орот... А графин со стаканом давай приплясывать! Снова выглянула кукушка и сказала: -- Ку-ку! -- Эй, перестань куковать! -- обозлился Карабас. -- Вот я тебя! Он схватил салфетку и стал вытирать бороду. Но из салфетки выскочила круглая тяжеленькая ложка и так стукнула его по лбу, что искры из глаз посыпались! Опять выглянула кукушка и в третий раз сказала: -- Ку-ку! Что тут началось! Кофейник, чашки, тарелкивсе завертелось, запрыгало, забренчало на столе. Булки взлетели, как птицы, прямо на голову Карабасу и давай его шлепать по макушке, по носу, по щекам своими пухлыми боками! А яичница отделилась от сковородки, извернулась да как бросится ему в лицо и сразу залепила и нос, и рот, и глаза! Без памяти вскочил Карабас и кинулся к двери. Но тут со шкафа прыгнул ему на плечи черный, страшный зверь с горящими глазами и вцепился когтями в затылок! Карабас упал. Он зажмурил глаза, заткнул уши, лежал на пороге и выл от страха! А вещи ликовали. Стулья прыгали чуть ли не до потолка, шкаф хлопал дверцами, кукушка куковала, а обеденный ножик сорвался со стола, поскакал в угол и с треском распорол бок чемодана! Буратино вылез на волю, завертелся от радости и крикнул: -- Я говорил, что убегу! Карабас потянулся было схватить его, но Мусенька ощетинилась, выгнула спину и так фыркнула ему в лицо, что он опять завопил от страха и упал ничком на пол! -- Сюда, Буратино! К нам, Буратино! Миленький Буратино! -- пели цветочки герани. -- Вылезай в окно, беги по крыше, он тебя не догонит! -- Спасибо за совет! -- крикнул Буратино и полез на подоконник. -- Я тебя провожу! -- сказала Мусенька, вспрыгнула на окно и протянула лапку, чтобы помочь ему влезть. -- Скорее! Торопитесь! -- закричали вещи со всех сторон. Кто-то поднимается по лестнице! Кто-то подошел к двери! Буратино и Мусенька вылезли в окно на крышу. Вдруг в передней негромко и ласково щелкнул замок. Вошла лиса, все обвешанная коробками, пакетами, и споткнулась на пороге. Карабас лежал на полу и стонал: -- Буратино... Лови Буратино... Он на крыше... Лиса бросила свои пакеты и как молния метнулась к окошку. Буратино был уже у трубы, перелезал через гребень крыши. Мусенька прыгнула в чердачное окно -- только хвост мелькнул в воздухе. Ведь даже самая умная кошка не справится с лисой! Лиса схватила Буратино и притащила его обратно в комнату. Потом оборвала шнур у оконной занавески, крепко-накрепко обмотала мальчика шнуром и бросила его в кресло. Так он лежал связанный и не мог пошевелиться. Только вертел носом во все стороны и шептал: -- Помогите, вещи! Но вещи совсем притихли. Лиса любила порядок, и вещи ее слушались. Лиса подошла к Карабасу, уперлась лапками в бока и спросила: -- Что это значит? -- Ох! -- всхлипнул Карабас. -- Что это значит? Я вас спрашиваю, синьор Карабас? -- рассердилась лиса. -- Стоило мне уйти на полчаса, как вы натворили глупостей! -- Они на меня напали! Они меня изувечили! -- хныкал Карабас. Он рассказал лисе, как было дело. -- Хорош герой! Булок испугался! -- фыркнула лиса и повела его умываться. А бедный Буратино лежал в кресле, весь обмотанный шнурком, как катушка ниткой! Мусенька опять подкралась к окну и подмигнула ему из-за цветочных горшков. -- Беги скорее! Беги на крышу! Я тебя провожу! Но Буратино не мог пошевелить ни ручкой, ни ножкой. Он лежал и думал, что с ним дальше будет. Карабас умылся и расчесал бороду. У него весь страх прошел. Он злобно поглядывал вокруг. И вот, когда захрипели часики, раскрылся узорчатый домик и кукушка собралась трижды сказать "ку-ку", потому что было уже три часа, Карабас подскочил к часам. Он с силой дернул гирьки и выломал маятник. Часы звякнули со стоном. В них порвалась пружинка. Кукушка скрипнула и замерла, скосившись набок. -- Больше не покукуешь! -- сказал Карабас и швырнул маятник в угол. Потом он подошел к креслу, где лежал Буратино, и щелкнул мальчика по носу. -- Хо-хо! Недалеко же ты, дружок, убежал! А вот, чтобы тебе больше не бегать, я сейчас и голову, и ручки, и ножки тебе отрежу! Эй, лиса! Подай сюда ножик! Лиса принесла ему большой нож. Он стал точить нож о подошву, поплевывал на него, пробовал лезвие пальцем и приговаривал: -- Положим мы голову в одну коробочку, ножки -- в другую, ручки -- в третью! И так отвезем Буратино домой! А когда он станет послушным, шелковым, можно будет его собрать и пустить побегать! Буратино лежал ни жив ни мертв. Только слезы капали у него из глаз. Вот лиса взяла мальчика в лапы и подала Карабасу. Вот Карабас занес нож... Вдруг в передней раздался звонок, да такой звонкий и веселый, что чашки на столе задребезжали в ответ. Карабас опустил руку с ножом. -- Ну, кто там еще? Сходи погляди, лиса! Лиса бросила Буратино на кресло и побежала к дверям. -- Здесь живет Карабас? -- спросил громкий, ясный голос. -- Здесь! -- ответила лиса. -- Но его, к сожалению, нет дома. -- Ррр... Гав, гав, гав! -- послышался сердитый собачий лай, а тонкий голосок -- голосок девочки -- крикнул: -- Да вот же он стоит у окна! Он самый... И борода такая, как на картинке! -- Майя! Артемон! -- завопил Буратино что было мочи. Майя и Артемон ворвались в комнату, оттолкнув лису. Майя схватила Буратино на руки и принялась распутывать его ножки. -- Как они тебя скрутили, злые, негодные! Ах ты бедненький мой. Пудель лизал деревянное личико Буратино. Тот плакал и смеялся от радости. А перед Карабасом стоял милиционер. Карабас нагнул голову как бык, вытаращил свои злые глаза и рявкнул: -- Что вам нужно? Ступайте вон! Он уже забыл, что только что валялся на полу и выл от страха... Он опять хорохорился. "Ну и морда!" -- подумал милиционер, и ему захотелось плюнуть. Но он был очень воспитанный. Он взял под козырек и сказал: -- Гражданин Карабас, предъявите ваш паспорт! -- Вот еще! -- крикнул Карабас. -- Да вы знаете, кто я такой? Он надулся так, что каждый волосок в его бороде встал дыбом. Но милиционер и глазом не моргнул. -- Кто бы вы ни были, хоть и самый замечательный человек на свете, вы обязаны предъявить мне паспорт. Такой у нас порядок! -- Да вы что? -- заорал Карабас. -- Да я вас в порошок сотру! Духу вашего здесь не останется, ворон костей не соберет! Вон отсюда, пока цел! Он заложил руки за спину и боком пошел на милиционера, страшный, противный, весь в клочьях сизой бороды! Бывало, тарабарские жители падали замертво, увидев такое чудище! Майя присела на корточки, прижимая к себе Буратино, пудель поджал хвост и дрожал. А милиционер и ухом не повел. -- Не расстраивайтесь, гражданин. Вам это вредно. Вон вы как покраснели! Давайте сюда ваш паспорт. Мне некогда. -- А-а-а! -- заорал Карабас и, подняв кулачищи, бросился на милиционера. Но тут лиса схватила его за фалды и сильно дернула назад. Он шлепнулся в кресло -- да так, что пятки взлетели кверху! -- Вы с ума сошли! -- шепнула ему лиса. -- Скорей покажите ему паспорт. А то он заберет нас в милицию. Тогда мы пропали! -- Да что ты? -- испугался Карабас и стал доставать из кармана свой паспорт. А лиса заюлила перед милиционером: -- Уж вы извините, ради бога. Господин Карабас такой нервный, такой впечатлительный! -- Пожалуйста, -- сказал милиционер. -- А не дать ли ему валерьянки? Накапайте ему двадцать капель! -- Он вынул карманную аптечку и подал лисе блестящий коричневый пузырек с розовой пробкой. А сам взял паспорт из рук Карабаса и прочел: -- "Карабас Барабас Огромная Борода, подданный тарабарского короля, директор кукольного театра... Приехал в Ленинград..." Ну, паспорт в порядке! -- А то как же? -- захныкал Карабас. -- И чего вы ко мне пристали, я не знаю! -- А я знаю, -- ответил милиционер. -- Мне нужно задать вам один вопрос. Скажите, у вас в Тарабарской стране позволяется бить детей или толкать их так, чтобы они падали и расшибались? -- Это смотря по тому, каких детей... -- сказал Карабас. -- Бедных ребят можно толкать, а богатых деток не тронь! За это тебе попадет! -- Вон как! Хороши же у вас порядки, нечего сказать! -- ответил милиционер. -- А вот у нас ничьих детей, понимаете -- ничьих, нельзя ни бить, ни толкать! А чтобы вы это запомнили, вот вам повестка... Придите в милицию. С вами наш начальник поговорит! Он протянул повестку, но Карабас ее не взял. -- Да разве эта девочка -- принцесса или графиня? Стану я из-за нее в милицию ходить? Ни за что! Никогда! -- Это совсем простая девочка! -- сказал милиционер. -- Вы ее ушибли -- вас требуют в милицию, вот и все! -- Не пойду! Не пойду! -- закричал Карабас не своим голосом, задрожал от злобы и, как сломанная кукла, опять повалился в кресло. -- Да что он у вас -- припадочный, что ли? -- спросил милиционер. -- Приведите его в милицию. Там разберут, больной он или просто хулиган! А если не приведете, ему же хуже будет! Лиса протянула лапу, чтобы взять повестку, а милиционер посмотрел на ее зеленые перчатки и спросил: -- А не вас ли, гражданка, собака покусала на набережной? -- Нет, нет! -- крикнула лиса. -- Не меня! Другую барышню, совсем другую! -- Да как же другую? -- Милиционер вынул записную книжку и прочел: -- "Маленькая барышня в клетчатой кепке, волосы рыжие, роговые очки, на руках зеленые перчатки... покусана собакой, необходимо сделать прививку..." Сообщили очевидцы. Вы сделали себе прививку? Тут уж лиса принялась дрожать как осиновый лист. -- Нет! Нет! Нет! -- бормотала она. -- Не надо прививки! Я никуда не пойду! -- А не пойдете, так я к вам врача на дом направлю! Адрес известен, -- сказал милиционер. -- А вы пока пейте валерьянку и ведите себя как сознательные граждане. Идем, Майя! Он пошел к двери. Майя побежала за ним с Буратино на руках, Артемон бросился за ней. -- Погодите! -- прохрипел Карабас. -- Пускай девчонка отдаст куклу! Это наша кукла! А лиса подхватила: -- Да, да! Зачем девочка взяла нашу куклу? -- Майя! -- сказал милиционер и строго посмотрел на нее. -- Чья это кукла? -- Да это вовсе не кукла! Это живой мальчикБуратино! Мы с ним шли в "Скорую помощь", когда Карабас на нас напал... Ведь папа Карло болен... -- Постой, постой... -- сказал милиционер. -- Ты отвечай прямо. Чья это кукла? -- Наша! -- крикнула лиса. -- Это девчонка все выдумала! Не верьте ей! -- Нет, не выдумала, не выдумала! -- сказала Майя и спустила Буратино на пол. -- Это мальчик не наш, а папы Карло! Он его сам сделал. В книжке все про это написано. И вот Карабас на картинке! Она раскрыла "Золотой ключик" и показала картинку милиционеру. -- Это сказка! -- заорал Карабас. -- Это писатели сочинили! А на самом деле Буратино -- кукла, а не живой мальчик! Моя кукла! И вдруг Буратино затопал ножками по полу, подошел к милиционеру и сказал: -- Да нет же, я живая кукла, дяденька! Не верь ему! Милиционер даже попятился. Никогда он не видел живых кукол! Он присел на корточки и спросил: -- Ты чей же такой? -- Папин! -- сказал Буратино. -- Мой папа Карло! А Карабас мне не хозяин! Я от него убегу. -- Ах ты хват! -- рассмеялся милиционер. -- Не хочешь служить у Карабаса -- твоя воля! Ступай куда пожелаешь! А вы, граждане, не имеете права его задерживать! Буратино подпрыгнул на руки Майи, и они с Артемоном выбежали за дверь. Милиционер пошел за ними, оставив Карабаса и лису в страхе. -- Дождались, -- простонал Карабас. -- И Буратино улизнул, и меня в милицию требуют! Заварилась каша! -- А все ваша борода! -- огрызнулась лиса. -- Не будь бороды, девчонка вас не узнала бы! Здесь все школьники читали сказку "Золотой ключик"! Как увидят вашу бороду, нипочем вам кукол не отдадут! -- Так обрежь ты мне ее, окаянную! -- заревел Карабас. -- Приедем домой, в Тарабарскую страну, я ее опять отращу! А здесь с бородой -- одно мучение! -- Давно бы так! -- сказала лиса. -- Кстати, я вам новый костюм купила! Переоденьтесь, обрежьте бороду -- никто вас не узнает! Она достала ножницы и принялась стричь бороду Карабасу. Вдруг он хлопнул себя по лбу. -- О-о-о! Какой же я дурак! Я совсем забыл про Пьеро! Бросай ножницы, беги за ним, -- может быть, успеешь его захватить! -- Куда бежать-то? -- взвизгнула лиса. -- А вот куда... Не прошло и минуты, как лиса уже бежала по улице хвост трубой, а Карабас сидел перед зеркальцем Марьи Ивановны и, охая и кривясь, сам кромсал ножницами свою клочковатую бороду. Глава пятнадцатая. О ТОМ, ЧЬИ СЛЕДЫ БЫЛИ НА ФУТБОЛЬНОМ ПОЛЕ А где же, в самом деле, был Пьеро? Куда девался серебряный самолетик? Когда парашютисты спрыгнули в анютины глазки. Пьеро повел свой самолетик дальше -- мимо кудрявых лип, мимо столбов для качелей -- на большое открытое место. Это было футбольное поле, лежавшее за школьным садом. Пьеро пролетел над полем и опустился в дальнем углу у высокого серого забора. Тут мальчик должен был ждать своих товарищей. Так у них было у словлено. Он вылез из кабины, размял уставшие ножки и огляделся. Под забором росли лопухи и крапива. Дальше были густые темно-зеленые кусты сирени с лиловыми бутонами на верхушках. Кругом никого не было. Только маленькие мошки танцевали над крапивой в солнечных лучах да на листе лопуха сидела важная серая улитка. Она вытянула свои рожки и удивленно поглядела на нежданного гостя. Пьеро снял свой колпачок и поклонился ей и мошкам. -- Какой он вежливый! -- тоненько запели мошки. А улитка промолчала, но по всему было видно, что она довольна. Тогда Пьеро принялся за работу. Он осмотрел свой самолетик. Все было в исправности, только на крыльях виднелись пятна грязи да зеленая надпись "Театр Буратино" кое-где облупилась. Ведь летчики попали в бурю на Балтийском море. Их здорово потрепало. Одну ночь они ночевали на болоте. Пьеро достал тряпочку и обтер грязь с серебряных крыльев. Потом вырвал пучок травы, протер надпись, подзеленил буквы. Потом смазал маслом все колесики самолета. Самолетик заблестел как новенький -- хоть сейчас лети обратно! Пьеро устал, ему стало жарко. Важная улитка спряталась в свой домик и уснула на солнечном припеке. Пьеро растянулся на крыле самолета, подложив под голову свой колпачок. Над ним было голубое небо, в небе качалась ветка сирени с острой лиловой верхушкой. "Хорошо бы сочинить про нее стишки!"подумал Пьеро и заснул. Прошел час, прошел другой. Мальчик все спал. Он не слышал, как по ту сторону забора раздались легкие поспешные шаги. Кто-то бежал, останавливался, заглядывал в щели между досками и бежал дальше. Это была лиса. Карабас сказал ей, что Пьеро прилетел на футбольное поле. Она побоялась пройти через школьный садик -- вдруг встретит Майю и Артемона, и они опять поднимут шум? Она бежала по улице вдоль забора и искала лазейку в сад. И вот ей показалось, что одна доска в заборе чуть-чуть отстала. Крепко схватила она ее лапами и дернула к себе. Затрещало дерево, скрипнули ржавые гвозди, доска оторвалась. Лиса протиснулась в щель. За забором были кусты репейника. Она пролезла сквозь них и остановилась. Перед ней лежало широкое футбольное поле. Далеко на краю поля виднелся серебряный самолетик. Белая фигурка лежала на его крыле. -- Это Пьеро! Вот бы схватить его сейчас! Скорее, скорее, пока никого нет! Лиса скинула туфельки, чтобы легче было бежать, сунула их в карман и на всех четырех лапах пустилась через поле. Ее узкая сиреневая тень бежала за ней по рыхлому песку. А Пьеро спал и не просыпался. Ему снилось, что они все прилетели домой и гуляют с папой Карло по зеленой канаве. Цветут одуванчики, блестит осколок стекла, серый кузнечик стрекочет веселую песенку... Пьеро улыбался во сне. Вдруг он услышал над самым ухом тоненькие голоса: -- Проснись, проснись! Сюда бежит кто-то недобрый. Это пели мошки, танцуя над его головой. -- Проснись, проснись! Спасайся, беги! -- звенели мошки. Но Пьеро не просыпался, а лиси была уже совсем близко! Тогда одна маленькая мошка залетела в нос Пьеро и пощекотала ему ноздрю. Он громко чихнул, открыл глаза и сел. Над ним в голубом небе качалась ветка сирени с лиловой верхушкой. А перед ним на земле стояла маленькая барышня в клетчатой кепке и странно смотрела на него сквозь роговые очки. И вдруг розовое личико барышни отвернулось в сторону, из-под него выглянула страшная, оскаленная морда, и знакомый голос сказал: -- Здравствуй, Пьеро, голубчик! Давненько мы с тобой не виделись! -- Лиса! -- вскрикнул Пьеро, и сон сразу улетучился. -- Нет, Друг, не просись! Все равно я тебя никуда не возьму! Сиди дома! -- говорил каждое утро хозяин Друга, выходя из квартиры и запирая за собой дверь. А Друг скулил, царапал дверь лапами и просился гулять. С тех пор как он бросился на маленькую гражданку, хозяин не брал его с собой на улицу. Хозяин Друга, доктор Николай Иванович, много ходил по городу. Он следил за здоровьем школьников. Он бывал в разных школах, справлялся, кто из школьников болен, хорошо ли его лечат и какие ему дают лекарства. И сам лечил их всех. В тот день, когда серебряный самолетик пролетел над крышей школы, Николай Иванович пришел в эту самую школу, оставив Друга дома. Он сидел в учительской и разговаривал с директором. Приближалось лето. Пора было отправлять детей в пионерский лагерь. Об этом они и беседовали. Окно учительской выходило на улицу. Мимо двигались трамваи, спешили грузовики, их обгоняли юркие велосипедисты. Прохожие шли деловитым шагом. Вдруг Николай Иванович увидел, что по улице едет подвода с цветами в горшках и, пропуская эту подводу, на мостовой стоит маленькая гражданка в клетчатой кепке. Николай Иванович встал и подошел к окну. Подвода проехала, маленькая гражданка перебежала улицу и быстро-быстро зашагала по панели мимо школьных окон. -- Это она! -- сказал Николай Иванович. -- Та самая гражданка, которую покусал Друг! Я должен справиться о ее здоровье! Он простился с директором, взял шапку и вышел на улицу. Гражданка была уже далеко. Она не шла, а бежала вдоль забора. Вот она скрылась за углом, свернула в переулок. Николай Иванович прибавил шагу. Он тоже повернул за угол, но гражданки уже не было в переулке. Куда же она девалась? Николай Иванович пошел вдоль забора. Он увидел оторванную доску. Неужели гражданка пробралась в сад сквозь эту лазейку? На шершавой перекладине забора, на ржавых гвоздях и на колючках репейника висели клочки рыжей шерсти. Ветерок шевелил рыжие волоски. "Как это странно!" -- подумал Николай Иванович и тоже пролез в щель. Перед ним лежало освещенное солнцем футбольное поле. На рыхлой земле виднелись ясные, отчетливые следы -- не человечьи, не собачьи... -- Лисьи следы! -- воскликнул Николай Иванович и даже вытер лоб платком. -- Откуда здесь лисьи следы? Как жаль, что я не взял с собой Друга! Вдруг он услышал собачий лай, отчаянный, визгливый. Какой-то пес на другом краю поля надрывал глотку, задыхался от злости, -- казалось, хотел перекусить горло обидчику. Лай слышался из-за кустов сирени. Николай Иванович быстрым шагом перешел поле и заглянул в кусты. И вот что он увидел! Маленькая гражданка висела на заборе, прицепившись к нему ручками, и отбивалась ногами от девочки в пионерском галстуке! А девочка крепко держала ее за полу пальто, тащила вниз с забора и кричала: -- Отдай! Отдай! Отдай! Длинная ветка сирени раскачивалась на кусте сама собой и хлестала гражданку по голове. А на ветке сидела кукла в желтом колпачке и в красной курточке! Черный пудель прыгал тут же под забором, лаял, рычал, старался укусить гражданку! Все были так заняты друг другом, что не заметили Николая Ивановича. Вот пудель подскочил и схватил гражданку зубами за ногу... -- Назад! -- крикнул Николай Иванович, шагнул к забору и дернул пуделя за ошейник. Гражданка оглянулась на него, вскрикнула "ах!" и выронила изо рта куклу в белом балахончике... Кукла полетела вниз головой в крапиву. -- Пьеро! -- закричала девочка. -- Миленький Пьеро! -- И выпустила из рук пальто гражданки. Тут гражданка вскинула ноги на забор. Чтото рыжее мелькнуло в воздухе, ни дать ни взять -- лисий хвост! В тот же миг гражданка перемахнула через забор. И была такова! -- Эй, эй! -- крикнул Николай Иванович. -- Куда вы спешите? Скажите, как вы себя чувствуете? Сделали вам прививку? Он подбежал к забору, схватился за перекладину, подтянулся и выглянул на улицу. Гражданка убегала опрометью, неслась как вихрь и ничего не слышала. Разве ее догонишь? Ее и след простыл. -- Что за оказия! -- сказал Николай Иванович и спрыгнул на землю. Девочка сидела в траве, держа на коленях кукол, одну в белом балахончике, другую в красной курточке. Она целовала их и приговаривала: -- Ах вы бедные мои! Ах вы миленькие мои! А черный пудель ласково повизгивал и тыкал курчавой мордой их всех по очереди. Николай Иванович узнал девочку: это была пионерка Майя. Зимой у нее болело горло, и он прописывал ей полоскание. Теперь на руках Майи горели красные пятна и виднелись белые пузыри. Она обожгла руки, когда доставала куклу из крапивы. -- Ступай скорее в школу, к медицинской сестре! -- сказал Николай Иванович. -- Она даст тебе мазь от ожогов. Нужно смазать тебе руки. -- Мне некогда! -- сказала Майя и вскочила на ноги. -- А хорошо, что вы ее прогнали! Она хотела украсть Пьеро. Подумайте, она его в зубах тащила! И даже воротник ему разорвала! -- Но кто она такая? Ты ее знаешь? -- спросил Николай Иванович. -- Да ведь это лиса, лиса Алиса! Они с Карабасом хотят украсть кукол у папы Карло и гоняются за ними по всему городу! Того и гляди утащат! -- Ничего не понимаю! -- сказал Николай Иванович. -- Расскажи толком, что тут у вас случилось? -- А вот что! Мы с Буратино пошли разыскивать Пьеро. Приходим -- самолетик лежит под лопухами, и крыло у него отломано. А Пьеро нигде нет! И вдруг слышим -- он кричит тоненько: "Спасите!" Артемон бросился в кусты, а мы за ним. А лиса уже через забор лезет и Пьеро в зубах держит. Вот мы и бросились его спасать. А вы ее здорово напугали. Так ей и надо! Тут Майя подбежала к сломанному самолетику, взяла его под мышку и, подхватив своих кукол, пустилась бегом через поле в школьный сад. -- Майя! Майя! -- крикнул Николай Иванович. -- Погоди! Я все-таки ничего не понял! Майя оглянулась на бегу. -- Мне некогда! Прочитайте сказку Толстого "Золотой ключик"! Там все описано! И она скрылась за деревьями. -- Странная девочка! -- сказал Николай Иванович. -- Она начиталась сказок и теперь видит сны наяву! Но эта гражданка в клетчатой кепке еще более странная! Зачем ей, взрослому человеку, понадобилась эта кукла? Почему она лезет через забор, а не ходит, как все, в калитку? Подозрительная личность. Пожалуй, Друг был прав, когда хотел ее задержать! Николай Иванович пошел в школу и сказал завхозу, что нужно заколотить дыру в заборе. Глава шестнадцатая. О ТОМ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ НОЧЬЮ В ИГРУШЕЧНОМ ЛАРЬКЕ В Ленинграде есть старый каменный рынок, двухэтажный, сводчатый, с полутемными лестницами и переходами. В нем всегда прохладно, даже в июльский зной. Зимой холод прячется там в тени за каменными столбами и живет на рынке круглый год. Построен этот рынок давным-давно -- при царе Горохе. Бывало, прохаживались здесь барыни в чепцах с лентами, в бархатных салопчиках. За каждой семенил лакей или крепостная девушка с корзинкой для покупок. Бывало, гремели здесь шпорами гвардейские офицеры в золоченых погонах, одним надменным взглядом заставляя расступиться простой люд. Пузатые купчихи кланялись им из-за прилавка: -- Ко мне, барин! Ко мне, барыня! У меня лучше, у меня дешевле -- для почину, для вас! У меня все, что вашей душеньке угодно! И хватали прохожих за полы. А потом, зазвав в свою лавку, обмеривали, обвешивали, обжуливали покупателей по пословице: не обманешь -- не продашь! И по ночам видели во сне груды нажитых денег. И за барыш продавали все: и отца родного, и детей, и самого себя, и свою честь и совесть! Все это было и прошло. Правда, рынок стоит по-прежнему, но покупатели теперь совсем другие, продавцы и вовсе не похожи на прежних купчиков. Никто здесь не задирает нос и не сгибается в услужливых поклонах. Все -- равные граждане нашей страны. День-деньской снует по рынку деловитая, оживленная толпа. Чего только нет в нарядных магазинах! Тут радиоприемники, там платья, книжки, краски, карандаши. А на втором этаже есть ларек, весь увешанный игрушками. Этот товар -- яркий, пестрый, блестящий. Он так и сияет издали. Так и ждешь, что тут случится что-нибудь волшебное! Торгует в ларьке седая женщина в сереньком свитере. Все ребята зовут ее бабушка Дуня. Подойдешь к ларьку -- с деньгами или без денег, -- бабушка Дуня выложит на прилавок свои сокровища: заведет автомобиль, пустит бегать паровозик, сама постреляет из духового ружья, сама посмеется над чудаком, выскакивающим из коробочки! А ты смотри, забавляйся, только не сломай ничего! И переводные картинки, купленные у бабушки Дуни, лучше всех других переводятся на бумагу -- без пятнышка, без проплешинки! В тот день, когда доктор Николай Иванович заметил в саду лисьи следы, бабушка Дуня принесла новые игрушки. Она распаковала их, разложила по полкам и по коробочкам, а потом собралась домой. Время близилось к вечеру, пора было закрывать ларек. В магазинах уже опускали железные шторы, навешивали замки на двери, и сторож протягивал между столбами рынка веревку, чтобы прохожие больше не ходили под сводами. Вдруг послышался звонкий топот по каменным плитам, и к ларьку впопыхах подбежала девочка. Косички у нее растрепались, красный галстук сбился набок, в руках она держала кукол, а под мышкой -- маленький самолет. За ней бежал черный пудель. Это была Майя с Артемоном. -- Бабушка Дуня! Почини, пожалуйста, самолетик! -- сказала Майя. -- У него крыло отломано! Бабушка Дуня даже руками всплеснула. Ну и самолетик! Крылья серебряные, колесики стальные, пропеллер совсем как настоящий! -- Где ты такой достала. Майя? -- Это папа Карло сделал! Почини его, бабушка, поскорее! Ведь летчикам надо будет лететь обратно! Тут Майя посадила на прилавок Буратино и Пьеро. Они глядели на бабушку во все глаза и молчали. Бабушка приложила к самолету отломанное крыло, осмотрела его сверху и снизу и сказала: -- Починить -- дело нетрудное! Завтра утром подклею крыло, перевяжу его веревочкой, чтобы правильно подсохло, и будет ладно! -- Она взглянула на мальчиков и прибавила: -- Да и летчиков твоих нужно подправить. Вон у одного воротник разорван, а у другого башмака не хватает! Завтра к вечеру приготовлю. А пока пускай отдохнут, чаю напьются! Бабушка Дуня подвинула маленькие стулья, усадила Буратино и Пьеро за чайный столик, поставила перед ними самоварчик и чашки, расписанные цветочками. -- Ой, как они уютно устроились! -- сказала Майя. -- Пускай посидят! Завтра вечером я за ними приду! Буратино таращил глаза на свое отражение в самоваре. Он никогда прежде не видел ни самоваров, ни таких кривых рожиц. Пьеро, глядя на него, помирал со смеху, спрятав подбородок в свой разорванный воротник. А пудель Артемон, улучив минутку, когда на него не смотрели, нырнул под прилавок и заполз в самый темный угол. Майя помогла бабушке Дуне закрыть ларек ставнями. Потом они повесили на него замок и ушли. Сторож уже свистел в свисток, давая знак, что всем пора уходить с рынка. Едва ставни закрылись, в ларьке наступила темнота. И сразу что-то зашуршало, заскрипело по углам, стало позвякивать и постукивать все громче и громче... Пьеро и Буратино прижались друг к другу и таращили глаза. И ровно ничего не видели. А из темноты кто-то напирал на них, кто-то подталкивал под локти, кто-то дышал в лицо... Мальчикам стало жутко. -- Мужайся, Пьеро, -- шептал Буратино, а сам дрожал, как травинка в бурю. -- Ведь самая страшная опасность -- та, которую не видишь, а только чувствуешь! И вдруг Пьеро крикнул: -- Ох! -- и подскочил. Буратино чуть не упал со стула. -- Мне наступили на ногу! -- сказал Пьеро. И тотчас же над ними раздался важный, громкий, как труба, голос: -- Эй, эй! Кто там озорует? Кто обижает гостей? В ответ послышалось множество тоненьких голосков: -- Мы нечаянно! Мы нечаянно! Мы только хотели на них посмотреть поближе! Затопали чьи-то ножки, и мальчикам стало свободнее дышать. А трубный голос спросил: -- Где же наши фонарики? Спят они, что ли, лентяи? -- Не спим, не спим! -- ответили откуда-то сверху. Треньк! -- в темноте вспыхнул огонек карманного фонарика. А за ним зажглись еще фонарики -- другой, третий, четвертый... Они лежали на полке и освещали мальчиков светлыми лучами, как маленькие прожекторы. Пьеро и Буратино увидели вокруг себя целую толпу игрушек. Кого тут только не было! Куклы-матрешки в пестрых платочках, ванькивстаньки, плюшевые мишки, обезьянки, зайчата, лягушата и золотые рыбки. На столе возле самовара сидела, свесив ножки. Красная Шапочка, а рядом с ней, положив на стол передние лапы, стоял серый волк и вежливо улыбался. Позади сгрудились паровозы, автомобили, самолеты. А над всеми возвышался большой слон с розовой пастью и мягким хоботом. Все смотрели на гостей блестящими, круглыми глазами. -- Мало, мало! Мало света для приема гостей! -- сказал слон своим трубным голосом. Тотчас же из высоких коробочек выскочили елочные свечи -- красные, лиловые, желтые. Они выстроились на полках целыми дюжинами, облепили прилавок, взобрались на стол. И все сразу загорелись. Стало светлее, чем днем. Игрушки заблестели и засверкали, а картонные маски принялись улыбаться во весь рот. И вдруг посреди прилавка забил огненный фонтан! Пьеро и Буратино отшатнулись. Они думали, это извержение вулкана и сейчас все погибнут! -- Не бойтесь! -- сказал слон. -- Это комнатный фейерверк! Он зажегся, чтобы приветствовать гостей! А огненный фонтан шипел, выбрасывая золотые звезды, и весело трещал: -- Привет, привет, привет! -- Привет! -- закричали игрушки. Они захлопали в ладошки, зазвенели бубенчиками, стали притопывать и приплясывать. И вот чернобровая матрешка с ванькой-встанькой пустилась в пляс! А за ними завертелись, закружились, заплясали и все другие! И опять кричали: "Привет!" Пьеро и Буратино стояли красные от смущения и только кланялись на все стороны. Шутка ли сказать, какая честь выпала на их долю! Но вот фейерверк стал угасать, звезды падали реже и были уже не такие светлые, как сначала. Вот упала и рассыпалась последняя звезда. От фейерверка остался только красный уголек. Но и он потускнел, посерел и потух. Черный дымок поплыл по воздуху. Игрушки угомонились. Они уселись на прилавке в кружок и опять глядели во все глаза на Буратино и Пьеро. -- Дорогие гости! -- сказал слон. -- Мы слышали, что вы прилетели к нам издалека! Расскажите нам, пожалуйста, о ваших приключениях! Нам так хочется послушать! У Буратино даже уши запылали и во рту пересохло от смущения. А Пьеро чуть не заплакал. Легко ли рассказывать в первый раз в таком блестящем обществе! Вдруг над прилавком кто-то зашевелился и послышалось громкое "ап-чхи!". Игрушки вздрогнули. Пламя свечей заколебалось. -- Что это?.. -- пискнула Красная Шапочка. Тут из-под прилавка выглянула черная курчавая морда; щуря заспанные глаза, она громко зевнула, открыв страшную пасть с острыми белыми клыками! Игрушки бросились врассыпную кто куда. Обезьянки полезли на полки, зайчата вскочили в автомобили, лягушки погнали паровоз в самый дальний угол. Фанерный журавль запнулся на дороге и упал. Бежавшие спотыкались об его длинные ноги и тоже падали, крича от страха. Красная Шапочка свалилась со стола, а волк заполз под стул Пьеро, только серый хвост торчал у ног мальчика. Один слон не растерялся, хотя и он был взволнован. -- Кто вы такой? И что вам нужно? -- спросил он. Черная морда повела на него блестящими глазами. -- Да это Артемон! -- крикнул Буратино. -- Это наш Артемон! Не бойтесь его. Он добрый, он самый хороший пес на свете! Он, верно, заснул под прилавком, а теперь расчихался от дыма! -- У-а-а-а! -- взвизгнул Артемон, вскочил на прилавок и разлегся на нем, как лев. Мальчики бросились к пуделю, стали обнимать его черную голову и гладить спутанные кудряшки. А он лизал их личики и повизгивал. Тут игрушки развеселились. Они повылезали из своих углов и снова окружили мальчиков. Буратино больше не стеснялся. Он прислонился к мохнатой спине Артемона и начал свой рассказ. И когда он рассказал, что папа Карло болен, свечи горько заплакали -- так им стало грустно! А когда сказал про Карабаса, маски принялись строить страшные рожи и щелкать беззубыми челюстями -- так они рассердились! А когда он спросил, не видел ли кто-нибудь Мальвину, не знает ли, где она, -- Красная Шапочка вскочила на ноги и сказала: -- Я знаю, где Мальвина! -- Где же? Где же она? -- спросили мальчики, а пудель даже взвыл от восторга. Красная Шапочка была толковая и рассудительная девочка. Она рассказала им, что только сегодня днем прибыла в ларек. А раньше она жила в игрушечном магазине. Там было много Красных Шапочек. Все они были пришиты к толстому листу картона и стояли на прилавке. Поэтому они слышали все, о чем говорили покупатели. И вот сегодня утром в магазин пришли женщина в белом беретике и черненький курносый мальчик. Они выбирали игрушки для детской площадки при том доме, где жили. Они купили мячики, скакалки и крокет. Вдруг женщина сказала: -- Смотри, Костя, какие хорошенькие Красные Шапочки! Нужно взять парочку! А мальчик ответил: -- Хорошенькие, да не очень! Та куколка, которую я нашел на набережной, гораздо лучше. У нее голубые волосы, и она умеет петь и танцевать. Приходи к нам во Дворец пионеров -- увидишь, какая она! Мы зовем ее Мальвина, потому что точно такая кукла описана в сказке "Золотой ключик". А женщина ответила: -- Обязательно приду посмотреть на вашу Мальвину! Но эти Красные Шапочки тоже очень хороши! И она купила две штуки. А потом они ушли. Красным Шапочкам тоже захотелось посмотреть на Мальвину, и они целый день болтали между собой об этом. Вот и все! -- А где этот Дворец пионеров? -- спросил Буратино. -- Недалеко! -- сказал слон. -- Когда бабушка Дуня несла меня из магазина -- это было позавчера, -- какая-то гражданка в клетчатой кепке спросила ее, где Дворец пионеров. Бабушка Дуня ответила: "А вот он!" -- и показала на большой дом за чугунной оградой. Потом мы прошли еще несколько домов, свернули за угол и пришли на рынок. Это два шага отсюда! -- Пойдем во Дворец пионеров! Пойдем сейчас! -- крикнул Пьеро и схватил Буратино за руку. А пудель вскочил на ноги и стал царапать ставни. Так ему захотелось к Мальвине! -- Нет, друзья, вы отсюда не выйдете! -- сказал слон. -- Ставни крепко заперты, и открыть замок можно только снаружи! Подождите до утра! И вдруг все услышали, как снаружи загремел замок. Кто-то старался его открыть, кто-то дергал стальные колечки. -- Слышишь, открывают! -- обрадовался Пьеро. -- Бежим сейчас во Дворец пионеров. -- Погоди! -- сказал Буратино. -- Нужно узнать сначала, кто это открывает! Он подошел на цыпочках к ставне и приложил глаз к щели. И тотчас же отскочил, замахал руками и прошептал: -- Это лиса, лиса Алиса! Она пришла за нами. Пьеро побледнел, а пудель ощетинился и зарычал. Игрушки закричали от страха. Ведь Буратино только что рассказал им, какая злодейка эта лиса! И вот она тут, близехонько, за доской ставни! Вдруг она влезет сюда? -- Спокойно! -- сказал слон. -- Потушите свет! Все по местам. Враг стоит на пороге. Свечи и фонари сразу погасли. В ларьке стало тихо и темно. И еще яснее послышалось, как лиса лязгала зубами по железу, дергала замок, грызла дерево ставни. Страшно было слышать это в темноте! Пьеро и Буратино прижались к пуделю. А он весь дрожал. И вдруг он не выдержал да как зарычит, да как залает! Всех оглушил. -- Молчать! -- сказал слон и топнул ногой. -- Рта не раскрывать без моей команды! Пудель смутился и замолчал. И все услышали в темноте злобный смешок. Лиса скребла ставню и приговаривала: -- Теперь не уйдете! Не уйдете от меня, глупые мальчишки! Уже ночь, все спят, никто вам не поможет. А вашему пуделю я глотку перекушу! Она стала трясти и ломать ставню изо всех сил. И вот ставня поддалась... Один ее край отошел от прилавка... В щель просунулась рыжая когтистая лапа, и совсем близко защелкали лисьи зубы... Сейчас ставня отлетит... -- Свисток! -- скомандовал слон. Тут все паровозики в ларьке свистнули в один голос. Да так свистнули, что под сводами рынка все загудело! Лиса только хихикнула в ответ и продолжала ломать ставню. Но вдруг по каменным плитам раздались звонкие шаги, кто-то пробежал мимо, вернулся и сказал: -- Где же это свистели? Куклы увидели в щель -- это был сторож, в овчинном тулупе, с большой палкой в руках. Он постоял немножко, а потом сел на каменный приступок возле какого-то магазина и положил палку рядом с собой. А лисы и след простыл! Завидев сторожа, она опрометью убежала с рынка. Рада была, что ноги унесла! -- Она не вернется! -- сказал слон. -- Сторож всю ночь будет неподалеку. Жаль мне, что он не поймал злодейку! Ну, ничего, она еще попадется. У нас ворам спуску не дают! А теперь, дорогие гости, всем пора спать. Спите спокойно, уже поздно! Буратино и Пьеро пожелали всем спокойной ночи, улеглись на прилавке рядом с Артемоном и крепко заснули. Глава семнадцатая. О ТОМ, КАК БАБУШКА ДУНЯ ПРОУЧИЛА БОГАТОГО БАРИНА Мальчики проснулись только утром, когда бабушка Дуня сняла ставни с ларька. Бабушка Дуня очень удивилась, увидев Артемона на прилавке. -- Ах ты, лукавый пес! И как я тебя вчера не заметила! Вот погляжу я, что ты тут натворил ночью! Тогда попадет тебе! Но Артемон не натворил ничего худого. В ларьке все было в порядке, как будто бабушка Дуня и не уходила домой. Куклы сидели за чайным столиком. Игрушки лежали на своих местах. Свечки были целехоньки, и даже комнатный фейерверк, горевший вчера, сегодня был как новенький! Будто он не трещал ночью и не сыпал золотые звезды. Только одна ставня криво висела на петле, замок был весь исцарапан, а колечки расшатаны. Бабушка Дуня сразу заметила это и даже побледнела. -- Неужто воры пытались взломать замок? Хорошо, что им не удалось! Уж не ты ли, пес, их напугал? Вот молодчина, спасибо тебе! Артемон вилял хвостом и смотрел в глаза бабушке Дуне, словно он и в самом деле спас ларек от воров. Бабушка Дуня погладила его и дала ему ломтик колбасы из своего завтрака. Он улегся за прилавком у ее ног. Бабушка Дуня достала маленькие гвоздики, клей, бумагу, тонкую веревочку и принялась чинить самолет. Прохожие сновали мимо -- кто спешил на службу, кто торопился по своим делам. Покупателей пока не было. Вдруг под сводами рынка появился толстый нарядный гражданин в гороховом костюме, в таких широких штанах, будто на каждой ноге у него была надета юбка. На затылке у него торчала шляпа с перышком, а через плечо висела блестящая желтая сумка с серебряными буквами К.Б.О.Б. Он шествовал, заложив руки за спину, и посматривал вокруг так важно, будто ждал, что сейчас купчики выглянут из своих лавок, станут кланяться в пояс и зазывать его к себе. "Вот так ферт! -- подумала бабушка Дуня. -- Видно, барин из прежних!" А "барин" подошел к ее ларьку, стал, расставив ноги, и принялся глазеть на игрушки. Глаза у него были выпуклые и злые-презлые, рот -- как щель у почтового ящика, а нос -- лиловый! "Ну и лицо!" -- подумала бабушка Дуня, но вслух ничего не сказала: она была очень воспитанная. А мальчики переглянулись -- держи ухо востро и не жди добра от этого "барина"! Что понадобилось такому франту в игрушечном ларьке? Вдруг "барин" снял свою шляпочку, поклонился и сказал: -- Мое почтение, госпожа купчиха! Бабушка Дуня удивилась -- что это он говорит? -- но ничего не ответила. Тогда он шагнул к прилавку и крикнул ей прямо в ухо: -- Оглохли вы, что ли? Я с вами говорю! Бабушка Дуня даже вздрогнула и руками всплеснула. -- Это я -- госпожа? Это я -- купчиха? Да вы с какой стати ругаетесь, гражданин? -- А кто же вы такая, если не купчиха? -- Кто я такая? Я работник торговли, не видите, что ли? Я не жульничаю, не обманываю народ, не набиваю себе карманы, как прежние купцы! Я получаю зарплату, а выручку сдаю государству. А оскорблять меня вы права не имеете! Покраснела бабушка Дуня, седые волосы у нее растрепались, -- вот как она рассердилась! "Барин" опешил, попятился и, глядя на нее, разинул рот. Мальчики подумали: "Так ему и надо, противному франту!" -- Ишь что вспомнили! -- продолжала бабушка. -- У нас ни купцов, ни господ и в помине нет! Будь они неладны! -- Ну, извините меня, я не знал... -- пробормотал "барин", вертя в руках свою шляпочку. -- Я только хотел купить у вас игрушки! Если человек извиняется, как его не простить? Бабушка Дуня пожала плечами и сказала: -- Покупайте, если хотите! Никто вам не запрещает! -- А сама занялась починкой самолетика. "Барин" опять поглядел на нее, будто он никогда таких продавцов не видел, и повернулся к игрушкам. Вдруг глаза у него сверкнули, он подался вперед, рука дернулась к прилавку... И тотчас же Буратино грохнулся навзничь вместе со своим стулом, а Пьеро повалился набок и так стукнулся головой об стол, что самоварчик подпрыгнул. И тотчас же из-под прилавка выглянула черная собачья морда с горящими глазами и зарычала. Они узнали Карабаса, хоть он и был без бороды! -- Осторожнее, гражданин! Какой вы неловкий! -- сказала бабушка Дуня, подняла кукол и усадила их по-прежнему. А пуделя погладила по голове, чтобы успокоился. "Барин" покраснел и задохнулся от волнения. -- Я куплю этих кукол! Берите за них, сколько хотите! Только дайте их мне поскорее! Тут у Буратино душа ушла в пятки, а Пьеро весь помертвел. А ну как бабушка Дуня продаст их Карабасу? Тогда конец! -- Эти куклы не продаются, -- ответила бабушка Дуня и оправила на Пьеро разорванный воротничок. -- Это почему же? -- прохрипел "барин". Бабушка объяснила ему, что она торгует игрушками, которые получает из магазина по накладной. Вон их сколько! И матрешки, и ваньки-встаньки, и Красные Шапочки! Выбирайте любую! А этих мальчиков ей принесла одна пионерка в починку. Они только гостят в ларьке. Их нельзя продать. Мальчики чуть не запрыгали от радости: они спасены! Но Карабас даже не слушал бабушку. Он раскрыл свою желтую сумку и сказал: -- Ладно, довольно разговаривать! Я дам вам сто червонцев, заверните мне кукол в бумагу и перевяжите их веревочкой! Он бросил на прилавок горсть золотых монет и опять потянулся к куклам. -- Ну, пропали, -- прошептал Буратино. -- Теперь она нас продаст! А Пьеро ничего не сказал, он просто онемел от страха. Зато пудель не молчал и не сидел спокойно. Он поднял такой лай, что прохожие останавливались. -- Цыц ты! -- сказала бабушка. -- А вы, гражданин, не дразните собаку и не трогайте кукол! Сказано вам -- они не продаются. -- Да я у тебя весь товар куплю! Все, что есть в ларьке! Только отдай мне этих мальчишек! -- заорал Карабас. Но бабушка Дуня усмехнулась: -- Зачем это вам весь товар? Для спекуляции, что ли? -- Не твое дело! Захочу -- все куплю, что пожелаю! И тебя куплю вместе с твоими дурацкими игрушками! Узнаешь тогда, кто я такой! -- Ну уж нет! -- ответила бабушка Дуня. -- Кто вы ни есть, хоть самый большой богач на свете, а меня не купите! Да у нас таким крикунам вообще ничего не продают! Она сняла с полки плакат и показала его Карабасу. -- Видите, что тут написано? "Требуя вежливости от продавца, сам будь вежлив с ним!" А вы кричите, ругаетесь, топаете ногами! Да я с вами и разговаривать не стану! Позову милиционера -- и дело с концом! Тут Карабас вздрогнул, спрятал голову в плечи, а глаза у него забегали в разные стороны. Уж очень ему не хотелось опять встречаться с милиционером! -- Уберите ваши червонцы! Нечего им здесь валяться, -- сказала бабушка Дуня. Она сняла с полки несколько масок и посадила на их место Буратино и Пьеро -- подальше от покупателя. И стала укладывать маски в коробку. "Барин" собирал червонцы с прилавка и злобно ворчал чтото себе под нос. Вдруг бабушка Дуня усмехнулась и сказала: -- Есть у меня одна подходящая вещичка для вас! Не хотите ли, я вам ее подарю? -- Что? Что подаришь? -- встрепенулся "барин" и сунул голову в ларек. Бабушка Дуня держала в руках ослиную маску. И едва Карабас нагнулся, чтобы ее рассмотреть, маска вырвалась из рук бабушки и -- шлеп! -- сама наделась на Карабаса. -- Ох! -- вскрикнул Карабас и хотел сдернуть маску, но она прилипла так плотно, на тугой резинке -- не оторвать! Тут все маски в ларьке заулыбались беззубыми ртами. Бабушка Дуня тоже рассмеялась. -- Каков Савва, такова о нем слава! Ну, давайте я ее с вас сниму! Но Карабас уже ничего не видел и ничего не понимал. Он заревел благим матом и, пошатываясь, пошел от ларька. Ослиные уши качались у него над головой. Прохожие шарахались в стороны и смеялись. Но вот из-за угла выскочила маленькая барышня в клетчатой кепке, встала на цыпочки и сняла с "барина" маску. Потом они пошли под руку прочь с рынка. Ноги у "барина" подкашивались, а голова моталась от плеча к плечу, как мячик. -- Вишь как раскис! -- сказала бабушка Дуня, глядя им вслед. -- От пустяка раскис! А как важничал, как петушился! Эх, барин, барин! Тут Буратино и Пьеро не выдержали. Они спрыгнули с полки прямо на руки бабушке Дуне и заговорили наперебой: -- Бабушка, это не "барин"! Это страшный злодей, богач Карабас! Директор кукольного театра! -- Ты видела у него на сумочке буквы К.Б.О.Б.? Это значит: Карабас Барабас Огромная Борода. -- Барин он или не барин, -- ответила бабушка, -- а замашки у него настоящие барские! "Все куплю... узнаешь, кто я такой..." Подумаешь, невидаль! Тьфу! Тут мальчики принялись обнимать и целовать бабушку Дуню, а пудель лизнул ее в подбородок. -- Какая ты хорошая, что не продала нас Карабасу! -- сказал Буратино. -- Я сочинил тебе стишки, -- сказал Пьеро. -- Послушай, пожалуйста! Карабас нас покупал, Сто червонцев предлагал, А ларечник-инвалид Карабасу говорит: "Убери казну свою, -- Я гостей не продаю!" Бабушка Дуня смеялась так, что у нее слезы текли по щекам. -- Ну и шутники вы оба! Да на что мне его червонцы? Дорогу мостить, что ли? Она достала иголку с ниткой и пришила Пьеро оторванный воротник. А потом взяла кусочек черной клеенки и выкроила Буратино новый башмачок. Так они сидели в ларьке, шутили и смеялись. А пудель глядел на них веселыми глазами и вилял хвостом. Тем временем Карабас и лиса шли домой и бранились. -- Каков Савва, такова о нем слава! Хорошая поговорка! -- ворчала лиса. -- Как раз к вам подходит! Вы уже теперь не Карабас Барабас Огромная Борода, а Карабас Барабас Ослиная Голова! Переделайте одну букву на вашей сумочке! -- Дура! -- злился Карабас. -- Это ты подучила меня обрезать бороду! Это ты послала меня к ларечнице! Сама говорила: сначала будьте с ней полюбезнее, потом предложите ей золото, а потом припугните -- и куклы будут наши! Вот и вышло черт знает что! Хороша советчица! -- А зачем вы назвали ее "госпожой купчихой"? Зачем кричали: "Все куплю... все возьму"? Этого я вам не советовала! Вы сущий осел! -- Эй, замолчи! -- рычал Карабас. -- Я твой хозяин! -- Пропадешь с таким хозяином! Так, переругиваясь, они добрели до квартирки Марьи Ивановны. На лестнице было темновато. Карабас споткнулся о какие-то ящики перед самой дверью! -- Глядите, куда ступаете, ослиное копыто! -- зашипела на него лиса. Она сунула ключик в скважину и толкнула дверь. Дверь открылась, да не совсем: она была заперта изнутри на цепочку. -- Кто это запер? -- ахнула лиса, и шерсть зашевелилась у нее на спине. Она снова толкнула дверь, но стальная цепочка держалась крепко. Тут в прихожей послышались шаги. В щель выглянул загорелый мальчик в пионерском галстуке. Он посмотрел на пришельцев светлыми глазами и, обернувшись назад, крикнул: -- Бабушка! Вот они пришли! Открыть цепочку? -- Не открывай, не открывай, Миша! И ступай ты от дверей подальше! Я сама с ними поговорю! Тут в прихожую вышла сама Марья Ивановна. Нос у нее был красный, а глаза заплаканные. В руках она держала маятник от часов и грязную тряпочку. Лиса, как увидела ее, принялась кланяться и улыбаться в щель. -- Добрый день, Марья Ивановна! Как поживаете, Марья Ивановна? Но Марья Ивановна поглядела на нее грустно и строго и сказала: -- Я вам доверила, а вы меня обманули! Возьмите ваши чемоданы, я выставила их на площадку, и ступайте отсюда прочь. -- Да что вы, Марья Ивановна? Да как же? -- заюлила лиса. -- Мы каждый день заводили ваши часики, а если они сломались, мы их починим! Пустите нас к себе! -- Нет, не пущу, -- ответила Марья Ивановна. -- Нам обманщиков не нужно! Миша прочел мне сказку "Золотой ключик", и я знаю теперь, кто вы такие! Ступайте прочь! Тут она захлопнула дверь и заложила щеколду. -- Куда же мы теперь пойдем? -- прошептала лиса. Карабас не ответил. Он сидел на своем чемодане, уставившись в одну точку. -- Слушайте! -- сказала лиса. -- Нечего нюни распускать! Я знаю, где Мальвина! Поймаем ее и улетим сегодня ночью в Тарабарскую страну! Вставайте! Она заставила его встать, схватила свой саквояжик, и они стали спускаться по лестнице. Навстречу им, выгнув спину и сердито фыркая, пробежала черная кошка. Она поднялась к двери Марьи Ивановны и сказала: -- Мяяу! И тотчас дверь отворилась и ласковый голос сказал: -- Это ты, Мусенька? Входи, входи, родная... А Карабасу и лисе туда входа не было! Глава восемнадцатая. О ТОМ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ В ГОЛУБОЙ КОМНАТЕ Бабушка Дуня починила самолетик. Отломанное крыло приклеилось так ровно, будто оно никогда не отламывалось. Хоть сейчас лети в Тарабарскую страну. Да как же лететь, если нет Мальвины и нет счастья для папы Карло? Мальчикам не терпелось поскорее пуститься на поиски, но бабушка Дуня сказала: -- Сидите смирно, а то вас Карабас заберет! Вот придет Майя, тогда нагуляетесь. А без Майи я никуда вас не отпущу. Они сидели, вытянув ножки, между ватным кроликом и картонным барабаном и очень скучали. Школьники, пионеры и маленькие дети со своими мамами подходили к ларьку, выбирали себе игрушки, игры, картинки и опять уходили. А Майи все не было. Вечерело. Уже приближалось время закрывать рынок. И вот примчалась Майя. Да не одна, а с двумя мальчиками в пионерских галстуках. Один был черненький, курносый, по имени Костя, другой загорелый и светлоглазый, его звали Миша. Они прибежали, чтобы взять кукол и отнести их во Дворец пионеров. Там их никакой Карабас не достанет. И пуделя нужно отдать туда же. Ведь это не простой пес! Майя взяла на руки Буратино, Костя -- Пьеро, а Миша подхватил самолетик, позвал собаку, и они пошли. -- Осторожнее переходите улицу! -- крикнула им вслед бабушка Дуня. Дворец пионеров был когда-то царским дворцом. Давным-давно он был самым большим и великолепным домом в городе. Его окна ярко светились. Хрустальные люстры сияли, как солнце. В раззолоченных покоях разгуливали гордые князья, важные вельможи и чопорные дамы. А кругом была непроглядная темень и непролазная грязь. И убогие домишки, где жили простые люди. Все это было и прошло. В городе много домов выше и просторнее, чем этот дворец. Они залиты ярким электрическим светом. И улицы залиты электрическим светом. Дворец никого не удивит своей роскошью и своими огнями. А теперешние хозяева дворца совсем не похожи на прежних. Они простые и веселые. Они выдумщики и весельчаки. Одни играют на скрипке, другие -- на рояле, третьи танцуют, четвертые рисуют... И все учатся, растут и, надо думать, умнеют с каждым днем! Вы их, конечно, знаете. Это ленинградские пионеры. Когда Майя и ее спутники вбежали во дворец, у кукол головы пошли кругом, а пудель даже оробел. Стены блестят, колонны поднимаются ввысь, белая лестница ведет вверх. А по лестнице снуют пионеры -- множество пионеров. Гомон стоит такой, что дворец гудит. Вдруг раздался звонок, и все пионеры ринулись наверх. -- На спевку, -- кричат. -- Идемте на спевку! -- И бегут по ступенькам. -- Ой! -- вскрикнула Майя. -- И нам нужно на спевку! -- Идем! -- сказали Миша и Костя. Быстренько забежали они в комнату игр, положили самолетик на стол, а кукол -- в кресло и, сказав: "Тут вас никто не тронет!" -- умчались. Пудель остался с куклами. Буратино и Пьеро выпрямились в кресле и удивленно оглянулись. Вот так комната! Не комната, а волшебное морское дно. Кресла и столы -- из больших серебряных раковин. Кругом серые камни, ноздреватые скалы. Над ними колышется зеленая листва. А внизу блестит вода в аквариумах. Там плавают золотые рыбки. На полу сидят голубые фаянсовые лягушки. И свет в этой комнате голубой, мягкий, ни дать ни взять -- лунный свет. -- Тебе нравится. Пьеро? -- шепнул Буратино. Пьеро только вздохнул. -- Как во сне! И оба они подумали: "Вот если бы Мальвина и папа Карло были с нами!" -- Пойдем поищем Мальвину, -- сказал Буратино и спрыгнул с кресла. За ним -- Пьеро. Они взялись за руки и пошли. Артемон двинулся за ними. Тени растений колебались по стенам. В аквариумах вспыхивали голубые искры. Где-то в далекой комнате играла скрипка, а поближе за дверью негромко стучал молоток. Кто-то вбивал маленькие гвоздики. Мальчики подошли к двери и выглянули. -- Не уходите! -- сказал хриплый голос у них за спиной. Они оглянулись. Голубая лягушка сидела у двери и приветливо глядела на них. -- Не уходите! -- повторила она. -- Мальвина придет сюда кормить золотых рыбок! Тес... Слышите? В коридоре скрипнула дверь и послышались легкие шаги. Все рыбки в аквариумах засуетились, засверкали золотыми чешуйками. На пороге появилась девочка в розовом платьице. У нее были голубые волосы. Она бережно несла большой бумажный фунтик. -- Мальвина! -- крикнули мальчики и бросились к ней. Артемон чуть не сбил свою хозяйку с ног. -- Ах! -- вскрикнула Мальвина, роняя фунтик. -- Наконец-то! Наконец-то вы приехали! Она целовала мальчиков и пуделя и смеялась от радости. Голубая лягушка улыбалась во весь рот, глядя на них. Вдруг Мальвина всплеснула руками и оттолкнула всех. -- Что я наделала? Ах, что я наделала! Бумажный фунтик лежал на полу разорванный. Из него высыпалась кучка желтоватых крошек. Мальчики и пудель топтали их. -- Отойдите! -- закричала Мальвина. -- Это рыбий корм! Бедные мои рыбки! -- Она заплакала и стала сгребать крошки на бумагу. Рыбы замерли в аквариумах, чуть-чуть шевеля плавниками, и обиженно глядели на нее сквозь стекло. -- Это все вы виноваты, мальчики! -- сказала Мальвина. Мальчики обиделись. -- Подумаешь, беда! -- сказал Буратино. -- У нас папа Карло лежит больной, а ты возишься с рыбами! -- Бессердечная девчонка! -- прошептал Пьеро. -- Ты небось не достала счастья для папы Карло. -- Достала! -- сказала Мальвина, собрав последние крошки и крепко завертывая фунтик. -- Врешь! -- заорали оба мальчика. Мальвина подошла к двери и крикнула в коридор: -- Папа Карло! Папа Карло, иди сюда! Наши мальчики приехали! И тотчас же скрипнула другая дверь, кто-то быстро прошел по коридору, кто-то заглянул в голубую комнату. Это был папа Карло, живой папа Карло в новой бархатной куртке, с молотком в одной руке и с гвоздиками в другой. -- Где они, мои милые? Дайте на них взглянуть! -- крикнул он. Мальчики без памяти бросились к нему на шею, гладили его седые волосы, целовали морщинистые щеки. А пудель скакал вокруг, скулил от нежности и умудрился даже лизнуть папу Карло в левую бровь. Мальвина смеялась и хлопала в ладоши, сев на спину голубой лягушке. А сама лягушка плакала от умиления. Наконец папа Карло уселся в кресло из серебряных раковин и посадил Буратино и Пьеро к себе на колени. Пока Мальвина кормила своих рыбок, папа Карло рассказал мальчикам, как он здесь очутился. Оказалось, Костя принес Мальвину прямо в кукольную мастерскую Дворца пионеров. Там за большим столом сидели дети и учились делать кукол для театра. Костя поставил Мальвину на стол. Она протянула вперед ручки и пропела: Тяжело и грустно мне: Счастья нет в моей стране. Папа Карло, мой родной, Уж давно лежит больной. Пионеры удивились: что за чудесная кукла? И какой искусный мастер сумел такую сделать? Они стали осторожно разглядывать Мальвину со всех сторон, и вот на подошве ее левого башмачка они усмотрели маленькую медную дощечку. На дощечке было что-то написано, тоненько, как иголочкой. Они принесли большое увеличительное стекло из физического кабинета и разобрали надпись. А в надписи говорилось, что эту куклу сделал кукольник Карло, который живет там-то, в Тарабарской стране. Эту дощечку Карло набил на башмачок Мальвины, когда был еще здоров. Тут пионеры устроили собрание и решили пригласить папу Карло в свой дворец. -- Пускай он научит наших ребят делать таких же чудесных кукол! Пионеры послали за папой Карло свой волшебный самолет, пестрый, блестящий, красивый, как жар-птица. Небо блестело, когда он полетел по воздуху, -- так ярко горела на его крыльях золотая надпись "Сказка". Раскинув радужные крылья, испуская ослепительный свет, самолет кружился над домишками Тарабарской страны. Он искал чердак папы Карло. Тарабарские жители выползали из своих нор, глазели на чудесное зарево, и каждому верилось, что где-то на свете есть счастье. Самолет подлетел к окошку папы Карло и осветил убогую каморку розовым светом. Летчик высунулся из кабины и сказал: -- Садитесь! Я отвезу вас в Ленинград. Папа Карло захватил свои инструменты и взобрался в самолет. А через час они опустились на крыше Дворца пионеров. Тут Карло встретил Мальвину. Вот они обрадовались друг другу! Они живут теперь во дворце, в комнате под самой крышей. Ведь Карло любит, чтобы из окошка было далеко видно... Он устроил во дворце маленький театр и учит пионеров делать чудесных деревянных актеров. -- Пойдемте, я покажу вам наш театр! -- сказал Карло и повел кукол в зрительный зал. Глава девятнадцатая. О ТОМ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ ВО ВРЕМЯ КУКОЛЬНОГО ПРЕДСТАВЛЕНИЯ Новый кукольный театр блестел, как елочная игрушка. По сторонам -- пестрые ширмы, посередине -- сцена, а над ней малиновый занавес с серебряной бахромой. Кругом -- цветные фонарики и портреты Буратино и его друзей в зеленых венках. Перед сценой были устроены две маленькие ложи с бархатными креслицами. -- Это ложи для гостей! -- сказал папа Карло. Он усадил кукол в одну ложу, а пуделя -- в другую. Артемон еле уместился в ней со своим хвостом. Зато как важно сидел он потом, положив лапы в мохнатых манжетах на бархатный барьер! Сидел и озирал все вокруг. -- Посидите здесь! -- сказал папа Карло. -- А мне пора начинать представление! Видите, зрители уже собираются. Он ушел за ширмы. В зал с веселым шумом собирались пионеры. Маленькие садились поближе, большие -- подальше. Все любовались куклами, сидевшими в ложе, и спорили, живой это пес сидит против них или сделанный. Раздался звонок. В зал вбежали опоздавшие -- Майя, Костя и Миша. Они поскорее уселись на свободные места. И вот стало совсем темно. Только сцена осветилась изнутри ярким светом. Заиграла музыка. Малиновый занавес раздвинулся. Едва наши друзья услышали музыку и увидели, как серебряная бахрома змеей ползет по полу, им так захотелось на сцену, так захотелось -- просто невмочь! Подумать только, как давно они ничего не представляли! В Тарабарской стране это было им запрещено, а потом начались приключения... Где уж тут было представлять? Ах, выбежать бы сейчас на сцену, увидеть множество глаз, глядящих из темного зала, танцевать под музыку старой шарманки и петь о том, как радостно и как печально живется на свете! Чтобы все слышали. Буратино схватил Пьеро за руку. -- Ты помнишь. Пьеро? Тот только посмотрел на него большими от слез глазами. -- Спокойнее, мальчики! -- шепнула Мальвина. -- Придет и ваша очередь. На сцене зазвенели колокольчики, и одна за другой появились такие куклы, каких наши друзья никогда не видывали. Это был парад игрушек, сделанных учениками папы Карло. Тут были саами и узбеки, грузины и татары, украинцы и белорусы и еще много кукол -- все в пестрых нарядных костюмах. Одни приехали на оленях, другие -- на верблюдах, третьи -- на автомобилях, а четвертые прилетели на самолетах. И вот на земле стали вырастать невиданные прекрасные цветы -- голубые, розовые, оранжевые. Сверху на них посыпались золотые звездочки. Сияющий туман закрыл сцену. Тогда выступили вперед мальчики и девочки в русских костюмах и приготовились плясать. Наши друзья так и впились в них глазами, Вдруг кто-то из зрителей задвигался на своем стуле и громко сказал: -- Дяденька, отойди! А другой прибавил: -- Из-за тебя не видно! Ты не прозрачный! А третий крикнул: -- Не маленький небось, а не понимаешь. В зале поднялся шум. Наши друзья оглянулись и замерли на месте. Рядом с ними, перед самой сценой, стоял Карабас в своем новом костюме, с чемоданом в руке. Стоял огромный, противный и ухмылялся своим страшным ртом! Вот он протянул свою волосатую лапу к Мальвине... -- Р-р-р! Гав, гав, гав! -- сорвался из своей ложи Артемон. Зрители повскакали с мест. Майя бросилась к Карабасу. -- Не трогайте кукол, гражданин! Но Карабас отпихнул Артемона сапогом, оттолкнул Майю и опять протянул руку к Мальвине... -- Не давайте, не давайте ему кукол! -- закричала Майя и повисла у него на локте. Пионеры плотно окружили его, заслоняя собой сцену. -- Что вам нужно, гражданин? Но Карабас только усмехнулся: -- Подите прочь, детишки! Я пришел за своим добром. Это мои куклы! Пионеры смутились. Может быть, это в самом деле его куклы? Таких кукол еще не было во дворце. Но Майя растопырила руки, защищая своих друзей, и сказала: -- Ах, не верьте, не верьте ему! Не давайте ему кукол, пожалуйста! Он вас обманывает. Ведь это Карабас из сказки "Золотой ключик", я его узнала по голосу. Карабас расхохотался во всю глотку: -- Да ничего подобного! Я совсем не Карабас. У Карабаса большая борода, он так и зовется: Карабас Барабас Огромная Борода. А у меня никакой бороды нет. Хе-хе-хе! Он погладил себя по жирному подбородку, шагнул вперед, схватил Пьеро за край белого балахончика и потащил к себе... Но тут к нему подскочил Миша и сказал: -- А вы все-таки Карабас. Когда вы снимали квартиру у моей бабушки, вы были с бородой. Она мне рассказывала. А сегодня вы пришли к ней без бороды, я сам видел. Вы просто обрезали свою бороду! Тут Миша и Костя стали рядом с Майей и выставили вперед кулаки. Карабас посмотрел на них злыми глазами, нагнул голову, как бык, и вдруг размахнулся и ударил Мишу. Мальчик повалился на Майю, Майя на Костю, а Костя еле удержался на ногах, ухватившись за край сцены. -- Эй, держите его! Он с ума сошел! -- закричали пионеры и бросились на Карабаса. Но он рванулся так, что они посыпались в разные стороны, и заорал: -- Я вас в бараний рог согну! Я ваших кукол в порошок сотру! Узнаете, кто я такой! Раз -- он оборвал малиновый занавес, два -- он стукнул сапожищем по маленькой ложе, и она разлетелась в щепы, три -- он сграбастал лапами Мальвину, Буратино и Пьеро и сжал так, что все их косточки затрещали. И вдруг стало совсем темно. Послышался свисток, такой пронзительный, такой жуткий, что у всех мороз пошел по коже... Потом глухо забил барабан. Откуда-то появился тонкий светлый луч прожектора, пошарил в темноте, нашел Карабаса и ярко осветил его... -- Что это? -- спросил Карабас. Волосы зашевелились у него на голове. Руки задрожали. Он выронил кукол... А грозная музыка стала громче, сильнее. Как будто в темноте приближалось невидимое, могучее войско. И вот на сцену выполз тяжелый, закованный в броню танк. А из-за кулис высунулись дула пулеметов. Танк медленно повернул башню и нацелил пушку прямо на Карабаса. И дула пулеметов направились на Карабаса. Снова раздался пронзительный свист, и со всех сторон взметнулись, зареяли, засверкали крыльями маленькие самолеты и ринулись тучей на Карабаса... -- Мне страшно! Мне страшно! -- завопил Карабас и рухнул на колени с таким громом, что весь зал вздрогнул. -- Эй, зажгите свет! Кто у вас тут безобразничает? -- сказал из темноты звонкий голос. Зал осветился. Над Карабасом стоял милиционер. А Карабас валялся на полу и выл от страха. -- Встаньте, гражданин! -- сказал милиционер и потрогал его за плечо. -- Батюшки, да это опять Карабас! Что он тут у вас натворил? -- Он хотел забрать наших кукол, а мы их не отдали, -- сказала Майя. -- Тогда он стал ломать театрик, а наш кукольник выпустил на сцену танк и напугал его. Он теперь от страха ревет. Он ведь только маленьких не боится! -- Помилуйте! Пощадите меня! -- вопил Карабас, закрыв лицо руками. -- Эй, гражданин, -- сказал милиционер. -- Довольно выть. Вставайте и пойдемте со мной в милицию. Я прочел сказку "Золотой ключик" и знаю теперь, кто вы такой. Здесь таким безобразникам не место! Верно я говорю, ребята? -- Верно, верно! -- закричали пионеры и затопали ногами. Милиционер заставил Карабаса встать и повел его к выходу. А тот хныкал и утирал глаза кулаком. Вдруг в коридоре послышался громкий лай, дверь с треском распахнулась, и в зал опрометью вбежала маленькая гражданка в клетчатой кепке. За ней по пятам гналась большая серая овчарка. Вот она настигла гражданку в проходе, опрокинула ее и схватила зубами лиловую косынку на ее шее... -- На помощь! -- закричали пионеры и бросились к ним. Милиционер выхватил револьвер. -- Отойдите, дети! Может быть, собака бешеная! -- Нет, не бешеная! -- сказал кто-то совсем спокойно. В дверях зала стоял доктор Николай Иванович, держа в одной руке собачью сворку, а в другой -- обломки серебряного самолета. -- А, доктор! -- сказал милиционер. -- Опять вы пустили эту собаку без намордника! Мало я вас штрафовал? Уберите ее скорее, а то она загрызет гражданку! -- Друг! -- крикнул Николай Иванович. -- Поди сюда! Друг отпустил свою добычу и подбежал к хозяину, весело виляя хвостом. Пионеры помогли гражданке встать на ноги. -- Мы с Другом, -- сказал доктор, -- застали эту гражданку на том, что она ломала на куски вот этот хорошенький самолетик. -- Он показал серебряные обломки. -- Я не хотел причинить ей вреда, но, знаете, овчарку в таких случаях не удержишь. Взгляните! Он подошел к гражданке и кончиком пальца дотронулся до ее розового ушка. Тогда розовое личико упало на пол с легким стуком, а вместо него выглянула рыжая шерстистая морда с черным носом и злыми, блестящими глазами. -- Лиса! -- ахнули все в один голос. -- Да, лиса! -- сказал Николай Иванович. -- Верная сообщница Карабаса. Я прочел сказку "Золотой ключик" и теперь знаю, кто такие они оба. Отведите их в милицию, товарищ милиционер! Друг вас проводит, чтобы они не улизнули. -- Ну и дела! -- сказал милиционер и подтянул свой пояс. -- Пойдемте, граждане! Он вышел в дверь, за ним понуро плелся Карабас. Лиса ковыляла, пряча морду в лиловую косынку. А позади гордо выступал Друг -- уши торчком, хвост как знамя. Дверь захлопнулась, и всем в зале стало весело. Карло вышел из-за ширмы и уселся на краю сцены. Мальвина, Буратино и Пьеро взобрались к нему на колени, пудель примостился у ног. Их окружили пионеры. -- Папа Карло, расскажите про Карабаса! Зачем он сюда явился? Что ему было нужно? -- просили они. Карло начал рассказывать свои приключения. Но едва он сказал о том, как тарабарские врачи отказались его лечить, поднялся страшный шум. -- Вот негодяи! Вот безобразники! Попались бы они нам, уж мы бы их проучили! А доктор Николай Иванович сказал: -- Послушайте, Карло, как вам не совестно! Почему вы не обратились ко мне за советом сразу же, когда приехали? Я каждый день бываю во дворце. -- Спасибо! -- сказал папа Карло. -- Только зачем я пойду к доктору, если у меня ничего не болит? Я совсем выздоровел. Тут все захлопали в ладоши и закричали "ура!". Пионеры решили, что Мальвина -- самая хорошенькая. Пьеро -- самый милый, а Буратино -- самый забавный из всех деревянных актеров! А пудель Артемон -- самый симпатичный из всех пуделей! А папа Карло -- самый замечательный из всех кукольников на свете! Все наши друзья остались жить во Дворце пионеров! А Карабас и лиса улетели в свою Тарабарскую страну, чтобы никогда больше к нам не возвращаться. Глава двадцатая. САМАЯ КОРОТЕНЬКАЯ Вот что рассказывал мне папа Карло и вот что я записал в тетрадку золотым перышком, пока куклы угощались яблоками и виноградом, а пудель Артемон посасывал косточку. Я дописал последнее слово и поставил точку. Тут папа Карло подумал немножко и сказал: -- Припишите еще вот что, это самое главное: нам живется здесь весело и счастливо, потому что мы делаем наше любимое дело и знаем, что мы нужны людям. Это и есть счастье! Тут послышался звонок. Папа Карло и куклы пошли на сцену, а я -- в зрительный зал. Там начиналось представление новой волшебной сказки. Но о нем я расскажу в другой раз.