также подписалась под ее формальной просьбой о полицейском клиринге, мы полагаем, два года назад. Что с этим тогда было сделано? Тогда ее другой адвокат вошла в контакт с иммиграцией. Они говорили с ней грубо, и отказались беседовать. Проходят месяцы, в течении которых я и мои иммиграционные советники звоним в Иммиграцию, но неизменно получаем отказ в обсуждении дел моей мамы. Требования по делу в семьи GUNIN: 1. Мы нуждаемся в ясном ответе в письменной форме, получила ли Иммиграция наши полицейские клиринги. И если нет, то a), почему; b), что было сделано с анкетами просьбы о полицейских сертификатах, подписанными мной и моей женой и представленных Иммиграции примерно два года назад; c), что должно быть сделано теперь. 2. Если медицинские экзамены были необходимы для всех членов семейства, почему Иммиграция не посылала надлежащих анкет (MED1A) для всех членов семейства шесть месяцев назад (мы нуждаемся в ясном ответе). Мы также нуждаемся в гарантии в письменной форме, что от Ina не будут требовать, чтобы и она прошла иммиграционное медицинское обследование. 3. Мы хотели бы, чтобы все искусственные задержки в рассмотрении нашего файла были немедленно остановлены, и получить гарантию, что наши дети не будут и дальше лишены статуса постоянных жителей. 4. Если мы немедленно не получим статус иммигрантов, представители иммиграционных властей просто уничтожат нас. Если Иммиграция хочет мстить мне за мою деятельность в области прав человека, зачем издеваться над моей семьей? Они могли бы задержать статус для меня, но дать его членам моей семьи. 5. По манипуляция медицинскими данными должно быть начато уголовное расследование. Требования по делу Elisabetha GUNIN (Epstein): Имеется только одно требование: ей обязаны дать статус иммигранта немедленно и безоговорочно. Искренне Ваш, Лев GUNIN 26 ноября 2000 ИСПОЛЬЗОВАНИЕ МЕДИЦИНЫ как инструмента ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРЕСЛЕДОВАНИЙ Manipulation of medical data for political persecutions is the end of the civilized society - December 2000 - С О Д Е Р Ж А Н И Е РУССКИЙ 1. Краткое обозрение - описание последних событий 2. Источник наших проблем 3. Список документов 4. Более развернутое (хронология) изложение событий 5. Открытое письмо в Монреальский Институт Грудной Клетки АНГЛИЙСКИЙ 1. First Page 2. Page 2 December, 2000. Montreal, QUEBEC - DOCUMENT NUMBER FOUR-A - Копия письма одному из ведущих политиков Канады From Lev GUNIN Full immigration story: http://www.total.net/~leog/Righs/LevGunin/indexX.htm former refugee claimant (address, tel. 514-49-1294, leog@total,net) - НОМЕР ДОКУМЕНТА ЧЕТЫРЕ A - От Льва ГУНИНА, бывшего претендента на статус беженца Полная иммиграционная история: {www.total.net/~leog/Righs/LevGunin/inde xX.htm} (адрес, телефон) 6 декабря 2000 Уважаемый господин! Удивительно, как в этих нормальных мирных условиях некоторые люди используют свою работу и должность, чтобы преследовать других, даже играть с их жизнью! Они наслаждаются незаконными методами. Использование (против нас) поддельных медицинских данных для манипулирования нами и продления ситуации нашего бесправия - один из них. Теоретически фальсификация и преступная обработка медицинских данных может вести к насильственному лечению от болезней, которые мы не имеем (что способно привести к летальному исходу). 1. Позвольте мне упомянуть кратко источник наших проблем: я был активистом прав человека, бывшим Советским диссидентом, депортированным из родной Беларуси в Польшу. Оттуда моя семья и я были принудительно доставлены в Израиль. В Канаде мы оформили просьбу о статусе беженцев. Я полагаю, что пытаясь остановить массовое бегство из Израиля дискриминируемых новых иммигрантов, некоторые политические деятели предпочли "военные" методы. В Канаде они использовали "своих" иммиграционных адвокатов, переводчиков, уполномоченных комиссий по беженцам и врачей, чтобы торпедировать беженские дела. Возможно, что (как - вероятно - много других жертв) я был преднамеренно послан к адвокату, чья переводчица (M-me E. Broder) намеренно исказила содержание наших наиболее важных документов, и к врачу (M-me W. Brzezinska), которая сделала заведомо ложный рапорт. Члены IRB (комиссии по беженцам) открыто надсмехались над нашей надеждой на правосудие в Канаде. 2. Так мы уже более 6 лет в положении бесправия, неизвестности и административного террора. Несмотря на отрицателей прав человека в IRB и других департаментах Иммиграции, про - израильское лобби (с их людьми в Иммиграции), персональный вклад иммиграционного офицера Госпожи Udith Malka в ухудшение нашей ситуации, более года назад мы получили положительное решение (по нашему делу). С тех пор противники к этого решения пытаются обратить его вспять и делают нашу жизнь невыносимой. Мы так и не имеем статуса, подвергаясь издевательствам и преследованиям: (A). Во-первых, это ненужные дорогостоящие для нас медицинские обследования и явная фальсификация медицинских данных (Doc. 1-23). Задерживается продление разрешений на работу и на учебу (для детей), они намеренно выписываются на короткие сроки. Анонимные письма и телефонные звонки с угрозами (психологическое давление - Doc. 1-6, в частности - 16). Неоправданные "тоталитарные" секретность и анонимность, когда Иммиграция имеет дело с нами (Doc. 10a, 13a, 1, 14, 15, и т.д.) (B). Год назад (6 месяцев с момента моей жалобы) должностные лица IMS (медицинского департамента Иммиграции), отказали нам в решении и анкетах для прохождения медицинской комиссии на всех членов семьи, уверяя, что только моя жена должна ее пройти. Теперь в противоречие этим уверениям они приказали мне и моей младшей дочери пройти мед. комиссию (исключив мою старшую дочь). Искусственно создана ситуация, когда на момент прохождения комиссии последним членом семьи срок годности медицинской аттестации моей жены истечет (Doc. 2, 19, 20). Это делается, чтобы держать нас в подвешенном состоянии бесконечно. Файл моей матери был незаконно объединен с нашим, чтобы поместить нас в зависимость от ее ситуации (Doc. 1, 4, 6). Прибывающие квитанции на анализы крови и другие мед. тесты, которых я никогда не делал, странные игры вокруг моего рентгеновского снимка (Doc. 1-7, 9-25) пугают нас. (E). Дело моей матери. 1994: Wanda Brzezinska, иммиграционный врач, делает ложное сообщение в Иммиграцию: (Doc. 7a, 4b, 7b) (возможное (!) развитие сердечной и почечной недостаточности). (Моя мать сказала ей, что имеет врожденное увеличение сердца). На вопросы моей мамы Бжезинска отвечала, что у моей мамы прекрасное здоровье и что она может даже работать. Ноябрь. 1999: иммиграционный офицер (M-me Roy), не врач, незаконно вмешивается в медицинские вопросы, и принимает основанное на этом решение (Doc. 7a, 7b). (Позже быстро заменив его). В нарушении законов о брачном интервью отдел IMS выносит отрицательное решение ДО прохождения моей матерью мед. комиссии (Doc. 7a). 2000: целый год необоснованных распоряжений прохождения неисчислимых дополнительных мед. обследований, писем и звонков с угрозами (Doc. 14 -17). Цель: a), подорвать здоровье моей матери, b) оправдать мадам Brzezinska и M-me Roy. В течение двух месяцев после окончания медицинской эпопеи Иммиграция отказывалась давать какой-либо ответ. Теперь (декабрь) отдел IMS вынес заключительное отрицательное решение, основанное на все тех же инсинуациях г-жи Bezezinska: в противоречие результатам новых обследований и медицинским мнениям (анатомия, не патология). (А разве мало уже одного того, что в течение пяти лет Brzezinska никогда не посылала мою мать ни к кардиологу и нефрологу (урологу), ни на обследование сердца и почек, и никогда не выписывала ей никаких медикаментов в связи с проблемами сердца / почек?!). Разве не вопиющий тот факт, что целый год отдел IMS оценивал не фактические, но возможные проблемы ее здоровья, а подтвердил изначальный диагноз Бжезинской, игнорируя результаты годовых обследований! (Doc. 25). Если тот ужасный диагноз (Doc. 25a), которым они приговорили мою мать в 1994, был бы верным, как бы могла она жить нормальной жизнью все эти 6 лет без медикаментов и кардиолога?! Если здоровье моей матери действительно ухудшилось после целого года этих изощренных издевательств, то представители иммиграционных властей полностью ответственны за это. Именно этого они умышленно добивались! Иммиграционные сотрудники совершили ряд действий, нарушающих автономию медицинских учреждений и их персонала, для вымогания ложных медицинских сообщений и создания поддельных медицинских документов - как в отношении моего дела, так и дела моей матери. Наши дети в полной мере страдают как от самой этой невыносимой ситуации, так и от искусственных задержек продления их студенческих разрешений и других необходимых лицензий. Моя жена и моя мать страдают от депрессии, их посещают мысли о самоубийстве. 4. Несмотря на преследования, мы внесли свой вклад в канадское общество. Мы не имели никаких конфликтов в гражданской жизни. Мы работали. Мы приспособились несмотря на все искусственные препятствия благодаря рядовым канадцам. Даже в Федеральной Иммиграции были люди, что старались как-то компенсировать тот ущерб, который причинен нами их коллегами. Я участвовал в десятках музыкальных фестивалей и мероприятий. Моя жена тяжело работает. Наши дети - признанные талантливые музыкант и балерина (< Doc. 27). Несмотря на все затруднения, наша семья не распалась. Мы любим друг друга и поддерживаем друг друга. Разве не было бы лучше, если бы Иммиграция сконцентрировалась на других проблемах вместо того, чтобы преследовать такую семью, как мы? Мы надеемся, что эта недопустимая ситуация найдет гуманное решение. Искренне Ваш, Лев GUNIN 8 декабря 2000 (Монреаль, Квебек, КАНАДА) Перевод с английского и французского П. Василевского В правозащитные организации - Document #FOUR-b - ДОКУМЕНТ НОМЕР ЧЕТЫРЕ-В - From Lev GUNIN Full immigration story: {www.total.net/~leog/Righs/LevGunin/indexX.htm} former refugee claimant (address, telephone) December 2 2000 Позвольте заявить прямо: источником наших (моих и моей семьи) проблем всегда была моя правозащитная деятельность и мое нетривиальное историческое / философское мышление. Я - бывший советский диссидент. Мой конфликт с властями (причастность КГБ началась сразу) восходит к 1971 году, когда я был учеником 9 класса средней школы. Начиная с 1978 коммунистические власти вместо заключения в тюрьму и официальной административной травли в ряде случаев стали пользоваться неофициальными преследованиями: побои, угрозы, тайно инициированные КГБ неприятности на работе, и т.д. Они также начали использовать некоторых добровольцев (не из штата КГБ) для координирования и планирования нападений на диссидентов. К тому времени они нашли такого координатора для меня: мою родственницу - дочь племянницы моей бабушки (со стороны матери). Власти планировали административные трудности на моей работе, устраивали помехи, прослушивание и отключение время от времени моей телефонной линии, перлюстрировали и конфисковали мою корреспонденцию, торпедировали мою профессиональную карьеру. А она провоцировала натянутые отношения ко мне в семье моей жены, натравливала на меня соседей, распространяла обо мне клеветнические слухи среди моих друзей. Она использовала моих близких друзей, таких, как М. K. или моих подруг (до женитьбы) , чтобы нанести мне самый значительный ущерб. Она координировала нападение на меня в феврале 1979, когда я был жестоко избит и провел несколько недель в больнице. В Израиле она вошла в контакт с моей женой и воспользовалась ее откровенностью, открытостью и добротой. Она стала манипулировать ей с целью разрушения моей жизни. Моя жена не верила ни единому слову из того, что я рассказывал ей о моей родственнице. И делала все, что та предлагала. Ходили слухи, что моя родственница была осведомителем израильских властей. В Монреале моя жена продолжала оставаться под сильным влиянием моей родственницы. Несмотря на мое несогласие, она обратилась с нашей просьбой о статусе беженцев к адвокату моей родственницы, мэтру Le Brune, и настояла на том, чтобы мы все, и моя мать включительно, стали посещать Госпожу Wanda BRZEZINSKA, врача моей родственницы, Иммиграционного врача. Я не мог сделать ничего, потому что не хотел ломать семью. Самый близкий друг моей родственницы и секретарь-переводчик Мсье Le BRUNE-а, Госпожа Eleonor BRODER, тесными узами связанная с Израилем, и - возможно, израильская гражданка, делала все, что могла, чтобы сорвать наше беженское дело. Вы можете найти больше подробностей в Интернет (см. адрес вверху страницы). (Или в моем файле, переданном Госпоже Mancini пару лет назад). Совершенно очевидно, что Госпожа BRODER была в контакте с комиссарами IRB, и частично отказ нам по просьбе статуса беженцев был основан на том, что Госпожа BRODER сделала. Госпожа Brzezinska стала вести нечестную игру, манипулируя нашими медицинскими данными начиная с нашего первого же визита к ней в 1994-м году. Она подала в 1994 году катастрофический для судьбы моей матери раппорт в Иммиграцию относительно здоровья последней, а также сделала все, чтобы подстроить инсинуации, будто моя жена и я могли быть инфицированы TB. Сообщая в Иммиграцию, она в то же самое время ничего не говорила моей матери, моей жене, и мне. Если, например, она сообщала в Иммиграцию, что у моей матери серьезная проблема с почками, она не говорила ничего моей матери и никогда не посылала ее ни к какому урологу, никогда не выписывала ей никаких препаратов для стабилизации почек. Тот же самое применительно к инсинуации Госпожи Brzezinska относительно кардиологических проблем моей матери. Она боялась, что специалист - кардиолог или уролог - полностью отвергнет ее инсинуации как чепуху. Когда она посылала меня делать рентген для Иммиграции, она имела обыкновение сопровождать направление дополнительным примечанием радиологу типа "проверить недавний инфильтрат". В ответ на примечание Госпожи Brzezinska там писали "недавний инфильтрат не обнаружен", но это имело двойное значение. Можно спросить: тогда как относительно давнего? В 1999 Госпожа Brzezinska сделала другие ложные сообщения в Иммиграцию, направленные против моей матери и меня. Это все поможет Вам лучше понять механизм, стоящий за последней атакой на нас Федеральной Иммиграции. Конечно, естественен вопрос: почему тогда Вы не уходили от Brzezinska и не обратились другому врачу? Да, я знал, что она была не только медицинским провокатором, но также осведомителем Иммиграции. Когда я приходил к ней на прием, она имела обыкновение говорить со мной в течение 30-40 минут не о моем здоровье, но о моих делах. Я использовал это для дезинформации через нее некоторых людей в Иммиграции, которые желали нанести мне вред. Политические силы двух стран стоят за всеми этими происшествиями: это политические силы лукашенковского и израильского режимов. Я полагаю, что вокруг меня есть приблизительно 5-6 таких "кураторов" типа моей родственницы, Госпожи Broder, и Госпожи Brzezinska, с кем - то вроде супервайзора на высоком положении в местных общественных кругах (я даже предполагаю, кто это). А остальное само организуется непосредственно деструктивной природой Канадской Иммиграции. С середины 1970-х правительства начали вместо помещения диссидентов в тюрьмы и лагеря практиковать другие методы: разрушение финансоввой и социальной ситуации жертвы, остракизм и изоляция, нападения и избиения, грязные слухи, административное давление через обычные правительственные учреждения (налоговое агентство, телефонную связь, почту, и т.д.). Это также осуществление депортаций и преследование жертв руками других правительств, убийства, похищения и короткие аресты со зверством полиции, инсценируемые уголовные дела. Вот почему старая классическая модель узника совести как заключенного и гуманитарная помощь, направленная главным образом на то, чтобы вырвать его из тюрьмы, больше не работает для приблизительно 80 % жертв. Современный классический "узник совести" во многих случаях - это человек без паспорта, претендент на статус беженца или беженец без какого либо статуса. Тысячи и тысячи не политических, но иных диссидентов подвергаются преследованиям из-за их спора с работодателем, хозяином съемной квартиры, корпоративным миром, учебным заведением, полицией, продавцами, и т.д. Все чаще подстроенный медицинский диагноз и фальсифицированные медицинские данные используются против них. Как правило, всегда очень трудно доказать что-либо, так все тонко подстроено. Мой случай - один из немногих уникальных дел, когда очевидность настолько явная. Это - редкая возможность разоблачить то, что действительно происходит в современном мире. Lev GUNIN Перевод с английского Эда Джорджа UNHRC в Монреале Вводный Документ От Льва ГУНИНА бывшего претендента на статус беженца (адрес), тел. 514-49-1294 2 декабря 2000 Вступление 1. Нарушения и несправедливость по отношению к нам настолько вопиющи и беспредельны, что трудно говорить о них без эмоций. Я решил не начинать специальным изложением случившегося. Вместо того я вручаю Вам ряд документов, которые говорят сами за себя. 2. Ниже приведен список этих документов с комментариями по каждому. Фальсификация и преступная манипуляция медицинскими данными - самое опасное и тревожное нарушение прав человека. Хронология дела Гуниных Ноябрь 1994 - оформление просьбы статуса беженцев. Март 1997 - просьба о статусе беженцев отклонена. (Текст отрицательного решения серьезно искажает наше описание событий ("беженской истории"); документ включает такие прямые и косвенные утверждения как a), ничего плохого не могло случиться с претендентами в такой прекрасной стране как Израиль, b) люди, бесплатно доставленные в Израиль - собственность государства Израиль, c) те, кто отказался поменять свою веру и убеждения, сами виновны на преследованиях, так как отказом спровоцировали их, c) нет минимума доверия. Январь 1998 - Федеральный Суд закрывает наше дело, сославшись на нелепый предлог - формулировку Иммиграции: нет минимума доверия. Сам Федеральный Суд никакого основания для закрытия дела не привел. Январь 2000 - положительное решение в ответ на наше гуманитарную апелляцию. Март 2000 - интервью, после которого Квебекской Иммиграцией нам выдан Certificat de selectione du QUEBEC. Март 2000 - начинается бюрократические преследования и явная манипуляция медицинскими данными Федеральной Иммиграцией с целью не дать укомплектовать наш файл. Документ 1: Жалоба на действия и решения Иммиграции, такие, как попытки причинить ущерб здоровью жертвы (представленная в Управление по Рассмотрению Жалоб Иммиграции 3-го ноября 2000. Теоретически фальсификация и преступная обработка медицинских данных может вести к насильственному лечению от болезней, которых человек не имеет (это способно повлечь летальный исход) . Документ 2: Жалоба на отказ позволить всех членам моей семьи пройти медицинскую комиссию пол года (фактически почти год) назад. Была отправлена в Иммиграцию 15 мая 2000 года. Документ 3: Мое несогласие с решением отдела Медицинских Услуг Иммиграции (МУИ) от 23 ноября, 2000. Документ 4-а: Сокращенное описание случаев, когда было проявлено злоупотребление властью, необоснованной секретностью и анонимностью, должностные преступления и преступная обработка медицинских данных. Документ 4-b - совершенно необходимое дополнение к документу 4-а, об источнике моих проблем. Для понимания того, что происходит, его чтение обязательно. Документ 5: Пятое - копия жалобы, посланной в Монреальский Институт Груди (МИГ). Документ 6: Более широкое описание случаев, с еще более невероятными и поражающими подробностями. Этот документ не приложен, но доступен на Интернет (англ): {www.interlog.com/~syedma/dstand/leo2011 27.html} И русский - {}. Документ 7: Копия жалобы в Иммиграцию в ответ на саботаж продления разрешения на работу от 15 мая 2000 года. Документ 8: Жалоба в Иммиграцию в ответ на саботаж продления разрешения на работу. Документ 9: Резюме моего посещения в МИГ 4 декабря 2000. Документ с 10: Анонимное письмо из МИГ, упомянутое в документах, 1, 3, 4, 5, и 6. Документ 10-b: другое письмо (одна страница) требование пожертвования на больницу Королевы Виктории было вложено в тот же самый конверт, что и письмо о TБ. Документ 11 Квитанция на оплату анализа крови на сифилис, который никогда не делался. Другой документ (Документ 12) показывает, что д-р Giannakis использует эту лабораторию для проверки порций крови и мочи, которые берет в своем офисе. Анализ крови на сифилис не требовался Иммиграцией в моем случае. Было также сказано, что пациент обязан явиться для этого анализа в Лабораторию CDL, другими словами образцы, взятые вне CDL, не допускаются для оценки крови на сифилис. Документ 12 Анкета проверки крови на Strum creatinine от Лаборатории CDL для моей матери. Анализ запрашивался доктором Giannakis в ответ на запрос Иммиграци, и результат был такой: в норме. Документ с 13: Титульный лист постановления МУИ от 23 ноября (письмо получено 28 ноября). Относится к Документу 3. Также было упомянуто в документах, 4, 6. Документ 13-b - текст вложения для врача того же самого постановления, адресующегося доктору Giannakis. Хронология дела Елизаветы ГУНИНОЙ: Ноябрь 1994 - оформление просьбы статуса беженцев. Март 1997 - просьба о статусе беженцев отклонена. Январь 1998 - Федеральный Суд закрывает наше дело на нелепом основании формулировки Иммиграции - нет минимума доверия. Ноябрь 1998 - брак с Канадским гражданином. 22 ноября 1999 - брачное интервью моей матери. 23 ноября - Мадам Helene ROY, иммиграционный офицер, заменяет начальное отрицательное решение, основанное на медицинских вопросах, положительным. Январь 2000 - Certificat de selectione du QUEBEC был выдан моей матери. Январь 2000 - постановление МУИ приказывающее моей матери пройти дополнительные медицинские исследования: strum creatinine (анализ крови) и эхо кардиограмму. 30 июня, 2000 - нелепое требование МУИ резюме "последнего посещения кардиолога". 27 июля 2000 - рапорт Доктора Gordon Creenstein был представлен Иммиграции. Сентябрь 2000 - другое письмо от МУИ с приказом сделать другой анализ мочи и потом посетить уролога. 19 сентября 2000 - агрессивное, угрожающее письмо от Представителя иммиграционных властей. С сентября - полное молчание иммиграционных властей, ничего хорошего не предвещающее. Документ с 14: Постановление МУИ по моей матери: от 17 января 2000. Этот документ анонимен, нет никаких имена, номеров телефона. Документ 14-b - текст внутренней части того же самого постановления, адресующийся доктору Giannakis. Документ с 15: Постановление МУИ по моей матери с 30 июня 2000. Этот документ анонимен, никаких имена, номеров телефона. Документ 15-b - текст внутренней части того же самого решения, адресующийся доктору Giannakis. Документ 15 плюс Сентябрь 2000 - письмо МУИ приказ сделать другой анализ мочи и тогда посетить уролога. Документ 16 Агрессивное, угрожающее письмо от моей матери от нового иммиграционного офицера от 18 сентября 2000. Документ 17 Ответ моей матери (20 сентября 2000) на агрессивное письмо из Иммиграции (см. Документ 16). Документ 18 Копия положительного ответа на гуманитарную апелляцию. Документ 19 Приказ от 11 января 2000 моей жене, Алле, пройти медицинскую комиссию. Только имя моей жены упомянуто в этом письме. Это письмо - доказательство отказа Иммиграции включить всех членов семьи в решение о прохождении мед. комиссии, что заблокировало завершение нашего файла теперь уже почти на год. Документ 20 Приказ от 26 октября 2000 мне и моей дочери Marta пройти мед. комиссию. Был прислан нам в противоречие предыдущей гарантии Иммиграции, что только моя жена должна будет пройти мед. комиссию. Документ 21 Результат рентгена сделанного в Центре Radiologique Clarke 14 ноября 2000, который совершенно противоположен совершенно беспочвенной инсинуации Иммиграции по рентгену от 01 ноября 2000. В ответ на запрос о двойную проверку по TB сказано: НОЛЬ АКТИВНО. Пленка (негатив) была оценена 3 медицинскими докторами, которые пришли к тому же самому выводу: НОЛЬ, то есть, нет и быть не может никакой аб-нормальности! Я был также осмотрен 2-мя медицинскими докторами начиная с 29 октября, и они нашли иммиграционное подозрение на TB смешным. Документ 22 Результат рентгена 22 ноября 1994 из Центра Hospitalier Reddy Memorial. По запросу W. Brzezinska, M. D., (все яснее и яснее, что медицинская провокация готовилась Бжезинской еще с 1994-го года) имеется ли недавний пульмонологический инфильтрат, сказано, что "no recent pulmonary infiltrate shown". Документ 23 Свидетельство врача господина Z. JASTа для Иммиграции относительно спора о рентгенах. Документ 24 Интернет линки на две публикации, которые могли явиться катализатором активизации преследований. Лев ГУНИН 2 декабря 2000 Монреаль От Льва ГУНИНА Lev GUNIN (address) Монреаль, КВЕБЕК [Телефон] [Leog@total.net] Уважаемый Господин, Леди! Мы нуждаемся в срочной помощи в связи с нарушением наших прав. Пожалуйста, сообщите нам - 1) что возможно предпринять, 2), куда обратиться, 3), какие методы мы могли бы использовать для борьбы против произвола. Пожалуйста, помогите! Наиболее опасным и тревожным является манипулирование Иммиграцией медицинскими данными и медицинским персоналом. Ниже Вы найдете краткое описание нашей невероятно длинной истории. Я - активист прав чяеловека, журналист и историк с многочисленными публикациями. Мои убеждения и гуманитарная активность сделали меня мишенью преследований в экс-СССР и - затем - в другой стране (после депортации), куда я был доставлен вместе с моей семьей против нашего желания. Я глубоко убежден, что члены моей семьи, и я сам - мы прибыли в Канаду, потому что имели веские основания опасаться за свою жизнь. Наша просьба о статусе беженцев была отклонена при исключительных обстоятельствах и в условиях тотально пристрастного отношения к нам. Решение в отношении нас было несправедливым, жестоким и беззаконным. При слушании и администрировании нашего беженского файла представители иммиграционных властей использовали незаконные методы, злоупотребление властью и демонстративное пренебрежение правами человека. На фоне бесспорных преследований, очевидных фактов, представленных нами, наших бесчисленных документарных доказательств-свидетельств наша просьба о статусе беженцев была отклонена с помощью множества нарушений и нелегальных действий. Мы обратились с апелляцией в Федеральный суд, но в Федеральном суде защитник IRB (Иммиграции) подчеркнула вопросы безопасности и другие не конвенциональных вопросы - и Федеральный суд закрыл наше дело. Во время наших беженских слушаний член судья г. Boiron сказал, что мы можем столкнуться с такими же преследованиями в Канаде. Это была самая откровенная угроза! Теперь мы уже более 6-ти лет в неизвестности, в подвешенной ситуации административного беспредела и крайне ранимого состояния. Это подрывает наше психическое и физическое здоровье, социальный и профессиональный статус и возможность еще когда-нибудь возвратиться к нормальной жизни. Однако, несмотря на противников прав человека в IRB и других департаментах, про - израильское лобби (с его людьми в Иммиграции), цель которого состоит в недопущении претендентов на статус беженцев из Израиля в Канаду, мы получили положительное решение. Мы высоко оцениваем то, что, несмотря на все, в ответ на наше гуманитарное обращение 1 (один) год назад нам предоставляли гарантию статуса иммигрантов. В том же время некоторые противники этого решения не прекратили своего давления. Они не хотели нам позволить получить статус иммигрантов. В своих попытках раздавить нас во что бы то ни стало они решили преследованием меня, моей семьи разрушить нашу жизнь прежде, чем мы получим статус в Канаде. Каждая обычная процедура иммиграции - продление разрешения на работу или студенческого разрешения, и т.д. - превращалась в издевательства и оскорбление. Мы должны бороться за каждую крошечную процедуру, которая должна проводиться автоматически! Тем более после того, как нам давали Certificat selectione du QUEBEC: более восьми (8) месяцев назад. Ненужные дорогостоящие медицинские проверки (Иммиграция утверждала, что потеряла наши медицинские данные) и другие бесчисленные издевательства сделали нашу жизнь невыносимой. Они oбъединили файл моей маткри с моим в иммиграционном компьютере, когда в действительности они не имеют ничего общего. ( Она - спонсируемая супруга канадского гражданина начиная с ноября 1998, - а мы была приняты по гуманитарному обращению). Госпожа Представитель иммиграционных властей Helene ROY незаконно вмешалась в медицинские вопросы, не имея на то права, и по ее запросу врач Госпожа W. BRZEZINSKA (М. D.) сделала ложное сообщение - до того, как моя мать прошла медицинскую комиссию! Мадам ROY отказалась признать брак моей матери из-за медицинских вопросов, но на следующий день внезапно заменила это отрицательное решение другим. Когда я звонил в Иммиграцию относительно моего дела, мне сказали трижды, что наш файл заморожен из-за ситуации моей матери. Иммиграцию, якобы, беспокоила вероятность развития у нее возможных болезней. Теоретически каждый человек, даже самый здоровый, может когда-нибудь получить любую болезнь - и получает: потому что каждый умирает. Предлог, выдвинутый Иммиграцией - "потенциальная опасность развития терминальной болезни" нелеп и является основанием для дискриминации, пристрастности и злоупотреблений. Ряд фактов показал, что одной из их целей было стремление оказать на мою мать такое давление, какое повредит ее здоровье настолько возможно. Они вошли в контакт с медицинской лабораторией, где моя мать делала рентген, до того, как она туда пошла. Позже имели место замешательства относительно того рентгена. В январе 2000 медицинская комиссия Иммиграции приказала моей матери сделать дополнительные тесты: strum creatinine (анализ крови) и эхо кардиограмму. "Strum creatinine" (проверка почечной функции) был уже сделан прежде и был в норме. Cardio функция была уже также проверена - и не имелось никаких нарушений. Не было никаких веских причин для дополнительных обследований. Strum creatinine снова был в норме. Эхо кардиограмма не отразила ничто, кроме некоторых анатомических особенностей, известных прежде. Доктор, который делал ее, сказал мне, что отклонения имеют анатомическую, не патологическую, природу. Однако вместо выдачи наконец моей матери документов Иммиграция представила ей (28 июня, 2000) другое нелепое требование: послать им резюме ее "последнего посещения в кардиолога". Но она никогда не посещала кардиолога и у нее не было, что им послать! Она пошла к г. Giannakis М. D., который был ее иммиграционным врачом. Он послал ее к доктору Gordon Creenstein, известному авторитету в кардиологии, который обследовал ее и сказал то же самое: увеличение имеет анатомический характер, это - не патология. Он представил свой рапорт в Имимграцию 27 июля 2000. Любой беспристрастный наблюдатель может увидеть, что и почечная и сердечная "главы" медицинской эпопеи теперь закрыты. Однако, и это не удовлетворило Иммиграцию. В сентябре 2000 года они прислали другое решение. Это был приказ моей матери сделать новый анализ мочи, и затем посетить уролога. Она сделала анализ немедленно - а посещение уролога было намечено на ноябрь. Но даже это не удовлетворило Иммиграцию! 19 сентября моя мать получила письмо от другого иммиграционного чиновника, который потребовал от нее отчета в том, как она повиновалась последнему требованию Иммиграции, и обвинял ее в отсрочке и саботаже процедуры. Это было подписано L. Cawchesne. Тем временем доктор Giannakis позвонил в Иммиграцию и сказал, что не имелось никакого основания требовать посетить уролога: потому что мочи не показал абсолютно никаких отклонений. У них не было выбора, как только согласиться с ним. Он отменил назначение к урологу, потому что медицинский отдел Иммиграции закончил работу с ее файлом и проинформировал иммиграционного офицера, что не имеет больше никаких медицинских претензий. Однако, Иммиграция все еще не принимала никакого решения, отказываясь завершить файл моей матери и дать ей статус. Теперь к них нет вообще никаких причин, никаких оправданий или объяснений. Они не дали никакого ясного ответа одному из иммиграционных советников моей матери и отказались говорить с другим. Не имеется никакого решения, никакого постановления. И моя мать снова находится в limbo. А мне отвечают, что мой файл заморожен из-за ситуации моей матери... Другим оправданим бюрократической пытки, которую Иммиграция нам устроила был вопрос полицейских клирингов для меня и моей жены. Так как я пытаюсь удержать это письмо в разумных размерах, предоставлю подробности позже. Нам никогда не был дан ясный ответ, были ли полицейские сертификаты для нас получены в Иммиграции и приложены к нашему файлу. Должностные лица Иммиграции прекратили подписывать свои официальные письма к нам и давать свои имена. Нет никакой надлежащей эмблемы Иммиграции, специальной бумаги, чего-нибудь, что показывало бы, что это - не мошенничество или шутка ... Когда Иммиграция нам звонит, высвечивается "частный номер"! Когда я прошу, чтобы анонимные лица идентифицировали себя или сказали мне, кто ведет мое дело, я всегда получаю отказ! Если иногда они подписывают письмо, они подписываются такими именами как Жанна Д'Арк, Оноре де Бальзак... Они не упоминают свою должность. Нет ни фразы "иммиграционный офицер", ни чего - нибудь еще. Только Жанна Д'Арк! 26 октября письмом Иммиграция приказала моей дочери Марте и мне пройти медицинскую комиссию. Но шесть (6!) месяцев назад, когда я в письменной форме потребовал, чтобы мне и членам моей семьи позволили пройти медицинскую комиссию, начиная с соответствующего решения с надлежащим письмом и анкетами (Med1A.doc) моя просьба была отклонена. Тогда Иммиграция возразила, что только моя жена должна подвергнуться медицинским проверкам, и прислали медицинскую анкету (февраль 2000) только для моей жены, исключив моих дочерей и меня. Теперь они снова не прилали нам медицинскую анкету уже для моей старшей дочери. Совершенно очевидно, что это лишь еще один инструмент для саботажа нашего файла в дальнейшем. Зная, что моя мать имела с ее медицинскими "хождениями по мукам", можно было предположить, что и для нас это не будет легко. К тому времени срок действия результата медицинской комиссии моей жены истечет, и ее заставят проходит ее снова! Тогда Иммиграция скажет, что теперь моя старшая дочь, Тна, должна пройти медицинскую комиссию. Теоретически они могут так срывать завершение нашего файла вечно, отказывая нам в статусе бесконечно, в то же самое время делая нашу жизнь невыносимой и невозможной. Моя дочь и я - мы прошли медицинскую комиссию 31 октября 2000. Доктор Giannakis сказал нам, что он не нашел ничего, что вызывало бы озабоченность и что все должно быть окей. На следующий день после 5 вечера раздался анонимный звонок (частный номер), как мне было сказано - из Иммиграции. Этот человек сказал мне, что я могу быть наказан за административное преступление - не прохождение требуемой флюорографии и отказ от лечения. Я даже не успел спросить, какого. Первого ноября я прошел рентген в Монреальском Институте Грудной Клетки. Мне сказали, что все в норме и нет оснований для беспокойства. 2-ого ноября анонимный (частный номер) телефонный звонок из израильского консульства сообщил, что прибыли наши полицейские клирингы. Почему тогда Иммиграция сказала нам, что они были получены 17 октября?! 6 ноября 2000, прибыло анонимное (никаких подписей, телефонов, имен), письмо из Монреальского Института Грудной Клетки. Обращаясь ко мне, письмо говорило, что мой рентген груди показал признаки туберкулезной инфекции. "Канадский Отдел Иммиграции - говорилось в письме - уведомил Инфекционную Ботльницу"... и т.д. Письмо требовало быть готовым к уплате пятиста долларов и подписать специальный юридический документ: constat для инфицированного заразной болезнью не гражданина Канады. 9/затем 15 ноября я направил письмо протеста в Монреальский Институт Груди. Главными пунктами моего письма были: 1) Эти и другие анонимные письма я буду впредь игнорировать. 2) Процедурные требования были нарушены потому, что Иммиграция должна была прислать письмо мне (моему врачу), но в больницу. 3) Нарушив их, Иммиграция лишила меня моего конституционного права выбрать учреждение, где пройти - если потребуется - дополнительную проверку. 4) Потому что больница от имени Иммиграции приказала, чтобы я подписал constat и явился в Инфекционное Отделение, со мной незаконно обращаются как с носителем TB. Они не имели на то никакого юридического права до тех пор, пока не представлены бесспорные медицинские доказательства. 5) Медицинская этика не должна была позволить никому обращаться со мной таким обюразом на основании только заявления Иммиграции. 6) Единственный снимок не может определять, является ли затемнение (если оно есть) туберкулезным, или просто пневмонией, бронхитом, или комбинацией (см. медицинские книги). Любые выводы, основанные на только одном рентгене, смешны, пристрастны и незаконны. 7) 14 ноября я сделал другой рентген. Он показал, что нет никаких затемнений, никакие отклонений от нормы и (как мои медицинские советники сказали) не могло быть 2 недели назад, особенно туберкулезноподобных. 8) Посылая меня в Инфекционное Отделение они могли подвергнуть меня контактам с реальными инфицированными. 9) Для выяснения ситуации мне просто должен был быть назначен другой рентген. 10) Я указал ряд причин, почему я не мог бы быть инфицирован TB и предложил, что a), мой снимок была заменен снимком кого - то другого или b) инсинуации Иммиграции не соответствовали снимку. 17 ноября лаборатория CDL MED прислала мне по факсу квитанцию, утверждая, что я должен оплатить анализ крови на сифилис, который якобы я сделал 31 октября 2000, и должен был (мог) пройти только в их помещении. Однако, я никогда не делал этого анализа крови, и даже никогда не был в CDL MED. 20 ноября я получил (анонимный) звонок из Иммиграции, и был обвинен в сокрытии того, что был инфицирован спидом на момент въезда в Канаду! В ответ на эти инсинуации я послал запрос в архив Reddy Memorial Hospital и звонил туда много раз, чтобы получить копии моих анализов крови и рентген-снимков, но не получил до сих пор никакого ответа. 28 ноября, 2000 Иммиграция постановила, что имеется сомнение в том, что рентген от 14 ноября мой. Однако, они получили оригинал документа из лаборатории Clark и не имели абсолютно никакого юридического права сомневаться в нем! Они также высказали инсинуацию, что не я, но кто-то другой вместо меня пошел и сделал этот снимок. Однако, стоимость рентгена была покрыта моей медицинской картой, на которой есть моя фотография! Кроме того, Иммиграция - не криминальный суд и не имеет никакого права выносить криминальные приговоры (а это то, что они делают). Они просто обезумели от злости! Они потребовали оригинал рентгена, сделанного в Clark LAB (в то же время, возможно, что Иммиграция сообщала MCI, что рентген от 1 ноября потерян!). Далее они настаивают, что я так или иначе должен быть направлен к специалисту-пульмонологу! Манипуляция медицинскими диагнозами ведет к потенциальной возможности принудительного лечения от того, чем человек не болеет, а, через это, к его убийству. Вот как далеко пошла Иммиграция, преследуя меня. Права наших детей нарушены. Они живут в Канаде седьмой год без статуса. Это нарушает их самые основные права, воздействует на их каждодневную жизнь! Если мои иммиграционные советники правы, эта ситуация нарушает как международные стандарты, так и канадские законы: дети не должны быть лишены статуса после 5 лет в стране и не должны быть оставлены без каких либо документов гражданства или лессе-пассе. Наши дети не имеют никаких паспортов никакого государства или даже лессе-пассе. Так или иначе - необоснованная и незаконная бюрократическая травля с целью оставить нас и далее бесправными, в неизвестности, в тупике ситуации социального, финансового, профессионального, и юридического прозябания и бесправия недопустима. Каждодневный страх депортации уже итак раздавил нас. Из-за этого и многих другого ситуационных, административных, психологических, и и т.д. проблем и неудобств, и интенсивного прессинга Иммиграции, мы подавлены, наша жизнь уже итак разрушена!Пожалуйста, ПОМОГИТЕ!!! Требования по делу семьи ГУНИНЫХ: 1. Мы нуждаемся в ясном ответе в письменной форме, получила ли Иммиграция наши полицейские клирингы. И если нет, то a), почему; b), что должно быть сделано теперь. 2. Если прохождение медицинской комиссии требуется для всех членов семьи, почему Иммиграция не назначила их для всех членов семьи шесть месяцев назад? Мы также нуждаемся в гарантии в письменной форме, что от Ины не будут требовать пройти медицинскую комиссию. 3. Мы хотели бы, чтобы любые другие искусственные задержки нашего дела были немедленно прекращены. Мы также имеем право знать, кто отвечает за наш файл! 4. Если нам не предоставить статус иммигрантов немедленно, представители иммиграционных властей полностью уничтожат нас. 5. Уголовное дело розыск должен быть начато по манипуляции медицинскими данными. Требования по делу Елизаветы ГУНИНОЙ: Имеется только одно требование(спрос): ей нужно дать ее посаженные статьи иммигранта немедленно и безоговорочно. Искренне Ваш, Лев GUNIN 14 ноября 2000 Монреаль ЕЩЕ БОЛЕЕ РАЗВЕРНУТЫЙ ВАРИАНТ С ПОДРОБНОСТЯМИ САДИСТСКИХ МЕТОДОВ И ПРИЕМОВ, СРАВНИМЫХ С ТЕМИ, ЧТО ИСПОЛЬЗОВАЛИСЬ СОВЕТСКИМ РЕЖИМОМ Этот вариант (как и его название) был составил - перевеел с английского - Ним РОБЕРГ, человек, который сам выучил русский язык и использовал компьютерную программу для перевода. Поэтому нижеследующий текст звучит по-детски и с "иностранным акцентом". Но времени переделывать его сейчас уже нет. От Льва ГУНИНА Лев ГУНИН [адрес] {Телефон} [leog@total.net] Уважаемый Господин, Леди! Мы нуждаемся в срочной помощи в связи с невероятными нарушениями наших прав. Пожалуйста, сообщите нам, если Вы можете, - 1) что мы можем делать, 2), куда обратиться, 3), какие возможности мы могли бы использовать, чтобы бороться с этой несправедливостью, произволом. Самые последние события в развитии нашей ситуации (снова) привели нас не только на грань полного финансового и социального краха, но даже еще хуже - мы имеем основания опасаться за наши жизни, потому что наши преследователи хотят раздавить нас во что бы то ни стало. Они продемонстрировали способность нанести урон не только нашей социальной или финансовой ситуации, но и нам самим (здоровье, и т.д.). Мы полагаем, что наша ситуация чрезвычайно тревожна. Мы обращаемся к Вам с просьбой игнорировать некоторые эмоциональные преувеличения, который могут прорываться в этом обращении. Мы просим Вас отнестись к этому с пониманием, так как на фоне невероятного давления, какое мы испытываем, это вполне естественно. Нам нужна Ваша помощь! Вы найдете короткое описание нашей чрезвычайно длинной истории ниже. Я - активист прав человека, журналист и историк с многочисленными публикациями. Мои убеждения и гуманитарная активность сделали меня мишенью преследований в экс-СССР и - затем - в другой стране, куда я был доставлен вместе с моим семейством против моего желания после того, как мы были заставлены покинуть нашу родную Беларусь. Я глубоко убежден, что члены моей семьи, и я сам - мы прибыли в Канаду, потому что имели веские основания опасаться за свою жизнь. Наша просьба о статусе беженцев была отклонена при исключительных обстоятельствах и в условиях тотально пристрастного отношения к нам. Решение в отношении нас было несправедливым, жестоким и беззаконным. Это было чисто политическое решение без какой бы то ни было связи с вопросом о беженстве. При слушании и администрировании нашего беженского файла представители иммиграционных властей использовали все возможные (и невозможные) незаконные методы, злоупотребление властью и нарушения прав человека. На фоне бесспорных преследований, очевидных фактов, документов и материалов, что мы имели, тонн наших документарных доказательств наша просьба о статусе беженцев была отклонена с помощью многих нарушений и нелегальных способов. Мы обратились с апелляцией в Федеральный суд, но в Федеральном суде защитник IRB's подчеркиванием вопросов безопасности и другими необычными трюками - буквально вынудила Суд закрывать наше дело. Во время наших беженских слушаний член IRB судья г. Boiron сказал, что мы можем столкнуться с теми же самыми преследованием, которые имели прежде, также и в Канаде. Это была самая откровенная угроза! И теперь эта угроза становится действительностью. Следующая часть была написана до 27 октября и включалась в письмо Министру Иммиграции, которое было послано Министру перед 27 октября. Вот уже более 6 лет мы в неизвестности, в подвешенной ситуации, в административном беспределе и крайне ранимом состоянии. Это продолжает разрушать наше моральное и физическое здоровье, социальный и профессиональный статус и возможности еще когда-нибудь восстановить свою профессиональную деятельность и возвратиться к нормальной жизни. Каждая обычная процедура иммиграции, продление разрешения на учебу или студенческого разрешения, и т.д. превращается в насмешку и издевательство. Мы должны бороться за каждую мелочь, какая обычно предоставляется автоматически! В то же самое время мы высоко оцениваем то, что, несмотря на все, нам предоставили гарантию статуса иммигрантов в ответ на нашу апелляцию по гуманитарной программе 1 (один) год назад. Затем мы получили Certificat selectione du QUEBEC: более восьми (8) месяцев назад. Оскорбления, саботаж разрешений на работу и учебу для детей, ненужные дорогостоящие медицинские тесты и обследования, которые нас заставляли делать (и мы были вынуждены были подчиняться), потому что Иммиграция утверждала, что потеряла наши медицинские данные, и многое другое, сделали нашу жизнь невыносимой. Не удивительно, что на фоне всего этого мы беспокоились, что вид на постоянное жительство нам так никогда и не предоставят несмотря на положительное решение. Чем больший срок проходил с того момента, как мы получили Certificat selectione du Квебек, тем больше мы начинали беспокоиться. Когда я названивал в Иммиграцию, спрашивая, когда ожидать наших документов, мне сказали дважды, что наш файл заморожен из-за ситуации моей матери. Согласно Закону Иммиграции файл моей матери не имеет ничего общего с нашим. Вероятно именно потому, когда я позвонил в Иммиграцию в третий раз, они нашли другое оправдание: якобы, мы не получаем ничего из-за проверки по безопасности. Однако, они не могли сказать, был ли сделан запрос об уголовных записях, был ли направлен в страну нашего последнего места жительства. Они не могли сообщить, были ли у них специальные формуляры, подписанный моей женой, и мной (которые мы отослали вместе с нашим гуманитарным обращением) или они потеряли их (и тогда никогда даже не начинали эту процедуру). Позже, когда я позвонил в Иммиграцию в следующий раз (это был четвертый звонок), мне сказали снова (в третий раз!), что мы не можем получить документов из-за того, что моя мать " не закончила медицинские обследования"! Это имело место 23 октября, 2000. Я знаю, что неправомочная аудио запись - не юридическое доказательство. Однако, я все же сделал запись устного ответа Иммиграции, что наше дело нельзя закончить до того, как моя мать "пройдет все медицинские обследования". Все это убедило меня в том, что мое дело все еще имеет какое-то отношение к делу моей матери ... Теперь у Вас больше информации, чтобы понять, почему создается впечатление, что мою мать преследует Иммиграция из-за того, кем являюсь я (правозащитником, активистом). Тот же самый звонок в Иммиграцию 23 октября выявил два момента, на которые стоит обратить внимание. Первое - то, что файл моей матери все еще объединен с нашим в компьютере Иммиграции. Другое - то, что все полицейские сертификаты для нас, якобы, прибыли в Иммиграцию (17 октября), наш файл был "закрыт", и теперь мы должны "получить документы". Мне обещали, что данные моей матери будут отделены от наших. Однако, 26 октября Иммиграция написала нам письмо, требующее, чтобы моя дочь Marta прошли медицинскую комиссию. Но шесть (6!) месяцев назад, когда я требовал от Иммиграции позволить мне и членам моей семьи пройти медицинскую комиссию (генерируя эту процедуру, начиная с соответствующего решения и кончая надлежащим письмом и анкетой (Med1A.doc), мое требование было отклонено. В то время Иммиграция утверждала, что только моя жена должна пройти медицинскую комиссию, и прислали медицинскую форму (февраль 2000, форма Med1A.doc) только для моей жены, исключив моих дочерей и меня. Совершенно ясно, что они намеренно отложили медицинскую комиссию для остальных членов семьи на полгода как следующее оправдание за дальнейшую задержку закрытия нашего файла и предоставления нам документов. И снова: теперь (26 ноября, 2000) они не прислали нам анкету на медицинскую комиссию для моей старшей дочери. Очевидно, что это еще один другой инструмент для саботажа нашего дела в будущем. Зная то, что моя мать перенесла с ее "медицинской чисткой" (читайте дальше), можно предположить, что Иммиграция сделала все, чтобы растянуть наши медицинские экзамены на многие месяцы различными бюрократическими уловками и оправданиями. К тому времени срок действия сертификата медицинской комиссии моей жены истечет, - и она будет вынуждена делать проходить комиссию! И снова платить за это! Тогда Иммиграция скажет, что теперь моя старшая дочь, Ina, должна подвергнуться медицинским проверкам. Теоретически, они могут срывать выдачу нам документов вечно, отказывая нам в статусе иммигрантов всегда; и в то же самое время делая нашу жизнь уязвимой, невыносимой и несчастный. Следующая часть - это экстракт из измененной версии письма, написанного 1 ноября, 2000. Дата приказа нам пройти медицинские обследования (26 октября) была неслучайной. Когда мы получили этот приказ, это было примерно в районе дня рождения моей жены и моего собственного дня рождения (ноябрь, 2-ое и 3-ье). Мы знали, что в Иммиграции любят такие акции, от которых чиновники испытывают бюрократическое садистское удовлетворение: присылая депортационные ордеры и другие жестокие решения в день рождения людей. Ряд наших друзей имели счастье получить приказ покинуть страну в день рождения. Мы знаем также, что представители иммиграционных властей имеют тягу и к другим символическим жестам. Это означает, что будущая медицинская комиссия сулит неприятности. Эта часть была написана 30-31 октября и была включена в письмо Министру Иммиграции, которое была отправлено Министру 31 октября. Другой обращающий на себя внимание элемент - стиль и идентификация вышеупомянутого письма Иммиграции от 26 октября, 2000. Это письмо так упоминает о нашем деле, как будто мы только-только подали анкеты на гуманитарную программу, как будто прежде никакого положительного решения не было сделано по нашему делу и не было нам прислано. Письмо было подписано Jeanne D'Arc (Жанна Д'Арк) без какого-либо указания на то, кто она, с единственным замечанием: " для: Иммиграционный Counsellor ". (И снова без указания на то, кто - этот Советник Иммиграции и что он / она, делает в Иммиграции). Я хотел бы выразить глубокое беспокойство относительно анонимных телефонных звонков Иммиграции (на моем определителе номере телефона всегда высвечивается private call - анонимный звонок). Большинство других писем из Иммиграции либо вообще не подписаны (анонимны), либо подписаны: Дидро, Оноре де Бальзак, Наполеон Бонапарт. Нас также тревожит, что решения подобные решению отказать нам полгода назад в анкетах на всех членов семьи для прохождения медицинской комиссии были приняты не в местном центре Иммиграции в Монреале, куда переведен в соответствии с правилами наш файл, но в Оттаве, что означает к нам "особое отношение". Эта часть была написана 1 ноября. Потому что ничего не оставалось делать - я взял мою дочь Marta, и мы прошли медицинскую комиссию, которая была выполнена доктором Giannakis. Это было 31 октября 2000. Доктор сказал мне, что у нас все в порядке и не о чем беспокоиться. Он сказал нам, что все будет о'кей. В тот же самый день Marta сделала флюорографию. В конце того же самого дня я послал жалобу Министру Иммиграции, достопочтимой Мадам Eleonore Kaplan. Письмо Министру включало такую фразу: "Зная то, что моя мать пережила с ее "медицинской чисткой" (читайте далее), можно предположить, что иммиграционные чиновники сделают все, чтобы растянуть наши медицинские проверки на много месяцев различными бюрократическими уловками и оправданиями". На следующий день после 5 вечера (как я думаю) раздался анонимный телефонный звонок (снова высветилось на определителе номера "анонимный звонок"), и мне сказали (я полагаю, так оно и было) что звонят из Иммиграции. Этот человек сказал мне, что я могу быть наказан за административное преступление, то есть за невыполнение приказания Иммиграции сделать флюорографию и отказом от лечения. Это было настолько нелепо, что я даже не спросил, какое лечение. Однако, я связал этот звонок с моим письмом Министру Иммиграции. (Я помню, как однажды (пару лет назад) незнакомец приблизился ко мне в автобусе и предупредил меня не посылать апелляцию в Федеральный суд: потому что это бесполезно. Он сказал мне, что они могут сделать мою жизнь полностью невыносимой так или иначе. Он сказал мне, что он говорит от имени Иммиграции - и для доказательства сказал мне мой номер моего иммиграционного ID. Я быстро написал этот номер. Когда я пришел домой, я был потрясен, когда увидел, что номер, который он мне дал, действительно соответствует номеру моего иммиграционного файла. Следующая часть была написана 3-6 ноября. На следующий день, 1-го ноября, я сделал рентген в той же самой больнице, что и Marta - "Монреальском Институте Грудной Клетки". Мне сказали, что все в норме и нет никаких оснований для беспокойства. На следующий день, 2-ого ноября 2000, раздался анонимный (опять "частный номер" на ID caller) телефонный звонок из консульства Израиля, страны, от которой мы попросили статуса беженца более шести лет назад. Потому что я узнал эту женщину по голосу (я говорил с ней уже прежде), и по манере говорить, и по другим признакам я знаю, что звонок был действительно из консульства. Мне сказали, что наши полицейские сертификаты прибыли, и мы можем забрать их, или они могут даже посылать их почтой с некоторыми формальностями. Однако, через 15 минут она позвонила снова и сказала, что я должен дать им адрес Иммиграции и мой иммиграционный номер в картотеке, чтобы позволить им подачу полицейских клирингов в Иммиграцию. Это было особое отношение, потому что я знаю многих других людей, которым из от того, что она говорила, что никто никогда не запрашивал полицейские клиринги раньше для нас, что может означать, что Иммиграция вероятно обманула меня относительно прибытия полицейских клирингов. 6 ноября 2000, прибыло другое письмо, с эмблемой больницы университета McGill Монреальского Института Грудной Клетки. В адресованном мне письмо было сказало: "Отдел Канадской Иммиграции уведомил Больницу Инфекционных Болезней, что ваш рентген груди показывает признаки наличия возможной туберкулезной инфекции. В соответствии с законом Иммиграции Вам необходимо явиться для дальнейшего медицинского обследования этой проблемы". Это анонимное письмо (анонимное, потому что не имело никакой подписи и никакого номера телефона на случай возникающих вопросов) приказывало, чтобы я стал пациентом Больницы Инфекционных Болезней. Оно требовало подготовиться к выплате пяти ста долларов и подписать специальный юридический документ: constat для инфицированного инфекционной болезнью не гражданина Канады. Потому что я ожидал чего-либо подобного и расценил такое письмо как серьезнейшее нарушение прав человека, я подготовил письмо, которое планирую отослать в Монреальский Институт Грудиной Клетки завтра, 07 ноября, 2000. Вот его текст: ( Письмо было отправлено 09 ноября; ниже Вы находете измененную версию (12-14 ноября), которая была отправлена по тому же назначению 15 ноября - и будет также включена в текст жалобы в Иммиграцию Канада, которую скоро мы отправим). ----Открытое письмо в Монреальский Институт Грудной Клетки 06 ноября 2000 я повторно послал письмо Министру Иммиграции, потому что я не получал никакого подтверждения, что мое предыдущее письмо было получено в Ее офисе. Однако, я не упомянул последних происшествий с рентгеном: потому что ко времени отправки письма еще я не проверил своего почтового ящика. Вот почему в письме Министру я писал, что пока не имею никаких намерений предавать дело публичной огласке, однако, то, что случилось теперь, настолько невероятно и опасно, просто зачеркнуло все прежние установки. Как известно уже из письма, 14 ноября я пошел в обычную лабораторию и сделал рентген, который был абсолютно в норме. Даже малейшая возможность того, что какая-то патология могла существовать, была исключена. Легкие (обе стороны) были абсолютно ясны. Это было только еще одно доказательство, что Иммиграция зашла слишком далеко! Однако, они нанесли большой ущерб моему здоровью, потому что произошедшее шокировало меня и заставило быть озабоченным своим здоровьем. Эта часть была написана 17 ноября 2000. 17 ноября мне позвонили из ЛАБОРАТОРИИ CDL MED и велели оплатить анализ крови на сифилис, который, они утверждали, я сделал у них для доктора Giannakis'a 31 октября 2000. Они представили мне по факсу квитанцию которая утверждает, что я делал такой анализ крови. Однако, я никогда не делал этого анализа и даже никогда не был CDL MED ЛАБОРАТОРИИ. Потому что дата квитанции соответствовала дате, когда я поехал к доктору Giannakis для медицинской комиссии, я спросил CDL MED ЛАБОРАТОРИЮ, могло ли это быть компонентом анализа крови, который был мне сделан в офисе доктора Giannakis'a им самим и потом был послан доктором для оценки в их лабораторию. Они сказали мне - "Вы должны были придти только к нам, чтобы делать этот анализ; сдавать кровь для этого анализа не у нас - это абсолютно исключено". Я думаю, что именно сейчас вопросы иммиграции закончились, и возник субъект уголовного расследования. Любые дальнейшие жалобы или требования на уровне иммиграции были бы бесполезны, потому что мы имеем дело с преступными методами. Мне необходима помощь в представлении этого дела RCMP, так как я уже звонил в их офис в Калгари, но мне сказали, что в дела, в которые замешана Иммиграция, они не рассматривают. То же самое я мог бы услышать в бывшем СССР, если бы обратился в милицию с жалобами на КГБ! Я хотел бы обратить главное внимание вот на что: права наших детей серьезно нарушены. Уже седьмой год они живут в Канаде (начиная с 1994) без статуса постоянных жителей. Это затрагивает их самые основные, базисные права, воздействуют на их каждодневную жизнь! Если то, что мои иммиграционные советники сказали мне, правильно, эта ситуация также нарушает как международные стандарты, так и канадские законы: потому что дети не должны быть лишены статуса иммигрантов после 5 лет в стране и не должны быть оставлены без каких либо документов гражданства или лессе-пассе. Потому второй факт отягощает ситуацию и состоит в том, что наши дети не имеют никаких паспортов или даже лессе-пассе никакого государства. Так или иначе - необоснованная и незаконная бюрократическая травля с целью оставить нас и далее бесправными, в неизвестности, в тупике ситуации социального, финансового, профессионального, и юридического прозябания и бесправия недопустима. Дополнительная информация 09 ноября 2000. Ноябрь. 8 2000 к моей жене обратились двое людей (Вы может называть их моими потенциальными работодателями) - от них мы во многом зависим в меньшей или большей степени, они канадские граждане, один из них урожденный канадец. Они сказали ей, что я должен закрыть мои Интернет сайты и прекратить критиковать нарушение прав русскоговорящего меньшинств в Израиле. Мне также звонил анонимный человек и сказал, если я не прекращу мою деятельность в области прав человека, медицинские обследования для Иммиграции могут оказаться для меня смертными. L. G. Дополнительная информация 23 ноября 2000. Ноябрь. 23 2000 L. G. Удалось выяснить, кто мне написал письмо из Монреальского Института Грудной Клетки. Это была Lucy Gefroy (Jefroi или Joyfroid?). Удалось также выяснить, что она никогда не видела моего рентгена, а только была автором письма мне. Узнали ее телефон. Я позвонил мадам Lucy на работу по телефону 849-5201, коммутатор 2166, оставил ей сообщение на автоответчик, назвав свое полное имя и номер телефона. Когда я звонил ей, я не набирал перед номером телефона *67, чтобы скрыть свой номер. Мадам же Люси, когда мне позвонила в два пятнадцать, звонила анонимно, так, что на определителе номера телефона высвечивалось: анонимный звонок. Уже это одно говорит о ее неискренности и вине. Она сама мне позвонила, однако, когда я стал говорить по-английски, она упорно говорила только по-французски. Тогда я стал говорить по-французски. Она тут же перешла на такой ломаный английский, что понять ее было невозможно. Я попросил ее говорить по-французски, и убедился, что она знает, кто я такой, и помнит о том, что со мной произошло. Тогда я спросил у нее , видела ли она мой снимок. Она ответила, что мой снимок смотрела именно она и помнит, что на нем было. Так как по моим сведениям она не видела моего снимка, я спросил у нее, что она увидела на нем: слабое или сильное затемнение, с какой стороны, в каком именно месте. А, если точно не помнит, то какая была общая картина. Она заявила, что не имеет права мне этого говорить. Чтобы прервать мои вопросы, она сказала по-французски, что мое дело закрыто и что мне необязательно приходить. Ниже вы найдете текст, который возник из обсуждений с моей матерью ее ситуации, и описывает то, что случалось с нею. Лев ГУНИН Короткое описание развития основных последних событий в деле моей матери: В ноябре 1998-го она вышла замуж за канадского гражданина. Это не имело никакого отношения к ее иммиграции или просьбе о статусе беженца. Однако, должностные лица Иммиграции продолжали обращаться с нею, как будто она все еще была беженцем - и рассматривали ее брак как расширение ее требования о статусе беженца (они были разъярены тем, что не имелось никаких доказательств этого). Они так или иначе связали ее иммиграционное дело с делом ее сына, когда в действительности, начиная с его гуманитарного обращения и ее брака, они не имеют больше общего файла. Вот что произошло: В ноябре (23) 1999 года моя мать имела интервью по поводу ее брака в Иммиграции. Опустим описание всех нарушенный и уловок, которые агент Иммиграции, Госпожа Helene ROY, совершила, чтобы отказать ей в признании ее брака. Что случилось в течение интервью, было уже описано в жалобах в Иммиграцию и к Медицинской Комиссии Иммиграции. Пристрастие мадам ROY было проявлено не только косвенно - оно было визуально! Я хочу постановиться на двух главных фактах: 1. На первоначальном отрицательном решении в письменной форме - которре M-me ROY позже заменила другим. 2. Вмешательство M-me ROY's в компетенцию Медицинской Комиссии, что и предрешило дальнейшие решения Комиссии. Решение M-me ROY было следующим: она не признала брак моей матери из-за вопросов по поводу ее здоровья. (Копия этого документа может бы быть приложена). Когда я позвонил ей и сказал, что ее решение незаконно не только потому, что вопросы здоровья моей мамы не имеют никакого отношения к признанию или непризнанию ее брака, но и потому, что в решении не предусмотрено обращение с апелляцией в Федеральный суд, что является нарушением, m-me ROY быстро изменила свое решение и попросила, чтобы мы пришли в Иммиграцию забрать другой документ. Она забрала у нас ее предыдущее решение (заверенную копию которого я успел сделать) и дала нам другой документ, копия которого может быть приложена. Мы также выяснили, что первое начальное (отрицательное) решение было основано на медицинском рапорте доктора Wanda BRZEZINSKA, который m-me ROY у той затребовала. По запросу M-me ROY, доктор BRZEZINSKA, постоянный и единственный "семейный" врач моей мамы с момента нашего прибытия в Монреаль до времени интервью, написала, что моя мать имеет риск сердечной и почечной недостаточности. По нашему мнению и согласно мнению наших консультантов любое решение, основанное на медицинских вопросах, не было в полномочии m-me ROY, потому что она - не медицинский доктор и не имела никаких законных прав вмешаться в медицинские вопросы. Доктор BRZEZINSKA сделала ложное утверждение в пользу M-me ROY, исказив факты. Факты - это то, что моя мать никогда не направлялась доктором BRZEZINSKA ни к какому кардиологу, а также никогда не посылалась ей ни на какие серьезные кардиологические тесты, которые требовались бы в случае серьезных кардиологических осложнений. Доктор BRZEZINSKA никогда не выписывала ей никаких лекарственных препаратов, связанных с сердечной болезнью или ее предотвращением. Она никогда не говорила моей матери или мне, что моя мать имеет слабое сердце. Тот же самое соответствует заявлению BRZEZINSKA относительно почечной недостаточности. Когда моя мать спрашивала ее "Вы находите что-нибудь серьезное с моим здоровьем?", она имела обыкновение сообщать, что здоровье моей мамы является нормальным для ее возраста ... Согласно нашим консультантам, иммиграционные правила и инструкции говорят, что только фактические, а не потенциальные, болезни могут быть приняты во внимание Иммиграцией. Теоретически у каждого человека, даже у самого здорового, может развиться любая смертельная болезнь - и разовьется: потому что каждый умирает. Предлог отказать в статусе иммигранта на основании "потенциальной опасности развития летальной болезни" является просто смешным и становится основанием для дискриминации, пристрастия и злоупотребления. Превышая свои полномочия, Госпожа Roy вмешалась в дела медицинского отделения Иммиграции (Иммиграция - Медицинские Услуги), искусственно сформировав почву для пристрастного отношения медицинского департамента Иммиграции. Моя мать знает, что она гипохонтрик (мнительна) и легко внушаема, но не в состоянии контролировать себя. И Госпожа Brzezinska, и Госпожа Roy знали об этом и попыталась своими действиями подорвать здоровье моей матери. В телефонной беседе с Госпожой Roy перед брачным интервью (она сама позвонила мне) я предупредил ее, что в случае негативного решения "моя мать могла бы проявить гипер реакцию, переволноваться - и тогда у нее мог бы иметь место инфаркт или инсульт в результате этого". Было ясно что Госпожа Roy преднамеренно и злонамеренно использовала эту информацию для нанесения ущерба здоровью моей матери. Я полагаю, что она заранее планировала заменить первоначальный документ с отрицательным решением - положительным. Это был только фарс, цель которого состояла в том, чтобы поместить мою мать в стрессовую ситуацию и повредить ее здоровью сколько возможно. Моя мать признавалась, когда мы готовили не посланную жалобу-апелляцию: "...когда мой сын объяснил мне значение первой отрицательной бумаги Госпожи Roy, я начала кричать, мое сердце дико стучало в моей груди, я не могла обрести дыхание. Я чувствовала себя раздавленной и больной. Нет никакого сомнения, что это нанесло большой ущерб моему здоровью. Потребовалось некоторое время, чтобы я оправилась от шока и стресса. Потом я прошла требуемые Иммиграцией медицинские обследования. Доктор Giannakis, который проводил обследование, сказал, что мое здоровья не вызывает никаких опасений. Моча и анализ крови были в норме. Только когда я поехала делать рентген грудной клетки, произошло нечто вроде недоразумения: потому что я не могла понять команды - когда я должна была вдохнуть и не дышать. Мой сын попросил, чтобы повторили рентген. Тогда мы были окружены враждебным отношением персонала - и моему сыну сказали, что Иммиграция уже итак вошла в контакт с ними от нетерпения, что я до сих пор не сделала флюорографию". В январе 2000 года из медицинской комиссии Иммиграции (Иммиграция - Медицинские Услуги) прибыл приказ моей матери сделать дополнительные обследования: анализ крови strum creatinine и эхо кардиограмму. Это было совершенно ненужно, необоснованно - и даже преступно. " Strum creatinine " (тест почечной функции) был уже сделан в процессе медицинского обследования, выполненного доктором Giannakis для Иммиграции. И результат той проверки был в норме. Доктор Giannakis провел очень тщательное обследование - и не нашел никаких серьезных проблем с ее здоровьем. Никто не мог бы дать иного объяснения, как то, что реальная цель иммиграционного решения состояла в стремлении морально сломить и уничтожить мою мать, подорвать ее здоровье. Цель этого решения состояла в том, чтобы подвергнуть ее дополнительным стрессам и суматохе. Приостановка Иммиграцией процедурной работы с файлом моей матери оправдываемая "медицинскими проблемами" помещала ее и далее в ситуации ожидания, неизвестности, в подвешенного состояния, разрушая ее финансовую, социальную, и личную ситуацию, и требовала астрономических расходов, преодоления организационных и других проблем. Это поставило ее в условия чрезвычайных затруднений. Почти пять лет мы были под постоянной угрозой высылки. Наш страх быть депортированными назад, в страну (куда мы никогда не хотели ехать и были доставлены силой, подвергаясь там самым серьезными преследованиям) последнего места жительства был такой сильный, что у нас даже возникали мысли о самоубийстве. Тот ежедневный страх разрушал наше здоровье и опустошил наши жизни. Из-за него и многих других ситуационных, административных, психологических, и т.д. беспокойств и неудобств, связанных с более чем шестью годами в неизвестности и интенсивного психологического давления Иммиграции с целью сломить нас, мы разрушены, наши жизни уже поломаны! Имеется другое признание моей мамы: "Когда я получила первое силовое решение иммиграционной медицинской комиссии (Иммиграция - Медицинские Услуги), я была потрясена. Я не могла спать две недели, мои руки дрожали, и я была в панике. Возможно, что вместе с действиями Госпожи Roy's это несправедливое и необоснованное решение нанесло непоправимый ущерб моему здоровью. Я полагаю, что это и была их цель. Не спрашивайте меня, почему. Если это не было чистом садизмом, тогда они, значит, хотеть отомстить мне из-за моего обращения с просьбой статуса беженца раньше, в 1994 году, или наказать меня за активизм моего сына в области прав человека и его журналистскую активность". Еще одним нарушением является то, что должностные лица Иммиграции, не подписываются под официальными письмами, не дают своих имена, должностей, телефонов. На письмах нет никакой надлежащей эмблемы (лого) Иммиграции, они не написаны на специальной бумаге, нет ничего, что позволило бы понять, что это - не мошенничество и не чья-то шутка; когда Иммиграция звонит вам - высвечивается "частный звонок"! Использование решений секретных анонимных судей / чиновников - особенность тоталитарных режимов. Это идет против всего, за что страны, подобные Канаде, стоят. Люди должны иметь право знать, кто принимал решения против них и иметь возможность его оспорить. Моя мать имела снова финансовые, административные, и другие затруднения и прессинг в процессе прохождения несправедливо приказанных ей Иммиграцией обследований. Может быть, представители иммиграционных властей были правы в своих предложениях относительно здоровья моей мамы, и тесты подтвердили это? Нет, результаты их были противоположны! Strum creatinine был снова в норме, и эхо кардиограмма только отразила некоторые анатомические особенности, известные прежде, но ничего чрезвычайно плохого или серьезного. Моей маме сказали два врача, что она может даже работать с такой кардиограммой! Врач, кто делал испытание, сказал мне, что кардиограмма показала некоторые особенности, но они имеют анатомическую, не патологическую, природу. Однако, вместо того, чтобы наконец-то выдать моей матери документы, они подвергли ее (письмо от 30 июня, 2000 - но приложение для доктора было датировано 28 июня) новым лишенным всякого здравого смысла и нелепым издевательствам: потребовали послать им резюме ее "последнего" посещения кардиолога". Но она никогда не посещала кардиолога! У нее не было ничто, чтобы послать им! Она снова поехала к доктору Giannakis. Он послал ее к доктору Gordon Creenstein, известному авторитету в области кардиологии, который обследовал мою мать и сказал ей то же самое: некоторое увеличение сердца имеет анатомический, врожденный, характер и это - не патология. Он представил Иммиграции свое заключение 27 июля 2000. Любой беспристрастный наблюдатель может видеть, что и почечные и сердечные "главы" медицинской эпопеи закрыты, что вся история была теперь закрыта. Однако, это было недостаточно для Иммиграции. В сентябре 2000 года медицинский отдел Иммиграции сделал другое решение. Они приказали, чтобы моя мать сделала новый анализ мочи и затем посетила уролога. Она сделала анализ немедленно - и посещение уролога было намечено на ноябрь 2000. Но даже это не удовлетворило Иммиграцию! 19 сентября 2000 она получила письмо от другого представителя иммиграционных властей, который потребовал от нее отчета в том, как она повиновалась прошлому приказу Иммиграции, и обвинял ее в отсрочке и саботаже процедуры. Это было подписано L. Cawchesne. Тем временем Доктор Giannakis позвонил в Медицинский отдел Иммиграции, сообщив им, что у них не было никакой причины для требования посещения уролога: потому что абсолютно никаких отклонений от нормы не имелось в анализе мочи. Они вынуждены были с ним согласиться. Он позвонил моей маме и сказал, что он отменил назначение к урологу, потому что медицинской отдел Иммиграции закончило работать с ее файлом и информировал представителя иммиграционных властей, что не имеет больше никаких медицинских вопросов относительно нее. Однако, Иммиграция все еще не принимала никакого решения, отказываясь закрывать файл моей матери представить ей вид на жительство. Теперь они вообще не имеют никаких причин, даже извинений или оправданий. Они просто молчат. Когда один из иммиграционных советников моей мамы позвонила в Иммиграцию, ей отвечали, что никакого решения не будет сделано, пока не прибудет полицейский клиринг. Но моей маме никогда не говорили, чтобы она обязана получить полицейский сертификат; кроме того, людей в ее возрасте никогда не просят представить полицейский сертификат. Она также подписалась под ее формальной просьбой о полицейском клиринге, мы полагаем, два года назад. Что с этим тогда было сделано? Тогда ее другой адвокат вошла в контакт с иммиграцией. Они говорили с ней грубо, и отказались беседовать. Проходят месяцы, в течении которых я и мои иммиграционные советники звоним в Иммиграцию, но неизменно получаем отказ в обсуждении дел моей мамы. Требования по делу в семьи GUNIN: (Перечисляются требования) Требования по делу Elisabetha GUNIN (Epstein): Имеется только одно требование: ей должны дать статус иммигранта немедленно и безоговорочно. Искренне Ваш, Лев GUNIN 26 ноября 2000 В Отдел Жалоб Иммиграции Канады - DOCUMENT NUMBER FOUR - копия (faxes: (780) 632-8101 (514) 283-8237) December 1 2000 From Lev GUNIN LETTER TO THE MONTREAL CHEST INSTITUTE - A Copy - Письмо в Монреальский Институт Грудной Клетки (Письмо было отправлено 09-го ноября в ответ на анонимное письмо из Монреальского Института Грудной Клетки (МИГК), полученное 06 ноября 2000 года; ниже приведена модифицированная версия от 12-14, ноября, отправленная 15-го ноября) Lev GUNIN Адрес, телефон From Lev GUNIN to anonymous person, author of the letter (the copy of the letter is enclosed). Montreal Chest Institute (MCI) 3666 St-Urbain Montreal, QUEBEC H2X 2P4 Сэр или Леди! Пожалуйста, переправьте это письмо в соответствующий отдел Иммиграции, который Вы упомянули на странице 1 вашего письма. Прежде всего любые предложения, чтобы я могу быть инфицирован tuberculosis, просто нелепы. У меня были некоторые другие предположения, но позже медицинский специалист, с которым я говорил, а также мои юрисконсульты, сказали мне, что единственное объяснение тому, что произошло - это что Иммиграция просто сделала ложное сообщение о снимке. Кроме того, в принципе по одному рентгеновскому снимку невозможно определить, является ли то или иное затемнение tuberculosis, или это просто пневмония, бронхит, или комбинация (см. медицинские книги). Выводы, основанные на только одном снимке, пристрастны и имеют целью нанести ущерб. В современных условиях, когда имеются так много вирусов типа гриппа, сопровождаемых pneumonic side effects, такие выводы абсурдны. Очевидно, что Ваше решение приписать меня к Больнице Инфекционных Болезней (IDU) прежде, чем у Вас имеется 100 процентное доказательство какой-либо tuberculosis инфекции и начать соответствующую юридическую процедуру, было должностным преступлением. Единственный допустимый способ разрешения этой ситуации был (до отправки меня в IDU) 1) запросить альтернативное мнение о существующем снимке 2) послать мне письмо для моего врача для прохождения повторного рентгена. 14 ноября я по своей инициативе прошел другой рентген. Он показал, что нет НИ ОДНОГО затемнения, никаких абсолютно явлений вне нормы и (как мне сказали мои медицинские консультанты) не могло быть на 2 недели раньше, особенно tuberculosis-подобные тени. Был ли снимок моего рентгена (отрицательный) заменен другим или отдел IMS (Медицинские Услуги Иммиграции) только фальсифицировал чтение моего снимка, - я не знаю. Это все - материал для уголовного дела. Потому, что я был в подавленном состоянии, я не обратил внимание на то, что (MCI) принадлежит Больнице Королевы Виктории, учреждению, с которым у меня было несколько формальных конфликтов. Кто - то от имени администрации больницы имел обыкновение посылать мне агрессивное по многочисленности множество писем-требований о пожертвовании на больницу даже после того, как я в письменной форме заявил о том, что в то время жил на социальное пособие. Администрация больницы также сделала попытку вымогать у меня деньги за услуги, которые были покрыты Medicare. В той же больнице мне заявили несколько раз, что люди, такие, как я, "нелегально в Канаде, и не должны получать медицинскую помощь "за счет канадцев". Имела место и небрежность (халатность) в отделении скорой помощи, куда я обращался с травмами, и мелкое (медицинское) должностное преступление по моему требованию по CSST. Секретарь доктора Evenson (Больница Королевы Виктории) полгода играла в игры со мной, фактически блокируя мне доступ на прием к врачу с мая по ноябрь 2000 года. Ряд мелких юридических и медицинских нарушений имел место в той же больнице. И во всех этих мелких инцидентах иммиграционные вопросы или даже сама Иммиграция были вовлечены. Один из специалистов по иммиграции советовал мне не обращаться больше туда, потому что эта больница находится под "чрезвычайным влиянием Иммиграции". Вложение-страница с просьбой о пожертвовании на Больницу Королевы Виктории, которое я обнаружил в Вашем письме, было очередным нарушением-злоупотреблением с Вашей стороны. В конечном счете возможно, что доктор Giannakis послал меня для прохождения рентгена не в "Ла Сите", как мою маму и жену, - или другое медицинское учреждение, но в MCI потому, что получил приказ (не просьбу, но приказ), которому не мог бы не повиноваться (как представитель Иммиграции). Этим письмом я объявляю, что я рассматриваю ваш способ разрешения возникшей ситуации нелегальным и нарушением моих конституционных прав из-за вышеупомянутого, также как и по следующим причинам: 1) Эти и другие анонимные письма буду впредь игнорировать. 2) Процедурные требования были нарушены потому, что Иммиграция должна была прислать письмо мне (моему врачу), но в больницу. 3) Нарушив их, Иммиграция лишила меня моего конституционного права выбрать учреждение, где пройти - если потребуется - дополнительную проверку. 4) Вы не имели никакого права рассматривать меня как инфецированного вирусоносителя до того, как будут неопровержимые доказательства этого. 5) Потому что больница от имени Иммиграции приказала, чтобы я подписал constat и явился в Инфекционное Отделение, со мной незаконно обращаются как с носителем TB. Они не имели на то никакого юридического права до тех пор, пока не представлены бесспорные медицинские доказательства. 6) Медицинская этика не должна была позволить никому обращаться со мной таким обюразом на основании только заявления Иммиграции. 7) Единственный снимок не может определять, является ли затемнение (если оно есть) туберкулезным, или просто пневмонией, бронхитом, или комбинацией (см. медицинские книги). Любые выводы, основанные на только одном рентгене, смешны, пристрастны и незаконны. 8) 14 ноября я сделал другой рентген. Он показал, что нет никаких затемнений, никакие отклонений от нормы и (как мои медицинские советники сказали) не могло быть 2 недели назад, особенно туберкулезноподобных. 9) Посылая меня в Инфекционное Отделение, меня могли подвергнуть контактам с реальными инфицированными. 10) Для выяснения ситуации мне просто должен был быть назначен другой рентген. 11) Я указал ряд причин, почему я не мог бы быть инфицирован TB и предложил, что a), инсинуации Иммиграции не соответствовали снимку c) имелся дефект пленки, и т.д. Yours truly, Lev GUNIN November 2000 Montreal OTHER PUBLICATIONS http://www.interlog.com/~syedma/dstand/leo201127.html http://www.interlog.com/~syedma/dstand/leo_updte02.html http://www.amin.org/update/censor.htm http://www.singer.ca/forum/imm/messages/821.html http://www.kuero4/justice/gun.html www.total.net/~leog/Righs/LevGunin/inde xX.htm UPDATE IN FAMILY GUNIN SITUATION UPDATE IN FAMILY GUNIN PERSECUTIONS 1. End of 1999-beginning of 2000 2. Manipulation of medical data in political goals - end of 2000 C O N T E N T (Lev Gunin is one of the most persecuted people in the world. His family - loving and devoted wife (a true hero), two wonderful daughters (talented in art and music), and his old mother - became targets of outraged humiliations and abuses). 1. Granting GUNINS the landed immigrants (permanent residency) status, Immigration's officials in spite of that continued persecutions. The proceeding of the landed immigrant status for Gunins is now frozen. 2. The devastating and tragic impact of Immigration's persecutions on family's social, financial, health, and legal situation. 3. The complete history of GUNINS tragedy: http://www.total.net/~leog/Rights/LevGUNIN/appealX.htm Short description of previous events: A poet, writer and musical composer, Leo (Lev) GUNIN became a victim of communist authorities' persecutions in his native Belarus. Even after he was considered as relatively famous and important for 3 cultures (Yiddish, Polish, and Russian), persecutions never stopped. Because of them he started to be involved in human rights' activity and became one of the most active dissidents in his native republic. Persecutions destroyed his family, and his, life, and devastated his professional career. In 1991 the communist authorities forced GUNINS to accept Israeli visas, abandoned their citizenship - and deported them to Warsaw. There GUNINS were kidnapped by Israelis (which ruined their plans to move from Warsaw to Germany) - and taken to Israel by force. Persecutions in Israel were as severe as in ex-USSR. Israeli authorities were refusing them a visa for exit during 3 and a half years. Only with indirect Amnesty International help GUNINS could get free - and left Israel in 1994 for Canada. Almost 6 years after their arrival they are still brutally persecuted by Immigration Canada on request of Israel and also because of all governments' solidarity... NEW OUTRAGED INJUSTICE 1. During several months after they were granted the landed immigrants status GUNINS were fighting for extending their Israeli passports, which Federal Immigration requested (or, - in GUNINS' case - it could be an alternative documents of citizenship cancellation). Instead of the requested documents they received another document: a surrogate receipt that their expired passports were confiscated by the consulate and will never been extended. In giving them such a paper the Israeli consulate demonstrated an unusual human approach in spite of initiating persecutions in past. Formally such a document is normally accepted by Canadian Immigration as a routine ground for proceeding landed immigrants papers. However, it is not known yet if it will be accepted in GUNINS case... In spite of the human approach of Quebec's Immigration (Gunins were already given Quebec's Certificat de selection du Quebec) Federal Immigration didn't stop humiliations yet. On April 19 Leo GUNIN called Federal Immigration because the money GUNINS ordered for the landed immigrants' status were never removed. He was told that the procedure of the landed immigrants status for GUNINS was frozen and in doubt because of Leo GUNIN's mother situation. It was clear now that Leo's suggestions that Immigration's brutal humiliations over his old mother (see the page about a camouflaged attempt to kill his mother and other outraged developments on Internet: http://www.interlog.com/~syedma/dstand/leo_updte01.html ) were generated as a punishment for him! In reality his mother's immigration file (she's a spouse of a Canadian citizen - and she was also granted a landed immigrant status and was already given the Certificat de selection du Quebec) has nothing to do with Leo and his family's file: because they were granted the status in humanitarian appeal. The pretended dependence between Elisabeth Epstein's (her maiden name) and Leo Gunin's files could sound as an April's joke if a joke could be compatible with well-known black image of Canadian Immigration. In reality the immigration officer was given the number of only Leo's file, and if through his file he could accent his mother's situation it means that the two files were really combined together. If so, this is a violation of all procedural, juridical, immigration and human rights laws and regulation. In Gunins case Immigration already violated all the most basic Canadian and international rules. Their whole immigration history sounds as an Israeli and Canadian (Federal Immigration's) vendetta. But even on top of all these violations and persecutions the sabotage of their landed immigrants status even after granting it looks sinister and even more outraged. To know for what views and opinions Lev GUNIN is suffering, go to http://www.total.net/~leog/ - and there choose Human Rights. 2. The devastating and tragic impact of Immigration's persecutions on family's social, financial, health, and legal situation. Content in brief: A. Artificial employment prevention. Social and professional tragedy B. Financial disaster C. Health declining D. Children's suffering A. There are both objective and subjective reasons why both Leo Gunin and his wife are employed in minimum wages works with no perspective and no chances to recover from incredible poverty. Objective reasons are: 1) They have no status in Canada and because of that can not be employed as professionals 2) Immigration's Canada persecutions require attention, time and excessive attempts to fix the situation 3) By new and new persecutions Immigration Canada force Leo and Alla to spend the whole time on paperwork, completing innumerous forms, writing answers, and so on; that is just one of thousands of obstacles for better employment 4) Gunins are depressed by their immigration situation, they just can not think about anything else 5) They are not eligible to attend any professional or language course until they have no status in Canada 6) They are not eligible for any government and other employment assistance 7) Because of the tremendous financial devastation they have no tools for a sophisticated job search 8) Leo's and Alla's real employment history (curriculum vitae) in Israel and Canada reflects persecutions and rises potential employers' questions, which can not be answered - because no employer will hire a persecuted person 9) Their health is constantly declining; and so on... There are hundreds of other objective reasons. Subjective reasons are: 1) Some suggestions could tell that Immigration intervenes in Leo's attempts to find a better work, not recommending his potential employers to hire him 2) Without the status Leo can not get the license to teach music, can not run his small busyness, can not be employed in his profession 3) When he once received a request to compose music for a performance - and did it, - he was then rejected because "it is not possible to have the name of somebody who's not accepted by the state on public place" 4) He once was admitted to a Jewish choral, but later was refused "because if he could claim a refugee status from Israel, he's an enemy of Israel"! 5) When the Russian school "Fillipok" (now renamed and called "Gramota") was in a desperate need of a Russian speaking music teacher - even then Leo was refused on political ground 6) Russian newspapers in Montreal refuse to publish not just his articles but even his adds; for example, Info-Bulletin's editor/publisher told him that she lived many years in Israel, and Leo's articles published in ex-USSR and in Israel with critics of the Israeli human rights situation abused her patriotism: that's why she refused to place his adds! 7) All potential employers who could hire him as a musician used to say that they knew or heard about his "anarchism" - and did not want to employ him because of that. When he responded that he's not an anarchist or terrorist but a human rights activist they said that for them it is just the same 8) Leo are refused even a voluntary performances, even without being paid. Rozhinsky, the organizer of the "Russian Winter" musical festival, is permanently restricting Leo from the festival because of the political reasons 9) Leo completed a course of security agents but was refused a license because of his immigration situation 10) Leo was many times refused employment in computer technology, HTML programming, computer networks or computer rooms maintenance, programs installation or software testing because he's "a kind of hacker or terrorist". Nobody never told him where they obtained that referral from. Even such enterprises as Copie Express refused to employ him! 11) Leo did thousands attempts to find a full time above minimum wage work - and was never hired. He believes that all such persecutions are somehow conducted from Immigration and from Jewish environment 12) From all newspapers where Leo turned to as a journalist (such as Globe and Mail - for example) he never received any answer or opinion about submitted articles; they just ignored him! Even when he tried to reach the newspapers by telephone, he used to be disconnected! 13) Leo is one of probably 10 most important Russian vanguard poets in the world. However, an attempt to publish his book (for his own money!) of poetry was turned away by a Russian publishing house. In the same time the above mentioned Rozhinsky, who's not even a poet, rather an amateur on a primitively and law scale, published a book of his "poetry" without any problem! 14) By suppressing and persecuting such a gifted, talented in many areas person as Leo Gunin Canada lost an opportunity to use his talents, skills and abilities! Because Leo is a famous, well-known personality, people will consider about Canada after attitude to him. Inhuman, cruel, humiliative approach towards Leo and his family will speak by itself. B. Financial disaster: Because almost 6 years Gunins were refused the status in Canada, they had to pay more in taxes, pay for various immigration programs, for employment and student authorization, for immigration lawyers, and so on. They also were not receiving children allowances and other benefits, which landed immigrants and citizens are receiving. Because Leo was in reality restricted from his profession (music), journalism and all areas, which require professional skills, he could work for minimum wage only. The lack of status in Canada is also one of the main factors in Gunins better employment attempts failure. The family's financial situation is devastating and tragic! C. Health declining: A number of descriptions of their health problems in result of persecutions can be found from the page http://www.total.net/~leog/Rights/LevGunin/appealX.htm Besides, both Leo and Alla have a kind of depression, caused by the status in Canada denial and other persecutions. D. Children suffering: The children (13 and 14 years old) suffer from the same reasons as the adults. They afraid of their unstable situation, afraid of bringing in the post because there could be a punishing message from Immigration. They are very suppressed or even depressed. They feel like they are not like other children but excluded from the normal society. They also complex and feel uneasy about their poverty. They feel deprived and discriminated because other children can visit a cafe or McDonald, or a cinema, or their parents have cars, and so on. Because the children understand that their poverty is much related to persecutions they feel unprotected and threatened. Several times Immigration threatened the children that they will be expelled from school. Marta is a talented ballerina. She participated in movies, in dozens of ballet and theatre performances, she also writes poetry and prose, and she's a painter. She's also a gifted viola player. However, she has no rights to study, and her parents must pay for any official ballet studies several times more then if they were landed immigrants or citizens, what is impossible. No sponsor will give money for a child without the status. On television and in movies, where Marta participated, she was always on the back - probably because of the same reason. Ina is a gifted piano player, each year she's passing exams at university with the best remarks. She's also composes and arranges music, she's a good music theoretician, a choral singer, plays also flute, writes poetry and prose. Ina has participated in dozens of cultural events and performances as a member of one of the best tremble chorales in the world, as a piano player, was on television and took one of the awards as a piano player on young piano players' festival. In the same time she has no piano (!) - because Immigra