---------------------------------------------------------------
     Date: 3 Mar 1998
     From: Oleg E. Kolesnikov (magister@mcf.msk.ru)
     Обращаюсь   к   Вам   по   просьбе   переводчика  трилогии
Дж.Р.Р.Толкиена "Властелин колец" Грузберга А.А. (Д. Арсеньев),
а также как представитель издательства:
     1.  Компьютерный  набор  перевода  трилогии  Толкиена  был
выполнен  с   искажениями,   наборщик   по   своему   произволу
"подредактировал"  его,  к  чему автор перевода (Грузберг А.А.)
относится отрицательно. Объем "исправлений" составляет заметную
часть текста.
     2.   Переводчиком   недавно   была  сделана  новая  версия
перевода,   значительно   переработанная,   в   связи   с   чем
распространение  предыдущей версии не желательно.  Новая версия
будет издана (предположительно) в этом году в  Екатеринбурге  и
Москве.
     От  имени  переводчика  и издательства прошу Вас убрать из
свободного доступа прежнюю искаженную версию перевода  трилогии
Дж.Р.Р.Толкиена "Властелин колец", а именно, документы:
     hranit.txt, hranit2.txt, twotow3.txt, twotow4.txt,
kingret5.txt, kingret6.txt
     Благодарю за понимание и сотрудничество.
---------------------------------------------------------------




        Три кольца премудрым эльфам -
                                для добра их гордого,
        Семь колец пещерным гномам -
                                для труда их горного,
        Девять - людям Средиземья -
                                для служенья черного
        И бесстрашия в сраженьях смертоносно твердого,
        А Одно - всесильное - Властелину Мордора,
        Чтоб разъединить их всех, чтоб лишить их воли
        И объединить их всех в их земной юдоли
        Под владычеством всесильным Властелина Мордора.




       В  этой книге речь идет главным образом о хоббитах, и на
ее страницах читатель может многое узнать об их характерах,  но
мало  -  о  их  истории. Дальнейшие сведения могут быть найдены
только в извлечениях из "Алой Книги Западных пределов", которая
опубликована  под  названием  "Хоббит". Этот рассказ основан на
ранних главах "Алой Книги", составленной самим  Бильбо,  первым
хоббитом,  ставшим  известным  в  Большом  мире, и названных им
"Туда  и  обратно",  так  как  в  них  рассказывается   о   его
путешествии  на  восток  и о возвращении: это приключение позже
вовлекло всех хоббитов  в  события  эпохи,  которые  излагаются
ниже.
     Многие, однако, пожелают больше узнать об этом народе с
самого начала, а у некоторых нет первой книги. Для таких чита-
телей излагаются основные сведения из "Сказаний о хоббитах"
и кратко пересказывается первое приключение.
     Хоббиты - скромный, но очень древний народ, более много-
численный раньше, чем теперь; они любят мир, спокойствие и хо-
рошо возделанную землю: содержащаяся в порядке и тщательно об-
работанная земля в сельской местности - их любимое место. Они
не понимают и не любят машины, более сложные чем кузнечные ме-
ха, водяная мельница или ручной ткацкий станок, хотя они ис-
кусны в обращении с инструментами. Даже в древние времена они,
как правило, сторонились "высокого народа", как они называют
нас, а теперь они избегают нас со страхом, и их стало трудно
отыскать. У них тонкий слух и острое зрение, и хотя они склон-
ны к полноте и не торопятся без необходимости, тем не менее
они проворны и ловки в движениях. Они обладают умением быстро
и молча скрываться, когда не желают встречаться с неуклюже
бредущим человеком; и они развили это умение до степени, кото-
рая может показаться людям волшебством. Но на самом деле хоб-
биты никогда не занимались волшебством, и их неуловимость -
следствие искусства, унаследованого и развитого на практике,
следствие их дружбы с природой, которая отплачивает им так,
как не могут представить себе большие и более неуклюжие расы.
     Хоббиты - маленький народ, они меньше гномов: во всяком
случае менее крепкие и приземистые, хотя ненамного меньше рос-
том. Их рост разнится от двух до четырех футов по нашим мер-
кам. Теперь они редко достигают трех футов: но они утверждают,
что становятся ниже и что в прошлые времена они были выше. В
соответствии с "Алой книгой", Бандобрас Крол (по прозвищу
Бычий Рык), сын Изенгрима Второго, был ростом в четыре фута
пять дюймов, и мог ездить верхом на лошади. По преданием хоб-
битов его превосходят только два известных в древности хобби-
та, но об этом будет идти речь в этой книге.
    Что касается хоббитов из Удела, о которых рассказывается в
этих сказаниях, то в дни мира и процветания они были веселым
народом. Они одевались ярко, предпочитая желтый и зеленый цве-
та; но обувь они носили редко, так как на подошвах у них толс-
тая прочная кожа, а ноги поросли густыми вьющимися волосами,
похожими на волосы на их головах, чаще всего коричневого цве-
та. Поэтому единственным слабо распространенным среди них ре-
меслом было сапожное дело; но у них длинные и искусные пальцы,
и они могут изготовлять множество полезных и красивых вещей.
Лица их скорее добродушны, чем красивы, широкие, яркоглазые,
краснощекие, со ртами, склонными к смеху, еде и питью. И они
едят, пьют и смеются, часто и с охотой, любят простые незамыс-
ловатые шутки, непротив поесть шесть раз в день, когда есть
еда. Они гостеприимны и любят приемы и подарки, которые охотно
дарят и с радостью получают.
    Ясно, что несмотря на позднейшее отчуждение, хоббиты наши
родственники: они были гораздо ближе к нам, чем эльфы или даже
гномы. С древних времен говорят они на человеческих языках,
хотя и непонятных, и любят все то, что и люди. Но точно наши
взаимоотношения не могут быть установлены. Происхождение хоб-
битов уходит далеко в древние времена, которые сейчас забыты.
Только эльфы еще сохраняют легенды этого исчезнувшего времени,
но в этих легендах говорится главным образом об истории самих
эльфов, люди там упоминаются редко, а хоббиты совсем не упоми-
наются. Ясно, однако, что хоббиты долгое время жили спокойно в
Средиземье до того, как мы узнали о них. А в то время когда
мир был полон бессчетными странными существами, маленький на-
родец казался совсем незаметен. Но в дни Бильбо и его наслед-
ника Фродо хоббиты, вопреки своему желанию, стали внезапно
важными и известными и обеспокоили советы мудрых и великих.
    Те дни, Третья эпоха Средиземья, теперь давно миновали, и
форма всех земель изменилась: но район, в котором жили впос-
ледствии хоббиты, оставался тем же, что и раньше: северо-запад
старого мира, к востоку от моря. О своей прародине хоббиты во
времена Бильбо не сохранили сведений. Любовь к науке (за иск-
лючением генелогических сказаний) не отличалась распростране-
нием среди них, но в самых старых семьях встречались хоббиты,
изучившие свои книги и даже собиравшие сведения о древних вре-
менах и отдаленных землях эльфов, гномов и людей. Их собствен-
ные записи начались только после их переселения в Удел, а са-
мые древние легенды не касались времен более давних, чем дни
странствий. Однако из этих легенд, так же как из некоторых
слов и обычаев ясно, что хоббиты, подобно многим другим наро-
дам, совершили большой переход на запад. В самых древних их
сказаниях как будто имеются намеки на то, что раньше они жили
в верховьях Андуина, между краем Великого Зеленого Леса и
Мглистыми Горами. Почему они впоследствии предприняли долгий и
трудный переход через горы в Эриадор, сейчас уже неизвестно. В
их собственных преданиях говориться об увеличении числа людей
в их земле, о тени, упавшей на лес, отчего он стал мрачным и
получил новое название Лихолесья (реже Чернолесье).
    До пересечения гор хоббиты уже разделились на три обособ-
ленных ветви: шерстопалы (лапитупы), кролы (струсы) и светло-
лики (беляки). У шерстопалов темный цвет кожи, они меньше рос-
том и безбороды; руки и ноги у них маленькие, аккуратные и
слабые: они предпочитают высокогорья и склоны гор. Кролы шире,
крепче; ноги и руки у них больше. Они предпочитают равнины и
берега рек. У светлоликов самая светлая кожа и волосы, они вы-
ше и стройнее других; любят жить в лесах.
    Шерстопалы в древние времена имели много общего с гномами
и долго жили в горах. Они долго двигались на запад и заселили
Эриадор так же, как и окрестности Заверти, когда другие еще
жили в Диких землях. Это наиболее "правильные" хоббиты. Они
наиболее склонны селиться на одном месте и дольше всего при-
держивались дедовского обычая жить в туннелях и норах.
    Кролы долго жили по берегам великой реки Андуин; они мень-
ше чуждались людей. Вслед за шерстопалами они двинулись на за-
пад, следуя по течению Бесноватой,и многие из них долго жили
между Тарбадом и границами Дунланда, прежде чем двинуться
дальше на север.
    Светлолики, наименее многочисленные из хоббитов, были се-
верной ветвью. Они дружнее других хоббитов с эльфами, и более
искусны в языке и песнях, чем в ремеслах; издавна они охоту
предпочитают возделыванию земли. Они пересекли горы к северу
от Раздола и спустились по реке Хоарвелл. В Эриадоре они вско-
ре смешались с другими народами, пришедшими до них, и будучи
смелее и более склонны к приключениям, они часто становились
вождями и предводителями кланов шерстопалов и кролов, даже во
времена Бильбо сильное влияние светлоликов ощущалось в знаме-
нитых семьях, таких, как Кроли и семейства из Бакленда.
    К западу от Эриадора, между Мглистыми горами и горами Луны
хоббиты застали эльфов и людей. Остатки их все еще жили здесь
со времен дунаданцев, королей людей, пришедших через море с
заокраинного запада: но их число быстро уменьшалось, и земли
их северного королевства давно опустели. Тут было много сво-
бодного пространства, и хоббиты решили обосноваться здесь на-
долго. Большинство первых поселений уже давно исчезло и было
забыто ко временам Бильбо; но некоторые из них сохранились,
хотя и уменьшились в размерах; таково было Пригорье и поселе-
ние в Четборе, в сорока милях к востоку от Удела.
    Именно в эти времена хоббиты научились писать и создали
письменность по образцу письма дунаданцев, которые, в свою
очередь научились этому искуству у эльфов. В эти же дни они
забыли свой прежний язык и заговорили на всеобщем языке, из-
вестном под названием вестрон во всех землях и королевствах от
Арнора до Гондора и на берегах моря от белфаласа до побережья
Луны. Однако они сохранили несколько своих слов, так же как
древние названия месяцев и дней и большинство собственных
имен.
    С этого времени легенды хоббитов превращаются в историчес-
кие записи с указанием годов. В 1601 году третьей эпохи братья
светлолики Марко и Бранко выступили из Пригорья: получив раз-
решение верховного короля из Форноста, они пересекли коричне-
вую реку Барандуин с большим числом хоббитов. Они прошли по
мосту Каменный Лук, построенному в дни могущества северного
королевства, заняли всю землю за ним, между рекой и дальними
склонами. От них требовалось только содержать в порядке вели-
кий мост, а так же все остальные мосты и дороги, предавать ко-
ролевские послания и принимать его господство.
    Так началось летоисчисление мира, потому что год пересече-
ния Брандивайна (так хоббиты изменили название реки), стал
первым годом мира, и все позднейшие даты отсчитываются отсюда.
Таким образом можно получить год по счислению эльфов и дуна-
данцев, прибавив 1600 к году летоисчисления Удела. (Прим. ав-
тора). Западные хоббиты полюбили свою новую землю и остались
здесь,вскоре исчезли из истории людей и эльфов. Пока существо-
вал король, они оставались его подданными, хотя на самом деле
правили ими их собственные вожди, но считаясь с событиями во
внешнем мире. На последнюю битву при Форносте с колдовским ко-
ролем Ангмара они послали на помощь своему королю несколько
лучников; так они во всяком случае утверждают - в преданиях
людей об этом не упоминается. В этой войне пришел конец север-
ному королевству: хоббиты отныне сами владели своей землей,
они избрали из своей среды вождя - тэйна, чтобы он правил ими
вместо короля. В течении тысячи лет у них не было войн, и пос-
ле Черной Чумы (37 год по летоисчислению Удела) они процвета-
ли, и увеличивалось их число вплоть до бедствий Долгой Зимы и
последовавшего за ней голода. Тогда погибли многие тысячи, но
ко времени действия этой сказки Дни Смерти (1158-1160) были
давно позади, и хоббиты вновь увеличивались в числе. Земля бы-
ла богатой и плодородной, и хотя к их приходу она давно была
пустынной - вскоре она превратилась в хорошо возделанную мест-
ность, со множеством ферм, пшеничных полей, виноградников и
фруктовых садов.
    Эта местность протянулась на сорок лиг от дальних холмов
до моста через Брандивайн и на пятьдесят от северных торфяни-
ков до болот на юге, хоббиты назвали ее Уделом. Это была об-
ласть, на которую распространялась власть их вождя тэйна, и
благополучие в ней было привычно. В этом милом уголке мира они
занимались любимыми делами, спокойно жили, и все меньше и
меньше обращали внимание на мир снаружи, где бродили темные
тени, пока не стали считать, что мир и довольство - закон Сре-
диземья и всякого разумного народа. Они забыли или обращали
мало внимание на тех, кто назывался стражами и благодаря кото-
рым стал возможен столь длительный мир в Уделе. Они были защи-
щены, но предпочитали не помнить об этом.
    Во все времена все хоббиты не были воинственными и никогда
не воевали друг с другом. В древние годы они, конечно, вынуж-
дены были защищаться в суровом мире; но ко времени Бильбо это
была уже древняя история. Последнее сражение до того, как на-
чинается действие этого рассказа, и единственное происшедшее в
границах Удела, находилось за пределами памяти живущих. Это
было битва Зеленых Полей в 1147 году по летоисчислению Удела:
в этой битве Бандобрас Крол наголову разбил вторгшихся орков.
Теперь даже погода стала мягче, а волки, в прежние суровые зи-
мы приходившие с севера, теперь превратились в бабушкины сказ-
ки. Поэтому, хотя в Уделе и остались значительные запасы ору-
жия, оно использовалось как украшение на стенах или собиралось
в музее Землеройска. Этот музей назывался Домом Мусомов, так
как всякую вещь, которую нельзя использовать, но жалко выбра-
сывать, хоббиты называли "мусомом". Их жилища часто напоми-
нают склады мусомов, и большинство подарков, переходящих из
рук в руки, относятся к их числу.
    Тем не менее в условиях мира и легкой жизни хоббиты оста-
вались удивительно крепкими; их было трудно испугать или при-
шибить; и хотя они любили хорошие вещи и комфорт, они вполне
могли справиться, в случае необходимости, с врагом, выдержать
бедствие или удивить тех, кто не знал их хорошо и судил о них
только по круглым животикам и упитанным лицам. Не любящие со-
риться и не убивающие ради удовольствия ничего живого, они бы-
ли отважны на охоте и в случае необходимости могли сражаться
голыми руками. Они хорошо стреляли из луков, так как обладали
острым зрением и твердой рукой. И не только лук и стрела были
их оружием. Когда хоббит наклонялся за камнем, следовало тут
же удирать, и все твари, нарушавшие границы Удела хорошо это
знали.
    Первоначально все хоббиты жили в земляных норах, так они
во всяком случае считали; в таких жилищах они до сих пор чувс-
твуют себя лучше всего; но с течением времени они вынуждены
были изменить форму своих жилищ. Во времена Бильбо в Уделе
только самые богатые и самые бедные хоббиты придерживались де-
довского обычая. Бедные жили в простых норах с одним окном, в
то время как богатые сооружали роскошные богатые подземные жи-
лища. Но не везде можно было найти подходящие холмы для этих
больших и разветвленных тунелей (или смиалов, как сами они их
называли), и на равнинах хоббиты, увеличиваясь в числе, начали
строить жилища на поверхности. Даже в холмистых местностях и в
старых поселках, таких как Хоббитон или Кролово Городище, даже
в главном городе Удела Землеройске на белых склонах появилось
много домов из дерева, кирпича или камня. Их особенно предпо-
читали ремесленники: мельники, кузнецы, плотники, каретных дел
мастера и другие. Хотя хоббиты прежде всегда жили в норах, они
издавна умели строить навесы и сараи.
    Обычай строить фермы и амбары, как говорят, возник у жите-
лей Мариша, внизу по реке Брэндивайну. Хоббиты в этой местнос-
ти - восточный Удел - выше ростом и крепче сложением; в сля-
коть они носят башмаки гномов. В их крови сильно
прослеживается посторонее наследие, это видно и по пушку на их
подбородках: у шерстопалов и светлоликов не было и следа боро-
ды. На самом деле население Мариша и Букленда к востоку от ре-
ки пришло в Удел позже всех и в основном с юга: в их языке до
сих пор много странных слов и имен, которые больше нигде в
Уделе не встречаются.
    Вероятно, искусство строить дома, как и многие другие уме-
ния, получены от дунаданцев. Но хоббиты могли научиться этому
и непосредственно у эльфов, учителей людей в пору их юности.
Ибо перворожденные эльфы еще не покинули Средиземье и до сих
пор живут в Серебристых Гаванях и в других местах к западу от
Удела. Три башни эльфов, возраста которых никто не помнит, до
сих пор видны с Башенных Холмов за Западными Болотами. Они да-
леко видны в сиянии луны, самая высокая из них - дальше всех.
Она возвышается одиноко на зеленой насыпи. Хоббиты западного
Удела утверждают, что с вершины этой башни можно увидеть море:
но неизвестен ни один хоббит, когда-либо взбиравшийся на нее.
В сущности мало кто из хоббитов видел море или плавал по нему,
и еще реже кто-нибудь возвращался с рассказами об этом. Боль-
шинство хоббитов с глубоким недоверием относилось даже к рекам
и маленьким лодкам, и мало кто из них умеет плавать. И по мере
того, как текли дни Удела, его жители все реже и реже встреча-
лись с эльфами, они начали их бояться и не верили тем, кто
имел дело с эльфами. И море стало для них страшным словом,
символом смерти, и они отворачивались от холмов на западе.
    Искусство строить дома могло прийти от эльфов или от лю-
дей, но развили его хоббиты по-своему. Они не строили башни.
Их дома длины, низки и удобны. Самые древние из них представ-
ляют собой не что иное, как имитацию смиала, покрытого сухой
травой, соломой, дерном, с неровными стенами. Однако эта ста-
дия осталась далеко в прошлом, и постройки хоббитов измени-
лись, улучшенные изобретениями, заимствованными у гномов или
найденными самостоятельно. Любовь к круглым окнам и дверям ос-
талась главным напоминанием о древней архитектуре хоббитов.
    Дома и норы хоббитов Удела обычно велики и населены много-
численными семействами (Бильбо и Фродо Торбинсы как холостяки
представляли собой редкое исключение; но, впрочем, они были
редким исключением и во всех других отношениях, например, в
дружбе с эльфами). Иногда, как в случае с Кролами из Больших
Смиалов или Брендизайками из Хоромин-на-Брендуине, много поко-
лений родственников жили в мире (относительном), в наследс-
твенных многотуннельных жилищах. Кланы играли большую роль в
жизни хоббитов, и они всегда тщательно разбирались в сложных
родственных отношениях. Они рисовали сложные и длинные героль-
дические деревья с многочисленными ветвями. Когда имеешь дело
с хоббитами, важно помнить, кто чей родственник и в какой сте-
пени. В этой книге невозможно изобразить герольдическое дере-
во, включавшее хотя бы наиболее известных членов наиболее из-
вестных семей того времени, когда начинается действие
рассказа. Генеалогические деревья в конце "Алой Книги" сами
по себе представляют небольшие книги, и все, за исключением
хоббитов, нашли бы их невероятно скучными. Хоббиты же наслаж-
даются подобными вещами, если только они аккуратно выполнены:
им нравятся такие книги, в которых все заранее известно и нет
никаких противоречий.



    Еще один обычай древних хоббитов заслуживает упоминания.
Удивительный, надо сказать, обычай: через глиняные или дере-
вянные трубки они вдыхали дым тлеющих листьев травы, которую
они называли трубочным зельем или листом. Ореол чудес окружает
происхождение этого странного обычая или искусства, как пред-
почитают называть его хоббиты. Все, что можно было узнать о
нем, собрал Мериадок Брендизайк (позже хозяин Бакленда), и
поскольку этот обычай и табак из Южного Удела играют опреде-
ленную роль в последующем изложении, замечания Мериадока Брен-
дизайка в предисловии к его "Сказаниям о травах Удела" сле-
дует процитировать.
     "Это единственное искусство, относительно которого мы
можем точно утверждать, что это наше изобретение, - заявляет
он. - Неизвестно, когда хоббиты впервые начали курить его; но
во всех легендах и основных преданиях о курнеии упоминается
как об уже существующем обычае: в течении веков народ Удела
курил разные травы, иногда ароматные, иногда с разными непри-
ятными запахами. Но все предания сходятся на том, что Тобольд
Табачник из Длиннохвостья (называемого также Лонгботтом) в юж-
ном Уделе впервые начал выращивать трубочное зелье в своем
огороде в дни Изенгрима Второго, примерно в 1070 году по лето-
исчислению Удела. Лучшие сорта табака до сих пор выращиваются
в этом районе, особенно такие как лист Длиннохвостья, Старый
Тоби и Южная Звезда.
     В записях нет сведений о том, как старый Тоби вырастил
это растение: он никому об этом не говорил. Он многое знал о
травах, но не был путешественником. Говорят, в юные годы он
часто бывал в Пригорье, хотя несомненно, что дальше этого по-
селка он из Удела не уезжал. Вполне вероятно, что он узнал об
этом растении в Пригорье, где оно и сейчас обильно проростает
на южных склонах холмов. Хоббиты из Пригорья утверждают, что
именно они были первыми курильщиками трубочного зелья. То же
самое, впрочем, они говорят обо всех других занятиях жителей
Удела, а самих населяющих Удел хоббитов называют "колониста-
ми". Впрочем, я думаю, что их утверждение относительно зелья
правильно. И уж совершенно естественно, что именно из Пригорья
в последующие столетия курение распространилось среди гномов,
всадников, магов, которые все еще ходят туда-сюда по древней
дороге. Таким образом центром распространения древнего искусс-
тва можно считать старую гостиницу "Гарцующий пони" в При-
горье, которую с незапамятных времен содержала семья Наркис-
сов.
     Мои собственные наблюдения во время многочисленных путе-
шествий убедили меня в том, что это растение не является ис-
конным для нашей части мира, а что оно пришло с юга, с низовь-
ев Андуина: Я полагаю, что туда оно было привезено из-за моря
людьми с заокраинного запада. Оно обильно произрастает в Гон-
доре, но здесь оно богаче и больше, чем на севере, где его ни-
когда не находят в диком виде и где оно цветет только в защи-
щенных местах, таких как Длиннохвостье. Люди Гондора называют
его душистый гейленас и ценят исключительно за аромат его цве-
тов. Отсюда его могли привезти к нам за долгие столетия между
приходом элендила и нашими днями. Но даже дунаданцы из Гондора
признают, что хоббиты первыми поместили его в трубки. Даже ма-
ги не делали этого до них. Хотя один из знакомых мне магов
владел этим искусством долгие века и превзошел его так же как
и другие искусства, которыми он занимался.



    Удел делится на четыре четверти - области, рассположенные
на севере, юге, западе и востоке (Северный Удел, Южный Удел,
Восточный Удел, Западный Удел). Каждая из областей в свою оче-
редь делится на общины, носящие названия старейших семей своих
обитателей, хотя с течением времени некоторые из этих фамилий
сохранились только в названии общин. Впрочем почти все Кроли
до сих пор живут в Укролье, но это не является правилом для
большинства других семей, таких как Торбинсы или Булкинсы. По-
мимо областей есть еще восточные и западные болота.
     Ко времени начала рассказа Удел не управлялся никаким
"правительством". Семьи, по большей части, управлялись со
своими делами сами. Выращивание и приготовление пищи занимало
почти все их время. В других же отношениях они были, как пра-
вило, щедры и не жадны, всегда довольны и непритязательны, так
что небольшие фермы, мастерские, магазинчики и гостиницы оста-
вались неизменными в течении многих поколений.
     Конечно оставались древние традиции, традиции подчинения
верховному королю Форноста, или Норбери, как они его называли,
к северу от Удела. Но уже тысячу лет никаких королей не су-
ществовало, и даже сады королевского Норбери поросли травой.
Однако до сих пор хоббиты говорят о диких и злобных существах,
таких как тролли: "Они никогда не слышали о короле". И к ко-
ролям относят они все свои законы и обычаи, потому что короли,
как они говорят, были правителями.
     Правда, семейство Кролов уже давно стало превосходить
другие: и власть тэйна перешла к нему (от Побегайков), а глава
клана Кролов до сих пор носит титул тэйна. И тэйн был главой
собрания Удела, капитаном при военном сборе Удела и высшим
судьей, но как военный сбор, так и собрание всего Удела созы-
вались только в случае особой необходимости, которой не было
очень давно, и поэтому титул тэйна стал формальным. Но семейс-
тво Кролов до сих пор пользовалось особым уважением, так как
оставалось многочисленным и черезвычайно богатым: к тому же в
каждом поколении оно порождало сильные характеры со своеобраз-
ными привычками и даже с авантюрными склонностями. Впрочем,
эти последние качества, скорее просто с трудом выносились, чем
одобрялись другими хоббитами. Обычай, тем не менее, требовал
называть главу семейства Кролов, присоединяя к его имени но-
мер, например, Изенгрим Второй.
     Единственной реальной властью в эти дни был мэр Земле-
ройска (или Удела), который избирался каждые семь лет на сво-
бодной ярмарке на белых склонах в день лите, ровно в середине
лета. Главной обязанностью мэра было председательствовать на
праздниках Удела через недолгие промежутки времени. Почтовое
управление и полицейская служба тоже находились в ведении мэ-
ра, так что он одновременно был главой службы сообщений и
главным ширрифом страны. Это были две единственные службы, ос-
тавшиеся в Уделе, и почтальоны были наиболее многочислены и
наиболее занятые из двух служб. Это происходило потому, что
все, кто умел писать, постоянно слали письма своим друзьям и
родственникам, жившим дальше, чем протяженность послеобеденной
прогулки.
     Ширрифами хоббиты называли свою полицию. Никакого мундира
у ширрифов не было (подобная одежда вообще неизвестна хобби-
там) и только на шляпе они носили перо. Они больше охотились
на зверей, люди их беспокоили мало. Во всем Уделе для внутрен-
ней службы их было всего двенадцать: по три в каждой области.
Значительно больший отряд, численность которого изменялась в
зависимости от необходимости охраны границ, должен был сле-
дить, чтобы чужеземцы, большие и малые, не причиняли неприят-
ностей жителям Удела.
     Ко времени начала рассказа пограничники - так называли
этих полицейских - очень увеличились в силе и числе. Поступило
множество докладов и сообщений о странных личностях и сущест-
вах, бродящих вдоль границ и нарушающих их - первый признак
того, что не все так спокойно, как должно быть; наступление
этого времени давно предсказывалось сказаниями и легендами.
Мало кто обратил на это внимание, и даже Бильбо не понял, что
означает это изменение. Шестьдесят лет прошло с момента его
возвращения из знаменитого путешествия, он стал стар, даже для
хоббитов, которые часто достигают столетнего возраста. Легенды
о богатствах, которые он принес с собой, все еще распространя-
лись, но никто, даже Фродо, его любимый "племянник", не
знал, что же он в сущности привез. Бильбо никому не говорил о
найденом им Кольце.



    Как рассказывалось в "Хоббите", однажды к двери Бильбо
пришел великий волшебник - Гэндальф Серый, и с ним тринадцать
гномов, это был Торин Дубощит, потомок королей и его двенад-
цать товарищей. К своему изумлению, в одно апрельское утро
1341 года по летоисчислению Удела Бильбо с ними вместе пустил-
ся на поиски большого сокровища, сокровища королей гномов Под
Горой, ниже Эребора в Дейле, далеко на востоке. Поиски были
успешными, и дракон, карауливший сокровища, уничтожен. Но до
этого произошла Битва Пяти Армий, и был убит Торин и совершено
множество злодеяний. Отряд подвергся нападению орков на тропе
в Мглистых Горах, когда он продвигался к диким землям; и слу-
чилось так, что Бильбо заблудился в темной шахте орков в самом
сердце гор и здесь, пока он тщетно блуждал на ощупь во тьме,
рука его нащупала лежащее на полу Кольцо. Он положил его в
карман. Казалось, это была простая случайность.
    Пытаясь отыскать выход, Бильбо спускался все ниже к подно-
жию горы, пока не смог идти дальше. На дне тоннеля, в кромеш-
ной тьме было холодное озеро, на скалистом острове посреди
озера жил Горлум (Голлум); это было отвратительное создание.
Он плавал в лодке, гребя большими плоскими лапами, глядя блед-
ными светящимися глазами, хватая длинными пальцами живую сле-
пую рыбу и поедая ее сырой. Он ел все живое, даже орков, если
они попадали к нему в лапы и он мог одолеть их без борьбы. Он
обладал тайным сокровищем, доставшимся ему очень давно, когда
он еще жил на свету; это было золотое кольцо, делавшее своего
владельца невидимым. Оно было единственной вещью, которую лю-
бил Горлум, "моя прелесть", как он сам ее называл. Он прятал
его в яме на своем острове и надевал только тогда, когда охо-
тился или шпионил за орками в шахтах.
    Может быть, он сразу напал бы на Бильбо при встрече, если
бы Кольцо было при нем: но его не было, а хоббит держал в руке
эльфийский нож, который служил ему мечом. Поэтому, чтобы выиг-
рать время Горлум тут же предложил Бильбо поиграть в древнюю
игру - отгадывание загадок: если Бильбо не сумеет отгадать за-
гадку, Горлум убьет его и свест; но если загадку Бильбо не от-
гадает сам Горлум, то он выполнит желание Бильбо, выведет его
из тоннеля.
    Поскольку Бильбо безнадежно заблудился во тьме и не мог
идти ни вперед, ни назад, то принял вызов: и они задавали друг
другу множество загадок. В конце концов Бильбо выиграл скорее
по счастливой случайности (как показалось), чем из-за своего
ума: он никак не мог придумать свою последнюю загадку, сунул
руку в карман, наткнулся на кольцо и воскликнул: "Что у меня
в кармане?" Горлум не сумел ответить, хотя использовал три
попытки.
    Авторитеты расходятся во мнениях, был ли этот последний
вопрос действительно просто вопросом или загадкой в соответс-
твии с древними правилами игры; но все соглашаются, что приняв
этот вопрос и попытавшись ответить на него, Горлум был связан
своим обещанием. И Бильбо принуждал его сдержать свое слово;
ему пришло в голову, что это скользкое существо может оказать-
ся лживым, хотя слово в этой игре считалось священным и даже в
старину самое злобное создание опасалось его нарушить... Но
после веков, проведенных во тьме, сердце Горлума стало черным
и в нем скрывалось предательство. Он ускользнул в темноту и
вернулся на свой остров, о котором Бильбо ничего не знал.
Здесь, как он думал, лежит его кольцо. Он был очень голоден и
разгневан, а когда с ним будет его прелесть, ему нечего будет
бояться.
    Но кольца на острове не было: он его потерял, оно исчезло.
От крика Горлума по спине Бильбо пробежала дрожь, хотя он и не
понял, что случилось. Однако Горлум кое о чем догадался, хотя
и поздно. "Что было в его кармане?" - Воскликнул он. Свет в
его глазах был подобен зеленому пламени, и он поспешил обрат-
но, чтобы убить хоббита и вернуть свою " прелесть". Бильбо
вовремя заметил опасность и отчаянно побежал по туннелю в сто-
рону от воды: и еще раз ему повезло. Во время бега он сунул
руку в карман и Кольцо наделось на палец. Поэтому Горлум про-
бежал мимо не заметив его, и продолжал караулить проход, чтобы
"вор" не ушел. Бильбо осторожно шел за ним, слушая его прок-
лятья и разговоры с самим собой о " прелести"; из этих раз-
говоров Бильбо наконец-то заподозрил правду, и во тьме перед
ним забрезжила надежда, что он нашел чудесное кольцо и вместе
с ним возможность спастись от Горлума и от орков.
    Наконец они пришли к выходу из туннеля в большую шахту, и
здесь Горлум скорчился принюхиваясь и прислушиваясь. Бильбо
почувствовал искушение убить его своим ножом. Но его останови-
ла жалость, и хотя в его руках находилось волшебное кольцо -
его единственная надежда, он не хотел использовать его для
убийства. Наконец, собрав всю свою храбрость, Бильбо во тьме
перепрыгнул через Горлума и побежал прочь преследуемый криками
гнева и отчаяния: "Вор! Вор! Торбинс вор! Ненавистный навсег-
да!"
    Любопытно, что Бильбо вначале не рассказал об этом своих
товарищам. Им он сказал, что Горлум пообещал дать ему в случае
выигрыша подарок; и когда Горлум якобы отправился на свой ост-
ров за подарком, то обнаружил, что подарка нет. Исчезло коль-
цо, которое подарили ему много лет назад в день рождения.
Бильбо догадался, что это то самое кольцо, которое он нашел, и
поскольку он выиграл игру, кольцо стало его по праву. Но буду-
чи в трудном положении, он ничего не сказал об этом и попросил
Горлума взамен награды вывести его наружу. Такой рассказ Биль-
бо включил и в свои воспоминания и никогда не изменял его, да-
же после совета Элронда. Очевидно, тот же рассказ попал в ори-
гинал "Алой Книги" и содержится в многочисленных копиях и
выдержках из нее. Но во многих копиях фигурирует и правдивый
рассказ, принадлежащий, несомненно, Фродо или Сэму, которые
оба узнали правду и которые не желали уничтожать что-либо на-
писанное старым хоббитом.
    Гэндальф, однако, не поверил первому рассказу Бильбо, как
только услышал его, и продолжал интересоваться кольцом. Посте-
пенно, после многих распросов, он узнал от Бильбо правду, и
это на некоторое время вызвало напряженность в их откошениях:
но маг считал правду очень важной. Хотя он не говорил этого
Бильбо, он считал очень тревожным, что добрый хоббит не сказал
ему правду с самого начала, что совсем не соответствовало его
характеру. Точно так же идея "подарка" была не просто изоб-
ретением хоббита. Она была подсказана Бильбо, как предположил
Гэндальф, самим Горлумом в подслушанном разговоре, так как
Горлум, несомненно, много раз называл кольцо "подарком на
день рождения". Это Гэндальф тоже считал странным и подозри-
тельным; но подлинную правду он сумел открыть только через
много лет, как будет видно из этой книги.
    Мало что можно сказать о дальнейших приключениях Бильбо. С
помощью Кольца он спасся от стражи орков и соединился со свои-
ми товарищами. Во время путешествия он много раз использовал
Кольцо, главным образом для помощи своим друзьям, но сохранял
его в секрете от них так долго, как это было возможно. После
возвращения домой он ни с кем не говорил о Кольце, за исключе-
нием Гэндальфа и Фродо; и никто в мире не подозревал о сущест-
вовании Кольца. Только Фродо показал он записанный им самим
рассказ о путешествии.
    Свой меч он повесил над очагом, а чудесную кольчугу - дар
гномов из охранявшегося драконом сокровища - передал в музей:
в Дом Мусомов в Землеройске. Но в ящике в своей Торбе-на-Круче
(называемой в некоторых сказаниях Бэг-Энд), он сохранил старый
плащ с капюшоном, который носил в путешествии; а в кармане у
него, надетое для безопасности на цепь, лежало Кольцо.
    Он вернулся домой в Торбу-на-Круче 22 июня,на пятьдесят
втором году жизни (в 1342 году по летоисчислению Удела), и ни-
чего чрезвычайного не происходило в Уделе до тех пор, пока
мастер Торбинс не начал подготовку к празднованию своей сто
одинадцатой годовщины. С этого момента (1401 год л.У.) начина-
ется наш рассказ.



    В конце Третьей эпохи играемая хоббитами в великих событиях
роль, которые привели к заключению мира и созданию возобнов-
ленного королевства, вызвала у них широкий интерес к собствен-
ной истории: и многие их предания, до сих пор остававшиеся ус-
тными, были записаны. Большие семьи были заинтересованы
событиями в королевстве, и многие их члены начали изучать
древние истории и легенды. В конце первого столетия четвертой
эпохи в Уделе было уже несколько библиотек со многими истори-
ческими книгами и записями.
    Самые большие из этих собраний находились, вероятно, в Ан-
дертауэре, в Больших Смиалах и в Брэнди-холле. Изложение собы-
тий конца третьей эпохи сделано главным образом по "Алой Кни-
ге западных границ". Это наиболее важный источник из истории
войны за Кольцо, который долго находился в Андертауэре, в доме
Фэйрбэйрнов, стражей западных границ. Вначале это был личный
дневник Бильбо, взятый им с собой в Ривенделл. Фродо принес
его обратно в Удел и на протяжении 1420-1421 годов по летоис-
числению Удела заполнял чистые страницы изложением событий
войны. Все это составило четыре тома, переплетенных в красную
кожу. К ним в западных границах был добавлен пятый том, содер-
жащий коментарии, генеалогии и другие различные материалы, ка-
сающиеся участия хоббитов в Товариществе.
     Оригинал "Алой книги" не сохранился, но с него было
сделано много копий, особенно с пятого тома; для пользования
последним наследниками детей Сэммиуса. Наиболее важная копия
имеет, однако, другую историю. Она хранилась в Больших Смиа-
лах, но была сделана в Гондоре, вероятно, по заказу внука Пе-
регрина в 1592 году л.У. (172 год четвертой эпохи). Южный пе-
реписчик сделал на ней приписку: "Финдегил, королевский
писец, закончил эту работу в 172 году Четвертой эпохи. Это
точная, до деталей, копия Книги Тэйна в Минас Тирите. Но Книга
Тэйна, в свою очередь, была копией, сделаной по заказу короля
Элессара с "Алой Книги Перианната", и была доставлена ему
тэйном Перегрином, когда он вернулся в Гондор в 64 году чет-
вертой эпохи."
     Книга Тэйна была первой копией сделанной с "Алой Кни-
ги" и содержит многие материалы, позже опущенные или утерян-
ные. В Минас Тирите в нее были внесены многие исправления,
особенно в собственных именах или цитатах из эльфийских язы-
ков; к ней была добавлена также сокращенная версия "сказания
об Арагорне и Арвен", которая не касается событий войны. Пол-
ный текст этого сказания был написан Барахиром, внуком намест-
ника Фарамира, вскоре после ухода короля. Но главное значение
копии Финдегила в том, что в ней единственной содержатся "Пе-
реводы с языка эльфов", исполненные самим Бильбо. Они занима-
ют три тома и потребовали для своего составления огромного ис-
кусства и терпения. Бильбо писал их с 1403 по 1418 год,
используя все доступные ему источники в Ривенделле, как уст-
ные, так и письменные. Но поскольку они почти целком относятся
к древним временам, тут о них больше незачем говорить.
     С тех пор, как Мериадок и Перегрин стали главами своих
больших семейств и в то же время поддерживали связи с Роханом
и Гондором, в библиотеки Баклбери и Кролова Городища поступило
множество записей, не содержащихся в "Алой Книге". В Брэнди-
Холле имелось множество работ об Эриадоре и истории Рохана.
Некоторые из них были начаты самим Мериадоком, хотя в Уделе он
известен главным образом своими "Сказаниями о травах Удела"
и своим "нарочным годов", в котором он рассматривает отноше-
ния календарей Удела и Пригорье, к календарям Ривенделла, Гон-
дора и Рохана. Он также написал небольшой трактат "О старых
словах и именах Удела", проявляя особый интерес к раскрытию
происхождения таких слов как "мусом" и старых элементов в
названиях мест, просматривая их корни в языке Рохиррима.
     Книги Больших Смиалов менее интересны с точки зрения ис-
тории Удела, хотя очень важны для большой истории. Ни одна из
них не была написана самим Перегрином, хотя он сам и его нас-
ледники собрали много рукописей, написанных в Гондоре; в ос-
новном это копии легенд, относящихся к Элендилу и его сыновь-
ям. Только здесь из всего Удела имеются ценные материалы по
истории Нуменора и по появлению Саурона. Вероятно, именно
здесь было собрано вместе "Сказание о годах" при помощи ма-
териалов, собранных Мериадоком. Хотя приведенные даты, особен-
но для второй эпохи, весьма приблизительны, они заслуживают
пристального внимания. Очевидно, Мериадок получил помощь и ин-
формацию из Ривенделла, который он неоднократно посещал. Там,
после ухода Элронда, еще долго жили его сыновья с эльфами. Го-
ворят, что тут поселился после ухода Галадриэль Келеборн: но
не сохранилось записей от тех дней, когда он увидел наконец
Серебристые Гавани: и вместе с ним ушли последние живые воспо-
минания о древних временах Средиземья.

        А небеса цвели при нем
        Ракетами, как дивный сад,
        Где искры что цветы горят
        И как дракон рокочет гром.




     Много толков вызвало в Хоббитоне решение мастера Бильбо
Торбинса отметить сто одинадцатую годовщину своего рождения
особенно великолепным приемом. Все были возбуждены этим извес-
тием.
     Бильбо был очень богат и причудлив, и в течении шестиде-
сяти лет после своего памятного исчезновения и неожиданного
возвращения составлял предмет удивления всего Удела. Богатс-
тво, которое он привез с собой из путешествия, превратилось в
местную легенду, и большинство хоббитов верило, что Тор-
ба-на-Круче полна тунелей, набитых сокровищами. А если и это
недостаточно для разговоров, то существовали его вызывающая
восхищение энергия и сила. Время шло, но, казалось, оно мало
действовало на мастера Торбинса. В девяносто лет он был почти
таким же, как и в пятьдесят. В девяносто девять его начали на-
зывать хорошо сохранившимся: но точнее было бы назвать его не-
изменяющимся. Многие покачивали головами и говорили, что это
уж слишком много хорошего для одного хоббита: вряд ли кто либо
другой может расчитывать на вечную (предположительно) моло-
дость и неисчислимые (по слухам) богатства.
     -- За это придется заплатить, - говорили они. - Это не
естественно и вызовет многие беды.
     Но до сих пор никакие беды не приходили; а поскольку мас-
тер Торбинс был щедр, большинство готово было простить ему его
странности и удачу. Он постоянно приглашал к себе своих родс-
твенников (разумеется, кроме Лякошель-Торбинсов), и среди бед-
ных и незначительных семей хоббитов у него было множество вос-
торженных поклонников. Но близких друзей у него не было, пока
не стали подрастать его двоюродные братья.
     Старшим из них и любимцем Бильбо, был юный Фродо Торбинс.
Когда Бильбо стукнуло 99 лет, он объявил Фродо своим наследни-
ком и поселил у себя в Торбе-на-Круче: и надежды Лякошель-Тор-
бинсов окончательно рухнули. Бильбо и Фродо родились в один
день - 22 сентября.
     -- Тебе лучше жить здесь, Фродо, малыш, - сказал однажды
Бильбо, - тогда мы сможем совместно отмечать наш день рожде-
ния...
     К тому времени Фродо все еще был в возрасте, который хоб-
биты считают безответственным: между детством и тридцатью тре-
мя годами.
     Прошло еще двенадцать лет. Каждый год Бильбо устраивал в
Торбе-на-Круче прием по случаю дня рождения, но на этот раз
все поняли, что на осень намечается нечто исключительное.
Бильбо исполнилось сто одинадцать лет - любопытное число и
весьма почтенный возраст для хоббита (сам старый Крол достиг
только ста тридцати), Фродо исполнилось тридцать три - тоже
важное число: дата "наступления возраста". По Хоббитону и
Байуотеру заработали языки, и слухи пошли бродить по всему
Уделу. История и характер мастера Бильбо Торбинса снова стали
главной темой толков, и старики неожиданно обнаружили, что
воспоминания поднялись в цене.
     Ни у кого не было более внимательной аудитории, чем у Сэ-
ма Скромби, повсюду известного как Старик. Он разглагольство-
вал в "Ветви плюща", маленькой гостинице на дороге в Байуо-
тер. Говорил он важно и самодовольно, потому что в течение
сорока лет ухаживал за садом в Торбе-на-Круче, а до этого по-
могал в той же работе старому Хольману. Теперь он сам соста-
рился, сделался негибким в суставах, и работа в основном вы-
полнялась его младшим сыном Сэмом Скромби. Отец и сын были в
дружеских отношениях с Бильбо и Фродо. Они жили на самом хол-
ме, в третьем номере по Бэгшот Роу, как раз над Торбой-на-Кру-
че.
     -- Мастер Бильбо - очень приятный, разговорчивый джентль-
хоббит, и я всегда это говорил, - заявил старик. И сказал
правду: Бильбо был всегда очень вежлив с ним, называл его
всегда "мастер Хэмфест" и советовался по поводу выращивания
овощей, особенно картофеля - в этом вопросе старик был приз-
нанным авторитетом во всей округе.
     -- А как насчет этого Фродо, который с ним живет? - спро-
сил старый Пескунс из Байуотера. - Его фамилия Торбинс, но го-
ворят, что он наполовину Брендизайк. Удивительно, как может
какой-нибудь Торбинс из Хоббитона направляться на поиски жены
в Бакленд, где такой странный народ?
     -- Неудивительно, что они странные, - тут же вмешался
Дэдди Двулап (сосед старика), - если они живут на том берегу
Брендивайна, совсем рядом со старым лесом. Это темное место,
если хотя бы половина рассказов о нем правдива.
     -- Вы правы, дед! - сказал старик. - Конечно, Брендизайки
из Бакленда не живут в старом лесу, но все же это странное
племя. Они плавают в лодках по большой реке, а это совсем не
естественно. Неудивительно, что оттуда приходят все неприят-
ности, говорю я. И все же мастер Фродо прекрасный молодой хоб-
бит, лучшего вам не встретить. Очень похож на мастера Торбинса
и не только внешне. В конце концов его отец тоже был Торбинс.
Очень респектабельным хоббитом был Дрого Торбинс: о нем вообще
ничего нельзя было сказать, пока он не утонул.
     -- Утонул? - раздались сразу несколько голосов. Они слы-
шали, конечно, и раньше этот и другие темные слухи: но у хоб-
битов страсть к семейным историям, и они готовы были слушать
еще раз.
     -- Так говорят, - сказал старик. - Видите ли, мастер Дро-
го женился на бедной мисс Примуле Брендизайк. Она была двою-
родной сестрой нашего мастера Бильбо с материнской стороны (ее
мать была младшей дочерью старого Крола), а мастер Дрого был
его троюродным братом. Поэтому мастер Фродо - его племянник и
по материнской и по отцовской линии. И мастер Дрого часто ос-
тавался после женитьбы у своего тестя, старого мастера Горба-
дока (старый Горбадок давал роскошные обеды); и он плавал в
лодке по реке Брендивайн; и он и его жена утонули в реке, а
бедный мастер Фродо был тогда еще ребенком.
     -- Я слышал, что они отправились на реку после обеда, -
сказал старый Пескунс,- и именно вес Дрого перевернул лодку.
     -- А я слышал, что он столкнул ее в воду, а она потянула
его за собой, - сказал Сэндимен, хоббитонский мельник.
     -- Не нужно верить всему, что слышишь, Сэндимен, - сказал
старик, который недолюбливал Сэндимена. - Нечего говорить о
том, что кто-то толкнул, а другой потянул. Лодки и так ковар-
ные штуки, и не нужно искать дополнительных причин случившего-
ся. Во всяком случае мастер Фродо остался среди этих странных
Баклендцев сиротой и совершенно без средств. Он рос в Брен-
ди-Холле. У старого мастера Горбадока никогда не бывало меньше
нескольких сотен родственников в одном месте. Мастер Бильбо
совершил добрый поступок, вернув ребенка в приличное общество.
     Но, я думаю, какой ужасный удар для этих Лякошель-Торбин-
сов. Они считали, что получат Торбу-на-Круче, когда мастер
Бильбо уходил и считался погибшим. Но он вернулся и выгнал их:
и он все живет и живет. И сегодня кажется не старше, чем вче-
ра. И вот, вдруг у него появляется наследник, и все документы
оформлены законно. Теперь Лякошель-Торбинсов никогда не уви-
дишь в Торбе-на-Круче.
     -- Я слышал, Торба-на-Круче набита деньгами, - сказал
незнакомец, прибывший по делу в западный Удел из Землеройска.
- Весь верх холма изрыт тунелями, а в них ящики с золотом, се-
ребром, драгоценностями, так я слышал.
     -- Тогда вы слышали больше, чем я могу сказать, - ответил
старик. - Ничего не знаю о драгоценностях. У мастера Бильбо
хватает денег, но я ничего не слышал о тунелях. Я видел масте-
ра Бильбо, когда он возвратился восемьдесят лет назад, я тогда
был еще мальчишкой. Я тогда еще не был подмастерьем старого
Хольмана (старик был двоюродным братом моего отца), но он час-
то брал меня с собой в Торбу-на-Круче, охранять сад, пока не
убраны все фрукты и овощи. И вот как раз тогда мастер Бильбо
поднимается по холму на пони и везет несколько мешков и ящи-
ков. Но сомневаюсь, что они были полны сокровищами, подобран-
ными им в чужих странах: говорят, там горы из золота. Но этого
совершенно недостаточно, чтобы набить эти тунели. Мой парень
Сэм знает об этом больше. Почти не уходит из Торбы-на-Круче. И
с ума сходит по рассказам о прежних днях и всегда слушает
сказки мастера Бильбо. Мастер Бильбо научил его грамоте - я
надеюсь, это не причинит ему вреда.
     "Эльфы и драконы! - Говорю я ему. - Капуста и картошка
для нас лучше. Не вмешивайся не в свои дела, иначе тебе плохо
придется", - говорю я ему. И могу добавить тоже и для других,
- сказал он, взглянув на незнакомца и мельника.
     Но старик не убедил свою аудиторию. Легенда о неисчерпае-
мом богатстве Бильбо слишком прочно укоренилась в сознании
младших поколений хоббитов.
     -- Ну, он, верно, много добавил к тому, что привез с со-
бой, - заявил мельник, выражая общее мнение. - Он часто от-
сутствует. Но поглядите на чужеземцев, которые навещают его:
по ночам приходят гномы, и этот шлендра - фокусник Гэндальф, и
многие другие. Можете говорить, что хотите, старик, но Тор-
ба-на-Круче - странное место, а его обитатели еще более стран-
ные.
     -- А вы можете болтать, что вам вздумается. Все знают,
что вы лжете, мастер Сэндимен, - возразил старик, еще более
невзлюбивший мельника. - Мы можем примириться с некоторыми
странностями. Кое-кто в Хоббитоне не предложит гостю и кружку
пива, даже если будет жить в норе с золотыми стенами. Но он
точно знает все о Торбе-на-Круче. Наш Сэм говорит, что все бу-
дут приглашены на прием.
     Наступил прекрасный сентябрь. Вскоре распространился слух
(вероятно, он исходил от всезнающего Сэма) о том, что будет
устроен фейерверк, такой, какой давно не видели в Уделе, с то-
го самого времени, как умер старый Крол.
     Проходили дни, и день приема приближался. Однажды вечером
через Хоббитон проезжала странного вида повозка с не менее
странным грузом. Она поднялась на холм к Торбе-на-Круче. Изум-
ленные хоббиты старались заглянуть в ее освещенные дверцы. Чу-
жаки пели странные песни и правили повозкой: гномы с длинными
бородами и глубокими капюшонами. Несколько из них остались в
Торбе-на-Круче. В конце второй недели сентября среди бела дня
прибыл еще один экипаж, он двигался по Байуоторской дороге со
стороны моста через Брандивайн. В нем ехал один старик. На нем
была высокая заостренная синяя шляпа, длинный серый плащ и се-
ребристый шарф. У него была длинная белая борода и густые бро-
ви, на которые опускались поля шляпы. Маленькие хоббитяне бе-
жали за экипажом по всему Хоббитону вверх по холму. Как они
правильно догадались, экипаж был нагружен принадлежностями для
фейерверка. У двери Бильбо старик начал разгружаться, вынося
множество ящиков всех размеров и форм: на каждом ящике была
большая красная буква "Г" и эльфийская руна "Г".
     Конечно, это был знак Гэндальфа, а сам старик был, конеч-
но, волшебником Гэндальфом, который был известен в Уделе глав-
ным образом своим искусством обращения с огнями, дымами и све-
том. Его истиное дело было гораздо труднее и опаснее, но
жители Удела ничего не знали об этом. Для них он был всего
лишь одним из "аттракционов" на приеме. Отсюда было и воз-
буждение хоббитят.
     -- Г - значит главный! - кричали они, а старик улыбался.
Хоббитята знали внешность Гэндальфа, хотя он появлялся в Уделе
редко и никогда не оставался надолго; но ни дети, ни их роди-
тели никогда не видели фейерверка - он принадлежал легендарно-
му прошлому.
     Когда старик с помощью Бильбо и нескольких гномов закон-
чил разгрузку, Бильбо раздал несколько пенни, но, к разочаро-
ванию зевак, не была взорвана ни одна шутиха.
     -- Теперь уходите! - сказал Гэндальф. - Вы получите дос-
таточно, когда придет время.
     И он исчез внутри вместе с Бильбо, и дверь закрылась.
Юные хоббиты некоторое время тщетно смотрели на дверь, а потом
разошлись. Им казалось, что день приема никогда не наступит.
     Внутри Бильбо и Гэндальф сидели в маленькой комнате у от-
крытого окна, выходящего на запад, в сад. Вторая половина лет-
него дня была яркой и мирной. Цветы блестели красным и золо-
тым: львиный зев, подсолнечник, настурция - росли вдоль
дерновых стен и заглядывали в круглые окна.
     -- Как прекрасно выглядит твой сад, - заметил Гэндальф.
     -- Да, - ответил Бильбо, - я его очень люблю и вообще
люблю наш добрый старый Удел, но мне кажется, что пора взять
отпуск.
     -- Ты хочешь уйти?
     -- Да. Я задумал это уже давно, и теперь замысел мой ок-
реп.
     -- Хорошо. Больше говорить об этом не будем. Укрепляйся в
своем плане и это будет к лучшему для тебя и для всех нас.
     -- Надеюсь. Но во всяком случае я собираюсь повеселиться
в четверг и сыграть свои маленькие шутки.
     - А кто же будет им смеяться? - спросил Гэндальф, качая
головой.
     -- Посмотрим, - улыбнулся Бильбо.
     На следующий день еще множество повозок поднялись на
холм. Вначале раздавалось ворчание по поводу "местных интере-
сов", но на той же неделе из Торбы-на-Круче полетели во все
концы заказы на различные виды провизии, товаров, предметов
роскоши, которые производились в Хоббитоне, Байуотере или в
любом другом районе. Жители бурно радовались: они начали счи-
тать дни в календаре, и все высматривали почтальонов в надежде
получить приглашение.
     Вскоре начали рассылаться приглашения, и почта Хоббитона
была блокирована, а почта Байуотера перегружена, и был обьяв-
лен добровольный набор помощников почтальонов... Постоянный
поток их поднимался вскоре по холму, неся сотни вежливых выра-
жений "спасибо, я обязательно буду".
     На воротах Торбы-на-Круче появилось обьявление: входить
не разрешается, за исключением занятых на приеме. Но даже те,
кто занимался подготовкой приема, или заявляли это, редко по-
лучали разрешение войти. Сам Бильбо был занят: писал приглаше-
ния, распечатывал ответы, подбирал подарки и делал еще кое-ка-
кие приготовления. Со времени прибытия Гэндальфа он никому не
показывался на глаза.
     Однажды утром хоббиты обнаружили, что большое поле к югу
от входной двери Бильбо покрыто мотками веревки и столбами на-
весов и павильонов. В насыпи, выходящей на дорогу, был проде-
лан особый проход, вырублены широкие ступени и построены боль-
шие белые ворота. Три семейства хоббитов на Бэгшот-Роу, жившие
по соседству с домом были особенно заинтересованы и чрезвычай-
но завидовали. Почтенный старик Скромби перестал даже делать
вид, что работает в своем огороде.
     Начали подниматься навесы. Был построен особый павильон,
такой большой, что дерево, росшее в поле, оказалось внутри па-
вильона и гордо стояло в одном его конце, у главного стола.
Все его ветви были увешаны лампами. Самое соблазнительное и
многообещающее (с точки зрения хоббитов) - огромная открытая
кухня, в северном углу поля. Прибыл отряд поваров из всех гос-
тиниц и харчевен, чтобы кормить гномов и другой странный на-
род, квартировавший в Торбе-на-Круче. Возбуждение росло.
     Небо затянулось облаками. Это было накануне приема, в
среду. Все были обеспокоены. И вот наступил четверг, 22 сен-
тября. Взошло солнце, облака исчезли, флаги развернулись, и
веселье началось.
     Бильбо Торбинс назвал его приемом, но на самом деле нача-
лась целая цепь развлечений. Практически все живущие поблизос-
ти были приглашены. Лишь некоторые были случайно пропущены, но
они все равно пришли, так что это не имело никакого значения.
Было приглашено так же множество народа из других районов Уде-
ла: было даже несколько из-за границы. Бильбо лично встречал
гостей у новых белых ворот. Всем без исключения он вручал по-
дарки, даже тем, кто выходил и вновь входил в ворота. Хоббиты
обычно дают гостям подарок в свой день рождения. Не очень до-
рогие, как правило, но и не такие щедрые, как в этом случае,
но это хорошая система. В сущности в Хоббитоне и Байуотере
ежедневно отмечали чей-нибудь день рождения, так что каждый
хоббит имел основания надеяться на получение подарка по край-
ней мере раз в неделю. Но хоббиты никогда не уставали получать
и дарить подарки.
     Но в этом случае подарки были необыкновенно хороши. Хоб-
битята были так возбуждены, что на некоторое время забыли о
еде. В их руках были невиданные игрушки, все прекрасные, а не-
которые из них явно волшебные. Большинство из этих игрушек бы-
ли заказаны год назад и прибывали сюда весь год из Дейла и с
гор; они и в самом деле были изготовлены гномами.
     Когда прибыли все гости и прошли в ворота, начались пес-
ни, танцы, музыка, игры и, конечно, еда и питье. Трижды офици-
ально приглашали к столу: на ленч, чай и на обед (или на
ужин). Но ленч и чай отличаются главным образом тем, что гости
ели сидя за столами. В другое время всегда находилось много
желающих поесть, и они ели и пили постоянно - с одинадцати до
шести тридцати, когда начался фейерверк.
     Фейерверк был делом Гэндальфа: он не только привез все
необходимое, но и сам придумал и подготовил. В особых случаях
он сам запускал ракеты и зажигал огни. Но и помимо этого здесь
было огромное количество петард, шутих, хлопушек, бенгальских
огней, факелов, фонарей, огненных фонтанов, гоблинских писто-
летов с ударом грома. Все они были превосходны. Искусство Гэн-
дальфа со временем все улучшалось.
     Некоторые ракеты были похожи на сверкающих летающих птиц,
поющих сладкими голосами. Были зеленые деревья со стволами из
темного дыма: их листья раскрывались, а их сверкающие ветви
бросали на изумленных хоббитов огненные цветы, которые с при-
ятным ароматом исчезали, не долетев до земли. Фонтаны бабочек
летали меж деревьев; поднимались столбы разноцветного огня и
превращались в орлов, или в плывущие корабли, или в стаи летя-
щих лебедей, красные грозы и желтые дожди, леса серебряных ко-
пий, которые внезапно взлетали в воздух с криком, как победив-
шая армия, и со свистом падали вниз, как сотни змей. А
напоследок в честь Бильбо был сюрприз, который, как и рассчи-
тывал Гэндальф, поразил хоббитов. Огни погасли. Вверх подня-
лось большое облако дыма. Удалившись оно приняло форму горы, а
вершина ее осветилась. Оттуда вырвались зеленые и алые языки
пламени. И вот вылетел красно-золотой дракон, совсем как живой
- глаза его сверкали, из пасти вырывалось пламя, послышался
рев, и дракон с высоты обрушился на толпу. Все пригнулись,
многие попадали ничком. Дракон пронесся, как проходящий поезд,
сделал сальто и с оглушительным плеском исчез в водах Байуоте-
ра.
     -- Это сигнал к ужину, - сказал Бильбо.
     Тревога сразу исчезла, и лежащие хоббиты сразу вскочили
на ноги. Для всех был приготовлен ужин, для всех приглашенных,
кроме тех, которые были приглашены на особый семейный прием.
Он состоялся в большом павильоне с деревом. Было роздано две-
надцать дюжин приглашений (это число хоббиты называют одним
гросом). Гости были избраны из всех семей, с которыми Бильбо и
Фродо находились в родственных отношениях, с прибавлением нес-
кольких друзей-неродственников, таких, как Гэндальф. Большинс-
тво молодых хоббитов привели с собой детей, так как собирались
сидеть долго, да и расчитывали покормить их бесплатным обедом.
     Здесь было множество Торбинсов и Булкинсов, а также много
Кролов и Брендизайков: и были различные Граббы (родственники
бабушки Бильбо Торбинса) и различные Чаббы (по линии его деда
Крола); и набор Берроузов, Болдеров, Брейсгирдлей, Брокхайзов,
Гудбодди, Хорнблауэров и Длинноногов. Некоторые из них были в
очень отдаленном родстве с Бильбо, а некоторые даже никогда
раньше не бывали в Хоббитоне, так как жили в отдаленных райо-
нах Удела. Не были забыты и Лякошель-Торбинсы. Присутствовали
Отто и его жена Любелия. Они не любили Бильбо и ненавидели
Фродо, но так волшебна была власть пригласительного билета,
написанного золотыми чернилами, что они не могли отказаться. К
тому же их кузен Бильбо много лет специализировался в приго-
товлении пищи, а его стол пользовался высочайшей репутацией.
     Все 144 гостя ожидали приятного праздника, хотя несколько
опасались послеобеденной речи хозяина (впрочем, речи неизбеж-
ной). Бильбо был склонен к тому, что он называл поэзией; иног-
да, особенно после стакана или двух, рассказывал об удивитель-
ных приключениях во время своего знаменитого путешествия.
Гости не были разочарованы: праздник получился весьма прият-
ным, богатым, обильным, разнообразным и длительным. В последу-
ющие недели цена продовольствия во всем районе весьма сильно
упала, но поскольку праздники Бильбо истощили запасы всех
складов, погребов, кладовых на мили вокруг, это не имело боль-
шого значения.
     После еды наступила очередь речи. Большинство из собрав-
шихся были теперь, впрочем, в терпимом настроении, в том при-
ятном состоянии, которое они называют "заполнить все углы".
Они пили свои любимые напитки, ели свои любимые лакомства, и
страхи их были забыты. Они готовы были слушать и приветство-
вать кого угодно.
     -- Мои дорогие гости! - начал Бильбо, поднимаясь с места.
     -- Слушайте! Слушайте! Слушайте! - закричали гости и пов-
торяли это хором, казалось, не желая следовать собственному
совету. Бильбо сошел со своего места и взобрался на стул под
иллюминированным деревом. Свет ламп падал на его круглое лицо;
золотые пуговицы сверкали на его шелковом костюме. Все видели,
как он стоит, помахивая в воздухе рукой, в то время как другая
была в кармане брюк.
     -- Мои дорогие Торбинсы и Булкинсы, - начал он снова, -
мои дорогие Кроли и Брендизайки, Граббы и Чаббы, Бероузы и
Хорнблауэры, Болдеры и Брейсгирдли, Гудбоди и Брокахауэры,
Шерстопалы...
     -- И Шерстолапы! -завопил престарелый хоббит в конце па-
вильона. Это, конечно, была его фамилия, и он вполне оправды-
вал ее : ноги его были большие, заросшие шерстью, и обе лежали
на столе.
     -- Длинноноги, - повторил Бильбо. - А так же мои добрые
Лякошель-Торбинсы, которых я наконец-то приветствую в Торбе-на
-Круче. Сегодня мне исполнилось сто одиннадцать лет.
     -- Ура! Ура! Многая лета! - закричали они и забарабанили
по столам. Бильбо выступил блистательно. Именно такие речи они
любили: короткие и ясные.
     -- Надеюсь, вы все так же рады, как и я?
     Оглушительные вопли. Крики "Да!" ("Нет" - тоже). Зву-
ки труб и рогов, дудок и флейт, и других музыкальных инстру-
ментов. Как уже было сказано, тут пристуствовало множество
юных хоббитов. В руках у них были десятки дудок и трещеток. На
большинстве их стояла марка Дэйла: для большинства хоббитов
это ничего не говорило, но все соглашались, что дудки отлич-
ные. Это были маленькие, но превосходно сделанные инструменты,
с отличным звучанием. В одном углу молодые Кроли и Брендизай-
ки, решив, что дядюшка Бильбо уже кончил свою речь, поскольку
он сказал все необходимое, организовали импровизированный ор-
кестр и начали веселый танец. Мастер Эвард Крол и мисс Мелилот
Брендизайк встали из-за стола и с колокольчиками в руках нача-
ли танцевать "высокий круг" - танец веселый, но несколько
излишне энергичный.
     Но Бильбо еще не кончил. Взяв у стоящего рядом хоббитенка
рог, он протрубил в него трижды. Шум прекратился.
     -- Я не задержу вас долго, - воскликнул он. - Я созвал
вас с целью...
     Тон, каким он произнес это, произвел впечатление. Насту-
пила тишина, а один или два Крола насторжились.
     -- Даже с тремя целями! Во-первых, чтобы сказать вам, что
я вас всех очень люблю и что сто одинадцать лет - слишком ко-
роткий срок жизни среди таких великолепных и положительных
хоббитов...
     Громовой взрыв одобрения.
     -- Я не знаю и половины из вас так, как мне хотелось бы,
и половина из вас нравится мне меньше, чем вы того заслуживае-
те.
     Это было неожиданно и несколько затруднительно. Послыша-
лось несколько отрывочных аплодисментов, но большинство стара-
лись переработать услышанное и понять, в чем же заключается
комплимент.
     -- Во-вторых, чтобы отметить свой день рождения. - Вновь
приветственные крики гостей. - Вернее наш день рождения. Так
как это также день рождения моего племянника, приемного сына и
наследника Фродо. Он вступил в возраст и в права наследия...
     Несколько осторожных хлопков старших хоббитов, несколько
громких выкриков: "Фродо! Фродо! Веселый Фродо!" младших.
Лякошель-Торбинсы нахмурились и задумались над тем, что же оз-
начает "вступил в права наследования".
     -- Вместе мы прожили 144 года. Ваша численность подобрана
так, чтобы составить это же число - один грос, если можно так
выразиться...
     Молчание. Это уже не комплимент. Многие гости, особенно
Лякошель-Торбинсы, были оскорблены, чувствуя, что их пригласи-
ли только для заполнения числа. "Один грос". Что за вульгар-
ное выражение? (Гросами в Уделе считали домашний скот).
     -- Если мне будет позволено сослаться на древнюю историю,
этот день - годовщина моего прибытия на бочке в город Эсгарот
на долгом озере: но в тот момент я забыл о том, что это день
моего рождения. Тогда мне был всего лишь пятьдесят один год, и
день рождения не казался мне важным. Банкет тогда был велико-
лепен, хотя я так замерз, что смог сказать лишь "большое спа-
сибо". Теперь я могу произнести более правильно - большое
спасибо всем пришедшим на мой скромный прием...
     Упорное молчание. Все боялись, что теперь неизбежна песня
или стихи: и они уже соскучились. Почему он не перестает бол-
тать и не даст им возможность заняться едой и питьем? Но Биль-
бо не пел и не читал стихов. Он помолчал немного.
     -- В-третьих, и это последнее, - сказал он, - я хочу сде-
лать объявление. - Последнее слово он произнес так громко и
внезапно, что все, кто еще мог, сели прямо. - Мне не хочется
этого говорить - как я уже заявил, 111 лет - слишком короткий
срок для жизни с вами, но это конец. Я ухожу. Я оставляю вас
сейчас же. Прощайте!
     Он сошел со стула и исчез. Вспышка яркого пламени - на
мгновение все гости ослепли. Когда они открыли глаза, Бильбо
не было нигде видно. Сто сорок четыре изумленных хоббита сиде-
ли молча. Старый Одо Длинноног убрал ноги со стола и топнул.
Затем наступила мертвая тишина, пока внезапно, после несколь-
ких глубоких вздохов каждый Торбинс, Булкинс, Крол, Бренди-
зайк, Граб, Чаб, Берроуз, Болдер, Брайсгирдл, Бронхауз, Гудбо-
ди, Хорнблауэр и Длинноног не начали наконец говорить.
     Все пришли к общему мнению, что шутка очень дурного вкуса
и необходимо еще очень много еды и питья, чтобы у гостей про-
шел шок и раздражение. "Он сошел с ума, я всегда это гово-
рил", - таково было наиболее популярное высказывание. Даже
Кроли (за немногими исключениями) решили, что поведение Бильбо
нелепо. В тот момент все считали, что исчезновение Бильбо -
всего лишь глупая выходка.
     Но старый Рори Брендизайк не был так уверен в этом. Ни
возраст, ни роскошный обед не затуманили его рассудка, и он
сказал своей невестке Эсмеральде:
     -- Что-то в этом есть подозрительное, моя дорогая! Мне
кажется, этот безумец Торбинс снова ушел. Глупый старый чудак.
Но о чем беспокоиться? Ведь еду он с собой не забрал.
     И он громко попросил Фродо еще раз пустить по кругу кубок
с вином.
     Фродо был единственный из присутствующих, кто ничего не
сказал. Некоторое время он молча сидел рядом с пустым стулом
Бильбо и не обращал внимания на замечания и вопросы. Он, ко-
нечно, наслаждался шуткой, хотя и знал о ней заранее. Ему
трудно было удержаться от смеха при виде негодующего удивления
гостей. Но в тоже время он был глубоко обеспокоен: он понял
неожиданно, что очень любит старого хоббита. Большинство гос-
тей продолжало есть, пить и обсуждать странности Бильбо Тор-
бинса, прошлые и настоящие: но гнев ЛякошельТорбинсов все воз-
растал. Фродо не хотел больше оставаться на приеме. Он отдал
распоряжение принести еще еды и питья, затем встал, молча вы-
пил за здоровье Бильбо и выскользнул из павильона.
     Что касается Бильбо Торбинса, то, произнеся свою речь, он
нащупал в кармане золотое Кольцо - волшебное Кольцо, которое
он много лет хранил в тайне. Сойдя со стула, он надел его на
палец, и хоббиты Хоббитона больше никогда не видели его.
     Он быстро прошел к своей норе, постоял немного, с улыбкой
прислушиваясь к гулу в павильоне и звукам веселья в других
частях поля. Потом пошел к себе. Снял праздничную одежду,
свернул и завернул в бумагу свой вышитый шелковый костюм, от-
ложил его в сторону. Затем быстро надел старую одежду, укрепил
вокруг талии свой потертый кожанный пояс. На него повесил ко-
роткий меч в старых ножнах черной кожи. Из запертого ящика,
пропахшего нафталином извлек старый плащ с капюшоном. Он был
закрыт там, как будто представлял большую ценность, хотя плащ
был заплатан и так выцвел, что трудно было определить, какой
его цвет первоначальный - вероятно, темно-зеленый. Плащ был
великоват для Бильбо. Затем Бильбо прошел в свой кабинет, дос-
тал из запертого сейфа сверток, завернутый в старую одежду, и
рукопись, переплетенную в кожу: достал так же и большой кон-
верт. Книгу и сверток он сунул в лежавший тут же мешок, почти
доверху наполненный. В конверт он положил Кольцо на золотой
цепочке, запечатал его и адресовал Фродо. Вначале он пололжил
конверт на камин, но затем вдруг передумал и сунул его в кар-
ман. В это мгновение открылась дверь и быстро вошел Гэндальф.
     -- Привет! - сказал Бильбо. - Я гадал, вернетесь ли вы?
     -- Рад видеть тебя видимым, - ответил маг, садясь. - Я
хотел застать тебя и сказать тебе несколько слов на прощание.
Мне кажется, все прошло великолепно и согласно задуманному.
     -- Да, - ответил Бильбо, - хотя эта вспышка была сюрпри-
зом: она удивила меня, не говоря уж об остальных. Небольшая
добавка с вашей стороны?
     -- Верно. Ты мудро хранил Кольцо в тайне все эти годы, и
мне показалось необходимым дать гостям какое-нибудь другое
обьяснение твоего исчезновения.
     -- Это еще более улучшило мою шутку. Вы всегда неожиданно
вмешиваетесь, - засмеялся Бильбо, - но вероятно, как всегда,
лучше знаете, что нужно делать.
     -- Да - когда я вообще что-нибудь знаю. Но насчет этого
последнего дела я не совсем уверен. Теперь оно подошло к кон-
цу. Ты сыграл свою шутку, встревожил или обидел большинство
своих родственников и дал всему Уделу тему для разговоров на
девять дней, а скорее - на девяносто девять. Ты хочешь идти
дальше?
     -- Да. Я чувствую, что мне необходим отдых, очень длинный
отдых, как я уже говорил вам. Вероятно, постоянный отдых: не
думаю, чтобы я вернулся когда-нибудь. В сущности, я не собира-
юсь возвращаться, и уже сделал все приготовления. Я стар, Гэн-
дальф! Я не выгляжу стариком, но в глубине сердца чувствую
это. "Хорошо сохранился!",- фыркнул он. - Мне кажется, что
все во мне стало тонким и сморщилось, если вы меня понимаете:
как масло размазанное на всем куске хлеба, слишком большом
куске. Здесь что-то не так. Мне нужна перемена.
     Гэндальф внимательно посмотрел на него.
     -- Да, здесь что-то не так, - задумчиво сказал он. - Я
считаю твой план наилучшим.
     -- Что ж, теперь я готов. Я снова хочу увидеть горы, Гэн-
дальф, - горы; и найти место, где я могу отдохнуть, по-настоя-
щему отдохнуть. В мире и спокойствии, без кишащих вокруг родс-
твенников, без посетителей, непрерывно звонящих в колокольчик
у двери. Я должен найти место, где смог бы кончить свою книгу.
Я придумал для нее хороший конец: "И он жил счастливо после
всех этих событий до конца своих дней."
     Гэндальф засмеялся.
     -- Надеюсь, так и будет, но никто не сможет прочесть эту
книгу, даже если она будет закончена.
     -- Почему же, со временем смогут. Фродо уже читал те час-
ти, что я написал. А вы присмотрите за Фродо?
     -- Да, присмотрю. Я буду навещать его так часто, как смо-
гу.
     -- Он, конечно, пошел бы со мной, если бы я попросил его.
В сущности он даже сам предложил это, как раз перед приемом.
Но на самом деле он еще не хочет. Я же хочу увидеть еще раз
перед смертью горы и дикие страны, но он все еще слишком любит
Удел, его поля, леса и маленькие реки. Ему здесь хорошо. Я все
оставляю ему, за исключением, конечно, нескольких мелочей. На-
деюсь, он будет счастлив, когда привыкнет все это считать сво-
им. С этого времени он сам себе хозяин.
     -- Все? - спросил Гэндальф. - И Кольцо? Ты согласился на
это, вспомни.
     -- Ну... Гм... Да, вероятно, и оно, - запнулся Бильбо.
     -- Где оно?
     -- В конверте, как вы знаете, - нетерпеливо ответил Биль-
бо. - Он на камине. Нет. Вот он, в моем кармане! - Он колебал-
ся. - И разве это не странно? - сказал он наконец, как бы са-
мому себе. - Почему бы и нет? Почему бы ему тут и не остаться?
     Гэндальф снова внимательно посмотрел на Бильбо, в его
глазах что-то сверкнуло.
     -- Я думаю, Бильбо, - спокойно сказал он, - его лучше ос-
тавить тут. Ты не хочешь этого?
     -- Ну, да... И нет. Теперь я думаю, что мне вообще не хо-
чется расставаться с ним. И я не понимаю, зачем мне его отда-
вать? Почему вы хотите, чтобы я сделал это? - спросил он и го-
лос его изменился. Теперь он был резким, подозрительным и
раздраженным. - Вы всегда изводили меня вопросами о моем Коль-
це, вы никогда не беспокоились о других вещах, полученных в
путешествии.
     -- Мне нужна была правда, - сказал Гэндальф. - Это чрез-
вычайно важно. Волшебное... Кольцо... Они... Гм... Волшебные.
Они редки и интересны. Можно сказать, что я профессионально
интересуюсь твоим Кольцом. И я должен знать, где оно, если ты
пускаешься в странствия. И я считаю, что ты достаточно долго
владел им. Тебе оно больше не нужно, Бильбо, если я не ошиба-
юсь?
     В глазах Бильбо сверкнул гнев. Его доброе лицо застыло.
     -- Почему не нужно? - воскликнул он. - И какое вам дело
до моей собственности? Оно мое. Я нашел его. Оно пришло ко
мне.
     -- Да, да, - сказал Гэндальф, - но не нужно сердиться.
     -- Это вы виноваты, - сказал Бильбо. - Кольцо мое, говорю
вам. Мое собственное. Моя прелесть. Да, моя прелесть.
     Лицо мага оставалось серьезным и внимательным, и только
блеск глубоких глаз свидетельствовал, что он удивлен и встре-
вожен.
     -- Так его уже называли, - сказал он, - но называл не ты.
     -- А теперь называю я. А почему бы и нет? Даже если то же
самое говорил Горлум. Кольцо теперь не его, а мое, и говорю
вам, что я сохраню его.
     Гэндальф встал. Он сказал строго:
     -- Ты будешь глупцом, Бильбо, если сделаешь это. С каждым
твоим словом это становится все яснее. Ты слишком долго владел
Кольцом. Откажись от него! И тогда ты снова станешь самим со-
бой, ты будешь свободен.
     -- Я сделаю то, что захочу, - упрямо ответил Бильбо.
     -- Ну, ну, мой дорогой хоббит! - сказал Гэндальф. - Всю
твою долгую жизнь мы были друзьями, и ты задолжал мне кое-что.
Выполняй свое обещание - отдай Кольцо!
     -- Ну, если вы сами хотите мое Кольцо, так и говорите! -
воскликнул Бильбо. - Но вы его не получите. Я не отдам вам
свою прелесть, я уже сказал.
     Его рука опустилась на шероховатую рукоять меча.
     Глаза Гэндальфа сверкнули.
     -- Вскоре наступит моя очередь рассердиться, - сказал он.
- Если ты еще раз скажешь это, я рассержусь. Тогда ты увидишь
Гэндальфа без маски...
     Он сделал шаг к хоббиту, и казалось, он стал выше ростом,
его огромная тень заполнила всю комнату.
     Бильбо попятился к стене, тяжело дыша, сжимая руками кар-
ман. Некоторое время они стояли, глядя друг другу в лицо. И
напряжение в комнате росло. Глаза Гэндальфа не отрывались от
хоббита. Наконец Бильбо медленно разжал руки и начал слегка
дрожать.
     -- Не знаю, что это с вами, Гэндальф? - проговорил он. -
Вы никогда не были таким. Из-за чего все это? Кольцо ведь мое,
я нашел его. И если бы не Кольцо, Горлум убил бы меня. Я не
вор, чтобы он не говорил.
     -- Я никогда не называл тебя так, - ответил Гэндальф. - И
я тоже не вор. Я не собираюсь грабить тебя, но хочу помочь. Я
хочу, чтобы ты верил мне, как и раньше.
     Он отвернулся, напряжение спало с его лица. Казалось, он
вновь превратился в седого старика, согбенного и озабоченного.
     Бильбо протер рукой глаза.
     -- Простите, - сказал он. - Но со мной происходит что-то
странное. Будет большим облегчением не беспокоиться о нем
больше. Оно заняло слишком большое место в моих мыслях. Иногда
мне кажется, что это глаз, наблюдающий за мной. И мне всегда
хочется надеть его и исчезнуть. Я пытался закрыть его, но по-
нял, что не могу быть спокоен, если оно не у меня в кармане.
Не знаю, почему. Кажется, я не могу покончить с этим.
     -- Тогда поверь мне, - ответил Гэндальф. - Уходи и оставь
его. Откажись от владения им. Отдай его Фродо, и я присмотрю
за ним.
     Несколько мгновений Бильбо стоял в раздумье и нерешитель-
ности. Потом выдохнул.
     -- Хорошо, - с усилием сказал он. - Согласен. - Он повел
плечами и печально улыбнулся. - В конце концов, я и прием уст-
роил для того же: чтобы раздать подарки и вместе с ними легче
расстаться с Кольцом. Но это оказалось не так легко. Итак,
Кольцо переходит к Фродо вместе со всем остальным. - Он глубо-
ко вздохнул. - А теперь я и в самом деле должен идти, иначе
кто-нибудь увидит меня. Я уже попрощался и не хочу делать это
еще раз. - Он подобрал свой мешок и двинулся к двери.
     -- Кольцо все еще у тебя в кармане, - заметил маг.
     -- Да! - воскликнул Бильбо. - А также мое завещание и все
другие документы. Лучше возьмите их и освободите меня. Так бу-
дет безопасней.
     -- Нет, не давай мне Кольцо, - сказал Гэндальф. - Положи
его на камин. Оно будет лежать там до прихода Фродо. Я подожду
его.
     Бильбо достал конверт и хотел положить его рядом с часа-
ми, но в этот момент рука его дернулась, и конверт упал на
пол. Но прежде, чем он подобрал его, маг наклонился, схватил
конверт и положил его на место. Лицо хоббита вновь гневно ис-
казилось. Внезапно оно смягчилось, Бильбо рассмеялся.
     -- Ну что ж, дело сделано, - сказал он. - Теперь я ухожу.
     Они вышли в зал. Бильбо взял свою любимую палку, потом
свистнул. Изнутри показалось три гнома.
     -- Все готово? - спросил Бильбо. - Уже все упаковано и
погружено?
     -- Все, - ответили они.
     -- Тогда пошли, - и он шагнул к выходу.
     Уже была ночь, черное небо усыпали звезды. Бильбо взгля-
нул вверх, вдохнул в себя ночные запахи.
     -- Как хорошо! Как хорошо снова быть в пути вместе с гно-
мами! Именно этого мне не хваталло все эти долгие годы. До
свидания! - сказал он, глядя на старый дом и кланяясь ему. -
До свидания, Гэндальф!
     -- До свидания, Бильбо! Береги себя! Ты уже стар и, может
быть, достаточно мудр.
     -- Беречь себя? И не собираюсь. Не беспокойтесь обо мне.
Я снова счастлив. Но время идти. Я снова в пути, как и раньше,
- добавил он тихим голосом, и как бы про себя запел во тьме:

       В поход, беспечный пешеход,
       Уйду, избыв печаль, -
       Спешит дорога от ворот
       В заманчивую даль,
       Свивая тысячи путей
       В один бурливый, как река.
       Хотя, куда мне плыть по ней,
       Не знаю я пока...

     Он помолчал немного. Потом, ни слова не добавив, отвер-
нулся от огней и голосов в поле и под навесами и, сопровождае-
мый тремя товарищами, прошел через сад и поспешил по длинной
наклонной тропе. В низком месте перепрыгнул через живую изго-
родь в конце склона и пошел через луг, проходя в ночи, как шум
ветра в траве.
     Гэндальф некоторое время смотрел ему вслед, во тьму.
     -- До свидания, мой дорогой Бильбо, до нашей следующей
встречи! - тихо сказал он и вернулся в дом.
     Вскоре пришел Фродо и увидел сидящего в темноте задумчи-
вого Гэндальфа.
     -- Он ушел? - спросил Фродо.
     -- Да, - ответил Гэндальф, - он наконец-то ушел.
     -- Хотел бы я... Я хочу сказать, что до сегодняшнего ве-
чера я надеялся, что это шутка, - проговорил Фродо. - Но в
глубине души я знал, что он уйдет. Он всегда шутил, говоря о
серьезных вещах. Я хотел прийти побыстрее, чтобы еще застать
его.
     -- Я думаю, что он предпочел уйти незаметно, - сказал
маг. - Не волнуйся. Он в порядке - пока. Он оставил для тебя
конверт. Вот он!
     Фродо взял с камина конверт, взглянул на него, но не стал
распечатывать.
     -- Здесь его завещание и все документы, я думаю, - сказал
Гэндальф. - Теперь ты хозяин Торбы-на-Круче. И мне кажется,
что там ты найдешь и золотое Кольцо.
     -- Кольцо! - воскликнул Фродо. - Он оставил его мне? Но
почему? Оно могло быть ему полезным.
     -- Может, да, а может, и нет, - сказал Гэндальф. - На
твоем месте я не стал бы его использовать. Никому о нем не го-
вори и береги его. А теперь я отправлюсь поспать.
     Как хозяин Торбы-на-Круче Фродо считал своим долгом поп-
рощаться с гостями. Слухи о странных событиях теперь распрост-
ранились по всему полю, но Фродо только сказал, что к утру
все, несомненно, прояснится. К полуночи прибыли экипажи для
важных хоббитов. Один за другим они отьезжали, заполненные сы-
тыми, но неудовлетворенными хоббитами. Потом пришли садовники
и на тачках увезли все, что было небрежно оставлено гостями.
     Медленно проходила ночь. Встало солнце. Хоббиты просну-
лись необычно поздно. Прошло утро. Пришли рабочие и начали
убирать павильон, уносить столы и стулья, ложки, ножи, бутылки
и тарелки, и лампы, и цветущие цветы в ящиках, забытые сумки,
перчатки и недоеденную пищу (впрочем, ее было совсем немного).
Затем без приглашения пришли хоббиты: Торбинсы и Булкинсы, и
Болдеры, и Кроли, и другие гости, которые жили или останавли-
вались поблизости. К середине дня в Торбе-на-Круче собралась
большая толпа хоббитов, не приглашенных, но и не неожиданных.
     Фродо ждал на ступенях, улыбаясь, но выглядел он усталым
и озабоченным. Он приветствовал всех, но не смог ничего доба-
вить к вчерашнему. Ответ его на все вопросы был одинаков:
     -- Мастер Бильбо Торбинс ушел; насколько я знаю, он здо-
ров.
     Несколько посетителей он пригласил войти внутрь, сказал,
что Бильбо оставил им "посылки".
     Внутри, в зале, были грудой навалены пакеты и свертки. На
каждом из них была табличка. Вот некоторые из этих табличек.
     Аделарду Кролу от Бильбо: зонтик. Аделард всегда, будучи
в гостях, уносил хозяйские зонтики.
     Доре Торбинс на память о долгой переписке на память от
Бильбо: большая корзина для ненужных бумаг. Дора была сестрой
Дрого и старейшей из оставшихся в живых родственниц Бильбо и
Фродо; ей было 99 лет и более полустолетия она исписывала горы
бумаг добрыми советами.
     Мило Бероузу с надеждой, что это ему пригодится от Б.Б.:
золотое перо и бутылочка чернил. Мило никогда не отвечал на
письма.
     Анжелике от дядюшки Бильбо: выпуклое зеркало. Анжелика
была из семьи Торбинсов и она слишком любила разглядывать свое
лицо.
     В коллекцию Хьюго Брейсгирдля от жертвователя: пустой
книжный шкаф. Хьюго собирал книги и никогда не возвращал взя-
тые у других.
     Любелии Лякошель-Торбинс в подарок: ящичек с серебряными
ложками. Бильбо был уверен, что она присвоила себе большую
часть его ложек, пока он находился в путешествии. Любелия хо-
рошо это знала. Она поняла намек, но от ложек не отказалась.
     Это лишь несколько примеров заготовленных подарков. Дом
Бильбо за его долгую жизнь был забит вещами. Такова тенденция
всех хоббичьих нор - становиться забитыми вещами; и этому
вполне отвечал обычай дарить друг другу подарки в день рожде-
ния. Конечно, не всегда подарки в день рождения были новыми:
несколько старых мусомов с забытым назначением циркулировали
по всему району: но Бильбо обычно получал новые подарки и все
их сохранил. Теперь старая нора стала понемногу расчищаться.
     На каждом подарке была табличка, написанная самим Бильбо.
Иногда с язвительным замечанием. Но большинство подарков, ко-
нечно, были желанными. И вот теперь беднейшие хоббиты, особен-
но из Бэгшот Роу, получили немало добра. Старик Скромби полу-
чил два мешка картошки, новую лопату, шерстяной плащ и
бутылочку мази для скрипящих суставов. Старый Рори Брендизайк
в благодарность за свое гостеприимство получил дюжину бутылок
отличного красного вина - крепкого красного вина из Саутфар-
тинга, купленного еще отцом Бильбо. Рори совершенно простил
Бильбо и после первой же бутылки громогласно назвал его отлич-
ным парнем.
     Конечно, очень многое было оставлено Фродо. Он стал обла-
дателем главных богатств, так же как и книг, картин, мебели.
Но нигде не было ни следа денег или драгоценностей; не было
роздано ни пенни, ни стеклянной бусинки.
     Фродо очень устал в этот день. Ложный слух, что раздается
все домашнее имущество Бильбо, распростанился как лесной по-
жар; вскоре площадь перед домом была заполнена хоббитами, у
которых здесь не было никакого дела, но от которых нельзя было
избавиться. Таблички были сорваны и подарки перемешались. На-
чались ссоры. Некоторые начали меняться, другие старались
улизнуть с непредназначенными для них подарками. Дорога перед
входом была загромождена тачками и тележками.
     Посреди этого смятения прибыли Лякошель-Торбинсы. Фродо
на некоторое время скрылся, оставив своего друга Мерри Бренди-
зайка присматривать за порядком. Когда Отто заявил громко, что
хочет видеть Фродо, Мерри вежливо поклонился и сказал:
     -- Он отдыхает.
     -- Вернее прячется, - заметила Любелия. - Во всяком слу-
чае мы хотим его увидеть и мы его увидим. Иди и скажи ему это!
     Мерри надолго оставил их в зале, и у них была возможность
разглядеть оставленные им в подарок ложки. Подарок не улучшил
их настроения. Вскоре их пригласили в кабинет. Фродо сидел за
столом, перед ним лежало множество бумаг. Он выглядел недо-
вольным - ясно, что ему не хотелось видеть Лякошель-Торбинсов.
Он встал, беспокойно перебирая пальцами в кармане. Но загово-
рил он очень вежливо.
     Лякошель-Торбинсы были настроены весьма агрессивно. Вна-
чале они предложили ему заплатить (очень немного, по-дружески,
как они сказали) за различные ценные предметы, на которых не
было табличек. Когда Фродо заявил, что будут розданы только те
предметы, которые подготовлены самим Бильбо, они сказали, что
все это дело весьма подозрительно.
     -- Для меня ясно только одно, - сказал Отто, - что ты все
хочешь забрать себе. Я требую показать завещание.
     Если бы не усыновление Фродо, Отто был бы наследником
Бильбо. Он внимательно прочитал завещание и фыркнул. К нес-
частью, оно было написано очень ясно и правильно оформлено
(согласно обычаям хоббитов, которые помимо всего прочего, тре-
буют подписи семи свидетелей, сделанных красными чернилами).
     -- Опять ни с чем! - сказал он жене. - И это после шести-
десяти лет ожидания. Ложки? Вздор! - Он щелкнул пальцами под
носом Фродо и вышел. Но от Любелии не так легко был избавить-
ся. Спустя некоторое время Фродо вышел из кабинета, чтобы пос-
мотреть как идут дела, и обнаружил, что она все еще в доме и
шныряет по всем углам. Он вежливо проводил ее, после того как
избавил от нескольких небольших, но ценных предметов, случайно
попавших ей в сумочку. Лицо ее выглядело так, будто она мучи-
тельно ищет слова для прощания, но она только сказала:
     -- Вы об этом еще пожалеете, молодой человек. По какому
праву вы здесь? Вы не Торбинс, вы - Брендизайк!
     -- Слышал, Мерри? Это оскорбление, - сказал Фродо, запи-
рая за ней дверь.
     -- Нет, это комплимент, - ответил Мерри Брендизайк, - хо-
тя и несправедливый.
     Вернувшись в нору, они изгнали трех юных хоббитов (двух
Булкинсов и одного Болдера),которые пробивали дыры в стенах
одной кладовки. Фродо чуть не подрался с молодым Санчо Длинно-
ногом (внуком старого Одо), который начал расскапывать большую
кладовую, ему послышалось там эхо. Легенды о золоте Бильбо по-
родили любопытство и надежды; все знают, что золото, доставше-
еся благодаря волшебству, можно отыскать, только если тебе не
мешают.
     Когда он одолел Санчо и вытолкал его, Фродо упал на стул
в зале.
     -- Пора закрывать магазин, Мерри, - сказал он. - Закрой
дверь и никому сегодня не открывай, даже если они притащат та-
ран.
     После этого они решили освежиться чашкой запоздалого чая.
     Он едва успел сесть за стол, как последовал негромкий
стук в дверь.
     -- Верно, опять Любелия, - подумал вслух Фродо. - Приду-
мала что-нибудь действительно вредное и вернулась, чтобы ска-
зать это мне, но с этим можно и подождать.
     Он продолжал пить чай. Стук повторился, на этот раз гром-
че, но он не обращал на него внимания. Внезапно в окне появи-
лась голова мага.
     -- Если ты не впустишь меня, Фродо, - сказал он, - я пну
дверь так, что она пролетит через весь холм и вместе с норой
провалится в тартарары!
     -- Мой дорогой Гэндальф, минуточку, - воскликнул Фродо,
подбегая к двери. - Входите же, входите! Я думал, что это Лю-
белия.
     -- Тогда я тебя прощаю. Но я недавно видел ее: она ехала
на пони в сторону Байуотера, и от ее лица скисло бы и свежее
молоко.
     -- Я и сам от нее едва не скис. Честно говоря, я ухватил-
ся за Кольцо Бильбо. Хотел исчезнуть.
     -- Не делай этого! - сказал Гэндальф, садясь. - Осторож-
нее с Кольцом, Фродо! Между прочим, именно из-за него я и за-
шел к тебе, Фродо. Хочу сказать тебе несколько слов на про-
щанье.
     -- Что же именно?
     -- А что ты знаешь о Кольце?
     -- Только то, что рассказал мне Бильбо. Я слышал его
рассказ: как он нашел Кольцо и как использовал его. В путе-
шествии имеется в виду.
     -- Какой же это рассказ?
     -- О, не тот, что он рассказал гномам и записал в своей
книге, - сказал Фродо. - Он рассказал мне правду, вскоре после
того, как я поселился здесь. Он говорил, что вы измучили его
вопросами, и он все рассказал вам, поэтому и мне нужно знать
правду. "Между нами не должно быть тайн, Фродо, - сказал он.
- Но больше никому рассказывать не надо. Кольцо в любом случае
принадлежит мне."
     -- Интересно, - пробормотал Гэндальф. - И что же ты об
этом думаешь?
     -- Если вы имеете в виду разговоры о "подарке", то
правдивая история кажется мне наиболее вероятной. Мне непонят-
но, зачем же Бильбо выдумал что-то. Это на него непохоже. Во-
обще, он вел себя странно.
     -- Да. Но с теми, кто владеет сокровищами могут происхо-
дить странные вещи. Если они этими условиями пользуются. Это
для тебя предупреждение - будь осторожен с Кольцом. У него мо-
гут быть и другие способности, а не только способность делать
его владельца невидимым.
     -- Не понимаю, - ответил Фродо.
     -- И я не понимаю, - согласился маг. - Я вообще думаю
много об этом Кольце, особенно с прошлой ночи. Не следует вол-
новаться. Но если хочешь выслушать мой совет: используй его
как можно реже или вовсе не используй его так, чтобы вызвать
разговоры и подозрения. Повторяю: храни тайну и береги Кольцо.
     -- Вы говорите загадочно. Чего вы опасаетесь?
     -- Я не уверен. Поэтому больше ничего не скажу. Может, я
смогу сказать больше, когда вернусь. А теперь я ухожу...
     Он встал.
     -- Уже! - воскликнул Фродо. - Я думал, что вы останетесь
хоть на неделю. Я надеялся на вашу помощь.
     -- Я так и собирался сделать, но пришлось изменить свои
планы. Возможно, что и меня не будет долго: но как только смо-
гу, я вернусь и увижусь с тобой. Жди меня, и я проберусь к те-
бе тайно. Больше мне нельзя посещать Удел открыто. Я вижу, что
становлюсь популярным в Уделе. Говорят, что я помеха и наруше-
ния тишины и спокойствия... Некоторые обвиняют меня в том, что
я побудил Бильбо уйти, и даже в худшем. Если хочешь знать, мы
с тобой заключили союз, чтобы завладеть сокровищами Бильбо...
     -- Некоторые! - воскликнул Фродо. - Это Отто и Любелия.
Как низко! Я отдал бы всю Торбу-на-Круче со всем содержимым,
если бы можно было отправиться вместе с Бильбо Торбинсом. Я
люблю Удел. Но я тоже начинаю чувствовать желание уйти. Не
знаю, увижу ли я его вновь.
     -- И я, - сказал Гэндальф. - Но меня беспокоят и другие
проблемы. А сейчас... До свидания. Заботься о себе! Рассчиты-
вай на меня, особенно в трудные времена. До свидания!
     Он прощально взмахнул рукой и вышел. И Фродо показалось,
что маг необычно согнут, как будто на его плечи легла огромная
тяжесть. Приближался вечер, и укутанная в плащ фигура быстро
исчезла в сумерках. Фродо не видел Гэндальфа долгое время.




     Разговоры не утихли ни через девять, ни через девяносто
девять дней. Вторичное исчезновение мастера Бильбо Торбинса
обсуждалось в Хоббитоне, да и во всем Уделе, в течении целого
года, а запомнилось намного дольше. Оно превратилось в вечер-
нюю сказку для хоббитов, и постепенно сумасшедший Торбинс, ко-
торый часто исчезает в облаке света и пламени и возвращается с
мешком драгоценностей и золота, стал реальным героем легенд и
жил тогда, когда реальные события уже совсем забылись.
     Пока же общее мнение свелось к тому, что Бильбо, который
всегда был немного тронутый, на этот раз окончательно спятил и
убежал в Блу. Там он, несомненно, свалился в пруд или реку и
пришел к типичному, хотя и неизбежному концу. Вина за это в
основном возлагалась на Гэндальфа.
     -- Если только этот проклятый маг оставит юного Фродо в
покое, может, из него и получится здравомыслящий оседлый хоб-
бит - говорили они. И по всей видимости, маг на самом деле ос-
тавил Фродо в покое, но рост здравомыслия во Фродо был не осо-
бенно заметен. Больше того, у Фродо появились те же
странности, что и у Бильбо... Он отказывался соблюдать траур,
а на следующий год он дал прием в честь сто двенадцатой годов-
щины дня рождения Бильбо. Было приглашено двадцать гостей и,
как говорят хоббиты, "снежило едой и дождило напитками".
     Некоторые были шокированы, но Фродо ввел в обычай отме-
чать дни рождения Бильбо год за годом, пока все не привыкли.
Он говорил, что не считает Бильбо мертвым. А когда его спраши-
вали: "Где же он тогда?" - Фродо лишь пожимал плечами.
     Он жил один, как и Бильбо, но у него было много друзей,
особенно среди молодых хоббитов (главным образом потомков ста-
рого Крола), которые еще детьми любили Бильбо и часто бегали в
Торбу-на-Круче. Фолько Булкинс и Фредегар Болдер были двумя из
них. Но ближайшими друзьями Фродо были Перегрин Крол, обычно
называемый Пин и Мэрри Брендизайк (его настоящее имя было Мер-
риадок,но об этом вспоминали очень редко). Фродо часто бродил
с ними по Уделу, но часто путешествовал в одиночку и, к удив-
лению соседей, его часто видели далеко от дома, бродящим по
лесам и холмам при свете ярких звезд. Мерри и Пин подозревали,
что он навещает эльфов, как когда-то Бильбо.
     Проходило время и соседи стали замечать, что Фродо тоже
проявляет признаки хорошей "сохранности": он сохранял внеш-
ность крепкого и энергичного хоббита тридцати лет. "Кое-кому
всегда везет", - говорили о нем, но лишь когда Фродо прибли-
жался к почтенному пятидесятилетнему возрасту, все начали ду-
мать, что это очень странно.
     Сам Фродо нашел, что быть самому себе хозяином и мастером
Торбинсом из Торбы-на-Круче весьма приятно. Несколько лет он
был вполне счастлив и не очень беспокоился о будущем. Но он
даже не сознавал, что в нем все более и более нарастало сожа-
ление о том, что он не ушел с Бильбо. Он обнаружил, что иног-
да, особенно осенью, грезит о диких землях и довольно странных
видениях в горах, которые он не видел даже во сне. И он гово-
рил себе: "Может и я однажды пересеку реку?" На что другая
половина его сознания всегда отвечала: "еще нет".
     Так продолжалось, пока шел его пятый десяток и все ближе
и ближе становился пятидесятый день его рождения: 50 было чис-
лом, в котором ему чудилось нечто значительное (или зловещее):
во всяком случае именно в этом возрасте у Бильбо внезапно на-
чались приключения. Фродо начал чувствовать беспокойство, а
старые тропы начали казаться ему черезчур утоптанными. Он
смотрел на карты и гадал, что лежит за их краями: карты, изго-
товленные в Уделе, показывали, главным образом, белые пятна за
его границами. Фродо продолжал бродить в полях и все чаще ухо-
дил один, а Мерри и остальные друзья ожидали его с беспокойс-
твом. Часто его видели идущим и разговаривающим со странного
вида незнакомцами, которые стали к этому времени часто появ-
ляться в Уделе.
     Разнеслись слухи о странных событиях, происходящих за
границами Удела. Поскольку Гэндальф не появлялся и не слал
вестей, Фродо собирал все новости, какие только мог. Эльфов,
которые обычно редко появлялись в Уделе, теперь можно было
часто видеть в лесах по вечерам. Они двигались на запад и не
возвращались. Они покидали Средиземье и больше не интересова-
лись его тревогами. На дорогах в необычных количествах появи-
лись гномы. Древняя восточно-западная дорога на своем пути к
серым гаваням проходила через Удел, и гномы и раньше использо-
вали ее на пути к шахтам в Синих горах. Они служили для хобби-
тов главным источником новостей об отдаленных частях Среди-
земья - если гномы хотели говорить: как правило, гномы
говорили мало, а хоббиты не переспрашивали. Но сейчас Фродо
часто встречал незнакомых гномов из дальних стран, и все они
спасались бегством на запад. Они были встревожены, а некоторые
шепотом говорили о Враге и о стране Мордор.
     Это название хоббиты знали только из легенд о темном
прошлом, но оно было зловещим и беспокойным. Казалось, что
злые силы Лихолесья были отогнаны Белым Советом только для то-
го, чтобы собраться с силами в древних крепостях Мордора. Го-
ворили, что Башня Тьмы восстановлена. Во все стороны оттуда
распространялось зло, и повсюду начались войны и рос страх. И
вновь в горах множились орки. Появились тролли, теперь не ту-
пые и простоватые, а коварные и вооруженные смертоносным ору-
жием. И шли слухи о существах, еще более ужасных, но они не
имели имени.
     Мало что из этого, разумеется, достигало ушей обычных
хоббитов. Но даже до самых тугоухих домоседов доходили стран-
ные пугающие рассказы, а те, кому приходилось по делам бывать
у границ, видели странные вещи. Разговор в "Зеленом драко-
не" в Байуотере однажды весенним вечером, когда Фродо уже шел
пятидесятый год, показывает, что даже до самого сердца Удела
дошли слухи, хотя большинство хоббитов все еще смеялись над
ними.
     В углу у огня сидел Сэм Скромби, напротив него - Тэд Сэн-
димен, сын мельника: и много здесь было других хоббитов, прис-
лушивавшихся к разговору.
     -- Странные вещи можно услышать в эти дни, - сказал Сэм.
     -- Услышишь, если будешь слушать, - сказал Тэд. - Но я
могу и дома слушать ужасные рассказы для детей, если захочу.
     -- Несомненно, можешь, - ответил Сэм, - и осмелюсь заме-
тить, что в них немало правды. Кто придумывает такие рассказы?
Возьмем, например, драконов.
     -- Нет, спасибо, не хочу, - ответил Тэд. - Я слышал о
них, когда был ребенком, но теперь не поверю в них. В Байуоте-
ре только один дракон, да и тот зеленый, - добавил он, вызвав
общий смех.
     -- Хорошо, - сказал Сэм, смеясь вместе с остальными. - А
как насчет этих гигантов, людей-деревьев, как их называют? Го-
ворят, что одного из них, ростом выше дерева, видели недавно
за северными болотами.
     -- Кто говорит?
     -- Мой кузен Хэл, например. Он работает у мастера Булкин-
са с Оверхилла и часто ходит в северный Удел охотиться. Он сам
его видел.
     -- Говорил, что видел; должно быть твой Хэл всегда гово-
рит, что видит что-то, а на самом деле этого и нет.
     -- Но он видел этого гиганта ростом с вяз, в каждом шаге
у него было по семь ярдов.
     -- Тогда, готов поручиться, он видел вяз и ни что другое.
     -- Но этот "вяз" ходил, говорю тебе: а в северных боло-
тах не растут вязы.
     -- Тогда Хэл ничего не видел, - сказал Тэд. Послышался
смех и аплодисменты. По-видимому аудитория была согласна с Тэ-
дом.
     -- Ты можешь отрицать и то, что многие видели странных
созданий, пересекавших Удел: пограничники никогда еще не были
так заняты. И я слышал, что эльфы движутся на запад. Они гово-
рят, что движутся к гавани и оттуда направятся за Белые Башни.
- Сэм неопределенно махнул рукой: ни он, ни кто-либо из соб-
равшихся не знали, как далеко на запад лежит море, за старыми
башнями на западной границе Удела. Но старая традиция утверж-
дала, что за ними находится Серебристые Гавани, с которых
иногда видны корабли эльфов, никогда не возвращающиеся.
     -- Они плывут, плывут, плывут по морю, они уходят на за-
пад и оставляют нас, - полусказал-полупропел Сэм, печально и
торжественно покачивая головой. Но Тэд рассмеялся.
     -- Что ж, вольно тебе верить в эти старые сказки. Но меня
это не касается. Пусть плывут! Я уверен, что никто в Уделе
этого не видел.
     -- Ну, не знаю, - задумчиво сказал Сэм. Он считал, что
однажды видел в лесу эльфа, и надеялся, что еще увидит эльфов
не однажды. Из всех легенд, что он слышал в детстве, больше
всего его трогали обрывки сказок и полузабытых легенд и исто-
рий об эльфах. - Даже в наших землях есть такие, кто знаком с
волшебным народом и узнает от них новости. Например, мастер
Торбинс, у которого я работаю. Он говорит мне, что они плавают
по морю, а он многое знает об эльфах. А старый мастер Торбинс
знал еще больше; я говорил с ним, когда был ребенком.
     -- А они оба тронутые, - сказал Тэд. - По крайней мере,
старый Бильбо был того и даже Фродо свел с ума. Ну, друзья, я
пошел домой. Ваше здоровье! - Он осушил свою кружку и шумно
вышел.
     Сэм сидел молча и не сказал больше ни слова. Ему было о
чем подумать. С одной стороны, было много работы в саду Торбы-
на-Круче, и если погода проясниться, он будет завтра весь день
занят. Но в голове Сэма было и еще что-то, кроме сада. Через
некоторое время он вздохнул, встал и вышел.
     Было начало апреля. Небо после сильного дождя расчисти-
лось. Солнце уже зашло и холодный бледный вечер переходил в
ночь. Сэм пошел домой через Хоббитон под ранними звездами, ти-
хонько и задумчиво посвистывая.
     Именно в это время после долгого отсутствия вернулся Гэн-
дальф. В течении трех лет после приема его не было. Затем он
нанес Фродо короткий визит и, внимательно осмотрев его, снова
исчез. В последующие годы он появлялся довольно часто и всегда
неожиданно. Приходил вечером и уходил до рассвета. Он не расс-
казывал о своих делах и путешествиях и, казалось, больше всего
интересовался незначительными новостями о здоровье и делах
Фродо.
     Затем внезапно его посещения прекратились. Фродо не видел
его и не слышал о нем и уже начал думать, что маг никогда не
вернется и больше не интересуется хоббитами. Но в тот вечер,
когда Сэм возвратился домой в сумерках, послышался знакомый
стук в окно кабинета.
     Фродо с удивлением и большим облегчением приветствовал
старого друга. Они пристально посмотрели друг на друга.
     -- Как дела? - спросил Гэндальф. - Ты ничуть не изменился
Фродо.
     -- Как и вы, - ответил Фродо, но про себя он подумал, что
Гэндальф выглядит старше и изнуреннее. Он начал распрашивать о
новостях, и вскоре они погрузились в беседу, которая затяну-
лась далеко заполночь.
     На следующее утро после позднего завтрака маг сидел с
Фродо у открытого окна кабинета. В камине пылал яркий огонь,
но и солнце было теплым, а ветер - южным. Все выглядело свежым
и новая зелень весны сверкала на полях и на кончиках ветвей
деревьев.
     Гэндальф думал о той весне, почти восемьдесят лет назад,
когда Бильбо убежал из Торбы-на-Круче без носового платка. Те-
перь его волосы были белее, чем были тогда, борода и брови
длиннее, а лицо глубже изрезано морщинами и мудростью: но гла-
за его так же ярки, как всегда. Он курил, и голубые кольца ды-
ма вылетали с той же энергией и силой.
     Он курил молча, потому что Фродо погрузился в глубокую
задумчивость. Даже при свете утра он ощущал темную тень от
рассказа Гэндальфа. Наконец он нарушил молчание.
     -- Ночью вы начали рассказывать странные вещи о моем
Кольце, Гэндальф, - сказал Фродо. - Но потом вы остановились,
сказав, что о таких вещах лучше говорить при дневном свете.
Может, вам лучше закончить сейчас? Вы говорите, что Кольцо
опасно, гораздо опаснее, чем я могу предположить. В чем его
опасность?
     -- Во многом, - ответил маг. - Оно гораздо могуществен-
нее, чем я осмеливался думать сначала, настолько могуществен-
но, что в конце концов, побеждает каждого смертного, владевше-
го им. Оно овладевает своим владельцем.
     В Эрегноре давным давно было изготовлено множество эль-
фийских колец, волшебных колец, как вы их называете. Они были,
конечно, разного типа: одни более могущественные, а другие ме-
нее. Меньшие Кольца были только набросками, и для эльфийских
кузнецов они были пустяком - но и они, по-моему, опасны для
смертных. Но Великие Кольца, Кольца Власти - гораздо опаснее.
     Смертный Фродо, который владеет одним из волшебных колец,
не умирает, он перестает расти, стариться. Но им все более ов-
ладевает усталость. И если он часто при помощи кольца стано-
вится невидимым, он сам вянет, становится в конце концов пос-
тоянно невидимым, он бродит в сумерках под мрачным взглядом
мрачной силы, которая правит Кольцами. Да, раньше или позже -
позже, если он силен и благороден, но ни сила, ни благородные
цели не помогут - но раньше или позже темная сила овладеет им.
     -- Как ужасно! - сказал Фродо.
     Вновь наступило долгое молчание. Из сада доносились звуки
газонокосилки Сэма Скромби.
     -- Давно ли вы об этом знаете? - спросил наконец Фродо. -
И много ли знал Бильбо?
     -- Я уверен, что Бильбо знал не больше, чем рассказал те-
бе, - сказал Гэндальф. - Он никогда не оставил бы тебе его и
вообще что-либо, представляющее опасность, хотя я и обещал ему
присматривать за тобой. Он считал Кольцо прекрасным, очень по-
лезным и нужным; и если что-либо шло неправильно или странно,
он считал, что дело в нем. Он говорил: "Кольцо заняло слишком
большое место в моих мыслях", но он и не подозревал, что дело
в Кольце. Хотя он и понял, что с Кольцом нужно обращаться ос-
торожно: казалось, у него изменяется все, и даже размер;
странным образом оно сужалось и расширялось, могло внезапно
соскользнуть с пальца, хотя перед этим сидело прочно.
     -- Да, он предупреждал меня об этом в последнем письме, -
сказал Фродо, - так что я всегда держу его на цепочке.
     -- Очень мудро, - сказал Гэндальф. - Но что касается его
долгой жизни, Бильбо никогда не связывал это с Кольцом. Он
считал это исключительно своей заслугой и очень гордился своим
долголетием. Хотя он казался все более усталым и измученным.
Тонкий и сморщенный - так он говорил. Это признак того, что
Кольцо начало овладевать им.
     - И давно вы знали все это? - вновь поинтересовался Фродо.
     -- Знал? - переспросил Гэндальф. - Я знал многое, что мо-
гут знать только мудрые. Но ты имеешь в виду "знал об этом
Кольце", что ж, можно сказать, что я и до сих пор не знаю.
Нужно сделать последнюю проверку. Но я больше не сомневаюсь в
истиности своих догадок.
     Когда я впервые начал догадываться? - погружаясь в воспо-
минания, проговорил Гэндальф. - Посмотрим, это было в тот год,
когда Белый Совет отбросил темную силу из Лихолесья, как раз
перед Битвой Пяти Армий. Тогда Бильбо нашел Кольцо. Тень пала
тогда мне на сердце, хотя я и не знал, чего опасаюсь. Я часто
думал, как Горлум приобрел Великое Кольцо. Потом я услышал
странный рассказ Бильбо о том, как он " выиграл" Кольцо, и
не поверил ему. Когда я наконец узнал от него правду, я сразу
понял, что он хочет во чтобы-то ни стало, сделать Кольцо сво-
им. Совсем как Горлум с его "подарком в день рождения". Эти
две лживые истории были слишком похожи, чтобы я чувствовал се-
бя слишком спокойно. Ясно, что Кольцо обладало могучей силой и
начинало действовать на своего владельца немедленно. Это было
первым реальным предупреждением о том, что не все идет хорошо.
Я часто говорил Бильбо, что такие Кольца лучше не использо-
вать: но он всегда возмущался и начинал сердиться. Я мало что
мог сделать. Я не мог забрать у него Кольцо, не причинив еще
большего вреда, и у меня не было права на такие действия. Я
мог только наблюдать и ждать. Я мог посоветоваться с Саруманом
Белым, но что-то всегда мешало мне.
     -- А это кто? - спросил Фродо. - Никогда о нем раньше не
слыхал.
     -- Может быть, - ответил Гэндальф. - Хоббиты не имеют о
нем представления. Но он велик среди мудрых. Он вождь моего
ордена и глава Совета. Его знания глубоки, но с ними вместе
росла и его гордость, и он болезненно воспринимает любое вме-
шательство. Сказание о волшебных Кольцах, великих и малых, его
область. Он долго изучал ее, разыскивая утраченные секреты из-
готовления колец: но когда вопрос о Кольцах обсуждался на на-
шем Совете, то все, что он открыл нам, говорило против моих
опасений. Итак, мои страхи уснули, но уснули беспокойным сном.
Я продолжал наблюдать и ждать.
     И все казалось хорошо с Бильбо. Проходили годы. Да, они
проходили и, казалось, не трогали его. Он не проявлял призна-
ков старения. Вновь на меня упала тень. Но я сказал тебе: "В
конце концов он происходит из семьи долгожителей по материнс-
кой лини. Еще есть время. Подождем".
     И я ждал. До ночи, когда он покинул свой дом. Он совершал
поступки и говорил слова, которые вселили в меня такой страх,
который не смогли рассеять никакие утверждения Сарумана. Я по-
нял, что действует что-то темное и смертоносное. И с тех пор я
трудился много лет, чтобы установить истину.
     -- Но ведь ему не был причинен непоправимый вред? Беспо-
койно спросил Фродо. - Со временем ведь будет все хорошо? Он
сможет отдохнуть с миром?
     -- Он почувствовал себя лучше, - сказал Гэндальф. - Но
есть только одна власть в мире, которая знает все о Кольцах и
о их действии, и насколько мне известно нет ни одной власти в
мире, которая бы знала все о хоббитах - боковой ветви знаний,
но тем не менее полной сюрпризами. Они могут быть мягки, как
масло, но иногда становятся крепче старого древесного корня. Я
думаю, что некоторые из них могут сопротивляться Кольцам го-
раздо дольше, чем подозревают большинство мудрых. Думаю, тебе
нечего беспокоится о Бильбо.
     Конечно, он много лет владел Кольцом и использовал его,
поэтому потребуется долгое время, чтобы избавиться от его вли-
яния, прежде чем он, например, сможет снова без опаски взгля-
нуть на Кольцо. Но в остальном он вполне может счастливо про-
жить долгие годы. Потому что он отказался от него по
собственной воле - очень важный пункт. Нет, я больше не беспо-
коился о дорогом Бильбо после того, как он отказался от Коль-
ца. Теперь же я чувствую ответственность за тебя.
     С момента ухода Бильбо я больше всего занят тобой и всеми
очаровательными, нелепыми, беспомощными хоббитами. Будет ужас-
ным ударом для всего мира, если темная сила овладеет Уделом и
все вы, добрые, веселые, глупые Болдеры, Хорнблауэры, Булкин-
сы, Брейсгирдли и остальные, не говоря уж об отвратительных
Лякошель-Торбинсах, будете порабощены.
     Фродо пожал плечами.
     -- Почему мы должны быть порабощены? - спросил он. - И
зачем темной силе такие рабы?
     -- По правде говоря, - ответил Гэндальф, - я считаю, что
до сих пор - до сих пор, заметь себе, темная сила вообще не
замечала хоббитов, не подозревала об их существовании. Мы
должны быть благодарны за это. Но конец вашей безопасности
наступил. Враг не нуждается в вас - у него есть более полезные
слуги, - но он не забудет о вас больше. А хоббиты как несчаст-
ные рабы будут ему много приятнее, чем хоббиты счастливые и
свободные. Существуют такие вещи как злоба и месть!
     -- Месть? - спросил Фродо. - Месть за что? Я все еще не
понимаю, какое это все имеет отношение ко мне, к Бильбо и к
нашем Кольцу.
     -- Самое прямое, - ответил Гэндальф. - Вы еще не знаете
настоящей опасности, но узнаете. Я сам не был уверен в этом,
когда был здесь в последний раз, но теперь пришло время гово-
рить. Дай мне на минуту Кольцо.
     Фродо достал Кольцо из кармана, где оно лежало, надетое
на цепь, прикрепленную к поясу. Он отцепил Кольцо и медленно
протянул его магу. Оно казалось необычно тяжелым, как будто
либо оно само, либо Фродо не хотел, чтобы руки Гэндальфа кос-
нулись Кольца.
     Гэндальф поднял его. Оно казалось сделанным из чистого
золота.
     -- Видишь ли ты знаки на нем? - спросил маг.
     -- Нет, - ответил Фродо. - Их нет. Оно совершенно глад-
кое, и на нем нет ни царапинки, ни следа износа.
     -- Тогда смотри!
     К изумлению и ужасу Фродо, маг внезапно бросил Кольцо в
самую середину пылающего очага. Фродо издал горестный вопль и
кинулся за щипцами, но Гэндальф остановил его.
     -- Подожди! - приказал он, бросив на Фродо взгляд из-под
густых, нависших бровей.
     Кольцо не менялось. Через некоторое время Гэндальф встал,
хорошо закрыл ставни на окнах и задернул занавес. Комната ста-
ла темной и тихой, хотя из сада по-прежнему доносился шум ко-
силки Сэма. Мгновение маг стоял, глядя на огонь: потом накло-
нился, щипцами выгреб Кольцо из очага и подобрал его. Фродо
смотрел с изумлением.
     -- Совсем холодное! - сказал Гэндальф. - Возьми.
     Фродо принял Кольцо на дрожащую ладонь: казалось, оно
стало толще и тяжелее.
     -- Подними повыше! - сказал Гэндальф. - И смотри внима-
тельно!
      Фродо увидел, что по поверхности колца снаружи и внутри,
шли тончайшие линии: эти линии, казалось, образовывали знаки
неизвестного письма. Они были видны очень четко, но в то-же
время как то отдаленно, как бы с большой глубины.
     -- Я не могу прочесть эти волшебные буквы, - сказал Фро-
до дрожащим голосом.
     -- Зато я могу, - сказал Гэндальф. - Это очень древнее
письмо эльфов, а язык Мордора. Вот достаточно близкий перевод:

       А Одно - Всесильное - Властелину Мордора,
       Чтоб разъедининть их, чтоб лишить их воли,
       И объединить навек в их земной юдоли...

     Это строчки из известного места в сказании об эльфах:

       Три Кольца - премудрым эльфам - для добра их гордого,
       Семь Колец - пещерным гномам - для труда их горного.
       Девять - людям Средиземья - для служенья черного
       И бесстрашия в сраженьях - смертоносно твердого.
       А Одно - Всесильное - Властелину Мордора,
       Чтоб разъединить их, чтоб лишить их воли,
       И объединить навек в их земной юдоли
       Под владычеством всесильным Властелина Мордора.

     Он помолчал и медленно сказал глубоким голосом:
     -- Это Кольцо Всевластья, это Кольцо, чтобы править все-
ми ими. Оно утеряно много веков назад, и сила Врага ослабла.
Он жаждет получить его - но не должен получить.
     Фродо сидел молча и неподвижно. Ему казалось, что чья-то
могучая рука, как темное облако, протянулась с потолка и зане-
сена над ним.
     -- Это Кольцо! - запинаясь выговорил он. - Но как же оно
попало ко мне?
     -- А! - сказал Гэндальф. - Это очень длинная история.
Начало ее скрывается в черных годах, которые сейчас помнят
только сами сказители. Если бы я стал рассказывать тебе ее
всю, мы все еще бы сидели здесь, когда весна сменится зимой.
     Вчера ночью я рассказывал тебе о Сауроне Великом, Пове-
лителе Тьмы. Слухи, кторые ты слышал, справедливы: он действи-
тельно вновь восстал, покинув свое убежище в Лихолесье и вер-
нулся в древней мощи в башню тьмы Мордора. Это название
слышали даже вы, хоббиты. Всегда после поражения тень принима-
ет другую форму и вновь вырастает.
     -- Я хотел бы, чтобы этого не произошло в мое время, -
сказал Фродо.
     -- Я тоже, - сказал Гэндальф, - и таково желание всех,
кто живет в подобные времена. Но не нам решать это. Все, что
мы можем, это решить, что же нам делать в наше время. А наше
время, Фродо, похоже становится черным. Враг быстро набирается
сил. Планы его еще не готовы, я думаю, но постепенно созреют.
Нам нужно быть весьма острожными.
     Врагу все еще не хватает одной вещи, чтобы вновь обрести
свою силу и знания, подавить всякое сопротивление, преодолеть
всякую защиту и покорить весь мир тьмой. Ему не хватает Коль-
ца.
     Три самых волшебных Кольца короли эльфов спрятали от не-
го, и его руки никогда не касались и не качали их. Семью Коль-
цами владели короли гномов, но тремя из них он завладел, а че-
тыре проглотили драконы. Девять колец он отдал смертным людям,
гордым и великим, и тем самым соблазнил их. Давным давно попа-
ли они под его власть и стали Духами Кольца, тенями его вели-
кой тени, и самыми ужасными слугами. Уже давно, очень давно,
эти девять не вырывались наружу, но кто знает? Когда растет
великая тень, они тоже могут освободиться. Но оставим это! О
таких вещах не следует говорить даже утром в Уделе.
     Итак, девять колец он забрал себе, семь частично тоже, а
частично они уничтожены, три Кольца спрятаны от него. Но это
его не беспокоит. Ему нужно только одно Кольцо: он сам сделал
его когда-то и передал ему немалую часть своей древней силы,
чтобы оно могло править всеми остальными Кольцами, где бы они
ни находились: и тогда он станет сильнее, чем когда-либо.
     Это смертельно опасно, Фродо. Он считал, что Кольцо по-
гибло, что эльфы уничтожили его, как и следовало сделать. Но
теперь он знает, что оно не исчезло, что его можно отыскать. И
он будет его искать, будет искать, и все его мысли будут нап-
равлены на это. Это его величайшая надежда и наша величайшая
опасность.
     -- Но почему, почему его не уничтожили? - Воскликнул Фро-
до. - И как Враг потерял его, если он был так силен, а оно бы-
ло таким ценным для него?
     Он сжал Кольцо в руке, как будто увидел темные пальцы,
которые тянутся к нему.
     -- Кольцо отобрали у него, - сказал Гэндальф. - Когда-то
эльфы были гораздо сильнее, да и не все люди отдалились от
них. Люди Запада достигли своего рассвета. Эта глава древней
истории, которую следует хорошо помнить: тогда тоже росло горе
и собиралась тьма, но были тогда и великие деяния, не пропав-
шие напрасно. Когда-нибудь я расскажу тебе об этом, или ты ус-
лышишь этот рассказ от того, кто знает его лучше меня.
     Но сейчас тебе достаточно знать только, как Кольцо попало
к тебе. Гил-Гэлад, король эльфов, и Элендил с запада победили
Саурона, хотя сами при этом погибли, а сын Элендила Исильдур
сорвал Кольцо с руки Саурона и забрал его себе. Саурон был по-
бежден, дух его отлетел и скрывался много лет, пока тень его
вновь не приобрела форму в Лихолесье.
     Но Кольцо было потеряно. Оно упало в великую реку Андуин
и исчезло. Ибо Исильдур двигался к северу вдоль восточного бе-
рега реки, и у Полей Радости его подстерегли орки гор и пере-
били почти все его войско. Он сам прыгнул в воду, но когда он
плыл, Кольцо соскользнуло с его пальца, и тогда орки заметили
его и убили стрелами.
     Гэндальф помолчал.
     -- Итак, в темных водах у Полей радости, - сказал он. -
Кольцо ушло из знаний и легенд, и даже совет мудрых не знал
его дальнейшей истории. Но теперь я знаю продолжение.
     -- Много лет спустя, но все же очень задолго до наших
дней, жил на берегах великой реки на краю диких земель малень-
кий народ с искусными руками и быстрыми ногами. Я думаю, что
это были хоббиты, отдаленные предки сторов, потому что они лю-
били реку и часто плавали в ней или делали небольшие лодки из
тростника. Среди них было семейство, пользовавшееся высокой
репутацией, потому что оно было больше и богаче остальных се-
мейств, и управлялось оно старой женщиной, строгой и мудрой,
знающей древние предания. Самого любознательного и любопытного
члена этой семьи звали Смеагорл. Он интересовался корнями рас-
тений, часто нырял в омуты, рыл норы под деревьями: он не
смотрел на вершины холмов, на листву деревьев, на цветы расте-
ний - глаза его постоянно были опущены.
     У него был друг по имени Диагорл, Остроглазый, но не та-
кой быстрый и сильный. И однажды они сели в лодку и поплыли к
полям радости, где были большие заросли ириса и цветущего ка-
мыша. Здесь Смеагорл нырял и плавал под берегами, а Диагорл
сидел в лодке и рыбачил. Внезапно на его крючок попала большая
рыба, и прежде чем он понял, что происходит, рыба потянула его
в воду, на дно. Здесь он выпустил удочку: ему показалось, что
он видит какое-то сияние на дне реки: задержав дыхание, он
схватил этот сверкающий предмет.
     Вынырнул он, отплевываясь: в волосах его застряли водо-
росли, весь он был измазан илом. Он поплыл к берегу. И вот,
когда он отмыл грязь, в его руке оказалось прекрасное золотое
кольцо: оно так сверкало на солнце, что сердце Диагорла возра-
довалось. Но Смеагорл следил за ним из-за дерева и, пока Диа-
горл любовался кольцом, Смеагорл неслышно подошел к нему сза-
ди.
     -- Отдай мне это, Диагорл, любовь моя! - сказал Смеагорл
через плечо своего друга.
     -- Почему? - спросил Диагорл.
     -- Потому что сегодня мой день рождения, любовь моя, и я
хочу его, - сказал Смеагорл.
     -- А мне-то что, - сказал Диагорл. - Я уже сделал тебе
подарок, и дорогой подарок. Я нашел это и хочу сохранить его у
себя.
     -- Неужели, любовь моя? - сказал Смеагорл, схватив Диа-
горла за горло, и задушил его, потому что золото сверкало ярко
и прекрасно. Потом надел Кольцо себе на палец.
     Никто не узнал, что стало с Диагорлом: а убит он был да-
леко от дома, и тело его было искусно спрятано. Смеагорл вер-
нулся один, и он обнаружил, что никто не видит его, когда он
надевает Кольцо. Он очень обрадовался своему открытию и сохра-
нил его в тайне, и с помощью Кольца он узнавал чужие тайны и
использовал это для нечестных и злобных целей. Он обладал
быстрым зрением и острым слухом ко всему, что причиняло ему
вред. Кольцо дало ему возможность удовлетворить свои склоннос-
ти. И неудивительно, что его невзлюбили и избегали, когда он
был видимым, все его родичи. Они пинали его, а он ставил им
подножки. Он начал воровать, привык разговаривать с собой, все
время бормоча что-то. Поэтому его прозвали Горлум, прокляли и
прогнали его от себя, и старая правительница, его бабушка,
стремившись к миру, изгнала его из своего дома, из своей
семьи.
     Он бродил одиноко, жалуясь на жестокость мира, и двигался
вверх по реке, пока не пришел к ручью, сбегавшему с гор, и
поднялся вверх по его течению. Невидимыми пальцами он ловил в
омутах рыбу и ел ее сырой. Однажды было очень жарко, и когда
он наклонился над омутом, в глаза ему ударил свет, и он от бо-
ли закрыл глаза. Он не знал, что это такое, потому что совер-
шенно забыл о солнце. Впервые за долгое время он взглянул на
солнце и погрозил ему кулаком.
     Опустив глаза, он увидел далеко перед собой вершины Ту-
манных гор, с которых стекал ручей. И он внезапно подумал:
"Под этими горами должно быть холодно и темно. Солнце не смо-
жет увидеть меня там. И там корни этих гор - истиные корни:
там должно быть погребены большие тайны, которые никому не от-
крывались с самого начала."
     И он бродил ночами по отрогам гор и обнаружил небольшую
пещеру, из которой вытекал ручей: как червь протиснулся он в
сердце гор и исчез у всех из вида. Кольцо вместе с ним ушло в
тень и даже создатель его, чья сила вновь начала расти, ничего
не знал о нем.
     -- Горлум! - воскликнул Фродо. - Горлум?.. тот самый Гор-
лум, с которым встретился Бильбо? Как отвратительно!
     -- Я думаю, это печальная история, - сказал колдун, - и
она могла произойти с другими, даже с некоторыми моими знако-
мыми хоббитами.
     -- Не могу поверить, что Горлум был связан с хоббитами,
даже отдаленно, - скзал Фродо с жаром. - Что за ужасная исто-
рия?
     -- Тем не менее, она правдива, - ответил Гэндальф. - От-
носительно происхождения же хоббитов я знаю больше, во всяком
случае, чем сами хоббиты. И даже в истории Бильбо есть кое-что
общее с этой историей. В сознании и памяти Бильбо и Горлума
оказалось много общего. Они очень хорошо поняли друг друга,
много лучше, чем поняли бы друг друга хоббит и гном, или орк,
или даже эльф. Вспомни, например, о загадках, которые они оба
знали.
     -- Да, - сказал Фродо. - Хотя и другие племена задают за-
гадки, и многие из них те же самые. И хоббиты не мошенничают.
А вот Горлум обманывал все время. Он старался застать Бильбо
врасплох. И я думаю, что его злобную натуру забавляла возмож-
ность игры с легкой жертвой, игры, в которой он ничего не те-
рял.
     -- Это верно, - сказал Гэндальф. - Но я думаю, в этом
есть еще кое-что, чего ты не видишь. Даже Горлум оказался не
полностью поглощен Кольцом. Он оказался сильнее, чем мог пред-
положить кто-нибудь из мудрых, ведь он был когда-то хоббитом.
Маленький уголок его мозга оставался его собственным, через
него пробивался свет, как сквозь щель во тьме - свет из прош-
лого. Должно быть, очень приятно, я думаю, снова услышать го-
лос прошлого, приносящий воспоминания о ветре и деревьях, о
солнце на траве, и других забытых вещах.
     Но это, конечно, делало его злую часть еще более злобной,
- вздохнул Гэндальф. - Увы! Для него мало осталось надежды.
Думаю, вообще не осталось. Нет, слишком долго владел он Коль-
цом, хотя и не часто пользовался им: в черной тьме подземелий
в этом не было необходимости. Поэтому он и не "увял" совсем.
Он, конечно, исхудал. Но Кольцо ело его мозг, и это мучение
стало почти непереносимым.
     Все "великие секреты" оказались пустым звуком: там не-
чего было искать, нечего делать, можно было только пожирать
добычу и вспоминать. Горлум был очень несчастен. Он ненавидел
тьму, но еще больше он ненавидел свет: он ненавидел все, а
больше всего Кольцо.
     -- Как это? - спросил Фродо. - Ведь Кольцо было его пре-
лестью, единственной вещью, которой он дорожил. Но если он его
ненавидел, то почему не избавился от него и не оставил где-ни-
будь?
     -- Ты должен бы понять, Фродо, после всего услышанного, -
сказал Гэндальф. - Он ненавидел его и любил его, как ненавидел
и любил себя самого. Он не мог от него избавиться. У него для
этого не было воли.
     Кольцо Власти само руководит собой, Фродо. Оно может пре-
дательски соскользнуть, но его владелец никогда не сможет из-
бавиться от него. Самое большое - он может носится с идеей пе-
редать его кому-нибудь другому, да и то лишь на первых порах,
когда Кольцо еще только начало одолевать его. Насколько я
знаю, Бильбо единственный в истории сумел сделать это. Но для
этого потребовалась вся моя воля. Но даже и при моей помощи
вряд ли ему удалось бы это сделать. Не Горлум, а само Кольцо
решает свою судьбу, Фродо. Кольцо оставило его.
     -- Для того, чтобы встретиться с Бильбо? - спросил Фродо.
     -- Разве какой-нибудь орк не подошел бы ему больше?
     -- Не нужно смеяться, - сказал Гэндальф. - Особенно тебе.
Это самое странное событие во всей истории Кольца - то, что
Бильбо явился как раз вовремя и во тьме сунул в него палец.
     Здесь действует больше, чем одна сила, Фродо. Кольцо ста-
рается вернуться к своему хозяину. Оно выскользнуло из рук
Исильдура и предало его: затем, когда предоставилась возмож-
ность, оно захватило бедного Диагорла, и тот был убит, а затем
оно оставило и Горлума: оно не могло больше использовать его:
Горлум был слишком мал и слаб, и пока оно оставалось с ним, он
никогда не покинул бы своего подземелья. И теперь, когда его
хозяин проснулся и послал свои темные мысли из Лихолесья, оно
оставило Горлума. Лишь для того, чтобы быть подобранным самым
невообразимым для этой роли существом - Бильбо из Удела!
     За всем этим действует какая-то другая сила, не совпадаю-
щая с желаниями создателя Кольца. Не могу выразиться яснее,
лишь скажу, что Бильбо был избран для того, чтобы найти Коль-
цо, и избран не его хозяином. В таком случае ты тоже избран,
чтобы владеть им. И мне вот эта мысль кажется ободряющей.
     -- Не уверен, что я вас правильно и полностью понял, -
сказал Фродо. - Но как вы узнали все о Бильбо и Горлуме? На
самом ли деле вы все это знаете или только догадываетесь?
     Гэндальф взглянул на Фродо, и глаза его сверкнули.
     -- Я знал многое, и узнал еще больше, - ответил он. - Но
я не собираюсь давать отчет о всех своих действиях тебе. Исто-
рия Элендиля, Исильдура и Кольца известна всем мудрым. Твое
Кольцо - это именно Кольцо Власти, и об этом свидетельствует
огненная надпись, кроме других доказательств.
     -- И когда вы узнали это? - прервал его Фродо.
     -- Только что, в этой комнате, разумеется же, - резко от-
ветил маг. - Но я ожидал этого. Это было последняя проверка
после длительных путешествий и долгих поисков. Это последнее
доказательство и с ним стало ясным все остальное. Потребова-
лось немало сил, чтобы выяснить роль Горлума и заполнить брешь
в истории Кольца. Я начал с догадок о Горлуме, но теперь я
больше не догадываюсь. Я знаю, я видел его.
     -- Вы видели Горлума? - удивленно воскликнул Фродо.
     -- Да. Это самое разумное, если имеется такая возмож-
ность. Я долго пытался сделать это и наконец мне удалось.
     -- Что же с ним случилось после того, как Бильбо спасся
от него? Вы знаете это?
     -- Не совсем. Я тебе пересказал то, что говорил мне Гор-
лум. Впрочем не совсем так. Горлум лжец, и его слова нужно
просеивать. Например, он называл Кольцо "своим подарочком в
день рождения" и настаивал на этом. Он говорил, что оно дос-
талось ему от бабушки, у которой было множество таких прекрас-
ных вещей. Отвратительный рассказ. Я не сомневаюсь, что бабуш-
ка Смеагорла была матриархом, значительной личностью, но
нелепо говорить, что она владела многими кольцами эльфов, а уж
насчет того, чтобы отдать их кому-нибудь, это совершенная
ложь. Это его подарок, в день рождения и так далее и тому по-
добное.
     Убийство Диагорла преследовало Горлума и он выработал за-
щиту, повторяя ее "своей прелести" снова и снова, когда он
глодал кости во тьме, пока он сам не поверил в свою выдумку.
Это был его день рождения. Диагорл должен был дать ему кольцо.
Совершенно очевидно, что Кольцо - подарок в день рождения, и
т.д., и т.п.
     Я выносил его так долго, как мог, но мне была необходима
правда, и в конце концов я вынужден был стать жестоким. Я на-
пугал его огнем и, слово за словом, вытащил из него правдивую
историю, вместе с хныканьем и ворчанием. Но когда он наконец
рассказал свою историю, закончив ее игрой в загадки и спасени-
ем Бильбо, он уже больше ничего не смог сказать, кроме нес-
кольких темных намеков. Кого-то он боялся больше меня. Он бор-
мотал, что должен получить назад свое добро. Люди увидят его и
станут пинать, утащат в нору и там ограбят. У Горлума есть те-
перь хорошие друзья, очень хорошие и сильные. Они помогут ему.
Торбинс за все заплатит. Это была его главная мысль. Он нена-
видит Бильбо и проклинает его имя. Больше того, он знает отку-
да пришел Бильбо.
     -- Но как он узнал это? - спросил Фродо.
     -- Ну, что касается имени, то Бильбо был настолько глуп,
что назвал себя Горлуму, а после того, как Горлум вышел на по-
верхность, ему не так трудно было установить истину. О, да, он
вышел. Стремление получить обратно Кольцо оказалось сильнее
его страха перед орками и даже перед светом. Видишь ли, хотя
он хотел обладать им, Кольцо больше не поглощало его, и он на-
чал понемногу оживать. Он чувствовал себя старым, ужасно ста-
рым, но уже не таким робким, и он был смертельно голоден.
     Света, света Солнца и Луны он по прежнему боялся, ненави-
дел его: но Горлум был хитер. Он обнаружил, что может прятать-
ся от дневного света и лунного сияния, что может быстро и не-
заметно двигаться в безлунные ночи, глядя своими холодными и
бледными глазами и хватая маленьких испуганных и неосторожных
зверушек. С каждым новым куском пищи и глотком воздуха он ста-
новился сильнее и смелее. Как и следовало ожидать, он сумел
пробраться в Лихолесье.
     -- И там вы нашли его? - спросил Фродо.
     -- Я видел его там, - ответил Гэндальф, - но до этого он
далеко прошел по следу Бильбо. Трудно было узнать от него что-
либо определенное, речи его постоянно прерывались проклятиями
и угрозами. "Не знали мы, моя прелесть, что у него в карман-
цах! - говорил он. - Обман. Неправильная загадка. Он нарушил
правила. Не удавили мы его сразу, моя прелесть. Ничего, еще
удавим!.."
     Это образец его речи. Не думаю, чтобы ты хотел продолже-
ния. Для меня это были тяжелые дни. Но из намеков, которые он
отпускал между ворчанием и проклятиями, я понял, что его плос-
кие лапы принесли его в Эсгарот и даже на улицы Дейла, где он
подслушивал и подсматривал. Новости о великих событиях далеко
разнеслись в диких землях, и многие слышали имя Бильбо и зна-
ли, откуда он пришел. Мы не делали секрета из нашего возвраще-
ния на запад. Острые уши Горлума скоро уловили то, что ему бы-
ло нужно.
     -- Почему же он не нашел его, пойдя по следу Бильбо даль-
ше? - спросил Фродо. - Почему он не явился в Удел?
     -- Теперь мы подходим к этому, - ответил Гэндальф. - Я
думаю, что Горлум пытался это сделать. Он двинулся на запад по
великой реке, но затем свернул в сторону. И уверен, что не
расстояние отпугнуло его. Нет, что-то другое отвлекло его. Так
думают мои друзья, те, что выслеживали его для меня.
     Первыми его след взяли лесные эльфы, для них это было
нетрудно: его след был совсем свежим. След привел их в Лихо-
лесье и вывел оттуда, хотя самого Горлума они не настигли. Лес
был полон слухами о нем, даже звери и птицы рассказывали о нем
ужасные сказки. Лесные люди говорили о появлении нового лесно-
го ужаса, которые пьет кровь. Он взбирается на деревья в поис-
ках гнезд, забирается в норы в поисках детенышей, пролезает в
окна, охотясь за колыбелями.
     Но на западном краю Лихолесья его след повернул обратно.
Он ушел на юг, вышел за пределы досягаемости лесных эльфов и
был утерян. Здесь я сделал большую ошибку. Да, Фродо, и не
первую ошибку, хотя эта может оказаться самой большой. Я отка-
зался от преследования. Я позволил ему уйти ибо в это время у
меня было много других дел, и я все еще верил словам Сарумана.
     Так прошли годы. С тех пор я заплатил за свою ошибку мно-
жеством страшных и опасных дней. След давно остыл, когда я
снова пошел по нему, после того как ушел Бильбо. И поиски бы
мои были бы напрасными, если бы не помощь друга - Арагорна,
величайшего путешественника и охотника нашего времени. Вместе
мы искали Горлума по всем диким землям без надежды и без успе-
ха. Но наконец, когда я готов был отказаться от поисков, Гор-
лум был найден. Мой друг, преодолев великие опасности, привел
с собой это жалкое существо.
     Горлум не сказал, что он делал. Он лишь плакал, обвинял
нас в грубости: когда мы прижали его, он хныкал, взвизгивал,
потирал свои длинные руки, облизывал пальцы, как будто они бо-
лели, как будто он вспомнил какую-то старую пытку. Но, боюсь,
сомнений в том, где он был, нет - шаг за шагом, миля за милей
он продолжал медленный змеиный путь на юг, в землю Мордор.
     Тяжелая тишина опустилась на комнату. Фродо слышал, как
бьется его средце. Даже шум снаружи, казалось, стих. Даже шума
косилки Сэма не было слышно.
     -- Да, в Мордор, - повторил Гэндальф. - И увы! Мордор
притягивает к себе все злое, и темная сила собирает там все
зло мира. И все народы шепотом говорят о новой тени появившей-
ся на юге, и о ее ненависти к западу. Там Горлум надеялся най-
ти новых друзей, которые помогут ему в его мести.
     Несчастный глупец! В этой земле он узнал слишком много,
слишком много для своего спокойствия. Рано или поздно в земле
Мордор его должны были схватить. Его и схватили, когда он
возвращался обратно... Из-за какой-то его ошибки. Но это уже
не имело значения. Его худшая ошибка была уже сделана.
     Да, увы! От него Враг узнал, что Кольцо найдено. Он зна-
ет, где погиб Исильдур. Он знает, где Горлум нашел Кольцо. Он
знает, что это великое Кольцо, так как оно дает долгую жизнь.
Он хорошо знает, что это не одно из семи или девяти! Те все
сосчитаны. Он знает, что это одно Кольцо. И, я думаю, теперь
он знает и о хоббитах, и о Уделе.
     Удел - он ищет его сейчас, если уже не нашел, где он на-
ходится. Да, Фродо, я даже думаю, что имя Торбинс, которое он
никогда не замечал, теперь приобрело для него значение.
     -- Но это ужасно! - воскликнул Фродо. - И гораздо ужас-
нее, чем я мог заподозрить из ваших намеков и предупреждений.
О, Гэндальф, лучший из друзей, что же мне делать? Какая жа-
лость, что Бильбо не убил эту подлую тварь, когда у него была
такая возможность!
     -- Жалость! Да, жалость остановила его руку. Жалость и
милосердие: не убивать без нужды. И он вознагражден за это,
Фродо. Несомненно, именно из-за этого он так мало поддался
влиянию зла и отказался в конце концов от Кольца.
     -- Простите, - сказал Фродо. - Но я испуган, и я не чувс-
твую никакой жалости к Горлуму.
     -- Ты не видел его, - прервал Гэндальф.
     -- Не видел и не хочу, - сказал Фродо. - Я вас не пони-
маю. Неужели вы и эльфы оставили в живых его после таких ужас-
ны поступков? Сейчас он в любом случае так же плох, как орк, и
он наш враг. Он заслуживает смерти.
     -- Заслуживает смерти! Конечно. Многие живущие заслужива-
ют смерти. А сколько умерших заслуживали жизни. Можешь ты вер-
нуть им ее? В таком случае не будь слишком скорым в осуждении
на смерть. Ибо даже самый мудрый не может видеть всех последс-
твий. У меня почти нет надежды, что Горлум сможет измениться
до того, как умрет, но вдруг... И к тому же он связан с судь-
бой Кольца. И сердце говорит мне, что он еще сыграет свою
роль, плохую или хорошую, но сыграет: и когда это время насту-
пит, жалость Бильбо может отразиться на судьбе многих, в том
числе и на твоей. Во всяком случае мы не убили его: он очень
стар и очень несчастен. Лесные эльфы заключили его в тюрьму,
но обращаются с ним с добротой, которая есть в их мудрых серд-
цах.
     -- Все равно, - сказал Фродо, - даже если Бильбо не убил
Горлума, я хотел бы, чтобы он не брал Кольца. Я хотел бы, что-
бы он никогда не находил бы его и чтобы я не брал бы его тоже.
Почему вы позволили мне взять его? Почему не велели выбросить
или уничтожить?
     -- Разве ты не слышал, что я тебе сказал, Фродо? - спро-
сил маг. - Ты не думаешь о чем говоришь. Выбрасывать Кольцо
нельзя. Это Кольцо обязательно будет найдено. И в недобрых ру-
ках оно причинит много зла. Но хуже всего, если оно попадет в
руки Врага. А оно к нему попадет, ибо это одно Кольцо, и Враг
напрягает все силы, чтобы отыскать его.
     -- Конечно, мой дорогой Фродо, это Кольцо опасно для те-
бя, и это глубоко беспокоит меня. Но так много поставлено на
карту, что приходится идти на риск. Поэтому, даже когда я был
далеко, не проходило и дня, чтобы Удел не охраняли вниматель-
ные глаза. До тех пор, пока ты не используешь Кольцо, оно не
действует на тебя. К тому же ты должен помнить, что девять лет
назад я многого не знал.
     -- Но почему бы не уничтожить его, как, по вашим словам,
следовало бы давно сделать? - воскликнул Фродо. - Если бы вы
предупредили меня или послали бы мне известие, я давно разде-
лался бы с ним.
     -- Неужели! Как же ты сделал бы это? Ты хотя бы пытался?
     -- Нет. Но, наверное, его можно разбить молотом или расп-
лавить.
     -- Попробуй! - сказал Гэндальф. - Попробуй сейчас же!
     Фродо снова достал Кольцо из кармана и посмотрел на него.
Теперь оно казалось чистым и гладким без следа надписи. Золото
выглядело ярким. И Фродо подивился богатству и красоте его
цвета, совершенству его округлостей. Это была восхитительная и
драгоценная вещь. Доставая Кольцо он собрался тут же бросить
его в огонь. Но теперь он почувствовал, что не сможет это сде-
лать, не может без напряженной внутренней борьбы. Он взвесил
Кольцо в руке, поколебался и заставил себя вспомнить все расс-
казанное Гэндальфом, затем с усилием сделал движение, как бы
отбрасывая Кольцо - и увидел, что кладет его в карман.
     Гэндальф угрюмо засмеялся.
     -- Видишь? И ты, Фродо, не можешь его уничтожить. А я не
могу помочь тебе - разве только силой, но это повредит твой
рассудок. К тому же сила бесполезна. Даже если ты ударишь
Кольцо тяжелым предметом - кузнечным молотом, на нем не оста-
нется и вмятниы. Его нельзя уничтожить ни твоими руками, ни
моими.
     Твой слабый огонь, конечно, не расплавит и обычного золо-
та. Кольцо пройдет него неповрежденным, оно даже не нагреется.
Во всем мире нет такой кузницы, где можно было бы подейство-
вать на него. Даже наковальни и печи гномов не смогут это сде-
лать. Говорят, что драконий огонь может расплавить и уничто-
жить Кольцо власти, но на земле не осталось ни одного дракона,
у которого был бы достаточно горячий огонь. А это Кольцо - од-
но Кольцо - правящее Кольцо, сделанное самим Сауроном, не смог
бы уничтожить никакой дракон, даже Анкалагон Черный.
     Есть только один способ - отыскать Щель Судьбы в глубинах
Ородруина, огненной горы, и бросить в нее Кольцо, если ты
действительно хочешь его уничтожить, лишить Врага возможности
завладеть им.
     -- Я очень хочу уничтожить его! - воскликнул Фродо. - Но
я не создан для опасных поисков. Зачем я только увидел Кольцо?
И зачем оно попало ко мне? Почему я был избран?
     -- Нельзя ответить на такой вопрос, - заметил Гэндальф. -
Ты можешь быть уверен, что не из-за качеств, которыми обладают
и другие, не за силу и мудрость, во всяком случае. Но ты изб-
ран и потому должен напрячь всю свою силу и весь свой разум.
     -- Но у меня их так мало. Вы мудры и могущественны. Поче-
му бы вам не взять Кольцо?
     -- Нет! - воскликнул Гэндальф, вскакивая. - Тогда у меня
будет слишком большая и ужасная власть. Благодаря мне Кольцо
обретет еще большее могущество и станет еще опаснее. - Глаза
его сверкнули и лицо как бы озарилось изнутри. - Не искушай
меня! Я не хочу стать подобным Владыке Тьмы. Не искушай меня.
Я не осмелюсь его взять, даже хранить неиспользованным. Жела-
ние овладеть им может превысить мои силы. Мне может так пона-
добиться его помощь. Страшные опасности будут ждать меня тог-
да.
     Он подошел к окну, отодвинул занавес и открыл ставень. В
комнату ворвался солнечный свет. Мимо окна со свистом прошел
Сэм.
     -- Оно слишком хорошо знает путь к моему сердцу. Лучше,
чем к любому другому. А теперь, - сказал маг, снова поварачи-
ваясь к Фродо, - ты должен принять решение. А я помогу тебе. -
Он положил руку на плечо Фродо. - Я помогу тебе нести эту тя-
жесть. Но нужно действовать. Враг приближается.
     Наступило долгое молчание. Гэндальф сел снова и закурил
трубку, погрузившись в раздумье. Глаза его казались закрытыми,
но из-под приспущенных век он внимательно следил за Фродо.
Фродо же пристально глядел на красные угли очага, пока они не
заполнили все поле его зрения, и ему казалось что он смотрит в
пылающую глубину ада. Он думал о знаменитых щелях судьбы и об
ужасах Огненной Горы.
     -- Ну! - сказал наконец Гэндальф. - Что ты об этом дума-
ешь? Что делать ты решил?
     -- Нет! - ответил Фродо, возвращаясь в себя из тьмы и с
удовольствием увидев, что вокруг светло, а за окном виден ос-
вещенный солнцем сад. - Или, возможно, да. Если я вас правиль-
но понял, я могу держать у себя Кольцо и сохранять его, во
всяком случае пока оно ничего со мной не сделало.
     -- Если ты не будешь его использовать, то его действие
будет медленным, - проговорил Гэндальф.
     -- Надеюсь. Но я так же надеюсь, что вы вскоре найдете
лучшего хранителя. Тем временем, мне кажется, что я представ-
ляю собой опасность, опасность для всех, живущих рядом со
мной. Я не могу хранить Кольцо и оставаться здесь. Я должен
покинуть Торбу-на-Круче, покинуть Удел, покинуть все и уйти...
- Он вздохнул. - Мне хотелось бы спасти Удел, если бы я сумел
- хотя временами его обитатели казались мне такими тупицами, и
я думал, что землетрясение, или вторжение, или еще что-нибудь
были бы для них как раз. Но я больше этого не чувствую. Я
чувствую, что до сих пор, пока Удел лежит за моей спиной в бе-
зопасности, мне легче будет перенести странствия: я буду
знать, что где-то там есть прочная опора, хотя может быть, ни-
когда больше не коснусь ее.
     Конечно, я иногда подумывал об уходе, но мне это всегда
казалось отпуском, прогулкой, чем-то вроде приключения Бильбо
или даже полегче, и всегда это кончалось благополучно и мирно.
На этот раз я должен буду бежать, бежать от опасности навстре-
чу еще большей. И мне кажется, что если я хочу спасти мир, я
должен идти один. Я кажусь себе таким маленьким, таким беспо-
мощным. А Враг силен и ужасен.
     Он не сказал этого Гэндальфу, но пока он говорил, его ох-
ватило огромное желание последовать за Бильбо и, может даже,
найти его. Желание было таким сильным, что победило его страх:
он чуть не побежал тут же по дороге без шапки, как Бильбо сде-
лал в такое же утро много лет назад.
     -- Мой дорогой Фродо! - воскликнул Гэндальф. - Хоббиты -
удивительные существа, как я уже говорил. Можно за месяц уз-
нать все о них и их привычках, но даже через сто лет они могут
удивить. Я, конечно, ждал ответа. Но Бильбо не ошибся, избирая
наследника, хотя он и не думал, как важен его выбор. Боюсь,
что ты прав. Кольцо не может больше оставаться спрятанным в
Уделе, и для твоего блага, как и для блага других, ты должен
уйти и забыть об имени Торбинс. За пределами Удела это имя
опасно. Я дам тебе другое имя для путешествия. Ты отправишься
в путь как... ну хотя бы мастер Накручинс.
     Но я не думаю, что ты должен идти в одиночку. Если ты
знаешь кого-нибудь, кому можно верить и кто согласится идти с
тобой, бери его. Но будь осторожен, выбирая себе попутчика! И
следи за своими словами даже обращаясь к своим друзьям. У Вра-
га много шпионов и много способов подслушивать.
     Внезапно он остановился и прислушался. Фродо понял, что
везде - внутри и снаружи - очень тихо. Гэндальф сделал шаг к
окну. Затем вспрыгнул на подоконник и просунул в окно длинную
руку. Послышался визг. И притягиваемая за ухо, появилась голо-
ва Сэма Скромби.
     -- Ну, ну, клянусь моей бородой! - сказал Гэндальф. - Это
Сэм Скромби? Что ты здесь делаешь?
     -- Ничего, мастер Гэндальф, сэр! - сказал Сэм. - Кошу
траву под окном. - Он поднял и потряс косилкой в качестве до-
казательства.
     -- Вряд ли, - угрюмо сказал Гэндальф. - Я уже некоторое
время не слышу звука работы твоей косилки. Как долго ты подс-
лушивал?
     -- Подслушивал, сэр? Не понимаю, простите. В Тор-
бе-на-Круче совсем нет карнизов.
     -- Не притворяйся дураком. Что ты слышал и зачем? - Глаза
Гэндальфа сверкали, а брови торчали как копья.
     -- Мастер Фродо, сэр! - закричал Сэм. - Не разрешайте ему
вредить мне, сэр! Не позволяйте меня превратить во что-нибудь
ужасное! Мой старик не перенесет этого. Клянусь честью, сэр,
но я не хотел плохого!
     -- Он не сделает тебе ничего плохого, - отозвался Фродо,
едва сдерживаясь от смеха, хотя в то же время он был удивлен.
- И он, как и я, знает, что ты не хотел ничего плохого. А сей-
час отвечай на его вопросы!
     -- Хорошо, сэр, - согласился Сэм, слегка запинаясь. - То,
что я слышал, я не очень хорошо понял: что-то о Враге, о Коль-
цах, о мастере Бильбо, сэр, и о драконах, и об огненных горах
и... Об эльфах, сэр. Я слушал, потому что не смог справиться с
собой. Вы браните меня, сэр, но я так люблю сказки. Эльфы,
сэр. Как бы мне хотелось их увидеть. Возьмите меня с собой,
сэр, когда пойдете, чтобы я мог увидеть эльфов.
     Неожиданно Гэндальф засмеялся.
     -- Заходи! - крикнул он и обеими руками поднял Сэма вмес-
те с косилкой, втащил в окно и поставил на пол.
     -- Значит, ты хочешь увидеть эльфов, - заметил он, прис-
тально глядя на Сэма и улыбаясь в то же время. - Значит, ты
слышал и то, что мастер Фродо уходит?
     -- Да, сэр. Поэтому я и подавился, а вы это услышали. Я
старался справиться с собой, но не мог, сэр: я так расстроил-
ся.
     -- Мне нельзя помочь, Сэм, - печально сказал Фродо. Он
неожиданно понял, что бегство из Удела означает не просто
расставание со знакомыми и привычным уютом Торбы-на-Круче. - Я
должен идти. Но... - И тут он внимательно посмотрел на Сэма,
-... Если ты действительно хочешь помочь мне, ты сохранишь это
в тайне. Понятно? Если ты этого не сделаешь, если скажешь хоть
слово об услышанном, мастер Гэндальф превратит тебя в жабу и
заполнит весь сад ужами.
     Сэм, дрожа, упал на колени.
     -- Встань, Сэм, - сказал Гэндальф. - Я придумал кое-что
получше. Кое-что такое, что закроет тебе рот и накажет тебя за
любовь к подслушиванию. Ты пойдешь вместе с мастером Фродо!




     -- Я, сэр! - воскликнул Сэм, вскакивая, точно как пес,
которого позвали на прогулку. - Я пойду и увижу эльфов и все
остальное! Да, все! Ура! - закричал он и разразился слезами.
     -- Ты должен уйти тихо и быстро, - сказал Гэндальф.
     Прошло две или три недели, а Фродо все еще не показывал
вида, что готов к уходу.
     -- Я знаю. Но сделать это так трудно, - возразил он. -
Если я просто исчезну, как в свое время Бильбо, начнутся раз-
говоры по всему Уделу.
     -- Конечно, ты не должен исчезать, - согласился Гэндальф.
- Быстро не значит немедленно. Ты должен придумать какой-либо
способ, как незаметно выскользнуть из Удела. Ради этого стоит
немного и задержаться. Но не откладывай слишком надолго.
     -- Как насчет осени после нашего дня рождения? - спросил
Фродо. - Думаю, к тому времени я смогу подготовиться.
     По правде говоря, ему совсем не хотелось начинать подго-
товку теперь, когда ему нужно было это делать. Торба-на-Круче
казалась теперь более желанной, чем когда-либо, и он хотел как
можно полнее насладиться своим последним летом в Уделе. Он
знал, что когда придет осень, ему легче будет думать о путе-
шествии, как всегда в это время года. Он уже решил в глубине
души пуститься в путь после своего пятидесятилетия: Бильбо
тогда исполнится 128 лет. Этот день казался ему подходящим для
начала пути. Последовать за Бильбо - это его всегдашняя мечта
и единственное, что делает более терпимой мысль о путешествии.
Он как можно меньше думал о Кольце и о том, куда оно может его
привести. Но он не говорил об этих своих мыслях Гэндальфу. Что
же думал сам Гэндальф, было вообще невозможно понять.
     Он поглядел на Фродо и улыбнулся.
     -- Хорошо, - сказал он. - Но дольше не задерживайся. Я
начинаю беспокоиться. А пока будь осторожен и не давай даже
малейшего намека на то, куда ты пойдешь. И сам проследи, чтобы
Сэм Скромби не болтал. Если только он попробует, я на самом
деле превращу его в жабу.
     -- Насчет того, куда я пойду, - заметил Фродо, - прогово-
риться трудно, потому что я сам этого не знаю.
     -- Не говори глупостей! - сказал Гэндальф. - Я ведь не
предупреждаю тебя, чтобы ты не оставлял свой адрес на почте.
Но ты оставляешь Удел, и об этом никто не должен знать, пока
ты не уйдешь. А ты должен уйти. И куда бы ты не пошел - на се-
вер, на юг, запад или восток, никто не должен знать этого нап-
равления.
     -- Я был так занят мыслями о прощании с Торбой и Уделом,
что даже не подумал еще о направлении, - сказал Фродо. - Куда
же мне идти? Чем руководствоваться? Чего искать? Бильбо ушел
на поиски сокровищ и вернулся назад: но я ухожу, чтобы не вер-
нуться, насколько я понимаю.
     -- Ты не можешь заглядывать так далеко, - сказал Гэн-
дальф. - И я не могу. Может, твоя задача - отыскать Щели Судь-
бы, а может этим займется кто-нибудь другой, не знаю. Во вся-
ком случае, ты пока не готов к долгому путешествию.
     -- Нет, не готов, - согласился Фродо. - Но куда же мне
тогда двинуться?
     -- Навстречу опасности, но не торопясь, не стремглав, -
ответил маг. - Если хочешь получить ответ, вернее совет, иди в
Ривенделл. Этот путь наименее опасен, хотя дорога сейчас не
та, что раньше, и с каждым годом по ней двигаться будет все
труднее.
     -- Ривенделл! - сказал Фродо. - Очень хорошо, я двинусь
на восток, в Ривенделл. Я возьму с собой в гости к эльфам Сэ-
ма: он будет в восторге.
     Фродо говорил весело, но в сердце он ощутил вдруг жгучее
желание увидеть дом Элронда полуэльфа и туманную дымку на дне
глубоких долин, где до сих пор живет в мире волшебный народ.
     Однажды летним вечером поразительная новость дошла до
"Ветви Плюща" и "Зеленого Дракона". Гиганты и другие чудо-
вища с границ Удела были забыты для более важного дела: мастер
Фродо продавал Торбу-на-Круче, а в сущности он уже продал ее -
Лякошель-Торбинсам.
     -- За приличный куш, - говорили одни.
     -- Его не так легко получить, когда покупатель - миссис
Любелия, - добавил другой - ведь Отто умер несколько лет назад
в почтенном, но не предельном для хоббитов возрасте, в 102 го-
да.
     Причина, по которой мастер Фродо продал свою прекрасную
нору, обсуждалась больше, чем даже цена. Некоторые развивали
теорию, поддерживаемую кивками и намеками самого мастера Тор-
бинса, что деньги Фродо истощились: он покидает Хоббитон и бу-
дет в спокойствии жить в Бэкленде среди своих родственников
Брендизайков "как можно дальше от Лякошель-Торбинсов", - до-
бавляли некоторые. Но настолько прочной оказалась вера в неис-
черпаемые богатства Торбы, что большинство не могло поверить в
эту теорию и пытались отстоять другую причину продажи. Многие
заподозрили темный и неразоблаченный заговор Гэндальфа. Хотя
он держался очень скромно и не выходил днем, было хорошо из-
вестно, что он "скрывается" в Торбе-на-Круче. И хотя пересе-
ление трудно было связать с его колдовством, факт оставался
фактом: Фродо Торбинс переселялся в Бэкленд.
     -- Да, я перееду осенью, - говорил он. - Мерри Брендизайк
подыскивает для меня небольшую уютную нору, а может, маленький
дом.
     В сущности с помощью Мерри он уже нашел и купил небольшой
дом в Крикхэллоу, в местности за Бэклбери. Всем, кроме Сэма,
было заявлено, что Фродо собирается поселиться в этом доме
постоянно. Выбор дома обьяснялся выбором восточного направле-
ния будущего путешествия: Бэкленд находился на восточных гра-
ницах Удела, а поскольку Фродо жил там в детстве, то его возв-
ращение туда покажется правдоподобным.
     Гэндальф оставался в Уделе в течении целых двух месяцев.
Затем однажды вечером в конце июня, вскоре после того, как
стало известно о планах Фродо, Гэндальф неожиданно заявил, что
отправляется на следующее утро.
     -- Надеюсь, ненадолго, - сказал он. - Но мне нужно отпра-
виться на южные границы за новостями. Я задержался здесь доль-
ше, чем следовало.
     Говорил он весело, но Фродо показалось, что маг чем-то
обеспокоен.
     -- Что-то случилось? - спросил он.
     -- Нет, но я слышал кое-что и поэтому-то мне необходимо
взглянуть самому. Если я решу, что тебе нужно уходить немед-
ленно, я тут же вернусь или в крайнем случае пошлю сообщение.
Тем временем ты готовься, но будь осторожен, особенно в обра-
щении с Кольцом. Еще раз повторяю: никогда не используй его!
     Он выступил на рассвете.
     --Я могу вернуться в любой день, - сказал он. - Самое
позднее - к прощальному приему. Думаю, что тебе может понадо-
биться моя помощь на дороге.
     Вначале Фродо беспокоился и часто задумывался, что же та-
кое мог услышать Гэндальф, но постепенно его беспокойство рас-
сеялось, а в хорошую погоду он вообще забывал о своих заботах.
В Уделе редко приходилось видеть такое прекрасное лето и такую
прекрасную осень: деревья гнулись под тяжестью яблок, в ульях
было полно меда и пшеница уродилась высокая и густая.
     Осень уже давно наступила, когда Фродо начал вновь беспо-
коиться о Гэндальфе. Уже проходил сентябрь, а от мага не было
никаких известий. Все ближе становился день рождения и пересе-
ления, а Гэндальф все не возвращался и не слал сообщений. А
Торбу-на-Круче охватила суета. Прибыли некоторые из друзей
Фродо, чтобы помочь ему упаковаться: тут были Фрекогар Болдер
и Фольс Булкинс и, конечно, его ближайшие друзья: Пин Крол и
Мерри Брендизайк. Вместе они перевернули Торбу вверх дном.
     Двадцатого сентября в Бэкленд двинулись две грузовые по-
возки: в них были вещи и мебель, отправленные Фродо в его но-
вый дом. Повозки должны были проехать по мосту через Бренди-
вайн. На следующий день Фродо начал по настоящему беспокоиться
и постоянно высматривал Гэндальфа. Утро четверга, его дня рож-
дения, было таким же ясным и прекрасным, как много лет назад,
в день приема Бильбо. Гэндальф все еще не появлялся. Вечером
Фродо дал свой прощальный ужин: он был совсем небольшим, лишь
для него самого и четверых помощников: а Фродо был обеспокоен
и находился в плохом настроении. Мысль о том, что он скоро
расстанется с друзьями своей юности, огорчила его. Он раздумы-
вал, как сообщить им об этом.
     Четверо хоббитов были в отличном расположении духа, и
ужин вскоре стал веселым, несмотря на отсутствие Гэндальфа. В
столовой, кроме стола и стульев, ничего не было, но еда была
хорошей, а вино - отличным: Фродо не включил свое вино в спи-
сок проданного Лякошель-Торбинсам.
     -- Что бы не случилось с остальным моим добром, когда Ля-
кошель-Торбинсы наложат на него лапу, для этого я нашел хоро-
шее помещение! - воскликнул Фродо, осушая свой стакан. Это бы-
ли последние глотки старого вина.
     Они спели много песен и обсудили множество вопросов, вы-
пили за здоровье Бильбо и Фродо - это был обычай, установлен-
ный самим Фродо. Затем они вышли подышать свежим воздухом и
взглянуть на звезды, а потом легли спать. Прием окончился, а
Гэндальфа все не было.
     На следующее утро они опять занялись упаковкой оставшего-
ся имущества еще на одну повозку. На ней вместе с Фетти (Фре-
когаром Болдером) выехал Мерри.
     -- Кто-то должен быть там и согреть дом к вашему приезду,
- сказал Мерри. - Ну, пока. Увидимся послезавтра, если не ус-
нете в пути.
     После завтрака ушел домой Фродо, но Пин остался. Фродо
беспокоился, напрасно ожидая шагов Гэндальфа. Он решил ждать
до ночи. В конце концов, если он срочно понадобится Гэндальфу,
тот может прийти и в Крикхэллоу. Может, он уже там и поджидает
их. Фродо собирался уйти пешком из Хоббитона в Бэклбери, при-
том среди многих причин было и желание в последний раз взгля-
нуть на Удел.
     -- К тому же мне надо потренироваться, - сказал он, глядя
на себя в пыльное зеркало в полупустом зале. Он уже давно не
предпринимал длительных прогулок, и ему показалось, что отра-
жение выглядит вялым.
     После завтрака, к большому неудовольствию Фродо, прибыли
Лякошель-Торбинсы: Любелия и ее старший сын Лото.
     -- Наконец наше! - сказала Любелия, входя. Это было не-
вежливо и не совсем правильно: договор о продаже Торбы-на-Кру-
че вступал в силу в полночь. Но, наверно, Любелию можно было
простить: ей пришлось ждать этого момента на 77 лет дольше,
чем она рассчитывала, и сейчас ей было 100 лет. Она пришла
проследить, чтобы ничто из оплаченного ею не пропало, и хотела
получить ключи. Потребовалось немало времени, чтобы удовлетво-
рить ее, так как она принесла с собой длинные списки и хотела
удостовериться, что все на месте. В конце концов, она в сопро-
вождении Лото удалилась, унося ключ и получив обещание, что
второй ключ, запасной, будет оставлен у Скромби в Бэгшот Роу.
Она фыркала и ясно показывала, что считает Скромби способным
ограбит нору до полуночи. Фродо не предложил ей даже чаю.
     Он пил чай с Пином и Сэмом Скромби на кухне. Было офици-
ально обьявлено, что Сэм отправляется в Бэкленд вместе с мас-
тером Фродо и будет там присматривать за его садом: соглашение
подписал Гаффор, который, впрочем, был очень недоволен будущим
соседством Любелии.
     -- Наш последний ужин в Торбе, - сказал Фродо, откидыва-
ясь в кресле. Они оставили немытую посуду Любелии. Пин и Сэм
захватили три дорожных мешка и вынесли их к порогу. Пин решил
в последний раз прогуляться по саду. Сэм исчез.
     Солнце зашло. Торба казалась печальной, мрачной и ка-
кой-то взьерошенной. Фродо бродил по знакомым комнатам и ви-
дел, как тускнеет свет на стенах и из углов выползают тени. На
улице становилось все темнее. Фродо вышел и прошел к садовой
калитке, а затем немного вниз по дороге. Он все надеялся, что
навстречу ему в сумерках покажется Гэндальф.
     Небо было ясным, звезды светили все ярче.
     -- Будет прекрасная ночь, - громко сказал он. - Хорошая
ночь для начала. Мне нравится бродить. Не могу больше ждать. Я
пойду, а Гэндальф сможет догнать меня.
     Он повернулся, чтобы вернуться, потом остановился, так
как услышал голоса, доносившиеся из-за угла на бегшот-Роу. Из
голосов один, несомненно, принадлежал старику, другой был нез-
накомым и чем-то неприятным для Фродо. Он не слышал, что ска-
зал незнакомец, но разобрал ответ старика, голос у которого
был резкий и пронзительный. Старик казался раздраженным.
     -- Нет, мастер Торбинс ушел. Отправился сегодня утром, и
мой Сэм пошел с ним. И все его вещи отправлены. Да, продал и
сам ушел, говорю вам. Почему? А это не мое дело и не ваше. Ку-
да? Это не секрет. Он отправился в Бэклбери или еще куда-ни-
будь. Да, туда. Я никогда еще так далеко не был... Странный
народ там, в Бэкленде. Нет, я не могу ничего передать. Доброй
ночи вам!
     Вниз по холму простучали шаги. Фродо смутно удивился, по-
чему тот факт, что шаги не приближаются, а удаляются, принес
ему облегчение. "Вероятно, я заболел от вопросов и любопытс-
тва о моих делах, - подумал он. - Что за любопытный народ!"
Он собирался подойти и спросить у старика, кто это о нем расс-
прашивал, но потом решил отказаться и быстро пошел обратно в
Торбу.
     Пин сидел на своем мешке у порога. А Сэма не было. Фродо
вошел в темную дверь.
     -- Сэм! - позвал он. - Сэм, время!
     -- Иду, сэр! - воскликнул откуда-то издалека голос, а
вскоре появился и сам Сэм, вытирая рот. Он прощался с пивным
бочонком в погребе.
     -- Все готово, Сэм? - спросил Фродо.
     -- Да, сэр.
     Фродо закрыл круглую дверь и отдал ключ Сэму.
     -- Беги домой, Сэм! - сказал он. - Потом как можно быст-
рее пойдешь по Роу и встретишься с нами у луговой калитки. Мы
не пойдем ночью через поселок. Слишком много ушей и глаз...
     Сэм побежал изо всех сил.
     -- Вот и все! - сказал Фродо. Они надели на плечи мешки,
взяли в руки дорожные палки и обогнули западную сторону Торбы.
- Прощай! - сказал Фродо, глядя на темные окна. Он помахал ру-
кой, затем повернулся и пошел (следуя путем Бильбо, хотя он и
не знал этого) вслед за Перегрином по садовой тропе. Они пе-
репрыгнули в низком месте через живую изгородь и вышли в поле,
утонув во тьме, как шум травы.
     У подножия холма на его западной стороне они подошли к
калитке, открывающейся на узкую дорогу. Здесь они остановились
и отрегулировали лямки своих дорожных мешков. Вскоре появился
и Сэм. Он шел торопливо и тяжело дышал: тяжелый мешок лежал на
его плечах, и на голове у него было бесформенное фетровое вед-
ро, которое он называл шляпой. В полутьме он очень походил на
гнома.
     -- Я уверен, ты отдал мне самые тяжелые вещи, - сказал
Фродо. - Сочувствую улиткам, которые носят свой дом на спине.
     -- Я могу взять себе больше, сэр. Мой мешок легкий, - от-
ветил Сэм упрямо и неправдиво.
     -- Нет, не нужно, Сэм! - сказал Пин. - Для него и так хо-
рошо. У него нет ничего, кроме того, что он сам приказал
взять. Ничего, пройдется немного и не почувствует веса.
     -- Пожалейте бедного старого хоббита! - засмеялся Фродо.
- Я уверен, что прежде чем мы добермся до Бэкленда, я буду то-
нок, как ивовая ветвь. Подозреваю, что ты взял себе большу
часть, Сэм, и на следующем привале я пересмотрю наши мешки. -
Он снова подобрал свою палку. - Ну, выступаем во тьму, - ска-
зал он, - и давайте пройдем несколько миль до ночлега.
     Некоторое время они двигались по дороге на запад. Затем,
оставив дорогу, свернули в поле. Они шли друг за другом вдоль
рядов живых изгородей и по краям рощиц, и ночь смыкалась над
ними. В своих темных плащах они были невидимы, как будто все
носили волшебные Кольца. Поскольку все они были хоббиты и ста-
рались не шуметь, то они не производили ни малейшего шума. Да-
же дикие звери в полях и лесах вряд ли заметили их.
     Через некоторое время они по деревянному мостику перешли
речку к западу от Хоббитона. Речка представляла здесь собой
всего лишь узкую извивающуюся ленту, обрамленную полосой ив.
Через милю или две к югу они торопливо пересекли большую доро-
гу, ведущую к мосту через Брендивайн. Теперь они находились в
Укролье и, двигаясь на юго-восток, приближались к стране зеле-
ных холмов. Когда они начали взбираться на первые склоны, они
оглянулись и увидели далеко за собой мигание огоньков Хоббито-
на. Вскоре и они исчезли во тьме. Фродо повернулся и прощально
взмахнул рукой.
     -- Не знаю, увижу ли я их снова когда-нибудь, - спокойно
сказал он.
     Через три часа пути они остановились на отдых. Ночь была
ясной, холодной и звездной, но от лугов и ручьев поднимались
похожие на дым клочья тумана. Тонкоствольные березы, раскачи-
ваясь от легкого ветерка над их головами, образовывали черную
сеть на фоне бледного неба. Они свели весьма скромный (с точки
зрения хоббитов) ужин и снова двинулись в путь. Вскоре они
вышли на узкую дорогу, котороя петляла, поднимаясь и опуска-
ясь, и терялась впереди во тьме. Она вела к Будхоллу, Стоку и
Бэклбери Ферри. Ответвляясь от главной дороги, она устремля-
лась к Буди-Энду, дикому уголку Истфартинга.
     Через некоторое время они оказались на раздвоенной тропе
между высокими деревьями, которые шумели во тьме сухой лист-
вой. Было очень темно. Вначале они разговаривали или напевали
вместе вполголоса, оказавшись далеко от любопытных ушей. Затем
уж они шли в молчании, и Пин начал отставать. Наконец, когда
она начали взбираться на крутой склон, Пин остановился и зев-
нул.
     -- Я так хочу спать, - сказал он, - что упаду прямо на
дорогу. Вы будете спать на ногах? Уже почти полночь.
     -- Я думал, тебе нравится шагать в темноте, - заметил
Фродо. - Но особенно торопиться некуда. Мерри ждет нас после-
завтра днем, у нас остается два дня. Остановимся в первом же
подходящем месте.
     -- Ветер с запада, - сказал Сэм. - Если мы обогнем этот
холм, то на той стороне найдем защищенное уютное место, сэр.
Там впереди есть сухая пихта, если я не ошибаюсь...
     Сэм отлично знал места на двадцать миль от Хоббитона, но
это был предел его географических познаний.
     Сразу за вершиной они наткнулись на полосу сухих пихт.
Оставив дорогу, они свернули в пахнующую смолой темноту под
деревьями и набрали сухих веток и шишек для костра. Скоро пос-
лышался веселый треск пламени у подножия большой пихты, и они
начали клевать носом. Затем они примостились в изгибах больших
древесных корней, завернулись в плащи и одеяла и вскоре усну-
ли. Они не выставили охраны: даже Фродо не боялся, пока они
находились в сердце Удела. Когда костер угас, подошло несколь-
ко мелких лесных зверьков. Лиса, пробегавшая мимо по своим де-
лам, остановилась на мгновение и фыркнула.
     -- Хоббиты! - подумала она. - Ну, а дальше кто? Я слышала
о странных делах в этой земле, но чтобы хоббиты спали в лесу
под деревом? Целых трое? Очень странно...
     Она была совершенно права, хотя больше ничего об этом не
узнала.
     Наступило утро, бледное и холодное. Фродо проснулся пер-
вым и обнаружил, что древесный корень проделал дыру в его спи-
не, а шея у него затекла. "Прогулка для удовольствия! Почему
я не поехал верхом? - подумал он, как обычно, выступая в нача-
ло путешествия. - А все мои отличные пуховики проданы Лякошель
-Торбинсам! Эти корни не могут их заменить." - Он потянулся.
- Вставайте, хоббиты! - воскликнул он. - Прекрасное утро.
     -- Что в этом прекрасного? - спросил Пин, выглядывая
из-под одеяла одним глазом. - Сэм! Подготовь завтрак к полови-
не десятого. Готова ли горячая ванна?
     Сэм подпрыгнул, недоуменно оглядываясь.
     -- Нет, сэр, еще нет! - выпалил он.
     Фродо стащил одеяло с Пина, перекатил его с боку на бок,
потом подошел к краю рощи. На востоке из толстого слоя тумана,
окутавшего землю, вставало красное солнце. Тронутые осенним
золотом деревья, казалось плыли в туманном море. Немного ниже
их дорога круто спускалась в долину и исчезала из виду.
     Когда он вернулся, Сэм и Пин уже разожгли костер.
     -- Вода! - воскликнул Пин. - Где вода?
     -- Я не держу воду в карманах, - заметил Фродо.
     -- Мы решили, что ты пошел искать воду, - пояснил Пин,
доставая еду и посуду. - Тебе лучше сходить за ней сейчас.
-- Можешь тоже пойти, - ответил Фродо. - И
принести новые фляжки.
     У подножия холма протекал ручей. Они наполнили фляжки и
маленький походный котелок из маленького водопада, где вода с
высоты нескольких футов падала с выступа серого камня. Она бы-
ла холодна, как лед: отфыркиваясь, они вымыли лица и руки.
     Когда они позавтракали и все запаковали, было уже больше
десяти, и день обещал быть ясным и ярким. Они спустились по
склону, пересекли ручей там, где он нырял под дорогу, потом
поднялись на следующий холм, потом опять спустились: к этому
времени плащи, одеяла, вода, пища и другой багаж казался им
тяжелым грузом.
     Дневной переход обещал быть тяжелым и утомительным. Одна-
ко через несколько миль дорога перестала подниматься и опус-
каться - она поднималась на вершину крутого холма утомительной
зигзагообразной линией и затем опускалась в последний раз.
Впереди они увидели низкую полскую равнину, усеянную небольши-
ми рощами, которые в отдалении скрывались с коричневым лесным
туманом. Они через Вуди-Энд смотрели в сторону реки Бренди-
вайн. Дорога вилась перед ними как обрывок веревки.
     -- Дорога идет безостановочно, - констатировал Пин, - но
я должен отдохнуть. А сейчас как раз время ленча.
     Он посмотрел на пригорок у обочины дороги и посмотрел на
восток в дымке, за которой лежала река и где кончался Удел, в
котором он провел всю жизнь. Сэм стоял рядом с ним. Его круг-
лые глаза были широко раскрыты, потому что он смотрел на зем-
лю, которую раньше никогда не видел.
     -- В этих лесах живут эльфы? - спросил он.
     -- Не слыхал, - ответил Пин. Фродо молчал. Он тоже смот-
рел на восток, как будто никогда раньше не видел дорогу. Он
внезапно заговорил, медленно, громко, но как бы про себя:

       В поход, беспечный пешеход,
       Уйду, избыв печаль.
       Спешит дорога от ворот
       В неведомую даль,
       Свивая тысячи путей
       В один бурливый, как река.
       Вот только плыть куда по ней,
       Не знаю я пока...

     -- Похоже на стихи Бильбо, - заметил Пин. - Или это твое
собственное? Звучит не очень ободряюще.
     -- Не знаю, - сказал Фродо. - Пришло в голову: может, я
их слышал когда-то. Действительно, очень похоже на стихи Биль-
бо последних лет, незадолго до его ухода. Он часто говорил,
что существует лишь одна дорога, что она похожа на большую ре-
ку, ее источники начинаются у каждой двери, а каждая тропка -
ее приток. "Опасное занятие, Фродо, выходить из своей двери,
- говорил он обычно. - Ты ступаешь на дорогу, и если не при-
держишь ноги, то неизвестно куда придешь. Понимаешь ли ты, что
каждая тропинка может привести к Лихолесью или к Одинокой Го-
ре, или в еще более далекие и худшие места?" - Он часто гово-
рил так, отправляясь на прогулки из Торбы-на-Круче.
     -- Что ж, дорога не сможет нести меня дальше, по крайней
мере, в ближайший час, - заявил Пин, снимая лямки мешка. Ос-
тальные последовали его примеру, усевшись на обочину и опустив
ноги на дорогу. Передохнув немного, они поели и еще отдохнули.
     Солнце уже начало опускаться, когда они спустились с хол-
ма. До сих пор на дороге они не встретили ни души. Дорога ис-
пользовалась редко, так как не была приспособлена для повозок,
да и движение в этом лесном уголке Удела было слабое. Уже око-
ло часа шли они по дороге, когда Сэм остановился, прислушива-
ясь. Теперь они находились на ровной местности. И дорога после
множества изгибов прямо простиралась по травянистой равнине,
усеяной высокими деревьями - предвестниками леса.
     -- За нами по дороге едет лошадь или пони, - сказал Сэм.
     Они оглянулись, но поворот дороги мешал им видеть далеко
назад.
     -- Может, это Гэндальф догоняет нас, - предположил Фродо:
но, даже произнеся эти слова, он чувствовал, что это не так,
он почувствовал внезапное желание спрятаться от всадника, нас-
тигавшего их.
     -- Может, это и слишком, - извиняющимся шепотом сказал
он, - но я не хочу, чтобы меня видели на дороге. Я устал от
вопросов, пересудов. А если это Гэндальф, - добавил он, поду-
мав, - мы устроим ему сюрприз, отплатив за опоздание. Давайте
спрячемся!
     Они быстро побежали налево и спустились в небольшое уг-
лубление недалеко от дороги. Здесь они легли плашмя. Фродо
несколько секунд колебался: любопытство боролось в нем с жела-
нием спрятаться. Звуки копыт приближались. Он как раз вовремя
спрятался в высокой траве у подножия дерева, тень от которого
падала на дорогу. Приподняв голову, он с любопытством взглянул
в щель между корнями деревьев.
     Из-за поворота вышла черная лошадь, не пони, на каких
обычно ездили хоббиты, а настоящая большая лошадь: на ней си-
дел большой человек, одетый в длинный черный плащ с капюшоном:
из под плаща видны были только сапоги со стременами. Лицо его
было закрыто тенью и невидимо.
     Когда он оказался рядом с деревом, за которым прятался
Фродо, лошадь остановилась. Всадник продолжал сидеть неподвиж-
но, наклонив голову, как бы прислушиваясь. Из-под капюшона до-
неслись фыркающие звуки. Он как будто старался уловить запах,
голова его начала поворачиваться справа налево.
     Внезапный ужас охватил Фродо, и он подумал о своем Коль-
це. Он не осмеливался вздохнуть, однако желание достать Кольцо
из кармана было таким сильным, что он начал медленно двигать
рукой. Он чувствовал, что достаточно просунуть палец в Кольцо,
и он будет в безопасности. Совет Гэндальфа казался нелепым,
Бильбо ведь использовал Кольцо. "А я все еще в Уделе, - поду-
мал Фродо, когда пальцы его коснулись цепи, на которой висело
Кольцо. В этот момент всадник выпрямился и натянул поводья.
Лошадь двинулась вперед, вначале медленно, а затем все быстрее
и быстрее.
     Фродо глядел вслед всаднику, пока тот не исчез вдали. Ему
показалось, что прежде чем исчезнуть из виду, лошадь повернула
направо к группе деревьев. Впрочем, он не был в этом уверен.
     "Очень странно и тревожно, - подумал Фродо, подходя к
товарищам. Пин и Сэм продолжали лежать в траве и ничего не ви-
дели, поэтому Фродо описал всадника и его странное поведение.
     -- Не могу сказать почему, но уверен, что он выглядывал
или вынюхивал меня: и еще я уверен, что очень не хочу, чтобы
он меня нашел. Ничего подобного в Уделе раньше не было.
     -- Но что общего имеет с нами этот всадник из высокого
народа? - спросил Пин. - Что он делает в этой части Удела?
     -- Люди здесь встречаются, - сказал Фродо и добавил. - В
южном Уделе у жителей даже бывали с ними неприятности. Но я не
слышал ни о ком похожем на этого всадника... Интересно, откуда
он явился.
     -- Прошу прощения, - внезапно сказал Сэм, - но я знаю,
откуда он. Из Хоббитона, если только нет других Черных Всадни-
ков. И я знаю, куда он направляется.
     -- Что ты имеешь в виду? - резко обернулся Фродо, удив-
ленно глядя на Сэма. - И почему ты молчал до сих пор?
     -- Я только теперь вспомнил, сэр. Вот как это было: когда
я вчера отправился к нашей норе с ключом, отец увидел меня и
говорит: "Привет, Сэм! Я думал, что вы отправились с мастером
Фродо утром. Странный незнакомец спрашивал о мастере Торбинсе
из Торбы-На-Круче. Он только что ушел. Я послал его в Баклбе-
ри. Он мне не понравился. Он очень разозлился, когда я сказал
ему, что мастер Торбинс покинул свой старый дом. Свистнул на
меня. Я даже задрожал". "Кто он такой?" - Спросил я. "Не
знаю его, - ответил он, - но он не хоббит. Он высокий и чер-
ный, он наклонялся, говоря со мной. Я думаю он из высокого на-
рода. Говорил с акцентом."
     Я не мог дальше оставаться, сэр - вы меня ждали. Да и я
не обратил на этот случай внимания. Старик не молод, он теперь
подслеповат, а когда незнакомец пришел на холм, было уже тем-
но. Может, отец ошибся.
     -- Нет, он не ошибся, - сказал Фродо. - Я слышал его раз-
говор с незнакомцем, который распрашивал обо мне, я уже чуть
не подошел, чтобы спросить, кто это. Хорошо, если бы ты сказал
мне раньше. Нам следовало быть осторожнее на дороге.
     -- Но, может быть, между этим всадником и незнакомцем
старика нет никакой связи, - сказал Пин. - Вы оставили Хобби-
тон в тайне, и я не представляю себе, как он мог последовать
за нами.
     -- А как насчет принюхивания незнакомца, сэр? - спросил
Сэм. - И старик говорил, что парень был черный.
     -- Хотел бы я дождаться Гэндальфа, - пробормотал Фродо. -
Но, может быть, это было бы только к лучшему.
     -- Значит ты что-то знаешь об этом всаднике? - спросил
Пин, вздрогнув от последних слов Фродо.
     -- Догадываюсь, - ответил Фродо.
     -- Отлично, кузен Фродо! Можешь держать свой секрет при
себе, если хочешь казаться загадочным. Однако что мы будем де-
лать? Я хотел бы перекусить, но думаю, что лучше уйти отсюда.
Этот разговор о принюхивающихся всадниках с невидимыми лицами
мне не нравится.
     -- Да, я тоже считаю, что отсюда нужно уходить, - сказал
Фродо, - но не по дороге, на тот случай, если всадник вернется
или за ним едет другой. Нам придется сегодня совершить немалый
переход. Бакленд все еще во многих милях.
     Когда они вновь двинулись в путь, длинные тени деревьев
уже лежали на траве. Теперь они шли по каменной гряде слева от
дороги и, как было возможно, прятались от случайного наблюда-
теля. Но это мешало им. Трава была густой, почва - неровной и
кочковатой, а деревья в рощах становились все толще.
     Солнце за их спинами покраснело над холмами, и приблизил-
ся вечер, прежде чем они вновь вышли на дорогу в конце длинной
ровной полосы, тянувшейся на несколько миль. В этом месте до-
рога отклонялась влево и опускалась в равнины Джейла, извива-
ясь, проходила через лес древних дубов по направлению к восто-
ку.
     -- Вот наша дорога, - сказал Фродо.
     Вскоре после выхода на дорогу они подошли к огромному
древесному стволу. Дерево было еще живо, и на маленьких вет-
вях, выросших из ствола, зеленели листья. Но в стволе было
дупло, в которое вела широкая щель, с противоположной стороны
от дороги. Хоббиты вошли в дупло и сели там на слой опавших
листьев и полусгнившего дерева. Они отдохнули и немного поели,
тихонько разговаривая и время от времени прислушиваясь.
     Уже спустились сумерки, когда они вновь выбрались на до-
рогу. Западный ветер шумел в ветвях, листья шелестели. Скоро
стало быстро темнеть. Над деревьями на темнеющей восточной
части небосклона взошла звезда. Хоббиты шли в ногу рядом друг
с другом, чтобы сохранить бодрость. Спустя некоторое время,
когда на небе появилось много звезд, беспокойство оставило их,
и они больше не прислушивались к стуку копыт. Они начали нег-
ромко напевать, как это делают все хоббиты во время ходьбы,
особенно когда они приближаются к месту ночлега. Большинство
хоббитов в это время напевают песни ужина и песни сна, но эти
пели песню ходьбы. Слова сочинил Бильбо Торбинс, а мотив был
стар, как холмы. Бильбо научил этой песне Фродо, когда они
бродили по полям и лесам Удела и разговаривали о приключении.
Слова такие:

        Еще не выстыл сонный дом,
        Еще камин пы лает в нем,
        А мы торопимся уйти
        И, может, встретим на пути
        Невиданные никогда
        Селенья, горы, города.
        Пусть травы дремлют до утра -
        Нам на рассвете в путь пора!
        Зовут на отдых вечера -
        Не зазовут: не та пора!

        Поляна, холм, усадьба, сад
        Безмолвно ускользнут назад:
        Нам только б на часок прилечь,
        И дальше в путь, до новых встреч!
        Быть может, нас в походе ждет
        Подземный путь, волшебный взлет -
        Сегодня мимо мы пройдем,
        Но завтра снова их найдем,
        Чтоб облететь весь мир земной
        Вдогон за солнцем и луной!

        Наш дом уснул, но мир не ждет -
        Зовет дорога нас вперед:
        Пока не выцвела луна,
        Нам тьма ночная не страшна!
        Но мир уснул, и ждет нас дом,
        Вернемся и камин зажжем:
        Туман и мгла, и мрак, и ночь
        Уходят прочь, уходят прочь!..
        Светло, иужин на столе -
        Заслуженный уют в тепле.

      И кончилась песня.
      -- Приют в дупле! Приют в дупле! - переиначил Пин.
      -- Тш! - сказал Фродо. - Кажется, я опять слышу стук
копыт.
      Они резко остановились и тихо стояли прислушиваясь. На
дороге послышался стук копыт, доносившийся откуда-то сзади. Он
приближался медленно, но был слышен вполне отчетливо. Они
быстро отошли с дороги и отбежали в густую тень дубов.
      -- Не уходите слишком далеко! - прошептал Фродо. - Нас
не должны видеть, но я хочу знать, кто это. Может, другой Чер-
ный Всадник.
      -- Хорошо! - сказал Пин. - Но не забудь о принюхивании.
      Звук копыт стал ближе. У хоббитов не было времени ис-
кать более подходящее убижище, чем тень деревьев: Сэм и Пин
сьежились за большим деревом, а Фродо ближе подполз к дороге
на несколько ярдом ближе. Дорога была едва видна во тьме -
бледная серая полоса среди деревьев. Звезды густо усеяли не-
босвод, но луны не было.
      Звук копыт прекратился. Присмотревшись, Фродо увидел
какое-то темное пятно, пересекавшиее светлое белое полтно до-
роги между двумя деревьями, а зетем остановившееся. Тень оста-
новилась у того места, где они свернули с дороги, и начала
раскачиваться из стороны в сторону. Послышались фыркающие зву-
ки. Тень наклонилась и начала подкрадываться.
      Вновь желание надеть Кольцо охватило Фродо: на этот раз
оно было сильней, чем раньше. Не успев сообразить, что он де-
лает, он почувствовал, что его рука опустилась в карман. Но в
этот момент донеслись звуки напоминавшие сдержанный смех и пе-
ние. Чистые голоса звучали в пронизанном светом воздухе. Чер-
ная тень выпрямилась и отступила. Она взобралась на черную ло-
шадь и исчезла во тьме Фродо перевел дыхание.
      -- Эльфы! - хриплым шепотом воскликнул Сэм. - Эльфы,
сэр!
      Он пробил бы дерево и устремился бы за незнакомцем, ес-
ли бы его не удержали за одежду.
      -- Да, это эльфы, - сказал Фродо. - Их изредка можно
встретить в Вуди-Энде. Они не живут в Уделе, но проходят через
него весной и осенью, когда уходят из своей земли за башенными
холмами. Я им благодарен за это! Вы не видели, но Черный Всад-
ник остановился и начал подбираться к нам, когда зазвучала их
песня. Услышав голоса, он ушел.
      -- А можно взглянуть на эльфов? - спросил Сэм, слишком
возбужденный, чтобы беспокоиться о каком-то всаднике.
      -- Слушай! Они приближаются, - сказал Фродо. - Нам нужно
только подождать.
      Пение звучало ближе. Над всеми поднимался один чистый
голос. Он пел песню на волшебном языке эльфов. Фродо лишь нем-
ного знал этот язык, а остальные не понимали ничего. Но мело-
дия, казалось, напевала их слова, смутно понятные. Вот эта
песня, как ее услышал Фродо:

        Зарница всенощной зари
        За дальними морями,
        Надеждой вечною гори
        Над нашими горами!

        О Элберет! Гилтониэль!
        Надежды свет далекий!
        От наших сумрачных земель
        Поклон тебе глубокий!

        Ты злую мглу превозмогла
        На черном небосклоне
        И звезды ясные зажгла
        В своей ночной короне.

        Гилтониэль! О Элберет!
        Сиянье в синем храме!
        Мы помним твой предвечный свет
        За дальними морями!

      -- Это высокие эльфы! Они пронесли имя Элберет! - воск-
ликнул в изумлении Фродо. - Редко приходилось встречать этот
далекий народ в Уделе. Их мало осталось в Средиземье, к восто-
ку от великого моря. Удивительный случай!
      Хоббиты сидели в тени у дороги. Эльфы спускались вдоль
дороги в долину. Они проходили медленно, и хоббиты видели
звездный свет, блестевший на их волосах и в глазах. У эльфов
не было с собой огней, но от них падало какое-то слабое сия-
ние, похожее на лунный свет. Теперь они молчали и когда они
прошли, последний эльф повернулся, взглянул на хоббитов и зас-
меялся.
      -- Привет, Фродо! - воскликнул он. - Как поздно вы гуля-
ете. А может, вы заблудились? - Он позвал остальных, и все
эльфы остановились и начали разглядывать хоббитов.
      -- Удивительно! - говорили они. - Три хоббита в лесу
ночью! Со времен ухода Бильбо мы не видели ничего подобного.
Что бы это значило?
      -- Это значит, волшебный народ, - ответил Фродо, - что
мы идем тем же путем, что и вы. Я люблю бродить при свете
звезд. Мы приветствуем ваше общество.
      -- Никакое общество нам не нужно, а хоббиты такие глу-
пые, - смеялись эльфы. - И откуда вы знаете, что мы идем тем
же путем, что и вы? Ведь вы не знаете, куда мы идем.
      -- А откуда вы знаете, как меня зовут? - В свою очередь
спросил Фродо.
      -- Мы многое знаем, - отвечали они. - Мы часто видели
вас вместе с Бильбо, хотя вы и не замечали, может быть, нас.
      -- Кто вы и кто ваш вождь? - спросил Фродо.
      -- Я Гилдор, - ответил их предводитель, тот самый эльф,
который первым приветствовал Фродо. - Гилдор Ингларион из дома
Финрода. Большинство наших родичей давно уже ушло, а мы только
сейчас тронулись к Великому Морю. Но некоторые наши родичи все
еще живут в Уделе в Ривенделле. А теперь, Фродо, расскажите
нам, что вы тут делаете. Потому что мы видим, что вы чего-то
боитесь.
      -- О, мудрый народ! - прервал говорившего Пин. - Расска-
жите нам о Черных Всадниках.
      -- Черные Всадники? - переспросили они шепотом. - Почему
вы спрашиваете о Черных Всадниках?
      -- Потому что два Черных Всадника догоняли нас сегодня.
А может это был один и тот же, - сказал Пин. - Совсем недавно
он проехал мимо.
      Эльфы ответили не сразу, а тихонько заговорили между со-
бой о чем-то на своем языке. Наконец Гилдор повернулся к хоб-
битам.
      -- Не будем говорить о них здесь, - сказал он. - Мы ду-
маем, вам лучше пойти сейчас с нами. Это не в нашем обычае, но
мы возьмем вас с собой, если хотите.
      -- О, волшебный народ! Это превосходит мои надежды, -
отвечал Пин. Сэм лишился дара речи.
      -- Благодарю вас, Гилдор Ингларион, - с поклоном сказал
Фродо. - Элия сийла луммен оментиельво, звезда сияет в час на-
шей встречи, - добавил он на языке высоких эльфов.
      -- Осторожнее, друзья! - воскликнул Гилдор со смехом. -
Не говорите о тайнах. Он знает древний язык. Бильбо был хоро-
шим учителем. Привет, друг эльфов! - сказал он, кланяясь Фро-
до. - Присоединяйтесь к нам со своими друзьями. Вам лучше идти
в середине, чтобы не заблудиться. Вы можете устать до того,
как мы остановимся.
      -- Куда вы идете? - спросил Фродо.
      -- Сегодня ночью мы идем в леса на холмах над Будхоллом.
Туда еще несколько миль, но в конце вы отдохнете, а завтра вам
будет путь короче.
      Они шли в тишине, как тени, потому что эльфы, даже луч-
ше, чем хоббиты, умеют ходить беззвучно, если хотят. Пин вско-
ре захотел спать и запинался на ходу, но всякий раз высокий
эльф подхватывал его, не давая упасть. Сэм шел рядом с Фродо,
с полуиспуганными, полуудивленными глазами.
      Лес с обеих сторон становился чаще, деревья были моложе,
и по мере того, как дорога спускалась в долину, появилось все
больше кустов орешника на склонах с обеих сторон. Наконец эль-
фы свернули в сторону от тропы. Справа открывалась почти неза-
метная зеленая аллея. По этой извивающейся аллее они дошли
почти до вершины холма, стоявшего в нижней части речной доли-
ны. Неожиданно они вышли из тени деревьев, и перед ними откры-
лась поросшая травой поляна, серая в ночи. С трех сторон де-
ревья отступили, но на востоке почва круто опускалась, а на
склоне видны были вершины деревьев. Внизу при свете звезд ле-
жала тусклая и плоская равнина. Где-то вдали мерцали огоньки
поселка Гудхолл.
      Эльфы уселись на траву и тихонько заговорили друг с дру-
гом: казалось, они не замечали хоббитов. Фродо и его товарищи
завернулись в плащи и одеяла, и ими овладела дремота. Ночь
сгущалась и огоньки в поселке погасли. Пин тотчас же уснул,
положив голову на кочку.
      Высоко на востоке висел Риммират, а над туманной дымкой
поднимался красный Бергил, как пылающий уголь. Затем ветерок
унес туман, как занавес, и на краю пояса поднялся сверкающий
мечник со своим сверкающим поясом. Эльфы запели. Под деревьями
загорелся костер.
      -- Идемте! - окликнули эльфы хоббитов. - Идемте! Время
танцев и веселья!
      Пин сел и протер глаза. Он задрожал.
      -- В зале огонь, еда для голодных гостей готова, - ска-
зал стоявший рядом эльф.
      С южной стороны был прямоугольник, похожий на зал. С
обеих сторон, как коллоны, возвышались зеленоватые стволы де-
ревьев, посредине горел костер, а на столе сверкали серебром и
золотом факелы. Эльфы сидели вокруг костра на траве или на об-
ломках деревьев. Несколько эльфов разносили еду и питье.
      -- Еда скромная, - сказали они хоббитам, - потому что мы
далеко от дома. Дома мы бы угостили для приема в честь дня
рождения Фродо.
      Пин впоследствии с трудом мог припомнить, что он ел и
пил: ему вспомнились лишь блики огня на лицах эльфов, звуки их
голосов, прекрасных, как во сне. Но ему вспоминался белый
хлеб, фрукты, слаще чем из садов; он налил чашку ароматного
напитка, прохладного, как из источника, золотого, как летний
полдень.
      Сэм впоследствии не мог описать и даже рассказать самому
себе, что он чувствовал в ту ночь, хотя она осталась в его па-
мяти, как одно из главных событий в его жизни. Самое большое,
что он мог сказать: "Ну, сэр, если бы я мог выращивать такие
яблоки, я бы мог назвать себя садовником. А их пение проникло
мне в сердце, как вы понимаете, что я хочу сказать."
      Фродо сидел, ел, пил и разговаривал с легким сердцем. Он
плохо знал язык эльфов, но все же внимательно слушал. Вновь и
вновь заговаривал он с обслуживающими его эльфами и благодарил
их на их собственном языке. Они улыбались ему, со смехом гово-
рили: "Это бриллиант среди хоббитов!"
      Через некоторое время Пин уснул, его подняли и перенесли
через деревья. Здесь его уложили на мягкую постель, и он прос-
пал остальную часть ночи. Сэм отказывался покинуть своего хо-
зяина. Сидя рядом с Фродо, он наконец закрыл глаза. Фродо же
долго не спал, разговаривая с Гилдором.
      Они говорили о многих вещах, старых и новых, и Фродо
расспрашивал Гилдора о событиях в диких землях за пределами
Удела. Известия были печальными и зловещими: о сгущающейся ть-
ме, о войне людей, о бегстве эльфов. Наконец, Фродоо задал
волновавший его вопрос:
      -- Скажите мне, Гилдор, видели ли вы Бильбо после его
ухода из Торбы-на-Круче?
      Гилдор улыбнулся.
      -- Да, - ответил он. - Дважды. На этом самом месте он
прощался с нами. Но я видел его еще раз, далеко отсюда....
      Он больше ничего не сказал о Бильбо, и Фродо замолчал.
      -- Ты не спрашиваешь меня о том, что касается вас, Фро-
до, - сказал Гилдор. - Но я знаю немного и гораздо больше могу
прочесть по вашему лицу. Вы покидаете Удел, и сомневаетесь,
найдете ли то, что ищете, и вернетесь ли назад. Разве не так?
      -- Так, - ответил Фродо, - но я думал, что мой уход -
это тайна, известная лишь Гэндальфу и верному Сэму.
      Он поглядел на Сэма, который тихонько посапывал.
      -- Враг не узнает от нас этой тайны, - успокоил его Гил-
дор.
      -- Враг? - повторил Фродо. - Значит вы знаете, почему я
покидаю Удел?
      -- Не знаю, по какой причине Враг преследует вас, но
убежден, - ответил Гилдор, - что он преследует, хотя это ка-
жется мне странным. Я должен предупредить вас, что опасность и
впереди и позади, и с обеих сторон.
      -- Вы имеете в виду всадников? Боюсь, что они слуги Вра-
га. Кто такие на самом деле Черные Всадники?
      -- Разве Гэндальф не говорил вам?
      -- Нет.
      -- Тогда и мне не надо говорить, иначе ужас помешает вам
справиться с трудным путешествием. Мне кажется, что вы ушли
вовремя, если не опоздали. Теперь вы должны торопиться и не
поворачивать назад. Удел больше не защита для вас.
      -- Не могу представить себе рассказ более ужасный, чем
ваши намеки и предупреждения! - воскликнул Фродо. - Я знаю,
конечно, что меня ждет опасность, но я не ожидал встретить ее
в Уделе. Неужели хоббит не сможет спокойно пройти от воды к
реке?
      -- Но вы не в своем собственном мире, - сказал Гилдор. -
Хоббиты не всегда жили в нем. Другие здесь будут жить, когда
не станет хоббитов. Мир широк вокруг вас.
      -- Я знаю, но Удел всегда казался таким безопасным и
спокойным. Что же мне теперь делать? Я хотел тайно оставить
Удел и направиться в Ривенделл, но меня выследили еще до того,
как я достиг Бакленда.
      -- Думаю, что вы должны продолжать осуществлять ваш
план, - сказал Гилдор. - Вряд ли дорога окажется слишком труд-
ной для вас. Но если хотите получить более ясный совет, спро-
сите Гэндальфа. Я не знаю причины вашего побега и поэтому не
могу сказать, какие меры используют против вас преследователи.
Это должен знать Гэндальф. Вероятно, вы еще увидите его перед
тем, как покинуть Удел.
      -- Надеюсь. Но это другое обстоятельство, которое зас-
тавляет меня беспокоиться. Я ожидал Гэндальфа много дней. Он
должен был прийти в Хоббитон не позже двух ночей назад, но он
не появился. И вот я думаю, что же случилось. Должен ли я его
ждать?
      Гилдор немного помолчал.
      -- Мне это не нравится, - сказал он наконец. - То, что
Гэндальф не пришел, не предвещает ничего хорошего. Но сказано:
не вмешивайся в дела магов, ибо они коварны и легко раздража-
ются. Выбор должны сделать вы: оставаться и ждать, или идти.
      -- Сказано также, - ответил Фродо, - не проси совета у
эльфов, ибо они не скажут ни да, ни нет.
      -- Неужели? - рассмеялся Гилдор. - Эльфы редко дают не-
осторожные советы: совет - это опасный подарок, даже совет
мудрейшего из мудрых. Но вы не рассказали мне ничего о себе,
как же я могу сделать выбор за вас? Если вы действительно хо-
тите совета, я ради дружбы дам вам его. Думаю, вы должны выс-
тупить немедленно, без промедлений. И если Гэндальф не появит-
ся до вашего ухода, советую: не уходите один. Возьмите с собой
друзей, которым верите и которые добровольно пойдут с вами. Вы
должны быть благодарны, я неохотно даю советы. У эльфов свои
законы и свои печали, они мало интересуются делами хоббитов
или каких-либо других созданий в мире. И наши дороги редко пе-
ресекаются. Может быть, наша встреча здесь не более как слу-
чайность: цель ее мне не ясна, и я опасаюсь говорить больше.
      -- Я глубоко благодарен, - сказал Фродо, - но я хотел
бы, чтобы вы мне рассказали о Черных Всадниках. Если я после-
дую вашему совету, я могу долго не увидеть Гэндальфа, а я дол-
жен знать, о чем следует беспокоиться, какая опасность меня
преследует.
      -- Разве не достаточно знать, что они слуги Врага? - от-
ветил Гилдор. - Опасайтесь их! Не разговаривайте с ними! Они
смертоносны. Больше не спрашивайте меня. Но сердце мне подска-
зывает, что прежде, чем все кончится, вы, Фродо, сын дрого,
будете знать об этих гадких созданиях больше Гилдора Ингларио-
на. Да защитит вас Элберет!
      -- Но где найти мне храбрость? - спросил Фродо. - Именно
она нужна мне.
      -- Храбрость можно найти позже, - сказал Гилдор. - Не
теряйте надежды! А теперь усните. Утром мы уйдем, но мы пошлем
сообщение по лесам. Бродячие группы будут знать о вашем путе-
шествии, и те, кого мы называем друзьями эльфов, позаботятся о
вас. И пусть звезды сияют над вашей головой! Редко приходилось
нам встречать таких добрых друзей. И так приятно слышать из
уст еще одного существа звуки древнего языка.
      Фродо чувствовал, что засыпает еще до того, как Гилдор
закончил свою речь.
      -- Сейчас усну, - сказал он, и эльф отвел его туда же,
где уже спал Пин. Фродо лег и погрузился в сон без сновидений.




      Утром Фродо проснулся отдохнувшим. Он лежал в углубле-
нии, образованном корнями дерева, ветви которого опускались
над ним чуть ли не до земли. Постель его из папоротника и тра-
вы была мягкой и удивительно ароматной. Солнце пробивалось
сквозь листву, все еще зеленой, на нижних ветвях. Фродо вско-
чил на ноги.
      Сэм сидел на траве у края леса. Пин стоял, изучая небо и
погоду. Ни следа эльфов.
      -- Они оставили нам хлеба, фруктов и напиток, - сказал
Пин. - Иди и позавтракай. Хлеб такой же вкусный, как и ночью.
Я не хотел ничего тебе оставлять, но Сэм настоял.
      Фродо сел рядом с Сэмом и начал есть.
      -- Что у нас на сегодня? - спросил Пин.
      Как можно быстрее идем в Баклбери, ответил Фродо и обра-
тил свое внимание на еду.
     -- Как ты думаешь, увидим мы этих всадников? - весело
спросил Пин. При свете утреннего солнца перспектива встречи с
целым войском всадников не пугала его.
     -- Да, вероятно, - ответил Фродо, которому не понравилось
это воспоминание. - Но я надеюсь пересечь речку, чтобы они нас
не видели.
     -- Ты узнал о них что-нибудь от Гилдора?
     -- Немного - одни намеки и загадки, - уклончиво ответил
Фродо.
     -- А ты спрашивал о приключении?
     -- Мы об этом не говорили, - признался Фродо с набитым
ртом.
     -- Надо было. Я уверен, это очень важно.
     -- Я думаю, что Гилдор отказался бы обьяснить, - резко
сказал Фродо. - А теперь, оставь меня хоть ненадолго в покое.
Я не могу отвечать на гору вопросов во время еды. Я должен по-
думать!
     -- О, небо! - воскликнул Пин. - Думать за завтраком! - И
он отошел к опушке.
     Из сознания Фродо яркое утро, - "предательски яркое" -,
подумал он, не изгнало страха перед преследованием. Он обдумы-
вал слова Гилдора. До него доносился веселый голос Пина, кото-
рый что-то напевал.
     -- Нет, не могу! - сказал себе Фродо. - Одно дело взять с
собой юного друга на прогулку по Уделу. Здесь, когда проголо-
даешься и устанешь, тебя поджидают еда и мягкая постель. Но
совсем другое - взять его в побег, где никто не позаботится о
голодном и усталом. Это мой жребий. Я не должен брать с собой
даже Сэма. - Он взглянул на Сэма Скромби и обнаружил, что тот
внимательно смотрит на него.
     -- Ну, Сэм! - сказал он. - Как ты? Я оставляю Удел как
можно быстрее. И одного дня не могу ждать Гэндальфа.
     -- Очень хорошо, сэр!
     -- Ты все еще хочешь отправиться со мной.
     -- Да.
     -- Поход будет опасен, Сэм, очень опасен. Возможно, никто
из нас не вернется.
     -- Если вы не вернетесь, сэр, то и я, конечно, не вер-
нусь, - сказал Сэм. - "Не оставляйте его" - сказали они мне.
- "Оставить его? - ответил я. - И не собираюсь. Я пойду с
ним, даже если он взберется на Луну. И если эти Черные Всадни-
ки попытаются остановить его, они будут иметь дело с Сэмом
Скромби", - так я сказал. А они рассмеялись.
     -- Кто это они? О ком ты говоришь?
     -- Эльфы, сэр. Мы немного поговорили ночью. Они, по види-
мому, знают о нашем уходе, поэтому я не стал отрицать. Удиви-
тельный народ эльфы, сэр! Удивительный!
     -- Да, - ответил Фродо. - Теперь, когда мы взглянули на
них поближе, они теперь по прежнему тебе нравятся?
     -- Они, так сказать, выше моей любви или, - медленно от-
ветил Сэм. - Не имеет значения, что я о них думаю. Они совсем
не такие, как я ожидал, - старые и молодые, веселые и печаль-
ные.
     Фродо удивленно посмотрел на Сэма, желая выяснить причину
происходящей в нем странной перемены. Голос его не был похож
на знакомый ему голос Сэма Скромби. Но сидевший перед ним хоб-
бит был тот же Сэм, только с необыкновенно задумчивым лицом.
     -- Ты и сейчас хочешь оставить Удел - сейчас, когда твое
желание увидеть эльфов исполнилось?
     -- Да, сэр. Не знаю, как это обьяснить, но после ночи во
мне что-то изменилось... Как будто я поглядел вперед. Я знаю,
что нам предстоит очень долгая дорога во тьме: но я знаю, что
я не смогу повернуть назад. Дело не в том, что я хочу увидеть
эльфов, или драконов, или горы. Я в сущности не знаю, чего я
хочу. Но я должен что-то совершить, и это что-то лежит впере-
ди, не в Уделе. Я должен пройти через это, сэр, если вы меня
понимаете.
     -- Не совсем. Но я понял, что Гэндальф выбрал мне хороше-
го товарища. Я доволен. Мы пойдем вместе.
     Фродо в молчании закончил свой завтрак. Затем, встав и
посмотрев на дорогу, подозвал к себе Пина.
     -- Все готово к выходу? - спросил он, когда подбежал Пин.
- Мы должны выступить немедленно. Мы слишком долго спали, а
идти еще несколько миль.
     -- Ты спал слишком долго, - поправил Пин. - Я уже давно
встал, и мы ждем, когда ты кончишь есть и думать.
     -- Я уже кончил. Я намерен добраться до Баклбери Ферри
как можно быстрее. Мы не пойдем по дороге, как вчера. Пойдем
напрямик.
     -- Тогда нам придется лететь, - сказал Пин. - Напрямик
тут невозможно пройти пешком.
     -- И все же мы можем пройти более коротким путем, чем по
дороге, - ответил Фродо. - Ферри восточнее Гудхолла, но дорога
изгибается влево - вон там, к северу, можно видеть ее поворот.
Она огибает северный конец Мариша и выходит на мощеную дорогу,
ведущую к мосту у стока. Но это на несколько миль удлинняет
путь. Мы на четверть сократим его, если пойдем Ферри отсюда по
прямой.
     - "Прямой путь вызывает большую задержку", - заметил
Пин. - Местность здесь неровная, много болот и других препятс-
твий. Я знаю эту местность. И если ты беспокоишься из-за Чер-
ных Всадников, то думаю, все же лучше встретится с ними на до-
роге, чем в лесу или в поле.
     -- В лесу или в поле труднее будет найти нас, - ответил
Фродо. - И если тебя однажды увидели на дороге, то и в даль-
нейшем будут искать на ней.
     -- Хорошо, - сказал Пин. - Я последую в любое болото за
тобой, в любую яму. Но будет трудно! Я надеялся до заката доб-
раться до "Зеленого насеста" в Стоке. Там подают лучшее в
восточном Уделе пиво, давненько я его не пробовал.
     -- Тем более! - сказал Фродо. - Короткий путь может выз-
вать большую задержку, но еще большую вызовет гостиница. Любой
ценой мы должны не пустить тебя в "Зеленый насест". Нам нуж-
но быть в Баклбери до темноты. Что скажешь, Сэм?
     -- Я иду с вами, мастер Фродо, - сказал Сэм (несмотря на
свое глубокое сожаление о лучшем в восточном Уделе пиве).
     -- Тогда, если уж нам суждено тащится через болота и ко-
лючий кустарник, идемте поскорее! - заторопил Пин.
     Было почти так же жарко, как накануне, но с запада надви-
гались облака. Как будто собирался дождь. Хоббиты сошли на
обочину и двинулись через густой лес. Они собирались оставить
вудхолл слева от себя, пересечь лес, росший на восточном скло-
не холма, и выйти на равнину. Тогда они могли двинуться по от-
крытой местности прямо к Ферри: им пришлось бы преодолеть лишь
несколько канав и изгородей. Фродо считал, что им нужно пройти
по прямой восемнадцать миль.
     Вскоре он обнаружил, что лес гораздо чаще и запутаннее,
чем казался. Тропок в подлеске не было, и они продвигались
медленно. Добравшись до дна лощины, они увидели ручей сбегав-
ший с холма в глубоком болотистом ложе с крутыми скользкими
берегами, поросшими ежевикой. Ручей пересекал их путь. Они не
могли перепрыгнуть через него, а идти вброд означало намокнуть
и вымазаться в грязи. Они остановились и призадумались, что же
делать.
     -- Первое препятствие! - с улыбкой сказал Пин.
     Сэм Скромби оглянулся. Сквозь промежутки деревьев он ви-
дел верхний край склона, по которому они спустились.
     -- Смотрите! - сказал он, схватив Фродо за руку.
     Они все взглянули туда и высоко над собой на фоне неба
увидели фигуру лошади. Рядом с ней находился Черный Всадник.
     Они тут же отказались от мысли о возвращении. Фродо, шед-
ший впереди, быстро нырнул под перекрытие густых кустов на бе-
регу ручья.
     -- Фью! - сказал он Пину. - Мы правы оба. Короткий путь
оказался длинным, но зато мы укрылись вовремя. У тебя чуткие
уши, Сэм: не слышишь ли ты чего-либо подозрительного?
     Они постояли тихо, задерживая дыхание и прислушиваясь, но
звуков преследования не было слышно.
     -- Не думаю, чтобы он смог спуститься на, - предположил
Сэм. - Но, наверное, он знает, что мы тут. Нам лучше уйти.
     Идти было нелегко. Ветви деревьев и кустарников цеплялись
за их мешки. Склон защищал их от ветра, и воздух в углублении
был неподвижен и душен. Когда наконец они пробились на более
открытое место, они вспотели, устали и покрылись царапинами: к
тому же они не были уверены в избранном направлении пути.
Склоны лощин стали более крутыми, ручей достиг более ровной
местности, он стал шире и глубже.
     -- Так это же ручей Сток! - сказал Пин. - Если мы хотим
придерживаться нашего курса, нам все равно нужно через него
перебраться.
     Они вброд перешли ручей и торопливо пошли по открытому
безлесому пространству, лишь кое-где покрытому кустарником. За
этим пространством вновь шел лес, большей частью дубовый, лишь
изредка попадались вязы и ясень. Местность была ровной, под-
леска почти нигде не было, но деревья были большие и поэтому
закрывали видимость. Над путниками шелестели листья от внезап-
ных порывов ветра, изредка с облачного неба начинал идти
дождь. Потом ветер стих, а дождь усилился. Хоббиты шли как
могли быстрее по траве и толстому слою опавшей листвы, а дождь
продолжал идти. Они не разговаривали и время от времени огля-
дывались назад.
     Через полчаса Пин сказал:
     -- Надеюсь, мы не слишком свернули к югу и не идем вдоль
леса. Эта полоса деревьев не широка - не больше мили в ширину,
и сейчас мы должны были бы уже пройти ее.
     -- Плохо, если мы идем кругами, - сказал Фродо. - Это не
приблизит нас к цели. Нужно проверить направление! К тому же я
не хочу неожиданно очутиться на открытой местности.
     Они прошли еще несколько миль. Вновь сквозь облака выгля-
нуло солнце, дождь уже кончился. Была уже середина дня, и хоб-
биты чувствовали, что пора подкрепиться. Они остановились под
большим вязом: листва его хоть и пожелтела, но вся сохрани-
лась, а почва была сухой. Разворачивая сверток с едой, они об-
наружили, что эльфы наполнили их бутыли бледно-золотистым на-
питком. У напитка был медовый запах, и он удивительно освежал.
Очень быстро хоббиты начали смеяться и издеваться над дождем и
Черным Всадником. Они чувствовали, что скоро оставят позади
последние несколько миль.
     Фродо прислонился спиной к стволу и закрыл глаза. Сэм и
Пин начали негромко напевать:

        А ну - развею тишину,
        Спою, как пели в старину,
        Пусть ветер воет на луну
        И меркнет небосвод.

        Пусть ветер воет, ливень льет,
        Я все равно пойду вперед,
        А чтоб укрыться от невзгод,
        Во флягу загляну.

     -- А ну! Во флягу загляну! - запели они громче. И внезап-
но замолчали. Фродо вскочил на ноги. Ветер донес до них долгий
низкий вой, похожий на крик какого-то злобного одинокого су-
щества. Вопль поднялся, опустился и закончился резкой высокой
нотой. И когда они стояли ошеломленные, онемевшие, в ответ
послышался другой крик, более слабый и далекий, но не менее
леденящий в жилах кровь. Затем наступила тишина, прерываемая
лишь звуками ветра в листве.
     -- Что это было? - спросил наконец Пин, стараясь говорить
спокойно, но слегка дрожа. - Если птица, то я таких никогда не
слышал в Уделе.
     - Это не птица и не зверь, - сказал Фродо, - это зов или
сигнал, в этом крике были слова, хотя я и не смог их разоб-
рать. Но это не голос хоббита.
     Больше они об этом не говорили. Все подумали о Всадниках,
но вслух этого не сказали. Им очень не хотелось выходить из
укрытия, но рано или поздно все равно придется пересечь откры-
тую местность, и это даже лучше сделать пораньше при дневном
свете. Они быстро подняли мешки и двинулись в путь.
     Вскоре лес оборвался. Перед ними растилалась широкая тра-
вянистая равнина. И теперь они увидели, что на самом деле
слишком повернули на юг. Вдали, за рекой, были видны низкие
холмы Баклбери, но теперь они находились слева. Осторожно вый-
дя из-под покрова деревьев, они как можно быстрей двинулись
через открытое пространство.
     Вначале, оказавшись вне леса, они почувствовали испуг.
Далеко позади видна была возвышенность, на которой они завтра-
кали. Фродо ожидал увидеть там на фоне неба фигуру всадника,
но ничего не было видно... Солнце, раньше скрывавшееся за об-
лаками, теперь вновь ярко сияло. Страх оставил их, хотя они
все еще чувствовали какое-то беспокойство. Местность постепен-
но становилась все более обработанной и ухоженной. Вскоре на-
чались поля и луга, видны были живые изгороди калитки, дренаж-
ные канавы. Все казалось спокойным и мирным, как в обычном
уголке Удела. С каждым шагом настроение спутников улучшалось.
Река становилась все ближе: Черные Всадники стали, казалось
привидениями, оставшимися в лесу.
     Хоббиты миновали большое поле репы и подошли к прочной
калитке. За нею дорога с колеей между низкими живыми изгородя-
ми устремлялась к отдельной группе деревьев. Пин остановился.
     -- Я знаю это поле и эту калитку! - сказал он. - Это Бэм-
фарлонг, земля старого Бирюка. Там, за деревьями, его ферма.
     -- Одна беда за другой! - сказал Фродо, выглядевший таким
испуганным, как будто Пин обьявил, что дорога ведет к логову
дракона. Остальные удивленно посмотрели на него.
     -- А что плохого в старом Бирюке? - поинтересовался Пин.
- Он добрый друг всех Брендизайков. Конечно, он гроза всех
браконьеров и держит свирепых собак, но в конце концов граница
здесь близко и приходится постоянно быть начеку.
     -- Я знаю, - сказал Фродо. - Но все же, - добавил он со
смущенным смехом, - я боюсь его и его собак. Много лет я избе-
гал его и его ферму. Он несколько раз заставал меня за сбором
грибов на его земле, когда я был еще молод и жил в Бренди-хол-
ле. В последний раз он побил меня, а потом схватил и показал
своим собакам. "Эй, звери, - сказал он им, - когда этот юный
шалопай в следующий раз поставит ногу на мою землю можете от-
кусить ее. Теперь гоните его!" И они гнали меня до самого
Ферри. Никогда я так не боялся: хотя должен сказать, что соба-
ки свое дело знают и не тронули меня.
     Пин засмеялся.
     -- Что ж, время покончить с этим. Особенно, если ты вновь
собираешься поселиться в Бакленде. Старый Бирюк отличный па-
рень - если оставить его грибы в покое. Пойдем по дороге, тог-
да мы не будем похожи на браконьеров. Если мы его встретим, я
сам поведу разговор. Бирюк - приятель Мерри, и я несколько раз
бывал с ним здесь.
     Они пошли по дороге, пока не увидели за первыми деревьями
крытую тростником крышу дома. Бирюки, как и Длинноноги из Сто-
ка и как большинство жителей Мариша, обитали в домах: ферма
Бирюка была построена из кирпича и обнесена высокой стеной.
Дорога оканчивалась перед большими деревянными воротами в сте-
не.
     Когда они подошли ближе, раздался громкий лай, и низкий
голос прокричал:
     -- Гринг, Фэнг, Вулф! Вперед!
     Фродо и Сэм замерли, но Пин прошел еще несколько шагов.
Ворота открылись и оттуда вылетели три огромных пса и с ярост-
ным лаем устремились к путешественникам. Они не обратили вни-
мания на Пина: две собаки окружили Сэма и подозрительно следи-
ли за ним, а третья, самая большая и сильная, подбежала к
Фродо и рычала при каждом его движении.
     В воротах показался полный приземистый хоббит с круглым
румяным лицом.
     -- Привет! Привет! Кто вы и что вам нужно? - спросил он.
     -- Добрый день, мастер Бирюк! - сказал Пин.
     Фермер внимательно взглянул на него.
     -- Ну, да это мастер Пин - мастер Перегрин Крол хотел я
сказать! - воскликнул он, меняя хмурое выражение лица на улыб-
ку. - Давно я вас здесь не видел. Ваше счастье, что я вас
знаю. Я уже решил спустить собак на незнакомцев. Сегодня тут
происходили странные вещи. Конечно, и раньше странные существа
проходили мимо нас. Слишком близко река, - сказал он, качая
головой. - Но этот парень был самым странным, я таких не виды-
вал. Второй раз он не пройдет по моим землям, если я смогу ос-
тановить его.
     -- А что это за парень? - спросил Пин.
     -- Разве вы его не видели? - удивился фермер. - Он недав-
но свернул сюда с дороги. Необычно одет и задавал необычные
вопросы. Но, может, вам лучше зайти, и мы обсудим новости в
более удобной обстановке? Я поставлю добрый эль, если вы и ва-
ши друзья не откажетесь, мастер Крол.
     Было ясно, что фермер скажет им больше, если позволить
ему это сделать по своему, поэтому они приняли приглашение.
     -- А как же собаки? - с беспокойством поинтересовался
Фродо.
     Фермер засмеялся:
     -- Они не тронут вас - пока я не прикажу им. Сюда Гринг!
Фэнг! К ноге! - крикнул он. - К ноге, Вулф!
     К облегчению Фродо и Сэма, собаки отошли и перестали об-
ращать на них внимание.
     Пин представил их фермеру.
     -- Мастер Фродо Торбинс! - сказал он. - Может вы не пом-
ните, но раньше он жил в Бренди-холле.
     При имени Торбинса фермер вздрогнул и бросил на Фродо
быстрый взгляд. На миг Фродо подумал, что фермер вспомнил об
украденных грибах и сейчас отдаст приказ собакам. Но фермер
Бирюк протянул ему руку.
     -- Ну, разве это не странно? - воскликнул он. - Неужели
это мастер Торбинс? Входите! Нам нужно поговорить.
     Они отправились на кухню и сели у очага. Миссис Бирюк
принесла большой кувшин пива и наполнила четыре большие круж-
ки. Пиво было отличным, и Пин решил, что компенсировал упущен-
ную возможность навестить "Зеленый насест". Сэм подозритель-
но отхлебнул немного. У него было прирожденное недоверие к
обитателям других частей Удела: к тому же он не был расположен
сейчас по-дружески относится к тому, кто бил его хозяина, хотя
это и было давно.
     После нескольких замечаний о погоде и видах на урожай
(которые были не хуже, чем обычно) фермер Бирюк поставил круж-
ку и оглядел их всех по очереди.
     -- Ну, мастер Перегрин, - сказал он, - откуда же вы идете
и куда направляетесь? Вы пришли навестить меня? В таком случае
вы пришли через ворота незамеченными.
     -- Нет, - ответил Пин, - по правде говоря, мы пришли с
другого конца, мы прошли через ваши поля. Но это произошло
случайно. Мы заблудились в лесу у Вудхолла, стараясь поскорее
добраться до Ферри.
     -- Если вы торопились, то лучше было идти по Стоку, -
сказал фермер. - Но меня это не беспокоит. Можете ходить по
моей земле, если хотите, мастер Перегрин. И вы, мастер Тор-
бинс, даже если вы по-прежнему любите грибы. - Он засмеялся. -
Да, я узнаю вас. Я помню то время, когда молодой Фродо Торбинс
был одним из худших юных хулиганов Бакленда. Но я думаю не о
грибах. Я слышал имя Торбинса незадолго до вашего прихода. Как
вы думаете, о чем расспрашивал меня тот странный незнакомец.
     Они с беспокойством ждали продолжения.
     -- Ну, - продолжал фермер, медленно приближаясь к цели
своего рассказа, - он подвехал на большой черной лошади к во-
ротам, которые как раз были открыты, и подвехал прямо к моей
двери. Сам весь черный, в плаще с капюшоном, как если бы не
хотел, чтобы его узнали. "Что ему нужно в Уделе?" Подумал я.
Мы здесь, у границ часто видим высокий народ, но я никогда не
слышал о таких, как этот черный незнакомец.
     "Добрый вечер вам! - сказал я, подходя к нему. - Эта до-
рога ведет только к моему дому, и если вы куда-то направляе-
тесь, то вам лучше повернуть назад." Мне он не понравился:
подошел Грин, принюхался и взвыл, будто его ударили. Он опус-
тил свой хвост и с визгом убежал. Черный незнакомец продолжал
спокойно сидеть на лошади.
     "Я пришел оттуда, - сказал он медленно и как-то затруд-
нительно, указывая на запад, на мои поля, если вы заметили. -
Вы видели Торбинса? - спросил он странным тоном и наклонился
ко мне. Я не видел его лица, так как его капюшон опустился
слишком низко: я почувствовал, как дрожь пробежала у меня по
спине. Но все же я не видел причины, по какой этот всадник ез-
дит по чужим полям.
     "Уезжайте! - сказал я ему. - Здесь нет Торбинсов. Вы не
в той части Удела. И вам лучше направиться в Хоббитон, и на
этот раз поезжайте по дороге".
     "Торбинс ушел, - ответил он шепотом. - Он идет. Он неда-
леко. Я хочу найти его. Если он пройдет мимо, вы скажете мне?
Я вернусь с золотом."
     "Не нужно, - ответил я. - Отправляйтесь восвояси и по-
быстрее. Даю вам минуту, потом спущу собак".
     Он издал звук, напоминающий свист. Может, это был смех, а
может, и нет. Затем направил свою большую лошадь прямо на ме-
ня, и я едва успел отпрыгнуть. Я крикнул собак, но он повер-
нул, проехал за ворота и подобно молнии проскакал по дороге.
Что вы об этом думаете?
     Фродо сидел, глядя на огонь. Единственной его мыслью бы-
ло: как же теперь добраться до Ферри?
     -- Не знаю, что и подумать, - сказал он наконец.
     -- Тогда я вам скажу, что я думаю, - заявил Бирюк. Вам не
следовало связываться с жителями Хоббитона, мастер Фродо. Они
странные хоббиты. - Сэм заерзал на своем стуле, недружелюбно
глядя на фермера, - но вы всегда были безрассудны. Когда я ус-
лышал, что вы оставляете Брендизайков и переселяетесь к старо-
му мастеру Бильбо, я тогда не сказал, что вы ищете беспокойс-
тва. Вспомните мои слова, это все произошло из-за странных дел
мастера Бильбо. Говорят, что он получил свои деньги волшебным
способом в чужой стране. Может, кто-то охотится за золотом и
драгоценностями, которые, как я слышал, он закопал в своей но-
ре в Хоббитоне.
     Фродо ничего не сказал: остроумная догадка фермера была
не так уж неверна.
     -- Ну, мастер Фродо, - продолжал Бирюк, - я рад, что у
вас хватило разума вернуться в Бакленд. Вот вам мой совет: ос-
тавайтесь здесь и не связывайтесь с чужеземцами. У вас и тут
найдутся друзья. Если кто-то из этих черных парней опять поя-
вится тут, он будет иметь дело со мной. Я скажу, что вы умерли
или покинули Удел, - все, что вам угодно. И, может, так оно и
есть: ведь они, наверно, хотят узнать новости о старом мастере
Бильбо.
     -- Может, вы и правы, - сказал Фродо, отводя взгляд от
глаз фермера и глядя в огонь.
     Бирюк задумчиво посмотрел на него.
     -- Что ж, я вижу, у вас есть свои планы, - сказал он. -
Ясно, как мой нос, что не простая случайность привела сюда вас
и всадника в один и тот же день: и может моя новость была для
вас не такой уж новой. Я не спрашиваю, что у вас в голове, но
вижу, что вы в затруднительном положении. Может, вы думаете,
что вам теперь нелегко будет добраться до Ферри?
     -- Да, - ответил Фродо, - но нам все равно нужно это сде-
лать, а сидя здесь и размышляя, мы все равно себе не поможем.
Боюсь, что мы должны идти. Большое спасибо, вы были очень доб-
ры к нам. Я боялся вас и ваших собак больше тридцати лет, фер-
мер Бирюк, хотя вы, наверное, смеетесь, слыша это. Очень жаль:
я утратил доброго друга. А теперь мне не хочется уходить так
быстро. Но, может быть, однажды я вернусь, если смогу.
     -- И будете встречены с радостью, - сказал Бирюк. - Но у
меня предложение. Скоро закат и мы собираемся ужинать, мы ло-
жимся спать сразу после ужина и захода солнца. Если вы и мас-
тер Перегрин и все останетесь и поужинаете с нами, нам будет
очень приятно.
     -- И нам тоже! - ответил Фродо. - Но боюсь мы должны идти
немедленно. Даже в этом случае мы достигнем Ферри после нас-
тупления темноты.
     -- А, подождите минутку! Вот что я предлагаю: после ужина
я запрягу небольшой фургон и отвезу вас в Ферри. Это сбережет
вам время и избавит от других беспокойств.
     К радости Пина и Сэма, Фродо с благодарностью принял это
предложение. Солнце почти уже зашло за западные холмы, потем-
нело. Вышли два сына Бирюка и три его дочери, на большом столе
был подан обильный обед. В очаг подбросили дров и осветили
кухню лампами. Миссис Бирюк сновала туда сюда. Пришли так же
несколько хоббитов, работавших на ферме. Через короткое время
все принялись за еду. Пиво было подано в изобилии, были так же
большие блюда с грибами и ветчиной среди множества другой де-
ревенской пищи. Собаки лежали у огня, грызли кости и хрустели
хрящами.
     Когда все поели, фермер и его сыновья вышли во двор с фо-
нарями и подготовили фургон. Когда вышли и гости, во дворе бы-
ло уже темно. Они подобрали свои мешки и забрались в фургон.
Фермер сел на сиденье кучера и хлестнул кнутом двух своих
крепких пони. Жена его стояла в свете открытых дверей.
     -- Будь осторожен, Бирюк! - окликнула она его. - Не спорь
с чужеземцами и сразу же возвращайся!
     -- Хорошо, - ответил он, и фургон двинулся к воротам. В
воздухе не было ни ветерка: ночь была тиха и спокойна чувство-
валась ночная прохлада. Они двигались без света, и потому до-
вольно медленно. Через одну-две мили кончилась проселочная до-
рога, она нырнула в лощину, поднялась на невысокий холм и
соединилась с мощенной дорогой.
     Бирюк сошел и внимательно осмотрел дорогу, но в темноте
ничего не было видно; в спокойном воздухе не раздавалось ни
звука. Тонкие струйки речного тумана поднимались из лощин и
ползли с полей.
     -- Туман сгущается, - сказал Бирюк, - но я не буду зажи-
гать лампы, пока не поверну домой. Мы услышим, если кто-нибудь
появится на дороге.
     От фермы Бирюка до Ферри было больше пяти миль. Хоббиты
закутались в плащи, но прислушивались ко всем звукам однако
они слышали только скрип колес и топот копыт пони Фродо каза-
лось, что фургон двигался медленнее улитки. Рядом с ним клевал
носом Пин: они смотрели в сгущавшийся туман.
     Наконец они достигли Ферри. Вьезд к парому был обозначен
двумя высокими белыми столбами, внезапно появившимися справа.
Фургон со скрипом остановился. Они уже начали слезать, как
вдруг услышали звук, который все время боялись услышать - спе-
реди донесся топот копыт. Звук приближался к ним.
     Бирюк спрыгнул с козлов и стоял рядом с пони вглядываясь
вперед. Топ-топ, топ-топ... Всадник приближался. Звук копыт
звучал все громче в неподвижном туманном воздухе.
     -- Вам лучше спрятаться, мастер Фродо, - с беспокойством
сказал Сэм. - Забирайтесь в фургон и укройтесь одеялом, а мы
пошлем этого всадника куда-нибудь подальше.
     Он сам тоже слез и подошел к фермеру. Черному Всаднику
придется миновать их, прежде чем он доберется до фургона.
     Топ-топ, топ-топ, всадник был уже рядом.
     -- Эй, там! - окликнул фермер Бирюк. Звук прекратился. Им
показалось, что они различают в тумане закутанную в плащ фигу-
ру.
     -- Эй! - повторил фермер, передавая вожжи Сэму и делая
шаг вперед. - Не подходите ближе! Чего вы хотите и куда нап-
равляетесь?
     -- Мне нужен мастер Торбинс. Не видели ли вы его? - до-
несся приглушенный голос, но это был голос Мерри Брендизайка.
Мелькнул фонарь и свет его упал на удивленное лицо фермера.
     -- Мастер Мерри! - воскликнул он.
     -- Да, конечно! А кто бы вы думали? - заметил Мерри, под-
ходя к ним. Когда он выступил из тумана, а их страх рассеялся,
то он, казалось, уменьшился до размеров обычного хоббита. Он
сидел на пони, вокруг его шеи и подбородка был обмотан шарф.
     Фродо выпрыгнул из фургона.
     -- Вот наконец и вы! - воскликнул Мерри. - я уже думал,
что вы сегодня не приедете, и собирался ужинать. Когда поднял-
ся туман, я решил сьездить к Стоку и посмотреть, не провали-
лись ли вы в какую-нибудь яму. Но будь я проклят, если знал,
откуда вы приедете! Где вы нашли их, мастер Бирюк? В своем ку-
рятнике?
     -- Нет, они браконьерствовали, - ответил фермер, - я едва
не спустил на них своих собак; но они вам все расскажут сами.
А теперь простите меня, мастер Мерри и мастер Фродо и все, но
мне лучше вернуться домой. уже ночь, а миссис Бирюк будет бес-
покоиться.
     Он развернул фургон на дороге.
     -- Доброй ночи всем вам, - сказал он. - А день был удиви-
тельный и не без ошибок, но все хорошо, что хорошо кончается:
хотя, возможно, так следует говорить, лишь добравшись до собс-
твенного дома. Не стану скрывать, что обрадуюсь, добравшись
домой. - Он зажег фонари и забрался на облучок. Затем достал
из-под сиденья большую корзину. - чуть не забыл. Миссис Бирюк
посылает это мастеру Торбинсу со своими наилучшими пожелания-
ми...
     Он отдал корзину и двинулся, сопровождаемый хором благо-
дарностей и пожеланий доброй ночи.
     Хоббиты следили, как бледнел в тумане свет его фонарей.
Внезапно Фродо рассмеялся: из открытой корзины, которую он
держал, доносился запах грибов.




     -- И нам пора домой, - сказал Мерри. - Есть кое-что любо-
пытное, но оно может подождать до дома.
      Они свернули на дорогу в Ферри. Она была прямой и хорошо
сделанной: с обеих сторон ее ограждали большие белые камни.
Уже более ста лет назад их принесли сюда от реки, где находи-
лась деревянная пристань. С дороги видна была и пристань и
большой плоский паром, стоявший рядом. В свете двух фонарей на
высоких холмах блестели белые причальные тумбы у края воды.
Вода была темной, и над ней держалось лишь несколько клочьев
тумана. На противоположной стороне тумана было меньше.
      Мерри по сходням провел пони на паром, остальные после-
довали за ним. Мерри начал отталкивать паром длинным шестом.
Воды Брендивайна спокойно текли под ними. На другом берегу бе-
рег был крут, по нему вилась извилистая тропа. Там горели фо-
нари. За ними возвышался Баг-холл. На нем сквозь туман было
видно множество освещенных окон, желтых и красных. Это были
огни Бренди-холла, древнего поселка Брендизайков.
      Много лет назад Грехендад Побегайк, глава семейства По-
бегайков, одного из старейших семейств Мариша, да и всего Уде-
ла, пересек реку, которая была естественной восточной границей
земли хоббитов, он построил (или вырыл) Бренди-холл, сменив
свое имя на Брендизайк и поселился здесь, став хозяином ма-
ленькой независимой общины. Семейство его все росло, и продол-
жало расти после него, пока Бренди-холл не занял весь низкий
холм и у него не стало три больших входа, а множество малых и
свыше ста окон. Брендизайки и их многочисленные потомки начали
рыть норы по всем окрестностям холма. Таким было начало Бак-
ленда, плотно населенного участка между рекой и старым лесом,
своеобразной колонии Удела. Главным поселком здесь был Баклбе-
ри, теснившийся на склонах холма Брендихолл.
      Население Мариша дружески относилось к жителям Бакленда,
и власть Хозяина Холла (так назывался глава семейства Бренди-
зайков) признавалась фермерами между Стоком и Ремеем. Но боль-
шинство жителей старого Удела считали бакленберцев странными
типами, полуиностранцами. Хотя в сущности они ничем не отлича-
лись от хоббитов из Четырех Фартингов. За одним исключением:
они любили лодки, а некоторые из них даже умели плавать.
      Вначале их территория не имела защиты с востока: но они
создали живую изгородь - высокую стену. Ее вырастили много по-
колений назад, и теперь она была крупной и высокой. В длину
она имела двадцать миль, начиналась у моста через Брендивайн,
большой петлей отходила от реки и вновь подходила к ней у Хей-
сенда, где Видивайл, текущий через лес, сливался с Брендивай-
ном. Но, конечно, это была не абсолютная защита. Во многих
местах лес вплотную подходил к изгороди. Баклендцы крепко за-
пирали свои двери на ночь, что было не в обычае в Уделе.
      Паром медленно двигался по воде. Берег Бакленда прибли-
жался. Сэм был единственным членом отряда, который раньше не
переправлялся через реку. У него возникло странное чувство,
будто медленный журчащий поток поглощает его прошлую жизнь,
затягивает ее туманом, а впереди лежит темная неизвестность.
Он потряс головой, подавляя мимолетное желание, чтобы мастер
Фродо не уходил и продолжал спокойно жить в Торбе-на-Круче.
      Четверо хоббитов сошло с парома. Мерри привязывал его,
Пин повел пони по тропе, а Сэм, который оглядывался назад, как
бы прощаясь с Уделом, сказал хриплым шепотом:
      -- Смотрите, мастер Фродо! Видите?
      На далеком берегу при свете фонаря они увидели какую-то
фигуру: как будто наклонился большой черный тюк. И пока они
глядели, темная фигура распрямилась и задвигалась, как бы об-
нимая землю. Она вновь припала к земле и скрылась во тьме.
      -- Что это там, в Уделе? - воскликнул Мерри.
      -- Что-то следовало за нами, - ответил Фродо. - Но боль-
ше ни о чем не спрашивайте. Давайте уходить немедленно.
      Они торопливо начали подниматься по тропе на крутой бе-
рег, и когда снова оглянулись, противоположный берег был затя-
нут туманом и на нем ничего не было видно.
      -- Хорошо, что вы не держите на западном берегу лодки! -
сказал Фродо. - Может ли лошадь пересечь реку?
      -- Да, либо в двадцати милях к северу по мосту, либо мо-
жет просто переплыть, - ответил Мерри. - Хотя я никогда не
слышал, чтобы лошадь переплыла Брендивайн. Но при чем тут ло-
шадь?
      -- Расскажу позже. Пойдемте в дом, там мы сможет погово-
рить.
      -- Хорошо! Ты и Пин знаете дорогу, поэтому я поеду впе-
ред и скажу Фетти Болдеру, что вы близко. Мы приготовим ужин.
      -- Мы совсем недавно поужинали у фермера Бирюка, сказал
Фродо, - но можем поужинать еще раз.
      -- Вот и ладно. Дай мне корзину! - сказал Мерри и, дви-
нувшись вперед, скоро исчез во тьме.
      Нужно было пройти некоторое расстояние от Брендивайна до
нового дома Фродо в Крикхэллоу. Хоббиты оставили слева от себя
Бак-хилл и Бренди-холл: на окраине Баклбери они пересекли
главную дорогу Бакленда, которая шла на юг от моста. Через
полмили они увидели уходящую направо проселочную дорогу. По
ней они прошли еще несколько миль, взбираясь на пригорки и
спускаясь в низины.
      Наконец они оказались у узкой калитки в толстой живой
изгороди. Дом в темноте не был виден: он стоял в стороне от
дороги, в центре широкой лужайки, окруженной поясом деревьев
внутри изгороди. Фродо выбрал этот дом из-за его отдаленности
от больших дорог и потому, что рядом не было других жилищ.
Здесь можно было приходить и уходить, оставаясь незамеченным.
Дом когда-то был построен Брендизайком для гостей или для тех
членов семейства, которые на время хотели отдохнуть от тесноты
Бренди-холла. Это был старомодный деревенский дом, очень похо-
жий на хобичью нору. Он был длинным и низким, одноэтажным,
крыша из дерна, круглые окна и большая круглая дверь довершали
сходство.
      Когда хоббиты за калиткой ступили на зеленую тропинку,
они не увидели никакого света: окна дома были темны. Фродо
постучал в дверь и Фетти Болдер отпер ее. Дружеский свет выр-
вался наружу. Они быстро проскользнули внутрь и закрыли за со-
бой дверь. Путешественники оказались в широком холле с дверями
с обеих сторон: и перед ними вглубь дома уходил коридор.
      -- Ну, что вы об этом думаете? - спросил выходя из кори-
дора, Мерри. - Мы сделали все возможное, чтобы было похоже на
дом. В конце концов, мы с Фетти прибыли сюда только позавчера.
      Фродо огляделся. Действительно, было похоже на дом. Мно-
жество его любимых вещей и вещей Бильбо (здесь, на новом мес-
те, они заставили его вновь вспомнить о Бильбо) были размещены
по возможности так же, как и в Торбе-на-Круче. Это было прият-
ное, удобное, прочное жилище: и Фродо почувствовал, что на са-
мом деле хотел бы поселиться здесь в спокойном уединении. Не
хотелось вмешивать друзей во все эти беспокойства: и он вновь
задумался, как же сказать им, что он должен вскоре покинуть
их, по существу немедленно. Это нужно было сделать сегодня же,
еще до того, как они лягут спать.
      -- Восхитительно! - с усилием сказал он. - Мне кажется,
что я вообще не переселялся.
      Путешественники повесили свои плащи и поставили палки у
порога. Мерри провел их через коридор и открыл в дальнем конце
дверь. Оттуда падал свет очага и вытекала струйка пара.
      -- Ванна! - воскликнул Пин. - О, благословенный Мериа-
док!
      -- В каком порядке будем купаться? - спросил Фродо. Кто
раньше: те, что старше, или те, кто проворней? В любом случае
вы будете последним, мастер Перегрин.
      -- Позвольте мне организовать все, - скзал Мерри. - Мы
не должны начинать жизнь в Крикхэллоу с перебранки из-за купа-
ния. И там, в комнате, достаточно полотенец, мочалок и мыла.
Входите, и побыстрей!
      Мерри и Фетти отправились на кухню по другую сторону ко-
ридора и занялись последними приготовлениями к позднему ужину.
Из ванной доносились обрывки песен вперемежку со взбулькиваю-
щими звуками и всплескиванием. Внезапно все голоса заглушил
голос Пина, исполнявший одну из любимых купальных песен Биль-
бо.

        Эй, пой! Окатись Горячей Водой!
        Пот и заботы походные смой!
        Только грязнуля да квелый злодей
        Не возносят хвалу Горячей Воде!

        Сладок напев ручьев дождевых,
        Питающих корни трав луговых,
        Но жгучий пар над Горячей Водой
        Слаще, чем аромат над лучшей едой!

        Пенный, терпкий глоток пивка
        Слаще воды из горного родника,
        Когда окатишь себя с головой
        Белой от пара Горячей Водой!

        Сладко целует небо фонтан,
        Нежный и стройный, как девичий стан,
        Но слаще, чем поцелуи дев молодых,
        Струи кусачей Горячей Воды!

      Послышался шумный всплеск и крик Фродо:
      -- Ой!
      Похоже было, что большая часть ванны Пина превратилась в
фонтан.
      Мерри подошел к двери.
      -- Как насчет ужина и пива в горло? - поинтересовался
он. Выглянул Фродо, вытирая волосы.
      -- Там в воздухе столько воды, что я приду сохнуть в
кухню, - заявил он.
      -- Неужели! - удивился Мерри, заглядывая. Каменный пол
был залит водой.
      -- Тебе придется убрать все до еды, Перегрин, - сказал
он. - Торопись, или мы не будем тебя ждать.
      Они ужинали за кухонным столом у очага.
      -- Надеюсь, вы больше не хотите грибов? - без особой на-
дежды спросил Фродо.
      -- Хотим! - воскликнул Пин.
      -- Они мои! - сказал Фродо. - Даны мне миссис Бирюк, ко-
ролевой среди фермерских жен. Уберите прочь ваши жадные руки,
я сам приготовлю их.
      Хоббиты страстно любят грибы, превосходя в этом отноше-
нии высокий народ. Этот факт частично обьясняет долгие экспе-
диции юного Фродо на знаменитые поля Мариша и гнев оскорблен-
ного Бирюка. На этот раз грибов хватило на всех, даже по
понятием хоббитов. Было много другой еды, и когда с нею покон-
чили, даже Фетти Болдер испустил вздох удовлетворения. Они
отодвинули стол и расставили стулья вокруг огня.
      -- Посуду вымоем завтра, - сказал Мерри. - Теперь расс-
кажите мне обо всем. Вероятно у вас были приключения. Я хочу
получить полный отчет: а больше всего я хочу узнать, при чем
тут старый Бирюк и почему он говорил со мной так. Похоже, что
он испугался, если это вообще возможно.
      -- Мы все испугались, - после паузы ответил Пин. Если
Фродо не хочет говорить об этом, я расскажу тебе все с самого
начала, - сказал он, видя что Фродо молчит и смотрит на огонь.
- Ты тоже испугался бы, если бы тебя два дня преследовал Чер-
ный Всадник.
      -- А кто это?
      -- Черные фигуры на черных лошадях, - ответил Пин. И он
подробно рассказал и описал путешествие с того момента, как
они оставили Хоббитон. Сэм поддерживал его кивками и восклица-
ниями. Фродо продолжал молчать.
      -- Я бы подумал, что вы все это выдумали, - сказал Мер-
ри, - если бы своими глазами не видел черную фигуру на приста-
ни и не слышал странные нотки в голосе Бирюка. Что ты об этом
думаешь, Фродо?
      -- Кузен Фродо был слишком скрытен, - заметил Пин. Но
пришло время ему открыться. До сих пор у нас нет ничего, кроме
предположения старого Бирюка, что все дело связано с сокрови-
щем Бильбо.
      -- Это было только предположение, - торопливо сказал
Фродо. - Бирюк ничего не знает.
      -- Старый Бирюк - проницательный хоббит, - сказал Мерри.
- Много скрывается за его круглым лицом и не проявляется в
разговоре. Я слышал, что некогда он ходил в Старый Лес и знает
множество странных вещей. Но ты можешь нам сказать, Фродо,
справедлива ли его догадка?
      -- Настало время, - прошептал Пин, обращаясь к Мерри.
      Тот кивнул.
      -- Что ж, - сказал, наконец, Фродо, распрямлясь, как
будто приняв решение. - Не могу больше деражть это в себе. Мне
нужно кое-что сказать вам. Но не знаю, с чего начать.
      -- Кажется, я смогу помочь тебе, - спокойно сказал Мер-
ри.
      -- Что ты имеешь в виду? - спросил Фродо, глядя на него
с беспокойством.
      -- Только вот что, мой дорогой старина Фродо: ты несчас-
тен, потому что не знаешь как попрощаться с нами. Ты хочешь
покинуть Удел. Но опасность пришла скорее, чем ты ожидал, и ты
должен отправиться немедленно. И ты не хочешь этого. Нам всем
очень жаль тебя.
      Фродо открыл рот и вновь закрыл его. Удивленное выраже-
ние его лица было таким комичным, что все расхохотались.
      -- Дорогой старина Фродо! - сказал Пин снова. - Ты на
самом деле думал, что затуманил нам головы? Ты для этого не-
достаточно осторожен и мудр. Все твое поведение в этом году с
самого апреля свидетельствовало о намерении уйти. Мы постоянно
слышали твое бормотание: "Увижу ли я вновь эту долину?", И
тому подобное. А утверждение, что у тебя кончились деньги, и
продажа любимой Торбы этим Лякошель-Торбинсам! И все эти тай-
ные встречи с Гэндальфом.
      -- О доброе небо! - воскликнул Фродо. - Я считал себя
осторожным и мудрым. Не знаю, что скажет Гэндальф. Неужели
весь Удел обсуждает мой уход?
      -- О, нет! - сказал Мерри. - Об этом не беспокойся! Тай-
на долго не продержится, конечно, но пока об этом знаем только
мы. В конце концов, не забывай, что мы тебя хорошо знаем и
часто бывали с тобой. И мы часто можем догадаться, о чем ты
думаешь. Я знавал и Бильбо. По правде говоря, с момента его
ухода я внимательно слежу за тобой. Я думал, что рано или
поздно ты пойдешь за ним. Мы опасались, что ты сделаешь это
тайно, как и он. С последней весны мы особенно внимательно
следили за тобой. Тебе не легко будет от нас ускользнуть!
      -- Но я должен идти, - сказал Фродо. - И этому ничем не
поможешь, дорогие друзья. Печально, но вы не сможете удержать
меня. Поскольку вы о многом догадались, пожалуйста, помогите
мне, и не пытайтесь меня удержать!
      -- Ты ничего не понял! - сказал Пин. - Ты должен идти -
значит, и мы должны идти вместе с тобой. Мерри и я отправимся
с тобой. Мерри и я отправимся с тобой. Сэм отличный парень, он
прыгнет в глотку дракону, чтобы спасти тебя, если не споткнет-
ся о собственные ноги, но в твоем опасном путешествии одного
товарища мало.
      -- Мои дорогие и любимые хоббиты! - сказал глубоко тро-
нутый Фродо. - Я не могу допустить этого. Я уже давно решил
это. Вы говорите об опасностях, но не понимаете, о каких опас-
ностях идет речь. Это не поход за сокровищами, не путешствие
туда и обратно. И я бегу от смертельной опасности к смертель-
ной опасности.
      -- Конечно, мы понимаем, - твердо сказал Мерри. - Поэто-
му мы и решили идти. Мы знаем, что Кольцо не смешной вопрос.
Но мы решили помочь тебе по мере своих сил в борьбе против
Врага.
      -- Кольцо! - воскликнул Фродо, на этот раз совершенно
пораженный.
      -- Да! Кольцо, - сказал Мерри. - Мой дорогой старый хоб-
бит, ты не можешь жаловаться на невнимательность друзей. Я уже
много лет знаю о существовании Кольца, еще до того, как Бильбо
ушел. Но поскольку он желал, очевидно, сохранить его существо-
вание в тайне, я тоже молчал, пока мы не заключили наш тайный
союз. Конечно, я не знал Бильбо так хорошо, как тебя: я слиш-
ком молод, а он гораздо осторожнее тебя, но все же недостаточ-
но осторожен. И если хочешь узнать, как я впервые узнал о су-
ществовании Кольца, я тебе раскажу.
      -- Говори, - слабым голосом сказал Фродо.
      -- Как и следовало ожидать, причина заключалась в Ляко-
шель-Торбинсах. Однажды, за год до приема, я шел по дороге и
увидел впереди Бильбо. Внезапно на расстоянии появились Ляко-
шель-Торбинсы, они шли к нам. Бильбо остановился и раз! Исчез.
Я был так изумлен, что с трудом сообразил, что надо и самому
спрятаться более обычным способом. Я перебрался через изгородь
и пошел вдоль дороги по полю. Поверх изгороди я поглядел на
дорогу, и после того как Лякошель-Торбинсы прошли, вновь вне-
запно появился Бильбо. Я заметил блеск золота, когда он что-то
сунул в карман.
      После этого я держал глаза открытыми. В сущности, должен
признаться, что я шпионил. Но вы должны согласиться, что это
очень интересная загадка, а мне не было еще и двадцати. Веро-
ятно, я единственный в Уделе, кроме Фродо, видел тайную книгу
старика.
      -- Ты читал его книгу! - воскликнул Фродо. - Да сжалится
над нами небо! Неужели нет ничего тайного! Ничего скрытого!
      -- Ничего слишком скрытого, должен я сказать, - заявил
Мерри. - Но я бросил только беглый взгляд, да и это было труд-
но сделать. Он никогда не оставлял свою книгу. Интересно, что
с ней стало. Хотел бы я еще раз взглянуть на нее. Она у тебя,
Фродо?
      -- Нет. Ее не было в Торбе. Он, должно быть, взял ее с
собой.
      -- Ну, как я и говорил, - продолжал Мерри, - я держал
свои знания при себе, пока после этой весны положение не стало
серьезным. Тогда мы организовали наш тайный союз; и тут нам не
приходилось быть слишком щепетильными. Ты был не слишком лег-
ким орешком, а Гэндальф оказался еще более крепким. Но если
хочешь познакомиться с нашим главным сыщиком, могу тебе предс-
тавить его.
      -- Где же он? - спросил Фродо, оглядываясь, как будто
ожидая, что из кувшина появится замаскированная зловещая фигу-
ра.
      -- Шаг вперед, Сэм, - сказал Мерри, и свстал с лицом,
красным до ушей. - Вот наш сборщик информации. И собрал ее не-
мало, должен тебе сказать, прежде чем был пойман.
      -- Сэм! - воскликнул Фродо, чувствуя, что удивляться
дальше некуда, и неспособный решить, чувствует ли он гнев,
смущение, облегчение или что его просто одурачили.
      -- Да, сэр! - сказал Сэм - Прошу прощения, сэр! Но я не
хотел вреда ни вам, мастер Фродо, ни мастеру Гэндальфу. У него
есть здравый смысл, уверяю вас, и когда вы сказали, что пойде-
те один, он заметил: нет! Возьмите с собой того, кому можно
верить.
      -- Теперь, мне кажется, что я никому не могу верить,
сказал Фродо.
      Сэм с несчастным видом поглядел на него.
      -- Все зависит от того, что ты хочешь, - заметил Мерри.
- Ты можешь верить нам в беде и радости, до самого конца. Ты
можешь доверять нам любой свой секрет, и мы будем хранить его
лучше, чем ты сам. Мы твои друзья, Фродо. Так оно и есть. И мы
знаем многое из того, что говорил тебе Гэндальф. Мы многое
знаем о Кольце. Мы ужасно испуганы - но мы пойдем с тобой.
      -- И в конце концов, сэр, - добавил Сэм, - мы должны
последовать совету эльфов. Гилдор сказал, что вы должны взять
с собой тех, кто захочет, и этого вы не можете отрицать.
      -- Я не отрицаю этого, - сказал Фродо и поглядел на Сэ-
ма, который теперь улыбался. - Я не отрицаю этого, но теперь я
никогда не поверю, что ты спишь, даже если ты будешь сопеть.
Обязательно пну тебя, чтобы убедиться...
      -- А вы все лживые мошенники! - сказал он, обращаясь к
остальным. - Черт вас побери! - Засмеялся он, махнув рукой. -
Сдаюсь. Я последую совету Гилдора. Если бы опасность не была
такой большой, я танцевал бы от радости. Даже и сейчас я чувс-
твую себя счастливым: уж очень давно я себя таким счастливым
не чувствовал. Я так боялся этого вечера.
      -- Отлично! Решено. Да здравствует капитан Фродо и ком-
пания! - закричали они и заплясали вокруг него. Мерри и Пин
начали петь песню, которую они, очевидно, приготовили для это-
го случая.
      Она была сделана по типу песни гномов, с которой нача-
лось когда-то путешествие Бильбо, и пелась на тот же самый мо-
тив:
        Ур-р-ра! Споем, друзья, втроем,
        Прощай, очаг, и отчий дом!
        Сквозь ветер злой, дожди и зной
        Мы до Раздола добредем!

        Туда, где эльфы с давних пор
        Живут в тени туманных гор,
        Мы побредем, покинув дом,
        Лихим врагам наперекор!

        А что потом - решим потом,
        Когда в Раздоле отдохнем, -
        Нелегок долг, и путь далек,
        Но мы вернемся в отчий дом!

        Близка рассветная пора!
        Нам в путь пора! Нам в путь пора!

      -- Очень хорошо! - сказал Фродо. - Но в таком случае нам
нужно еще много сделать до сна, и сна осталось мало.
      -- О! Это так здорово! - сказал Пин. - Ты на самом деле
хочешь выступить до рассвета?
      -- Не знаю, - ответил Фродо. - Я боюсь этих Черных Всад-
ников и уверен, что долго оставаться на одном месте небезопас-
но, и особенно в месте, куда, как они считают, я направился. И
Гилдор советовал мне не ждать. Но я очень хочу увидеть Гэн-
дальфа. Я видел, что даже Гилдор встревожился, узнав, что Гэн-
дальф не появился. Все зависит от двух обстоятельств. Как
быстро всадники доберутся до Баклбери? И как скоро сможем мы
выступить? Потребуется не так мало времни для подготовки.
      -- Ответ на второй вопрос таков, - сказал Мерри. - Мы
можем выступить через час. Я подготовил практически все. В ко-
нюшне есть пони, все припасы упакованы, за исключением кое-че-
го из одежды и пищи.
      -- Тайный союз был очень эффективным, - констатировал
Фродо. - А как насчет Черных Всадников? Будет ли безопаснее
ждать Гэндальфа один день?
      -- Все зависит от того, что будут делать Всадники, если
найдут тебя, - ответил Мерри. - Они могут быть здесь уже сей-
час, конечно, если они не задержались у Северных Ворот, где
высокая стена опускается к реке у самого моста. Охрана ворот
не пропустит их ночью, но они могут прорваться. Даже днем ох-
ранники постараются задержать их, во всяком случае пока не от-
правят сообщение к хозяину Холла и не получат ответ: им не
понравятся Всадники, они будут испуганы их видом. Но, конечно,
Бакленд не сможет выдержать их атаку. А возможно, утром их
просто пропустят, если они спросят мастера Торбинса. Всем из-
вестно, что он вернулся жить в Крикхэллоу.
      Фродо некоторое время стоял задумавшись.
      -- Я принял решение, - сказал он наконец. - Мы выступим
утром, как только рассветет. Но я не пойду по дороге: в таком
случае было бы безопаснее ждать здесь. Если я пройду через се-
верные ворота, мой уход из Бакленда станет немедленно извес-
тен, вместо того чтобы сохраниться в тайне несколько дней. К
тому же мост и восточная дорога у границ определенно будут ох-
раняться Всадниками. Мы не знаем сколько их, но по крайней ме-
ре двое, а может быть и больше. Единственный выход уйти в со-
вершенно неожиданном направлении.
      -- Но это означает идти в Старый Лес! - в ужасе сказал
Фрекогар. - Это немыслимо. Лес так же опасен, как и Черные
Всадники.
      -- Не совсем, - поправил Мерри. - Выход отчаянный, но я
думаю, Фродо прав. Это единственный способ уйти незамеченными.
И если повезет, мы можем начать удачно.
      -- Но вам не может повезти в Старом Лесу, - возразил
Фрекогар. - Там никому не везет, вы заблудитесь. Никто не хо-
дит туда.
      -- Ходят, - заявил Мерри. - Брендизайки ходят, изредка,
при удобном случае. У нас есть особый выход. Фродо когда-то
один раз пользовался им. Я был в нем несколько раз, обычно
днем, конечно, когда деревья спят и относительно спокойно.
      -- Что ж, поступайте, как находите нужным, - сказал Фре-
когар. - Я больше боюсь Старого Леса, чем всего остального: о
нем рассказывают кошмарные истории, но мой голос не в счет,
так как я не участвую в путешествии. К тому же я очень рад,
что кто-то остается и может расказать Гэндальфу о том, куда вы
ушли. А я уверен, что Гэндальф появится.
      Хотя он очень любил Фродо, Фетти Болдер не имел желание
покидать Удел и посмотреть, что лежит за его пределами. Его
семья происходила из Бадифорда в Восточном Уделе, но сам он
никогда не был за мостом через Брендивайн. Его задачей, в со-
ответствии с планом заговорщиков, было оставаться дома и отве-
чать на все вопросы, сохраняя возможно дольше видимость того,
что мастер Торбинс живет в Крикхэллоу. Он с собой принес даже
старую одежду Фродо, чтобы лучше играть свою роль. Они не по-
дозревали даже, какой опасной может оказаться эта роль.
      -- Великолепно! - сказал Фродо, когда понял этот план. -
Другим путем мы не можем оставить известие Гэндальфу. Не знаю,
умеют ли Всадники читать, но я не осмелился бы оставить пись-
мо: вдруг они обыщут дом. Но если Фетти хочет охранять кре-
пость, я могу быть уверен, что Гэндальф узнает мой путь, я мо-
гу быть доволен. Утром мы отправляемся в Старый Лес.
      -- Итак, решено! - сказал Пин. - Я предпочитаю пуститься
в путешествие, Фетти, чем ждать здесь прихода Черных Всадни-
ков.
      -- Подожди, пока не окажешься в лесу, - заметил Фреди-
гар. - Тогда ты пожалеешь, что ушел отсюда.
      -- Не будем больше спорить об этом, - подытожил Мерри.
Нам еще нужно кое-что упаковать до сна. Я разбужу вас на расс-
вете.
      Добравшись до постели, Фродо некоторое время не мог ус-
нуть. Ноги его болели. Он радовался, что утром поедет верхом.
Постепенно он впал в дремоту. Ему казалось, что он через какое
-то высокое окно смотрит на океан деревьев. Внизу слышались
звуки крадущихся зверей. И Фродо знал, что раньше или позже
они его учуют.
      Потом он услышал какой-то шум в отдалении. Вначале он
подумал, что это ветер шумит в листве. Потом понял, что это
шум далекого моря: шум, которого он никогда в своей жизни не
слышал, хотя часто мечтал о нем. И вдруг он оказался на откры-
том пространстве, в какой-то темной степи. В воздухе чувство-
вался странный соленый запах. Он увидел высокую белую башню,
стоящую на холме, и им овладело желание подняться на нее и
увидеть море. Он двинулся к ней, но внезапно в небе блеснул
свет и раздался удар грома.




       Фродо проснулся неожиданно. В комнате все еще было тем-
но. Рядом с ним стоял Мерри со свечой в одной руке, другой ру-
кой он стучал в дверь.
      -- Что случилось? - спросил Фродо, все еще не проснув-
шись окончательно.
      -- Что случилось? - воскликнул Мерри. - Да время вста-
вать. Уже пол-пятого, на дворе туман. Пошли! Сэм уже пригото-
вил завтрак. Даже Пин уже встал. Я иду надевать на пони седла
и снаряжать того, кто повезет багаж. Разбуди этого слюнтяя
Фетти! Он должен встать, чтобы попрощаться с нами.
      Вскоре после шести четверо хоббитов были готовы высту-
пить. Фетти Болдер все еще зевал. Они украдкой выскользнули из
дома. Мерри шел впереди, ведя пони с поклажей. С веток деревь-
ев скатывались капли росы. Трава посерела от холодной росы.
Все было спокойно, и отдаленные шумы казались близкими и ясны-
ми: петухи кричали во дворах, где-то хлопнули дверью.
      Пони ждали их в конюшне, крепкие маленькие животные, лю-
бимые хоббитами, но быстрые и пригодные к долгой ежедневной
работе. Они сели на пони и вскоре уже двигались сквозь туман,
который, казалось, неохотно расступался и тут же смыкался за
ними. Проехав медленно и без разговоров с час, они увидели пе-
ред собой в тумане изгородь - высокую стену.
      -- Как вы собираетесь миновать ее? - спросил Фрекогар.
      -- Следуй за мной, - сказал Мерри, - и ты увидишь.
      Он повернул налево и двинулся вдоль изгороди: вскоре они
достигли места, где изгородь изгибалась, следуя за низиной.
Здесь был прорублен проход. Стены были сделаны из кирпича, они
постепенно становились все выше и выше, пока не сомкнулись над
головой, и каменная труба уходила вглубь изгороди по низине и
выходила наружу с проивоположной стороны.
      Здесь Фетти Болдер остановился.
      -- До свидания, Фродо, - сказал он. - Я бы хотел, чтобы
ты не ездил через лес. Надеюсь, тебя не понадобится спасать до
конца дня. Желаю всем удачи - сегодня и всегда.
      -- Если нас впереди не ждет ничего хуже Старого Леса, я
буду счастлив, - ответил Фродо. - Попроси Гэндальфа поторо-
питься... Пусть идет по восточной дороге: мы вскоре выйдем на
нее и пойдем как можно быстрее.
      -- До свидания! - закричали они, ввезжая в проход и
вскоре исчезнув из вида.
      В туннеле было темно и влажно. В дальнем конце его прег-
раждала решетка из толстых металических прутьев. В решетке бы-
ла небольшая дверь. Мерри спешился и открыл ее ключом, а когда
они все проехали снова закрыл ее за собой. Она захлопнулась со
звоном. Звук этот был зловещим.
      -- Ну вот! - сказал Мерри. - Мы покинули Удел и находим-
ся на самом краю Старого Леса.
      -- Правда ли то, что о нем рассказывают? - спросил Пин.
      -- Не знаю, какие рассказы ты имеешь в виду, - ответил
Мерри. - Если сказки о привидениях, гоблинах, волках и тому
подобных страшилищах, которые рассказывали Фетти его няньки,
то это неправда. Не нужно им верить. Но все же этот лес -
страшное место. В нем все гораздо более живое, более сознающее
события, если можно так сказать, чем в Уделе. А деревья леса
не любят чужаков. Они следят за тобой. Обычно они этим ограни-
чиваются и, пока стоит день, больше ничего не предпринимают.
Изредка лишь наиболее злобные из них могут царапнуть веткой,
сунуть под ноги корень или запутать лианой. Но мне говорили,
что ночью они гораздо опаснее. Я лишь один или два раза был
там после наступления темноты, и всегда только у самого края.
Мне показалось, что все деревья шепчутся друг с другом, пере-
давая новости и слухи на неизвестном для нас языке: ветви их
раскачивались и загибались без всякого ветра. Говорят, эти де-
ревья могут двигаться, они могут окружить странника. Когда-то
давно они напали на изгородь: подошли и выросли у самой изго-
роди, стали наклоняться над ней. Но пришли хоббиты, срубили
сотни деревьев и устроили в лесу огромный костер, они выжгли
большую полосу к востоку от стены. После этого деревья прекра-
тили это свое наступление, но стали очень враждебны к хобби-
там. До сих пор на месте огня пустое место.
      -- Только ли деревья опасны? - поинтересовался Пин.
      -- В глубине леса и в его дальнем конце живет много
странных созданий, - ответил Мерри. - Во всяком случае, так
мне рассказывали, но сам я ни разу их не видел. Но кто-то про-
ложил в лесу тропы. Встречаются и следы, которые время от вре-
мени изменяются странным образом. Недалеко от этого туннеля
начинается широкая тропа, ведущая к старой гари и дальше на
северо-восток... Это почти совпадает с нужным нам направлени-
ем. Я постараюсь отыскать эту тропу.
      Хоббиты выехали из туннеля и двинулись по широкой поля-
не. В дальнем конце ее уходила в лес едва заметная тропа, но
как только они оказались под кронами деревьев, тропа исчезла.
Оглядываясь, хоббиты в промежутках между деревьями видели тем-
ную полосу изгороди. Впереди видны были только бесчисленные
стволы разнообразных деревьев: прямые и изогнутые, приземистые
и стройные, покрытые наростами и ровные, гладкие и ветвистые:
и все они поросли мохом зеленого или серого цвета. Один Мерри
казался невозмутимо спокойным.
      -- Тебе лучше проехать вперед и отыскать тропу, - сказал
ему Фродо. - Мы не должны потерять друг друга или забыть в ка-
ком направлении находится изгородь.
      Они двинулись вдоль деревьев, пони выбирали путь, тща-
тельно избегая свисающих ветвей и выступающих корней. Подлеска
не было. Местность постепенно поднималась, и по мере того как
они продвигались вперед, деревья становились выше и толще. В
лесу стемнело. Было тихо, лишь изредка слышался звук падения
капли, пробившей себе дорогу сквозь листву. Ветки не двига-
лись, листва не шуршала, но у хоббитов было неприятное чувс-
тво, что за ними следят с неодобрением, временами углублявшим-
ся до вражды. Чувство это постоянно крепло, пока они не начали
оглядываться по сторонам и назад, как бы ожидая внезапного на-
падения.
      Никаких следов тропы не было, и деревья казалось, все
время преграждали им путь... Пин вдруг понял, что не сможет
вынести этого больше, и без предупреждения воскликнул:
      -- Ой! Ой! Я ничего не сделал! Разрешите мне пройти.
      Остальные удивленно остановились, голос Пина замер, как
бы поглощенный толстым занавесом. Никакого ответа, даже эха,
однако деревья, казалось, еще теснее сгрудились вокруг путе-
шественников и следили за ними еще внимательнее.
      -- На твоем месте, я бы не кричал, - заметил Мерри. -
Это приносит больше вреда, чем пользы.
      Фродо уже начал гадать, есть ли вообще дорога через лес
и прав ли он был, когда увлек за собой товарищей в это злове-
щее место. Мерри смотрел по сторонам, казалось, будучи в пол-
ной мере уверен, куда идти дальше. Пин заметил это.
      -- Немного же времени тебе понадобилось, чтобы заблу-
диться, - сказал он. Но в этот момент Мерри облегченно вздох-
нул и указал вперед.
      -- Ну, ну! - сказал он. - Эти деревья раньше были совсем
другими. Перед нами старая гарь (по крайней мере я надеюсь на
это), но тропа как будто ушла куда-то.
      Они двинулись вперед. Стало светлее. И внезапно деревья
кончились, а путешественники оказались на широкой круглой по-
ляне. Над ними было небо, голубое и чистое, к их удивлению: в
лесу они не видели ни расцветающего утра, ни рассеивающегося
тумана. Солнце, однако, было еще недостаточно высоко, чтобы
осветить поляну: его лучи освещали только верхушки деревьев.
Листва деревьев по краям поляны была зеленой и плотной, обра-
зуя почти сплошную стену. На поляне не было ни одного дерева,
только высокая грубая трава: болиголов, петрушка, крапива,
чертополох. Мрачное место, но после леса оно казалось веселым
прекрасным садом.
      Хоббиты ободрились и с надеждой поглядывали на ясное не-
бо. В дальней стороне поляны в тене деревьев был просвет, там
начиналась тропа. Они видели, как тропа углублялась в лес, из-
виваясь, местами расширяясь и вновь сужаясь: деревья смыкали
над ней свои кроны, образуя своеобразную арку. По этой тропе
они и двинулись, по-прежнему продолжая подьем. Но тут они дви-
гались гораздо быстрее и увереннее: им казалось, что лес смяг-
чился и готов беспрепятственно пропустить их.
      Но через некоторое время воздух стал горячим и застыв-
шим. Деревья вновь подошли ближе и хоббиты не видели, что де-
лается впереди. Еще сильнее ощутили они недоброе внимание к
себе. Было так тихо, что стук копыт пони об опавшую листву или
о выступающий корень казались громом, отдававшимся в их ушах.
Фродо, чтобы подбодрить товарищей, пытался петь, но его сдав-
ленный голос был еле слышен:

        Смело идите по затененной земле,
        Верьте, не вечно клубиться мгле,
        Вам суждено одолеть леса,
        И солнце должно осветить небеса:
        На рассвете дня, на закате дня
        Разгорится заря, ветерком звеня,
        И он разгонит промозглую мглу,
        Сгинут навек...

      Тут ему точно горло перехватило. Воздух стал настолько
тяжел, что трудно было признести слово. Прямо перед ними с на-
висающей кроны упала большая ветвь и с треском ударилась о
тропу. Деревья, казалось, сомкнулись вокруг них.
      -- Им не нравятся слова насчет конца леса, - сказал Мер-
ри. - Больше не нужно петь. Погоди, пока не дойдем до края,
тогда повернемся и запоем все хором.
      Он говорил спокойно и, если и чувствовал какое-либо бес-
покойство, то не показывал этого. Остальные молчали. Они были
угнетены. Фродо чувствовал на сердце постоянную тяжесть и жа-
лел, что вздумал бросать вызов деревьям. Он уже хотел остано-
виться и предложить повернуть назад (если это еще возможно),
когда события приняли новый оборот. Тропа перестала поднимать-
ся и на некоторое время стала совсем ровной. Темные деревья
расступились и хоббиты увидели, что тропа уходит прямо вперед.
Перед ними на некотором отдалении возвышался зеленый холм,
поднимаясь из окружающего леса, как голый череп. Тропа вела
прямо к нему.
      Теперь хоббиты двигались вперед еще быстрее, радуясь
возможности хоть ненадолго выйти из-под гнета леса. Тропа
вновь начала подниматься, подводя их к подножию холма. Здесь
она вновь вышла из леса и проходила по участку дерна. Лес ок-
ружал холм как волосы, резко обрамляющие пятно тонзуры.
      Хоббиты повели пони вверх по вьющейся кругом тропе и на-
конец достигли вершины. Тут они остановились и посмотрели вок-
руг. Воздух был насыщен солнечными лучами, в нем стояла дымка,
и они не могли видеть далеко. Поблизости от них туман рассеял-
ся, хотя кое-где в лесистых низинках он задержался, но к югу
над всем лесом стоял туманный занавес.
      -- Там, - сказал Мерри, указывая рукой, - русло Бито-
виндл. Река стекает со склонов и течет на юго запад в самом
центре леса, чтобы слиться с Брендивайном ниже Хейсенда. Мы не
должны идти туда. Говорят долина Битовиндл - самое опасное
место во всем лесу, это центр, откуда исходит все необычное и
загадочное.
      Остальные смотрели в указанном Мерри направлении, но ви-
дел лишь туман над влажной глубокой долиной: за ней продолжал-
ся, пропадая из виду, южный участок леса.
      Солнце на вершине холма припекало основтельно. Было уже,
должно быть, около одинадцати часов: но осенняя дымка все еще
мешала разглядеть что-либо в отдалении. На западе они не могли
разглядеть ни линию стены, ни долину Брендивайна. На севере,
куда они с надеждой поглядывали, не видно было ни следа вели-
кой восточной дороги, к которой они направлялись. Они находи-
лись на острове в море деревьев.
      К юго-востоку поверхность круто опускалась, как будто
холм продолжался под покровом леса, как остров, который явля-
ется лишь верхней частью горы, уходящей далеко вглубь вод. Си-
дя на зеленой вершине, хоббиты ели и посматривали на лес под
ними. Когда солнце поднялось еще выше и наступил полдень они
далеко на востоке увидели серозеленое очертание склонов, кото-
рые лежали за старым лесом в той стороне. Это необычно подбод-
рило их: приятно было увидеть что-либо, кроме бесконечного ле-
са, хотя они и не собирались идти в том направлении. Эти места
пользовались в легендах хоббитов не менее зловещей репутацией,
чем сам лес.
      Наконец, они решили вновь двинуться в путь. Тропа, при-
ведшая их на вершину холма, вновь появилась на северо-западном
склоне, но они прошли по ней немного и убедились, что она пос-
тоянно отклоняется вправо. Вскоре она начала понижаться, и они
предположили, что тропа ведет к долине Витвиндл, совсем не в
том направлении, которое им было нужно. После недолгого обсуж-
дения они решили оставить обманчивую тропу и двинуться на се-
вер: хотя они не могли разглядеть ее с вершины холма, восточ-
ная дорога должна была находиться там, и до нее не должно было
быть далеко. К тому же к северу, левее от тропы, местность ка-
залась более сухой и открытой, деревья, взбиравшиеся на скло-
ны, тоньше, пихты сменили дубы, вязы и другие странные безы-
мянные деревья более густой части леса.
      Вначале их решение казалось правильным: они продвигались
вперед довольно быстро, хотя, когда на одной из полян им уда-
лось взглянуть на солнце, им показалось, что они свернули нем-
ного к востоку. Но спустя какое-то время деревья снова начали
теснее обступать их, именно там, где на расстоянии они каза-
лись тоньше и менее спутанными. Неожиданно появились глубокие
складки в земле, как борозды от гигантской телеги или широкие
рвы на давно используемой когда-то, заросшей ежевикой и тра-
вой, дороге. Эти борозды пересекали хоббитам путь, и им приш-
лось с большим трудом спускаться в них, а затем взбираться на
противоположный склон. Всякий раз спускаясь вниз, они обнару-
живали, что дно углубления заросло густым подлеском, который
не давал им возможности свернуть влево, но легко расступался,
когда они поворачивали вправо. Им приходилось довольно долго
идти по дну, пока отыщется место, подходящее для подвема. И
каждый раз, когда они поднимались из борозды, деревья леса ка-
зались толще и темнее: и всякий раз влево путь оказывался
труднее, даже невозможным, и они вынуждены были поворачивать
направо.
      Через час или два они утратили всякое представление о
направлении, зная лишь, что давно уже не идут на север. Они
просто шли вперед, по избранному для них пути - на восток и на
юг, в самое сердце леса.
      Было уже далеко за полдень, когда они, в очередной раз
сменив направление, опустились в складку местности, более глу-
бокую, чем все попадавшиеся ранее. Она была такой крутой, сте-
ны ее так нависали, что казалось невозможно подняться ни по
той, ни по другой стороне с пони и багажом. Единственное, что
оставалось делать - это идти по дну складки, которое все пони-
жалось. Почва стала мягкой, почва болотистой: со склонов били
ключи, а вскоре они обнаружили, что идут по течению ручья, ко-
торый журчал и переливался в своем поросшем растительностью
ложе. Вскоре местность начала опускаться очень круто, а ручей
стал более многоводным и шумным, так быстро он тек вниз. Они
очутились в глубоком тусклом овраге, а над ними смыкались кро-
ны деревьев.
      После того, как некоторое время они с трудом пробирались
вдоль ручья, овраг внезапно кончился. Как сквозь ворота, они
увидели перед собой солнечный свет. Выйдя из оврага, они уви-
дели, что находятся на крутом берегу, почти утесе: расщелина в
этом утесе - их овраг. У ног их расстилалась широкая полоса
травы и тростника: на далеком расстоянии виден был другой бе-
рег, такой же крутой. Золотой солнечный свет позднего полудня
делал теплой и сонной местность между крутыми склонами. Посе-
редине ее лениво извивалась темная река с коричневой водой,
обрамленная древними ивами, перегороженная упавшими стволами
ив и покрытая тысячами опавших листьев. Воздух был заполнен
опавшими листьями. Мириады пожелтевших листьев дрожали на вет-
вях, теплый мягкий ветерок мягко пролетал по равнине, тростник
шуршал, и ивовые ветви поскрипывали.
      -- Теперь я по крайней мере знаю, где мы! - сказал Мер-
ри. - Мы пошли по направлению, противоположному нужному нам.
Это река Витивиндл. Пойду вперед на разведку.
      Он вышел на освещенное солнцем пространство и исчез в
высокой траве. Через некоторое время он появился вновь и сооб-
щил всем, что между подножием крутого берега и рекой есть по-
лоса твердой земли: в некоторых местах прочный дерн подходит к
самой воде.
      -- Больше того, - добавил Мерри, - что-то похожее на пе-
шеходную тропу, вьется вдоль реки. Если мы свернем налево и
пойдем по этой тропе, то рано или поздно пройдем к восточному
краю леса.
      -- А если тропа заведет нас в трясину? - спросил Пин. -
Ты знаешь, кто и зачем оставил ее? Я уверен, что это сделано
не для нашей пользы. Теперь я с большим подозрением отношусь к
лесу и ко всему, что с ним связано: теперь я верю рассказам о
нем. А знаешь ли ты, как далеко на восток придется нам идти?
      -- Нет, - ответил Мерри, - не знаю. Я не знаю, сколько
нам придется идти вдоль Витвиндила, не знаю, кто ходил здесь
так часто, что протоптал тропу. Но другого пути я просто не
вижу.
      Все поняли, что делать нечего, и Мерри повел их к откры-
той им тропе. Повсюду тростник и трава были сочными, пышными и
высокими, местами поднимались над их головами, но идти по тро-
пе оказалось нетрудно, она петляла и извивалась, выбирая сухое
прочное место между лужами и трясиной. А время от времени тро-
пу пересекали ручейки, впадавшие в Витивиндил и сбегавшие с
крутых берегов: в таких местах были проложены аккуратные мос-
тики из дерева.
      Постепенно хоббитам стало жарко. Над их головами сновали
армии различных мух и мушек, солнце припекало им спины. Нако-
нец они оказались в редкой тени: большие серые ветви наклони-
лись над тропой. Каждый следующий шаг давался им с большим
трудом. Их охватила странная сонливость.
      Фродо почувствовал, что засыпает: его голова опустилась,
подбородок коснулся груди. Перед ним Пин опустился на колени.
Фродо остановился.
      -- Очень тяжело, - услышал он голос Мерри. - Не могу
сделать ни шагу без отдыха. Я должен вздремнуть. Под вязом
прохладно. И меньше мух!
      Фродо не понравились эти слова.
      -- Идемте! - воскликнул он. - Мы еще не можем дремать.
Вначале нужно выйти из леса.
      Но остальные его не слушали. Рядом с ним широко зевал
Сэм.
      Внезапно Фродо почувствовал, как его одолевает сон. Го-
лова его закружилась. В воздухе же не слышно было ни звука.
Даже мухи перестали шуметь. Только на пределе слышимости улав-
ливался какой-то мягкий шум, шелест, шепот. Фродо поднял отя-
желевшие веки и увидел, что над ним наклонилась огромный вяз,
древний и седой. Он казался невероятно большим, ветви его на-
поминали протянутые руки со множеством дрожащих ладоней: узло-
ватый, изогнутый ствол пересекали трещины, которые слегка
поскрипывали. Движение листьев на фоне неба усыпляло Фродо, и
он упал на траву.
      Мерри и Пин потащились вперед и легли, привалившись спи-
нами к стволу вяза. За ними приглашающе раскрылась широкая
щель. Они глядели на движущиеся серые и зеленые листья и, ка-
залось, слышалось пение. Они закрыли глаза, им послышались ка-
кие-то слова, что-то в воде и о сне. Они погрузились в эти
слова и уснули у подножия вяза.
      Фродо некоторое время боролся со сном, который овладевал
им, потом с усилием поднялся на ноги. Он почувствовал жгучее
желание в холодной воде.
      -- Подожди меня, Сэм, - пробормотал он. - Я на минутку.
      В полусне он подошел к берегу, туда, где корни вяза
опускались в воду, как драконьи детеныши, пришедшие на водо-
пой. Перебравшись через них Фродо опустил горящие ноги в хо-
лодную коричневую воду: и тут же, прислонившись к дереву, он
уснул.
      Сэм сидел, почесывая голову и широко зевая. Он был обес-
покоен. Приближался вечер и он думал, что эта внезапная сонли-
вость напала на них неспроста.
      -- За этим скрывается что-то большее, чем жара и уста-
лость, - бормотал он. - Мне не нравится это большое дерево. Я
ему не верю. Только послушать как оно напевает о сне! Это пло-
хо кончится!
      Он заставил себя встать и посмотреть, что происходит с
пони. Оказалось, что два пони ушли от тропы довольно далеко:
он едва успел поймать их и привести обратно, как услышал два
звука: один громкий, другой тихий, мягкий, но очень ясный.
Громкий был всплеск от падения в воду тела, тихий - шум, по-
добный щелканью замка, когда осторожно затворяют дверь.
      Он побежал к берегу. Фродо погрузился в воду, один из
корней, казалось, сталкивал его туда, но он не пробуждался.
Сэм схватил его за куртку и оттащил от корня, потом с трудом
вытащил его на берег. В тот же момент Фродо проснулся, закаш-
лялся и начал отплевываться.
      -- Знаешь, Сэм, - сказал он наконец, - это злобное дере-
во сбросило меня в воду. И я чувствовал это. Большой корень
согнулся и спихнул меня.
      -- Я думал, это вам приснилось, мастер Фродо, - ответил
Сэм. - Не нужно сидеть в таком месте, если хотите спать.
      -- А как другие? - спросил Фродо. - Интересно, что им
снится?
      Они обошли вокруг дерева, и Сэм понял происхождение слы-
шанного им звука. Пин исчез. Щель, у которой он лежал, закры-
лась. Мерри тоже был пойман: другая щель закрылась, прижав его
талию. Ноги его были снаружи, но все остальное в темном от-
верстии, края которого сжались, как челюсти.
      Вначале Фродо и Сэм устремились к тому месту, где лежал
Пин. Они яростно пытались разжать края щели, сжимавшие бедного
Мерри. Все было бесполезно.
      -- Что за глупость! - воскликнул в отчаянии Фродо. - За-
чем мы пришли в этот лес? Я хотел бы, чтобы мы все вновь ока-
зались в Крикхэллоу!
      Он изо всех сил пнул дерево. Едва заметная дрожь пробе-
жала по стволу и ветвям, листва зашуршала, но теперь ее шелест
был похож на смех.
      -- Есть ли топор среди нашего багажа, мастер Фродо? -
спросил Сэм.
      -- У меня есть небольшой топорик для того, чтобы нару-
бить щепок для костра, - ответил Фродо. - Он него будет мало
проку.
      -- Минутку! - воскликнул Сэм, услышав о костре. - Можно
разжечь костер!
      -- Можно, - с сомнением согласился Фродо. - Но, возмож-
но, мы поджарим внутри Пина.
      -- Мы начнем с того, что напугаем дерево как следует, -
яростно сказал Сэм. - Если оно их не отпустит, я распилю его,
разгрызу на куски!
      Он подбежал к вьючному пони и вскоре извлек из багажа
два огнива и топорик.
      Они быстро собрали сухую траву, листья, куски коры: наб-
росали груду сухих ветвей у ствола с противоположной от плен-
ников стороны. Как только Сэм ударил по огниву, искра попала
на сухую траву, и поднялось пламя и облако дыма. Ветви затре-
щали. Листья над их головами, казалось, зашипели с болью и
гневом. Язычки огня принялись лизать ствол вяза. Дрожь пробе-
жала по всему дереву. Мерри издал громкий крик, а из глубины
дерева послышался приглушенный крик Пина.
      -- Перестаньте! Перестаньте! - кричал Мерри. - Оно раз-
режет меня надвое, если вы не перестанете. Так оно говорит.
      -- Кто? Что? - закричал Фродо, обегая дерево кругом.
      -- Прекратите! Прекратите! - молил Мерри. Ветви вяза на-
чали яростно извиваться. Все остальные деревья вокруг тоже за-
шевелились, как будто в лесу поднялся ветер, и по всему лесу,
как от брошенного камня, пробежали волны гнева. Сэм пнул кос-
тер и принялся затаптывать искры. Фродо, не зная, чего он ждет
и на что надеется, побежал по тропе с криком: "На помощь! На
помощь! На помощь!" Ему казалось, что он сам с трудом слышит
пронзительный свой голос: голос его, вылетая изо рта, тут же
тонул в ветвях и листве окружавших деревьев. Он чувствовал от-
чаяние.
      Внезапно он остановился. Ему показалось, что он слышит
ответ: он доносился откуда-то из глубины леса. Он повернулся и
прислушался. Вскоре в этом не было сомнений. Кто-то пел песню.
Глубокий ровный голос беззаботно и счастливо напевал, но в его
словах не было никакого смысла:

        Гол - лог, волглый лог, и над логом - горы!
        Сух - мох, сыр - бор, волглый лог и долы!

      Почувствовав надежду и одновременно опасаясь встретить
новую опасность, Фродо и Сэм теперь оба стояли неподвижно.
Внезапно после долгой песни бессмысленных слов (так им каза-
лось) голос поднялся выше, и стал громче, и прозвучала такая
песня:
        Древний лес, вечный лес, прелый и патлатый - Ветероч-
        ков переплеск да скворец крылатый! Вот уж вечер наста-
        ет, и уходит солнце - Тома Золотинка ждет, сидя у
        оконца. Ждет-пождет, а Тома нет - заждалась, наверно,
        Золотинка, дочь реки, светлая царевна! Том кувшинки ей
        несет, песню распевает - Древний лес, вечный лес Тому
        подпевает: Летний день - голубень, вешний вечер - че-
        рен, Вешний ливень - чудодей, летний - тараторень! Ну-
        ка, буки и дубы, расступайтесь, братцы, - Тому нынче
        недосуг с вами препираться! Не шуршите, камыши, жухло
        и уныло - Том торопится-спешит к Золотинке милой!

      Фродо и Сэм стояли, как очарованные.
      Листва вновь повисла на ветвях неподвижно. Вновь послы-
шалась песня, а затем внезапно подпрыгивая и пританцовывая на
тропе, появилась над тростником старая изорванная шляпа с вы-
сокой тульей и длинным синим пером. При следующем прыжке стал
виден и сам человек. Во всяком случае он был слишком велик и
тяжел для представителя высокого народа, хотя шума он произво-
дил предостаточно, топая большими желтыми башмаками на толстых
ногах, пробиваясь через траву и тростник, как корова, спешащая
на водопой. У него был синий плащ и длинная коричневая борода:
глаза его были синими и яркими, а лицо красное, как яблоко,
изборожденное сотнями морщин смеха. В руках он держал большой
букет водяных лилий.
      -- На помощь! - закричали Фродо и Сэм и побежали ему
навстречу с распростертыми руками.
      -- Эй! Эй! Постойте на месте! - воскликнул старик, под-
нимая руки, и они остановились, как будто их ударили. - Эй,
мои маленькие приятели, куда вы бежите, отдуваясь и пыхтя? В
чем дело? Вы знаете, кто я? Я Том Бомбадил. Расскажите, что
случилось! Том торопится. Не трогайте мои лилии.
      -- Мои друзья пойманы вязом, - почти беззвучно крикнул
Фродо.
      -- Мастера Мерри зажало щелью, - крикнул Сэм.
      -- Что? - воскликнул Том Бомбадил, подпрыгивая в возду-
хе. - Старик вяз? Ничего хуже не случилось? Это легко попра-
вить. Я знаю для этого мелодию. Старый серый патриарх вяз! Я
заморожу его, если он будет плохо себя вести. Я выдерну его
корни. Я нашлю на него ветер, который сорвет с него листья и
ветви. Старик вяз!
      Осторожно положив лилии на траву, он подбежал к дереву.
здесь он увидел ступни ног Мерри - остальное было втиснуто
внутрь. Том приложил к щели рот и начал что-то тихонько напе-
вать. Они не могли разобрать слов, но, очевидно, Мерри что-то
почувствовал: ноги его начали дергаться. Том отпрыгнул в сто-
рону и, подобрав ветку, стегнул ею по стволу.
      -- Выпусти их, старик вяз! - сказал он. - О чем ты дума-
ешь? Тебе не следовало просыпаться. Ешь землю! Углубляйся в
нее! Пей воду! Усни! С тобой говорит Том Бомбадил!
      Он схватил Мерри за ноги и потащил его из внезапно раск-
рывшейся щели.
      Послышался сильный треск и раскрылась вторая щель. Из
нее вылетел Пин, как будто его вытолкнули. Затем с громким
щелканьем обе щели вновь закрылись. По дереву от вершины до
корней пробежала дрожь, и вновь наступила тишина.
      -- Спасибо! - один за другим сказали хоббиты.
      Том Бомбадил разразился смехом.
      -- Ну, мои маленькие друзья! - сказал он, наклоняясь и
заглядывая им в лица. - Вы пойдете ко мне домой! Стол полон
маслом, медом, белым хлебом. Золотинка ждет. Подошло время для
вопросов за обеденным столом. Идите за мной как можно быстрее.
      С этими словами он подобрал свои лилии, взмахнул рукой
и, подпрыгивая и пританцовывая, двинулся по тропе на восток,
громко распевая.
      Слишком ошеломленные и обрадованные для того, чтобы го-
ворить, хоббиты заторопились за ним. Но их скорости не хвати-
ло, и Том вскоре исчез из виду, а звук его пения впереди ста-
новился все слабее и слабее. Потом они снова услышали его
громкий голос.

       Поспешайте, малыши! Поступает вечер!
       Том отправится вперед и засветит свечи.
       Вечер понадвинется, дунет темный ветер,
       А окошки яркие вам тропу осветят.
       Не пугайтесь черных вязов и змеистых веток -
       Поспешайте без боязни вы за мною следом!
       Мы закроем двери плотно, занавесим окна -
       Темный лес, вечный лес не залезет в дом к нам!

      После этого хоббиты ничего не слышали. Почти немедленно
солнце зашло за вершины деревьев. Они вспомнили, как приходит
вечер на Брендивайн, как загораются сотни окон в Баклбери.
Большие тени упали на траву: стволы и ветви деревьев темными
тенями нависали над ними. Над поверхностью реки начал подни-
маться туман и заползать на берег.
     Стало трудно идти по тропе, они почувствовали сильную ус-
талость. Ноги их, казалось, налились свинцом. Странные таинс-
твенные звуки раздавались в кустах и тростнике с обеих сторон
тропы: посмотрев вверх, на бледное небо, они увидели странные
уродливые лица, глядящие на них из тьмы с вершин деревьев. Им
начало казаться, что их окружает нереальный мир и что они бре-
дут в зловещем сне, который никогда не кончится.
     Когда ноги их начали спотыкаться и они почувствовали же-
лание остановиться, местность начала подниматься. Послышалось
журчание воды. Во тьме они уловили белезну пены там, где на
реке начались небольшие водопады. Внезапно деревья кончились,
туман расступился. Они вышли из леса и оказались на широкой
травянистой поляне. Река, быстрая и узкая, весело бежала им
навстречу, сверкая при свете звезд, которые уже показались на
небе.
     Трава под их ногами была ровной и короткой, как будто ее
подстригли. Лес сзади стоял ровной сеной. Тропа была отчетливо
видна, гладкая и выложенная по краям камнем. Она, казалось,
вела на вершину травянистого бугра, теперь серого при бледном
свете звезд: и там, высоко над собой, они увидели мигающие ог-
ни дома. Тропа спустилась, потом вновь поднялась по длинному
ровному подьему, направляясь к свету. Внезапно из открывшейся
двери ударил широкий желтый луч. Перед ними был дом Тома Бом-
бадила. За ним, серые и обнаженные, поднимались темные контуры
склонов, уходящие в ночь на восток.
     Хоббиты и пони заторопились. Усталость и страх отступили.
     -- Гей! Вперед, Мерри дол! - донеслось до них.

        Эй, шагайте веселей! Ничего не бойтесь!
        Приглашает малышей Золотинка в гости.
        Поджидает у дверей с Бомбадилом вместе.
        Заходите поскорей! Мы споем вам песню!

     Послышался другой чистый голос, молодой и звонкий, как
весна, подобный весеннему ручью, бегущему с холма:

       Заходите поскорее! Ну а мы споем вам
       О росе, ручьях и речках, о дождях весенних,
       О степях, где сушь да вереск, о горах и долах,
       О высоком летнем небе и лесных озерах,
       О капели с вешних веток, зимах и морозах,
       О закатах и рассветах, о луне и звездах -
       Песню обо всем на свете пропоем мы вместе!

     С последними звуками этой песни хоббиты вступили на по-
рог, и их со всех сторон окружил золотой свет.




     Четверо хоббитов переступили через широкий каменный порог
и стояли неподвижно, мигая от яркого света. Они находились в
длинной низкой комнате. На столе темного полированного дерева
стояло множество высоких свечей, ярко горевших.
     В кресле, в дальнем конце комнаты, лицом ко входу сидела
женщина. Ее длинные волосы рассыпались по плечам, зеленые как
молодой тростник, усеянные серебром, как каплями росы: на ней
был золотой пояс, в форме переплетенных лилий и незабудок. У
ее ног в широком сосуде плавали белые водяные лилии, так, что
она казалась сидящей на троне посередине пруда.
     -- Входите, добрые гости! - сказала женщина, и они поня-
ли, что именно ее чистый голос слышали они только что. Они
сделали несколько неуверенных шагов вглубь комнаты и начали
низко кланятся, чувствуя странную неловкость, как если бы они
постучали в дверь придорожного дома с просьбой о воде, а им
открыла дверь королева эльфов в платье из живых цветов. Но
прежде чем они сказали что-нибудь, она встала, легко перепрыг-
нула через лилии и со смехом побежала ним навстречу: платье ее
мягко шелестело, как вода в берегах реки.
     -- Входите, дорогие гости! - повторила она, беря Фродо за
руку. - Смейтесь, будте веселы. Я Золотинка, дочь реки. - Она
легко обошла их, закрыла дверь и повернулась к ним, протянув
свои белые руки. - Закроемся от ночи! - сказала она. - Может
вы все еще боитесь тумана, древесных теней и глубокой воды?
Ничего не бойтесь! Ведь сегодня вы под крышей дома Тома Бомба-
дила.
      Хоббиты удивленно смотрели на нее, она по очереди с
улыбкой оглядела их.
      -- Прекрасная леди Золотинка! - сказал наконец Фродо,
чувствуя, что сердце его наполняется непонятной ему самому ра-
достью. Он был очарован ее голосом.
      -- Прекрасная леди Золотинка! - повторил он. - Теперь
радость, заключавшаяся в песнях, которые мы слышали, мне по-
нятна.
        О тростинка стройная!
        Дочь Реки пречистой!
        Камышинка в озере!
        Трель струи речистой!
        О весна, весна и лето и сестрица света!
        О капель под звонким ветром и улыбка лета!

      Внезапно он остановился, охваченный удивлением при зву-
ках своего голоса. Он поет такую песню! Но Золотинка засмея-
лась.
      -- Добро пожаловать! - сказала они. - Я не знала, что
народ Удела так сладкоязычен. Но я вижу, что ты друг эльфов:
об этом говорит блеск твоих глаз и звук твоего голоса. Счаст-
ливая встреча! Садитесь и ждите хозяина дома! Он скоро будет.
Он заботится о ваших усталых лошадках.
      Хоббиты с готовностью сели рядышком на стулья с изогну-
тыми спинками, а Золотинка занялась столом: их глаза неотрывно
следили за нею: грация и красота ее движений заполняла их
сердца восторгом. Откуда-то из-за дома донеслись звуки пения.
Вновь и вновь улавливали они среди множества слов "сыр-бор",
"гол-лог", "сух-мох", повторяющиеся снова и снова.
        Молодчина Бомбадил - вовремя пришел ты к ним -
        В голубом камзоле, а ботинки желтые!
      -- Прекрасная леди! - сказал спустя некоторое время Фро-
до. - Ответь нам, если мой вопрос не покажется тебе глупым,
кто такой Том Бомбадил?
      -- Он это он, - сказала Золотинка, прерывая свои быстрые
движения и улыбаясь.
      Фродо вопросительно посмотрел на нее.
      -- Он тот, кого вы видите, - сказала она в ответ на его
взгляд. - Он хозяин леса, воды и холма.
      -- Значит, вся эта земля принадлежит ему?
      -- Конечно, нет, - ответила она и улыбка ее увяла. - Это
было бы слишком тяжелой ношей, - добавила она как бы про себя.
- И деревья, и травы, и все растущее или живущее здесь принад-
лежит только себе. Том Бомбадил хозяин. Никто не видел старого
Тома бродящим в лесу, идущим вброд по воде, взбирающегося на
вершину холма в свете и тенях. Он не знает страха. Том Бомба-
дил - хозяин.
      Дверь отворилась и вошел Том Бомбадил. Теперь он был без
шляпы и его густые каштановые волосы были увенчаны осенними
листьями. Он засмеялся, и подойдя к Золотинка, взял ее за ру-
ку.
      -- Это моя прекрасная леди! - сказал он, кланяясь хобби-
там. - Это моя Золотинка, одетая в зелень и серебро с цветами
у ног. Стол готов? Я вижу хлеб и масло, мед и молоко, сыр и
фрукты, и ягоды собраны. Довольно ли этого для нас? Готов ли
ужин?
      -- Готов, - ответила Золотинка, - но, может быть, гости
еще не готовы?
      Том хлопнул в ладоши и воскликнул.
      -- Том! Том! Твои гости устали, а ты забыл об этом!
Идемте мои веселые друзья. Том освежит вас. Ваши грязные руки
станут чистыми, лица освежаться: сбростьте свои плащи и поло-
жите узлы!
      Он открыл дверь, и они пошли за ним по короткому коридо-
ру и завернули за угол... Тут была низкая комната с наклонной
крышей (казалось, это пристройка, находящаяся к северу от до-
ма). Стены каменные, увешанные зелеными и желтыми занавесями.
Пол был выслан плитами и покрыт свежим зеленым тростником. На
нем лежали четыре пышных матраса, покрытых белыми одеялами.
Матарсы лежали в ряд у стены. У противоположной стены стояла
длинная скамья с широкими глиняными тазами, рядом со скамьей
стояли кувшины, полные воды, холодной и горячей. Стояли наго-
тове у каждой постели мягкие зеленые комнатные туфли.
      Вскоре умытые и посвежевшие, хоббиты сидели за столом,
по двое с каждой стороны, а с противополжных концов сидели Зо-
лотинка и хозяин. Это был длинный и веселый ужин. Хоббиты ели
так, как может есть уважающий себя хоббит, в еде не было не-
достатка. Напитки в их стаканах казались чище родниковой хо-
лодной воды, однако действовали на них, как вино, веселили
сердца и развязывали языки. Гости вдруг обнаружили, что весело
распевают, как будто это легче и более естественнее, чем гово-
рить.
      Наконец Том и Золотинка встали и быстро очистили стол.
Гостям велели спокойно сидеть на месте, каждому к усталым но-
гам была поставлена скамеечка. В широком очаге перед ними го-
рел огонь, от которого доносился приятный запах, как будто го-
рели стволы яблони. Когда все было приведено в порядок, все
огни в комнате погасли, за исключением одной лампы и пары све-
чей с каждой стороны каминной полки. Золотинка подошла и оста-
новилась перед ними, держа в руке свечу. Она пожелала всем
доброй ночи и крепкого сна.
      -- Отдыхайте в мире до утра! - сказала им она. - Не бой-
тесь ночных звуков! Ничто не проникает в дверь и окна, кроме
лунного и звездного света и ветра с вершины холма. Доброй но-
чи!
      С шелестом и блеском прошла она по комнате. Звуки ее ша-
гов были как ручеек, легко падающий с пригорка на камень в
ночной тиши.
      Том некоторое время сидел рядом с ними молча, и каждый
из них набирался храбрости, чтобы задать множество вопросов,
пришедших в голову за ужином. Наконец заговорил Фродо:
      -- Вы услышали мой крик, мастер, или не просто случай-
ность привела вас к нам в такой момент?
      Том вздрогнул, как человек, пробудившийся от приятного
сна.
      -- Что? - спросил он. - Слышал ли я ваш крик? Нет, не
слышал: я пел в это время. Простая случайность привела меня,
если это можно назвать случайностью. Впрочем, я вас ждал. Мы
слышали о вас и знали, что вы пускаетесь в странствия. Мы так
и думали, что вы придете к реке - все дороги ведут сюда, к
Витвиндл. Старик вяз, он могучий певец: маленькому народу
трудно избежать его хитроумного колдовства. Но у Тома было там
дело, которое нельзя было откладывать.
      Том кивнул, как будто сон вновь начал овладевать им, но
он продолжал мягким певучим голосом:

       У меня там было дело - собирать кувшинки,
       Чтоб потом преподнести их милой Золотинке;
       Я всегда так делаю перед первым снегом,
       Чтоб они цвели у ней до начала лета -
       Собираю на лугу в чистом светлом озере,
       Чтоб ладони холодов их не заморозили.
       Я у этих берегов - давнею порою -
       И жену свою нашел - раннею весною:
       В камышах она звенела песней серебристой,
       А над нею распевал ветерок росистый.

     Он открыл глаза и блеснул на сидящих хоббитов синевой:

       Так что видите, друзья, я теперь не скоро
       У Ветлянки окажусь - может, лишь весною, -
       Да и с Вязом повидаюсь под конец распутицы,
       В дни, когда на нем листва весело распустится
       И когда моя жена в золотистом танце
       На реку отправится, чтобы искупаться.

     Он вновь замолчал, но Фродо не удержался и задал еще
один вопрос, на который ему больше всего хотелось получить от-
вет.
      -- Расскажите нам, мастер, о старике вязе, кто он такой!
Я никогда не слышал о нем раньше.
      -- Не нужно! - сказали вместе Мерри и Пин, внезапно
распрямляясь. - Не сейчас! Подождем до утра!
      -- Правильно! - согласился старик. - Теперь время отды-
ха. Некоторые вещи опасно слушать, когда на землю падают тени.
Спите до утра, отдыхайте на подушках! Не бойтесь ночных зву-
ков! Не бойтесь старого вяза!
      С этими словами он задул огонь в лампе и, взяв в обе ру-
ки по свече, повел хоббитов в их комнату.
      Матрацы и подушки были мягкими, и сделаны из белоснежной
шерсти. Не успев лечь и закрыть глаза, хоббиты уснули мертвым
сном.
      Фродо спал. Ему приснился восход золотой луны: в ее све-
те перед ним оказалась черная каменная стена, в которой была
похожая на большие ворота темная арка. Фродо казалось, что он
поднимается на стену и видит, что это кольцо холмов, а внутри
кольца - равнина, а посредине равнины возвышается остроконеч-
ная каменная башня. На вершине ее видна человеческая фигура.
Восходящая луна, казалось, на мгновение повисла над головой
человека и сверкнула на его белых волосах, которые шевелились
от ветра. С темной равнины снизу доносились странные голоса и
вой множества волков. Внезапно тень в форме огромного крыла
легла на луну. Человек на башне поднял руку, и из того предме-
та, что он держал в руке, сверкнул луч света. Могучий орел
слетел сверху и унес его. Голоса закричали, волки завыли. Пос-
лышался шум как от сильного ветра, его покрыл топот копыт,
приближавшийся с востока. "Черный Всадник!" - Подумал Фродо,
пробуждаясь и все еще слыша топот копыт. Он подумал, хватит ли
у него храбрости вновь покинуть безопасность этих каменных
стен. Он лежал, неподвижно, прислушиваясь: все было тихо, на-
конец он повернулся и снова уснул, погрузившись в сон, от ко-
торого у него не осталось воспоминаний.
      Рядом с ним спал Пин и видел приятные сны, но вот в его
снах наступила перемена, он повернулся и застонал. Внезапно он
проснулся или подумал, что проснулся. Он все еще слышал в тем-
ноте звук, потревоживший его сон, звук, похожий на трение друг
о друга ветвей на ветру, скрип деревянных пальцев о стену и
стекло окна - скрип, скрип, скрип. Он подумал, не растет ли
рядом с домом вяз. Внезапно его охватила пугающая уверенность,
что он не в обычном доме, а внутри вяза и снова слышит ужасные
сухие голоса, смеющиеся над ним. Он сел, ощутил мягкую постель
и снова лег успокоенный. Ему показалось, что он слышит: "Ни-
чего не бойся! Отдыхай! В мире до утра! Не бойся ночных зву-
ков!" Он снова уснул.
      Мерри в своем спокойном сне не слыхал шуршания воды. Во-
да мягко стекала вниз, заполняя все вокруг дома и превращая
местность в глубокий бассейн. Она журчала у стен и поднималась
медленно, но непреодолимо. "Я утону! - подумал он. - Вода
ворвется в дом, и тогда я утону". Он чувствовал, что лежит в
мягком скользком иле. Подпрыгнув, он сел, опустив ноги на хо-
лодный камень. Тут он вспомнил, где находится, и снова лег. Он
вспомнил: "Ничто не проникнет в дверь и окна, кроме лунного и
звездного света и ветра с вершины холма". Легкий порыв возду-
ха шевельнул занавес. Мерри глубоко вздохнул и снова уснул.
      Сэм, насколько он мог вспомнить, проспал всю ночь в глу-
боком удовлетворении, если только бревно может испытывать
удовлетворение.
      Все четверо проснулись одновременно в свете утра. Том
двигался по комнате, насвистывая, как скворец. Услышав, что
они шевелятся, он хлопнул в ладони и воскликнул:
      -- Солнце встало поутру! Просыпайтесь, зайцы!
      Он отодвинул желтый занавес, и хоббиты увидели, что зан-
весы с обеих сторон комнаты закрывали окна, и одно из них вы-
ходило на восток, а другое - на запад.
      Они вскочили, чувствуя себя полностью отдохнувшими. Фро-
до подбежал к окну и увидел огород, серый от росы. Он смутно
ожидал увидеть подходящий к самым стопам дерн, покрытый следа-
ми копыт. На самом деле поле зрения ему закрывал высокий час-
токол, над ним далеко-далеко на фоне восходящего солнца подни-
мались вершины холмов. Утро было бледное, на восточном
горизонте лежали длинные узкие облака, окрашенные в желтый
цвет. Небо говорило о приближении дождя. Быстро светало, и
красные цветы бобов начали сверкать на фоне влажных зеленых
листьев.
      Пин смотрел в западное окно на океан тумана. Туман со-
вершенно скрыл лес. Было похоже на то, что смотришь сверху на
сплошной слой облаков. В одном месте туман распадался на мно-
жество струек и волн - это была долина Витвиндл. Туман сбегал
со склонов холмов и исчезал в белых тенях. Под окном был виден
цветник и живая изгородь, увитая серебрянными нитями, а за ней
ровно скошенная трава с каплями росы. Никакого вяза не было
видно.
      -- Доброе утро, веселые друзья! - восклинул Том, шире
раскрывая восточное окно. Холодный воздух ворвался в него, он
пах дождем. - Я думаю, солнце не часто будет показывать сегод-
ня свое лицо. Я еще до рассвета походил вокруг, взбирался на
вершины холмов, прислушивался к ветру и погоде, к влажной тра-
ве под ногами и влажному ветру над головой. Я разбудил Золо-
тинку песней под ее окном. Но ничего не могло разбудить хобби-
тов ранним утром. Ночью маленький народ пробуждался во тьме, а
утром к нему пришел сон. Ринг о динг дилло! Вставайте, мои ве-
селые друзья! Забудьте ночные звуки! Ринг о динг дилло дол!
Дерри дол! Мои дорогие! Если придете вскоре, найдете завтрак
на столе. Если опоздаете, получите траву и дождевую воду!
      Нужно ли говорить, хотя угроза Тома звучала шутливо, что
хоббиты пришли вскоре, но нескоро оставили стол, только тогда,
когда он уже выглядел пустым. Ни Тома, ни Золотинки не было.
Том чем-то гремел на кухне, ходил вверх и вниз по лестнице,
напевал то в доме, то снаружи. Окна комнаты выходили на запад,
на затянутую туманом поляну, и окно было раскрыто. С крутой
тростниковой крыши капало. Прежде чем они кончили завтрак, об-
лако сбилось в непробиваемую крышу и начался сильный проливной
дождь. За его занавесом лес был совсем невидим.
      Когда они смотрели в окно, до них донесся мягкий чистый,
как будто падавший с неба вместе с дождем голос Золотинки, ко-
торая пела где-то наверху над ними. Они разобрали всего нес-
колько слов, но им стало ясно, что это дождевая песня. Хоббиты
с восхищением слушали: и Фродо радовался всем сердцем и бла-
гославлял ненастную погоду, потому что из-за нее откладывался
их отьезд. С самого пробуждения он с тоской думал о необходи-
мости уезжать, но сейчас решил, что в этот день они не уедут.
      Высоко вверху западный ветер гнал облака, чтобы они про-
лились дождем на голую поверхность склонов. Вокруг дома ничего
не было видно, кроме падающего дождя. Фродо стоял у открытой
двери и следил, как белая меловая тропинка превращается в мо-
лочную реку и, покрытая пузырьками от капель, устремляется
вниз, в долину. Из-за угла дома вышел Том Бомбадил, махая ру-
ками, словно бы разводя в стороны от себя дождь, и, действи-
тельно, когда он поднялся на порог, он был совершенно сухим,
исключая лишь башмаки. Их он снял и поставил к очагу. Потом
сел в самое большое кресло и подозвал к себе хоббитов.
      -- Сегодня у Золотинки стиральный день, - сказал он, -
осенью она все чистит. Слишком сыро для хоббитов, пусть они
пока отдохнут! Сегодня хороший день для длинных рассказов, для
вопросов и ответов, и поэтому Том начинает разговор.
      И он рассказал им много занимательных историй, иногда
как бы обращаясь к самому себе, иногда поглядывая на них
из-под густых бровей яркими голубыми глазами. Часто он начинал
петь, вставая с кресла и пританцовывая. Он рассказал им сказки
о пчелах и цветах, о жизни деревьев, о странных созданиях ле-
са, о злых и добрых, дружественных и недружественных, жестоких
и приветливых существах, прячущихся в зарослях ежевики.
      Слушая, они начинали понимать жизнь леса, где они были
чужаками, а все остальные чувствовали себя так как дома. В
рассказах тома постоянно фигурировал старик вяз, и Фродо мно-
гое узнал о нем, слишком многое, ибо это был не слишком уютный
рассказ. Слова Тома обнажили мысли и сердца деревьев, которые
часто были мрачными и необычными, полными ненависти к сущест-
вам, которые свободно передвигаются по земле, грызут, кусают,
рубят, ломают, жгут - то есть разрушители и узурпаторы. Старый
лес назывался так не без причин, он был действительно древним,
остатками давно забытых лесов прошлого: и в нем жили еще, ста-
рея не быстрее холмов, отцы отцов деревьев, помнящие времена,
когда они были господами мира. Бесчисленные года наполнили их
гордостью, мудростью и злобой. Но никто из них не был так опа-
сен, как великий старик вяз: сердце у него сгнило, но вот сила
сохранилась у него молодая, и он был хитер и коварен, и опытен
в колдовстве, а песни его и мысли слышны были в лесу по обе
стороны реки. Его жаждущая серая душа черпала силу из земли,
далеко простирая свои корни, выпуская в воздух невидимые паль-
цы, и держала в своей власти почти все деревья леса от высокой
стены до самых склонов.
      Внезапно рассказ Тома ушел в сторону от леса и, как хо-
лодный ручей, с журчащими водопадами, прыгающий через булыжни-
ки и обломки скал, извивающийся среди травы, повернул к скло-
нам. Хоббиты слышали о больших курганах, о великих могильных
насыпях, о каменных кругах на холмах и в ущельях между холма-
ми. На склонах холмов блеяли овцы в стадах. Возвышались зеле-
ные и белые стены. На возвышенностях стояли крепости. Короли
маленьких королевств воевали друг с другом, и молодое солнце,
сияло как огонь, на красном металле их прожорливых новых ме-
чей. Были победы и поражения: падали башни, горели крепости, и
пламя вздымалось к небу. Золото грудой насыпали на гробы коро-
лей и королев, и могилы поглощали все, каменные двери закрыва-
лись, и все зарастало травой. Вначале овцы бродили по холмам и
щипали траву, но вскоре все опять опустело. Тень издалека пала
на холмы, и кости в могилах зашевелились. Духи курганов начали
бродить в ущельях, звякая золотыми цепями и кольцами на ледя-
ных пальцах. Каменные круги выступили из земли, улыбаясь в
лунном свете, как сломанные зубы.
      Хоббиты задрожали. Даже в Уделе было известно о духах с
больших курганов за лесом. Эти рассказы хоббиты не любили слу-
шать, даже сидя дома у пылающего очага. Четверо хоббитов вне-
запно осознали то, что изгнало всякую радость из их сердец:
дом Тома Бомбадила стоял как раз над самыми этими смертоносны-
ми курганами. Они утратили нить его рассказа и заерзали, бес-
покойно поглядывая друг на друга.
      Когда они вновь вслушались в его слова, то обнаружили,
что он теперь бродит в старых местах где-то в не их памяти и
восприятии, во времени, когда мир был шире, а море дальше. И
Том пел о древних временах, когда жили только эльфы. Внезапно
он замолчал, и они увидели, что он кивает головой, как бы со-
бираясь спать. Хоббиты сидел молча, как зачарованные: казалось
от его слов утих ветер, рассеялись облака, тьма наступала с
востока и запада, а все небо было полно светом белых звезд.
      Было ли это утро или вечер, много ли дней прошло, Фродо
не мог сказать. Он не чувствовал ни голода, ни усталости,
только удивление. Звезды посылали в окна свой свет, и небесная
тишина, казалось, окружала его. От удивления и внезапного
страха перед этой тишиной он наконец заговорил.
      -- Кто вы, мастер? - спросил он.
      -- Что? - спросил Том, и глаза его беснули в полутьме. -
Разве ты не знаешь моего имени? Это единственный ответ. Скажи
мне, кто ты, один, сам по себе, без имени своего? Но ты молод,
а я стар. Старейший - вот кто я. Запомните мои друзья, эти
слова: Том был здесь раньше реки и деревьев. Том помнит капли
первого дождя и первый желудь. Он прокладывал тропы раньше вы-
сокого народа, он видел прибытие малого народа. Он был здесь
раньше королей, раньше могил и духов курганов. Когда эльфы
двигались на запад, Том тоже был здесь, и раньше, чем изогну-
лось море. Он знал времена без страха под звездами, когда еще
Господин Тьмы не пришел извне.
      Казалось, темная тень легла за окнами, и хоббиты тороп-
ливо переглянулись. Когда они снова посмотрели вокруг, в две-
рях, в потоке света, стояла Золотинка. В руке она держала све-
чу, заслоняя ладонью ее пламя от сквозняка: сквозь ее пальцы
пробивался свет, как солнце сквозь белую завесу.
      -- Дождь кончился, - сказала она. - Новые воды бегут
вниз по холмам под звездами. Давайте смеяться и радоваться!
      -- И давайте есть и пить! - воскликнул Том. - Долгие
рассказы вызывают жажду. А долгое слушание - голод. Слушать
утро, день и вечер.
      С этими словами он спрыгнул с кресла, снял свечу с ка-
минной полки и зажег ее от пламени той свечи, которую держала
Золотинка: затем затанцевал вокруг стола. Потом вылетел за
дверь и исчез.
      Вскоре он вернулся, неся большой нагруженный поднос. Том
и Золотинка сели за стол, и хоббиты удивленно и весело после-
довали их примеру, так прекрасна была грация Золотинка и так
веселы и странны прыжки и шалости Тома. Каким-то образом его
танец по комнате и вокруг стола привел к тому, что очень скоро
еда, сосуды с напитками и свечи оказались на столе. Стены
сверкали огнями, белыми и желтыми. Том поклонился своим гос-
тям.
      -- Ужин готов, - сказала Золотинка, и хоббиты увидели,
что она была вся в серебре, с белым поясом, а башмаки ее были
из рыбьей чешуи. Том же весь был в голубом, как умытые дождем
незабудки, лишь чулки у него были зеленые.
      Ужин был даже лучше, чем накануне. Хоббиты под влиянием
слов Тома забыли о еде, но теперь, когда перед ними был полный
стол, они почувствовали такой голод, словно не ели целую неде-
лю. Вначале они даже не пели и не разговаривали, и ни на что
не обращали внимания. Но постепенно настроение их улучшилось,
а голоса зазвучали веселее.
      После еды Золотинка спела им много песен. Песни ее начи-
нались весело, а заканчивались в тишине. И в этой тишине они
мысленно видели глубокие омуты и широкие ямы, и глядя в них,
они видели под собой небо и в глубинах его звезды, как брилли-
анты. Потом она вновь пожелала им доброй ночи и оставила их у
очага, но Том оказался очень бодрым и засыпал их вопросами.
      Он, по-видимому, много знал о них и их семьях, много
знал об истории и делах Удела, начиная с дней, которые сами
хоббиты едва ли помнили. Это их больше не удивляло: но он не
скрыл от них, что сведения о недавних событиях он получил от
фермера Мэггота, которого считал гораздо более значительной
личностью, сем они ожидали.
      -- Под его ногами земля, и глина на его пальцах, муд-
рость в его костях, и оба его глаза открыты, - сказал Том.
      Было ясно так же, что Том общался с эльфами и что каким-
то образом новость о побеге Фродо пришла к нему от Гилдора.
      Так много знал Том и так хитры были его вопросы, что
Фродо рассказал ему о Бильбо и о собственных надеждах и стра-
хах, даже больше чем Гэндальфу. Том покачал головой, и в его
глазах что-то блеснуло, когда он узнал о Всадниках.
      -- Покажи мне это драгоценное Кольцо! - внезапно посреди
рассказа сказал он, и Фродо, к собственному изумлению, извлек
из кармана цепочку и, отцепив от нее Кольцо, протянул его То-
му.
      Казалось оно увеличилось в тот момент, когда легло на
его большую темнокожую руку. Том внезапно поднес его к глазам
и засмеялся. На секунду хоббиты увидели зрелище, одновременно
комическое и тревожное: яркий голубой глаз сверкал в золотом
круге! Затем Том надел Кольцо на мизинец и поднес к огню све-
чи. Вначале хоббиты не увидели в этом ничего странного. Потом
ахнули. Том не исчез.
      Том вновь засмеялся. Подбросил Кольцо в воздух - и оно с
блеском исчезло. Фродо издал крик - Том наклонился и с улыбкой
протянул ему Кольцо.
      Фродо внимательно и подозрительно оглядел Кольцо, как
будто давал его фокуснику. Это было то же самое кольцо, или
выглядело оно как то же самое и имело такой же вес: Фродо
всегда казалось, что Кольцо слишком тяжело ложится на его ла-
донь. Он даже слегка рассердился на Тома за то, что тот легко-
мысленно отнесся к тому, что Гэндальф считал таким важным и
опасным. Он подождал, пока Том снова заговорит, и на этот раз
он рассказал о барсуках и их странных обычаях, и надел Кольцо.
      Мерри повернулся к нему, собираясь что-то сказать, и
возбужденно воскликнул. Фродо обрадовался (если можно так вы-
разиться) - это было его собственное кольцо. Мерри смотрел
прямо на его стул и, очевидно, не видел его. Фродо встал и ос-
торожно пошел к двери.
      -- Эй! - воскликнул Том, глядя прямо на него своими си-
яющими глазами. - Эй, Фродо! Ты куда? Старый Том Бомбадил еще
не ослеп. Сними свое золотое Кольцо! Тебе лучше без него.
Возвращайся! Оставь свою игру и садись рядом со мной! Нам нуж-
но еще кое о чем поговорить и подумать об утре. Том должен
указать правильную дорогу и не дать вам заблудится.
      Фродо засмеялся, стараясь казаться довольным. Сняв Коль-
цо, он подошел и снова сел. Том говорил, что считает, что
завтра будет сиять солнце, утро будет прекрасное, а путешест-
вие приятное. Но им нужно будет выступить очень рано: погода в
этой местности такова, что даже Том не может надолго быть уве-
ренным в ней, и она может измениться быстрее, чем Том снимает
свою куртку.
      -- Я не хозяин погоды, - добавил он, - и никто, ходящий
на двух ногах, не распоряжается ею.
      По его совету они решили двинуться от его дома прямо на
север, по западным и самым низким отрогам склонов: в таком
случае они могут за дневной переход достичь восточной дороги и
избежать при этом курганов. он советовал им не бояться ничего,
но в то же время быть осторожными.
      -- Держитесь зеленой травы! Не смешивайтесь со старыми
камнями, не связывайтесь с умертвиями из курганов, не трогайте
их домов, если только вы не сильный народ и сердца ваши не
знают страха!
      Он повторил это не раз и советовал им обходить курганы с
запада, если они все же встретятся им по пути. Затем он научил
их песне, которую им следовало спеть, если на следующий день
они окажутся в опасности:

       Песня звонкая, лети к Тому Бомбадилу,
       Отыщи его в пути, где бы ни бродил он!
       Догони и приведи из далекой дали!
       Помоги нам, Бомбадил, мы в беду попали!





      Этой ночью они не слышали никаких странных звуков. но то
ли во сне, то ли наяву, Фродо слышал пение: песня долетала до
него, как бледный свет из-за серого дождевого занавеса: песня
все крепла, превращая занавес в стекло и серебро, пока он не
откинулся весь, открыв за собой в свете солнца далекую зеленую
страну.
      Видение расстаяло при пробуждении. Том свистел, как де-
рево, полное певчих птиц: солнце действительно освещало холмы
и врывалось сквозь раскрытые окна. Все вокруг было зеленым и
бледнозолотым.
      После завтрака, который они опять ели одни, они были го-
товы прощаться, с таким тяжелым сердцем, какое только возможно
в такое прекрасное утро: прохладное, яркое и чистое под умытым
бледно-голубым осенним небом. Дул свежий северо-западный ве-
тер. Отдохнувшие пони были настроены игриво, они фыркали и
беспокойно двигались. Том вышел из дома, помахивая шляпой и
пританцовывая у порога, желая хоббитам доброго пути и гладкой
дороги.
      Они поехали по дороге, вьющейся от дома, и начали подни-
маться по северному отрогу холма, под защитой которого стоял
дом Тома. Они спешились только, чтобы вести пони по крутому
подьему, когда Фродо остановился.
      -- Золотинка! - воскликнул он. - Моя прекрасная леди,
одетая в зелень и серебро! Мы не попрощались с нею, мы даже не
видели ее с вечера!
      Он был так расстроен, что повернул назад. Но в этот мо-
мент откуда-то сверху послышался чистый голос. Она стояла на
холме и махала им, ее волосы свободно развевались на солнце.
Свет похожий на блеск воды, расходился из-под ее ног, когда
она танцевала.
      Они заторопились вверх и вскоре, тяжело дыша, останови-
лись рядом с ней. Они поклонились, но она взмахом руки попро-
сила их оглянуться. Они оглянулись и с вершины холма увидели
утренний мир. Когда они стояли на вершине холма, в лесу все
было затянуто туманом: теперь же воздух был чист и видно было
далеко. На запад местность поднималась, там были поросшие ле-
сом холмы, зеленые, желтые, красновато-коричневые в свете
солнца, за ними скрывалась долина брендивайна. На юге, там,
где протекает Витвиндл, в отдалении что-то сверкало, как блед-
ное стекло: там Витвиндл делала большую петлю в низинах и ухо-
дила в места, о которых хоббиты ничего не знали. На север шли
постепенно понижающиеся равнины серого и зеленого цвета, они
терялись вдали. На востоке поднимались большие курганы, хребет
за хребтом в свете утра и исчезали из вида в отдалении. И там,
вдали, виднелось что-то синевато-белое на краю неба. Это были
памятные хоббитам по старым преданиям высокие и отдаленные го-
ры.
      Они глубоко вдохнули чистый воздух: им казалось, что
всего несколько шагов - и они будут в любом месте, где им за-
хочется. Казалось малодушным желание брести по склонам и
ущельям, вместо того, чтобы прыгать с вершины на вершину лег-
ко, как Том, над грудами скал к самым горам.
      Золотинка заговорила, и они с трудом оторвались от зре-
лища.
      -- Доброго вам пути, дорогие гости! - сказала она. -
Двигайтесь к своей цели! Да будет легка ваша дорога! И торопи-
тесь, пока сияет солнце! - И, обращаясь к Фродо, добавила. -
Прощай, друг эльфов, это была веселая встреча!
      Фродо не нашел слов для ответа. Он низко поклонился,
взобрался на пони и в сопровождении друзей медленно двинулся
вниз по склону холма. Лес, долина, дом Тома Бомбадила - все
пропало из вида. На спуске между зелеными склонами холмов воз-
дух был теплее, и в нос им ударил сильный и крепкий запах дер-
на. Достигнув дна зеленой долины, они повернулись и увидели
Золотинку, теперь крохотную и прекрасную, как освещенный солн-
цем цветок на фоне неба. Она стояла, глядя им вслед, и руки ее
были протянуты к ним. Пока они смотрели, она крикнула что-то,
подняла руки, повернулась и исчезла за холмом.
      Их дорога извивалась по дну долины вокруг зеленых подно-
жий крутых холмов, переходя в другую, более глубокую и широкую
долину, затем через отрог очередного холма, по длинному спуску
в долину, потом на новый холм и так далее. Не было видно ни
деревьев, ни ручьев, ни речек. Это была земля травы и дерна,
молчаливая, если не считать шума ветра и одиноких криков нез-
накомых птиц. По мере их продвижения солнце поднималось выше и
становилось жарко. При каждом подвеме на холм им казалось, что
ветер становится все более слабым. А когда им удавалось взгля-
нуть на запад в промежутки между холмами, отдаленный лес, ка-
залось, дымился, как будто выпавший дождь вновь паром поднима-
ется вверх с ветвей, коней и почвы. Какая-то тень упала на
местность, какая-то тяжелая дымка, под которой небо было как
синяя шляпа, горячая и тяжелая.
      К середине дня они достигли холма, вершина которого была
широкой и плоской, как мелкое блюдце с зеленым ободом. Внутри
воздух не двигался, а небо казалось низким, нависшим над самы-
ми их головами. Вьехав на вершину, хоббиты поглядели на север.
Сердце их охватила радость: им казалось ясным, что они проеха-
ли больше, чем ожидали. Конечно, дали скрывались в дымке и бы-
ли трудно различимы, но не было сомнений в том, что склоны
скоро кончатся. Под ними лежала длинная долина, уходящая на
север. За ней не видно было холмов. На севере они заметили
длинную серую линию.
      -- Это линия деревьев, - сказал Мерри. - Она означает
дорогу. На всем протяжении дороги, до самого моста, вдоль нее
растут деревья. Говорят, их вырастили в древние времена.
      -- Великолепно! - сказал Фродо. - Если мы и после полуд-
ня поедем так же, как утром, мы минуем склоны до захода солнца
и поищем место для ночлега.
      Говоря это, он взглянул на восток и увидел, что с этой
стороны холмы ниже и они глядят на них сверху: все эти холмы
были покрыты зелеными насыпями, а на некоторых были стоячие
камни, торчащие вверх, как зубы из зеленых десен.
      Это зрелище обеспокоило их: поэтому они отвернулись от
него и сьехали вниз, в мелкий круг. В середине его стоял
единственный камень, устремившись высоко к солнцу и не бросая
в этот час тени. Он был бесформенным и все же значительным:
как пограничный столб, как угрожающий палец или даже больше,
чем простое предупреждение, но хоббиты были готовы. Солнце на-
ходилось в зените, и всякие страхи казались глупыми. Поэтому
они уселись у восточной стороны камня, упираясь в него спина-
ми. Камень был холодным, как будто солнце не имело силы сог-
реть его: но в это время дня прохлада казалась приятной. Они
поели с удовольствием, с каким можно есть под открытым небом.
Том снабдил их достаточным количеством пищи. Пони, с которых
сняли груз, паслись в траве.
      Долгая поездка по холмам, плотная еда, теплое солнце и
запах травы, навеяли желание полежать немного, вытянув ноги и
глядя на солнце - это все, вероятно, достаточно обьясняет слу-
чившееся. Они проснулись внезапно, расставшись со сном, в ко-
торый не собирались впадать. Стоячий камень был холоден и бро-
сал длинную бледную тень, протянувшуюся далеко на восток.
Солнце, бледное и водянисто-желтое, светило сквозь дымку над
самым краем ободка круглой площадки, в центре которой они от-
дыхали. С севера, востока и юга, к площадке снизу подступал
густой, холодный белый туман. Воздух был тихим, неподвижным и
прохладным. Пони столпились рядом с ними и стояли кружком.
      Хоббиты в тревоге вскочили на ноги и побежали к западно-
му ободку. Они увидели, что оказались как бы на острове в ту-
мане. В то время как они в отчаянии смотрели на заходящее
солнце, оно скрылось из их глаз в белом море, и холодные серые
тени потянулись с востока. Туман накатывался на стены и пере-
катывался через них; вскоре они оказались в зале с туманными
стенами, центральным столбом которого служил стоячий камень.
      Хоббиты почувствовали, что ловушка за ними захлопнулась,
но не потеряли присутствия духа. Они все еще помнили обнадежи-
вающее зрелище линии деревьев и дороги впереди и знали, в ка-
ком направлении она находится. Во всяком случае они теперь ис-
пытывали такую неприязнь к этому месту с камнем, что у них
даже мысли не возникло о том, чтобы остаться здесь. Они быст-
ро, как только позволяли стынущие пальцы, начали паковаться.
      Вскоре они уже вели пони цепочкой к обходу и вниз по
длинному северному склону холма прямо в туманное море. По мере
того, как они опускались, туман становился холоднее и влажнее,
и волосы прилипали к коже. Когда они достигли дна, стало так
холодно, что они остановились, достали плащи с капюшонами, ко-
торые тут же покрылись серыми каплями. Затем, взобравшись на
пони, они снова медленно двинулись в путь, чувствуя лишь как
поднимается и опускается местность. Они двигались, как им ка-
залось, к выходу из долины в дальнем северном конце ее, кото-
рый они заметили днем. Выехав из долины, они просто должны бу-
дут двигаться вперед, пока не уткнутся в дорогу. Дальше этого
их мысли не шли, за исключением слабой надежды, что там, может
быть, нет тумана.
      Они продвигались очень медленно. Чтобы не разделиться и
не уйти в разных направлениях, они шли цепочкой, впереди всех
- Фродо, Сэм - за ним, дальше - Пиппин, и самым последним шел
Мерри. Долина казалась бесконечной. Внезапно Фродо увидел об-
надеживающий дорожный знак. С обеих сторон сквозь туман что-то
темнело: он предположил, что это выход из долины. Миновав его,
они будут свободны.
      -- Вперед! Следуйте за мной! - крикнул через плечо Фродо
и пришпорил пони. Но его надежда сменилась разочарованием и
тревогой. Темные пятна становились все темнее, и внезапно он
увидел прямо перед собой два огромных камня, зловеще возвышав-
шиеся на дороге и слегка наклоненные друг к другу. Как столбы
какой-то двери, лишенной верхней притолоки. Он не мог припом-
нить, что видел что-либо подобное, когда днем смотрел с верши-
ны холма. Не успел он миновать эти камни, как на него опусти-
лась тьма. Пони его попятился и зафыркал, Фродо упал.
Оглянувшись, он увидел, что остался в одиночестве: остальные
не последовали за ним.
      -- Сэм! - позвал он. - Пин! Мерри! Сюда! Где вы?
      Ответа не было. Страх охватил его, и он побежал обратно
мимо камней, дико крича:
      -- Сэм! Сэм! Мерри! Пиппин!
      Пони убежал в туман и исчез. Ему показалось, что откуда-
то издалека он слышит крик: "Эй! Фродо! Эй!" Крик доносился
с востока, слева от него. Он стоял между огромными камнями,
вслушиваясь и вглядываясь во мглу. Фродо двинулся в том нап-
равлении, откуда доносился крик, и увидел, что поднимается
круто вверх.
      Поднимаясь с трудом, он продолжал громко кричать, но
сначала не слышал никакого ответа, а когда услышал, то ему по-
казалось, что крик доносился откуда-то издалека и высоко над
ним.
      -- Фродо! Эй! - донесся голос из тумана, затем что-то
похожее на "Помогите! Помогите!", Которое перешло в долгий
вопль, внезапно оборвавшийся. Изо всех сил Фродо бежал по нап-
равлению криков, но ответов не было, ночь сомкнулась вокруг
него, и вскоре он утратил всякое представление о направлении.
И ему казалось, что он все время куда-то поднимается.
      Только оказавшись на ровной поверхности, он понял, что
поднялся, на вершину какого-то холма или отрога. Он устал,
вспотел и в то же время дрожал от холода. Все было покрыто
мраком.
      -- Где вы? - закричал он жалобно.
      Ответа не было. Он стоял прислушиваясь. Внезапно он по-
нял, что становится очень холодно: здесь, наверху, дул ледяной
ветер. Погода резко изменилась. Туман плыл мимо него клочьями
и слоями. Изо рта у него вылетал пар, а тьма немного рассея-
лась и стала тоньше. Подняв голову, он с удивлением увидел,
что сквозь плывущие облака тумана он может разглядеть звезды.
Ветер свистел в траве.
      Ему показалось, что он слышит приглушенный крик, и он
двинулся в том направлении и по мере того, как он шел, туман
все более рассеивался и звезды светили все ярче. Осмотревшись,
он понял, что стоит лицом к югу на крутой вершине холма, на
который он, по-видимому, взобрался с севера. Резкий ветер дул
с востока. Справа от него на фоне западных звезд возвышались
темные мрачные очертания большой могильной насыпи.
      -- Где вы? - снова закричал он, гневно и испуганно од-
новременно.
      -- Здесь! - ответил голос, глубокий и холодный, который,
казалось, доносился из-под земли. - Я ищу тебя!
      -- Нет! - закричал Фродо, но бежать он не мог. Колени
его подогнулись, и он упал на землю. Ничего не произошло, не
слышно было ни звука. Дрожа, он поднял голову, как раз вовре-
мя, чтобы увидеть на фоне звезд высокую темную фигуру. Она
наклонилась над ним. Ему показалось, что он видит два глаза,
очень холодные, но освещенные каким-то бледным огнем, как буд-
то бы долетавшим издалека. Затем что-то более жесткое и холод-
ное, чем железо, сжало его. Холод проник в его до самых кос-
тей, и он больше ничего не помнил.
      Придя в себя, он какое-то мгновение ничего не помнил,
кроме чувства ужасного страха. Потом вдруг осознал, что нахо-
дится в плену, что его поймали и ему нет спасения: он находил-
ся в могиле. Дух кургана схватил его: теперь он, наверное, на-
ходится под властью духов кургана, о которых хоббиты
рассказывали друг другу шепотом. Он не осмеливался пошевелить-
ся и лежал в той же позе, прижавшись спиной к холодному камню,
вытянувшись всем телом и сложив руки на груди.
      И хотя его страх был так велик, что, казалось, составля-
ет часть окружающей его тьмы, он обнаружил, что думает о Биль-
бо Торбинсе и его рассказах, о его путешествии за пределы Уде-
ла, о его дорогах и приключениях. В сердце самого
откормленного и робкого хоббита прячутся зерна храбрости
(правда, иногда очень глубоко) и ждут самой последней и отчая-
ной опасности для того, чтобы прорасти. Фродо был не самым
полным и не самым робким: хотя он и не знал этого, Бильбо и
Гэндальф считали его лучшим хоббитом в мире. Он решил, что его
приключение пришло к концу, к ужасному концу, но именно эта
мысль укрепила его. Он почувствовал, что напрягается, как для
последнего прыжка: больше он не был слабым и вялым, не был
беспомощной добычей.
      Лежа неподвижно и приходя в себя, он заметил, что тьма
постепенно рассеивается и вокруг него разливается бледный зе-
леноватый свет. Вначале он не понял, откуда исходит этот свет:
казалось, у него не было причины, источника, он заливал пол,
не достигая, однако, стен и крыши. Он повернулся и увидел в
этом холодном свете лежащих Сэма, Пиппина и Мерри. Они лежали
на полу, лица их были смертельно бледны: и они были одеты в
белое. Рядом с ними лежало множество сокровищ, вероятно, из
золота, хотя в этом свете они казались холодными и нежеланны-
ми. На головах хоббитов были золотые обручи, вокруг пояса -
золотые цепи, а на пальцах множество перстней. С боков у них
были мечи, а у ног - щиты. А поперек их шей лежал один длинный
обнаженный меч.
      Внезапно раздалась песня: холодное бормотание, поднимав-
шееся и опускавшееся. И голос, казалось, шел издалека и вселял
невообразимый ужас, иногда он был высокми и тонким, иногда
низким и хриплым, как стон из-под земли. Из бесформенного по-
тока печальных, но ужасных звуков, время от времени вплетались
слова, угрюмые, жестокие, холодные слова, бессердечные и без-
жалостные. Сама ночь бранила утро, которого была лишена, и хо-
лод проклинал тепло, к которому стремился. Фродо продрог до
самого сердца. Через некоторое время песня стала яснее, и он с
ужасом понял, что она превратилась в заклинание:

       Костенейте под землей
       До поры, когда с зарей
       Тьма кромешная взойдет
       На померкший небосвод,
       Чтоб исчахли дочерна
       Солнце, звезды и луна,
       Чтобы царствовал - один -
       В мире Черный Властелин!

      Фродо услышал какие-то скрипучие звуки. Приподнявшись на
локте, он обнаружил при бледном свете, что они лежат в чем-то
вроде коридора. За ними коридор сворачивал, образуя угол.
Из-за угла тянулась длинная рука, протягивая палцы к Сэму, ко-
торый лежал к ней ближе всего, к рукояти обнаженного меча, ле-
жащего на телах хоббитов.
      Вначале Фродо почувствовал себя так, будто действительно
был превращен заклинанием в камень. Затем дикая мысль о бегс-
тве промелькнула у него в мозгу. Он подумал, не надеть ли ему
Кольцо: может тогда дух кургана не увидит его, и он сможет
найти выход. Он уже видел себя бегущим по роскошной траве, оп-
лакивающим Сэма, Пиппина и Мерри, но свободным и живым. Гэн-
дальф согласится, что он ничего не смог сделать.
      Но храбрость, которая проснулась в нем, оказалась слиш-
ком сильна: он не мог так просто покинуть своих друзей. Он ко-
лебался, шаря рукой в кармане и борясь с собой... А рука тем
временем подбиралась все ближе. Внезапно решимость укрепилась
в нем, он схватил лежащий рядом с ним короткий меч и, встав на
колени, наклонился над телами товарищей. Изо всех сил он уда-
рил по тянущейся руке у запястья и перерубил ее: в тот же мо-
мент меч его раскололся у рукояти. Послышался крик, свет по-
гас. В темноте послышались фыркающие звуки.
      Фродо упал на Мерри - лицо Мерри было ужасно холодным. В
мозгу у Фродо вспыхнуло исчезнувшее с появлением тумана воспо-
минание о доме над холмом и о песне Тома. Он вспомнил мотив,
которому научил его Том. Тихим отчаянным голосом он начал:
"Том Бомбадил!", И с этими словами голос его стал крепче, он
заполнил все темное пространство, которое ответило эхом, похо-
жим на звуки трубы и барабана:

       Песня звонкая, лети к Тому Бомбадилу,
       Отыщи его в пути, где бы ни бродил он!
       Догони и приведи из далекой дали!
       Помоги нам, Бомбадил, мы в беду попали!

      Внезапно наступила глубокая тишина, и Фродо услышал, как
бьется его сердце. Потом послышался далекий, как будто прохо-
дящий сквозь толстые стены и крышу голос:

       Вон он я, Бомбадил, - видели хозяина?
       Ноги легкие, как ветер, - обогнать нельзя его!
       Башмаки желтей желтка, куртка ярче неба,
       Заклинательные песни - крепче нет и не было!

      Послышался долгий рокочущий звук, как будто от падающих
и катящихся камней, неожиданно в пещеру хлынул свет, настоящий
дневной свет. В конце зала, за ногами Фродо появилось напоми-
нающее дверь отверстие: в нем показалась голова Тома (шляпа,
перо и все остальное), обрамленная стоящим за ним огненным
диском солнца. Свет упал на пол и лица троих хоббитов, лежав-
ших рядом с фрдо. Они не пошевелились, но лица их потеряли
мертвенный оттенок. Теперь они, казалось, просто крепко спали.
      Том наклонился, снял шляпу и вошел в темную пещеру, на-
певая:
         В небе - солнце светлое, спит Обманный Камень -
         Улетай, умертвие, в земли Глухоманья!
         За горами Мглистыми сгинь туманом гиблым,
         Чтоб навек очистились древние могилы!
         Спи, покуда смутами ярый мир клокочет,
         Там, где даже утренний свет чернее ночи!

      Послышался крик, и внутренняя часть помещения с грохотом
обвалилась. Послышался вой, уносившийся вдаль, и наступила ти-
шина.
      -- Пойдем, друг Фродо! - сказал Том. - Пойдем на чистую
траву! Помоги мне вынести их.
      Вместе они вынесли Мерри, Пина и Сэма. Когда Фродо в
последний раз покидал могилу, ему показалось, что он видит от-
рубленную руку, все еще пытавшуюся за что-нибудь уцепиться.
Том еще раз вернулся в могилу, и оттуда послышались звякающие
и брящающие звуки. Он вышел, неся в руках охапку сокровищ: зо-
лотые, серебрянные, медные и бронзовые вещи, бусы, цепи, дра-
гоценные украшения. Он взобрался на вершину зеленой могильной
насыпи и положил драгоценности.
      Так стоял он, держа в руке шляпу, ветер раздувал его во-
лосы: он смотрел на троих хоббитов, лежавших на траве к западу
от могилы. Подняв правую руку, он сказал повелительным тоном:

       Мертво спит Обманный Камень - просыпайтесь, зайцы!
       Бомбадил пришел за вами - ну-ка, согревайтесь!
       Черные Ворота настежь, нет руки умертвия,
       Злая тьма ушла с ненастьем, с быстролетным ветром!

      К великой радости Фродо, хоббиты зашевелились: вытягива-
ли руки, протирали глаза и потом вдруг вскочили на ноги. Они
изумленно смотрели сначала на Фродо, потом на Тома, стоявшего
над ними, на могиле, затем на себя, на свои тонкие белые сава-
ны, опоясанные золотом, и звенящие украшения.
      -- Что это? - начал Мерри, чувствуя, как золотое кольцо
сползает ему на глаза. Потом замолчал, тень набежала на его
лицо, он закрыл глаза. - Конечно, я вспомнил! - сказал он. -
Люди из Карн-Дам напали на нас, и мы были побеждены. Ах! Копье
в моем сердце! - Он схватился за грудь. - Нет! Нет! - сказал
он, открывая глаза. - Что я говорю? Я видел сон. Куда ты поде-
вался... Фродо?
      -- Я решил, что заблудился, - ответил Фродо, - но не бу-
дем говорить об этом. Нужно решить, что нам делать. Давайте
двигаться дальше.
      -- В этой одежде, сэр? - удивился Сэм. - Где моя одежда?
      Он сбросил обруч с головы, пояс и перстни на траву и
беспомощно огляделся, как бы надеясь отыскать поблизости свой
плащ, куртку, и другие принадлежности одежды хоббитов.
      -- Ты не найдешь ее, - ответил Том, спускаясь с насыпи,
смеясь и пританцовывая вокруг них при солнечном свете. Можно
было подумать, что ничего опасного или ужасного не произошло:
и действительно ужал исчез из их сердец, когда они смотрели на
него и видели веселый блеск его глаз.
      -- Как это? - спросил Пин, глядя на него полуудивленно.
- Почему не найдем?
      Но Том покачал головой, сказав:
      -- Вы выплыли из глубокой воды. Одежда небольшая потеря,
если вы сами не утонули. Радуйтесь, мои веселые друзья, и
пусть солнечный свет согреет ваши сердца и члены! Отбросьте
эти холодные саваны! Бегайте по траве, а Том тем временем поо-
хотится.
      И он побежал с холма со свистом и выкриками. Глядя ему
вслед, Фродо видел, как он бежит на юг вдоль зеленой долины
между их холмом и следующим, все еще насвистывая и выкрикивая:

       Гоп-топ! Хоп-хлоп! Где ты бродишь, мой конек?
       Хлоп-хоп! Гоп-топ! Возвращайся, скакунок!
       Чуткий нос, ловкий хвост, верный Хопкин-Бобкин,
       Белоногий толстунок, остроухий Хопкин!

      Так он пел и быстро бежал, подбрасывая в воздух шляпу и
ловя ее, пока его не скрыла возвышенность, но и оттуда доноси-
лось его: "Эй! Сюда быстрее!" Южный ветер приносил его сло-
ва.
      Снова стало совсем тепло. Хоббиты побегали немного по
траве, как и велел им Том. Затем принялись греться на солнце,
чувствуя себя так, как перенесенный из суровой зимы в мягкий
климат или как тот, кто долго болел и был прикован к постели,
и вдруг однажды неожиданно выздоровел.
      Ко времени возвращения Тома они почувствовали себя силь-
ными и голодными. Вначале над кромкой холма появилась его шля-
па, потом он сам и послушная шеренга из шести пони: пять их
собственных и еще один. Последний и был, очевидно, старый Фет-
ти Лампикан, он был больше, сильнее, толще и старше, чем их
собственные пони. Мерри, которому принадлежали пять пони, не
давал им имен, но Том назвал их одного за другим, и теперь они
откликались на эти имена. Том поклонился хоббитам.
      -- Вот ваши пони! - сказал он. - У них, в некотором ро-
де, больше здравого смысла, чем у путешествующих хоббитов,
больше смысла в их носах. Они учуяли опасность, к которой вы
устремились, и, желая спастись, они просто убежали. Вы должны
простить их, хотя это верное животное, но они не созданы для
того, чтобы противостоять духу курганов. Вот они вернулись к
вам, неся весь груз!
      Мерри, Сэм и Пиппин достали из мешков запасную одежду и
надели ее, вскоре им стало жарко, так как пришлось надеть теп-
лые вещи, которые они приготовили на случай наступления зимы.
      -- Откуда появилось это старое животное, этот Фетти Лам-
пикан? - спросил Фродо.
      -- Он мой, - ответил Том. - Мой четвероногий друг, но я
редко сижу на нем верхом, и он обычно бродит где угодно, сво-
бодный от упряжи. Когда ваши пони стояли у меня, они познако-
мились с Лампиканом. Они учуяли его ночью и побежали ему навс-
тречу. Я же надеялся, что он присмотрит за ними и мудрыми
своими словами прогонит их страх. А теперь мой веселый Лампи-
кан, старый Том поедет верхом. Гэй! Том покажет вам дорогу,
поэтому ему нужен пони. Ведь не так-то легко разговаривать с
хоббитами, если они едут верхом, а ты пытаешься поспеть за ни-
ми пешком.
      Хоббиты обрадовались, услышав его слова и много раз бла-
годарили Тома: но он лишь засмеялся и сказал, что они умеют
так хорошо сбиваться с дороги, что он не будет чувствовать се-
бя спокойно, пока благополучно не выпроводит их за пределы
своей земли.
      -- У меня много дел, - сказал он, - петь, говорить, хо-
дить, следить за землей. Том не может все время открывать мо-
гилы и щели вяза. У Тома есть свой дом, и Золотинка ждет его.
      Было еще рано, где-нибудь между девятью и десятью, и
хоббиты начали подумывать о еде. Последний раз они ели накану-
не у стоячего камня. Теперь они позавтракали остатками прови-
зии, захваченной еще в доме Тома, добавив то, что принес с со-
бой Том. Завтрак был не очень обильный (это по представлению
хоббитов и в соответствии с обстоятельствами), но они почувс-
твовали себя значительно лучше. Пока они ели, Том вновь заб-
рался в могилу и занялся сокровищами. Большую часть их он соб-
рал в сверкающую груду. Он заклинал их лежать здесь,
"доступными птице, зверю, эльфу и человеку и всем добрым соз-
даниям", потому что чары могил разрушены и умертвие никогда в
них не вернется. Он выбрал для себя из груды драгоценностей
брошь, усеянную синими камнями, в форме крыльев бабочки. Он
долго глядел на нее, как бы погрузившись в воспоминания, пока-
чал головой и наконец сказал:
      -- Отличная игрушка для Тома и его леди! Прекрасна была
та, кто много лет назад носила ее на плече. Теперь брошь будет
носить Золотинка, а ее прежнюю владелицу мы не забудем!
      Для каждого хоббита он подобрал кинжал, длинный в форме
листа, острый, удивительной работы, украшенный насеченными
змейками красного и зеленого цвета. Когда он вытащил их из зо-
лотых ножен, они сверкнули на солнце, сделанные из какого-то
странного металла, легкого и крепкого. они были усажены мно-
жеством камней, очень ярких. Либо из-за качества ножен, либо
из-за какого-то заклинания, лежавшего на могиле, лезвия каза-
лись нетронутыми временем, незаржавевшими, острыми, сверкавши-
ми на солнце.
      -- Старые ножи достаночно длинны, чтобы служить мечами
для хоббитов, - сказал Том. - хорошо иметь с собой острые лез-
вия, если народ Удела идет на восток или юг, во тьму и опас-
ность.
      Потом он рассказал им, что эти ножи были выкованы много
веков назад людьми с запада: эти люди были врагами Господина
Тьмы, но были побеждены злым королем Карн-Дама в земле Ангмар.
      -- Мало кто помнит их теперь, - бормотал том, - но неко-
торые из них все еще блуждают... сыновья забытых королей, бро-
дившие в одиночестве, защищая попавших в беду от зла в случае
необходимости.
      Хоббиты не понимали его слов, но когда он говорил, им
казалось, что перед ним раскрывается бесконечная перспектива
огромной равнины, на которой двигались тени людей, высоких и
угрюмых, с яркими мечами, а у одного из них на лбу сверкала
звезда. Потом видение померкло, и они оказались снова в зали-
том светом мире. Пора было выступить в путь. Они упаковали ба-
гаж и оседлали пони. Свое новое оружие они подвесили к поясам
под куртками, чувствуя себя с ними очень неприветливо и разду-
мывая, понадобятся ли они им когда-либо. Им вовсе не улыбалась
перспектива вступать в схватку в тех землях, куда они направ-
лялись.
      Наконец они двинулись в путь. Свели своих пони с холма,
затем сели на них и быстро поехали по долине. Оглядываясь, они
видели вершину старой могилы на холме, и с нее, как желтое
пламя, поднимался блеск золота. Потом они свернули на отрог
склонов, и могила скрылась из виду.
      Хотя Фродо все время посматривал по сторонам, он не ви-
дел и следа больших камней, стоящих как ворота. Вскоре они
оказались у северного конца долины и выехали из нее; местность
перед ними опускалась. Было весело ехать рядом с Томом Бомба-
дилом: Том ехал верхом на Фетти Лампикане, который мог продви-
гаться гораздо быстрее, чем можно было ожидать от него. Боль-
шую часть времени Том пел, но все больше бессмыслицу или песни
на странном языке, неизвестном хоббитам, на древнем языке, чьи
слова вызывали восторг и удивление.
      Они быстро продвигались вперед, но вскоре поняли, что
дорога гораздо дальше, чем им казалось. Даже без тумана они не
смогли бы достичь ее накануне. Темная линия, которую они тогда
видели, была не деревьями, а кустами, росшими по краям глубо-
кого рва. Том сказал, что когда-то здесь проходила граница ко-
ролевства, но очень-очень давно. Он, казалось, вспомнил что-то
очень печальное и больше ничего не говорил.
      Они перебрались через ров, и Том повернул на север, так
как они раньше слишком отклонились на запад. Местность теперь
была открытой и ровной, и они стали двигаться быстрее, но
солнце стояло уже низко, когда они наконец увидели впереди ли-
нию высоких деревьев. Они поняли, что сейчас после многих нео-
жиданных приключений они выбрались на дорогу. Путники пришпо-
рили пони и после недолгой скачки остановились, наконец, в
тени деревьев. Они находились на вершине пологого подвема, и
дорога, теперь затянутая вечерней полумглой, извивалась под
ними. В этом месте она шла с юго-запада на северо-восток и
справа от них круто опускалась в широкую долину. Она была пок-
рыта рытвинами и являла следы недавнего сильного ливня; рытви-
ны были полны водой.
      Они поехали по спуску, поглядывая вверх и вниз. Ничего
не было видно.
      -- Ну, наконец-то мы здесь, - сказал Фродо. - Я думаю,
что мы потеряли не больше двух дней из-за того, что пошли ле-
сом. Но задержка эта может оказаться полезной - они наверняка
потеряли наши следы.
      Остальные посмотрели на него. Тень страха перед Черными
Всадниками упала на их лица. С тех пор, как они углубились в
лес, они только и думали, как бы добраться до дороги: теперь
же, когда дорога лежала у них под ногами, они вспомнили о
преследующей их опасности и более чем вероятно ждущей их имен-
но на дороге. Они беспомощно посмотрели на садящееся солнце,
но дорога была пуста.
      -- Как вы думаете, - нерешительно спросил Пиппин, - они
нагонят нас сегодня ночью?
      -- Нет, думаю, не сегодня, - ответил Том Бомбадил, - а
может, и не завтра. Но не очень доверяйтесь моим предположени-
ям, я ничего не знаю определенно. Дальше к востоку мои знания
бесполезны. Том не распоряжается всадниками из Черной Земли
далеко за его границами.
      Хоббиты очень хотели, чтобы Том и дальше ехал с ними.
Они чувствовали, что он знает, как вести себя с Черными Всад-
никами лучше, чем кто-либо. Вскоре они углубились в совсем
незнакомые земли, о которых в мире ничего не знают, кроме
смутных легенд. В сгущающийся сумерках они затосковали о доме:
чувство одиночества и заброшенности охватило их. Они стояли
молча, не желая расставаться, но вскоре они поняли, что Том
прощается с ними и желает им набраться храбрости и ехать до
полной темноты без остановок.
      -- Том даст вам дельный совет на конец этого дня (завтра
вы должны будете полагаться уже только на себя), через нес-
колько миль по дороге вы приедете в поселок Пригорье у холма
Бри; двери его смотрят на запад. Там есть старая гостиница
"Гарцующий пони". Хозяина ее зовут Лавр Наркисс. Там вы смо-
жете остановиться на ночь, а утром отправитесь дальше. Будьте
храбры, но осторожны! Наберитесь мужества и поезжайте навстре-
чу своей судьбе!
      Они просили его проехать с ними хотя бы до гостиницы и
выпить с ними, но Том засмеялся и отказался, сказав:

        Здесь кончаются края, мне на веки верные,
        Распрощаемся, друзья, здесь на веки вечные!

      Затем он повернулся, подбросил шляпу, наклонился к спине
Лампикана и с песней поехал назад, в сумерки.
      Хоббиты смотрели ему вслед, пока он не исчез из вида.
      -- Жаль расставаться с мастером Бомбадилом, - сказал
Сэм. - Надеюсь, он был прав и мы сегодня не встретим никаких
опасностей. Но не стану отрицать, что хотел бы уже увидеть
"Гарцующего пони". Надеюсь, он похож на "Зеленого драко-
на" у нас дома. Что за народ живет в Пригорье?
      -- В Пригорье живут хоббиты и высокий народ, - ответил
Мерри. - Думаю, мы там будем совсем как дома. "Пони" - хоро-
шая гостиница по всеобщему мнению. Наши часто здесь бывают.
      -- Может, это все и так, - сказал Фродо, - но мы уже за
пределами Удела. Не чувствуйте себя слишком уж дома! Пожалуйс-
та, помните - все помните! - Что имя Торбинса не должно больше
упоминаться. Я мастер Накручинс, если придется называть меня.
      Они вновь взобрались на пони и поехали в молчании. Быст-
ро поднималась тьма, а они медленно спускались со склонов и
вновь поднимались и через некоторое время увидели впереди мер-
цающие огни.
      Перед ними поднимался холм Бри, темная масса на фоне ту-
манных звезд: на его западном отроге гнездился поселок. К нему
они и поспешили, желая только отыскать огонь и дверь между со-
бой и ночью.




      Пригорье был главным поселком земли Бри, небольшого на-
селенного района, острова в пустыне, окружавшей его. Кроме
Пригорья, на другой стороне холма был Стодил, немного дальше к
востоку в глубокой долине - Комб, а на краю леса Четвуда, по-
селок Арчет. Местность вокруг холма Бри и деревень представля-
ла собой поля и редкие леса шириной в несколько миль.
      Люди Пригорья были широкоплечими, низкорослыми, привет-
ливыми и независимыми: волосы у них были каштановые. Они не
принадлежали никому, кроме самих себя, но они были более дру-
желюбно настроены по отношению к хоббитам, гномам, эльфам и
другим обитателям мира, чем это обычно свойственно высокому
народу. В соответствии с их собственными сказаниями, они были
исконными обитателями этой местности и потомками первых людей,
прибывших с запада. Мало кто из них пережил бедствия древних
дней, но когда короли вновь вернулись с великого моря, они об-
наружили, что люди и Пригорье по-прежнему здесь, и они все еще
были здесь, хотя память о старых королях исчезла.
      В те дни никакие другие люди не жили так далеко на запа-
де. Но в пустынных землях за Пригорьем встречались удивитель-
ные странники. Народ Пригорья называл их следопытами, и ничего
не знал о их присхождении, они были выше ростом и темнее, чем
люди Пригорья, считалось, что они обладают особым зрением и
слухом и понимают язык зверей и птиц. Они бродили на юге и
востоке от Пригорья, добираясь даже до Туманных Гор, но теперь
их осталось мало, и они встречались очень редко. Появляясь,
они приносили с собой новости издалека и рассказывали странные
забытые легенды, которые с охотой выслушивались, но население
Пригорья не дружило с ними.
      В земле Бри было так же множество семейств хоббитов, и
они также утверждали, что Пригорье - старейшее поселение хоб-
битов в мире и что оно было основано задолго до того, как хоб-
биты пересекли Брендивайн и заселили Удел. Хоббиты большей
частью жили в Стеддле, хотя некоторые обитали в самом При-
горье, особенно на верхних склонах холма, над домами людей.
Высокий народ и маленький народ, как они называли друг друга,
находились в дружеских отношениях, но жили по-своему и оба
считали себя необходимейшей частью населения Пригорья. Нигде в
мире нельзя было найти такого странного сожительства.
      Народ Пригорья, и высокий и маленький, не любил странс-
твовать, их главным путешествием было посещение четырех посел-
ков земли Бри. Изредка хоббиты из Пригорья бывали в Бакленде
или восточном Уделе, но хотя их маленькая земля была не дальше
дня езды от моста Брендивайна, хоббиты Удела редко навещали
ее. Случайный житель Бакленда или авантюрист Крол изредка ос-
танавливались на день-два в гостинице, но даже эти посещения
становились все реже. Хоббиты Удела относились к хоббитам При-
горья, как ко всем живущим за границами Удела, как к чужезем-
цам и очень мало интересовались ими, считая их глупыми и нео-
тесанными. Вероятно, гораздо более чужеземцев было рассеяно в
западных землях, чем представляло себе население Удела. Неко-
торые из них, несомненно, были бродягами, готовыми взять все
то, что плохо лежит, и оставлявшими на месте, если это не под-
ходило. Но в земле Бри хоббиты были вполне приличными, процве-
тающими и не более неотесанными, чем их отдаленные родичи в
Уделе. Еще не забылось время, когда отношения между Уделом и
Пригорье были более тесными и регулярными. Во всяком случае в
Брендизайках была несомненная примесь крови уроженцев При-
горья.
      Поселок состоял из нескольких сотен домов высокого наро-
да, главным образом вдоль дороги. Они теснились на сколне хол-
ма, обращаясь окнами на запад. С этой стороны, окружая холм
более чем наполовину, тянулся глубокий овраг с прочной изго-
родью с внутренней стороны. Дорога пересекала овраг в месте,
где был построен мост, дальше, там, где дорога упиралась в из-
городь, стояли большие ворота. В южной части поселка, где до-
рога выходила из Пригорья, были другие ворота. Ночью оба выхо-
да из поселка закрывались, рядом с ними находились небольшие
помещения для стражников.
      У поворота дороги, где она, огибая холм сворачивала нап-
раво, стояла большая гостиница. Она была построена давно, ког-
да движение по дороге было гораздо больше. Пригорье находилось
на скрещении дорог, другая древняя дорога пересекала восточную
за изгородью у западного конца поселка, и в прежние дни люди и
другие существа часто путешествовали по ней. "Удивительно,
как новость из Пригорья", до сих пор говорят в восточном Уде-
ле. Выражение осталось с тех дней, когда вести с севера, юга и
востока обсуждались в гостинице и когда жители мира гораздо
чаще посещали ее. Но северные земли давно уже стали необитае-
мыми и северная дорога, теперь использовалась очень редко, она
вся заросла травой, и население Пригорье назвало ее Неторным
Путем, а также Зеленым Трактом.
      Гостиница в Пригорье, однако, сохранилась, а хозяин ее
был значительной личностью. Дом его был местом встречи всех
свободных от работы, склонных поговорить, любопытных жителей,
больших и маленьких из всех четырех поселков. Гостиница служи-
ла прибежищем следопытам и прочим скитальцам и путешественни-
кам (главным образом, гномам), которые все еще изредка проез-
жали по дороге, направляясь к горам или от них.
      Было темно и ярко сверкали звезды, когда Фродо и его то-
варищи подошли к перекрестку дороги. Они подьехали к западным
воротам, которые оказались закрытыми, в углублении за воротами
сидел человек. Он схватил лампу, вскочил на ноги и с удивлени-
ем посмотрел на них сквозь ворота.
      -- Кто вы и откуда прибыли? - грубовато спросил он.
      -- Мы направляемся в гостиницу, - ответил Фродо. - Мы
путешествуем на восток и не можем двигаться дальше ночью.
      -- Хоббиты! Четверо хоббитов! Больше того, хоббиты из
Удела, судя по их говору! - сказал стражник, как бы разговари-
вая сам с собой. Он некоторое время смотрел на них, потом мед-
ленно растворил ворота и позволил им проехать внутрь.
      -- Не часто увидишь жителей Удела ночью на дороге! -
продолжал он, когда они ненадолго остановились у ворот. - Вы
простите мое недоумение, но какое дело ведет вас на восток от
Пригорье? Могу ли я спросить, как вас зовут?
      -- Наши имена и дела касаются только нас и здесь не мес-
то обсуждать их, - ответил Фродо, которому не понравилось нас-
тойчивость этого человека и тон его голоса.
      -- Ваше дело касается вас, это верно, - согласился чело-
век, - но мое дело задавать вопросы приезжающим ночью.
      -- Мы хоббиты из Бакленда, и нам захотелось попутешест-
вовать и остановиться на ночлег в здешней гостинице, - вмешал-
ся Мерри. - Я - мастер Брендизайк. Довольно этого с вас? Я
слышал, что население Пригорье приветливо относится к путе-
шественникам.
      -- Верно, верно, - сказал человек. - Я не хотел вас оби-
деть. Но вы обнаружите, что не только старый Гарри у ворот за-
дает вам вопросы. Повсюду появились странные чудаки. Если пое-
дете в "Пони", то будете там не единственными постояльцами.
      Он пожелал им доброй ночи, и они двинулись дальше, но в
свете лампы Фродо видел, что этот человек внимательно смотрит
им вслед. Фродо с радостью услышал, как за ними захлопнулись
ворота. Он старался понять, почему стражник был так подозрите-
лен: может, кто-нибудь рассказал об отряде хоббитов. Не Гэн-
дальф ли? Он мог приехать, пока они пробирались через лес и
могильники. Но что-то во взгляде и в голосе стражника застави-
ло его чувствовать беспокойство.
      Человек некоторое время смотрел вслед хоббитам, потом
вернулся на свое место. Как только он повернулся спиной, тем-
ная фигура отделилась от стены у ворот и растаяла во тьме де-
ревенской улицы.
      Хоббиты миновали некрутой подьем, проехали мимо несколь-
ких отдельных домиков и направились к гостинице. Дома казались
им большими и странными. Сэм посмотрел на гостиницу с ее тремя
этажами и множеством окон и почувствовал, как его сердце сжи-
мается. Он представил себе встречу с гигантами выше деревьев и
с существами, еще более ужасными, во время путешествия, но в
этот момент он был слишком полон впечатлениями первой встречи
с людьми и их высокими домами. Он представил себе черных лоша-
дей, стоявших оседланными в тени гостиничного двора, и черных
всадников, всматривающихся в окна верхнего этажа.
      -- Мы ведь не остановимся здесь на ночь, сэр? - восклик-
нул он. - Здесь живут хоббиты, и почему бы не попроситься к
кому-нибудь из них на ночлег? Там мы чувствовали бы себя как
дома...
      -- Что плохого в гостинице? - удивился Фродо. - Том Бом-
бадил советовал остановиться в ней. Наверное, внутри в ней хо-
рошо.
      Даже снаружи гостиница казалась приятным домом для при-
вычного глаза. Она выходила фасадом на дорогу, два ее флигеля
уходили назад, частично скрываясь за невысоким склоном холма,
так что сзади окна второго этажа оказывались на уровне земли.
Широкая арка вела во двор, расположенный между флигелями. Сле-
ва от арки видна была большая дверь, к которой вело нескольких
ступеней. Дверь была открыта, и оттуда вырывался свет. Над ар-
кой висле фонарь, а над ним - большая вывеска: толстый белый
пони, вставший на задние ноги. Над дверью большими буквами бы-
ло написано: "Гарцующий пони Лавра Наркисса". Во многих ок-
нах, за занавесями горел свет.
      Когда они остановились в нерешительности у двери, кто-то
внутри начал петь веселую песню, и к ней присоединился звонкий
хор радостных голосов. Хоббиты некоторое время прислушивались
в эти ободряющие звуки, затем спешились. Песня кончилась, пос-
лышался взрыв смеха и аплодисменты.
      Хоббиты ввели своих пони под арку, оставили их здесь во
дворе и поднялись на ступеньки. Фродо шел впереди и едва не
столкнулся с коротким толстым человеком с лысой головой и
красным лицом. На человеке был белый фартук: он выскочил из
одной двери и устремился в другую, неся поднос, уставленный
кружками.
      -- Можем ли мы... - начал Фродо.
     -- Минутку, - бросил человек через плечо и исчез в хаосе
звуков и облаке дыма. Через мгновение он появился вновь, выти-
рая руки о фартук.
     -- Добрый вечер, маленький мастер! - сказал он, кланяясь.
- Чего вы хотите?
     -- Постели для четверых и стойла для пяти пони, если это
можно организовать. Вы мастер Наркисс?
     -- Да, меня зовут Лавр. Лавр Наркисс, к вашим услугам! Вы
из Удела? - поинтересовался он и вдруг хлопнул себя по лбу,
как бы вспомнив что-то. - Хоббиты! - воскликнул он. - Что же
это напоминает мне. Не могу ли я узнать ваши имена, сэр?
     -- Мастер Тук и мастер Брендизайк, - сказал Фродо, - а
это Сэм Скромби. Меня зовут Накручинс.
     -- Нет, - сказал мастер Наркисс, щелкая пальцами. - Ушло!
Но оно вернется... И я вспомню, когда смогу как следует поду-
мать. Сейчас посмотрим, что можно для вас сделать. В наши дни
не часто встретишь путешественников из Удела, и я был бы опе-
чален, если бы не смог оказать вам хороший прием. Но сегодня у
меня столько посетителей, сколько давно уже не было. "Никогда
не дождит, однако льет", - говорим мы в Пригорье.
     -- Эй, Боб! - закричал он. - Где ты, увалень? Боб!
     -- Иду, сэр! Иду! - в дверях появился ухмылящийся хоббит
и, увидев путешественников, с интересом уставился на них.
     -- Где Бобо? - спросил хозяин. - Не знаешь? Найди его! И
побыстрее. У меня нет ни шести ног, ни шести глаз! Скажи Бобо,
чтобы он разместил пять пони. Пусть отыщет место.
     Боб улыбнулся, подмигнул и исчез.
     -- Что это я говорил? - спросил мастер Наркисс, вытирая
лоб. - Одно за другое, так сказать. Я очень занят сегодня ве-
чером, просто голова кругом идет. У нас путешественники, что
прибыли вчера вечером с юга по Неторному Пути - это очень
странно. Дальше компания гномов, идущих на запад, прибыла се-
годня. А теперь вы. Если бы вы были не хоббитами, сомневаюсь,
что мы смогли бы разместить вас. Но в северном крыле у нас
есть помещения специально для хоббитов. На земляном полу, как
они обычно предпочитают. И с круглыми окнами. Надеюсь, вам бу-
дет удобно. Вы, конечно, захотите ужинать. Скоро будет готово.
Сюда пожалуйста!
     Он прошел по коридору и открыл дверь.
     -- Отличная маленькая гостиница! - сказал он. Надеюсь,
вас устроит. Теперь простите меня. Я так занят. Нет времени
для разговоров. Я должен бежать. Тяжелая работа, но я все не
худею. Загляну к вам позднее. Если что-нибудь захотите, позво-
ните в колокольчик. Придет Боб. Если он не придет, покричите
его!
     Наконец он вышел, когда они почувствовали, что уже зады-
хаются от его голоса. Он, казалось, мог говорить бесконечно,
каким бы занятым не был. Оглянувшись, они увидели, что нахо-
дятся в небольшой уютной комнате. В очаге пылал огонь, перед
ними стояли несколько удобных стульев. Так же был круглый
стол, накрытый белой скатертью, а на нем - большой колоколь-
чик. Но Боб, слуга-хоббит, появился задолго до того, как они
решили его звать. Он принес свечи и поднос, полный тарелок.
     -- Хотите чего-нибудь выпить, господа? - спросил он. -
Пока всем ужин готовится, я покажу вам ваши спальни.
     Они уже умылись и наполовину опустошили кружки доброго
пива, когда вновь появился мастер Наркисс и Боб. Стол запол-
нился едой. Здесь был горячий суп, Холодное мясо, торт с чер-
никой, свежие булочки, масло и полголовки сыра: хорошая еда,
такая же, как и в Уделе. Опасения Фродо не оправдались, да и
пиво оказалось превосходным.
     Хозяин некоторое время суетился вокруг них, потом собрал-
ся уходить.
     -- Не знаю, захотите ли вы присоединиться к компании,
когда поужинаете, - сказал он, остановившись в дверях. - Может
вы предпочитаете сразу отправиться в постель. Мы не часто
встречаем чужаков - прошу прощения, я хотел сказать, путешест-
венников из Удела, и мы рады были бы услышать рассказ, сказку
или песню. Но как хотите! Позвоните в колокольчик, если захо-
тите что-нибудь!
     К концу ужина они так приободрились (а ужин занял у них
три четверти часа, не прерываемые ненужными разговорами), что
Фродо, Пиппин и Сэм решили присоединиться к компании. Мерри
сказал, что это неловко.
     -- Я лучше спокойно посижу немного у огня, а потом, может
быть, выйду подышать свежим воздухом. Не забудьте, что мы ушли
тайно и еще не очень удалились от границ Удела!
     -- Не беспокойся! - возразил Пиппин. - Лучше подумай о
себе. Не заблудись и помни, что ночью в доме безопасней, чем
снаружи.
     Компания собралась в большом зале костиницы. Общество бы-
ло многочисленным и смешанным, как обнаружил Фродо, когда его
глаза привыкли к свету. Свет исходил главным образом от очага,
так как три лампы свисавшие с балок, были тусклыми и наполови-
ну погружались в дым. Лавр Наркисс стоял у огня, разговаривая
с компанией гномов и с двумя странно выглядевшими людьми. На
скамьях сидели люди из Пригорья, местные хоббиты, еще несколь-
ко гномов и другие фигуры, которые трудно было разобрать в те-
ни.
     Когда вошли хоббиты из Удела, послышался хор приветствий
жителей Пригорья. Незнакомцы, особенно прибывшие по Неторному
Пути, с любопытством уставились на них. Хозяин представил
вновь прибывшим жителей Пригорья так быстро, что они услышали
множество имен, но не могли сказать, кому какое имя принадле-
жит. Казалось, у людей из Пригорья в основном растительные
имена (и это показалось хоббитам очень странным), такие как
Гоатлиф, Фитсерто, Энилдор, Тистлвуд, Форпи, уж не говоря об
фамилии Наркисс. У некоторых хоббитов были такие же имена.
Многочисленными оказались, например, Магворты. Но у других бы-
ли и обычные имена, такие, как Бонксы, Брокхаузы, Лонгхоллы,
Сэндховеры, Таянеллы. Многие из них использовались и в Уделе.
Было также несколько Накручинсов из Стэддли, а так как они
считали, что всякий носящий эту фамилию, их родственник, они
приняли Фродо с распростертыми обьятиями.
     Хоббиты Пригорье оказались дружелюбными и любопытными, и
Фродо вскоре понял, что ему придется давать обьяснение своему
появлению. Он обьявил, что интересуется историей и географией
(на это последовали многочисленные глубокомысленные кивки го-
ловами, хотя эти слова редко употреблялись жителями Пригорье).
Он сказал, что хочет написать книгу (изумленное молчание) и
что он и его друзья собирают информацию о хоббитах, живущих за
пределами Удела, особенно в восточных землях.
     Тут его прервал хор голосов. Если бы Фродо действительно
хотел написать книгу и имел множество ушей, то в несколько ми-
нут набрал бы материала на много глав. И если бы этого оказа-
лось недостаточно, он получил целый список имен, начиная вон с
того "старого Лавра", имен тех, к которым он мог бы обра-
титься за дальнейшей информацией. Но через некоторое время,
поскольку Фродо не собирался писать книгу на месте, хоббиты
вернулись к своим распросам об Уделе. Фродо не принимал учас-
тия в разговоре и вскоре обнаружил, что одиноко сидит в углу
слушая и приглядываясь.
     Люди и гномы обсуждали главным образом отдельные события
и новости. На юге происходили какие-то беспорядки, и люди, что
пришли по Неторному Пути, по-видимому, отыскивали место, где
могли бы жить в мире. Жители Пригорья были приветливы, но,
очевидно, не собирались пускать в свою маленькую землю мно-
жество чужестранцев. Один из пришельцев, косоглазый, болезнен-
ного вида человек, предсказывал, что в ближайшем будущем все
больше и больше беглецов двинутся на север.
     -- Если для них не найдется места, они сами отыщут его.
Они имеют право на жизнь, как и все остальные, - громко сказал
он.
     Местным жителям такая перспектива не понравилась.
     Хоббиты обращали внимание на это весьма мало, их это пока
не касалось. Вряд ли высокий народ будет претендовать на хоб-
бичьи норы. Они больше интересовались Сэмом и Пиппином, кото-
рые чувствовали себя совсем как дома и весело рассказывали о
событиях в Уделе. Пиппин вызвал громкий смех, рассказав о том,
как провалилась крыша в норе Таун в Микел-Делвине: Уилл Бетфут
- мэр и самый толстый хоббит в Западном Уделе, погрузился в
мел и вылез оттуда, как посыпанная мукой клецка. Но тут послы-
шалось несколько вопросов, от которых Фродо почувствовал бес-
покойство. Один из жителей Пригорья, который неоднократно бы-
вал в мире, хотел узнать, где живут Накручинсы и чьи они
родственники.
     Внезапно Фродо заметил странно выглядевшего обветренного
человека, сидевшего в тени у двери: этот человек внимательно
слушал разговоры хоббитов. Он держал перед собой высокую пив-
ную кружку и курил любопытно изогнутую длинную трубку. Ноги
его были протянуты вперед, одетые в высокие сапоги из мягкой
кожи, которые ему очень шли, но были поношенными и покрыты
грязью. Но нем был так же поношенный плащ из тяжелого тем-
но-зеленого материала, а на голове, несмотря на жару, капюшон,
бросавший тень на лицо, но когда он поглядывал на хоббитов,
был виден блеск его глаз.
     -- Кто это? - спросил Фродо, когда у него появилась воз-
можность пошептаться с мастером Наркиссом. - Мне кажется, вы
его не представили нам.
     -- Его! - спросил хозяин, тоже шепотом, скосив глаза, но
не поворачивая головы. - Я его в сущности не знаю. Он один из
бродяг - мы их называем рейнджерами или следопытами. Он редко
говорит, но когда он в настроении, то может рассказать забав-
ные истории. Исчезает на месяц, на год, а потом опять появля-
ется. Последний раз он был здесь весной, но с тех пор я его не
видел. Его настоящего имени я не знаю, здесь он известен как
Бродяжник. Быстро ходит на своих длинных ногах, но никто не
знает, куда и почему он спешит. Для него ни в счет ни восток,
ни запад, как говорим мы в Пригорье, имея в виду рейнджеров и
жителей Удела. Прошу прощения. Забавно, что вы о нем спроси-
ли...
     Но в этот момент мастера Наркисса спросили, потребовав
еще эля, и его последняя реплика осталась необьясненной.
     Фродо увидел, что Бродяжник смотрит прямо на него, как
будто услышал или догадывается о сказанном. Замем взмахом руки
и кивком головы он пригласил Фродо подойти и сесть рядом с
ним. Когда Фродо подошел, незнакомец отбросил свой капюшон,
обнажив лохматую голову с темными, местами тронутыми сединой
волосами и бледное строгое лицо с пронзительными серыми глаза-
ми.
     -- Меня зовут Бродяжник, - сказал он тихим голосом. - Я
очень рад встрече с вами мастер... Накручинс, если старый Нар-
кисс правильно назвал ваше имя.
     -- Да, правильно, - скованно ответил Фродо. Он чувствовал
себя неуверенно под взглядом этих острых серых глаз.
     -- Что ж, мастер Накручинс, - сказал незнакомец, - на ва-
шем месте я помешал бы вашим юным друзьям говорить слишком
много. Напитки, еда, огонь, компания - все это очень приятные
вещи, но вы не в Уделе. Тут встречаются странные посетители. Я
вижу, вы уже это заметили, - с сухой улыбкой заметил он, пе-
рехватив взгляд Фродо. - К тому же очень странные путники про-
езжали через Пригорье совсем недавно, - продолжал он, глядя на
Фродо.
     Фродо вернул ему взгляд, но ничего не сказал: Бродяжник
тоже молчал. Его внимание привлек, по-видимому, Пин. К своему
ужасу, Фродо понял, что этот неосторожный молодой Крол, под-
бодренный успехом рассказа о толстом мэре Микел- Дельвина, те-
перь давал комическое описание прощального приема Бильбо. Сей-
час он уже изображал речь и приближался к таинственному
исчезновению.
     Фродо был раздражен. Несомненно, для болшинства местных
хоббитов это был достаточно безобидный рассказ - всего лишь
забавная история о забавных людях там, за рекой, но кое-кто,
например, старый Наркисс, знали о чем-то и слышали толки о чу-
десном исчезновении Бильбо. Это должно было напомнить имя Тор-
бинса, особенно если об том имени уже распрашивали.
     Фродо беспокойно заерзал, не зная, что предпринять. Пин,
очевидно, наслаждался всеобщим вниманием и совершенно забыл об
подстерегающей их опасности. Фродо вдруг испугался, что в сво-
ем теперешнем настроении Пин может даже упомянуть о Кольце, а
это будет катастрофой.
     -- Вам нужно немедленно что-то предпринять! - шепнул Бро-
дяжник ему на ухо.
     Фродо взобрался на стол и начал говорить. Внимание слуша-
телей было отвлечено от Пина. Хоббиты глядели на Фродо, смея-
лись и хлопали в ладоши, решив, что мастер Накручинс выпил
слишком много эля.
     Фродо вдруг почувствовал себя в глупом положении и при-
нялся шарить рукой в кармане, как он обычно делал, произнося
речь. Он нащупал Кольцо на цепи и им овладело желание надеть
его и исчезнуть. Но ему казалось, что это желание пришло отку-
да-то извне, было навязано ему. Он преодолел искушение и сжал
Кольцо в руке, как бы боясь что оно исчезнет. Он проговорил
несколько подходящих к случаю слов, как это обычно делалось в
Уделе:
     -- Мы очень благодарны за ваш прием, и я надеюсь, что мое
короткое посещение Пригорья позволит возобновить старые связи
дружбы между Уделом и Пригорьем.
       Затем он закашлялся.
       Теперь все в помещении глядели на него.
       -- Песню! - закричал один из хоббитов.
       -- Песню! Песню, - подхватили остальные.
       - Давайте, мастер, спойте нам что-нибудь такое, чего
еще не слышали!
        Несколько мгновений Фродо стоял в нерешительности. За-
тем в отчаянии начал песню, которая когда-то нравилась Бильбо
(больше того, Бильбо гордился ею, так как сам сочинил слова).
В песне говорилось о гостинице: вероятно, поэтому Фродо вспом-
нил о ней. Вот эта песня. Сейчас из нее в лучшем случае помнят
лишь несколько слов.

        Есть гостиница, веселая старая гостиница
        Под  старым  серым  холмом,
        Где варят такое коричневое пиво,
        Что сам человек с Луны сошел
        Вниз однажды ночью,
        Чтобы попить его.

        У конюха была подвыпившая кошка,
        Которая   играла  на  скрипке:
        Вверх и вниз водила она смычком,
        То издавая высокие звуки, то низкие,
        То звуча, как пила, в середине.

        У хозяина был маленький пес,
        Который  очень любил шутки,
        Он поднимал ухо, вслушиваясь в шутки,
        И смеялся вместе со всеми.

        У них была так же рогатая корова,
        Гладкая, как королева;
        Но музыка действовала на нее, как эль,
        Заставляла ее вертеть своим хвостом с кисточкой
        И танцевать на  лужайке.

        И о! Ради серебряных тарелок
        И  груды  серебряных ложек!
        Для воскресенья их особый запас,
        И их тщательно чистят накануне в субботу.

        Человек  с  луны  пил  пиво,
        А  кошка начала выть,
        Тарелки и ложки на столе заплясали
        Корова во дворе начала кричать, а пес
        Погнался за своим хвостом.

        Человек с луны выпил еще кружку
        И свалился со стула,
        И дрожал от эля,
        Пока в небе не поблекли звезды
        И не начался рассвет.

        Тогда конюх сказал своей подвыпившей кошке:
        "Белые лошади с луны, они рвут и кусают
        Свои серебряные удила,
        Но их хозяин выпил и  не соображает,
        А ведь скоро взойдет солнце".

        Тогда кошка заиграла на своей скрипке,
        Кей-диддл-диддл, танец,
        Который поднял бы и мертвого:
        Она  пиликала  и  пиликала,
        Все  быстрей  и  быстрей,
        Пока хозяин тряс человека с луны.

        -  Уже  больше трех,  - кричал он.
        Они втащили человека на холм
        И  спроводили  его на луну.
        А сзади скакали его лошади
        И корова скакала, как овца, а сзади
        Бежала  тарелка  с  ложкой.

        Еще быстрее смычок выводил диддл-дам-диддл,
        Собака начала лаять,
        Корова и лошадь встали на головы,
        Все гости свалились со своих постелей
                          и танцевали на полу.

        И тут лопнула струна скрипки!
        Корова  прыгнула  на  луну,
        А маленький пес хохотал, увидев это,
        А серебряная тарелка продолжала плясать
        Вместе  с серебряной ложкой.

        Круглая луна покатилась за холмом, когда
        Солнце  подняло  голову,
        Оно с трудом поверило своим глазам
        Потому что, хотя был день, к его удивлению,
        Все  они отправились спать!

      Раздались громкие долгие аплодисменты. У Фродо был хо-
роший голос, а песня всем понравилась.
        -- Где старый Лавр? - закричали слушатели. - Он должен
это услышать. Боб научит свою кошку играть на скрипке, и мы
будем танцевать!
        Они потребовали еще эля и начали кричать:
        -- Еще! Еще! Еще раз!
        Фродо выпил еще эля и начал песню снова и на этот раз
многие подпевали ему: мотив им был хорошо знаком, а слова они
запоминали быстро. Теперь наступила очередь Фродо быть доволь-
ным собой. Он приплясывал на столе, и когда во второй раз про-
пел "корова прыгнула на луну", он и сам подпрыгнул в воздух.
Слишком резво - он опустился на поднос, полный кружек, сос-
кользнул по нему и с треском, громом и лязгом покатился по
столу. Слушатели разинули рты для смеха, да так и застыли: пе-
вец вдруг исчез. Он просто растаял, как будто провалился
сквозь пол, не оставив дыры.
        Местные хоббиты вскочили в изумлении на ноги и начали
звать Лавра. Вся комната отпрянула от Пина и Сэма, которые
оказались в углу в одиночестве и смотрели на всех с расстоя-
ния. Было ясно, что многие уже пожалели, что слишком сошлись
со странствующими волшебниками, чья сила и способности неиз-
вестны. Но один смуглый житель Пригорье глядел на них с полу-
насмешливым выражением, и как бы знал что-то, и они почувство-
вали себя крайне неуютно. Вскоре он выскользнул из помещения,
за ним пошел кривоглазый южанин: эти двое все время о чем-то
шептались. Вышел за ними и сторож ворот Гарри.
       Фродо чувствовал себя дураком. Не зная что предпри-
нять, он прополз под столом в темный угол рядом с Бродяжником,
который сидел неподвижно и не показывал вида, что о чем-то ду-
мает. Фродо прижался к стене и снял Кольцо. Он не мог сказать,
как оно оказалось на его пальце. Он только предположил, что
пока он пел, оно каким-то образом наделось ему на палец во
время падения со стола. На какое-то время ему показалось, что
Кольцо само проделало с ним эту шутку: может быть, оно хотело
открыть себя в ответ на чье-то желание или приказ кого-либо,
находящегося в комнате. Фродо не нравились только что вышедшие
двое.
       -- Ну? - сказал Бродяжник, когда он появился вновь. -
Зачем вы сделали это? Этот ваш поступок опрометчивей рассказов
ваших друзей. Вы сами ступили ногой в западню. Или, может,
вернее сказать - пальцем?
       -- Не знаю, о чем это вы, - сказал Фродо, раздраженный
и встревоженный.
       -- Как же, знаете, - ответил Бродяжник, - но вам лучше
подождать, пока не затихнут разговоры. Тогда, мастер Торбинс,
мне нужно будет сказать вам пару слов.
       -- О чем? - спросил Фродо, не обращая внимания на то,
что было названо его настоящее имя.
       -- Очень важное дело - для нас обоих, - ответил Бродяж-
ник, глядя в глаза Фродо, - вы услышите кое-что полезное для
вас.
       -- Хорошо, - ответил Фродо, стараясь казаться спокой-
ным. - Поговорим позже.
       Тем временем у очага шел спор. Мастер Наркисс подошел и
теперь слушал несколько противоречивых рассказов о происшед-
шем.
       -- Я видел его, мастер Наркисс, - говорил хоббит, - или
вернее, я его не видел. Он просто исчез в воздухе.
       -- Не может быть, мастер Магворт! - воскликнул изумлен-
ный хозяин.
       -- Так и было, - настаивал Магворт.
       -- Вероятно, это ошибка, - сказал Наркисс, качая голо-
вой. - Этого мастера Накручинса слишком много, чтобы он просто
растаял в воздухе.
       -- Но где же он теперь? - воскликнуло несколько человек
сразу.
       -- Откуда же мне знать? Он может идти куда угодно, ес-
ли, конечно, заплатит утром. Но мастер Крол здесь, он не ис-
чез.
       -- Я видел то, что видел, а то, чего не видел, я не ви-
дел - упрямо заявил мастер Магворт.
       -- А я говорю, что здесь какая-то ошибка, - повторил
Наркисс, подбирая поднос и собирая разбитую посуду.
       -- Конечно, ошибка, - сказал Фродо. - Я не исчез. Вот
я! Я просто перебросился несколькими словами в углу с мастером
Бродяжником.
       Он вышел вперед к очагу: но большая часть компании по-
пятилась, еще более испуганная, чем раньше. Они не были удов-
летворены его обьяснениями, что он просто прополз под столом
после своего падения. Большинство жителей Пригорья - хоббитов
и людей - поднялось, не желая больше развлекаться в этот ве-
чер. Один или двое бросили на Фродо враждебный взгляд и вышли,
что-то бормоча про себя. Гном и два-три странных человека по-
желали хозяину доброй ночи, но не сказали ничего Фродо и его
друзьям. А вскоре не осталось никого, кроме Бродяжника, неза-
метно сидевшего в углу у стены.
       Мастер Наркисс не казался огорченным. Вероятно, он со-
образил, что его дом в течении множества вечеров будет исполь-
зоваться посетителями, обсуждающими это странное происшествие.
       -- Что вы собираетесь делать дальше, мастер Накручинс?
- спросил он. - Пугать моих посетителей и ломать посуду, зани-
маясь акробатикой?
       -- Мне очень жаль, что я причинил вам беспокойство, -
сказал Фродо, - это было совсем ненамеренно, уверяю вас. Прос-
то несчастный случай.
       -- Хорошо, мастер Накручинс. Но если вам захочется еще
заняться акробатикой, лучше предупредите посетителей и обяза-
тельно меня. Мы немного подозрительны ко всему... Сверхьес-
тественному, если вы меня понимаете.
       -- Я ничего подобного больше не буду делать, мастер
Наркисс, - обещаю вам. А теперь я хочу идти спать. Мы хотим
выступить как можно раньше. Позаботесь, пожалуйста, чтобы наши
пони были готовы к восьми.
       -- Хорошо! Но прежде чем вы уйдете, я хотел бы сказать
вам несколько слов, мастер Накручинс. Я вспомнил, что должен
был сказать вам. Надеюсь, вы не найдете это несвоевременным.
Присмотрев за одним-двумя делами, я приду к вам в комнату, ес-
ли вы не возражаете.
       -- Конечно! - сказал Фродо, но сердце его упало. Он по-
думал, сколько еще тайных разговоров ему предстоит сегодня и
что в них раскроется. Неужели все обьединились против него? Он
начал подозревать даже толстое лицо старого Наркисса в сокры-
тии своих мыслей.





       Фродо, Пин и Сэм отправились в свою гостинную. Там было
темно. Мерри не было, и огонь почти погас. Только когда они
разворошили угли и подбросили несколько охапок хвороста, они
обнаружили, что и Бродяжник пришел с ними. Он спокойно сидел
на стуле у двери.
      -- Привет! - сказал Пин. - Кто вы, и что вам нужно?
      -- Меня зовут Бродяжник, - ответил он, - и хотя ваш друг
и мог забыть об этом, но он обещал спокойно поговорить со
мной.
      -- Вы сказали, что я узнаю что-то полезное для себя, -
сказал Фродо. - Что именно?
      -- Несколько вещей, - ответил Бродяжник. - Но, конечно,
я назначу свою цену.
      -- Что это значит? - резко спросил Фродо.
      -- Не волнуйтесь! Я имею в виду вот что: я расскажу вам,
что знаю, и дам несколько добрых советов, но мне нужна награ-
да.
      -- Что это за награда? - спросил Фродо. Он решил, что
столкнулся с мошенником, и пожалел, что захватил с собой слиш-
ком мало денег. То, что он имеет, вряд ли удовлетворит этого
жулика, а взять еще негде.
      -- Не больше, чем вы сможете предложить, мастер Накру-
чинс, - сказал Бродяжник со слабой улыбкой, как бы догадываясь
о мыслях Фродо. - Только вот что: вы должны будете взять меня
с собой, пока я сам не решу оставить вас.
      -- Ах, вот что! - воскликнул удивленный, но не особенно
обрадованный Фродо. - Даже если мне нужен был бы еще один
спутник, я не согласился бы на это, пока не узнал бы вас и ва-
ши дела лучше.
      -- Прекрасно! - воскликнул Бродяжник, скрестив ноги и
удобно откидываясь на спинку стула. - Вы приходите в себя и
это очень хорошо. Вам и дальше нужно проявлять большую острож-
ность. Очень хорошо! Я расскажу вам, что знаю, и буду ждать
награды. Выслушав меня, вы вероятно, согласитесь.
      -- Что ж, давайте! - сказал Фродо. - Так что вы знаете?
      -- Слишком много, слишком много мрачных известий, - уг-
рюмо ответил Бродяжник. - Что касается вашего дела... - Он
встал, подошел к двери, быстро распахнул ее и выглянул. Потом
спокойно закрыл ее и снова сел, - у меня острый слух, - про-
должал он, понизив голос, - и хотя я не умею исчезать, я узнаю
много странных и страшных вещей и обычно умею оставаться неза-
меченным, если хочу. Сегодня вечером я был у изгороди на доро-
ге к западу от Пригорья, когда со склонов вышли четверо хобби-
тов. Я не стану повторять все, что они говорили старому
Бомбадилу или друг другу, но одно обстоятельство заинтересова-
ло меня. "Пожалуйста помните, - сказал один из них, - что имя
Торбинса больше не должно упоминаться. Я мастер Накручинс, ес-
ли придется называть меня". Это так заинтересовало меня, что
я последовал за ними. Я проскользнул через ворота сразу за ни-
ми. Может быть, у мастера Торбинса вполне уважительная причина
скрывать свое имя, но я советую ему и его друзьям быть более
осторожными.
      -- Не понимаю, почему мое имя должно интересовать ко-
го-нибудь в Пригорье, - гневно сказал Фродо, - и хотел бы уз-
нать, почему оно заинтересовало вас. У мастера Бродяжника мо-
жет быть уважительная и честная причина для подглядывания и
подслушивания, но я советую ему обьяснить ее.
      -- Хорошо сказано! - со смехом сказал ему Бродяжник. -
Но обьяснение простое: я искал хоббита по имени Фродо Торбинс.
Мне нужно было быстро найти его. Я знал, что он ушел из Уде-
ла... Гм... Нечто такое, касающееся меня и моих друзей.
      -- Теперь не тратьте больше времени! - он воскликнул
это, когда Фродо встал со стула, а Сэм подскочил со свирепым
выражением лица. - Я больше заботился о тайне, чем вы. А осто-
рожность необходима! - Он наклонился вперед и посмотрел на
них. - Следите за каждой тенью! - сказал он тихим голосом. -
Черные Всадники прошли через Пригорье. Говорят, в понедельник
один из них двинулся по Неторному Пути вниз; другой появился
позже, и тоже по Неторному Пути, но с юга.
      Наступило молчание. Наконец Фродо сказал Пину и Сэму:
      -- Я должен был догадаться об этом потому, как встретил
нас стражник у ворот. И хозяин гостиницы слышал что-то. Зачем
только он пригласил нас присоединиться к компании? И зачем мы
вели себя так глупо? Нам следовало тихо сидеть здесь.
      -- Так было бы лучше, - сказал Бродяжник. - Я остановил
бы ваш приход в общий зал, если бы смог, но хозяин не позволил
мне увидеться с вами и не захотел ничего передавать.
      -- Вы думаете, он... - начал Фродо.
      -- Нет, я не думаю, чтобы старый Наркисс причинил какой-
нибудь вред. Только он не любит загадочных бродяг, таких как
я. - Фродо бросил на него удивленный взгляд. - Но, я ведь по-
хож на мошенника, не так ли? - скривив губы, сказал Бродяжник,
со странным блеском в глазах. - Но я надеюсь, мы лучше узнаем
друг друга. Когда это произойдет, вы мне обьясните, что прои-
зошло в конце вашей песни. Этот прыжок...
      -- Это просто случайность, - прервал его Фродо.
      -- Сомневаюсь, - сказал Бродяжник. - Случайность! Даже
если так, она сделала ваше положение крайне опасным.
      -- Вряд ли это увеличило опасность, - заметил Фродо. - Я
знаю, что эти всадники преследуют меня: но теперь, во всяком
случае, они меня потеряли и ушли!
      -- Не рассчитывайте на это! - резко сказал Бродяжник. -
Они вернутся. Их будет еще больше. Есть и другие. Я знаю их
количество. Я знаю этих всадников. - Он помолчал, глаза его
были холодны и жестоки. - А в Пригорье живет кое-кто, кому не
следует доверять, - продолжал он. - Билл Ферни, например. Он
пользуется дурной славой в Пригорье, и страные существа знают
его дом. Вы должны были заметить его среди компании: смуглый
насмехающийся тип. Он сидел рядом с одним из странников с юга,
и они вместе выскользнули после вашей "случайности". И не
все из этих южан хоорошие люди, а что касается Ферни, то он
готов отца родного продасть из выгоды или забавы.
      -- Что может продать Ферни и какое отношение имеет моя
случайность к нему? - поинтересовался Фродо, все еще делая
вид, что не понимает намеков Бродяжника.
      -- Новость о вашем прибытии и поведении, конечно, - от-
ветил Бродяжник. - Рассказ об этом будет очень интересен для
некоторых. После этого им вряд ли понадобится раскрывать тайну
вашего имени. Мне кажется вполне вероятным, что они услышат об
этом еще до конца сегодняшней ночи. Довольно с вас? Можете
поступать с моей наградой как хотите - возьмете меня проводни-
ком или нет. Но должен сказать, я хорошо знаю местность между
Уделом и Туманными горами: я странствовал здесь много лет. Я
старше, чем выгляжу. Я буду вам полезен. Завтра вам придется
оставить дорогу: Всадники будут стеречь вас там днем и ночью.
Вам позволят выйти из Пригорья и идти, пока солнце высоко, но
далеко вы не уйдете, они перехватят вас в таком месте, что
никто не сможет вам помочь. Вы хотите, чтобы они вас нашли?
Они ужасны!
      Хоббиты посмотрели на него и с удивлением увидели, что
лицо его искажено, как от боли, а руки сжимают ручки кресла. В
комнате было очень тихо, свет как будто померк. Некоторое вре-
мя Бродяжник сидел, глядя невидящими глазами, как бы перебирая
отдаленные воспоминания или прислушиваясь к ночным звукам.
      -- Вот! - воскликнул он через какое-то время, потирая
рукой лоб. - Вероятно, я знаю о ваших преследователях больше,
чем вы. Вы боитесь их, но боитесь недостаточно. Завтра мы ус-
кользнем от них, если сможем. Бродяжник проведет вас по тро-
пам, которые мало кому известны. Возьмете его?
      Наступило тяжелое молчание. Фродо не отвечал, мысли его
были полны страха и он колебался. Сэм нахмурился и смотрел на
хозяина: наконец он прервал молчание.
      -- С вашего позволения, мастер Фродо, я говорю нет! Этот
Бродяжник, он предупреждает нас о необходимости соблюдать ос-
торожность. Это он правильно говорит, и с этого мы начнем. Он
пришел сюда из диких мест, а я никогда не слышал, чтобы оттуда
приходило добро. Он кое-что знает, и ясно, что знает больше,
чем нужно: но это не причина для того, чтобы брать его с со-
бой.
      Пин заерзал и выглядел очень несчастным. Бродяжник не
отвечал Сэму, но обратил свой пронзительный взгляд к Фродо.
Фродо поймал его взгляд и отвел свой.
      -- Нет, - медленно сказал он. - Я не согласен. Я думаю,
вы не тот, за кого себя выдаете. Начали вы говорить, как жи-
тель Пригорья, но потом голос ваш изменился. Мне кажется, Сэм
прав. Не понимаю, почему вы предупреждаете нас об осторожности
и тут же просите взять вас с собой. Кто вы? Что вы, на самом
деле, знаете о... О моем деле, и как вы узнали это?
      -- Урок осторожности усвоен хорошо, - согласился Бродяж-
ник с угрюмой усмешкой. - Но острожность - одно дело, а коле-
бания и нерешительность - совсем другое. Сами вы никогда не
доберетесь до Ривенделла, и поверить мне - ваш единственный
шанс. Вы должны решиться. Я отвечу на некоторые ваши вопросы,
если это поможет принять вам решение. Но как же вы поверите
моему рассказу, если вы не верите мне? Тут все еще...
      В этот момент кто-то постучал в дверь. Прибыл мастер
Наркисс со свечой, за ним стоял Боб с кастрюлей горячей воды.
Бродяжник отступил в темный угол.
      -- Я пришел пожелать вам доброй ночи, - сказал хозяин,
ставя свечу на стол. - Боб! Отнеси воду в спальни!
      Он пошел и закрыл за собой дверь.
      -- Вот что, - начал он, колеблясь и выглядя обеспокоен-
ным. - Если я причинил вред вам, то мне очень жаль. Но одно
тянется за другим, как вы сами понимаете, а ведь я занятой че-
ловек. Сначало одно, потом другое, и все вылетело у меня из
памяти. Но, надеюсь, я вспомнил не слишком поздно. Видите ли,
меня просили искать хоббитов из Удела и особенно одного по
имени Торбинс...
      -- Но какое отношение это имеет ко мне? - спросил Фродо.
      -- Вам лучше знать, - ответил хозяин. - Но мне сказали,
что этот Торбинс прибудет под именем Накручинс, и описали его,
и это описание совпадает с вашей внешностью, если можно так
сказать.
      -- Ну и что? - нетерпеливо прервал Фродо.
      -- Крепкий маленький человек с красными щеками, - тор-
жественно сказал мастер Наркисс. Пин хихикнул, но Сэм посмот-
рел на хозяина гостиницы негодующе. - Это немногим вам помо-
жет, потому что так выглядят многие хоббиты, Лавр, - так
сказал он мне, продолжал мастер Наркисс, взглянув на Пина. -
Но этот выше и красивее остальных, и на подбородке у него
ямочка, веселый парень с ясными глазами. - Прошу прощения, но
это сказал он, а не я.
      -- Он? Кто это он? - нетерпеливо спросил Фродо.
      -- Ах! Это был Гэндальф, если вы знаете, кого я имею в
виду. Говорят, он маг, но он мой добрый друг, маг он или нет.
А теперь даже не знаю, что он скажет мне, когда увидит снова:
то ли сквасит весь мой эль, то ли превратит меня в полено, не
знаю. Он очень торопился и просил меня сделать...
      -- Что сделать? - спросил Фродо, все более раздражаясь
от манеры рассказа Наркисса.
      -- Что я должен был сделать, - переспросил хозяин помол-
чав и щелкнув пальцами. - О, да! Старый Гэндальф. Три месяца
назад он без стука вошел в мою комнату. - Лавр, - сказал он, -
я уезжаю утром. Сделаете вы кое-что для меня? Только скажите,
ответил я. Я тороплюсь, - сказал он, - я сам не имею на это
времени, но мне нужно отправить весточку в Удел. У вас есть
кто-нибудь, кого можно было бы послать? - Найду, - ответил я,
- завтра или послезавтра. Пошлите завтра, - сказал он и дал
мне письмо.
      Адрес совершенно ясен, - продолжал мастер Наркисс, изв-
лекая письмо из кармана и гордо медленно читая адрес (он поль-
зовался славой грамотного человека).
      Мастеру Фродо Торбинсу, Торба-на-Круче, Хоббитон в Уде-
ле.
      -- Письмо мне от Гэндальфа! - воскликнул Фродо.
      -- Ага! - сказал мастер Наркисс. - Значит ваше настоящее
имя Торбинс?
      -- Да, - ответил Фродо, - а теперь лучше дайте мне пись-
мо и объясните, почему вы его не отправили. Я думаю, вы именно
для этого пришли ко мне, хотя вы довольно долго добирались до
своей цели.
      Бедный мастер Наркисс был обеспокоенным.
      -- Вы правы, мастер, - сказал он, - и я прошу у вас про-
щения. И я смертельно боюсь, что скажет Гэндальф, когда при-
дет. Но теперь уж совершенно ничего не сделаешь. Вначале я
спрятал письмо. На следущий день мне не удалось найти никого,
кто согласился бы отправиться в Удел. То же и на второй день,
а все мои люди были заняты. Одно за другим и все надо держать
в голове. Я занятый человек. Приходится за всем следить, и ес-
ли я чем-то могу вам сейчас помочь, только скажите.
       Если оставить в стороне письмо, я еще кое-что пообещал Гэн-
дальфу.
       - Этот мой друг из Удела, - сказал он мне, - может
быть, придет сюда, он и другие. Он назовет себя мастер Накру-
чинс. Помни это! И не задавай никаких вопросов. Если меня с
ним не будет, он будет в опасности и ему нужна будет помощь.
Сделай для него, что можно, и я буду тебе благодарен, - сказал
он. А вот и вы, и по-видимому в опасности.
       -- Что вы хотите сделать? - спросил Фродо.
       -- Эти черные люди, - ответил хозяин, понижая голос. -
Они искали Торбинса, и если они желали добра, тогда я не хоб-
бит. Это было в понедельник, и все собаки выли, а гуси крича-
ли. Тут что-то нечистое, говорю я. Боб, он пришел и сказал
мне, что два черных человека у двери спрашивают хоббита по
имени Торбинс. Волосы Боба стояли дыбом. Я попросил этих чер-
ных парней убираться и захлопнул дверь: но я знаю, что они тот
же вопрос задавали повсюду, вплоть до Арчета. А этот рэйнджер
Бродяжник, он тоже распрашивал. Пытался пробраться сюда, чтобы
увидеть вас, прежде чем вы поедите.
       -- Да, он делал это! - внезапно сказал Бродяжник, выс-
тупая вперед, в свет. - И мы избежали бы многих неприятностей,
Лавр, если бы впустили его.
       Хозяин подпрыгнул от удивления.
       -- Вы! - воскликнул он. - Вы все-таки тут? Что вам нуж-
но?
       -- Он пришел со мной, - сказал Фродо. - Он предлагает
нам свою помощь.
       -- Что ж, вы, вероятно, знаете свое дело, - сказал мас-
тер Наркисс, подозрительно глядя на Бродяжника. - Но на вашем
месте я не взял бы с собой рейнджера.
       -- А кого бы вы взяли? - спросил Бродяжник резко. -
Толстого хозяина гостиницы, который помнит только свое имя, да
и то только потому, что его весь день окликают посетители? Они
не могут оставаться в "пони" и не могут вернуться домой. Им
предстоит долгая дорога. Пойдете ли вы с ними и поможете им
избежать черных людей?
       -- Я? оставить Пригорье?! ни за какие деньги, - сказал
мастер Наркисс испуганно. - Но почему бы вам не задержаться
здесь, мастер Накручинс? Хотел бы я знать, что это за черные
люди и откуда они пришли.
       -- Мне очень жаль, что я не могу обьяснить вам это, -
ответил Фродо. - Я устал и очень обеспокоен, а рассказ полу-
чился бы долгим. Но если хотите помочь мне, я должен предупре-
дить вас, что пока я нахожусь в вашем доме, вы тоже подвергае-
тесь большой опасности. Эти Черные Всадники, я не уверен, но
боюсь, что они пришли из...
       -- Они пришли из Мордора, - тихим голосом сказал Бро-
дяжник. - Из Мордора, Лавр, если это что-нибудь для вас зна-
чит.
       -- Спаси нас! - воскликнул мастер Наркисс, бледнея,
очевидно, это название было ему известно. - Это худшая новость
в Пригорье за всю мою жизнь.
       -- Вы все еще хотите помочь мне? - спросил Фродо.
       -- Да, - ответил мастер Наркисс. - Больше, чем раньше.
Хотя не знаю, чем я могу помочь против... Против... - Он за-
мялся.
       -- Против тени с востока, - спокойно сказал Бродяжник.
- Немногим, Лавр, но все же можете помочь. Вы можете оставить
мастера Накручинса здесь на ночь и забыть имя Торбинс.
       -- Я сделаю это, - сказал Наркисс. - Но они узнают, что
он был здесь, без всякой моей помощи. Рассказ об исчезновении
мастера Бильбо известен в Пригорье. Даже Боб сделал кое -какие
предположения своей глупой башкой. А в Пригорье есть кое-кто
посообразительней Боба.
       -- Что ж, мы можем надеяться лишь на то, что всадники
не вернутся, - сказал Фродо.
       -- Надеюсь, - сказал Наркисс. - Но кем бы они не были,
они не проникнут в "пони" так просто. До утра можете не бес-
покоится. Боб не скажет ни слова. Ни один черный человек не
войдет в мою дверь, пока я стою на ногах. Я со своими людьми
буду дежурить всю ночь, а вам лучше поспать.
       -- В любом случае, поднимите нас на рассвете, - заметил
Фродо. - Мы должны выйти как можно раньше. Завтрак в шесть
тридцать утра, пожалуйста.
       -- Хорошо! Я сейчас распоряжусь, - ответил хозяин. -
Доброй ночи, мастер Торбинс... Накручинс, я хотел сказать!
Доброй... Будь я проклят! Где ваш мастер Брендизайк?
       -- Не знаю, - с внезапным беспокойством сказал Фродо.
Они совершенно забыли о Мерри, а было уже поздно. - Боюсь, что
он вышел. Он говорил, что собирается подышать свежим воздухом.
       -- Я должен закрыть дверь, но когда ваш друг придет, я
его впущу, - сказал Наркисс. - А еще лучше, пошлю Боба, поис-
кать его. Доброй ночи всем!
       Наконец мастер Наркисс бросив еще один подозрительный
взгляд на Бродяжника и покачав головой, вышел. Его шаги удали-
лись по коридору.
       -- Ну? - сказал Бродяжник. - Когда же вы распечатаете
письмо?
       Фродо внимательно рассмотрел конверт, потом вскрыл его.
Адрес был написан Гэндальфом. Внутри, написанное твердым и
красивым почерком мага, находилось следующее послание:


                       "Гарцующий пони", Пригорье.
                       День середины года, 1418 по летоисчис-
                       лению Удела.

              Дорогой Фродо,
       До меня дошли дурные новости. Я должен отправиться не-
медленно. Тебе лучше покинуть Торбу-на-Круче как можно скорее
и выйти из Удела до конца июля, самое позднее. Я возвращусь,
как только смогу, и последую за тобой, если тебя не будет. Ос-
тавь мне письмо здесь, если будешь проходить через Пригорье.
Хозяину (Наркиссу) можешь доверять. Возможно на дороге тебе
встретится мой друг - человек смуглый, стройный и высокий, не-
которые называют его Бродяжником. Он знает ваше дело и поможет
тебе. Направляйся в Ривенделл. Там, я надеюсь, мы вноыь встре-
тимся. Если меня не будет, то твоим советчиком станет Элронд.

                 Твой, несмотря на спешку, Гэндальф.
P.S.: Не используй его снова ни по какой причине! Не передвигайся
по ночам!

P.P.S: Удостоверься, что это действительно Бродяжник. На дороге
встречается много чужаков. Его настоящее имя Арагорн.

        Древнее золото редко блестит,
        Древний клинок - ярый.
        Выйдет на битву король-следопыт
        Зрелый - не значит старый.
        Позарастают беды быльем,
        Вспыхнет клинок снова,
        И короля назовут королем
        В честь короля иного.

P.P.P.S.: Надеюсь, Наркисс перешлет мое письмо немедленно.
Достойный человек, но память его подобна чулану: в нем погребено
множество предметов. Если он забудет, я поджарю его.


   Фродо прочел письмо про себя, затем передал его Пину и Сэму.
      -- Старый Наркисс действительно допустил промах! - сказал
Фродо. - Он заслуживает быть поджаренным. Если бы я получил
письмо сразу, мы были бы уже в безопасности в Ривенделле. Но что
могло случиться с Гэндальфом? Он пишет так, как будто собирается
шагнуть в огонь.
      -- Он идет сквозь него уже много лет, - сказал Бродяжник.
      Фродо повернулся и задумчиво посмотрел на него, думая о
втором предупреждении Гэндальфа.
      -- Почему вы сразу не сказали мне, что вы друг Гэндальфа?
- спросил он. - Это сберегло бы много времени.
      -- А разве вы поверили бы мне? - возразил Бродяжник. - Я
ничего не знал об этом письме. Я только мог просить верить мне
без доказательств, если я смогу помочь вам. Во всяком случае я
не собираюсь рассказывать вам о себе. Я должен был узнать вас
сначала и быть уверенным в вас. Враг уже расставлял на меня ло-
вушки раньше. Как только я убедился бы, я готов был ответить на
все ваши вопросы. Но должен признать, - добавил он со странной
усмешкой, - что надеялся на то, что вы возьмете меня с собой и
так. Преследуемый человек устает от недоверия и нуждается в
дружбе. Однако, мне кажется, в этом случае против меня была моя
внешность.
      -- Верно, во всяком случае на первый взгляд, - засмеялся
Пин с внезапным облегчением после чтения письма Гэндальфа. - Но,
мне кажется, мы все так будем выглядеть, если несколько дней
проведем в дикой пустыне.
      -- Потребуется больше, чем несколько дней или недель и да-
же лет блуждания в дикой пустыне, чтобы стать похожим на Бродяж-
ника, - ответил тот. - И вы гораздо раньше умрете, если только
вы не сделаны из гораздо более прочного материала, чем кажется.
      Пин умолк, но Сэм не был удовлетворен и по-прежнему смот-
рел на Бродяжника с подозрением.
      -- Откуда мы знаем, что вы именно тот Бродяжник, о котором
пишет Гэндальф? - поинтересовался он. - Вы никогда не упоминали
о Гэндальфе, пока не появилось это письмо. Может, вы шпион и
стараетесь втереться нам в доверие, чтобы мы взяли вас с собой.
Может, вы покончили с настоящим Бродяжником и переоделись в его
одежду. Что вы на это скажете?
      -- Скажу, что вы крепкий парень, - ответил Бродяжник, - но
боюсь, что мой единственный ответ вам, Сэм Скромби, таков. Если
бы я убил настоящего Бродяжника, я мог бы убить и вас. И уже
сделал бы это без долгих разговоров. Если бы я охотился за Коль-
цом, оно уже было бы у меня!
      Он встал и как будто прибавил в росте. В глазах его сверк-
нул огонь, яркий и повелительный. Отбросив плащ, он положил руку
на рукоять меча, который до сих пор скрывался у него на боку.
Никто не осмеливался двинуться. Сэм испуганно смотрел на него с
открытым ртом.
      -- Но к счастью, я настоящий Бродяжник, - сказал он, глядя
на них сверху вниз с неожиданной улыбкой. - Я Арагорн, сын Ара-
хорна, и если своей жизнью или смертью я сумею спасти вас, я это
сделаю.
      Наступило долгое молчание. Наконец Фродо неуверенно заго-
ворил:
      -- Я поверил, что вы друг, до того как получил письмо, или
по крайней мере хотел чтобы это было так. Вы несколько раз напу-
гали меня сегодня вечером, но не так, как слуги Врага. Мне ка-
жется, что его слуга должен быть внешне привлекательным, но по
сути отвратительным, если вы понимаете, что я хочу сказать.
     -- Понимаю, - засмеялся Бродяжник. - Я выгляжу плохо, но
зато мыслю хорошо. Верно? Древнее золото редко блестит...
     -- Значит, эти стихи относятся к вам? - спросил Фродо. -
Я не мог понять, к чему они. Но откуда вы знаете, что они есть
в письме Гэндальфа, если не видели его?
     -- А я не знаю, - ответил Бродяжник. - Но я Арагорн, а
эти стихи сложены о нас. - Он выхватил свой меч, и они увидели
что его лезвие сломано в футе от рукояти. - Никакой пользы от
него, верно Сэм? - спросил Бродяжник. - Но близко время, когда
он вновь станет целым.
     Сэм ничего не сказал.
     -- Что ж, - сказал Бродяжник, - с разрешения Сэма, будем
считать это дело решенным. Бродяжник будет вашим проводником.
Завтра нам предстоит долгая дорога. Даже если они позволят без
помех выйти из Пригорья, мы вряд ли можем надеятся уйти неза-
меченными. Но я постараюсь скрыться как можно быстрей. Я знаю
несколько дорог через землю Бри, кроме главной. Если нам
удастся сбить преследователей со следа, мы направимся к Завер-
ти.
     -- Заверть? - спросил Сэм. - Что это такое?
     -- Это холм к северу от дороги, примерно на полпути к Ри-
венделлу. Это командная высота над всей окружающей местностью:
и оттуда мы сможем оглядется. Гэндальф, если он следует за
вами, тоже направится туда. После Заверти наше путешествие
станет более трудным, и нам придется выбирать между множеством
опасностей.
     -- Когда вы в последний раз видели Гэндальфа? - спросил
Фродо. - Знаете ли вы, где он и что делает?
     Бродяжник серьезно посмотрел на него.
     -- Не знаю, - ответил он. - Я расстался с ним весной,
когда он шел на запад. В последние несколько лет я следил за
границами Удела, когда он был занят где-то. Он часто оставлял
границы неохраняемыми. В последний раз мы виделись в начале
мая. У брода Серипиже по Брендивайн. Он говорил мне, что его
дела с вами идут хорошо, и что вы двинетесь к Ривенделлу в
последнюю неделю сентября. Когда я узнал, что он с вами, я от-
правился по своим делам и плохо сделал, потому что, очевидно,
в это время он получил какие-то новости, и я не мог ему по-
мочь.
     Впервые за все время знакомства с ним я был серьезно
обеспокоен. Даже если бы он не пришел сам, он должен был бы
оставить сообщение. Вернувшись много дней спустя, я услышал
плохие вести. Повсюду слышны были толки, что Гэндальф исчез и
видели всадников. Эльфы Гилдора рассказали мне это: а позже
они сообщили мне, что вы оставили свой дом, но известий о том,
что вы покинули Бакленд, не было. Я с беспокойством следил за
Восточным Трактом.
     -- Вы думаете, Черные Всадники имеют к этому отношение. Я
имею в виду отсутствие Гэндальфа? - спросил Фродо.
     -- Не знаю ничего, что могло бы задержать его, кроме са-
мого Врага, - возразил Бродяжник. - Но не отчаивайтесь! Гэн-
дальф более велик, чем можете представить себе вы, жители Уде-
ла... Вы ведь, как правило, видели его шутки и фокусы. Но наше
дело - его величайшая задача.
     Пин зевнул.
     -- Простите, - сказал он, - но я смертельно устал. Невзи-
рая на все опасности и беспокойства, я должен отправиться в
постель иначе я усну там, где сижу. Где же этот бездельник
Мерри. Не хватало, если нам придется искать его во тьме.
     В этот момент они услышали стук в дверь, затем топот в
коридоре. Вбежал Мерри, за ним Боб. Мерри торопливо закрыл
дверь и прислонился к ней. Он тяжело дышал. Все с тревогой
ждали, пока он заговорит.
     -- Я видел их, Фродо! Я видел их! Черные всадники!
     -- Черные всадники! - воскликнул Фродо. - Где?
     -- Здесь. В поселке. Я оставался около часа в комнате. Вы
не приходили, и я отправился прогуляться. Возвратившись к гос-
тинице, я стоял в тени и смотрел на звезды, вдруг я вздрогнул
и почувствовал, что что-то ужасное приближается ко мне: среди
теней на дороге появилась какая-то более глубокая тень на краю
круга света от фонаря. Без звука она скользнула во тьму... Ло-
шади не было.
     -- Куда он пошел? - внезапно и резко задал вопрос Бродяж-
ник.
     Мерри удивленно взглянул на него, впервые заметив незна-
комца.
     -- Продолжай! - сказал Фродо. - Это друг Гэндальфа. Я
обьясню тебе позже.
     -- Похоже, он двинулся к дороге, на восток, - продолжал
Мерри. - Я попытался следовать за ним. Конечно, он немедленно
исчез, но я дошел до последнего дома у самой дороги.
     Бродяжник с удивлением взглянул на Мерри.
     -- У вас храброе сердце, - сказал он. - Но это было край-
не неосторожно.
     -- Не знаю, - сказал Мерри, - было ли это храбростью или
глупостью. Меня как будто что-то тащило туда. Во всяком случае
я пошел и вдруг услышал голоса у стены поселка. Один бормотал,
другой шептал или свистел. Я не понял ни слова из их разгово-
ра. Ближе подойти я не смог, потому что начал весь дрожать. Я
почувствовал ужас и повернул назад и уже приблизился к гости-
нице, когда что-то схватило меня сзади и... Я упал.
     -- Я нашел его, сэр, - воскликнул Боб. - Меня послал мас-
тер Наркисс с лампой. Я пошел к западным воротам, оттуда к юж-
ным. У самого дома Билла Ферни мне показалось, что я вижу что-
то странное на дороге. Не могу поручиться, но как будто два
человека наклонились над чем-то, поднимая это. Я закричал и
побежал туда, но когда прибежал, там не было ни следа, и толь-
ко сбоку от дороги лежал мастер Брендизайк... Казалось он
спит. "Я думал, что погрузился в воду", - сказал он мне,
когда я затряс его. Он был очень удивлен, и как только я под-
нял его, он побежал, как заяц.
     -- Боюсь, что это правда, - согласился с Бобом Мерри, -
хотя я и не знаю, что говорил. Мне кажется, что я видел отвра-
тительный сон. Как будто меня разорвали на куски. Не могу ска-
зать, что со мной происходило.
     -- Я могу, - сказал Бродяжник, - это черное дыхание.
Всадники, очевидно, оставили лошадей снаружи и тайно проникли.
Через южные ворота. Теперь они знают все новости, так как на-
вестили Билла Ферни: вероятно, и южанин был их шпионом.
Кое-что может случиться этой ночью, еще до того, как мы поки-
нем Пригорье.
     -- Что случится? - спросил Мерри. - Они нападут на гости-
ницу?
     -- Думаю, что нет, - ответил Бродяжник. - И они не все
здесь. Во всяком случае это не их обычай. В темноте и одино-
честве они сильней. Они не станут открыто нападать на дом, где
есть огни и много населения. Но их сила в ужасе, и кое-кто в
Пригорье уже попал в их лапы. Они заставят этих негодяев рабо-
тать на себя: Ферни и некоторых шутников, а может и стражников
ворот. Они разговаривали с Гарри у западных ворот в понедель-
ник. Я следил за ними. Он был бледен и дрожал, когда они ушли.
     -- Похоже, у нас повсюду враги, - заметил Фродо. - Что же
нам делать?
     -- Оставаться здесь и не идти в спальни! Они, конечно,
знают об этих спальнях. Помещения хоббитов выходят окнами на
север, окна же совсем у земли. Мы все останемся вместе и зак-
роем окно и дверь. Но вначале мы с Бобом принесем ваш багаж.
     Пока Бродяжник отсутствовал, Фродо кратко пересказал Мер-
ри, что произошло после ужина. Мерри все еще читал письмо Гэн-
дальфа, когда вернулись Бродяжник и Боб.
     -- Ну, господа, - сказал Боб, - я собрал белье и сунул
под валик на каждой постели и сделал имитацию вашей головы на
валике, мастер Тор... Накручинс, сэр, - добавил он с улыбкой.
     Пин засмеялся.
     -- Очень хорошо! - сказал он. - Но что же будет, когда
они поймут обман?
     -- Посмотрим, - сказал Бродяжник. - Будем надеяться, что
мы удержим крепость до утра.
     -- Доброй ночи вам всем, - сказал Боб и вышел, чтобы при-
нять участие в дежурстве у двери.
     Они сложили тюки и мешки на полу гостиной. Придвинули
низкий стол к двери и закрыли окно. Выглянув в окно, Фродо
увидел, что ночь ясная. Серп (Большая Медведица) ярко сверкал
над холмом Бри. Фродо закрыл тяжелые внутренние ставни и за-
дернул занавес. Бродяжник погасил огонь в очаге и задул все
свечи.
     Хоббиты легли на свои одеяла, ногами к очагу: но Бродяж-
ник уселся в кресле у двери. Они немного поговорили, так как у
Мерри нашлось еще несколько вопросов.
     -- Прыгнул на Луну! - хихикнул Мерри, заворачиваясь в
одеяло. - Какая нелепость, Фродо! Жаль, что я не видел. Этот
случай будет обсуждаться в Пригорье еще сотню лет.
     -- Надеюсь, - согласился Бродяжник.
     Все замолчали и хоббиты один за другим уснули.





     Когда они готовились ко сну в гостинице Пригорья, тьма
легла на Бакленд: туман потянул с низин и с берегов рек. Дом в
Крикхэллоу стоял молча. Фетти Болдер осторожно открыл дверь и
выглянул. Весь день в нем нарастало чувство ужаса, и он не мог
ни работать, ни отдыхать: в ночном воздухе нависла угроза.
Когда он смотрел во тьму, под деревьями двинулась темная тень,
и ворота, казалось, открылись сами по себе и тут же беззвучно
закрылись. Ужас охватил его. Он отшатнулся и несколько мгнове-
ний, дрожа, стоял в прихожей. Затем закрыл дверь на засов.
     Стояла глубокая ночь. Послышались звуки лошадиных копыт:
кто-то тихо вел лошадей по дороге. У ворот топот смолк, и поя-
вились три черные фигуры и, как ночные тени, крадучись двину-
лись к дому. Одна подошла к двери, две другие к разным сторо-
нам дома за углы. И так они стояли, как тени от камня, а ночь
медленно тянулась. Дом и деревья, казалось, ждали, затаив ды-
хание.
      Слабо зашуршали листья, где-то далеко закричал петух.
Приближался холодный, предрассветный час. Фигура у двери ше-
вельнулась. Во тьме без луны и звезд сверкнуло обнаженное лез-
вие, как будто зажгли холодный свет. Раздался удар, мягкий, но
тяжелый, и дверь задрожала.
     -- Откройте, именем Мордора! - произнес тонкий и зловещий
голос.
     От второго удара дверь поддалась и упала - замок был сло-
ман, во все стороны брызнули щепки. Черные фигуры быстро прош-
ли в дверь.
     В этот момент в деревьях поблизости раздался звук рога.
Он звенел в ночи, как огонь на вершине холма.
     "Вставайте! Ужас! Огонь! Враги! Вставайте!"
     Фетти Болдер был вовсе не дурак. Увидев темные фигуры,
крадущиеся в саду, он понял, что должен либо бежать, либо по-
гибнуть. И он бежал - через черный ход, через сад и поле. Доб-
равшись до ближайшего дома более чем в миле, он без сил упал у
порога.
     -- Нет! Нет! Нет! - закричал он. - Не я! У меня его нет!
     Прошло некоторое время, прежде чем кто-нибудь смог по-
нять, что он говорит. Наконец, соседи поняли, что в Бакленде
враги, что произошло вторжение чужаков из старого леса. Больше
они не теряли времени.
     Ужас! Огонь! Враги!
     Звучал рог тревоги - в Бакленде не слышали его уже свыше
ста лет, с тех пор, как в свирепую зиму, когда замерзла Брен-
дивайн, напали белые волки.
     Вставайте! Вставайте!
     Где-то далеко послышался ответный звук рога. Тревога
распространялась.
     Черные фигуры отпрянули от дома. Один из них уронил при
этом плащ хоббита. На дороге послышался топот копыт, перешед-
ший в галоп, он прогремел во тьме. Везде вокруг Крикхэллоу
раздавались звуки рога, слышались крики и топот. Но Черные
Всадники как буря пронеслись через северные ворота. Пусть тру-
бят маленькие человечки! Саурон займется ими позже. А пока у
них другое поручение: теперь они знают, что дом пуст и Кольца
в нем нет. Они проскакали мимо охраны ворот и исчезли из Уде-
ла.
     Среди ночи Фродо вдруг проснулся от глубокого сна,
как-будто какой-то звук или чье-то присутствие обеспокоило
его. Он увидел, что Бродяжник настороженно сидит в кресле:
глаза его сверкали от огня, который вновь был разожжен в очаге
и пылал ярко. Но он не двигался.
     Вскоре Фродо снова уснул, но его сну вновь помешали звуки
ветра и топот копыт. Ветер, казалось, кружил вокруг дома и
сотрясал его, а где-то далеко он услышал звук рога. Он открыл
глаза и услышал крик петуха во дворе гостиницы. Бродяжник отб-
росил занавес и со стуком открыл ставни. В комнату ворвался
первый бледный свет дня, а через открытое окно струился холод-
ный воздух.
     Когда Бродяжник разбудил всех, они направились в спальни.
Заглянув туда, они обрадовались, что последовали совету Бро-
дяжниках: окна были раскрыты, ставни свисали и занавеси были
сорваны, постели смяты и перевернуты, подголовные валики иско-
режены и разбросаны по полу, а коричневый матрас, изображавший
Фродо, разорван на кусочки.
     Бродяжник немедленно отправился за хозяином. Бедный мас-
тер Наркисс выглядел сонно и испугано. Он едва сомкнул глаза
за всю ночь (как он сказал), но не слышал ни звука.
     -- Никогда ничего подобного не случалось за всю мою
жизнь! - воскликнул он, в ужасе поднимая руки. - Гости не мо-
гут спать в своих постелях, столько добра испорчено! К чему мы
идем?
     -- Такие времена, - сказал Бродяжник. - Но когда вы изба-
витесь от нас, вас оставят в покое. Мы уходим немедленно. Не
забудьте о завтраке: глоток воды и кусок хлеба - и этого впол-
не достаточно. За несколько минут мы должны упаковаться.
     Мастер Наркисс торопливо отправился проверить, готовы ли
пони, и принести им "глоток и кусок". Но очень скоро он
вновь появился в отчаянии. Пони исчезли! Ночью кто-то открыл
двери конюшен, и животные ушли: не только пони Мерри, но и все
остальные лошади и пони.
     Фродо был сражен этой новостью: как они смогут достичь
Ривенделла пешком, преследуемые конными врагами? С таким же
успехом они могут надеяться добраться до луны. Бродяжник неко-
торое время сидел молча, глядя на хоббитов, как бы взвешивая
про себя их силы и храбрость.
     -- Пони не помогли бы нам спастись от всадников, - сказал
он наконец задумчиво, как бы догадываясь о мыслях Фродо. - На
дороге, которую я хочу выбрать, мы пешком будем продвигаться
не намного медленнее. Я сам в любом случае пойду пешком. Меня
беспокоит еда и другие припасы. Мы не можем рассчитывать на
то, что раздобудем еду между Пригорьем и Ривенделлом: все нуж-
но брать с собой. И запас нужно брать немалый: мы можем задер-
жаться в пути или вынуждены будем идти в обход. Много ли вы
сможете унести на спинах?
     -- Сколько нужно, столько и унесем, - ответил Пин уныло,
не стараясь выглядеть бодрее, чем он был на самом деле.
     -- Я могу нести за двоих! - вызывающе сказал Сэм.
     -- Разве ничего нельзя сделать, мастер Наркисс? - спросил
Фродо. - Разве нельзя добыть в поселке нескольких пони или хо-
тя бы одного для переноски груза? Вероятно, нанять их нам не
удастся, но купить хотя бы одного мы сможем, - добавил он с
сомнением, гадая, хватит ли у него денег.
     -- Сомневаюсь, - с несчастным видом сказал хозяин. - Два
или три верховых пони, что имелись в Пригорье, стояли в моей
конюшне. Они тоже пропали. Что касается других животных: лоша-
дей или животных, на которых перевозили грузы - то их очень
мало в Пригорье и их не продадут. Но я попытаюсь сделать все,
что возможно. Сейчас я отыщу Боба и пошлю его на поиски.
     -- Да, - неохотно согласился Бродяжник, - пожалуй это
нужно сделать. Боюсь, что хотя бы один пони нам понадобится.
Но это значит конец всем надеждам на раннее и скрытое выступ-
ление. Все равно, что протрубить в рог, обвявляя о нашем оть-
езде. Несомненно, это часть их плана.
     -- И все же в этом есть одно утешение, - заметил Мерри, -
по крайней мере позавтракаем как следует. Эй, Боб!
     Отъезд был отложен на целых три часа... Боб вернулся с
докладом, что никто из соседей не соглашается продать лошадь
или пони, за одним исключением: Билл Ферни, возможно согласит-
ся продать одного.
     -- Бедное, старое и полудохлое животное, - сказал Боб, -
но он не расстанется с ним меньше, чем за тройную цену, или я
не знаю Билла Ферни.
     -- Билл Ферни! - переспросил Фродо. - Нет ли здесь какой
хитрости? Может, пони убежит к нему со всем нашим грузом, или
заведет нас в западню, или еще что-нибудь.
     -- Трудно представить себе животное, которое, вырвавшись
от Билла, снова вернулось бы, - сказал Бродяжник. - Вряд ли
это свидетельствует о доброте мастера Ферни: просто он хочет
подзаработать на нас. А главная опасность в том, что бедное
животное, вероятно, на пороге смерти. Но, кажется, у нас нет
выбора. Сколько он хочет за него?
     Билл Ферни запросил двенадцать серебряных пенни, это
действительно тройная цена за пони в этих местах. Пони оказал-
ся костлявым, недокормленным и удрученным животным, но не было
похоже, что он немедленно умрет. Мастер Наркисс сам заплатил
за него и предложил Мерри еще восемнадцать пенни в качестве
компенсации за утраченных животных. Он был честным человеком и
зажиточным, по понятиям жителей Пригорья, но тридцать серебря-
ных пенни и для него были тяжелым ударом, а то, что их частич-
но получил Билл Ферни, делало этот удар еще тяжелее.
     Но в конце концов мастер Наркисс оказался в выигрыше.
Позже выяснилось, что только одна лошадь была действительно
уведена. Остальные разбежались и были найдены в разных уголках
земли Бри. Пони Мерри тоже убежали и, проявив немало здравого
смысла, отправились на склоны искать Фетти Лампикана. Там они
находились некоторое время под присмотром Тома Бомбадила и хо-
рошо откормились. Затем новость о событиях в Пригорье достигла
ушей Тома, и он отправил их мастеру Наркиссу, который таким
образом получил пять добрых пони за весьма умеренную цену. Им
пришлось поработать в Пригорье, но Боб хорошо ухаживал за ни-
ми, так что в конце концов они были счастливы, избавившись от
опасного и трудного путешествия. Но они никогда не попали в
Ривенделл.
     Однако пока мастер Наркисс, считал, что его деньги погиб-
ли, и у него были другие заботы. Как только остальные посто-
яльцы проснулись и узнали о ночном нападении на гостиницу, на-
чалось большое смятение. Путешественники с юга потеряли
нескольких лошадей и громко обвиняли в этом хозяина, пока не
стало известно, что один из них тоже исчез ночью. Это был не
кто иной, как косоглазый товарищ Билла Ферни. Подозрение пало
на него.
     -- Если бы вы не привели ко мне в дом этого конокрада, -
гневно заявил Наркисс им, - ничего бы не случилось. А теперь
нечего кричать на меня. Платите за убыток сами. Идите и спро-
сите у Ферни, где ваш прекрасный друг!
     Но оказалось, что он ничей не друг и не могли припомнить
даже, где он присоединился к отряду.
     После завтрака хоббиты начали вновь перепаковывать свои
вещи, готовясь к долгому путешествию. Кончили они почти в де-
сять часов. К этому времени все Пригорье гудело от возбужде-
ния. Исчезновение Фродо накануне вечером, появление Черных
Всадников, нападение на гостиницу, нвость о том, что рейнджер
Бродяжник присоединился к таинственным хоббитам - таких волну-
ющих событий не было уже много лет. Большинство жителей При-
горья и Стеддле, а так же обитатели Комба и Арчета толпились у
дороги, чтобы увидить отьезд путешественников. Постояльцы гос-
тиницы собрались у дверей или высовывались из окон.
     Бродяжник отказался от прежнего плана и решил отправиться
из Пригорья по главной дороге. Попытка сразу свернуть в сторо-
ну не дала бы ничего хорошего: большинство жителей последует
за ними, чтобы посмотреть куда они направляются и помешать им
браконьерствовать.
     Они попрощались с Бобом, много раз поблагодарили мастера
Наркисса.
     -- Надеюсь, мы еще встретимся когда-нибудь, когда дела
пойдут веселее, - сказал Фродо. - Ничего не было приятней, чем
пожить спокойно в вашем доме.
     Обеспокоено, с тяжелым сердцем они двинулись в путь под
взглядами толпы. Не все лица были дружескими, и не все выраже-
ния - приветливыми. Но по-видимому, большинство жителей земли
Пригорья побаивалось Бродяжника, и те, на кого он смотрел, за-
молкали и торопились ретироваться. Бродяжник шел впереди с
Фродо, дальше Мерри с Пином, а затем Сэм, ведущий пони, на ко-
тором был нагрузен их багаж. Сэм задумчиво жевал яблоко. У не-
го их был полный карман - прощальный подарок Боба.
     -- Яблоки для ходьбы и трубка для отдыха, - прокоментиро-
вал он это. - Но, мне известно, я вскоре утрачу и то и другое.
     Хоббиты не обращали внимания на зевак, глядевших на них
из дверей и окон, сидящих у стен и стоявших у изгороди, мимо
которых они проходили. Но когда они приближались к воротам,
Фродо заметил мрачный дом за плотной изгородью - последний дом
в поселке. В одном из окон он заметил желтое лицо с хитрыми
косоглазыми глазами, лицо немедленно исчезло.
     -- Вот где прячется южанин! - проговорил он тихо. - Он
очень похож на орка.
     Из-за изгороди на них смотрел другой человек. У него были
густые черные брови и темные презрительные глаза, его большой
рот кривился в усмешке. Он курил короткую черную трубку. Когда
они приблизились, он вынул трубку изо рта и сплюнул.
     -- Привет, длинноногий! - сказал он. - Раненько уходишь.
Нашел наконец друзей?
     Бродяжник кивнул, но ничего не сказал.
     -- Доброе утро, мои молчаливые друзья! - продолжал тот. -
Надеюсь, вы знаете, кто идет с вами. Бродяжник, Ударь-В-Ничто!
Хотя я знаю и другие его имена, не такие приятные. Будьте ос-
торожны по ночам! А вы, Сэмми, не обижайте моего бедного ста-
рого пони! Тьфу!
     Он опять сплюнул.
     Сэм быстро обернулся.
     -- А вы, Ферни, уберите свое наглое лицо пока его не изу-
родовали. - Быстрым, как молния движением, он швырнул яблоко.
Билл не успел увернуться, и из-за изгороди послышались прок-
лятья.
     -- Жаль, хорошее было яблоко! - с сожалением сказал Сэм и
двинулся дальше.
     Наконец они вышли за пределы поселка и эскорт из детей и
зевак, сопровождавший их, вскоре распался. Уставшие зрители
повернули к южным воротам. Несколько миль путники двигались по
дороге. Она свернула налево, огибая холм Бри, и дальше начала
быстро опускаться в лесистую местность... Слева от себя они
увидели дома и хоббичьи норы Стэддла на пологом юго-восточном
склоне холма: внизу, в глубокой лощине, к северу от дороги,
там где находился Комб, поднимались клочья тумана. Арчет не
был виден из-за деревьев.
     Спустившись немного по дороге и оставив позади высокий
коричневый холм Пригорья, они свернули на узкую тропу, ведущую
к северу.
     -- Здесь мы начнем скрываться, - сказал Бродяжник.
     -- Надеюсь, не "прямой путь", - сказал в ответ Сэм. -
Наш последний "прямой путь" через лес чуть не привел к ка-
тастрофе.
     -- Да, но тогда с вами не было меня, - засмеялся Бродяж-
ник. - Мои пути, короткие и длинные, всегда верны. - Он бросил
взгляд вверх и вниз по дороге. Никого не было, и он быстро по-
вел отряд по лесистой долине.
     Его план, насколько они могли понять без знания местнос-
ти, заключался в том, чтобы вначале направиться к Арчету, но
потом отклониться вправо, миновав Арчет с востока, а затем по
прямой идти через дикую местность к Заверти. Таким образом,
если все пойдет хорошо, они минуют большую петлю дороги, кото-
рая отклоняется к югу, чтобы избежать Комариных болот. Но, ко-
нечно, им самим придется пройти через эти болота, и то, что
рассказал им о болотах Бродяжник, было не очень ободряющим.
     Пока, однако, путешествие не было неприятным. В сущности,
если бы не тревожные события прошлой ночи, они, наверное, нас-
лаждались бы этим путешествием. Солнце светило ярко, но жары
не было. Деревья в долине все еще сохраняли листву самых раз-
ных расцветок и стояли мирные и прекрасные. Бродяжник вел ком-
панию, выбирая дорогу среди множества пересекающихся троп.
Предоставленные самим себе, они сразу же заблудились бы. Чтобы
сбить со следа преследователей, Бродяжник вел их со множеством
поворотов и даже возвратом на прежний путь.
     -- Билл Ферни, несомненно, следил за тем, где мы оставим
дорогу, - сказал он, - хотя не думаю, чтобы он сам пошел за
нами. Он хорошо знает местность, но со мной ему не справиться.
Я боюсь только, что он расскажет другим. Если они решат, что
мы идем в Арчет, тем лучше.
     То ли из-за искусства Бродяжника, то ли из-за другой при-
чины, но они никого не видели и не слышали никаких звуков жи-
вых существ в течении всего дня. Не встречались ни двуногие,
за исключением птиц, ни четвероногие, за исключением лисицы и
нескольких белок. На следующий день они начали свое путешест-
вие прямо на восток. Все по-прежнему было спокойно и мирно. На
третий день после выхода из Пригорья, они пришли в Четвуд. С
того момента, как они свернули с дороги, местность постоянно
понижалась, и теперь они оказались на широкой равнине. Теперь
они находились далеко от земли Бри, в местности, лишенной вся-
ких дорог, поблизости от Комариных болот.
     Почва стала влажной, местами болотистой. Тут и там видне-
лись лужи и омуты, широкие полосы тростника и камыша, полные
разнообразных птиц. Теперь им приходилось идти осторожно и
тщательно выбирать путь, чтобы и не промочить ноги, и не отк-
лониться от нужного направления. Вначале они продвигались
двольно быстро, но чем дальше, тем все более медленным и опас-
ным становился их путь. Болота были предательскими, и в них не
было постоянных троп. Даже рейнджеры ходили туда лишь изредка,
и Бродяжнику нелегко было вести отряд. Их начали мучить кома-
ры, и в воздухе было полно мелких насекомых, забиравшихся им
за рукава, за воротники и в волосы.
     -- Меня едят живьем! - кричал Пин. - Комариное болото!
Вот уж правильное название!
     -- Что они едят, когда здесь нет хоббитов? - спросил Сэм,
расчесывая шею.
     Они провели ужасный день в неприятной и одинокой местнос-
ти. Лагерь их был сырым, холодным и неудобным, а укусы насеко-
мых не давали им уснуть. Какие-то отвратительные животные охо-
тились в тростниках и среди кочек, и их крики напоминали злое
скрипение огромных сверчков. Их были тысячи, и они заполняли
все вокруг своим пик-брик, брик-пик, всю ночь напролет отчего
хоббиты чуть не сошли с ума.
     Следующий день, четвертый, был немногим лучше, а ночь так
же ужасна, хотя болота остались позади, но пикбрикоры (так Сэм
назвал этих животных) все еще преследовали их.
     Фродо лежал, уставший, но неспособный уснуть, и ему пока-
залось, что где-то далеко на восточном горизонте показался
свет: он вспыхивал и погасал много раз. Это не был рассвет, до
него оставалось еще много часов.
     -- Что это за свет? - спросил он у Бродяжника, который,
проснувшись, встал и смотрел вперед, в ночь.
     -- Не знаю, - ответил Бродяжник. - Слишком далеко. Похоже
на молнию, ударившую в вершины холмов.
     Фродо долго еще видел белые вспышки, а на фоне их высокую
фигуру Бродяжника, стоявшего молча и напряженно. Наконец он
уснул беспокойным сном.
     На пятый день, пройдя совсем немного, они оставили за со-
бой последние островки тростника. Местность, вновь начала под-
ниматься. Далеко на востоке стала видна линия холмов. Самый
высокий находился справа и отдельно от остальных. У него была
коническая вершина, слегка приплюснутая сверху.
     -- Это Заверть, - пояснил Бродяжник. - Старая дорога, ко-
торую мы оставили справа, проходит недалеко от него. Мы дос-
тигнем его завтра около полудня, если пойдем прямо. Думаю, что
так и нужно сделать.
     -- Почему?
     -- Чем меньше мы здесь задержимся, тем лучше. Слишком
близко к дороге.
     -- Но ведь мы надеемся найти там Гэндальфа!
     -- Да, но это слабая надежда. Если даже он шел этим пу-
тем, он мог не заходить в Пригорье и поэтому не знает, где мы.
Если случайно мы не придем туда одновременно, мы можем поте-
рять друг друга. Ни для него, ни для нас небезопасно долго
ждать. Если Всадники потеряли наш след в бездорожье, они, не-
сомненно, направяться к Заверти. Она господствует над всей ок-
ружающей местностью. Много птиц и зверей видело нас. Не всем
им можно доверять, а здесь есть и другие шпионы, более злоб-
ные.
     Хоббиты с беспокойством посмотрели на отдаленный холм.
Сэм взглянул на бледное небо, опасаясь увидеть парящего ястре-
ба или орла со злобным взглядом.
     -- Вы заставили меня чувствовать себя затерянными и оди-
ноким, Бродяжник! - сказал он.
     -- Что вы советуете нам сделать? - поинтересовался Фродо.
     -- Я думаю, - медленно ответил Бродяжник, как бы не впол-
не уверенно, - я думаю, что лучше всего двигаться прямо на
восток к линии холмов, а не прямо к Заверти. Там мы сможем пе-
ресечь тропу, идущую к подножию Заверти, тогда мы подойдем к
холму с севера и менее открыто. А там посмотрим.
     Весь день они шли вперед, пока не начался холодный ранний
вечер. Местность стала более сухой и неровной, с болот за ними
тянулись клочья тумана. Несколько птиц печально кричали, пока
круглое красное солнце опускалось в западные тени, затем нас-
тупила тишина. Хоббиты думали о мягком свете солнечного зака-
та, глядящим сквозь приветливые окна Торбы-на-Круче далеко от-
сюда.
     В конце дня они пришли к ручью, стекающему с холмов, что-
бы затеряться затем в стоячих болотах, и шли вдоль его берега,
пока было светло. Уже почти ночью они остановились и разбили
лагерь под низкорослыми ольхами на берегу ручья. Перед ними на
фоне тусклого неба возвышались мрачные безлесые холмы. Этой
ночью они установили дежурство, а Бродяжник, казалось, не спал
вовсе. Луна прибывала, и в ранние ночные часы холодный серый
свет лежал на земле.
     На следующее утро они выступили вскоре после восхода
солнца. В воздухе чувствовался заморозок, а небо было ясное и
бледно-голубое. Хоббиты чувствовали себя освеженными, как буд-
то эту ночь спали беспробудно. К тому же они втянулись в ходь-
бу и проделывали такие переходы, которые в уделе свалили бы их
с ног. Пин заявил всем, что Фродо вдвойне хоббит, чем был
раньше.
     -- Очень странно, - заметил Фродо, стягивая пояс, - если
учесть, что от меня осталась лишь часть. Надеюсь, что процесс
утоньшения будет идти не так быстро, не то я превращусь в ду-
ха.
     -- Не говорите о таких вещах! - быстро и с неожиданной
серьезностью сказал Бродяжник.
     Холмы приближались. Они образовали зазубренную стену,
иногда вздымались на тысячу футов, а иногда спускались, пере-
сеченные глубокими ущельями или проходами, ведущими в мест-
ность на востоке. На гребне хребта хоббиты видели что-то похо-
жее на остатки серо-зеленых крепостных стен и рвов, а в
ущельях были видны старые каменные укрепления. К ночи они дос-
тигли подножия западных склонов и здесь разбили лагерь. Было
пятое октября, и они шесть дней как вышли из Пригорья.
     Наутро, впервые после того, как они оставили Четвуд, они
увидели тропу. Повернув направо, они по этой тропе двинулись в
южном направлении. Тропа оказалась запутанной и будто нарочно
шла по таким местам, где их труднее всего было заметить как с
вершины холмов, так и с равнин на западе. Она взбиралась на
крутые подвемы и ныряла в лощины: а там, где она проходила по
относительно ровной местности, с обеих сторон были нагроможде-
ны обломки скал и груды прямоугольных камней, которые скрывали
путешественников не хуже живой изгороди.
     -- Интересно, кто проложил эту тропу и для чего? - поин-
тересовался Мерри, когда они шли по одному из таких участков,
стены которого были сложены из необыкновенно больших и тесно
пригнанных друг к другу камней. - Не уверен, что это мне нра-
вится: похоже на... Могилу духа кургана. Есть ли курган на За-
верти?
     -- Нет. Ни на Заверти, ни на других холмах, - ответил
Бродяжник. - Люди запада не жили здесь: хотя в последние дни
они защищали эти холмы от злой силы, пришедшей из Ангмара. Эта
тропа была проложена, чтобы обслуживать укрепления вдоль стен.
Но намного раньше, в первые дни северного королевства, люди
построили на Заверти большую сторожевую башню. Они назвали ее
Амон-Сул. Впоследствии ее сожгли и разбили, и теперь от нее
ничего не осталось, кроме ровного круга, как грубая корона
сторой голове холма. Но когда-то башня была высокой и прекрас-
ной. Говорят, сам Элендил стоял здесь, следя за приближением
Гил-Гэлада с запада в дни последнего союза.
     Хоббиты удивленно смотрели на Бродяжника. Казалось, он
так же хорошо знает древние сказания, как и дороги в дикой
местности.
     -- Кто такой Гил-Гэлад? - спросил Мерри.
     Бродяжник не ответил, погрузившись в задумчивость. Вне-
запно тихий голос произнес:

       Гил-Гэлад, светлый государь
       Последний всеэльфийский царь
       Хотел навеки превозмочь
       Нависшую над миром ночь.

       Сиял, как солнце, щит в ночи,
       Ломались черные мечи.
       А светлый меч меж темных скал
       Разящей молнией сверкал.

       И он сумел развеять ночь!
       Развеять, но не превозмочь.
       И закатилась навсегда
       За край небес его звезда.

     Все обернулись с изумлением: это говорил Сэм.
     -- Дальше, - потребовал Мерри.
     -- Это все, что я знаю, - покраснев, ответил Сэм. - Я вы-
учил это у мастера Бильбо, когда был мальчишкой. Он часто
рассказывал мне такие сказки, зная, как я рад слушать об эль-
фах. Мастер Бильбо научил меня и читать. Очень большой грамо-
тей был дорогой старый мастер Бильбо. И он писал стихи. То,
что я сказал, написал он.
     -- Нет, не он, - возразил Бродяжник. - Это часть старин-
ного сказания, называемого "Падение Гил-Гэлада". Оно написа-
но на древнем языке. Бильбо только перевел его. Я никогда не
знал об этом.
     -- Там было еще много, - сказал Сэм, - и все о Мордоре. Я
не выучил эту часть, она заставляла меня дрожать. Никогда не
думал я, что сам отправлюсь этим путем!
     -- Путь в Мордор! - воскликнул Пин. - Я надеюсь, что до
этого не дойдет!
     -- Не произносите этого названия громко! - опять напомнил
Бродяжник.
     Был уже почти полдень, когда они вновь подошли к южному
концу тропы и увидели перед собой в бледном ясном свете ок-
тябрьского солнца серо-зеленую насыпь, которая как мост вела к
северному склону холма. Они решили немедленно направиться к
вершине, пока еще стоит день. Скрываться дальше уже было не-
возможно и оставалось лишь надеяться, что никакой враг или
шпион не следит за ними. Ничто не двигалось на холме. Если
Гэндальф находился где-то поблизости, ничто не выдавало его
присутствия.
     На западной стороне Заверти они нашли запущенное убежище,
на дне которого было бочкообразное углубление с травянистыми
стенками. Здесь они оставили под присмотром Сэма и Пина пони и
весь багаж. Остальные трое продолжали подьем. Через полчаса
Бродяжник достиг края плоской вершины. Фродо и Мерри следовали
за ним, устав и тяжело дыша. Последний участок подьема был
крутым и каменистым.
     На вершине, как и говорил Бродяжник, они обнаружили широ-
кий каменный круг, теперь раскрошившийся и поросший травой. В
центре круга была нагромождена груда камней... Они почернели,
как от огня. Вокруг них дерн выгорел до камней, и по всему
кругу трава съежилась и почернела, как будто пламя гуляло по
всей вершине. Но не было видно ни следа живых существ.
     Стоя на краю разрушенного круга, они видели внизу под со-
бой местность далеко во все стороны: большая часть ее была
пустынной и лишенной всяких особенностей, за исключением нес-
кольких рощиц к югу, за которыми тут и там видны были отблески
далекой воды. Под ними с южной стороны, как лента, бежала ста-
рая дорога, проходившая с запада, извивающаяся, поднимающаяся
и опускающаяся, пока не исчезла за хребтом в темной земле на
востоке. по ней ничего не двигалось. Проследив за лентой доро-
ги к востоку, они увидели горы: вначале шли мрачные коричневые
подножья, затем высокие серые холмы, а за ними - белые, свер-
кающие среди обломков пики.
     -- Вот мы и на месте! - сказал Мерри. - И каким непривет-
ливым оно выглядит. Нет ни воды, ни жилища. И ни следа Гэн-
дальфа. Но я не осуждаю его за то, что он не стал нас ждать,
если только он был здесь.
     -- Не знаю, - ответил Бродяжник, задумчиво осматриваясь.
- Если даже он прибыл в Пригорье через день или два после нас,
он должен был добраться сюда первым. Он может передвигаться
очень быстро, когда это необходимо. - Неожиданно он замолчал и
посмотрел на камень сверху груды: он был более плоским, чем
остальные, и белым, как будто его не тронул огонь. Бродяжник
подобрал его и принялся осматривать, поворачивая в руках. -
Кто-то недавно держал его в руках, - сказал он. - Что вы дума-
ете об этих знаках?
     На плоской стороне камня Фродо увидел царапины.
     -- Похоже на черту, точку и еще три черточки, - сказал
он.
     -- Левая черта может означать руническую букву "Г" с
такими ответвлениями, - сказал Бродяжник. - Возможно, этот
знак оставил и Гэндальф, хотя нельзя быть в этом абсолютно
уверенным. Черточки видны совершенно отчетливо. Но они могут
обозначать нечто совершенно другое и не иметь никакого отноше-
ния к нам. Рейнджеры используют руны и часто приходят сюда.
     -- Что же они могут значить, если их оставил Гэндальф? -
спросил Мерри.
     -- Мне кажется, - ответил Бродяжник, - они могут означать
"Г", то есть Гэндальф был здесь третьего октября, три дня
назад. Они так же означают, что он находился в опасности и
очень торопился, так что не имел времени или не решился напи-
сать что-нибудь более длительное и ясное. Если это так, мы
должны быть настороже.
     -- Хотел бы я быть уверенным, что именно Гэндальф оставил
эти знаки, чтобы они не означали, - сказал Фродо. - Очень ус-
покоительно знать, что он тоже в пути, где-то перед нами.
     -- Возможно, - сказал Бродяжник. - Что же касается меня,
то я верю, что он был здесь и находился в опасности. Здесь пы-
лал огонь, и я вспомнил теперь отсветы, что мы видели ночью
три дня назад. Я думаю, что на этой вершине на него напали, но
чем это кончилось, я не могу сказать. Его здесь больше нет, и
мы должны сами заботиться о себе и как можно быстрее добирать-
ся до Ривенделла.
     -- А далеко ли Ривенделл? - спросил Мерри, беспокойно ог-
лядываясь по сторонам. С вершины Заверти местность казалась
дикой и пустынной.
     -- Не знаю, измеряли ли когда-нибудь дорогу в милях за
"Покинутой гостиницей", в дневном переходе к востоку от Бри,
- ответил Бродяжник. - Некоторые говорят, что далеко, другие -
нет. Это странная дорога, и путешественники рады поскорее за-
кончить свою поездку, долгая она или короткая. Но я знаю, за
сколько бы я сам проехал ее при хорошей погоде и без неожидан-
ностей в пути - двенадцать дней отсюда до брода Бруниен, где
дорога пересекает Лаудвотер, что вытекает из Ривенделла. Перед
нами, по крайней мере, двухнедельное путешествие, так как я не
думаю, что мы сможем использовать дорогу.
     -- Две недели! - сказал Фродо. - Да, многое может слу-
читься за это время.
     -- Возможно, - согласился Бродяжник.
     Некоторое время они молча стояли на вершине холма, у юж-
ного края его. В этом одиноком месте Фродо впервые по настоя-
щему осознал свою бездомность и ту опасность, которой он под-
вергался. Он горько пожалел, что судьба увела его из
спокойного и любимого Удела. Он смотрел вниз на ненавистную
дорогу, ведущую назад, на запад, к дому. Внезапно он понял,
что две черные точки медленно движутся по дороге, направились
на запад: взглянув еще раз, он заметил еще три такие же точки,
движущиеся им навстречу. Он вскрикнул и схватил за руку Бро-
дяжника.
     -- Смотрите! - сказал он, указывая вниз.
     Бродяжник немедленно упал на землю, потянув за собой и
Фродо. Мерри лег рядом.
     -- Что это? - прошептал он.
     -- Не знаю, но опасаюсь худшего, - ответил Бродяжник.
     Они медленно подползли к краю круга и выглянули в щель
между двумя камнями. Свет больше не был ярким - ясное утро
кончилось, с востока наползли облака и закрыли солнце, как
будто оно начало заходить. Все видели черные точки, но ни Фро-
до, ни Мерри не могли определить их размер или форму: однако
что-то говорило им, что там далеко внизу, на дороге у подножья
холма, встречаются Черные Всадники.
     -- Да, - сказал Бродяжник, чье острое зрение не позволило
ему сомневаться. - Враг здесь!
     Они торопливо отползли от края круга и спустились по се-
верному склону холма к своим товарищам.
     Сэм и Пиппин не теряли времени зря. Они осмотрели углуб-
ление и прилегающие склоны. Неподалеку они обнаружили источник
чистой воды, а возле него след ноги не более одного-двух дней
давности. В углублении оказались следы костра и другие свиде-
тельства того, что недавно здесь был чей-то лагерь. На краю
углубления ближе к склону холма было несколько упавших облом-
ков скал. За ними Сэм нашел спрятанный запас дров.
     -- Может, здесь был Гэндальф, - сказал он Пиппину. - Ка-
жется, тот, кто оставил это, собирался вернуться.
     Бродяжник очень заинтересовался их открытием.
     -- Хотел бы я сам осмотреть все вокруг, - сказал он, нап-
равляясь к источнику, где обнаружили след.
     -- Этого я и боялся, - сказал он, вернувшись. - Сэм и
Пиппин затоптали там все. Здесь были рейнджеры. Именно им при-
надлежит след. Но здесь есть также несколько следов, не при-
надлежащих рейнджерам. И один из них оставлен тяжелыми башма-
ками не более чем один-два дня назад. По крайней мере один. Не
могу утверждать определенно, но думаю, что здесь было много
ног в башмаках...
     Он замолчал и о чем-то задумался.
     Каждый из хоббитов увидев в своем воображении Всадников в
плащах с капюшонами и башмаках. Если они знают о существовании
этого углубления, то чем быстрее Бродяжник уведет их куда-ни-
будь в другое место, тем лучше. Сэм, услышав о том, что враги
находятся на дороге всего в нескольких милях от них, осматри-
вал убежище с неодобрением.
     -- Не лучше ли убраться отсюда, мастер Бродяжник? - не-
терпеливо сказал он. - Уже поздно, а эта дыра мне не нравится.
     -- Да, нам нужно решить, что делать, - согласился Бродяж-
ник, посмотрев на небо и оценив время и погоду. - Что ж, Сэм,
- сказал он, наконец, - мне это место тоже не нравится: но не
знаю, сможем ли мы найти что-нибудь получше до ночи. Здесь нас
по крайней мере сейчас не видели, а если мы двинемся, нас тут
же заметят. Все, что мы сможем сделать, это отклониться вправо
от нашего пути к озеру: там местность такая, как здесь. Дороги
охраняются, но нам придется пересечь ее, если мы попытаемся
укрыться в зарослях к югу. С северной стороны дороги за холма-
ми местность голая и плоская на много миль.
     -- Видят ли вообще всадники? - поинтересовался Мерри. -
Мне кажется, они чаще используют нос, чем глаза: они нас выню-
хивают, если можно так сказать, по крайней мере при свете дня.
Но вы заставили нас лежать там, наверху: а сейчас вы говорите
о том, что они увидят нас, если мы будем двигаться.
     -- Я был слишком неосторожен на вершине холма, - объяснил
Бродяжник. - Мне хотелось найти следы Гэндальфа: но было ошиб-
кой подниматься туда втроем и оставаться там так долго. Потому
что лошади Черных Всадников могут видеть, а Всадники использу-
ют людей и других существ в качестве своих шпионов, как мы ви-
дели это в Пригорье. Сами они не видят мир при свете, как мы,
но каждый предмет отбрасывает тень в их мозгу: эту тень унич-
тожает лишь полуденное солнце. А во тьме они воспринимают мно-
жество знаков и форм, которые скрыты от нас. И в любое время
они ощущают запах крови живых существ, они жаждут этой крови и
ненавидят ее. Существуют и другие чувства помимо обоняния и
зрения. Мы ощущаем их присутствие - оно тревожит наши сердца
раньше, чем мы видим Всадников. Они же ощущают наше присутс-
твие гораздо острее. К тому же, - добавил он, понизив голос, -
их притягивает Кольцо.
     -- Как же тогда спастись? - спросил Фродо, с отчаянием
осматриваясь. - Если я двинусь, то я все равно привлеку их.
     Бродяжник положил ему на плечо руку.
     -- Нужно надеяться, - сказал он. - Вы не один. Используем
эти сухие дрова. Огонь защитит нас от Всадников. Саурон может
использовать огонь в своих целях, он может все, но эти всадни-
ки не любят огня и боятся того, кто им владеет. Огонь - наш
друг.
     -- Может быть, - пробормотал Сэм.
     В самой глубокой части своего убежища они развели костер
и приготовили еду. Поползли вечерние тени, становилось холод-
но. Неожиданно они почувствовали, что сильно проголодались,
ведь они ничего не ели после завтрака. Но они осмелились сь-
есть лишь скромный ужин. Местность перед ними была пустой:
здесь вообще никто не жил, за исключением немногих птиц и зве-
рей. Все расы покинули эту местность. Только рейнджеры иногда
проходили за холмами, но их было немного и они здесь не оста-
навливались. Остальные путешественники были еще более редки, и
все принадлежали к злым расам: временами из северных долин ту-
манных гор выходили тролли. Только на дороге можно было еще
встретить путников, большей частью гномов, торопившихся по
своим делам.
     -- Не знаю, как мы будем добывать еду, - сказал Фродо. -
В последние дни мы расходовали ее бережно, а этот ужин вовсе
не пир: но мы сьели больше, чем предполагали, а ведь нам
предстоит еще две недели пути, если не больше.
     -- В этой глуши есть пища, - сказал Бродяжник, - ягоды,
корни, травы: я, к тому же, неплохо охочусь, если нужно. Вы
можете не опасаться голодной смерти до наступления зимы. Но
сбор ягод и охота - это долгая и трудная работа, а мы должны
торопиться. И поэтому затяните пояса потуже и думайте о столах
в доме Элронда.
     С наступлением темноты холод усилился. Выглядывая из-за
края углубления, они могли видеть лишь серую землю, быстро
покрывающуюся тенью. Небо над ними вновь расчистилось и мед-
ленно заполнилось мигающими звездами. Фродо и его товарищи жа-
лись к костру, кутаясь в одеяла, но Бродяжник же удовлетворил-
ся единственным плащем и сидел немного в стороне, задумчиво
потягивая трубку.
     Когда опустилась ночь и огонь запылал ярче, он начал
рассказывать им сказания для того, чтобы побороть их страх. Он
знал множество легенд об эльфах и людях, о добрых и злых делах
древних дней. Хоббиты гадали, сколько ему лет и откуда он все
это знает.
     -- Расскажите нам о Гил-Гэладе, - вдруг сказал Мерри,
когда Бродяжник закончил рассказ о королевстве эльфов. - Знае-
те ли вы это древнее сказание?
     -- Знаю, - ответил тот. - И Фродо знает, это слишком тес-
но связано с нами.
     Мерри и Пин взглянули на Фродо, который смотрел в огонь.
     -- Я знаю немного, лишь то, что рассказал мне Гэндальф, -
медленно сказал Фродо. - Гил-Гэлад был последним великим коро-
лем эльфов Средиземья. На языке эльфов Гил-Гэлад означает
"звездный свет". С Элендилом, другом эльфов, они отправились
в землю...
     -- Нет! - прервал его Бродяжник. - Не думаю, что бы это
сказание нужно было рассказывать сейчас, когда рядом с нами
слуги Врага. Если нам удастся попасть в дом Элронда, то там вы
сможете услышать его полностью.
     -- Тогда расскажите нам что-нибудь другое о давних днях,
- попросил Сэм. - Я очень хочу услышать еще что-нибудь об эль-
фах: тьма, мне кажется, все больше сжимается вокруг нас.
     -- Я расскажу вам сказание о Тинувиэль, - сказал Бродяж-
ник, - расскажу кратко, на самом деле оно очень длинное, и ко-
нец его неизвестен. Теперь не осталось уже никого, кроме Эл-
ронда, кто точно знал, как его рассказывали в старину. Это
прекрасное сказание, хотя и очень печальное: таковы все сказа-
ния Средиземья, но оно поднимет ваш дух.
     Некоторое время он молчал, а потом начал не говорить, а
тихонько напевать.
     Бродяжник вздохнул и помолчал, затем вновь заговорил.
     -- Эта песня, - сказал он, - в стиле, который эльфы назы-
вали "энни-теннат", но ее трудно перевести на наш разговор-
ный язык, получается лишь слабое эхо. В ней рассказывается о
встрече Берена, сына Барагира, и Лютиен Тинувиэль. Берен был
сыном смертного человека, а Лютиен - дочерью Тингола, короля
эльфов в Средиземье, когда мир еще был юн. Она была прекрас-
нейшей девушкой среди всех детей мира. Красота ее была подобна
свету звезд над туманом северных земель, а в лице ее сверкал
свет. В те дни Великий Враг, слугой которого был Саурон из
Мордора, жил в Ангбанде, на севере, и эльфы запада вернулись в
Средиземье и выступили против него войной, чтобы вернуть себе
украденные сильмарили: и предки людей присоединились к эльфам.
Но Враг победил, и Барагир был убит, а Берен бежал и, преодо-
лев множество опасностей, прошел горы ужаса и пришел в скрытое
королевство Тингола, в лесу Нелдорет. Здесь он обрел Лютиен,
поющую и танцующую на поляне у зачарованной речки Эсгалдуин, и
назвал он ее Тинувиэль, что на древнем языке означает "соло-
вей". Множество горестей поджидало их впереди, они надолго
расстались. Тинувиэль спасла Берена из темниц Саурона. Вместе
они прошли через множество опасностей и вырвали из короны Ве-
ликого Врага сильмариль, величайшую из всех драгоценностей,
чтобы отдать его как свадебный выкуп за Лютиен Тинголу, ее от-
цу. Но потом Берен был убит волком, вышедшим из ворот Ангбан-
да, и умер на руках у Тинувиэль. И она выбрала участь смерт-
ных, пожелала умереть, чтобы последовать за ним, и в песне
рассказывается, что они встретились снова за разделяющими мо-
рями. И через некоторое время они вновь живыми вместе бродили
в зеленых лесах далеко за пределами этого мира. Итак, одна Лю-
тиен Тинувиэль из всей королевской семьи эльфов действительно
умерла и покинула этот мир, и эльфы утратили ту, кого больше
всего любили. Но от нее ведут свое происхождение древние люди.
Еще живы те, чьим предком была Лютиен, и говорят, что ее по-
томство никогда не исчезнет. Из этой семьи и Элронд из Ривен-
делла. От Берена и Лютиен родился Диор, наследник Тингола: от
него - Эльвинг белая. На ней женился Эрендил, а от них прои-
зошли короли Нуменора, сейчас называемого Дикими Землями.
     Бродяжник говорил, а хоббиты смотрели на его необычайно
холодное, энергичное лицо, слабо освещенное красноватым светом
костра. Глаза его сверкали, голос был глубок и богат. Над ним
было черное звездное небо. Внезапно над вершиной Заверти поя-
вился бледный свет. Из-за холма медленно поднималась луна, и
звезды над его вершиной меркли.
     Рассказ кончился. Хоббиты задвигались, и кое-кто из них
потянулся.
     -- Смотрите! - сказал Мерри. - Луна встает. Должно быть
уже поздно.
     Остальные подняли головы и увидели на вершине холма, на
фоне луны что-то маленькое и темное. Возможно, это был лишь
большой камень, освещенный бледным лунным светом.
     Сэм и Мерри встали и отошли от костра. Фродо и Пин про-
должали сидеть в молчании, Бродяжник внимательно смотрел на
вершину. Все казалось спокойным и тихим, но теперь, когда Бро-
дяжник молчал, Фродо чувствовал, как холод подкрадывается к
его сердцу. Он подвинулся ближе к огню. В этот момент прибежал
от края углубления Сэм.
     -- Не знаю, что это было, - сказал он, - но я внезапно
почувствовал страх. Ни за какие деньги я не осмелился бы выйти
из углубления, мне казалось, что что-то подбирается по склону.
     -- Ты видел что-нибудь? - спросил Фродо и вскочил на но-
ги.
     -- Нет, сэр. Я ничего не видел, но я не останавливался,
чтобы посмотреть.
     -- Я кое-что видел, - сказал Мерри, - а может, мне пока-
залось. Там, к западу, где лунный свет падает на ровное место,
мне кажется, я видел две или три черные фигуры. Они как будто
направлялись сюда.
     -- Все соберитесь к огню, но лицом обренитесь наружу! -
воскликнул Бродяжник. - И возьмите в руки палки подлиннее!
     Некоторое время они сидели так, молча и встревоженно,
обернувшись спиной к костру и глядя на окутывавшую их тень.
Ничего не произошло. В ночи не было ни звука, ни движения.
Фродо заерзал, чувствуя, что он должен прервать молчание, ина-
че он закричит во весь голос.
     -- Там... - прошептал Бродяжник. - Что это?
     Они скорее почувствовали, чем увидели, что над краем уг-
лубления поднимается тень... Одна или несколько. Они напрягли
глаза - тени росли. Вскоре сомнений не оставалось, три или че-
тыре высокие черные фигуры стояли на склоне, глядя на них
сверху, они были такими черными, что казались темными дырами
на фоне глубокой тени за ними. Фродо показалось, что он слышит
слабый свист, как будто ядовитое дыхание, и чувствует пронзи-
тельный холод. Тени начали медленно приближаться.
     Ужас сковал Пина и Мерри, и они плашмя упали на землю.
Сэм прижался к Фродо. Фродо же был испуган не меньше своих то-
варищей, он дрожал, как от сильного мороза, но его ужас был
поглощен внезапным искушением надеть Кольцо. Желание сделать
это, охватило его, и он не мог думать ни о чем другом. Он не
забыл курган, не забыл послание Гэндальфа, но что-то заставля-
ло его отбросить все предупреждения, и он сдался. Не надеясь
на спасение, не желая совершить что-то плохое или хорошее, он
просто почувствовал, что должен взять Кольцо и надеть его на
палец. Он не мог говорить. Он чувствовал, что Сэм смотрит на
него, как будто знает, что его хозяин в большой опасности, но
не смог повернуться к нему. Он закрыл глаза и некоторое время
продолжал бороться: но вскоре сопротивление стало невозможно.
Он медленно вытащил цепочку и надел Кольцо на палец левой ру-
ки.
     Сразу же, хотя все остальное оставалось прежним, тусклым
и темным, фигуры стали ужасно четкими. Фродо получил возмож-
ность заглянуть под их черную оболочку. Их было пятеро, пять
высоких фигур: две стояли на краю углубления, три медленно
приближались. На их белых лицах горели пронзительные глаза:
под плащами были длинные серые одеяния, на головах серебряные
шлемы, в изможденных руках - стальные мечи. Они двигались к
нему, а их глаза не отрывались от него. В отчаянии он выхватил
собственный меч, и ему показалось, что его меч стал красным.
Две фигуры остановились. Третья была выше других, волосы ее
были длинны, на них, под шлемом сверкала корона. В одной руке
у нее был длинный меч, в другой нож. Нож и рука, державшая
его, слабо светились. Этот третий прыгнул вперед и ударил Фро-
до.
     В этот момент Фродо упал на землю и услышал собственный
крик: О Элберет Гилтониэль!. В тот же момент он ударился о но-
ги врага. Резкий крик прозвучал в ночи, Фродо почувствовал,
как что-то ледяное пронзило ему плечо. Теряя сознание, он ус-
пел в надвигающемся на него тумане увидеть Бродяжника с пылаю-
щими ветвями в обеих руках. Последним усилием Фродо, уронив
меч, снял Кольцо с пальца и зажал его в правой руке.
     Когда Фродо пришел в себя, он все еще отчаянно сжимал
Кольцо. Он лежал у костра, который теперь горел очень ярко,
высоко вздымая пламя. Над ним наклонились три его товарища.
     -- Что случилось? Где бледный король? - растерянно спро-
сил он.
     Они слишком обрадовались, услышав, что он говорит, чтобы
отвечать. К тому же они не поняли вопроса. В конце концов он
узнал от Сэма, что они ничего не видели, за исключением смут-
ных теней, приближавшихся к ним. Внезапно, к своему ужасу, Сэм
обнаружил, что его хозяин исчез, в этот момент к нему придви-
нулась черная тень, и он упал. Он слышал голос Фродо, который
доносился, казалось, с большого удаления, откуда-то из-под
земли, и выкрикивал этот голос незнакомые слова. Больше они
ничего не видели, пока не споткнулись о тело Фродо, который
лежал лицом вниз, как мертвый в траве, а меч был под ним. Бро-
дяжник приказал поднять его и отнести к огню, а затем исчез.
Это было уже довольно давно.
     Очевидно, у Сэма вновь появились сомнения относительно
Бродяжника, но пока они разговаривали, Бродяжник вернулся, по-
явившись внезапно из тени. Они испуганно уставились на него, а
Сэм выхватил меч и заслонил Фродо, но Бродяжник отвел его ру-
ку.
     -- Я не Черный Всадник, Сэм,- мягко сказал он, - и не в
союзе с ними. Я старался узнать что-либо о их намерениях, но
ничего не узнал. Не понимаю, почему они ушли, почему не напа-
дают снова. Но больше их присутствия поблизости нет.
     Когда он услышал рассказ Фродо, он задумался, покачал го-
ловой, вздохнул. Потом приказал Пиппину и Мерри согреть как
можно больше воды и обмыть ею рану Фродо.
     -- Нужно согреть Фродо, - сказал он. Потом он встал, ото-
шел в сторону и подозвал к себе Сэма. - Я думаю, что теперь
лучше понимаю случившееся, - тихим голосом сказал он. - Было
всего пятеро врагов. Почему они не все были здесь, я не пони-
маю. Думаю, они не ожидали встретить сопротивления. Пока они
отступили. Но боюсь, что недалеко. На следующую ночь они при-
дут вновь, если мы не сможем уйти от них. Они будут ждать, так
как думают, что цель их близка, и Кольцо не сможет далеко уйти
от них. Боюсь, Сэм, они считают, что ваш хозяин получил смер-
тельную рану, которая подчинит его их воле. Но посмотрим!
     Сэм подавился слезами.
     -- Не отчаивайтесь! - сказал Бродяжник. - Вы теперь долж-
ны доверять мне. Ваш Фродо сделан из более крепкого вещества,
чем я предполагал, хотя Гэндальф намекал мне, что он еще дока-
жет это. Фродо не убит, и я думаю, что он будет сопротивляться
злой власти раны дольше, чем ожидают его враги. Я сделаю все,
чтобы помочь ему. Стереги его получше, пока меня не будет!
     С этими словами он опять исчез во тьме.
     Фродо дремал, хотя боль от раны медленно усиливалась и
смертельный холод распространялся от раны на плечо и бок.
Друзья согревали его и обмывали рану. Ночь проходила медленно
и утомительно. На небе занималась заря, и углубление освети-
лось серым рассветом, когда наконец вернулся Бродяжник.
     -- Смотрите! - воскликнул он и поднял с земли черный
плащ, до сих пор не видимый во тьме. На расстоянии фута выше
нижнего края плаща был разрез. - Это удар меча Фродо. Боюсь,
что это единственный ущерб, который он нанес врагу - враг не-
уязвим, все лезвия разрушаются, коснувшись этого смертоносного
короля. А вот имя Элберет было посущественней ваших кинжальчи-
ков...
     -- А для Фродо опаснее было это! - вновь наклонившись, он
поднял длинный тонкий нож. Нож холодно сверкнул. Когда Бродяж-
ник поднял его, они увидели, что лезвие ближе к концу имеет
зазубрину, а самый конец обломан. Хоббиты с изумлением смотре-
ли на клинок, который пока Бродяжник держал его, начал таять и
исчез, как дым в воздухе, оставив в руке Бродяжника только ру-
коять. - Увы, - воскликнул он. - Именно этот проклятый клинок
нанес ему рану. Мало кто в наши дни достаточно искусен, чтобы
лечить раны, нанесенные этим оружием. Но я сделаю все, что
смогу.
     Он сел на землю, положил рукоять меча к себе на колени и
запел над ним медленную песню на странном языке. Затем, отло-
жив ее в сторону, повернулся к Фродо и мягким тоном произнес
несколько слов, которых не смог понять никто из остальных. Из
кармана на поясе он извлек длинные листья какого-то растения.
     -- Я уходил далеко, чтобы отыскать эти листья, - сказал
он. - Это растение не растет в холмах, я нашел его в рощах к
югу от дороги, нашел в темноте по запаху листьев. - Он растер
лист пальцами, и Фродо ощутил слабый и острый запах. -
Счастье, что я нашел его. Это целебное растение принесли в
Средиземье люди с запада. Они назвали его ателас: сейчас оно
растет там, где раньше жили или стояли лагерем люди прошлого,
на севере его не знают, за исключением тех, кому случалось
бродить в Диких Землях. Это сильное средство, но и его может
оказаться недостаточно для такой раны.
     Он бросил листья в кипящую воду и обмыл ею рану Фродо.
Запах пара действовал освежающе, и те, что не были ранены, по-
чувствовали, как проясняется их голова. Трава произвела неко-
торое действие и на рану, так как Фродо ощутил, как уменьшает-
ся боль и холод у него в боку, но жизнь не вернулась к его
руке, он не мог поднять ее, не мог согнуть пальцы. Он горько
пожалел о своей глупости и упрекал себя в своей слабости: те-
перь он был убежден, что, надевая Кольцо на палец, он повино-
вался злой воле Врага. Он думал, не покалечен ли он на всю
жизнь. Как же они теперь смогут продолжать свое путешествие?
Он чувствовал, что от слабости не может стоять.
     Остальные обсуждали тот же вопрос. Они решили покинуть
заверть как можно быстрее.
     -- Теперь, я думаю, - сказал Бродяжник, - что враги в те-
чении нескольких дней следили за этим местом. Если даже Гэн-
дальф приезжал сюда, он вынужден был уехать и не смог вернуть-
ся. В любом случае здесь мы в большой опасности после
наступления темноты и вряд ли в другом месте встретим большую
опасность.
     Как только полностью рассвело, они торопливо поели и упа-
ковались. Фродо не мог идти, поэтому они разделили большую
часть багажа между собой и посадили Фродо на пони. За послед-
ние несколько дней бедное животное проявило себя хорошо, к то-
му же оно поправилось, стало сильнее и проявляло явную привя-
занность к своим новым хозяевам, особенно к Сэму. Очевидно,
обращение Билла Ферни было все же гораздо хуже этого трудного
и опасного путешествия.
     Они двинулись в южном направлении. Это означало необходи-
мость пересечь дорогу, но это был ближайший путь к более ле-
систой местности. А им нужно было торопиться: Бродяжник ска-
зал, что Фродо нужно согревать, особенно по ночам, к тому же
огонь будет некоторой защитой для всех остальных. Его план
сводился к тому, чтобы сократить путь, срезав еще одну большую
петлю дороги: восточнее Заверти она изменяла свое направление,
делая широкий изгиб к северу.
     Они медленно и осторожно спустились по юго-западному
склону холма и через некоторое время оказались у дороги. Не
было ни следа Всадников. Но, пересекая дорогу, они услышали
два крика: холодный голос звал и холодный голос отвечал. Дро-
жа, они торопливо отправились к зарослям впереди. Местность
перед ними клонилась к югу и было дикой и бездорожной. Группа-
ми росли кусты и низкорослые деревья, их разделяли большие от-
крытые пространства. Трава была скудной, жесткой и серой,
листва деревьев увяла и опала. Это была безрадостная земля, а
их путешествие было медленным и тоже безрадостным. В пути они
почти не разговаривали. Рана Фродо болела, он с грустью смот-
рел на своих товарищей, которые шли, опустив головы. Спины их
гнулись под грузом. Даже Бродяжник казался усталым и расстрое-
ным.
     Перед концом первого дневного перехода рана Фродо вновь
начала сильно болеть, но он долго не говорил об этом. Прошло
четыре дня, характер местности почти не менялся, только за-
верть медленно исчезала позади, а далекие горы перед ними ста-
новились чуть-чуть ближе. Кроме того, далекого крика, они не
слышали и не видели врага. Не было никаких признаков, что вра-
ги заметили их бегство и преследуют их. Они опасались часов
темноты и по ночам дежурили парами, в любое время ожидая уви-
деть черные фигуры, крадущиеся в серой ночи, тускло освещенные
закрытой облаками луной. Но они ничего не видели и не слышали
ни звука, кроме шелеста листвы и травы. Ни разу они не ощутили
присутствия зла, которое охватило их перед ночным нападением.
Трудно было надеятся, что всадники вновь потеряли их след.
Возможно, они ждали их в засаде в каком-нибудь узком месте?
     В конце пятого дня местность вновь начала медленно подни-
маться по широкой долине, в которую они опустились. Бродяжник
снова повернул отряд на северо-восток и на шестой день они
достигли вершины низкого возвышения и увидели далеко перед со-
бой беспорядочную группу лесистых холмов. Под собой они увиде-
ли поворот дороги у подножья возвышения, справа от них серая
река тускло блестела в солнечном свете. На расстоянии они уви-
дели блеск другой реки в каменистой равнине, полузатянутой ту-
маном.
     -- Боюсь, что некоторое время нам придется двигаться по
дороге, - сказал Бродяжник. - Мы пришли к реке Хоарвелл, кото-
рую эльфы называли Митейтел. Она вытекала из болот Эттен к се-
веру от Ривенделла и ниже сливается с Лаудвотер. Некоторые на-
зывают ее Грейфруд. Перед впадением в море она становится
огромной рекой. Другого пути через нее нет до самых истоков в
болотах Эттен, кроме последнего моста, где ее пересекает доро-
га.
     -- Что это за река, которая видна вдали? - спросил Мерри.
     -- Это Лаудвотер - Бруинен Ривенделла, - ответил Бродяж-
ник. - Дорога на протяжении многих миль идет по холмам от мос-
та к самому броду Бруинен. Но я еще не решил, как мы пересечем
ее. По одной реке за раз! Будет счастьем, если мы обнаружим,
что на последнем мосту нас не ожидает враг.
     На следующий день рано утром они спустились к дороге. Сэм
и Бродяжник пошли вперед, они не увидели ни следа путников или
Всадников. Было видно, что недавно прошел дождь. Бродяжник ре-
шил, что он шел два дня назад и смыл все следы. С тех пор не
проезжал ни один всадник, насколько он мог видеть.
     Они двигались вперед с максимальной скоростью и через ми-
лю или две увидели впереди последний мост на дне короткого
крутого спуска. Они опасались увидеть на нем черные фигуры, но
никого не увидели. Бродяжник велел им спрятаться в чаще у до-
роги, а сам отправился вперед на разведку.
     Спустя какое-то время он торопливо вернулся.
     -- Я не видел ни следа врага, - сказал он, - я очень
удивлен. Что бы это означало? Но я нашел кое-что странное.
     Он поднял руку и показал единственный бледно-зеленый дра-
гоценный камень.
     -- Я нашел его в грязи, на середине моста, - сказал он. -
Это берилл, камень эльфов... Нарочно ли его оставили здесь или
уронили случайно, не могу сказать, но он вселяет в меня надеж-
ду. Я понимаю его как знак, что мы можем пройти через мост, но
дальше я не решусь двигаться по дороге, если не получу более
ясного указания.
     Наконец они вновь пустились в путь. Они благополучно ми-
новали мост, не слыша ни звука, кроме журчания воды в трех
больших арках. Через милю они оказались у уходящего справа уз-
кого ущелья, которое вело к северу через неровную местность.
Здесь Бродяжник повернул в сторону, и вскоре они затерялись в
мрачной земле темных деревьев растущих у подножия угрюмых хол-
мов.
     Хоббиты были рады оставить за собой зловещую дорогу, но
эта новая местность казалась угрожающей и недружественной. По
мере их продвижения впред холмы вокруг постепенно росли. Тут и
там на склонах и хребтах виднелись древние каменные стены или
руины башен. Выглядели они очень зловеще. Фродо, сидевший вер-
хом, имел время смотреть вверх и размышлять. Он вспомнил расс-
каз Бильбо о его путешествиях и об угрожающих башнях на холмах
к северу от дороги, в местности вблизи леса троллей, где прои-
зошло его первое серьезное приключение. Фродо подумал, что они
находятся в том же районе, и гадал, не окажутся ли они в том
самом месте.
     -- Кто живет в этой земле? - спросил он. - И кто построил
эти башни? Тролли?
     -- Нет, - возразил Бродяжник. - Тролли не строят. Никто
не живет здесь. Люди когда-то, много веков назад, здесь жили,
но теперь никого не осталось. Легенды говорят, что они были
злыми людьми, так как на них пала тень Ангмара. Но все они по-
гибли в войне, которая привела к гибели Северное Королевство.
Но уже много веков назад холмы были забыты, хотя тень все еще
лежит на этой местности.
     -- Где же вы узнали все эти легенды, если земля пуста и
забыта? - спросил Пин. - Птицы и звери не рассказывают такие
сказания.
     -- Потомки Элендила не забывают ничего из прошлого, -
сказал Бродяжник, - и гораздо больше, чем я могу рассказать,
помнят в Ривенделле.
     -- Вы часто бываете в Ривенделле? - спросил Фродо.
     -- Да, - ответил Бродяжник, - я жил некогда там и
по-прежнему возвращаюсь туда, когда могу. Там мое сердце, но
не моя судьба сидеть на месте даже в прекраснейшем доме Элрон-
да.
     Холмы начали смыкаться вокруг них. Дорога за ними продол-
жала путь к реке Бруинен, но и дорога и река теперь не была
видна. Путешественники очутились в длинной долине, темной и
молчаливой, с крутыми склонами. С утесов свисали деревья с уз-
ловатыми изогнутыми корнями.
     Хоббиты очень устали. Они медленно продвигались вперед,
так как теперь им приходилось прокладывать путь по бездорожной
местности, перегороженной упавшими деревьями и обломками скал.
Ради Фродо они как могли избегали крутых подьемов и спусков,
но иногда другого пути в узких ущельях найти не удавалось. Они
уже два дня находились в этой местности, когда погода стала
дождливой. Подул устойчивый ветер с запада и пролил воду отда-
ленных морей на вершины холмов. К ночи все они вымокли и их
лагерь был уныл, поскольку они не могли разжечь костер. На
следующий день холмы стали еще выше и круче, и они были вынуж-
дены свернуть со своего курса к северу. Бродяжник, казалось,
начинал беспокоится, они уже десять дней как ушли с Заверти, и
запасов провизии у них почти не осталось. Продолжал идти
дождь.
     На ночь они остановились у крутого утеса, стеной стоявше-
го перед ними. В стене они обнаружили пещеру - простое углуб-
ление в стене. Фродо не знал покоя. Холод и сырость сделали
боль от раны почти невыносимой: боль и смертельный холод отог-
нали всякий сон. Он беспокойно ворочался и болезненно прислу-
шивался к таинственным ночным звукам: ветер шумел в скалах,
капала вода, изредка раздавался треск и слышался шум падающих
камней. Фродо чувствовал, как черные фигуры приближаются, что-
бы задушить его, но, сев, он не увидел ничего, кроме спины
Бродяжника, который сидел сгорбившись, потягивая трубку и пос-
матривая в ночь. Фродо снова лег и погрузился в беспокойный
сон, в котором он гулял по траве в своем саду в уделе, но сад
казался тусклым и слабым, менее высоким, чем высокие черные
тени, заглядывающие через ограду.
     Утром он проснулся и обнаружил, что дождь кончился. Обла-
ка все еще толстым слоем покрывали небо, но они разделились,
между ними появились бледные полоски голубого цвета. Но ветер
усилился. Они не смогли выступить рано. Сразу после скудного
холодного завтрака Бродяжник ушел один, приказав остальным ос-
таваться под защитой утеса, пока он не вернется. Он хотел
взобраться на утес, если удастся, и посмотреть, что их ждет
впереди.
     Вернувшись, он не утешил их.
     -- Мы забрались слишком далеко к северу, - сказал он, - и
должны найти путь снова на юг. Если мы продолжим и дальше идти
в этом направлении, то придем в Эттендейлс, а это гораздо се-
вернее Ривенделла. Это земля троллей, и я ее плохо знаю. Веро-
ятно, мы могли бы пройти ее и подойти к Ривенделлу с севера,
но это было бы очень долго, потому что я не знаю дороги, а на-
ши запасы пищи на исходе. Так или иначе, мы должны найти брод
Бруинен.
     Остальную часть дня они провели, пробиваясь сквозь ска-
листую местность. Они обнаружили проход между двумя холмами,
который привел их в долину, идущую в юго-восточном направлении
- именно в этом направлении они и хотели идти, но к концу дня
они обнаружили, что их путь вновь перегораживается высоким
хребтом, его вершины вырисовывались на фоне неба, как зубья
тупой пилы. Им предстояло сделать выбор между возвращением на-
зад и карабканьем на хребет.
     Они решили сделать попытку преодолеть хребет, но это ока-
залось очень трудно. И вскоре Фродо вынужден был спешиться и
подниматься пешком. И даже таким образом они часто с трудом
могли отыскать дорогу для своего пони и для самих себя. День
почти кончился, и они были совершенно измучены, когда наконец
достигли вершины. Они забрались в узкий проход между двумя вы-
сокими пиками, и через несколько шагов им предстоял крутой
спуск. Фродо упал на землю и лежал, весь дрожа. Его левая рука
была безжизнена, а бок и плечо ощущали сжатие ледяных когтей.
Деревья и скалы вокруг казались задернутыми тенью.
     -- Мы не можем идти дальше, - сказал Мерри Бродяжнику. -
Боюсь, что это слишком для Фродо. - Я очень беспокоюсь о нем.
Что нам делать? Вы думаете, его сумеют вылечить в Ривенделле,
если мы попадем туда?
     -- Посмотрим, - ответил Бродяжник. - В этой дикой мест-
ности я больше ничего не могу сказать, именно из-за его раны я
так тороплюсь. Но я согласен, что сегодня мы не можем идти
дальше.
     -- Что с моим хозяином? - тихо спросил у Бродяжника Сэм.
- Его рана незначительна и почти закрылась. Ничего не видно,
кроме холодного белого шрама на плече.
     -- Фродо ранен оружием Врага, - объяснил Бродяжник, - и
сейчас в его теле действует яд, который я не властен победить.
Но не нужно отчаиваться, Сэм!
     На высоком хребте ночь была особенно холодна. Они разожг-
ли небольшой костер под изогнутыми корнями старой сосны, обра-
зовавшими небольшую пещеру, она была похожа на древний карьер,
где добывали камень. Три хоббита сидели сгорбившись. Дул хо-
лодный ветер, и они слышали, как внизу стонут и скрипят де-
ревья. Фродо дремал в полусне, ему казалось, что над ним бес-
конечно движутся черные крылья, на этих крыльях приближаются
преследователи, которые видят и его, и каждую ямку в горах.
     Утро было прекрасное и яркое, воздух чист, а свет бледен
и ясен в промытом дождем небе. Они приободрились, но с нетер-
пением ждали солнца, чтобы хоть немного согреться. Как только
рассвело, Бродяжник, взяв с собой Мерри, отправился на развед-
ку местности. Он вернулся с более утешительными новостями,
когда уже ярко сияло солнце. Теперь они шли в более-менее пра-
вильном направлении. Если они в том же направлении спустятся с
хребта, то оставят горы слева от себя. На некотором расстоянии
впереди Бродяжник уловил блеск воды, это была лоудвотер, и те-
перь он знал, хотя и не видел ее, что дорога к броду проходит
вблизи от реки и на ближайшем к ним берегу.
     -- Мы должны выйти на дорогу вновь, - заметил он. - У нас
нет надежды на проход через эти холмы. Какая бы опасность нас
не поджидала, дорога - наш единственный путь к броду.
     Поев, они немедленно двинулись в путь. Медленно опуска-
лись они по южному склону хребта, но путь оказался гораздо
легче, чем они ожидали, потому что в этой стороне склон был
менее крутым, и вскоре Фродо вновь мог сесть на пони. Бедный
старый пони Билла Ферни проявил неожиданную способность выби-
рать дорогу. Настроение у всех поднялось. Даже Фродо почувс-
твовал себя лучше в утреннем свете, но временами туман, каза-
лось, вновь застилал его взор, и он протирал глаза руками.
     Пин шел немного впереди все. Внезапно он повернулся и ок-
ликнул остальных:
     -- Тут тропа!
     Подойдя к нему, они увидели, что он не ошибся: перед ними
была тропа, которая со многими извивами выбегала из леса перед
ними и скрывалась на вершине холма сзади. Кое-где она была еле
заметна и поросла травой, или была перегорожена упавшими ство-
лами или обломками скал, но кое-где она использовалась часто.
Тропа была проделана крепкими руками и тяжелыми ногами. Тут и
там были срублены и отброшены в сторону старые деревья, отод-
винуты большие камни.
     Некоторое время они шли по тропе, так как опускаться по
ней было гораздо легче, но шли они осторожно и беспокойство их
увеличивалось, когда они оказались в темном лесу, а тропа ста-
ла яснее и шире. Вскоре они подошли к ряду пихт, здесь тропа
круто спускалась со склона и резко поворачивала налево, огибая
скалистый выступ холма. Обогнув этот выступ, они осмотрелись и
увидели, что тропы оканчиваются у каменной стены, скрытой де-
ревьями. В стене была дверь, полуоткрытая и висевшая на одной
петле.
     Перед дверью они остановились. За ней была каменная пеще-
ра, в ней был полумрак, а снаружи они ничего не смогли разгля-
деть. Бродяжник, Сэм и Мерри, напрягая все силы, чуть-чуть по-
шире приоткрыли дверь, затем Бродяжник и Мерри прошли внутрь.
Они не прошли далеко, потому что на полу лежало множество кос-
тей и ничего не было видно, кроме нескольких болших старых
пустых кувшинов и разбитых горшков.
     -- Это, несомненно, пещера троллей! - сказал Пин. - Выхо-
дите вы, двое, и давайте уйдем отсюда побыстрее. Теперь мы
знаем, кто проложил эту тропу.
     -- Я думаю, торопиться незачем, - сказал Бродяжник, выхо-
дя. - Это, конечно, пещера троллей, но она давным давно поки-
нута. И боятся нечего. Но продолжим путь осторожно и увидим.
     Тропа уходила от двери, поворачивая направо и спускаясь
по склону, густо заросшему лесом. Пин, не желая показывать
Бродяжнику, что он боится, пошел впереди с Мерри. Сэм и Бро-
дяжник шли за ними по обеим сторонам пони Фродо, потому что
тропа теперь была достаточно широкая и позволяла четырем или
пяти хоббитам идти в ряд.
     Но они прошли совсем немного. Прибежал Пин в сопровожде-
нии Мерри. Они оба были в ужасе.
     -- Там тролли! - тяжело дыша, вымолвил Пиппи. - На поляне
в лесу, но очень далеко отсюда. Мы видели их сквозь деревья.
Они огромны!
     -- Пойдем взглянем, - сказал Бродяжник и подобрал палку.
Фродо ничего не сказал, но Сэм выглядел напуганным.
     Солнце стояло высоко, лучи его пробивались сквозь листву
и ярко освещали поляну. Хоббиты остановились на ее краю и, за-
таив дыхание, осматривались сквозь древесные стволы. На поляне
стояли три тролля. Один из них наклонился, другие смотрели на
него.
     Бродяжник спокойно пошел вперед.
     -- Прочь, старый камень! - сказал он, сломав свою палку о
нагнувшегося тролля.
     Ничего не произошло. Хоббиты издали изумленный возглас, и
даже Фродо засмеялся.
     -- Мы совсем забыли семейную историю! - сказал он. -
Должно быть, это те самые тролли, которых Гэндальф заставил
спорить о том, как лучше приготовить блюдо из тринадцати гно-
мов!
     -- Я и не представлял, что мы возле того места! - воск-
ликнул Пин. Он хорошо знал эту историю. Бильбо и Фродо часто
рассказывали ее, но он в сущности лишь наполовину верил в ее
правдивость. Даже теперь он с подозрением глядел на каменных
троллей, опасаясь, как бы какое-нибудь волшебство вновь не
оживило их.
     -- Вы забыли не только свою семейную хронику, но и вообще
все, что вы знали о троллях, - сказал Бродяжник. - Сейчас яс-
ный день, ясно светит солнце, а вы прибегаете и пытаетесь ис-
пугать меня сказкой о живых троллях, ждущих нас на этой поля-
не! В любом случае вы должны были заметить, что за ухом одного
из них сторое птичье гнездо. Это весьма необычное украшение
для живого тролля!
     Все засмеялись. Фродо почувствовал себя лучше, воспомина-
ние о первом успешном приключении Бильбо подействовало на него
ободряюще. К тому же солнце грело его, а туман перед глазам
слега рассеялся. Они некоторое время отдыхали на поляне и пое-
ли как раз в тени больших ног троллей.
     -- Может, кто-нибудь споет, пока солнце высоко? - спросил
Мерри, когда они покончили с едой. - Уже много дней мы не слы-
шали ни песни, ни сказки.
     -- С самой Заверти, - сказал Фродо. - Не беспокойтесь обо
мне! - добавил он, когда все посмотрели на него. - Мне лучше,
но не думаю, чтобы я мог петь. Может, Сэм раскопает что-нибудь
в своей памяти.
     -- Давай, Сэм! - сказал Пин. - В твоей голове много тако-
го, чего мы не слыхали.
     -- Не знаю, - ответил Сэм. - Попробовать, что ли? Не уве-
рен, что вам понравится. Это не настоящая поэзия, если вы меня
понимаете, просто несуразица. Но эти старые изваяния напомнили
мне о ней.
     Встав и заложив руки за спину, как будто он был в школе,
Сэм начал петь.
     -- Что ж, это предупреждение для всех нас! - засмеялся
Мерри. - Поэтому то вы и ударили палкой, а не рукой, Бродяж-
ник!
     -- Откуда это у тебя, Сэм? - спросил Фродо. - Я никогда
не слышал этих слов.
     Сэм пробормотал что-то невразумительное.
     -- Сам придумал, конечно, - сказал Фродо. - Я многое уз-
нал о Сэме Скромби за время путешствия. Вначале он был шпио-
ном, теперь он шут. А кончится тем, что он станет колдуном или
войном!
     -- Надеюсь, этого не произойдет, - сказал Сэм. - Не хочу
быть не тем ни другим.
     После полудня они продолжили спуск через лес. По всей ве-
роятности, они повторяли путь, проделанный много лет назад
Гэндальфом, Бильбо и гномами. Через несколько миль они оказа-
лись на вершине возвышенности, как раз над дорогой. В этом
месте дорога оставляля Хоарвел далеко слева в его узком русле
и поднималась к вершине холмов, извиваясь через леса и покры-
тые чащей склоны к броду и к горам. Недалеко от этого места
Бродяжник указал на камень в траве. На нем сильно выветренные
и пострадавшие от непогоды, были видны руны гномов и тайные
знаки.
     -- Должно быть, этот камень указывает место, где спрятано
золото троллей, - сказал Мерри. - Интересно, сколько его ос-
тавлено на долю Бильбо и Фродо?
     Фродо взглянул на камень и пожалел, что Бильбо принес до-
мой такую опасную драгоценность, с которой к тому же так труд-
но расстаться.
     -- Нисколько, - сказал он. - Бильбо отдал все золото. Он
говорил мне, что не считал его своим, так как оно было резуль-
татом грабежей.
     Дорога была такой спокойной в длинных тенях раннего вече-
ра. Не было видно ни одного путника. Так как у них не было
другого пути, они спустились с возвышенности, и повернули на-
лево, двигаясь как могли быстрее. Вскоре отрог хребта закрыл
от них закатившееся солнце. С гор им навстречу подул холодный
ветер.
     Они уже начали искать место в стороне от дороги, где мож-
но было бы переночевать, когда услышали звук, от которого
страх вновь проник в их сердце: позади раздавался звук копыт.
Они оглянулись, но ничего не увидели из-за многочисленных из-
гибов и поворотов дороги. Быстро, как могли, они оставили до-
рогу и принялись взбираться по поросшему черникой склону.
Вскоре они достигли густых зарослей. Оттуда они видели дорогу,
серую в вечернем освещении, в тридцати футах под собой. Стук
копыт приближался, он сопровождался легким звоном.
     -- Не похоже на лошадь Черного Всадника, - сказал Фродо,
внимательно вслушиваясь. Остальные хоббиты обрадовано согласи-
лись, но оставались в укрытии. Они так давно подвергались
преследованию, что любой звук сзади казался им зловещим и
враждебным. Но Бродяжник наклонился вперед, прижав руку к уху,
и лицо его повеселело.
     Свет тускнел, листья на кустах мягко шелестели. Ближе и
яснее слышался звон колокольчиков. Вдруг они увидели внизу бе-
лую лошадь, выделявшуюся в тени и быстро бегущую. В сумерках
ее сбруя блестела, как будто усеянная живыми звездами. Плащ
всадника развевался, капюшон был отброшен назад, ветер шевелил
его золотые волосы. Фродо показалось, что в одежде всадника и
в упряжи его лошади горит белый свет, как через тонкую вуаль.
     Бродяжник выпрыгнул из убежища и с криком побежал вниз, к
дороге, но еще до того всадник натянул узду, остановил лошадь
и посмотрел вверх на заросли, в которых они стояли. Увидев
Бродяжника, он спешился и поспешил навстречу со словами: "Ан-
на ведун дьюндейн! Мае гованнен!" Его речь и ясный звонкий
голос не оставили никаких сомнений - всадник был эльфом. Ни у
кого из жителей широкого мира не было такого прекрасного лица.
Но в его голосе, казалось, звучала нотка торопливости и стра-
ха, и они увидели, что он торопливо говорит что-то Бродяжнику.
     Вскоре Бродяжник поманил их, и хоббиты вышли из кустов и
заторопились к дороге.
     -- Всеславур, он живет в доме Элронда, - сказал Бродяж-
ник.
     -- Здравствуйте, наконец-то мы встретились, - сказал
эльф, обращаясь к Фродо. - Я послан из Ривенделла искать вас.
Мы боялись, что на дороге вас ждет опасность.
     -- Значит Гэндальф достиг Ривенделла, - радостно спросил
Фродо.
     -- Нет. Его не было, когда я уезжал, но с тех пор прошло
девять дней, - ответил Всеславур. - Элронд узнал обеспокоившие
его новости. Кое-кто из моих родичей, путешествуя в ваших зем-
лях за Барандуином, прислал нам сообщение. Они сообщили, что
Девять вышли на дороги мира, и что вы находитесь в пути с
большим грузом и без проводника, потому что Гэндальф еще не
вернулся. Даже в Ривенделле мало кто может открыто выступить
против Девяти. И Элронд разослал нас на север, запад и юг. Он
думал, что вы можете свернуть далеко в сторону, чтобы избежать
преследования, и заблудитесь в Диких Землях.
     Моя обязанность была наблюдать за дорогой, и я отправился
на мост через митейтел и оставил там знак семь дней назад. На
мосту было трое слуг Саурона, но, увидев меня, они отступили,
и я следовал за ними на запад. Там я увидел еще двоих, но они
свернули на юг. С тех пор я ищу ваш след. Два дня назад я на-
шел его и следовал по нему через мост, а сегодня я заметил,
что вы вновь спустились с холмов. Но идемте! Нет времени для
разговоров. Так как вы уже тут, мы должны, несмотря на опас-
ность дороги, идти по ней. За нами пятеро, найдя наш след на
дороге, они помчатся за нами, как ветер. Но это еще не все. Я
не знаю где остальные четверо. Боюсь, что они ждут нас у бро-
да.
     Пока Всеславур говорил, вечерние тени становились гуще.
Фродо чувствовал огромную усталость. Как только солнце зашло,
туман перед его глазами сгустился, и он видел, как тень закры-
вает от него лица друзей. Рана начала сильно болеть, по всему
телу полз холод. Он застонал, сжимая руку Сэма.
     -- Мой хозяин болен и ранен, - гневно сказал Сэм. - Он не
может двигаться после захода солнца. Ему необходим отдых.
     Всеславур подхватил падавшего на землю Фродо и, держа его
на руках, с беспокойством посмотрел ему в лицо.
     Бродяжник коротко рассказал ему о ночном нападении на их
лагерь и о смертоносном ноже. Он вытащил рукоять ножа и пока-
зал ее эльфу. Всеславур взял ее с заметной дрожью, но осмотрел
внимательно.
     -- Здесь, на рукояти злое заклинание, - сказал он, - хо-
тя, может быть, вы его и не видите. Сохрани ее, Арагорн, пока
мы не достигнем дома Элронда. Но будь осторожен и как можно
меньше держи ее в руках! Увы! Не в моей власти лечить такие
раны. Но я сделаю все, что смогу - но все же настоятельно со-
ветую вам двинуться в путь без отдыха.
     Он ощупал рану на плече Фродо и лицо его стало хмурым,
как будто то, что он узнал, обеспокоило его. Но Фродо почувс-
твовал, как холод в его руке и боку тает, какое-то тепло сог-
рело ему плечо, боль стала меньше. Вокруг, казалось, стало
светлее, как будто рассеялось какое-то облако. Он более ясно
увидел лица друзей, и к нему вернулась надежда и силы.
     -- Вы поедете на моей лошади, - сказал Всеславур, - я
укорочу стремя, а вы сидите и держитесь как можно крепче. И не
бойтесь, моя лошадь не позволит упасть всаднику, которого я
поручил ей. Ее бег легок и ровен, и если опасность приблизить-
ся, моя лошадь унесет вас с такой скоростью, что ни один конь
врагов не сможет за ней угнаться.
     -- Нет, - ответил Фродо. - Я не поеду верхом! Я не могу
ускакать в Ривенделл, оставив своих друзей в опасности.
     Всеславур усмехнулся.
     -- Сомневаюсь, - сказал он, - чтобы ваши друзья были в
опасности, когда вы не с ними. Преследователи гонятся за вами,
а нас оставят в покое. Именно вы, Фродо, и то, что вы несете,
навлекает на нас всех опасность.
     На это у Фродо не нашлось ответа, и ему помогли взобрать-
ся на белого коня Всеславур. На пони нагрузили большую часть
багажа хоббитов, так что теперь им идти было гораздо легче, и
некоторое время они шли очень быстро. Но вскоре уставшие хоб-
биты начали отставать от легконогого эльфа. Ночь была темной,
не было ни звезд, ни луны. До самого рассвета Всеславур не
позволил им останавливаться. Пин, Мерри и Сэм к тому времени
чуть не засыпали на ходу, даже плечи Бродяжника поникли от ус-
талости. Фродо, сидя на лошади, беспокойно дремал.
     Они свернули в заросли в нескольких ярдах от дороги и не-
медленно уснули. Им казалось, что они только что закрыли гла-
за, когда Всеславур, стоявший на страже, пока они спали, вновь
не разбудил их. Солнце поднялось уже высоко, и ночной туман
исчез.
     -- Выпейте это! - сказал Всеславур, наливая им по очереди
немного жидкости из своей серебряной фляжки. Напиток был чист
как ключевая вода и не имел вкуса, во рту от него не ощущался
ни холод, ни тепло, но как только они выпили, сила и живость
вернулись в их тела. Позавтракали они сухим хлебом и фруктами.
Это было все, что у них осталось.
     Отдохнув всего около пяти часов, они вновь вышли на доро-
гу. Всеславур попрежнему торопил их и за весь день позволил
только две короткие остановки. До вечера они прошли почти
двадцать миль и подошли к месту, где дорога поворачивает нап-
раво и спускается в долину, направляясь прямо к Бруинену. Пока
хоббиты не видели и не слышали ничего, что свидетельствовало
бы о преследовании, но Всеславур часто останавливался на мгно-
вение и прислушивался. Лицо его становилось все более обеспо-
коенным. Один или два раза он заговаривал со Бродяжником на
языке эльфов.
     Но как бы не беспокоились их проводники, было ясно, что
хоббиты не смогут идти ночью. Они шатались от усталости и были
неспособны думать о чем либо, кроме своих ног. Боль Фродо уд-
воилась, и даже среди дня вокруг него все застилала серая
враждебная дымка. Он почти приветствовал наступление ночи, так
как тогда мир казался ему менее бледным и пустым.
     Выступив на следующее утро в путь, хоббиты чувствовали
все еще сильную усталость. Однако до брода оставалось еще мно-
го миль, и они ковыляли вперед, стараясь идти как можно быст-
рее.
     -- Нас ждет большая опасность на этом берегу, - сказал
Всеславур, - сердце предупреждает меня, что преследователи на-
гонят нас, а у брода нас ждут другие.
     Дорога продолжала опускаться, с обеих сторон ее росла
густая трава, иногда хоббиты шли по ней, чтобы не так болели
усталые ноги. В полдень они оказались в месте, где на дорогу
падала тень высокой сосны, затем дорога уходила в крутое узкое
ущелье со стенами из красного камня, поросшего мхом. Эхо соп-
ровождало их движение, им казалось, что вслед за ними раздают-
ся звуки множества шагов. Наконец, как сквозь ворота, дорога
вырвалась из ущеля на открытое пространство. Перед собой они
увидели длинный, как шило, пологий спуск и в конце его - брод
на Ривенделл. На противоположной стороне реки крутой коричне-
вый берег, пересеченный извивающейся тропой, за ним видны были
высокие горы, поднимавшиеся, отрог за отрогом и пик за пиком,
в тускнеющее небо.
     За ними по-прежнему слышалось эхо от чьих-то шагов, в
ветвях сосен шумел рзекий ветер. На мгновение Всеславур повер-
нулся, прислушиваясь, затем прыгнул вперед с громким криком:
     -- Бегите! Бегите! Враг за нами!
     Белая лошадь устремилась вперед. Хоббиты бросились по
спуску. Всеславур и Бродяжник следовали за ними, как арьер-
гард. Они были на полпути к броду, когда услышали за собой то-
пот копыт. Из ворот ущелья выехал Черный Всадник. Он натянул
поводья и остановился, покачиваясь в седле. За ним показался
еще один и еще, а потом еще двое.
     -- Скачите вперед! Скачите! - кричал Всеславур Фродо.
     Фродо повиновался не сразу, страшное нежелание действо-
вать охватило его. Пустив лошадь шагом, он повернулся и пос-
мотрел назад. Всадники, сидевшие на своих больших лошадях, по-
казались ему статуями, их фигуры были отчетливо видны, в то
время как все остальное тонуло в темном тумане. Внезапно Фродо
понял, что они молча приказывают ему подождать. Страх и нена-
висть проснулись в нем. Он отпустил луку седла и ухватился за
рукоять меча.
     -- Скачите! Скачите! - кричал Всеславур и затем внятно и
громко скомандовал лошади на языке эльфов: "Норо ли, норо
лим, хофалот!"
     Мгновенно лошадь стрелой понеслась по дороге. В тот же
момент пустились в преследование и черные лошади с вершины
спуска. Всадники испустили ужасный крик, точно такой, как слы-
шал Фродо в Восточном Уделе. На него ответили и, к отчаянию
Фродо и его друзей, слева из-за деревьев и скал выехали четве-
ро других всадников. Двое поскакали к Фродо, двое к броду,
чтобы перерезать путь к бегству. Фродо казалось, что они летят
как ветер, быстро увеличиваются и становятся все черней.
     Он на мгновение оглянулся через плечо. Фродо не мог ви-
деть своих друзей. Всадники отставали, даже их огромные лошади
не могли сравниться в скорости с белым конем эльфа. Фродо
вновь посмотрел вперед, и надежда оставила его. Казалось нет
возможности добраться до брода, не встретившись с Всадниками,
которые ожидали в засаде. Теперь он видел их ясно. Они отбро-
сили свои черные плащи и капюшоны и оказались одетыми в белое
и серое. В их бедных руках сверкали обнаженные мечи, на голо-
вах у них были шлемы. Их холодные глаза блестели, и они звали
его тусклыми голосами.
     Ужас заполнил мозг Фродо. Он больше не думал о своем ме-
че. И не кричал. Он закрыл глаза и ухватился за гриву лошади.
В его ушах свистел ветер, колокольчики на упряжи звенели резво
и пронзительно. Волна смертельного холода ударила его, как
копье, в последнем усилии, как вспышка белого пламени, лошадь
эльфов летя, как на крыльях, пронеслась перед самым лицом пе-
реднего Всадника.
     Фродо услышал всплеск воды. Она пенилась вокруг его ног.
Потом он ощутил подьем и увидел, что находится на каменистой
тропе. Лошадь взбиралась на другой берег. Он пересек брод.
     Но преследователи были близко. На вершине подьема лошадь
остановилась и яростно заржала. Внизу, у начала брода, было
девять всадников, и дух Фродо вновь упал при виде их бледных
лиц. Он не знал ничего, что могло бы помешать им пересечь реку
так же легко, как это сделал он, и чувствовал, что бесполезно
пытаться убегать от них, как только они перейдут реку. Он
чувствовал, как что-то настойчиво приказывает ему остановить-
ся. Вновь его охватила ненависть, но у него уже не было сил
для сопротивления.
     Внезапно передний Всадник двинул свою лошадь вперед. Она
задержалась у воды и отпрянула. С большим усилием Фродо выпря-
мился и вытащил свой меч.
     -- Возвращайтесь в Мордор и больше не преследуйте меня!
     Голос его прозвучал тихо и слабо. Всадники остановились,
но у Фродо не было власти Тома Бомбадила.
     Враги засмеялись резким хриплым смехом.
     -- Сюда! Иди сюда! - звали они. - Мы тебя возьмем в Мор-
дор с собой!
     -- Уходите! - прошептал он.
     -- Кольцо! Кольцо! - кричали они мертвыми голосами, пе-
редний вновь заставил лошадь войти в воду, за ним последовали
еще двое.
     -- Клянусь Элберет и прекрасной Лютиен, - с последним
усилием сказал Фродо, поднимая меч, - вы не получите ни Коль-
ца, ни меня.
     Тогда передний всадник, находившийся уже на середине ре-
ки, остановился, угрожающе приподнялся в стременах и поднял
руку. Фродо онемел. Он почувствовал, что его язык прилип к
гортани, сердце сжалось, меч выпал из его дрожащей руки. Ло-
шадь эльфа попятилась и фыркнула. Всадник снова двинулся и
почти достиг берега.
     В этот момент послышался рев и треск - гром воды, перед-
вигавшей тяжелые камни. Как в тумане, Фродо увидел, что река
под ним поднялась и по ней помчалась кавалерия волн. На верши-
нах волн сверкала белая пена, и Фродо на мгновение показалось,
что он видит белых всдаников на белых конях с развевающимися
гривами. Три всадника, находившиеся в реке, исчезли, поглощен-
ные волнами. Остальные отпрянули от воды.
     Теряя сознание, Фродо услышал крики, ему показалось, что
за теми всадниками, что остались на том берегу, он видит сияю-
щую белую фигуру. А за ней множество других фигур, которые в
затмевающем мир тумане казались красными.
     Черные лошади как будто сошли с ума, в ужасе понесли они
вперед, погружаясь со своими всадниками в кипящую воду. Крики
всадников смешались с ревом воды. Фродо почувствовал, что па-
дает, и рев и смятение поднимают и несут его вместе с врагами.
Больше он ничего не видел.


Популярность: 3, Last-modified: Tue, 03 Mar 1998 07:37:35 GmT