и здесь Марка Антония. Скажи, пожалуйста, он женат на Клеопатре? Энобарб Сестру Цезаря зовут Октавией. Менас Да, она была замужем за Гаем Марцеллом. Энобарб А теперь она жена Марка Антония. Менас Может ли это быть? Энобарб Это верно. Менас Значит Цезарь и он соединены друг с другом навсегда. Энобарб Если бы мне пришлось делать предсказание насчет судьбы их союза, я воздержался бы от подобного заключения. Менас Я думаю, что тут играла роль больше политика, чем любовь. Энобарб Я того же мнения. Но ты увидишь, что союз, который, по-видимому, должен скрепить их дружбу, на самом деле убьет ее. Октавия скромна, спокойна и молчалива. Менас Кто не желал бы иметь такую жену? Энобарб Только не тот, у кого совсем другой характер. А Марк Антоний не таков. Ему снова захочется своего египетского кушанья. Тогда вздохи Октавии раздуют огонь в Цезаре, и, как я уже сказал прежде, т_о_, в чем состоит сила их дружбы, немедленно сделается причиною их несогласий. Любовь Антония останется там же, где была, так как он женился только по расчету. Менас Пожалуй, что так. Но не пора ли нам на корабль? Мне хочется выпить за твое здоровье. Энобарб Принимаю предложение: мы в Египте приучили свои глотки к выпивкам. Менас Так отправимся. СЦЕНА VII На палубе галеры Помпея близ Мизенского мыса. Входят несколько слуг со сластями и винами. 1-й слуга Они сейчас придут сюда. Некоторые из них уже и теперь едва держатся на ногах; малейший ветерок свалил бы их. 2-й слуга Лепид совсем красен. 1-й слуга Они заставили его пить за отстающих. 2-й слуга Вот что значит затесаться в товарищество великих людей; по-моему, алебарда, которую я не в состоянии поднять, нисколько не лучше бесполезной для меня тростинки. 1-й слуга Быть призванным на обширное поприще и оставаться там незамеченным - это все равно что иметь вместо глаз две пустые впадины, которые страшно безобразят лицо. Трубы. Входят Цезарь, Антоний, Помпей, Лепид, Агриппа, Меценат, Энобарб, Менаси другие военачальники. Антоний Вот как у них ведется это, Цезарь: Отметки на одной из пирамид Им высоту воды обозначают, По высоте ж ее известно им, Что предстоит: обилие иль голод. Чем выше Нил вздувается, тем больше Он обещает. Лишь спадет вода, Немедленно и сеять начинают На иле и на тине; очень скоро Является и жатва вслед за тем. Лепид У вас там есть диковинные змеи. Антоний Да. Лепид Говорят, ваши египетские змеи выводятся в тине действием вашего солнца; так, например, ваш крокодил. Антоний Да, именно. Помпей Садитесь. Вина! За здоровье Лепида! Лепид Хоть я и не совсем в порядке, но не отстану от вас. Энобарб Пока не заснешь. А до тех пор ты будешь совсем готов. Лепид Да, я слыхал, что египетские пирамиды весьма красивая штука; не спорьте, я слышал это. Менас (тихо, Помпею) Помпей, два слова. Помпей Что там? Говори Мне на ухо. Менас Нет, встань из-за стола И выслушай меня. Помпей (тихо) Постой, немножко Повремени. (Громко) Вот это в честь Лепида! Лепид А крокодил ваш - что за тварь такая? Антоний Он похож на самого себя. Толстота его равняется его собственной толщине, он ростом как раз с самого себя и двигается посредством своих собственных органов. Он питается тем, что он ест, а когда он разложится на свои составные части, то переселяется в другие существа. Лепид А какого он цвета? Антоний Тоже своего собственного. Лепид Удивительный змей! Антоний Да, и слезы у него - мокрые. Цезарь И он удовлетворится твоим описанием? Антоний Да, с помощью заздравного кубка, поднесенного ему Помпеем; а если нет, так значит он настоящий эпикуреец. Помпей (тихо, Менасу) Повесься ты! Мне говорить об этом! Прочь от меня и делай, что велят. Где кубок мой? Менас (тихо) Хотя бы во вниманье К моим заслугам выслушай меня. Встань с места. Помпей Ты с ума, должно быть, спятил. (Встает и отходит с Менасом в сторону.) Ну, что там? Менас Я всегда тебе был предан... Помпей Да, ты служил мне верно. Что ж затем? (Громко.) Ну, веселей, друзья! Вот здесь, Лепид, Сыпучие пески; держись подальше, Не то увязнешь. Менас (тихо) Ты желаешь быть Властителем вселенной? Помпей Что такое? Менас Желаешь быть властителем вселенной? Два раза я спросил. Помпей Но как же это Случиться может? Менас Только согласись. Хоть ты, Помпей, меня считаешь бедным, Но я могу отдать тебе весь мир. Помпей Ты пьян? Менас Нет, я воздержен был. Решайся И будешь ты Юпитером земным. Все, что собой объемлют небеса И океан - твое, когда желаешь Всем овладеть. Помпей Но покажи мне путь. Менас Здесь у тебя три властелина мира, Соперники твои, на корабле. Позволь мни якорь отрубить; когда же Мы выйдем в море, перережь им горла, И все - твое. Помпей Ты это мог бы сделать, Не говоря. Когда б такой поступок Я совершил, то это было б - гнусность, А если б ты, то добрая услуга. Ты должен знать, что в действиях моих Не выгода моею честью правит, А честь - моею выгодой. Жалей, Что твой язык так умысел твой выдал: Исполни ты его, мне не сказав - Со временем его бы я одобрил, Теперь его я должен осудить. Брось это, пей. Менас (в сторону) Ну, если так, Помпей, То более я следовать не буду За блекнущей судьбой твоей. Кто ищет, А между тем не хочет брать, когда Ему дают, тот не найдет уж больше, Чего искал. Помпей Вот это в честь Лепида. Антоний Снеси его на берег; это выпью Я за него. Энобарб Твое здоровье, Менас. Менас Благодарю тебя. Помпей Лей до краев! Энобарб (показывая на слугу, уносящего Лепида) Вот, так силач! Менас А что? Энобарб Не видишь разве: Треть мира он несет. Менас Она пьяна, треть мира; я желал бы, Чтоб целый мир был пьян и шел кругом. Энобарб Пей, помоги всеобщему круженью. Менас Давай. Помпей Все ж это - не александрийский пир. Антоний Но на него все более походит. Ну, чокайтесь. В честь Цезаря! Ура! Цезарь Без этого бы лучше обойтись. Ужасный труд, когда полощешь мозг, А он чрез то становится грязнее. Антоний Покорен будь минуте. Цезарь Я отвечу: Господствуй над минутой. Право, мне Приятней бы постить четыре дня, Чем в один день такую пропасть выпить. Энобарб (Антонию) Как думаешь, мой славный повелитель, Не проплясать ли вакханалий нам Египетских, чтобы наш пир прославить? Помпей Прошу тебя, потешь нас, храбрый воин. Антоний Все за руки возьмитесь и - плясать, Пока на дно спокойной, сладкой Леты Всех наших чувств вино не погрузит. Энобарб Все за руки. Пусть музыка нам в уши Гремит, пока я вас не размещу. Вот этот мальчик будет запевалой, Мы будем все подхватывать припев, Насколько сил в груди и горле хватит. Музыка. Энобарб соединяет всем руки, расставляя их в круг. ПЕСНЯ Царь веселый винограда, Тучный Вакх, приди, мы ждем: В наших горестях отрада Бочки с нектаром - вином. В честь твою мы чела наши Виноградом обовьем; Наливай полнее чаши, Лей, чтоб мир пошел кругом! Лей, чтоб мир пошел кругом! Цезарь Не кончить ли? Помпей, спокойной ночи. Мой добрый брат, позволь тебя увесть; Серьезные обязанности наши С веселием подобным не в ладу. Расстанемтесь, любезные друзья: Смотрите, как пылают наши щеки; Сам крепкий Энобарб пьяней вина, Мой собственный язык едва лепечет, Нас дикое кривлянье превратило Почти в шутов. Да что тут толковать? Спокойной ночи. Руку дай, Антоний. Помпей На берегу померяюсь я с вами. Антоний Само собой. Дай руку. Помпей О, Антоний, Мой отчий дом ты захватил... Но что же Из этого? Ведь мы с тобой друзья... Спускайтесь в лодку; только осторожней, Чтоб не упасть. Энобарб А я останусь, Менас. Менас Конечно, друг. Пойдем в мою каюту. Эй, барабаны, трубы, флейты - ну! Пусть и Нептун услышит, как мы громко Прощаемся с великими людьми. Гремите же, провал возьми вас, громче! Гром труб и барабанов. Ура, ура! вот шапку бросил я! Ура! Го-го! - Пойдем, достойный воин. АКТ ТРЕТИЙ СЦЕНА I Равнина в Сирии. Входят торжественной процессией Вентидий, Силий и другие военачальники и простые воины. Пред ними несут тело Пакора. Вентидий Вот Парфия, метательница стрел, Побеждена; счастливою судьбой Дано мне быть отмстителем за Красса. Несите пред войсками тело сына Парфянского царя. Ород, за Красса Теперь Пакор твой заплатил. Силий Вентидий, Пока твой меч дымится кровью п_а_рфян, Гонись, гонись за ними по пятам, Чрез Мидию, в стране Месопотамской - Везде, куда бежал разбитый враг. Твой славный вождь Антоний увенчает Твое чело, велит везти тебя Торжественно в победной колеснице. Вентидий О Силий, Силий, сделал я довольно. Заметь себе: подвластный никогда Деяньями не должен выдаваться; Уж лучше нам не сделать дела, чем Чрез подвиг свой достигнуть громкой славы В отсутствие верховного вождя. И Цезарь, и Антоний постоянно Победами своими были больше Обязаны помощникам своим, Чем собственным своим заслугам. Сессий, Сирийский вождь, подобно мне, наместник Антония, попал к нему в немилость, За славу, что так быстро приобрел. Кто в подвигах воинских превосходит Начальника, тот делается как бы Вождем вождя, и честолюбье, доблесть Воинская должна скорей урон Перенести, чем гнаться за победой, Которая начальника затмит. Я больше бы мог совершить на пользу Антония, но этим бы его Лишь оскорбил, и все мои заслуги Пропали бы. Силий Ты, вижу, обладаешь Тем, без чего не отличался б воин От своего меча. Намерен ты Антонию писать? Вентидий Да, я, с почтеньем, Изображу, как именем его Волшебным мы победу одержали; Как мы с его знаменами в руках, В главе его могучих легионов, Рассеяли всю конницу парфян, Не знавшую доселе пораженья. Силий Где он теперь? Вентидий Он думал быть в Афинах, И мы должны туда к нему спешить, Насколько нам дозволит это тяжесть Всего, что мы везем с собой. Вперед! (Уходит.) СЦЕНА II Рим. Комната в доме Цезаря. Входят с разных сторон Агриппа и Энобарб. Агриппа Ну, что ж теперь, расстались свояки? Энобарб Покончили с Помпеем, он уехал, И договор скрепляют триумвиры. Октавия все плачет: жаль расстаться Ей с Римом; Цезарь грустен, а Лепид Оправиться не может от попойки Помпеевой; как Менас говорит, Он немочью девичьею страдает. Агриппа А славный он. Энобарб Отличный человек, И Цезаря как любит он! Агриппа А Марка Антония - боготворит. Энобарб Но Цезарь, В его глазах - Юпитер над людьми. Агриппа Антоний же над самым Зевсом бог. Энобарб А Цезарь - кто сравниться может с ним? Агриппа Антоний же - так это просто феникс. Энобарб Желаете вы Цезаря хвалить - Скажите только "Цезарь" - и довольно. Агриппа Действительно, обоих любит он. Энобарб Но Цезаря особенно, хотя Он любит и Антония, конечно. Ни образы, ни мысли, ни слова, Ни творчество писателей, поэтов Вообразить и передать не могут Его любви к Антонию; но Цезарь - О, перед ним колени преклони, Благоговей. Агриппа Лепид обоих любит. Энобарб Он - жук, они же - крылья у него. Трубы. Вот и сигнал садиться на коней. Прощай, Агриппа. Агриппа Всякого успеха Вентидию! Прощай, достойный воин. Уходят. Входят Цезарь, Антоний, Лепид и Октавия. Антоний Простимся здесь, довольно провожать. Цезарь Ты самого меня б_о_льшую часть Берешь с собой; в ней и меня люби. А ты, сестра, такой супругой будь, Какой тебя я в мыслях представляю, И оправдай ручательство мое. Антоний, пусть вот эта добродетель, Которою мы думаем скрепить, Как цементом, твердыню нашей дружбы, Не превратится в гибельный таран, Чтобы ее разрушить. Если оба Не будем мы Октавию лелеять, То лучше б мы могли любить друг друга Без этого звена. Антоний Не оскорбляй Меня своим обидным недоверьем. Цезарь Я все сказал. Антоний Как ни был бы ты строг, Малейшей ты причины не отыщешь, Чтоб оправдать подобный страх. Пусть боги Тебя хранят и склонят сердце римлян Служить твоим намереньям. Прощай. Октавия Мой милый брат! Антоний В ее глазах - апрель, Весна любви, а слезы - дождь весенний. (Октавии.) Будь весела. Октавия За домом мужа, брат, Присматривай, и... Цезарь Что сказать ты хочешь, Октавия? Октавия Я на ухо скажу. (Шепчет ему на ухо.) Антоний Язык ее не слушается сердца, А сердце не владеет языком. Она - как пух лебяжий, что лежит На высоте прилива неподвижно. Энобарб (тихо, Агриппе) Расплакаться не думает ли Цезарь? Агриппа Его чело покрыто тучей. Энобарб (тихо) Если б Он был конем, то недостатком в нем Считалась бы отметина такая; Но и теперь она нейдет к нему. Агриппа (тихо) Но, Энобарб, ведь плакал же Антоний Почти навзрыд, когда убит был Цезарь; И плакал он, найдя убитым Брута, В сраженье при Филиппах. Энобарб (тихо) В том году Действительно он, насморком страдая, Рыдал над тем, кого он уничтожил. Верь их слезам, когда запл_а_чу я. Цезарь Нет, милая Октавия, тебя Я оставлять не буду без известий. Антоний Довольно же. Я буду спорить в силе Любви с тобой; вот обнял я тебя, Затем - прощай и будь храним богами. Цезарь Прощай. Будь счастлив. Лепид Пусть все сонмы звезд Прольют свой свет на путь ваш. Цезарь Ну, прощайте. Антоний Прощай. Трубы. Все уходят. СЦЕНА III Александрия. Комната во дворце. Входят Клеопатра, Хармиана, Ирада и Алексас. Клеопатра Где посланец? Алекс Боится он войти. Клеопатра Ну, что за вздор! Войди сюда, любезный. Гонец О добрая царица, если ты Разгневана - сам Ирод Иудейский Тебе в лицо смотреть бы не посмел. Клеопатра Я голову его хочу иметь; Но чрез кого, когда исчез Антоний, Которому могла б я повелеть Достать ее? Поди сюда поближе. Гонец Великая царица... Клеопатра Видел ты Октавию? Гонец Да, грозная царица. Клеопатра Где? Гонец В Риме раз ее в лицо я видел; С Антонием и братом шла она. Клеопатра Что, высока она, как я? Гонец О нет. Клеопатра А слышал ты, как говорит она? И громкий ли у ней иль тихий голос? Гонец Совсем глухой; я слышал речь ее. Клеопатра Ну, это не совсем красиво; он Любить ее не сможет очень долго. Хармиана Ее любить! О, это невозможно. Клеопатра Я думаю: при голосе глухом - И карлица! А есть в ее походке Величие? Припомни, если только Величье ты видал когда-нибудь. Гонец Она ползет, не разберешь - стоит Или идет; скорее это тело, Чем жизнь; скорее статуя она, Чем существо с дыханьем. Клеопатра Это правда? Гонец Да, если я способен наблюдать. Хармиана В Египте нет и трех людей способней Для этого. Клеопатра Да он весьма смышлен, Как вижу я. - Покуда ничего Хорошего в ней нет. Он судит здраво. Хармиана Отлично. Клеопатра А не можешь ли сказать, Примерно сколько лет ей? Гонец Уж вдовою Она была. Клеопатра Вдовою! Хармиана, Ты слышишь ли? Гонец Ей будет тридцать лет. Клеопатра Не помнишь ли ее лица? Оно Продолговато или кругло? Гонец Кругло, До безобразья. Клеопатра Большей частью, глупы Те, кто имеют круглое лицо - А цвет волос? Гонец Он темный. Лоб у ней Так низок, точно сделан по заказу. Клеопатра Вот золото тебе; да не сердись За прежнюю мою к тебе суровость. Я думаю тебя послать опять - Я нахожу тебя способным к делу. Готовься же в дорогу; наши письма Написаны. Гонец уходит. Хармиана Полезный человек. Клеопатра Да, он толков; я очень сожалею, Что с ним я так жестоко обошлась. А, по его рассказам, в этой твари Нет ничего такого... Хармиана Ничего. Клеопатра Он где-нибудь величие видал И должен знать. Хармиана Видал ли? О Исида! Когда тебе так долго он служил! Клеопатра Я у него желала б, Хармиана, Еще спросить... а впрочем, спеху нет; Ты приведешь его ко мне, туда, Где буду я писать письмо. Все может Уладиться. Хармиана Я в этом поручусь. СЦЕНА IV Афины. Комната в доме Антония. Входят Антоний и Октавия. Антоний Нет-нет, Октавия, не только это. Будь это лишь, и в тысячу раз больше Таких вещей - все можно б извинить; Но вновь идет войной он на Помпея, Составил завещание свое, Прочел его публично; обо мне едва Упомянул, а где нельзя уж было Мне не воздать заслуженных похвал, Он высказал их холодно и вяло; Умалил он значение мое, Все поводы хвалить мои заслуги Он пропускал, иль похвалы свои Процеживал сквозь зубы. Октавия Добрый муж мой, Не верь всему, а если должен верить, То к сердцу ты не принимай всего. Кто может быть несчастнее меня, Когда разрыв возникнет между вами? Молиться я должна за обоих, И надо мной смеяться будут боги, Когда, воззвав "благословите мужа!", Я вслед за тем воскликну так же громко: "Благословите брата моего!" Молитва здесь молитву уничтожит, Кто б из двоих ни победил; меж этих Двух крайностей нет среднего пути. Антоний Октавия, направь любовь туда, Где более заботы прилагают, Чтоб сохранить ее; утратив честь, Я погублю и самого себя. Уж лучше мне совсем не быть твоим, Чем, будучи твоим, лишиться чести. Однако же, согласно твоему Желанию, ты будешь между нами Посредницей. Ты поезжай к нему, Я буду здесь к войне приготовляться, И на него падет ее позор. Поторопись, когда ты хочешь, чтобы Исполнились желания твои. Октавия Благодарю. Да даст Юпитер силу Мне, существу слабейшему из слабых, Вас примирить. Подобная война - То трещина рассевшегося мира, Заделанная трупами людей. Антоний Узнав, кто в ней зачинщик, на него Ты обрати свое негодованье. Не можем мы равн_о_ виновны быть, Так чтоб любовь твоя к обоим нам На равные две части разделилась. Готовься в путь, возьми с собой, кого Ты выберешь; в расходах не стесняйся. СЦЕНА V Там же. Другая комната. Энобарб и Эрос встречаются друг с другом. Энобарб Что нового, друг Эрос? Эрос Получены странные известия. Энобарб Что такое? Эрос Цезарь и Лепид воевали с Помпеем. Энобарб Это не новость. Дальше? Эрос Цезарь, воспользовавшийся в этой войне помощью Лепида, вдруг стал отрицать его права на совместничество, отверг его участие в славе похода и, не довольствуясь этим, обвиняет Лепида по поводу какой-то старой переписки его с Помпеем. На основании этого собственного обвинения он схватил Лепида и теперь бедный триумвир томится в заточении, пока смерть не освободит его. Энобарб Мир, у тебя две челюсти теперь; Брось им хоть всю ты пищу, что имеешь, Они одна другую загрызут. А где Антоний? Эрос Ходит он в саду, Ногой сучки швыряя прочь с дороги; Кричит: "Глупец, Лепид!", грозит зарезать Убийцу, что Помпея умертвил. Энобарб Наш флот совсем готов. Эрос Чтобы идти В Италию, на Цезаря. Домиций, Мой властелин зовет тебя к себе Немедленно, а новости мои Я рассказать могу потом. Энобарб За вздором Каким-нибудь зовет; но так и быть, Веди меня к Антонию. Эрос Пойдем. СЦЕНА VI Рим. Комната в доме Цезаря. Входят Цезарь, Агриппа и Меценат. Цезарь Вот что творит он из презренья к Риму. Но тут не все; в Александрии он Серебряный помост велел устроить На площади; на этом возвышенье Они вдвоем сидели с Клеопатрой, Торжественно на тронах золотых; У ног же их - Цезарион, который Слывет за сына моего отца, А также весь приплод их незаконный. Он отдал ей Египет, объявил Царицею ее самодержавной И Сирии, и Лидии, и Кипра. Меценат Публично? Цезарь Да, на площади для игр. А сыновей своих от Клеопатры Провозгласил владыками царей. Армению и Мидию Большую, И Парфию он отдал Александру. Сирия, Киликия, Финикия Достались Птолемею. Клеопатра В тот день была одета, как Исида, И, говорят, она и прежде часто Во образе богини появлялась. Меценат Об этом всем Рим нужно известить. Агриппа Он наглостью уж Риму опротивел И эта весть совсем его погубит, В его глазах. Цезарь Народ уж знает это И получил он также обвиненья Со стороны Антония. Агриппа Кого же Он обвиняет? Цезарь Цезаря: что мы, Сицилию отнявши у Помпея, Часть _о_строва не отдали ему; Что я судов ему не возвращаю, Которые я занял у него; И наконец он бесится на то, Что исключен Лепид из триумвиров, И говорит, что, исключив его, Я удержал и все его доходы. Агриппа На это бы ответить нужно, Цезарь. Цезарь Отвечено; отправлен уж гонец. Я написал ему, что мной низложен Лепид за то, что слишком стал жесток; Что, власть свою во зло употребляя, Подобную он кару заслужил; Что из моих завоеваний долю Я дам ему, с тем чтоб и он в своей Армении, а также в прочих царствах, Которые завоевал, мне отдал Такую ж часть. Меценат На это никогда Согласия Антоний не изъявит. Цезарь Ну так и я ему не уступлю. Входит Октавия со своей свитой. Октавия Привет тебе, мой Цезарь дорогой. Цезарь Зачем пришлось тебя мне называть Покинутой? Октавия Нет, Цезарь, не пришлось И у тебя на это нет причины. Цезарь Но почему ж ты к нам тайком подкралась? Совсем не так, как Цезаря сестра, Явилась ты сюда: перед супругой Антония должны идти войска; Ее приезд быть должен конским ржаньем Предвозвещен; деревья по пути Должны быть сплошь унизаны народом, Томящимся от нетерпенья; пыль Должна столбом вздыматься к небесам, От ног толпы, валящей вслед за нею. Но ты пришла, как римская торговка, И не дала возможности публично Мне выказать любовь мою к тебе; А между тем любовь без проявлений Сомнение нередко возбуждает В глазах толпы. Мне следовало встретить И на земле, и н_а_ море тебя; Я для сестры при каждом переезде Устроил бы торжественный прием. Октавия Но, Цезарь, я по своему желанью Явилась так. Супруг мой, Марк Антоний, Узнав, что ты готовишься к войне, Меня сразил прискорбной этой вестью; И я его просила мне позволить Вернуться в Рим. Цезарь На что он согласился Немедленно, чтоб устранить помеху Для своего распутства. Октавия Так о нем Не говори. Цезарь За ним я наблюдаю, И о его делах на крыльях ветра Доносятся известия ко мне. Где он теперь? Октавия В Афинах. Цезарь Нет, сестра, Жестоко так обманутая - нет: Его к себе сманила Клеопатра. Блуднице он передал власть свою; Против меня там боги собирают Союз царей, к которому пристали Бокх, царь Ливийский, и Адалл Фракийский, И Архелай, Каппадокийский царь, И Филадельф, царь Пафлагонский; дальше - Царь Аравийский Малх, Понтийский царь, И Коммагенский - Митридат, и Ирод, И Полемон Мидийский, и Аминт Ликаонийский, и другие с ними. Октавия О, горе мне, чье сердце разделилось Меж двух друзей, восставших друг на друга! Цезарь Я рад, что ты приехала сюда, Ты письмами своими нашу распрю Отсрочила, пока я не узнал, Как там тебя глубоко оскорбляли, Какою нам опасностью грозит Беспечность. Но ободрись, не смущайся Пред силою тяжелых обстоятельств, Нарушивших спокойствие твое. Все предоставь, без ропота и жалоб, Судьбе, сестра. Я твоему приезду Сюда так рад: ты мне всего дороже. Безмерно ты оскорблена, и боги Избрали нас орудием своим, Чтоб доказать тебе их справедливость. Утешься; будь всегда желанной гостьей Агриппа Привет тебе! Меценат Прими и мой привет. Здесь все тебя и любят, и жалеют; Один лишь он, Антоний развращенный, Которого беспутству меры нет, Мог оттолкнуть тебя; он власть свою Могучую блуднице в руки отдал, И ею нам грозит она теперь. Октавия Но правда ли? Цезарь Да, это так. Сестра, О милая сестра, будь терпелива. СЦЕНА VII Лагерь Антония близ мыса Акциума. Входят Клеопатра и Энобарб. Клеопатра Я отплачу тебе, не сомневайся. Энобарб За что? За что? Клеопатра Ты против моего Желанья был - участвовать в походе И говорил, что это неприлично. Энобарб По твоему прилично это, да? Клеопатра Но ведь война ведется против нас, Так почему не быть при ней нам лично? Энобарб (в сторону) На это б я сказал: возьми с собою, К примеру, мы кобыл и жеребцов, Так жеребцы пропали: кобылицы Их увлекут с их всадниками вместе. Клеопатра Что говоришь? Энобарб Присутствие твое Антония собьет, наверно, с толку; Оно лишит Антония ума И мужества, и времени, которых Не след терять в подобные часы. Он без того прослыл за ветрогона, И без того уж в Риме ходит слух, Что будто бы орудуют войною У нас Потин, прислужницы твои И евнух твой. Клеопатра Чтоб Рим твой провалился! Пусть языки хулителей сгниют! В войне и я участье принимаю; Я как глава Египта в ней явлюсь И действовать там буду, как мужчина. Не возражай, от вас я не отстану. Энобарб Я кончил. Вот идет наш повелитель. Входят Антоний и Канидий. Антоний Не странно ли, Канидий, что, начав С Брундизия свой путь и от Тарента, Все море Ионийское успел он Уж переплыть и овладел Ториной? Ты слышала ли, друг мой? Клеопатра Быстрота Всех более ленивых удивляет. Антоний Вот нагоняй хороший; и мужчина Не всякий бы так дельно упрекнул За медленность. Канидий, мы сразимся С ним н_а_ море. Клеопатра Конечно! Где ж еще? Канидий Но почему же н_а_ море, властитель? Антоний Он на морской нас вызывает бой. Энобарб Ты тоже звал его на поединок. Канидий И у Фарсал, где Цезарь и Помпей Сражалися. Но Цезарь предложений, Как для него невыгодных, не принял: Так и тебе бы нужно поступить. Энобарб Твои суда убоги снаряженьем, Матросы там - погонщики мулов, Жнецы - все сброд, что наскоро был набран. У Цезаря ж во флоте - моряки, Которые не раз дрались с Помпеем, Их корабли легки, твои же - нет; И ничего постыдного не будет В отказе с ним сразиться на воде, Коль ты готов его на суше встретить. Антоний Нет, н_а_ море! Энобарб Достойнейший властитель, Так поступив, пренебрежешь ты славой Решительно первейшего вождя, Которую ты приобрел на суше; Произведешь расстройство ты в войсках, Что так сильны особенно пехотой, Испытанной в боях; свое искусство Известное оставишь ты без дела, И, случаю слепому доверяя, Сойдешь с пути, где верный ждет успех. Антоний Я н_а_ море сражаться буду с ним. Клеопатра Я шестьдесят имею кораблей, А лучше их и Цезарь не имеет. Антоний Излишние суда мы все сожжем, Вооружим вполне все остальные И отобьем от Акциума с ними Флот Цезаря, идущего на нас. А если там потерпим неудачу, На суше мы сражение дадим. Входит гонец. Что скажешь ты? Гонец Что слухи в_е_рны: Цезарь Торину взял. Антоний Сам, что ли? Невозможно! Уже и то диковинно, что войско Его туда успело уж приплыть. Канидий, девятнадцать легионов И всадников двенадцать тысяч будут Здесь под твоим начальством состоять. Мы - на корабль. Идем, моя Фетида! Входит воин. Что скажешь, храбрый воин? Воин Повелитель! Сражения морского не давай, Гнилым доскам напрасно не вверяйся. Ужели ты сомненье стал питать Вот к этому мечу и к этим ранам? Египтяне и финикийцы пусть Полощутся; мы на земле привыкли Врагов, схватясь грудь с грудью, побеждать. Антоний Ну хорошо, довольно. - Ну, идем! Антоний, Клеопатра и Энобарб уходят. Воин Мне кажется - клянусь я Геркулесом! - Я прав. Канидий Да, прав; но только в этом деле Не он глава; вождя ведут другие, И женщинам мы служим. Воин Ты начальник Над всем, что здесь на суше остается, Над конницей и над пехотой? Да? Канидий Да, Марк Октавий, Марк Юстей, а также Публикола и Целий выйдут в море, На суше - я начальник надо всем. Но быстрота, с какой явился Цезарь, Поистине почти невероятна. Воин Когда еще он находился в Риме, Его войска ушли уже в поход Ничтожными отрядами, которых Лазутчики заметить не могли. Канидий А слышал ли ты, кто его помощник? Воин Какой-то Тавр. Канидий А, этого я знаю! Входит гонец. Гонец Канидия зовет к себе Антоний. Канидий Событьями чревато это время И новости рождает каждый миг. СЦЕНА VIII Равнина близ Акциума. Входят Цезарь и Тавр с другими военачальниками. Цезарь Тавр! Тавр Что тебе угодно, повелитель? Цезарь Не нападай на суше, береги Свои войска в сохранности, пока Мы н_а_ море с врагами не покончим. От указаний, что вот в этом свитке Изложены, не отступай и помни: От этого зависит наш успех. Уходят. Входят Антоний и Энобарб. Антоний Мы конницу поставим на холме С той стороны, в виду врагов; оттуда Число галер сочтем, и что увидим, С тем согласим и действия свои. Уходят. По сцене проходят в разных направлениях Канидий и Тавр с войсками. После их удаления слышится за сценой шум морской битвы; затем входит Энобарб. Энобарб Беда, беда! Пропало все, пропало! Я не могу уж долее смотреть. Все шестьдесят египетских судов Бегут во след галере адмиральской, "Антониаде", повернувшей руль. Глаза болят от зрелища такого! Входит Скар. Скар О боги и богини! Весь их сонм! Энобарб Что, Скар, тебя так сильно взволновало? Скар Мы б_о_льшую часть мира потеряли По глупости; процеловали мы Провинции и царства! Энобарб Как идет Сражение? Скар На нашей стороне - Как бы чума пятнистая напала. Спасенья нет. Как раз в разгаре битвы, Когда врагов и наше счастье были, Как близнецы, похожи друг на друга, Или, верней, одолевали мы, Беспутная египетская ведьма - О, пусть ее проказа поразит! - Вдруг паруса галеры подымает - И наутек! Как в летний зной корова, Которую вдруг овод укусил. Энобарб Я видел это; у меня в глазах От зрелища такого помутилось, И я не мог уж долее смотреть. Скар Едва она галеру повернула, Чтобы уйти, как жертва чар ее, Антоний наш, затрепетал крылами Распущенных по ветру парусов И полетел, как селезень за уткой, За нею вслед. Подобного позора Я не видал доныне; никогда Самих себя так нагло не срамили Ни мужество, ни опытность, ни честь. Энобарб Увы, увы! Входит Канидий. Канидий На море наше счастье Идет ко дну. Будь полководец наш Таким, каким он знал себя, все шло бы, Как следует; своим постыдным бегством Он подал нам губительный пример. Энобарб Ужель дошло до этого? Ну, значит Поистине "спокойной ночи" нам. Канидий Направились они к Пелопонессу. Скар Туда легко добраться; буду там Я ожидать, чем кончится все это. Канидий Свои войска я Цезарю отдам; Шесть уж царей пример мне показали, Как следует сдаваться. Энобарб Я покуда Последую за раненой фортуной Антония, хотя рассудок мой И восстает против меня за это. Уходят. СЦЕНА IX Александрия. Комната во дворце. Входит Антоний со свитой. Антоний Вы слышите, земля мне запрещает Ходить по ней - носить меня ей стыдно. Друзья мои, на этом свете я Так запоздал, что потерял дорогу, И навсегда. Есть у меня корабль, Весь золотом наполненный: возьмите Его себе, богатством поделитесь И к Цезарю бегите. Все Мы? О нет! Антоний Я сам бежал и трусов научил Я способу показывать затылок. Друзья мои, уйдите; я решился Идти путем, где вы не нужны мне. Моя казна - там, в гавани; возьмите... Как сильно я увлекся тем, на что Теперь взглянуть не в силах, не краснея! Все волосы на голове моей Возмущены; седые нападают На темные за безрассудство их, А черные - на седину за трусость. Бегите ж от меня; я дам вам письма К моим друзьям; они проложат путь вам. Я вас прошу: не будьте так печальны, Не спорьте и примите вы совет, Что вам мое отчаянье диктует: Оставьте то, что бросило себя. Отправимся на пристань, передам я Вам тот корабль с сокровищем моим. Теперь меня оставить на минуту Прошу я вас, да, именно прошу: Повелевать уж я лишился права. (Садится.) Входят Эрос и Клеопатра, которую поддерживают Хармиана и Ирада. Эрос Добрая государыня, подойди к нему, утешь его. Ирада Утешь, дорогая царица. Хармиана Утешь! Что же еще остается делать? Клеопатра Дайте мне сесть. Антоний Нет, нет, нет, нет! Эрос Посмотри сюда, повелитель. Антоний Тьфу, тьфу, тьфу! Хармиана Царица! Ирада О добрая повелительница! Эрос Повелитель, послушай. Антоний Да, это так. Он при Филиппах меч свой Держал в руке, подобно плясуну, Тогда как мной разбит был тощий Кассий, Мной поражен был и безумец Брут; За Цезаря все делали другие. Тогда совсем и править не умел Он храбрыми рядами боевыми, Теперь... но все равно. Клеопатра Ах, помогите! Эрос Царица... здесь царица, повелитель. Ирада Иди к нему, утешь, поговори с ним, Он от стыда лишается рассудка. Клеопатра Ну хорошо, так помогите мне. Эрос Антоний, встань, к тебе идет царица. Антоний Позорнейшим поступком запятнал Я честь мою. Эрос Царица, повелитель. Антоний О, до чего ты довела меня, Египтянка! Смотри, от глаз твоих Я стыд свой прячу, обращая взгляды На то, что я оставил позади, Разбитое бесчестьем. Клеопатра Властелин мой! Прости моим трусливым парусам: Я не могла подумать, что и ты Последуешь за мною. Антоний Нет, царица, Ты знала - да! - что я к твоей корме Бечевками за сердце был привязан, Что ты меня потащишь за собой; Тебе была известна власть твоя Верховная над всей душой моею; Ты знала, что одним кивком ты можешь Отвлечь меня от исполненья воли Самих богов. Клеопатра Прости меня, прости! Антоний И вот теперь с смиренною мольбой Мне к юноше пришлося обратиться, Лукавить, и хитрить, и пресмыкаться - Мне, кто играл полмиром, как желал, Кто счастие других по произволу Разрушить мог или создать. Ты знала, Как сильно я тобой порабощен И что мой меч, ослабленный любовью, Везде во всем покорен будет ей. Клеопатра Прости меня! Антоний Нет, слез не проливай: Одна слеза твоя, царица, стоит Всего, что я имел и потерял. Лишь поцелуй - я уж и этим буду Вознагражден. Мы к Цезарю послали Учителя - вернулся он иль нет? Как тяжело мне, милая... Вина, Закусок мне подать! Фортуна знает, Чем более терплю я от нее, Тем к ней сильней презрение мое. Уходят. СЦЕНА X Лагерь Цезаря в Египте. Входят Цезарь, Долабелла, Тирей и другие. Цезарь Пусть п_о_сланец Антония войдет. Кто он такой? Долабелла Его детей учитель. По п_о_сланцу уж видно, что Антоний Порядочно ощипан, если к нам Из своего крыла он посылает Столь жалкое перо; давно ли он Имел царей в своем распоряженье, Чтоб отправлять их в качестве послов. Входит Эвфроний. Цезарь Поди сюда и говори. Эвфроний Я прислан Антонием. Он шлет привет тебе, Властителю его судьбы, и просит Дозволить жить ему в Египте. Если Не разрешишь, он просит позволенья В Афинах жить как частный человек. Вот все о нем. Теперь о Клеопатре. Она твое величье признает, Смиряется пред силою твоею И просит для наследников своих, Теперь вполне от милости твоей Зависящих, короны Птолемеев. Цезарь Что до него - я глух к его мольбам. Царице же отказано не будет В желаниях ее, когда она Презренного любовника прогонит Отсюда, из Египта, или здесь Велит казнить. Вот мой ответ обоим. Эвфроний Фортуна да сопутствует тебе. Цезарь Чрез лагерь пусть его проводят. - Вот Тебе, Тирей, и случай испытать, Насколько ты красноречив. Отправься К египетской царице и ее Уговори Антония оставить. Все именем моим ей обещай, Чего она попросит; обещай И более, что сам придумать можешь - Ведь женщины и на вершине счастья Податливы; нужда же и весталку Заставила б нарушить свой обет. Воспользуйся всей ловкостью твоею; Назначь себе награду за труды, Мы все дадим, чего ты пожелаешь. Тирей Иду. Цезарь Заметь, Тирей, как переносит Несчастие Антоний; постарайся По признакам наружным угадать Намеренья его. Тирей Исполню, Цезарь. Уходят. СЦЕНА XI Александрия. Комната во дворце. Входят Клеопатра, Энобарб, Хармиана и Ирада. Клеопатра (Энобарбу) Что делать нам? Энобарб Предаться размышленью И умереть. Клеопатра Кто виноват: Антоний Иль я во всем? Энобарб Единственно Антоний: Он прихоти пожертвовал рассудком. Бежала ты от ужасов сраженья, Которые пугали и бойцов, Но он зачем вслед за тобой помчался? Не должен был зуд страсти убивать В нем долг вождя, притом в такое время, Когда дрались две половины мира, Когда он сам виновник был войны. Оставить флот и за твоей галерой, В виду его, погнаться - это было Не менее позорно для него, Чем проиграть сраженье. Клеопатра Замолчи. Входят Антоний и Эвфроний. Антоний Таков его ответ? Эвфроний Да, повелитель. Антоний Когда ему меня царица выдаст, То милостив он будет к ней? Эвфроний Так точно. Антоний Так передай ей это! Клеопатра, Седеющую голову вот эту Ты Цезарю-мальчишке отошли. За этот дар твоих желаний чашу Он царствами наполнит до краев. Клеопатра Что? Голову твою послать, Антоний? Антоний (Эвфронию) Опять к нему отправься и скажи, Что юностью цветет он, от которой Вселенная была бы вправе ждать Каких-нибудь особенных деяний. Его суда, богатства, легионы И трусу бы могли принадлежать; Его вожди могли б, служа ребенку, Такие же одерживать победы, Как под начальством Цезаря. Итак, Я вызов шлю ему. Пускай отложит Он в сторону сравненья между нами И встретится со мною - меч с мечом. Я напишу ему; иди за мною. Антоний и Эвфроний уходят. Энобарб (в сторону) Да, как же, жди, чтоб Цезарь, упоенный Победами, разрушил свой успех, Вступивши в бой с таким, как ты, рубакой На диво всем! Как видно, ум людей - Их счастья часть; от внешнего успеха Их качества душевные зависят: Они растут иль гибнут вместе с ним. Как это он, умеющий все взвесить, Подумать мог, чтоб Цезарь, гордый счастьем, Стал меряться с ничтожеством его? О, Цезарь, ты и ум его разрушил! Слуга От Цезаря посол. Клеопатра И он явился Так попросту, без всяких церемоний? Вот, милые, заметьте вы себе: Дозволено пред розою поблекшей Нос зажимать тем людям, что бывало Склонялись перед почкой. - Пусть войдет! Энобарб (в сторону) Я с честностью моею начинаю Уж враждовать. Когда мы остаемся Верны глупцам, то эта верность - глупость. Однако же, кто верность сохранить И к павшему властителю способен, Тем побежден бывает повелитель Сраженного; тому отводят место В истории. Входит Тирей. Клеопатра Чего желает Цезарь? Тирей Наедине тебе я сообщу. Клеопатра Здесь все друзья; пред ними не стесняйся! Тирей Они друзья Антония, быть может? Энобарб В друзьях и он нуждается, как Цезарь, А Цезарю мы вовсе не нужны. Коль Цезарю угодно, наш властитель Рад броситься в объятия его; Что до меня, всегда я буду другом Тому, кто друг Антония, и значит Я Цезарю предамся вместе с ним. Тирей Вот что тебе пришел я возвестить, Преславная царица: Цезарь просит Тебя судьбой своей не сокрушаться И помнить, что он - Цезарь. Клеопатра Продолжай. Вот истинно по-царски. Тирей Цезарь знает, Что не любовь, а страх тебя связал С Антонием. Клеопатра О! Тирей Потому и раны, Которыми покрыта честь твоя Насильственно, в нем возбуждают жалость. Клеопатра Он - божество, ему известна правда. Да, честь моя не отдана была, А отнята. Энобарб (в сторону) Чтоб убедиться в этом, Антония спрошу я. О Антоний, Ты - утлый челн, должны мы предоставить Тебе идти ко дну: тебя бросает Та, что тебе всего дороже в мире. (Уходит.) Тирей Что Цезарю я должен передать Насчет твоих желаний? Сам он просит Просьб у тебя. Он очень бы желал, Чтоб для себя искала ты опоры В его судьбе; но был бы он в восторге, Услышав от меня, что ты совсем Оставила Антония, вверяясь Властителю вселенной. Клеопатра Как тебя Зовут? Тирей Тирей. Клеопатра Иди, добрейший вестник, И Цезарю великому скажи, Что у него я руку лобызаю; К его ногам готова положить Я свой венец, упавши на колени, И выслушать из властных уст его Решение об участи Египта. Тирей Вот это самый благородный путь. Когда в борьбе с судьбою мудрость ищет Лишь одного возможного, ее Поколебать ничто не в состоянье. Позволь, царица, руку у тебя Поцеловать мне. Клеопатра Цезаря отец В часы, когда о покоренье царств Он размышлял, нередко к недостойной Руке моей губами приникал, Ее дождем лобзаний осыпая. Входят Антоний и Энобарб. Антоний Любезности! Юпитер-громовержец! Кто ты такой? Тирей Лишь исполнитель воли Властителя, что совершенней всех И больше всех достоин послушанья. Энобарб (в сторону) Ну, быть тебе отодранным! Антоний Эй, вы! Сюда ко мне! А, коршун ты! О боги И демоны! Уходит власть из рук. Недавно так мне стоило лишь кликнуть - И тотчас, как мальчишки на игру, Сбегалися цари и восклицали: "Что повелишь?" - Эй, вы! Оглохли что ль? Входят слуги. Я все еще Антоний. Уберите Вот этого шута - и отстегать! Энобарб (в сторону) О да, играть со львенком безопасней, Чем старого затронуть льва пред смертью. Антоний Луна и звезды! Отодрать его! Найди я здесь хоть двадцать величайших Из данников Октавия; заметь Что смело так они хватают руку Вот этой... Как ее теперь назвать, Когда она уже не Клеопатра?.. Секите же его вы до тех пор, Пока, скрививши рожу, как мальчишка, Он о пощаде не завопиет. Убрать его! Тирей Антоний! Антоний Ну, тащите, И, отодрав, опять его сюда. Шут Цезаря и мне послужит тоже Послом к нему. Слуги уводят Тирея. (Клеопатре.) Истаскана была Ты прежде, чем я встретился с тобою. Зачем свое супружеское ложе Оставил я несмятым? Для чего Лишил себя законного потомства, И женщиной из женщин пренебрег? Затем ли, чтоб обманутым быть мне Царицей, что не брезгает рабами? Клеопатра Мой добрый друг! Антоний Всегда была ты дрянью; Но если мы в распутстве закоснели, То горе нам: в премудрости своей Тогда глаза нам боги ослепляют, Наш здравый смысл ввергают в нашу грязь И к собственным порокам обожанье Внушают нам, над нами издеваясь, Меж тем как мы торжественно идем К погибели. Клеопатра Вот до чего дошло! Антоний Я взял тебя объедком на столе У Цезаря-отца, или, вернее, Была ты уж остынувшим куском Помпеевым, не говоря о прочих Твоих грехах, не вписанных молвой, Которым ты безумно предавалась. И то сказать: о воздержанье ты Понятие, быть может, и имеешь, На деле же с ним вовсе незнакома. Клеопатра К чему ты это говоришь? Антоний Позволить Презренному, который принимает Подачки и за них благодарит, Так запросто играть моей игрушкой, Твоей рукою - царственной печатью, Ручательством возвышенных сердец!.. О, я б желал, с Васанского холма Перереветь быков рогатых стадо: Есть от чего мне в ярость приходить; А в вежливых упреках изливаться Здесь было б то ж, как если б палача Повешенный благодарил за ловкость. Слуги возвращаются с Тиреем. Что, высекли? 1-й слуга Да, зд_о_рово, властитель. Антоний Кричал? Просил пощады он? 1-й слуга Просил. Антоний Когда отец твой жив, пусть он жалеет, Что ты - не дочь; а сам жалей о том, Что к Цезарю пристал в его триумфе - За это ты и высечен. Отныне Пускай тебя вгоняет в лихорадку Уж вид один прекрасной женской ручки. Ступай назад и Цезарю скажи, Как здесь тебя отлично угостили; Ты видишь сам и передай ему, Что гордостью своей, пренебреженьем Он в гнев меня приводит, обращая Вниманье лишь на то, каким я стал И позабыв о том, чем был я прежде. Ведь раздражать меня легко теперь, Когда мои счастливые созвездья, Что некогда мой направляли путь, Сошли с орбит и светят в бездну ада! Коль речь моя и наше обращенье С тобой ему придутся не по вкусу, Скажи ему, что у него в руках Мой бывший раб, отпущенник Гиппарх: С ним может Цезарь сделать что угодно - Засечь его, замучить иль повесить, В отместку мне. Поторопись, иди, Ступай назад со свежими рубцами! Клеопатра Ты кончил? Антоний О, моя луна земная Затмилася, и это предвещает Падение Антония. Клеопатра Придется Мне подождать, пусть он придет в себя. Антоний Чтоб Цезарю польстить, ты не стыдишься Любезничать с его рабом! Клеопатра Ужели Ты до сих пор еще меня не знаешь? Антоний Не знаю я, что сердце у тебя Так холодно ко мне? Клеопатра Коль это правда, Пусть изо льда его родится град, Пропитанный отравой в сердцевине; Пусть первая из градин попадет В меня и жизнь мою убьет, растаяв; Пусть этот град сразит Цезариона, И всех детей моих, и всех египтян. Пускай они, от бури ледяной Погибшие, лежат без погребенья, Пока по ним не справят похорон Все комары, все мухи, гады Нила! Антоний Довольно Клеопатра, верю, верю Твоим словам. К Александрии Цезарь Уж подступил: пойду сражаться с ним, Войска мои держались хорошо На суше, а наш флот опять собрался И на море имеет грозный вид. О мужество, где до сих пор ты было? Послушай же, моя царица: если Мне суждено вернуться с поля битвы, То поцелуй тогда меня. Явлюсь Я весь в крови; мой меч заслужит славу В истории. Еще надежда есть. Клеопатра Я узна_ю_ тебя, мой повелитель. Антоний Утроятся во мне дыханье, силы И мужество, и буду я свиреп. В мои часы беспечности и счастья За шутку я щадил людскую жизнь; Теперь же всех, с кем только встречусь в битве, Со скрежетом я буду убивать. А до тех пор мы проведем, царица, Веселую, торжественную ночь. Зовите всех моих вождей печальных, Наполните нам чаши и хоть раз Над полночью еще мы посмеемся. Клеопатра Сегодня день рожденья моего, Я думала провесть его в унынье, Но так как мой властитель снова стал Антонием, я буду Клеопатрой. Антоний О, мы еще поправимся. Клеопатра Зовите Всех доблестных вождей его. Антоний Зовите, Желаю с ними я поговорить, А ночью позабочусь, чтоб вино На доблестных их шрамах заиграло. Идем, моя царица. Не иссяк Еще во мне сок жизни. В первой битве, Что предстоит мне, я заставлю смерть Любить меня: я буду состязаться В бою с ее губительной косой. Антоний, Клеопатра и слуги уходят. Энобарб Теперь готов он блеском превзойти И молнию. Бывает бешен тот, В ком страх убит отчаяньем; и голубь Порой готов на ястреба напасть. Да, вижу я, что с ослабленьем мозга В нем мужество растет; но если храбрость Питается за счет рассудка, то Она пожрет и меч, которым бьется Подумаю - как бросить мне его. АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ СЦЕНА I Лагерь Цезаря под Александрией. Входят Цезарь, читая письмо, Агриппа, Меценат и другие. Цезарь Мальчишкой он зовет меня, бранит, Как будто власть имеет из Египта Меня прогнать; он моего посла Сечь розгами велел; на поединок Меня зовет, он - Цезаря! Пускай Узнает этот старый забияка, Что много есть других путей для смерти, Что я смеюсь над вызовом его. Меценат Сообразить, конечно, должен Цезарь, Что если столь великий человек Беснуется, то значит загнан он До крайности. Не дай ему вздохнуть. Воспользуйся его безумным гневом: Гнев никогда не может послужить Надежною защитой. Цезарь Извести Главнейших из начальников, что завтра Намерены мы битвы завершить Последнею. У нас в рядах довольно Недавних слуг Антония, чтобы Его схватить. Да войску пир задай: Запасы есть и войско заслужило Подобных трат. Несчастный Марк Антоний! СЦЕНА II Александрия. Комната во дворце. Входят Антоний, Клеопатра, Энобарб, Хармиана, Ирада, Алексас и другие. Антоний Так он со мной не хочет драться? Энобарб Нет. Антоний А почему? Энобарб Он в двадцать раз счастливей И думая поэтому, что двадцать В нем человек, не выйдет в бой с одним. Антоний На море и на суше завтра мы Сразимся с ним. Или живым останусь, Или мою низвергнутую честь Я воскрешу, ее омывши кровью. Ты храбро будешь драться, Энобарб? Энобарб Я наносить удары буду с криком "Погибни все!" Антоний Прекрасные слова. Зови моих домашних слуг сюда. Мы в эту ночь на славу попируем. Входят слуги. Дай руку мне; ты честен был вполне; И ты, и ты - все верно мне служили, И вам цари товарищами были. Клеопатра (тихо, Энобарбу) К чему он? Энобарб (тихо) Это выходка ума, Расстроенного горем. Антоний И ты честен. О, сколько вас - на столько человек Ваш господин желал бы разделиться; Из вас же всех составить одного Антония, чтоб так же хорошо Вам послужить, как вот вы мне служили. Слуги Да не попустят боги! Антоний Послужите Мне в эту ночь; и кубка моего, Прошу я вас, пустым не оставляйте. С почтением служите мне, как прежде, В те дни, когда империя моя, Как вы, мои веленья исполняла. Клеопатра (тихо, Энобарбу) К чему ведет он речь свою? Энобарб (тихо) Он хочет Разжалобить приверженцев своих. Антоний Да, послужите вы мне в эту ночь: С ней кончится, быть может, ваша служба; Быть может, завтра вам не суждено Антония увидеть или трупом Истерзанным увидите его; Поступите к другому господину. Друзья мои, я говорю теперь, Как человек, прощающийся с вами, Но не гоню вас: с вашей честной службой По смерть мою я связан. Послужите Мне два часа, не более - и боги Да наградят за это вас! Энобарб Зачем Расстроил ты их так? Смотри - все плачут! И я, осел, за ними, точно луком Глаза натер. Не делай, повелитель, Нас бабами. Антоний Ну полно, перестаньте! Провал меня возьми, когда я думал Вас довести до этого! Добро Там вырастет, где пали эти слезы! Друзья мои, вы слишком грустный смысл Моим словам даете, между тем как Я думал вас ободрить. Я желал, Чтоб в эту ночь вы тьму прогнали светом Светильников. Узнайте же, друзья: Грядущий день внушает мне надежду; Я поведу с собою вас туда, Где жду скорей победоносной жизни, Чем славной смерти. А теперь пойдем Мы пировать; потопим все заботы. Уходят. СЦЕНА III Там же. Перед дворцом. Входят два воина и становятся на стражу. 1-й воин Прощай, товарищ, доброй ночи. Завтра - Вот будет день! 2-й воин Он все решит. Прощай. Ты не слыхал ли, друг мой, странных толков На улицах? 1-й воин Нет, ничего. А что? 2-й воин Должно быть, слух пустой. Спокойной ночи. Входят двое других воинов. 2-й воин Смотрите же, ребята, не зевать. 3-й воин Смотри и ты. Спокойной ночи вам. Два первых воина занимают свои посты. 4-й воин А мы вот здесь. Занимают свои места. Когда не будет завтра Разбит наш флот, то в войске сухопутном Уверен я. Оно-то постоит! 3-й воин Да, храброе, решительное войско. Слышны звуки гобоев под сценой. 4-й воин Тсс! Что за звук? 1-й воин Молчите! Тише! 2-й воин Слушай! 1-й воин Не музыка ль там, в воздухе? 3-й воин Она Тут, под землей. 4-й воин Хороший это знак? 3-й воин Нет. 1-й воин Тише, вы! Что это может значить? 2-й воин Что Геркулес, любимый этот бог Антония, его покинуть хочет. 1-й воин Пойдем к другим: не слышат ли они Того же. Идут к другим постам. Что, вы слышите, ребята? Воины (переговариваясь друг с другом) Что это? Что? Вы слышите? 1-й воин Да, слышим. Не странно ли? 3-й воин Вы слышите? 1-й воин Пойдем За звуками, насколько удалиться Мы можем от своих постов. Посмотрим - Чем кончится. Воины Пойдем. Как это странно! СЦЕНА IV Там же. Комната во дворце. Входят Антоний, Клеопатра, Хармиана и другие. Антоний Мои доспехи, Эрос! Эй, доспехи! Клеопатра Поспи немного. Антоний Нет, моя голубка! Доспехи мне! Иди скорее, Эрос! Входит Эрос с вооружением. Одень меня в железную броню. Восстать на нас судьба сегодня может Лишь за одно презренье наше к ней. Поторопись. Клеопатра Давай, я помогу. Вот это что? Антоний Оставь, ну где тебе! Ты - сердца моего оруженосец. Не так, не то, давай сюда вот это. Клеопатра А, поняла! Так кажется? Антоний Отлично! Теперь пойдет на лад. Ты видишь, Эрос? Ступай, надень и ты свою броню. Эрос Сейчас. Клеопатра Ну, что: я плохо застегнула? Антоний Отлично! Кто захочет расстегнуть Мою броню до времени, покуда Я сам ее не пожелаю сбросить Для отдыха - тот встретит ураган. Ты мямля, Эрос, и моя царица Ловчей тебя. Иди, поторопись. Любовь моя, когда б могла ты видеть, Как буду я сражаться в этот день; Когда бы в этом царственном искусстве Ты знала толк, то ты бы увидала Отличного работника. Входит воин в полном вооружении. Здор_о_во! Долг воина, как видно, знаешь ты. Любимый труд нас подымает рано, И рады мы приняться за него. Воин Уж тысяча людей вооруженных У пристани тебя, властитель, ждет. За сценой слышатся клики, трубы и литавры. Входят военачальники и воины. Один из военачальников Привет тебе! С прекрасным утром, вождь! Все Привет тебе! Антоний Прекрасный звук, друзья. Является сегодня утро рано, Подобно как явить себя спешит Дух юноши, стремящегося к славе. Так-так, сюда, подайте мне вот это. Прекрасно! Ну, прощай, моя царица, Что б ни было со мной, тебе даю я Лишь воина прощальный поцелуй. (Целует ее.) Позорно бы мне было тратить время На нежности; тебя оставлю я Как человек с душою закаленной. За мною те, кто хочет драться: я, Их поведу на битву. Ну, прощай. Антоний, Эрос, военачальники и воины уходят. Хармиана Тебе б идти теперь в свои покои. Клеопатра Веди меня. Ушел он, как герой. О, если бы он с Цезарем решили Великую войну единоборством, Тогда б Антоний... а теперь... Идем! Уходят. СЦЕНА V Лагерь Антония близ Александрии. Трубы. Входят Антоний и Эрос; с ними встречается воин. Воин Пусть в этот день даруют боги счастье Антонию! Антоний Жалею, что в тот раз Не удалось твоим словам и ранам Меня склонить на суше дать сраженье. Воин Когда бы так ты поступил тогда, То все цари, что ныне возмутились, И воин, что ушел сегодня, были б Все при тебе. Антоний Какой же это воин? Воин Тот, что был Всегда с тобой. Попробуй Энобарба Теперь позвать: тебя он не услышит Иль закричит из Цезарева стана: "Я уж не твой". Антоний Возможно ли? Воин Властитель, Он там теперь. Эрос Но сундуки его Со всем его богатством здесь остались. Антоний Действительно ль бежал он? Воин Это верно. Антоний Послушай, Эрос, отошли ему Ты все его имущество, до каждой Безделицы, и напиши ему - Я подпишу - прощальное письмо Поласковей; скажи, что я желаю, Ему причин уж больше не иметь Менять своих властителей. Увы! Моя судьба и честных развратила. Поторопись же, Эрос. - Энобарб! Уходят. СЦЕНА VI Лагерь Цезаря близ Александрии. Трубы. Входят Цезарь, Агриппа, Энобарб и другие. Цезарь Агриппа, выступай; начни сраженье. Оповести по войску, что желаем Антония живым мы захватить. Агриппа Исполню, Цезарь. Цезарь Близок общий мир: Коль этот день окажется счастливым, Империя тройная процветет Под сению оливы. Вх