ли какого-нибудь способа и меня превратить в демоницу? Мои когда-то рыжие волосы вполне этому способствуют. Не забывай, пожалуйста, что я тоже -- воплощение зла! Трис не то всхлипнул, не то рассмеялся, мысленно представляя себе подобную парочку. Как бы то ни было, слова Алины успокоили его, он отнял от лица руки, и глаза его засветились холодным металлическим блеском. -- Впрочем, Алина, -- задумчиво проговорил Трис, -- будь, что будет. А там будет видно... * * * Всадник в необычной серо-синей одежде во весь опор гнал своего сильного легконогого скакуна по направлению к лагерю, где сейчас находилась армия Этла-Тиды и двор Мага-Императора. На подъезде к укреплениям несколько часовых-алебардистов попытались было преградить ему дорогу, но, узнав командующего армией, расступились и приветствовали его восторженными криками. Весть о возвращении великого Трисмегиста моментально облетела весь огромный лагерь. И когда Трис, бросив слуге поводья, входил в шатер для военных Советов, навстречу ему уже спешили Маг-Император, Крон-то-Рион и другие советники. Боевых офицеров было мало. Все они в это время готовили свои отряды к решительной атаке на Южную Империю, которая вскоре должна была быть присоединена к Этла-Тиде. Но маги-адьютанты уже передали им приглашение Мага-Советника, и командиры постепенно подтягивались к Императорскому шатру, чтобы своими глазами увидеть величайшего героя Этла-Тиды. Самому же Трису подобные почет и внимание были безразличны. Он всего лишь хотел напоследок перед отплытием на Проклятый остров убедиться, что все дела идут хорошо, установленные им порядки соблюдаются и армия Этла-Тиды готова сокрушить остатки сопротивления южан. И вообще, он предпочел бы, чтобы его отъезд остался незамеченным, а цель плавания -- неизвестной. Об этом Трис сразу же и сообщил Магу-Императору и Крон-то-Риону, когда они втроем закрылись в личном шатре правителя страны, чтобы обсудить дальнейшие передвижения войск по территории Южной Империи. -- Я понимаю тебя, Трисмегист. -- Ответил на это Тзот-Локи. -- Но вся Этла-Тида мечтает увидеть своего спасителя. Неужели ты оставишь нас именно сейчас, во время своего триумфа, когда ты столь любим и почитаем всеми людьми? Зачем тебе плыть на Проклятый остров? Что ты надеешься там найти? -- Я хочу найти путь домой. -- На Землю? -- Удивился Маг-Советник. -- Ты сам говорил нам, Трисмегист, что жизнь на Земле была тебе неприятна и тягостна. Ведь ты -- Маг! Среди нас твой истинный дом. Здесь твои настоящие друзья и соратники. -- Я не уверен, что знаю, где мой дом. Земля казалась мне слишком лицемерной и эгоистичной, Этла-Тида -- проста и мала. Я знаю одно -- на Проклятом острове лежат древние знания, которые я хочу получить. И я их добуду! -- А что потом? -- Спросил Маг-Император. -- Даже если ты переплывешь океан, кишащий катунами, и сможешь обуздать тварей Межпространства, что ты рассчитываешь найти? Ведь во время Катастрофы все было разрушено. -- Я надеюсь, что не все. Когда с Вашего разрешения я просматривал древние свитки в библиотеке Императорского дворца, то обнаружил записки капитана корабля, вывозившего с острова последних беженцев. В них говорится, что прорвавшиеся в наш мир твари были нематериальны, они легко проходили сквозь каменные стены домов и пожирали души людей, оставляя невредимыми тела. То есть все вещи остались целыми и невредимыми, как, например, вывезенный когда-то с Проклятого острова Лучевой Меч. -- Пальцы Триса легко коснулись висевшего на поясе кожаный чехол. -- Мы все это знаем. -- Крон-то-Рион внимательно следил за движением руки молодого человека. До сих пор разговор не касался Лучевого Меча и старый маг не знал, где сейчас находится проклятое оружие. Чехол на поясе молодого человека как-раз подходил по размеру под темно-синий цилиндр, но напрямую спросить о его содержимом сейчас не решился бы ни Крон-то-Рион, ни сам Маг-Император. Трис поймал взгляд Мага-Советника и скрестил руки на груди: -- Я считаю, что под тварями Межпространства подразумевалось либо жесткое радиоактивное излучение, либо выброс враждебного ментального поля. Так что теперь, спустя семь с половиной столетий, опасности больше нет. Только гигантские катуны да гнездящийся в подсознании страх не позволили Этла-Нитам исследовать Проклятый остров. Меня же больше всего интересует так называемое "Зеркало Истины", посредством которого Маги-Императоры напрямую общались с Богами Этла-Тиды на Земле и с помощью которого Тот-Лоран когда-то открыл Врата Между Мирами и прошел на Землю, вызвав Катастрофу. -- Но, Трисмегист, -- возразил Тзот-Локи, -- Зеркало Истины, наверняка, в первую очередь было уничтожено Катастрофой и прорвавшимися через Врата чудовищами. -- Вот это я и намерен выяснить. По крайней мере, для меня это единственный путь, по которому я могу уйти с вашей планеты. -- Ты так торопишься покинуть нас? -- Спросил Крон-то-Рион. -- Да. -- Ответил Трис. -- Поверьте, это будет лучше для нас всех. -- А если ты не сможешь открыть Врата на Землю? Что тогда? -- Испытующе посмотрел на молодого человека Маг-Император. -- Тогда я вернусь в Этла-Тиду. -- Ответил Трис. -- Куда же мне еще деваться? Когда Трис вышел из шатра Мага-Императора, первыми, кого он увидел, были Ремин и Лорана. Они стояли чуть в стороне от советников и командиров и о чем-то увлеченно беседовали. Они не заметили появления Триса и прервали разговор только тогда, когда стоящие рядом люди громко и восторженно стали приветствовать командующего армией. Трис заметил, что какое-то виноватое выражение на доли мгновения проступило на лицах юноши и девушки, сразу же сменившись искренней радостью при виде друга. Глаза остальных людей сияли таким восхищением и восторгом, словно они взирали на почитаемое божество. Но никто не решался заговорить первым с обладателем Лучевого Меча... Следом за Трисом из шатра вышли Тзот-Локи и Крон-то-Рион. -- Командующий Трисмегист еще не вполне оправился от ранения. -- Сообщил Маг-Советник. -- Он на некоторое время оставит нас, чтобы совершить небольшое путешествие. Мы все с нетерпением будем ждать его возвращения, а тем временем наши полки двинуться на Лирд -- столицу Южной Империи, чтобы навсегда покончить с многовековым противостоянием двух держав. -- А кто же будет в отсутствие Трисмегиста командовать армией? -- Воскликнул полковник Рол-Толион. -- Я сам. -- Ответил Маг-Император. -- Надеюсь, что выучка солдат не исчезнет вместе с отъездом Трисмегиста, и войска Этла-Тиды будут по-прежнему сильны и непобедимы. Ремин, который не был посвящен в планы Триса, но который, наверняка, о чем-то догадывался, спросил: -- Как скоро командующий вновь присоединится к нам? Сможем ли мы одержать победу над южанами на их территории? -- Если бы я не был уверен в нашей победе, -- громко, чтобы все слышали, сказал Трис, -- я не оставил бы войско. Но вы уже способны самостоятельно использовать и развивать то, чему научились в последнее время. Под командованием Мага-Императора вы одержите победу! -- Мы победим! Слава Этла-Тиде и Магу-Императору! -- Отозвались Этла-Ниты. -- Я приглашаю всех на праздничный пир в честь командующего Трисмегиста. Прошу пройти в мой шатер. Эти слова словно бы сняли напряжение с людей, до того зачарованно глядевших на одного только Триса, как на полубога, почтившего своим посещением эту маленькую планету. Офицеры и сановники Этла-Тиды чинно и степенно стали заходить внутрь шатра и занимать свои места за столами, уже накрытыми для пира. Тягостное молчание стало прерываться разговорами, шутками, веселым смехом. Трис не торопился входить в шатер. Он видел, что принцесса Лорана пристально глядит на него, словно прося поговорить с ней наедине. Она что-то шепнула стоящему рядом Ремину, и тот присоединился к остальным командирам, идущим на пир. Проходя мимо Триса, Ремин задержался, чтобы тихо спросить: -- Что с тобой, друг? Ты стал каким-то другим. Более скованным и холодным. Ты словно чем-то обеспокоен. Куда ты собрался отправиться? Может быть, мне поехать вместе с тобой? -- Спасибо, Ремин. -- Стальные глаза Триса чуть-чуть потеплели. -- Но я должен какое-то время побыть один. А твое место здесь. Но мы еще поговорим об этом до моего отъезда. Иди в шатер и не волнуйся за меня. Ремин оглянулся, увидел, что Лорана продолжает стоять на месте, словно ждет, когда уйдут все люди, вздохнул и вошел в шатер. Наконец, на площади перед огромным шатром Мага-Императора остались только Трис, Лорана и часовые-алебардисты. Изнутри доносился шум веселого пира. Похоже, никого особенно не огорчало отсутствие главного героя торжества. Слишком уж великим и могущественным казался он теперь, чтобы в его присутствии чувствовать себя непринужденно и свободно. Медленно, словно с трудом переставляя негнущиеся ноги, Трис подошел к Лоране. Некоторое время он пристально смотрел в ее наполненные невыразимой любовью и грустью глаза, словно стараясь их запомнить, а потом ласково спросил: -- Зачем ты приехала сюда, Лорана? -- Мы можем уйти с площади, где на нас смотрит два десятка солдат? -- Вместо ответа попросила девушка. -- Конечно. -- Пожал плечами Трис, не понимая, чего она хочет. -- Куда ты хочешь пойти? -- Туда. -- Показала Лорана на один из роскошных шатров Императорского двора. -- Там я живу. Отогнув полог тяжелой ткани, закрывающей вход, Трис пропустил Лорану вперед и вошел следом за ней. Две юные прелестные девушки, наверное, служанки принцессы, с поклонами проскользнули мимо них наружу, повинуясь короткому приказу своей госпожи. Трис не успел даже окинуть взглядом все пространство большого полутемного помещения, как Лорана бросилась ему на шею. Из глаз девушки потекли слезы, и она быстро и отрывисто зашептала прямо в ухо Триса: -- Я так страдала без тебя, любимый. Так боялась за тебя, что не могла оставаться в столице. Я догнала армию три дня назад, уже после битвы. И тут же узнала обо всем, что случилось. Я так хотела немедленно поехать в дом, где ты лежал, раненный ужасным Лучевым Мечом! Но отец и Крон-то-Рион не отпустили меня. Тем же вечером от мага, приставленного наблюдать за твоим состоянием, пришло мысленное сообщение, что ты наконец-то пришел в себя. Я всю ночь проплакала в этом шатре. Если бы у нас были Боги, которым можно было бы принести в жертву свою жизнь в обмен на твою. Я, не колеблясь, отдала ее! Но ты, любимый, не нуждаешься в моей жертве. Я не нужна тебе. Девушка разрыдалась на плече Триса, который нежно гладил ее голову и плечи, стараясь успокоить. Он тихо сказал: -- Ты нужна мне, милая Лорана. Ты же знаешь, как я тебя люблю. Не мучай себя и меня понапрасну. -- Понапрасну? -- Переспросила девушка. -- Значит, ты не отказался от плавания на Проклятый Остров? Ну, конечно, поэтому ты и приехал сюда сегодня! Попрощаться... Я не отпущу тебя Трис. Умоляю, во имя нашей любви, останься. Стань моим мужем, Магом-Императором. Я сделаю все для того, чтобы ты был счастлив и не помышлял о своем дурацком Пути, по которому ты хочешь уйти от меня. -- Мой Путь -- не дурацкий. -- Трис немного отстранил от себя плачущую девушку. -- Прости, любимый, я от горя не понимаю, что говорю. Ответь мне, Трис, чем я могу удержать тебя? -- Ничем, любимая. -- Тихо ответил Трис и опустил глаза. -- Никто и ничто не может удержать меня на месте. Я живу только для того, чтобы идти вперед. -- Значит, ты меня не любишь! -- Горько воскликнула Лорана. -- Ты не любил меня никогда, ты обманывал меня. Ты добился моей любви, моей близости, а теперь бросаешь, как ненужную куклу. -- Ты не права, любимая. -- Трис крепко прижал к себе плачущую девушку. -- Ты сама знаешь, что не права. Дорогая моя Лорана, я всегда буду помнить тебя, свою первую любовь. Но есть в моей жизни нечто большее... -- Что может быть больше и выше любви? Что может быть важнее наших чувств? У меня родится ребенок. Твой ребенок, Трис. Как ты можешь оставить нас? -- У тебя не будет моего ребенка. -- Трис своей теплой ладонью стер слезы с щек девушки. -- В ту ночь я еще обладал магическими силами и не допустил его появления. -- Не будет... -- Потрясенно выдохнула принцесса. -- А я надеялась... Подожди, Трис, что ты сказал только что о своей магии? -- Я лишился ее после удара Лучевым Мечом. -- Спокойно сказал Трис. -- Я больше не маг, Лорана. -- Не может быть! -- Вскричала в ужасе Лорана. -- Почему? -- Я думаю, мои магические силы уравновесили мощь Меча и при столкновении уничтожились. Или, скорее, Меч впитал их в себя, поэтому его мощь увеличилась во время сражения. Я больше ни разу не брал его в руки, и не знаю, на что он теперь способен. -- А отец знает, что ты потерял свою силу? -- Спросила Лорана, взволнованно глядя в холодные металлические глаза Триса. -- Нет. Я не говорил об этом никому, а черная аура Лучевого Меча надежно защищает меня от любой магии. -- Трис легонько коснулся чехла на поясе. -- Никто из Этла-Нитов, кроме тебя, не знает о моей потере. -- Трис, любимый мой. -- Лорана задумчиво взъерошила его волосы. -- Но тогда, тем более, тебе нельзя плыть на Проклятый остров. Без магии ты беззащитен перед чудовищами Межпространства. -- Но теперь у меня есть Меч. -- Возразил Трис. -- И именно он тянет меня на остров. Я не могу тебе всего сказать, но если я немедленно туда не отправлюсь, то погибну наверняка. -- Как? Почему? Всем известно, что ты в одиночку отбил нападение Братьев Полнолуния на свой дом. Что еще может тебе угрожать? -- Я сам. -- Твердо произнес Трис, глядя на девушку своими нечеловеческими стальными глазами. -- У меня, похоже, нет врага страшнее и сильнее, чем я сам. -- Я не понимаю того, что ты говоришь. -- И не нужно. Поверь, Лорана, если бы я мог выбирать, то обязательно остался бы с тобой. Но у меня нет другого выбора. Сначала я шел по своему Пути и думал, что чем больше узнаю, тем большими силами овладеваю. Но оказалось, что это мной овладели некие силы и что это они ведут меня. И на Проклятом острове должно решиться: способен ли я вырваться из их плена и подчинить себе, или же мне суждено погибнуть, лишившись самого ценного для личности -- свободы воли. -- А моему отцу ты говорил, что хочешь открыть Врата на Землю... -- На самом деле, это не главное. Главное для меня сейчас -- победить самого себя и освободиться. -- Значит, ты все-таки оставляешь меня... -- Грустно пробормотала Лорана. -- Моя любовь не может тебе помочь. -- Она помогает мне каждое мгновение. -- Возразил Трис. -- Твоя любовь помогает мне оставаться человеком. Но я все равно уйду, и ты сможешь полюбить другого. -- Другого? Кого? -- Пусть твое сердце, милая моя принцесса, само подскажет. Иди на пир и веселись там. Запомни наш разговор, как буду вечно помнить его я, но не отворачивайся от остальной жизни. Тебя еще ждут и новая любовь, и новые радости, и временные огорчения. Мне почему-то кажется, что мы еще встретимся с тобой. Но встретимся уже как друзья, а не как страстные любовники. До свидания, Лорана. Трис нежно привлек к себе девушку и их уста надолго соприкоснулись, словно каждый из людей старался навсегда запечатлеть в памяти эти мгновения. Когда же поцелуй прервался, Лорана глубоко вздохнула и уже более спокойно сказала: -- Ты даровал мне самую большую радость и причинил самую большую боль, Трис. Я не забуду твоего урока. Пойдем же на пир, мой возлюбленный. Я хочу выпить столько крепкого вина, чтобы потерять сознание. Только это сможет облегчить мои страдания. -- Я не пойду на пир. Я уезжаю немедленно. -- Произнес Трис, выходя из шатра принцессы. -- Помни одно, Трис: я всегда буду любить тебя и ждать! -- Выкрикнула вслед ему девушка и без сил упала на мягкие подушки, разбросанные по шатру. Ее тело сотрясали душераздирающие рыдания... * * * Город-порт Тетит в устье Хадор издавна был оживленным перекрестком водных торговых путей. По реке сплавлялись баржи с зерном и плодами, выращенными в Зеленой Долине, в порту их перекупали купцы из Этла-Тиды или Южной Империи и по океану перегоняли в свои страны. Относительная независимость Зеленой Долины и ее главных ворот -- города Тетит -- привела к тому, что тут собирались не только торговцы, но и всевозможное отребье: бежавшие по каким-либо причинам из своих стран люди, рассчитывающие найти работу на кораблях, воры и пираты, промышлявшие грабежом и морским разбоем. Таких людей, правда, среди Этла-Нитов было гораздо меньше, чем на Земле, и ущерб от их противозаконного промысла был не очень велик. Поэтому ни Этла-Тида, ни Южная Империя не предпринимали до сих пор каких-либо крупномасштабных военных действий против прибрежных пиратов, ограничиваясь лишь конвоем крупных торговых флотов. Ведь раньше Зеленая Долина служила как-бы буфером между двумя враждующими странами, и любая попытка полностью подчинить ее одной из них неминуемо привела бы к преждевременной войне. С двух сторон устье реки окружали высокие горы, так что сухопутных дорог вдоль побережья просто не существовало. Единственный путь шел вдоль берега Хадор -- вымощенная каменными плитами дорога, по которой конные гонцы быстро доставляли купцам в порту сведения о размере урожая и об отправке грузов. Особенно оживленной эта дорога становилась осенью. Даже сейчас, несмотря на войну, торговые связи не прекращались. И когда однажды вечером в Тетит въехала быстроходная двухколесная колесница, запряженная четверкой горячих коней, мало кто обратил внимания на молодого человека со странными серо-стальными глазами и на его юную симпатичную спутницу. -- Как в этом большом городе мы найдем Готилона и его корабль? -- Спросила Алина, оглядев длинные причалы со множеством пришвартованных кораблей и одинаково серые в наступающих сумерках здания. -- Зайдем в первую попавшуюся таверну и спросим. -- Бодро ответил Трис. Можно было подумать, что чем ближе он приближался к Проклятому острову, тем легче и веселее становилось на его сердце. Первая попавшаяся им на пути таверна называлась "Лихой попугай". На вывеске была нарисована красно-зеленая птица с большим клювом, одна лапа которой сжимала короткий меч, а другая опиралась на человеческий череп. Трис оставил колесницу возле дверей, привязав ее к специально врытому в землю толстому столбу. Он не собирался искать ночлег, надеясь уже этой ночью оказаться на корабле Готилона. Когда Трис и Алина вошли внутрь, их взорам предстал зал, в котором стояло около десятка больших столов. За двумя центральными столами сидела большая компания из двух дюжин здоровенных мужиков самого зверского вида, скорее всего, портовых грузчиков или даже разбойников. Перед ними на столе стояла целая батарея кувшинов с вином, многие из которых уже лежали на боку, сообщая о том, что их содержимое полностю выпито. Воздух в зале был наполнен смесью запахов дешевого крепкого вина, жареной рыбы, человеческого пота и протухших водорослей. Алина задержала дыхание и вопросительно посмотрела на Триса, мол, не лучше ли нам поискать другой источник информации. Но Трис оставил без внимания ее молчаливый призыв. Он подтолкнул девочку к наиболее чистому столу в правом от входа углу и усадил ее на потертый деревянный табурет. -- Едва ли мы найдем что-либо лучшее в такой поздний час. -- Тихо сказал Трис Алине. -- И вообще, мне кажется, что в этом городе нет более-менее приличных заведений. В это время к ним подошел высокий сумрачный хозяин таверны. Тряхнув седеющими волосами, спадающими почти до пояса, он коротко бросил, глядя поверх голов новых посетителей: -- Чего закажете? -- Еды! -- Также коротко ответил ему Трис. Наконец-то хозяин соизволил посмотреть вниз и тотчас встретил ответный пронизывающе-ледяной взгляд стальных глаз молодого человека. Уже более приветливым тоном хозяин уточнил: -- Мясо, хлеб, овощи, вино? -- И яблочный сок для нее. -- Кивнул Трис на Алину, с любопытством осматривающую помещение и людей. -- Серебряная монета. -- Оценил заказ хозяин. Трис молча положил на стол полновесную монету Этла-Тиды. Спустя мгновение она исчезла в большой заскорузлой ладони хозяина. -- Сейчас. -- Пообещал он, отходя от стола. -- Ждите. -- Тут что, все люди такие немногословные? -- Шепнула Алина. -- Те разбойники, что сидят в середине, лишь изредка перебрасываются какими-то непонятными словами. -- Может быть, они вовсе и не разбойники, а честные мореходы. -- Вступился за людей Трис. -- Они устали после тяжелого трудового дня и поэтому предпочитают молчать. -- Ну-ну. -- Передернула плечиками девочка. -- Посмотрим, что ты скажешь, когда они с ножами кинутся на нас. -- Тогда буду говорить не я, а мой меч. -- Трис поправил перевязь с мечом-катаной, висевшим за спиной и бережно погладил кончиками пальцев кожаный чехол на поясе, так что непонятно было, какой из мечей имеет он в виду. -- Еда! -- Объявил вновь появившийся хмурый хозяин, ставя на стол тарелки и кружки. -- Пойдет? Трис скептически осмотрел блюда и ответил: -- Пойдет. Надеюсь, что не вернется. Алина хмыкнула, но принялась уписывать подданные блюда за обе щеки. Трис гнал колесницу всю ночь напролет, и сейчас ей ужасно хотелось есть и спать. -- Скажи-ка, любезный, -- обратился Трис к все еще стоящему рядом хозяину, -- не знаешь ли ты старого капитана Готилона? Он должен был на днях прийти в порт на новом корабле. Наверное, если бы Трис внезапно окатил флегматичного хозяина ушатом ледяной воды, тот не так высоко подскочил бы на месте. Обыденный, казалось, вопрос мгновенно привел того в состояние крайнего возбуждения. -- Эй, люди, послушайте, что спросил этот парень! -- Закричал он, обращаясь к сидящей в центре зала компании. -- Он хочет знать, не заходил ли на днях в порт Готилон! Как вам это понравится? -- Трис, -- шепнула Алина, -- мне кажется, что это никому не понравилось... Действительно, две дюжины свирепых лиц повернулось в их сторону и принялось буравить не предвещающими ничего хорошего взглядами. -- Зачем тебе это нужно, парень? -- Громко, чтобы все слышали, спросил хозяин у Триса. -- Сперва Вы ответьте на мой вопрос. -- Твердо ответил тот. -- По Вашей реакции я понял, что Вы знаете Готилона. Не все ли Вам равно, зачем мы его ищем? -- Нет, нам не все равно. Мы все его старые друзья и теперь, когда Готилон совершенно спятил на старости лет, пытаемся спасти его от непоправимой ошибки. Он, видите-ли, намерен плыть к Проклятому острову! А нам теперь приходится ломать голову, как задержать его и отобрать корабль. -- И, главное, -- вступил в разговор один из сидящих за столами, -- галера у него уж больно хороша! Жаль терять такую красавицу. -- Ага! -- Поддержал его другой. -- Зачем старому сумасшедшему понапрасну губить себя и корабль? В его возрасте надо сидеть дома, а не мотаться по океану. -- Не позволю своему старому другу умереть зазря! -- Стукнул кулаком по столу третий. -- Но ведь Готилон -- опытный смелый моряк. -- Возразил Трис. -- Почему он не может сам принимать решения? Почему вы хотите помешать ему? -- По-моему, -- шепнула ему Алина, -- им не так нужен капитан, как его корабль. Спроси лучше, где находится Готилон и мы уйдем отсюда. -- Готилон сошел с ума! -- Тем временем уверенно провозгласил мужчина средних лет, который был одет в более-менее чистую и дорогую одежду. Его холодные серые глаза сверкнули гневом, а большой рот оскалился в злобной усмешке, обнажив крупные желтые зубы. Остальные люди сразу притихли, так что Трис и Алина наконец-то поняли, кто тут считает себя главным. Вожак приподнялся из-за стола, оперевшись на громадные кулаки, каждый размером с голову Алины, и уставился прямо на Триса. -- Я говорю, что Готилон свихнулся и стал опасен для людей! -- Продолжил он. -- Его надо поймать, связать и посадить под замок. А галеру отобрать! Верно я говорю? -- Правильно! -- Точно! -- Хорошо сказал Литорп! -- Поддакнули ему остальные. Удовлетворенный согласием своей команды, вожак стал менее яростно глядеть на молодого человека и девочку. -- И все-таки, -- спокойно сказал Трис, -- где мы можем найти Готилона и его галеру? -- В порту, парень. -- Как-то уж слишком дружелюбно ответил Литорп. -- Готилон неделю назад зашел в порт и поставил свою галеру "Синий альбатрос" у левого причала. Сам он со своей небольшой командой сошел на берег и устроил такую попойку и гульбу для всего города, что многие до сих пор ходят пошатываясь. Сам-то старик молчал, даже накачавшись вином по верхушку мачты. Никто так и не добился от него правды, где он взял деньги на новый корабль и на команду, куда намерен идти и, главное, почему на носовой и кормовой надстройках стоят эти новые мощные метательные машины, которыми, как говорят, вооружена теперь армия Этла-Тиды. -- Сначала все решили, что он хочет заняться каперством на стороне Этла-Тиды. -- Влез в разговор хозяин таверны. -- Заткнись, Долтот! -- Злобно проревел вожак. -- Я сам расскажу! Да, парень, мы сперва думали, что Готилон намерен вести разбой против кораблей южан с разрешения Мага-Императора. Многие наши приятели сейчас, во время войны, занялись этим промыслом. Но потом кое-кто из команды, находясь под сильным хмелем, проговорился, что Готилон собрался плыть на Проклятый остров. Тут-то мы сразу и протрезвели! Я сам долго уговаривал этого старого дурака выбросить из головы подобный бред, но он не поддавался. Тогда я подговорил нескольких ребят повязать сумасшедшего старика и отобрать его прекрасный корабль, но Готилон каким-то образом узнал о наших планах и засел на своем корабле, никого не пуская даже на переходные мостки. -- И команда у него крутая! -- Встрял сидящий рядом с Литорпом тощий доходяга с давно немытыми длинными волосами. -- Говорят, все из рыбацкого квартала Этла-Тиды, бывалые мореходы. Он лично договаривался с каждым из них и теперь они за него стоят горой. Мы никого не смогли склонить на свою сторону. -- И вот сидим мы тут и кумекаем, почему старик до сих пор не отплыл и как нам выманить его на сушу? -- Сказал Литорп и оценивающе посмотрел на Триса и Алину. -- Тут появляетесь вы и спрашиваете, где найти Готилона. Теперь понятно, парень, почему твой вопрос вызвал такой шторм в этой каюте? -- Я все понял. -- Вежливо произнес Трис. -- Большое спасибо вам за информацию. Нам пора, Алина, поедем на левый причал. До свидания, господа! -- До свидания? Как бы не так! -- Вскричал вожак, и по его команде трое вскочивших из-за стола людей перекрыли выход. -- Вам, детки, придется сперва объяснить, зачем вам так срочно понадобился Готилон. -- Потому что, мы плывем вместе с ним. -- Пожал плечами Трис, вставая из-за стола. -- Плывем на Проклятый остров. Он и Алина направились к входной двери, но вынуждены были остановиться, окруженные командой Литорпа. -- Никуда вы не плывете! -- Возразил вожак. -- Мы сейчас вас свяжем и предложим Готилону отдать корабль в обмен на ваши жизни. Уж я не знаю, кем вы ему приходитесь, но, раз он из-за вас до сих пор не отплыл, значит, вы имеете для него ценность. -- Мы имеем ценность гораздо большую, чем вы можете себе представить. -- Усмехнулся Трис и своими стальными глазами оглядел окружавших его морских разбойников. -- Меня зовут Трисмегист. Я -- командующий армией Этла-Тиды. Подкрадывающиеся со всех сторон люди мгновенно остановились. Названное имя произвело на них огромное впечатление. Легенды о молодом маге и воине по дороге из Этла-Тиды в Тетит обрастали новыми подробностями и преувеличениями, которые придумывал каждый новый рассказчик, стремясь поразить воображение слушателей. -- Не верьте ему! -- Скомандовал Литорп своим струхнувшим головорезам. -- Трисмегист сейчас далеко на востоке, вместе с армией Этла-Тиды. Хватайте молокососа и девчонку! Трис выдернул из-за спины меч-катану и очертил в воздухе круг. -- Кто первый желает убедиться, что я тот, кем назвался? -- Холодно поинтересовался он. -- Парень всего один, а нас -- более двадцати! -- Проорал вожак. -- Даже если он и есть Трисмегист, южане отвалят за его поимку денег столько, что каждый из вас сможет купить флот кораблей. Последний довод оказался решающим, и головорезы ринулись в атаку, вытаскивая из ножен длинные широкие ножи, раскручивая над головами веревки, отламывая ножки табуретов. -- Держи, Алина. -- Сунул Трис в руки девочки рукоять своего меча. -- И отойди от меня подальше. Ничего не понимающая Алина посмотрела на своего друга и ее изумрудные глаза распахнулись от изумления. Трис быстро преображался. Из-под растягивающихся губ показались острые клыки, пальцы вытянулись, и стало видно, что заканчиваются они острыми лезвиями когтей. Серо-синий костюм Триса натянулся, как-будто едва вмещая в себя бугрящееся мускулами тело. И только глаза молодого человека по-прежнему осмысленно, ласково и немного насмешливо смотрели на девочку... Но нападавшие-то не видели глаз Триса! -- Чудовище из Межпространства! -- Взвыл хозяин таверны, и этот крик вселил панический ужас в сердца головорезов. -- Спасайся, кто может! -- Раздался другой вопль, подталкивая к действию оцепеневших от страха пиратов. Дикие возгласы взорвали мирную ночную тишину, разлитую над Тетитом. Команда Литорпа вываливалась на улицу из дверей таверны, давя и пиная друг друга. Проход был слишком узок для двух дюжин широкоплечих мужчин, и те, кто раньше обходили Триса сзади, а теперь оказались отрезаны от двери, ломились в окна здания. Сам Литорп застрял в оконном проеме и повис, визжа от ужаса. Алина подскочила к нему и ткнула мечом чуть пониже спины. Деревянная рама треснула, и вожак с грохотом рухнул наружу. -- Твари Межпространства напали на город! -- Послышался его безумный крик, подхваченный остальными людьми. -- Спасайтесь! Спасайтесь! -- Ну, что, Алина. -- послышался голос позади девочки. -- Теперь поняла, каким я могу быть? Она обернулась, и увидела, что Трис вновь вернулся к своему человеческому облику. Алина подошла к нему и, обняв, сказала: -- Ты сам учил меня, что содержание важнее формы. Я смотрела в твои глаза, Трис, и не боялась тебя. Ты -- нечто большее, чем человек. Люди меняют одежды, ты можешь менять тело. Что от этого меняется? -- И ты все еще хочешь и дальше сопровождать меня? -- С едва уловимой надеждой спросил Трис. -- Конечно! -- Уверенно ответила девочка. -- Я хочу стать такой же, как ты. Может быть, тогда ты поймешь, как я тебя... "...Люблю" -- хотела она окончить фразу, но не решилась. Но Трис все понял и осторожно обнял свою юную подругу. -- Нам пора ехать. -- Прошептал он ей на ухо, щекоча его теплым дыханием. -- Скоро сюда соберется весь город... Действительно, когда Трис направил колесницу к причалам, по улицам Тетита уже метались толпы полусонных людей, выскочивших в ночь едва одетыми, с факелами в руках. Никто не понимал, что происходит, и от этого люди паниковали все больше и больше. -- Пожар! Наводнение! -- Выкрикивали некоторые несознательные горожане, которые еще не были в курсе последних событий. -- Чудовища! -- Объясняли им те, кто выскочил на улицу раньше других и первым узнал все новости. -- На город напали чудовища из Межпространства! Спасайтесь! Внезапно Трис остановил колесницу и расхохотался. -- Что с тобой? -- С удивлением спросила Алина, беря его за руку и стараясь заглянуть в глаза. -- Ты себя хорошо чувствуешь? -- Конечно, милая! -- Весело крикнул Трис, обнимая девочку. -- Мне только что пришло в голову, что до сих пор все, кто видел мое превращение, погибали... За исключением, правда, вовремя сбежавшего Старшего Брата Полнолуния... А сейчас я смог обрести над собой контроль, никого перед этим не убив. Это очень здорово, Алина! Я вспомнил лица этих бедных пиратов, когда они в ужасе заорали: "Спасайся, кто может! На нас напали чудовища Межпространства!" А ты еще пощекотала мечом толстый зад Литорпа, и этот грозный главарь шайки пиратов плюхнулся на землю, словно мешок с тряпьем. Трис так похоже изобразил панику мореходов, что Алина сначала фыркнула, а потом ее похожий на звон хрустального колокольчика смех присоединился к неудержимому хохоту Триса. Едва только кто-нибудь из них прекращал веселье, другой тут-же спрашивал: "Ты помнишь?" или "Ты видела?", и смех вновь заставлял обоих сгибаться пополам и утирать слезы с глаз. Колесница несла Триса и Алину сквозь бушующее море охваченных безумным ужасом людей, и багровые отблески факелов превращали их смеющиеся лица в маски демонов... Когда колесница подъезжала к причалам, Алина указала рукой на большую группу всадников, двигающуюся навстречу: -- Смотри, Трис, мне кажется, что это кавалеристы Ремина. Я не могу разглядеть в темноте лица и вооружение, но их там не меньше дюжины. -- Похоже, что ты права, моя ясноглазая. Неужели, Маг-Император все-таки решил задержать нас? Тут всадники приблизились, и в свете факелов стало видно, что навстречу им едет Ремин в сопровождении десятка тяжелых кавалеристов. -- Я рад, Ремин, что ты проделал такой долгий путь, чтобы пожелать нам счастливого плавания. -- На всякий случай взял инициативу в свои руки Трис. -- А то я еду к своему кораблю и ломаю голову: куда деть эту прекрасную колесницу и замечательных коней? Не бросать же их на причале. Но теперь ты сможешь вернуть их Магу-Императору и передать ему мою благодарность. -- Я не смогу их вернуть. -- Улыбнулся Ремин, как обычно, открыто и радушно. -- Почему? -- Заинтересовался Трис. -- Все ли в порядке в лагере после моего отъезда? -- Все хорошо! Точнее, настолько хорошо, насколько может быть без тебя. Сразу же возникло множество самых разных вопросов, проблем, споров. Но Маг-Советник все быстро устроил. Представляешь, Трис, он хотел вначале, чтобы я возглавил армию. -- Очень мудрое решение. -- Одобрил Трис. -- Я бы поступил точно так же на его месте. -- Спасибо за доверие, но я отказался. -- Зря, Ремин. Но почему? -- Потому что я плыву с вами! -- Вот здорово! -- Воскликнула Алина. -- Втроем веселее. -- Ага, просто обалдеть от радости! -- Нахмурившись, сказал Трис и внимательно посмотрел на друга. -- Зачем тебе это нужно, Ремин? Это слишком опасно. Я не могу тебе позволить рисковать жизнью. -- Но Алине-то ты разрешил себя сопровождать. -- Алина -- совсем другое дело. Ты это прекрасно знаешь. Нет никого и ничего, что удерживало бы ее в этом мире. А у тебя есть. Не рискуй напрасно! -- Если бы ты был прав Трис, я не поехал бы за тобой. -- Ответил резко посерьезневший Ремин. -- Лорана мне все рассказала о твоем Пути. Я знаю, ты плывешь на Проклятый остров, чтобы открыть Врата Между Мирами и уйти. Я провожу тебя и помашу рукой на прощание. -- Ты убедишься, что со мной все хорошо, и расскажешь об этом Лоране? -- Стальные глаза Триса приковали к себе взгляд Ремина. -- Ты прав. -- Честно ответил тот. -- Я не хочу ничего скрывать от тебя. Да это, наверное, и невозможно, и незачем. -- Тогда я согласен. Пойдем с нами, Ремин. Но я сделаю все, чтобы ты вернулся назад. Ради нее... -- Трис поймал недоумевающий взгляд Алины и сменил тему. -- Но как Маг-Император и Крон-то-Рион отпустили тебя именно в то время, когда командующий тяжелой кавалерией нужен в лагере? И как ты нас нашел? -- Я уговорил правителей, и они согласились. -- Хитро улыбнулся Ремин. -- Я с десятком всадников выехал из лагеря через день после тебя. Мы гнали коней и днем, и ночью, останавливаясь только для краткого отдыха, и пару часов назад выехали на побережье. Мы проехали мимо жилых кварталов Тетита и направились прямо к причалам. Там я узнал, что за последние три дня ни один корабль не отплывал на запад. Вдруг мы слышим шум в городе, видим свет факелов, возвращаемся в город и узнаем, что на него напали тысячи чудовищ. Правда, ни одного из них, кажется, никто не видел. Но зато я нашел вас, друзья! Вы выглядите довольно веселыми и жизнерадостными в отличие от мечущихся в ужасе жителей. Может быть, вы объясните, в чем причина их внезапного страха? -- Массовый психоз и коллективные галлюцинации вызваны, возможно, тем, что вместе с последним морским уловом в пищу людей попали некоторые виды рыб, вызывающих неадекватную реакцию на окружающий мир. -- С умным видом произнес Трис, хотя в его стальных глазах мелькнули насмешливые искорки. -- Но скорее всего, это просто последствия злоупотребления крепкими спиртными напитками. -- В тон своему другу и учителю продолжила Алина. -- В этом городе пьянство приняло слишком массовый характер, так что уже можно говорить о возможной эпидемии. -- Ну, друзья, -- переводил глаза с Триса на Алину Ремин, -- ваш диагноз столь суров, что мне кажется, пора садиться на корабль и поскорее уплывать отсюда, пока и мы не заразились. Правда, если эта паника -- не ваших рук дело. -- Конечно, -- притворно грустно сказал Трис, виновато опустив взор, -- можно предположить, что наше краткое пребывание в этом городе послужило неким катализатором... -- Но, разумеется, -- возразила ему Алина, -- никто не решится подвергнуть сомнению тот факт, что местные жители сами виноваты в постигшем их несчастье. -- Я вас слишком хорошо знаю, друзья, чтобы сомневаться в вашей непричастности! -- Ремин некоторое время пытался сдерживаться, но умильно-невинные лица молодого человека и девочки развеселили бы даже покойника. И спустя мгновения над причалами Тетита грянул смех Ремина и его кавалеристов, к которому немедленно присоединились Трис и Алина. Глава 13. Плавание. Трис стоял на носовой надстройке галеры "Синий альбатрос" рядом с зачехленным большим арбалетом и смотрел вперед, на красный диск тонущего в океане солнца. Близился к концу первый день плавания. "Синий альбатрос" оказался очень хорошим надежным судном и сейчас уверенно рассекал волны своим острым тараном. Рулевое весло твердо держал старый мореход Гитрас, нанятый Готилоном в Этла-Тиде. Он правил точно на закат. Вообще, Трис был очень доволен капитаном. Тот полностью оправдал возложенное на него доверие, прекрасно подготовив к непродолжительному, но очень опасному плаванию и быстроходную двадцативесельную галеру, и небольшую, но опытную и надежную команду. Люди уже показали себя в деле, защитив корабль от захвата пиратами в Тетите, и теперь Трис был уверен, что они не подведут его ни в возможной схватке с катуном, ни на Проклятом острове. Но пока плавание проходило спокойно. Попутный ветер позволил поднять большой прямоугольный парус и не грести веслами. Корабль слегка покачивался на небольших волнах, его корпус тихо и мелодично поскрипывал. Трис разглядывал скалистые острова, между которыми пролегал их путь, и размышлял. Он был одет в свою земную серо-синюю одежду и в наступающих сумерках очертания его фигуры размывались на фоне темнеющего неба. -- О чем вы задумались, господин Трисмегист? -- Спросил его незаметно подошедший сзади Готилон, заставив Триса вздрогнуть. -- Я думаю о том, что ждет нас послезавтра, когда мы выйдем в открытый океан. -- Нас ждут катуны, господин. Много катунов. Но я и мои моряки их больше не боимся. По дороге из Этла-Тиды в Тетит мы опробовали Ваши арбалеты. Жуткая сила! Стальные наконечники копий раскалывали камни размером с человеческую голову на островках, мимо которых мы проплывали. А поворотная платформа и удобные рукояти позволяли быстро и точно наводить оружие. Именно тогда я понял, почему Вы так уверены в победе над южанами. И когда в Тетит пришли вести о великой битве и о быстрой победе Этла-Тиды, мы не удивились. -- Старый капитан замялся, не решаясь задать давно мучивший его вопрос. -- Скажите, господин, правду ли говорят, что Лучевой Меч не причинил Вам вреда, и что теперь Вы -- его хранитель? -- Правда. -- Ответил Трис, все еще думая о чем-то своем, и погладил кожаный чехол, висящий на поясе. -- Он тут, со мной. -- Вы хотите использовать его против катунов? -- Не думаю. Я вообще не хочу его брать в руки. Надеюсь, что до этого дело не дойдет. Это слишком опасная вещь, Готилон. И для ее хранителя она гораздо опаснее, чем для врагов. -- Вам лучше знать, ведь Вы -- маг. -- Да-да. -- Рассеянно произнес Трис и с горькой иронией добавил. -- Величайший маг в Этла-Тиде... -- О чем вы тут беседуете, друзья? -- Поднялся к ним с нижней гребной палубы Ремин. -- Обо всем понемногу. -- Усмехнулся Трис. -- Как там Алина? -- Спит. -- Ремин произнес это слово так, словно говорил о любимой младшей сестренке. -- За последние дни она очень устала. Если бы ты видел ее, Трис, когда мы пересекали плато Семи Ветров. Твое бездыханное тело везли на повозке, и она все время сидела рядом, не смыкая глаз ни днем, не ночью. Я предлагал ей пойти отдохнуть, но она только отрицательно мотала головой, так что пряди распущенных черных волос хлестали по лицу. -- Да, -- задумчиво проговорил Трис, -- хоть волосы у меня получились хорошо. -- Ты говоришь так, словно остальное у тебя получалось плохо. -- Теперь я думаю, что некоторые вещи следовало сделать по-другому. Но я ни о чем не жалею. Глупо жалеть о том, что уже сделано. Меня беспокоит только то, что я должен был бы сделать и не сделал. Готилон растерянно переводил глаза с Триса на Ремина, многого не понимая в их разговоре и, наконец, спросил: -- Скажите, господин Трисмегист, Вы, наверное, вместе с сестрой много плавали по океану? -- Почему Вы так решили? -- Удивленно посмотрел на него Трис. -- Вы очень уверенно ходите по кораблю. Словно под вашими ногами не раскачивающаяся палуба, а Храмовая площадь Этла-Тиды. Вот Вы, господин Ремин, заметно тратите силы на то, чтобы сохранить равновесие, а Трисмегист и Алина, похоже, вообще не замечают, что галера качается вправо и влево, вверх и вниз. -- Это потому, уважаемый капитан, что мы занимаемся рукопашным боем. Отсюда и чувство равновесия, и координация движений, и легкая уверенная походка. -- Объяснил Трис. -- Это так. -- Добавил Ремин. -- Если бы Алина не отсыпалась в своей каюте, Вы бы увидели потрясающее зрелище их тренировок. Я наблюдал за ними только один раз, но запомнил это надолго. Жаль, что у меня не было времени взять несколько уроков боя без оружия. -- Он вопросительно посмотрел на Триса. -- Боюсь, что теперь уже поздно начинать. Трис ничего на это не ответил, а Готилон поинтересовался: -- Зачем обучать маленькую девочку мужским единоборствам? Место женщины -- на кухне и в постели. -- Боюсь, что у нас разные взгляды на некоторые вопросы воспитания. -- Пожал плечами Трис. -- Что касается Алины, я учу ее потому, что мне кажется, это ей может когда-нибудь пригодиться... Там будет видно. -- Ну-ну. Дело ваше. -- Буркнул Готилон. -- Ладно, господа, я осталю вас одних и пойду-ка тоже посплю. Завтра рано утром нам предстоит пройти между островами Тысячи Мелких Зубов, и я должен сам в это время стоять у рулевого весла. Кряхтя, Готилон спустился вниз и скрылся в своей каюте. Трис и Ремин молча стояли на носовой надстройке судна. Солнце почти полностью скрылось за горизонт. Темнело. Мимо них прошел один из матросов и зажег сигнальный светильник на носу. Другой такой же уже горел на корме. И вновь на палубе остались только два молодых человека и рулевой. -- Скажи мне, Ремин, -- первым нарушил молчание Трис, -- в Тетите ты сказал, что Лорана поведала тебе о моем Пути. Что она сообщила? -- Она рассказала о том, что ты -- пришелец из другого мира и плывешь на Проклятый остров, чтобы открыть Врата Между Мирами и уйти... -- И все? -- Ну-у-у... -- Замялся Ремин. -- Если коротко -- то все. -- Хорошо. И что ты об этом думаешь? -- Не знаю. -- Честно ответил Ремин. -- Мои мысли противоречивы. Мне очень жаль, что ты покидаешь нас... -- Вас? -- Переспросил Трис и посмотрел прямо в глаза Ремина, заставив того опустить взгляд. -- Так я и думал. Ты считаешь себя виноватым, потому что любишь принцессу Лорану... И из-за этого в глубине души ты рад моему отъезду. -- Да. -- Твердо ответил Ремин и поднял голову. -- Да, я ее люблю. И чувствую свою вину перед тобой и перед Этла-Тидой. Я не должен... -- Не должен? -- Перебил его Трис. -- Ерунда! Ты должен следовать только велению своего серда и разума и не оглядываться на запреты и догмы. Дерзай, друг, и удача сама придет к тебе. Я, Маг Трисмегист, предрекаю, что ты будешь новым Магом-Императором Этла-Тиды! Ремин настороженно посмотрел на своего друга, стоящего рядом и ему показалось, что вокруг его головы заметно слабое сияние. Он хрипло выдохнул: -- Но Лорана сказала мне, что ты потерял свои магические силы, Трис. Зачем ты подаешь мне мнимую надежду? -- Лорана многое сообщила тебе. -- Криво усмехнулся Трис. -- А она сказала, что Лучевой Меч дал мне взамен? -- Нет. -- И не могла сказать. Я сам не знаю, что со мной происходит. Знаю только, что что-то меняется во мне и вокруг меня. Этому нет названия... Это сильнее меня, сильнее всего, с чем я до сих пор сталкивался... Это растет и ширится... Ремин встревожено смотрел на Триса, бормочущего себе под нос непонятные фразы. Наконец, он решился прервать друга: -- Ты хорошо себя чувствуешь, Трис? Может быть, тебе тоже нужно выспаться? -- Да, ты прав. -- Трис словно очнулся и спокойно посмотрел на друга. -- Скажи мне правду, Ремин, зачем ты поплыл со мной? Это Лорана просила тебя сопровождать меня? -- Нет. -- Потупил взор Ремин. -- Не совсем так. Я видел, как она переживает из-за твоего отъезда. Она очень беспокоилась, думая, что ты идешь на верную смерть. Мы много говорили с ней после твоего отъезда... -- И ты решил, что теперь, когда я лишился магических сил, ты можешь мне чем-то помочь. Ты знаешь, что вернувшись с Проклятого острова обратно в Этла-Тиду, ты станешь великим героем? -- Я не думал об этом. -- Сказал Ремин, и Трис понял, что его друг не притворяется. -- Думал, думал. -- Тем не менее произнес Трис. -- Ты отказался от командования армией, потому что на самом деле тебе пришлось бы всегда и во всем слушаться Крон-то-Риона. А здесь ты сам, своими силами, добудешь славу, признание и любовь Лораны. -- Теперь мне кажется, что это ты помогаешь мне... А сам я мало чем могу тебя поддержать. -- Я уже обещал сделать все, чтобы ты вернулся, и могу еще раз подтвердить это. -- Спасибо, Трис. -- Ремин незаметно смахнул капельки влаги с ресниц. -- Ты слишком благороден. Ты вручаешь мне Лорану, жертвуя своей любовью к ней. -- И это она тебе сказала? -- Трис едва не расхохотался, но внезапно осекся, глядя на Ремина, недоумевающего по поводу несвоевременного веселья. -- Если ваши беседы настолько откровенны, то прими мои поздравления. Надеюсь, что ты будешь достойным правителем единой Этла-Тиды. -- Я сделаю все, что будет в моих силах. -- Прижал правую руку к сердцу Ремин, словно произнося слова клятвы. -- Вот и хорошо. -- Трис начал спускаться вниз по трапу. -- Пора и мне ложиться спать. -- Покойной ночи, Трис. -- Крикнул вдогонку Ремин. Темнота полностью накрыла океанский простор, но огромные звезды с безоблачного неба рассеивали мрак, отражаясь в воде. "Синий альбатрос" медленно двигался вперед, еле-еле покачиваясь с боку на бок. Ремин еще некоторое время стоял на носу судна, глядя вперед, и на его щеках были видны капельки влаги, похожие на брызги морской воды. Наконец, глубоко вздохнув, он тоже отправился в свою каюту. Вскоре на всем корабле не спал только один человек -- молчаливый рулевой Гитрас, стоящий на корме и правящий точно на запад. * * * Утро следующего дня выдалось таким же ясным и безоблачным, как и несколько предыдущих дней. Ветер продолжал дуть с востока, наполняя парус галеры и с каждой минутой приближая путешественников к Проклятому острову. Никто из людей старался не думать о чудовищах и о зловещей славе некогда прекрасной древней столицы, превратившейся после Катастрофы в источник ужаса. Пока что корабль плыл по хорошо знакомым мореходам водам, огибая многочисленные скалистые острова. Изредка путешественники видели другие корабли и лодки. Это рыбаки продолжали свое нелегкое дело, несмотря на то, что на материке шла жестокая война между севером и югом. Солнце своими яркими лучами пронизывало спокойную океанскую воду, и когда судно проплывало вблизи островов, сквозь нее можно было разглядеть густо заросшее водорослями дно и стайки рыбешек, быстро удирающих, когда их накрывала тень плывущего корабля. Острова местами были покрыты низкими ветвистыми деревьями и кустами, в которых гнездились морские птицы. Над мачтой постоянно кружилось шесть-семь чаек, ожидая, что кок вот-вот выбросит за борт лакомые остатки человеческой пищи. -- Удивительно. -- Сказала Алина Трису, когда они после завтрака поднялись на верхнюю палубу. -- Мне кажется, что в природе царят мир и спокойствие. Как будто войну, кровь, смерть я видела в ночном кошмаре, а не наяву. -- Да. -- Согласился Трис. -- Если бы человек научился жить в гармонии с природой, если бы он не старался переделать ее согласно своим представлениям о порядке, скольких бед и несчастий можно было бы избежать. Если мне удастся открыть проход через Врата на Землю, ты увидишь, как мало осталось красоты на моей родной планете. -- Тогда зачем мы плывем на Проклятый остров? -- Удивленно посмотрела на Триса девочка. -- Раз тебе не нравиться Земля, почему ты хочешь вернуться на нее? -- Я не говорил, что хочу вернуться. Меня интересует сам механизм перехода из одного мира в другой. Раньше, на Земле, я создал приборы, позволившие мне попасть только в одно конкретное место -- в Этла-Тиду. К сожалению, они погибли вместе с моей космической яхтой. Если же мне откроется Зеркало Истины, то я смогу узнать очень многое, может быть даже все, о структуре Вселенной. Я построю новый космический корабль и новые приборы, открывающие путь в любое Измерение. Вот тогда мы с тобой и отправимся в настоящее путешествие! Я думаю, что мы не одиноки во Вселенной. Мы встретим других разумных существ, мы побываем на тысяче обитаемых планет, мы раскроем все тайны космоса. -- То, что ты говоришь, Трис, так прекрасно! -- Взволнованно произнесла Алина. -- Мне кажется теперь, что вся моя предыдущая жизнь прошла словно бы в яйце, скорлупу которого ты разломал. Но все-таки, почему ты ведешь с собой именно меня, а не более достойную спутницу или спутника? -- Более достойного? Кто может быть лучше тебя? -- Воскликнул Трис. Он расстегнул левый нагрудный карман своей куртки и достал оттуда аккуратно сложенный лоскут золотистой ткани, на которой разноцветными нитками были вышиты волны, деревья, башни и маленькое красное сердце. -- Смотри, Алина. Этот узор, вышитый твоими руками, я всегда ношу с собой. Он помогает мне оставаться тем, чем я есть, и не срываться в пропасть злобных эмоций. Ты -- моя единственная ученица и учительница. Пройдет совсем немного времени, и ты вырастешь, станешь самой прекрасной девушкой на свете. Смогу ли я тогда рассчитывать на включение своей кандидатуры в длинный список предполагаемых женихов? Девочка посмотрела в искрящиеся весельем и вниманием глаза Триса и, приняв его игру, ответила: -- Конечно, сможешь. Только список этот будет очень коротким, состоящим из одного имени -- твоего. Матросы на палубе были заняты своими повседневными делами, Готилон о чем-то разговаривал с Ремином, глядя на проплывающий вдоль борта берег острова, и никто не видел, как Трис с Алиной на несколько кратких мгновений слили уста в поцелуе, скрепляя заключенный договор. -- А что мы сделаем в первую очередь, когда попадем на твою Землю? -- Спросила девочка, игриво глядя на Триса. -- Если ты не будешь возражать, я сразу же верну твоим волосам первоначальный солнечно-золотой цвет. -- Мечтательно сказал Трис. -- Ты сама увидишь, что именно такой тон на Земле пользуется наибольшей популярностью. А вот теперь все находившиеся на палубе люди одновременно посмотрели на носовую надстройку, где послышался хрустальный заразительный смех Алины... К Первым островам галера подошла вечером следующего дня. Готилон не хотел рисковать, отправляясь ночью в полный неизвестных опасностей открытый океан. Трис не стал настаивать на немедленном продолжении плавания, и "Синий альбатрос" бросил якорь возле скалистого берега одного из крохотных островков. Несколько матросов, взяв факелы, сошли на берег, надеясь подстрелить из ручных арбалетов каких-нибудь птиц на ужин или отыскать гнезда, где можно было бы найти птенцов, еще не умеющих летать. Казалось, что люди совершенно не беспокоятся по поводу завтрашнего испытания. * * * От Первых островов галера отчалила с первыми лучами восходящего солнца. Трис рассчитывал, что можно достичь Проклятого острова к вечеру, если к постоянному, но не слишком сильному восточному ветру добавить силу гребцов. Поэтому из трюма были извлечены весла, и все матросы разместились на гребных скамьях. Двадцать человек одновременно вспенили океанскую гладь мощными гребками. Вновь вставший у рулевого весла Гитрас затянул старинную песню, помогающую поддерживать единый ритм движения гребцов: Все мы, да, дружно, да, вместе, да, сильно, да, напираем. Весла, да, воду, да, вместе, да, сильно, да, загребают. Мышцы, да, наши, да, вместе, да, сильно, да, не устанут. Ветер, да, брызги, да, наши, да, лица, да, освежают. Когда Гитрас выкрикивал "да", матросы делали гребок, и галера все более и более ускоряла ход. На носу судна возле большого арбалета стояли Готилон, Трис и Ремин, напряженно вглядываясь вперед. Парусиновый чехол с оружия был снят, и прочная тетива из конских волос натянута на металлический лук размером с расставленные в ширину руки взрослого мужчины. В специальных стойках вдоль фальшборта стояли наготове короткие толстые копья с острыми стальными наконечниками. -- К встрече с катунами мы неплохо подготовились. -- Заметил Ремин. -- Мне даже хочется встретить хотя бы одного из них, чтобы подстрелить на ужин. -- Не зовите неприятности раньше времени, молодой господин. Они и так нас найдут. -- Буркнул старый капитан, не переставая осматривать водную гладь. -- Вы не представляете себе, что такое взрослый катун, и как нам сложно будет его победить даже при помощи мощных арбалетов. -- Вы тоже, уважаемый Готилон, не пугайтесь и не дрожите раньше времени. -- Обиделся Ремин. -- Трис и я разбили непобедимую армию Южной Империи. Что нам теперь какие-то безмозглые водяные шарики? -- Эх, молодость, молодость. -- Сокрушенно покачал головой капитан. -- Счастливое время, когда еще ничего не знаешь об окружающем мире, но считаешь себя всемогущим. -- Не ссорьтесь, друзья. -- Успокаивающе положил руки на плечи Готилона и Ремина Трис. -- Нам всем вместе предстоит встретить множество опасностей, так давайте не будем усложнять себе жизнь внутренними разногласиями. -- Да мы и не думаем ссориться. -- Быстро остыл Ремин и потянул Триса за рукав в сторону от Готилона, чтобы тихо продолжить разговор. -- Вообще, меня не так беспокоят катуны, как то, что нас может ждать на Проклятом острове. Ты уверен, Трис, что чудовища Межпространства давно успокоились? Ведь до сих пор никто из тех, кто отправлялся на остров, обратно не вернулся. Что мы можем противопоставить этим тварям, если ты утратил магический талант? -- Там будет видно. -- Трис махнул рукой на запад. -- В самом крайнем случае я достану Лучевой Меч. -- Ты знаешь, как им управлять? -- Пока нет. Но я чувствую, что в нужный момент он сам все мне расскажет. Ремин с сомнением посмотрел на друга. Или Трис окончательно сошел с ума после того, как лишился магии, или он теперь так шутит, сохраняя важный и торжественный вид, или же говорит правду, зная что-то, что неизвестно прочим людям. В любом случае, оставалось доверять его словам и полагаться на то, что "там будет видно". Первые острова уже превратились в темные пятнышки, едва различимые за кормой на линии горизонта, а впереди простиралась чистая водная гладь. Морских чудовищ пока не было видно и Трис начал надеяться, что плавание пройдет без происшествий. Он спустился в свою каюту и попытался погрузиться в медитативное состояние, чтобы расслабить мышцы и привести в порядок мысли перед прибытием на Проклятый остров. Он уже начал ощущать приятное тепло, распространяющееся по телу, когда услышал наверху крик Готилона: -- Катун! Справа по борту гигантский катун! К оружию, матросы! Мысленно произнеся несколько довольно грубых ругательств, Трис схватил меч-катану, вошедшим в привычку движением погладил кожаный чехол на поясе и выскочил из своей каюты. Соседняя дверь распахнулась, и оттуда появилась Алина, одетая в кожаную рыбацкую тунику, с маленьким топориком в правой руке. Несколько мгновений они смотрели друг на друга и на трап, ведущий на верхнюю палубу. Наконец, Трис спросил: -- А ты куда собралась? -- Туда. -- Ткнула Алина топориком вверх. -- Куда ты, туда и я. -- У меня нет времени спорить, Алина. Мы же договаривались, что сегодня ты будешь сидеть в каюте. Наверху слишком опасно. -- Я подумала, что еще неизвестно, где будет опаснее, в тесной каюте, которую от океанской пучины отделяет тонкий деревянный борт, или на палубе, рядом с тобой, великим воином и защитником маленьких рыжих девочек. -- Каким местом я думал, когда начал учить ребенка логике и риторике?! -- В притворном отчаянии воскликнул Трис. -- Теперь ученица кладет на лопатки учителя. Раз ты такая шустрая, марш первая наверх! С нечленораздельным ликующим боевым кличем девочка ринулась вверх по трапу, получив вдогонку от своего побежденного учителя легкий шлепок чуть пониже спины. Следом за ней на палубу поднялся Трис. Осмотрев приближающегося противника он тут же пожалел, что позволил Алине участвовать в сражении, так как теперь загнать ее вниз было уже невозможно. Девочка, как и вся команда судна, словно завороженная, глядела на хозяина океана -- гигантского катуна. Катун находился на расстоянии десяти-двенадцати полетов стрелы от галеры. Как и говорил Готилон, он был похож на огромный черно-зеленый шар, катящийся по поверхности океана. Ни глаз, ни рта, ни каких-либо отверстий или выростов не было на теле животного. Просто ровный гладкий шар. Трис прикинул расстояние и понял, что в диаметре катун будет побольше четырех человеческих ростов. Пока что чудовище никак не выказывало агрессии, оно плавно двигалось по воде справа от судна почти-что параллельным курсом, легко и непринужденно подминая небольшие волны. Однако расстояние между ним и кораблем постепенно сокращалось. Готилон увидел, что Трис стоит на нижней гребной палубе и крикнул ему: -- Катун сначала катился прямо на корабль, но потом изменил направление и теперь движется рядом, словно изучает нас или примеривается, как лучше напасть. Трис осмотрел судно. Все было готово к сражению. На носовой надстройке у большого арбалета стояли Ремин и двое матросов. Лук был натянут, копье вставлено в пазы, и оставалось только нажать на спуск, чтобы послать в чудовище метательный снаряд. На кормовой надстройке у второго арбалета также стояли трое матросов, готовые по команде выстрелить. Остальные члены экипажа, собравшиеся на гребной палубе, убрали весла и вооружились топорами, копьями и ручными арбалетами. Легкий восточный ветер продолжал двигать судно вперед, давая возможность рулевому Гитрасу при необходимости совершить маневр. Трис и Алина поднялись на нос. Готилон неодобрительно покосился на девочку, нервно постукивающую обухом топорика по левой ладони. -- Может быть, катун не станет нападать, почувствовав, что эта добыча ему не по зубам... или что там у него вместо зубов? -- Спросил Ремин, проверяя легкость поворота арбалетной платформы. -- Будет, будет. -- "Успокоил" его старый капитан. -- Такому гиганту, наверняка, недостаточно мелких желтоперок или старых больных дельфинов. А тут мы -- две дюжины мужчин на обед и одна маленькая девочка на закуску. -- А где же у катуна щупальца, которыми он хватает добычу? -- Поинтересовалась Алина. -- Он же совершенно гладкий. -- Он выбрасывает щупальца из любой точки тела. -- Объяснил Готилон. -- Сейчас он выпускает их снизу, чтобы отталкиваться от воды и двигаться в нужную сторону. Смотри внимательнее. Видишь, у самой поверхности воды из катуна выскакивают короткие толстые отростки, похожие на лопасти весел, делают гребок, а потом втягиваются обратно? -- Действительно! -- Воскликнула девочка. -- Катун одновременно и плывет, и перекатывается. Но где у него рот и глаза? -- У него нет этих органов. Добычу он втягивает прямо в свое тело, и одни только твари Межпространства знают, где у этого чудовища органы чувств. Между тем катун сблизился с кораблем на семь-восемь полетов стрелы. Люди на "Синем альбатросе" были спокойны, только их застывшие лица да крепко сжатое в руках оружие выдавали то внутреннее напряжение, которое испытывали путешественники перед схваткой с хозяином океана. -- Да будет он нападать, в конце концов, или так и проводит нас до Проклятого острова?! -- В сердцах воскликнул один из матросов на гребной палубе. И внезапно, словно услышав этот призыв, катун изменил направление движения и покатился прямо на галеру. -- Всем приготовиться! -- Спокойно скомандовал Трис. -- Стрелять по моей команде! Чудовище стремительно приближалось. Уже можно было видеть, что его поверхность не такая гладкая, как казалось издалека. Она была покрыта множеством ямок и бугорков и больше походила на кожуру гигантского апельсина. Переливающиеся зеленые и черные пятна огромного катящегося шара приковывали к себе взгляд и как будто гипнотизировали людей, лишая их смелости и решительности. -- Цельтесь точно в середину шара! -- Прокричал Трис. -- Тогда снаряды не отскочат рикошетом от этой твари. Все готовы? Матросы стряхнули с себя оцепенение. Речь шла об их жизни, и опытные мореходы не собирались становиться легкой добычей. Катун уже приблизился на расстояние выстрела из большого арбалета, но Трис не торопился отдавать приказ начать стрельбу, подпуская его поближе. Матросы на гребной палубе выставили перед собой копья и нацелили ручные арбалеты на атакующее чудовище. Вот до катуна осталось триста шагов, двести, сто пятьдесят... -- Стреляйте! -- Крикнул Трис, выхватывая из ножен меч из дамасской стали и поднимая его вверх. -- Проткните гадину! Одновременно щелкнули тетивы больших и ручных арбалетов. Смертоносные копья и болты понеслись навстречу чудовищу. Но катун, словно почувствовав опасность, молниеносно изменил направление и даже на таком близком расстоянии смог увернуться от летящих снарядов. Только копье, выпущенное из арбалета Ремина, чиркнуло по его шкуре, оставив большую ярко-зеленую борозду. -- Быстрая тварь! -- В ярости ударил кулаком по планширу Готилон. -- Он словно читает наши мысли! -- Заряжайте оружие! Быстрее, друзья! -- Крикнул Трис, хотя матросы и без его приказа уже лихорадочно крутили коловороты арбалетов, натягивая луки. Но катун оказался быстрее. Никто не ожидал, что огромный и неуклюжий с виду шар может двигаться с такой невероятной скоростью. Избежав первого залпа, катун спустя всего несколько ударов сердца навис над кормовой надстройкой. Большой арбалет уже был заряжен, но выстрелить из него матросы не успели. Из тела катуна молниеносно вытянулись десятки длинных зеленых отростков толщиной в человеческую руку. Они оплели тела трех матросов, стоящих у арбалета, и так же быстро скрылись в гигантском шаре, втянув жертвы прямо через расступившуюся на время оболочку. Только рулевой Гитрас чудом избежал смерти: в последний момент он отпрыгнул в сторону, скатился с надстройки на гребную палубу и с безумно сверкающим взором присоединился к матросам, сжав топор так, что побелели костяшки пальцев. На какие-то доли мгновения все люди на корабле замерли, потрясенные гибелью своих товарищей и завороженные хладнокровной уверенностью хозяина океана, быстро и спокойно поглотившего добычу. -- Стреляйте же в него! -- Дико заорал Готилон. -- Не то он нас всех сожрет! Вновь зазвенели тетивы ручных арбалетов. На этот раз все болты попали в цель, глубоко войдя в шкуру чудовища. Из дыр брызнули фонтанчики светло-зеленой жидкости. Раздались крики радости, но тотчас же смолкли. Раны на теле катуна моментально затянулись, и он покатился вдоль борта галеры, приближаясь к столпившимся на гребной палубе людям. Из тела чудовища вновь вытянулось множество длинных щупальцев, которые принялись методично ощупывать палубу в поисках новой добычи. Словно толстые плети, они извивались, рыскали, хлестали по палубе, ломали мелкие деревянные детали оснастки. -- Я не могу стрелять! -- В отчаянии закричал Ремин, пытаясь навести свой заряженный арбалет на чудовище. -- Он слишком близко. Мне мешают ванты и край паруса! -- Рубите щупальца! -- Приказал Трис матросам, спрыгивая вниз с носа галеры. -- Попробуем немного отогнать катуна в сторону! Показывая пример, он растолкал людей, в оцепенении смотревших на приближающиеся щупальца, и ударил мечом по ближнему зеленому отростку, изучающему основание мачты. Отрубленный конец как полураздавленный червяк начал биться по палубе, а обрубок мгновенно втянулся обратно в тело катуна. Взамен него из гигантского шара вытянулось сразу несколько щупалец, которые метнулись к тому месту, где находилась строптивая жертва, не желающая становиться пищей. Трис несколько раз взмахнул мечом, и еще несколько зеленых обрубков упало на палубу. Но по мере того, как катун продвигался вдоль борта, приближаясь к середине судна, количество щупалец, пытающихся схватить Триса, становилось все больше и больше, и тому приходилось отступать, чтобы не оказаться в смертельном кольце. -- Не стойте, как истуканы! -- Вскричал Готилон, прыгая с топором на гребную палубу. -- За мной, матросы! И мореходы бросились на катуна, пытаясь своими топорами обрубить щупальца чудовища так, как это делал Трис. Но оказалось, что их оружие не могло повредить зеленым отросткам. Лезвия топоров были недостаточно остры, чтобы разрубать плоть чудовища. Щупальца пружинили, на какое-то время отдергивались назад, но потом нападали с новой силой. Трис, Готилон и матросы вынуждены были пятиться к носовой надстройке. -- А если нам всем спрятаться в трюме? -- Крикнул Ремин Готилону, нервно подпрыгивающий на месте в ожидании момента, когда можно будет выстрелить из арбалета. -- Может быть, тогда катун оставит в покое корабль? -- Это не поможет! -- Отозвался капитан, отмахиваясь топором от извивающегося отростка. -- Катун почувствовал лакомую добычу и разломает весь корабль, чтобы добраться до нас. Словно в подтверждение его слов, несколько толстых щупальцев хлесткими ударами пробили доски палубы и начали рыскать в трюме корабля. -- Проклятье! -- Закричал Готилон. -- Если катун продырявит днище, корабль потонет. Мы погибнем, даже если каким-то чудом сможем убить эту тварь. -- Я все еще не могу прицелиться! -- Стукнул кулаком по станине арбалета Ремин. -- Копье попадет не в катуна, а в снасти! Трис перерубил очередной отросток и огляделся. Дело было плохо. Часть щупальцев оттесняла людей к самому носу судна, а другие тем временем разламывали настил палубы и фальшборт. Если немедленно не отогнать или не убить катуна, он пробьет борт или днище, галера пойдет ко дну, и люди окажутся беззащитными в воде посередине океана. Оставалось только одно: использовать Лучевой Меч. Но руки Триса отказывались выпустить рукоять катаны и расстегнуть чехол на поясе. И в этот момент между размахивающими топорами матросами и яростно извивающимися щупальцами катуна проскользнула хрупкая фигурка девочки. Алина пробежала по уцелевшим доскам палубы, перепрыгнула через рыщущие в трюме щупальца и вскарабкалась на кормовую надстройку. Вся команда на мгновение замерла, наблюдая, как девочка в одиночку наводит арбалет на огромный шар и нажимает на спусковой крючок. Поворотный механизм арбалета был хорошо сбалансирован, а промахнуться с такого расстояния было просто невозможно. Тяжелое копье полностью вошло точно в середину шара, а его стальной наконечник на пол-локтя показался с противоположной стороны. Катун мгновенно вобрал в себя все отростки и отшатнулся от борта. Теперь он открылся Ремину, и копье из носового арбалета так-же насквозь прошило тушу океанского чудовища. Все люди замерли, со смешанным чувством ужаса и восторга наблюдая, как из четырех отверстий хлещут потоки ярко-зеленой жидкости. -- Ремин, заряжай арбалет! -- Крикнул Трис и хлопнул по плечам двух ближайших матросов. -- За мной, на корму, ребята! Но новых выстрелов не потребовалось. Рваные раны на теле катуна расширялись, из них с клокотанием выплескивались пенящиеся и пузырящиеся фонтаны. Черно-зеленый шар словно-бы сдувался, уменьшаясь в размере и прогибаясь сверху. Это была агония. Еще несколько мгновений оболочка катуна сжималась, а потом с треском лопнула и разошлась в стороны, расплескав по поверхности воды ядовито-зеленые кляксы слизи. Невероятная вонь окутала корабль, хотя он уже отплыл от места гибели катуна шагов на пятьдесят, продолжая двигаться на запад. Не только Трис, но и все остальные матросы побежали на корму, одержимые желанием до конца насладиться смертью поверженного врага. И они увидели, как бесформенные остатки хозяина океана медленно погружаются в пучину. -- Мы его сделали! -- В яростном восторге заорал один из матросов. -- Да, будь он проклят! -- Стукнул ладонями по бедрам Готилон. -- Это первый катун, убитый людьми! Молодец, девчонка! Старый капитан со слезами радости на глазах крепко сжал Алину в объятиях. Девочка что-то весело пискнула, но слова заглушили восторженные вопли матросов, обступивших ее со всех сторон и стремящихся доступными им способами выразить свою признательность меленькой героине. Восторг, в основном, выражался весьма солеными матросскими словечками и сильными похлопываниями по плечам и по другим частям тела, так что Трису пришлось раздвинуть людей и вытащить Алину наружу, чтобы уберечь от травм ее хрупкую фигуру и нежные уши. -- Еще рано праздновать полную победу. -- Объявил Готилон. -- Путешествие не окончено, и никто не знает, что ждет нас дальше. Нападение катуна лишило нас трех хороших верных товарищей, надежных матросов: Ребирда, Тизала и Готитола. Помните их имена. Я надеюсь, что больше мы не понесем утрат. -- Теперь мы знаем, как победить катунов. -- Сказал пожилой матрос с прилипшими к мокрому лбу прядями седых волос. -- Надо всадить им в брюхо острое копье из арбалета. -- Теперь мы все -- герои, ребята! -- Поддержал его другой, более молодой и веселый. -- Тетит и все побережье будут носить нас на руках и бесплатно поить вином до конца жизни. -- Да, друзья! -- Торжественно произнес Трис. -- Вы -- настоящие герои. Но вы победили не катуна. Вы победили свой страх перед открытым океаном, впитанный еще с материнским молоком. Теперь все океанские пути открыты для вас. Запомните: любое чудовище можно уничтожить, если не паниковать и не дрожать от ужаса. Впереди нас ждет Проклятый остров. Боитесь ли вы тварей Межпространства, которые могут там обитать? -- Нет! -- Одновременно гаркнули матросы. -- Теперь мы ничего не боимся. -- В крайнем случае, Вы, господин Трисмегист, Ваша храбрая сестренка и Ваш друг разберутся с любым чудовищем. А мы все поможем! Верно, ребята? -- Точно! Хорошо сказал, Лотит! Трис с удовлетворением наблюдал за энтузиазмом матросов. Конечно, он понимал, что эйфория, вызванная победой над внушавшим ужас чудовищем, скоро пройдет, но надеялся, что полученный людьми заряд бесстрашия и уверенности в своих силах силы сохранится, по крайней мере, во время высадки на Проклятый остров. Повреждения "Синего альбатроса" оказались не так велики, как выглядели вначале. Требовалось всего лишь заделать дыры в палубе, приколотить несколько досок к фальшборту, установить новые скамьи для гребцов и заменить некоторые мелкие детали оснастки. Все это можно было сделать на ходу, запасных досок и брусьев в трюме было предостаточно, и "Синий альбатрос" продолжал по-прежнему плыть на запад, подгоняемый попутным восточным ветром. За ремонтными работами день пролетел незаметно. Катунов больше не было видно, и путешественники помогали матросам заделывать повреждения. Когда Алина дала несколько дельных рекомендаций по поводу наилучшего использования досок из той или иной древесины, ее популярность вознеслась на недосягаемую высоту, оставив далеко позади самого капитана Готилона, Ремина и даже Триса. В конце концов, никто из матросов ведь не знал, что девочка -- дочь лесоруба и с детства знает о древесине больше, чем любой моряк. Когда уже стало смеркаться, на фоне заходящего солнца на горизонте показались очертания суши. -- Земля! -- Провозгласил стоящий на носовой надстройке дежурный матрос. -- Прямо по курсу -- земля. Путешественники немедленно поднялись на нос и стали пристально вглядываться в едва различимый темный берег. До Проклятого острова оставалось плыть приблизительно два-три часа. -- Смотрите! -- Показал налево Ремин. -- Я вижу довольно большой островок с удобной гаванью. Давайте там переночуем, а с восходом солнца высадимся на Проклятый остров. Готилон вопросительно посмотрел на Триса. Тот согласно кивнул, не отрывая взгляда от черной полосы на горизонте, и капитан приказал: -- Спустить парус. Все на весла. Гитрас, правь вон к тому острову! Матросы дружно гребли, предвкушая возможность настрелять птиц и поджарить их на костре. Готилон обещал им на ужин выставить большую амфору с вином, чтобы отпраздновать победу над катуном и помянуть погибших товарищей. Так что эта ночь обещала быть веселой. Последняя ночь перед встречей с погибшей в Катастрофе древней столицей... * * * -- Трисмегист, Вы уверены, что мы идем в правильном направлении? -- Спросил Готилон. -- Я просмотрел все старинные морские карты в Императорской библиотеке, которые уцелели после Катастрофы. Их было немного, и я точно запомнил каждую. Древняя Этла-Тида должна быть где-то к югу от нас. Совсем недалеко. "Синий альбатрос" плыл вдоль берега Проклятого острова на юг, держась на расстоянии четырехсот шагов от низкого, сплошь заросшего деревьями и кустами берега. Было около полудня. С самого утра, когда корабль отчалил от приютившего его на ночь небольшого островка, он двигался на веслах. Ветер совсем стих, небо было подернуто мутной пеленой, предвещавшей ухудшение погоды на следующий день. Двигаясь вдоль берега по мелководью, можно было не бояться катунов, никогда не приближавшихся близко к суше. Зато с берега в любую минуту можно было ожидать нападения каких-нибудь неведомых существ, поэтому оружие было заряжено, а гребцы старались не плескать веслами во время ритмичных гребков. Все напряженно вслушивались в зловещую тишину, царившую на Проклятом острове, лишь изредка перебрасываясь короткими фразами. Готилон, Трис, Ремин и Алина стояли на носовой надстройке и смотрели вперед, ожидая вот-вот увидеть стены погибшей столицы. -- Почему новую Этла-Тиду построили севернее, чем старую? -- Задал вопрос Ремин. -- Понятия не имею. -- Пожал плечами Трис. -- Может быть, новому Магу-Императору очень понравилось устье Ре-Тилач. -- А вы заметили, что среди густых веток деревьев не видно и не слышно ни одной птицы? -- В пол-голоса сказала Алина. -- Словно на острове нет ни одного живого существа. -- Меня все же больше волнует, правильно ли мы идем. -- Не мог успокоиться Готилон. -- Если на самом деле город находится на севере, мы будем плыть вокруг острова более десяти дней, пока полностью не обогнем его. За это время погода может испортиться так, что плавание вдоль берега станет опасным. Придется искать бухту или залив, чтобы там отсидеться. -- В этом случае я пешком пойду дальше. -- Хмуро ответил Трис. -- У меня слишком мало времени, сегодня ночью я видел сон... Трис осекся, вспомнив, что не все присутствующие посвящены в тайну его преображения. Алина успокаивающе коснулась его руки и с пониманием посмотрела в стальные глаза, а Ремин с Готилоном, похоже, пропустили последние слова мимо ушей, слишком поглощенные осмотром острова. Берег постепенно повышался, становясь похожим на скалистое побережье материка. А впереди скалы полностью закрывали обзор, поднимаясь на высоту двухсот шагов. -- Где-то там должен быть вход в залив. -- Показал рукой Трис. -- Ведь новую столицу строили точно также, как уничтоженную старую. -- Я вижу! -- Опытный старый капитан первый заметил изменения. -- Смотрите: из-за этой скалистой гряды вытекает речной поток. Он чуть более мутный, чем морская вода, и рябь на поверхности океана там почти отсутствует. Наверняка, когда мы обогнем скалы, нам откроется залив. И точно, когда "Синий альбатрос", идя вдоль берега, прошел мимо выступающей в океан высокой скалы, взорам путешественников открылась огромная бухта, на высоком берегу которой возвышались городские стены, в точности такие же, как у Этла-Тиды на материке. Широкая река впадала в залив левее города, это ее мутные воды вытекали в открытый океан через проход между скалами. Течение в проходе было таким слабым, что галера, не снижая скорости вошла в залив и бросила якорь недалеко от пологого правого берега. -- Не стоит рисковать, причаливая к городской пристани. -- Сказал Трис, оглядывая побережье залива. -- Кто знает, что может выскочить из ворот. Путешественники и матросы, убравшие весла, рассматривали древнюю погибшую столицу великой империи. С борта галеры не было видно ни разрушений, ни повреждений, указывающих на Катастрофу. Деревянные причалы, разумеется, за прошедшие столетия сгнили и развалились. Та же участь постигла и деревянные постройки возле городской стены. Однако сами каменные башни и стены Этла-Тиды выглядели целыми и невредимыми, словно всесокрушающее время побоялось коснуться этого великого творения рук человеческих. Только присмотревшись, можно было увидеть несколько трещин в каменной кладке. Ворота в башнях отсутствовали, и черные проходы в город казались издалека таинственными норами логова неведомого животного. -- Жаль, что из-за высокой стены мы не можем рассмотреть сам город. -- Произнес Ремин. -- Лучше бы сначала издалека оценить опасность. Может быть, стоит залезть на одну из скал, ограждающих залив и сверху оглядеть город? -- Напрасная трата времени. -- Ответил Трис, оценивающе глядя на скалы. -- Туда очень трудно забираться, да и увидишь издалека немного. Я сразу пойду в Императорский дворец, а там будет видно. -- Не ты пойдешь, а мы пойдем. -- Заявила Алина. -- И я пойду с вами. -- Твердо сказал Ремин. -- Я и пол-дюжины матросов будем вас сопровождать. -- Поддержал Готилон. -- Стоп, стоп. -- Поднял руки вверх Трис. -- Идти сразу всем слишком рискованно. Мы не знаем, что нас ждет в городе. Сначала я пойду один. Проверю, остались ли еще на острове так называемые чудовища Межпространства. Если все будет спокойно, я подам сигнал с воротной башни. Если нет, то одному мне будет легче сражаться и не думать о том, что нужно защищать еще и вас всех. Друзья Триса пытались настаивать, однако он был непреклонен. На воду спустили маленькую лодочку, и Трис спустился в нее по веревочной лестнице. Он весело посмотрел на суровые лица людей, торчащие над планширом и торжественно взирающие на него сверху. Только одна Алина задорно подмигнула ему левым глазом, и это подбодрило Триса гораздо лучше, чем тысячи громких, пустых, пафосных славословий, так любимых чиновниками с его родной Земли и некоторыми пожилыми Этла-Нитами. Глава 14. Истина. -- Что-то мне тут не нравится, только никак не могу понять, что... -- Пробормотал Трис. Он стоял на воротной башне и разглядывал мертвый город, раскинувшийся под ногами. Сначала могло показаться, что он попал в ставшую почти-что родной Этла-Тиду: те же квадратные кварталы, разделенные широкими улицами, те же дворцы знати. Только все деревянные строения были разрушены, а крыши домов давно провалились внутрь. Да и стены некоторых каменных зданий рассыпались, а в противоположной городской стене зиял огромный провал. И это было вполне естественно, ведь с того момента, как город покинули оставшиеся в живых жители, прошло около семисот пятидесяти лет. Но было в этом унылом запустении нечто неестественное, нечто неправильное, что чувствовал, но никак не мог точно определить Трис. Наконец, неприятный холодок пробежал по его позвоночнику. Он еще раз посмотрел на возвышающийся в центре города Императорский дворец с большой дырой вместо входных ворот и, наконец, понял, что его сразу встревожило. Похоже, что чудовища Межпространства были вполне материальны. Или, по крайней мере, одно из них. Если отбросить разруху, вызванную временем, можно было понять, что нечто, напоминающее огромный шар, выкатилось когда-то из Императорского дворца, несколько раз прокатилось по городу взад-вперед, а потом проломило городскую стену и выбралось наружу, отправившись в центр острова. -- Как-будто это был сухопутный катун. -- Произнес Трис про себя. Однако он не мог себе представить катуна, способного давить своей массой дома и ломать стены высотой в десять человеческих ростов. Или же таким и должно быть взрослое чудовище? А все остальные, что гуляют по открытому океану -- всего лишь подрастающие малыши. Если так, то, повзрослев, они ринутся на сушу, и сметут, сожрут все на своем пути... Трис подошел к наружному парапету, осторожно выглянул из-за него и посмотрел на залив. Посередине, словно игрушечная, замерла галера. Даже без магии Трис чувствовал, что сейчас на башню устремлены взоры двух дюжин человек, ожидающих его сигнала, чтобы причалить к берегу. Но Трис не собирался рисковать жизнями дорогих ему людей. Пока он не отыщет в Императорском дворце Зеркало Истины, пока не поймет, что это такое и как им можно пользоваться, пока не убедится, что на берегу нет никакой опасности, никто кроме него не ступит на берег Проклятого острова. Трис спустился по лестнице и пошел по улице, ведущей прямо в центр города. Он вынул из ножен меч-катану и сейчас медленно вращал его в руке, словно в любую секунду мог подвергнуться нападению. Однако предчувствие говорило Трису, что скорее всего опасность будет ждать его позже, во дворце, среди древних магических предметов и остатков великой силы, отворившей Врата Между Мирами и вызвавшей Катастрофу. Лучевой Меч в чехле на поясе пока никак не проявлял своей силы. Неясные сны, мучающие сознание Триса с момента ранения этим оружием, в последнее время не раздражали. Казалось, что сначала кто-то настойчиво и грубо пытался достучаться до мозга молодого человека, а теперь сменил тактику, предпочитая действовать более мягко и выжидать удобный случай. Вот и Императорский дворец. Трис осторожно заглянул в пролом. Так и есть. Как он разглядел издалека, все камни были выбиты изнутри на Храмовую площадь, а внутри разрушений почти не было. Словно что-то вырвалось наружу, одержимое то ли голодом, то ли жаждой убивать, и принялось метаться по городу, давя здания и пожирая людей. А когда пищи не стало, оно ушло бродить по острову. Трис надеялся, что за прошедшие столетия это нечто или умерло, или ушло через океан на запад. Как бы то ни было, Трис убрал меч в ножны и начал перебираться через огромные камни, бывшие некогда стеной дворца. Если Императорский дворец в новой Этла-Тиде был точной копией старого, следовало идти в центральное крыло, где располагались покои Мага-Императора. Трис быстро прошел через внутреннюю площадь дворца, внимательно осматривая все выходы из внутренних помещений на трехъярусную колоннаду, и поднялся по широкой главной лестнице прямо на второй этаж. На мгновение ему показалось, что стоящие на задних лапах грифоны проводили его грустными взглядами. "Только шизофрении тебе и не хватало!" -- Прокомментировал внутренний голос. Трис тряхнул головой, и наваждение пропало. Трис бесшумно скользил вдоль стен. Он достаточно хорошо знал расположение основных помещений дворца и поэтому продвигался туда, где должен была находиться зал для занятия магией. В новом Императорском дворце этот зал пустовал, поскольку в Этла-Тиде ни магии, ни магов после Катастрофы не осталось. Трис заметил, что чем ближе он приближается к залу, тем чернее становится потолок, пол и стены, как будто копоть от пожара осела на мраморной поверхности. Трис потер пальцем стену. Нет, это не копоть. Больше похоже на то, что верхний слой оплавлен чудовищным жаром. Трис стал двигаться медленнее, а его правая рука легла на кожаный чехол с Лучевым мечом. Что тут произошло: ядерный взрыв или вспышка магического огня? И против кого было применено столь мощное оружие? Коридор, через который шел Трис, все больше и больше походил на жерло потухшего вулкана. Мрамор был явно оплавлен, местами он даже тек, образуя на стенах и на потолке причудливые узоры из застывших капель. Узкие и высокие окна, через которые должен был проходить солнечный свет, затянулись черными волнистыми потеками. Так что в коридоре стояла зловещая полутьма. Вход в магический зал напоминал зев пещеры: огонь растопил стены, превратив дверной проем в почти круглое отверстие. Трис осторожно заглянул внутрь. Зал превратился в оплавленную нишу. Если во время взрыва тут были люди, то их тела, наверняка, мгновенно испарились. Ничто не могло выдержать такого жара. Кроме предмета, который находился в центре зала и испускал из себя слабое белое свечение. Трис понял, что это и есть Зеркало Истины. Оно стояло на оплавленном растекшемся постаменте, бывшем некогда небольшой трехступенчатой пирамидой. Зеркало было похоже на круглый лист отполированного серебра размером с поднос, висящий в воздухе между двумя такими же гладкими отполированными столбами толщиной в древко копья. Трис приблизился к Зеркалу, чтобы получше его рассмотреть. Действительно, светящийся отполированный диск никак не соприкасался с опорами. Ожидая увидеть свое отражение, Трис встал перед Зеркалом, но на его поверхности не отразилось ничего. Тогда Трис медленно протянул руку и осторожно коснулся Зеркала кончиками пальцев. Поверхность была теплая. Трис отдернул руку. Он почувствовал, что по коридору движется Нечто. Это Нечто не производило абсолютно никакого шума, но Трис знал, что оно приближается. Об этом сообщал безотчетный ужас, который упругой волной катился впереди неведомого чудовища. Трис первый раз в жизни испугался по-настоящему. В глубине сознания билась мысль, что надо достать Лучевой Меч и лицом к лицу встретить опасность. Но, словно в ночном кошмаре, Трис не мог пошевелить ни одним мускулом тела. Липкий безымянный ужас опутал его своей паутиной. Ноги подкосились, и Трис упал, скатившись на пол с возвышения, на котором стояло Зеркало. Каким-то чудом чехол на поясе расстегнулся и Трис увидел синий цилиндр, выпавший из него и лежащий теперь в двух шагах. Надо было всего лишь проползти эти два шага и взять волшебное оружие, но Трис не мог пошевелиться, парализованный ужасом, идущим из коридора. Сердце стучало так громко, что казалось, его удары сотрясают и тело человека, и оплавленные стены зала. Трис понял, что еще немного, и оно не выдержит перегрузки. А ведь это еще только начало. Неведомое чудовище приближалось, все более и более усиливая свое ментальное давление. Внезапно Трис понял, что оно уже проникло в зал. Он попытался разглядеть его, но не увидел ничего, кроме все тех же черных стен. Ужас усилился до сверхчеловеческих пределов. Чудовище давило извивающегося на полу человека своей энергией, размазывало его, перетирало в порошок. Оно выпивало душу живого существа, высасывало его разум, выгрызало личность. Даже кричать Трис не мог. Больше всего это походило на страшный сон, когда сознание мечется от непередаваемого ужаса перед неведомым кошмаром и не может найти выход. Но если сон заканчивается пробуждением, то встреча с излучающим страх монстром наяву должна закончиться гибелью человека. Трис это понимал, и от этого ужас все сильнее и сильнее сдавливал его грудь, мешая дышать, не давая сердцу перекачивать кровь. Словно почувствовав, что корчащийся в муках человек слабеет, чудовище еще более усилило напор, хотя до этого казалось, что это уже невозможно. Трис осознавал, что пришел конец, что сейчас сердце лопнет, а кровь закипит в жилах. И вдруг он услышал далекий крик: -- Трис! Где ты, Трис?! Трис узнал голос Алины. Но почему девочка оказалась на острове? Может быть, это одна из шуток невидимой твари? Но чудовище, похоже, тоже было удивлено, если, конечно, к нему применимо слово, описывающее человеческое чувство. Однако ментальный напор на сознание человека немного ослаб, и Трис понял, что тварь может управлять своим полем внушаемого страха. Сейчас оно, видимо, ждало приближения еще одной жертвы... Трис не мог допустить, чтобы его Алина подверглась тому, что испытывал он. Сжав зубы так, что они начали крошиться, он подтянулся на руках в сторону лежащего синего цилиндра. Трис не знал, как он поразит невидимую тварь, но это был его единственный шанс. Чудовище поняло, что жертва зашевелилась и вновь накрыло ее колпаком ужаса. Трис потерял контроль над своим телом и в жутком бессилии наблюдал, как в дверной проем вбегает раскрасневшаяся Алина, как она недоуменно озирается вокруг и внезапно падает на пол. Ни крика, ни звука! Веселая жизнерадостная девочка в доли мгновения превратилась в безжизненное раздавленное мертвое тело, напоминающее сломанную куклу. Невидимое чудовище вновь обратило все свое внимание на Триса, желая и его окончательно раздавить. Но странно! Человек стоял на корточках, а в его руке был зажат синий цилиндр. Человек произнес одно только слово, и из торца цилиндра вырвался сноп раскаленных белых искр. Искры начали метаться по комнате, выжигая все, что встречали на своем пути. Перед самой своей смертью чудовище наконец-то осознало, кем на самом деле является этот человек. Оно хотело молить о пощаде, но было уже слишком поздно. Белые искры сожгли ту невесомую прозрачную субстанцию, что некогда была телом демоном ужаса, и чудовище погибло в таких же мучениях, на которые любило обрекать свои жертвы. Трис встал на ноги. Ноги дрожали и подгибались. Он с отвращением посмотрел на Лучевой Меч. -- Неужели ты специально ждал, когда погибнет моя Алина, чтобы только после этого проявить свою силу? -- Не ругай его. -- Послышался знакомый и в то же время чужой голос. -- Он -- всего лишь орудие. Ты смог победить безымянный ужас, поглотивший твое сознание, и освободиться. Теперь ты можешь взглянуть в Зеркало Истины. Голос раздавался из Зеркала. Едва переставляя ноги, Трис поднялся на возвышение. Он старался не смотреть в сторону дверного проема, где лежало мертвое тело девочки. Единственное, что его успокаивало, это ее мгновенная и, как он надеялся, безболезненная смерть. Трис посмотрел в отполированный серебряный диск. Теперь он увидел свое отражение. Отражение широко улыбалось и казалось весьма довольным жизнью. Трис понял, что он либо сошел с ума, либо достиг цели своей жизни. Но цена, которую он за это заплатил, была слишком велика. Если бы можно было все вернуть назад! За спиной своего отражения Трис увидел прекрасную девушку с внимательными зелеными глазами и с копной золотых волос. Трис резко обернулся. Сзади не было никого. Его взгляд упал на тело Алины, и ему показалось, что девушка в зеркале очень на нее похожа. Он вновь всмотрелся в диск. Точно! Именно такой стала бы Алина спустя пять-шесть лет. -- Ну и вид у тебя был тогда. -- Обратилась девушка в зеркале к отражению Триса. -- Объясни же ему, наконец, что происходит, а то он так переживает из-за моей смерти. Трис окончательно убедился, что совершенно свихнулся от выпавших потрясений. -- Ты не сошел с ума. -- Сказало ему отражение. -- Я -- это ты, а она -- Алина. Мы -- Боги. -- Ага. -- Грустно сказал Трис. -- Я когда-то в шутку сказал Алине, что если Боги существуют, то и я хочу стать Богом. -- Ты им не стал, ты им был. -- Торжественно сказало отражение, а девушка энергично закивала головой так, что рыжие пряди стали хлестать то по лбу, то по затылку. -- Я, конечно, знаю, что ты хочешь у меня спросить, но тем не менее предоставляю тебе право задать первый вопрос. Спрашивай, что хочешь. Я готов рассказать тебе все. Трис задумался. Если это не сон и не бред сумасшедшего, ему наконец-то становятся доступны истинные знания. Знания обо всем. Что же узнать первое? Какой вопрос самый главный? С чего начать? Точно, именно это и надо спросить! * * * -- Что было в самом начале? -- Что было в начале, не знает никто. Материя и разум возникли одновременно. По крайней мере, с точки зрения первичного разума, до его возникновения не существовало ничего. Может быть, появление мысли было результатом случайной комбинации материальных элементов, а, может, наоборот, материя явилась следствием и продуктом деятельности разума. На этот вопрос нет и не может быть ответа. Тем более, что и самого первичного разума больше не существует. -- Куда же он пропал? -- Он не пропал. Он разделился на две части. -- Зачем? -- Сложный вопрос. Чтобы на него ответить, нужно попытаться понять, как и о чем "думал" возникший Перворазум. А кроме него самого понять этого не дано никому. При этом необходимо всегда помнить, что Перворазум нельзя воспринимать как некое материальное мыслящее тело, он являлся естественной и необходимой составляющей самой Вселенной, либо Вселенная была его материальным дополнением, кому как больше нравится. Чувства Перворазума воспринимали весь материальный мир как единое целое, все Измерения и Вселенные, звезды и планеты, атомы и фотоны. Он Просто Существовал. Один во всем Мире. Попробуй понять величие этих слов, и ты приблизишься к пониманию его сущности. Но был вопрос, даже два вопроса, которые неизбежно задает себе любое мыслящее существо: "Кто Я?" и "Зачем Я?". Ни один из многочисленных придуманных ответов не мог Перворазум принять за истину. И его размышления продолжались такое долгое время, которое вы, люди, назвали бы вечностью. Мы же называем это "Эра раздумий". Наконец, Перворазум принял решение. Как он пришел к нему, что послужило толчком к действию, и почему он начал именно с этого? Ответа нет. Есть только результат -- Перворазум перестал существовать и перешел в новое состояние, он разделился на две части, два начала. Может быть, таким образом Перворазум захотел посмотреть сам на себя со стороны? Кто знает?! Части изначально не были равны между собой и являлись не только наследниками всех знаний Перворазума, но и отдельными самостоятельными личностями. Это и было великим открытием Перворазума, переход от одинокого и безликого "нечто" к множественности разумов. Так началась "Эра творения". Два новых возникших начала получили название "мужского" и "женского", и с тех пор все разумные существа имеют две составляющие, или два пола, дополняющие друг друга. И эти две возникших в результате разделения Перворазума личности, теперь называют "Великие Первые Боги". -- Почему же Перворазум не называют первым Богом? -- Так принято потому, что Перворазум нечто большее, чем Бог. Он -- само Пространство, Время и Мысль. Боги -- лишь результат творения, необходимость их появления и существования была определена Перворазумомом для продолжения поиска ответа на его вопросы. Некоторые считают, что Перворазум не только создал Богов, но и задал вектор развития мира. И то, что мы сейчас называем судьбой или роком, то, чему подвластны самые могущественные божества, на самом деле является результатом его целенаправленной деятельности. Если это так, то все, что происходило, происходит и произойдет заранее уже предопределено и предначертано. Но тогда возникает вопрос: Зачем это нужно Перворазуму? Ведь его целью было осмысление собственной необходимости и смысла своего существования. А задание жестких рамок развития мира не смогло бы дать ответы, так как лишено было бы элементов случайности и неожиданности. С другой стороны, нельзя однозначно отрицать, что судьбы не существует. Мне кажется, что Перворазум дал первоначальный толчок развития, задал общее направление движения. Игрок, бросающий кости, знает количество очков на каждой грани и знает общее количество костей, но не может предугадать заранее выпавшую сумму. Так и Перворазум перемешал и бросил различные варианты существования, ограничив последующих разумных существ в выборе вариантов, но не лишив их свободной воли. Мы постоянно делаем выбор из имеющегося набора наших возможных действий, и этот выбор открывает те или иные последующие направления. Может быть, на взгляд Перворазума, последовательный перебор всех возможных случайных комбинаций должен рано или поздно привести к какому-либо качественному изменению. В этом случае судьбу следует понимать как неограниченную возможность выбора из ограниченного набора вероятностей. Но этому нужно посвятить отдельный рассказ, а сейчас мы говорим о появлении и развитии разума и разумных существ. -- Что делали два первых Бога? -- Сначала они изучали и познавали друг друга. Тебе может показаться странным, что у них была в этом необходимость, ведь они были частями одного целого. Но я уже сказал, что каждый из них был отдельным разумом со свободной волей, и задуманы они были Перворазумом как взаимодополняющие друг друга