© Copyright Андрей Корф Читательские отклики присылайте по Email: itbkorf@cityline.ru Авторский сайт "Город Снов": http://mrkiss.am.lgg.ru Date: 27 Feb 1997 --------------------------------------------------------------- Москва, известно, град веселый, Хотя бывает тишина. Там чудеса. Там бродит Голый; Там Дуня дремлет у окна. Там размножаются попарно Дома, деревья и следы; Там Следопыт высокопарно Обходит скверы и пруды; И, далеко не улетая От скверной местности "Москва", Как будто пуганая стая, С ветвей снимается листва. 1988 Вдали от дома и работы Из ниоткуда в никуда Летят игрушки самолеты, Идут игрушки поезда. А Дуне плохо. Плачет Дуня В просторном городе Москве. Авдотья пригоршней шампуня Выводит мысли в голове; Но наболевшие вопросы Разводят новую тоску. Они, как спутанные косы, Не поддаются гребешку - И, в вечном празднике зевоты, Дуняша вновь глядит туда, Где пролетают самолеты И проползают поезда. 1988 У Дуни комната - плацкарта И шторы цвета кирпича. Дуняша пьет коктейли марта Через соломинку луча; И это тоненькое жало, Дрожа на коже восковой, Все губы Дуне искусало Своей любовью войсковой. 1988 Коротая день тяжелый В сиротливой тишине, Дуня пишет: "Здравствуй, Голый!" На обоях и стене. Голый пишет глупой Дуне: "Жизнь твоя проходит втуне!" Голый пишет, смеха ради. Ну и почерк! Просто жуть! Будто волосы в тетради - Так и хочется смахнуть. Голый делает погоду, Но отсутствует по году. Дуне бедной, Дуне слабой Изменяет по частям: Легким телом - с глупой бабой, Что ночует по гостям, С умным другом - головой, Сердцем - с городом Москвой. 1988 Небо цвета олова Виснет над людьми, И рукою Голого Расставляет головы Точками над i. 1988 У Дуни есть диковинный комод, В котором, поздно ночью оживая, Костюмы, что накоплены за год, Толкутся пассажирами трамвая, Схватившись вопросительным крючком За поручень, захватанный руками, Протянутый над самым потолком Над плечиками и воротниками; И ссорятся, толкаясь невзначай, Пока не надоест немая ссора; И Голого, пришедшего на чай, Боятся, как ночного контролера. 1988 У Дуни есть чужие книги, В которых тянутся интриги, Из года в год, из тома в том; А между книгами, на воле, Живет семейство белой моли На сантиметре обжитом. По вечерам, сдержав зевоту, Авдотья ходит на охоту На моль, летящую во тьму; И, не щадя свои мозоли, Дуняша хлопает по моли, А Голый думает - ему. 1988 Дуня стоит на трибуне, Сеет торжественный звук. Голый мерещится Дуне В зарослях поднятых рук. Дуня сбегает с трибуны, Но, не пустив к мужику, Мельничный жернов фортуны Дуню стирает в муку. Голый смеется лукаво, Видя, как ловкий народ Дуню под выкрики: "Браво!" Носит ногами вперед. 1988 Он выжил на трапеции паркета, Как брошенная наспех сигарета, И выкурил хозяев с чердака; И, солнце призывая, как собрата, Пожаром стопроцентного заката Сжег город, как монах - еретика. В торжественном финале этой сказки Мелькали позолоченные каски, И плавились большие купола, И, заревом вставая над полями, Зашторенными окнами - углями Мерцала полуночная зола. 1988 Когда уличные разговоры Занавесит малиновый мрак - Выйдет Голый хозяином своры Безоружных котов и собак; И пометят его рядовые Неприличным продуктом воды Все проспекты и все мостовые, Где толпой суетились следы; Ну, а Голый хозяйственным оком Поглядит на долину дымов, И поставит горчичники окон На холодные спины домов. 1988 Длинная, как улица, подруга, Дуне нагадала на руке Умного и сильного супруга, Спутника в веселье и в тоске, Чьи немузыкальные мозоли И рабочей грязи островки Втиснутся, как черные бемоли, Между клавиш дуниной руки. 1988 У Дуни на стене висит Баталов, А в баре, в ожидании смотрин, Хрустальные солдатики бокалов Равняются на высохший графин; И скатерть до противного опрятна. Ей больше не служить Бородином. Исчезли ностальгические пятна, Оставленные пролитым вином, И, сосланная именем закона На кухню, где покой и тишина, Сутулая бутыль "Наполеона" Под уксус невозвратно отдана. 1988 Мы засыпали в мире Дуни, Среди мерцающих углей, В огромном городе - лагуне, Забитом сотней кораблей; И южный ветер, друг заката, Рвал облака, как паруса, С антенны нашего фрегата, Глядящей косо в небеса... Но мы проснемся ранним утром В стране зажмуренных дверей, Где не обманет перламутром Фальшивый жемчуг фонарей; Где поливальные машины Топорщат белые усы И Голый в образе мужчины Ведет троллейбус под уздцы. 1988 Голый делает погоду. Между этим, черт возьми, Он, подобно кукловоду, Забавляется с людьми: То скучать поставит в угол, То, на площадь выводя, Будет дергать мокрых кукол За веревочки дождя. 1988 Во дворе лиловость утра. Утро вечера взрослей. Снег - как сахарная пудра На пирожных "Жигулей"; Дворник цинковой лопатой Громко бреет тротуар И вздыхает, и, лохматый, Из него выходит пар; И бредут стада снежинок В направлении двери, Где стоит, как строгий инок, Голый - пасынок зари. 1988 Голый любит мещан. Да и как не любить Этих славных людей За спокойный характер; За умеренный труд, За уверенный быт: Пьедестол, пьедестул, Пьедеспальня в антракте. И за то, что долги Заплатили с лихвой, И за то, что для них Все так просто и ясно; И за дьявольский пыл Их игрушечных войн Голый любит мещан. Не любить их опасно. Для того, кто узрел Иронический сплин В предыдущих словах, Повторяю сурово: Голый любит мещан! Он и сам мещанин, Только Дуне, прошу вас, Об этом - ни слова! 1988

Популярность: 11, Last-modified: Thu, 22 Jul 1999 22:28:36 GMT