полетел бы на юг. 2-й Горожанин Почему же именно в таком направлении? 3-й Горожанин Чтобы затеряться в тумане {Южный берег в Англии обычно нагоняет тучи.}; там три четверти его растают среди гнилых паров, а четвертая часть из добросовестности вернется к тебе, чтобы помочь тебе раздобыть жену. 2-й Горожанин Ты без шуток своих никак не обойдешься. Ну, продолжай, продолжай! 3-й Горожанин Так как же? Решили дать ему свои голоса? Ясное дело, большинство наших его поддержит. Скажу правду: будь он подобрее к народу, более достойного человека не найти было бы. Входят Кориолан в одежде смирения {В простой тоге, без украшений и оружия.} и Менений. Вот он идет в одежде смирения; смотрите, как он будет держать себя. И не будем толпиться все вместе, а начнем подходить к тому месту, где он стоит, по одному или по двое, по трое. Пусть просит каждого в отдельности, чтобы всякому выпала честь дать ему голос своим языком. Идемте за мной: я покажу вам, как следует проходить мимо него. Все Согласны, согласны. Уходят горожане. Менений Нет, ты не прав: не знаешь разве ты? Так делали достойнейшие люди. Кориолан Ну, как начать? - "Пожалуйста, мой друг..." Тьфу, черт! Вот не могу язык настроить На этот лад. - "Смотри, вот раны, друг! За родину их в битвах получил я В тот самый час, когда твои собратья Ревели и бежали врассыпную, Услышав бой своих же барабанов!" Менений О боги! Это не годится. Надо Просить их о тебе подумать. Кориолан Их? Подумать обо мне? - Послать их к черту! Пусть лучше бы они меня забыли. Как добродетели, которым их Жрецы без пользы учат. Менений Все испортишь! Ну, я пойду. А все ж прошу тебя - Поговори ты с ними, сделай милость, Приветливее! Уходит. Кориолан Ты велел бы им Умыться, зубы вычистить. Входят двое горожан. Я вижу, Подходят двое. Входит 3-й Горожанин. Вам, конечно, известно, зачем я здесь стою. 3-й Горожанин Известно, известно. А все-таки скажи, что привело тебя сюда? Кориолан Мои заслуги. 2-й Горожанин Твои заслуги! Кориолан Да, но я не по доброй воле пришел сюда. 3-й Горожанин Не по доброй воле! Кориолан Нет, я сам никогда не стал бы нищему докучать попрошайничаньем. 3-й Горожанин Помни, однако, что если мы что-нибудь дадим, то за это надеемся кое-что получить и от тебя. Кориолан Отлично! В какой цене у вас должность консула? 1-й Горожанин Ее цена - ласковая просьба. Кориолан Ласковая? Приятель, дай мне, пожалуйста, твой голос. А раны я покажу, когда мы будем наедине. - (2-му Горожанину.) И ты дай мне свой голос. Что скажешь? 2-й Горожанин Ты его имеешь, достойный воин. Кориолан Ну, вот и сторговались. В общем, приобрел два почтенных голоса. Благодарю за подаянье. Прощайте. 3-й Горожанин Как-то странно все это. 2-й Горожанин Если бы снова... Ну, да все равно. Уходят три горожанина. Входят два других горожанина. Кориолан Если вы расположены избрать меня консулом, дайте мне, пожалуйста, ваши голоса. Видите, я одет, как полагается в таких случаях. 4-й Горожанин Ты честно служил отечеству и не служил ему. Кориолан Что это за загадка? 4-й Горожанин Ты был бичом для его врагов и розгой для его друзей. Ты никогда не любил простого народа. Кориолан Тогда тем более ты должен ценить меня, раз я не любил без разбора всякого встречного. Но теперь, приятель, я стану льстить моему нареченному братцу-народу, чтобы заслужить его драгоценное уважение: он придает этому большую цену. Если мудрый народ любит больше поклоны, чем сердце, я научусь низенько кланяться и гримасничать по его вкусу; усвою замашки некоторых угодливых людей и буду прислуживаться ко всем и каждому. Поэтому - помогите мне сделаться консулом. 5-й Горожанин Мы надеемся, что ты будешь нашим другом, и потому охотно даем тебе наши голоса. 4-й Горожанин Ведь ты получил много ран, сражаясь за отечество. Кориолан Я не стану их показывать, раз ты про них знаешь. Я очень ценю ваши голоса - и не буду вас больше беспокоить. Оба горожанина От души желаем тебе, чтобы боги послали тебе счастье! Уходят. Кориолан О, как мне сладки эти голоса! - Нет, лучше умереть голодной смертью, Чем клянчить то, что заслужили мы. Зачем стою я здесь в одежде жалкой, Прося у Дика с Хобом голосов {8}, Что вовсе не нужны? Таков обычай! Но если делать будем мы все то, Что нам велит обычай, - пыль веков Горой все выше будет громоздиться. И истина сокроется за ней. Чем мне стоять шутом среди толпы, Не лучше ль предоставить честь и должность Тому, кто это вытерпеть готов? Но половина пройдена пути, - Так надо и вторую мне пройти. Входят еще три горожанина. Вот голоса еще. - Прошу... Для ваших голосов сражался, Не спал для ваших голосов; для них Две дюжины ношу на теле ран, Участвовал в семнадцати сраженьях. Для ваших голосов свершил я много И важных и не очень важных дел. Давайте ж голоса: я в самом деле Хочу быть консулом. 6-й Горожанин А ведь он вел себя благородно, и ни один порядочный человек не откажет ему в голосе. 7-й Горожанин Ну, пусть он будет консулом. Пусть пошлют ему боги радостей и сделают его истинным другом народа! Все Аминь. Бог в помощь, благородный консул! Уходят горожане. Кориолан Почтеннейшие голоса! Входит Менений с Брутом и Сицинием. Менений Ты испытанье выдержал; несут Тебе трибуны голоса народа. Теперь тебе осталось лишь облечься В одежду консула, чтобы в сенат Тотчас явиться. Кориолан Кончено ли дело? Сициний Обычай просьбы выполнен. Допущен Народом ты. Теперь лишь остается Избранье утвердить. Кориолан В сенате? Сициний Да. Кориолан Так я могу переменить одежду? Сициний Да, можешь. Кориолан Я сейчас переоденусь И, сделавшись опять самим собой, В сенат отправлюсь. Менений И я иду с тобой. (Трибунам.) А вы куда? Брут Останемся с народом. Сициний В добрый путь. Уходят Кориолан и Менений. Добился цели он. Однако видно, Что он взбешен. Брут Как гордо он стоял В смиреннейшей одежде. Что же, хочешь Ты распустить народ? Входят горожане. Сициний Ну, как, мои друзья? Его избрали? 1-й Горожанин Ему мы дали голоса. Брут Молю богов, чтобы он дружбу, вами Проявленную, заслужил. 2-й Горожанин Аминь. Но я простым моим умом заметил: Над нами издевался он, когда Просил о наших голосах. 3-й Горожанин Конечно, Он явно насмехался. 1-й Горожанин Нет, он не насмехался. Просто так Привык он говорить. 2-й Горожанин Что поступал презрительно он с нами, Все говорят, - лишь ты один не видел. Он должен был следы заслуг своих, Те раны, что за родину имеет, Нам показать. Сициний Он, без сомненья, показал их вам! Горожане (отдельные голоса) Нет, нет; никто и не видал их вовсе. 3-й Горожанин Сказал - наедине покажет раны; Махнув с презреньем шапкой, говорил: "Хотел бы консульства; обычай старый Без ваших голосов не позволяет; А потому мне дайте голоса". Когда мы согласились, он сказал: "Благодарю за ваши голоса; Я их весьма ценю; спасибо вам; Ну, а теперь, как голоса мне дали, Мне с вами делать нечего". Так разве Все это не насмешка от него? Сициний Ужели вы настолько глупы были, Что не могли понять, или, поняв, Вы все же уступили голоса С ребяческим доверьем? Брут Разве вы Ему ответить не могли при этом, Как мы учили, - что врагом для вас Он был еще в те дни, когда слугою Ничтожнейшим он в государстве был? Что против ваших вольностей и прав В общественных собраниях всегда Он восставал? И что теперь, достигнув Могущества и власти в государстве, Коль он останется врагом плебеев, То ваши голоса на вас самих Накликают беду? Вам надо было Сказать, что если все его дела Заслуживают этот сан, который Он получить хотел, то с добротою Он должен быть признательным за выбор. Былую злобу в дружбу превратить И стать защитником. Сициний Вот если б так Сказали вы, как мы внушали вам, - Разгорячился бы и обнаружил Себя он сразу: или обещанье Он дал бы вам, которое потом Могли б ему при случае напомнить. Иль раздражился б дух его угрюмый, Который не выносит никакого Насилия. Так, разъярив его, Вы в бешенстве его найти могли бы Предлог удобный, чтоб не утвердить Его избранья. Брут Иль вам не ясно, Что он просил, открыто презирая, Когда нуждался в дружбе? Неужели Его презренье в палочный удар Для вас не превратится, если он Получит власть, чтоб вас давить, как хочет? Иль сердца больше нет у вас в груди? Иль языки лишь для того даны вам, Чтоб восставать на разум? Сициний Разве вам Отказывать ни разу не случалось Тем, кто просили ваших голосов? Так почему же их теперь вы дали Тому, кто даже не просил, а только Над вами насмехался? 3-й Горожанин Он еще Не утвержден. Его отвергнуть можно. 2-й Горожанин И мы его отвергнем! Я голосов пятьсот сейчас добуду. 1-й Горожанин Я - вдвое больше; соберу друзей Еще в придачу к этим. Брут Так сейчас же Идите и скажите тем друзьям: Они избрали консула, а он Лишить их хочет прав и голосов, - Совсем как тех собак, которых бьют Частенько и за лай, хотя для лая Как раз их держат. Сициний Собирайте всех. И, с толком обсудив, пускай отменят Нелепое избранье. Вы поставьте На вид ему и злобу к вам и гордость; Припомните и то, с каким презреньем Смиренную одежду он носил И как, прося, глумился он над вами. Скажите, что лишь память о заслугах Его недавних помешала вам Понять его насмешки и кривлянья, Внушенные закоренелой злобой Его к народу. Брут На трибунов ваших, На нас вину свалите и скажите, Что в этом деле постарались мы (Ни в чем тому препятствий не встречая) - И вы невольно выбрали его. Сициний Скажите прямо - выбор сделан был По приказанью нашему скорей, Чем вами по свободной, доброй воле; Что ум ваш тем всецело занят был, Что надо было сделать, а не тем, Что вам хотелось бы, и так случилось, Что консулом его избрали вы Наперекор себе. Вините нас. Брут Да, не щадите нас. Скажите им, Как поучали мы, твердили вам, Что с юных лет отечеству служил он И нынче служит и что род его - От дома славных Марциев, откуда Произошел Анк Марций, бывший внуком В колене женском Нумы, что царем был Великому Гостилию вослед; Свой род ведут оттуда Квинт и Публий; Устроили они водопровод, Снабдив водой хорошей; Цензорин Великим предком был, народу милый; Почетно так был прозван потому, Что цензором он дважды был. Сициний Скажите, Что, наряду с его происхожденьем, Хвалили мы достоинства его, Считая, что вполне они пригодны К тому, чтоб занял он высокий пост; Но, взвесив все его поступки ныне, Вы поняли, что он - ваш вечный враг, А потому решили отменить Поспешное согласье. Брут Говорите, - Да посильней на это напирайте, - Что сами вы его бы никогда Не выбрали, без наших настояний, Затем, собравши голоса, скорее Идите в Капитолий. Горожане Непременно, Почти уж все раскаялись теперь В своем голосованье. Брут Пусть идут! Уж лучше на восстание рискнуть Сейчас, чем ждать, покуда бунт страшнейший Произойдет, - а это несомненно. Коль Марция, как надо ожидать, Лишенье консульства повергает в ярость, - Из этого мы пользу извлечем. Сициний Идем же в Капитолий поскорей, Пока поток людской туда не хлынул. Пускай подумают, что сам народ (Отчасти так и есть) решил все дело, К которому его мы подстрекнули. Уходят. АКТ III СЦЕНА 1 Улица в Риме. Рожки. Входят Кориолан, Менений с патрициями, Коминий, Тит Ларций и другие сенаторы. Кориолан Итак, Авфидий снова в бой готов? Ларций Да, поднял голову; вот почему Мы поспешили заключить с ним мир. Кориолан Так, значит, вольски, вновь вооружившись, По-прежнему минуты поджидают, Чтобы на нас нагрянуть? Коминий Нет, они Изнурены, достойный консул, так, Что колыханье их знамен едва ли В наш век придется снова увидать. Кориолан Авфидия ты видел? Ларций Он ко мне Являлся под охраной в стан и вольскам Проклятья изрыгал за то, что сдали Так подло город. В Анциум затем Он удалился. Кориолан Не было ли речи С ним обо мне? Ларций. Рассказывал он... Кориолан Что же? Ларций Что часто вы сходились меч с мечом, Что в мире ты ему всех ненавистней, Что все добро отдал бы, без надежды На возвращенье, в ссуду, если б мог Быть назван победителем твоим. Кориолан Так в Анциуме он живет теперь? Ларций Да, в Анциуме он. Кориолан Желал бы я к нему туда пробраться, Чтоб грудью встретить ненависть его. - Тебя же я приветствую с возвратом. Входят Сициний и Брут. Смотри: идут народные трибуны, Глашатаи толпы. Их презираю За то, что должностью своей они Сильнее чванятся, чем это можно Нам всем перенести. Сициний Остановись. Кориолан Ха-ха! В чем дело? Брут Стой! Идти вперед Опасно для тебя: остановись. Кориолан Но почему? Менений В чем дело? Коминий Разве он Не избран знатью и народом вашим? Брут Не избран, нет. Кориолан Голосовали разве Ребята малые? 1-й Сенатор Трибуны, прочь! Он держит путь на Рыночную площадь. Брут Народ разгневан на него. Сициний Ни с места, Иль тотчас вспыхнет бунт. Кориолан Вот ваше стадо! Ему ль голосовать, когда свой голос Дает затем он, чтобы через минуту Отречься языком? - В чем ваша служба? Уж раз теперь вы стали глоткой стада, Зачем не правите его зубами? А может быть, вы сами подстрекнули? Менений Не горячись, не горячись, будь сдержан. Кориолан Тут умысел, тут заговор устроен, Затем чтоб власть патрициев сломить! - Что ж, уступите, поживите вместе С народом, не способным управлять И над собой не признающим власти. Брут Тут заговора нет. Народ кричит, Что насмехался ты над ним, а раньше, Не так давно, негодовал, когда Был роздан даром хлеб; что ты позорил Защитников народа, называл Их подлипалами, врагами знати. Кориолан Ну, это уж давно известно всем. Брут Не всем. Кориолан Ты, значит, разболтать успел? Брут Я - разболтать? Коминий Способен ты на это. Брут Способен я на лучшее, чем ты И даже лучшие твои собратья. Кopиолан Тогда зачем же консулом мне быть? Клянусь тем облаком, я быть хотел бы Столь низким, как и вы. Меня возьмите В товарищи-трибуны. Сициний Слишком много В тебе того, чего народ не терпит; Но если хочешь ты того добиться, К чему стремишься, - спрашивай учтивей О том пути, с которого ты сбился; Без этого ты консулом не будешь, Да и трибуном тоже. Менений Тише, тише. Коминий Народ в обман ввели и подстрекнули {9}. Такая плутня Риму не к лицу. Не заслужил Кориолан таких Препятствий подлых, заваливших гнусно Его заслугам чистую дорогу. Кориолан О хлебе вспомнил! Да, что говорил я, То снова повторю. Менений Лишь не теперь. 1-й Сенатор Ты слишком возбужден. Кориолан Клянусь в том жизнью, Скажу сейчас. - Честнейшие друзья, Меня простите вы. А что касается толпы зловонной, Непостоянной, - знайте, я не стану Прислуживаться к ней: пускай она В моих речах сама себя увидит. Я повторю, что, потакая ей, Против сената сеем сами мы Посевы буйства, дерзости и бунта; Что сами мы для них вспахали землю, Что сами мы взрастили это семя, Позволивши смешаться с нами черни, Лишенной добродетели и силы, И власти часть отдавши этим нищим. Менений Ни слова больше! 1-й Сенатор Замолчи! Мы просим. Кориолан Ни слова! Как! Я, не страшась врагов, За родину лил кровь на поле брани, - Так побоюсь ли я слова чеканить, Покуда в легких сила не иссякла, На обличенье прокаженных этих, Которых мы должны бы избегать, Меж тем как сами к ним идем навстречу! Брут Ты здесь против народа говоришь, Как будто бог карающий, не смертный, Во всем с народом равный. Сициний Не мешало б, Чтобы народ слова твои узнал. Менений Как! Те слова, что гнев ему внушил? Кориолан Гнев! Да будь я терпелив, как сон полночный, Клянусь Юпитером, то и тогда Ту мысль я высказал бы. Сициний Эта мысль Лишь одному тебе отравой будет: Не сможешь ею отравить других. Кориолан Сказал он: "будет!" - Слышали Тритона {*} {* Морской бог, который, трубя в раковину, смотря по надобности, волнует или успокаивает море.} Рыбешки мелкой? Властно он сказал Нам слово "будет". Коминий Нет в том ничего Противного законам. Кориолан "Будет! Будет!" - О добрые, но слабые отцы, Сенат почтенный, но недальновидный! Затем ли вы народной гидре дали Трубу и голос в этих болтунах, Чтобы они своим строптивым "будет" Старались с явной наглостью направить В болото ваш властительный поток? Когда у них вся власть, - пусть перед ними Согнет свои колени ваша глупость, Которая дала им эту власть; А если нет, - опомнитесь и сбросьте Вы гибельную слабость. Мудры вы, Так не сходитесь с глупыми, но если Вы сами глупы, то сажайте их С собою рядом! Надо полагать, Они - сенаторы, а вы - плебеи, Раз голос их звучит сильнее в общем Собрании. Они себе избрали Сановников, как, например, вот этот, Который здесь кидает слово "будет" В лицо совету доблестных мужей, Какого и у греков не бывало. Клянусь Юпитером, он унижает Здесь званье консула! Мне больно видеть, Как между двух разрозненных властей Засела смута и одну из них Другою хочет подорвать. Коминий Довольно! Идемте все на Рыночную площадь. Кориолан Тот, кто совет вам дал - запасы хлеба Без платы раздавать, как иногда То в Греции бывало... Менений Ну, довольно! Кориолан Хотя народ имел там больше власти, Я вам скажу, что этим своеволье И будущие смуты в государстве Подготовлялись. Брут Как! Народ свой голос Отдаст тому, кто это говорит? Кориолан Я доводы ценнее приведу, Чем эти голоса. Известно им, Что хлеб был роздан вовсе не в награду: Они его ничем не заслужили. Когда народ мы звали на войну И сердцу родины враги грозили, - Он отказался выйти за ворота. За подвиги такие не дают Бесплатно хлеба. А служа в войсках, Они свою отвагу проявили - Бунтуя, поднимая мятежи. Едва ль нелепейшие обвиненья, Которые так часто предъявляли Они сенату, побудить могли К такому дару щедрому. И что же? Как понял эту доброту сената Желудок черни? Все дела плебеев Нам говорят яснее слов: "Нас больше, Мы попросили хлеба - и от страха Они нам дали хлеб". Природа власти Унижена, и снисхожденье наше Зовется трусостью. Наступит время, Когда спадут замки с ворот сената, И станут вороны, в него ворвавшись, Клевать орлов. Менений Довольно! Брут Довольно, и с излишком! Корнолан Нет, послушай. Скреплю людской и божескою клятвой Последние слова. - Где часть одна По праву презирает, а другая Без всяких оснований оскорбляет, Где мудрость, сан и род бессильны стали Пред голосом невежественной черни, - Такое двоевластье очевидно Насущные потребности упустит И неустойчивости даст опору. Коль мы загородим дорогу к цели, То ясно, что и цели не достигнем. (К сенаторам.) А потому молю вас, - знаю: вы Не столько робки, сколь благоразумны, Любви к порядку прочному в вас больше, Чем страха перемен, достойно жить Для вас важней, чем долго; вы способны Решиться на опасное леченье, Коль без него нас верная ждет смерть, - Я вас молю - без промедленья вырвать Язык толпы, чтоб сладостного яда Уж больше не лизала. Ваш позор Лишает власть единства и свободы: Коль зло ее опутало, добро Творить она не может. Брут Все сказал он! Сициний В словах его измена; и ответит Он как изменник. Кориолан Негодяй! Ты лопнешь От бешенства! - Я вас спрошу: к чему Плешивые трибуны у народа, Когда при их поддержке здесь народ В покорности отказывает власти? Избрали их во время мятежа, Когда не мысль о том, что надо делать, Была законом, а лишь неизбежность. Но в этот лучший час скажите вы: "Что быть должно, пусть будет" - и их власть Развейте прахом! Брут Явная измена! Сициний И это - консул? Нет! Брут Эдилы, эй! Входит Эдил. Арестовать его! Сициний Иди, зови народ сюда. Уходит Эдил. Ты мной Задержан здесь от имени народа: И за предательство и за вражду. Иди и повинуйся; обвиняю И требую ответа от тебя. Кориолан Эй, прочь, седой козел! Сенаторы и прочие Мы отвечаем за него. Коминий Старик, Его не трогать! Кориолан Прочь отсюда, гниль, Иначе из твоей одежды кости Я вышибу. Сициний На помощь, горожане! Входят эдилы с шумной толпой горожан. Менений Опомнитесь, сдержитесь оба вы! Сициний Вот, горожане, человек, который Хотел бы всякой власти вас лишить! Брут Схватить его, эдилы! Горожане Смерть ему! Кончайте с ним! Сенаторы и прочие К оружию, к оружию! Все с криком окружают Кориолана. Патриции!.. Трибуны!.. Горожане!.. Сициний!.. Брут!.. Кориолан!.. На помощь!.. Постойте!.. Горожане!.. Успокойтесь!.. {*} {* Разрозненные восклицания отдельных лиц.} Менений Что это! Задыхаюсь я. Лишь шаг До гибели! Не в силах говорить! - Народные трибуны! - Успокойся, Кориолан! - Ну что же, говори, Сициний добрый! Сициний Тише, горожане! Послушайте меня! Горожане Молчите! Тише! Послушаем трибуна! - Говори. Сициний Вам всем грозит утрата ваших прав. Отнять задумал Марций их, тот самый, Кого сейчас вы консулом избрали. Менений Тьфу, тьфу! Ты этим поджигаешь только, Совсем не тушишь. 1-й Сенатор Чтоб разрушить город, Сравнять с землей. Сициний А что такое город, Как не народ? Горожане Вот правильно сказал: Народ есть город. Брут С соизволенья всех утверждены Мы судьями народными. Горожане Вы ими И остаетесь. Менений Так оно и есть. Коминий Чтоб город весь с землей сровнять, снести До основанья крыши и зарыть Под грудами развалин весь порядок. Сициний Заслуживает смерти он {*}. {* Это относится к Кориолану.} Брут Иль власть Свою покажем мы, иль потеряем. - Мы были избраны народной волей; Провозглашаем в силу власти нашей: Достоин Марций смерти неотложной. Сициний Поэтому хватайте и тащите Его к скале Тарпейской, чтоб оттуда Его низвергнуть. Брут Взять его, эдилы! Горожане Сдавайся, Марций! Менений Слушайте, трибуны! Одно лишь слово! Эдилы Тише, замолчите! Менений Тем, чем вы кажетесь, на деле будьте Отечества друзьями. Хладнокровно Обдумайте все то, что в страсти дикой Хотели сделать вы. Брут Но хладнокровье, Похожее на медленную помощь, Таит в себе опасный яд, когда Болезнь дошла до крайности. - Хватайте Его и на скалу тащите! Кориолан (вынимая меч) Нет! Я здесь умру. Ведь кое-кто из вас Меня видал в сраженьях, - так теперь Проверьте сами на себе, каков я. Менений Вложи свой меч! - Трибуны, удалитесь На время. Брут Взять его, схватить! Менений На помощь! На помощь Марцию, кто благороден! Кто стар иль молод, все к нему на помощь! Горожане Вали его, долой! Происходит схватка. Трибуны, эдилы и народ прогнан за сцену. Менений (Кориолану) Иди, ступай домой скорей! Иначе Пропало все. 2-й Сенатор Ну, уходи. Коминий Останься: У нас друзей не меньше, чем врагов. Менений Ужели мы до этого дойдем? 1-й Сенатор Да не допустят боги! - В дом к себе Иди, прошу, наш благородный друг, А нас оставь уладить это дело... Менений Ведь это - язва общая: без нас Тебе не сладить с ней. Прошу тебя, Иди скорей домой. Коминий Пойдем же вместе. Кориолан Зачем не варвары они, о боги, А римляне, к стыду родной земли Зачатые у входа в Капитолий? {10} Менений Иди. Не выражай свой правый гнев Речами. Час возмездия наступит. Кориолан Я в чистом поле сорок человек Таких измолотил бы. Менений Я бы сам За пару лучших взялся - двух трибунов. Коминий Теперь же перевес не в нашу пользу, И храбрость будет только сумасбродством, Когда стоим пред падающим зданьем. - Пока не возвратилась чернь, уйдешь ли Отсюда ты? Она, подобно морю, Преграды разрушает, подавляя Все то, пред чем привыкла отступать. Менений Прошу, уйди. А я здесь попытаю, Что может изобресть мой старый ум Против безумных. Мы беду поправим Какой-нибудь заплатой. Коминий Ну, идем. Уходят Кориолан, Коминий и другие. 1-й Патриций Сам погубил он счастие свое. Менений Он слишком чист и прям душой для мира: Что думает, то он и говорит. Не стал бы льстить Нептуну за трезубец, Юпитеру - за силу грома. В нем Что совесть выкует, то речью льется; В сердцах он забывает, что когда-то Он слышал слово "смерть". За сценой шум. Ну, будет дело! 2-й Патриций Вот желал бы я, Чтоб улеглись в постели поскорей. Менений А я их уложил бы лучше в Тибр. - Ах, черт возьми! Не мог поговорить Повежливее с ними! Входят Брут и Сициний с толпой плебеев. Сициний Где ехидна, Где тот, что хочет город обезлюдить, А сам быть всем? Менений Почтенные трибуны... Сициний Он будет сброшен со скалы Тарпейской Суровыми руками. Он закону Противился, а потому закон Пренебрегает следствием над ним, Передавая прямо уласти строгой, Которую он ставил ни во что. 1-й Горожанин Узнает, что в трибунах благородных - Уста народа, мы же - руки их. Горожане Узнает, верно! Менений Выслушай... Сициний Молчи! Менений Зачем беснуетесь вы, если можно Без шума все покончить? Сициний Для чего Ему помог ты вырваться от нас? Менений Но дай же мне сказать. - Как знаю я Заслуги консула, так недостатки Я мог назвать бы. Сициний Консула? Какого? Менений Кориолана-консула. Брут Он - консул? Горожане Нет, нет, нет, нет! Менений С согласия трибунов можно ль мне Здесь, люди добрые, сказать два слова? Вы потеряете на этом только Немного времени. Сициний Что ж, говори, Да только покороче: надо нам С предателем покончить поскорее! Изгнать его - опасно будет, здесь же Его оставить - верная нам гибель; А потому - сегодня ж он умрет. Менений Пускай благие боги не допустят, Чтоб славный Рим - чья благодарность к лучшим И самым доблестным его сынам Записана в Юпитерову книгу - Подобен стал бесчувственному зверю, Что пожирает собственных детей! Сициний Он - язва, что мы вырезать должны. Менений Он - тела член больной. Отсечь его - Смертельно; вылечить его - легко. Какой же вред он Риму причинил, Что стал достоин смерти? Разве тем, Что наших убивал врагов? Та кровь, Что потерял он (смею поручиться - На многих унций больше, чем осталось), За родину лилась; и если вы Остаток тот прольете, это ляжет На всех, кто сделал то иль допустил, Клеймом позорным до кончины мира. Сициний Ты говоришь слова пустые! Брут Вздор! Когда любил он родину, ему И честь была. Менений Но разве мы не ценим За службу прежнюю свою же ногу, Когда случится омертветь ей? Брут Больше Мы не желаем слушать. - Вслед за ним Идите в дом и - вытащить оттуда, Чтобы его прилипчивой заразе Не дать распространиться. Менений Слово мне! Еще одно лишь слово! Вы за ним, Как тигры, в ярости своей несетесь. Когда поймете, что за быстротой И легкомыслием идет беда, - Придется к пяткам вам свинцовый груз Привязывать, но будет слишком поздно. Преследуйте судом, чтобы не вышло (Ведь он любим) мятежных выступлений И римлянами не был бы разграблен Великий Рим. Брут Когда бы так случилось... Сициний Ну, что болтаешь? Его повиновенья разве мы Не испытали? Он не бил эдилов? И не противился он нам самим? - Идите... Менений Вы подумайте о том, Что с той поры, как меч свой обнажать Он научился, - в битвах рос все время; Ему с трудом давался в этой школе Язык ученый, и не мудрено, Что без разбора он кидает все - Муку и отруби. Позвольте мне Пойти к нему, - ручаюсь, приведу, - Чтоб мог ответить он в законной форме Пред высшею опасностью спокойно. 1-й Сенатор Трибуны благородные, вот это - По-человечески; а путь другой Кровавым слишком будет, и неведом Его конец, хоть знаем мы начало. Сициний Менений благородный, будь тогда Служителем народа. - (К народу.) Эй, на время Оружие сложить! Брут Но по домам Не расходиться! Сициний Встретимся с тобою На площади, - тебя там будем ждать; Но если Марция не приведешь, Исполним наше первое решенье. Менений Я приведу его. (Сенаторам.) Позвольте мне Вас пригласить с собой. Прийти он должен, - Иначе все пропало. 1-й Сенатор Да! Идемте. Уходят. СЦЕНА 2 Комната в доме Кориолана. Входят Кориолан и патриции. Кориолан Пускай грозятся растоптать меня Копытами коней; пусть обещают Мне смерть на колесе; пусть взгромоздят Утесов десять на утес Тарпейский, Чтоб я, пред тем как брошен буду ими, Не видел дна, - я все же буду с ними Таким, как прежде был. 1-й Патриций Ты благороден! Кориолан Мне странно только: Меня сейчас не одобряет мать, Которая всегда их называла Рабами шерстяными {11}, чье призванье - Грошовою торговлей заниматься, Без шапок головы свои на сходках Показывать {12}, затем зевать, молчать, Дивиться, если кто-либо когда - Но только из моих рядов - расскажет О мире и войне. Входит Волумния. Я о тебе. Зачем ты хочешь, чтобы стал я мягче? По-твоему, своей природе должен Я изменить. Скажи, чтоб я остался Таким, каким я создан. Волумния Сын мой, сын мой! Ты прежде облекись во власть, а там уж Изнашивай ее. Кориолан Пускай она Износится! Волумния И без тревог всех этих Ты мог всегда остаться тем, чем создан. Они не так бы на тебя восстали, Когда бы ты намеренья свои Скрывал до той поры, покуда силу У них не отняли б идти тебе Наперекор. Кориолан Их надо перевешать! Волумния И сжечь вдобавок. Входят Менений и сенаторы. Менений Признайся, что ты слишком резок был, Пожалуй, слишком резок; должен ты Опять туда пойти и попытаться Исправить дело. 1-й Сенатор Нет другого средства. Откажешься - тогда наш славный город Расколется от смуты и погибнет. Волумния Прошу тебя, послушай их совета. Упорная не менее, чем ты, Я все же подчиняю вспышки гнева Веленьям разума, что ими правит, К своей же пользе. Менений Хорошо сказала! Ведь если бы разнузданное время Сейчас в таком лекарстве не нуждалось Для пользы общей, я надел бы латы, Которые с трудом ношу, чтоб только Ему пред этим стадом унижаться Не надо было. Кориолан Что ж я должен делать? Менений Пойти к трибунам. Кориолан Так. А что же дальше? Менений В своих речах пред ними повиниться. Кориолан Пред ними? Я не мог бы пред богами, - Могу ли я пред ними повиниться? Волумния Ты слишком непреклонен. Но когда Нужда уступок требует от нас, - Должны мы поступиться благородством. Ты сам мне говорил, что на войне Дружат друг с другом мужество и хитрость: Так если их при мире разлучить, Не будет ли для них ущерб огромный? Кориолан Молчи, молчи! Менений Разумен твой вопрос. Волумния Коль на войне притворство не бесчестит (Ведь хитрость там способствует победе), То почему ж и тут оно не будет В согласье с доблестью, когда оно В войне и в мире нам равно полезно? Кориолан К чему ты это говоришь? Волумния К тому, Что должен ты поговорить с народом Не так, как хочешь, как подскажет сердце, А звуками, которые язык Рождает, как детей своих побочных, Словами, что от сердца не исходят И истинную мысль не выдают. Поверь, бесчестья тут не больше будет, Чем в том, чтоб город кротким словом взять, Вместо того чтобы идти к удаче Ценой кровавых жертв, - Готова и сама я притворяться, Когда судьба моя или друзей Поставлена на карту: нет для чести Ущерба в этом. Я, твой сын, жена, Сенаторы, вся знать - об этом просим Тебя. Но ты предпочитаешь черни Показывать, как хмуришься пред нею, Чем, ласковой улыбкой ей польстив, Приобрести ее расположенье, Когда известно нам, что без него Мы все погибнем. Менений Дивная жена. - (Кориолану.) Идем же с нами. Ласкою спасешься Ты от опасности и возвратишь То, что потеряно. Волумния Мой сын, прошу, Пойди к ним с этой шапкою в руке, Отставь ее подальше - так (похожим На них ты в этом будь), и прикоснись Коленями к камням (в таких делах Поступки заменяют красноречье: Глаза невежд чувствительней гораздо, Чем уши их), и головой вот так Покачивай, чтобы смирялось сердце, Как будто бы плодом на шелковице, Когда созреет он и не выносит Давленья рук. Или скажи им там, Что ты их воин, вскормленный боями, Затем сознайся им, что мягко стлать, Как требуют они, ты не обучен, Но просишь доброй дружбы их к себе И обещаешь впредь приноровиться К толпе, насколько хватит у тебя Способностей и сил. Менений Ты только сделай, Что говорит она, - и все сердца Твоими будут, ибо на прощенье Они, когда их просят, столь же щедры, Как на пустые речи. Волумния Я прошу - Иди, послушайся совета. Правда, Я знаю, ты скорее за врагом Последовал бы в огненную бездну, Чем стал бы льстить ему в цветущей роще. Входит Коминий. Но вот идет Коминий. Коминий Я был на площади. Или готовься Ты силой силу встретить, иль смирись, Или беги из Рима. Все восстало! Менений Одна лишь речь покорная!.. Коминий Конечно, Она поможет, если он смирит Свой гордый дух. Волумния Он должен - стало быть, И сделает. - Мой сын, прошу тебя - Скажи, что ты согласен, и иди. Кориолан Итак, я с непокрытой головой К ним должен напоказ идти? И должен Я подлой речью доблестное сердце Позорить? Что ж, я уступаю вам. Скажу, однако: если б дело шло О гибели моей лишь, - этой плоти, - О форме Марция, - я б им позволил В прах истолочь меня, чтобы по ветру Развеять... {*} - Ну, на Рыночную площадь! {* В своем возбуждении Кориолан не заканчивает фразы. Подразумевается: "Скорее, чем пошел бы на такое унижение".} Вы дали мне такую роль сейчас, Что никогда мне в жизни не исполнить. Коминий Идем! Подсказывать тебе мы будем. Волумния Прошу еще, мой милый сын, тебя: Ты говорил, что похвалы мои В тебя вдохнули воинскую доблесть; Теперь, чтоб снова я тебя хвалила, Исполни роль, что внове для тебя. Кориолан Так, я решился! Прочь, мой дух! Пускай Душа распутницы в меня вселится! Пускай и голос бранный мой, привыкший Под барабаны рокотать, свистком Пискливым, как у евнуха, вдруг станет Иль в голос девственницы превратится, Малюток усыпляющий! Пускай! Улыбки негодяев поселятся В моих щеках гримасой! Буду плакать, Как школьники, мрача слезами взор, И через губы стану я цедить Слова, как нищий, а мои колени, Которые лишь гнулись в стременах, Пускай, как у него за подаяньем, Согнутся. Нет! Не в силах, не могу Перед собою лгать: подобным делом Приучишь к подлости себя навек! Волумния Ну что ж, как хочешь! Просьбами своими Я более унизила себя, Чем ты себя унизил бы пред чернью. Пусть гибнет все - и матери твоей От гордости сыновней гибнуть легче, Чем от упрямства твоего страдать. Я так же, как и ты, смеюсь над смертью С высокомерным сердцем. Поступай, Как хочешь. Мужество свое всосал Ты с молоком моим, но эту гордость Ты сам добыл себе. Кориолан Ну, успокойся - И не брани меня. Сейчас пойду На Рыночную площадь. Их любовь Я выклянчу, кривляясь, как паяц, Сердца похищу их и возвращусь Любимцем римских торгашей. Смотри - Вот, я иду. Привет мой передай Моей жене. Я консулом вернусь, Иль никогда тому не верьте больше, Что мой язык умеет льстить. Волумния Как хочешь. Уходит. Коминий Идем! Трибуны ждут. Вооружись Ответом кротким; ибо, как я слышал, Они готовы к новым обвиненьям, И посерьезнее. Кориолан Пароль мой: кротость. Прошу, идем. Пускай предъявят мне Все выдумки свои. Я возражу С достоинством. Менений Да, да, но только кротко. Кориолан Я кротко им отвечу, очень кротко. Уходят. СЦЕНА 3 Там же. Форум. Входят Сициний и Брут. Брут Всего сильнее напирай на то, Что он тираном стать хотел; а если Он в этом оправдается; припомни Его вражду всегдашнюю к народу И то, что до сих пор не роздал он Добычу, взятую у анциатов. Входит Эдил. Ну что? Придет? Эдил Идет уже. Брут Кто с ним? Эдил Менений и сенаторы из тех, Которые особенно ему Благоволят. Сициний А у тебя ли список Всех голосов, какие мы собрали С подсчетом поголовным? Эдил У меня. Готов. Сициний Ты собирал по трибам? {13} Эдил Да. Сициний Ну, так немедленно сбирай народ, И только я скажу: "Да будет так Во имя прав народа" и прибавлю: "Изгнанье", "пеня" или "смерть", - пускай При слове "пеня" тотчас крикнут: "пеня!", А если "смерть" скажу, пусть крикнут "смерть!" - Ссылаясь на старинные права, Как и на то, что правду защищают. Эдил Я им скажу. Брут А как начнут кричать, Пускай уж более не замолкают, Пока мы не заставим этим шумом Исполнить приговор наш. Эдил Так. Отлично. Сициний Пусть действуют решительно, как только Мы знак дадим. Брут Теперь иди. За дело. Уходит Эдил. Ты сразу же взбеси его. Привык он Господствовать и слова не спускать Противнику при споре. Стоит только Его разжечь - и сразу осторожность Забудет он и выскажет нам все, Что думает, а этого довольно, Чтоб шею он сломал. Сициний Вот он идет. Входят Кориолан, Менений, Коминий, сенаторы и патриции. Менений (Кориолану) Прошу тебя, будь сдержан. Кориолан Да, словно конюх, что за грош глотает Любую ругань. - Праведные боги, Храните Рим! Нам дайте честных судей! Любовь посейте между нами! Пусть Все прославляют мир в обширных храмах, И распря нас не посетит. 1-й Сенатор Аминь. Менений Желанье благородное. Входит Эдил с горожанами. Сициний Плебеи, Поближе станьте. Эдил Слушайте трибунов. Вниманье! Тише! Кориолан Я скажу сперва. Оба трибуна Ты можешь говорить. - (Горожанам) Молчать и слушать! Кориолан Все ль обвиненья здесь услышу я? И здесь ли будет принято решенье? Сициний Ответь сперва: смиришься ль пред народом, Признаешь власть избранников его И примешь ли ты приговор законный, Когда тебя осудят за проступки, В которых будешь обвинен? Кориолан Согласен. Менений Вот, горожане, он сказал: "согласен"; Подумайте о том, что у него - Военные заслуги; не забудьте, Что много он на теле носит ран, Которые имеют вид могил Священного кладбища. Кориолан Пустяки! Царапины пустые! Менений И заметьте - Не так он говорит, как горожанин, Но говорит всегда как воин он; Не принимайте грубости его За злобу; я сказал, что речь его - Солдата речь, но не враждебна вам. Коминий Довольно же об этом. Кориолан Как случилось, Что вы, избрав меня единогласно, Тотчас же отменили выбор свой, Меня тем опорочив? Сициний Ты - ответчик. Кориолан Ты прав, и я отвечу. Говори. Сициний Тебя мы обвиняем в том, что ты Пытался ниспровергнуть строй законный И в Риме ты хотел себе присвоить Тирана власть, - за что объявлен ты Изменником народу. Кориолан Я - изменник! Менений Спокойнее! Ты обещал нам это. Кориолан Спали народ, о пламя адской бездны! Назвать меня изменником! Трибун, Ты - клеветник! Так знай, когда б смертей В глазах твоих гнездилось двадцать тысяч. Когда бы ты мильоны их зажал В своих руках и столько же сидело На лживом языке, то все же я Сказал бы: "Лжешь!" - да, это я сказал бы Таким же вольным голосом, каким Молю богов. Сициний Народ, ты слышишь это? Горожане Тащите на скалу его! Тащите! Сициний Молчанье! Обвинять его еще Нам больше нет нужды. Как он себя Ведет - вы видели; как говорит - Вы слышали; он бил эдилов ваших, А вас он проклинал; сопротивлялся Закону кулаками; оскорблял Он тех, кто в силу высшей власти должен Его судить. Все это так преступно, Так близко к государственной измене, Что он достоин злейшей казни - смерти. Брут Но так как Риму хорошо служил он... Кориолан К чему болтать о службе? Брут Говорю О том, что знаю. Кориолан Ты? Менений А обещанье, Что дал ты матери своей? Коминий Припомни, Прошу тебя... Кориолан Ни знать, ни помнить больше Я не хочу. Пускай же объявляют С Тарпейской крутизны мне смерть они, Сдерут мне кожу иль пошлют в изгнанье, Пусть голодом морят в тюрьме, давая В день по зерну, - я все ж не соглашусь Купить у них пощаду кротким словом, Свой дух за все дары не обуздаю, Какие мог бы получить от них, Когда б сказал им только: "С добрым утром". Сициний За то, что он, по мере средств и сил, Вражду нередко проявлял к народу И случая искал отнять права, И, наконец, за то, что ныне он Позорил власть в час грозного суда И исполнителям, ведущим дело, Враждебен был, - мы, именем народа И в силу власти, нам, трибунам, данной, Из города его изгнать решили Немедленно. Под страхом низверженья С скалы Тарпейской, не войдет вовек В ворота Рима он. Да будет так - От имени народа! Горожане Да будет так, да будет так! Он изгнан! Пускай покинет Рим! Да будет так! Коминий Послушайте, друзья мои простые... Сициний Он осужден, и нечего нам слушать. Коминий Послушайте! Я консулом был тоже, И мог бы показать следы ударов, Полученных в боях на службе Риму. Люблю я благо родины и чту Ее я глубже, выше и нежней, Чем жизнь свою, и честь своей жены Милейшей, и детей своих, рожденных От нашей плоти. Если б я сказал... Сициний К чему ты клонишь, знаем мы. Что скажешь? Брут Нам толковать тут нечего; он изгнан, Народа враг и родины своей. Да будет так. Горожане Да будет так! Да будет так! Кориолан О свора подлая ничтожных псов! Дыханье ваше ненавижу я, Как вонь болот гнилых; мне ваша дружба - Как трупы незарытых мертвецов, Которые лишь воздух отравляют. Я - изгоняю вас; живите здесь С непостоянством вашим! Пусть малейший. Тревожный слух на все наводит страх! Пусть развевающейся гривой шлемов Враги отчаянье навеют вам. Храните власть, чтобы в изгнанье слать Защитников, покуда ваша глупость (Ей надо все изведать, чтоб понять) - При вашей неспособности к защите (Ведь вы - враги себе) - не отведет вас Как пленников, униженных глубоко, К врагу, который победит без боя! Я презираю вас и этот город И становлюсь спиной к нему теперь: Есть жизнь вне этих стен. Уходят Кориолан, Коминий, Менений, сенаторы и патриции. Эдил Уходит враг народа, он уходит! Горожане Врага изгнали! Он уходит! У!.. Кричат и кидают шапки вверх. Сициний Его вы проводите до ворот; Преследуйте его с такой же злобой, С какою сам преследовал он вас. Он заслужил все эти оскорбленья - А мы пройдем со стражей через город. Горожане Проводим до ворот его! Идем! - Да здравствуют трибуны! - Ну, идем же! Уходят. АКТ IV СЦЕНА 1 Перед воротами Рима. Входят Кориолан, Волумння, Виргилия, Менений, Коминий и несколько молодых патрициев. Кориолан Ну, полно плакать. Сократим прощанье. - Я вытолкнут из города скотом Многоголовым. - Мать, куда девалась Твоя былая бодрость? Говорила, Бывало, ты, что крайняя беда Бывает испытаньем силы духа, А заурядным людям по плечу Переносить беду простую только, - Ведь по морю в спокойную погоду Нетрудно плыть любому кораблю, - И только тот, кто бодро переносит Тягчайшие судьбы удары, этим Выказывает благородство духа. И ты тем правилам меня учила, Что делают непобедимой душу, Проникшуюся ими. Виргилия О боги, боги! Кориолан Перестань, жена, Прошу тебя. Волумния Багровая чума Ремесленников римских, торгашей Пусть поразит. Кориолан Зачем, зачем? Когда Я удалюсь, они меня оценят. Нет, мать, верни себе былую бодрость; Припомни, как ты говорила прежде, Что, будь женою Геркулеса, ты Свершила бы шесть подвигов его, Всю тяжесть разделив с своим супругом. - Прощай, Коминий, и не падай духом. - Моя жена и мать моя, прощайте! Я поживу еще! - Менений верный, Мой добрый старый друг, слеза твоя Богаче солью, чем у молодых; Для глаз твоих она вредна, как яд. (Коминию.) Мой бывший полководец, помню я, Как ты взирал всегда суровым оком На душу леденящие картины. Прошу тебя, печальным этим женам Скажи, что при ударах неизбежных Рыданья безрассудны, как и смех. - Послушай, мать, ты знаешь хорошо, Что доблестью моей ты утешалась. Верь твердо, - хоть один теперь иду я, Подобный одинокому дракону, Который, спрятавшись в пещере, ужас Внушает оттого, что он невидим И знают лишь по россказням его, - Что сын твой над толпой восторжествует, Коль хитростью не обойдут его. Волумния Мой первенец, куда же ты пойдешь? Ты доброго Коминия с собой Возьми на время. Избери дорогу Получше, чтоб себя не подвергать Нелепым, злым случайностям. Кориолан О боги! Коминий На месяц я иду с тобой, а там Придумаем, где поселишься ты, Чтоб от тебя нам вести получать, Тебе - от нас, и чтоб потом, как только Здесь явится возможность отменить Твое изгнанье, - нам бы не пришлось Тебя искать везде по белу свету, С задержкою, которая способна Расхолодить, когда в отлучке тот, Кто в милости нуждается. Кориолан Прощай! Ты стар, и слишком бранными трудами Ты пресыщен, чтобы со мной скитаться; А я ведь свеж совсем и полон сил. Лишь за ворота проводи меня. - Идемте, милая моя жена И дорогая мать, и вы, друзья Мои чистейшей, благородной пробы. Как только выйду за ворота я, Счастливого пути мне пожелайте И улыбнитесь. Я прошу - идемте. Пока я жив, к вам от меня немало Вестей придет. Но только никогда Не скажут обо мне, что стал не тем, Чем был я прежде. Менений Слов, достойней этих, Не слыхивали люди никогда. - Идемте, плакать перестанем. - Эх. Вот если б с этих старых рук и ног Стряхнуть я мог одну семерку лет, - Клянусь богами, всюду за тобой Побрел бы я. Кориолан Дай руку мне. - Идем. Уходят. СЦЕНА 2 Там же. Улица неподалеку от ворот. Входят два трибуна - Сициний и Брут - в сопровождении Эдила. Сициний Вели всем расходиться по домам. Он удалился - мы теперь притихнем. Та знать, что сторону его держала, Раздражена. Брут Все сделав, что хотели, Мы показали нашу власть. Теперь Казаться будем мы скромней, чем были. Сициний Пусть разойдутся по домам! Скажи: Ушел их главный враг, и власть плебеев Крепка опять, как было в старину. Брут (Эдилу) Отправь их по домам. Уходит Эдил. Входят Волумния, Виргилия и Менений. Ну вот, гляди, Проходит мать его. Сициний Свернем с дороги. Брут Зачем? Сициний Да говорят, она безумна. Брут Останемся: они нас увидали. Волумния А, вот! Вы кстати мне попались оба! Пускай же боги все чумные язвы Нашлют на вас в отплату за приязнь! Менений Ну, тише, тише! Громко так не надо. Волумния Когда б не слезы эти, вам пришлось бы... Нет, вы должны услышать кое-что. (Бруту.) Ты хочешь уходить? Виргилия (Сицинию) Нет, должен ты Остаться, как и он. - О, если б я Имела власть сказать супругу то же! Сициний (Волумнии) Уж не мужской ли ты породы будешь? Волумния Ну да, глупец. Чего же тут стыдиться? - Заметьте только, как он глуп! - Да разве Отец мой не был мужем? А ты сам Не лисьего ли нрава, что в изгнанье Того отправил, кто за Рим ударов Нанес побольше, чем наговорил Ты всяких слов? Сициний О всеблагое небо! Волумния Не больше ль он нанес ударов славных, Чем слов премудрых у тебя? И все - Для блага Рима! Я б тебе сказала... А впрочем, уходи... Нет, ты еще Остаться должен... Если б сын мой был В Аравии, и весь твой род пред ним, И добрый меч в его руке... Сициний А дальше? Виргилия А дальше? Он твое потомство все Прикончил бы. Волумния Вплоть до детей побочных. - О, сколько ран он получил за Рим! Менений Ну, полно, успокойся. Сициний Желал бы я, чтоб кончил он, как начал, Трудясь для родины, - не развязав Узла заслуг, который завязал он. Брут И я желал бы. Волумния "Я желал бы!" Вы Ведь сами же и возбудили чернь, Вы, кошки злые, что судить способны Настолько ж о достоинствах его, Насколько я - судить о тайнах неба, От нас сокрытых. Брут Ну, пойдем, Сициний. Волумния О да, теперь вы можете идти, Хороших дел наделав. Лишь прибавлю: Насколько Капитолий превышает Ничтожнейшие римские лачуги, Настолько же мой сын, что вами изгнан, - Муж этой женщины, вот здесь стоящей, - Настолько же он превышает вас. Брут Ну, хорошо; нам надо уходить. Сициний К чему нам тут стоять и толковать С безумною? Волумния Мои молитвы - с вами. Уходят трибуны. Других занятий пусть не знают боги, Как только утверждать мои проклятья! - Когда б я каждый день встречала их, Спадала б тяжесть с сердца моего. Менений Ты дельно говорила и, конечно, Вполне права. Поужинаем вместе? Волумния Мне пища - гнев. Моя печаль - мой ужин; Питаясь так, я с голода умру. - (Виргилии.) Ну что ж, идем, и перестань уныло Так охать и оплакивай, как я, - Как сетовала гневная Юнона. Идем, идем, идем. Уходят Волумния и Виргилия. Менений О, гнусно, гнусно! Уходит. СЦЕНА 3 Дорога между Римом и Анциумом. Входят Римлянин и Вольск навстречу друг другу. Римлянин А я тебя хорошо знаю, приятель, и ты меня тоже. Кажется, тебя зовут Адрианом? Вольск Да, так, приятель. А вот как тебя звать, по правде сказать, забыл. Римлянин Я - римлянин; только служу теперь, как и ты, против Рима. Ну что, признал меня? Вольск Никанор, что ли? Римлянин Верно, друг мой. Вольск У тебя борода была больше, когда я видел тебя в последний раз, но твою милость уж очень выдает голос. Что нового в Риме? Мне дано было поручение от начальников - разыскать тебя; это хорошо, что ты сберег мне день пути. Римлянин В Риме был большой мятеж: народ восстал против сенаторов, патрициев и знати. Вольск Был! Значит, теперь кончился? А наши правители рассчитывали на другое: они усердно готовятся к войне, надеясь обрушиться на Рим в разгар этой сумятицы. Римлянин Главный-то пожар погасили, но по малейшему поводу он может вспыхнуть снова. Знать до того раздражена изгнанием доблестного Кориолана, что готова в любую минуту отнять всю власть у народа и навсегда отделаться от трибунов. Все это тлеет под пеплом и, уверяю тебя, может сразу прорваться наружу. Вольск Неужели Кориолан изгнан? Римлянин Да, приятель, изгнан. Вольск Ну, Никанор, за такую весть тебя ласково встретят. Римлянин Момент для ваших - самый благоприятный. Недаром говорится, что соблазнить чужую жену легче всего, когда она поссорится со своим мужем. Ваш благородный Тулл Авфидий покажет себя в этой войне, раз его великий противник Кориолан отвергнут своей родиной. Вольск Еще бы! Очень мне повезло, что я встретился с тобой. Теперь дело мое кончено, и я с радостью провожу тебя до дому. Римлянин А дорогой, до ужина, я тебе порасскажу весьма странные вести из Рима. Все складывается наилучшим для вас образом. Ты говоришь, что и войска у вас наготове? Вольск В самом лучшем виде: центурионы с их отрядами уже расставлены по местам, жалованье им роздано, и все готовы выступить в поход по первому приказу. Римлянин Превосходно: вот от моих вестей они и тронутся в путь. Очень рад, приятель, встрече с тобой, а еще больше - тому, что отсюда пойдем мы вместе. Вольск Я хотел, голубчик, сказать то же самое. Я рад этому не меньше тебя. Римлянин Идем же вместе. Уходят. СЦЕНА 4 Анциум. Перед домом Авфидия. Входит Кориолан, переодетый в бедную одежду, прикрывая лицо плащом. Кориолан Хороший город Анциум. А я Тебя наполнил вдовами. Со стоном Владельцы этих зданий величавых Передо мною падали в бою. Не узнавай меня - не то сбегутся С каменьями и жены и младенцы И умертвят меня в бесславной битве! Входит Горожанин. Здорово, друг. Горожанин Здорово. Кориолан Укажи, Где тут живет Авфидий знаменитый? Он в Анциуме? Горожанин Да. Как раз сегодня. Дает он пир всем городским вельможам. Кориолан А где же дом его? Горожанин Перед тобой. Вот дом Авфидия. Кориолан Прощай! Спасибо. Уходит Горожанин. О свет, изменчив ты! Друзья по клятвам, В ком бьется сердце на двоих одно, Бессменные товарищи друг другу, В трудах и в сне, в трапезе и в забавах Друзья, которых, словно близнецов, Любовь сроднила, - по пустой причине В единый час меняют дружбу эту На горькую и смертную вражду. А рядом - вдруг заклятые враги, Во сне своем не знавшие покоя От ярости и помыслов враждебных, По поводу ничтожнейшему станут Нежнейшими друзьями и потомство Перемешают браком. Так - со мной; Я ненавижу место, где родился, А вражий город этот полюбил. Войду в него. Коль он убьет меня, Он будет прав; но если кротко примет, Его земле я окажу услуги. Уходит. СЦЕНА 5 Там же. Зала в доме Авфидия. Внутри дома музыка. Входит Слуга. 1-й Слуга Вина, вина, вина! Прямо безобразие! Должно быть, все наши слуги уснули. Уходит. Входит другой Слуга. 2-й Слуга Где Котус? Господин зовет его. Котус! Уходит. Входит Кориолан. Кориолан Прекрасный дом, и всюду пахнет пиром. Лишь я пришел не гостем. Входит 1-й Слуга. 1-й Слуга Что тебе нужно, приятель? Откуда ты? Здесь тебе не место. Ступай-ка за двери. Уходит. Кориолан Кориолан, конечно, недостоин Приема лучшего. Входит 2-й Слуга. 2-й Слуга Откуда ты явился? Или у привратника глаз нет, что он впускает сюда всякий сброд? Убирайся, пожалуйста. Кориолан Эй, прочь! 2-й Слуга Прочь? Сам ты убирайся прочь! Кориолан Ты надоел мне! 2-й Слуга Да ты что это храбришься? Вот я поговорю с тобой сейчас. Входят 1-й и 3-й Слуги. 3-й Слуга А это что за человек? 1-й Слуга Чудак, какого я не видывал; не могу выпроводить его из дома. Пожалуйста, попроси сюда господина. (Отходит в сторону.) 3-й Слуга Ты по каким же это делам сюда явился? Убирайся, сделай одолжение. Кориолан Пускай меня оставят лишь в покое; Я в доме очага не оскорблю. 3-й Слуга Да кто ты такой? Кориолан Я знатен родом. 3-й Слуга И очень беден при этом! Кориолан Да, правда, беден я. 3-й Слуга Пожалу