ьянства". Трудно представить себе худшее политическое шарлатанство. Ленин выдвинул гипотезу демократической диктатуры пролетариата и крестьянства по отношению к восходящей революции в России. Эта гипотеза имела глубокое историческое содержание. Но ход развития революции привел не к демократической диктатуре, а к пролетарской. Ленин разъяснил, почему демократическая диктатура не осуществилась и почему она уже не может осуществиться в виде самостоятельного режима. После опыта Февральской революции, особенно же Октябрьской, Ленин третировал философов третьего государства не иначе, как мелкобуржуазных реакционеров или термидорианцев. 8. Вы пишете, что те же теоретики проповедуют необходимость для немецкой оппозиции отделиться от русской оппозиции, "не плясать под ее дудку" и проч. и проч. Это тоже очень симптоматично, ибо показывает, что некоторые мелкобуржуазные теоретики борьбу против бюрократизма, командования и административно-финансового управления Коминтерном превращают в борьбу за превращение немецкой оппозиции в национально замкнутую фракцию. Русская оппозиция не имеет ни претензий, ни возможностей распоряжаться или командовать другими секциями оппозиции. Взаимоотношения этих секций могут определяться только идейными факторами. Подходить к вопросам национальной политики нельзя, однако, иначе как под интернациональным углом зрения. Плясать надо не под русскую дудку, а под марксистскую. Или, может быть, русской оппозиции отказаться от марксизма на том основании, что это "немецкая" дудка? По этому пути можно очень далеко зайти. Я опасаюсь, что некоторые вожди Ленинбунда зашли уже гораздо дальше, чем сами себе это представляют. 9. На вопрос о моей работе могу кратко ответить, что я занят проблемой так называемого "третьего периода". Этому вопросу я посвящаю особую брошюру. Я надеюсь доказать в ней, что в корне ошибочная теория и практика "третьего периода"249 неизбежно подготовляют не только новые поражения, но и условия для нового поворота руководства Коминтерна вправо. С коммунистическим приветом Л.Троцкий Константинополь, 30 сентября 1929 г. [Письмо Р. Нойману] 3 окт[ября] 1929[г.] Дорогой товарищ Нойман! 250 Ваше письмо меня очень огорчило. Ни из писем Ландау, ни из вашего письма нельзя усмотреть каких-либо серьезных разногласий. При подходе к вопросу о том, как понять дискуссию в Ленинбунде и пр., совершенно неизбежно будут острые эпизодические разногласия: первые шаги при подходе к новой задаче всегда приходится делать наощупь. Сейчас, мне кажется, путь достаточно определился. Никто из нас не хочет раскола. Но если он оказался необходим, мы примем его. Никто из нас не хочет даже персонального устранения Урбанса. Но угроза разрыва не испугает нас. Дело идет о том, чтобы выправить политику. Здесь все мы одинаково непримиримы. Широкая дискуссия едва начата. Систематическое развитие она сможет найти только в газете, для которой первая дискуссия подготавливает организационную и идейную базу. Каково будет официальное взаимоотношение между этой газетой и Ленинбундом, этого предсказать нельзя, ибо это зависит от практических результатов первой дискуссии. Это зависит также и от того, какое количество элементов вне Ленинбунда сумеем мы сгруппировать в подготовительный период. Но газету необходимо поставить во что бы то ни стало. Ваше активное участие в газете является само собою разумеющимся. Между тем, вы отстранились от работы из-за конфликтов с Л[андау]. Неужели же это правильный путь? Неужели можно отстраняться от важной политической работы из-за конфликтов второстепенного характера? Я меньше всего беру на себя роль защитника тов. Л[андау] или роль третейского судьи в конфликте, элементы которого мне к тому же не ясны. Я подхожу чисто политически и считаю, что вы должны возобновить свое участие в работе. Если вы, однако, твердо решили ехать в Париж, тогда, разумеется, другое дело. Но в таком случае вам необходимо немедленно вступить в теснейшую связь с тов. Росмером. Работа для вас, конечно, найдется и в Париже. Но все же я считаю, что вы с гораздо большей пользой можете применить в ближайшее время ваши силы в Германии. Вам необходимо было бы написать статью о немецких делах для "Ля Веритэ" (в частности, о брандлерианцах). Спишитесь, пожалуйста, с Росмером. Можете ему писать по-немецки, у него есть переводчики. В письме сошлитесь на меня. Передайте, пожалуйста, мой привет тов. Иокко251 и мою горячую просьбу написать мне, как он оценивает создавшуюся обстановку. [Л.Д.Троцкий] [Письмо П. Манулису] 9 октября 1929 [г.] Дорогой товарищ, Мы получили ваше письмо без даты. Вы просите указаний, в частности, насчет Буэнос-Айреса. Наши указания могут носить лишь самый общий характер, так как трудно, сидя в Турции, не зная аргентинских условий, вам что-нибудь рекомендовать. Нас очень радует энергичный тон вашего письма. По вопросу о работе в Буэнос-Айресе вам нужно списаться с тов. Гвиней252. Адрес его прилагаем. Также хорошо было бы, если бы вы наладили связь с Нью-Йорком ("Милитант"). Тов. Гвинея мы лично не знаем, его адрес нам дали нью-йоркские товарищи, но это то, что вам нужно, т. е. оппозиционный товарищ, живущий и работающий в Буэнос-Айресе. С ним в первую очередь вы должны посоветоваться о возможностях вашего туда переезда, о возможностях распространения там бюллетеня, его перевода на еврейский язык и пр. и пр. Мы со своей стороны напишем этим товарищам про вас. Главное -- действуйте, и действуйте энергично. Не забывайте систематически информировать. С товарищеским приветом [Л.Д.Троцкий] Адреса253 B[yenos] Aires "Mil[itant]" Манулису254 [Письмо Р.Т. Адлер] 14 октября 1929 г. Дорогая Раиса Тимофеевна! Получил ваше письмецо от 6/Х. Вы сообщаете о приобретении нового члена вашей группы. Между тем Франк получил сегодня сообщение об уходе из вашей группы 3-х человек. Если я правильно понимаю, о ком у вас идет речь, то приходится сделать вывод, что мы потеряли жену, но приобрели мужа255. Не ошибаюсь ли я? Как будто нет. Приобретение это было бы очень ценно по многим причинам. В Берлине необходим хороший боевой коммунистический еженедельник. Молодежь для этого еженедельника есть. Но нужен настоящий старый журналист с серьезной марксистской подготовкой. Средства на постановку журнала мы бы нашли. При хорошем руководстве -- а оно было бы в случае привлечения "мужа" обеспечено -- журнал в течение нескольких месяцев прочно стал бы на ноги. Поговорите с ним об этом серьезно. В случае, если бы он твердо на это решился, нам надо было б с ним повидаться, чтобы хорошенько обо всем поговорить и условиться. Буду от вас с нетерпением ждать дальнейших сведений на этот счет. "Ля Веритэ" еще далеко не выработала своей политической физиономии. Но журнал, во всяком случае, на хорошем пути. Как вы, вероятно, знаете, "Ля лютт де клясс" присоединилось к нему целиком. Правда, это группа интеллигентская. Но она сразу дала редакции четырех хороших литераторов, марксистски подготовленных, молодых, активных и желающих учиться. И из других групп переходят пока еще одиночки, но в ближайшем будущем, надо думать, все жизнеспособные элементы французской оппозиции объединятся вокруг "Ля Веритэ". Хорошо развивается американская организация. 7 ноября она переходит на еженедельник256 и ставит собственную типографию. В Ленинбунде большая затяжная борьба, как вы знаете. Вообще в Германии большие поражения, разочарования, дворцовые перевороты в партии, измены, коррупция и проч[ее] оставили надолго тяжелый след, отравив и оппозиционные элементы. И здесь, очевидно, молодежи многое придется начинать сначала. Именно в этих условиях важно иметь марксистский журнал, который "не знает ни родства, ни свойства, а режет правду-матку направо и налево". Такой журнал приобрел бы авторитет именно в Германии одним тем, что говорил бы всем правду в глаза. Особенно, если бы он велся талантливо. А при указанном выше условии это было бы обеспечено. У нас здесь все по-старому. С автобиографией я разделался уже довольно давно. В конце этого месяца она должна, как будто бы, даже выйти из печати. Переписка большая. Сейчас работаю главным образом над вопросом о "третьем периоде". [Л.Д.Троцкий] [Письмо Г.И.Мясникову] 14 октября 1929 г. Уважаемый товарищ Мясников! Я не вижу никакого основания, вернее, никакой возможности поднимать историю по поводу моего мнимого голосования насчет вас. Какая тут возможна проверка? У Сталина есть три возможности: а) либо просто промолчать; б) либо заявить, что он никогда ничего подобного вашему приятелю не говорил; в) либо, наконец, повторить свою клевету на мой счет, присоединив к ней еще двух-трех Ярославских в качестве понятых. Ни один из этих трех возможных вариантов ни в малейшей степени не поможет выяснению дела. К этому надо прибавить, что сталинцы в течение ряда лет распространяли и распространяют на мой счет ложь и клевету самого чудовищного характера -- притом не в кулуарных беседах с одним-двумя, а публично на рабочих собраниях, где говорятся гораздо более гнусные вещи, чем те, которые печатаются в газетах. Никакого протокола он ему показывать, однако, не мог, если не предположить, что он сфабриковал для этого специально фальшивый протокол, чего я, однако, не думаю, так как Сталин осторожен. Помимо всего прочего, в протоколах Политбюро отмечаются только решения большинства. Никогда в протокол не вносится отвергнутое предложение меньшинства. Так повелось со времени Ленина на основе определенного решения самого же Политбюро. Следовательно, если бы выдуманное Сталиным голосование действительно имело место, то в протоколе оно все равно не могло бы оставить следов. Вспоминаю, что незадолго до XV съезда я спрашивал Зиновьева, где, когда и как состоялось постановление о вашей ссылке. Кто решал это, -- спрашивал я его: не ваша ли "тройка", или не ваша ли "семерка"257, -- так как вопрос проходил совершенно помимо меня. Зиновьев мне ответил, что он совершенно не помнит обстоятельств дела и думает, что оно решалось помимо него. Верно ли он говорил или нет, судить не берусь. Не исключена, однако, возможность того, что он был в Ленинграде, когда решался вопрос. Но право, жалко времени тратить на все эти истории, которым несть числа. Я со своей стороны считаю, во всяком случае, вопрос исчерпанным. С товарищеским приветом [Л.Д.Троцкий] ИНТЕРВЬЮ258 Вопрос: Можно ли узнать, насколько верны сообщения печати о "капитуляции" вашей, Раковского и других? Ответ: В этих сообщениях нет ни иоты правды. Слухи порождены заявлением, которое подано несколькими сотнями ссыльных оппозиционеров в центральные учреждения ВКП с требованием принять их в партию. Я к этому заявлению присоединил свою подпись. Заявление капитулянтов (Радека и других) построено по такому типу: "Мы отказываемся от своих взглядов, выраженных в платформе оппозиции, признаем нашу ошибку и просим принять нас в партию". Заявление Раковского, поддержанное основными кадрами оппозиции, построено по такому типу: "Так как события полностью подтвердили платформу оппозиции, и вы сами вынуждены делать из нее заимствования на каждом шагу, то мы требуем исправления вашей ошибки путем восстановления нас в партии". Вопрос: Надеетесь ли вы на практический результат этого заявления? Ответ: Ни в малейшей степени, если под практическим результатом понимать восстановление оппозиции в партии в настоящий момент. Вопрос: Какую же непосредственную цель преследует заявление? Ответ: Цель совершенно ясно указана в самом заявлении. Оппозиция снова подтверждает перед лицом общественного мнения партии свою беззаветную преданность Октябрьской революции и советской республике и свою неразрывную связь с основным ядром партии. Аналогичное заявление оппозиция делала на каждом критическом этапе последних лет. Это есть законченная и необходимая форма воздействия на общественное мнение партии. С капитуляцией это не имеет ничего общего259. [Л.Д.Троцкий] [19 октября 1929 г.] [Письмо И. Фрею] 19 окт[ября] 1929 [г.] Т[оварищ] Фрей Уважаемый товарищ! Разумеется, вы поступили совершенно правильно, дав необходимые разъяснения печати относительно смысла и цели Заявления оппозиции260. Но мне думается, что интерес международной оппозиции только выиграл бы, если бы вы активно выступили по этому вопросу не только в "Арбайтер Штимме"261, но и в иностранных изданиях оппозиции. Вы, конечно, читали статью Урбанса в No 37 "Ди Фане дес коммунизмус". Вслед за Ярославским Урбанс повторяет о "распаде" русской оппозиции и в Заявлении ее видит "капитулянство". Трудно себе представить что-либо более нелепое. Капитулянты говорят: "Так как мы признаем, что мы во всем ошибались, то просим принять нас в партию." Оппозиция говорит: "Так как мы во всем оказались правы, то требуем восстановления нас в партийных правах." ВКП в нынешнем ее виде не есть партия в подлинном смысле слова. Но так или иначе эта организация включает в свой состав авангард пролетариата. Найти к нему путь -- еще более важно, чем для коммунистов капиталистических стран найти путь к рабочим профессиональных союзов. Урбанс ничего этого не понимает. Необходимо, чтобы он получил интернациональный отпор. Я считаю, что вы лично или ваша организация должны принять в этом отпоре участие. Думаю, что при нынешнем положении и "Ди Фане дес коммунизмус" оказалась бы вынуждена напечатать вашу статью или резолюцию вашей организации. Во всяком случае, ваша статья появилась бы в Бюллетене русской оппозиции и в "Ля Веритэ". Только таким путем и можно создавать общественное мнение интернациональной оппозиции как предпосылку ее организационного объединения. С оппозиционным приветом [Л.Д.Троцкий] [Письмо редакции газеты "Militant"] 19 окт[ября] 1929 [г.] "Militant" Дорогие товарищи! Вряд ли вы могли лучше отметить 12-ю годовщину Октябрьской революции, как превращением "Милитант" в еженедельник. Это крупнейший шаг вперед. Полумесячный орган давал возможность объединять первые кадры фракции. Еженедельник создает возможность прямого и постоянного вмешательства в жизнь рабочего класса в целом. Еженедельник должен будет, в свою очередь, проложить путь ежедневной газете. Не утопично ли сейчас говорить об этом? Я этого не думаю. Путь развития лежит именно в этом направлении. В СССР, в Германии, во Франции левая коммунистическая оппозиция является фракцией, борющейся за влияние на пролетарское ядро официальной партии. В Бельгии положение иное. Там официальная партия ничтожна. Основные коммунистические кадры принадлежат оппозиции. Бельгийская оппозиция может и должна стремиться к роли самостоятельной партии. Ей приходится бороться за пролетарское ядро -- не коммунистической, а социал-демократической партии. В Америке положение ближе к бельгийскому, чем к германскому. Основная задача американских коммунистов состоит в непосредственном воздействии на революционные элементы класса. Борьба за рабочих, принадлежащих к официальной партии или случайно попавших в правое крыло, не имеет самостоятельного значения. Это и значит, что американская Коммунистическая Лига262 имеет все основания развернуться в самостоятельную коммунистическую партию. А раз так, то еженедельник может и должен стать этапом на пути к ежедневной газете. Посылаю вам для первого номера еженедельника статью о 12-й годовщине Октября263 и вместе с нею обещание самого деятельного сотрудничества и всемерной поддержки. С братским приветом Л.Троцкий [Письмо И. Фрею] Уважаемый товарищ Фрей, Я получил два ваших документа по поводу советско-японского конфликта264. Это именно то, о чем я писал вам в своем последнем письме. Ваше прекрасное письмо членам австрийской коммунистической партии я уже переслал всем оппозиционным изданиям. Надеюсь, что оно будет напечатано. По имеющимся из Берлина сведениям, Урбанс держит курс на объединение с сапроновцами265, т. е. с русскими коршистами. Из этого вытекает необходимость постановки в Берлине органа коммунистической левой фракции, независимо от того, пойдет ли Урбанс на раскол с интернациональной оппозицией или нет. Из этого же (не только из этого, разумеется) вытекает необходимость издания в Вене еженедельной газеты. Каково ваше мнение насчет обоих этих вопросов? Как вы себе представляете состав редакции в Берлине? Далее: считаете ли вы возможным сочетание усилий всех трех австрийских групп для создания еженедельника? Незачем говорить, что я был бы готов оказать такому изданию всякую помощь, тем более, что наше принципиальное единство для меня выяснилось сейчас в достаточной степени. Что касается организационных разногласий, о которых вы пишете, то я до сих пор не могу понять, в чем они состоят. Очень жалею, что не удалось повидаться и объясниться в свое время. Во всяком случае, прошу вас как можно скорее высказаться по двум поставленным выше вопросам. С ком[мунистическим] приветом Л.Т[роцкий] [Письмо К. Ландау] 26 окт[ября] 1929 [г.] Константинополь Дорогой товарищ Ландау! Мне до зарезу нужны, и притом в самом спешном порядке, данные об изменении соотношения сил германской социал-демократии и германской компартии, начиная с 1924 года: 1. Парламентские выборы, выборы президента и муниципальные выборы. 2. Соотношение сил профсоюзов, фабрично-заводских комитетов и проч[ее] Мне нужны эти данные за весь период, так чтобы ясно вырисовывалась кривая изменений. Равным образом мне нужны данные о стачечном движении в Германии, начиная с 1924 года и кончая нынешним годом. Желательно даже с 1918 года до настоящего момента. Без этих данных, которые я просил уже давно у многих товарищей, я не могу закончить своей работы о третьем периоде. Буду вам очень благодарен, если вы примете все меры к тому, чтобы добыть эти сведения в самый короткий срок и выслать мне их сюда, сохранив у себя копию (на случай пропажи). [Л.Д.Троцкий] [Письмо И. Иокко] 29 окт[ября] 1929 [г.] Дорогой тов. Иокко! Я очень жалею, что вы не написали мне, как собирались, несколько месяцев тому назад. Вследствие вашей ошибки я не имел понятия о том, что в правлении Ленинбунда есть марксистское меньшинство. Так как вы не выступали самостоятельно в печати, а статья тов. Ландау о русско-китайском конфликте появилась в "Ди Фане дес коммунисмус", то естественно, что я обратился к нему с просьбой выяснить на месте положение дел и установить связь с марксистскими элементами Ленинбунда. Разумеется, работа меньшинства Ленинбунда может вестись только коллективно. Мне думается, что независимо от того, каков будет состав руководства меньшинства (останется ли т. Ландау в Берлине и проч., и проч.), работа может вестись с минимумом трений только в том случае, если она будет поставлена на началах правильной организации, коллективных решений и коллективной переписки со всеми другими оппозиционными организациями и, в частности, с Константинополем. Это, конечно, не исключает права каждого члена группы вести переписку, с кем он найдет нужным, но работа должна опираться только на коллективную переписку. Я считаю, что у вас нет никакого права отстраняться от участия в руководящей работе на равных правах с другими членами группы. В таком же духе я писал т. Нойману. Индивидуально-психологические столкновения, недостатки и проч[ее] могут быть перекрыты только правильной, т. е. коллективной, постановкой работы. Ничего другого придумать нельзя. Именно в этом духе я пишу сегодня письмо группе в целом. Большое спасибо за присланный вами материал. Решения Райхсаушус'а266, с которыми я пока только бегло ознакомился, чрезвычайно обостряют создавшееся положение и требуют от нас величайшей энергии для постановки еженедельной газеты. Об этом я тоже пишу сегодня группе. Крепко жму руку. Л.Т[роцкий] [Письмо Х. Леноровичу] 30 окт[ября] 1929 [г.] Дорогой товарищ Ленорович! 267 Сегодня получили No 7 "Ля Веритэ", где имеется и ваше приветствие, и ваша корреспонденция. Я очень рад, что у вас установились прямые сношения с "Ля Веритэ" и что благодаря вашей жене вы имеете возможность следить за этой газетой. Резолюции последней конференции Ленинбунда производят тягчайшее впечатление и свидетельствуют о крайне низком теоретическом уровне аппарата Ленинбунда. Сталинцы в России очень искусно пользуются грубейшими ошибками Урбанса в борьбе против оппозиции. Мы получаем из России от товарищей одну жалобу за другой. Идейное размежевание с Урбансом и его сторонниками является необходимым условием развития оппозиции. Связаны ли вы с венскими оппозиционными группами? В частности, с группой Фрея? Каково ваше отношение к венским группам? Вы совершенно правы, что необходимо внести полную ясность в вопрос о перманентной революции. У меня имеется по этому вопросу совершенно готовая брошюра, написанная против Радека, но охватывающая вопрос со всех сторон. Думаете ли вы, что в Чехословакии нашлось бы издательство, которое решилось бы издать эту брошюру? Я был бы этому очень рад, и авторские права передал бы в распоряжение вашей группы. Брошюра размером приблизительно в 4 печатных листа. Надеюсь, что моя брошюра "Защита СССР и оппозиция"268 уже дошла до вас? Имеются ли в вашей среде товарищи, читающие по-русски? Это дало бы вам возможность следить за нашим бюллетенем. Желаю вам успеха в работе и крепко жму руку. [Л.Д.Троцкий] [Письмо К. Майеру] 30 окт[ября] 1929 [г.] Дорогой товарищ Майер269! Я думаю, что попытка создания единого коммунистического фронта, несомненно, диктуется в Австрии в настоящий момент всей обстановкой. Обращению к официальной партии должно было бы предшествовать, мне кажется, обсуждение тактических вопросов тремя оппозиционными организациями, что само по себе было бы шагом вперед, независимо от того, как официальная компартия ответит на предложение единого фронта. К сожалению, я не имею возможности написать сейчас статью о теории социал-фашизма и проч[ем] в связи с положением в Австрии. Я работаю в настоящее время над брошюрой, посвященной теории так называемого "третьего периода". Эта тема охватывает в значительной мере поставленные вами вопросы, но я рассматриваю их главным образом в связи с положением во Франции и Германии. Я твердо рассчитываю, однако, что обстоятельства позволят мне в близком будущем подойти и к чисто австрийским проблемам, которые выдвигаются сейчас на передний план. С искренним приветом [Л.Д.Троцкий] [Письмо И. Фрею] 31 окт[ября] 1929 [г.] Уважаемый товарищ Фрей! Тов. Франк через несколько дней будет в Вене. Он едет с искренним намерением сделать все, что сможет, для ускорения объединения трех оппозиционных групп и для облегчения постановки в Вене еженедельной лево-оппозиционной газеты, которая сейчас более необходима, чем когда бы то ни было. Я вас очень прошу подойти к вопросу, отрешившись от тех предубеждений, которые у вас создались отчасти в результате недостатка информации, отчасти вследствие заведомо неправильной информации. Франк, безусловно, хочет работать с вами. Нужно сделать смелый и решительный шаг вперед. Вооруженная еженедельной газетой, австрийская оппозиция в нынешних кризисных условиях может проделать довольно быстрое развитие. Вы можете при этом рассчитывать на полную мою поддержку. Жму руку и желаю успеха С ком[мунистическим] приветом Л.Т[роцкий] ПИСЬМО270 Дорогие друзья! Открытку вашу от 3 октября получил. Жалобы на меня не вполне обоснованы. Писать-то я пишу, но, увы, не все доходит. К этому вам надо принять во внимание, что и до меня далеко не все доходит. Общие разглагольствования насчет того, что нам надо вернуться в партию, либо лицемерны, либо архинаивны. Экое, подумаешь, открытие! Для чего же мы "уходили" из партии, если мы хотим вернуться? Приводят глубокомысленный довод: правые усиливаются, в центристском аппарате много правых, надо помочь борьбе против правых. Да разве мы не помогаем? Фактом нашего существования в качестве идейно непримиримой оппозиции мы тысячу раз больше помогаем идейной борьбе против правых, чем все капитулянты -- прошлые и будущие. Полукапитулянты и кандидаты в капитулянты рассуждают так: пока центристы вместе с правыми вели правую политику, мы могли и не быть в партии. Но когда, в огромной степени благодаря нашей непримиримости, центристы открыли борьбу против правых, надо нам немедленно быть в партии и притом на каких угодно условиях. Вздор, самообман или трусливый обман. Надо нам участвовать в борьбе за Октябрьскую революцию, это верно. Но факт нашей идейной непримиримости есть в тысячу раз более активное участие в борьбе против правых, чем "помощь" Радека, Преображенского, Смилги, которым никто сейчас не верит и в которых никто не нуждается. Что они выражают собою? Кому они могут помочь с перебитым позвоничником? Кого они могут убедить? Совершенно верно, что в центристском аппарате зреют тенденции отпора против левого поворота. Как будет на них реагировать верхушка, состоящая из Калининых, Ворошиловых и проч.? Вернее всего -- переметнется на их сторону, как только они укрепятся. Пойдет ли Сталин на новую драку с более широкими кругами своего аппарата или пойдет на мировую? Кто это может предсказать? И что тут можно на гаданиях строить? Какая другая линия может быть у революционеров, кроме как сохранять свое лицо, не отрекаясь от себя, не лгать партии и твердо помнить при этом, что тактическое совпадение с центристами, даже самое полное (о чем нет и помину), даже длительное, не обеспечивает единство стратегической линии. А дело именно в ней. Заявление Х.Г.[Раковского], к которому я дал свою подпись, сейчас уже пройденная ступень271. Я смотрел на это заявление, как на применение "единого фронта" по отношению к разным группировкам оппозиции. Это я объяснил печатно. Политика единого фронта требует, однако, ясного разумения того момента, когда надо круто порвать со временными союзниками (помни опыт Англо-русского комитета!). Для некоторых из подписавших заявление оно было мостом к следующему, полукапитулянтскому или капитулянтскому документу. Для нас заявление было предельной уступкой в сторону пафицистов. Ярославский уже сказал свое вещее слово. Заявление есть вчерашний день. Кто после этого от заявления сделает шаг вправо, того гнать пинком ноги. Исходя из этой перспективы, я дал свою подпись. Крепко жму руку, желаю бодрости и твердости. Ваш Л.[Троцкий] [Конец октября 1929 г.] ОТВЕТЫ272 1. Заявление Раковского и др[угих] есть эпизод, который в будущем пригодится не раз (мы будем с полным правом ссылаться перед рабочей аудиторией на проявленную оппозицией добрую волю и на злую волю аппарата). Перспектива борьбы русской оппозиции определяется, однако, не заявлением, а факторами более глубокого порядка. 2. Левый зигзаг Сталина вызвал необходимые изменения в тактике оппозиции уже свыше полутора лет тому назад: а) мы констатировали вслух факт левого сдвига; б) мы подвергли критике его противоречия; в) мы заявили о готовности своей поддерживать каждый действительно левый шаг центризма; г) мы оказывали эту поддержку ясной и законченной марксистской оценкой правой опасности и левой беспощадной критикой самого центризма, причем именно наша критика вынуждала и вынуждает его идти влево дальше, чем он первоначально намеревался. Таковы изменения тактики оппозиции. Лозунг тайного голосования остается, разумеется, полностью в силе. Гораздо выгоднее для революции, если Беседовские273 голосуют действительно [за] то, что думают, чем если приходится узнавать об их "думах" после того, как они выскочат в окно. И вопрос о руководстве стачками, как он был в свое время поставлен и освещен оппозицией, сохраняет свое значение. Оппозиция не выдумала этого вопроса. Резолюция XI съезда, выработанная Лениным и принятая единогласно, признает возможность, а в известных условиях и неизбежность, стачек, руководимых советскими профессиональными союзами, поскольку одной из задач этих последних является ограждение интересов рабочих от бюрократических извращений их же собственного государства. Тот факт, что сами профессиональные союзы подверглись со времени XI съезда ужасающей бюрократизации, не снял вопроса о стачках ни практически, ни теоретически. Отношение оппозиции к стачкам формулировано было нами в свое время с полной точностью. Менять эту формулировку, проникнутую полным духом партийности, нет никакого основания. 3. Сталинский центризм идет несомненно навстречу новой дифференциации. Куда пойдет сила Сталина -- не знаю: он показал, что способен так же далеко идти вправо, как влево. Опыт свидетельствует, что каждый новый зигзаг центризма является более глубоким, более ответственным, чем предшествующий. Предсказывать, однако, на этом основании, будет ли новый правый зигзаг "последним", я не берусь. Да и по существу это не столько вопрос прогноза, сколько вопрос активной борьбы. Новая дифференциация центризма очень усилит левую оппозицию и сделает ее важным политическим фактором при определении дальнейшего курса революции. 4. Нынешняя правая ВКП может лишь играть роль ширмы, за которой группируются Беседовские, вообще устряловцы274, терпеливые и нетерпеливые. Если бы дело дошло до термидорианской развязки, то вожди были бы очень "самобытные". Не исключено, конечно, что на первом этапе, как я уже писал как-то, в вожди может попасть одна из второстепенных фигур правого фланга. 5. Гадания насчет судьбы правой головки могут представить лишь психологический интерес. Более почвенные правые стоят во втором, третьем и пятом ряду и тесно связаны с консервативной обывательщиной. Они являются живым термидором в партии. 6. ВКП не есть партия в буквальном смысле слова, так как ее состав и жизнь регулируются методами чисто административного порядка. Но она включает в свои формальные рамки подавляющее большинство элементов пролетарского авангарда, к которому мы ищем дорогу. За единую партию мы стоим, поскольку власть не перешла в руки буржуазии, т. е. поскольку свои задачи оппозиция может -- при благоприятных условиях -- разрешить методами реформы. Вторая партия переводила бы вопрос в плоскость гражданской войны. 7. Возникновение фракций неизбежно связано с ходом классовой борьбы. Большевизм возник как фракция и развивался через внутреннюю борьбу фракции. Постановление X съезда ВКП, запрещавшее фракции, было лишь опытом, который мог более или менее удасться только при условии дальнозоркого руководства и здорового режима. Необходимость в таком опыте (как формальное запрещение фракций) диктовалось исключительными условиями правящей партии в крестьянской стране и в капиталистическом окружении. Перенесение этого запрета на Коминтерн явилось одной из самых гибельных мер зиновьевско-сталинской политики. Без ожесточенной идейной и, следовательно, фракционной борьбы молодые коммунистические партии, нередко с социал-демократическим прошлым, не могут созреть для своей исторической роли. Правильное, разумное и тактичное вмешательство Коминтерна могло бы лишь смягчить остроту фракционной борьбы и ускорить процесс формирования коммунистических партий. Но не более того. Центристская слепота всемогущего руководства, наоборот, придала фракциям и их борьбе особенно болезненный характер. При фактическом отсутствии политического руководства фракции стали единственными органами политической ориентировки и приспособления лозунгов к изменяющимся условиям. Правая фракция первым источником своим имела стремление отвечать на реальные потребности рабочего класса в форме так называемых переходных требований. Само это стремление было правильным. При ленинском руководстве, т. е. при правильном учете обстановки и правильном сочетании переходных требований с революционными задачами, дело могло бы, может быть, и не дойти до создания самостоятельной правой организации: отдельные правые элементы были бы вытеснены, другие рассосались бы. Не давая руководства и запрещая фракции, бюрократический центризм придает развитию конвульсивный характер, ослабляя компартии и замедляя их рост. 8. Самостоятельной исторической роли правая оппозиция сыграть не может. Но не исключено, что эпизодически она может довольно сильно вырасти подобно, например, независимой социал-демократии275, хотя, вероятно, далеко не в такой степени. Все зависит от условий и темпа нарастания массового революционного движения. В эпоху упадка правая фракция является воротами к социал-демократии. В эпоху подъема она может стать проходным двором для части социал-демократических элементов на пути влево, в сторону коммунизма. Но самостоятельной роли, повторяю, она играть не будет. 9. В нынешних условиях левая оппозиция играет, главным образом, пропагандистскую роль. Критика программы Коминтерна и критика проделанного им политического опыта занимают в нашем арсенале виднейшее место. Такова была всегда судьба левой в периоды революционного отлива. Оппозиция участвует во всех действиях партии, в которые вовлечена масса, и принимает на себя удары врагов. Иначе она никуда не годилась бы. "Кибицам"276 не место в оппозиции. Оппозиция должна быть, далее, органом добросовестной и правильной информации рабочих о рабочем движении, его подлинных успехах и поражениях. Это очень важная функция классовой борьбы. В печати Коминтерна информация заменена фальсификацией, что неразрывно связано с ложной политической линией, отстаиваемой и проводимой мерами государственного аппарата. Наконец, оппозиция может быть и должна быть органом правильной политической ориентировки. Это ее важная и вместе с тем наиболее трудная функция. В официальной партии политический анализ и обсуждение совершенно задавлены бюрократической командой. А как же можно правильно ориентироваться в меняющейся обстановке без свободного анализа и свободного обсуждения? Правое крыло, как реформистское, абсолютно неспособно рассматривать сегодняшнюю обстановку в свете большой перспективы. Левая оппозиция всем своим прошлым доказала, что она ставит вопросы в большом историческом разрезе, выделяет основные факторы развития и способна к историческому прогнозу. Это так же связано с ее революционным характером, как близорукий эмпиризм связан с центристским бюрократизмом. Но мало давать правильную оценку обстановки и тенденций ее развития и намечать правильный прогноз. Надо на основании этой работы (правильной информации, правильной ориентировки, правильного предвидения) своевременно выдвигать актуальные политические лозунги. Эта задача осуществима только при условии тесного теоретического и политического сотрудничества национальных секций оппозиции. Решающая роль здесь падает на печать. Наиболее естественной формой издания является для левой оппозиции на данной стадии ее развития теоретико-политический еженедельник. Американская оппозиция превращает свой орган в еженедельное издание. Бельгийская организация восстановит, надо надеяться, в ближайшем будущем свой еженедельник. Во Франции мы являемся свидетелями первых успехов еженедельника "Ля верите". Русская оппозиция, ввиду особых условий, в какие она поставлена, вынуждена пока ограничиться ежемесячником277. Если бы оппозиции удалось в ближайшее время поставить еженедельное издание в Германии или Австрии, это создало бы серьезную базу идейно-политической работы в международном масштабе. 10. Сейчас оппозиция, повторяю, -- пропагандистская группа (не в узком техническом, а в широком историческом смысле). Но она, разумеется, стремится и имеет все права стать массовым движением. История революционной политики есть в известном смысле история превращения маленьких меньшинств в решающие большинства, после чего из этих последних снова выделяется меньшинство -- революционная закваска. 11. Дать категорический ответ на вопрос о конкретных этапах и формах развития Коминтерна я не берусь. Расколов и перегруппировок будет немало. В какой мере удастся при этом сохранить непрерывность развития, зависит прежде всего от объективных условий, но в некоторой степени, пока еще не в очень большой, и от коммунистической оппозиции. IV Интернационала мы строить не собираемся. Стоим полностью на почве традиций III Интернационала, выросшего из Октябрьской революции под руководством Ленина. 12. Формирование внутри официальных рамок нынешнего Коминтерна нового "левого крыла" не только вероятно, но и неизбежно. В ВКП некоторые элементы его уже налицо. Никакой самостоятельной руководящей роли они сыграть не смогут, как не сыграла ее, например, Ленинградская оппозиция 1926 года278. Но они могут сыграть тем не менее крупную объективную роль -- роль проходных ворот для центристских рабочих на позиции левого крыла. Несамостоятельность левых подчеркивается уже тем, что они зарегистрированы как "троцкисты" нового призыва или как "полутроцкисты". После того как левая оппозиция была объявлена на X пленуме ИККИ279 окончательно и раз навсегда ликвидированной, "Правда" оказывается снова вынуждена выдвинуть лозунг борьбы на два фронта. Это доказывает неистребимую жизненность идей оппозиции (и является, в частности, подтверждением тактической правильности заявления Раковского и др[угих]). 13. Опасность отрыва от коммунистических масс, безусловно, грозит при проведении тактики Урбанса, которая проникнута не духом марксизма, а духом голого "антительманизма". Если же оппозиция, сохраняя полностью свое самостоятельное лицо, будет участвовать во всех действиях коммунистической массы, разделяя с ней успехи и поражения (но не разделяя с ней ошибочных взглядов или оценок), то никакие бюрократы не отрежут оппозицию от массы. Разумеется, задача завоевания масс еще целиком впереди. 14. На этот вопрос нельзя ответить короткой формулой. Нужен анализ всей обстановки. Попытку такого анализа я делаю в брошюре, подготовляемой к печати280. 15. Нынешние внутренние бои в Китае281 представляют несомненное выражение неспособности "национальной" буржуазии разрешить основные национальные проблемы в Китае. Генеральские драки дали толчок китайской революции. Победа буржуазной контрреволюции возродила генеральские драки. Дадут ли эти последние непосредственный толчок новому революционному подъему, я сейчас ответить затрудняюсь за отсутствием самой необходимой информации. Подождем сведений от наших китайских единомышленников. Отмечу, кстати, что опыт гигантских массовых движений, закончившийся разгромом революции, подготовил в Китае почву для развития и прямого расцвета марксистской мысли. Помочь китайским единомышленникам поставить свою печать есть одна из важнейших обязанностей интернациональной оппозиции. [Л.Д.Троцкий] [Октябрь 1929 г.] ПИСЬМО282 Дорогие друзья! 283 Вы правы, когда вы настаиваете на том, что необходимо подвести итоги прошедшему периоду. Начало положено в тезисах Х.Г.[Раковского]284. На этом, конечно, нельзя останавливаться. Надо преодолеть препятствия, порождаемые ужасающей разобщенностью. Здесь мы только недавно начали получать "Экономическую жизнь". Кроме того, здесь нагрянули сразу западноевропейские вопросы, прежде всего проблема "третьего периода"285. А ведь эти вопросы составляют фундамент нашей платформы... Тем не менее тактически мне кажется положение совершенно ясным: коллективное обращение было последним пределом на пути уступок аппарату. Кто сделает шаг дальше этого предела, тот порвет с оппозицией. Но и оставаться на месте нельзя. Надо сплотить оппозицию на обращение к партии. Схема обращения мне рисуется такой. Объяснения смысла заявления в ЦК и ЦКК и их ответа (в духе передовицы "Что же дальше?" из No 6 Бюллетеня)286. 2 863 Надо повторить, что пятилетка287 и проч[ее], если это есть действительная программа на длительный период, делает не только возможным, но и обязательным восстановление левой оппозиции в партии. Вздор, будто пятилетка самостоятельно и автоматически изменит партийный режим. Наоборот, изменение партийного режима является сейчас предпосылкой не только дальнейших успехов, но и ограждения от опасностей, которые растут быстрее, чем успехи. Новое соотношение сил в стране и в самой партии (какой процент составляют Беседовские в аппарате?) надо во что бы то ни стало прощупать, по крайней мере с такой же глубиной, как это было сделано при переходе от военного коммунизма к нэпу. Между тем, сейчас не осталось ни одного органа в стране, по которому можно было бы судить о настроениях разных слоев пролетариата и об общем соотношении классовых сил. Перспективная статистика, контрольные цифры и пр[очее] не заменяют этого ни в какой степени. Если даже допустить, что Политбюро отражает аппарат в целом, то можно ли хоть на минуту сомневаться в том, что при первом же серьезном напоре термидорианской массовой стихии не только Бухарин и Рыков, но и прежде всего Калинин, Ворошилов, Рудзутак опрокинут сталинцев, если те попытаются противостоять самой стихии, а не только ее аппаратным предвосхищениям. За Калининым и пр[очими] стоят Беседовские и полубеседовские. Какой процент они составляют в аппарате? Каково отношение рабочего класса к реальным плодам правительственной политики? Испытывают ли массы облечение условий своего существования? Каково соотношение довольных и недовольных? Каково соотношение стихийно недовольных и сознательно враждебных? Каково соотношение разных слоев деревни? Какую реальную политическую силу представляет беднота? Какая часть середняков готова идти с беднотой в случае прямого кулацкого восстания, которое не могло бы, разумеется, не отразиться на армии? Расправа над правыми произведена такими методами, которые еще больше затянули петлю на шее партии и профессиональных союзов. Этот факт по своим последствиям перевешивает плюсы крикливого, театрального, грубого, но не глубокого разрыва с правыми. Партия искусственно поддерживает[ся] в состоянии идейной и организационной анархии, над которой возвышается аппарат, в свою очередь, на очень большое число процентов разъединенный тоже анархией. В 1923 году, когда оппозиция требовала выработки первого чернового наброска пятилетки, нас зря обвиняли в фетишизме планового начала288. Сейчас, придя, наконец, к выработке пятилетки, превратили ее в фетиш, стоящий над реальными классовыми отношениями и настроениями разных слоев пролетариата. Осуществление пятилетки является политической задачей с возможными и неизбежными по пути маневренными уступками классовым врагам, и потому предполагает наличие основного орудия пролетарской политики, т. е. партии. Для пятилетки нужно прощупать новую политическую исходную позицию. Нынешняя исходная позиция -- всеобщего недовольства и всеобщей неуверенности -- никуда не годится. Борьба с кулаком должна быть введена в пределы продуманной хозяйственной системы, а не голого бюрократического неистовства. Но для этого прежде всего надо проверить свои собственные и чужие силы -- не априорно, не статистически, а политически, через живые организации, через пролетарскую демократию. В этих условиях лозунги партийной демократии, рабочей демократии (профсоюзной и советской) и союза бедноты в деревне являются первой предпосылкой каких бы то ни было успехов. Без глубочайшего партийного кризиса, который, вероятнее всего, явится результатом подспудного толчка термидорианских сил, переход в новую стадию теперь уже, к несчастью, немыслим. Эта новая стадия может быть и стадией возрождения, и стадией термидора. Партийный кризис будет сопровождаться новой кристаллизацией большевистской партии из нынешнего, придушенного аппаратом идейного хаоса. Усиление аппаратного зажима вызывается сейчас уже не только и не столько страхом перед левой оппозицией, сколько страхом перед хаосом в самой партии. Между тем, чем раньше откроется кризис в партии, тем выгоднее для революции. Поскольку капитулянты сознательно лживыми заявлениями поддерживают авторитет аппарата и засилье бюрократии, поднимающейся над хаосом дезорганизованной партии, поскольку они помогают накоплению взрывчатых материалов под крышкой аппарата, то значит, что кризис партии вместо того, чтобы предшествовать надвигающемуся классовому кризису революции, может разразиться одновременно с ним, растворив в нем партию и сведя к минимуму ее шансы на победу. Кризис партии будет прежде всего кризисом центризма. По каким осям пойдет кристаллизация нынешнего хаоса? По каким угодно, но не по центристским. Во всех своих хаотических выражениях кризис будет направлен против сталинского режима, сталинского аппарата, сталинских аппаратчиков. На них будет обрушена ответственность не только за их действительные ошибки и преступления, но и за все объективные трудности и противоречия. Надо помнить, что если расправы сперва с левой оппозицией, а затем с правой давали некоторый выход недовольству партии, то теперь оголенный центристский аппарат стоит лицом к лицу с затаившей свои мысли массой, с неразрешимыми задачами, с возросшими противоречиями и с накопленными последствиями собственных ошибок. Мы заявили, что согласны помочь партии изнутри произвести проверку и чистку своих рядов. Центристский аппарат это снова отверг. Можем ли мы в этих условиях отказаться от фракционной работы? Ни в каком случае. Ведем ли мы курс на вторую партию? Нет. Мы по-прежнему стоим и укрепляем идейную базу для пролетарского ядра партии, которому под ударами врагов придется выходить из нынешней дезорганизованности, придушенности, пассивности и занимать боевую позицию. Может быть, мы еще и еще раз постучимся в двери партии и постучимся более громко, чем на этот раз. В минуту опасности пролетарское ядро партии всегда встретится с нами на линии защиты пролетарской диктатуры. Наша верность ленинской партии и Октябрьской революции несокрушима. Именно для этого мы смыкаем ряды левой оппозиции и укрепляем свою фракцию в советском и международном масштабе. Это надо сказать ясно, открыто, без недомолвок. [Л.Д.Троцкий] [Октябрь 1929 г.] [Письмо В. Франку] Принкипо, 4 ноября 1929 г. Дорогой эсквайр!289 Надеемся, что вы благополучно доехали и уже успели осмотреться. Мы вас здесь часто и тепло вспоминаем. На карточке мы с вами вышли хоть куда. Н.И.[Седова] посылает вам при сем свое художественное произведение. А за сим к делу. На ваше имя здесь получены два письма: из Берлина и из Лейпцига. Оба при сем пересылаются. В письме ко мне лейпцигская группа довольно решительно высказывается против создания самостоятельной газеты, считая, что это будет означать: форсированный раскол. Идее газеты группа противопоставляет внутреннюю работу в Ленинбунде с целью упрочения своей позиции до декабрьской конференции. В этой части их план совпадает с курсом берлинской группы. Но они считают невозможным и нецелесообразным создание газеты и после декабрьского аусшуса. На эту тему я написал им большое письмо, копию которого при этом прилагаю вам. Разумеется, если бы удалось поставить еженедельную газету в Вене, то берлинскую газету можно было бы отсрочить еще на некоторое время. Обдумайте и обсудите вопрос под этим углом зрения. В этом случае венская газета должна была бы добрую половину своих колонн отводить германским вопросам. Вообще говоря, такое решение было бы приемлемо как временное и имело бы даже некоторые преимущества, так как не взваливало бы на оппозицию тяжести двух одновременно газет. Мне кажется, что в руководящую берлинскую группу должен был бы войти представитель лейпцигской группы, тем более что, как пишет Ландау, речь Веля290 на аусшусе произвела большое впечатление. Я пишу лейпцигской группе о необходимости приступить к систематической разработке актуальных германских вопросов. Спишитесь, пожалуйста, об этом с берлинцами. Может быть, вы при этом сообщите им извлечение из моего письма. Одновременно с этим я пишу Раисе Тимофеевне [Адлер]. Надеюсь, вы познакомитесь с моим письмом к ней. Вот, кажись, и все на этот раз. Росмеру я пишу сегодня насчет возможной вашей поездки в Берлин. Крепчайшим образом жму руку и жду от вас писем. [Л.Д.Троцкий] [Письмо Р.Т. Адлер] Raissa Adler Dominikanerblast Wien291 311 4 ноября 1929 г. Дорогая Раиса Тимофеевна! Не думаю, чтобы при нынешнем настроении Ш[трассе], которое вы очень ясно охарактеризовали в вашем письме от 25 октября, свидание наше могло подвинуть дело вперед. Скорее наоборот: на данной стадии свидание могло бы только привести к выводу, что у нас слишком мало общего для совместной работы, и тем самым возможность сближения была бы скорее отдалена, чем приближена. Это не значит, что я ставлю крест на Ш[трассе]. Но нам нужно стать значительно сильнее, чтобы люди подобного типа и настроения примкнули к нам... Вы спрашивали, не искажено ли в "Нойе Фрайе Прессе" мое интервью? Там есть одно искажение не злостного, а случайного характера. Я сказал: "политический смысл Заявления Раковского таков..." Журналист же мое изложение политического смысла Заявления превратил в цитату из Заявления. Между тем такой острой формулировки в самом Заявлении, разумеется, нет. Однако в комментариях к Заявлению, написанных тем же Раковским и широко распространяющихся в среде оппозиции и за ее пределами, поставлены все точки над i292. Впрочем, выдержки из тезисов Раковского посланы в Вену на адрес тов. Франка, и вы, несомненно, их уже получили. Cобытия в Австрии создают для компартии, а, значит, и для оппозиции новую обстановку. Сейчас вполне возможен крупный шаг вперед. Я думаю, что он должен был бы начаться с постановки еженедельной газеты. Это в свою очередь предполагает сотрудничество всех трех групп. Думаю, что без этого решительного шага мы будем иметь прозябание оппозиционных кружков без серьезных перспектив. Создание "Ля Веритэ" во Франции серьезно изменило обстановку внутри оппозиции и открыло перед ней совершенно новые возможности. Между тем во Франции нет и в помине такой глубокой кризисной ситуации, как в Австрии. При взаимоотношении групп и даже лиц в политике решают не личные качества, симпатии и антипатии, а политические позиции. Русско-китайский конфликт и Заявление русской оппозиции явились двумя серьезными проверками точки зрения разных оппозиционных группировок и показали, в частности, что Фрей способен самостоятельно занять правильную позицию. Вот почему сотрудничество с ним необходимо. Еженедельная газета есть достаточно широкая база для такого сотрудничества. Разумеется, оно должно сопровождаться слиянием всех групп левой оппозиции, которое правильнее всего организовать через конференцию. Резолюции последнего рейхсаусшуса Ленинбунда представляют просто идейную катастрофу, свидетельствующую об ужасающем теоретическом уровне верхнего слоя организации. И немудрено: левая оппозиция не имеет серьезного теоретико-политического органа на немецком языке. Я не знаю, удастся ли меньшинству Ленинбунда в ближайшее время поставить свой орган в Берлине. Тем важнее поставить как можно скорее хороший еженедельный журнал в Вене. Он мог бы по крайней мере временно стать идейным центром левой оппозиции для всех стран немецкого языка. Думаю, что на этом вопросе надо сосредоточить все силы. Крепко жму руку. [Л.Д.Троцкий] КТО РУКОВОДИТ НЫНЕ КОМИНТЕРНОМ. ПРЕДИСЛОВИЕ К НЕМЕЦКОМУ ИЗДАНИЮ293 С того времени как написана эта брошюра, посвященная характеристике личного состава коминтерновского руководства, протек год. За этот короткий сравнительно период совершилось немало изменений в правящем аппарате Коминтерна. Тем не менее работа эта не устарела. Произошел перелом политической линии влево. Произошла передвижка лиц. Но осталась система. Мало того: наиболее злокачественные стороны системы выражены сейчас гораздо ярче, чем год тому назад. VI конгрессом Коминтерна формально руководил Бухарин. От имени Политбюро ВКП было сделано всем делегациям конгресса заявление об отсутствии разногласий в русском ЦК. В то же время под прикрытием официального конгресса шел второй, неофициальный или, как его называли, "коридорный" конгресс, на котором совершалась подготовительная работа для низвержения Бухарина и всех вообще правых. Аппаратное большинство для этой операции было полностью обеспечено уже во время конгресса. Это нисколько не мешало газетным отчетам отмечать бурную овацию, которую конгресс устраивал Бухарину после каждой из его бесчисленных речей. Двойственность бюрократического руководства, таким образом, доведена до высшего выражения. Идеологическая борьба выступает как простой музыкальный аккомпанимент к организационной пантомиме. На конгрессе разговаривают, а в коридоре дело делают. Бухарин был ликвидирован через короткое время после того самого конгресса, которому докладывали, что Сталин с Бухариным ни в чем не расходятся294. После организационной ликвидации Бухарина началось его "теоретическое" отпевание: неожиданно обнаружилось, что Бухарин, теоретически руководивший в течение пяти лет борьбой с троцкизмом, в действительности только и делал всю жизнь, что ошибался. На эту тему молодые "красные профессора"295, которые не многим лучше белых, черных и желтых профессоров, пишут сейчас в Москве сотни статей. Новый государственный переворот в Коминтерне породил перегруппировку в руководстве ряда коммунистических партий и прежде всего в аппарате самого Коминтерна. Пеппер, который еще только на днях решал судьбы нескольких партий, сегодня исключен из Коминтерна. Исключен американец Ловстон. Исключены вчерашние вожди в Чехословакии, в Швеции, в ряде других стран. Кто выдвинулся им на смену? Те, которые были зиновьевцами с Зиновьевым, бухаринцами с Бухариным и которые своевременно стали молотовцами. Да, вождем Коминтерна является сейчас... Молотов. Он произносил программную речь на X пленуме ИККИ. Кто знает Молотова, для того один этот факт (его трудно назвать иначе, как кошмарным) дает полную меру нынешнего руководства. А кто не знает Молотова, тому достаточно прочесть его доклад. Молотов является, бесспорно, наиболее законченным воплощением той бюрократии, которая поднялась на волне реакции 1924-1929 гг. и которая глубоко убеждена, что все вопросы решаются финансовыми и административными мерами. Эти господа слепы в основных вопросах мирового развития. Зато в коридорной механике они мастера. При помощи слепого административного могущества они уже свернули голову нескольким партиям и нескольким революциям. После отстранения Бухарина в Коминтерне не осталось ни одного человека, который имел бы какое бы то ни было отношение к руководству Интернационалом в эпоху его создания и первых его четырех конгрессов. То же самое относится ко всем без исключения национальным секциям Коминтерна. Руководство обновлено на 100%. Официальная философия смены революционеров чиновниками состоит в том, что, так как советская страна вступила в строительный период, то ей нужны практики, деловые люди, -- не те, которые живут в области "перманентной" революции, а те, которые прочно стоят на почве национального социализма. Это типичная идеология реакции после бурного движения вперед. В своей национальной ограниченности авторы конструктивно-бюрократической философии, не желая и не замечая того, обнаруживают свое глубоко презрительное отношение к Коммунистическому Интернационалу. В самом деле: если даже признать, что в СССР смена руководящего персонала вызвана переходом от борьбы за власть к практическому строительству, то как же быть с Коминтерном, где в порядке дня стоит не социалистическое строительство, а именно борьба за власть? Между тем во всех странах без исключения руководство подбиралось эти годы под Сталина и даже под Молотова. И подбор этот произведен с таким успехом, что делегаты X пленума ИККИ не только не выгнали Молотова со срамом после его самоуверенно невежественного доклада, но, наоборот, наградили его аплодисментами, которые газетный отчет только из осторожности не называет овацией. Личные характеристики не снимают, разумеется, вопроса об идейных направлениях. Наоборот, в свете этих последних они лишь получают всс свое значение. Бюрократический центризм, чтобы обеспечить свою политику крутых зигзагов от внутренних трений и противодействий, должен подбирать свои кадры из покорных, из приспособляющихся, из бесхребетных, из безыдейных чиновников или циничных администраторов. Люди, которые почтительно и трусливо претерпевают каждую перемену руководства, происходящую без их участия, без их ведома, у них за спиною, -- это нужно ясно понять, -- никогда не найдут в себе способности вести рабочие массы на штурм буржуазного общества. Проблема руководства не есть самостоятельная проблема. Она тесно связана с политикой и режимом. Но тем не менее она имеет гигантское значение. Рассуждения о том, что рабочий класс должен обходиться "без вождей", исходят из бессознательной идеализации капитализма, ибо предполагают, что в обществе, основанном на наемном рабстве, наиболее угнетенный класс населения способен подняться до таких высот политической самостоятельности, когда ему не понадобится руководство со стороны наиболее проницательных, опытных, отважных и закаленных. Если бы буржуазное общество способно было обеспечить такой политический уровень пролетарских масс, мы не были бы его смертельными врагами. С другой стороны, если бы пролетариат в целом способен был достигнуть при капитализме подобной духовной высоты, он мог бы произвести преобразование общества совершенно мирными путями. Действительность отстоит от этих мечтаний, как земля от неба. Именно для того, чтобы вырвать народные массы из отсталости и темноты, и нужна революция. А для победы революции необходимо, чтобы угнетенные массы связали свои надежды и борьбу с партией, которую они не раз проверили на деле, и с ее руководством, которое в глазах масс стало персонификацией их собственной борьбы. Ни партия, ни ее вожди не импровизируются для надобностей революции. Такие люди, как священник Гапон, адвокат Хрусталев296, адвокат Керенский, появляются и исчезают, как пена на потоке. Настоящее же революционное руководство слагается путем долгого отбора и воспитания. Это проблема огромной важности. Без правильного ее разрешения пролетариат не может прийти к победе. Вопрос о личном составе руководства неразрывно связан, таким образом, с вопросом об общем направлении политики Коминтерна, об его способности оценивать обстановку, предвидеть завтрашний день и извлекать из каждой ситуации максимум того, что она может дать для дела освобождения рабочего класса. Чтобы обновить руководящий персонал, нужно изменить политику. Центризм надо заменить марксизмом. В этом и состоит задача международной левой коммунистической оппозиции. Л.Троцкий Принкипо, 7 ноября 1929 г., в 12-ю годовщину Октябрьской революции [Письмо В. Франку] (эсквайр) Waldo Frank Тов. Франк! Я думаю, что слова Энгельса о "независимости государства при равновесии классов" относятся только к равновесию между буржуазными классами и феодальными. Если бы дело было так, то пригоден был бы только пример бюрократической монархии, которая действительно поднялась на антагонизме между феодалами и городами. "Независимость" правительства первой империи297 выросла из страха новых собственников, отнюдь не феодальных, перед плебсом. "Независимость" второй империи298 (Наполеон III) выросла из антагонизма буржуазии и пролетариата. "Независимость" Бисмарка имела комбинированный характер. Он использовал страх имущих классов перед пролетариатом, чтобы преодолеть антагонизм между буржуазией и феодалами. При помощи феодального государственного аппарата он расчищал пути капитализму и разрешал задачи буржуазии. Свою "независимость" от буржуазии он использовал для социального законодательства, которое считал необходимым в интересах всех имущих классов299. Несомненно, что как помещики, так и буржуазия подкинули Керенскому полноту власти из страха перед пролетариатом. Фашизм в Италии вырос из того, что пролетариат в сентябре 1919 года смертельно напугал буржуазное общество, но довести дело до конца не мог. Под равновесием классовых сил приходится во всех этих случаях понимать такое положение, при котором старый господствующий класс старыми методами неспособен удержать государственный руль в своих руках. В такие периоды власть поднимается "над классами", становится "независимой". Об этом именно говорит Энгельс, исходя как из опыта борьбы буржуазии с феодалами, так и из опыта борьбы пролетариата с буржуазией. Но в чем суть "независимости" власти? Является ли эта "независимость" фикцией или реальностью? Если реальностью, то в каком смысле и в каких пределах? Здесь, мне кажется, формула Энгельса и подлежит расчленению. "Независимость" абсолютной монархии от феодалов и буржуазии была реальной в том смысле, что монархия выводила за скобки общие интересы феодалов и буржуазии и обслуживала эти интересы лучше, чем могли бы сделать феодалы и буржуазия при своем антагонизме. То же самое можно сказать о бонапартизме в отношении всех видов собственности, выросшем из революции. Ее (собственность) надо было с мечом в руках защищать, как от феодалов, наступавших извне, так и от возможных покушений плебса. Бонапартизм был постольку независим от каждой из антагонистических групп эксплуататорских классов, поскольку он в самом концентрированном виде представлял их общие интересы. Таким образом, общее положение можно бы сформулировать так: "независимость" бонапартистской, фашистской и проч[ей] власти от враждующих между собою имущих классов (феодалы и капиталисты, крупная буржуазия и верхи мелкой и пр., и пр.) является вполне реальной на фундаменте общих исторических интересов этих классов. "Независимость" же бонапартизма по отношению ко всем имущим классам в целом, противопоставленным угнетенным классам, является фикцией, причем эта фиктивная независимость получает видимость реальности лишь благодаря реальной "независимости" власти от разных классов эксплуататорского общества. В отношении феодалов и капиталистов Бисмарк действительно соблюдал "равновесие", ограждая основные интересы обоих классов. Проводить свои социальные реформы Бисмарк мог только благодаря своей значительной и реальной "независимости" от буржуазии, взятой отдельно. Но социальные реформы Бисмарка означали ограждение основных интересов имущего общества, а не пролетариата. Каждый рыболов, когда боится, что крупная рыба сорвется с крючка, подпускает ей лесу, но та "независимость", которую получает при этом рыба, является фиктивной, обманчивой и имеет своей задачей оградить интересы рыболова. Ошибка Урбанса не в том, что формулу Энгельса он попытался применить к равновесию разных классов, т. е. к феодально-буржуазному антагонизму, к буржуазно-пролетарскому и к их комбинации. Именно так ставил вопрос и Энгельс. Ошибка Урбанса в том, что он совершенно не понял смысла и содержания независимости государственной власти от классов. У него поэтому выходит, что Керенский был в такой же мере "независим" от буржуазии и пролетариата, в какой Бисмарк был независим от феодалов и буржуазии. По существу, власть Бисмарка была не бесклассовой властью, а феодально-буржуазной, или юнкерско-капиталистической. В отношении Керенского пришлось бы сказать, доводя до конца мысль Урбанса, что керенщина была не бесклассовой властью, а буржуазно-пролетарской. Другими словами, Урбанс открывает, как вы совершенно правильно указываете в вашей аналогии с Отто Бауэром, некую равнодействующую интересов буржуазии и пролетариата. Это то же самое, что сказать: удочка с крючком на конце является равнодействующей интересов рыбака и рыбы. Если равнодействующая возможна, то в одном случае она может реализоваться через бонапартизм, а в другом случае через демократию. Абсолютно правильно поэтому ваше утверждение, что теория буржуазно-пролетарского, т. е. нейтрализованного, или бесклассового, государства и есть основа реформизма. Во всяком случае, к 12-й годовщине Октября мы узнаем, что российский пролетариат совершил свою революцию не против буржуазного, а против бесклассового государства. Это тем более поучительно, что возглавлявшееся Керенским бесклассовое государство не только громило крестьян, покушавшихся на землю помещиков; не только объявило вне закона партию пролетариата (большевиков), но и находилось в неразрывном союзе с мировым империализмом Антанты300 и во имя интересов этого империализма заставляло рабочих и крестьян проливать свою кровь. Поразительное внеклассовое государство! Еще более поразительна теория, которая приводит к этим выводам. Л.Троцкий [Первая половина ноября 1929 г.] ПИСЬМО В СССР301 Я получил письмецо от одного товарища, находящегося как будто в предкапитулянтских настроениях. Он, разумеется, обобщает эти настроения на большинство ссылки. Философия такова: "идти на помощь центризму". Под этой абстрактной, расплывчатой, либеральненькой формулой скрывается на самом деле отказ от марксизма. Центризму в период его движения влево можно помогать двояко: либо растворясь в нем, либо вступая с ним в блок, оформленный или неоформленный, явный или прикрытый уставом единой партии, дисциплиной и проч. Только второй путь допустим для марксиста. Выражением второго пути являлось заявление Раковского. Но оно шло очень далеко навстречу центристам, формулируя почти только то, что объединяет или может объединить оппозицию с ними в данный момент. Допустим ли мы блок на таких основах? В известные периоды допустим. Во имя непосредственных тактических задач оппозиция может временно отодвинуть стратегические вопросы, сохраняя за собой право и обязанность выдвинуть их со всей силой, когда этого потребуют обстоятельства, хотя бы и ценою разрыва блока с центристами. В таком поведении оппортунизма нет, оно вполне законно. Но именно поэтому центристы не приняли заявления. Они потребовали отречения от теоретических основ оппозиции. Центристам нужна не столько тактическая помощь оппозиции, сколько ее стратегическое разоружение. В этом они остаются полностью верны своей собственной стратегической линии. Покупать блок с ними ценою отречения от платформы и осуждения платформы могут только изменники. Хотя такая измена и совершается под лозунгом "помощи центризму" вообще, на деле это есть помощь ему не против правых, а против левых -- только. Какая польза сталинцам от Пятакова, Радека и проч. в борьбе с Бухариным? Никакой. Зато серьезная польза в борьбе с левой оппозицией. И, наоборот, лучшей помощью центристам в борьбе с правыми остается идейно непримиримая позиция. Принципиально мы это выясняли уже не раз. Можно не сомневаться, что "мастер"302 каждую неделю пугает своих Климов303 словами: "Нельзя нам загибать сразу вправо, троцкисты только этого и ждут". Если бы оппозиция исчезла, Ворошиловы с братией завтра же сели бы верхом на левых центристов. Не это, конечно, есть главный для нас критерий: есть и поважнее. Но этот довод является решающим против тех перебежчиков, которые изменяют марксизму, отрекаются от него, оплевывают его, чтобы помочь мастеру против Балаболки304 или Клима. С такими сумами переметными нам разговаривать не о чем. Пусть остается в ссылке не 350 верных своему знамени, а 35 человек, даже три человека -- останется знамя, останется стратегическая линия, останется будущее. Привет стойким и только им. Ваш Л.Т[роцкий] 26 ноября 1929 г. [Письмо Г.И. Мясникову] 28 ноября 1929 г. Уважаемый товарищ Мясников! Признаться, ваше письмецо удивило меня: вы ставите вопрос об обороне СССР так, как если бы он вообще возник впервые под влиянием последней стадии советско-китайского конфликта. Между тем оппозиция большевиков-ленинцев дала на этот вопрос категорический ответ, в частности, в своей платформе, которая гласит: "Кто не оборонец по отношению к СССР, тот безусловный изменник международному пролетариату." Это один из тех основных вопросов, которые делают невозможным для нас нести какую бы то ни было ответственность за коршистскую группу. По этому самому вопросу я перешел недавно в наступление против Урбанса (см. брошюру "Оборона СССР и оппозиция"). Из этого, однако, не вытекает, что в случае войны мы должны снять все разногласия. Мы должны драться так, как если бы разногласий не было. Но мы должны сохранить за собой право и во время войны поднять все спорные вопросы, если того будут требовать интересы революционной победы. Вот почему я считаю одинаково недопустимым отказ от политической деятельности в качестве оппозиционера как в мирное время, так и в случае войны. С приветом [Л.Д.Троцкий] ЧТО ТАКОЕ ПЕРМАНЕНТНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ? 1.305 Теория перманентной революции требует сейчас со стороны всякого марксиста самого внимательного к себе отношения, так как ходом классовой и идейной борьбы вопрос полностью и окончательно выведен из области воспоминаний о старых разногласиях внутри русских марксистов и превращен в вопрос о характере, внутренних связях и методах международной революции вообще. 2. В отношении стран с запоздалым буржуазным развитием, в частности, колониальных и полуколониальных, теория перманентной революции означает, что полное и действительное разрешение их демократических и национально-освободительных задач мыслимо лишь через диктатуру пролетариата как вождя угнетенной нации, прежде всего ее крестьянских масс306. 3. Не только аграрный вопрос, но и национальный отводят крестьянству, подавляющему большинству населения отсталых стран, исключительное место в демократической революции. Без союза пролетариата с крестьянством задачи демократической революции не могут быть не только разрешены, но даже серьезно поставлены. Союз этих двух классов осуществим, однако, не иначе, как в непримиримой борьбе против влияния национально-либеральной буржуазии. 4. Каковы бы ни были первые эпизодические этапы революции в отдельных странах, осуществление революционного союза пролетариата и крестьянства мыслимо только под политическим руководством пролетарского авангарда, организованного в коммунистическую партию. Это значит, в свою очередь, что победа демократической революции мыслима лишь через диктатуру пролетариата, опирающегося на союз с крестьянством и разрешающего в первую голову задачи демократической революции. 5. Взятый в исторической оценке старый лозунг большевизма: "демократическая диктатура пролетариата и крестьянства" выражал именно охарактеризованное выше соотношение пролетариата, крестьянства и либеральной буржуазии. Это доказано опытом Октября. Но старая формула Ленина не предрешала заранее, каковы окажутся политические взаимоотношения пролетариата и крестьянства внутри революционного блока. Иными словами, формула сознательно допускала известную алгебраичность, которая должна была уступить место более точным арифметическим величинам в процессе исторического опыта. Этот последний показал, однако, притом в условиях, исключающих какие бы то ни было лжетолкования, что, как бы велика ни была революционная роль крестьянства, она не может быть самостоятельной, ни, тем более, руководящей. Крестьянин идет либо за рабочим, либо за буржуа. Это значит, что "демократическая диктатура пролетариата и крестьянства" мыслима только как диктатура пролетариата, ведущего за собою крестьянские массы. 6. Демократическая диктатура пролетариата и крестьянства в качестве режима, отличного по своему классовому содержанию от диктатуры, была бы осуществима лишь в том случае, если бы осуществима была самостоятельная революционная партия, выражающая интересы крестьянства и вообще мелкобуржуазной демократии, -- партия, способная при том или другом содействии пролетариата овладеть властью и определять ее революционную программу. Как свидетельствует опыт всей новой истории и особенно опыт России за последнюю четверть века, непреодолимым препятствием на пути создания крестьянской партии является экономическая и политическая несамостоятельность мелкой буржуазии и ее глубокая внутренняя дифференциация, в силу которой верхние слои мелкой буржуазии (крестьянства) во всех решительных случаях, особенно в войне и революции, идут с крупной буржуазией, а низы -- с пролетариатом, вынуждая тем самым промежуточный слой делать выбор между крайними полюсами. Между керенщиной и большевистской властью, между Гоминьданом и диктатурой пролетариата -- нет и не может быть ничего промежуточного, т. е. никакой демократической диктатуры рабочих и крестьян. 7. Стремление Коминтерна навязать ныне восточным странам лозунг демократической диктатуры пролетариата и крестьянства, давно и окончательно исчерпанный историей, может иметь только реакционное значение. Поскольку этот лозунг противопоставляется лозунгу диктатуры пролетариата, он политически содействует растворению пролетариата в мелкобуржуазных массах и создает таким путем наиболее благоприятные условия для гегемонии национальной буржуазии, следовательно, для краха демократической революции. Включение этого лозунга в программу Коминтерна представляет собою прямую измену марксизму и октябрьской традиции большевизма. 8. Диктатура пролетариата, поднявшегося к власти в качестве вождя демократической революции, неизбежно, и притом очень скоро, ставит перед ним задачи, связанные с глубокими вторжениями в права буржуазной собственности. Демократическая революция непосредственно перерастает в социалистическую, становясь тем самым перманентной революцией. 9. Завоевание власти пролетариатом не завершает революцию, а только открывает ее. Социалистическое строительство мыслимо лишь на основе классовой борьбы в национальном и международном масштабе. Эта борьба в условиях решающего преобладания капиталистических отношений на мировой арене будет неизбежно приводить ко взрывам внутренней, т. е. гражданской, и внешней, революционной, войны. В этом состоит перманентный характер социалистической революции как таковой, независимо от того, идет ли дело об отсталой стране, только вчера завершившей свой демократический переворот, или о старой капиталистической стране, прошедшей через долгую эпоху демократии и парламентаризма. 10. Завершение социалистической революции в национальных рамках немыслимо. Одна из основных причин кризиса буржуазного общества состоит в том, что созданные им производительные силы не могут более мириться с рамками национального государства. Отсюда вытекают империалистические войны, с одной стороны, утопии буржуазных Соединенных Штатов Европы -- с другой. Социалистическая революция начинается на национальной арене, развивается на интернациональной и завершается на мировой. Таким образом, социалистическая революция становится перманентной в новом, более широком смысле слова: она не получает своего завершения до окончательного торжества нового общества на всей нашей планете. 11. Указанная выше схема развития мировой революции снимает вопрос о странах, "созревших" и "несозревших" для социализма, в духе той педантски безжизненной классификации, которую дает нынешняя программа Коминтерна307. Поскольку капитализм создал мировой рынок, мировое разделение труда и мировые производительные силы, постольку он подготовил мировое хозяйство в целом для социалистического переустройства. Разные страны будут совершать этот процесс разным темпом. Отсталые страны могут при известных условиях раньше передовых прийти к диктатуре пролетариата, но позже их -- к социализму. Отсталая колониальная или полуколониальная страна, пролетариат которой оказывается еще недостаточно подготовленным для объединения вокруг себя крестьянства и завоевания власти, тем самым оказывается в состоянии невозможности довести до конца свой демократический переворот. Наоборот, в стране, пролетариат которой пришел к власти в результате демократической революции, дальнейшая судьба диктатуры и социализма зависит в последнем счете не только и не столько от национальных производительных сил, сколько от развития международной социалистической революции. 12. Теория социализма в отдельной стране, поднявшаяся на дрожжах реакции против Октября, есть единственная теория, последовательно и до конца противостоящая теории перманентной революции. Попытки эпигонов под ударами критики ограничить применимость теории социализма в отдельной стране одной только Россией ввиду ее особых свойств (пространство и естественные богатства), не улучшает, но ухудшает дело. Разрыв с интернациональной позицией всегда и неизбежно ведет к национальному мессианизму308, т. е. к признанию за собственной страной особых преимуществ и качеств, позволяющих ей будто бы выполнить ту роль, до которой не могут подняться другие страны. Мировое разделение труда, зависимость советской индустрии от иностранной техники, зависимость производительных сил передовых стран Европы от азиатского сырья и проч. и проч. делают построение самостоятельного социалистического общества невозможным ни в одной из стран мира. 13. Теория Сталина-Бухарина не только механически противопоставляет, наперекор всему опыту русских революций, демократическую революцию социалистической, но и отрывает национальную революцию от интернациональной. Революциям в отсталых странах она ставит задачей установление неосуществимого режима демократической диктатуры, который она противопоставляет диктатуре пролетариата. Этим она вводит в политику иллюзии и фикции, парализует борьбу пролетариата на Востоке за власть и тормозит победу колониальных революций. Уже завоеванная пролетариатом власть означает с точки зрения эпигонской теории завершение революции ("на девять десятых", по формуле Сталина) и открытие эпохи национальных реформ. Теория врастания кулака в социализм и теория "нейтрализации" мировой буржуазии неотделимы поэтому от теории социализма в отдельной стране. Они вместе стоят и вместе падают. Коммунистический Интернационал низводится теорией национал-социализма на степень подсобного орудия, полезного для борьбы против военной интервенции. Нынешняя политика Коминтерна, его режим и подбор в нем руководящего персонала вполне отвечают этому низведению Коммунистического Интернационала на роль вспомогательного отряда, не предназначенного для разрешения самостоятельных задач. 14. Программа Коминтерна, созданная Бухариным, эклектична насквозь. Она делает безнадежную попытку примирить теорию социализма в отдельной стране с марксистским интернационализмом, который, однако, неотделим от перманентного характера международной революции. Борьба левой коммунистической оппозиции за правильную политику и здоровый режим Коминтерна неразрывно связана с борьбой за марксистскую программу. Вопрос о программе неотделим, в свою очередь, от вопроса о двух противостоящих друг другу теориях: перманентной революции и социализма в отдельной стране. Проблема перманентной революции давно переросла эпизодические и полностью исчерпанные историей разногласия Ленина и Троцкого. Борьба идет между основными идеями Маркса и Ленина, с одной стороны, эклектикой центристов -- с другой. Л.Троцкий Константинополь, 30 ноября 1929 г. ЗАПИСКА МЯСНИКОВУ309 Т[оварищу] Мясникову По непонятной мне причине Вы продолжаете наматывать одну кляузу на другую. Никогда я не голосовал за расстрел Вас. Никогда при мне не было такого голосования. Никогда я не слышал ни о таком голосовании, ни о таком обсуждении. Кто скажет противное, того я публично назову лжецом. Считаю самым разумным вообще прекратить эту переписку. Разумеется, я по-прежнему готов оказать Вам всякое практическое содействие. Л.Троцкий [Конец ноября 1929 г.] [Письмо А.К. Клячко] Kliatchko 1 декабря 1929 г. Дорогая Анна Константиновна! Спасибо вам за теплые строки и за заботы. Насчет хинина должен сказать, что я руковожусь исключительно предписаниями врачей, в частности, здешнего профессора француза Гессена310. Хотя он и явный реакционер, но не думаю, чтобы он поставил себе целью извести меня при помощи хинина. Во всяком случае, я принимаю его с перерывами. Вот уж около месяца, как я вовсе перестал его принимать, так как приступов малярии у меня не было за это время. Надеюсь, что вы получили немецкое издание моей автобиографии. Если она вам может понадобиться на каком-нибудь другом языке, напишите, пожалуйста: я сейчас же по выходе вышлю. Благодарю сердечно за привет ваших. Мы их всегда с теплотой вспоминаем. Вот только по политической линии сильно разошлись. Я написал недавно об австрийских делах статью, которую в Вене собираются издать, а, может быть, уже и издали, отдельной брошюркой311. Дошла ли она до вас? Думаю, что меня в социал-демократических кругах будут крепко ругать: и поделом... с социал-демократической точки зрения. Освободившись от автобиографии и от некоторых других спешных работ, я устроил себе довольно длительные каникулы: каждый день в течение нескольких часов ловлю рыбу, притом с возрастающим успехом. 10 декабря у меня в Берлине суд с немецким издателем Шуманом, который приезжал ко мне в Константинополь, рассыпался мелким бесом, изобразил себя великим почитателем Либкнехта, привез мне несколько тщательно подобранных своих изданий и... умолчал о том, что он недавно выпустил грязную книгу Керенского против Октябрьской революции312. Прежде чем подписать с ним договор, я телеграфировал запрос в Берлин, нет ли возражений. Но мой адресат ответил с большим запозданием, и я подписал договор. Адвокат Франкфуртер уверен, что договор будет судом расторгнут на основании писем ко мне самого Шумана, из которых явно вытекает, что он сознательно ввел меня в заблуждение. Мы по-прежнему живем на острове, хотя погода сильно склонилась к осенней. Впрочем сегодня, после нескольких холодных и дождливых дней, стояла снова прекрасная погода. По-видимому, мы на острове и зазимуем: очень уж не хочется возвращаться в город, который имеет только одни минусы города, без его плюсов. [Л.Д.Троцкий] [Письмо В. Франку] 1 декабря 1929 г. Дорогой эсквайр! Сегодня я послал для перевода в разные страны русскую рукопись своей брошюры о перманентной революции313. Я дополнил и стилистически обработал мой ответ Радеку. Кроме того, я написал большое введение для иностранных читателей. В конце брошюры я приложил ее резюме в виде тезисов, которые вам при сем посылаются314. Буду очень рад, если моя брошюрка об австрийских делах315 действительно найдет сколько-нибудь широкий доступ к австрийским рабочим. Кстати: передали ли вы эту работу также и Фрею, дабы с его стороны не было справедливых нареканий? По вопросу об австрийской газете я со своей стороны не буду больше предпринимать никаких шагов. Инициатива должна исходить от самих австрийских товарищей. Я не думаю, чтобы интернациональная оппозиция могла оказывать материальную поддержку австрийским группам, которые ведут ожесточенную борьбу друг с другом, несмотря на то, что объявляют себя солидарными по существу. Если бы налицо были принципиальные разногласия, выбор был бы нетруден, а, значит, и вопрос о помощи стоял бы очень просто. Но помогать группам бороться друг с другом под одним и тем же знаменем -- было бы слишком уж бессмысленно. Ездили ли вы уже в Берлин? Впрочем, не сомневаюсь, что из Берлина получу от вас письмо. Еще несколько слов по поводу моей "перманентной революции". Лева, как помните, высказывал опасение, что публика не сможет этого "вместить", и что слишком большое количество единовременно выброшенных идей может, "так сказать, увеличить хаос". Конечно, с этим связаны и опасения того, что "перманентная революция" может оттолкнуть кое-кого из своих. Кое-что в этих соображениях есть справедливого. Но равняться приходится все-таки не по этим второстепенным соображениям, а по основным. Дураки будут путать, горланы будут галдеть: так им от природы полагается. Но есть некоторый процент людей с мозгами, способных честно и добросовестно учиться. Через этих людей с мозгами мы будем позже учить дураков и в конце концов заставим замолчать горланов. Такова вообще диалектика развития людей. "Ля Веритэ" постепенно прокладывает себе дорогу. Линия самой газеты явно выравнивается. Урбанс неожиданно напечатал в последнем номере "Ди Фане дес коммунизмус" мое письмо к итальянцам и письма из России, явно для него невыгодные. Не стал ли он после неудачи муниципальных выборов "соглашателем"? Проверьте это в Берлине хорошенько. [Л.Д.Троцкий] [Письмо К. Михалецу] 1 декабря 1929 г. Дорогой товарищ Михалец! Я был очень рад получить от вас письмо, и, разумеется, со всей готовностью поддержу переписку. Что касается перевода моих книг на чешский язык, то я в этом до сих пор никакого участия не принимал. Право перевода на другие языки оказалось случайно в руках французского издателя, и он располагает этим правом по своему произволу. Я даже не знаю, кто, собственно, издает мои книги в Чехословакии. Так обстоит дело с тремя книгами: 1) "Искаженная революция", 2) "Автобиография", 3) "Коммунистический Интернационал после Ленина". Но как раз сегодня я отправил в Чехословакию новую книжку "Что такое перманентная революция". Русская рукопись находится в руках т. Леноровича. Сообщаю на всякий случай внизу его адрес316. Тов. Ленорович должен вести переговоры с издателями. Вы, конечно, могли бы облегчить ему это дело ввиду вашего знакомства с русским языком. Книжка составляет семь-восемь русских печатных листов, считая 40 тысяч знаков на лист. Если издать эту книжку в небольшом формате, то она составит по-чешски страниц 200. Так как вопрос, или вернее, загадка перманентной революции стала известна всему читающему миру во всех странах, то я думаю, что книжка найдет довольно широкий сбыт, несмотря на то, что она посвящена вопросам революционной стратегии. Я хочу этим сказать, что толковый буржуазный издатель, вероятно, охотно издаст ее. Большое значение я придаю переводу. Тема очень сложная. В тексте есть много цитат. Книжка может произвести необходимое действие лишь при том условии, если она будет переведена очень точно и очень тщательно. Я буду, разумеется, только рад, если вы договоритесь о переводе с т. Леноровичем и с будущим издателем. Меня порадовало, разумеется, ваше сообщение о том, что вы не считаете себя порвавшим с левой коммунистической оппозицией. Я тем более рад слышать об этом, что я несколько раз справлялся о вас и получал неопределенные ответы, из которых скорее можно было сделать вывод, будто вы отошли от оппозиции и от политической работы вообще. Очень хорошо, что это не так. Вышла ли уже какая-либо из моих книг на чешском языке? Читали ли вы ее? Каков перевод? Читали ли вы наши русские "Бюллетени"? Я попрошу сына послать сегодня вам комплект. Буду рад, если вы ознакомитесь с моей книжкой "Что такое перманентная революция" и сообщите мне ваше мнение. Вы принадлежите к тому молодому поколению, которое в течение нескольких лет систематически отравлялось фальсификациями эпигонов (прежде всего Зиновьева) в основных вопросах революции. В своей книжке я пытаюсь дать этому молодому поколению противоядие. Знаете ли вы французский язык? Следите ли за французским еженедельником "Ля Веритэ"? Напишите мне, как вы оцениваете положение в Чехословакии (в партии, в правой и левой оппозиции). Писал ли кто-либо из чешских коммунистов по вопросу о перманентной революции? Если писал -- то я бы охотно написал небольшое специальное предисловие для чешского издания. Но для этого мне нужно было бы иметь несколько ярких цитат. Подобрать их было бы нетрудно после ознакомления с моей брошюрой. Вряд ли чешские критики прибавили что-нибудь новое к тому, что сказали их русские "учителя". Жму руку и желаю всего хорошего. [Л.Д.Троцкий] [Письмо В. Франку] 11 декабря 1929 г. Дорогой эсквайр! Совершенно не понимаю, чем объясняется то обстоятельство, что от тов. Росмера нет ответа. Надеюсь, во всяком случае, что теперь уж вы не только успели получить ответ, но и побывали в Берлине. Я послал в Берлин рукопись "Перманентной революции". Не знаю, удастся ли ее устроить у частного издателя. Издавать ее так, как мы издали "Защиту СССР"317, нет никакой возможности, так как, по-видимому, никто никаких расчетов не производит, и расходы издания надо записать в чистый убыток318. Это, впрочем, обычная история во всех такого рода начинаниях. Немецкой брошюрки об австрийских делах я еще не получил. Неужели она до сих пор не вышла? Время есть очень важный фактор политики. К сожалению, оппозиция в разных странах не отдает себе в этом достаточного отчета и действует так, как если бы располагала у вечности открытым кредитом. Тов. Ландау пишет мне о трудном положении Мюллера, который тягался по суду с издательством, но проиграл. Ландау спрашивает, нельзя ли обратиться к Росмеру за помощью. По-моему, назначение фонда319 этому никак не соответствует. Я лично охотно бы помог Мюллеру, но в данный момент, к сожалению, совершенно лишен возможности. От издательства "Лауб" я получил жалобу на Вебера. Вступаться в это дело я ни в каком случае, разумеется, не собираюсь. В связи с фондом вам следовало бы рассеять, по-видимому, довольно широко распространяющиеся иллюзии. Росмер мне пишет, что он с тревогой наблюдает за тем, как быстро тает "фонд". Я думаю, что парижское бюро, распоряжающееся им, вынуждено будет произвести не расширение, а решительное сжатие нынешних расходов. От Ландау я получил статистические сведения, которые я у него просил. Передайте при случае большую ему благодарность за это. От тов. Фрея я никаких писем больше не получал. Со своей стороны я тоже никаких шагов больше не предпринимал. [Л.Д.Троцкий] P.S. Только что получил ваше письмо No 7 от 9 декабря, еще из Вены, накануне вашего отъезда в Лейпциг-Берлин. Одновременно получил также и свою брошюру320. Издана и переведена она очень недурно, но, к сожалению, в нескольких местах есть искажения смысла. Хуже, что на брошюре нет никаких указаний, которые облегчили бы читателям связь с оппозицией. Представим себе, что брошюра сложными путями попадает в руки рядового рабочего в Вене или в провинции, убеждает его в правильности взглядов оппозиции или, по крайней мере, заинтересовывает его этими взглядами. Что ему остается делать? Неизвестно. Это большая оплошность. Ваше сообщение насчет безнадежности совместной работы с Фреем принимаю к сведению. Придется, во всяком случае, подождать, тем более, что и сам он ничего не пишет. Вопрос об издании в Берлине при выяснившемся состоянии "фонда" должен быть поставлен как можно строже. Без серьезной внутренней базы начинать действительно не придется. Тут вы, с вашим скептицизмом насчет берлинских возможностей, оказались, по-видимому, правы. Особенно неблагоприятное впечатление производит тот факт, что в Германии, по-видимому, сильно притупилось чувство ответственности при продаже партийных изданий, так же, как и при сборах. Чудовищное злоупотребление Урбанса прошло для него пока что совершенно безнаказанным. Это само по себе вопиет к небесам. Из Парижа жалуются Леве, что Урбанс получает сотни экземпляров "Бюллетеня", причем не только не расплачивается, но даже не отвечает. Что это за нравы такие на свете? С брошюрой о защите СССР произошла, по-видимому, такая же история. Как же можно при таких условиях начинать периодическое издание? Нет, это совершенно немыслимо. Нужна серьезная организационная база, основанная на энергии, ответственности, настойчивости и бережливости. Без этого ничего не создашь. При наличии этих предпосылок могла бы идти речь о помощи фонда, но очень скромной. Вы знаете, как поступили французские товарищи? Они сами решили обратиться к помощи фонда, лишь обеспечив предварительно собственными силами выход ближайших четырех или шести номеров. Из фонда они взяли очень скромную сумму, притом заимообразно. Продажу и вообще распространение они организуют с большой настойчивостью и с возрастающим успехом. Из вчерашнего письма Росмера вытекает, что уже в течение самого близкого времени они надеются целиком стать на собственные ноги. Одновременно с этим они превращают с января "Ля лютт де клясс" в теоретический ежемесячник, не беря для этого никаких дополнительных субсидий. Что происходит в Ленинбунде после коммунальных выборов? Подведены ли плачевные политические итоги? "Фольксвилле" получается чрезвычайно редко. По-видимому, он выходит раза два в неделю, не чаще. Главное его содержание составляют объявления. Мне кажется, сейчас надо было бы попытаться опять поднять вопрос о постановке еженедельника, как органа Ленинбунда, вместо двух нынешних его злосчастных изданий. Вы спрашиваете о рыболовном фронте. Здесь полностью наступил "третий период", и мы ловим сейчас рыбу в восемь-десять килограммов, что может подтвердить и Мария Ильинишна321, которой я диктую настоящее письмо. [Л.Д.Троцкий] [ Письмо А.К. Клячко] 15 декабря 1929 г. Дорогая Анна Константиновна! Сегодня получил ваше милое и приветливое письмо. Очень рад, что биография вам понравилась. Стилистические погрешности в переводе несомненно есть, хотя я все же предпочитаю немецкий перевод с русизмами, которые читатель чувствует, -- грамматически прилизанному переводу, где читатель уж ничего не чувствует. Я с большим удовольствием пошлю для Лины Семеновны322 русское издание, как только получу несколько экземпляров. Но тогда уж я со своей стороны попрошу указать мне пять-десять наиболее бросившихся в глаза неправильностей или неуклюжестей немецкого перевода. Это будет полезно для моей переводчицы, которой я поручу и следующие свои книги. Да, кроме того, так как автобиография идет, по-видимому, хорошо, то может понадобиться вскоре второе издание, в которое я мог бы внести необходимые поправки, в частности, конечно, и ту, о которой пишете вы (это насчет черта). Погода у нас до последнего времени стояла совсем хорошая: на солнце в полдень бывало очень жарко. Со вчерашнего дня довольно резкая перемена: ветер, тучи, временами дождь. Но такие прорывы осенне-зимней погоды бывали уже и раньше. Каждый раз при этом казалось: конец, наступает зима (если это можно назвать зимой). Но погода снова выправлялась, море успокаивалось и в полдень опять по-летнему грело солнце. Так что и сейчас еще мы ждем возвращения хорошей погоды. Сегодня, во всяком случае, установили окончательно печи и затопили. Очень ли меня ругают в социал-демократических кругах (ваших семейных и иных) за мою брошюру об австрийском кризисе? Буду вам очень благодарен за сообщение на этот счет (если будет что сообщать). Хотелось бы мне также получить рецензии австрийской печати на мою автобиографию. Не сомневаюсь, что в официальных русских изданиях появятся статьи о том, как меня "хвалит" буржуазия. Не будет, конечно, недостатка и в фальшивых цитатах. Мне хочется иметь поэтому статьи буржуазных изданий, в том числе, конечно, и социал-демократических, дабы в случае надобности показать впоследствии, кто именно хвалит и за что хвалит. [Л.Д.Троцкий] ПЕРМАНЕНТНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ. ПРЕДИСЛОВИЕ К ЧЕШСКОМУ ИЗДАНИЮ323 Некоторые из чешских единомышленников обратились ко мне месяца два тому назад с настойчивым предложением дать для чешских читателей изложение теории перманентной революции, как она возникла в прошлом (1905 год) и как она представляется мне ныне в свете величайших событий последней четверти столетия. Я тем охотнее пошел навстречу этой инициативе, что такого рода брошюра была в основных своих чертах уже написана мною во время моей ссылки в Алма-Ата и хранилась в моем портфеле, дожидаясь своей очереди. Я добавил пространное введение и две заключительные главы, чтобы теснее связать отошедшие в прошлое разногласия с центральными проблемами сегодняшнего дня. Таким образом, книжка в нынешнем своем виде обязана своим появлением инициативе группы чешских коммунистов. Вопрос о перманентной революции, начиная с 1924 г., играл в рядах чешской коммунистической партии, как и всего Интернационала, исключительную роль. Можно сказать без преувеличения, что именно этот вопрос послужил в руках русских эпигонов (Зиновьева, Сталина, Бухарина) тем самым рычагом, при помощи которого была передвинута далеко вправо центральная ось Коммунистического Интернационала. Все элементы сталинской "теории" и практики были заложены под руководством Зиновьева -- Бухарина в 1923-[19]24 гг., т. е. в первый период борьбы против перманентной революции. Незнание чешского языка не позволяло мне следить непосредственно за тем, как эти вопросы преломлялись в чешской литературе. Но если принять во внимание насквозь бюрократический характер руководства Коминтерна и характер его доверенных лиц в Праге, отнюдь не страдавших избытком личной самос