к коммуникационным технологиям, весьма далеким от их реальных технологических возможностей. Материал по криконам отдали передали в группу системного интуиционного анализа и, одновременно, принялись агентурно выяснять сегодняшний статус "Саймона Ву". Полученные ответы ошеломляли. Вот вы, ребята - вполне грамотные физик и электронщик. А я по образованию - физико-химик, учился в Технионе и Стэнфорде. Между тем, кому из нас придет в голову сопоставить криконы и термоядерные заряды? - Может, синхронные переключатели во взрывателях ? - подумав, сказал Федотыч. - Да нет, там и обычные переключатели вполне сгодятся! - Ну вот, и я бы так подумал. Это потому, что мы с вами - не специалисты по конструкции современных боевых зарядов. А один паренек из нашего интуиционногосистемного отдела оказался именно таким специалистом - он недавно проходил стажировку в Ок-Ридже. Оказалось, что водородная бомба мощностью свыше одной мегатонны может быть изготовлена из компактного ядерного заряда средней мощности, окруженного цериевой сферой, наполненной тритием. И когда эта сфера, под действием взрывов внешних зарядов конвенциональной взрывчатки, начнет сжиматься одновременно с подрывом ядерного устройства - начнется термоядерная реакция. Однако, если все эти взрывы будут рассинхронизированы хотя бы на наносекунду - никакого термоядерного взрыва не произойдет. Бомба, как говорят оружейники, "скиснет" и превратится в обычную маломощную атомную "хлопушку". Теперь вы понимаете, к чему тут сверх-высокопрецизионные криконы ? А в вы в опубликованных технических характеристиках еще умудрились услужливо оповестить потенциальных пользователей о высокой устойчивости ваших устройств ко всем видам радиационного поражения! - О, черт! Ну кто же мог об этом знать? - простонал я. - Воистину - изобретешь новую погремушку, а завтра какой-нибудь мудак начнет этой погремушкой глушить целые народы! - Такова жизнь, уважаемые господа изобретатели. Но мы не будем сейчас дискутировать проблемы моральной ответственности ученого за результаты своей деятельности. Важно то, что корейцы уже несколько лет пытаются получить информацию о том, как проблему синхронизации решают американцы и русские. Уж не знаю, как это удается и тем и другим без ваших криконов. Может быть, таких такого типа термоядерных устройств до сих пор вообще не существует. Тем не менее, все подобные технологии в странах - членах "ядерного клуба" - отнесены к числу самых секретных. А для коммунистических корейцев компактная водородная бомба - единственная возможность оснащения их маломощных и морально давно уже устаревших баллистических ракет мощным эффективным термоядерным зарядом. Которым они смогут угрожать своим более благополучным южным собратьям. А из Северной Кореи эти заряды эти обязательно перепоползут на Ближний Восток - брату Саддаму, брату Муаммару или духовному отцу аятолле Хаменеи. Представляете ситуацию? Ким-чен-ирская разведка положила десятки агентов и потратила сотни тысяч долларов, пытаясь приблизиться к этому секрету. И тут какая-то мудрая корейская голова прочла в открытом сборнике нашего израильского Министерства Промышленности и Торговли про вашу продукцию. Прочла - и в этой голове щелкнуло: вот оно! То, что нам надо! Наши-то "Сионские мудрецы", (вернее - всего один быстромозглый парнишка!) сообразили с большим запозданием. И то после того, как получили вполне конкретный намек. А эти хитрозадые азиаты не только быстро сообразили, но и моментально стали действовать. К делу подключился господин Саймон Ву и его "семейное предприятие". После чего события стали развиваться стремительно: визит китайца к вам на фирму, приглашение посетить Гонконг. К нам информация о ваших новых партнерах попала совсем недавно - вы уже собирали чемоданы к поездке. И лишь позавчера, когда вы уже вовсю договаривались о создании совместного предприятия, наши аналитики ШАБАКа раскопали подлинную суть происходящего. К счастью, у наших коллег из Лэнгли оказалось подробное досье на "Саймон Ву Электроникс". Это позволило нам быстро разработать план более-менее мягкой нейтрализации ваших ""друзей"". Вчера вечером я, вместе с группой оперативников (на всякий случай!), прилетел в Гонконг. - Ну, так что же произошло сегодня ночью? Неужели вы отправили бедного господина Ву на корм местным рыбкам? Или накапали ему что-нибудь в ухо, как ваши ""Моссадовские"" коллеги "хамасовцу" в Иордании? - Не вижу повода для иронии, доктор Альперин. Все оказалось гораздо серьезнее, чем вы можете себе представить. Кстати, в случае подписания тех самых договоров, над которыми вы так углубленно работали в течение последней недели, сотрудников "Крайо-Кона" вскоре ожидало весьма определенное будущее. Впрочем, не буду забегать вперед и расскажу все по порядку. Ночью мы нанесли дружественный визит в штаб-квартиру "Саймон Ву энд Сан Электроникс". Кстати, вы еще не успели посетить оффис ваших партнеров? - Нет, все переговоры проходили в "Пенинсуле". Мы полагали, что это было сделано намеренно - нам демонстрировали почтение к партнеру и высокую значимость этих встреч. Посещение оффиса фирмы, исследовательского отдела и сборочных предприятий было назначено на конец этой недели. - Наверняка вам было бы продемонстрировано нечто весьма внушительное. Но к фирме компании "Саймон Ву" не имеющее никакого отношения. Потому что, как оказалось, такой фирмы, как -производителя, уже давно уже не существует. Нет, конечно же - есть юридическое лицо, почтовый адрес, банковские счета и все такое прочее. С формальной точки зрения "Дэн и энд Брэдстрит" предоставили вам вполне объективную информацию. Вот только в реальном мире не каждое юридическое лицо абсолютно адекватно соответствует лицу физическому. Ваши партнеры оказались как раз таким двуликим Янусом. Их штаб-квартира до сегодняшней ночи размещалась на арендованной два месяца назад (Да-да! Как раз незадлолго до того, как господин Ву в первый раз прислал вам факсимильное сообщение!) вилле на одном из небольших островков, километрах в трех от города. В телефонном разговоре с господином Ву, предваряющим наш мой визит на остров, я сообщил емуподелился с ним некоторымие фактами ы, хорошо известнымие нашим американским друзьям. Как вы могли заметить, этот пожилой китаецон весма неглуп, а потому быстро сообразил, что дело лучше всего решить полюбовно. Поэтому встреча прошла весьма вполне дружелюбнокорректно, в полном противоречии с устоявшимися в гонконговских боевиках штампами захватывающих дух погонь и кровавых перестрелок. Я был нисколько не удивлен, встретив в обществе господина Саймона своего старого знакомого - шефа северокорейской научно-технической разведки полковника Ким Вон Сана. Помните молчаливого секретаря-референта господина Ву? Вот он-то и был там самым главным. Я познакомился с Ким Вон Саном лет десять назад в Испании, где мы в обстановке жуткой секретности пытались договориться с северокорейцами о прекращении разработки и производства ими СКАДов дляа наших арабских соседей. Ким Вон Сан тогда возглавлял северо-корейскую делегацию. О результатах той встречи вы, наверное, знаете - недавно в "Маариве" появилось хорошо отработанное "разоблачение" той переставшей быть секретной операции. Мы тогда почти договорились - в обмен на инвестиции в их умирающее сельское хозяйство. К сожалению, наши по-детски прямолинейные американские коллеги как всегда не вовремя проявили свою идиотическую принципиальность и сорвали нашу сделку со Страной Утренней Свежести. Чем и навлекли во время кризиса в Персидском Заливе хусейновские СКАДы на наши головы. Но им-то до этого какое дело!? Впрочем, не будем о грустном. Пойдем дальше. Итак, после весьма непродолжительной беседы, все точки над "i" были расставлены - ваши "деловые партнеры" поняли, что такстоль тщательно подготовленная и почти до конца проведенная операция сорвана. И столь вожделенной для коммунистических ядерных стратегов продукции "Крайо-Кона" им не видать, как своих ушей без зеркала. А посему всей ихней теплой компании лучше всего тихо свернуть свое пребывание в Гонконге и как можно скорее отбыть в известном только им направлении. Что и былоони и проделалино в максимально сжатые сроки. Мы, кстати, тоже не были заинтересованы поднимать шум и подключать к этому делу британские, гонконговские и китайские спецслужбы. Зачем? ЛСамый лучший исход тайной операции - полюбовное решение конфликта. Без стрельбы, трупов и газетных публикаций. В общем, я им дал время до утра - на урегулирование всех дел перед отбытием. К сегодняшнему рассвету вилла на острове была не просто пуста - абсолютно стерильна. Ни одного компьютера, ни клочка бумаги, ни дискеты. Как будто бы их там и не было. А я поспал пару часов, и поехал на встречцу с вами в "Пенинсулу". Надеюсь, наша с вами гонконговская эпопея подходит к благополучному завершению. - Благополучному? - я тяжело вздохнул, представляя себе состояние "Крайо-Коновских" финансов после уплаты расходов на командировку в Гонконг, иа также последующие "радужные" перспективы. - Был у нас заказчик, а теперь его не стало. Как патриот и пламенный сионист, я безмерно рад, что такая опасная технология не попала во вражьи лапы. Но,А, как директор и один из владельцев компании, я - в полном ауте. Что же нам теперь делать? Не могли быНу почему вы не провелисти контроперацию хотя бы днем немного позже? После того, как мы бы получили от господина Ву хоть какие-то деньги? Ваш ШАБАК же не станет покупать наши криконы. Даже теперь, после того, как вы узнали о возможности из весьма нетрадиционого применения. - После того? А вы уверены, Марк, что у вашей фирмы было бы это после? Конечно, мы полностью выполнили наш джентельменский договор с господином Ву и товарищем Кимом - дали им время подчистить все концы. Однако, нашим техникам еще до начала беседы на вилле удалось дистанционно снять с их компьютеров кое-какую любопытную информацию о дальнейших планах вашего плодотворного сотрудничества. Товарищ Ким - большой стратег. Он распланировал ваше, господа, будущее почти поминутно. С применением майкрософтовского "Проджекта" и других полезных программ. Ну разве мог он предполагать, что мы сумеем прочесть плоды его творчества посредством обыкновенной электрической розетки? Так вот, жить вам троим - владельцам фирмы, оставалось очень недолго. Приняли бы китайских специалистов, посвятили бы их в глубины Ноу-Хау (вы ведь в конце-концов согласились на это, не так ли?) - и можно на покой! На вечный покой. Увлекательная поездка с семьями на отдых в Юго-Восточную Азию (за счет "Саймон Ву Электроникс", конечно!); автомобильная, авиационная или морская катастрофа - и "Крайо-Кон" тихо сам-собой исчезает в тумане глубинах времени. А ваши переключатели начинают секретно производиться в Северной Корее, Японии или на Тайване. Как вам перспективка, впечатляет? Если не верите, могу ознакомить вас с соответствующими документами. Там достанет специфических деталей, чтобы понять, что это - не подделка, сляпанная мной для вашего устрашения. - Да, уж! - цитируя незабвенного Кису Воробьянинова пробормотал Федотыч. - Отделались легким испугом. Хрен с ними, с деньгами, Марик! Как- нибудь выкрутимся. Главное - живыми остались! А с будущими клиентаоми, может быть, в самом деле доктор Лиштман и его уважаемая "фирма" помогут? - Обещать ничего не могу. Все-таки, это не входит в круг непосредственных обязанностей нашей организации. Но я поговорю кое с кем из наших оружейников и электронщиков. Думаю, в свете открывшихся возможностей,, "Крайо-Коновский" продукт их живо заинтересует. Конечно, вамэто это не столь уж очень интересно с коммерческой точки зрения. Но какую-то поддержку вы, возможно, получите. А на первое время о вас позаботились мы с господином Ву и товарищем Кимом - я выхлопотал для вас неустойку в размере остатков их счета в "Гонконг Сити Банке". Как говориться : в возмещение морального ущерба. Это что-то около пятидесяти тысяч долларов. Деньги уже депонированы на счет "Крайо-Кона". Хватит на оплату расходов по поездке, господин Альперин? Так что мы имеем полное право сходить сейчас в ресторан и торжественно обмыть и наше знакомство и благополучный исход вашей гонконговской "Одиссеи". А вечером - домой! Двинулись?!  * ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ *  Малиновый "Ягуар", используя малую толику своих трех сотен лошадиных сил, вяло тащился сквозь казавшуюся бесконечной пробку на съезде в Сан-Пауло с шоссе, ведущего от международного аэропорта. Справа, со стороны где сидел Марк, "Ягуар" сопровождал фордовский полугрузовичок-развалюха, за рулем которого восседал пожилой негр, похожий на хрестоматийного дядю Тома. Полугрузовичок был битком набит разновозрастными негритятами, принадлежавшими, скорее всего, к дяди-Томовому семейству. Даже сквозь толстое тонированное стекло, отделявшее пассажиров "Ягуара" от окружающего мира, было слышно, как темнокожие дети оживленно галдели, рассматривая и обсуждая необычную машину рядом. - А что еще делать в пробке? - лениво подумал Марк, - Только и остается - языки чесать. Вон, Моти соловьем заливается. Демонстрирует Джонасу свою готовность к компромиссу. Жалко, я не успел Моти в аэропорту хотя бы в двух словах передать содержание сегодняшнего утреннего разговора с да Сильвейра и Ортезом. Эти гордые потомки португальских плантаторов вовсе не такие простаки и добряки, какими могут показаться на первый взгляд. Уж я не знаю, как удалось Моти раскрутить их на авансовую оплату эксклюзивности. Но я уверен - за каждый выплаченнй нам цент они стрясут с "Крайо-Кона" по полной программе. Мало нам не покажется. И, что особо неприятно, снова, как и в Гонконге, непременным условие возникает требование полного доступа их инженеров к секретам технологии. Не то, чтобы мы очень боялись этого. Однако, не раскрывать же все карты на этапе предварительных проверок, когда будут оплачены только относительно дешевые пре-проекты. А ведь именно такое условие выдвигал незабвенный господин Ву в качестве главного при подписании любого контракта. И мы уже были готовы согласиться. Правда, тогда же стало ясно, чем наша покладистость могла бы обернуться для господ концессионеров - носителей Ноу-Хау и держателей патента. Спасибо доблестным израильским спецслужбам - они нас вытащили из глубокой щели в северокорейской заднице. Но в те времена основным "бизнесменом" был я сам. И вел переговоры по своему убогому разумению. Конечно, меня сделали. Как ребенка. А сейчас у нас есть такой ценный кадр, как Моти. Я неоднократно убеждался в том, что его, Моти, на мякине не проведешь. Наш коммерческий директор мне всегда напоминал помесь фокстерьера с шахматным гроссмейстером - фантастический нюх на всяческие каверзы и способность их аккуратно обходить, используя изящные многоходовые комбинации. Неужели же он, драгоценный подарок ШАБАКа, не чует к чему нас склоняют португалы ? Моти - Вскоре после того, как мы с Федотычем вернулись из Гонконга, обнаружилось, что текущее состояние компании можно (в печатных выражениях) охарактеризовать как хреноватое. Прошли сильный испуг и последующее ему эйфорическое чувство избавления. И выяснилось, что утекли еще три месяца, а мы по-прежнему сидим на бобах. То есть - ни серьезных потенциальных партнеров, ни возможности получить от кого-нибудь в качестве инвестиции серьезные вложения, которые бы помогли фирме просуществовать до (хотя-бы!) первого контакта с возможными потребителями нашей технологии. Короче - полный тупик. Вернее, почти полный. Потому что было еще около сорока тысяч долларов, остававшихся на счету после оплаты расходов по нашему гонконговскому анабазису. Ну какие это деньги - сорок тысяч ? Если не жечь свет, не смывать за собой в туалете и платить зарплату только наемным работникам (Лешику и Борису Самуиловичу), то на пару месяцев "Крайо-Кону" протянуть хватит. А как быть с интенсификацией попыток втюхать наш товар кому-нибудь большому? А есть-пить хозяевам - Федотычу, Леонарду и мне - тоже не помешает. К тому же у всех у нас еще и семьи имеются (хотя личная жизнь крайо-коновцев ни к бизнесу, ни к этой правдивой истории не имеет почти никакого отношения)! Итак, времена мы переживали не самые веселые. По причине всеобщего плохого настроения все валилось из рук: опытная партия многоканальных матриц, которую мы готовили к бесплатной передаче на испытания местным оборонщикам (с подачи доброго доктора Лиштмана), погорела на стенде в результате то-ли моей, то-ли Федотыча дурацкой оплошности. Разбор полетов с последующим выяснением отношений по общему согласию я, пользуясь официальным положением большого босса, решил не производить. Чтобы не усугублять напряженку и уныние. Во избежание последующих самодеструктивных действий, на Совете Директоров (который проводился в традиционной для наших Советов форме совместного с Леонардом и Федотычем субботнего перекура с выпивоном) было решено : всем выплатить отпускные и на пару месяцев разогнать народ как можно дальше от фирмы. На волю. В пампасы. В опустевшем помещении представлять "Крайо-Кон" остался я - собственной персоной. Один, без ансамбля. Что позволяло съэкономить на воде и электричестве. Я сидел под единственным включенным кондиционером, лениво переводя мышкой курсор между пиками и бубнами на грубо размалеванном старым "Марьяжом" экране, и периодически бросал полный надежды и отчаяния взгляд на стоящий радом факсимильный аппарат : вдруг оттуда опять выползет завлекательное предложение от очередного господина Ву, но уже не плохого бяки - корейского агента, а какого-нибудь хорошего, доброго, мирного. Однако, проклятый аппарат явно не был создан для приношения радости моей скромной персоне. Если из него и выползала какая бумаженция, то это (в лучшем случае !) была реклама. А в худшем - предложение оплатить счет или деликатное напоминание из банка о том, что я лично несу ответственность за стремительно возрастающие долги фирмы. И хотя наш "Крайо-Кон" - компания эЛь. Ти. Ди., то есть - с ограниченной ответственностью, местные банки ограниченной ответственности не любят. А потому всегда стремятся превратить ответственность в неограниченную и обязательно личную. Как будто, в случае чего, лично мне будет чем с ними расплатиться ?! Но, очевидно, кому-то там, наверху, простое угасание маленькой хай-тековской фирмы показалось слишком банальным окончанием так интересно начавшейся истории. Ха, банкротство подстерегает десять из одинадцати подобных проектов. Но не нас ! Вернее, по отношению к нам, - не сейчас. Свежая струя ворвалась в остановившийся жаркий пустынный воздух сквозь узкую щель ничем ни примечательного телефонного звонка. Вообще, в противоположность факсу, от телефона я уже давно не ожидал ничего хорошего. Звонили чаще всего или Леонард, с сакраментальным вопросом : "Ну, что у нас сегодня плохого?"; или моя супруга, с просьбой по дороге домой заехать в "супер" за продуктами. Федотыч даже и не звонил, ибо свое сочувствие он обычно выражал почесыванием собственной бороды и похлопыванием меня по животу, кои действия, согласитесь, по телефону совершать абсолютно невозможно. Поэтому, подтягивая трубку к уху, ни на какие новости я не рассчитывал. И зря. Вместо унылого Леонардовского бормотания, трубка бойко затараторила, обращаяст ко мне хорошо поставленным мужским голосом. Говорящий владел высоким ивритом не хуже дикторов израильского телевидения. Однако, в интонациях проскальзывал легкий акцент, истоки которого я на слух установить не смог: не русский и не английский - это точно. Мой невидимый собеседник отрекомендовался Моти Ноффлером, бизнесменом из Мигдаль-а-Эмека. А Мигдаль-а-Эмек, скажу я вам, это израильский аналог Силиконовой Долины. Где расположено множество электронных компаний, подходящих "Крайо-Кону", как говориться, по профилю в качестве серьезных заказчиков. Заинтригованный таким поворотом событий, я сразу же согласился встретиться с господином Ноффлером на следующий день в Тель-Авиве, где мы и сможем тет-а-тет обсудть взаимно интересующие вопросы во всех необходимых деталях. Господин Моти оказался весьма колоритным типом: невысокий крепкий мужичок лет пятидесяти пяти. Крючконосый и пронзительно голубоглазый. Сократовский лоб переходил в отполированную безжалостным южным солнцем лысину, на которую с боков были аккуратно зачесаны несколько жидких смолянисто-черных прядей. Одет он был в распахнутую на шее розовую рубашку с отложным воротником, неглаженные брюки от Гуччи и сандалии на босу ногу. Облик, типичный для независимого израильского бизнесмена средней руки. (Впрочем, позже я убедился в том, что он носит респектабельные костюмы и дорогие галстуки с той же элегантной небрежностью, что и свой ежедневный средиземноморский прикид.) После крепкого рукопожатия, Моти предложил посидеть в одной из кафешек на набережной а-Яркон и спокойно поболтать о том-о сем. Себе он спросил стакан горячего чая, а я удовлетворился бокалом холодного "Тюборга": поле битвы было готово. Первым предпринял атаку Моти. - Мне рассказал о ваших успехах и проблемах мой старый армейский приятель Арик Лиштман. Не стану скрывать, долгие годы я проработал в должности, подобной той, котрую Арик занимает в ШАБАКе. Только - в армии. Докторской степени у меня нет - не до того было. Но в технике я разбираюсь более-менее профессионально - успел получить в Технионе диплом авиаинженера. В армейской разведке я занимался, в основном, сбором научно-технической информации о военном потенциале наших многочисленных противников. Приходилось много работать с трофейной советской техникой, да и из репатриантов волны семидесятых удалось, к обоюдной пользе, извлечь много интересного. Да, кстати, если тебе удобно говорить по-русски - говори, не стесняйся. Русский - один из моих родных языков. В детстве в нашем доме говорили сразу на многих языках. Но эту историю я тебе расскажу позже, если захочешь. Я охотно согласился перейти на русский, подивившись чистоте и правильности языка, какую не всегда встретишь даже среди поголовно считающих себя носителями высокой русской культуры свежих репатриантов из бывшего Совка. Между тем, тот странный акцент, который я расслышал еще по телефону, сохранился и в его русской речи. - Однако, откуда же он родом ? Но это так, второстепенно - подумал я. - А первостепенно : чего он от нас хочет ? На этом стоит сосредоточиться. - Лет пять назад я вышел в запас, - продолжил Моти, - и начал работать генеральным менеджером небольшого государственного электронного предприятия "Метра-Бет" в Нетании. - А, радарные антенны с фазированными решетками и комуникационные системы для мирных спутников-шпионов серии "Офир-Кей" - поднапрягши память блеснул эрудицией я. - Точно, хотя про спутники ты, вроде бы, и знать не должен, эти данные до сих пор считаются закрытыми. - Ну, у нас, олим, свои источники информации, - усмехнулся я, - скрыть что-нибудь в нашей маленькой стране очень трудно. Особенно среди людей, в какой-то степени связанных с этими делами. - Я так и не помню, откуда я узнал про "Метра-Бет". Наверное, ляпнул кто-то невзначай. А мозг зацепил и уложил на нужную полочку. Вот и пригодилось. К чему, только ? Но, в любом случае - ставлю себе плюс. - Оказалось, что навыки, приобретенные за долгие годы службы в военно-технической разведке, весьма и весьма способствуют успешному продвижению в бизнесе. За годы работы в "Метра-Бете" мне удалось заключить несколько неслабых контрактов : с турками, латвийцами и даже (через голландцев) - с саудовцами, на модификацию радио-навигационнах систем для их военно-воздушных сил и флотов. В общем, дела в фирме пошли так хорошо, что пришедшее тогда к власти право-либеральное правительство решило срочно приватизировать компанию для кого-то из своих. А эти свои, естественно, ни о каких высоких технологиях ни сном ни духом не ведают. И знать не хотят. Новыми хозяевами стали пейсатый миллионер из Бней-Брака - держатель куриной фермы и отставной пехотный генерал - поселенец. Ни о какой научно-технической политике и стратегии маркетинга в этом случае и речи быть не могло. Понятное дело, их целью было перепродать фирму подорже в самые кратчайшие сроки. В чем они и преуспели. Используя, кстати, мои связи на полную катушку. Перекупившее "Метра-Бет" американское отделение электронного концерна "Дроссельхаус" незамедлительно прислало в Израиль регионального директора по маркетингу. С первых же его слов стало ясно - наши взгляды на будущее компании диаметрально противоположны. Мне недвусмысленно было предложено уступить пост генерального менеджера кому-нибудь более идеологически близкому новым боссам. Что я, не без удовольствия, моментально и проделал. Конечно, меня проводили со всеми почестями и соответствующей (немалой!) денежной компенсацией. С тех пор, а произошло это около полугода назад, я свободен, у меня есть деньги и желание самому стать большим боссом в хай-тековском бизнесе. Я ищу перспективное старт-аповское предприятие, базирующееся на свежей технологической идее, в которое можно вложить сравнительно небольшие деньги, мои обширные связи и знания; и попробовать вывести его на уровень фирм, признанных на нью-йоркской бирже. Ну как программка, впечатляет ? - Программка-то впечатляет. Но я, с некоторых пор, стал слегка недоверчивым. Особенно по отношению к местным бизнесменам. А потому -заранее прошу прощения за бестактность - сразу поставлю вопрос ребром. Знаю, в бизнесе так не принято. Но я и не стремлюсь раздувать щеки и выглядеть перед вами крутым бизнесменом. Просто - спокойствие дороже. Да и время не хочется тратить на пустые разговоры. - По крайней мере - честно и логично, - усмехнулся Моти, - что-ж, твое право - спрашивай! - Во-первых, почему именно "Край-Кон"? Из сотен технически успешных старт-аповских проектов, тихо доживающих свои дни в теплицах на бескрайних просторах Израильщины, вы решили остановиться именно на нас. Или - не знакомы с нашим (весьма проблематичным, честно говоря) положением ? И сразу - во-вторых : вы первый местный бизнесмен, который с ходу не просит от нас денег, но - деньги предлагает. Как-то это не характерно для деловых людей вообще и аборигенов, в частности. Все вместе приводит меня в лучшем случае в недоумение. - Не буду темнить, Марк, и отвечу на оба вопроса сразу. В сущности, ответ на эти вопросы один : да, я вышел на вашу фирму не случайно. Я, как правило, для получения важной деловой информации не листаю проспекты Министерств Промышленности и Науки, но обращаюсь за советом к хорошо информированным людям. Таким, как небезызсвестный вам Арик Лиштман. Он не только, как я уже сообщил тебе в начале нашей беседы, поведал мне об успехах и проблемах "Крайо-Кона", но весьма подробно описал значимость вашего изобретения и финансовое состояние компании. Более того, он высказал личный интерес к данной технологии, считая ее развитие важным для безопасности страны; но от своей организации оказать вам финансовую поддержку он сейчас никак не может - новое правительство, увы, имеет другие приоритеты. Поэтому Арик не только попросил, но и порекомендовал обратить на "Крайо-Кон" самое пристальное внимание. Как бизнесмен, я охотно к его просьбе прислушался. А как человек государственный и военный - не мог отказать такой рекомендации. К тому же и деньги, которыя я планирую вложить в наше дело - не только мои. Но тут уж придется обойтись без комментариев. Понимаешь, Марик ? Понимать-то я все понимал. Еще до того, как задал Моти эти почти риторические вопросы. Однако, мне очень важно было услышать его ответ. И убедиться в том, что тут, по крайней мере сначала, все чисто. Такой, пускай и несколько необычный, источник поддержки нас вполне устраивал. От своих серьезного подвоха мы не ожидали. Я обсудил с ребятами Мотино предложение и мы с ним ударили по рукам. Вернее - подписали контракт. Так полковник запаса и бизнесмен Моти Ноффлер стал нашим директором по маркетингу и обладателем определенной части акций "Крайо-Кона". Нам с Леонардом опять пришлось поджаться. Ну что-ж, лучше владеть хоть несколькими процентами акций компании, которая чего-нибудь стоит, чем сидеть на контрольном пакете бумажек, ценность которых не превышает стоимости соответствующей кучи фантиков от конфеток. Бизнес, а в особенности - Хай-Тековский бизнес - жестокая штука. Жадные и слабонервные здесь просто не выживают. Пусть не сразу, но я все-же осознал эту немудреную истину. И сумел убедить в ней Леонарда с Федотычем. А была ли у нас альтернатива ? Жизнь вернулась в безлюдные помещения "Крайо-Кона". Был объявлен аврал, и по команде "Свистать всех наверх !" из отпуска отозваны все (изрядно расслабившиеся за пару месяцев вынужденного безделья) работники фирмы. Для разгона был срочно реанимирован "погорелый" демонстрационный проект - Моти планировал устроить большую показуху в Англии. С подачи государственной аэрокосмической корпорации, которая, вняв его настойчивым рекомендациям, любезно согласилась оказать нам моральную поддержку. Одновременно, он обратился за советом к одному своему дальнему родственнику, который случайно оказался заместителем министра экономики далекой Бразилии, населенной, как видно, не только донами Пэдро, но и лицами вполне определенной национальности. (Уже позже я узнал, что в Бразилии, стране - начисто лишенной расизма и национализма, евреи составляют хотя и небольшую, но весьма влиятельную группу населения, занимая командные посты в финансах, бизнесе и даже правительственных структурах.) Друг этот - Срулик, как его называл Моти (да и все мы), или Эшроел, как он именовался в Бразилии - нанес неофициальный визит в Израиль, где у него жила одна из жен. Тут мы с ним и познакомились. Он оказался сибаритом, бойко говорил на иврите и, рисуя перед нами захватывающие перспективы нашего латиноамериканского будущего, своим сладкоречием сумел загипнотизировать даже такого интравертного типа, как Леонард. Несомненно, дону Срулику был обещан немалый процент с осуществления каждой латиноамериканской сделки. В бизнесе даже воробей не станет чирикать задаром. ("К-к-апитализм-м!" - как выразительно говорил капитан Данко-Шварцнегер в уморительно-дебильном боевике "Красная жара".) Да, кстати говоря, у Моти оказались удивительные родственники. Во множестве своем рассеянные по странам и континентам, они являлись нигде не зарегестрированными членами личной агентурной сети господина Ноффлера. И сетью этой Моти искусно пользовался, извлекая для себя, Израиля или "Крайо-Кона" подчас довольно неожиданные выгоды. К примеру, будучи на демонстрационном показе в Англии, в один из свободных от раутов и переговоров вечеров, Моти поинтересовался, как я отношось к хорошей музыке. Конечно, хитрый деловар прекрасно знал, что к хорошей музыке я отношусь с особым пиететом. О чем моментально и заявил. Тогда Моти объявил, чтобы мы с Федотычем срочно подмылись, погладили шнурки и завязали галстуки, ибо через двадцать минут мы едем на концерт группы "Дэр Стрейтс". На что я ответил Моти, что в качестве розыгрыша он мог бы придумать что-нибудь более умное, ибо перед поезкой в Англию я внимательно изучил Интернетовские сайты всех более-менее интересующих меня рок-групп (в том числе и "Дэр Стрейтс") и, к своему величайшему сожалению, не обнаружил во время нашего пребывания на Британских островах никаких привлекательных музыкальных событий. -Так что, - сказал я Моти, - не надо пудрить мне мозги. Никакой "Дэр Стрейтс" сейчас в Лондоне, да и по всей Великобритании, не гастролирует. О, это были мгновения маленького Мотиного триумфа ! Он раздулся, как павлин на токовище (или как там это у павлинов называется), и гордо заявил, что, может быть, для простых обывателей концертов "Дэр Стрейтс" в Лондоне нет, а для него, Моти Ноффлера - есть! Сегодня, в одном из закрытых клубов в Сохо, музыканты группы дают юбилейный концерт в чести двадцатипятилетия ансамбля. Концерт эксклюзивный, приглашены не более пятиста человек, в том числе принц Эдвард, сэр Элтон Джон, сэр Пол Маккартни, сэр Фил Коллинз с очередной молодой супругой, сэр Энтони Хопкинс и прочие знаменистости. И мы, "Крайо-Кон", - в числе приглашенных. - Но Моти, дорогой, не слишком ли мелко мы плаваем, чтобы присутствовать при таком событии ? - в недоумении осведомился я, - Наша фирма, хоть и обладает определенной потенциальной ценностью для британской элиты (шутка); но, все-таки, мы - не "АйБиЭм" или "Кока-Кола". - Фирма - не обладает, - прямо, по-военному отрубил Моти, - зато лично я, Моти Ноффлер - обладаю ! Лидер группы "Дэр Стрейтс", всемирно известный гитарист, композитор и певец Марк Нопфлер - мой племянник. И братец его, один из участников первого состава группы, - тоже, соответственно, племянник. Вот они-то, племяннички, и пригласили меня с моими коллегами на концерт ! - Ну я и болван! Уже давно ломаю голову над тем, почему довольно редкая и нехарактерная (даже для ашкеназов) фамилия нашего Моти мне много лет хорошо знакома ! Конечно же - Марк Нопфлер, лидер "Дэр Стрейтс"! Обе фамилии до сих пор хранились в закаулках памяти никак не пересекаясь, ибо звучат слегка по-разному. В иврите нет разница между буквами "Пэй" и "Фэй". Потому-то Моти и зовется Ноффлером. Из энциклопедической справки в Гибралтарской энциклопедии прог-рока я знал, что братья Нопфлеры выросли в семье выходцев из Венгрии. Но с какой стороны это касается Моти ? Разгадку этого кроссворда я получил, когда мы ехали в горбатом лондонском такси в Сохо, на концерт, вместе с Мотиным повествованием об удивительных приключениях его семьи в бурном двадцатом веке. Оказывается, его отец, Иштван Нопфлер, родом из Венгрии. И, подобно многим молодым евреям, населявшим в начале века распадающиеся подгнившие центрально-европейские империи, по своим политическим убеждениям был близок к коммунистам. После провала первой попытки коммунистического переворота в Венгрии, волна антибольшевистских репрессий, как и повсюду, в силу всегдашней особой вовлеченности лиц еврейской национальности в мировое переустройство, несла на себе мутную пену антисемитизма. Проще говоря, в Венгрии начались погромы. И семья Нопфлеров вынуждена была бежать. Воодушевленный красными флагами и идеей всеобщего равенства в бедности, Иштван побежал на восток - в большевистскую Россию. Работал на тракторном заводе в Харькове, учился на рабфаке в Москве; где, с детства владея венгерским и немецким, а затем - русским, показал недюжинные способности и к восточным языкам. Которыми он овладел во-множестве и совершенстве. Понятное дело, пролетарской революции такие люди были нужны не только (и не столько) для ведения торговых переговоров. Не удивительно, что, спустя несколько лет специальной подготовки, Иштван Нопфлер стал разъездным агентом Коминтерна, а затем - агентом-нелегалом НКВД в Китае. Еще в Москве, в Рабочем Университете, Иштван познакомился с очаровательной черновицкой еврейкой Ханой. Впрочем, в профсоюзном билете она была записана Анной. Перед отъездом в Китай молодые сыграли комсомольскую свадьбу. А через несколько месяцев немногочисленная еврейская община Шанхая приняла в свои ряды новых членов - семью торгового представителя нескольких австрийских и немецких фирм Иштвана Нопфлера. Там, в Шанхае, и родились Пауль - старший брат Моти, и сам полковник израильской армии - Моти Ноффлер. Уж не знаю, чем конкретно занимался самый старший Нопфлер в Китае по линии разведки - Моти в подробности не вдавался, хотя наверняка был посвящен. Между тем, Иштван благополучно работал в Шанхае как в предвоенные годы, так и во время военного лихолетья. Японские оккупанты, хотя особой любви к евреям и не испытывали, но ради крохотной Шанхайской общины Аушвиц строить не стали. Поэтому работа Шанхайского разведцентра не прерывалась ни на миг. Очевидно, отец Моти был шпионом более искусным и удачливым, чем его всемирно известный коллега - доктор Рихард Зорге, возделывавший те же нелегальныю нивы в соседней Японии. Иштван Нопфлер так и не был раскрыт местными спецслужбами. Что, впрочем, не спасло его от печальной судьбы Зорге. Ибо после войны на великой новой Родине Иштвана - в Советском Союзе -, беззаветному служению которой молодой коммунист отдал лучшие годы своей жизни, наступило еще более сложное мирное время, с продолжением массовых репрессий, тотальной подозрительностью и пещерным антисемитизмом. Мотин отец был хорошим разведчиком. Он знал, что происходит в послевоенном СССР. Знал, куда один за другим исчезают его коллеги из зарубежных резидентур НКВД и разведуправления Генерального Штаба. Многие из них по рождению были евреями. Ни один никогда не вернулся в свое, годами тяжкого труда свитое шпионское гнездо. Никто и никогда. Некоторые просто пропадали. Тихо и без шума. А кого-то гневно и публично обвиняли во всех смертных грехах и приговаривали к смерти - как несчастных членов Еврейского Антифашистского Комитета. Время катилось к делу врачей. Поэтому, когда Иштван получил из Центра вызов на собеседование в Москву, никаких иллюзий по поводу своей собственной судьбы он, изрядно помудревший и подрастерявший за годы, проведенные вдали от коммунистической истерии, былые ярко-красные убеждения, не строил. Но отказаться от возвращений Иштван не смог - понятия чести и воинского долга не были для него пустыми словами. А смог - не потянуть за собой семью. Более того, в серьезном разговоре с Ханой он завещал ей никогда не возвращаться в СССР, да и из Шанхая бежать как можно скорее - вот-вот местные коммуняки наберут полную силу. А тогда и тут - начнется. Хана была мужественной женщиной. И завет покинувшего семью супруга выполнила без колебаний. Они бежали из Шанхая. Куда ? В этом у Ханы не было никаких сомнений. В Шанхайской общине преобладали сильные сионистские настроения. Тогда же Хана открыла для себя иудаизм - цементирующие всех евреев идеи избранности единым Б-гом. К тому же, именно в эти годы Всевышний сотворил реальное чудо - на карте мира появилось независимое государство Израиль. Дом для всех евреев. Пристанище для выживших. Будущее для детей. Как и у миллионов других евреев до и после Ханы, возможный конечный пункт бегства был только один - Израиль. (Я сам прошел этим путем!). "В следующем году - в Иерусалиме !" Следующий год семейство Нопфлеров встретило не в Иерусалиме, а в киббуце Дгания Алеф, что вблизи озера Кинерет. Хана работала там медсестрой, а юный Моти собирал финики и ходил в киббуцную школу. Путешествие в Землю Обетованную не прошло для семьи без потерь. Брат Моти, Пауль, наотрез отказался ехать в никому не известную Палестину. Даже это если это и родина предков. Юношу притягивала европейская культура, он был щедро музыкально одарен и опасался не найти в далекой пустынной провинции приложения своему дару. Пауль расстался с матерью и младшим братом, перебрался в Гонконг, а оттуда, получив Британское гражданство - в Англию. Где и осел, став Полом, основателем английской ветви семейства Нопфлеров, владельцем крупной кинопродюсерской компании и отцом знаменитых рок-музыкантов. Так, по дороге на концерт, я получил ответ сразу на две мучавших меня загадки : с какого боку связаны "Дэр Стрейтс" и наш директор по маркетингу, а также - откуда у него, у Моти, этот странный легкий акцент. В семье Нопфлеров говорили по-русски и немного по-венгерски. Но мальчонка-то ходил в китайскую школу ! Да и на улицах Шанхая общался в основном со сверстниками-китайчатами. Что, в совокупности, и создало этот культурно-лингвистический курьез - хорошо образованного израильтянина, говорившего на всех доступных ему языках с китайско-венгерским акцентом. Фрагмент вокодированного телефонного разговора через войс-чат-линию порнографического Веб-сайта "Грязное гнездышко", между полковником Саудом Даммадом и Себастианом Фернандесом, сентябрь 199* года, 9 часов утра по Гринвичу (перевод с испанского) - Себастиан, переговоры с этими вонючими израильтянами недопустимо затягиваются. Вы клятвенно обещали завершить сделку в течение недели. Все работы по проекту "Благословление Пророка" остановлены в связи с невозможностью проверки допустимых параметров инициирующего устройства. Предсказанное аналитиками потепление политического климата на Ближнем Востоке не оставляет нам времени на колебания. Испытания должны быть завершены еще в этом году. Но все зацикливается на этих проклятых переключателях. Мы оставили все попытки скопировать русскую технологию инициации. Мессопотамские коллеги продолжают биться над ней, но до сих пор так и остается непонятным - как она работает и работает ли вообще. Мы поставили на "Крайо-Кон". Когда же вы подпишите договор и лаборатории "Заповедника" получат опытные образцы и технологические карты ? - Все шло по плану, полковник, до самого последнего момента. Руководство "ЭлДиКомпа" практически договорилось по всем пунктам договора с директором фирмы по маркетингу господином Ноффлером. Однако, руководитель "Крайо-Кона", доктор Марк Альперин, высказал несогласие именно с теми параграфами, которые позволяют нам быстро продвинуть работу по проекту. И отказался подписывать договор в целом. Он стал очень осторожен после Гонконга, этот еврейчик. - Мы предприняли все усилия к тому, чтобы максимально осложнить финансовое положение их компании. Вы и не подозреваете, во что нам обошлась организация компромата на "Крайо-Кон" в Англии, где они почти договорились с "Бритиш Сателлайт Коммюникейшн". Им теперь просто-напросто не с кем договариваться, кроме как с концерном Ортеза. Надеюсь, это-то они понимают ? - Понимают. Однако, Ортез сделал опрометчивый шаг, заплатив им довольно большую сумму за эксклюзивность. Эти деньги, как я понимаю, еще не закончились, и Альперин рассчитывает протянуть время, выбивая более приемлимые, по его разумению, условия контракта. - И как долго по вашему, Себастиан, мнению, может затянуться отсрочка с подписанием ? - Вчера Альперин заявил о продлении переговоров на месяц. - На месяц ? Вы понимаете, что даже недельная отсрочка срывает все наши планы ? Неужели нет способов склонить его к согласию ? Предложите денег, бабу, мальчика, в конце концов ! - А чем же мы, по вашему мнению, занимались всю последнюю неделю ? Но чем больше мы ему предлагаем, тем подозрительнее он становится. Нам удалось полностью убедить его менеджера, этого Ноффлера. Но и ему не удается сдвинуть Альперина с той позиции, которую он занял. А именно он, Альперин, является основным держателем акций и, соответственно, владеет правом решающей подписи. - Значит, вся проблема только в одном человеке ? Помните, как говорил русский вождь Сталин : "Есть человек - есть проблема. Нету человека - ...". В общем, не мне вас учить, Себастиан. Только - быстро и чисто. Чтобы другие не вздумали корячиться. Думаю, лишившись лидера они все будут деморализованы настолько, что дальше дела пойдут без препятствий. - Приказ понял, господин полковник. Где-нибудь в Европе нам было бы не просто сделать все чисто. Но, на нашу удачу, здесь - Бразилия. Ждите рапорта об успешном выполнении. - На все воля Аллаха, Себастиан. Хотя вы, неверные, к осознанию этого простого факта еще не пришли. Фрагмент вокодированного телефонного разговора по индивидуальному спутниковому каналу глобальной сети "Иридиум" между Моти Ноффлером и анонимным абонентом в Израиле, сентябрь 199* года, 10 часов утра по Гринвичу (перевод с иврита) - На прошлой неделе успешно прошли испытания силиконовых подложек для переключателей с имплантированным фантомом. Инженеры с "Исра-тек семикондактор" предлагают два варианта активации фантома : от внешнего сенсора или по сигналу со спутникового трансмиттера. Подложки переданы в Неватим для изготовления матриц. Однако, Леонард не соглашается запускать новую серию до возвращения Марка. Окончательный тест с готовыми изделиями можно будет произвести только по вашему приезду. Таким образом, все действия по операции "Подкидыш" приостановлены. Алеф опасается, что наши подопечные в силу ряда причин очень торопятся. А потому могут попытаться найти другой вариант активации устройства. И тогда ... "Подкидыш" - наш последний шанс деликатно решить эту проблему. Мне бы очень не хотелось доводить до крайних мер. В чем проблема, Моти ? - Альперин заподозрил бразильцев в нечистой игре. Он опасается повторения гонконгского варианта, а потому напрочь отказывается подписывать договор, содержащий так интересующие наших подопечных пункты. - Да, в чутье ему не откажешь. - Это не только чутье. Он очень умен. Его насторожила помпа, с которой нас тут принимают и натиск, с которым ведут переговоры бразильские партнеры. Латиноамериканцы, как всегда, переигрывают. В последнее дни они, очевидно, получили приказ сбавить обороты. Но зерно сомнения уже проросло - Марк объявил о возможности пролонгации переговоров на месяц. - Это станет катастрофой. "Заповедник" не будет ждать. Неужели нет никакой возможности убедить Альперина согласиться ? - Мои возможности исчерпаны. Остается одно - раскрыть ему план операции "Подкидыш" и побудить помогать нам сознательно. - Ни в коем случае ! Запрещаю вам даже думать об этом ! Вы понимаете, сколько сил вложено в эту операцию и какой сетью мы рискуем в случае даже непреднамеренной утечки информации от сотрудников "Крайо-Кона" ? - Гимел, я опасаюсь, что наши контрагенты попытаются найти выход из переговорного тупика своими методами. Я думаю, вполне понятно, чем это чревато ? - Э-э, Моти, да вы, никак, стали сентиментальны ? Расслабились, возрастные явления ? Я помню, как решительно вы действовали в ходе операции "Гефестус", в 72-м. Если бы тогда мы проявили подобную чувствительность, сейчас не кому было бы вести эту беседу. А ведь успех "Подкидыша" неизмеримо значительнее всего, что мы достигли в результате "Гефестуса". Это не столько проблема национальной безопасности, сколько вопрос о выживании нашего государства. И если противная сторона берется сама найти выход из общего тупика, самое разумное - не препятствовать ей в этом. Попытайтесь не доводить до крайностей, но ... - Я попробую в последний раз нажать на Альперина. Уж и не знаю, что ему соврать. Пожелайте мне удачи, Гимел. А если - нет, то будь мы все прокляты ! - Мы прокляты изначально. С первых мгновений, сразу же после того, как согласились играть в эти игры. Мы - низшие из шудр, неприкасаемые. К счастью, не многие знают о том. Но и те, кто никогда не узнает, будут нормально жить только потому, что мы делем эту грязную работу. Я желаю удачи нашему "Подкидышу"! (Продолжение следует) Примечания Would you like a drink, sir ? (англ.) - Хотите выпить, сэр ? Хай-Тек (от английского - Hi-Tech, или High Technologies - Высокие Технологии) - общепринятая на Западе аббревиатура для обозначения современных электронных, программистских, биотехнологическиз и генноинженерных производств. Parking Strictly Forbidden! (англ.) - Стоянка строго запрещена ! он же - руководитель Бразильской резидентуры Объединенной разведывательной службы Республики Куба (примечание автора)