тя мы и отвыкли от таких аппаратов и, как это ни странно звучит, музейная техника слишком сложна для нас. Источников энергии там нет. Их надо установить заново именно такие, какие были тогда. Что же произошло сегодня? Ради чего я собрал вас здесь? В общих чертах вам это известно. Сработал старый автомат. И старая связь подала автоматический сигнал. Это значит, что там, куда ушли четверо, прибор связи, вы помните - он был вмонтирован в шар, - приготовился принять наши сообщения. Передать что-либо нам он не может. - Ученый пожал плечами. - Удивительно, что, дойдя до возможности отправить людей по нулевому пути, наши предки не смогли обеспечить двустороннюю связь. А работа прибора означает, что четверо, которых считали погибшими, живы. Они живы! - Он выпрямился, и ставшие круглыми светло-серые глаза блеснули торжеством и радостью. - Они живы! - Значит, они воспользовались нулевым автоматом времени, - сказал один из восьми. - Но почему в будущее чужой планеты? - Объяснение одно. Они лишились возможности вернуться. Совсем недавно я сам просматривал старые схемы и чертежи камеры. Она имеет много недостатков. Одним из них как раз и является возможность самовольного закрытия нулевого канала. Видимо, так и случилось. Они не смогли получить помощь от жителей планеты, где оказались, и ушли в будущее. А теперь они ищут связи с родиной, хотят получить от нас указания - как исправить камеру. И мы должны послать им эти указания, добавлю - совсем несложные. - Надо поторопиться. - Прошло всего несколько часов. Немного времени заняло оповещение и выбор "спасателей", то есть вас. Кое-что я уже начал сразу, как только узнал. - Что делать сейчас? - Они могут находиться в опасности! - Нельзя медлить! Голоса звучали взволнованно и тревожно. Четыре человека просят помощи! Четыре предка, "похороненные" в баснословной древности, живы и ищут связи с родиной! Восемь ученых помнили историю. И она воскресла в их памяти, зазвучала, как современность, заставляя сердца сжиматься от сознания, что четверо  современников ждут, быть может находясь перед лицом гибели. Они вспомнили... Когда началась давно ожидаемая экспедиция, для всей планеты наступили дни тревоги и ожидания. Сердца и мысли всего человечества были с четырьмя, посланными для осуществления мечты. И когда прошли сроки, когда прервалась связь, когда казалось, что гибель четырех несомненна, вся планета оделась в траур. Их предки ошиблись? Четверо живы! И планета приняла от далеких предков эстафету тревоги и ожидания. Снова четыре имени на устах всех. Те же четыре! Скачок назад! Тот, кто рассказал о прошлом, кто, по-видимому, взял на себя руководство, сохранял невозмутимое спокойствие. - Спешить, - сказал он, - не значит торопиться. Первое необходимо, второе бесцельно. Вряд ли им угрожает опасность. Они окончили путь в будущее, оказались там, где хотели. И, конечно, рассчитали заранее. Мы сможем начать действовать только тогда, когда будут доставлены сюда источники энергии для механизмов камеры. Их изготовляют в спешном порядке, по старым образцам. Это будет скоро. А пока мы должны обдумать и решить, что и как сообщить. Это далеко не просто. Слишком далеко ушли мы от науки их времени. Скрупулезная точность, на уровне знаний их эпохи, - вот что нам необходимо. Иначе они не поймут нас. - А мы сами никак не можем отправиться к ним? - Люди, которые согласились бы пойти по столь примитивному пути, конечно найдутся. Но беда в том, что старые камеры не дают этой возможности. Канал закрылся там. А наши современные камеры бессильны помочь. Чтобы воспользоваться ими, надо знать галактические координаты планеты. А мы их не знаем. Где эта планета - неизвестно! Уверенно можно сказать только одно: планета в нашей Галактике. Может быть, на окраине. Но этого мало! Восемь ученых задумались. Задача была ясна, но она не становилась от этого легче. Говорить с далекими предками языком схемы - это не просто! Руководитель вдруг поднял голову. Он словно прислушался к чему-то. Потом сказал: - Аппараты энергии доставлены. Пойдем вниз. Восемь человек встали. Они действительно были высокого роста. - Мы еще ничего не решили, - сказал один из них. - Решим на месте! Восемь человек подошли к одной из стен. За нею находилось другое, тоже совершенно прозрачное, помещение. Обе комнаты разделялись сплошной "стеклянной" стеной. Вблизи ее легко было различить. Но и вблизи не было видно двери. Восемь человек не замедлили шага. Они прошли сквозь стену, и нужно было следить очень внимательно, чтобы заметить, как материал, из которого была сделана эта стена, словно "разорвался", пропуская их, и сразу же "восстановился", приняв прежний вид. Точно так же прошли они и через пол, казавшийся металлическим и прозрачным одновременно, на спиральную лестницу, ступени которой даже трудно было рассмотреть. Непривычному человеку было бы не легко спускаться по такой, почти неразличимой глазом, лестнице, но восемь ученых шли быстрым шагом, непринужденно разговаривая на ходу. Дом оказался очень большим, и прошло довольно много времени, пока они добрались до самого нижнего этажа, откуда город просматривался уже только снизу. Никто не встретился на их пути. Несмотря на кажущуюся прозрачность потолков, верхних этажей, где они только что проходили, не было видно. А лучи солнца проникали сквозь весь дом, освещая нижние этажи так же, как и верхние. Шедший впереди остановился перед дверью, первой на их пути, сквозь которую они, видимо, не могли пройти, как проходили раньше сквозь полы и стены. Он ни к чему не притронулся, не сделал ни одного движения, но дверь открылась сама собой, уйдя в стену. За ней оказался узкий коридор с темными и непрозрачными стенами, полом и потолком. Город, видимый прежде из каждого помещения, исчез из глаз. В конце этого коридора снова оказалась дверь, открывшаяся перед ними точно так же, как и первая. Они оказались в совершенно круглой, метров десяти в диаметре, комнате, сплошь металлической, без окон, пустой, если не считать цилиндра, стоявшего посредине и выглядевшего как часть этого помещения. У цилиндра была овальная дверь, сейчас закрытая. Напротив входа, на стене, в два ряда были расположены многочисленные приборы и какие-то громоздкие автоматы. Несколько человек возились у этих приборов. Один из них обернулся при входе восьми ученых. - Источники энергии, - сказал он, - установлены в соседнем помещении. Не знаю уж, как и назвать эти машины. Тот, кто был руководителем, молча кивнул. Он подошел к цилиндру и нажал на маленький выступ сбоку от овальной двери, нажал три раза с различной последовательностью. Дверь открылась. Семеро других ученых с явным любопытством заглянули внутрь. Видимо, они первый раз пришли сюда, в это помещение, сохранившееся от далекой старины. Так рассматривают люди экспонаты давно прошедших времен, чуждые им. Внутренность цилиндра освещалась только снаружи, через дверь. Там стояли четыре ложа, узкие и ничем не покрытые. Сверху, неизвестно на чем, висел черный шар. Руководитель показал на него рукой. - Вот это и есть, - сказал он, - аппарат для связи. Точно такой же находится и там, где сейчас наши предки. Это единственное средство общения, да и то одностороннего, как я уже говорил вам. Управление им сосредоточено в соседнем помещении. - Кто будет передавать? - Только я, - ответил руководитель. - Но что и как передать, чтобы они нас поняли, - это мы должны решить вместе. - А не ошибаемся ли мы? - неожиданно сказал один из восьми. Все повернулись к нему. - Где гарантия, что шар подал сигнал по воле четырех? Может быть, его заставили это сделать люди той планеты. В их руки мог попасть шар. - Никак не мог. Шар находится в камере, а в нее никто не может проникнуть без ведома четырех. - У них один шар? - Об этом нет сведений. Видимо, один. - А если все-таки?.. - Тогда, - ответил руководитель, - из пашей попытки ничего не получится. Шар не примет сообщения. Здесь снова сказалось, странное для нас, расхождение в деталях техники. Шар переводится на прием с помощью механического, ручного приспособления, о котором никому не может быть известно, кроме четырех.  * ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ *  ПОИСКИ Контрольный зал ИЦ помещался в здании Института космогонии, несмотря на то, что по своему назначению не имел к этому институту почти никакого отношения. Но так повелось, что весь комплекс вопросов, связанных с проблемой "Ц", уже более ста лет находился в ведении людей, занимающихся космосом. А тот факт, что вопрос о связи с внеземными цивилизациями занимал у космонавтов первенствующее положение, в какой-то мере служил оправданием такому "сожительству". Ким явился в институт к семи часам утра. Чтобы увидеть работу ИЦ-8, нужно было запастись терпением. Как правило, кибернеты действовали в темноте, чувствительные приборы не нуждались в освещении места поисков. Свет появлялся изредка, когда на пути ИЦ-8 попадались препятствия и они вынуждены были "зрительно" определять степень их трудности и принимать решения о преодолении этих препятствий. Никто не мог заранее сказать, когда произойдет такой случай и на экране появится изображение. Кима предупредили, что можно просидеть несколько суток и ничего не увидеть. - Я буду приходить каждый день, - ответил Ким. Но ему повезло в первый же день. Правда, после нескольких часов очень скучного ожидания. То, что находилось перед глазами Кима, только с большой натяжкой можно было назвать "экраном". Он привык, что под этим словом подразумевается поверхность, на которую тем или иным способом проецируется изображение объекта. Здесь было совсем другое. Никакой поверхности, только огромная рама, обрамляющая... пустоту. Отделаться от этого впечатления никак не удавалось. Пустота была черной. Ким понимал, что это соответствует тому, что в действительности находится перед "глазами" кибернетов. Когда нет света, место поисков погружено в абсолютную мглу. "Экран" передает обстановку с точностью механизма, условности ему чужды. Чернота означает, что ни один из десяти ИЦ-8 в данную минуту не пользуется светом. Ким обладал настойчивым и упрямым характером. Сев в кресло перед "экраном", он, почти не шевелясь, просидел в нем до середины дня. Несколько раз заходил Эрик и заботливо осведомлялся, не устал ли Ким, не надоело ли ему ожидание, не голоден ли он? - Я должен дождаться, - отвечал Ким. - Не сегодня, так завтра, не завтра, так послезавтра. Я должен увидеть ИЦ-8 в действии. - Их действия однообразны, - убеждал Эрик. - Тебе хорошо известна их конструкция. Да и нет никаких внешних действий. Они просто передвигаются. Эрик был прав, и Ким это понимал. - Они зажигают свет, когда им трудно, - отвечал он. - Именно в такой момент мне нужно их увидеть. - Ну что ж, сиди! - говорил Эрик и уходил. А Киму действительно нужно было увидеть. Он был инженером-кибернетиком. В плане общепланетной жизни Земли ИЦ-8, конечно, весьма незначительная проблема, но кому-нибудь нужно же заниматься и мелкими вопросами, особенно если они грозят затянуться до бесконечности. А с проблемой "Ц" именно так и происходило. Ее разрешение надо было ускорить. Так думал не один Ким, недаром же появились, одна за другой, восемь конструкций ИЦ. Ким разработал девятую. ИЦ-9 был уже готов, но конструктор колебался - на каком способе передвижения остановиться. Было несколько вариантов. Какой из них выбрать? В его распоряжении находился образец ИЦ-8, точно такой же, как и те, что бродили сейчас в темноте на месте поисков. Можно было пустить его по труднопроходимой местности на поверхности земли, понаблюдать при свете дня за его поведением в условиях, близких к действительным. Для ИЦ-8 это не имело значения, они ведут себя одинаково на суше и в воде. Но Ким хотел видеть не имитацию, а реальность. Могла сказаться разность давлений, да мало ли еще что. Он сидел и ждал. И удача пришла, как награда за настойчивость. Огромный квадрат "экрана" внезапно ожил. Вспыхнул свет, и "пустота" исчезла. Перед Кимом появился запутанный лабиринт скал и отдельных камней, заросших косматым мхом. Он заметил несколько глубоководных рыб, прежде чем они успели скрыться, испуганные светом. Ему показалось, что некоторые из них скользнули над его головой. Впечатление было настолько реальным, что Ким невольно оглянулся, точно хотел увидеть этих рыб позади себя, в воздухе контрольного зала. Он рассмеялся и повернулся к экрану. Но, как и прежде, перед ним не было никакого экрана. Казалось, что, ограниченная рамой, стояла стена воды, до которой можно было дотронуться и "замочить" руку. ИЦ-8 ходили парами, всегда готовые оказать помощь друг другу, и сейчас, когда они оба включили свет, можно было хорошо рассмотреть каждого из них, освещенного светом другого. Ким сразу понял, что заставило ИЦ-8 осветить дно. Между скалами змеилась довольно широкая и, видимо, глубокая трещина. Было ясно, что путь кибернетов лежал через эту трещину и теперь они "думают", как через нее перебраться. Где, в какой точке океанского дна это происходило, Ким не знал. Он не спросил Эрика, как ориентироваться в показаниях приборов, расположенных на нижней раме экрана. Впрочем, для него это не играло никакой роли. Ким ждал решения ИЦ-8. Момент оказался очень удачным. Именно такое препятствие могло подсказать, какой способ передвижения является наилучшим. Кибернеты походили на старинные военные танки и передвигались на гусеницах. Но ширина трещины превосходила длину гусениц. Что же они предпримут? И смогут ли перебраться на другую сторону? Ответ не замедлил. - Никуда не годится! - громко сказал Ким, когда ИЦ-8 повернули и пошли в сторону, с явным намерением обойти трещину. Некоторое время был виден удаляющийся свет. Потом он погас. Видимо, кибернеты решили, что обойти препятствие можно и в темноте. - Никуда не годится! - повторил Ким. - А что именно? - раздался позади него чей-то голос. Ким обернулся. Возле его кресла стояла девушка. Совсем еще юная, не старше пятнадцати лет, она была небольшого роста, тоненькая и очень изящная. Белый костюм обычного покроя подчеркивал гибкость стройной фигурки. Черты ее лица показались Киму знакомыми. - Здравствуй! - сказал од. - Кто ты? Как тебя зовут? - Почему ничего больше не видно? - спросила она вместо ответа. - Они погасили свет. Тебе повезло, если ты видела. Я ждал этой минуты несколько часов. - Я только что вошла, - сказала девушка. - Минут пять назад. Эрик предупредил, что, если появится изображение, надо стоять тихо и тебе не мешать. Я стояла тихо. Ким засмеялся. - Настолько тихо, что я даже не заметил твоего присутствия. - Кому же ты говорил? - Никому. Сам себе. - Я думала, мне, - укоризненно сказала девушка. - Разговаривать с самим собой - это нехорошо. - Почему? - Может перейти в привычку. - Ты медик? - Будущий. Я еще учусь, - сказала она, словно извиняясь. Ким указал на кресло, стоявшее рядом: - Садись и ответь на мой вопрос. - Меня зовут Элла. - Как ты сюда попала? - Я пришла к Эрику. А он направил меня сюда. Сказал, что здесь человек, которому очень скучно. - Вот как! - Ким окончательно развеселился. - Значит, ты пришла развлекать меня. Очень мило с твоей стороны. Мне действительно скучно. - Это Эрик... - А разве обязательно слушаться Эрика? "Кто эта девушка? Похоже, что его сестра", - подумал Ким. Он угадал. - Эрик мой брат, - сказала Элла. - Я привыкла, что он всегда принимает правильные решения. Раз он сказал, что тебе скучно, - значит, это так и есть. - Солидное основание! - заметил Ким. - Ну что ж! Развлекай меня. - А я не умею. Лучше ты сам расскажи мне, что тут происходит. Когда что-нибудь объясняешь - это рассеивает скуку. Разве не так? - Так, - сказал Ким. - Что же тебе объяснить? - Ты сказал "никуда не годится", - подсказала Элла. - Это относилось к тому, что ты видела. Я ожидал действий, а ИЦ-8 ничего не предприняли, чтобы перейти трещину. Мне придется снова ждать неизвестно сколько времени. - Давай ждать вместе, - предложила Элла. - Только объясни мне, а то я не буду знать, чего жду. Ким потер подбородок. - Гм! Это может оказаться целой лекцией, - сказал он. - А ты, Элла, имеешь хоть какое-нибудь представление о проблеме "Ц"? - Только приблизительное. Я знаю, что "Ц" - это цилиндр. Тот, что находится в Волгоградском филиале института космогонии. А что такое ИЦ? - Прилипчивый анахронизм, - неожиданно сказал Ким. - Я имею в виду нелепую систему сокращать слова, доставшуюся нам от предков. Почему "Ц", а не просто "цилиндр"? Почему ИЦ, а не "искатель цилиндра"? - Значит, это искатели? Что же они ищут? Цилиндра искать не нужно, он стоит в Пришельцеве. - Кстати сказать, снова анахронизм. Не "Пришельцев", а "Город пришельцев". Таков первоначальный смысл. ИЦ-8, Элла, ищут не тот цилиндр, который стоит в филиале, а другой. - Какой другой? Разве их два? - Видимо, так. Раз уж начали, слушай! Как тебе известно, цилиндр в волгоградской местности был найден сто тридцать лет тому назад археологической экспедицией академика Карелина. По документам, сохранившимся в архивах, было установлено, что этот цилиндр - тот самый, который находился много тысяч лет тому назад в Атлантиде. Это машина времени неизвестной нам конструкции, и принадлежит она человечеству другой, также неизвестной, планеты. В цилиндре находятся четверо людей этой планеты и один земной человек - атлант. Элла кивнула. - Да, я это знаю, - сказала она. И добавила мечтательно: - Хотела бы я, чтобы они вышли при мне. - Весьма возможно, что так и случится. Слушай дальше. В то время люди знали меньше, чем знают сейчас. Машины времени были для них загадочны. Теперь мы можем с уверенностью сказать, что принцип действия цилиндра, во временной его части, нам известен. Но вопрос в том - который? Таких принципов несколько. Что касается пространственной части цилиндра, - здесь мы ничего не знаем и по-прежнему не можем попять, что и каким образом перенесло этот цилиндр из Атлантиды на территорию будущей России. Много лет пытались разрешить этот вопрос, но тщетно. В конце концов стало ясно, что единственное логичное объяснение, доступное нам, - что цилиндров два. Один находился в Атлантиде, а другой в Волгограде. Находились с самого начала. Сейчас это общепринятая гипотеза. Отсюда задача - найти второй цилиндр! Он должен быть на месте, где была Атлантида, погрузившись на дно океана вместе с ней. Его-то и ищут кибернеты ИЦ. Для этой цели они созданы, и поиски продолжаются вот уже пять лет. - А что даст второй цилиндр? - Очень многое, Элла. Дело в том, что цилиндры - машины не только времени, но и пространства. С их помощью обитатели другой планеты явились на Землю. Хотя законы передвижения в нулевом пространстве нам неизвестны, мы можем приблизительно представить себе, как люди, находившиеся в цилиндре Атлантиды, оказались в волгоградском. Первая машина была повреждена, и автоматы перенесли людей в резервный. Как это случилось, мы точно не знаем, но можем себе представить. - Я - нет! - сказала Элла. - Понимаю, но это настолько сложно, что я не смогу объяснить тебе коротко. Скажу только, что в нулевом пространстве нет измерений, к которым мы привыкли. Там существуют и действуют измерения иного порядка. Чтобы понять, надо пройти физику и математику пулевых измерений. Сделай это и тогда поймешь. В общем, оба цилиндра, разделенные, как нам кажется, потому что мы не воспринимаем нулевого пространства, большим расстоянием, в этом измерении находятся не только близко друг от друга, но как бы в одном и том же месте. И там же, в этом же месте, находится и третий цилиндр, тот, откуда явились к нам четыре пришельца. Он стоит, по нашим представлениям, на другой планете, быть может, на расстоянии многих световых лет. А по линии нулевого измерения - тут же, рядом с двумя земными. Там нет расстояний! Поняла? - спросил Ким. - Нет, ничего не поняла, - ответила Элла. Ким беспомощно развел руки. - Это неудивительно, - сказал он. - Физика и математика нулевых измерений настолько противоречат нашим обычным представлениям, что их, действительно, очень трудно усвоить. И все же они существуют. Только мы можем понимать их исключительно умозрительно. Было время, когда люди, точно так же умозрительно, понимали атом. Но это не помешало им воспользоваться энергией этого атома. Пример не совсем удачный, но, мне кажется, правильный. Мы с тобой уклонились в сторону. Вернемся к нашей теме. Вскрыть цилиндр, находящийся в Пришельцеве, нельзя. В нем люди. Но тот, который находится сейчас в Атлантическом океане, другое дело. Его вскроют, и то, что остается еще загадочным, станет ясным. Проблема "Ц" заключается не только в том, чтобы ознакомиться с конструкцией машины времени и пространства... - А в чем еще? - Ты слышала о черном шаре? - спросил Ким. - Конечно! - Шестьдесят пять лет назад, в середине прошлого века, с этим шаром произошла любопытная история. Два человека, сам Карелин и другой, имя которого я не помню, находясь возле шара, случайно заговорили о том, что шар, возможно, является телевизионной установкой и с его помощью пришельцы могли обмениваться информацией со своей родиной. Естественно, что в мозгу Карелина и его собеседника возникли соответствующие биотоки. И шар воспринял их. Он начал готовиться к приему передачи. Это стало ясно, когда появился зеленый луч, и пол, прямо под шаром, превратился во что-то вроде экрана. Вернее сказать, стало ясно спустя несколько лет. В тот момент никто не понял, что представляет собой зеленый луч. Теперь это уже не загадка: такие лучи используются для полировки самых разнообразных поверхностей на наших заводах. - Я знаю, - сказала Элла. - Я очень люблю мебель, полированную лучом. Дерево становится блестящим и кажется бездонно глубоким. - Таким и стал каменный пол под шаром. Видимо, пришельцы не были уверены, что на Земле существуют нужные им экраны, и снабдили шар зеленым лучом. Но передачи не последовало. Нет ее и до сих пор. Почему? Этого никто не знает. И вот думают, что, познакомившись со вторым цилиндром, можно будет это понять. В нем должен находиться второй шар. Не оставили же пришельцы атлантам последний и единственный. - Но, переходя в Волгоградский цилиндр, пришельцы могли захватить с собой шар. - Ну нет! Это уже выходит за пределы мыслимых конструкций машин пространства. Люди не могли находиться в этот момент в сознании. Логичнее и проще снабдить оба цилиндра шарами. Несомненно так и есть. - А тот шар, который в Пришельцеве? - Его не трогают, как и цилиндр. Передача все же может начаться. Ее ждут. Ведь нельзя забывать, что если пришельцы появились на Земле двенадцать тысяч лет назад, то и на их планете прошло такое же время. Вряд ли возле передающей установки кто-то дежурит тысячи лет. Может быть, четырех пришельцев давно считают погибшими. Даже наверное так. И нам надо самим вступить в сношения с этой планетой. - Неизвестно же, где она находится. - Неважно. Нам не нужно знать. Там, у них, конечно, есть такие шары, или другие, более совершенные, установки. Канал связи "проложен" и никуда не мог исчезнуть. Все дело только в том, чтобы мы узнали принцип действия и смогли послать им сигнал вызова. Сто, тысячу сигналов, до тех пор пока они не ответят. И тогда общение двух миров через нулевое пространство станет свершившимся фактом. Вот эта-то задача и называется проблемой "Ц". - Очень интересно, - сказала Элла. - Спасибо! Кстати, как твое имя? - Меня зовут Ким. Я инженер. - Это я знаю. Эрик сказал, что ты инженер, но не назвал имени. Видимо, забыл, а я не догадалась спросить. Ты долго еще будешь ждать? - Да нет. На сегодня, пожалуй, хватит. Завтра! - А мне можно прийти? - Думаю, что можно. Спроси об этом Эрика. Он инженер контрольного зала, а я человек посторонний. - Я обязательно приду, - сказала Элла. - И задам тебе еще тысячу вопросов. - С удовольствием отвечу. Я буду здесь к семи часам утра. - Я тоже. ВТОРОЙ ЦИЛИНДР Ким встретил Эллу у подъезда института. - Смотри, пожалуйста! - сказал он. - Не опоздала. Советую тебе всегда быть такой же аккуратной, когда начнешь ходить на свидания. Элла посмотрела на него с упреком: - Ты не должен смеяться надо мной. - А я и не смеюсь. Во мне говорит опыт. Они вошли в вестибюль. И сразу почувствовали, что произошло что-то необычное. Тишина и безлюдье, свойственные всем "храмам науки", сегодня сменились отчетливо слышным гулом взволнованных голосов и мелькающими фигурами сотрудников института, которые все бежали куда-то, - как скоро сообразил Ким, в контрольный зал ИЦ. Появился Эрик. - Скорее! - крикнул он на ходу вместо приветствия и тут же исчез. Ким меланхолично свистнул. - Так и знал, - сказал он уныло. - Всегда так, всегда мне не везет. - А в чем дело? - Видимо, в том, что ИЦ-8 нашли наконец цилиндр. А это означает, что моя работа потеряла смысл. ИЦ-9 никому больше не нужны. - А разве эту конструкцию нельзя использовать с какой-нибудь другой целью? - Можно-то можно, но потребуется большая переделка, замена программы и многое другое. Досадно! Разговаривая, они быстро шли по длинному коридору, ведущему в зал. Несколько человек все же обогнали их. - Несомненно так, - сказал Ким. - Больше ничто не могло привлечь весь институт. В контрольном зале яблоку упасть было негде. Киму и Элле стало ясно, что нечего и думать протолкаться к экрану. Перед ним толпилось человек двести, очевидно все здесь работающие. Ким предложил подняться на галерею, опоясывающую зал, где никого не было. - Оттуда мы все увидим и услышим, - сказал он. - Скорее, Элла! Мне хотя и досадно, но очень интересно. - Мне тоже. А нас не попросят удалиться? - Вполне возможно. В сущности, нам с тобой не положено здесь присутствовать. Но будем надеяться, что там, на галерее, на нас не обратят внимания. Они, как дети, играющие в прятки, скользнули по спиральной лестнице и притаились за узорной балюстрадой. Экран был виден отсюда как на ладони. - Нам с тобой лучше видно, чем сотрудникам института, стоящим в задних рядах, - шепнул Элле Ким и беззвучно рассмеялся. - Даже странно, что никто из них не догадался забраться на галерею. - Тише, услышат! Они увидели на экране ровное, как стол, песчаное дно океана. Здесь не было никаких скал или камней. Ни одного растения. Картина была совершенно непохожа на вчерашнюю. Как будто кусочек пустыни, где-нибудь на поверхности земли. И только "стена" воды, синевато-золеная, "заменяющая" стекло экрана, напоминала, что дело происходит все-таки в океане, вероятно на большой глубине. Два ИЦ-8 стояли на небольшом расстоянии друг от друга, освещая пространство между собой сильным светом, гораздо более ярким, чем это было вчера. - Шестая параллель, - сказал кто-то внизу. - Точнее, шесть градусов семнадцать минут и две секунды северной широты. - Тридцать восемь градусов западной долготы ровно, - прибавил Эрик, которого Ким и Элла сразу узнали по голосу. - Именно здесь находился когда-то один из южных островов Атлантиды, называемый Даисья, если мне не изменяет память. - Считалось, что город Воана находился на Посейдонии. - Выходит, что это было ошибкой. - Почему они не сообщают о цилиндре? - Вероятно, нет полной уверенности. - Но сигнал же был. - Сейчас все выяснится. Элла наклонилась к уху Кима. - Объясни! - нетерпеливо шепнула она. - Я ничего не понимаю. О чем они говорят? - ИЦ-8 обнаружили какой-то предмет, формой и размерами соответствующий цилиндру, стоящему в Городе пришельцев, - так же тихо ответил Ким. - Они дали сигнал: "Внимание!", но пока еще не утверждают окончательно, что найдено именно то, что они должны найти. В их схеме заложен блок осмотрительности и осторожности в выводах. Иначе от десяти ИЦ постоянно приходили бы ложные сигналы. Сейчас они, вероятно, производят анализ материала, из которого сделан этот предмет. Это единственный способ убедиться окончательно. - Почему? - Потому что цилиндр в Городе пришельцев - из неизвестного материала, а второй цилиндр должен быть таким же. - Почему его не видно? - Он в недрах дна. - Как же тогда они производят анализ? - На расстоянии. Для анализаторов это не имеет значения, если это расстояние не превышает пятнадцати метров. В моей конструкции, - прибавил Ким, - предусмотрено увеличение радиуса действия анализаторов до двадцати пяти метров. - А кто ведет передачу? Мы видим оба ИЦ-8. Вчера также видели обоих. - Телесвязь с землей осуществляется вспомогательным кибернетом, постоянно сопровождающим каждую пару ИЦ-8. Так удобнее для наблюдения. Тес! Кажется, они начали что-то передавать. В наступившей тишине отчетливо прозвучал механический голос: - Глубина девять метров и восемь с половиной сантиметров до верхнего края цилиндра, который стоит прямо. Грунт скалистый, начиная с трех метров. Цилиндр из неизвестного материала. Анализаторы дают показания, соответствующие цилиндру Пришельцева. Габариты точно соответствуют заданию. Искомое найдено. Даем сигнал. Приступаем к раскопкам. Голос смолк. Раздался тягучий, вибрирующий звук. Потом ИЦ-8 один или оба сразу быстро произнесли несколько четырехзначных цифр. - Это они говорят с другими ИЦ, - сказал Ким обычным голосом. Поднявшийся внизу шум заглушал его слова. - Они сообщили координаты места, и сюда вскоре явятся остальные восемь. Да! - прибавил он. - Цилиндр найден, и моя конструкция "ИЦ-9" - даром потраченное время. - Этого не может быть! - Элла забавно рассердилась. - Какие ты говоришь глупости. Труд никогда не пропадает. Ким усмехнулся. - Не обижайся, - сказала Элла. - Лучше объясни мне - далеко отсюда другие ИЦ? - Нет, не очень, - ответил Ким. - Поиски производятся по квадратам. Пять лет назад ИЦы начали эти поиски на параллели Азорских островов, примерно там, где когда-то находился остров Посейдония. Почему-то предполагалось, что пришельцы явились именно там. Затем они постепенно спускались все южнее, пока не дошли почти до экватора. И, как видишь, нашли цилиндр на шестой параллели. Страна Моора - это один из южных островов Атлантиды, вероятно, Даисья. Десять ИЦ ходят по дну парами на расстоянии полутора километров друг от друга, то есть на пределе досягаемости излучений приборов. Сигнал о том, что цилиндр найден, послан ближайшей паре. Те передадут дальше, и приблизительно часа через два - два с половиной все десять ИЦ сойдутся. И тогда... Договорить он не успел. Внезапно зал осветился точно вспышкой молнии, за которой последовал могучий удар "грома". - Что это?! - испуганно вскрикнула Элла. Вторая вспышка, и новый удар. Экран засверкал так, что все стоявшие возле него поспешно отвернулись или прикрыли глаза рукой. Вспышки следовали одна за другой все чаще и чаще, но "грома" больше не было слышно. Кто-то в зале успел выключить звуковое сопровождение. Это оба ИЦ-8, не дожидаясь остальных, приступили к предварительной обработке океанского дна, раскалывая участок, предназначенный для раскопок, лучевыми ударами. Экран почему-то не выключали, хотя смотреть на него было совершенно невозможно. - Пошли, Элла! - сказал Ким. - Эта иллюминация продлится несколько часов. - Зачем они это делают? - Чтобы легче было раскопать недра. Ты ведь слышала, цилиндр находится на глубине девяти метров. Грунт скалистый. Видимо, это уплотнившиеся за тысячелетия обломки острова Даисья. Лучевые удары раскрошат породу, и останется только разбросать ее по сторонам, чтобы добраться до цилиндра. Внизу они сразу наткнулись на Эрика. Инженер был взволнован, и на его щеках, обычно матово-смуглых, играл лихорадочный румянец. - Видели? - спросил он возбужденно. - Видели, - ответила Элла. - Оттуда, - она указала на галерею. - Мы там спрятались. Боялись, что нас выгонят. - Никто бы вас не выгнал. Сейчас не до вас. Удача! Наконец-то! - Для кого удача, а для кого совсем наоборот. - Ким произнес это так уныло, что Эрик и его сестра рассмеялись. - И для тебя удача, - сказал Эрик. - Цель достигнута. Пять лет работы не пропали даром. - Что будете делать дальше? - спросил Ким. - Отправимся за цилиндром, как только его вытащат. - Эрик, возьми меня! - Невозможно, Эллочка! - Куда доставят цилиндр? - спросил Ким. - Сюда. - А почему не в Город пришельцев? - Здесь давно подготовлено помещение, надежно экранированное от любых излучений. Рискованно производить эксперименты над цилиндром, а если в нем есть черный шар, то и над ним, в непосредственной близости к цилиндру и шару Пришельцева. Мы не знаем их связей. Можно невольно причинить вред. - Да, это правильно. - Приходите через несколько дней, - сказал Эрик. - Увидите цилиндр. Тот самый, который был в Атлантиде! Ким не долго печалился постигшей его неудачей с ИЦ-9. Товарищи подсказали другое применение для этой конструкции, и Ким принялся за переработку. Решение было простым - превратить "искатель цилиндра" в "искатель полезных ископаемых" на дне океана. И только. Узкая задача сменилась более широкой. Подводные шахты и рудники, обслуживаемые роботами, были разбросаны по всем океанам Земли, и все же их было мало. Поиски новых месторождений производились постоянно, и усовершенствованная конструкция искателя будет встречена геологами с благодарностью. Ким отдался работе с энтузиазмом, свойственным всем людям в эту эпоху великой реконструкции планеты. Он даже забыл о цилиндре Атлантиды и ни разу не был в Институте космогонии, куда этот цилиндр был доставлен. Вспомнить пришлось не по своей воле. Однажды, когда Ким пришел с работы, к нему явился Эрик. - Привет, Ким! - сказал он весело. - Меня прислала к тебе Элла, которая без тебя скучает. Ким улыбнулся. - А если серьезно? - спросил он. - Серьезно будет звучать более серьезно, - пошутил Эрик. - С чего это ты такой веселый? - Удалось раскрыть цилиндр. Выступ, сбоку от двери, все же оказался кнопкой механизма запора. На нее надо нажимать три раза, вот так. - Эрик нажал пальцем на стол, три раза с различной продолжительностью. - Как же это вы догадались? - Догадались приспособить электронную машину. Три дня и три ночи ока искала секрет и нашла его. Дверь открывается чисто механически. Никаких биотоков. - Но это значит, что можно открыть и дверь в цилиндре, который стоит в Пришельцеве. - Да, мы тоже так решили. Ведь если нет биотоков, то не может быть и опасности причинить вред находящимся там людям. Попытка была сделана. И окончилась полной неудачей. Дверь в цилиндре Пришельцева не открылась. - Странно! - сказал Ким. - Неужели они снабдили каждый цилиндр автономной системой? Не вижу логики. - Мы тоже ее не видим. Но тем не менее факт остается фактом. Более того, машина неделю пыталась решить задачу и в конце концов заявила, что открыть дверь не может. - Странно! - повторил Ким. - Какую машину вы применили? Эрик назвал марку универсальной электронной машины. - Знаю. - Ким задумался. - Неделя. Это большой срок для такой машины. А механизм запора она рассмотрела? - Да. Вот чертеж. - К какому цилиндру он относится? - К обоим. Механизмы абсолютно идентичны. - Тогда и вопроса нет. Сработала блокировка. - Ким внимательно рассматривал чертеж, сделанный электронной машиной. - А черный шар там есть? - В цилиндре Атлантиды? Есть. Точно такой же, как в Пришельцеве. Из-за него я и пришел к тебе. - А что такое? - Нам нужен опытный кибернетик. Я порекомендовал позвать тебя. - Весьма признателен. - Ты не очень занят? - Занят, но могу уделить вам несколько дней. - Думаю, что несколькими днями тут не обойдешься, - сказал Эрик. - Но все равно приходи завтра с утра. Задача интересная, не пожалеешь. - Это я понимаю, что интересная, - вздохнул Ким. - А что именно вы хотите поручить мне? - Разобраться в кибернетике шара. Это пока. Но, может быть, придется заняться и цилиндром. - Он раскрыт? - Кто, шар? Пока нет. Ты скажешь свое мнение, и тогда решим, что делать. - Хорошо, я приду. Ким был сильно заинтересован. Еще бы! Кибернетика чужой планеты! Такие объекты никогда еще не попадали в руки земных инженеров, и это не могло не заинтересовать любого специалиста. А Ким был не только инженером, но и, можно сказать, потомственным кибернетиком. Его дед, отец, мать - все работали на одном и том же поприще. Составление программ для кибернетических устройств было его любимым занятием в те годы, когда дети обычно развлекаются игрушками. Родители Кима сознательно развивали в нем любовь к роботам. Его игрушки все были электронными. И Ким стал кибернетиком с детства, чуть ли не со дня рождения. Необычность предстоящей работы увлекла Кима, и он мысленно благодарил Эрика за эту услугу. Если бы не Эрик, шар могли поручить кому-нибудь другому. Но когда Эрик ушел, Ким продолжал думать о своей конструкции модернизированного ИЦ-9, твердо решив ни за что не бросать работы над ней. Решил, как всегда решают люди, не зная будущего. Но утром следующего дня его мысли переключились на шар, и, как оказалось впоследствии, переключились навсегда. "ИЦ-9" был забыт, его закончили и построили товарищи Кима. А сам он думал только о механизмах пришельцев. Шар, а за ним цилиндр. Сперва здесь, в Институте космогонии, затем в Городе пришельцев, а потом... В человеке часто дремлют неведомые ему самому силы. И нужен внешний толчок, случай, чтобы эти силы вырвались на волю и совершили великое, о чем владелец их никогда и не мечтал. Киму, рядовому инженеру Земли, было дано осуществить великую мечту человечества! РЕШЕНИЕ БЛИЗКО! Света, жена Кима, случайно встретила Эрика, когда он поздно вечером возвращался домой из института. - Что вы сделали с моим мужем? - спросила она. - Ким не приходит домой по целым суткам. Долго будет продолжаться это безобразие? Эрик улыбнулся. - Света, дорогая! - ответил он. - Мы тут совершенно ни при чем. Разве ты не знаешь характера Кима? Он не успокоится, пока не добьется успеха. Ты помнишь, я говорил ему, что задача очень интересная. Так вот, она оказалась чересчур интересной. Кима никто не заставляет работать сутками. Наоборот, ему говорят, что так нельзя, но он ничего не желает слушать. - Где он сейчас? - Все там же, возле цилиндра. Света только вздохнула. Они с Кимом жили вместе всего полтора года, и она еще не успела вполне привыкнуть к его настойчивому и упрямому характеру. Кроме того, в ней еще держалась привычка к его всегдашней покорности ее желаниям. Проблема "Ц" была первой его работой, когда она, Света, как бы отошла на второй план и Ким, казалось, забыл не только о ее существовании, но и обо всем остальном. И хотя Света была вполне современной женщиной, увлеченной своей собственной работой, поведение Кима почему-то обижало ее. - А если я сама зайду за ним? - нерешительно спросила она Эрика. - Не советую, - ответил инженер. - Решение проблемы близко, и Киму мешать не надо. Не советую, - повторил он убежденно. - Ким не захочет даже слушать, что ты ему скажешь. Света вздохнула вторично и пошла вместе с Эриком. А Ким действительно забыл в эти дни о том, что у него есть дом и молодая жена, которую он искренне любит. Он забыл обо всем. И если бы ему сейчас задали вопрос, относящийся к конструкции ИЦ-9, он, пожалуй, не понял бы сразу, о чем его спросили. Задача неожиданно оказалась совсем не такой, как он представлял ее себе вначале. Ким знал, что будут трудности, но был уверен - достаточно проявить настойчивость и терпение, чтобы успешно разрешить ее. О том, что понадобится творческое воображение, он и не помышлял. А оказалось именно так. Препятствия появились с первых же шагов... Когда на следующее утро после разговора с Эриком Ким явился в Институт космогонии, его провели в довольно большой круглый зал, где на самой середине стоял цилиндр, извлеченный из недр дна Атлантического океана. Ким уже знал, что это помещение, его стены, пол и потолок сделаны из особых инертных материалов, не пропускающих абсолютно никаких излучений, или квантов энергии, ни снаружи, ни изнутри. Зал был полностью изолирован от внешнего мира, и в нем можно было производить любые опыты, не опасаясь, что на их результаты повлияют случайные, внешние причины. Связь приборов цилиндра, стоявшего здесь, с приборами того, который находился в Пришельцеве, была надежно исключена. Настолько надежно, что даже теоретически, учитывая, что эти приборы не земного происхождения, допустить ее возникновение было невозможно. Цилиндр имел такой вид, словно сделан только вчера, а не прибыл на Землю с другой планеты, неведомо на каком расстояния находящейся, не стоял неизвестно сколько веков в почве Атлантиды и не находился тысячелетия под дном океана. Дверь, овальной формы, была открыта. Внутри стояли четыре ложа - прямоугольные и ничем не покрытые. Они были из того же материала, что и сам цилиндр. Почти у двери, между нею и ближайшим ложем, Ким увидел знаменитый черный шар. Он помнил такой же шар в Пришельцеве и мысленно констатировал, что оба совершенно одинаковы. Напротив двери, невысоко над полом, в два ряда были расположены какие-то приборы, назначение которых пока еще было неизвестно, но внешний вид почти не разнился от обычных лабораторных приборов Земли. Разве что эллипсоидная форма их несколько отличалась от принятых в земных институтах. - Здесь никто ничего не трогал, - сказал Киму руководитель исследовательской группы, в которую кроме него входило еще три человека, в том числе Эрик. - Мы хотели, чтобы ты первый осмотрел их в том положении, в каком они были доставлены. К шару не прикасалась ни одна рука. - Ты думаешь, все дело в шаре? - спросил Ким. - Нам кажется, что он - наиболее доступный предмет в этом цилиндре. - Что ж, начнем с него, - сказал Ким, пожав плечами. Шар как будто лежал на полу. Но было давно известно, что шары пришельцев снабжены антигравитационной установкой и не нуждаются в опоре. Где он находился прежде, конечно, нельзя было догадаться. Он мог находиться где угодно. Оставалось только удивляться, что шар и самый цилиндр смогли вообще уцелеть при грандиозном катаклизме, уничтожившем Атлантиду. Поднятый Кимом с пола, шар повис в воздухе. Автоматически действующая антигравитация во всяком случае была в исправности. Но как обстоит дело со всем остальным? Четыре инженера группы деятельно помогали Киму. Получилось так, что он просто вступил пятым в их группу. Но иначе и не могло быть. Шар вынесли из цилиндра. Кроме антигравитации были известны еще два свойства черных шаров - свет и зеленый луч. Естественно, что прежде всего решили проверить исправность и этих механизмов. Здесь группу постигла первая неудача. Никак и ничем не удалось заставить шар вспыхнуть. Каждый порознь и все вместе они думали о свете, искренне и даже горячо желали, чтобы свет вспыхнул, прибегали к различным уловкам с целью усилить свое желание, сделать биотоки более мощными, но ничего не помогало. Шар "не желал" вспыхивать. Для проверки Эрик и Ким слетали в Пришельцев. Там все удалось как нельзя проще. Стоило подумать о свете - и шар вспыхивал. Значит, они "желали" правильно, биотоки их мозга действовали на шар так, как и требовалось. А оба шара были явно одинаковыми. Оставалось прийти к выводу, что механизмы шара в Институте космогонии все же повреждены. Четверо инженеров группы приняли это объяснение как очевидное. Пятый, а именно Ким, не соглашался. - Нет, тут что-то другое, - сказал он. - Что же может быть другое? - спросили его. - Пока я этого не знаю, - ответил Ким, - но когда мы разберемся в этой технике, все станет ясно. С зеленым лучом получилось то же самое. Правда, и в Пришельцеве черный шар нельзя было заставить показать еще раз зеленый луч. Но там он однажды, шестьдесят пять лет назад, все же появился. А здесь зеленого луча, казалось, вообще не было. - Снова неверный вывод, - заявил Ким. - Зеленый луч в нем есть. - Мы тебя окончательно не понимаем, - сказал Эрик. - Почему ты не хочешь принять простого и естественного объяснения? - Потому, что цилиндры и шары доставлены на Землю с другой планеты. - Ну и что же! Разве это делает их неуязвимыми даже для таких катастроф, как с Атлантидой? - Безусловно! Никак нельзя допустить, что они не приняли мер против механических повреждений. Я говорю о тех, кто сконструировал и изготовил цилиндры и шары. Подобные космические предприятия не могут осуществляться не продуманными до конца, до мельчайших деталей. Если бы мне поручили изготовить аппараты для такой цели, я сделал бы их неуязвимыми, и без особого труда. Почему же мы должны предполагать, что техника той планеты ниже нашей? Доказательством служит исправность гравитационной установки. - В чем же тогда дело? - Точно такой же вопрос я могу задать и тебе, - с легким раздражением ответил Ким. - Ну откуда я могу знать? Надо работать... и думать! - Вскроем шар? - Вас четверо, я один. - Ким пожал плечами. - Что ты хочешь этим сказать? - Начнем с шара. Ким и сам не знал, почему он так хочет начать изучение с приборов цилиндрической камеры. Он понимал, что четверо товарищей правы: черный шар - естественный объект номер один; именно в нем, очевидно, заключались кибернетические устройства. Кроме того, шаров было два, а приборы в единственном числе, и они легко могли оказаться идентичными земным. Но его неудержимо тянуло к ним. Было ли это бессознательным предчувствием, что здесь, и только здесь, таится сенсационное открытие? У человека иногда бывают такие предчувствия, инстинктивное влечение к тому, что является самым главным, хотя разумом человек и не может этого знать. Но возражать против решения большинства Ким не привык. - Вскрывать шар буду я один, - сказал он. - Вы все удалитесь отсюда. - Ты чего-нибудь опасаешься? - Многого. - А можно яснее? - Например, антиматерии. - Это наверняка исключено. - Поспешный вывод, - сказал Ким. - Вас смущают размеры шара? Но ведь совсем не обязательна магнитная ловушка, там может быть нейтринная камера. Именно потому, что такая камера, или капсула, неимоверно тяжела, шар и снабдили автоматической антигравитацией. Да и магнитная ловушка тоже может быть. У нас они громоздки - у них могут быть портативны. - Ты несколько раз упрекнул нас в поспешности выводов, - улыбнулся руководитель группы, - а сейчас поспешил сам. По-твоему, антигравитация устроена для нейтрализации веса нейтринной камеры, а сама эта камера помещена в шаре для того, чтобы можно было поместить в нем антиматерию, которая, по всей вероятности, и является основой антигравитации. - Противоречие кажущееся, - немного подумав, ответил Ким. - Во-первых, мы не знаем, что является основой антигравитации; антиматерия может быть нужна для других целей. А во-вторых, и это самое главное, мы не знаем, зачем вообще шар имеет гравитационную установку. Не для простого же эффекта? Нужна осторожность. Потому я и предлагаю вам четверым удалиться. Как этот зал - выдержит он аннигиляционный взрыв? Инженеры переглянулись. Было ясно, что Ким увлекся. Ему не терпелось увидеть, что находится внутри шара, и от нетерпения он потерял способность рассуждать здраво. - А не лучше ли поручить вскрытие шара роботу? - мягко спросил Эрик. - Роботу? Зачем? - На случай взрыва. Ты сам считаешь, что он возможен. Или ты неуязвим? - Я?! - Ким словно очнулся от транса. - А ведь верно! - неожиданно сказал он. - Я забыл об этом. Но пока изготовят робота, пройдет очень много времени. - Ни одного часа. Робот уже готов. - Даже так? С вами приятно работать! Покажите его программу! Принесли схему, и Ким внимательно ознакомился с ней. Инженеры группы хорошо продумали операцию. Робот должен был проделать ряд последовательных действий. Сначала, с помощью лучевого сверла, против которого ничто не могло устоять, - даже нейтринная оболочка, о которой говорил Ким, - он проделает крохотное отверстие в стенке шара. Если это окончится благополучно, будет проделано второе отверстие, затем еще несколько, по всей поверхности. Если и тут все будет "спокойно", робот тем же лучом вырежет четырехугольное "окно" и, кроме того, разрежет оболочку шара по двум линиям. После такой обработки будет нетрудно разобрать шар на части. Ким одобрил эту операцию, и было решено проделать ее в другом, резервном зале, чтобы предохранить цилиндр, если все же произойдет аннигиляция. Наступил памятный день, принесший вторую, более тяжелую, неудачу. Впоследствии они утешали себя тем, что шар все равно не удалось бы вскрыть, а следовательно, и ознакомиться с его содержимым. Это было слабое утешение, но это было истиной. Кроме того, оставался ведь второй шар, в Пришельцеве. Что произошло в резервном зале, Ким и его четверо товарищей видели своими глазами на контрольном экране. К счастью, они предусмотрительно ограничили яркость изображения, которая не могла превзойти безопасный для глаз уровень, иначе все пятеро могли лишиться зрения. Короче говоря, ожидаемая Кимом аннигиляция действительно произошла. Сперва все шло по плану. Они видели, как робот, по внешнему виду напоминавший старинную конструкцию вакуумного насоса, с добавлением четырех гибких "рук", осторожно взял шар и укрепил его в специальных зажимах. Луча не было видно, но контрольные приборы показали пятерым инженерам, что он пущен в ход. Оболочка шара была сделана, как и цилиндр, из неизвестного материала, но по тому, сколько времени заняло просверливание отверстия, они поняли, что этот материал обладает крепостью первосортной стали, не больше. Потом робот немного повернул шар. Это указывало, что отверстие сделано и наступила очередь второго. Ничего не произошло, и члены группы облегченно вздохнули. Так же благополучно было проделано второе отверстие, а затем и все остальные. Всех отверстий было двенадцать. Все было спокойно, шар не реагировал на "насилие". Стенка оказалась довольно тонкой, немногим болей полутора миллиметров. Робот приступил ко второму пункту программы - четырехугольному отверстию. И тут произошла катастрофа. Взметнулась вихревая вспышка огня! И никакого следа от шара и робота не осталось в дымном облаке, наполнившем резервный зал. - Ты был прав, - сказал Эрик. - Я же вам говорил, - со странным равнодушием отозвался Ким. - Надо было начинать с приборов. - Все равно когда-нибудь дошла бы очередь и до шара. - Кто знает! Тайна шара могла открыться при разгадке тайн приборов. А в них уже наверняка нет никакой антиматерии. - Резервный зал, - заметил руководитель группы, - придется подвергнуть очищению. Его надо обезвредить. Может оказаться повышенная радиация. - Нет, не может! Ким сказал это так уверенно, будто ему были уже хорошо известны все особенности устройства черных шаров. Все пятеро разговаривали спокойно, но сознание неудачи тяжело переживалось всеми, кроме Кима. Он один был действительно спокоен, тогда как четверо остальных только старались казаться спокойными. Их мучила совесть, и они упрекали себя за то, что не послушались Кима, которого сами же пригласили для разгадки тайны шара, - воспользовались своим большинством и настояли на вскрытии, против которого Ким возражал. И вот бесценный экспонат погиб по их вине! Теперь руководство всеми дальнейшими действиями всецело принадлежало одному Киму. Вот только не поздно ли?! - Что будем делать дальше? - спросил Эрик. - Вы пока ничего. А я займусь приборами, - ответил Ким. - Разве помощь... - Не нужна! Пока не нужна, - поправился Ким. - Когда она мне понадобится, я скажу. И вот прошел почти месяц. Ким дневал и ночевал в зале. Огромный стол был завален грудой чертежей и рисунков, записей и расчетов. Не меньшее количество, разорванных и смятых, валялось на полу, но Ким не разрешал выбросить их. К нему нельзя было подойти, настолько он стал раздражителен. На осторожно задаваемые вопросы Ким не отвечал. Он покидал зал только для того, чтобы сойти в столовую, и изредка уходил домой. Но чем дальше, тем реже Света его видела. Вся планета пристально следила за его работой. Все чаще раздавались голоса, что неразумно так загружать одного человека, что на помощь Киму надо направить других специалистов. Он не хотел и слышать об этом. Решили оставить его в покое: работа была интересна для всего человечества, но она не являлась срочной. Киму дали один месяц. Он не знал об этом. Но одного месяца ему хватило. И как раз тогда, когда было вынесено твердое решение направить к Киму помощников, он объявил, что работа закончена. Четверо "безработных" членов группы радостно явились на зов Кима. Они застали его в веселом расположении духа. Ни следа не осталось от злости и раздражительности. Но похудевшее лицо Кима, с подведенными синевой глазами, яснее слов говорило, какой дорогой ценой досталась ему победа. Эрик сокрушенно покачал головой. - Никуда не годится, Ким! - сказал он. - Ладно, не ворчи. Все в порядке! Тайны цилиндра и черного шара больше нет! - А практический вывод? - спросил один из инженеров. - Очень прост. У нас есть черный шар в Пришельцеве. С его помощью мы свяжемся с планетой пришельцев. - А на какой срок установлены аппараты в машине времени? Это был вопрос, наиболее интересовавший всю планету. - И это я знаю, - с явным торжеством ответил Ким. - Они выйдут из цилиндра через девять тысяч шестьсот часов. Такая точность чрезвычайно удивила четырех собеседников Кима. - Но ведь приборы пришельцев рассчитаны и действуют по их исчислению времени, - сказал Эрик. - Как же ты мог определить срок выхода, не зная принятых на их планете единиц? Их секунда может отличаться от нашей, да и наверняка это так. - Приборы ответили мне на этот вопрос, - сказал Ким. - Вернее, я заставил их ответить. Садитесь! - предложил он, совершенно забыв, что в зале только одно, его собственное, кресло. - Ах, не на что? Ну хотя бы сюда, на стол. - Ким небрежным жестом сбросил со стола на пол все, что на нем находилось, кроме небольшого рулона свернутых чертежей, который аккуратно отодвинул в сторону. Видимо, именно здесь и заключались результаты его месячной работы. - Ну вот, теперь слушайте! Сам он, без церемоний, уселся на привычное место. - Подожди, Ким! - сказал Эрик. - Может быть, лучше выступить перед всеми? Все хотят знать результат. - Это потом! - досадливо отмахнулся Ким. - Успеется! Сначала я расскажу вам четверым. А вдруг я в чем-нибудь ошибаюсь? - Если так - говори! Это был не обычный технический доклад. Слушателями Кима были люди, для которых не существовало тайн в земной электронике и кибернетике. Но все же они часто были вынуждены прерывать Кима, прося объяснений. И Ким терпеливо объяснял то, что для него самого стало уже привычным, но только для него одного. Речь шла о технике другой планеты! ОТКРЫТИЕ Много времени и больших умственных усилий пришлось затратить инженерам группы, чтобы понять способ прикрепления приборов к стенке камеры. Применение силы было здесь совершенно недопустимо, приборы надо было отделить без малейшего повреждения. Если гибель черного шара еще не являлась окончательной катастрофой, потому что существовал второй шар, то испортить приборы означало отказаться от мысли проникнуть в тайны техники иного мира до выхода пришельцев, а этого никто не хотел. Помимо естественной любознательности, в людях Земли говорило и чувство гордости. Земная наука не должна оказаться ниже науки пришельцев. Существовала еще и забота о них. Могло случиться, что пребывание в машине времени как-то отражается на организме и потребуется помощь. А чтобы оказать ее, надо было все знать заранее. Конечно, пришельцы, сконструировавшие и сделавшие машину, учли все последствия, но кроме них в машине находился и человек Земли. Если не четырем пришельцам, то ему почти наверное будет нужна помощь. На родине пришельцев не могли предвидеть появление попутчика... В конце концов загадка была разгадана и оказалась чрезвычайно простой. Может быть, именно потому и не удавалось довольно долго добраться до истины. Простое - всегда самое трудное. Приборы камеры оказались просто приклеенными к металлической стенке. Еще немного усилий, и с помощью опытного химика, был определен состав клея. Приборы сняли без применения какого-либо инструмента. Просто сняли, как картину со стены. То, что в них находилось, никак не могло пострадать при этой операции, если не было повреждено раньше. Разобрать их не составило уже никакого труда, так как корпуса приборов не были ни свинчены, ни сварены, а опять-таки склеены тем же самым, до сих пор неизвестным на Земле, клеем. Можно было приступить к изучению. Еще задолго до этого момента Ким выработал для себя программу поисков. Она должна была основываться на логике и аналогии с земной техникой, так как, судя по имевшимся сведениям, разум людей неведомой планеты аналогичен земному разуму. В читальном зале центрального архива Ким достал монгольское предание в обработке Котова и знаменитую "Рукопись Даира" в переводе Сафьянова. Переписав их в свою тетрадь, он получил единственные документы, где можно было найти хоть какие-нибудь подробности. С самого начала было совершенно ясно, что приборы пришельцев основаны на электронике и кибернетике, потому что никаких проводов, соединяющих их друг с другом или, например, с дверью цилиндра, не было. Ким знал, что в цилиндре Пришельцева сработала блокировка. На схеме замка он этой блокировки не нашел, - значит, она была осуществлена одним из приборов, а в обоих цилиндрах они должны быть одинаковыми. Найти блокировку - значило получить ключ к пониманию схем всех приборов. И Ким решил начать именно с этого. В сущности, примененный им метод был известен с незапамятных времен. Его можно было сравнить с искусством расшифровки, когда одно разгаданное слово помогает разгадать все остальные. Какого бы уровня ни достигли в мире пришельцев электроника и кибернетика, их основа неизбежно была одна и та же. Математика и законы физики одинаковы везде, а разум пришельцев аналогичен земному! Это, и только это, давало Киму уверенность, что он сумеет расшифровать чужие схемы. Найти первое, решающее все, "слово" оказалось нелегко. Были моменты, когда Ким готов был признать себя побежденным. Но врожденная настойчивость заставляла снова и снова начинать сначала. Вот когда понадобилось Киму творческое воображение. С величайшей осторожностью рассматривал он каждый прибор и срисовывал на большой лист все, что в нем находилось. К счастью, в самих приборах провода были, и это давало нить для уяснения связи отдельных, совершенно непонятных, узлов схемы. И, кроме того, укрепляло первоначальную догадку, что приборы аналогичны земным, надо только понять их назначение, и тогда все остальное - почти "детская игра". Каждая деталь на чертежах Кима выглядела кружком со знаком "?" в середине. И когда он закончил предварительное знакомство, то обнаружил, что ему надо разгадать смысл "?" более восьми тысяч раз. На такую работу не хватило бы и года, но великолепное знание земной техники помогло Киму почти сразу установить огромное количество одинаковых деталей, и тогда цифра "8000" сменилась более приятной - "400". Это было уже доступно одному человеку, и в сравнительно небольшое время. Установленный им коэффициент "20" говорил о многом, и прежде всего о том, что приборы просты и собраны из стандартных узлов. Простота - признак совершенства. Видимо, техника пришельцев стояла на очень высоком уровне и действительно была аналогична земной. Вот только назначение каждого прибора!.. Ким сознавал, как нужна ему "зацепка". А ею могла быть только схема блокировки, потому что только здесь заранее была известна цель. Он искал ее две недели. Две недели тяжелого труда с огромным напряжением воображения, - поистине только упорство Кима удержало его от прекращения поисков. И блокировка была найдена. Открылась и стала ясной схема, или часть схемы, одного из приборов, стали очевидны кибернетическая основа этого прибора и способ воздействия схемы на замок двери. Это была победа, бесспорная и убедительная? Никто не видел бурного торжества Кима. Первое "слово" было найдено, и расшифровка пошла быстрым темпом. Один за другим значки "?" сменялись земными символами, а когда попадался узел или деталь, неприменяемые на Земле, Ким тут же придумывал им новое название. Но торжество оказалось все же преждевременным. На двух разных планетах мысль, особенно техническая мысль, не может идти совершенно параллельно. Неизбежны различия в мышлении, а значит - и в схемах кибернетики, потому что кибернетика копирует человеческое мышление. Условные рефлексы человека Земли и пришельца должны были чем-то отличаться друг от друга, и, по-видимому, они отличались. По крайней мере Ким, когда ему показалось, что он окончательно понял назначение каждого прибора, вскоре убедился, что создать аналогичный прибор, по земной схеме, никак не удается. Чего-то не хватало. Программы, составленные им по принципам человеческой логики, "не желали" соответствовать программам, заложенным на планете пришельцев. Он видел, что это различие невелико, не может быть большим, но незнание, в чем же именно заключается различие, мешало ему победить до конца. Тогда он обратился к другому способу. Тот факт, что машина времени пришельцев, находясь "в движении", оставалась видимой, свидетельствовал о том, что самый цилиндр, его внешняя оболочка не обладали свойством перемещения в пространстве и времени, что это происходило только с теми, кто был внутри него. Значит, цилиндры были доставлены на Землю не по нулевому, а по обычному пространству! Вооруженный этим выводом, Ким дал волю воображению, и это привело к успеху. Нужно было выделить те назначения приборов, которые обязательно должны были быть в данных условиях. Ставя себя на место пришельцев, Ким старался найти эти необходимые назначения. Те, которыми он сам снабдил бы приборы, предназначенные для подобной цели. Он говорил себе: "Цилиндры доставили на Землю задолго до того, как с их помощью было предпринято путешествие на Землю. Значит, конструкторы должны были предусмотреть возможность погружения цилиндров в почву, и, возможно, на большую глубину. Люди, оказавшиеся на Земле заключенными в цилиндре, должны были видеть по приборам, что находится снаружи, в каком положении находится цилиндр. Без этого немыслимо открыть дверь, в которую могла хлынуть, например, вода". Ким составил схему такого прибора и начал сравнивать ее с полуразгаданными схемами пришельцев. И даже сам не ожидал, что так скоро придет успех. Схемы сошлись настолько, насколько они вообще могли сойтись. И сразу же сократилось число загадочных узлов и деталей. Многое стало яснее во всех остальных схемах. Ким нащупал метод мышления на планете пришельцев. Методичный ум тотчас же подсказал ему, что раз в цилиндре существует такой прибор, значит, пришельцы предвидели погружение своей камеры под землю, а отсюда вытекало, что они должны были подумать, как им выбраться на поверхность земли. Что же могло служить для этой цели? Ким сразу обратился к предмету, который они пятеро также отнесли к приборам, хотя он и отличался от других тем, что был не приклеен к стене, а просто повешен на нее. Заподозрив в нем аппарат для выхода на поверхность земли, Ким без труда установил, что это действительно так. "Обыкновенный лучевой вибратор! - подумал он, закончив исследование. - Аппарат для разрыхления пород, вплоть до гранитных. Но как и чем они удаляли разрыхленную породу? Не руками же! Видимо, разгадка в тех деталях, которых я еще не смог понять". Такие детали встречались почти в каждом приборе, и Ким откладывал их разгадку до того времени, когда все остальное станет ему совершенно ясно. Постепенно Ким пришел к выводу, что пришельцы явились на Землю именно потому, что Земля во всем подобна их родине. Но тут была странность, смущавшая Кима. В чем она заключалась? Да в том, что Ким все более убеждался: приборы пришельцев нисколько не совершеннее, чем могли быть земные. А вместе с тем возможность выбора планеты для контакта разума свидетельствовала: пришельцам доступны космические полеты в масштабах Галактики, чего еще не достигли люди Земли. Здесь заключалось явное противоречие, единственным объяснением которого могло служить только неизбежное различие в развитии техники на разных планетах. Но такого различия Ким не находил... Очередной прибор ответил на вопрос, когда выйдут пришельцы. В нем должно было быть что-то подобное часам. Ким перебрал известные ему схемы электронных, радиационных и атомных часов. Стало ясно, что пришельцы воспользовались последними. Но какой из элементов они выбрали? Периодическая система элементов, впервые открытая на Земле Менделеевым, одна для всей Галактики. Но и на Земле после Менделеева открыли много новых, так называемых - заурановых. Было вполне возможно, что ученые той планеты знали элемент, неизвестный еще на Земле. Если бы так случилось, то, не зная срока полураспада, нельзя было и определить времени, на которое "заведены" часы. Ким сильно тревожился, пока вызванный им химик пытался определить "заряд" часов. Но все обошлось благополучно: "заряд" был расшифрован, и Ким без труда установил цифру, так удивившую его товарищей... Пришел день, когда Ким со вздохом облегчения отложил в сторону последний чертеж. Он сделал все, что было возможно, назначение почти каждого прибора стало ясно, для каждого была подготовлена "заменяющая" схема, по которой легко можно изготовить копию из земных материалов. Это означало, что на Земле могла быть построена почти точно такая же камера, снабженная таким же оборудованием. Работа закончена, и Ким мог считать, что победил технику неизвестной планеты. Он так и считал, но... оставался еще черный шар! Извлеченный из недр дна Атлантического океана погиб, к находившемуся в Пришельцеве доступа не было, никто не разрешил бы Киму даже притронуться к нему. Оставалось одно, и Ким решил сделать попытку. Эта задача была потруднее, чем все предыдущие. Шара не было перед глазами, не было и его схемы, хотя бы и неразгаданной, не было ничего, - только чистый лист бумаги и... фантазия! Ким вспомнил инстинктивное стремление начать с приборов, которое владело им с самого начала работы, и понял, что был совершенно прав. Задачу, поставленную им перед собой, нельзя было и пытаться разрешить, не зная того, что знал Ким теперь. А теперь в его распоряжений было знание технической мысли на планете пришельцев, знание приемов и способов разрешения технических задач пришельцами, знание уровня их техники. И, вооруженный этими знаниями, он решил мысленно представить себе, как бы он сам сконструировал шар, если бы был пришельцем и готовился к такому же путешествию, какое совершили пришельцы. Пришлось, и это было самое трудное, сознательно принижать совершенство механизмов шара, так как Ким ясно сознавал, что пришельцы были менее искусны в деле конструирования, чем инженеры Земли. Были ли у Кима исходные данные для его попытки? Да, были! Он выписал эти данные на листе бумаги: "1. Механизм, работающий на основе биотоков, и источники света. 2. Телевизионная установка для приема и передачи изображений по нулевому пути, с дополнительной установкой "Зеленый луч" для устройства экрана (передача под вопросом). 3. Появление зеленого луча в Пришельпеве только один раз. 4. Отсутствие света и зеленого луча в шаре, который погиб". Последний пункт мог сыграть роль, так как Ким уже убедился, что приборы, а следовательно и шар, не могли испортиться ни при каких обстоятельствах. Автомат антигравитации Ким отбросил. Эту загадку нельзя было разрешить ничем, кроме экспериментов, а производить их не над чем. Кроме того, эта установка казалась ему привходящей и не имеющей большого значения. Нужно было учесть не только технику, но и мысли, опасения, надежды и тревоги четырех пришельцев, отправившихся на чужую планету, не знавших, что они на ней найдут. Только таким путем можно было ясно представить себе, какие требования предъявляли они к конструкторам шара. А опасения могли быть разными. Пришельцы с одинаковым основанием могли ожидать, что попадут в высокоразвитое или совсем не развитое общество. Они тревожились - какой прием их ждет? Тот факт, что они ошиблись и были вынуждены отправиться в будущее, подтверждал, что такие мысли у них были. По трем пунктам Ким довольно быстро нашел ответ. Несколько схем, отвечавших тем требованиям, которые, по его мнению, должны были высказать четыре пришельца, было Кимом составлено. Одна из них вполне могла оказаться правильной. Во всяком случае все давали то самое, что было известно в "поведении" шара. Остался один вопрос, в сущности основной, - способ связи! Здесь можно было предположить много ответов. Но Кима интересовал один - способ вызова связи. Казалось, просто: желание получить связь, соответствующий биоток, появление зеленого луча, - и все! Экран готов, и связь началась. Но она не началась, когда Карелин вызвал в Пришельцеве зеленый луч. Почему? Предположение, что на планете пришельцев перестали следить за сигналами, казалось Киму не выдерживающим критики. Люди, конечно, не следили, но кибернетические установки должны были следить и принять сигнал, сколько бы ни прошло времени. Ким не мог себе представить, что общество разумных существ, стоявшее к тому же на высокой ступени развития, могло забыть о своих соплеменниках, находящихся на другой планете. Ведь о том, что камера снабжена машиной времени, там знали! К счастью, Киму не пришло в голову, что он ничего не знает о моральных качествах, отношении друг к другу, и вообще о свойствах характеров людей той планеты. Подумай он об этом, и он мог прекратить поиски. Но Ким продолжал искать. И вот тут-то он и пришел к своему открытию, повлекшему за собой "космические" последствия. Мысль, в конце концов пришедшая ему в голову, была очень проста. "Пришельцы, - подумал Ким, - ушли в будущее Земли. Они установили "часы" на двенадцать тысяч лет или более. И, несмотря на это, оставили людям черный шар, иначе говоря, установку для связи со своей планетой. Если они хотели, чтобы люди Земли связались с их планетой, то должны были снабдить шар такой же установкой для возникновения связи, как и для появления зеленого луча, то есть и то и другое должно было подчиняться биотокам. Но этого нет. Значит, они не хотели, чтобы связь возникла без них. Шар наглухо закрыт. Пустить в ход механизм связи можно только волновым импульсом, ничего общего не имеющим с биотоками. В приборах нет ничего, что могло бы служить для такой цели. Остается дистанционное управление на расстоянии, при помощи обыкновенной кнопки. Генератор импульса с включающей кнопкой! В цилиндре его нет. Значит, его легко сделать или он был у них единственный, и они взяли его с собой". ИСПЫТАНИЕ Доклад Кима четырем инженерам продолжался более двух часов. Он подробно рассказал, как и какими путями был раскрыт секрет каждого прибора, познакомил своих слушателей с принципом его действия, назначением и, устройством. Отвечая на вопросы, он еще лучше уяснил себе связь узлов и назначение деталей. Закончил он так: - Как только мне пришла в голову мысль о кнопке, или, вернее сказать, о ключе для посылки импульса энергии в шар, я понял, что это так и есть. Мы не можем знать, какой именно импульс надо послать, его частоту и мощность, но этого и не нужно. Достаточно приставить к шару автомат, который последовательно направит в него сигналы всех мыслимых частот. А мощность не может быть велика. Сконструировать кибернета для такой работы, кропотливой, но недолгой, совсем легко. Вот почему я сказал вам, что мы вскоре вступим в связь с планетой пришельцев. Не может быть никакого сомнения, что, когда Карелин вызвал зеленый луч, на планете пришельцев узнали об этом. Но шар не принял передачи, потому что не было импульса. - Но ведь это было давно. - Неважно. Они должны были ждать. Я убежден, что передача от них идет на Землю регулярно все эти годы. Возможно, с помощью какой-нибудь автоматической установки. Иначе быть не может. - Но мы не можем вызвать зеленый луч еще раз. - И не нужно. Он уже был. Именно то, что зеленый луч появляется один раз, доказывает: передача будет. Ведь четыре пришельца отправились на другую планету. Они не знали, что случится с ними на Земле, и должны были быть готовы к любым случайностям. А если прошло слишком много времени, то зеленый луч снова появится. - Вот это верно, - сказал Эрик. - Может быть, он не появляется потому, что не нужен. Ким вскочил, как подброшенный пружиной. - Наконец-то! - воскликнул он. - Молодец, Эрик! А я-то никак не мог понять, почему зеленого луча не было в нашем шаре. Теперь ясно: не было потому, что он здесь не нужен! - Не совсем ясно, - заметил один из инженеров. - Почему же не нужен? Цилиндр и все приборы в нем в полной исправности. - Но самих пришельцев в нем нет, вот в чем дело. Почему-то они не хотели, чтобы связь их планеты с Землей возникла без них самих. Потому нет и света. При переходе в другую камеру часть автоматики была выключена. - У меня возникла еще одна мысль, - сказал Эрик. - Зеленый луч - механизм кибернетический. А что если в Пришельцеве он не появляется больше потому, что там экран уже готов? А если мы перенесем шар на другое место? - Ты гений, Эрик! Конечно так! Ну, теперь связь обеспечена. - Значит, отправляемся в Пришельцев? - Конечно!.. Куда же еще!.. Немедленно! - раздались нетерпеливые голоса. Ким медлил с ответом. - Друзья! - сказал он. - Послушайте меня еще раз. В Пришельцев, к черному шару, ехать рано. Надо сперва убедиться, что все наши выводы и заключения верны. Черный шар неповторим. Если секреты цилиндра разгаданы правильно, тогда только можно быть уверенным, что и секреты шара также разгаданы правильно. Без этой уверенности нам не разрешат никаких опытов с шаром в Пришельцеве. - А как же провести такую проверку? - спросил Эрик. - Очень просто: пустить в ход машину времени. И не этот цилиндр, а другой, сделанный нами по образцу этого. Дело в том, что осталась не совсем ясной "пространственная" часть машины. Мне не удалось до конца понять принцип проникновения в нулевое пространство, тогда как принцип, относящийся к нулевому времени, вполне ясен. Что-то здесь не то, что-то мешает понять. Кроме того, не все приборы разгаданы. Вот почему пускать в ход машину времени этого цилиндра пока нельзя. Мы сделаем другой, точно такой же, и снабдим его приборами, которые разгаданы полностью. - А с кем произвести опыт? - Конечно, со мной, - просто ответил Ким. Они ожидали такого ответа и не удивились. Все четверо только улыбнулись. - Первый опыт проделаем с животным, - сказал тот, кто первоначально руководил группой. - И повторим его. Только тогда можно пустить в машину тебя... или кого-нибудь другого. - Только меня. На этот раз с ним не спорили. - Вообще говоря, - сказал Ким немного спустя, - машина времени пришельцев далеко не совершенна. Мы могли бы сделать лучшую. Но для того чтобы окончательно убедиться, придется копировать их конструкцию. - Насколько я тебя понял, - сказал Эрик, - машина времени включается вручную, установкой срока. Кто же это проделает, если в машине будет животное? - Ты кое-что забыл, - ответил Ким. - А именно, что между установкой срока действия и началом этого действия есть интервал в несколько секунд. Достаточно, чтобы успеть выйти из машины. Но я думаю, что лучше всего будет поручить это роботу. Программу составить совсем просто. Подойдет робот любого типа. Кроме того, он не потеряет "сознания" и сможет рассказать обо всем. Прошел месяц, и в резервном зале, давно приведенном в порядок после взрыва аннигиляции, стоял уже точно такой же цилиндр, как извлеченный из недр дна Атлантического океана, как тот, который находился в Пришельцеве. В нем были точно те же приборы и автоматы, в том же порядке и тем же способом прикрепленные к стенке. Но все это из земных материалов. Отсутствие некоторых приборов, оставшихся неразгаданными, по мнению Кима, не должно было отразиться на работе "временной" установки. Месяц - большой срок, и Ким решил не приспосабливать какого-нибудь уже существующего робота, а сконструировать нового, специально для опыта. И вот все готово. Доставлен из зоологического сада молодой орангутанг, которому выпада честь быть первым земным существом, совершившим путешествие по времени. На собственных ногах пришел в зал робот, названный, в память о прежней работе, Ицем. Собрались участники опыта и несколько журналистов. Видеокорреспонденты, конечно, были тут же. И был еще... ветеринарный врач. Опыт производился впервые, никто не хотел, чтобы он дал только частичные результаты. Было решено проверить, по возможности, все выводы теории "машин времени". Ким кратко сформулировал задачу. - Мы должны, - сказал он собравшимся, - убедиться в следующем. Чему равен коэффициент действия машины? По моим расчетам, каждая минута, проведенная вне времени, равна девяносто двум тысячам ста шестидесяти минутам обычного земного времени. Второе - как отражается на живом организме пребывание в нулевом измерении? Теоретически тело должно стать негативным по отношению к самому себе. И третье - испытывает ли организм потребность в пище и питье? Теоретически этого не должно быть. - Сколько времени продлится опыт? - спросил один из корреспондентов. - Вы думаете, что увидите все сегодня? - улыбнулся Ким. - Нет, сегодня будет только начало. А конец наступит через два месяца. Мы решили установить срок - одну минуту. - Что же мы покажем? - недовольно спросил видеокорреспондент. - Начало опыта. Разве, по-вашему, это никому не интересно? Тот ничего не ответил на это. - Приступим! - объявил Ким. Врач в последний раз исследовал орангутанга. Робот стоял рядом, поблескивая двумя небольшими "глазками". Намеренно, чтобы не пугать животное, Иц был сделан внешне похожим на обезьяну. - Все в порядке! - сказал врач. Ким открыл дверь цилиндра. Он сделал это точно так же, как поступали с "атлантическим", - нажал на кнопку три раза с различным промедлением. Цилиндры были идентичны до мелочей. Внутри было темно, но робот не нуждался в освещении. Он был снабжен новейшей системой локационного "зрения" и мог видеть все даже в полной мгле. Оранг испугался и отчаянно сопротивлялся. Пришлось завязать ему глаза, после чего Иц взял его на руки и внес в цилиндр. Дверь закрылась сама собой. Ким подошел к щиту с контрольными приборами. Через две минуты он торжественно объявил: - Опыт начался! Для оранга и его механического спутника время остановилось. - Что будем делать дальше? - спросил кто-то. - Ничего! Разойдемся по домам. - Ким посмотрел на разочарованные лица видеокорреспондентов и рассмеялся. - Все! Дверь зала не только закрыли, но даже опечатала. Наблюдать за приборным щитом остался второй робот. Он даст сигнал, если произойдет что-нибудь непредвиденное. Ким не на шутку волновался эти шестьдесят четыре дня. В проделанную работу он вложил все свое умение, знания, способности. Сейчас все проходило решающую проверку. Успешное окончание опыта открывало Киму и его товарищам путь в Пришельцев, к единственному черному шару, оставшемуся в распоряжении людей Земли. Неудача, если и не навсегда, то на долгое время закрывала этот путь. Неудача означала тяжелый удар не только по одному Киму, но и по всем членам группы, которым человечество поручило разрешить загадки чужой техники. Он, Ким, взял эту задачу на одного себя. Так неужели же он обманул надежды всего человечества, поставил его перед необходимостью признать свое поражение и покорно ждать, пока пришельцы выйдут из цилиндра, чтобы закончить работу за него? Такой финал казался Киму хуже кошмара. Напрасно пытался он чем-нибудь занять время, все валилось из рук. Ким ждал, только ждал!.. Наконец наступил назначенный им самим день. Снова собрались в резервном зале все, кто присутствовал в нем два месяца тому назад. Дверь должен был открыть Иц изнутри цилиндра. Это диктовалось простой осторожностью. Ким стоял у щита с часами в руке. Собрав волю в тугой комок, он даже не вздрогнул, когда с металлическим звоном открылась дверь камеры, точно, секунда в секунду, в назначенный им момент. Только внезапная бледность, покрывшая его лицо, выдала, что почувствовал он в эту минуту величайшего торжества. На пороге камеры показался Иц. С равнодушием механизма он вынес оранга и "спокойно" отошел в сторону. На глазах обезьяны все еще была повязка. Это доказывало, что для оранга не прошло двух месяцев. Его руки не были связаны и повязка не была сорвана только потому, что для этого не хватило времени. Тут же, возле камеры, было произведено первое, предварительное, обследование. Что бы ни говорили физики и математики, а полной уверенности ни у кого не было. Слишком невероятными выглядели теоретические выводы. И невероятное совершилось! Орангутанг оказался как бы вывернутым наизнанку, все органы его тела зеркально переместились. Более того! То же самое произошло и с роботом Ицем. Правда, это обнаружилось несколько позднее, - в первые минуты на Ица никто не обращал внимания. Экспериментальное доказательство было получено! А эксперимент - пробный камень любой теории! НАЧАЛО ЭРЫ Успешное окончание первого опыта обрадовало всех. Пусть не человек, но живое существо, родившееся и выросшее на Земле, впервые в истории проникло в нулевое время! Ведь и первые космические полеты также совершали животные. Это был обычный путь каждой новой науки. Машина времени, столько веков бывшая только темой фантастических книг, стала реальностью. То, что эта машина была только копией машин другой планеты, не меняло существа дела. Земные конструкции разрабатывались и так или иначе появились бы в скором времени. Случайно первая очередь была предоставлена "чужой" машине. Все понимали, чем это было вызвано и почему явилось необходимым. Никому больше не приходило в голову препятствовать Киму и его друзьям проделать очередной эксперимент в Пришельцеве. Черный шар находился там же, где его поместили шестьдесят пять лет тому назад. Он висел над центром круга диаметром приблизительно три метра. В этом кругу, обнесенном невысокой решеткой, пол был отполирован зеленым лучом и казался, даже вблизи, поверхностью темной воды. По мнению Кима, разделяемому его коллегами, во времена Карелина была допущена ошибка: шар не следовало помещать так близко к цилиндру. И они решили перенести шар на другое место. Куда же? Может быть, лучше совсем изолировать его от цилиндра, чтобы наверняка избежать возможного воздействия этого шара на тот, который должен был находиться в самом цилиндре? В том, что там имеется свой шар, никто не сомневался. Но если отвезти шар в резервный зал, за полторы тысячи километров отсюда, то будет ли он действовать? Здесь, на этом месте, была установлена пришельцами машина пространства - времени. Другая машина стояла в Атлантиде. Можно ли относить шар чересчур далеко от цилиндра? Ведь некоторые детали в приборах остались нерасшифрованными Кимом! Решить вопрос помогла логика. И... еще раз прочитанная рукопись Даира. Пришельцы оставили шар верховному жрецу Атлантиды, в саду которого, то есть близко от дома, стояла их машина. Значит, они не опасались влияния этого шара на приборы и автоматы камеры. О каких-либо защитных экранах в доме верховного жреца не могло быть и речи, - свет от шара видел весь город. - Несколько десятков метров не играют роли,- подытожил Ким. - Будем производить опыт здесь! - Но не на этом месте, - сказал Эрик. - Да, чуть-чуть в стороне. Ким сам взялся за шар. Мысль людей этой эпохи была уже значительно больше дисциплинированна, чем сто лет назад, и, хотя все знали о способности шара вспыхивать, никто не подумал о свете во время переноски его на пять метров в сторону. - Мне просто не дает покоя, что мы так и не знаем, чем и как регулируется в шаре антигравитация, - сказал Ким, когда шар, выпущенный им из рук, повис на новом месте. - Уверенно можно утверждать только то, что это делается с помощью антиматерии. - Совсем не уверенно, но с большой долей вероятности. Не больше. Эрик угадал правильно. Зеленый луч послушно появился, как только они, намеренно непринужденно, заговорили о телесвязи. Пятеро инженеров группы и несколько человек работников института внимательно наблюдали за процессом превращения куска пола в экран. Ким засек время появления зеленого луча и следил за его работой, не выпуская из рук секундомера. Луч двигался по спирали, от центра к периферии и обратно. Таких оборотов он совершил двенадцать. Затем луч погас. На полу зала появился второй круг, точно такого же размера и внешнего вида, как первый. - Так! - сказал Ким. - Три минуты и четверть секунды. Конструкция шара начинает проясняться. Впоследствии все признались друг другу, что испытали разочарование. От техники чужой планеты почему-то ожидали, что она совершеннее привычной земной. А зеленый луч пришельцев если и отличался, то в худшую сторону. Земному лучу понадобилось бы вдвое меньше времени на такую же работу. Но впереди ждали явления, еще не известные земной науке. Предстояло связаться с планетой пришельцев через нулевое пространство! Как это будет происходить, какие законы лежат в основе этого явления, не знал даже Ким. Этого еще никто не мог знать на Земле. Экран был готов. Если на родине пришельцев следили за поведением шара, то должны были понять, что шар "приготовился" к приему. Передача могла начаться в любую минуту. Нельзя было терять времени! Робот-автомат стоял тут же, словно ожидая, когда придет его очередь действовать. Ким повернул маленький рычажок на его задней стенке. Общий характер всех приборов и конструкций пришельцев, "стиль" их технической мысли - все говорило о предельной простоте. И Ким, естественно, предположил, что и импульс, подаваемый в шар, должен быть прост. Здесь незачем было применять волновые импульсы, не говоря уже о том, что такая "кнопка" представляла бы собой неоправданно сложную установку, - ведь кнопка, судя по всему, была переносной. Сыграло роль и сравнительно несовершенное устройство "зеленого луча". Ким предложил простейший электрический импульс, создаваемый соприкосновением двух разнозначно заряженных кристаллов. - Не будет ли это чересчур маломощным? - с сомнением спросили его. - Думаю, нет. Ведь зеленый луч вызывается биотоком мозга, а это еще менее мощно. Кроме того, в роботе есть усилитель. Ким оказался прав. И не только в том, что импульс должен быть прост и не мощен, но и в том, что на планете пришельцев внимательно следили за "поведением" шара. Так, в самый обычный, ничем не примечательный день свершилось то, о чем мечтали поколения людей в течение веков. Началась эра контактов разума Земли с разумом иных планет, прямое общение человечеств, разделенных безднами пространства. Правда, полностью оно развернулось не скоро. Вначале люди Земли только принимали передачу, не имея возможности на нее ответить. Но самое главное - начало было положено. Прошло не более получаса после того, как робот послал в шар первый импульс. Он был не только первым, но и единственным. Шар вспыхнул сам собой, без участия мысли людей, стоявших возле него. Никто не думал о свете. Об этом совершенно забыли в этот момент напряженного ожидания. Вывод мог быть только один. Шар принял сигнал к действию! - Проще, чем я думал, - заметил Ким. То, что это действительно так, подтверждало и поведение робота, - он сразу прекратил посылку импульсов. Приборы, неизмеримо более чувствительные, чем восприятие человека, "почуяли" какое-то изменение в механизмах шара. И робот остановился, выжидая. Все молчали. Каждому представлялось, как там, где-то в неведомых просторах Галактики, неведомые существа лихорадочно торопятся пустить в ход передающую установку. Ведь для них возобновление деятельности шара спустя шестьдесят пять лет означало гораздо большее, чем для людей Земли. Их соотечественники, посланные на Землю двенадцать тысяч лет тому назад, только недавно (что значат шестьдесят пять лет в сравнении с двенадцатью тысячами!) подали о себе весть... И... исчезли опять. Что с ними произошло, почему связь не возникла - никто не мог знать. Немыслимо было предположить, что на планете не знали о том, что связь не возникла. Каждый из находившихся в зале ясно представлял себе, какое волнение охватило бы все население Земли в таких обстоятельствах. И они чувствовали волнение неизвестных им братьев по разуму и сами волновались, сознавая, что не могут послать ответ, если передача действительно начнется. - Ты уверен, что в шаре нет передающей установки? - тихо спросил Кима Эрик. - Я так думаю, - ответил Ким. - Но знать этого не могу. Во всяком случае, у нас только один способ ответить - мысленными образами. Но этого мы не умеем! - Мы можем ничего не понять в их передаче, - заметил кто-то. - Весьма возможно, - ответил Ким. - Если только они не догадаются, что шар мог быть пущен в ход не четырьмя пришельцами, а "хозяевами" Земли. И снова настало молчание. Все смотрели на экран, неподвижные, как и четыре съемочные автомата, заранее установленные вокруг шара. Если передача появится, она будет зафиксирована на пленке от начала до конца. У автоматов нет нервов, и волнение им не помешает. Так прошло полчаса. И вдруг свет шара померк. Словно ослепительно сияющая влага сползала с его поверхности к одной точке, где сосредоточился весь его свет, превратившийся в узкий луч, упавший на центр круга экрана. Затем луч начал расширяться, превращаясь в конус. Его основание становилось все большим, пока не захватило весь экран. И, словно из глубины блестящей полировки, быстро поднявшись, появились и неподвижно застыли строчки никому не понятной надписи, или, вернее сказать, письма, адресованного, несомненно, четырем пришельцам, которых не было здесь. А без них кто мог прочесть эта послание! Значки были буквами, и они немного напоминали древнегреческие, но кроме этого случайного сходства ничто не могло помочь людям Земли расшифровать их. До тех пор, пока пришельцы не выйдут из цилиндра, стоявшего тут же, смысл послания останется тайной. И хотя все отлично это понимали, они смотрели на письмо с чувством торжества и огромной радости. Пусть пока непонятно, но это было началом контактов разума двух планет! Письмо продержалось на экране ровно столько, сколько нужно, чтобы успеть его прочитать три раза подряд, если бы оно было понятно. А потом буквы сменились чертежом, и Ким сразу насторожился. Чертеж - это язык техники, и его можно расшифровать, особенно теперь, когда он, Ким, проделал уже такую работу с приборами цилиндра. И ему показалось даже - чертеж ему знаком! Что-то было в нем виденное раньше. Где? Конечно, в одной из схем, которые он составлял, срисовывая устройство приборов и автоматов. И смутная догадка заставила Кима вздрогнуть. Зачем современным обитателям планеты пришельцев передавать схему, которая, несомненно, хорошо известна их предкам? И в то же мгновение он вспомнил... Это была та самая схема, относящаяся к пространственной части машины, которую он не смог расшифровать до конца, потому что ему что-то мешало, чего-то не хватало. Но тогда... В эту секунду Ким понял, что значит "смертельное" волнение, останавливающее дыхание, заставляющее сердце мучительно биться в бешеном темпе. Конечно так! Эта схема передана потому, что известная четырем пришельцам неверна или испорчена, - вероятно, случайно. Это указание - где неисправность, как ее устранить! В такие минуты мозг работает со стремительной скоростью. Ким вспомнил многочисленные высказывания ученых-психоаналитиков. Всех удивляло, что пришельцы отправились в будущее Земли, вместо того чтобы признать ошибку и вернуться на родину. Этот поступок был настолько непонятен, что заставил даже предположить, что психика пришельцев иная, чем у людей Земли. Но это противоречило их поступкам, известным из рукописи Даира. Теперь Ким понял все. Пришельцы потому ушли в будущее, здесь на Земле, что не могли вернуться. И об этом знали на родине пришельцев! Вот почему теперь, когда представилась возможность послать на Землю сообщение, появился этот чертеж. В нем причина неисправности камеры, указание - что надо сделать, чтобы вернуться. А это означало, что в руки Кима и его товарищей попадал ключ от двери, ведущей в нулевое пространство! И готовая машина для такого путешествия. Куда? Конечно, на планету пришельцев, ведь канал нуль-пространства ведет к ней! Волнение было так сильно, что Ким, к удивлению присутствующих, повернулся спиной к экрану и поспешно, почти бегом, покинул зал. Незачем смотреть на экран. Все, что на нем появится, заснимут автоматы! Свежий ветер привел его в чувство и вернул ясность мысли. Теперь работать, работать до тех пор, пока не станет ясно все и он, именно он, не получит возможности войти в цилиндр, чтобы выйти из него на другой планете! Вероятно, те, кто проходил в это время мимо подъезда института, принимали Кима за человека, внезапно потерявшего рассудок. Он смеялся, размахивал руками и громка говорил сам с собой на языке, которого никто, кроме специалистов-кибернетиков, не мог бы понять... А в зале продолжался сеанс телесвязи, все подробности которого в тот же день стали известны всему миру. Чертеж держался на экране почти час. А потом... Люди увидели ландшафты чужой планеты, увидели города или что-то, что приняли за города, потому что ни на что знакомое они похожи не были. Но ни одного обитателя планеты, ни одного вообще живого существа! Почему? Догадаться об этом было невозможно. Как на старинном киноэкране, черно-белая лента показывала, какой стала обстановка жизни на планете, покинутой двенадцать тысяч лет тому назад, потому что передача предназначалась не людям Земли, а тем, кто помнил планету такой, какой она была двенадцать тысяч лет назад... Сеанс продолжался около четырех часов. Затем шар погас. Но когда на следующий день робот снова послал тот же импульс, все началось сначала, в той же последовательности. И так происходило день за днем. Передачу вел автомат! КОНТАКТ На этот раз, к удовольствию Светы, Ким заперся у себя дома. Правда, цель его работы, уже известная ей, не очень-то могла радовать молодую жену. В случае успеха (а Света верила в Кима и не сомневалась в успехе) предстоял чрезвычайно рискованный эксперимент. Всему человечеству было известно решение Кима самому испытать машину пространства, иначе говоря - отправиться на другую планету первым посланцем Земли. Его права на это никто не оспаривал, и Ким вполне подходил для такой задачи, - Света это понимала. И мучительная тревога уживалась в ее сердце с гордостью за мужа. А Ким ни о чем не думал, - конечная цель выпала из его сознания, он стремился к одному: раскрыть тайну чертежа, переданного через нуль-пространство четырем пришельцам. Задача была тяжелой. Если машины времени уже проектировались, основанные на теории "спирали времени" Карелина, то о машинах пространства пока не помышляли. Земных схем не существовало, метод сравнения помочь не мог. Все необходимые сведения предстояло извлечь из одного-единственного источника - чертежа пришельцев. А что он мог сказать Киму? Предполагалось, что машина пространства повреждена. Для тех, кто хорошо знал схему машины, не составило бы никакого труда понять, в чем разница между этой схемой и второй, присланной с помощью шара. Но Ким не знал первой схемы. Фотокопия чертежа, перенесенная на огромный лист, лежала перед Кимом на столе его кабинета. Внешне она походила на обычный чертеж, но смысл ее линий и узлов, сгусток технической мысли иного человечества, оставался загадочным и непонятным. Впрочем, не совсем. Кое-что Ким понимал. Месячная работа над схемами приборов цилиндра не пропала даром. Камнем преткновения было незнание идеи. Прошло несколько недель, дни и ночи, наполненные до краев огромным напряжением мысли и воли. И настал день, когда Ким вынужден был признаться перед самим собой, что задача, взятая им на себя, выше его сил. Восстановить существующую в цилиндре схему установки пространства не удалось. А без этого нечего было сравнивать с чертежом. Ким открыто, перед всем миром, признал свое поражение. Человечество Земли огорченно вздохнуло и... явилось на помощь Киму в лице четырех его товарищей, которых - он теперь понял это - следовало позвать с самого начала. Но давно известно, что лучше поздно, чем никогда. Работа началась сначала, но уже впятером. Прошло еще несколько недель. И пять человек честно заявили: "Нет, не можем!" Это было уже окончательным приговором. Кого еще можно было направить на помощь, если пятеро крупнейших специалистов признали свое бессилие? Приходилось проститься с мечтой и терпеливо ждать выхода четырех пришельцев, до появления которых оставалось меньше года. И вдруг помощь пришла - с совершенно неожиданной стороны! Случайность? Нет! То, что произошло, являлось именно тем, к чему стремилось человечество Земли. Контактом разум