i>" Улисс" Джеймса Джойса Гарри Оуэн появляется дважды. В первый раз его видит, или им галлюцинирует, анонимный и пьяный рассказчик в главе "Циклопы", и Гарри кажется ему уродливым, шелудивым, злобным и опасным псом. Второй раз его видит, или им галлюцинирует, сентиментальная девушка Герти Макдауэл, и Гарри кажется ей красивым и добрым псом, который "вот-вот заговорит, как человек". Каков же реальный Гарри Оуэн? В романе об этом ничего не сказано. Возможно, это одна из причин, по которым "Улисс" все больше кажется архетипическим романом XX века. Мы можем поверить пьянице, можем поверить сентиментальной девушке, можем немного поверить и ему, и ей, а можем вообще не поверить ни ему, ни ей. Гарри Оуэн одновременноX, не-Х, Хи не-Х, ниХ, ни не-Х. Наверное сейчас меня ненавидят не только материалисты-фундаменталисты, но и объективисты. Три кварка впервые появляются в "Поминках по Финнегану". Они попадают в квантовую физику благодаря д-ру Мюррею Гелл-Манну. Джойс в своих записях обозначает их как ^, [ и ^[. Последний значок, очевидно, возник в результате сочетания двух первых. Иногда ^ и [ -- это Каин и Авель, и тогда ^[ -- это "cainapple", то есть Каин и Авель вместе плюс Запретный Плод. Вообще, много неологизмов в "Поминках по Финнегану" образовано именно этим способом. Так, слово "хаосмос" является ^[, или сочетанием, слов "хаос" (^) и "космос" ([) Наверное, суть литературных экспериментов Джойса сводилась к тому, что мы слишком поспешно называем вещи "реальными" или "нереальными" (^ или [) или "правильными" и "неправильными" (^ или [), хотя основной опыт мы приобретаем в режиме синтеза ^[. Квантовая логика фон Неймана легко реконструируется в такой символизм: кот Шредингера либо жив (^), либо мертв ([), либо находится в промежуточном состоянии (^[). Трансакционная психология утверждает, что мы не можем понять только наблюдателя (^) или только наблюдаемое ([), а можем понять лишь синергическую трансакцию (^[). К примеру, какой-то человек совершает поступок, который кажется мне оскорбительным. Человек, который всегда прав, или модельный монотеист, расценит этот поступок однозначно: "Он на меня, нападает", -- и начнет контратаку (или, как добавил бы Ницше, незаметно ускользнет и будет вынашивать планы мести). Введение принципа дополнительности Бора придаст ситуации два значения: "он на меня нападает и он на меня не нападает". То есть, с одной точки зрения, он на меня нападает, но с другой, релятивистc-кой, точки зрения, согласно которой он, возможно, просто не знаком с местными "правилами" хорошего тона, ибо приехал издалека, он на меня не нападает. Следуя буддийской логике, мы понимаем, что у ситуации есть четыре состояния: "он на меня нападает, он на меня не нападает, он на меня и нападает и не нападает, он на меня ни нападает ни не нападает". Это напоминает четырехмерное видение Блейка, включая модель, в которой все наши оценки -- это не само этическое невербальное событие, которое мы оцениваем. Как продемонстрировали психологи, "социальные поля" настолько "реальны", что при вторжении в "личное" пространство человека он начинает заметным образом нервничать и вести себя настороженно. Однако "социальные поля" не настолько "реальны", чтобы оставаться такими же постоянными, как физические поля. В каждой культуре свое "социальное поле". Американец начнет нервничать, если во время разговора вы приблизитесь к нему на расстояние одного фута, а мексиканец начнет нервничать, если во время разговора вы отойдете от него на один фут. Переформулируем это на языке буддийской логики. Социальные поля реальны. Социальные поля нереальны. Социальные поля и реальны и нереальны. Социальные поля ни реальны, ни нереальны. Эта логика может сыграть важную роль при создании многих необходимых моделей в социальных науках, в том числе модели "коллективного бессознательного". Хотя материалисты-фундаменталисты считают поле, которое зависит от того, во что верят люди, "немыслимым", социальным наукам такие поля "необходимы". 13 августа 1904 года "Мауи ньюс" (Гавайи) сообщила, что капитан британского парохода "Могиканин" Эркуарт по прибытии в Мауи поведал очень странную, даже по меркам нашей книги, историю. Какая-то непонятная сила, которую капитан Эркуарт назвал "магнитной", вывела из строя все двигатели и вызвала полную остановку парохода посреди океана. Не исключено, что капитана Эркуарта и его славного парохода "Могиканин" вообще не существовало. Не исключено, что в том году на солнечных Гавайях расслаблялся очередной недобросовестный репортер. Но не исключено, что и капитан, и пароход, и вся история были вполне "реальны", "реальны" в таком же смысле, в каком "реальны" мы с вами, "реальны" фотоны и кварки или "реален" валовой национальный продукт. Что же, по мнению капитана, случилось с пароходом и командой? Оказывается, во время "магнитного" возмущения члены команды светились. Их не охватывало пламя, у них не поднималась высокая температура, он они явно светились. Каждого из членов команды окружал, если можно так выразиться, сияющий ореол. И пока все двигатели были заглушены, пароход стоял неподвижно, а команда "светилась", все металлические предметы намертво пристали к палубе. Такой была настройка. Я не знаю, что осталось вне этой настройки. Это очень напоминает современные рассказы о НЛО, особенно о дорожных происшествиях, связанных с НЛО. А еще похоже, что это могла быть флуктуация поля (помните Персинджера и Лафренье?). В "Необыкновенных явлениях" Мичелл и Рикард сообщают об интересном происшествии. 5 ноября 1975 года молодой рабочий-лесозаготовщик Трэвис Уолтон и пятеро его товарищей увидели странное сияние среди деревьев в лесу под Сноуфлейком (Аризона). Очарованные туннелями реальности средств массовой информации и еще не отравленные материалистическим фундаментализмом, они назвали это НЛО. В действительности, это следовало назвать НО, поскольку "объект" не покидал земли. У Уолтона якобы хватило смелости подойти к "объекту", но его товарищи предпочли держаться в стороне. Не знаю, как вы, но мне кажется, сам я тоже держался бы в стороне. Затем якобы ярко вспыхнул свет и Уолтона засосало это сияние. Остальные пятеро бросились к грузовику, на котором приехали. Когда полицейская бригада начала осматривать место происшествия, Уолтона там не было. Поиски Уолтона продолжались пять дней. Когда Уолтона нашли, он находился в состоянии лихорадочного возбуждения или хорошо имитировал это состояние. Он рассказал, что его похитили инопланетяне и все это время проводили на нем эксперименты. Возможно, в тот день инопланетяне-ученые действительно проводили эксперименты по исследованию поведения приматов. Возможно, это была зона "сильной" флуктуации электромагнитного поля (аномальное сияние), где у человека, оказавшегося вблизи эпицентра, возникало аномальное излучение волн мозга. Возможно, Уолтон и сотоварищи решили всех разыграть и выдумали всю эту историю с "исчезновением" тела для достоверности. После этого происшествия Уолтона дважды проверяли на "детекторе лжи". Первую проверку он выдержал, а вторую завалил. Догадайтесь, какой из этих результатов показался убедительным материалистам-фундаменталистам, а какой -- фундаменталистски настроенным фанатикам веры в "космических братьев". Пятерых друзей Уолтона тоже проверяли на "детекторе лжи". Только четверо из них выдержали проверку. Как вы догадались, об этой четверке будут говорить те, кто ждет прибытия космических братьев, а на пятого будут ссылаться обитатели того туннеля реальности, в котором эти космические братья, как кость в горле. В сущности, детектор лжи несовершенен. Он просто измеряет потенциал кожи, который, как правило, свидетельствует о степени беспокойства. А если так, то противоречивые результаты могут означать, что поскольку происшествие никак не вписывалось в традиционный туннель реальности всех его свидетелей, их беспокойство вызывалось опасением сойти с ума или прослыть психом. По-моему, гораздо полезнее считать этот НЛО не внешним событием (^) или "массовой галлюцинацией" ([), а синтезом (^[) события и человеческой интерпретации. Вспомним светящиеся фигуры "монских ангелов", которые появились среди британских солдат во время битвы при Монсе в первую мировую войну. Аристотелевцы по сей день спорят, что это было: ангелы или галлюцинации. 17 февраля 1930 года в лондонской "Дэйли ньюс" напечатано интервью с полковником немецкого генштаба Фридрихом Хозенвиртом, который раскрывает тайну появления "монских ангелов": оказывается, эти фигуры проецировались на землю кинопроектором, установленным на борту аэроплана, чтобы сломить дух британской армии. Возможно, не стоит поспешно называть "массовой галлюцинацией" любое аномальное явление, а попытаться найти другие объяснения? 18 февраля 1930 года в той же "Дэйли ньюс" напечатана статья, разоблачающая проходимца, который назвался "полковником Хозенвиртом". В немецком генштабе никогда не служил полковник Хозенвирт: ни в 1914 году, когда произошло "явление ангелов", ни в 1930 году, когда напечатано интервью. Хм... Выходит, это была "массовая галлюцинация"... Но продолжим читать эту же статью. Рядовой Роберт Кливэл из первого чеширского полка подписал письменное показание под присягой о том, что он, как и его однополчане, видел светящиеся фигуры во время битвы при Монсе. Показания Кливэла заверены нотариально, так что эту история нельзя считать "стряпней" недобросовестного лондонского репортера. Создается впечатление, что рядовой Кливэл вполне уверен, что видел эти фигуры, пусть даже он не называет их "ангелами". Можно догадаться, почему британские солдаты называли их "ангелами". Наверное, это происходило по той же причине, по которой наши современники употребляют слово "инопланетяне" для объяснения всех странных явлений, свидетелями которых становятся. Основное правило: "любое объяснение лучше его отсутствия". Во многих книгах, где описывается эта таинственная история (или наглый обман?), указывается, что незадолго до битвы при Монсе писатель-фантаст Артур Махен напечатал рассказ "Лучники", в котором описывал похожее явление. По мнению скептиков, с момента публикации это рассказа до битвы при Монсе прошло время, за которое слухи успели пересечь Ла-Манш, распространиться среди солдат и вызвать "массовую галлюцинацию". По мнению оккультно настроенных людей, первые сообщения о "чуде" пришли из Монса за несколько часов до того, как газета с рассказом Махена появилась в газетных киосках. Я прихожу к выводу, что люди верят часам, или так называемым часам, которые идут в их туннеле реальности. Без задних мыслей попутно замечу, что Артур Махен был членом герметического ордена Золотой зари - оккультной ложи "магов", или так называемых "магов", или душевнобольных людей, возомнивших себя "магами". Члены этого ордена, к которому, среди прочих, принадлежали актриса Флоренс Фарр, поэт Уильям Батлер Йейтс, инженер Алан Беннет и знаменитый Алистер Кроули, постоянно предпринимали попытки проецировать "энергию мысли" и осуществить "психокинез". А возможно, в Монсе наблюдалась такая же флуктуация магнитного поля, как и на борту "Могиканина", и светящиеся фигуры были обычными английскими солдатами, которые в пылу сражения не замечали, что сами тоже светятся. Возможно, в нелокально взаимодействующей вселенной причудливое воображение Махена было неотъемлемой составляющей такой магнитной флуктуации. Вспомним "комнату абсурда", спроектированную д-ром Эймсом, в которой люди "становятся" гигантами и карликами. Сталкиваясь с явлениями, которые противоречат нашим представлением, мы не способны достаточно быстро перепрограммировать наш мозг для их адекватного восприятия. Вот почему мы выбираем "из двух зол меньшее", и скорее согласны смириться с "галлюцинацией", чем с хаосом и бездной. Возможно, мир похож на эту "комнату абсурда", и когда мы не можем поверить в то, что видим, то начинаем видеть то, во что можем поверить, объясняя это соответствующей галлюцинацией. Хотя нам известно, что гелиоцентрическая модель Коперника гораздо лучше геоцентрической модели Птолемея, мы по-прежнему восхищаемся "закатом солнца", и даже видим, как оно вечером "садится за горизонт", радуясь этой привычной галлюцинации. Вспомните законы оптики и поставьте мысленный эксперимент. Гуляя по улице, повторяйте про себя: "Все, что я вижу, находится в моей голове". За десять минут прогулки вы, как минимум, раз сто, увидите "все" снаружи. Такова власть оптики и метафоры. А знаете ли вы, что апельсин "в действительности" голубой? Он поглощает голубой свет, который проходит сквозь его кожуру. Но мы видим апельсин именно "оранжевым", потому что в нем нет оранжевого света. Оранжевый свет отражается от его кожуры и попадает на сетчатку наших глаз. "Сущность" апельсина- голубого цвета, но мы это не видим; в наших мозгах апельсин оранжевый, и мы это видим. Кто же тот Мастер, который делает апельсин оранжевым? 20 февраля 1980 года лондонская "Дэйли телеграф" сообщила, что отряд китайских альпинистов, поднимаясь по северному склону Эвереста, на высоте 7700 метров над уровнем моря наткнулся на модную, явно дорогую, женскую туфельку на высоком каблуке из тонкой коричневой кожи. По мнению альпинистов, ее мог обронить какой-то альпинист, который взял ее с собой в память о жене или невесте". 1 марта 1980 "Дэйли телеграф" публикует статью с мнением членов лондонского альпинистского клуба по поводу находки этой туфельки, которые считают объяснение китайских альпинистов "не объяснением": "На такую высоту альпинисты берут с собой только то, что необходимо для выживания и успешного восхождения". Это мнение поддерживает лорд Хант, руководитель английской экспедиции 1952 года: "Это не просто маловероятно; это в принципе невозможно". Тогда как же туфелька попала на Эверест? Лорд Хант сомневается в "достоверности" сообщения китайских альпинистов. Иными словами, это очередная ложь коммунистов. • Повторяю: я не сомневаюсь, что есть лживые коммунисты, и есть недобросовестные репортеры. Я сомневаюсь лишь в том, что правомерно объяснять любые "неудобные" факты происками этих ребят. Возможно, имеет смысл иногда вспоминать об "избирательных" смерчах или "испарениях от молнии, принявших сферическую форму под воздействием окружающей их влаги"? А что, если снежный человек нашел себе снежную подругу, которая всегда обувается по последней моде? 10 июля 1980 года "Индепендент энд гэзет" (Беркли, США) опубликовала странное сообщение: якобы сани, принадлежавшие семье Роджерс из Сан-Пабло, улетели с заднего двора. Они поднялись высоко в воздух, пронеслись над соседним домом, перелетели на соседнюю улицу и застряли в высоковольтных проводах. Звука взрыва никто не слышал. Резиновый бассейн, валявшийся на заднем дворе рядом с санями, остался на месте. "Вряд ли нам суждено узнать, что там произошло на самом деле", -- сказал капитан Ричард Трэкслер из местного пожарного управления. Я хорошо знаю Беркли, потому что жил там восемь лет. Там полно колдунов, или якобы колдунов, или психов, возомнивших себя колдунами. Они вечно экспериментируют: пытаются передавать мысли на расстояние, передвигать предметы силой мысли и т. д. В Беркли и в Пало-Альто работают лаборатории парапсихологии. Возможно, кто-то сумел сфокусировать мысль, желание и надежду... Нет, так думать запрещено. Это ересь. Наверное, снова проделки "избирательного" смерча, специально прилетевшего за санями. Попутно замечу, что в Беркли расположена штаб-квартира Ново-реформированного ортодоксального ордена Золотой Зари, который ведет свое происхождение от лондонской ложи "Золотая Заря" Артура Махена, Уильяма Батлера Йейтса и других исследователей недвойственного сознания, вернее, "сознаниеподобного" поведения синергического целого. И, кстати, Беркли расположен на известном сейсмическом разломе, который проходит возле Сан-Пабло. По мнению Персинджера и Лафренье, энергетические флуктуации статистически возникают на сейсмических разломах. Возможно, у либерального материалиста возникнет желание об этом поразмыслить. В 1982 году в седьмом номере брайтонского журнала "Квиксилвер мессенджер" опубликовано интервью с художником Полем Деверо, где он рассказал, что еще в 1957 году, будучи студентом колледжа изящных искусств в Ревенсбурне, видел СНЛО (совершенно неопознанный летающий объект), который даже самый ярый фанатик веры в "космических братьев" вряд ли назвал бы космическим кораблем. В первый раз, когда Деверо увидел этот объект, он был прямоугольный и ярко-оранжевый (т. е. казался оранжевым, хотя "в действительности" был голубым). Его видели еще с десяток человек. СНЛО, или его видимость, парил, или якобы парил, метрах в тридцати над землей, или над тем, что казалось землей, в течение пятнадцати минут, или в течение периода времени, который показался пятнадцатью минутами, понемногу изменяя форму. Деверо наблюдал за ним из окна третьего этажа, остальные очевидцы -- с земли. Перед исчезновением этот призрак показался большинству очевидцев, находившихся на земле, "человеком Вселенной" Леонардо да Винчи, а самому Деверо -- ангелом в ниспадающей мантии. Затем видимость растворилась. Конечно, любой материалист-фундаменталист вам тут же скажет, что это типичная "массовая галлюцинация". Но лично я совершенно не представляю, как "массовая галлюцинация" может распространяться без "поддержки" поля Персинджера-Лафренье: выходит, это проявление "запрещенной законами природы телепатии"? Ведь как иначе можно передать образ или мысль от одного мозга к другим? Ну, возможно, образ и мысль передавались при помощи речи, но из-за сильного возбуждения очевидцы впоследствии об этом забыли. Не исключено, что в Равенсбурне кто-то закричал: "Эй, гляньте-ка на этот оранжевый прямоугольник в небе!" Не исключено, что в Сноуфлэйке кто-то спросил: "Эй, вы видите вон тот НЛО?" Не исключено, что в Фатиме кто-то спросил: "Что это за странное свечение ярче солнечного?" Поставьте такой эксперимент самостоятельно и посмотрите, удастся ли вам вызвать таким способом "массовую галлюцинацию". Возможно, некневсе из вас, прельстившись моей ересью, отойдут от старой аристотелевской логики и начнут оперировать в рассуждениях буддийской и (или) квантовой логикой. По буддийской логике: это была массовая галлюцинация. Это не была массовая галлюцинация. Это была и не была массовая галлюцинация. Это не была ни массовая галлюцинация, ни не массовая галлюцинация. По квантовой логике: это была массовая галлюцинация. Нет, это не была массовая галлюцинация. Может быть, это была массовая галлюцинация. Короче говоря, по-моему, эти логические системы прекрасно описывают наш опыт в целом, а не только одну из его составляющих: Они гораздо больше, чем двузначная аристотелевская логика, согласуются с загадочными явлениями нашего бытия здесь, в "комнате абсурда" вселенной, которую мы воспринимаем нашими органами чувств приматов. Разумеется, если после длительного анализа некоторые элементы восприятия можно свести к одному из двух аристотелевских состояний "истинно" или "ложно", это вполне нормально. Но если с этого начинать, изначально ограничивая свой выбор рамками аристотелевской логики "или-или", то такой подход чреват однобокостью и неадекватностью. В том же интервью Деверо так прокомментировал увиденное: "Когда ты видишь, как у тебя на глазах что-то исчезает, пусть даже ты часто видишь это на телеэкране, возникает странное чувство... Тот, кто этого не видел, вряд ли меня поймет... Когда ты действительно видишь НЛО, но совершенно к этому не готов. И это не лезет ни в какие рамки... И это не кино... Вроде, все как в кино, но это не кино. И в результате ты получаешь психическую травму. На уровне фундаментальных понятий... Ты испытываешь потрясение... Видеть это не во сне, а наяву, в полном сознании, вместе с другими людьми, которые это видят... Невольно начинаешь задумываться о природе реальности". Люди, пережившие подобный опыт, не смогут не преисполниться симпатии к Деверо. Я же прокомментирую это так: материалистический фундаментализм, как и любой другой фундаментализм, играет роль защитного механизма и редактирующего устройства, предотвращающих у неискушенных людей потрясение и "психологические травмы на уровне фундаментальных понятий" при столкновении с опытом, который подвергает сомнению "природу реальности". Насколько мне известно, во всех "мистических" учениях Востока, в частности, говорится о том, что многие люди практически все время галлюцинируют; разработаны техники, ослабляющие привычку галлюцинировать; этим техникам следует обучаться постепенно, иначе у ученика "съедет крыша", он станет еще больше галлюцинировать, и даже может решить, что учитель намеренно на него "нападает", пытаясь свести с ума. Если нечаянно нажать на такую кнопку паники, неподготовленный ученик может даже попытаться убить учителя "в целях самозащиты". Если вам кажется, что это уже слишком и такое мог придумать только "мистик", то спросите об этом любого психиатра или консультирующего психолога. Знакомые мне специалисты, особенно из тех, кто занимается "активными", или "шоковыми", методами психотерапии, как правило, осваивают какое-нибудь боевое искусство, чтобы в случае чего эффективно защититься. В "Необыкновенных явлениях" Мичелла и Рикарда приводится сообщение д-ра Андрия Пухарича, в котором он рассказывает, что вместе с "сотнями" других зрителей "видел", как индийский факир выполняет известный трюк с веревкой. Факир подбрасывает конец веревки вверх, и она остается наверху "в нарушение закона гравитации". По этой веревке якобы взбирается мальчик, и где-то наверху исчезает. Затем факир якобы тоже взбирается по веревке вверх, зажав в зубах нож, и зрители слышат что-то похожее на крики. Потом на землю якобы падают куски человеческого тела. Факир спускается, якобы складывает эти куски в нечто, похожее на ящик, и через пару мгновений перед зрителями появляется целый и невредимый мальчик. Разумеется, фундаменталисты тут же скажут, что это выполняется при помощи стандартного набора техник фокусника; действительно, так оно часто и бывает. Но в данном случае сценические фокусы были явно не при чем. Друг Пухарича, тоже психолог, снял это представление на кинопленку. Когда пленку проявили, оказалось, что во время всего представления факир и мальчик стояли около веревки, которая все время лежала на земле. Выходит, сотни зрителей разделяли "массовую галлюцинацию". Если вы согласны с этим мнением, попробуйте вызвать такую же "массовую галлюцинацию", используя все доступные вашему воображению техники. Только помните: камера не зафиксировала никаких трюков, а факир и мальчик во время представления стояли неподвижно. Возможно, после такого эксперимента вы лучше поймете суть буддийской логики. Это массовая галлюцинация. Это не массовая галлюцинация. Это массовая галлюцинация и не массовая галлюцинация. Это ни массовая галлюцинация, ни не массовая галлюцинация. И, возможно, в поисках покоя и определенности предпочтете объяснить это странное явление очередным "испарением молнией, принявшим сферическую форму под воздействием окружающей влаги". В 1934 году в Лондоне показывался этот же "фокус" с веревкой. Толпа зрителей "видела" чудо. Представление тайно снималось на кинопленку. Но никакого "чуда" на пленке не было. В "эксперименте с двумя щелями" второй экран "воспринимает" свет в виде волн, когда открыты обе щели, и в виде потока частиц, когда открыта лишь одна из щелей. В феноменологических моделях социологии "сознание" -- это не только результат деятельности мозга, но и синергия мозга с окружающим социальным полем. В квантовой модели Уокера-Херберта "сознание" подразумевает нелокальное взаимодействие, описываемое теоремой Белла, где "пространство" и "время" либо нереальны, либо вообще не имеют значения. Согласно модели Уилера, наши нынешние эксперименты влияют на всю вселенную, в том числе и на ее прошлое. Согласно теории супердетерминизма, каждая возникающая в моей голове мысль оказывает влияние на всю вселенную, в том числе и на ее прошлое, поскольку любая мысль либо представляет собой "собственно" энергетическое событие, которое происходит в моем мозгу, либо связана с таким энергетическим событием. А энергетическое событие нелокально взаимодействует со всем, повсюду и всегда. Но, естественно, такая формулировка не совсем корректна, поскольку дает одностороннее представление о нелокальном взаимодействии. Правильная формулировка должна звучать так: каждая моя мысль - это результат сотрудничества всей вселенной (прошлой, настоящей и будущей), порождающей данное энергетическое событие в моем мозгу. По-моему, эту мысль пытался выразить в книге "Дао физики" д-р Капра, когда говорил, что только всестороннее понимание проявления нелокальности позволяет понять истинное значение квантовой механики. Впрочем, это лишь двумерное видение. Если вы захотите разделить четырехмерное видение Блейка и буддизма, вам придется сказать: Я создаю вселенную. Вселенная создает меня. Я создаю вселенную, а вселенная создает меня. Я не создаю вселенную, а вселенная не создает меня. Наверное, вся эта тарабарщина может иметь какой-то смысл или, по крайней мере, столько же смысла, сколько содержится в книге "Алиса в стране чудес", только в том случае, если старина Шредингер был совершенно прав: видимость разделенности "сознаний", как и видимость разделенности "в пространстве" и разделенности "во времени" -- всего лишь видимость. Общая сумма отдельных человеческих сознаний равна единице. Иными словами, ты, тот мастер, который делает траву зеленой, нелокален. Локальный ты, как зелень травы или плоская Земля -- это лишь социальное правило игры, или галлюцинация. Теперь понятнее? Глава 7 ОТКРЫТАЯ ВСЕЛЕННАЯ (с дальнейшими комментариями по поводу энергетических флуктуации и "привидений") По поводу позитивизма, который пасует перед странными явлениями, объявляя их "всего лишь фактами", скажу вот что: именно фактов и не существует, есть лишь одни интерпретации. Ницше, "Воля к власти". После публикации "Тайных средств убеждения" Паккарда, "Механической невесты" Маклаэна и подобных им книг стало ясно, что рекламный бизнес - это индустрия по производству "массовых галлюцинаций". К примеру, каждый курильщик отдает предпочтение какой-то определенной марке сигарет, утверждая, что все остальные ему не нравятся. Но вслепую ни один курильщик не отличит сигарету любимой марки от сигарет других марок. Он покупает не сигареты, а упаковку. Точно так же заядлый любитель пива, отдающий предпочтение любимому сорту пива, никогда не отличит его вслепую от других сортов пива "Массовые галлюцинации" такого рода возникают в результате умелого манипулирования ассоциативностью человеческого мышления, что позволяет обрабатывать массовое сознание и формировать общественное мнение на уровне условных рефлексов. Каждый рекламодатель стремится к тому, чтобы в сознании массового потребителя его товар связывался с тем, о чем тайно мечтает большинство одомашненных приматов: с сексом и статусом. В каждой рекламе обязательно есть явная или воздействующая на подсознание ассоциация. Многократное повторение ассоциации постепенно закрепляет условный рефлекс. Жертва не просто "покупает упаковку", а покупает надежду на сексуальное удовлетворение или получение статуса. Естественно, удовлетворение курильщика или любителя пива в таком кондиционированном туннеле реальности настолько же "реально", насколько "реально" значение Ван Гога в туннеле реальности импрессионизма или значение африканской маски в туннеле реальности вуду. И настолько же нереально (и даже бессмысленно) для обитателей иных туннелей реальности, которые не обучены и не обусловлены входить в эти туннели реальности. Выходит, что эмическая "реальность" (экзистенциальная реальность нашей повседневной жизни, "реальность" нашего опыта, та "реальность", которая воспринимается нашими органами чувств), в отличие от "истинной" "реальности", о которой говорят философы, слишком интерактивна и синергична для упрощенной аристотелевской логики. Она вполне соответствует буддийской логике: Она реальна. Она нереальна. Она реальна и нереальна. Она ни реальна, ни нереальна. Как и удовлетворение, которое "испытывает" курильщик. Неужели случайность, что с появлением современной технологии мы обнаружили, что "экспериментальная реальность" на субатомном (квантовом) уровне, как и "реальность" специально сконструированного восприятия, усиленная инструментами сенсорно-чувственная "реальность", тоже больше соответствует буддийской, чем аристотелевской логике? Возможно, эйнштейновская относительность в физическом мире - это лишь частный случай более общей нейрологической относительности: наблюдатель, с инструментами или без, всегда остается сотворцом наблюдения, или, как говорил Ницше: "Все мы более великие художники, чем себе представляем". Каждая нервная система создает великое произведение искусства, которое обычно считает "истинной реальностью" в философском смысле и проецирует на внешний мир. Эти туннели реальности, которые признаются и ощущаются "реальностью", не только разнообразны и метафоричны, как картины Рембрандта, Ван Гога или Пикассо; не только ярки и неповторимы, как произведения Вивальди, Бетховена, Вагнера, индийские раги и полинезийские напевы, но также текучи и взаимопереплетены, как художественные стили и сюжетные композиции романов Джейн Остин, Джеймса Джойса, РэймондаЧандлера, Льва Толстого, Льюиса Кэрролла и Сэмюэля Беккета. Каждый социальный туннель реальности поддерживается благодаря таким же полуосознанным техникам повторения и закрепления, которые действуют в рекламном бизнесе. Обитатели одного туннеля реальности - это "люди одного круга, которые держатся друг друга". Вряд ли вы увидите много католиков в протестантской церкви и много марксистов в кабинете министров Маргарет Тэтчер или Рональда Рейгана Сигналы (единицы речи) поддержки групповой реальности бесконечно и самозабвенно повторяются на все лады, а все остальные сигналы тщательно экранируются и редактируются. Как однажды заметил д-р Тимоти Лири, в большинстве разговоров "одомашненных приматов" обыгрывается один и тот же сценарий: "Я еще здесь. А ты?" и "Все как обычно. Ничего не изменилось". К примеру, мы часто испытываем раздражение, читая утренние газеты. Там печатают "новости", вернее, так называемые "новости", которые мы не хотим знать; на страницах читательских писем и в авторских рубриках печатаются мнения еретиков и язычников; политики (естественно, с диаметрально противоположными взглядами) лгут самым возмутительным образом, и это тоже печатают. С развитием новых компьютерных технологий все это уйдет в прошлое. Вы просто заполните небольшую анкету и отправите ее по электронной почте. Компьютер для каждого читателя составит отдельную версию завтрашней газеты, и к утру вы получите ваш личный экземпляр, в котором будет напечатано лишь то, что вы хотите знать. Лет эдак через пять вы совершенно забудете о "посторонних" и "раздражающих" сигналах, которые когда-то заставляли вас нервничать. Но пока великая компьютерно-технологическая революция еще не Произошла, многие люди всеми силами пытаются противостоять Потоку неприятной для них информации и честно экранируют и редактируют то, что не хотят знать. Собираясь в группы, они хвалят общую для них групповую реальность и хулят альтернативные групповые реальности, тем самым включая техники группового закрепления. Теперь вроде бы самое время вспомнить молитву фарисея -- "благодарю тебя, Господи, что я не такой как они" -- и порадоваться, что мы не столь роботизированы. Но так ли это? В действительности, все мы часто видим галлюцинации, причем не только в смысле "видения" "великанов" и "карликов" из "комнаты абсурда" д-ра Эймса, или "видения" видимости того, что Луна больше Венеры из-за несоответствия расстояний. Вы идете по улице, и вдруг далеко впереди, в толпе идущих людей, "видите" приятеля. Возможно, вы удивитесь, "увидев" его, поскольку считали, что он находится в другом городе; возможно, вы совсем не удивитесь, потому что приятель живет в этом районе. Но, в любой случае, вы обрадуетесь, встретив знакомое лицо. Ускорив шаг, вы догоняете человека, которого "узнали", и начинаете видеть его более отчетливо. Увы, это вовсе не ваш приятель а совершенно незнакомый человек. "Увидев" 30% (или 50%) кажущегося сходства этого человека с вашим приятелем, остальные 50% вы ему "приписали", "нарисовав" воображении знакомое вам лицо. Разве это не галлюцинация? Конечно, нам неприятно считать себя "жертвами галлюцинаций" Мы называем это мягче: обманом зрения. Нам же известно, что галлюцинации видят только душевнобольные люди. Хотя разница только в степени... И вот что я по этому поводу думаю: то, что мы "видим", это, частично, более или менее "точное" восприятие (^), частично это проекция (неправильное восприятие, или "галлюцинация") ([), а частично -- гремучая смесь того и другого (^[). И только люди с крайне расстроенной психикой видят "абстрактные" галлюцинации, которые совершенно не зависят от "реалий" сенсорно-чувственного мира. Поэтому когда я читаю сообщения о дожде из лягушек над Женевой или о дожде из змей над Мемфисом, мне трудно поверить, что жители Женевы и Мемфиса в одночасье сошли с ума и видели абстрактные галлюцинации, совершенно оторванные от событий, которые происходили в действительности. А еще мне интересно, какой была бы настройка этих людей, если бы каждый из них, как, впрочем, и каждый из нас, не был жестко импринтирован и обусловлен установочными программами, регламентирующими, что "реально", а что "нереально". Настроились бы они на что-то более удивительное или менее удивительное, чем те явления, о которых они сообщали? 5 марта 1988 года мадрасская "Мэйл" (Индия) сообщила о граде из кирпичей, падавших внутри помещения в присутствии тридцати свидетелей. А в феврале 1974 года "Бюллетень Центра Шри-Ауробиндо" (Индия) оповестил о новом граде кирпичей, падавших в разных помещениях ашрама Ауробиндо. Интересно, чем будет вызвано скептическое отношение некоторых читателей к двум последним сообщениям из Индии: обычным фундаментализмом или фундаментализмом с примесью расизма? Оставаясь, модельными монотеистами, фундаменталисты отрицают любую модель, кроме собственной неизменной и единственно правильной модели. Но почему они особенно саркастичны и недоверчивы в отношении азиатских или африканских источников? Помните "великолепного" Броновского, который откровенно заявил, что японцы не способны оценивать мир "объективно" (то есть так, как он). А сколько фундаменталистов разделяет это мнение, но из политических соображений молчат? Осенью 1984 года в No42 "Фортеан таймс" появилась заметка о "рыбном дожде" над Ньюхэмом, одним из районов Лондона. Корреспондент провел специальное расследование и сопроводил статью снимками упавшей рыбы (но вы же знаете, что "снимки можно смонтировать"). Он выяснил, что часть рыбы "выпала" и на ближайший пригород. Опрашивая жителей, он не встретил ни единого человека, который был бы очевидцем падения рыбы: характер расположения упавшей рыбы невольно заставлял предположить, что она упала с неба. Как тут не вспомнить о "безумном торговце рыбой", проделками которого корреспондент журнала "Нэйчур" пытался "рационально" объяснить "рыбный дождь" в Англии столетней давности. Форт написал смешной рассказ о действиях гипотетического "безумца", якобы разбросавшего эту рыбу. Поскольку это происходило при ярком свете дня, "безумному торговцу" должен был помогать с десяток таких же безумных помощников, обладавших удивительной способностью оставаться невидимыми для жителей города, которые прекрасно видели саму рыбу. Видимо, современный безумец, как и все недобросовестные репортеры, доверчивые (или сумасшедшие) ученые и фальсификаторы фотографий, был участником всемирного заговора по формированию несправедливого мнения, что фундаменталисты на сегодняшний день не в состоянии объяснить все явления. Но вдруг рыба появилась более загадочным образом? Разве не странно, что в остальных случаях люди "видели", как рыба падает, а в данном случае все просто "пришли к выводу", что рыба упала? Кажется, что в нашем восприятии есть некий психологический блок, не позволяющий предположить, что эта проклятая рыба могла появиться иным образом. Вспомним человека, который всегда прав. Он знает, что остальные люди неправы, и наказывает их за неправоту. Он презирает "мягкость" "эмоций" и считает большинство людей дураками. Его жестокость -следствие интенсивного проявления модельного монотеизма, а его параноидальные наклонности -- следствие знания о том, что все люди подлецы и сволочи, которые стараются его обмануть. Каждый из нас порой испытывает подобные чувства в минуты сильного горя, разочарования и отчаяния. Но это состояние временно, ибо мы смутно осознаем, что такая модель однобока; мы "отходим" от этой модели и снова начинаем видеть в людях хорошее; к нам возвращается оптимизм, мы стараемся быть милыми и дружелюбными; мы отказываемся от "злой" модели и недоумеваем, как могли так плохо относиться к людям. Но человек, который всегда прав, всегда остается в рамках "злой" модели, особенно если это становится интеллектуальным "пунктиком". Комплекс человека, который всегда прав, прослеживается не только в поведении печально знаменитых преступников, но и "прославленных" государственных и церковных деятелей. Этими людьми всегда движет стремление к власти, поэтому история человечества -- это история преступлений, вернее, хронология преступлений людей с таким типом личности. Создается впечатление, что этот исторический синдром можно назвать патриархатом. В одном из стихотворений Мильтон заметил, что уничтожение книги равносильно убийству человека. На символическом уроне это верно, так как в уничтожении книги проявляется ненависть к ее автору. Если человек выражает ненависть, кромсая фотографию ненавистного ему человека, его называют неврастеником. Как же назвать людей, которые сожгли книги д-ра Райха и призывали сжигать книги д-ра Великовского? Как тут не вспомнить кота д-ра Брунера, "отфильтровывавшего" звуки на уровне барабанной перепонки. Это явно нейрологический, а не психологический процесс. Мы получаем от органов чувств около 10000 сигналов в минуту и отфильтровываем (вероятно) около 9990, настраивая, или концентрируя внимание на 10 сигналах, которые кажутся нам "важными". Остальные 9990 сигналов экранируются нашим подсознанием как "бессмысленные" или "ненужные"; они не подавляются "сознательно", поскольку никогда не достигают "сознательных" центров мозга. (Если бы все сенсорные сигналы достигали "сознательных" центров нашего мозга, мы были бы настолько перегружены информацией, что вообще не смогли бы реагировать. Вполне вероятно, что психоделические наркотики подавляют механизмы подавления: они включают контуры мозга, которые в обычном состоянии отключены, и человек начинает воспринимать от двадцати до ста сигналов в минуту вместо привычных десяти, и этого вполне достаточно, чтобы вызвать у него приступы дикого смеха, сильный страх или острое беспокойство, особенно при первом принятии психоделиков.) Возможно, человек, который всегда прав, экранирует больше сигналов, чем нейрологически нормально для среднестатистического человека. Точнее говоря, он импринтирован и обусловлен подавлять "ненужные" или "бессмысленные" сигналы, которые у обычных людей вызывают сострадание, милосердие или терпимость. Сигналы, которые достигают коры головного мозга в его туннеле реальности, всегда подтверждают, что все люди -- подлецы и сволочи, которых надо наказывать. Такая "установка", какой бы отвратительной она нам ни казалась, с нейрологической точки зрения не более "удивительна", чем "установка", позволяющая художнику видеть то, чего не видят другие, и при этом игнорировать сигналы социальной игры под названием "положение в обществе", которые столь остро и болезненно воспринимают остальные люди; или же "установка", благодаря которой мы "понимаем" одни произведения искусства (ибо обучены расшифровывать их символизм) и считаем "бессмысленными" другие. Порой требуется много времени, чтобы понять новый тип сигналов; вот почему даже "культурные" европейцы поначалу считали китайскую живопись "сырой", а китайскую музыку -- "нелепой". Материалистический фундаментализм (не путать с либеральным материализмом!) зиждется на безапелляционном утверждении, что в мире нет ни одного стоящего туннеля реальности, кроме созданного группой белокожих людей за последние триста лет. Этот "ментальный империализм", по меткому выражению Мичелла и Рикарда, точно характеризует реакцию материалистических фундаменталистов на восточные, африканские и другие туннели реальности, не созданные людьми белой расы. В одной обвинительной речи в адрес д-ра Райха его называли "свами". Предполагалось, что это должно вызвать смех, поскольку в туннеле реальности материалистических фундаменталистов все индусы "смешны": абсурдно считать йогу "наукой", ибо нет иных "наук", кроме западных. Однако йога основана на конкретной программе выполнения определенных действий и наблюдении за результатом: медитируйте в определенной асане некоторое время и наблюдайте, что с вами происходит. Разве это не научный метод? Примечательно, что к йоге с наибольшим пренебрежением относятся те, кто никогда ею не занимался, точно так же, как к теории Райха с наибольшим пренебрежением относятся те, кто никогда не пытался повторить его эксперименты. Чернокожий африканец по происхождению, физик Окера работал в нескольких комиссиях ООН. В своей книге "Восток-Запад/Север-Юг" он предпринял попытку выделить три типа человеческой культуры. Первый тип, дионисийкий, распространен преимущественно в Азии и Африке, второй тип, аполлонический, распространен в странах Средиземноморья, а третий тип, торический(в норвежской мифологии Тор -- бог грома, старший сын Одина; в английском языке от его имени образовано слово "четверг" (Thursday)), -- в современной Европе и Америке. Дионисийская культура породила инъюнитуалистов, ощущающих единство с природой и окружающих миром. Торическая культура породила индивидуалистов, обособленных от природы и окружающего мира. Промежуточная, аполлоническая, культура породила людей, которые зависли между инъюнитуализмом и индивидуализмом. По мнению Океры, торические индивидуалисты относятся к самому нетерпимому типу людей. Хотя они считают себя терпимыми, азиаты и африканцы сразу распознают их догматизм, роботичность, задиристость и жестокость. Торический тип очень напоминает тип личности, страдающий синдромом "человека, который всегда прав", а также феминистического врага -- "самца-шовиниста". И я задумываюсь: неужели это простое совпадение, что штат Цитадели сформирован из экономически привилегированных белых мужчин? Как мы пытаемся показать в этой книге, некоторые правдоподобные следствия из теоремы Белла, над которыми серьезно задумываются физики, вовсе не абсурдны (даже если чужды нашей культуре). Точно также не абсурдны другие, инъюнитуалистские туннели реальности, о существовании которых вот уже несколько столетий безуспешно говорят индивидуалистам люди с цветной кожей. Но индивидуалисты, которые всегда правы, их не слышат, так как отфильтровывает чужие сигналы на уровне барабанных перепонок. Они считают, что поставленные ими территориальные метки, разделяющие на части единое неделимое целое, реально находятся снаружи, а не у них в голове. Таков реальный мир, и все другие представления о мире неправильны. Разве это не "ментальный империализм"? Социальное поле можно считать разновидностью переменного энергетического поля. Люди собираются и договариваются вызвать определенный (наполненный для них смыслом) полевой эффект, который называется "симфонией Моцарта". Другие люди, уже не так осознанно, "договариваются" увековечить определенный вид социальной игры. В зависимости от правил игры, или классовых, кастовых, иерархических определений, эта игра структурирует социальное пространство, указывая, как близко люди должны стоять друг от друга, кто к кому может прикасаться и т. д. В такой игре одни сигналы усиливаются, а другие подавляются, запрещаются или объявляются "немыслимыми". За несколько поколений такая социальная игра превращается в групповой туннель реальности, в эмическую реальность, в культуру. Если модели, в которых "сознание" считается производной социального поля, более или менее правдоподобны, то одни игры порождают инъюнитуалистов, которые ощущают, что нелокально взаимодействуют в пространстве, а другие игры порождают индивидуалистов, которые ощущают, что разделение в пространстве "реально", так как это устанавливается правилами игры. Если сознание можно считать проявлением эффекта нелокальности, то дионисииские, или инъюнитуалистские, социальные игры поощряют осознание и применение таких нелокальных полевых эффектов. Напротив, торические, или индивидуалистские, социальные игры всячески уничтожают осознание и проявления нелокальности. Если такие полевые эффекты все же возникают, они вызывают беспокойство и различные расстройства, включая галлюцинации и мании. Конечно, это лишь предположение. Но почему же тогда так нетрудно предсказать реакцию на это предположение определенных индивидуалистов и их групп? Если "общая сумма отдельных человеческих сознаний равна единице", как считал Шредингер, если "сознание -- это метафора", и мы метафорически создаем себя и свои системы отсчета, если "отдельное сознание" каждого человека -- это проявление "группового сознания", "групповой реальности" или социологических полей, если через такие социологические поля проявляются крупномасштабные биологические поля и генетические программы (а это вполне возможно, если верны идеи Шелдрейка и модели социобиологии), если через такие трансвременные эволюционные поля проявляются нелокальные физические поля квантовомеханического типа, если аппаратное обеспечение локально, а программное обеспечение нелокально, то возможно, что взгляды инъюнитуалистов (то есть. представителей обществ с не белым цветом кожи, многих деятелей искусства и большинства женщин в "белых" обществах) вовсе не столь безумны, ошибочны, "мистичны", иллюзорны, порочны и "примитивны". И даже возможно, что человек, который всегда прав -- это обычный одомашненный примат, который слишком буквально воспринимает собственные территориальные метки. Кто знает. Я по-прежнему ни на чем не настаиваю, а лишь спрашиваю. Как и все невежественные люди, я знаю очень мало, поэтому задаю много вопросов. Возможно, все мы вышли из модельного монотеизма, не обладая способностью критически относиться к собственным неврологическим программам. Мы считаем реальностью то, что видим, ощущаем и измеряем, и принимаем за "объективные" и существующие "вне нас" придуманные нами модели и системы. Изучение поведения животных говорит о том, что с эволюционной точки зрения такое поведение "естественно". Собаки и кошки не задумываются о природе реальности, а автоматически реагируют на внешние раздражители так, как они импринтированы и обусловлены. Возможно, со временем у некневсех развивается нейрологическая самокритичность. Мы начинаем интересоваться природой реальности. Развивая в себе эту привычку к нейрологической самокритичности и осторожности в суждениях, то есть агностицизм, мы приближаемся к ницшеанскому хаосу и бездне. И, возможно, за этим хаосом и бездной мы в конце концов увидим трансцендентальное единство, целостность и неразделимость. Намой взгляд, Окера слишком прославляет дионисийскую культуру и осуждает торическую. При тотальном переходе к инъюнитуализму я, как сторонник свободомыслия, не хотел бы потерять многие индивидуальные ценности, к которым отношусь с большим уважением. Мне кажется, Алан Уотте, Фритьоф Капра и м-р Окера часто впадают в тот самый аристотелевский дуализм, который сами считают основным грехом современной западной цивилизации. Очевидные различия между дионисийским ([) типом и торическим (^) типом напоминают различия между функциями холистического правого полушария головного мозга и линейно-аналитического левого полушария. У людей дионисийской культуры доминирует правое полушарие, у людей торической -- левое. Если конфликт между этими двумя группами функций и будет когда-нибудь разрешен, то в пользу не какой-то одной из них, а скорее всего -- в результате синтеза, сохраняющего характерные черты обеих групп - разновидности апполонического (^[) типа (по Окере). Возможно, Западу не хватает дионисийской ([) холистичности, а Востоку -- осознания необходимости гражданских свобод (^), традиционного для западной культуры. Когда обе стороны придут к аполлоническому равновесию (^[), они перестанут считать друг друга безумными и порочными. Не могу утверждать это наверняка. В отличие от модельных монотеистов и фундаменталистов, у меня нет гнозиса, этого абсолютного знания, этой внутренней уверенности. Я остаюсь а-гпостиком, продолжаю всем интересоваться и задавать вопросы. Буддист говорит: горы реальны. Горы нереальны. Горы одновременно реальны и нереальны. Горы ни реальны, ни нереальны. Для обычного человека апельсин оранжевый. Галилей доказал, что он не оранжевый. Апельсин одновременно оранжевый и не оранжевый для тех, кто понимает, что у экзистенциальной и научной моделей есть слабые и сильные стороны. Апельсин ни оранжевый, ни не оранжевый для тех, кто понимает, что все модели -- творения человеческого ума. 30 декабря 1985 года в "Брэйн/майнд булитин" (Лос-Анджелес) опубликована статья д-ра Персинджера, в которой описываются 25 "конкретных" случаев проявления нелокального сознания (т. е. "телепатии" и "предвидения"). В каждом из этих случаев человеку угрожала опасность, и родственник этого человека заранее или на расстоянии ощущал эту угрозу. Вот какой вердикт вынесли по этим 25 случаям фундаменталисты. Религиозные фундаменталисты назвали это бесовством, но, на мой взгляд, такое объяснение можно отбросить как пережиток прошлого. Материалисты-фундаменталисты назвали это серией совпадений. Такое мнение нельзя ни доказать, ни опровергнуть, и хотя оно "успокаивает и приносит облегчение", с точки зрения логического позитивизма оно совершенно "бессмысленно". Итак, Персинджер проанализировал уровень геомагнитной активности в те дни, когда происходили эти аномальные явления. Он обнаружил, что во всех двадцати пяти случаях, геомагнитная активность была "ниже среднемесячного значения" и "значительно" ниже, чем в предшествующие и последующие семь дней. 25 случаев из 25 - это 100 процентов. Выходит, "бесы" или "совпадения" активизируются в периоды спада геомагнитной активности? Или же нелокальные поля более "открыты", когда не подавляются мощным магнитным полем Земли? Либо льдинки, лягушки, ящерицы время от времени действительно падают с неба, либо люди, которые не стоят на позициях материалистического фундаментализма, странным образом склонны видеть одни и те же галлюцинации. Либо в небе время от времени действительно наблюдаются странные огни, либо некоторые люди имеют непреодолимую тягу к фальсификации фотографий с изображениями НЛО. Решайте сами. Заметьте, что еще несколько глав назад все это казалось нам чрезвычайно загадочным, но теперь мы начали привыкать к странным явлениям, которые происходят то в одном месте, то в другом, словно подчиняясь тем же нелокальным законам, что и квантовые "частицы". Невинность нашей гносеологии утрачена, и мы рискуем стать интеллектуально неразборчивыми. Скоро мы вообще лишимся критериев" научимся невозмутимо реагировать на любые странные явления. А с чего все началось? Сначала мы усомнились в том, что Келли сфальцифицировал фотографии "оргона". Потом погрязли в астрологической статистике. Теперь, чего доброго, не удивимся, узнав о католических статуях, которые истекают кровью, о чем поведали в "Необыкновенных явлениях" Мичелл и Рикард. Не буду пересказывать эти истории, так как представляю реакцию людей на такие истории. Католики поверят, фундаменталисты скажут, что это происки папистов, а агностики посмеются над механистичностью этих реакций. И только закоренелые суперагностики задумаются о том, что, возможно, их реакции столь же механистичны. В августе 1981 года в "Проуб Индиа" напечатана заметка о статуе богини Перавали из храма Махадевы в Керале, у которой идут месячные. По словам священнослужителя из этого храма, время от времени на ее одежде появляются пятна. Тогда статую снимают и на три дня прячут от посторонних взглядов. Затем на нее надевают чистую одежду и водружают на алтарь. Как утверждает священник, за последние три года это происходило уже семь раз. Возможно, у богинь месячные идут реже, чем у обычных женщин? Представитель ассоциации рационалистов Индии в интервью корреспонденту "Проуб" заявил, что появление пятен вызвано "химическим распадом гранита", из которого сделана статуя. Его ничуть не обескуражила поправка репортера, что статуя сделана из металла: "А, ну тогда, -- сказал он, -- это вызвано химическим распадом металла". Если бы злополучная статуя была сделана из дерева, он говорил бы о химическом распаде дерева. Возможно, тут действительно не обошлось без химического распада, как в "рыбных дождях" не обошлось без рыбы. Но мне интересно, почему этот распад происходил исключительно в одном, да еще таком "редком" месте? Почему у католических статуй "кровоточат" другие, более "пристойные" места? Я задумываюсь о таких странных случаях, и о неадекватности привычных понятий "пространства" и "времени", и о "разделении" пространства и времени в сновидениях, в квантовой механике и в состоянии психоза. Я задумываюсь о людях, которые ставят под сомнение идола нашего времени -- материалистический фундаментализм и осмеливаются ставить эксперименты, манипулируя такими якобы разделенными "объектами", как отдельные "сознания", или отдельное "сознание" и отдельная "материя". В "Необыкновенных явлениях" Мичелл и Рикард собрали удивительную коллекцию странных случаев из книг разных авторов. Так, в книге Лероя "Левитация" описаны 230 случаев левитации католических святых, самым "летучим" среди которых был некий Иосиф из Копертино, левитировавший столь часто, что настоятели постоянно переводили его из одного монастыря в другой, чтобы избежать наплыва зевак. В книге Обри "Всякая всячина" описывается, как в 1683 году в Барнстэбле некто Фрэнсис Фрай якобы перелетел через дерево и приземлился в стог сена. В книге Кларка "Неизвестное" рассказывается, как 5 мая 1969 года некий Антонио да Сильва исчез из одного города в Бразилии и вновь появился в 200 милях от этого города 9 мая, утверждая, что его похитили инопланетяне. В книге Бэринга-Гоулда "Загадки истории" повествуется, как в один прекрасный день 1809 года английский дипломат Бенджамин Бэтхерст зашел за свою карету и исчез. Его так и не нашли. Похоже, что он, если можно так выразиться, действительно исчез. Осенью 1984 года "Фортеан таймс" сообщила, что 1 января нового 1984 года во двор дома некоего Фреда Симмонса, семидесяти девяти лет от роду, проживавшего в Лейквуде (Калифорния), упал девятидюймовый снаряд времен второй мировой войны. Соседи утверждают, что перед ударом слышали свист, хотя никто не видел, чтобы в небе пролетал самолет. Заместитель шерифа Уэс Слайдер, осмотрев снаряд, сказал, что он настоящий. Новогодний подарок из прошлого? Персинджер и Лафренье пишут, что в мае 1832 Инвернесшир (Шотландия) неожиданно заполонили "миллионы" мышей, а в августе 1955 внезапно заполнилось водой высохшее озеро близ городка с соответствующим названием Драй-Лэйк (Сухое озеро) в Калифорнии, и в нем даже обнаружили креветок. 0x01 graphic Любопытно, что в буддийском туннеле реальности, как и в туннеле реальности материалистов-фундаменталистов телепатия считается плодом галлюцинации, хотя и по разным причинам. Фундаменталисты считают, что "объекты" "реально существуют" и "реально разделены" в "реальном пространстве" и "реальном времени", и поэтому "мое" "сознание", локализованное в "моей" "голове", не может вступать в контакт с "другим" "сознанием". А вот буддисты, как и Шредингер, считают, что, поскольку общая сумма отдельных человеческих "сознаний" равна единице (и разделение вообще "не реально"), то так называемая "телепатия" как вещь в себе или как "способ сообщения" между "сознаниями" вообще не существует, -это просто частичное пробуждение от иллюзии, которая заставляет нас верить в "разделение". По мнению буддистов, это частичное пробуждение все же остается в области галлюцинаций, поскольку по-прежнему предполагает "реальность" "сознаний" и "разделения". Если вдуматься в эту буддийскую метафору и поразмыслить о недвойственном, или нелокальном, существовании, или едином континууме, то окажется, что логика & обретает смысл, и, объединив любые два якобы отдельных явления, объекта или раздела науки, мы откроем для себя мир под неожиданным ракурсом. В новой области знаний, или области помешательства, мы приближаемся к сфере сна и мифа; но, как однажды заметил Джеймс Джойс, раз уж мы проводим в этой сфере как минимум треть своей жизни, к ней следует относиться повнимательнее. "Страх -- отец богов", -- сказал Лукреций. Но боги хитры и лукавы. В древности, когда многие люди начали терять веру в богов, некоторые из них замаскировались под платонические "идеи" и в этой форме смогли прожить еще тысячу лет. (В некоторых областях философии они живы и по сей день). Другие, еще более хитрые боги, стали общими принципами, априорными истинами и, в конце концов, эволюционировали в "известные науке законы физики", столь боготворимые проф. Мунге. Но в какие бы одежды эти боги ни рядились, их узнают по таким приметам: если кто-то поставит их под сомнение, жрецы обрушат на еретика свой гнев и проклятия. В книгах "Незримая коллегия" Балле, "Неизвестное" Кларка, "Границы реального" Балле и Хайнека, а также "Летающие тарелки" Юнга активно, но совершенно не конкретно, подчеркивается связь уфологии с "коллективным бессознательным". Непонятно, как эта связь функционирует и что в каждом конкретном случае надо понимать под всеохватной юнгианской "синхронистичностью": "галлюцинацию", "психокинез" или поле. Успокоим себя мыслью, что мы всего лишь рассматриваем темную сторону разума нашего биологического вида. Впрочем, так не пойдет. Как сказал Мэйсон Диксону, где-нибудь все же нужно провести границу. Конечно же, ничего паранормального в действительности не происходит; людям это лишь кажется. Реальная вселенная живет по вечным законам, и "материя" в ней по-прежнему твердая, а не состоит из волн, энергетических событий и загадочных кварков, и любой инструмент измеряет лишь то, что согласуется с этими законами, и любой человек видит только то, что согласуется с этими законами, а человек, который всегда прав, действительно всегда прав и может это доказать. При всех существенных оговорках я вовсе не отрицаю существование реальной вселенной платонизма и материалистического фундаментализма. Не исключено, что она где-то существует. Но по всем приметам, не здесь. И вот я думаю, или, если вспомнить о несовершенстве нашего мира, склонен думать, что бытие, как утверждал Ницше, действительно бездонно. Я знаю человека, который в течение года после выхода на экран фильма "Изгоняющий дьявола" двадцать пять раз успешно "изгонял" бесов из людей, которые считали себя "одержимыми". Он специалист по компьютерам, но в то же время серьезно изучает психологию Юнга и "оккультизм". Все его "экзорцизмы" сработали потому, что он не спорил с "одержимыми", а просто принимал их туннель реальности и выполнял ритуал, который в этом туннеле реальности якобы "снимал порчу". После этого людям больше не казалось, что они "одержимы". Сам заклинатель по-прежнему относится ко всему этому с позиций агностицизма (или копенгагенизма). Он иронично замечает, что "бесы", оказывается, совершенно лишены воображения. Я живу в Ирландии, где, согласно последним опросам, большая часть населения верит в непорочное зачатие и воскресение Иисуса Христа. При этом жители Ирландии не бьются головами о стены, водят автомобили точно так же, как лондонцы или нью-йоркцы, и не кажутся мне безумнее остальных жителей этой планеты. Судя по всему, их туннель реальности, как и большинство других туннелей реальности, большую часть времени работает вполне сносно. Мне кажется, что бытие (вот только в какой вселенной?) весьма напоминает кляксу Роршаха. Человек на нее смотрит и видит любимый туннель реальности. В науке, где обычно (но не всегда) находятся мои любимые туннели реальности, каждое десятилетие приносит революционные открытия. Во времена моего детства телевизоры еще только разрабатывались в экспериментальных лабораториях. Когда я был подростком, Запад пережил бескровную телевизионную революцию, не менее захватывающую, чем индустриальная революция XVIII-XIХ столетий: всего за пять лет телевизоры появились повсюду. Пока шла электронная революция, я слышал споры о возможности запуска ракеты на Луну. Одни "эксперты" говорили, что это невозможно, другие, менее консервативные, "эксперты", уверяли, что потребуется еще не меньше ста лет. Нил Армстронг ступил на поверхность Луны, когда мне было около 35, а к сегодняшнему дню космические зонды уже побывали на всех внутренних планетах нашей солнечной системы. Геронтолог д-р Элвин Силверстейн в книге "Покорение смерти" приводит данные, полученные французским экономистом Жоржем Андерля, которые позволяют оценить скорость накопления научных знаний за последние два тысячелетия. Согласно статистике Андерля за первые 1500 лет после рождества Христова объем знаний удвоился. Затем он удвоился за 250 лет (1500 -- 1750 гг. ), затем удвоился за 150 лет (1750 -- 1900 гг. ). Он снова удвоился к 1950 году, затем -- к 1960, к 1968 и к 1973 году, когда Андерля проводил свое исследование. Сейчас все говорит о том, что эта скорость не снизилась, а наоборот, существенно возросла, во многом за счет развития микропроцессорной техники. Когда родился Иисус Христос, человечеству было известно лишь девять химических элементов, причем понятия "химический элемент" еще не существовало. Под "элементами" понимали "стихии" -- землю, воздух, огонь и воду. Во времена Французской революции уже появилось понятие "химический элемент" и было известно около двадцати химических элементов с описанием их свойств. Через 150 лет, в 1932 году, были "открыты" все 92 природных элемента. Остальные элементы создавались физиками в искусственных условиях. Вероятно, смутное представление о причинности (или каузальности) возникло еще на начальном этапе формирования человеческого интеллекта, но классическая западная метафора причины появилась лишь в конце эпохи Возрождения после объединения аристотелевой логики с экспериментальным методом. Первые сомнения в незыблемости причинно-следственной связи возникли в 20-х годах двадцатого столетия у физиков, занимавшихся квантовой механикой. Теперь, когда нелокальные эффекты не укладываются в причинно-следственную модель, физики все больше привыкают использовать две теории: каузальную (локальную) и акаузальную (нелокальную). Сегодня любой человек имеет представление о теории относительности и может вам рассказать, что длина стержня уменьшается при скоростях, близких к скорости света. Хотя эта формулировка не совсем верна, ибо основана на аристотелевской "истине", что "реальна" та длина стержня, которую мы измеряем на привычных нам скоростях, тем не менее на обывательском уровне она весьма точно отражает суть теории относительности. И этот уровень знаний поразителен, особенно если вспомнить, что наши прадедушки и прабабушки были неграмотными и считали Землю плоской. Возможно, в следующем веке все люди будут иметь представление о квантовой механике и понимать, что у некоторых явлений есть причины, и они укладываются в причинно-следственную модель, а у других явлений нет причины, и они в эту модель не укладываются. Сегодня в средствах массовой информации активно обсуждается перспектива появления на свет чуть ли не бессмертных людей в сотни раз умнее нас, которую сулит развитие генной инженерии; сейчас такая возможность кажется вполне "мыслимой". В зарождающемся мире суррогатных матерей, детей из пробирки и клонирования меняется смысл самой идеи "воспроизведения". Не меняются лишь туннели реальности фундаменталистов (католических, исламских, марксистских, экологических), и сами фундаменталисты-модельные-монотеисты, которые точно знают, что возможно, а что нет. Эти джентльмены живут в "реальной" вселенной. Они вживаются в нее, как актер "вживается" в роль. Они знают "реальную" вселенную, знают ее законы и знают, что в этой вселенной возможно, а что невозможно. К сожалению, у этих "реальных" вселенных, какими бы разными и причудливыми они ни казались со стороны, есть общий недостаток. Они практически не связаны с воспринимаемым нами миром, тем миром экзистенциальной борьбы, в котором живут остальные люди. Когда мы по-настоящему глубоко удовлетворены некой моделью на интеллектуальном, эстетическом и эмоциональном уровне, мы входим в состояние гипнотического транса, принимая эту модель за "реальный" мир. И если мы не хотим навсегда остаться в таком состоянии транса, мы просто обязаны объективно анализировать другие модели. Экзистенциальная "реальность", с которой мы находимся в непосредственном контакте, никогда не перестанет нас удивлять, всегда оставаясь сложнее любой нашей модели. А теперь расскажу вам еще одну таинственную историю, над которой стоит задуматься, чем бы она ни была, -- "фактом", видимостью или параболой. 16 октября 1888 года сент-луисская "Глоуб демократ" сообщила, что три ночи подряд на маяке в Пойнт-Изабел (Техас) происходило нечто странное. В первую ночь на маяк и прилегающую к нему территорию выпал целый ливень гвоздей. Во вторую ночь все повторилось. В третью ночь собрались толпы любопытных, чтобы посмотреть на чудо, и с неба снова упали гвозди, а также комья земли и устричные раковины. Вот так и музыка Бетховена: как только вам кажется, что вы уловили его творческий замысел, он удивляет вас неожиданным поворотом. Возможно поэтому мы порой ощущаем, что такая музыка намного ближе к экзистенциальной реальности, чем любая теория, которую мы способны разработать. Глава 8 ТВОРЧЕСКИЙ АГНОСТИЦИЗМ (с дальнейшими комментариями по поводу человеческого мозга и его использования) Одно из величайших достижений человеческого ума, -- современная наука, -- отказывается признать глубину cвоего творческого потенциала и в настоящее время достигла в своем развитии момента, когда этот отказ препятствует ее дальнейшему росту. Современные физики доказывают с пеной у рта, что не существует абсолютной материальной реальности и, что бы мы ни описывали, наш ум от этого неотделим. Роджер Джонс, "Физика как метафора" Если Колин Уилсон был прав в том, что история человечества -- это история преступлений, то только потому, что у людей есть странная способность уходить из экзистенциальной реальности в придуманный мир, который они считают "реальной" вселенной, а я всегда называл гипнозом. Любой платонический "реальный" мир -- это модель, абстракция, к которой мы прибегаем, когда теряемся в хаосе экзистенциальной реальности, или повседневного опыта О таком гипнотическом состоянии мы сначала узнаем от других людей, а потом обучаемся входить в него по собственному желанию. В этом гипнотическом трансе "реальный" мир настолько нас подавляет, что огромная часть экзистенциального, сенсорно-чувственного опыта без труда игнорируется, забывается или вытесняется. Чем глубже мы загипнотизированы этой "реальной" вселенной, тем активнее мы редактируем, экранируем и подстраиваем наш экзистенциальный опыт под "реальную" вселенную. Человек, который всегда прав, вычеркивает при таком редактировании страдание и боль, которые причиняет людям. Это ведь только видимость, и, значит, этим можно пренебречь. В "реальном" мире каждая жертва -- это всего лишь одна из тех "сволочей, которые портят жизнь" человеку, который всегда прав. В экзистенциальной реальности здоровенный мужик избивает ребенка; в "реальном" мире самогипноза человек, который всегда прав мстит угнетателям за унижение. Помните метафору Ницше, в которой он сравнивает экзистенциальную реальность с бездной? В обычном смысле это просто констатация ее бесконечности: чем глубже в нее заглядываешь, тем больше видишь. В ней есть это ощущение бесконечности, вне зависимости от того, конечна она или бесконечна топологически в пространстве-времени. Напротив, "реальная" вселенная, вернее, модель, которую мы принимаем за реальную вселенную, вполне конечна. Она компактна и аккуратна, поскольку искусственно сконструирована и очищена от всего лишнего, что несет с собой экзистенциальное восприятие. Именно поэтому люди, загипнотизированные "реальной" вселенной, не замечают окружающий их экзистенциальный континуум. "Неужели человек может быть таким жестоким?) -- спрашиваем мы себя в ужасе, когда, наконец, человек, который всегда прав, совершает преступление и задерживается с поличным. Но эта жестокость существует "лишь" в мире экзистенциальных видимостей; в отредактированной и улучшенной "реальной" вселенной человека, который всегда прав, ее просто не существует. Стремительный рост жестоких, необъяснимых и кажущихся "бессмысленными" преступлений, совершенных в двадцатом столетии людьми, которые всегда правы, указывает на преобладание самогипноза, который сопровождается "внутренним страхом". "Внутренний страх" -- это сочетание ощущения полной беспомощности и постоянной уверенности в собственной правоте. Как ни парадоксально, но чем увереннее человек в своей правоте, тем он беспомощнее. Это объясняется тем, что "ощущение правоты" означает "знание", а "знание" подразумевает понимание "реального" мира Так как "реальный" мир, по определению, "объективен", "существует независимо от нас" и "создан не нами", мы ощущаем себя в этом мире маленькими и ничтожными. Мы не можем действовать, мы способны лишь реагировать: "реальный" мир толкает нас, мы толкаем его. Но он больше, поэтому мы всегда проигрываем. Наша единственная защита -- всегда ощущать собственную правоту и сражаться без правил. На мой взгляд, именно такой была философия Адольфа Гитлера, маркиза де Сада, а также всех насильников и убийц в мире. Туда, где царит одномерное видение, где "реальная" вселенная безлична и существует отдельно от нас, неизбежно спускается мрачная паутина насилия и ужаса. Вероятно, именно поэтому Ницше, который понял внутренний механизм этой патологии, восставал не только против гносеологии модельного монотеизма, полностью отрицая "реальный" мир, но и против "мотива мести". Он не переставал повторять, что даже если бы этот "реальный" мир был на самом деле реален, мы не могли бы об этом знать, потому что знаем лишь экзистенциальный мир нашего восприятия. Более того, лингвистический анализ отчетливо показывает, что "реальная" вселенная -- это наше творение, созданное из наших метафор и моделей. Но яростнее всего Ницше нападал на психологию "реальной" вселенной с присущей ей мстительностью и масками, за которыми скрывается мстительность. Человек, который ощущает, что "реальная" вселенная его подавляет, стремится уничтожить то, что его подавляет. Так как он не может уничтожить "реальный" мир, он направляет месть на символические мишени в экзистенциальном континууме. И тогда воля к власти, которая, по мнению Ницше, отражает волю к победе над собой, а по моему мнению, способность к нейрологической самокритичности, а также стремление стать больше, чем ты есть, перерождается в волю к разрушению. С точки зрения современной экзистенциальной и гуманистической психологии, Ницше описывает процесс нашего ухода от ответственности. Мы ищем отмщения, но так как мы способны лишь реагировать, то объясняем себе, что на это толкает нас "реальный" мир. Любой преступник изложит вам собственную версию ухода от ответственности: "Во всем виновата моя мать", "Во всем виноват мой отец", "Во всем виновато общество", "Я хотел расквитаться с этими гадами", "Я перестал себя контролировать, просто слетел с катушек", "Они зашли слишком далеко, и я взорвался". Человек, ощущающий себя реагирующим механизмом отмщения, не может быть добрым. Мне кажется, мироощущение человека XX века отражают следующие строки: Я испуганный странник В мире, созданном не мною. Таков автопортрет современного человека, причем не только человека, который всегда прав, но и вообще людей, вжившихся в туннель реальности материалистического фундаментализма и превративших эту метафору в нового идола. Пессимизм и ярость -- приметы искусства эпохи материализма. Вспомним печальных клоунов раннего Пикассо и неистовых чудовищ зрелого Пикассо, разочарованных героев и героинь Хемингуэя, Сартра и Фолкнера, убийственный кошмар боевиков и фильмов ужасов; вспомним бездельников, головорезов и не способных к борьбе бунтарей, населяющих практически все романы, пьесы и фильмы, которые претендуют на натурализм; вспомним музыку, которая все быстрее превращается из мелодии в пронзительный крик. Прочитав Ницше, Адольф Гитлер ошибочно принял диагноз за рецепт и приступил к реализации самого ужасного сценария (который только мог вообразить Ницше), обосновывая этот сценарий с позиций столь презираемых Ницше национализма и антисемитизма Мир, взирая на это с ужасом, не извлек никаких уроков и решил, что Гитлер был "чудовищем". Мир по-прежнему загипнотизирован тем же материалистически-биологическим детерминизмом, который, по мнению Гитлера, оправдывает жалость к себе и стремление к мести. Вот так мы приближаемся к очередному Холокосту, считая его "неизбежным". Дескать, таковы реалии "реального" мира. Когда я говорю, что "реальная" вселенная создается в результате самогипноза, я имею в виду психологический контекст. В состоянии гипноза экзистенциальная "реальность" экранируется и сводится к некоему подобию "реальной" вселенной, созданной гипнотизером. Причина, по которой людей так легко ввести в гипнотический транс, связана с тем, что наше "сознание" не выдерживает экзистенциального хаоса и неясности, поэтому легко уносится в такие "реальные" вселенные. Даже во время обычной беседы мы можем многократно "отключаться", редактируя звуки на уровне барабанных перепонок, словно кот Брунера. Как указывает Колин Уилсон, мы уносимся в одну из "реальных" вселенных всякий раз, когда, едва посмотрев на часы, мы тотчас забываем время, и опять вынуждены смотреть на часы. Мы уносимся в такие вселенные постоянно, особенно в периоды страдания или стресса. "Реальные" миры несложно понять, так как все они гораздо проще экзистенциального континуума. Теисты, нацисты и "плоскоземельцы" опишут свои "реальные" вселенные с такой же легкостью, с какой материалисты-фундаменталисты опишут материальную вселенную, ибо на фоне невыразимой сложности сенсорно-чувственного континуума, в котором мы живем, когда бодрствуем (то есть не под гипнозом), отредактированный объект кажется неимоверно простым. Загипнотизированные "реальной" вселенной, мы все больше теряем связь с экзистенциальным континуумом и очень раздражаемся, когда он дает о себе знать. Однако "реальные" вселенные с их жестокими законами заставляют нас ощущать собственную уязвимость и ничтожность. Видимо, этим и объясняется беспомощность и апатия материалистического общества, живущего в "реальной" вселенной материалистического фундаментализма. Смутно осознавая, что находимся под гипнозом, мы даже не пытаемся действовать, а лишь механически реагируем. Такая загипнотизированность "реальной" вселенной создает благоприятную почву для развития преступной ментальности. Вот почему преступники стали приметой нашего времени. Когда "реальная" вселенная политизируется, а ее гипнотическая модель основывается на аристотелевской логике "либо мы -- их, либо они -- нас", преступник перерождается в террориста, еще одну примету эпохи материализма. Против такого механического варварства выступают экзистенциальная и гуманистическая психология, которые с позиций квантовой механики предлагают другие, вполне возможные, мыслимые и желательные модели человеческого существования. В этих моделях, разработанных Маслоу, Салливаном, Эймсом, Перлзом, Лири, Криппнером и многими другими исследователями, человека рассматривают как индивида, который един с сущим. Восприятие человека строится не на собственно "фактах", а на его интерпретации этих "фактов", причем способам "интерпретации" он обучается у других людей или же вырабатывает их самостоятельно. Каждый человек получает экзистенциальный опыт, но этот опыт может не вписываться в нашу любимую модель, или лингвистическую конструкцию, которая называется "реальной" вселенной. С позиций экзистенциально-гуманистической психологии, вместо материалистической фразы "я воспринимаю" правильнее говорить "держу пари, что это так". Конкретный пример: в "комнате абсурда" Эймса мы "держим пари", что видим обычную картину и находимся в привычной обстановке. Но если бы мы попытались коснуться угловой части потолка указкой, то быстро обнаружили бы обманчивость нашего восприятия. Однако при первых попытках мы, как правило, тычем указкой куда попало - в стены, остальные части потолка и т. д., но не туда куда надо. Мы продолжаем пытаться -- и происходит удивительное: наше восприятие изменяется. И только с изменением нашего восприятия мы постепенно обретаем способность найти ту угловую часть потолка, которую ищем. То же самое происходит с человеком во время психоделического сеанса или медитации, когда сознание "очищается" от привычных стереотипов. Когда мы возвращаемся в повседневный мир социальных взаимодействий, пережив потрясение "комнаты абсурда", психоделического сеанса или медитации, то видим, что там происходят такие же процессы, и люди держат пари на эффективность той или иной модели в данное время, но делают это бессознательно, поскольку загипнотизированы любимыми моделями. Если модели оказываются не вполне адекватными, их не пересматривают, а сердятся на мир за его неадекватность или, что бывает еще чаще, ищут виновных. Эдмунд Гуссерль, который вместе с Ницше был родоначальником экзистенциального анализа, указывает, что с материалистической точки зрения сознание кажется пассивным, но когда мы осознаем обманчивость нашего восприятия, сознание оказывается активным. Люди не рождаются великими пианистами, квантовыми физиками, теологами или убийцами; они ими становятся, активно выбирая, какие обманы восприятия считать нормальными, а какие забраковать за ненадобностью. Поэтому не удивительно, что мир содержит католические туннели реальности, марксистские туннели реальности, музыкальные туннели реальности, материалистические туннели реальности, литературные туннели реальности, итак до бесконечности. И даже немного удивительно, что два отдельных человека способны совместить свои туннели реальности и нормально общаться. Но это удивление проходит, когда мы вспоминаем, что никто из нас не рождается и не воспитывается в вакууме. Все мы -- "социализированные" личности, и даже самые "творческие" из нас значительную часть времени "живут" в социальном туннеле реальности, созданном многие тысячи лет назад: даже язык, на котором мы говорим, контролирует наше восприятие, наше ощущение "возможного". Впрочем, процесс социализации, или приобщения к культуре, во время которого общество, манипулируя правилами игры, навязывает гражданам групповой туннель реальности, эффективен лишь статистически. В личном туннеле реальности каждого человека всегда появляются некоторые особенности, даже в тоталитарных государствах и в авторитарных церквях. Поговорите с типичным банковским клерком, и вы узнаете, что в его конформистском туннеле реальности есть место творчеству. Итак, сознание не пассивно, оно активно занимается творчеством, каждое мгновение создавая собственный туннель реальности, который в состоянии гипнотического транса считает "реальной" вселенной. Этот гипнотический транс сродни наркозу, который вводят для обезболивания во время хирургической операции. К примеру, преступник подавляет в себе симпатию и милосердие таким же "чудом", каким пациент подавляет боль во время операции. Мы вовсе не жертвы "реальной" вселенной; мы сами создаем "реальную" вселенную, в которой нам приходится жить. Экзистенциально-гуманистическая психология приходит к тому же выводу, что и большинство квантовых физиков: все, о чем мы говорим, сконструировано нашим умом. "Все реально и все нереально", как говорит Гриббин. Он имеет в виду, что в этой модели нет ничего абсолютно реального в философском смысле, но в то же время все реально для тех, кто в эту модель верит и отбирает ее из множества других обманов восприятия. Если мы поймем справедливость этих наблюдений и попытаемся "пробудиться" от гипнотического транса модельного монотеизма, если мы постараемся все время себе напоминать, что сами создаем модель, которую считаем "реальной" вселенной, хотя живем в экзистенциальной реальности, намного более сложной, чем любая модель, -- то обретем новое сознание. То, что Блейк называл "одномерным видением", начнет превращаться в многомерное видение, в сознательный процесс "заключения пари", когда человек, по словам Ницше, "повсюду видит бездны". (Блейк говорит об этом мягче: "В одном мгновенье видеть вечность, огромный мир -- в зерне песка, в единой горсти -- бесконечность, и небо -- в чашечке цветка". ) Мир жизненного опыта не так конечен, статичен и аккуратен, как гипнотический транс, называемый "реальной" вселенной. В нем есть тот бесконечный регресс, о котором говорил Гедель. За пару минут общения с другим человеком ваше "я" воспринимает и создает десятки туннелей реальности, но узнает об этом человеке не больше, чем квантовый физик об электроне, который может вести себя как волна, частица, волночастица (были и такие определения) или нечто, создаваемое в процессе нашего эксперимента. Точно так же вам не узнать, каково "настроение" этого человека, или состояние его "я" в данный момент времени, ибо оно меняется столь быстро, что не поддается обозначению: вот оно доброжелательное, а вот уже скучающее, неприязненное или вовсе такое, какое я помог ему создать при попытке настроиться на его "волну". Как говорят буддисты, другой человек и поистине весь континуум сиюминутного восприятия кажется X и не-Х, одновременно X и не-Х, и ни X ни не-Х. Такая относительная определенность моего "знания" о человеке и целом мире отражает самое последнее из заключенных мной пари. Человек начинает понимать, что "есть" по меньшей мере два типа сознания. (Похоже, их намного больше. ) В "обычном" состоянии сознания, или состоянии гипноза, мы принимаем наши модели за "реальную" вселенную. Мы выступаем модельными монотеистами, фундаменталистами и механическими роботами с пассивным и механическим восприятием. Мы "бессознательно" (нейрологически) редактируем и отбираем информационные биты экзистенциального восприятия, впуская их в "реальную" вселенную только после того, как обработаем их по ее "законам". Оставаясь пассивными роботами, мы ощущаем себя "рабами" "реальной" вселенной, которая с жестокой безличностью творит с нами что угодно. В другом состоянии сознания, экзистенциально-гуманистическом, мы выступаем агностиками, прекрасно осознавая, что наши модели сконструированы нашим умом. В этом состоянии сознания наше восприятие активно. Мы рассматриваем мир с позиций модельного релятивизма, новаторства и активного творчества. Мы знаем, что постоянно "заключаем пари". Мы сознательно стремимся как можно меньше редактировать и как можно точнее настраиваться; мы специально выискиваем явления, которые не вписываются в нашу сегодняшнюю модель, чтобы они помогли нам сконструировать новую улучшенную модель в будущем. "Реальная" вселенная нас не подавляет, поскольку мы всегда помним, что это лингвистическая конструкция, которую можно быстро усовершенствовать. В обычном (материалистическом) состоянии сознания нас, по словам Тимоти Лири, можно сравнить с человеком, который пассивно сидит перед телевизором, жалуется, что показывают чепуху, но вынужден "терпеть", потому что ничего не может сделать. В экзистенциальном состоянии сознания мы берем на себя ответственность за переключение каналов и обнаруживаем, что у нас есть выбор смотреть то, что нам нравится. Настройка освещает лишь выделенный фрагмент бытия, но никак не все бытие. Бессмысленно пытаться выяснить, какое из этих состояний сознания "истинно", как бессмысленно пытаться понять, что такое "свет": волна или частица. У "выбора" и "творчества", о которых говорит экзистенциально-гуманистическая психология, есть точные аналоги в квантовой механике: многие физики считают, что мы сами "создаем" волну или частицу в зависимости от того, какую экспериментальную установку "выбираем". При более глубоком анализе выясняется, что корпускулярно-волновой дуализм прекрасно отражает экзистенциальность сознания. Обычное сознание нашего "я" (в самом буквальном смысле, без технического и философского толкования) весьма напоминает частицу: оно "сплошное", "изолированное", "реальное", "запечатанное в кожу" и практически статичное. Когда человек способен отстраниться от происходящего и обретает способность к нейрологической самокритичности и пересмотру моделей, его "я" начинает напоминать волновой процесс. Оно превращается в последовательность состояний, переставая быть собственно состоянием (как заметил Юм), и эти состояния сменяют друг друга, как волны. Наблюдая за этим процессом, человек учится сознательно выбирать желаемые состояния, как в эксперименте с двумя щелями "выбираются" волны или частицы. Чтобы научиться ощущать волновой аспект сознания и почувствовать его синергическую природу, не обязательно медитировать: достаточно послушать с закрытыми глазами музыку в стиле барокко. В момент кульминации сознание становится объектом собственного внимания, и "мы растворяемся в музыке". Этот простой эксперимент показывает, что волновые состояния сознания экзистенциально столь же "реальны", как и индивидуальные "частицы", которые мы обычно считаем нашими "я". Но экзистенциальное состояние сознание подразумевает принятие на себя ответственности, а это прямая угроза всем догматикам, и не только материалистического толка. Крупные религиозные организации, политические партии и финансовые группы всегда программировали нас на восприятие "реальных" вселенных, которые считали прибыльными, и будут всячески препятствовать нашей самостоятельности, нашему самопрограммированию и попытке взять ответственность на себя. Материализм в философском смысле твердо опирается на материализм в экономическом смысле. * * * Итак, подведем краткие итоги. Сознание -- не данность и не факт. Судя по всему, состояние нашего сознания исторически обусловлено нейрологическими (бессознательными) привычками. Когда мы это понимаем и начинаем бороться с инертностью привычек, сознание постепенно мутирует. Оно становится менее "частицеподобным" и "фиксированным" и распространяется как волна, обретая все большую свободу творчества и выбора. Материалистическая модель не способна объяснить ни волновой характер сознания, ни самопрограммирование. Если мы хотим любой ценой оставаться материалистами, то нам придется объявить это "галлюцинацией" и "видимостью". Но есть и другая возможность: признать, что материалистическая модель, как и любая другая, описывает некневсю вселенную и сохраняет за собой право выбрать модель, более подходящую на следующем этапе. Сейчас такую модель предлагают экзистенциально-гуманистическая психология, квантовая механика и теории Ницше, Джеймса, Гуссерля и Бергсона. В "реальной" вселенной все предопределено, включая нас самих и наши мысли. В воспринимаемом нами опытном мире экзистенциальной реальности одни явления сменяются другими настолько стремительно, что мы не успеваем понять, зачем и почему; модели, основанные на причинно-следственных связях, описывают некневесь опыт. Есть лишь ощущение изменчивости, эволюции, роста и "нескончаемой новизны". В экзистенциальном мире восприятия, а не в абстрактной теории, нам постоянно приходится принимать конкретные решения, пользуясь свободой выбора. Мы не знаем, "реален" ли этот выбор в полном смысле этого слова, но, поскольку у нас вообще не может быть полного знания, нам приходится довольствоваться вероятностями. В "реальной" вселенной мы остается реагирующим механизмом, а в экзистенциальной вселенной мы оказываемся творцами, создавшими "реальную" вселенную, -- довольно опасное творение, обладающее способностью нас гипнотизировать. Строго говоря, однажды мы можем заметить, что непрерывно взаимодействуем с миром восприятия, сливаемся с ним, вдыхаем и выдыхаем его молекулы, используем и выделяем другие его элементы. Он "проникает в нас", а мы "проникаем в него". Если мы сами редактируем и контролируем сигналы, из которых "формируется" наш экзистенциальный мир восприятия, то это значит, что мы никогда не отделялись ни от него, ни от нашей ответственности за него. Нейрологические исследования убедительно показали, что пассивное состояние сознания, допускающее отдельное от нас существование "реальной" вселенной, характерно для "левополушарных" людей. Любой метод перехода в волновое состояние сознание, будь то медитация, психоделики, или дзэн-буддийская концентрация, ведет к повышению правополушарной активности. Если бы мы могли все время находиться в этом волновом состоянии сознания, то стали бы диони-сийцами (помните три типа культуры, о которых говорил Питер Окера?). На мой взгляд, более увлекательно и полезно управлять сознанием, "переключая каналы" и выбирая состояние, которое в данный момент предпочтительно использовать. Такой метод позволяет лучше узнать не только сильные и слабые стороны обоих полушарий головного мозга, но и познакомиться с иными центрами мозга: "нижним", или старым, мозгом, рептильным в своих рефлексах, и "верхним", или новым, мозгом, с легкостью представляющим лабиринты реальности с множественным, а не дуальным, выбором; передними и задними долями мозга (возможно, передние доли осуществляют тонкую интуитивную настройку восприятия в запрещенной зоне "телепатии"). Короче говоря, тот, кто достаточно долго экспериментирует в области йоги и гуманистической философии, начинает понимать, что реальность, на которую мы настроены, зависит от того, как мы привыкли использовать свой мозг, и что при достаточной практике нейрологического перепрограммирования мы можем настроиться на то, на что не настроены сейчас. Я беседую с человеком. Во время беседы я то включаюсь, то выключаюсь, в зависимости от качества моего сознания. Если я практикую сосредоточенность и нейрологическую самокритичность, то замечаю, что, хотя периодически настраиваюсь на восприятие этого человека, в основном меня уносит в мою любимую "реальную" вселенную, где я фильтрую на уровне барабанных перепонок все, что он говорит. Порой моя "реальная" вселенная гипнотизирует меня настолько, что, хотя я "слышу" его слова, я не представляю, зачем он это говорит и что имеет в виду. Я иду по улице и, наблюдая за состоянием моего сознания, понимаю, что лишь иногда контактирую с экзистенциальным эмпирическим миром. Я любуюсь красотой деревьев, но через время я понимаю, что, проходя мимо других деревьев, я вообще их не заметил: меня вновь унесло в "реальную" вселенную, где я "вырезал" из восприятия большой ломоть экзистенциального мира. Эти деревья не перестали существовать; просто они оказались вне моей настройки. Человек, который остается чутким и внимательным к эмпирическому миру, всегда знает, где находится, что делает и что происходит вокруг него. Поначалу вы удивитесь, когда, приступив к практике нейрологической самокритичности, начнете замечать, насколько часто не знаете ответов на эти вопросы. Но вы удивитесь еще больше, когда заметите, что живете среди загипнотизированных людей, которые вообще ничего не знают, рассказывая самим себе сказки про "реальный" мир. Когда русский математик Успенский учился у Гурджиева, ему поначалу было трудно понять уникальную способность человека забывать о том, где он находится, что делает и что творится вокруг него. Он не понимал смысла гурджиевской фразы о том, что "забывание" -- это разновидность гипноза. Однажды, вскоре после того, как началась первая мировая война, Успенский увидел грузовик, набитый протезами, который двигался на фронт. Зная основы статистики, Успенский понимал, что с помощью теории вероятности можно подсчитать не только примерное количество людей, которые ежегодно умирают от сердечных приступов, но и количество раненых, которым во время войны оторвет ноги. Возможность такого расчета опирается на исторический факт, что большинство людей в основном действует по приказу. (Как сказал однажды циник, люди скорее умрут в муках, чем начнут мыслить самостоятельно. ) И тут Успенский понял, как обычные люди становятся убийцами и жертвами. Он понял, что "нормальное" состояние сознания действительно сродни гипнозу. Человек в состоянии гипнотического транса делает то, что ему приказывают, даже если велят убивать совершенно незнакомых людей. Приказы сверху -- это настройка; возможность выбора -- вне настройки. В экзистенциальном эмпирическом мире мы все время делаем выбор, поэтому стараемся быть внимательными и действовать осознанно, чтобы наши решения были разумными. Мы не можем винить "реальный" мир, потому что это искусственная модель: если она нас не устраивает, ее надо пересмотреть и усовершенствовать. С точки зрения экзистенциальной психологии, нейрологии и квантовой механики, каждая модель отражает ценности и потребности ее создателя, каждая картина мира остается не более чем интерпретацией, и поэтому не существует "объективного наблюдателя", пассивно наблюдающего за наблюдаемым "из-за стеклянной стены". Короче говоря, традиционный язык с его "внешними явлениями", "внутренними образами" и отделенным от них "сознанием" совершенно не описывает наш опыт, поэтому нам нужен новый, холистический, или синергетический, язык. Необходимость создания нового языка, или "новой парадигмы", признается учеными, работающими в разных областях знания, поскольку становится все более очевидной неэффективность старых моделей. "Жаргонизмы", или странные новые термины, которые я предлагаю в этой книге вместо старых терминов, неуклюжи и не вполне точны; они должны лишь заставить вас задуматься о необходимости создания нового языка. Новая парадигма еще не родилась; мы видим на горизонте лишь общие ее очертания. С точки зрения теории восприятия и экзистенциальной психологии, человеческий мозг весьма напоминает уникальный самопрограммирующийся компьютер. Он сам выбирает, как правило, неосознанно и механически, качество сознания, которое будет воспринимать, и туннель реальности для управления поступающими сигналами из воспринимаемого мира. Когда он начинает отдавать себе отчет в таком программировании, его творческие способности становятся поистине изумительными. Д-р Джон Лил