тюм Пан- талоне, Седок, ничтоже сумняшеся, нацепил на себя одежку Пьерро, а Калерия, как я понял, еще на подходе к Клубу была Коломбиной. Потом мы пошли на авансцену. Мафилькин добился тишины и сделал объявление. Он сказал, что в связи с Реставрацией Духа Вене- ции на базе Клуба Горисполкомом произведены действия, не согласован- ные с администрацией Клуба. Во-первых, сказал он, в результате дейст- вий Горисполкома Венеция внепланово явила себя на Клубе, в резуль- тате чего полиция г. Венеции конца 18-го века, зайдя на спектакль "Чаепитие у Прекрасной Дамы", арестовала нашего многоуважаемого Драматурга, ошибочно приняв его за персонаж спектакля графа Карло Гоцци, в то самое время, как оный персонаж был всего лишь задейство- ван в пространстве материала. Во-вторых, Венеция явила себя и стихи- ями (ветром и водою), чему мы все с вами являемся прискорбными сви- детелями. Телефон не работает, поэтому позвонить в Горисполком и попросить, чтобы они прекратили свои безобразия, нету никакой возмо- жности. Вероятно, сказал товарищ Мафилькин, к завтрашнему дню руко- водство разберется в случившемся и приостановит Реставрацию Духа Венеции. Но до тех пор надобно ждать или решаться. Тем, кто намерен оставаться по эту сторону, нужно просто дождаться завтрашнего дня. Вода спадет, зрители могут покинуть Клуб, позавтракать на скорую руку и двинуться в направлении Комбината. Всем прочим нужно приме- рять костюмы, любезно предоставленные г-жой Боттичелли, и срочно выучивать свой текст. Как показывает опыт, Венеция допускает до себя не всех возможных персонажей, а только тех, чей тип восполняет кар- тину карнавала до целого. Вакансии Прекрасной Дамы, Седока, Мафиль- кина, Карло Гоцци, Теодоры Риччи и Чиголотти уже заняты. Венеция не вместит в себя двух посредственных драматургов, двух убогих попрошаек, двух безответственных руководителей. Зато требуется один резвый Арлекин и один злобный Командор. Арлекин станет приставать к любой актрисе, которую он сочтет красивой, а Командор будет ходить и предъявлять всем, кому только сможет. На что Предсе- датель, стоящий неподалеку, сказал, что предъявить не проблема, осо- бенно в нынешней ситуации бардака и полной непонятки. Мафилькин отметил, что Председатель очень подходит на роль Командора, в репе- тициях он не нуждается, и, согласись он переступить порог Клуба, в орбиту его предъявления могла бы, без преувеличения, попасть вся Венеция. На том и порешили. К вечеру вода начала уходить. Для всех это послужило сигналом, что Горисполкомовские приостановили Реставрацию. Нужно было решаться. Те, кто освоился, новые перспективные персонажи, с легкостью пере- шагивали через порог Клуба и уходили в историю. Венецианский карнавал вступал в стадию кульминации. Вечернее небо расцветил праздничный фейерверк. Последними Клуб покидали Калерия Боттичелли, Седок, Мафиль- кин и ваш покорный слуга. Мы оставляли склеп, мы понимали, что боль- ше никогда не ступим ногой на эту авансцену. В глазах своих друзей я видел легкую грусть, вызванную прощанием с чем-то очень знакомым и привычным, но теперь чужим. Двери Клуба захлопнулись перед самым нашим носом. Нас ждал карнавал, нас ждал Сан Самуэле, нам суждено было пережить последний расцвет Венеции и ее бесславный уход. Мы оставались в одиночестве, но впервые за многие годы мы дышали во все легкие, и показалось, что не успеем надышаться этим священным воздухом до самой могильной черты. И последняя история. Карло Гоцци освободили в тот же вечер. Отъезд Теодоры прибавил ему седых волос. Он уже было прекратил поиски доносчика, но однажды вечером слуга передал записку, Гоцци наскоро собрался, прихватил с собою шпагу и отъехал. Слуга сопро- вождал Гоцци по дороге. Он-то и рассказал мне по секрету, что че- ловек, которого Карло убил на дуэли, был одет в редкий для карнавала костюм - черный костюм Командора. Я Чиголотти, я рассказываю венецианские истории. Я движусь по Большой площади в направлении колокольни Сан-Марко. За мной увязались дети. Они просят рассказать им сказку с веселым концом. Через площадь переходит девушка с каштановыми волосами. И тут я вспоминаю, что спро- сил Седок у Калерии в галерее Уфицци, и что она ответила ему. Я повто- ряю одни и те же сказки изо дня в день по многу раз. И есть одна сказ- ка, которую я не рассказываю никому. В ней - множество непонятных для меня слов: Клуб, АОЗТ "ОЛПД", косяк. Иногда кажется, что действие сказки происходит в будущем, иногда - в прошлом. Но за сло- вами приоткрываются надежда или отчаянье, горькая усмешка или завет- ная мечта. Я иногда вижу себя автором этой сказки, а иногда - пер- гаментом, на который заботливая рука неторопливо наносит новые знаки, а старый текст проступает со временем. Седок, если бы он составлял кроссворд, обязательно включил бы в него слово из десяти букв - па- лимпсест. 1984 - 1995.