ой, закрывая вход в этот странный котлован, напоминавший формой, как только сейчас пришло мне в голову, опрокинутую пирамиду, - я растянулся на грунте, показавшемся мне очень надежным и теплым. Хотя на самом деле не было верно, пожалуй, ни то ни другое. И лишь пролежав не менее получаса, собрался с силами и заковылял наверх: все, что я слышал, следовало побыстрее передать Мастеру. Если у меня еще достанет сил, чтобы установить связь. 18 Генерал Ги Ор приходил в себя медленно. Зеленый туман с розовыми прожилками, в который генерал, казалось, был погружен, вращался вокруг него; может быть, впрочем, всего лишь кружилась голова. Генерал зажмурился, стиснул зубы - сделал усилие, чтобы прогнать наваждение. Это ему удалось. Оказалось, что он - в одном белье - лежит в койке, какими ему не раз уже приходилось пользоваться во время космических походов и десантов. Окружавшие его стены и остальные предметы, составлявшие неприхотливую обстановку, только усилили в нем уверенность в том, что он находился на борту корабля. Просто, казалось бы. Но на самом деле в этом-то и заключалось самое непонятное. Генерал, как ему казалось, ясно помнил, где и когда находился, когда с ним произошло - ну, вот это самое: потеря сознания, что ли? Нападение? Но Ги Ор не чувствовал себя плохо; ничего не болело; непохоже было, чтобы его кто-нибудь - ну, допустим, ударил, оглушил. Нет, со здоровьем все обстояло как будто бы нормально. Но вот остальное оставалось совершенно необъяснимым. Да, абсолютно верно: тогда, вечером, он находился в своей - штабной - части подвала, работал над окончательным уточнением деталей штурма Жилища Власти. По сути, все главное было уже сделано, оставалось подчистить мелочи - в частности, окончательно определить состав групп, которым предстоит проникнуть в подземные ходы и овладеть главными воротами изнутри. После этого он должен был, доложив обо всем Повелителю Армад, отправиться в это самое Жилище Власти в качестве - нет, не заложника - так обойтись с собой он не позволил бы никому на свете, - но гаранта безопасности какого-то местного вельможи, собиравшегося прибыть на тайные переговоры с Охранителем. Генерал считал, что это будет неплохой рекогносцировкой: своими глазами увидеть место будущих военных действий. Так что это его нимало не беспокоило. Итак, он работал, сверяя различные наброски системы подземного лабиринта; полученные из разных рук, они во многом не совпадали, и это вызывало определенные затруднения. Почувствовав легкую усталость, он вышел из подвала на воздух. Вечер был теплым и ясным, и генерал минуту-другую с удовольствием любовался великолепным, как всегда, звездным небом. Он успел уже привыкнуть к рисунку ассартских созвездий, вначале казавшемуся ему странным, но и здесь небо ночью было таким же светлым, как и на его родной планете Агур. От мысли о далеком родном мире на миг защемило сердце, а затем... А затем он очнулся вот тут - в каюте корабля. Корабля, неведомо какого и невесть как здесь очутившегося. Впрочем, где - здесь? Этого генерал не знал. Каюта была освещена, но в ней не было ни единого экрана, что представлялось странным, зато целых два иллюминатора, которым не полагалось быть. По-видимому, корабль не принадлежал к военному флоту. И это, собственно, и было самым непонятным. На Ассарте - генералу это было, как он полагал, достоверно известно - не было ни одного исправного корабля. Ни и" принадлежавших бывшему флоту этой планеты, ни - из состава Десанта Пятнадцати. Обломки - да, обломков было множество. Останки сгоревших или разбившихся единиц многих флотов. Но вряд ли кому-нибудь было бы по силам восстановить даже самый маленький и менее всего пострадавший кораблик. И уж тем более - поднять его в пространство, поскольку и все оборудование доступных космодромов донкалата Мармик за войну и после нее успело прийти в негодность и нуждалось в замене. Так, во всяком случае, докладывали побывавшие там офицеры, которым можно было верить. Возможно, конечно, что где-нибудь за океаном, в дальних провинциях, что-то и сохранилось. Но, в соответствии с имевшейся у Ги Ора картой, там космодромов было всего два. И добираться до них пришлось бы достаточно долго - при современном состоянии дорог и при почти полном отсутствии транспорта. И тем не менее - он находился на борту корабля. Мало того: корабль этот, вне сомнений, совершал полет, а не стоял где-то на грунте. Опытный десантник, генерал Ги Ор даже не понял, а ощутил это всеми, как говорится печенками, - и по меньшему уровню гравитации, и по составу дыхательной смеси, да и просто - интуитивно. Такими были его первые впечатления и мысли. Они, однако, заняли у него немного времени. Не было смысла - ломать голову над тем, что и почему. Единственное, что сейчас следовало сделать, это - привести себя в порядок, чтобы с достоинством встретить любое развитие событий. А в том, что развитие последует, не было никаких сомнений. Подумав об этом, Ги Ор лишь пожал плечами. Оглядел каюту. Она смахивала на жилище офицера среднего ранга: ничего лишнего. Стартовый кокон. Стенной шкаф. Столик. Стулья - два. Светильники - тоже два: над столом и на крышке кокона. Тренажера не было. И аппаратов для отдыха - тоже. Приотворенная дверца вела в туалет. Вторая, побольше - надо полагать, служила выходом. Наличествовали также звезды. За иллюминаторами - далеко, где им и полагалось быть. Судя по их множеству, генерал находился все еще в скоплении Нагор. Генерал распахнул дверцу шкафа. И увидел на вешалке свой мундир. Ги Ор быстро оделся. Ему показалось странным, что мундир был не тот, в котором он был одет, когда работал и вышел на воздух; не повседневный, несколько потрепанный, хотя и всегда тщательно вычищенный, но с подвыцветшим шитьем; то не был и привычный десантный комбинезон, черный, с драконами на воротнике и левом рукаве, но - почти новый парадный комплект, какой надевался лишь по большим праздникам или на торжественные приемы. Мундир этот вместе со всеми принадлежностями постоянно хранился в отдельном чемодане, где он не мялся; и вот теперь кому-то - все еще неизвестно, кому - оказалось угодно, чтобы генерал Ги Ор выглядел, как на параде. Одевшись, он посмотрел на себя в зеркало и остался, в общем, доволен. Взгляд этот, кстати, подтвердил и то, что он прежде установил, проведя ладонью по щекам: лицо было чисто выбритым - вероятно, за ним ухаживали, пока он находился без сознания. Сколько же суток? Одни? Десять? Сто? А кормили его тоже во сне? Странно, но особого голода он не испытывал. Хотя, пожалуй, от легкого завтрака не отказался бы. Ги Ор еще раз оглядел каюту - на этот раз внимательно, стараясь обнаружить глазок наблюдения: опыт говорил, что за ним обязательно должны приглядывать. Но не отыскал. Возможно, и не следили. Тогда он решительно подошел к двери, не сомневаясь, что она окажется запертой. Нажал на ручку. Дверь открылась. Навстречу ему чертиком взвился человек. Военный. Но солдатского сословия. Тоже в парадной форме. Вытянулся. Отдал честь. Отрапортовал: - Старший капрал Ур Сют - для услуг Его Победности генералу! Похоже, морду эту генерал не раз уже видел. Ага. Вспомнил. Один из придурков самого Повелителя Армад, вроде денщика. Ну, а тут он зачем? - Вольно, - разрешил он. И, упершись в капрала холодным, как и полагается старшему начальнику, взглядом, вопросил: - Как же это ты, любезный, здесь оказался? Похоже, в глазах воина, вообще-то нахальных, какие и бывают у тех, кто постоянно трется около начальства, промелькнула растерянность. - Не могу ответить, Ваша Победность! Силой неизвестных мне обстоятельств доставлен сюда для услуг Его Победности, как я понимаю! - Ну-ну. Любопытно. Какие же это могли быть обстоятельства, старший капрал? Позволили себе перепиться? На самом деле генерал так, конечно, не думал. Но не признаваться же было нижнему чину в том, что и его самого, генерала, эти обстоятельства крайне интересовали. - Никак нет! Докладываю Его Победности: выполняя приказание Предводителя Армад, возглавлял охрану некоего лица, а именно известной господину генералу женщины с ребенком. Вслед за нею вышел из дома. Более ничего не могу припомнить. - Отшибла баба, значит, у тебя память, - предположил генерал. - Даже не прикасался к ней, Ваша Победность! - Ну ладно, - и Ги Ор махнул рукой. - Кстати, я запамятовал: это какого флота корабль? Вигульский? Тут надписи на каком-то тарабарском языке, на инарском, что ли? Ты в кораблях смыслишь? - Никак нет! - Ну и дурак, - проворчал генерал. - Ладно. А как тут с едой? Тебя кормили? Вообще, где тут что? Веди к капитану, или кто тут вообще командует. Старший капрал Ур Сют не успел даже пояснить, что он и сам только с час тому назад пришел в себя и ровно ничего не знает. Потому что в их разговор вмешался новый голос: - Господин генерал, а также вы, старший капрал, командир корабля приглашает вас к завтраку, за которым вы сможете узнать все, что вас интересует. Генерал и старший капрал невольно оглянулись. Голос принадлежал появившемуся в бесшумно растворившихся дверях человеку весьма почтенного, как сразу определил генерал, возраста, выглядевшему, однако, еще весьма бодро. Одет он был в штатское и, следовательно, не мог быть ни пилотом, ни вообще кем угодно из команды. Говорил же он как человек образованный - судя по тому, что объяснялся на языке мира Нерошах, где Ги Ор учился в Академии, без малейшего акцента - а всякому известно, как трудно добиться правильного произношения звуков этого языка, а еще более - верной интонации при разговоре. А у этой недоокаменелости, как определил вошедшего генерал, все обстояло настолько блестяще, что Ги Ор невольно спросил: - Вы с Нерошаха? Каким образом... В ответ он получил вежливую улыбку, а вместе с ней заявление: - Нет, генерал, но мне приходилось в свое время нередко бывать там. Но спешу представиться: я - бессменный Советник Властелинов Ассарта и в настоящее время намерен посетить несколько миров скопления Нагор с, так сказать, дипломатической миссией. А вы находитесь здесь потому, что должны помочь мне в выполнении этой весьма непростой задачи. Ги Ор расправил плечи: - Вы, следовательно, ассарит? - Совершенно точное определение. - И вы полагаете, Советник или как вас там, что я, генерал Ги Ор из Десанта Пятнадцати, буду содействовать представителю моих врагов хоть в какой-то мелочи? - Я более чем уверен в этом, генерал, - прозвучало в ответ. Ги Ор откинул голову: - Можете расстрелять меня немедленно... - О, что вы! Мы слишком ценим вас! - ...но я и пальцем не шевельну, чтобы помогать Ассарту! - А этого от вас и не требуется. - Вот как? Какого же черта... - Простите, генерал. Но не лучше ли будет - побеседовать об этом за завтраком? Неужели вы не успели проголодаться? Генерал проглотил оставшиеся невысказанными слова, но это нимало не утолило аппетита. И Ги Ор пробормотал: - Ну, если вы настолько любезны... Ему отнюдь не были чужды светские манеры. В определенных рамках, разумеется. - В таком случае прошу следовать за мной. И, повернувшись, Советник вышел в светлый коридор. Военным осталось лишь принять предложение. За столом их ожидал всего лишь один человек; видимо, он и был командиром. - Рад приветствовать вас на борту корабля "Алис", - проговорил он, когда трое вошли в небольшую кают-компанию. - Прошу садиться. А вы, - обратился он к старшему капралу, - надеюсь, справитесь с обязанностями буфетчика? У меня на борту сейчас его нет. И он кивнул в сторону дверцы, за которой, надо полагать, находился камбуз. - Не беспокойтесь, - добавил командир, - там уже все готово, осталось только подать. У меня хорошая автоматика. Генерал, усаживаясь, облегченно вздохнул: ему не придется завтракать за одним столом с нижним чином. - Никогда не слышал о таком корабле, - обратился он к командиру, и не только для того, чтобы поддержать разговор. - К какому флоту вы принадлежите? Нельта? Тулесир? Ра-Тиг? Или все же Ассарт? - "Алис" не принадлежит ни к одному из флотов, - вместо командира ответил Советник. - Это, я бы сказал, частный корабль, хотя и прекрасно вооруженный. Он не базируется ни на одном из известных вам миров. - Иными словами, - уточнил прямодушный генерал, - вы пираты? На этот раз улыбнулся даже командир. - Пожалуй, можно сказать и так, - сказал он - и тоже на нерошахе - хотя и не таком чистом, как у Советника. - В таком случае, я должен считать себя похищенным? - продолжал настойчивый генерал. - Но если вы ожидаете за меня выкупа, то скорее всего разочаруетесь. Мой мир Агур не платит за своих пленных. - О, - проговорил Советник тоном утешения, - выкуп заплатите, генерал, вы сами. И не только за себя, но еще и за тысячи, десятки тысяч воинов, томящихся вдали от родных мест. - Хотел бы я знать - каким способом, - усмехнулся Ги Ор. - Примитивно простым. Станете пиратом, как и мы. Генерал нахмурился. Помолчал, пока появившийся с подносом Ур Сют умело расставлял кушанья; старший капрал должен уметь все: прислуживать за столом, стричь, брить, выносить судно... А когда новоявленный буфетчик удалился - спросил: - Надеюсь, это была шутка? - Нимало, генерал. Но не беспокойтесь: вам не придется нападать на чужие корабли, грабить и проливать кровь. Наше пиратство, я бы сказал, несколько иного толка. - Вы не собираетесь нападать? - Во всяком случае, не с оружием в руках. - Ничего не понимаю, - откровенно сознался Ги Ор, с удовольствием прожевав салат. - Чего же вы добиваетесь - вообще? И от меня - в частности? Что вам нужно? - От вас - прежде всего, несколько простых расчетов, - сказал командир "Алиса". - Сколько бойцов из Десанта Пятнадцати находится сейчас на Ассарте? - Полагаю, - сказал генерал, - что не должен отвечать на этот вопрос. Численность войск, к которым я принадлежу, является тайной, и я не стану раскрывать ее. - И не надо, - махнул вилкой Советник. - Нас интересует другое: сколько кораблей нужно, чтобы разместить этих людей и вернуть их на родину? Вернее - на их родины? - Смотря каких кораблей... - Ну, скажем - больших транспортов. Без особых удобств. Но ведь солдаты к ним и не привыкли, не так ли? Генерал чуть заметно улыбнулся: - Не встречал такой армии, где солдат доставляли бы к месту боя в каютах-люкс. - Целиком с вами согласны. Итак? Генерал задумался. На планете - если считать не только тех, что сосредоточены вокруг Сомонта, но и все еще разбойничавших на дорогах, - могло набраться тысяч до сорока... На большой транспортник можно взять до двух тысяч. Следовательно? - Не менее двадцати больших транспортов. Конечно, если вы имеете в виду орбитальные, те, что загружаются прямо в пространстве и не садятся на планеты, то их понадобится меньше, но... - Мы имеем в виду посадочные, - сказал командир "Алиса". - Значит, двадцать. Что же, генерал: вот эти корабли нам и нужно получить. Генерал пожал плечами: - Я бы не сказал, что это - простая задача. Сколько людей у вас на борту? - Считая вас с капралом - четверо. Ги Ор с удовольствием засмеялся. - Теперь я понимаю, что это действительно шутка. - Ничуть не бывало, - возразил Советник. - Все очень реально. Нам известно, где можно одновременно найти такое количество кораблей. Притом - готовых принять груз. - Интересно - где же? - На торговом космодроме Инары. - А, знаю. Они вывозят оттуда этот... как его... трипротин. - Неважно. Главное, что они там есть. - Пусть это и транспорты, но команды их вооружены. Как же вы рассчитываете заставить их выполнять ваши приказания? Смешно. И генерал вновь пожал плечами. - Мы и не будем заставлять их. - Разве есть другой способ? - Разумеется. Добрый старый способ. Мы не станем заставлять их, мы их просто наймем. - Они принадлежат разным мирам, множеству компаний. Вы сможете договориться с ними? У вас найдется, чем заплатить? Они ведь потребуют плату вперед: совершенно не зная вас... - Нас они не знают, вы правы, генерал. Зато они знают вас. Ваше имя, имя победоносного генерала, известно всему Нагору. Вот вы и будете вести с ними переговоры. От своего имени - и от имени вашего главнокомандующего. Охранителя. - Мы называем его Предводителем Армад. - Очень уместно. Вот вы и доставите ему армаду. Погрузите солдат. И развезете их по домам. Хватит им горе мыкать на Ассарте. Что их там держит? Генерал поджал губы: - Воинская дисциплина. Ну, и... Каждому обещано, что после овладения Сомонтом и Жилищем Власти он получит свою часть хранящихся там Сокровищ Ассарта. Или, может быть, вы собираетесь перед посадкой на транспорты выплатить каждому его долю? На этот раз засмеялся Советник. - Поверьте, генерал, мне, пережившему не одного Властелина, находившемуся постоянно рядом с ними. Большая часть этих сокровищ хранится только в легендах. На самом деле если они некогда и существовали, то сейчас от них остались крохи. - М-м, - промычал генерал. - И много ли? Советник очень серьезно сказал: - Достаточно, чтобы оплатить двадцать транспортов в оба конца. - И это все? - Поверьте. - Но я слышал, что даже посетителям показывают... - Муляжи, генерал, не более. - Но есть ведь и оригиналы? Капитан отодвинул тарелку, вытер губы салфеткой: - Есть, генерал. Они - в моей каюте, в сейфе. Здесь, на борту "Алиса". И сейф этот, как вы понимаете - не банковский, а обычный капитанский. Но чтобы зафрахтовать двадцать транспортов, этого хватит. На большее рассчитывать не сможет никто. - И вы думаете, солдаты вам поверят? - прищурился Ги Ор. - Они поверят вам. Генерал опустил голову. Помолчал. - Не знаю, - сказал он минуты через две, - как и когда вы меня выкрали. Но сейчас меня там нет. И это значит, что для самого последнего разгильдяя в армии Повелителя Армад я сейчас - не более чем дезертир. Так что мне не поверит больше никто. - Ну, зачем же так мрачно смотреть на вещи, - усмехнулся командир "Алиса". - Заверяю вас: вы ни на минуту не отлучались от вашего войска, и в настоящее время находитесь там же и выполняете свои обязанности. Так что никто и ни в чем не сможет ни упрекнуть, ни даже заподозрить вас. - Не понимаю... - пробормотал генерал. - Это все-таки розыгрыш? - Нет, генерал, - ответил на этот раз Советник. - Все именно так и обстоит. Вы - здесь, и там - тоже вы. Или, во всяком случае... - он выдержал маленькую паузу, - некто, кого можно назвать вашим двойником. Генерал покачал головой: - Внешность можно подобрать, конечно. - Он откинул голову, выпрямился на стуле. - Но я ведь не артист в кино. И воспроизвести не только, скажем, мой голос, но и то, что я сказал бы в том или ином случае, - для этого действительно надо быть вторым Ги Ором. Но такого нет. Или все-таки есть? - Мы вам его покажем, - сказал командир. - Когда вернемся. И уж вы сами будете судить - похож он или нет. А сейчас нам пора готовиться к прыжку. Надеюсь, ваш капрал не упустил случая набить живот. - Он не был бы солдатом, - сказал Ги Ор серьезно, - если бы сплоховал. - В таком случае, я помогу вам устроиться в коконе. - Это я умею и сам. Однако, чтобы совесть моя была совершенно чистой, хочу предупредить вас: мне приходилось вести только переговоры о капитуляции противника. Боюсь, что это мое умение не пригодится сейчас. Можете ли вы всерьез рассчитывать на меня? - Хотите ли вы, - спросил Советник, - чтобы солдаты вернулись домой? Ведь правительства закончили войну, ее продолжают лишь сами войска. - Конечно, как командир, я обязан сделать все, чтобы уцелевшие победители (последнее слово он подчеркнул голосом) благополучно вернулись домой. Кроме тех, конечно, кто сам захочет остаться на Ассарте. - Не думаю, что таких будет много. - Согласен с вами. - В таком случае, успокою вас: переговоры вести буду главным образом я. По этой причине я и покинул мой уютный домик... Но представлять войска не может никто, кроме вас. - Да, - сказал генерал Ги Ор. - Этого не сможет никто, кроме меня. Охранитель приходил в сознание очень медленно, проваливаясь в какие-то кошмары. Ему чудилось, что он проник наконец за каменную плиту, перегораживавшую ранее путь в недра Храма Глубины, и там его встречали какие-то многоглавые, многолапые, словно гигантские сороконожки, чудовища. Они радостно улыбались ему - а может быть, просто скалили зубы - и что-то говорили, как бы убеждая, доказывая, успокаивая и угрожая одновременно. Только он не понимал ни слова из сказанного ими, то был, похоже, не язык даже - просто поток звуков, и он отмахивался от чудовищ и что-то кричал, но не слышал собственного крика. Потом чудовища исчезали - и он оказывался один в Пространстве, лишенном звезд, совершенно темном, пустом, но в то же время остро пахнувшем чем-то очень знакомым, но напрочь забытым. Затем в этом пространстве возникали безголовые младенцы, большие фиолетовые глаза помещались у них на плечах - и взгляды этих глаз были устремлены на него. Глаза моргали - и каждый раз слышалось легкое жужжание, словно от затвора фотокамеры. Охранитель пытался зажмуриться, чтобы не видеть их, - но оказывалось вдруг, что глаза его и так закрыты, но он видит все сквозь веки. Дальше; - младенцы исчезли, но глаза их остались, они медленно двигались в пространстве, стягиваясь в одно место, сливаясь, словно капли ртути, и увеличиваясь при этом, превращаясь в один, но огромный и яркий глаз, смотревший на Охранителя неотрывно и гневно... Еще позже ему стало казаться, что его хоронят - укладывают в гроб, опускают крышку под звуки странной, ритмической, но немелодичной музыки - и вот все стихает, и это, видимо, означает смерть - но еще не полную, не настоящую, потому что (это он помнил даже в бессознательном состоянии) умерев, он завершит наконец планетарную стадию своей жизни и обретет свободу, присущую стадии Космической... Вероятно, сказывалось нервное напряжение всех последних дней - да и месяцев тоже. Потому что когда он открыл, наконец, глаза по-настоящему, то не увидел вокруг себя ничего страшного или необычного. Он лежал в обычном противоперегрузочном коконе с прозрачной крышкой, а наверху и чуть в стороне светился зеленый плафон, что должно было, вероятно, означать, что сопространственный прыжок завершен и вскоре можно будет оставить кокон и обрести способность и возможность двигаться. И в самом деле - прошло не очень много времени, и четко прозвучавший щелчок возвестил о том, что замок кокона выключился. Вслед за этим крышка поднялась, правый же борт кокона опустился, и стало можно сесть, а затем и встать на ноги. Зеленый свет не погас, но как-то поблек - потому что наверху зажегся нормальный белый плафон, и все стало хорошо видно. Охранитель сделал шаг, другой - не очень уверенно чувствуя себя на ногах: видимо, он пролежал достаточно долго. Подошел к двери. Как он и ожидал, выход оказался на замке. Он усмехнулся - с трудом, мускулы лица отказывались повиноваться. Ничего другого он и не ожидал. Его схватили, оглушили, а вернее говоря - отключили сознание, он и сам научен был делать это, даже не прикасаясь к объекту; похитили. Погрузили на корабль и увезли. Охранителю не надо было гадать - чей это корабль. Не Ассарта и ни одного из миров Нагора. Когда он еще был Эмиссаром (казалось, это было страшно давно), ему и самому приходилось пользоваться такими. Странно, но он не испытывал ни ненависти, ни даже обиды на тех, кто помешал ему довершить начатое, выполнить свой долг так, как он его понимал. Противники не объявляли себя его друзьями, они вели свою игру так же, как он свою, - и это очко выиграли. Но игра еще не была закончена, нет... А вообще - интересно было бы выяснить - каким образом им удалось подобраться к нему вплотную, захватить в самом центре его лагеря. Но это - потом. А для того, чтобы было это "потом", нужно было попытаться перехватить инициативу. Каким же образом? Охранитель внимательно оглядел помещение, в котором находился. Это не была обычная каюта; кроме кокона, здесь были только стол и два стула - естественно, вылитые из того же вещества, что и переборки и дверь; они как бы вырастали из палубы, составляли с нею единое целое, и воспользоваться ими как оружием или инструментом было невозможно. А больше здесь ничего и не было. Следовательно, единственным оружием, какое у него сейчас оставалось, было терпение. Однако оружие это было не очень мощным: терпения у Охранителя было мало. Он понимал, что, сорвав его с Ассарта, отделив от уже готового к решительной схватке войска, противник не медлит - и сейчас всеми силами старается разрушить все, что им, Охранителем, Повелителем Армад, было сделано для победы. Сейчас каждый миг уносил его, надо полагать, все дальше от Ассарта, и с каждым мигом терпело какой-то ущерб дело его ума и воли. Нет, терпение тут не годилось. Это - оружие стариков и побежденных. А побежденным он себя не чувствовал. Но все остальное, что еще сохранялось у него, можно и нужно было пустить в ход - и применять немедленно. Волю. Ум. Хитрость. И даже физическую силу и умение побеждать в единоборстве. Но прежде всего - те немногие специальные умения, какие ему удалось сохранить или восстановить после того уже, как он перестал быть Человеком Сил. Охранитель уселся на один из двух стульев. Расслабился. И, одно за другим, начал отключать все ощущения и чувства, кроме тех, что были ему сейчас необходимы. Он знал, что у него слишком мало сил сейчас, чтобы выйти из тела надолго. Он мог позволить себе это разве что на какие-то минуты. Но для первого раза и такой срок окажется вполне достаточным. Он выходил из тела с трудом, тяжелее, чем обычно. Ничего удивительного: у него давно уже не было практики, на Ассарте было не до этого, да там и вполне достаточно было находиться в теле. Однако выйти удалось, пусть и не сразу. Наконец он с радостью ощутил свою бестелесность и невесомость. Он облегченно вздохнул бы в этот миг - но дышит тело, а Охранитель был сейчас вне его. Теперь выйти из помещения, в котором он был заперт, не представляло никакого труда. И он немедленно двинулся в путь. Без особых сложностей ему удалось установить, что на корабле, кроме него, находились только четыре человека. Один из них был в ходовой рубке. Спокойно сидел, вглядываясь в обзорные экраны, время от времени переводя взгляд на дисплей, показывавший место корабля в пространстве, а также ближайшие - относительно - небесные тела и другие объекты. Их оказалось неожиданно много. Вслед за кораблем, на котором находился Охранитель, шел, как он увидел, целый караван тяжелых транспортных судов. Он не мог сейчас сосредоточиться, чтобы понять, что это за транспорты и зачем они. Это предстояло сделать, когда он вернется в тело. Сейчас же оставалось только смотреть, слушать и запоминать. Слышать он мог, разумеется, только перехватывая мысли в миг их словесного воплощения. Это он и делал. А еще дальше, позади, находилась планета, от которой вся эскадра сейчас удалялась. Охранитель очень неплохо ориентировался в скоплении Нагор. Так что определить, что это за планета, ему удалось без особого труда. Инара. Маленький окраинный мирок, известный богатством своих недр. Транспорты скорее всего шли именно оттуда. Человека, сидевшего за пультом, Охранитель не знал. Но по своеобразному ощущению, возникшему у него, понял, что то был один из людей, наделенных некоторыми дополнительными способностями. Следовательно - человек Ульдемира, иными словами - Мастера. Других подобных в Нагоре быть-не могло. Отступив чуть левее, Охранитель смог увидеть и пространственную схему скопления Нагор. Нитевидные лучи света, зигзагом протягивавшиеся от одной системы к другой, обозначали, как он понял, намеченный для корабля маршрут. Он охватывал почти все населенные миры Нагора. Точнее - миры, принимавшие участие в Десанте Пятнадцати. Что это было? Карательная экспедиция? Если на каждую планету швырнуть хотя бы один транспорт, нагруженный антизарядами... В минувшей войне они не применялись, не было даже известно - действительно ли этим оружием обладал Ассарт и какие-то из прочих планет; но предположить такое было возможно. Однако Охранитель прекрасно знал, что на Ассарте не было сейчас такой силы и такой власти, какая решилась бы и нашла бы силы и средства для подобной операции. Нет, это не могло быть карательным походом. Что же тогда? Прежде чем вернуться к себе и думать об этом, следовало увидеть и услышать - что и где делают остальные трое из экипажа корабля. Двое из них располагались в рубке связи, за радиопультом, и с кем-то переговаривались. Охранитель проник в рубку через ту переборку, что находилась у них за спиной. Его никто не заметил - да и не мог бы, пожалуй, если бы он сам того не захотел. Они продолжали переговариваться. Охранитель прислушивался. Переговоры шли с Ктолом. То был ближайший к кораблю мир из отмеченных на схеме. Вероятно, туда караван сейчас и направлялся. С кем-то, находившимся на Ктоле, переговаривались по очереди оба. Одного из них, старика, Охранитель никогда не встречал. Старик говорил на языке ктол с легким ассартским акцентом. Видимо, то был человек Изара - хотя с тем же успехом мог оказаться и доверенным Ястры или Миграта. Зато второй... Второго Охранитель знал очень хорошо. То был генерал Ги Ор. Победоносный. Начальник штаба Предводителя Армад. И как оказалось - предатель. Главный предатель. Будь Охранитель сейчас во плоти, он, ни о чем не рассуждая, стремглав бросился бы на подлеца и задушил его голыми руками. Плоть, однако, сидела под замком. Приходилось терпеть. Терпеть и слушать. "...Чтобы все пленные к моменту посадки транспорта были уже на космодроме в полной готовности. - Это нетрудно, - донеслось в ответ. - Но мы должны быть уверены, что получим наших солдат в обмен именно на тех условиях, которые мы приняли. - Гарантируем. - Каким образом? Генерал Ги Ор откашлялся: - Моим словом. Словом генерала Ги Ора. - О, Его Победность? Голубые Орлы, какая радость для всего мира... - Благодарю. Итак, все будет в порядке? - Заверяю вас..." Предатель. Подлый предатель! Хорошо. Все, кажется, стало ясным. Стоит этому каравану добраться до Ассарта - и транспорты высадят целую армию ассаритов. Зато воины из чужих миров с великой радостью согласятся отправиться по домам. Замысел неплох. Но его надо еще выполнить! Кто же сможет сорвать этот план? Охранитель понимал: никто, кроме него самого. Он должен обогнать всех. И транспорты, и этот корабль. Оказаться на своем месте заблаговременно. И немедленно штурмовать. Пока войска еще боеспособны. И пока они ничего не знают о приближающемся караване. - Опередить. Каким путем? Охранитель не стал задумываться над этим. Он знал, что такой путь есть. Только один. Но зато безотказный. Открытый. Только вот как ступить на него?.. Охранитель ощутил неожиданную, неприятную вибрацию. Одновременно зеленый плафон в рубке связи погас. Вспыхнул и часто замигал красный. "Вибрация, - понял Охранитель, - это звук предупреждающего сигнала: предстоит прыжок". Вот и прекрасно! Вернуться в свою плоть было делом мгновения. Он сидел на том же стуле. Ревела сирена - колокола громкого боя. Мигал красный плафон. Крышка кокона была поднята, приглашая лечь, чтобы предохранить себя от убийственных перегрузок, неизбежных при переходе в прыжок. Охранитель лениво поднялся. Он знал, что пока все люди на борту не улягутся в коконы, сигнал не умолкнет и разгон не начнется. Тут были возможны два варианта. Охранитель выбрал тот, что показался ему более надежным. Он подошел к кокону. Оторвал кусок ткани от полы мундира, в который по-прежнему был одет. Скомкал и засунул в прорезь замка кокона - в ту, куда должен был входить выступ на крышке, чтобы надежно защелкнуться там. После этого он улегся. Крышка опустилась. Видимо, он был последним, потому что сирена сразу же умолкла. Несколько секунд - и Охранитель ощутил, как начался разгон. Он выждал. Перегрузка нарастала. Скоро она станет невыносимой. Охранитель с трудом, упираясь плечами и затылком, поднял крышку. Еще несколько секунд - и это оказалось бы ему не под силу. Он вывалился на пол. Корабль ускорялся. Охранителя протащило по гладкому полу. Прижало к переборке. Навалилась сверхчеловеческая тяжесть. С хрустом ломались ребра. Потом кожа не выдержала тяжести плоти. Начала лопаться. Тяжелая кровь всползала на переборку тончайшим слоем. Но еще до этого остановилось сердце. Охранитель легко поднялся. Посмотрел на то, что минуту назад было его телом. Но не им самим. Кивнул, прощаясь. Он стал человеком Космоса, и теперь его не пугало ничто. Вышел за борт, в пространство. На Ассарте, в своем подвале он оказался практически в тот же миг, в который покинул корабль. Генерал Ги Ор Победоносный (или, скорее, тот из двоих Ги Оров, что остался командовать войском неведомо куда отлучившегося Предводителя Армад) находился в своем штабном отсеке подвала и в высшей степени внимательно изучал разложенную на столе схему решающей атаки на Жилище Власти. - А неплохо сочинили, свинячьи собаки, - пробормотал он себе под нос. - Грамотно. Пожалуй, если начать сегодня - нашей дамочке не устоять, будь у нее людей даже втрое больше... Между тем (это он продолжил уже мысленно), людей у Ястры оставалось все меньше. После того как Великий донк Плонтский со всеми своими воинами покинул Жилище и, никем не остановленный, направился в свой удел, число донков, находившихся близ Жемчужины, стало стремительно таять. Едва выяснилось, что солдаты Охранителя не задерживают выезжающих, никто уже не мог остановить бегства. Защищать Властелина, хотя бы и нового, ценой собственной безопасности никто не желал. И сейчас за стенами оставалась хорошо если десятая часть тех, кто еще недавно веселился за обеденным столом. Ястра, конечно, пыталась их уговаривать, но безуспешно; а применять силу не решилась. Стоило завязаться схватке внутри крепости - и войска Охранителя пошли бы на приступ - так полагала она. И была права. Вернее - была бы, если бы... Ги Ор усмехнулся. Конечно, по плану Охранителя начинать приступ нужно было именно сегодня, на этом был построен весь расчет. Охранитель, однако, осуществить свои намерения, похоже, не сумеет больше - ни сегодня, ни когда бы то ни было вообще. Не сможет - по причине своего отсутствия. Не принято, чтобы подчиненные задавали своим начальникам прямые вопросы. И у генерала Ги Ора открытым текстом никто не спрашивал - почему Предводитель Армад никому более не показывается. Но косвенно - вряд ли в штабе Десанта Пятнадцати остался хоть один, кто не выражал - вопросительным взглядом, недоговоренной фразой, да множество таких способов существует - своего недоумения по поводу отсутствия главнокомандующего в самые важные часы подготовки к победной атаке. Но генерал и не собирался уклоняться от вопросов. Он охотно - хотя и с некоторой таинственностью в голосе - доводил до сведения, что Предводитель выехал на рекогносцировку на место предстоящих боев. Из этого следовало, что ближайшие схватки предстоят не здесь, не у стен Жилища Власти, но где-то в другом районе. Ги Ор не скрывал и этого. Напротив, охотно объяснил подчиненным офицерам причину, по которой уже через несколько часов после отъезда Предводителя (настолько секретного, что он остался для всех незамеченным) генерал отдал приказ снять осаду Жилища Власти и - полку за полком - начать движение в походных колоннах по магистрали, что вела к границе донкалата Калюс; по той же, по которой совсем недавно бежал из Сомонта сам Властелин. Услышав такое распоряжение, офицеры мысленно, может быть, и пожимали плечами. Но службу все они понимали правильно - и помалкивали. Так что войска теперь удалялись от Сомонта вместо того, чтобы стоять на исходных позициях для штурма Жилища Власти. Никто - ни один офицер и ни один солдат - не боялся, конечно, что за лишние несколько суток Жилище Власти куда-то исчезнет, провалится в иное измерение и штурмовать окажется нечего. Собственно, они при этом ничего не потеряли бы - кроме разве Сокровищ Ассарта, которые на самом деле (как не без оснований полагали многие) давно уже существовали разве что в воображении. На Цизоне, едва успев вынырнуть из сопространства, командир "Алиса" Георгий и Советник Властелина запросили разрешения не только на посадку. Они передали также, что испрашивают аудиенции у Его Величества, короля Лесоды, самого значительного из цизонских государств. Поскольку они представились полномочными представителями Власти Ассарта и прилетели с добрыми намерениями для ведения важных переговоров, аудиенция состоялась сразу же после посадки. Переговоры прошли благополучно. Король, чье государство и было атаковано силами Ассарта в начале войны, охотно разрешил забрать занятых на тяжелых работах пленных ассаритов взамен на (это было ему клятвенно обещано) возврат на Цизон тех его солдат, что хотя и не были пленными, но все же бедствовали (как королю было сказано) на чужбине. Тем более что и переправка пленных на Ассарт, и - главное - возврат подданных Цизона должны были осуществиться за счет Ассарта, который молчаливо признавался виновной державой. То, что на опасной планете власть перешла к другому представителю династии, Его Величество нимало не смутило, поскольку его заверили, что все законы и традиции при этом свято соблюдались. Транспортам было позволено сесть, и посадка трех тысяч ассаритов началась уже через несколько часов. А еще через шесть с половиной часов транспорт и "Алис" стартовали. То было первым этапом операции. Дело было не в сокровищах, а в лесах далекого, но все же не очень от столицы донкалата Самор. Если не считать находившегося в противоположном полушарии Ассарта Резервного Центра обороны, который в начале войны подвергся мощной атаке десанта, но устоял, уничтожил обрушившиеся на него силы - но остался при этом без боеприпасов, транспорта и связи, иными словами, был как бы надолго выключен из борьбы за власть на планете, - итак, если не считать этой базы, на Ассарте, по имевшимся у Предводителя Армад сведениям, существовала всего лишь одна реальная сила, способная помешать успешной реализации планов. И до последнего времени она располагалась именно в труднопроходимых тропических лесах донкалата Самор. Силой этой была армия, которую Ги Ор назвал своим офицерам партизанской - хотя вообще-то в войсках Десанта Пятнадцати такой термин не употреблялся хотя бы потому, что был просто неизвестен, генерал же Ги Ор его помнил (по очень давним, наверное, временам своей жизни). По его словам, правитель Самора, донк Яшира, своевольный и самолюбивый, еще в самом начале войны против Десанта понял, что с имевшимися у него силами местной самообороны он противника никак не сдержит; и потому, разумно заключив, что спасать нужно то, что можно спасти, а чего нельзя - за то не стоит и цепляться, объявил свой главный город Шират открытым и вместе со всеми, кто в состоянии был носить оружие, укрылся в джунглях. Десантники кинулись было за ним; однако, наткнувшись на болота и засеки, покусанные змеями и до костей изъеденные кровососами, потеряв немало людей, расстрелянных из хитроумных засад, предпочли махнуть рукой на сбежавших и, вернувшись в Шират, некоторое время пользовались благами приятного города. Когда же стало известно, что решающее сражение развертывается под Сомонтом, десантники были срочно отозваны туда - и теперь уцелевшие входили в состав армии Предводителя Армад. Донк же Яшира, по сведениям, циркулировавшим среди местного населения, - хотя и трудно было ручаться за их достоверность, - до сих пор не покидал пределов своего донкалата, поскольку его никто об этом не просил. Те же источники, по словам Ги Ора, сообщали, что люди к Яшире постоянно прибывали, и не с пустыми руками, благо - разжиться оружием не представляло нынче на Ассарте никакого труда для тех, у кого его не было, большинство же имело оружие с самого начала: а именно войска обороны поверхности. Было ясно, что если где-то существует постоянно растущая вооруженная сила, то она неизбежно достигнет рано или поздно той критической величины, при которой удержать ее на месте будет просто невозможно - да и вряд ли честолюбец донк Яшира стал бы это делать. Поэтому выступление лесной армии было лишь вопросом времени. Предводитель Армад (как передавал подчиненным Ги Ор, наставительно помахивая пальцем) не сомневался в том, что именно в Шират, к донку Яшире, кинулся Властелин Изар, чтобы искать помощи. Когда стало известно, что Магистр, вопреки уверениям историка Хен Гота, остался в живых, возникли предположения, что и он попытается каким-то образом договориться с Яширой. Если не один, так другой - а то и оба вместе - могли в конце концов добраться до Яширы и убедить его начать великий освободительный поход. Из этого следовал непреложный вывод: чтобы не ввязаться в войну на два фронта, из которых внешний - Яшировский - был грозен уже самой неизвестностью сил, находившихся в распоряжении лесного рыцаря, - чтобы избежать разгромной ситуации, следовало разделаться с легионом Самора. Все это еще не определяло конкретного срока начала операции против войска Самора; не определяло вплоть до сегодняшнего утра, когда старший капрал Ур Сют, как и всегда, находившийся где-то поблизости и умевший извлекать нужную информацию неизвестно откуда, - почтительно испросил разрешения доложить Его Победности последние новости, как уверял он - крайне важные. Генерал разрешил. Старший капрал явился, представился и застыл, словно стоял в карауле у знамени. - Ну, что там? - спросил генерал Ги Ор, критически оглядев старшего капрала. - Башмаки не блестят, капрал, как положено, и шлем у тебя где-то на затылке... Отвратительный внешний вид, одним словом. - Виноват, - ответил старший капрал, без особого, впрочем, смущения. - Ну что там? - спросил затем генерал. - Что-то и в самом деле интересное? Давай докладывай. - Яшира пошел, - двумя словами охарактеризовал положение старший капрал. - Насколько достоверно? - Совершенно точно. - Опровергнуть кто-либо в состоянии? - Исключено. - Прекрасно. И крупными силами идет? - Сравнивая с этими - примерно два к одному. - Как движутся? - Побережьем, пешим порядком. Ни авиации, ни плавсредств у них нет. Но идут форсированным маршем. Судя по наблюдениям - организованы неплохо. - Когда могут оказаться на опасной дистанции? - По подсчетам - на четвертый день. - Та-ак, - с расстановкой проговорил генерал. - Информация действительно первостепенная. И кто еще ею обладает, кроме тебя? Весь свет? Старший капрал пожал плечами: - К сожалению, я ее получил не первым. Дошло по системе постов Охранителя на побережье. Так что весь командный состав в курсе. - Это плохо, - сказал генерал Ги Ор. Хотя выражение его лица явно противоречило сказанному. - Куда уж хуже, - подтвердил старший капрал с усмешкой. - Охранитель словно чуял, - сказал генерал и хлопнул ладонью по расстеленному плану. - Видишь, у него штурм Жилища назначен на завтрашний день. - Но сам-то наш Предводитель исчез, - молвил старший капрал без особого сожаления. - А уж ты как-нибудь потянешь время. - Лучше бы, конечно, он был здесь... - молвил генерал. Старший капрал лишь развел руками. Рассчитывалось ведь иначе: Предводитель Армад останется на своем посту и лично отдаст приказ о выводе войск из города и движении на Калюск. Точно так же, как остались и генерал, и старший капрал. Но с Предводителем так не получилось. То есть убрать его удалось, а вот скопировать почему-то - нет. Что-то мешало. - Однако, - сказал генерал, - времени у нас не очень-то много. Войска дойдут до Мертвого кольца; займут рубежи, простоят день, другой - а войск Яширы все не будет. В такой ситуации разберется не то что генерал, но и любой командир взвода, или как это тут: копья? - Копье - это рота, - поправил старший капрал чуть усмехнувшись. - Ну, пусть будет стрела, все равно. Следовательно - если я буду слишком уж явно тянуть, меня просто сковырнут, не поглядев, что я - Ги Ор Победоносный. Соберут военный совет и решат - немедленный приступ. - Хуже ничего не придумаешь, - пробормотал Ур Сют. - А когда ты собираешься посадить тут транспорты с пленными и объявить посадку? - Тогда же, когда и ты, - сердито ответил генерал. - Не раньше чем через три дня. И нечего кивать на меня: ты и сам в курсе. - Ну да, - кивнул старший капрал. - Я там тебе сапоги чищу, кушать подаю - разве что горшок за тобою не выношу. - Брось, - сказал генерал. - Тот капрал по этому поводу не переживает. Привык. А тут... Ну, не я же распределял роли. А кстати, как у тебя с этой женщиной? По-моему, она тебя крепко зацепила? - Не успел даже разглядеть ее. Скажи лучше, Твоя Победность, что будем сейчас делать? Картинка-то вырисовывается - при нашем понимании событий - вовсе невеселая. Бросятся все ведь на Жилище, и такая начнется заваруха, что все наши труды - псу под хвост. Командир Георгий и Советник стояли на самом верху локационной башни, на военном космодроме мира Хапорим, наблюдая за тем, как пять тысяч ассаритов - усталые, обтрепанные, злые - длинной вереницей приближаются к грузовому люку очередного транспорта. Садиться власти Хапорима разрешили только одному; второй транспорт мог опуститься лишь после того, как первый взлетит. В мире Хапорим Ассарту упорно не доверяли - сколько ни убеждай их, что планета - вернее, Власть ее - о войнах более не помышляет. Это затягивало время, и командир Георгий заметно нервничал. - Не понимаю, командир, - сказал Советник, подняв глаза на Георгия. - Мне думается, несколько часов не делают погоды: теперь, когда главный противник не существует более... И он невольно поморщился, вспомнив о зрелище, какое представляла собой каюта Охранителя, когда - после очередного нырка - он хотел было навестить пленника. Стены в крови, и лохмотья, которые трудно было даже назвать плотью. - Вы, наверное, помните, - ответил на это Георгий, - что иногда о ком-то говорят: мертвый, он страшнее живого. - Я знаю, - вздохнул Советник, - что вы имеете в виду. Но, может быть, он заблудится где-нибудь? Пространство велико и неласково. - Оно жестоко, - согласился Георгий. - Но не для людей Космоса. И он не заблудится... Транспорт внизу уже закрыл люки и подал предстартовые сигналы. Картинка и в самом деле была угрожающей. С началом штурма Жилища и одного выстрела было бы достаточно, чтобы предохранительный механизм сработал - и на Ассарте началась Смена Разумов. Новые Цари Природы из глубины выступили бы на поверхность, чтобы довершить дело уничтожения человечества, давно и успешно начатое им самим, смести в мусорное ведро прошлого не оправдавших себя - и занять их место. У природы всегда множество запасных вариантов, потому что не человек, к счастью, творил ее; иначе она давно уже превратилась бы во что-то иное: Дух всегда находит формы для своего проявления, смысл же их чаще остается для нас непонятным. На этот же раз понять было нетрудно. Спасение было в одном: ни единого выстрела. Ни одного. Хотя в масштабах планеты один выстрел - ничто. Меньше, чем ничто. Тепловой эффект его не поднимет температуры окружающей среды и на тысячную долю градуса. Энергия летящей пули не поколеблет планеты. И тем не менее, любой излом начинается в одной крохотной точке. И может быть, именно этой крохотной вибрации достаточно, чтобы началось неудержимое, всесокрушающее движение смены не цивилизаций даже, но самого способа жизни. В Мироздании есть некоторое количество таких планет, служащих как бы датчиками нормального уровня жизни. И на каждой есть одна или несколько личностей, являющихся датчиками уровня ненормального развития событий. Хотя внешне по ним этого не скажешь: те же моря, леса, поля, города, машины, а люди говорят на том же языке и носят такую же одежду, что и все прочие. Но именно с них снимается информация и уносится - куда-то. Обрабатывается. И делается вывод: вариант неудачен, поскольку пределы сохранения и развития нарушены. Нужно ввести в действие запасной вариант. В разных местах они могут быть разными. А на Ассарте он оказался вот таким. Но это неведомо никому, кроме нескольких человек, заброшенных сюда извне и старающихся предотвратить то, что уже кажется неизбежным. Возможно, их слишком мало для этого. Но больше их не становится. И они ищут выход... - Ничего, - утешительно промолвил старший капрал. - Зато когда поблизости вместо страшных головорезов Яширы опустятся мирные корабли и последует приглашение на посадку от имени непобедимого Ги Ора... Вот только которого из вас?.. - Это уже детали, - усмехнулся генерал. - Так или иначе, если сработаем по плану - обойдется без выстрела. Кому надо прилететь - прилетели, кому улететь - помахали платочком, и дело с концом. Все правильно рассчитано. Не забудь и солдатам проболтаться: Предводитель лично выехал навстречу вражеским колоннам для рекогносцировки... - Но он вернулся, господа изменники! - услышали они и невольно повернулись на голос. Перед ними стоял Предводитель Армад. Это было удивительно, и не по одной только причине. Прежде всего - потому, что ему следовало сейчас находиться очень далеко отсюда. В пространстве или на одном из миров скопления Нагор. А во-вторых - они оба стояли лицом к двери, и войти незамеченным Охранитель никак не мог. И тем не менее - вошел. Люди, в общем не нервные, они на долю секунды все же дрогнули. Растерялись. Охранителю этого было достаточно. В одно мгновение он оказался у двери. И крикнул: - Караульные - все ко мне! Повторять ему никогда не приходилось. И с полдюжины вооруженных солдат вмиг оказались в штабном помещении. - Арестовать обоих! - скомандовал Предводитель Армад. - Под замок! И не спускать с них глаз - под страхом расстрела! Генерал и старший капрал успели только переглянуться. Конечно, они были вооружены и могли оказать сопротивление. Но каждый из них знал, что не станет стрелять ни за что. Можно было, конечно, обойтись и голыми руками. Но тогда мог выстрелить кто-то из солдат. И они позволили схватить себя. Солдаты повиновались Повелителю Армад беспрекословно. И никто из них не обратил внимания на то, что их командующий как бы немного просвечивал насквозь. И не отбрасывал тени. А все остальные, естественно, отбрасывали. Единственно генерал Ги Ор и старший капрал не только заметили это, но и поняли и должным образом оценили. - Фанатик... - пробормотал генерал сквозь зубы. - А может, к лучшему, - ответил Ур Сют. - Эй ты, полегче толкайся. А то ведь завтра, может, мне тебя придется вести... - Как это он сообразил? - успел еще спросить Ги Ор. Предводитель Армад, едва арестованных успели вывести, скомандовал немедленно готовиться к штурму Жилища Власти. Подразделения начали занимать заранее намеченные позиции в развалинах и среди уцелевших домов. Особая группа, предназначенная для прорыва через подземный ход - тот, что начинался под уцелевшей аркой, - была немногочисленной, но состояла из самых опытных воинов, вооруженных лучше, чем для самого лихого космического десанта. Чуть поодаль от них стоял Хен Гот в окружении трех как бы телохранителей, хотя главной их задачей, быть может, являлось - не дать ему сбежать в самый напряженный миг. Как и обычно, историку стало страшно; однако деваться было некуда. Не исключено, впрочем, что он рассчитывал ускользнуть где-нибудь в лабиринте - выведя сопровождающих под огонь защитников. Но скорее всего Хен Гот вообще не понимал больше, на чьей он стороне. На своей собственной, наверное. Ожидали только команды Предводителя Армад, чтобы группа отправилась в свой трудный путь. Другой же Ги Ор - или тот, кто выступал на Ассарте в его облике, - сказал вышагивавшему рядом в тесном коридоре подвала столь же условному старшему капралу Ур Сюту: - Ну что - выбираемся отсюда? - Пожалуй, пора, - согласился капрал столь же негромко. И прозвучала знакомая уже команда: - Всем спать! Шаги позади них сразу же стихли. - Идем, - сказал Ур Сют - или кем он там был. - Тут есть второй выход. Тот, которым воспользовалась девчонка. - Надеюсь, с нею все в порядке, - ответил Ги Ор. Минуты через две они оказались наверху, в развалинах. - Хотя это вряд ли чему-то поможет, - сказал экс-генерал. - Теперь нам Охранителя не взять - в нынешнем его качестве. И никакие пули ему не страшны. - Нашел способ сделать по-своему, выродок, - сказал Ур Сют хмуро. - Теперь нам надо придумать свой прием. - Вызываем капитана, - сказал Ги Ор. - Две головы - хорошо, а три - лучше. Где тут направление на Жилище Власти? Ур Сют безошибочно указал. Он от рождения прекрасно ориентировался в любой обстановке. - Только не знаю, пробьется ли наш сигнал, - усомнился он. - Над нами полно арматуры - мощный экран. - Ничего. Вдвоем пробьемся. И мыслеграмма пошла в эфир: - Капитану. Рыцарь и Питек. Охранитель здесь. Перешел в космическую стадию. Мы раскрыты. Ему нужен серьезный противник. Войска, выведенные из центра, возвращаются к Сомонту. Штурм начнется самое позднее через два дня. Прими меры. Теперь им оставалось только ждать. 19 Совместное сообщение Питека и Рыцаря застало меня не в самом лучшем состоянии. Такие эскапады, как визит в Храм Глубины, не проходят даром, после них приходится долго восстанавливаться. Я даже не сразу сообразил, в чем дело. Поняв же, невольно пробормотал: - Да чем же я могу тут помочь? Разве что самому умереть... - Это никогда не будет поздно, - просигналил мне Рыцарь. Я знал, однако, что даже с этим можно опоздать. - Погоди, у меня в голове туман... Я ведь только что оттуда - снизу... Черт, да ведь я вам все уже доложил, разве не так? - Так, так, - вежливо ответили мне оба нахала. - Тогда в чем дело? Могу я хоть немного прийти в себя? - Мы же тебе только что сказали: Охранитель вернулся, и все пошло по-старому. Он успел уже разобраться с Яширой и немедленно дал команду войскам возвращаться сюда, на исходные, для штурма Жилища. Только теперь я, похоже, стал хоть немного соображать. - Ясно, - сказал я им уже куда бодрее (хотя повода для этого не было никакого). - Придется снова просить помощи у Мастера. - Постой, - просигналил Рыцарь. - Здесь же Эла где-то неподалеку. Может быть, она поможет с ним справиться? Я ответил не сразу: - Ее больше нет. Разве я не говорил? Я и на самом деле не очень хорошо помнил, что уже передал им, а что - нет. Наверное, об этом умолчал. - Ушла на Ферму? Но ведь... - Вообще нет, - сказал я. - Рассеялась. Но вытащила меня... оттуда. Иначе и со мной получилось бы то же самое. Была минута молчания. Потом Рыцарь проговорил: - Ну, какой же у нас есть выход? - Думаю, так, - сказал я, соображая на ходу. - Сейчас попытаюсь доложить Мастеру. Хотя с такой вестью, конечно, лучше бы не спешить, но промолчать сейчас - будет хуже. Может быть, Пахарь смог бы помочь. Он ведь в Космосе давно - и, наверное, у них там есть свои секреты и приемы. И второе - придется скомандовать Георгию на корабль: пусть возвращаются немедленно. Сколько успели, столько успели - остальное доделаем потом. Рыцарь, много времени потребуется Охранителю, чтобы войска вернулись в Сомонт? - На нынешний рубеж - к Мертвому кольцу - они начали выходить на четвертый день. Назад будут идти чуть быстрее: первыми сюда вернутся те, кто еще в пути. Скажем, три дня. Все ведь приходится тащить на себе, дело солдатское... - Значит, Георгий с кораблями должен прибыть тоже не позже чем на третий день. - Но ведь от схватки это не гарантирует: сойдутся два войска... - С Георгием будет Ги Ор. Не ты, а настоящий. Он скомандует. - Все же подчинятся скорее Охранителю. - А его вообще к тому времени быть не должно. - Легко сказать. - Рыцарь, неужели Охранителя никак нельзя подменить? - Пытались, ты же знаешь. А теперь и вовсе безнадежно. Мы не справимся... Тело подменить - и то не сумели, а теперь и тела-то нет больше. Только дух, а он-то всегда остается сам собой. И ни мне, ни тебе с ним не справиться. Что-то мешает... - Похоже, я догадался, в чем дело. Наверное, он и есть тот человек-датчик, по которому там, внизу, судят о положении дел. Так что если мы его не нейтрализуем - все усилия окажутся ни к чему. Как-то придется постараться... Великий донк Плонтский велел головной машине своей колонны на полной скорости мчаться в город и позаботиться, чтобы Наследнику и его матери, не говоря уже о самом донке, был оказан необходимый прием - самый торжественный, какой полагался только высшим представителям Властвующего семейства: на ступень выше, чем даже Великим донкам Ассарта. Остальные же машины убавили скорость, чтобы во дворце успели совершить необходимые приготовления. Плонт не боялся попасть в засаду: планы генерала Ги Ора были ему известны, и он сам успел еще стать свидетелем того, как войска Предводителя Армад (еще не ведавшие об исчезновении своего главнокомандующего) начали выдвигаться к границам Мертвого кольца, чтобы затем пересечь его и встретить банды донка Яширы на запланированных рубежах. И действительно, на всем расстоянии, разделявшем Сомонт и Плонт, никто не попытался остановить машины и по ним не было сделано ни одного выстрела. Правда, колонна Великого донка выглядела по нынешним временам весьма внушительно, и какая-нибудь мелкая разбойничья шайка вряд ли рискнула бы совершить нападение. Впрочем, такие шайки, надо полагать, успели уже прослышать о перемещении сил Охранителя от центра к периферии - и наверняка стали совершать обратный маневр: бандиты всегда чувствуют себя увереннее там, где мало войск и прочих казенных сил. Так что колонна Великого донка Намира прибыла в столицу донкалата благополучно. Приказы и распоряжения Великого донка выполнялись всегда неукоснительно и в полной мере. Поэтому встреча началась еще задолго до того, как машины достигли юго-восточных городских ворот. Люди с факелами плотной цепью стояли по обе стороны дороги. Звучала торжественная музыка. Не успевал умолкнуть один оркестр, как впереди уже начинал другой. Волнами перекатывались приветственные возгласы. Несмотря на поздний час, людей было множество, и все они оделись по-праздничному - в наряды, что извлекались из шкафов не более пяти раз в году. Дело тут было не только в том, что Намира Плонтского так любили в его уделе (хотя его и любили, конечно, потому что боялись, а крутость его была всем известна и не раз доказывалась делами), но и в тех неизбежных искажениях, которые всегда возникают при распространении любой информации. В данном случае суть заключалась в том, что до населения известие о прибытии донка Намира с Наследником и его Матерью дошло в форме сообщения о том, что Великий донк решил наконец жениться и теперь прибывает то ли с невестой, то ли уже с женой, а также и с наследником. Это последнее обстоятельство никого в городе не смущало, потому что в донкалате Плонт, где с рождением детей всегда было не очень-то ладно (сказывался, надо думать, высокий радиационный уровень, неизбежный при таких залежах и разработках радионуклидов), усыновление или удочерение детей, привезенных из более благополучных в этом смысле мест планеты было делом обычным и даже почетным. И сейчас то, что сам Великий донк привез из столицы не только жену, но и ребенка, делало главу донкалата более близким для его подданных, показывая, что и ему ничто человеческое не чуждо, и у него есть обычные потребности и слабости - ну, и тому подобное. Хотя всем давно было известно, что по женской линии слабости Великого донка были, так сказать, весьма сильными, и не одна плонтская девица могла бы многое рассказать об этом - это как-то не принималось в расчет. Все искренне жалели о вдовстве своего повелителя и о его бездетности, и сейчас большинство подданных, надо полагать, радовалось совершенно искренне и как-то не думало о том, что приезд супруги и ребенка намного увеличит расходы Дворца, а оплачивать их придется, как всегда, самим налогоплательщикам. Но об этом они успеют еще подумать завтра - и во все предстоящие дни. Поэтому и по дороге, и позже, на улицах, ярко освещенных (поскольку Плонт, единственный из донкалатов, не переживал никаких энергетических затруднений: станция уцелела, а топливо было свое), и донка Намира, и Лезу с ребенком приветствовали горячо и искренне. А когда машины остановились перед дворцом и приехавшие вышли, их прямо-таки забросали цветами и оглушили радостными криками. Такое Леза переживала впервые в жизни. Даже в мечтах ее не бывало ничего подобного. И когда она ступила на расстеленный перед машиной ковер и донк Намир, взяв под руку, медленно и торжественно повел ее по лестнице, широкой и пологой, к гостеприимно распахнутым дверям, а слуги, стоявшие от входа до машины, почтительно склонялись и негромко, вполголоса произносили пожелания счастья и долгого века (хотя такое и не предусматривалось ритуалом, но, видно, с первого взгляда молодая женщина уж очень им понравилась - или они хотели, чтобы понравилась), и когда дом обдал ее теплом и музыкой - у нее от счастья закружилась голова, и преследовавшее всю дорогу сожаление о том, что Ур Сюта больше с нею не было, как-то рассеялось, почти не оставив следа. Она даже не поняла, но просто почувствовала, что предложенное ей Великим донком Намиром было куда важнее, сладостнее и надежнее, чем даже хороший партнер по кровати. А еще более она убедилась в этом, когда, после того, как ей были указаны покои, в которых ей впредь следовало жить (а они были, кстати сказать, роскошнее, намного роскошнее тех, в которых обитала Ястра в Жилище Власти и которые Лезе удалось увидеть во время визита, закончившегося ее арестом). Наследник был уложен в постельку и оставлен на попечение целой толпы нянюшек и докторов. Донк Намир приказал челяди оставить их вдвоем в Малом рыцарском зале перед ярко горевшим камином и, почтительно пригласив ее присесть, повел, не откладывая, разговор о будущем - ближайшем и более отдаленном. - Мать Наследника и моя прекрасная властительница, - сказал он ей негромким, но весьма проникновенным голосом. - В этом доме, в этом городе, в этом донкалате я - полновластный хозяин по праву рождения и по праву признания. Вы могли убедиться в этом уже по дороге сюда. И если вы согласитесь - вы будете не менее полновластной хозяйкой всего этого, а ваш сын впоследствии с полным на то правом займет мое место. Поверьте мне: повелевать донкалатом Плонт - не самая худшая судьба. Я бы сказал - одна из лучших, вообще мыслимых в этом мире. Вы согласны? Не сводя с него глаз, продолжая удивляться повороту своей жизни, она лишь безмолвно кивнула. - Я очень рад. Но все это - как я уже давал вам понять - не цель, но всего лишь исходная точка. Это - то, что у нас уже есть. Но может быть - и будет - намного больше. Леза поняла, что имел в виду Намир. Он же с удовольствием заметил, каким жарким пламенем вспыхнули ее глаза - и вовсе не потому, что огонь камина отразился в них. - Я хочу, чтобы вы сразу поняли меня, - продолжал донк. - У вашего сына есть законное право на Ассарт. Но право - ничто, если оно не поддерживается силой. Вы спросите: на какие же силы рассчитываю я - и может рассчитывать, следовательно, ваш сын? Говорю об этом сегодня и сейчас, несмотря на то, что вы устали с дороги, потому, что не хочу, чтобы между нами оставались неясности. Уже в ближайшие часы и дни мне, но в первую очередь - вам придется принимать важные и бесповоротные решения. И необходимо, чтобы вы при этом располагали знанием всех обстоятельств. Она почувствовала, что тут ей нужно улыбнуться - нежно и благодарно. И это удалось ей без труда - потому что сейчас она была и в самом деле исполнена благодарности, а значит - и нежности. - Я не устала, донк Намир, - сказала Леза при этом. - В таком случае, я продолжу. Мои планы таковы: я не намерен немедленно выступать, чтобы ввязаться в драку между войском Предводителя Армад, столь гнусно обходившегося с вами... Она подняла ладонь, как бы отвергая не названное, но, наверное, подразумевавшееся: - Он не пытался сблизиться со мною, донк Намир. А если бы - я не осталась бы в живых! (Самое смешное - то, что, произнося это, она была совершенно искренней. Она не помнила, сколько солдат успело использовать ее как подстилку, но сейчас их для нее просто не существовало. Они ведь, строго говоря, даже не были людьми, и это было все равно что укусы бродячих собак, от которых не удалось увернуться. Людьми были Изар, Предводитель Армад, донк Намир, ну - еще Миграт, пожалуй. Даже Хен Гота, историка, нельзя было с уверенностью отнести к настоящим людям... Ну а Ур Сют? Нет, разумеется - нет. Тоже животное. Пусть и приятное...) И она закончила высказывать свою мысль совершенно уверенно: - Чтобы у вас не возникало лишних сомнений, скажу вам прямо и совершенно откровенно: да, я в своей жизни была женщиной Властелина Изара, и в то время была единственной для него женщиной, а он для меня - единственным мужчиной. Так что я не заслужила, полагаю, ни упреков, ни подозрений. И если вы окажете мне честь... Он склонился и поцеловал ей руку. - Нет, это вы окажете мне высокую честь. И не пожалеете об этом, как не пожалею и я. Он выпрямился: - Но я, собственно, имел в виду только те условия, в которых он содержал вас. У меня даже в тюрьмах больше комфорта, чем я увидел там. Итак, сейчас есть две силы, с которыми следует считаться: названные мною войска - и отряды, собранные донком Яширой в лесах донкалата Самор - за морем. По слухам, они - эти отряды - начали движение к Сомонту. У них нет транспорта, и движение продлится достаточно долго. Войска Предводителя выступили навстречу им. Трудно предсказать, чем все кончится. Но думаю, что обе стороны будут достаточно обессилены. Третьей силе на Ассарте взяться неоткуда. И вот когда эти две основательно сцепятся - мы сможем беспрепятственно войти не только в Сомонт, но и в Жилище Власти - чтобы вышвырнуть оттуда тех, кто занимает его не по праву. Могу заверить: с той поры, как донки начали покидать Жилище Власти, у него не осталось более сил для защиты. Устраивает вас мой замысел? Но ей не хотелось сейчас думать о новых походах. Сейчас, когда можно оказалось какое-то время хотя бы пожить в условиях, о которых она и мечтать не могла... - Донк Намир, - сказала Леза мягко. - Ваш замысел прекрасен. Однако вы лучше меня знаете, что всегда возможны случайности. А я ни в коем случае, ни за какую цену не хочу потерять вас - теперь, когда я наконец нашла настоящего человека. Даже власть над Ассартом в моих глазах стоит меньше. Не кажется ли вам, что сейчас было бы более уместно заняться домашними делами? Похоже, именно такого ответа ожидал Великий донк; он так расцвел, что показался ей вдруг едва ли не красивым. Хотя это и не было важно. - Я с радостью подчинюсь вашему решению, - склонил он голову. Встал: - Угодно ли вам, чтобы я показал вам, где ваша спальня? Леза тоже встала. - Донк Намир, - сказала она, - вообще я склонна считаться со многими условностями. Но мне очень хочется хоть как-то показать, насколько я вам благодарна... и как доверяю вам. Он моргнул. И голос его дрогнул, когда он сказал: - Это будет самым счастливым днем... и ночью в моей жизни. Странно, но этой ночью в его постели она почувствовала себя девушкой. Со всеми волнениями, даже страхом, трепетом души и тела, желанием сделать все как надо, со сладкими слезами... И Намир тоже был как юноша. Но многоопытный. Не признающий торопливости. И стремящийся к тому, чтобы ей было лучше. Ур Сют? Да не было никакого Ур Сюта, бросьте... Жилище Власти? Да стоит ли оно того, чтобы ради него лишаться таких вот переживаний, о которых, кроме всего прочего, знаешь, что они законны, целиком обоснованы и никто не может посягнуть на них! Похоже, что оба они уснули счастливыми. Да и Наследник тоже отличился: проспал до утра без плача, и проснулся совершенно сухим. И ел с большим аппетитом. И не срыгивал. Кажется, он тоже почувствовал себя дома. Хотя как оно обернется дальше - кто знает? - Донк Яшира, - проговорил Властелин Изар доброжелательно, - хочу воздать вам должное: ваши силы размещены и замаскированы отлично. Во всяком случае, я и Магистр, а также наши сопровождающие по дороге сюда к вам не сумели заметить никого - кроме разве незначительной охраны. Вы действительно выказали незаурядный воинский талант. Жаль, что ваша нога не позволила вам проявить его ранее в рядах нашей армии. Донк Яшира моргнул, покрутил ус и поклонился. - Да, нога, знаете ли, - сказал он, - временами так донимает, что прямо-таки тянет схватиться за костыли. Но нельзя, вы понимаете: перед подчиненными следует всегда выглядеть браво. Иначе они и сами станут хромать на обе ноги. А у нас тут, видите ли, приходится поворачиваться быстро. - Вы молодец, донк, - молвил и Миграт. - Искренне жалею, что не был знаком с вами раньше. Вы не часто бывали в столице. - Да дело в том, - сказал донк Яшира, - что здесь дел и раньше было выше головы. А уж сейчас тем более. - Но теперь, донк, - сказал Изар, - пришла пора вам явиться в Сомонт. И не как-нибудь, а победоносно и торжественно - как защитнику Власти, как ее карающему мечу. - Мне? - сказал донк Яшира. - Да вам, вам, - сердито проговорил Миграт. - Но прежде скажите: сколько вам уже удалось перевезти? - Гм, - сказал донк Яшира. - Видите ли, это является, строго говоря, коммерческой тайной. - Вы хотите сказать, что у вас могут быть тайны от вашего Властелина? - надменно спросил Изар и высоко поднял брови. - Ну, если это вас так интересует, конечно... - Более, чем вы думаете. Донк Яшира вздохнул. - Вам нужны точные цифры? Тогда придется позвать... - Пока обойдемся приблизительными, - перебил его Миграт. - А чтобы вам легче было вспомнить, скажу сразу: нами замечено по крайней мере четыре корабля, совершавших посадку на космодроме Ширата. Но мы не отслеживали систематически, так что их наверняка было больше. И по нашим подсчетам, речь может идти по меньшей мере о сорока тысячах. Согласны? Донк Яшира попытался сдержать улыбку, но это ему не удалось. Он сказал: - Должен заметить, что вы слишком низкого о нас мнения. Сорок тысяч? Это несерьезно. Четыреста - вот это было бы, пожалуй, ближе к истине... А в нормальных условиях было бы куда больше. - Четыреста тысяч? - искренне удивился Изар. - Странно. Я не думал, что у нас было столько... - Н-ну, - пробормотал донк Яшира, несколько смутившись, - возможно, раньше мы указывали другие цифры... Однако у нас были резервы - и теперь пришло время пустить их в ход. - Да, донк, - подтвердил Властелин Изар. - Время действительно пришло. - Ладно, а как с техникой? - спросил Миграт. Донк Яшира вздохнул: - С этим тяжело. Работаем на износ. Придется, видимо, закупать где-нибудь... там. Собственно, мы частично уже занимаемся этим - с тех пор, как наши заводы перестали поставлять. А там все есть. И он неопределенно показал пальцем куда-то вверх. - А средства? - спросил Изар. - Даром ведь не дадут. Придется, самое малое, что-то пообещать - хотя бы в будущем, когда восстановится порядок. - Ну, кое-что приходится оплачивать и сейчас, - невесело сказал донк Яшира. - Крутимся, крутимся... - Четыреста тысяч... - проговорил Изар мечтательно. - Это значит - никаких проблем. Скажите, а провианта для прибывающих у вас хватает? Самор никогда не был особенно продуктивным в этой области. - Ну, приходится, конечно, обходиться без разносолов. Но кормим, особых жалоб не поступало. - Не хватало еще, - сказал Миграт, - чтобы солдаты жаловались. - Солдаты? Ну, они получают, что положено. В наше время к солдатам надо относиться с нежностью: без них не обойдешься. Тут в два счета все разграбили бы. Да и работать не дали бы. - Так где же они? - спросил Миграт. - Покажите нам их наконец - хотя бы одну часть. Они у вас в лесах? - Кто? - спросил донк Яшира. - Да солдаты же! - Странная мысль, - сказал донк Яшира. - А что им делать в лесах? Грибы собирать? - Где же они? - спросил Изар, которому этот разговор стал уже надоедать. - Вы что, не хотите показать их нам? - Кого? Солдат? Да смотрите сколько угодно: солдаты в полном порядке, одеты, обуты, накормлены, вооружены. - Все до единого? - прищурился Миграт. - Все полторы тысячи, до единого. - Постойте, - не понял Изар. - Какие полторы тысячи? Вы о чем? - Вы ведь спрашивали о солдатах? - Именно. - Вот я о них и отвечаю. Полторы тысячи, да. Нам этого вполне хватает. Каждый промысел надежно защищен, все это знают и никто не суется. И на космодроме - триста человек. - А четыреста тысяч? Четыреста тысяч где? - Гм, - сказал донк Яшира. - Вы, собственно, что имеете в виду? - Четыреста - тысяч - солдат! - словно обухом вбил эти слова Миграт. - Простите, - сказал донк Яшира, - а кто говорил о таком количестве солдат? - Да вы сами сказали: четыреста тысяч! - Да. Но я не говорил - солдат. - Чего же тогда?? - Нефти, естественно. Тонн. - Нефти? - Чего же еще? - Четыреста тысяч тонн - нефти? - Ну - может быть, немного больше, я же говорил, что могу лишь приблизительно определить - так сказать, дать порядок величины... Но имперский налог на прибыль мы уплатим - как только станет ясно, кому же, собственно, платить. Вам, или вам, или еще кому-нибудь... Изар и Миграт с отчаянием посмотрели друг на друга. - Но ведь всем известно, что вы увели в леса множество людей - еще в дни войны. Куда же они делись? - Спокойно работают. Я увел все мои вахтовые смены, верно; надо же было позаботиться о непрерывности производства. Конечно, оружие у нас было, и промыслы мы отстояли. Вот и работаем спокойно, - невозмутимо ответил нефтяной донк. - Что же привозили корабли на ваш космодром? - Да как сказать. Иногда - кое-что из оборудования - закупленного нами. Но чаще всего они приходят порожняком. Это же танкеры! Мы закачиваем нефть - и они ее увозят. Все в порядке. Четыреста тысяч солдат! Это надо же придумать! - То есть получается, что пока Ассарт, истекая кровью, борется за свою независимость, - проговорил Изар гневно, - вы тут преспокойно занимаетесь коммерцией? - Самор всегда добывал нефть и продавал ее, - пожав плечами, ответил донк Яшира. - Прежде, в мирное время, донкалат Тамир добывал и вывозил больше, чем мы; но сейчас их космодромы разбиты, да и промыслы тоже пострадали. А мы уцелели. Рыночная ситуация сложилась в нашу пользу. Только глупец не воспользовался бы этими обстоятельствами. Раньше Селитог, Тулесир и Нельта покупали в Тамире, у этих горцев. А теперь у них не оказалось иного выхода, как брать у нас. Это обходится им несколько дороже прежнего, но куда им деваться? Без нефти жить нельзя. Как и без нуклидов. Думаете, Плонт не торгует уранидами? Уверяю вас: он это делает. Правда, к нему никто не летает, это было бы невыгодно; но он переправляет свой товар нам, и мы отправляем его, так сказать, с попутным транспортом. - Ладно, мы поняли, - сказал Миграт хмуро. - Иными словами, у вас полторы тысячи солдат - и это все, что вы можете выставить? - У меня полторы тысячи солдат, и выставить я не могу ни одного человека: кто же станет тогда охранять промыслы и космодром? - Кажется, в этом мире нам больше рассчитывать не на что. Эти слова Магистр произнес, обращаясь к Властелину Изару. Тот с минуту помолчал. Потом произнес повелительно: - Донк Яшира, в таком случае вам придется немедленно уплатить мне имперский налог - иначе тут же, не сходя с места, вы будете сурово наказаны за измену Власти. - Очень сурово, донк, - подтвердил Миграт. - Наши люди с удовольствием расстреляют вас - стоит только подать команду. И, как вам известно, приговоры Властелина не обжалуются. Он сказал "наши люди" - как будто союз между сводными братьями был уже скреплен подписями и печатями. Изар же не возразил ни слова. Наверное, сейчас это его тоже вполне устраивало: весь остальной мир, похоже, был против него. - А разве я спорю? - спросил донк Яшира без малейшего признака страха. - Что полагается, то полагается. Прошу только учесть: с наличностью у меня плохо. Деньги лежат в основном в Конфиденц-банке на Нельте. Держать их сейчас на Ассарте было бы, согласитесь, крайне рискованно. - В таком случае, - ответил Изар, - вы дадите нам чеки. - С удовольствием; но предупреждаю: реализовать их сейчас в нашем мире практически невозможно. Ни у кого нет таких денег. - Не перебивайте, донк, я еще не закончил. Вы расплатитесь со мной чеками - это первое. И второе: сейчас в Ширате стоит хоть один корабль? - Кончаем заливать сорокатысячник с Тулесира. - А там можно будет реализовать чеки Конфиденц-банка? - Днем и ночью. - Итак, второе: мы хотим улететь с этим кораблем. - Но это же танкер! - Ну и что? - Лететь придется без особых удобств... - Какая сумма нам причитается? - перебил донка Миграт. Донк Яшира без энтузиазма ответил: - Сейчас прикинем. Опять-таки, если вам нужно с точностью до последнего крипа... - Не обязательно. - Ну, точную сумму вы могли бы узнать в Сомонте - в Главном департаменте налогов... Изар поморщился: во всех департаментах столицы - тех, что еще не превратились в развалины - сейчас царил полный хаос, потому что работать в них было просто некому. И донк Яшира наверняка прекрасно знал это. - Мы поверим вам на слово. - В таком случае... Властелин, я могу уплатить за время с начала войны по настоящий день - если, конечно, получу ваше письменное распоряжение о выплате - и расписку в получении. Сумма составит... (он помолчал, глядя в потолок) сто семьдесят тысяч нельтских гратов. Мне трудно сказать, сколько это составит в наших астах: курс весьма нестабилен... И Властелин, и Миграт были уверены, что с донка Яширы причиталось по крайней мере вдвое больше - не говоря уже о специальном военном налоге, о котором нефтедонк даже не заикнулся. Но сейчас было не до бухгалтерии. - Двести тысяч гратов - и мы улетаем, - сказал Миграт тоном, не допускавшим возражений. - Но это же грабеж! - Что же, - сказал Изар, - считайте, что вас ограбили - но оставили в живых. А ведь может быть и иначе... - Ну хорошо, - пробормотал донк Яшира. - Я всегда был и остаюсь верноподданным Власти... Он уселся за стол, чтобы заполнить чеки. - Что мы сможем сделать на эти деньги? - негромко спросил Изар у Магистра. - Сможем хотя бы собрать всех ассаритов, что не смогли вернуться сюда, - ответил Миграт. - И, пожалуй, вооружить - хотя бы для начала. Или, может быть, ты собираешься умереть в эмиграции? - Ни в коем случае! - Значит, с этого и начнем. Нет, но этот сукин сын - Кармол! Провел нас, как маленьких, - чего ради? Уверял, что тут полно солдат... Начинаю подозревать, что и насчет Жилища Власти он наврал. Ну, попадется он мне - убью на месте! - Думаю, - сказал Изар хмуро, - что мы его больше не увидим. Я догадываюсь, в чем тут дело. Но теперь это уже все равно... Танкер стартовал на Нельту через четыре часа. Властелин и его конкурент летели за солдатами, которых на самом деле на других планетах уже не осталось. Еще перед входом в прыжок танкеру пришлось предпринять маневр, чтобы на безопасном расстоянии разойтись с целым караваном транспортов, только что, наоборот, вынырнувших из сопространства и теперь собиравшихся в колонну, чтобы финишировать на Ассарте. Но покинувшие свою планету владетельные особы в это время лежали в противоперегрузочных коконах и ничего о встрече не знали. Команда же танкера даже не подумала сообщить им об этом: соответственная запись была сделана в журнале - то есть все необходимое было выполнено. Видимо, братьям предстояли трудные времена. Кому, однако, в наше время легко? Четвертый день пошел после возвращения Охранителя, когда последний из солдат Предводителя Армад возвратился на исходные позиции для штурма Жилища Власти. Охранитель занял место на своем командном пункте, расположенном на вершине той самой башни, которой прежде пользовался для наблюдений Миграт. Это была, по сути дела, чистая условность: теперь он мог в любой миг оказаться в какой угодно точке пространства. Но для всех, подчинявшихся его приказам, он должен был оставаться по-прежнему обычным человеком: за призраком люди не пошли бы. Поэтому и здесь, наверху, он находился в одиночестве; вся его группа управления разместилась этажом ниже. Минута, назначенная им самим, приближалась. Снизу слышались доклады о готовности. Охранитель внимательно следил за тем, как группа проникновения приблизилась ко входу в лабиринт, указанному Хен Готом, - тому, что начинался под аркой. Историк, по-прежнему находившийся под бдительным присмотром телохранителей, шел впереди, рядом с командиром группы. Вот они на миг остановились. Внимательно оглядели ближайшие развалины, как и следовало. И, один за другим, с оружием наизготовку, скрылись в узком лазе. Это означало, что операция наконец началась. Теперь следовало обождать, пока распахнутся гостеприимно главные ворота. На это должно было уйти до получаса. Группа будет действовать главным образом кинжалами и пистолетами, снабженными глушителями. Секунды текли медленно, складываясь в минуты. Группа проникновения бесшумно пробиралась по подземному ходу. Хен Гот теперь шел первым. Вовремя предупреждал: - Осторожно - тут крутой поворот... И через некоторое время: - Внимание - тут у стены сложены доски... Стоп. Сейчас открою проход вниз... Он шарил ладонью по стене, нащупывая нужный камень. Куда же он запропастился? Кажется, вот этот? Он нажал. Безуспешно. Или, кажется, вон тот, что слегка выступает? - Эй, ты долго еще будешь копаться? - нетерпеливо пробормотал из-за его спины командир группы. У него уже чесались кулаки - дать этому как следует, чтобы пошевеливался. - Сейчас, сейчас... Ага, вот он! И Хен Гот решительно ударил кулаком по найденному камню. Механизм сработал. Часть пола, на которой и остановилась было группа, быстро повернулась вокруг поперечной оси. В темноте никто из солдат не успел даже сообразить - что же происходит. И все рухнуло вниз - в бездонный колодец, превратившийся таким образом в общую могилу для всей группы проникновения. Впрочем, не для всех. Солдат, шедший последним, уцелел и теперь, хромая, убегал назад - к выходу. Хен Гот усердно изучал историю Властелинов Ассарта и других миров. В том числе и историю военного искусства, хотя и в самых общих чертах. И знал, как пользоваться древними ловушками. Поэтому, помня уже имевшийся опыт, он вовремя совершил прыжок, чтобы не провалиться в колодец, но удержаться на окружавшей провал кольцевой площадке. Убедившись, что все завершилось благополучно, историк осторожно двинулся знакомым уже путем. Он полагал, что последнее, только что совершенное им деяние давало ему право явиться в Жилище Власти с высоко поднятой головой. Хен Гот знал, что ему поверят; если и не сразу - то, во всяком случае, тогда, когда снизу, из колодца, повеет запахом вовсе не полевых цветов. Охранитель даже не увидел, как из лаза выполз единственный уцелевший солдат Группы Проникновения - и, то и дело оглядываясь, спотыкаясь и падая, поспешил скрыться в развалинах. Причина для такого невнимания оказалась уважительной. На вершине башни, перед ним, неожиданно оказался некто. В первое мгновение Охранитель принял было его за обыкновенного человека, неизвестно как проскользнувшего мимо всей группы, находившейся в нижних этажах. Повелитель Армад еще слишком краткий срок пребывал в Космической стадии, чтобы научиться сразу и безошибочно отличать тех, к кому принадлежал он раньше, от таких, каким стал сейчас. И, зная, что для человека планетарного он неуязвим, ограничился тем, что послал ему сигнал, который человек должен был воспринять как нормальную речь: - Прочь отсюда! Немедленно! Человек, однако, ничуть не испугался. Усмехнувшись, он шагнул, сближаясь с Охранителем. И, не останавливаясь, нанес удар. Будь это планетарный человек, его кулак прошел бы сквозь сгусток духа, комбинацию полей, каким стал сейчас Охранитель, не встретив ни малейшего сопротивления. Это привело бы к растерянности и ужасу. Человек в таких случаях, едва успев понять, с кем его на сей раз столкнула судьба, просто убегает, спасая если не жизнь, то, во всяком случае, рассудок от тяжких повреждений. Но два человека Космической стадии взаимодействуют между собой столь же ощутимо, как и двое планетарных, поскольку энергетика их одинакова и они могут влиять друг на друга, подобно, например, тому, как источник радиопомех искажает и заглушает передачу, ведущуюся на той же самой частоте. Поэтому Охранитель ощутил удар точно так же, как если бы и он, и напавший были обычными людьми. И почувствовал то, что у людей называлось бы дурнотой. - Скушал? - поинтересовался Пахарь. И немедля нанес второй удар. Однако воля - качество, принадлежащее духу и потому свойственное людям космическим в той же степени, что и обычным, позволила Охранителю не только устоять, но и нанести ответный удар. Это вышло у него не столь убедительно, потому что Пахарь вообще был мощнее, а главное - потому, что дух его был качественно выше: он целиком состоял лишь из положительных полей, в то время как дух Охранителя в немалой степени сковывали отрицательные. В повседневном людском словаре эти качества называются добром и злом. Пахарь же всегда исповедовал добро. И потому был сильнее. Тем не менее, Охранитель не хотел уступать. И схватка завязалась нешуточная. Не обладая никаким оружием, кроме самих себя, они дрались, и каждый из них видел перед собой нормального противника. Но совершенно не так это выглядело со стороны. Когда человек космический хочет восприниматься планетарными людьми как один из них, немалая часть энергии уходит у него на создание и поддержание привычного для людей облика. Но сейчас вся мощь требовалась каждому для боя. Как они выглядят со стороны, ни одного из них в эти мгновения не интересовало. Люди же, находившиеся в башне этажом ниже и ожидавшие команды Предводителя Армад, но так ее и не дождавшиеся, осмелились подняться наверх. И своего главнокомандующего там не обнаружили. Что-то как будто вихрилось на середине площадки, мгновениями вспыхивали какие-то клубочки пламени, порывами налетал теплый ветерок - и это было все, если не считать того, что уже через насколько секунд у всех поднявшихся заколотило в висках, потемнело в глазах и потеря равновесия вынудила их опуститься на свинцовую крышу, на которой они находились. Один, другой, третий потеряли сознание. Поэтому никто из них не увидел, как вихрь, постепенно ослабевая, из центра площадки сместился к краю, где какое-то время еще был бы заметен внимательному наблюдателю, но вскоре, стремительно поднимаясь ввысь, и совершенно скрылся бы из виду. Но наблюдателей таких не было, и никто не стал свидетелем того, как оба космических человека, расходуя все больше энергии на противостояние друг другу, постепенно рассеивались в пространстве, переставая уже быть космическими существами и превращаясь в хаотическое излучение, быстро иссякавшее. Вероятно, это все, что можно сказать о них. Хотя, безусловно, есть знающий больше. С исходных позиций войск Охранителя никто в эти минуты не следил за происходившим на башне потому, что внимание начальников и подчиненных было отвлечено совершенно другими явлениями. Прежде всего - откуда-то сверху донесся хорошо знакомый по былым временам, но уже несколько месяцев не раздававшийся здесь звук. То был отвратительный и прекрасный вой корабельных сирен, предупреждающих всех, кто находится на поверхности, о предстоящей посадке кораблей. Звук этот был отвратителен - потому, что до боли резал слух; и в то же время прекрасен - ведь мало кто уже рассчитывал, что доживет до появления над головами кораблей из других миров, каждый из которых был родным для какой-то части воинов. Корабельный сигнал у каждой планеты был свой; и сейчас сирены свидетельствовали, что заходившие на посадку, корабли принадлежали к нескольким разным мирам - а следовательно, то были не враги, но друзья. И садились корабли тут же, рядом - на Спортивной площади, которая вдруг стало очень тесной, так что пилотам последних снижавшихся транспортов пришлось проявить немалое искусство, чтобы финишировать без происшествий. Развалины ожили: никто не считал больше нужным прятаться от возможных снайперов Жилища Власти: совершенно ясно было, что пришла помощь из родных миров! И хотя люди Охранителя и так не сомневались в своем успехе, всякая поддержка бывает приятна. Не всем, впрочем; и кто-то уже начал ворчать по поводу того, что прибывшие к шапочному разбору станут, чего доброго, требовать равной доли в тех благах, на которые рассчитывал каждый после победы. Тем не менее, все с большим интересом наблюдали, как распахнулись люки, как выпустили трапы и по ним стали быстро сбегать и строиться люди. Первыми заметили неладное офицеры, имевшие возможность наблюдать за посадкой и разгрузкой в бинокли. Они-то и разглядели, какую форму носили прибывшие солдаты. То была хорошо знакомая каждому десантнику форма ассартской армии, ее космических частей. Немедленно раздались команды, заставившие воинов вернуться в свои укрытия и приготовиться уже не к атаке Жилища Власти, но к обороне от только что прибывшего противника. Противник, однако, не спешил наступать. Солдаты вообще не двигались с места, словно и не собирались воевать, а готовились к чему-то вроде торжественного прохождения. Над воинами Десанта Пятнадцати прозвучала громогласная, усиленная электроникой, команда: - Огня не открывать! То был знакомый всем и каждому голос победоносного генерала Ги Ора. И доносился он с той самой башни, с которой должен был прийти приказ Предводителя Армад. Все невольно оглянулись. И действительно, там стоял теперь генерал. Предводителя же не было видно. Воинский рефлекс подчинения сработал - по прибывшим не было сделано ни одного выстрела. Как и с той стороны не последовало никаких проявлений враждебности. - Солдаты, офицеры и генералы десанта! - продолжал генерал. - Эти корабли пришли из наших родных миров. Они пришли для того, чтобы доставить каждого из вас домой - туда, где вас ждут, где без вас очень плохо. А те, кто сошел сейчас на поверхность планеты, - солдаты, вернувшиеся в свой дом не для того, чтобы воевать, но чтобы жить так, как они привыкли. Зачем нам штурмовать чужие жилища, когда наши собственные стоят пустыми?.. Войско отозвалось гулом - нестройным, но одобрительным. Генерал же говорил дальше: - Прибывшие не собираются атаковать. Сейчас они начнут отходить от кораблей - не туда, где находимся мы, но в противоположную сторону, во избежание недоразумений. А мы займем их места на кораблях - и отправимся наконец домой. Разве не этого все мы хотели с той поры, как оказались здесь без кораблей и связи? Теперь все это у нас есть! На этот раз гул был громче. И в нем явно преобладала радость. - Командиры, приготовьтесь к движению! - скомандовал Ги Ор - или, вернее, тот, кто был им тут, на Ассарте, на протяжении последних дней. - Первыми выступают части мира Ктол, ваш корабль - самый дальний. За ним - десантники Цизона. Далее - Ра-Тига... Он назвал все миры, чьи люди находились здесь. - С собой брать минимум продовольствия и свое оружие. Выступать с развернутыми знаменами. Выполняйте! И над развалинами грянул походный марш воинов Ктола - так оглушительно, что многие заткнули уши. Кроме тех, конечно, для которых эта музыка была родной. Колонна Ктола двинулась в путь. - А трофеи? - раздался одинокий выкрик. - Заткнуться! - скомандовал Острие стрелы. Впрочем, и то и другое мало кто услыхал: марш перекрывал все. Перед кораблями колонну встретил генерал Ги Ор. Он с удовольствием приветствовал войска, хотя и выглядел усталым. - Как это он успел с башни? - негромко спросил один из командиров с Ктола другого. - Ухитрился обогнать нас! - Это же Ги Ор! - только и ответил тот. И этим все было сказано. Погрузка прошла без происшествий. Через шесть часов стартовал первый транспорт. За ним - остальные. И на Спортивной площади остался только один маленький кораблик - "Алис". Впрочем, похоже было, что и он готовится к старту. 20 - Ну вот, - сказал я Ястре. - Как видишь, все обошлось. - Не знаю, - ответила она не очень уверенно. - Где Изар, где Миграт, где эта девка с ублюдком? Да и с донками придется обойтись круто: бросили меня в решающий час! Оставили Властелина без помощи! А она мне очень нужна. - Главное, чтобы не стреляли, - сказал я, твердо зная, что пока опасность отодвинута - но нужно еще немалое время, чтобы там, внизу, все как следует успокоилось. - Уль! Все это - мужские дела. Я решила вот как: я провозглашаю тебя Правителем и Отцом Наследника - теперь уже всенародно, хотя донкам об этом было объявлено раньше. И ты займешься наведением порядка. - Ну, - сказал я, сильно сомневаясь, - не знаю... - Ты что - хочешь воспротивиться Правительнице Ассарта? - Есть у меня начальники и повыше, - пробормотал я. - Неизвестно еще, что они скажут. - Да что бы ни сказали! Я пожал плечами. Но в глубине души сам был уверен в том, что до спокойствия здесь еще далеко. Слишком уж большая угроза крылась под нашими ногами. И Мастер наверняка знал это лучше меня. - Ладно, - сказал я ей. - Поговорим вечером. Сейчас мне некогда. - Куда ты собрался? - насторожилась она. Что поделаешь: женщина. - К моим ребятам. Их-то здесь никто больше не держит, я думаю. И они заработали хороший отдых. - Ты думаешь - они где-нибудь отдохнут лучше, чем здесь? Да я ничего не пожалею... - Это уж как они сами решат, - сказал я. - Ну, я пошел. И я вышел. За дверью тарменар отсалютовал мне с таким усердием, словно я был тут государем императором. Да ведь если подумать... Мы посидели впятером - не всухую, поминая тех, кого больше уже не встретим ни в каком облике. Было грустно. Мы были вроде бы свободны. И могли делать что угодно. Разбежаться снова по домам, например. Я обвел друзей вопросительным взглядом. И они правильно поняли вопрос. - Знаешь, - сказал Уве-Йорген Риттер фон Экк. - Нынешняя Германия - прекрасная страна. Наверное, никогда еще она не была столь благополучной и мирной. Весьма похвально. - Он дважды кивнул в подтверждение сказанного. И тут же вздохнул, перед тем как продолжить. - Только мне там делать нечего. Первые три дня еще ничего, но потом наступает дикая скука. Затеять что-нибудь? Но я искренне хочу моей стране добра. Только вот мне самому оно ни к чему. Может быть, попозже. А пока - нет. Я лучше отдохну здесь. Где-нибудь в лесу. Привык, знаешь ли, к этим местам. - Пока я был старшим капралом, - сказал Питек, - не переставал мечтать о времени, когда все это кончится. Ну вот, кончилось. Лететь на Землю? На какую? В нынешнюю сверхцивилизацию? Она для меня, - он усмехнулся, - слишком суетна и аморальна. Вернуться в свои времена, попросить Мастера о таком одолжении? Боюсь, для моих сородичей я стал слишком уж цивилизованным. Вы меня испортили. Там меня съедят в два счета. Не хочу. Уж не обижайтесь. - А ты, Рука? Индеец отрицательно покачал головой: - Посмотрел - и хватит с меня. Там для меня слишком много всего того, что мне не нужно. И слишком мало - без чего не хочу жить. Георгий не стал дожидаться вопроса. Сказал: - Я возвращался домой всякий раз, когда предоставлялась возможность. Каждый раз - туда же. И понял наконец: я могу тысячу раз участвовать в этом сражении, снова и снова - но каждый раз оно будет заканчиваться точно так же. Нет. Больше не хочу. Ну а ты сам, капитан? - Точно так же, - ответил я искренне. - Что же, остаемся здесь? Тоже ведь не самое лучшее? - Обождем, - сказал Рыцарь. - Здесь вовсе не так уж плохо. Если мы хотим покоя - то на Ассарте сейчас не воюют. Если мы хотим драки - то вряд ли здесь придется ждать ее долго. Поверьте опыту старого солдата. Несколько минут мы посидели молча. Нам ничего не оставалось, как жить дальше. В Мироздании еще не переделано некоторое количество дел. Конечно, и без нас можно обойтись. Но лучше - с нами. Так решили мы. А если там решат иначе - нам скажут.