оперировать Берка. Макс сел на кожаный диван в коридоре и принялся терпеливо ждать. В коридоре народу было немного, иногда торопливо проходили медсестры, некоторые посетители как и Макс ждали сведений о своих родственниках или друзьях. Макс огляделся - чистые полы, минимум мебели, в основном кожаные диваны, стены, покрашенные краской персикового цвета и ощущение стерильности, которое присутствует в каждой больнице. Ждать Макс умел. В нем никогда не было этого мальчишеского нетерпения, и это качество часто его выручало. "Сначала подумай, потом делай", по этому принципу он и поступал. Терпеливо ждал поступления всей информации, а потом принимал решение. Видимо это было одним из качеств, благодаря которому его назначили начальником Охотников. Макса совершенно не тяготило ожидание или безделье. Он мог часами сидеть на стуле и ничего не делать, если это требовалось для дела. Но в тоже время назвать его лентяем или бездельником было никак нельзя. Просто он умел ждать. Спокойно и целеустремленно. Сейчас он ждал, что ему скажут о состоянии Берка. Через полчаса к нему вышел врач в белом халате и спросил: - Ты друг того мальчика, которого сейчас привезли из метро? - Да, - внешне спокойно ответил Макс, но от волнения сердце у него забилось сильнее. - Ну, что ж, могу тебя обрадовать. Ничего серьезного у твоего друга нет: так, пара ребер сломана, ушибы, ссадины. Вот и все. Странно, но даже отравление дымом -легкое. Ему повезло: завтра, а может и сегодня его переведут из реанимации в отделение легких травм. Мне сказали он - Охотник? Макс облегченно вздохнул, трудно описать, как он действительно обрадовался, хотя внешне почти ничем этого не выдал: - Да, а я его начальник. Он пострадал при взрыве, который устроила доминанта. - Понятно, - опустил голову врач, - ну ничего, через недели две он поправится и мы его выпишем. - Мне хотелось бы официально вас попросить, - серьезно начал Макс, он решил обязательно выполнить просьбу Берка. Врач улыбнулся: - Проси, можно даже неофициально. - Сделайте анализы на все известные яды. Берк утверждал, что ему эта доминанта что-то вколола инъектором. И сделайте анализ на изменения DMT -кода, - строго, по-взрослому приказал Макс. И в доказательство серьезности вытащил блокнот с ручкой и стал списывать данные с карточки врача, висящей на его халате. Врач снова улыбнулся: - Анализ на DMT- код? - переспросил он, - так он же мальчик. - Все равно сделайте, - ответил Макс с угрозой добавил, - или мне прислать официальный запрос из СБ? - Ты меня СБ не пугай, пацан! - рассердился доктор и заявил, - думаешь, если работаешь там, так все тебя бояться должны и под твою дудку танцевать? Мне тут ваша СБ не указ! Макс понял, что перегнул палку. Он тут же спрятал блокнот, прикинулся слабым и жалостливо сказал: - Это Берк просил, у него вероятно шок. Он считает, что может стать доминантой или что-то в этом роде. Он очень просил это сделать. И я вас прошу только чтобы его успокоить. Ну пожалуйста. Врач пожал плечами и заулыбался, сердиться на детей он не умел: - Тогда другое дело. Я понимаю. Обязательно сделаем и другу твоему покажем, как ты говоришь, его зовут, Берком? Макс кивнул. Врач сделался серьезным и посмотрел себе под ноги. - Странное имя, а хотя вас ведь имен нет, только прозвища. - Сокращенные имена, мы это так называем, - поправил его Макс. - Хорошо, мы все сделаем, как ты сказал. Токсикологическую экспертизу и анализ на DMT -код, - он посмотрел еще раз на Макса и нерешительно поменял тему, - жалко мне вас, детей. Не дело это - воевать друг с другом. К нам ведь в основном после несчастных случаев поступают, а не после перестрелок. - Да, жертвы доминант к вам действительно не поступают, они поступают прямиком в морг, - жестко ответил Макс, и решил, что этот разговор нужно заканчивать, - спасибо вам за все, до свидания. - Лучше уж прощай, - пошутил врач и пошел обратно. Макс направился в противоположную сторону, к лифтам. Сегодня в больнице ему делать было уже нечего. Он вернулся в Общую комнату. Там его встретил Алек и Кей. - Ну как?! - в один голос спросили они. - С Берком все в порядке, по крайней мере ничего страшного - ушибы и ссадины. А вот доминанта убита, - сдержанно ответил Макс, и добавил, - ну еще у Берка небольшой психологический шок. Но врач сказал, что с ним все будет окей. - Может его в больнице завтра навестить? - предложил Алек. - Хорошая мысль, купим ему пожрать повкусней - пусть быстрей выздоравливает, - поддержал его Кей, - давайте завтра все вместе и пойдем. - Вы двое можете идти, а я в другое время пойду, - ответил Макс, - завтра я вызову из отпуска Рея. Он заменит Берка, пока его из больницы не выпишут. Ладно, на сегодня все свободны. Завтра от всех жду отчет, как всегда после выполнения операции. Кей и Алек ушли домой. Макс остался один в Общей комнате. Он написал отчет куратору о сегодняшнем происшествии, выключил везде свет, запер дверь и пошел домой. "Хорошо что Берк остался жив. Как будто этот постоянный груз ответственности стал чуть меньше. Обязательно надо его завтра навестить. И купить что-нибудь повкусней, только вот что? Я совершенно не знаю, что он любит из еды. Надо же, столько вроде общаемся, а такой мелочи я не знаю. Ничего, куплю всего понемножку, пусть сам выберет", - думал Макс, выходя из СБ. Но навестить Берка, так как он планировал, ему было не суждено. Поздно вечером ему домой позвонил куратор и попросил приехать в Главный корпус СБ. Макс уже готовился ложиться спать. - Десять часов уже, - недовольно вырвалось у Макса, хотя он понимал, что так просто его с постели не поднимут. - Приезжай немедленно, и приходи сразу ко мне, - строго повторил куратор, - машина за тобой уже выехала и наверно уже подъезжает к твоему дому. - Хорошо, - коротко ответил Макс, не спрашивая в чем конкретно дело, ясно что по телефону куратор это не скажет, и нажал кнопку отключения связи. Макс оделся, сказал родителям, что ему нужно ехать, и когда он вернется - неизвестно, впрочем они давно привыкли к подобному образу жизни своего сына. - Ключи от двери только не забудь, - напомнила ему мать, в прошлый раз, когда он вернулся домой поздно ночью и забыл ключи, пришлось звонить и поднимать всю семью на ноги. Он спустился вниз, машина действительно уже ждала его у подъезда. Быстрая езда по ночным улицам, и вот Макс наконец подъехал к зданию СБ, но не к корпусу, где находился их Отдел, а к другому, Старому корпусу. Там размещалось управление и все высокие начальники, вплоть до директора Московского отделения Службы Безопасности Евросоюза. Макс вошел в кабинет и увидел врача, с которым говорил утром. Тот с растерянным видом сидел перед куратором. - Извини Макс, что вызвал тебя так поздно, но дело неотложное. Проходи, садись, - предложил Владимир Алексеевич. Макс сел на второе кресло, предусмотрительно поставленное напротив врача. - Знакомься, это Олег Петрович Бутников, завотделением детской реанимации, - представил врача Максу куратор, врач только рассеяно кивнул ему. Было видно, что он о чем-то напряженно думал. - А это наш начальник Охотников, Макс или Максим, если хотите, - снова спокойно представил Макса куратор, как-будто основной его целью было познакомить этих людей. Максу это надоело. "Всему есть своя мера, - подумал он, - хватит тянуть, чувствую, это дело точно касается Берка". Он хотел задать вопрос напрямую, но куратор словно прочитал его мысли: - Итак перейдем сразу к делу. Сегодня Берк уничтожил одну доминанту, но при этом был ранен сам. По его словам, она сделала ему инъекцию неизвестного вещества, сказав, что он станет доминантой. Берк попросил сделать ему анализ на нарушение DMT -кода. По твоей просьбе Макс, Олег Петрович сделал этот анализ. Думаю пусть лучше теперь расскажет он. Прошу вас, Олег Петрович. Врач оторвался от своих мыслей и, повернувшись к Максу, взволнованно начал рассказывать: - С самого начала здесь было что-то не так. На этом мальчике, все как на собаке заживало. Мы, как ты просил, сделали токсикологический анализ на весь перечень известных ядов и ничего не нашли. Но в крови очень много защитных тел, как при воспалении и учащен метаболизм - обмен веществ. Но это не основное, такое случается в медицинской практике. Когда мы сделали анализ изменение DMT - кода, то они показали положительный результат. Я решил что это ошибка и снова провел тест. Он снова оказался положительным. Мы проверяли четыре раза, на разном оборудовании, везде один и тот же результат, у этого мальчика начались изменения DMT- кода. Он становиться доминантой. Но это невозможно, понимаете, - тут врач повернулся к куратору, - невозможно. Мальчиков-доминант не бывает. - Если это есть, значит это возможно, - сухо ответил куратор, - у нас есть информация по появлению мальчиков-доминант, один случай в Евросоюзе, и два а Америке. Но они до конца не были доказаны, поэтому официально считается, что они не существуют. Другое дело, что еще никто не становился доминантой, так сказать, ненатуральным образом. - Да, да, я про это совсем забыл сказать, - засуетился доктор, - пару лет назад, я занимался этим вопросом. Я знаю как меняются гены, но у вашего Берка все происходит намного быстрее. Доминантами становятся самое меньшее за три недели, а у него как будто неделя уже прошла, хотя укол был сделан всего несколько часов назад. - А может, это вещество тут не причем? - выразил сомнение куратор, - что если это простое совпадение: Берк, мальчик с начавшимся изменяться DMT -кодом, но обнаружилось это только сейчас. Такое может быть? - Нет, - врач стал перебирать разные исписанные и распечатанные листки на столе у куратора, которые он их принес до прихода Макса, - это исключено. Уже к вечеру мы обнаружили в его крови инородное вещество. Пока идентифицировать его не удалось, слишком сложное соединение, но оно очень активное, это под его влиянием идет перестройка генов. Мы не знаем как это остановить. Макс похолодел, ему сделалось очень холодно в этом теплом и уютном кабинете: - А что делать с Берком? - спросил он, и во рту у него пересохло. В кабинете повисла гнетущая тишина. Врач молчал и думал совсем о другом. Макс ждал ответа от куратора, а тот сидел и рисовал бессмысленные каракули на листе бумаги. - Так что делать с Берком?! - несколько громче, чем хотел повторил Макс. - А ты что не знаешь, что мы делаем с доминантами? - строго спросил куратор. Потом тяжело вздохнул, - Макс это необходимое решение. Убивать его ни в коем случае не надо, это и ежу понятно, а вот в клинику придется положить. Тут уж ничего не поделаешь. Но пока надо перевезти его в Аквариум. Пусть хоть раны заживут. Но в обычной больнице его оставлять нельзя. Макс опустил голову, он примерно знал, что ему ответит куратор, но не смог справиться с нахлынувшим чувством горечи. Врач тоже почувствовал себя неуютно и заерзал в кресле. Куратор подумал и спросил у врача: - Когда вы ждете завершения формирования гена убийцы? Олег Петрович почесал лоб, прикидывая и ответил: - Если процесс пойдет подобным образом, то через два-три дня. Тут в разговор вмешался Макс: - Можно подождать до утра? Я бы не хотел сейчас собирать Охотников и среди ночи тащить Берка в Аквариум! - раздраженно спросил он, срывая свою злость на враче. - Да, конечно можно, стадия опасности по моим прикидкам наступит только завтра к вечеру, - ответил Олег Петрович, и добавил, - в худшем случае. - Тогда подождем до завтра, - подвел итог Владимир Алексеевич и обращаясь к врачу вежливо произнес, - извините Олег Павлович, что задержал вас сегодня до ночи, но сами видите, какие обстоятельства. Спасибо вам большое. Если еще что обнаружите по этому делу, сразу звоните мне. Телефон я вам дал. Давайте я вам пропуск подпишу. И подписав одноразовый пропуск, вернул его врачу. Тот собрал со стола свои бумаги, вежливо попрощался и вышел из кабинета. Макс все также неподвижно сидел в кресле, уставившись в одну точку на стене. - Лучше бы его там, в туннеле доминанта убила, - тихо произнес он. - Максим..., начал куратор, но Макс прервал его. - Заткнитесь! Пожалуйста заткнитесь! - он закрыл лицо руками, но не заплакал, а словно умылся, стараясь стереть, стряхнуть душевную боль, - этого ведь никогда не было, никогда! Всегда была четкая граница Охотники - доминанты. А что происходит сейчас? Охотник, и причем хороший Охотник становиться доминантой. Этого я принять не могу. И мне придется отправить его в клинику. То есть по сути пристрелить. "Спасибо тебе Берк за все! Вот получи награду. Паф-паф". Так что ли? - Если не хочешь, не ходи завтра за ним. Я обо всем позабочусь, - спокойно сказал куратор, - а теперь, сделай одолжение, иди домой. Сейчас с тобой разговаривать бесполезно. Завтра можешь мне позвонить. Макс снова закрыл лицо руками и сквозь них шепотом попросил: - Подождите, я сейчас приду в норму, только помолчите немного. Куратор откинулся в кресле, внимательно наблюдая за Максом. Несколько минут в кабинете не раздавалось ни звука. Макс сидел неподвижно, закрыв лицо руками, словно статуя из камня. Потом он убрал ладони с лица и тоже откинулся в кресле: - Я в порядке, - произнес он своим обычным, деловым тоном. - Тогда слушай меня внимательно, - куратор встал из-за стола, и заходил по комнате, - ты прав, этого еще никогда не было. Никогда обычный человек не становился доминантой. Мне нужно знать откуда взялось это вещество. Я проверял, ни в одной официальной лаборатории такого вещества нет. Тринадцатилетняя девочка сделать его тоже не могла. Но этим расследованием займутся другие отделы. Мне важно знать, что сказала доминанта Берку. Каждое слово. Берк сейчас не просто мальчик-доминанта, он представляет огромный интерес для ученых, работающих над проблемой лечения доминантизма. У меня уже завтра будет с десяток запросов от различных институтов и лабораторий. Удержать такое в секрете не удастся. - Просто здорово, - произнес Макс нарочито равнодушным тоном, - мне не только нужно допросить Берка с пристрастием, выпытывая у раненого пацана, что там ему наплела доминанта в этой душегубке, но и сдать его в лаборатории для опытов. Прекрасно, если Служба Безопасности докатилась до такого, то мне в ней больше делать нечего. На стол куратора полетела карточка-удостоверение и перелетев его упала на пол. Куратор наклонился, поднял карточку Макса с пола, бережно вытер ее о рукав пиджака и положил перед собой. - Ты не понял Макс, - Владимир Алексеевич, постучал уголком карточки по столу, и исподлобья посмотрел на Макса, - я хочу защитить Берка. Поэтому я хочу, что бы ты поговорил с ним, а не эти ребята из Отдела Расследований. И естественно я не буду отправлять его ни в какие лаборатории. Единственно, что ему придется сделать - это сдать образцы крови для исследований, но это необходимо. Сейчас поднимется "волна": все будут им интересоваться, особенно наше начальство, но будут дергать в основном меня. Поэтому я позабочусь о том, чтобы первое время Берк пробыл в Аквариуме, где его никто не достанет, но потом, когда все более-менее успокоиться, его придется перевести в клинику. Ничего не поделаешь, он слишком опасен. И ты это прекрасно знаешь. А теперь возьми карточку и езжай домой. Постарайся выспаться, завтра у тебя будет трудный день. Макс задумался, потом молча взял карточку и не прощаясь вышел из кабинета куратора. Куратор посидел немного, задумавшись, затем снял трубку телефона и набрал номер: - Мне нужно, чтобы вы приготовили одну из камер Аквариума к длительному использованию... Любую... Да, да все что надо: кровать, сменное белье и так далее... Примерный срок пребывания один-два месяца... И не забудьте про запас транквилизирующих веществ...Что значит нет?... Позаимствуйте в клинике для доминант...Да, все правильно ... Куратор повесил трубку и сплюнул прямо на пол. Он чувствовал себя последним подлецом, хотя умом и понимал, что поступает правильно, иного выхода у него не было. Берк проснулся рано. За окном ярко светило веселое утреннее солнце. Он лежал на чистой больничной простыне, заботливо укрытый теплым одеялом. Тело в районе ребер было туго перебинтовано, но боли Берк не чувствовал. Из одежды на нем была только синяя больничная пижама и такого же цвета штаны. Тут он вспомнил вчерашние события. Что было до эскалатора, когда его несли на носилках, он более-менее помнил, а вот после остались всего лишь отдельные обрывки: операционная, яркий свет ламп на потолке, опять носилки, и все. Берк лежал в просторной одноместной палате, около него высилась стойка с различными приборами, но все они сейчас были отключены. Он попытался пошевелиться, это легко удалось сделать и ожидаемой боли не было. Хотелось только есть и пить. Берк приподнялся. Вроде все было нормально, чувствовалась только небольшая слабость. Он сел на кровати. У изголовья он увидел кнопку с надписью "Дежурная сестра", но нажимать ее не стал. "Сам дойду, заодно посмотрю что здесь к чему. Чувствую себя вроде нормально", - решил он. Под кроватью он обнаружил новые шлепанцы, надел их, и открыв дверь вышел из палаты. Он спокойно дошел до читавшей за столом медсестры. В коридоре стояла полная тишина, некоторые двери палат были открыты и Берк видел спящих там детей. "Наверное сейчас еще слишком рано", - подумал он. - Здравствуйте, - громко поздоровался он. Медсестра вздрогнула от неожиданности и подняла глаза на Берка. На ее лице тут же отразился испуг: - Ты зачем встал? Тебе же нельзя! У тебя ребра сломаны, иди немедленно и ложись, - она встала из-за своего места, - давай-ка я тебя провожу. - Нет, спасибо, а от вас можно позвонить? - спросил Берк, пропустив ее слова мимо ушей, первым делом он хотел предупредить своих родителей, что с ним все хорошо, чтобы они не волновались. - Иди в палату, мальчик! - рассердилась медсестра, - тебе нельзя вставать. - Я Охотник! - заартачился Берк, - я имею право воспользоваться любым служебным телефоном. Мне нужно позвонить. - Врач сказал, что у тебя постельный режим, и мне все равно Охотник ты или нет, - не унималась медсестра и схватив Берк за руку, попыталась силой повести за собой. Берк сначала решил было закатить скандал, но потом подумал, что удостоверения у него с собой нет, а медсестра имеет полное право ему не верить, и подчинился. "В конце концов позвонить можно и попозже", - решил он. - Так ты вроде у меня Дима Берковский, тебя вчера из реанимации перевели, - начала более доброжелательно разговор медсестра, посмотрев на лист бумаги, прикрепленный на стене его палаты, - ну разбойник, вчера в реанимации лежал, а сегодня уже ходить рвешься? Лежи и не вставай, рано еще. - А завтрак у вас когда? - спросил Берк, - а то есть хочется. - Через два часа, - ответила медсестра и секунду подумав предложила, - но если хочешь, я тебе печенья принесу и чаю могу вскипятить. - Было бы классно, - улыбнулся Берк. При упоминании о еде есть захотелось еще больше. Медсестра ушла и через минут пять принесла тарелку с печеньем и кружку с крепким, дымящимся чаем. Она села на постель рядом с Берком и с интересом смотрела на него. Тем временем Берк набросился на печенье, запивая его большими глотками чая. - Давай знакомиться, - вдруг сказала медсестра, - меня Наташей зовут. - Берк, - ответил он с набитым ртом, но получилось что-то вроде "Ерх". - Да ты не говори с набитым ртом, а то подавишься, - улыбнулась Наташа, и похлопала Берка по спине, хоть он и не подавился. На вид ей было лет восемнадцать-двадцать. Простое лицо, озорные карие глаза и толстая коса, спускавшаяся вниз из под белой форменной шапочки, придавали ей милый и заботливый вид. Берк закончил завтрак: - Спасибо, - от чистого сердца поблагодарил он. - Не за что, - она взяла у него тарелку с кружкой, но уходить не собиралась, - а ты действительно Охотник? Не врешь? - Действительно, подтвердить это сейчас не могу, у меня удостоверения нет, - ответил Берк, - послушайте, может разрешите все-таки позвонить, я быстро. - Нет, лежи. Я тебе потом лучше телефон прям сюда принесу, - мило улыбнулась ему Наташа и потрепала Берка по волосам. Он с удивлением посмотрел на нее. Последний раз это делали, когда ему было лет девять. Наташа почему-то смутилась: - Извини, я просто хотела приласкать тебя, ты такой милый. На Охотника совсем не похож, они же все сильные, так ведь? А ты худенький. - Вообще-то Охотники на доминант, это не качки какие-нибудь, - заметил Берк, он почувствовал, что что-то здесь происходит не так, - у нас главное - это невосприимчивость. Наташа ласково посмотрела на него и спросила: - Как у тебя ребра, не болят? - Нет, - ответил правду Берк, он вдруг отчего-то стал побаиваться этой взрослой с его точки зрения девушки. Но сказать точно, что тут было не так он не мог. - Давай я посмотрю, - сказала Наташа и не дожидаясь согласия Берка, оттянула одеяло к его ногам. - Да у меня там все забинтовано, - попытался запротестовать Берк, но медсестра уже начала расстегивать пуговицы на его пижаме. Берк насторожился. Она наклонилась над ним и Берк услышал ее неровное дыхание. Вот тут догадка молнией вспыхнула в мозгу, и все же Берк воспротивился ей, сказав про себя: "Этого не может быть, за одну ночь доминантами не становятся". Но Наташа мягко и ласково стала поглаживать его по груди, чуть выше бинтов. Осматривать его рану она вряд ли собиралась. Берк посмотрел ей в глаза. Прежде чем она отвела их, он успел увидеть, что она смотрит на него так же как Таня, когда они были на ВДНХ. Берк резко отшатнулся и быстро натянул одеяло обратно на себя. В нем вдруг проснулась злоба и обида, словно его попытались обмануть. - Отстаньте от меня! - вдруг истерично закричал он на всю палату. От его крика Наташа сразу отпрянула, смутилась и как-то вся сжалась. - Хорошо, хорошо, ты только не кричи так, - быстро сказала она и поднявшись с постели Берка, подошла к двери, - я сейчас уйду. Она открыла дверь и выскользнула из палаты. Берк обессилено откинулся на подушку. "Значит это правда, - со страхом подумал он, - я становлюсь доминантой. А может нет? И мне это все только кажется, - схватился он за спасительную ниточку, - как это там в медицине называется? Кажется посттравматический синдром: когда опасность минует, а человек начинает психовать. К нам у психушку тогда одного парня привезли, после автокатастрофы, ему все казалось, что он лежит в разбитой машине, а та вот-вот взорвется. Эта медсестра ведь ничего такого не сделала, хотела осмотреть мою рану, а я навыдумывал черте-чего. Она же взрослая, а я мальчик. Надо в зеркало посмотреть, если я доминанта, то уж это я точно замечу. Правда раньше я мальчиков-доминант не встречал. Ну да ладно, чем мучиться понапрасну, пойду и посмотрю", - принял решение Берк. Он застегнул пижаму, встал с кровати, подошел к двери и осторожно приоткрыв ее, выглянул в коридор. Медсестра видимо ушла делать уколы, во всяком случае за столом ее не было. Из палат уже доносились негромкие голоса проснувшихся детей. "Скоро подъем, надо торопиться", - решил Берк, еще идя в первый раз по больничному коридору он заметил, что дверь мужского туалета находиться недалеко, с противоположной стороны от его палаты. Он по возможности как можно тише прошел по коридору и зашел в туалет. Там как и ожидал Берк, во всю стену тянулось большое зеркало. Берк посмотрел на свое отражение. "Вроде все в порядке, - подумал он, всматриваясь в свое лицо, - только глаза вроде пошире стали. Или мне это кажется?". И все же он чувствовал, что черты лица неуловимо изменились. Стали более правильными и красивыми. Берк почувствовал ярость и гнев. Они быстро поднимались из глубины сознания. Он с ненавистью посмотрел на свое отражение в зеркале. - Гребаная доминанта! Гребаная служба! Пошли все вы на..., - закричал Берк и что было силы ударил кулаком по стеклу. Зеркало выдержало. Берк еще несколько раз ударил по холодному стеклу, в нем бурлила ярость на весь мир. Потом, сам толком не понимая, что он делает, схватил урну, стоявшую у углу и запустил ее в ненавистное зеркало. Звон посыпавшихся стекол несколько отрезвил его. Берк огляделся. Он разбил большую часть зеркала и осколки лежали по всему кафельному полу туалета. Берк стоял и тяжело дышал. Он стал постепенно приходить в себя. Сердце билось уже не так учащенно и его удары не отдавались в висках. "Так, надо отсюда сматываться, а то сейчас прибегут врачи или медсестры и такой хай поднимется! Не поможет даже то что я Охотник, - прошептал сам себе Берк и после паузы добавил, - и наполовину доминанта. Первые признаки у меня уже есть. Что же будет дальше?". Он тяжело вздохнул. "А может обойдется?", - мысленно спросил он сам себя, не зная к кому еще обратится. Берк открыл дверь и вышел из туалета. В коридоре по прежнему было пусто. Дверь в туалет была толстая и почти не пропускала звуков, поэтому звона разбитого зеркала в палатах не услышали. Берк вернулся в свою палату, лег на постель и закрылся одеялом с головой. На него навалилась неизвестно откуда взявшаяся усталость и он захотел спать. "Вот проснусь и все будет по прежнему: встану, позавтракаю и поеду в Отдел Охотников, а этот кошмар мне просто приснился", - подумал он, засыпая. Берку до боли хотелось, чтоб так и было на самом деле. Утром в Отделе Охотники собрались раньше обычного. Намного раньше. Макс обзвонил и вытащил из отпусков Рея, Айка и Айзека. Причем не объяснил им причин, но приказал приезжать немедленно. Рея Макс "выдернул" прямо с итальянского курорта, где тот отдыхал. Айк и Айзек тоже были не в восторге, что их заставили приехать в СБ. Все собрались в Общей комнате в восемь и ожидали только Макса. Он почему-то задерживался. Кей рассказал приехавшим ребятам о вчерашних событиях, но понять в чем дело никто так и не мог. Рей не выспался и долго поминал разными словами Макса и его мать, пока тот не вошел в комнату. Он был необычно бледен и по его лицу было видно, что ночь он не спал. - В чем дело?! Что стряслось такого, что мне пришлось ночью тащиться сюда через пол Европы?! Восстание доминант? - сразу недовольно спросил Рей. Макс проигнорировал его вопрос, молча сел за свой стол и жестом показал, чтобы Охотники собрались рядом. Все послушались, почувствовав, что случилось что-то важное и нехорошее. - У меня для вас две новости, - спокойно начал Макс, - первая плохая, а вторая еще хуже. Начну с плохой. Берк стал доминантой. А вторая - мы должны его поместить в Аквариум, а затем, скорее всего, в клинику. В комнате на мгновение наступила абсолютная тишина. Такой ошарашивающей была эта новость. Никто не поверил, и все переглядывались, не понимая, что здесь происходит. - Макс, ты себя нормально чувствуешь? - спросил с иронией Рей, - ты еще скажи, что Берк инопланетянин, и готовит захват Земли марсианами. У тебя с головой все в порядке? Мальчишки не могут быть доминантами. - Знаешь Рей, я бы много отдал, чтобы было так, как ты говоришь, - Макс закрыл глаза и потер веки, потом печально посмотрел на Охотников, - но факт остается фактом. Берк - доминанта. Да, да, самая настоящая доминанта, хоть он и парень. Только изменения DMT -кода у него идут значительно быстрее. Эта дрянь, за которой мы вчера гонялись, вколола ему какое-то вещество. Сегодня утром мне звонили из Отдела Расследований, они нашли в вагоне поезда инъектор, которым был сделан укол. Он отправлен в лабораторию, может удастся установить формулу вещества, которое доминанта вколола Берку. А нам надо забрать Берка из больницы и доставить его в Аквариум. Сделать это необходимо сейчас. К вечеру он будет опасен. Мне так врачи сказали. Вы спросите меня "Почему в Аквариум"? Потому, что в него сейчас вцепятся все эти ученые шишки, а они как правило, плюют на безопасность. Берк может сбежать от них и наделать бед. Поэтому, пока все не успокоиться, он будет в здесь, в Аквариуме под нашим присмотром, а там видно будет. Макс замолчал. Все поняли, что это не шутка. В воздухе словно повеяло тоской и безысходностью. Так бывает, когда близким родственникам сообщают, что больной умирает. - Так не бывает, - вдруг тихо сказал Алек, - Берк же Охотник, он наш. - Нет, Алек, он теперь по ту сторону баррикад, - вздохнул Макс. - Но как же так? Он же не виноват в этом, - ответил Алек. Видя, что Алек сейчас заплачет, Айк положил ему руку на плечо. - А никто ни в чем не виноват, - мрачно проговорил он, - только вот и мне не легче от этого. - Может, по анализу того вещества они найдут противоядие, - неуверенно сказал Макс, - это хоть какая-то надежда... - Ты в это веришь? - резко оборвал его Рей, - сам веришь?! - Нет, - признался Макс, - может в будущем когда-нибудь, а сейчас..., - он замолк, но через некоторое время продолжил, - Берк, когда встретил "свою" доминанту и сам положил ее в клинику, сказал, что жить можно только верой. А вот у меня этой веры нет. - Да что вы говорите о нем как о покойнике?! - закричал вдруг Айзек, - что, похоронили уже? А теперь поминки справляем? - Замолчи, без тебя тошно! - тоже сорвался на крик Макс, - да лучше бы его там, у туннеле доминанта пришибла! Тогда все ясно и понятно, а теперь нам предстоит его охранять или убивать, если сбежать попытается! А он обязательно попытается. Я например, себя чувствую последним мерзавцем. - И что ты предлагаешь? - спокойно спросил Айк. Его холодный тон отрезвил Макса, тот взял себя в руки и произнес: - Пока не знаю, честно не знаю, но я найду решение. Подумаю и обязательно найду. Так, а сейчас у нас задача - перевести Берка в Аквариум. Оружие с собой не брать. Это приказ, - сейчас Макс стал похож на себя обычного: уверенного, строгого и деловитого, - возьмите в Арсенале только духовые инъекторы. Смесь - СТ2, полное обездвиживание с частичной потерей сознания. - Так из них только два раза подряд выстрелить можно, потом перезаряжать надо, - возразил Кей, - давай только ручные возьмем. - А если Берк побежит, ты его что, километр догонять будешь? - ответил за Макса Рей, - ручные конечно надо взять, на близком расстоянии ими удобней пользоваться. - Повторяю, Берк сейчас не опасен. Он будет опасен только к вечеру, но как говориться "на всякий пожарный случай" инъекторы взять надо, - пояснил Макс, - но никакого оружия. Он встал из-за стола и пошел к выходу, бросив на ходу: - Ждите меня в машине, я узнаю последние новости из лаборатории. Охотники пошли в Арсенал. На удивленные вопросы Володи, нафига им столько инъекторов, никто ничего не ответил, только Рей мрачно заметил: - Раньше мы убивали ангелов, вот теперь решили убить демона, ставшим ангелом. На посыпавшиеся за этой фразой вопросы оружейника он не отреагировал, пробормотав только: - Скоро сам все узнаешь. Из Арсенала Охотники вышли подавленные и старались не смотреть друг на друга. Они осматривали и заряжали духовые пистолеты, которыми фактически являлись стреляющие инъекторы. Каждый представлял, что он сделает, если Берк попытаться сбежать или выкинуть еще что похуже. От таких мыслей становилось совсем тошно. У каждого на душе скребли кошки. Охотники влезли в микроавтобус и стали ждать Макса. На этот раз ожидание было тягостным. Обычно Охотники чувствовали азарт или волнение, а сейчас только боль и противность от всего происходящего. Наконец подошел Макс. - Поехали! - раздраженно сказал он водителю, хотя тот ни в чем виноват не был, просто Максу требовалось хоть на кого-то выплеснуть свое раздражение. Он назвал адрес, - Склифосовская больница, отделение легких травм. - Ну что? - нетерпеливо спросил Алек. - Ничего! - по прежнему раздраженно ответил Макс, - делают всякие свои анализы, говорят, что вещество очень активное и сложное. Больше сказать пока ничего не могут. Машина быстро доставила Охотников к нужному корпусу. Макс первым вышел из автомобиля, но обернулся и сказал: - Помните только, Берк уже не один из нас. Будьте с ним осторожнее, - затем он пошел в сторону больничного подъезда. - Вот здорово, Берк столько сделал, а теперь "не один из нас". Черт, я стрелять в него не буду, - пробормотал себе под нос Кей, но Макс его услышал, не поворачиваясь он холодно ответил: - Будет намного хуже если Берк сбежит и кого-нибудь убьет. Тогда неизвестно, удастся ли обойтись инъекторами. Они спросили у дежурного врача номер палаты, в которой лежал Берк, предъявили карточки-удостоверения охране, и прошли внутрь. Поднявшись на третий этаж, Охотники подошли к столику медсестры. - Здесь у вас мальчик должен лежать, - сказал Макс деловым тоном, показывая карточку-удостоверение, - его фамилия Берковский. Он сейчас в палате? - Да, спит, - удивлено ответила медсестра Наташа, - даже завтрак пропустил. А вы его друзья? Охотники на доминант? - Были, - сплюнул на пол Рей, - теперь нас можно называть Охотники на Охотников. Но Макс, не слушая его, уже шел в конец коридора. Он открыл дверь палаты. За ним вошли остальные ребята. Берк спал закутавшись в одеяло. Макс с тяжелым сердцем осторожно потряс его за плечо. Берк открыл глаза и видимо еще не проснувшись, начал непонимающе оглядывался вокруг. - Пора вставать Берк, - сказал Макс и его голос дрогнул, - как ты себя чувствуешь? Ребра болят? - Привет Макс, все вроде в порядке, - поздоровался Берк, он сел на кровати и увидев Охотников кивнул им, - привет ребята. Никто не смог ответить на его приветствие. Все прятали глаза, и не знали куда деваться. Макс тоже не знал как начать говорить. Берк потянулся: - Мне сейчас классный сон приснился. Что так рано разбудили? У Макса словно вырос ком в горле. Говорить он не мог, только пытался все время нервно сглотнуть этот ком. Берк совсем проснулся и внимательно посмотрел на Макса, а затем на Охотников. Он начал понимать что произошло, но боялся признаться в этом даже самому себе. Наконец он медленно спросил: - Ты сделал анализ на DMT -код, как я тебя просил вчера? - Да, - только и смог выдавить из себя Макс. Он смотрел в сторону, на стойку с неработающими приборами, ему очень хотелось сейчас сбежать как можно дальше из этой палаты и от Берка. - И что он показал? - снова спросил Берк, на этот раз напряженно, хотя об ответе догадывался. Он встал и в упор посмотрел на Макса. - Знаешь Берк, в это конечно трудно поверить..., - начал было быстро объяснять Макс, но Берк прервал его, подняв вверх руку вверх, словно хотел выйти к доске отвечать урок. - Так что он показал Макс? - Берк смотрел отрешенным взглядом в окно. - Ты доминанта, - словно приговор твердо произнес Макс. Берк все так же невидящими глазами смотрел на летний пейзаж за окном. Потом совершенно неожиданно расхохотался, сел на кровать и согнувшись пополам от истеричного хохота, начал говорить, в паузах между приступами этого отчаянного смеха: - Ха-ха-ха!... Аминь!... Вот она высшая справедливость!... Ха!... Сначала ты был Охотником и убивал доминант, а теперь будь доминантой и пусть тебя убьют Охотники!... Нет, это действительно справедливо!... Человек должен узнать не только рай, но и ад!...Не судите, да не судимы будете!... Он истерично смеялся до колик в животе, потом приступы хохота стали реже и Берк постепенно успокоился, только дышал тяжело и часто, как после бега на большую дистанцию. В глазах у него теперь была пустота. Охотники смотрели на него со страхом и жалостью. Берк снова уставился в окно: - И что же теперь? - безучастно спросил он. - Теперь тебе надо поехать с нами. В Аквариум, - ответил Макс. Берк казалось никак не отреагировал на его слова. Макс молча стоял и ждал, сам не зная чего. - А потом? - опять безучастно спросил Берк. Макс не ответил. - А потом? - настойчиво повторил Берк, он требовал ответа на свой вопрос. - Скорее всего это будет клиника, - осторожно ответил Макс. Берк утвердительно кивнул головой, словно подтверждая правильность ответа и добавил в тон Максу: - Или смерть. - Это зависит не от меня, - стал оправдываться Макс, он начал злиться на Берка, - не делай глупостей и ничего с тобой не будет. Берк ухмыльнулся и с издевкой произнес, взглянув на него исподлобья снизу вверх: - Ты кому это говоришь, Макс? Ты это доминанте говоришь? Ты говоришь, чтобы доминанта вела себя хорошо? Ты что в Отделе первый день работаешь? Не знаешь, что обычно делают доминанты? - Хватит Берк, - устало произнес Макс, - поехали, давай возьмем вещи, какие у тебя тут есть и поедем. Все эти разговоры ни к чему. Берк задумался, потом сказал обычным будничным тоном: - Нет здесь никаких моих вещей, Макс, даже эта пижама не моя, а больничная. - Как у тебя бок, не сильно болит? Может на носилках лучше перенести? - заботливо спросил Макс. - Знаешь, сам удивляюсь, - Берк ощупал рукой бок, - но совсем не болит. - Так вроде и должно быть, - пробормотал Макс, обращаясь больше к себе нежели к Берку. - Что должно быть? - не понял он. - Ну, то вещество, которое тебе ввела доминанта, - стал объяснять Макс, - понимаешь, оно очень активное и способствует быстрому заживлению ран. Еще оно должно убыстрять обмен веществ. Ты сейчас не голоден? - Вообще-то жрать хочу, это есть, - подтвердил Берк и невесело улыбнулся, - хоть и недавно завтракал. Медсестра угостила. И наверно еще кое-что от меня хотела. А я в туалете зеркало разбил, разозлился. Так что все признаки доминанты у меня налицо. - Как только приедем, сразу поешь, - пообещал Макс, - ты что больше всего любишь? Я принесу. Берк задумался: - Да ничего особенного не надо. Яблок только купи. Белый налив. У нас такие на даче растут. И родителей ко мне не пускай, нечего их зря огорчать. Отдел Информации им все объяснит. Он встал с кровати и протянул руки вперед: - Наручники одевать будешь? Макс покачал головой: - Это лишнее. Берк хитро на него посмотрел: - А не боишься, что я сбегу? Сам ведь говорил, что я хитрый и умный. - Именно поэтому и не боюсь. Ты прекрасно знаешь, что шансов сбежать у тебя нет. Пошли, - холодно ответил Макс, и кивнул в сторону двери. Берк пошел впереди, за ним следовал Макс, все остальные Охотники шли сзади. Проходя мимо стола медсестры он повернул голову в ее сторону и не останавливаясь послал воздушный поцелуй. Наташа покраснела и спросила у Макса: - Куда это вы его повели? - Не вмешиваетесь, - вместо Макса ответил Рей, - мы его забираем, все объяснения вам предоставят в Отделе Информации Службы Безопасности. Ваше начальство должно быть уже в курсе. Если вам нужна расписка, то я ее могу написать. Вот мои данные. С этими словами он остановился, достал карточку и нажал на выступ. Медсестра переписала его данные, все еще оглядываясь в сторону лестницы, где исчез Берк, и с беспокойством сказала: - Так же нельзя, он ранен. Он же ваш Охотник. Пусть полежит у нас хотя бы недельку. Что у вас за работа такая? Рей никак не отреагировал на ее слова и только спросил: - Вам нужно где-нибудь расписаться или еще что? - Нет, - ответила Наташа. Рей пошел быстрым шагом по коридору, стараясь как можно быстрее догнать других Охотников. Но уже на выходе из отделения его окликнула медсестра: - А что мне с его медицинской карточкой делать? Рей остановился и задумался. - Закройте ее, - наконец ответил он, обернувшись - такого больного у вас никогда не было. - И с какой формулировкой? - непонимающе спросила медсестра. - "Мертв по прибытии", - ответил Рей, вспомнив название старого фильма, который недавно смотрел по телевизору, и пошел вниз по лестнице. Берк и остальные Охотники ждали его в микроавтобусе. Рей забрался в него, закрыл дверь и машина плавно тронулась с места. Когда они приехали в здание СБ, Берка препроводили в одну из камер Аквариума. Там уже было все готово: матрац с постелью, несколько детских журналов и разогретый завтрак. Берк зашел и сразу набросился на еду. Макс тем временем побежал на ближайший рынок - купить яблок именно того сорта, который заказал Берк. Он без труда их нашел, ведь был самый сезон - конец лета. Макс даже немного огорчился, что все вышло так легко. Он аккуратно вымыл их и переложил в два пластиковых пакета. Потом Макс взяв с собой Рея с Айком и пошел в Аквариум. Он принес Берку целых две сумки ароматных яблок, когда тот как раз закончил завтракать. Макс вошел в камеру, предварительно оставив снаружи Рея и Айка. - Вот как ты просил, - сказал он, ставя перед Берком пакеты с "Белым наливом". Берк раскрыл ее и с удовольствием захрустел яблоком. - Угощайся, - сказал он жуя Максу. - Спасибо, не хочу. Я их тебе принес, - ответил он и перешел к неприятной теме, - Берк, у меня к тебе серьезный разговор. Ты вроде еще не совсем доминанта, так что постарайся понять меня. Вещества, того что тебе вколола доминанта нет ни в одной официальной лаборатории мира. Даже ничего похожего на него нет. Поэтому постарайся вспомнить, что она тебе говорила. Может называла какие-нибудь имена, организации? Берк сразу перестал жевать яблоко и с недоверием посмотрел на Макса. - Это что, допрос? Так ты мне поэтому яблок купил? Ну спасибо, Макс, вот от кого я не ожидал этого, так это от тебя, - с возмущением ответил Берк. Макс посмотрел ему в глаза: - Ты можешь мне не верить, но яблоки - это действительно от меня. А вот все остальное - это необходимость. Ты через несколько часов станешь доминантой. И тогда верить тебе я не смогу. В конце этого разговора, чем бы он не закончился, мне придется сделать тебе инъекцию транквилизаторов, которые колют доминантам в клинике, доза только поменьше будет. Если хочешь закончить разговор сейчас - пожалуйста, твое право, я скажу куратору, что ты ничего не помнишь. Но, пойми, это нужно не для меня, а для тебя, для этой твоей Тани в конце концов. Такого вещества еще никто не делал. Мы ничего не знаем об этой доминанте из метро кроме того, что она убила троих человек, а до этого неизвестно где скрывалась полгода. Откуда она взяла этот препарат, кто его изготовил? Поэтому нам сейчас важна любая информация по ней. Но правдивая информация. Берк минуту пристально смотрел на Макса, потом произнес намного спокойнее: - Знаешь, мы особо не говорили. Я после взрыва подняться не мог. Стрелять можно было только тогда, когда она совсем близко подойдет. Вот и пытался ее разозлить. У меня все мысли об этом были. А насчет этой дряни в инъекторе, так она мне предложила по ее словам "побывать в шкуре доминанты". И это у нее, надо признать, получилось. Берк невесело улыбнулся, и задумался, вспоминая разговор в метро. - Да, она еще о каком-то добром человеке говорила. Вроде это он ей это вещество дал, а она от него сбежала. Все, больше ничего вспомнить не могу. - Ну хорошо, и на том спасибо, - сказал Макс, он не знал как закончить разговор. Видя это Берк сказал, закатывая рукав пижамы: - Ладно, что там тянуть. Делай свой укол и вали отсюда. Макс с облегчением вздохнул, быстро достал инъектор, приставил к руке Берка и нажал кнопку впрыска. Берк поморщился, уколов он не любил. Транквилизаторы почти сразу начали действовать и он сел на пол. Макс подошел к двери: - Может тебе еще чего надо? Ты скажи, не стесняйся. - Пошел ты, - лениво ответил Берк и закрыл глаза, - ненавижу транквилизаторы. - У тебя еще кровь должны придти взять, - сказал Макс, - и я еще приду Берк. - Приходи если хочешь, - равнодушно ответил Берк и лег на постель, - спать хочется. Пока Макс. - До встречи, Берк, - ответил Макс и выйдя из камеры, запер дверь. В этот день Макс все время бегал между лабораторией, куратором и Отделом Информации, пытаясь собрать как можно больше сведений о доминанте и веществе, которое она ввела Берку. За старшего в Отделе Охотников он оставил Рея. Ближе к обеду пришли несколько сотрудников лаборатории и Макс проводил их в камеру Берка, они разбудили его и взяли кровь на анализ. Еще три дня прошли в такой же свистопляске. Всю информацию по доминанте забрал Отдел Расследований и Макса в свои дела они посвящать не хотели. В лаборатории определили химическую формулу препарата, превращающего людей в доминант, но как его синтезировать или тем более как повернуть процесс вспять, они не знали. Под вечер третьего дня Макс решил навестить Берка. Он спустился в Аквариум, кивнул охраннику, который его прекрасно знал, но пошел не по коридору, в который выходят двери камер, а в другой - темный. Свет сейчас в нем не горел, он освещался только светом, падавшем из одной камеры. Он остановился у стекла. Берк увидел его и встал с пола. - Привет Берк, - сухо поздоровался Макс. Он смотрел на Берка. Теперь изменения были хорошо заметны. Он действительно стал доминантой. Настоящей доминантой. - Привет Макс, - поздоровался в ответ Берк, он подошел к стеклу почти вплотную и сверху вниз смотрел на Макса. На нем была все та же больничная пижама, в которой его привезли в Аквариум. - Как ты себя чувствуешь? - спросил Макс. - А как должен чувствовать себя человек, которому ежедневно вливают психотропные средства? - вопросом на вопрос ответил Берк, - послушай Макс, ну нельзя ли без этих транквилизаторов? Башка от них ватная. Куда я отсюда убегу? Макс в ответ покачал головой: - Нельзя Берк, ты и так получаешь всего четверть от того, что колют доминантам в клинике. И ты знаешь почему их тебе колют. Ты слишком опасен. Может ты еще чего хочешь, кроме этого? Я попробую выполнить. Берк сел и скрестил ноги: - Макс, а как я выгляжу? Ты бы хоть зеркало принес, чтоли. Интересно все-таки на парня-доминанту посмотреть, - Берк нервно засмеялся, - а кстати, невосприимчивость у вас ко мне есть?, - подколол он Макса. - Как видишь есть, иначе я бы пришел с другой стороны и попытался бы тебе помочь сбежать, - серьезно ответил Макс, - в лаборатории мне сказали, что у тебя все должно проходить как у девочек-доминант. Та же сверхкрасота и инстинкт убийства. Я хочу тебя спросить о последнем. - Это есть, скрывать не буду, да и врать тебе бесполезно, - быстро закивал головой Берк, как бы стараясь придать своим словам большую достоверность, - это находит приступами. Иногда вроде ничего, а иногда любого придушить хочется. Просто хочется убивать. До боли хочется. Иногда сам удивляюсь: так вот значит какой он, этот доминантизм. Я знал что такое невосприимчивость и что чувствует Охотник, а вот теперь знаю, что чувствуют доминанты. Врагу этого не пожелаю. Убил бы сейчас любого, даже тебя. - Не сомневаюсь, - произнес Макс, - так кроме зеркала, что тебе принести еще? - Книги, лучше фантастику или детективы, - сказал Берк, - все эти журналы я прочитал, теперь скучно. - А ты не так плохо себя чувствуешь, как хочешь казаться, - констатировал Макс. - Догадался? Нет, плохо, если ты меня сейчас подловил, - усмехнулся Берк, - ну так как насчет книг, принесешь? - Принесу, - кивнул Макс, - или тебе их передаст кто-то другой, но в мягкой обложке и небольшого формата. - Боишься, что твердой обложкой я зарежу кого-нибудь? - засмеялся Берк. - Нет, но несколькими книгами в твердом переплете можно довольно сильно ударить. Ты заметил, что посуда тут вся из пластика или картона? - А как же! В дешевых забегаловках на таких едят, - резко ответил Берк. - Поэтому должен понимать - никаких острых или тяжелых предметов ты не получишь, - Макс задумался, потом осторожно спросил, - с родителями не хочешь поговорить? - Нет! - Берк даже привстал, - только не сними! Им и так сейчас плохо. Если они сюда придут, им еще тяжелее будет. Я им лучше письмо напишу. Комп принесешь? - Нет, Берк, только бумагу и ручку, которую ты потом вернешь, как только напишешь письмо, - ответил Макс, - и я сам прослежу за этим. - Хорошо, ну а плеер, о магнитофоне я не говорю, - попросил Берк, - его то можно? Скучно здесь сидеть. Понимаешь? Меня же потом вообще в клинику отправят. - Нет Берк, и не надо мне тут давить на жалость. Ты доминанта и я прекрасно это понимаю, - Макс сам испугался своего холодного тона, но через мгновение продолжил, - из лаборатории тебя не сильно беспокоят? Они сейчас твою кровь в другие институты на анализы направляют. Может там что-то придумают. - Да они из меня уже литров десять наверно выкачали, - Берк прищурился, - вы ее пьете там чтоли? - Успокойся и не остри, они для тебя стараются, - одернул его Макс. Берк скорчил скучную мину. Его стал доставать этот разговор. - Яблок еще принеси, те я давно съел, - попросил он. Макс кивнул в ответ. Они немного помолчали, а потом Берк лег на пол и заговорил: - Вот интересно получается Макс. Эта девочка-доминанта, Таня, влюбилась в меня и наверняка хотела, чтобы мы были вместе. И вот сейчас я отправлюсь к ней в клинику. Нас может быть даже в соседние палаты положат. Она конечно об этом не узнает, а если ей скажут, то не поймет о чем идет речь. Мне тоже все станет пофигу . Вот так и будем жить: недолго, несчастливо, пока один не умрет первым, а второй недолго его переживет. Хорошая сказочка, правда? - Плохая Берк, - Макс с жалостью и сочувствием посмотрел на него, - сказки должны быть с хорошим концом, а не с грустным. - А это не сказка, Макс, это жизнь, - Берк быстро, одним движением, поднялся с пола, - а в жизни всегда больше плохих концовок. Давай закругляться. У тебя еще что-нибудь ко мне есть? - Ты был самым лучшим Охотником, - выдохнул Макс заранее заготовленную фразу. Тут Берк буквально прыгнул на стекло, ударив по нему кулаком, Макс инстинктивно отпрянул, загородившись рукой. Но стекло выдержало удар. - Не "был", а есть! Понятно тебе! Я еще не умер! Говорить "был" будешь, когда я умру и меня похоронят! Ясно!? - закричал Берк. Его лицо при этом исказилось яростью. Макс понял свою ошибку, он посмотрел на Берка и тихо сказал: - Ясно. Ты всегда будешь Охотником. Хоть живым, хоть мертвым, хоть с невосприимчивостью, хоть без нее..., - он запнулся не зная как продолжить. Но Берк сам продолжил фразу: - И даже если станешь доминантой, ты останешься Охотником. - Да, правильно, - подтвердил Макс и сразу заторопился, - мне пора. Счастливо Берк. - Пока Макс, - попрощался в ответ Берк. Макс как можно скорее покинул Аквариум, на душе у него было скверно. Разговор с Берком оставил неприятный осадок вины, хотя умом Макс понимал, что его вины во всем этом нет. И от этого становилось еще неприятнее. Макс вернулся в Общую комнату, в ней давно никого не было, рабочий день закончился и все Охотники разошлись по домам, и сел за свой компьютер. Он как раз проверял почту, когда на столе зазвонил телефон. Макс взглянул на панель определителя абонента. Звонили по городской линии. Номер с которого звонили был ему незнаком. Макс удивился, кто это мог беспокоить его вечером из города. Он взял трубку. - Алло, - коротко сказал он, не представившись. - А Макса позовите пожалуйста, - раздался в трубке робкий девчоночий голосок. - Это я, - ответил Макс. - А с Берком можно поговорить? - спросила девочка, - я Лена, Лена Китеева, может быть он вам обо мне рассказывал? Я с ним вместе учусь. - Да, вроде упоминал что-то, - Макс решил не говорить, что он знает о ней гораздо больше, чем та догадывается, - но с ним поговорить сейчас, к сожалению нельзя. Он..., - тут Макс задумался подбирая причину, - ... в командировке. Уехал в Англию. В другой Отдел Охотников. - Не врите, - голос Лены стал презрительным, - он заболел, я ему домой звонила. Мне его родители сказали. И он сейчас у вас. Что с ним? - Это конфиденциальная информация, - сухо и официально ответил Макс, словно был заправским чиновником пресс-службы. - Что с ним? Ну скажите? Можно я его навещу? - заплакала на том конце линии Китеева, - пожалуйста? - Нет, - отрезал Макс, - он сейчас опасен. Больше я ничего сказать тебе не могу. - Ну почему нельзя? Он ранен? Можно я хоть ему фруктов передам?, - всхлипывала Ленка. Макс устало протер лоб. "Как же мне это все надоело", - подумал он, имея в виду свою жизнь. - Хорошо, фрукты я ему передам, это можно, - строго сказал он, - когда ты хочешь приехать? - А можно сейчас? - осторожно спросила Китеева. Макс взглянул на часы. Полдевятого вечера. - Не поздно? Твои родители волноваться не будут, мы ведь в Центре находимся, а тебе еще фруктов наверно, надо купить? - спросил Макс. "Может ее приход подбодрит Берка?", - подумал он. - Нет, я с ними договорюсь, - быстро заверила его Ленка, - они разрешат. И фруктов я быстро куплю, у нас ночной магазин рядом. - Хорошо, тогда приезжай, я встречу тебя на крыльце парадного входа в здание СБ через сорок пять минут, - разрешил Макс, - и привези лучше яблок. Берк яблоки любит. - Я привезу, обязательно, большое спасибо, - поблагодарила Китеева. Макс положил трубку. - Не за что, - ответил он чистую правду, глядя в пустоту перед собой, - абсолютно не за что меня благодарить. Сначала он хотел пойти в Аквариум чтобы спросить Берка, хочет ли он видеть Китееву, но потом передумал. "Не захочет. Он не хочет показать себя слабым. Он прав: даже став доминантой, он остался Охотником и самим собой. Но встретиться с ней ему сейчас не помешает. Ему нужно поговорить с кем-то кроме нас, Охотников. Психологов он не любит, да и опасно это. Он все-таки доминанта. А вот его одноклассница, это то что надо. Если бы не его опасность, можно было бы даже дать им переспать вместе. Но нет, этого допускать нельзя, Берк сам признался что может сейчас убить любого". Макс еще полчаса занимался разными текущими делами, потом посмотрел на часы и выключил компьютер. Пора было идти, встречать Китееву. Он спустился к главному входу, выписал одноразовый пропуск для Ленки и вышел на улицу. Стоял прекрасный августовский вечер, на западе догорал закат и наступали сумерки. Людей на улице было мало. Оживление наблюдалось в основном около близлежащих ресторанов и кафешек. Макс вдохнул прохладный вечерний воздух и немного расслабился. Положение дел стало казаться ему не в таком черном свете, как раньше. "Ничего, Берк пока в Аквариуме полежит. Он сильный, выдержит. А я этого "хорошего" человека, что раздает доминантам всякую дрянь, из-под земли достану! И заставлю сделать для Берка противоядие. Смог же он сделать эту штуку, которая превращает людей в доминант, сможет создать препарат и обратного действия, - думал Макс, - а Берк был тогда прав, когда сказал, что человек живет надеждой и верой". Подъехало такси, и из него, держа в руках большой пакет, вышла девочка - ровесница Берка, лет двенадцати-тринадцати. Макс впервые видел Китееву, хотя знал о ней достаточно много. "М-да, а у Берка неплохой вкус, - подумал он, - она действительно красивая. Не доминанта конечно, но красивая". Девочка огляделась по сторонам и скользнув взглядом по Максу так и осталась стоять на месте. Максу пришлось самому подойти к ней. - Я начальник Охотников, Макс, - представился он, - ты Лена Китеева? - Да, - подтвердила Ленка, - а я думала, что ты взрослый, - и осеклась, поняв, что сморозила глупость. Но Макс не обиделся. - У начальника Охотников тоже должна быть невосприимчивость, так что взрослым он быть никак не может. Это просто у меня голос такой, особенно по телефону, - объяснил он и наклонился над пакетом, - что у тебя там? - Сок, яблоки, апельсины, - начала перечислять Китеева. Макс бесцеремонно залез в сумку и тут же вытащил оттуда пару бутылок с соком. - Это нельзя, - строго пояснил он, поставив сок на асфальт. - Почему?! - возмутилась Ленка, - Берк грушевый сок любит, я знаю. - Я не против сока, хоть грушевого, хоть какого еще, но он у тебя в стеклянных бутылках. А острые или тяжелые предметы передавать запрещено, - объяснил Макс. - У вас тут тюрьма что-ли? - фыркнула Ленка. - Да, что-то типа того, - нисколько не смутившись ответил Макс, - я же тебе сказал, что Берк сейчас опасен. Но ты сама сказала что хочешь его навестить. Как так это все получилось, я рассказывать сейчас не буду, времени нет. Провожу тебя к нему. Потом до выхода. У тебя есть полчаса. Но только больше не приходи, все равно не пустят. Ни я, ни кто-либо другой. Так что, согласна? - Конечно согласна, - закивала Ленка, - а что с соком делать? - Ну домой возьми, сама потом выпьешь, - предложил Макс, - или выкинь, мне это пофигу. Только к Берку я тебя со стеклом не пущу. Вот что, если разрешат, на пульте охраны можешь оставить, когда назад будешь возвращаться - заберешь. Китеева ни слова не говоря, подошла к ближайшей урне и швырнула туда бутылки с соком. - Пошли, - твердо сказала она Максу, как будто главной здесь была именно она. Макс взял у Китеевой пакет с фруктами и они вошли в здание СБ. Он предъявил охраннику на входе пропуск на Китееву, самого Макса охранник знал, поэтому свою карточку он не стал доставать. Пройдя входной пост, они направились к Аквариуму. У пульта охраны Аквариума Макс повернулся и сказал Ленке: - Подожди пока здесь. Он пошел в коридор, куда выходят двери камер и ящики для передачи вещей. Макс открыл ящик камеры, в которой находился Берк, положил туда пакет с фруктами, проверив на всякий случай еще раз не положено ли там еще что-то из запрещенных предметов, и вдвинул ящик внутрь. - Спасибо Макс, - послышался из-за двери голос Берка, когда тот развернул пакет. - Это не от меня, - как можно громче ответил Макс. И быстро пошел прочь. Выйдя к пульту охраны, он кивнул Ленке: - Можешь идти. Та направилась было к коридору, из которого вышел Макс, но он остановил ее, замахал рукой, и направив в нужную сторону: - Не туда! Тебе в другой коридор. Первая камера, в ней свет горит. Ленка с опаской вошла в коридор. Она ожидала увидеть светлые палаты, наподобие больничных, но увидела лишь узкий, темноватый коридор, с грудой пыльных раскладных стульев в начале и светом, падающим сбоку. Было такое впечатление, словно четыре больших витрины или окна выходили в этот коридор. Три из них оставались темными, а в первом горел свет. Китеевой стало не по себе от этого. Она поняла, что это действительно не больница, а больше тюрьма. Тихо, стараясь не издавать ни единого шороха, она подошла к камере Берка. Сам он лежал на кровати и смотрел в потолок. Берк был в обычной пижаме, какие дают детям в больнице. Китеева остановилась и внимательно вглядывалась в него. Берк почувствовал что на него смотрят, и повернув голову в сторону стекла, увидел Ленку. Он тут же вскочил на ноги. - Ты?! - удивленно спросил Берк, - как ты сюда попала? Ты же на юге отдыхать должна. - Я тебе позвонила, ну, с юга, соскучилась, - начала объяснять Ленка, - а твои родители ответили мне, что ты заболел. Больше они мне ничего не сказали, но я поняла, что произошло что-то страшное. По их голосу поняла. Я сразу сюда приехала. Уговорила мать путевку сдать. Пришла к твоим родителям. Они сказали, что ты сейчас в Службе Безопасности, под арестом. И еще сказали, что ты доминанта. Они очень переживают за тебя. Берк, как так? Этого же не может быть. Мальчиков-доминант не бывает. Берк подошел поближе к стеклу и невесело улыбнулся. - Как видишь бывает. Да ты сама что, не чувствуешь или у тебя невосприимчивость? В этом случае могу предложить тебе свое место Охотника. Ленка посмотрела на него и сказала: - Да, ты действительно доминанта. Хотя ты мне всегда нравился. Берк начал ходить взад-вперед около стекла, как тигр в клетке. - Послушай, а как это? Что во мне изменилось? - спросил Берк, - мне тут зеркала не дают, стекло, видите-ли. По правилам нельзя. А мне самому интересно, как выглядит мальчик-доминанта. Когда это только началось я смотрел в зеркало, но тогда никаких сильных изменений вроде не было. Китеева внимательно смотрела на него, подбирая слова для описания. - Ну глаза у тебя стали шире и выразительнее, ресницы гуще и пушистее, что ли. Волосы у тебя блестеть стали. И главное - лицо, похудело вроде, но стало намного красивее. И еще ты стал, как бы это сказать..., - Ленка немного засмущалась, но Берк помог ей: - Сексуальнее, ты это хотела сказать? - Да, - она опустила глаза, - по моему сексуальнее. - А что ты смущаешься, думаешь я этого не знаю? У меня все признаки доминантизма, абсолютно все. Я чувствую, как можно убить сексом. Более того, я могу управлять этим и не убивая, доставить женщине высшее наслаждение. Такого она никогда не испытает! Да я могу сейчас любую девчонку в постель затащить! Ни одна не откажется, - у Берка началась истерика, несмотря на транквилизаторы, - вот только, некоторые потом в этой постели и подохнут! Я доминанта! И мне хочется убивать! Ты не поймешь этого! Это постоянное желание, только временами оно становиться невыносимо сильным! И ты уже ничего не можешь сделать! Я стал чудовищем, пусть прекрасным, но чудовищем! Раньше я с ними воевал, а вот теперь сам стал им! Берк обессилено сел, точнее плюхнулся на пол. Он посмотрел на Китееву, у той из глаз медленно капали крупные слезы. - Почему это произошло с тобой? - всхлипывая спросила она, обращаясь толи к Берку, толи к самой себе, - ты же хороший. Почему? Он уставился в пол перед собой. - Не знаю. Мы гнались за очередной доминантой, а она попыталась скрыться в метро. Я побежал за ней, а у нее с собой взрывчатка была. Блин, она ею и толком-то пользоваться не сумела. Взрыв разнес полвагона. Я ранен был, она мне и вколола эту дрянь. Сказала, что я испытаю, все что испытывает доминанта. И не обманула - я стал доминантой. - А как же врачи Берк, они что, не лечат тебя? - вытерев слезы, он все еще всхлипывая, спросила Китеева. Берк плавно и быстро, как кошка, сел на корточки. - Ле-но-чка, - по слогам произнес Берк ее имя, - опомнись, какие врачи? Что у нас делают с доминантами? А? Выбор невелик: клиника или пуля. В моем случае скорее всего будет клиника. И то, если не угроблю кого-нибудь. - Это несправедливо, - шмыгнула носом Ленка. - Нет, - Берк снова встал и заходил по камере, - это как раз справедливо. Это высшая справедливость. Как поступал ты, так поступят и с тобой. Знаешь, интересная вещь получается. Я вот так же, два месяца назад, стоял по ту сторону стекла, а здесь, ну или в соседней камере, была доминанта, от которой у меня не было невосприимчивости. Теперь в камере сижу я. Жалко, что ты не Охотник, а то совсем бы все сходилось. Как в зеркале - все тоже самое, только наоборот. Ленка перестала плакать и посмотрела на ходящего Берка. Пижама на нем была расстегнута и это придавало ему еще большую сексуальность. Ей очень захотелось, чтобы он снял эту пижаму. И это подрагивание кончиков волос, при резких и быстрых жестах руками. Все это манило и притягивало. В ее глазах появился лихорадочный блеск. Когда пижама распахивалась она пристально смотрела на его грудь и живот. Китеева сама не заметила, что стала дышать чаще и почувствовала теплую, но такую приятную тяжесть внизу. Не замечая, как она смотрит на него, Берк меж тем продолжал говорить. - Единственно, о чем я жалею, это о том, что не смог найти лекарство для доминант. И дело тут не в Тане, дело во всех нас: Охотниках и доминантах. Когда красота убивает, ее нужно давить, с этим я согласен даже сейчас, будучи сам доминантой, но у этой задачки должно быть и другое решение. Только мне его теперь уже не найти. Одна надежда на Макса. Я ему передам зеленую папку. В нее я собирал сведения о лекарстве для доминант, - Берк отвлекся от своих размышлений и посмотрел на Ленку. Та мгновенно покраснев, отвернулась. Берк не успел заметить ее взгляда. - Ты меня не слушаешь чтоли? - с подозрением и небольшой обидой спросил он, стерев рукавом пот со лба. - Нет, нет, Дим, я тебя слушаю, - быстро ответила Китеева, - я тебя внимательно слушаю. - Ладно, извини что на тебя тоску навожу. Блин, жарко здесь, вспотел весь, - с этими словами Берк без всяких задних мыслей снял верхнюю часть пижамы и запустил ее в сторону кровати, - постой, это ты мне фруктов принесла? Мне Макс сейчас яблоки передал. - Я, - подтвердила Лена, не отрывая цепкого взгляда от Берка. Она отчетливо видела маленькие капельки пота у него на груди и ей почему-то очень захотелось попробовать их на вкус. А еще прижаться губами к его губам. Голова начала кружиться, она уже не скрывала взгляда и с откровенным желанием смотрела на Берка. Но он этого не заметил. Не глядя на Китееву, он подошел к пакету и взял большое яблоко. - Спасибо, - не оборачиваясь сказал он, - мои любимый сорт. Извини, тебя угостить не смогу, ящик в другой коридор открывается, а через дырки внизу стекла оно не пролезет. Он захрумкал яблоком. Ленка не отрываясь смотрела на него. Тут Берк наконец заметил выражение ее лица. Он немного смутился и посмотрел в сторону отброшенной пижамы. - Ничего, что я тут при тебе полуголым расхаживаю? - осторожно спросил он, не зная как вести себя дальше. - Да нет, все нормально, - ответила девочка, - у тебя красивое тело. - Это все доминантизм, - проворчал Берк, но комплимент ему понравился. Китеевой захотелось, чтобы Берк совсем разделся, но прямо попросить его об этом она не решилась. Он сидел и ел яблоко, не зная, о чем еще говорить. - А ты бы мог меня убить? - спросила Ленка, она отвела глаза, но заставила себя добавить, - если бы мы с тобой переспали? Берк задумался, потом серьезно посмотрел на Ленку и ответил: - Да, - и заметив, что на ее лице промелькнуло огорчение стал объяснять, - Лен, ты мне очень нравишься, очень. Но когда накатывает желание убийства, оно все затмевает. Ты же знаешь, доминанты даже родителей убивают, - и чтобы хоть как-то исправить положение сказал, - ты между прочим тоже очень сексуальная. - Это правда? - сразу оживилась Ленка. - А какой смысл мне врать? - улыбнулся Берк, но не печально, а свободно и весело. "И действительно что теперь скрывать, пусть хоть всему классу расскажет. Мне теперь все пофигу", - подумал он. Впервые за все эти дни ему стало легче. Тяжесть обреченности отступила и словно порыв свежего ветра обдул лицо. Даже транквилизаторы, казалось перестали действовать. - Знаешь, я тебя часто представляю в своих... ну как это сказать - эротических мечтах, чтоли.... особенно после того случая, на балконе, - заявил Берк, - ты только не обижайся. Китеева ласково, но все же немного смущенно улыбнулась в ответ. Она была явно довольна и польщена . - Я и не обижаюсь, - ответила она и спросила, - а как ты меня представляешь, или точнее - о чем мечтаешь? Берк задумался, подбирая из своих фантазий что-нибудь поприличнее. - Ну вот представлял себе, например, как мы в ванной мылись, вдвоем, - лаконично ответил он, предпочитая не вдаваться в детали. - И что? - с интересом спросила Китеева. Ее глаза снова заблестели. - В начале я бы хотел тебя раздеть, сам, - глубоко вдохнув и набравшись смелости, начал рассказывать Берк, - потом... Но что было потом Китеевой услышать было не суждено. К конце коридора открылась дверь и вошел Макс. - Извините, ребята, но пора заканчивать, - строго сказал он, больше правда обращаясь к Берку, нежели к Китеевой. - Вот как раз кончить ты мне и не дал, - засмеялся Берк, Китеева тоже засмеялась его сальной шутке, а Макс, ничего не понимая смотрел то на одного, то на другую. - Не понял, - сказал он. В ответ раздался лишь новый взрыв хохота. Но он быстро угас. Всем сделалось снова печально и тяжело. - Ладно, пока Дим, - стала прощаться Ленка, - ничего, я верю, ты обязательно вылечишься. Я тебя ждать буду. - Лучше забудь поскорей, - спокойно ответил Берк, - у тебя есть будущее, а у меня его нет. Проповедник ошибался: одной верой и надеждой ничего сделать нельзя. Я верил, я надеялся - и вот я здесь. Не повторяй моей ошибки. Прощай Китеева. - А я буду верить! - твердо ответила Ленка, - до свидания Берк. До свидания! - последнее слово она произнесла особенно четко и громко. После этого Китеева пошла к выходу, а Макс на секунду задержался. - Извини Берк, что я не предупредил тебя. Но она очень настаивала..., - начал он. Берк перебил его. - Не надо Макс, не извиняйся, ты как всегда просчитал все заранее. И ты оказался прав, мне действительно стало легче. Не знаю правда, надолго ли, но легче, - сдержанно сказал он. - Тогда все нормально. Пока, - попрощался Макс и вышел вслед за Китеевой. Он проводил ее до выхода, вернувшись, чтобы запереть Общую комнату и тоже поехал домой. Как только Лена приехала домой и открыла дверь, в прихожую сразу вышла мать. Отец находился в командировке. - Ты где столько была? - начала она отчитывать дочь, - посмотри сколько времени! Пол одиннадцатого уже! Что это такое?! Ты же сказала, что за фруктами пошла. И как сквозь землю провалилась. Я тут чуть с ума не сошла, думала что с тобой? Уже твоей подруге Ире звонила, решила сначала, что ты к ней пошла! - Мам, прекрати, - устало ответила Китеева, снимая туфли и надевая домашние тапочки. На душе у нее, несмотря на заявления в Аквариуме, было скверно и тоскливо. И слушать сейчас мамины нотации тем более не хотелось. - Что значит прекрати? - завелась мать, повышая тон, - ты как разговариваешь? Отвечай где ты была? - Отстань! - тоже закричала Ленка и вбежав в свою комнату, захлопнула дверь. - Лена, отвори немедленно! - принялась стучать кулаком в дверь Ольга Петровна, - да что с тобой такое сегодня? Но Китеева закрылась на ключ и не откликалась. Она в одежде легла на неразобранную постель и отвернулась к стене. Теперь к тоске примешалось раздражение. Хотелось остаться хоть на миг одной в тишине и покое. - Лена, ты слышишь?! Открой! Слышишь, открой, - продолжала стучать в дверь мать. - Да пошла ты! Отстань от меня наконец! - закричала из-за двери Ленка. На Ольгу Петровну эти ее слова произвели шокирующее впечатление. Ничего, даже отдаленно похожего на такое, дочь раньше ей никогда не говорила. Она перестала колотить в дверь. "Ну вот и пришел переходный, "трудный" возраст, теперь надо ее крепко держать, что бы не распоясалась", - подумала она. - Ну, ладно, завтра поговорим, если хочешь. Но предупреждаю, это тебе так просто с рук не сойдет, - с угрозой сказала мать, - все, я спать пошла. И не вздумай магнитофон включать. Она прошла в соседнюю комнату и громко хлопнула дверью. Ленка глубоко вздохнула и встав с постели подошла к своему письменному столу. Включила лампу, открыла ящик и достала видеокассету без наклейки. Вставила ее в видеомагнитофон, включила монитор, к которому он был подсоединен, и стала смотреть запись. Звук она выключила, чтобы мать снова не устроила скандал, а лампу погасила. Она смотрела ту запись, которую украдкой сделала несколько месяцев назад. Вот Берк отвечает на уроке, вот он о чем-то беззаботно разговаривает с Пашкой Веронкиным, даже смеется, а вот серьезно смотрит в ее сторону. "Он уже тогда был Охотником, - подумала Ленка, - а я ничего не знала. А сейчас он там, в Аквариуме, кажется так они называют эту свою тюрьму. И скоро отправится в клинику, а потом умрет. Нет!, - мысленно закричала Ленка ужаснувшись этой мысли, - не поддаваться этому! Я ему обещала верить и должна верить. Я его люблю и буду любить всегда. Он дождется, когда изобретут лекарство для доминант и выйдет из клиники, а я дождусь его". Она схватила пульт, который лежал рядом и с силой вдавила кнопку "Стоп". Монитор погас, в комнате сразу стало темно. Ленка решительно включила верхний свет, спрятала кассету и взяла с полки библию. Она закрыла глаза и наугад развернула толстую книгу. Китеева часто так гадала сама себе. Не то чтобы она очень в это верила, стихи из Библии можно было истолковать по разному, но это поддерживало и вселяло оптимизм - веру в хорошее будущее. На этот раз Ленка мысленно попросила, чтобы ей дали знак, что все будет хорошо. "Ну, пожалуйста, пусть Димка выздоровеет", - мысленно попросила она, и открыла глаза. "По вере вашей и воздастся вам..." - прочитала она первую строчку, которая попалась ей на глаза. "Я то верю", - грустно подумала Китеева, закрыв библию. Оптимизма ей это гадание не прибавило. Она поставила книгу на место, взяла полотенце из шкафа и пошла в душ. Повесив полотенце на вешалку, она стала раздеваться. И невольно вспомнила, что ей говорил Берк про свои фантазии. Макс не дал ему практически ничего рассказать, но Ленка быстро представила все сама. Она хорошо запомнила его. Там, за пуленепробиваемым стеклом камеры. Стройный, красивый, с завораживающим взглядом. Ленка часто задышала. В голове снова и снова отзывались его слова "Сначала я бы тебя раздел". Она стала раздеваться, представляя, что ее раздевает Берк. Голова стала кружиться от этих сладостных фантазий. "А потом бы я сама раздела тебя", - продолжила представлять Ленка. Она встала под теплый душ. "Он бы обязательно тоже встал под душ", - пронеслась озорная мысль. Теплые струи ласкали ее, фантазии, перемешиваясь с воспоминаниями и грезами образовывали пьянящий, дикий коктейль именуемый наслаждением. Ленка иногда шептала, как в забытье "Дим, Димочка", хотя наверно это ее состояние таким и было. В конце концов она чуть не потеряла сознание и обессилено легла в ванну. Сколько времени она так лежала, Ленка не помнила. Немного придя в себя она быстро вытерлась, вернулась в свою комнату, легла в постель и мгновенно заснула. Утром Макс проснулся с тяжелой головой, ночь он спал плохо. За окном тучи затянули все небо и моросил мелкий дождик. Посмотрев на часы Макс со вздохом начал одеваться. По дороге в СБ он с раздражением пнул турникет в метро, который попытался было закрыться, хотя с проездным у Макса все было в порядке. Придя в Общую комнату, он первым делом поставил сушиться зонт. Затем включил компьютер. Зазвонил телефон. "Кто это звонит в такую рань, до начала рабочего дня еще пятнадцать минут, мать их так...", - выругался Макс, и посмотрел на определитель. Звонил куратор по внутренней линии. "Интересно, он что, на работе ночует или вообще не спит?" - раздраженно про себя хмыкнул Макс и взял трубку. - Да, Владимир Алексеевич, - не здороваясь сказал он. - Доброе утро Макс, - весело поздоровался куратор. "Какое, в задницу, оно доброе, кретин?" - опять выругался Макс, но ответил совсем другое и без тени раздражения: - Доброе утро, Владимир Алексеевич, нельзя ли сразу к делу? - Зайди ко мне пожалуйста, - бодро попросил куратор, - у меня и поговорим. - Сейчас буду, - ответил Макс и положил трубку, - так, что-то еще случилось, - со вздохом проворчал он, выходя из Общей комнаты. Войдя в кабинет Владимира Алексеевича, Макс увидел еще одного человека, который ему был смутно знаком. Но быстро вспомнить, откуда он его знает, у Макса не получилось. - Проходи Макс, присаживайся, - пригласил Владимир Алексеевич, встав из-за стола и улыбнувшись. Макс молча сел в кресло напротив гостя куратора. - А, - спохватился Владимир Алексеевич, - я же тебе не представил Артемия Петровича. Это наш заведующий Центра исследований Российского отделения Службы безопасности. Знакомься. - Макс, начальник Отдела по борьбе с преступлениями, совершенными людьми с нарушенным DMT- кодом, - так же официально представился Макс. Он внимательно посмотрел на заведующего Центра. Большие дымчатые очки, короткие усики. Такой тип внешности Максу не нравился. "Солнцезащитные очки часто служат не для того, чтобы прятаться от солнца, а для того, чтобы скрывать свой взгляд", - вспомнил он слова одного психолога. - Я вас вроде встречал, - неуверенно спросил Макс. - Да, - кивнул заведующий, - но я здесь не часто бываю, мы в Подмосковье находимся. Здесь у нас только так, - он небрежно махнул рукой, - пара лабораторий. Зато в Ивантеевке - целый комплекс. - Ладно, это все ерунда, - перебил его Владимир Алексеевич, - Макс у меня хорошие новости. Берк выздоровеет! И скоро. - Вы нашли противоядие? - с волнением спросил Макс и вскочил с кресла. - Не совсем, но я думаю лучше тебе все объяснит Артемий Петрович, - куратор сел в кресло и продолжая улыбаться посмотрел на заведующего Центром. Артемий Петрович откашлялся и тоном профессора, читающего лекцию студентам начал: - Это вещество, мы условно назвали его "домиин", вызывает изменения в генах. Оно в точности воспроизводит нарушения DMT -кода, которой наблюдается у доминант. Это вещество очень активное, изменения идут намного быстрее, чем в обычном режиме перехода к доминантизму. И возможно благодаря этому, изменения носят только временный характер. Они не закрепляются. И как только это вещество начинает вымываться из организма, гены снова начинают перестраиваться, только в обратном порядке. И нарушения DMT- кода исчезают. То есть доминанта становиться обычным человеком. - Значит Берк снова станет обычным, а как скоро? Когда? - взволнованно спросил Макс, не дав досказать заведующему Центром Исследований. По лицу Артемия Петровича прошла недовольная гримаса, он не любил, когда его перебивают, но виду особо не подал: - Мы поместили анализы крови вашего Охотника в специальную камеру, убыстряющую все процессы происходящие в организме, так сказать съимитировали ускорение времени. Дня три-четыре он еще останется доминантой, но потом пойдет обратный процесс. Я думаю, он займет столько же времени как и процесс нарушения DMT -кода. Тут заведующего перебил уже куратор: - То есть через неделю Берк вернется в Отдел! - искренне радовался он. - Насколько эта информация достоверна? - Макс подавил в себе радостное волнение. Он привык не верить в чудеса и все проверять. Теперь он очень боялся разочароваться. - "Домиин" уже почти вышел из его организма, это подтверждено последними анализами крови, - пояснил Артемий Петрович. Макс вскочил и бросился из кабинета, перед самой дверью он обернулся, и скороговоркой прокричал: - Спасибо вам! Огромное спасибо! Я к Берку сейчас, - и открыв дверь, выскочил из кабинета куратора. Заведующий Центра недоуменно пожал плечами и вопросительно посмотрел на куратора: - Дети, - развел руками тот, но после паузы серьезно добавил, - хотя иногда любому взрослому форы дадут на сто очков вперед. Так на чем мы остановились? Я собственно Макса пригласил, только чтобы ему эту новость передать. - Да, - протянул заведующий, возвращаясь к разговору, который происходил до прихода Макса, - насчет вещества... По прежнему ничего не ясно, только формула. Как его синтезировали - непонятно, действие - тоже. Оно перестраивает гены, но механизм мы пока не установили. В общем одни белые пятна. Так что надежда только на Отдел Расследований. Нужно выйти на того, кто его сделал. - Понятно, - ответил куратор. Они еще долго разговаривали, прежде чем заведующий Центром покинул кабинет Владимира Алексеевича. Макс ворвался в Общую комнату. Сейчас он совсем не походил на себя. Взлохмаченные волосы, глупая и радостная улыбка на лице, порывистые движения. В комнате уже собрались почти все Охотники, не хватало только Айзека. - Берк выздоравливает! - громко и радостно закричал с порога Макс. Все тут же собрались вокруг него. Посыпались вопросы: "Как?", "Когда выздоровеет?". - Ребята! Ребята! - Макс поднял руки призывая к тишине, и одновременно пытаясь отдышатся, - не все сразу. Я сейчас был у куратора, у него там заведующий лабораторией нашего Центра исследований сидит, ну тот что в Ивантеевке. Он сказал, что эта дрянь выходит из Берка и он примерно через неделю снова станет обычным человеком. И вернется в Отдел. - Ура!... Здорово!... Ну, слава богу!... - раздались радостные возгласы Охотников. - Эй! А давайте сейчас все вместе к Берку пойдем! - предложил Макс. Предложение было принято "на ура". Тут как раз подошел и Айзек. Ему быстро рассказали новость и все Охотники пошли в Аквариум. - Надо бы отпраздновать, ну шампанского там купить..., - заикнулся было Кей, когда они спускались по лестнице, - я бы быстро сбегал. - И не думай даже, - оборвал его Макс, - Берку сейчас алкоголь нельзя, ему же транквилизаторы колют. И к тому же он еще не выздоровел окончательно, он еще доминанта. А без него пить - это будет совсем уже свинство. Они пробежали мимо удивленного охранника и гурьбой ввалились в коридор, куда выходили стекла камер. Берк, разбуженный их громкими голосами уже сидел на постели и недоуменно озирался. Он еще не пришел в себя после сна. - Берк, с тобой все будет в порядке! Берк ты скоро поправишься! Ты скоро выйдешь отсюда!, - наперебой стали кричать Охотники, остановившись у стекла. Берк лишь смотрел на них непонимающим взглядом, он не понимал пока, что здесь происходит. Он встал и подошел к стеклу. Максу снова пришлось взять инициативу в свои руки. - Так, всем заткнуться! - громко приказал он. Наступила тишина. Он вкратце изложил Берку разговор с куратором и заведующим. Берк слушал внимательно, не задавая вопросов, но потом спросил с недоверием: - Так значит этот кошмар через неделю закончиться? - Да, Берк, закончится и ты вернешься. Ты меня понимаешь? Не будет никакой клиники! Ты станешь обычным парнем. Берк сел на пол и закрыл лицо руками. Все молчали, только Алек спросил: - Берк, тебе что, плохо? Но ответа не получил. Через минуту или две Берк оторвал руки от лица. У него на глазах были слезы: - Господи, ребята, а я же думал, что все. Со всем миром уже попрощался. - Ничего, теперь все в порядке, - ответил за всех Макс. Тут опять воцарилась тишина. У каждого вроде было много слов, но все были какими-то бессвязными. Не получалось осмысленных фраз. Все просто улыбались и смотрели на Берка. Он тоже улыбнулся. - Макс, ты мне обещал зеркало принести. Я что, так и не узнаю, как я выгляжу? - спросил полушутя Берк, - вы вот все видели доминанту-парня, а я нет. - Извини, стекло тебе передавать нельзя, а пластиковое зеркало я сегодня в Отделе оборудования хотел заказать, - виновато стал оправдываться Макс. - Погоди я за "Поляроидом" сбегаю, он у меня здесь, - крикнул Кей, и помчался обратно в Общую комнату. А Охотники наперебой стали описывать ему, как он выглядит: - Глаза у тебя сейчас ярко-карие... Лицо красивей стало... У волос блестящий отлив появился... Если б ты сейчас на улицу вышел, все бы девчонки твои были... Ты сексуально выглядишь, хоть сейчас в кино снимай..., - каждый стремился внести свою лепту. - Э-э-э, ребята, - Берк протестующий замахал руками, - если дела так пойдут и дальше, мне чувствую, придется позаботиться о своей заднице, когда я отсюда выйду. Все засмеялись. Тут вернулся Кей с "Поляроидом". - Улыбочку! - насмешливо сказал он, смотря в глазок и направив фотоаппарат на стекло. Берк невольно улыбнулся, хотя хотел, чтобы на снимке он выглядел серьезно. В этот момент Кей нажал на рычажок. Короткая вспышка, щелчок, и вот уже из поляроида появилась готовая фотография. Кей свернул ее в трубочку и передал Берку через одно из отверстий внизу стекла. Берк развернул фотографию. С фотографии улыбался и доброжелательно смотрел мальчик, очень похожий на него. Но все же, отличающийся от Берка. "Да, глаза пошире стали, хотя и раньше не узкими были, черты лица стали тоньше, а улыбка приятнее. Надо ж, я раньше так никогда улыбаться не умел", - мысленно подвел итог Берк. Он помахал фотографией и сказал: - Ладно Макс, зеркала не надо. Все что хотел увидеть, я уже увидел. - Ну, что Берк, мы пойдем? - снова за всех спросил Макс. Он часто чувствовал "повисающие в воздухе" вопросы и фразы. - Хорошо ребята, идите, - добродушно ответил Берк, - спасибо что навестили. - Пока, Берк... Скоро встретимся... До свидания Берк..., - попрощались ребята и толпой пошли обратно. Но Макс задержался. Когда за последним Охотником закрылась дверь, он неуверенно сказал: - Берк, я наверно виноват перед тобой. Ведь это благодаря мне ты стал Охотником. Я тебя уговорил, вернее поставил ультиматум. - Нет, Макс, - Берк стал медленно ходить вдоль стекла, - никто ни в чем не виноват. Ни ты, ни я, ни даже эта доминанта, благодаря которой я очутился здесь. Не надо никого винить, да я ведь и сам поддался слабости - потерял веру. Сказал, что Проповедник не прав, забыв то, что он еще никогда не ошибался. И не надо мне тут каяться. Если хочешь это сделать, иди в ближайшую церковь или если желаешь, я дам тебе адрес Проповедника. Вот он обожает, когда ему каются. - Видишь ли Берк, сегодня мне приснился сон, а точнее кошмар. Можно я его тебе расскажу? Может быть ты тогда лучше будешь понимать меня, - попросил Макс. - Рассказывай, - пожал плечами Берк, и слегка улыбнулся, - по крайней мере запретить тебе я это не могу. - Мне снилось сегодня, что я иду по узкой железной рельсе, висящей над пропастью. Темно. Ничего не видно. Я давно уже отошел от края и не могу вернуться назад. Но самое главное это то, что я несу две большие чаши в руках. Я расставил руки, чтобы балансировать и не упасть. Но чаши ужасно тяжелые. В каждой из них множество прозрачных, прекрасных бусинок. Знаешь, таких стеклянных или хрустальных. Чаши наполнены ими до краев, даже с небольшой горкой. Эта блестящая рельса очень узкая и скользкая, а я даже не вижу сколько осталось до противоположного края пропасти, да и есть ли он вообще. Впереди пространство освещено только на несколько метров. Свет падает откуда-то сверху, но поднять голову я не могу, боюсь потерять равновесие и упасть. Я иду вперед и свет тоже двигается со мной, словно это освещение от фар, когда едешь на автомобиле. Иногда я спотыкаюсь или теряю устойчивость. Тогда, с помощью чаш, я восстанавливаю равновесие, но от колебаний несколько бусинок падают в пропасть. Я не слышу звука удара, но почему-то знаю, уверен, что они разбились. Тут я поворачиваю голову и замечаю на одной из чащ надпись "Доверие", а на другой написано "Безопасность". Я продолжаю идти, иногда роняя бусинки. И вдруг, я понимаю, что каждая бусинка, это человек. Это его жизнь. Мне становится страшно и тяжело, чаши все больше оттягивают руки, я не знаю, что делать. "Что это такое?", - кричу я, сам не зная к кому обращаюсь. "Это и есть ответственность", - слышится мне чей-то шепот. Вот тут я проснулся. Макс замолчал, глядя на пол. Берк тоже молчал, обдумывая его рассказ. - И что ты хочешь, чтоб я тебе сказал? - спросил наконец Берк. - Ничего, - покачал головой Макс, - простоя хотел, чтобы ты меня выслушал. - Как Берк или как доминанта? - опять задал вопрос Берк. - Ни то, ни другое. Я хотел тебе объяснить..., - Макс замолчал, подбирая слова. - Что тебе тяжелее всего? - сказал за него Берк, - это я знаю, Макс. Давно понял, почти сразу как пришел в Отдел. Слушай, у меня есть еще одна просьба к тебе. Принеси мне все-таки плеер. Зайди ко мне домой, у отца есть диск одной старой группы, "Наутилус Помпилиус" называется, может быть слышал? Макс отрицательно покачал головой. - Нет, - коротко ответил он. - Ладно, это неважно. Так вот, возьми его. Отец тебе поможет найти. Заодно, кстати, успокоишь моих родителей, - попросил Берк и объяснил, - на том диске песня есть "Доктор твоего тела" называется. Мне почему-то очень хочется ее снова услышать. Видимо она к ситуации очень подходит. - Хорошо Берк, я ее тебе принесу. А как быть с той девочкой, Леной, которая к тебе вчера приходила? - спросил Макс. - Да, ей тоже обязательно позвонить надо. Только сюда ее больше не пускай, - скороговоркой ответил Берк и невольно поежился, - я ей чуть такого вчера не наговорил... Хорошо, что ты пришел. - А что такого ты ей не наговорил? - полюбопытствовал Макс. - Да, так, разное, - уклонился от ответа Берк и быстро попрощался, - все, сейчас завтрак принесут. До встречи. - Пока, - ответил Макс и пошел из Аквариума. Через неделю Берк вернулся в Отдел Охотников на доминант. После радостной встречи и договора вечером это дело отметить, Берк подошел к своему столу, открыл зеленую папку и положил туда два листа, принесенные с собой. Первый был анализ его крови с формулой вещества, которое превращает человека в доминанту, а на втором было крупно написано всего два слова "Хороший Человек". Глава 8. Неврастеник. Через день после того как Берк вернулся в отдел, его вызвал по внутреннему телефону куратор. - Берк будь добр, зайди ко мне пожалуйста, - коротко попросил он. "Прям как наша директриса", - подумал Берк и спросил: - А что случилось? - Ничего, просто зайди и все, - в голосе куратора послышались металлические нотки. - Иду, - ответил Берк и положил трубку. "Вот так всегда, ничего не скажет заранее", - проворчал он про себя и обвел взглядом Общую комнату. Макса на месте не было. - Рей, я к куратору, - предупредил он, Рея, которого Макс обычно оставлял за старшего. Тот не отрываясь от компьютера, пробормотал только: - Угу, - Берк даже засомневался, слышал ли он его, но повторять не стал, и махнув рукой вышел из Общей комнаты. Он прошел в соседнее здание и остановился около кабинета куратора. Предварительно постучавшись, открыл дверь и вошел. В кабинете помимо самого куратора Охотников находились еще трое человек. Единственным знакомым из них был Макс. Остальных двоих Берк не знал. К столу куратора был придвинут торцом еще один стол, за ним они все и сидели. На столе было разложено множество бумаг, но как только Берк вошел, один из присутствовавших незнакомцев быстро собирал их и положил в свой дипломат. - Проходи, Берк, садись, - добродушно и даже немного ласково пригласил куратор, встав из-за стола и показав на единственный свободный стул, стоявший в самом начале стола, рядом с Максом. "Ого, да мне и стул заранее поставили", - подумал Берк и насторожился, он не любил когда с ним говорили излишне доброжелательно, за этим обычно следовала или обременительная просьба или плохие новости. Он спокойно прошел и молча сел на предложенный стул. Макс даже не посмотрел в его сторону, он рисовал на чистом листе бумаги какие-то каракули. - Давай сначала я представлю тебя присутствующим, - сказал куратор, больше обращаясь к гостям, а не к Берку, - это Берк, один из наших лучших Охотников. Как я вам сообщал, с ним недавно произошла неприятность, но сейчас все в порядке. Так, Берк? Вместо ответа Берк молча кивнул головой. Он внимательно следил за выражениями лиц незнакомцев. Но те только равнодушно посмотрели на него. Напротив него сидел самый старший, мужчина лет сорока с проседью в волосах. Черный строгий костюм и такой же галстук говорили о его принадлежности к управленческому персоналу. Но Берк почувствовал, что этот с проседью главнее куратора. Второй был явно из Отдела Расследований и намного моложе первого, лет тридцати, не больше. Хоть он и сидел в костюме, но даже сквозь него было видно, что этот человек имеет мощную мускулатуру. Этот второй показался Берку смутно знакомым. - А это Михаил Аркадьевич, представитель российского отделения СБ в Женеве, - седовласый, так же как Берк, молча кивнул. Берк чуть не присвистнул: "Ого, нифига себе, да это же сам Ветаев, он по иерархии выше директора всего Российского Отделения СБ! Да, чувствую дело дрянь, если такие шишки здесь собрались". Ветаев был также членом Совета Службы безопасности Евросоюза от России - высшего органа управления СБ. После него оставался только Генеральный директор Службы, избиравшийся на Совете каждые пять лет. Берк помнил, что сейчас это англичанин Эрик Бернтон. Сама Служба Безопасности подчинялась Высшему Совету стран Евросоюза и его президенту. - А это, - продолжал куратор, показывая на второго, - начальник Отдела Расследований Павел Сергеевич. "Надо же, угадал что он из Отдела расследований, вот откуда он мне кажется знакомым, - подумал Берк, - ну и что дальше?". Он скосил глаза на Макса, но тот продолжал рисовать на бумаге узоры, словно его все происходящее не касалось. - Давайте сразу перейдем к делу. Во первых, Берк, я хочу, что бы ты подписал эту бумагу, - с этими словами куратор придвинул к нему листок с текстом. Берк взял его и стал внимательно читать. Это было обязательство не разглашать все то, что с ним произошло за предыдущие две недели: операцию по захвату доминанты в метро и свое заключение в Аквариуме. Отдельным пунктом там стояло сохранение в тайне сведений о веществе, на время превратившем его в доминанту. Прочитав, Берк положил листок на стол и спросил: - А зачем? Мы вроде и так не особо афишируем свою деятельность? И потом, от кого я все это должен скрывать? - Видишь ли Берк, - начал объяснять куратор, - с этим веществом, превращающим человека в доминанту не все так просто. Не знаю, сможешь ли ты меня понять, но в желтой прессе уже поднята шумиха. Он вытащил из ящика стола последний номер "Мегаполиса" и бросил его через стол Берку. На первой странице очень крупными буквами стоял заголовок "Найдено вещество, превращающее людей в доминант!" . - Ерунда, - ответил Берк, пробежав глазами заголовок и статью под ним, - они и раньше много всякой чуши писали. И про доминант и про нас, Охотников. - Ну, хорошо, тогда просто подпиши это, - вроде бы безразлично попросил куратор, сделав ударение на слове "просто". - Нет, - твердо ответил Берк, отодвигая бумагу, - я не стану это подписывать, пока мне не скажут причины, по которой я это должен сделать. И выразительно посмотрел на Ветаева. Михаил Аркадьевич прищурил глаза, и оценивающе взглянул на Берка. - Тут до меня дошла информация, что одна доминанта ездит по Евросоюзу... После чего больных раком становиться меньше, - протянул он, словно размышляя вслух, но увидев гнев на лице Берка, тот терпеть не мог, когда его начинали шантажировать, тут же сменил тон на обычный и уже по деловому обратился к нему, - хочешь значит узнать причину? Хорошо. Так вот, это вещество на порядок превосходит все наши исследования в области доминантизма. Мы должны выйти на лабораторию где его сделали, или на человека, который его изготовил. И тут важно его не спугнуть. Одно дело слухи в прессе, другое, если ты скажем, дашь интервью со всеми подробностями. У нас есть одна зацепка и мы хотим ее использовать. Но при этом нам надо исключить все неожиданности. И особенно утечки информации через прессу. Вот поэтому я и прошу тебя подписать эту бумагу. - Что это за зацепка? - быстро спросил Берк. - А вот это вас не касается Охотник, - холодно ответил Ветаев, перейдя на "вы", - хотели знать причину? Я вам ее назвал. - Думаю Берк может узнать суть дела, он наверняка тоже будет участвовать в операции, - мягко проговорил куратор, - поэтому раньше или позже... он все равно узнает... Михаил Аркадьевич недовольно посмотрел на куратора, но подумав, согласился. - У той доминанты в метро с собой было не только это вещество. У нее находились образцы крови и некоторая информация по их владельцу. Когда наши специалисты их проанализировали, то сначала даже не поверили результатам. Это были образцы крови доминанты, причем мальчика. Но самое главное - гена убийцы в его крови не было. И кровь была стабильна, это не было действием препарата, как у тебя Берк. Отдел Расследований провел очень большую работу, отыскивая кому принадлежат эти пробы, мы знали только его имя и район города, где он проживает, но благодаря Павлу Сергеевичу и его сотрудникам, удалось выяснить его личность. Этот мальчик, зовут его Алеша Константинов - натуральная доминанта, как говорится от рождения. Как оказалось и такое бывает. Но ген убийцы, повторяю, у него отсутствует. Ему только что исполнилось двенадцать лет. Нам удалось узнать, что незадолго до того, как эта доминанта из метро убила троих человек, она взяла у него пробы крови. Она напала на него, когда он возвращался из школы. Так вот, тот кому эти пробы предназначались, их не получил. А они ему для чего-то нужны, скорее всего для продолжения своих исследований, следовательно он попытается получить их вновь. Но мы будем ждать его. Вот вкратце суть предстоящей операции, - Ветаев замолчал и пристально посмотрел на Берка, ожидая его реакции. - Я хочу участвовать в этой операции, - медленно проговорил Берк. - Это ультиматум? - спокойно спросил Ветаев, но в его голосе чувствовалась враждебность. - Это условие, - в тон ему ответил Берк. - Хорошо. Охотники и так будут участвовать, куратор тебе это сказал, - согласился Михаил Аркадьевич. - Мне надо, что бы участвовал именно я. И об этом мне сказали бы вы, - тихо, но твердо произнес свою просьбу Берк. Ветаев усмехнулся: - Хочешь гарантий? Хорошо, я их тебе даю: ты будешь участвовать в этой операции. Берк тут же схватил ручку Макса, лежащую на столе и быстро подписал лист с обязательствами. После этого он придвинул лист к куратору. Тот взял его и аккуратно положил в стол. - Ну все Берк, теперь можешь идти, - попытался улыбнуться куратор. Но Берк обвел взглядом присутствующих. Никто из них уходить не собирался. Берк тоже остался сидеть на своем месте. - Берк, тебе сообщат, когда начнется операция и что ты будешь делать, - строже произнес куратор, - тебе же сказали, что ты будешь участвовать. - Да хватит вам, пусть Берк остается, - вступился за него Макс, - все равно потом все узнает. Куратор вопросительно посмотрел на Ветаева, тот лишь пожал плечами, показывая, что ему все равно и возражений против этого он не имеет. - Ладно, тогда перейдем конкретно к обсуждению операции. Вам слово, Павел Сергеевич, - куратор сел в кресло и подпер голову рукой. Начальник отдела расследований откашлялся и начал говорить: - Ну чтож, парнишку этого мы спрятали пока на одной из наших служебных квартир, как говорится "от греха подальше". Но послезавтра он должен пойти в школу. В новую школу. Мы конечно организуем точки наблюдения, дорогу до дома проследим и все такое. Но тут есть одна проблема, в которой нам могут помочь только твои ребята Макс. Первое, это если этот... как его там..., - Павел Сергеевич открыл папку и заглянул в нее, - а вот, Хороший Человек, мы его теперь так называем, придет не сам, а пошлет доминанту. Вот тут должны действовать твои ребята, Макс. Часть в засаде с нашими спецназовцами сидеть будет, а часть по школе ходить. Я думаю ... - Нет, Павел Сергеевич, - перебил его Макс, - мы отдельно от вас в засаде сидеть будем. В своем микроавтобусе. А то тогда тоже устроили совместную засаду, а один из ваших, видя, что мы доминанту убить хотим, по нам стрелять начал, хорошо что у Джека тогда пневмоинъектор под рукой оказался. Иначе вашего сотрудника пришлось бы просто пристрелить. Начальник Отдела Расследований немного насупился, видно он очень не любил вспоминать этот инцидент. - Хорошо, - согласился он, - но командование остается за мной. - Возражений нет, - ответил Макс. Тут в обсуждение встрял Берк. - Мне кажется эта идея, когда часть Охотников будет шататься по школе не совсем хороша. Ведь Хороший Человек может догадываться, что мы вычислили объект его интереса, и послав туда доминанту, прикажет ей быть настороже. А увидев, что эт