Джон Рональд Руэл Толкиен. Возвращение короля (книга шестая)

 
  • Джон Рональд Руэл Толкиен. Возвращение короля (книга шестая)
  • Глава I. Башня Кирит Унгол.
  • Глава II. Земля Тени.
  • Глава III. Гора Судьбы.
  • Глава IV. Поле Кормаллен.
  • Глава V. Наместник и король.
  • Глава VII. Дорога домой.
  • Глава VIII. Очищение Удела.
  • Глава IХ. Серый приют.
  • КОНЕЦ
  • Несколько слов от переводчика...


    •       Date: 3 Mar 1998
          From: Oleg E. Kolesnikov (magister@mcf.msk.ru)
          Обращаюсь к Вам по просьбе переводчика трилогии Дж.Р.Р.Толкиена "Властелин колец" Грузберга А.А. (Д. Арсеньев), а также как представитель издательства:
          1. Компьютерный набор перевода трилогии Толкиена был выполнен с искажениями, наборщик по своему произволу "подредактировал" его, к чему автор перевода (Грузберг А.А.) относится отрицательно. Объем "исправлений" составляет заметную часть текста.
          2. Переводчиком недавно была сделана новая версия перевода, значительно переработанная, в связи с чем распространение предыдущей версии не желательно. Новая версия будет издана (предположительно) в этом году в Екатеринбурге и Москве.
          От имени переводчика и издательства прошу Вас убрать из свободного доступа прежнюю искаженную версию перевода трилогии Дж.Р.Р.Толкиена "Властелин колец", а именно, документы:
          hranit.txt, hranit2.txt, twotow3.txt, twotow4.txt, kingret5.txt, kingret6.txt
          Благодарю за понимание и сотрудничество.

    Глава I. Башня Кирит Унгол.




          Сэм, испытывая сильную боль, поднялся с земли. Мгнове- ние он пытался вспомнить, где он, потом сознание отчаянного положения вернулось к нему. Он находился в глубокой тьме пе- ред подземным входом в крепость орков; ее бронзовые двери были закрыты. Ударившись о них, он, должно быть, потерял сознание; но как долго он лежал здесь, он не мог сказать. Тогда он был, как в огне, яростный и отчаянный; теперь он дрожал от холода. Он подполз к двери и припал к ней ухом.
          Далеко внутри он услышал слабые голоса орков, но вскоре они прекратились или ушли за пределы слышимости, и все стих- ло. Голова у него болела, перед глазами плыли во тьме пятна света, но он заставил себя успокоиться. Во всяком случае яс- но, что он не сможет проникнуть в крепость орков через эту дверь; он может ждать здесь много дней, прежде чем ее снова откроют, а ждать нельзя: время стало необыкновенно драгоцен- ным. Он больше не сомневался в своем долге: он должен осво- бодить хозяина или погибнуть в этой попытке.
          -- Гибель более вероятна и будет намного легче, - угрю- мо сказал он себе, вкладывая Жало в ножны и отворачиваясь от бронзовой двери. Медленно двинулся он назад по темному тун- нелю, не осмеливаясь использовать эльфийский свет: идя, он старался привести в порядок события после того, как он и Фродо покинули перекресток дорог. Он подумал, сколько же сейчас времени. Где-то между концом одного дня и началом следующего. Но сколько всего дней прошло, он не мог сказать. Он был в земле тьмы, где дни остального мира казались забы- тыми, и все, кто входил сюда, тоже оказывались забытыми.
          -- Интересно, думают ли они вообще-то о нас, - сказал он, - и что случилось со всеми ними там?
          Он неопределенно махнул рукой в воздухе - в сущности, он стоял сейчас лицом к югу, а не к западу, так как снова оказался в туннеле Шелоб. А на западе мир приближался к по- лудню четырнадцатого марта по календарю Удела, и в этот мо- мент Арагорн вел черный флот от Пеланира, а в Минас Тирите занимались пожары, и Пиппин наблюдал за растущим безумием в глазах Денетора. Но среди всех забот и страхом мысли их дру- зей постоянно обращались к Фродо и самому Сэму. Они не были забыты. Но они были далеко, и помочь Сэмвайсу, сыну Хэмфас- та, не мог никто; он был совершенно один.

          Наконец он снова оказался у каменной перегородки и, не найдя замка или затвора, как и раньше, взобрался на нее и мягко спрыгнул. Украдкой пробрался он по туннелю, где на хо- лодном сквозняке раскачивались обрывки паутины Шелоб. Воздух показался Сэму холодным после подземелья, он оживил его. Сэм осторожно выглянул.
          Все было зловеще спокойно. Свет был таким, как сумерки в конце темного дня. Испарения, поднимавшиеся из Мордора и двигавшиеся на запад, плыли низко над головой - огромное ме- сиво облаков и дыма, освещенное снизу тусклыми красными отб- лесками.
          Сэм взглянул на башню орков и неожиданно в ее узких ок- нах, как в маленьких красных глазах, сверкнул свет. Сэм ре- шил, что это какой-то сигнал. Страх перед орками, забытый на время в гневе и отчаянии, вернулся. Насколько он мог судить, у него был толко один путь: он должен отыскать главный вход в башню и попытаться войти. Но колени у него подгибались, он обнаружил, что дрожит. Отведя глаза от башни и рогов ущелья, он заставил свои непослушные ноги повиноваться и медленно, напряженно прислушиваясь, вглядываясь в тени по сторонам до- роги, он пошел дальше мимо того места, где упал Фродо и где еще чувствовался запах Шелоб, и продолжал подниматься, пока не оказался у выхода из ущелья, где он надевал Кольцо и где мимо него прошел отряд Шаграта.
          Здесь он остановился и сел. Он почувствовал, что не мо- жет идти дальше. Если он пройдет верхнюю точку перехода и сделает шаг вниз, в Мордор, этот шаг будет безвозвратным. Он никогда не вернется. Без ясной цели он достал Кольцо и надел его. Немедленно он ощутил его тяжесть и почувствовал, на этот раз гораздо яснее и сильнее, злобу Глаза Мордора, ищу- щего, старающегося пронзить тень, опущенную для его собст- венной защиты, но теперь мешавшую разрешить его сомнения и беспокойство.
          Как и раньше, Сэм почувствовал, что его слух обострил- ся, но все предметы кажутся ему неясными. Скалистые стены тропы казались бледными, как будто виднелись сквозь туман; на расстоянии он вновь услышал ворчание Шелоб в ее логове; и резко и ясно, совсем близко, как казалось, он услышал крики и звон металла. Он вскочил на ноги и прижался к стене у до- роги. Он был рад Кольцу, так как приближался еще один отряд орков. Или, вернее, так показалось ему вначале. Потом он не- ожиданно понял, что это не так; его обострившийся слух обма- нул его: крики орков доносились из башни, чей рог теперь на- ходился как раз над ним, с левой стороны ущелья.
          Сэм задрожал и попытался заставить себя двигаться. Оче- видно, что-то происходит. Возможно, несмотря на все приказы, жестокость орков взяла верх, и они пытают Фродо или свирепо рубят его на куски. Он прислушался, и надежда снова вспыхну- ла в нем. Сомнений не было: в башне сражались, орки дрались друг с другом, очевидно, Шаграт и Горбаг что-то не поделили. И хотя надежда была слабой, ее оказалось достаточно, чтобы оживить его. Еще может появиться возможность. Любовь к Фродо победила все остальное, и забыв об опасности Сэм закричал:
          -- Я иду, мастер Фродо!
          Он побежал вперед по извивающейся тропе. Дорога сразу же повернула налево и круто ринулись вниз. Сэм вступил в Мордор.

          Он снял Кольцо, руководствуясь смутным предчувствием опасности, хотя сам он думал, что просто хочет видеть более ясно.
          -- Лучше видеть самое плохое, - пробормотал он. - Ниче- го хорошего не даст блуждание в тумане!
          Жестокой, грубой и горькой казалась земля, на которой остановился его взгляд. И под его ногами высочайший хребет Эфел Дуата круто, большими уступами опускался в темный же- лоб, на дальнем конце которого поднимался второй хребет, го- раздо более низкий, с неровными краями, похожими на клыки, на фоне красного света за ним: это был угрюмый Моргай - внутреннее кольцо, ограждающее эту землю. Далеко за ним, но прямо впереди, за широким озером тьмы, испещренным крохотны- ми огоньками виднелось большое зарево; из него поднимались огромные колонны клубящегося дыма, тускло-красные у основа- ния, черные вверху, где они сливались в волнующийся балда- хин, покрывавший всю эту проклятую землю.
          Сэм смотрел на Ородруин - Гору Огня. И время от времени печи далеко внизу ее пепельного конуса разогревались и с громким ревом и шумом выбрасывали потоки раскаленной лавы из щелей на склонах горы. Некоторые по большим каналам текли к Барад-дуру, другие прокладывали себе извилистый путь по ка- менистой равнине, пока они не остывали и не лежали, как изогнутые драконьи туши, извергнутые пытаемой землей. Именно в такой час активности смотрел Сэм на Гору Судьбы и на ее огни, закрытые высоким Эфел Дуатом от глаз тех, кто взбирал- ся по тропе с запада. Теперь эти огни, отражаясь в застывшей поверхности скал, казалось, окрашивали их в цвет крови.
          В этом ужасном свете Сэм стоял маленький - потому что посмотрев налево, он увидел башню Кирит Унгола во всей ее силе. Рог башни, который он видел с другой стороны, был вер- шиной этой башни. Ее восточная сторона поднималась тремя большими ярусами из щели в горной стене далеко внизу; задней стороной башня была обращена к большому утесу и соединялась с ним выступающими бастионами, один над другим, уменьшающи- мися к верху, с крутыми стенами, сложенными из камня и выхо- дящими на северо-восток и юго-запад. У нижнего яруса, двумя сотнями футов ниже того места, где стоял Сэм, стена с укреп- лениями окружала узкий двор. Ворота двора в юго-восточной стене выходили на широкую дорогу, проходившую по краю про- пасти, затем поворачивавшую на юги и уходящую, извиваясь вниз, во тьму, на соединение с дорогой, идущей из долины Моргула. Затем дорога через неровное ущелье уходила в Мор- гай, в долину Горгорот и дальше в Барад-дур. Узкая верхняя тропа, на которой стоял Сэм, быстро, по лестницам и крутым спускам опускалась к главной дороге под хмурыми стенами у входа в башню.
          И вдруг Сэм понял, что эта крепость была построена не для защиты Мордора, но для обороны от Мордора. На самом деле это было создание древнего Гондора, восточный форпост оборо- ны Итилиена, построенный, когда вслед за Последним Союзом люди Запада внимательно следили за злой землей Саурона, где продолжали жить его создания. Но как было и с Карнботом и Карностом, Башнями Зубов, так и здесь бдительность ослабла и предательство отдало эту башню главе Духов Кольца, и теперь долгие годы ее удерживали злые существа. После своего возв- ращения в Мордор Саурон нашел ее полезной: у него было мало слуг, но много рабов, которых нужно было держать в страхе, и главной его целью, как и в старину, было предотвратить бегс- тво из Мордора. Хотя если бы противник оказался настолько безрассуден, что попытался бы тайно проникнуть в эту землю, башня послужила бы непреодолимой преградой для тех, кто об- манул бдительность Моргула и Шелоб.
          Только теперь Сэм понял всю безнадежность попытки спус- титься вниз на виду у множества окон и бдительных ворот. И даже если бы он проделал это, все равно он не ушел бы далеко по хорошо охраняемой дороге; даже черные тени, залегшие глу- боко, там, куда не достигало красное зарево, не могли бы спрятать его от видящих в темноте ороков. Но хотя спуск представлялся отчаянным и безнадежным, его задача была го- раздо труднее: не бежать и скрываться, но войти в ворота в одиночестве.
          Мысли его обратились к Кольцу, но в них не было успоко- ения, только ужас и опасность. Как только он оказался на ви- ду у Горы Огня, сверкавшей далеко впереди, он понял, что но- ша его изменилась. Оказавшись вблизи от огромных печей, где в глубокой древности оно было выковано, Кольцо приобрело ог- ромную силу, стало более свирепым и непокорным, послушным лишь могучей воле. Хотя Сэм не надел Кольцо, оно висело на цепи у него на шее, он, стоя здесь, чувствовал, как оно уве- личивается, расширяется, закутывая в обширную тень самого себя, - зловещая угроза вставала над стенами Мордора. Он знал, что теперь перед ним лишь два пути: воздержаться от использования Кольца, хотя оно будет мучительно искушать его, или обВявить его своим, бросив вызов Силе, что сидит в темной крепости за долиной теней. Кольцо искушало его, под- тачивая его волю и разум. Дикие видения возникали в его моз- гу; он видел Сэмвайса Могучего, Героя Эпохи, идущего с пла- менеющим мечом по темной земле, на его зов сбегались армии, и с ними он шел на Барад-дур. Затем все тучи расходились, сияло солнце, и по его приказу долина Горгорот превращалась в цветущий сад. Ему нужно было только надеть Кольцо и обВя- вить его своим, и все это сбылось бы.
          В этот час испытания любовь к хозяину больше всего по- могла ему устоять; но и глубоко в нем жил непобежденный хоб- бичий здравый смысл: он знал в глубине души, что он недоста- точно велик для такой нои, даже если его видения и не были простым обманом. Маленький сад и свободный садовник - вот все, в чем он нуждался; ему не нужен был сад, раздутый в че- лое королевство. Он мог использовать свои собственные руки, а не приказывать другим делать это.
          -- Все это лишь ловушка, - сказал он себе. - Он увидит и усмирит меня прежде, чем я успею крикнуть. Он тут же уви- дит меня, если я надену Кольцо здесь, в Мордоре. Что ж, я могу только сказать: положение кажется безнадежным, как мо- роз весной. Именно когда невидимость оказывается полезной для дела, я не могу надеть Кольцо! А если я пойду вперед, оно превратиться в обузу и будет отягощать каждый мой шаг. Что же делать?
          Он не испытывал сомнений. Он знал, что должен спустить- ся к воротам и больше не медлить. Пожав плечами, как бы сбрасывая тень и разгоняя видения, он начал медленно спус- каться. С каждым шагом он, казалось, становился меньше. Не успел он пройти далеко, как вновь сморщился до маленького испуганного хоббита. Теперь он проходил под самыми стенами башни, и крики и звуки борьбы теперь доносились до его ушей без помощи Кольца. На этот раз шум, по-видимому, доносился со двора за внешней стеной.

          Сэм был на полпути вниз, к тропе, когда из темных ворот в красный отблеск выбежали два орка. Они не повернули к не- му, а побежали к главной дороге: но, пробежав немного, спот- кнулись, упали на землю и замерли. Сэм не видел стрел, но догадался, что орков застрелили из укреплений на стенах или из тени у ворот. Он продолжал идти, оставляя стену слева от себя. Один взгляд наверх показал ему, что перелезть через стену невозможно. Она поднималась на тридцать футов без еди- ной щели или выступа к нависающим утесам, как к перевернутой лестнице. Ворота оставались единственным путем.
          Он крался вперед, размышляя, сколько орков могло жить в башне с Шагратом, и сколько привел Горбаг, и из-за чего они ссорились, если только именно это произошло. В отряде Шагра- та было около сорока орков, а у Горбага вдвое больше; но, конечно, патруль Шаграта был лишь частью его гарнизона. Поч- ти несомненно, они ссорились из-за Фродо и добычи. На секун- ду Сэм остановился, потому что неожиданно он все понял, как будто видел происходившее своими глазами. Митриловая кольчу- га! Конечно, Фродо носил ее, и они обнаружили это. А из то- го, что слышал Сэм, он понял, что Горбаг будет домогаться ее. Приказ Башни Тьмы требовал не вредить Фродо, но если этот приказ будет нарушен, они могут в любой момент убить Фродо.
          -- Вперед, жалкий трус! - сказал сам себе Сэм. - Теперь за дело!
          Он выхватил Жало и побежал к открытым воротам. Но когда он уже должен был миновать их широкую арку, он почувствовал шок - как будто налетел на паутину, как у Шелоб, только не- видимую. Он не видел препятствия, но что-то более сильное, чем его воля, преграждало ему путь. Он осмотрелся и в тени ворот увидел двух Стражей.
          Это были огромные фигуры, сидящие на тронах. У каждой было три соединенных туловища и три головы, смотрящие нару- жу, поперек и внутрь. Головы были как у грифов, а на больших коленях лежали руки с когтями. Казалось, они высечены в ска- ле и в то же время в них чувствовалась жизнь и какая-то зло- вещая бдительность. Они знали врага. Видимый или невидимый, он не мог пройти незамеченный ими. Они помешают ему войти и помешают бежать.
          Напрягая волю, Сэм снова двинулся вперед и резко оста- новился, шатаясь, как от удара по груди и голове. Потом, от- вечая на пришедшую ему в голову мысль, он медленно извлек фиал Галадриэль и поднял его. От его белого света бежали те- ни у ворот... Чудовищные стражи сидели холодные и неподвиж- ные, открытые во всей своей уродливости. На мгновение Сэм уловил блеск в их черных каменных глазах, злобное выражение этих глаз заставило его вздрогнуть. Но он чувствовал, как их злая воля поддается и переходит в страх.
          Он прошел мимо них; но в тот момент, когда он сунул фи- ал за пазуху, он был уверен, как будто сзади щелкнул сталь- ной засов, что их бдительность возобновилась. И из их злоб- ных голов донесся высокий и резкий крик, эхом отразившийся от стен. Высоко вверху, как ответный сигнал, раздался резкий удар колокола.
          -- Одно дело сделано! - сказал Сэм. - Я позвонил во входной колокольчик! Что ж, выходите кто-нибудь! - крикнул он. - Скажите капитану Шаграту, что его вызывает большой эльфийский воин с эльфийским мечом.
          Ответа не было. Сэм двинулся вперед. Жвло голубым плам- нем сверкало в его руке. Двор находился в глубокой тени, но он видел, что его мощеная поверхность усеяна телами. Прямо у его ног лежали два орочьих лучника, в спинах их торчали но- жи. Дальше лежало еще много фигур; одиночных, застигнутых выстрелом или ударом меча; пар, сжимавших друг друга в обВя- тиях, и умерших в тот момент, когда они били, душили друг друга, кусали. Камни мостовой были скользкими от темной кро- ви.
          Сэм заметил две разные формы одежды: одну, помеченную красным Глазом, и другую - с Луной, обезабраженной призрач- ным изображением смерти; но он не остановился, чтобы расс- мотреть подробности. На другой стороне двора дверь у подно- жия башни была полуоткрыта, и оттуда пробивался красный свет; большой мертвый орк лежал на пороге. Сэм перепрыгнул через его тело и вошел; в недоумении он заглянул внутрь.
          Широкий гулкий коридор вел от двери вглубь горы. Он был тускло освещен факелами, прикрепленными к стенам, но его от- даленный конец терялся в полутьме. Множество дверей и отвер- стий видно было по обе стороны. Коридор был пуст, только на полу лежало несколько тел. Из разговора начальников отрядов Сэм знал, что Фродо, мертвый или живой, должен вероятнее всего находиться в комнате на самом верху башни. Но он мог искать целый день и не найти пути наверх.
          -- Проход, наверное, где-то здесь, - пробормотал Сэм. - Вся башня отклоняется к горе. И вообще лучше идти за этими факелами.
          Он двинулся по коридору, но осторожно. Каждый шаг да- вался ему с трудом. Ужас снова нарастал в нем. Ничего не бы- ло слышно, кроме звуков его собственных ног, которые, каза- лось, перерастали в гулкий шум, похожий на хлопанье больших рук по камню. Мертвые тела, пустота, черные стены, кажущиеся при свете факелов окрашенными кровью, страх перед внезапной смертью, скрывающейся за какой-то дверью или в тени; и за всем этим зловещая бдительность Стражей у ворот - это было выше его сил. Он приветствовал бы схватку - только чтобы не много врагов сразу, - скорее, чем эту ужасную, давящую неоп- ределеность. Он заставил себя думать о Фродо, лежащем где-то в этом ужасном месте связанным или уже мертвым, и пошел дальше.
          Он прошел мимо факелов и после дошел до большой двери под аркой в конце коридора, которая, как он правильно дога- дался, была внутренней стороной подземного входа, когда сверху послышался ужасный крик. Сэм замер. Потом он услышал топот. Кто-то торопливо бежал сверху по лестнице.
          Воля Сэма оказалась слишком слаба, а реакция слишком медленна, что бы схватиться за оружие. Помимо своего желания он вытащил цепь и сжал Кольцо, но не надел его, а просто прижал к груди. И в этот момент показался орк. Выбежав из темноты, он побежал навстречу Сэму. Оставалось всего шесть шагов, когда он поднял голову и увидел его; и Сэм слышал его прерывистое дыхание и видел блеск в его налитых кровью гла- зах. Орк остановился ошеломленный. Он увидел не маленького испуганного хоббита, старающегося достать меч; нет, он уви- дел огромную молчащую фигуру, одетую в серую тень, нависаю- щую в дрожащем свете факела; в одной руке фигура держала меч, самый блеск которого уже причинял резкую боль; другая рука была прижата к груди, скрывая какую-то безымянную, но невероятную мощь.
          На мгновение орк прижался к земле, затем с пронзитель- ным криком ужаса повернулся и побежал назад. Ни одна собака не ободрялась так, когда враг показывал ей хвост, как обод- рился Сэм при этом неожиданном бегстве. С криком он бросился в погоню.
          -- Да, эльфийский воин свободен! - кричал он. - Я иду! Ты покажешь мне путь наверх, или я сниму с тебя шкуру!
          Но орк находился у себя дома, он был проворен и хорошо откормлен. А Сэм здесь был чужаком, он устал и проголодался. Лестница оказалась крутой и высокой, она извивалась беско- нечно. Сэм начал задыхаться. Орк вскоре исчез из вида, и те- перь лишь слабо слышался топот его ног. Время от времени он издавал крик, и эхо бежало вдоль стен. Скоро все затихло.
          Сэм продолжал подниматься. Он чувствовал, что находится на правильном пути, и настроение у него поднялось. Он спря- тал Кольцо и затянул пояс.
          -- Ну, ну! - сказал он. - Если они все будут так отно- ситься к тебе и Жалу, тогда дело оборачивается лучше, чем я надеялся. И вообще, кажется, Шаграт, Горбаг и компания сде- лали за меня почти всю работу. И думаю, что кроме этой ма- ленькой испуганной крысы, никого не осталось тут в живых.
          И тут он остановился, как будто ударившись головой о каменную стену. Значение сказанного им обрушилось на него, как сильный удар. Никого не осталось в живых! Кто испустил этот пронзительный предсмертный крик?
          -- Фродо! Хозяин! - закричал он, борясь со слезами. - Если они вас убили, что мне делать? Что ж, я поднимусь на вершину и посмотрю сам.

          Он шел вверх и вверх. Было темно, лишь на поворотах и у отверстий, ведущих на другие уровни башни, изредка встреча- лись факелы. Сэм пытался считать ступеньки, но после двух сотен сбился со счета. Теперь он двигался осторожно: ему по- казалось, что он слышит откуда-то сверху голоса. Похоже, что не одна крыса осталась в живых.
          Когда он почувствовал, что уже не может дышать, не мо- жет сгибать колени, лестница кончилась. Он стоял тихо. Голо- са звучали громче и ближе. Сэм осмотрелся. Он взобрался на плоскую крышу третьего и самого высокого яруса башни - отк- рытое пространство около двадцати ярдов в ширину с низким парапетом. Лестница кончалась в середине этого пространства и была покрыта невысоким куполообразным помещением с низкими дверями, выходившими на восток и на запад. На востоке Сэм видел внизу обширные темные равнины Мордора, далеко впереди виденелась Огненная Гора. Из ее глубоких источников вырва- лась свежая вспышка, и реки огня сверкали так яростно, что даже на расстоянии многих миль осветили вершину башни крас- ным светом. Вид на запад был закрыт основанием башенки, сто- явшей в глубине прощадки и поднимавшей свой рог высоко над окружающими холмами. В ее узких окнах-прорезах сверкал свет. Вход в нее находился не более чем в десяти ярдах от того места, где стоял Сэм. Оттуда доносились голоса.
          Вначале Сэм не слушал; он подошел к восточной двери и выглянул. Здесь схватка была самой яростной. Весь двор был усеян мертвыми орками, их отсеченными головами и конечностя- ми. Все место пропахло смертью. Презрительный возглас, соп- ровожадемый ударом и криком, заставил его снова нырнуть в укрытие. Послышался гневный голос орка, который он уже слы- шал ранее, хриплый, грубый, холодный. Говорил Шаграт, капи- тан башни.
          -- Говоришь больше не пойдешь? Будь ты проклят, Снага, маленький червь! Если ты думаешь, что я настолько ранен, что надо мной безопасно насмехаться, то ты ошибаешься. Подойди сюда, и я выдавлю твои глаза, как только что сделал Радбугу. А когда придут новые парни, я с тобой разделаюсь. Я пошлю тебя к Шелоб.
          -- Они не придут, ты умрешь раньше, - угрюмо ответил Снага. - Я дважды говорил тебе, что свиньи Горбага первыми добрались до ворот, и ни одни из наших не вышел. Лагдуф и Музгаш прорвались, но их застрелили. Я видел это из окна, говорю тебе. А они были последними.
          -- Тогда должен идти ты. Я должен оставаться здесь. Но я ранен. Черные Ямы взяли этого грязного мятежника Горбага! - Послышались проклятия и отвратительные имена. - Я хорошо принял его, но он ударил меня ножом, сволочь, раньше чем я задушил его. Ты должен идти, или я сВем тебя. Новости должны быть доставлены в Люгбурц, иначе мы оба очутимся в Черных Ямах. Да и ты тоже. Ты не спасешься, прячась здесь.
          -- Я не пойду вниз, - заявил Снага, - капитан ты или нет. Нет! Убери руки с ножа, или я пущу стрелу тебе в кишки. Когда они услышат о том, что здесь произошло, тебе недолго ходить в капитанах. Я сражался за башню с этими вонючками из Моргула, но вы, два капитана, устроили здесь хорошенькую возню из-за добычи.
          -- С тебя довольно, - издевался Шаграт. - У меня был приказ. Горбаг начал ссору, стараясь захватить кольчугу.
          -- Ну, ты, могучий и высокий, покончил с ним. А у него было больше ума, чем у тебя. Он не раз говорил тебе, что са- мый поасный шпион еще на свободе, а ты не хотел слушать. И сейчас не хочешь. Говорю тебе, Горбаг был прав. Здесь где-то большой воин, один из этих эльфов с кровавыми руками, а мо- жет и грязный тарк. Он идет сюда, говорю тебе. И пока он не уйдет, я не спущусь вниз. Даже если бы ты был назгулом, я не пошел бы.
          -- Неужели? - насмехался Шаграт. - Ты сделаешь это и не сделаешь то? А когда он придет, ты удерешь и бросишь меня? Нет, не выйдет! Я вначале проделаю дыру в твоем животе.
          Из двери башенки выбежал маленький орк. За ним гнался Шаграт, большой орк с длинными руками, которые чуть не заде- вали землю. Но одна его рука висела неподвижно и была окро- вавлена; во вторй был большой черный сверток. Сэм, прячась у лестницы, увидел его злобное лицо, все исполосованное как будто когтями и вымазанное кровью, из его раскрытой пасти с выступающими клыками капала слюна.
          Сэм видел, как Шаграт гнался за Снагой по двору; ма- ленький орк увернувшись, с криком юркнул обратно в башенку и исчез. Шаграт остановился. Сэм через восточную дверь видел, как он стоял у парапета, тяжело дыша, его левый кулак слабо сжимался и разжимался. Положив сверток на пол, он правой ру- кой извлек длинный красный нож и плюнул на него. Подойдя к парапету, он наклонился над ним, посмотрел на двор далеко внизу и дважды крикнул. Ответа не было.
          Неожиданно, когда Шаграт наклонился над перилами, обра- тившись спиной к площадке, Сэм с удивлением заметил, что од- на из распростертых фигур двинулась. Поползла. Вытянула руку и схватила сверток. Шатаясь поднялась. В длинной руке орк держал копье с широким наконечником и коротким обломанным древком. Копье уже было занесено для удара. Но в этот момент послышался возглас боли или ненависти и дыхание со свистом вырвалось сквозь зубы орка. Быстро, как змея, Шаграт скольз- нул в сторону, повернулся и ударил ножом в горло врага.
          -- Получил, Горбаг! - воскликнул он. - Еще не совсем умер, а? Ну, теперь я кончил дело. - Он прыгнул на тело вра- га и в ярости начал топтать и пинать его, время от времени наклоняясь и ударяя его ножом. Наконец удовлетворенный, он откинул голову и испустил торжествущий крик. Потом облизал нож, взял его в зубы и, подхватив сверток, направился к две- рям лестницы.
          У Сэма не было времени подумать. Он мог бы выскользнуть из двери, но его наверно увидели бы; и он не смог бы долго играть в прятки с отвратительным орком. И он сделал, вероят- но, лучшее, что мог. С криком прыгнул он навстречу Шаграту. Он не держался за Кольцо, но оно было с ним, пугающая угроза для рабов Мордора, а в руке у него было Жало, и блеск его ударил орку в глаза, как свет жестоких звезд в ужасных стра- нах эльфов, - кошмарный сон, приводящий в ужась всех орков. К тому же Шаграт не мог одновременно сражаться и держать свое сокровище. Он остановился ворча и оскалив клыки. Затем отклонился ворча и оскалив клыки. Затем отклонился и, когда Сэм прыгнул к нему, используя тяжелый сверток как щит и ору- жие, ударил им в лицо противника. Сэм пошатнулся, и прежде чем он пришел в себя, Шаграт пробежал мимо и бросился вниз по лестнице.
          Сэм с проклятиями побежал за ним, но недалеко. Он вспомнил о Фродо и о другом орке, убежавшим в башенку. Вот и еще один ужасный выбор, а у него нет времени подумать. Если Шаграт убежит, он позовет на помощь и скоро вернется. Но ес- ли Сэм будет преследовать его, другой орк может совершить убийство. К тому же Сэм может потерять Шаграта или быть уби- тым им. Он быстро повернулся и побежал назад по ступенькам.
          -- Опять неправильно, мне кажется, - вздохнул он. - Но мое дело идти наверх, чтобы не случилсь впоследствии.
          Далеко внизу Шаграт пробежал по лестнице, пересек двор и выбежал из ворот, неся свой драгоценный груз. Если бы Сэм видел его и знал какое горе принесет его бегство, он, может быть, усомнился бы. Но теперь мозг его был занят другим. Он осторожно подошел к двери башенки и прошел внутрь. Дверь ве- ла во тьму. Но вскоре его глаза привыкли, и он разглядел справа тусклый свет. Он проникал через отверстие ведущее на лестницу, темную и узкую. Похоже было, что это винтовая лес- тница, идущая вдоль внешней стены башенки. Где-то наверху горел факел.
          Сэм начал осторожно подниматься. Он подошел к оплывшему факелу, укрепленному у двери слева; дверь выходила к узкому окну на запад - это был один из тех красных глаз, которые они с Фродо видели снизу у выхода из туннеля. Сэм быстро прошел дверь и поднялся на второй этаж, опасаясь каждую се- кунду ощутить на своем горле душащие пальцы. Выше оказалась еще одна дверь и окно, выходящее на восток; над дверью горел еще один факел, и от нее в середину башенки уходил коридор. Дверь была открыта, коридор темен, если не считать тусклого света факела и красного отблеска снаружи. Сэм прокрался в коридор. С обеих сторон были низкие двери, прочно запертые. Не слышно было ни звука.
          -- Тупик, - пробормотал Сэм, - и после всех этих подВе- мов! Это не может быть верхом башни. Но что ж мне теперь де- лать?
          Он сбежал на первый этаж и проверил все двери. Они не открывались. Он снова поднялся наверх. Пот покрывал его ли- цо. Он чувствовал, что каждая минута драгоценна, но они одна за другой уходили, а он ничего не мог сделать. Он не забо- тился ни о Шаграте, ни о Снаге, ни о других орках, которые могли появиться. Он хотел только найти хозяина, увидеть его лицо, коснуться его руки.
          Наконец, усталый, чувствуя себя окончательно разбитым, он сел на ступеньку лестницы у коридора и опустил голову на руки. Было тихо, ужасно тихо. Факел, почти догоревший, зады- мил и погас. Сэм чувствовал как над ним смыкается тьма. И потом тихо, к своему собственному изумлению, в самом конце тщтеного путешествия, побуждаемый мыслью, которую не мог бы обВяснить, Сэм начал петь.
          Голос его дрожал в холодной темной башне - голос одино- кого усталого хоббита, и ни один орк не принял бы его теперь за ясную песню повелителя эльфов. Сэм бормотал старые детс- кие мелодии Удела, обрывки песенок старого Бильбо, возникаю- щие в его памяти, как картинки родного дома. И тут в нем не- ожиданно родились новые силы. Голос его зазвенел, и полились собственные слова, соответствующие незамысловатому мотиву.
          На милом западе, под солнечным лучом
          Цветы весной цветут на всех полях
          Деревья могут распускать листву,
          А птицы петь на буковых ветвях.
          А ночь, как куполом, скрывает землю,
          И ветви бука шелестят листвой во тьме
          И звезды эльфов разбивают светом тьму
          И, как подруги, улыбаются луне.

          Хотя вокруг меня сомкнулись пальцы Тьмы,
          Хотя лежу я здесь в конце моей тропы
          За всеми башнями огромной высоты,
          За дилнными цепями гор крутых,
          Над черной тенью утром солнце вновь взойдет.
          А ночью звезды засияют вновь,
          И я не верю, что навеки свет уйдет,
          И я не говорю прощальных слов!
          -- За всеми башнями огромной высоты, - начал он снова и замолчал. Ему показалось, что он слышит слабый голос в от- вет. Но теперь он ничего не слышал. Вернее, слышал, но не голос. Приближались шаги. Вверху в коридоре тихо открылась дверь, скрипнули петли. Сэм скорчился, прислушиваясь. Дверь закрылась с глухим ударом. Послышался насмешливый орочьий голос.
          -- Хо ла! Ты здесь, горная крыса? Перестань визжать, или я приду и займусь тобой. Слышишь?
          Ответа не было.
          -- Хорошо, - усмехнулся Снага. - Но я все равно приду и посмотрю на тебя.
          Петли снова заскрипели, и Сэм, выглядывая из-за угла коридора, увидел слабый свет и неясную фигуру орка. Тот, ка- залось, нес лестницу. И Сэм неожиданно догадался: наверх можно было подняться через вход в потолке коридора. Снага поставил лестницу и поднялся по ней. Сэм услышал, как щелк- нул затвор. Потом снова услышал отвратительный голос орка.
          -- Лежи спокойно, иначе пожалеешь! Тебе немного оста- лось спокойной жизни, я думаю, но если ты не хочешь, чтобы веселье началось прямо сейчас, заткни свою пасть, ясно? Вот тебе напоминание! - И послышался звук, похожий на щелканье хлыста.
          Внезапная ярость охватила Сэма. Он подбежал к лестнице и взобрался по ней, как кошка. Голова его появилась в сере- дине пола большой круглой комнаты. В потолке ее горела крас- ная лампа; окно, выходившее на запад, было высоким и темным. Что-то лежало на полу у стены под окном, тут же склонилась темная фигура орка. Он вторично поднял хлыст, но удара не последовало.
          С криком, зажав в руке Жало, Сэм прыгнул в комнату. Орк повернулся, но до того, как он успел сделать движение, Сэм отрубил его руку, державшую хлыст. Завывая от боли и страха, орк отчаянно кинулся на него. Сэм размахнулся, чтобы нанести следующий удар, но потерял равновесие и упал, схватившись за орка и перелетев через него. Не успев подняться, он услышал крик и глухой удар. Орк упал в открытое отверстие люка. Сэм больше не думал о нем. Он подбежал к фигуре, лежавшей на по- лу. Это был Фродо.
          Он был обнажен и лежал как в обмороке на груде грязных тряпок; руки его были подняты, закрывая голову; на его боку виднелся рубец от удара хлыстом.
          -- Фродо, мастер Фродо, дорогой мой! - кричал Сэм, сле- зы почти ослепили его. - Это Сэм, я пришел!
          Он приподнял хозяина и прижал его к груди. Фродо открыл глаза.
          -- Я еще сплю? - пробормотал он. - Но другие сны были ужасны.
          -- Вы совсем не спите, хозяин, - сказал Сэм. - Это ре- альность. Это я. Я пришел.
          -- С трудом верю в это, - сказал Фродо, обнимая его. - Здесь был орк с хлыстом, а потом он превратился в Сэма! Зна- чит, я не спал, когда услышал это пение внизу и постарался ответить? Это был ты?
          -- Да, мастер Фродо. Я потерял всякую надежду. Не мог найти вас.
          -- Ну, а теперь нашел, Сэм, дорогой Сэм, - сказал Фродо и, лежа на руках у Сэма, закрыл глаза, как котенок в посте- ли, когда ночные кошмары разогнаны любимым голосом или ру- кой.
          Сэм чувствовал, что мог бы сидеть так бесконечно, но этого нельзя было делать. Недостаточно было найти хозяина, нужно еще попытаться спасти его. Он поцеловал Фродо в лоб.
          -- Идемте, мастер Фродо! - сказал он, стараясь говорить так же бодро, как будто он отдернул полог в Бег-Энде в лет- нее утро.
          Фродо вздохнул и сел.
          -- Где мы? Как я сюда попал, Сэм? - спросил он.
          -- Нет времени для разговоров, пока мы не уйдем отсюда куда-нибудь в другое место, мастер Фродо! - сказал Сэм. - Мы на самом верху башни, которую мы с вами видели снизу, из туннеля, прежде чем орки захватили вас. Как давно это было, я не знаю. Больше чем один день назад, я думаю.
          -- Только? - спросил Фродо. - Мне показалось, что прош- ли недели. Ты должен будешь рассказать мне все, когда будет возможность. Что-то ударило меня, верно? И я провалился во тьму и в кошмарные сны, а, проснувшись, обнаружил, что дейс- твительность еще кошмарнее. Вокруг меня были орки. Я думаю, что они влили мне в горло какой-то свой ужасно обжигающий напиток. Голова у меня стала ясной, но очень болела, и я чувствовал усталость. Они сняли с меня все, а потом пришли два больших орка и начали допрашивать меня, пока я не начал сходить с ума. А они стояли надо мной, орали и размахивали мечами. Никогда не забуду их когтей и глаз.
          -- Не забудете, если будете говорить о них, мастер Фро- до, - сказал Сэм. - И если мы не хотим снова увидеть их, то чем скорее мы отсюда уйдем, тем лучше. Вы можете идти?
          -- Да, могу, - ответил Фродо, медленно вставая. - Я не ранен, Сэм. Только очень устал, и вот здесь болит. - Он при- ложил руку к шее над левым плечом. Затем встал, и Сэму пока- залось, что он одет в огонь: его обнаженная кожа была алой в свете факела. Он дважды прошел комнату.
          -- Теперь лучше! - сказал он, и настроение у него нем- ного улучшилось. - Я не смел двигаться, когда остался один. Пока не начались крики и схватка. Два больших орка поссори- лись, я думаю. Из-за меня и моих вещей. Я лежал здесь в ужа- се. А потом все затихло, и это было еще хуже.
          -- Да, они по-видимому, ссорились, - ответил Сэм. - Тут было не менее ста орков. Слишком много для Сэма Скромби, можно сказать. Но они сами совершили все убийства... Это хо- рошо, но не стоит радоваться, пока мы не выбрались отсюда. Что же теперь делать? Вы не сможете ходить по Черной Земле нагишом, мастер Фродо.
          -- Они все забрали, Сэм, - сказал Фродо. - Все, что у меня было. Понимаешь? Все. - Он снова опустился на пол со склоненной головой, и собственные его слова ввергли его в отчаяние. - Поиск не удался, Сэм. И даже если мы выберемся отсюда, нам уж не спастить. Только эльфы могут спастись. Прочь, прочь из Среднеземелья, по Морю. Даже оно недостаточ- но широко, чтобы спастись от Тени.
          -- Нет, не все, мастер Фродо. И Поиск не кончился, еще нет. Я взял Его, мастер Фродо, прошу вашего прощения. И сбе- рег. Оно теперь у меня на шее, и это ужасная ноша. - Он про- тянул руку за Кольцом и почувствовал сильное нежелание отда- вать его хозяину. - Но я думаю, вы должны Его взять обратно.
          -- Ты взял Его? - выдохнул Фродо. - Оно у тебя? Сэм, ты чудо! - Потом быстро и неожиданно тон его изменился. - Отдай Его мне! - воскликнул он, вставая и протягивая дрожащую ру- ку. - Отдай немедленно! Ты не можешь владеть им!
          -- Хорошо, мастер Фродо, - ответил Сэм, слегка удивлен- но. - Вот Оно! - Он медленно извлек Кольцо и потянул цепь через голову. - Но мы теперь в земле Мордор, сэр; когда вый- дете отсюда, увидите Огненную Гору и все такое. Кольцо те- перь очень опасно, и его очень тяжело нести. Если это дело слишком трудно для вас, я могу разделить его с вами.
          -- Нет, нет!!! - закричал Фродо, выхватывая цепь с Кольцом из рук Сэма. - Нет, ты вор!
          Он тяжело дышал и глядел на Сэма глазами, полными стра- ха и вражды. Потом неожиданно, сжимая Кольцо в руке, он оше- ломленный встал. Туман, казалось, рассеялся перед его глаза- ми, и он провел рукой по болящему лбу. Ужасные видения стали казаться ему реальностью, и он стоял пораженный страхом и болью. Сэм перед его глазами превратился в орка, домогающе- гося сокровища, тянущего к нему лапы, в отвратительное ма- ленькое существо с жадными глазами и слюнявой пастью. Но вот видение исчезло. Над ним склонился Сэм с искаженным болью лицом, как будто его ударили в сердце; слезы текли у него из глаз.
          -- О, Сэм! - воскликнул Фродо. - Что это я сказал? Что я сделал? Прости меня. После всего, что ты сделал! Это все ужасная власть Кольца. Я хотел бы, чтобы оно никогда не было найдено. Но не обращай на меня внимания, Сэм. Я должен эту ношу нести до конца. Это нельзя изменить. Ты не можешь встать между мной и судьбой.
          -- Все в порядке, мастер Фродо, - ответил Сэм, проводя рукавом по глазам. - Я понимаю. Но ведь я могу помочь. Я должен вас вытащить отсюда. Немедленно, понимаете? Но внача- ле нужно найти вам одежду и еду. Одежду найти легче. Раз уж мы в Мордоре; и к тому же у нас нет выбора. Боюсь, мастер Фродо, что вам придется надеть орочью одежду, да и мне тоже. Если мы идем вместе, нам нужно быть одетыми одинаково. На- киньте это!
          Сэм снял свой плащ и набросил его на плечи Фродо. Потом снял свой мешок и положил его на пол. Извлек Жало из ножен. Но лезвие оставалось тусклым.
          -- Я совсем забыл об этом, мастер Фродо, - сказал он. - Нет, еще не все забрали! Вы отдали мне Жало, если помните, и сосуд Госпожи. Они сейчас у меня. Но оставьте у меня их еще ненадолго, мастер Фродо. Я должен пойти и посмотреть, что можно отыскать. Оставайтесь здесь. Походите немного, чтобы размять ноги. Я скоро. Я не пойду далеко.
          -- Осторожнее, Сэм, - заметил Фродо. - И быстрее! Здесь могут быть еще орки.
          Сэм скользнул вниз по лестнице. Через минуту снова поя- вилась его голова. Он бросил на пол длинный ноэ
          -- Может, пригодится, - сказал он. - Он мертв, тот, что хлестнул вас. Сломал шею в спешке. Поднимите лестницу, мас- тер Фродо, если сможете; и не опускайте ее пока не услышите пароль. Я крикну Элберет. Так говорят эльфы. Ни один орк не сможет сказать это.

          Некоторое время Фродо сидел дрожа. Весмьа странные ви- дения меняли друг друга в его мозгу. ПОтом он встал, завер- нулся в серый эльфийский плащ и, чтобы занять чем-то голову, начал ходить взад и вперед, заглядывая во все уголки своей тюрьмы.
          Вскоре - от страха ему показалось, что прошел целый час, - донесся снизу негромкий голос Сэма: Элберет, Элберет. Фродо опустил лестницу. Сэм поднялся, отдуваясь, таща на го- лове большой сверток. Он выпустил его и тот упал с шумом на пол.
          -- Быстрее, мастер Фродо! - сказал Сэм. - Я искал что-- нибудь поменьше для нас. Но мы должны торопиться. Я не встретил никого живого и ничего не видел, но я в тревоге. Думаю, за этим местом следят. Не могу обВяснить это, но мне кажется, что один из этих страшных летающих Всадников над нами, в черноте, и мы не можем его видеть.
          Он развязал сверток. Фродо с отвращением смотрел на его содержимое, но делать было нечего: либо надевать эти вещи, либо ходить голым. Здесь были длинные шерстяные брюки из ка- кой-то грязной шкуры, рубашка из той же выпачканной кем-то кожи. Он надел все это. Поверх рубашки пошла кольчуга из стальных колец, слишком длинная для Фродо и тяжелая. Поверх кольчуги он надел пояс, с которого свисали короткие ножны с широким мечом. Сэм принес несколько орочьих шлемов. Один из них подошел Фродо - черная шапка с железным ободом, покрытым кожей, на которой над похожей на клюв защитной полоской для носа был изображен красный Глаз.
          -- Вещи из Моргула, из отряда Горбага, лучше подходят для нас и лучше сделаны, - сказал Сэм, - но я думаю, что лучше не ходить с их знаками по Мордору, особенно после это- го дела здесь. Ну, вот вы и готовы, мастер Фродо. Прекрасный маельнкий орк, если я осмелюсь так сказать, особенно если прикрыть лицо маской, сделать руки подлиннее, а ноги скри- вить. Вот это еще лучше, - и он набросил на плечи Фродо большой черный плащ. - Ну, и все. Когда пойдем, сможете по- добрать щит.
          -- А ты Сэм? - спросил Фродо. - Разве тебе не нужно одеться?
          -- Ну я подумал, мастер Фродо, - ответил Сэм. - Что лучше не оставлять мои вещи, а уничтожить их мы не сможем. И я не могу одеть орочью кольчугу поверх своей одежды. Я прос- то прикрою все.
          Он наклонился и осторожно свернул свой эльфийский плащ. Получился удивительно маленький сверток. Сэм положил его в мешок, лежащий на полу. Встав, он надел его на спину, надел на голову орочьий шлем и завернулся в другой черный плащ.
          -- Вот! - сказал он. - Теперь мы похожи. Нужно торо- питься!
          -- Я не смогу все время бежать, Сэм, - с усталой улыб- кой сказал Фродо. - Надеюсь, ты расспросил насчет гостиниц по дороге? Или ты забыл о питье и еде?
          -- Совсем забыл? - воскликнул Сэм. Он присвистнул в от- чаянии. - Пусть меня разразит гром, мастер Фродо, но после вашего исчезновения, я совсем забыл о голоде и жажде! Не помню, когда в последний раз у меня во рту побывала капля или кусочек. Я все забыл, стараясь отыскать вас. Но дайте мне подумать! Когда я смотрел в мешок в последний раз, там было достаточно путевого хлеба и того, что дал нам капитан Фарамир, чтобы двигать мои ноги по крайней мере с неделю. Но во фляжке едва ли несколько капель. Для двоих этого едва ли хватит. Но разве орки не едят и не пьют? Или им достаточно гнилого воздуха и яда?
          -- Нет, они едят и пьют, Сэм. Тень, вырастившая их, мо- жет лишь создавать пародии, а не реальные новые вещи. Если орки хотят жить, они должны пить подобно другим животным. Если нет ничего другого, они пьют гнилую воду и едят протух- шее мясо, но не яд. Он кормили меня. Где-то здесь должны быть еда и вода.
          -- Но нам некогда искать их, - сказал Сэм.
          -- Дело обстоит лучше, чем ты думаешь, - заметил Фродо. - Мне немножко повезло, пока ты отсутствовал. Они действи- тельно взяли не все. Среди тряпок на полу я нашел свой ме- шок. Конечно, они разграбили его. Но, я думаю, им не понра- вился лембас, как и Голлуму. Он разбросан, разломан, но я собрал все, что смог. Кое-что набралось. Но они забрали еду, что дал мне Фарамир, и разбили мою фляжку.
          -- Что ж, говорить больше не о чем, - заметил Сэм. - Для начала у нас достаточно. Но с водой дело плохо. Идемте, мастер Фродо! Нужно выбираться, иначе нам ни к чему и целое озеро воды.
          -- Сначала поешь, Сэм, - возразил Фродо. - До этого я не пошевельнусь. СВешь эльфийского хлеба и выпей последнюю каплю из твоей бутылки. Положение безнадежно, незачем беспо- коиться о завтра. Оно, вероятно, не наступит.

          Наконец онид двинулись. Спустились по лестнице, и потом Сэм взял ее и положил в коридоре у тела орка. Спуск был тем- ны, но на верхней площадке башни все еще виден был тускло-к- расный отблеск горы.
          Они пошли вниз по большой лестнице. Комната на верху башенки, оставшейся позади, где они встретились, теперь ка- залась им почти домом, теперь они вновь в открытом простран- стве, и от стен исходил ужас. Все могло быть мертвым в Башне Кирит Унгола, но она была погружена в страх и зло.
          Наконец они добрались до выхода во внешний двор и оста- новились. Даже в том месте, где они стояли, по ним ударило злобное внимание Стражей - двух черных молчащих фигур по обе стороны ворот, за которыми тускло виднелся Мордор. Каждый шаг по двору, усеянному телами орков, давался с огромным трудом. Не дойдя до ворот, они вынуждены были остановиться. Продвижение даже на дюйм приносило страшную боль.
          У Фродо не было для этого сил.
          -- Я не могу, Сэм, - пробормотал он. - Я слишком слаб. Не знаю, что со мной.
          -- Я знаю, мастер Фродо. Держитесь! Это ворота. В них какая-то чертовщина. Но я вошел сюда и выйду. Идемьте!
          Сэм снова достал эльфийский сосуд Галадриэль. Как бы в знак преклонения перед его храбростью, для того, чтобы ока- зать честь верной хоббичьей руке, совершившей такие деяния, фиал внезапно вспыхнул, и весь двор был освещен, как молни- ей; фиал продолжал гореть, свечение его неослабло.
          -- Гилтониель, а Элберет! - воскликнул Сэм. Сам не зная почему, он вспомнил эльфов в Уделе и их песню, что прогнал Черных Всадников.
          -- Айя эленнон анкама! - подхватил за ним Фродо.
          Воля Стражей лопнула, как натянутая струна, и Сэм и Фродо, пошатываясь, двинулись вперед. Потом побежали. Через ворота и мимо больших сидящих фигур с их сверкающими глаза- ми. Послышался треск. Ключевой камень арки рухнул почти на них, стена сверху треснула и упала. Лишь на волосок опереди- ли они падение. Прозвонил колокол, а Стражи испустили высо- кий и ужасный вой. Далеко вверху во тьме послышался ответ. С черного неба падала, как камень, крылатая фигура, с криком разрывая тучи.


    Глава II. Земля Тени.




          У Сэма хватило присутствия духа сунуть фиал за пазуху.
          -- Бегите, мастер Фродо! - Крикнул он. - Нет, не сюда! Здесь есть крутой спуск. За мной!
          Они побежали вниз по дороге от ворот. В пятидесяти ша- гах крутой поворот дорог скрыл их из вида стражей. На мгно- вение они спрятались. Прикрываясь скалой, они перевели дыха- ние и схватились за сердце. Назгул, усевшись на стену у раз- рушенных ворот, послал свой смертоносный крик. Все утесы эхом откликнулись на него.
          В ужасе спотыкаясь, они продолжали бежать. Скоро дорога снова резко свернула на восток и на ужасное мгновение откры- ла их взорам башни. Оглянувшись, они увидели большую черную фигуру на укреплении, затем они нырнули в укрепление между #####ными стенами, которое круто опускалось на соединение с дорогой от Моргула. Они подошли к месту встречи дорог. По-п- режнему не было видно орков, не слышно было ответа на крик назгула, но они знали, что тишина не продлится долго. В лю- бой момент может начаться погоня.
          -- Так не получится, Сэм, - сказал Фродо. - Если бы мы были настоящими орками, мы должны были бы бежать в башню, а не от нее. Первый же встречный враг разоблачит нас. Нужно как-то уйти с дороги.
          -- Но мы не можем это сделать, - сказал Сэм. - Не можем без крыльев.
          Восточные склоны Эфел Дуата опускались в ложбину двумя хребтами: внешним и внутренним. На коротком расстоянии после перекрестка, после еще одного крутого спуска, легкий камен- ный мост пролегал над пропастью; по нему проходила дорога на неровные склоны и плоскогорья Моргая. С отчаянными усилиями Сэм и Фродо бежали по мосту; но не успели они добежать до его конца, как услышали, что погоня началась. За ними высоко над горными склонами возвышалась башня кирит унгола, ее ка- менные стены тускло светились. Неожиданно снова прозвучал резкий удар колокола и перешел в дребезжащий перезвон. Пос- лышался звук рога. Теперь с другого конца моста послышались ответные крики. В глубокой лощине, отрезанные от зарева ородруина, Фродо и Сэм не видели ничего впереди. Но слышали топот подкованных железом ног, а на дороге слышался быстрый перестук копыт.
          -- Быстрей, Сэм! Перелезай! - Воскликнул Фродо. Они взобрались на низкий парапет моста. К счастью, здесь их уже не ждало падение в глубокую пропасть: сколны Моргая здесь поднялись почти до уровня дороги, но внизу было темно, и они не могли увидеть, куда упадут.
          -- Ну, я иду, мастер Фродо, - сказал Сэм, добавив. - До свидания!
          И он прыгнул. Фродо за ним. Падая, они услышали, как всадники промчались по мосту, за ними бежали орки. Сэм расс- меялся бы, если бы посмел. Опасаясь разбиться о неведомые скалы, хоббиты после десяти - двенадцати футов полета при- землились на то, что уж никак не ожидали, - на путаницу ко- лючих кустов. Здесь Сэм лежал тихо, посасывая расцарапанную руку.
          Когда топот и звуки шагов затихли вдали, он осмелился на шепот:
          -- будь я проклят, мастер Фродо, но я не знал, что в мордоре что-то может расти! Я чувствую, что это колючки в фут длиной; и они проткнули на мне все. Жаль, что я не надел кольчугу.
          -- Орочья кольчуга не спасает от этих колючек, - заме- тил Фродо. - Даже кожанная куртка не помогла.
          Они с трудом выбрались из кустов. Колючки и ветки были прочны, как проволока, и цепки как когти. Прежде чем путники выбрались, плащи их были разорваны.
          -- Теперь вниз, Сэм, - прошептал Фродо. - Быстрей вниз в долину, потом повернем на север, как только сможем.
          В мире снова начинался день, и далеко за мраком мордора солнце поднималось над восточным краем среднеземелья, но здесь все было темно, как ночью. Гора тлела, огни ее потуск- нели. Погасло свечение утесов. Восточный ветер, который дул с тех пор, как они покинули итилиен, теперь затих. Медленно и болезненно они спустились вниз, спотыкаясь, падая, проби- раясь среди скал, пока уже просто не могли идти дальше.
          Они остановились и сели рядом, прижавшись спинами к камню. Оба вспотели.
          -- Если бы сам Шаграт предложил мне стакан воды, я по- жал бы ему руку, - сказал Сэм.
          -- Не говорит так! - Сказал Фродо. - Ведь от этого еще хуже.
          Он вытянулся изможденный и усталый и больше ничего не говорил. Наконец он снова с усилием сел. К своему удивлению, он обнаружил, что Сэм уснул.
          -- Проснись, Сэм! - Сказал он. - Идем! Еще одно усилие!
          Сэм вскочил на ноги.
          -- Неужели я уснул? Я уж не помню, когда спал по-насто- ящему, у меня просто слипаются глаза.
          Теперь Фродо пошел вперед, направляясь на север среди камней и булыжников, толстым слоем покрывавших дно ущелья. Вскоре он снова остановился.
          -- Нехорошо, Сэм, - сказал он. - Я не вынесу этого. Кольчугу, я имею в виду. Но в моем нынешнем состоянии. Даже моя митриловая кольчуга казалась мне тяжелой, когда я уста- вал. А эта гораздо тяжелее. И какая от нее польза? Мы ничего не добьемся оружием.
          -- Но мы должны что-то иметь, - возразил Сэм. - Здесь есть ножи и стрелы. Да и Голлум не мертв. Мне не нравится мысль, что между вами и внезапным ударом из темноты будет только кожанная куртка.
          -- Послушай, Сэм, дорогой, - сказал Фродо. - Я очень устал и у меня не осталось надежды. Но я должен пытаться дойти до горы, пока могу двигаться. С меня достаточно веса кольца. Эта дополнительная тяжесть убивает меня. Ее нужно сбросить. Но не думай, что я не благодарен тебе. Мне страшно подумать о той грязной работе, что ты проделал среди тел, чтобы найти для меня эту кольчугу.
          -- Не говорите об этом, мастер Фродо! Я понесу вас на спине, если понадобиться. Бросайте!
          Фродо снял плащ, потом орочью кольчугу и отбросил ее в сторону. Он немного дрожал.
          -- Что мне на самом деле нужно, так это немного тепла, - сказал он. - Становится холодно, или я простудился.
          -- Возьмите мой плащ, мастер Фродо, - сказал Сэм. Он развязал мешок и достал эльфийский плащ. - Завернитесь в орочьи тряпки, а поверх наденьте это. Не похоже на орочью морду, но зато вам будет теплее; и осмелюсь сказать, что этот плащ сохранит вас от врага лучше любого вооружения. Он сделан самой госпожой.
          Фродо надел плащ и закрепил брошь.
          -- Так лучше! - Сказал он. - Намного легче. Теперь я могу идти. Но слепая тьма, кажется, проникает мне в сердце. Когда я лежал в тюрьме, Сэм, я пытался вспомнить брендизайк, и бэг-энд, и воду, бегущую у мельницы в хоббитоне. Но не смог вспомнить.
          -- На этот раз вы, мастер Фродо, говорите о воде! - Сказал Сэм. - Если бы только госпожа могла видеть и слышать нас, я ей скаал бы: "ваша милость, все, что мы хотим, это света и воды - чистой воды и ясного дневного света, больше, чем драгоценностей, прошу вашего прощения". Но далеко от нас лориен...

          Сэм вздохнул и махнул рукой в сторону высот Эфел Дуата, теперь совсем не видных на фоне черного неба.
          Они пошли дальше. Вскоре Фродо остановился.
          -- Над нами черный всадник, - сказал он. - Я чувствую это. Нам лучше сейчас скрыться.
          Скорчившись за большим утесом, они сидели лицами на за- пад и некоторое время молчали. Потом Фродо с облегчением пе- редохнул.
          -- Пролетел, - сказал он.
          Они встали и с удивлением посмотрели друг на друга. Слева от них, на юге, на фоне неба, принявшего серый цвет, появились вершины высокого хребта. За ними становилось свет- лее. Свет медленно разливался по небу. В высоких областях неба разгорелась битва. Волнующиеся облака мордора отгоня- лись в сторону, края их разрывались от ударов ветра, дующего из мира живых. И в мордор проникал тусклый свет, как бледное утро сквозь грязные окна тюрьмы.
          -- Смотрите, мастер Фродо! - Сказал Сэм. - Ветер изме- нился. Что-то случилось. Не все идет так, как решил он, как он хочет. Даже в его собственном мире тьма дрогнула. Хотел бы я знать, что происходит.
          Это было утро пятнадцатого марта, и над долиной андуина солнце поднималось из восточной тени, дул юго-западный ве- тер. На полях пеленнора умирал теоден.
          Сэм и Фродо увидели, как осветился весь край Эфел дуа- та; в небе по явилась черная точка, с большой скоростью дви- гавшаяся с запада, она все росла и пролетела высоко над ни- ми. Пролетая, она испустила долгий, пронзительный крик - го- лос назгула; но этот крик уже не привел их в ужас, это был голос горя и отчаяния, несший злые новости башне тьмы. Глава духов кольца встретил свою судьбу.
          -- Что я вам сказал? Что-то случилось! - Воскликнул Сэм. - "Война идет хорошо", - сказал Шаграт, но горбаг не был так уверен. Видимо, он оказался прав. Не возросла ли у вас надежда, мастер Фродо?
          -- Нет, не очень, Сэм, - вздохнул Фродо. - Это все там, за горами. А мы идем на восток, а не на запад. И я очень ус- тал. Кольцо так тяжело, Сэм. Я вижу его все время перед гла- зами, как большое огненное колесо.
          Сэм опять приуныл. Он беспокойно посмотрел на хозяина и взял его за руку.
          -- Идемте, мастер Фродо! - Сказал он. - Я получил ко- е-что из того, что хотел, - немного света. Хотя это и помо- жет нам не очень много, но зато идти опасней. Постарайтесь пройти немного, а потом мы сможем отдохнуть. Свешьте кусочек эльфийского хлеба, он подкрепит вас.
          Разделив вафлю лембаса и жуя ее в пересохших ртах, Фро- до и Сэм с трудом побрели дальше. Свет, хотя он был не боль- ше, чем серый сумрак, был достаточен, чтобы они увидели, что находятся в глубоком ущелье меж горами.
          На севере оно слегка поднималось, и по его дну шло рус- ло высохшего ручья. Рядом с этим каменным потоком они увиде- ли тропу, извивающуюся у подножья западных утесов. Если бы они о ней знали, то могли бы достичь ее намного раньше, так как она отходила от главной дороги на Моргул и западного конца моста и по длинной лестнице, вырубленной в скале, спускалась на самое дно ущелья. Тропа использовалась патру- лями или вестниками, доставлявшими приказы в меньшие посты и крепости на севере, между кирит унголом и узким изенмаусом - железными челюстями карах ангрена.
          Для хоббитов было опасно использовать такую тропу, но им нужна была быстрота, и Фродо чувствовал, что он не выдер- жит карабканья через бездорожные плоскогорья Моргая. К тому же он решил, что на севере преследователи будут меньше всего искать их. Они прежде всего и тщательнее всего будут обыски- вать дорогу на восток, к последней, самой отчаянной части их пути. Итак, они пересекли каменное русло и пошли по орочьей тропе. Утесы слева нависали над ними, и сверху их было не- возможно увидеть; но тропа сильно извивалась, и на каждом повороте они хватались за рукояти мечей и двигались вперед осторожно.
          Свет не становился сильнее, потому что ородруин изрыгал большие облака дыма, отклоненные ветром, поднимавшиеся все выше и выше, пока не достигли спокойной атмосферы над ветром и растекались огромной крышей, центральный столб которой подниался из тени, недоступной взору. Больше часа шли они по тропе, затем услышали звук заставивший их остановиться. Не- вероятный, но безошибочный. Капала вода. Слева в расщелине, такой острой и узкой, как будто утес был расколот огромным топором, капала вода - последние остатки дождя, прилетевшего с далекого моря, дождя, которому выпала злая удьба упасть на бесплодные черные земли и бесполезно протекать через щель и грязь. По скале струился тоненький ручеек, пересекал тропу и, повернув на юг, терялся среди камней.
          Сэм прыгнул к нему.
          -- Если я когда-нибудь увижу госпожу снова, я расскажу ей! - Воскликнул он. - Свет, а теперь вода! - Тут он остано- вился. - Позвольте мне напиться первым, мастер Фродо.
          -- Хорошо, но здесь достаточно места для двоих.
          -- Я не это имел в виду, - сказал Сэм. - Я подумал, ес- ли вода отравлена и яд действует быстро, лучше отравиться мне, чем вам, хозяин, если вы понимаете меня.
          -- Понимаю. Но лучше испытать удачу вместе, Сэм. Но будь осторожен, если вода очень холодна.
          Вода была холодна, но не как лед, у нее был неприятный маслянистый вкус, она слегка горчила, как они сказали бы до- ма. Но здесь она была для них выше всех похвал, за пределами страха и благоразумия. Они напились вволю, и затем Сэм на- полнил свою фляжку. После этого Фродо почувствовал себя луч- ше, и они прошли еще несколько миль, пока расширившаяся до- рога и грубая стена, появившаяся у ее края, не предупредили их о том, что они приближаются к другой орочьей крепости.
          -- Здесь мы свернем, Сэм, - сказал Фродо. - И мы должны повернуть на восток. - Он вздохнул и посмотрел на угрюмые хребты вдоль ущелья. - У меня осталось сил лишь на то, чтобы найти какую-нибудь нору. Я должен немного отдохнуть.

          Русло ручья теперь находилось на некотором расстоянии от тропы. Они спустились и начали пересекать его русло. К их удивлению они встретили темные лужи, питаемые тонкими струй- ками воды, текущими из какого-то источника выше в ущелье. На своем краю у западных гор мордор был умирающей землей, но еще не умер. Тут уцелела растительность - жесткая, изогну- тая, хватающаяся за жизнь. На плоскогорьях Моргая по другую сторону ущелья росли низкие приземистые деревья, жесткая се- рая трава пробивалась меж камней, ее острые края резали, как ножи. Мрачные сморщенные прошлогодние листья свисали с вет- вей, раскачиваясь и шурша в печальном воздухе; почки на вет- вях только еще раскрывались. Мухи серовато-коричневые, серые или черные, помеченные, как и орки, красными пятнами, напо- минающими глаз, жалили и кусали, а над кустами танцевали и кружили облака голодных комаров.
          -- Одежда у орков плохая, - заявил Сэм, отмахиваясь ру- ками. - Теперь я хотел бы испытать орочьи убежища.
          Наконец Фродо не мог идти дальше. Они забрались в глу- бокое узкое ущелье, но им предстояло идти еще долго, прежде чем они достигнут последнего хребта.
          -- Я должен отдохнуть, Сэм, и уснуть, если смогу, - сказал Фродо. Он осмотрелся, но вокруг не видно было даже ни одного животного, крадущегося в этой унылой стране. Наконец, усталые, они забрались под заросли колючих кустарников, сви- савших, как навес, со скалы.
          Здесь они немного поели. Стремясь растянуть драгоценный лембас подольше, они свели половину провизии фарамира, ос- тавшейся в мешке Сэма: немного сухих фруктов и по маленькому кусочку консервированного мяса, и немного попили. Они напи- лись из ручья в долине, но теперь снова испытывали сильную жажду. Какой-то горький привкус в воздухе мордора сушил рот. Когда Сэм подумал о воде, даже его неунывающий дух дрогнул. За Моргаем им предстояло пересечь смертоносную равнину гор- горот.
          -- Поспите первым, мастер Фродо, - сказал он. - Снова стемнело. Вероятно день близится к концу.
          Фродо вздохнул и уснул раньше, чем Сэм закончил фразу. Сэм боролся с собственной усталостью. Взяв Фродо за руку, он сидел молча, пока не спустилась глубокая ночь. Потом, чтобы не уснуть, он выполз из их убежища и огляделся. Земля вокруг была полна треска, скрипа, таинственных звуков, но не было слышно ни голосов, ни шагов. Далеко над Эфел Дуатом на запа- де ночное небо было тусклым и бледным. Там Сэм увидел проби- вающуюся сквозь облака над скалистой вершиной холма мерцаю- щую белую звезду. Ее красота поразила его сердце, и надежда вернулась к нему. Как копье, холодная и ясная, поразила его мысль о том, что тень - это незначительное и мимолетное яв- ление: существовали свет и высокая красота за пределами его досягаемости: его песня в башне была выражением скорее отча- яния, чем надежды: тогда он думал только о себе. Теперь же его собственная судьба и даже судьба его хозяина перестали беспокоить его. Он снова заполз в убежище, лег рядом с Фродо и отбросив все страхи, погрузился в глубокий сон.
          Они проснулись одновременно. Сэм чувствовал себя осве- женным, готовым еще к одному трудному дню; но Фродо вздох- нул. Его сон был беспокойным, полным огненных видений, и пробуждение не принесло ему успокоения. И все же сон немного исцелил его; он почувствовал себя сильнее и был готов нести свою ношу дальше. Они не знали, который час, не знали сколь- ко они спали; немного поев и попив, они пошли по ущелью, ко- торое вскоре перешло в крутые каменные осыпи и скользкие камни. Здесь даже последние остатки растительности отступи- ли: вершины Моргая были голыми, как грифельная доска.
          После долгих блужданий и поисков они отыскали подвем, на который могли взобраться, и, преодолев последние сто фу- тов цепких кустарников, поднялись. Они оказались в расщелине между двумя темными утесами, и, пройдя через нее, вышли на самый край последней ограды мордора. Под ними, на дне спуска в несколько сотен футов, лежала внутренняя равнина, рассти- лаясь вдоль и уходя в бесформенную мглу, за пределы их види- мости. Ветер теперь дул с запада, и большие облака поднялись высоко вверх и поплыли на восток; но страшные поля горгорта по-прежнему освещались лишь сумрачным светом. По земле тяну- лись тени, и в углублениях из трещин поднимались туманы.
          Все еще далеко, примерно в сорока милях от них, они увидели гору судьбы: основание ее терялось в пепельных руи- нах, ее огромный конес поднимался на большую высоту, где ее курящаяся голова окутывалась туманом облаков. Огни ее теперь погасли, и она стояла в тлеющем сне, угрожающая и опасная, как спящий зверь. За ней висела обширная тень, зловещая, как грозовая туча, - завеса барад-дура, который был расположен за ней, на дальних отрогах пепельных гор, протянувшихся с севера. Власть тьмы была глубоко погружена в мысли, а глаз смотрел наружу, обдумывая сомнительные и опасные новости: яркий меч, строгое королевское лицо, которое он видел, и те- перь на какое-то время не обращал внимания на другие собы- тия. И всю его грандиозную крепость, ворота на воротах и башня на башне, окутала сгущающаяся тьма.
          Фродо и Сэм со смешанным удивлением и отвращением смот- рели на эту ненавистную землю. Между ними и дымящейся горой, а также к северу и к югу от нее все было разрушено и мертво, пустыня была обожженной и засоренной. Они удивлялись, как повелитель этого королевства кормит и поддерживает существо- вание своих рабов и армий. Но армии у него были. Насколько хватало глаз, у подножья Моргая и далкео на юг видны были лагеря, некоторые из палаток, другие и виде небольших город- ков. Один из самых больших лагерей располагался прямо под ними. Всего лишь в миле от них находилось как бы огромное гнездо насекомых, с прямыми рядами хижин и длинными тускло-- коричневыми зданиями. А территория вокруг лагеря была покры- та движущимися точками: широкая дорога тянулась с юго-восто- ка на соединение с дорогой Моргула, и по ней двигались длин- ные ряды солдат.
          -- Мне это совсем не нравится, - сказал Сэм. - Я сказал бы, что это совсем безнадежно - хотя, конечно, там, где так много народа, должны быть и источники воды, не упоминая уж о пище. К тому же это люди, а не орки, если глаза не обманыва- ют меня.
          Ни он, ни Фродо ничего не знали о грандиозных работах рабов на южных полях этого обширного королевства, за дымами горы, у темных печальных вод озера нурнен; не знали о широ- ких дорогах, ведущих на юг и на восток к завоеванным землям, из которых солдаты башни тьмы приводили длинные поезда боль- ших телег, полных продовольствия, добычи и новых рабов. Здесь, в северных районах, находились шахты и кузницы, здесь готовилась давно запланированная война; здесь власть тьмы, передвигая свои армии, как фигуры на доске, собирала их вме- сете. Ее первые ходы, первая проба сил, были отбиты на запа- де, юге и севере. На время она отвела свои армии и, призвав новые силы, концентрировала их у кирит горгора для мстящего удара. И если целью ее было защитить гору от всех, кто попы- тается к ней приблизиться, вряд ли она могла сделать больше.
          -- Что ж! - Сказал Сэм. - Там, где они едят и пьют, мы тоже сможем. Но я вижу, что тут не пути назад. И даже если мы спустимся, мы не сможем преодолеть все это открытое прос- транство, полное врагов.
          -- Но мы должны попытаться, - сказал Фродо. - Пока все идет лучше, чем я ожидал. Я и не надеялся пройти внутрь. И вот сейчас я не вижу никакой надежды. Но все же я постараюсь сделать все, что смогу. Сейчас нужно стараться как можно дольше избегать пленения. Поэтому я думаю, что мы должны продолжать идти на север, туда, где открытое пространство уже.
          -- Но что в этом хорошего? - Спросил Сэм. - Там, где пространство уже, люди и орки расположены ближе друг к дру- гу. Вот увидите, мастер Фродо.
          -- Надеюсь, что увижу, - согласился Фродо, и они двину- лись на север.
          Вскоре они обнаружили, что невозможно продолжать путь по вершине Моргая или где-либо в его верхних районах: там не было дорог, и путь им постоянно преграждали глубокие ущелья. В конце концов они были вынуждены вернуться к ущелью, по ко- торому поднялись, и спуститься в поисках дороги между хреб- тами. Идти было труднее, так как они не осмеливались всту- пать на тропу на западной стороне долины. Через милю они увидели в углублении у подножья утеса крепость орков: стену и груду каменных хижин у темного входа в пещеру. Там было видно движение, но хоббиты пробирались осторожно, держась в густых колючих кустах, росших по обе стороны высохшего рус- ла.
          Они прошли еще две или три мили, и орочья крепость скрылась сзади из виду; но едва они вздохнули с облегчением, как услышали хриплые громкие голоса орков. Они быстро приб- лижались. Вскоре показались два орка. Один был одет в изод- ранную коричневую одежду и вооружен луком; он был из малого племени, темнокожий с огромными широкими ноздрями, спциально предназначенными для вынюхивания следов. Другой был большой боевой орк, похожий на солдат из отряда Шаграта, с изображе- нием глаза. У него тоже был лук и короткое копье с широким наконечником. Как обычно, они тоже ссорились и поскольку принадлежали к разным племенам, то использовали общий язык.
          Едва лишь в двадцати шагах от хоббитов маленький орк остановился.
          -- Нар! - Фыркнул он. - Я иду домой! - И он указал на орочью крепость. - Незачем напрягать нос среди этих камней. Следа нет, говорю я. Я потерял его уже давно. Он шел вверх, а не пошел по долине.
          -- Немного же пользы от тебя, маленький носач, - сказал большой орк. - Я считал, что от глаз больше пользы, чем от носа.
          -- И что же ты увидел ими? - Издевался второй орк. - Горы! Ты даже не знаешь, что ищешь.
          -- А кто виноват? Не я. Приказ пришел с верха. Вначале говорили о большом эльфе в ярком вооружении, потом о малень- ком человечке, похожем на гнома, потом о банде мятежных урук-хай; а может, все вместе.
          -- Ар! - Сказал следопыт. - Они потеряли голову, вот что. И кое-кто из боссов потеряет и шкуру, если правда то, что слышал я: башня разграблена и все такое, и сделала это сотня таких парней, как ты, а пленник убежал. Если вы всегда так сражаетесь, неудивительно, что приходят плохие новости о войне!
          -- Кто говорит о плохих новостях? - Закричал орк-сол- дат.
          -- Ар! А кто говорит, что их нет?
          -- Это проклятые мятежные разговоры, и я ударю тебя, если ты не заткнешься, ясно?
          -- Хорошо, хорошо! - Сказал следопыт. - Я больше ничего не скажу. Но какое отношение к этому имеет черный трус? Этот индюк с большими руками?
          -- Не знаю. Может быть, никакого. Будь он проклят! Не успел он скрыться от нас, как пришел приказ отыскать его и доставить живым.
          -- Ну, надеюсь, его схватят и пропустят через все, - проворчал следопыт. - Он оставил след, когда тащил эту укра- денную им кольчугу.
          -- Что ж, это спасло ему жизнь, - сказал солдат. - Если бы я не знал, что его нужно взять живым, я застрелил бы его - он был от меня в пятидесяти шагах.
          -- Ты просто промахнулся, - сказал следопыт. - Сначала ты выстрелил мимо, потом бежал слишком медленно, а потом послал за бедным следопытом. С меня хватит!
          Маленький орк побежал назад.
          -- Вернись! - Закричал солдат. - Вернись, или я доложу о тебе!
          -- Кому? Не твоему драгоценному Шаграту. Он больше не капитан.
          -- Я сообщу твое имя и номер назгулу, - сказал солдат, понижая голос до свиста. - Один из них теперь присматривает за башней.
          Второй остановился, и голос его задрожал от страха и ненависти.
          -- Ты проклятый доносчик! - Завопил он. - Сам не можешь справиться со своей грязной работой. Иди к своим подлым кри- кунам, пускай они заморозят твое мясо! Если враг не уничто- жит их самих вначале. Я слышал, что они сделали это с номе- ром один, и надеюсь, это правда!
          Большой орк с копьем в руке побежал за ним. Но следо- пыт, укрывшись за камнем, пустил ему в глаз стрелу, и тот с грохотом упал. Маленький орк побежал по долине и исчез.

          Некоторое время хоббиты сидели молча. Наконец Сэм заше- велился.
          -- Что ж, - сказал он, - если такая прекрасная дружба распространится на весь Мордор, нам не о чем беспокоиться.
          -- Тише, Сэм, - прошептал Фродо. - Тут могут быть и другие. Нас ищут. Но таков дух Мордора, Сэм; он распростра- нен во всех уголках. Орки всегда ведут себя так, когда они предоставлены сами себе. И так говорят все сказания. Но не очень рассчитывай на это. Они ненавидят нас. Если бы эти двое увидели нас, они прекратили бы ссору до тех пор, пока не убили бы нас.
          Последовало долгое молчание. Сэм снова прервал его, на этот раз шепотом.
          -- Вы слышали, что он сказал об этом трусе, мастер Фро- до. Я ведь говорил вам, что голлум жив?
          -- Да, я помню. Инетерсно, откуда ты это знаешь? - Ска- зал Фродо. - Думаю, что лучше нам не уходить отсюда, пока совсем не стемнеет. Поэтому ты можешь рассказать мне все, что знаешь и что случилось. Но говори потише.
          -- Помню, - сказал Сэм, - но когда я думаю об этом гол- луме, я становлюсь таким горячим, что могу закричать.
          Так сидели хоббиты под укрытием колючих кустов, пока мрачный свет Мордора не перешел в глубокую беззвездную ночь; и Сэм на ухо Фродо шептал о предательском нападении голлума, об ужасе шелоб, о своих собственных приключениях среди ор- ков. Когда он кончил Фродо ничего не сказал, но взял руку Сэма и пожал ее. Наконец он зашевелился.
          -- Что ж, я думаю, мы можем идти, - сказал он. - Инте- ресно, когда нас окончательно поймают и все наши блуждания и укрывательства окажутся напрасными. - Он встал. - Темно, но мы не можем использовать сосуд госпожи. Сохрани его для ме- ня, Сэм. Мне негде держать его, толко в руках, а в этой сле- пой ночи мне понадобятся обе руки. И жало останется у тебя. У меня орочьий меч, но не думаю, чтобы я мог отразить сейчас удар противника.
          Трудно и опасно было идти ночью по бездорожью, но час за часом, спотыкаясь и падая, хоббиты медленно двигались на север вдоль восточного края каменной долины. Когда на западе над вершинами хребта появился серый свет, много позже начала дня в остальном мире, они снова отыскали убежище и немного поспали по очереди. Во время своего дежурства Сэм был занят мыслями о еде. Наконец, когда Фродо встал и заговорил о вы- ходе в путь, Сэм задал беспокоящий его вопрос.
          -- Прошу прощения, мастер Фродо, - сказал он, - но есть ли у вас представление о том сколько нам еще идти?
          -- Нет, никакого четкого представления, Сэм, - ответил Фродо. - В раздоле перед выходом мне показали карту Мордора, сделанную до того, как туда вернулся враг, но я смутно помню ее. Я вспоминаю, что на севере есть место, где западный и северный хребты почти соединяются своими далеко выступающими отрогами. Это примерно в двадцати лигах от моста у башни. Там наилучший пункт для перехода. Но, конечно, если мы при- дем туда, мы будем дальше от горы, примерно в шестидесяти милях. И я считаю, что мы прошли от места примерно двенад- цать лиг. Даже если все пойдет хорошо, вряд ли я доберусь до горы за неделю. Я боюсь, Сэм, что ноша станет очень тяжелой, и чем ближе мы будем подходить, тем медленнее я смогу идти.
          Сэм вздохнул.
          -- Этого я и опасался, - сказал он. - Не говоря уж о воде, мы должны меньше есть, мастер Фродо, или идти быстрее, во всяком случае пока мы еще в этой долине. Еще один укус - и вся пища кончится, кроме лембаса.
          -- Постараюсь идти быстрее, Сэм, - сказал Фродо, глубо- ко вздыхая. - Идем! Пора выступить!
          Было не очень темно. Они шли с трудом. В усталых споты- каниях проходили часы. Было лишь несколько коротких остано- вок. При первых же признаках серого рассвета они укрылись в глубокой яме под нависающими камнями.
          Медленно светало. Сильный западный ветер раздувал дымы Мордора. Вскоре хоббиты могли рассмотреть окружающую мест- ность на несколько миль. Желоб между горами и Моргаем стано- вился все мельче, дно его поднималось, и теперь внешний хре- бет представлял собой лишь уступ в крутых склонах эфел дуа- та; на запад он спускался к горгороту. Впереди сухое русло ручья кончалось в нагромождении скал; там от главного хребта отходил высокий обнаженный отрог, шедший поперек долины, как стена. Навстречу ему выбрасывал длинный выступающий отрог серый и туманный северный хребет эред литуй; между этими от- рогами находился узкий проход - карах ангрен, изенмаус, за которым находилась глубокая долина Удуна. В этой долине за моранноном были проложены туннели и глубокие подземные арсе- налы, подготовленные слугами Мордора для защиты черных ворот и своей земли; и здесь теперь их повелитель торопливо соби- рал большие силы, чтобы встретить капитанов запада. На выс- тупающих отрогах были сооружены укрепления и башни, горели сторожевые огни; поперек всего прохода была возведена земля- ная стена и выкопана глубокая траншея, через которую можно было перебраться лишь по единственному мосту.
          В нескольких милях к северу, в том месте, где западный отрог отходил от главного хребта, стоял старый замок Дуртанг - теперь одна из многочисленных орочьих крепостей в долине Удуна. От него отходила извивающаяся дорога, едва видимая в сером свете; в одной или двух милях от того места, где лежа- ли хоббиты, она поворачивала на восток и уходила на равнину и к изенмаусу.
          Хоббитам с их места казалось, что все их путешествие бесполезно. Равнина справа от них была туманной и дымной, они не видели там ни лагерей, ни передвижения войск; но весь этот район находился под бдительным вниманием укреплений ка- рах ангрена.
          -- Мы зашли в тупик, Сэм, - сказал Фродо. - Если мы пойдем вперед, то придем только к орочьей крепости, единст- венная дорога исходит из нее. Разве что мы вернемся назад. Мы не можем взбираться ни на восток, ни на запад.
          -- Тогда придется идти по дорогам, мастер Фродо, - ска- зал Сэм. - Попытаем счастья на ней, если в Мордоре вообще есть счастье. Толко нужно идти быстрее.
          -- Хорошо, Сэм! - Сказал Фродо. - Веди меня! Пока у те- бя остается хоть какая-то надежда, веди! У меня надежды не осталось. И я не могу идти быстрее, Сэм. Я побреду за тобой.
          -- Прежде, чем выступить, мы должны поспать и поесть, мастер Фродо.
          Он дал Фродо глоток воды и лишний кусок лембаса и уст- роил из своего плаща подушку для головы хозяина. Фродо слиш- ком устал, чтобы спорить, и Сэм не сказал ему, что отдал последнюю каплю воды и свою долю пищи. Когда Фродо уснул, Сэм склонился над ним, прислушиваясь к его дыханию и вгляды- ваясь в его лицо. Оно было худым и изможденным, но во сне казалось спокойным и удовлетворенным.
          -- Что ж, хозяин, - пробормотал Сэм. - Мне придется ос- тавить вас ненадлого и поискать удачи. Мы должны найти воду, иначе нам нельзя идти.
          Сэм выполз и, перебегая от камня к камню со своей иск- лючительной осторожностью хоббита, спустился к руслу ручья и некоторое время поднимался по нему к северу, пока не подошел к каменным ступеням, с которых, несомненно, когда-то падал ручей и образовывал водопад. Теперь все казалось сухим и молчаливым; не желая поддаваться отчаянию, Сэм наклонился и прислушался. К своей радости, он уловил звук капанья. И взобравшись выше, он отыскал тоненький ручеек темной воды, выбегавшей из-под камня и наполнявшей небольшой каменный бассейн; выбегая оттуда, ручеек тут же терялся среди камней.
          Сэм попробовал воду, она показалась ему хорошей. Он на- пился, наполнил фляжку и повернулся, чтобы идти назад. И тут он заметил черную фигуру, двигавшуюся в тени среди скал не- далеко от убежища Фродо. Удерживая крик, Сэм отпрыгнул от ручья и побежал, прыгая с камня на камень. Это был острожное существо, и рассмотреть его было трудно, но Сэм не сомневал- ся, он знал, кто это, и жаждал добраться до горла этого су- щества. Но оно услышало приближение Сэма и быстро сколзнуло прочь. Сэму показалось, что он видит его на краю восточной пропасти, прежде чем оно нырнуло и исчезло.
          -- Что ж, удача еще не покинула меня, - пробормотал Сэм, - но он был совсем близко. Мало нам тысяч орков, еще и этот вонючий негодяй юркает вокруг. Жаль, что я не задушил его!
          Он сел рядом с Фродо и не стал будить его, но сам не решился лечь спать. Наконец, почувствовав, как смыкаются его глаза, он осторожно разбудил Фродо.
          -- Боюсь, этот голлум опять поблизости, мастер Фродо, - сказал он. - А если не он, то его двойник. Я ходил на поиски воды и увидел его, возвращаясь. Мне кажется, что нам не бе- зопасно спать одновременно; прошу прощения, но я не могу больше удерживать свои веки.
          -- Как же это, Сэм! - Воскликнул Фродо. - Ложись и спи! Но я предпочитаю голлума оркам. Во всяком случае он не вы- даст нас им, пока сам не будет пойман.
          -- Но он сам может грабить и убивать, - проворчал Сэм. - Держите глаза открытыми, мастер Фродо! Вот бутылка с во- дой. Пейте, мы наполним ее снова перед уходом.
          С этими словами Сэм погрузился в сон.
          Когда он проснулся, уже темнело. Фродо сидел рядом, прислонившись к стене, и тоже спал. Бутылка была пуста. Гол- лума не было видно.
          Вернулась тьма Мордора, и сторожевые огни на высотах горели ярким красным пламенем, когда хоббиты выступили в са- мую опасную часть своего пути. Вначале они подошли к ручей- ку, потом после утомительного подвема взобрались на дорогу в точке, где она сворачивала к изенмаусу в двадцати милях от- сюда. Дорога была не широкой и не имела ни стены, ни парапе- та вдоль края, и пропасть рядом с нею становилась все глубже и глубже. Прислушавшись, хоббитыне заметили никакого движе- ния и ровным шагом пошли на восток по дороге.
          Пройдя около двенадцати миль, они остановились. Немного сзади от них дорога слегка изгибилась на север, и участок, который они прошли был скрыт он них. Это оказалось опасным. Они отдыхали несколько минут, потом пошли дальше. Но не прошли и нескольких шагов, как в ночной тишине услышали зву- ки, которых все время тайно опасались: звуки марширующих ног. Звуки доносились сзади; оглянувшись, хоббиты увидели, как из-за поворота на расстоянии мили от них появились мига- ющие факелы и стали быстро приближатся - слишком быстро, чтобы Фродо мог убежать от них вперед.
          -- Я боялся этого, Сэм, - сказал Фродо. - Мы понадея- лись на удачу, и она обманула нас. Мы в ловушке. - Он отча- янно посмотрел на стену, которую древние строители высекли в скале на много саженей выше головы. Подбежав к другой сторо- не дороги, он наклонился над краем и заглянул в пропасть. - Теперь мы окончательно пойманы! - Он опустился на землю у скальной стены и повесил голову.
          -- Кажется, так, - сказал Сэм. - Что ж, подождем и пос- мотрим. - С этими словами он сел рядом с Фродо в тени утеса.
          Они ждали недолго. Орки шли быстрым шагом. Передние несли факелы. Их красные огни быстро вырастали во тьме. Сэм тоже склонил голову, надеясь спрятать лицо от факелов; щиты он поставил впереди, чтобы укрыть ноги.
          Может, они торопятся и не обратят внимания на двух ус- тавших солдат, - подумал Сэм.
          Казалось, так и получилось. Передовые из орков проходи- ли мимо, тяжело дыша, наклонив головы. Это был отряд малень- ких орков, которых гнали на войну повелителя тьмы; все, чего они хотели, это побыстрее закончить переход и избежать хлыс- та. Рядом с ними, перебегая вперед и назад, шли два больших урук-хай, щелкая кнутами и покрикивая. Ряд за рядом проходи- ли мимо, и свет факелов начал уже удаляться. Сэм сдерживал дыхание. Прошло уже больше половины отряда. И тут один из погонщиков увидел две фигуры у дороги. Он хлестнул их бичом и закричал:
          -- эй, вы! Встать!
          Они не ответили, и он приказал отряду остановиться.
          -- Эй, вы, слизни! - Закричал он. - Сейчас не время прятаться. - Он сделал к ним шаг и увидел изображение на щи- тах. - Дезертиры, - насмехался он. - Или думаете об этом? Все ваше племя долно быть внутри Удуна - до вчерашнего вече- ра. Вы знаете это. Вставайте и идите с нами или я сообщу ва- ши номера.
          Они с трудом поднялись на ноги и, наклонившись и хро- мая, как стершие ноги солдаты, пошли в тыл отряда.
          -- Нет, не туда! - Закричал погонщик. - На три ряда вперед. И оставайтесь здесь, иначе кое-что узнаете, когда я подойду.
          Он с треском хлопнул в воздухе длинным хлыстом над их головами. Еще один щелчок, и отряд снова двинулся рысью.
          Дорога была тяжела для уставшего Сэма, но для Фродо она была пыткой и кошмаром. Он сжал зубы и старался ни о чем не думать. Вонь от потных орков душила его, мучила жажда. Они все шли и шли, и, напрягая всю волю, заставляя себя дышать и передвигать ноги; но к какому злому концу они движутся, он не думла. Никакой надежды скрыться не было. Время от времени погонщик оглядывался и издевался над ними.
          -- Вот так! - Смеялся он, щелкая бичом. - Где кнут, там и желание, мои слизняки. И держитесь! Сейчас освежитесь, а когда придем в лагерь, отведаете моего кнута столько, сколь- ко выдержит ваша шкура. Вы не знали, что мы воюем?

          Они прошли несколько миль, и дорога пологим длинным ук- лоном начала спускаться к долине, когда силы оставили Фродо и воля его дрогнула. Он шатался. В отчаянии Сэм пытался под- держать его, хотя чувствовал, что и сам с трудом делает каж- дый шаг. Он знал, что в любой момент мог наступить конец: хозяин упадет, все откроется, и их усилия окажутся напрасны- ми. "Во всяком случае я покончу с этим дьяволом-погнщиком", - думал он.
          И вот, когда он уже положил руку на рукоять меча, приш- ло неожиданное облегчение. Они уже находились на равнине и приближались ко входу в Удун. Немного впереди, перед ворота- ми у конца моста, дорога встречалась с другими, идущими с юга и от башни тьмы. По всем дорогам двигались войска: капи- таны запада приближались, и повелитель тьмы собирал свои си- лы на севере. И случилось так, что несколько отрядов подошли к перекрестку одновременно. Начались споры и проклятья. Каж- дый отряд хотел первым пройти в ворота и закончить переход. Погонщики кричали и щелкали бичами, началась драка и уже бы- ли обнажены мечи. Отряд тяжеловооруженных урук-хай из Ба- рад-дура ударил по линии Дуртанга и привел ее в смятение.
          Почти теряя сознание от боли и усталости, Сэм все же понял, что им предоставляется возможность спастись, и упал на землю, потащив за собой и Фродо. Орки спотыкались о них, ругаясь и крича. Медленно на четвереньках хоббиты выбрались из толчеи и, незамеченные, сползли с дороги. У дороги была высокая каменная обочина, чтобы предводители отрядов не по- теряли ее ночью или в тумане; дорога на несколько футов под- нималась над окружающей местностью.
          Некоторое время хоббиты лежали неподвижно. Было слишком темно, чтобы искать укрытие. Но Сэм знал, что нужно как мож- но быстрей уходить от дороги и от света факелов.
          -- Идемте, мастер Фродо! - Прошептал он. - Еще немного, и вы сможете полежать.
          Из последних сил Фродо приподнялся на руки и прополз около двадцати ярдов. Потом свалился в неожиданно открывшую- ся перед ним яму и лежал неподвижно, как убитый.


    Глава III. Гора Судьбы.




          Сэм положил свой продранный орочьий плащ под голову хо- зяину и укрыл его серым плащом из лориена; и когда он сделал это, мысли его унесли в прекрасную землю к эльфам, и он на- делялся, что одежда, изготовленная их руками, сможет спря- тать их в этой страшной стране. Он слышал, как затихли кри- ки, по мере того как отряды проходили в изенмаус. Казалось, в смятении и смешении многих отрядов их не заметили, во вся- ком случае - пока.
          Сэм глотнул воды и заставил попить Фродо. Когда его хо- зяин пришел немного в себя, Сэм отдал ему целую вафлю их драгоценного хлеба и сам поел немного. Потом, слишком устав- шие, чтобы бояться, они растянулись на земле. Они немного поспали беспокойным сном: пот быстро остыл на холодном вет- ру, острые камни кусали их, и они дрожали - с севера, через черные ворота над кирит горгором шептал над землей холодный ветер.
          Утром снова показался серый свет, потому что высоко в небе продолжал дуть западный ветер, но внизу, за черными во- ротами воздух казался неподвижным, холодным и удушливым. Сэм выглянул из ямы. Местность вокруг была унылой и тускло-ко- ричневой. По дороге сейчас ничего не двигалось. Но Сэм опа- сался бдительных глаз со стен изенмауса, находящегося в чет- верти мили к северу. На юго-востоке, далеко в темной тени, возвышалась гора. От нее поднимались дымы, и хотя те столбы дыма, что поднимались высоко, уносились ветром, густое обла- ко дыма опускалось по склонам горы и расплывалось по сторо- нам. В нескольких милях к северо-востоку, как печальные се- рые привидения, начинались подножья пепельных гор, за ними поднимались северные вершины, едва виднеясь на фоне темного неба.
          Сэм старался определить растояние и выбрать путь.
          -- Примерно пятьдесят миль, - мрачно пробормотал он, глядя на угрюмую гору, - нам потребуется неделя. Мастер Фро- до не выдержит.
          Он покачал головой, и тут новая мрачная мысль возникла у него в мозгу. Никогда раньше его храброе сердце не перес- тавало по-настоящему надеяться на возвращение. Но наконец до него дошла горькая правда: в лучшем случае провизии хватит на то, чтобы добраться до цели, и когда задача будет решена, они подойдут к концу, одинокие бездомные, лишенные пищи в самой середине ужасной пустыни. Возврата не будет.
          -- Итак, я должен идти до конца с мастером Фродо и уме- реть с ним вместе, - подумал Сэм вслух. - Что ж, если это так, я должен сделать это. Но я очень хотел бы увидеть снова байуотер, и рози коттон и с ее братьями, и старика, и мари- голд, и вообще все. Не думаю, чтобы гэндальф послал мастера Фродо с таким поручением, если бы не было надежды на возвра- щение. Все пошло плохо с тех пор, как мы спустились в морию. Хорошо, если бы он был с нами. Он придумал бы что-нибудь.
          Но в этот момент, когда надежда умерла, или Сэму пока- залось, что она умерла, в нем проснулись новые силы. Ясное хоббичье лицо Сэма стало серьезным, почти угрюмым, и воля его напряглась, он почувствовал, как по всему его телу прош- ла дрожь, как будто он превращался в существо из камня и стали, которое не могут остановить ни отчаяние, ни уста- лость, ни бесконечные голые мили пути.
          С новым чувством ответственности осмотрел он местность поблизости, обдумывая следующий шаг. Когда стало немного светлее, он с удивлением разглядел, что то, что издали каза- лось ровной поверхностью, на самом деле было неровным и из- ломанным полем. Вся поверхность равнины горгорота была усея- на большими ямами, как будто она еще была сделана из мягкой грязи, по ней ударил дождь камней из пращи. Самые большие ямы были окружены неровными Кольцеобразными возвышениями, через которые во всех направлениях проходили неровные трещи- ны. Это была земля, где можно было перебраться от убежища к убежищу незаметно для самых бдительных наблюдателей - воз- можно, по крайней мере для того, кто силен и не торопится. Но для голодного и усталого равнина выглядела неприютно и угрожающе.
          Размышляя об этом, Сэм вернулся к хозяину, будить его не нужно было. Фродо лежал на спине с открытыми глазами, глядя в облачное небо.
          -- Ну, мастер Фродо, - сказал Сэм. - Я осмотрелся и немного подумал. Никаких дорог вокруг, и нам лучше убраться отсюда. Вы выдержите переход?
          -- Выдержу, - сказал Фродо. - Должен выдержать.

          Они снова пошли, переползая от ямы к яме и используя любые укрытия и постепенно все более спускаясь к подножью северного хребта. Дорога некоторое время сопровождала их. Ни человек, ни орк не двигались по ее плоским серым прогонам: повелитель тьмы закончил сосредоточение своих сил и в самом сердце своей земли он думает о колдовстве ночи, опасаясь, что ветры мира повернулись против него, раздувая завесу и беспокоя новостями о храбрых шпионах, прошедших через его заграждения.
          Хоббиты прошли несколько мучительных миль и останови- лись. Фродо казался совершенно истощенным. Сэм видел, что он не пройдет далеко таким образом, ползя, наклоняясь, то дви- гаясь очень медленно, с трудом выбирая путь, то перебегая с места на место.
          -- Пока светло, пойдем по дороге, мастер Фродо, - ска- зал он. - Снова доверимся удаче! Она чуть не подвела нас, но не совсем. Быстрый переход в несколько миль, и потом отдых.
          Это было гораздо более рискованно, чем Сэм думал; но Фродо был слишком поглощен своей ношей и борьбой с безумными видениями, чтобы спорить; положение казалось ему таким без- надежным, что он ни о чем не заботился. Они выбрались на до- рогу и пошли по ней в направлении горы и башни. Но удача не изменила им, и до конца дня они никого не встретили; а когда спустилась ночь, они исчезли во тьме Мордора. Все вокруг за- тихло, как перед сильной бурей: капитаны запада прошли пе- рекресток дорог и выжгли смертоносные поля Имлад Моргула.
          Так продолжалось отчаянное путешествие, так Кольцо дви- галось на юг, а знамена королей - на запад и север. Для хоб- битов каждый день, каждая миля были хуже предыдущих, силы их уменьшались, а земля становилась все более злой. Днем они не встретили врагов. Иногда по ночам, когда они укрывались вблизи дороги, они слышали крики, топот ног или цоканье ска- чущих лошадей. Но гораздо хуже этих опасностей было постоян- ное присутствие угрозы, усиливающейся по мере их приближения - зловещей угрозы власти, которая ждала, погруженная в глу- бокие мысли и бессонную злобу за темным занавесом на своем троне. Они подходили ближе, и мир стновился чернее, как буд- то спускалась последняя ночь вселенной.
          Наконец наступила ужасная ночь, и в тот момент, когда капитаны запада подошли к концу живой земли, для двух путни- ков наступил час черного отчаяния. Четыре дня прошло с тех пор, как они бежали от орков, но время это казалось им тем- ным сном. Весь последний день Фродо молчал и шел склонив- шись, часто спотыкался, как будто глаза его ничего не виде- ли. Сэм догадывался, что Фродо приходится гораздо хуже, чем ему - вес Кольца рос и становился обузой для тела и пыткой для ума. Сэм с беспокойством заметил, что левая рука хозяина часто поднимается, как бы отражая удар или заслоняя его от ужасного глаза, который видит их насквозь. А иногда его пра- вая рука подбиралась к груди и затем медленно, когда воля Фродо побеждала, разжималась и опускалась.
          Теперь, когда вернулась ночная тьма, Фродо сидел, све- сив голову на колени, руки его устало лежали на земле и бес- покойно подергивались. Сэм следил за ним, пока ночь не укры- ла их и не спрятала друг от друга. Он не знал, что сказать, и вернулся к собственным черным мыслям. Он сам хоти и очень устал, все же сохранил немного сил. Без лембаса они давно лежали бы без сил, умирая от голода. Лембас не удовлетворял желания есть, и мозг Сэма был полон воспоминаний о еде, ему хотелось простого хлеба с мясом. И однако в путевом хлебе эльфов были свойства, отсутствующие у другой еды. Он укреп- лял волю, давал силы выдержать любые испытания, управлять телом, мышцами, конечностями далеко за пределами возможнос- тей любого смертного. Однако теперь следовало принять новое решение. Они не могли больше идти по дороге: она уходила на восток в тень, а гора возвышалась справа от них, и они долж- ны были повернуть к ней. Но перед ней лежало обширное прост- ранство дымящейся, голой, посыпанной пеплом земли.
          -- Вода, вода! - Бормотал Сэм. Он ограничил себя, в пе- ресохшем рту язык казался ему толстым и шершавым; но при всех его стараниях у них оставалось очень мало воды, всего полбутылки, а нужно было идти еще несколько дней. Вода уже давно кончилась бы, если бы они не осмелились идти по орочь- ей дороге. Вдоль дороги с большими интервалами были установ- лены цистерны для отрядов, торопливо пересекавших безводные районы. В одной из них Сэм нашел немного воды, стоячей, грязной, но пригодной для питья в их отчаянном положении. Но это было день назад. А надежды на новую находку не было.
          Наконец усталый от забот, Сэм уснул, отложив решение на утро: больше он ничего не мог сделать. Сон и пробуждения му- чительно чередовались. Он видел огоньки, похожие на жадные глаза, и ползущие темные фигуры, слышал голоса диких зверей и ужасные крики пытаемых; просыпаясь, он видел вокруг только черную пустоту. Однажды, когда он дико озирался, ему показа- лось, хоть он и проснулся окончательно, что он все еще видит бледные огоньки, похожие на глаза; но скоро они исчезли.
          Ненавистная ночь уходила медленно и неохотно. День, последовавший за ней, был тусклым; здесь вблизи горы, воздух был полон дыма, а от башни тьмы распространялась тень, в ко- торую окутывался Саурон. Фродо неподвижно лежал на спине. Сэм стоял рядом с ним, не в силах заговорить, но зная, что слово за ним: он должен заставить хозяина напрячь волю для следующего усилия. Наконец, наклонившись и погладив Фродо по лбу, он проговорил ему на ухо:
          -- проснитесь, хозяин. Время выступать.
          Как бы пробужденный внезапным ударом, Фродо вскочил и посмотрел на юг; но, увидев гору и окружающую ее пустыню, он дрогнул.
          -- Я не вынесу этого, Сэм, - сказал он. - Это такая тя- жесть, такая тяжесть.
          Сэм заранее знал, что сказанное им не поможет, что сло- ва его напрасны и лишь ухудшают положение, но не мог сдер- жать себя.
          -- Тогда позвольте мне немного понести его, мастер Фро- до, - сказал он. - Вы знаете, что я сделаю это с радостью, пока у меня есть силы.
          Дикий огонь блеснул в глазах Фродо.
          -- Уходи! Не трогай меня! - Закричал он. - Оно мое, го- ворю я! Убирайся! - Рука его потянулась к мечу. Но тут голос его быстро изменился. - Нет, нет, Сэм, - сказал он печально. - Но ты должен понять. Это моя ноша, и больше никто не может нести ее. И слишком поздно, Сэм, дорогой. Ты не можешь этим помочь мне. Я теперь в его власти. Я не могу отдать его, и если ты попытаешься отобрать его, я сойду с ума.
          Сэм кивнул.
          -- Понимаю, - сказал он. - Но есть кое-что еще, что мы можем сделать. Почему бы не облегчить нашу ношу? Мы идем прямо туда, - он указал на гору. - И незачем нести с собой то, что нам больше не понадобиться.
          Фродо снова посмотрел на громадную гору.
          -- Да, - сказал он, - нам не многое понадобится на этом пути, а в конце его - вообще ничего. - Подняв орочьий щит, он отбросил его в сторону, вслед за ним полетел и шлем. Сняв серый плащ, он развязал тяжелый пояс и дал ему упасть на землю, и с ним вместе упал меч в ножнах. Обрывки черного плаща он снял и бросил.
          -- Больше я не орк, - воскликнул он, - и не возьму в руки оружия, ни грязного, ни прекрасного. Пусть берут меня, если смогут!
          Сэм тоже бросил орочье снаряжение и вытащил все вещи из своего мешка. Каждая из них стала для него дорогой хотя бы потому, что он нес их так далеко и с таким трудом. Труднее всего было ему расставаться с кухонной утварью. При одной мысли, что ее нужно бросить, слезы показывались у него на глазах.
          -- Помните кролика, мастер Фродо? - Спросил он. - И наш обед на теплом взгорье в стране капитана фарамира в тот день, когда я увидел элефанта?
          -- Боюсь, что нет, Сэм, - ответил Фродо. - Вернее, я знаю, что все это было, но не могу видеть. У меня не оста- лось ни вкуса пищи, ни звука ветра, ни образа луны или звезд, ни воспоминания о траве или цветах. Я голый во тьме, Сэм, и никакой преграды между мной и огненным колесом. Даже наяву с открытыми глазами я вижу его, и все остальное блек- нет.
          Сэм подошел к нему и поцеловал руку.
          -- Тогда чем быстрее мы избавимся от него, тем быстрее отдохнем, - сказал он, запинаясь, с трудом подбирая слова. - Разговорами ему не поможешь, - бормотал он про себя, собирая вещи, которые они решили бросить. Он не хотел, чтобы они ле- жали в этой пустыне, бросаясь в глаза любому орку. - Похоже, что вонючка подобрал орочью стрелу. Он не прочь будет доба- вить к ней меч. А его руки достаточно плохи, когда пусты. И я не позволю ему пачкать мои кастрюли! - С этими словами он отнес все вещи к одной из многих зияющих трещин, избороздив- ших землю, и бросил их туда. И звон его драгоценных каст- рюль, когда они падали во тьму, показался ему похоронным звоном.
          Он вернулся к Фродо, отрезал кусок эльфийской веревки, сделав из нее пояс для хозяина, остальную веревку аккуратно свернули и уложил в мешок. Рядом с ней он уложил только ос- татки путевого хлеба и фляжку; на поясе у него висело жало; а на груди в кармане фиал Галадриэли и маленький ящичек, по- даренный ею же.
          Наконец они повернулись лицом к горе и пошли, больше не думая об укрытии, сгибаясь от усталости и напрягая всю волю, чтобы идти. В тумане этого ужасного дня мало кто мог бы за- метить их, разве что оказался бы совсем близко. Из всех слуг повелителя тьмы толко назгулы могли бы предупредить его об опасности, которая, маленькая, но неукротимая, приближалась к самому сердцу охраняемого его королевства. Но назгулы на своих черных крыльях выполняли другие поручения, они собира- лись далеко, следя за маршем капитанов запада, и туда же бы- ла устремлена мысль башни тьмы.
          В этот день Сэму показалось, что его хозяин нашел новые силы, большие, чем можно было обвяснить избавлением от лиш- ней тяжести. Они прошли дальше и шли быстрее, чем он надеял- ся. Земля была неровной и враждебной, и все же они продвину- лись далеко, и гора стала ближе. Но когда день подходил к концу и тусклый свет начал слабеть, Фродо снова наклонился, начал спотыкаться, как будто усилия дня истощили его послед- ние силы.
          Во время их последней остановки он опустился на землю и сказал:
          "я хочу пить, Сэм", - и больше ничего не говорил. Сэм дал ему глоток воды; оставался еще только один глоток. Сам он ничего не пил; и теперь, когда над ними сомкнулась еще одна ночь мордора, все его мысли были обращены к воде; и каждый ручеек, каждый фонтан, каждая речка, которые он ког- да-либо видел в тени ветвей или под лучами солнца, сейчас журчали и струились перед его глазами, став его пыткой. Он чувствовал пальцами ног холодную воду, когда шлепал в бас- сейне пруда байуотера вместе с джоли коттоном, томом нибсом и их сестрой рози.
          -- Нет, это было много лет назад, - вздохнул он, - и так далеко отсюда. Путь назад, если он вообще существует, лежит через гору.
          Он не мог уснуть и продолжал спор с самим собой.
          -- Что ж, мы сделали больше, чем ты надеялся, - твердо заявил он. - Начало вообще было хорошим. Я вспоминаю, что мы прошли половину расстояния, прежде чем нас остановили. Еще один день, и все будет кончено.
          Он замолчал.
          -- Не будь дураком, Сэм скромби, - послышался ответ его же голосом. - Он не сможет идти еще один день так, если во- обще сможет двигаться. Да и ты не можешь идти, отдавая ему всю воду и почти всю еду.
          -- Я смогу еще немного пройти.
          -- Куда же?
          -- К горе, конечно.
          -- Но что потом, Сэм скромби, что потом? Что ты будешь делать, оказавшись там? Он не сможет сделать что-нибудь сам.
          К своему отчаянию Сэм понял, что на это у него нет от- вета. У него не было об этом никакого представления. Фродо не часто с ним говорил о своем деле, и Сэм только смутно знал, что Кольцо каким-то образом нужно бросить в огонь.
          -- Щели судьбы, - бормотал он, вспоминая старика. - Что ж, если хозяин знает, как найти их, то я нет.
          -- Вот и все, пришел ответ. Все совершенно напрасно. Он сам так сказал. Ты глупец. Ты мог бы лечь и спать несколько дней подряд, если бы не был так упрям. Но ты умрешь, а все равно ничего не добьешься. Можешь лечь хоть сейчас, и от этого ничего не изменится. Ты никогда не поднимешься на вер- шину.
          -- Поднимусь, если все оставлю позади, кроме своих кос- тей, - сказал Сэм. - И я понесу на себе мастера Фродо, даже если это сломает мне спину и сердце. Поэтому перестань спо- рить!
          В этот момент Сэм почувствовал, как под ним дрожит зем- ля, и услышал отдаленные расскаты грома, запертого под зем- лей. В облаках мелькнула вспышка красного пламени и погасла. Гора тоже спала беспокойно.

          Наступил последний этап их пути к Ородруину, и он ока- зался такой пыткой, что Сэм не мог даже представить себе, что он сумеет это вынести. Все тело у него болело, во рту так пересохло, что он не мог глотать. Было темно, и не толь- ко от дымов горы: казалось, приближается буря, и на юго-вос- токе на черном небе сверкали молнии. Хуже всего, что воздух был полон ядовитыми испарениями, дышать было трудно и боль- но, голова у них кружилась, они спотыкались и часто падали. И все же воля их не сдавала, и они тащились вперед.
          Гора приближалась. Наконец, когда они поднимали свои тяжелые головы, она заполняла все поле зрения, нависая над ними, - огромная масса пепла, шлака и обгоревшего камня, из которого к облакам поднимался большой конус. Прежде чем кон- чился дневной сумрак и опустилась настоящая ночь, они добре- ли до самого подножья горы.
          Со стоном Сэм опустился на землю. Фродо сел рядом с ним. К своему удивлению Сэму было легче, несмотря на уста- лость. Голова у него оставалась ясной. Споры больше не бес- покоили его. Он знал все аргументы отчаяния и не прислуши- вался к ним. Воля его была крепка, и только смерть могла сломать ее. Он не испытывал какую-то бодрость. Он знал, что все пережитое, все опасности, все трудные мили привели их к решающему пункту: следующий день будет днем судьбы, днем последнего усилия или гибели.
          Но когда же он придет? Ночь казалась бесконечной и вневременной, проходили минута за минутой, не принося ника- ких изменений. Сэм уже подумал, что снова наступила тьма и день не придет. Наконец он дотронулся до руки Фродо. Она бы- ла холодна и дрожала.
          -- Мне не следовало бросать одеяло, - пробормотал Сэм: лежа, он старался согреть Фродо своим телом. Потом сон овла- дел им, и тусклый рассвет следующего дня осветил их лежащими рядом. На протяжении предыдущего дня западный ветер стихал, теперь он дул с севера и все усиливался. Медленно в то мес- то, где лежали хоббиты, начал сквозь тень пробиваться свет невидимого солнца.
          -- Еще одно усилие! - Сказал Сэм, с трудом вставая. Он склонился к Фродо и осторожно поднял его. Фродо застонал; усилием воля он выпрямился и тут же опустился на колени. Он с трудом взглянул на темные склоны горы судьбы, возвышающей- ся над ним и жалко пополз вперед на руках.
          Сэм смотрел на него, плача в душе, но ни одной слезы не появилось на его сухих, испытывающих жгучую боль глазах.
          -- Я сказал, что понесу его, даже если сломаю спину, - пробормотал он, - и понесу!
          -- Мастер Фродо! - Воскликнул он. - Я не могу нести его за вас, но я могу нести и вас и его вместе с вами. Останови- тесь! Мастер Фродо, дорогой, Сэм понесет вас! И скажите только, куда нести.
          Когда Фродо повис у него на спине, обхватив шею руками, Сэм поднялся на ноги и с удивлением понял, что ноша не тяже- ла. Он боялся, что у него не хватит сил, чтобы поднять хозя- ина, и ожидал, что разделит с Фродо ужасную тяжесть коль- ца... Но это было не так. То ли потому, что сам Фродо был изможден болью, ножевой раной и ядовитым жалом, печалью, страхом и бездомными блужданиями, то ли какие-то скрытые ре- зервы сил обнаружились в нем, Сэм поднял Фродо не с большим трудом, чем если бы ему пришлось поднимать хоббитенка на лу- жайке удела. Он глубоко вздохнул и пошел.
          Они подошли к подножью горы с северной стороны и немно- го с запада; здесь ее длинные серые склоны, хотя и неровные, были не очень круты. Фродо не говорил ничего, и Сэм решил просто подниматься как можно выше. Он поднимался все выше и выше, поворачивая то туда, то сюда, где подвем был менее крутым, часто спотыкаясь, иногда падая, в конце концов пол- зя, как улитка с тяжестью на спине. Когда воля отказала, а тело уже не выдерживало, он остановился и осторожно положил хозяина на землю.
          Фродо открыл глаза и вздохнул. Они поднялись уже выше облака испарений, лежавшего у подножья, и дышать здесь стало легче.
          -- Спасибо, Сэм, - хриплым шепотом сказал Фродо. - Да- леко ли еще?
          -- Не знаю, - ответил Сэм, - я вообще не знаю, куда мы идем.
          Он оглянулся, а потом посмотрел вверх и удивился тому, как далеко увел их последний бросок. Издали гора казалась более зловещей и высокой. Теперь Сэм понял, что она не так высока, как горные переходы эфел дуата, которые они с Фродо преодолели. Обширное основание горы поднималось на три тыся- чи футов над равниной, а над ним на половину этой высоты вздымался центральный конус, похожий на дымовую трубу и за- канчивающийся неровным кратером. Сэм находился уже выше средней линии основания, и равнина горгорота, окутанная ды- мом и испарениями, смутно виднелась далеко внизу. Взглянув наверх, Сэм чуть не крикнул, если бы не пересохший рот: он ясно разглядел над собой среди скал дорогу или тропу. Она петлей поднималась с запада и извивалась по горе, как змея, пока не пропадала из вида и достигала начала конуса с вос- точной стороны.
          Сэм не видел подхода к тропе; перед ним находился кру- той подвем, но он решил, что если они немного поднимутся, то доберутся до дороги. Тень надежды вернулась к нему. Они еще могут победить гору.
          -- Не зря здесь эта дорога, - пробормотал Сэм. - Если бы не она, я бы решил, что наступает конец.
          Но тропа была проложена не для Сэма. Он не знал, что смотрит на дорогу Саурона, соединяющую барад-дур с саммат нуаром - палатами огня. Из широких западных ворот башни тьмы выходила она, по длинному железному мосту перекидывалась че- рез глубокую пропасть, на протяжении многих миль шла по уг- лублению в равнине горгорота и так достигала восточного склона горы. Поворачиваясь и кружа широкой петлей с севера на юг, поднималась она к конусу, но не к самой его вершине, а к темному входу обращенному прямо на восток, к окну, где в мрачной крепости бодрствовал глаз Саурона. Дорогу часто раз- рушали землетресения и потоки лавы, но трудом бесчисленных орков ее тут же восстанавливали и расчищали.
          Сэм перевел дыхание. Дорога есть, но как добраться до нее, он не знал. Сначала нужно было, чтобы перестала болеть его спина. Он лег плашмя и немного полежал рядом с Фродо. Никто не говорил. Медленно светало. Внезапно Сэм почувство- вал странное беспокойство, которое не мог обвяснить. Он знал, что нужно торопиться. Как будто кто-то позвал его: "теперь, или будет слишком поздно!" Он взял себя в руки и встал. Фродо, казалось, тоже ощущал этот призыв. Он с трудом поднялся на колени.
          -- Я поползу, Сэм, - выдохнул он.
          Так шаг за шагом, как маленькие серые насекомые, они ползли вверх по склону. Они добрались до тропы и обнаружили, что это широкая дорога, вымощенная камнем и усыпанная пеп- лом. Фродо взобрался на нее и затем, как будто повинуясь чьей-то воле повернулся лицом к востоку. Там нависла тень Саурона; но, разорванная порывом ветра извне или каким-то внутренним беспокойством, завеса качнулась и на мгновение разошлась; и Фродо увидел поднимающиеся черные, более чер- ные, чем сожженые склоны, на которых он стоял, башни и ук- репления барад-дура. Лишь одно мгновение они были открыты, но как из необыкновенно высокого и большого окна ударил луч красного света - взгляд пронзительного глаза; затем завеса снова сомкнулась и ужасное видение исчезло. Глаз не смотрел на них, он был обращен туда, где капитаны запада бросили вы- зов, и на север была обращена вся злоба Саурона. Черная власть готовилась нанести смертоносный удар. Но Фродо при этом мгновенном видении почувствовал себя смертельно ране- ным. Руки его ухватились за цепь на шее.
          Сэм наклонился к нему. Он услышал слабый, почти нераз- личимый шепот Фродо:
          -- помоги мне, Сэм! Помоги мне! Держи мою руку! Я не могу остановить ее.
          Сэм взял руки хозяина, сложил их вместе ладонь к ладо- ни, поцеловал и удержал в своих руках. Неожиданно ему в го- лову пришла мысль: "он заметил нас. Все кончено, или скоро будет кончено. Ну, Сэм скромби, это конец концов".
          Он снова поднял Фродо, сложив его руки у себя на груди. Ноги Фродо свешивались. Наклонив голову, Сэм упрямо пошел вверх по дороге. Путь оказался не таким гладким, каким выг- лядел снизу. Случайно огненные потоки, которые вырвались на- ружу, когда Сэм стоял на кирит унголе, стекали вниз главным образом по южному и западному склонам, и с этой стороны до- рога не была преграждена. Пройдя некоторое время на восток, она поворачивала под острым углом и шла на запад. Здесь, на повороте, она была пробита в старом выветренном утесе, ког- да-то давно извергнутым из печей горы. Тяжело дыша под своим грузом, Сэм прошел поворот и в этот момент краем глаза уви- дел, как что-то похожее на кусок черного камня упало с уте- са.
          На него обрушилась неожиданная тяжесть, и он упал впе- ред, царапая руки, удерживающие тело хозяина. Он понял, что случилось, потому что услышал над собой ненавистный голос.
          -- З-з-злой хоз-з-зяин! - Свистел этот голос. - Злой хозяин обманул нас; обманул Смеагола, Голлум! Он не должен идти сюда! Он не должен уничтожать драгоценность! Отдай ее Смеаголу, да, отдай ее нам! Отдай ее нам!
          С яростным усилием Сэм встал. Он выхватил меч, но ниче- го не мог сделать: Голлум и Фродо тесно переплелись. Голлум рвал на хозяине одежду, стараясь добраться до цепи и Кольца. Только это, вероятно, могло раздуть гаснущие огни сердца и воли Фродо - нападение, попытка силой отобрать сокровище. Он боролся с яростью, изумившей Сэма, да и Голлума тоже. Даже и в этом случае дело могло обернуться плохо, если бы не изме- нился сам Голлум: но то ли ужасные дороги, одинокие, голод- ные и безводные, то ли пожирающее желание и страх оставили на нем свои следы. Он был истощен, худ, кости его торчали под тонко натянутой кожей. Дикий огонь горел в его глазах, но прежняя злоба больше не сопровождалась прежней силой. Фродо отбросил его и дрожа поднялся.
          -- Вниз, вниз! - Выдохнул он, прижимая к груди руки, так что под кожанной курткой он сжимал Кольцо. - Вниз, ты, ползучая тварь, и прочь с моей дороги! Твое время кончилось! Ты не можешь предать или убить меня сейчас.
          И вдруг внезапно, как и раньше на краю эмин муила, Сэм увидел происходящее совершенно другим зрением. Скорчившееся существо, почти тень живого создания, почти разрушенное и побежденное, но полное отвратительного желания и гнева; а перед ним строгая, недоступная даже жалости фигура в белом, держащая на груди огненное колесо. Из этого огня доносился повелительный голос:
          -- Убирайся и не тревожь меня больше! И если еще раз дотронешься до меня, сам окажешься в огне судьбы.
          Скорченная фигура попятилась, в его мигающих глазах был ужас и все то же ненавистное желание.
          Затем видение исчезло, и Сэм увидел Фродо с руками при- жатыми к груди, тяжело дышащего, и Голлума у его ног, стоя- щего на коленях, опиравшегося плоскими ладонями о землю.
          -- Осторожно! - Крикнул Сэм. - Он прыгнет! - Он сделал шаг вперед, размахивая мечом. - Быстрее, хозяин! - Выдохнул он. - Идите! Не теряйте времени! Я справлюсь с ним. Идите!
          Фродо посмотрел на него, как будто издалека.
          -- Да, я должен идти, - сказал он. - Прощай, Сэм! Это конец. На горе судьбы нас ждет наша судьба. Прощай!
          Он повернулся и быстро, не сгибаясь, пошел по извиваю- щейся дороге.
          -- Ну, - сказал Сэм, - теперь я с тобой рассчитаюсь! - Он прыгнул вперед с обнаженным мечом. Но Голлум лишь прижал- ся к земле и захныкал.
          -- Не убивай нас! - Выл он. - Не делай нам больно отв- ратительной жестокой сталью! Оставь нам жизнь, хоть ненадол- го. Мы погибли. А когда исчезнет драгоценность, мы умрем, да, умрем в пыли. - Он зарылся длинными костлявыми пальцами в пепле дороги. - Пыль, - свистел он.
          Рука Сэма дрогнула. Мозг его горел от гнева и воспоми- наний о зле. Этот предатель и убийца много раз заслужил смерть. Да и самое безопасное сейчас - убить его. Но что-то в глубине души остановило Сэма: он не мог ударить существо, лежащее в пыли, одинокое, уничтоженное. Он сам, правда лишь недолго носил Кольцо и теперь смутно догадывался о той пыт- ке, которую испытывал мозг и тело Голлума, порабощенные Кольцом, неспособные найти мир или облегчение. Но у Сэма не было слов, чтобы обьяснить, что он чувствовал.
          -- Будь ты проклят, вонючка! - Сказал он и добавил. - Убирайся! Прочь! Я не трону тебя, но уходи! Или тебе доста- нется от отвратительной жестокой стали.
          Голлум встал на четвереньки, попятился на несколько ша- гов, повернулся и, так как Сэм нацелился пнуть его, побежал вниз по дороге. Сэм больше не обращал на него внимания. Он неожиданно вспомнил о хозяине. Посмотрев на дорогу, он его не увидел. И как можно быстрее пошел вверх. Если бы он огля- нулся, то увидел бы, что Голлум тоже повернул и быстро, но осторожно, с диким огнем безумия в глазах, принялся красться меж камней.

          Дорога извивалась. Вскоре она вновь повернула и углуби- лась в расщелину в конусе горы. Здесь она подошла к черным дверям в поверхности горы, к дверям саммат нуара... Далеко на юге солнце, пробивая своими лучами дым и испарения, зло- веще горело тусклым красным диском; но весь мордор лежал вокруг горы мертвой землей, молча, затянутый тенью, ожидая смертельного удара.
          Сэм подошел к зияющему входу и заглянул внутрь. Там бы- ло темно, жарко, и глухой отдаленный гул потрясал воздух.
          -- Фродо! Хозяин! - Позвал он.
          Ответа не было. Он постоял, сердце его дико билось от страха, потом пошел вперед. За ним следовала тень.
          Вначале он ничего не видел. Торопливо извлек он фиал Галадриэли, но свет был бледным и холодным в его дрожащей руке и не разгонял мрака. Он был в самом сердце королевства Саурона, у печей древней мощи, величайшей в Средиземье. Здесь все другие силы отступали. Боязливо сделал он несколь- ко неуверенных шагов, и тут к самому своду поднялась красная вспышка. Сэм увидел, что находится в длинной пещере или тун- неле, пронзающем дымящийся конус горы. Недалеко от него пол и стены были перерезаны большой щелью, в которой сверкал красный огонь, то поднимаясь, то опускаясь. Снизу доносился гул как от работы больших машин.
          Снова блеснул красный свет, и вот на самом краю пропас- ти, у самой щели судьбы стоял Фродо, черный на фоне зарева, напряженный, прямой и неподвижный, как будто превратившийся в камень.
          -- Хозяин! - Закричал Сэм.
          Фродо шевельнулся и заговорил ясным голосом, более яс- ным и сильным, чем Сэм когда-либо слышал; этот голос заглу- шил гул горы судьбы, поднялся до самого свода.
          -- Я пришел, - сказал Фродо. - Но я не сделаю того, для чего пришел. Кольцо мое!
          И неожиданно, надев его на палец, исчез из вида. Сэм разинул рот, но крикнуть не успел: в тот же момент произошло множество событий.
          Что-то яростно ударило Сэму в спину, и ноги его подко- сились, он полетел в сторону и ударился головой о каменный пол. Черная фигура пролетела мимо него. Он лежал неподвижно, на мгновение все покрылось мраком.
          Далеко отсюда, когда Фродо обьявил Кольцо своим и надел его на палец, в самом сердце королевства Саурона, власть в Барад-дуре была потрясена и башня дрогнула от основания до гордой вершины. Повелитель тьмы неожиданно узнал о нем, его Глаз пронзил все тени и увидел через всю равнину дверь и щель; в мгновение ока ему открылась вся глубина его заблуж- дений, и удушливый страх, как черное облако, поднялось в нем. Он знал, какая смертельная угроза нависла над ним.
          Его мозг сразу отвернулся от политики, от сетей страха и предательства, от всех стратегий и войн; по всему королев- ству пробежала дрожь, рабы его дрогнули, армии остановились, капитаны застыли, лишенные воли, беспомощные и дрожащие. Они были забыты. Весь его разум, вся мощь, которой он владел, устремилась к горе. По его приказу с пронзительным криком быстрее ветра назгулы, духи Кольца, устремились на юг, к Го- ре Судьбы.

          Сэм встал. У него кружилась голова, и кровь из раны на лбу заливала глаза. Он пошел вперед и увидел странное и ужасное зрелище. Голлум на краю пропасти боролся, как безум- ный, с невидимым врагом. Он раскачивался взад и вперед, то подходя так близко к краю, что чуть не падал туда, то отод- вигаясь дальше, падая на землю, вставая и снова падая. Он свистел, но не говорил ни слова.
          Огни внизу проснулись в гневе, сверкнул красный свет, вся пещера наполнилась сиянием и жаром. Неожиданно Сэм уви- дел, как длинная рука Голлума протянулась ко рту, блеснули белые клыки и щелкнули. Фродо испустил крик. Он стоял на ко- ленях на самом краю пропасти. Голлум, танцуя, как безумный, поднимал кверху откушенный палец с надетым на него Кольцом. Оно сияло живым огнем.
          -- Драгоценность, драгоценность, драгоценность! - Кри- чал Голлум. - Моя драгоценность! О моя драгоценность! - Гла- за его не отрывались от добычи, он сделал неверный шаг, по- шатнулся на краю пропасти и упал с криком. Из глубины донне- ся его последний вопль:
          -- Драгоценность!
          Послышался гулкий рев, языки огня лизнули своды. Гора затряслась. Сэм подбежал к Фродо, подхватил его на руки и оттащил от края. И здесь, на темном пороге Саммат Нуара, вы- соко над равнинами Мордора, его охватило такое удивление и такой ужас, что он стоял забыв обо всем и окаменев.
          Он видел клубящиеся облака, и в их середине башни и ук- репления, высокие, как горы, возвышающиеся над неизмеримыми подземельями; огромные дворцы и тюрьмы, безглазые тюрьмы, крутые, как утесы, зияющие ворота из стали и адаманта. Потом все исчезло. Башни упали, стены обрушились и растаяли, под- нялись с ревом столбы дыыма и пара. И вот за многие мили до- летел рев, грохот, гул, земля дрогнула, равнина покрылась трещинами, из Ородруина вырвались огни. Небо разразилось громом и молниями. Вниз, как свистящие хлысты, упали потоки черного дождя. И в самом сердце бури, с криком, пронзавшим сердца, разрывая в клочья облака, ринулись назгулы. Охвачен- ные пламенем, они падали камнем, сморщиваясь и исчезая. Нав- сегда.

          -- Вот и конец, Сэм Скромби, - услышал он рядом с со- бой.
          Это был Фродо, бледный, изможденный, но снова прежний; в глазах его не было ни напряжения воли, ни безумия, ни страха, - только мир. Ноша его была сброшена. Это был доро- гой хозяин Сэма, такой же, как и в сладкие дни Удела.
          -- Хозяин! - Восклинул Сэм и упал на колени. В развали- нах целого мира он в этот момент чувствовал лишь радость, великую радость. Ноша сброшена. Хозяин спасен, он снова стал самим собой, он свободен. И тут Сэм увидел искалеченную и окровавленную руку Фродо.
          -- Ваша бедная рука! - Сказал он. - И я не перевязал ее, не сделал ничего. Я заставил бы его расстаться с целой рукой за это. Но он ушел, ушел навсегда.
          -- Да, - сказал Фродо. - Помнишь ли ты слова Гэндальфа: "даже Голлум может пригодиться на что-нибудь". Если бы не он, Сэм, я не уничтожил бы Кольцо. Поиск потерпел бы неудачу в самом конце. Поэтому простим его. Поиск удался, и теперь все кончено! Я рад, что ты здесь со мной. Здесь в самом кон- це всего, Сэм.


    Глава IV. Поле Кормаллен.



          Вокруг холмов все было покрыто войсками Мордора. Капи- таны запада шли по дну в бушующее море. Солнце светило баг- ровым светом, и от крыльев назгулов тень смерти упала на землю. Арагорн стоял под своим знаменем, молчаливый и стро- гий, как будто погрузившись в мысли и воспоминания о далеком прошлом; глаза его сверкали ярче звезд в глубине ночи. На вершине холма стоял Гэндальф, белый и холодный, и ни одна тень не падала на него. Атака Мордора разбилась, как волна, об осажденные холмы, голоса ревели, как прибой среди утесов.
          Как будто увидев что-то неожиданное, Гэндальф шевель- нулся; повернувшись к северу, он взглянул на бледное ясное небо. Потом поднял руки и громким голосом, перекрывающим шум битвы, крикнул:
          -- Орлы летят!
          И много голосов подхватило его крик:
          -- Орлы летят! Орлы летят!
          Войско Мордора смотрело вверх, гадая, что может значить этот знак.
          Летел Гвайхир, крылатый владыка, и Лендровал, его брат, самый большой из всех орлов севера, могущественный из потом- ков старого торондора, который строил свои гнезда на недося- гаемых вершинах Кольцевых гор, когда Средиземье было мо- лодо. За ними быстрой длинной линией летели их подданные с северных гор, поднимая крыльями ветер. Прямо на назгулов ус- тремились они, резко опускаясь с высоты, и ветер от их крыльев налетел на землю, как буря.
          Но назгулы неожиданно повернули, бежали и исчезли в те- ни Мордора, услышав внезапный ужас призыва башни тьмы; в тот же момент войско Мордора дрогнуло, страх и сомнение пронзили сердца солдат, их смех замер, руки задрожали. Власть, кото- рая их толкала вперед, наполняла ненавистью и яростью, дрог- нула, ее воля отвернулась от них; глядя в глаза своих вра- гов, они увидели в них смерть и ужаснулись.
          Тогда все капитаны запада громко закричали, их сердца исполнились новой надеждой в самом центре тьмы. С осажденных холмов рыцари Гондора, всадники Рохана, дунедайн севера уда- рили по дрогнувшему врагу, пронзая неприятеля острыми копья- ми. Но Гэндальф поднял руки и еще раз крикнул ясным голосом:
          -- Стойте, люди запада! Стойте и ждите! Это час судьбы.
          И в этот момент земля у них под ногами дрогнула. Потом высоко над башнями черных ворот, высоко над горами поднялся черный столб, обвитый огнем. Земля стонала и тряслась. Башни зубов закачались и обрушились, могучие бастионы рухнули; черные ворота превратились в развалины; издалека то затихая, то выростая, вздымались до облаков. Донесся гулкий рев, гро- хот, гул, и долгое раскатистое эхо ответило ему.
          -- Настал конец королевства Саурона! - Сказал Гэндальф. - Носитель Кольца завершил свой поиск.
          Капитаны взглянули на юг, на землю Мордора, и им пока- залось, что там поднялась огромная черная фигура, увенчанная молниями, и заполнила собой все небо. Невероятно возвысилась она над миром, протянув на запад угрожающие руки, ужасные, но бессильные. И когда она наклонилась к ним в угрозе, подул сильный ветер и развеял ее по небу. Наступила тишина.
          Капитаны склонили головы; а когда подняли их, враги бе- жали, и власть Мордора рассыпалась, как пыль по ветру. Как муравьи, кога смерть обрушивается на их раздувшееся жилище, сходят с ума, бесцельно бегают взад и вперед и умирают, так и создания Саурона: орки, тролли, укрощенные заклинаниями звери - безумно бежали туда и сюда; одни убивали себя, дру- гие бросались в ямы, с криками бежали прятаться в норы и темные проходы. Но люди Харада, жители востока и юга, увиде- ли свое поражение войне и великую мощь и славу капитанов за- пада. И те, кто долго и верно служили злу, ненавидя запад, были однако людьми гордыми и храбрыми, они собрали все силы для последней отчаянной битвы. Но большинство бежало на вос- ток; а некоторые бросали оружие и просили о милосердии.
          Тогда Гэндальф, оставив все дела битвы Арагорну и дру- гим капитанам, поднялся на вершину холма и позвал; к нему спустился большой орел - Гвайхир, Крылатый Владыка.
          -- Дважды нес ты меня, Гвайхир, друг мой, - сказал Гэн- дальф. - Третьего не миновать. Мой вес покажется тебе не большим, чем когда ты нес меня от Эирак-Энгила, где сгорела моя старая жизнь.
          -- Я понесу тебя, куда хочешь, - ответил Гвайхир, - да- же если ты сделан из камня.
          -- Тогда летим, и пусть с тобой летят твой брат и кто-- нибудь еще из самых быстрых! Нам нужна скорость быстрее вет- ра, чтобы поспорить с крыльями назгулов.
          -- Дует северный ветер, но мы перегоним его, - сказал Гвайхир. Он поднял Гэндальфа и полетел на юг, а с ним поле- тели Лендровал и молодой быстрый Монелдор. Они пролетели над Удуном и Горгоротом, совершенно разрушенными, и вот перед ними встала, блестя огнем, гора судьбы.

          -- Я рад, что ты здесь со мной, - сказал Фродо. - Здесь, в самом сердце и конце всего, Сэм.
          -- Да, я с вами, хозяин, - ответил Сэм, осторожно при- жимая израненную руку Фродо к своей груди. - А вы со мной. И путешествие окончено. Но пройдя весь этот путь, я не хочу сдаваться. Мне это не нравится, если вы меня понимаете.
          -- Понимаю, Сэм, - сказал Фродо, - но так устроен мир. Надежды рассеиваются, и наступает конец. Нам осталось ждать совсем недолго. Мы затерялись среди разрушений и отсюда нет спасения.
          -- Что ж, хозяин, мы можем по крайней мере уйти подаль- ше от этого опасного места, от щели судьбы, если она так на- зывается. Идемте, мастер Фродо, попробуем спуститься по до- роге.
          -- Хорошо, Сэм. Если хочешь, идем, - сказал Фродо.
          Они встали и медленно пошли вниз по извивающейся доро- ге; но не успели они дойти до подножья горы, как большое об- лако дыма и пара вырвалось из саммат наура, конус раскололся и огромный яростный поток покатился длинным гремящим каска- дом по восточному склону горы.
          Фродо и Сэм не могли идти дальше. Последние силы их быстро подходили к концу. Они достигли низкого холма пепла, насыпаного у подножья горы, но с него не было пути. Теперь это был остров среди огненного моря Ородруина. И продержится он недолго. Вокруг него земля зияла трещинами, из них выры- вался дым и ядовитые испарения. Гора сотрясалась в конвуль- сиях. И большие щели открывались в ее боках. Из них вытекали медленные огненные реки, направляясь к ним. Скоро они будут поглощены огнем. Шел дождь горячего пепла.
          Теперь они стояли. Сэм продолжал гладить руку хозяина. Он вздохнул.
          -- Что за сказание могло бы быть, мастер Фродо, - ска- зал он. - Хотел бы я послушать его! Как вы думаете, скажут ли так: начинается история Фродо девятипалого и Кольца судь- бы? И тогда все вокруг замолкнет, как замолкали мы, когда в Раздоле нам рассказывали о Берене Одноруком и о сильма- рилле. Как бы я хотел послушать! И мне интересно, что будет дальше, после нас.
          Он говорил так, чтобы прогнать страх, и смотрел на се- вер, в сторону ветра, расчищавшего небо, отгонявшего тьму и обрывки туч.

          Такими и увидел их Гэндальф своими острыми и далеко ви- дящими глазам, когда кружа в воздухе, опускался вместе с ветром: две маленькие фигурки, одинокие, держащиеся за руки, на низком холме, а весь мир под ними сотрясался, открывались глубокие щели, и реки огня подползали ближе. И, заметив их, быстро спускаясь, он увидел, что они упали, истощенные или отравленные дымом и испарениями, или пораженные отчаянием и страхом, пряча глаза от смерти.
          Они лежали рядом. Опустился Гвайхир, и Лендровал, и быстрый Менелдор; путников, ничего не видевших, лежавших в беспамятстве, подняли и унесли далеко от тьмы и огня.

          Проснувшись Сэм обнаружил, что лежит на мягкой постели, но над ним слегка раскачиваются широкие буковые листья, и сквозь них, зеленое и золотое, блестит солнце. Воздух был полон сладких смешанных ароматов.
          Сэм помнил этот запах - запах итилиена.
          -- Будь я проклят! - Пробормотал он. - Долго же я спал! - Ему показалось, что он только что разжигал маленький кос- тер, на солнечном пригорке. Он потянулся и глубоко вздохнул. - Но какой сон мне снился! - Бормотал он. - Хорошо, что я проснулся.
          Он сел и увидел, что Фродо лежит рядом с ним и мирно спит, одна рука его была под головой, другая лежала поверх одеяла. Это была правая рука, и третьего пальца на ней не было.
          Память внезапно вернулась, и Сэм громко воскликнул:
          -- это был не сон! Но где же мы?
          Негромкий голос рядом произнес:
          -- в земле итилиен под покровительством короля. Он ждет вас. - Перед Сэмом стоял Гэндальф, весь в белом, борода его сверкала, как чистый снег, в мелькании солнечных пятен. - Ну, мастер Сэмвайс, как ты себя чувствуешь?
          Но Сэм лег, широко раскрыл рот и, разрываясь между изумлением и великой радостью, ничего не мог ответить. Нако- нец он выдохнул:
          -- Гэндальф! Я думал, вы мертвы! А потом я решил, что сам умер. Неужели все печальное оказалось неправдой? Что же произошло с миром?
          -- Большая тень ушла, - сказал Гэндальф и рассмеялся, и смех его звучал, как музыка или как вода в пересохшей земле; и слушая этот смех, Сэм подумал, что уже много дней не слы- шал смеха, чистого звука веселья. Но сам он разразился сле- зами. Потом слезы его высохли, как от весеннего ветра прохо- дит тихий дождь и солнце сияет еще ярче, и зазвучал его смех, и со смехом он встал с постели.
          -- Как я себя чувствую? - Воскликнул он. - Не знаю, как это выразить. Я чувствую, я чувствую... - Он помахал руками в воздухе, - я чувствую себя, как весна после зимы, как сол- нце на листьях; и как арфы, и трубы, и все песни, что я слы- шал! - Он остановился и повернулся к хозяину. - Но как мас- тер Фродо? - Спросил он. - Разве не стыдно из-за его бедной руки? Но я надеюсь, все будет в порядке. У него были трудные времена.
          -- Да, я в порядке, - сказал Фродо, садясь и смеясь в свою очередь. - Я снова уснул, ожидая тебя, Сэм, сонная го- лова. Я проснулся сегодня рано утром, а теперь, должно быть, уже полдень.
          -- Полдень? - Переспросил Сэм, пытаясь сосчитать. - Полдень какого дня?
          -- Четырнадцатого дня нового года, - сказал Гэндальф, - или, если хотите, восьмой день апреля по календарю удела (в марте - или в роте - по календарю удела тридцать дней, прим. Автора) но в гондоре новый год теперь всегда будет начинать- ся двадцать пятого марта, в день падения саурона, в тот день, когда вас уносили от огня к королю. Он лечил вас, а теперь ждет. Вы будете есть и пить с ним. Когда вы будете готовы, я отведу вас к нему.
          -- Король? - Спросил Сэм. - Король чего и кто он?
          -- Король гондора и повелитель западных земель, - ска- зал Гэндальф, - он взял все свое древнее королевство. Скоро он едет на коронование, но сейчас ждет вас.
          -- Что же мы наденем? - Спросил Сэм: он увидел старую изорванную одежду, в которой они путешествовали. Она лежала свернутая у постели.
          -- Одежду, которая была на вас в Мордоре, - сказал Гэн- дальф. - Даже обрывки орочьих тряпок, что вы носили в черной земле, Фродо, будут сохранены. Ни шелк, ни полотно, никакое вооружение или украшения не могут быть более почетными. Но позже я, может быть, найду для вас другую одежду.
          Он протянул к ним руки, и они увидели, что одна из них сияет.
          -- Что это у вас? - Воскликнул Фродо. - Неужели...
          -- Да, я принес вам два ваших сокровища. Их нашли у Сэ- ма, когда вас спасли. Подарки госпожи Галадриэль: твой со- суд, Фродо, и твой ящик, Сэм. Вы должны быть рады получить их снова.

          Одевшись, умывшись и слегка поев, хоббиты последовали за Гэндальфом. Они вышли из буковой рощи, в которой лежали, и прошли по длинной зеленй лужайке, сверкающей в зеленых лу- чах и обрамленной стройными темнолиственными деревьями, усе- янными алыми цветами. За деревьями слышался звук падающей воды, перед ними бежал в зеленых берегах ручей, у конца лу- жайки он вытекал в проход между деревьями, и вот в этом про- ходе хоббиты увидели далекий блеск воды.
          Подойдя к выходу с лужайки, они удивились, увидев рыца- рей в ярких кольчугах и высоких стражников в серебре и чер- ном, что стояли здесь; воины приветствовали их поклоном. За- тем один подул в длинную трубу, и они прошли в проход между деревьями у поющего ручья. Так они вышли на большое зеленое поле, за полем была широкая река в серебрянной дымке, из ко- торой поднимался длинный лесистый остров. У его берегов вид- нелось множество судов. На поле находилось большое войско. Стройные ряды его блестели на солнце. И когда хоббиты приб- лизились, войны обнажили мечи, потрясали копьями, запели ро- га и трубы, и все на множестве языков кричали:

          Слава невысокликам! Славим их великой славой!
          Куйо и Перианн анаан! Агларни Периан-пат!
          Славьте великой славой Фродо и Сэмвайса!
          Даур а Бархаэль, кония ан Аннун! Эглерис!
          Слава им!
          Эглерис!
          А лайте те, лайте те! Андаве лайту валмет!
          Слава им!
          Корминолиндор, а лайта тариенна!
          Слава им! Носители Кольца, великая слава им!

          Лица их вспыхнули, глаза светились удивлением. Фродо и Сэм прошли вперед и увидели три высоких сидения, сделанные из зеленого дерна. У правого сидения развевался, белый на зеленом, бегущий большой конь; у левого на серебряно-синем знамени корабль-лебедь, плывущий по морю; у самого высокого трона в середине стояло большое знамя, развеваемое ветром, и на нем на черном фоне под сияющей короной и семью звездами цвело белое дерево. На троне сидел человек, одетый в кольчу- гу, на коленях у него лежал большой меч, шлема на нем не бы- ло. Когда они подошли, он встал. И хотя он изменился, они узнали его, узнали повелителя людей с прекрасным и радостным лицом, темноволосого, с серыми глазами.
          Фродо побежал ему навстречу, и Сэм последовал за ним.
          -- Вот это да! - Воскликнул он. - Бродяжник или я еще сплю?
          -- Да, Сэм, Бродяжник, - сказал Арагорн. - Долог путь от пригорья, не правда ли, где вам не понравилась моя внеш- ность. Долгий путь для всех нас, но у вас он был самым труд- ным.
          И затем, к удивлению и совершенному смущению хоббитов, он опустился перед ними на колено. Потом, взяв их за руки, Фродо за правую и Сэма за левую, повел их к трону. Посадив их на трон, он повернулся к войску и воскликнул так, что го- лос его прозвенел над всем войском:
          -- Славьте их великой славой!
          И после того, как радостный крик прокатился по полю и замер, к окончательному удовлетворению и радости Сэма, впе- ред выступил гондорский менестрель, поклонился и попросил разрешения спеть. И сказал:
          -- О вы, повелители и рыцари, о люди доблести, короли и принцы, и прекрасный народ гондора, и всадники рохана, и вы, сыны элронда, и дунедайн севера, и эльф, и гном, и жители удела с великими сердцами, и весь свободный народ запада, слушайте мое ле. Я спою для вас о Фродо девятипалом и о Кольце Судьбы.
          И, услышав это, Сэм громко засмеялся от радости, встал и воскликнул:
          -- О слава и великолепие! Все мои желания исполняются!
          И заплакал.
          И все войско смеялось и плакало, а посреди веселья и слез ясный голос менестреля звенел серебром и золотом, и все люди затихли. И он пел, то на языке эльфов, то на общем язы- ке запада, пел до тех пор, пока их сердца, раненные сладкими словами, не переполнились, и радость их была подобна мечам, и они погрузились задумчиво в те области, где боль и радость текут рядом и где слезы - это вино благословения.
          Наконец, когда полдень уже давно прошел и тени деревьев удлинились, менестрель кончил.
          -- Славьте их великой славой! - Воскликнул он и покло- нился.
          Тогда Арагорн встал, а за ним все войско, и они прошли в подготовленные павильоны и ели, пили и веселились, пока не кончился день.
          Фродо и Сэма отвели в палатку, где с них сняли их ста- рую одежду, аккуратно свернули и унесли с почетом; им же да- ли чистое полотно. Пришел Гэндальф; к удивлению самого Фро- до, он нес меч, эльфийский плащ и митриловую кольчугу - все, что у него было отобрано в Мордоре. Для Сэма он принес золо- ченую кольчугу и его эльфийский плащ, починенный и отглажен- ный. Затем он положил перед ними два меча.
          -- Я больше не хочу никаких мечей, - сказал Фродо.
          -- По крайней мере сегодня вечером у тебя должен быть меч, - сказал Гэндальф.
          Тогда Фродо взял меньший меч, принадлежащий Сэму и по- ложенный с ним рядом в кирит унголе.
          -- Я отдаю жало тебе, Сэм, - сказал он.
          -- Нет, хозяин! Его вам дал мастер Бильбо вместе с се- ребряной кольчугой; он не хотел, чтобы кто-нибудь другой владел им.
          Фродо уступил; и Гэндальф, как будто он был их оруже- носцем, склонился и надел на них пояса с мечами; встав, он надел им на головы серебяные венцы. И тогда они отправились на большой пир и сидели за королевским столом с Гэндальфом, с Эомером, королем рохиррим, принцем Имрахилом и всеми глав- ными капитанами; и с ними были Гимли и Леголас.
          И когда, после стоячего молчания, принесли вино, появи- лись два оруженосца, чтобы служить королям. По крайней мере они похожи были на оруженосцев; один в черно-серебряном мун- дире гвардии Минас Тирита, другой в бело-зеленом. Сэм уди- вился, что такие мальчишки могут находиться в армии могучих мужей. Когда же они подошли ближе и он смог разглядеть их ясно, он воскликнул:
          -- Смотрите, мастер Фродо! Ведь это Пиппин! Я хотел сказать, мастер Перегрин Тук и с ним мастер Мерри! Как они выросли! Я вижу, что тут должно быть рассказано не только наше сказание!
          -- Правильно, - ответил Пиппин, поворачиваясь к ним. - И мы начнем его рассказывать как только кончится пир. А пока попросите Гэндальфа. Он теперь не так скрытен, как раньше, хотя и смеется больше, чем говорит. А мы с Мерри сейчас за- няты. Мы рыцари города и марки, как, я надеюсь, вы заметили.

          Наконец радостный день окончился; и когда зашло солнце и круглая луна вышла из туманов Андуина и замерцала в лист- ве, Сэм и Фродо сидели под шепчущимися деревьями посреди аромата прекрасного Итилиена; они говорили далеко заполночь с Мерри, Пиппином и Гэндальфом, а немного спустя к ним при- соединились леголас и гимли. Тут Фродо и Сэм узнали многое из того, что случилось с их друзьями после распада товари- щества в злой день на парт гален у водопадов рауроса; и еще оставалось много, о чем нужно было поговорить и что расска- зать.
          Орки, говорящие деревья, лиги травянистых равнин, ска- чущие всадники, блестящие пещеры, белые башни и золотые за- лы; битвы, плывущие высокие корабли - все это проходило пе- ред пораженным Сэмом. Но среди всех этих изумительных собы- тий больше всего его удивил рост Мерри и Пиппина. Он заста- вил их встать спиной с Фродо и с самим собой и почесал в за- тылке.
          -- Не могу понять этого в вашем возрасте, - заявил он. - Но так и есть: вы на три дюйма выше, чем должны быть, или я гном.
          -- Вы определенно не гном, - ответил гимли. - Но что я говорил? Смертный не может выпить энтийского напитка и расс- читывать на то, что он на него подействует не больше, чем кружка пива.
          -- энтийский напиток? - Переспросил Сэм. - Вы опять об энтах. Но кто они такие? Я вижу, нужны недели, чтобы все уз- нать.
          -- Конечно, недели, - сказал Пиппин. - А потом Фродо должен будет закрыться в башне минас тирита и все это запи- сать. Иначе он забудет добрую половину, и бедный старый бильбо будет сильно разочарован.
          Наконец Гэндальф встал.
          -- Руки короля - руки целителя, дорогие друзья, - ска- зал он. - Вы были на самом краю смерти, и он вытащил вас от- туда, напрягая все силы, и отправил вас в следующую забывчи- вость сна. И хотя вы спали долго и спокойно, теперь вам сле- дует снова поспать.
          -- И не только Сэму и Фродо, - сказал гимли, - но и вам тоже, Пиппин. Я люблю вас, хотя бы за ту боль, что вы нам стоили и которую я никогда не забуду. Не забуду я и как отыскивал вас на холме после битвы. Я уже решил, что вы нав- сегда утеряны для гнома гимли. Но теперь я знаю, как выгля- дит нога хоббита: это все, что виднелось из под груды тел. А когда я снял с вас огромное тело, я был уверен, что вы мерт- вы. Я чуть не порвал свою бороду. И всего лишь день прошел, лкак вы встали с постели. В постель! Да и я пойду спать.
          -- А я, - сказал леголас, - пойду в леса этой прекрас- ной земли, которая наконец-то получила отдых. В будущем, ес- ли позволит наш повелитель, мы вернемся сюда; и когда мы по- селимся здесь, земля эта будет благословенна - на некоторое время. На некоторое время: на месяц, на жизнь, на сто лет жизни людей. Но Андуин близко, а Андуин ведет к морю. К мо- рю!
          К морю! К морю! Кричат белые чайки,
          дует ветер, летит белая пена.
          На запад, на запад падает круглое солцне
          серый корабль, серый корабль, слышишь ли ты голоса,
          голоса моего народа, ушедшего до меня?
          Я покину, покину леса, где родился,
          потому что наши дни подходят к концу
          я пройду по широкой воде под одиноким парусом
          длинны волны, накатывающиеся на последний берег,
          сладки голоса, зовущие с забытого острова
          в Эрессию, в землю Эльфов, недоступную людям,
          где не опадают листья -
          в землю моего народа навсегда!
          И, напевая так, леголас спустился с холма.
          Тогда и остальные расстались, и Фродо, и Сэм пошли к себе и уснули. Утром они встали в надежде и мире; и они про- вели много дней в Итилиене. Поле Кормаллен, где расположи- лось войско, было недалеко от Хеннет Аннуна, и по ночам слы- шен был гул водопадов. Хоббиты бродили по окрестностям, на- вещая места, в которых уже бывали раньше; и Сэм все надеялся где-нибудь в тени леса или на тайной поляне увидеть огромно- го Элефанта. И когда он узнал, что в осаде Гондора участво- вало много этих зверей, но все они были убиты, он подумал, что это печальная утрата.
          -- Что ж, я не могу одновременно находиться всюду, - сказал он. - Но, похоже, я многое потерял.
          Тем временем войско готовилось к возвращению в минас тирит. Уставшие отдохнули, а раненные выздоровели. Некоторым пришлось сражаться с остатками войск востока и юга, пока все не были покорены. Наконец позже всех вернулись те, кто ухо- дил в мордор и разрушал крепости на севере этой земли.
          Наконец, когда приближался май, капитаны запада снова выступили; они ступили на корабли и поплыли от Каир Андроса вниз по Андуину к Осгилиату; здесь они оставались в течении дня; на следующий день они прибыли на зеленые поля пеленнора и снова увидели белые башни под высоким миндоллуином, город людей Гондора, последнее воспоминание о великом западе, что прошел через тьму и огонь и вступил в новый день.
          И здесь посреди поля они установили павильоны и ждали утра; был канун мая, и король должен был вступить в ворота с восходящим солнцем.


    Глава V. Наместник и король.




          Над городом Гондора нависли сомнения и страх. Прекрас- ная погода и яркое солнце казались насмешкой людям, в чьей жизни было мало надежды и кто каждое утро ждал новостей о своей судьбе. Повелитель их был мертв и сожжен, мертвый ко- роль рохана лежал в их цитадели, а новый король, пришедший к ним ночью, отправился на войну с властью, слишком темной и ужасной, чтобы кто-то мог надеяться успешно соперничать с ней. Не было никаких известий. После того, как войска оста- вили долину моргула и двинулись в тени гор по северной доро- ге, ни один вестник не возвращался и не доходило никаких слухов.
          Через два дня после ухода капитанов леди Эовин попроси- ла женщин, ухаживающих за ней принести ей одежду. Когда ее одели и подвесили руку на полотяную перевязь, она отправи- лась к главе домов излечения.
          -- Сэр, - сказала она, - я в большом беспокойстве и больше не могу спокойно лежать в ленности.
          -- Леди, - был ответ, - вы еще нездоровы, и мне прика- зано особо заботиться о вас. Вы не должны подниматься с пос- тели в течении семи дней. Прошу вас вернуться.
          -- Я здорова, - возразила она, - по крайней мере телом, если не считать руки, да и она ранена нетяжело. Но я снова заболею, если ничего не буду делать. Нет ли новостей о вой- не? Женщины ничего не говорят мне.
          -- Новостей нет, - ответил глава. - И мы знаем лишь, что войско миновало долину моргула; говорят, войско ведет новый капитан с севера. Он великий повелитель и целитель; и мне кажется странным, что целительная рука владеет и мечом. Теперь в Гондоре не так, хотя некогда, как говорят у нас бы- ло так, если только правдивы старые сказания. Но уже долгие годы мы, целители, можем лишь исправлять то, что сделали другие мечами. И у нас хватает дела: мир и без войны полон боли и ран.
          -- Нужен лишь один враг, чтобы развязать войну, а не два, мастер, - ответила Эовин. - И те, у кого нет мечей, то- же могут умереть от них. Вы хотите, чтобы люди Гондора лишь собирали для вас травы, когда повелитель тьмы собирает ар- мии? И не всегда хорошо выздороветь телом. Так же как и не всегда плохо погибнуть в битве, даже в боли и муках. Если бы мне было позволено, в этот темный час я выбрала бы второе.
          Глава посмотрел на нее: высокая, стояла она перед ним, глаза ее ярко горели, руки сжимались, когда она повернулась и посмотрела через открытое окно на восток. Он вздохнул и покачал головой. После паузы она снова повернулась к нему.
          -- Разве нечего делать? - Спросила она. - Кто распоря- жается в городе?
          -- Не знаю точно, - ответил он. - Меня это не касается. Здесь есть маршал над всадниками рохана, а лорд хурин, как мне говорили, командует людьми Гондора. Но наместником горо- да по праву является повелитель Фарамир.
          -- Где я найду его?
          -- В этом доме, леди. Он был тяжело ранен, но сейчас находится на пути к выздоровлению. Но я не знаю...
          -- Отведите меня к нему. Тогда узнаете.

          Повелитель Фарамир прогуливался один в саду домов изле- чения, солнце грело его, и он чувствовал, как жизнь возвра- щается в его тело; но на сердце у него было тяжело, и он смотрел на восток. Подойдя, глава домов излечения, позвал его по имени: он повернулся и увидел леди Эовин роханскую; он был тронут жалостью, так как увидел, что она ранена, и его ясный взор проник в ее боль и беспокойство.
          -- Повелитель, - сказал глава, - это леди Эовин роханс- кая. Она ехала с королем и была тяжело ранена, теперь она находится у меня на излечении. Но она не удовлетворена и хо- чет поговорить с наместником города.
          -- Не поймите его неверно, повелитель, - заметила Эовин. - Не недостаток забот печалит меня. Не может быть лучших домов для исцеляющихся. Но я не могу лежать в леннос- ти, без дела, взаперти. Я искала в битве смерти. Но я не умерла, а битва все продолжается.
          По знаку Фарамира глава поклонился и ушел.
          -- Что же делать мне, леди, - спросил Фарамир. - Я тоже пленник лекарей.
          Он взглянул на нее, и ее красота и печаль глубоко тро- нули его сердце. А она посмотрела на него и увидели серьез- ную нежность в его глазах, и так как она выросла среди людей войны, она поняла, что перед нею стоит тот, с кем ни один всадник рохана не сможет соперничать в битве.
          -- Чего же вы хотите? - Снова спросил Фарамир. - Если это в моей власти, я выполню ваше желание.
          -- Я хочу, чтобы вы приказали главе выпустить меня, - сказала она; но хотя слова ее оставались гордыми, сердце ее дрогнуло и впервые она почувствовала сомнение. Она подумала, что этот высокий человек, одновременно строгий и мягкий, ре- шит, что она просто капризничает, как ребенок у которого не хватает твердости, чтобы закончить скучную работу.
          -- Я сам сейчас подчиняюсь главе, - ответил Фарамир. - Я еще не принял власть над городом. Но даже если бы я сделал это, я все равно прислушался бы к его советам и не противо- речил бы ему в вопросах его мастерства, разве лишь в случае крайней необходимости.
          -- Но я не хочу лечиться, - сказала она. - Я хочу отп- равиться на войну, как мой брат Эомер или как король теоден, который погиб и лежит в чести и мире.
          -- Слишком поздно, леди, следовать за капитанами, даже если бы у вас хватило для этого сил, - сказал Фарамир. - Но смерть в битве может ко всем нам прийти, хотим мы этого или нет. Вам лучше подготовиться к этому и исполнять советы ле- карей. Вы и я, мы должны терпеливо выносить часы ожидания.
          Она не ответила, но когда он взглянул на нее, ему пока- залось, что что-то ней смягчилось, как будто суровый мороз уступил первым признакам весны. Слезы блеснули на ее глазах и поползли по щеке, как сверкающая дождевая капля. Ее гордая голова немного опустилась. Потом спокойно, скорее разговари- вая с собой, чем с ним, она сказала:
          -- но лекари заставят меня семь дней лежать в постели. А мое окно выходит не на восток...
          Теперь у нее был голос юной и печальной девушки.
          Фарамир улыбнулся, хотя сердце его было полно жалости.
          -- Ваше окно не выходит на восток? это легко исправить. Я прикажу главе. Если вы останетесь в этом доме, леди, и бу- дете отдыхать, то вы сможете гулять в саду на солнце, если захотите; и будете смотреть на восток, туда, где находятся все наши надежды. И здесь вы найдете меня. Я тоже буду хо- дить, ждать и смотреть на восток. Мне будет лучше, если вы будете гулять и разговаривать со мной.
          Она подняла голову и снова посмотрела в его глаза; на ее бледном лице появился и цвет.
          -- Чем я облегчу ваше положение, повелитель? - Спросила она. - Я не хочу ни с кем разговаривать.
          -- Вы хотите получить ясный ответ?
          -- Да.
          -- Тогда, Эовин роханская, я скажу, что вы прекрасны. В долинах среди наших холмов растут прекрасные и яркие цветы, а девушки наши еще краше, но я не видел в Гондоре ни цветка, ни девушки, столь прекрасных и печальных. Может быть, лишь несколько дней осталось миру до наступления тьмы; и когда она придет, я надеюсь мужественно встретить ее. Но у меня будет легче на сердце, если, пока светит солнце я смогу ви- дет вас. Мы с вами оба прошли под крыльями тени, и одна и та же рука вывела нас оттуда.
          -- Увы, не меня! - Возразила она. - Тень все еще лежит на мне. Не ищите лекарей. Я привыкла к мечу, и рука у меня тяжелая. Благодарю вас за то, что мне не нужно возвращаться в мою комнату. Я буду гулять, с позволения наместника горо- да.
          И, вежливо поклонившись, она ушла. А Фарамир долго хо- дил один по саду, и теперь его взгляд чаще устремлялся на дом, чем на восток.

          Вернувшись в свою комнату, он вызвал главу и выслушал то, что тот мог сказать о леди роханской.
          -- Не сомневаюсь, повелитель, - сказал глава, - что вы больше узнаете от невысоклика, который с нею; он ехал с ко- ролем и был с нею до конца.
          Так Мерри был послан к Фарамиру, и пока длился день, они долго разговаривали, и Фарамир узнал многое, гораздо больше, чем было выражено в словах. И он подумал, что пони- мает теперь печаль и беспокойство Эовин роханской. И прек- расным вечером Фарамир и Мерри прогуливались в саду, но она не пришла.
          Но на утро, выйдя из дома, Фарамир увидел ее. Она стоя- ла на стене. Одетая в белое, она сверкала на солнце. Он поз- вал ее и она спустилась, и они гуляли по траве и сидели под зелеными деревьями, иногда молча, иногда разговаривая. И каждый последующий день они поступали так же. И глава домов, глядя на них из окна, радовался: он был целитель, и задача его облегчалась. И хотя дни были тяжелы от страха и дурных предчувствий, эти двое с каждым днем становились сильнее.
          Так наступил пятый день с тех пор, как Эовин впервые пришла к Фарамиру; они вместе стояли на стене города и смот- рели наружу. Все еще не приходило никаких новостей, и сердца всех были омрачены. Погода тоже стала хуже. Было холодно. Дул резкий северный ветер, земля вокруг города выглядела се- рой и унылой.
          Они были одеты в теплую одежду и теплые плащи, а поверх всего на леди Эовин была большая накидка цвета летней ночи, вся усаженная серебряными звездами. Фарамир послал за этой накидкой, укутал в нее Эовин; и она стояла рядом с ним, была прекрасна и горда, как королева. Накидка эта была изготовле- на для матери Фарамира, финдуилас амротской, безвременно умершей; и для него она была лишь смутным воспоминанием о чем-то ласковом и о первом большом горе; и ее одежда каза- лась ему соответствующей красоте и печали Эовин.
          Она вздрогнула под звездной накидкой и посмотрела на север.
          -- Куда вы смотрите, Эовин? - Спросил Фарамир.
          -- Разве не в той стороне черные ворота? И разве он те- перь не там? Прошло семь дней, как он уехал.
          -- Семь дней, - сказал Фарамир. - Не думайте обо мне плохо, но я скажу вам: эти семь дней принесли мне радость и печаль, которых я не знал раньше. Радость видеть вас, и боль, потому что теперь страхи и сомнения этого злого време- ни удвоились. Я не хочу конца мира, Эовин, не хочу утратить так скоро то, что нашел.
          -- Утратить то, что вы нашли? - Повторила она, серьезно глядя на него. - Я не знаю, о чем вы говорите. Но не будем, друг мой, говорить об этом. Я стою на самом краю, мрачная пропасть открывается у моих ног, и есть ли какой-нибудь свет за мной, я не могу сказать. Потому что я еще не могу повер- нуться. Я жду знака судьбы.
          -- Да, мы ждем знака судьбы, - согласился Фарамир. Больше они ничего не сказали. Им показалось, что ветер стих, свет померк, солнце потемнело и все звуки города прекрати- лись. Не слышно было ни ветра, ни голоса, ни крика птицы, ни шелеста листвы и ни их собственного дыхания. Даже биение сердец не было ощутимо. Время остановилось.
          Руки их встретились и сжались, хотя они и не знали это- го. Они ждали, сами не зная чего. И вот им показалось, что над хребтами отдаленных гор поднимается еще одна огромная гора тьмы, поднимается, как волна, готовая поглотить весь мир; в ней сверкали молнии. Дрожь пробежала по земле, и они почувствовали, как затряслись стены города. Земля испустила звук, похожий на вздох. Сердца их вновь забились.
          -- это напомнило мне нуменор, - сказал Фарамир и сам удивился звуку собственного голоса.
          -- Нуменор?
          -- Да, потонувшую землю запада, и черную волну, погло- тившую зеленые земли и холмы. Мне это часто снилось.
          -- Значит, вы думаете, что идет тьма? - Спросила Эовин. - Тьма неизбежна? - И она вдруг прижалась к нему.
          -- Нет, - ответил Фарамир, глядя ей в лицо. - это прос- то видение. Я не знаю, что происходит. Разум говорит мне, что приближается большое зло и мы стоим у конца дней. Но сердце говорит - нет. Тело у меня легкое, и надежда и ра- дость пришли ко мне, хотя я сам не понимаю, почему, Эовин. Эовин, белая леди рохана, не верьте в этот час, что тьма по- бедит! - Он наклонился и поцеловал ее в лоб.
          Так стояли они на стене города, дул сильный ветер, и их волосы, черные и золотые, смешивались при порывах ветра. И тень ушла, и солнце горячо ударило лучами, и всюду стало светло. Воды Андуина сверкали серебром, и во всех домах го- рода запели от радости, овладевшей их сердцами неизвестно почему.
          И прежде чем солнце стало склоняться к закату, прилетел большой орел. Он выкрикивал новости от капитанов запада:

          Пойте, люди башни анора:
          Королевство Саурона кончилось навсегда,
          И башня тьмы разрушена.
          Пойте и радуйтесь, люди башни стражи
          Ваша вахта была не напрасной, черные ворота разбиты
          Ваш король в них, он непобедим.

          Пойте и радуйтесь, дети запада: ваш король вернулся,
          Он будет жить среди вас все дни вашей жизни.

          И увядшее дерево зацветет вновь,
          И король вырастит его в высоких местах,
          И город будет благословенен.

          Пойте все, вы, люди!

          И люди во всем городе пели.
          Следующие дни были золотыми, весна и лето соединились и пировали на полях Гондора. Быстрые всадники привезли от Каир Андроса сообщения о всем случившемся, и город готовился к прибытию короля. Мерри был вызван и уехал с телегами, кото- рые везли припасы в Осгилиат и оттуда кораблями к Каир анд- росу; но Фарамир остался - вылечившись, он принял на себя власть и наместничество, хотя и ненадолго. Его обязанностью было подготовить все для того, кто его сменит.
          И Эовин не уехала, хотя брат просил ее прибыть на поле Кормаллен. Фарамир дивился этому, но он редко видел ее, бу- дучи занятым многими делами; она продолжала жить в домах из- лечения и одна ходила по саду, и лицо ее снова побледнело, и казалось, что во всем городе она одна была нездорова и пе- чальна. Глава домов забеспокоился и поговорил с Фарамиром.
          Тогда Фарамир пришел и увидел ее, и они снова вместе стояли на стене. И он сказал ей:
          -- Эовин, почему вы задержались здесь и не отправились в Кормаллен за Ктаир Андросом, где вас ждет ваш брат?
          И она сказала:
          -- разве вы не знаете?
          Но он ответил:
          -- могут быть две причины, но которая из них истинная, я не знаю.
          И она сказала:
          -- я не хочу играть в прятки. Говорите яснее.
          -- Если хотите, леди, - согласился он, - вы не пошли, потомму что вас звал только ваш брат, и вид лорда арагорна, потомка Элендила, в его торжестве теперь не принесет вам ра- дости. Или же потому, что я не пошел, а вы хотите оставаться рядом со мной. А может, верны обе причины, и вы сами не мо- жете выбрать. Эовин, любите ли вы меня, полюбите ли когда-- нибудь?
          -- Я желала быть любимой другим, - ответила она. - Но мне не нужна ничья жалость.
          -- это я знаю, - сказал он. - Вы желали любви лорда арагорна. Он велик и могуществен, а вы хотели славы, хотели быть поднятой над всеми, кто ползает по земле. Он казался вам восхитительным, как великий капитан юному солдату. И он действительно величайший из людей. Но когда он ответил вам лишь пониманием и жалостью, вы не захотели ничего, вы искали доблестной смерти в битве. Посмотрите на меня, Эовин.
          И Эовин долго смотрела на Фарамира, и Фарамир сказал:
          -- не называйте жалостью дар верного сердца, Эовин! Я не предлагаю вам жалость. Вы высокая и доблестная леди и са- ми заслужили славу, которая не будет забыта. И вы прекрасны, даже в языке Эльфов не найдется слов для описания вашей кра- соты, и я люблю вас. Раньше я жалел вас. Но теперь, даже ес- ли бы у вас не было никаких печалей, если бы не было у вас страхов, если бы вы были благословенной королевой Гондора, я все равно любил бы вас, Эовин, любите ли вы меня?
          И тогда сердце Эовин смягчилось, или она сама поняла его. Неожиданно зима прошла и солнце улыбнулось ей.
          -- Я осталась в минас аноре, башне солнца, - сказала она, - и смотрите! Тень исчезла! Я больше не буду девушкой с мечом, не буду соперничать с великими всадниками, не буду наслаждаться лишь песнями об убийствах. Я буду целителем, полюблю все, что растет. - Она снова посмотрела на Фарамира и сказала. - Я болььше не хочу быть королевой.
          И Фарамир весело рассмеялся.
          -- это хорошо, - сказал он, - потому что я не король. Но я женюсь на белой леди рохана, если она того пожелает. И если она захочет, мы пересечем реку и в счастливые дни будем жить в прекрасном Итилиене и там разобьем сад. Все будет расти там с радостью, если придет белая леди.
          -- Значит, я должна буду оставить своих людей, Гондо- рец? - Спросила она. - И ваш гордый народ будет говорить о вас: "вот идет тот, кто приручил дикую девушку с севера! Разве не было для него женщин из расы нуменора?"
          И Фарамир обнял ее, и поцеловал под солнечным небом, и не заботился о том, что они стоят высоко на стене и видны многим. И многие действительно видели их и исходивший от них свет, когда они сошли со стены и пошли рука об руку к домам излечения.
          А главе домов излечения Фарамир сказал:
          -- Вот леди Эовин роханская, теперь она здорова.
          И глава ответил:
          -- Тогда я отпускаю ее из под своего присмотра и про- щусь с ней. Пусть никогда не знает она ни ран, ни болезней. Я передаю ее в распоряжение наместника города до возвращения ее брата.
          Но Эовин сказала:
          -- Теперь, получив разрешение уйти, я остаюсь. Из всех домов города этот стал для меня самым благословенным.
          И она осталась там до возвращения короля Эомера.
          Все было готово в городе. Собралось множество людей, так как новости разлетелись по всем окраинам Гондора от Мин-риммон и до далеких морских берегов. И все кто мог прий- ти в город поторопились прийти. Город снова наполнился жен- щинами и прекрасными детьми, вернувшимися домой. Из дол ам- рота прибыли искусные арфисты, а из долин лебеннина - музы- канты, играющие на виолах, флейтах и серебряных рогах, и многоголосые певцы.
          Наконец пришел вечер, когда со стен увидели павильоны в поле, и всю ночь горели костры и люди ждали рассвета. Когда же ясным утром солнце встало над восточными горами, на кото- рых больше не лежала тень, зазвонили все колокола, разверну- лись и затрепетали на ветру знамена. И в последний раз над Гондором на белой башне было поднято знамя наместника - яр- ко-серебряное, как снег под солнцем, без всякого изображения или девиза.
          Капитаны запада повели свои войска к городу, и народ видел, как они приближаются линия за линией, сверкая и блес- тя в солнечных лучах. Они подошли к дороге, ведущей к воро- там, и остановились в одной восьмой мили от стены. И хотя ворота были разрушены и не востановлены, вход в город прег- раждал барьер: здесь стояли люди в черном и серебряном с об- наженными длинными мечами. Перед барьером стоял Фарамир - наместник, и Хурин, глава ключей и другие капитаны Гондора, и леди Эовин Роханская с маршалом Элфхелмом, и много рыцарей Марки; и с каждой стороны ворот толпился народ в разноцвет- ных одеждах и с охапками цветов.
          Перед стенами Минас Тирита образовалось обширное прост- ранство, ограниченное со всех сторон рыцарями и солдатами Гондора и Рохана и жителями города и других областей земли. Наступила тишина. И вот из войска вышли вперед дунедайн в серебряном и сером, а перед ними медленно шел лорд Арагорн. Он был одет в черную кольчугу, отделанную серебром и в длин- ный снежно-белый плащ с наколотым вверху большим зеленым камнем. Голова его была обнажена, лишь на лбу горела звезда, привязанная тонкой серебряной нитью. С ним шли Эомер Роханс- кий, принц имрахил, Гэндальф, весь в белом и четыре малень- кие фигурки, на которые дивились все люди.
          -- Нет, сестра, это не мальчики, - сказала иорет, свой родственнице из имлот мелуя, стоявшей рядом с ней. - Это пе- рианы из далекой земли невысокликов, они принцы с великой славой, говорят. Я знаю это, потому что лечила одного из них в домах.Они маленькие, но доблестные. Да,сестра, один из них отправился со своим оруженосцем в землю тьмы, сражался там с самим повелителем тьмы и сжег его башню. Так по крайней мере говорят в городе. Это тот, что идет рядом с эльфийским кам- нем. Я слышала, они большие друзья. А какое чудо лорд эль- фийский камень. Речь у него слишком мягкая, уверяю тебя, но сердце золотое. И у него руки целителя. "Руки короля - руки целителя" - сказала я; и так все и открылось. А митрандир сказал мне: "иорет, люди долго будут помнить твои слова", и...
          Но иорет не пришлось продолжать свой рассказ, пропела труба, и наступила мертвая тишина. От ворот выступил вперед Фарамир и Хурин, а за ними шли четыре воина в высоких шлемах и мундирах цитадели, они несли большую шкатулку из черного лебетрона, отделанную серебром.
          Фарамир встретился с Арагорном посреди пустого прост- ранства, поклонился и сказал:
          -- последний наместник Гондора просит разрешения сдать службу.
          Он протянул белый шест. Арагорн взял шест и вернул его, сказав:
          -- служба не кончена, она будет твоей и твоих потомков, пока живет мой род. Исполняй свои обязанности.
          Тогда Фарамир заговорил ясным голосом:
          -- люди Гондора, слушайте наместника этого королевства! Смотрите! Вот тот, кто заявил свои права на королевство. Это Арагорн, сын арахорна, глава дунедайн из арнора, капитан войска запада, носитель звезды севера, владелец заново сплавленного меча, победитель в битве, чьи руки приносят ис- целение, эльфийский камень, Элессар из линии баландила, сына исилдура, сына Элендила из нуменора. Будет ли он королем, и войдет ли в город и будет ли жить в нем?
          И все войско и все люди единым голосом воскликнули:
          -- да!
          А иорет сказала родственнице:
          -- такая церемония входа в город была у нас; и вот он пришел, как я говорила тебе и он сказал мне...
          И снова она вынуждена была замолчать, потому что снова заговорил Фарамир:
          -- люди Гондора, сказители говорят, что в старину по обычаю король получал корону от своего отца перед его смертью; если это было невозможно, то он получал корону на могиле отца. Но поскольку невозможно и это, я пользуюсь властью наместника; принес сюда из рат динона корону ернура, последнего короля, чьи дни кончились в давно прошедшее время наших предков.
          Войны вышли вперед, и Фарамир открыл шкатулку и достал древнюю корону. Она была сделана в форме шлема гвардии цита- дели, только выше, и была вся белая, а крылья с обеих сто- рон, жемчужные и серебряные, напоминали крылья морской птицы - это была эмблема королей, пришедших из-за моря. На венце короны сияли семь алмазов, а в центре находился большой дра- гоценный камень, сиявший как пламя.
          Арагорн принял корону и сказал:
          -- эт аэрелло эндоренна утилиен. Синоме маруван ар хил- диннар тени амбар - метта!
          Это были слова, произнесенные Элендилом, когда он при- шел из-за моря на крыльях ветра: "из-за великого моря в среднеземелье я пришел. Я буду владеть этим местом и все мои потомки, до конца мира." Затем, к удивлению многих, Арагорн не надел корону, а вернул ее Фарамиру и сказал:
          -- трудом и мужеством многих возвращаюсь я к наследству своему. В знак этого прошу я носителя кольца вручить мне ко- рону, а митрандира надеть мне ее на голову, ибо он был глав- ным организатором всех нас, и это его победа.
          Вперед выступил Фродо, взял корону у Фарамира и передал ее Гэндальфу; Арагорн склонил колени, и Гэндальф надел коро- ну ему на голову и сказал:
          -- наступают дни короля. Да будут они благословенны, пока стоят троны балара!
          И когда Арагорн встал, все с удвилением и в молчании смотрели на него, как будто увидели впервые. Высокий, как морские короли древности, стоял он над всеми: древним казал- ся он и в то же время в расцвете мужества; мудрость сияла у него во лбу, сила и исцеление были в его руках, и свет исхо- дил от него. И Фарамир воскликнул:
          -- смотрите! Вот наш король!
          Загремели трубы, и король Элессар подошел к барьеру, а Хурин отвел его в сторону, и среди музыки арф, виол и флейт и среди пения чистых голосов король прошел по украшенным цветами улицам и вошел в цитадель. На башне было поднято знамя с деревом и звездами, и началось правление короля Элессара, о котором сложено много песен.
          При нем город стал прекраснее, чем даже в дни своего первого расцвета; он был наполнен деревьями и фонтанами, а ворота были сделаны из митрила и стали, а улицы вымощены бе- лым мрамором. И народ горы работал в городе, и народ леса часто приходил сюда; и все были здоровы и веселы; и дома бы- ли полны мужчин, женщин и детского смеха, и ни одно окно не было слепым, и ни один двор пустым; и когда кончилась третья эра мира и началась новая, в ней сохранилось воспоминание о славе ушедших дней.
          В последующие за коронованием дни король сидел на троне в зале королей и отправлял свое правосудие. От множества зе- мель и народов прибыли послы: с востока и юга, от границ чернолесья и из дунленда на западе. И король простил жителей востока, предоставил их себе и отпустил на свободу и заклю- чил мир с харадом; рабов мордора он освободил и отдал им все земли вокруг озера нурнен. И многих призывали к нему за по- лучением награды за доблесть; и наконец капитан гвардии при- вел к нему для суда Берегонда.
          И король сказал Берегонду:
          -- Берегонд, от твоего меча кровь пролилась в святом месте, а это запрещено. Ты также оставил пост свой без поз- воления повелителя или капитана: за это - смерть. И я обвяв- ляю свой приговор.
          Своей доблестью в битве ты заслужил отмену наказания, но ты сделал еще многое из любви к Фарамиру. Тем не менее ты должен будешь уйти из гвардии цитадели и из Минас Тирита.
          Кровь отхлынула от лица Берегонда, он схватился за сер- дце и опустил голову. Но король продолжал:
          -- Ты назначаешься в белый отряд, в гвардию Фарамира, принца Итилиена, и будешь жить в Эмин Арнене в чести и в ми- ре и служить тому, кого ты, рискуя всем, спас от смерти.
          И тогда Берегонд, поняв милость и справделивость коро- ля, возрадовался и, поклонившись, поцеловал его руку и ушел, радостный и удовлетворенный. Арагорн отдал Фарамиру Итилиен и просил его жить в холмах эмин арнена вне пределов видимос- ти из города.
          -- Ибо, - сказал он, - Минас Итил в долине моргула бу- дет совершенно уничтожен, и хотя со временем долина может очистится, еще много лет в ней не сможет жить ни один чело- век.
          Последним Арагорн приветствовал Эомера Роханского, и они обнялись и Арагорн сказал:
          -- между нами не может быть слов о награде, о том, что давать и брать - мы братья. В счастливый час приехал с севе- ра Эорл, и никогда не будет столь благословенен союз людей. Как вы знаете, мы положили Теодена прославленного в могиле в святыне Гондора, и здесь он может лежать, пока правят короли Гондора, если вы сами пожелаете. А если хотите, мы прибудем в Рохан и привезем его, чтобы он покоился среди своего наро- да.
          И Эомер ответил:
          -- с того дня, как вы встали передо мной у зеленой тра- вы, я полюбил вас, и любовь эта никогда не ослабеет. Но те- перь я должен вернуться в свое королевство, где нужно многое привести в порядок и исцелить. Когда все будет готово, мы вернемся за павшим: пока же пусть он спит здесь.
          И Эовин сказала Фарамили мне чего и не хватало в это благословенное время, так это бильбо. Я очень опечалился, когда увидел, что он не прибыл с Элрондом.
          -- Вы удивляетесь этому, носитель кольца? - Спросила Арвен. - Вы знаете власть вещи, которая уничтожена; и все, что сделано этой властью, теперь ушло. Ваш родственник обла- дал этой вещью дольше вас. Он сейчас очень стар и ждет вас; он не будет больше совершать долгие переезды за одним исклю- чением.
          -- Тогда я прошу разрешения уехать поскорее, - сказал Фродо.
          -- Через семь дней мы отправимся, - сказал Арагорн. - Мы долго будем с вами попутчиками, потому что поедем в ро- хан. Черезх три дня вернется Эомер, чтобы увести Теодена в марку, и мы поедем с ним, чтобы почтить павшего. А теперь, прежде чем вы уйдете, я хочу подтвердить слово, сказанное вам Фарамиром, и заявить, что вы свободны в королевстве гон- дор; и ваши товарищи тоже. И если бы был дар, соответствую- щий вашим деяниям, я дал бы его вам; но все, что вы желаете, будет вам дано, и вы поедете с почестями, как принц этой земли.
          Но королева Арвен сказала:
          -- я вам дам дар. Ибо я дочь Элронда. Я не пойду с ним, когда он отправится в серый приют: я избрала долю лютиан, и сладкую и горькую одновременно. Но вместо меня пойдете вы, носитель кольца, когда наступит время и если вы пожелаете. Если ваши раны мучают вас и воспоминания о вашей ноше тяже- лы, вы должны будете уйти на запад, где залечатся ваши раны и минует усталость. А это носите в память об эльфийском кам- не и вечерней звезде, с жизнью которых переплелась ваша жизнь.
          И они сняла подобную звезде белую жемчужину, висевшую на цепи у нее на груди и повесила цепь на шею Фродо.
          -- Когда воспоминание, и страх, и тьма долго будут одо- левать вас, - сказала она, - это принесет вам облегчение.

          Через три дня, как и ожидал король, в город прибыл Эомер Роханский и с ним Эорд лучших рыцарей Марки. Его встретили с почестями; и когда они сидели за столом в мерет- ронде, большом зале пиров, он увидел красоту женщин и пере- полнился удивлением. И прежде чем отправиться отдыхать, он послал за гномом Гимли и сказал ему:
          -- Гимли, сын Глоина, готов ли ваш топор?
          -- Нет, лорд, - ответил Гимли, - но я могу подготовить топор, если нужно.
          -- Суди сам, - сказал Эомер. - Ибо между нами все еще стоят слова, касающиеся госпожи золотого леса. А теперь я увидел ее собственными глазами.
          -- И что же вы теперь скажете, лорд?
          -- Увы! - Воскликнул Эомер. - Я не скажу, что она прек- раснейшая из всех живущих женщин.
          -- Тогда я иду за топором, - сказал Гимли.
          -- Но вначале я должен попросить извинения, - перебил его Эомер. - Если бы я видел ее в другом обществе, я сказал бы то, что вы хотите. Но теперь я ставлю на первое место ко- ролеву вечерную звезду и готов сражаться со всеми, кто не согласен со мной. Идти ли мне за мечом?
          Гимли низко поклонился.
          -- Нет, теперь я прощаю вас, лорд, - проговорил он. - Вы избрали вечер, а моя любовь отдана утру. И сердце мое го- ворит, что скоро оно уйдет навсегда.

          Наконец пришел день отьезда, и большой отряд готов был отправиться на север от города. Тогда короли Гондора и роха- на отправились в святилище и пришли к могилам на Рат Динон и вынесли тело короля Теодена на золотых носилках и прошли по городу в молчании. И положили носилки на большую повозку в окружении всадников Рохана и со знаменем впереди; и мерри, как оруженосец Теодена, ехал в повозке и держал оружие коро- ля.
          Остальным товарищам были подготовлены в соответствии с их ростом лошади; и Фродо, и Сэмвайс ехали рядом с Арагор- ном, Гэндальф - на обгоняющем тень, а Пиппин - среди рыцарей Гондора; а Леголас и Гимли, как и раньше ехали верхом на арод.
          В поездке участвовали и королева Арвен, и Галадриэль, и келеборн с их народом, и Элронд со своими сыновьями, и прин- цы Дол Амрота и Итилиена, и многие капитаны и рыцари. Никог- да не передвигался по марке такой отряд, какой сопровождал возвращение домой Теодена, сына тенгела.
          Неторопливо и мирно проехали они анориен и прибыли к серому лесу под амон дином и здесь услышали они в холмах гром барабанов, хотя никого не было видно. Тогда Арагорн приказал трубить в трубы. И герольды прокричали:
          -- Смотрите, едет король Элессар! Лес друадан он отдает гхан-бури-гхану и его народу в собственность навсегда; и от- ныне никто не смеет войти в него без их разрешения!
          Барабаны громко зарокотали, и наступило молчание.
          После пятнадцати дней путешествия повозка короля Теоде- на прошла по зеленым полям Рохана и прибыла в эдорас. Здесь все отдохнули. Золотой зал был увешан прекрасными занавесами и полон света, и был дан величественнейший пир, которого не видели со времен постройки дворца. В течении трех дней люди Марки готовились к погребению Теодена; его положили в камен- ном доме со всем оружием и многими прекрасными вещами, кото- рыми он владел, и над ним была насыпана большая насыпь, ко- торую закрыли зеленым дерном. И теперь с восточной стороны поля курганов было восемь могильных насыпей.
          И всадники королевского дома на белых лошадях обьехали насыпь с песней о Теодене, сыне Тенгела, сочиненной его ме- нестрелем Глеовином, и после этого он не писал никаких пе- сен. Торжественные голоса всадников трогали даже сердца тех, кто не понимал их речи; слова этой песни зажигали огонь в глазах народа Марки; и люди Марки снова слышали топот копыт с севера и голос Эорла в битве на поле Келебранта; и кати- лась песня о короле, и громко пел рог хэлма в горах, пока не настала тьма и король Теоден не восстал и не поехал сквозь тень в огонь, и умер в великолепии до того, как солнце свер- кнуло утром над Миндоллуином.

          Минуя тьму, минуя сомнение, к началу дня
          Ехал он и пел песню, обнажив свой меч.
          Он оживлял надежду и с надеждой погиб.
          И над смертью, над ужасом, над судьбой
          Поднялся к великой славе.

          Мерри стоял у подножья зеленой могилы и плакал, а когда песня кончилась, он воскликнул:
          -- Король Теоден! Король Теоден! Прощай! Ты был мне как отец, хотя и не надолго... Прощай!

          Когда погребение окончилось, стих плач женщин и король Теоден остался один в своей могиле, все собрались в золотом зале для великого пира, отбросив все печали - Теоден прожил долгую жизнь и закончил ее с честью, не меньшей, чем вели- чайшие его предшественники. И когда наступило время во по обычаю Марки выпить в память королей, вперед выступила Эовин, леди Рохана, золотая, как солнце, и белая, как снег, и поднесла Эомеру полную чашу.
          Тогда встали менестрель и сказитель и произнесли имена всех повелителей Марки по порядку; Эорл юный; Браго, Строи- тель Зала; Алдор, брат несчастного Балдора; Фреа; Френвайн; Голдвайн; Деор; Грам; Хэлм, лежащий в пропасти Хэлма. Так кончились девять могил с западной стороны, ибо здесь линия была прервана. А затем пошли могилы с восточной стороны: Фреалаф, племянник Хэлма; Леофа; Бедда; Фолка; Фолквайн; Фонгел; Тенгел; и последний - Теоден. И когда произнесли имя Теодена, Эомер осушил чашу. Тогда Эовин попросила наполнить чаши, и все собравшиеся встали и выпили за нового короля, восклицая:
          -- Привет тебе, Эомер, король Марки!
          И когда пир подходил к концу, Эомер встал и сказал:
          - Сейчас поминальный пир в честь короля Теодена; но я скажу радостную новость, и король не будет недоволен этим, потому что он был как отец моей сестре Эовин. Слушайте, мои гости, прекрасный народ разных земель, какой никогда не со- бирался в этом зале! Фарамир, наместник Гондора и принц Ити- лиена, просит руки Эовин, леди Рохана, и она согласна быть его женой. Поэтому они обручаются перед вами.
          И Фарамир и Эовин вышли вперед и взялись за руки; и все выпили за их здоровье и возрадовались.
          -- Теперь, - сказал Эомер. - Гондор и Марка связаны но- выми узами, и никто не радуется этому больше меня.
          -- Вы не скупы, Эомер, - сказал Арагорн, - вы отадете Гондору прекрасное сокровище вашего королевства.
          Эовин взглянула в глаза Арагорну и сказала:
          -- Пожелайте мне счастья, мой повелитель и целитель!
          И он ответил:
          -- Я желаю тебе счастья первой встречи.И мое сердце ра- дуется, видя твое счастье.

          Когда пир кончился, те, кто должен был ехать, попросили позволения у короля Эомера. Готовился к отьезду Арагорн со своими рыцарями, народ Лориена и Раздола... Но Фарамир и Им- рахил оставались в Эдорасе, осталась и Арвен вечерняя звез- да, попрощавшись с братьями. Никто не видел ее последней встречи с Элрондом, ее отцом; они ушли в холмы и там долго разговаривали, и горько было их расставание, которое должно было длиться до конца мира.
          Наконец перед отьездом гостей Эовин и Эомер пришли к Мерри и сказали:
          -- Прощайте Мериадок из Удела и холвайн Марки! Поезжай- те к доброй удаче и возвращайтесь поскорее!
          И Эомер сказал:
          -- Короли древности нагрузили бы вас дарами, которые не смогла бы увезти телега с полей Мундбурга; и все же вы гово- рите, что не возьмете ничего, кроме оружия. У меня действи- тельно нет достойного вашим деяниям дара; но моя сестра про- сит вас принять эту маленькую вещь в память о Дернхелме и о рогах Марки, трубящих на рассвете.
          И Эовин дала Мерри древний рог, маленький, но искусно выложенный серебром, с зеленой перевязью; на нем была выгра- вирована линия всадников и руны с глубоким значением.
          -- Это наследие нашего дома, - сказала Эовин. - Рог сделан гномами и достался нам из Орды Ската, прозванного червем. Эорл Юный принес его с севера. Если подуть в этот рог, то его звук вселит страх в сердца врагов и радость в сердца друзей. И друзья услышат его звук и придут на помощь.
          Мерри взял рог и поцеловал руку Эовин; они обнялись и расстались.

          Гости были готовы. Они выпили прощальную чашу и со сло- вами похвалы и дружбы расстались. Прибыв в пропасть Хэлма, они отдыхали два дня. Здесь Леголас выполнил свое обещание и посетил с Гимли Блистающие пещеры; когда они вернулись, он молчал и сказал только, что Гимли один может найти подходя- щее слово для того, чтобы говорить о них.
          -- И никогда раньше гном не торжествовал победу над эльфом в словесном состязании, - сказал он. - Теперь пойдем в Фэнгорн, и счет сравняется.
          Из пропасти Хэлма они отправились в Изенгард и увидели, чем занимаются энты. Все каменное кольцо было разрушено, земля вокруг превратилась в сад, по которому протекал ручей; в середине находилось озеро чистой воды, и в нем стоял Орт- ханк, высокий и недосягаемый, и его черные стены отражались в воде.
          Некоторое время путешественники стояли на том месте, где раньше находились ворота Изенгарда и где теперь, как ча- совые росли два высоких дерева в начале зеленой аллеи, веду- щей к Ортханку. Они в удивлении смотрели на проделанную ра- боту, но никого живого не было видно поблизости. Но вскоре они услышали "хум-хум, хум-хум"; к ним по дороге шел Древоб- рад, а рядом с ним Быстрый Луч.
          -- Добро пожаловать в Ортханкский сад! - Сказал он. - Я знал, что вы идете, но был занят работой в долине; тут еще многое нужно сделать. Я слышал, вы тоже не бездельничали на юге и на востоке; и все, что я слышал - хорошо, очень хоро- шо. - И Древобрад похвалил все их дела, о которых, по-види- мому, хорошо знал; наконец он остановился и долго смотрел на Гэндальфа. - Что ж, - заключил он, - вы оказались сильнее, и вся ваша работа проделана хорошо. Куда же вы теперь направ- ляетесь? И зачем пришли сюда?
          -- Посмотреть, как идет ваша работа, мой друг, - отве- тил Гэндальф, - и поблагодарить за вашу помощь во всем со- вершенном.
          -- Хум, это прекрасно, - сказал Древобрад, - разумеет- ся, энты сыграли свою роль. И не только с этим, хум, с этим проклятым Древоубийцей, что жил здесь. Было большое передви- жение этих, бурарум, этих злоглазых - черноруких - кривоно- гих - жестокосердных - когтелапых - кровожадных, моримайте - сиикахонда, хум, ну, вы торопливый народ, а их полное имя длинное, как годы пытки от этих паразитов - орков. Они шли по реке, и с севера, и со всех мест вокруг Лаурелиндоренана, в который они не могли войти, благодаря великим, присутству- ющим здесь. - Он поклонился госпоже и господину Лориена. - И эти подлые существа были более чем удивлены, встретив нас на Болде; они не слышали о нас раньше, хотя то же самое можно сказать и о лучших народах. И не многие могут нас вспомнить: мало кто ушел от нас живым, да и тех в большинстве приняла река. Но для вас это было хорошо, король травяных земель не- далеко проехал бы, а если бы и смог проехать, то, вернув- шись, не застал бы своего дома.
          -- Мы хорошо знаем это, - сказал Арагорн, - и никогда не забудем ни в Минас Тирите, ни в Эдорасе.
          -- Никогда - слишком длинное слово даже для меня, - сказал Древобрад. - Вы хотите сказать, пока живет ваш народ; он будет действительно жить долго, даже с точки зрения эн- тов.
          -- Начинается новая эра, - сказал Гэндальф, - и вполне может случиться, друг мой Фэнгорн, что в этой эре люди пере- живут энтов. Но скажите: как вы выполнили мое задание? Как Саруман? Он еще не устал от Ортханка? Не думаю, чтобы он поблагодарил вас за улучшение вида из его окна.
          Древобрад хитро, как показалось Мерри, взглянул на Гэн- дальфа.
          -- Ах, - сказал он. - Я так и думал, что вы подойдете к этому. Устал от Ортханка?.. очень, но не столько от башни, сколько от моего голоса. Хум. Я рассказывал ему долгие ска- зания - долгие, по вашему мнению.
          -- Как же он слушал? Вы приходили в Ортханк? - Поинте- ресовался Гэндальф.
          -- Хум, нет, не в Ортханк! - Сказал Древобрад. - Но он подходил к окну и слушал, потому что хотел узнать новости любым путем, и хотя эти новости ему не нравились, он все же жадно слушал. Я видел, что он выслушивал. Но я добавлял ко- е-что для него, над чем ему можно было подумать. Он очень устал. Это была его гибель.
          -- Я замечаю, мой добрый Фэнгорн, - проговорил Гэн- дальф, - что вы говорите: жил, был, устал. Почему? Он умер?
          -- Нет, насколько мне известно, - ответил Древобрад. - Но он ушел. Да, семь дней назад. Я позволил ему уйти. Мало что от него осталось, когда он выполз; как и его червеобраз- ный спутник, он был похож на бледную тень. Не говорите мне, Гэндальф, что я обещал стеречь его: я это и сам помню. Но с тех пор положение изменилось. Я стерег его, пока он мог еще причинить какой-либо вред. Вы знаете, что больше всего я не- навижу, когда живое существо держат в клетке, и даже такого, как он, я не стал бы держать взаперти без особой необходи- мости. Змея без жала может ползти куда захочет.
          -- Может, вы и правы, - сказал Гэндальф, - но у этой змеи остался по крайней мере один клык. У него сохранился ядовитый голос, и я думаю, что он убедил вас, даже вас, Дре- вобрад, зная ваше слабое место. Что ж, он ушел, и говорить об этом больше не стоит. Башня Ортханк возвращается королю, которому она принадлежала раньше. Хотя, может, она ему и не нужна.
          -- Это мы увидим позже, - сказал Арагорн. - Но я позво- ляю энтам делать все, что им угодно, в этой долине, пока они следят за Ортханком и не позволяют туда входить никому без моего разрешения.
          -- Ортханк закрыт, - сказал Древобрад. - Я заставил Са- румана закрыть его и отдать мне ключи. Они у Быстрого Луча.
          Быстрый луч поклонился как дерево, клонящееся на ветру, и передал Арагорну два больших черных ключа сложной формы, надетых на стальное кольцо.
          -- Еще раз благодарю вас, - сказал Арагорн. - Пусть ваш лес растет в мире. Когда эта долина будет заполнена, оста- нется много свободного пространства западнее гор, где вы хо- дили когда-то давно.
          Лицо Древобрада стало печальным.
          -- Леса могут расти, - сказал он. - Деревья могут разм- ножаться. Но не энты. Энтийских жен больше нет.
          -- Однако, может, еще есть надежда в ваших поисках, - предположил Арагорн. - Для вас теперь открыты земли на вос- токе, куда давно не было доступа.
          Но Древобрад покачал головой и сказал:
          -- Это очень далеко. И теперь там слишком много людей. Но я забыл о вежливости. Не хотите ли остановиться здесь и отдохнуть? И, может, кому-нибудь из вас будет приятно пройти по лесу Фэнгорн и сократить дорогу домой? - И он посмотрел на Келеборна и Галадриэль.
          Но все, кроме Леголаса и Гимли, сказали, что должны от- правляться немедленно и идти на юг или запад.
          -- Ну, Гимли! - Сказал Леголас. - Теперь с разрешения Фэнгорна, я посещу глубины энтийского леса и увижу деревья, каких нигде больше нет в среднеземелье. Вы должны идти со мной и сдержать свое слово; так мы вместе доберемся до наших земель - чернолесья и того, что за ним.
          Гимли согласился с этим, хотя и не весьма радостно.
          -- Вот и кончается Товарищество Кольца, - сказал ара- горн. - Но я надеюсь, что вскоре вы вернетесь в мои земли с обещанной помощью.
          -- Мы придем, если наши повелители позволят нам, - ска- зал Гимли. - Что ж, прощайте, мои хоббиты! Вы благополучно доберетесь к своим домам, и я не буду плохо спать от страха за вас. Мы будем посылать слова, когда сможем, и, может быть, некоторые из нас еще встретятся. Но, боюсь, что все вместе мы больше никогда не соберемся.
          Тогда Древобрад попрощался со всеми по очереди и трижды медленно и низко, с большим уважением, поклонился Келеборну и Галадриэль.
          -- Давным-давно мы не встречались у ствола или камня, а занимар, заннмалион ностарн! - Сказал он. - Печально, что встречаемся еще раз лишь в самом конце. Мир меняется: я чув- ствую это в воде, и в земле, и в воздухе. Не думаю, что мы встретимся вновь.
          И Келеборн сказал:
          -- Не знаю, старейший.
          А Галадриэль добавила:
          -- Не в среднеземелье и пока земля, лежащая под водой, не поднимется вновь. Лишь тогда на лугах Тасариона мы сможем вновь встретиться. Прощайте!
          Последними попрощались со старым энтом Мерри и пиппин, и он немного повеселел, глядя на них.
          -- Ну, мои веселые друзья, - сказал он, - хотите ли еще выпить моего напитка перед уходом?
          -- Конечно, хотим, - сказали они, и он отвел их в сто- рону в тень одного большого дерева, и они увидели, что там стоит большой каменный кувшин. Древобрад налил три чаши, и они выпили; и они увидели, как его странные глаза смотрят на них через край чаши.
          -- Осторожней, осторожней! - Сказал он. - Вы уже и так выросли с тех пор, как я видел вас в последний раз.
          И они рассмеялись.
          -- Что ж, до свидания! - Сказал он. - И не забудьте, услышав новости об энтийских женах, прислать мне слово.
          Он помахал своей большой рукой и исчез среди деревьев.
          Путешественники ехали теперь быстрее, направляясь к ро- ханскому проходу. И здесь вблизи того места, где пиппин смотрел в камень Ортханка, Арагорн попрощался со всеми. Хоб- биты очень опечалились при этом расставании: Арагорн был их верным другом и предводителем во многих опасностях.
          -- Хотел бы я иметь камень, чтобы видеть в нем своих друзей, - сказал пиппин. - И чтобы мы могли разговаривать.
          -- Остался только один камень, который вы могли бы ис- пользовать, - ответил Арагорн, - потому что вы не захотите видеть то, что показывает камень Минас Тирита. Но палантир Ортханка останется у короля, чтобы он мог видеть, что проис- ходит в его королевстве и что делают его слуги. И не забудь- те, Перегрин Тук, что вы рыцарь Гондора и я не освобождаю вас от службы. Сейчас вы уходите, но я могу позвать вас. И помните, мои дорогие друзья из Удела, что мое королевство простирается и на север - и однажды я приду туда.
          Арагорн попрощался с Келеборном и Галадриэль, и госпожа сказала ему:
          -- Эльфийский камень, через тьму пришли вы к вашей на- дежде и получили теперь все, что желали. Хорошо используйте дни!
          Но Келеборн добавил:
          -- Прощайте, родич! Пусть ваша судьба будет другой, чем у меня, и ваше сокровище останется с вами до конца!
          С этим они расстались на закате: и когда немного спустя они поврнулись и посмотрели назад, то увидели короля запада на большом коне в окружении рыцарей; и заходящее солнце ос- ветило его, и белая манитя его запылала алым пламенем. Ара- горн поднял зеленый камень, и из его руки вырвался зеленый огонь.
          Вскоре уменьшившийся отряд, следуя по Изену, повернул на запад и прошел проход в пустынные земли за ним, а оттуда, повернув на север, добрался до границ Дунленда. Жители Дун- ленда бежали, завидев путников: они боялись эльфов, хотя те редко заходили в их земли. Но путники не обращали внимания, потому что их все еще было много и у них было все необходи- мое; и они, не торопясь, двигались своим путем, натягивая для отдыха палатки, где хотели.
          На шестой день после расставания с королем они двига- лись по лесу, спускавшемуся с холмов у подножья туманных гор, которые теперь находились справа от них. А выбравшись на открытое пространство на закате солнца, они догнали ста- рика, опирающегося на посох, одетого в обрывки серой и гряз- но-белой одежды. У его ног сидел другой нищий, сутулящийся и скулящий.
          -- Ну, Саруман! - Сказал Гэндальф. - Куда вы идете?
          -- Какое вам дело? - Ответил тот. - Вы хотите и в этом распоряжаться мной? Вы еще не удовлетворены моим падением?
          -- Вы знаете ответ? - Сказал Гэндальф. - Нет и нет. Но в любом случае моя работа подошла к концу. Король принял на себя ношу. Если бы вы подождали в Ортханке, вы увидели бы его, и он проявил бы свою мудрость и милосердие.
          -- Тем больше было причин уйти поскорее, - ответил Са- руман, - мне ничего от него не нужно. Если вы хотите полу- чить ответ на свой первый вопрос, то я ищу пути из его коро- левства.
          -- Значит, вы опять идете неверным путем, - сказал Гэн- дальф, - и я не вижу надежды в вашем пути. Вы не хотите на- шей помощи? Мы предлагаем ее вам.
          -- Мне? - Удивился Саруман. - Нет, не смейтесь надо мной. Я предпочитаю, чтобы вы хмурились. А что касается при- сутствующей здесь госпожи, то я не верю ей: она всегда нена- видела меня и интриговала в вашу пользу. Я не сомневаюсь, что она привела вас этим путем, чтобы полюбоваться моей ни- щетой. Если бы я знал о вас, я не доставил бы ей этого удо- вольствия.
          -- Саруман, - сказала Галадриэль, - у нас другие дела и заботы, более важные, чем отыскивать вас. Скажите лучше, что вас догнала удача: это ваш последний шанс.
          -- Если на самом деле последний, то я рад, - сказал са- руман, - ибо я избавлюсь от необходимости отказываться в следующий раз. Все мои надежды рухнули, но я не хочу разде- лять ваши. Если они у вас есть.
          На мгновение глаза его блеснули.
          -- Я не зря тратил долгие часы, изучая эти дела, - ска- зал он. - Вы обречены, и сами знаете это. И мне доставляет немалое удовольствие в моих скитаниях думать, что разрушая мой дом, вы разрушили и свой. И какой же корабль перенесет вас обратно через широкое море? - Насмехался он. - Серый ко- рабль, полный призраков.
          Он засмеялся хрипло и неприятно.
          -- Вставай, идиот! - Закричал он второму нищему, сидев- шему на земле, и ударил его посохом. - Поворачивайся! Если они идут по нашему пути, мы пойдем по другому. Вставай, или не получишь свою корку на ужин!
          Нищий встал с хныканьем:
          -- Бедный старый Грима! Бедный старый Грима! Всегда его бьют и ругают. Как я его ненавижу! Я хотел бы уйти от него!
          -- Тогда уходи! - Сказал Гэндальф.
          Но Змеиный Язык бросил на Гэндальфа взгляд, полный ужа- са, и заторопился за Саруманом. Когда зловещая пара проходи- ла мимо хоббитов, Саруман остановился и посмотрел на них. Они смотрели на него с жалостью.
          -- Значит, вы тоже пришли поиздеваться надо мной, пост- релята? - Сказал он. - Вам не интересно, в чем нуждается ни- щий. Ведь у вас есть все, что вам нужно: еда, и одежда, и лучшее зелье для ваших трубок. О, да я знаю. Я знаю, откуда оно. Не дадите ли нищему на затяжку?
          -- Я бы дал, если бы оно у меня было, - сказал Фродо.
          -- Можете взять все, что у меня осталось еще, - сказал Мерри, - если немного подождете. - Он нагнулся и порылся в мешке. Потом протянул Саруману кожанный мешочек и сказал. - Возьмите это. Оно из Изенгарда.
          -- Мое, мое, и дорого за него заплачено! - Воскликнул Саруман, сжимая мешочек рукой. - Это только часть, вы взяли гораздо больше. Но нищий должен быть благодарен, если ему возвращают хоть горстку его собственного добра. Ну, что ж, оно хорошо послужит вам дома, если вы обнаружите, что в юж- ном Уделе не все обстоит так, как вам хотелось бы. Долго в вашей земле будет не хватать листа!
          -- Спасибо! - Сказал Мерри. - В таком случае я хочу по- лучить обратно кисет. Он не ваш, он путешествовал вместе со мной. Заверните лист в какую-нибудь тряпку.
          -- Один вор стоит другого, - ответил Саруман и, отвер- нувшись от Мерри и пнув своего спутника, пошел к лесу.
          -- Вот это мне нравится! - Воскликнул пиппин. - А как же насчет засады, связывания и похода с орками через весь Рохан?
          -- Ах! - Сказал Сэм. - Дорого заплачено, он сказал, ин- тересно, кому? И мне не нравится то, что он сказал о южном Уделе. Пора нам возвращаться домой.
          -- Да, - согласился Фродо. - Но мы не можем идти туда, не увидев Бильбо. Я же во всяком случае сначала иду в Раз- дол.
          -- Так будет лучше, - сказал Гэндальф. - Жаль Сарумана! Боюсь, больше ничего нельзя для него сделать. Но не думаю, чтобы Древобрад был прав. Саруман еще может навредить.
          На следующий день они прибыли в северный Дунленд, где сейчас не жили люди, хотя это была зеленая и приятная стра- на. Наступил сентябрь с золотыми днями и серебряными ночами, и они ехали налегке, пока не добрались до реки Лебединый По- лет и нашли старый брод к востоку от водопадов, где река не- ожиданно спускается в низины. Далеко на запад в дымке лежали озера и острпова, через которые река извиваясь текла к Грей- флуду; здесь, в тростниках жили бесчисленные лебеди.
          Так прошли они в Эрегион, и в одно прекрасное утро, глядя из своего лагеря на низком холме, путники увидели на востоке три освещеных солнцем пика над плывущими облаками: Карадрас, Келебдил и Фриундол. Они приближались к воротам Мории.

    Глава VII. Дорога домой.




          Наконец хоббиты повернулись лицами к дому. Им очень хо- телось снова увидеть Удел; но вначале они ехали медленно, потому что заболел Фродо. Когда они подьехали к броду Бруи- нен, он остановился, и, казалось, не хотел вьезжать в воду; и они заметили, что глаза его не видят ни их, ни окружающе- го. Весь этот день Фродо молчал. Было шестое октября.
          -- Тебе больно, Фродо? - Спросил Гэндальф негромко, подвехав к нему.
          -- Да, - ответил Фродо. - В плече. Рука болит, и память о Тьме тяготит меня. Это было ровно год назад.
          -- Увы! Существуют раны, которые невозомжно излечить полностью, - сказал колдун.
          -- Боюсь, со мной именно так, - согласился Фродо. - Настоящего возвращения назад не будет. Хоть я и вернусь в Удел, это будет не то: я сам уже не тот. Я ранен ножом, жа- лом, зубом и тяжелой ношей. Где мне найти отдых?
          Гэндальф не ответил.

          К концу следующего дня боль и беспокойство прошли, и Фродо был снова весел, так весел, как будто забыл о тьме прошлого. После этого путешествие шло хорошо, и дни бежали быстро; они ехали не торопясь и часто задерживались в прек- расных лесах, где листья отсвечивали красным и желтым на осеннем солнце. Наконец они прибыли на заверть; день клонил- ся к вечеру, и темная тень холма лежала на дороге. Фродо попросил всех поторопиться и не смотрел на холм, но проехал через тень со склоненной головой и завернувшись в плащ. Ночью погода изменилась, подул западный ветер, пахнущий дож- дем, и желтые листья кружили в воздухе, как птицы. Когда они приехали в Четвуд, ветви деревьев были почти голые и большой занавес дождя закрывал от их взора холм Пригорья.
          Итак, в конце дождливого холодного дня пятеро путешест- венников поднялись по дороге и подошли к южным воротам При- горья. Ворота были крепко заперты; дождь заливал им лица, по темному небу торопливо бежали низкие облака, и сердца их немного сжались: они ожидали более радушного приема.
          Они много раз кричали, наконец вышел привратник, и они увидели, что у него в руках большая дубина. Он посмотрел на них со страхом и подозрением; но, увидев, что это Гэндальф и хоббиты, немного успокоился и поздоровался.
          -- Входите! - Сказал он, открывая ворота. - Не стоит стоять здесь на ветру и дожде в этот хулиганский вечер. Ста- рый Барли, несомненно, радушно встретит вас в "Пони" и тогда вы услышете все, что захотите.
          -- А позже вы услышите все, что скажем мы, и даже боль- ше, - засмеялся Гэндальф. - Как Гарри?
          Привратник нахмурился.
          -- Ушел, - сказал он. - Но лучше распросите Барлимана. Добрый вечер!
          -- Добрый вечер и вам, - сказали они и проехали; и тут они заметили, что у ограды рядом с дорогой построено длинное низкое здание; оттуда вышло несколько мужчин и уставилось на приезжих. Подьехав к дому Билла Ферни, они увидели, что из- городь его сломана, а окна выбиты.
          -- Не убило ли его твоим яблоком, Сэм? - Спросил Пип- пин.
          -- Я не надеюсь на это, мастер Пиппин, - ответил Сэм. - Но я хотел бы знать, что случилось с бедным пони. Я много раз вспоминал его, и как выли волки, и вообще все.

          Наконец они подвехали к "Скачущему Пони"; гостиница ни- чуть не изменилась; за красными занавесями низких окон горел свет. Они позвонили, вышел Ноб и, приоткрыв дверь, посмотрел в щелку. Увидев их, он закричал:
          -- мастер Баттербур! Хозяин! Они вернулись!
          -- Вернулись? Я их проучу, - послышался голос Баттербу- ра, а вслед появился и он с дубиной в руке. Но, увидев при- езжих, он остановился, и свирепое выражение его лица смени- лось на удивленное и радостное.
          -- Ноб, дубина с кудрявой башкой! - Взревел он. - Не можешь назвать старых друзей по именам? Обязательно нужно испугать меня! Ну, ну! И откуда же вы? Не думал, что снова увижу вас. Ведь факт - уйти в дикие земли с этим бродяжни- ком, а вокруг все эти черные люди. Но я рад видеть вас, а больше всего Гэндальфа. Входите! Входите. И те же комнаты, что и раньше? Они свободны сейчас. Вообще большинство комнат свободно сейчас, в эти дни, не скрою от вас, потому что вы сами это обнаружите. А я посмотрю, что можно предпринять насчет ужина как можно скорее; но сейчас у меня не очень много чего поесть. Эй, Ноб, засоня! Скажи Бобу! Ах, я забыл, Боба нет: он ушел вечером домой. Ладно, отведи пони гостей в конюшню. Ноб! А свою лошадь вы отведете сами, Гэндальф, я не сомневаюсь. Прекрасное животное, как я сказал, впервые уви- дев его. Ну, входите! Будьте как дома!
          Манера речи во всяком случае у мастера Баттербура не изменилась. И все же: вокруг никого не было, все было тихо, а из гостинной доносились негромкие звуки двух-трех голосов. И в свете свечей, которые хозяин зажег и понес перед ними, было видно, что лицо у него усталое и обеспокоенное.
          Он провел их по коридору к гостинной, которую они ис- пользовали той странной ночью больше года назад; они следо- вали за ним, слегка встревоженные, так как им стало ясно, что старый барлиман пытается бодриться, но на самом деле его что-то тревожило. Положение было не таким, каким они хотели его видеть. Но они ничего не сказали и ждали.
          Как они и ожидали, после ужина мастер Баттербур пришел к ним проверить, всем ли они довольны. Они были довольны: изменения во всяком случае не коснулись ни пива, ни еды в "Пони".
          -- Сегодня я не буду таким смелым, чтоб приглашать вас в общую комнату вечером, - сказал хозяин. - Вы устали, и у меня сегодня немноо народа. Но если вы мне уделите полчаса перед сном, я с удовольствием поговорю с вами.
          -- Мы тоже хотим этого, - сказал Гэндальф откровенно. - Мы не устали. Путь у нас был легкий. Мы промокли, замерзли и голодны, но все это вы можете исправить. Садитесь. И если у вас есть трубочное зелье, мы вас благословим.
          -- Что ж, если бы вы попросили что-либо другое, я был бы счастлив, - сказал Баттербур. - Но именно этого у нас и нет. Только то, что выращиваем сами, а этого недостаточно. Из Удела мы ничего не получаем в эти дни. Но я посмотрю, что можно сделать.
          Вернувшись, он принес пачку ненарезанного листа, доста- точную для одного-двух дней.
          -- Лучшее, что у нас есть, - сказал он. - Но, конечно, не сравнится с зельем из южного Удела, как я всегда говорил, хотя в остальном я всегда на стороне Пригорья, прошу вашего прощения.
          Они усадили хозяина в большое кресло у очага, Гэндальф сел по другую сторону, а хоббиты на низких стульях - между ними. И говорили много раз по полчаса, пока мастер Баттербур не сообщил и сам не узнал все новости. Большинство из того, что они говорили ему, было удивительно и невероятно для хо- зяина и намного превосходило его воображение. И у него часто вырывалось: "не может быть!"
          -- Не может быть, мастер Торбинс! Или мастер Накру- чинс? Я спутался. Не может быть, мастер Гэндальф! Кто бы мог подумать!
          Он и сам многое рассказал. Положение совсем нельзя было назвать хорошим.
          -- Никто теперь не приходит в Пригорье извне, - расска- зал он. - А наши жители по большей части сидят дома, закрыв двери. Это все из-за бандитов, пришедших по зеленому тракту в прошлом году, как вы можете вспомнить - позже их пришло еще больше. Некоторые были беженцами, но большинство - прос- то плохие люди, воры и разбойники. У нас были неприятности прямо в Пригорье, большие неприятности. Настоящая схватка, и были даже убитые! Если вы мне верите.
          -- Верю, - сказал Гэндальф. - И много убитых?
          -- Три и два, - ответил Баттербур, имея в виду высокий и маленький народ. - Бедный Мет Битсарто, и Ровли Эпилдор, и маленький Том Пикторн из-за холма; и Вилли Бенкс сверху, и один из Подкручинсов из Стедла. Все хорошие парни, и мы их потеряли. А Гарри Гоатлиф, привратник западных ворот, и Билл Ферни, они перешли на сторону чужаков и ушли с ними. Я ду- маю, что они их и впустили. В ночь схватки, я имею в виду. Тогда мы выгнали их, перед концом года, после прошлогоднего большого снегопада.
          А теперь они стали разбойниками и скрываются в лесах за Арчетом и в пустынях на севере. Как в дурные старые времена, о которых говорится в сказаниях. На дорогах небезопасно, никто не ездить далеко, и люди рано закрываются на запоры. Нам пришлось поставить часовых вдоль всей ограды и держать по ночам людей у ворот.
          -- Нас никто не трогал, - сказал Пиппин, - а мы двига- лись медленно и не соблюдали предосторожностей. Мы думали, что все неприятности остались позади.
          -- Нет, к сожалению мастер, - сказал Баттербур. - А то, что вас не тронули, неудивительно. Они не нападают на воору- женных, у кого есть мечи, щиты, шлемы и все такое. Сначала дважды подумают. Должен сказать, что и я призадумался, уви- дев вас.
          И тут хоббиты поняли, что люди смотрели на них с удив- лением не из-за того, что они неожиданно вернулись, а из-за их одежды и вооружения. Сами они так привыкли к оружию и к передвижению в военном порядке, что совсем забыли о том, что яркие кольчуги, видные из-под плащей, шлемы Гондора и Марки, прекрасные гербы на щитах должны казаться необычными в их стране. А Гэндальф тоже ехал на высоком сером коне, весь одетый в белое, а на боку у него висел длинный меч Глемд- ринг.
          Гэндальф рассмеялся.
          -- Ну, ну, - сказал он, - если они испугались нас пяте- рых, тогда мы встречали врагов пострашнее. Но во всяком слу- чае пока мы здесь, они оставят вас в покое.
          -- Надолго ли? - Спросил Баттербур. - Не буду скрывать: мы рады были бы иметь вас гостями подольше. Видите ли, мы не привыкли к таким делам, а Следопыты все исчезли, как гово- рят. Мы до сих пор не понимали, что они делали для нас. Тут были существа похуже грабителей. Волки выли у ограды в прош- лую зиму. А эти темные фигуры в лесах, от одной мысли о ко- торых застывает кровь. Все это очень беспокойно, если вы ме- ня понимаете.
          -- Да, - сказал Гэндальф, - все земли были в беспокойс- тве в эти дни, в большом беспокойстве. Но приободритесь, Барлиман! Вы были лишь на краю больших неприятностей, и я рад слышать, что вы не вступили в них глубже. Наступают луч- шие времена. Может, лучше, чем вы себе представляете. Следо- пыты вернулись. Мы прибыли с ними. И снова есть король, Бар- лиман. Он скоро обратит свое внимание и сюда.
          Зеленый тракт снова будет открыт, посыльные поскачут на север, начнется движение по дорогам, а злые существа будут изгнаны в пустыни. Вообще пустынь не будет; там же, где сей- час дикие земли, поселятся люди и будут поля.
          Мастер Баттербур покачал головой.
          -- Если на дорогах будут порядочные проезжие, это нам не повредит, - сказал он. - Но мы не хотим больше грабежей и разбойников. Не хотим чужаков в Пригорье или поближе. Мы хо- тим, чтобы нас оставили в покое. Не хочу, чтобы вокруг посе- лялись толпы чужаков, опустошая наши земли.
          -- Вас оставят в покое, Барлиман, - сказал Гэндальф. - Между Изеном и Грейфлудом достаточно места для нескольких королевств. Много пустых земель и к югу от Брендивайна. А многие поселятся к северу, в ста и больше милях отсюда, в дальнем конце зеленого тракта - у северных склонов или у озера Эвендим.
          -- У плотины мертвецов? - Спросил с сомнением Баттер- бур. - Говорят, это земля призраков. Даже разбойник не пой- дет туда.
          -- Пойдут Следопыты, - ответил Гэндальф. - Вы говорите, плотина мертвецов? Так называли ее долгие годы. Но ее насто- ящее имя, Барлиман, Форност Орейн - королевский Норбери. И однажды король снова прибудет туда; и тогда мимо вас проедет немало народа.
          -- Что ж, согласен, это звучит более обнадеживающе, - сказал Баттербур. - Да и для дела это неплохо. Только пусть не трогает Пригорье.
          -- Не тронет, - сказал Гэндальф. - Он вас знает и лю- бит.
          -- Откуда? - Удивился Баттербур. - Он сидит на троне в большом зале в сотнях миль отсюда. И пьет вино из золотого кубка. И что ему "пони" или кружка пива? Не то, чтобы у меня было плохое вино, Гэндальф. Оно необыкновенно хорошо, с тех пор, как прошлой осенью вы сказали над ним несколько слов.
          -- Ах! - Сказал Сэм. - Он тоже говорит, что у вас хоро- шее пиво.
          -- Он говорит?
          -- Конечно. Он - Бродяжник. Глава Следопытов. Вы еще не поняли этого?
          До Барлимана наконец дошло, и лицо его представляло сплошное удивление. Глаза его округлились, рот широко раск- рылся.
          -- Бродяжник! - Воскликнул он передохнув. - Он, с коро- ной, с золотым кубком! К чему же мы идем?
          -- К лучшим временам, для Пригорья во всяком случае, - сказал Гэндальф.
          -- Надеюсь. Что ж, это был самый хороший разговор для меня за много месяцев. И не стану скрывать, что сегодня я буду спать спокойнее и с легким сердцем. Вы мне дали мноо материала для размышлений, но я все это отложу на утро. Иду спать, и вы тоже, конечно. Эй, Ноб! - Позвал он, подходя к двери. - Ноб, разиня!
          -- Ноб! - Повторил он, хлопнув себя по лбу. - О чем же это напоминает мне?
          -- Надеюсь, не о другом забытом письме, мастер Баттер- бур? - Сказал Мерри.
          -- Ну, ну, мастер Брендизайк, не нужно напоминать мне об этом. Но вы перебили мне мысль. О чем это я? Ноб, конюш- ня, ах! Вот оно! У меня есть кое-что, принаделжащее вам. Ес- ли вы помните Билла Ферни и кражу лошадей, то пони, которого вы у него купили, здесь. Вернулся сам. Но где он был, вы знаете лучше меня. Он был лохматый, как старый пес, и тощий, как бельевая веревка, но живой. Ноб присматривал за ним.
          -- Что! Мой Билл! - Воскликнул Сэм. - Ну, что бы ни го- ворил мой старик, я рожден счастливым. Вот и еще одно испол- нившееся желание! Где он? Я иду к нему.
          Путники оставались в Пригорье весь следующий день, и вечером мастер Баттербур не мог пожаловаться на отсутствие посетителей. Любопытство победило все страхи, и его дом был переполнен. Хоббиты навестили общую комнату и ответили на множество вопросов. У жителей Пригорья оказалась хорошая па- мять, и Фродо несколько раз спрашивали, написал ли он свою книгу.
          -- Еще нет, - отвечал он. - Иду домой, чтобы привести в порядок свои записи.
          Он обещал изложить и удивительные события в Пригорье, и жители Пригорья решили, что это будет самое интересное место в книге, гораздо интереснее, чем рассказ о далеких и незна- чительных событиях "на юге".
          Одни из юношей заикнулся о песне, но на него зашикали, наступило молчание. Очевидно, больше никто не хотел повторе- ния необычных событий в общей комнате.
          Ни днем, ни ночью ничто не нарушало спокойствия при- горья, пока путники оставались там. На следующее утро они встали рано. Погода оставалась дождливой. Они хотели до нас- тупления ночи добраться до Удела, а путь предстоял немалый. Жители Пригорья высыпали на улицы, чтобы посмотреть на их отвезд. Они были сейчас в лучшем настроении, чем целый год. Те, кто не видел путников во всем их вооружении, с удивлени- ем смотрели на них: на Гэндальфа с белой бородой, с разлива- ющимся вокруг него светом; на четверых хоббитов, похожих на воинов из древних сказаний. Даже те, кто смеялся над разго- ворами о короле, подумали, нет ли в этих разговорах правды.
          -- Ну, удачи вам на дорогах и благополучного возвраще- ния домой, - сказал мастер Баттербур. - Я должен предупре- дить вас, что не все в порядке в Уделе, если верно то, что мы слышали. Странные события там происходят. Но одно за дру- гим, а голова у меня так забита собственными тревогами. Если я могу осмелиться, то скажу, что вы изменились и вполне мо- жете справиться с любыми неприятностями. Я не сомневаюсь, что скоро все будет в порядке. Счастливого пути! И чем чаще вы будете приезжать к нам, тем я буду довольнее.

          Они попрощались с ним, проехали через западные ворота и двинулись в Удел. Пони Билл был с ними; как и раньше, на нем было немало багажа, но он трусил рядом с Сэмом и казался вполне довольным.
          -- Интересно, на что намекал старый Барлиман? - Сказал Фродо.
          -- Догадываюсь, - угрюмо ответил Сэм. - Я видел в зер- кале: срубленные деревья и мой старик, изгнанный с Роу. Надо поторопиться.
          -- И, очевидно, что-то неладно с южным Уделом, - сказал Мерри. - Совсем не стало зелья.
          -- Что бы это ни было, - заметил Пиппин, - можете быть уверены, что в самом центре находится лото.
          -- Может, и так, но не в самом центре, - возразил Гэн- дальф. - Вы забыли о Сарумане. Он интересовался Уделом рань- ше Мордора.
          -- Но, поскольку вы с нами, - сказал Мерри, - скоро все прояснится.
          -- Пока я с вами, - сказал Гэндальф, - но скоро мы рас- танемся. Я не пойду в Удел. Вы сами должны справиться со своими делами, для этого вы вполне подготовлены. Вы разве еще не поняли? Мое время кончилось: наводить порядок, помо- гать друзьям - это уже не моя задача. А что касается вас, мои дорогие друзья, то вы не нуждаетесь в помощи. Вы вырос- ли. И очень выросли. Теперь вы равны величайшим мира, и я не боюсь за вас.
          И если хотите знать, скоро я сверну в сторону. Мне нуж- но поговорить с Бомбадилом. В свое время я не успел это сде- лать. Мои дни подходят к концу, и теперь нам многое нужно сказать друг другу.

          Немного спустя они добрались до того места на дороге, где расстались с Бомбадилом. Они надеялись, что увидят его там. Но его не было видно, и над курганами стоял серый ту- ман, и темная завеса скрывала старый лес.
          Они остановились, и Фродо задумчиво посмотрел на юг.
          -- Хорошо бы снова увидеть старика, - чуть спустя заме- тил он. - Интересно, что с ним?
          -- Можешь быть уверен, ничего особенного, - сказал Гэн- дальф. - Живет спокойно и, я думаю, не очень интересуется нашими делами, разве что посещением энтов. Может позже вы увидите его. Но на вашем месте я бы поторопился домой и при- был бы к мосту через Брендивайн до того, как закроют ворота.
          -- Но там нет никаких ворот, - сказал Мерри, - нет во- рот дорог на дороге. Конечно, есть ворота в Бакленде, но ме- ня через них пропустят в любое время.
          -- Нет никаких ворот? - Повторил Гэндальф задумчиво. - Думаю, вы все же их найдете. И даже у ворот Бакленда у вас могут быть больше неожиданностей и неприятностей, чем вы ду- маете. Но вы наведете порядок. До свидания, дорогие друзья! Мы еще увидимся с вами. До свидания!
          Он повернул Обгоняющего Тень, крикнул, и конь, как ве- тер, полетел к курганам.
          -- Ну, вот мы и снова вчетвером, как и начинали, - ска- зал Мерри. - Одни за другим все наши друзья остались позади. Как будто сон, который быстро бледнеет.
          -- Не для меня, - сказал Фродо. - Мне кажется, что сей- час я только засыпаю.


    Глава VIII. Очищение Удела.




          Уже наступила ночь, когда путники, промокшие и устав- шие, добрались наконец до Брендивайна и увидели, что путь прегражден. В обоих концах моста стояли болшие ворота, на дальнем конце они увидели несколько новых домов, двухэтажных с узкими окнами, мрачных и совсем не похожих на Удельские жилища.
          Они стучали во внешние ворота и кричали, но вначале не было никакого ответа; затем, к их удивлению, кто-то задул в рог, и в окнах вспыхнули огни. Чей-то гортанный голос прок- ричал в темноте:
          -- Кто это? Уходите! Войти нельзя. Разве вы не видите обьявления: не разрешается вход от заката до восхода солнца?
          -- Конечно, не видим в темноте, - крикнул Сэм. - И если хоббитов будут держать снаружи на таком дожде ночью, я сорву ваше обвявление, как только найду его.
          Хлопнуло окно, и толпа хоббитов с фонарями вывалилась из дома справа. Они открыли большие ворота, и некоторые из них вышли на мост. Увидев путников, они, казалось, испуга- лись.
          -- Эй! - Закричал Мерри, узнав одного из хоббитов. - Вы меня должны узнать, хоб хейвард! Я Мерри Брендизайк и хочу знать, что все это значит и что вы тут делаете?
          -- Будь я проклят! Это мастер Мерри, конечно, - сказал хоб. - Говорили, что вы умерли! Погибли в старом лесу! Я рад видеть вас живым!
          -- Тогда перестаньте смотреть на меня через прутья и откройте ворота! - Сказал Мерри.
          -- Мне очень жаль, мастер Мерри, но у нас приказ.
          -- Чей приказ?
          -- Шефа из бег-энда.
          -- Шефа? Вы имеете в виду Лото? - Спросил Фродо.
          -- Да, мастер беггинс. Но сейчас мы просто говорим "шеф".
          -- Ну что ж, - сказал Фродо, - я рад, что он прославил торбинсов. Но, очевидно, пришло время заняться им и поста- вить его на место.
          Хоббиты за воротами замолчали.
          -- Нехорошо так говорить, - сказал один из них. - Он узнает. И если вы будете производить столько шума, вы разбу- дите большого человека шефа.
          -- Мы его и так разбудим и увидим, - проговорил Мерри. - Если вы хотите сказать, что ваш драгоценный шеф нанял раз- бойников и грабителей, тогда мы пришли как раз вовремя.
          Он спрыгнул с пони и, увидев в свете фонарей обвявле- ние, сорвал и перебросил его через ворота. Хоббиты попяти- лись, не собираясь открывать.
          -- Давай, Пиппин! - Сказал Мерри. - Двоих достаточно.
          Мерри и Пиппин взобрались на ворота, и хоббиты побежа- ли. Еще раз прозвучал рог. Из большого дома слева появилась на фоне освещенных дверей большая фигура.
          -- Что это? - Усмехнулся появившийся, выходя вперед. - Взлом ворот? Убирайтесь, или я сломаю ваши грязные маленькие шеи.
          Но тут он остановился, увидев блеск мечей.
          -- Билл Ферни, - сказал Мерри, - если за десять секунд ты не откроешь ворота, то пожалеешь об этом. Я проучу тебя сталью, если ты не будешь повиноваться. А открыв ворота, ты выйдешь из них и никогда больше не вернешься. Ты разбойник и грабитель с большой дороги.
          Билл Ферни вздрогнул, побежал к воротам и открыл их.
          -- Дай мне ключ! - Сказал Мерри.
          Но разбойник пробежал мимо него и нырнул в темноту. Когда он пробегал мимо пони, один из них лягнул его сзади. Билл с криком полетел в ночь, и его боьше не было слышно.
          -- Отличная работа, Билл! - Сказал Сэм, имея в виду по- ни.
          -- Вот и все с большим человеком, - сказал Мерри. - А с шефом увидимся позже. Тем временем нам нужно помещение на ночь. Похоже, вы разрушили гостиницу у моста и поставили вместо нее эти отвратительные дома. Мы пойдем туда.
          -- Мне очень жаль, мастер Мерри, - сказал хоб, - но это не разрешается.
          -- Что не разрешается?
          -- Впускать посторонних, есть лишнюю пищу и вообще все, - сказал хоб.
          -- А почему? Был плохой год? Мне казалось, что лето бы- ло прекрасное и урожай хороший.
          -- Да, год был хороший, - сказал хоб. - И мы вырастили богатый урожай, но точно не знаем, что с ним. Это все "сбор- щики", ходят повсюду, отбирают и говорят о запасах и о спра- ведливом дележе. Но они больше отбирают, чем делят, и мы уже никогда не видим собранного.
          Пиппин зевнул.
          -- Слишком утомительно для меня сегодня вечером. Дайте нам место, где мы могли бы поспать. Все равно оно будет луч- ше многих мест, которые мне приходилось видеть.

          Хоббиты у ворот по-прежнему казались очень встревожен- ными: по-видимому, было нарушено еще какое-то правило. Но больше никто не противоречил таким опытным и вооруженным путникам, двое из которых были очень высоки и выглядели нео- быкновенно сильными. Фродо приказал снова закрыть ворота. Разумнее было сохранить предосторожности, пока вокруг бродят разбойники. Затем четверо хоббитов отправились в караульню и устроились там поудобнее. Это было голое и неприятное поме- щение с маленьким очагом, который не позволял развести хоро- ший огонь. На втором этаже стояли ряды твердых постелей и на стене висели обьявления и тексты правил. Пиппин сорвал их. Пива не было, а еды действительно оказалось слишком мало, но с тем, что принесли с собой путники, ее хватило даже для не- большого пира. И Пиппин нарушил правило номер четыре, бросив в огонь большую часть дров.
          -- Покурим, пока вы расскажете нам о том, что происхо- дит в Уделе, - сказал он.
          -- Трубочного зелья нет, - ответил хоб, - только для людей шефа. Все запасы куда-то исчезли. Мы слышали, что большая телега с грузом отправилась из южного Удела по ста- рой дороге через брод сарн. Это было в конце прошлого года, после вашего отвезда. Но с тех пор многое изменилось.
          -- Замолчи, хоб хейвард! - Закричали остальные. - Ты знаешь, что такие разговоры запрещены. Шеф узнает о них, и мы все поплатимся.
          -- Он ничего не узнал бы, если бы среди нас не было до- носчиков, - горячо сказал хоб.
          -- Ладно, ладно, - сказал Сэм. - Достаточно. Не хочу больше слушать. Я надеялся отдохнуть, но теперь вижу, что нам придется поработать. Давайте спать и забудем обо всем до утра!
          У "шефа", очевидно был способ узнавать новости. От мос- та до бег-энда было добрых сорок миль, но кто-то их быстро преодолел. Фродо и его друзья скоро были обнаружены.
          У них не было определенного плана, они смутно думали о том, чтобы вначале вместе отправиться в крикхоллоу и немного отдохнуть. Но теперь, увидев, как складываются дела, они ре- шили направиться прямо в Хоббитон. Поэтому на следующее утро они неторопливо двинулись по дороге. Ветер прекратился, но небо по-прежнему было серым. Местность вокруг казалась пе- чальной, мрачной. Было начало ноября, осень. Казалось, слиш- ком много костров горело по сторонам, и во многих местах поднимался дым. Большой столб его поднимался далеко в нап- равлении на Вуди-Энд.
          Вечер застал хоббитов у Фрогмортона - деревни на дороге в двадцати двух милях от моста. Здесь они собирались провес- ти ночь: "плывущее бревно" в Фрогмортоне было отличной гос- тиницей. Но, подвехав к восточному концу деревни, они увиде- ли барьер и большое обьявление: проезда нет. За барьером стоял большой отряд шерифов с палками в руках и перьями на шляпах. Они выглядели одновременно важными и испуганными.
          -- Что это? - Спросил Фродо, склонный к юмору.
          -- А вот что, мастер торбинс, - ответил глава шерифов, хоббит с двумя перьями на шляпе. - Вы арестованы за недозво- ленный проход через ворота, срывание правил, нападение на хранителя ворот, браконьерство, сон в помещении караульни и подкуп стражи едой.
          -- А что еще? - Спросил Фродо.
          -- Этого достаточно, - ответил главный шериф.
          -- Могу еще кое-что добавить, - вмешался Сэм. - Называ- ние вашего шефа неподходящими словами, намерение ударить ку- лаком по его прыщеватой роже, благодарность шерифам за то, что они выглядели дураками.
          -- Довольно, довольно, мастер! Шериф приказал, чтобы вы вели себя спокойно. Мы отведем вас в байуотер и передадим людям шефа; и он разберет ваш случай, тогда и сможете дать ему обвяснения. Но если вы не хотите очень долго оставаться в тюремных норах, советую вам помолчать.
          К удивлению шерифов, Фродо и его товарищи расхохота- лись.
          -- Не говорите глупостей! - Сказал Фродо. - Я пойду, куда и когда захочу. Я иду по делу в бег-энд, но если вы хо- тите идти с нами, мы не возражаем.
          -- Хорошо, мастер торбинс, - сказал глава шерифов, от- водя барьер в сторону. - Но не забудьте, что я арестовал вас.
          -- Не забуду, - сказал Фродо. - Никогда. Но я могу простить вас. Сегодня я не собираюсь больше идти, поэтому можете отвести меня в "плывущее бревно".
          -- Я не могу этого сделать, мастер торбинс. Гостиница закрыта. В том конце деревни есть помещение шерифа. Я отведу вас туда.
          -- Хорошо, - согласился Фродо. - Идите, мы поедем за вами.

          Сэм рассматривал шерифов и вскоре увидел знакомого хоб- бита.
          -- Эй, Робин смоллбарроу! - Позвал он. - Иди сюда, я хочу поговорить с тобой.
          Украдкой взглянув на предводителя, который выглядел рассерженным, но не решался вмешиваться, шериф смоллбарроу подошел к Сэму, который слез с пони.
          -- Послушай, Робин, - сказал Сэм. - Ведь ты из хоббито- на, и у тебя должно было хватить разума не устраивать засаду на мастера Фродо и вообще. И почему закрыта гостиница?
          -- Они все закрыты, - ответил Робин. - Шеф запретил пи- во. С этого все и началось. И он не разрешает свободно пе- редвигаться. Если хочешь куда-нибудь отправиться, нужно идти в дом шерифа, обьяснить дело и получить разрешение.
          -- Стыдно позволять такое, - сказал Сэм. - Тебе самому содержимое гостиницы нравилось больше, чем ее наружный вид. Ты всегда, по делу или без него, заходил туда.
          -- Я и сейчас хотел бы этого, Сэм. Но не думай обо мне слишком плохо. Что я могу сделать? Ты знаешь, я поступил в шерифы семь лет назад, до того, как все это началось. Думал, что получу возможность побродить по стране, послушать новос- ти и узнать, где лучшее пиво. Теперь же все по-другому.
          -- Но тогда уйди из шерифов, если это стало плохим де- лом.
          -- Нам это не позволено.
          -- Если я часто буду слышать "не позволено", я рассер- жусь, - заявил Сэм.
          -- Не могу сказать, что это мне нравится тоже, - сказал Робин, понижая голос. - Если мы рассердимся все вместе, что-нибудь можно будет сделать. Но люди, Сэм, люди шефа. Он шлет их повсюду, и если кто-нибудь из нас, маленьких хобби- тов, заявляет о своих правах, его тащат в тюремные норы. Они взяли старого флордамилинга, старого уилла битфута, мэра и еще многих других... Потом стало еще хуже. Они нас часто из- бивают.
          - Зачем же служить им? - Гневно спросил Сэм. - Кто пос- лал тебя в Фрогмортон?
          -- Никто. Мы находимся здесь в доме шерифа. Мы теперь первый восточно Удельский отряд. Большинство здесь против своей воли. Даже в Уделе, впрочем, нашлись такие, которым нравиться вмешиваться в чужие дела. И даже хуже: некоторые шпионят для шефа и его людей.
          -- Вот как вы о нас узнали?
          -- Верно. Они используют старую службу почты и держат повсюду специальных бегунов. Один сегодня ночью прибыл с "секретным сообщением", а другой ушел отсюда. А утром пришел приказ арестовать вас и доставить в байуотер, а не прямо в тюремные норы. Очевидно, шеф вначале хочет посмотреть на вас.
          -- Боюсь, что скоро ему этого не захочется, - сказал Сэм.
          Дом шерифа в Фрогмортоне был таким же плохим, как и дом у моста. Одноэтажный с узкими окнами, он был построен из плохо пригнанных кирпичей. Внутри него было сыро и невесело. Ужин находился на длинном, голом столе, который не мыли уже много недель. Да и еда была отвратительная. Путники с ра- достью оставили это место. До байуотера оставалось восемнад- цать миль, и они выступили в десять часов утра. Они выступи- ли бы и позже, но задержка явно раздражала главу шерифов. Западный ветер сменился северным, стало холодней, но вот дождь прекратился. Очень комичная кавалькада покидала дерев- ню, хотя мало кто из жителей осмелился выйти посмотреть на нее. Дюжине шерифов было прказано конвоировать "пленников", но Мерри заставил их идти впереди, а сами друзья поехали сзади. Мерри, Пиппин и Сэм смеялись, разговаривали и пели, а шерифы брели впереди, стараясь выглядеть строгими и важными. Фродо, однако, был молчалив и выглядел печальным и задумчи- вым.
          Последним, кого они встретили в деревне был крепкий старик, подрезавший живую изгородь.
          -- Эй! - Усмехнулся он. - Кто кого арестовал?
          Два шерифа немедленно отправились к нему.
          -- Эй, шериф! - Крикнул Мерри главе. - Прикажи своим парням вернуться, если не хочешь, чтобы я занялся ими!
          После окрика своего начальника два хоббита угрюмо вер- нулись.
          -- Теперь вперед! - Сказал Мерри, и после этого путе- шественники следили за тем, чтобы их пони шли достаточно быстро и не давали шерифам возможности оглядываться. Взошло солнце, и, несмотря на холодный ветер шерифы вскоре вспотели и начали отдуваться.
          У камня трех Уделов они сдались. Они проделали почти четырнадцать миль с короткой остановкой в полдень. Было уже три часа. Шерифы проголодались, стерли ноги и не могли идти дальше.
          -- Ну, доберетесь сами, - сказал Мерри. - Мы поедем вперед.
          -- До свидания, Робин! - Сказал Сэм. - Я подожду тебя у "зеленого дракона", если ты еще не забыл, где это. Не задер- живайся в пути.
          -- Вы уходите из-под ареста, - уныло сказал глава шери- фов. - Я не отвечаю за это.
          -- Мы уже нарушили много правил и никого не просим от- вечать за это, - сказал Пиппин. - Удач вам всем.
          Путники двинулись вперед и, когда солнце начало скло- няться к белым склонам далеко на западном горизонте, они прибыли к широкому пруду у байуотера. Здесь их ждала дейст- вительно первая болезненная неожиданность. Это была родина Сэма и Фродо и они поняли, что всегда тосковали по ней. Но многие дома, которые они помнили, теперь исчезли. Некоторые как будто сгорели. Приятный ряд хоббичьих нор на северном берегу пруда был разрушен, маленькие садики, сбегавшие к са- мой воде, заросли сорняком. Хуже всего было то, что вдоль берега пруда, где проходила дорога на Хоббитон, был выстроен ряд безобразных новых домов. Раньше здесь была аллея. Теперь все деревья были вырублены. В отчаянии глядя в направлении бег-энда, путники увидели в отдалении высокую кирпичную тру- бу. Из нее валил черный дым.
          Сэм вышел из себя.
          -- Я отправлюсь туда, мастер Фродо! - Воскликнул он. - Хочу отыскать своего старика.
          -- Вначале нужно выяснить, в чем дело, - сказал Мерри. - Вероятно, у "шефа" здесь шайка разбойников. Лучше отыскать кого-нибудь, кто ввел бы нас в курс дела.
          Но в байуотере все дома и норы были закрыты, и никто не встречал путников. Они удивились этому, но вскоре поняли причину. Достигнув "зеленого дракона", последнего дома со стороны Хоббитона, теперь безжизненного, с разбитыми окнами, они увидели с полдюжины больших, зловеще выглядевших людей, сидвеших у стены гостиницы. Все они были смуглолицы и косог- лазы.
          -- Похожи на друга Билла Ферни в Пригорье, - сказал Сэм.
          -- Похожи на многих в Изенгарде, - пробормотал Мерри.

          В руках у разбойников были дубины, а на поясах рога, но больше никакого оружия не было видно. Когда путники подьеха- ли ближе, разбойники отошли от стены и преградили им дорогу.
          -- Куда же вы направляетесь? - Спросил один из разбой- ников, самый большой и злобный. - Дальше вам нельзя. И где эти драгоценные шерифы?
          -- Скоро придут, - ответил Мерри. - Они немного стерли ноги. Мы обещали подождать их здесь.
          -- Гарри, что я говорил? - Сказал разбойник, обращаясь к своим товарищам. - Я говорил шарки, что нельзя доверять этим маленьким дуракам. Надо было послать наших парней.
          -- А зачем? - Спросил Мерри. - Мы здесь не привыкли к грабителям, но знаем, как с ними обращаться.
          -- К грабителям? Вот вы значит как? Смените тон, или мы вас самих изменим. Вы, малыши, становитесь слишком высоко- мерными. Не очень верьте в доброе сердце босса. Пришел шар- ки, и все будет так, как он говорит.
          -- И как же это? - Спокойно спросил Фродо.
          -- Эта страна должна быть приведена в порядок, - сказал разбойник, - и шарки сделает это. Вам нужен хороший хозяин. И вы его получите. А тогда кое-чему научитесь, крысята!
          -- Что ж, я рад, что узнал ваши планы, - сказал Фродо. - Я собираюсь повидаться с Лото и надеюсь, ему будет полезно меня послушать.
          Разбойник захохотал.
          -- Лото! Он все знает. Не беспокойтесь... Он делает все, что говорит шарки. Если шеф доставляет нам беспокойст- во, мы можем сменить его. Понятно? А если малыши суют свой нос куда не следует, мы их от этого отучим. Ясно?
          -- Ясно, - ответил Фродо. - Во-первых, мне ясно, что вы ничего здесь не знаете. Многое случилось с тех пор, как вы ушли с юга. Ваши дни и дни всех других разбойников кончи- лись. Башня тьмы пала, а в гондоре есть король. Изенгард разрушен, а ваш драгоценный хозяин просит подаяние в диких землях. Мы видели его в пути. По зеленому тракту едут теперь посланники короля, а не вассалы Изенгарда.
          Человек посмотрел на него и улыбнулся.
          -- Нищий в диких землях! Неужели? Хвастай, хвастай, мой маленький хвастун! Этим ты нам не помешаешь жить в жирной маленькой стране, где вы слишком долго лентяйничали. И, - он щелкнул пальцами перед лицом Фродо, - посланники короля! Как бы не так! Когда я увижу кого-нибудь из них, тогда может быть, я и обращу на него внимание.
          Это было слишком для Пиппина. Он вспомнил поле кормал- лен, а здесь косоглазый называет носителя кольца "маленьким хвастуном". Он распахнул плащ, выхватил меч. Блеснул черный с серебром мундир гондора.
          -- Я посланник короля, - сказал он. - Ты говоришь с другом короля и одним из наиболее славных героев запада. Ты разбойник и дурак. На колени и проси прощения, или же я по- кажу тебе проклятие троллей!
          Меч блеснул в лучах заходящего солнца.
          Мерри и Сэм тоже обнажили мечи и подьехали к Пиппину, но Фродо не двигался. И разбойники отступили. Их работа была пугать жителей Пригорья и колотить испуганных хоббитов. Бес- трашные хоббиты с яркими мечами и суровыми лицами явились для них неприятным сюрпризом. И в голосе пришельцев были нотки, которых они раньше не слышали. Они испугались.
          -- Идите! - Сказал Мерри. - Если снова потревожите по- селок, пожалеете.
          Три хоббита двинулись вперед, а разбойники повернули и побежали по дороге на Хоббитон. На бегу они дули в рога.
          -- Ну, мы прибыли вовремя, - сказал Мерри.
          -- Может, слишком поздно, по крайней мере для того, чтобы спасти Лото, - ответил Фродо. - Несчастный глупец, мне его жаль.
          -- Спасти Лото? - Удивился Пиппин. - Что ты имеешь в виду. Я бы скорее сказал: уничтожить его.
          -- Не думаю, чтобы ты все понял, Пиппин, - сказал Фро- до. - Лото никогда не хотел, чтобы так обернулись дела. Ко- нечно же, он глупец, но теперь он сам попался. Грабители все делают его именем. Он сам пленник в бег-энде, я думаю, и очень испуган. Надо попробовать освободить его.
          -- Ну, я поражен! - Сказал Пиппин. - Меньше всего я ожидал такого конца нашего путешествия - сражаться в самом Уделе с полуорками и грабителями, чтобы освободить прыщавого Лото!
          -- Сражаться? - Переспросил Фродо. - Что ж, вероятно, дойдет и до этого. Но помните, нельзя убивать хоббитов, даже если они перешли на другую сторону. На самом деле перешли, я имею ввиду, не просто повиновались приказам разбойников, по- тому что испугались. Ни один хоббит не был убит в Уделе, и не нужно начинать сейчас. И вообще никого не нужно убивать, если это возможно. Удерживайте руки до последней возможнос- ти!
          -- Но если этих разбойников много, - сказал Мерри, - то схватка неизбежна. Ты не сможешь освободить ни Лото, ни Удел, оставаясь печальным и удивленным, мой дорогой Фродо.
          -- Да, - согласился Фродо. - Второй раз испугать их так легко не удастся. Вы слышали звуки рога? Очевидно, недалеко есть еще разбойники. Нужно укрыться где-нибудь на ночь. В конце концов нас всего четверо, хотя мы и вооружены.
          -- У меня идея! - Сказал Сэм. - Идемте к старому тому Коттону на южной аллее. Он всегда был крепким парнем. И у него много сыновей, все они мои друзья.
          -- Нет, - возразил Мерри. - Нам не пристало "укрываться на ночь". Именно так здесь все поступали, и это нравится грабителям. Они тогда просто загонят нас в угол и захватят или сожгут. Нет, нужно сделать что-то другое.
          -- Что же? - Спросил Пиппин.
          -- Поднять Удел! - Ответил Мерри. - Немедленно! Разбу- дить всех! Вы сами видите: все недовольны, все, кроме нес- кольких мошенников и дураков, которые хотят быть важными и не понимают, к чему это ведет. Но народ Удела так долго жил в спокойствии, что не знает как поступить. Нужна лишь спич- ка, и все вспыхнет. Люди шефа знают это. Они попытаются как можно быстрее покончить с нами. У нас очень мало времени.
          Сэм, если хочешь, беги на ферму Коттона. Он самый реши- тельный из всех местных жителей. А я затрублю в роханский рог: пусть послушают незнакомую музыку.
          Они двинулись назад по середине поселка. Здесь Сэм свернул в сторону и поскакал на юг, к Коттону. Не успев от- вехать далеко, он услышал поднимающийся в небо чистый звук рога. Далеко над полями и холмами разносился он. И так пове- лителен был его зов, что Сэм чуть не повернул и не поскакал назад. Пони его попятился и заржал.
          -- Вперед, парень! Вперед! - Крикнул Сэм, успокоив. - Мы скоро вернемся.
          Тут он услышал, как Мерри изменил сигнал и, потрясая воздух, взвился тревожный призыв Бакленда:

          Вставайте! Вставайте! Страх, огонь!
          Враги! Вставайте!
          Огонь! Враги! Вставайте!

          Сэм услышал за собой хлопанье дверей и шум голосов. Пе- ред ним вспыхнули огни, залаяли собаки, послышался топот ног. И прежде чем он добрался до конца аллеи, к нему подбе- жал фермер Коттон и три его сына! Том, Джолли и Ник. В руках у них были топоры. Они преградили ему путь.
          Сэм услышал голос их отца:
          -- Нет, это не один из тех разбойников. По виду хоббит, но очень странно одет. Эй! Кто ты и что делаешь здесь?
          -- Это я, Сэм, Сэм скромби. Я вернулся.
          Фермер Коттон подошел ближе и уставился на него в су- мерках.
          -- Ну! - Воскликнул он. - Голос похож, да и лицо тоже, Сэм. Но я не узнал бы тебя в этом наряде. Похоже, ты был в чужих землях. Мы боялись, что ты умер.
          -- А вот и нет! - Сказал Сэм. - И мастер Фродо тоже жив. Он здесь со своими друзьями. И еще суматоха началась. Они поднимают Удел. Мы хотим выгнать этих разбойников и их шефа. Начинаем прямо сейчас.
          -- Хорошо, хорошо! - Воскликнул фермер Коттон. - Нако- нец-то началось! Весь год я ждал этого, но наши не хотели слушать меня. И мне приходилось думать о жене и Рози. Эти разбойники никого не жалеют. Но идемте, парни! Байуотер встает! Мы должны принять участие.
          -- Как миссис Коттон и Рози? - Спросил Сэм. - Не опасно ли оставлять их одних?
          -- Мой Нибс с ними. Но можешь идти и помочь, если хо- чешь, - добавил фермер Коттон с усмешкой. И он со своими сы- новьями побежал к поселку.
          Сэм заторопился к дому. У большой круглой двери на вер-
    ху ступенек ведущих с широкого двора, стояла миссис Коттон и Рози, а перед ними потрясая вилами, виднелся Нибс.
          -- Это я! - Закричал Сэм, подбегая. - Сэм, Сэм скромби! Не проткни меня, Нибс. На мне кольчуга.
          Он спрыгнул с пони и побежал по ступенькам. Они молча смотрели на него.
          -- Добрый вечер, миссис Коттон! - Сказал он. - Привет, Рози!
          - Здравствуй, Сэм! - Ответила Рози. - Где ты был? Гово- рили, что ты мертв, но я жду тебя с самой весны. Ты не очень торопился возвращаться.
          -- Может, и нет, - смущенно сказал Сэм. - Но сейчас я тороплюсь. Мы занимаемся разбойниками, и я должен вернуться к мастеру Фродо. Но я решил сначала взглянуть, как вы здесь, миссис Коттон, и ты, Рози.
          -- Все хорошо, спасибо, - ответила миссис Коттон. - Или было бы хорошо, если бы не эти воры и грабители.
          -- Ну, хватит, - сказала Рози. - Если ты был все время с мастером Фродо, то зачем ты его оставил, когда начались опасности?
          Это было слишком для Сэма. Не зная, что ответить, он повернулся и сел на пони. Но когда он уже собрался уезжать, Рози сбежала со ступенек.
          -- Ты хорошо выглядишь, Сэм, - сказала она. - Иди! По- береги себя и возвращайся, как только вы покончите с этими разбойниками!
          Вернувшись, Сэм увидел всю деревню на ногах. Помимо многих парней, здесь собрались свыше ста крепких хоббитов с топорами, тяжелыми молотами, длинными ножами и прочными пал- ками; у нескольких были охотничьи луки. Из близлежащих ферм подходили все новые.
          Разожгли большой костер, чтобы подбодриться, а также потому, что это было запрещено шефом. Костер ярко пылал в ночи. По приказу Мерри устанавливались баррикады с обоих концов поселка. Когда шерифы подошли к поселку, они были ошарашены; но увидев, что происходит, большинство из них сорвали свои перья и присоединились к воставшим. Остальные убежали.
          Фродо и его друзья разговаривали у костра со старым То- мом Коттоном, а восхищенная толпа байуотерцев стояла вокруг и смотрела на них.
          -- Что же дальше? - Спросил феремер Коттон.
          -- Не могу сказать, - ответил Фродо, - пока не узнаю больше. Сколько здесь этих разбойников?
          -- Трудно сказать. Они все время передвигаются, прихо- дят и уходят. Около пятидесяти в бараках в Хоббитоне; но от- туда они все время разбредаются воровать и грабить, или "со- бирать", как они говорят. Но вокруг босса, как они называют его, всегда не менее двух десятков. Вообще-то шефа уже около двух недель никто не видел, но люди никого к нему не пуска- ют.
          -- Хоббитон - единственное место, где они живут? - Спросил Пиппин.
          -- Нет, к сожалению, - ответил Коттон. - Я слышал, у них лагеря на юге в лонгботтоме и у брода сарн; еще они бро- дят у вуди-энда и у перекрестка дорог есть их бараки. И есть еще тюремные норы, как они их называют - старые запасные туннели в микел дельвинге, которые они превратили в тюрьму для непокорных. Я считаю, что их в Уделе около трехсот или чуть меньше. Мы можем справиться с ними, если будем действо- вать вместе.
          -- Какое у них оружие? - Спросил Мерри.
          -- Кнуты, ножи, дубины - все, что нужно для их грязной работы, - сказал Коттон. - Но, думаю, если дело дойдет до схватки, у них найдется и другое оружие. У некоторых из них есть луки. Одного-двух наших они подстрелили.
          -- Вот, Фродо! - Сказал Мерри. - Я знал, что дело дой- дет до схватки. Они сами начали убивать.
          -- Не совсем так, - заметил Коттон. - Первыми стреляли не они. Начали Туки. Видите ли, мастер Перегрин, ваш папаша никогда не желал иметь ничего общего с Лото, с самого нача- ла. Говорил, что если кто и будет шефом Удела, то не этот выскочка. И когда Лото послал своих людей, они не смогли добраться до Туков. У Туков глубокие норы в зеленых холмах, больших смайлсах и все остальные. И они не пустили разбойни- ков в свои земли. Когда они попытались туда войти, Туки стреляли в них и застрелили троих. С тех пор разбойники вни- мательно следят за Туками и за Туклендом. Никого не впускают туда и не выпускают.
          -- Молодцы Туки! - Воскликнул Пиппин. - Но кому-то нуж- но идти туда. Я отправляюсь в смайлсы. Кто со мной в такбо- ро?
          Пиппин уехал с полудюжиной парней на пони.
          -- Скоро увидимся! - Крикнул он. - Туда всего четырнад- цать миль полями. И утром приведу сюда армию Туков.
          Мерри задул в рог, а хоббиты разразились приветственны- ми криками.
          -- Все равно я не хочу убийств, - сказал Фродо, - даже разбойников.
          -- Хорошо! - Сказал Мерри. - Но мы можем в любой момент ждать нападения из Хоббитона. Теперь они придут не для раз- говоров. Попытаемся кончить по-хорошему, но готовиться нужно к худшему. У меня есть план.
          -- Очень хорошо, - сказал Фродо. - Займись подготовкой.
          Прибежали несколько хоббитов, посланных к Хоббитону.
          -- Идут! - Кричали они. - Больше двух десятков. А двое отправились на запад.
          -- К перекрестку дорог, должна быть, - сказал Коттон, - собирать всю банду. Ну, туда пятнадцать миль. О них пока можно не беспокоиться.
          Мерри торопливо отдавал приказы. Фермер Коттон расчис- тил улицу, посылая всех домой, за исключением старших хобби- тов. Ждасть пришлось недолго. Вскоре послышались громкие го- лоса и тяжелый топот. На дороге появился отряд разбойников. Они увидели барьеры и засмеялись. Они и представить себе не могли, что в этой маленькой стране кто-то сможет противосто- ять двадцати разбойникам.
          Хоббиты отодвинули барьер и встали в сторону.
          -- Спасибо! - Издевались люди. - Теперь бегите домой и в постель, пока вас не угостили кнутом. - И они двинулись по улице, крича. - Погасить огни! Всем в дома и оставаться там! Или мы пятьдесят из ваших на год отправим в тюремные норы. Босс начинает сердиться!
          Никто не слушал их приказов. Когда они прошли, хоббиты задвинули барьер и пошли за ними. Когда люди подошли к кост- ру, около него в одиночестве стоял фермер Коттон и грел ру- ки.
          -- Кто ты и что делаешь? - Спросил предводитель разбой- ников.
          Фермер Коттон медленно повернулся к нему.
          -- Я как раз собирался спросить вас об этом, - сказал он. - Это наша страна, и вас сюда не звали.
          -- Ну, так позовете! - Сказал предводитель. - Возьмите, парни, его! В тюрьму, и дайте ему кое-что, чтобы был поспо- койней.
          Люди шагнули вперед и остановились. Вокруг них послы- шался гул голосов, и они неожиданно поняли, что фермер Кот- тон совсем не один. Они были окружены. В темноте на краю кольца света от костра стояло множество хоббитов, подкрав- шихся в тени. Их было не менее двухсот, и все вооруженные.
          Вперед вышел Мерри.
          -- Мы уже встречались, - сказал он предводителю, - и я предупредил, чтобы вы не возвращались. Вторично предупреж- даю: вы стоите на свету и окружены лучниками. Если дотроне- тесь хоть пальцем до этого фермера или еще кого-нибудь, бу- дете немедленно застрелены. Положите оружие!
          Предводитель огляделся. Он был в ловушке. Но, чувствуя за собой поддержку двадцати товарищей, не испугался. Он слишком плохо знал хоббитов и не понимал всей опасности. Он принял глупое решение сражаться. Ему показалось, что они легко прорвутся.
          -- На них, парни! - Закричал он. - Бей их!
          С длинным ножом в одной руке, с дубиной - в другой он устремился из светлого круга, стараясь пРобиться к хоббито- ну. На его пути стоял Мерри. Предводитель занес дубину, со- бираясь нанести жестокий удар. Но упал мертвый, пронзенный четырьмя стрелами.
          Для других этого было достаточно. Они сдались. У них отобрали оружие, связали и загнали в пустой барак и там ос- тавили под охраной. Мертвого предводителя оттащили и закопа- ли.
          -- Оказывается, это совсем нетрудно, - сказал Коттон. - Я говорил, что мы можем справиться с ними. Нам нужен был лишь сигнал. Вы вовремя появились, мастер Мерри.
          -- Еще много нужно сделать, - ответил на это Мерри. - Если ваши подсчеты верны, тут их не больше десятой части. Но сейчас темно. Я думаю, следующего удара нужно ждать утром. После этого мы сможем поговорить с шефом.
          -- А почему не сейчас? - Спросил Сэм. - И сейчас не больше шести часов. И я хочу повидаться со своим стариком. Вы не знаете, что с ним, мастер Коттон?
          -- Не слишком хорошо и не слишком плохо, Сэм, - ответил фермер. - Они перекопали Бегшот Роу, а для него это был тя- желый удар. Он в одном из новых домов, которые строили люди шефа, когда не занимались грабежом или воровством, - в миле от конца Байуотера. Он часто приходил ко мне, и я проследил, чтобы его накормили получше, не то, что некоторых наших бед- няков. Все вопреки правилам, конечно. Я оставил бы его у се- бя, но это было не позволено.
          -- Спасибо, мастер Коттон, я никогда не забуду этого, - сказал Сэм. - Но я хочу его видеть. Этот босс и их Шарки ни- чего не станут делать до утра.
          -- Ладно, Сэм, - сказал Коттон. - Подбери парочку пар- ней и отведи отца в мой дом. Мой джолли покажет тебе дорогу.
          Сэм ушел. Мерри организовывал патрули вокруг поселка и ночную охрану. Потом он и Фродо пошли с фермером Коттоном. Они сидели с его семьей в теплой кухне, и Коттон вежливо распрашивал их о путешествии, но едва слушал ответы: их го- раздо больше интересовали события в Уделе.
          -- Все началось с прыщавого, как мы его называем, - сказал фермер Коттон, - и началось вскоре после вашего от- ьезда, мастер Фродо. У него забавные идеи, у этого прыщаво- го. Похоже, он хочет обладать всем и все привести в порядок по-своему. Вскоре он начал скупать все вокруг, хотя где он брал для этого деньги, так и неизвестно: мельницы, солодов- ни, гостиницы, фермы и плантации листа. Он и мельницу Сэнди- мена купил, кажется, еще до того, как явился в Бег-Энд.
          Конечно, отец в южном Уделе кое-что ему оставил, и он отправлял куда-то лучший лист. Но в конце прошлого года он начал отправлять большие грузы, и не только лист. Приближа- лась зима. Народ рассердился, но у него был готов ответ. Много людей, главным образом разбойников явилось в больших фургонах, некоторые увозили на юг товары, другие остались здесь. Их приходило все больше. И прежде чем мы поняли, что происходит, они были уже повсюду в Уделе, рубили деревья, копали, строили для себя бараки и дома. Вначале прыщавый платил за товары и возмещал убытки, но вскоре люди начали просто так отбирать все, что им нравилось.
          Были волнения, но слабые. Старый Уилл, мэр, отправился в Бег-Энд с протестом, но так и не вернулся. Разбойники схватили его и заперли в Микел Дельвинге. И он там и сейчас сидит. Вскоре после этого прыщавый обьявил себя шефом шери- фов или просто шефом и дела все, что хотел; и если кто-то становился "высокомерным", - так они это называют, - то сле- довал за Уиллом. Дела шли все хуже и хуже. Не было зелья ни для кого, кроме людей; и шеф не разрешал никому, кроме лю- дей, пить пиво и закрыл все гостиницы; и всюду правила, так что нельзя было даже ничего спрятать, когда шли эти грабите- ли и отбирали наше добро "для правильного распределения". Это означало, что у них есть, а у нас нет. Но с тех пор, как появился Шарки, все пошло еще хуже.
          -- Кто этот Шарки? - Спросил Мерри. - Я слышал, как один из разбойников говорил о нем.
          -- Главный разбойник, наверное, - ответил Коттон. - Во время последней жатвы, в сентябре, мы впервые услышали о нем. Мы его никогда не видели, но он в Бег-Энде, и он и есть настоящий шеф, я думаю. Все разбойники делают то, что он го- ворит, а он обычно говорит: рубить, жечь, разрушать, а те- перь, похоже, и убивать. В их действиях нет никакого смысла. Они срубают деревья, оставляя их гнить, жгут дома и не стро- ят новых.
          Возьмите мельницу Сэндимена. Прыщавый снес ее, как только поселился в Бег-Энде. Потом привел много людей, кото- рые должны были построить другую, гораздо большую мельницу, со множеством колес и разных иностранных приспособлений. Только глупый тэд был доволен этим, и теперь он работает там, где отец его был хозяином, чистит колеса для этих чуже- земцев. Идея прыщавого заключалась в том, чтобы молоть боль- ше и быстрее. Но прежде чем молоть, нужно было иметь зерно для помола, а его стало не больше, а меньше. С тех пор, как явился Шарки, на мельнице вообще ничего не мелют. Там все время стучат молотки, идет дым и зловоние, и больше нет мира в хоббитоне... Всю грязь опускают в воду, а оттуда она попа- дает в брендивайн. Если они собираются превратить Удел в пустыню, то идут верным путем. Не думаю, что за всем этим стоит дурак прыщавый. Это Шарки.
          -- Верно, - подхватил том. - Они ведь взяли даже старую Лобелию, а Лото любил свою мать, хоть больше никто ее не лю- бил. Некоторые жители Хоббитона видели ее. Она шла вниз по аллее со своим старым зонтиком. Навстречу ей несколько раз- бойников с большой телегой.
          -- Куда это вы? - Спрашивает она.
          -- В Бег-Энд, - отвечают они.
          -- Зачем?
          -- Строить бараки для Шарки.
          -- А кто велел?
          -- Шарки, - отвечают они. - Убирайся с дороги, старая перечница!
          -- Я покажу вам Шарки, грязное ворье! - Закричала лобе- лия, подняла свои зонтик и набросилась на предводителя раз- бойников, который был вдвое выше ее ростом. Ну, они и схва- тили ее. Потащили в тюремные норы, и это в ее-то возрасте. Там видели и других, которых мне жаль больше, но нельзя от- рицать, что она оказалась не смелее всех.
          В середине этого разговора пришел Сэм со своим отцом. Почтенный старик выглядел не намного старше, но слегка ог- лох.
          -- Добрый вечер, мастер Торбинс, - сказал он. - Рад ви- деть вас в добром здравии. Но у меня есть на вас зуб, так сказать, если я могу говорить откровенно. Вам не следовало продавать Бег-Энд. С этого и начались все неприятности. И пока вы блуждали по чужим землям, охотились за черными людь- ми, если мой Сэм говорит правду, хотя я не совсем его понял, они здесь перекопали Бегшот Роу и погубили мой картофель.
          -- Мне очень жаль, мастер скромби, - сказал Фродо. - Но я вернулся и постараюсь возместить вам потери.
          -- Лучше и сказать нельзя, - заметил старик. - Мастер Фродо Торбинс - настоящий джентльхоббит, как я всегда гово- рил, чего нельзя сказать о других носителях этой фамилии, прошу вашего прощения. Надеюсь, мой Сэм вел себя хорошо и вы довольны?
          -- Вполне доволен, мастер Скромби, - сказал Фродо. - Вы можете не поверить, но он теперь одна из известных личностей во всех землях, и о его деяниях сочиняют песни отсюда до са- мого моря по обоим берегам Великой Реки.
          Сэм покраснел, но с благодарностью посмотрел на Фродо: глаза Рози сверкали, и она улыбалась ему.
          -- Трудно поверить, - сказал старик, - хотя я вижу, что он побывал в странном обществе. Что это за народ? Я не хотел бы носить на себе всякие железяки.
          Семья фермера Коттона и его гости на следующее утро встали рано. Ночью ничего не было слышно, но день, несомнен- но, принесет новые осложнения.
          -- Похоже, никого из разбойников не осталось в Бег-Эн- де, - сказал Коттон, - но банда с перекрестка дорог может нагрянуть с минуты на минуту.
          После завтрака появился вестник из Тукленда. Он был в приподнятом настроении.
          -- Тэйн поднял всю нашу землю, - заявил он, - и во все стороны, как огонь разлетаются новости. Разбойники строжив- шие нас бежали на юг, те, что уцелели. Тэйн пошел за ними, чтобы преградить дорогу большой банде; а мастера перегрина с отрядом он послал сюда.
          Следующие новости были не такими хорошими. Мерри, от- сутствовавший всю ночь, прискакал в десять часов.
          -- Большая банда в четырех милях отсюда, - сказал он. - Идут по дороге от перекрестка; к ним присоединились много отбившихся разбойников. Их около сотни.
          -- Да, эти не станут разговаривать. Они сразу начнут убивать, - сказал фермер Коттон. - Если Туки не подойдут раньше, нам лучше уйти в укрытие и стрелять оттуда и без предупреждения. Все-таки придется сражаться, мастер Фродо.
          Туки пришли раньше. Вскоре показалсь сотня хоббитов из такборо и с зеленых холмов во главе с Пиппином. Теперь у Мерри было достаточно сил, чтобы справиться с грабителями. Разведчики сообщили, что разбойники держатся вместе. Они знали, что страна поднялась против них и, очевидно, решили безжалостно расправиться с восстанием в самом его центре - в Байуотере. Но среди них, по-видимому, не было преводителя, опытного в военном искусстве. Они шли без всяких предосто- рожностей. Мерри быстро изложил свой план.

          Разбойники с топотом шли по восточной дороге; не оста- навливаясь, они свернули на Байуотерскую дорогу, которая на небольшом расстоянии спускалась между высокими откосами с низкими ивовыми зарослями наверху. За поворотом, примерно в одной восьмой мили от главной дороги они встретили баррикаду из старых фермерских телег, наваленных друг на друга. Это их остановило. В тот же момент они увидели, что изгороди над их головами полны хоббитов. За ними другие хоббиты громоздили друг на друга спрятанные в поле телеги, отрезая им путь на- зад. Сверху послышался голос.
          -- Итак, вы в ловушке, - сказал Мерри. - И ваши товари- щи в из хоббитона поступили также, один из них мертв, ос- тальные в плену. Бросайте оружие! Потом отступите на двад- цать шагов и садитесь. Кто не послушается будет застрелен.
          Но разбойников было не так легко запугать. Некоторые хотели повиноваться, но товарищи тут же вернули их. Около двух десятков их повернуло и ударило по второй баррикаде. Шестерых застрелили, остальные прорвались, убив двух хобби- тов, и рассыпались по полям, направляясь к Бег-Энду. Еще двоих застрелили во время бегства. Мерри громко затрубил в рог, и на расстоянии послышался ответ.
          -- Они не уйдут далеко, - сказал Пиппин. - Теперь по всей стране наши охотники.
          В ловушке оставалось около восьмидесяти человек. Они пытались взобраться на баррикаду или на откосы, хоббиты были вынуждены начать стрелять или рубить их топорами. Но самые сильные все же пробились на западную сторону и с яростью набросились на противника, скорее склонные теперь убивать, чем спасаться бегством. Погибло семь хоббитов, остальные дрогнули. Тогда Мерри и Пиппин, находившиеся с разных сто- рон, напали на разбойников. Мерри убил предводителя, косог- лазого гиганта, похожего на большого орка. Потом он повел свои силы, окружая оставшихся людей кольцом лучников.
          Наконец все было кончено. Около семидесяти разбойников мертвыми лежали на полях и дюжина попала в плен. Было убито девятнадцать хоббитов и около тридцати ранено. Мертвых раз- бойников погрузили на телеги, отвезил в заброшенный песчан- ный карьер и там похоронили. Впоследствии это место было названо ямой битвы. Погибших хоббитов положили в общей моги- ле на склоне холма, впоследствии тут поставили большой ка- мень, а вокруг разбили сад. Так кончилась битва при байуоте- ре 1419 года, последняя битва в Уделе и единственная после сражения на зеленых полях 1147 года в северном Уделе. Глава о ней появилась в красной книге, а имена всех участников бы- ли занесены в особый список и изучались всеми историками Удела. С этой даты начинается слава и известность Коттонов, но на самом верху списка стоят имена капитанов мериадока и перегрина.
          Фродо участвовал в схватке, но не обнажил меч, а глав- ным образом удерживал хоббитов, не давая убивать тех, кто бросил оружие. Когда битва кончилась, и были организованы все нужные работы, то Мерри, Пиппин и Сэм присоединились к нему и поехали обратно к Коттонам. Они, поели, и Фродо со вздохом сказал:
          -- ну, что ж, вероятно, пора говорить с "шефом".
          -- Да и чем скорее, тем лучше, - согласился Мерри. - И не будь слишком мягким! Он ответственен за появление этих разбойников и за все причиненное ими зло.
          Фермер Коттон собрал экскорт из двух дюжин крепких хоб- битов.
          -- Это только предположение, что в Бег-Энде нет больше разбойников, - сказал он. - Мы точно не знаем.
          И они пошли пешком. Впереди шли Фродо, Сэм, Мерри и Пиппин.
          Это был один из самых печальных моментов в их жизни. Перед ними поднялась большая труба; и когда они подошли бли- же к старому поселку через ряд новых домов по обе стороны дороги, они увидели новую мельницу во всем ее безобразии: большое кипричное здание, перегородившее ручей и наполнявшее его грязью и зловонием. Все деревья вдоль Байуотера и дороги были спилены.
          Когда перешли мост, взглянув на холм, они были потрясе- ны. Даже Сэм, смотревший в зеркало, не был готов к увиденно- му. Старый гранж на западной стороне был снесен и его место занял ряд приземистых вымазанных смолой бараков. Все орехо- вые деревья были вырублены. Живые изгороди выкорчеваны. По всему голому вытоптаному полю в беспорядке стояли большие телеги. Посреди Бегшот Роу зиял песчаный и гравийный карьер. Бег-Энд не был виден из-за большого скопления хижин.
          -- Они все срубили! - Сказал Сэм. - Они срубили дерево приема! - И он уазал на то место, где стояло дерево, под ко- торым бильбо произносил свою прощальную речь. Теперь это де- рево, высохшее, с отрубленными ветвями лежало в поле. Этого последнего удара Сэм не выдержал и разразился слезами.
          Конец им положил смех. Смеялся грубый хоббит, стоявший у низкой стены мельничного двора. У него было грязное лицо и черные руки.
          -- Не нравится, Сэм? - Насмехался он. - Ты всегда был слишком мягким. Я думал, ты уплыл на кораблях, о которых всегда болтал. Чего тее здесь нужно? У нас хватает работни- ков в Уделе.
          -- Вижу, - ответил Сэм. - Некогда умыться, но достаточ- но времени, чтобы подпирать стены. Послушайте, мастер Сэнди- мен, у меня немалый счет в этой деревне, не удлиняй его сво- ими насмешками. Ты пытаешься гнаться за слишком большим для тебя мечом.
          Тед сендимен сплюнул через стену.
          -- Гари! - Сказал он. - Ты не посмеешь меня тронуть, я друг босса. Но он-то уж тебя тронет, если ты будешь раскры- вать рот.
          -- Не трать слов на дурака, Сэм! - Сказал Фродо. - На- деюсь, немногие хоббиты похожи на него. Это было бы самым большим вредом нанесенным людьми.
          -- Ты грязен и невежественен, Сэндимен, - сказал Мерри. - И не очень хорошо соображаешь. Мы как раз идем на холм смещать твоего драгоценного босса. С его людьми мы уже раз- делались.
          Тэд разинул рот, впервые заметив эскорт, который по знаку Мерри начал переходить мост. Нырнув в мельницу, он вы- бежал с рогом и громко затрубил.
          -- Побереги дыхание! - Засмеялся Мерри, - лучше я...
          Подняв свой серебряный рог, он затрубил в него, и его чистый звук полетел над холмами. Из нор, навесов и домов хоббитона послышались ответные крики. Множество хоббитов, с громкими криками приветствий выбежало и последовало за отря- дом к Бег-Энду.
          На верху аллеи отряд остановился, а Фродо и его друзья продолжали подвем; наконец они пришли на некогда любимое свое место. Сад был забит хижинами и навесами, некоторые бы- ли построены так близко к окнам, что закрывали свет. Повсюду груды мусора. Дверь была изрублена, дверной колокольчик сор- ван. Стук в дверь ни к чему не привел. Они толкнули ее, и дверь поддалась. Они вошли. Внутри все было грязно и беспо- рядочно. Отвратительно пахло. Похоже, что тут уже давно ник- то не жил.

          -- Где прячется этот жалкий Лото? - Спросил Мерри. Они обыскали все комнаты и не нашли никого, кроме крыс и мышей. - Не поискать ли в бараках?
          -- Это хуже, чем Мордор, - сказал Сэм. - Гораздо хуже. Беда пришла к тебе в дом.
          -- Да, это Мордор, - согласился Фродо. - Это его рабо- та. Саруман все время выполнял ее, хотя и думал, что дейст- вует в своих интересах. То же самое с теми, кого саруман об- манул, как Лото.
          Мерри в отчаянии и отвращении оглянулся.
          -- Идемте отсюда! - Сказал он. - Если бы я знал об этом раньше, я заткнул бы своим кисетом саруману глотку.
          -- Несомненно, несомненно! Но вы этого не сделали, и поэтому я могу приветствовать вас дома.
          У двери стоял сам саруман. Он выглядел сытым и доволь- ным, глаза его блестели от злорадства и удовольствия.
          Неожиданно Фродо все понял.
          -- Шарки! - Воскликнул он.
          Саруман засмеялся.
          -- Значит вы слышали это имя? Так меня называли мои лю- ди в изенгарде. Знак восхищения, я думаю (вероятно, происхо- дит от орочьего шарку - старик, прим. Автора). Но, очевидно, вы не ожидали меня увидеть здесь.
          -- Я не ожидал, - сказал Фродо. - Но должен был дога- даться. ГЭндальф предупреждал меня, что вы можете еще навре- дить.
          -- Совершенно верно, - согласился саруман и добавил, - и не просто навредить. Вы, хоббиты, вообразившие себя пове- лителями, заставили меня хохотать, когда проехали вместе с этими великими господами, такие уверенные, такие довольные своими маленькими личностями. Вы решили, что хорошо со всем справились и теперь можете просто вернуться и спокойно жить в своей стране. Дом сарумана разрушен, сам он изгнан, но вас-то уж никто не тронет. О, нет!
          Саруман снова засмеялся.
          -- ГЭндальфу до вас больше нет дела. Когда его инстру- менты выполнили работу, он их бросает. Можете бегать за ним, тратить зря время, болтать и ездить вдвое более далеким пу- тем, чем нужно. "Что ж, - подумал я, - если они такие глупцы и дают мне возможность опередить их, я им преподам урок. Од- но злое изменение влечет за собой другое". Урок был бы го- раздо лучше, если бы вы дали мне немного больше времени и людей. Все же я многое успел, и вам теперь придется потру- диться, чтобы исправить это. И мне будет приятно вспомнить об этом среди своих обид.
          -- Что ж, если вы находите в этом удовольствие, - ска- зал Фродо, - мне жаль вас. И уходите немедленно, никогда не возвращайтесь!
          Хоббиты из отряда видели, как саруман вышел из одного барака и теперь подошел к двери Бег-Энда. Услышав слова Фро- до, они гневно загомонили:
          -- не отпускайте его! Убить его! Он негодяй и убийца. Убить его!
          Саруман посмотрел на их враждебные лица и улыбнулся.
          -- Убить его! - Усмехнулся он. - Убейте меня, если мо- жете, если это в ваших силах, мои храбрые хоббиты. - Он рас- прямился и мрачно посмотрел на них своими темными глазами. - Но не думайте, что если я утратил свое могущество, то вместе с ним я потерял и силу! Ударивший меня будет проклят! И если моя кровь обагрит Удел, он заболеет и никогда не выздорове- ет.
          Хоббиты отступили. Но Фродо сказал:
          -- не верьте ему! Он потерял свою власть, кроме голоса, который может еще обманывать. Но я не позволю его убить. Бесполезно на месть отвечать местью: это никому не поможет. Идите, саруман, кратчайшим путем.
          -- Змея! Змея! - Позвал саруман, и из ближайшего барака выполз змеиный язык, прижимаясь к земле, как собака. - Снова в путь, змея, - сказал саруман. - Эти великие господа снова нас выгоняют. Идем!
          Саруман повернулся, собираясь уходить, и змеиный язык заторопился за ним. Но когда саруман проходил мимо Фродо, в его руке сверкнул нож, и он быстро ударил. Лезвие ударилось о кольчугу и сломалось. Дюжина хоббитов во главе с Сэмом с криком схватила негодяя и повалила на землю. Сэм выхватил меч.
          -- Нет, Сэм! - Сказал Фродо. - Не убивай его даже и те- перь. Он не повредил мне. И во всяком случае я не хочу, что- бы его убивали в таком состоянии. Некогда он был велик и благороден, и мы никогда не посмели бы посягнуть на него. Он пал, и мы не можем помочь ему; но я пощажу его в надежде, что для него еще возможно исцеление.
          Саруман встал и посмотрел на Фродо. В глазах его было смятенное выражение удивления, уважения и ненависти.
          -- Вы выросли, невысоклик, - сказал он. - Да, сильно выросли. Вы мудры и жестоки. Вы отравили мне радость мщения своей мягкостью, и я по вашей милости пойду отсюда в горечи. Я ненавижу вас и ваше великодушие. Я пойду и больше не стану вас беспокоить. Но не ждите, чтобы я желал вам здоровья и долгой жизни. У вас не будет ни того, ни другого. Но это не моя заслуга. Я лишь предсказываю.
          Он пошел, и хоббиты расступились, образовав проход. Их кулаки сжимались, они хватались за оружие. Змеиный язык по- колебался, затем последовал за хозяином.
          -- Змеиный язык! - Окликнул Фродо. - Вы можете не идти за ним. Вы не причинили мне никакого зла. Можете отдохнуть и подкормиться у нас, а когда окрепнете, пойдете куда захоти- те.
          Змеиный язык остановился и посмотрел на него, готовый остаться. Саруман обернулся.
          -- Никакого зла? - Хихикнул он. - О, да! И он выползал по ночам, только чтобы взглянуть на звезды. Но я не слышу, чтобы кто-нибудь спросил, где прячется бедный Лото. Ты ведь знаешь, а, змея? Расскажи им!
          Змеиный язык припал к земле и заскулил:
          -- нет, нет!
          -- Тогда я скажу, - заявил саруман. - Змея убил вашего шефа, этого бедного глупца, нашего прекрасного маленького босса. Не так ли, змея? Ударил его ножом во сне. И закопал. Нет, змея кое-что сделал. Оставьте его мне.
          Дикая ненависть сверкнула в налитых кровью глазах змеи- ного языка.
          -- Вы приказали мне, вы заставили меня, - просвистел он.
          Саруман рассмеялся.
          -- Ты всегда делал то, что говорил Шарки. Верно, змея? Ну, а теперь он говорит: за мной!
          Он пнул змеиного языка, лежавшего на земле, повернулся и пошел. Но змеиный язык неожиданно вскочил, выхватил спря- танный нож, с ворчанием, как собака прыгнул на спину сарума- на, дернул его голову назад, перерезал горло и с криком по- бежал по дороге. Прежде чем Фродо смог что-либо сказать, прозвенели тетивы трех луков, и змеиный язык упал мертвым.

          К изумлению всех, вокруг тела сарумана собрался серый туман и медленно поднялся на большую высоту, как столб огня. Большая завернутая в саван фигура нависла над холмом. Она дрожала, глядя на запад. Но запада подул холодный ветер, фи- гура отклонилась и со вздохом расстаяла.
          Фродо с ужасом и жалостью смотрел на тело, и ему пока- залось, что в нем происходят быстрые изменения. Лицо сморщи- лось, и вскоре лишь тонкая черная кожа обтягивала череп. Подняв кусок грязной ткани, лежавший рядом, Фродо закрыл им тело и отвернулся.
          -- Вот и конец, - сказал Сэм. - Страшный конец, и я не хотел бы видеть его. Но так лучше.
          -- Я надеюсь, что это и конец войны, - сказал Мерри.
          -- Я тоже, - проговорил Фродо и вздохнул. - Самый пос- ледний удар. И только подумать, что он упал здесь, у самой двери Бег-Энда. Во всех своих страхах и надеждах об этом я никогда не думал.
          -- Я не стал бы говорить о конце, пока мы не расчистим эту грязь, - сказал Сэм угрюмо. - А для этого потребуется немало времени и труда.



    Глава IХ. Серый приют.




          Очистка действительно потребовала большого труда, но гораздо меньше времени, чем опасался Сэм. На следующий день после сражения Фродо поехал в Микел Дельвинг и освободил из тюремных нор пленников. И первым, кого он там встретил, ока- зался Фредегар Болджер, увы, больше не толстяк. Его схвати- ли, когда разбойники захватили отряд воставших, который он вел из укрытия в холмах Скарн.
          -- Тебе было бы лучше отправиться с нами бедный старина Фредегар! - Сказал Пиппин, когда Болджера принесли. Он был слишком слаб, чтобы ходить.
          Болджер открыл глаза и постарался улыбнуться.
          -- Кто этот юный гигант с громким голосом? - Прошептал он. - Неужели маленький Пиппин! Каков же теперь размер твоей шляпы?
          Тут была и Лобелия. Бедняга, она выглядела очень старой и худой, когда ее вывели из темной узкой норы. Она настояла на том, чтобы идти самой; и ее так приветствовали, так вос- торженно хлопали и кричали когда она появилась, опираясь на руку Фродо, по-прежнему сжимая свой зонтик, что она была тронута и даже расплакалась. Никогда в своей жизни она не была так популярна. Но новость о смерти Лото сразила ее, и она не захотела возвращаться в Бег-Энд. Она вернула его Фро- до и уехала к своим родственникам Брейсгирдлям из Хардботт- ла.
          Когда следующей весной старушка умерла - в конце концов ей было больше ста лет, - Фродо был удивлен и сильно тронут: все имущество, и свое, и Лото, она завещала ему, чтобы он помог бездомным хоббитам. Так кончилась семейная вражда.
          Старый Уилл Битфут дольше всех находился в тюремных но- рах, и хотя, вероятно, с ним обращались не так плохо, как с остальными, ему потребовалось много времени, чтобы восстано- вить силы, прежде чем он снова смог исполнять свои обязан- ности мэра. Фродо согласился быть его заместителем, пока мастер битфут не придет в норму. Единственное решение, кото- рое он принял в качестве заместителя мэра, заключалось в возвращении шерифов к их прежним функциям и численности. За- дача отыскания последних остатков разбойников была возложена на Мерри и Пиппина, и они отлично справились с ней. Южные отряды, узнав о битве при Байуотере, бежали и не оказывали сопротивления Тэйну. К концу года их всех переловили и выс- лали за границы Удела.
          Тем временем начались усиленные восстановительные рабо- ты, и Сэм был очень занят. Хоббиты могут трудиться, как пче- лы, когда это необходимо. К услугам Сэма были руки тысяч добровольцев всех возрастов, от маленьких, но проворных рук юношей и девушек, до высохших и ороговевших рук стариков и старух. К началу июля от новых домов шерифов и других пост- роек людей "шефа" не осталось ни одного кирпича. Кирпичи эти были использованы для ремонта старых нор, которые стали уют- нее и суше. В бараках, амбарах и старых норах были найдены сделанные разбойниками большие запасы добра, еды и даже пи- ва.Особенно большие склады были в туннелях Микел Дельвинга и в старых карьерах Скарн. Поэтому июль встретили с большой радостью и надеждой, чем ожидали.
          Первое, что предприняли в хоббитоне еще до сноса новой мельницы, была очистка холма и Бег-Энда и восстановление Бегшот Роу. Песчаный карьер заровняли и превратили в сад, в южном откосе холса выкопали новые норы и выложили их кирпи- чом. Старик вернулся в нору номер три. Он часто говорил, не заботясь о том, слышат его или нет:
          -- Злой ветер никогда не приносит добра. Но все хорошо, что хорошо кончается.

          Были некоторые споры, как называть новую улицу. Предла- гались названия Сады Битвы и Лучший Смайлс. Но все же в со- ответствии со здравым смыслом хоббитов ее назвали Новая ули- ца. А байуотерцы шутливо именовали ее концом Шарки.

          Хуже всего обстояло с деревьями: по приказу Шарки их безжалостно вырубали по всему Уделу. И Сэм горевал из-за этого больше всех. Эту рану залечить было труднее всего, и Сэм понимал, что лишь его далекие потомки увидят Удел таким, каким был раньше.
          Но однажды - в течении многих недель он был слишком за- нят, чтобы думать о своих приключениях, - он вспомнил о даре Галадриэль. Он достал ящичек, показал остальным путешествен- никам (так их теперь называли) и попросил у них совета.
          -- Я все гадал, когда ты о нем вспомнишь все-таки, - сказал Фродо. - Открой!
          В ящичке оказался серый порошок, а в нем семечко, похо- жее на маленький орешек в серебряной скорлупке.
          -- Что мне делать с ним? - спросил Сэм.
          -- Пусти по воздуху в ветренный день, и пусть работает, - посоветовал Пиппин.
          -- Над чем? - спросил Сэм.
          -- Выбери одно место и посмотри, что будет с растениями на нем, - посоветовал Мерри.
          -- Но я уверен, что госпоже не понравилось бы, если бы я использовал его только для своего сада, когда теперь так много пострадавших, - сказал Сэм.
          -- Используй этот подарок в своей работе, Сэм, - сказал Фродо. - И используй бережно. Его здесь немного, а я думаю, что каждая его песчинка ценна.
          И вот Сэм сажал отроски там, где раньше были деревья, и бросал в почву у корней каждого немного порошка. С этой ра- ботой он обошел весь Удел, но особое внимание Уделял Хобби- тону и Байуотеру. В конце концов у него осталось немного по- рошка. И тогда он отправился к камню трех Уделов, который находился в самом центре Удела, и бросил остаток порошка в воздух. А маленький серый орешек он посадил на поле приема, там, где некогда росло дерево. Его очень интересовало, что из этого получится. Всю зиму он сдерживал свое нетерпение и старался удержаться от постоянного посещения этого места.
          Весна превзошла самые смелые его надежды. Посаженные им деревья принялись и начали стремительно расти, как будто то- ропились за год достичь двадцатилетнего возраста. На поле приема появилось прекрасное новое дерево с серебряной корой и длинными листьями. В апреле оно покрылось золотыми цвета- ми. Это был маллорн, и он приводил в изумление всех соседей. В последующие годы это огромное прекрасное дерево стало ши- роко известно, и любопытные приходили издалека, чтобы взгля- нуть на него - единственный маллорн к западу от гор и к вос- току от моря и один из прекраснейших в мире.
          Год 1420 в Уделе был необыкновенным. Не только ярко светило солнце и было достаточно дождей, но во всем чувство- вался достаток, богатство и преуспевание, проблески красоты, которой не дано видеть смертным и которая давно ушла из Средиземья. Дети рожденные или зачатые в этом году - а их было множество, - росли красивыми и сильными, и у большинст- ва из них были золотые волосы, что раньше у хоббитов встре- чалось довольно редко. Фрукты и ягоды были в таком изобилии, что молодые хоббиты чуть не купались в землянике и в ва- ренье; а позже они сидели на лужайках под сливовыми деревья- ми и ели, пока не наделали маленьких пирамид из косточек. И никто не болел, и все были довольны, кроме тех, кому прихо- дилось косить траву.
          В Южном Уделе хорошо уродился виноград, а урожай листа был поразителен: и повсюду было столько зерна, что в жатву все амбары переполнялись. А пиво 1420 года вспоминалось дол- го и вошло в пословицу. Еще поколение спустя можно было ус- лышать, как старик в гостинице, выпив добрую пинту эля, от- давал кружку и говорил со вздохом:
          -- Настоящее вино 1420-го, да!
          Вначале Сэм вместе с Фродо оставался у Коттонов; позже, когда Новая улица была готова, он переселился туда со стари- ком. Ко всем своим прочим работам он занимался очисткой и востановлением Бег-Энда; и ему часто приходилось ездить по Уделу из-за своих лесовостановительных работ. Поэтому его не было дома в начале марта и он не знал, что Фродо заболел. Тринадцатого марта фермер Коттон нашел Фродо в постели; Фро- до сжимал белую жемчужину, висевшую на цепочке у него на шее и, казалось, бредил.
          -- Оно ушло навсегда, - говорил он, - и теперь все пус- то и тошно...
          Но болезнь прошла, и когда двадцать пятого вернулся Сэм, Фродо ему ничего не сказал. Тем временем Бег-энд приве- ли в порядок, Мерри и Пиппин привезли из Крикхоллоу старую мебель и все имущество, и вскоре старая нора выглядела так, как будто ничего и не менялось.
          Когда все было готово, Фродо спросил:
          - Когда же ты поселишься у меня, Сэм?
          Сэм неуверенно посмотрел на него.
          -- Если не хочешь, не нужно, - прибавил Фродо. - Но ты знаешь: твой старик живет рядом.
          -- Дело не в этом, мастер Фродо, - сказал Сэм и покрас- нел.
          -- А в чем же?
          -- В Рози, в Рози Коттон. Ей не нравятся эти мои раз- ьезды, но она ничего не говорит. А я, пока был занят, тоже молчал, потому что хотел сначала закончить работу. А теперь я поговорил с ней, и она сказала мне: "ну, мы зря истратили целый год, так зачем же тянуть дальше?" - "Зря потратили? - Повторил я. - Я бы не сказал". Хотя я понимаю, что она имела в виду. И чувствую, что разрываюсь надвое.
          -- Понимаю, - сказал Фродо, - ты хочешь... Жениться и в то же время хочешь жить со мной в Бег-энде. Но, дорогой Сэм, это же так легко! Женись побыстрее и переезжай сюда с Рози. В Бег-энде хватит места для самой большой семьи.
          Так и сделали. Весной 1420 года (а этой весной было заключено очень много браков) Сэм женился на Рози, и они по- селились в Бег-энде. И если Сэм был счастлив, то и Фродо то- же. И ни за одним хоббитом в Уделе не ухаживали так ласково и заботливо, как за ним. Когда закончились востановительные работы, Фродо зажил спокойной жизнью, много писал и приводил в порядок свои записи. Он сложил с себя обязанности замести- теля мэра на ярмарке в середине лета и старый уилл битфут был избран мэром на следующие семь лет.
          Мерри и Пиппин некоторое время жили вместе в Крикхол- лоу, и между Баклендом и Бег-эндом было много хождений и по- ездок. Два молодых путешественника наделали много шума в Уделе своими песнями, рассказами, пышными нарядами и удиви- тельными манерами. "Благородные" - называли их хоббиты, имея в виду лишь хорошее: все радовались, видя как они едут в своих ярких кольчугах, с прекрасными щитами, весело смеются и поют и хотя они стали очень велики ростом, в других отно- шениях они не изменились, и лишь стали более склонны к шут- кам и веселью, чем раньше.
          Фродо и Сэм, однако, не привлекали всеобщего внимания. Лишь иногда одевали они серые плащи необычного покроя, зако- лотые у шеи прекрасными брошками. Кроме того, Фродо всегда носил на цепочке белую жемчужину и часто касался ее рукой.
          Все шло хорошо, а в будущем обещало идти еще лучше. Сэм был занят и доволен. И ничто не омрачало его жизнь в этом году, кроме смутного беспокойства за хозяина. Фродо почти не занимался делами Удела, и Сэм с болью видел, какой малой из- вестностью он пользуется у себя на родине. Мало кто знал или хотел знать о его деяниях и приключениях; восторг и уважение хоббитов были отданы преимущественно мастеру Мериадоку, мас- теру Перегрину и (Сэм подозревал об этом) ему самому. Осенью снова возникла тень старых тревог.
          Однажды вечером Сэм вошел в кабинет и увидел, что хозя- ин выглядит очень странно. Он был бледен, а глаза его каза- лись устремленными куда-то вдаль.
          -- В чем дело, мастер Фродо? - Спросил он.
          -- Я ранен, - ответил Фродо, - ранен, и рана никогда не заживет.
          Но приступ прошел, и на следующий день Фродо стал снова самим собой. Впоследствии Сэм припомнил, что это было шесто- го октября. Два года назад они сидели в темной яме на Завер- ти.
          Шло время, наступил 1421 год. В марте Фродо снова забо- лел, но с большим трудом скрыл это, так как Сэм был занят другими делами. Двадцать пятого марта родился первый ребенок Сэма и Рози.
          -- Ну, мастер Фродо, - сказал Сэм, - я в затруднении. Рози и я решили назвать его Фродо, с вашего позволения, но это не он, а она. Хотя более красивой девочки и быть не мо- жет. Она больше похожа на Рози, чем на меня. И мы не знаем, как быть.
          -- Что ж, Сэм, - ответил Фродо, - что плохого в старых обычаях? Выбери ей имя цветка, как у Рози. Половину девочек в Уделе называют такими именами, и ничего не может быть луч- ше.
          -- Вы, вероятно, правы, мастер Фродо, - сказал Сэм. - Я слышал немало прекрасных имен в своем путешествии, но боюсь, что для ежедневного употребления они слишком грандиозны и утомительны. Старик говорит: "дай ей короткое имя, тогда те- бе не нужно будет сокращать его для пользования". Но если это будет название цветка, то я не беспокоюсь о длине. Пони- маете, это должен быть прекрасный цветок, потому что, пони- маете, я считаю ее прекрасной, а потом она будет еще краси- вее.
          Фродо на мгновение задумался.
          -- Сэм, как тебе нравится Эланор - солнечная звезда? Вспомни маленькие золотые цветы в траве Лотлориена.
          -- Вы снова правы, мастер Фродо! - Воскликнул Сэм ра- достно. - Это мне и нужно!
          Маленькой Эланор исполнилось шесть месяцев и наступила осень 1421 года, когда Фродо позвал Сэма в свой кабинет.
          -- В четверг день рождения Бильбо, Сэм, - сказал он. - И он побьет старого Тука. Ему исполнится сто тридцать один год!
          -- Так и будет! - Сказал Сэм. - Он чудо!
          -- Что ж, Сэм, - сказал Фродо, - я хочу, чтобы ты спро- сил у Рози, сможет ли она некоторое время обойтись без тебя. Мы отправляемся вместе. Но, конечно, теперь ты не сможешь уезжать далеко или надолго, - печально добавил он.
          -- Это плохо, мастер Фродо?
          -- Да, но неважно. Проводишь меня немного. Скажи Рози, что ты будешь отсутствовать недолго, не больше четырех дней. И что приедешь домой целым и невредимым.
          -- Я хотел бы дойти с вами до Раздола, мастер Фродо, и повидать мастера Бильбо, - сказал Сэм. - И все же единствен- ное место, где я по-настоящему хочу быть, - тут. И я снова разрываюсь надвое.
          -- Бедный Сэм! Но ты выздоровеешь. Снова ты станешь прежним и целым, как будто ничего и не было.
          В следущие два дня Фродо вместе с Сэмом разбирал записи и передал ему ключи. Прежде всего он отдал ему большую крас- ную книгу, страницы которой почти до конца были заполнены. Вначале она была написана рукой Бильбо, но большая часть книги представляла собой записи Фродо. Она была разбита на главы, но глава восьмидесятая осталась не оконченной и после нее шло несколько чистых страниц. Названий было много, за- черкнутых и снова написаных:
          мой дневник. Мое неожиданное путешествие. Туда и обрат- но. И что случилось после. Приключения пяти хоббитов. Сказа- ние о Великом Кольце, составленное Бильбо Торбинсом по его собственным наблюдениям и рассказам друзей. Как мы участво- вали в Войне Кольца.
          Далее шли записи рукой Фродо:
          Падение Повелителя Колец и возвращение короля (как их видел малый народ: воспоминания Бильбо и Фродо из Удела, рассказы их друзей и советы Мудрых). Вместе с извлечениями из Книги Сказаний, переведенные Бильбо в Раздоле.

          -- Вы почти кончили, мастер Фродо! - Воскликнул Сэм.
          -- Да, почти, - ответил Фродо. - Последние страницы принадлежат тебе.
          Двадцать первого сентября они выступили - Фродо на по- ни, который принес его из Минас Тирита и которого теперь на- зывали Бродяжник, а Сэм на своем любимом Билле. Стояло прек- расное золотое утро, и Сэм не спрашивал, куда они направля- ются: он думал, что и так догадывается.
          Они поехали к Вуди-Энду, позволив пони идти неторопли- во. Переночевали в зеленых холмах и двадцать второго сентяб- ря спустились с холмов. В полдень они вьехали в лес.
          -- Как будто за этим самым деревом вы прятались, мастер Фродо, когда впервые показался черный всадник! - Сказал Сэм, указывая налево. - Сейчас все это кажется сном.
          Наступил вечер и на востоке замерцали звезды, когда они миновали старый высохший дуб и спустились с холма между ря- дами ореховых деревьев. Сэм молчал, погрузившись в воспоми- нания. Вскоре он понял, что Фродо негромко напевает старую песню, слова которой, однако, были немного новыми:

          все еще за углом может ждать
          новая дорога или тайный вход;
          и хотя я часто проходил мимо них,
          наконец наступает день, когда я
          должен ступить на скрытую тропу, ведущую
          к западу от луны, к востоку от солнца.

          И как бы в ответ снизу донеслась песня:

          А! Элберет гилтониель!
          Симврен пенна мириел
          О менел аглар эленат,
          Гилтониель, а! Элберет!
          Мы те, кто живет
          Далеко под деревьями,
          Помним сияние звезд запада.
          Фродо и Сэм остановились и молча ждали в тени, пока не увидели впереди огоньки и путников.
          Здесь был Гилдор со множеством эльфов. И, к удивлению Сэма, были здесь Элронд и Галадриэль. Элронд был в сером плаще и со звездой во лбу, в руках у него была серебряная арфа, а на пальце золотое кольцо с большим голубым камнем - Вилия, самое могучее из трех колец. Галадриэль сидела на бе- лой кобыле и была вся в белом, как облако под луной; она са- ма, казалось, испускала мягкий свет. На пальце у нее сверка- л Нэин - кольцо, сделанное из митрила с белым камнем, све- тившимся, как морозная звезда. А за ними на маленьком сером пони ехал и Бильбо. Казалось, он спит.
          Элронд серьезно и вежливо поздоровался, а Галадриэль улыбнулась.
          -- Ну, мастер Сэмвайс, - сказала она. - Я слышала и ви- дела, что вы хорошо использовали мой подарок. Удел будет те- перь еще прекрасней и благословенней.
          Сэм поклонился, но не нашел, что ответить. Он совсем забыл, как прекрасна госпожа.
          Тут проснулся Бильбо и открыл глаза.
          -- Здравствуй, Фродо, - сказал он. - Знаешь, я сегодня побил старого Тука! И думаю, что теперь я готов к новому пу- тешествию. Ты пойдешь со мной?
          -- Да, - сказал Фродо. - Носители Кольца пойдут вместе.
          -- Куда вы хотите идти, хозяин? - Воскликнул Сэм, уже поняв наконец, что происходит.
          -- В приют, Сэм.
          -- А я?
          -- А ты нет. Вернее - не дальше приюта... Хотя ты тоже был носителем Кольца, хоть и ненадолго. Твое время еще при- дет. Не грусти, Сэм. Ты не можешь все время разрываться над- вое. Ты будешь цельным долгие годы. Тебя ждет еще много ра- достей.
          -- Но... - Начал Сэм, и слезы сверкнули у него на гла- зах. - Я думал, вы тоже будете радоваться в Уделе долгие го- ды, после всего вами сделанного.
          -- Я тоже так думал раньше. Но я слишком глубоко ранен, Сэм. Я старался спасти Удел и спас его, но не для себя. Так часто бывает, Сэм: когда появляется опасность, то кто-то должен отдать все, чтобы спасти других. Но ты мой наследник: все, что у меня было я оставляю тебе. И у тебя есть Рози и Эланор, а потом придут маленький Фродо и маленькая Рози, и Мерри, и Голдилокс (золотые локоны), и Пиппин, и еще другие, которых я уже не вижу. Твои руки и твой разум нужны будут повсюду. Ты, конечно, будешь мэром столько, сколько захо- чешь, и станешь самым знаменитым садовником истории; и ты будешь читать Красную книгу и сохранять память об ушедшей эре, так чтобы все помнили великую опасность и любили свою землю еще больше. И это даст тебе занятие и счастье такие большие, на какие только может рассчитывать смертный.
          А сейчас поехали со мной!
          Подьехал Элронд и Галадриэль. Кончалась Третья Эпоха, миновали Дни Кольца и подошел конец сказаниям и песням этого времени. С ними уходили эльфы. Среди них, полный печали, но без горечи, ехал Сэм, а с ним Фродо и Бильбо, и эльфы оказы- вали им почести.
          Хотя весь вечер и всю ночь они ехали по Уделу, никто, кроме диких зверей, их не видел; лишь изредка какой-нибудь путник замечал слабое мерцание между деревьев. И выйдя за пределы Удела, они миновали белые склоны, подвехали к башням и посмотрели на далекое море; и оттуда они спустились к Мит- лонду, к Серому Приюту в длинном заливе Луна.
          Когда они подьехали к воротам, навстречу им вышел Сир- дан, корабельный мастер. Он был очень высок и стар, с длин- ной седой бородой, но глаза его были остры и сверкали, как звезды. Он посмотрел на них и, поклонившись, сказал:
          -- все готово.
          Сирдан провел их в гавань, и здесь они увидели белый корабль, а на берегу рядом с большим серым конем, ожидая их, стояла фигура в белом. Фродо узнал Гэндальфа, который теперь открыто носил на руке Третье Кольцо - великую Барию, и ка- мень ее был красен, как огонь.
          Сэм еще больше опечалился и подумал, какой одинокой и тоскливой будет его дорога домой. Но прежде чем эльфы взошли на борт и все было готово к отплытию, торопливо прискакали Мерри и Пиппин. И Пиппин смеялся и плакал.
          -- Ты один раз уже пытался ускользнуть от нас, Фродо, и неудачно, - сказал он. - И хотя на этот раз нас предупредил не Сэм, а сам Гэндальф.
          -- Да, - сказал Гэндальф, - потому что вам лучше будет ехать назад втроем. Ну, дорогие друзья, здесь на берегу моря кончается наше Товарищество в Средиземье. Идите с миром! Я не говорю - не плачьте: слезы не всегда вызваны злом.
          Когда Фродо поцеловал Мерри, Пиппина и Сэма и взошел на борт, были подняты паруса, подул ветер, и корабль медленно поплыл по длинному серому заливу. Свет фиала Галадриэль, ко- торый держал Фродо, потускнел и погас. И корабль вышел в мо- ре и двигался на запад, пока глубокой ночью Фродо не почувс- твовал сладкий аромат в воздухе и не услышал над водой звуки пения. И ему показалось, что он снова видит сон в доме Бом- бадила, отдернулся серый дождевой занавес, и он увидел белые берега, а за ними прекрасную зеленую страну под мягкими лу- чами солнца.
          Но для Сэма, оставшегося в гавани, вечер сгустился в темную ночь, и глядя на воду, он видел лишь смутную тень, удалявшуюся на запад. Далеко заполночь стоял он на берегу, слыша лишь вздохи и бормотание волн у берегов Средиземья, и звук этот глубоко запал в его сердце. Рядом с ним стояли Мерри и Пиппин и молчали.

          Наконец три товарища повернулись и, не оглядываясь, двинулись домой. До самого Удела они не произнесли ни слова, но каждый чувствовал великое облегчение от того, что рядом по длинной серой дороге едут друзья.
          На восточной дороге они разделились: Мерри и Пиппин по- ехали в Бакленд. И тут они снова начали петь. А Сэм поехал в Байуотер и к концу дня подвехал к холму. Он увидел свет в окнах; ужин был готов, и его ждали. Рози впустила его, он сел в свое кресло и посадил на колени маленькую Эланор.
          Он глубоко вздохнул:
          -- Ну, вот я и вернулся!


    КОНЕЦ




    Несколько слов от переводчика...



          Как же сложилась дальше судьба героев, которых мы успели полюбить на протяжении трилогии?
          Арагорн, Король Гондорский, жил долго и счастливо. Правление его было мудрым и помогло свершиться, казалось бы, невозможному. При нем Гондор снова превратился в цветущий край, вернув блеск и величие времен нуменорцев-основателей.
          Когда Арагорн умер, правление принял Фарамир.
          Через некоторое время гонец из Гондора доставил двум знатнейшим вождям кланов далекой Хоббитании - Перегрину Кролу и Мерриадоку Брендизайку - приглашение посетить столицу Гондора. Под приглашением стояли подписи владык двух могучих областей Средиземья: герцога ристанийского Эомера и правителя Гондорского Фарамира. И Мерри, и Пин достигли к этому времени весьма преклонного возраста, и никакие неотложные дела не помешали им внять призыву государей, которым они в молодости дали клятву верности. Старость их была спокойной и мудрой, и напоминала прекрасные дни осени, когда в природе разлито волшебное золотое очарование покоя. Умерли они в один день, и были похоронены у подножия невысокого холма, рядом с местом успокоения Арагорна и Арвен.
          Сэм Скромби, на протяжении долгого времени бессменный мэр Норгорда, когда ему исполнилось восемьдесят пять лет, отошел от дел, и счастливо жил в окружении многочисленных внуков и правнуков в Торбе-на-Круче. Никто, даже его заботливая супруга Рози, не знал, что в последние годы его нет-нет, да и посещал странный недуг. Обычно это случалось в марте месяце, и Сэм заранее находил какой-нибудь предлог отлучиться из дому, чтобы не беспокоить домашних. Он проводил несколько дней в гостях либо у Пина, либо у Мерри. Оба были единственными, кто понимал, что происходит с их товарищем. Когда Пин и Мерри покинули Хоббитанию, Сэму исполнилось девяносто два года. Под осень он стал собираться в дорогу. Рози к этому времени уже не было в живых, а многочисленной родне он сказал, что собирается посетить друзей молодости, да может у них и останется...
          Однако, покинув Норгорд, он, никуда не сворачивая, направился прямо на запад, и ничуть не удивился, когда на второй день повстречал еще двоих путников. Это были Леголас и Гимли. Так, втроем, они и достигли Серебристой Гавани, и серый корабль ждал их у причала...
          С их уходом в Средиземье не осталось никого из тех, чья судьба когда-то неразрывно сплелась с судьбой Кольца Всевластья, и чья память хранила бы подробности Великих событий Третьей Эпохи...