неваюсь, что треть присутствующих, как и я, члены партии. В научных институтах от этого трудно уклониться. Всем кажется, что надо действовать столь же решительно, как сейчас действуют немцы и чехи. Голосование состоится уже около полуночи. При этом оказывается, что из собравшихся первоначально 360 человек почти все пропотели в душном зале до конца. Окружная комиссия все бдит и собрание не торопит. Результаты голосования: отставной майор получил 223 голоса, то есть избран уже в первом туре. Женщина-физик собрала 178 голосов. За педагога подано -- 50, за сатирика -- еще меньше. "Самовыдвиженец" на последнем месте. Разрешалось голосовать за двух и более кандидатов -- поэтому сумма голосов больше 360-ти. Уходим с собрания оживленные и довольные. Шутка ли? Избрали кандидатом исключенного из партии, открытого оппозиционера властям! 2 февраля 1990 г. Пару недель назад состоялось "вторжение" молодчиков из "Памяти" на собрание прогрессивной писательской организации "Апрель", проходившее в Центральном доме литераторов (ЦДЛ). Это -- несложно: вход в него охраняет одна пожилая дама. Проникнув в зал заседаний, агрессоры через мегафон стали выкрикивать: "Жиды, убирайтесь в Израиль" и грозили следующий раз придти с автоматами. (Репортаж в последнем номере "Огонька"). Вообще-то говоря, это -- жалкая кучка шпаны: несколько десятков человек, но настораживает явное попустительство милиции. Из ЦДЛ этим молодчиков в конце концов вывели, но тут же отпустили. В ответ на требование литераторов "Апреля" возбудить уголовное дело районный прокурор заявил, что у него нет данных о вторжении какой-либо организации в ЦДЛ. Наверное надо представить официальную бумагу за подписью директора дома и с печатью... Говорят, будто в Ленинграде, на колоннаде Казанского собора вывешивали адреса евреев. (Сколько? Для такого огромного города? Наверное -- "утка") и по всей стране пущен слух, что 5-го мая (в день печати) будут еврейские погромы. Лично я убежден, что это блеф. В России реальной почвы для антисемитизма нет. Евреи, благодаря заботе нашей партии, не занимают никаких командных позиций в Государстве. Однако если в политической борьбе возьмут верх консерваторы и власти будут попустительствовать, то озлобленную текущими экономическими трудностями толпу можно натравить на кого угодно, лишь бы дать выход ее агрессивности. Впрочем, левые силы начали консолидироваться. В радикальной печати и на состоявшихся последние два дня во дворце спорта "Измайлово" многотысячных собраниях-встречах с лидерами радикалов происходящее справедливо названо появлением фашизма в СССР. На 4-е февраля назначен общемосковский антифашистский митинг. 8 февраля 1990 г. 4-го числа, в ответ на провокацию "Памяти" в ЦДЛ, в Москве состоялась гражданская манифестация. По официальным данным милиции в ней участвовало около 200 тысяч человек. Манифестация была направлена также против консерваторов, стоящих, -- как это всем ясно, -- за спиной "Памяти", и адресована открывавшемуся 5-го числа пленуму ЦК. Меня в Москве не было. Ходили Лина и Инна. Собирались к 12-ти против входа в Парк Культуры и шли во всю ширь Садового кольца до площади Маяковского (движение транспорта было перекрыто). Потом по улице Горького на Манежную площадь. Шествие заняло 2,5 часа. Народ на тротуарах и в окнах домов приветствовал манифестантов. Митинг проходил буквально на глазах участников пленума, разместившихся в гостинице "Москва". Выступали: Ельцин, Попов, Афанасьев и другие лидеры радикалов. Евтушенко читал стихотворение, клеймящее "Память". Судя по рассказу Лины, милиции было мало и вела она себя корректно. И площадь, и улица Горького ниже Моссовета были отлично радиофицированы -- слышно было каждое слово. По всему видно, что была дана команда не препятствовать, а даже содействовать манифестации. Интересно, кем она была дана? Теперь о пленуме ЦК, весьма расширенному по составу. Принимали "платформу" к 28-му съезду партии. По телевизору не показывали, но все выступления (похоже, что без купюр) печатали в "Правде". Проект платформы был роздан делегатам. Горбачев сделал краткий вступительный комментарий к ней. Судя по нему, платформа достаточно радикальная. Было заявлено о необходимости отмены 6-й статьи Конституции ("Партия будет бороться за то, чтобы быть правящей, но путем завоевания доверия масс") и о возможности многопартийной системы. Горбачев предложил провести прямые тайные выборы на съезд партии, сократить вдвое численность ЦК и не избирать в него функционеров Государства высокого ранга. Одновременно вполне недвусмысленно было сказано о целесообразности введения в стране президентского правления. Прения начались резкими протестами консервативно настроенных делегатов, но после выступления секретаря парткома Ижорского завода круто изменили свой характер. "Голос масс" прозвучал угрожающе: уже несколько месяцев никто на заводе в партию не вступает, а более 100 человек из нее вышли. 6-ю статью -- отменить! За многопартийность и радикальную реформу в КПСС! Предлагает нынешний ЦК от проведения выборов на Съезд отстранить, а избрать здесь же, в основном из приглашенных, специальную комиссию для организации прямых выборов делегатов съезда. Статистика 30-ти первых выступлений, которые я терпеливо вычитал в "Правде" явно в пользу Горбачева (23 против 7). Резко выступал Ельцин, а бедняга Лигачев вертелся ужом: поминал деструктивные силы в партии (очевидно, Ельцин) и вступался защищать от них Горбачева... Заключительные слова его выступления о том, как он хочет работать, заставляют его даже немного пожалеть. Они означают: "Сдаюсь, сдаюсь, только не гоните!"... Обсуждение проблемы с отделение литовской компартии происходило за закрытыми дверями. Опубликовано лишь весьма умеренное и краткое решение. Намерение литовцев осуждается (не одобрять же его!), но их приглашают повременить с реализацией этого намерения до съезда, на который прислать своих делегатов. Очевидно имея в виду, что на съезде может быть принят новая структура КПСС -- такая, что литовским коммунистам можно будет оставаться в ее рядах, не рискуя потерять поддержку своих граждан. В целом, Миша очень успешно провел этот раунд борьбы со своими противниками. Заняв президентскую должность, он возьмет на себя всю власть и всю ответственность за экономику, межнациональные отношения и все прочее. Достанет ли у него решимости и ума, чтобы справиться со всеми проблемами? Не уверен. Однако посмотрим... Известия 21 февраля 1990 г. Несомненно, в связи с участившимися манифестациями напечатана статья Владимира Лакшина "Крик над площадью". Как всегда -- умная и гуманная. Вот некоторые отрывки из нее: "У журналистов вошло в моду говорить, что среди других дефицитов опаснейшим является дефицит власти. Но, по-моему, есть еще более грозный дефицит в обществе, наблюдаемый на каждом шагу сегодня: дефицит добра. Именно так можно попросту определить то, что округляют в расплывчатом словосочетании: рост социальной напряженности. Социальная напряженность -- это и есть не что иное, как энергия зла: недовольства, раздражения, наконец, взаимной ненависти разных социальных и национальных слоев и групп, да и просто людей друг к другу... ...Власть не должна быть бессильной перед злом, но людям прежде всего надо натренировать себя на терпимость, взаимоуважение, на добро. И не так уж важно, кто принесет более заметную лепту добра в наш недобрый мир, -- церковь ли, чтение ли книг, театр и кино, семейное воспитание или школа. Знаю только, что без быстрого прогресса культуры с одними политическими требованиями все большей свободы, смахивающей на анархию, и одними экономическими требованиями одежды и колбасы, без культуры духовной -- мы пропали... не затем ли дан был нам опыт трех русских революций, не считая восстаний и бунтов прошлых столетий, чтобы мы больше ценили идею Великой Эволюции, как определил в письме Сталину 1930 года свой идеал Михаил Булгаков. Всегда находятся горячие головы, люди нетерпеливые, жадные на скорые перемены. Но беда та, что истинно глубокие изменения в народной жизни, сопровождаемые изменениями в психике и нравах, происходят медленно. К "рыцарям нетерпения", психологически точно охарактеризованным Ю. Трофимовым в его романе о народовольцах, примыкают честолюбцы, готовые всякий раз начать историю с нуля, лишь бы покрасоваться во главе бунтующих масс... ...Хочется воскликнуть: остановитесь! Все это опьянение романтикой митингов с экстремистскими речами, шествий, способных сорваться в насилие, воздетых кулаков, слома, взрыва уже было не однажды и вело только к одному: смуте, крови, диктатуре и колючей проволоке. Лучше попробуем -- история дала нам шанс -- пожить по-человечески, цивилизованно: обсуждая, а не выкрикивая зажигательные призывы, чтя едва пробившиеся, нежно-зеленые ростки демократии, уважая только еще складывающиеся справедливые законы и мирную жизнь, радея о созидании, а не об одном азартном перераспределении ранее созданного..." Я очень уважаю Владимира Яковлевича, знаком с ним, даже решаюсь считать себя его другом. Но, видимо, он ни разу не был на манифестациях демократов, собирающих главным образом либеральную интеллигенцию. Там нет "воздетых кулаков", слома и угрозы "сорваться в насилие" (что может подтвердить московская милиция). Эти манифестации и есть цивилизованное волеизъявление народа, точнее -- его лучшей, просвещенной части, способной (благодаря телевидению) цивилизованно увлечь за собой и большинство сограждан. 23 февраля 1990 г. Идет сессия Верховного Совета СССР. По вечерам, в записи показывают репортажи из зала заседаний. Но интерес к ним явно упал. (Хотя обсуждаются важнейшие законы: о собственности, о земле, о Федерации). Народ окрестил дебаты на сессии "говорильней". И справедливо. Ввиду отсутствия фракций в нашем "парламенте", каждый выступающий снова повторяет уже высказанные аргументы "за" или "против" -- то ли стараясь уговорить аудиторию, то ли себя показать на телеэкранах. Законы о собственности и земле не приняты, а отправлены в комиссии "для доработки". Холостой ход! 4 марта -- выборы на Съезд Народных депутатов РСФСР и в местные Советы. В отличие от прошлых выборов, даже сейчас, за 10 дней до выборов царит полная тишина и апатия. Никто не знает имен кандидатов, коих великое множество. По Москве в каждом избирательном участке (а это всего-то около 3-х тысяч избирателей) будет баллотироваться 6--7 кандидатов на Съезд Народных депутатов, 5--6 человек -- в Моссовет и 2--3 человека -- в райсовет (при том, что выбрать в каждом случае нужно лишь одного депутата). Никаких избирательных плакатов, ни агитации за кандидатов на этот раз нет. Их слишком много! (Голосование списками кандидатов от общественных организаций на этом уровне не производится -- только индивидуально). В интересах равенства условий предвыборной кампании, запрещено использование для целей агитации средств предприятий (как денежных, так и технических), равно как средств общественных организаций и частных граждан. Каждый кандидат получает от избирательной комиссии 50 рублей и... делай с ними что хочешь. А что на эти деньги сделаешь? Встречи с кандидатами в школах и клубах объявляются на канцелярских бланках. Хотя их и расклеивают по микрорайону, но замотанные жизненными трудностями граждане пробегают мимо, не читая. В результате на такие встречи приходит по нескольку десятков человек. Телевидение в стороне (оно общесоюзное). Говорили, что будут расклеены официальные плакаты с фотографиями, краткими биографиями и программами кандидатов, но пока что их нет. Находящиеся еще у власти партийные органы от проведения этой избирательной кампании явно устранились. ...Народ разуверился во всем. Настроение гнусное. Магазины по-прежнему пустуют, особенно промтоварные. Все скупают ("бегство от денег!"). Доверие к возможности оздоровления экономики -- на нуле. Цены растут. Предприятия всеми правдами и неправдами стараются урвать побольше и дать поменьше -- работать никто не хочет. Народ озлоблен на экономистов, которые в печати все обсуждают разные модели и пути преодоления кризиса. А тем временем элементарная бездеятельность (в связи с ожиданием своей ликвидации) или прямой саботаж аппарата распределения наращивают экономические трудности. Говорят, что повсеместно обнаруживаются переполненные склады с дефицитными товарами, которые не поступают в продажу. Тысячи товарных составов (по слухам) стоят неразгруженными, и железные дороги бедствуют от нехватки порожняка. Закупленное по импорту не на чем доставить в Союз и развезти по его огромной территории. Надо бы передать это дело в руки торговых кооперативов -- они бы справились. Но, опираясь на дремучую неприязнь народа, местные власти изо всех сил стараются ликвидировать кооперативы. Худые времена! Естественно, что на этом фоне лавиной нарастает эмиграция, в первую очередь дельной молодежи, утратившей надежды и опасающейся воцарения хаоса. Настроение портится даже у меня. В возможности, способности и намерения Горбачева я верю все меньше. Он -- хитер, но мелковат для стоящих перед ним проблем. И недостаточно решителен. Надо бы его менять, но не на кого. В Верховном Совете появился и проявился целый "букет" блестящих умов. Это -- потенциальные новые лидеры страны, но на сегодняшний день им не хватает авторитета -- по инерции связанного у нас (в массах) с возглавлением партии. Единственная конкурентоспособная фигура -- Ельцин. Но он, на мой взгляд, как серьезный политический деятель стоит не многого. Обличитель, смутьян, вожак толпы -- это да. Руководитель огромной страны, особенно в тяжелейший момент коллапса ее экономики -- вряд ли! Между тем он рвется (и имеет неплохие шансы) стать президентом России. Если на этом посту, вместо помощи и сотрудничества, он начнет борьбу с Горбачевым за влияние, ничего хорошего ожидать не следует... Боюсь, что Борис переоценивает значение своего успеха на мартовских выборах. Эти 90% -- результат "протестного голосования" -- против КПСС. (В недалеком будущем единодушные клики многотысячных толп на митингах: "Ельцин, Ельцин!" смогут усилить его самомнение и, как следствие, конфронтацию с Горбачевым. Хотя и они, эти клики, будут носить протестный характер -- антипартийный, потом антигорбачевский). Глава 4-я. Программа "500 дней". Ельцин против Горбачева 26 февраля 1990 г. Манифестация на Садовом кольце Вчера одержана немалая, на мой взгляд, виктория демократических сил Москвы. Еще 4-го числа во время митинга на Манеже было объявлено, что на 25-е назначены аналогичные митинги демократических организаций и фронтов по всей стране в поддержку радикальных сил на республиканских и муниципальных выборах (25-е -- последнее воскресенье перед ними). Дня за три до этого Верховный Совет Союза принял обращение к гражданам с призывом на этих митингах не допускать эксцессов и провокаций, а также проводить их только там, где будет разрешено местными властями. Специальное постановление Совмина СССР возложило особую ответственность за эти мероприятия на правоохранительные органы и войска МВД. По городу, -- а как потом выяснилось и по всей стране, -- стали распространяться панические слухи. Говорили, что в Москву отовсюду съезжаются "боевики", что стягиваются войска, что больницы и даже морги очищены для приема жертв ожидаемых беспорядков. В школах и детских садах детей и родителей предупреждали о нежелательном пребывании в этот день на улице -- возможны перестрелки! В учреждениях и на предприятиях парткомы убеждали сотрудников не принимать участия в митингах. По радио и телевидению было зачитано обращение всех творческих союзов с призывом не участвовать, -- не давать повода для провокаций. Явно давили на интеллигенцию, запугивали ее. Накануне вечером в программе "Время" на телевидении выступил наш новый министр культуры, Николай Губенко, и говорил о том, что мы еще не научились пользоваться свободой и это, порой, может приводить к очень прискорбным последствиям. Мне было жаль его. Призывать прямо к неучастию в митинге он не мог, но смысл его выступления сводился именно к этому. В той же программе показали обращение по ленинградскому телевидению руководителя их народного фронта опять же с призывом не участвовать. На целый день 25-го по центральному ТВ была объявлена программа завлекательных западных кинофильмов. Таким образом были приняты все доступные властям меры, чтобы запугать (или отвлечь) народ... И, надо признать, кампания имела некоторый успех. Оно и понятно -- после Тбилиси, Баку и Душанбе! Московские телефоны в субботу вечером "не остывали". Шел обмен мнениями, сведениями, слухами. Родители умоляли своих взрослых детей не ходить на митинг. Дети -- тревожились за родителей, если среди них находились "отчаянные головы". Но, в основном, пожилая публика, особенно евреи, была напугана. К примеру, наша одинокая соседка не только уговаривала нас с Линой не ходить, сообщая "точные сведения" о том, что в больницах расконсервированы запасы донорской крови, но и сама на целый день 25-го ушла в своей приятельнице-русской (в нашем же доме) опасаясь погромов, обещанных на этот день. Впрочем, кампания запугивания имела и обратный эффект. Она раззадорила молодежь. Один из приятелей моего сына сказал ему: "Я идти не собирался, но раз так стращают -- пойду". Вообще, в отличие от прежних митингов, молодежь в возрасте до 30-ти лет составляла на этот раз большинство манифестантов. Очаровательна, к примеру, была группа анархистов, человек в сто. С черными знаменами, с транспарантами: красными буквами на черном фоне, с какими-то значками и повязками на обнаженных головах. И все юные-юные, моложе 20-ти. И очень решительные! Но начну по порядку. К 11.30 мы с Линой и Инной Черновой приехали на Октябрьскую площадь, где у входа в гостиницу "Варшава" встречались сотрудники ИНЭОС'а. Их собралось человек 30--40. Среди них один из заместителей директора Института и Ученый Секретарь. Были еще двое коллег, приехавших из Казани и один -- из Киева. У соседнего дома другая группа, судя по виду, тоже ученых, ратовала в защиту следователя Гдляна, воевавшего с Лигачевым. На их плакатах, исполненных на обратной стороне каких-то графиков и таблиц, красовались немудрящие призывы, обыгрывавшие фамилию их подопечного, вроде такого: "ВзГДЛЯНем правде в глаза!" По другой стороне улицы, из другого выхода метро тоже тек поток людей в сторону Парка. Чуть дальше оба потока сливались, заполняя всю ширину магистрали перед мостом через Москву-реку. Вскоре после 12-ти, дождавшись запоздавших, подошли ко входу в Парк Культуры и мы. Здесь уже собралось 100--150 тысяч человек. Аналогичный предварительный митинг (в месте сбора) шел в это время на Смоленской площади. Говорят, что там было втрое больше народу, а общее число манифестантов милиция оценивает в полмиллиона человек. В соответствие с намеченным планом, после накопления на своих сборных пунктах обе колонны должны были двинуться навстречу друг другу и сойтись для основного митинга на Зубовской площади. В конце предварительного митинга у Парка стали зачитывать список кандидатов на Съезд Народных депутатов РСФСР, за которых рекомендует голосовать объединение всех демократических движений -- "Демократическая Россия". Список длинный: по 33 районам Москвы, а в каждом районе -- несколько избирательных округов. Примечательно, что когда стали читать этот список (предупредив, чтобы приготовили чем записать) над громадной толпой воцарилась совершенная тишина. Здесь были только заинтересованные люди! Потом постепенно, без давки они стали втягиваться в колонну, направлявшуюся к Зубовской площади. И там во время главного митинга стояли спокойно. Но не безразлично! Тем ораторам, кто понравился, аплодировали горячо. Потом так же спокойно расходились. Милиции было не много -- только по тротуарам очень широкого в этом месте Садового кольца. Впрочем, неподалеку от кольца, в переулках стояли автобусы, полные милиционеров и грузовики с солдатами. (Это мы видели уже когда шли с митинга). Военной техники не было. Зато великолепной оказалась техника "громкоговорения". На стреле очень большого подъемного крана, на высоту 6-го этажа был поднят мощнейший рупор диаметром метра полтора -- два. Он так чисто и мощно усиливал речь, что каждое слово ораторов было прекрасно слышно всем манифестантам, заполнившим Садовое кольцо от Крымского моста до Смоленской площади. Дисциплинированность собравшихся и поддержка ими организаторов митинга ярко проявились, например, в том, что в ответ на просьбу не курить полумиллионная толпа два часа не курила! И не сорила! Когда расходились, мостовая была практически чистой. Вел митинг опять Попов, главная тема выступлений -- выборы. Почти все говорившие высказывали поддержку Горбачеву при условии, что он будет решительно двигаться дальше, "несли" КПСС, поддерживали идею президентского правления при условии прямых выборов Президента народом. О 6-й статье Конституции уже не говорили -- вчерашний день! Речь шла о многопартийности и о праве КПСС на существование, об ее вине и ответственности... Но я не буду вдаваться в подробности выступлений -- они более или менее очевидны, а вместо это запишу здесь тексты нескольких десятков (из многих сотен) плакатов, находившихся в нашем ближайшем окружении. Пожалуй, они -- лучшие документальные свидетельства переживаемого нами момента истории, поскольку это -- чистая самодеятельность. Вот они: Монополия КПСС -- причина напряженности! Доколе? За Советы без реакционеров и шовинистов! Опять доброго царя? Конституцию Сахарова! КПСС -- хребет административно-командной системы. Референдум -- нужна ли КПСС?! Вся история коммунизма -- это обман, грабеж, насилие, кровь и пот рабов, нищета, бедствие, обожествление негодяев и невежд. КПСС -- политические наркоманы! К ответу! Верхушка КПСС пойдет на новые преступления, чтобы удержать власть. СССР -- тюрьма народов! Свободу всем народам СССР. Только сами народы свободным волеизъявлением должны решать как им жить. Коммунизм -- на свалку истории! ПодТАССовки -- вне закона! У нашего Егорки всегда отговорки! (Это об Егоре Лигачеве) КГБ = Гестапо Речи как снег, а дела как сажа! Михаил Сергеевич, травля Гдляна и Иванова приближает Вас к краху. Ленинская утопия стоила 50 миллионов человеческих жизней. Может быть хватит экспериментов? Чтоб из перестройки вышел прок, давай рынок и левый блок! 6-ю в музей; Егора -- за ней! КПСС -- это хомут на шее народа! Свободной хочу жить в свободной стране. КПСС -- не для честных людей! Коммунисты, не учите нас жить! Михаил Сергеевич, остановитесь -- вы нарушаете правила движения! Советы без коммунистов! "Верх позора и безобразия -- партия у власти защищает своих мерзавцев" (Ленин) Гдляну и Иванову -- 3 часа свободного эфира! Партия обещает -- народ нищает. Аппарат, мы задыхаемся от твоих автомашин. Нам выбирать президента, а не съезду! КПСС, верни народу, что украла -- власть, землю, свободу! Люди, где правда? Мы похожи на экстремистов?! Ельцина -- в президенты РСФСР! Два плаката по соседству оказались четверостишьями: Если прошлым застоем доволен и рад, Наших трудностей бремя Не вали на евреев. Ты сам виноват, господин бюрократ! Прощай, печатью заклейменный Мир бюрократов и рабов. Кипит наш разум возмущенный Фальшивым раем партбогов. Митинг получился, я бы сказал, какой-то величественный. Народ сознавал свою силу. Его не сумели запугать! Пожалуй, главным в этом митинге было именно это радостное чувство достоинства и сопричастности к чему-то большому и важному! 27 февраля 1990 г. Перечитал записанное вчера на митинге на Садовом кольце, в том числе надписи на плакатах и задумался. "КПСС -- это хомут на шее народа!", "КПСС -- не для честных людей!", "К ответу!" И так далее. Большинство надписей клянет КПСС. А между тем, я уверен, что по крайней мере треть митингующих -- члены партии. Зачем они здесь и почему не протестуют, когда ораторы всячески честят их (и мою) партию? Оглядываюсь -- не вижу ни одного обиженного или искаженного злобой лица. Напротив, -- все веселы и довольны. Не нахожу среди собравшихся и тех въедливых старух, которые в судилище так называемого "актива" при райкоме партии с нескрываемой враждебностью допрашивали меня зачем ехать в Париж, когда я было собрался туда по приглашению Лидии Григорьевны. Толпа явно солидарна с ораторами. И явное большинство в ней составляют интеллигенты. Я вступал в партию в 43-м году, 20-летним, искренне верующим юнцом, рвался на передовую. Но почти все вокруг -- заметно моложе. Как они оказались в партии? Очень многие вступили, когда поверили в очищение хрущевской оттепели, захотели стать ее активными участниками. Многих, уже спустя годы искусно ставили в безвыходное положение, заставляли вступать. Вспоминаю, как я был поражен, увидев однажды (лет 6 назад) в объявлении о ближайшем партсобрании нашего Института, что мы будем принимать в партию Андрюшу М. Ему было тогда едва за 40. Талантливый ученый, очень достойный человек, альпинист, конечно же все понимающий. Я знал его еще аспирантом, знал, что он относится ко мне с уважением и потому спросил -- зачем? Он смущенно ответил: "Коготок увяз -- всей птичке пропасть". Я -- понял: Директору и создателю нашего Института В. А. Энгельгардту было уже за 80. Он выбрал Андрюшу своим преемником. С общего одобрения назначил заместителем по научной работе и... конечно же получил от горкома партии (наверное, через Президиум АН) разъяснение, что его, ученого с мировой славой, еще можно было терпеть беспартийным во главе большого академического Института, но это вовсе не означает... Такие же условия, но уже на уровне секретаря райкома ставились при утверждении заведующих лабораториями... Стажировки молодых ученых в зарубежных научных центрах были необходимы для ликвидации отставания нашей науки, порожденного еще гонениями на генетику. Здесь уже рядовой инструктор райкома объяснял, что стажировка вряд ли будет успешной (а следовательно, характеристика из райкома -- положительной) , если стажер не будет защищен от чуждого влияния партбилетом... Так расставлялись ловушки, из которых не было другого выхода, кроме согласия на полное научное и жизненное крушение. Но кому бы от этого была бы польза? Впрочем, бывало и другое (на менее просвещенном уровне). Вспоминаю Мишу Толстых -- молодого человека, превосходного механика, которого я сам нашел для Института, познакомил с конструкциями импортных ультрацентрифуг и передал в его руки наблюдение за использованием и текущий ремонт всего парка этих весьма сложных и дорогих машин. Отношения у нас были дружеские. В один прекрасный день он попросил у меня рекомендацию в партию. Я очень удивился и опять спросил -- зачем? (Выгоды от этого у него не могло быть никакой -- платили ему по максимуму). Он вполне искренне ответил, что хочет быть в курсе и активно участвовать в общественной жизни Института. И действительно, через год его выбрали в партбюро, где он осуществлял своеобразную миссию рабочей совести даже при обсуждении вопросов, -- особенно организационных или конфликтных, -- научная сторона которых для него была недоступна. Наверное так было всюду. Последние десятилетия КПСС принимала в свои ряды не единомышленников и добровольцев (если не считать активных карьеристов). Она вела свое плановое пополнение строго соблюдая заданные пропорции: ученых и рабочих, мужчин и женщин, молодежи и людей среднего возраста. Райком спускал разнарядку в первичные организации. Партбюро намечало очередную "жертву". Секретарь бюро приглашал ее для доверительной беседы и сообщал, что "есть мнение" о том, что приглашенному пора подать заявление о вступлении. Отказаться из принципиальных соображений даже в последние годы означало поставить крест на всех планах своего "роста" и наверняка попасть под очередное сокращение штатов. Разыгрывать из себя простачка -- еще не готового или не достойного было бесполезно ("нам виднее"). Уклониться удавалось лишь придумав себе какие-нибудь тайные грехи или пороки. Так, что подавляющее большинство людей, состоящих сегодня в 20-миллионной партии -- скорее жертвы, чем злодеи. Даже карьеристов из их числа я бы лично не стал относить к последней категории, хотя, наверное, уклонился бы от того, чтобы подавать им руку при встрече. Думаю, что основная масса членов партии, особенно на производстве, понимают свою принадлежность к ней как некое дополнительное обязательство в отношении количества и качества своей работы. И совершенно равнодушны к партийной идеологии. На сегодняшний день только очень тонкий слой партийных функционеров высшего ранга, стариков был замешан непосредственно в кровавых преступлениях сталинской эпохи. Бoльшая часть нынешней верхушки партийной иерархии повинна лишь в приверженности партийным нормам и традициям, в прилежном следовании воле и примеру своего начальства. Думаю даже, что многие из них стараются сделать лучше для народа (как они это понимают), не забывая, конечно, и о своих "законных" привилегиях и вознаграждениях за эти старания. Если же вспомнить о тех молодых ребятах из идеологического отдела МК партии, которые проводили описанный мной в конце прошлого года районный семинар секретарей первичных организаций, то оказывается, что и в довольно высоких сферах партаппарата уже есть люди совсем иных, не традиционных взглядов на современность. Таким образом анафема, искренне провозглашавшаяся на нашем митинге в адрес КПСС, имела на самом деле в виду преступления ее главарей, уже сошедших или сходящих с политической сцены. А также закрепленное многолетней традицией право партийного аппарата командовать всей трудовой деятельностью и даже личной жизнью граждан огромного государства (записанное для надежности еще и в 6-й статье Конституции). Но включение в такое недифференцированное понятие КПСС миллионов ее ни в чем не повинных членов крайне несправедливо, а главное лишает страну и ее руководство перспективы использования организационной структуры партии, ее всеохватность, централизацию и дисциплину для эффективного проведения в жизнь нового курса на местах, о чем я писал ранее. Надо бы провести справедливое и персональное разделение ответственности. Может быть сначала устроить некий публичный суд над недавней преступной практикой главарей партии. (Я бы не уподоблял его Нюрнбергскому, поскольку идеология коммунизма при всей своей утопичности, в отличие от фашизма, вполне человечна). Затем провести еще одну, -- но уже с совсем иных чем некогда нравственных позиций, -- чистку партии, ее коллективное покаяние (вспомнился фильм Абуладзе) за грехи наших вождей и наш грех послушания и поклонения им. Вернуть партии право снова стать авангардом -- на этот раз коренной перестройки жизни страны, предоставить ей возможность заново завоевать доверие и уважение сограждан! Кстати это вернуло бы и самоуважение еще многочисленным рядовым партийцам старшего поколения, для которых обличение прошлых преступлений партии (как единого целого) сделало бессмысленной всю честно прожитую трудовую жизнь. Такое очищенное самоуважение позволило бы этим людям принять и поддержать перестройку как продолжение их прошлого труда и преданности Советскому государству. 2 марта 1990 г. Наметилась явная конфронтация радикальных демократов с Горбачевым. На недавнем обсуждении в Верховом Совете проекта Закона о президентском правлении некоторые из заведомо прогрессивных депутатов решительно выступили против скоропалительного установления такого правления. Они настаивали на том, что сначала следует разрешить все спорные вопросы федеративного устройства Союза и лишь потом решать вопрос о президентском правлении, причем не на Съезде или в Верховном Совете, а путем всенародного референдума. С нескрываемым раздражением наш лидер в своей речи перед телекамерами высказывался в адрес "Межрегиональной депутатской группы", которая инициировала этот спор. Создавалось впечатление, что он ненавидит эту непокорную группу депутатов. Между тем, она могла бы стать его опорой в перестройке, пожелай он с нею сотрудничать (что вовсе не значит во всем соглашаться). Все более ясно вырисовывается, что наш Мишутка стремится к абсолютной личной власти и понимает под демократией только то, что поддерживает его планы. На чрезвычайном Съезде Народных депутатов, который уже назначен на 12 марта он, вероятно, будет избран Президентом СССР. 9 апреля 1990 г. Давно не записывал впечатлений о политической жизни. И -- неохота. Как-то неясно, куда все идет. Ограничусь перечнем важнейших событий за этот месяц. 1. Горбачев в Президенты избран, но не очень убедительно -- набрав лишь около 60% голосов от списочного состава Съезда. При том, что выборы были практически безальтернативными. 2. Он назначил Президентский совет из 15-ти человек. Около трети -- люди, на мой взгляд, достойные (Яковлев, Шаталин, Шеварнадзе...) Примерно столько же -- из "правого" лагеря. Остальные -- середина. Армия, КГБ, МВД и иностранные дела представлены своими министрами. Некое внепартийное "Политбюро". 3. КПСС явно идет к расколу или самороспуску. 28-й съезд партии перенесен на июль. До этого будет созвана всероссийская партийная конференция. Ее делегаты будут и делегатами съезда от России. В областях, -- одна за другой, -- проходят массовые митинги населения, добивающиеся смещения местного партийного руководства -- секретарей обкомов или целых бюро. 4. На выборах Народных депутатов РСФСР в Москве, Ленинграде и, видимо, еще в нескольких крупных городах демократические объединения одержали внушительную победу. Зато партаппарат, на этот раз организовавшись, добыл себе мандаты на безальтернативных выборах в провинции. Там основная масса избирателей, особенно по деревням, еще не восприняла возможности выбора, и, в силу многолетней традиции, послушно голосует за единственную кандидатуру партийного секретаря или местного начальника. Состав Верховного Совета РСФСР, вероятно, будет лучше, чем Совета Союза, но не вполне радикальным. В столичных Советах к власти пришли демократы. 5. Верховный Совет СССР принял основные законы: о земле, собственности и аренде. На подходе -- закон о социалистическом предприятии, о налогах и новый закон о кооперации. Закон о печати задерживается где-то в кабинетах. Уж больно пресса и телевидение "достают" аппаратчиков. 6. В Закавказье и Средней Азии волнения притушены, но обострилась ситуация с Литвой. На республиканских выборах убедительную победу одержал народный фронт "Саюдис". 11 марта Верховный Совет Литвы принял решение о выходе из состава СССР. После чего все повисло в воздухе. Съезд Народных депутатов, естественно, объявил это решение незаконным. Его отмену Горбачев поставил условием начала переговоров об отделении Литвы. Тем временем Верховный Совет спешно принял Закон о порядке выхода республик из Союза. Что само по себе есть великое достижение! Закон вполне демократический, предусматривающий переходный период длительностью в 5 лет после принятия соответствующего решения на референдуме в республике -- не менее, чем двумя третями голосов ее избирателей. В переходный период должно быть спокойно осуществлено разделение государственного имущества, предприятий, миграция и обустройство населения. Литовцы надеялись на немедленное признание Западом их независимости и ошиблись -- их признала только Австралия. Ситуация в Центральной Европе после падения коммунистических режимов настолько осложнилась, что миру сейчас важнее всего сохранение стабильности -- в том числе и внутри СССР. Известия 17 мая 1990 г. Статья всемирно-известного физика-теоретика, друга А. Д. Сахарова Виталия Гинзбурга "С кем вы, демократы?" Статья большая, на 4,5 колонки, очень интересная и потому заслуживает несколько более подробного, чем обычно цитирования. Она начинается так: "Тревожно... Тревожно на душе. Тревога -- лейтмотив в разговорах между знакомыми и незнакомыми. Год назад, в мае 1989 года, настроение было другое. Только что закончились выборы Народных депутатов СССР, шла подготовка к их 1-му съезду, было ощущение начала новой эпохи, новой жизни. Прошедший год -- год редкий по насыщенности событиями: три Съезда Народных депутатов и сессии ВС СССР, исторические события в Восточной Европе, забастовки, рост преступности, межнациональные конфликты в стране, кризис в КПСС, рождение новых партий и организаций, переход к президентской форме правления, Литва. И, быть может, главное -- нет перелома в экономике, и видны черные тучи на горизонте. Отсюда беспокойство и даже страх, ведь ломать -- не строить. В условиях явного ослабления Центральной власти и лишь становления местных Советов, на фоне пустых прилавков и полной безнаказанности хулиганствующих элементов страна легко может быть ввергнута в бездну..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . "...Хочу коснуться двух исходных вопросов: во-первых, какова цель перестройки, к чему хотим прийти? И, во-вторых. По какому пути двигаться к намеченной цели?.. Цель, к которой привержены очень многие (и я в том числе), назовем их демократами, такова: создание современного, цивилизованного и демократического общества. Речь идет об обществе, в котором соблюдаются положения Всеобщей декларации прав человека, материальный уровень жизни достаточно высок, а социальная справедливость в максимальной мере обеспечена. Можно назвать такую систему гуманным, демократическим социализмом... по сути же имеется в виду, по крайней мере на первом этапе нечто довольно близкое к обществу, существующему, скажем, в Швеции... А средства, пути достижения цели? Не будем даже обсуждать гнуснейший тезис: "Цель оправдывает средства". Хочу защитить лишь скромное утверждение о том, что верность демократическим целям в принципе вполне совместима с компромиссами и даже временными отступлениями при учете реальной обстановки, от демократических идеалов. Поясню это на примере введения у нас президентского правления. Еще за несколько месяцев до 3-го съезда М. С. Горбачев не считал такой путь целесообразным, но бурное развитие событий сделало введение президентского правления делом срочным и необходимым. Мне это кажется очевидным, но, главное, так считали Горбачев и его "команда". А значит все, кто "за Горбачева", за его политику перестройки, должны были бы его поддержать, но не тут-то было. Для введения поста Президента далеко не все было подготовлено, нужно было бы раньше принять ряд законов и положений регламентационного характера. А выбирать Президента необходимо было бы, скорее не на Съезде, а всенародным голосованием. Правильные аргументы, взятые сами по себе и рассматриваемые абстрактно, в рамках формальной логики. Но абсолютно неверные в обстановке цейтнота, перед лицом опасности с разных сторон. Думаю, что уже сейчас, всего через два месяца после выборов Президента, достаточно ясна правильность принятых решений. А ведь они буквально висели на волоске, и в значительной мере за счет оппозиции демократов Решение об избрании Президента путем голосования на Съезде прошло большинством всего лишь в 45 голосов. И, думаю, решающую роль при принятии этого решения сыграли выступления Д. С. Лихачева, С. П. Залыгина, В. И. Гольданского и А. Н. Яковлева. Будь кто-либо такого же ранга в рядах оппозиции, часа весов вполне могла бы склониться в другую сторону. И что тогда? Съезд был бы проведен, по сути дела, впустую, у М. С. Горбачева не было бы мандата на продолжение перестройки, развал страны ускорился бы, боюсь наступило бы смутное время..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . ..."Мне понятно поведение людей озлобленных на все и вся или исповедующих принцип "чем хуже, тем лучше", или желающих ловить рыбку в мутной воде... но непонятно, почему честные депутаты вставляют палки в колеса с таким трудом движущейся колесницы перестройки". Далее с тех же позиций В. Л. Гинзбург рассматривает пример с призывом Межрегиональной депутатской группы перед 2-м Съездом Народных депутатов к всеобщей политической забастовке. Зачем?? Из письма к Л. Г. в Париж от 28 мая 199 г. "...Избран и заседает Съезд Народных депутатов РСФСР -- 1060 депутатов. Как уже показали первые голосования по процедурным вопросам, силы примерно равные. Половина депутатов -- радикалы, избранные в крупных городах, вторая половина -- аппаратчики, прошедшие на выборах в "глубинке". В одном они оказались почти единодушны -- в требовании суверенитета России. Мне это требование кажется странным. Суверенитет прибалтийских или других малых республик Союза -- это, очевидно, в первую очередь независимость их от России, от Москвы. независимости от кого собирается добиваться Россия? От Украины, Белоруссии и малых республик Союза (которых она же некогда колонизировала)? Смешно! Или независимости от Президента Горбачева? Глупо! Различие представлений о суверенитете России между радикалами и их противниками прояснилось, когда съезд приступил к выборам Председателя Верховного Совета РСФСР. Радикалы выдвинули Ельцина. Вот, вкратце, его программа, изложенная на съезде: Вся земля, недра, все заводы и их продукция, все плоды сельскохозяйственного труда на территории России принадлежат только России. Она будет торговать ими с другими республиками и иностранными государствами сама, без посредничества союзного правительства. Своя денежная система, свои банки, независимая внутренняя и внешняя политика, свое законодательство, следующее собственной Конституции, членство в ООН и т. д. Центру, то есть центральному правительству и Президенту СССР передаются по усмотрению России только некоторые функции (оборона, не ясно, что еще). Программа главного оппонента, некоего Полозкова -- секретаря обкома Краснодарского края, лишь декларирует суверенитет, но предполагает подчинение Центру на всех главных направлениях государственной деятельности с глухими намеками на необходимость отказа от чересчур радикальных реформ. Полозков уже успел зарекомендовать себя непримиримым консерватором, ненавистником и гонителем кооперации и рынка на территории своего края. Было выдвинуто еще несколько кандидатов, но они сняли свои кандидатуры, кроме одного -- умеренного, но малоизвестного депутата. Горбачев, который не является Народным депутатом России, "уступив просьбе делегатов Съезда" (не ясно каких) выступил перед голосованием с резкой критикой программы Ельцина. Полстраны, затаив дыхание, ждало результатов тайного голосования. Победа Ельцина могла бы означать начало его борьбы с Горбачевым за реальную власть в стране, победа Полозкова -- укрепление позиции Горбачева, но на условиях уступки партаппарату. В первом туре не победил ни один. Ельцин получил на несколько десятков голосов больше, чем Полозков, но оба -- менее пятисот. Второй тур голосования происходил в ту же ночь (позавчера). Ельцин набрал 503 голоса, его противник что-то около 470. Для избрания необходимо получить как минимум 531 голос (более половины списочного состава Съезда). Сегодня новое выдвижение кандидатов (можно выдвигать и прежних), обсуждение их программ и голосование. Не знаю, успею ли приписать в конце письма его результаты..." 31 мая 1990 г. В третьем туре голосования на Съезде Народных депутатов России Ельцин одержал победу над своим новым соперником, Власовым, набрав при этом 535 голосов. Таким образом, Председатель ВС РСФСР избран. Хорошо это или плохо, покажет время. Если Горбачев и Ельцин найдут пути сотрудничества и компромисса, то -- хорошо. Горбачеву при этом придется несколько радикализоваться. Если между ними начнется борьба, которая закончится падением Горбачева, то может быть и "хорошо", но страшновато -- неведомо что и как из этого проистечет в нашей дикой стране. А может быть эта борьба кончится "плохо" или даже совсем плохо, если Горбачев в поисках поддержки качнется вправо -- к партии, генералитету и КГБ. Логика борьбы в этом случае неизбежно приведет к насилию, скорее всего к победе реакции (силовые структуры пока находятся в союзном подчинении) и возобновлению конфронтации с Западом. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Так, что радоваться сей победе демократии или нет -- не знаю. Народ пока радуется. Я водил моего французского гостя и коллегу Жан-Пьера Манже в русскую баню (экзотика!) -- в 1-й разряд "Сандунов", куда ходит рабочий люд. Там в раздевался только и слышалось: Ельцин да Ельцин! -- он Горбачеву покажет, нас в обиду не даст! Известия 15 июня 1990 г. В трех номерах газеты напечатана большая статья превосходного писателя и очень достойного человека Бориса Васильева, озаглавленная: "И все же я уверен, что Россия привержена Добру". После очень хорошего анализа истории СССР и отношений власти с народом и интеллигенцией автор так заключает первую часть статьи: "Разрыв между технической цивилизацией и духовной культурой должен быть ликвидирован, если мы ответственно помышляем о возможности возрождения России, но сложность этого процесса заключается о том, что цивилизация способна двигаться только вперед да еще со все возрастающим ускорением, а культурное наше наследие осталось невостребованным на станции нашего отправления в "светлое царство социализма". Парадокс, который существовал в истории почти две тысячи лет назад, когда христианизированная Европа забыла собственные достижения на античных развалинах. Эпоха, сумевшая возвратить утерянное народом, как известно, гордо именуется Возрождением, и я полагаю, что нам следует очень ответственно думать о пути и программе собственной эпохи Возрождения". Вторая часть статьи, в следующем номере газете начинается так: "Всего на семь лет я моложе нашего государства, я застал агонию русской интеллигенции и осмелюсь утверждать, что ее как общественной силы больше не существует. Чудом уцелевшие представители ее подобные недостижимым секвойям, мы смотрим на них снизу вверх, надеясь разглядеть вершины, но развитая в нас духовная близорукость мешает этому". Заканчивается вторая часть так: "Мы существуем в мире бездуховности, уже освоившись с ним, уже выработав требуемые стереотипы поведения. Приходится с глубокой горечью признать, что духовная мощь России погибла. Гражданская война убила ее цвет, коллективизация -- ее корни, великий террор -- ее завязи. Голый остров уже не принесет плодов, а новый подрост -- уже иная Россия". Наконец, в конце третьей части статьи: "Культура каждого народа стоит на пьедестале, и пьедесталом этим является отнюдь не всеобщая грамотность, не некая усредненность этического, эстетического и научного багажа, не количество библиотек и театров, и уж совсем не фольклор, всегда более подлежащий истории, нежели современности, а высота, покоренная великими творцами этого народ. Представляете Эверест, на который нам предстоит подняться, чтобы хотя бы выровнять культурный баланс России вчерашней и России сегодняшней?" 16 июня 1990 г. Будет ли ВС РСФСР работоспособен зависит от степени согласия между Ельциным и Горбачевым. Если, несмотря на свое соперничество, они объединятся, то рядовые партийные и советские функционеры, составляющие добрую половину депутатов ВС будут следовать за ними. Названное объединение имеет шанс осуществиться ввиду того, что страну захлестнула волна суверенитетов союзных республик. Кроме прибалтов и России полного государственного суверенитета уже потребовали для себя Украина и Белоруссия. Горбачеву пришлось заявить, что он видит будущее страны как Союз суверенных государств. Это уже не федерация, а кое для кого даже не конфедерация -- предполагается, что отношения суверенных республик с Союзом будут устанавливаться для каждой путем особого договора. В такой ситуации для Горбачева очень важна поддержка этой идеи Россией, то есть Ельциным. Слава Богу, оба, встретившись на Совете Федерации (ВС РСФСР), куда Ельцин теперь входит по должности, пожали друг другу руки и заявили о намерении сотрудничать. Одновременно с этим оппозиция в партии объявила открытую войну Горбачеву. На днях состоялся съезд "Крестьянского союза". Туда были вызваны по выбору Лигачева, как куратора ЦК по сельскому хозяйству, только председатели колхозов и директора совхозов. Сам он выступал несколько раз. Съезд заявил в своем манифесте о приоритете коллективной собственности в деревне и избрал знаменитого председателя колхоза Стародубцева руководителем Союза. Это -- прямой вызов Горбачеву, который недели три назад собирал всесоюзное совещание сельских арендаторов и фермеров. Мало того. В связи с выдвижением его на пост председателя Крестьянского союза, Лигачев, беря самоотвод заявил, что намерен отдаться целиком политической борьбе против неправильной линии руководства страны, ведущей к распаду федерации и отказу от социализма. Тем временем по инициативе консервативной ленинградской парторганизации (опирающейся на недовольство рабочих военных заводов Ленинграда) была создана "Марксистская платформа" в КПСС, созвал Учредительный съезд "Российской компартии" на этой платформе и учрежден "Объединенный фронт трудящихся" -- также антиперестроечной ориентации. Ясно, что на 28-м съезде КПСС произойдет решительное сражение Горбачева с противниками перестройки, вероятно раскол партии и попытка вернуть власть КПСС, реставрировав командную систему управления всем хозяйством страны и ее общественной жизнью. Генеральным секретарем Российской компартии (РКП) избран уже знакомый нам противник Ельцина Иван Полозков. 14 июля 1990 г. 2-го числа открылся, а вчера закончился 28-й съезд КПСС. Политический отчет ЦК, естественно, делал Горбачев. Несмотря на весьма жестокие нападки на него в прениях, нашему Мишутке удалось овладеть ситуацией -- он был переизбран в генсеки с весьма ощутимым перевесом: 3411 голосов против 1116-ти. (Канули в лету единодушные избрания под бурные аплодисменты. А давно ли это было?) Лигачев не прошел даже на новообразованную должность заместительного генерального секретаря партии (776 голосов -- "за" и 3642 -- "против"). Сие весьма приятно! В Политбюро избрано 23 человека -- в большинстве своем -- первые секретари национальных компартий. Лигачев -- не избран... Ход съезда ежедневно и довольно подробно освещался в корреспондентских отчетах. Процитирую из них только два, на мой взгляд, наиболее важных: Из отчета от 7 июля (Выжутович). Изложение выступления Бориса Ельцина в прениях по отчету ЦК: "Способна ли КПСС сыграть консолидирующую роль? Нет, партии в ее нынешнем аппаратном варианте это не по силам, -- считает Председатель ВС РСФСР Б. Ельцин. Смысл его выступления сводится к следующему: Партия пришла к съезду с грузом тяжелых проблем, причем в пору, когда ее консервативные силы перешли в наступление. Нейтрализовать действие этих сил не удалось. Долгие разговоры о том, что все мы, мол, в одной лодке, все мы в главном -- единомышленники, ни к чему хорошему не привели. Консерваторы лишь утвердились в мысли: пора брать реванш. Зависит ли судьба страны от грядущих решений съезда? Нет! Вопрос стоит только о судьбе КПСС. Судьба страны и народа решается уже за стенами Дворца Съездов. Партия обязана передать свое имущество народу. Это следует сделать без промедления, ибо не сегодня, так завтра начнется борьба за его национализацию. Необходимо открыть простор платформам и фракциям в КПСС, деполитизировать армию и КГБ, правоохранительные органы. Если партия и впредь будет оставаться партией аппарата -- раскол неминуем. Если же выступит в союзе с демократическими силами, -- тогда не все потеряно..." Из отчета от 13 июля (Гонзальес) "Во время выдвижения кандидатов в члены ЦК партии Б. Ельцин попросил слова и объявил о выходе из КПСС. Объяснил он свое решение тем, что в условиях многопартийности вряд ли сможет выполнять волю одной партии, что считает своим долгом службу всему народу, но готов сотрудничать со всеми партиями и организациями. Сказал и вышел из зала. Были отдельные хлопки, были отдельные свистки и, как мне показалось, общая подавленность. А может я переношу на зал свои ощущения. У меня действительно было чувство, которое обычно определяют словами "не по себе". Как-то сразу усилились смущение и тревога. И ведь надо признать, что поступок не только решительный до отчаянности, но и логичный для Б. Н., а по нынешним временам вполне возможный. Однако об этом думаешь потом, а сначала чувствуешь одно -- несвоевременно как-то все это. Только-только переломился ход съезда, только отбили атаки справа -- да еще с какими потерями у противника, только перевели дух..." Вполне согласен с автором отчета и тоже испытываю тяжелое чувство разочарования. Действительно, момент сейчас уникальный. Верхушка КПСС уже начала дробиться на фракции. Горбачев убедительно победил на съезде с позиций перестройки. Ельцина предлагали избрать в ЦК. Если бы он четко заявил о поддержке Горбачева, то наверняка вошел бы и в состав нового Политбюро. Вместе они смогли бы отделить и поддержать реформаторов и в ЦК, и в средних звеньях партийного аппарата. Затем в масштабе страны осуществить публичное осуждение преступной деятельности прежнего руководства КПСС, очищение (и покаяние) всей массы рядовых коммунистов, ее активное включение в осуществление реформ на местах отнюдь не в качестве партии аппарата, а как народной партии -- в союзе со всеми демократическими силами, как об этом говорил здесь же на съезде сам Ельцин. Тогда всю отлаженную структуру партийных организаций, миллионы сочувствующих перестройке рядовых коммунистов можно было бы эффективно подвигать на ускоренное осуществление необходимых реформ в экономике и общественной жизни. Нужно было только одно: Борису Ельцину поставить интересы народа выше собственного честолюбия, выше памяти о прошлых обидах. Согласиться на вторую роль в партии, состязаться, если на то пошло, с Горбачевым значимостью своего вклада в общее дело. Может быть со временем (как некогда Киров) заслужить в глазах обновленной партии и народа первое место и даже (если это ему так уж важно) занять его -- но на фоне совместного успеха общего дела, а не разрушительного противостояния... Вместо этого Ельцин демонстративно ушел со съезда. На мой взгляд, это -- хуже, чем ошибка! ...Выше я уже высказывал идею о возможности использования обновленной КПСС для дела перестройки. Поэтому мне лестно узнать, что так же думает и столь уважаемый мною человек, как Александр Яковлев. Вот короткий отрывок из его выступления на этом же съезде (из отчета от 10 июля): "Человек, заинтересованный в судьбе партии, по-моему, не должен сейчас уходить. В борьбе преобразовать, обновить нашу партию, чтобы она была совершенно другой и психологически и нравственно -- разумнее и благороднее". Эти слова, сказанные с трибуны съезда на 3 дня раньше, как будто специально адресованы Ельцину. Он их услышать не захотел! Уважаемый читатель, я сейчас (в порядке исключения) позволю себе нарушить хронологию и перенести сюда, в эту запись 1990 года, фрагмент из интервью того же Александра Яковлева, которое он дал в 1999 году. Это, конечно, непорядок, но очень уж к месту. Известия 16 января 1999 г. А. Яковлев "Еще при советской власти я предлагал двухпартийную систему" (фрагмент из интервью) "Вопрос: -- Многие считают, что КПСС могла бы выжить, если бы вовремя реформировалась. У вас был собственный план ее перестройки? Ответ: -- В декабре 1985 года я направил письмо Горбачеву, где предлагал перейти к двухпартийной системе. Моя схема была приспособлена к тогдашним условиям. Я полагал, что партия должна разделиться на две части, на которые она фактически была расколота: коммунистическую и социал-демократическую, которые бы конкурировали друг с другом на выборах. Избираемый всенародно президент становился председателем некоего согласительного комитета, а правительство формирует победившая на выборах партия. Горбачев ответил, что для таких действий еще не пришло время: он очень не хотел рисковать на выборах... К своей идее я вернулся в 1991 году, но ситуацию резко изменил августовский путч". В заключение краткой информации о съезде КПСС мне кажется уместным процитировать небольшой фрагмент выступления Горбачева, посвященный идеологии социализма. С моей, интеллигентской точки зрения он показался вполне приемлемым: "Идеология социализма, -- сказал Горбачев, -- это не учебник, где все расписано по главам, пунктам, правилам и принципам. Она будет формироваться вместе с самим социализмом, по мере того, как мы будем содействовать тому, чтобы страна была накормленной, обустроенной, цивилизованной, духовно богатой, свободной, счастливой. По мере того, как заново освоим общечеловеческие ценности -- не как нечто классово чуждое, а как нормальное для нормального человека. Эти ценности ведь вырабатывались тысячелетиями и тысячелетиями. Пренебрежение к ним известно чем для нас обернулось. Идеология социализма будет формироваться в процессе включения страны в общий прогресс цивилизации. Именно поэтому самые широким рамки для ее формирования определяются новым мышлением, которое уже воспринимается в мире как новый наш интернационализм, сплачивающий, а не раскалывающий мир на противоборствующие лагери". Известия 2 августа 1990 г. Из передовицы, озаглавленной "Союз лидеров -- надежда на согласие" "Как сообщило агентство "Интерфакс", президент Горбачев и Председатель ВС РСФСР Б. Ельцин договорились о создании экспертной группы ученых и специалистов с широким участием представителей союзных республик, которые будут разрабатывать программу перехода к рыночной экономике в масштабах Союза... Пока названы 12 человек: Шаталин, Петраков, Абалкин, Явлинский, Вавилов, Григорьев, Задорнов, Мартынов, Машиц, Б. Федоров, Шмелев и Ясин. 25 августа 1990 г. Положение с продовольствием все ухудшается. Полки продуктовых магазинов в течение дня пустуют. Время от времени что-то где-то (закономерности установить не удается) "выбрасывают". Тут же выстраивается очередь, к примеру, за сахаром -- по талонам, и не более 2 кг в "одни руки". Великая удача, если ты оказался поблизости и талоны при тебе. Сахара хватает на пару часов... В очередь за мясом записываемся с вечера. Драгоценный список, как эстафету, передают друг другу дежурящие всю ночь очередники (чтобы кто-нибудь не "умыкнул" список и не составил другой). Это при том, что никто не гарантирует, что утром мясо действительно будет в продаже... Где-то там обсуждает наши жизненные перспективы экспертная группа, назначенная Горбачевым и Ельциным. Одновременно с этим начинается борьба между ними. И первым ее материальным объектом становится, естественно, твердая валюта и золото! Об этом мы узнали из вчерашнего номера газеты: Известия 24 августа 1990 г. Указ Президента СССР "О постановлении Президиума ВС РСФСР от 9 августа 1990 г." "Постановление ("О защите экономической основы суверенитета РСФСР") объявляет недействительными внешнеэкономические и союзно-республиканские соглашения по продаже ряда товаров. В нем делается попытка взять под контроль Совмина РСФСР золотовалютные резервы страны и другие стратегические ресурсы. Президент постановил: 1. Указанное постановление ВС РСФСР -- объявить не имеющим юридической силы. 2. Совмину СССР разобрать предложения о распределении валютной выручки между Республикой и Центром. Известия 29 августа 1990 г. (1-я страница) "Встреча М. С. Горбачева и Б. Н. Ельцина" "Как отмечает агентство "ИФ" утром 29 августа в Кремле началась встреча Президента СССР Михаила Горбачева и Председателя Верховного Совета РСФСР Бориса Ельцина". 5 сентября 1990 г. Прошла неделя после объявленной встречи лидеров-соперников, но о ее результатах -- ни слова. Зато сообщается о пресс-конференции Ельцина, где он после поездки по стране утверждает, что "из-за нищеты и ухудшения условий жизни доверие к союзному правительству падает вплоть до требования его отставки, а к Парламенту и Правительству России доверие есть"... На второй сессии ВС РСФСР Ельцин намерен предложить ряд российских законов (о предприятиях, о собственности, о земельной реформе и др.), фиксирующих независимое от Центра положение России. Начинается "война законов"... Между тем в Москве появились длинные очереди за хлебом. Некоторые булочные уже украшаются объявлениями на дверях: "Хлеба нет". 12 сентября 1990 г. Как утверждают знающие люди, Экспертная комиссия, созданная двумя лидерами еще в начале августа, распалась. Ее "молодежная" часть во главе с Григорием Явлинским (но вроде бы и при поддержке академика Шаталина) выработала план перехода к рынку, который не слишком скромно был ими назван "Программа 500 дней". Между тем академики Абалкин и Петраков разработали свою, как утверждают демократы, "консервативную" программу, одобренную правительством Рыжкова. Какова позиция Горбачева по отношению к этим двум программам -- неизвестно. Известия 17 сентября 1990 г. На 1-й странице фотография: толпа людей на подходе к Крымскому мосту. Подпись под фотографией: "16 сентября в Москве состоялся многотысячный санкционированный митинг, главным требованием которого была отставка союзного правительства и поддержка программы перехода к рынку, известной под названием "500 дней". 18 сентября 1990 г. Я в манифестации не участвовал, поскольку оной программы не читал. В широкой печати она опубликована не была, так, что, я полагаю, большинство манифестантов ее не читала тоже. Несколько дней назад я видел по телевидению сюжет о том, как работает "мозговой трест" под руководством Явлинского. Съемки производились на какой-то подмосковной даче, возможно, что скрытой камерой. Сидевшие вокруг большого стола молодые люди живо обменивались репликами, которые произвели на меня впечатление обычного академического "трепа" на не слишком серьезном семинаре, а не упорной работы над планом государственного масштаба... Как следует из комментариев печати и ТВ программа Абалкина и программа "500 дней" несовместимы. Горбачев поручил академику Аганбегяну предложить компромиссный вариант. Однако оказалось, что этот вариант на 95% совпал с планом Явлинского -- Шаталина. В конце прошлой недели Верховный Совет Союза начал обсуждение всех трех вариантов. Положение скверное. Приняв программу Явлинского или Аганбегяна, надо отправлять в отставку правительство Рыжкова -- и не для замены министров, а ввиду ликвидации самих министерств, как то, оказывается, предусматривают обе эти программы и горячо поддерживает межрегиональная группа. Но решение о ликвидации министерств приведет к немедленному прекращению их работы, какие бы просьбы о временном ее продолжении к ним не адресовались (каждый думает о cвоем завтрашнем дне). То же относится к Госплану и Госснабу, ко всей пирамиде управления и обеспечения производства. А это означает остановку всей промышленности максимум через месяц, когда будут исчерпаны оперативные запасы сырья, горючего и комплектующих изделий. За это время никакой замены административному управлению рынок не создаст -- нет горизонтальных связей и рыночной инфраструктуры: посреднических контор, оптовой торговли, складов, биржи, коммерческих банков и прочего (речь идет не о продуктовом базаре). Начнется полный хаос! С другой стороны, принять программу союзного Правительства и отвергнуть программу "500 дней" тоже нельзя, так как ВС РСФСР эту последнюю уже принял и намерен с 1 октября сего года приступить к ее осуществлению. Что означает выход России из Союза, а следовательно полный его развал и... тоже хаос в экономике. В том числе российской: что она будет делать со своей программой "500 дней" без денег, которые пока что хранит и печатает всесоюзный Центральный банк? Тупик! От Горбачева требуют энергичных мер по укреплению государственной дисциплины -- обязательства по поставкам никто не выполняет. Требуют защиты от быстро растущей преступности. Значит чрезвычайное положение? Но армия ненадежна. Кстати, программа "500 дней", как говорят, предусматривает сильное ее сокращение, что никак не может нравиться ее высшему командному составу... Хаос и разруха надвигаются со всех сторон. Рядовому интеллигенту (не экономисту) все эти планы не известны, а если бы были предложены для ознакомления, вряд ли были бы поняты. Остается верить на слово. Кому? Ельцину? Горбачеву? Но они ведь тоже не экономисты и вряд ли имеют о рыночной экономике более полное представление, чем мы, грешные. Академики и прочие маститые экономисты нещадно опровергают друг друга. Явлинский -- дерзко самоуверен, но это, в связи с его молодостью, как раз и порождает недоверие -- так вот за 500 дней решить все проблемы? Почему не за 450 дней? Подобная ситуация у многих порождает разочарование, растерянность и страх. Ко мне лично, к счастью, это последнее не относится. Я готов жить на хлебе и воде хоть три года. Начавшийся процесс освобождения того стоит. Может быть даже больше, чем победа в войне с Германией. Но народ в массе своей к такому долготерпению вряд ли склонен -- все же не война! Можно ожидать волны насилий и преступности. Горбачев, которому с таким умилением рукоплещет Запад, со своими маневрами вокруг КПСС потерял время. Переход к рынку три года назад, вероятно, прошел бы намного легче. 23 сентября 1990 г. Ситуация все обостряется. ВС РСФСР единодушно проголосовал за требование отставки правительства Рыжкова. А Горбачев поменяет фронт. На заседании ВС СССР в своем почти истерическом выступлении он заявил, что категорически против "перетряхивания исполнительной власти" и отрекся от им же представленной "компромиссной" программы Аганбегяна. Верховный Совет Союза своим решением предложил самому Горбачеву выработать программу перехода к рынку, предоставив для этого отсрочку до середины октября. Кроме того, по требованию Президента "в целях стабилизации положения в стране" ему были предоставлены чрезвычайные полномочия (право издавать указы нормативного характера и создавать новые государственные структуры) сроком до 31 марта 1992 года. Депутаты Верховного Совета РСФСР поняли это как угрозу их роспуска и приняли решение о наделении чрезвычайными полномочиями и своего председателя -- Ельцина. Его самого при этом не было -- он попал в легкую автомобильную аварию. Народ уверен, что покушение, но я так не думаю. Ельцинскую "Волгу" на улице Горького стукнул "жигуленок", в котором ехал какой-то работяга с дочкой. Убивают грузовики на шоссе. Воинственное выступление ВС России показало, что она покоряться не намерена. Но благодаря неучастию в этом выступлении самого Ельцина возможность его диалога с Горбачевым не утрачена... Парадокс в том, что сильная президентская власть на общесоюзном уровне необходима для того, чтобы проводить в жизнь программу Шаталина -- Явлинского. Она ведь создавалась по совместному заказу Горбачева и Ельцина и содержит, в частности, программу сотрудничества республик Союза. Но Горбачев, по-видимому, не хочет ее проводить. Иначе, зачем он с таким жаром отстаивает правительство Рыжкова, которое, конечно же, будет всячески мешать ее реализации? Как это делается мы хорошо видим по Москве. Город подвергнут экономической блокаде. Исчезли из продажи все крупы и яйца. Мяса и сахара категорически не хватает. Таких пустых продовольственных магазинов не было еще две недели тому назад. Овощи поступают с перебоями. Моссовет доблестно сражается, организуя добровольные (оплачиваемые натурой) рейды горожан на уборочную кампанию, выбивая где-то застрявший сахар, устраивая меновую торговлю (автомобили, телевизоры, бытовая техника) с областями, саботирующими поставки в столицу мяса и молочных продуктов. На беду вот уже полтора месяца идут дожди -- картофельные поля потонули в жидкой грязи. 3--4 дня почти вовсе не продавали хлеба. Явно организовано было и временное исчезновение из продажи сигарет. Каждый раз -- сражения, всеобщая мобилизация. Интеллигенция города поддерживает усилия Моссовета. Но как обстоят дела, каково настроение у рабочих -- не ясно. В городе около двух миллионов пенсионеров. Они страшатся рынка. Все устали от очередей, от неразберихи с властью, он неясности жизненной перспективы. 18 октября 1990 г. Политические кризис близится к апогею. Одно за другим принимаются решения союзного Совмина (например, повышение государственных закупочных цен не зерно и мясо) и указы Президента, идущие в русле правительственной программы. Горбачев явно обманывает Ельцина, а тот отсутствует, так как полученная при аварии травма головы оказалась более серьезной, чем полагали. Вчера, наконец, в печати появилась новая "горбачевская" программа. Собственно говоря, это уже и не программа (та, говорят, была на 600 страниц), а некая туманная декларация, которая называется "Основные направления по стабилизации народного хозяйства и переходу к рыночной экономике". Занимает менее одного газетного листа. Конкретные программы в этой декларации предписывается принимать самим республиками (значит и России), но союзное правительство остается неизменным и вся власть сохраняется за Центром. Сопоставить "Основные направления" с программой "500 дней" я не могу, поскольку последнюю не читал, но специалисты утверждают, что от нее не осталось и следа... Явлинский подал в отставку с поста заместителя председателя правительства РСФСР. Шаталина Горбачев услал в США. "Основные направления" переданы для изучения и доработки в комиссии Верховного Совета СССР. Затем Ельцин сделал ответный ход. 16-го числа, вопреки запрету врачей, он явился на заседание ВС России и выступил с резкой речью. Он обозначил три варианта политики России в том случае, если союзный парламент одобрит "Основные направления". Вариант 1-й. Россия заявляет о непризнании и неподчинении центральному правительству, Верховному Совету Союза и его Президенту. Вводит свою валюту, создает свою армию, таможни на своих границах и требует раздела всего имущества: предприятий, золотого запаса, твердой валюты и всего прочего. То есть разрывает с Союзом и самостоятельно осуществляет программу "500 дней". Это возможно если... есть уверенность, что заведомо бoльшая часть армии перейдет на сторону России (иначе -- гражданская война). А есть ли такая уверенность -- ведь программа предусматривает значительное сокращение армии? И как осуществлять сотрудничество с другими республиками? Вариант 2-й. Создание коалиционного правительства народного доверия и согласия. Поделить министерские портфели между креатурами Президента и представителями радикалов. Но кто будет назначать этих последних? Россия? Украина? Другие республики? При национальной разобщенности демократов это вариант не реальный. (Кстати, на Украине разворачивается мощное движение сепаратизма. Голодовка студентов уже привела к отставке премьера и решению о неподписании Союзного договора). Вариант 3-й. Уйти "в глухую защиту". В ожидании, что за полгода политика союзного правительства полностью обанкротится, после чего настоять на возвращении к программе Шаталина -- Явлинского. За это время следует ожидать гиперинфляции, многократного роста цен и полного развала союзной экономики. Постараться защитить от всего этого Россию введением карточной системы и натурального товарообмена между областями и автономными республиками России. Не знаю, какой из трех вариантов хуже! Все -- плохи! Речь Ельцина (в записи) передавали по телевидению и она была полностью опубликована в "Известиях". Сам Ельцин по настоянию врачей (сотрясение мозга) будет отсутствовать недели две. Очевидно, что решающую роль в определении будущего всей страны сыграет предстоящее столкновение Ельцина с Горбачевым, если только они не сумеют пойти на мировую. Сам Ельцин в этой своей речи об отношениях с Горбачевым сказал следующее: "...Заявляю, что по принципиальным вопросам мы с Президентом идем в одном направлении, но привержены разным темпам движения вперед, разным методам. Расходимся преимущественно по тактическим вопросам. Поэтому мы оба -- и я, и Горбачев -- открыты к диалогу... Но, очевидно, это не всем по вкусу. Наш диалог не стабилен". Кто же эти "все" и почему они так влиятельны, что вмешиваются в диалог двух первых персон в государстве? 10 ноября 1990 г. Праздник 7 ноября вопреки всеобщих опасений прошел спокойно. Ельцин стоял на трибуне Мавзолея вместе с Поповым, Горбачевым и Рыжковым. При этом он держал кулак на уровне головы -- жест республиканцев во время гражданской войны в Испании, означавший "Не сдадимся"! Начало демонстрации на Красной площади было отмечено неким новым, очевидно согласованным ритуалом. После окончания парада войск Горбачев, Ельцин, Рыжков и остальные сошли с трибуны, прошли к голове колонны демонстрантов, ожидавших у Исторического музея, во главе ее дошли до середины площади и вновь поднялись на трибуну Мавзолея. Эта демонстрация отсутствия раскола во власти (на трибунах зрителей -- иностранные гости и журналисты) подкреплялась еще и тем, что Горбачев и Ельцин шли рядом, беседуя между собой. Глава 5-я. Трагедия Вильнюса. Августовский путч 16 ноября 1990 г. 11-го числа Горбачев встретился с Ельциным и, судя по докладу последнего Верховному Совету России, они, в основном, договорились. Ельцин определенно заявил, что Россия останется в составе Союза, но он настаивает на "коалиционном" правительстве, в котором ей будут предоставлены посты премьера, министра обороны и министра финансов. Вчера открылась сессия Верховного Совета Союза. Возмущенные сговором двух лидеров депутаты отвергли предложенную им повестку дня и потребовали постановки в чрезвычайном порядке доклада Горбачева "О положении в стране", который и состоится сегодня. 19 ноября 1990 г. Доклад состоялся. Зал был переполнен. Журналисты слушали трансляцию, толпясь в фойе. Доклад оказался довольно кратким и на редкость беспомощным: "Надо работать... Давайте жить дружно... Нам подбрасывают" и так далее -- в обычном демагогически-призывном плане. Ничего нового (в эдакой-то ситуации!) Слегка лягнул Ельцина и ВС России, обижался, что не слушаются, призывал, призывал... Начались прения. В первый день выступали главы республик. Украинцы и белорусы вполне резонно заявили протест по поводу сговора за их спиной и дележе министерских портфелей. Горбачев сидел мрачнее тучи. Записалось выступать более двухсот человек. Между тем, через день, 18-го, Горбачев должен был отбыть в Париж на "совещание в верхах". (Разоружение, кредиты, помощь Запада). Какую власть он будет там представлять? Кому давать кредиты, если Союз вот-вот развалится? О Союзном договоре на сессии говорилось, что для его подготовки понадобится не менее года. И вот день второй. Записавшиеся в прения ждут очереди излить свою желчь и возмущение. И вдруг слово берет Горбачев. В кратком выступлении он предлагает довольно туманную, но решительную программу установления полновластия Президента СССР. Создать при нем Совет Федерации и Совет безопасности (с неясными функциями), Контрольную палату, Комитет по координации деятельности органов правопорядка, Специальную службу по борьбе с организованной преступностью и теневой экономикой. При этом провести коренную реорганизацию союзной исполнительной власти (?), смену руководства силовых ведомств... и т. д. Союзный договор должен быть подписать в ближайшее время! Фиксированное в нем государственное устройство будет Союзом Суверенных Советских Республик (СССР). Республики, образующие Союз, передадут союзному правительству и Президенту полномочия по обеспечению их общих интересов. Пока же предлагается всем республикам впредь до заключения Союзного договора объявить мораторий на решения, порождающие споры относительно компетенции Союза и республик. Но какова скорость кардинальной смены позиции! Вчера -- общие декларации при упорном нежелании отказаться от прежней системы управления через Совмин и многочисленные министерства. Сегодня -- президентская диктатура! Что это? Озарение за одну ночь или заранее обдуманный маневр -- преподнести новый режим, как вынужденный, под давлением парламента. Я -- за диктатуру (с демократической ориентацией). Но есть ли в стране то доверие к Президенту, которое одно только может обеспечить такое полновластие без использования силы? Компетентен ли он сам для его осуществления? Или, хотя бы, способен привлечь умных советников и следовать их советам? Сомневаюсь! Мне он уже давно кажется сидящем "не в своих санях". Но... массы людей на Западе верят только в "Горби", освободившего их от повседневного страха атомной войны. А без серьезной помощи Запада нам не выбраться из экономической трясины... Пока же ВС Союза свернул прения. К вечеру 17-го одобрили в принципе предложения Президента, с чем он и отбыл за рубеж. 28 декабря 1990 г. Съезд Народных депутатов СССР на прошлой неделе принял ряд важных законов: 1. О проведении референдума по вопросу о Союзе Советских Социалистических Республик. Это решение записано так: "Провести референдум СССР для решения вопроса о сохранении обновленного Союза как Федерации Равноправных Суверенных Советских Социалистических Республик". 2. О проведении референдума по вопросу о частной собственности на Землю. Одновременно одобрен и Закон о самом референдуме, согласно которому в нем могут участвовать граждане, начиная с 18 лет. Решение считается принятым, если проголосовало более половины списочного состава граждан, и одобрение выразило более половины голосовавших. Согласно отдельному постановлению подготовить новый Союзный договор должен Комитет, состоящий из всех высших должностных лиц субъектов Федерации, Президента и председателей Верховного Совета СССР и обеих его палат. Кроме того, съезд учредил пост вице-президента СССР, и по настоятельной рекомендации Горбачев избрал на него Г. Янаева. В конце Съезда разразился скандал. Союзный министр финансов Павлов сообщил, что бюджет на 1991 год не может быть составлен, так как 90% доходов в союзную казну поступает от России, Украины и Белоруссии, а ВС России на своей сессии только что решил в 5 раз уменьшить отчисления России в союзный бюджет! Итак, война амбиций возобновляется: Горбачев объявляет себя диктатором, а Ельцин отвечает, что не даст ему денег. Прискорбно! Похоже, что он начинает осуществлять свой Вариант 1 политики России по отношению к Центру. 2 января 1991 г. Опубликовано сообщение, что министерство юстиции СССР приступает к регистрации политических партий и общественных объединений. Сообщение это идет под заголовком: "Возвращение к многопартийности". ...Еще сообщается, что в Москве открылась валютная биржа. Торговлю твердой валютой будут вести: Государственный банк СССР и учреждения, имеющие на то государственную лицензию: коммерческие банки и брокерские конторы (по-видимому, через них в торгах будут участвовать и предприятия, получающие право непосредственного участия во внешней торговле). 16 января 1991 г. Трагедия в Вильнюсе В ночь с 12-го на 13-е января в Вильнюсе войска МВД и десантники захватили здание телецентра. В операции участвовали десять танков -- для устрашения и преодоления баррикад (огонь они не вели). 14 человек убито, около 200 -- ранено. Не записывал сразу -- не было понятно что к чему. Сейчас последовательность событий вроде проясняется. Затеял бучу "Конгресс демократических сил Литвы", в котором главную роль играет та часть расколовшейся компартии Литвы, которая осталась "на платформе КПСС". Конгресс базируется на заводе радиоизмерительной аппаратуры, где работают, в основном, выходцы из России. Он направил новому председателю Верховного Совета Литвы Ландсбергису и премьеру Шименесу требование восстановить действие на территории Литвы Конституции СССР и Литовской ССР (Литва, как я уже писал, в одностороннем порядке заявила о выходе из СССР). Одновременно войска МВД взяли без каких-либо инцидентов под свою охрану Дом печати в Вильнюсе и здание ЦК компартии Литвы в Каунасе. Не получив ответа на свое требование, просоветские коммунисты образовали "Комитет национального спасения Литвы" и заявили, что этот комитет берет на себя заботу о будущем Литовской ССР. До сих пор я не вижу ничего предосудительного -- при демократии имеют право на существование самые разные партии и комитеты и они могут требовать что угодно (но не с оружием в руках!) Однако дальнейшее мне придется излагать следуя версии, которую представил 14-го числа на заседании ВС СССР министр внутренних дел Пуго, и я отнюдь не уверен, что эта версия точна. Итак, согласно Пуго, события развивались следующим образом: 12-го числа радио и телевидение Литвы своими передачами нагнетало антисоветские настроения. "Комитет национального спасения" направил в Верховный Совет республики делегацию в сто человек с требованием прекратить эти передачи. 76 человек из этой делегации (если верить министру) были жестоко избиты толпой (и это, конечно, нехорошо). Комитет обратился за защитой и поддержкой к командующему гарнизоном Советской армии в Вильнюсе (независимость Литвы признана не была, вопрос был отложен, и гарнизон оставался на своем обычном месте). Командующий направил солдат с танками к телецентру. Открыли стрельбу первыми (опять же по версии Пуго) боевики "Саюдиса". Один из военных был убил, другому гранатой оторвало ногу. Солдаты открыли ответный огонь -- сначала вверх, потом, скорее всего по собственной инициативе, в порядке самообороны, -- на поражение и овладели телецентром. Пуго и министр обороны Язов считают, что начальник гарнизона действовал в соответствии с уставом гарнизонной службы... Затем (это уже по корреспонденциям журналистов) был момент, когда войска готовились атаковать здание Верховного Совета Литвы. Защитникам здания и многотысячной толпе на площади был предъявлен ультиматум... Неясно, когда это могло быть, так как, согласно тем же источникам, ситуацию разрядило прибытие делегации Верховного Совета Союза в составе председателя ВС Белоруссии Дементея, председателя ВС Армении Тер-Петросяна и депутатов Б. Олейника и В. Фотиевой. Очевидно, что делегация могла прибыть в Вильнюс не ранее, чем 13-го числа днем. Так или иначе, войска вернулись в свои казармы без каких-либо дополнительных инцидентов. "наш пострел везде поспел". В ночь с 13-го на 14-е, то есть через сутки после событий, когда серьезное их расследование вряд ли могло быть проведено, Ельцин оказался в Таллинне. Оттуда он вместе с председателями Верховных Советов Латвии, Эстонии и постоянным представителем Литвы в Таллинне обратились с письмом к Генеральному Секретарю ООН. В нем предлагалось созвать немедленно международную конференцию по урегулированию проблемы прибалтийских государств. Очевидно, что в пику Горбачеву, который сам обещал решить эту проблему. Известия 15 января 1991 г. Из статьи Отто Лациса "Я боюсь политического Чернобыля" "...Курс на отделение Литвы от СССР считаю курсом национальной катастрофы: экономические и политические потери республики в случае разрыва многолетних связей наступят немедленно, приобретения же от полученной свободы -- в неопределенном будущем. Неизбежные потери будут больше, чем ожидаемые приобретения... Более того: политику Ландсбергиса трудно было бы одобрить, даже если считать сепаратизм оправданным: это дилетантская политика, служащая не интересам дела, а удовлетворению амбиций. Она больше всего помогла противникам реального суверенитета Литвы. Наконец, если бы она была и справедливой, и рациональной, нельзя пройти мимо недопустимых методов: литовские власти приняли немало беззаконных актов, грубо нарушающих права человека" (в отношении русскоязычного населения -- Л. О.). Все так. Но одна истина непреложна во все времена: на беззаконие нельзя отвечать беззаконием. Если бы ответом на незаконные акты Верховного Совета Литвы было отстранение его от власти путем введения президентского правления, никто не мог бы отрицать, что тут уполномоченное законом лицо предпринимает предусмотренный законом шаг. Конечно, шаг крайний, нежелательный, можно было бы спорить о его политической целесообразности в конкретных условиях, о его своевременности, но не о его законности. А вот "Комитет спасения" закону неведом. Даже на убийство нельзя отвечать самосудом -- только судом. Как же должен был ВС СССР оценить события, в ходе которых как раз самосуд Комитета спасения повлек за собой убийства? 20 января 1991 г. 14-го числа на сессии ВС Пуго и Язов утверждали, что акция в Вильнюсе совершалась без ведома Горбачева. Последний это подтвердил, но против литовского руководства и всех, кто его поддерживает (значит и Ельцина), разразился гневной и нечленораздельной филиппикой. Если об общем ее смысле догадаться было еще можно, то цивилизованной речью эти заклинания назвать никак нельзя. "Смысл" же сводился к тому, что во всем виновато литовское руководство. Демократическое движение и интеллигенция были очень встревожены. Ожидали дальнейшего развития военного путча... Сегодня по призыву движения "Демократическая Россия" состоялась разрешенная манифестация и митинг на Манежной площади в поддержку Литвы, против использования войск в гражданских конфликтах, и вообще -- против реакции и диктатуры. Собралось 300--400 тысяч человек. При нынешнем разочаровании в демократии -- немало. Больше, чем обычно, было молодежи. Плакаты -- почти сплошь очень резкие: против Горбачева, правительства и КПСС. Все выступавшие выражали уверенность, что "литовская операция" готовилась в Кремле, что это наступление на свободу и демократию. Дружно скандировали: "Реакция не пройдет!", "Горбачев -- в отставку!" и конечно: "Ельцин, Ельцин!" Митинг прошел организованно и дружно. Чертовски приятно находиться среди единомышленников и видеть вокруг интеллигентные, одухотворенные лица... Впрочем "Ельцин, Ельцин!" я не кричал. Его активную конфронтацию Горбачеву я не одобряю, в чистоте намерений и компетенции как лидера государства -- сомневаюсь. Что, собственно говоря, мы знаем о бывшем секретаре Свердловского обкома? Что он оказался неугоден московской партийной верхушке и стал ее жертвой. Это достаточно для сочувствия, даже для того, чтобы поднять его имя как символ противостояния диктату КПСС. Но этого мало для того, чтобы предпочесть его Горбачеву в качестве лидера перестройки. А что касается трактовки демократами событий в Вильнюсе и связанных с ними опасений, то я их не разделяю. К примеру, убежден, что приказа открывать огонь по толпе войска не получали. Ленинградское телевидение показало хронику событий той ночи, заснятую литовцами. Видно, как солдаты довольно жестко, прикладами по головам пробивают себе дорогу через толпу ко входу в телецентр. Если бы был приказ, хватило бы нескольких автоматных очередей, чтобы невооруженная толпа рассеялась, оставив на мостовой сотни раненых и убитых. Одиночные выстрелы, действительно, были слышны. Вероятно -- поверх голов. На уровне 2-го и 3-го этажей здания видно множество пулевых следов. Кто же убил 14 человек и многих ранил? Либо обозленные солдаты после смерти их товарища, либо провокаторы -- в интересах обострения ситуации в республике. Что Горбачев сейчас стремится к "установлению порядка" путем диктатуры -- вполне возможно. Что он для этого благословил кровопролитие в Литве -- маловероятно. Слишком велик проигрыш в мировом общественном мнении. Я даже считаю, что итог литовского несчастья скорее успокоительный, чем тревожный. Если бы у военных (или у Горбачева) было бы намерение совершить переворот, то дело не ограничилось событиями одной ночи. Наутро был бы арестован Верховный Совет Литвы. То же самое свершилось бы в Латвии, Эстонии, Грузии, да чего там говорить -- в Москве. Повод бы нашелся... Так, что военный путч нам сегодня, по-видимому, еще не грозит. Но надо помешать ему созреть, а для этого... Ельцину договориться с Горбачевым о сотрудничестве. Между тем похоже, что все здесь обстоит как раз наоборот. В связи с событиями в Вильнюсе Ельцину был задан вопрос: готовится ли российское правительство к защите суверенитета своей республики, если это понадобится. Ответ прозвучал так (цитирую по газетному отчету): "Борис Ельцин сказал, что для этого необходимо принимать меры по выполнению постановления внеочередного Съезда Народных депутатов РСФСР о переподчинении органов госбезопасности на территории республики российскому парламенту. Кроме того, заявил он, мы все приходим к мысли, что защитить суверенитет без российской армии нам, видимо, не удастся". Ну что за бред? Против какой же армии будет воевать российская армия, защищая свой суверенитет? Против украинской или казахской? Или против личной гвардии Горбачева (но у него вроде нет таковой). Нет, если такое несчастье случится, то русская армия будет воевать против другой русской армии! Гражданская война! На современном уровне вооружений! Об этом и подумать-то страшно. Естественно, что и Горбачев отреагировал на заявление Ельцина достаточно резко. На сессии ВС СССР 15-го января он в ответ на соответствующий запрос большой группы депутатов ВС сказал так: "Я такого же мнения, как и подписавшиеся депутаты, -- это грубейшее нарушение Конституции СССР. Заявление [] является не только вызовом верховным органам власти в СССР, но добавляет в напряженную обстановку в стране конфронтационный материал. Я это осуждаю как политически продуманный провокационный акт, не способствующий консолидации общества, а, наоборот, подстрекающий к противоборству". К сожалению, он прав. Самолюбие Ельцина может завести нас очень далеко... Ну добивался бы своего избрания Президентом СССР на ближайших перевыборах. Или даже на досрочных, если в Конституции будет внесена демократическая норма о всенародных выборах Президента. А то придумал какой-то идиотский суверенитет России. По отношении к кому? К Союзу ССР, который на 80% и есть Россия! Сознательно ограничив себя аспектами взаимоотношений двух президентов и интеллигенции, я почти не касаюсь вопросов экономики (и множества других проблем сегодняшней деятельности), но одну, не лишенную горького юмора короткую заметку, в качестве фона, мне хочется процитировать, тем более, что дело происходит в самом центре Москвы, населенном преимущественно интеллигенцией. Известия 12 февраля 1991 г. А. Друзенко "Размышления в гастрономе на площади Восстания" "Утром в воскресенье семейный совет поручил мне купить два литра молока и литр кефира. Ближайшим "дежурным" гастрономом оказался знаменитый -- в высотном здании на площади Восстания. Уже насколько, кажется, привык глаз к зияющей пустоте прилавков, но облик Дефицита в этом именно магазине, картина эдакой варфоломеевой ночи торговли, сражает наповал. Виной тому, наверное, слишком шокирующее несоответствие формы и содержания. С одной стороны, внушительная архитектура особого магазина в духе сталинского неоклассицизма, призванного демонстрировать изобилие (дворец, залы, мрамор, колонны, люстры, как в метро, и прилавки в сотни, если не тысячи квадратным метров), а с другой -- полное отсутствие содержимого в гигантском торговом дворце, за исключением длинного ручейка смиренной очереди к единственному прилавку, где таки торговали (мне повезло!) молоком, кефиром и яйцами. Очередь молча подвигалась вперед, лишь изредка слышались короткие комментарии, принадлежавшие людям пожилым. В основном, они вспоминали о том, какими были здешние прилавки вскоре после открытия магазина, примерно в первой половине пятидесятых годов. Молодежная часть очереди слушала про все это -- про семгу и колбасы, филе и шоколадные наборы -- спокойно и где-то даже отрешенно, и только одна подробность -- насчет восьми сортов пива, любой из которых можно было запросто выбрать, а потом и задешево купить, только услышав про это, молодежь заиграла желваками". 20 марта 1991 г. Обстановка в стране все накаляется. Горбачев откровенно перешел в лагерь "правых". Добившись от ВС Союза неограниченных полномочий, он начал "ковать за указом указ", не считаясь с конституционными нормами. Здесь и патрулирование военных в городах (совместно с милицией) и чрезвычайные полномочия КГБ по борьбе с коррупцией и теневой экономикой. Разрешено вторжение без санкции Прокуратуры в любые помещения -- служебные и частные -- с захватом любой документации. (За борьбу с коррупцией я всей душой, только начинать надо с верхушки самих правоохранительных органов!) Руководство телевидения заменено на ультрареакционное (Кравченко) с запретом ряда острых и популярных передач, например, передачи "Взгляд". Одновременно началось беззастенчивое наступление на материальное положение граждан. Сначала "молниеносный" обмен купюр в 50 и 100 рублей, о котором жулики, конечно, знали заранее, а честные люди из-за разных неувязок с обменом много потеряли. Со 2-го апреля объявлено повышение государственных розничных цен на продукты и промтовары в 2 -- 2,5 раза (опубликован список). В порядке "социальной защиты" к зарплатам и пенсиям обещано прибавить по 60 рублей, а вклады в Сбербанке увеличить на 40%, при том, что эту прибавку можно будет получить лишь через три года. И у правительства Павлова (он сменил Рыжкова) хватает наглости утверждать, что ущерб населению из-за повышения цен будет таким образом компенсирована на 85% (!!) Между тем снабжение продовольствием за последний месяц еще заметно ухудшилось. Масло (любое), сыр, яйца и колбаса из продажи исчезли вовсе. Мясо -- только на рынке по коммерческой цене. О промтоварах нечего и говорить -- магазины пусты, цены на черном рынке -- головокружительны. Тем временем Горбачев "коленом нажимает" на подготовку подписания Союзного договора, хотя бы между 9-ю республиками (Прибалты, Молдова, Грузия и Армения -- отказались наотрез). Дошло до того, что Президент слукавил на сессии ВС Союза, заявив, что проект договора завизировали все 9 республик, в то время, как за Россию его завизировал не Ельцин, а только председатели палат ВС Исаков и Абдулатипов. Ельцин заявил категорически, что порывает с Центром. После чего началась кампания по дискредитации его самого. 6 членов Президиума ВС РСФСР заявили о недоверии своему Председателю. Группа "Коммунисты России" провела решение о созыве чрезвычайного Съезда Народных депутатов с отчетом Ельцина о политическом положении. В ответ на это 10 марта на Манежной площади в Москве был проведен еще один митинг в поддержку Б. Н., собравший более полумиллиона человек. Толпа была крайне враждебно настроена против правительства Павлова и лично Горбачева. 17 марта проходил Всесоюзный референдум о Союзе. Вопрос был сформулирован так: "Считаете ли Вы необходимым сохранения Союза Советских Социалистических Республик как обновленной федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантированы права и свободы человека любой национальности?" Ответы: "Да" или "Нет". В Москве и Ленинграде за Союз проголосовало около 50% принявших участие в референдуме. В Киеве -- меньше 50%, в Свердловске -- менее 40%. Первоначально названная цифра по всей стране была 60% (сам слышал по радио). В ходе "уточнения" она выросла до 70, потом до 76%. Среднеазиаты, живущие за счет более развитых республик, проголосовали на уровне 90--95%. Одновременно в России проводился референдум о введении поста Президента России и о его прямых выборах. Ясно, что на сегодня это -- пост для Ельцина. В Москве за выборы Президента проголосовало 80%, в других крупных городах -- примерно столько же, а суммарно по России в ходе "уточнения" цифра снижалась с 70 до 60 % (как "уточняются" цифры в провинции, где все еще всесилен партаппарат, мы можем себе представить). Москва, кроме того, проголосовала за введение поста мэра города. Здесь были те же 80% -- "за", которые "уточнить" не удалось. Все решит чрезвычайный Съезд Народных депутатов РСФСР, который назначен на 28 марта. Если Ельцин выиграет, то Съезд примет решение о всенародных выборах Президента. (Референдум имел целью только выявление общественного мнения). Если он проиграет, то, вероятно, его переизберут и с поста Председателя Верховного Совета России и тогда угодные Горбачеву люди подпишут Союзный договор. Все это происходит на фоне охватывающей почти все угольные бассейны забастовки шахтеров с политическими требованиями: отставки Горбачева и Союзного Совмина, роспуска Съезда Народных депутатов СССР, передачи власти временно Совету Федерации (главы всех республик) для проведения прямых выборов нового Президента и нового парламента. 27 марта 1991 г. Решительный бой Завтра утром в Кремле откроется чрезвычайный Съезд Народных депутатов РСФСР. "ДемРоссия" подала за 10 дней (как положено) заявку на проведение митинга в поддержку Ельцина. Первоначально он намечался на утро, к открытию Съезда, потом его перенесли на нерабочие часы, вечером. Исполком Моссовета, в соответствии с Конституцией и Законом о манифестациях, митинг разрешил. И тут произошло для нас, так быстро "выросших над собой", неслыханное дело. Ссылаясь на просьбу 29-ти депутатов обеспечить их безопасности, союзный кабинет министров 25-го числа принял постановление "О временном приостановлении в Москве проведения митингов, уличных шествий и демонстраций". В первом его пункте сказано, что все эти массовые деяния запрещаются на срок с 26 марта по 15 апреля, а во втором пункте предписывается МВД и КГБ "принять необходимые меры к неуклонному исполнению пункта 1 настоящего постановления". Никаких ограничений по поводу характ