переваливающейся  по  кочкам,   а  сзади  -
выстроившиеся в цепочку "Рэпторы".
   Его удивило,  что Леденец так медленно ведет машину. Вместе они ехали
куда быстрее.  Преследователи могли теперь в  два счета догнать его,  но
почему-то  медлили.  Дорога пошла в  горку,  и  Леденец повел машину еще
медленнее.  Она  едва  ползла вверх  по  склону.  "Рэпторы" нерешительно
потянулись вслед за ней...
   И тут пожарный фургон покатился вниз.
   Плавно и  беззвучно он  набрал скорость уже у  подножия.  Дорога была
узкой,  у "Рэпторов" истерично взвыли моторы -  водители пытались что-то
сделать,   но   лишь   мешали  друг  другу.   Удар  разнесся  далеко  по
окрестностям,  брызги стекла усыпали все  вокруг.  Все три машины охраны
сбились в  беспорядочную кучу,  самая  последняя отлетела,  наскочила на
большой камень и,  переворачиваясь,  покатилась прямо в гудронное озеро.
Черная поверхность с  готовностью разошлась,  всасывая очередную жертву.
Люди суетливо вылезали в  окна,  стучали в  заклиненные двери,  прыгали,
пытались бежать или ползти,  у  кого хватало сил,  но вязли,  безнадежно
уходя в блестящую черную слизь
   Два "Рэптора" еще оставались на дороге.  Из покореженных кабин смогли
выбраться шестеро,  причем двое из них корчились от боли. Те, кто меньше
пострадал, бросились на помощь тонущим. Остальные приготовили оружие.
   Первая автоматная очередь разнесла у  пожарной машины боковые стекла,
прошила ее новенькие,  свежепокрашенные в  тревожный красный цвет двери.
Почти одновременно у стрелявших кончились патроны, они заменили магазины
и продолжили стрельбу. Кабина пожарной машины уже превратилась в решето,
ничего целого не могло остаться в ней, а они продолжали остервенело жать
на  спусковые крючки,  менять магазины,  вновь  жать  на  спуск,  словно
боялись оставить живой хоть одну клетку в организме человека, сидящего в
машине под свинцовыми струями...
   Антон смотрел на дорогу,  сжавшись в  тугой неподвижный комок.  Он не
мог  ни  слышать,  ни  чувствовать ничего.  Сердце омертвело,  покрылось
толстой  мозолистой коркой.  Страх,  боль,  ненависть  -  эти  будничные
сиюминутные  чувства   сразу   ушли,   уступив  место   чему-то   иному,
несоизмеримо большему...
   Антон  хотел  быть  кипящей огненной рекой,  стремительным и  могучим
камнепадом,  вселенским громовым ударом, убивающим наповал все живое. Но
он  был  лишь  неподвижным холодным комком  нервов,  который  затаился в
развалинах и не мог ни сжечь, ни раздавить, ни оглушить... Он был никем.
Он ничего не мог...
   И  тут его будто обожгло.  Антон понял:  Леденец отпустил его не  для
того, чтобы дать увидеть свою смерть. Он дал ему время. Бесценное время,
чтобы уйти  отсюда,  добраться до  цели и  спасти остальных.  Эта  мысль
отрезвила.  Сразу  стало ясно,  что  ужасаться и  ненавидеть можно будет
потом, а сейчас есть дела важнее. Эмоции - ничто, жизнь друзей - все!
   Антон  спрыгнул  и  побежал  среди  кустов,  стараясь  пригибаться  и
производить поменьше шума.  Вряд ли  кто-то  мог  заметить его на  таком
расстоянии,  но  автоматная  стрельба,  услышанная  собственными  ушами,
заставляет ценить излишние предосторожности.
   Даже  оказавшись  далеко,  Антон  не  мог  найти  в  себе  храбрости,
распрямиться  и  двигаться  невозмутимо.   Царящее  вокруг  безлюдье  не
успокаивало,   а,   наоборот,   настораживало,   будило   нервозность  и
подозрительность.  Подобрав с земли кусок ржавой арматуры,  Антон стал с
ним чуть-чуть смелее, хотя и понимал, что это глупо. Он не смущался. Еще
никто не доказал,  что голый разум сильнее разума, вооруженного надежной
железной дубинкой.
   Он шел так долго,  что начал забывать, что именно нужно найти. Иногда
изнуренное  воображение начинало  рождать  миражи  -  оживленную дорогу,
полную ярких машин,  гостиницу или закусочную на обочине, уютный садик с
фонтаном, летним кафе и детишками в ярких костюмах...
   Ничего этого не было.  Только дорога,  окруженная высокими елками, за
каждым поворотом которой виднелись все те же елки, и не было им числа.
   Когда за спиной послышался шум мотора,  Антон попытался остановиться.
Оказалось,  это не так просто.  Ноги,  привыкшие к монотонной бесцельной
ходьбе,   с   трудом  соглашались  поменять  режим.   Еще  труднее  было
повернуться.  Казалось, в теле не осталось мускулов, способных совершить
этот несложный маневр.
   Когда же Антон справился со своим непослушным телом,  он увидел,  что
его догоняет обшарпанный,  едва живой автомобиль, словно бы собранный из
частей разных машин,  тракторов и специальной техники. Возможно, так оно
и было.  Антона это не интересовало.  Он сделал шаг в сторону,  надеясь,
что  машина проедет мимо.  Железную палку  он  самонадеянно держал перед
собой - пусть знают, что он не просто пугливый дикарь...
   Но автомобиль остановился.
   - Садись, - услышал Антон незнакомый усталый голос. - Я уже замучился
тебя искать.
   Антон продолжал стоять,  напрягая ум и память, но объяснение никак не
приходило.
   - Садись, говорю! Можешь расслабиться. Я из группы прикрытия.

        x x x

   ...Мир превратился в сплошной серый шум.  Жесткое сиденье, на котором
устроился Антон,  было  мягче  самой толстой перины.  Иногда полицейский
задавал вопросы,  и  Антон пытался что-то  отвечать,  не  открывая глаз.
Серый шум  нежно закрывал ему  рот и  шептал на  самое ухо:  "Не надо...
молчи... отдыхай..."
   А  вокруг  творилось  невообразимое.   За  машиной  гнались  огромные
великаны на  резиновых ногах,  над  ухом летали,  злобно жужжа,  колючие
стальные  пчелы,   земля  трещала,  проваливалась,  выплескивая  фонтаны
липкого мазута...  Все  это  было  не  страшно.  Машина  мчалась вперед,
сильный и  уверенный человек вел ее,  и он знал,  куда нужно ехать.  Там
будет хорошо...  Серый шум убаюкивал,  шептал,  пел колыбельные... Антон
совершенно отчетливо слышал  вокруг голоса,  которые говорили разумные и
справедливые вещи, например: "Не беспокойте его".
   Или еще: "Ему нужно поспать". Все верно. Нужно спать...
   Спать?!!
   Антон до предела напряг всю свою волю - и разорвал серую пелену перед
глазами.  За ней блеснули электрические огни. Из головы начал испаряться
вязкий туман.
   Спать нельзя.  Сначала - главное. Неподалеку звучали голоса, мелькали
нерезкие фигуры.
   - Эй! - позвал Антон.
   Крика не получилось.  Вышел лишь слабый хрип. Но его услышали. Фигуры
замелькали быстрее, голоса стали громче. Как же хочется спать...
   Вспыхнула лампочка,  и  в глаза вонзился едкий электрический свет.  В
следующую секунду Антон увидел прямо перед собой Анну.
   Он не знал,  верить ли глазам.  После бесконечных загаженных равнин и
тайги,  после гнилого воздуха,  после стрельбы,  окриков, крови и страха
разум отказывался признать, что так близко - всего в нескольких десятках
сантиметров - может появиться такое дорогое, родное лицо. Лицо с которым
связан совсем иной мир и иная жизнь.
   - Шпунтик, милый, - тихо прошептала Анна. - Ну, как ты?
   Антон не смог ничего ответить,  а лишь кивнул -  все в порядке. Разве
можно сказать иначе?  Он приподнялся,  сел,  опершись спиной о  подушку,
протянул руку и  коснулся ладони Анны,  словно хотел убедиться до конца.
Анна тихонько сжала его пальцы и накрыла их своей ладонью.
   - Ложись, - сказала она.
   Антон  покачал головой.  Он  взял  ее  за  плечи и  притянул к  себе.
Убедившись,  что она не  пытается отстраниться,  он прижимал ее крепче и
крепче,  сдавливал,  не думая,  что может сделать ей больно. Он с тоской
вспоминал,  как  давно  его  руки  не  касались ничего  столь  живого  и
близкого,  и ему было страшно потерять это.  Последние дни были для него
черным  ледяным  океаном,  полным  безысходности.  И  наконец  -  что-то
живое...
   - Ну, достаточно, - послышался чей-то нерешительный голос.
   Антон оторвался от Анны и  с  удивлением увидел,  что в  комнате есть
другие люди. Совсем рядом стоял Сергеев, чуть дальше - полковник Шевцов.
Еще здесь был молодой офицер-медик с каким-то устрашающим инструментом в
руках. Впрочем, инструмент представлял собой всего лишь шприц-пистолет.
   - Анна, иди, - сказал Шевцов.
   Анна сделала несколько шагов,  но  не  вышла,  а  лишь остановилась у
двери. Сергеев подвинул стул, сел рядом с кроватью. В полевой форме, без
своей  бамбуковой  палочки  он  смотрелся  очень  мужественно.  Антон  с
удовлетворением подумал,  что теперь он и другие,  не менее мужественные
люди займутся судьбой погибающей команды.
   - Говорить можешь?
   Антон кивнул.  Он собрался с  мыслями и  попробовал начать,  но вышла
какая-то бессвязная фраза.
   - Может, хоть поесть ему дадите? - произнесла с негодованием Анна.
   - Дочь,  я же просил выйти,  -  раздраженно сказал Шевцов.  -  Мы все
сделаем как надо, не беспокойся.
   "Дочь?  -  с  удивлением подумал Антон.  -  Неужели у него может быть
такая дочь?"
   - Принесите что-нибудь из столовой!  - крикнул Шевцов за дверь. Затем
он тоже сел рядом.
   - Сержант убит,  -  сказал Антон.  -  Леденец -  тоже.  Обжора тяжело
ранен. Остальные остались с ним и не могут уйти.
   Он  не  смотрел  на  лица  Сергеева  и  Шевцова.   Боялся  найти  там
равнодушие.  Он  говорил медленно,  с  трудом  вспоминая самое  главное,
подбирая слова и  составляя из  них  предложения.  Через несколько минут
пришлось  остановиться -  принесли тарелку  с  остывшей кашей  и  стакан
какао.
   Все было остывшее,  невкусное,  поданное кое-как,  но все же это была
еда.  Антон с удивлением понял,  что болезнь,  от которой он так страдал
только что, называется очень просто - голод.
   Как бы  там ни было,  силы начали возвращаться.  Антон спустил ноги с
кровати  и  смог  разговаривать с  полицейскими как  равный,  а  не  как
полуживая говорящая кукла.
   - ...Я  точно знаю,  что технологическую информацию они черпают прямо
из  мозга инженера Моисеева,  -  заключил он.  -  Поэтому вы обязательно
должны связаться с  клиникой и  объяснить все врачам.  Но  это -  только
первая часть проекта "Третий глаз".  Первая и не самая главная. Мы так и
не  узнали,  для  чего они проводят опыты на  бродягах и  делают из  них
инвалидов,  чего ради переделывают схему "Хризолита".  Мне кажется,  это
известно только нескольким посвященным,  но вряд ли они находятся здесь.
Ищите их поближе к цивилизации.
   - Не знаю, стоит ли еще кого-то искать, - задумчиво сказал Сергеев. -
Одного этого достаточно, чтоб начинать операцию.
   - Конечно!  Начинайте скорей,  ребята сидят в  подвале без еды и ждут
вас.
   - Да, конечно, но... - Сергеев в замешательстве глянул на Шевцова.
   - Но где доказательства? - продолжил за него Шевцов.
   - Какие доказательства? - удивленно спросил Антон.
   - Где файлы, снимки, схемы? - невозмутимо объяснил Шевцов. - Где твой
мобильный компьютер, наконец?
   - Но я же сказал!..
   - Я помню, что ты сказал. Однако это лишь слова, верно?
   - Что значит, слова? - оторопел Антон.
   - Это  значит,   слова.  И  никто  не  может  точно  знать,  что  они
соответствуют действительности.
   - Я вру?
   - Не обязательно врешь. Можно сказать так: ты видишь это по-своему. И
возможно, ошибаешься. Только представь: мы поверим тебе на слово, начнем
операцию и вдруг найдем там совсем не то,  что нужно,  -  Шевцов говорил
терпеливо и  вполне  доброжелательно,  словно  объяснял ребенку,  почему
нельзя прыгать с  зонтиком с  небоскреба.  -  В каком положении мы тогда
окажемся?
   Антон  смотрел на  него,  широко  раскрыв глаза,  и  пытался понять -
может,  это  шутка?  Не  должен  взрослый человек,  старший  офицер  так
спокойно говорить о  схемах и  файлах,  когда трое  живых людей ждут его
помощи в сыром подвале, подыхая от голода.
   - Я могу допустить и то,  что ты... э-э... умышленно искажаешь факты,
- полковник подлил масла  в  огонь.  -  Для  того,  чтобы выручить своих
приятелей, которые по глупости попали в неприятности.
   - Попали в неприятности?  - едва слышно повторил Антон, чувствуя, как
по коже бегут мурашки.
   - Ну,  успокойся,  - он дружески похлопал его по плечу. - Пойми сам -
мы  военные  люди,  солидная  организация.  Мы  не  можем  начать  столь
серьезное дело, отталкиваясь лишь от... - он запнулся.
   - От бредней больного придурка? - утвердительно спросил Антон.
   - Ну зачем...
   - Не надо! - Антон вскочил. - Именно так вы думаете.
   Шевцов поморщился и встал.
   - Ладно, поговорим чуть позже, - он кивнул врачу и вышел.
   Офицер-медик шагнул было вперед, переложив из руки в руку свой шприц.
Но Сергеев остановил его жестом, а затем и вовсе попросил выйти.
   Антон сел на кровать, глядя в сторону.
   - Я  ничего не  могу  поделать,  -  мягко сказал Сергеев.  -  Он  мой
начальник. И руководитель операции.
   - Я понимаю, - холодно сказал Антон.
   - И,  к сожалению,  он прав,  - осторожно добавил Сергеев. - Никто не
начнет операции без юридической платформы. Это по-настоящему серьезно.
   - А двое убитых - не серьезно?
   - Ну  выслушай меня.  То,  что ты сказал -  очень важно.  И  если это
окажется  правдой,   операция  безусловно  начнется,   и   все   пройдет
благополучно.  Вы  уже  сделали  девяносто  процентов работы  -  вы  все
выяснили.   Теперь   нужно   доставить  доказательства.   Сейчас  Шевцов
разговаривает с советниками и экспертами, решает, как это лучше сделать.
Наверняка найдется простое и эффективное решение.  Возможно,  уже к утру
ребята будут среди своих - сытые и довольные.
   - Я не понимаю, зачем трудности себе придумывать? - воскликнул Антон.
- Ну разве мало я рассказал?  Оружие,  убийства, "циклопы" - разве этого
недостаточно?   Хотите,   прямо   сейчас  покажу,   где   стоит  антенна
"Спейс-Контроль".
   - Антенна сама по себе мало что значит, - покачал головой Сергеев.
   - Зато все остальное много значит!  Хотите, дам показания под запись?
Я же все это видел, я живой свидетель!
   Сергеев опустил глаза и покачал головой.
   - Ты  не  свидетель.  Ты преступник.  Ты пришел с  оружием в  частные
владения,  ты  проникал в  здания,  копался  в  закрытой информации,  ты
стрелял, уничтожал имущество, возможно, даже, убивал. Твое имя не должно
фигурировать ни в одном документе операции. Ты просто фантом.
   - Фантом...  -  с ненавистью повторил Антон.  - Но разве фантом может
умирать от ран?  Разве он может чувствовать боль? Разве из фантома может
течь кровь?
   Сергеев уже устал от этого разговора.
   - Я ничего не могу поделать, - повторил он. - Поверь, совсем ничего.
   Некоторое время они молчали -  один с досадой, другой с чувством вины
и растерянности.
   - Анна и в самом деле дочка полковника?
   - Да. А что?
   - Она не похожа на него. Совсем не похожа.
   Сергеев,   уловив  скрытый  смысл  в  словах  Антона,  лишь  горестно
вздохнул.
   Вскоре появился Шевцов с  прямоугольным кожаным футляром в руках.  По
его лицу Антон понял, что ничего обнадеживающего он не услышит.
   - Это -  компьютер, - сообщил Шевцов, подняв руку с футляром. - Точно
такой же "Титан", только без маскировки и без переделок. Намек понятен?
   - Какой еще намек? - медленно проговорил Антон.
   - Тебе придется вернуться на  нефтяной комбинат,  -  полковник умолк,
будто  ждал,  что  сейчас  Антон  начнет  кричать,  лезть  с  кулаками и
совершать прочие неразумные поступки.
   Антон молча слушал, что будет дальше.
   - Ничего особенного в  этом нет,  -  Шевцов начал торопиться,  каждую
секунду опасаясь,  что  Антон проявит-таки свой характер и  не  даст ему
закончить такую простую и  разумную мысль.  -  Пробраться в  одиночку на
огромный завод вовсе не трудно. Подключиться к локальной сети - для тебя
это  раз  плюнуть.  Нужную  информацию ты  уже  нашел.  Останется только
скопировать.
   Антон заметил,  что и  Сергеев смотрит на  него с  некоторой опаской.
Похоже, и он ждал, что "простая и разумная" идея Шевцова вызовет приступ
ярости.
   - Ты ведь сможешь это сделать? - осторожно поинтересовался полковник.
   Антон мог попробовать. Даже если бы не надеялся - все равно пошел бы.
Потому что ничего другого не оставалось. Самурай и Печеный каждую минуту
ждали его, сидя рядом с беспомощным, страшно страдающим Обжорой.
   Но Антон не торопился сказать:  "Да,  я это сделаю". Потому что тогда
эта  холеная  полицейская  свинья  вздохнет  с  облегчением,  тогда  она
избавится от проблемы, перевалив ее на плечи человека-фантома.
   "А ведь он от меня зависит,  - подумал Антон. - Что, если я откажусь?
Что будет с его карьерой и репутацией?"
   Однако Шевцов воспринял молчание Антона как согласие.
   - Вот и хорошо, - бодро сказал он. - Ты можешь отдохнуть еще немного,
если хочешь,  но лучше отправиться поскорей. Там уже стоит машина, в ней
еда, медикаменты. И оружие - на всякий случай. Идем...
   Антон догадался,  что  его  зашептывают,  как ядовитую змею.  Вежливо
объясняют,  разжевывают,  как идиоту,  остерегаясь всякого неосторожного
слова. Но это лишь сейчас, пока он здесь, пока он нужен - и одновременно
опасен.  А  стоит  только уйти,  покинуть лагерь,  как  в  спину полетят
неслышимые проклятия. Что ж, плевать...
   Он  молча  вышел  в  дверь,   окунувшись  в  сырую  ночную  прохладу.
Полицейские устроили свою временную базу в  заброшенном рабочем поселке.
По обе стороны узкой расчищенной улицы стояли одинаковые деревянные дома
в два этажа. Расставленные рядом с ними походные осветители резали глаза
холодным электрическим светом.  Такой же свет давали фары многочисленных
машин,  стоящих  или  медленно передвигающихся неизвестно куда.  Повсюду
слонялись бойцы  оперотряда в  одинаковой форме,  им  было  скучно,  они
жаждали спиртного и развлечений.
   Антон поежился,  запахнул воротник куртки.  Шевцов вел его куда-то на
край поселка.  Сергеев некоторое время шагал рядом, но потом пробормотал
что-то и отделился - видимо, счел за лучшее "уйти по делам".
   Наконец впереди показалась фанерная будка,  рядом  с  которой нависал
импровизированный шлагбаум и топтались трое спецназовцев. Здесь же стоял
полноприводный "Вектор" без номерных знаков.
   - Вот твоя машина, - сказал Шевцов.
   Антон реально осознал,  что ему придется сесть за руль и поехать.  За
шлагбаумом  сгущалась  ночная  темень,   там  не  было  ни  фонарей,  ни
вооруженных полицейских, ни кухни. Антона передернуло.
   - Как я доберусь? - хмуро спросил он.
   - Там на  сиденье карта...  Да  она тебе и  не нужна -  тут все время
прямо по дороге, а там - сам увидишь.
   Шевцов вновь был самим собой.  Он увидел,  что Антона больше не нужно
убеждать и уговаривать.
   - В компьютере стоит радиомодем,  -  сообщил он. - Передашь все прямо
оттуда, все равно никакой маскировки уже не получится. Так что можешь не
возвращаться, а ждать нас там.
   - Я так и понял,  -  сказал Антон,  - что нам всем необязательно было
возвращаться.
   Шевцов открыл дверь машины.
   - Садись,  -  вдруг он  увидел что-то  и  остановил Антона жестом.  -
Подожди,  тут же рацию еще не сняли.  Я схожу подгоню связиста.  Подожди
минутку...
   Антон посмотрел ему вслед и сплюнул.  Надо же,  рацию пожалел! Может,
он  еще  и  автослесаря позовет,  чтоб  снять  запасное колесо и  лишние
сиденья. Все равно ведь не пригодится, не пропадать же добру!
   - Поедешь? - донесся голос из будки.
   - Поеду, - ответил Антон, искоса взглянув на часовых.
   Сутулый боец отбросил окурок и начал поднимать шлагбаум. Антон влез в
кабину,  завел  двигатель,  включил печку.  Жаркая волна  поднималась от
пола,  но  его все равно била дрожь.  Он  с  ледяной завистью смотрел на
спецназовцев,  которые пили  кофе из  бумажных стаканчиков,  прикуривали
друг у друга,  смеялись. Как же это должно быть здорово - чувствовать за
спиной надежный тыл.
   Через минуту в стекло постучались.
   - Шпунтик, открой!
   Антон поспешно распахнул дверь, выбрался из кабины. Анна стояла перед
ним,   набросив  на  плечи  форменный  полевой  бушлат,   и   пристально
заглядывала ему в глаза, словно что-то искала там. Возможно, ей хотелось
определить, с каким настроем уезжает Антон, что чувствует.
   Ничего утешительного в его глазах она, конечно, не нашла.
   - Хорошо, что ты еще не уехал.
   - Скоро уеду.
   - Я знаю.  Я пойду на пульт и буду ждать от тебя известий. Хочу, чтоб
ты знал - я буду сидеть у мониторов, пока не дождусь.
   - Да ладно...
   - Я серьезно.
   - А если не дождешься?
   - Прекрати такие вещи говорить перед дорогой!
   Она хотела еще что-то добавить, но ее перебил крик часового:
   - Ну ты едешь, или мне шлагбаум закрывать?
   - Сейчас поеду, - ответил Антон и вновь повернулся к Анне. - Пойдем в
кабину. Здесь холодно.
   - Полковник знает, что ты здесь? - спросил он, когда они сидели рядом
в машине.
   - Отец?  Наверно,  нет,  я ничего ему не говорила,  -  пожала плечами
Анна. - А что?
   - Да так,  ничего...  Ты тоже считаешь,  что нельзя начинать операцию
прямо сейчас?
   - Какая разница, если от меня тут ничего не зависит?
   - А все-таки.
   - Ну,  Антон...  -  Анна  вздохнула,  неохотно  заводя  этот  тяжелый
разговор. - Им виднее, они профессионалы. Постарайся их понять...
   - Нет! - решительно ответил Антон. - Никогда я не смогу их понять.
   - Зря! Мы тоже очень переживали за всех вас...
   - Вы переживали за свои медали и звания! - почти крикнул Антон.
   Анна нахмурилась и ничего не ответила.  Вероятно,  поняла, что Антону
сейчас бесполезно что-либо объяснять.
   - Я придумал одну штуку, - сказал он. - Хочешь посмотреть?
   - Какую штуку? - еще больше нахмурилась Анна.
   - Ну, хочешь?
   Не дожидаясь ответа, Антон включил передачу и взялся за руль.
   - Сейчас увидишь...
   "Вектор" издал натужный вой, покачнулся - и рванул с места.

        x x x

   Первые секунды Анна молчала,  глядя вперед и пытаясь понять,  что это
значит. Потом спохватилась:
   - Что ты придумал?!
   - Хочу  дать  твоему  папаше  урок  порядочности,  -  ответил  Антон,
скривившись в злой усмешке.  - Пусть прочувствует, что значит отправлять
живого человека в ад. Меня он за человека не считает, а вот ты - в самый
раз.
   - Куда  ты  меня  везешь?  -  проговорила Анна,  не  поняв  еще  сути
происходящего.
   - Я решил взять тебя с собой на задание.
   - Останови машину!
   Антон покачал головой и  больше ничего не  сказал.  Анна дернула было
ручку замка,  но двери были заблокированы. Некоторое время она судорожно
пыталась что-то сделать,  потом откинулась на спинку кресла, уставившись
вперед. Даже в полумраке кабины было заметно, как она побледнела.
   "Они меня не жалели.  Никто!  -  подзадоривал себя Антон.  -  И  я их
жалеть не буду. Никого..."
   На самом деле он чувствовал себя ужасно.  Не утешало даже то,  что он
делает это не для себя.
   - Нас все равно догонят, - спокойно сказала Анна.
   - Нет,  - ответил Антон. - Никто не знает, где ты. Сама же сказала. И
часовые не видели,  как ты садилась,  я специально посмотрел.  Пока тебя
хватятся...
   - Зачем ты это делаешь?
   - Поговорим об этом, когда вернемся на базу.
   Антону  стоило  большого  труда  казаться хладнокровным.  В  какой-то
момент он уже был готов развернуться и отвезти Анну обратно.  Но он лишь
стиснул  зубы   и   мысленно  вызвал  облик  сытого,   самоуверенного  и
равнодушного к  чужим жизням полковника Шевцова.  Это  помогло.  Шевцову
недолго оставалось быть самоуверенным...
   "Вектор" прекрасно шел  по  этой  старой  разъезженной дороге.  Антон
старался гнать быстрее,  и при этом тряска почти не чувствовалась.  Анна
молчала,  отвернувшись к окну. "Что же я делаю! - с болью подумал Антон,
украдкой взглянув на нее.  -  Она же просто женщина, которой нет дела до
чужих игр. Просто слабая, хрупкая женщина..."
   Через  пару  часов на  фоне  светлеющего холодного неба  обозначились
башни и громоотводы комбината. Антон остановил машину.
   - И что дальше? - ледяным голосом спросила Анна.
   Антон понял, что в этой жизни он потерял еще одного друга.
   - Скажи, тебе жаль нас хоть немного? - спросил он.
   - Может быть. Немного...
   Антон  попытался  разозлиться -  все  равно  задушевного разговора не
получалось. Он протянул Анне микрофон радиостанции.
   - Соединись с базой.
   Она взглянула на него недоверчиво.
   - С базой?
   - Да-да, свяжись со своими радистами.
   Анна  пощелкала переключателями,  через  несколько секунд в  динамике
раздался сонный голос:
   - "Метеостанция-три" на связи.
   Антон выхватил микрофон.
   - Эй, "метеостанция", быстро мне Шевцова.
   Невидимый радист опешил,  испугавшись,  что  так  грубо нарушен режим
радиомаскировки.
   - Э-э... Это метеостанция, - сдавленно проговорил он.
   - Я непонятно сказал? - хладнокровно ответил Антон.
   В  динамике защелкало -  систему переключали на  индивидуальную рацию
полковника.
   - Инженерная группа, слушаю, - прозвучал знакомый голос.
   - Как   себя   чувствуете,    господин   инженер?    -   хладнокровно
поинтересовался Антон. - Наверно, дочурку ищете, места себе не находите?
   - Ах ты!.. - прохрипела рация.
   - Она путешествует со мной,  - быстро проговорил Антон. - Если хотите
с ней повидаться,  можете нас догнать.  Только поспешите.  И не забудьте
сотню вооруженных бойцов - здесь все-таки постреливают...
   - Где вы находитесь? - Шевцов попробовал взять себя в руки.
   - На дороге,  возле въезда на нефтехим,  -  охотно ответил Антон. - А
сейчас  собираемся  въехать  на   территорию.   Вам   просто  необходимо
поторопиться.
   - Ты лжешь! Где вы находитесь?
   Антон посмотрел на Анну и протянул ей микрофон.
   - Он говорит правду, - сказала Анна, чуть помедлив.
   - Ты этого не сделаешь, - с угрозой произнес Шевцов.
   - А что мне остается?
   - Ты  этого  не  сделаешь.   Ты  испугаешься,  -  чувствовалось,  что
полковник едва  удерживается от  крика.  -  Ты  трус!  Ты  прикрываешься
женщиной!.. Ты... Ты грязная тварь!
   - Мне было у кого поучиться. И хватит об этом. Объявляйте общий сбор,
а мы поехали.
   - Дай микрофон Анне!.. - крикнул Шевцов, но Антон уже выключил рацию.
   - Я попыталась бы понять тебя,  -  проговорила Анна,  -  если б ты не
вынуждал меня действовать против моего отца.
   - Я не ссорился бы с твоим отцом, - в тон ей ответил Антон, - если бы
там,  в подвале,  не гнили заживо трое моих друзей.  Один из них,  между
прочим,  уже калека.  А  твоему отцу нет до них дела.  Вы все,  наверно,
забыли даже, как их зовут и как они выглядят.
   - Представь себе, помню!
   - Им от этого не легче.  Кто-то должен сказать за них слово,  а кроме
меня, некому. Думай про меня, что хочешь.
   В голосе Антона не было ни агрессивности,  ни цинизма.  На самом деле
он  оправдывался.  Просто желал показать этой женщине,  что он  не такой
подонок,  каким его  теперь считают,  что  для него в  жизни есть что-то
святое.  Оставалось только сожалеть, что его понятия о нравственности не
совпадали с идеалами Анны и ее отца.
   Он  и  не подозревал до сего дня,  какая это мука -  разочаровывать в
себе человека, которого почти любишь...
   "Вектор" уже  мчался  среди  заводских кварталов.  Гулкое  эхо  тенью
летело вслед.  Северная ночь была на  исходе -  уже можно было выключать
фары.  Антону пришлось несколько раз свериться с  картой,  прежде чем он
нашел забор, за которым начинались владения Мусы.
   Все  так же  горел яркий свет у  ворот,  так же  гудели вентиляторы и
грохотали машины внутри.
   - Дай своим пеленг, - сказал Антон, постучав пальцем по рации. - А то
ведь не поверят...
   Анна не спорила. Антон был совершенно прав.
   Он остановил машину возле будки охранника и посигналил.
   - Эй,  барбос!  -  крикнул он,  когда из приоткрытой двери высунулась
сонная физиономия. - Сообщи начальству, мы приехали сдаваться!
   Последние слова потонули в реве огромного автокрана, который появился
сзади и немедленно начал сигналить.
   - Кого сдавать? - переспросил охранник, прикладывая к уху ладонь.
   Вновь   затрубил   автокран,   требуя,   чтобы   букашка-"Вектор"  не
загораживал въезда.
   - Проезжай, не задерживай, - махнул рукой охранник. - Там спросишь.
   - Как хочешь, - развел руками Антон и взялся за руль.
   Его  удивило,  как легко удалось въехать на  территорию.  По  логике,
после   того,   что   натворил  здесь  "Фантом",   повсюду  должны  быть
дополнительные наряды и  усиленные патрули.  Но  с  другой стороны,  все
считают, что "Фантом" бежал и вряд ли вернется.
   Анна с беспокойством озиралась.
   - Что это за место?
   - Та самая разведбаза,  которую мы нашли, - равнодушно ответил Антон.
И добавил: - Для вас нашли.
   - Больше похоже на какие-то грязные мастерские.
   - Одно другому не мешает.
   Антон  вывел  машину  на  обочину  одного  из  переездов  и  выключил
двигатель.
   - Удивительное дело,  -  сказал он.  -  Мы приехали сдаваться,  а нас
спокойно пропустили и  не обращают внимания.  Знать бы раньше -  не надо
было  бы  затевать всю  эту  операцию.  Просто прислали бы  инспектора с
красной палочкой под мышкой...  А  может,  нам с  тобой пока в  столовую
сходить, чайку попить? Тут чай хороший.
   - Хватит   городить   ерунду!   -   разозлилась  Анна,   не   отрывая
настороженного взгляда от окон.
   - Ладно,  не буду.  Эх,  если бы не ты, побежал бы сейчас к ребятам в
подвал...
   - Ну так беги!
   - А за тобой кто будет смотреть? У меня нет привычки бросать человека
без помощи. В отличие от вашего ведомства... Ты дала связистам пеленг?
   - Дала... Правда, не получила пока подтверждения.
   - Как ты думаешь, они быстро соберутся?
   - Боишься?
   - Бояться ты должна. А я свое уже отбоялся. Слушай, а что твой папаша
со мной теперь сделает?
   - А  тебе  разве не  объяснили,  что  случится,  если  ты  не  будешь
слушаться начальства?
   - Понятно... Ну, это не самое страшное.
   Антон протер рукавом запотевшее стекло и выглянул наружу. Иногда мимо
проходили люди,  но  никто  не  обращал  на  "Вектор" особого  внимания.
Похоже, здесь частенько бывали посторонние машины.
   Спокойствие не  нарушалось ничем,  и  быстро  потянуло в  сон.  Антон
увидел,  что Анна сидит с прикрытыми глазами.  Похоже, она уже перестала
нервничать, и это было хорошо.
   - Почему отец  взял  тебя в  экспедицию?  -  спросил он.  -  Все-таки
опасно...
   - Тебе этого не понять.
   - Я попробую.
   Анна повернулась и пристально посмотрела Антону в глаза.
   - Каждый,  кто сюда поехал,  -  сказала она,  -  что-то получит. Либо
медаль,  либо звание,  не говоря уж про денежные премии. И не так уж это
казалось опасно.
   - Хочешь медаль?
   - Антон,  - проговорила Анна, теряя терпение. - Ты можешь понять, что
я - обычный человек? Я уже давно хочу перевестись в международный отдел.
Но  для этого у  меня просто не  хватает звездочек на  погонах.  Другого
шанса получить звание в ближайшие пять лет у меня не будет.
   - Так странно все это...  Одни лежат в грязи с простреленной головой,
другие хотят премию и звание. И все они делают одно и то же дело.
   - Я же говорила, ты не поймешь.
   - Нет, я все понял. Я такой же человек.
   Антон  закрыл глаза и  почувствовал,  что  безудержно проваливается в
сон.  Иначе и  быть не могло -  за последние дни он ни разу нормально не
поспал.
   "Хорошо бы проснуться,  когда все уже кончится",  - с грустью подумал
он.
   Однако  через  несколько минут  в  стекло  вежливо  постучали.  Антон
вскинулся,  лихорадочно протерев стекло ладонью. На улице было уже почти
светло,  и  там маячил белый овал незнакомого лица.  Стук повторился,  и
Антон опустил стекло.
   - Вы  не могли бы...  -  начал говорить рослый парень с  карабином на
локте, но вдруг осекся, широко распахнув глаза.
   - Спокойно! - сразу предупредил Антон.
   - Ты...  Как...  -  начал запинаться охранник,  пятясь и перекладывая
оружие в руку.
   - Спокойно,  - повторил Антон, демонстрируя максимум дружелюбия. - Мы
никуда не денемся.
   - Руки на руль, - потребовал охранник.
   - Нет проблем! - широко улыбнулся Антон.
   - И второй...  вторая тоже. И не дергаться, а то... - Парень покрутил
головой, ища своих, потом полез за пазуху за рацией.
   - Ты не будешь в нас стрелять... - миролюбиво начал Антон.
   - Я  не стрелять буду,  я тебе глотку вырву!  -  неожиданно взорвался
охранник. - Только ребят позову, чтоб все видели!
   - Ты не будешь стрелять, - настоял Антон. - Если ты умный человек, то
сейчас же свяжешься с начальством и скажешь, что на территории находится
офицер Экономической полиции...
   - Можешь болтать все, что угодно. Но лучше бы тебе сейчас молиться.
   "Надо было выбросить автомат из  кабины,  -  подумал Антон.  -  А  то
парень увидит и начнет стрелять с перепугу..."
   - Подумай сам,  -  сказал он,  повышая голос,  -  разве я появился бы
здесь, если бы тебя боялся?
   - Если бы ты знал, что с тобой сейчас будет, - ответил охранник, - то
не появился бы здесь.
   - Я появился не один!  -  напомнил Антон. - Со мной офицер ЭКОПОЛа, а
через  несколько минут  будет  еще  сотня.  Если  хочешь  дополнительных
неприятностей, можешь нас расстрелять. Ясно?
   Последнее слово Антон произнес четко и громко,  почти выкрикнул. Чтоб
охранник не подумал, что это блеф.
   Тот, кажется, засомневался. Возможно, заметил одетую на Анне форму.
   - Не шевелиться, - буркнул он и приблизил к губам свою рацию.
   - Не думала, что ты так изменишься, - тихо сказала Анна.
   - Это не я, а жизнь изменилась, - туманно ответил Антон.
   - Не болтайте там! - крикнул охранник.
   Вскоре рядом с  машиной появился взмыленный начальник охраны вместе с
несколькими подчиненными. Он подбежал вплотную и некоторое время пожирал
Антона глазами.
   - Выйти  из  машины,  -  наконец процедил он.  В  голосе его  звучала
плотоядная ярость и жажда мести за погибших охранников.
   - Зачем?  -  беспечно спросил Антон.  - Скоро здесь будет полицейский
спецназ,  мы подождем в  кабине.  И  не надо нам грубить,  а то придется
отвечать и за это.
   - Что ты городишь?! Какой еще спецназ?
   - Советую мне поверить,  -  очень серьезно сказал Антон. - Может, вам
показать удостоверение?
   Анна  что-то  недовольно пробормотала.  Ей  не  хотелось,  чтоб Антон
вмешивал ее в свои комбинации и переговоры.
   - Истинная правда!  -  поклялся Антон.  -  Иначе я  бы  здесь не смел
появиться.
   - Так...  -  в  глазах  начальника охраны  смешались злоба  и  легкая
обескураженность.  -  Сидите  на  месте  и  не  делайте резких движений,
понятно? И дай-ка мне ключи от машины.
   Он отошел, чтоб посовещаться со своими и переговорить по рации. Антон
заметил,  что  вокруг  уже  стало  людно.  Откуда-то  появились рабочие,
которые  скапливались  вокруг  и  глазели  на  чужой  "Вектор",  как  на
реликтовое чудовище, выползшее из пучины на людный пляж.
   Антон посмотрел на  Анну.  Она хотела казаться спокойной,  но  плотно
сцепленные пальцы выдавали напряжение, в котором она находилась.
   - Не бойся, - тихо сказал Антон. - Они ничего нам не сделают.
   Анна не ответила.  Через минуту их посетила новая процессия.  На этот
раз почтил визитом сам Муса со  своей свитой.  Он  молча выслушал доклад
начальника  охраны,   потом  не  слишком  близко  подошел  к  "Вектору".
Убедившись,  что в машине действительно сидит Антон, а не кто-то другой,
он повернулся к своим людям.
   - Ничего   особенного,   -   громко   сказал   он,   коверкая   слова
произношением. - Продолжаем заниматься делами.
   Он  повернулся и  пошел прочь.  Антон посмотрел ему вслед -  и  вдруг
насторожился.  Муса шел как-то  очень уж  торопливо.  Так не ходят люди,
когда считают,  что не  происходит ничего особенного и  нужно продолжать
заниматься делами.  Вместе  с  ним  поспешно  ушел  и  начальник охраны,
остались лишь трое охранников, которым велели следить за чужаками.
   - Послушай, - тихо сказал он. - Наша рация - она со сканером?
   - Конечно, это стандартный образец. А что? - неохотно ответила Анна.
   - Ты можешь попробовать перехватить их диапазон?
   - Могу, но сейчас мало кто работает без защиты.
   - Подожди...  -  Антон  снял  с  пояса "Титан" и  через универсальный
разъем подключил его к бортовой сети автомобиля. - Теперь попробуй.
   Анна начала возиться с  рацией и  компьютером.  Из  динамика полетели
негромкие  щелчки,  шорохи  и  свист.  Чтобы  они  не  донеслись до  уха
охранника, Антон поспешил отвлечь того разговором.
   - Эй, ты говорить-то умеешь?
   - Что надо? - неласково ответил охранник.
   - Что с Джамбулом, жив он?
   - А тебе-то что?
   - Да так, интересно. Все-таки учились когда-то вместе.
   - Жив,  -  презрительно ответил охранник.  - Скажи спасибо, что здесь
нет ребят из той смены,  которую вы взорвали. Они бы не стали начальства
дожидаться.
   - Мы никого не взрывали, они сами...
   - Ничего, скоро ты сам им это будешь объяснять...
   От  последних слов у  Антона по  спине пробежал холодок.  Неужели они
попытаются...
   Неизвестно,   когда  придет  помощь.   Эти  "взрывоопасные"  парни  с
карабинами могут сделать все,  что  им  захочется.  И  никакие призывы к
благоразумию не помогут...
   - Анна,  -  нерешительно сказал Антон,  -  а  может быть  такое,  что
полковник мне не поверил...
   - Тише! - остановила его Анна. - Кажется, есть.
   Антон замер. Из динамика сквозь шум и треск начали доноситься голоса.
Сразу   стало  ясно,   что   используются  радиостанции  с   "плавающим"
скремблером:   едва  лишь  "Титан"  расшифровывал  передачу,   как   она
переходила на другую кодировку.  В  результате удавалось услышать только
бессвязные обрывки фраз, кончавшихся на полуслове.
   "...Техников поднимите,  на  комплексе...  схема нужна быстрее...  не
знаю, сеть замыкать или... потом подгони... кар или грузовик минут через
двад...   пилоты  пусть  наготов...   сервер  можно  не  трог...   позже
лебедку..."
   - Что-нибудь понял? - поинтересовалась Анна.
   - Подожди, - Антон испугался потерять смутную догадку.
   - Посмотри, что-то все кругом засуетились.
   Антон  оторвался от  прослушивания и  обвел  взглядом окрестности.  В
самом деле,  фабрика понемногу превращалась в растревоженный муравейник.
Людей вокруг заметно прибавилось,  они  вели  себя  суетливо,  нервозно,
словно торопились что-то успеть.
   - Этого надо было ожидать, - хрипло проговорил Антон.
   - Чего?
   - Они собираются эвакуировать серверы.
   - И что с того?
   - Ничего-то ты не понимаешь,  -  вздохнул Антон.  - Для полиции здесь
есть только одно доказательство -  информация на серверах. От остального
легко избавиться.
   - То  есть ты хочешь сказать,  что наши здесь ничего не найдут?  -  с
ледяным спокойствием проговорила Анна.
   Это спокойствие обожгло Антона, как пощечина.
   - Все к этому идет, - кисло произнес он.
   - Ты последний идиот.
   - Да, я знаю.
   - Нет,  ты не знаешь.  Какого черта ты растрезвонил всем про прибытие
полиции?
   - Ты же знаешь - они теперь нас не тронут.
   - Ты идиот вдвойне! Они бы не тронули нас, если б боялись полиции. Но
когда они избавятся от доказательств,  бояться будет нечего. Мы окажемся
вне закона, потому что вломились сюда без всяких оснований...
   - Но почему...
   - Не перебивай! Они могут сделать с нами все, что вздумается, и потом
сказать суду любую нелепость -  что мы силой ворвались,  что угрожали. Я
уже не говорю про скандал,  который начнется после вторжения оперотряда.
Кстати, у нас автомат на заднем сиденье.
   - Знаю, - сказал Антон. Эти волкодавы настолько растерялись, что даже
не догадались осмотреть салон, хотя оружие лежало на самом виду.
   - Черт,  время уходит!  - Антон в бессильной досаде ударил кулаком по
щитку.
   - Правда,  у  наших есть вертолеты...  -  без  особой надежды сказала
Анна. - Они могут добраться очень быстро.
   Антон машинально посмотрел в небо. Там не было ничего, кроме облаков.
   - Надо было сидеть тихо, а лучше - вообще не заезжать на территорию.
   - Но я думал...
   - Да ладно уж... А где эти серверы?
   - В крайнем здании, рядом с громоотводом, видишь?
   - Совсем рядом.
   Антон  замолчал.  Молчание  его  было  каким-то  слишком  внезапным и
напряженным. Анна сразу поняла, что он что-то задумал.
   - Даже не пытайся,  -  сказала она. - Трое вооруженных людей здесь, и
неизвестно, сколько еще там...
   - Надо попытаться,  -  сказал Антон. - Можешь считать, что я сволочь,
но подставлять людей я  не буду.  Тебе лучше выйти.  Попросись в туалет,
что ли... Тебя не тронут - ты же из полиции.
   - Нет уж! У меня тоже нет привычки бросать людей без помощи.
   - Да какая от тебя помощь...
   - Но-но!  Не забывай,  что я -  офицер и тоже кое-что умею. Но прежде
чем совершать неразумные поступки, хотелось бы знать, что ты придумал.
   Антон несколько секунд разглядывал ее,  размышляя, стоит ли ввязывать
в это опасное дело женщину, которая и так уже пострадала.
   - Как хочешь, - сказал он. - Попробую считать тебя офицером.
   Антон позвал охранника и вытянул на витом проводе микрофон рации.
   - Эй, тебя начальство вызывает, - хладнокровно сказал он.
   - Чего?!!
   - Не знаю, чего. Просят охрану.
   Охранник переглянулся с  товарищами и  нерешительно подошел.  Едва он
оказался на расстоянии вытянутой руки,  Антон бросил микрофон и  схватил
парня за шиворот, сунув ему в лицо ствол своего автомата.
   - Быстренько скажи  своим  ребятам,  чтоб  положили карабины и  пошли
погулять,   -   проговорил  он  прямо  в  лицо  охраннику.  За  показной
напористостью Антон  прятал дрожь  в  коленях -  одно  неверное движение
могло закончиться мгновенной смертью.  Это знала и  Анна,  поэтому Антон
убедил ее лечь пока на пол кабины.
   - Ты...  Ты.!.  -  задыхаясь от  ненависти,  проговорил охранник,  но
ничего не  решился сделать.  Он  смотрел на  срез  ствола,  как  змея на
заклинателя.
   - Быстро!!!
   - Эй... - слабо выкрикнул охранник. - Слышите?
   Его  товарищи уже  все  поняли,  но  так  и  остались стоять поодаль,
судорожно вцепившись в оружие.
   - Я сказал: карабины на землю! - громко повторил Антон.
   Молчаливое противостояние несколько затянулось. Затем охранники сочли
за  лучшее выполнить приказ.  Антон,  по  их  мнению,  все равно не имел
никаких шансов.
   - Идите отсюда, - напомнил Антон, все еще не выпуская заложника.
   - Возьми у  этого карабин,  -  обратился он  к  Анне.  -  А  теперь -
поехали!
   Рыкнул мотор,  и "Вектор" тронулся с места,  быстро набирая скорость.
Охранник отскочил в  сторону и покатился по земле,  опасаясь попасть под
колеса.  Антон не боялся выстрелов вдогонку,  поскольку в  его плане все
решали доли секунды.
   - Ты же отдал ключи! - изумилась Анна.
   - Да, но на связке их было три, - невозмутимо ответил Антон. - Один я
оставил себе.
   Через  несколько секунд машина затормозила возле  крайнего фабричного
корпуса.  За это время люди из охраны не успели ничего сделать. Пока они
приходили в себя, Антон с Анной уже проскочили в здание.
   "Только бы не было запертых дверей!" -  молил про себя Антон, взбегая
по уже знакомой лестнице.  Анна не отставала,  хотя часто оборачивалась,
проверяя тыл.  Она не зря хвасталась подготовкой,  ее действия выглядели
вполне профессионально. Карабин абсолютно не мешал ей.
   Антон понимал, что врагов слишком много, и лучшей тактикой могут быть
напор и  нахальство,  а  не  продумывание хитрых комбинаций.  Но рваться
сейчас в лабораторию, где стояли серверы, было бы просто верным способом
самоубийства.  Сколько бы ни было в этом здании охранников,  большинство
из  них  должно  находиться именно  возле  сервера.  Не  говоря  уж  про
инженеров  и  техников,   которые  тоже  могут  быть  вооружены.   Антон
дорабатывал свой безумный план на ходу - иного выхода не было.
   Дойдя до второго этажа,  он потянул Анну за собой в полумрак машинных
залов.  Как раз в  этот момент внизу раздались топот и  крики.  Огромное
помещение казалось совсем  серым  в  слабом  утреннем свете,  но  вокруг
горели сотни,  тысячи цветных шкал  и  индикаторов,  усыпая причудливыми
созвездиями темные контуры станков.  В  считанные секунды Антон  и  Анна
растворились в железных джунглях, укрывшись от постороннего взгляда.
   Повода для расслабления пока не  было.  В  любую секунду в  помещении
могли включиться прожекторы,  в дверях - показаться люди или собаки, что
угодно.  Антон на  секунду затих,  прислушиваясь и  прикидывая,  сколько
времени может продлиться безопасность.
   - Почему все включено? - еле слышно спросила Анна.
   - Это  действующее производство,  -  сказал Антон.  -  Они  не  могут
отключить  серверы,  не  задействовав  все  машины-абоненты.  Сохранение
параметров - целая процедура.
   С  лестницы все  еще доносились приглушенные крики.  Антон смотрел на
вход и боялся оторвать от него взгляд,  словно от этого зависело, войдут
ли  сюда  охранники.  Следовало признать,  что  скоро  облава начнется и
здесь...
   - Следи за  дверями,  -  сказал он  Анне  и  протянул свой  автомат в
довесок к трофейному карабину. - Я буду оттягивать время, сколько можно.
   Он перекатился к ближайшему распределительному блоку и начал возиться
с  подключением "Титана" к  сети.  Ему  не  понадобилось даже  подбирать
пароль  -  каждая клеточка незримого электронного организма сейчас жила,
выполняла  свою   функцию  и   была   совершенно  доступна.   Процессоры
тестировали каждый уголок,  в  том числе и  абоненты в соседних зданиях.
Две трети их уже были просканированы, оставалось совсем немного времени.
   "Поиграем для  начала в  прятки",  -  решил Антон,  опуская пальцы на
сенс-экран.  Первое,  что  попалось на  глаза,  была программа,  которую
системщики называли между собой "невидимка",  хотя в каталогах программы
этого типа назывались деи-дентификаторами.  Выявлять и  обезвреживать ее
давно уже умели мало-мальски опытные программисты, но на это требовалось
время.  То  самое время,  которое и  стремился отнять Антон у  техников,
отключавших серверы.  Он  запустил  программу  и  мстительно  улыбнулся,
представив,  как на мониторах в лаборатории замигали тревожные индексы -
"глобальная ошибка",  "сбой параметров" и  еще  что-нибудь в  этом роде.
"Невидимка" в мгновение ока сделала добрую половину содержимого серверов
нечитаемой и как бы несуществующей, что могло озадачить любой компьютер.
Заглавия разделов,  имена  файлов  исчезали из  каталогов,  словно  были
удалены.
   Впрочем,  Антон понимал, что паника на том конце провода продлится от
силы пять минут.  Местные системщики, если они чего-то стоят, быстренько
сообразят, что к чему, и восстановят порядок.
   - Послушай! - тихо воскликнула Анна. - Вроде что-то гудит... Кажется,
вертолет!
   Антон пробежался взглядом по окнам, но ничего не увидел. Тогда он, не
говоря лишних слов,  переключился на систему теленаблюдения, и вскоре на
экране  "Титана"  замерцало мутное  изображение,  передаваемое одной  из
внешних камер.
   Это  и  в  самом деле был  вертолет.  Но  он  улетал.  Два белых огня
неспешно растворялись в тумане, поднимаясь все выше.
   - Это не наши! - озадаченно проговорил Антон.
   - Кто же это может быть?
   - Не знаю...  Похоже, это Муса со своей бандой собрал вещички и решил
на всякий случай отсидеться на стороне.
   "Титан" просигналил,  что  "невидимка" перестала существовать.  Антон
тихо  выругался -  прошло меньше трех минут.  Быстро справились,  нечего
сказать. Хотя чему удивляться, если у них два "Хризолита" в сети.
   У  Антона уже был готов новый сюрприз.  Одно нажатие на сенсор -  и в
сеть ушла "мочалка" - очень примитивный вирус, который только и мог, что
самовоспроизводиться  в  геометрической  прогрессии.   Антон  знал,  что
древний  вирус  становится  неожиданно опасен,  попадая  в  процессоры с
тактовой частотой больше полутора тысяч мегагерц.  Он начинает множиться
с  такой скоростью,  что сложные эвристические полифаги не  успевают его
"выстригать",    и    память    мгновенно    оказывается   блокированной
нагромождением гигантских невразумительных структур.
   Антон  действовал  по  принципу  "против  лома  нет  приема".   Чтобы
заставить  работать  парализованную систему,  техникам  придется  искать
незараженный компьютер,  подключать его  и  тщательно  перебирать многие
гигабайты символьной бессмыслицы,  отделяя  ее  от  полезной информации.
Процессоры Мельникова,  конечно, ускорят работу, да и встроенная сетевая
защита поможет, но время вновь будет остановлено.
   Антон уже начал готовить еще одну "бомбу",  но тут случилось то, чего
он больше всего ждал и опасался.
   Под  сводами  машинного  зала  загремели человеческие голоса.  Охрана
наконец решила обыскать второй производственный этаж.
   Это  был  тупик.  Антон совершенно не  представлял,  что  ему  делать
дальше.  Сдаться и ждать полицию?  А если она опоздает хотя бы на десять
минут и  этого времени хватит,  чтобы увезти серверы?  А  если у  охраны
приказ уничтожить чужих  и  спрятать тела?  Все  может  быть,  ведь  нет
человека -  нет проблемы...  Отстреливаться и  убегать?  Слишком неравны
силы.
   - Их десять человек,  - сообщила Анна. От волнения она тяжело дышала.
- И все держат "пушки" наготове. У тебя есть мысли?
   Антон стиснул зубы от бессилия. Увы, мысли у него отсутствовали, хотя
придумать что-то наверняка было возможно, стоило лишь сосредоточиться...
Но  попробуй  сосредоточься...  Голоса  чужаков  все  приближались,  они
окружали,  обволакивали,  заставляли вжиматься в  самого себя в  надежде
стать маленьким, совсем крошечным и незаметным. Уже можно было разобрать
слова:  "Смотрите  под  транспортерами...  не  разбредаться...  надо  бы
собак... сразу стрелять, нечего цацкаться..."
   - Ты слышал?  -  прошептала Анна,  бледнея.  -  На,  возьми хоть свой
автомат.
   - Да что от него теперь толку!  - раздраженно воскликнул Антон, злясь
на столь явную глупость и самонадеянность.
   Анна тоже разозлилась, но быстро справилась с собой, проявив изрядное
мужество.
   - Толк не от автомата, а от человека, - спокойно сказала она.
   - Да уж... - удрученно кивнул Антон.
   Он приподнялся на колени и выглянул. Охранники рассредоточились и шли
по  залу  широкой цепью,  тщательно заглядывая в  каждый угол  и  даже в
контейнеры  для  продукции.   Трое  ползали  вдоль  стоящих  на  зарядке
кибер-тележек,  выискивая посторонних в  ремонтных ямах.  Антон подумал,
что мог бы сейчас со своего терминала включить тележки и передавить всех
троих, как червей. Но что толку, останется еще семеро...
   - Ты как хочешь,  -  медленно произнесла Анна,  -  а  я сейчас сделаю
предупреждение, что я из полиции. Потом начну стрелять.
   "Титан" просигналил, что "мочалка" уничтожена системами безопасности.
   "Может, все-таки запустить тележки?" - вяло подумал Антон.
   И тут блеснула мысль.
   Она была настолько очевидной,  что оставалось удивляться,  как это не
пришло в  голову раньше.  Тот самый вариант,  о котором Антон не подумал
всерьез, оформился в самостоятельную спасительную Мысль.
   - Подожди со стрельбой, - взволнованно проговорил он.
   У Анны в глазах блеснула надежда.  Она охотно положила карабин на пол
и села рядом.
   - Что?
   - В сети -  два "Хризолита"! - торжествующе объявил Антон. - А вокруг
сплошная механика и электроника, понимаешь?
   - Ну, говори же!
   - Я лучше сделаю.
   Едва лишь вернувшись в сетевое пространство, Антон понял, что на него
началась охота.  Только благодаря врожденной осторожности он  проверился
перед  началом работы  и  обнаружил в  памяти десяток "торпед",  готовых
устремиться в  операционную систему его "Титана" и  взорвать ее  изнутри
при малейшей попытке вмешаться в работу сети.
   "Торпед" Антон не  боялся.  Техники,  как  и  он,  были ограничены во
времени   и   использовали  довольно   примитивные   средства.   Поэтому
организовать  контратаку  не   составило  труда.   "Торпеды"  завязли  в
резидентных фильтрах, не успев даже разогнаться.
   Антон уже прокладывал путь к  "Хризолитам" через наспех установленную
защиту.  Он жалел только о  том,  что не может раздвоиться и  заниматься
сразу несколькими делами. Не было ни секунды, чтоб отвлечься, поэтому он
не обращал внимания,  что звуки переклички становятся все ближе и как-то
интенсивнее, что Анна вдруг забеспокоилась и снова взяла карабин.
   Лишь когда от стен цеха отразился грохот выстрелов,  Антон выпрямился
и удивленно посмотрел вокруг. Оказалось, стреляет Анна.
   - Что ты делаешь! - воскликнул Антон.
   - Я над головами, - отрывисто ответила Анна. - Они нас заметили.
   - Как? - Антон вдруг растерялся.
   - Не обращай внимания,  занимайся своим делом!  - И она вновь прижала
приклад к плечу.
   Антон решил,  что,  пожалуй, ей можно доверять. Ему оставалось совсем
Немного. Технологическая система наконец выдала на экран планировку всех
четырех этажей, поделенных на ровные квадраты.
   Антон  нашел  квадрат,  где  находились они  с  Анной,  пометил  его,
обозначил зону отчуждения. Осталось только дать директиву процессору.
   На  этом месте Антон застрял.  Он,  конечно,  слышал,  что "Хризолит"
понимает нормальную человеческую речь,  но тут случай был особый.  Нужно
было продумать команду до каждого слова,  сделать ее предельно краткой и
недвусмысленной.
   - Ты скоро? - напомнила об уходящих секундах Анна.
   - Сейчас, сейчас...
   Времени на раздумья не было.  Антон махнул рукой:  будь что будет - и
вывел на дисплее одну простую фразу:
   "ВЫТЕСНИТЬ НЕШТАТНЫЕ ПОДВИЖНЫЕ ОБЪЕКТЫ СО ВСЕХ ЗОН,
   КРОМЕ ПОМЕЧЕННОЙ. ВВОД".
   Вспыхнувшая на экране ярко-красная аварийная рамка была подобна удару
молота по голове.  Антон даже не прочитал помещенное в ней сообщение, но
уже было ясно, что номер не прошел.
   - Ну?!  - требовательно воскликнула Анна. Она уже бросила на пол свой
карабин с пустой обоймой и взяла автомат Антона.
   - Сейчас...
   Главное,  не  поддаваться панике.  Что  там  написал  этот  капризный
компьютер?  "ПРОТИВОРЕЧИЕ С  ПРИОРИТЕТНОЙ ДИРЕКТИВОЙ -  ПРАВИЛАМИ ЛИЧНОЙ
БЕЗОПАСНОСТИ ПЕРСОНАЛА".
   Ну разумеется. Ни один технологический компьютер не выполнит команду,
если она содержит угрозу безопасности человека.
   "ИГНОРИРОВАТЬ",   -   ввел  Антон  следующую  команду.   Система,  не
задумываясь, выдала ответ:
   "НЕ МОГУ ИГНОРИРОВАТЬ ВСТРОЕННЫЕ ДИРЕКТИВЫ".
   Все  ясно.  Без взлома не  обойтись.  Антон начал поспешно перебирать
занесенные в "Титан" каталоги в поисках чего-нибудь подходящего.
   - Антон, ну что? - Анна уже была в отчаянии.
   - Сейчас...  Подожди...  -  Антон  нашел нечто приемлемое.  Программа
называлась  "Супервизор".   Вламываясь  в   операционную  систему,   как
броневик,   она   позволяла   оператору  некоторое  время   безраздельно
властвовать в  ней,  хотя и портила структуру.  Слава Богу,  Антон успел
научиться обращаться с ней еще на базе...
   И тут совсем рядом послышался посторонний звук.  Антон поднял глаза и
увидел  охранника,  который удивленно глядел  на  него  сквозь  защитный
стеклянный экран станка.  Казалось,  он  не может решить -  звать ли ему
своих или разобраться с чужаками в одиночку.  Вот что-то мелькнуло в его
глазах,  на  лице  появилась решимость...  Антон застыл,  парализованный
внезапной опасностью.
   И вдруг позади охранника появилась Анна.
   Антон помнил, как легко она расправлялась с резиновыми тренировочными
роботами.   Человек  оказался  перед  ней  еще  более  беззащитен,   чем
"безмозглый гумми".  Она  замахнулась прикладом карабина,  нанесла удар,
потом еще один и еще...
   Охранник упал, не успев даже крикнуть.
   - Антон, ну давай же!
   - Сейчас!
   Одна секунда -  и "Супервизор" ушел в сеть. Аварийная рамка мгновенно
сменилась стандартным диалоговым окном.  Антон слышал,  что  к  нему уже
бегут  охранники,  пальцы тряслись от  напряжения,  но  он  смог  ввести
решающую команду:
   "ОТМЕНИТЬ ВСТРОЕННЫЕ ДИРЕКТИВЫ...".
   Система на мгновение задумалась, а затем стоящее в цехе железо начало
оживать.   Пробежала   волна   разноцветных   огоньков,   тонко   запели
сервоприводы,  зашевелились гидравлические узлы,  зашелестел охлаждающий
газ  в  радиаторах...  В  последний  миг  Антон  успел  втащить  Анну  в
безопасную зону.
   Ему показалось, что мир разбивается на куски.
   Установленная вокруг техника как  будто  сошла с  ума.  Сдвинулись со
своих  мест  кран-балки,  бешено закрутились манипуляторы,  покатились в
разные  стороны  кибер-тележки,  обрывая искрящиеся провода...  Все  это
сопровождалось таким грохотом и звоном, что моментально заложило уши.
   Лишь  на  первый  взгляд  движения взбунтовавшегося металла  казались
бессмысленными.  На  самом  деле  он  четко  выполнял команду оператора,
обработанную спаренными "Хризолитами":  вымести из  машинного зала  всех
лишних.  Можно было  только догадаться,  какие жуткие секунды переживала
сейчас заводская охрана,  на  которую со всех сторон обрушились железные
лапы,  колеса, цепи. Электронный мозг не получал команды, а значит, и не
пытался уничтожить этих людей, но любая неосторожность для любого из них
могла закончиться трагедией.
   Антон скосил глаза на Анну.  Она лежала на полу, скорчившись и закрыв
голову руками. Казалось, она дрожит от страха, и это легко было понять -
среди  бушующего железного океана  условная граница  безопасной зоны  не
выглядела особо надежной.
   Но  вот  шум  стал стихать.  Антон понял:  охранники разбежались.  Он
поднялся в полный рост и увидел два карабина, валяющихся в проходе.
   - Все,  -  сказал он,  когда в цехе стало почти тихо. - Здесь никого,
кроме нас, нет.
   Анна приподняла голову, затем тоже встала, настороженно оглядываясь.
   - Точно, никого?
   - Еще бы!  Стой,  где стоишь.  Если выйдешь за пределы квадрата, этот
кошмар начнется по-новой. Я посмотрю, что делается в сети...
   - Наши, - тихо произнесла Анна, подняв глаза к потолку.
   - Что? - Антон с недоумением посмотрел на нее.
   - Вертолеты... Это наши, я узнаю их по звуку. Ты разве не слышишь?
   - Слышу, - Антон понял, что какой-то новый звук доносится с улицы. До
этого он  принимал его  за  шум еще не  успокоившихся механизмов.  -  Ты
уверена, что наши?
   - Смотри! - крикнула Анна, указывая за окно.
   Туман почти рассеялся.  Сквозь широкое пыльное окно  было видно,  как
над  пиками  громоотводов плывут  два  винтокрылых аппарата,  похожие на
огромные кабачки.  Они медленно снижались, их шум становился все громче,
превращаясь в рев.
   - Ну -  все!  - Анна бессильно опустилась на пол и не смогла сдержать
усталой, но радостной улыбки.
   Такую же  улыбку Антон чувствовал и  на своем лице.  Бояться уже было
нечего.  Кроме,  может быть...  А впрочем, это не страшно по сравнению с
тем, что было.
   Блаженство  заполняло  весь  мир,   однако  Антон  все  же  не  забыл
обратиться к  Системе и  отменить свою  последнюю директиву.  Лишь после
этого можно было безопасно выйти из цеха.
   - Ну, идем? - с нетерпением предложила Анна.
   - Идем, - кивнул Антон, и ноги понесли его, забыв про усталость.

        x x x

   Блокирование разведбазы проходило как-то очень уж спокойно и  скучно.
Никто  не   убегал,   не   отстреливался,   все  по  первому  требованию
спецназовцев  выходили  из  помещений,  послушно  становились  лицами  к
стенке,  складывая руки на затылках. Повсюду валялось брошенное оружие -
охранники поспешили заранее избавиться от него,  чтоб не схлопотать пулю
от какого-нибудь нервного полицейского.
   Бойцы спецотряда,  будучи разочарованными таким вялым ходом операции,
не  упускали  возможности ткнуть  кого-нибудь  прикладом в  затылок  или
врезать тяжелым армейским ботинком по голени.  Со стороны главного входа
уже  потянулась автоколонна:  тягачи  с  полицейскими гербами на  дверях
волокли  жилые  вагончики  для  следователей  и  охраны,   контейнеры  с
запасами,  полевую кухню.  Отлаженная машина  ЭКОПОЛа наконец-то  смогла
раскрутиться на все обороты.
   Антон сидел на  ступеньках у  входа в  цех  и  наблюдал,  как  вокруг
суетятся люди. Он уже попытался пройти к входу в подземелье, но бойцы из
оцепления не пустили его, сказав, что там есть кому разбираться.
   Всем почему-то было не до него. Даже штатные полицейские программисты
предпочли  заниматься с  серверами самостоятельно,  хотя  помучиться без
помощи Антона им предстояло изрядно.  Их можно было понять.  Они хотели,
вернувшись домой, вспоминать, как было трудно...
   Пару раз мимо пробегал Сергеев,  ничего не говоря, а только ободряюще
кивая.  Однажды в  поле зрения появился Шевцов,  но  и  он  прошел мимо,
одарив Антона долгим,  ничего не  выражающим взглядом.  Анну сразу увели
медики -  оказалось,  у нее кровоточит плечо. Антон не помнил, когда она
могла пораниться.
   - Сидишь?
   Антон  открыл  глаза.  Напротив  него  стояли,  чуть  покачиваясь  от
усталости,  Самурай  и  Печеный.  Под  слоем  грязного налета  на  лицах
просвечивала бледная кожа, руки бессильно висели по швам.
   Антон  поспешно встал,  сгреб  друзей в  охапку.  Некоторое время они
стояли, обнявшись, и молчали.
   - Как Обжора?  -  спросил Антон.  - Никак, - глухо ответил Самурай. -
Уже увезли.
   - Куда?
   Самурай отстранился и посмотрел каким-то странным взглядом.
   - Куда увезли? - повторил Антон. - Вон же медпункт, в вагончике.
   Однако наткнувшись на  молчание и  все  тот  же  странный взгляд,  он
оцепенел.
   - Что с ним?!
   - Он застрелился, - сказал Самурай.
   - Что?  Обжора?!  Застрелился?!!  -  Антон не  верил своим ушам.  Ему
казалось невозможным, что Обжора может такое сделать. Кто угодно, только
не он.
   - Когда вы ушли,  -  заговорил Печеный, - он начал очень переживать и
говорить,  чтоб  мы  тоже уходили.  Он  не  хотел,  чтоб мы  из-за  него
оставались в  этом подвале,  и  не верил,  что вы вернетесь с  подмогой.
Говорил, чтоб вернулись за ним потом.
   - И что? - произнес Антон, не отрывая глаз от лица Печеного.
   - А что? Мы сказали, что будем ждать все вместе.
   - А он как-то дотянулся до моего автомата,  -  продолжил Самурай, - и
шарахнул... Еще успел крикнуть, чтоб мы уходили.
   - Ясно... - прошептал Антон, не слыша самого себя. - Значит, трое.
   - Трое? А где Леденец?
   - Леденец? - Антон ответил им таким же взглядом.
   - И он тоже? - как-то недоверчиво спросил Печеный.
   - Да.
   - Черт! - Самурай отошел на несколько шагов и отвернулся.
   Молчание длилось несколько минут.
   - Вас покормили? - спросил Антон.
   - Нам сказали, чтоб мы не путались под ногами, - ответил Печеный.
   - Пойдем  поищем  кухню,   -  сказал  Антон  и  первым  направился  к
остановившейся автоколонне.
   Розовощекий повар  в  грязном халате поверх полицейской формы  что-то
недовольно пробурчал,  когда Антон потребовал выдать всем по пачке галет
и банке холодного консервированного какао.  Ничего более сытного не было
- кухня едва лишь начала разворачиваться.
   - К нам идут, - сообщил Печеный.
   К  кухне приближались Сергеев и  Шевцов.  Антон знал,  что сейчас ему
придется пережить неприятные минуты,  но  ни  капли не  боялся.  Теперь,
когда миссия "Фантома" закончилась,  он хотел только одного - расстаться
с   ЭКОПОЛом  и   никогда  больше  не  встречаться.   В  памяти  всплыло
предупреждение Анны, что полковник разберется с ослушником самым простым
и доступным способом.
   - Это все, кто остался, - угрюмо сказал Сергеев полковнику.
   Шевцов  неторопливо оглядел  стоящих  перед  ним  друзей  -  всех  по
очереди.  Возможно,  он очень хотел устроить Антону взбучку, но понимал,
что  сейчас  не   время.   Он   только  процедил  сквозь  зубы  какое-то
ругательство и махнул рукой:
   - Занимайся с ними сам.
   - Все кончилось, - сказал Сергеев, когда полковник удалился. - Вы все
можете быть свободны.
   - А я? - удивился Антон.
   - Ты тоже. Мы решили, что... В общем, победителей не судят.
   - Когда мы  убираемся отсюда?  -  с  нескрываемым облегчением спросил
Печеный.
   - Почти немедленно.  У меня приказ отправить вас поскорее, пока вы не
попались на  глаза нежелательным людям,  и...  Короче,  чтоб у  нас было
меньше трудностей.  Покажите только,  где искать Леденца с Сержантом.  И
еще  с  вами  поговорит  наш  юрист.   Вы  расскажете,  что  успели  тут
наворочать,  а  он посоветует и продумает,  как это все разгрести,  если
придется выступать в суде.
   - В суде? - опешил Самурай.
   - Не  пугайся,  мы надеемся,  все обойдется,  -  поспешно заверил его
Сергеев. - Хочу, чтоб вы знали еще одну вещь. В моем сейфе лежат приказы
о  вашем зачислении в  штат  Экономической полиции.  Не  пугайтесь,  это
фиктивная  акция.  Тоже  на  всякий  случай.  Документы оформлены задним
числом, так что юридически вы - оперативные сотрудники УЗТ.
   - Это я-то оперативный сотрудник,  -  фыркнул Печеный.  -  С  моей-то
веселой биографией.
   - Куда нас теперь? - осторожно, будто не веря, спросил Самурай.
   - Обратно,  на базу.  Выспитесь, отдохнете, подлечитесь... Через пару
дней и я там появлюсь. Тогда мы с вами полностью рассчитаемся.
   - "Рассчитаемся", - пробормотал Печеный. Ему не очень понравилось это
слово.
   - "Фантом" полностью выполнил свою  задачу,  -  продолжал Сергеев.  -
ЭКОПОЛ, в свою очередь, выполнит обещания, - он впервые улыбнулся и даже
похлопал Антона по плечу. - Теперь у вас все будет нормально.

        x x x

   ...Даже когда маленький пассажирский самолет поднялся в воздух, Антон
не чувствовал никакой радости и облегчения.  Атмосфера грязи, опасности,
смерти настолько пропитала его,  что  сердце не  верило в  существование
чего-то  еще,  кроме  гигантской промышленной свалки,  мазутных болот  и
громил-охранников с карабинами.  Он никак не мог представить, что где-то
есть чистые,  ухоженные улицы,  а  на них стоят кафе и  магазины,  ходят
улыбчивые и красиво одетые люди.
   Примерно в  таком же настроении пребывал и  Самурай.  Что и говорить,
Немая земля не  спешила отпускать.  А  вот  Печеный,  напротив,  не  мог
усидеть на  месте от  радости.  Он  вскакивал со своего места,  бегал по
полупустому салону,  припадал к иллюминаторам,  пытаясь разглядеть внизу
землю.  К  тому же  он стал не в  меру говорливым.  Это было невыносимо.
Казалось, что своей безудержной радостью он накличет беду. Тем более что
еще свежа была память об оставшихся на Немой земле товарищах.
   Наконец он устал и уселся на место.
   - Сейчас бы выпить водки и уснуть,  а проснуться дома,  - мечтательно
сказал он.
   - Вот и заснул бы, - проворчал Самурай. - Без водки...
   - Без водки разве уснешь...  У меня в груди сердце прыгает. Долго еще
лететь?
   - Когда сядем,  тогда и будешь прыгать.  А сейчас сиди спокойно, пока
самолет не сломал.
   Будто в  подтверждение его  слов самолет вдруг покачнулся.  У  Антона
екнуло в  груди,  он вцепился пальцами в подлокотники и потянулся вверх,
словно стремился удержать машину в воздухе.
   Но ничего страшного не происходило. Самолет просто слегка накренился,
немного по-другому стали шуметь двигатели. Потом все вернулось в прежнее
состояние.
   - Просто поменяли курс, - облегченно сказал Самурай. - Наверно, скоро
посадка.
   И тут дверь в пилотскую кабину открылась. В салон вошел высокий рыжий
парень в летной форме с постоянно ухмыляющимся лицом.
   - Кто тут Самурай? - спросил он.
   - Я, - Самурай приподнялся, с недоумением глядя на пилота. - А что?
   Парень кивнул в сторону своей кабины.
   - На связь.
   Самурай обменялся встревоженным взглядом с товарищами и вышел,  пожав
плечами.
   - Что там еще? - разочарованно произнес Печеный.
   Самурая  не  было  долго.  Антон  попытался  угадать,  кому  и  зачем
понадобилось с  ним  разговаривать.  Он  решил,  что скорее всего юристы
хотят что-то уточнить.
   И  тут  он  услышал,  что Печеный негромко выругался.  В  салон вошел
Самурай, и по его лицу было заметно, что хороших новостей нет.
   - Ну? - нетерпеливо воскликнул Печеный.
   - Хреновые дела,  -  сказал Самурай,  сев на свое место. - Они хотят,
чтобы мы нашли, где сидит Муса.
   - Какого черта?! - Печеный, больше всех радовавшийся возвращению, был
сейчас взбешен.
   - Те,  кого допросили полицейские,  ни  черта не  знают про программу
"Третий глаз".  Каждый рассказывает про свою отдельную задачу,  а к чему
оно все - ни один сказать не может. Это знает только Муса, но он улетел.
Мы должны проникнуть к  нему в  дом и  интеллигентно так побеседовать до
приезда следственной группы.  Мы можем его бить,  жечь,  резать, лишь бы
вытащить все, что он знает.
   - Да зачем это надо,  если к нему все равно высылают следователей?  -
взвился Печеный.
   - А как ты думаешь,  -  спросил Самурай,  искоса взглянув на него,  -
много он  им  расскажет?  Если  хочешь знать,  он  единственный из  этой
истории выйдет чистеньким. Скажет: не знаю, мол, чем там мои подчиненные
занимались.
   - Да где мы его теперь найдем?  -  с недоумением проговорил Антон.  -
Может, он уже границу пересекает.
   - Адрес известен,  поэтому самолет и курс поменял.  Но наблюдений там
не  проводилось,  поэтому все  придется выяснять на  месте -  где  какая
дверь, сколько охраны...
   Печеный отвернулся к  иллюминатору и от злости царапал обивку кресла.
Все его настроение в один момент улетучилось.
   - Я не очень понял, - сказал Антон, - что мы должны от него добиться.
Я все, что знал, рассказал про проект "Третий глаз".
   - Значит,  не  все ты знаешь.  Сергеев говорил что-то про второй этап
плана.
   - Но они сами должны выяснить, чего недостает!
   Самурай выразительно посмотрел на  Антона и  ничего не сказал.  Антон
понял,  что зря надеялся на обещания полицейских. ЭКОПОЛ решил выжать из
"Фантома" все до последней капли.  И  глупо рассчитывать на что-то иное.
"Сам виноват!  -  подумал Антон.  -  Нечего было намекать им  про второй
этап. Достаточно было того, что имелось".
   Дальнейший полет проходил в  угрюмом молчании.  Самурай первым понял,
что  нет смысла терзать себя досадой,  он  выглядел спокойным и  думал о
чем-то,  отсев в конец салона.  Ему было о чем подумать. Последняя часть
операции оказалась самой  трудной,  потому что  задумывалась спонтанно и
совершенно не  была подготовлена.  Ничего не  было:  ни  предварительных
данных, ни прикрытия, ни плана.
   Самолет приземлился на  самой  отдаленной полосе аэродрома,  чтобы не
привлекать внимания.  Невозможно было даже понять,  что это за город.  В
стороне от полосы уже ждали два автомобиля.  Навстречу сходящим по трапу
бойцам вышел сухощавый человек с бегающими глазами. Он кутался в длинный
черный плащ и  все  время внимательно смотрел куда-то  мимо собеседника,
как будто там происходило нечто из ряда вон выходящее.
   - Вас всего трое?  -  недовольно спросил он,  не поздоровавшись. Этой
фразой он  сразу завоевал лютую ненависть команды:  можно было подумать,
что остальные где-то шляются,  а не лежат мертвыми. - Поедете вон на той
машине. Кто поведет?
   - Я,   наверно,   -   отозвался  Печеный,  тщетно  пытаясь  заглянуть
полицейскому в глаза. - А что?
   - Когда  по  городу пойдем -  будь  поосторожнее.  Машина не  новая -
рулевое  плоховато  работает.  И  газ  на  остановках не  бросай,  может
заглохнуть.
   Печеный в ответ лишь рассерженно сплюнул.  Было совершенно ясно,  что
полицейские прибыли на  встречу по срочной шифрограмме главка в  местное
управление ЭКОПОЛа, что они понятия не имеют, что такое команда "Фантом"
и насколько важна ее работа. Поэтому и нашли самую плохую машину.
   - Там  одежда  чистая,  в  кабине,  -  продолжал  полицейский,  -  вы
переоденьтесь,  что ли...  - он с сомнением оглядел грязные и изорванные
спецкостюмы бойцов. - Оружие тоже там, сами разберетесь.
   - Нам еще помыться не мешало бы... - заявил Самурай.
   - Ну, это потом. Некогда, - полицейский задумался, вспоминая, что еще
он должен сказать.  - Ну, до места мы вас проводим. Спокойненько езжайте
за нами, а как доберемся - мы вам просигналим. Дальше работайте сами.
   - Сколько  у  нас  времени?  -  спросил  Самурай.  -  Когда  подъедет
следственная группа?
   - Какая  группа?  -  забеспокоился полицейский,  еще  быстрее забегав
своими  невероятно  подвижными  глазками.   -  Наше  дело  -  встретить,
проводить. Садитесь в машину, поехали.
   - Дрянь,  а не машина,  - прошипел Печеный, сев за баранку. - За кого
нас тут принимают, если такое дерьмо подсунули?
   Самурай,  который в  другое  время  непременно призвал бы  Печеного к
порядку  и  покорности,   сейчас  промолчал.   Потому  что  Печеный  был
совершенно прав.
   Слово "дрянь" вполне соответствовало и  нескольким найденным в салоне
мятым тряпкам,  которые полицейский назвал "чистой одеждой". Все сошлись
во мнении, что, переодевшись, команда не стала выглядеть лучше.
   Антон   не   отрывал  взгляда  от   окна.   Пестрота  городских  улиц
притягивала,  удивляла и  завораживала.  Но в  то же время она выглядела
чужой и недоступной.  Антону казалось,  что после всего, что было, он не
имеет  даже  права  выйти  и  осквернить город  своим  присутствием.  Он
чувствовал себя кучей мусора, вываленной на роскошную клумбу.
   Самурай не  обращал на  город  ровно никакого внимания -  он  набивал
патронами магазины автоматов, заботливо положенных на заднее сиденье.
   Идущая  впереди машина  подмигнула габаритными огнями  и  свернула на
узкую  незаметную улочку,  густо  поросшую  зеленью.  Потянулись заборы,
кусты,  красивые,  похожие на игрушки особнячки. Маленький зеленый оазис
так  удачно  прятался  среди  многоэтажных  массивов,   что,   казалось,
шествовавшее  некогда  по  городу  крупноблочное  строительство случайно
обошло это место стороной или просто перешагнуло через него.
   Головная машина еще  раз мигнула своими лампочками и  прибавила ходу.
Печеный же, напротив, начал притормаживать.
   - Приехали,  -  сообщил он.  Затем натянул на ладонь рукав и принялся
тереть руль и приборную панель, избавляясь от следов пальцев.
   - Где дом? - спросил Самурай.
   - Вон,  видишь калитку с двумя фонарями?  Забор маленький и, кажется,
без электроограждения.
   Двигатель автомобиля потарахтел еще  немного и  сам  по  себе заглох.
Стало  слышно,  как  за  стеной деревьев шумит  город.  После  минутного
молчания заговорил Самурай.
   - Никуда не денешься,  надо работать,  - преувеличенно бодро произнес
он. - Раз так - давайте делать это весело. Тем более ничего трудного тут
быть не должно. Что скажете?
   - О чем разговор! - отозвался Печеный.
   - Конечно, - согласился Антон. Однако веселья не получалось.
   - Думайте о том,  что это - последнее дело, - сказал Самурай и взялся
за ручку замка. - Скоро разбежимся по домам...
   Прямо за невысоким кирпичным забором стоял простой дом,  облицованный
плитами прессованной древесины.  Сначала всем подумалось,  что  в  нем и
живут хозяева.  Но,  присмотревшись,  можно было заметить, что в глубине
двора,  за  пушистыми ветками,  стоит другой дом  -  большой и  красивый
особняк.
   - Наверняка это  сарай для  охраны,  -  быстро проговорил Самурай.  -
Проверяем его в первую очередь.
   Вновь  нахлынули  привычные  ощущения  -  скованность,  осторожность,
необходимость  постоянно  пригибаться  и  оглядываться.   Простившись  с
чувством опасности,  казалось бы,  навсегда,  возвращаться к  нему  было
тяжело.
   Забор не задержал команду,  его преодолели одним прыжком.  Ноги сразу
ощутили упругость густой подстриженной травы.  Было тихо,  но это никого
не  расслабило.  Все  понимали,  что  прыжок через забор в  одну секунду
поставил их вне закона, превратил из простых прохожих в преступников.
   У  входа в деревянный дом Печеный с Антоном встали по бокам двери,  а
Самурай на несколько секунд приложил к ней ухо.
   - Вроде тихо, - прошептал он и с размаха ударил по двери ногой.
   Дверь распахнулась, ударившись о стену, - она была не заперта. Внутри
домика оказалась лишь одна большая комната,  занятая метлами,  граблями,
испачканными краской ведрами и рулонами старых обоев.
   - Здесь все ясно, - пробормотал Самурай. - Двигаем дальше.
   Спустя  несколько секунд они  выбежали на  асфальтовую площадку перед
парадным крыльцом дома. И сразу наткнулись на людей.
   Двое  мужчин затаскивали картонные коробки в  прицеп легковой машины.
Едва лишь увидев посторонних,  они  остановились и  опустили руки.  Лица
показались Антону знакомыми,  возможно,  это были техники,  которых Муса
успел эвакуировать с разведбазы.
   - На землю, живо! - рявкнул Печеный.
   Техники  поспешно выполнили приказ.  Не  было  никакой  необходимости
кричать на них, судя по их лицам, они послушались бы даже самого нежного
шепота.
   В  ту же секунду на крыльце появился рослый человек в белой форменной
рубашке,  с кобурой на ремне. На этот раз Печеный не успел даже крикнуть
- охранник сам все понял и поднял руки,  продолжая что-то дожевывать. Он
был избалованным городским жителем,  не  в  пример тем,  что остались на
Немой земле.  Он всерьез считал,  что высшая ценность - жизнь, а значит,
незачем проявлять ненужное геройство.
   Печеный  подскочил к  нему,  взял  за  шиворот  и  швырнул к  лежащим
техникам, не забыв освободить кобуру от пистолета.
   Еще  двое  каких-то  людей,  появившись  из-за  угла,  остановились в
растерянности -  и  точно так  же  были уложены на  асфальт лицами вниз.
Печеный и Самурай кричали,  толкали их в спины автоматами,  хотя те и не
думали сопротивляться или возражать.
   - Держи их на мушке,  мы заглянем в  дом,  -  бросил Самурай Антону и
вместе с Печеным взбежал на крыльцо.
   Антон присел на корточки рядом с  грудой коробок и положил автомат на
колено,  направив его на  лежащих людей.  Он  подумал,  что все выглядит
как-то   уродливо,    неловко,    чересчур   грубо,   словно   в   плохо
отрепетированном спектакле.  Не прошло и  минуты,  как в дверях особняка
показался Самурай.
   - Пошли!  - скомандовал он, заметно нервничая. - Все поднялись - и за
мной!
   Пятеро   испуганных  и   побледневших  мужчин  зашевелились,   начали
вставать.  Все  боялись  сделать лишнее  движение.  Антон  заметил,  что
охранник  рефлекторно  потянулся,  чтоб  отряхнуть  одежду,  но  вовремя
опомнился и поднял руки вверх.
   В стене короткого коридора зияла распахнутая дверь.
   - Все сюда, - скомандовал Самурай, махнув стволом автомата.
   Пленники  втянулись  в  небольшую комнату,  где  была  видна  детская
кроватка и валялись на полу осколки телефонного аппарата. Самурай закрыл
за ними дверь и сунул в ручку толстую гимнастическую палку.
   - Пойдем, - позвал он Антона.
   Пройдя по коридору,  они оказались в просторной гостиной,  устеленной
толстыми коврами  и  обставленной дорогой  мебелью  из  темного  дерева.
Печеный  развалился на  подушках роскошного дивана,  держа  перед  собой
автомат.  Прямо перед ним сидел на  стуле Муса.  Он был одет в  домашний
бархатный халат, но выглядел таким же гордым и невозмутимым, как всегда.
Казалось,  он обеспокоен незваными гостями ничуть не больше, чем если бы
в доме завелись мыши.  Богатый и уверенный в своих возможностях человек,
он в любой ситуации не сомневался в благополучном исходе.  Так он привык
жить.
   Антон  осмотрел комнату и  сразу наткнулся взглядом на  уже  знакомую
установку.  Точно такую же,  как он видел на фабрике -  нейростимулятор,
шлем, кресло, стойка с иглой, электродом. Рядом валялись шланги, кабели,
куски упаковочного пенопласта.  Было ясно,  что  оборудование в  спешном
порядке демонтировалось и  готовилось к  вывозу,  но появление "Фантома"
помешало этому.
   И, наконец, Антон увидел то, что неприятно поразило его.
   Из дальнего угла гостиной донесся неожиданный,  совершенно неуместный
здесь звук.  Там лопотал маленький ребенок.  Он лежал на руках у молодой
белокурой женщины, затравленно сжавшейся в темном углу комнаты. Антон не
успел разглядеть ее лица, потому что сразу отвернулся. Он очень не хотел
встречаться с ней взглядом.
   - Ну,   -   нерешительно  сказал  Самурай,  давая  понять,  что  пора
приступать к делам.
   Но  ни  Печеный,  ни  Антон не сдвинулись с  места.  На команду будто
навалился паралич. Антон вдруг понял, что не сможет ничего сделать сверх
того,  что было сделано на  Немой земле.  Он  не  будет ни  кричать,  ни
угрожать,  ни тем более бить, резать и жечь, как советовало экополовское
начальство.
   Повисла  тишина,   и  за  стеной  стало  слышно  какое-то  царапанье,
наводящее на мысль о крысах.
   Самурай едва заметно кивнул.  Лицо его было мрачным.  На нем читалось
если не согласие, то хотя бы понимание.
   - Но ведь дело надо делать, - тихо сказал он.
   - Надо, - также тихо ответил Антон.
   Дело  прежде  всего.  Если  сейчас  эмоции помешают команде закончить
задание,  все  прошлые заслуги не  будут засчитаны,  все жертвы окажутся
напрасными. Дело необходимо довести до конца, и как можно скорее.
   Всем было ясно,  что говорить с Мусой по-хорошему - зря терять время.
Человек, не удостоивший пришельцев даже видимостью беспокойства, вряд ли
уважительно отнесется к их словам.  Антон подумал, что был бы Гоблин, он
бы сумел расшевелить кого угодно. Он бы, может, и женщину с ребенком для
этого использовал. Хотя, как знать...
   Печеный все так же сидел на диване,  и по его лицу нельзя было ничего
понять. Антон почему-то был уверен, что он чувствует то же самое. Что-то
случилось с  командой.  Еще  вчера бойцы могли без  сомнения и  бить,  и
пытать,  и расстреливать.  Но,  видимо, наступил предел. Не случайно это
произошло именно здесь -  в  центре мирного города,  в богатой гостиной,
где люди должны не уничтожать друг друга,  не строить коварных замыслов,
а просто жить. В доме, где плачет ребенок...
   - Что вы стоите и смотрите на меня?  - подал голос Муса. - Что вам от
меня надо?
   Он говорил медленно, с неприязнью, ни на кого ни глядя. Акцент только
усиливал исходящее от него презрение.
   - Поговорить, - хрипло ответил Самурай.
   - Ну,  так говорите. Говорите - и вон из моего дома. Мне не нравится,
что вы здесь.
   Антон готов был поклясться,  что Муса их не боится. Самурай посмотрел
на него и вопросительно кивнул.
   - Нам  нужно знать все о  проекте "Третий глаз",  -  выговорил Антон,
собравшись с мыслями. - Особенно о втором этапе проекта.
   - Вы  все  знаете.  "Третий глаз" -  электронное устройство,  которое
позволяет  передавать  в  мозг  человека  кодированные  сигналы,   -  от
объектива,  телевизора,  микрофона -  чего угодно.  Это прибор,  который
позволит инвалидам вернуть утраченные чувства.
   - Нам  нужно знать,  от  чьего имени вы  работаете,  какая корпорация
заказала эти исследования.  А также почему они не лицензированы.  Может,
потому, что вы ставили эксперименты на людях?
   - Я ничего не знаю об экспериментах на людях, - резко ответил Муса. -
А  прятаться  мы  вынуждены  оттого,   что  ваше  правительство  создает
невыносимые условия для работы иностранных ученых.
   Это было похоже на игру.  Муса врал, прекрасно понимая, что чужаки ни
капли ему не верят.  Но он говорил сейчас не с  ними,  а с воображаемыми
микрофонами,  которые они,  возможно,  принесли с собой. У него были все
основания полагать, что разговор записывается.
   Антон посмотрел на Самурая и  беспомощно покачал головой.  Можно было
не  сомневаться -  добром Муса  не  скажет ничего.  Печеный не  принимал
участия в разговоре, да, похоже, и не собирался.
   Заплакал ребенок. Женщина, прижав его к груди, что-то прошептала.
   - Можно мы уйдем? - осмелилась спросить она.
   - Нет, - категорично ответил Самурай.
   - Отпустите женщину, - процедил Муса. - Она ни в чем не виновата.
   Это был тупик.  Команде оставалось только уйти ни с чем.  О том, чтоб
применять силу, по-прежнему не могло быть и речи. Никто этого не хотел.
   - Не понимаю,  чего вы мучитесь,  - сказал вдруг Печеный, раскладывая
на  коленях свои  спички,  неизвестно откуда взятые.  -  Антоха ведь сам
говорил,  что  эти ребята умеют мысли читать.  Так давайте и  мы  у  них
прочитаем!
   После этих слов раздался грохот - Муса вскочил, опрокинув стул.
   - Сидеть,  -  негромко проговорил Самурай.  -  Печеный, ну-ка приведи
парочку умников из той комнаты.
   Через  минуту  двое  бледных трясущихся техников готовили установку к
работе.  Антон опасался,  что  они могут специально что-то  напутать,  и
поделился этой мыслью с Самураем. Тот сразу внес ясность:
   - Учтите,  ребята,  наш человек разбирается, как это железо работает.
Только попробуйте сделать что-то не так - сами знаете, что будет...
   Когда Мусу сажали в кресло,  он дрожал и порывался что-то сказать. Но
гордость не позволяла ему спорить с чужаками.  Под колпаком он сидел уже
с презрительным выражением лица,  будто хотел сказать - делайте со мной,
что хотите, все равно не добьетесь.
   По  мере  того  как  в  процессор включались все  новые и  новые цепи
диагностического блока,  лицо Мусы обвисало,  теряло форму и  выражение.
Вскоре уже казалось,  что он спит. Антон сидел перед монитором и следил,
как  и  куда  поступают  результаты  сканирования.  Информации оказалось
неожиданно много,  но  это была всего лишь руда,  из  которой предстояло
неизвестно  как  выуживать  нужные  крупицы.  Материал  еще  нуждался  в
расшифровке.
   И  вдруг  раздалась громкая телефонная трель.  Самурай даже  вскочил,
глядя  на  телефонный аппарат с  опаской.  Потом снова сел.  Но  телефон
продолжал  трезвонить -  минуту,  две...  Наконец  не  выдержали  нервы.
Самурай поднял трубку.
   - Да? - его лицо вдруг сделалось удивленным. - Сейчас...
   Он протянул трубку Антону.
   - Это я, - раздался голос Сергеева. - Как дела?
   - Нормально, - ответил Антон севшим голосом. - Работаем.
   - Результат будет?
   - Да, - Антон не стал уточнять, какой именно получается результат.
   - Поспешите, мы уже скоро подъедем.
   Сергеев  повесил трубку.  Антон  вернулся к  монитору,  обменявшись с
Самураем многозначительными взглядами.
   - Память кончается, - сказал он и выжидательно посмотрел на одного из
техников.
   - Там на улице,  в машине, - восемь блоков с оптическими кристаллами,
- сказал тот дрожащим голосом. - Я могу сходить.
   - Да, но только не один, - ответил Самурай.
   Печеный легко поднялся и повел техника к выходу.
   Антон  продолжал  следить  за  работой  установки.   Два  сверхтонких
электрода выкачивали из-под черепа Мусы его знания,  мысли, впечатления.
Не все,  конечно, а лишь самый верхний слой. Но и этого хватало, чтоб за
несколько минут переполнить мощный сервер.
   Наконец  вернулся Печеный,  волоча  за  собой  странно  возбужденного
техника.
   - Там, на улице, за каждым деревом, по пять ментов! - выпалил он.
   - Они уже здесь? - удивился Самурай.
   - Ты не понял! Это не ЭКОПОЛ, это милиция!
   - Милиция? - медленно, словно не веря своим ушам, проговорил Самурай.
- Откуда?!
   - Наверно, кто-то из местных успел поднять тревогу. Да какая разница!
   Самурай отделился от кресла и маленькими осторожными шагами подступил
к  окну.  За  забором лениво подмигивал красно-синий  маячок милицейской
машины. Люди в униформе переходили от дерева к дереву.
   Самурай отпрянул от окна, панически оглядев комнату.
   - Когда приедет Сергеев?  -  набросился он на Антона.  -  Что он тебе
сказал?
   - Сказал,  скоро, - ответил Антон, перепугавшись не меньше остальных.
- Но теперь - не знаю.
   - Что не знаю?!  Он приедет обязательно -  и  вытащит нас.  Но когда?
Если после штурма - будет поздно!
   - А он сможет нас вытащить?
   - Сможет,  -  Самурай, похоже, справился со своими эмоциями. - Просто
привезет распоряжение, что ЭКОПОЛ берет эту операцию на себя.
   Он взял в руки телефонный аппарат, осмотрел со всех сторон.
   - Без определителя... Знать бы, откуда он позвонил.
   Стоило ему  положить телефон,  как  он  разразился громкой трелью.  У
Самурая в глазах вспыхнула надежда,  он схватил трубку и поспешно прижал
ее к уху. И тут же глаза его потухли.
   - Это  милиция,  -  сообщил  он,  опуская  руки.  -  Командир  группы
немедленного реагирования. Предлагает не трогать заложников и сдаться. У
нас три минуты.
   - А потом? - спросил Печеный.
   - Сам  не  знаешь?  Потом -  штурм!  -  Самурай сел,  обхватив голову
руками. - Три минуты. Надо что-то придумать... Что-то надо делать...
   - Мы можем сказать, что мы из ЭКОПОЛа, - напомнил Печеный. - Помнишь,
Сергеев нам говорил...
   - Да не говори ты ерунды!  - раздраженно ответил Самурай. - Мы вообще
не должны входить в  контакт с  милицией.  Шанс только один -  дождаться
Сергеева.
   Антон посмотрел на белокурую женщину,  которая все так же прижимала к
себе  ребенка.  Она  нервничала и,  похоже,  не  могла  решиться  что-то
сказать.  Возможно,  она хотела уйти,  услышав разговор про намечающийся
штурм.
   - Они  же  сейчас позвонят!  -  выходил из  себя Самурай.  -  Что  же
сказать? Нужно тянуть время, как можно дольше...
   Снова возникла тишина,  и стала слышна возня и царапанье за стеной. У
Антона  в  груди  бродил холодок.  Он  не  мог  решиться произнести свою
догадку вслух.  Он  вовсе не  был  уверен,  что  полиция поспешит им  на
помощь.  Опыт подсказывал, что для полицейских чинов безопасность бойцов
"Фантома" - не самый главный вопрос.
   Печеный поднялся, не спеша подошел к женщине.
   - Как нам выйти из дома?  - спросил он, припев перед ней на корточки.
- Не бойся, мы ничего тебе не сделаем.
   Женщина только всхлипнула, но ничего не ответила.
   - Даже не думай об этом,  -  осадил его Самурай.  - Они все окружили,
можешь мне поверить на слово.  Пока мы в доме -  мы в безопасности. И не
шатайтесь вы по комнате!
   - А что делать?!
   - Подожди...  - Самурай что-то обдумывал. - Антоха, ты садись рядом с
хозяином,  а ты,  Печеный, оставайся с женщиной. Если они будут смотреть
дом на просвет, подумают, что мы держим заложников на мушке.
   Опять запиликал телефон. Самурай вполголоса выругался и взял трубку.
   Антон сидел рядом с  Мусой.  Тот  уже начал приходить в  себя.  Из-за
этого Антон не  прислушивался,  о  чем говорил Самурай.  Долетали только
обрывки фраз -  что-то  об условиях,  гарантиях безопасности...  Самурай
тянул время, как мог. Наконец он повесил трубку.
   - Они позвонят еще через пять минут.
   Муса тем  временем полностью вышел из-под воздействия стимулятора,  и
теперь ему  предстояло понять,  что  происходит.  Оба  техника сидели на
корточках рядом у стены и боялись привлечь к себе лишнее внимание.
   - Нет, я так сидеть не могу! - Печеный вскочил. - Пойду осмотрю дом.
   - Сиди! - не очень настойчиво бросил вслед Самурай.
   Печеный лишь  махнул  рукой.  Из  гостиной выходило несколько дверей.
Печеный сунулся в  одну,  в  другую,  но  не  заинтересовался.  Потом он
скрылся  за  третьей.   Несколько  секунд  его  не  было  видно,   затем
послышались какие-то непонятные звуки -  возня,  урчание,  глухие удары.
Секунда - и Антон все понял. Он догадался, что означали те поскребывания
за стеной, похожие на мышиную возню.
   Самурай едва лишь успел вскочить,  а  Печеный уже с криком ввалился в
комнату,  падая прямо на  пороге.  На  спине у  него  висела здоровенная
кавказская овчарка со  вздыбленной шерстью.  Обученная сторожевая собака
не подняла лая раньше времени,  а лишь скреблась в двери, почуяв, что за
ними творится неладное. И она дождалась своего часа...
   Печеный,   не  переставая  выть,  скользил  по  окровавленному  полу,
стараясь оторвать от  себя  свирепого зверя,  а  Самурай прыгал вокруг и
никак не мог выстрелить - человек и животное слились в один клубок.
   Наконец  выстрел  грянул.   За   ним  еще  один.   Собака  завизжала,
закрутилась волчком и  тяжело  ударилась о  пол,  продолжая бить  лапами
воздух.  Антон был уже рядом -  он подставил под Печеного плечо и  помог
Самураю дотащить его до дивана.
   На  Печеного было страшно смотреть.  Клыки овчарки почти сняли кожу с
половины  его  лица,  одна  кисть  была  насквозь прокушена и,  кажется,
раздроблена,  а  на  сгибе руки пульсировала порванная вена,  пропитывая
кровью одежду.
   - Принесите  что-нибудь  -  аптечку  или  бинт!  -  крикнул  Самурай,
оборачиваясь к  Мусе и  его молодой жене,  но  оказалось,  тех уже нет в
комнате. Воспользовавшись переполохом, они исчезли.
   - Я сейчас найду,  -  проговорил Антон,  выходя на середину комнаты и
лихорадочно озираясь.  Сначала он  кинул Самураю белоснежную скатерть со
стола,  чтоб  хоть  как-то  перевязать  Печеного.  Затем  завалил  набок
телевизор и вырвал из него сетевой шнур - им можно было перетянуть руку,
чтоб остановить кровь.  Кровь,  которая была уже везде -  на мебели,  на
полу, на стенах, она скользила под ногами и делала липкими ладони.
   Наконец   Печеного  удалось   перемотать  тряпками  и   приостановить
кровотечение. Антон и Самурай уставились друг на друга, тяжело дыша.
   - Это все ерунда,  -  сказал Самурай,  указывая на  импровизированные
повязки. - Если не придет врач...
   Антон молчал.  Было  слышно,  как  стонет Печеный и  скребется о  пол
умирающая собака.
   - Я пошел,  - Самурай наконец решился. - Скажу, что мы сдаемся. Иначе
он умрет.
   - Не  надо...  -  начал было Антон.  Он  хотел сказать,  что не  надо
говорить вслух "он умрет", но Самурай его не понял.
   - К черту! - закричал он. - Пусть они делают с нами, что угодно, я не
буду сидеть и смотреть, как он умирает.
   Не дожидаясь ответа,  он вскочил и ринулся к двери. Антон смотрел ему
вслед  и  понимал,  что  должен сделать что-то  очень важное.  Настолько
важное,  что от этого зависела,  возможно,  сама жизнь... Но он никак не
мог  собрать в  голове  нужные слова.  И  лишь  когда  Самурай скрылся в
проходе, он вспомнил:
   - Оставь автомат!!!
   В ту же секунду с улицы раздались несколько сухих отрывистых щелчков.
   Антон  почувствовал,  как  волосы  на  голове встают дыбом.  Звякнуло
разбитое стекло... Глухо ударилось падающее на крыльцо тело...
   Антон встал,  но колени подогнулись,  и он вновь опустился, бессильно
привалившись к краю дивана.
   Как жаль, что никогда нет времени подумать.
   Иначе и  быть не могло.  Муса с  женой и ребенком убежали -  конечно,
прямо к стоящей за забором милиции.  Штурмовики поняли,  что преступники
остались без заложников,  и  получили возможность стрелять,  не опасаясь
ничего.
   Они это и сделали.
   Антон сидел,  не  шевелясь,  глядя в  пустоту.  Он  не слышал шума на
улице, не видел, как к крыльцу подкатывает кавалькада машин ЭКОПОЛа, как
бежит по  ступеням побледневший Сергеев и  несколько спецназовцев,  как,
подчинившись приказу, бойцы милицейской штурмовой группы грузятся в свои
бронемобили и покидают район операции.
   Какая разница?
   Слишком поздно...

        ЭПИЛОГ

   После  четырех  часов  вечера  в  Переулке начинал  собираться народ.
Именно в это время Антон обычно приходил в свой магазин, чтобы попасть к
основному наплыву посетителей.  Он  мог бы  и  не ходить -  с  торговлей
прекрасно справлялись продавцы, но была потребность поговорить с людьми,
узнать новости, что-то посоветовать.
   Прошло несколько месяцев с  тех  пор,  как  ЭКОПОЛ помог ему выкупить
софт-салон -  тот самый,  с  которого и начинался в свое время Переулок.
Первое,  что сделал Антон в качестве нового хозяина, - поменял персонал.
Продавцов он  набирал  лично,  по  одному  простому принципу -  поменьше
самомнения, побольше знаний и умений.
   Те лощеные мальчики в белоснежных рубашках, что работали до него, под
эти критерии никак не подходили.
   Какое-то время ушло, чтобы придать магазину первоначальный вид. Антон
убрал со стен вульгарные стереопанели и повесил взамен обычные рекламные
плакаты,  отпечатанные в типографии.  Помещение сразу стало домашним,  и
теперь  здесь  мог   почувствовать  себя   уютно  даже  самый  небогатый
покупатель.  Пришлось  поменять  и  часть  товара.  Элитные  компьютеры,
которые продавались из-за  своей цены  в  год  по  полштуки,  были сданы
обратно на фирму.  Зато появились в изобилии подержанные машины, а также
огромное количество запасных частей к ним.
   И  магазин заработал.  Сюда  любили заходить самые разные люди  -  не
только что-то купить,  но и просто поболтать,  получить грамотный совет.
Постоянные клиенты могли приобрести что-то  в  долг,  а  иногда и  вовсе
взять бесплатно. Публика из Переулка с удовольствием отметила, что, уйдя
в бизнес, Антон остался тем же нормальным парнем, каким и был.
   Сам  же  Антон  теперь  был  избавлен от  необходимости проводить дни
напролет на  рынке и  мог сколько угодно заниматься сочинением программ,
которые отлично шли на  продажу.  И  хотя из-за низких цен магазин давал
вовсе небольшой доход,  Антон считал,  что жизнь его наконец пошла,  как
надо.  Он занимался любимым делом и обрел уверенность в будущем,  у него
были единомышленники и была хорошая репутация.
   В тот день он против обычных своих правил пошел в магазин сразу после
завтрака.  С  час посидел в подсобке,  занимаясь с почтой и документами.
Потом зазвонил телефон.
   - Доброе утро, - раздался в трубке голос Сергеева. - Ты не забыл?
   - Не забыл, - ответил Антон. - Сегодня - ровно год.
   - Где мы встретимся?
   - Я у себя в магазине. Может, вы за мной заедете?
   - Хорошо, - Сергеев повесил трубку.
   Антон  поспешно закончил дела  и  вышел на  улицу.  Вскоре возле него
остановился, скрипнув тормозами, темно-синий "Варяг".
   - А где Анна? - спросил Антон, садясь в машину.
   - Анны не будет,  -  ответил Сергеев.  -  Она сейчас в Швейцарии. Как
перешла в новый отдел, так теперь все время в командировках.
   Антон не  смог скрыть разочарования.  Еще со  вчерашнего вечера он  с
нетерпением ждал,  что сегодня увидит Анну.  Они почти не  встречались с
тех пор,  хотя и сохранили дружеские отношения.  Иногда перезванивались.
Анна не держала на Антона зла. Да и о какой злопамятности могут говорить
люди, побывавшие вместе в такой мясорубке и вырвавшиеся только благодаря
друг другу?
   - Сначала на кладбище? - предложил Сергеев.
   - Да, - согласился Антон.
   Сначала -  на кладбище.  Постоять возле четырех одинаковых холмиков с
одним  общим  обелиском,   поговорить,  вспомнить  все  заново...  Потом
проехать  по  городу  и  развезти  родственникам деньги,  выделенные  из
специального фонда ЭКОПОЛа.  Антон знал, что в доме Сержанта их встретит
одетая в  дорогой халат мать,  которая будет всхлипывать и  прикладывать
кружевной  платок  к  сухим  глазам.   От  денег  она,   конечно,  будет
отказываться, потому что денег у нее и так хватает. Но Сергеев все равно
оставит серый конверт на столике в гостиной. Отца в доме скорее всего не
будет - он кадровый военный, высокий чин и неделями пропадает на службе.
   В  доме  Самурая  дверь  откроет  бледный  неопрятного вида  мужчина,
настолько испитый,  что  за  сетью  морщин нельзя определить возраст.  В
первый раз Антон не сразу понял -  отец он Самураю или старший брат.  Он
непременно  пригласит  в   свою   запущенную  тесную  квартирку,   будет
представлять себя трезвым и разумным гражданином, считая, что общается с
очень  высокими и  важными  государственными людьми.  Непременно плеснет
водки -  и себе,  и гостям,  затем сморщится, пустит слезу, пробормочет:
"Не уберегли мальчишечку..."
   Еще будет дом Обжоры.  Им откроет совсем молодая девушка,  двухлетний
ребенок выглянет и застенчиво улыбнется незнакомым дядям.  В этот дом их
не пустят. Девушка просто возьмет конверт, поблагодарит и закроет дверь.
Будет горько и обидно, но от этого никуда не денешься. У молодой хозяйки
просто нет желания принимать людей,  которые виновны в  смерти ее  мужа,
вот и все.  За минувший год Антон не раз пытался понять,  как мог Обжора
пустить себе пулю в сердце,  зная, что его ждут жена и сын. Но он сделал
это - чтоб друзья смогли уйти и спастись.
   В  жилище Гоблина Антон с  Сергеевым и  сами не  задержатся.  Толстая
женщина  с  бессмысленным взглядом,  вечно  окруженная грудами  грязного
белья,  возьмет пособие,  долго  будет  разглядывать конверт,  ничего не
говоря.  Потом,  не закрыв двери, скроется в глубине квартиры, отвешивая
затрещины чумазому мальчишке, что будет путаться у нее под ногами. Еще в
первый раз,  когда Сергеев объяснил,  кто он и  зачем пришел,  она молча
сидела,  переводя взгляд с  него на Антона,  но так ничего и не сказала.
Антон не  был уверен,  поняла ли она,  что произошло,  и  откуда берутся
деньги.
   Эти деньги - просто единовременная помощь семьям. Кроме этого, каждый
месяц  по  четырем  адресам  приходит  пенсия.  Сергеев  добился,  чтобы
лежавшие в  его  сейфе  приказы не  были  аннулированы.  Бойцы "Фантома"
остались в списках ЭКОПОЛа как кадровые сотрудники. Их и похоронили, как
офицеров,  со всеми почестями и  на воинском кладбище.  Хотя неизвестно,
хотели ли они того.  Только Гоблин не попал в их число и был похоронен в
другом месте,  под табличкой "Неизвестный".  Но это было сделано гораздо
раньше и по особым причинам.
   А  вот за  Леденца никто не  получил ни пенсии,  ни серого конверта с
пособием. Просто потому, что у него никого не было.
   - С Печеным бы повидаться, - сказал Антон.
   - Вряд ли ты его увидишь,  - ответил Сергеев. - Он живет за границей,
под другим именем,  возвращаться не собирается.  Мы сделали все,  что он
просил.
   - Как он?
   - Думаю, нормально.
   Возле кирпичной ограды кладбища Сергеев остановил машину.  Они  долго
стояли  молча   возле  обелиска  с   четырьмя  именами,   которые  Антон
перечитывал раз за разом.  Там, на Немой земле, он как-то позабыл, что у
его друзей были обычные человеческие имена. Имя - не кличка. По имени их
называли матери,  друзья, имя было записано в школьном журнале - у всех,
оказывается, было прошлое. А значит, могло быть и будущее.
   Антону понадобилось несколько месяцев,  чтобы осознать до конца - его
друзья ушли из команды навсегда. В подсознании еще долго таилась наивная
надежда,  что  смерть  может  быть  не  настоящей  и  не  окончательной.
Возможно,  путешествия в виртуальных мирах приучили его к этому.  Но,  к
сожалению,  "Фантом" действовал в реальном мире, где герою дается только
одна жизнь...
   - Все это на моей совести, - сказал вдруг Сергеев.
   Антон ничего не ответил. Сказанное было чистой правдой.
   - Знаешь,  раньше я  представлял себе  все  иначе,  -  вновь произнес
Сергеев. - Я давно уже понял, что полиция никогда не будет сильнее воров
или убийц.  Она -  лишь часть общества,  а общество само ограничило себя
путами,   которые   называются  "законы".   Мне   всегда   казалось  это
несправедливым.  Я думал:  почему мы,  делая правильное дело,  вынуждены
осторожничать,  постоянно  себя  одергивать,  бояться  любого  неверного
движения?  А они -  воры - вольны делать все, что угодно. Я мечтал, чтоб
было наоборот. Тем более ты же знаешь, у меня были на это причины...
   - Да, знаю, - согласился Антон.
   - Ведь и  в  шахматы можно играть по-разному.  Можно надрывать мозги,
продумывать каждый ход,  пытаться предугадать,  что сделает соперник.  А
можно просто ударить противника по голове дубиной.  И в том,  и в другом
случае он будет проигравшим.
   - Вы так думаете?
   - Так я думал раньше. Тем более я точно знал, что противник - негодяй
и преступник.
   - А теперь?
   - Теперь?  Теперь я  думаю:  стоит  ли  жизнь  этих  ребят очередного
скандала, который мы смогли раздуть с их помощью?
   - Это был не просто скандал.
   - Да,  может,  ты и прав...  Кстати,  я тебе еще не говорил,  мы ведь
расшифровали ту  информацию,  которую вы записали в  доме Мусы.  Это вы,
кстати, здорово придумали. Знаешь, кто помог? Твой знакомый.
   - Джамбул?!
   - Да, он теперь работает на нас и очень доволен. И вот что оказалось.
Проект "Третий глаз" - очень опасная и преступная разработка. Они хотели
научиться передавать сигналы в мозг человека так, чтоб у него появлялись
навязчивые желания.  Сам  представь,  очень  многие бизнесмены время  от
времени  пользуются нейростимуляторами,  чтобы  просто  снять  усталость
мозга.  И  не  только бизнесмены.  Иностранцы хотели получать через сеть
доступ к  этим  приборам и  программировать людей,  чтобы  те  принимали
решения по чужой воле.  Например,  заключали невыгодные