начальнику охраны остаться "в стороне" и не опасаться за свою шкуру. Однако тот явно не хотел вести рискованные переговоры в открытом эфире: "Я второй, вас понял. Повторяю: вас понял. Прошу подождать до восстановления закрытой связи, прием." Ну да, как же! Сейчас Гуминскому было уже глубоко наплевать, кто и как их может слушать, и он немедленно перешел в атаку: -- Первый второму: разговор не закончен! Еще раз напоминаю о режиме: никаких посторонних на базе до особого распоряжения! Никаких исключений! Инструкция 4а по-прежнему действует в полном объеме! Как поняли, прием. "Я второй, понял, -- голос Майзлиса теперь выдавал полное смятение. -- Инструкцию будем выполнять в соответствии с текущей обстановкой..." Пока Гуминский подбирал оскорбление, адекватно соответствующее "текущей обстановке", из динамика послышался еще один голос: "Говорит девятнадцатый. Осмотр вертолета закончен, разрешите доложить?" На этот раз "второй" отозвался немедленно: "Девятнадцатый, никаких докладов в открытом эфире! Немедленно ко мне, доложите по прибытии..." Гуминский снова включил микрофон: -- Первый девятнадцатому. Отставить! Доложите результаты осмотра! Прием!" Несколько секунд в эфире царила тишина. Гуминский почти физически ощущал мучительные колебания несчастного охранника, получившего столь противоречащие друг другу указания. Наконец рация ожила: "Докладываю: вертолет "Алуэтт-IX", двухместный, врезался в крышу в центральной части здания и упал на технический этаж. При падении частично разрушился, возгорания нет..." "Почему "Алуэтт"?" -- растерянно подумал Гуминский: вызванный им вертолет никак не мог быть двухместным! Сумасшедшая надежда захлестнула его, и он, боясь поверить в чудо, закричал в микрофон: -- Первый девятнадцатому! Подтвердите марку вертолета! Прием! "Я десятый, из группы девятнадцатого, тип вертолета подтверждаю, -- раздался еще один голос. -- Машина пострадала, но пожара не было, и все надписи легко читаются. При падении вертолет разрушил линию электропередачи и повредил распределительный щит..." -- Первый второму! -- отчаянно воззвал Гуминский к Майзлису, чувствуя, что силы вновь возвращаются к нему. -- Аварию потерпел неизвестный вертолет. Наша машина еще в пути. Повторяю, ожидайте прибытия, восстановите энергоснабжение и продолжайте охрану объекта! Девятнадцатый, доложите принадлежность разбившегося вертолета! "Принадлежность неизвестна. Кабина вертолета пуста. Никаких следов экипажа, никакой крови... Непонятно, куда они могли деваться! Ага, здесь открыт люк, у дальнего торца..." Только этого не хватало! Гуминский нервно прошелся по кабинету, потом подошел к двери и запер ее на замок. Выходит, какие-то посторонние люди пытались проникнуть на базу, потерпели аварию, но тем не менее благополучно выбрались из вертолета и теперь свободно бродят по зданию! Кто это мог быть -- журналисты, любопытные, друзья Евгения?.. И сколько их может быть? Один, двое... может даже, трое... А вся охрана занята на периметрах! -- Первый девятнадцатому, -- скомандовал он в микрофон. -- Экипаж вертолета немедленно разыскать и обезвредить, инъекторы применяйте без колебаний! И учтите, их может быть до трех человек, возможно, вооруженных! К тому же не исключено, что они могут нас слушать, -- он вдруг подумал, что вертолет вполне мог оказаться и "подарком" от Веренкова. -- При обнаружении докладывайте немедленно. Конец связи. Выключив рацию, Гуминский с удивлением заметил, что у него дрожат руки. Впрочем, что тут удивительного? За какие-то четверть часа он успел пережить и смерть, и воскрешение... ...Он заставил себя не расслабляться: недоразумение с вертолетом прояснилось, но ситуация по-прежнему была весьма неопределенной. Света попрежнему не было, и до сих пор было неизвестно, что произошло в лаборатории. "Не пострадала ли Сара? -- с тревогой подумал Гуминский. -- Не пойти ли помочь ей?" Он уже поднялся было из-за стола, но нерешительно замер. Что делается в коридорах? Не натолкнется ли он на неизвестных "гостей"? Нет, лучше подождать пуска генератора... Тогда можно будет посмотреть на мониторе, что происходит на базе, а выходить из кабинета сейчас -- все равно, что совать руку в мешок со змеями... Гуминский взглянул на часы: пять минут от обещанных десяти уже прошли, вот-вот должен был включиться свет. Да, кстати! Он вдруг вспомнил, что внезапная подача питания на включенные компьютеры может их испортить, и торопливо щелкнул выключателями. Еще не хватало новых "случайностей"! Нельзя давать "бесконтактному убийце" ни одного лишнего шанса против себя! "В конце концов, -- усмехнулся про себя Гуминский, -- разум всегда сможет противостоять мистике..." x x x ...Опомнился Сергей только в комнате Евгения, поражаясь, каким образом его сюда занесло. В ушах все еще стоял грохот падения вертолета, но окончательно придя в себя, Сергей с удивлением осознал, что кругом стоит полная тишина. Он заметил, что по-прежнему держит в руке пустой пистолет, усмехнулся и сунул его в карман... Снова щелкнула рация, и эфир наполнился взволнованными голосами: "Второй девятнадцатому. Что у вас там случилось? Что с вертолетом и с энерголинией? Доложите немедленно!" "Я девятнадцатый. Вертолет только что упал на крышу -- по всей видимости, ошибка пилота. Энерголиния оборвана при падении. Возгорания и замыкания снизу не наблюдается..." Пауза. Потом голос Майзлиса: "Группе девятнадцатого осмотреть вертолет, устранить возможность возгорания и оказать помощь экипажу. Шестому немедленно запустить аварийный генератор. Повторяю, немедленно! Срок -- десять минут, об исполнении доложить. Всем остальным: до предела усильте внимание на периметрах. Учтите, парни, около минут десять вы будете без ТСО, повторяю, десять минут работы без ТСО. Конец связи." Сергею потребовалось несколько секунд, чтобы вникнуть в новую ситуацию. Выходит, сбитый им вертолет разрушил энерголинию, и теперь база практически парализована: перестали работать системы слежения, прервалась вся связь, кроме переносных раций, работающих на батарейках... Да, ничего не скажешь, удачный выстрел! Называется, щелкнул выключателем... "А ведь это как раз то, чего я и добивался... -- ошалело подумал он, вспомнив, зачем поднимался на технический этаж. -- Но если сейчас заработает аварийный генератор... Нет, он ни в коем случае не должен запуститься, иначе все насмарку!" Сергей решительно шагнул к двери, когда рация снова щелкнула, и в эфир ворвался насмешливый голос Веренкова, узнаваемый без всякого позывного. Ну конечно! Ведь он сам сказал Веренкову номер канала, а в машине наверняка есть рация... Сергей замер у двери, разрываясь между желанием скорее бежать к генератору и послушать, что творится на внешнем периметре. Но когда в эфире разразилась выразительная перебранка Майзлиса с "самим" Гуминским, ему стало не по себе... Разумеется, только отсутствие закрытых линий связи, да еще, пожалуй, острая критичность ситуации могли заставить высокое начальство вести _такие_ разговоры в открытом эфире -- то есть, в присутствии не только подчиненных, но даже журналистов! Такая демонстрация растерянности и беспомощности могла означать лишь одно: никто из них не контролирует ситуацию... Да, в таком положении гибель "монстра" может оказаться не единственной! И наибольшая опасность угрожает, конечно же, Евгению... Значит, надо любой ценой воспрепятствовать восстановлению электроснабжения! ...В коридоре вдруг послышались шаги и голоса. "Группа девятнадцатого"? Но они должны быть на чердаке... Впрочем, кто бы там ни был, лучше избежать встречи! Сергей шарахнулся к открытому окну, приглушив рацию, чтобы ее не было слышно из коридора, и глянул вниз. Проклятье -- один из охранников стоял прямо под окном! Откуда он тут взялся? Сергей быстро отодвинулся от окна, осторожно выглянул наружу, готовый в любой момент нырнуть обратно. Охранник не смотрел вверх -- он сосредоточенно слушал эфир. Наконец, когда рация умолкла, он огляделся, сунул ее в карман и быстро направился ко входу в подвал, где помещался генератор. Сергей облегченно вздохнул. Ну конечно, это же тот, которого послали включать питание... Вместо того, чтобы заниматься делом, развесил уши в эфире! Дисциплина... Впрочем, кого мог оставить равнодушным этот бурный диалог? Ведь и он сам минуту назад тоже забыл обо всем, вслушиваясь в "начальственные разборки"... Подождав, пока охранник скроется в подвале, Сергей быстро вылез на карниз, опоясывающий здание между первым и вторым этажом, развернулся, постоял немного, примериваясь... И прыгнул вниз, на мягкую землю, совсем недалеко от входа в подвал. ...Он уже собрался открыть дверь, когда рация заговорила снова -- и он так и замер у порога, ошалело слушая доклад девятнадцатого. Выходит, он сбил какой-то чужой вертолет! Да, но чей? Кто это мог быть? Перед выстрелом Сергей отчетливо видел, что в кабине был только один человек. Куда он мог деться после катастрофы? Не его ли шаги он слышал в коридоре? Но нет, там было несколько голосов... Сергей помотал головой, отгоняя хоровод мыслей. Слишком много событий в единицу времени, давайте разбираться по очереди! Вертолет подождет -- сначала генератор... Он сделал глубокий вдох, достал инъектор и шагнул в подвал. Яркий луч света метнулся ему навстречу, ослепил... Но Сергей не успел испугаться: узнав своего, охранник тут же опустил фонарь. -- А, это ты, -- облегченно вздохнув, сказал он. -- Заходи... -- А ты кого ждал? -- насмешливо поинтересовался Сергей. -- Черта с рогами? -- Ну, знаешь!.. После этой ругани в эфире... Слушай, -- он с надеждой взглянул на Сергея, -- ты понимаешь вообще, что тут происходит? Сергей ответил не сразу. Он смотрел на недавнего товарища по службе, прекрасно понимая, что никогда не сможет рассчитывать на его помощь -- даже если расскажет, что творилось в лаборатории наверху!.. -- Ты, это, -- начал охранник, неправильно истолковавший молчание Сергея, -- в общем, запусти-ка эту штуку, ты должен лучше помнить, как и что! -- Ага, -- кивнул Сергей, вытаскивая из-за спины руку с инъектором. -- Сейчас... Озадаченный охранник так ничего и не понял. Сергей успел поймать в охапку его безвольно обмякшее тело. "Технику учить надо было, а не по девочкам бегать во время занятий! -- снисходительно подумал он, пристраивая спящего на полу. -- Чего уж проще: генератор запустить!" ...Впрочем, сейчас требовалось как раз обратное -- сделать невозможной любую попытку запуска! Сергей подобрал упавший фонарь, запер на всякий случай дверь подвала изнутри и повернулся к агрегату. Как хорошо, что он внимательно слушал все, чему их учили на интенсивных курсах подготовки! Через две минуты даже самый лучший специалист не смог бы оживить генератор без заводского ремонта... Ну что ж, программа-минимум выполнена... Да, но что делать теперь? Что происходит в здании? Что с Евгением, можно ли ему еще помочь? Где пилот вертолета, поймали его уже или нет? Если нет, может, стоит найти его, поговорить... Хотя бы просто узнать кто он такой! ...Сергей не знал всей картины происходящего, не понимал, какие интересы схлестнулись на их отрезанной от внешнего мира базе. Но он видел: чем дальше заходило дело, тем менее управляемыми становились события. Их логика сама диктовала поведение: ждать, пока в ситуации разберется кто-то "старший и умный", было невозможно -- и раз ступив на путь активных действий, уже нельзя было отойти в сторону! Только теперь Сергей осознал это окончательно. Но груз ответственности почему-то не пугал его. Сейчас надо действовать -- все остальное потом... Он вышел из подвала и быстро направился ко входу в корпус. Евгений и пилот -- вот кем следовало заняться в первую очередь. Если получится, надо попытаться освободить Евгения, может быть, даже вывести его за пределы базы или спрятать в саду -- без электричества это вполне осуществимо... x x x Инга и Дэн почувствовали удар "Алуэтта" на лестнице. На миг они замерли на месте, не сразу осознав, что случилось. Потом Инга дернула Дэна за рукав: скорее наверх, к Валерию! Может быть, он ранен? Надо помочь ему! Эсперы буквально взлетели на площадку второго этажа, и дальше, на чердак. Однако люк над лестницей оказался запертым. Дэн подергал его так и эдак -- безуспешно. Наконец он вспомнил о пистолете и достал его, чтобы разбить замок выстрелом, но тут внизу послышались шаги и чей-то голос: -- Ключи от чердака не забудь, там же заперто! -- Охрана! -- с пронзительным испугом выдохнула Инга. Дэн схватил ее за руку, и они скатились на второй этаж. Едва они успели заскочить в коридор и закрыть дверь, как мимо по лестнице прогрохотали шаги бегущих на чердак людей. Дэн перевел дух и огляделся, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь в темном коридоре -- окна в его торцах почти не давали света. Инга потянула его за руку: -- Чего мы ждем! Валерий... Дэн остановил ее: -- Сейчас туда не стоит соваться. К тому же, если Валерий ранен, охранники не бросят его умирать... Собственно, в последнем Дэн был уверен не полностью -- но как раз настолько, чтобы не вступать в схватку с профессионалами! Он огляделся еще раз. Теперь глаза уже привыкли к темноте, и он разглядел в дальнем конце коридора чью-то странную скорченную фигуру: человек неподвижно сидел, привалившись к стене, совершенно равнодушный ко всему происходящему вокруг... Да жив ли он? ...Сара даже не подняла голову, чтобы взглянуть на подошедших. Ей уже было все равно: в ее мире больше не оставалось ни чувств, ни ощущений... -- Что с ней такое? -- почему-то шепотом спросила Инга. -- Кто это?.. Дэн не ответил. Он точно так же ничего не понимал, но был уверен, что сумеет пробиться сквозь послешоковое (откуда шок?! что с ней произошло?) безразличие. Он сосредоточился, чувствуя, как на это уходит непозволительно много сил... -- Кто вы? -- отчетливо спросил он. -- Я? -- удивленно подняла голову Сара. -- Не знаю... "Совсем хорошо! -- подумал Дэн. -- Похоже, с ней что-то серьезное..." В это время на ближней лестнице послышались шаги. Дэн достал пистолет, отодвинул Ингу к стене и закрыл ее собой, держа под прицелом дверь на лестницу. Дверь распахнулась, и какой-то человек шагнул в коридор. Дэн мог видеть только его темный силуэт на фоне окна, но вошедший сразу увидел и его, и пистолет. -- Не нервничай, Дэн, -- спокойно сказал он, -- это же я... -- Валерий... -- Дэн неестественно медленно и осторожно отвел пистолет и вдруг неловко сполз по стене и сел на пол: он как-то очень хорошо представил, _что_ могло сейчас произойти... -- Как ты? -- Инга подошла к Валерию. -- Не ранен? Что случилось? -- Я в порядке, -- отмахнулся тот. -- А вот машина... Но об этом потом. Что у вас? -- Все тихо. Здание как вымерло -- видно, все на периметрах. Только какие-то люди наверх побежали -- тебя спасать... или арестовывать, уж не знаю! Да вот еще эту нашли, только непонятно, что с ней... -- Ну, судя по одинаковости поз, тоже целила в своего друга, -- усмехнулся Валерий, показывая на Дэна. Несмотря на напряжение момента, Инга прыснула -- Дэн действительно сидел у стены почти напротив Сары, картина была еще та... -- Очень смешно! -- Дэн рывком вскочил на ноги и сердито протянул пистолет Валерию. -- На, носи его теперь сам. Можешь, кстати, попробовать, каково это -- целить в друзей... -- Мужики, кончайте трепаться! -- прервала Инга. -- Мы так и будем здесь торчать? Дэн, все еще мрачно, повернулся к Саре. -- Как вас зовут? -- почти с угрозой спросил он. Как ни странно, это подействовало, и после некоторой паузы женщина откликнулась: -- Сара... Контакт оставлял желать лучшего, однако времени на долгую подготовку не было, и Дэн рискнул спросить сразу о главном: -- Сейчас вы скажете мне, где арестованный Евгений Миллер... Сейчас вы вспомните это... Ну? Говорите! -- Он там, -- послушно махнула рукой Сара. -- В двести первой. На столе... Табличка "201" была рядом. Дэн подхватил Сару под руки, заставил встать -- она не сопротивлялась, но у самой двери вдруг заартачилась: слишком хорошо помнила, что осталось за порогом этой комнаты... -- Вперед! -- резко скомандовал Дэн, вталкивая ее в лабораторию. -- Нет времени на... И осекся на полуслове, увидев висящего в ремнях Евгения... И почувствовал, как отчаянно замерли за спиной Инга и Валерий. Опоздали! Неужели опоздали?! ...В это время на лестничной площадке позади послышался шум: охранники, пройдя чердак насквозь, спускались из люка. Валерий сделал друзьям предупреждающий знак, подождал, притаившись за полуоткрытой дверью... потом шагнул в коридор с поднятым пистолетом и заорал, срывая голос: -- На пол! На пол, сволочи! На пол и руки за голову! x x x ...В первый момент Инге тоже показалось, что Евгению уже ничем не поможешь -- но наваждение длилось лишь несколько секунд. Инга уловила остатки жизни в почти остановившемся сердце, и поняла, что последним усилием воли Евгений сумел удержать себя на краю пропасти... Но когда равновесие так неустойчиво, неумелая попытка помощи может нарушить его необратимо! Поэтому Инга очень осторожно приблизилась к Евгению, стараясь почувствовать малейшие изменения в его состоянии, буквально сливаясь с ним в одно целое... Здоровое сердце ощутило угасающее... и в тот же миг Инга почувствовала удар боли и слабости, но справилась с ним -- и тогда ее силы словно перешли к Евгению. Она поняла, что помощь удается, и уже без опасений подошла совсем близко: теперь она могла просто сжать чужое сердце в ауре руки и запустить его снова... Она еще заметила, как метнулся в коридор Валерий... но что там произошло, уже не поняла. Не видела она, и как охранников затаскивали в лабораторию, усыпляли иглами, обыскивали -- все внешнее не имело значения рядом с напряженнейшим процессом внутри синхронизированных организмов... ...Когда опасность отступила, Инга расслабилась, оглянулась... и столкнулась с отчаянной надеждой в широко распахнутых глазах Валерия -- такую надежду нельзя обмануть! Но Инга и не обманывала: теперь оставалось только привести Евгения в чувство -- смерть ему больше не угрожала. -- Все нормально, -- чуть улыбнувшись, сказала Инга. -- Все хорошо... Она поискала взглядом Дэна, нашла... И с пронзительной ясностью вспомнила, как почти таким же способом остановила чужое сердце. Преступление, о котором не знал никто, кроме Дэна... До сих пор Инга думала, что имела право на это убийство! Но тогда она не видела лица человека, умиравшего по ее вине, ведь она действовала на расстоянии... -- Спасибо вам, Инга, -- тихо, с приглушенными слезами произнес Валерий. Эта благодарность прозвучала для Инги полным и безоглядным прощением -- не перед людьми, и даже не перед Дэном, а перед самой собой... x x x Прошло уже пятнадцать минут вместо обещанных десяти, но электричество и не думало включаться. В эфире было спокойно -- только немногочисленные реплики охранников на периметрах. Майзлис молчал, не напоминая более о своих приказаниях и вообще явно предоставляя своему шефу всю полноту власти (и ответственности!). Гуминский подумал, не вызвать ли ему еще раз девятнадцатого или десятого, но решил, что сейчас делать этого не стоит -- если те заняты охотой на "вертолетчиков", радио может отвлечь их в самый неподходящий момент! Нет, лучше подождать их доклада... Но сидеть без дела, не имея представления о происходящем, было невыносимо. Гуминский снова включил рацию. -- Первый второму, -- нетерпеливо заговорил он. -- Почему до сих пор нет питания? Чем вы там занимаетесь? Прием! "Второй шестому, -- раздался вместо ответа голос начальника охраны. -- Немедленно доложите ситуацию. Почему не запущен генератор? Прием." Тишина. Никакого ответа, только слабое потрескивание в эфире. "Внимание! Второй вызывает шестого! Шестой, немедленно ответьте!" Молчание. "Второй девятнадцатому, -- вновь ожила рация. Немедленно спуститесь в подвал, выясните обстановку и доложите. По возможности запустите генератор. И будьте предельно осторожны! Прием!" Прошли несколько томительных секунд -- эфир упрямо молчал. С нарастающей тревогой Гуминский взял рацию: -- Говорит первый. Вниманию шестого, десятого, девятнадцатого. Немедленно ответьте первому. Повторяю: шестой, десятый, девятнадцатый, ответьте первому. Прием! Никакого результата... Слушая тихий шорох рации, Гуминский чувствовал, как липкий противный страх вновь наваливается на него. Что, черт возьми, происходит?! Куда могли подеваться три человека -- без звука, без сигнала? На какой-то миг им вдруг овладело страшное сомнение -- а был ли _вообще кто-нибудь_ в этом невесть откуда взявшемся вертолете? Поняв, что еще секунда, и он впадет в панику, Гуминский резко одернул свое зарвавшееся воображение. Конечно, в том деле, с которым он связался, могло произойти всякое, но _это_ было бы уже слишком... Нет, по крайней мере пока он жив, борьба еще не кончена! Он нервно проверил пистолет. Трое охранников выведены из строя, и генератор, скорее всего, так никогда и не будет запущен... и времени почти не осталось. Значит, ему все-таки придется путешествовать по базе "вслепую", и возможно, столкнуться... с кем? Или с чем?.. Он уже сделал шаг к двери, когда рация ожила вновь: "Второй, я седьмой, сектор "Ц". У меня Веренков. Какие будут указания?" Гуминский замер, затаив дыхание, вслушиваясь в шорохи эфира. Какой будет ответ? Если Веренкова впустят на базу -- дело плохо. Хотя по субординации он и не был старшим для Майзлиса, как личность он был неизмеримо сильнее! Если они встретятся, пяти минут будет достаточно, чтобы убедить Майзлиса в чем угодно. Тогда и вертолет не поможет... "Второй седьмому, -- в голосе Майзлиса слышалось облегчение. -- Оставайтесь на месте, ждите указаний. На связь не выходите." Ну вот и все. Решение принято -- Майзлис только что сдал его со всеми потрохами, и даже не очень старался это замаскировать. Гуминскому вдруг захотелось зашвырнуть куда-нибудь бесполезную рацию: все равно теперь о Веренкове не будет сказано ни слова. Его просто аккуратно проводят в караульное помещение между периметрами, а потом... Черт возьми, -- подумал Гуминский, -- он же вот-вот будет здесь... сколько времени надо, чтобы решить вопросы с Майзлисом и пройти восемьсот метров?! А как поведет себя Веренков, оказавшись на базе? Может быть, с ним можно будет договориться? Ведь должен же он понимать, что "бегство главных преступников" выгодно всем, и ему в том числе! Шеф представил встречу со своим заместителем, мысленно прикидывая, как лучше провести разговор с ним. Ему совершенно не хотелось прибегать к угрозам, особенно, если Ян тоже будет вооружен, или -- неизвестно, что хуже! -- появится не один, а в сопровождении кого-то из охраны... x x x Едва начав приходить в себя, Евгений сразу ощутил, что в комнате что-то изменилось. Вокруг стояла такая тишина, что было отчетливо слышно, как шумят за окном деревья. Евгений только сейчас понял, какой шумовой фон давала вся та иезуитская аппаратура, которую использовала Сара. Но почему она выключена? Тишину нарушили приглушенные тревогой голоса. Он не мог расслышать, что говорят, но голосов было несколько, и они казались знакомыми. Кто это -- друзья или враги? Память отказывала, он никак не мог сообразить, кому они принадлежат. Потом он почувствовал, что не прикован к платформе -- а удобно лежит на чем-то шершавом и мягком... похоже, просто на расстеленном на полу одеяле! Неужели он наконец свободен? И если да, то кто это рядом с ним? Евгений осторожно приподнялся на локте, открыл глаза -- и сразу встретился с тремя ждущими, полными заботливой тревоги взглядами. Да ведь это эсперы из "Лилового лотоса"! Ну надо же! А третий... неужели?.. -- Валька! -- осторожно произнес Евгений, еще не доверяя своим возвращающимся силам, но уже не в состоянии сдерживать радостное ликование, нахлынувшее откуда-то изнутри. Победа! И его друзья здесь! Значит, он всетаки выдержал, выдержал, дождался!.. Очевидно, его эмоции отразились на лице, потому что озабоченность на лицах эсперов сменилась глубоким облегчением, а Валерий бросился к нему и возбужденно заговорил: -- Ты в порядке? Идти можешь? Что они с тобой делали? -- Со мной все в порядке, -- медленно ответил Евгений. -- Только скажите, что происходит? Вообще, на базе? Как вы здесь оказались? -- Нас здесь только трое, -- ответил из-за спины Валерия Дэн. -- А как оказались... об этом лучше потом. Но шума было много! -- Как трое? -- недоверчиво переспросил Евгений, примиряясь с мыслью, что борьба еще далеко не окончена. -- А как же охрана? -- Охрана занята на периметрах, там полно жаждущих крови репортеров. Здание как будто вымерло: мы встретили только двоих... Обезвредили, -- Дэн усмехнулся. Только теперь Евгений обратил внимание на пистолет, который Валерий держал в руке... Тот перехватил его взгляд и поспешил успокоить друга: -- Да нет, только усыпили. Их же собственными иголками! Похоже, им здесь не доверяют настоящее оружие. "Иногда доверяют, -- подумал Евгений, -- и тогда... Ох, Сэм, как немного, оказывается, оставалось до спасения! Ну почему тебе опять не повезло?!" Но Евгений заставил себя не думать о погибшем эспере: горевать еще будет время! А теперь надо выбираться отсюда и чем скорее, тем лучше... Он закрыл глаза, погружаясь в свои ощущения, дотошно проверяя организм, будто сложную машину после тяжелой аварии. Нет, вроде бы, серьезных повреждений нет. Надо идти... Евгений глубоко вдохнул, открыл глаза... и хотел было рывком подняться на ноги, но Инга опередила его движение: -- Не дергайся! -- она обняла его за плечи и помогла встать. -- Сейчас тебе надо быть осторожным. И если почувствуешь недомогание, то сразу же -- сразу же! -- дай мне знать! -- Спасибо! -- от души сказал Евгений. Он вдруг представил, каким опасностям подвергались эти люди, на что они должны были пойти, чтобы помочь ему. Если все кончится хорошо, он обязательно расспросит их во всех подробностях, поблагодарит и восхитится их смелостью... Но пока еще не время для эмоций, борьба не окончена, и потому Евгений просто посмотрел Инге в глаза, постаравшись выразить этим взглядом все свои несказанные слова. Она поняла и улыбнулась в ответ. -- Пора идти! -- сказал Евгений, повернувшись к Валерию. -- Куда идти? -- спросил Дэн. -- Ты знаешь, куда? Где Юля? Где Сэм? -- Юля убежала еще ночью, -- тихо откликнулся Евгений, -- она в саду, и с ней, надеюсь, все в порядке. А вот Сэм... -- Что с ним?! -- не выдержав, почти закричала Инга. -- Его убили, -- ровным голосом сказал Евгений. -- Совсем недавно... И он, не глядя на друзей, рассказал все, что знал о гибели Сэма. Уже пережитое потрясение подступило вновь -- Евгений снова почувствовал боль в сердце, но постеснялся сказать об этом. Впрочем, Инга сама заметила: -- Хватит подробностей, -- мягко остановила она его рассказ. -- Успокойся... -- Но мы должны зайти в его палату! -- возразил Евгений. -- Обязательно! Нельзя было не узнать, что же происходило в последние минуты жизни Сэма. Ленты самописцев, осколки капельницы -- даже сам воздух его комнаты может что-то подсказать! -- Ты знаешь, где он? -- бесцветным голосом спросил Дэн. Евгений помотал головой. -- Знаю только, -- ответил он, -- что на этом же этаже, где-то совсем недалеко. -- Я попробую расспросить ее, -- сказал Дэн, показывая на Сару, -- если получится. Черт возьми... не надо было усыплять охранников! Действительно, разумно ли они поступили?! Чем тратить силы на внушение, легче было расспросить тех, кто знает... Но тогда все были слишком шокированы увиденным в лаборатории, чтобы здраво рассуждать! -- Отвечайте, -- с нажимом произнес Дэн, стараясь смотреть Саре в глаза, -- отвечайте, где находится убитый эспер? Искренне-растерянный взгляд и никакого ответа. -- Его звали Сэм, -- повторил Дэн, -- его убили примерно час назад. Снова молчание, на этот раз нарушающее контакт. Дэн замолчал, собираясь с силами... ...Евгений с легким испугом наблюдал за импровизированным допросом. Он знал о способности Дэна подчинять внушением, но тут он явно не справлялся с задачей. И еще: почему у Сары такой странный взгляд?! -- Что с ней? -- вполголоса спросил Евгений у Инги. -- Почему она... такая? -- Реактивное состояние, -- коротко ответила Инга и в качестве общедоступного пояснения покрутила пальцем у виска, добавив словами: -- Только подозреваю, что у нее это уже не пройдет! Евгений вздрогнул: как бы там ни было, а потеря рассудка -- слишком жестокое наказание! Может быть, Дэну удастся вернуть Сару к реальности?... ...Но очередная попытка подчинить полуразрушенную психику окончилась неудачей. Так и не ответив на вопрос, Сара мягко повалилась на пол, на этот раз полностью отключившись. "В чем дело, -- подумал Дэн, -- почему она не понимает моих вопросов?!" Он не мог знать, что Сэм всегда был для нее просто "монстром", и только на это название она могла бы среагировать... Вдруг в коридоре послышались осторожные шаги. Кто же на этот раз?! Валерий бесшумно подошел к двери, прислушался -- и резко распахнул ее, уже привычно выставляя вперед руку с пистолетом... x x x Сергей осторожно подошел к крыльцу и заглянул в вестибюль. Он не знал, что произошло в здании, пока он был в подвале, но в такой ситуации за десять минут могло случиться очень многое! На первом этаже было пусто, темно и тихо. Сергей прислушался: с лестницы тоже не доносилось ни звука. Казалось, корпус вымер -- ни погонь, ни стрельбы... Он двинулся вверх по лестнице, держа в руке инъектор. Но и на втором этаже жизни было не больше... Куда теперь -- в лабораторию? Или посмотреть, что на техническом этаже? После секундного колебания Сергей направился вверх. Поднявшись в люк, он увидел сюрреалистическое зрелище: зияющая дыра в дальнем конце крыши, отблескивающая битым стеклом мешанина обломков под ней, и темные ряды уцелевших агрегатов, мрачно тянущиеся вдоль чердака... ...Здесь тоже никого не было. Если охранники и ловили пилота, то делали они это не на чердаке. Но где, черт возьми?! Ладно, пилот откладывается -- к Евгению! Сергей шагнул было к люку, но передумал: лаборатория расположена ближе к дальнему концу здания, и безопаснее будет пройти через чердак ко второй лестнице, меньше шансов наткнуться на кого-нибудь. Он включил фонарь и двинулся вперед. Вблизи лежащий вертолет производил еще более ошеломляющее впечатление, и как Сергей ни спешил, он задержался, чтобы осмотреть его. Несмотря на сильные повреждения, он сумел разглядеть три пулевых отверстия в хвостовой балке. "Попал, все три!" -- подумал он с невольным удовлетворением. Кабина была цела, если не считать разбитого остекления. Следов крови, действительно, не было видно. Зато удар двигателя практически раздавил распределительный щит. "Черта с два бы они восстановили питание даже с генератором! -- злорадно подумал Сергей. -- Максимум, периметры..." Он перебрался через груду обломков и пошел дальше. Подошел к люку, послушал, нет ли чего подозрительного и спустился на второй этаж. Подходя к двери лаборатории, Сергей вдруг услышал доносящиеся изнури голоса. Он узнал Евгения, другие голоса были незнакомые, но Сары среди них не было. Сергей замер, не зная, что предпринять дальше. Сколько внутри человек, кто они -- друзья или враги? Пока он раздумывал, дверь распахнулась, и в проеме появился человек с пистолетом. Проклятье, они вооружены! Сергей рванулся назад к лестнице, поравнялся с комнатой Сэма и заскочил в нее, пытаясь запереть за собой дверь. Замок щелкнул, и тут же дверь потряс тяжелый удар. В окно! Дверь долго не выдержит, здешние замки рассчитаны на охрану, а не на штурм! Сергей кинулся через комнату, но вдруг остановился. Почему сразу бежать? Кто бы это ни был, для них он пока простой охранник... Надо попытаться объясниться! Сергей вернулся к двери, стараясь унять бешеное сердцебиение. Дадут ли ему сказать хоть слово? Замок со звоном отлетел, дверь распахнулась, и Сергей оказался лицом к лицу с преследователем. "Да это же пилот!" -- узнал он. Надо было что-то говорить -- в конце концов, минуту назад Сергей сам хотел отыскать этого парня! -- но черный зрачок пистолета, направленного в упор, как-то не способствовал красноречию... Парень огляделся, и тут же глаза его опасно сузились, пистолет задрожал. Сергей вдруг безумно испугался -- он совсем забыл, _что_ находится в комнате! "Если он решит, что это сделал я, может психануть, и тогда..." -- обреченно подумал он. Но парень не выстрелил. Он слегка опустил пистолет, сделал глубокий вдох и страшно измененным голосом произнес: -- Кто это сделал? Ты? -- Нет, -- ответил Сергей, осторожно подбирая слова и медленно поднимая руки вверх. -- Это он, -- кивнул он на неподвижно лежащего охранника. За спиной у пилота возникли еще два человека: изумительной красоты женщина, чью фигуру не мог скрыть даже мешковатый кожаный комбинезон, и худой высокий парень в таком же комбинезоне. Несмотря на серьезность ситуации, Сергей был поражен до глубины души: откуда на базе столько посторонних? Как они сюда попали? Ладно пилот, но остальные... Замешательство длилось недолго: увидев окровавленное тело на кровати, женщина вскрикнула и закрыла лицо руками, а ее спутник стремительно шагнул к Сергею, доставая из кармана инъектор. -- Чего с ним церемониться, уложим, как тех! -- злобно проговорил он сквозь зубы. -- Подождите, я... я не против вас! -- отчаянно заговорил Сергей, поняв наконец, что это все-таки друзья. -- Не делайте этого, я с вами! Я... -- Остановитесь, -- раздался из коридора голос Евгения. -- Валерий, опусти пистолет. Хватит на сегодня трупов... -- Евгений! -- обрадовался Сергей. -- Я с вами! Я хочу помочь вам... и... я уничтожил запасной генератор! -- выпалил он свой главный аргумент. - - Теперь они не восстановят энергоснабжение! -- В самом деле? -- брови Евгения удивленно поползли вверх. -- Интересно... Встань лицом к стене, руки за голову. Валерий, держи его на прицеле - - только не пистолета, ради бога! Дэн, обыщи! Так вот кто это такие! Сергей вспомнил оперативные ориентировки, которые зачитывал им Майзлис. Валерий -- друг детства, доверенное лицо Евгения. Дэн -- эспер из общины, тогда женщина -- скорее всего, Инга, его жена! Черт возьми, умеет же Евгений выбирать себе друзей! Чтобы вот так кинуться в самое пекло... Сергей без колебаний повернулся к стене, одновременно подсказывая словами, где что искать: -- Пистолет в правом кармане, пустой. Там же инъектор. В левом кармане еще два. -- Он подумал секунду и уточнил: -- Инъектора.. Две руки аккуратно, но твердо ухватили его за бока... и Сергей с криком подлетел вверх: все тело пронзило обжигающим ударом, как от тока! Валерий угрожающе повел инъектором: -- Стой спокойно! -- Вы что? -- продолжал вопить Сергей, пытаясь увернуться от рук Дэна. - - Не трогайте! Ай!.. -- Подожди, Дэнни, не трогай его! -- раздался вдруг голос молчавшей до сих пор женщины. -- Убери энергию, ты же его поджаришь! И спрячь агрессивную эманацию! -- Ах ты черт! -- Дэн хлопнул себя по лбу. -- Спасибо, Инга. А ты прости, -- сказал он Сергею и отошел в сторону, встряхивая руками, чтобы избавиться от избытка энергии, и одновременно успокаивая внутренние эмоции. Мысленно он ругал себя последними словами -- разве можно до такой степени терять контроль над собой?! Ведь такой "непроизвольный" выход энергии запросто может опустошить эспера минут за пять, и что тогда? Наконец он снова подошел к Сергею и коснулся его плеча: -- Так не дергает? -- Так нет, -- все еще дрожа, ответил Сергей. Вот это сила! Ему приходилось сталкиваться с экстрасенсорикой, но Дэн явно превосходил все виденное ранее! Тем временем Дэн быстро прошелся по одежде Сергея и первым делом извлек пистолет. -- Проверь, -- сказал он, передавая оружие Валерию. Тот быстро вынул обойму: -- Все верно: пустая! -- Сергей, -- тихо заговорил Евгений. -- Это тот самый пистолет? -- Да. Когда я его подобрал, оставалось всего три патрона. Их я использовал на вертолет. -- Как на вертолет?! -- подскочил Валерий. -- Так это ты?! -- Я же не знал, -- начал торопливо оправдываться Сергей, поворачиваясь к Валерию лицом. -- Гуминский вызвал вертолет, чтобы сбежать. Я думал, это он... И потом, я не метил в пилота -- просто перебил хвостовую тягу, чтобы вертолет потерял управление... -- Что-что? -- вмешался Евгений. -- Хвостовую тягу? -- Ну да! Откуда я мог знать, что его понесет на крышу!.. Да, кстати, получается, его вертолет еще в пути, и вот-вот будет здесь! -- Как! -- воскликнула Инга. -- После всего _этого_ ваш шеф еще надеется сбежать? -- Ладно, Инга, не дергайся, -- тихо проговорил Евгений. -- Здесь и так уже столько успели навертеть... Конечно, его надо бы под суд за все это, но... даже не знаю, может, и черт с ним, пусть бежит? Не в нем же дело... -- Да? А в чем? -- не сдавалась Инга. -- Это долгая история... да и преждевременная пока! Вы лучше вот что скажите: насколько я понял, вы угробили моего "Алуэтта"? Сергей с виноватым видом кивнул, а Валерий пожал плечами: что уж теперь говорить! Могло быть и хуже... -- Ладно, будем считать, что он погиб при исполнении, -- махнул рукой Евгений, пряча печальную улыбку. -- Спасибо, друзья! Сергей, опусти руки, ты уже не пленник. И пошли отсюда куда-нибудь... Сергей, ты с нами? -- Конечно! -- Сергей облегченно вздохнул. -- У меня была только одна проблема -- убедить вас в своей искренности... Они вышли в коридор, закрыв дверь в страшную палату. Валерий протянул Сергею пистолет: -- Держи. Может, еще пригодится, хоть и пустой... Сергей взял пистолет и сунул его в карман: -- Ну что, пошли? -- А куда? -- спросили хором Валерий и Дэн. Сергей не успел ответить -- неожиданно щелкнула рация, и Евгений невольно вздрогнул, услышав голос Гуминского. -- Подождите, -- коротко сказал Сергей. -- Это шеф. Начальнику охраны. Ну, сейчас начнется беготня... С минуту они слушали, как оба начальника по очереди выкликают потерявшихся охранников. -- Шестого я уложил, -- прокомментировал Сергей. -- Скольких вы? Двоих? Валерий кивнул. -- Значит, в здании больше никого нет, кроме нас, Сары и Гуминского... Странно, что про меня до сих пор никто не вспомнил -- ни разу не вызвали... Подождите-ка... -- он прислушался к новому сообщению. -- Ага, Веренков уже на базе! Ну, скоро, я думаю, все прояснится!.. Евгений не выдержал: -- Сергей, ты можешь хотя бы в двух словах описать, что вообще здесь творится? Я уже ничего не понимаю! -- Могу даже в одном слове: бардак! Вначале Веренков устроил прессконференцию прямо у ворот, потом прошла команда не пускать его на базу, потом я успел поговорить с ним, после чего меня тут же сослали сюда... Теперь еще эта ругань в эфире -- три начальника, и у каждого своя игра, чтоб их всех... Евгений покачал головой. Веренков... Поспел-таки к шапочному разбору! Интересно, на что он теперь рассчитывает? Если была пресс-конференция, то видимо, намерен спустить дело с минимально возможным скандалом... Это хорошо: тогда он кровно заинтересован в лояльности Евгения и может оказаться сильным союзником против Гуминского. А вот тому теперь, без Сары, приходится рассчитывать только на себя... -- А Юлю нашли? -- спросил Евгений Сергея. Тот покачал головой. -- Не успели. Началась заварушка на периметре. И если она спряталась в саду, то значит, там и сидит. Ну хоть это хорошо! Пусть сидит дальше, скучно, но безопасно! Да, но имто что теперь делать?! Идти сразу к Веренкову или попытаться сначала обезвредить Гуминского? Очень уж не хочется его отпускать: если сумеет сбежать -- станет стократ опаснее! Он ведь уже никогда не сможет оставить Тонечку в покое... Все молчали, никто не решался прервать размышления Евгения -- но тут вдруг снова заговорила рация: "Внимание всем! Говорит второй. Периметрам подготовиться к передаче охраны сотрудникам спецподразделения полиции. Передачу охраны производить организованно, не допуская проникновения на объект посторонних. Допуск журналистов будет организован в установленном порядке. После сдачи охраны собраться у караульного помещения для подготовки к эвакуации. Повторяю: ожидать прибытия спецподразделения полиции..." С невольной улыбкой Евгений поднял голову. Ну что же, выбор сделан за них! Пусть Гуминским занимается полиция, он вполне это заслужил... x x x ...Гуминский не дослушал, как начальник охраны командовал "последний парад". Рация, ударившись о стену, брызнула в разные стороны разноцветными осколками, фраза оборвалась на полуслове. Еще секунду Гуминский слушал, как раскатываются по полу детали, потом тяжело сел и обхватил голову руками... Последний удар нанес не мистический убийца, а собственный заместитель! Конечно, Яна можно понять: он заботится о своей карьере и не видит своего будущего без СБ -- неудивительно, что он всеми силами стремится сохранить ее лицо, уберечь от скандального провала... И со своей точки зрения он прав -- но ведь он до сих пор не знает всего, что здесь происходило в эти дни! На какой-то миг Гуминский вдруг остро пожалел, что не решился в свое время раскрыть всю правду своему заместителю... может, еще не поздно?! Пригласить его сюда, рассказать, показать материалы... Нет, поздно! Придется показывать убитого Сэма... и Евгения! И доказывать необходимость их смерти -- при том, что Яна сейчас больше всего беспокоят журналисты за оградой... К тому же, полиция уже на пороге, а Ян, весьма возможно, даже не будет пытаться идти на базу без ее сопровождения -- он очень осторожен... "Нет, -- подумал с тоской Гуминский. -- этот шанс уже упущен, и не стоит больше о нем думать!" Но если ему не удастся выбраться с базы, он никогда не остановит "бесконтактного убийцу"! Скорее всего, он даже не доживет до суда... Неумолимое предчувствие смерти сковало Гуминского. Он почти реально увидел темную силу, готовую броситься на него изо всех углов и только ждущую сигнала. "Нет, -- подумал он, -- даже если не удастся покинуть базу, Евгения нельзя оставлять в живых! Это не спасение, но возможно, хоть какаято отсрочка, хоть какой-то шанс..." Да, но не опоздал ли он? Где Сара? Она давно должна была спуститься к нему -- еще когда отключилось электричество... если только она по-прежнему на его стороне! И раз ее нет... Так может быть, и Евгения уже нет в лаборатории? Или вообще в здании? Да там все, что угодно, могло произойти! А может, Сара просто не может идти? Может, она ранена и ждет его, а он сидит здесь и боится высунуть нос из кабинета? Но тогда действительно пора идти наверх. Чтобы победить, надо действовать. Лучше уж погибнуть в последней схватке, чем каждую минуту ждать смерти... "А если повезет, -- подумал шеф, успокаиваясь, -- то у меня еще есть шанс спастись. Ведь вертолет вот-вот прилетит! Правда, полиция..." Впрочем, от полиции можно спрятаться в саду: там есть не одно место, где можно надежно укрыться! Но из укрытия нельзя будет и носа высунуть, не говоря уже о том, чтобы приблизиться к зданию... Особенно, когда репортеры и полиция обнаружат тело Евгения! Что же делать? Ведь по договоренности вертолет подлетит именно к зданию, это уже не изменишь... Выход один: придумать какой-то сигнал, чтобы пилот мог его заметить и забрать их из сада... Гуминский неохотно поднялся, направился к двери, вытащил пистолет, в последний раз проверил обойму... и внезапно его осенило: сигнальная ракета! Ее можно запустить с пистолета, это будет отличный сигнал! Надо только влезть на дерево, тогда ракету будет хорошо видно с воздуха. На земле ее, конечно, тоже услышат, но из-за густых крон не поймут, откуда она запущена... Он вернулся к столу, открыл нижний ящик и достал три ракеты. Уж если пытаться действовать нетривиально, то до конца! К тому же, вертолет сможет снять его с дерева, не приземляясь, даже не используя лебедку! Полиция и не поймет, каким образом он скрылся... Гуминский вдруг суеверно вздрогнул: в пустой комнате ему отчетливо послышался тихий смех. -- Кто это? -- невольно спросил он вслух. -- Кто здесь?! Ответа, разумеется, не было. И шеф не понял, что знай он о десанте Инги и Дэна на базу, то сам непременно засмеялся бы -- он ведь планировал для своего бегства то же самое! Только с обратным знаком... x x x ...Сергей в очередной раз удивил всех: пока по радио шел повтор сообщения, он сходил в бывшую комнату пленников и принес одежду для Евгения. -- Вот, возьми, -- коротко сказал он. -- Не будешь же ты так ходить по саду... Евгений смутился. За утро он так привык к своему более чем легкому костюму, что перестал замечать его... Но одеться, конечно, следовало! -- Сергей, ты проведешь нас к Веренкову? -- спросил Евгений, торопливо зашнуровывая ботинки. -- Конечно, -- Сергей пожал плечами. -- Нет проблем, он сейчас должен быть в аппаратной... Но как же Гуминский? И его вертолет? -- Черт с ним! -- махнул рукой Евгений. -- Да и не будет никакого вертолета... -- Он сам не понял, откуда у него взялась эта уверенность, но, произнеся фразу вслух, сразу поверил в сказанное и продолжил: -- Перед тем, как мы пойдем, скажи еще вот что: если я правильно понял, ты смотрел допрос на мониторе? -- Да, -- невольно вытянувшись, ответил Сергей. -- Из твоей комнаты... -- И в какой-то момент ты решил отключить свет, так? -- Ну... я решил, что это будет самым простым выходом! "Это действительно было бы прекрасным выходом, -- с раздражением на самого себя подумал Сергей, -- если бы я сообразил насчет света сразу, а не запутался в идиотских идеях!" И словно услышав его мысли, Евгений спросил: -- Ты сразу сообразил, что и как именно делать, или раздумывал? -- Раздумывал, -- не рискнул соврать Сергей. -- И довольно долго. -- Ага, -- кивнул Евгений, -- понятно... Потом, я так понимаю, проснулся Сэм? -- Ну, вероятно... Во всяком случае, я услышал стрельбу. -- А потом появился вертолет и у тебя родилась эта странная идея перебить хвостовую тягу? -- Да. Но почему -- странная? -- Это я тебе потом объясню! -- отмахнулся Евгений, и снова принялся спрашивать: -- А потом вертолет упал на крышу и свет действительно погас? -- Да! Сергею стало неуютно: Евгений словно бы наводил его на мысль о неслучайности всех этих совпадений. Ощущать себя игрушкой непонятных сил всегда неприятно, и Сергей невольно поежился. Инга, понявшая причину его страха, резко спросила: -- А окажись ты на этом посту -- тоже перепугался бы и стал стрелять?! Или как? Сергей исподлобья взглянул на нее, но ответил честно: -- Этот пост считался опасным, нам все время повторяли... Не знаю, смог бы кто-нибудь удержаться и не выстрелить, когда он проснулся... -- Сергей, этого человека звали Сэм, -- сказал Евгений. -- Оставь хотя бы сейчас эти трусливые местоимения! -- Извини, -- тихо ответил Сергей. -- Может быть, мы пойдем? -- Две минуты! -- Евгений повернулся к Инге. -- Ты можешь мне помочь? -- Тебе что, опять плохо? -- встревожилась она. -- Нет, я имел в виду... -- он выразительно мотнул головой в сторону палаты Сэма. Они молча вошли и закрыли за собой дверь. Инга держалась твердо, скрывая боль и страх... -- Какая помощь тебе нужна? -- спросила она почти спокойным голосом. Чтобы наверняка исключить самые очевидные варианты, Евгений попросил Ингу: -- Посмотри, пожалуйста, какой наркотик вводили Сэму. Мог он при этом проснуться? Инга внимательно рассмотрела осколки капельницы, нашла наклейку с названием лекарства... -- Ну? -- Теоретически он вряд ли мог даже видеть сны! -- А тем не менее... Посмотри, какая активность альфа-ритма! Что это может означать, как по-твоему? Они молча посмотрели в раскрытые глаза Сэма, словно надеясь прочитать ответ в его последнем взгляде. Не выдержав, Инга шагнула к постели... Евгений понял, что она хочет закрыть убитому другу глаза, или накинуть на тело простыню -- в общем, сделать картину не такой страшной. -- Не надо! -- остановил он ее. -- Пусть все увидят, как это было! -- А зачем всем это знать?! -- с прорвавшейся болью выкрикнула Инга. -- Как будто всем не безразлично... Она осеклась на полуфразе, вспомнив, как сама же требовала от Дэна "не быть высокомерным"... -- Прости, -- тихо сказала она. -- Что ты спрашивал? А, про альфаритм... Нет, я не знаю, как такое могло получиться. Может быть, этот наркотик... -- Инга мотнула головой: -- Нет не знаю! Тем временем Евгений подошел к одному из самописцев и стал вытаскивать из него последние метры записи. Инга покачала головой. Какие теперь могут быть тайны, зачем? Ведь Сэма больше уже никто и ничто не обеспокоит! -- Жень... -- тихо позвала она... и Евгений мгновенно обернулся на новое обращение и совсем уж непривычный тон: -- Жень, а Сэм что-нибудь предчувствовал? Или... Евгений вспомнил их последний вечер в Серпене, стремительный приступ одуряющей слабости... И Сэм, на полуфразе потерявший сознание... Конечно, он не знал заранее, что в еду подсыпан наркотик! Но почему не знал?.. ...Услышав тихий плач Инги, Евгений робко обнял ее и молча погладил по голове. Что тут скажешь, чем утешишь? Как объяснишь, почему не позвал не помощь раньше? А, да не все ли равно теперь! Инга мягко высвободилась из его объятий, вытерла глаза и первая вышла в коридор. Евгений торопливо шагнул следом... и естественно, тут же споткнулся и рассыпал плохо смотанные ленты! Пока Валерий, ворча про себя, собирал и укладывал бумажные рулоны, Евгений рассеяно вернулся к двести первой лаборатории. Странное чувство... Сколько страшного пришлось ему пережить в этой комнате -- почему же теперь словно бы жаль ней расставаться? Евгений усмехнулся: нервы, глупая сентиментальность! Или что-то другое?.. ...Сара по-прежнему безучастно сидела на полу -- и какое-то новое яркое ощущение, еще не до конца оформившись, начало овладевать Евгением. Он громко позвал Дэна: -- Ее обязательно надо взять с собой! Тот быстро подошел к двери, посмотрел на Сару. -- Ты уверен? Зачем? -- недоверчиво спросил он. -- Так надо! Я не знаю... не могу объяснить... Евгений честно попытался представить себе, зачем ему понадобилась Сара - - и не смог. Но естественная мысль оставить ее в лаборатории казалась невыносимой. Он задумался, пытаясь вспомнить... но есть вещи, недоступные воспоминаниям! Похоже, это непонятное знание пришло к нему именно в те страшные минуты, когда он висел между жизнью и смертью. Но тогда... -- Дэн! -- с нажимом сказал Евгений. -- Ты же лучше меня должен разбираться в таких вещах! И... Черт возьми, ты же читал мое письмо! -- Чтоб тебе внуки на Рождество такие письма писали! -- неожиданно взорвался Дэн. -- Да, я догадался, что ты что-то хотел передать... но ощутил только твое ожидание ареста! Елки-палки, ты специалист или кто?! Ты что, не знаешь, как происходит запись образов на предметы? Когда пишут _такие_ вещи, думают о них, только о них а не о своих страхах! Я абсолютно ничего не понял из твоего письма! -- Неужели? -- удивился Евгений. -- А как же вы тогда здесь... впрочем, это неважно! Поверь, без Сары уходить нельзя. Да и потом, нам осталось всего-ничего, она нас не стеснит... Это было сказано так уверенно, что Дэн не стал больше противиться. Наверное, Евгений и в самом деле знает что-то такое, чего нельзя заметить с первого взгляда!.. Дэн сосредоточился и приказал Саре встать. Та подчинилась, но сделала это неохотно и медленно. Дэн пожалел, что так бездумно тратил энергию -- теперь ее, пожалуй, может не хватить на всю дорогу... Когда Сара неуверенно вышла в коридор, Сергей отшатнулся. -- Сара Даррин! -- изумленно воскликнул он. -- Да, но... что с ней? Никто не ответил. Сергей еще раз посмотрел на Сару, которая с отрешенным видом побрела вперед по коридору вслед за Валерием, и снова почувствовал страх, еще раз осознав, с какими могучими неведомыми силами столкнула его судьба... x x x Едва выйдя из кабинета, Гуминский услышал где-то наверху приглушенные расстоянием, но отчетливо различимые голоса. Евгения он узнал сразу, остальные были ему незнакомы... В первый момент Гуминский растерялся, но потом понял: "вертолетная атака" (кто бы ее ни организовывал!) удалась, охранники из группы девятнадцатого убиты (или усыплены, но это маловероятно...), а "наместник бесконтактного убийцы" не только жив, но и на свободе. Как же быть? Надо что-то делать -- но что именно? Ведь он один против... сколько их там? По крайней мере, трое! И плюс нечисть из замка Горвича... Идея пришла почти сразу -- яростным вдохновением последнего броска! Теперь Гуминский не сомневался в успехе. Он был уверен даже, что сумеет не просто отодвинуть опасность, пристрелив Евгения, но и добиться-таки подробного рассказа о бесконтактном убийце... Быстро пройдя в конец коридора -- все это время он прислушивался к голосам наверху, но как ни старался, не мог разобрать слов -- Гуминский открыл дверь на площадку первого этажа перед входом. Отсюда хорошо просматривались как входная дверь, так и лестничный пролет -- а спрятаться можно было за низким деревянным барьером, отделявшим холл от караульного помещения... ...Вскоре "победители" показались на лестнице. Впереди шел вооруженный пистолетом... неужели Миллер? черт, это было бы хуже всего! Гуминский напрягся было и тут же облегченно вздохнул: нет, не Миллер, кто-то незнакомый! А за ним... На секунду Гуминскому стало страшно: он был готов к тому, что Сара убита или ранена, но увидеть ее вот такую -- покорную и ко всему безразличную!.. Уловив какое-то замешательство среди своих врагов (откуда? видеть его они никак не могли... или что-то почувствовали?) Гуминский выстрелил усыпляющей иглой... Так и не успевший ничего понять Валерий скатился по ступенькам на площадку, и тут же Гуминский стремительно шагнул из-за барьера ему навстречу. Взяв из руки упавшего пистолет, он навел его на обалдевшую от внезапного нападения компанию. Свой пистолет он направил на лежащего Валерия и угрожающе произнес: -- Всем стоять! Не двигаться! Руки за голову! И без фокусов: первый выстрел -- в вашего приятеля, потом -- в вас. Даже если сами что-то успеете, про него можете забыть навсегда. Я не шучу -- мне терять нечего. Евгений, вы знаете это лучше всех, объясните остальным, чтобы не делали глупостей! Евгений, оказавшийся позади всех вместе с Ингой, молчал и лихорадочно искал выход. Дэн, Сергей и Сара загораживали их от прямого взгляда шефа. Евгений взглянул Инге в глаза и коротким жестом приказал ей пригнуться и отступать вверх по лестнице. Инга секунду поколебалась, затем осторожно двинулась назад. Она сразу поняла замысел Евгения -- если Гуминский не знает, сколько человек в группе, у оказавшихся сзади есть шанс улизнуть. Но, конечно, не у Евгения! Инга сделала шаг назад, еще один. Медленно развернулась, пригибаясь -- никто не заметил ее движения. Но дальше подниматься было нельзя: ей и так понадобилось почти присесть, чтобы не оказаться в поле зрения Гуминского. Тогда Инга изменила план действий: сгруппировалась и стремительным прыжком метнулась вверх... еще несколько шагов, потом пересечь площадку -- и она будет недосягаема!.. Грохот выстрела оглушил Ингу, пуля ударила в стену над головой, крошки штукатурки брызнули в лицо. Она инстинктивно пригнулась и замерла. Тут же раздался угрожающий окрик: -- Стоять! -- и далее чуть спокойнее: -- Марш на прежнее место, если хочешь жить! Как во сне Инга спустилась обратно. Она была не столько испугана, сколько ошарашена стремительной реакцией Гуминского -- она не могла себе представить, что он успеет остановить ее! Теперь всем стало ясно, что они крепко влипли -- на последнем шаге, почти у самого финиша! Гуминский хорошо вооружен, позиция у него прекрасная, и любая попытка обезоружить его будет стоить жизни одному, а то и двоим... -- Что вам нужно? -- с притворным спокойствием спросил Евгений из-за спины Дэна. -- Знаете, Миллер, -- не отвечая на вопрос, сказал шеф, -- когда я узнал, как вы подставили свою жену, чтобы отвлечь агентов от второго комплекта писем... Я решил, что вы просто обычная эгоистичная сволочь, для которой никто и ничего не имеет значения. Но теперь я вижу, что ошибся! Похоже, среди эсперов такое поведение скорее традиция... -- Он выразительно посмотрел на Ингу, потом на Дэна и спросил у него с притворным сочувствием: -- Вы ведь тоже не побоялись взять собой жену, уважаемый господин Глоцар? Не жаль вам ее было?! Дэн дернулся было вперед, но шеф, ожидая этого движения, угрожающе повел пистолетом: -- Стоять! Стоять смирно! Дэн притих. Что же делать? Черт, если бы не Валерий!.. Но рисковать его жизнью, да еще сейчас, когда он абсолютно беспомощен... Да, Гуминский хорошо рассчитал свои действия! Вот только что ему нужно? Если он собирается просто перестрелять их всех, то почему он не сделал этого сразу? Зачем остановил, зачем затеял эту задушевную беседу?.. Дэн нетерпеливо взглянул на Евгения. Какого черта он молчит? Наверняка ведь знает, что нужно Гуминскому! А может быть, потому и молчит?.. x x x Аллеи пронизывали сад весьма причудливым образом, и подойти к зданию можно было с разных сторон, но Веренков, подумав, выбрал северо-западное направление: лучше, если солнце будет светить в глаза не тебе, а возможным встречным. Наивная предосторожность... но против неизвестной опасности любая предосторожность может оказаться решающей! Он не знал, с чем ему предстоит столкнуться. С момента падения вертолета и обрыва связи прошло не более двадцати минут, но за это время на базе успело произойти столько невероятных событий, что были все основания подозревать: непонятное явление, из-за которого и была затеяна вся эта история, вышло из-под контроля... Если это случилось, то пускать туда полицию и журналистов без предварительной разведки будет преступным легкомыслием! Веренков вспомнил, как начальник охраны пытался отговорить его, убеждал, что нет никакой необходимости в таком риске -- но он был неумолим. В том, что случилось, была изрядная доля его вины: ведь он давно подозревал, что на базе творится неладное, что Гуминский о многом умалчивает... так чего было ждать?! Боялся нарушить субординацию, боялся скандала. До последнего момента заставлял себя верить, что шеф будет вести себя разумно! А с чего бы это ему вести себя разумно? Что может быть хуже в такой ситуации, чем чиновник, бывший когда-то ученым?.. Но Сара... Ведь он расслабился именно из-за ее участия в чрезвычайной программе! Он был уверен, что она не потеряет голову, не испугается, а если что, свяжется с ним непосредственно -- и уж ни в коем случае не обманет! Увы, напрасно... ...Когда Майзлис очень осторожно (черт возьми, откуда у него взялась такая деликатность?) рассказал ему, _что_ на самом деле творилось на базе, он вдруг почувствовал, что не Сара его обманула, а он сам бросил двоих любимых учеников в трудную минуту, и что место ему теперь, как и всем предателям, на девятом круге ада! "И не исключено, -- усмехнулся Веренков про себя, -- что это случится гораздо раньше, чем можно ожидать..." Впрочем, он тут же одернул себя: не стоит пытаться представить себе _неизвестно что_ - надо просто идти вперед и быть готовым к любым неожиданностям... Несмотря на все уговоры, он не стал брать никакого сопровождения, отправился один, надеясь на свою интуицию, которая раньше не раз выручала его. Отказался он и от настойчиво предлагаемого оружия -- уж если с ситуацией не справились хорошо подготовленные оперативники, много ли будет толку от его любительской стрельбы? Он захватил только сигнальную ракету, чтобы подать сигнал к вводу штурмовых полицейских сил в том случае, если он не в состоянии будет вернуться к периметру сам. Пряча ракету под штанину брюк, он испытал идиотское чувство -- тоже мне, Джеймс Бонд! -- но подумав, все-таки заставил себя отнестись к процедуре серьезно. Чутье подсказывало, что ситуацию следует решать не силовым, а интеллектуальным путем, что свежим непредвзятым взглядом он сможет увидеть то, чего не увидел зарвавшийся Гуминский -- а в том, что тот изрядно наломал дров, он уже не сомневался... Второй периметр остался позади -- больше перед ним не было никого до самого здания. Он невольно замедлил шаг и поежился: здесь, в густой тени деревьев, было еще прохладно. "А интересно, -- вспомнил он вдруг, -- где Юля Миллер? Оперативники говорили, что ей удалось убежать в сад... " Он огляделся. Неизвестно откуда появилась уверенность, что он знает, где именно искать Юлю: вот сейчас повернуть направо, добраться до полузаросшей аллеи, пройти по ней, снова свернуть, пересечь заросшую крушиной поляну... Эйдетическая четкость образов была настолько реальной, что он всерьез задумался, что сказать Юле при встрече. "Она же телепатка, -- мелькнула мысль, -- и должна сразу понять искренность моих намерений. Вот только бы не испугалась, услышав шаги..." Веренков резко остановился, усилием воли возвращаясь к действительности... и с удивлением обнаружил, что свернул с дороги и довольно далеко углубился в заросли. Однако! Нет, как бы там ни было, а призракам поддаваться пока не стоит... Сейчас цель одна -- здание в центре сада! Вот если там ничего не прояснится... что ж, тогда он будет рад любой подсказке, даже такой необычной... Запомнив место, где его поймало наваждение, он вернулся на аллею и двинулся дальше. Страха не было. Конечно, он с самого начала понимал, что очень рискует -- и был готов ко всему... Но если с ним что-то случится, некому будет помочь тем, кто двинется следом! Как мог, он подстраховался и на этот случай: велел перенести основное внимание патрулирования с внешнего периметра на внутренний и задерживать любого, кто выйдет изнутри к периметру без его сопровождения. Кроме того, он заручился поддержкой вертолетного соединения полиции -- теперь можно по крайней мере не опасаться, что в воздушное пространство базы сумеет прорваться еще какой-нибудь вертолет... Но самое главное -- если он вдруг не вернется и не подаст сигнала, жесткий карантин базы продолжится до следующего утра, и только после этого внутрь двинутся полицейские отряды. Было непросто убедить руководство страны в серьезности возможной угрозы, особенно когда у ворот базы бушевала толпа терявших терпение журналистов. Он не пожалел красок, расписывая потенциальные ужасы, и понял, что переборщил, только когда министр внутренних дел предложил в помощь войска... ...Висящее в воздухе напряжение словно сгущалось с каждым его шагом -- и все-таки он невольно улыбнулся, вспоминая, скольких трудов стоило после этого уговорить министра, что в войсках надобности все-таки нет... Впереди просветлело -- аллея кончалась. Пришел... Веренков отступил чуть в сторону, укрываясь за кустами, и осторожно выглянул из-за них. Здание открылось перед ним все сразу, и он внимательно осмотрел его. Все спокойно, тихо, ни души вокруг. Два окна то ли разбиты, то ли открыты -- далеко, не разобрать... Из разрубленной надвое крыши печально торчит хвостовая балка вертолета, под ней на карнизе и на земле -- куски лопастей. Лужайка перед домом чиста -- никаких распростертых тел или чего-то подобного... Куда же делись люди? По оценке начальника охраны, внутри периметра оставалось десять человек -- не считая тех, кто прилетел на вертолете... Из этих десяти один убит, другой без сознания -- по крайней мере, был без сознания четверть часа назад. Сколько прилетело, неизвестно -- экстренные запросы на все ближайшие аэродромы ничего не дали. Похоже, вертолет или прибыл издалека, или просто стоял у кого-то во дворе... Впрочем, тут Гуминский прав -- там могло быть не больше трех... Но десять человек -- это целая толпа, они должны создавать какой-то заметный шум, деятельность, особенно в чрезвычайной обстановке... если, конечно, живы... Или они все забились в какую-нибудь комнату? Час от часу не легче: где их искать, да и в каком они состоянии? Кто из них может представлять опасность?.. Веренков покачал головой. В глубине души он надеялся, что внешний осмотр даст достаточно информации, чтобы избежать неприятного путешествия по зданию, но увы... Ничего не поделаешь, придется идти дальше... Он достал рацию, включил ее и коротко доложил об увиденном. Это была полицейская рация, позаимствованная у прибывшего патруля. Она работала на другой частоте, и его не могли подслушать на базе. Правда, его слышали все другие патрули в радиусе двадцати километров, поэтому приходилось осторожно выбирать выражения... Когда он сказал, что собирается идти внутрь, Майзлис всерьез забеспокоился: -- Ты уверен, что стоит это делать? Может, вернешься? Или хотя бы... Он не стал договаривать, но Веренков понял, что он хотел сказать: "Хотя бы оставишь рацию включенной?" Он вздохнул: сколько можно! Десять минут назад все было обговорено, и вот опять!.. Включенная рация, конечно, может помочь -- ему персонально. Но что, если здесь происходит нечто такое, о чем "широкой общественности" знать не стоит? Это было одной из главных причин его одиночной экскурсии -- и прямая трансляция на полицейском канале плохо увязывалась с этой причиной... Конечно, тревогу Майзлиса можно понять -- но только пока эта тревога не становится назойливой... -- Хватит, -- прервал Веренков. -- Все остается, как договорились. Конец связи! С этими словами он выключил рацию и медленно, не прячась, пошел через лужайку к крыльцу... ...Первое, что он увидел, распахнув тяжелую дверь -- направленный прямо в лицо пистолет. Веренков качнулся было назад, но его остановил резкий голос Гуминского: -- Стоять! Он замер. Гуминский, смерив его взглядом, усмехнулся: -- Прорвался-таки? Упорный ты, Ян, даже завидно! Ну, заходи, заходи, раз уж пришел... И руки вверх! Ствол чуть пошевелился, показывая Веренкову, куда именно ему следует двигаться. Он осторожно, не сводя глаз с пистолета, сделал несколько шагов вправо, поднял руки -- дверь захлопнулась, отрезая путь к спасению. -- Ты с ума сошел, Дмитрий, это точно! -- со злым отчаянием (ну надо же было так влипнуть!) обратился он к Гуминскому. -- Чего ты добиваешься? -- Ты жить хочешь? -- прервал его тот. -- Тогда заткнись и перебирай ногами! Прижимаясь спиной к стене, Ян пятился до тех пор, пока не оказался в углу возле лестничной площадки. Боковым зрением он видел лежащего человека -- убит? усыплен? -- но не мог сообразить, кто это... -- Все, хватит елозить по стене, -- остановил его Гуминский. -- Теперь присаживайся... -- ?? -- Садись, говорю! И не вздумай опускать руки... Когда сядешь, можешь оглядеться как следует: увидишь немало интересного... Как ни странно, Ян почти не удивился, встретившись глазами со стоявшей на лестнице компанией. Может быть, изначальная готовность к чему угодно помогла ему? Однако есть вещи, к которым нельзя быть готовым... Веренков ощутил это, когда попытался позвать Сару, но она не ответила ему, и он понял, что никогда, никому больше она уже не ответит... С его опытом не нужно было смотреть дважды, чтобы поставить безнадежный диагноз. "Но может быть, -- мелькнула мысль, -- это все-таки внушение?" Но честный, уже без экстрасенсорного тумана, взгляд Дэна рассеял надежду: нет, не внушение... и помочь тут нельзя! Сергей переводил взгляд с Веренкова на Гуминского так, словно не мог поверить своим глазам. Ян невольно улыбнулся: уважение к авторитетам трудно изжить даже в экстремальной ситуации! Инга смотрела едва ли не сердито: старый дурак, ничего не сумел сделать! Хотя мелькала в ее глазах и чисто женская жалость к слабому... А встретить взгляд Евгения Веренков так и не рискнул -- даже будучи уверенным, что в нем не будет ни обвинения, ни упрека... ...Потом он снова посмотрел на лежащего. Теперь он вспомнил, кто это: Валерий, лучший друг Евгения. Слава богу, не мертвый -- спит... пока! И его жизнью нельзя рисковать нельзя ни в коем случае! "Господи, какая ерунда, -- одернул себя Веренков, -- как будто чьей-то жизнью можно рисковать?!" Но как бы там ни было, что теперь делать?... Черт возьми, надо было оставить рацию включенной! Хотя... Спецподразделение еще не прибыло -- а от обычных патрулей, или, тем более, от перепуганных охранников, толку в этой ситуации чуть... -- Чего ты хочешь? -- Веренков снова повернулся к Гуминскому. -- Ты можешь объяснить?! Между прочим, не рассчитывай, что сумеешь убежать: подлеты к базе охраняются... -- Твоя аккуратность, Ян, -- вздохнул Гуминский, -- порой граничит с идиотизмом. Да я, честно говоря, не особенно рассчитывал на бегство!.. -- _На что_ же ты тогда рассчитывал?! Послушай, может быть... -- Может быть, хватит трепаться? -- перебил его Гуминский. -- Я почти уверен, что ты пришел сюда один, но все-таки предпочитаю поторопиться. На всякий случай! -- Он повернулся к Евгению: -- Ну, что, Миллер, убедились, как вредна самодеятельность? Ваш учитель тоже оказался в весьма глупом положении... И ему может стать совсем плохо, если вы не расскажете мне, как уничтожить бесконтактное убийство! Ну? -- Это что, -- попытался усмехнуться Евгений, -- уже вопрос принципа? Идефикс? -- Вот это вас совершенно не должно волновать! И пусть я трижды сошел с ума, но сила на моей стороне. У вас, Миллер, сейчас есть одна проблема: сохранить жизнь себе и вашим друзьям. Для этого вы должны подробно рассказать мне о бесконтактном убийце из замка Горвича! Причем так, чтобы я поверил... Веренков вздрогнул: из замка Горвича! Так значит, все происходящее -- странно, но похоже на правду -- действительно связано с Антониной Горвич, с тем давним расследованием... Буквально связано: ключ к бесконтактному убийству в замке Горвич... Но почему его обязательно надо уничтожать, да еще вот так?! Нет, нельзя было оставлять Гуминского "наедине" с чрезвычайной программой! -- Дима, -- тихо позвал Веренков, -- ты уверен, что ты правильно поступаешь? Что бы это ни было... неужели это явление настолько опасно? -- Ты сам настаивал на закрытии всего, что с ним связано, -- не оборачиваясь, бросил Гуминский, -- еще раньше, когда эта история только начиналась. Выходит, чувствовал возможные последствия? Так какие у тебя сейчас претензии ко мне? Честное слово, я не хочу быть следующим после Лантаса! -- Да не тронет она вас! -- в полном отчаянии, уже теряя самоконтроль, выкрикнул Евгений. -- Не тронет, если вы этого боитесь! Особенно теперь, когда Сэм... -- Так значит, все-таки она? Кто? -- быстро переспросил Гуминский. -- Антонина Горвич, я правильно понял? Точнее, некий ее информационный аналог -- то самое, что позволяет убивать. Интересно, как вы узнали о нем? Экстрасенсорные способы вам недоступны, значит, есть вполне материальные возможности... Он выжидающе посмотрел на Евгения, но тот молчал. Гуминский повысил голос: -- Миллер, мне надоело ваше упрямство! Но я не обманываю вас, говоря, что сохраню вам жизнь... -- Обманываете, -- безнадежно отозвался Евгений. -- Вы слишком боитесь, что я успею раньше... Господи, если бы я действительно мог это сделать! Гуминский недобро усмехнулся. -- К счастью для меня, еще не можете! И я не собираюсь позволить вам... Все, хватит разговоров! -- неожиданно прервал он себя. -- Или вы начинаете рассказ, или... Вы готовы сделать выбор между своими друзьями и "бесконтактным убийцей"? Что вам дороже?! Шеф недвусмысленно вытянул руку с пистолетом прямо к голове Валерия, и Евгений понял, что это не блеф, что сейчас раздастся выстрел... -- Хорошо, -- очень тихо сказал он. -- Я расскажу. ("Никому не говори о ней пока, -- отчетливо вспомнились слова Сэма, -- это ее погубит, я чувствую! Вначале надо как-то привязать ее к этому миру..." Никому не говори... Впрочем, Сэм уже не узнает о его предательстве, он умер раньше своей подруги...) -- Только я не знаю точно, как ее уничтожить, -- бесцветным голосом продолжал Евгений. -- Может быть, уже после моего рассказа Тонечка перестанет существовать... Может быть... Произнесенное вслух имя словно создало какую-то мощную пронзительную ауру -- даже Сергей почувствовал это, хотя и не знал, о ком идет речь... Однако эсперы мгновенно поняли, что к чему. "Так вот что хотел сказать Евгений в своем письме! -- вспомнил Дэн. -- Теперь понятно, почему он подобрал такие цитаты..." Но сам Евгений уже ничего не помнил и не ощущал, он с трудом цеплял одно слово за другое, тут же забывая сказанное. Он начал было описывать свою первую встречу с астралом Тонечки, сбился, начал с начала... Инга видела, что еще немного, и его снова придется откачивать. Она в отчаянии взглянула на Дэна. "Неужели нет другого выхода?! -- словно говорили ее глаза. -- Узнать, что она жива и тут же стать свидетелем окончательной смерти!" _Тонечка жива_? Свободный астрал? Да, они слышали о таких вещах, но встречать не приходилось. Тогда она действительно "перестанет существовать" после рассказа: нет ничего проще, чем порвать астральные связи в мире реальных вещей, и нет ничего сложнее, чем их установить! -- Это призрак в замке Горвича, -- в который раз повторил Евгений. -- Что-то непонятное... Ее можно увидеть, только не каждому. Может быть, вы... Ему что-то мешало смотреть, но он не осознавал, что плачет. Помимо воли Гуминский почувствовал угрызения совести, и желая заглушить их, сказал резко: -- Послушайте, Миллер, рассказывайте все, о чем догадываетесь. Подряд, без пауз и без повторов! В ваших сомнениях я разберусь сам... Евгений безнадежно попытался продолжать, но голова совсем отказывалась работать, наваливалась опустошающая слабость. Он, забыв о наведенном пистолете, опустил руки и ухватился за перила, чтобы не упасть... Глядя на него, Веренков почувствовал, что еще миг, и Евгений уйдет навсегда, как только что ушла Сара. И с ним исчезнет не только тайна, к которой едва только удалось прикоснуться -- погибнет многолетний труд, воплощенный в самом существовании СБ, рухнет непрочный баланс в обществе... и обратный ход маятника окажется страшнее десятка "монстров"! Нет, это невозможно! Еще не все потеряно! Веренков ощутил, как в нем словно распрямилась какая-то пружина... и вдруг осознал: это же он сам вскочил на ноги! Он инстинктивно метнулся вперед... но Гуминский все же успел среагировать раньше. Веренков увидел совсем близко его удивленные глаза, заметил быстрое движение руки с пистолетом... И черный зрачок ствола -- прямо в лицо... ...Тихий щелчок осечки был так непохож на ожидаемый всеми грохот выстрела, что в первый момент никто из стоящих на лестнице ничего не понял. Только смотрели завороженно, как Веренков с лета сбил Гуминского с ног, как тот отлетел назад и ударился о стойку, отбросив далеко в сторону руку со вторым пистолетом. Удачный момент, чтобы обезоружить его -- но слишком неожиданный! И Веренков не сумел использовать предоставившегося шанса: он растерянно стоял посреди холла и тупо смотрел, как Гуминский подтягивает левую руку, как пистолет -- уже другой -- поднимается снова... ...Дэн бессильно, как в замедленном кино, наблюдал за неотвратимым движением, и вдруг мгновенным озарением увидел всю картину целиком: "Это не осечка... Пистолеты! Они перепутали пистолеты! У Валерия оказался пустой пистолет Сергея!" Он резко пнул Сергея ногой, интуитивно найдя единственно верное слово: -- Огонь! Вконец ошалевший Сергей не раздумывая выхватил свой пистолет и выстрелил почти не глядя, как на стрельбище... ...Два выстрела слились в один. Гуминский вдруг обмяк, рука с пистолетом безвольно упала вдоль тела, голова откинулась вбок... Дэн не видел, куда попала пуля, но сомнений быть не могло -- такой мгновенно-расслабленной бывает только внезапная смерть... Веренков продолжал стоять, потом неуверенно шагнул назад, сполз по стене. Инга и Сергей бросились к нему: -- Вы ранены? -- Нет, -- вяло качнул головой Веренков. -- Нервы... -- Промахнулся... -- Инга зачем-то потрогала пальцем маленькое отверстие в двери, через которое пробивался яркий солнечный луч. -- Левой рукой без привычки трудно попасть... -- произнес Сергей. Потом недоуменно и с какой-то опаской посмотрел на свой пистолет, осторожно вынул обойму. -- Полная... Ничего не понимаю... Как же это могло случиться? -- он перевел взгляд на тело Гуминского. -- Если бы я знал с самого начала... Инга повернулась к нему, ласково провела рукой по плечу. -- Успокойся! -- шепнула она. -- Когда все уже определено, то спасают только неожиданности, смешение случайностей. Вот это и произошло! Банальная, я бы даже сказала классическая ошибка: перепутали два похожих предмета... и предопределенность полетела к черту! Сергей замолчал, пытаясь осознать ситуацию. Да, действительно, был момент, когда оба пистолета оказались у Валерия. Потом один из них -- свой, заряженный! -- он оставил у себя, а другой -- пустой! -- отдал Сергею. По крайней мере, думал, что отдал... Но мог ли он их перепутать? Мог ли сам Сергей не заметить, какой пистолет берет? -- Нет! -- решительно заявил Сергей. -- Не могли мы так ошибиться... -- Сами по себе не могли, -- серьезно кивнула Инга. -- Но совсем несложно было внушить вам... -- Внушить? -- переспросил Сергей, поворачиваясь к Дэну. -- Это что, опять ты?! -- Да нет, на этот раз не я, -- усмехнулся Дэн. -- Здесь присутствует нечто более сильное... так, Евгений? Но Евгений обессилено сидел на ступеньке, обхватив руками голову и думая, похоже, только об одном: погубило ли Тонечку то, что он успел рассказать?! А еще не совсем пришедший в себя Веренков вдруг сказал, ни к кому не обращаясь: -- Что бы это ни было, оно спасло мне жизнь. И вы, Сергей... Спасибо вам! Евгений поднял голову: -- Здесь должна появиться полиция. Скоро? Вопрос отчетливо адресовался Веренкову. -- Завтра утром, -- ответил тот. -- Если только я не свяжусь с ними раньше... ...Собственно, именно это и следовало теперь сделать: включить рацию, связаться с полицией, вызвать их к центральному корпусу или самим выйти навстречу... что может быть проще? Но острое ощущение незавершенности и какого-то стремительного ожидания мешали Евгению согласиться с этим. Ну, приключения закончены -- и это все? Боль пройдет, воспоминания сгладятся... Вот только Сэма уже не будет. И Сара... -- Но это же невозможно! -- почти закричал Евгений. -- Неужели все было зря?! Дэн, черт возьми, посоветуй что-нибудь умное, ты же знаток древних обычаев! -- Да при чем тут древние обычаи! -- с досадой отмахнулся Дэн, -- Кто и когда сказал доброе слово про свободный астрал? Их считали вампирами, зомби... кем еще? Так что согласно древним обычаям действовал как раз Гуминский! Евгений трудом удержался от грубости. Бессилие -- и свое, и чужое! -- всегда возмущало его. Он с дикой почти безумной требовательностью оглядел всех по очереди: ну неужели никто из вас ничего не может сказать?! Неужели вы только и думаете о том, как бы вернуться домой и все забыть?.. ...Этот взгляд был невыносим -- и наверное именно поэтому Веренков откликнулся на него. Он заговорил медленно и осторожно, как наверное, беседовал когда-то со своими пациентами. -- Пока нельзя уходить: надо дождаться Юлю. Если с ней все в порядке, она должна сама выйти сюда. Или ты... -- Он неожиданно запнулся, словно боясь называть Евгения по-прежнему. -- В общем, ей не запрещено выходить из зарослей? Евгений вздохнул. Выходить из зарослей Юле не запрещено -- но если она чувствовала, что здесь происходило... Он вспомнил кошмарные минуты, проведенные в страховочной системе... и вдруг с нарастающим страхом подумал, что Юле тогда тоже могло стать плохо! -- Но я не знаю, где ее искать! -- с отчаянием выкрикнул Евгений. -- Мы же не договаривались, как встретиться... Инга быстро подошла к нему и легко встряхнула за плечи, прекращая истерику. -- Успокойся! -- ее голос звучал неожиданно строго. -- Как бы Юля ни была напугана, она должна отозваться на твою эманацию! Надо просто подождать немного... Евгений невесело усмехнулся: да, пока можно только ждать! И вдруг неожиданно подал голос Сергей: -- Я, конечно, не уверен... Но мне кажется, я знаю, где она прячется... К нему ошарашенно повернулись все разом: -- Что?! Что ты сказал??? Сергей откровенно смутился, даже испугался немного -- но взял себя в руки и попытался объяснить, избегая слишком уж подробных воспоминаний: -- Я видел ее рано утром, во время поисков. Но... Ну, в общем я не стал никому о ней говорить. Она пряталась... -- К юго-востоку от центрального корпуса, -- неожиданно вмешался Веренков. -- На поляне, за кустами крушины... Сергей подскочил и уставился на Веренкова, как на привидение: -- Господи, вы-то это откуда можете знать??! Веренков прищурился и с каким-то неуместным мальчишеским самодовольством отозвался: -- Да уж так, знаю... откуда-то! Евгений встрепенулся, заулыбался -- впервые после страшной встречи на лестнице. -- Вот видите, а вы не верили! -- В его голосе больше не было ни испуга, ни тревоги. -- Я же говорил: не может все это кончиться просто так! x x x ...К зарослям крушины отправились все вместе. Оставлять Валерия возле проклятого здания никто не захотел -- и Сергей, не дожидаясь просьб, взвалил неподвижное тело на плечи. А Сара с удивившей всех осмысленностью сама догнала уходящих и ухватилась за руку Дэна. Тот невольно вздрогнул -- но ничего не сказал... Идти было далеко, и Евгений уже успел засомневаться -- действительно ли Юля еще там? Конечно, Сергей видел ее... но когда это было! Наконец они свернули с аллеи на едва заметную в зарослях тропинку. Идти стало тяжелее: ноги скользили в траве, цеплялись за жесткие стебли. Евгений с сочувствием оглянулся на Сергея -- не надо ли ему помочь? -- но тот понял и решительно помотал головой. ...Тропинка сделала очередной поворот -- и впереди показались густые заросли молодых елок. А на их темном фоне отчетливо виднелся знакомый силуэт... -- Юля! Странно было, что она не спешит навстречу, а терпеливо стоит между деревьев в ожидании... как хозяйка, встречающая на пороге гостей! Странное сравнение, вдруг пришедшее в голову, словно бы и в самом деле что-то объяснило! Евгений невольно укорил шаги -- как будто и в самом деле был запаздывающим гостем... и почувствовал, как точно так же заторопились остальные. -- Ну, скорее же! -- выдохнула Юля, приподнимая колючие ветки и пропуская друзей вперед. -- Скорее, я не могу больше держать... "Что держать?" -- смятенно подумал Евгений, но ничего не спросил. Потому что здесь, в этой сырой горько-пряной темноте ельника, нельзя было нарушать тишину. По крайней мере, пока... пока что?! ...Он огляделся. В тесном пространстве между деревьями едва хватало места для восьми человек -- но никто даже не пытался снова раздвинуть ветки. Это место казалось отгороженным от остального мира... вот только надолго ли? Почему так спешила Юля? Сара, словно бы впервые почувствовав себя в безопасности, выпустила руку Дэна. Валерий, разумеется, даже не шевельнулся, когда Сергей опустил его на землю. Повисла странная пауза -- и безуспешно было вглядываться в зеленый полумрак, надеясь увидеть в нем разгадку происходящего. Да, здесь был уместен сон или безумие! Но те, кто рисковал бодрствовать в этом мире... зачем они здесь оказались, что должны были сделать?! Все молчали, пытаясь что-то понять -- или просто приспособить свои ощущения к неожиданной реальности! А природа, время или собственные чувства немилосердно смеялись над заблудившимися людьми... ...Солнечный свет, пробивающийся сквозь зелень, постепенно становился холоднее, рассеяннее -- и словно бы сливался воедино с горьким запахом травы и тихим шорохом сухих иголок под ногами. Окружающее обретало странноватую, но несомненную завершенность: теперь можно было говорить и двигаться, не боясь нарушить неустойчивое равновесие... Пятое время года! Иной мир -- или иное восприятие мира? -- Пятый -- выпадающий из ритма! -- серьезно сказала Юля, первой нарушив затянувшееся молчание. -- Пятое время года, пятое время суток... Неучтенное мгновение, делай что хочешь! -- Что? -- быстро повернулся к ней Евгений. -- Что это значит? Юля не успела ответить: вместо нее неожиданно заговорил Дэн. -- Здесь много энергии типа "может быть". -- Он замолчал было, но почувствовав непонимающие взгляды, попытался объяснить: -- Этот сад все время находится в ожидании, как бы вне времени и вероятности. Ведь с тех пор, как участок купила СБ, здесь решительно ничего не происходило, и только взрослые люди очень серьезно играли в интересные игры... Сергей невольно поежился: ничего себе игры! Но спорить не рискнул -- в этом странном и уже немного знакомом мире были свои законы и свои слова. Дэн тем временем продолжал: -- ...вспомните, как развивались действия после нашего появления. Постоянно раскручивавшиеся с неизбежностью события в последний момент сменялись другими, причем менее вероятными. Энергия неосуществленных вероятностей скапливается в пространстве, и в принципе ее можно использовать... -- Сара тоже что-то такое чувствовала, -- тихо сказал Евгений, -- Потому и говорила про "пятое время года". Хотя, теперь я думаю, что говорила это все-таки не она... -- Так значит... -- начала было Юля, но не договорила, словно бы мгновенно обессилев. Евгений осторожно привлек ее к себе... подсознательно боясь ощутить холод -- но нет, это была прежняя теплая и живая Юля! Только смертельно усталая, почти теряющая сознание... "Я не могу больше держать..." -- вспомнил Евгений ее недавние слова. Но как же тут помочь? Он с надеждой огляделся -- и вдруг увидел в глазах Дэна совершенно непредставимую для него, но тем более великолепную смесь озорства и торжественности! -- Ну, раз так уж получилось, то не будем больше бояться! -- лихо тряхнув головой заявил Дэн. -- Попробуем заглянуть "на ту сторону реальности"... У кого-нибудь есть зеркало? -- Майская ночь призраков? -- усмехнулся Веренков, протягивая Дэну карманное зеркало с калькулятором на обратной стороне. -- Ну, попробуйте... Дэн бросил зеркало на землю и быстрым жестом подозвал остальных: не бойтесь! смотрите! ждите! ...Издавна известен обряд, позволяющий вызвать призраков. И если астралы приходят всерьез, а не в насмешку, каждый видит их одинаково. А перед этим, по традиции магов, надо подойти к жертвенному огню и бросить в него что-то дорогое -- при этом каждый как бы раскрывает душу, очищаясь... Но здесь никаких ритуалов уже не требовалось. То, что происходило раньше, было серьезней любой жертвы, надежней любого очищения. И поэтому здесь все было всерьез, даже для непосвященных... Темный осколок неба под ногами словно бы шевельнулся, приобрел глубину... и в этой глубине проступило изображение: -- Юрген! Никто не знал его судьбы. Никто не понимал, почему он прячет взгляд... Он исчез, не сказав ни слова... -- Сэм! Призрак призрака, тень тени! Уже не здесь, и еще не там... Почему тебе так не повезло? Может быть, в следующем воплощении... Но, честное слово, жизнь твоя была красивой! Возник на несколько секунд, замерцав над поверхностью, многострадальный "Алуэтт" -- словно одушевленный всеобщей симпатией... Евгений невольно вздохнул: для него это была не просто машина! Потом мелькнуло еще несколько лиц, слишком быстро, чтобы быть узнанными, и вдруг в глубине зеркала появился... -- Кто это?! Евгений узнал Антона. Еще чего не хватало! Можно подумать, его кто-то звал?! Словно в поддержку его возмущения зеркало задрожало, облик Антона исказился, напомнив на мгновение лицо убитого Гуминского, но тут же незваный гость исчез и больше не появлялся! И никто больше не появлялся. Как будто враждебная энергия перекрыла зеркальный канал. Дэн сосредоточился, но безуспешно: ничего, никого, полное молчание... Тогда, упрямо не желая признавать проигрыш, он рассеял в пространстве всю доступную ему энергию! Правда, после всех приключений ее оставалось совсем немного -- но все же аура Дэна на мгновение стала видимой даже Сергею... Всплеск экстрасенсорной энергии не прошел даром: когда глаза снова привыкли к темноте, все увидели играющих между ветками грустных гремлинов. Игрушки тонечкиной магии двигались очень тихо и пристойно, как и полагается не уверенным в себе привидениям. Поняв, что их заметили, они обиженно переглянулись и один за другим медленно растворились в сумерках... -- Так не бывает! -- протестующе воскликнул Дэн. -- Что значит -- "не бывает"? -- странным каким-то голосом возразил Евгений. -- Ведь есть! Только что это значит? ...Неожиданно послышался шорох -- и все увидели, что Сара неловко поднялась, бесстрашно ухватившись за толстую колючую ветку, и словно бы пытается что-то сказать. И хотя слова не подчинялись ей, все же это была не та безразличная ко всему помешанная, которую час назад они нашли в лаборатории -- совсем другая! Потрясенный Веренков повернулся было ей навстречу, но Юля удержала его - - за полсекунды до того, как он успел сделать хотя бы одно движение... Ян никогда не мог подумать, что в этой миниатюрной девочке скрывается такая сила: он не мог разомкнуть обхвативших его рук! -- Что вы делаете? -- отчаянно прошептала Юля. -- Это же... Это же не Сара! Да, это была уже не Сара! Неожиданно пробудившаяся от безумия женщина лишь внешне напоминала Сару -- но все меньше и меньше с каждой секундой. Сквозь черты ее лица проступали иные: знакомые, любимые, повторенные в портрете, несуществующие больше, но не забытые! Неизменное менялось, невозможное происходило -- и нельзя было мешать этому... -- То-неч-ка... -- бесцветно констатировал Дэн, уже почти ничего не соображая. -- Это ты? Имя произвело действие ошеломляющее. Словно бы окончательно проснувшись, она сбросила с себя осколки ауры Сары Даррин -- той не существовало больше! Но это новое рождение обессилело Тонечку, она упала бы, не подхвати ее Сергей... Он не был знаком ни Сарой, ни с Тонечкой, не знал магических обрядов -- но все же безошибочно почувствовал подлинность происходящего. Да, победить смерть нельзя... но можно не быть побежденным ею! На эмоции уже не хватало сил, и все испытывали странное равнодушие. Ведь рано или поздно "пятое время суток" закончится -- и что тогда? Преодолела ли Тонечка притяжение колдовской тьмы замкнутого мира? Останется ли она с теми, к кому стремилась столько времени, или уйдет опять? -- Она может остаться, -- спокойно произнесла Инга, -- но времени совсем мало... Евгений удивился было, но через несколько секунд понял, в чем дело: пробивающийся сквозь ветки солнечный свет снова начал теплеть! Так что же - - конец сказке? Изменения подкрадывались медленно, едва заметно, но чуткая к энергии Инга сразу уловила их неумолимый смысл. Время уходило, разрушая не покорившийся ему странный мир -- и никто не знал, как можно помешать этому... Евгений понял, что им дан последний шанс: такие совпадения не повторяются! Он попытался представить себе, что чувствовал бы сам, окажись он на месте Тонечки. Конечно, никто не знает, как устроен мозг и где помещается душа... но как-то же можно обойти это! "Она должна заговорить, -- отчетливо подумалось ему. -- Образам слова не нужны, но мысль облекается в них всегда. Если речь подчинится ей -- она станет человеком. Если нет -- останется воспоминанием..." Сергей бережно поддерживал Тонечку -- что он еще мог сделать? -- и смотрел на Евгения, в ожидании чуда. И все смотрели на него в ожидании чуда. А он не умел делать чудеса, а только изо всех сил соображал, какие ключевые слова могут разбудить Тонечку, помочь ей выйти из прошлого и остаться в настоящем? Кажется, Юля поняла его: -- Спроси ее про грустных гремлинов, -- тихо сказала она. -- Этого ведь Сара знать не может... Да, это было логично: разговором о неизвестных Саре предметах прогнать последнюю окончательно. Только бы не утонуть при этом в воспоминаниях! "Какая, оказывается, тонкая грань между прошлым и будущим, -- подумалось Евгению. -- Стоп! Черт возьми, почему я подумал -- будущим? Машинально? Или это подсказка?!" До реальности оставалось всего несколько минут, а ничего не происходило. Времени было -- на один решающий шаг, и Евгений сделал его: -- Скажи, -- он посмотрел Тонечке в глаза, -- у нас много будет неприятностей, -- он кивнул в сторону невидимого за деревьями здания, -- из-за всего этого? Молчание... Напряженная тишина ожидания и безмолвная душевная борьба -- подчинится ли полуразрушенный мозг Сары Даррин отчаянно любящей жизнь эсперке? Или все-таки нет?! Секунды паузы превращались в часы, и чем дальше, тем меньше оставалось надежды... Но под радостный птичий вопль, окончательно разбудивший солнце, прозвучал наконец ответ... Еще неуверенно, еще робко и сбивчиво -- еще не Тонечка, но уже не Сара: -- Н-нет, совсем не будет... наоборот! Она хотела пояснить, что "наоборот", задумалась, подбирая слова, но это было уже не важно: когда сделан первый самый трудный шаг, остальные дадутся легче. Конец --------------------------------------------------------------- Данное художественное произведение распространяется в электронной форме с ведома и согласия владельца авторских прав на некоммерческой основе при условии сохранения целостности и неизменности текста, включая сохранение настоящего уведомления. Любое коммерческое использование настоящих текстов без ведома и прямого согласия владельцев авторских прав НЕ ДОПУСКАЕТСЯ. По вопросам коммерческого использования данных произведений обращайтесь к владельцам авторских прав непосредственно Email: Andrew Thielmann (atil@cyberspc.mb.ca) ? mailto:atil@cyberspc.mb.ca) или по следующим адресам: Internet: barros@tf.spb.su Тел. (812)-245-4064 FidoNet: 2:5030/207.2 Сергей Бережной (Serge Berezhnoy)