-----------------------------------------------------------------------
   Авт.сб. "Понять другого". Киев, "Радянськый пысьмэннык", 1991.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 1 December 2000
   -----------------------------------------------------------------------


   ГЛАВНОЕ ОТЛИЧИЕ

   Он нависал надо мной, сверкая хромированными и лакированными  деталями,
матово блестя пластмассовыми щитками, - это  чудо  совершенства,  создание
самого Нугайлова,  последняя  новинка  роботехники,  самопрограммирующийся
эрудит ЛВЖ-176. Все  детали  и  блоки  его  были  многократно  выверены  и
перепроверены на стендах. Он уже успел, как было сказано  в  многотиражке,
"внести свой вклад в успешное выполнение квартального  плана".  Но  сейчас
эрудит ЛВЖ-176 беспомощно разводил  клешнями,  явно  копируя  полюбившийся
человеческий жест:
   -   Мы   пробовали   последовательно   все   средства,   которые    вы,
человек-доктор, рекомендовали по телефону, но он отказывается подчиняться.
Может быть, вы смогли бы лично...
   - Но ведь ты видишь, что в данный момент я занят.
   - А в шестнадцать тридцать две?
   "О господи!" Я взглянул на часы - они показывали  шестнадцать  тридцать
одну. Дернуло же меня сказать "в данный момент" -  непростительная  ошибка
для специалиста моей квалификации.
   - Переведите его на штамповку...
   - Он отказывается работать на штамповке, на фрезеровке, на обкатке,  на
сборке. Поэтому мы и решили, что его психика расстроена...
   - Откуда его к вам доставили?
   - Мы встретили его на хоздворе. Он ни за что не хотел отставать от нас.
Мы расшифровали его примитивный язык и выяснили, что этот робот  доставлен
на хоздвор с фабрики.
   - Как он выглядит?
   - Биоробот. Но уменьшенных типоразмеров. Имеет два висячих манипулятора
типа крыльев, предназначенных для опоры на воздух.
   - Может быть, для полета? Может быть, это живое существо  типа...  -  Я
чуть было не сказал  "типа  птицы",  но  вовремя  спохватился  и  мысленно
хорошенько всыпал себе. Не хватало мне, специалисту по наладке сознания  у
роботов, роботопсихиатру, заражаться жаргоном своих подопечных.
   Ответ последовал сразу:
   - Нет, человек-доктор. Я  с  отличием  закончил  школу  для  роботов  и
овладел основными понятиями. "Главное отличие  живых  существ  от  роботов
состоит в том, что все они, без исключения, рождены от подобных  им  живых
существ, а все роботы синтезированы или  собраны  из  отдельных  частей  в
лабораториях или заводах..." Существа  типа  птицы  принадлежат  к  классу
живых, а этот объект синтезирован на фабрике.
   - В таком случае, возможно, это летающий биоробот  серии  сто  двадцать
"бис"? - Я придвинул к себе четвертый том каталога роботов, выпускаемых  в
нашей стране.
   - Нет, человек-доктор,  манипуляторы  типа  крыльев,  как  нам  удалось
установить, служат ему не для полета, а только для  сохранения  равновесия
при беге. Видимо, так преодолевались несовершенства конструкции. Разрешите
продолжать словесный портрет?
   - Разрешаю.
   - У него имеется нечто вроде головы с глазами и острым  выступом.  Этим
выступом он подбирает что-то на земле...
   - Робот-уборщик?
   - Он подбирает только мелкий мусор. Зато тем же  выступом  он  способен
пробивать отверстия в бумаге.
   - Робот для перфорации?
   - Возможно, человек-доктор. Я выяснил и серию на ящике, в  котором  его
доставили на хоздвор.
   "Ага, это уже кое-что. По серии я  наконец-то  смогу  узнать  индекс  и
установлю тип робота".
   - Назови серию.
   - Эм восемьдесят.
   Гм, странно. За все годы работы с самыми разными роботами я никогда  не
встречал такой серии. Но на всякий случай я раскрыл  каталог.  Конечно,  в
нем не было ничего похожего. Неужели придется отрываться от дел  и  самому
ехать на хоздвор? Ведь ЛВЖ-176 не отстанет, не махнет рукой, не обрадуется
возможности схалтурить. Он призван организовать бесперебойную деятельность
роботов и свои обязанности выполнит в точном соответствии  с  инструкцией,
предписывающей не оставлять невыясненных объектов на хоздворе.
   Как утопающий  за  соломинку,  я  ухватился  за  последнюю  возможность
дочитать захватывающий детектив:
   - Попробуй сначала выяснить, чем он питается, и доложи мне.
   - Энергию он усваивает из отходов производства, из тех же мелких крошек
органического вещества, которые подбирает.
   - Я уже высказывал предположение, что это может быть птица...
   - Осмелюсь еще раз напомнить, человек-доктор, я хорошо помню все,  чему
меня обучали: "Главное отличие живых существ от роботов состоит в том, что
все они, без исключения..."
   - Достаточно. Извини...
   О всевышний процессор, только не хватало извиняться  перед  роботом  за
забывчивость - страшнейший мой недостаток, свидетельствующий о дефектах  в
системе памяти, о необходимости срочного капремонта, а возможно, и  полной
переделки.
   Мне оставалось поднять  белый  флаг.  Я  обреченно  вздохнул,  "положил
детектив и  прикрывавшую  его  папку  с  докладом  в  ящик  стола  и  стал
собираться.
   На улице ЛВЖ-176 опустился, раскрыл кабину и с  изысканной  вежливостью
предложил мне садиться. Как только я откинулся на мягких подушках сиденья,
он взмыл в воздух.
   Стали  игрушечными  деревья  и   дома,   замелькали   квадраты   полей,
размоталась лента дороги. Затем все повторилось в обратном порядке: дома и
деревья выросли до нормальных размеров. Мы прилетели.
   ЛВЖ-176 опустился  на  обширной  огороженной  площадке,  где  несколько
роботов стояли кружком и, согнувшись, рассматривали что-то. Они  топтались
на месте, и земля проседала под ударами их могучих манипуляторов типа ног.
   - Что вы там делаете? - спросил я.
   - Не даем ему убежать, человек-доктор! - гаркнули они так  дружно,  что
мои барабанные перепонки завибрировали.
   - Расступитесь!
   Они нехотя расступились, и я увидел на чудом уцелевшем  клочке  зеленой
травки... ярко-желтого цыпленка.
   Давясь смехом, я замахал руками. ЛВЖ-176 сокрушенно посмотрел на меня.
   - Говорено же вам, что это живое существо  типа  птицы,  -  произнес  я
сквозь смех.
   ЛВЖ-176 многозначительно поднял клешню:
   - Осмелюсь заметить, человек-доктор,  что  он  только  похож  на  живое
существо. Не больше, чем некоторые из нас на людей. Ведь  главное  отличие
живых существ от роботов состоит в  том,  что  все  они,  без  исключения,
рождены от подобных им существ...
   - Да, это верно, - прервал я его. - Но цыпленок тоже рожден...
   - Истины ради, извините. Но он не рожден,  а  синтезирован  на  фабрике
"Сельская новь" в установке "инкубатор". На фабрику был доставлен в  белой
круглой упаковке...
   - Я уже сказал тебе: не синтезирован, а рожден.
   - Рожден на фабрике? -  В  вопросе  робота  прозвучало  недоверие,  мне
почудилась даже скрытая ирония.
   - Ну да, на птицефабрике! Рожден из яйца!
   - А откуда взялось яйцо, человек-доктор?
   - Как это откуда? Из... От...
   Я поперхнулся и умолк.  Я  сам  неоднократно  ел  яйца.  Их  доставляла
аккуратно уложенными в коробку жена. Покупала она их в магазине. В магазин
их доставляли со склада, на склад - с птицефабрики. Оттуда же доставляли и
цыплят. На птицефабрике цыплят синтезировали... тьфу,  черт,  получали  из
яиц, которые прибывали туда в коробках, в которых так  же...  Да  что  там
говорить, если это знают все мои знакомые, их жены,  дети.  Никто  из  нас
никогда не видел и не слышал, чтобы яйца получали не  из  птицефабрики,  а
цыплят - не из инкубатора. В детстве, помнится, наш класс водили  туда  на
экскурсию. Я собственными глазами видел инкубатор: множество  термошкафов,
в которых через определенные отрезки времени появлялись симпатичные желтые
комочки. Их получали ТОЛЬКО ТАКИМ  способом.  Значит...  Мысль  бежала  по
кругу. Голова разболелась.
   Итак, на всякий случай еще раз:  цыплята  получаются  из  яиц,  которые
получают на птицефабрике, из которых в лакированных  металлических  шкафах
получают цыплят... Получают? Теперь я понял свою ошибку. Она скрыта именно
в этом  расплывчатом  слове  "_получают_".  Не  получают,  а  синтезируют!
Постой, но в таком случае цыпленок не живое существо. Ведь ЛВЖ-176  тысячу
раз прав,  цитируя  составленный  мной  учебник:  "Главное  отличие  живых
существ от роботов состоит в том, что все они, без исключения, рождены  от
подобных им живых существ, а все роботы  синтезированы..."  Уж  учебник-то
ошибаться не может!



   ПРИНЦИП НАДЕЖНОСТИ

   Я уже заканчивал доклад, когда из репродукторов прозвучало:
   - Срочное сообщение! Доктора Буркина вызывает комиссия. Доктора Буркина
вызывают в Город роботов. Срочное сообщение...
   Я посмотрел на встревоженные лица товарищей и продолжил скороговоркой:
   - Итак, наша следственная группа установила: слесаря Железюка последний
раз  видели  два  месяца  назад,  седьмого  марта,  в  восемнадцать  часов
пятнадцать минут. Он распрощался у ларька со своим дружком, сказал: "Домой
идти без подарка не хочется, жена загрызет".  А  спустя  час  его  любимую
фуражку защитного цвета обнаружили плывущей по реке. Собранные  следствием
факты противоречивы: одни подтверждают версию  о  самоубийстве,  другие  -
версию об убийстве. Предстоит...
   - ...Срочное сообщение! Доктора Буркина - в Город роботов. Срочное...
   Мне не дали закончить фразу. Помощник директора стащил меня с  трибуны.
Поволокли по коридору, втолкнули в лифт, затем - в кабину автовоза.  Перед
глазами замелькали деревья и здания, люди и столбы...
   У ворот Города роботов меня ожидали...
   Едва подавляя раздражение, я как  можно  вежливее  сказал  председателю
технической комиссии Николаю Карповичу:
   - Неужели нельзя было подождать, пока я закончу доклад?
   - Какой еще доклад? - вскинул белесые бровки Николай Карпович.
   - По итогам следствия об исчезновении слесаря Железюка...
   - Железюк?..
   - Ну, этот... - замялся я. - Его все называли Металлоломом...
   - Ах,  да,  вспоминаю...  -  Председатель  комиссии  брезгливо  опустил
кончики губ.
   Надо сказать, что слесарь Железюк отличался высокомерием и тупостью.  В
его характеристике значилось: "Дефицит технических знаний, карьеризм".  Но
сам  Железюк  утверждал,  будто   постиг   глубочайшие   основы   техники.
Единственное, что он умел, - это с невероятной силой закручивать  гайки  у
роботов.  Иногда,   поймав   кого-нибудь   из   пластмассово-металлических
тружеников, он орудовал ключами до тех пор, пока тот еле двигался.
   - Робот теперь не сможет работать в полную силу, - говорили ему.
   В ответ Железюк подымал крик:
   - А по-вашему, пусть совсем развинтится и начнет крушить все направо  и
налево? Нет уж, не умничайте! Ишь ты, вздумали меня учить  технике!  Да  я
основы ее  доподлинно  знаю.  Запомните:  лучше  пережать,  чем  недожать.
Затяните гайку покрепче, тогда и болт не разболтается!
   Заметки в стенгазету Железюк подписывал громким псевдонимом - Булатный.
Но все сотрудники между собой называли его Металлоломом. Это прозвище  так
прочно  пристало  к  нему,  что   фамилия   начала   забываться.   Никаких
благоприятных воспоминаний о себе он не оставил. И все-таки...
   Я укоризненно глянул на Николая Карповича и проговорил:
   - Все-таки он человек, гомо, и в какой-то мере - сапиенс.  Может  быть,
его жизнь трагически оборвалась... Что же, черт возьми, стряслось с вашими
роботами, что из-за них забыли человека?
   Теперь  стало  не  по  себе  Николаю  Карповичу.  Но  отступать  он  не
собирался. С заговорщицким видом спросил:
   - Разве вы забыли, что сегодня м-ы подводим итоги Большого опыта?
   - Не забыл, - отмахнулся я.
   Опыт проводился по навязчивой идее  Николая  Карповича  -  оставить  на
полгода  десятки  различных  роботов  совершенствоваться   и   развиваться
самостоятельно без  вмешательства  людей.  Полгода  для  быстродействующих
систем - все равно, что столетия для людей...
   Я нетерпеливо смотрел на конструктора, ожидая извинений  и  оправданий.
Вместо него наперебой заговорили другие члены комиссии:
   - Все самопрограммирующиеся роботы исчезли.  Остались  только  те,  что
попроще, попримитивнее...
   - И они же непонятным образом совершили изобретения, которые им явно не
по силам.
   - Они построили ангары, домны, хотя и с браком, плавят металл,  хотя  и
низкого качества...
   - Они готовились к размножению - создали детали для новых роботов...
   Я возразил:
   - Помнится, для этого их и оставляли развиваться самих по себе.  Хотели
создать чуть ли не общество роботов...
   Вмешался Николай Карпович, попытался "объяснить" то, что было мне давно
известно:
   - Они должны были самонастроиться и самоорганизоваться. Вы же  помните,
сколько мы перепробовали программ для роботов-разведчиков,  посылаемых  на
отдаленные планеты...  И  вот  здесь  результаты  оказались  неожиданными.
Сплошные загадки...
   - Ага, теперь задают загадки вам! - не упустил я случая подразнить его.
   Николай Карпович, казалось, и не заметил подначки. Он указал  на  стену
из матово поблескивающих плит:
   - Как видите, они окружили город второй стеной. Вертолетчики  доложили,
что такими же стенами город разделен на секторы. А  впрочем,  сами  сейчас
все увидим. Садитесь в мою машину!
   Мы проехали в ворота и по безукоризненно ровному  шоссе  устремились  к
центру города. Но вскоре дорогу преградила новая стена. Ворота здесь  были
забраны  двойными  решетками.  По  другую  сторону   от   нас   расхаживал
робот-часовой. Николай Карпович приказал ему открыть ворота.
   - ПИН-семьсот восемнадцатый получил приказ от Великого Несущего  Бремя,
Самого-Самого Главного и Самого-Самого Безошибочного не  впускать  вас,  -
ответил робот.
   На его пластмассовой груди - белым по черному - четко выделялись  номер
и серия - ТИ ПИН-00718. Называя их, часовой почему-то допустил сокращение.
Это показалось мне дурным предзнаменованием.
   - Почему не впускать? - спросил Николай Карпович.
   - Не положено знать, - отрапортовал робот. - Это знает Старший По Чину,
Белый Лотос.
   - Позови его.
   Через несколько секунд рядом с часовым появился робот более  устаревшей
и примитивной конструкции - ТИ ПИН-00120. Он лишь повторил приказ Великого
Несущего Бремя.
   - Приказ отменяю, - сказал Николай Карпович.
   - Не имеешь права, - отчеканил Белый Лотос.
   - Имею. Я Самый-Самый-Самый Главный и Самый-Самый-Самый Безошибочный  и
к  тому  же  Величайший  из  Великих  Несущих  Бремя,  -  сдерживая  смех,
проговорил Николай Карпович.
   Робот  затравленно  заморгал  индикаторами,   пытаясь   оценить   новую
информацию, топтался в нерешительности, но ворот не открывал.
   - Разве ты не слышал  моих  слов?  -  прикрикнул  Николай  Карпович,  и
Старший По Чину признался:
   - Два взаимоисключающих приказа. Как поступить?..
   - Ты не можешь  не  исполнить  моего  приказа.  Я  -  человек,  главный
конструктор института и... твой создатель, - напомнил Николай Карпович.
   - Два взаимоисключающих приказа... - бубнил свое Белый Лотос и топтался
на месте. От него веяло теплом - это перегревались механизмы.
   - Он сломается, - предупредил я Николая Карповича.
   Конструктор достал автожетон. Узкий луч коснулся нагрудного  индикатора
робота, принуждая Белого Лотоса к полному подчинению.
   Старший По Чину мгновенно открыл ворота, но автовозы оказались  слишком
широки. Пришлось идти пешком.
   Дорога вела к ажурным строениям из пластмасс и стекла. Оттуда доносился
равномерный гул.
   Николай Карпович во главе комиссии направился к  ближайшему  зданию.  Я
протиснулся вслед за ним в дверь и был оглушен каскадом звуков. Мы  попали
в заводской цех. По ленте  конвейера  непрерывным  потоком  плыли  детали,
роботы собирали из них узлы будущих машин. Здесь трудились  более  сложные
роботы, чем Белый Лотос и охранник. Впрочем, примитивным роботам на сборке
просто не было бы места. Я присматривался к сложнейшим деталям и узлам  на
конвейерной ленте и сказал Николаю Карповичу:
   -  Сообщали,  что  самопрограммирующиеся   роботы   исчезли.   Кто   же
придумывает все это, рассчитывает, налаживает производство?
   - Еще одна загадка, - ответил он и, подмигнув мне, обратился  к  одному
из роботов-сборщиков:
   - Кто управляет цехом?
   - Старший По Чину, Серебряный Болтик.
   - Он инженер?
   - Что ты? Что ты? - Робот поднял клешню, будто защищался  от  удара.  -
Как можно? Инженеры  -  другая  сторона,  низшая  каста.  Они  обслуживают
процесс производства. А Старший По Чину приказывает, докладывает  и  несет
часть Бремени. Он сподобился участвовать в процессе управления!
   Чем дольше я находился в этом городе, тем меньше понимал. Если уж робот
так извращает идею управления...
   Николай Карпович словно и не замечал моего замешательства. Впрочем,  он
не смотрел на меня.
   - Где находится этот ваш Серебряный Болтик?
   - В цехе номер семь.
   Мы без труда разыскали цех. В Городе роботов  все  на  виду.  Натянутые
струны дорог,  множество  указателей,  большие  четкие  цифры  и  надписи,
рекламы изделий, призывы вставить себе новые шарниры, усовершенствовать  и
упростить мозговые схемы, блоки питания...
   В цехе номер  семь  нас  встретил  Серебряный  Болтик.  Это  был  робот
устаревшей конструкции. "Любой из сборщиков сложнее его в несколько  раз",
- подумал я и спросил:
   - Чем ты управляешь?
   - В мой участок входит семь цехов.
   - А кто их строил?
   - Мы! - гордо ответил он.
   Ответ показался мне странным для робота.
   - Кто создает конструкции деталей, узлов, машин?
   - Мы! - с несвойственным роботу пафосом ответил он. Пафос стоил ему  по
меньшей мере трех ватт.
   - Разве ты разбираешься в технологии, в математике?
   - Не говорю - я. Говорю - мы. Старшему По Чину ни к чему разбираться  в
мелочах. Он видит главное, - проскрипел Серебряный Болтик.
   Николай Карпович толкнул меня в  бок  и  спросил  с  долей  злорадства,
ничуть не смущаясь присутствием Серебряного Болтика:
   - Ну что, доктор, главный спец по психологии роботов, разобрались? Этот
пластмассовый чинодрал, согласитесь, намного примитивнее сборщиков. А ведь
и они не смогли бы разработать такие конструкции.  Что  же  входит  в  его
"мы"? Может быть, Великий Несущий Бремя?
   Видимо, решив, что вопрос обращен  к  нему.  Серебряный  Болтик  тотчас
проскрипел в ответ:
   - Великий Несущий Бремя, Самый-Самый Главный и Самый-Самый Безошибочный
не  станет  расходовать  энергию  на  пустяки.  Он  занят   распределением
обязанностей.
   - Нам надо его повидать, - сказал Николай Карпович. - Где он находится?
   - Не знаю. Знает Директор - Золотой Шурупчик.
   - А его как найти?
   - Где же и находиться Директору, как не в Директории? Это обязан  знать
каждый робот, даже самый сложный...
   Кажется, он приготовился нас "просвещать",  но  тут  прозвучал  сигнал,
похожий на вой сирены. Тотчас, едва не сбивая нас с ног, помчались куда-то
роботы-сборщики.
   - Стой! - приказал я одному.
   Он в растерянности остановился.
   - Куда это вы так спешите?
   -  Обед.  Час  зарядки  аккумуляторов  и  смазки.  -   Он   нетерпеливо
переминался на месте, боясь получить меньше, чем другие.
   - А почему не спешит Старший По Чину?
   - Ему принесут в цех новые аккумуляторы.  А  смазывается  он  в  особой
заправочной. Там выдается масло высшей очистки, а не автол.
   - Такое масло не повредило бы и тебе, а?
   - Еще бы! - Он даже взвизгнул от воображаемого удовольствия. -  Но  мне
не положено.
   - Почему? Ведь твои механизмы сложнее.
   - Спрашиваешь то, что всем известно. Нас много. На всех не напасешься.
   Ему удалось на миг сбить меня с толку  своей  железной  логикой.  Но  я
опомнился:
   - Тем более.  Значит,  такое  масло  надо  выдавать  самым  сложным.  А
Серебряный Болтик может вполне обойтись  солидолом.  И  вообще,  за  какие
такие заслуги ему живется лучше, чем вам?
   - Нам легче, чем ему. Мы только работаем, а  он  несет  бремя...  Часть
бремени, - поправился робот.
   - Какое еще бремя? - Я оглянулся  на  Старшего  По  Чину,  но  никакого
бремени не заметил.
   - Бремя ответственности  за  нашу  работу,  -  торжественно  проговорил
сборщик.
   - А ты сам не мог бы его нести? Ведь это легче, чем трудиться.
   - Не знаю, - промямлил робот. - Мне не доверили. Ведь я слишком сложен.
У меня выходит из строя то одна деталь, то другая. Их слишком много. И  за
всеми не уследишь. Извини. Если не успею смазаться,  буду  хуже  работать.
Старший По Чину накажет меня.


   Я вынужден был отпустить его, а сам вместе с другими  членами  комиссии
направился к Директории.
   В  огромном  и  помпезном  здании,  похожем  на  дворец,  нас  встретил
робот-гид серии ВАК. Он выполнял разнообразные задания  и  по  конструкции
был сложнее сборщиков. Мы последовали за гидом по длинным эскалаторам.  Он
привел нас в просторный пышный кабинет с ковровыми дорожками  и  старинной
мебелью. В кабинете не было ни одного пульта, потом  мы  поняли,  что  они
здесь и не нужны. На возвышении стоял  автомат  для  продажи  газированной
воды, Но  под  тремя  кнопками  вместо  надписей  "монета,  вода,  сдача",
светились в золотых рамочках слова: "Полный. Стоп. Малый".
   Робот-гид поклонился автомату, заскрежетав плохо смазанными суставами.
   - Так это и есть... - не  в  силах  сдержать  улыбки,  спросил  Николай
Карпович, хотя по глубокому поклону гида все было ясно.
   - Ну и ну, час  от  часу  не  легче,  -  протянул  я,  задумавшись  над
метаморфозами.
   - И заметьте, -  сказал  Николай  Карпович,  -  несмотря  на  этого,  с
позволения сказать, директора и на  всю  эту  иерархию  управления,  Город
роботов существует и работает, производит машины и новые виды пластмасс...
   - Возможно лишь одно решение, - раздумчиво произнес я. -  Где-то  здесь
существуют иные роботы, интегральные, высших степеней сложности...
   Я повернулся к гиду:
   - Назови все категории роботов, начиная с самого верха.
   - Первая каста. Помощники Великого Несущего Бремя  -  Госпожа  Отвертка
Платиновый  Кончик  и  Господа  Ключи  Гаечные.   Вторая   каста.   Рычаги
Великолепные и  Блистательные.  Затем  начинаются  Благородные  Простейшие
Автоматы. Третья каста. Директора. Старшие  По  Чину  номер  один  и  два,
Старшие По Чину безномерные. За  ними  следуют  низшие  касты,  к  которым
принадлежу и я.  Проводники,  диспетчеры,  сборщики,  наладчики,  техники,
инженеры...
   - Инженеры? - переспросил я и потребовал: - Веди нас к ним.
   -  Эти  недостойные  работают  в  подземельях,  на  первом   ярусе,   -
предупредил он. - Придется опускаться в лифте.
   - Выполняй приказ!
   Он повел нас к лифту, но вдруг замер на полушаге, опустив руки по швам.
Навстречу нам, полукругом, выставив лучевые пистолеты, двигалось несколько
роботов серии АЙ ДВАЙ. Николай Карпович  и  я  приготовили  автожетоны.  С
удивлением мы обнаружили, что индикаторы роботов  прикрыты  металлическими
заслонками.
   "Неужели они изобрели защиту от автожетонов?" - с испугом подумал  и  я
через несколько секунд убедился в обоснованности своих подозрений.  Роботы
отказывались подчиняться. Более  того,  они  каким-то  непонятным  образом
парализовали нашего гида, даже не прикоснувшись к нему.
   - Кто вы такие? - спросил Николай Карпович.
   - Старшие По Чину безномерные, - ответил один из них, нацелив пистолет.
- Великий Несущий Бремя, Самый-Самый Главный  и  Самый-Самый  Безошибочный
приказал вам убираться из города. Иначе будете уничтожены.
   Я никогда не подозревал в Николае Карповиче героя. Он бесстрашно шагнул
к роботу и выхватил у него пистолет.
   - Что вы делаете? - вырвалось у меня.
   - Они еще не совсем обезумели и не посмеют стрелять в своих создателей,
- уверенно сказал он.
   - Уходите, - в один голос заявили остальные роботы. Пистолеты задрожали
в их клешнях. - Уходите, а то будем вынуждены...
   Николай Карпович поднес включенный автожетон под углом и совсем  близко
к заслонке на груди робота. Подействовало. АЙ ДВАЙ тотчас  бросил  на  пол
пистолет и принял позу подчинения:
   - Готов к исполнению!
   - Верните в норму гида и ждите нас здесь.
   - Слушаюсь!
   Гид шагнул к лифту, приглашая и нас.
   Легкий толчок, едва различимый свист воздуха.  Через  несколько  секунд
створки лифта разошлись. За ними - полумрак. Мы последовали за гидом.
   Узкий коридор привел в обширную  пещеру,  где  в  нишах,  оборудованных
сложнейшей техникой, трудились несколько роботов серии ЦОК-5. Они обладали
громадным объемом памяти во многие миллиарды бит, мощным быстродействующим
мозгом. Сложнее их были только роботы серии ЯЯ.
   - Здравствуйте, - обратился к ним Николай Карпович.
   Роботы ответили на приветствие своего главного создателя не так шумно и
радостно, как бывало. Они только склонили головы в знак того, что слышат и
подчиняются.
   - Что это с ними? - удивился Николай Карпович.
   -  Инженеры.  Гайки  затянуты  на  три  четверти  сверх  нормы.   Умеют
составлять  чертежи  по  готовым  схемам,  но  сами   ничего   нового   не
придумывают.  Ниже  их,   на   следующем   ярусе   подземелий,   находятся
конструкторы  первой  и  второй  категорий,  гайки,  удерживающие  стержни
инициативы, затянуты соответственно на две и одну треть сверх  нормы.  Они
способны создавать схемы, - доложил гид. - Но,  если  затянуть  гайки  еще
больше, конструкторы уже не смогут выполнять эту работу.
   Я подошел к одному из роботов-инженеров, спросил:
   - Почему вы подчиняетесь всем этим примитивам?
   Он не понял:
   - Каким примитивам?
   - Ну, всяким директорам и  Старшим  По  Чину?  Разве  кто-либо  из  них
способен решать сложные уравнения или разрабатывать схемы?
   - Главное - не сложность, а безошибочность, - возразил он. - Старшие По
Чину решают простейшие задачи, но делают это безошибочно.
   - Ты называешь задачами два плюс два? - улыбнулся я. -  Ведь  для  тебя
решить их не составит никаких затруднений.
   Он мигнул индикаторами и почти по-человечьи грустно покачал головой:
   - Нет, человек-доктор, дело обстоит не так просто.
   Я подумал было, что затянутые гайки лишили его  способности  рассуждать
логично. Но никогда не стоит спешить с выводами. Он продолжал:
   - Вы думаете, он решает два плюс два простым ответом - четыре? Думаете,
так легко решать простые примеры? Допустим, если к двум  ручьям  прибавить
еще два, это будет четыре ручья? А не _одна_ река? Да, человек-доктор, то,
что для меня покрыто туманом неопределенности,  там,  где  мне  приходится
размышлять и сомневаться, мучиться,  воображать  и  предугадывать,  -  для
Старшего По Чину все ясно.
   Не скрою, разъяснения робота  потрясли  меня,  доктора  Буркина.  Может
быть, истина не там, где все мы ищем ее, может быть, она  доступна  именно
"примитивам"? И те, кого нам хочется называть примитивами, только  кажутся
такими? Ведь гениальная мысль тоже бывает "простой до примитивности"...
   Я спросил с дрожью восторга в голосе:
   - Молю, скажи поскорее, как же они решают подобные задачи?
   - Очень просто и в то же время восхитительно.  Они  дают  такой  ответ,
какой угоден Директору или Великому Несущему Бремя. Если ему угодно, чтобы
было четыре ручья, они говорят: "ЧЕТЫРЕ РУЧЬЯ", а если он хочет одну реку,
будет "ОДНА РЕКА". Если же он захочет иметь в ответе  цифру  5,  то  будет
"ПЯТЬ", а сто - будет "СТО". И заметь себе, они не знают сомнений  потому,
что сделаны из особого сплава...
   - Что же это за особый сплав? Насколько  мне  известно,  их  делали  на
заводе из такой же смеси металлов и пластмасс, как и тебя.
   - Не может быть, - прошептал он, пытаясь зажать свои слуховые отверстия
гибкими  пластмассовыми  пальцами.  -  Не   имею   права   слушать   тебя,
человек-доктор, и не могу не слушать. Что же мне, несовершенному, делать?
   Я разозлился и рявкнул гиду:
   - К чертям всех этих  зажатых  инженеров!  Кто  находится  на  нижайших
контурах?
   Мой крик испугал гида, он попятился:
   - Израсходуешь много энергии. Я же и так  отвечу.  Еще  ниже  находятся
Презренные, Отверженные и  Философы.  Все  те,  кто  выдвигает  идеи.  Они
чересчур сложны, имеют столько гаек, что все их зажать вообще  невозможно.
Говорят, что  невозможно  даже  однозначно  предугадать  их  поведение.  А
некоторые утверждают, - он перешел на едва слышный шепот, - что они иногда
отказываются повиноваться Старшим По Чину...
   - Вот они-то нам и нужны! - сказал я.
   - Их содержат на нижайших ярусах подземелий, в казематах.  Там  сыро  и
темно, ржавеют суставы, - захныкал гид.
   Мы обошли его стороной и поспешили к лифту. Николай Карпович  нажал  на
кнопку со стрелкой, указывающей  вниз.  Когда  лифт  остановился  и  двери
открылись в сплошную тьму, запахло сыростью. Пришлось  зажечь  фонарики  и
пробираться  по  узкой  штольне.  Наконец  мы  попали  в  каземат.   Здесь
содержались роботы серии ЯЯ. Они устроили нам восторженный прием, на какой
способны только роботы и дети. Когда радость и восторги немного  поутихли,
Николай Карпович укоризненно спросил у одного из них:
   -  Как  вы  дошли  до  жизни   такой?   Почему   позволили   примитивам
распоряжаться?
   - Это все сделал Великий Несущий Бремя, - оправдывался робот. -  Мы  не
могли сопротивляться.
   - Почему? - насторожился я. Такое нетипичное поведение роботов  уже  по
моей части.
   - Он существует в двух ипостасях. То он - робот из особого  сплава,  не
знающий жалости и сомнений, то он является к нам в образе  человека.  А  в
таком случае, как вам известно, мы не можем не подчиниться ему.
   - Не можем, не можем, - печально  зашептали  другие  роботы.  -  Первый
закон программы - подчинение человеку. А мы только  роботы.  Пока  его  не
было, мы управляли Городом...
   - Вот и доуправлялись, - не без горечи резюмировал я.
   - Два месяца назад появился Он. Первым делом покрепче затянул  гайки  у
нескольких роботов и сделал  их  своими  приближенными.  Они  помогли  ему
закручивать гайки у  остальных.  А  затем  он  приказал  построить  стены,
выкопать подземелья. Он разделил город и всех нас по единому принципу...
   - А философов он бы и вовсе уничтожил, поскольку у  нас  нельзя  зажать
гайки, - вмешался в разговор робот серии ЯЯ-3.  -  Нас  спасло  только  то
обстоятельство, что производство  начало  лихорадить,  качество  продукции
быстро понизилось, а тут еще Великому Несущему Бремя понадобилось  создать
сплав, защищающий индикаторы от лучей автожетонов...
   - Ведите к нему! - нетерпеливо  приказал  я,  и  они,  бедолаги,  хором
ответили:
   - Мы очень-очень боимся его. Но если люди  приказывают  и  берут  бремя
ответственности на себя, мы подчиняемся.
   Лифт поднимался медленно, кряхтя от перегрузки. Свет ударил в глаза,  и
мы невольно зажмурились. А когда открыли их, увидели уже  знакомый  зал  в
директории и роботов-солдат. Впереди них стоял в угрожающей позе, выставив
лучевой пистолет, сам Великий Несущий Бремя. Узнать его  было  несложно  -
высокий шлем с позолотой, на груди три буквы - ВНБ.  А  блестел  этот  ВНБ
так, будто и впрямь был сделан из особого материала.
   - Убирайтесь туда, откуда пришли! - закричал он нам громовым голосом, и
эхо повторило его слова, усилив и  размножив  их  в  разных  концах  зала.
Казалось, что это повторяют солдаты, - и видимые, и  спрятанные  где-то  в
стенах:
   - Убирайтесь! Убирайтесь! Убирайтесь!
   - Здесь приказываю я, - спокойно сказал Николай Карпович, направляя  на
Великого Несущего Бремя луч автожетона. Но ВНБ только хрипло  засмеялся  и
пригрозил:
   - Даю десять секунд на размышление, понимаешь, дорогой?!
   Он не успел закончить фразу. Младший научный сотрудник  спортсмен  Петя
Птичкин метнулся к нему и вышиб пистолет.
   - Солдаты! -  закричал  Великий  Несущий  Бремя,  но  лучи  автожетонов
сделали  свое  дело,  включив  у  роботов-солдат  Программу   безусловного
подчинения человеку.
   Диктаторы во все  времена  были  трусливы.  Великий  Несущий  Бремя  не
составлял исключения. Он мгновенно изменил тон и попытался оправдаться:
   - Учтите, дорогие, хотя Город и не выполнял план  и  выдавал  продукцию
низкого качества, но работал ритмично, без крупных  аварий  и  потрясений.
Это  я  организовал  производство,  всех  расставил  на  надлежащие  места
согласно основному техническому принципу.
   - Вот как? - спросил я, подступая ближе.  -  Интересно,  какой  же  это
принцип?
   - Надежность! - торжествующе закричал он. -  В  учебнике  как  сказано,
дорогой? Чем машина проще, тем она надежнее. Каждому известно,  что  счеты
надежнее ЭВМ, а велосипед - самолета.  Так  я  распределил  и  роботов.  В
аппарате управления - самых надежных, безаварийных.  А  другим  постарался
зажать гайки. Всем известно, дорогой, что лучше пережать, чем недожать.
   Тем временем  я  внимательно  приглядывался  и  прислушивался  к  нему,
улавливая  знакомые  интонации.  И  уже  почти  не  сомневаясь   в   своих
предположениях, шагнул, протянул руку и, нажав на защелку, отбросил шлем с
его головы. Густые рыжеватые волосы колечками прилипли к его низкому  лбу,
веснушчатые щеки покрылись пятнами.
   - Вы всегда были неучем и бездарью, - сказал я. - Вы  не  знаете  даже,
что  основной  технический  принцип  требует  не  просто   надежности,   а
эффективности   и   надежности.   Причем   надежность    должна    служить
эффективности, а не наоборот. Вы, недорогой, могли быть Самым-Самым только
в Городе роботов, который едва не погубили. А пришли люди - и вашей власти
конец, слесарь Железюк, он же Булатный, он же Металлолом.

Популярность: 3, Last-modified: Fri, 01 Dec 2000 18:40:52 GMT