удет гореть вместе с прочими бумагами, а сквозь дым от костра тебе суждено будет увидеть и Запо- ведник, и Прекрасную Даму, и Чаепитие. У тебя появится шанс получить на руки исходный текст. Кто вложил в руку кисть Сандро Боттичелли? ДРАМАТУРГ. Ты знаешь Кто. МАФИЛЬКИН. Неправильно. Это была Партия. И я тебе ничего не говорил. ДРАМАТУРГ. Да, понятно. А что за документы все читают? МАФИЛЬКИН. Подлинные документы из архива Общества Любителей Прекрасной Дамы. И они будут гореть с энтузиазмом. Элм будет добросовестно воро- шить их палкой. ДРАМАТУРГ. Никто не сможет гарантировать подлинность документов. МАФИЛЬКИН. Сможет. Тот, кто вел архив. Я. Звенит китайский колокольчик. МАФИЛЬКИН. Седок придумал продолжение. Нам пора. ДРАМАТУРГ. Я чувствую себя свидетелем мирового заговора. И готов кусать локти от того, что мне нельзя войти в игру. На меня нет роли. МАФИЛЬКИН. Не говори заранее. Лучше смотри во все глаза. Запоминай. Если по ходу действия тебя попросят помочь - не отказывайся. И ничего не бойся. Расходятся. 7. ДОКУМЕНТЫ, ЧАСТЬ 2. x x x 7.1. Мафилькин - членам ОЛПД. Направляю в Ваш адрес Правило ОЛПД И Программу пребывания членов ОЛПД в Заповеднике "У Прекрасной Дамы" ( рекомендуемое сокра- щение ЗУПД ). Правило и Программа вступают в силу сразу после опубли- кования результатов статусной монетарной лотереи в средствах массовой информации. Жеребьевка путевок в ЗУПД проведена, Ваш номер 158 (Сто пять- десят восемь). Приложения: 1. Правило. 2. Программа пребывания. Управляющий АОЗТ "ОЛПД", ВРИО Руководителя Посещениями ЗУПД Мафилькин Приложение 1 к документу 7.1 ПРАВИЛО Вот ведь как сложилась Судьба. Увидел Ее - и полюбил нав- сегда. Узнал в ней великие образцы живописи, музыки и архитектуры. Возжелал броситься к ее ногам, но вдруг почувствовал, что ты не один хочешь броситься, а многие уже и бросились. Но ты не можешь изменить своему порыву. Поэтому ты и пришел к Нам. Что ж, рады. Монета повернулась к тебе орлом. Значит - оста- ешься. Значит, не потерян шанс на большее. Но помни о Главном. Теперь ты не свободен в своих поступках. Помни: не имеешь никакого права считать, что ты сам лучше, умнее и порядочнее дру- гих, а посему можешь рассчитывать на большее. Не думай, что твое возвышенное чувство извинит твою вопиющую небрежность по отношению к другим участникам нашего собрания. Каждый может претендовать лишь на равный кусок пирога в теперешней ситуации; всякий, кто думает иначе, есть собачий эгоист и самое обыкновенное дерьмо. Но пусть не думает такое дерьмо, что ему все сойдет с рук. У нас на вооружении - могучая Организация, хранительница нашего священого права на равное участие - Общество Любителей Прекрасной Дамы (далее по тексту - ОЛПД). Я взял на себя тяжелейшую неблагодарную обязанность Управ- ляющего ОЛПД и ВРИО Руководителя Посещениями Заповедника "У Прек- расной Дамы" ( далее по тексту - ЗУПД) не потому, что мною движет корысть. Я просто хочу добиться справедливости для всех вас, волею судьбы оказавшихся Любителями Прекрасной Дамы (ЛПД). Я хочу этого, я могу это, и я это сделаю. И посему, как Руководитель, требую неукоснительного соблю- дения следующих основных принципов при Посещении (далее рассматри- вать как Регламент): 1. Нельзя ни единым жестом дать понять Прекрасной Даме, что ты от нее без ума. Прекрасная Дама находится в сложном положении фе- номена повышенного спроса, и любое неосторожное слово, пусть даже это будет слово пылкого влюбленного, может ее неприятно поразить. Представь, что твое слово - уже двести тридцать пятое по счету, а двести тридцать четыре человека прежде, еще до тебя, сказали то же самое. И к чему этот назойливый рефрен? 2. Нельзя обращаться к Прекрасной Даме по имени. Войдя в пределы ЗУПД, мы оставляем у порога всякие имена и прочие атрибуты светской жизни. Общение с Дамой носит , не побоюсь этого слова, сакральный характер. На одном полюсе Чаепития - Прекрасная Дама, Наша Дама, на другом полюсе - безымянный нумер, известный лишь порядком своей очереди в общем строю. 3. Никогда нельзя во время Посещения подсовывать Прекрасной Даме записки, украшения или иные предметы. Нарушивший обозначенный порядок и замеченный в том будет немедленно выдворен с Чаепития без возврата годовых взносов. Если есть потребность выговориться, то нами выработан стандарт Слова о Любви (см. Программу). Всякие твои мысли и чувства в пристойной форме могут стать достоянием такого Слова. Разумеется, оно пройдет этическую экспертизу, и все лишнее, избыточное, неприличное моменту, будет нами безжалостно вымарываться. Так что с самого начала думай, что пишешь. 4. Что действительно дозволяется - так это "предательство любящих глаз" (за неимением более подходящего термина использую этот) и ненароком оброненный вздох. Скромность украшает всякое ры- царское чувство. А у нас с вами воистину намечается рыцарский орден, но только в форме акционерного общества закрытого типа (АОЗТ), что- бы легче было производить денежные расчеты. 5. Я заговорил о деньгах не зря. Пребывание в нашем Обществе платное. Каждый участник ежегодно перечисляет на расчетный счет ОЛПД взносы "На Посещение" и "На Заповедник". В связи с растущей инфляцией будут расти и взносы. Их размер будет привязан к ставке рефинансиро- вания Центрального Банка нашего родного государства. Подумай, в состоянии ли ты это себе позволить. Участник, не оплативший ежегодных взносов, к Чаепитию не допускается. 6. Дух конкуренции и соперничества витает над нашим предприя- тием. Хорошего тут мало. Понятно, что вы друг от друга не в восторге, ну а что же делать? вас тут чуть ли не 300 человек, и у каждого Это - на всю жизнь. Посему предписываю вежливое, даже галантное обращение меж собою, а в отношении себя требую чувств любящего друга, с неподдельными слезами при встрече после долгой разлуки, крепкими рукопожатиями и горячей заинтересованностью. Раз в год ты будешь приезжать к нам, в ЗУПД. Это - награда за пережитое, а также своеобразный дивиденд, начисляемый участникам АОЗТ "ОЛПД" по итогам года. Ты - участник. Так веди же себя достойно Соискателя Ее руки и Участника ОЛПД, и да воздастся страждущему. Управляющий АОЗТ "ОЛПД" ВРИО Руководителя Посещениями ЗУПД Мафилькин Приложение 2 к документу 7.1 ПРОГРАММА пребывания членов АОЗТ "ОЛПД" в ЗУПД. 1. Заезд. 2. Слово о Любви у порога дома. 3. Ответная речь Прекрасной Дамы. 4.Чаепитие. 5. Устройство на ночлег, свободное время, увеселения. 6. Краткое житие полковника Тобиаса на сон гря- дущий (исполняет старший сержант внутренней службы Эмилия). 7. Сон. 8. Отъезд. Примечания: 1. Заезжающий в ЗУПД должен иметь на руках паспорт, копии квитанций об уплате членских взносов ОЛПД, 2 фо- тографии 4х5 с левым углом для семейного альбома ОЛПД , медицин- скую справку. 2. Текст Слова о Любви не должен превышать 2-х машинописных страниц через полтора интервала. К тексту должен быть приложен акт этической экспертизы, подписанный Управляющим АОЗТ "ОЛПД", т.е. мной. 3. Ввоз на территорию ЗУПД спиртных напитков категорически воспрещается. Управляющий АОЗТ "ОЛПД" , ВРИО Руководителя Посещениями ЗУПД Мафилькин 7.2. Седок - Прекрасной Даме. [...] Хорошо Мафилькину. Живой такой, веселый. Я подозреваю, что это мое последнее письмо вольным стилем. Все остальное будет просмотрено, и, по-видимому, разорвано в клочки. Мафилькин резвится. Он спас твой феномен от поругания, а взамен нагородил огород. Комедия, поставленная им, обещает быть за- бавной. Но кто в ней зрители, кому удел смеяться? И что будут делать все остальные? Я принял правила игры, общие для всех, и не намерен доби- ваться привилегий. Поэтому я честно записался в кандидаты и принял участие в первой "статусной монетарной лотерее", как ее бишь там. Мы договорились о распределении ролей. Мы ведем себя культурно и из Регламента не выпадаем. Мы любим тебя коллективно, как уголовники под одеялом. Как прошла лотерея, тебя интересует. Докладываю: на ура. Кое-какие впечатления даже уложились в стихи: Мы шли и шли, и дождь все шел за нами По спинам нас нещадно колотя. А впереди, за кромкою дождя, Виднелось кладбище, политое слезами. Товарищ Мафилькин уж там нас поджидал, Готовясь к результатам испытаний, Монету лотерейную в кармане Он в предвкушеньи сладостно сжимал. И так далее. Мы сосчитаны по головам.По результатам тестов отбор прошли тысяча человек. И вся эта тысяча стояла в очереди под проливным дождем и кидала монету над могильною плитой. Мафилькин уверял, что это - точ- ная копия плиты с гробницы Элоизы и Абеляра на кладбище Пер-Лашез,специ- ально по такому случаю выписанная им из Парижа. "Орел" в эксперименте означал оставаться в членах ОЛПД, а "решка" - убираться восвояси. Мафилькин записывал результаты испытаний в книжечку и хихикал. Испыта- ния прошли с любопытным исходом: из 1000 человек в ОЛПД осталось ровно 300. Но как могло случиться такое? Получается, что вся теория вероят- ности как с дуба рухнула. Неудачники с горя поехали куда-то за город напиваться. Мы же, счастливчики кладбищенские, двинулись в Клуб, где и провозгласили создание ОЛПД в форме АОЗТ. Мафилькин был избран Управляющим АОЗТ "ОЛПД" и ВРИО Руководителя Посещениями Заповедника. Он прочитал празд- ничную лекцию, резво собрал ежегодные взносы в свой вместительный баул и отъехал. Теперь ты - Прекрасная Дама. Имя "Калерия" не страдает больше. Хотел бы поздравить тебя, но язык не поворачивается. [...] 7.3. Облисполком - Мафилькину. На номер такой-то от такого-то. О передаче в долгосрочную аренду графской усадьбы в торговом селе Чистополье В ответ на ваш запрос от такого-то сообщаем следующее. Комитет по управлению памятниками Облисполкома, рассмотрев ходатайство АОЗТ "Общество Любителей Прекрасной Дамы", зарегистрирован- ного такого-то распоряжением Председателя Облисполкома от такого-то номер такой-то, Р Е Ш И Л: Передать в долгосрочную аренду без права выкупа памятник народного творчества - графскую усадьбу в торговом селе Чистополье. Нынешний балансодержатель усадьбы - рыболовецкий колхоз "Путь Капи- тала". Акт о передаче объекта с баланса на баланс будет подписан с нашей стороны при соблюдении следующих требований: 1. Требования СЭС о соблюдении санитарных норм Посещений - в части ввода в эксплуатацию объекта незавершенного строительства - механической прачечной на твердом топливе. 2. Требования Управления об обеспечении режимных и идейно-по- литических условий содержания Заповедника "У Прекрасной Дамы" - в части установки ограды из колючей проволоки и системы наблюдательных пунктов, а также в части идеологического воспитания посетителей ЗУПД и персонала путем проведения политзанятий силами сотрудников внутрен- ней службы ЗУПД. Председатель Облисполкома Такой-То 7.4. Седок - Мафилькину. Извещаю Вас о том, что мной получен переходящий жетон Посеще- ния ЗУПД. Взносы "На Посещение" и "На Заповедник" мною в размере Столько-то рублей перечислены в АОЗТ, копии квитанций прилагаются. Седок ( подпись ) 7.5. Прекрасная Дама - Мафилькину. С тем, чтобы укрупнить принадлежащий мне на праве личной собственности пакет голосующих акций АОЗТ "ОЛПД", прошу принять в качестве оплаты за акции принадлежащее мне на праве личной собствен- ности имущество: двухкомнатную квартиру и приусадебный участок. Во избежание недоразумений предлагаю оценить передаваемое имущество в соответствии с нормативами БТИ. Прекрасная Дама (факсимиле) 7.6. Мафилькин - Клаусу сообщите уровень готовности зупд посещениям тчк серьезная озабоченность состоянием озерного речного бассейнов зупд зпт недостаточностью представленных документов строгой отчетности частности балансовой оценки передаваемого зупд облисполкомом имущества инвентаря строгом соответствии договора зпт отсутствием согласования природоохранных мероприятий рыболовецким колхозом путь капитала тчк задержка пуска механической прачечной твердом топливе архипреступна зпт нас сэс засунет задницу вскл выполнение план графика работ разбивкой этапам считаю первоочередной задачей тчк доложите исполнение управляющий аозт олпд врио руководителя посещений зупд мафилькин 7.7. И.Хейзинга - Мафилькину. На номер такой-то от такого-то Управляющему АОЗТ "ОЛПД" , ВРИО Руководителя Посещениями ЗУПД господину Мафилькину На Ваш запрос о месте и роли рыцарских орденов в обеспечении культа Прекрасной Дамы в период позднего Средневековья с удовольствием сообщаю нижеследующее. С некоторых пор средневековые поэты начинают именовать себя, в соответствии с незадолго перед тем проведенной рефор- мой францисканского ордена, "les amoureux de l'observance" [" члены ордена любви строгого устава"]. Здесь мы усматриваем прямое указание на то, что поэтам желательно ввести свои лирические мотивы в строгие рамки служения высокому идеалу куртуазной любви. История позднего Средневековья пестрит упоминаниями о орденах, созданных специально для поклонения Прекрасной Даме. Так, например, Жан де Менгр, обычно называемый маршалом Бусико, в самом начале ХV века учреждает "Орден Белой дамы на зеленом поле", за что удостаивается похвалы Кристины Пизанской (об этом случае упоминает Charles de Pisan). Однажды он по ошибке отдал рыцарские почести двум публичным девкам, и , когда его оруженосец сообщил ему об этом, ответствовал: "Да лучше я поклонюсь десяти публичным девкам, нежели оставлю без внимания хоть одну достойную женщину". Упомянем и короля Иоанна с его "Chevaliers Nostre Dame de la Noble Maison" [" Рыцари Нашей Дамы [Богоматери] Бла- городного Дома"]. Примеры можно продолжать. Упомянем здесь и о рыцарских обетах, имеющих своей целью высо- кое служение Прекрасной Даме. Над обетом витает неудовлетворенная потребность высокого подвига. Иногда это принимает комические очерта- ния. Так, кавалеры ордена влюбленных, что в Пуату, именуемого "Galois et Galoises" ["Воздыхатели и Воздыхательницы"], придерживались того правила, что летом сидели у зажженных каминов, кутаясь в шубы и мехо- вые накидки, а змиою, напротив, не надевали ничего, кроме обычного платья безо всякого меха, шуб или пальто. Здесь трудно узреть что-либо иное, нежели аскетическое возвышение любовного пыла. В ближайшее время я намерен издать свою монографию "Осень Средневековья", в которую войдут и затрагиваемые здесь вопросы. Все необходимое Вы сможете почерпнуть из нее или обратиться к первоисточ- никам, которые я цитирую. Успехов Вам и Вашему благородному предприятию. Иохан Хейзинга, историк. 7.8. Мафилькин - в Горисполком. На номер такой-то от такого-то О Реставрации Духа Венеции. Как Вам известно, с осени этого года учреждено и приступило к работе АОЗТ "Общество Любителей Прекрасной Дамы", основанное на цивилизованном использовании феномена Прекрасной Дамы, открытого вполне недавно одним из наших естествоиспытателей. Уже начались Посещения в Заповеднике "У Прекрасной Дамы", обслужены первые посе- тители. Их восторженные отзвывы о Посещениях подвигают работников Заповедника на новые трудовые успехи. Дело встает на широкую ногу и уже сейчас обнаруживает свою замкнутость в узкопровинциальных рамках. Поскольку Горисполком в лице муниципального фонда имущества также является акционером АОЗТ "ОЛПД", то и в его интересах придать проекту международный раз- мах и способствовать вовлечению в него иностранных инвестиций, в том числе и в валюте. Недавно я побывал в туристической поездке по Италии. Несколь- ко дней я провел в Венеции и позволю здесь изложить свои впечатления от пребывания в этом городе, поскольку они имеют прямое отношение к проекту. Жизнь из Венеции ушла - вот главное впечатление, вкруг кото- рого группируются все остальные . Возникает мысль, будто бы ты попал в театр, где только что сыграли спектакль из прошлой жизни, но уже все закончилось, и актеры покинули сцену, а зрители - партер. И только немые декорации свидетельствуют о былом величии исходного замысла. Вода в каналах, странно притягивающая взор, оставленные своими владельцами дворцы, - все это навевает тоску по утраченному идеалу. Воды Венеции воистину летейские. Проплывая на гондоле от од- ного мостика до другого, ты явственно чувствуешь себя бесплотной тенью, что неумолимый Харон доставляет к берегам неизведанной земли Аид, откуда мало кто возвращался. Здесь, словами малоизвестного поэта, "Кишели, жили, умирали,/ за слоем слой ложились в ряд,/ у моря сушу отбирали,/ церквями наполняя град", а теперь, его же словами, "Мы наблюдаем завершенье / тогдашних действий и страстей./ Настало время отрезвленья / от многовековых затей", и т.д. Буду краток. У них есть декорации, а у нас есть то, что в этих декорациях надлежит сыграть. Мы способны вернуть Венеции уте- рянный ею статус Царства Красоты (ЦК). Во исполнение этого замысла надлежит провести Реставрацию Духа Венеции с превнесением в него феномена Прекрасной Дамы в рамках играемого на всем пространстве Венеции спектакля "Чаепитие у Прекрасной Дамы", поставленного си- лами нашего Клуба. В ходе спектакля возможно появление и самой Прекрасной Дамы. Права участия Прекрасной Дамы в театрализованных постановках закреплены в интеллектуальную собственность АОЗТ "ОЛПД". Это может быть грандиозное театрализованное представление. Венеция всегда была охоча до карнавалов. Она, я уверен, откликнется на наш призыв многоцветьем масок и положений. Здесь же, по ходу действия можно было бы развернуть выездную торговлю сувенирами и прохладительными напитками. Я полагаю, что несомненным успехом будут пользоваться значки и футболки с изображением Прекрасной Дамы, буклеты с видами ЗУПД, автографы Дамы и другая сувенирная продукция. Вечером можно было бы устроить фейерверк и грандиозные заплывы по лагуне на моторных лодках. Наши затейники спланируют представление на самом высоком уровне, во всем подобающем ему блеске. Затраты, вложенные в этот проект, несомненно, окупятся сторицей. И Венеция преобразится, смертельная усталость бурно прожитых лет сойдет с ее прекрасного чела. Никоим образом нам нельзя упустить эту возможность заработать. Можно выразить пафос моего нетерпения следующей метафорой: "Мы не для того устраивали Великую Венецианскую Революцию, чтобы инженер Забелин на площади Святого Марка спичками торговал!" Мы уподобляемся Забелину, распро- давая и истрачивая по дешевке то великое, что нам дала природа на- шего родного края. Потомки нам этого не простят. На основании вышеизложенного прошу направить официальный запрос в Правительство Италии и Президенту Республики Венета о возможности долгосрочного взаимовыгодного сотрудничества в рам- ках заявленного здесь проекта. Чтобы ускорить процедуру внедрения проекта в Венецию, представляется целесообразным включить ее в число городов-побратимов нашего города. Управляющий АОЗТ "ОЛПД" , ВРИО Руководителя Посещениями ЗУПД Мафилькин 7.9. Мафилькин - Клаусу выражаю обеспокоенность участившимися случаями браконьерства рыбных ресурсов стороны рыболовецкого колхоза путь капитала тчк приняты ли объявленные меры обеспечению безопасности зупд зпт проведению природоохранных мероприятий зпт доставки средств необходи мой обороны водному бассейну впрс ненедлежащий уровень шума время глушения рыбы колхозом ведет потере отдыхабельности и культуропри- годности зупд тчк если они выведут меня себя им уже не ввести меня обратно и это правильно так и передайте управляющий аозт олпд врио руководителя посещений зупд мафилькин 8. ПРЕДСТАВЛЕНИЕ С ЭЛЕМЕНТАМИ НАРОДНОЙ ПОЭЗИИ. Отзвучал китайский колокольчик. На сцене - Седок в костюме площадного венецианского рассказчика. СЕДОК. Рассаживайтесь, товарищи. Вы, я полагаю, посмотрели документы и уже составили себе некое представление о том, что у нас тут творится. Извините, я не представился. Меня зовут Чиголотти. Я - персонаж сказок Карло Гоцци, написанных им в Венеции в середине восемнадцатого века. В задачи моего персонажа входит предварение действия, разъяснение его скрытого смысла, представление новых персонажей, комментарии к месту и не к месту, увязывание друг с другом сцен, которые не хотят увязываться сами. Седок, товарищи, задействован по ходу спектакля, поэтому он попросил меня выступить неким прологом, что ли. Китайский коло- кольчик, прозвучавший минуту назад, выражает сказочность, вымыш- ленность того, чему предстоит вам быть свидетелями, и , может быть, даже, непосредственными участниками. Товарищи, следящие за ходом нашего представления, насто- ятельно рекомендовали мне сохранить в неприкосновенной чистоте все элементы народной поэзии, превнесенные в постановку нашим глубокоуважаемым Драматургом. Нет вопросов. Я лично прослежу за тем, чтобы ни один из таких элементов не выпал из общего ряда или, по какой-то причине, не стушевался, не ушел в тень. И, напротив, я сам готов, от своего имени, превнести в спектакль дополнительные элементы народной поэзии, которые, безусловно, не испортят каши маслом. Далее Чиголотти пространно изъясняет зрителю соотношение народной поэзии и народной правды, взаимосвязь поэтического и логического и другие высоконаучные вопросы. По ходу изложения он цитирует "Поэтику" Аристотеля, переписку Шиллера и Гете, "Краткий справочник-конспект работника культуры", журнал "Затейник", брошюру "Как нам организовать сельский клуб". В конце своего рас- смотрения он говорит: ЧИГОЛОТТИ. Не мне вам рассказывать содержание пьесы "Чаепитие у Прекрасной Дамы". Кое-что персонажи вам уже подрассказали о себе в начале спектакля, на многое проливают свет и документы. Осталь- ное выяснится по ходу пьесы. Итак, сцена первая: на задворках усадьбы. Уходит за кулисы. 8.1. НА ЗАДВОРКАХ УСАДЬБЫ. Действующие лица: Эмилия, Клаус, Человек, позднее Мафилькин. Торговое село Чистополье. Декорации ЗУПД. Душный летний вечер. Над озером поют бабы. Из окон графской усадьбы доносятся пьяные голоса. В разгаре плановое Чаепитие. На завалинке перед домом сидит Клаус, крутит самокрутку. Из дома выходит Эмилия. Она в форме старшего сержанта внутренней службы. Лицо у нее красное. ЭМИЛИЯ. Устала. Вот нэпманы проклятые. КЛАУС. Посиди покури. Эмилия присаживается рядом. Клаус заботливо отдает ей свою самокрутку, а сам крутит себе новую. Эмилия с удовольствием затягивается. ЭМИЛИЯ. Не ЗУПД, а прямо бордель. Я через день работаю, так уже все нервы себе поистрепала на этой работе. КЛАУС. Ну а что ты хочешь, люди отдыхают. Возьми любой дом отдыха. ЭМИЛИЯ. Да мне твой дом отдыха не показатель! Я пять лет в дурдоме отработала, так там хоть был распорядок дня. А здесь как начали со вчерашнего утра квасить, так до сих пор в себя прийти не могут. Отворяется дверь, и кто-то с зеленым лицом, спотыкаясь, бежит в направлении озера. КЛАУС. Их всех тошнит. ЭМИЛИЯ. Вот такие у них здесь Чаепития. У-у, паразиты, зла не хватает. (Затягивается). А чего, у них денег полные карманы и в исполкоме блат-переблат. Сюда на персональных автомобилях ездиют. КЛАУС. И домик отхватили. ЭМИЛИЯ. Ну да. Любое хорошее дело можно на говно извести. Знал бы Се- док, чем это все обернется, он бы сто раз подумал, прежде чем в районную газету обращаться. КЛАУС. Он по графику через неделю заезжает. ЭМИЛИЯ. Самый нормальный из всех. Я смотрю на него и поражаюсь. Ну что он нашел, в этой нашей Даме? Что в ней хорошего? Ни кожи, ни рожи! КЛАУС. Да уж конечно, с тобою и не сравнить. (Хватает Эмилию левою рукой за правую грудь). ЭМИЛИЯ (вырывается). Да отстань ты, я сейчас не хочу. Нет, правда. Захотел бы с Калерькой сойтись, пришел бы к ней, в гастрономе конфет бы купил, вина хорошего, сели бы выпили-закусили, а потом бы он ей сказал: Калерюшка, лапушка, бросай ты этих любителей твою мать, поедем в другой город, распишемся, и купили бы квартиру. КЛАУС. Хорошо задумано, но не по Регламенту. (Затягивается). ЭМИЛИЯ. Да Регламент этот, я тебе скажу. Бабское счастье, оно не- затейное. Чтоб дома было все хорошо, чтобы дети были здоровые, чтоб мужик не пил. А все остальное стерпится-слюбится. А что тут наш уважаемый Мафилькин нагородил, так это, прости меня господи, ни вздохнуть, ни пернуть. И Дама мучается не спит. КЛАУС. Ты в это не встревай. Многие умы и до тебя напрягались. Здесь бытует идеал, не шухры-мухры. ЭМИЛИЯ. Нездоровое это все. (Затягивается). Человек, только что бежавший к озеру, возвращается обратно. Все еще зеленый. ЭМИЛИЯ. Товарищ, вам плохо? Может быть, обезболивающее? У меня аптечка рядом. ЧЕЛОВЕК. Нет, благодарю вас. Здесь ничем нельзя помочь. Она меня не любит, понимаете вы это или нет? Она ко мне без-раз-лич-на. Я все равно что пустое место у нее, понимаете? (Всхлипывает). КЛАУС. Здесь у всех такое. Она, может, вас и любит, но виду не подает. Ей это нельзя по Регламенту. ЧЕЛОВЕК. Вы ошибаетесь. (Икает). Кабы любила, не смотрела бы на меня как сквозь тусклое стекло. В глазах у Нее - пус-то-та. Ладно, пошел я. ЭМИЛИЯ. Только вам бы не надо больше пить. ЧЕЛОВЕК (машет рукой). Ай, один хрен. (Уходит в дом). Из окна усадьбы высовывается Мафилькин, с расстегнутым воротом, в белой рубахе. МАФИЛЬКИН. Клаус, голубчик, еще шампанского. КЛАУС. Сию секунду. (Уходит). ЭМИЛИЯ (одна). Такой зеленый, ну какая с ним может быть идейно-по- литическая работа? Хорошо если сам доползет до кровати. (Задумчиво). Ах, если бы товарищ Тобиас дожил до этого дня, он бы снова умер. На- зывается: за что боролись, на то и напоролись. Мухи творчества. Ладно, пойду гляну , как там у них на КПП дела. Тушит самокрутку о бревно, подымается и уходит в направлении КПП. Занавес. На авансцену выходит Чиголотти. Пока он беседует со зрителями, за занавесом идет энергичная перемонтировка. То и дело кто-то громко роняет молоток. ЧИГОЛОТТИ. У нас с вами, товарищи, впереди одна сцена из венецианской жизни. Так вот я хотел с вами посоветоваться. Нам надо выбрать актера и актрису для исполнения ролей в этой сцене. Актера - на роль сказоч- ника Карло Гоцци, а актрису - на роль его возлюбленной актрисы труппы Сакки Теодоры Риччи. У меня есть предложения по кандидатурам. (Вынима- ет из кармана сложенную вчетверо бумажку, разворачивает). На роль Карло Гоцци я предлагаю автора пьесы "Чаепитие у Прекрасной Дамы" нашего глубокоуважаемого Драматурга! Аплодисменты. На лице у Драматурга - радость напополам с растерянностью. ЧИГОЛОТТИ. Разрешите ваши аплодисменты считать выражением всенародно- го одобрения предложенной кандидатуры. Или есть другие предложения? (Всматривается в зал). Нет других предложений. Пошли дальше. На роль Теодоры Риччи я предлагаю (глядит в бумажку) актрису нашего с вами Клуба Бурлакову Фросю. Кто за это предложение, прошу поднять руки. ( Смотрит в зал ). Большинство. Кто против? (Тянется одна рука). Один. А вы, товарищ, почему против? ГОЛОС ИЗ ЗАЛА. Понятно почему. Мне кажется, актриса Бурлакова и актерски, и человечески не доросла до роли Теодоры Риччи. ЧИГОЛОТТИ. А из чего вы исходите? ГОЛОС ИЗ ЗАЛА. Из того, как она исполняет роль Прекрасной Дамы в этом спектакле. Да вы и сами слышали, как товарищ Мафилькин ее критиковал. ЧИГОЛОТТИ. Ну что ж, очень может статься. А скажите, любезнейший, как вам видится, вот вы сами - да-да, именно вы, не надо озираться по сто- ронам - вы сами чисто по-человечески доросли до роли зрителя нашего спектакля? ГОЛОС ИЗ ЗАЛА. Не знаю. Да и не мне судить. ЧИГОЛОТТИ. А кому? Пауза. ЧИГОЛОТТИ. Мне кажется, что мы все немного не дозрели до требуемой кондиции. Нужно стремиться мыслею по древу, а не шляться по буфетам. Это я не в отношении вас конкретно (указывает пальцем), а в отноше- нии самых широких слоев. Я попрошу товарища Драматурга и актрису Бурлакову подойти ко мне на авансцену. Драматург и актриса Бурлакова подходят к Чиголотти. ЧИГОЛОТТИ (Драматургу). Есть некоторые затруднения. Сцена из вене- цианской жизни, она впереди, и она запланирована, но еще пока не написана. ДРАМАТУРГ. Ах вот как. ЧИГОЛОТТИ. Мы потому тебя и выбрали, чтоб ты по-быстренькому сработал эту сцену и отрепетировал ее с Бурлаковой. ДРАМАТУРГ. И сколько отпущено времени? ЧИГОЛОТТИ. Предостаточно. На все про все - минут двадцать. Пауза. ДРАМАТУРГ. Вы даете нереальные планы. Это, как его, волюнтаризмь. ЧИГОЛОТТИ. Попрошу вас впредь в Клубе не выражаться. Здесь дамы. И прекрасные в их числе. ДРАМАТУРГ. Никак не успеваем. Рискуем вызвать эффект детского горшочка. ЧИГОЛОТТИ. Милейший, уверяю вас в обратном. Когда я служил в труппе Сакки, никогда не было известно, у кого какой текст и через пять минут. Сакки вывешивал за кулисами список выходов, а мы следо- вали общему замыслу и импровизировали на свой вкус. Нас награждали когда бурными рукоплесканиями, а когда и гнилыми яблоками. Время наше было очень неспокойное. Мы трепетали за судьбу выбранного нами жанра, мы присутствовали при его расцвете и предвидели его закат. И, чтобы уберечь живую нить, связующую нас с небесным театром, мы были обязаны сжигать себя всякую минуту. Только Здесь и Сейчас, а не то, что Там или Абыкогда. Больше воображения, больше страсти, больше доверия к жизни. Ступайте готовьтесь. (Драматург и Бурлакова уходят в кулисы). Вернемся к нашим баранам. Первая сцена, как я понимаю, не требует комментариев. Или есть вопросы? Нет. Отлично. Переходим к сцене номер два под названием "Застольная беседа". Уходит за кулисы. 8.2. ЗАСТОЛЬНАЯ БЕСЕДА. Действующие лица: Прекрасная Дама, Седок, Мафилькин, Эмилия, затем Новый Друг Элм и Клаус. Графская усадьба через неделю после первой сцены. Многое изменилось с тех пор. Идет гражданская война с рыболо- вецким колхозом "Путь Капитала", разгоревшаяся на почве территориальных и имущественных споров. Со стороны озера то и дела доносится автоматная стрельба. Окна в усадьбе заклеены крест-накрест. Участники Чае- пития одеты не то чтобы неряшливо, а как-то по-боевому. Механическая прачечная на твердом топливе взорвана дивер- сантами, поэтому из угла в угол парадной залы натянута веревка, на которой сушатся две простыни и одна наволочка. Эмилия разливает чай по эмалированым кружкам (сервизы попа- дали с комода во время артобстрела). Персонажи ведут светскую беседу. Мафилькин спрашивает у Эмилии, когда будет натянут второй ряд колючей проволоки по периметру ограждения. Эмилия отвечает, что сейчас это неисполнимо, поскольку периметр обстреливается снайперами. Мафилькин говорит, что его это не интересует, и что он не собирается просыпаться в своей постели с перерезанным горлом и т.д. Эмилия гово- рит, что при первой же возможности проволоку натянут, но рисковать никто не будет и т.д. Седок спрашивает у Прекрасной Дамы, получала ли она от него два письма, отправленные полгода назад. Мафилькин отвечает, что она их получала. Он говорит, что эти стихи неплохие, что в них ключом бъет подлинное чувство, поэтому он с удовольствием поместит их во вновь издаваемый альманах "С любовью к Даме". Он говорит, что война войной, а жить тоже когда-то надо, и что публикация обещает быть ударной, но подводят полиграфисты своим низкопробным качеством. Он говорит, что собирались посылать в Париж, но с таким уровнем печати это просто смех на палочке. Эмилия спрашивает у Седока, покрепче ли ему чай или нет. Седок говорит, что ему это все равно. Эмилия говорит, что слишком крепкий чай на ночь плохо. Седок говорит, что Эмилия мо- жет делать как угодно плохо, что он все равно привык как плохо, и что здоровья нет так и так и т.д. Прекрасная Дама говорит, что в помещении слишком душно, и лучше бы приоткрыть окно. Мафилькин говорит, что проблем нет, потом сама же будешь от комаров чесаться, а если залетит шальная бандитская пуля, то так даже веселее. Эмилия говорит, что надо было купить мелкую сетку на окна, тогда бы и не кусали. Мафилькин го- ворит, что он обо всем сразу должен думать, что ему больше делать нечего. Седок говорит, что если мы начали с красного, не стоит опро- метчиво вмешиваться в белое, иначе может случиться страшное. Мафилькин говорит, что не учи ученого, а поешь говна копченого. Седок говорит, что приятного тебе аппетита. Прекрасная Дама говорит, что она устала от этой войны, от этих вульгарных Чаепитий, и что она хочет уехать вон отсюда куда подальше, и что она плачет. Мафилькин говорит, чтобы она прекратила все эти истерики, потому что война скоро кончится, Облисполком даст денег на восстановление разрушенного хозяйства, и все войдет в колею, надо просто пересидеть трудные времена в тепле. Прекрасная Дама говорит, что у нее есть способ, как покончить со всем этим, и выходит за кулисы. Седок говорит, чтобы Эмилия пошла и посмотрела, кабы чего не вышло. Эмилия говорит, что все в порядке, и не надо волноваться, что такие всплески раздражения уже не первый раз, подышит свежим воздухом и придет. Прекрасная Дама возвращается из кулис с чемоданом в руках. Она говорит, что необходимо надуть Элма, а он уже знает, как в такой ситуации поступать. Мафилькин спрашивает Прекрасную Даму, правда ли Элм все знает. Прекрасная Дама говорит, что да, что ей на Комбинате сказали, когда вручали подарок , что это новый биокибернетический прототип истинного мужчины, который всегда найдет выход из самых невероятных ситуаций, и что он нацелен на борьбу. Мафилькин говорит, что ж ты сразу не сказала, мы бы давно его надули, лишняя пара рук и жрать не просит. Седок и Мафилькин принимаются наду- вать, а Эмилия для верности выходит за дверь. Надули, отошли. Новый Друг Элм оживает, начинает говорить, что наконец-то ты снова со мной, моя любимая, что ах как же я спешил к тебе из командировки, что про- пади она ты пропадом старое житье, что где бумаги, которые надо под- жигать и т.д. Прекрасная Дама говорит, чтобы Новый Друг Элм поскорей увез ее отсюда, что она так несчастна, что у нее нет сил. Новый Друг Элм говорит, что все так и случится, что они уезжают на рассвете, что вот он только сожжет все бумаги, а дальше все будет, как она захочет. Вбегает Клаус и говорит, что, по данным разведки, противник выдвигается на катерах в направлении усадьбы. Мафилькин говорит, что- бы Клаус объявил боеготовность номер один, и чтобы не стреляли, потому что они нужны ему живыми, и уходит. Эмилия говорит, что она пошла мыть посуду, и уходит. Новый Друг Элм говорит, что пора поджигать, и уходит. Занавес. Выходит Чиголотти. ЧИГОЛОТТИ. Тут меня спросили, как это могло быть , чтобы актриса Бурлакова, которая сейчас репетирует в сцене из венецианской жизни, одновременно исполняла роль Прекрасной Дамы в сцене "Застольная беседа". Отвечу прямо: не знаю. Для примера. Исследователь смотрит в микроскоп и видит: шевелится что-то кишечеполостное. Зачем оно там, кто его туда усадил? Неведомо. Но, с другой стороны, если оно уже там, стало быть, это кому-нибудь нужно? Здесь тайна. Нужно верить. Но мы отвлеклись. Для перехода к следующей сцене требуется некоторое пояснение. Война между ОЛПД и колхозом "Путь Капитала" обескровила ОЛПД и ввергла его в упадок. Новый Друг Элм взорвался и был подза- хоронен к своему отцу, товарищу Кацу. Седок женился на Иринии, но продолжал украдкой посещать Чаепития. Он также, в обход Регламента, подкарауливал Прекрасную Даму на городском кладбище, когда она навещала могилу своего погибшего возлюбленного. Однажды Иринии стало известно об этих кладбищенских встречах, и она решила положить им ко- нец. Сцена так и называется: " Встречи на кладбище". Уходит за кулисы. 8.3. ВСТРЕЧИ НА КЛАДБИЩЕ. Действующие лица: Прекрасная Дама (без текста), Мафилькин, Седок, Ириния, потом Клаус (без выхода). Поздняя весна. Городское кладбище. Могила Ста- рого и Нового Элмов. Прекрасная Дама возлагает гвоздики на плиту, меняет воду в банке, вырывает сорняки, коварно расплодившиеся с прошлого раза. Мафилькин и Седок стоят неподалеку и тихо беседуют. Внезапно грохот за сценой и перемена освещения. Такое уже было, в самом начале спектакля. СЕДОК.  Ириния идет . Бежать внезапно Иль текст читать? - Понять никак нельзя, Коль Драматург не сделал разъясненья. И что же делать бедным персонажам, Когда неясен ближний жребий даже, А сцена, элегичная вначале, В конце тупой исполнена печали? МАФИЛЬКИН Рассей пустую думу, страх ребячий, Как некий драматург сказал когда-то. К чему сюда Иринии являться, Когда она с поллитрою в постели, Ласкает ухо шумом радиолы, Или с каким любовником банальным Трясет кровать, чтоб похоть утолить? CЕДОК Меня тебе не изменить во мненьи, Что здесь имеет место отомщенье. Ириния отмыть готова кровью, Те дни пустые, что мы с ней бывая, Бездарно-безнадежно убивали, Хотя б и называя их Любовью. Пойдем же, друг, оставим эту сцену, Переместимся к левому порталу, Чтобы отмщенью , названному выше, Ничто нигде ничем не помешало. Мы попусту не потревожим Даму, Пусть стороною наблюдает драму. Седок и Мафилькин и Прекрасная Дама пря- чутся в заветрие. Гроза началась. Ведрами льет на сцену дождь. Седок не ошибся: Ири- ния возвращается за ним. Она напоминает: искушенному зрителю - Леди Макбет, Брунгильду и Оттилию в одном флаконе, неискушенному зрителю - жену перед уходом на работу. ИРИНИЯ Услышь меня, бессовестный предатель, Колодцев непрерывный отравитель, Несчастный врун и блудодей притом! Терпела я, когда ты с этой сучкой, Ты с этой блядью, с этой прошмандовкой, Встречался явно, на глазах у всех, В дозволенных приличьях оставаясь. Но чтоб терпеть подпольные стихи, А также неотправленные письма, Иль поджидать ночные телефоны, - Едва ли сил достанет у меня! МАФИЛЬКИН. Как она хороша, в этом старомодном шушуне. Ириния Седок, в девичестве Парамонова-Мафилькин. Ируля, не вылезай на аван- сцену! там льет из ведра. Держись луча. ИРИНИЯ (возобновляет чтение , восстановив свои позиции, с большим самообладанием) Регламент есть, его не отменяли. Там сказано: не чаще раза в год, Любитель Дамы может появляться В ЗУПД, чтобы рядом вместе с ней (Опять-таки в приличьях оставаясь) Предаться поминаниям былого. Всего лишь день на эту процедуру Регламентом отпущен благостойным. В иные дни, оставшие в году, Любитель Дамы быть примерным мужем, Отцом и дедом должен оставаться, Работником умелым и усердным, Чтоб денег в дом поболе приносить. Ты ж запустил хорошую работу. Тебе давали место. Ты его С негодованьем попросту отвергнул. За комнату неплочено вобще. Ребенок ходит в стоптанных ботинках. А акции, что акции твои? Иль дивиденды? - Это ж просто слезы! Бывало, погляжу в сертификаты, И не пойму, то ль ими подтереться, То ль печку превосходно растопить. СЕДОК  ( в негодовании ) Так подотрись! Но уж потом втуне Не помышляй о курсовой цене! МАФИЛЬКИН (Седоку, зловещим шепотом) Держи себя в руках, не спорь напрасно, Здесь гнуть свое становится опасно. Получишь в глаз, что и не раз бывало. Гордыню бы смирить тебе пристало. Что до меня, с племянницею Ирой Намерен разрешить я дело миром, В семью вернуть зарвавшегося мужа. Ты возразишь, что будет только хуже. На что отвечу: ежели посмеешь - Семью покинуть завсегда успеешь. Ребенка оставляя сиротою, За бедности последнею чертою. (Иринии) Зову тебя, как Гавриил с трубою, Заткнуть фонтан, отверзнутый тобою. В благопристойном нашем антураже Изрядную ты заварила кашу. Уймись, толстунья! Стыдно выступать На клубной авансцене в этом весе. Конечно же, ты можешь заявлять, Что дело не в тебе, а вовсе в пьесе, И Драматург дал толстою тебя, Твой персонаж изрядно не взлюбя. Но возражу на обвиненье это, Что есть на все народные приметы. Ведь висельник, понятно, не утонет, А толстого, известно, не схудит. И ветер дряхлый дуб к реке не склонит, И в животе зазря не забурлит. Поэтому своею толстотою Обязана ты общему настрою. Нелепо под кладбищенскою сенью Форсировать плохие настроенья. Такая вопиющая беспечность Ввергает нас в дурную бесконечность. (В примирияющем ключе) Вам надлежит немедля помириться, Тесней друг с другом за руки сплотиться, Чтоб жизненные вечные проблемы Решать вдвоем и не впадать в дилеммы, Реальность с Идеальным не мешая И Жизнью Клуба не перегружая. Всему есть место и всему есть время. Есть время убегать и возвращаться, Есть время открываться, есть - скрываться. Есть время думать, время говорить, Есть время умножать, а есть - делить. Вам эту мысль не внове вовсе слышать: Ведь мы - как прочитали, так и пишем. Как малые народы: мы поем, Что видим в окружении своем. ( Голосом усталого человека ) Мне все это порядком надоело. Мирить чужих людей - пустое дело. Доныне я стихами изъяснялся, Но Драматург, как пить, перестарался. Поэтому, взыскуя примиренья, Закончим в прозе наше рассмотренье. Дождь из ведра кончился. Кладбище погружается в отсыревшие мглистые сумерки. Тихо. ИРИНИЯ. Много прозвучало здесь стихов, причем не самой высокой пробы. (Мафилькину). Я приветствую твои миротворческие потуги. Но они здесь неуместны. Ему было сто раз говорено-переговорено, а он все делает по-своему. Ну что ж , пусть нам будет хуже.(Седоку). У тебя есть ровно пять минут, прощайся со всеми и пошли. СЕДОК. Чуть позже. ИРИНИЯ. Нет уж хватит. Пьеса пьесой, а жизнь идет своим чере- дом, и нечего отлынивать. У тебя еще полно работы по дому. СЕДОК. Ладно, подожди меня в автомобиле на платной стоянке. ИРИНИЯ ( в понятном раздражении ) Нет уж, дружочек, закру- гляйся, а то ты мастер мимо Регламента, а нам еще в супермаркет ужинать. СЕДОК. Только пять минут. Попрощаться с детством. ИРИНИЯ (поразмыслив) Можно сделать и наделать очень много в пять минут. Я иду в машину только в форме компромисса. Секундомер пошел. Готовься. СЕДОК ( воодушевленный ) Вот за это тебе огромнющее спасибо от имени всех работников клубной сцены! ИРИНИЯ. И как тебе не надоело строить из себя полного клоуна на посмешище всему стадиону. Уходит за кулисы. Пауза. МАФИЛЬКИН. Пяти минут действительно за глаза. Отыграем финал, и пойдешь себе в машину. СЕДОК. Предлагаю сыграть финал двумя сценами позже, а за это время пусть монтировщики сделают перестановку. МАФИЛЬКИН. Насколько все это сценично, вот вопрос. (Пораз- мыслив). Хотя ... Как ты планируешь производить перемену декораций? СЕДОК. При помощи поворотного круга. МАФИЛЬКИН. Тогда принимается. Поворотный круг - это рейнхард- товские штучки, это карусельная атмосфера, и вполне отвечает нашим задачам. Дефицит содержания мы скомпенсируем избытком сценических приспособлений. Ты сам попросишь, чтобы нас отогнали на задний план, или мне сходить. СЕДОК. Да просто крикни в кулисы, чтобы они там подсуетились. МАФИЛЬКИН (кричит). Алло, Клаус, ты где? КЛАУС (за кулисами). Я весь здесь. МАФИЛЬКИН. Слушай, скажи монтировщикам, чтобы включили по- воротный круг. Мы тут уже все. КЛАУС (за кулисами). А финал что, играть не будете? МАФИЛЬКИН. Да пока погодим. Попозжее. КЛАУС (за кулисами). Ну, как хотите. Мы , правда, на той сто- роне уже подмонтировали сцену из венецианской жизни. Может, не надо ее пока открывать, а то весь эффект пропадет. МАФИЛЬКИН. Умно'. Тогда пусть включают круг, мы отъедем, а ты тем временем пустишь занавесочку. КЛАУС (за кулисами). Как захотим, так и сделаем. Включаются электромоторы под сценой. Прекрасная Дама, Мафилькин и Седок уезжают на поворотном круге на задний план. Одновременно на передний план выезжает декорация венецианского дома, но этого нельзя увидеть, потому что занавес. Выходит Чиголотти. ЧИГОЛОТТИ. Наш спектакль завершает блок сцен под единым наз- ванием "Прощание с прошлой жизнью". Они скажут сами за себя, и я не берусь их комментировать. Назову лишь порядок сцен: "Прощание в Венеции", "Прощание в Заповеднике", а завершает все собственно финал пьесы "Чаепитие У Прекрасной Дамы", который персонажи пьесы должны были сыграть только что, но не стали. И на этом конец. По завершении спектакля мы ждем аплодисментов или гнилых помидоров, но мы будем не готовы к равнодушному молчанию. Оно нас попросту прикончит. Я не про- щаюсь. Скорее всего, я еще появлюсь по ходу пьесы. А если будете ухо- дить - не оставляйте свои личные вещи. Уходит за кулисы. 8.4. ПРОЩАНИЕ В ВЕНЕЦИИ. x x x Любители фьяб, сатурналий, басен стекаются узенькими проулками на пьяцца Сан-Марко. В праздных прогулках вид на Лагуну предельно ясен. Колокольню спиной подперев, полезно спрятаться в тень. Мимо льва-грамотея Амур под конвоем влачит Психею, а той с похмелья по сердцем тесно. Тюряга Пьомби не скрасит вида, не обернутся равниной холмы, и в самый разгар болтовни безобидной доносы дожам строчат кумовые, чтоб следом увялая коломбина, собравши в узел припасы снеди, просила свиданки: ее так любимый уж год на казенной сидит диете. И вот он ей пишет: явились крысы, пришли шерстяные носки и кьянти, от вшей помогает родиться лысым, в беспамятстве не наживешь понятий. А про себя: тюрьма - повсеместно, в мозгах, во дворце, в надтреснутом сердце. Боль против сна; но время приклонит и губы - избыть извивы в ладонях. Воздуху мало; бредут химеры - донны в мантильях, гондолы, кхмеры, шпалы, форпосты, концерты, письма, лозунги на-десять сольди истин. Он спит, не чуя луны над крышей. Холодный луч черепицу лижет, тонкою струйкою затекая в чуланы, где и, мерцая, тает. x x x Действующие лица: Теодора Риччи, Карло Гоцци. Венеция раннею весной. В каналах плещется вода. Утро в доме Карло Гоцци. Спальня. Теодора лежит в постели, она только что проснулась, а Карло Гоцци сидит за столом и пишет. ТЕОДОРА. Который час, Карло? ГОЦИИ (вынимает брегет из жилетного кармана). Девять. Когда приплывет гондола? ТЕОДОРА. В десять, если Пьетро не проспит. На твердой земле экипаж ждет меня в двенадцать. Мы успеваем с запасом. ГОЦИИ. Нет, надо поторопиться. Ты собрала вещи? ТЕОДОРА. Еще со вчерашнего утра. ГОЦИИ. И ты окончательно решила уехать? ТЕОДОРА. Ты уже спрашивал. Принеси мне конфетку. Пока Гоцци ходит за конфетами в парадную залу, Теодора встает и проворно одевается. Гоцци при- носит конфеты, Теодора берет одну и надкусывает. ТЕОДОРА. Обожаю diablotins de Naples, особенно по утрам. Они меня приводят в чувство. ГОЦИИ. Они напоминают тебе о Гратороле. С тех пор, как он укормил своими конфетами всех наших девочек, меня от них воротит. ТЕОДОРА. От конфет или от девочек? ГОЦИИ. От всех. Я их больше не люблю. ТЕОДОРА. Я ведь не спала с Граторолем, ты же знаешь. ГОЦЦИ. Не спала. ТЕОДОРА. И именно поэтому ты вывел его в своей пьесе полным дурачком, а он обиделся, наговорил всем кучу глупостей, нажил себе неприятностей на самом верху и в конце концов сбежал. ГОЦЦИ. Сам виноват. Вам не надо было зажиматься за кулисами, когда я проходил мимо. ТЕОДОРА. Какие пустяки. Вспомни себя в молодости. ГОЦЦИ. Не напоминай о моем возрасте. У меня сразу же все начинает болеть. ТЕОДОРА. Извини, я тебя обидела. (Берет со стола рукопись). Еще одна сказка? ГОЦИИ. Нет, автобиография. Я назову ее "Бесполезные воспоминания". ТЕОДОРА. Ты сказал "автобиография" таким голосом, как будто речь идет о завещании. ГОЦИИ. Похоже на то. ТЕОДОРА. Прекрати, пожалуйста. Мир прекрасен. Жизнь прекрасна. (Выглядывает в окно). Венеция просыпается. Зима на исходе. Мы снова будем гулять по Большой площади без накидок. С твердой земли нам навезут тысячи тюльпанов. На набережной арабы раскинут ковры, а мы засядем за столики в кофейной у Гранд Канала и будем смотреть, как плывут гондолы, а гондольеры в соломенных шляпах с красным рантом перекрикиваются друг с другом и смеются. ГОЦЦИ. Забудь. Уже через месяц тебя можно будет встретить с богатыми ухоженными господами в Люксембургском саду. Они избалуют тебя твоими любимыми конфетами и безделушками, чем богаты лавчонки у Нотр-Дам де Пари. В саду Тюильри вы , резвясь, будете опрыскивать одеколоном цве- ты, чтобы они сменили запах. И будет море солнца и твердая земля под ногами. Но однажды, попомни меня, ты вспомнишь о Венеции, которую ты оставила. Я не хочу, чтобы это воспоминание застало тебя врасплох. ТЕОДОРА. Я пожалею о том, что уехала, тут ты прав. Слишком сильно я люблю этот город. Но теперь мне необходимо его покинуть. Я чувст- вую, что моя жизнь должна перемениться. Карло, я слишком долго жила в мире твоих сказок. Меня окружали короли-олени, говорящие статуи, синие чудовища, вымышленные китайцы. Ты потчевал своими сказками Венецию, ко- торая сама по себе сказочный мир. Жизнь, театр, сказка, - все переме- шалось внутри нас. Карло, ты спишь и не желаешь просыпаться. И я спала рядом с тобою на одной кровати. Я делила твой успех и твои неудачи. Когда ты закрылся в гостиной и плакал, как маленький маль- чик, оттого что одна из твоих сказок с треском провалилась, а аббат Кьяри немедленно и во всеуслышанье объявил тебя исписавшимся, кто утешал тебя, и плакал вместе с тобой? Мы пережили незабываемые времена. Но всему настает срок. Карло, неужели ты не замечаешь, что Венеция умирает? КАРЛО. Не говори так. Пусть ты опять права, но твоя правота убивает. ТЕОДОРА. Пойми меня, Карло, я не могу не делать тебе больно. Мое сердце сжимается в тоске. С каждой новой весной я вижу, что Венеция просыпается все с большей и большей неохотой. Наш город, Карло, многое повидал на своем веку. Он многое пережил, он столько раз вымирал от чумы, он отстреливался от турков с кораблей, он поды- мался на рукотворной земле, он освящен гением Тинторетто, Карпаччо, твоим гением, Карло, и не надо морщиться, ты великий человек. Ты аристократ, ты граф, ты патриций. Если меня, взбалмошенную девчонку из Сан Самуэле, кто и вспомнит, так только оттого, что я испортила тебе и Сакки не одну пинту крови. Но этот город обречен. Он одержал все свои исторические победы, и он почил на лаврах, и уже целый век празднует. И он не хочет думать о будущем. Но время течет неумолимо. И в один прекрасный день, Карло, от нашей с тобой Венеции останется только бледная тень. Вот поэтому я уезжаю. Я не хочу умирать, не проснувшись. Я не сказочная, я - живая. КАРЛО. Понимаю. Красивая молодая женщина, талантливая актриса. Ты пьешь любовь, покуда ты молода. Ты - яркий душистый цветок, и ты должна расти на твердой земле. Поэтому ты уезжаешь. Все правильно. ТЕОДОРА. Я люблю тебя, Карло. Так я никого никогда не любила. У меня было много арлекинов. Я отдавалась им безумными ночами карна- вала, но, как только они приедались мне, я прогоняла их прочь, и жалобы их меня не трогали. Но ты открыл мне глаза. Ты никогда меня не домогался. Но, когда ты в первый раз овладел мной, ты сделал это трепетно и почтительно. Я была хрупкою драгоценной диадемой в руках мастера. И нашу первую ночь я буду помнить до тех пор, пока не умру. КАРЛО. Нет, Теодора, молчи. О Господи. (Плачет). ТЕОДОРА. Плачь, родной мой, плачь. (Целует его и сама плачет). Я уезжаю, ты остаешься один. А я не зову тебя с собой, потому что без Венеции ты не можешь. Ты - житель островов, твердая земля не по тебе. Ну хватит, Теодора, не реви, еще наревешься всласть. (Вытирает глаза платком). Боюсь, что я уезжаю не одна. Я увожу с собою наш успех. Карло, комедии дель арте приходит конец. Мы пережили пик зрительс- кого интереса. Я не хочу себя захваливать, но верь, я была не самой плохой Коломбиной из всех, кто когда-либо выступал на подмост- ках нашего Сан Самуэле, твоего Сан Самуэле. КАРЛО. Ты была самой лучшей Коломбиной Венеции. Ты ею и останешься. Боюсь, что с твоим отъездом нас ждут неприятные и необратимые перемены. ТЕОДОРА. Я вчера долго разговаривала с Сакки. Он в полнейшей рас- терянности. На Турандот и Клариче он будет вводить Анриетту, но он не уверен, что она справится. КАРЛО. Она не справится. Бедный Сакки, бедный Сан Самуэле. Мне при- дется написать новую сказку, специально на Анриетту. Боюсь только, что это будет сказка с грустным концом. Стук в дверь. Слуга докладывает, что подплыл Пьетро и просит сеньору Риччи поторопиться, потому что подни- мается ветер, и в лагуне неспокойно. Все вещи уже в гондоле. Гоцци говорит, что сеньора Риччи будет через пять минут. Слуга откланивается. ТЕОДОРА. Давай попрощаемся. Мы расстаемся уже целую неделю, и это становится немного понарошку. Жизнь грубее и непригляднее наших снов. Поэтому ты не хочешь просыпаться. И ты прав. И я еще соврала тебе одну вещь. Я была с Гратаролем. Тогда мы с тобой уже были любовниками. А в тот вечер я просто напилась. Со мной так бывает. КАРЛО. Теперь это неважно. Ты напишешь мне из Парижа, как приедешь? ТЕОДОРА. Как только присмотрю себе жилье. Карло, я дарю тебе одну вещицу. В этом медальоне - мой портрет. Я заказала его год назад, как раз на такой вот случай. Возьми его. Когда тебе будет очень одиноко, ты вспомнишь обо мне. КАРЛО. Ты - славная девочка, я благодарю тебя. (Берет медальон и вглядывается в портрет). Представляю, во что ты превратишься лет через тридцать. (Смеется). ТЕОДОРА (стукает его кулаком в грудь). Ах ты, негодный старикашка! Кто бы говорил! (Улыбается). С тобой мне было весело. Прощай. Уходит. Гоцци садится за стол. Лицо у него - как белая восковая маска. Проходит несколько минут. Занавес начинает закрываться, но вдруг останавливается на полпути. В комнату Гоцци входят четыре человека, одетые в черно-белые баутты - маски с капюшоном. Двое "баутт" выходят из-за кулис, и еще двое прямо из зрительного зала поднимаются на авансцену. Один из вошедших сразу принимается рыться в бумагах Гоцци, берет со стола рукопись, разглядывает ее. ПЕРВЫЙ. Подождите закрывать занавес. Сначала мы исполним предписание, а потом вы продолжите спектакль. В недоумении на сцену выходит Чиголотти. ЧИГОЛОТТИ. Позвольте, но вас нет в пьесе! ПЕРВЫЙ. Да причем тут ваша пьеса! Не мешайтесь под ногами. (К Гоцци). Вы граф Карло Гоцци, драматург? Гоцци в растерянности глядит на Чиголотти, потом на "баутту". ГОЦИИ. Да, я Карло Гоцци, но ... ПЕРВЫЙ. Сеньор Гоцци, вы арестованы по подозрению в государственной измене. Мы действуем по доносу. Вам разрешено захватить с собой личные необходимые вам вещи. Перо, бумага, чернила не разрешаются. Вас сейчас сопроводят в тюрьму, а мы произведем у вас обыск. Мы ищем письма от одного из министров французского двора. Они адресо- ваны вам и изобличают вас как шпиона короля Франции. Если вы что-либо знаете об этих письмах, мы предлагаем вам сдать их дробровольно, и вам это зачтется. ГОЦЦИ. Здесь явная ошибка. Я... (Умоляюще глядит на Чиголотти). ПЕРВЫЙ. Вы хотите сказать, что у вас их нет? ГОЦЦИ. Да. (Внезапно что-то понял). В какую тюрьму вы меня отведете? ПЕРВЫЙ. В Пьомби. ГОЦЦИ. Мост Вздохов. Я могу написать записку своему слуге? ПЕРВЫЙ. Нет. Вы можете все приказания передать на словах, в нашем присутствии. ГОЦЦИ. Могу я поговорить с сеньором Чиголотти? ПЕРВЫЙ. Да, но недолго. Мы должны доложить о вашем задержании в Коллегию. Они обеспокоены, как бы вы не сбежали. Кстати, вы не знаете ничего о местонахождении актрисы театра Сан Самуэле Теодоры Риччи? ГОЦЦИ. Ни малейшего представления. ПЕРВЫЙ. Но она, как нам известно, до последнего времени была вашей любовницей. ГОЦЦИ. Мы расстались неделю назад. Взбалмошенная девчонка спуталась с каким-то оборванцем с твердой земли. ПЕРВЫЙ. А чья гондола только что отчалила от вашего подъезда? ГОЦИИ. Синьорита Анриетта Дзаппо, одна из наших актрис. Брала у меня уроки сценодвижения. ПЕРВЫЙ. В десять утра? ГОЦЦИ. К сожалению, сеньора Риччи оставила театр. Необходимы срочные замены. Мы работаем по четырнадцать часов в сутки. ПЕРВЫЙ. Хорошо. Разговаривайте побыстрее с сеньором Чиголотти, и поплыли. Гоцци подходит к Чиголотти. ГОЦЦИ. Что происходит, Джузеппе? ЧИГОЛОТТИ (вполголоса). Я сам еще не понял. Но это не спектакль, и дураку понятно. Я во всем разберусь, обещаю тебе. Сейчас я сбегаю на рынок, куплю тебе табачку и бутылочку кьянти, чтобы ты не раскисал в тюрьме. Там сыро, захвати с собой плед. На тебе есть золотые вещи? ГОЦЦИ. Только медальон. ЧИГОЛОТТИ. Давай его сюда. Там его от тебя отберут, а потом скажут, что потеряли. Я сидел в этой тюрьме как-то раз, поэтому я знаю. ГОЦЦИ. Выясни, кто донес. (Отдает ему медальон). ЧИГОЛОТТИ. Непременно. В тюрьме будешь сидеть не один. Старайся ни с кем не разговаривать, особенно по делу. Там каждый второй - стукач. ПЕРВЫЙ. Сеньор Гоцци, нам пора. ГОЦЦИ. Да, пойдемте. (Чиголотти). Скажи слуге, пусть сделает все необходимое. Я уже не успеваю. И деньги на все про все будешь брать у него. ЧИГОЛОТТИ. Самую малость. А то у меня в карманах ни сольдо. Четверо "баутт" и Гоцци уходят. Пауза. ЧИГОЛОТТИ. Не понимаю. Ладно, я побежал за табаком. Когда горожане узнают, что баутты засадили нашего Карло в тюрьму, они Дворец Дожей на уши поставят. Так что здесь я спокоен. Французский шпион! Идиоты. Карло - человек импульсивный. Нажил себе врагов. Но я узнаю. (Зрителю). Тут еще одна неувязка. Из Горисполкома пришла телефонограмма: "Связи необходимостью проведения идейно-воспитательных мероприятий прошу включить спектакль антиклерикальную сцену библейским сюжетом председатель горисполкома такой-то". Нам с вами, конечно, Гор- исполкомовские не указ, особенно в свете последних событий, но с вла- стями надо дружить, тем более, что у нас есть одна срепетированная вещица. Мы ее вставим сразу вслед за сценой "Прощание в Заповеднике". Будете смотреть - не удивляйтесь. Пока. Убегает. Поворотный круг делает полуоборот. 8.5. ПРОЩАНИЕ В ЗАПОВЕДНИКЕ. Действующие лица: Эмилия, Прекрасная Дама, Седок. Заповедник, каким мы его застали в сцене "Застольная беседа". Ну я тогда пошла мыть посуду, сказала Эмилия. И пошла. А сама осталась под дверью подслушивать. А Новый Друг Элм пошел жечь бумагу на поляну перед домом. Это он фильм "Солярис" недавно посмо- трел. А Мафилькин пошел воевать с рыболовецким колхозом "Путь Капи- тала" на озеро. Потому что известный полководец. А Седок с Дамой остались сидеть за столом. Дама было пошла смотреть, как Элм жжет бумаги, да Седок ей сказал: это , мол, непо- рядок, раз процедуру Чаепития ты сорвала со своим надуванием всяких новых персонажей, то я теперь, как бы, имею дополнительное время. И хочу я, говорит, сказать о наболевшем. А Прекрасная Дама молчит и только ложечкой по блюдечку тю- кает. Ну а что она-то может сказать? Она, голубушка моя, боится, что Седок даст себе волю рукам, и все мимо Регламента. А она-то снача- ла сухенького немножко попила, а потом пивком разрезала. А как Седок начнет ее тискать, так ей и схудит. А Седок-то каков: рук не распускает, а говорит следующее (я всего-то не запомнила, да и как-то умно все было сказано, но примерно помню): Я, говорит, понимаю, что ты сейчас только об Элме и помы- шляешь. Это и понятно, он тебе кажется как бы суженным, и ты всякий Регламент и всякую другую правду думаешь задвинуть. Это в известном смысле освобождает от Регламента и меня, говорит он, поэтому я поз- волю себе высказаться, а затем уеду. Я знаю, он дальше говорит, что ты от меня ждешь всяких таких дел, что я тебя прямо здесь буду лапать. У меня в принципе, он говорит, есть такое желание, тем более что я перед приездом к тебе слегка поддал. А под этим делом всегда насту- пает переоценка ценностей. Здесь никакой аномалии нет, а есть чистая физиология. Половое, обезличивающее индивидуальное. Но я, говорит, все эти процессы держу под контролем. А если уж очень припрет, то просто пойду и вздрочну, какие проблемы (вот бесстыжая-то пьяная рожа!). Мы давно знакомы, дальше он говорит, я тебе о своих чувствах говорил и писал достаточно, а ты эти мои чувства пропускала мимо ушей и глаз. И я не обижаюсь. Все было правильно. Разные, говорит он, бывают ошибки на свете. Одна из ошибок - подмена желаемого действительным. Вот пусть горит Костер в ночи. И ты думаешь: ах как это романтично, а дай-ка я попробую зажечь примерно такой же в своей кооперативной квартире. А получается: либо нормиро- ванное пламя газовой горелки, либо пепелище. Мы выходим на осознание того, что мы любим, что с нами происходят чудесные события. Но мы глупы и нетерпеливы, мы не желаем вчувствоваться в ситуацию, проник- нуться и принять, мы немедленно хотим трансформировать наши тонкие чувства в удобоваримые понятия и в компактные жизненные способы, чтобы можно было у одного костра и обогреться, и обсушиться, и из котелка пожевать. Силы небесные свидетельствуют: Костер сей разожжен, дабы сквозь его отблески усматривались и дальние звезды, и клонящиеся подзакатному сумерку горние вершины. А ты говоришь: это слишком стран- но, это слишком эфемерно, это не подлежит практическому освоению. И все рушится. Ушла иллюзия, ушла поэзия, ушла жизнь. И скажи мне еще одну вещь, Седок говорит. Жить физически и всяко разно с одним и тем же физическим лицом все время - это как? Изнашивать друг друга, стирать при взаимном трении все особенное, что есть у Другого, - это как? Пропитаться дурными настроениями, дурными запахами, дурными снами, спасть с лица, вяло мямлить "да" там, где надо кричать "нет", - это как? Где истина в таком положении вещей? Ты - Калерия Боттичелли, я знаю это наверняка. Тебе пристали: венецианские ночи, бой часов на площади Сан-Марко, плеск воды в Canalе Grande. А теперь ты - товарищ Пшечневская.Тебе пристали: шквор- чащие сардельки, телеродственники-идиоты-маринасергеевнадура-опятьку- пилаакцийаоммм, буквы "б", "х", "ж", заскорузлая посуда нет горячей воды, стрельба по периметру, безудержный ночной пердеж (это безобра- зие какое-то, что он себе позволяет). Так и мы с Иринией и споткнулись, далее Седок говорит. Мы запустили свою историю на рельсы, с которых она не пожелала съезжать. Время работало против нас, а мы с этим не посчитались. Будто тупоумные, мы колотились в одни и те же двери, аки в крышку гроба. Я был словно твой Элм, и даже хуже, ибо я знал, что творю, но не в силах был отыграть назад, а она все более становилась Ири- нией из дурной клубной пьесы про "Чаепитие". И только счастливая случайность, когда в одном из наших совместных ночных припадков в меня полетел утюг, позволила мне сбежать из тюрьмы. Но есть и другая тюрьма - это я сам. Ты гениально наметила свой персонаж Прекрасной Дамы, Седок продолжает, но ты не смогла удержаться на высоте своего положения. Тебя предупреждали, что нельзя спать с кем попало, даже за двух- комнатную квартиру и приусадебный участок. Ты переступила черту и затем, испугавшись, принялась метаться взад-вперед. Этот резиновый придурок с Комбината - неужели он и есть венец твоих неспокойных снов? Ты полагаешь, что надутый и управляемый означает безопасный. Никак нет. Ты захочешь его перестроить, откроешь переднюю панель, а он тебе скажет: не хочу перестраиваться, не хочу сдуваться, хочу, чтоб ты пожарила мне сарделек. И тогда тебе придется его грохнуть. Или попросить кого-нибудь, если у самой рука не подымается. Тут Седок подходит к окну и приоткрывает его. Ему, наверное, красиво смотреть на закат и вдыхать свежий вечерний воздух полной грудью. Да и успокоиться ему надо, а то уж больно разговор волни- тельно складывается. А Калерия просит его закрыть окно, чтобы комары не налетели. У тебя в этом спектакле меньше всех текста, Седок ей гово- рит. Я знаю, что у Драматурга с твоим персонажем были большие про- блемы. Поэтому он Прекрасную Даму как бы размазал по тексту. Ее играют. Каждая ее собственная реплика дорогого стоит. И после этого у тебя хватает такта уже второй раз за вечер подкидывать текст про комаров! Ты чего-то, мать, совсем себя забыла. Я ужасно устала, говорит Калерия. У меня конец сезона, перед тобою прошло 157 Любителей Меня, и каждый норовил мимо Регла- мента. Я, наконец, дождалась любимого человека, он приехал из коман- дировки и тоже страшно устал. Да, у него не все в порядке с желудком, потому что в детстве он перенес стафилококк, а потом - дизентерию, его еле выходили, благо у Каца-отца был блат в поликлинике, и удалось купить нужные лекарства. Да, он попал под ливень, простудился. А я ему не могу даже чаю с медом заварить, потому что я должна соблюдать Регламент, торчать тут с тобой и слушать твои пьяные испражнения (правильно, Каля, так ему) . Текст, текст, текст. Ну что текст?! У те- бя в этом спектакле больше всех текста, ты вообще с площадки не сле- заешь. Из текста следует, что ты не смог добиться одной женщины и испортил жизнь другой. Из текста также следует, что ты всегда жил за пределами реального мира, полагая, что весь мир - это Клуб, а ты - Гамлет на Клубе, и все прочие вкруг тебя - затейники, минеральное удобрение. Ровно двух фраз достаточно. А ты целый спектакль на сцене. О каком такте ты говоришь, Седок? Да, мы - падшие твари, далее Калерия продолжает. Мы не оправ- дали возложенных на нас надежд. Где Венеция, где Боттичелли? Я Прек- расна, но теперь лишь Регламентом. Любители преклоняют колена предо мною, но вижу, как при прочтении Слова о Любви они с трудом скрывают зевоту. Зато они обожают партийные посиделки, где во всеуслышание можно рассказать о своем Посещении Меня, о подвигах тела и духа, что были совершены во имя Мое, сколько удалось подстрелить колхозников, и так далее. Царит подпольный разврат духа, чистое самоубийство. Мы линяем на глазах, а все началось с тебя. Думали, что ты открыл новый источник жизненной энергии, дорогу в Эдем. А ты , на самом-то деле, обнаружил источник опасного для жизни излучения, а некий предприимец по следам твоих изысканий соорудил водородную бомбу. И вот бомба взорвалась, а мы оказались в эпицентре. Твои действия. Тут они постояли немного без текста (я ж не вижу ничего), а потом Седок говорит: принимается. Конечно, ты права. Мы попали в аварию. Напрасен спектакль, напрасен Клуб, и нам не отсидеться в рамках своей схемы. Путей два, и они известны: уход или смерть, в зависимости от границ Клуба. Я сейчас уйду, Седок завершает. Но я не сказал о главном. Вот мы умерли. Я вошел в тонкий мир немного раньше, и, чтобы не про- пустить тебя, сел на камень у входа. Потом появилась ты, я заметил тебя и сказал: здравствуй калерия я ждал тебя у нас есть немного времени чтобы побродить по саду. А ты спросила: а где все остальные. А я сказал: их больше нет ты свободна. И мы вошли в сад и были там одни, пока не иссякло тамошнее малопонятное время или чье-то высокое терпение. А потом нам было сказано, что мы вправе выбирать направле- ние: вверх к свету или вниз в новую земную юдоль. Я знаю: ты была здесь, ты жила на свете, ты была любима мною, с нами происходили чудесные или позорные события, а потом мы умерли, а потом мы снова жили, но уже никогда больше не виделись ни Здесь, ни Там. Но нам нельзя отчаиваться, замечает Седок под конец беседы. Быть может, мы слишком торопимся в оценке действительной необрати- мости своего падения. Потому что пока мы по эту сторону, нам еще многое возможно. И надежда не умерла. Тут Седок встал и говорит: извини, дескать, что побеспокоил своими тревогами, болями, так сказать, волнениями. Пошел я, говорит, к Мафилькину помогать отстреливаться от колхозников. Это тоже необ- ходимо кому-то делать, иначе они нас попросту прикончат. Спокойной, мол, ночи, постарайся хотя бы немного поспать. И пошел. А Дама, Калерия то есть, ничего не отвечает. Да и понят- но, не всякая женщина выдержит такой напор из пустомельства. И еще 157 Посещений подряд провела, видано ли дело! Как Седок пошел к двери, так Эмилия подслушивать пере- стала. Иначе бы дверью получила по голове, а зачем ей это нужно. 8.6. ИОВ И ЕГО ПРОБЛЕМЫ. x x x Иов, позабыв зубы в районном гестапо, справив детей до печи, а встретив в облаках газа, под сердцем прижив глухую жадную жабу, от вечного ужаса выпучил оба глаза. Находят его войска комиссара Тита. Минув "запретку" и тупо окрест озираясь, Иов ищет живых на обломках былой атлантиды, но напрасны труды, потому как живых не осталось. Корреспондент газеты "В Казарме Нашей", взглянув, как Иов трясущимися руками щупает комья - початки походной каши, холодно щелкает ряд фотографий на память с подзагаловком: "Это забыть невозможно", или же: "Жертвы Халдейского геноцида". Дремлет Иов на заднем сиденье "доджа". Бегут в никуда по зеркалу заднего вида горе-березки, поля пустые, как годы там, взаперти. Сердце двигало глыбу, шестерка искала навек покинуть колоду... Прибили вроде тузом, а где же спасибо? x x x Действующие лица: Иов, его лучший друг Елифаз, а также Господь, Сатана и многочисленные родственники Иова. В Клубе смонтирована декорация ближневосточной пустыни. Сидит Иов, обуреваемый проказой, и усердно скоблит себя черепицей. Неподалеку расположился его лучший друг Елифаз. Он сопереживает Иову и дает ему ценные советы. ИОВ. Погибни день, в который я родился, и ночь, в которую сказано "зачался человек!" День тот да будет тьмою, да не взыщет его Бог свыше, и да не воссияет над ним свет! ЕЛИФАЗ. Мы понимаем, что тебе очень тяжело, но ты бы все-таки поостерегся. ИОВ. А мне уже без разницы. Я чувствую себя настолько плохо, что не намерен отвечать ни за свои слова, ни за свои поступки. ЕЛИФАЗ. Но не ты ли сказал своей жене: "Неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать?" ИОВ. Я действительно так сказал? (Пауза). Нет, но всему же есть предел! Кто бы мог подумать! И главное: ну что я Ему сделал?! Я же никогда не выступал против него! Я все делал правильно! Я про- водил регулярные всесожжения! Я никогда не поклонялся идолам! И вот пожалуйста! ЕЛИФАЗ. Ты действительно не чувствуешь за собою никакой тайной вины? Быть может, ты совершил что-то такое, за что Он теперь просто воздает? ИОВ. Нет, но тогда пусть Он скажет! Я не от чего не отказываюсь. Если это необходимо, если это заслуженно, - будь что будет. Но зачем делать больно и не говорить за что?! Садизм какой-то. ЕЛИФАЗ. Может быть, имеет смысл попросить у Него, чтобы Он объяс- нил свои действия? ИОВ. Ты рассуждаешь как жалкий утешитель. Неужели неясно, что все это Он сделал как бы между делом?! Может быть, я нужен ему как устрашающий пример? Чтобы все знали: вот был такой Иов, он все делал правильно, но Я все равно втоптал его в дерьмо, и неужели вы , грешившие много более него, думаете, что вас ожидает нечто другое? Трепещите! Вот Его мотив. Так мне кажется. Грохот за сценой и перемена освещения. На трапеции в свете лучевого пистолета над сценой Клуба зависает Господь. В руке у него - картонная молния. ГОСПОДЬ. Кто здесь нарывается на неприятности? А, это ты, Иов. (Устало). Ну что тебе еще нужно от Меня. ИОВ. Я уже и не знаю. У меня все болит. ГОСПОДЬ. Что конкретно у тебя болит? ИОВ. Во-первых, у меня все гниет и чешется. Я воняю. Во-вторых, наступило общее ухудшение здоровья. Постоянные запоры. Остеохан- дроз. Ухудшение слуха. Я и Тебя слышу не очень хорошо. ГОСПОДЬ. Обратись к врачам. ИОВ. Никто не берется. Они говорят, что это Ты послал на меня все эти неприятности, и, кроме Тебя, никто не может ничего сделать. ГОСПОДЬ. Может быть, уже немного поздно. Тебе следовало попросить Меня об этом раньше. ИОВ. Я понимаю. (Пауза. Смиренно:) Но, может быть, Ты все-таки скажешь, почему так вышло? ГОСПОДЬ. Что вышло? ИОВ. Ну, все. Гибель моих детей под развалинами дома, грабеж и порча моего личного имущества Савеянами и Халдеями, и то, что я так опасно заболел? ГОСПОДЬ. Я сейчас уже и не помню. Это дело Сатаны, тебе лучше спросить у него. ИОВ. Хорошо. (Пауза). Но Ты не посчитаешь это за наглость, если я позову его при Тебе? Потому что если я буду делать это втайне от Тебя, потихоньку, то Ты обидишься и сделаешь мне еще что-нибудь плохое. Я чувствую себя ужасно, но, вероятно, бывает и хуже. ГОСПОДЬ. Ты и не догадываешься, как тебе еще может быть плохо. ИОВ. Да. И, если что-то еще можно исправить, чтобы не было хуже, то я готов это сделать. Если Ты говоришь, что я должен позвать Сатану, то пусть так и будет. (Призывно:) О , Сатана! Если тебе не трудно, не мог бы ты ... ну, в общем, тут у нас ... Грохот за сценой и перемена освещения. На параллельной трапеции под веселую джазовую композицию к зрителю спу- скается Сатана. САТАНА. Общий привет! Какие-то проблемы? А, Иов. (Заметив Господа). О-о, Кто к нам пришел! Просто праздник веселый. ГОСПОДЬ. Тут у меня Иов прихворнул. Ты не помнишь, за что ты его так? САТАНА. Прекрасно помню. У Тебя было очередное общее собрание, я немного подзадержался, а Ты у меня спросил, как мне нравится Иов, а я Тебе сказал, что он мне никак не нравится, потому что он зануда и все делает из-под палки. Тогда Ты сказал буквально следующее: "Вот все, что у него, в руке твоей; только на него не простирай руки твоей". ГОСПОДЬ. И ты это понял так, что надо ликвидировать его детей и личное имущество? Ты поторопился. САТАНА. Нет, я понял так, что Ты хочешь его испытать, насколько он крепкий парень. Через некоторое время у Тебя опять было общее соб- рание, а я опять опоздал. Ты тогда очень рассердился и начал мне пенять, почему это я - это я-то! - возбуждал Тебя против Иова, чтобы погубить его безвинно. Это Твои собственные слова. Ты отметил, что Иов в ответ на мои козни сказал: "Господь дал, Господь и взял; да будет имя Господне благословенно!" А я тогда Тебе ответил, что мне, в общем-то, безразличен какой-то там Иов, но если Ты хочешь провести чистый эксперимент, то необходимо вдарить и по самому Иову. И Ты тогда сказал: "Вот он, в руке твоей, только душу его сбереги". Ну и пожалуйста. Я так понял, что Иов совсем раскис. ГОСПОДЬ. Да. Я вижу, что Мы тут немного погорячились с Иовом. САТАНА (Иову). Ты просто сразу занял неверную позицию. Когда Он тебя решил испытать в первый раз, ты должен был сразу начинать жаловаться. Ты не должен был говорить в том плане, что Он дал, Он и взял. Полу- чилось, что для тебя гибель детей - это как бы в порядке вещей. Как будто так и надо. Естественно, Господь обиделся. И потом я знаю Его давно, Он азартный старик, и играет до упора. А если бы ты начал жаловаться, то Господь бы услышал твои жалобы и сказал бы мне, чтобы я больше ничего не делал. Конечно, Он бы немного расстроился, что ты оказался не на высоте, но зато для тебя бы все кончилось, потому что у нас так принято, что лежачего не бьют. ИОВ. Теперь я понимаю. (Пауза). Надо было раньше думать. ГОСПОДЬ (Сатане). Я ,в общем-то, разобрался. Ты можешь идти. САТАНА. Если он будет вести себя совсем скверно, можем ему еще и душу извести. ГОСПОДЬ. Нет, пока не надо. Спасибо тебе и на том. САТАНА. Да какие проблемы. Если что, Ты знаешь, как меня найти. Пока, Иов. Сатана улетает. Пауза. ГОСПОДЬ (Иову). Теперь-то ты понял, почему все так вышло? ИОВ. Да. Надо было сразу жаловаться. ГОСПОДЬ (во гневе Божием). Да ты , видимо, совсем дурак, если не прикидываешься! (Швыряет в него молнию, промахивается). Мимо. Следу- ющий раз обязательно попаду, так и знай. ИОВ ( в панике ). Прости меня за мою несмысленность. Прошу Тебя, не делай мне больно, мне и без того очень плохо. ГОСПОДЬ. Нашел кого слушать - Сатану! Держи карман шире! Нет, ты дол- жен был постоянно советоваться со Мной, чтобы научиться отличать доб- рое от злого. А ты, как испорченный автомат, все бубнил себе под нос какие-то заклинания, а в душе оставался пуст, как колба. Ты был и не- порочен, и справедлив, и богобоязненен, но все это не по доброй воле, не от чистоты сердца, а от страха за свою репутацию и от нежелания поступать по-совести. ИОВ. Да, верно. Теперь я понимаю. ГОСПОДЬ. Ты говоришь так, надеясь Меня разжалобить, хотя сам ты ничего и не понял. Ты Меня только раздражаешь своим враньем, так что лучше заткнись, пока Я тебя не убил. Дальше. Когда одна вдова шла из дальних краев и попросила у тебя подаяния, ты приютил ее и дал ей в дорогу две золотые монеты и ватрушку. Но, пока она жила у тебя в доме, она тебя постоянно раздражала своими причитаниями, своей грязной залатанной торбой, своими гнилыми зубами. Ты вел себя с ней внешне благожелатель- но, но в душе посылал ее ко всем чертям, и только тогда вздохнул с облегчением, когда она скрылась за поворотом. Было такое? ИОВ. Да. (Боится дополнить свой ответ). ГОСПОДЬ. Было. И потом эти всесожжения, каждый день, по любому поводу. Какой идиотский способ Меня задобрить! Разве не было вам сказано Мною через пророка Исаию: "К чему мне множество жертв ваших? Я пре- сыщен всесожжениями овнов и туком откормленного скота; и крови тель- цов, и агнцев, и козлов не хочу"? ИОВ. А кто такой этот Исаия? Я его не знаю. ГОСПОДЬ (через паузу). Да, правильно, он жил уже после тебя. Ты мог и не знать о том, что Я не благоволю к всесожжениям. ИОВ. Тем более что Ты рекомендовал нам всесожжения через твоего пророка Моисея и нигде доселе ничего не сообщил об изменении в Твоем взгляде на эти вещи. ГОСПОДЬ. Да. (Вздыхает). ИОВ (осмелев). И потом, когда Сатана убил моих детей, я-то, по правде говоря, подумал, что это был Ты. Поэтому мне пришлось с этим согла- ситься. Я подумал, что Тебе лучше знать, как надо поступить с моими несчастными детьми. Но если бы я знал, как все обстоит на самом деле, я бы сразу начал жаловаться. Ведь Ты же ничего не сказал мне. Ты не предупредил меня о том, что я живу в нечистоте, и что мне надо исправляться. ГОСПОДЬ. Неужели Мне больше делать нечего? Ты сам должен был постоянно спрашивать себя: так ли я живу? то ли я делаю? Ведь Я - вездесущий. И всеблагой. ИОВ. Да, мне говорили. ГОСПОДЬ. Я - повсюду. И даже в твоем сердце, козявка. Когда б ты спра- шивал свое сердце чаще, то сейчас бы сидел дома с женой и детьми, а не скребся бы черепицей и не вонял на всю пустыню. Пауза. ЕЛИФАЗ. О Господи, помилуй раба Твоего Иова! Воистину, он не ведал, что творил, и жил впотьмах. ГОСПОДЬ. Думай лучше о себе. До тебя у Меня просто руки не доходят. Говори: спасибо, Господи, что мне еще не так плохо, как приятелю моему Иову. ЕЛИФАЗ. Спасибо, Господи, что мне еще не так плохо, как приятелю моему Иову. ГОСПОДЬ. На здоровье. (Швыряет в него молнией. Елифаз умирает). ИОВ(через паузу). После случая со мной я уже ничему не удивляюсь. ГОСПОДЬ. Правильно. У тебя будет время на досуге поразмышлять, почему так получилось с твоим приятелем Елифазом. Никогда не говори, что вот мне хорошо, а вот ему плохо, потому как всегда можешь поме- няться с ним местами. (Через паузу). Ты меня изрядно утомил. Ты кри- чал настолько громко, что Я решил снять с тебя все болезни, коими тебя наградил Сатана. ИОВ. И остеохандроз? ГОСПОДЬ. Остеохандроз останется. Это - привнесенное. ИОВ. Все равно - большое спасибо. ГОСПОДЬ. Теперь с имуществом. В порядке компенсации за урон все возместим вдвойне. Это жест доброй воли. Сколько у тебя было мелкого скота? ИОВ. 7000. ГОСПОДЬ(подсчитывает в уме). Значит, будет 14000. Сколько у тебя было верблюдов? ИОВ. 3000. ГОСПОДЬ. Будет 6000. Сколько у тебя было пар волов? ИОВ. 500. ГОСПОДЬ. Будет 1000. Сколько у тебя было ослиц? ИОВ. Тоже 500. ГОСПОДЬ. Тоже, значит, будет 1000. Также у тебя будет семь сыновей и три дочери. Первую ты назовешь Емима, вторую - Кассия, а третью - Ке- ренгаппух. ИОВ. Керенгаппух? Не слишком удобное имя. ГОСПОДЬ. Ты опять за свое? ИОВ. Ох, извини, я на радостях забыл свое место. (Через паузу). Скажи пожалуйста, а нельзя ли воскресить моих бедных детей? Ведь они ничем не провинились пред Тобою. ГОСПОДЬ. Я знаю. (Вздыхает). Но того, что ты просишь, Я исполнить не могу. У нас это не принято. ИОВ. Я понимаю. Ты и без того сделал для меня слишком много. ГОСПОДЬ. Да. Прощай, Иов, и не забывай Меня. Улетает. К Иову возвращается здоровье. Из стойл доносится блеяние, мычание, рев более чем 23000 разных животных. К Иову сбегаются многочисленные родственники и знакомые. РОДСТВЕННИКИ. Какое счастье, что все обошлось. Могло быть гораздо хуже. ИОВ. Жалко Елифаза. РОДСТВЕННИКИ. Он сам виноват. Не говори гоп, пока не перескочишь. ИОВ. А чем это так воняет? РОДСТВЕНННИКИ. В честь твоего выздоровления и возврата скота мы проводим массовое всесожжение! ИОВ (в ярости). Вы что, с ума все посходили?! Немедленно тушите костер! Вам же ясно было сказано: ОН ЭТОГО НЕ ЛЮБИТ! Убегает за кулисы. Занавес. 8.7. ФИНАЛ "ЧАЕПИТИЯ". Действующие лица: Мафилькин, Седок, Прекрасная Дама, Клаус. Декорации из сцены "Кладбищенские встречи". С южной стороны кладбища доносится шум машин. Это включился в работу Комбинат. Поэтому финал пьесы "Чаепитие у Прекрасной Дамы" отдаленно напоминает сцену в заводском цеху. МАФЛЬКИН (Седоку, перекрикивая шум). Тут у нас, на кладбище, бывает интересно, особенно когда проходит ежегодная монетарная лоте- рея. На площади перед кладбищем - товары по сниженным ценам. Ты будешь читать прощальный текст или так пойдешь в машину? СЕДОК. Текст как будто бы весь сказал. МАФИЛЬКИН. Да уж действительно. СЕДОК. Осталось непонятным лишь одно. МАФИЛЬКИН. Что именно? СЕДОК. Почему в первой монетарной лотерее из 1000 человек выиграло лишь 300? МАФИЛЬКИН. Читай трактат Бернулли о неопределенности и об априорной вероятности однократного опыта, на основе которой форми- руется апостериорная вероятность многократного опыта. СЕДОК. Не вкручивай. По теории, выигрывает в среднем 500 плюс-минус пятьдесят. Каким образом тебе удалось зажулить 200 голосов? МАФИЛЬКИН. Седок, сколько дней в году? СЕДОК. 365 плюс-минус один. МАФИЛЬКИН. Отдыхать когда-то надо? СЕДОК. Надо. МАФИЛЬКИН. Значит, Посещений может быть уж никак не более трехсот, чтобы еще два месяца отдыха за границей. СЕДОК. Значит, ты пошептал над монетой, и она тебе выкинула столько, чтобы ты смог еще и отдохнуть. МАФИЛЬКИН. Да. Технические подробности тебя ведь не интере- суют. Всякие там квазимагниты, вмонтированные в могильную плиту, управление углом падения монеты в режиме сельсинной пары, и так далее. СЕДОК. Да какая теперь разница. Пауза. Подымается ветер. И шум с Комбината не утихает. ПРЕКРАСНАЯ ДАМА (кричит Мафилькину в ухо). Почему нас все время тянет на кладбище? МАФИЛЬКИН. Явно отжили свое! ПРЕКРАСНАЯ ДАМА. Я стояла без текста, у меня было время подумать. Что-то с нами не в порядке. СЕДОК. Мы напоминаем друг другу непропеченые до конца булочки. ПРЕКРАСНАЯ ДАМА. Примерно так. Мы слишком напрягаемся, мы как-то не умеем себя вести. Мы бьемся лбом в одну и ту же стену, как заведеные. Потому что мы персонажи, мы выполняем предписанные действия. Но Драматург, воплотивший нас, никудышный, поэтому мы постоянно запина- емся о текст. Нам следует махнуть на Драматурга рукой, сойти с этой авансцены, где стоим, и никогда больше сюда не возвращаться. МАФИЛЬКИН. Идея неплоха. Но ничего не делается с бухты-барах- ты. Вот Новый Элм тоже все порывался куда-то слинять. И что же? Сектор Х, тридцать шестой ряд, двенадцатая могила с правого края. Помним, лю- бим, скорбим. Подзахоронение разрешаю, начальник кладбища Клаус. ПРЕКРАСНАЯ ДАМА. Пусть так. Но он свободен. СЕДОК. Просто вышел весь воздух. Оставшимся по эту сторону предписано лучше выучивать свой текст и не давать лишних реплик. Прос- то знать текст, владеть мизансценой, ловить выгодный свет. МАФИЛЬКИН. Ты впадаешь в другую крайность. Твоя позиция пропитана откровенным пессимизмом. СЕДОК. Ты не понял. Я хочу остаться на свободе, разнообразя схему, а не выламываясь из нее. Гневливое бибиканье доносится с южной стороны кладбища. МАФИЛЬКИН. Вот как раз я слышу голос подлинной свободы. СЕДОК. Пора. МАФИЛЬКИН (тряся ему руку). Будете у нас на Колыме, заходите. Пятый барак направо. ПРЕКРАСНАЯ ДАМА. Я надеюсь, тебе удалось хоть немного отдох- нуть. В нынешнее Посещение ты бледно выглядел. СЕДОК. Хворал. А всякая болезнь проходит, хотя бы и посмертно. МАФИЛЬКИН. Вы бы хоть поцеловались на дорожку. СЕДОК. Не по Регламенту. ГОЛОС ИРИНИИ (кричит в мегафон за сценой). МНЕ ДОЛГО ЕЩЕ ЖДАТЬ, ЗАСРАНЕЦ ТЫ ЭТАКИЙ?! СЕДОК. Усопшие подпрыгнули во гробех и перевернулись на другой бок. МАФИЛЬКИН. Тебе следует поторопиться. Иначе возможны и другие акты вандализма. Не мне тебя учить. СЕДОК. Хотел получить роль в античной драме, а выходит форменное позорище. МАФИЛЬКИН. Избиение катакомбных христиан на стадионе Диокле- циана и фильм на эту же тему. Когда смотришь фильм, чувства рождаются благородные, а когда тебя самого мучают, то ничего, кроме боли и стыда. СЕДОК. Я люблю вас всех. Я жил как во сне, и перед уходом я имею право договаривать до конца. Мы персонажи, но даже самый заху- далый персонаж имеет право надеяться. Если бы не так, то играть в этой пьесе стало бы совершенно невыносимо. Прощайте. Через год, я надеюсь. Уходит на зов гудка, и одинокий световой луч сопровождает его уход до самой кулисы. Вернется ли, неведомо и Драматургу. Пауза. ПРЕКРАСНАЯ ДАМА. Мы будем ждать его молча или читать какой-ни- будь текст? МАФИЛЬКИН. Он обозвал нас утюгами. Он выдернул нас из сети, вульгарный электрик, и от этого мы начинаем терять вякую память. Сдуваемся, точно Элмы какие-то. Посему, дабы не усугублять, предлагаю забываться молча. ПРЕКРАСНАЯ ДАМА. Мы увидим сад, как он говорил. МАФИЛЬКИН. Не уверен. Но, опять же, надеюсь, как он говорил. Гулкая барабанная дробь прерывает сей диалог. За дробью внимательному уху слы- шится еще и некая ритмичная музыка, рожден- ная страстью и хорошей погодой. Появляется Клаус. КЛАУС (пританцовывая). Матана ку, ы, э, матана ку. (Зави- дев наших персонажей). А чего, вы разве еще здесь? МАФИЛЬКИН. А где нам еще быть. КЛАУС. За кулисами, вестимо. Неграм тоже ведь надо подготовить площадку. МАФИЛЬКИН. Еще и негров каких-то выдумал. КЛАУС. Ничего я не выдумал. Это вы тут заигрались, и не за- мечаете, что вокруг вас творится. На сегодня в Клубе намечен концерт негритянской народной песни с элементами эротики. Афиша висит еще с прошлой осени, а вы ходите мимо и не видите. В городе беспредел, билеты давным-давно с руками оторвали. Негры меня к вам послали ска- зать, чтобы вы уходили, а то они на малой сцене репетируют, но там акустика не та, а им надо настроить инструменты по залу. МАФИЛЬКИН. Не знаю, как негры, а ты, дружок, к концу спектакля совершенно охамел. КЛАУС. Просто я очень негров люблю. У меня и на магнитофоне записано. Вот жду не дождусь, когда спектакль закончится. Родные они мне по жизни. (Приплясывает и поет:) Невэ невэ чейнж элавс ин зе мидл оф зэ найтс! Ых, залетные! (Так, приплясывая, и задвигается в кулисы). МАФИЛЬКИН. Вот хренота нездоровая. Музыка усиливается. Доносится громкий не отмеченный мыслью смех, разговаривают: "Биссейса! Нгобо кухэ милля аффана!" Звякают пустые бутылки (исполнители отдыхают). МАФИЛЬКИН. (Прекрасной Даме) Ты на концерт пойдешь? ПРЕКРАСНАЯ ДАМА. Мне, честно говоря, не очень хочется. МАФИЛЬКИН. Мне тоже не хочется, но надо. Так будет легче вернуться в фазу утюга. ПРЕКРАСНАЯ ДАМА. Я понимаю. МАФИЛЬКИН. Снять грим, переодеться. Буду ждать тебя в фойе через полчаса. ПРЕКРАСНАЯ ДАМА. Купи мне пирожок в столовой. У тебя есть деньги? МАФИЛЬКИН. Есть. Прекрасная Дама и Мафилькин покидают сцену. Теперь музыка звучит во всю мощь. Это хорошая музыка, но не из этого спек- такля. На сцене, пританцовывая, появляются: Бухие Монтиров- щики, Уборщица, Негры, Одетые и Не Совсем. Оглянувшись, персонажи могли бы увидеть, как разбираются декорации, исчезает иллюзия, рушится мир. Треск. Это, вместе с проволо- кой, на чем висел, вместе с вырванными креплениями, на сцену Падает Занавес. 9. ЭПИЛОГ В ВЕНЕЦИИ. Съемки эпилога спектакля "Чаепитие у Прекрасной Дамы", поставленного по одноименной пьесе Драматурга, совер- шаются в павильоне. На стуле перед кинокамерой, как бы укорененный в пустоте, сидит Чиголотти. Он читает текст. ЧИГОЛОТТИ. Чудесное превращение городского Клуба в театр Сан Самуэле, что в Венеции, произошло по неосторожности Горисполкома. Горисполком направил Мафилькину ответ на его письмо о Реставрации Духа Венеции. Этот любопытный документ сейчас при мне, и я его за- читаю. (Надевает очки). Номер такой-то от такого-то на номер такой-то от такого-то Руководителю АОЗТ "ОЛПД" т. Мафилькину О путях Реставрации Духа Венеции Ваше письмо содержит интересные предложения, касающиеся актуализации феномена Прекрасной Дамы в рамках проекта Реставрации Духа Венеции. Однако в связи с тем, что международный климат в последнее время, как вы знаете, резко ухудшился из-за неконструк- тивной позиции ряда западных государств, то реализация предложенного Вами проекта на территории Венеции в настоящий момент невозможна. Также является недопустимым включение Венеции в состав городов-побра- тимов нашего города. В то же самое время спектакль "Чаепитие у Прекрасной Дамы", задуманный и выстроенный как массовое театрализованное представление, мог бы иметь успех и в нашем городе. Пути к этому могут быть сле- дующими. 1. Венецианский антураж, необходимый в представлении, воз- можно воссоздать при помощи плакатов с изображением видов Венеции. 2. Необходимое звуковое сопровождение может быть осуществлено через громкоговорители, по которым в момент представления могла бы трансли- роваться итальянская эстрада. 3. На специально сконструированном помосте параллельно основному действию разыгрывались бы сценки традиционной для Венеции комедии дель арте. 4. Повсеместно велась бы выездная торговля блинами и чаем. 5. В городском парке интенсивно крутилось бы колесо обозрения, откуда представление можно было бы наблюдать во всей полноте. 6. А ближе к вечеру на реке устроили бы соревнования на байдарках, замаскированных под гондолы. В связи с изложенным Горисполком Р Е Ш И Л : 1. В кратчайшие сроки организовать Реставрацию Духа Венеции посредством театрализованного представления "Чаепитие у Прекрасной Дамы" силами городского Клуба и на его материальной базе. 2. Все расходы по проведению праздника отнести на расчетный счет АОЗТ "Общество Любителей Прекрасной Дамы". Председатель Горисполкома Такой-То. ЧИГОЛОТТИ. Горисполкомовские и сами не ожидали, что их решение, еще только отпечатанное на бумаге, немедленно возымеет силу закона. Дух Венеции был отреставрирован за одно мгновение. Просто Венеция сама явила себя в пределах Клуба. И мы все были тому свидетелями, когда "баутты" забрали Карло Гоцци в свою гондолу и увезли его в Пьомби. Первоначально я растерялся и просто дал необходимый текст, полагая, что мы все еще в Клубе. Но потом я незаметно по- следовал за людьми в масках - и через мгновение очутился на набереж- ной Гранд Канала, в Венеции, в последней трети восемнадцатого века. Когда я выходил из Клуба, я обернулся назад и увидел родной мне театрик, которому я отдал жизнь. Я сразу захотел вернуться. Мне показалось, что я вновь встречусь с Сакки, с Анриеттой, с Теодорой, с нашими. Но тут я сделал шаг назад, потому что понял, что за дверью - только провал в будущее, только Клуб. Я испугался, но мой испуг оказался плодотворным. Вдруг я почувствовал, что оставшиеся по ту сторону - мои друзья, но до неузнаваемости потраченные временем, и, чтобы вернуться домой, им необходимо сделать усилие. Домой, по счаст- ливой случайности, вернулись Гоцци, Теодора и я. Правда, Гоцци воз- вращался не домой, а в тюрьму, Теодора покидала родину и уезжала на произвол судьбы, а я просто увязался за ними следом. Венеция приняла меня, потому что при переходе через порог Клуба я полностью ответил предлагаемым Венецией обстоятельствам, я доверился Венеции, я вошел в нее, как в поток, уносящий меня домой. Мы переступили предел, мы вернулись домой, а все прочее - тюрьма, ссылка - было делом поправимым. Я помчался на рынок, я разжился кьянти и табачком, я навел справки, я дошел до Пьомби, я передал Карло посылочку. Мне подсказали, что у Карло есть влиятельный друг, живущий неподалеку от Санта Мария делла Салюте. Перевозчик доставил меня к порогу дома за какие-то полчаса, я расщедрился, он клятвенно уверил меня, что подождет, пока я не улажу свои дела, но очень просил поторопиться, потому что погода портится, в лагуне неспокойно, и наводнения можно ожидать с часу на час. Хозяину дома доложили обо мне немедленно. Он вошел , одетый в костюм венецианского купца Панталоне, и сразу успокоил меня, ска- зав, что полностью в курсе дела, что на Гоцци наговаривают, что ни- каких писем нет. Следствие продержит графа Гоцци в тюрьме положенные трое суток и отпустит. А человек, который оклеветал графа Гоции, будет найден уже сегодня вечером или завтра утром. Вода начала подыматься стремительно. Венеция забила тревогу в свои колокола. Небо потемнело. От колокольни Сан-Марко несся сигнал бедствия, и подхватывался на других берегах, в делла Салюте и на колокольне Санджордже. Как назло, начался ливень. Мы, крадучись и озираясь, двинулись вдоль Canale Grande. Вымокший и дрожащий, я нако- нец проник в пределы Клуба. Вода залила цокольный этаж, я поднялся на- верх по водосточной трубе. Когда я добрался до зрительного зала, я увидел зрелище трагикомическое. Вода не дошла всего пяти сантиметров до уровня авансцены. По партеру плавали стулья и лозунги. Зрители перебрались в бельэтаж Клуба, предусмотрительно захватив из буфета всякие съестные припасы. Отдельные простофили и ленивцы не успели добраться до верхних этажей, поэтому они вылезали на аван- сцену из воды, подобно первобытным крокодилам. Я добрался до кулис и обнаружил там Седока, Мафилькина и женщину необыкновенной красоты, которую мне представили как Калерию Боттичелли, Прекрасную Даму, с кого, собственно, все и началось. Вся троица сидела и преспокойно попивала вино. Меня пригласили в компанию, я не отказался. На третьем стакане я понял, что прихожу в себя и, по всей видимости, не стану простужаться, а позывы такие были. Из разговора я понял: Калерия узнала, что наметился прорыв из Клуба в Венецию, и поспешила на по- мощь своим старым друзьям, предусмотрительно захватив с собою сухие карнавальные костюмы и выпивку. Мафилькин переоделся в кос