---------------------------------------------------------------
     © Copyright Виктор Иванович Леденев
     Email: ew1af(а)mail.ru
     Date: 5 Jun 2004
     WWW: http://zhurnal.lib.ru/l/ledenew_w_i/
     WWW: http://artofwar.ru/l/ledenew_w/
---------------------------------------------------------------

     Уильям  Рухман любил читать  крутые  детективы. Особенно ему  нравились
похождения Майка Хаммера, который в одиночку  расправлялся с целыми бандами,
без  промаха  поражал немыслимые цели  и  выходил  сухим  из  воды  в  самых
безнадежных ситуациях. Билл  тоже был частным детективом, однако  ни разу не
испытал подобных приключений - сфера его интересов была совершенно иной.

     Билл отложил книгу и взглянул на Джоан. Его секретарь не  уступала ни в
чем литературной подружке Майка Хаммера, однако стоило  один раз взглянуть в
ее  серые  глаза, как вы тут же  ощущали, что  имеете дело не с  женщиной, а
сверхновой  моделью  мощного компьютера, который  по ошибке  или  с холодным
умыслом  поместили  в  тело богини. Джоан была  предана своему шефу  душой и
телом, однако Билл не рисковал  заниматься с нею сексом при свете - только в
темноте и только в  постели  в  ней  просыпалось то, что  романисты  именуют
чувствами.. Любовью это даже  романтичный Билл вряд ли назвал  бы,  но такие
отношения устраивали обоих и на этом обычно дискуссия заканчивалась.

     Уильям  Рухман приобрел  хорошую репутацию среди коллег и клиентов, как
специалист  по  расследованию финансовых афер, подлогов  и прочих "бумажных"
преступлений, за  которые другие сыскные агентства обычно не хотели браться.
Острый  аналитический ум  Билла и  ювелирная работа  Джоан с  документами  и
компьютером часто приводили  к успеху. Дела  обычно  касались крупных сумм и
потому  на гонорары  Билл посетовать не мог, они  были внушительными. Но  не
всегда бывало все  гладко,  иногда наступали периоды  затишья, как будто все
бизнесмены вдруг  уверовали в заповедь "Не  укради!" Объективно,  это  могло
только радовать мир, однако  плохо сказывалось на финансовом положении Билла
и  Джоан.  Сейчас Билл  обдумывал  ситуацию. Некто  Спенсер явился в бюро  и
предложил  работу  охранника  для  своего  шефа. Обычно  он  отправлял таких
клиентов  к кому-нибудь  из  своих  друзей-детективов,  но  сейчас... Работа
охранника явно  ниже  его профессиональной  квалификации и деньги,  конечно,
небольшие, но все-таки...
     -  Ваши услуги моему шефу нужны всего на один  день, господин Рухман, а
именно завтра - с раннего утра до полуночи..
     - А что,  собственно, должно  произойти завтра? Конференция, вечеринка,
деловая встреча?
     - Господин Клаузман получил письмо, в котором  сообщалось, что он будет
убит 18 апреля, то есть завтра.
     - А вам не приходило вам в голову, что это глупая шутка?
     - Что приходило мне в  голову,  не имеет никакого значения,  а вот  мой
босс  воспринял это сообщение совершенно серьезно. Он ждет вас завтра утром.
Это ваш  чек.  Спенсер поклонился и  вышел. Билл  опять  задумался. Странная
просьба,  странное   письмо.  Убийца  предупреждает  жертву  заранее...  Его
размышления прервало удивленное  восклицание Джоан, поразил  причем даже  не
смысл, а интонация
     -  Джоан проявила  эмоции, не  находясь при  этом в постели! Это что-то
новенькое.
     - Посмотри-ка на сумму! Фантастика!  За один  день работы такие деньги?
Сумма впечатляла, однако Билл напустил на себя маску пресыщенности.
     -  Это говорит о том, что они знают, с  кем имеют  дело.  Моя блестящая
репутация...
     - Какая такая репутация? Две месяца без клиентов ты называешь блестящей
репутацией?
     - Ладно, оставим это. Как ты думаешь, это письмо написано всерьез?
     - А какое тебе до этого дело? Раз клиент верит, поверь и ты, тем более,
за такие деньги.
     -  Ты  права.  И все-таки  здесь что-то  неестественное,  как в  плохом
театре... И,  заметь, что особенно примечательно, чек  был  выписан заранее,
еще  вчера.  Думаю, этот  господин Клаузман напуган  и даже  очень.  Кстати,
взгляни-ка  в  свой компьютер, что это за птичка?  Пальцы Джоан взлетели над
клавиатурой. Компьютер пожужжал, свистнул  и  вслед за  ним  присвистнула  и
Джоан. У Билла отвисла челюсть - уже дважды за один день его секретарь  дала
волю эмоциям. Поистине, что-то в мире произошло необычное.
     - Твой клиент стоит около  трех  миллиардов. Химия, пластмассы, нефть и
прочие мелочи. Причем разбогател мгновенно, за какой-то год, почти сорок лет
назад.
     - Тогда  все  ясно, человек с тремя миллиардами  может  себе  позволить
такой  гонорар. Моя совесть успокоилась. На сегодня все. Идем  обедать. Билл
достал из ящика стола "беретту" и сунул ее в кобуру.
     - Насколько я понимаю, после обеда мы отправимся ко мне?
     -  Ты  правильно понимаешь.  А  как, интересно, ты  догадалась. На лице
загадочной компьютерной  богини появилась легкая улыбка. Чудеса продолжались
и Билл почему-то очень не хотелось, чтобы они исчезли....

     Особняк Клаузмана был большим, однако без претензий на внешнюю роскошь.
Ограда солидная, охрана -  тоже.  У ворот охранники долго  разглядывали  его
значок детектива, чуть ли не обыскали машину и пропустили лишь после  звонка
в  дом.  Интересно, зачем хозяину  при  такой  охране и  таких  заборах  еще
понадобился детектив? Для рекламы? Или поболтать не с кем? В холле детектива
ждал Спенсер.
     - Господин Клаузман ждет вас в своем кабинете.
     - Эй, дружище, вы случайно вчера не перепутали чек?
     - Что вы, я никогда ничего не путаю.  Проходите. Билл вошел в  кабинет,
скорее напоминающий зал музея  средней величины. Старинная мебель, картины в
золотых  рамах,  тысячи  книг  на  полках...   Кресло  у  письменного  стола
развернулось. В нем  сидел седой старик в простом свитере. Биллу показалось,
что он только что сошел  с одной из картин в этом же кабинете. Старик указал
на кресло напротив.
     - Садитесь, детектив, простите, как вас?
     - Уильям Рухман, можно просто Билл.
     -  Отлично,  Билл.  Там  -  виски,  там  -  сигары.  От виски  детектив
воздержался,  однако  сигары были отменные и  против такого  соблазна трудно
было устоять.  Детектив  обрезал  сигару,  закурил,  принял небрежную позу и
вопросительно уставился на старика.
     -  Рассматриваете музейный экспонат?  Да, да, я действительно стал  уже
частью этой комнаты  - так же стар  и так же  много стою.  Вижу,  у вас есть
вопросы.
     - Почему вы обратились именно ко мне?
     - Я много слышал о вас, мне рассказывал старина Фрейзер, вы ему помогли
возвратить пару миллионов. Но мое  дело не в деньгах. Прочтите-ка  вот  это.
Рухман  внимательно прочитал письмо: "Я тебя убью  завтра вечером и ничто на
свете  не может  тебя спасти, старый лицемер. Правосудие иногда запаздывает,
однако всегда  приходит.  Прощай!"  Письмо,  как  письмо. Штифт  принтерный,
отпечатано на лазернике, бумага стандартная... Никаких зацепок....
     -  Немного,  но выразительно. И вы этому верите? А  может,  это  просто
шутка?
     - Не знаю, не думаю, что это чья-то шутка.
     - Тогда кому это вы так насолили, что он решил изображать правосудие?
     -  Знаете  ли,  за  такую  долгую  жизнь,  как  моя,  многим  успеваешь
насолить...
     - Пожалуй. У меня такого опыта пока нет. У вас много друзей?
     -  Издеваетесь? Какие друзья? В лучшем случае, деловые партнеры. Были и
друзья, в молодости, когда  мы все были еще бедны и полны амбиций. Потом это
все куда-то пропало...  Молодость и дружба часто исчезают одновременно. Нет,
пожалуй, сейчас я не могу похвастать друзьями.
     - А как насчет наследства, простите, но ваш возраст...
     -  У  меня  никого  не  осталось из  близких  родственников.  Печально,
конечно, но это  так. По завещанию  все деньги пойдут  в фонд помощи молодым
ученым. Так что от моей смерти никто не выиграет.
     - А почему ученым? Могли бы помогать, например, актерам или мусорщикам.
     - Я сам был когда-то таким ученым - с  головой полной идей, однако  без
денег,  чтобы  хоть одну из них  воплотить  в жизнь. Свое состояние я сделал
благодаря одной такой идее, правда, не моей.
     - Не вашей?
     - Сейчас я  стар  и  могу во  всем  признаться.  Еще в  университете мы
дружили с  Карлом Бреннером. Он - химик и открыл новый способ полимеризации,
а я запатентовал его идею на свое имя.
     - Ого! Значит вы  его,  господин Клаузман, выражаясь современно, просто
кинули? Забавно.
     - Ничего  забавного,  таких  случаев  сколько угодно, он был человеком,
совершенно непригодным  для бизнеса.  Идеалист, непрактичный мечтатель.  Его
идея так и сгинула бы в безвестности, если бы не я.
     - Понятно, можно сказать,  облагодетельствовали паренька. Благородно. А
как же он?
     - Не надо иронии,  я хорошо знаю цену своему поступку.  А он  продолжил
свою работу, стал великим ученым, вы, возможно, слышали о нем.
     -  Конечно же,  нобелевский лауреат Бреннер!  Как я сразу не догадался!
Так это вы его объегорили в молодости?
     - Как видите,  Карл  и  без меня пробился на  самый верх. Но он на меня
обиделся.
     - И я его понимаю. Когда тебя обокрал друг, поневоле обидишься.
     - Вы,  Рухман, слишком молоды и потому не понимаете, что в бизнесе  нет
таких  понятий, как  дружба. Есть только успех или  провал. Не думаю,  чтобы
Карл через столько лет еще помнил ту обиду, ведь он даже письмо мне прислал,
хотел   встретиться...   И   я  согласился.  Больше  они   на  эту  тему  не
разговаривали. Обед был подстать все обстановке - немного чопорный, но  зато
вкусный.  Клаузман оказался интересным  собеседником и неплохо  образованным
человеком. Он рассказывал о  своих  картинах,  рыбной  ловле, происках своих
конкурентов, способах  приготовления  мартини,  но  ни  разу  не  упомянул о
причине, по которой детектив стал в этот день его гостем. Час шел за часом в
неторопливой беседе. Все в доме было  таким  мирным и уютным,  что  мысль  о
смерти, тем  более  убийстве,  просто  не  приходила в голову.  Около восьми
зазвонил телефон. Билл насторожился. Звонили охранники от ворот.
     -  Приехал  доктор  Эванс. Моя  ежедневная  процедура, укол, -  ответил
старик  на  вопросительный  взгляд  Билла. Доктор  Эванс был похож  на  всех
докторов в  мире - деловитый, аккуратный,  в  круглых очках.  Укол он сделал
быстро  и  профессионально,  так же стремительно удалился. Билл  повертел  в
руках   пустой  флакон   от   лекарства.  "Метакдипрофилен,"  Название  было
незнакомым Биллу, но что  в этом удивительного, мало ли лекарств на свете...
После укола старик заметно повеселел, встал с кресла, закурил сигару.
     -  Доктор Эванс строг и  несправедлив, запрещает мне курить. Теперь, до
завтрашнего вечера я могу немного похулиганить. Если доживу, конечно...

     Биллу  понравилось, что  Клаузман не потерял  чувства юмора.  Старик  с
наслаждением курил, с  детским  удовольствием наблюдая  за струйками дыма...
Билл зевнул. День,  указанный в письме,  заканчивался, а ничего похожего  на
убийство  не  было  и в  помине. Однако сонливость Билла мгновенно  исчезла,
когда старик,  затянувшись сигарой  в очередной раз,  вдруг дернулся,  потом
вытянулся в кресле и через мгновение замер. Сигара выпала из руки и дымилась
на ковре.

     Билл  остолбенел. Несколько  мгновений  он тупо  смотрел  на  недавнего
собеседника,  потом  подскочил  к старику, попытался нащупать  пульс. Его не
было, господин Клаузман скончался, как и  было обещано в  письме... Детектив
дико осмотрелся вокруг,  словно ища невидимого убийцу, и  снова  плюхнулся в
кресло, судорожно пытаясь  сообразить,  что же  такое произошло  в последние
минуты, что вызвало смерть? И ничего  не смог придумать.  Главным чувством в
этот момент была досада, сильная досада. И ничего больше.

     Он механически поднял сигару с ковра и раздавил ее в пепельнице. Логика
услужливо  подсказала  несколько  возможных  вариантов  -  отравленный обед,
сигара, укол... Но ведь обед он разделил вместе со стариком и  ничего, жив и
здоров, сигары он курил тоже.  Нельзя  же  предположить,  что старик  выбрал
именно  одну единственную отравленную сигару  из целой  коробки... Укол. Да,
остается  укол. Склянка  из-под лекарства лежала  у Билла  в  кармане.  Билл
поднял трубку телефона. Спенсер, видимо, почувствовал нечто серьезное  в его
голосе и потому явился почти мгновенно.
     - Что с боссом? Он потерял сознание?
     - Увы, кажется, он мертв, как и было предсказано. И я ничем не смог ему
помочь. Звоните доктору, пусть срочно приезжает.
     - А, может, сначала в полицию?
     - Полиция может подождать.  Звоните  доктору.  В ожидании приезда врача
Билл  тщательно  осмотрел  рабочий  стол. Деловые  бумаги, копии  договоров,
какие-то счета, в стопке писем - обычная переписка бизнесмена.
     - Спенсер, вы не помните, письмо с угрозой пришло по почте?
     -  Отлично  помню,  обычной почтой вчера утром. Босс  прочитал  письмо,
подумал и отправил меня к вам.
     - Понятно. Где конверт?
     - Я его выбросил в мусоросжигатель вместе с другими ненужными бумагами.
Господин Клаузман ежедневно чистит... чистил стол от лишних документов.
     - Весьма предусмотрительно. А вчера никаких еще писем не было?
     - Было одно. Только не с почтой, его приносил рассыльный из отеля.
     - Так, любопытно.  Где же  оно?  Я просмотрел все бумаги. Может, вы его
тоже сожгли?
     - Нет, этого письма я не сжигал. Это было странное письмо.
     - Вот как? И что же в нем странного? Анонимное?
     - Нет, там был логотип отеля, но вот имя... Оно было адресовано  Фрогги
Клаузману. А  господина Клаузмана звали Майкл.  Фрогги  это его  прозвище  в
молодости.
     - А какой, вы говорите, логотип был на  конверте? Билл снова  взялся за
телефон.
     - Скажите, в вашем отеле не остановился  некий господин  Бреннер.  Карл
Бреннер. Посмотрите в гостевой книге.
     -  Мне  не  нужно  никуда смотреть.  Нобелевский лауреат  Карл Бреннер.
всегда останавливается в нашем отеле.
     - Отлично, не могли бы вы соединить меня с ним?
     - Это невозможно. Господин Бреннер сегодня утром улетел в Нью Йорк, где
он живет.
     - Скажите, а не было ли почты господину Бреннеру вчера?
     - Была. Наш рассыльный ходил куда-то с письмом и пришел с ответом. Билл
положил трубку. Что-то с этим письмом было не так, только  вот что? Письмо с
посыльным, ожидание  ответа... Как  сказал  сам покойник, Бреннер  предлагал
встретиться и помириться? Убийцы обычно не имеют привычки мириться со своими
будущими  жертвами.  Хотя, как  знать... В  дверях появился  доктор  Эванс в
сопровождении Спенсера.
     - Что вы с ним сделали? Что с ним?
     - Не знаю, ведь это вы доктор, а не я. После укола он почувствовал себя
бодрее, даже закурил. А потом вдруг - хлоп...
     - Не  понимаю. Похоже на  инфаркт, но определенно можно сказать  только
после вскрытия.  Курс уколов  я  начал почти месяц  назад,  ему  это  хорошо
помогало, я так надеялся на новое лекарство.
     - А может, дело в дозировке? Знаете, есть такие лекарства...
     - Да  нет, все было,  как обычно. Лекарство, хоть недавно появилось, но
зарекомендовало себя хорошо.
     - И что же это за чудо?
     - Метакдипрофилен, одно из производных синильной кислоты.
     - Что? Ведь цианид калия жуткая отрава?
     - Еще бы! Но это не цианид, а всего лишь его  отдаленный родственник...
Нет, надо бы вызвать полицию.
     -  Вызывайте,  хотя...  Еще  один  вопрос, доктор.  У  вас  кто-либо  в
последнее время интересовался, применяете ли вы это лекарство?
     -  Да,  был   звонок  из  фирмы-производителя.  Просили  дать  отзыв  и
спрашивали, кого  из своих пациентов  я  пользую им. Они  знают, что у  меня
очень солидные пациенты, для фирмы это серьезная реклама. Спенсер позвонил в
полицию, а  доктор замолчал  и мрачно уставился  на бывшего пациента. У него
были свои заботы.  Как  ни говорите,  а  покойник  -  плохая реклама  самому
врачу... Билл напряженно размышлял. Это  таинственное письмо, которое пришло
и ушло... Кто его послал? Карл Бреннер? Возможно, а возможно и нет - простое
совпадение. Лекарство? Нет, кажется, тут тоже все чисто. Доктор мог быть кем
угодно,  но  вовсе  не казался простофилей,  чтобы оставлять  улику  в руках
постороннего  человека,  к  тому  же   еще  и  детектива.   Рухман   пытался
переворошить  в памяти все оставшиеся после университета знания по химии, но
ничего  путного  не  получалось.  Картина рисовалась  невеселая  -  человеку
угрожают, называют  время  смерти  и  убивают точно  по  расписанию,  а  он,
детектив, оказывается годным лишь на роль  свидетеля. Грустно...  Нет, дело,
видимо, все-таки в лекарстве. Билл попробовал зайти с другой стороны.
     - Доктор,  а может ли лекарство в каком-либо особом случае превратиться
в синильную кислоту?
     - Просто  так  не  может.  Конечно,  с  помощью сложных  реакций  можно
выделить  кислоту  из  лекарства,  но...  Значит,   кислоту  все-таки  можно
выделить? Но сложно. Для кого? Что позволено  Юпитеру, не  позволено быку...
Посмотрим. Билл снова взялся за телефон.
     - Гарри, привет, это Рухман. Прости, что так поздно звоню, но есть один
вопрос.
     - Господи, Билл, какие вопросы могут быть в полночь!
     -  Не  ворчи. Скажи-ка  лучше, можно ли  быстро  и без  сложных реакций
выделить одно вещество из другого.
     - И ты меня для этого разбудил? По ночам ты изучаешь химию? Конечно же,
можно.  Правда,  это   весьма   непросто,   но  принципиально  возможно.  Ты
когда-нибудь слышал о катализаторах? Они  воздействуют на внутренние связи в
молекулах, иногда  убыстряют  реакции, иногда  -  замедляют.  Так  вот,  все
зависит от устойчивости  молекулы первоначального вещества, но  и  его можно
нарушить. Есть весьма непрочные соединения, тогда задача сильно упрощается.
     -  А  если это вещество  находится  внутри человека,  в  его организме?
Скажем, лекарство?
     - Это ничего не меняет, просто в человека надо ввести еще одно вещество
     - катализатор. И реакция пойдет хоть в человеке, хоть в пробирке...
     - А что сначала - катализатор или вещество?
     - Без разницы.
     -  Спасибо, Гарри,  ты гений! Желаю  тебе  стать нобелевским лауреатом.
Доктор Эванс и Спенсер внимательно прислушивались к разговору.
     - Скажите, Спенсер, а как господин Клаузман отправлял письмо?
     - Письмо  принес  мальчишка  из  отеля  и  сказал, что ему велено ждать
ответа.  Господин  Клаузман  написал  несколько строчек, запечатал письмо  и
передал мне.
     - А как он запечатывал письмо?
     - Как  обычно запечатывают письма  -  уложил в конверт, заклеил  и все.
Спенсер на секунду задумался.
     - Постойте-ка, тут тоже было нечто странное. Конверт он взял не свой, а
тот, который был в письме, уже с обратным адресом.
     - Вы хотите сказать, что внутри письма из отеля был еще один конверт?
     - Да, и господин Клаузман запечатал именно его. Письмо из отеля он тоже
вложил в этот конверт.
     -  Ну, вот, все  встало  на  свои  места. Что  ж,  господа, по традиции
гениальный детектив  обычно  собирает всех причастных к  преступлению лиц  и
указывает   на   преступника.   Воспользуемся   прецедентом   и    попробуем
импровизировать в  духе  Эркюля Пуаро. Хотите, я сейчас  вам  расскажу,  как
убили  господина Клаузмана? Отлично.  Так вот, имею честь  сообщить, что его
убили  вы, доктор, и  вы,  Спенсер.  Доктор шариком  выкатился  из кресла, а
Спенсер начал медленно багроветь и сжимать кулаки.
     - Успокойтесь,  я  вовсе не хочу вас ни в чем обвинять, просто вы стали
невольными соучастниками  убийцы.  Вы, доктор, ввели лекарство,  как  обычно
делали каждый день в одно и то же время.  Кто  мог знать об  этой ежедневной
процедуре?
     -  Да, кто угодно. Я  рассказывал своим коллегам,  знали  слуги в доме,
шофер, вот  Спенсер, например, знал...  Господин Клаузман очень  верил в это
лекарство  и даже  по телефону  рассказывал  своим  знакомым,  как  оно  ему
помогает.
     - Понятно. Стало быть,  об этой процедуре мог узнать, кто угодно. В том
числе и человек, который  замыслил убийство. Завтра я могу позвонить  в офис
фирмы-производителя,  но уже знаю ответ - никто от них вам не звонил. Звонил
убийца, он уточнил, в какое время вы делаете укол своему пациенту. Итак,  вы
ежедневно вводили господину Клаузману лекарство, в  котором был  яд,  однако
смертельные молекулы были в нем связаны сложным химическим  образом и потому
безобидны.  Однако,  каким-то   образом  в  организм  покойного  попадает  и
катализатор,  который  возвращает  молекулам  убийственную  силу.  По  этому
принципу действует и, так называемое, бинарное химическое оружие. В нем тоже
происходил реакция распада безобидного вещества  с помощью катализатора и...
В  результате сотни, тысячи  мертвецов. Вроде нашего господина Клаузмана. Но
как попало это вещество в организм убитого? Я никак  не мог этого понять, но
здесь на сцене  смертельной  трагедии появляетесь вы, Спенсер, с письмом  из
отеля. Господин Клаузман получает весточку  от  старого друга  с просьбой  о
встрече. Однако, видимо, в письме была  и некая  просьба.  Нечто вроде того,
что не стоит, мол, придавать встрече чересчур публичный  характер,  это наше
дело, потому не надо, чтобы о ней узнали журналисты и так далее. Все логично
-  встреча двух таких знаменитых  людей не могла бы остаться незамеченной, а
огласки  не  хотел  ни один из  них.  Была в  их отношениях одна  деликатная
проблема, о которой оба не хотели  бы  распространяться. Господин  Клаузман,
как он сам мне говорил, решил помириться со своим старым другом, быть может,
даже попросить  у  того прощения.  Он  выполняет  просьбу и отправляет  свое
письмо  вместе  с  конвертом назад в отель.  Вы отдаете его посыльному и оно
попадает в руки человека, который его и отправил. Круг замкнулся. Думаю, что
оно исчезло  безвозвратно.  Таким  образом навсегда исчезла  и  единственная
бесспорная  улика, без которой мой рассказ просто беллетристика в духе Агаты
Кристи и ничего более.
     - То есть как? Что же особенного было в письме?
     - Не в  самом  письме, а в полоске клея на конверте. Господин Клаузман,
как человек старомодный, просто смочил языком клей и запечатал письмо, так?
     - Именно так. Он лизнул конверт...
     - Вот и все. Я все думал, что же могло стать катализатором? После укола
покойный ничего не ел и не пил, только курил.  Но я никак не мог сообразить,
что  порядок  введения  компонентов  не  играет  никакой   роли.  Гарри  мне
подсказал, что порядок не  имеет значения, и до меня дошло, что  катализатор
попал  в  организм до,  а  не  после укола. Он был  в клее  на  конверте.  В
результате в  организме нашего  покойного  господина  Клаузмана  образовался
бинарный  яд и  убил его изнутри. Вы,  Спенсер, лично отправили единственную
улику  убийце, впрочем, думаю, письма давно  уничтожено, а сам  Карл Бреннер
спокойно летит через океан. Улик  против него нет. А  если  бы  я попробовал
выложить  ему  свои соображения,  он просто  расхохотался  бы  мне  в  лицо.
Убийство, совершенное  гением. Недаром он все-таки нобелевский лауреат.  Да,
старина  Клаузман,  возможно,  действительно   хотел   покаяться   в  грехах
молодости, но тот, другой, думал  иначе и все-таки  припомнил старому дружку
сорокалетний должок...
     - Вы расскажете эту историю полиции?
     - Я не сумасшедший. Если я выложу свою версию, то они точно сочтут меня
психом.  Улики  нет,  никаких  косвенных доказательств  - тоже.  Только  мои
домыслы,  хотя я  не сомневаюсь, что именно так все и  произошло. А вскрытие
покажет обыкновенную остановку сердца, что  в его возрасте  вполне  реальная
вещь. Если обнаружат какое-то  постороннее вещество, то сочтут это остатками
лекарства. Вот и  все.  Как там написал в  письме этот мститель? "Правосудие
иногда запаздывает, но все равно приходит". Только вот правосудие ли?

     После приезда полиции и нудных расспросов, Билл, наконец, уселся в свой
"шевви".  Ехать  в  пустую квартиру, где  в холодильнике  одиноко  тосковала
единственная банка пива, не хотелось. Он  мечтал сейчас постоять под горячим
душем, выпить немного подогретого виски и хорошенько расслабиться...

     Джоан выглядела спросонок просто великолепно -  чуть  припухшие  губы и
глаза без  очков  делали  ее  похожей  на немного  обиженного ребенка.  Билл
выполнил почти всю намеченную программу и теперь стоял со стаканом на пороге
спальни с полотенцем на бедрах, наблюдая, как Джоан укладывается в постель.
     - Скажи-ка, милая, ты умеешь обижаться?
     - Конечно, как и всякая женщина.. Вот если ты через двадцать  секунд не
будешь в постели, узнаешь, как я это делаю.
     - А долго обижаешься?
     - Нет. Обычно на следующий день забываю. Не люблю жить с обидой в душе,
тоска смертная - копить обиды.
     - Вот это замечательно! Просто великолепно! Туши свет!




Популярность: 14, Last-modified: Fri, 04 Jun 2004 20:45:43 GMT