время так не запустил своих болезней, я не был бы сейчас на положении хронического больного. Но что Вам посоветуешь! К доктору Вы не пойдете, необходимых исследований не сделаете. Здесь есть люди, которые умеют как-то умно раздвигать свой день - так, чтобы успевать и работать, и лечиться, и гулять, и спать днем, и на бильярде играть, и рыбу ловить. Они очень рано встают, рано ложатся. Я так не умею, а доктора всячески приучают меня к изнеженности и лени. Что же Вам посоветовать? Конечно, было бы так хорошо, если бы Вам удалось выбраться с Лелей ко мне. Приехать пораньше на такси и либо задержать машину, либо уехать обратно в 5.30 веч(ера) на автобусе. Но, видно, это Вам очень трудно осуществить, а меня отсюда вряд ли отпустят хотя бы на день. Ну, довольно. Очень устал. Давно уж так много не писал, как на этот раз. Крепко жму руку. С. М. Передайте мой сердечный привет Евгении Самойловне и Соломону Марковичу. 1 Письмо Т. Г. Габбе не сохранилось. 2 Сб. "Воспоминания Бестужевых", редакция, статьи и комментарии М. К. Азадовского, Изд-во АН СССР, М. - Л. 1951. 3 З. Делакруа, Дневник. Под редакцией и с предисловием М. В. Алпатова, М. 1950. 4 Имеется в виду "Веселое путешествие от "А" до "Я". 5 Речь идет о замысле пьесы "Горя бояться - счастья не видать" (см. т. 2 наст. изд.). 6 Книга Елены Ильиной "Это моя школа" (издана Детпмом в 1955 г.). 204. В. П. ТКАЛИЧУ  Москва, 8 апреля 1953 г. Уважаемый тов. Ткалич, Простите, что так поздно отвечаю Вам. Я получаю очень много рукописей на отзыв и с трудом успеваю отвечать авторам стихов, рассказов и толстых романов. Ваши переводы [1] я внимательно прочел. Очень хорошо, что Вы любите поэзию. В переводах Ваших есть неплохие строчки. Но для того, чтобы овладеть мастерством поэтического перевода, надо глубоко знать не только иностранные языки, но - прежде всего - русский язык. Поэт-переводчик должен владеть своим языком в совершенстве - так же, как и поэт, пишущий оригинальные стихи. А у Вас я нахожу немало стилистических погрешностей. Иной раз Вы неправильно ставите ударения (например, Вы рифмуете слова "верны" и "шхуны", а ударение в слове "шхуна" должно быть на первом слоге). Вы пишете: Освещая в окне головку, Взгляд уткнувшую в ночи плед. Головка не может уткнуть взгляд в плед ночи. В прозе Вы так бы ни за что не сказали. Пожалуй, лучше всего остального у Вас "Бленхеймская битва". Но и этот перевод, конечно, далек от совершенства. Разумеется, многие Ваши погрешности объясняются Вашей молодостью. Но будьте требовательны к себе. Перевод должен быть не хуже оригинальных стихов. А для того, чтобы писать хорошие стихи, надо прежде всего стать хорошим, вдумчивым, внимательным читателем. Надо читать и перечитывать лучшую русскую прозу, лучшие стихи русских поэтов. Читать сознательно, - уже не по-ребячьи, - пытаясь понять и оценить язык, стиль, содержание и форму. Продолжайте переводить, изучать иностранные языки, - но помните, что Ваша главная задача - в совершенстве овладеть родным языком. Желаю Вам успеха в работе. С. Маршак 1 В. П. Ткалич (Челябинск), ученик десятого класса, прислал тетрадь с переводами из Лонгфелло, Соути и других английских поэтов. 205. Л. П. КУЛЬПИНОЙ  Москва, 9 апреля 1953 г. Уважаемый товарищ Кульпина, Простите, что так долго не мог написать Вам по поводу присланных Вами стихов [1]. Я получаю очень много рукописей, а здоровье и занятость не позволяют мне на разборку их уделять столько времени, сколько для этого требуется. Ваши стихи я внимательно прочел. Они свидетельствуют о том, что Вы прекрасно знаете предмет, о котором пишете, и любите свое дело. Но, к сожалению, этого мало для того, чтобы писать стихи, пригодные для печати. Мне думается, было бы гораздо правильнее, если бы Вы попробовали писать о том, что Вас так занимает, в прозе. Конечно, и хорошую прозу писать не так-то просто и легко. Но в прозаическом очерке знание дела, о котором пишет автор, может в какой-то степени выручить начинающего литератора. Стихи же требуют большого мастерства, хорошего, точного слуха, поэтического чувства действительности. Излагать факты неумелыми стихотворными строчками, плохо срифмованными, - дело не серьезное. Я уверен, что от человека, занимающегося птицеводством, Вы требуете несравненно большей профессиональной выучки и подготовки, чем Вы потребовали от себя, как от поэта. Не сердитесь на меня за суровую правду. Именно потому, что я чувствую в Вас настоящего специалиста в своей области, я позволяю себе говорить с Вами так откровенно. Привет. С. Маршак 1 Л. П. Кулышна (Магадан), работница инкубатория совхоза "Дукна", прислала поэму о цыплятах. 206. И. И. ШТАКЕЛЬБЕРГУ  Москва, 9 апреля 1933 г. Многоуважаемый Николай Иванович, Простите, что отвечаю Вам с таким большим опозданием [1]. Болезнь и крайняя занятость помешали мне сделать это своевременно. Да и сейчас я пишу Вам второпях, перед отъездом в санаторию. Меня очень интересует все, что касается Парголова, Старожиловки, стасовских мест. Буду рад познакомиться с собранными Вами материалами и по возвращении в Москву постараюсь написать Вам, что сохранилось у меня в памяти о стасовском житье-бытье. Стихи, посвященные домоправительнице В. В. Стасова - Эрнестине Ивановне, - действительно написаны мною, как и стихи "Троим богатырям со четвертыим" (Репину, Горькому, Шаляпину и Глазунову) [2]. Было мне в ту пору лет шестнадцать. Еще раз прошу извинить меня за медлительность. Шлю Вам свой искренний привет. С. Маршак 1 В письме от 27 сентября 1951 года Н. И. Штакельберг (Ленинград) писал, что он собирает материалы по истории Парголова; спрашивал, не сохранились ли письма, фотографии, зарисовки стасовской дачи и Парголова 1900-х годов. 2 Н. И. Штакельберг писал, что среди имен, подписавших шутливое послание З. И. Киль - "Матушке-игуменье" он обнаружил подпись: "дядя Сам". 207. С. М. МАРШАК  <Москва>, 27 августа <1953 г.> Моя милая, дорогая Софьюшка, Сегодня мне не дали к тебе пропуска [1]. Говорят, что тебе лучше. Я просил о пропуске и твоего врача - Лидию Семеновну Румянцеву, и Гавриила Ивановича Майорова, но они оба сказали, что ты чувствуешь себя лучше и нет оснований для того, чтобы пускать к тебе посетителей в неурочное время. Пожалуйста, попроси дежурную сестру позвонить ко мне и рассказать о тебе подробно. Мне очень хочется тебя видеть, моя дорогая. Вчера Твардовский принес мне для тебя букет роз, но я не знаю, можно ли посылать в палату цветы. Элик и Саша [2] здоровы. Они и все родные и друзья крепко тебя целуют. (...) Деточка, милая, будь бодра и не очень скучай. Скоро тебе позволят выйти из больницы. Только поправляйся получше. Во многом это от тебя зависит. Крепко, горячо целую тебя, дорогая. Твой С. М. Привет от Розалии Ивановны. 1 С. М. Маршак находилась в Кремлевской больнице: у нее был обнаружен тромб в легких. 24 сентября 1953 года она скончалась. 2 Внук С. Я. Маршака. 208. И. Я. МАРШАКУ (М. ИЛЬИНУ) <Москва, около 5 ноября 1953 г.> Мой милый, дорогой Люсенька, Спасибо тебе за добрые и мудрые строчки [1]. Нужно быть очень богатым и щедрым - душевно - человеком, чтобы из больничной палаты посылать близким людям такие чудесные слова ободрения и утешения. Крепко тебя целую и благодарю, мой дорогой брат и Друг. Почему-то я все вспоминаю то время, когда ты болел в юности, и те прозрачные и светлые стихи, которые ты тогда писал. Во времена испытаний всегда сказывались твои неисчерпаемые душевные силы. Люсенька, ко мне домой - вчера или позавчера - звонил Александр Александрович [2]. Он сказал, что его очень тронуло твое письмо [3] и он пишет тебе. Должно быть, завтра ты получишь его письмо. Сейчас у меня Лелечка. Мы говорим о тебе и оба шлем тебе наши горячие поцелуи. Твой С. М. Люсенька, Фадеев говорил о тебе очень тепло. Вызвался написать тебе. Сказал, что поможет мне выбраться из Барвихи для свидания с тобой. Говорит с большим уважением о твоей работе, о том, что ты делал и делаешь для нашей литературы. СМ. 1 Письмо брата из больницы. В своем письме И. Я. Маршак высказал ряд мыслей о жизни и литературе. И. Я. Маршак (М. Ильин) скончался 15 ноября 1953 года. 2 А. А. Фадеев. 3 Письмо М. Ильина к А. А. Фадееву из больницы. 209. ЕЖЕНЕДЕЛЬНИКУ "НОВА КУЛЬТУРА"  (Москва, 6 января 1954 г.) Меня глубоко потрясла весть о смерти Юлиана Тувима [1]. Этот большой порт ушел от нас в расцвете своих творческих сил. Остались неосуществленными многие великолепные планы и замыслы. Больно думать, что не стало этого замечательного мастера поэзии, этого большого друга нашего народа и нашей литературы. Велик вклад Юлиана Тувима в сокровищницу мировой поэзии. Богатым и многогранным было его творчество. Мне особенно близок Юлиан Тувим двумя сторонами своей яркой творческой жизни. Тувим был замечательным писателем для детей. Завоевать признание самой благодарной и вместе с тем самой требовательной читательской аудитории, пытливой и жизнерадостной, не прощающей писателю ни малейшей фальши - я имею в виду детей - дело нелегкое. Тувиму это удалось. Он сумел найти путь к сердцам миллионов маленьких читателей - и не только у себя в стране. Многие стихи Тувима, переведенные на русский язык, пользуются большой любовью у юных читателей Советской страны. Тувим был неутомимым тружеником в области поэтического перевода. Он много сделал для того, чтобы произведения русской классической и советской поэзии прозвучали во весь голос на языке его страны. Он сумел донести до польских читателей чеканный стих Пушкина. Одним из первых польских поэтов он сделал достоянием польских читателей пламенную поэзию Маяковского. Мы знаем и ценим его переводы классических произведений - "Слово о полку Игореве", "Горе от ума", "Кому на Руси жить хорошо", его переводы советских поэтов, наших современников. Мы навсегда сохраним благодарную память о нашем друге Юлиане Тувиме. Самуил Маршак Печатается по машинописной копии. Опубликовано в переводе на польский язык в еженедельнике "Нова культура", Варшава, 1954, 24 января. 1 Выдающийся польский поэт Юлиан Тувим умер 27 декабря 1953 года. 210. В. С. МОГУЧЕМУ  Москва, 27 марта 1954 г. Уважаемый Валентин Сергеевич, Редакция "Пионерской правды" переслала мне Ваше письмо [1] в то время, когда я находился в санатории. Поэтому отвечаю Вам с опозданием. Я вполне согласен с Вами, что обращение к детям, которое Вы мне прислали, никуда не годится. Правильно и то, что детям нужны книжки об уличном движении, написанные не работниками милиции, а квалифицированными писателями. Письмо Ваше я непременно передам Государственному издательству детской литературы, которое уже давно не выпускает книжек на эту тему. Несколько лет тому назад это издательство выпустило мою книжку о нарушителях правил уличного движения. Называлась эта книжка "Четыре конца". Знаете ли Вы ее? Примите мой искренний привет. С. Маршак 1 В письме от 12 января 1954 года В. С. Могучий (г. Луцк Волынской обл., УССР), учитель химии и биологии, просил поэта написать для детей стихи о правилах уличного движения. 211. А. А. СУРКОВУ и К. М. СИМОНОВУ Москва, (июль 1954 г.) Дорогие Алексей Александрович и Константин Михайлович, Уже несколько дней - со среды 14-го июля - я жду от Вас условленного звонка. Мне хочется быть совершенно уверенным в том, что мой разговор с Константином Михайловичем был не напрасен. Я знал и раньше, что работа над докладом [1] мне сейчас не по силам. Но я никогда не умел уклоняться от общественного дела, которое мне предлагают, да и доводы Ваши мне показались достаточно серьезными. Поэтому на другой же день после нашей встречи в Союзе писателей я попытался по-настоящему взяться за работу, и тут мне стало ясно, что при нынешнем состоянии моего здоровья и при той крайней душевной усталости, которая вызвана всеми моими недавними потерями [2], это для меня совершенно невозможно. На этот раз я действительно не могу пересилить себя. Все, что я прежде любил - спокойное и сосредоточенное изучение материала, сопоставление различных особенностей его, общение с товарищами при проверке выводов, - все это мне сейчас бесконечно утомительно. Я человек добросовестный. Делать дело кое-как я не хочу, а как следует - не могу. Я был бы рад, если бы мне удалось в ближайшее время хоть отчасти восстановить свою прежнюю жизнеспособность и работоспособность. Тогда бы на Съезде я мог выступить хотя бы с кратким, но сколько-нибудь веским словом [3]. А уж подробный доклад пусть на этот раз сделает кто-нибудь другой (Катаев, Каверин, Полевой, Кассиль). Я готов оказать докладчику всяческую помощь в пределах моих сил. Надеюсь, что Вы оба поймете меня. С. Маршак Печатается по черновику письма. 1 Имеется в виду доклад о детской и юношеской литературе на Втором съезде советских писателей (съезд работал 15-26 декабря 1954 г.). 2 В сентябре 1953 года скончалась жена С. Я. Маршака, а в ноябре - его брат, писатель М. Ильин. 3 С. Я. Маршак выступил на съезде 17 декабря. 212. К. И. ЧУКОВСКОМУ  Москва, 11 ноября 1954 г. Дорогой Корней Иванович. Очень тронут Вашим письмом [1]. То, что Вы пишете о познавательной ценности веселой книжки, конечно, совершенно правильно и полезно. В раннем возрасте познание неотделимо от игры. Не понимают этого только литературные чиновники, которые ухитрились забыть свое детство так прочно, будто его никогда и не было. Если Вам понадобится упомянуть в предисловии мое имя, то, разумеется, я ничего не имею против [2], - мне это будет только приятно. Желаю Вам хорошо отдохнуть и поправиться. Листы из Вашей рукописи отсылаю на улицу Горького [3] и прилагаю к ним новое (значительно расширенное) издание Бернса, и две детские книжки - "Усатого-полосатого", вышедшего в этом году, и "Разноцветную книгу". (Кажется, я Вам еще ее не дарил.) Крепко жму руку. Ваш С. Маршак 1 В письме от 8 ноября 1954 года К. И. Чуковский писал о подготовляемом им десятом издании книги "От двух до пяти": "Между прочим, я говорю в ней (книге. - С. Ч.) о том, что те Ваши сказки, которые мы называем "потешными", "шуточными", "развлекательными", на самом деле имеют для ребенка познавательный смысл - и ссылаюсь при этом на самую озорную из Ваших сказок - на "Рассеянного". Посылаю Вам эти страницы своей будущей книги. Очень хотелось бы знать, согласны ли Вы с моей мыслью". 2 К. И. Чуковский писал: "В предисловии к книге я указываю, что материал для нее сообщали мне Качалов, Собинов, Вс. Иванов, А. Н. Толстой. Разрешаете ли Вы мне указать на Ваше имя?" 3 На квартиру К. И. Чуковского. 213. Б. С. ТАЙЦУ  Москва, 21 февраля 1955 г. Дорогой Борис Семенович, Простите, что отвечаю с таким опозданием [1]. Съезд писателей, а потом командировка отняли у меня очень много времени. Воспоминание о "детском университете" мне так же дорого, как и Вам. С большой радостью и даже гордостью за человека прочел Ваше письмо. Это замечательно, что тяжелое ранение не помешало Вам заниматься любимым трудом - таким нужным и полезным! А что касается Ваших писательских возможностей, то для того, чтобы судить о том, стоит ли начинать, - надо начать. Если есть хороший, подлинный, жизненный материал и большая охота, - толк, вероятно, будет. 36 лет - хороший возраст для прозаика. Порты, как и музыканты, начинают обычно раньше. Посылаю Вам свой двухтомник и желаю счастья. С. Маршак 1 В письме от 29 ноября 1954 года Б. С. Тайц (Ленинград), врач-педиатр, вспоминал, как он в 1934 году по конкурсу поступил в ленинградский Дом литературного воспитания детей; на фронте потерял правую руку и ногу. 214. А. X ШАХОВСКОМУ  Москва, 14 апреля 1955 г. Тов. Шаховской, Редакция "Литературной газеты" переслала мне Ваше письмецо с просьбой ответить Вам [1]. Отвечаю. Вы спрашиваете, почему сонеты Шекспира в моем переводе состоят из трех четверостиший и одного двустишия. Да потому, что и в оригинале эти сонеты состоят из трех четверостиший и одного двустишия. Вероятно, в Харькове не так уж трудно достать сонеты Шекспира в оригинале. Но, и не заглядывая в английский текст, Вы нашли бы ответ на свой вопрос, если бы внимательно и до конца прочитали книгу, в которой помещены мои переводы сонетов Шекспира. На странице 185-ой, в послесловии, написанном проф. М. М. Морозовым, разъяснено четко и подробно, в чем заключается различие между итальянским и английским сонетом. "Английский сонет, - говорится в этом послесловии, - чаще всего состоит из трех четверостиший и одного двустишия. В завершающем сонет двустишии как бы подводится итог его содержанию". Таким образом Вы могли бы получить исчерпывающие сведения по интересующему Вас вопросу, не прибегая к помощи "Словаря иностранных слов" и не требуя разъяснений от автора перевода. Писатель тратит на свою книгу много труда, внимания, заботы. Это дает ему право ждать самого пристального, серьезного, бережного внимания и от читателя. С. Маршак Печатается по машинописной копии. 1 В письме от 9 марта 1955 года А. А. Шаховской (Харьков) недоумевал, почему С. Я. Маршак при переводе сонетов В. Шекспира не придерживается классической ("итальянской") формы сонетов, о которой он прочитал в "Словаре иностранных слов". 215. ПЕДАГОГИЧЕСКОМУ ИНСТИТУТУ ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКОВ, ЛЕНИНГРАД  <Москва, 21 апреля 1955 г.> Дорогие товарищи, Я был бы рад рассказать Вам подробно о поездке в Шотландию, на фестиваль, посвященный памяти поэта Роберта Бернса, но я нездоров, пишу с трудом и поэтому должен ограничиться всего несколькими строками 1. Наша делегация состояла из четырех человек - т. Б. Н. Полевого, А. А. Елистратовой, меня и моего сына - кандидата технических наук И. С. Маршака. Мы возложили на пьедестал памятника венок от Союза Советских писателей. Было это в городе Эйр, в окрестностях которого Бернс родился и провел значительную часть своей жизни. Затем память поэта чествовали в городе Кильмарнок, где вышло первое издание его стихотворений, в гор(оде) Дамфрис, где он умер тридцати семи лет от роду, в Глазго и, наконец, в Эдинбурге. Торжества происходили обычно в городских ратушах, и председательствовали на них лорды-провосты в завитых париках и в горностаевых мантиях, а простой народ поминал поэта в многочисленных клубах и кружках имени Бернса, которые имеются чуть ли не во всех городах и даже в деревнях Шотландии. В своих речах мы, советские делегаты, говорили о том, что Бернс дал гораздо больше своей стране, чем получил от нее при жизни (как известно, он жил и умер в бедности), и что Шотландия - да и весь мир - в долгу перед поэтом, вышедшим из простого народа. А долг этот надо платить не только возведением памятников и постройкой музейных зданий, но, главным образом, осуществлением завещания поэта, так ясно выраженного в его стихах, в которых говорится о свободе, о братстве народов, о мире, о том, что знатью должны считаться люди, которые кормятся честным трудом. Мы побывали почти во всех местах, где жил и трудился Берне, видели поля, по которым он проходил с плугом и бороной. Мы были рады рассказать соотечественникам поэта, какой популярностью и любовью пользуются его стихи в нашей великой стране. Вот, дорогие товарищи, краткий отчет о нашем участии в фестивале Бернса. Желаю Вам успеха в изучении литературы. С. Маршак Печатается по машинописной копии. 1 В письме от 8 февраля 1955 года редколлегия бюллетеня студенческого научного общества Ленинградского первого педагогического института иностранных языков просила поэта рассказать о поездке в Англию на фестиваль Р. Бернса в конце января - начале февраля 1955 года. 216. Т. Я. ИВАНОВОЙ  Москва, 25 апреля 1955 г. Уважаемая Татьяна Яковлевна, Очень жалею, что болезнь помешала мне исполнить Вашу просьбу 1. Впрочем, я надеюсь, что и без специально написанного обращения детей к родителям Вы отлично про-вели свою конференцию. Должен Вам сказать, что, хотя мне не раз приходилось писать тексты обращений от имени детей, я не слишком уверен, что это педагогически правильно. Дети умеют выражать свои мысли и желания с чудесной непосредственностью, и достаточно иной раз слегка проредактировать написанный ими текст, чтобы он мог хорошо прозвучать в любой аудитории. Однако я вполне понимаю Ваше стремление как можно глубже и горячее заинтересовать родителей вопросами воспитания [2]. Это чрезвычайно нужное и важное дело. Уверен, что Ваше живое увлечение воспитательной работой принесет много пользы. От души желаю Вам успеха. С. Маршак 1 В письме от 20 марта 1955 года Т. Я. Иванова (пос. Пестово Новгородской обл.), директор школы, просила С. Я. Маршака написать приветствие, которое дети прочитали бы на районной родительской конференции. 2 В приветствии, по мысли Т. Я. Ивановой, ребята должны были просить родителей лучше воспитывать детей. 217. И. М. ДОЛЬНИКОВУ  Москва, 27 апреля 1955 г. Дорогой тов. Дольников, Мне очень жалко, что я не смог ответить Вам сразу [1]. Длительная болезнь помешала мне заниматься перепиской. Да и сейчас я еще, к сожалению, не могу ответить Вам так подробно, как хотелось бы. Вы правы, - большинство работ, посвященных современным поэтам, а пишущим для детей в особенности, мало дают и читателю, и самому писателю. Чаще всего такие статьи и очерки пишутся общо, приблизительно, и легко допускают замену имени одного автора именем другого. Надеюсь, что наши молодые литературоведы и критики научатся писать портреты, более сходные, глубокие и правдивые. Хорошие портреты с одинаковой ясностью показывают тех, с кого они написаны, тех, кто их писал, и время, когда была сделана работа. Вы спрашиваете меня о разных датах. Постараюсь ответить с возможной точностью. В Англии я учился с 1912 по 1914 год. С Горьким встретился в 1904 году, со Стасовым в 1902. Депутатом Моссовета был в 1939-1947 годах. До 1938 года я работал не только как писатель, но и как редактор (по должности числился "литературным консультантом" издательства). С 1938 года я оставил редакционную работу и с тех пор занят только своим писательским делом. Это, по-видимому, имела в виду В. Смирнова. Печататься я начал более или менее регулярно с 1908 года. Кое-какие из моих юношеских стихотворений печатались и раньше, но в стихах этих не было еще ничего профессионального. До революции я помещал стихи в "Стрекозе", "Сатириконе", в альманахе "Жизнь", в журналах "Северные записки", "Русская мысль" и др. С английской детской поэзией ("Nursery Rhymes") я познакомился довольно давно. Еще раньше - с русской. Легкость, отчетливость и разнообразие ритмов, веселая и смелая игра словами и даже звуками, причудливость и неожиданность сюжетных поворотов - все это привлекало меня в русской народной поэзии еще с детства. С английскими детскими песенками я подружился в студенческие годы. По сравнению с этими отобранными временем образцами народной поэзии стихи, печатавшиеся в предреволюционных детских журналах, сборниках и книжках-картинках, казались мне беспомощными, бесформенными, пресными изделиями любительской стряпни. С первых лет моей работы в области литературы для детей я стал вольно и невольно воевать за народные традиции против доморощенного слащавого стихоплетства. Из лаконичных, внутренне законченных песенок постепенно стали у меня складываться сказки ("О глупом мышонке"), или маленькие стихотворные повести вроде "Пожара". У народной поэзии я учился не только словесной игре, но и стройности, цельности композиции ("Багаж", "Вот какой рассеянный"). Кстати, стихотворные формы, которые на первых порах представлялись пригодными только для игривых, смешных стихов, на практике оказались несравненно более емкими и "грузоподъемными". Скажем, "Война с Днепром" или "Почта" также состоят из коротких, афористических стихотворений, что и "Сказка о глупом мышонке" или "Вчера и сегодня". Да и в "Были-небылице" - при всей серьезности задачи - Вы найдете те же принципы. Вы спрашиваете, какие темы и проблемы являются для меня основными. Я бы ответил на это коротко. Я люблю работающих людей - тех, кто делает свое дело мастерски, весело, щедро. Сейчас о труде пишут немало, но несколько однообразно и подчас назидательно. А между тем о труде можно и должно говорить совершенно по-разному. Пожарный Кузьма, почтальон, врач из "Ледяного острова", столяр, превративший дерево в стол, падчерица из "Двенадцати месяцев", которую все месяцы знают в лицо, потому что видели ее и на грядках, и у проруби, и в поле, и в лесу, - вот герои моих книжек. А самодовольное тунеядство мне всегда было отвратительно, будь его носителем мистер Твистер или свиное семейство из "Кошкина дома" ("Я свинья, и ты свинья, все мы, братцы, свиньи..."). Хорошо и честно исполненное дело мне всегда кажется подлинно поэтическим. Вот почему мне захотелось углубить перспективу современной вполне реальной повести о "Ледяном острове", связав ее со старинным героическим преданием об Удресте - "пристани отважных сердец". О "Лирической тетради" говорить второпях мне трудно и не хочется [2]. Скажу только одно. Мне думается, лирика всегда должна являться результатом большой сосредоточенности, бережного накопления мыслей и чувств. Этого пути я стараюсь держаться и в своей оригинальной лирике, и в переводах. А уж насколько это удается, судить не мне, а Вам. Желаю Вам успеха. С. Маршак 1 В письме от 29 марта 1955 года И. М. Дольников (Ленинград), студент филологического факультета университета, рассказал о своей работе над дипломом "Детская поэзия С. Я. Маршака"; задал поэту ряд вопросов. 2 И. М. Дольников спрашивал об авторском отношении к "Лирической тетради". 218. С. И. ПАРАДЖАНОВУ и С. Ю. ЛЯЛИНУ Москва, 11 мая 1955 г. Дорогие тов. Параджанов и Лялин, Очень жалею, что болезнь помешала мне сразу же ответить Вам [1]. Меня очень тронуло Ваше желание переложить на язык кино мою сказку "Двенадцать месяцев". Еще десять лет тому назад мне предлагал экранизировать ее Дисней [2]. В последнее время она включена в план нашего Союзмультфильма. Если последнее обстоятельство не помешает Вашей работе над сказкой, я готов предоставить Вам право использования ее для игрового кино. Я вполне согласен с Вами, что именно игровое кино открывает большие возможности для воплощения волшебной сказки, построенной на реальной основе, а природа Украины может быть превосходным фоном для развития сюжета "Двенадцати месяцев". Если Ваш замысел будет утвержден соответствующими инстанциями, сообщите мне и расскажите хотя бы в основных чертах предполагаемый сценарий кинофильма. От души желаю Вам успеха. С. Маршак Печатается по рукописной копии. 1 В письме от 23 апреля 1955 года кинорежиссер С. И. Параджанов и сценарист С. Ю. Лялин (Киевская студия художественных фильмов) просили разрешить им создать игровой фильм по пьесе С. Я. Маршака "Двенадцать месяцев". 2 Уолт Дисней (1901-1970) - американский кинорежиссер-мультипликатор. 219. З. Я. БИЛЕНКО  (Москва, 11 мая 1955 г.) Дорогой Зиновий Яковлевич, Простите, что отвечаю с некоторым промедлением [1]. Я все время болею и только в редкие часы могу взяться за перо. Ваш перевод "Мастерской в кармане" мне нравится. Может быть, до печатания (это отнюдь не требование, а только пожелание!) Вам еще удастся его немного отшлифовать. Например, если бы Вам удалось вместо "маленьки" и "гостреньки" дать более запоминающиеся рифмы, стихи от этого несомненно бы выиграли. Я всячески стремился к тому, чтобы сделать ножик как можно более привлекательным. Рифмы и аллитерации играют тут большую роль Но повторяю: это только пожелание, а в общем, я Вам от души благодарен за хороший перевод и, конечно, даю полное согласие на его напечатание. Однако, как я уже писал Вам, напечатать перевод следовало бы после опубликования стихов в московском журнале [2]. Крепко жму Вашу руку. С. Маршак 1 В письме от 21 апреля 1955 года З. Я. Биленко (Киев), поэт-переводчик, просил дать отзыв о его переводе на украинский язык стихотворения С. Я. Маршака "Мастерская в кармане". 2 В письме от 30 марта 1955 года С. Я. Маршак просил, чтобы "украинский текст не был опубликован раньше русского". 220. К. В. ЗЕЛЕНОМУ  Москва, 17 мая 1955 г. Дорогой Кирилл Зеленой, Спасибо за хорошее, умное и сердитое письмо [1]. Для каждого из нас встреча с читателем, который замечает всякую строку, - настоящая радость. Постараюсь ответить на Ваши вопросы. Начало "Почты военной" я изменил, во-первых, потому, что хотел сделать экспозицию более короткой и энергичной. А во-вторых, я был не очень доволен строчками: Он обходит город стройный, Город славы - Ленинград. Эти слова казались мне несколько общими, условно-поэтическими. А я до этого не охотник и в чужих и в своих стихах. Строфа, о которой Вы пишете ("Он - защитник Ленинграда" и т. д.) не вызывала у меня сомнений, но ею пришлось пожертвовать, потому что она по смыслу и по строю связана со строчками, которые я вычеркнул. Что касается письма мальчика к отцу, то здесь я с Вами не согласен. По-моему, новый вариант тоньше и глубже первого. Четверостишия "Под тобой - земля родная" мне и самому жаль. Может быть, в новом издании мне удастся его восстановить. "Рассказ о неизвестном герое" и "Про одного ученика" ("Шесть единиц") непременно включу в сборник [2]. Желаю Вам счастья и успехов в работе. Жму руку. С. Маршак 1 В письме от 17 апреля 1955 года К. В. Зеленой (Ленинград), студент университета, писал о неудачных, по его мнению, переделках и дополнениях к "Почте военной" С. Я. Маршака. 2 Речь идет о сборнике С. Я. Маршака "Сказки, песни, загадки". 221. Ц. И. КИН  (Ялта), 1 ноября 1955 г. Дорогая Леля, Посылаю две сказки. Я не уверен, хороши ли они и стоит ли отдавать их в печать. Кажется, "Кольцо Джафара" более совершенно по форме, а "Тихая сказка" местами поэтичнее, но менее значительна. По-настоящему надо было бы подержать обе сказки в столе, а потом решать их участь, отойдя от них на некоторое расстояние. Покажите Элику, посоветуйтесь серьезно с Тамарой Григорьевной и с собой. Мне бы не хотелось выступать с легковесными вещами. В "Тихой сказке" у меня было И хрипят: - Головку спрячь, Съежься, милый ежик... И еще: А ежи хрипят: - Лови, Догоняй, царапай!.. У волчицы нос в крови, А у волка лапа. Но мне сказали, что еж не хрипит, а издает звуки, похожие на хрюканье. Сам я не слышал голоса ежа и не знаю, каким глаголом заменить слово "хрипят". Поэтому я придумал варианты, но не знаю, естественно ли они звучат. Посоветуйтесь поскорей - до своего отъезда - и скажите мне по телефону, каково впечатление. Можно дать "Юности" одну из сказок (скажем, "Кольцо Джафара"), а если есть сомнения, хоть малейшие, можно и ничего не давать, сказать, что я из-за болезни сказки не окончил. Отсылаю Вам обратно письмо от журнала "Рогач" (Rohac) из Братиславы [1]. Напишите, пожалуйста, любезное письмо о том, что я болен, нахожусь в санатории и поэтому не буду в состоянии написать к сроку статью и стихи. (...) Кажется, мне удались несколько эпиграмм Бернса и одно лирическое стихотворение. (...) Путевку пока беру на две недели. Звонить Вам буду часто. Спросите Софью Никитичну (зав. производств, отделом Детгиза), что с цветным сборником2, Алянского и Петра Ив. Суворова (худ. отдел), что с "Приключением" или "Случаем в дороге" [3] и Сказками. Хорошо бы достать в Гослитиздате или в магазине сборник воспоминаний о Горьком, где напечатаны и мои воспоминания [4], два тома воспоминаний о Толстом и двухтомник Есенина. Позвоните Map. Павл. Прилежаевой, скажите, что я очень благодарен за привет и, когда поправлюсь, напишу. (...) Целую Вас С. М. Письмо адресовано Цецилии Исааковне Кин, в то время литературному помощнику С. Я. Маршака. 1 Письмо от 12 Октября 1955 года из Братиславы от детского журнала "Рогач" с просьбой написать статью или стихи для ноябрьского номера журнала, посвященного месячнику чехословацко-советской дружбы. 2 Сборник с цветными иллюстрациями В. В. Лебедева "Детям" (вышел в Детгизе в 1956 г.). 3 Отдельное издание стихотворения "Случай в дороге" (впоследствии стихотворение было названо: "Приключение в дороге" - см. т. 1 наст. изд.). 4 С Маршак, Три встречи. - Сб. "М. Горький в воспоминаниях современников", Гослитиздат, М. 1955. 222. А. Н. ОЛЕЙНИКОВУ  (Москва), 31 декабря 1955 г. Дорогой Александр, Отвечаю Вам с таким промедлением, так как все время тяжело болею и с трудом берусь за перо. Очень хорошо, что Вы побывали в Ленинграде, а потом в колхозе. Радует меня и то, что Вы много работаете над стихом. Из присланных Вами переводов [1] мне больше нравится восьмистишие, - особенно вторая строфа. Из оригинальных Ваших стихотворений, пожалуй, лучше "Тревожные сигналы" - в нем больше собственных наблюдений. Во втором стихотворении выразительнее всего последнее двустишие. Очень одобряю Вашу упорною работу, но думаю, что стихотворные упражнения - вроде четверостиший из нескольких произвольных слов - не очень полезны [2]. Заниматься "версификаторской гимнастикой" - все равно, что учиться плавать на суше. Работа над лирическими стихами и переводами гораздо больше помогает овладеть стихотворной техникой. Пока Вы молоды, пробуйте свои силы в самых разнообразных жанрах поэзии, а может быть, и прозы (статьи, очерки, заметки). Много ли читаете? От души желаю Вам успеха в ученье и в работе. Привет маме. Ваш С. Маршак 1 А. Н. Олейников, сын детского писателя Н. М. Олейникова, геолог студент, прислал свои переводы из Гейне и оригинальные стихи 2 А. Н. Олейников писал: "Я ежедневно давал себе по утрам такую зарядку, брал 4-5 произвольных слов и писал из них четверостишие". 223. А. В. БОГДАНОВОЙ  Больница, 24 января 1956 г. Моя дорогая Анна Васильевна, Я полечил Ваше милое, доброе и умное письмо [1]. Хорошо, что Вы уехали из города, что вокруг Вас снег, деревья и та тишина, которая соответствует сосредоточенности Вашей души. Пусть печаль Ваша [2] будет "светла", как говорил Пушкин. Ведь она Вам дана надолго, на всю жизнь. Бывают люди, в которых так много света, что и после смерти в жизни остается светящаяся тень их существования. Таков был и Митя, таков был его талант - очень русский, широкий, мягкий, обаятельный и в своем юморе, и в своем лиризме. Будем же помнить его и любить, как любили многие годы. А Вы берегите себя. В Вас так много хорошего, доброго, что это надо успеть раздать и раздарить. Что касается меня, то мне пока еще похвастаться нечем. Не знаю, когда меня выпустят из больницы и переведут в санаторию. Но когда я буду на воле и почувствую себя немного получше, я первым делом повидаю Вас. Целую Вашу руку. С. Маршак Автограф письма хранится в ЦГАЛИ (фонд 2216). 1 Письмо А. В. Богдановой от 19 января 1956 года. 2 19 декабря 1955 года скончался народный артист РСФСР Д. Н. Орлов, муж А В. Богдановой. 224. М. А ШЕХТЕРУ  Москва, 10 мая 1956 г. Дорогой Марк Ананьевич, Спасибо за хорошую книжку [1]. Поэтам, переводившим стихи Ингер Хагеруп, удалось главное: они дали читателю образ норвежского поэта. Уверен, что эта маленькая книга будет иметь успех. Жму руку С. Маршак Автограф письма хранится в ЦГАЛИ (фонд 2267). 1 Поэт М. А. Шехтер (Ленинград) прислал книгу: И. Xагеруп, Стихотворения, Гослитиздат, М. 1956. М. А. Шехтер был одним из переводчиков стихов норвежского поэта. 225. ТАНЕ КРАВЦОВОЙ  Москва, (19 июня 1956 г.) Дорогая Таня, Я очень рад, что тебе понравилась книжка про человека рассеянного [1]. К сожалению, он еще не исправился. Надевает на голову сапог, пишет письма огурцом, спит под кроватью. Вот он какой - рассеянный с улицы Бассейной! Где он живет теперь, я не знаю. Он сам забыл свой адрес. А тебе я шлю привет и посылаю в подарок книгу "Кошкин дом". Будь здорова. Крепко тебя целую. Твой С. Маршак 1 В письме от 30 апреля 1956 года пятилетняя Таня Кравцова (Ленинград) спрашивала поэта: "Где теперь живет человек рассеянный? Может быть, он теперь исправился. А если не исправился, то что теперь делает? И как одевается [?]" 226 А. Т. ТВАРДОВСКОМУ  (Москва, около 21 июня 1956 г.) Мой дорогой Саша, Кажется, только в детстве нас радует день рождения. В зрелые годы он только назойливо напоминает нам о том, что мы становимся на год старше [1]. Недавно мы играли в лото с Марией Павловной Чеховой [2], которой пошел 93-й год, и она каждый раз с ненавистью и ужасом поглядывала на число "90". - Опять девяносто! Какое это неприятное число. Де-вя-но-сто! В утешение я сказал Марии Павловне, что ей никак не дашь больше семидесяти лет. Кажется, она была довольна, да и слова эти не были лестью. Она еще так радуется приходу друзей, так ждет праздников, приездов друзей и дружеских писем, что ее и в самом деле нельзя назвать старухой. Я пишу об этом для того, чтобы напомнить тебе, как ты еще молод и как много доброго и славного ты еще можешь сделать на своем веку - и в литературе и в жизни и - какие приятные числа пока еще соответствуют твоему возрасту. У тебя столько искренних друзей - известных тебе и неизвестных, - и все они от души радуются, что ты родился на белый свет и существуешь. Желаю тебе, мой дорогой друг, здоровья и счастливой работы. Надеюсь, что скоро увижу тебя здоровым, бодрым, радостным. Твой С. Маршак Печатается по тексту черновика письма. 1 21 июня 1956 года А. Т. Твардовскому исполнилось 46 дет. 2 М. П. Чехова (1863-1957)-сестра А. П. Чехова. 227. Л. М. ТАЛЕПОРОВСКОМУ  Москва, 13 августа 1956 г. Дорогой Леонид Михайлович, Спасибо за Ваш читательский привет и милое письмо [1]. Если хватит у меня сил и дней, постараюсь перевести когда-нибудь и сонеты Петрарки. Желаю Вам здоровья и счастья. Жму руку. С. Маршак 1 В письме от 25 июля 1956 года Л. М. Талепоровский (Иваново) благодарил поэта за переводы из В. Шекспира, предлагал переводить сонеты Петрарки. С. Я. Маршак сонетов Петрарки не переводил. 228. В. И. БЕРЛИНУ  Москва, 27 сентября 1956 г. Уважаемый тов. Берлин, Мне очень жаль, что моя затянувшаяся болезнь мешает мне отвечать на письма. Я получаю их каждый день и последнее время почти лишен возможности разобраться во всем множестве присылаемых рукописей. Хоть и с опозданием, прочитал Ваши стихи [1]. Что же сказать Вам о них? Мне думается, что Вы человек одаренный, но почти всегда идете не по той дороге, по которой Вам следует идти. Из всех стихотворений, присланных мне, в сущности, настоящими стихами можно считать только двенадцать лирических строчек "После дождя" и шутливое стихотворное повествование о грибах ("Грибы, как и люди, имеют привычки"). Есть в этих стихах и юмор, и грация, и чувство реальности, и свежесть языка. Без навязчивости, без потери поэтичности Вам удалось рассказать детям то, что Вы сами знаете о грибах. Поучительность не мешает той живой словесной игре, без которой невозможны стихи для детей. Если хотите, эти стихи я постараюсь порекомендовать какому-нибудь детскому журналу или альманаху. К сожалению, в других стихах нет ни подлинно лирической теплоты, ни той шутливости, которая идет от хороших образцов народной поэзии. Почти все они насквозь пронизаны стерженьком сюжета и морали. В них нет той легкости и свободы, какие есть, скажем, в "Грибах" и в "После дождя". Получается не поэзия, а версификация, которая не даст радости ни читателю, ни автору. И все же, хотя неудачных стихов Вы прислали мне больше, чем удачных, я склонен думать, что для Вас характерны те, которые удались. Пишите сосредоточеннее, бережнее, проявляйте больше себя самого. А проявить себя поэту удается только тогда, когда он пишет о том, что ему по-настоящему мило. Желаю Вам счастья и успеха. С. Маршак 1 В. И. Берлин (Москва), врач-невропатолог, прислал на отзыв С. Я. Маршака свои стихи для детей. 229. Э. П. КОРОТКОВОЙ  Москва, 22 ноября 1956 г. Дорогая т. Короткова, Простите, что отвечаю Вам так поздно. В последнее время я много болею и с трудом справляюсь с той работой, от которой не избавляет и болезнь. Письмо Ваше 1 я прочел очень внимательно. Да оно и заслуживает самого пристального внимания. Очень немногие преподаватели литературы так вдумчиво относятся к своему предмету. Ваши замечания по поводу книги В. В. Смирновой справедливы. К ее очерку я отношусь положительно. Но мне кажется, что не все в нем равноценно. Конечно, нельзя согласиться со Смирновой, что, стремясь расширить круг, в котором живет ребенок, я не показываю детям их самих. Правда, я очень редко говорю от имени ребенка, не желая впасть в ту фальшь, которой грешат многие детские книжки. Однако перечисленные Вами примеры достаточны для того, чтобы опровергнуть утверждение критика. В. В. Смирнова - критик чуткий и умный. Но в беглом очерке, она, конечно, не могла дать достаточно полную и подробную оценку моей работы. Сейчас она пишет новую статью для моего четырехтомника, выходящего в Гослитиздате. Ваши замечания я сообщу ей. Надеюсь, что они ей пригодятся. Вы спрашиваете, какой книжкой я дебютировал в области детской поэзии. В этом вопросе противоречий в очерке Смирновой нет. Действительно, моими первыми произведениями для детей были сказки в стихах, предназначенные для театра. Они вошли в сборник "Театр для детей". Однако отдельными книжками были впервые изданы мои стихи о зверятах ("Детки в клетке") и английские народные детские песенки в моем вольном пересказе ("Дом, который построил Джек"). Затем "Пожар", "Почта", "Багаж", "Вот какой рассеянный" и т. д. Кажется, я исчерпал все Ваши вопросы. Крепко жму Вашу руку и желаю Вам успеха в работе. С искренним уважением. С. Маршак Печатается по машинописной копии. 1 В письме от 6 сентября 1956 года Э. П. Короткова (Горький), преподаватель детской литературы в педагогическом институте, сделала ряд критических замечаний о книге В. В. Смирновой "С. Я. Маршак" (Детгиз, М. 1954). 230. А. И. БРОДСКОМУ  (Москва), 22 ноября 1956 г. Уважаемый Александр Исакович, Сердечно благодарю Вас за присланную книжку [1]. Лучшими и наиболее законченными показались мне стихотворения "Ветер" и "Вот так птица - коростель!" Это и поэтичные и остроумные стихи. Неплоха песенка про колокольчики, хотя ее немного портит вторая строчка ("Видел ты"). К сожалению, в этот небольшой сборник вошло и несколько слабых и неудачных стихотворений, похожих на все то, что обычно печатается в детских книжках и журналах. Таковы, например, "Драчуны". Ведь нет никакой естественной интонации в строчках Полно, Что смешного тут? Очевидно, это слово "тут" существует в стихотворении "Драчуны" и в стихотворении "Карусель" ("Соловей и чижик тут"), да и во многих других детских стихах разных авторов, только для того, чтобы с ними рифмовался глагол в третьем лице множественного числа (например, "заклюют", "поют"). Рифмы-то, конечно, получаются, а живой, осмысленной интонации в этих строчках не найдете. Надеюсь, Вы не обидитесь на меня за мои дружеские и вполне благожелательные замечания. Желаю Вам успеха. С искренним приветом С. Маршак Печатается по машинописной копии. 1 Поэт А. И. Бродский (Киев) прислал книжку своих стихов "Карусель", "Молодь", Киев, 1956; просил высказать мнение о ней, так как "для детей он начал писать недавно". 231. Ю. И. СОЛНЦЕВОЙ-ДОВЖЕНКО  <Москва>, 26 ноября 1956 г. Моя дорогая Юлия Ипполитовна, Я знаю, как глубоко Ваше горе [1], и не смею Вас утешать. Хочу только сказать Вам, что память Александра Петровича, его живой облик мне бесконечно дороги. Талант его был так же светел, как и его душа. И люди, которым выпала на долю радость знать его, навсегда сохранят в сердце частицу того света. Целую Вашу руку и желаю Вам столько сил, сколько нужно, чтобы перенести такую утрату. Ваш С. Маршак Автограф хранится в ЦГАЛИ (фонд 2081). 1 25 ноября 1956 года умер выдающийся кинорежиссер и писатель А. П. Довженко. 232. А. Г. ГАТОВУ  Москва, 29 ноября 1956 г. Дорогой Александр Григорьевич, Сердечно благодарю Вас за Вашу готовность помочь мне в моей переписке с театром Хаюдза [1] и за присылку Вашего письма к переводчику книги "Здравствуйте, дети!" Жэнь Жун-жуну [2]. Ваш разбор перевода замечателен по своей глубине и тонкости. Очень отрадно, что между нашими и китайскими поэтами-переводчиками устанавливается дружеское общение. Если Вы найдете время навестить меня вместе с Вашим товарищем, буду очень признателен. Позвоните мне, пожалуйста, в один из ближайших дней, лучше всего - утром. С искренним приветом. С. Маршак 1 В письме от 3 ноября 1956 года А. Г. Гатов (Москва), переводчик китайской литераторы (псевд. Агей Гатов;, предложил организовать встречу С. Я. Маршака с товарищем, хорошо владеющим японским языком. 2 В шанхайском издательстве "Шаонянь ЭРТУН чубань-шэ" готовилось издание книги С. Я. Маршака "Здравствуйте, дети!". В книгу вошли оригинальные стихи поэта и его переводы из Дж. Родари. 233. К. К. БОРУТЕ  Москва, 29 ноября 1956 г. Уважаемый Казис Казисович, Посылаю Вам номер "Литературной газеты" [1] в котором помещены мои переводы сказок "Купырь не качает воробья" и "Свадьба зайца и лисы". Названия обеих сказок я для газеты изменил, так как и мне и редакции показалось, что заглавия "Кто вызвал бурю" и "Заяц к лисе сватался" прозвучат острее. Впрочем, когда эти сказки будут печататься отдельно или в сборниках, я о названиях еще подумаю. Кроме этих двух сказок, я перевожу "Посылали козлика за водой" [2]. Мне очень нравятся Ваши своеобразные и затейливые литовские сказки, но удастся ли мне перевести еще что-нибудь из них, - не знаю. Работа над переводом фольклора доставляет мне истинную радость, но времени у меня так мало, а здоровье так ненадежно. Надеюсь, что М. Петровых и другие московские поэты прекрасно справятся с переводом всего сборника. А я буду участвовать в нем в меру своих сил. Вы мне прислали подстрочники многих сказок. Есть ли у редакции Детгиза копии этих подстрочников? Если есть, я оставлю присланные Вами тексты у себя. А если нет, передам в Детгиз. Желаю Вам счастья и успехов в Ваших трудах. Искренне уважающий Вас С. Маршак 1 Номер "Литературной газеты" от 28 ноября 1956 года. Письмо адресовано литовскому поэту Казису Казисовичу Боруте (1905-1965). 2 Перевод этой сказки был опубликован в 1957 году в "Пионерской правде", N 2. Все три сказки К. Боруты, переведенные С. Я. Маршаком, см. в т. 2 наст. изд. 234. В. Н. МАРКОВОЙ  Москва, 5 декабря 1956 г. Дорогая Вера Николаевна! От всей души благодарю Вас за милый подарок - "Японские сказки" в Вашем переводе [1]. Не глядя в содержание, я сразу же отличил переводы, сделанные Вами. Переводить сказки не менее трудно, чем стихи. Для этого требуется то же чувство слова и стиля, что и для стихов. В наше время издается немало сказок разных народов, но очень редко переводами занимаются люди, умеющие сохранить своеобразие и поэтичность подлинника. Вам это в значительной мере удается, и я надеюсь, что эта Ваша работа не будет последней. Примите мой искренний привет. С. Маршак. 1 Японские сказки. Предисловие В. Марковой, Гослитиздат, М. 1956. 235. В. А. ВЕНТЦЕЛЬ  Москва, 5 декабря 1956 г. Уважаемая Валентина Александровна! Простите, что отвечаю Вам так поздно. Но я все время болею, а писем, рукописей получаю бесконечное количество. Что сказать о присланных Вами стихах? [1] Чувствуется, что автор любил детей и хорошо знал предмет, о котором рассказывал. Может быть, в свое время эти стихи могли быть напечатаны в одном из детских журналов. Но сейчас они несколько устарели. Ничего не поделаешь, - вкусы меняются, и только наиболее сильные произведения выдерживают испытание временем. Пусть Вас не опечалит мой отзыв. Для близких людей стихи эти сохранят свою ценность, как память о добром и хорошем человеке, который в меру своих сил пытался поделиться с детьми сведениями об окружающем мире. С искренним уважением С. Маршак 1 Вместе с письмом от 21 октября 1956 года В. А. Вентцель (Ессентуки) прислала три научно-популярных рассказа в стихах, написанные ее матерью. 236. В. В. КОЛОС  Москва, 5 декабря 1956 г. Уважаемая Вера Васильевна, Я получаю такое множество рукописей, что едва успеваю прочитывать их и отвечать авторам. Присланные Вами рассказы товарища Кузнецова [1] обнаруживают несомненную наблюдательность, любовь к детям. Но главный их недостаток в том, что они лишены адреса. Для кого они предназначаются - для взрослых читателей или для детей? На этот вопрос ответить трудно. Разговоры между взрослыми в рассказе "Остров капризов" отнюдь не рассчитаны на читателя-ребенка. Самый язык и стиль рассказов не слишком соответствует детскому восприятию ("аккорды симфонии", "неприглядное амплуа", "традиционно симпатичный", "категорический запрет", "дефицитные книжки" и т. д.). Да и вообще эти маленькие сценки с натуры скорее относятся к категории рассказов про детей, чем для детей. Очень немногим писателям удается сочетать эти две категории, то есть писать для детей про детей, избегая примитива, подделки под детскую речь, сюсюканья и не делая эти рассказы слишком взрослыми. Из писателей нашего времени, которым такая задача была по силам, можно в первую очередь назвать А. Толстого ("Детство Никиты", "Желтухин"), Б. Житкова (рассказы "Про обезьянку", "Пудя" и другие). Я не знаю возраста товарища Кузнецова (Вы пишете, что он человек не молодой), но и в пожилом возрасте можно добиться вполне профессионального мастерства и четкого понимания художественной задачи. Впрочем, на основании нескольких небольших рассказов мне трудно судить о возможностях товарища Кузнецова. Пожелайте ему от моего имени успехов в работе. С искренним уважением. С. Маршак. Печатается по машинописной копии. 1 С письмом от 27 ноября 1956 года В. В. Колос (Москва) прислала рассказы, написанные культработником из Адлера т. Кузнецовым; спрашивала, стоит ли их автору, прошедшему суровую жизненную школу, пытаться найти себя в литературе. 237. А. А. МОГИЛЬНИЦКОМУ  Москва, 10 декабря 1956 г. Уважаемый товарищ Могильницкий, Я очень рад, что трехлетняя читательница Люся любит мои книжки и даже высказывает по поводу них вполне разумные критические замечания [1]. Но скажите ей, пожалуйста, что никто в точности не изобразил буквами звуки, которые издает утка. Может быть, эти звуки больше похожи на "кря-кря", а может быть, и на "га-га-га". Но в стихах строчка "Кря-кря-кря!" - сказала утка" была бы менее благозвучной, чем "Га-га-га!" - сказала утка". Впрочем, Люся может читать эту строчку по-своему, если хочет. Передайте ей мой привет. Уважающий Вас С. Маршак 1 В письме от 6 декабря 1956 года А. А. Могильпицкий (Ростов-на-Дону) привел суждение своей трехлетней дочки о "Сказке о глупом мышонке": "Утки говорят "кря-кря-кря", а не "га-га-га", разве дядя Маршак не знает этого?" 238. Б. М. СИВОВОЛОВУ  Москеэ, 11 декабря 1956 г. Уважаемый Борис Михайлович, Рецензия Ваша [1] показалась мне довольно справедливой, но слишком пространной и местами недостаточно убедительной. Конкретный разбор стихов больше может помочь автору, чем общие рассуждения. А в рецензируемой Вами книге есть немало строчек, на которые следовало бы обратить внимание автора. Что означают, например, строчки: Он хотя еще не дядя, Но уже - кузнец! Примеров подобной словесной неряшливости в книге немало. Если автор человек серьезный и талантливый, - справедливая, хотя и резкая рецензия ни в коем случае не может его обидеть. А Вам, как рецензенту, я советовал бы писать так, чтобы каждое Ваше замечание было доведено до предельной убедительности. К сожалению, большинство наших рецензентов не владеет искусством острой и четкой аргументации, которая могла бы воздействовать и на читателя и на автора. Если высказанные здесь мысли Вам сколько-нибудь пригодятся, буду рад. Мне было очень приятно Ваше упоминание о Детском городке, которому я отдал когда-то много сил и забот [2]. Желаю Вам успехов в работе. С искренним уважением С. Маршак 1 С письмом от 18 октября 1956 года Б. М. Сивоволов (Харьков), преподаватель педагогического института, прислал книгу Б. Котлярова "Самый смелый", Стихи для детей, Харьков, 1956, и свою критическую рецензию на эту книгу. 2 Б. М. Сивоволов писал, что он в 1922 году "дневал и ночевал" в краснодарском Детском городке. 239. А. Л. ЖОВТИСУ  Москва, 22 декабря 1956 г. Дорогой Александр Лазаревич, Спасибо за "Корейские шестистишия". К Ваши переводы меня очень порадовали. Я напишу Вам о них подробнее, когда вчитаюсь в них поглубже, но уже сейчас - под влиянием первого впечатления - могу сказать, что Вы почувствовали и передали своеобразную, тонкую и глубокую поэзию корейского народа. Только местами у меня возникал вопрос: не слишком ли Вы "европеизировали" корейские стихи? Но - повторяю - для точной, а не приблизительной оценки мне надо внимательно прочесть, а может быть, и несколько раз перечесть Ваши переводы. Пока же для меня совершенно ясно только одно: Вы - талантливый человек, владеющий мастерством поэтического перевода. Очень хорошо, что Вы находите время и для научной работы, и для занятий литературных [2]. От души желаю Вам успеха. Жму руку. С. Маршак 1 С письмом от 17 сентября 1956 года А. Л. Жовтис (Алма-Ата), поэт-переводчик, прислал книгу: "Корейские шестистишия", Алма-Ата, 1956. 2 А. Л. Жовтис писал, что уже восемь лет работает на кафедре русской литературы в Казахском государственном университете. 240. И. А. СОЛОВЕЙЧИКУ  Москва, 17 января 1957 г. Уважаемый товарищ Соловейчик, Сердечно благодарю Вас за то, что Вы познакомили меня с четверостишием Джонса *, которое мне до сих пор было неизвестно. Я полагаю, что и сэр Уильям Джонс, и канадский поэт Уоллес написали свои совпадающие по мысли стихи, пользуясь одним и тем же источником. На днях я слышал, что этот же мотив можно найти в персидской поэзии XII века. Однако это ничуть не порочит ни Джонса, ни Уоллеса. Правда, они оба могли бы указать первоисточник. Но и в английской, и в немецкой, и в русской классической поэзии Вы найдете немало примеров использования мотивов, переходящих из страны в страну, без ссылки на источник. Такие мотивы обычно называют "бродячими". Вот и все, что я могу сообщить Вам по этому поводу. А содержание Вашего письма я передам Джо Уоллесу, который в настоящее время гостит в Советском Союзе. С искренним приветом. С. Маршак Печатается по машинописной копии. 1 И. А. Соловейчик (Ленинград), преподаватель физики в средней школе, в письме от 10 января 1957 года привел английский текст стихотворения Уильяма Джонса (1746-1794) "То a Newbora Infant"; спрашивал, не считает ли С. Маршак стихотворение канадского поэта Джо Уоллеса "Когда вы родились, другие были рады..." (см. т. 4 наст, изд.) перефразировкой стихотворения У. Джонса. 241. БРУНО ТУТЕНБЕРГУ  Москва, 7 февраля 1957 г. Глубокоуважаемый товарищ Бруно Тутенберг! Я внимательно прочел присланные Вами переводы моих стихов [1] я нахожу их отличными. Вам удалось передать и лирический строй таких стихотворений, как "Ландыш", и юмор детских сказок. Прошу Вас сообщить мое мнение издательству, которое выпускает эти переводы. Буду рад прислать Вам в конце года четырехтомное издание моих избранных стихов, пьес и статей, выпускаемое ко дню моего семидесятилетия (4 ноября 1957 года). Может быть, из присланных Вами переводов следовало бы опустить "Freie Bahn dem Kinde" [2] und "Der Umzug" [3]. Перевод этих стихов сделан очень хорошо, но самые стихи, на мой взгляд, бледнее других. От всей души желаю Вам успеха в Ваших поэтических трудах и сердечно благодарю за то, что познакомили меня с Вашими переводами. С искренним приветом С. Маршак P. S. По Вашей просьбе возвращаю присланные Вами тексты. 1 Б. Тутенберг (ГДР, Магдебург), переводчик, с письмом от 1 января 1957 года прислал свои переводы стихотворений С. Маршака, просил сделать критические замечания и, в случае одобрения переводов, возвратить их с авторизующей подписью. 2 Перевод стихотворения С. Маршака "Дорогу юным!", опубликованного в журнале "Огонек", 1950, Э 28. В сборники не включалось. 3 Перевод стихотворения С. Маршака "Новоселье", опубликованного впервые в "Литературной газете", 1950, 23 сентября. Включалось в сб. "Сказки, песни, переводы", т. 1, М. 1952. Позже в сборники не включалось. 242. Ю. А. ПАНКРАТОВУ  Москва, 12 февраля 1957 г. Я внимательно прочитал, Юрий Алексеевич, три присланные Вами стихотворения - "К Смирновой Ирине", "Хорошо гулять", "Воспоминания" (отрывок) [1] - и хочу Вам сказать следующее. Меня радует, что в Ваших стихах чувствуется искреннее желание навсегда порвать с преступным миром и зажить жизнью честного, работящего человека. Вам всего 20 лет. И я уверен, что у Вас еще может быть хорошее и чистое будущее, если Вы приложите настоящие усилия. Все лучшее на свете добывается трудом и терпением. По присланным Вами стихам трудно судить, есть ли у Вас литературные способности. Вы пытаетесь выразить в стихах хорошие чувства, но прежде всего Вам не хватает грамотности. Человек, который хочет сделаться писателем, раньше всего должен стать хорошим читателем. Вероятно, Вы прочли немало стихов, когда были в школе, но теперь настала для Вас пора читать лучшие произведения в стихах и прозе по-иному - вдумчиво, внимательно, как читают взрослые люди. Бегло и поверхностно прочитанная книжка ничего человеку не дает. Но если Вы поглубже вчитаетесь в стихи Пушкина, Лермонтова или в прозу Л. Толстого, Тургенева, Чехова, Горького, обращая внимание и на содержание и на форму, то каждая такая книжка будет для Вас университетом. Я не считаю нужным указывать Вам на отдельные внешние недостатки и промахи в Ваших стихах, так как такая критика была бы для Вас преждевременной и бесполезной. В ученической тетради можно исправить отдельные ошибки, но ведь стихи - не школьное упражнение. Вам надо серьезно поучиться, многое прочесть и перечесть заново, чтобы речь Ваша стала чистой, правильной и выразительной и могла бы с достаточной силой и яркостью передавать Ваши мысли и чувства. Нельзя сказать, чтобы стихи Ваши были сплошь плохи. Но Вы пишете так, как играют на музыкальном инструменте люди, подбирающие мелодию по слуху. Иной раз у Вас случайно получаются строчки, останавливающие на себе внимание, например: Учителем ты стала по призванью. Не помню я тех радостных минут, Когда впервые ты пришла к большому зданью, В котором детям грамоту дают. Но рядом с такими простыми и значительными, толковыми словами у Вас то и дело попадаются неряшливые, торопливые фразы, лишенные какой бы то ни было поэтической ценности. Но задача, которая стоит сейчас перед Вами, заключается не только в том, чтобы овладеть правильными стихотворными размерами, рифмой и научиться писать стихи, а в гораздо большем: в том, чтобы стать по-настоящему развитым, культурным, в полном смысле этого слова, человеком. От всей души желаю Вам счастья и успехов. С. Маршак 1 Эти стихотворения прислал тов. А. Панкратов, бывший в то время в заключении в исправительно-трудовой колонии (Архангельская обл.). В настоящее время Ю. А. Панкратов - инженер московского завода; он с благодарностью вспоминает о письме С. Я. Маршака, сыгравшем большую роль в его жизни. 243. Л. А. ЛУКАЩУКУ  Санаторий "Барвиха", 30 марта 1957 г. Дорогой тов. Лукащук, С удовольствием исполняю Вашу просьбу прислать приветствие и пожелания Вашему новому журналу "Острогожские родники" [1]. К сожалению, я вынужден ограничиться коротким стихотворением, посвященным "Острогожским родникам", так как я болен и нахожусь в санатории, где мне запрещают работать. Ваше письмо напомнило мне милый Острогожск и тот рукописный журнал "Первые попытки", который мы, школьники, выпускали 55-56 лет тому назад. Желаю Вашему новому журналу успеха, который возможен лишь при строгом отборе литературного материала. Жму руку. С. Маршак "ОСТРОГОЖСКИМ РОДНИКАМ"  Я желаю, чтоб звонко журчали "Острогожские родники", Но чтоб не было в этом журнале Ни одной водянистой строки! Москва, 30 марта 1957 г. С. Маршак 1 Л. А. Лукащук (г. Острогожск Воронежской обл.), заместитель редактора местной газеты "Новая жизнь", в письме от 25 марта 1957 года просил прислать стихотворение для первого номера журнала. Издание журнала не было осуществлено. 244. К. И. ЧУКОВСКОМУ  Санаторий "Барвиха", 14 апреля 1957 г. Мой дорогой друг - Корней Иванович, Меня до глубины души тронуло Ваше письмо [1]. Рад возрождению нашей старой дружбы, которую иной раз омрачали только случайные и не от нас зависевшие обстоятельства. На склоне лет мы умеем отличать важное и значительное от мелкого и наносного. Вот почему так светла была наша последняя встреча в Барвихе. Как хорошо, что юбилей [2] не слишком утомил Вас, а только дал Вам возможность еще раз почувствовать, как много людей любит Ваш талант и Вашу неравнодушную Душу. Крепко обнимаю Вас. С. Маршак 1 Ответ на письмо К. И. Чуковского от 31 марта 1957 года" К. И. писал: "Дорогой друг Самуил Яковлевич. Как весело мне писать это слово. Потому что - нужно же высказать вслух - между нами долго была какая-то стена, какая-то недоговоренность, какая-то полулюбовь. Анализировать это чувство - не стоит, вникать в его причины скучновато; думаю, что это зависело не от нас, а от обстоятельств и добрых людей. Я, вы знаете, никогда не переставал восхищаться Вашим литературным подвигом <...>, очень гордился тем, что когда-то в первый год нашего сближения, - мне посчастливилось угадать Ваш чудесный талант, созданный для огромной литературной судьбы (вообще то время вспоминается как поэтическое и самозабвенное единение двух влюбленных в поэзию энтузиастов). (...) От всей души протягиваю Вам свою 75-летнюю руку и не нахожу в себе ничего, кроме самого светлого чувства к своему старинному другу". 2 75-летие со дня рождения К. И. Чуковского. 245. Г. Ф. БОЙКО  Москва, 25 апреля 1957 г. Дорогой Григорий Филиппович, Я внимательно прочел четвертую часть присланной Вами книги переводов [1]. Болезнь помешала мне отозваться вовремя. Посылаю Вам часть книги, чтобы не задержать Вашей работы над ней. Придется и дальше посылать ее по частям. Среди переводов есть отличные, свидетельствующие о Вашей талантливости. Но есть и такие, на которых видны следы спешки. Это, конечно, умаляет ценность книги и в целом. Не знаю, когда издательство собирается выпустить книгу и сколько времени оно предоставило Вам на работу. Очень хотелось бы, чтобы Вы успели довести все стихи до уровня Ваших лучших переводов. У меня создалось впечатление, что наименее удачные переводы помещены в самом начале книги. В них меньше всего находок, верных интонаций, метких и запоминающихся рифм. Преобладают глагольные. Чем дальше, тем переводы становятся все лучше и лучше. Но, к сожалению, именно в начале книги находятся переводы "Сказки о глупом мышонке", "Пожара", "Почты", "Багажа", "Рассеянного", то есть стихов, которые меня особенно сблизили с детьми. Если можете, постарайтесь подойти к этим стихам как бы заново, чтобы добиться необходимой остроты, пословичности, естественности интонаций. В крайнем случае, если у Вас не хватит времени, может быть, договоритесь с П. Г. Тычиной о включении его перевода "Почты" и с М. Ф. Рыльским <и> М. А. Пригарой - о помещении некоторых сделанных ими переводов. Но, повторяю, обратитесь к этим поэтам только в том случае, если у Вас будет "цейтнот", который может помешать своевременному выпуску книги. Главное в стихах для маленьких - цельность, законченность, веселая непринужденность. Это удалось Вам в большей части "Деток в клетке", в "Детях нашего двора", в "Дремоте и Зевоте", отчасти в "Ваньке-встаньке", в "Мыльных пузырях". Постарайтесь, чтобы такое же вольное дыхание было и в начале книги. Посылаю Вам отдельные мои замечания. Надеюсь, они Вам в какой-то мере пригодятся. Более конкретные и мелкие - Вы найдете на полях книги. Уверен в том, что Вы отлично справитесь со своей задачей. У Вас для этого есть все данные. Поверьте, что к своим стихам - оригинальным и переводным - я отношусь с не меньшей строгостью, и только это дает мне право быть требовательным по отношению к другим. Жму руку. Ваш С. Маршак 1 С письмом от 11 апреля 1957 года Г. Ф. Бойко (Киев), поэт-переводчик, прислал рукопись своих переводов на украинский язык стихотворений С. Маршака для детей. В книгу вошли все стихи из однотомника С. Маршака "Сказки, песни, загадки" (Дет-гиз, 1955), а также "Мастерская в кармане", "Сад идет", "Кот-скорняк", "Мартышка Маго" (вариант стихотворения "Мартышка" из изданий кн. "Детки в клетке"), "Фомка". 246. С. А. ЛЯНДРЕСУ  Москва, 15 мая 1957 г. Благодарю, милый Семен Александрович, за Гете [1]. Когда держит в руках хорошо изданную книгу любитель полиграфии, его объемлет загадочное чувство, сходное с плотоядным наслаждением. Такого рода чувство охватило и меня, когда я качал на ладони Гете, трудами Вашими и Ваших помощников появившегося на свет божий. Стало быть - могу судить хотя бы по моим переживаниям - книга, в целом, удалась. Хорош обрез, формат, форзац, тон переплета, хороша идея вкладышей без полей, не возражаю против шрифтов. Книга сделана со вкусом и, вместе с тем, без роскоши голливудской. Во всяком случае, тот художественный редактор, который болел этой книгой, заслуживает чести быть на странице 300 [2]. (Кстати, почему этого нет?) Теперь позвольте сделать ряд замечаний. Как всякие замечания, они имеют цену лишь постольку, поскольку их принимают во внимание для будущих "совершений". Первое замечание: Рисунки. У Свешникова есть чувство стиля, но у него нет чувства "размера", а отсюда - ошибки в перспективе. Вот, например, рисунок к стр. 40. Если поставить на ноги художника (Вертера), сидящего под деревом, то рост его будет равен 3/4 высоты здания - некий Гулливер в какой-то неведомой стране. Такая же несуразица и в рис. на стр. 216. Замок на скале должен быть очень далеко, чтобы Вертер в синем кафтане был ростом со скалу, а замок-то совсем близко... То же отсутствие перспективы (правильной) и на рис. к стр. 176. Вся левая сторона горы, на которой стоит Вертер, лежит на крышах домов, каковые, по-видимому, находятся в долине... Далее: для того чтобы фигуры на стене были великаньими, надо источник света поставить на пол слева (чего, конечно, не может быть); да и то сомневаюсь, чтобы тени были такого размера... Лица у всех героев Свешникова начисто лишены индивидуальности черт (размер рисунков, конечно, не играет никакой роли: вспомните хотя бы миниатюрные "личинки" английских иллюстраторов Диккенса). Свешникову удался рисунок - фронтиспис и композиция заставок на стр. 146. Что касается художника Носкова, то явная его ошибка - золотом миниатюра на переплете. Золото очень коварный материал! Разгадать замысел Носкова нет возможности. По-видимому, где-то вдали нефтяные вышки, а наверху мост с перекрытиями. А что намазано золотом посредине - понять решительно нельзя. Эта миниатюра (с неизвестным сюжетом) не для золотого тиснения... Как всегда, у нас и на таких любовно сделанных книгах есть полиграфические пятна. Например, сшивка - уровень двух смежных страниц 84-85. И, как всегда бывает, - просчет в ширине корешка: как я ни хлопаю по книжке, верхняя крышка приподнимается. Тут вина не "сырых" материалов, а расчетов... (У меня много-много книг западных, ко ни одна крышка на них не лезет к звездам. Вот об этом мы должны помнить.) Супер мог быть острее. Шрифт "страдания" не вяжется с готикой шрифта "Вертера". Вот, кажется, все! (...) Еще раз благодарю Вас, Семен Александрович, за доставленное мне удовольствие. Жму руку. С. Маршак 1 Письмо к заместителю директора Гослитиздата С. А. Ляндресу по поводу присланного им экземпляра художественно-иллюстрированного издания: Иоганн Вольфганг Гете, Страдания юного Вертера, иллюстрации худ. Б. Свешникова, суперобложка, переплет и титул В. Носкова, Гослитиздат, М. 1957. 2 На этой странице были напечатаны выходные данные книги. 247. А. Т. ТВАРДОВСКОМУ  Москва, 21 июня 1957 г. Мой дорогой Александр Трифонович, Меня очень обрадовал твой привет [1]. Ведь ты всегда со мной - даже тогда, когда я подолгу тебя не вижу и не получаю от тебя никаких вестей. Очень хотелось бы мне выбраться в Коктебель, но не знаю еще, удастся ли. Много всякого трудного дела, да к тому же я еще связался с одной областью медицины, которая называется "стоматологией", - проще говоря, лечу зубы. Если не увидимся в Крыму, буду ждать тебя в Москве. Обо многом хотелось бы посоветоваться с тобой, - в частности, о моих статьях и заметках, которые я должен скоро сдать в Гослитиздат [2]. Но, конечно, не только в этом дело. Буду попросту рад увидеть и обнять тебя. Если задержишься в Коктебеле, напиши как-нибудь несколько слов о себе. Передай мой самый теплый привет Марии Илларионовне и Оле [3]. Твой С. Маршак 1 В письме от 16 июня 1957 года из Коктебеля А. Т. Твардовский приглашал С. Я. Маршака приехать в Дом творчества Литфонда. 2 Речь идет о четвертом томе Сочинений С. Я. Маршака. Гослитиздат начал выпускать это собрание сочинений к 70-летию порта. 3 Жена и дочь А. Т. Твардовского. 248. И. М. ГРИНГАУЗУ  Москва, 8 июля 1957 г. Многоуважаемый товарищ Грингауз, Разъяснять содержание стихов не так-то легко [1]. Ведь стихи - не трактат, не резолюция, не статья закона. Однако я считаю своим долгом ответить такому внимательному читателю, как Вы, хоть времени у меня мало, а работы много. Вы правы, - в своих стихах я стремлюсь к предельной ясности и простоте. Полагаю, что и четверостишие, о котором Вы говорите, достаточно ясно и просто. Если толковать его пространно, то оно означает следующее: о ребенке, о его благополучии надо помнить не только в условный, символический "День ребенка"; это - только один день, а ребенку предстоит прожить на свете много лет, десятки лет, если мы отведем от него угрозу войны. Вот и все, что я хотел сказать и сказал. Вы пишете, что десятки лет предстоят не только ребятам, но и всему, что существует. Нет, это не так. Старикам, например, не предстоят десятки лет жизни. Речь идет о тех, кто только начинает жить, чья жизнь впереди. Не знаю, удалось ли мне выразить свои мысли и чувства в строчках, написанных для газеты ко "Дню ребенка". Не мне об этом судить. Может быть, первое четверостишие слишком сжато и потому не так доходчиво. Я очень благодарен Вам за внимательное и критическое отношение к моим стихам, но боюсь, что, разбирая строчку за строчкой "грамматически и лексически", Вы несколько перемудрили и потеряли то непосредственное ощущение, которое необходимо при чтении стихов. Вспомните, как один из критиков, подвергнув грамматическому разбору строчки Пушкина: На красных лапках гусь тяжелый, Задумав плыть по лону вод..., упрекнул поэта в том, что у него гусь плывет на красных лапках [2]. (С. Маршак) Печатается по рукописной копии. 1 В письме от 5 июня 1957 года И. М. Грингауз (Ленинград) критиковал первую строфу стихотворения "День ребенка", напечатанного в "Литературной газете", 1957, Э 66, 1 июня. Сегодня, - только день ребенка, А предстоят десятки лет Ребятам, что смеются звонко, Едва в окне забрезжит свет. 2 Строки из "Евгения Онегина", глава 4, строфа XLII. Критик, упрекнувший порта, - автор статьи в "Атенее" (1828, Э 4, подпись под статьей "В"). Сохранился черновик ответа Пушкина (1830) "Лоно не означает глубины, лоно значит грудь". 249. Л. Л. БУНОВОЙ  Москва, 1 августа 1957 г. Многоуважаемая Любовь Львовна, Ваше письмо и рукопись [1] были получены еще весной, когда я находился в санатории "Барвиха". Всю весну и лето я проболел, и поэтому моим многочисленным корреспондентам отвечал за меня мой литературный секретарь, Владимир Иосифович Глоцер. Он не только прочитал Ваши сказки, но и порекомендовал одну из них редакции Московского радио. Ему обещали использовать Вашу сказку "Хвастливое перышко", но, кажется, до сих пор в радиопередачи не включили. Я все еще болен. Однако, по мере сил, пытаюсь отвечать на письма и рукописи, которые получаю чуть ли не с каждой почтой. Постараюсь и Вам ответить по существу, хоть и Вы сами представляете себе, как трудно давать советы автору, не видя его перед собой, не зная, доходят ли до него замечания, высказанные в письме. Мне кажется, что Вы человек способный. Вы владеете словом, не лишены юмора и той причудливой выдумки, которая нужна автору сказок. Меня глубоко трогает стойкость, которую Вы проявляете в работе, преодолевая свои недуги. Именно поэтому мне не хотелось бы ограничиться в оценке Ваших сказок общими словами, не приносящими никакой пользы автору. Но как помочь Вам на расстоянии, как добиться того, чтобы Вы сами осознали, чего Вам не хватает и как Вам работать в дальнейшем? Буду рад, если мое письмо хоть в малой степени покажет Вам, в каком направлении надо идти, чтобы овладеть профессиональным мастерством, а не только "играть по слуху", как это делают многие начинающие музыканты и молодые авторы-литераторы. Сказка - в не меньшей степени, чем рассказ, повесть или роман, - нуждается в хорошо обдуманном и прочувствованном, крепко слаженном сюжете; ее герои должны быть достаточно характерными, убедительными, жизненными. Когда такой правдоподобный, наделенный живыми чертами персонаж - будь это человек, животное или даже очеловеченный предмет (как, напр(имер), игрушечный солдатик из андерсеновской сказки) - ив самом деле получается, автор уже не властен распоряжаться им по своему произволу. Этот персонаж как бы сам определяет линию своего поведения, не позволяя автору обращаться с ним слишком легко, как с бумажным человечком. Такие живые образы автор должен подолгу и с удовольствием вынашивать в своем воображении, обогащая их и собственной выдумкой, и меткими острыми наблюдениями, почерпнутыми из реальной жизни. Так постепенно создается у автора свой особый, дорогой ему сказочный мир, вырабатывается стиль, характерный, своеобразный, присущий только ему, - то, что называется "писательским почерком". Я не хочу запугать Вас сложностью задачи. Работая над собой, над своим стилем, писатель - особенно автор сказки - должен оставаться простодушным и непосредственным, как дети. Читайте лучшие образцы народных сказок - русских и др., - изучайте внимательно сказки таких тонких и глубоких художников, как Андерсен, Перро, Топелиус, Лабулле, - и в то же время оставайтесь собой. Вам удается иной раз неплохо задумать причудливый сказочный персонаж, вроде Топ-Топыча или Свинтуса, но Вы не даете этим персонажам дозреть, приобрести достаточно характерные черты, чтобы они - эти действующие лица - могли по-настоящему жить на страницах сказки. И не только жить, но и подсказывать автору подходящий для них сюжет. Сказка может сближать собою самые далекие друг от друга вещи, людей и животных. Однако и тут есть границы правдоподобия, которые не следует нарушать. Какое дело, скажем, Вашей птичке Фьюить до пятерок и четверок в ученических дневниках? Почему эта птичка так страстно желает, чтобы в дневниках были только пятерки? Ведь и сказка требует жизненности и убедительности положений и характеров. Даже в одной из лучших Ваших сказок "Хвастливое перо" сюжет не вытекает из характера главного действующего лица. Посадить в тетради кляксу или сломаться могло ведь и перо, не отличающееся хвастливостью. Не кажется ли Вам, что оно лучше проявило бы основную черту своего характера - хвастливость, если бы, например, выводило на бумаге щеголеватые росчерки и Завитушки, которые только портят ученический почерк и в конце концов сломалось бы на самой мудреной завитушке. Я отнюдь не навязываю Вам такое решение, а привожу его только для иллюстрации своей мысли. Иной раз Вы грешите обилием уменьшительных имен или такими эпитетами, как "чудесный", "прекрасный", "красивый", а это придает сказке излишнюю слащавость. А подчас Вы пользуетесь слишком прозаичными или книжными оборотами речи, например: "Рябинка... шумела своей листвой в такт птичьему пению". Всякое настоящее искусство - нелегкое дело и требует от человека, который хочет им овладеть, большого, упорного и долгого труда. Это знают и серьезные музыканты, и художники, и балерины. Многие полагают, что написать сказку проще и легче, чем повесть или поэму. Но это не так. При всей своей кажущейся простоте сказка - один из самых тонких литературных жанров. В ней должно быть на счету каждое слово. Развивайте свой вкус и слух, внимательно - по-взрослому, а не так, как мы читали в юности, - читая и перечитывая лучшие страницы поэзии и прозы. Я знаю, что болезнь - серьезная и трудно преодолимая помеха в Вашей работе. И все же самые дружеские чувства заставляют меня относиться к Вашим сказкам не снисходительно, а с настоящей требовательностью, Буду рад всякому Вашему успеху и надеюсь, что в следующий раз мне удастся скорее ответить Вам, если Вы захотите прислать мне что-нибудь новое. Крепко жму руку и желаю здоровья. С. Маршак Печатается по рукописной копии. 1 Л. Л. Бунова (Херсон) с письмом от 9 марта 1957 года прислала на отзыв сказки "Приключения Топ-Топыча и его друзей", "Рябинка", "Хвастливое перо" и рассказ "О непослушном мальчике". 250. А. И. ГУЛЫГЕ  Москва, 6 августа 1957 г. Простите, Александра Исаевна, что отвечаю Вам с некоторым опозданием. Писем и рукописей я получаю так много, что едва успеваю отвечать на них. Я внимательно прочел присланные Вами отрывки из перевода корейской поэмы "Ен Мен не одинок". Если судить по этим отрывкам, перевод будет удачен. У Вас есть точное чувство слова, есть сила и выразительность. Вероятно, Вы еще будете работать над текстом и устраните такие несколько общие места, как - В них женщины села Варили радостно белый рис. Тут надо найти какое-то более естественное выражение, чем "радостно варить". Не очень хорошо Тетя Оля стоит у стола, Заслоняя спиною пакет. Но это все мелочи. Удач у Вас гораздо больше. Работайте не торопясь и не бойтесь "слишком поспешных выводов" редакции. Детгизу я сообщу, что считаю норму Хан Юн Хо интересной, а Ваш перевод, если можно судить по этим отрывкам, полноценным. Желаю Вам успеха и в дальнейшей работе. Жму руку. С. Маршак Печатается по машинописной копии. А. И. Гулыга (литературный псевдоним - А. Исаева; Москва), переводчица, прислала для отзыва отрывки из перевода поэмы ее временного корейского порта Хан Юн Хо "Ен Мен не одинок". Перевод был выполнен для Детгида. 251. А. Б. ЖУКОВУ  Москва, 29 августа 1957 г. Глубокоуважаемый Анатолий Борисович, Извините меня, пожалуйста, за то, что отвечаю на Ваше письмо [1] с таким опозданием. Ваше письмо было получено, когда я находился в санатории "Барвиха". По возвращении из санатория я вскоре опять заболел и теперь еще не вполне здоров. Только сейчас, накануне моего отъезда на шекспировскую конференцию в Стратфорд, я успел познакомиться с большим количеством скопившихся у меня рукописей и писем. Стихи Вашей жены я прочел очень внимательно. Нет сомнения, что она одарена поэтическими способностями. И все же значительная часть ее стихов еще не достигла того профессионального уровня, который необходим для публикации. Впрочем, я думаю, и она сама не рассчитывала на печатание всех тех стихов, которые Вы мне прислали. Очень трудно давать оценку стихам на расстоянии. Однако я хотел бы сказать, что на меня произвели сильное впечатление стихи "Ополченцы". Точно и выразительно говорится в них о том, как рыли рвы на ветру древние старухи, По-старчески припавши на колени, - и как девочка, Потуже завязав большой платок, Копала ров озябшими руками. Но в том же стихотворении есть строчки, где слова так стиснуты, что их даже трудно произнести. "Старухи древние ров рыли на ветру". Надо заботиться о том, чтобы слова не сливались, как это "роврыли". Удачнее других стихи сатирического характера. Но и в них чувствуется некоторый дилетантизм. Надеюсь, автор не обидится на меня и не сочтет меня "критиком, пускающим в ход прутья". Меня очень тронули Ваши строки о моем брате Илье Яковлевиче [2]. Сейчас готовится сборник, посвященный его памяти. Было бы хорошо, если бы Вы написали несколько страничек о нем, о его работе 3. Ведь Вы хорошо знали этого человека, который был так предан науке. Крепко жму Вашу руку. Глубоко уважающий Вас С. Маршах Очень прошу Вас передать мой самый искренний привет Вашей жене. Советую ей продолжать писать и не терять веры в свои способности. 1 С письмом от 1 января 1957 года А. Б. Жуков (г. Пушкино Московской обл.), доктор сельскохозяйственных наук, прислал на отзыв стихи своей жены. 2 А. Б. Жуков писал о своем знакомстве в 1948-1949 годах с братом С. Я. Маршака - Ильей Яковлевичем (М. Ильиным). 3 Впоследствии А. Б. Жуков написал воспоминания "О творчестве М. Ильина", которые вошли в кн. "Жизнь и творчество М. Ильина", Детгиз, М. 1962. 252. Г. П. ЕЗЕРСКОЙ  Москва, 2 октября 1957 г. Дорогая Галина Павловна, Простите, что так долго не мог написать Вам по поводу Ваших рассказов [1]. В каждом из них есть что-то живое, теплое, настоящее. Может быть, следовало бы позаботиться о том, чтобы придать этим маленьким очеркам хотя бы некоторое подобие сюжета. Во всяком случае, надо стремиться к тому, чтобы у читателя все время возникал вопрос: а что будет дальше? Даже самый простой очерк надо строить так, чтобы слов было поменьше, а действия побольше. Рассказов о животных издательства и журналы получают очень много, и далеко не все редакторы умеют разбираться в том, что в них хорошо и что плохо. Обилие такого рода литературы повышает требования к автору. Мне кажется, что Вам удастся добиться большей лаконичности, яркости и сюжетной законченности, если будете еще строже относиться к тому, что делаете. Приходилось ли Вам когда-нибудь рассказывать что-нибудь детям - не только одному ребенку, а целой группе детей? Это очень полезный опыт для детского писателя. Импровизируя устные истории, автор освобождается от излишней книжности, скованности, учится строить рассказ так, чтобы у него было и занятное вступление, и напряженное развитие действия, и естественная концовка, вполне удовлетворяющая маленького слушателя. В ближайшее время я, вероятно, уеду лечиться, но писать Вы мне можете по моему московскому адресу. Письма мне будут пересылать. А если Вам случится через некоторое время быть в Москве, я буду очень рад поговорить с Вами лично. Вероятно, это Вам больше даст, чем моя письменная рецензия. Перед отъездом я попытаюсь показать Ваши рассказы одной из редакций. Крепко жму Вашу руку. Поцелуйте за меня Вашу дочку Маринку, с которой я давно знаком по фотографиям. Искренне уважающий Вас С. Маршак Печатается по машинописной копии. 1 Г. П. Езерская (Ясная Поляна Тульской обл.), научный сотрудник Музея-усадьбы Л. Н. Толстого, с письмом от 14 февраля 1957 года прислала в рукописи свои рассказы о животных для детей. 253. ШКОЛЕ Э 3, г. ЯСИНОВАТАЯ, 4а КЛАССУ Москва, 21 октября 1957 г. Мои дорогие друзья, Я был очень рад Вашему чудесному подарку к моему 70 летию - фотоальбому и теплым поздравлениям в письмах и в открытках [1]. Просматривая страницы красивого альбома, я почти все узнал про Вас. Фотографии показали мне Ваши классы, пришкольный двор, рассказали, как Вы учитесь, работаете в саду, отдыхаете. Рассказали они и о Вашей школе, и даже немножко о Вашем городе. А главное - я увидел Вас в будни и в праздники, в школе и на каникулах. Увидел Вас, когда Вы слушаете и когда читаете мои стихи. Вот мы и познакомились. Я помню, что Вы мне писали в прошлом году, когда учились еще во втором классе. С тех пор я и Вы стали старше на целых два года. Вероятно, Вы очень выросли за это время и много успели. Было бы хорошо, если б Вы как-нибудь запросто - вместе или порознь - рассказали мне о событиях или даже о каких-нибудь небольших, но интересных, может быть, смешных случаях из Вашей жизни. Тогда я еще ближе узнаю Вас. Вы просите написать Вам что-нибудь. Непременно напишу. Скоро я закончу веселую историю в стихах и первую часть своей автобиографической повести. В этой части я рассказываю о своем детстве и юности. Вспоминаю далекие годы, когда мне было столько лет, сколько Вам теперь. Еще раз спасибо Вам, дорогие, за Ваши милые подарки. От души желаю Вам здоровья, счастья, успехов в учении. Передайте мой искренний привет Вашей классной руководительнице Александре Максимовне [2], Вашим учителям и родителям. Любящий Вас С. Маршак Посылаю Вам на память мои книги и фотографию. С. М. Печатается по машинописной копии. 1 Ученики 4а класса школы Э 3 г. Ясиноватая (УССР, Донецкая обл.) прислали фотоальбом со снимками из своей школьной жизни и 28 писем (каждый ученик - по письму) с поздравлениями к 70-летию С. Маршака и 40-летию Великой Октябрьской революции. 2 А. М. Островерховой. 254. СОБРАНИЮ МОСКОВСКИХ УЧИТЕЛЕЙ,  ПОСВЯЩЕННОМУ 70-летию СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ С. Я. МАРШАКА Москва, 14 ноября 1937 г. Дорогие друзья, Мне очень грустно, что сегодня меня нет среди Вас. Я заранее радовался встрече с Вами и глубоко огорчен болезнью, которая отняла у меня этот праздник. Позвольте же мне хотя бы письменно выразить мою благодарность собравшимся здесь и через них. передать всем московским учителям чувства глубочайшего уважения и сердечной дружбы. Все мы одушевлены одной общей задачей - вырастить мыслящего, смелого, честного во всех своих проявлениях человека, достойного войти в рождающееся коммунистическое общество, очертания которого уже ясно видны тем, кто умеет видеть. Нас, советских писателей, и Вас, советских учителей, особенно крепко связывают с будущим молодые, только начинающие жить поколения, которым мы отдаем свои силы, мысли и чувства. Настоящий учитель не может не быть поэтом. Лучшая, самая почетная оценка писателя - простое и строгое слово "учитель". Вот почему так драгоценна для меня высшая педагогическая награда - медаль Ушинского [1]. Принимая ее с благодарностью, я словно вижу перед собой этого учителя учителей, страстного, прямого, непоколебимого человека, который мечтал о том, что со временем все учителя станут народными. Его мечта исполнилась. Низко кланяюсь Вам, народные учителя нашей страны. Ваш С. Маршак Печатается по машинописной копии. 1 По случаю 70-летия поэта Министерство просвещения РСФСР наградило С. Я. Маршака медалью К. Д, Ушинского. 255. ВЕНГРИЯ. - РАДИО  (Москва), 18 декабря 1957 г. Дорогие друзья, Я рад, что эта передача дает мне возможность поздравить множество венгерских радиослушателей с Новым годом и пожелать им всем - и большим и маленьким - здоровья, радости, успеха в работе. Тесные, неразрывные, братские узы связывают нашу поэзию с венгерской. Сын и герой мадьярского народа, блестящий, вдохновенный, буйный Шандор Петефи стал и нашим любимым поэтом. Мы давно приобщились к живому источнику венгерской народной поэзии, изящной, полной огня и движения. И я счастлив, что мне лично довелось участвовать в работах советских поэтов, которые по мере своих сил донесли до читателей нашей страны бессмертные творения Петефи и чудесные народные баллады Венгрии [1]. Мне известно, что и у Вас многое сделано и делается для того, чтобы венгерские читатели и слушатели оценили и полюбили нашу классическую и современную поэзию. Для меня было большой радостью увидеть свои сказки и пьесы, изданные на венгерском языке. Пьеса "Двенадцать месяцев" шла у Вас и в театре, и я бережно храню в памяти Замечательные образы, созданные венгерскими актерами. Знакомство с Вами я начал с того, что подружился с Вашими детьми - маленькими читателями и слушателями. Сегодня Вам прочтут в переводах мои стихи из цикла "Лирическая тетрадь", рассчитанные на взрослых читателей. Я хотел бы, чтобы, слушая этот небольшой цикл стихотворений, Вы знали, что я всей душой с Вами и горячо желаю счастья и процветания Вашей прекрасной стране. (С. Маршак) Печатается по машинописной копии. Текст обращения по радио к венгерским слушателям. 1 С. Маршак вспоминает о своей работе в 1951-1952 годах над переводами стихотворений Шандора Петефи - для первого советского собрания сочинений венгерского порта - и народных баллад- для "Антологии венгерской поэзии" (М. 1952). Переводы С. Маршака - см. т. 4 наст. изд. 256. А. Т. ТВАРДОВСКОМУ  Москва, 22 декабря 1957 г. Дорогой Александр Трифонович, Спасибо за весточку [1]. Надеюсь, ты хорошо отдохнешь да и поработаешь вдали от сутолоки и суеты. Я очень любил Ялту в зимние месяцы, когда в городе тихо, а море беснуется. Каждая улица, чуть ли не каждый дом в Ялте связан у меня с какими-нибудь воспоминаниями о тех временах, когда я с такой легкостью ходил пешком из Ялты в Севастополь. Я был бы очень рад поехать сейчас в Крым [2], но не знаю, скоро ли мне удастся выбраться отсюда. До какого времени будешь ты со своей семьей в Ялте? Желаю тебе, Марии Илларионовне и Оле счастливо встретить такой необычный - южный - Новый год. Если тебе не трудно, напиши побольше о себе, о своем здоровье. Я все мечтаю о более спокойной и беззаботной жизни, но пока еще по-прежнему завален корректурами, письмами, рукописями. Мне предлагают новую квартиру на улице Чайковского - примерно в тех местах, где я когда-то бывал у тебя. Но квартира эта меньше моей, потолки не выше, неба за окнами не слишком много, и я не знаю, решаться ли на переселение. Крепко обнимаю тебя. Передай сердечный привет Марии Илларионовне и Оле от меня и моих. Твой С. Маршак 1 Письмо А. Т. Твардовского от 16 декабря 1957 года из ялтинского Дома творчества Литфонда. 2 А. Т. Твардовский приглашал Самуила Яковлевича в Ялту. 257. А. Т. ТВАРДОВСКОМУ  Москва, 26 декабря 1957 г. Дорогой Александр Трифонович, Рад был увидеть тебя перед Новым годом хоть на снимке [1]. Не слишком часто встречались мы с тобой в Москве, а все же меня всегда радовало и поддерживало сознание, что ты где-то неподалеку и не сегодня-завтра мы можем увидеться и потолковать о чем-то существенном и для меня, и для тебя. По письмам твоим вижу, что ты в хорошем, сосредоточенном строе мыслей, и это меня радует, хотя за словами твоими угадывается и некоторая грусть. А вот я, к сожалению, душевно рассеян. Да и не мудрено. Такая суета, какая была вокруг меня в последние месяцы [2], не проходит для человека даром. Книга моя еще не вышла и, вероятно, выйдет - вместе со второй [3] - не раньше конца января. Конечно, я тебе сразу же вышлю обе, если до той поры не вернешься. От души желаю, чтобы дочка твоя поскорей поправилась. Не надо ли ей чем-нибудь помочь? Крепко обнимаю тебя. Привет Марии Илларионовне и Оле. Твой С. Маршак 1 С письмом от 22 декабря 1957 года А. Т. Твардовский прислал свою фотографию. 2 Юбилейные торжества в связи с 70-летием С. Я. Маршака. 3 Первый и второй тома четырехтомника Сочинений С. Я. Маршака. 258. И. И. ПРЕЙСУ  (Москва, конец 1957 г.) Мой милый, дорогой брат и друг Илюшенька, Крепко тебя обнимаю, целую и хочу скоро увидеть тебя здоровым и веселым. Я очень устаю от всяких юбилейных торжеств и прихожу к выводу, что человек должен праздновать семидесятилетие лет в двадцать - двадцать пять, когда он полон сил и может легко выдержать груз чествований и поздравлений. Это - вторая истина, открытая мной. Первая: "Чтобы лечиться, нужно железное здоровье". Этого железного здоровья желаю тебе, мой дорогой. Еще раз целую тебя. Твой С. М. Письмо адресовано в больницу мужу сестры С. Я. Маршака Лии Яковлевны - Илье Исааковичу Прейсу (1892-1958), научному сотруднику Института Маркса - Энгельса - Ленина. 259. О. В. ТРЕТЬЯКОВОЙ  Москва, 2 января 1938 г. Дорогая Ольга Викторовна, Меня очень тронуло, и обрадовало Ваше письмо [1] - доброе и великодушное, - полное любви к жизни и к людям. Если бы я написал третью книгу о почте, то избрал бы своей героиней Вас. Никогда еще почтальоны так хорошо не рассказывали о своей жизни и работе, как рассказали Вы на нескольких страницах письма. Я так живо представил себе дворы, в которых Вы перебывали, людей, которым Вы вручали письма, и даже гуся, затесавшегося в компанию собак, сопровождавших Вас во время Ваших обходов. Но, пожалуй, эта книжка оказалась бы посложнее моих предыдущих книг о почтальонах. Мы встречались с Вами мало и случайно. Но письмо Ваше дало мне возможность узнать Вас лучше, чем это удалось бы за многие годы знакомства. Спасибо Вам за дружеский привет. Я хотел бы послать Вам на память какую-нибудь из моих книжек. Сообщите письмом или по телефону Ваш адрес. (В полученном мною письме был указан временный.) Крепко жму Вашу руку. С. Маршак Печатается по машинописной копии. 1 В письме от 12 ноября 1957 года О. В. Третьякова (Москва), вдова драматурга С. М. Третьякова, описала свою работу почтальоном в то время, когда она жила в г. Переславле-Залесском (Ярославская обл.). 259. А. Т. ТВАРДОВСКОМУ  Москва, 4 января 1958 г. Дорогой Александр Трифонович, Вот уже и 58-й год, хоть еще странно и непривычно заменять семерку восьмеркой. Встречая год, я мысленно чокнулся с тобой, а на следующий день с удовольствием прочел твои стихи в новогодней "Правде" [1] - хорошие стихи умного, душевно-щедрого, взрослого человека. Взрослых людей среди поэтов не так уж много. Пушкин был взрослее Баратынского, Дельвига и даже своего учителя - Жуковского. Чехов взрослее Бунина. Порадовало меня и твое письмо [2] - не только дружескими словами, обращенными лично ко мне, а все - до приписки о том, что ты идешь к морю кормить чаек и что дни у вас стоят хорошие - вроде нашего октября. Ты - не комнатный человек. Тебе нужно много простора, и я рад, что ты хоть на какое-то время выбрался на волю. Я живу по-прежнему, окруженный еще большим количеством людей, требующих от меня отзывов, рекомендаций, стихов, статей, денег. Вопрос о перемене квартиры осложняется тем, что сын и его семья всячески убеждают меня поселиться неподалеку от них, а для этого надо менять не одну, а две квартиры, что не так легко. На днях я подпишу верстку моей третьей книги [3] и, пожалуй, мог бы куда-нибудь уехать, но не знаю, справлюсь ли к сроку с подготовкой четвертой книги (куда входят статьи и заметки), если буду вдали от Москвы. В санатории мне вряд ли дадут работать. Да и без библиотеки трудно обойтись. Долго ли Вы пробудете в Крыму? Передай мой сердечный привет Марии Илларионовне и Олечке. Крепко тебя обнимаю. Пиши. Твой С. Маршак 1 Стихотворение А. Т. Твардовского "От Иркутска до Братска" ("Этот подвиг солдатский..."). 2 Письмо А. Т. Твардовского от 30 декабря 1957 года из Ялты. 3 Третий том четырехтомника сочинений С. Маршака. 261. Е. И. ШВАРЦ  <Москва, 18 января 1958 г.> Всем сердцем горюю об утрате дорогого друга, замечательного писателя, доброго чуткого мудрого человека, Евгения Львовича [1]. Пусть Вас поддержит в тяжком горе память о его чистой светлой жизни, нежная любовь к нему множества известных и неизвестных друзей. Ваш Маршак Телеграмма жене драматурга Е. Л. Шварца. 1 Евгений Львович Шварц скончался 17 января 1958 года. 262. ДЖОНУ МИТЧЕЛЛУ  Москва, 21 марта 1958 г. Дорогой господин Митчелл, Мне было очень приятно узнать, что Вам пришлись по душе мои переводы стихов Роберта Бернса [1]. У нас в стране он очень популярен, - пожалуй, не менее, чем у себя на родине. Впервые его перевел поэт, которого Вы так любите, - Лермонтов [2]. Примерно около ста лет тому назад Бернса переводил сосланный на царскую каторгу поэт-революционер Михаил Михайлов [3]. Но, в сущности, только в советское время Роберта Бернса узнали широкие круги читателей у нас в стране. Почти каждый год за последнее время выходят новые издания баллад, песен, эпиграмм шотландского поэта. Посылаю Вам на память сборник моих переводов, над которыми я работал больше двадцати лет. В этом сборнике Вы найдете также очерк Р. Райт-Ковалевой и статью профессора М. М. Морозова о Вернее и о месте, которое он занимает у нас в стра