ленный гул Арены. Конечно же, Рангар не мог знать, что это вендийцы и гости столицы приветствуют его двойника на Дворцовой площади, но что-то царапнуло его по сердцу... с чего бы это, подумал он удивленно... и понял, что его неудержимо тянет в город. Он даже хотел идти туда немедленно, но благоразумие восторжествовало, и он отложил эту акцию на вечер, когда стемнеет. И в этот момент иное чувство, похожее на взрыв сосущей пустоты в самом центре его "я", заставило содрогнуться Рангара до самого дна души. Недовольный решением Алькондара о захоронении иномирянина хоть и в частичном соответствии с Ритуалом Погребения, Нессекар Кирлаудит отдал приказ труп выкопать, сжечь и особым образом заговоренный пепел развеять по ветру. Когда отряд из пяти особо доверенных жрецов серой мантии прибыл на место захоронения, глазам их предстало зрелище опустевшей могилы. Руководитель отряда, владевший магией на уровне мага-магистра, с помощью специального заклинания определил, что тело Рангара Ола не похитили, а он ушел оттуда сам. Нессекар Кирлаудит тут же был поставлен в известность об этом шокирующем факте и немедленно доложил Верховному. От него, не прошло и итта, сенсационная новость ушла к Первой Ипостаси. И еще через несколько тэнов трехслойный интерференционный щит закрыл всю планету. Даже та слабая связь Рангара с его Покровителем, что возобновилась в последние несколько тэнов (Покровитель применил особый, очень хитрый вариант с кратковременными импульсами и скользящей частотой), прервалась. Лада открыла глаза и увидела лицо отца, который сидел возле постели и держал ее за руку. Почему-то он показался ей каким-то постаревшим, на лице замерли новые морщины, в волосах добавилось седины. И почему-то в глазах его дрожали слезы. - Папа? Я что, больна? Почему ты плачешь? - Ты... ты была больна, дочка... но сейчас уже все образовалось. - И, слегка помедлив, неуверенно прибавил: - Кажись... Лада приподнялась на своей постели, все так же укрытой мягким одеялом из кусочков катфера - пушистой кожистой ткани, срезаемой с ресничных покровов Голубого Дракона; в занавешенное вышитой ее руками занавеской окно пробивался тусклый свет. Стол, стул, шкафчик со скудным девичьим гардеробом, коврики из драконьей шкуры... все знакомое, родное и в то же время как бы подзабытое... точно появилась она тут после долгого отсутствия... да еще какое-то неприятное беспокойное ощущение в голове, когда забыл что-то важное, силишься вспомнить, но не можешь, да щемящее чувство пустоты в груди, будто оттуда вынули ее горячее сердце и вставили другое, холодное и безразличное, только и способное, что мерными толчками гнать по жилам равнодушную кровь. - Как долго... я болела? - Долго, дочка, к-хе, долго... почитай, более четырех месяцев... - И все это время я была без сознания? - Ну а как же иначе, дочка... в беспамятстве лежала... разве ты помнишь что-то? - Нет, не помню. Вот только знаю - сны мне снились. Яркие, красивые... Но даже их сейчас забыла. - Эх-хе, дочка... сны они и есть сны. Так, одно беспокойство, душевное томление. Блажь, в общем-то. - Нет, не блажь, - тихо произнесла Лада. Она шевельнулась, пробуя тело, - оно было удивительно легким, послушным. Спустив босые ноги с кровати, она шагнула к зеркалу в углу комнаты. И едва не ахнула. Куда-то пропала нескладная девчушка с милым полудетским личиком, с мягкими чертами лица и пухлыми губками. На нее в упор глядела прекрасная, гордая женщина с резко очерченными скулами, твердой линией губ с чуть обозначившимися складками затаенной горечи в углах, с загорелым и слегка обветренным лицом. И глаза лучились уже не прежней мягкой синевой, а появился в них жестковатый, пронзительный высверк. Словно во сне она дернула тесемку под горлом и подняла руки, не стесняясь отца, и ночная рубашка упала к ее ногам, белым облаком скользнув по совершенным линиям ее _нового_ тела. И, уже не удержавшись, Лада тихонько вскрикнула. Белый звездоподобный шрам на правом плече, чуть повыше груди, отчетливо виднелся даже в тусклом свете. И точно такой же шрам был на спине, над правой лопаткой. Шрамы, которые могло оставить нечто, пробившее ее плечо насквозь; которых, как она знала, у нее _никогда не было_. ...Чары оказались настолько могущественными, рассказывал Фишур, что не помогло даже кольцо Рангара. Меня спасло только то, что основная мощь магического удара пришлись на него и Ладу; я оказался на периферии действия сил и смог защититься несколькими наспех сооруженными заслонами из набора простейшего охранного колдовства. Тем не менее меня здорово трахнуло и зашвырнуло в какую-то расщелину, где я и отключился. Вполне возможно, это и спасло мне жизнь. Не ощутив меня эмпатически, напавшие маги унеслись, забрав Рангара и Ладу. Я добрался до столицы, стараясь поменьше попадаться на глаза кому бы то ни было, и попытался выяснить судьбу моих друзей. Меня долго преследовали неудачи, но потом на глаза попалась афиша, возвещавшая об очередном гладиаторском поединке Рангара, и я с невыразимым облегчением понял, что тот жив. Ну а когда Рангар победил-таки этого ужасного монстра, человека-паука, я очутился на вершине восторга... Я очень надеялся, что смогу как-то привлечь внимание Рангара на празднестве в его честь, не особо веря упорным слухам о его "отплытии на родину", но... но это оказался не Рангар. - Двойник? - спросил Карлехар. - Вам приходилось слышать о _табиту_, генерал? Карлехар вздрогнул. - Да... что-то темное и ужасное из арсенала магов Змеи. - Вот-вот. Для создания _табиту_ нужна магия несравненно более мощная, чем, скажем, фантомов... но ведь к похищению Рангара приложил руку сам Верховный Маг Змеи. Фишур и Карлехар долго молчали; они сидели на деревянной скамье третьеразрядного пивного подвальчика в Нижнем городе неподалеку от грузового порта, потягивая пенный напиток. Их вполне устраивала царившая здесь полутьма и висевший в воздухе густой разноязыкий говор: на них никто не обращал внимания и никто не мог подслушать их тихий разговор. Карлехар первым рассказал о своих приключениях, а точнее, злоключениях после бегства друзей из полкового лагеря, и теперь переваривал услышанное от Фишура. - Да, - наконец тихо сказал он, вздохнув. - Жаль Тангора. Большой боец был и человек правильный, да обретет его душа покой на небесном острове... Но сейчас следует думать о живых. Надо сделать все, чтобы освободить Рангара и Ладу. - Если только они еще живы, - мрачно заметил Фишур. - Впрочем, будем надеяться на лучшее. Как вы думаете, Карлехар, где они могут быть? - Есть у меня одно соображение... - медленно проговорил Карлехар. - Я знаю, где находится столичная резиденция Алькондара Тиртаида ин-Хорума. Вероятнее всего, их укрывают там. - Очевидно, вы правы. Но меня это мало радует. Вы представляете, какая там охрана? Едва ли уступает даже дворцовой... - Тем не менее мы должны попытаться, - сказал Карлехар решительно. - Мы и попытаемся, - сказал Фишур. - Только к этому делу надо подойти потоньше и похитрее... лихим наскоком тут ничего не решить. - Да уж, - невесело хмыкнул Карлехар. - Нас положат на первых же шагах... Вот если бы мои воины были со мной! Но об этом даже и мечтать нельзя. - Да, Карлехар, нам надо быть реалистами и полагаться только на свои силы. - Тогда будем действовать по всем правилам воинского искусства. Начнем с разведки и рекогносцировки. - Да, за домом Алькондара надо установить скрытое наблюдение. Причем следить только с помощью зеркал. - Вы верите в то, что маги не чувствуют взглядов, направленных не прямо на них, а на их изображение? - Карлехар скептически поднял бровь. - Я не _верю_, а _знаю_, - ответил Фишур. - Ну тогда вооружимся зеркалами. Нам нельзя терять времени, - произнес Карлехар, вставая. Визит в Храм Сверкающих оставил в душе Ольгерна Орнета очень тягостный осадок. И дело было не только в том, что у него состоялся долгий и крайне неприятный разговор с жрецом белой мантии Нессекаром Кирлаудитом, правой рукой Светлейшего. И даже прямые и неприкрытые угрозы жреца не произвели на него того впечатления, на которое, очевидно, рассчитывал Нессекар. Ольгерн знал, какой непростой задачей является физическое уничтожение мага высшего ранга, ибо последствия такого шага могут угрожать Ткани Мира. В предельном упрощении каждый маг, начиная с уровня магистра, отвечает за одну или несколько определенных нитей Ткани, и его смерть может привести к их разрыву; а ведь хорошо известно, какие последствия могут иметь обрывы нитей даже обычного полотна. Но - и Ольгерну были ведомы такие случаи - иногда деятельность мага начинала угрожать Ткани Мира больше, чем обрыв одной или нескольких ее нитей; тогда мага ожидало уничтожение. И поскольку Ольгерн знал, что его действия не угрожают целостности Ткани, то не особенно переживал за свою личную безопасность, справедливо полагая, что жрец ведет на него всего лишь психическую атаку, чтобы добиться полного и беспрекословного послушания. Худо было другое: Ольгерна Орнета не покидало ощущение, что в храм его пригласили не столько для "промывания мозгов", сколько для того, чтобы не дать ему возможности присутствовать на церемонии чествования Рангара. Означать это могло только одно: на Дворцовой площади затевалась какая-то пакость, какой-то грандиозный обман, который он мог, но не должен был разоблачить... Душа Ольгерна Орнета рвалась прочь из храма, но он вынужден был все вытерпеть; и когда закончился, наконец, невероятно долгий Ритуал Почтительного Расставания и он вышел из отливающего холодным белым огнем центрального портала храма, светлые тени вечера уже легли на Верхний город. Он огляделся. Одинаковые двухэтажные домики концентрическими кольцами располагались вокруг храма. Каждое кольцо домов имело свой цвет сообразно цвету мантий проживающих в нем жрецов: белый, пурпурный, серый, желтый, зеленый... Стояла тишина; никакие звуки не долетали сюда ни из Среднего, ни тем более Нижнего города. Праздник уже, видимо, закончился. Отсюда, сверху, хорошо были видны широкое устье Ангры и залив, куда она впадала, тонкие нити причалов пассажирского и грузового портов, путаница доков и вереницы складских помещений; на глади залива и у причалов прикорнули корабли, с высоты казавшиеся игрушечными. Словно что-то позвало туда гранд-мага, тревожно и властно, и он заторопился вниз. Лада долго не могла добиться от отца ничего вразумительного по поводу своей болезни. Пряча от дочери глаза. Дан Зортаг знай твердил о "падучей хвори", против которой оказался бессилен и островной маг Лаурик Муун. Наконец, отчаявшись добиться от отца правды уговорами, Лада пригрозила, что не будет есть и пить, пока не узнает истины. Крайне редко видела Лада отца плачущим, но тут слезы ручьем полились из его глаз, и он пробормотал, запинаясь: - Не могу... ой не могу я тебе правды поведать. Ладушка, доченька моя... Кровную клятву дал я, иначе убили бы тебя. Одно скажу: не было тебя все это время на острове. А как уплыла ты отсюда и как привезли - не могу сказывать... ведомо же тебе, что бывает с нарушившими клятву. Не спрашивай меня более об этом, шибко тяжко мне покуда... а спрос твой еще горше делает... Лада подошла к плачущему отцу, опустилась перед ним на колени и прижалась лицом к его большим, сильным, пропахшим океаном рукам: - Прости меня, папа. Я больше никогда не спрошу тебя... об этом. Сама вспомню, будет на то воля Создателя. А сейчас идем завтракать, я приготовила рыбу в белом соусе, такую, как ты любишь. Они сели за стол и начали молча есть. Дан Зортаг уже не плакал, глаза его были красные, но сухие, и зрела в них какая-то тяжелая, трудная мысль. Лада, совсем не испытывавшая аппетита, вяло поковырялась вилкой в тарелке, подцепила кусок рыбы, положила в рот... и вдруг тошнота комком подкатила к горлу, потемнело в глазах... Она упала бы со скамьи, если бы Дан Зортаг не успел в последний момент через стол схватить ее за руки. - Что с тобой, Ладушка?! - вскричал он, испуганно вглядываясь в побледневшее лицо дочери. - О... дурно что-то... Помоги мне выйти на воздух. Дан Зортаг, осторожно поддерживая дочь за талию, вывел ее из дома и усадил на вросшую в землю скамью. - Все... уф-ф... прошло, кажется. Что это со мной? Никогда раньше такого не было... Нельзя мне, наверное, память свою так напрягать. Но Дан Зортаг уже все понял, хоть и не был знатоком по этой части, и прошептал, бледнея лицом и темнея глазами: - Ох, Ладушка, не в памяти перетруженной тут дело, видать... Что же будет теперь, дочка?.. - Что ты хочешь сказать, папа? - нахмурилась Лада, и вдруг догадка обожгла ее и бросила в дрожь... Она вскочила на ноги, выпрямилась гордо, лицо ее осветилось внутренним светом, глаза полыхнули неистовой синевой... Точно ступившая на землю Фея Блистающих Вод стояла сейчас перед Даном Зортагом, прекрасная и неустрашимая, и он медленно, с благоговением опустился перед дочерью на колени. Чтобы добраться до города, Рангару необходимо было каким-то образом пересечь устье Ангры, в этом месте, как уже отмечалось, разлившейся особенно широко. Конечно, он мог преодолеть водную преграду вплавь, но рассказы Фишура о злобных водяных существах хуг'яри, морских змеях удуку, заплывающих в реку из океана и прочей мерзкой живности, что не прочь полакомиться незадачливым пловцом, поумерили его пыл. Пораскинув мозгами, Рангар решил поискать какое-нибудь плавсредство. Ему повезло: не прошло и тэна, как он наткнулся на небольшой ялик с косым парусом. Произведя бесшумный поиск в округе, он обнаружил парочку, беззаботно предающуюся прелестям любви на лоне природы. Мысленно пробормотав извинения, Рангар столкнул ялик в воду и поднял парус. Вот когда ему по-настоящему пригодились уроки Дана Зортага! Вспомнив его наставления, он легко справился с управлением, и ялик послушно заскользил в нужном направлении. Примерно через полтора тэна нос суденышка ткнулся в песок противоположного берега. ...Рангар темной, невидимой на фоне ночного неба тенью взметнулся на городскую стену. Строители воздвигли ее основательно: в четыре человеческих роста, да еще с тремя рядами остро заточенных пик поверху, внешний ряд которых был наклонен в сторону от города. Она казалась неприступной для обычного человека, и разве что маг достаточно высокого ранга мог преодолеть ее. Рангар не был магом, но и от обычного человека он также отличался весьма существенно. Причем после своего пока ему самому непонятного "воскрешения" в гробу на Ведьмином погосте он чувствовал просто-таки необычайный приток сил; сейчас, пожалуй, их у Рангара было даже больше, чем перед поединком с Глезенгх'арром. Во всяком случае он не без оснований считал, что, доведись ему драться с полудемоном _сейчас_, он победил бы более убедительно. Мягко приземлившись по ту сторону стены, Рангар устремился в глубь городских улиц, в который раз положившись на свою феноменальную интуицию. Двигался он так, что человек, возле которого он проскальзывал совсем рядом, ничего не замечал. Спустя некоторое время строгий порядок широких бульваров и проспектов Среднего города сменился на лабиринт улочек и переулков Нижнего. Какое-то шестое чувство влекло Рангара все дальше и дальше, пока до его чуткого слуха не донеслись звуки, которые он не мог спутать ни с чем: звон мечей и сдавленные возгласы отчаянной схватки. Через пол-итта стремительного бега Рангар вынырнул из узкого переулка на относительно широкую улицу, и его глазам предстало такое зрелище. Две фигуры в темных плащах, стоя спиной к спине, с завидным хладнокровием и мастерством отражали атаки семерых громил устрашающего роста и вида. По характерным украшениям на шлемах и кольчугах Рангар признал в них членов официально запрещенной гильдии ночных разбойников; с тихим, почти беззвучным шелестом вышли мечи из самодельных ножен, и Рангар темной молнией устремился к месту сражения. Ему в общем-то не было никакого дела до этого инцидента, но обостренное чувство справедливости не позволило пройти мимо: все-таки семеро на двоих - это много. Уже совсем стемнело, когда гранд-маг Ольгерн Орнет оказался в Нижнем городе. Завернувшись в плащ и сотворив охранное заклятие от ночного люда разного калибра и разной степени опасности, он спокойно шагал по мощеным мостовым, спускаясь все ниже к океану. Надчувствие его далеко простерло свои щупальца в разные стороны, и вдруг одного из них коснулось нечто до боли знакомое... он напрягся... ощутил жар в груди и сухость во рту... и бросился бежать по направлению, словно заданному неведомым в этом мире компасом. Фишур и Карлехар быстрым шагом двигались по улице Благодарения, намереваясь не позже чем через семь иттов попасть в Средний город. Напали на них внезапно, с четырех сторон, и худо бы пришлось им, если бы не нарочитая, наглая медлительность атаковавших, уверенных в своем превосходстве (прежде всего численном). Жертв с моральным духом послабже такая манера держать себя ломала с ходу, но испытанным бойцам любые паузы только на руку; молниеносно извлеченные мечи парировали первые удары и нанесли ответные; один из бандитов застонал и упал, а другой вынужден был перебросить меч из раненой руки в пока еще целую. Бандиты поняли, что напоролись отнюдь не на мальчиков для битья, и взялись за дело по-настоящему. Карлехар и Фишур встали спина к спине и отчаянно отражали град ударов, но было видно, что долго им не продержаться. - Эх... если бы... Рангар был... сейчас здесь... - на выдохах проговорил Карлехар и вдруг поскользнулся, отражая сильный и коварный выпад (разбойники оказались отнюдь не дилетантами в фехтовании), и в это время удар другого бандита достал его, лезвие пробило кольчугу и глубоко вошло в грудь Карлехару. Мир потемнел и покачнулся в глазах генерала, он упал на одно колено и уже был готов принять смерть... но в это время произошло нечто, оставшееся за гранью восприятия не только разбойников, но и Фишура с Карлехаром. Впрочем, Фишур кое-что уловил: мгновенная тень перечеркнула пространство боя, и все семеро нападавших медленно осели на мостовую и застыли в разнообразных позах; Карлехар упал на второе колено и зажал рукой рану на груди; Фишур сорвал с головы капюшон и попытался быстро осмотреться, но не успел даже головы повернуть, остановленный поразительно знакомым голосом, звеневшим неприкрытой радостью: - Кажется, я вовремя, друг Фишур, а? Друзья не успели даже как следует обняться, потому что с глухим сгоном, ни с улыбкой на устах Карлехар упал навзничь. В мгновение ока Рангар очутился рядом, опустился на колени, подложив руку под голову. - Рангар... умница... нашел-таки нас... Я верил, верил, что мы еще встретимся... - Голос Карлехара медленно перешел в шепот, из ужасной раны на груди толчками выплескивалась кровь. - Фишур! - Голос Рангара прервался. - Ну сделай что-нибудь, ты же знаешь магию! Я умею снимать боль и еще кое-что, но совсем не знаю, что делать с такими ранами! Фишур тоже опустился на колени возле Карлехара и скороговоркой забормотал заклинания. Вначале казалось, что он добьется успеха: кровотечение уменьшилось, и Рангар уже вздохнул с облегчением, как вдруг в груди Карлехара словно плотину прорвало, и фонтан алой крови выплеснулся наружу. - Нет! - простонал Фишур в отчаянии. - Моих знаний не хватает! Я ничего не могу поделать! О небо, если бы здесь оказался Ольгерн Орнет! И еще раз поразительно знакомый, но уже другой голос разорвал густую ткань ночи: - Я здесь, друзья мои! - И гранд-маг Ольгерн Орнет собственной персоной вынырнул из темноты, склонился над распростертым телом Карлехара... бело-голубые искры жизненной энергии кья, сорвавшись с кончиков его пальцев, пунктирами прочертили пространство... - Ты ли это, мой друг... глазам своим не верю! - Карлехар начал говорить гаснущим шепотом, но уже к концу фразы голос его заметно окреп. - Я, я... - проворчал гранд-маг, широко улыбаясь, и, не удержавшись, прикоснулся к Рангару, словно желая удостовериться, что перед ним живой человек, а не бесплотный дух. В его взоре удивление перемешалось с восхищением, но произнес он вполне буднично, утирая со лба выступивший пот: - Вы не находите, Рангар, что здесь чертовски душные ночи? - на что воспрянувший духом Фишур отреагировал мгновенно: - Лично я не знаю лучшего средства от духоты, чем холодное пиво! Жизнь капля за каплей возвращалась к Карлехару, и вскоре он уже мог идти, заботливо поддерживаемый с двух сторон Фишуром и Ольгерном. Рангар шагал сбоку и чуть сзади с обнаженными мечами в руках, охраняя друзей. Еще одной разбойничьей шайке зашла в голову дурь напасть на них; Фишур и Ольгерн даже не шелохнулись, с удовольствием полюбовавшись на результат работы Рангара - валявшихся в живописном беспорядке "рыцарей удачи" (самой работой любоваться было затруднительно в силу ее несхватываемой глазом скоротечности). Все разбойники остались живы, но, сказывали, вынужденно сменили профессию. - Ты что-то там говорил о холодном пиве? - осведомился Рангар, материализуясь из темноты. - Говорил и готов повторить! - произнес Фишур с воодушевлением и выдал афоризм: - Иногда душу может согреть и мысль о холодном пиве... Далеко не всегда хорошие мысли воплощаются в столь же достойные дела; в данном случае, однако, все получилось в лучшем виде, и вскоре друзья очутились подле круглосуточно работающего заведения с многообещающей вывеской "Моряк и бутылка". - В заведениях такого рода не принято присматриваться друг к другу, - сказал Ольгерн Орнет, - что, безусловно, нам на руку. Единственное исключение - наш друг Рангар, который сейчас почти что народный герой. - Нельзя, чтобы меня узнали, - произнес Рангар озабоченно. - Нельзя, - согласился гранд-маг, - поэтому мне придется принять определенные меры... После нескольких замысловатых заклинаний просто из воздуха материализовался сундук с разнообразной одеждой. - Выбирайте! - Ольгерн небрежно махнул рукой в сторону сундука. Рангар надел кожаные куртку и штаны, которые любили носить докеры, натянул сапоги и водрузил на голову шляпу, надвинув ее на самые глаза. Мечи прицепил к поясу. Наряд довершил серый неброский плащ. - Отлично! - одобрительно кивнул гранд-маг. - Пожалуй, даже внешность менять не надо. Ну что, идем? Друзья направились к входу в таверну. У самой двери Ольгерн Орнет, не оборачиваясь, щелкнул пальцами, и сундук исчез - очевидно, туда, откуда появился. Внутри таверна, как и многие подобные заведения, представляла собой обширное, слегка вытянутое помещение с возвышением, на котором восседал хозяин, похожий на типичного головореза-боцмана с типичной пиратской шхуны. Между столиками туда-сюда сновали смазливые официанточки в достаточно рискованных нарядах. Света здесь было мало, зато вдоволь пива и рн'агга, посему имели место шум и попытки нетрезвого пения, перемежавшиеся хриплыми выкриками повздоривших матросов и смачными хлопками более лирически настроенных посетителей по тугим ягодицам пробегающих мимо официанток. Народу было много; друзьям пришлось даже немного подождать, пока одна крепко выпившая компания мореходов с нестройным пением покинула таверну, и сесть за освободившийся стол. Тут же на них со всех сторон, как стая тикирьяков на добычу, накинулись официантки: одна собирала грязную посуду, другая протирала стол, третья скороговоркой перечисляла блюда и напитки, четвертая стряхивала с плащей как существующие, так и воображаемые пылинки, пятая раскладывала относительно чистые салфетки, шестая расставляла приборы; при этом все они ухитрялись улыбаться и строить глазки. - Ти-ха! - гаркнул Фишур, более других знавший, как надо себя вести в подобных ситуациях. - Принести: мясо по-вендийски, запеченного в тесте семгаря, салаты, пива побольше... ну и рн'агга, разумеется. Официанток как ветром сдуло, но не прошло и двух иттов, как они появились вновь, на этот раз чинной процессией, и каждая несла на подносик с нечто невообразимо аппетитное на вид и необычайно вкусно пахнущее. Самый большой поднос занимали напитки. Фишур потер руки и смачно цыкнул зубом: - Э-эх, сейчас по-настоящему отметим встречу! Однако, когда были налиты первые рюмки, встал Рангар и тихим, звенящим от волнения голосом произнес: - Я не знаю большей части ваших ритуалов, друзья мои, но по ритуалу... точнее, обычаю моей родины, я предлагаю выпить за моего друга и друга всех сидящих за этим столом, безвременно павшего смертью героя Тангора Мааса из Тиберии и нашедшего вечный приют в Холодном ущелье Северного тракта. Вечная ему память и пусть земля Коарма будет ему пухом! Ольгерн, Карлехар и Фишур тоже встали. - Пусть душа его обретет вечное блаженство на небесном острове Таруку-Гарм, - чуть дрогнувшим голосом проговорил грандмаг Ольгерн Орнет. - Он был воистину достойным человеком - во всех смыслах. - И пусть наши поступки никогда не омрачат его взор, которым душа его наблюдает за нами с небесного острова, - сказал Карлехар. Фишур молча склонил голову и прижал руку к груди, показывая, что он присоединяется ко всем этим словам. Рангар пролил несколько капель рн'агга на стол и остальное стоя выпил - одним глотком. Ольгерн, Карлехар и Фишур выпили спои рюмки мелкими глотками, устремив печальные взоры вверх, точно пытаясь проникнуть сквозь закопченный потолок таверны и отыскать в беспредельности таинственный небесный остров, последнее прибежище бессмертных душ. Затем все четверо сели и некоторое время ели молча, думая каждый о своем. Но вот Фишур вторично наполнил рюмки и произнес: - А теперь выпьем за живых, за всех нас, но в первую очередь - за твою Ладу, Рангар! И да пребудет с ней удача! Почему-то я уверен, что с ней все в порядке. - Дай-то Бог, как говорят у нас, - вздохнул Рангар, - дай-то Бог... Я знаю, что она была на поединке, я слышал ее голос... из миллиона других я отличу его! Лишь бы она была жива, лишь бы этот негодяй Алькондар не нарушил своей клятвы! - Какой клятвы? - быстро спросил гранд-маг. - Кровной? - Да, - кивнул Рангар, - только на таком условии я согласился на поединок. - Тогда все в порядке, Рангар, Лада жива. Кровную клятву безнаказанно не может нарушить даже Верховный Маг. Правда, Алькондар горазд на разные хитрые штуки... Впрочем, не будем гадать. Завтра утром я выясню, что с ней и где она. Можете на меня положиться. Только мне надо хорошо отдохнуть - для моего завтрашнего поиска понадобится много сил. Фишур налил по третьей, но Рангар решительно отодвинул рюмку. - Я больше не буду, только кружку пива, пожалуй. Да и другим не рекомендую перегружать этим делом организм... тебе в особенности, Фишур... и не строй обиженного лица. Будет еще время - вдоволь выпьешь. Как тогда в Валкаре, помнишь? Даже в полутьме было заметно, как Фишур покраснел. - Думаю, хорошо отдохнуть надо не только Ольгерну Орнету, - продолжал Рангар, - поэтому давайте закругляться и пойдем спать. Надеюсь... Но он недоговорил, потому что его отвлек хриплый рев, от которого, казалось, дрогнули стены таверны. Друзья повернули головы и всмотрелись в дымный сумрак. За маленьким столиком, стоявшим в углу вплотную к стенам (так, что за ним могли поместиться только двое), спиной к Рангару сидел какой-то нищий или бродяга - настолько грязны и изодраны были его плащ и шляпа. Второе место пустовало, а возле столика горой возвышался необъятный рыжебородый моряк с ручищами толщиной в якорную цепь тяжелого фрегата и, яростно потрясая перед лицом бродяги кулаками размером с голову нормального человека, хрипло орал: - Эй ты, грязный ублюдок! Это _мое_ место! Выметайся отсюда, пока папаша Дак не выбросил тебя прямо через окно! В таверне мгновенно умолкли прочие разговоры, поэтому все услышали тихий и спокойный ответ бродяги: - Здесь есть свободный табурет, садись и не бузи, сопи себе в две дырочки и заливай в глотку пиво. - Ты!.. Грязный!.. - рыжебородый гигант захрипел и заперхал, едва не потеряв дар речи. - Заткнись, сядь и успокойся! - чуть повысил голос оборванец, и что-то знакомое почудилось в нем Рангару. - И смотри - я тебя предупредил. Дальше пеняй на себя, - и он отпил маленький глоток пива из большого глиняного бокала. Несколько мгновений верзила, оторопев от такой неслыханной наглости, открывал и закрывал рот, как выброшенная на берег рыба, затем широко размахнулся... и тут бокал будто сам собой выпрыгнул из руки бродяги и с такой силой врезался в лоб бородача, что голова того дернулась назад и сам он, не устояв на ногах, с грохотом рухнул на пол. Из-за соседнего стола вскочили еще четверо моряков - судя по эмблемам, они были с того же корабля под названием "Морская Дева", что и рыжебородый, - и, выхватив длинные кортики, с угрожающим видом двинулись в угол. - Кажется, пора вмешаться, - вздохнул Рангар, - видно, такое у меня сегодня счастье - вступаться за слабую сторону. Но на сей раз ему не довелось даже пальцем пошевелить: бродяга вскочил на ноги, как туго взведенная пружина, и резко взмахнул обеими руками. Неуловимо короткий сталистый высверк - и двое из четырех, зашатавшись, упали с кинжалами в груди. - Стоять, или вы отправитесь вслед за ними, - негромко бросил оборванец, в руках которого, словно по волшебству, появились еще два тяжелых металлических ножа. - Забирайте падаль и убирайтесь! Но моряки оказались не робкого десятка и в ответ метнули свои кортики; их броски, однако, цели не достигли - едва заметным движением пальцев бродяга прервал их смертельный полет. - Я не люблю повторять дважды, - произнес оборванец. Безоружные моряки переглянулись. Но тут зашевелились, задвигались "морские фархары" за другими столами; они были с других кораблей, и в обычных ситуациях сами могли бы отчаянно резаться с командой "Морской Девы", но тут против людей их касты выступил чужак, и двойная солидарность - кастовая и морская - не могла не толкнуть их на защиту своих. Ситуация в мгновение ока круто изменилась. Бродяга сразу оценил всю опасность своего положения и начал медленно смещаться к окну. Но в этот момент вскочил Ольгерн Орнет и громовым голосом провозгласил: - Остановитесь! Не нужно кровопролития! - Но кровь уже пролилась! - холодно возразил ближайший к гранд-магу морской офицер. - Я лекарь-маг! И я верну жизнь этим двоим! - Ольгерн Орнет поднял руку и шагнул вперед. Бродяга повернул голову, и Рангар узнал его. Хотя сделать это было трудно. Перед ними стоял небритый, с опухшим лицом и красными воспаленными глазами, неотличимый от почти потерявших людское подобие оборванцев из припортовых трущоб, бывший жрец серой мантии Квенд Зоал. Когда в Валкаре Фишур объяснял Рангару самые общие принципы государственного устройства Крон-армара, он упомянул о Военном совете, куда входили Верховный Жрец, Император, три Верховных Мага и еще четверо жрецов высших рангов. Однако существовал еще один орган верховной власти, еще более высокий в определенном смысле - Великий Пентаэдр. Входили в него те же пять высших сановных лиц планеты, но других жрецов, кроме Верховного, в нем не было. Зато в Великом Пентаэдре Светлейший имел целых четыре голоса сообразно той роли, которую этот орган играл в управлении державой. Ибо в отличие от решений военно-стратегического характера, которые были в компетенции Военного совета. Великий Пентаэдр отвечал за воплощение в жизнь Плана и сохранения Устоев - всего того, что имело место в Начертаниях Сверкающих. Зал, в котором собирался Великий Пентаэдр, являл собой зрелище поистине фантастическое и убедительно демонстрировал мудрость и мощь Сверкающих. Это был огромный правильный двенадцатигранник [иначе - додекаэдр; его гранями являются правильные пятиугольники; что касается пентаэдра, то есть правильного пятигранника, то, как известно, в трехмерном пространстве такого не существует], вырубленный в светоносном монолите халлорастр'анна - веществе, в природе не существующем; это был дар Сверкающих. По твердости халлорастр'анн превосходил даже алмаз, и лишь на черном нифриллите бритвенные грани его кристаллов не могли оставить царапин. Огромный коэффициент преломления и целый ряд других удивительных свойств позволяли достичь необычайных, поразительных оптических эффектов, и даже Верховные Маги ощущали невольный трепет, попадая сюда; магия, впрочем, здесь не действовала (как и во всем храме). Поводом для экстренного собрания Великого Пентаэдра послужило событие, которое не могло произойти... и тем не менее произошло. Воскрешение Рангара Ола. - Сейчас не время гадать, - сухим надтреснутым голосом говорил Светлейший, постукивая пальцами по матово-белой поверхности стола в виде правильного пятиугольника, - как такое могло случиться и кто в этом виноват (при этих словах Алькондар непроизвольно втянул голову в плечи). Главная задача сейчас - найти иномирянина. К сожалению, даже мощные средства, оставленные Сверкающими, не могут пока его обнаружить. Раньше это легко было сделать по кольцу, которое он носил, либо по сопровождавшему его Лучу Силы, исходившему от некоего существа из глубин Запредельности... - Алькондар имел возможность убедиться в эффективности этой силы во время визита иномирянина в его храм... Язвительная улыбка тронула сухие губы Светлейшего. - Так? - Так, ваше светлейшество, - опустил глаза Верховный Маг Змеи. - Однако же Великая Змея смогла запечатлеть его киршаиут-сахандаур Либейи... - То, что вы, маги, называете киршаиут-сахандаур, или рельефом дна океана Либейи, на самом деле есть не что иное, как... впрочем, это не важно. Главное - его действительно можно зафиксировать и отследить... что и делалось до гибели иномирянина. Потом оно, как и следовало ожидать, исчезло... и больше не появилось. А это может означать: либо иномирянин научился каким-то образом экранировать... то есть не выпускать это наружу, либо изменился сам... рельеф. - И что же теперь делать? - робко спросил Император. Сейчас в нем ничего не было от того величественного царственного мужа, каким его привыкли видеть придворные и близкие. - Если ты не знаешь, что делать, то хоть не перебивай меня глупыми вопросами, Тор, - поморщился Верховный Жрец. - Сила, неизмеримо более могущественная, чем его собственная воля и заложенная в нем изначально, ведет иномирянина к некоей цели... причем ни он сам, ни мы ее не знаем, слишком уж хитро и крепко она сокрыта. Я прав, Альвист? Верховный Маг Лотоса торопливо кивнул: - Да, о Светлейший. Вся сила Священного Лотоса вкупе с силой Большого Магистрата лишь едва-едва смогли приоткрыть завесу над самой темной впадиной океана Либейи иномирянина... - Мы тоже пытались... - задумчиво произнес Верховный Жрец и непонятно добавил: - Крепко запечатали его программу... Он немного помолчал и сказал, окинув всех острым взором немигающих желтых глаз. - Так вот, подчиняясь этой... заложенной в нем силе, иномирянин будет действовать. Его, так сказать, почерк вы уже знаете Только по результатам его действий иномирянина можно отыскать. Сейчас он, по всей видимости, остался один, и это облегчает нашу задачу. На поиски необходимо бросить все силы: жандармерию, тайную полицию, гвардию, армию, магов всех рангов... Мы, жрецы, тоже не будем сидеть сложа руки. Надо немедленно закрыть порт, перекрыть все дороги, обшарить гостиницы и постоялые дворы... Голосовать будем? Вот-вот, и я думаю, что не надо, и так все понятно... Ну а коли так - вперед! Ибо единственное, что мы не можем себе позволить сейчас, - это промедления. Рангар снял с Квенда лохмотья, заменявшие тому одежду, заставил вымыться в чане с горячей водой, затем сам побрил и постриг его. Ольгерн Орнет произнес заклинание против кишащих на теле и в волосах Квенда паразитов и тем же способом, что и Рангару, достал бывшему жрецу новую одежду. Затем Квенда накормили и уложили спать. Все это время он угрюмо молчал, хотя покорно выполнял все, что от него требовалось. Ночевали все пятеро в одной комнатке на втором этаже портовой гостиницы, причем на кроватях выпало спать только двоим - Карлехару и Ольгерну. Остальные расположились на матрасах, брошенных просто на пол. Утром Квенд также попробовал играть в молчанку, но Рангар решительно произнес: - Э-э, друг мой, так не пойдет. Рассказывай! Квенд вскинул на Рангара свои обретшие естественный цвет глаза (постарался гранд-маг) и глухо спросил: - Ты назвал меня... другом. Это... в издевку? - Нет, не в издевку, Квенд. Хотя настоящим другом ты мне пока не стал, конечно. Однако я думаю, что после ужаса Холодного ущелья нам нечего делить с тобой, кроме разве того, что делят между собой друзья в трудном и опасном походе. - Мне надоели походы. - Мне они тоже надоели. Но пока моя цель не достигнута, я буду идти. - Не понимаю, при чем тут я. - Одна из моих целей, я уверен, совпадает с твоей. - У меня нет больше цели. Или есть - налить брюхо рн'аггом и пивом побольше. - Нет, Квенд. Твоя цель - узнать, за какие такие идеалы погиб твой отец и едва не погиб ты сам... и стоят ли они того. И чего вообще стоят идеалы, за которые надо убивать и отдавать жизнь. Убивать ни в чем не повинных людей и погибать самим. Что это может такое быть? - Ну... благополучие всех. Всех людей на Коарме. - Я сильно сомневаюсь в этом. Когда-то давно и в моем мире убивали одних людей ради благополучия других. Оказалось - не может быть благополучие построено на смерти. Не может счастье основываться на несчастье. В моем мире это - очевидные вещи. - Ты тоже убил многих. - Да, и очень сожалею об этом. Хотя я убивал, только защищаясь сам и защищая моих друзей. И даже в этих ситуациях я делал это лишь в самых крайних случаях. - Пусть так. Но я все равно не желаю идти с тобой. Зачем? Ну узнаю я что-то там... Отца этим не воскресить. - Подумай о других, у которых тоже есть отцы, дети, любимые. Подумай о своем одурманенном мире. Пусть я - иномирянин. Но ведь это же _твои_ соотечественники, это _твой_ мир! Неужели ты всем желаешь собственной судьбы? - От судьбы не убежишь. К тому же она разная у всех. Многие живут счастливо. - Неужели ты серьезно веришь в это? А я-то думал, что ты во многом начал сомневаться... - Какая разница - верю, не верю, сомневаюсь, не сомневаюсь... Идти я никуда не хочу, это я знаю. Да и на мне что, свет клином сошелся? Ты и без меня справишься. Ты же лучший меч империи! Вот полудемона непобедимого победил... - Его я, кстати, победил не мечом, а голыми руками и ногами. Но речь сейчас не об этом. Нас было четверо, но Тангор погиб, а Ладу похитили. Правда, к нам с Фишуром присоединился прославленный полководец Карлехар ла Фор-Рокс, однако трое - это все равно не четверо. А мне было пророчество, что я смогу достичь цели только в сопровождении троих друзей. Тут Рангар слукавил - никакого такого пророчества ему никто не делал, но он рассчитывал на безоглядную веру жителей Коарма во всякого рода пророчества и предсказания. - А вот он? - Квенд кивнул на Ольгерна Орнета. - К величайшему сожалению, гранд-маг не может идти со мной по ряду веских причин. Он должен вернуться в Валкар. - Увы, это так, - подтвердил Ольгерн. - Да и от меня, - усмехнулся Карлехар, - пользы гораздо больше, когда я командую крупным воинским подразделением, а не сражаюсь с мечом в руках, как рядовой солдат. - И куда же надо идти? - скептически скривил губы Квенд, но в самой глубине зрачков уже вспыхнула сухая искра любопытства. - Тарнаг-армар, - коротко ответил Рангар. Квенд сильно вздрогнул. Казалось, в комнате пахнуло леденящим холодом. - Тарнаг-армар, - эхом повторил Квенд. - Это же верная смерть! Впрочем... хм... не искал ли я сам ее? Он замолчал, но как-то выпрямился, расправил плечи, и отблески прежнего пожара, еще недавно сжигавшего его душу, заиграли в его глазах. Но только теперь у этого огня появилась иная точка приложения. Порт кишел шпионами и соглядатаями всех рангов и мастей - решения Великого Пентаэдра выполнялись немедленно и неукоснительно. Гранд-маг Ольгерн Орнет взмок от напряжения, "отводя глаза" всем не в меру любопытным личностям. Наконец, пройдя меж двух невероятно длинных - больше лиги - складов, они завернули за полуразрушенный пакгауз и оказались на самом берегу в месте довольно удобном для "военного совета" - пятачок с трех сторон был надежно закрыт складскими стенами, а со стороны океана они вряд ли бы привлекли чье-нибудь внимание. - Вас ищут, Рангар, и очень активно, - сказал Ольгерн. Пока это обычные люди, пусть и хорошие профессионалы, но скоро, я уверен, к ним подключатся маги, и тогда дело дрянь. - Почему? - Раньше, пока вы не побывали в их руках, ваше местонахождение можно было легко определить только по кольцу. - Да-да, - подтвердил Квенд, - отец легко отыскивал его с помощью Магического Кристалла. - Но теперь-то у меня нет кольца! - воскликнул Рангар. - У вас нет кольца, зато у них есть ваш ментальный образ, - сказал маг. Заковыристый термин "киршаиут-сахандаур Либейя" означал дословно "рельеф дна океана Либейи" и не был дотоле знаком Рангару; однако поскольку "океаном Либейи" местные маги называли человеческое подсознание, то Рангар решил, что его перевод вполне адекватен. И не ошибся. - Хотя для меня в этом всем существует... скажем так, неясность, - продолжал Ольгерн. - Дело в том, что я достаточно долго общался с вами в Валкаре, чтобы четко обрисовать ваш ментальный образ... во всяком случае достаточно, чтобы различить и выделить вас из очень многих людей. Так вот, когда я увидел вас возле раненого Карлехара, я узнал ваш голос, фигуру... но вовсе не ментальный образ! Который, как известно, у человека не меняется от рождения до смерти! Впрочем, возможно, что не доступно рожденному на Коарме, доступно вам, дорогой Рангар. - Не знаю. - Рангар нахмурился. - С этим моим... "воскрешением" тоже далеко не все ясно. Вот вам, ваше могущество, удалось с помощью магии определить, что мне перерезали глотку... - Называйте меня просто по имени, - мягко произнес маг. - Мы ведь друзья теперь. - Хорошо... Ольгерн... хм, даже непривычно называть так такого великого человека. Ольгерн от души расхохотался. - В определенном смысле вы гораздо более велики любого из нас, здесь живущих... но не будем об этом. Вы хотели что-то спросить? - Скорее порассуждать вслух. Я замечал, конечно, некоторые весьма необычные способности моего организма к регенерации, но... не до такой же степени, демон меня побери! - Я охотно порассуждаю вместе с вами, Рангар, - сказал Ольгерн. - Судя по тому, что с вами произошло, кому-то - то ли жрецам, то ли самим Сверкающим - удалось на какое-то время блокировать вас от могучей поддержки вашего, как вы его называете, Покровителя. Для меня это совершенно очевидно, поскольку в противном случае вся событийная канва резко бы изменилась. И вот я рискну предположить, что Покровителю каким-то образом удалось восстановить с вами связь. - Но я ничего не почувствовал! - возразил Рангар. - Связь могла быть односторонней. А может, невосприимчиво короткой по времени. Но согласитесь, что моя версия объясняет все загадки. Даже изменение вашего ментального образа. - Что-то в этом есть... - пробормотал Рангар, интуитивно чувствуя, что гранд-маг попал в цель. Возникшую паузу нарушил Карлехар: - А наши ментальные образы ты ощутил, Ольгерн? Ведь меня ты вообще знаешь давно, а Фишура не меньше, чем нашего друга Рангара! - А ты думаешь, чего это я мчался сюда из Верхнего города сломя голову? - усмехнулся Ольгерн. - Вы обнаруживаетесь легко, и эта легкость меня беспокоит весьма и весьма... И если Рангара можно пока считать в относительной безопасности, то этого отнюдь нельзя сказать о вас... и более всего, конечно, о тебе, Карлехар. Ведь Фишура и Квенда жрецы наверняка считают погибшими, а вот ты... ты даже не представляешь, _как_ тебя уже ищут и будут искать... - Что же нам делать? - подал голос Фишур. - Магу моего ранга доступно изменить - точнее, _исказить_ - ментальный образ человека, так что многих, может быть, и удастся провести за нос... но далеко не всех. Равный мне по силе маг сразу раскусит, в чем тут дело... не говоря уже о магах более могущественных. Так что это не выход, хотя это первое, что пришло мне в голову. Тут надо действовать хитрее... и кажется, кое-что у меня созревает. Сейчас я попробую объяснить свою мысль. Известно, что существует несколько заклинаний невидимости. Простейшее из них заключается в том, что человек тебя _видит,_ но не _воспринимает_. На эту уловку, да и то не всегда, можно купить лишь магов самых низших рангов. Но есть и другое заклинание, которое лично я считаю наиболее мощным. Конечно, оно и сложнее первого неизмеримо. Любой предмет, животное, человек, подвергшийся воздействию такого волшебства, становится невидимым, поскольку световые лучи огибают его... возможно, это трудно понять... - Нет, почему же, - сказал Рангар, - лично мне все очень хорошо понятно. Просто я удивлен... ведь чтобы искривить световые лучи, надо искривить само пространство! - Молодец! - восхитился гранд-маг. - А я-то думал, что тайна сия великая есть... Значит, вы в своем технологическом мире тоже дошли до этого. - Дошли... хотя, как я понимаю, совсем с другой стороны. И мы до сих пор, насколько я знаю, не умеем делать подобные вещи в малых масштабах длин... вот планету там с глаз упрятать - это пожалуйста. В крайнем случае - большой корабль. Глаза Ольгерна выразили искреннее изумление: - А вот уж это нам не по плечу... Да, воистину с разных сторон... Ну да ладно. Главное - вам знаком принцип. Так вот, Рангар, искривлять-то мы научились, а обнаруживать эти искривления - нет. Поэтому... - Я понял! - обрадованно воскликнул Рангар. - Человека, ставшего невидимкой по этому способу, принципиально нельзя обнаружить! - Совершенно верно. Разве что откуда-то станет точно известен район, где этот человек находится. Да и то район должен быть весьма мал - не более сотой части квадратной лиги. Тогда можно применить магические сети... или запустить туда дюжину демонов-поисковиков... способов много, в общем. Но речь сейчас не о _физической_ невидимости, а о _ментальной_. - Там действуют те же принципы? - спросил Рангар. - Да, только заклинания посложнее. Вот что, собственно, я придумал для вас. Сделать вас ментальными и, при необходимости, физическими невидимками. Причем если заклятие на ментальную невидимость будет постоянным, то физически вы сможете быть видимыми или невидимыми по вашему усмотрению. Я научу вас. - Здорово! - хлопнул в ладони Фишур. - Но и это еще не все. За оставшиеся три дня, что я могу провести с вами, я обучу вас, Рангар, двум заклинаниям из высшей магии. Конечно, этим я нарушу кое-какие писаные и неписаные законы, но тут уж ничего не поделаешь. Одно заклинание блокирует действие магии любого уровня, вплоть до заклятий, наложенных триумвиратом Верховных Магов... но на весьма короткий срок - около четверти итта. Хотя иногда и это - океан времени. Второе сделает вас невосприимчивым к атакам магов до мага-магистра включительно... возможно, даже гранд-маг не сразу взломает вашу защиту. Но маг-грандмагистр сомнет ее моментально. Это все, чем у могу помочь вам, Рангар. Теперь что касается вас, Фишур... У вас неплохие магические задатки, и за три дня я попробую подтянуть вас - хотя бы в некоторых областях - до второй ступени. Работать придется очень напряженно, что называется, на износ, но надеюсь, что это все окупится. Внимательно слушавший, но молчавший Квенд вдруг с размаху хватил себя кулаком по колену: - Ну и дурака я, оказывается, свалял! - В чем дело, Квенд? - спросил Рангар. - Был у меня амулет Сверкающих... такие выдаются жрецам серой мантии... Он предохранял от любой магии. - Любопытно, - сказал Ольгерн Орнет. - Я слышал о таких, но видеть не приходилось. О, как бы сейчас он оказался кстати! Но где же вы подевали такую ценную вещь? - Пропил. - Квенд низко опустил голову. - Я все пропил деньги, имущество, дом... потом перешел на мелочи, как-то: нифриллитовый доспех, ордена, амулет этот самый... Слава небу, оружие хоть пока оставил... рука не поднялась. - Ничего, - сказал Рангар, - богатство - дело наживное. Скажите, Ольгерн, когда мы начнем занятия? - Сегодня. Скоро, - ответил гранд-маг. - Как только я отыщу следы Лады. Хочу, чтобы у всех нас душа была спокойная. Он расстегнул на груди камзол и извлек из-за пазухи белый замшевый мешочек на тесемке. Развязав узел, стягивающий горловину мешочка, он вынул Кристалл, засиявший мощными и странно влекущими световыми переливами: - Магический Кристалл! - ахнул Квенд. - Да, - несколько самодовольно усмехнулся гранд-маг, - не только, значит, жрецам их иметь... - Магический предмет потрясающей силы, да? - спросил Фишур. - Да - в нашем мире. А в мире Рангара, очевидно, эту вещицу бы назвали продуктом высочайшей технологии... а, Рангар? - Пожалуй, - усмехнулся Рангар. - Мне уже давно приходила в голову мысль, что в своих вершинных проявлениях магия и технология сливаются. - Верно, - теперь уже улыбка скользнула по губам гранд-мага. - Я ведь тоже долго размышлял обо всем этом после ваших рассказов, Рангар... Но разговор об этом грозит затянуться надолго. Пора заняться делом. Сейчас вы все отойдете от меня шагов на пять. В какие-то моменты вам может показаться, что мне плохо или я испытываю боль. Заклинаю - что бы ни случилось, не подходите ко мне. - Да-да, я знаю. - Квенд поежился. - Могучая штука, но уж шибко силы высасывает. - Все, отходите. И вообще лучше отвернитесь, мне будет легче сосредоточиться. Когда вернусь, позову вас. Рангар и Фишур отошли и отвернулись с сожалением - очень уж хотелось им понаблюдать за Магическим Кристаллом в действии; Карлехар сделал это спокойно, как солдат выполняет команду офицера; и только какая-то поспешная нервозность Квенда ясно дала понять его отношение к происходящему - он был единственным (кроме гранд-мага, естественно), кто не только видел Кристалл в работе, но и сам пользовался им; воспоминания были тяжелые и неприятные. Примерно через два тэна, прошедших в тягостном, изматывающем душу ожидании, Ольгерн Орнет застонал и тихо позвал: - Все... подымите меня... Друзья бросились к гранд-магу. Лицо того казалось вылепленным из воска, лоб и виски щедро оросил пот, глаза были закрыты. Магический Кристалл пульсировал медленно меркнущими волнами темно-фиолетового сияния. - Дайте... глоток рн'агга... - прошептал Ольгерн, открывая глаза. В них застыли невероятное напряжение и усталость. Фишур протянул гранд-магу кружку, куда изрядно плеснул из своей фляги, и помог Ольгерну сесть. Тот глотнул и закашлялся. - Все, мне уже лучше. Лада дома, на острове Курку. Она в безопасности. И тут Рангар ощутил такое колоссальное облегчение, какого, наверное, не испытывал еще со дня своего появления на Коарме. Три дня пролетели, как один. Гранд-маг выполнил свое обещание, хотя сил ему потратить пришлось гораздо больше, чем Рангару и Фишуру, вместе взятым: Ольгерн работал на самом пределе своих сил и возможностей, что называется, на износ. А как иначе? За три дня ему надо было успеть сделать то, на что в обычном режиме обучения уходят многие месяцы... Все это время друзья провели в непроходимых зарослях хингу в двух лигах от западной оконечности грузового порта, защищенные мощной отводящей магией Ольгерна Орнета. Несмотря на то, что рядом плескались ласковые волны залива, и золотился песок прекрасного пляжа, и вода была на удивление чиста и прозрачна, купались только по необходимости, при этом сочетая приятное с полезным (под последним имелся в виду обязательный скоростной заплыв на пол-лиги) Рангар и Фишур в основном занимались с Ольгерном магией, а Карлехар и Квенд до седьмого пота фехтовали на мечах, метали ножи, стреляли из луков и отрабатывали приемы рукопашного боя. Особенно упорно, с какой-то самозабвенной яростью, совершенно не щадя себя и не пытаясь беречь силы, тренировался Квенд Зоал. Теперь это был прежний, неустрашимый и неутомимый боец, один стоивший пятерых. Рангар, впрочем, тоже не баловал себя, и после изнурительных для психики занятий с гранд-магом выходил на "малую бойцовскую арену" и демонстрировал такое, что у Квенда загорались глаза, а Карлехар восхищенно тряс головой. Но вот пришло время прощания. Гранд-маг Ольгерн Орнет по очереди обнялся с каждым из "великолепной четверки", пробормотал охранное заклинание, затем еще одно - и исчез, словно его и не было. - Ну, положим, ты тоже так умеешь, Рангар, - попробовал просмеяться сквозь подкативший к горлу комок Карлехар. - Нет, Карлехар, так я не умею, - грустно произнес Рангар. - Очень жаль, что Ольгерна не будет с нами... Ну ничего. Как это сказать по вашему... демон не выдаст, хрюл не съест. - Что будем делать? - спросил Фишур. - Сейчас - отдых. Все измотаны до предела. Купайтесь, загорайте, спите, ешьте, пейте. Набирайтесь сил, в общем. Скоро они нам понадобятся. Послезавтра мы наведаемся в порт, попробуем разузнать порядок отправки жреческих судов на Тарнаг-армар. Несколько дней, меняя наряды и пользуясь то гримом, то магией, четверо друзей толкались в порту, в припортовых тавернах и доках, собирая информацию о рейсах "белых шхун", как их называли сами моряки, к таинственному острову. Дело это оказалось чрезвычайно сложным, поскольку даже самые пьяные моряки поразительно быстро трезвели и намертво захлопывали рот, стоило лишь разговору коснуться этого предмета. Крохи сведений добывались не только с трудом - порой со смертельным риском, - и каждая добытая крупица информации убавляла оптимизм Рангара. Обстояло все действительно хуже не придумаешь. Всего на остров ходило три жреческих корабля: шхуны "Лучезарная", "Светоносная" и "Сияющая". Они в самом деле были от форштевня до кормы красивого снежно-белого цвета, и паруса сияли белизной, и мачты, и реи, и вообще глаз не мог отыскать - с расстояния в четверть лиги - ни единого темного пятнышка. Посмотреть ни на одну из этих шхун с более близкой дистанции, как выяснилось, практически невозможно. Во-первых, швартовались они у отдельного, далеко от остальных отстоящего причала, который охранялся, пожалуй, похлеще опочивальни Императора. Помимо обычной охраны, состоящей из специальных армейских, жандармских и гвардейских патрулей, охрану несли так же до зубов вооруженные жрецы серой мантии; причем не только на суше, но и на акватории залива. И естественно, причал окружали три мощнейших магических заслона. Во-вторых, команды шхун целиком состояли из жрецов. И наконец, из туманных намеков одного из офицеров охраны причала, которого Фишуру удалось напоить и разговорить, и не менее туманного разговора, состоявшегося у Квенда с неким жрецом серой мантии, когда-то служившим под его началом в спецподразделении "Фархар", Рангар сделал вывод, что существует еще одна охранная система, основанная на неведомой здесь технологии. На пятый день на очередном "военном совете" друзья обменялись мнениями. Мнения, увы, отдавали крайним пессимизмом. Горькое резюме подвел Рангар: - Итак, мы пришли к неутешительному выводу, что проникнуть на корабли жрецов невозможно. А поскольку, как говорится, назад дороги нет, надо искать другой путь на остров. - Легко сказать... - проворчал Фишур. - Я как-то уже говорил, что на обычном корабле к острову не подойти. - Значит, надо поднапрячь мозги, - упрямо боднул головой воздух Рангар. - Давайте рассуждать. Итак, самый очевидный путь - по морю - отпадает. Причем полностью, так как нельзя воспользоваться ни жреческой шхуной, ни обычным судном, ни какой бы то ни было магией. Все это - _ожидаемые_ пути, и они блокированы и перекрыты с особой надежностью как раз по причине их прогнозируемости. Наша задача - выдумать нечто экстраординарное, неожиданное, из ряда вон выходящее. И кажется, я кое-что нашел... Ты говорил, Квенд, что за всеми заградительными кордонами существует зона, непосредственно примыкающая к острову, где _вообще не действует никакая магия_? - Во всяком случае, я об этом слышал, - пожал плечами Квенд. - Хотя степень достоверности этой информации, сам понимаешь... - А вот я в этом почти не сомневаюсь, - сказал Рангар. - Потому что эго выглядит очень логично. Ведь если на остров попытается проникнуть сильный или даже очень сильный маг, избрав для этого необычные пути - под водой, например, или по воздуху, или используя мгновенный перенос через пространство высшего порядка, - он потерпит фиаско как раз по причине того, что вблизи острова любая магия перестает действовать. Так? - Уж не хочешь ли ты сказать, - медленно проговорил Фишур, зажигаясь глазами, - что тут могут помочь знания твоего мира? - Умница, Фишур! - Рангар хлопнул друга по плечу. - Там, где бессильна магия этого мира, поможет неведомая здесь наука моего! Мы полетим на Тарнаг-армар на воздушном шаре! На подготовку к невиданному и немыслимому путешествию ушло три недели упорнейшего, от зари до зари, труда. Лигах в десяти от Венды, в глухом лесу между побережьем и уходящим к Лемару Южным трактом, под руководством и при самом непосредственном участии Рангара закипела работа. Вначале из прочных, пружинистых и гибких ветвей дорга, скрепленных ремнями из коры хингу, был изготовлен куполообразный каркас; он оказался настолько огромен, что работу пришлось выполнять в глубоком овраге. Затем Фишур и Квенд привезли из города свернутое в гигантский рулон цельное полотнище лучшей парусной ткани, обработанной специальными растворами да кучей магических заклинаний в придачу для придания ему воздухонепроницаемости Размотав рулон, четверо друзей с немалым трудом и не без помощи заклинаний Фишура натянули ткань на каркас и сверху закрепили ее сетью, сплетенной из тонких полос коры дерева хингу. Снизу к сетке ремнями из этой же коры прикрепили корзину, в которой легко помещались четыре человека, вода, припасы, мешки с балластом (песком и мелкой галькой) и жаровня, огонь в которой должен был нагревать воздух и обеспечить необходимую подъемную силу. - Вначале в жаровне будет гореть магический огонь, - пояснил Рангар, когда работа почти была закончена. - А когда мы влетим в зону, где магия не действует, начнем топить дровами. - А как мы добьемся нужного ветра? - поинтересовался Фишур. - Ведь, насколько я понимаю, шар летит туда, куда дует ветер? - Ты понимаешь правильно, - кивнул Рангар. - Вначале мы получим нужный ветер с помощью соответствующих заклинаний, как на парусных судах. Тут вся надежда на тебя, Фишур. И гордись - корабельных магов много, а маг воздушного шара - первый и единственный. - Я-то буду стараться, - сдвинул брови Фишур, - но ты сам знаешь, каков из меня маг. - Ничего, Ольгерн Орнет зря что ли угробил на тебя три дня? Кроме того, твоя магия далеко не всегда будет нужна. Ветер на разных высотах дует по-разному, и мы можем в поисках нужного ветра менять высоту. - Ладно, - сказал Фишур, - уж коли мне суждено стать "первым и единственным", то не грех это дело замочить. А то за три дня сухого закона вкупе с трудом воистину адовым моя глотка превратилась в Мертвую пустыню... Рангар засмеялся. - Голодной куме одно на уме, - произнес он никем не понятую фразу на родном языке, но переводить не стал и махнул рукой - давай, мол. ...После обильного ужина, во время которого все ограничения на пиво и рн'агг были сняты, Фишур вышел на берег и долго стоял, глядя на юг, словно взглядом пытаясь проникнуть за быстро темнеющий горизонт. И, уже уходя, проговорил очень странным голосом: - Наконец-то я подберусь к тебе. И посмотрю, что хранит сердце тайны... 3 Взлетели ночью. Огонь в жаровне горел целый день накануне старта, и к вечеру сплетенные из коры канаты уже едва-едва удерживали рвущийся ввысь шар. Канатов насчитывалось четыре, по числу пассажиров, и когда по команде Рангара одновременно воздух взвихрили четыре клинка, и канаты лопнули с басовитым щелчком, никто, даже Рангар, не смог удержать вскрик. С невероятной скоростью шар прыгнул прямо в ночное небо и уже через пол-итта, вознесясь на высоту пять лиг, растворился среди звезд. Это было необычно и захватывающе, и когда прошел первый приступ инстинктивного страха у никогда не покидавших поверхность планеты Фишура, Карлехара и Квенда, восторг новизны оказался настолько силен, что все трое замурлыкали под нос песенки, что само по себе было явлением весьма и весьма удивительным. Рангар с душой смятенной и ликующей вбирал в себя звездно-хрустальное великолепие над головой и вокруг; только внизу царила непроницаемая тьма, да еще смутное светлое пятно виднелось там, где на холмах раскинулась столица. И грезилось ему иное небо, прожигаемое рисунками иных созвездий, и видение это отчего-то вызывало острую, ностальгическую грусть... А воздушный шар уже летел над океаном, медленно относимый к югу, и Рангар впал в некое полузабытье, когда одновременно и грезишь, и понимаешь, что тебя всего лишь посетили бесплотные видения, не имеющие ничего общего с окружающей реальностью. И все-таки в них был свой тайный, сокровенный смысл. ...Рангар стоял на безграничной сверкающей плоскости; над ним и еще четырьмя фигурами, застывшими вокруг него, нежно сияло жемчужно-серое небо. Фигуры располагались в вершинах квадрата, на пересечении диагоналей которого находился Рангар. Это были три женщины и один мужчина. Но женщин Рангар заметил своим надзрением, потому что глаза его смотрели прямо на будто сотканную из огневых вихрей фигуру мужчины. - Покровитель... - выдохнул Рангар, едва шевельнув непослушными губами. Вспышкой лучезарного света засияла улыбка на струящемся в потоках пламени лице, и с жестом мягкого отрицания огненная фигура шагнула к Рангару... и тут же пропала. Перед ним стоял... Рангар вздрогнул. Впечатление было такое, будто он увидел свое отражение в зеркале. - Нет, я не ты, - засмеялось "отражение", - точнее, не совсем ты. Я, собственно, тот, с кого все началось... первооснова или, точнее, эмбрион, личинка информа... его ты видел только что в виде огненного человека, хотя это лишь его ничтожная часть, доступная твоему, да и моему восприятию. Однако как ни могуч тот, кого ты называешь Покровителем, а я информом, но и он нуждается в нас, простых смертных - в тебе, во мне... Оказывается, есть ситуации, когда слабенькие, легко уязвимые белковые существа могут оказаться полезными или даже необходимыми властелинам пространственно-временных многообразии. Например, могучий слон в посудной лавке, мягко говоря, неуместен. Или: микроскопом можно забивать гвозди, но молоток все же лучше. Или еще: всей неистовой силы торнадо, даже обладай он разумом, не хватит, чтобы починить простенький часовой механизм... Информ обратился ко мне с просьбой подстраховать тебя в случае неудачи. Но мне почему-то думается, что ты и сам справишься. - Но кто я в таком случае и что мне предстоит сделать? - Ты - творение информа, проекция его части на трехмерную реальность Коарма. И пусть тебя не смущает куцее слово "проекция" - ты настоящий, _живой_ человек... кое в чем даже живее твоего творца. Что касается задания... Скоро, уже очень скоро ты поймешь его суть. А сейчас погляди по сторонам. Это даст тебе необходимую подсказку. Рангар медленно осмотрелся. По правую руку от него пребывала Лада, по левую - очень похожая осанкой и чертами лица девушка, но с глазами, черными как ночь. Обе глядели на него внимательно и пытливо. Сзади стояла еще одна женщина с чудесными золотыми волосами и глубокими, мудрыми голубыми глазами, смутно знакомая Рангару, причем последний раз он будто бы видел ее уже на Коарме, а не в своей прошлой жизни, когда они встречались, несомненно. ...Сильный порыв ветра резко качнул гондолу, и Рангар очнулся, чарующее видение пропало. Что оно могло означать? Он начал думать о словах двойника, давших обильную пищу для размышлений, и незаметно уснул по-настоящему, без сновидений. Воздушный шар, казалось, невесомо плыл-парил в центре исполинской лучисто-голубой сферы. Верхняя часть сферы - небо - сияла голубизной более яркой и сочной, аквамарин нижней ее части - океан - ласкал глаз нежными пастельными тонами. - Земли не видно? - спросил Фишур, с опаской выглядывая за край корзины. - Не видно, - покачал головой Рангар. Его зоркие глаза обшарили горизонт, но не смогли разглядеть ничего более тонкой туманной черты, где смыкались небо я океан. - Нас относит к юго-западу, - озабоченно сказал Карлехар, - а надо бы - к юго-востоку. Точнее, к юго-юго-востоку. - Сейчас попробуем изменить высоту и поймать более подходящий ветер, - сказал Рангар. - Но надо быть уверенным... Как вы определили направление? - Я его чую инстинктивно, как птицы. - Карлехар усмехнулся. - Эта способность проявилась у меня еще в детстве. - Тем не менее не помешает более точно определить наше местоположение. Если не ошибаюсь, Фишур, у тебя для этой цели припасен один из замечательных подарков гранд-мага Ольгерна Орнета? Фишур кивнул и, довольно улыбаясь, вытащил из сумы свиток из черной кожи и развернул. Внутренняя сторона свитка выглядела столь необычно, что Карлехар и Квенд, видевшие это впервые, не удержались от возгласов изумления. Им показалось, что они заглянули в окно, где в черной, испещренной белыми точками бездне величаво плыл белый с голубоватым отливом шар. - Коарм, - тихо произнес Рангар. - Так он выглядит из космоса. Фишур сотворил замысловатый жест правой рукой, и "окно" мгновенным прыжком приблизилось к планете; она целиком закрыла звездную черноту, и на ней проступили контуры огромного материка, омываемого водами трех океанов. Отчетливо выделялись два горных массива на севере и западе; зеленый ковер лесов долины Яанга, занимающий весь центр Крон-армара; желто-серым и красно-бурым полумесяцами охватывали материк Неизведанные земли на крайнем юго-востоке и Красная пустошь на северо-западе. Видны были пятнышки городов и извилистые нити рек; из городов лучше других просматривались наиболее близкие к воздухоплавателям Лемар, Врокс и Венда. А в двух тысячах лиг к югу с легким уклоном к востоку среди океанской лазури виднелось зловещее темное пятно, похожее на чернильную кляксу. - Вот он, Тарнаг-армар, - произнес Фишур сдавленным голосом, показывая на пятно. - Самая мощная магия бессильна пробиться сквозь эту черноту. Ольгерн говорил, что даже Верховным Магам толком не известно, что же там такое. Вроде бы в центре острова расположен Тарнаг-Рофт - цитадель Сверкающих. Остальное покрыто мраком тайны, в прямом и переносном смысле. - А где мы находимся? - спросил Карлехар. - Наше положение указывает вот эта яркая точка в центре "окна", - ответил Фишур. - Если представить себе перпендикуляр, опущенный из нашей корзины на поверхность океана, то его основание как раз попадет в эту светящуюся точку в волшебном "окне". Если же продолжить этот перпендикуляр вверх, в космос, то где-то там будет другая точка, откуда мы будто бы смотрим сейчас на Коарм. - Сильная магия, - с уважением пробормотал Карлехар. - Но глядите, я был прав: нас в самом деле отнесло довольно далеко на запад! - Верно, - согласился Рангар. - Ну что же, начнем маневрировать по высоте в поисках нужного ветра. Фишуру, я думаю, пока незачем растрачивать запасы магической энергии, они ему еще пригодятся. Все готовы? Квенд, сидевший на дне корзины под стенкой с бледным напряженным лицом, вдруг застонал и закрыл лицо руками. Лоб его мгновенно покрылся испариной. - Что с тобой, Квенд? - с тревогой спросил Рангар. - Не знаю... Муторно как-то... нехорошо. - Кажется, я догадываюсь... - Рангар наморщил лоб. - В моем мире это называется агорафобией и акрофобией - боязнью открытого пространства и боязнью высоты. Квенд, тебе лучше держать глаза закрытыми и думать о чем-нибудь приятном, а если уж смотреть, то только на дно корзины, на нас, на жаровню с огнем, но ни в косм случае не по сторонам и особенно - вниз. И еще, Фишур, дай-ка хлебнуть ему глоток рн'агга. Это помогает. - Гм... А ты знаешь, Рангар, мне тоже что-то попаршивело, не иначе как и у меня эти... фобии. Рангар расхохотался. - Ну и плут ты, друг Фишур! Ладно, сейчас все хлебнем, пора уже завтракать. Гондола воздухоплавателей напоминала сплетенное из прутьев детское лукошко, но увеличенное раз в двадцать по высоте и диаметру. Дно ее было устлано длинными листьями растения нге и сверху засыпано землей и песком. В центре пылала жаровня на каменной подставке, горячий воздух из которой стремился в располагавшуюся прямо над головами дыру в нижней части воздушного шара. По периметру корзины под ее бортом равномерно располагались мешки с балластом и мешочки помельче с запасами еды, дрова, бурдюки с водой и бочонки с пивом. (Пиво Фишур самолично купил в Венде и безропотно тащил на себе все десять лиг до лагеря.) Там же лежало оружие - кроме доспехов и мечей, Рангар сработал каждому по отличному луку с запасом стрел. - Хорошо, - пробормотал Фишур, запивая зажаренное и залитое жиром мясо хрюла огромными глотками пива. - Ну, не всем, - сказал Рангар, глазами указав на Квенда; тот, выпив рн'агга, но отказавшись от еды, лежал сейчас с закрытыми глазами на дне гондолы, поджав колени под подбородок. - Придется ему потерпеть, ничего не поделаешь, - сказал Карлехар с нотками сочувствия. - Я, признаться, и сам сперва ощущал себя... ну, скажем, не вполне уверенно, но сейчас как посмотрю вокруг... Неизъяснимым сердце полнится восторгом, как некогда написал Турлиф. - Кто это? - спросил Рангар. - Великий поэт позапрошлого века. Сейчас о нем мало кто знает, хотя многие его стихотворные строки афоризмами вошли в народный язык. А вообще-то поэзия нынче захирела, и это тревожны и факт... - Где-нибудь можно достать почитать Турлифа? - Если мы уцелеем в этой передряге, мои дорогой Рангар, я с удовольствием приглашу вас в родовой замок и предоставлю всю мою библиотеку... Кстати, вполне вероятно, что военачальником я стал благодаря этим строкам: Нет, не тот полководец хорош, Что отважно скакал впереди, Сам геройски погиб и войска положил, Но не смог защитить рубежи А велик полководец, который умом И коварством врага заманил И затем уже доблестью ярко блеснул И навек супостата разбил. - Хорошо, - сказал Рангар, - а главное - верно. - Вот-вот. Эти стихи с детства запали мне в душу, и я уже не мыслил для себя другой карьеры, кроме как военной. Я мечтал и мечтаю создать принципиально новую армию - мобильную, мощную, хорошо вооруженную Некоторые мои идеи в организации армии, в тактике и стратегии боя прижились, хотя далеко не все; но вот что касается технических новшеств - тут прямо беда. Да что там говорить, вот последний пример - лук и стрелы, - благодаря которым я попал в государственные преступники. - Это неспроста, Карлехар, и разгадка этой странности, как и многих других, находится там, - Рангар кивнул в сторону Тарнаг-армара. - Уверен, мы их разгадаем. - Или другой пример, Рангар, - воздушный шар, этот замечательный придуманный вами способ передвижения, - произнес Карлехар с воодушевлением. - Какое изумительное применение он может найти в армии! Странная мысль вдруг посетила Рангара. Он почему-то вспомнил историю родной планеты, являвшейся, по сути, историей беспрерывных войн, тем более страшных и разрушительных, чем выше возносился научный прогресс. И в памяти всплыли такие "замечательные" достижения военного гения, как тактика выжженной земли, ковровое бомбометание и - апофеоз - ядерное оружие... И быть может, правы таинственные Сверкающие, железной рукой остановившие прогресс на Коарме? Но что-то не давало ему согласиться с этой мыслью, какое-то соображение более глубокого порядка... - ...удары с воздуха по тыловым коммуникациям и, наконец, разведка! - Карлехар тем временем вошел в раж, рисуя области применения нового рода войск - военно-воздушных сил. - Ладно, ладно, Карлехар. - Рангар поднял руку. - Как вы верно подметили, нам прежде всего необходимо уцелеть. И все наши нынешние помыслы должны быть сосредоточены именно на этом. А что касается воздушного шара, так этот способ воздухоплавания был известен задолго до рождения моего прапрадеда. Так что я ничего не изобрел и не придумал, просто стена, закрывающая память о прошлом, изрядно прохудилась, и я вспоминаю все больше и больше... Такое впечатление, что она вот-вот рухнет. - Скорей бы, - сказал Фишур, - тогда тебе станет ясна твоя цель. Рангар ничего не ответил, только сумрачно взглянул на юго-восток. - Нас по-прежнему относит на запад, - сказал Карлехар. - Надо что-то делать. - Погаси огонь, Фишур, - сказал Рангар. - Попробуем опуститься пониже. Однако ветер нужного направления они отыскали не ниже, а выше. Чтобы подняться туда, Фишуру пришлось раскочегарить магический огонь до такой степени, что в гондоле стало жарко. - Смотри, чтобы не вспыхнуло чего, - озабоченно сказал Рангар. - А то ведь и самая прочная кора хорошо горит... - Не беспокойся, - Фишур поднял руку, - я очень внимателен. Вот только для лучшей сосредоточенности не помешает глоток пива. Рангар попытался строго нахмуриться, но не выдержал и засмеялся Фишур, тая в усах усмешку, принялся откупоривать второй бочонок пива. Карлехар задумчиво смотрел в сосущую глаза синеву. Квенд, улегшись поудобнее, задремал. Светящаяся точка в чудо-окне чуть изменила курс и начала микроскопически медленное, но неуклонное движение к черной кляксе. К острову Тарнаг-армар. К цитадели Сверкающих. К сердцу тайны. Поздней ночью внутренний толчок разбудил Верховного Жреца. - Доложи о результатах поиска иномирянина, - потребовал Первая Ипостась. Вторая Ипостась сдержал неудовольствие и послушно начал произносить мыслефразы, стараясь, чтобы они звучали четче. - Самые тщательные поиски оказались, увы, почти безрезультатными. Иномирянин как сквозь землю провалился. Его не удалось нащупать даже на эмпатическом уровне с помощью самой мощной магии и аппаратуры Сверкающих. Объяснении может быть три: либо он покинул Коарм, либо изменил свои ментальные характеристики, либо научился экранировать пси-излучение. - Первое слишком хорошо, чтобы быть правдой, - проворчал в черепной коробке Светлейшего бестелесный голос его Первой Ипостаси. - Так что будем рассчитывать на худшее. А что означает слово "почти" в твоей первой фразе? - К иномирянину, как мы полагаем, присоединился Карлехар ла Фор-Рокс - тот самый генерал, который попытался внедрить в своем полку луки и стрелы. Он тоже исчез и тоже, видимо, изменил свои ментальные характеристики. Последнее наталкивает на мысль, что им помог Ольгерн Орнет, гранд-маг Лотоса. Если это подтвердится, гранд-мага придется уничтожить, несмотря на все нежелательные последствия. - Не возражаю, - произнес голос. - Что еще? - В лесу, в двенадцати лигах к юго-западу от Венды, обнаружили очень свежие и достаточно странные следы человеческой деятельности: пятна кострищ, остатки еды, пустая бочка из-под пива, фекалии. - Не вижу в этом ничего загадочного. Особенно в фекалиях, - фыркнул голос. - А место? Глухая лесная чаща между Южным трактом и побережьем... - Это могли быть разбойники. - Обследовавшие место эксперты утверждают, что там около двух-трех недель обретались четыре человека. И они что-то делали, что-то изготавливали. На это указывают многие факты. Кора с большого числа хингу в окрестности этого места содрана начисто, а в овраге рядышком рассыпана стружка и отпиленные куски ветвей дорга. - И что же, по мнению твоих экспертов, там могли делать? - Никто даже предположить ничего не может. - А что думаешь ты? - Боюсь, что если это был иномирянин со своими друзьями, то он мог воспользоваться запрещенными знаниями... как в том случае, когда он изготовил лук и стрелы. - Я сообщу об этом Сверкающим. Даже я не настолько силен в запретных знаниях, чтобы высказать догадку. - Когда у тебя очередной сеанс связи? - Через два дня. Я спрошу, что же мог иномирянин сделать такое, что позволило ему покинуть окрестности Венды. Они, конечно, сразу догадаются... Да, а кто те трое? Или двое, если принять, что Карлехар присоединился к иномирянину. Всего ведь там занимались неизвестно чем четыре человека? - Трудно сказать. Один из этих двоих, возможно, сопровождавший Рангара Ола еще от Лиг-Ханора некто маркиз Фишур ла Тир-Юн. Он исчез во время захвата иномирянина возле Шумхара и считался погибшим. Однако достоверных доказательств его смерти нет. - Допустим. Но кто в таком случае четвертый? Упомянутый тобой гранд-маг? - Исключено. Ольгерн Орнет прибыл в Валкар до того, как четверка неизвестных появилась в том месте. - Тогда кто? - Неизвестно. Им мог стать любой. После победы над Глезенгх'арром иномирянин из рядового, пусть очень хорошего гладиатора, превратился в легендарного героя. - Да, этот поединок оказался грандиозной глупостью с непредсказуемыми последствиями. Вероятностные линии по-прежнему упираются в туман... Ладно. Какие соображения относительно направления передвижения иномирянина и его приспешников? - Соображений есть несколько. Но предлагаю рассмотреть худший вариант. - Ты имеешь в виду возможную попытку проникновения их сюда, на Тарнаг-армар? Чушь. Даже если они попытаются, на остров им не попасть. А если случится невероятное и им удастся проскочить все барьеры, то их тут либо убьют, либо они очень быстро сойдут с ума. Помнишь, как ты побывал здесь? - Помню, - с содроганием ответил Светлейший. - И как ты только выдерживаешь... - Привык, - в мыслеголосе Первой Ипостаси прозвучали философские нотки. - К тому же мне сделали адаптивную коррекцию восприятия. - Так что попытки иномирянина прорваться на Тарнаг-армар ты не опасаешься? - вернул разговор в прежнее русло Вторая Ипостась. - Нет. Гораздо хуже другое: если он начнет в народе распространять разрушительные идеи и запрещенные знания. Теперь это особенно опасно, ведь он - герой, живая легенда, и представляешь, как ему будут внимать, с каким трепетом и пиететом?! Не забывай также о той девчонке, Ладе Зортаг. Он сильно к ней привязан, и не исключено, что иномирянин попытается нанести визит на остров Курку. - Мы отработали эту версию и приняли все меры предосторожности. - Хорошо. Держи меня в курсе всех событий. А за Тарнаг-Рофт не волнуйся - на то она и цитадель, чтобы быть неприступной. Чужое присутствие в черепной коробке перестало ощущаться, и Верховный Жрец бессильно откинулся на подушки. Лада Зортаг теперь редко выходила из дома. После ее возвращения (о котором она по-прежнему ничего не помнила) на родной остров ее начали сторониться даже те из односельчан и соседей, с которыми у Лады были раньше самые теплые отношения. Постепенно она перестала даже пробовать завязать разговор с кем бы то ни было, целыми днями занималась домашним хозяйством и с замиранием в сердце прислушивалась к происходящим внутри нее переменам. Будущий ребенок стал главной целью и смыслом ее жизни, ее сокровенной мечтой, и мысль о том, что скоро она возьмет на руки _своего ребенка_, наполняла ее благоговением и тихим, трепетным восторгом. Она часто думала о том, кто отец ребенка, и пыталась представить этого человека, но его образ так же хранился в наглухо запечатанном уголке памяти, куда ей не было доступа. В одном, однако. Лада была уверена твердо: отец ребенка не мог быть плохим человеком, и ее будущий сын (почему-то она _знала_, что родится именно сын) есть плод высокой любви, а никак не насилия или еще чего хуже. Так в общем-то однообразно текли дни (хотя однообразие это ею совершенно не ощущалось; ее внутренняя жизнь была настолько полна и богата, что ей дела не было до _внешнего_ однообразия). Регулярно выходила Лада из дому лишь в ранние предрассветные часы, когда только начинало сереть. Она шла на берег океана и некоторое время сидела на песке, задумчиво глядя, как тяжелые волны мерно утюжат берег. Ей почему-то казалось, что здесь истончается дверь, ведущая в запертую комнату ее памяти (причем комната эта виделась ей не каким-то темным и захламленным чуланом, а огромным, ярко освещенным залом), и она надеялась, что именно в этом месте когда-нибудь произойдет чудо и она все вспомнит... Кроме прочего, на берегу хорошо думалось, и размышляя о случившемся с ней. Лада выстроила следующую логическую схему. Очевидно, какое-то время тому назад (приблизительно пять месяцев) на острове произошло нечто из ряда вон выходящее, потому что только _такое_ могло заставить ее покинуть остров и отправиться на континент. (Версию о том, что она попала в Крон-армар против своей воли. Лада отбросила с необъяснимой уверенностью в своей правоте.) Там с ней что-то произошло, точнее, происходило на протяжении трех с лишним месяцев, после чего ее вернули (теперь уже наверняка насильно) домой, с помощью высшей магии заблокировав память о всех событиях этого периода времени. Поскольку в ее судьбу вмешались очень могущественные силы (чего стоил тот факт, что они смогли заставить замолчать всех жителей поселка, включая ее отца), то вышеупомянутые события, в которых она принимала участие, явно были весьма значительными, а значит, не могли не вызвать широкий резонанс на материке. И если бы не беременность. Ладу вряд ли что-либо удержало дома. Но она не могла подвергать даже малейшей опасности будущего ребенка, и со вздохом Лада отложила мысль о поездке на континент на неопределенное будущее. Невозможность вспомнить ничего из происходившего с ней в последние месяцы тяжелым грузом легла на психику Лады, но судьба уготовила ей потрясение гораздо более страшное. Из очередного Большого Лова не вернулся отец, погибший во время охоты на Голубого Дракона. Ритуалы Прощания и Погребения Лада помнила смутно, все слилось в болезненно-яркий ком, который засел в сердце, превратив его в незаживающую рану. Выдержать все и не свихнуться, не дать засосать себя трясине отчаяния помог сын, которого она носила в себе и которому - теперь уже полностью - она посвятила свою жизнь. Остров Тарнаг-армар они увидели на третий день полета: обитель Сверкающих в самом деле сверкала подобно белой звезде, опустившейся на воду. Пожалуй, это событие можно было считать главным, если бы не то, что произошло накануне. Они и раньше видели флиссов, великолепных и могучих белых птиц, трансокеанских странников, за день преодолевающих до тысячи лиг; но эти замечательные летуны не приближались близко к воздушному шару и давали возможность полюбоваться собой лишь издалека. Поэтому, когда один из флиссов устремился прямо к воздухоплавателям, это вызвало вначале интерес и удивление, а затем и опасение: трудно было предсказать последствия атаки флисса на воздушный шар. Флисс, однако, и не думал нападать; облетев несколько раз гондолу с четырьмя друзьями по все суживающейся спирали, он приблизился настолько, что Рангар заметил небольшой сверток, который птица держала в клюве. - Смотрите! Он что-то принес нам! - воскликнул он возбужденно, указывая на сверток. Тем временем флисс подлетел почти вплотную и завис на своих огромных крыльях. В янтарных глазах птицы светился отнюдь не птичий ум, и из груди вырвался требовательный клекот. - Держи меня за ноги, Фишур! - крикнул Рангар и, далеко перегнувшись за край корзины (Квенд охнул и заслонил ладонями глаза), выхватил из клюва флисса сверток. Птица проклекотала теперь уж что-то явно одобрительное и, мощно взмахнув крыльями, в мгновение ока оказалась едва ли не в пол-лиге от шара. - Вот так сюрприз! - пробормотал Карлехар, во все глаза глядя на сверток в руке Рангара. С не меньшим изумлением смотрел Фишур, и даже в глазах Квенда, когда он убрал руки, вспыхнул интерес. Сверток был из грубого полотна, надежно перевязанный бечевкой из волоса тарха. Рангар разрезал бечевку кинжалом, развернул... и мягкая, живая чернота заструилась, мерцая, в его руках. - Моя кольчуга!.. - ахнул Рангар. - Но каким образом, демон меня раздери... - Погоди, Рангар, - остановил его Фишур, пристально разглядывая "подарок небес". - Ты уверен, что это именно твоя кольчуга? Рангар долго вертел кольчугу в руках, щупал, подносил к глазам и даже нюхал. - Нет, - сказал он наконец, - это не та вещь, на которой можно оставить метку... Как, демон побери, различить две капли воды? - Может, по размеру? - предложил Карлехар. Рангар натянул кольчугу и покачал головой: - Размеры идентичны. Но слишком уж невероятным кажется предположение, что кто-то смог вырвать мою кольчугу из лап Алькондара... Скорее всего это другая кольчуга. Точно такая же, но другая. - В любом случае этот подарок сделан с добрыми намерениями, - сказал Фишур. - Но кто сей таинственный благодетель? - А кто была та женщина, подарившая мне первую кольчугу на окраине Поселка Рудокопов? - спросил Рангар. - Увы, на многие вопросы у нас пока нет ответа... Может, в холстине есть записка? Он встряхнул кусок полотна, и из него вдруг что-то выскользнуло и зеленоватой искрой упало на дно гондолы. Рангар стремительно нагнулся... и медленно выпрямился. На ладони у него лежало кольцо. Нет, оно выглядело совсем иначе, чем отобранное у него в момент пленения близ Шумхара. Это кольцо было изготовлено из светлого, слегка зеленоватого металла, и его полностью покрывала тончайшая вязь витиеватых рун. Но, как и от прежнего, исходило от него ощущение _силы_, до поры дремлющей, но в нужный момент способной защитить своего хозяина. Мгновение колебавшись, Рангар надел кольцо на тот же палец, где раньше носил другое, и сразу же его заполнило тонизирующее, возбуждающее ощущение грозовой свежести. - Кажется, моей утрате чудесным образом отыскалась достойная замена, - проговорил Рангар, прислушиваясь к внутренним ощущениям. - Будем на это надеяться, - сказал Фишур, - будем очень надеяться... Тарнаг-армар дал о себе знать не только видением белой звезды на воде. Внезапно погас магический огонь в жаровне, и воздушный шар начал медленно терять высоту. Но воздухоплаватели были готовы к такому повороту, и вскоре вместо магического запылал обычный огонь, питаемый загодя припасенными дровами. Гораздо более тяжелым испытанием обернулись для воздушных путешественников следующие десять лиг, которые они проделали почти за тэн. Вначале Квенд, Карлехар и Фишур ощутили тупое, но мощное и властное давление на сознание, а кольцо на руке Рангара полыхнуло изумрудным светом. Рангар ничего не почувствовал, но, заметив свечение кольца и то, как исказились лица его друзей, понял, что происходит что-то скверное. - Руки! - крикнул он. - Быстрее взяли за руки друг друга! Кольцо на руке Рангара засияло еще ярче; теперь оно защищало четырех человек, взявшихся за руки и образовавших свое кольцо, живое. Поэтому когда неведомая сила нанесла удар всей мощью, и слепая волна ужаса хлынула в сознание людей, пытаясь подавить их, лишить воли к малейшему сопротивлению, превратить их в вопящие от нестерпимого, невыносимого страха людские оболочки, они смогли достойно встретить ее и не уподобились охваченным смертельной паникой животным. Только лица жутковато побелели да пот щедро оросил виски. - Так вот что случилось с экипажем того судна, о котором я когда-то рассказывал! - едва ворочая языком, проговорил Фишур, когда все кончилось. Карлехар и Квенд, тяжело дыша, вытирали мокрые от пота лица. Рангар перенес "атаку страха" гораздо легче: возможно, ему больше других помогло кольцо, а может, он вспомнил эпизоды из его прошлой жизни, когда он _сам_ мог противостоять подобным атакам. Через несколько иттов друзья полностью пришли в себя и уже с улыбками обменивались впечатлениями. - Мне почудилось, что я со всех ног несусь в каком-то мрачном темном туннеле, а меня настигает нечто невероятно жуткое, - рассказывал Карлехар. - А я словно наяву увидел, что охвачен кольцом ревущего огня, которое неотвратимо смыкается... я уже ощущал нестерпимый жар... бр-р-р! - потряс головой Фишур. И естественно, для восстановления душевного равновесия изрядно отхлебнул из фляжки. - Ну а я, вполне понятно, падал с громадной высоты, - черед силу усмехнулся Квенд. - Каждому, в общем, достались "самые страшные страхи", - сказал Рангар. - Мне, например, показалось, что я угодил в яму, кишащую эррами... Это говорит об избирательности неведомого воздействия. Хорошо, что кольцо значительно ослабило его. А так и не знаю, чем бы все кончилось. - Интересно, какие еще сюрпризы нас ожидают? - нервно спросил Фишур, глядя на приближающийся остров. Теперь уже Тарнаг-армар имел вид почти правильного круга желтовато-серого цвета - остров был плоским, как блин, - с громадным сооружением в самом центре, которое лучилось неприятным, режущим глаза ртутным блеском. Все четверо, щурясь, смотрели на него, словно завороженные. До острова оставалось не более тридцати лиг - наверняка из обычных смертных никто не приближался к нему так близко. - Гаси огонь! - скомандовал Рангар. - Ветер несет нас точно на Тарнаг-армар. Надо начинать снижение. Жаровню залили водой, гондола окуталась белым паром, и уже через два итта воздушный шар пошел на снижение. В двадцати лигах от Тарнаг-армара их ожидало еще одно испытание. Рангар первым заметил странный серебристо-белый налет на поверхности океана, качаемый волнами вверх-вниз. Он присмотрелся, напрягая зрение... и издал удивленный возглас. - О! Смотрите! Дохлые рыбы... тысячи, сотни тысяч... Там и птицы есть... окружают остров мертвым кольцом! Что бы это значило? Ответ пришел быстро, как только шар влетел в пространство над кольцом. Почувствовав мгновенную и внезапную дурноту, Фишур, Карлехар и Квенд потеряли сознание, как подкошенные рухнув на дно гондолы. Рангар тоже почувствовал странное недомогание, но тут кольцо запульсировало яркими оранжевыми вспышками, и неприятные ощущения исчезли. Однако его друзья лежали неподвижно, и он лихорадочно стащил их всех в кучу и упал на них сверху, растопырив руки, как птица крылья, защищая своих птенцов. Оранжевые вспышки участились и засверкали ярче. Застонал, шевельнувшись, Фишур, за ним Квенд. И только Карлехар долго не подавал признаков жизни, аж пока Рангар не прижал огнем пульсирующее кольцо к его сонной артерии; Карлехар резко дернулся и часто задышал. Наконец, полоса мертвых обитателей океана кончилась. Кольцо тут же погасло, выполнив свою миссию. Рангар, вылив по пинте воды на головы друзей, привел их в чувство. - Что... это было? - слабым голосом спросил Фишур. - Мертвая зона, - сказал Рангар мрачно. - Здесь погибает все живое. - Но почему? - просипел Карлехар, силясь приподняться. - Магия? - Нет, это не магия. Хотя демон его разберет... Я уже как-то говорил гранд-магу Ольгерну Орнету, и он вполне согласился со мной, что на определенном уровне между магией и технологией стираются границы. В общем, только что мы миновали область, где под воздействием некоего неизвестного фактора у живых существ прекращается метаболизм, то есть процессы внутреннего энергообмена. А это - смерть. Нас вновь спасло кольцо, этот чудесный дар неведомых дружественных сил. - За что и возблагодарим их. - Фишур с трудом встал на ноги и поклонился на все четыре стороны. - Однако, Рангар, остров уже на носу, а мы здорово ослабли. Ты не находишь, что нам необходимо восстановить утраченные запасы энергии и подстегнуть этот... как там ты его назвал... метаболизм? - И сделать это, очевидно, можно только с помощью рн'агга? - саркастически осведомился Рангар. - И пива тоже, - заявил Фишур, обретая жизнерадостность. - В конце концов никто не знает, что ждет нас внизу. Может, нам там будет не до этих благородных напитков. Тут не выдержал и усмехнулся даже сумрачный Квенд. А Карлехар, отсмеявшись, заявил: - Если все кончится удачно и мы вернемся, я предложу вам, Фишур, стать моим заместителем. И отвечать вы будете за морально-боевой дух воинов. - Э-э, дорогой генерал, это весьма опрометчивое решение. Да я вмиг разложу дисциплину в любом подразделении! - и Фишур приложился к весело забулькавшей фляге. - Ну что, кончились сюрпризы? - риторически поинтересовался Рангар, не сводя глаз с медленно наплывающего на них острова с исполинским сверкающим сооружением в центре. Тарнаг-армар имел в диаметре около семидесяти лиг. Почти полностью песчаный, с редкими островками покрытый колючками бурой земли, он не представлял бы ни для кого сколь-нибудь значительного интереса, кроме разве что географов и мореплавателей, если бы двести лет назад его не облюбовали таинственные существа, названные (или назвавшиеся) Сверкающими. Они пришли из другого, неведомого мира, чтобы глобально вмешаться в ход коармской цивилизации с непонятной, загадочной целью, и теперь на рандеву с ними явился еще один иномирянин. И никто не мог предсказать и даже предугадать исход этой встречи. Даже те, кто свободно распутывал и отслеживал мировые линии вероятностей бесконечномерного событийного пространства. Ответ на риторический вопрос Рангара последовал очень быстро. Буквально в трех лигах от берега острова, когда воздушный шар снизился почти на триста шагов над поверхностью океана, так что Рангар распорядился выбросить из гондолы первые два мешка с песком, обнаружилось еще нечто непонятное. Первым, как всегда, увидел это Рангар. Едва уловимый для самых зорких глаз, над островом дрожал и переливался прозрачный купол, похожий на невероятных размеров мыльный пузырь. Вскоре его заметили и остальные. - Это еще что за демоновы штучки? - как ни пытался Фишур говорить спокойно, голос его дрожал. Да и вообще он как-то резко изменился в лице, оно мгновенно покрылось бурыми пятнами, судорожно задергался кадык, и он пошатнулся, хватаясь за сетку. - Фишур, что с тобой?! - Рангар схватил друга за руку, но глаза Фишура на мгновение закатились, он скороговоркой произнес длинную фразу на странном, гортанно-певучем языке и протянул вперед руку с растопыренными пальцами, будто защищаясь от чего-то... и в этот момент воздушный шар коснулся "мыльного пузыря". Дальнейшее произошло очень быстро. Ярчайшей алой вспышкой полыхнуло кольцо Рангара. Призрачные языки голубого огня лизнули воздушный шар; к гондоле они не дотянулись, отброшенные рубиновым сполохом кольца, но вспыхнула, задымившись, оболочка шара; и резко, почти ответно, он начал терять высоту. - Все, кроме оружия, за борт! - звенящим голосом крикнул Рангар. Мешки с балластом, едой и водой полетели вниз. Шар чуть замедлил падение, продолжая гореть, хотя пропитанная негорючим составом ткань сопротивлялась огню. Они уже летели над островом, но снижались слишком быстро. - На сетку! - скомандовал Рангар. Все, и пришедший в себя Фишур, немедленно уцепились за сетку, удерживающую гондолу на привязи. Рангар выхватил меч и, держась одной рукой за ремень, второй молниеносным круговым движением перерубил сетку; гондола устремилась к земле Наверное, это и спасло их, поскольку облегченный шар едва не подпрыгнул вверх; в дальнейшем его падение замедлилось, и когда оболочка сгорела окончательно, до желтого песка оставалось не более десяти шагов. С этой высоты и рухнули все четверо, стараясь упасть поудачливее. Это им удалось, да и песок смягчил удар. Только Карлехару эфесом меча выбило два зуба и в кровь разбило нижнюю губу. - Проклятие! - выругался он, вставая и ощупывая губу и рот. И прибавил, сильно шепелявя: - У меня были такие хорошие жубы... Но тут же Карлехар позабыл и о разбитой губе, и о выбитых зубах. Взглянув туда, куда уже смотрели Рангар, Фишур и Квенд, он увидел то, что уже давно заметили его друзья. Они приземлились лигах в десяти от цитадели Сверкающих. Колоссальное сооружение сверкающей стеной упиралось в синее небо, а от него черными точками двигались фигуры. Ровно двадцать. По пять на одного. - Ну что ж, друзья, - произнес Рангар звенящим голосом. - Как говорится, добро пожаловать на Тарнаг-армар. А вот и встречающие. Оркестра нет, правда. Но тут уж мы подсобим. Готовьте луки, пусть наши стрелы споют нам песню встречи! Верховный Жрец как раз принимал очередные доклады о неутешительных пока результатах поиска иномирянина и его спутников, как мощный внутренний толчок едва не сбросил его с высокого помпезного трона в Зале Деловых Встреч. Он взмахнул руками, и зал тут же опустел. - Они высадились на остров! - в мыслеголосе Первой Ипостаси впервые на памяти Второй Ипостаси прозвучали истерические нотки. - Прошли сквозь все барьеры! Не иначе, как их защищает какая-то мощная энергетика! - Между прочим, я тебя предупреждал, - отозвался Вторая Ипостась. - Ты сообщил хозяевам? - Они все уже знают. Дали несколько советов... но ты же знаешь, сами они не могут... А специального, мощного оружия в Тарнаг-Рофте нет. Сверкающие даже и подумать не могли о возможности прямой атаки на Цитадель. - Но их слуги?! - Черные уже ожидают их. Хотя их только двое. Впрочем, вначале нашим гостям надо пройти Мертвых. Ты же знаешь, двадцать Мертвых стоят полсотни обычных бойцов. А этих всего-то четверо. - Но с ними иномирянин. У него совершенно невероятное боевое мастерство. Но я, как и ты, очень хочу надеяться, что скоро все кончится. Ты можешь включить Глаз? - Да... смотри и молись Великим Древним Богам... авось они помогут. - О!.. Первая Ипостась впадает в ересь! Впрочем, я тебя понимаю. Очень хорошо понимаю. Перед Верховным Жрецом в трех шагах возникла туманная среда. Через несколько занов она просветлела и растаяла окном в залитую солнцем песчаную равнину Тарнаг-армара. Рангар, Фишур, Карлехар и Квенд, расположившись в линию, взяли на изготовку луки. Атакующие приближались неторопливо, охватывая четверку полукольцом. - У них даже щитов нет, - фыркнул Квенд, - и кольчуг. Одни мечи. Ощутив под ногами твердую землю, он воспрял духом, и в его глазах вновь зажегся прежний беспощадный огонь. - Идут они как-то странно, - сказал Карлехар. - Словно на прогулку, а не на бой. Рангар молчал, тая тревогу. Он уже отметил некоторые несообразности в походке, вооружении и одеянии приближающихся воинов, и все это очень ему не понравилось. Особенно скудность вооружения и защитных средств. Будто бы это не было главным. И тогда возникал вопрос: а что есть главное у нападавших? Ответ пришел быстро. Первые четыре стрелы устремились в цель, когда полуголые воины приблизились на сорок шагов. Квенд промахнулся - он так и не научился метко стрелять. Фишур попал в правую руку одному из воинов, и тот выронил меч. Зато стрелы Рангара и Карлехара угодили точно в грудь избранным жертвам. И ничего не произошло. Воины лишь покачнулись слегка и как ни в чем не бывало продолжали шагать вперед. А там, где стрелы вошли в тело, даже кровь не выступила. Рангар понял сразу. И крикнул, подавив шевельнувшийся в душе, мистический страх: - Это зомби! Жив