чно вспоминая давно прошедшие события - поляну позади "Рыжего Феникса"; услышал шелест листвы и скрип отворяемой двери. Хаям начал показывать - и Георг смотрел, смотрел с удовольствием, нисколько не возмущаясь применяемой магии. Валентин вместе с Георгом с удовольствием досмотрел короткометражку до конца. История Роберто Аррано, великого истребителя зомби, застигнутого врасплох со спущенными штанами, выглядела в исполнении Хаяма куда занимательнее, чем на самом деле. Зомби весело отступили в лес, неся с собой связанного по рукам и ногам Роберто, и первый луч восходящего солнца упал на верхушку пирамидального тополя, одиноко стоявшего посреди опустевшей поляны. - Говорят, - снова услышал Валентин голос самого Хаяма, - что зомби теперь вернут себе былое влияние, и Серому Воителю снова придется мириться с ночной властью. Вот последняя из новостей, услышанная мною в Фарингии, - заключил Хаям и одним махом влил в себя все отпущенное ему пиво. Георг цокнул языком. Ему понравилось, раньше он только понаслышке знал о сказителях, насылающих видения. К тому же, как внезапно почувствовал Валентин, Георг попал сюда из далекого прошлого, века из шестнадцатого, и, конечно, не видал в земной жизни ни видеомагнитофона, ни даже прибытия поезда. - Что скажешь? - обратился он к Детмару, почесывая промежность. - Послушаем еще? - Послушаем, - согласился Детмар, не оборачиваясь. По интонации Георг - а вместе с ним и Валентин - догадался, что у его ученого друга что-то не ладится. Еще бы, сколько лет прошло' От Браслетов поди и следа-то не осталось. Валентин наконец уловил, чем же таким занимается Детмар. С помощью Ландорского Жезла тот пытался восстановить способ, которым Серый Воитель превратил в нетленные трупы небольшую повстанческую армию. Получалось плохо; по-видимому, сказывался недостаток практики в исследованиях такого рода. - Ты выиграл и вторую партию! - объявил Георг. Хаям поклонился и заглянул в пустую чашку. Кувшин послушно взмыл в воздух. - Ты можешь рассказать нам свою фарингскую историю, а наградой на этот раз будет сущий пустяк, - Георг недобро усмехнулся. - Если история мне понравится, я исполню любое твое желание! - Любое?! - переспросил Хаям, едва не выронив чашку. - Любое, - подтвердил Георг, с наслаждением глядя на изумленное лицо Хаяма. Георгу нравилось быть Избранным, особенно - инкогнито. Ради таких моментов стоило жить! Еще раз Георг похвалил себя за мудрое решение - отказаться от официальной власти ради тайного могущества. Какая бездна удовольствий впереди, и самое забавное из них - сегодняшний День Единения! Рука Хаяма, державшая чашку, слегка дрогнула, и он поспешно сделал несколько глотков. По-видимому, обещание Георга он принял за чистую монету. Валентин на миг выключил Обруч. Черт, Хаям ему поверил! Не дай бог, еще пожелает, чтобы тальмены отказались от своих планов. Георг-то имел в виду совсем другое - золото, вино, женщины; как самое крутое - имение на берегу Великого Моря. Обычные мирские забавы. Ему не было никакого дела до всепланетных катастроф. Валентин прикинул расстояние. Пожалуй, дотянусь; ну и что толку? Георг, конечно, только еще пуще разозлится, шарахнет по площадям - и вечная слава героям. Нет уж, пусть Хаям сам выкручивается. - Осенний праздник урожая выдался в том году дождливым и нерадостным, - начал Хаям свою историю, и почти тут же наведенная им картинка развернулась перед Валентином. Нависшие над городом тучи, мрачные, покрытые черными потеками городские стены. Маленький отряд всадников в серых плащах подъезжает к воротам, разбрызгивая грязь. По узким улочкам, опрокидывая повозки и разбрасывая в стороны прохожих, отряд устремляется напрямую к дворцу. Конный патруль стражи преграждает ему путь - и тут из руки первого всадника вырывается ослепительный луч. Мечутся лошади, разбегаются зеваки, разрубленные тела стражей падают в грязь. Хаям рассказывал не торопясь, подробно, эпизод за эпизодом, всю историю воцарения и правления Габриэля Серого Воителя. Слушавший его переносился с места на место, от события к событию; вместе с непокорившимися благородными фарами стоял он у Последней Стены, вместе с ликующими горожанами приветствовал Серого в очередном без боя сдавшемся городе. Вот с разношерстным Народным Войском осаждает он замок непокорного герцога Бонга, вот очищает города и веси от скверны, командуя отрядами Воителей, вешая предателей и расстреливая врагов из арбалетов. До самого горизонта простирается поле, в котором с трудом узнается нынешняя пустошь. Ярко светит солнце; желтые и голубые цветы качаются на переднем плане. За ними, сколько хватает взгляд - толпа вооруженных крестьян, огромная армия мятежника Баграта. Маленький отряд Воителей выскакивает из-за холма и останавливается перед явно превосходящий силой. Обреченность и готовность умереть на лицах; яростные вопли крестьян. Внезапно небо прорезает огненная полоса и падает меж двух воинств. Великий Воитель стряхивает пламя и гневно смотрит на восставших. В него летят стрелы - и втыкаются в землю у его ног; он поднимает обе руки, словно потрясая кандалами. В воздухе над его головой сгущается розовое облачко тумана и медленно наползает на восставших. От передних их рядов к задним бежит неслышная волна: люди замирают, покрываясь белесым налетом, и медленно оседают на землю. Минуту спустя все поле покрыто белым, и мертвенная тишина стоит вокруг. А он сильнее, чем кажется, подумал Георг по этому поводу. Уже тогда он умел больше, чем Детмар - сейчас. Хорошо, что нас двое, иначе пришлось бы его просто убить. А Хаям между тем продолжал свой рассказ. Валентин, видевший все это раз, наверное, в шестнадцатый - оперативная история, как же, обязательный семинар, - заинтересовался тем, как же все это делается. Говорил Хаям, по сравнению с напевными первыми фразами, совсем немного; но при этом он так живо представлял себе происходящее, что говорить ничего и не требовалось. Так бывает во сне, когда внезапно осознаешь, что сновидение сопровождает некий голос, называющий предметы, и те возникают, повинуясь ему. Хаям служил этим голосом, и все слушавшие его видели один и тот же сон. "Или я, или зомби!" - говорит Серый своим приближенным, и те склоняют головы в знак повиновения. Оранжевое солнце встает над живописным маленьким городком; отсюда, с высокого холма, на котором раскинулось кладбище, он виден как на ладони. Огромный костер пылает у подножия холма; вереница разверстых могил, люди в наглухо застегнутых одеждах, словно чумные врачи средневековья. Отряд Воителей следит за тем, чтобы ни одна могила не была пропущена; глухой ропот и растущая гора полусгнивших тел. Поле зрения расширяется, вокруг быстро темнеет, с высокого Деттерского хребта видны тысячи костров. Правильно, одобрил Георг, зомби нужны тела; сожгите мертвецов, и зомби исчезнут. Габриэль Убийца Мертвых! Красиво звучит, черт возьми! На миг Георг вспомнил собственные титулы, и легкая тоска о былом величии сжала его сердце. Плевать; захочется по-настоящему - Ландор возродится, решил он. И заметно расширится. Георг улыбнулся. Казним Габриэля, и на север! Давно пора посчитать ребра Хеору Бессмертному! Валентин на миг отключил Обруч. Опять Хеор. Вот уж кто больше всех заинтересован в гибели тальменов. Интересно, не приплачивал ли он Великому Черному? Или - Валентин невесело усмехнулся - пообещал заплатить, а потом убил, с целью экономии? Впрочем, для пангийского мага это было бы уж слишком по-человечески... Включив Обруч вновь, Валентин ощутил непонятное беспокойство. Георг весь подобрался, благодушие напрочь покинуло его. Перед глазами плыли улицы Ампера; прекрасный ясный день, люди в праздничных одеждах, флаги, серые с красным косым крестом. На центральной площади толпа, на просторном балконе Храма - Серый Воитель и его немногочисленная свита. Да это же День Единения - все верно, половина толпы - Воители, половина - кандидаты в оные' Вот Серый по широкой лестнице сходит с балкона, чтобы обняться с верными соратниками - его образ начинают множится, ведь он должен обняться с каждым из собравших тысяч и тысяч воинов. И тут толпа раздается в стороны, как прорезаемая плугом земля. Два человека с непокрытыми головами неспешным шагом, но очень, очень быстро, буквально скользя над землей, приближаются к Серому. Но этого еще не было, думает Георг в панике, это же только еще будет! Серый перестает множиться, его тени сливаются в одну грозную фигуру, возвышающуюся над пришельцами. Над площадью раскатисто проносятся грозные слова, а потом над всеми троими вспыхивает сияние. Георг и Детмар корчатся в лучах света, испускаемого Серым из обеих рук, а тот потихоньку уменьшается в размерах и становится полупрозрачным, призрачным, истлевшим. А затем - боль пронзает даже Валентина, лишь только подглядывающего за Георгом - удар в каждую клетку тела,, в каждый нерв, и чернота, и непонятно, где верх, а где низ, и кто я такой. Из темного облака, окутавшего землю, глаз наблюдателя поднимается вверх, видя повсюду одно и то же: вздыбившуюся землю, языки пламени, рвущиеся к небесам, тучи пара, поднявшиеся там, где воды океана хлынули в открывшиеся провалы. Все выше и выше, пока на горизонте не появляется Поднебесная - и лишь только там выворачивающаяся в судорогах земля кажется спокойной. Валентин отключил Обруч. Его трясло. Несомненно, это лучший эпос Хаяма, подумал он. Болевой удар - это надо было придумать, во снах такого не почуешь. Он даже такое может! И общий эмоциональный фон, полная безнадега. Ну, если это не подействует... Валентин увидел, как вскочил на ноги Георг и как Хаям в страхе отползает от него, не решаясь даже подняться. - Что ты позволяешь себе, ничтожный червь! - заорал Георг так, что было слышно безо всякого Обруча. Валентин, матернувшись, врубился обратно. - Тебе позволили рассказать историю, а ты посмел проникнуть в наши мысли? Твоя смерть не будет теперь легкой, подлый маг! Валентин несколько успокоился. Георг, хоть и был разгневан, сохранял в глубине дуди некоторое любопытство. Откуда проклятый маг взял все эти картинки? Мы с Детмаром ничего подобного не планировали! Пытки пытками, а мгновенная смерть Хаяму пока не угрожала. - Пророчества... Пророчества... - бормотал Хаям, скорчившись и закрывая лицо руками. - Я не знал, что это вы, о Великолепный... - Пророчества?! - Детмар наконец соизволил присоединиться к разговору. - Чьи же это пророчества? Он бросил на Георга быстрый взгляд, сжав губы и покачав головой. Ведь именно так мы и собирались поступить, прочитал Георг его талисманное послание, но совсем не так собирались закончить! Если бы это сказитель читал наши мысли, конец был бы совсем другим! Все равно надо убить, подумал Георг, маг все-таки, положено; и опять щемящее чувство заставило его поморщиться: как просто было бы все десять лет назад. Подземная тюрьма, палачи; к вечеру маг уже рассказал бы свою подлинную историю. А сейчас даже допросить толком некогда. - Нинель Алиссинской, господин, - пролепетал Хаям, - она очень популярна в Лигии, и говорят, что все ее пророчества сбываются. Я позволил себе... Георг положил руку на талисман. Вроде не врет; напуган, но ни одно слово не светится желтым. Валентин опять отключил Обруч. Кретин! У него могучий талисман, а он использует его как... как молоток, что ли! Бездарь средневековый! Цветовое кодирование эмоционального фона - это ж самый примитивный аналог полиграфа, его можно даже с помощью визомона сделать, только настроить как следует. Да только не работает оно толком - напряжение ловит, но поди узнай, отчего чувак напрягся - то ли врет, то ли боится, то ли до ветру хочет... Ежели Георг по желтому фону ложь определяет, это ж сколько народу он зазря перебил! Одно слово, тальмен. Хаям между тем поднялся наконец на ноги и стоял, понурив голову. Валентин подключился. - Сама-то история тебе понравилась? - почти кричал Детмар. - Ну и что? - Георг пожал плечами. Ох уж этот Детмар, вечно вмешивается не в свое дело. - Ты обещал, - напомнил Детмар. - И он не шпион! - Он куда хуже! - взревел Георг. - Не хватало, чтобы он рассказывал это по всему Побережью! Что мы вдвоем не смогли одолеть Серого! - Он с ненавистью посмотрел на Хаяма; тот весь сжался в предчувствии удара. - Он только передал пророчество, - гнул свое Детмар. - Сдержи свое слово, расскажи ему, что будет на самом деле, и ты получишь вместо трупа еще одного сторонника! Георг поморщился. Имел я этих сторонников! Однако ссориться с Детмаром ему не хотелось. Все-таки Жезлом Детмар владеет лучше, чем я - Иглой; и с Серым сегодня драться... Внезапно его осенило. - Я обещал исполнить любое твое желание, - рявкнул он на Хаяма. - Так вот: жить хочешь?! Хаяма хватило только на то, чтобы молча кивнуть. - Твое желание исполнено! - взревел Георг и захохотал. - Я не убью тебя! А теперь слушай мое пророчество, и попробуй только еще раз закончить свою историю по-другому! - Он выхватил Иглу и устремил в небо алый луч. Хаям побелел от страха. Этот луч мог разрубить пополам целый город. - Сегодня на празднике Единения Серый будет скован по рукам и ногам, раздет, привязан к столбу, и каждый из Воителей, желающий остаться в живых, должен будет надругаться над ним! Этот праздник запомнят в Фарингии надолго! Хаям опустил голову еще ниже. Видимо, он наконец понял, что это такое - разговаривать с тальменами. - Ты закончил, Детмар? - раздраженно спросил Георг, больше не глядя на уничтоженного сказителя. - Потом разберемся, - махнул рукой Детмар. - Сам разберешься, - уточнил Георг. - Говорят, в Ампере есть бордельчик, где шлюхи подобраны по цвету кожи - от молочно-белого до иссиня-черного, и притом все с одинаковой фигурой, так что мне будет чем заняться... Ладно, - прервал он свои мечтания. - Полетели. Детмар кивнул, опуская руки на Жезл. Поднявшееся облако пыли заставило Хаяма закрыть лицо руками, а потом Валентин понял, что снова стал самим собой. Тальмены перенеслись; контакт с Обруча с Георгом оборвался. Хаям поднял голову, покосился в сторону рощи и громко чихнул. Глава 11. А у хранителей святыни палец пляшет на курке... Тяжело в деревне без нагана, подумал Валентин. Глупы тальмены, но упрямы; ничем их не проймешь, кроме магического кинжала. Мануэль неслышно соскользнул с дерева. Валентин вздохнул и последовал за ним. Талион уже прохаживался взад-вперед по поляне, отрешенно глядя в пространство. Послышался шум ломаемых веток, и на поляну вывалился Хаям. В руке он по-прежнему держал прозрачную чашку, яркие одежды его были покрыты пылью. Хаям перевел дух и выкрикнул какое-то древнее ругательство. - Понравилось? - хмуро спросил Мануэль. Хаям махнул левой рукой и медленно поднес чашку к губам, словно на банкете. Валентин с удивлением отметил, что сказитель не только ушел живым от тальменов, но даже изловчился унести с собой немного пива. - Пиво - божественно, - доложил Хаям, причмокивая. - Поймать бы этих Избранных, посадить на цепь да трактир открыть - от клиентов отбою не будет! Хаям держался вполне уверенно, но Валентин все же отметил, что руки у него заметно дрожат. - Куда они направились? - спросил Валентин, обращаясь большей частью к Талиону. С Хаямом все было ясно, выжил, и слава богу. Валентин понял, что особо и не рассчитывал на уговоры сказителя. - Скорее, всего, в Шингозак, посмотреть пепелище, - ответил Мануэль. -Избранные редко меняют планы. Талион бы сказал, что они принадлежат Свету, подумал Валентин. Равно как ослы и бараны. - А потом? - Потом - Ганаган, где Детмар собрался изучать искусство Серого. - Мануэль почесал в голове. - Ни один из них не знает, как послать Огненную Стрелу. - Да-а? - произнес Валентин удивленно. Очень интересно! Похоже, наши друзья-тальмены не шибко преуспели в боевых искусствах? А что, вполне возможно - они ж не воевали семь лет с собственным народом. Интересно, почему они так уверены, что победят? Валентин фыркнул. Почему, почему! Ума нет, вот почему. - Куда мы теперь направимся? - нарушил молчание Хаям. Он спрятал добытую с боем чашку себе в котомку и вытер вспотевшие руки об жилет. - Кажется, Талион, ты собирался убить одного из Избранных? Тогда один подходящий момент ты уже пропустил! Талион наконец перестал мерять поляну шагами и взглянул на Хаяма. - Не сейчас, - произнес Талион и покачал головой. - Мне нужно все подготовить. Сейчас мы направимся в Ганаган. - Зачем это? - поинтересовался Валентин. - Я хочу сам поговорить с Избранными, - сказал Талион. Увидев на лице Валентина скептическую усмешку, он сделал успокаивающий знак рукой. - Я знаю, что это бесполезно, Фалер. Но я ни разу в жизни не говорил с Избранными. Ага, подумал Валентин. Талион-то думает, что сегодня ему конец! Он пожал плечами: - Почему бы и нет? Разговоры с Избранными не отличаются продолжительностью. Тем более, что сам я пока не придумал, что нам делать дальше. Разве что слетать обратно в замок и помочь Бранбо копаться в подвалах. Или перебрать в памяти коллекцию боевых заклинаний, в которых я никогда не был особо силен... - Они тебя убьют, - неожиданно сказал Мануэль. Талион молча кивнул. Хаям махнул рукой и отвернулся, чтобы плюнуть в сторону. - Что значит - убьют?! - спросил опешивший Валентин. - Ведь Хаяма же не убили? - Талион маг, - пояснил Мануэль, - и почти гроссмейстер. Георг боится магов и старается уничтожать их при первой же возможности. Он ни за что не поверит, что встреча с магом случайна, и тут же решит, что этот маг - шпион, убийца или еще кто-то, кого следует немедленно уничтожить. - Так какого же хрена? - возмутился Валентин, сгоряча перейдя на земную манеру выражаться. - Талион, ты что, спятил?! - Я должен поговорить с Избранными, - гнул свое эльф. - В день своей смерти я имею право на безумие. Быть может, мне удастся понять, в чем их слабое место. - Очень полезное знание - на том свете, - Валентин постучал по голове. - Тебя же убьют, не понял что ли? - Я успею передать вам все, - Талион печально улыбнулся. - На это у меня хватит силы. Валентин смотрел на спятившего эльфа и лихорадочно соображал, что делать. Как там бишь фиксирующие заклятья? "Кольцо"? Или лучше "штопор"? Талион с пониманием улыбнулся: - Даже не пытайся, - сказал он, глядя Валентину в глаза. - Я сильнее. От такой наглости Валентина бросило в жар. - Ты уверен? - спросил он насмешливо. - Ведь ты хоть и почти, но все-таки не гроссмейстер! Талион слегка смутился, но не отступил: - До посвящения мне оставалось два месяца. - Тогда по званию мы равны, - с нехорошей усмешкой отметил Валентин. - Может быть, сравним мощь? Он выставил вперед правую ладонь, слегка подогнув кончики пальцев. Самый простой знак - Чистая Сила, без всякого Искусства. Именно так принято проверять, какой из магов сильнее: упереться друг другу в ладонь невидимым потоком Силы и давить, давить, давить, пока один из соперников не полетит вверх тормашками. Самое интересное, что этот ритуал, равно как и система званий, совпадали и в Эбо, и на Побережье. Валентин не зря отметил, что по званию они с Талионом были равны - сам он тоже участвовал в квалификационных турнирах, и уже дважды показывал гроссмейстерские результаты. Еще один турнир, и право на квалификационные бои в кармане. Так что я и сам - без пяти минут гроссмейстер, подумал Валентин. Талион молча поднял свою ладонь, принимая вызов. Валентин отпустил Силу. Мамма миа! В ладонь точно танк уперся. Талион давил так, как, пожалуй, никто до него. Валентин мигом вспотел, но продолжал сопротивляться. В конце концов, мастерам я еще ни разу не проигрывал! Валентин вдруг стало интересно, сможет ли он выдержать давление Талиона просто так, в глухой защите. Простояв, дрожа и обливаясь потом, пару минут, Валентин убедился, что сможет. Ну-с, мистер эльф, а если так? Конечно, это был не совсем чистый прием. Пангийские маги пользовались магией, накопленной за многие годы в собственном теле; земляне же просто черпали ее из окружающего пространства. Поэтому в затяжных магических боях преимущество было на стороне землян - их Сила не убывала со временем. Хотя, с другой стороны, по силе первого удара пангийцы не знали себе равных. Валентин слегка подал ладонь вперед, выпуская через нее собранную по окрестностям Силу. Талион побелел и закусил губу - крайне неприятное выражение на прекрасном эльфийском лице. Валентин покачал головой - и прибавил еще. Внезапный порыв ветра хлестнул по траве, и сопротивление исчезло. Талион отлетел метров на десять и упал навзничь, раскинув руки. Валентин вытер пот со лба. - Сила - не аргумент, - сказал он назидательно, имея в виду заявление Талиона. Однако Мануэль с Хаямом, с раскрытыми ртами глядевшие на результат поединка, вряд ли поняли его правильно. - Э-э... - выдавил Хаям. - Может быть, Фалер, тебе и с Избранными померяться силой? - Бей своих, чтобы чужие боялись, - ответил Валентин машинально. Он еще не пришел в себя после схватки. Сердце колотилось как бешеное, в голове гудело. Интересно, смог бы я прибавить еще? И сколько? Насколько я вообще крут? Происшедшее заставило Валентина вспомнить слова Занга. Прикончит, мол? Шеллера? Занг явно сомневался, что такое в принципе возможно. И, судя по результатам поединка, в его сомнениях что-то было. Валентин принялся глубоко дышать, чтобы скорее восстановиться. Надо полагать, ученик Великого Черного был далеко не последним из почти-гроссмейстеров. Значит, можно считать, что по классу я чуть-чуть повыше... сам себя не похвалишь, никто не похвалит. А повыше - это как кто? Сколько сейчас на Панге гроссмейстеров? Хеор, разумеется, но он в Палате уже лет сто не появлялся, потом Акоста, староват, но еще очень ничего, Ваннор, опять же, но этот вряд ли много сильнее Талиона, от хорошей жизни к Серому в услужение не ходят. Да, еще Эриох, как я мог забыть, он пожалуй наравне с Хеором будет, и к тому же приятель Детмара, и еще этот, как его, из Байсана. Окара? Отара? Нет, скорее все-таки Окара. Ну все равно, он не из крутых. В основном амулеты делает, хотя амулеты - высший класс. Ну, и еще наши - Тангаст и Полирем. Валентин припомнил свои встречи с Тангастом. Да, ощущения он вызывал специфические - но не шибко сильнее, чем Талион. И куда слабее Великого Черного. Ох, хорошо, что я землянин, подумал Валентин, будь я пангийцем, от меня бы народ просто шарахался бы! С такой мощью и по улицам-то ходить неприлично... Завершив сеанс воспоминаний, Валентин отметил, что дыхание наконец восстановилось. Итак, что мы имеем? По сути, половина известных мне гроссмейстеров будет послабее Талиона. А ведь они считаются практически бессмертными. Валентин цокнул языком. Вон оно почему Занг мне ничего не сказал! И в самом деле - что может случиться с гроссмейстером?! Да хотя бы вот это. Валентин посмотрел на Талиона. Эльф сидел, опираясь одной рукой на землю, и мучительно медленно шарил за пазухой свободной рукой. Наконец из-под складок плаща вырвались лучи желтого света. Амулет, сообразил Валентин. Вот тебе и гроссмейстер, без амулета даже восстановиться не получается. А вообще-то идея хороша - держать часть магии в амулете, чтобы внимания не привлекать! И резерв, опять же... Глубоко вздохнув, Талион осторожно поднялся на ноги. Его слегка пошатывало, но цвет лица уже восстановился. Валентин пристально посмотрел на его нижнюю губу - слава богу, не прокусил. Ну, тогда все обошлось. Талион подошел к Валентину и опустился на одно колено. Вот тебе и обошлось, подумал Валентин. - Прости меня, Учитель, - произнес Талион. - Я позволил себе слишком многое. Как раз наоборот, меланхолично отметил Валентин. Не так уж сильно ты меня и даванул. - Вставай, вставай, - сказал он эльфу. - Чего уж тут прощать! Ну так как же, ты все еще хочешь поговорить с Избранными? Талион кивнул. - Тогда объясни, пожалуйста, свой план, - очень мягко, подражая эльфийскому выговору, произнес Валентин. Талион выпрямился. Валентин запоздало заметил, что к изумрудному плащу эльфа не пристало ни соринки. - У меня нет плана, Фалер, - ответил Талион. - Я просто буду там, на оплавленном камне Ганагана, буду, когда Георг и Детмар появятся из расступившегося воздуха. Я ничего не буду им рассказывать. Я просто буду рядом и буду делать то, что я буду делать. И они не смогут удержаться от вопросов. А тогда я отвечу - отвечу правду, которую хорошо знаю. Эльф умолк, опустив голову. По-видимому, вспоминал свою правду. Валентин почесал в затылке. Ну и план. Кажется, я придумал еще лучший -взять пива, сесть вместе с Мануэлем под липу и бухать, пока тальмены не появятся, а потом предложить им выпить, и пьянствовать до вечера. - И что же дальше? - полюбопытствовал Валентин. - Как эта твоя правда помещает Избранным напасть на Серого? - Это будет правда о Призраке, победившем Серого, - гордо сказал Талион, поднимая голову. - После встречи со мной Избранные никогда больше не смогут чувствовать себя неуязвимыми, потому что я буду не только говорить. Валентин широко улыбнулся. Давно бы так! - Может быть, тебе помочь? - спросил он просительно. - Или два мага на двух Избранный - слишком неравный бой? Талион покачал годовой: - Сегодня день моей смерти, а не твоей. Будь с нами даже все гроссмейстеры Панги, мы все равно были бы обречены. Избранных нельзя поразить магией... - Но ты же собираешься! - Но можно заставить поверить в то, что магия нанесла им урон, - закончил Талион. - Если я сумею поселить страх в их сердцах, моя жизнь завершится достойно. Замаял уже, подумал Валентин. Эльф-камикадзе. Ладно, пусть думает, что я на все согласен. Валентин размял пальцы на обеих руках. А я в нужный момент поколдую. Опять же, проверим, так ли я неуязвим, как многим кажется. - Страх? - сказал он вслух. - У Избранных? Ну-ну. - Нам нужно поспешить, Фалер, - сказал Талион. - Время уходит. - Ладно, попробуем, - смилостивился Валентин. Помимо всего прочего, ему захотелось еще раз взглянуть на развалины Ганагана. Воочию, не через визомон. Талион подозвал дракона. Прямо перед Валентином раскрылся темный проход. На этот раз дракон взял курс на север. Ганаган - прежняя столица Ландора, ныне ставшего Фарингией, - располагался на реке Лейр, в полусотне километров от устья. Когда-то - совсем недавно - это был красивейший город Побережья. Выстроенный на высоких холмах одного из отрогов Деттерского хребта, спадающий к реке многочисленными террасами, он был виден за многие километры, Ган-а-ган, дом всех домов, - сверкая на солнце золотом куполов и снежной белизной своих крепостных стен. Крупнейший порт Севера, пристанище тысяч ремесленников и торговцев, сердце Ларингии - прибрежной провинции Ландора. Совсем недавно... Дракон уже перевалил через хребет и стремительно мчался на север. Внизу, в темном ущелье, блеснула вода - истоки Лейра; впереди замаячили облака. Северное, Холодное Море было совсем рядом. Валентин попробовал прикинуть скорость, с которой летел дракон. От Ганнеда до Ганагана - две тысячи километров; даже на самолете лететь два часа. Дракон преодолел то же расстояние за десять минут. Получается - интересно, как он звуковой барьер переходит? - километра три в секунду. И ведь никакого ускорения на старте! Одно слово, магия. - Ганаган, - произнес Хаям со странной интонацией. Валентин посмотрел вниз. Река делала широкий плавный поворот, подмывая высившиеся с наружного берега холмы. Береговые скалы в десятки метров высотой - Панга, подумал Валентин, на Земле такого не встретишь. А наверху, над скалами, там, где должны были раскинуться террасы великолепного города, не было ничего. В пасмурном утреннем свете Валентин разглядел лишь огромную плоскую площадку, подозрительно гладкую, поблескивающую, точно после дождя. И больше - ничего, на многие километры. Дракон перелетел через Лейр и опустился в полукилометре от берега, там, где странная площадка плавно переходила в обычную для предгорий каменистую равнину. Отсюда Валентин мог хорошо рассмотреть то, что осталось от Ганагана. До самого горизонта из-под ног тянулась совершенно ровная плоскость гладкого, похожего на обсидиан камня, испещренная прожилками и пятнами разных цветов. Она блестела, как только что отшлифованный лед. Из полупрозрачных глубин камня проступали темные образы, в которых угадывались дома, улицы, деревья. Валентин покачал головой. Целый город, превращенный в прозрачный каменный монолит. Огонь, упавший с неба, не сжигал; пламя Огненной стрелы расплавило все, с чем соприкоснулось. Камень, дерево, даже человеческая плоть - все стало исходным материалом для этой гигантской танцплощадки. Жители Ганагана вместе со своими домами и нажитым добром лежали под ногами Валентина, сплавленные в единое целое. Так поступают тальмены. Талион сошел на землю и повернулся, преградив путь остальным. - Вам лучше вернуться в замок, - сказал он Валентину. - Избранные не должны заметить, что я не один. Чем бы ни закончилась наша встреча, вы все узнаете от Максима. Валентин покачал годовой: - Хаям и Мануэль - от Максима. Я же намерен остаться. Талион укоризненно посмотрел на него: - Ты все испортишь, Фалер. На этот раз, встретившись не с умирающим от усталости сказителем, а с могучим магом, Избранные обязательно ощупают окрестности. Неужели ты думаешь, что сможешь избежать их внимания? Валентин пожал плечами. Конечно, куда Обручу до Жезла; однако и от оператора кое-что зависит. Сомневаюсь я, что Детмар вообще знает, что такое ментальный след. Не говоря уж о Георге! - Пусть ощупывают, - сказал он Талиону. - Даже если они меня заметят, им придется иметь дело с двумя могучими магами вместо одного. Ведь ты собираешься поселить страх в их сердцах? Но впрочем, они меня не заметят. Валентин огляделся по сторонам. Да, вот подходящее место. Каменистый пригорок с прикрытой колючками впадиной. Здесь мы и спрячемся. - Отвернись-ка на минутку, - подмигнул Валентин Талиону, - и потом можешь сам проверить, легко ли меня обнаружить! Талион медленно повернулся к Валентину спиной. Вот это я понимаю, вот это - работа, подумал Валентин, стремительно забираясь в кусты. Комбинезон изменил окраску, а заодно и температуру; на лицо спустилась защитная сетка. Хоть в упор смотри, не заметишь, усмехнулся Валентин. Интересно, как тальмены меня искать будут? По магии? Ха! Нету ее у меня, ни на грош нету! Земляне обходятся без запасов Силы - приходится, поскольку удержать ее все равно не способны. Как еще? Валентин быстро перебрал остальные способы. Ментальный след отпадает, не сумеют, три года учиться надо, а не по борделям шастать. Ощущение присутствия? Так я ж в ментал выйду, тишина полная, да и костюм белый шум гонит. Визуальный осмотр? Чушь, вон сколько километров камней да колючек, глазки выпадут осматривать! Что ж это получается, меня никак и не обнаружить?! Валентин усмехнулся. Как же! По звуку сердца, как два пальца об асфальт. Но это же додуматься надо! Он был абсолютно уверен, что тальмены не додумаются. - Талион, - послышался издалека голос Мануэля. - Мы будем неподалеку, если они нападут, мы тут же вернемся. - Ни в коем случае! - крикнул Талион пронзительно. - Вы вернетесь, только если они НЕ НАПАДУТ! - Мануэль, - Хаям ткнул напарника в бок, - он прав. Что ты сделаешь против двух тальменов? Мануэль ничего не ответил. Валентин услышал, как зашелестела пожухлая трава: дракон снова взмыл в воздух. С вершины пригорка послышались шаги Талиона. - Как ты это делаешь? - громко опросил он, обращаясь явно к Валентину. - Я не слышу даже твоего дыхания! Вот еще, по думал Валентин, нашел что слушать! Кто же в засаде дышит? - Ну как? - подал он голос из канавы. - Найдут меня Избранные? - Ты здесь?! - Из под ног Талиона покатились камни. Видимо, он чересчур резко повернулся к Валентину. - Именем Тенелдура, Фалер! Почему ты до сих пор не гроссмейстер? Действительно, подумал Валентин, а почему? Поздно в турнирах начал участвовать, вот почему. Два выиграл, остался третий. Да и с нашими мастерами биться, это не с пангийскими, там хитрые приемы вроде сегодняшнего не проходят - все земляне, все Силу вбирать умеют. Да и турниры проводятся не по прятанью в камнях и стрельбе в спину. - Узкая специализация, - ответил он, едва сдерживая смех. - Я не силен в целительстве и в предсказании погоды. - Как жаль, что учитель мертв,-- печально произнес Талион. - Он всю жизнь мечтал о достойном ученике... - На твоем месте, Талион, - назидательно заметил Валентин, - я бы перестал разговаривать с кустами. Может быть, Избранные уже у тебя за спиной? Камни снова покатились вниз. Талион наконец приступил к реализации своего плана. По-видимому, ему действительно нужно было подготовиться; он замолчал, и даже шаги его стали еле слышны. Валентин, успокоившись, решил устроиться поудобнее. Для этого существовало несколько специальных поз; он выбрал "ягуара в засаде", позу, позволявшую не только выспаться, но и дать деру при первой же опасности. Ну-ка, посмотрим, что здесь в ментале... В ментале царила тишина. Расплавленный в камень Ганаган пользовался дурной репутацией - ходили упорные слухи о неизлечимой болезни, поражавшей всех его посетителей. Вот уж в этом Серый виноват не был - Огненная Стрела не оставила ни радиации, ни химического заражения. Однако пойди объясни это простому ларингскому крестьянину. Валентин поймал отголосок чьих-то мыслей. Не меньше года назад, определил он по рассеиванию, потом губы его расплылись в улыбке. Сознание оказалось на редкость знакомым. Да это же сам Шаггар Занг собственной персоной! Все точно, экспедиция годичной давности. Интересно, а как глубоко в прошлое я смогу дотянуться? Ведь после удара Стрелы в ментале - никаких помех, идеальные условия для рекорда! Валентин набрал в легкие побольше воздуху и наморщил лоб. Это вовсе не требовалось, но так было понятнее, что работа идет всерьез. Ментал плескался вокруг, однообразный и безжизненный; Валентин расширял сферу восприятия, постепенно начиная сомневаться в успехе. И вдруг - что это?! - что-то очень знакомое! Валентин присвистнул. Сам Великий Черный! Жаль, рекорда не будет - я же на него уже настроен... Однако что это он делает? Вчувствовавшись, Валентин понял, отчего ментальный след Черного сохранился на многие годы. Великий маг формировал заклинание, требовавшее от него полной сосредоточенности. Валентин даже не мог сказать, что происходило в этот момент вокруг - в сознании Великого Черного сиял человекообразный силуэт прямо посреди сузившегося поля зрения, и дрожали потоки магической энергии, пронизывающие все тело. Валентин вздрогнул. Человекообразный силуэт просвечивал насквозь. Призрак?! Чем черт не шутит? Ну-ка, еще раз! Валентин откатил восприятие назад и снова просканировал заклинание. Так и есть: фигура человека формировалась перед глазами постепенно, сплетаемая из воздуха и магических вихрей. Пожалев, что под рукой нет блокнота, Валентин, высунув язык от прилежания, принялся изучать заклинание. Ха, вот это находка! Отчего бы мне не стать гроссмейстером гонорис кауза? Очень даже стать, на ворованных-то заклинаниях... Закончив, Валентин осознав, что едва не валится с ног - и с рук тоже, поскольку стоит на четвереньках. Поза ягуара, не как попало. Нда-с, может быть, заклинания все-таки проще самому придумывать? Воровать, похоже - тоже работать. Нелегок, оказывается, хлеб гроссмейстера... Зато теперь я духов вызывать могу из бездны. Осталось проверить, появятся ли! Ну ладно, а как там у Талиона дела? Эльф медленно брел по стеклянистому камню, широко раскинув руки в стороны, точно изображая заруливающий на полосу самолет. При этом он раз за разом повторял одно и то же заклинание. Валентин не сразу сообразил, что он делает, а когда сообразил, то оторопел. Эльф пропускал через себя магические. потоки, точно разыскивая что-то в остаточном фоне этого проклятого места. Тоже учится призраков штамповать? Валентин секунду помедлил и нырнул поглубже - в чувства и мысли Талиона. И тут же застыл, скорчившись от сковавшей все тело звенящей тяжести. Сознание эльфа оказалось затоплено печалью такой интенсивности, какой Валентин даже представить себе не мог. Он сжался всем телом, точно от боли, но так было еще хуже; сердце остановилось, легкие выбросили воздух в последнем вздохе. Валентин не помнил, как именно прервал контакт. Защитная сетка впитала брызнувшие слезы. Валентин медленно, часто-часто дыша, расслабился. Мышцы звенели, отходя от почти судорожного напряжения. Валентина била дрожь, и настроение было под стать - хоть вешайся. Хорошо еще, чисто поле кругом... Валентин попробовал улыбнуться. Как же, губы скривились в гримасу боли и отчаяния. Долбанные эльфы! Валентин сжал кулаки и зарычал в полголоса. Это помогло. Век воли не видать, если еще раз эльфу в душу полезу, пообещал он себе. Это тоже немного помогло. Переведя наконец дух, Валентин покачал головой. А я-то, дурак, с ним шутки шутить пробовал! Четыре кубика в вену, и как можно скорее' Черт, да в таком состоянии он с голыми руками на тальменов бросится! Валентин привстал, готовясь выскочить из засады и хватать депрессивного эльфа. И в тот же миг тугой удар всколыхнувшегося воздуха возвестил, что Георг и Детмар перенеслись-таки на развалины Ганагана. Валентин в отчаянии опустился обратно. Вмешаться сейчас значило проиграть наверняка. Может быть, Талиону повезет, решил Валентин. В крайнем случае, напущу на них Призрака. Последняя идея Валентину понравилась, и он несколько приободрился. Миновав зевающего от скуки и пива Георга, Валентин осторожно потянулся к Детмару - последнему из присутствующих, пока остававшемуся темной лошадкой. Если дело дойдет до драки, Георг не опасен - слишком глуп. Решающую роль в ней сыграет Детмар. Лучше было бы поближе к центру, подумал Детмар, оглядываясь. На первый взгляд Валентин не заметил в его сознании ничего необычного. Спокойная рассудительность; ощутимое напряжение в глазах. Совершенно расслабленные руки - просто так за талисман не схватится. Но уж если схватится... - Дохлый бог, трахнутый молнией в зад! - выругался Георг, заставив Детмара оторваться от своих ученых размышлений. - Ты только посмотри, Детмар, опять прохожий! И притом эльф! Очень интересно, подумал Детмар. Ганс, вышедши из дому, встретил семнадцать трубочистов подряд. Разумеется, совершенно случайно. Что здесь делает эльф?! Валентин понял, что не ошибся. Детмар при всей своей рассудительности был не менее подозрителен, чем Георг, и в отличие от него не был склонен к долгим рассуждениям. Детмар был из тех, кто убивает молча. - Какого дьявола здесь делает эльф?! - взревел Георг, хватаясь за талисман. - Нет, чтобы эльфийка! Детмар осторожно потянулся к эльфу тем специальным способом, который доступен только повелителям могучих талисманов. Валентин ощутил это так, как если бы руки его вытянулись на сотни метров и осторожно охватили эльфа со всех сторон большими ладонями; но при этом ладони могли и видеть, и слышать, и чувствовать много такого, чему не было названия даже в языке магов. Талион вздрогнул всем телом и превратился в облако ослепительно-белого света. Детмар ойкнул, машинально отдернул руки-ощущалки и уставился на пустое место, где только что стоял эльф. - Да он еще и маг! - завопил Георг, размахивая уже выхваченной Иглой. - Убью мерзавца, как есть убью! Вот-вот, подумал Детмар. Давай, давай, поработай. На этот раз, значит, эльф, и к тому же маг. Какова вероятность встретить с интервалом в один час Хаяма-сказителя и эльфийского мага? Валентин приглушил талисман. Черт! Детмар и впрямь самый умный из тальменов. Может быть, проще выложить ему все как есть? Над головой сверкнуло огненное лезвие Иглы, которым Георг обмахивал окрестности. Валентин вжался в камень и передумал. Детмар прикрыл глаза, определил - еще одним шестым чувством - концентрацию магии и повернулся направо, чтобы посмотреть. Размах Иглы достиг обнаруженного места. Заклинание невидимости разлетелось в клочья, и глазам Детмара предстал эльфийский маг. Он стоял, гордо скрестив руки на груди, совершенно не обескураженный столкновением с двумя Избранными. Из первой десятки, определил Детмар. Они, гроссмейстеры, после сотен лет могущества совершенно теряют чувство реальности. Потом Детмар вспомнил еще кое-что. Эльф! У них же совершенно особое восприятие боли! То есть больно-то им больно, но это их как бы совершенно не волнует. Точно так же, как если бы у них грязь попала на плащ. Хотя нет, грязь на плаще для них куда неприятнее. - Подожди, Георг, - сказал Детмар, поднимая руку. - Сначала побеседуем. Георг пожал плечами: - Толку-то! Это же эльф! У них хоть кишки на березу наматывай, ни хрена им не больно! Надо было того сказителя допрашивать... - Подойди поближе, - сказал Детмар спокойно, обращаясь на этот раз к Талиону. И тут же отдал своему талисману короткую команду, в результате которой Талион мгновенно оказался перед тальменами. - Как твое имя, дивный? Талион вздрогнул, услышав столь редкое и мало кому известное - на Панге - обращение. - Я Талион из Эред Ганнора, - эльф с достоинством поклонился. - А вы, творящие столь многое столь легко, Избранные? - Они самые, - издевательски усмехнулся Георг, - мы избранные, а ты - покойник! Каламбур звучит совсем не так, подумал Детмар. Мы Избранные, а ты отбракованный. Ну да где уж Георгу. - Из Эред Ганнора, уничтоженного Габриэлем Серым? - переспросил Детмар. Эред Ганнор, подсказала память, поиски секрета бессмертия. Достойная Серого идея - эксперименты над живыми эльфами. Если этот, как он себя называет, Талион выжил в Эред Ганноре, понятно, отчего он так спокоен. Талион слегка наклонил голову. Да, подумал Детмар, это - крепкий орешек. Что же он все-таки здесь делает? - Талион из Эред Ганнора,- повторил Детмар задумчиво. - Я ничего не слышал о маге с таким именем. - И никогда бы не услышал, - надменно заявил Талион. Глядя на него глазами Детмара, Валентин просто диву давался: эльф вел себя так, как если бы сам был тальменом! Таким же всемогущим и безмозглым. - Опоздай вы сюда хотя бы на полчаса... - Что говорить о том, чего не случилось? - перебил его Детмар. - Знаешь, Талион, мы не любим магов. Особенно тех, кто становится магом втайне. Таких мы убиваем. - В этом немного чести, - Талион безразлично пожал плечами. - Убивая слабых, вы заставляете сильных задуматься. Когда-нибудь очередь дойдет и до вас. Валентин почувствовал, как Детмара бросило в жар. - Слабых? - переспросил Георг, поигрывая иглой. - Вот этой рукой я оборвал жизнь трех гроссмейстеров! Давай проверим твою силу? - Погоди, Георг, - раздраженно бросил Детмар. - Он и так блокирован, сейчас его может убить ребенок. Я еще не закончил разговор! - Что толку разговаривать с покойниками? - Георг презрительно фыркнул. - Мне нужно размяться! - Не раньше, чем я закончу, - в голосе Детмара зазвучал металл. Как он мне надоел, подумал Детмар; но - еще не время. - Ты говоришь, очередь дойдет и до нас? - обратился он к Талиону. - Что это значит? Талион пожал плечами: - Я сказал - когда-нибудь. Не сейчас. Разве только, - он бросил быстрый взгляд на Георга, - вы будете настаивать. Валентин на своем конце ментального контакта облился потом. Талион дошел уже до прямых угроз. Чего он добивается?! Его же убьют одним щелчком! - Ты блефуешь, - спокойно оказал Детмар. Легкое беспокойство, с которым он вел этот разговор, почти исчезло: версия блефа объясняла все. - Всем известно, что Избранному невозможно повредить магией. Талион надменно улыбнулся: - Всем, кроме Габриэля Серого, Избранный. - Он легонько топнул ногой по зазвеневшему камню. - Ты стоишь на месте его прозрения Призрак, подумал Детмар пренебрежительно. Ерунда, слухи. Такого просто не могло быть. Хотя, с другой стороны, зачем-то ведь Серый пустил Огненную Стрелу? - Что ты знаешь об этом? - потребовал Детмар, заинтересовавшись. - Или ты хочешь повторить легенду, которая надоела даже бродячим проповедникам? Талион покачал головой: - Легенда - всего лишь легенда. - Он обвел рукой бескрайнее каменное плато. - Свидетелей не осталось. По крайней мере, Серый полагает, что не осталось. О, новая версия, заинтересовался Детмар. Время есть, ну-ка... - Ах, конечно же! Воскресшие мертвецы! - кивнул он, делая вид, что поверил. - Все, как один, твердящие, что Призрак победил Серого в поединке и пинками выгнал его из города. За что тот и обрушил на Ганаган Огненную Стрелу. - Я говорю о живых свидетелях, - спокойно возразил Талион. - Им нет нужды бродить по торговым путям. Серый все еще жив. - И где же они, живые свидетели? - спросил Детмар. Уж не ты ли, эльф, подумал он и усмехнулся. - Там, где этого требует Учитель, - все так же спокойно ответил Талион. - Одного из них вам и посчастливилось встретить. А блефует довольно складно, подумал Детмар. Целое магическое подполье выдумал! Учитель, понимаешь ли, куча уцелевших. Послушаем еще! - Так ты видел, как это происходило? - спросил он, старательно изображая заинтересованность. - Легенды почти не исказили истину, - начал рассказывать Талион. - Призрак появился в Ганагане в то время, когда Серый подавлял бунт в Шайле. Вернувшись, Серый узнал, что Призрак занял его дворец, и многие из Воителей присягнули ему на верность. Как подобает вождю, Серый вышел в первые ряды своего войска, собравшегося у стен Ганагана, и вызвал Призрака на поединок. Разумеется, все это происходило за пределами города, - Талион огляделся по сторонам, протянул руку, указывая примерное место боя. - Не было никаких пинков, никакого изгнания из Ганагана. Признак и Серый сошлись в мечном бою, после нескольких ударов Призрак выбил у Серого меч, а затем сильно ударил его рукоятью клинка в лицо. Серый потерял сознание и упал у ног Призрака. Армия Серого бежала, едва успев подхватить своего предводителя. - Это больше походит на правду, - кивнул Детмар. - И все же это - сказки. Серый никогда бы не допустил поражения: ведь при нем его Талисман! Талион пожал плечами: - В этом все дело. Учитель нашел способ нейтрализовать талисманы. Хотя Детмар был абсолютно уверен, что эльф блефует, сердце его на миг замерло. А вдруг? - Очень... интересно, - выдавил он изменившимся голосом. - Однако этот способ не слишком помешал Габриэлю, - он в свою очередь обвел рукой то, что осталось от Ганагана. Талион кивнул: - Это была первая попытка. Заклятье оказалось несовершенным: Серый освободился от него слишком быстро. Увидев, что сделал Серый в ответ, Учитель запретил нам применять это заклинание, пока мы не будем готовы нанести смертельный удар. Несколько учеников пожертвовали собой в ложных покушениях, и теперь Серый уверен, что битва с Призраком была нелепой случайностью. Он будет верить в это до самой смерти. Детмар сжал губы. Многовато допущений, но вроде бы все логично. Такое вполне могло бы иметь место. А это значит, что... Внезапный холодок пробежал по его спине. Сегодня Серый, а завтра? - Зачем же ты рассказываешь нам все это? - спросил он напрямик. - Ведь мы - тоже Избранные, и мы тоже убиваем магов! Талион презрительно усмехнулся: - Вы? Убиваете? - Улыбка исчезла с его губ. - Вас не было в Эред Ганноре. Вас не было в Шингозаке. Вас не было в Ганагане. Что вы знаете о смерти, о Избранные? Но дело даже не в этом, - оборвал эльф свои рассуждения. - Все, что я рассказал, больше не имеет значения. Ведь вы идете убивать Серого? - Гляди-ка! - воскликнул обрадовавшийся возможности вставить хоть слово Георг. - И этот знает! - Ты кричал об этом во всех придорожных кабаках, - буркнул Детмар. - Не совсем убивать, но идем. И ваше хитрое заклинание нам не понадобится. - Зачем же вы мне это рассказываете? - без тени улыбки спросил Талион. - Ведь я - маг, и я не люблю Избранных. - Ты не маг, дружище, - охотно встрял Георг. - Ты - труп! - Вот и ответ, - глядя Детмару прямо в глаза, подхватил Талион. Детмар почти сразу понял намек, и на миг ему стало не по себе. Блеф блефом, но эльф был так уверен в себе, и рассказанное им было столь правдоподобно... Такие вещи следует проверять, подумал он. Да будет так. Валентин так потом и не вспомнил, что именно помогло ему догадаться о намерениях Детмара. Какое-то ничтожное движение правой руки? Мелькнувшее сожаление о навсегда прерываемом разговоре? Что-то еще? Валентин не знал. Он почувствовал только одно: Детмар решил убить Талиона. Убить, чтобы проверить, сможет ли тот помешать ему воспользоваться талисманом. И, как всегда в таких ситуациях, Валентин потерял всякое представление о времени. Кто-то другой, не он, тупо, без всякой мысли принялся косноязычно плести заклинание, недавно подслушанное у Великого Черного. Кто-то другой вошел еще полнее в сознание Детмара и заставил - опять же неведомо как! - дрогнуть его правую руку. Жезл, наполовину вытащенный из кольца на поясе, выскользнул из пальцев тальмена. За спиной Талиона, шагах в двадцати, полыхнуло огнем. Валентин через Детмара, в панике пытающегося подхватить талисман, почувствовал всплеск магии - на ровном месте, безо всякого мага. Одновременно с этим Георг скривился и выронил Иглу. Заклятье вызова Призрака наконец сложилось и покинуло тело. Валентин напрягся так, что камень хрустнул под пальцами рук; но выскакивать на поверхность пока не стал. Там хватало бардака и без него. Георг, схватившись обеими руками за живот, катался по гладкому полированному камню. Его буквально выворачивало наизнанку. Детмар, коснувшись наконец Жезла, вытаращив глаза взирал на возникшего прямо перед ним Призрака. Меч в руке Призрака был отнюдь не призрачным! Талион спокойно стоял, скрестив руки на груди. По всей видимости, он считал, что уже геройски погиб во славу эльфийского племени. Призрак - Валентин все еще смотрел на происходящее глазами Детмара, и ощущение паники процентов на девяносто принадлежало именно тальмену, - шагнул вперед и сделал выпад. Детмар увернулся, начисто забыв о талисмане, и - откуда только силы взялись?! - бросился бежать. Валентин, выругавшись, потерял драгоценные секунды на перенастройку. Призрак гнался за Детмаром, размахивая мечом так, что тальмен наверняка слышал его свист у самой спины. Георг все еще корчился в судорогах рвоты, но рука его упорно ползла к талисману. В отличие от своего приятеля, он не забыл, что является лучшим средством от перхоти. Вот теперь пора, уже ни мгновения не сомневаясь, понял Валентин. Он одним движением вспрыгнул на пригорок и выбросил вперед правую руку. "Перчатка" в полную силу! Талиона сдернуло с места едва ли не быстрее, чем пару минут назад, когда Детмар применил талисман. А теперь - "коза", на всю катушку, по Игле. Пусть-ка Георг побегает за свои талисманом! Фонтан каменной крошки ударил Георгу в лицо, талисман пулей полетел к горизонту, прыгая по гладкой поверхности, как камешек по воде. Георг проводил его безумным взглядом и скорчился в новом приступе рвоты. Чувствуя мгновенную слабость - черт, я же в полную силу еще никогда не дрался! - Валентин схватил за руку стоявшего рядом эльфа. Талион только-только сообразил что жив, и теперь водил глазами по сторонам, разбираясь, что происходит. Валентин не дал ему времени - настроился на чужую магию, зачерпнул, сколько смог, и вскинул указательный палец, целясь в спину бегущему Детмару. Самое простое и самое убийственное заклинание - фаербол. Шаровая молния диаметром в полметра, слетевшая с пальца, испугала даже самого Валентина. Да сколько магии в этом эльфе?! Огненный шар пронесся над головой Георга - тот замер, прижавшись к земле, даже блевать перестал, - и ударил Детмару в спину, вспыхнув стеной пламени. Призрак издал негодующий вопль и остановился, потрясая мечом. Валентин заметил, что фигура Призрака стала полупрозрачной - пламя просвечивало сквозь него, как сквозь восковой манекен. Еще несколько мгновений, и мы останемся с тальменами один на один; надо бы их между собой стравить... Человеконенавистнические планы Валентина, однако, остались нереализованными. Пламя, окружавшее Детмара, вдруг рванулось в сторону, сбитое мощным порывом ветра. Что-то мелькнуло над плато, и второй хлопок воздуха совпал с исчезновением Георга. Тальмены перенеслись, решив, по-видимому, что с них достаточно. Валентин перевел дух. - Шпана, - пробормотал он, трясясь всем телом. - А еще на Серого собрались... Глава 12. Скучно в доме, если в доме ни креста, ни ножа. Валентин выпустил руку Талиона, и тот медленно опустился на колени. Валентин чувствовал себя немногим лучше. Долбанная магия! Он похлопал себя по нагрудному карману. Пара ампул имеется, однако это последние. Подумав, Валентин отвел руку. Ничего еще не кончено! Талион шумно втянул воздух. Валентин рефлекторно огляделся - нет, тальменов пока не видно, - и посмотрел на сидящего рядом эльфа. Похоже, он до сих пор не знает, жив он или мертв. А кстати - у него же за пазухой амулет! Самое время попользоваться. Валентин взял Талиона за запястье и засунул его же руку ему за пазуху. Эльф по привычке схватился за свой амулет; желтый свет вырвался из под изумрудного плаща. Валентина бросило в жар - такой поток энергии хлынул через пальцы. Ай да камешек! Талиона, похоже, амулет тоже взбодрил. Он мгновенно отдернул руку, посмотрел на Валентина диким взглядом: - Что ты делаешь?! Почему я жив?! Валентин развел руками, не найдя подходящего ответа. Талион оттолкнулся от земли и поднялся на ноги. Очевидно, он все еще не понимал, что произошло, и несколько секунд недоуменно осматривался вокруг. - Где Избранные?! - воскликнул он почти обвиняюще. - Что ты наделал, Фалер?! Я и сам не прочь узнать, где Избранные, подумал Валентин. И главное - как долго они там задержатся. Однако Талион выглядел достаточно дико - а для эльфа и вовсе безобразно! - и Валентин смилостивился. - Детмар решил убить тебя, - сказал он, потягиваясь - мышцы все-таки затекли от сидения в засаде, - и мне пришлось вмешаться. - Детмар?! - переспросил Талион, еще шире раскрывая свои огромные глаза. - О Аннуэль... Я думал, что опасен только Георг! Кажется, я догадываюсь, почему это Георга внезапно потянуло блевать, подумал Валентин. Браво, Талион! Валентин почувствовал пробежавший по спине озноб. Черт побери, похоже, мы их сделали! Если даже забияка Георг решил сбежать! - Поздравляю, Талион, - сказал Валентин эльфу. - Кажется, твой план удался, и страх поселился в сердцах Избранных. И в пятках тоже. - Я никогда не думал, что такое возможно, - пробормотал Талион. - Они... они бежали? Валентин кивнул. - Значит, - Талион замялся, опасливо поглядывая по сторонам, - это не было предсмертным видением? Здесь появился Призрак? Валентин снова кивнул. Еще пара вопросов, и Талион сам все поймет. Куда интереснее разобраться, как все это выглядело глазами тальменов. - Значит, - Талион отступил на шаг, - Великий Черный жив?! Валентин раскрыл рот. Логика пангийцев не уставала преподносить сюрпризы. Ну да, разумеется, раз Призрака мог вызывать только Великий Черный, и раз Призрак появился - значит, Великий Черный жив. Для них куда легче поверить, скажем, что душа его вселилась в тело Фалера, чем предположить, что кто-то еще может владеть страшно секретным заклинанием. Ребята ведь никогда в жизни не копировали файлы. - Талион, - тихо, стараясь не сорваться на смех, сказал Валентин, - Призрака создал я. Можешь считать меня Великим Черным, если хочешь, или искать по кустам дух своего Учителя - но лучше просто поверь мне. Я знаю это заклинание, и оно получается у меня куда хуже, чем у Великого Черного. Взгляни, Призрака больше нет; в тот раз он продержался куда дольше, не так ли? Талион еще раз огляделся вокруг. Потом кивнул и ожидающе посмотрел на Валентина. - Избранные бежали, - продолжил Валентин объяснять ситуацию, - но они наверняка затаили злобу. И как знать, заставит ли их эта маленькая потасовка отложить битвы с Серым! Все, что я сделал, - это спас тебе жизнь. Дело наше далеко не окончено. Талион, выслушав это, только головой покачал: - Я почти жалею, что уцелел. С твоим появлением, Фалер, мир больше не кажется мне прежним. В том, что ты делаешь, слишком много невозможного. - Он опустил глаза, как бы сомневаясь, стоит ли продолжать, потом все же решился. - Ты послан Сумраком, но Сумрак ошибся, Фалер. Ты, как и Учитель, принадлежишь Тьме. Спокойно, сказал себе Валентин, эльфы они на то и эльфы. Сначала - тальмены. - Присмотри за окрестностями, - сказал он, изменив интонацию на командную. - Мне нужно кое-что проверить... в Верхнем мире, - Валентин подобрал подходящее название для своего погружения в ментал. - Позови меня, только если вернутся Избранные. Талион кивнул в знак согласия. Видимо, на службе у Великого Черного он хорошо усвоил, что приказы принадлежащих Тьме не обсуждаются. Валентин присел на камень, подпер голову руками и прикрыл глаза. Ментальные следы, оставшиеся после тальменов, четко выделялись в окружающем безмолвии. Разумеется, первым Валентин подключился к Детмару. Тальмен, удирающий от Призрака, был совершенно невменяем. Жезл, который он сжимал в правой руке, казался Детмару рукоятью сломанного меча. Он потерпел поражение в битве и должен был бежать, спасая свою жизнь; страшное напряжение в ногах, горящие от бешеного дыхания легкие да страшный свист меча - вот и все, что удалось Валентину расчувствовать в его помраченном сознании. Только когда огненный шар коснулся Детмара и мгновенно лишил его сознания, - Валентин даже не почувствовал боли, - Жезл получил наконец возможность спасти своего повелителя. Валентин поцокал языком. Куда перенесся Детмар, ведомо одному его талисману; настроиться что ли на ментальный след талисмана?! Валентин до того обнаглел, что попробовал, потом еще раз попробовал, аж голова заболела - но талисманы слишком мало походили на людей. Ладно, не все сразу, решил Валентин. Главное ясно Призрак прежде всего на мозги действует, у тальмена просто память отшибает, что он тальмен, а все внимание переключается на Призрака, который, что и говорить, монстр преизрядный. Хорошее заклинание; но во второй раз тальмен вряд ли на эти грабли наступит. Чего проще - защиту поставить; даже странно, чего это они без нее разгуливают. Теперь Георг, сказал себе Валентин, перенастраиваясь. Со вторым тальменом дело обстояло еще проще. Брошенный наземь внезапным приступом рвоты, Георг никак не догадался связать его с начисто лишенным магии Талионом. В голову ему пришла куда более достойная Георга Великолепного мысль: Хаям-сказитель! Отравил, незаметно в пиво подсыпал! В результате Георг потерял драгоценные секунды, пытаясь обнаружить яд в собственном теле - а не обнаружив, запаниковал, решив, что яд слишком силен даже для Избранного. И тут вдруг талисман вылетает у него из рук, на Детмара нападает Призрак, а из-за холма кто-то невероятно могучий начинает пулять огненными шарами гигантских размеров! Валентин покачал головой. Действительно, фаербол вышел уж чересчур большим. Всю энергию на него извел; в следующий раз надо быть экономнее. Георг же, очутившись в самом центре этой кутерьмы, решил, что они с Детмаром угодили в хорошо подготовленную засаду Серого. Почувствовав, что Детмар переносится, Георг покрылся холодным потом и рванулся следом: драться с Серым один на один, ползая в луже собственной блевотины, ему нисколько не улыбалось. Валентин хмыкнул. Георг отдал Игле приказ о переносе, нисколько не заботясь о том, что Игла эта находилась за добрый километр. И ведь талисман сработал; более того, когда Георг покидал поле битвы, растворяясь в воздухе, она уже вернулась на свое обычное место на поясе. Кажется, ее я и видел в конце боя - что-то черное, пронесшееся над землей, вспомнил Валентин. Интересное дело, а мне говорили, что для управления талисманом нужно быть с ним в прямом контакте... Видимо, у могучих талисманов свои законы. Впредь можно не тратить силы на выбивание их из рук тальменов. Все равно без толку. Валентин открыл глаза и потянулся. Бывает и хуже, решил он. Георг грешит на Серого и напуган, Детмар поближе познакомился с Призраком и наверняка ближайшее время будет занят регенерацией задней части тела. А мы с Талионом целехоньки. К тому же после такого побоища Избранные должны быть полными идиотами, чтобы еще раз на Серого нападать. Вот именно, оборвал себя Валентин. Уж кого-кого, а полных идиотов на Панге хватает. - Селингари, - негромко произнес Талион. Валентин поднял голову. Яркое пятно света скользило по облакам. Дракон не очень-то маскировался - места вокруг были безлюдны. Вот он вынырнул из-за туч, осколком солнца скользнул по серому небу и опустился шагах в тридцати от Валентина. Сейчас его можно было как следует рассмотреть: живое облако пламени, постоянно меняющее форму, он походил скорее на огромное светящееся яйцо, чем на дракона. Яйцо разрезал пополам черный проход, из брюха дракона медленно вышел - правильнее было бы сказать выполз - Хаям. Он был без берета, и голову его украшала огромная шишка. - А где Мануэль? - спросил Валентин раздраженно. Он уже догадался, в чем дело. Хаям сделал еще несколько шагов, и только потом остановился. Покачал головой - осторожно, стараясь не разбудить боль. - Там, - сказал он, слабо двинув рукой в направлении запада. - Где и собирался. Едва мы взлетели, огрел меня дубинкой! - Хаям сделал страдальческое лицо, для чего ему не потребовалось никаких усилий. - И улетел в Ампер. Когда я очнулся, его уже не было, дракон кружил над городом. Ставлю бочонок пива против кружки воды, что он уже сдался Воителям и стращает их заговором против Серого. Вот, пожалуйста, сказал себе Валентин. К вопросу об идиотах. - Ты уже был в замке? - спросил Талион. Хаям скривился: - Я и сюда-то еле успел! Вызывал Максима - без толку, он наверняка за Мануэлем наблюдает, это же куда интереснее. Сколько я пребывал в беспамятстве, не знаю, уж наверное долго - шишка вон какая - ну, я и подумал, что стоит заглянуть в Ганаган, чтобы подобрать уцелевших. - Хаям наконец вспомнил, что должно было произойти в Ганагане. - А где же Избранные? Еще не появились?! - В его голосе явственно слышался страх. Талион вопросительно посмотрел на Валентина. Валентин кивнул: объяснения эльфа скорее дойдут до Хаяма. - Избранные появились, - негромко сказал Талион, - мы побеседовали, но не сумели договориться. Был бой, и они бежали. Хаям разинул рот: - Бежали?! От вас?! - Он собрался было затрясти головой, но тут же скривился от боли. - И они еще собираются драться с Серым? - Надеюсь, что уже нет, - сказал Валентин без особой надежды. Он сделал несколько шагов в направлении дракона. - Полетели в замок; нам нужно узнать, что они собираются делать дальше.[Author ID1: at Fri May 15 07:10:00 1998 ] Селингари, точно услышав его слова, раскрыл проход еще шире. Странно, подумал Валентин, дракон-недоумок самый сообразительный в этой компании. Лишь зайдя внутрь дракона, Хаям опустился на пол и уселся, баюкая больную голову. Валентин почувствовал дрожание магических энергий - Хаям наконец смог уделить время целительству. Талион занял место пилота, и дракон устремился к далекому замку со скоростью, которую Валентин еще недавно считал невозможной. - Фалер, - сказал Талион, на секунду оторвавшись от мелькавших внизу горных хребтов, - когда Хозяином в замке был Великий Черный, его слугам и ученикам было запрещено умирать. Валентин сглотнул. Да уж, Великий Черный был большим оригиналом. - Если кто-то из нас рисковал жизнью или попадал в плен, - продолжал Талион, - Хозяин всегда приходил на помощь. Даже когда Ардан предал его и рассказал Деллестору, наместнику Восточного Ландора, где находится замок, Хозяин послал Мануэля и Бранбо освободить его. Валентин наморщил лоб, не понимая: - Освободить кого? Деллестора от занимаемой должности? Талион, не обращая внимания на шутку, терпеливо пояснил: - По обычаям Ландора, перебежчик считается шпионом. Ардана, хоть он и пришел добровольно, пытали и после должны были казнить. Мануэль выкрал его из тюрьмы, а Бранбо сделал так, что Деллестор и его слуги забыли обо всем происшедшем. Ардан предстал перед Хозяином, и тот излечил его раны, а после лишил жизни и превратил в одного из своих мертвецов. Похоже, подумал Валентин, мне ни за что не сравниться с прежним Хозяином Замка. На язык так и просился вопрос - накормили ли Ардана перед смертью? Собрав волю в кулак, Валентин сдержался; и тут же рассмеялся, услышав следующие слова Талиона: - До самого конца никто из нас не догадывался, что именно задумал Хозяин. Ардан раскаялся в своих прегрешениях, и мы отужинали за общим столом. А потом Великий Черный сказал так: предательство простительно, глупость - никогда. И убил Ардана. Валентин махнул рукой. Панга, тудыть ее в качель. Даже пошутить толком не получается, все чистой правдой оборачивается. Однако зачем мне Талион все это рассказывает? Ах да, Мануэль! - Я понял, Талион, - кивнул Валентин, заметив, что эльф с некоторым напряжением ждет его ответа. - Запрет умирать остается в силе. Полагаю, Мануэлю удастся сегодня не только поужинать, но даже пообедать. - Вот еще! - подал голос Хаям, и по его язвительной интонации Валентин понял, что исцеление шишки завершилось успешно. - На хлеб и воду! Этак каждый начнет чуть что лупить меня по голове! А между прочим голова - это все, что у меня есть! - Фалер, - Талион по-прежнему был серьезен и даже мрачен. - Мануэль не просто в плену; он в плену у Серого, и его охраняют лучшие Воители. Валентин напрягся. Ох, не следовало ему этого говорить, подумал он, чувствуя, как тело наполняет бесшабашная легкость. Ох, сейчас начнется... Из последних сил Валентин заставил себя говорить спокойно: - Я и не собираюсь бросаться туда очертя голову. У нас достаточно времени, чтобы тщательно все подготовить. К тому же у меня есть одна идея. Дракон резко нырнул вниз, заставив Валентина умолкнуть. Уже замок, ошеломленно подумал он. Так быстро? С какой же скоростью летает этот дракон?! Валентину пришла в голову простая мысль: с такой, с какой нужно. Мимо пронеслись черные стены драконьей шахты, каменная глыба отошла вверх, драконье пламя осветило багровым полумрак операторской. Максим, сидевший у визомона, вскочил, точно подброшенный пружиной: - Наконец-то! - воскликнул он, выскакивая на середину комнаты. - Мануэль в подземельях Анхарда, его еще не допрашивали, - доложил он, вытягиваясь в струнку и едва не щелкая каблуками. - Обнаружить Избранных пока не удалось, но в квадрате Фарраш-Юго-Восток появились нарушения восприятия, характерные для талисманной блокады. И наконец, - Максим сделал паузу, собираясь с духом, - Бранбо утверждает, что нашел то, что искал. - Отличная работа, Максим, - Валентин потер руки. Георг с Детмаром действительно напуганы, раз заблокировались от визомонов! Похоже, Армагеддон отменяется! Максим покачал головой: - Нет, - возразил он. - Работа еще не сделана. Пока мы не видим Избранных, опасность сохраняется. С вашего разрешения, я продолжу их поиск? Валентин наконец разглядел в глубине операторской Бранбо, склонившегося над огромной книгой, разложенной на низком столе. Может быть, он и нашел то, что искал, но явно не собирался на этом останавливаться. Страницы так и летали взад-вперед, а в руках завхоз горного замка вертел тускло поблескивающую штуковину. - Да, конечно, - кивнул Валентин, и Максим вернулся к визомону. - Бранбо! Что вы смогли разыскать? Бранбо поднял голову и уставился на вернувшихся исподлобья. - Далеко не все, - буркнул он, стукнув кулаком по амбарным книгам, немедленно исторгнувшим облачко пыли. - Но тем не менее! - Он помахал рукой, приглашая подойти поближе. - Вот он, тумнарк для пришельцев! Хаям, до этого молча стоявший чуть позади Валентина, разразился проклятьями. - Где ж ты раньше был?! - напустился он на Бранбо. - Что за привычка все делать в последний момент?! Может быть, ты замаскированный пришелец, или слишком долго водил с ними дружбу?! - По крайней мере, - прошипел Бранбо, размахивая загадочным талисманом, -я не пьянствую с Избранными, как некоторые! Вы будете слушать, или, может быть, я зря перерыл все восемь хранилищ?! - Ну что вы, Бранбо! - улыбнулся Валентин, подходя к столу и пододвигая себе табурет. - Рассказывайте, мы сгораем от нетерпения! - Вашим Избранным здорово повезло, - начал Бранбо, важно задрав подбородок, - что я начал с дальнего хранилища! Таль-эллангрил, вот что лежало у нас перед самым носом все это время! Талион наклонился вперед, впившись глазами в предмет, который Бранбо до сих пор вертел перед собой. - Вот именно, глубокоуважаемый эльф - таль-эллангрил! - повторил Бранбо, раздуваясь от важности. - Захваченный еще три года назад в экспедиции на Крышу Мира. Правда, помимо таль-эллангрила мы прихватили с собой еще около восьмисот артефактов, немало затруднивших мне классификацию и систематику; а все жадность одного присутствующего здесь сказителя! Хаям пожал плечами, но промолчал. - И что же это такое - таль-эллангрил? - полюбопытствовал Валентин. Он никак не мог рассмотреть, что же именно Бранбо вертит в руках: предмет напоминал сложный многогранник, часть граней которого отсутствовала, открывая клубящийся внутри артефакта белый туман. Форма граней постоянно менялась, а по туману проскальзывали искорки, напоминающие миниатюрные молнии. Валентин наклонился вперед, чтобы рассмотреть талисман как следует. Бранбо ухмыльнулся и повертел талисманом перед самим носом Валентина: - Видите, а? - спросил он победно. - Действует! Даже на таком расстоянии действует! - Что значит - действует? - Валентин почувствовал нестерпимое желание выхватить талисман у Бранбо и сделал глубокий вдох, сбрасывая наваждение. - Таль-эллангрил - капкан для пришельцев, - Бранбо цокнул языком от самодовольства. - Стоит пришельцу только увидеть его, и ему уже хочется взять таль-эллангрил в руки; когда он касается талисмана, он начинает заглядывать во все отверстия, и видит там что-то такое, отчего забывает обо всем на свете. Когда в руках у пришельца таль-эллангрил, он не может даже моргнуть, не то что повелевать талисманом. Окажись таль-зллангрил у вас в Ганагане, один из Избранных превратился бы в беспомощную куклу! - А другой вышиб бы нам за это мозги, - резонно возразил Валентин. - Очень хорошо, Бранбо, что вы начали именно с последнего хранилища! - Против двух Избранных таль-эллангрил бессилен, - сказал Талион. - Но против одного Серого... Подумать только, он три года ждал этой минуты! - Кто, Серый? - не понял Валентин. - Таль-эллангрил, - пояснил Талион. - Талисманы такой силы имеют собственную волю. Я думаю, таль-эллангрил просто не показывался нам все эти годы. Талисманы? Имеют собственную волю?! Валентин почесал за ухом. Час от часу не легче. Что же там у него такое внутри, у этого таль-эллангрила? Впрочем, это можно будет узнать и после обеда. - Ты думаешь, Талион, - осторожно спросил Валентин, - что таль-эллангрил сам решил выступить против Серого? Талион покачал головой: - Он позволил нам обнаружить себя. Но против кого он направит свою силу - этого мне знать не дано. - Кому подбросим, против того направит, - усмехнулся Бранбо. - Вон он как у меня в руках дергается, пришельца подманить хочет! Валентин нахмурился. Таль-эллангрил вызывал у него все большие подозрения. - Это верно? - спросил он у Талиона. - Если Бранбо поднесет талисман Серому, тот превратится в беспомощную куклу? Эльф кивнул: - Да, если нам удастся передать его Серому. Но до этого момента может случиться слишком многое. - Ну, это уж наша забота, - рассудил Валентин, - чтобы ничего лишнего не случилось. Кто понесет таль-эллангрил? Бранбо мигом перестал улыбаться. Хаям сжал кулак и погрозил им в пространство. Талион сложил руки на груди. - Фалер! Ты знаешь, что нам предстоит? - спросил он тихо, словно боясь, что их услышит еще кто-то. - В общих чертах, - Валентин пожал плечами. - Мы находим Серого, вручаем ему таль-эллангрил, забираем задумавшегося Избранного с собой, потом освобождаем Мануэля и возвращаемся в замок. Потом - обедаем. Хаям одобрительно крякнул. Талион покачал головой. - Анхард - самая неприступная крепость в мире. Ее хозяин - Избранный, ее охраняет один из семи великих магов - Ваннор Фаррашский. Тысяча отборных Воителей несут неусыпную стражу на ее стенах, поднимающихся над облаками. В Анхард нет иного пути, кроме как по воздуху; сотня самрухаров кружит над крепостью, высматривая чужаков, а восемь Хрустальных глаз готовы послать испепеляющие молнии в любого, кто покажется им хоть немного подозрительным. - Эльф опустил глаза, впечатленный собственными же словами. - Мы не сможем попасть в Анхард незамеченными. Для этого хотя бы один из нас должен быть Избранным. Он взглянул на Валентина исподлобья, явно чего-то ожидая. Телепортация, подумал Валентин. В принципе... Он поднял глаза к потолку, прикидывая. Вызвать Стеллу, попросить подбросить? Черта с два. Меня еще куда ни шло, но с такой толпой... Да и вообще, с чего я решил, что она отзовется? Валентин поджал губы: хрен вам, а не телепортация. Думать придется. Талион выпрямился, и Валентину показалось, что во взгляде эльфа промелькнуло одобрение. Ладно; пусть его. Как же нам в Анхард-то попасть? Задачка захватывала. Талион описал крепость Серого исчерпывающе, хотя и не со всеми подробностями. Скажем, о такой мелочи, как активная магическая защита стен - они полыхали огнем при первом же прикосновении - он даже не упомянул. Крепость окружал двухкилометровый идеально ровный газон, на котором не смог бы спрятаться даже крот; ночью все восемь Хрустальных Глаз освещали ее окрестности куда лучше дневного солнца. Кроме того, впавший в подлинную паранойю Серый устроил внутри башни целый лабиринт, постоянно перемещая залы, в которых находился, с одного места на другое. Материальчик для башни тоже выбран был еще тот; оперативники как-то отколупнули кусок - операция вошла в историю Сектора как самая длинная и опасная, - так вот, кусок этот выдержал шесть ударов фаерболом, пущенных самим Тангастом. Одним словом, заключил Валентин, кабы я с утра знал, что придется Анхард штурмовать, я бы точно на работу не пошел. Идеальные условия для геройских подвигов и массовых разрушений. Валентин взглянул на часы - ага, уже девять! Собственно, этого достаточно. Штурм отменяется: за три часа Серого в его катакомбах попросту не найти. Тут надо попроще, поэлегантнее. Привлечь внимание, выманить Серого из башни. Валентин поперхнулся от смеха, представив себе картину: они с Хаямом сидят, попивая пиво, на этой самой английской лужайке, а самрухары, Хрустальные Глаза, потом и сам Ваннор Фаррашский безуспешно питаются схватить непрошеных гостей! Чем не идея? Вот только как обеспечить последний пункт - безуспешно? - Избранные обнаружены, - негромко доложил Максим. Очень вовремя, обрадовался Валентин. Надо будет Анхард тоже как следует рассмотреть. Он - с некоторым усилием - отвернулся от Бранбо с его таль-эллангрилом и подошел к визомону. Действительно, на берегу живописного горного озерка у подножия водопада сидел за уставленным блюдами ковром Георг. Детмар, голый по пояс, сжимал в руках Жезл и корчил страшные рожи, словно мучимый желудочными коликами. Невольно Валентин подключил слух. Голоса доносились с искажением, сильно мешал грохот водопада. - Говорю, не мог... Серый! - едва разобрал Валентин крик Детмара. - Детмар говорит, что тот, кто напал на них в Ганагане, не мог быть Серым, - перевел Максим. Валентин понял, что переоценил свою настройку на визомон: Максим явно слышал и видел все куда четче. Ладно, послушаем в переводе. - Георг возражает: никто другой не смог бы ждать их в засаде, - продолжил Максим синхронный перевод. - Детмар говорит, что как раз Серый, да и любой другой Избранный, не дал бы им уйти живыми. Валентин увидел, как Детмар повернулся к Георгу спиной и продемонстрировал обугленную до позвоночника рану. Надо же, как я его, подумал Валентин с запоздалым раскаянием. - Георг спрашивает: тогда кто же это был? Детмар стучит по голове: конечно же, те самые маги, о которых говорил эльф! Причем они действительно умеют вызывать Призрака! Георг, недовольно: и что же теперь делать? кого первым убивать? Детмар - ах черт! - приказывает Георгу восстановить блокаду... Валентин и сам заметил, что Георг хлопнул себя по лбу, и тут же визомон затянула непроглядная рябь. Да, слабовата наша техника против Избранных. И как некстати, мать их! Судя по последней реплике, они вовсе не отказались от планов напасть на Серого! Похоже, у нас не остается выбора. - Как видишь, Фалер, - печально произнес Талион, - все было напрасно. Видения Нинель истинны. Валентин ничего не ответил. Внезапно навалилась усталость - все-таки двенадцать часов на ногах; захотелось сесть, а еще лучше - лечь, и забыться тяжелым сном. Нормальная реакция, отметил Валентин, я-то думал, все уже сделано, а оказывается, еще и не начато. Охо-хо, хорошо эльфу, у него это последний день, отмучается, и все, а мне завтра на работу. - Найдите Мануэля, Максим, - почти просительно сказал Валентин. - Посмотрим, что удалось ему. Максим кивнул, и пальцы его рук задрожали, повелевая визомону перенестись в Ампер. - А, провались вы все гномам в отстойник! - внезапно рявкнул Бранбо. - Так и быть, понесу я таль-эллангрил. Вы все равно им пользоваться не умеете... - Только таль-эллангрил? - фыркнул Хаям. - Мы же собираемся не на пикник, а на Серого! Отчего бы тебе не прихватить еще десяток амулетов из твоих драгоценных запасов?! Бранбо вскочил, потрясая кулаками: - Когда-нибудь, Хаям, я заставлю тебя самого перетаскать хотя бы одно хранилище! Да у меня с самого утра все готово! Это тебе не бумагу марать да вино потягивать! Тоже мне, Первый Маршал нашелся! Ты хоть о чем-нибудь можешь догадаться не самым последним?! - Могу! - Хаям в запальчивости ткнул пальцам в Валентина. - Наш приятель Фалер - пришелец; отчего бы не попробовать на нем твои никому пока не подошедшие талисманы?! Так, подумал Валентин, скрещивая руки на груди. Началось. За что боролись, на то и напоролись. Был Фалер факиром, будет Фалер талисмановладельцем... - Это какие такие талисманы?! - надулся Бранбо. - Что ты плетешь?! Кстати, подумал Валентин, судя по размеру тутошнего визомона, у Бранбо могут найтись занятные штучки. Скажем, "воздушный замок" или легендарный трансмутатор. Или вот для сноса Башни очень подошел бы терраформер, по местному - Земляной Дракон. - Да хотя бы твоя любимая шкатулка с конфетками, - ухмыльнулся Хаям. - Помнишь, как ты полгода назад с ней носился? Пока Хозяин не запретил, а? Шкатулка с конфетками? Валентин насторожился. Одна такая шкатулка мне очень хорошо известна! Бранбо раскрыл рот, уставившись на Хаяма: - А ведь и правда, - пробормотал он, - Хозяина-то больше нет, то есть Хозяин теперь новый... Сейчас сбегаю! Не добавив к этому ни слова, он бросил таль-эллангрил на стол и пулей вылетел из операторской. Валентин проводил его недоуменным взглядом - никогда бы не подумал, что этот пожилой толстяк так скор на решения. ' И все-таки, что это за шкатулка? Спокойно, приказал себе Валентин; скоро узнаем. А пока - что там у Мануэля? Максим, уже некоторое время не отрывавший левую руку от Камня Крови, внезапно откинулся в кресле. Губы его плотно сжались, правая рука охватила подлокотник. - Как он? - спросил Талион негромко. - Плохо, - коротко ответил Максим. - Воители посчитали его сумасшедшим. Мануэль считает, что на самом деле все еще хуже: кто-то из Смотрящих заинтересован в гибели Серого. Сейчас он в каменном мешке, и непохоже, что в ближайшие часы хоть кто-то вспомнит о его существовании. Валентин покосился на визомон. Темнота в кристалле была полной; как Максим умудрился разыскать Мануэля только по звуку, оставалось лишь догадываться. - Почему же его не убили? - встрял Хаям. - Если Смотрящие боятся разоблачения... - Чтобы предъявить новым хозяевам как доказательство своей преданности, - явно словами Мануэля сказал Максим. - Если же на празднике ничего не произойдет, никто не мешает им предъявить Мануэля и самому Серому. - Где находится этот каменный мешок? - спросил Валентин. Он все еще не решил, как именно атаковать Анхард, и тянул время. Положение, в которое попал Мануэль, нетрудно было предвидеть; и все-таки сообщение Максима еще больше испортило настроение. Валентин почувствовал нарастающее раздражение; прикрыл глаза - так и есть, веки трясутся как стробоскоп, сейчас бы полежать, расслабиться... Какое там! Два часа сорок минут. До часа "Ч". - Приблизительно в ста метрах над уровнем грунта, около геометрического центра башни, - сообщил Мануэль. - Точнее сказать не могу - вокруг в основном монолит, не на что опереться. Валентин кивнул. Как же иначе, мать-перемать. Ну, Мануэль... - Максим, - сказал он зло, - передайте Мануэлю, что я считаю его действия преступной самодеятельностью. Он был бы сейчас куда полезнее на свободе... Максим кашлянул и виновато посмотрел на Валентина. - Сожалею, - сказал он. - Все, что я могу передать - это да, нет и сигнал опасности. Валентин усмехнулся: - Очень кстати. Вряд ли такое сообщение улучшило бы его настроение. Ладно, отбой. Он отвернулся и сложил руки на груди. Все к тому, что с Серым придется драться всерьез. Но как? Как, черт побери, выманить его из этой долбанной башни? Валентин ломал голову и не находил решения; внутренний голос, спавший в глубине души уже многие годы, прорезался вновь - ничего не получится, у тебя никогда ничего не получается! Валентин усмехнулся. На моем месте и у Рэмбо не получилось бы. Видимо, придется раскрыться. Раз переговорное кольцо не работает, сесть в Селингари и курс на юго-восток. Часа через полтора долетим. А там пусть Акино сам решает. В конце концов, кто у нас в Эбо главный? Вот-вот, поддакнул внутренний голос. Сам-то ты ровным счетом ничего не можешь! - Ну-ка, - послышалось от двери бормотание Бранбо, - ну-ка, что у нас на этот раз... Валентин поднял глаза. Бранбо тащил в руках продолговатую, по размерам точь-в-точь как дистант от телевизора, коробочку. Верхняя часть ее была прозрачна, давая рассмотреть шесть маленьких белых шариков, лежащих в один ряд точно посередине. С одной стороны коробочка сужалась на конус, и с этой стороны в ней зияла черная круглая дыра. Эдакий шарикомет, подумал Валентин; а еще на детскую головоломку похоже. - Только осторожно, - предупредил Бранбо, протягивая шкатулку Валентину. - Охватите прямоугольную часть рукой; если почувствуете что-то необычное, кивните и положите талисман сюда. Сразу же, как только почувствуете. Это очень опасная вещь. - Он нехорошо улыбнулся. - Шкатулка Пандоры, слыхали? Валентин машинально кивнул. Во рту моментально пересохло. Так вот ты какой, северный олень! Ай да Великий Черный; ай да его команда. У нас это четыреста лет поисков по всему Побережью - а тут только в подвал спуститься. Как далеко он обскакал Управление! Шкатулка Пандоры, которую многие в Эбо считали мифом, принадлежала к тому же редко встречающемуся классу одноразовых талисманов, что и тумнарки. Специалисты по Т-технологиям недолюбливали этот класс талисманов - вплоть до отказа считать их талисманами вообще! - и не без причины. В отличие от обычных, постоянно действующих талисманов одноразовики обладали пренеприятнейшей особенностью полностью исчезать после использования. Понять, как они функционируют, с одного-двух раз нечего было и мечтать; как следствие, Т-теории не могли сказать об этом классе талисманов ничего вразумительного. В описании одноразовиков царствовала средневековая схоластика и массовое цитирование, что особенно дико смотрелось на фоне выверенных математических моделей стандартных Т-теорий. Но тем не менее одноразовики в Управлении ценили. В практическом плане это было идеальное орудие для агента: компактное, мощное, не обнаруживаемое другими талисманами вплоть до самого момента применения, да к тому же бесследно исчезающее после использования! Поэтому так или иначе, но большая часть поступающих с Побережья одноразовиков оседала не в Музее, не в ЦНИИТ, и даже не в личной коллекции принца Акино, а в спецхранах Управления. Более того, существовало даже несколько групп поисковиков, специализирующихся на обнаружении и вывозе в Эбо особо известных одноразовых талисманов. В частности, вот этой самой мифической Шкатулки Пандоры. Первые упоминания о ней восходили еще к временам предмагов. Что-то вроде того, что "Гаррэль Ахромир супротив монстров всякий раз новых сотворил шкатулку, коя на них всякий раз новый же мор напускала. И было в ней двенадцать бледных шаров, имя которым Смерть". С годами количество шаров постоянно уменьшалось. Валентин еще раз посмотрел на талисман, который Бранбо по-прежнему протягивал ему рукоятью от себя. Действительно, шесть шариков располагалось в ближней к конусу половине. Темное цилиндрическое углубление, тянувшееся вдоль всей шкатулки, было наполовину пустым. Одним таким шариком, припомнил Валентин, если, конечно, верить "Летописям подземелий", вся Поднебесная была навсегда закрыта для доступа живых существ. Кажется, еще два шарика были использованы в исторические времена; однако информации об этом в архивах Управления не имелось. Наличествовал лишь совет самого Акино - искать Шкатулку, не считаясь с затратами. И еще по Управлению ходили упорные слухи, что при падении Блистающего Града не обошлось без шкатулки. А ведь оборонял Град - прообраз современного Эбо - сам Акино! При всех регалиях и не то что могучем - Великом талисмане! Валентин сглотнул слюну. Уговаривая себя - может, это и не та шкатулка, мало ли что, - протянул руку. Талисман скользнул в его ладонь, гладкий, приятный на ощупь. Сердце Валентина замерло, голова закружилась: талисман заработал. Правая рука слегка напряглась, мелкая дрожь поднялась по ней к плечу, комната поплыла перед глазами - и тут же все вернулось в норму. Все было как в тот раз, десять лет назад, когда он впервые надел Обруч. Валентин ощутил себя заново родившимся. Полутемная операторская высветилась до трещинки в стене, до пылинки на визомоне; объем ее Валентин чувствовал своим телом, стало слышно, как прерывисто дышит Бранбо, как дрожат его ноги, и Валентин понял, что завхоз ждет результата проверки, боясь даже пошевелиться. Шкатулка слегка подрагивала в руке, словно говоря: не бойся, мы вместе, ты знаешь, на что я способна! Валентин кивнул в ответ - да, теперь он знал это, зная так же хорошо, как и то, как именно был повержен Блистающий Град. Неудивительно, что принц повелел найти Шкатулку любой ценой. Шарики в шкатулке назывались совсем не "Смерть"; скорее, имя им было "Все что угодно". И Шкатулка помнила, как однажды она даровала своему повелителю неуязвимость даже от талисмана самого принца. Пусть даже только на один день. Вот так-то, подумал Валентин, уже зная, что сделает дальше. Опять повезло. Ведь сам-то я ничегошеньки не могу. Глава 13. Бог глядит, что дело плохо, и кричит: "Пусти! Пусти!" Валентин облизнул губы, неопределенно хмыкнул и сунул шкатулку за пояс. Не сговариваясь, Бранбо, Талион и даже Хаям отступили на шаг. Валентин оглядел их испуганные физиономии и пожал плечами: - Действительно, талисман, - сказал он как можно небрежнее. - Я бы даже сказал, очень подходящий для нашего дела талисман. - Так ты и на самом деле пришелец? - спросил Талион. Валентин кивнул. - Ха! Что я говорил?! - Хаям хлопнул в ладоши. - Мой приятель Фалер это вам не кто-нибудь! Жаль, у нас нет ни одного Великого талисмана! - Не жаль, - пробормотал Бранбо, по-прежнему трясясь от страха. - Совсем не жаль. - Наверное, в книгах говорится, что шкатулка приносит смерть? - сообразил Валентин. - В общем, это не совсем так. Мы используем ее по-другому. - Это как еще - по-другому? - буркнул Бранбо. - Шкатулка сделает нас неуязвимыми, даже от ударов Серого, - пояснил Валентин. - Под ее прикрытием мы беспрепятственно опустимся на вершину Анхарда и спокойно пройдем в гости к Серому. Возможно, нам даже не понадобится никого убивать. Бранбо с сомнением покачал головой. - А дальше? - спросил Талион. - Что ты сделаешь с перемещающимися залами? Что, если Серый не захочет принять нас? Валентин усмехнулся: - Захочет. Даже он должен понимать, что такое Шкатулка Пандоры. Талион приоткрыл рот. Замысел Валентина открылся ему во всей беспощадной простоте. - Жаль, что я не пришелец! - воскликнул Хаям. - Все равно, клянусь Емаем, я должен увидеть все своими глазами! Ведь талисману все равно, сколько человек защищать? Валентин развел руками: - Ну, раз уж ты просишь... по старой дружбе... - Отлично! - просиял Хаям. - Бедняжка Нинель! Проспит все самое интересное! - Она уже видела все это несколько раз, - прервал его Талион. - Не будем более тратить время на пустые разговоры; пора исполнить наш долг. Хаям заметно поскучнел и подошел к Бранбо. Толкнув его в бок, он вполголоса попросил:. - Слушай, дай и мне какой-нибудь амулет! Все-таки в бой идем. - Не дам, - отрезал Бранбо с неожиданной решительностью. - Еще убьешь кого-нибудь! Хаям скорчил недовольную гримасу и отошел в сторону, где и встал, скрестив руки на груди. Валентин еще раз обменялся ощущениями со Шкатулкой - да, она могла защитить куда большее количество людей и драконов, чем он мог ей предложить. Значит, можно отправляться. - Максим, - распорядился Валентин напоследок. - Эти местные ученики... они в состоянии приготовить обед? - Трое из них специализируются на кулинарной магии, - без тени улыбки ответил Максим. - В котором часу и на сколько персон? - Серого кормить не будем, - решил Валентин. - На семерых. Через два часа. Ну и... - Валентин опустил глаза. - Если мы не вернемся, хотя бы допейте все вино в замке. Чтоб не досталось врагу. Максим кивнул, ничего не ответив. Валентин почувствовал себя не в своей тарелке - вроде бы все правильно, тальменов нужно остановить, да и Мануэля бросать нельзя - но все-таки... Ведь рискую-то я не только своей персоной, если что, всем достанется. Может быть, все-таки слетать в Эбо? Валентин покачал головой. Не успеть. Не долететь - объяснить. Ланда ведь тоже догадывается, что произойдет в Ампере - и что толку? Принц не будет вмешиваться без полной уверенности, а наши, из Управления... Валентин махнул рукой. На их месте я бы считал точно так же: ну, будет Т-буря, ну так запишем параметры, снимем Т-диаграммы! Нам же лучше! А что там пол-Побережья накроется, так это еще бабушка надвое сказала. Валентина пробрал озноб. Неожиданно он сообразил, что происходящее на Побережье значит для него несколько больше, чем раньше. Это больше не был интересный фильм в жанре "фэнтези"; получив в неожиданное наследство целый замок, Валентин не желал его терять. Но ведь дома-то все осталось по-прежнему! - Поехали, - сказал Валентин Талиону. Талион вновь открыл проход. Селингари, уже привыкший к сегодняшним разъездам, мгновенно погасил пламя. Валентин первым ступил на борт своего дракона; Талион, Бранбо и Хаям молча последовали за ним. Спустя минуту все четверо уже летели над зеленым морем Онгерского леса, на юго-запад, к новой столице Фарингии - Амперу Великому. Валентин еще раз сосредоточился на своих ощущениях. Сейчас, перед самым финальным боем, получив трехминутную передышку, он смог наконец ощутить, как далеко от обычной рутинной работы занесла его нелегкая. Впрочем, все еще можно повернуть назад, подумал Валентин. Кто я такой, чтобы решать судьбу целой страны? Валентин покачал головой. Нет. Слишком поздно, я никогда не прощу себе отступления. Даже если в Ампере вместо вселенской катастрофы случится всего лишь еще одна Гельвеция. Непохоже, чтобы кто-то кроме меня смог остановить тальменов. Быть может, мне так на роду написано - спасать мирное население от талисманных бурь. Лес разорвался на мелкие клочья, внизу замелькали прямоугольники возделанных полей, а на далеком с такой высоты горизонте появилась и стала стремительно приближаться Черная Башня - Анхард. Ампер лежал в ее тени, как дорогой ковер у ног владыки. Отсюда, с десяти, а то и более километров, Анхард выглядел троном, на который Серый взошел, чтобы править всем миром. Казалось бы, чего проще, с могучим-то талисманом? Но вот уже несколько лет вся мощь талисмана была направлена против собственной же страны, у которой пришлось отнять даже ее мертвецов. Валентин покачал головой - каким же идиотом надо быть, чтобы продолжать упорствовать в заблуждении, будто власть основывается на силе. А впрочем, и на Земле всегда хватало охотников посидеть на штыках; долговечность такого правления определяется выдубленностью задницы. У Серого, надо полагать, с этим все в порядке. - Прямо на крышу? - нервно спросил Хаям. Валентин хлопнул себя по лбу. Отсюда уже видны были черные точки кружащих у Башни самрухаров - гигантских птиц, способных нести на себе не только человека, но и гигантский, заряженный заколдованной стрелой самострел. Еще немного, и дракон влетел бы в это облако безо всякой защиты... Валентин вытащил шкатулку. Дрожь мягко охватила правую руку. Ну, подруга, давай. До самого вечера, на меня, моих друзей и этого дракона, полную защиту от всего, что только можно себе представить. Сможешь? Шкатулка засветилась зеленым, шарики затряслись в своих гнездах. Один из них мягко выскользнул наружу, издав чмокающий звук. Валентин наблюдал за Шкатулкой с напряженным вниманием; если что-то пойдет не так, еще не поздно дать деру. Тогда путь один - домой, в Эбо. Валентин почти хотел, чтобы у Шкатулки ничего не получилось. Шарик повис в воздухе, затем стал расти, одновременно становясь все более прозрачным и бесплотным. Когда его едва видимая поверхность коснулась лица Валентина, он почувствовал лишь легкое дуновение холодного воздуха - и больше ничего. А затем шарик раздулся за пределы дракона, и исчез, оставив лишь приятное ощущение безопасности, сродни тому, которое испытываешь в компьютерных игрушках. Сработала, подумал Валентин с облегчением. Что ж я, дурак, на тысячу лет защиты не попросил? Впрочем, еще успею. Размышления Валентина прервал Хаям: - Отличный залп! - вскричал он, указывая вперед. Валентин посмотрел на Анхард и увидел, что самрухары выстроились в образцовый боевой порядок - полусферу из доброй сотни птиц, центром которой являлся Селингари. И от каждой из птиц к огненному дракону летела маленькая - издалека - стрела, несущая мгновенную смерть всему живому. Ну, Шкатулка, подумал Валентин, то-то будет прикол... Додумать он не успел. Дракон слегка дрогнул, словно поежился, и стрелы, мелькнув перед самым носом, пропали начисто. Будто их и не было, поразился Валентин и оглянулся назад - оп-па! Промахнулись?! Все?! Стрелы улетали вдаль, пройдя, мимо - а если уж быть совсем точным, то прямо сквозь дракона, защищенного легендарным талисманом. Улетая, они казались совершенно безобидными, и даже облачка взрывов, усеявшие землю там, где они наконец прервали полет, выглядели маленькими и несерьезными. А Селингари все так же летел вперед, не снижая скорости. Самрухары сумели перестроиться в новую фигуру атаки. Теперь они окружили дракона со всех сторон и дали второй залп. На этот раз Селингари дрожал несколько секунд. Валентин почти ощутил, как сквозь него пролетает чуждая магия - но для глаз все выглядело как обычно: стрелы приближались, терялись из виду и снова появлялись, но уже с другой стороны, там, откуда в свою очередь стреляли другие крылатые всадники. Валентин невольно вскрикнул, когда первая стрела попала в цель. Еще мгновение назад самрухар, раскинув крылья в планирующем полете, скользил вперед за безнадежно обогнавшим его Селингари - и вдруг пролетавшая мимо стрела расцвела искрящимся облаком взрыва. В тот же миг самрухар из черного стал алым, крылья его распались на бурые лохмотья; самрухар завис в воздухе уже не птицей, а бесформенной массой перьев, костей и сухожилий, слепленных вместе кровавой слизью - и начал медленно падать вниз, оставив за собой облако черных перьев. А ведь стрела разорвалась метрах в двадцати от него, подумал Валентин. По спине пробежал холодок - сунься мы сюда без Шкатулки... - Они перебили друг друга, - изумленно произнес Талион. - Шкатулка знает секрет победы без боя! Валентин огляделся, и ему стало совсем худо. Ни одного - он повертел головой, чувствуя, как озноб пробивает его до костей - нет, ни одного из сотен самрухаров не осталось в воздухе! Только редкие облачка перьев да темные точки, падающие к земле. И ведь это только начало, первая линия обороны. Валентин затряс головой - проклятье, кого же Серый ждал в гости, раз так вооружил охрану? Селингари беспрепятственно подлетел к башне и опустился на ее плоскую крышу, подозрительно напоминавшую ровную поверхность Ганагана. Восемь молний ударили одновременно, заставив Валентина зажмуриться. Открывать глаза он не спешил. Все было слишком очевидно. - Никого не осталось, - прокомментировал Бранбо. - Хозяин знал, что делал, когда запретил мне исследовать эту шкатулку. Валентин открыл глаза. Молнии, исторгнутые магическими конденсаторами, или, по местному, Хрустальными Глазами, очистили поверхность крыши от всего, что там находилось. Местами еще дымились какие-то подозрительные влажные пятна, но в целом вокруг было так же безлюдно, как совсем недавно - в Ганагане. Сами Хрустальные Глаза, оплавленные, покрытые копотью, уже вряд ли способны были повторить совершенную глупость. Валентин посмотрел на своих соратников, те в свою очередь посмотрели на него. Ну, что теперь?! Валентин вспомнил, что должен делать командир: не оставлять солдатам ни минуты свободного времени. А то еще думать начнут. - Талион, - оказал он строго, - ты должен знать, как войти в Башню. - Вхо