кажу, що не маю снаги,- Чи хто буде мене рятувати, Як почнуть кепкувать з мене злi вороги - Чи хто буде i з них кепкувати? Чи я сам одиноко i сумно пiду, I зневiрюсь в метi, i заплачу, А чи друзiв таки на шляху тiм знайду I надiю i в iнших побачу?! 1910 ШПАКИ Знов прибули до нашо? шпакiвнi ??, мабуть, торiшнi хазя? I зразу спiви почали сво?, Насмiшкуватим спрямуванням дивнi. Оригiнальностi вiд _них не ждiть: Шпаки - це iмiтатори веселi; То iволга у лiснi ?х дзвенить, То хлопчик, друзiв кличучи, свистить, То соловейко розсипав трелi, То колесо немазане скрипить. Такi ото сусiди нашi втiшнi. Шпак не вiд того, щоб, як спiлi вишнi, Покуштувати, що воно на смак,- Та садових повзучих розбишак, Неситу гусiнь, вишить так ретельно, Що той грiшок не майте за смертельний, Шануйте друга... Де яс таки без хиб Ви друга на землi найти могли б? 27 квiтня 1964 р. Ки?в ДIАЛОГ навiяний дискусi?ю про мистецтво в "Комсомольской правде" ПЕРШИЙ ГОЛОС У часи космiчно? ракети, Кiбернетики та iнших див За облавок викиньте, поети, Допотопних ваших солов'?в! Геть жбурнiть симфонi? та мрi?, Як ганчiрку кидають за тин! Хто мотор полагодити вмi?, Вартий бiльше, нiж знавець картинi другий голос Ця суперечка виникла не вчора, Може, у печернiй ще добi, Але буть додатком до мотора Для людини мало, далебi! Як же так убого ви живете, Чом так занепали ви, скажiть, Щоб у днi космiчно? ракети Солов'я не в силi зрозумiть? 26 листопада 1959 р. Варшава ГIМН ТРУДУ I СОНЦЮ 1 Як гордий соняшник, самого сонця син, Лише до нього вид оберта? квiтущий, Так ти, обернений до майбуття годин, Нiде й нi перед ким не гнеш сво?х колiн I зна?ш: вiчний ти, а все скороминуще. Ти в простiм одязi. Не пурпур, не ?дваб Тiл зделiкачених, знесилених оздоби,- Нi: блуза, що одна привабити могла б Свободу-дiвчину, кому король i раб- Два рiзнi вияви ?дино? хвороби. Не шабля i не спис, а молот i терпуг, Не мрiя, а ява, не порив, а потреба: Iз темних брил життя ти силою напруг Витiсу?ш Нове - i синiй виднокруг Обiйми розкрива скорителевi неба. 2 Гнуться присмерки вiджилi Перед сонячним життям, Срiбне полум'я флотилiй Кра? груди небесам. Грiм, ухоплений рукою, Свiтить далi голубiй. Геть, уславлений спокою! Ми в трудi, у боротьбi! Для нового Прометея Твiй огонь не згас у млi? П'ятикутною зорею Ся? сонце на землi. 3 Усе злiчити й скерувати, Узяти небо в береги, I перетяти свiт проклятий Промiнням волi i жаги, У працi, в муцi стиснуть зуби, В боях устоять, як гранiт... Ну, справдi, що нам до Гекуби, Як ми новий створили свiт? 4 Мiцних, вузлуватих, потрiсканих рук Не спинить нi гамiр, нi гомiн, нi стук, Зловiснi примари очей не вжахнуть, Бо видиться ясно ясна для них путь. Цi руки - ти бачиш? - цих рук мiлiон. Цi руки - за троном хита?ться трон, Цi очi по кроку вимiрюють крок, I падають мури, як жовтий пiсок. Де сон староденний, мов крига, застиг, Творцi вибиваються з темних кормиг. 'У свiтi найкраще - визволення крик. Мiльйони трудящих-один робiтник. 1931-1932 pp. ЖАГА ПОЕМА-ВИДIННЯ XXV рiчницi Радянсько? влади на нашiй славнiй Укра?нi - присвячую_ Тебе - вiд нiжного свiтанку Аж по останнi смертнi днi - Не як дитя, не як коханку I навiть не як матiр - нi! Тебе, як вiтер у неволi, Тебе, як сонце у гробу, Як власнi радощi i болi, Як власну юнiсть i журбу, Як стиски серця в час прощання, Як втому наболiлих нiг, Що пiсля довгого вигнання На отчий клоняться порiг, Як слово хорого дитяти, Як просинь дальньо? мети, Як тiнь, котро? не впiймати I вiд котро? не втекти, Як огник в непрогляднiй ночi, Як трепет щастя навеснi, Як сльози радiснi жiночi У благовiснiй тишинi, - Тебе ношу я в грудях темних I в невсипущому мозку, Мою найкращу з дум наземних, Жагу й любов мою палку! Ласкаве небо, грiм залiзний, Була ти, будеш i ?си! Тобi, тобi, моя Вiтчизно, У серцi дзвонять голоси. Перший голос._ Великiй i чистiй водi, Що живить, свiжить нас i по?ть, Що студить по спраглiм трудi, По бо? гарячiм споко?ть, Що стомленим сни навiва, Що юних на подвиги будить, - Мо? найчистiшi слова Хай жертвою чесною будуть. Хто знав незмiрну жагу, Той мiру словам мо?м зна?. Як землю, вiд спеки тугу, Липнева жарiнь допiка?, Як кожне блага? стебло I кожна травинка голосить. О! Темно? хмари крило Найвище нам щастя приносить. "Вологи, вологи!" - в огнi Шепочуть прив'ялi дiброви, I котиться грiм вдалинi, Такий довгождано-раптовий! "Вологи! Життя хоч на мить!" - У тирсi сухiй завмира?... I раптом вiйнуло, шумить, Ворожить, чару?, спiва?. I знову весни вороття, I ржуть над чорноземом конi, I свiт, як умите дитя, Смi?ться на матернiм лонi. Хто зна? походiв трудних Камiння, i терен, i порох, Утому скривавлених нiг, Жароту дорiг неозорих, Огонь запорошених ран, Дихання, застрягле в гортанi, I небо, як висохлий жбан, I землю, зотлiлу до гранi, Той зна?, що значить рiка, Лямоваиа зiллям зеленим, Вода, що з землi виника I дише споко?м студеним. О водо! О щастя земне! О радiсть - жагу вдовольнити! Спадай, оросивши й мене, На жито, на квiти, на вiти! О рiки, ви сестри мо?! Кружляючи разом з землею, Заплiднюйте щастям ?? - I пiснею станьте мо?ю! Другий голос._ - Не кидайсь хлiбом, вiн святий! - В суворостi ласкавiй, Бувало, каже дiд старий Малечi кучерявiй. - Не грайся хлiбом, то ж бо грiх! - Iще до немовляти, Щасливий стримуючи смiх, Бувало, каже мати. Росли малята, з немовлят Робилися дорослi, I чуте десять лiт назад Забувано навпослi, I до архiву слово "грiх" Здали не пiд пiдстави Ми всi, навчавши слiв нових Дитинство кучеряве. Проте лишилася у нас, I зовсiм це не хиба, Глибока шана повсякчас - Так! - до святого хлiба! Бо красен труд, хоч рясен пiт, Бо жита дух медовий Життя несе у людський свiт I людськi родить мови. Хто зерно сi? золоте В землi палку невтому, Той сам пшеницею зросте На полi вселюдському. Третiй голос._ _ Гойда? вогку черемшину Весни всевладно? рука, I серце пiсню солов'?ну На по?динок виклика. У кожнiм кетязi пахучiм, У кожнiм квiтi, що зiйшов, Струму? струменем кипучим Мо? життя, мiй спiв i кров. I тропи сходяться ведмежi Тобi, о пристрасте, до нiг, I вколо бiло? одежi Кружля? черемшини снiг. О мила, бiла, снiжнокрила, Ти прилетiла, прибула, I руки навстiж розкрилила, I шовк одкинула з чола. Неначе з подиву, зiницi Розкрились широко, як нiч, I сон, що вiк не пересниться, З зелених котиться узбiч. I квiти клоняться пашистi, На милих танучи устах, I нiч в янтарному намистi Сто?ть до ранку при дверях. Одхилилася завiса минулого._ В туманi встають силуети._ _ Силует перший._ Хлопчина в подертiй одежi, Торбинка: цибуля i хлiб. I вечiр, i втома, i вежi Високого мiста. "Коли б!" Коли б не спiткнуться, не впасти, Дiйти, увiйти, досягти! Коли б хоч не взяти, то вкрастиi Нi! Взяти! Вiдняти! Згребти! I клониться ночi у ноги Недуга поблiдлого дня, I бризки болота. "З дороги!" - Пухке на конi паненя. Силует другий._ Вишива? i спiва?, I нiхто того не зна, Де узор вона кiнча?, Де ту пiсню почина. Свiту б цiлому спiвала, Вишивала б - всiй землi! Хата. Мати нездужала. Хлiб зацвiлий на столi. - Натомилася, дитино? А пiди вогню позич! - Мертве зiгнуте колiно. Нiч. У серцi вiчна нiч. Силуети._ ?х багато, багато, багато. Темнi зморшки на лицях худих. Тих скалiчено, тих лиш пiдтято, Тих убито, а мучено - всiх. Свiт - веселка, що з рiчки до лiсу Простяглася по небу, ясна, I крiзь райдужну видно завiсу Легкий зарис рибалки й човна. Ну, а ?м - нi рибалка, нi човен, Нi веселка, нi небо, нi лiс. Тiльки хрипи глухих перемовин, Тiльки зашморг, що горло затис. ?х багато, багато, багато... Бiль горба та клятьба на раба... Клято, проклято i переклято... I вста? на землi боротьба. Голос._ У петербурзькому заметi На скам'янiлiм битюгу Спинився Олександер Третiй, Народ зiгнувши у дугу. Росiя на морозi гола Казенним грi?ться вином, I обiйма?ться Микола З тобольським п'яним мужиком. I ти, i ти, народе рiдний, Серед задушених братiв... Невже ж для цього Вершник Мiдний Коня край прiрви зупинив? Повiв бурi Стояв Iсакiй тьмяно-смутен, I Вершник охляп не скакав, Коли пiдхмелений Распутiн Росiю вроздрiб продавав. Нева стогнала вiд печалi, В тифу здригалася вiйна, Як у Тавричеському залi Йшла переторжка голосна. Та сколихнулось поле й море, У дiлi - слово ожило, О, годi ранити докором, Де треба гострого меча! Палац Кшесiнсько?, як форум, Стрясла правиця Iллiча. Казка._ Пустила фея золотий клубок, За ним услiд у свiт пiшла дитина, I розкривав простори кожен крок, I трепетала далеч лебедина. Лежала мати, хора вже давно, I не пускала ясного дитяти, - Тож уночi втекло воно в вiкно Цiлющих лiкiв матерi шукати. Перелiсками i ярами йшла, А де дорога слалася надво?, - Дитину нитка золота вела, Як друг незрадний, до води живо?. Казала фея, що, мов дзвiн, дзвенить Одно на свiтi джерело студене, I на сторожi вiрно там сто?ть ??, дитини, мужнiй наречений. Як мiсяць, горде мав вiн чоло I свiтлi очi - лазуровi зорi, Iз-пiд камiння сам вiн джерело, Мов iскру, вибив у борнi суворiй. Iшла дитина, i нерiвна путь Не раз вела у нетрi й чорнi хащi, Де гад сичить, де звiрi злi ревуть, Вергаючи отруйний дим iз пащi. Iшла дитина, на очах росла, Змагала в серцi острах передвiчний, I в слушну мить ?й фея подала До бiлих рук булатний меч двосiчний. Iшла вона не день, iшла не рiк, I вродою доспiла, як пшениця, Коли вступила у дiвочий вiк З мечем двосiчним у стрункiй правицi! I не один у яр скотився звiр, I не одна розсiчена гадюка Сконала там, де мiж борiв та гiр Пройшла з мечем красуня бiлорука. I час настав. У чашi голубiй Переливався ранок, як перлина, I край безоднi при водi живiй Зустрiлася iз Жовтнем Укра?на. Сон - не сон._ Ти вся була - пружиста тетива, Натягнена до краю, до вiдмови. Ти вся була - зiрниця свiтова, Що озорила луки i дiброви. Горiла в пiснi свiчкою печаль, Минулих лiт ?дина осолода. Позаду - стiльки мурiв i проваль, Перед тобою - далеч ясновода. Днiпро зеленим лукам рокотав, Трава шептала у лугах ласкава Про Жовтi Води, славу серед слав, Про чуб i про сережку Святослава, Про сiрий камiнь з iменем Сiрка, Накресленим правицею безсмертя, Про днi, коли нога робiтника Топтала вперше хартi? подертi, Про вiчну правду мозолястих рук, Що золотi виводили будовк, Про день, коли Шевченко-самоук Вiстив науку гнiву i любовi, Коли, як рiчка рано навеснi, Влилася ти в нове всесвiтн? море, I в арсенальськiм спалено вогнi Неправду сиву i пожовкле горе, - Ти встала, рiдна, навстрiч всiм вiтрам I на питання - будем чи не будем? - Свiтам, сонцям, братам i ворогам Одповiла могутнiм Днiпробудом. Колишеться i хвилю? мла. У нiй проступа? бiлiсть i золото Лаврсько? дзвiницi, зелень розлогих пагорбiв, ниви, сади, будови. Iрпiнь. Молодий садок._ Чи пам'ята?ш ти, моя дружино, Той день весни, солодко?, як бiль Кохання першого? Я у садку З Богданчиком вовтузився: садили Пiд тином ми акацi? колючi, Щоб затiнок i захист нам давали Та садовi. Ти на пухких грядках Висаджувала цибульки тюльпанiв I коренi потворнi, iз яких Прекраснi мали вирости жоржини. Лунали дружнi голоси сусiдiв, Пересмiхи, перегуки. Шумiв Веселий по?зд, несучи людей, Всiх до одного сп'янених весною, I пiснею про Галю молодую В ньому дзвенiла молодiсть сама. Метелик раннiй пролетiв бездумно, Немов листок сухий, зненацька сiв На яблуньку, що посадив ?? В порядку шефства жвавий Копиленко, - I знову знявся, зляканий Богданом Чи Булькою, що в радостi собачiй Зичливо гавкала на цiлий свiт. Текло повiтря вогке над землею, Вiтрила-хмари в синявi пливли, I серце ждало. Раптом з далини Почувся - нiби тiльки уявився - Глибокий звук. Я стрепенувся перший I крикнув: "Гуси!" То були вони, Мандрiвнi птицi, вiсники весни! I всi ми приязним дивились оком На ключ гусей, що плив шляхом високим, I причувались в гоготаннi ?х Добросусiдськi вигуки та смiх, Як тут, у нас. О гуги. гусенята! Прилиньте нинi вактя на крилята Земних дiтей! Та нi! Дарма! Дарма! Мiй сад - пустеля, i мiй дiм - тюрми! I звертаю я голос на захiд, що жеврi? за мо?м вiкном. Пастушки босоногi I дiвчата у вогких волошках, Матерi, що дiтей на порозi стрiчали З грушевою ложкою в добрiй руцi! Ковалi й хлiбороби, Ученi й спiвцi, Що з одно? виходили хати На дороги широкi, як свiт! Винахiдники i садоводи, Що одважно й рiшуче Перекроювали шати землi На свою i нашу вподобу! Ки?ве мiй злотолитий, Iрпiнська тишо смолиста I рожева моя Романiвко! Рiки й луки, поля i заводи, Духотворенi людським трудом! Свiтла кiмнато моя З голосними, як дзвони, книгами! Портрети Шевченка i Руставелi, Пушкiна бронзовий бюсте, Початкiвцiв на?внi листи! Нiжнi щепи, що я садив Iз веселими, милими друзями! Народу мойого жаго невтоленна, Що вела на крутi верхогiр'я, Пурпуровим засiянi маком I повитi нетлiнними лаврами! Хто це все перекреслив Чорно-кривавою смугою? Хто вкинув у чашу погожого ранку, Коли мiй синок I тисячi наших синiв i доньок У свiжому бачили снi Ковалевого сина й крiпацького сина I тi??, що смерть поборола Свого слова безсмертною крицею? Укра?но! Прокляттям ти вся загримiла, Гнiвом ти вся налилась По тонкi золоченi вiнця, - I жага животворна твоя Стала помсти святою жагою! Ти жива, Укра?но моя, Ти жива у родинi великiй, У родинi народiв, що ?х Сила Жовтня навiки з'?днала, Як ?дна? нагiрнi бурхливi рiчки I спокiйнi рiчки степовi Море в лонi сво?м незглибимiм! Ти жива в мозолястих руках трудових, Що руками вояцькими стали, Ти жива, бо з тобою в бою, Всi очоливши братнi народи, Той народ, що великого Ленiна дав Людям i людству! Ти жива, Укра?но моя, Бо у гомонi вод тво?х чистих, Бо у шелестi нив тво?х рiдних Ворогу - смерть! Ти жива, бо в безсмертнiм братаннi, Що окрилене Партi? вiтром, Що осяяне Партi? сонцем, Ворогу - смерть! Голос прокляття._ Вiд синього неба i синiх квiток, Вiд доброго серця i чистих думок, Вiд поля, повитого в ранiшнiй сон, Як дар, як удар наш, зустрiньте прокльонi Вiд рук, що пручались на матернiм лонi, Вiд наших народжень, вiд наших агонiй, Вiд пiснi, вiд працi, вiд книг, вiд завзяття - Зустрiньте прокляття! Нема? покари, що вам заважка, На свiтi нема? легкого листка, Що б каменем вам на сумлiння не лiг, Коли б хто сумлiння збудити в вас мiг! Нема? суддi, що б здолав пом'якшити Вам вирок смертельний, порiддя несите, Нема? руки, мозолями свято?, Що вас не жадала б скарать за розбо?! Те тiло, що впало вiд месницьких рук, Здаля облiта? презирливий крук. Де крик душогуба навiки замовк, - З огидою ви? зневажливий вовк. Земля вас не прийме в обiйми святi?, Лиш вiтер-могута по свiту розвi? У дебрi-пустинi, на пiски безводнi, Розносячи вашi останки холоднi. Вiд поля, вiд моря, вiд чорних могил, Вiд хмари пожарiв, що тьмить небосхил, Вiд сирiт i вдiв, вiд старцiв i калiк - Прокльон вам навiк! I я бачу ??, бачу ту, кому до страдниць?их нiг клали поети всього свiту i всiх столiть найдорожчi сво? приносини._ Бачу матiр._ Простягла руки схудлi, Розчесала русi кудрi, Ой, що кучер до кучера, - Чи то ж краса докучила? Чи то ж лiта не краснi?, Чи оченьки не яснi?? Ой не краса докучила - Гримить-гуде за тучами, Лл? зливою злостивою Над матiр'ю над сивою. Iди ж, синку, кудрявчику, Кудрявчику-ласкавчику, Тройзiллячком умиваний, Яр-м'ятою укриваний, Сподiваний, угрiваний! Уста стулю - мовчатиму, Сльозу в очах держатиму, Коня твого за поводи Сама вiзьму у проводи. Iди, iди, дитя мо?, Не вкрий себе нi плямою, Брати стоять за брамою. Зовуть брати - в похiд iти, В похiд iти, народ вести. Кладу тобi печать одну, Як гнiв мо?х проклять, мiцну: Бий ворога не мружачись, Усiм життям напружачись, У серце бий недоброго, Бо роду ж ти хороброго. Уста стулю - мовчатиму, Сльозу в очах держатиму, Листiв тво?х чекатиму. I йдуть сини, несучи в грудях материне благословенн я, -i гуде земля - i шумлять води - i труп ворожий сиру землю кри? - i в серцi озива?ться слово: _ Ти вся - жага, ти вся - горiння, Ти - лук, стрiла i тетива, Столiттям явлене видiння, Моя зiрнице свiтова! Не раз та?ли муку чорну Тво? затисненi уста, Коли по воду животворну Ти йшла, мандрiвнице свята. Як ти верталася додому Вiд райдужного джерела I на коромислi тугому Двi кiнви золотi несла, - Напав розбiйник iз-за рогу, Розбив сосуди золотi I тiла вiчномолодого Розп'яв безсмертя на хрестi. I ти, розкинувши рамена, Дивилась, як дiтей тво?х Орда розтопту? шалена, I нiж разить, i тне батiг, Як падають доми i вежi З блакитi гордо? у прах, Як змiями повзуть пожежi По бiло-голубих хатах, Як вiд вогню чорнiють вишнi, Отари й череди бiжать, I тоне свiт у тьмi кромiшнiй, I стогне поле вiд проклять, - I погляд твiй нiмий, о мати, Понад землею загримiв, Заглушуючи всi гармати I всiх ?днаючи синiв. I почалась велика дiя, Назнаменована пора, - I ще нема? чародiя, Ще не загострено пера, Ще не розгорнуто суво?, Щоб пурпурове начертать, Як з нелюдами у двобо? Людська зарокотала рать. Вiдчувши в грудях спiльну рану I спiльний бачивши пожар, Устав пастух з Узбекистану, Iз Тули - тесля та зброяр. Устав твiй син, о рiдна мати, З синами сестер-матерiв, I на нападницькi гармати ?х грiм правдивий загримiв. I хоч тяжкi iще дороги До свiтосяйного кiнця, - З'?днала воля перемоги Всi чеснi голови й серця. О, бачу я вогнем облиту Страждущу постать на хрестi, - Та знаю: доки сонця-свiту, Не зникне правда у життi, I вiрю, нене, до загину, Що зiйде промiнь у долину, Неначе шабля золота, - I в заповiдану годину В прозору тишу голубину Ти зiйдеш, рiдна, iз хреста! 1942 p. Нова редакцiя - 1956 p. КОНI Води папившися з ясного джерела, Вертаються воии пiд поклики пастушi, I хитро щуляться у перволiткiв ушi... Хвилина - i табун мов буря понесла. А вечiр глибша?. Рожево-сиза мла Оповива? стен, людськi голубить душi, I хмарки плямами розбризкано? тушi Стають на обрi?, подiбному до скла. I от, натомленi, притихлою ходою Вони вертаються. Лиш кiлька стригунцiв Не хочуть нi вiвза, нi сну, нi супокою. Старого пастуха бере i смiх, i гнiв: Ну, сказано - малi! Усе б то ?м брикати!.. А легiт пестить ?х, немов ласкава маги. 26 лютого 1928 p ЛIТО I ВЕСНА Улiтку наша рiчка обмiлiла Пливе собi лiшiво, як i всi. Що ледачiша, як усi. Там окунь Заплямкав по-хижому - i рибки Розсиплються срiблястим водогра?м, Тiкаючи вiд нього; там норець (Пiрникоза, як кажуть пашi дiти) То бiлими виблиску? грудьми, То щезне у водi, лиш розiйдуться Круги широкi; там лиски чорнiють, Там крижнi крякають у ситiгяках, - I так щодня. Кропивка розцвiте, - Тремтять над нею в теплiй, сонний тишi Бабки прозоро-синi... Пiдростуть У лулi коники, i чуть далеко Сухе трiщання ?хн?... Все поволi, Розлого йде, нiкого не диву?, Нiкому серця не стиска?. Свiт Здасться викiнченим, як поема Митця старого, - а бува? часом, Коли хотiлось би його зламати, Розвiяти, по вiтру розпустить! Так iнодi поеми всi вiддав би За кiлька слiв нерiвних, гарячкових, Повитих гнiвом, радiстю, любов'ю, Немудрих слiв, сильнiших за премудрi! Зате яка тривога навеснi! Шумлять, бушують каламутнi води, IЦо аж обличчя гребля затуля? Вiд остраху. I що не день - новi Перекликаються з гостями гостi. Ну,_ хто усiм ?м зна? iмена? Сам Родiон заплуту?ться часом У ?хнiх назвиськах. Он тi качки, IЦо крилами так дивно дзеленчать, Рябiючи на сопцi, - може, Мурман Iскал ?х, як дачникiв звичайних, Що вже й дали завдаток, - а коли б У нас вони хоч би два гостювали Чи зо три днi, - то й то було б за радiсть, Мов пiднялася б голуба запона Над незнайомим кра?м i життям!.. А он i гуси: ?м колись у нас Жилося нiчогенько. Хоч бувало, Що князь який, покинувши билину, Чи запорожець, вискочивши з думи, Пускав мiж них гартовану стрiлу, - Зате в таких пищали комишах ?х виводки, що й оком пе проглянуть, А ?жi i статистик найпильпiший Не мiг би взять на облi к... А тепер Вони у пас лише переночують Та трошки погегочуть про колишн?, - I далi, як флотилiя одважна, Пливуть па пiвнiч. Он i пашi крижнi, Дзвiнкi чирки та кулики спiвучi. Та все це в весняному, все святочне, Усе це одмiнило голоси, Усе це повне дивно? нестями... Ходи, любуй, дивися, прислухайся, Бо незабаром - буде день такий - Ввiйде рiка у береги звичайнi I перельотнi гостi одлетять, А решта попару?ться i жити Почне життям розмiреним. Iди ж, Насичуйся весною, упивайся, Вбирай у себе голоси та барви, Перекликайся з Мурмапом, пошли Ясний привiт чужим лiсам i рiкам - I знай, що знов прилинуть восени Мандрiвнi згра?, знову розколишуть Повiтря дзвоном, свистом, щебетанням - I звеселять прозору далечiнь! 1927 НЕОПАЛИМА КУПИНА 1 На всесвiт славен красотою, Страшний у сполохах пожеж, Невже лиш мукою святою Ти у безсмертя увiйдеш? Колишн?, в каменi сповите, Вста?, мов хвилi у Днiпрi, I бачать Укра?ни дiти, Як Володимир на горi Крiзь непроглядну нiч криваву, Благословляючи народ, Веде свiй люд, свою державу На яснi води вiд негод. Дитя, розтоптане копитом Несамовитого коня, Вста?, як судiя над свiтом, I дверi правдi вiдчиня. На суд зiйшлися гори й море. Здригнулись гнiвом небеса, I скосить, чорний людоморе, Тебе смертельная коса. Ще вiтер хмари не розвiяв, Ще гай вiд жалощiв поник, Та знов чоло пiдводить Ки?в, Щоб не хилить чола повiк. 2 Дитинства теплота i мудрощi старечi, Сивiнь минулого i зелень майбуття, Труда нестримний крок, любовi нiжнi речi,- Це ти, мiй городе, це ти, мо? життя! Ти сповивав мене, розумний чародiю, I першi ти пiснi наспiвував менi, У душу ти вложив i муку, i надiю I серцю повелiв дзвенiти, як струнi. У кожнiй лiнi?, на кожнiм поворотi Очам ти вiдкривав невиданi дива, I вулицi тво? плили злотоворотi У далеч, де зоря сiяла свiтова. Ти колихав мене, ти добрi чари дiяв, Ти душу вiрнiстю i честю напо?в, I я в свiй смертний час промовлю слово - Ки?в, Як слово матерi, з усiх найкраще слiв. _ 3 Гудуть далекi вiщi дзвони, Народ, мов сотнi рiк, пливе, I море жупанiв червоне Кипить i гра?, як живе. I воля корогвами ма?, I, весь у золотi й вогнi, На гребiнь хвилi виплива? Богдан на лебедi-конi. Упала шляхта знавiснiла I покотилася у прах, I панство горде наша сила Уздрiла в себе у ногах. Та зна? гетьман, що та?ться Звiрота в полi i тепер,- I до восточно? столицi Правицю владну вiн простер. 4 Тесляр i смолокур, рибалки й гречкосi?, I генiй-будiвник, i робiтник-творець Пiдносили тебе у вiрi i в надi?; На те, що збудеться високий рiшенець: Що випроста?ш ти свiй стан златопоясний, Що вгору повiнню полл?ться твiй Подiл, Що над Софi?ю розквiтне день незгасний I зрине твiй народ, мов сокiл-златокрил. О, скiльки диких бур шугало над тобою, Злодiйських скiльки рук на скарб сягало твiй! Але скипав народ, як гнiвний шум прибою, I проти ворога ставав на смертний бiй. Коли надходила ворожа рать лукава, Немов дамаська сталь, була твоя рука, I свiточ твiй палав, як слава Святослава, I був твiй гнiв святий, як нiж Залiзняка. _ 5 Гарячий город-герою, Хiба той день i час забуть, Як разом з братньою Москвою Ступив ти на свободи путь? Хiба зiв'янути знаменам, Що маком розцвiли палким, Коли над Ки?вом зеленим Розвiявсь битви чорний дим? Хiба поникнуть непокiрнiй I непоклiннiй головi, Хоч би недолюдки невiрнi Тебе втопили у кровi? Нехай лiтопис твiй роздерто, Запався Ярославiв вал, Але не вмер, не може вмерти Твiй волелюбний Арсенал! 6 Тут, де ходив Тарас у гнiвi та задумi, Де Леся смертний бiль i смерть перемогла, Де колихалися тополi в срiбнiм шумi, Де пiсня рутою зеленою росла, Де в кожен камiнець на гостелюбнiм бруку I в кожне дерево на схилi край Днiпра Вложив народ-борець свою любов i муку У чистiм прагненнi високого добра,- Тут диким потоптом гидка пройшла нiмота, Дiвчатам гнучий стан ламаючи, як звiр, I в гнiвi Золотi здригалися Ворота, I материнський плач пiдносився до зiр. Вбивали все живе i все святе сквернили Убивцi, сповненi пiдлотою ущерть, Та проти сили тьми яснi повстали сили... Смерть осквернителям! Убивцям - тiльки смерть! _ 7 Нема Хрещатика, нема?, Поник Шевченкiвський бульвар, I нiби кров на небокра? Багровий точиться пожар. Спинись, проклятий супостате, На свiт востанн? оглянись: За тiло матерi розп'яте Сини на кару пiднялись. Поб'? тебе прокльон стоустий, Зненависть права спопелить: Ти в дiм криваво? розпусти Хотiв наш храм перетворить. Ти пiснетворцям i героям Ганебну долю прирiкав, Щоб рiд наш чесний перегноем В тво?х садах перегнивав. Камiнне серце, чорний розум, Порiддя хтивостi i зла, Хотiв ти лютостi морозом Побить первоцвiти тепла. Конай же, кате окаяннийi Гори на вiчному вогнi! Нехай нове життя постане В неопалимiй купинi! _ 8 Сади схилялися над чистою водою У золотi плодiв, у пурпурi ягiд, Котилися поля круг тебе й пiд тобою, I спокiй творчостi iшов змаганню вслiд. Дiвочi постатi у бiлiм i червонiм - В калинi, наче жар, i в чистому снiгу - Понад Славутича голубоводним лоном Клонились, у пiснi вливаючи жагу. I вроду ?х вода струмисте вiдбивала, I колихала спiв розгониста луна, I з-пiд iмлистого свiтилась, запинала Прийдешнiх радощiв погожа далина. I Ки?в височiв будинками стрункими, Щодня дивуючи, чаруючи щораз, I серце вiрило, що цвiт його цвiстиме Над свiтом i в свiтах, незламний, як алмаз. Для нього ми рiллю орали соковиту, Тесали каменi, лили прозоре скло, Щоб вiн пiдносився поважно й гордовито, У мармур прибраний, повитий у зело. Вiд Сагайдачного i вiд Петра Могили Дорога втоптана водила юнакiв Туди, де розуму i добростi учили Нетлiнних книг ряди - утворення вiкiв. Де раду радили гарячi декабристи, Де руку ратаям дали робiтники, Щоб не для власно? дороги i користi - Для щастя людського, простертого в вiки, На прю велику стать iз троном i тюрмою I волi кров свою вiддати i любов,- Сiяла молодiсть крилатою весною, I працi перегук в бори далекi йшов. Бори i Бровари, i Дарниця, i Канiв, I хвилi жовтих нив аж до стрiмких Карпат, Моря й материки, i далеч океанiв Твiй блиск розносили i славили стократ. Ти силу перейняв Микули й Святогора, Щоб у мiхи старi нового влить вина. I гордо зносився ти над земнi простори, Неопалимая, священна купина! _ 9 Ти чу?ш, батьку? Припадають Сини тво? тобi до нiг I кров'ю злою напувають Твiй сад i поле, i порiг. Ти чу?ш, батьку? Стрепенися, Ворожу силу скинь iз плiч. Гармати в Броварському лiсi Гримлять, як дзвони, день i нiч. Ти чу?ш, батьку, як ступа? Непереможна рать твоя, Як древнiй Фастiв посила? Полки Семена Палiя? I партi? почувши слово, Стобратнi рушили вiйська, I встала помста стоголово, I кара вистигла тяжка, I захиталися дерева, I надра потряслись земнi, I рев роз'яреного лева Збудив Днiпро на самiм днi. I туманiють вражi згра?, I сонце з хмари вирина, I з-над пожарiв виника? Благоуханна купина. 4 жовтня 1943 p. ПIСНI Коли пiсн i мойого краю Пiливуть у рiдних голосах, Менi зда?ться, що збираю Цiлющi трави я в лугах. В пiснях i труд, i даль походу, I жаль, i усмiх, i любов, I гнiв великого народу; I за народ пролита кров. В пiснях дiвоча свiтла туга I вiльний помах косаря, В них юнiсть виника? друга, Висока свiтиться зоря. Люблю пiснi мойого краю, Та ве спинюсь на тiм лишень: З любов'ю вухо привертаю Де братнiх на землi пiсень. Нема? людностi тако?, Громади жодно? нема, Яка б iз давнини глухо? Iшла по всесвiту нiма. Багато голосiв на свiтi, Як барв на поверхнi земнiй, Та всi вони в ?дине злитi У мрi? людства вiковiй. Це - рук стискання працьовите, Це - серць братання у бою... Жагу пiсень, в трудi омитих, Люби, як брат сестру свою. У кожнiй мовi, в кожнiм словi Краси майбутнього шукай, Де в неохмаренiй любовi Розквiтне свiту небокрай. 1951 СЛОВО ПРО РIДНУ МАТIР Благословен той день i час, Коли прослалась килимами Земля, яку сходив Тара Малими босими ногами, Земля, яку скропив Тарас Дрiбними росами-сльозами. Благословенна в болях ран Степiв широчина-бездонна, Що, як зелений океан, Тече круг бiлого Херсона, Що свiй дiвочий гнучий стан До днiпрового тулить лона. Благословенна ти в вiках, Як сонце наше благовiсне, Як вiщий бiлокрилий птах, Печаль i радiсть наша, пiсне, Що мужнiсть будиш у серцях, Коли над кра?м хмара висне. Благословеннi ви, слiди, Не змитi вiчностi дощами, Мандрiвника Сковороди З припорошiлими саквами, Що до цiлющо? води Просту?, занедбавши храми; Благословен мечiв ясних Огонь, отчизни охорона, Iржання коней бойових, Морських походiв даль солона, I "Ене?ди" владний смiх, Полтави тихо? корона, Гаряча дума Кобзаря, Що i в огнi не спопелi?, I молоток Каменяра, I струни Лисенка живi?, I слави золота зоря Круг Заньковецько? Марi?! I труд, i пiт благословен, Життя рясного виногради, I при дорозi зелен клен, I свiтло мудро? лампади, I майво збратаних знамен Навкруг Кремлiвсько? огради. Благословенна синь озер, I Псло, i повiв рути-м'яти, Народу генiй, що не вмер, Не вмре вiд жодно? гармати, У гронi свiтлому сестер Благословенна наша мати. Благословеннi ви, брати, Що в сяйвi дружби i свободи Идете до спiльно? мети, На яснi зорi й тихi води, Благословен i славен ти, Росiйський смiливий народе! Хто може випити Днiпро, Хто властен _виплескати море, Хто наше злото-серебро Плугами кривди переоре, Хто серця чистого добро Злобою чорною поборе? Настане день, настане час - I розiлл?ться знов медами. Земля, що освятив Тарас Сво?ми муками-дiлами, Земля, що окрилив Тарас Громовозвукими словами. Хiба умерти можна ?й, В гарячiй захлинутись кровi, Коли на справедливий бiй Зовуть i дерева в дiбровi, Коли живе вона в мiцнiй Сiм i великiй, вольнiй, новiй? Хiба ?й можна одцвiсти, Коли зоря горить рожева, Коли шумлять-дзвенять свiти Вiд рику раненого лева, Лисицi брешуть на щити I кличе див поверху древа! Хто золоту порве струну, Коли у гуслях - дух Боянiв, Хто димний запах полину Роздавить мороком туманiв, Хто чорну витеше труну На красний Ки?в наш i Канiв? Нi! Сили на землi нема I сили на землi не буде, Щоб потягти нас до ярма, Щоб потоптати нашi груди, Бо Партiя бiля керма Сто?ть, радянськi, вiльнi люд и I Гримить Днiпро, шумить Сула, Озвались голосом Карпати, I клич подiльського села В Путивлi, сивому чувати. Чи совам зборкати орла? Чи правду кривдi подолати? О земле рiдна! Зна?ш ти Свiй шлях у бурi, у негодi! Вста? народ, гудуть мости, Рокочуть рiки ясноводi!.. Лисицi брешуть на щити, Та сонце уста? - на Сходi! 1941 p. СПАСИБI Яке це славне слово - хлiбороб,- Що жартома ще звуть i гречкосi?м! До слiв найкращих я вписав його б, До тих, якi ми серцем розумi?м! Який це труд, який солоний пiт, Яка жага i втома житт?дайна! Ну, безперечно, зна? цiлий свiт Про роль почесну трактора й комбайна. Спасибi ?м: помiчники живi Вони у чеснiм хлiборобськiм щастi... Та треба працювать i головi, Докласти треба руки мозолястi, Щоб красувався вбогий перелiг Нечувано багатим урожа?м, Щоб гречка розливалася, як снiг, Пшениця слалась маревом безкра?м, Щоб кукурудза в строгому ладу Пiдкорювала все новi простори, Щоб жайворонки пiсню молоду Пiдносили над колосисте море, Щоб хлiб, як сонце, сяяв на столi У кожнiй хатi, домi та колибi... Уклiн земний працiвникам землi! Вам, сiячi, плугатарi,- спасибi! 9 вересня 1960 p. Гагра ХУДОЖНИК Миколi Балсановi Густими барвами _земними Вiн звеселя? полотно, I _чим ряснiш воно цвiстиме, Тим довше житиме воно. Не кожну фарбу, що потрапить Йому пiд руку, вiн бере, Життя не кожний марний клапоть,- Лиш те з життя, що не умре! Але бува?, що в дрiбницi У сонця вiдсвiтi легкiм Велике ся?во та?ться, Як в iскрi - блискавка i грiм. Листка осiнн? опадання, Повита iне?м трава,- Вiсть про весняне розцвiтання, Розгадка давнього нова! Та найпишнiше там цвiтiння, Найвище серце там злiта, Де рух, де дiя, де горiння, Чуттiв i мислей повнота. Тому вiн з пристрастю такою Малю? море без кра?в, Часи не сну, а неспокою, Великих Партi? сивiв. Вiн пильний, смiливий, стоокий, Нiщо вiд нього не втече, Минулi i майбутнi роки Вiн пiдiйма? на плече. Вiн - труд, вiн - гнiв, вiн - спiв любовi, Вiн там, де люди й боротьба, Вiн - братнiй усмiх юнаковi, Вiн - меч повсталого раба. I ми чита?мо з картини: Яке глибоке щастя - жить, Буть гiдним iменi людини, Народу й людськостi служить! 12 жовтня 1954 р ШОПЕН Шопена вальс... Ну хто не грав його I хто не слухав? На чи?х устах Не виникала усмiшка примхлива, В чи?х очах не заблищала iскра Напiвкохання чи напiвжурби Вiд звукiв тих кокетно-сво?вiльних, Сумних, як вечiр золотого дня, Жагучих, як нескiнчеиий цiлунок? Шопена вальс, пробреньканий невмiло На пiанiно, що, мовляв поет, У неладi "достигло идеала", О! даль яку вiн срiбну вiдслонив Менi в цей час вечiрньо? утоми, Коли шука? злагiднiле серце Ласкавих лiнiй i негострих фарб, А десь хова? i жагу, i пристрасть, I мрiю, й силу, як земля хова? Непереборнi паростi трави... В снiги, у сиву снiжну невiдомiсть, Мережанi, оздобнi линуть сани, I в них, як сонце, блиснув iз-пiд вiй Лукавий чи журливий - хто вгада?? - Гарячий чи холодний-хто, збагне ?- Останнiй, може, може, перший усмiх. Це щастя! Щастя! Руки простягаю Б'? снiг iз-пiд холодних копитiв, Метнулось гайвороння край дороги I простяглась пустиня навкруги. Сiдлать коня! Гей, у погоню швидше I Це щастя! Щастя! - Я прилiг до гриви, Я втис у теплi боки остроги - I знову бачу .те лице, що ледве Iз хутра вигляда?... Що менi? Невже то сльози на ?? очах? То сльози радостi - хто те? скаже? То сльози смутку-хто те розгада? А вечiр палить вiкна незнайомi, А синя хмара жаром пройнялася, А синiй лiс просвiчу? огнем, А вiтер вiти клонить i спiва? Менi в ушах... Це щастя! Це любов! Це безнадiя ! Пане Фредерiку, Я знаю, що нi вiтру, нi саней, Анi коня нема? в вашiм вальсi, Що все це - тiльки вигадка моя Проте... Нехай вам Польща , чи Жорж Занд Коханки двi, однаково жорстокi! - Навiяли той нiжний вихор звукiв,- Ну й що ж по тому? А сьогоднi я Люблю свiй сон i вас люблю за нього, Примхливий худорлявий музиканте... 1934 p. ВЕРБОВА ГIЛКА Вербова гiлка зацвiла У мене на столi, Як символ сонця i тепла, Ще схованих в iмлi, Як знак зелено? весни, Котра ще вдалинi, Як знак, що щастя сад рясний Даровано менi. Вербова гiлка на столi У мене розцвiла... Прилинуть, серце, журавлi, А в них на кожному крилi Дар сонця i тепла! 13 лютого 1946_ p._ * * * Вже червонiють помiдори, I ходить осiнь по травi, Яке ще там у бiса горе, Коли серця у нас живi? Високi айстри, небо син?, Твiй погляд, милий i ясний... Це все було в якiйсь кра?нi, Але не знаю я в якiй. Що з того, що осiннiм чарам Прийде кiнець? Але в цю мить Баштан жовтi? понад яром, Курiнь безверхий нiби спить, I гнеться дерево вiд плоду, I не страшний, мо? дитя, Нам час останнього походу Без вороття - без вороття. 1911-1918 pp. * * * Ластiвки лiтають, бо лiта?ться, I Ганнуся любить, бо пора... Хвилею зеленою здiйма?ться Навеснi Батийова гора. Гнуться клени нiжними колiнами, Чорну хмару срiблять голуби... Ще от день - i все ми, все докинемо Для блакитнокрило? плавби. Хай собi кружля?, оберта?ться, Хоч круг лампочки, земля стара!.. Ластiвки лiтають, бо лiта?ться, I Ганнуся плаче, бо пора... 1929 p. * * * На бiлу гречку впали роси, Веселi бджоли одгули, Замовкло поле стоголосе В обiймах золото? мли. Дорога в'?ться мiж полями... Ти не прийдеш, не прилетиш I тiльки дальнiми пiснями В мо?му серцi продзвениш. 1911-1918 pp. * * * Поле чорнi?. Проходять хмари, Гаптують небо химерною грою. Пролiскiв перших блакитнi отари.. Земле! як тепло нам iз тобою! Глита? далеч. Рiчка синi?. Рiчка синi?, зiтха?, смi?ться... Де вас подiти, зеленi надi?? Вас так багато - серце порветься! 1911-1918 pp. * * * Серпень з вереснем стискають Один одному правицi, Що одна правиця - сонце, Друга - мiсяць-молодик. Просвистiли ситi крижнi Над утомленим болотом; У густому верболозi, Де залiг густий туман, Гомонять перед нiчлiгом, Опустившись, нiби хмарка, Невпокiйливi шпаки. А земля лежить медова, . А над вiчними льодами, Над Пiвнiчним океаном, В гострiй птичiй далинi, - Прокладають путь сувору Молодi аеронавти, I домують: на крижинi Мореплавцi молодi. А земля лежить медова, А в глухих степах азiйських, Де схиля?ться без вiтру Дзвiнкостеблий саксаул, Добувають воду свiтлу, Росять жадiбнi просторi?, Живоносне зерно сiють Нашi сестри i брати. Я стою, я стис рушницю, Дожидаю перельоту, Лугову вдихаю вогкiсть Ненаситними грудьми, А душа вже набряка?, Як дубова брость весною, I розiв'?ться небавом У неспiванi пiснi. Все тобi, медова земле, Все тобi, моя кра?но, Де смуглява ходить праця По оновлених полях! Все тобi несу з любов'ю, Пiвдню й пiвночi складаю Працю рук, зусилля мозку, Блиск очей i серця кров! 1936 p. * * * Яблука доспiли, яблука червонi! Ми з тобою йдемо стежкою в саду. Ти мене, кохана, проведеш до поля, Я пiду - i, може, бiльше не прийду. Вже моя любов доспiла пiд промiнням теплим, I ?? зiрвали радiснi уста, А тепер у серцi щось тремтить i гра?, Як тремтить на сонцi гiлка золота. Гей, поля жовтiють, i синi? небо, Плугатар у полi ледве маячить. Поцiлуй востанн?, обнiми востанн?; Вмi? розставатись той, хто вмiв любить. 1911-1918 pp. ============================================================== Володимир Самiйленко ЕЛЬДОРАДО Десь далеко ?сть кра?на Пишна, вiльна, щастям горда, Кожний там живе щасливо - Держиморда, держиморда. В тiй кра?нi люблять волю, Всяк ?? шука по змозi I про не? розмовля? - У острозi, у острозi. Там усяк говорить правду Непiдкупними устами, Там за правду щира дяка - Батогами, батогами. Там неправдi та злочинству Не вважають i на волос, Там злочинних зараз лають - Та не вголос, та не вголос. Там уряд "блюде" закони, Дба про всiх, немов про рiдних, За провинностi ж кара? - Тiльки бiдних, тiльки бiдних. Суд там скорий: як ти винен, То зашлють "без проволочки", А не винен, то й вiдпустять - Без сорочки, без сорочки. В тiй кра?нi всякий може По заслузi шани ждати: Там на те хрести й медалi - Для багатих, для багатих. Там тверезiсть у повазi, Видно скрiзь тверезу спiлку, Всi там п'ють самую воду - Та горiлку, та горiлку. Там всi люди роботящi, Там нарiвнi з мужиками Всi пани працюють щиро - Язиками, язиками. Там широка воля слову: Кожний пише все, що зна?, А цензура лiберальна - Все черка?, все черка?. Там письменникам за працю Сам уряд склада? дяку I з трiумфом ?х провадить - В Сибiряку, в Сибiряку. Там говорять по-французьки Не то значнi, а й лаке?, А пани всi мови знають - Крiм сво??, крiм сво??. Там зiйшлися всi народи: Москалi, "хахли", поляки, I живуть вони так дружно - Як собаки, як собаки. Там живе племiн усяких Престрашенна мiшанина, I за те той край зоветься - Русь ?дина, Русь ?дина. 3 сiчня 1886 МРIЯ БЮРОКРАТА Як гляну на мiсяць i зорi червонi, Хотiв би я вгору летiти в балонi, Покинув би службу i землю прокляту, Де так небезпечно тепер бюрократу, Де вiльностi всякi заводять прем'?ри, Де людям поважним грозяться есери, Де легко ма?тку позбутись дощенту, Де цiнять так низько державную ренту. Ой, дайте ж балона! Я землю покину; Самi вже спасайте крамольну кра?ну, Нехай вам голота дикту? закони; Мене ж авансуйте та дайте прогоннi, Копiйку на милю земно? орбiти, Щоб стало з залишком на Мiсяць летiти... А може, я кину цю любу химеру I, грошики взявши, махну на Рiв'?ру. НА ПЕЧI (Укра?нська патрiотична дума) Хоч пролежав я цiлий свiй вiк на печi, Але завше я був патрiотом, - За Вкра?ну мою, чи то вдень, чи вночi, Мо? серце сповнялось клопотом. Бо та пiч - не чужа, укра?нська то пiч, I думки надиха менi рiднi; То мiй Луг дорогий. Запорозька то Сiч, Тiльки в форми прибрались вигiднi. Нашi предки колись задля краю свого Труд важкий пiдiймали на плечi; Я ж умiю тепер боронити його I служити, не злазячи з печi. Еволюцiя значна зайшла вiд часiв, Як батьки боронились вiйною, - Замiсть куль i шабель у нових дiячiв Стало слово гаряче за зброю. Може, зброя така оборонить наш край, Але з нею прекепська робота: Ще пiдслуха? слово якесь полiцай I в холодну завдасть патрiота. Та мене почуття обов'язкiв сво?х Потяга? служити народу; Щоб на душу не впав менi зрадництва грiх, Я знайшов собi добру методу. Так нехай же працюють словами й пером Тi, що мають двi шкури в запасi... I, розваживши так, я вiддався цiлком Працi тiй, що ?дина на часi. На та?мних думках та на мрiях палких Я роботу народну обмежу; Та зате ж для добра землякiв дорогих Я без мрiй i хвилини не влежу. I у мрiях скликаю численнi полки З тих, що стати за край свiй охочi, Слово ж маю на те, щоб ховати думки, Якщо зраджують ?х мо? очi. До письменства я кличу, - звичайно, в думках, Щоб свiтило над нашою нiччю, Хоч, на жаль, мати книжку народну в руках Я признав небезпечною рiччю. О кра?но моя! я зв'язав свiй язик, Щоб кохати безпечно iдею; Але в грудях не можу я здержати крик У годину твого ювiлею. "Ще сто?ть Укра?на! Не вмерла вона I вмирати не ма? охоти. Кожна пiч укра?нська - фортеця мiцна, Там на чатах лежать патрiоти". Слава ж нам! бо коли б дух народу погас, Не стерпiвши свого лихолiття, То по йому хоч зо два примiрники з нас Дочекають нового столiття. Слава нам! хоч би вмерла Вкра?на колись, ?? слiд буде легко шукати: А щоб краще навiк тi слiди збереглись, Буде зроблено з нас препарати. 28 жовтня 1898 р. ПАТРIОТА IВАН Що за славний патрiота Наш Iван, якби хто знав! Тiльки що роззявить рота, Про народ уже й почав; А казать промову стане, То й не жди, щоб був кiнець. Патрiоте наш Iване! Ти, ?й-богу, молодець! В його дух зовсiм народний: Не пiзнiш як за сiм рiк Стане вiн (хоч благородний) Говорити, як мужик; Ще й книжки писати стане Про народ наш Iванець. Патрiоте наш Iване! Ти, ?й-богу, молодець! Вiн читав книжок багато, Зможе дещо й цитувать; В голову його напхато Стiльки, що й не розiбрать. Стрiне труднiсть - тiльки гляне, Вже й знайшов ?й рiшенець. Патрiоте наш Iване! Ти, ?й-богу, молодець! Убрання на ньому гарне. Вiн естетик. Нi одно Слово з уст його вульгарне Не злiтало вже давно. А на балi... Серце в'яне, Як вiн пiде у танець. Патрiоте наш Iване! Ти, ?й-богу, молодець! Працю вiн шану? дуже. "В працi все, мовляв, лежить". Тих, хто батькiвщинi служе, Радий скрiзь вiн похвалить. Вiн i сам колись пристане До роботи... в гаманець. Патрiоте наш Iване! Ти, ?й-богу, молодець! 1888 p. ПАТРIОТИ Два хлопцi укупi стояли, А третiй дививсь оддалi, Як тi гаряче розмовляли Про долю сво?? землi. Один у широкiй промовi Народнi права боронив; Вiн докази всi науковi По пунктах як слiд розложив. Народну окремiсть натури, I склад особливий думок, I давнiсть сво?? культури,- Довiв вiн усе те з книжок. А другий про те? доводив, Як дiйде народ сво?х прав, I в поступi iнших народiв Вiн мiсце йому показав. Так дво? вели язиками Роботу для краю свого, Гукали й махали руками, Де рiч вимагала того. А третiй не мовив нiчого: Вiн мовити красно не мiг, Але задля дiла святого I жив вiн, i в землю б полiг. Тi дво?, з балачки втомившись, Веселi собi розiйшлись, А третiй стояв зажурившись I наче дивився кудись. Але вiн не тую картину Вбачав, що круг нього була; Вiн бачив душею Вкра?ну I все що вона добула. Вбачались йому патрiоти Iз купою слiв голосних, А поруч мiльйони голоти, I темнiсть, i вбожество ?х. 1889 р. СЛОВА I ДУМКИ Ми бажа?м волю дати Всiм народам i народцям. (Краще б дулю, а не волю Дати нашим iнородцям). Отже, в нас усi народи Будуть рiвними братами. (Можна легко ?х i швидко Порiвняти нагаями). Ми на лихо дуже добрi; Всiх ми любим на дурницю. (Укра?нцi, вiддавайте ж За любов свою пшеницю). Iнородцi, ви нам любi, Нашi вiрнi, нашi друзi. (Щоб були вiрнiшi, треба Вас держати на ланцюзi). Вiйсько власне всiм народам Да?мо ми, демократи... (Як дамо, то вже зумi?м Саме в час i розiгнати). Да?мо ми всiм народам Право власного уряду. (Зробим так, щоб i не чхнули Без дозволу з Петрограду). Словом, буде всiм кра?нам Автономiя найширша. (Добре, що не все те правда, Що говориться для вiрша). 1917 р. УКРА?НI Ти звеш мене, й на голос милий твiй З гарячою любов'ю я полину; Поки живуть думки в душi мо?й, Про тебе, ненько, думати не кину. Як мрiю чистую з найкращих мрiй, Я заховаю в серцi Укра?ну, I мрiя та, як свiтище ясне, Шляхом правдивим поведе мене. Нехай той шлях важкий, нехай тернистий! Але хiба тодi квiток шукать, Коли тебе, твiй любий образ чистий Несхнучi сльози тяжко туманять? Коли твiй генiй навiть променистий Онемощiв i почина згасать? О нi, того скарають муки лютi, Хто зможе в час такий тебе забути! В бiдi тво?й рiднiша ти менi; Тобi несу я сили всi, що маю; I працю тиху, i мо? пiснi На вiвтар твiй побожно я складаю. Натхни ж мене! Нехай у мертвiм снi Я днiв мо?х даремно не загаю! Нехай я знаю, що недурно жив, Що за життя тобi я заплатив. Коли я був дитиною малою, Красу твою повсюди я вбачав, Здавалась ти веселою, ясною, Мене твiй вид веселий чарував, Тодi я ще душею молодою Про муки тайнi ? тво? не знав; Тепер же бачу я тво? страждання, I ще зросло мо? к тобi кохання. Прийми ж мо? пiснi, як дар малий Велико? i вiрно? любови! Що зможе дати мiй талан слабий В скарбницю любо? тво?? мови, Вiн певно дасть, i знай, що в час страшний Твiй син тобi не пожалi? крови I що не спинить страх усiх погрiз Мо?х пiсень, мо?х за тебе слiз. 30 серпня 1888 р. II _ Поки душею я не втонув iще В нiрвану й тiло ще не розпалося, Я можу ще тебе, Вкра?но, Серцем кохати й тобi служити. Я ще тво?ю втiхою тiшуся, Я ще тво?ю мукою страждаю, Я можу ще в гарячих мрiях Благословляти тебе на щастя. Але чому я цiло? вiчностi Не маю вiком, смертi не знаючи,- Я вiчнiсть би вiддав для тебе, Рiдний i вiчно коханий краю. ?сть вiчнiсть, кажуть, душi безсмертнi? Вмирать не можуть, нi руйнуватися, Але по смертi мусять жити, Можуть дiзнати блаженство райське. Яке ж блаженство, краю коханий мiй, Тво?м без тебе дiтям зi сталося? Чи може бути той щасливим, Хто вже не бачить тебе й не чу?? I хто не може правду довiчную, Котру на небi прямо вбача? вiн, Справдити на землi коханiй, Нi помогти ?й не може словом? Нi... нi! Не хочу щастя такого я! Нехай iз тiлом гине й душа моя, Коли тебе я не могтиму Серцем кохати й тобi служити. УКРА?НСЬКА МОВА Пам'ятi Т. Г. Шевченка Дiамант дорогий на дорозi лежав,- Тим великим шляхом люд усякий минав, I нiхто не пiзнав дiаманта того. Йшли багато людей i топтали його. Але раз тим шляхом хтось чудовний iшов, I в пилу на шляху дiамант вiн найшов. Камiнець дорогий вiн одразу пiзнав, I додому принiс, i гарненько, як знав, Обробив, обточив дивний той камiнець, I уставив його у коштовний вiнець. Сталось диво тодi: камiнець засiяв, I промiнням ясним всiх людей здивував, I палючим огнем кольористе блищить, I промiння його усiм очi слiпить. Так в пилу на шляху наша мова була, I мислива рука ?? з пилу взяла. Полюбила ??, обробила ??, Положила на ню усi сили сво?, I в народний вiнець, як в оправу, ввела, I, як зорю ясну, вище хмар пiднесла. I на злiсть ворогам засiяла вона, Як алмаз дорогий, як та зоря ясна. I сiятиме вiк, поки сонце сто?ть, I лихим ворогам буде очi слiпить. Хай же тi вороги понiмiють скорiш, Наша ж мова сiя щогодини яснiш! Хай коштовним добром вона буде у нас, Щоб i сам здивувавсь у могилi Тарас, Щоб, поглянувши сам на створiння сво?, Вiн побожно сказав: "Вiдкiля нам сi??!" 1885 р. ДIЯЧ Я працюю ввесь вiк для народу (Якщо маю вигоду). Полягти я для його готовий (На перинi пуховiй). Я - пiдпора громадського ладу (Поки маю я владу). Людям силу даю тiльки певним (Небожатам i кревним). Всiх караю лихих i нечистих (Ворогiв особистих). Я митець на закони державнi (Переписую давнi). Для проектiв меткi в мене руки (Без помоги науки). На вiйнi ж я смiлiший за Гонту (Тiльки б далi вiд фронту...). ============================================================== Михайло Семенко БРОНЗОВЕ ТIЛО В мене бронзове тiло На бiлiм пiску Скiльки iскор горiло На яснiм струмку Скiльки плямок тремтiло На обличчi води В мене бронзове тiло Я - молодий. БАЖАННЯ Чому не можна перевернути свiт? Щоб поставити все догори ногами? Це було б краще. По-сво?му перетворити. А то тiльки ходиш, розводячи руками. Але хто менi заперечить перевернути свiт? Мiсяця стягнуть i дати березово? кашi, Зорi вiддати дiтям - хай граються, ДНI НЕМИНУЧI Ждуть спереду моторошности днi - Днi неминучi. Горiння, зимнiсть витримати менi Страшно? бучi. Я надiну, надiну на груди мiцнi Сталевий панцир. Хто, хто шляхи зiтре менi? Виходь уранцi. За мiстом хмари, дими страшнi, Блиски слiпучi. Ждуть спереду моторошности днi, Днi неминучi. 1917 КОНДУКТОР Вага?ться бути Кондуктором на товарному потязi. В похмурну нiч, Осiнню, дощову, Сидiти на тормозi У кожусi, Зiгнувшись i скупчившись, Про днi, що минули, Що в серцi. зосталися Ясними плямами, Про образи згаднi, Заснулi у грудях навiки, Навiки Мрiять, Мрiять, Вдивляючись в сутiнь. ОКЕАН Я не знаю - ? Що ще бiльш та?мне Як це спiвуче слово - Океан. Скiльки людей-геро?в В тво? простори впивалося - Скiльки надiй ламалося Крiзь туман. Скiльки народiв тво?ми водами - Крiзь пiну невiрних хвиль - Змагалося з бурями й непогодами Проклинало могутнiй Штиль. Скiльки губiв безгучно зцiпилось В бажаннi непевних ран I проклинало - й благословляло В шепотi: Океан. I я - закоханий - я наче мрiю - Прагну хвилинами найгострiших стум До тебе - в обрiй - приходь - зогрiю I душа повна невиразних Ран. Що це менi й сьогоднi вдарило - За колом полярним - барабан? Серце в менi клично захмарило - Океан - Океан! ПОЕТ Я про тихi тiнi спiваю I про боязну в серцi гру На цих струнах я граю Доки ?х не порву Про тихi тiнi спiваю я. 3. IX. 1913. Ки?в Я ХОЧУ Я хочу кожний день все слiв нових Нових нових пiсень iдей нових Я хочу кожний час новожиття Горiть палать в екстазi почуття Нових нових пiсень i тем нових Я хочу кожний день рокiв нових! 12. III. 1914. Ки?в ============================================================== Яр Славутич Муза до мене прийшла на свiтаннi - В час, коли гаснули зорi останнi. Руку менi на рамено поклала I прорекла: "Наче в муках Тантала, Твориш ти й твориш, вигадливий сину, - Все про князiв, козакiв, батькiвщину. Знаю, що трудишся кожно? ночi, Краснi слова, променисто-пророчi, Мовби зубилом, карбу?ш гранчасто, Жаром надхнення випалю?ш часто. Славиш ти волю, подi? минулi, Меч харалужний i панцир, i кулi. Знаю, тебе завойовницька Спарта В лави гоплiтiв просила б за барда. Годi про давн?! Кона? сучасне. Бою вогонь то спаха?, то гасне. Що ж ти, герольде правдиво? правди? Може просодi? ще не добрав ти? Чу?ш? Волають закованi в диби. Але й палають живi смолоскипи: Право боронять i мову боронять, Гнiвно руйнiвну неправду полонить. Де ж твоя участь, гучний правдоносче? Що в цьому свiтi для тебе дорожче - Звага свободи чи леза вiдчаю? Чу?ш? На битву!" Я вже вирушаю! 1981 ============================================================== Василь Стус ОСТАННIЙ ЛИСТ ДОВЖЕНКА Проза?ки, поети, патрiоти! Давно опазурились солов'?, одзьобились на нашiй Укра?нi. А як не чути ?х? Нема? сил. Столичний гамiр заважкий менi. I хочу вже на затишок, i, може, на спокiй хочеться на придеснянський, i хочеться на мiй селянський край. Пустiть мене до себе. Поможiть менi востанн? розтроюдить рану, побачити Днiпро, води востанн? у пригiрш, iз криницi зачерпнуть. Нехай грызуть днiпровi гострi кручi мо? зболiле серце. Хай гудуть чернiгiвськi просмоленi лiси. Пустiть мене в просмолене дитинство. Бо кожну нiч порипують бори, i ладаном менi живиця пахне, i дерева, як тiнi предковiчнi, мене до себе кличуть i зовуть. Пустiть мене у молодiсть мою. Пустiть поглянути. Пустiть хоч кра?м, хоч крихiткою ока ухопить прогiрклу землю. Звiхолили сни мiй день, i нiч мою, й життя прожите. Пустiть мене до мене. Поможiть ввiбрать в голоднi очi край полинний i заховать на смерть. Пустiть мене - проза?ки, поети, патрiоти. VI. 1964 ТРЕНИ М.Г.ЧЕРНИШЕВСЬКОГО I Народе мiй, коли тобi проститься крик передсмертний i тяжка сльоза розстрiляних, замучених, забитих по соловках, сибiрах, магаданах? Державо напiвсонця, напiвтьми, ти крутишся у гадину, вiдколи тобою неспокутний трусить грiх i докори сумлiння дух потворять. Казися над проваллям, балансуй, усi стежки до себе захаращуй, а добре зна?ш - грiшник усесвiтнiй свiт за очi од себе не втече. Це божевiлля пориву, ця рвань всеперелетiв - з пекла i до раю, це нависання в смерть, оця жага розтлiнного весь бiлий свiт розтлити i все товкти, товкти зболiлу жертву, щоб вирвати прощення за сво? жахливi окрутенства - то занадто позначено по душах i хребтах. Тота сльоза тебе iспопелить, i лютий зойк завруниться стожало ланами й луками. I ти збагнеш обнавiснiлу всенищiвнiсть роду, Володарю сво?? смертi, доля - всепам'ятка, всечула, всевидюща - нiчого не забуде, не простить. II Виснажуються надра: по свiтах, по диких нетрях, кри?вках i кублах розсовано твiй рiдний суходiл. Нiмi, нерозпiзнаннi вже уста, серця студенi, тьмою взятi очi i шкарубкi долонi, де вже доль не розпiзна?ш лiнi?. То рештки душi тво??, що напiвжива. О болю, болю, болю, болю мiй! Куди менi податися, щоб тiльки не трудити роз'ятрено? рани, не дерти горла криком навiсним? Стою, мов щовб, на вiчнiй мерзлотi, де в сотню мишачих слiдiв угнались розпадки тьмавi - i скупу сльозу, що на морозi мерзне, ледь тамую: це ж ти, мiй краю, в цятках кровi - ти! Займанщино пекельна! Де не скинь страпатим оком - то охлялi надра, то рiдний край пантру? звiдусюди. "Це ж я (на голос Йорика) - це ж я". III Чотири вiтри полощуть душу, у синiй вазi стеблина яра, у вирвi шалу, в свiт-завiрюсi чорнi? безум хитай-води. Бiля колчану хвостатi мiтли, пiд борлаками, як запах бозу, убрався обрiй вороноконiй у смерк, у репет, у крик, у кров. Новгородцi, новогородцi! Загородила пуга дорогу. У синiй вазi стеблина яра. Як бiлий бiсер - холодний пiт. О бiлий свiте сторчоголовий - опрiч опричнин - куди подiтись? Кошлатий обрiй вороноконiй йде берегами ридай-рiки. IV Боже, не лiтостi - лютостi, Боже, не ласки, а мсти, дай розiрвати нам пута цi, ретязi цi рознести. Дай нам серця неприкаянi, дай стрепiхатий стогнiв, дум смолоскипи розмаянi мiж чужинецьких вогнiв. Пориве, пориве, пориве, ревом порвемося в лет. Бач - розсвiта?ться зариво, хай i на смерть, а вперед. Благословенна хай буде та куля туга, що разить плоть, щоб ?? не марудити в перечеканнi столiть. Боже, розплати шалено?, Боже, шалено? мсти, лютостi всенаученно? нам на всечас вiдпусти. V Зрадлива, зраджена Вiтчизна в серцi дзвонить i там росте, наш пригнiтивши дух. Ви, нею марячи, зазнайте скрух i скрух - i най вас Бог, i най вас Бог боронить. Розкошланi на всiх вiтрах вагань, як смолоскипи молодого болю, в неволi здобули для себе волю, ногою заступивши смертну грань. Щедру? вам безсмертя щедрий вечiр в новiй Вiтчизнi - по громаддi спроб. Отож не ремствуйте, що вам на лоб поклав Господь свiй свiтлий перст нищiвний. ПАМ'ЯТI А.Г. Ярiй, душе. Ярiй, а не ридай. У бiлiй стужi сонце Укра?ни. А ти шукай - червону тiнь калини на чорних водах - тiнь ?? шукай, де жменька нас. Малесенька шопта лише для молитов i сподiвання. Усiм нам смерть судилася зарання, бо калинова кров - така ж крута, вона така ж терпка, як в наших жилах. У сивiй завiрюсi голосiнь цi грона болю, що падуть в глибiнь, безсмертною бiдою окошились. * Вiрш пам'ятi художницi Алли Горсько?, по-звiрячому вбито? за загадкових обставин 1970 р. ЗА ЛIТОПИСОМ САМОВИДЦЯ Украдене сонце зизить схарапудженим оком, мов кiнь навiжений, що чу? пiд серцем ножа. За хмарою хмари. За димом пожарищ - високо зорi? на пустку усмерть сполотнiле божа. Стенаються в герцi скаженi сини Укра?ни, той з ордами ходить, а той наклика? Москву. Заллялися кров'ю всi очi пророчi. З ру?ни вже мати не встане - розкинула руки в рову. Найшли, налетiли, зом'яли, спалили, побрали з собою весь тонкоголосий ясир. Бодай ви пропали, синочки, бодай ви пропали, бо так не карав нас i лях-бусурмен-бузувiр. I Тясмину тiсно од трупу козацького й кровi, i Буг почорнiлий загачено тiлом людським, бодай ви пропали, синочки, були б ви здоровi, у пеклi запеклiм, у райському ра? страшнiм. Паси з вас нарiжуть, натягнуть на гузна вам палi i кровi наточать - упийтесь кривавим вином. А де ж Укра?на? Все далi, все далi, все далi. Наш дуб предковiчний убрався сухим порохном. Украдене сонце зизить схарапудженим оком, мов кiнь навiжений, що чу? пiд серцем метал. Курi? ру?на, кривавим збiга? потоком, а сонце татарське стожальне разить наповал. * * * Наснилося, з розлуки наверзлося, з морозу склякло, з туги - аж лящить. Над Прип'яттю свiтання зайнялося - i син бiжить, як горлом кров бiжить. Мов равлики, спинаються намети, а мушля в безсоромностi цноти нiяк не знайде барви для прикмети тво?х надсад, тво?? нiмоти. I шклиться неба вислiпла полуда - Тверда труна живих, як живчик, барв. Бреде зоря - сновида i приблуда - Одержаний задурно щедрий дар. А човен побива?ться об здвиги Повсталих хвиль, твердих, немов стовпцi. ...Пiдтале чорноводдя зелен-криги займа?ться свiтанком на щоцi. * * * Невже ти народився, чоловiче, щоб зазирати в келiю мою? Невже тво? життя тебе не кличе? Чи ти спiзнав житт?ву путь свою на цiй безрадiснiй сумнiй роботi, де все людською мукою взялось. Ти все сто?ш в мо?й тяжкiй скорботi, тво?м нещастям серце пройнялось мо? недуже. Ти ж - за мене вдво? нещаснiший. Я сам. А ти лиш тiнь. А ? добро. А ти труха i тлiнь. А спiльне в нас, що в'язнi ми обо? дверей обабоки. Ти - там, я тут. Нас порiзнили мури, як статут. * * * Терпи, терпи - терпець тебе шлiфу?, сталить твiй дух - тож i терпи, терпи. Нiхто тебе з недолi не вряту?, нiхто не зiб'? з власно? тропи. На нiй i стiй, i стрiй - допоки скону, допоки свiту й сонця - стiй i стiй. Хай шлях - до раю, пекла чи полону - усе пройди i винести зумiй. Торуй свiй шлях - той, що тво?м назвався, той, що обрав тебе навiки вiк. До нього змалку ти заповiдався до нього сам Господь тебе прирiк. * * * У цьому полi, синьому, як льон, де тiльки ти i нi душi навколо, уздрiв i скляк: блукало в тому полi сто тiней, В полi синьому, як льон. А в цiлому полi синьому, як льон, судилося тобi самому бути, аби спiзнати долi, як покути, у цьому полi синьому, як льон. Сто чорних тiней довжаться, ростуть i вже, як лiс сосново? малечi, устрiч рушають. Вдатися до втечi? Стежину власну, наче дрiт, згорнуть? Нi. Вистояти. Вистояти. Нi - стояти. Тiльки тут. У цьому полi, що наче льон. I власно? неволi спiзнати тут, на рiднiй чужинi. У цьому полi, синьому, як льон, супроти тебе - сто тебе супроти. I кожен супротивник - у скорботi, i кожен супротивник, заборон не знаючи, вергатиме прокльон, тво?ю самотою обгорiлий. Здичавiв дух i не впiзна? тiла у цьому полi синьому, як льон. * * * Уже Софiя вiдструменiла, вiдмерехтiла бузковим гроном. Ти йшла до мене, але не встигла за першим зойком, за першим громом. Немов почвара в пекельнiм колi, довкола ж тiнi, довкола кволi. Благословляю твою сваволю, дорого долi, дорого болю. Снiги i стужа. Вiтри й морози. Гудки i крики. Чорнi прокльони. Собачий гавкiт. Крик паровоза. I закмашини i заквагони. Шпали i фари, пси i солдати, рейки, i пруття, i загорода. Впали i хода. Встали i хода. В плечi штовхають нас автомати. Квадратне серце - в квадратнiм колi, в смертнiм каре ми падемо долi. Благословляю твою сваволю, дорого долi, дорого болю. На всерозхрестi лютi i жаху, на всепрозрiннi смертного скрику дай, Укра?но, гордого шляху, дай, Укра?но, гордого лику! * * * Верстаю шлях - по вимерлiй пустелi, де мертвому менi нема життя, за обрiями спогаду - оселi тi, до котрих нема? вороття. А все ж - бреду, з нiзвiдки до нiкуди, а все ще сподiваюся, що там, де кубляться згвалтованi iуди, мале ? мiсце i мо?м братам. Побачити б хоч назирцi, впiвока i закропити спраглий погляд свiй. Змi?ться путь - вся тьмяна, вся глибока, i хоч сказися, хоч збожеволiй. Бо вже не я - лише жива жарина горить в менi. Лиш нею я живу. То пропiка? душу Укра?на - та, за котрою погляд марно рву. Та ? вона - за мiражiв товщею, там, крiзь синь-кригу свiтиться вона - мо?ю тугою, мо?ю маячнею сумно-весела, весело-сумна. Тож дай менi - дiйти i не зотлiти, дiйти - i не зотлiти - дай менi! Дозволь менi, мiй вечоровий свiте, упасти зерням в рiднiй борознi. * * * Весняний вечiр. Молодi тумани. Неон проспектiв. Туга лiхтарiв. - Я так тебе любила, мiй коханий. - Пробач мене - я так тебе любив. I срiбляться озерами долини, шовковий шепт пригашених калюж, менi ти все життя, немов дружина, менi ти все життя, неначе муж. - А пам'ята?ш? - Добре пам'ятаю. - А не забув? Чи не забув? - О, нi. - Зда?ться, знову в молодiсть вертаю, все наче увижа?ться ввi снi. I першу зустрiч? Першу i останню. - А я лиш першу. Нiби й не було минулих рокiв нашому коханню, не вiр, що за водою все спливло. - Не треба, люба. Знаю, що не треба. Хай давнi душi б'ються на ножах. А ?динiться - предковiчне небо вам спiльний шлях покаже по зiрках. * * * Сто рокiв як сконала Сiч. Сибiр. I соловецькi келi?. I глупа обляга? нiч пекельний край i крик пекельний. Сто рокiв мучених надiй, i сподiвань, i вiр, i кровi синiв, що за любов таврованi, сто серць, як сто палахкотiнь. Та виростають з личакiв, iз шаровар, з курно? хати раби зростають до синiв сво?? Укра?ни-матерi. Ти вже не згинеш, ти двожилава, земля, рабована вiками, i не скарать тебе душителям сибiрами i соловками. Ти ще виболю?шся болем, ти ще роздерта на шматки, та вже, крута i непокiрна, ти випросталася для волi, ти гнiвом виросла. Тепер не матимеш од нього спокою, йому ж рости i рости, допоки не упадуть тюремнi дверi. I радiсним буремним громом спадають з неба блискавицi, Тарасовi провiснi птицi - слова шугають над Днiпром. VI.1963 * * * Церква свято? Iрини криком кричить iз iмли. Мабуть, тобi вже, мiй сину, зашпори в душу зайшли. Скiльки набилося туги! Чим я ?? розведу? Жiнку лишив - на наругу, маму лишив - на бiду. Рiдна сестра, як зигзиця, б'?ться об мури грудьми. Глипа? оком в'язниця, наче сова iз пiтьми. Ки?в за гратами, Ки?в весь у квадратi вiкна. Похiд почався Бати?в а чи орда навiсна? Мороком горло огорне - анi тобi продихнуть. Здрастуй, бiдо моя чорна, здрастуй, страсна моя путь. * * * Господи, гнiву пречистого благаю - не май за зле. Де не стоятиму - вистою. Спасибi за те, що мале людське життя, хоч надi?ю довжу його в вiки. Думою тугу розвiюю, щоб був я завжди такий, яким мене мати вродила i благословила в свiти. I добре, що не зумiла мене вiд бiди вберегти. * * * На колимськiм морозi калина зацвiта? рудими слiзьми. Неосяжна осонцена днина, i собором дзвiнким Укра?на написалась на мурах тюрми. Безгомiння, безлюддя довкола, тiльки сонце i простiр, i снiг. I котилося куль-покотьолом мо? серце в ведмежий барлiг. I зголiлi модрини кричали, тонко олень писався в iмлi, i зiйшлися кiнцi i начала на оцiй чужинецькiй землi. * * * Не можу я без посмiшки Iвана оцю сльотаву зиму пережить. В проваллях ночi, коли Ки?в спить, а друга десь оббрiхують старанно, склепить очей не можу нi на мить, вiн як зоря промiниться з туману, але мовчить, мовчить, мовчить, мовчить. Нi словом не озветься. Анi пари iз уст. Вусате сонечко мо?! Несуть тобi три царi? со дари скапарене озлоблення сво?. Iваночку! Ти чу?ш, доброокий? ?й-бо, не знаю, що я зле зробив. Чого ж бо й досi твiй порiг високий анi вiдчув, анi переступив. Прости менi недiльний мiй Хрещатик, що, сiвши сидьма, цi котли топлю в оглухлiй кочегарцi. Що терплю, коли вже нi терпiти, нi мовчати не можу, що, читаючи, люблю тво?х Орхана, Незвала i Данте, в дев'яте коло прагнучи стремлю. Мо? ж дось?, велике, як майбутн?, напевне, пропустив котрийсь iз трутнiв. Iз тих, що бiлий свiт менi окрали, окравши край, окрали спокiй мiй, лишивши гнiв ропавий i кривавий i право - надриватися в ярмi. Сидять по шпарах всi мужi хоробрi, всi правдолюби, чорт би вас побрав! Чи людська добрiсть - тiльки доти добрiсть, поки без сил, без мужностi, без прав запомогти, зарадити, вступитись, стражденного в нещастi прихистить i зважитись боротися, щоб жити, i зважитись померти, аби жить?.. 5-6.12.1965 * * * Не одлюби свою тривогу ранню, - той край, де обрiю хвиляста каламуть, де в надвечiр'? вiтровi? тчуть ?двабну сизь, не вiдданi ваганню. Ходiм. Нам ? де йти - дороги неозорi, ще сизуватi в прохолоднiй млi. Нам ? де йти - на хвилi, на землi - шляхи - мов обрi? - далекi i прозорi. Шумуйте, весни - днi, ярiйте, вечори, поранки, шлiть нам усмiшки лукавi! Вперед, керманичу! Хай юнiсть догорить - ми вiдданi життю, i нам вiддасться в славi! 1958 * * * О земле втрачена, явися бодай у зболеному снi i лазурове простелися, пролийся мертвому менi! I поверни у днi забутi, росою згадок окропи, вiддай усеблагiй покутi i тихо вимов: лихо, спи!.. Сонця клопочуться в озерах, спадають гуси до води, в далеких пожитт?вих ерах мо? розтанули слiди. Де синi ниви, в сум пойнятi, де чорне вороння лiсiв? Свiтання тiнi пелехатi над райдугою голосiв, ранковi нашепти молiльниць, де плескiт крил, i хлюпiт хвиль, i солодавий запах винниць, як грiх, як спогад i як бiль? Де дня розгойданi тарiлi? Мосянжний перегуд джмелiв, тво? пшеничнi руки бiлi над безберегiстю полiв, де коси чорнi на свiтаннi i жаром спеченi уста, троянди пуп'янки духмянi i ти - i грiшна, i свята, де та западиста долина, той приярок i те кубло, де трiпалася лебединя, туге ламаючи крило? Де голубiв вiльготнi лети i бризки райдуги в крилi? Минуле, озовися, де ти? Забутi радощi, жалi. О земле втрачена, явися бодай у зболеному снi, i лазурово простелися, i душу порятуй менi. * * * Присмерковi сутiнки опали, сонну землю й душу оплели. Самоти згорьованi хорали геть менi дорогу замели. I куди не йду, куди не прагну - смерк сосновий мерзне угорi. Виглядаю долю довгождану, а не дiжду - вибуду iз гри. Аж i гра: лiтають головешки, зуби клацають пiд iдiотський смiх. Регочу на кутнi - буде легше (а як буде важче - теж не грiх). Що тебе клясти, моя недоле? Не клену. Не кляв. Не проклену. Хай життя - одне стернисте поле, але перейти - не помину. Дотягну до краю. Хай руками, хай на лiктях, поповзом - дарма, душу хай обшмугляю об камiнь - все одно милiшо? нема за оцю утрачену й ледачу, за байдужу, осоружну, за землю цю, якою тiльки й значу i якою барвиться сльоза. X.1968 * * * У порожнiй кiмнатi бiла, немов стiна, притомившись чекати, спить самотня жона. Геть зробилась недужа - котру нiч, котрий день анi чутки про мужа, анi-анiтелень. Лячнi довжаться тiнi, дзвонять нiмби iкон, i росте голосiння з-за соснових ослон: мiй соколе обтятий, в ту гостину, де ти, нi пройти, нi спитати, нi дороги знайти. За тобою, коханий, очi видивила. Нiби кiнь на арканi, свiт ста? дубала. * * * Верни до мене, пам'яте моя, нехай на серце ляже ваготою моя земля з рахманною журбою. Хай сходить спiвом горло солов'я в гаю нiчному. Пам'яте, верни iз чебреця, iз липня жаротою. Хай яблука останнього достою в мо?, червонобокi, виснуть сни. Нехай Днiпра уроча течiя бодай у снi у маячнi струму?, i я гукну. I край мене почу?. Верни до мене, пам'яте моя. * * * Весь обшир мiй - чотири на чотири. Куди не глянь - то мур, кутор i рiг. Всю душу з'?в цей шлак лiлово-сiрий, це плетиво заламаних дорiг. I дальше смертi - рiдна батькiвщина 1. Колодязь, тин i два вiкна сумнi, що тлiють у вечiрньому вогнi. I в кожнiй шибi - нiби двi жарини - журливi очi вставлено. Це ти, о пресвята моя зигзице-мати! До тебе вже шляхiв не напитати i в нiч твою безсонну не зайти. Та жди мене. Чекай мене. Чекай, нехай i марне, але жди, блаженна. I Господовi помолись за мене. А вмру - то й з того свiту виглядай. * * * Як добре, що смертi не боюсь я i не питаю, чи тяжкий мiй хрест, що перед вами, суддi, не клонюся в передчуттi недовiдомих верст, що жив, любив i не набрався скверни, ненавистi, прокльону, каяття. Народе мiй, до тебе я ще верну, як в смертi обернуся до життя сво?м стражданням i незлим обличчям. Як син, тобi доземно уклонюсь i чесно гляну в чеснi тво? вiчi i в смертi з рiдним кра?м порiднюсь. ============================================================== Василь Симоненко. Поезi? ЦАР ПЛАКСIЙ ТА ЛОСКОТОН Цареве сiмейство Там, де гори i долини, Де гуля? вiтровiй, - Там цвiте краса-кра?на З дивним iм'ям Сльозолий. I колись в кра?нi тiй Був па тронi цар Плаксiй, Голова його мов бочка, Очi - нiби кавуни. В Плаксiя було три дочки I плаксивих три сини. Старша звалася Нудота, Середульшенька - Вай-Вай, Третя донечка - Плакота, Всi сльозливi через край. А царевi три сини Так i звались - Плаксуни. Отака була сiм'я У царя у Плаксiя. Цiлi днi вони сидiли, Голосили, та сопiли, Та стогнали, та ревли, Сльози вiдрами лили. Цар Плаксiй велiв сердито: "Хай iз ними день при днi Плачуть всi в кра?нi дiти, Бо смiятись i радiти У мо?му царствi - нi! Хто всмiхнеться - в часi тiм Я того негайно з'?м!" Ще була у Плаксiя Грiзна гвардiя своя: В нiй служили молодцi Забiяки-сльозiвцi. Хто смiявсь - вони хапали I нагайками шмагали, Так що в царствi тому скрiзь Вистачало плачу й слiз. Цар любив, як плачуть дiти, Бо любив ?х сльози пити. Отакий був цар Плаксiй Укра?нi Сльозолий. Дядько Лоскотон_ Але в тому диво-царствi, Зневажаючи закон, Жив у мандрах i митарствi Добрий дядько Лоскотон. Вiн приходив кожний вечiр - Хай чи дощ iде, чи снiг - До голодно? малечi I усiм приносив смiх. Мав вiн вдачу теплу й щиру, Ще й лукавинку в очах. I була накидка сiра В Лоскотана на плечах. Лоскотливi мав вiн вуса I м'якенькi, наче пух. I м'яке волосся русе Розсипалося до вух. Вiн як прийде, залоскоче, То смi?ться, хто й не хоче. Тiльки де вiн появлявся, Зразу плач там припинявся, I приходив до усiх Голосний та щирий смiх. Не любили Лоскотона Цар Плаксiй i Плаксуни, Видавали заборони Проти лоскоту вони. I за дядьком Лоскотоном Iз нагайками в руках Охоронцi злих законiв Полювали по хатах. Але дядько Лоскотон Не боявся цих заслон: Вiн ходив по всiй кра?нi I носив з собою смiх В розмальованiй торбинi, В пальцях лагiдних сво?х. Арешт Лоскотона _ Розiзливсь тодi Плаксiй - Цар кра?ни Сльозолий. Гнiвно вiн гукнув iз трону: "Гей, ледачi сльозiвцi! Хто впiйма? Лоскотона, Буде муж мо?й дочцi! Хто його посадить в льох - Вибирай одну iз трьох! Бо уже цей Лоскотон Скоро нам розвалить трон: Що тодi ми будем пити, Як не будуть плакать дiти!" I завзятi сльозiвцi Понеслись у всi кiнцi, Щоб скарати по закону Баламута Лоскотона. Довго скрiзь його шукали, У всi шпари заглядали, Перерили всi двори, Обходили всi бори, Час потратили дарма: Лоскотона скрiзь нема, Бо його завжди i всюди Од ловцiв ховали люди. Опiвночi Лоскотон, Коли всiх колише сон, Йшов собi в бiдняцькi хати ?хнiх дiток розважати. Був тодi у Плаксiя Лютий посiпака, Вiроломний, як змiя, Капiтан Макака. Так хотiлося йому Царським зятем стати, Що нi разу в ту зиму Не лягав i спати. Все ходив, усе вiн слухав I нарештi все рознюхав. На свiтанку Лоскотон, Насмiшивши дiток, У мiцний поринув сон Мiж кленових вiток. А лукавий капiтан Пiдiкрався змi?м Й Лоскотоновi аркан Зашморгнув на ши?. Руки вивернув назад, Мiцно спутав ноги I мерщiй у Плаксоград Рушив у дорогу... Весiлля в палацi _ Лоскотона посадили За вузенькi грати, А в палацi порiшили: - Час весiлля грати...- Гей, зiйшлися царенята I придворна свита Наречених шанувати, Сльози дiток пити. До вiнця веде жених Висохлу Нудоту, Та дивитися на них Зовсiм неохота. Хоч Макака був бридкий, А вона ще гiрша, ?м поет один гладкий Присвятив ще й вiрша. Стiльки там було хвальби, Так скрасив ?х вроду - Навiть жаби вiд ганьби Булькнули у воду! Але цар ходив, пишався, Вiн iз зятем цiлувався, Похвалявся: "Ну, тепер Лоскотон, вважай, умер! Недоступним став для всiх Голосний та щирий смiх. Тож вiд радостi стрибайте! Тож вiд радостi ридайте! Ми тепер встановим скрiзь Вiковiчне царство слiз!" Так розхвастався Плаксiй - Цар кра?ни Сльозолий. Звiльнення Лоскотона _ Та поки гуло весiлля, То п'яницi вартовi Напились якогось зiлля Та й поснули у травi. А вночi йшли до в'язницi Батраки й робiтники, Щоб звiльнити iз темницi Лоскотона на вiки. Рознесли всi перепони, Гнули грати, мов прути: - Гей, веселий Лоскотоне, Це прийшли тво? брати! Йди до нас, веселий брате, В нашу здружену сiм'ю! Пiдем разом догравати Ми весiлля Плаксiю... Продовження весiлля _ У палацi кожен скаче Та вiд щастя гiрко плаче, Ллються сльози, як рiка, - Бачте, радiсть в них така! Раптом цар упав на трон: - Ой, рятуйте - Лоскотом! - Всi вiдразу "ох!" та "ах!", Жах у кожного в очах. А веселий Лоскотон До царя стрибнув на трон I сказав йому якраз: - Насмi?шся ти хоч раз!.. - Став царя вiн лоскотати, I Плаксiй став реготати. Так смiявсь - аж заливався, Аж вiд реготу качався, Кулаками очi тер - Потiм лопнув i помер. Ой, була ж тодi потiха - Цар Плаксiй помер од смiху! З ним придворнi одубiли, Бо смiятися не вмiли. А царевi три сини, Три завзятi Плаксуни, Так смiялись-реготали, Що штани з них поспадали - Тож всi тро? без штанiв До чужих втекли кра?в. Три царiвни теж навтьоки У чотири бiгли боки. Кровопивцi-сльозiвцi Стали п'явками в рiцi, А Макака-забiяка З'?в себе iз переляку. Так веселий Лоскотон Розвалив поганський трон. Сам же вiн живе й понинi, Дiтям носить щирий смiх В розмальованiй торбинi, В пальцях лагiдних сво?х. Схочеш сам пiти в цей край, То маршрут запам'ятай: Треба йти спочатку прямо. Потiм вправо завернуть, А тодi помiж дубами Поведе налiво путь. Пiсля цього вже помалу Чимчикуй куди попало: Як од втоми не впадеш - В цю кра?ну попадеш. ДIД УМЕР От i все. Поховали старезного дiда, закопали навiки у землю святу. Вiн тепер вже не встане i ранком не пiде iз косою пiд гору круту. I не стане мантачкою тишу будити, задивлятися в небо, як гаснуть зiрки. Лиш росою по нiм буде плакати жито i пливтимуть над ним непомiтно вiки. От i все. Поховали хорошу людину, повернули навiки у лоно землi. Та невже ж помiстились в тiсну домовину всi турботи його, всi надi?, жалi? Та невже ж то йому все вiднинi байдуже - чи свiтитиме сонце, чи нiч напливе? Бiль у душу мою закрада?ться вужем, Вiдчай груди менi розпанаху?, рве. Я готовий повiрити в царство небесне, бо не хочу, щоб в землю iшли без слiда безiменнi, святi, незрiвнянно чудеснi, гордi дiти землi, вiрнi дiти труда. Хай шаленi гудуть над планетою весни, хай трава пнеться вгору крiзь листя старе... Я не вiрю, що дiд iз могили воскресне але вiрю, що нi - вiн увесь не умре. Його думи нехитрi додумають внуки, i з очей ще вiки пломенiтимуть в них його пристрасть i гнiв, його радощi й муки, що, вмираючи, вiн передав для живих. КАЗКА ПРО ДУРИЛА Ото ж воно й почалося з того, що одружився дурний Петро. Тiльки до хати привiв небогу - зразу ж топитись пiшов у Днiпро. Стрибнув у воду - в водi не тоне, почухав тiм'я дурний, а тодi почав серед рiчки - хай Бог боронить! - ходить на руках по водi. Походить трохи та ляже полежить, на хвилю закине ноги бруднi - i хоч би тобi що! Схопив, правда, нежить та рибалок до смертi злякав у човнi. Йому все байдуже - ходить та чха?, та грайливо морга? до риб, а небога iз кручi рукою маха?: - Вернись, чоловiче, бо з'?м твiй хлiб! - Почув те Петро та бiгом додому, що запопав - то усе перегриз, добре, що жiнка спалила солому та в глечиках поховала дрова i хмиз. На?вся Петро: - Ну, стели постелю, горличко нiжна моя,- та сама лишень лiзь пiд стелю, а на долiвцi приляжу я.- Отак i жили без нужди та горя. Сусiди шепталися, як_ один: - Вiд чого товстi? Петрова Федоря? - Аж гульк - у Федори син. I такий тобi хлопець, що далi нiкуди, i такий тобi хлопець, що - ну. На другий рiк вже навчився бiгати, а на шостий - виматюкав старшину. Прийшли тодi до Петра пузатi та й кажуть: - Ти зна?ш чи нi, що виродок твiй губатий сказав, нiби ми дурнi? - Розiзлився Петро: - Отаке тобi й на! Та я ж його витурю з дому, щоб не балакав малий сатана того, що усiм вiдомо...- Узяв i прогнав. А що дурному? Тiльки приказував, як проганяв: - Iди, лобуряко, з дому - ти з мене останню сорочку зняв! Iди собi, зла личино! Може, десь виб'?шся у пани, то гляди не поскупися, сину, матерi справить картату хустину, а менi - кисет i штани... Ну, йди вже, клята рахубо, бо дома з голоду врiжеш дуба...- I пiшло хлоп'я iз убого? хати кращо? долi собi шукати. Де воно не ходило, де воно не було! Спало, де впало, ?ло, що мало, та, мов трава, росло. Та хлопця й вигнало - слава Богу: не менше саженя в рiст. Кулаки - мов горщата, мов обаполи, ноги - i де те здоров'я бралося в нього, коли ж все життя безконечний пiст? А люди про хлопця так говорили: - Чому б не рости, коли вiн - Дурило! - Отож, як Дурило уже змiцнiв i огидло хлопцевi байдикувати, раптом нi сiло, нi впало вiн захотiв навiдаться до рiдно? хати. Спакував у кишеню речi, доброго костура в руки взяв - i, як говорять, ноги на плечi та й пiшов, куди знав. Iде та й людей пита?: - А де тут дорога до Рiдного краю? - А люди говорять: - Кругла Земля, так що прямо? дороги нема?: сонце сходить онно звiдтiля, а тамечки он сiда?. Спитай у нього. Воно бiга довкола Землi давно, то, певне, тобi щось розумне пора?.- Махнув рукою Дурило та й пiшов навпростець, добре, що сонце у спину грiло, а в груди вiяв вiтерець. Iде та й iде. Аж у ногах занило, присiсти хотiв, та ба - з-за кущiв до Дурила вибiгла враз галаслива юрба. - Ти куди йдеш? - Додому. - А де ж та домiвка? - У Рiднiм краю. - А край де? - ?й-богу, не знаю. Я люди, шукаю вiтчизну свою. - А навiщо шукати? Лишайся, хлопче, у нас - у нас не життя, а свято, щасливим зробишся враз.- I вмить та юрба оточила Дурила i дружно до нього отак говорила: РЕЧИТАТИВ СТАРШИН РАЮ Порода наша мудра вiд природи, ми зна?м все, бо осягнули все. I глипа? на нас зворушено i гордо щасливий предок - щирий шимпанзе. Йому гойдатись на гiллi рипучiм i на тропiчних тiшитись вiтрах, а ми пiдем i цiлий свiт научим, як у чорнильних плавати морях. У нас до того мудрi всi та вченi, що лiмiту?мо чорнило i папiр. Вулкани дiють дужi i скаженi в хребтах висотних паперових гiр. Ми зна?м все! Для нас усе вiдоме! буде завтра? Запитайте нас. Як живить вогнища руда суха солома, так нас году? мудрiсть повсякчас. Ми пронесем, ми пiдведем i пiдем, ми дiйдемо, ми сягнемо висот! Ми стiльки iстин вам _за_ мить нацiдим, що подив назавжди зацiпить рот. Чого ж тиня?тесь по свiту, нiби п'янi, чого шука?те, коли ми все знайшли, коли ведуть дороги осiяннi пiд наше сонце з вашо? iмли? У нас давно нiхто й не чув про горе та iншi нiсенiтницi й бридню. Одна турбота чола нашi оре - а що, як в мудрi паперовi гори раптово влучить iскорка вогню? Чи вистачить чорнила, щоб залить? А бiльше нам нiчого не болить Дурило, звичайно, розвiшу? вуха, Дурило аж рота роззявив та слуха, Дурило гука?: - Зрiкаюся Рiдного краю! Вiзьмiть мене, друзi, до вашого раю! - I друзi Дурила пiд руки беруть, i друзi Дурила до себе ведуть. А хлопцевi думка сидить в головi: - Чого, люди добрi, в вас ноги в кровi? - Та це,йому кажуть,- така у нас звичка: до щастя дорога веде через рiчку - та рiчка iз кровi та трiшки зi слiз, але ти не бiйся. Не втопишся. Лiзь. Вона не глибока - либонь, до колiн... - А кров там чия? - не гаму?ться вiн. - Чия? А вiдомо чия - тих людей, що пiдло не визнали наших iдей... Ми ?х, значить, трiшечки, зовсiм помалу кого задавили, кого зарубали. - А це хто тут висить? - пита?ться в них. - Це дурень один iз отих навiсних, що пруться на острiв... - На острiв? За чим? - Та, правду сказати, либонь, нi за чим: там щастя закуте в печерах нiмих не те, що для нас, а оте, що для всiх... - То нащо ж повiсили? - Так, для годиться: якби не повiсили, мiг би втопиться... I далi Дурило по Раю iде, круг себе очима дурними пряде. - А це що за iдол? - пита?ться знов. - Це той, хто закон наймудрiший знайшов: навчив нас хапати, навчив убивати, навчив людям в вiчi оману пускати, навчив нас, як жити годиться на свiтi,- читай заповiта його на гранiтi ЗАПОВIТ ЗАСНОВНИКА РАЮ Що кому на роду написано, то й конем не обскачеш того. Одному доля дару? лисину, другому шляпу з широкими крисами, а третього причастову? батогом. А четвертому, п'ятому, шостому i дев'ятому цiлiсiнький довгий вiк стiльки добра обiцятиме, що врештi з четвертого, п'ятого, шостого i дев'ятого поробить стандартних калiк. А найкраще тому, кому доля багата не захоче нiчого дати - анi честi, нi глузду, нi сорому - нiчогiсiнько. Ось цьому ми з нiкчемства свого п'?дестала створимо та освятим в кадильнiм диму, та сипнемо пiд ноги квiтiв, та у лаври чоло вберем, та, щоб весело жив на свiтi, приведем панну Музу в гарем. А самi заживем без гризоти, бо вiдомо й дитинi малiй, що у Музи тi?? цноти вже не бiльше, нiж у повiй. Скiльки бiдною торгували, стiльки вже продавалась сама, що назвать ?? лярвою мало, а сильнiшого слова нема. Ну а нам що до того? Ми люди тихi. Нам би повне корито бурди, теплу ковдру, затишну стрiху та цукерку вряди-годи. Бо таке на роду написано: вiд Адама до наших днiв будуть людям свiтити лисини величаво-мудрих вождiв. Думав, думав Дурило, аж йому голова заболiла, та нiяк собi не збагне: куди i до чого той iдол гне? Якщо йому правда - рiднесенька мати, то нащо ж йому п'яти лизати? А якщо йому люба лизня, то тодi його ненька - брехня? Так замислився, що аж присiв, сiм днiв не пив i не ?в, а на восьмий устав i каже: - Якесь дуже дивне те щастя ваше! Не хочу такого, щоб я вмер! Сходжу ще на острiв до тих печер...- Та й ну Дурило вiд друзiв нових тiкати, а тi йому в спину кiлки метати. Добре, що наш Дурило водою не брiв - вiн, як i батько, ходить по водi умiв - отож вiн рершим став у печерi i давай сво?м костуром бити у дверi. За третiм ударом впали дверi, i враз нiби сонце сяйнуло в печерi. I вийшло звiдти дiвча, i всмiхнулося мило: - Спасибi за помiч тобi, Дурило! Я долю тепер не мину i твою - жду тебе, парубче, у батькiвськiй хатi, у тво?му Рiднiм краю...- Сказало i щезло. Озирнувся Дурило - дивиться: гори вогнем охопило, i кривава рiка змеженiла, а там, за рiкою, на тихiй Зеленiй горi бiлi? батькова хата, а пiд нею засмучена мати пасе сонячних зайчикiв у дворi... КРИВДА Новела У Iвася нема? тата. Не питайте тiльки чому. Лиш вiд матерi ласку знати Довелося хлопчинi цьому. Вiн росте, як i iншi дiти, I вистрибу?, як усi. Любить босим прогоготiти По ранковiй колючiй росi. Любить квiти на луках рвати, Майструвати лука в лозi, По городу галопом промчати На обуренiй, гнiвнiй козi. Але в грудях жаринка стука, ? завiтне в Iвася одно - Хоче вiн, щоб узяв за руку I повiв його тато в кiно. Ну, нехай би смикнув за вухо, Хай нагримав би раз чи два,- Все одно вiн би тата слухав I ловив би його слова... Раз Iвась на толоцi грався, Раптом глянув - сусiда йде. - Ти пусту?ш тута,- озвався,- А тебе дома батько жде- Бiг Iвасик, немов на свято, I вибрикував, як лоша, I, напевне, була у п'ятах Пелюсткова його душа. На порозi закляк винувато, Але в хатi - мама сама. - Дядько кажуть, при?хав тато, Тiльки чому ж його нема?.. Раптом стало Iвасю стидно, Раптом хлопець увесь поблiд - Догадався, чому ?хидно Захихикав сусiда вслiд. Вiн допiзна сидiв у коноплях, Мов уперше вступив у гидь, З оченят, вiд плачу промоклих, Рукавом витирав блакить. А вночi шугнув через грядку, Де сусiдiв паркан стирчав, Вибив шибку одну з рогатки I додому спати помчав... Бо ж нема? тим iншо? кари, Хто дотепи сво? в iржi Заганя? буздумно в рани, У болючi рани чужi... ЛЮБОВ Дзвенять нiмою тугою лiси, Коли ?х нiч тремтлива обнiма? I вiд очей у ревностi хова? Принади ?х первiсно? краси. Бринять живою радiстю лiси, Як ранок спалахне на небокра?, Як сонце огняне завiсу пiднiма? Iз ?х первiсно? i чисто? краси. Менi зда?ться, - може, я не знаю, - Було i буде так у всi часи: Любов, як сонце, свiту вiдкрива? Безмежну велич людсько? краси. I тому свiт завжди благословля? I сонце, що вста?, i серце, що коха?. МОНАРХИ Диктатори, королi, iмператори, Млiючи в димi хвальби, Роззявляли пащi, мов кратери, I гукали: - Ми - символ доби. - Хто не з нами, той против Бога. - Хто не з нами, той проти всiх.- I сипались лаври убогi До куцих кривавих нiг. Нiкчемна, продажна челядь, Банда кривляк для втiх, Щоб мати що повечерять, Годувала холуйством ?х. Iдоли обслиненi, обцiлованi Iшли величавi в сво?й ходi. А поруч вставали некоронованi Корифе? i справжнi вождi. Вставали Коперники i Джорджоне, Шевченко пiдводив могутн? чоло, I бiля вiчного ?хнього трону Лакузи жодного не було. Бо щире, високе небо Не пiдмалю?ш квачем, Бо величi справжнiй не треба Спиратись на плечi нiкчем. СТАРIСТЬ Сiм десяткiв дiдовi старому, Сам незчувсь, коли i вiдгуло, - Вже лице пожовкло, як солома, Борознами вкрилося чоло, Сяють очi глибоко спiдлоба, Тiльки пух лишивсь на головi.,, Ла? син, що нi чорта не робить, Допiка невiстка; ще живi? Остогидло дiду хлiб жувати, Слухати образи вiд усiх, Цiле лiто горобцiв ганяти Та гракiв сусiдовi на смiх. Ваять би iстик, торбу через плечi I пiти свiт за очi з села, Але звик до хати, до малечi, Що його, мов батька, облягла- Все стерпить, хiба заплаче стиха, Дивлячись на добрих малюкiв. Все стерпить - докори, сором, лихо - Лиш би вмерти на землi батькiв! ЗЛОДIЙ Дядька затримали чи впiймали - Дядька в сiльраду ескортували. Дядька повчали i докоряли: "Як вам, дядьку, не ай-ай-ай Красти на полi свiй урожай! У кого ви крали? Ви крали в себе. Це ж просто сором красти свiй труд". Дядько понуро тiм'я теребив I смакував махру. Дядько клiпав товстими вiями, Важко дивитись в очi ганьби, Важко йому iз домашнiми мрiями Враз осягнуть парадокси доби. "Так воно, так,у кулак кахикав,- Красти пагано, куди вже гiрш". Рвися з горлянки свавiльним криком, Мiй неслухняний вiрш. - Чому вiн злодiй? З яко? речi? Чому вiн красти пiшов сво?? Давить той клунок менi на плечi, Сором у серце менi плю?. Дядька я вбити зневагою мушу, Тiльки у грудях клекоче гроза: Хто обiкрав, обскуб його душу, Хто його совiстi руки зв'язав? Де вони, тi вiдгодованi й сiрi, Недорiкуватi демагоги й брехуни, Що в'язи скрутили дядьковiй вiрi, Пробираючись у крiсла й чини. ?х би за грати! ?х би до суду! ?х би до карцеру за розбiй! Доказiв мало??? Доказом будуть Лантухи вкрадених вiр i надiй. БАБА ОНИСЯ У баби Юнисi було три сини. У баби Онисi синiв нема. На кожнiй ?? волосинi морозом трiщить зима. Я горя на свiтi застав багато. Страшнiшого ж горя нема, нiж те, коли старiсть мати в домiвцi стрiча? сама. Нема? тако? бiди i муки, нiж сумно з-пiд сивих брiв дивитись щодня, як внуки ростуть без сво?х батькiв. За те, що ми в космос знялися, що нинi здоровi й живi, я пам'ятник бабi Онисi воздвиг би на площi в Москвi. Щоб знали майбутнi предтечi в щасливiй i гордiй добi: ?х горе на утлi плечi Онися взяла собi. Щоб подвиг ?? над землею у бронзi дзвенiв вiки, щоб всi, iдучи повз не?, знiмали в пошанi шапки. ДУМА ПРО ЩАСТЯ Увiйшла вайлувате в сiни, з хати вi? нудьга й самота. У руках засмiявся вiник - спритно валянки обмiта. Тупотить об долiвку ногами i мороз вибива з рукавиць. З нею в хату ввiрвався гамiр, ошалiлий смiх снiговиць. Мов воскресли принишклi дiти - тупiт, лемент, вищання й писк. Мiсяць хоче, мабуть, погрiтись - суне в шибку свiй блiдий диск. Загляда?, цiкавий, у миску: що ви з'?ли таке смiшне, що од вашого реготу й писку тягне в хату iз неба мене? Хлюпа щастя дзвiнкою хвилею, нiби тут вiкувало воно - не життя тобi, а iдилiя, як в поганих книжках чи в кiно. Де фотографи? Де поети? Нуте, хлопцi, сюди скорiш! Можна знiмок утнуть до газети i жахливо веселий вiрш. Це ж так показна ситуацiя -- гарна мати i тро? дiтей, це ж чудова яка iлюстрацiя для пiдтвердження наших iдей. Застрибають веселi цифри у грунтовно важких статтях, та не встане з словесних вихрiв многотрудне ?? життя. Ви мовчанкою соромливою постара?тесь обминуть, що в доярки цi?? щасливо? руки й ноги вночi гудуть. I чи прийде пiд вашi кашкети блискавицею думка дзвiнка: в космос крешуть ота не ракети, але пружнi цiвки молока. А для не? це зовсiм не диво, бо збагнула давно таке: справдi, зараз вона щаслива, тiльки ж щастя яке важке!.. I тому ця Марiя чи Настя будить дзвоном дiйницi село, щоб поменше важкого щастя на Радянськiй землi було. ГРУДОЧКА ЗЕМЛI Ще в дитинствi я ходив у трави, В гомiнливi, трепетнi лiси, Де дуби мовчали величаво У краплинах ранньо? роси. Бiгла стежка вдалеч i губилась, А менi у безтурботнi днi Назавжди, навiки полюбились Нiжнi i замрiянi пiснi. В них дзвенiло щастя непочате, Радiсть невимовна i жива, Коли ?х виводили дiвчата, Як iшли у поле на жнива. Тi пiснi мене найперше вчили Поважати труд людський i пiт, Шанувать Вiтчизну мою милу, Бо вона одна на цiлий свiт. Бо вона одна за всiх нас дба?, Нам да? i мрi?, i слова, Силою сво?ю напува?, Ласкою сво?ю зiгрiва. З нею я дiлити завжди буду Радощi, турботи i жалi, Бо у мене стукотить у грудях Грудочка любимо? землi. КИРПАТИЙ БАРОМЕТР I. Замiсть вечiрньо? молитви Ти лежиш iще впоперек лiжка - Ну до чого мале й чудне! А до тебе незримi вiжки Прив'язали цупко мене. Кажуть, носа ти вкрав у баби, Губи й ноги забрав мо?, Взяв у матерi синю звабу I в очах сво?х зата?в. Спи, грабiжнику мiй кирпатий, Сумнiв диханням розiгрiй, Я тобi стану в голови слати Найнiжнiшi подушки мрiй. Розiшлю сво? думи в дозори, Щоб у сизому мiражi Не ступило свавiльне горе На кордони тво?? душi. Бо не змок ще убивчий порох Од потокiв дитячих слiз - Через трупи надiй бадьорих Твiй одвiчний i пiдлий ворог До усмiшки тво?? лiз. Над народами, над вiками Встало горе, мов чорний гном. Торохтять бойовi тамтами Над прозорим дитячим сном. Вiдгодована злiсть, i хитрiсть, I закута в броню брехня Атакують добро i щирiсть Серед ночi й бiлого дня. Гуркотять бойовi колiсницi, Свищуть ратища i шаблi... I тривозi мо?й не спиться. Йде вона босонiж по землi. I вста? проти кривди й злоби Мiй обсмалений сонцем гнiв, Щоби спав ти спокiйно, щоби Ти смiявся i жебонiв. I ладна? совiсть гармати Проти пiдлостi i обмов, I виводить зневiру на страту Безпощадна моя любов. Наливайся земними силами, Вдосталь радощiв зачерпни - Над тобою трiпочуть крилами Тихi-тихi спокiйнi сни... II. ТАНЕЦЬ ПIТЕКАНТРОПIВ Ми не брешем, не лукавим - Що подужа?м, берем! Ми сьогоднi свiтом правим, Все жерем, Жерем, Жерем! Тiльки ми од страху вiльнi, Ми - сини ?вропи! Ми - могутнi, Ми - всесильнi, Ми - пiтекантропи! Нам живеться ласо й любо, А на совiсть ми плю?м - Що потрапило на зуби, Те жу?м, Жу?м, Жу?м! Тiльки ми вiд глузду вiльнi, Ми - сини ?вропи! Ми - могутнi, Ми - всесильнi, Ми - пiтекантропи! Танцювали, гупотiли, раптом провалились, На ?х мiсцi генерали як з землi вродились. Оточили мою душу й заревiли п'яно, Били в груди кулаками, мов у барабани. III. Ранок Над тихим сном мого малого сина, Над плетивом думок мо?х i мрiй Пливла тривога, нiби всесвiт, сива. Гойдаючись на гребенях надiй. Цiдилась нiч крiзь темне сито неба, I зорi танули, як вогники малi... Кирпатий мiй! Дивлюся я крiзь тебе У завтрашн? страдалицi Землi. Я бережу для тебе ?? квiти, Тобi несу думок сво?х огонь, Для тебе запускаю на орбiти Ракети iз порепаних долонь. Ми народились в муках, щоб родити. Синами обезсмертити свiй рiд, Щоб квiтував на диво всьому свiту Козацький генiальний родовiд! Сини! Сини! Барометри кирпатi Людського спокою i завтрашнього дня! Ми перед вами разом винуватi, Що на планетi бiйки i гризня. Ми винуватi, що мiлiють рiки I лисинами свiтять береги, Що десь духовнi лупляться калiки I виростають вашi вороги. Будь проклят спокiй! Досить нарiкати На клопiтливий i суворий час! Грядуть сини - барометри кирпатi, Вони за все спитають завтра нас. ЛЕБЕДI МАТЕРИНСТВА Мрiють крилами з туману лебедi рожевi, Сиплють ночi у лимани зорi сургучевi. Загляда? в шибу казка сивими очима, Материнська добра ласка в не? за плечима. _ Ой бiжи, бiжи, досадо, не вертай до хати, Не пущу тебе колиску синову гойдати. Припливайте до колиски, лебедi, як мрi?, Опустiться, тихi зорi, синовi пiд вi?. Темряву тривожили криками пiвнi, Танцювали лебедi в хатi на стiнi. Лопотiли крилами i рожевим пiр'ям, Лоскотали марево золотим сузiр'ям. Виростеш ти, сину, вирушиш в дорогу, Виростуть з тобою приспанi тривоги. У хмiльнi смеркання мавки чорнобровi Ждатимуть тво?? нiжностi й любовi. Будуть тебе кликать у сади зеленi Хлопцiв чорночубих диво-нареченi. Можеш вибирати друзiв i дружину, Вибрати не можна тiльки Батькiвщину. Можна вибрать друга i по духу брата, Та не можна рiдну матiр вибирати. За тобою завше будуть мандрувати Очi материнськi i бiлява хата. I якщо впадеш ти на чужому полi, Прийдуть з Укра?ни верби i тополi, Стануть над тобою, листям затрiпочуть, Тугою прощання душу залоскочуть. Можна все на свiтi вибирати, сину, Вибрати не можна тiльки Батькiвщину. МОЯ МОВА Все в тобi з'?дналося, злилося - Як i помiститися в однiй! - Шепiт зачарований колосся, Поклик iз катами на двобiй. Ти да?ш поету дужi крила, Що пiдносять правду в вишину, Вченому ти лагiдно вiдкрила Мудростi людсько? глибину. I тобi рости й не в'януть зроду, Квiтувать в поемах i вiршах, Бо в тобi - великого народу Нiжна i замрiяна душа. САЛЮТИ МИРУ В днi травневi, мрiями багатi, Коли щастя хлюпа? з пiсень, Ми щороку зустрiча?м свято - Перемоги радiсно? день. I встають у пам'ятi дороги, Тi, що довелося нам пройти, Щоб багряний прапор Перемоги Над рейхстагом гордо пiднести. I живуть у пам'ятi народу Його вiрнi дочки i сини, Тi, що не вернулися з походiв Грiзно?, велико? вiйни. ?х життя, ?х помисли високi, Котрим не судилось розцвiсти, Закликають мир ясний i спокiй, Як зiницю ока, берегти. УКРА?НI Коли к