кричит, чтоб не шалили. Маруся сказала, что бабушка велела - пускай я здесь побуду до вечера. И чтоб мне слив не давали. Я С ДЕВОЧКОЙ ЧУТЬ НЕ ПОДРАЛСЯ Маруся меня оставила и ушла. Нянька мне сказала: - Гуляйся с хлопчиками. Это значит, чтоб я с мальчиками играл. А мне что с ними играть, когда они рисовали? А еще мальчик был, он побольше был. Он веревку делал. Как мне с ним играть? А потом девочки были. Они делали бусы из каких-то ягодок. Они их иголками насквозь прошивали. И нанизывали на нитку. И потом надевали себе на шею. Только одна девочка, она меньше меня, бегала с прутиком. И хотела осу убить. Я взял у ней прутик и сказал: - Дай я! Я попаду! А девочка стала плакать и кричать, зачем я у ней прутик отнял. А я скорей побежал от нее. Я сам хотел осу убить. А Катя поймала меня и стала говорить, зачем я у девочки отнял прутик, и сказала, чтоб я сорвал себе сам в саду. Взяла от меня прутик и отдала назад девочке. А девочка взяла прут и хотела меня бить за то, что я отнимал. А там кустики росли, около веранды. И я там хотел себе вырвать прут, больше, чем у той девочки. Чтоб был прямо как сабля. Я никак не мог отломать. А тут вдруг эта тетя-нянька сказала: - Куда тебе такая гиляка? Ты кустов не ломай. Я тебе скажу, где вырвать. А сейчас идем руки мыть. Потому что все пошли руки мыть. КАК МЫ ВСЕ ЕЛИ Потом мы все носили маленькие столики и ставили их в ряд. И я тоже носил с тем мальчиком, который веревку делал. Потом мы поставили скамеечки, тоже маленькие. Это мы все на веранде устраивали. И все сели на скамеечки. И мне показали, где сесть. Я тоже там хотел сесть, потому что хотел сидеть с большим мальчиком. Его звали Гриц. Потом Катя и тетя-нянька принесли хлеб кусочками, потом принесли чашки, очень большие и без ручек. А в чашках была каша. И потом принесли молоко в кружках, тоже в очень больших. И каждому поставили чашку и кружку. И дали ложки. Чтоб каждый ел ложкой кашу, запивал молоком и заедал хлебом. Я стал запивать. ПРО ДЗЫГУ Гриц уже съел все и стал мне показывать из кармана, какую он веревку сделал. Он сказал, что он из нее сделает кнут и этим кнутом будет гонять дзыгу. Я сказал: - Ну да, бзыгу. А Гриц говорит: - Не бзыгу, а дзыгу. Я сказал: - Ну да, дзыгу. Она будет бояться и убегать. Это я так сказал, потому что я не знал, какая эта дзыга. Гриц стал смеяться и сказал, что я "дурный". Это значит, что я глупый. А Гриц стал себя по карману бить и сказал, что дзыга у него здесь, в кармане. И что он потом мне ее покажет. Мне очень хотелось увидать, какая эта дзыга. А тетя-нянька сказала, чтоб я скорей доедал. Потому что все уже кончили и убирали чашки. А потом мы все столы унесли в комнату, и тетя-няня сказала, чтоб принесли сенники. А это такие тюфячки. И чтоб мы с ними шли в сад, где "холодок", а "холодок" - это значит, где солнца нет. И Гриц всех повел. А там под деревьями стояли скамеечки. Только это не скамеечки, а это кроватки, только низенькие. И Катя тоже с нами пошла. Мы положили тюфячки на кроватки, и Катя сказала, чтоб мы ложились и не смели говорить. А что оса не укусит, потому что Катя всех их прогонит. Мы все легли, и я тоже лег около Грица. Я стал тихонько говорить Грицу, чтоб он скорей показал дзыгу. Потому что я не знал, она живая или она деревянная. Катя услыхала, что я говорю, и сказала: - Лешка, лежи мовчки. Я хотел сказать, чтоб она сама "мовчки", только не сказал, потому что Гриц мне пальцем погрозил. Я нарочно закрыл глаза - пусть Катя думает, что я сплю, а я не сплю. Я все не спал и слышал, как она веткой махала на осу, а потом вдруг заснул. НАДЕЖДА ИВАНОВНА ПРИШЛА Когда я проснулся, все уже взяли тюфячки на плечи и понесли. А Гриц сказал про меня: - Вин ще не прокинувся. Я думал, что это "опрокинулся", а это он говорит, что я еще не проснулся. Мы потом тюфячки сложили в комнате, и пришла тетя-учительница, Надежда Ивановна. И сказала, что мы сейчас будем петь. Я сказал, что я не умею петь. А она сказала: - Пой, как умеешь. Я сказал, что никак не умею. А она сказала: - Ну, тогда никак не пой. И не стала больше на меня смотреть. Она поставила мальчиков и девочек, чтоб около нее стояли, и запела по-украински. И все тоже запели. И Катя тоже запела. А потом тетя-няня пришла и тоже стала петь. А я хотел уйти в сад. Тетя-няня сказала, чтоб я не ходил, а сидел тут. И села со мной на скамейку. И стала прямо в меня со всей силы петь. Я сначала головой мотал, а потом тоже начал петь. Мы пели очень веселое. И потом стали очень скоро петь. И учительница сказала, чтоб кто-нибудь танцевал. И все стали кричать, чтоб Гриц танцевал. Все опять запели веселое, а Гриц начал танцевать. Я потом так хотел тоже, только не мог. Гриц очень прыгал и потом очень быстро ногами делал. И садился совсем на пол, а потом вскакивал. И одна девочка потом тоже танцевала. Она тоже очень хорошо вертелась. А потом все сели отдыхать. А учительница Надежда Ивановна сказала, что она сейчас будет читать книжку. Она стала читать по-украински книжку. И я немножко понимал. ПРО КУЗЬКУ Потом Надежда Ивановна рассказывала про жучка, который хлеб ест. Он хлеб ест, когда хлеб растет, и его зовут, этого жучка, "кузька". Он очень маленький, а их может так много развестись, что они прямо весь хлеб поедят. Надежда Ивановна достала коробочку, и все пошли смотреть, что у нее в коробочке. А Надежда Ивановна сказала, чтоб все на место садились. И достала из коробочки булавочку, тоненькую-тоненькую. А на булавочке был наколот жучок, только неживой. Надежда Ивановна сказала, что это и есть кузька. Что это он хлеб ест. И всем давала смотреть, какой он. Она сказала, что он яички кладет маленькие-маленькие, и показала на бумажке эти яички. Они - совсем как песочек. А из яичек выходят червячки. И показала бумажку, где эти червячки приклеены, тоже неживые. Надежда Ивановна сказала, что потом червячки эти делаются как шарики. И там, в этих шариках, из червячков делаются жучки. И выползают оттуда. И что это самые вредные жуки. Она говорила: "поганые". А я сказал, что никогда не видал, как из червячка делается жук. А Надежда Ивановна сказала, что есть червячки, из которых бабочки делаются. А есть червячки, из которых большие жуки потом выходят. КАК ЧЕРВЯЧКИ ШЕЛК ВЫПУСКАЮТ Надежда Ивановна спросила меня, видал ли я дерево шелковицу. Я сказал, что видел и даже знаю, какие ягоды. А все дети закричали: - А ты ел? А ты ел? А я сказал, что я их не хотел есть. Все стали кричать, что я глупый, потому что ягоды сладкие. А я кричал, что я малину ел. Надежда Ивановна сказала, чтоб мы больше не кричали, потому что она про червяка сказать хочет. Надежда Ивановна сказала, что на шелковице живет червяк. Он ест листья на шелковице. А потом он выпускает тоненькую паутинку и весь в паутинку заворачивается. И делается клубочек. Поменьше, чем слива. Если этот клубочек не трогать, а дать ему, чтоб он так лежал, так в этом клубочке из червяка сделается бабочка. Эта бабочка полетает, полетает, а потом снесет яички, маленькие-премаленькие и очень много. Из этих яичек выйдут опять червячки. А если не ждать, чтоб из этого клубочка бабочка вышла, а прямо взять и размотать, так выйдет тоненькая нитка. А это шелковая нитка. Надежда Ивановна сказала, что вон у Кати в косе лента. Она из этих ниточек и сделана. Надежда Ивановна сказала, чтоб Катя показала, и Катя достала из ленты ниточки, тоненькие-тоненькие. И мы все смотрели. И Надежда Ивановна говорила, что это черви ниточки выпускают. А что этого червяка называют шелковичным червяком, и потому это дерево шелковица, что на нем шелковичный червяк живет. Надежда Ивановна сказала, что она завтра покажет такой клубочек, который червяк делает. У ней есть такие клубочки. Их коконами называют. Она принесет нам коконов. КАК Я ЛУЧШЕ ВСЕХ СПРЯТАЛСЯ Потом Надежда Ивановна вдруг стала и говорит: - А теперь давайте в прятки играть. И сказала, что она пойдет в дом и там будет сидеть, а чтоб мы побежали в сад прятаться. И чтоб закричали, когда "уже". А я побежал вместе с Грицем. А он скорей меня побежал и сразу запрятался. И все дети запрятались. Никого не стало. Я один остался и побежал, где большая трава. Она была высокая. Я хотел в нее залезть и руками стал ее отгребать. А она мне страшно больно сделала, потому что она жжется. А я ее ногой. Я немножко даже заплакал. А все равно полез. Она мне ногу тоже обожгла. А потом я ее потоптал. Я ее со всей силы топтал. И совсем затоптал. Так что вышло, где сесть. И я сел. А она все равно через штанишки немножко кусала. Зато меня совсем не видно было. Потому что кругом все эта трава была. И потом Гриц крикнул: - Вже уси поховалыся! Это он кричал, что все попрятались. Чтоб Надежда Ивановна шла искать. А я сидел и не шевелился. Потом я слышал, как девочки кричали. Это они потому кричали, что их Надежда Ивановна находила. А Грица не могла найти. А потом нашла. И все кричали, что он на дереве сидит. А потом все стали искать меня. И все кричали: - Лешки нема! Лешки нема! Одна девочка хотела пойти, где я в этой траве сидел, и не пошла и закричала: - Ой, там крапива! И убежала. Это, значит, я в крапиве сидел. А потом Надежда Ивановна закричала громко-громко: - Лешка, вылазь! И закричала, что они не могут меня найти никак. Я скорей из травы выскочил. И побежал на веранду. Меня увидали, и все стали кричать: - Он в крапиве был! Он в крапиве был! Это потому, что у меня и руки, и ноги, и щеки тоже, и лоб тоже совсем стали красные. Эта крапива кусает, как комары. Я тоже смеялся. А Надежда Ивановна сказала: - Ну, молодец, что терпел. Ничего, это к вечеру пройдет. А я сказал: - А зато не нашли! КАКАЯ ЭТО ДЗЫГА Я раньше не знал, какая это крапива. А теперь я ее не боюсь. Потому что все равно Катя мне приносила зеркало и показывала, какой я смешной стал. А я не смешной, а только очень красный. Надежда Ивановна все равно говорила, что я молодец, потому что я крапивы не испугался. А потом принесли кубики, и мы находили буквы. И я нашел букву "П", потом букву "О", потому что она просто кружочком. А потом букву "С", она тоже кружочком, только не совсем. А Гриц все буквы знал. И одна девочка тоже все буквы знала. Ее Параской зовут. Я узнал, какая буква "Ф". Она стоит, будто руки в боки держит. И мы все делали руки в боки и показывали "Ф". А потом я стал просить, чтобы Гриц показал дзыгу. И все стали кричать: - Дзыгу! Дзыгу! И Надежда Ивановна сказала, чтоб Гриц показал дзыгу. А Гриц сказал, что он сначала кнут сделает. Он побежал, принес палочку. А потом к палочке привязал веревку, и вышел кнут. А потом полез в карман, и я боялся, что дзыга живая и выскочит. А она не живая, а это из дерева. Это толстенький столбик, а внизу остренький. Гриц на него кнут намотал, потом как дернет! - дзыга упала на пол и стала крутиться и стояла, не падала. Гриц стал ее кнутом погонять, а она еще больше крутилась. И стала по полу ходить и жужжать. А он еще сильней кнутом. Мы все смотрели, как дзыга бегает и крутится. Надежда Ивановна мне сказала, что по-русски это кубарь, а по-украински это дзыга. А я сказал, что никогда не видел. А потом Гриц всем давал кнутик, чтоб дзыгу гонять, только никто не умел. Надежда Ивановна тоже не умела. Только Гриц умел дзыгу показывать. Потом Надежда Ивановна сказала, что довольно дзыгу пускать, а что мы сейчас будем есть и молоко пить. И потом все пойдем смотреть овец. Я очень хотел посмотреть овец и еще сказал, что хочу посмотреть индюков и очень маленьких курочек. Надежда Ивановна спросила: - Кто хочет курочек смотреть? И все стали кричать, что хотят, что все хотят. И мы все очень скоро руки мыли, и очень скоро ели, и скоро молоко пили, потому что все хотели идти. ПРО КУЗНЕЧИКА Мы все стали по два, и Надежда Ивановна сказала, чтоб пели песню. И мы все стали петь. И руками махать, как военные. А потом не стали махать, потому что очень жарко. И мы пришли, где одна трава только растет. И Гриц сказал, что это степь. Там трава сама растет, ее не сажают. А деревьев там никаких нет, и кустов тоже нет. И Надежда Ивановна сказала, что мы можем идти, как хотим. Мы немножко побежали, а потом устали. А я не устал. Потому что я очень хотел поймать тех, которые прыгали из-под ног. Они прыгнут, а потом немного полетят и опять сядут. И у них крылышки голубенькие. Я стал за ними бегать. А Гриц мне сказал: - Хочешь коника словить? Гриц снял шапку и потом тихонько пошел - и вдруг как упал и шапкой по траве хлопнул! А потом говорит, чтоб я рукой доставал. Что у него там, под шапкой, коник сидит. А я сказал: - Он не кусает? Гриц сказал, что не кусает. Я полез рукой, а там он остренькими лапками ходит. Я руку назад выдернул. А Гриц смеется: - Коника злякался! А я сказал: - Я вовсе не злякался! Я полез и ухватил коника. Он ножками шевелил. Я посмотрел, какой он. Он очень красивый. Он зеленый и с пятнышками. Гриц шапку подставил и сказал, чтоб я коника на шапку посадил. Он сказал: - Нехай стрибне. Это значит, чтобы пускай он прыгнул. Я посадил на шапку коника. Коник чуть-чуть посидел и как прыгнет! А потом голубенькие крылышки распустил и пролетел немножко. А Надежда Ивановна подошла и сказала: - А это вы кузнечика ловили? А я сказал: - Не кузнечика, а коника. Надежда Ивановна сказала, что, значит, я его раньше не знал, потому что по-русски он кузнечик, а это по-украински он коник. ОВЦЫ А потом Надежда Ивановна сказала, чтоб мы дальше не шли, потому что там собаки очень злые, овчарки называются. Они волка заесть могут. Они для того, чтоб волка не пускать, чтоб он овец не утаскивал. Мы все сели на траву, а Надежда Ивановна пошла одна. И чего-то кричала. И к ней пошел дяденька. Он около овец стоял. И побежали две собаки. А эти собаки - как Серый, который козла гнал. Потому что Серый тоже овчарка. А этот дяденька стережет овец, и он называется чабан. Он собакам закричал, чтоб шли на место. И они убежали. А мы все встали и пошли с дядей-чабаном. Овцы все стояли кучками, головами вместе. Чабан сказал, что это оттого, что сейчас жарко. Я хотел посмотреть, какие у них мордочки. Я стал ходить кругом, а они все хвостами стояли ко мне. А потом я увидел, что овца одна стоит. Я пошел к ней. И стал ее смотреть. А она с рогами. Только у ней рога не как у козла. Они у нее сбоку завитушкой. И все девочки и мальчики ко мне прибежали и стали говорить: - Оце баран. Это с рогами не овца, а баран. Он бодается прямо лбом. И рогами тоже задевает. Только он никого не бодал. А мы даже его гладили, и он ничего. У овец очень много шерсти. Мы их все пробовали гладить по спине. И на хвосте у них тоже много шерсти. КАК Я ПРО МОСКВУ ГОВОРИЛ Надежда Ивановна сказала, что есть такие ножницы большие и этими ножницами овец стригут. А потом шерсть берут и скручивают из нее нитки. И из этих ниток делают материю. А иногда прямо без всяких ниток из этой шерсти скатывают валенки. Овец для того столько и развели, чтоб с них шерсть состригать и потом делать материю и валенки. А потом у них тоже молоко. Их тоже можно доить. Из овечьего молока очень хороший сыр выходит. А дядя-чабан сказал, что у него ни одна овца не может убежать. Это потому не может убежать, что у него собаки такие. Они очень умные. Если овца начнет убегать, собаки ее догонят и назад пригонят, где все. Если волк захочет прибежать, так собаки все соберутся и прогонят волка. А то прямо заедят. А когда овцы домой идут, тогда впереди всех идет баран, он у них самый главный. А собаки идут с боков и смотрят, чтоб никто не убегал. Это вечером дядя-чабан их домой загоняет. Там они во дворе спят. А собаки стерегут, чтоб волк не пришел. Надежда Ивановна сказала дяде-чабану, что есть мальчик, который был в Москве. И что это я. А дядя-чабан сказал: - Ну, а что ты в Москве видел? Я сказал, что Кремль видел и Мавзолей видел, и еще метро видел. А метро никто не видел, даже Надежда Ивановна. И все стали просить, чтоб я рассказал, какое метро. Я рассказывал и руками показывал. И как на лестнице ездить, тоже рассказывал. И как двери сами закрываются. Я им все рассказывал. А они все говорили: - О! О! Дывысь! Это значит: "Смотри!" Это так все удивлялись. А одна девочка большая сказала, что я неправду говорю. Что такое не может быть. Я хотел в эту девочку землей кинуть. А Надежда Ивановна сказала, что все правда, что она книжку читала и что в книжке тоже так написано. Я этой девочке сказал: - Ага! Что?! И нарочно еще про пожар рассказал. А потом я не стал рассказывать больше, потому что мне стало очень жарко. КАК ДЯДЯ-ЧАБАН ВОЛКА УБИЛ Дядя-чабан сказал, что вот в Москве зато таких овец нет, как у него здесь. А я сказал, что в Москве собаки есть. Тоже очень лохматые и черные. И они совсем как овца. А дядя-чабан засмеялся и сказал, что, может, это не собака, а просто овца. А я сказал, что это собака пудель. И Надежда Ивановна сказала, что у пуделя шерсть такая, совсем как у овцы, только это собака. А потом я сказал, что в Москве даже слон есть. Даже два, только один поменьше, и что всякие звери в клетках. И что это зоосад. И все закричали, что знают. И видели на картинках. А дядя-чабан сказал, что он не в клетке и не на картинке, а прямо живого волка видал. И сам этого волка убил. А этот волк овцу хотел унести. Волк схватил овцу за шею и закинул себе на спину. И побежал. А собаки увидали и стали его догонять. Волк сначала не хотел овцу бросить, он думал, что собаки не догонят. А потом он бросил овцу. А собаки были совсем близко и его догнали. И стали кусать. А дядя-чабан бежал к ним с палкой, очень толстой. И стал помогать собакам. И он с собаками победил волка. Дядя-чабан сказал, что он не боялся, потому что было четыре собаки. И еще потому, что он очень рассердился на волка. Надежда Ивановна вдруг встала и сказала, что надо сейчас идти домой. А то солнце очень низко, и это, значит, уже вечер. И все говорили дяде-чабану: - Прощевайте! А он говорил: - Ну, бувайте здоровеньки! И мы пошли домой. В наш детский сад. И самых маленьких девочек Надежда Ивановна за руки вела, потому что они устали. А одного маленького мальчика вел Гриц. КАКОЙ ГРИЦ ДОБРЫЙ Я Грица спрашивал, кто ему дзыгу сделал. Он сказал, что сам сделал. Он взял толстую палку. А потом ножиком застрогал на конце, чтоб было остро. А потом он пилкой отрезал от палки этот кусочек. Вот и дзыга. Я стал просить Грица, чтоб он мне тоже дзыгу сделал. А Гриц взял полез в карман, достал дзыгу и отдал мне. И сказал, что насовсем отдал. Это моя будет дзыга, а он себе другую сделает. Я ему сказал, что я его очень люблю, что он такой хороший. А он мне сказал, что я буду дзыгу в Киеве показывать. А когда мы в детский сад вернулись, там уже тарелки стояли. И это был молочный суп. Это потому, что нянька увидела, что мы идем, и все поставила. Чтоб скорей, потому что поздно. Мы очень скоро руки помыли и стали есть. А комары прилетали и нас кусали. Я еще не кончил есть, вдруг пришла Маруся. Она на меня посмотрела и стала смеяться. Это она думала - меня так комары покусали. А это я от крапивы такой красный. Не сам я, а руки. Маруся сказала, чтоб я прощался и что надо идти к бабушке. И все дети тоже пойдут домой, потому что сегодня уже детский сад кончился, а завтра утром начнется. Маруся так скоро меня вела, прямо бежала. А когда мы пришли в нашу комнату, она сказала, что будет ночевать со мной вместо бабушки. Потому что бабушка не придет: она всю ночь будет сидеть у этой больной тети. ПРО ИНДЮКОВ Мы ночевали, а утром меня Маруся опять в детский сад увела. И мы ходили смотреть курочек и индюков. Мы с Катей ходили. И тоже песню пели. Я уже немного пел по-украински. Индюки очень злые. Они кричат: "Бала-бала-бала!" Они ростом такие, как я. Они черные, а под клювом у них висят красные мешочки. Один индюк стал сердиться. Он хвост растопырил кружком. И все перья растопырил. И стал совсем круглый. Он весь надулся и со злости фыкал. Он ходил и делал: "Фы, фы!" А мы его не боялись, потому что нас много. А индюшки очень тоненько кричали: "Плю-плю!" Они совсем не злые. Катя дала одной индюшке кусочек хлеба. Индюшка тихонько подошла, голову вперед очень вытянула, посмотрела, что Катя держит, и клюнула в хлеб. Она в самый хлеб клюнула. А руку нисколько не клюнула. А мы все кричали: - Молодцы, индюки! А индюки все отвечали: - Бала-бала-бала! Только тот, который фыкал, не кричал. Он только напыжившись ходил. А потом там были индюшата. Они - как маленькие индюшки и совсем тоненько пищат. Я хотел одного погладить. А они сразу убежали. Катя сказала: - Не надо гонять. Зачем гоняешь? А я не гонял, а только чтоб погладить. САМЫЕ МАЛЕНЬКИЕ КУРОЧКИ Потом мы пошли к маленьким курочкам и петушкам. Они совсем маленькие. Я не узнал, что это курочки, и закричал: - Голуби какие смешные! И все стали смеяться, что я глупый. А эти курочки все равно смешные. У них на ногах перья, как штанишки, и совсем коротенькие ножки. И петушок тоже маленький и тоже со штанишками. Они совсем беленькие. И Катя сказала, что это китайские. А потом другие курицы были. Так они большие, как индюки. Они коричневые. И петухи тоже коричневые. И я видел, как два петуха стали драться. Я сначала засмеялся, а потом испугался. Потому что они так подскакивали, что я боялся: вдруг петух на меня прыгнет. Только петухи на нас не прыгали, а сами дрались. И даже перья вырывали. И потом ногами били. А у них на ногах колючки. Это нарочно, чтобы бить. Эта колючка называется шпора. Это мне потом бабушка сказала. Эти шпоры у петухов для драки - они если очень рассердятся, так дерутся до смерти. Только эти до смерти не дрались, потому что один убежал, а другой петух кричал: "Ку-ка-ре-ку!" Этих больших петухов, Катя сказала, что она сама боится. Потому что они могут налететь на голову. И могут голову в кровь расклевать. Они очень сильно клюются. Прямо как гвоздем. Только они сами людей боятся. И это когда их очень рассердят, так они могут на человека налететь. А Гриц пошел к одному такому петуху, так он убежал. КАК ВСЕХ КОРМИЛИ Потом мы видали, как их всех кормили. И кур и петухов. Тетя принесла клетку. Она из деревянных палочек и как будто крыша от домика. И она очень длинная. И там зерно внизу насыпано. Курицы, как увидали, что тетя эту клетку несет, все к ней побежали. Ей прямо идти нельзя было. А потом тетя поставила эту клетку на землю. И еще одну такую принесла. И все курицы и все петухи прибежали к этим клеткам и просовывали головки между палочек и клевали зерно. И мы все смеялись, потому что вышло, что все стоят в ряд. И едят, как будто они за столом. И нам сказали, что это так для того, чтоб никто никого не обижал и мог клевать сколько хочет. КУКУРУЗА Когда курицы клевали, я тихонько подошел и одну курочку погладил. А она все равно не убежала, потому что очень клевала. А там, в кормушке, я видел, была кукуруза. Я тогда не знал, что это кукуруза. Мне Гриц сказал. Она желтая и как горошек. Я попросил, чтоб мне дали кукурузу. Потому что, я сказал, я ее никогда не видал. И все стали смеяться, что я кукурузу не видал. А это тетя, что кормила кур, принесла мне кукурузу. Она мне принесла круглый столбик, он с бутылку ростом, и он весь облеплен желтыми зернышками, густо-густо - зернышко к зернышку. Я сказал: - Спасибо. А не знал, что с ним делать. А Гриц взял у меня и сказал: - Пойдем. И мы ее об забор били. И отскакивали эти самые зернышки. А куры увидали, что падают зернышки, и стали их хватать, потому что они в кормушках все склевали. А мы не стали больше зерна сбивать. Потому что можно было рукой отламывать. А в середине там белый столбик. Это на нем растут эти зернышки. Я попробовал одно зернышко съесть. Оно очень крепкое, а я все равно разжевал. Мне Гриц сказал, что, когда кукуруза молодая, она не желтая, а белая и очень мягкая. Ее варят и прямо зубами эти зерна сгрызают. И это очень вкусно. Этот столбик с зернышками называется початок. Я держал початок и глядел на него и все говорил: - Початок, початок. Вдруг подошел большой петух и клюнул мой початок. Склевал зерно и опять клюнул. И сказал: "Ко-ко-ко!" Я не знал, что делать, и держал початок. А когда петух сказал "ко-ко", то прибежали курицы, тоже большие, и тоже стали клевать. Я поднял початок повыше, а петух подпрыгнул и клюнул зерно. Гриц прибежал и прогнал петуха. Замахал на него руками и закричал: - Киш! КАК НА НАС ГУСАК НАПАЛ Катя сказала, что уже довольно и надо идти. Мы пошли по полю и хотели петь песню. И вдруг к нам побежала белая птица. Она сбоку на нас бежала. Очень большая, на коротких ножках. У ней очень длинная шея. Она шею вытянула вперед и на нас шипела. И все закричали: - Гусак, гусак! А это гусь. А там, дальше, сидели гусыни. Они были тоже белые и большие. Только они на нас не бежали. А Катя сняла платок и стала на гусака махать и кричать: - Геть! Геть! А он все равно все за ногу ущипнул клювом. Тогда мы все закричали и побежали на гусака. Он испугался и побежал назад. Бежал и немножко подлетал на крыльях. А гусыни встали на ноги и закричали: "Го-го-го!" И стали убегать. Они скоро не могут бегать, потому что у них очень короткие лапки. Этих гусей вдруг не стало видно. Катя нам кричала, чтоб назад, а мы все равно бежали. И еще мальчик один кричал, чтоб мы не бежали. Этот мальчик гусей стерег и кричал, чтоб мы гусей не угоняли. И вдруг я увидел воду. Потому что тут была речка. И все гуси поплыли по воде. Они очень красиво плыли, как будто они пароходы. А мальчик, который их стерег, стал плакать, потому что он не знал, куда они теперь уплывут. Катя на нас тоже очень сердилась: зачем мы гусей погнали. А Гриц сказал, что он их сейчас назад пригонит. И он с этим мальчиком побежал. И они забежали на ту сторону воды и стали кидать в гусей камни. Гуси испугались и вылезли к нам на берег. А Катя подняла палочку и стала их гнать от воды. А потом прибежал мальчик, который гусей стерег, и сказал, что теперь хорошо. И пускай гуси щиплют траву. Они траву едят. А Гриц мне сказал, что он в гусака попал маленьким камешком. И поэтому гусак очень испугался и стал выходить из воды. КАКИЕ Я ЕЩЕ БУКВЫ УЗНАЛ Катя нам сказала, чтоб мы становились по два и чтоб мы скоро шли, потому что надо уже обедать. И мы все хотели обедать. И очень скоро пришли, где наш детский сад. А около детского сада стояла бабушка. Я закричал: - Бабушка! И побежал к ней. И бабушка меня поцеловала и сказала, что она на минутку, потому что ей опять надо идти к той больной тете. Она меня спросила, шалил я или нет. Я сказал, что не шалил и что мне дали кукурузу. И показал, какую. И сказал, что это мы с Грицем ее обколотили. И потом петух тоже объел и курицы: мы ходили их смотреть. Я хотел рассказать про индюка, а бабушка сказала, что потом, а сейчас ей надо идти. И опять меня поцеловала и ушла. А Кате сказала "спасибо". И мы с Катей пошли руки мыть. А на обед ели борщ. А потом было мясо вареное и огурцы. А про огурцы Гриц сказал, что "это наши". А я сказал: - Почему? Гриц сказал, что потому наши, что здесь есть грядки. Эти грядки дети накопали и потом посадили огурцы. И посадили бураки. И еще помидоры. А потом посадили подсолнух. И что это огород. И мы сегодня вечером его поливать будем. Я сказал, что тоже хочу поливать. Гриц сказал, что все будут поливать, и я тоже. Потом нам дали киселя с молоком. И мы взяли тюфячки и пошли спать под деревом. И чтоб не разговаривать. И мне было очень жалко, что я бабушке дзыгу не показал. Она у меня в кармане лежала. Потом пришла Надежда Ивановна. И мы все стали кричать: - Надежда Ивановна! Надежда Ивановна! И мы опять находили буквы. И я узнал, какая буква "X". Она косым крестиком. И еще букву "Н". Она - две палочки с пояском. Надежда Ивановна сказала, что я молодец. И показала мне букву "Ж". И сказала, что это похоже, как жук ползет. Я так руками сделал, как "Ж", и зажужжал. И все стали тоже так руками делать и жужжать. КАК МЫ ИГРАЛИ В "ЧЕЛЮСКИНА" Потом Надежда Ивановна полезла в карман и вынула мячик. Маленький и черненький. И сказала, что мы сейчас пойдем играть в мячик. Мы стали в кружок и бросали мячик и ловили. Только не все ловили, потому что не могли схватить и потому что мячик очень мимо летел. Я никак не мог поймать и хотел плакать. А Надежда Ивановна поймала мячик и крикнула мне: - Ну, лови! И кинула мне прямо в руки. Я его не мог схватить, я его руками к себе прижал. А все-таки не уронил. А потом взял и кинул. А потом мы ходили все вокруг и пели. И так пели, что устали. Надежда Ивановна сказала, чтоб мы шли на веранду. И что она нам будет рассказывать про пароход. Как он шел, а кругом лед. И как потом пароход потонул, а люди стали жить на льду, и никуда нельзя было уйти. Это она нам так рассказывала. И что потом прилетели самолеты и всех людей перевезли на землю. И что пароход этот назывался "Челюскин", и что там была совсем маленькая девочка, и ее тоже перевезли на самолете. А потом мы в это играли. Гриц из скамеек сделал пароход. И мы там жили, и мы ехали все на этом пароходе. А Гриц был Шмидт, который был самый главный. А я был Воронин, который был капитан. И у девочек были куклы. Они тоже ехали с нами. А потом Гриц сказал, что наш пароход сейчас потонет, потому что его лед поломает. И чтоб все выходили, а то все утонут. Все вышли и кукол тоже вынесли. Гриц взял и все скамейки повалил и сказал, что это пароход потонул. Пароход "Челюскин" потонул. Гриц сказал, чтоб все говорили, что очень холодно. И потом мы из скамеек делали палатки. Мы их заборчиками ставили, чтоб у всех были домики. А потом мы были летчики, и мы руки ставили, как самолет, и делали: "Р-р-р!.." И мы летали и всех перевозили. Мы сказали Надежде Ивановне, что уже всех перевезли. Мы потом были собаками. И я тоже, потому что я маленький. И мы все лаяли очень громко. А Гриц нас всех перевез, потому что он потом был летчиком, а не Шмидтом. Когда он нас вез, мы бежали и тоже лаяли. А одна девочка визжала. Это она сказала, что она так боится лететь. КАК Я ОГОРОД ПОЛИВАЛ А совсем вечером мы пошли поливать огород. Няня и Катя доставали воду из колодца. Они за ручку крутили большую катушку, и на катушку накручивалась веревка, и от этого поднималось ведро из колодца. И они наливали нам в наши ведра маленькие. И мы выливали прямо на грядки. И я увидал, что там есть листья и растут по самой земле. И я закричал: - А я знаю! Это дыня растет! И все закричали: - И не дыня! И не дыня! И сказали, что это огурцы. И я увидал, что там огурцы. И там были всякие; еще очень маленькие, с волосиками, и совсем большие, какие мы сегодня ели. А потом я видал, как растет морковка. Она вся в земле сидит. А наверху только листики. Они пучком торчат. Катя мне потом одну нарочно вытянула. Она схватила за листики и потянула, и из земли вытянулась красная морковка. Катя ее в воде вымыла и подарила мне, чтоб я ел. Она очень вкусная. Я Грицу тоже оставил, чтоб он ел. А потом мы очень-очень много воды носили, где капуста. Она круглая, как шар. И не очень зеленая. И няня сказала, чтоб на капусту побольше воды лить, потому что она очень воду любит. И свеклу мы тоже поливали. Только немножко. КАКОЙ ПОМИДОР Потом там росла очень высокая трава. И я думал, что кусты. А это не кусты, а помидоры. На них были очень маленькие желтенькие цветочки, а потом еще зеленые шарики, как яблоки, а потом шары совсем красные. Это и есть помидоры. Мне тоже один помидор дали, чтоб я съел. Я думал, что помидор крепкий, как яблоко, и куснул со всей силы. А он так и брызнул, потому что он очень мягкий. Он кисленький немножко и очень вкусный. И в нем очень маленькие зернышки. Они желтенькие. Я еще хотел помидора, только я не попросил. А мне сказали, что завтра все будут есть помидоры. А потом я видел подсолнух. Он растет вверх, как палка. А на самом верху - кружок. В этом кружке все семечки. А кругом желтенькие листочки, как у цветка. Один подсолнух был совсем готовый, и няня срезала у него этот круг. И мы все смотрели, как там семечки сидят. Они очень крепко сидят. Они так густо сидят, что нельзя выковырять ни одного семечка моим пальцем. А няня выковыряла. И всем дала по семечку, чтобы попробовать. А они очень мягкие. И няня сказала, что их еще сушить надо. КАК Я БАБУШКЕ РАССКАЗЫВАЛ ПРО ДЕТСКИЙ САД Мы пошли "вечерять", а это значит ужин есть. Только я не ел, потому что прибежала Маруся и сказала, чтоб я шел к бабушке. Я всем сказал "прощевайте" и всем сказал "спасибо". Это мне Маруся сказала, чтоб я благодарил. А Маруся мне сказала потому, что ей бабушка велела сказать. И мы с Марусей побежали. И прибежали к бабушке в ту комнату, где мы жили. Бабушка очень обрадовалась. Она пила чай и сказала, чтоб я тоже пил чай и Маруся тоже. И потом у бабушки были помидоры. И еще был сыр, очень белый и мягкий. Бабушка сказала, что это овец доят и из этого молока делают сыр. И что это - брынза. А я полез в карман и сказал бабушке: - А это - дзыга. Бабушка засмеялась и спросила, кто мне дал. И я ей рассказал, какой Гриц хороший. А потом стал показывать, как индюк ходит. Вдруг пришел Матвей Иванович и сказал, что приехал доктор и сказал про эту больную тетю, что она уже не больная. Бабушка сказала, что тогда мы завтра поедем в Киев. А когда Матвей Иванович стал уходить, я ему сказал, что я видел маленьких курочек и они очень хорошенькие. Матвей Иванович меня немножко по спине хлопнул и сказал, что не забыл и что курочек мне даст: одну курочку и одного петушка. СТАДО КАК Я ИСПУГАЛСЯ СТАДА Бабушка встала и пошла Матвея Ивановича провожать. И я пошел тоже. И мы дошли до самых ворот. Я немножко вышел из ворот на улицу. И вдруг я увидал, что по дороге идут коровы. Очень много, прямо на всю улицу. И очень большая пыль от них. Я скорей побежал в ворота и схватился за бабушку. Матвей Иванович сказал: - Что там? И посмотрел на улицу. И сказал: - Это наше стадо. А это стадо все шло к нам ближе. И я боялся, чтоб это стадо не пришло к нам в ворота. И стал просить бабушку, чтоб идти. А Матвей Иванович сказал, что не надо бояться: коровы сюда не придут. А я все равно боялся, потому что их очень много и они идут прямо сюда. А когда они пришли, я увидел быка. Он больше всех, и у него рога идут прямо вбок. И он очень страшный. А потом пошли коровы. Они не страшные. И Матвей Иванович хлопал их ладошкой и гладил по шее. А бабушка мне сказала, чтоб я скорей принес хлеба из комнаты и насыпал на хлеб соли. Я скорей побежал и насыпал на хлеб очень много соли. И бегом принес бабушке. Бабушка взяла хлеб и сунула одной корове. Корова стала и носом потянулась к бабушке. И совсем вошла в ворота. И стала есть у бабушки из рук хлеб. Я думал, что она не станет есть, потому что много соли. А она все съела и даже бабушку по ладошке лизнула. А потом Матвей Иванович ее стал по шее хлопать, чтоб она уходила. Бабушка сказала, что коровы соль очень любят. И что коровы добрые и не надо их бояться. Только они собак не любят. Потом стадо кончилось, и в конце шел дядя-пастух. И с ним еще мальчик шел. А у дяди-пастуха очень длинный кнут. Это чтоб коров подгонять. И еще шли три собаки. Мне бабушка сказала, что коровы целый день были в поле. Их с утра туда угоняют, чтобы они траву ели. А дядя-пастух их стережет, и собаки тоже. А теперь этих коров будут доить, и из этого молока будут делать масло, и сыр, и творог, и сметану. И прямо так будут пить. Матвей Иванович сказал: - И в детский сад принесут. Я сказал, что я в детском саду много молока пил. Прямо вот такую кружку. Бабушка сказала Матвею Ивановичу, чтоб нам лошадей завтра пораньше. И мы пошли с бабушкой спать. КАК МЫ УЕХАЛИ ИЗ КОЛХОЗА Утром бабушка меня разбудила, а это было совсем темно. У нас лампа горела. Бабушка сказала, чтоб я скорей пил молоко и ел сыр брынзу, потому что мы сейчас поедем. Мне очень хотелось спать. А бабушка говорила, чтоб я ел скорей. А потом я услыхал, что лошади приехали и что кто-то к нам идет. А это Матвей Иванович. Он пришел и сказал: - Доброе утро! И потом сказал: - Ну, готовы? А я сказал: - Бабушка, а початок взяла? Бабушка сказала, что початок она завязала к себе в вещи и что он с нами поедет. Матвей Иванович взял наши вещи, и мы пошли, а там внизу были дядя Опанас и Маруся. Я Марусе и Матвею Ивановичу говорил "до свиданья". А они бабушке говорили "спасибо". Я Марусю и Матвея Ивановича немножко видел, потому что было немножко светло. Мы сели, и бабушка меня в платок закутала, потому что было холодно. Дядя Опанас взял вожжи, и мы поехали. Бабушка меня рукой держала, и я заснул. ОТ ПАПЫ ПРИШЛА ТЕЛЕГРАММА Мы так ехали и приехали в Киев. А когда приехали в Киев, там было очень жарко, потому что было солнышко. Мы приехали, где бабушка живет. Клава прибежала и стала бабушку целовать. И стала говорить, что она окунька в банке взяла к себе. А я сказал: - Почему? Клава сказала, что его кошка хотела из воды лапкой поймать и съесть. Потом сказала, что кошку она очень кормила, и еще сказала, что бабушке принесли телеграмму. Мы опять на лифте ехали с бабушкой. А Клава пошла наши вещи брать. И вдруг она принесла деревянную клетку. А в клетке сидели маленький беленький петушок и беленькая курочка. А я не знал, что они с нами приехали! Это Матвей Иванович их на тележку поставил. Потому что он их мне подарил. Бабушка их отнесла, где ванна, и дала мне зерен, чтоб я им посыпал, чтоб они клевали. А потом сказала Клаве, чтоб она поставила курочкам в чашке воды, чтоб им пить. Они пили и головки вверх поднимали. А потом бабушка стала читать телеграмму. Мы с Клавой курочек кормили в ванной, а бабушка к нам пришла и сказала: - Завтра утром приедет папа. Он за тобой, Алеша, приедет и возьмет тебя в Харьков. Ты будешь в Харькове жить. Бабушка взяла меня на ручки и поцеловала. Она меня очень целовала и говорила: - Ну вот, я и останусь... Одна останусь. КАК МЫ С КЛАВОЙ ДЗЫГУ ПУСКАЛИ Потом мы стали пить чай. Я Клаве показывал початок и дзыгу. Я просил бабушку, чтоб она мне кнут сделала - дзыгу гонять. Бабушка выстругала палочку и привязала веревочку. И вышел кнутик. Мы стали с Клавой пускать дзыгу и не могли. Бабушка запустила и погоняла дзыгу. А дзыга все под стулья убегала. А потом мы с Клавой тоже немножко могли запускать дзыгу. Мы ее на дворе пускали. А потом я ходил моего окунька смотреть. Он у Клавы на окне за стеклом стоял. Бабушка все не хотела, чтоб я уходил, и все говорила: - Побудь со мной, Алешенька. Играй здесь. АЭРОПОРТ ПАПА Утром я еще спал, вдруг папа пришел. Он очень был веселый, бабушка тоже смеялась и немножечко плакала. А папа все говорил, что я загорел, и еще говорил, что я теперь украинец. А я папе сказал, что у меня початок есть и что мне курочек подарили. И что я в колхозе был. А бабушка мне сказала, чтоб я скорей одевался. Папа пошел в ванную мыться. И там смотрел моих курочек. А потом бабушка сварила кофе, и мы пили. А папа говорил, какая у нас в Харькове квартира. И что он уже все устроил. И чтоб бабушка к нам зимой приезжала. И потом папа говорил, что он не приехал, а прилетел. Он на самолете прилетел. И сказал, что мы на самолете полетим с ним в Харьков. И что мы сейчас полетим. Потому что у папы уже билеты есть. Папа все боялся, чтоб не опоздать. Бабушка сказала, что еще можно посидеть. Мы на диване сидели, и папа меня рукой держал. И с бабушкой говорил. Бабушка говорила, что я не шалил. А что я только немножко слив объелся. И что пусть я у ней живу. А потом пускай бабушка меня привезет в Харьков. Я тоже сказал, что хочу, чтоб у бабушки жить. А папа сказал, что нельзя. Потому что мама меня очень хочет. КАК БАБУШКА ЗАПЛАКАЛА Потом папа встал и сказал, что надо идти. Потому что надо сначала ехать в автобусе. Бабушка сказала, что пойдет нас провожать. Она все мои вещи сложила: и мячик, и мишку, и початок, и дзыгу, и кнутик. Только папа сказал, что окунька не надо и курочек тоже. Они пусть у бабушки будут. Они пусть будут мои, только у бабушки живут. Бабушка мне сказала, что она их будет беречь. Потом папа взял мои вещи, и мы пошли. Мы ехали на трамвае и приехали, где стоит автобус. Он к самолету везет. Он на улице стоял и ждал. Это он всех ждал, кто на самолете будет лететь. Бабушка немножко заплакала и стала целовать папу, а потом меня на руки взяла и тоже очень целовала и говорила: - Не забывай, Алешенька, бабушку. САМОЛЕТНЫЙ ВОКЗАЛ Кондуктор сказал, что сейчас ехать. Папа кондуктору билеты показал, и мы сели в автобус. Бабушка мне рукой махала. А потом я бабушки не видал, потому что там много автомобилей и людей. И мы поехали по улицам. Папа меня спросил: - Тебе хорошо у бабушки было? Я сказал, что очень. А больше я не говорил, потому что автобус очень шумел. А потом мы поехали по дороге, где уже не город. И приехали, где стоит дом. Это вокзал, только самолетный. Он совсем не вокзал, а просто дом. И там всякие комнаты. И мы с папой пошли в столовую. Папа сказал, чтоб мне дали ветчины и молока. А папа пил чай и ел сосиски. Папа сказал, что в аэроплане мы будем сидеть в кресле и что будем лететь высоко и очень скоро. Прямо скорей, чем птицы. А я сказал: - Скорей, чем орел? Папа сказал, что скорей, чем орел, и скорей, чем ласточка. КАК МЫ ЛЕТЕЛИ НА САМОЛЕТЕ В ХАРЬКОВ Потом папа сказал, что надо идти садиться в самолет. И мы вышли с папой и вещи тоже взяли с собой. А там поле. И на нем трава. А потом стоял самолет. Он впереди на колесиках. И с боков у него идут крыши. А папа сказал, что это не крыши, а крылья. Только самолет ими не машет, а они стоят крепко. А потом идет длинный домик с окошечками. И туда - лесенка и дверь. Он - как вагон. Папа меня на руки взял и туда втащил. А там стояли кресла. Папа сел и взял меня на колени. И я стал смотреть в окошко. Наши вещи тоже принесли. И поставили в самолет. И еще пришли два дяди и одна тетя. И тоже вещи принесли. А впереди, в будочку, сел дядя. Я сказал, что это шофер. А папа сказал, что это пилот. Я еще хотел сказать, только ничего не мог сказать, потому что машина очень загудела и мы поехали по этому полю. Прямо по траве. Папа взял кусочек ваты и заткнул мне уши. Я не давал, а папа все равно заткнул. Самолет очень стало трясти, потому что он шибко бежал. Папа меня крепко держал, и мне было ничего. А потом не стало трясти. Папа стал мне в окно показывать, чтоб я посмотрел. А там внизу были домики. И маленькие трамвайчики. И река внизу была. И маленькие пароходики. И еще мост. Я очень обрадовался, что они такие маленькие и хорошенькие. Они - как на картинке. И я стал хлопать в ладоши и кричать. А папа совсем ухо ко мне приставил и слушал, что я кричу. А я кричал, что какие маленькие и какие хорошенькие. А папа мне в ухо закричал, что это потому, что мы высоко. А потом я видел, как паровозик идет и поезд и как у него из трубы дым идет. Потом самолет стало немножко качать, и я кричал папе: - Почему? Почему? А папа положил меня у себя на руках и мне в ухо сказал, чтоб я спал. И я стал спать. А потом я проснулся, и папа мне закричал: - Вон Харьков! И стал мне в окно показывать. А там как будто канавки. А это не канавки, а улицы, и по ним трамвайчики бегают. И это город Харьков. КАК МЫ ПРИЛЕТЕЛИ В ХАРЬКОВ А потом мы прилетели, где поле и тоже трава. И наш самолетик побежал прямо по полю. И нас опять стало трясти, как в Киеве. А потом самолет стал. И к нам побежали люди. А это не поле, а это чтоб самолетам прилетать, и называется аэродром. Потому что папа мне из ушей вату вынул и сказал, что это аэродром. И еще сказал, что потому вату положил, что машина очень шумит и потом будут уши болеть. И все тоже стали из ушей вату вынимать, потому что тоже вату запихали. И все стали выходить, потому что нам открыли дверь и поставили лесенку. И люди стояли и глядели, как мы выходим. Мы с папой стали выходить, и папа меня за ручку по лесенке сводил. Я смотрел на лесенку, чтоб не упасть, а потом смотрю - мама. Она прямо ко мне побежала и закричала: - Алешка! Алешка! Мама очень радовалась и говорила, что боялась, что мы с папой летим. А я сказал, что я не боюсь летать и что летать очень хорошо. Там тоже стоял вокзал. А только мы в вокзал не пошли. Мы пошли, где стоял автомобиль. И папа сказал маме, что меня укачало. И что я спал. ТЕПЕРЬ В ХАРЬКОВЕ НАШ ДОМ Мама мне сказала, что я теперь в Харькове и мы сейчас поедем домой и будем обедать. И что у нас новая квартира и мы сейчас туда поедем. Я очень хотел видеть, какая новая квартира. И я маме сказал, что я очень люблю бабушку. И что Гриц очень добрый и мне дзыгу подарил. А потом все сели в автомобиль, и положили наши вещи, и поехали на новую квартиру. И мы стали жить в Харькове.