газеты" (относительно рецензии на книгу Адамова)? [9] Не утомляйтесь слишком. "Книга для первого чтения", вероятно, потребует от Вас больших усилий. Подобрать и составить ее нелегко. Поэтому, работая параллельно над критическими статьями и рецензиями, старайтесь работать без спешки и напряжения, а с удовольствием и размеренно. Я все еще чувствую себя не вполне хорошо. Часто мертвеют руки - думаю, что кровообращение нарушено. А между тем хотелось бы за лето побольше написать и стихов и прозы. Пока я в доме отдыха только переводил Бернса, но этого, конечно, для меня мало. Правда, я перевел труднейшую вещь - о французской революции [10]. - написанную Бернсом около 1790 года. И все же хотелось бы приняться и за свои оригинальные вещи. А это трудно, когда не хватает физических сил на то, чтобы сидеть у стола. Ну да авось поправлюсь. Куренье я сократил, но все-таки курю еще слишком много. Постараюсь взять себя в руки. Я не успел Вам написать обо всем, о чем хотел, но очень устал и напишу в следующий раз. Жду от Вас писем. Крепко жму руку. Передайте привет Евгении Самойловне, Соломону Марковичу, Иосифу Израилевичу и. Гуляйте побольше, заботьтесь о себе, будьте здоровы. С. Маршак 1 Письмо Т. Г. Габбе от 10 июля 1939 года. 2 Т. Г. Габбе и А. И. Любарская вместе с С. Я. Маршаком работали над составлением хрестоматии "Двенадцать месяцев". 3 Т. Г. Габбе писала: "Больше всего заботят меня заказы современных рассказов и очерков на ответственные политические темы и рассказов исторических. Ведь для этого возраста, 8-9 лет, у нас нет ни одной книжки на такие темы". 4 Рассказ Н. Артюховой "Большая береза" ("Мурзилка", 1939, Э 9). 5 Юрий Павлович Герман (1910-1967) в 1938 году напечатал рассказы для детей о Ф. Дзержинском и о советских чекистах. 6 Вера Евгеньевна Карасева (р. 1905 г.) напечатала свои первые рассказы для дошкольников в журнале "Чиж" в 1935-> 1936 годах. 7 Б. Житков, Что я видел (Рассказы о вещах), Детиздат, М. - Л. 1939. 8 Г. Адамов, Тайна двух океанов, Детиздат, М. - Л. 1939. 9 Рецензия Т. Г. Габбе на роман Г. Адамова в "Литературной газете" не появилась. 10 Стихотворение Р. Бернса "Дерево свободы" (см. т. 3 наст. изд.). 11 Матери, отчиму, мужу Т. Г. Габбе. 114. П. Н. ЯКОВЛЕВУ  (Ленинград, август 1939 г.) Уважаемый Полиен Николаевич, Ваше письмо [1] переслали мне из Москвы в Ленинград, куда я приехал ненадолго. Очень рад был узнать о судьбе моего старого школьного товарища. Непременно пришлите мне книгу, в которой Вы пишете о нашей Острогожской гимназии [2]. Я прочту ее с живейшим интересом. Помню Вас довольно отчетливо, хотя расстались мы давно - я уехал из Острогожска добрые 37 лет тому назад. Мой старший брат Моисей, с которым Вы учились в одном классе, оставался там дольше - до самого окончания гимназии. Он шлет Вам сердечный привет. Ваше письмо заставило нас перебрать много детских воспоминаний. Припомнили мы и наш первый рукописный журнал. Он назывался "Первые попытки". Это название придумал Женя Меньшагин, сын сиделицы казенной винной лавки [3]. Женя был старше нас, по крайней мере, на три - на четыре года, и казался мне тогда совсем взрослым, помните - он был калека и с трудом волочил свои парализованные ноги. Этот Женя Менынагин был нашим первым редактором и иллюстратором нашего журнала. В его комнате - за винной лавкой - мы испытали первые авторские радости. (...) Если будете в Москве, навестите меня. Шлю Вам привет. С. Маршак Печатается по черновику письма. 1 Письмо П. Н. Яковлева (Ростов-на-Дону) от 11 августа 1939 г. 2 П. Яковлев, Первый ученик, Ростов-на-Дону, 1934. 3 См. главу "Первые попытки" в повести С. Я. Маршака "В начале жизни" (т. 6 наст. изд.)" В этой главе Женя Менынагин назван Леней Гришаниным. 115. А. Ф. ЗАБОТИНУ  <Москва, сентябрь 1939 г.?> Уважаемый тов. Заботин, Письмо Ваше [1] было переслано мне "Комсомольской правдой" во время моего отсутствия. Поэтому отвечаю Вам с большим опозданием. Рассказы я прочел. Очевидно, это Ваши первые опыты, и судить по ним о Ваших способностях очень трудно. Одно только хочу сказать Вам. Человек, который берется за рассказ, должен не только заботиться об изложении фактов в порядке простой последовательности. Он должен обогащать читателя каким-то новым опытом, знаниями, мыслями, чувствами. Ремесло писателя трудное. Нужно уметь наблюдать, помнить. Нужно глубоко чувствовать и людей, и природу. Если Вы хотите писать, Вам нужно хорошо познакомиться с литературой, не только читая книги, но и обдумывая, изучая каждую из них. Вот Вы пишете о лете, о прогулке по лесу, о встрече с зайчихой и зайчатами. Рассказ очень краток, но и в пределах такого коротенького рассказа можно дать больше чувства и знания природы. Вспомните Аксакова, Тургенева, Мамина-Сибиряка. У них каждая страница полна наблюдений, своеобразных и метких, полна мелочей, которые может заметить только глаз художника. Развивайте свою наблюдательность. Много и вдумчиво читайте, учитесь выражать свои собственные мысли собственным языком. Желаю Вам успеха. С. Маршак Печатается по черновику письма. 1 В августе 1939 г. А. Ф. Заботин (деревня Ям-Березники Константиновского района Горьковской обл.) прислал два рассказа для детей "Заблудился" и "Храбрость". 116. В. Е. ГМУРМАНУ  Москва, 18 октября 1939 г. Уважаемый товарищ Гмурман (Простите, не знаю ни имени Вашего, ни отчества), Очень давно собираюсь ответить Вам и поблагодарить Вас за Ваше письмо о принципах стихотворной азбуки [1]. Все, что Вы пишете по этому поводу, интересно и полезно. Я не уверен в том, что моя азбука целиком ответит Вашим требованиям. Я не ставил перед собой узкопедагогической задачи. Книжка моя не заменит букваря, но надеюсь, что она поможет ребятам весело учиться грамоте. Быть может, мы когда-нибудь встретимся с Вами и потолкуем обо всех этих интересных вещах. Мой телефон - К7-36-14. С. Маршак 1 В письме от 28 марта 1939 года В. Е. Гмурман (Москва), научный сотрудник института школ, писал, что он узнал о работе С. Я. Маршака над азбукой в стихах и картинках (речь идет об азбуке "Про все на свете"), впоследствии напечатанной в журнале "Чиж", 1939, Э 12-см. т. 1 наст, изд.; утверждал, что стихотворной азбуке должны быть предъявлены следующие два требования: 1) "текст азбуки подбирается "на звук", а не "на букву"; 2) "строки, посвященные очередному звуку, должны давать этот звук в различных звукосочетаниях". 117. Г. Н. ЯКОВЛЕВУ  (Москва, 29 апреля 1940 г.) Уважаемый Глеб Николаевич, Извините, что долго не отвечал на Ваше письмо!. Я уезжал из Москвы, и оно прождало меня немало дней. Я отлично помню Острогожск, хоть и уехал из него мальчиком. С Острогожском связано у меня очень много милых воспоминаний - о школьных товарищах, о некоторых учителях (например, об учителе латинского языка. Это был человек талантливый и своеобразный). Когда-нибудь, - надеюсь, скоро, - я напишу об этих далеких годах и тогда непременно пришлю Вам свои воспоминания. Пока же посылаю для Вашего музея книги, о которых Вы просите, и карточку (детской у меня, к сожалению, нет) [2]. Биография моя - довольно удовлетворительная - помещена в Литературной энциклопедии и в Большой Советской. Надеюсь прислать Вам когда-нибудь более подробную биографию. Шлю Вам привет и благодарю за память. С. Маршак Печатается по черновику письма. 1 В письме от 8 марта 1940 года Г. Н. Яковлев (г. Острогожск Воронежской обл.), научный сотрудник местного краеведческого музея, вспоминал о детских и юношеских годах С. Я. Маршака в родном городе; в то время Г. Н. Яковлев работал библиотекарем, у него часто менял книги гимназист Маршак. 2 Г. Н. Яковлев просил прислать для музея сборник стихов С. Я. Маршака, его доклад на Первом съезде писателей, фотографию, а также биографию, воспоминания об Острогожске. 118. О. И. ОЛЬХОВИК  <Москва, 30 апреля 1940 г.> Дорогая О. И. Простите меня за то, что, во-первых, я забыл Ваше имя и отчество (помню только, что имя у Вас очень хорошее, но какое - забыл); во-вторых, я страшно долго не писал Вам. Болел, был занят выше головы - вот причины моего молчания. Отныне постараюсь быть точнее. По всей вероятности, замечания мои относительно перевода "Хорошего дня" уже запоздали и для Вас, и для Детиздата [1]. Но на всякий случай посылаю Вам их. В общем, мне кажется, перевод хорош. Сомнительна только "сваха-черепаха" (почему, собственно, "сваха"?), и немного жалко, что шутка по поводу гиппопотама ("А в бассейне что-то мокло, - Это был гиппопотам") в переводе утрачена. Напишите мне и о своих впечатлениях от перевода. Мне очень интересно, понравился ли он Вам. Поблагодарите, пожалуйста, за меня тов. Малышко. Если мои малочисленные замечания уже не имеют практического значения, - даже не сообщайте ему их. Оксане Иваненко [2] стихи, разумеется, дайте, если они еще нужны ей для хрестоматии. "Теремок" я готов Вам выслать, но не слишком ли он запоздал? В письме своем Вы называете его "инсценировкой". Это не совсем правильно. Тема одноименной народной сказки вошла в мой "Теремок" только как один из мотивов. Не помню, о каких стихах мы еще с Вами говорили. Напомните. Буду рад увидеть Вас в Киеве. Надеюсь скоро побывать у Вас. С приветом. С. Маршак Печатается по черновику письма. 1 Письмо адресовано ответственному редактору украинского детского журнала "Жовтень" О. И. Ольховик (Киев). Речь идет о переводе стихотворения С. Я. Маршака "Хороший день", выполненном А. Малышко для журнала. Перевод в то время не был напечатан, так как в оригинале стихотворение было напечатано позже. 2 О. Д. Иваненко (р. 1906 г.) - видная украинская детская писательница, составительница ряда хрестоматий для детей. 119. Л. С. РУСАКОВОЙ  (Ленинград, август 1940 г.) Уважаемая Любовь Сергеевна (так, кажется, Вас зовут?), Письмо Ваше долго пролежало нераспечатанным. Все лето я провел вне Москвы, и только сейчас мне переслали кучу полученных в мое отсутствие писем. Вы, конечно, совершенно правы: Ольга Скороходова - замечательный человек, и о ней необходимо позаботиться самым решительным образом [1]. Кое-что я предпринимал до отъезда из Москвы и по возвращении возобновлю свои хлопоты. Статью Вашу2 пришлите мне непременно независимо от того, напечатана ли она уже или нет. Я рад буду познакомиться с Вами поближе. Ваша мысль написать об Ольге Скороходовой повесть кажется мне достойной всяческого сочувствия и внимания. Не собираетесь ли Вы этой зимой по каким-либо делам в Москву? Мне было бы интересно поговорить с Вами подробно. Не знаю, в чем выразится мое участие в этой работе, но я готов помочь Вам по мере сил. Жму Вашу руку. С. Маршак Печатается по черновику письма. 1 Речь идет о слепоглухонемой Ольге Скороходовой (р. 1914 г.), которая воспитывалась в Харьковском институте дефектологии под наблюдением И. А. Соколянского, где научилась говорить, читать и писать. Переписывалась с А. М. Горьким. В письме от 17 июня 1940 г. Л. С. Русакова (Днепропетровск), врач-невропатолог, знакомая О. Скороходовой, писала о закрытии института и намерении перевести Ольгу в инвалидный дом. 2 Л. С. Русакова просила помочь ей напечатать статью об О. Скороходовой в "Комсомольской правде". 120. С. В. ПАВЛОВОЙ  Москва, Чкаловская улица, д. 14/16, кв. 113, 24 сентября 1940 г. Глубокоуважаемая Серафима Васильевна, Алексей Дмитриевич Сперанский передал мне Ваши рассказы [1]. Я прочел их с живейшим интересом. Многое в них поэтично и трогательно. За ними чувствуется автор, умеющий наблюдать, помнить и любить. И, однако же, для того, чтобы эти рассказы можно было бы предложить издательствам или редакциям журналов, потребуется еще немало работы - не только редакторской, но и авторской. В сказке (о путешествии к фее ветров) сюжет едва намечен; хорошо было бы его развить, сделать более действенным - так, чтобы мораль этой вещи звучала поэтически, а не дидактически. Рассказ о птицах - лучший среди всех присланных Вами рассказов. В нем больше всего конкретности, живого наблюдения, точных воспоминаний. Но и в этом рассказе не хватает чего-то индивидуального, лично Вашего, что могло бы еще отчетливей отличить его от многих других рассказов, написанных на такого рода темы. А ведь в художественном произведении так важно проявление личности автора с его литературным почерком, складом характера, отношением к миру - большому и малому. Вспомним Андерсена, Владимира Одоевского, детские рассказы Льва Толстого. Все это я пишу Вам потому, что в рассказах Ваших чувствуется это проявление творческого характера, но только недостаточно. Жаль, что этот разговор нам приходится вести письменно. Было бы гораздо легче, удобнее и интереснее не писать об этом, а говорить. В декабре я надеюсь быть в Ленинграде и готов, если Вы захотите, продолжить наш разговор устно. А пока у меня есть к Вам одно предложение. Не напишете ли Вы для детей несколько страниц воспоминаний об Иване Петровиче? Вы, несомненно, могли бы выбрать такие эпизоды, которые были бы вполне понятны детям, - скажем, 9-ти, 10-ти лет, - и в то же время давали бы образ этого замечательного человека. Никто, кроме Вас, не знает такого количества фактов, которые могли бы показать Ивана Петровича и за работой, и на отдыхе, передать его голос, его смех, его походку. Это была бы неоценимая работа, чудесный подарок для наших ребят [2]. Буду рад, если мое предложение покажется Вам осуществимым. Шлю Вам сердечный привет и надеюсь увидеть Вас в Ленинграде. С. Маршак, 1 Академик А. Д. Сперанский передал С. Я. Маршаку пять рассказов С. В. Павловой, вдовы академика И. П. Павлова ("Утро", "Поездка к фее ветров", "Бал", "Скандал" и "Примирение"). 2 В письме от 2 июня 1941 года С. В. Павлова сообщила, что она работает над воспоминаниями об академике И. П. Павлове. 121. Б. Л. ПАСТЕРНАКУ  <Москва, сентябрь 1940 г.> Дорогой Борис Леонидович, Я был бы очень рад включить в Антологию [1] отрывок из Вашего "Гамлета" [2], но до сих пор еще не решен вопрос о том, войдут ли в нее отрывки из драматических произведений. Поэмы - и те под вопросом. Причина этой неясности - всякие издательские соображения по поводу объема книги. Нынче все стараются подсократить. Если удастся сохранить предполагавшийся размер, напишу Вам безотлагательно. Приветствую Вас и Ваших. Жму руку. С. Маршак Печатается по черновику. 1 Речь идет об "Антологии английской поэзии", над составлением которой работал в то время С. Я. Маршак. Работа была прервана войной (в архиве поэта имеются автографы планов книги). 2 Перевода трагедии В. Шекспира ("Молодая гвардия", М. 1940, ЭЭ 5-6). 122. А. Т. ТВАРДОВСКОМУ  Ленинград, 25 ноября 1940 г. Дорогой Александр Трифонович, Спасибо тебе за письмо и статью [1]. Мне очень жаль, что твоя поездка в Ленинград разладилась. Неплохо было бы нам побродить по тем улицам, по которым ты в прошлую зиму разгуливал в полушубке и весь в ремнях [2]. Впрочем, должен сознаться, что я не слишком-то много гуляю здесь по улицам. Живу так, примерно, как жил в Москве - занят свыше головы и хрестоматией, и учебником, и Шекспиром [3]. Такова уж моя судьба. Мне приятно, что непосредственность, трогательность и серьезность нашего "Кашубы" доходит до публики. Пожалуй, его и в самом деле следует издать отдельной маленькой книжкой - в "Огоньке" или в Гослитиздате. Если до моего приезда будут по этому поводу какие-нибудь разговоры, напиши мне. Если тебе сейчас не очень-то работается, ты не огорчайся, это пройдет. Привыкнешь к новому столу и перестанешь скучать о подоконнике [4]. А у кого из писателей не бывает временных затиший! А пока что пиши рассказы для хрестоматии. Они нужны до зарезу, нужны как можно скорее! Понимаешь, это очень серьезно. В самых важных местах книги - пробелы, потому что нет хорошего современного материала, доступного возрасту. А книгу надо уже сдавать. Усади себя за новый стол, поработай три дня и пришли два маленьких рассказа - один колхозный, а другой военный. По теме "Экипаж малышей" очень привлекателен [5]. Но постарайся быть как можно более простым и лаконичным. К черту лишние детали. Ориентируйся не на очерк, а скорее на сказку. Сказка потому понятна даже маленьким детям, что темп ее не замедляется лишними подробностями, а сюжет ее и мораль проявлены до конца, до полной отчетливости. Почаще поглядывай на Валю [6] и вспоминай ее сверстников, еще менее искушенных в литературе. Тогда не собьешься с возраста. Выручай и пришли рассказы поскорей, пока я еще здесь. Книгу нужно собирать и строить. Чехов в каком-то юношеском письме хвастался, что написал за неделю чуть ли не дюжину рассказов. Я не требую от тебя дюжины и не требую, чтобы ты писал, как Чехов. Но пиши, как поэт Твардовский, и это уже будет неплохо. Не удивляйся, что я так много говорю здесь о хрестоматийных делах. Но, во-первых, мне досадно, что нам почти нечего противопоставить маленькому классическому рассказу - скажем, "Кавказскому пленнику" или чеховским "Ваньке" и "Мальчикам". А во-вторых, от сдачи этой книги зависит моя свобода, возможность с легкой душой писать, отдыхать, лечиться. Еще не знаю толком, когда приеду в Москву. Очень хочу тебя видеть, милый. Интересно мне поглядеть стихи твоей поэтессы. Кто она такая, откуда взялась? А какие стихи ты приготовишь к моему приезду? Будь здоров и весел. Обнимаю тебя крепко. Сердечный мой привет Марии Илларионовне [7], целую Валю. С. Маршак Тамара Григорьевна8 просит передать тебе привет, ждет рассказов. 1 Письмо А. Т. Твардовского от 22 ноября 1940 года и рецензия А. Викторова на очерк С. Маршака и А. Твардовского "Герой и его мать" (о Герое Советского Союза генерал-майоре В. Н. Кашубе), опубликованная в газете "Вечерняя Москва", 1940, 21 ноября. Очерк С. Маршака и А. Твардовского был напечатан в журнале "Знамя", 1940, Э 6-7. 2 Во время войны с белофиннами (1939-1940) А. Т. Твардовский служил военным корреспондентом, часто бывал в Ленинграде. 3 С. Я. Маршак работал вместе с Т. Г. Габбе и А. И. Любарской над хрестоматией для младших классов школы, собирался составить учебник литературы для начальной школы. В то же время С. Я. Маршак переводил песни шута из трагедии В. Шекспира "Король Лир". 4 А. Т. Твардовский только что переехал в новую квартиру. "Я вроде чеховского писателя, - шутливо жаловался он С. Я. Маршаку, - который завел стол, прибор и пр. и видит, что писать-то он мог только в проходной комнате на подоконнике. Меня угнетают мои новые жилищные условия, которые я уже и в анкетах обозначаю как "хорошие". 5 А. Т. Твардовский писал, что закончил работу над рассказом для детей "Экипаж малышей", но остался недоволен им. 6 Дочь А. Т. Твардовского. 7 Жена А. Т. Твардовского. 8 Т. Г. Габбе. 123. К. И. ЧУКОВСКОМУ  <Алма-Ата, декабрь 1941 г.) [1] Дорогой Корней Иванович, Очень рад был Вашему письму [2]. Непременно пошлю Вам свои "Баллады", как только получу их. Сейчас тороплюсь. Тов. Дабужский зашел ко мне за письмом перед самым поездом. Хочу только послать Вам самый дружеский привет - Вам и Анне Андреевне [3] и Лиде [4]. Вероятно, через несколько дней я уеду на месяц - на два в Москву. Будьте здоровы и счастливы. Думаю о Вас очень тепло и надеюсь, что мы еще увидимся с Вами. Получаете ли какие-нибудь известия из Ленинграда? Есть ли вести о Бобе? [5] Передайте мой привет Марии Борисовне [6]. Крепко жму руку. Ваш С. Маршак А. И. Дабужский передаст Вам двести рублей (мой долг). Он будет звонить ко мне из Ташкента по телефону. Если есть какие-нибудь новости, сообщите ему для меня. С. М.  1 Письмо из Алма-Аты, куда был эвакуирован С. Я. Маршак вместе с женой и младшим сыном. 2 В письме (без даты) из Ташкента К. И. Чуковский писал о вышедшей в канун войны книге переводов С. Я. Маршака "Английские баллады и песни": "Баллады и песни" стали моей любимой книгой. Я и не ожидал, что Вы мастер не только стального стиха, но и "влажного" (по терминологии Блока). Неожиданным явились для меня "Джеми", "В полях под снегом", "Цыганка" и др. В них столько подлинной страсти и лирики - такие черты, которые только просвечивали в Ваших детских стихах. По-новому зазвучали для меня детские ваши стихи. Многое я понял в них и полюбил (под влиянием "Баллад")... Жаль, что я не имею экземпляра "Баллад". 3 Анна Андреевна Ахматова. 4 Л. К. Чуковская. 5 Известия о младшем сыне К. И. Чуковского - Борисе Корнеевиче, с первых дней войны находившемся на фронте. Погиб под Можайском в октябре 1941 года. 6 Жена К. И. Чуковского. 124. В. В. ЛЕБЕДЕВУ  Москва, 13 февраля 1942 г. Дорогой Владимир Васильевич, Письма Ваши [1] я получил с большим опозданием, так как только на днях вернулся в Москву после длительной отлучки. Сейчас же по получении писем послал Вам телеграмму, а сегодня говорил о Вас в Комитете по делам искусств. Вам вызов будет послан, - может быть, уже послан сегодня. Что же касается Ирины [2], то это, по словам т. Солодовникова (заместителя председателя Комитета), совершенно невозможно. Вызывают очень ограниченное число работников, и даже Ваш вызов был связан с известными затруднениями. Я пытался доказывать, что Ирина должна помогать Вам в работе, но все мои доводы ни к чему не привели. Не знаю, что Вам посоветовать. Я приехал сюда один, без семьи, хоть и жена моя и сын (младший) очень не хотели разлучаться со мной. Я совершенно беспомощен, когда остаюсь один, а сейчас со мной нет даже Розалии Ивановны [3]. Ну, ничего, как-нибудь проживу. Работаю очень много. Буду рад Вашему приезду и совместной работе с Вами. Уверен, что дела для Вас найдется много. А Ирина сможет приехать сюда через некоторое время. Жму Вашу руку и шлю самый дружеский привет Ирине. Ваш С. Маршак 1 Письма В. В. Лебедева не сохранились. В. В. Лебедев находился в г. Кирове, куда эвакуировался Детгиз. 2 Жена В. В. Лебедева. 3 Р. И. Вилтцин, секретарь С. Я. Маршака. 125. Т. Г. ГАБВЕ  (Москва), 8 марта 1942 г. Дорогая Тамара Григорьевна, До сих пор не получил от Вас ни слова. Здоровы ли Вы, Евгения Самойловна, Соломон Маркович, Миша? Тов. Потемкин [1] (Наркомпрос) послал секретарю горкома т. Шумилову и председателю Ленсовета т. Попкову телеграмму о том, что Наркомпрос вызывает Вас и Александру Иосифовну для работы над хрестоматией [2]. Известили ли Вас об этом? Если нет, справьтесь. Детгиз в Кирове. Я еще не знаю точно, где Вам предлагают работать над хрестоматией - там или в Москве. Но мне кажется, Вам следовало бы приехать даже в том случае, если бы работать над хрестоматией пришлось бы в Кирове. Последнюю телеграмму от Вас я получил в начале февраля [3]. Напишите или хотя бы телеграфируйте. 16 марта Ваш день рождения. Желаю Вам, дорогая, здоровья, бодрости. Вероятно, удастся на днях отправить посылочку Вам, Шурочке и Лене [4]. Здоровы ли они? (...) Мои родные здоровы. Я живу один, а присматривает за мною, как за пушкинским мельником русалка, соседская домработница. Я очень устал, постарел, много работаю. Ну, пишите. С. Маршак 1 В. П. Потемкин (1878-1946) - народный комиссар просвещения РСФСР. 2 Т. Г. Габбе и А. И. Любарская перед войной начали работу над хрестоматией "Двенадцать месяцев". 3 Телеграмма из Ленинграда от 2 февраля 1942 года: "Все живы пишу привет Габбе". 4 Писатель Л. Пантелеев. 126. С. М. и Я. С. МАРШАК Москва, 11 марта 1942 г. Моя дорогая Софьюшка, милый мой Яшенька. Завтра утром едет в Алма-Ата д-р Гинзбург. Пользуюсь случаем и пишу Вам несколько строчек. (...) Что с моей картиной? [1] Михайлов [2] и другие советовали мне многое изменить (в сцене обучения Фрица, в сцене "Фриц в Норвегии и в Бельгии", мож<ет> быть, Бельгию совсем опустить) и радикально переработать предпоследнюю сцену (Мороз и то место, где Фриц попадает в плен). Будет ли ожидать этих изменений Козинцев? По-моему, это необходимо. (...) Я побывал на фронте. Поездкой был очень доволен. (...) 16 марта Я читал свой сценарий т. Храпченко и Солодовникову [3] в Комитете искусств, и они хотят использовать его для цирка и театра. Скажи, Софьюшка, Козинцеву, что я читал сценарий Каплеру [4] и тот очень одобрил. Но скажи, что все-таки поправки будут. Мне советуют здесь немного расширить ту часть, где действие происходит в СССР. Хотелось бы знать, как это все получится в кино. Поправки я могу выслать не раньше, чем через 2 недели. Каплер не возражает против использования сценария для цирка и театра и дал на это официальное согласие в разговоре с Комитетом по делам искусств (с Фалковским). В американском журнале "New Masses and Statesman" помещены в переводе мои стихи "Акула, гиена и волк". Поклонитесь женам Кукрыниксов, Морозову, Зощенко, Болынинцову, Шкловскому, Харджиеву, Муканову, Квитко, Таджибаеву, Духовному и всем, кто меня помнит. (...) Крепко, горячо целую вас, мои милые. С. М.  1 Кинофильм "Юный Фриц" по сценарию С. Я. Маршака ставил режиссер Г. М. Козинцев на студии "Мосфильм", находившейся в то время в Алма-Ате. Впоследствии фильм не был выпущен на экран. 2 Н. А. Михайлов, в то время первый секретарь ЦК ВЛКСМ. 3 Председатель и заместитель председателя Комитета по делам искусств при СНК СССР. 4 А. Я. Каплер - кинодраматург, сотрудник Сценарной студии Комитета по делам кинематографии при СНК СССР. 127. К. И. и Л. К. ЧУКОВСКИМ Москва, 20 марта 1942 г. Дорогие Корней Иванович и Лида, Пишу Вам всего несколько слов, так как тороплюсь отправить письмо. Очень хотел бы знать, как Вам живется, здоровы ли Вы, чем заняты. От Туей и Шуры [1] я получил письма. Они пережили и переживают еще очень трудные дни. Около месяца тому назад Союз писателей отправил вместе с другими продуктовыми посылками, предназначенными для писателей, небольшую посылочку Тамаре Григорьевне. Она пишет, что это почти спасло ее и ее большую семью (мать, отчима, бабушку, тетку, семью брата Миши). Кое-что из полученного она уделила и Шуре. А недели две тому назад опять были отправлены посылки, и на этот раз Шуре были посланы продукты отдельно. Кое-что из продуктов и лекарств присоединил и я - к сожалению, не так много, как хотелось бы. Шура очень истощена, ее взяли на поправку в госпиталь. Туся, и сама обессиленная, донесла до больницы ее вещи. Туся пишет, что она (Туся) очень постарела и похудела, - по ее словам, стала тоньше, чем была когда-то Зоя [2]. Обеим им - Тусе и Шуре - послан отсюда вызов. Их приглашают для работы над детской хрестоматией "Двенадцать месяцев", которую издательство намерено выпустить. Но удастся ли им скоро выехать и возможно ли будет устроиться им здесь, еще неизвестно. Да и поправиться здесь им будет трудно, а они обе очень истощены. Тусю вызвали вместе с отчимом и матерью, без которых она, конечно, никуда не поедет. Шуре, я думаю, лучше всего поехать в Свердловск к ее тетке, которая, конечно, позаботится о том, чтобы подкормить и поправить ее. А вот куда поехать Тусе с родителями, я еще не знаю. Очень хотелось бы, чтобы они окрепли и отдохнули после такой трудной зимы. Как они жили - и представить себе трудно. Когда узнаю что-нибудь о них, напишу Вам. Шуре очень помогал в трудные времена ее сослуживец Макогоненко [3], - Ваш приятель, Лида. Он, очевидно, очень хороший человек. Говорят, что очень плохо чувствует себя Алексей Иванович [4]. У него, ко всем прочим бедам и трудностям, еще язва желудка. Очень жалко его. Я живу здесь один, без семьи и Розалии Ивановны [5]. За мною, как за пушкинским мельником русалка, присматривает соседская домработница. Много работаю, устаю, беспокоюсь о своих, которые находятся так далеко от меня, но киснуть и распускаться себе не позволяю. Пишите. Передайте мой привет Анне Андреевне [6] и Марии Борисовне [7]. Как их здоровье? Скажите Анне Андреевне, что я с большой нежностью вспоминаю ее и наше долгое путешествие в холодном международном вагоне [8]. Жму руки. С. Маршак Сейчас получил Вашу телеграмму [9], Корней Иванович. Думаю, что Вам следует дать телеграмму в ЦК тов. Александрову и В. П. Потемкину в Наркомпрос. Указать на то, что обе - очень ценные работники. 1 Письма Т. Г. Габбе и А. И. Любарской от 26 февраля 1942 года. 2 З. М. Задунайская. 3 Г. П. Макогоненко, литературовед, в то время работал на Ленинградском радио. 4 А. И. Пантелеев. 5 Р. И. Вилтцин. 6 А. А. Ахматова. 7 М. Б. Чуковская. 8 В конце октября - начале ноября 1941 года А. Ахматова и С. Маршак ехали в одном поезде из Казани в Среднюю Азию. С. Маршак и Л. Квитко устроили Анну Андреевну в своем купе международного вагона. 9 Телеграмма К. И. Чуковского (без даты): "Телеграфируйте возможность моего участия <в> ваших хлопотах выезда Тамары, Шуры. Чуковский". 128. Е. Л. и Е. И. ШВАРЦ (Москва), 21 мая (1942 г.> Мой дорогой друг Евгений Львович, Дорогая Екатерина Ивановна, Узнал о том, что Женя заболел [1]. Очень беспокоюсь о нем. Если не трудно, дайте мне, пожалуйста, телеграмму о состоянии его здоровья. Посылаю Вам лекарство (стрептоцид). Сейчас очень тороплюсь. Надо отправить письмо. Еще раз прошу: телеграфируйте (Чкаловская, 14/16, кв. 113). Желаю Женечке и Вам, Екатерина Ивановна, бодрости. Надеюсь, все у Вас будет благополучно. Сюда приехали из Ленинграда Тамара Григорьевна и Александра Иосифовна [2]. Страшно исхудали, но живы. Они просят передать Вам их дружеский привет. Очень люблю и целую Вас. Ваш С. Маршак Автограф хранится в ЦГАЛИ (фонд 2215). 1 Е. Л. Шварц вместе с женой находился в Кирове. Из Ленинграда Шварцы выехали 11 декабря 1941 года. 2 Т. Г. Габбе и А. И. Любарская. 129. С. М. и Я. С. МАРШАК <Москва, июнь 1942 г.> Дорогие мои Софьюшка и Яков, Пишу второпях. Через полчаса надо отослать письмо. Вот уж вторую ночь не сплю в ожидании телефонного разговора, а мне его все не дают. Теперь очень трудно добиться его. А без телефона я прихожу в уныние. Писем от Вас нет, телеграмм тоже. Я много раз спрашивал, не вызвать ли Вас сюда. Советуют ждать. Мне надо было бы съездить к Вам, хоть для того, чтобы устроить Вас лучше, позаботиться о прикреплении Вас к столовой. Да и мою кинокартину [1] следовало бы посмотреть до выпуска. Как бы ее не испортили. Но трудно оторваться от работы, когда весь наш коллектив работает непрерывно. Все же я надеюсь, что удастся хоть на короткое время слетать к Вам (на самолете). (..} Скажите Козинцеву, что у меня есть отличная сцена "Фриц в Голландии" (он гонит со сцены симфонический оркестр и заменяет его своей "джаз-бандой", которая исполняет очень смешные номера). Для звукового кино - это находка. Послать я могу с первой оказией, чтобы скорее дошло. Пусть телеграфируют об этом мне. Я уверен, что, если даже картина из-за этого выйдет чуть-чуть позже, она очень окрепнет и выиграет. Есть крошечные добавления в речах профессора, кото<рые> я тоже мог бы экстренно выслать (в них Фриц обрисовывается как крепостник, колонизатор - очень нужный с идеологич<еской> точки зрения материал). Привез ли Трауберг [2] совершенно необходимую летнюю сцену (перед пленением Фрица) и надписи? (...) Крепко, горячо целую. Ваш С. М. 1 "Юный Фриц" (режиссер Г. М. Козинцев). 2 Режиссер Л. З. Трауберг; ранее в творческом содружестве с Г. М. Козинцевым создал известную трилогию о Максиме. 130. Н. А. МИХАЙЛОВУ  (Москва), 14 июня 1942 г. Дорогой Николай Александрович, Я получил письмо из Действующей армии от известного деятеля и знатока юношеской литературы Ивана Игнатьевича Халтурина [1]. В письме этом содержатся дельные, на мой взгляд, предложения. Считаю своим долгом довести их до Вашего сведения. 1. О журнале для учащихся специальных школ. Сейчас идет прием в специальные школы. Между тем никакой печатной пропаганды этого нового дела не ведется, ничего не предпринимается для того, чтобы помочь учащимся спецшкол печатным словом. В России раньше десятки лет издавался журнал для воспитанников военно-учебных заведений. Одно время журнал этот был передовым, его вели лучшие педагоги страны. Если это нужно было в мирные времена, то тем более необходимо теперь. Ив. Халтурин может представить по этому поводу специальную докладную записку, а если понадобится, то и наметить программу журнала. Несмотря на недостаток бумаги, мне кажется, такой журнал вполне осуществим. Выпускать каждый месяц тетрадку в 3-4 листа будет не так уж трудно, а пользу это принесет огромную. В редакции журнала т. Халтурин был бы чрезвычайно полезен. 2. О работе с детьми. Война сделала тысячи детей сиротами. Многих из них берут на воспитание советские патриоты. Организовано несколько специальных детских домов. Но всего этого, конечно, мало. Дело воспитания детей-сирот Отечественной войны должно быть развернуто шире. Тов. Халтурин выдвигает интересную мысль о создании колонии типа Макаренковских - с минимальной затратой государственных средств. В этих колониях обучение и воспитание должно сочетаться с производственным трудом. 3. О систематическом отображении в наиболее популярных журналах Англии и Америки нашей героической борьбы с фашизмом. Популярность и влияние детских и юношеских журналов в Англии и Америке - огромны. Участие в них советских писателей и журналистов содействовало бы сближению народов дружественных стран. Несомненно, что эти журналы охотно предоставят свои страницы нашим лучшим детским писателям, которые могут рассказать о героической жизни и работе народов Советского Союза. Надо только организовать это дело через ЦК ВЛКСМ, Информбюро, ВОКС. Мне кажется, что все эти предложения заслуживают серьезного обсуждения. Но, прежде всего, следует подумать о самом Иване Игнатьевиче Халтурине. Сейчас он находится в Действующей армии в качестве рядового бойца. Человек он уже не очень молодой, с больным сердцем. Я полагаю, что было бы практичнее и правильнее использовать И. И. Халтурина по его специальности - как литератора (он член Союза писателей) и как педагога. Он мог бы быть очень полезен в любом военном издательстве, журнале, во фронтовой или армейской газете. Но, конечно, лучше всего было бы использовать его опыт и творческую инициативу в юношеской литературе. Не считаете ли Вы возможным поставить вопрос о вызове его в Москву? Он - один из немногих писателей, ни разу не побывавших в Москве за последние месяцы. Адрес его: ППС 934, 19-й МСПВ, 1 рота, 3 взвод, красноармейцу И. Халтурину. Примите мой искренний привет. С. Маршак Письмо адресовано Н. А. Михайлову - в то время секретарю ЦК ВЛКСМ. Печатается по машинописной копии. 1 Письмо И. И. Халтурина от 25 мая 1942 года. 131. Е. Л. ШВАРЦУ  (Москва, лето 1942 г.) Дорогой Женечка, Крепко тебя целую, помню и люблю. Прости, что мало пишу тебе, - ты и представить не можешь, в какой сутолоке я живу. Мне сказал Эшман, что ты скоро будешь Здесь, - и (я) очень обрадовался. Нам давно пора увидеться. Очень много хорошего слышу о Екатерине Ивановне [1]. Она у тебя и в самом деле замечательная женщина. Думаю, что нам пора с ней подружиться. Совсем ли ты поправился после болезни? Что делаешь сейчас и что собираешься делать? Как поживает Наташа? [2] Очень поклонись ей. Письмо это передаст тебе Ольга Георгиевна [3], которую я очень люблю. А ты тоже люби ее, но немного меньше. Что ты пишешь? Передай мой привет Евг. Ив. Чарушину. По поводу его квартиры я в Ленинград писал, но Кетлинская (она сейчас здесь) говорит, что квартиры всех писателей забронированы. Тамара Григорьевна и Александра Иосифовна шлют тебе самые нежные приветы. Они понемногу приходят в себя, а приехали сюда в очень плохом состоянии. Обе работают над хрестоматией, а кроме того, редактируют сборники сказок в Гослитиздате. Я работаю с утра до ночи, а часто и ночью. Постарел, поседел, но держусь. Крепко тебя, дорогой, целую. Твой С. М. Автограф письма хранится в ЦГАЛИ (фонд 2215). 1 Жена Е. Л. Шварца. 2 Дочь Е. Л. Шварца. 3 О. Г. Казико, Народная артистка РСФСР, актриса ленинградского Большого драматического театра имени А. М. Горького, друг С. Я. Маршака. 132. С. М. и Я. С. МАРШАК (Москва), 13 августа <1942 г.>, 6 ч. 30 м. утра Мои дорогие Софьюшка и Яшенька, Посылаю тебе, Софьюшка, очки и некоторые лекарства с товарищем Вайнштоком (зам. директора фабрики "Мосфильм"), который едет в Алма-Ата. Напиши, такие ли очки, как надо. Может быть, была бы возможность достать лучшую оправу (хоть я в этом не уверен), но надо было торопиться. Посылаю и второй термометр (первый послан с самолетом) в надежде, что Яшенька его не разобьет. Достать термометры очень трудно. Вероятно, приехать к Вам мне удастся. Но очень трудно оторваться от работы. Художники пока не собираются, - хотелось бы согласовать поездку с ними. (...) Вчера мы смотрели у Большакова [1] картину. Она интересна, даже красива, но чересчур легка, развлекательна и совсем не соответствует нынешней обстановке. Я это предвидел и был прав, когда (начиная с февраля) настаивал на изменениях и дополнениях. Дважды звонил по этому поводу в Алма-Ата (в ЦК Казахстана) тов. Михайлов, который тоже считал, что нужно внести исправления, чтобы линия у картины была правильной. Эти исправления были посланы мною наконец с Траубергом, который зашел ко мне только в конце своего пребывания в Москве, а потом задержался в дороге чуть ли не на месяц, а второй раз с Большаковым. Все это оказалось напрасно. Теперь ясно, что картину пускать на экран нельзя, если не сделать очень существенных изменений (переделать чуть ли не половину). Вопрос ставится так: переделать или отклонить совсем. Я готов помочь, чем могу, если пойдут на переделки. Сатира, памфлет превратились в юмор, в развлечение. Очень легкомысленна музыка. Нет законченности в сценах. А главное, все должно быть серьезнее и острее. Скажи об этом Козинцеву. Он написал мне сердечное письмо, пишет мне, что я любимый его автор и он очень хотел бы еще поработать со мной. (...) Крепко целую тебя, Софьюшка, и Яшеньку. Сердечный привет Алиде [2]. Ваш С. М. 1 И. Г. Большаков, в то время председатель Комитета по дедам кинематографии при СНК СССР. 2 А. М. Турбович, врач, сестра С. М. Маршак. 133. Т. Г. ГАББЕ  <Поезд Москва-Алма-Ата>, 22 сентября 1942 г. Дорогая Тамара Григорьевна, Еду хорошо. Только очень медленно тянется время. Хотелось бы скорее доехать или хотя бы получить по дороге весточку из дому. Спасибо Вам, дорогая, за Вашу помощь и участие в суматошный день перед моим отъездом. (...) Пишу у окна в вагоне. День солнечный. В лесу - осень, красно, желто, огненно. У меня очень милый попутчик - железнодорожник, необыкновенно предупредительный и заботливый. Простите, что опять обременяю Вас просьбами. Надо добиться, чтобы издательство (Детгиз) непременно показало Вам корректуру моих стихов в сборнике баллад и песен под редакцией профессора М. М. Морозова [1] (тот сборник, который мы просматривали с ним, когда я был в больнице). Надо проверить текст, расположение стихотворений и строф и внести некоторые изменения, уже внесенные нами в мой сборник, выходящий в Гослитиздате [2], чтобы не было разночтения. Вы помните эти поправки: "Сняла она с шеи узорный платок" [3] и т. д. Да и вообще надо внимательно посмотреть корректуру. Надо спросить, кто в Детгизе ведет этот сборник, и попросить у этого редактора корректуру. На всякий случай телефон проф. Мих(аила) Мих(айловича) Морозова - Д1-17-18. Спорную строфу, мне кажется, следует изменить в сборниках Гослитиздата и Детгиза так: Вели приготовить постели для нас, Помягче веди их постлать. Ты Маргарет рядом со мной положи, И долго мы будем спать. Сообщите, нравится ли Вам этот вариант. Если нет, пришлю срочно другой. Мясникову скажите, что я изменил эту строфу только потому, что не знаю точно, были ли в замках кровати в то время, когда сочинялась эта баллада. В "Рональде" слова "Стели мне кровать" повторяются, как припев, в каждой строфе. Я думаю, что следует исключить "Рональда" совсем из обоих сборников. Скажите, что я готовлю новый вариант этой баллады [4]. Если нетрудно, спросите в производственной части Детгиза, приступили ли к печатанию "Сказок, песен и загадок" [5]. Передали ли Орловой сказку "12 месяцев"? [6] Если Эмден [7] очень обижается, - пусть печатает ее в сборнике, по пусть поймет, что обидно печатать ее только в сборнике, не выпустив отдельной книжкой с рисунками Лебедева для маленьких. Я забыл перед отъездом позвонить Влад<имиру> Васильевичу Лебедеву и Сарре Дмитриевне [8]. Их телефон К3-86-26. Пожалуйста, позвоните к ним часов в 9-9.30 утра, скажите, что я уехал внезапно из-за болезни сына, передайте самый горячий и нежный привет. Жене Шварцу ("Москва" (гостиница), Э 810) тоже поклонитесь и тоже объясните, почему я не попрощался с ним. Вот сколько поручений! (...) Как Шурочка? Легче ли ей теперь? Мне очень грустно. Трудно было оторваться от Москвы, тревожусь о сыне. Надеюсь, что буду говорить с Вами по телефону в ближайшее воскресенье от 7 до 8 вечера. Крепко жму руку и шлю самый дружеский привет. С. Маршак Письмо вышло очень деловое. Это от спешки и усталости. А мне очень хотелось сказать Вам, как дорога была мне Ваша забота все это время. Желаю Вам бодрости, здоровья. Надеюсь, скоро увидимся. Передайте мой большой привет Евгении Самойловне и Соломону Марковичу. Поцелуйте Шурочку. С. Маршак Очень тревожусь о здоровье Яши [9]. Надеюсь получить еще в пути телеграмму. Мне сейчас не до корректур, но замечания Мясникова сейчас, в минуту усталости, когда мне трудно сосредоточиться на чем-нибудь, назойливо преследуют меня. Хотелось бы не давать повода для таких придирок. Жду от Вас вестей. Будьте веселы и спокойны. Берегите себя, не простуживайтесь, не одевайтесь слишком легко. Вот еще варианты строфы [10]. Кажется, этот вариант лучше других: Вели приготовить для сына постель, Вели ее мягче постлать. Ты Маргарет рядом со мной положи, И долго мы будем спать. Или: Вели приготовить для сына постель, Пошире стели ее, мать. Ты Маргарет рядом со мной положи, И долго мы будем спать. Какой из вариантов лучше и больше соответствует контексту? Если ни один, пришлю новый. Телефон Александра Сергеевича Мясникова - в Гослитиздате - К4-82-72. Верстка "Верескового меда" должна быть показана мне и, уж во всяком случае, Вам. 1 "Баллады и песни английского народа. Составитель сборника проф. М. М. Морозов", Детгиз, М. - Л. 1942. 2 "Английские баллады и песни" в переводе С. Я. Маршака, Гослитиздат, М. 1944. В 1944 году в Гослитиздате вышло два издания сборника: одно - под редакцией А. С. Мясникова; другое - под редакцией Т. Г. Габбе. Отличались друг от друга незначительными разночтениями. 3 Здесь и ниже речь идет об изменениях в тексте баллады "Трагедия Дугласов" (см. т. 4 наст, изд.). 4 С. Я. Маршак исключил балладу "Рональд" из сборника, но нового варианта перевода не создал (см. балладу в т. 4 наст, изд.). 6 Новое издание сборника С. Я. Маршака "Сказки, песни, загадки" вышло в свет в 1942 году. 6 Прозаический вариант сказки "Двенадцать месяцев" был опубликован отдельным изданием с рисунками В. В. Лебедева в следующем, 1943 году (см. т. 6 наст. изд.). 7 Э. М. Эмден, редактор Детгиза; редактировала сборник С. Я. Маршака "Сказки, песни, загадки". 8 С. Д. Лебедева, скульптор. 8 Я. С. Маршак, страдавший врожденным пороком сердца, заболел брюшным тифом. 10 Варианты 16-й строфы из перевода баллады "Трагедия Дугласов". 11 "Вересковый мед" - первоначальное название сб. "Английские баллады и песни", М. 1944 (редактор - А. С. Мясников). 134. Т. Г. ГАББЕ  <Алма-Ата>, 9 октября 1942 г. Дорогая Тамара Григорьевна, Все время хотел Вам написать, но не было ни одной минуты для этого. Почти весь день провожу в больнице у Яши (а Софья Михайловна проводит там и ночи). Вчера казалось, что Яше лучше, немного понизилась температура, но потом опять поднялась до 39,2. Он очень ослабел, мало ест. Дважды в сутки ему впрыскивают камфору. Очень тяжело видеть его в таком состоянии. Сегодня - 25-й день его болезни. Доктора говорят, что самые тревожные и трудные недели этой болезни - третья и четвертая, а дальше, если нет осложнений, будет легче. Вот уже четвертая неделя идет. Удручает меня и то, что пришлось из-за болезни сына оторваться от работы в такое время. Посылать стихи отсюда - трудно, слишком долго длится пересылка, да и от всякого материала я почти оторван. А к тому же и сосредоточиться трудно, - дни и ночи я провожу в тревоге за сына. Все же приезд мой был необходим. Хоть немного легче стало Софии Михайловне, удалось улучшить условия, в которых находится мальчик. Что делать дальше, еще не знаю. Надо дождаться его поправки. Но оставлять его здесь, где климат так плохо влияет на его здоровье (он почти не выходил из болезни весь этот год), или везти его, ослабленного, к зиме на север, - это очень трудно решить. Тревожное, тоскливое и бездеятельное состояние очень томит меня. Если все будет благополучно, надеюсь вернуться к началу ноября, но написать к этому времени что-нибудь вряд ли смогу и успею. А это очень удручительно. Да и как быть с семьей? (...) Если это Вас не слишком затруднит, я попрошу Вас о следующем. Поговорите (если Вы еще не поговорили) с Верой Яковлевной Орловой (тел. К 6-19-16). Скажите, что хотите повидать ее по моей просьбе. Узнайте, прочла ли она сказку "Двенадцать месяцев", что думает о ней, передала ли в издательство и кому. Меня не столько беспокоит судьба этой сказки, сколько возмущает равнодушное отношение издательства, которое не только не обрадовалось новой сказке (а новых сказок для маленьких почти нет), но даже не потрудилось ответить что-нибудь вразумительное по поводу ее отдельного издания. Мне не хотелось бы оставлять это дело без последствий. Объясните это и З. М. Эмден и, если она очень удручена тем, что сказка не включена в сборник, дайте ей проверенный текст сказки. Скажите ей, что стихи к той книжке, которую мы делаем с Лебедевым, я напишу, когда приеду. Попросите в Детгизе корректуру сборника под редакцией Морозова [1] (у Наумовой или в среднем и старшем возрасте), а у Чагина [2] верстку "Верескового меда" [3]. Получили ли Вы мое письмо, посланное с дороги? Позвоните, пожалуйста, к В. В. Лебедеву (тел. К3-86-26) и скажите, что я очень жалею, что внезапный отъезд помешал мне повидать его. Скажите, что тексты к нашей книжке для Детгиза напишу, когда приеду. Спросите у Л. Ф. Кон или в производственном отделе Детгиза, в каком положении сборник "Сказки, песни, загадки", печатается ли он. Скажите Лидии Феликсовне, что я уехал неожиданно из-за болезни сына. Простите, что обременяю Вас просьбами. Посылаю для Гослитиздата перевод маленького стихотворения Бернса [4], сделанный мною еще в поезде по дороге сюда. Почитайте его (в двух вариантах - кажется, лучший второй) и, если понравится, передайте Чагину и Мясникову. Где Алексей Иванович? [5] Поправился ли он? Остается ли он в Москве? Как дела у Шуры? [6] Я получил от нее телеграмму и ответил ей. Если увидите Александра Трифоновича [7], попросите написать мне. Видели ли Вы в "Правде" продолжение его поэмы? 8 Оставил ли он для меня эту поэму целиком, как обещал? Что с хрестоматией? Обо всем напишите мне. Я пишу Вам, а все время волнуюсь, что надолго отлучился из больницы. Очень трудные дни. Только бы поправился Яша, а потом бы как-нибудь наладить опять работу. Мне кажется порой, что я уже совсем разучился писать за это время. Очень трудно остановиться на сюжете, трудно взяться за перо, - впрочем, так всегда бывает, когда долго не пишешь. А к тому же я очень замучился и устал. Будьте здоровы и бодры. Пишите о себе. Шлю Вам дружеский привет и жму руку. Очень поклонитесь Вашим. С. Маршак 1 Сб. "Баллады и песни английского народа". Составитель проф. М. М. Морозов. 2 П. И. Чагин, директор Гослитиздата. 3 См. письмо Э 133, прим. 11. 4 Эпиграмма Р. Бернса в переводе С. Я. Маршака "Надпись на могиле сельского волокиты" (к письму были приложены 2 варианта). 5 А. И. Пантелеев. 6 А. И. Любарская. 7 А. Т. Твардовский. 8 В "Правде" от 20, 23 и 29 сентября 1942 года были опубликованы главы из поэмы А. Т. Твардовского "Василий Теркин". 135. Т. Г. ГАББЕ  <Алма-Ата>, 28 октября 1942 г. Дорогая Тамара Григорьевна, Очень спешу отправить это письмо. Поэтому пишу немного. Яша еще в больнице - на днях выйдет. Я хотел было хлопотать о переезде семьи, но решил подождать, так как после болезни Яша очень ослабел, и я боюсь холодов и трудностей пути. С другой стороны, оставлять Соф(ью) Мих(айловну) и Яшу так далеко - очень тяжело. Я очень измучился, когда ехал сюда и девять дней в пути ничего не знал о том, в каком состоянии мальчик. Когда он вернется из больницы и я устрою семью на зиму, я выеду. Будет это дней через 7-10. Если полечу, то путь продлится недолго, если поеду поездом - буду в пути дней 9-10. (...) Как хрестоматия, книга сказок, начали ли работать над пьесой? [1] Пожалуйста, поговорите в Комитете искусств о том, что я должен был ехать сюда к тяжелобольному сыну, и это расстроило мои планы (я получил от них напоминание о сроке). Поговорите с Олидор, еще лучше с Фалковским, если он вернулся. Видели ли Фадеева? Рассказали ли ему о моих делах? Посылаю Вам стихи для сборника "Вересковый мед"2. Если стихи покажутся достаточно хорошими и законченными, дайте Чагину (конечно, если не поздно), Дж. Китса надо поместить после Вордсворта, а после Китса - Теннисона (если понравится). Стихи Китса [3] мне самому нравятся больше других. Смущает меня только то, что восьмистишие в этом сонете кончается женской рифмой и первая строчка шестистишия тоже кончается женской рифмой. Переделать трудно. Смутил меня тут один переводчик, который говорил, что в обоих шекспировских сонетах следовало бы выдержать 5-стопный ямб, а не смешивать его с 6-стопным [4]. В каком положении сборник? А детгизовские сборники ("Сказки", Морозовский и т. д.)? Как нравятся Вам новые детские песенки? Здесь мне очень трудно. Приходится много хлопотать о хозяйственных делах. Очень устаю. Трудно решить вопрос о том, оставить ли здесь Соф(ью) Мих(айловну) и Яшу. Соф(ья) Мих(айловна) выбилась из сил. У нее очень болят ноги, радикулит. Тяжело все это. В воскресенье буду говорить с Москвой по телефону. Когда получите это письмо, телеграфируйте. Жму руку. С. Маршак Желаю Вам побольше здоровья, сил, бодрости. 1 Речь идет о хрестоматии "Двенадцать месяцев". Т. Г. Габбе работала также над сборником сказок "Лукоморье" (совместно с И. И. Халтуриным) и пьесой -сказкой "Хрустальный башмачок". 2 К письму были приложены переводы: из Р. Бернса "Надпись на могиле сельского волокиты", из народных английских песенок "Ветрено в марте...", "Барашек", "Доктор Фауст - педагог..." и др. 3 В напечатанном тексте сонета Д. Китса "Кузнечик и сверчок" в последней строке восьмистишия - мужская рифма. Редакцию сонета, о которой идет речь в письме, в архиве С. Я. обнаружить не удалось. 4 В сборник "Английские баллады и песни", М. 1944, были включены переводы 32-го и 66-го сонетов В. Шекспира. Впоследствии С. Я. Маршак переделал переводы этих сонетов, оставив в них только пятистопный ямб. 136. С. М. и Я. С. МАРШАК (Москва), 23 декабря 1942 г. Мои дорогие, милые, любимые Софьюшка и Яшенька! Посылаем вам кое-какие лекарства, старую Яшину готовальню - может быть, пригодится? - стихи - 4 сонета из Шекспира, Мильтона и Китса в окончательной редакции (они войдут в мою новую книжку) [1]. Жалею, что ничего больше послать не могу. Напишите, какой из сонетов вам больше всего обоим понравился. Живу я неплохо. Обед из Союза писателей, паек из кооператива и то, что было у меня с собой, дает возможность питаться хорошо. В квартире обычно бывает градусов 12. В постель мне Роз(алия) Ив(ановна) обычно кладет еще грелки. Работаю очень много. Меня привлекли к работе в многотиражке Метростроя - пишу об ударниках и о лодырях каждый день. Пишу и для "Правды". Там было напечатано три стихотворения [2]. Пишу для "Окон" [3], для плакатов, "Антифашистскую азбуку" отдал в журнал "Красноармеец" и в "Окна". Там есть новые, кажется - неплохие двустишия. Например, Бульдог Бандито Муссолини. Болонкой служит он в Берлине. Или: Еда - старинное предание, Едва знакомое в Германии. Или вот еще: Тевтоны называли сами Тогдашних гитлеровцев псами. Или: Хвостом пред Гитлером виляя, Хлопочут Хорти и Калаи. (Это венгерские "фюреры") (...) На букву "Я". Язык фашистов небогат: - Ярмо неволи. Язва. Яд. Это еще не окончательные варианты. Вообще со времени приезда написал штук 50 стихотворений, маленьких и побольше. Вместе с тем работаю над пьесой. Готов пролог и один акт. Если бы я не отрывался поминутно, работа шла бы быстрее. Кажется, пьеса получается. Тема углублена тем, что героиня пьесы "12 месяцев" живет в природе и в труде. Все месяцы ее знают: один видел ее у проруби, когда она ходила по воду, другой - в лесу, когда она рубила дрова, третий - на огороде, где она поливала рассаду и т. д. (...) 27 декабря Поздравляю вас, мои дорогие и милые Софьюшка л Яшенька, с Новым годом. Желаю вам быть здоровыми, счастливыми, бодрыми и встретить Новый год - будущий - вместе со мной и Эликом и Розалией Ивановной в Москве. Поздравляю тебя, моя Софьюшка, с днем твоего рождения. Крепко, горячо тебя целую и благодарю за все. Будь здорова, дорогая (...) Крепко целую вас. Ваш С. М. Посылаю 3 экз. книги "Урок истории" и 2 экз. "Сказок" [4] (...) 1 К письму были приложены следующие переводы: сонет Д. Китса "Кузнечик и сверчок", сонет Д. Мильтона "О слепоте", 32-й и 66-й сонеты В. Шекспира. "Песня бродячего лудильщика" и "Эпитафия на могиле сельского волокиты" Р. Бернса, "Вечерняя песня" и "Хрустальный чертог" В. Блейка, стихотворение из цикла В. Вордсворта "Люси", английская народная песенка "Ключ от королевства". 2 С. Я. Маршак имеет в виду стихотворения "Откровенные грабители" ("Правда", 1942, 14 декабря), "Ромул и Роммель" (там же, 17 декабря), "Лакеи и камеи" (там же, 18 декабря), 3 Окна ТАСС - выполненные с помощью трафарета агитационные плакаты, выпускавшиеся ТАСС в период Великой Отечественной войны. Советские художники (Кукрыниксы, П. П. Соколов-Скаля, М. М. Черемных и др.) и поэты (Д. Бедный, В. И. Лебедев-Кумач, С. Я. Маршак "и др.) создали свыше 1500 "Окон ТАСС". 4 Книги: С. Маршак, Урок истории, рисунки Кукрыниксов, Гослитиздат, М. 1942, и С. Маршак, Сказки, песни, загадки, Дет-гиз,М. 1942. 137. И. С. МАРШАКУ  (Москва), 23 января 1943 г. Мой дорогой Эленок, Пишу тебе всего несколько слов - тороплюсь. Елена Васильевна [1] обещала сейчас заехать ко мне за посылкой и письмом для тебя. Как идет твоя работа? Не нужно ли помочь тебе чем-нибудь? Мне трудно советовать издалека, но хотелось бы, чтобы трудности тебя не останавливали и не колебали твоей воли к решению задачи. Буду ждать следующего разговора с тобой. Вчера по телефону я узнал очень мало о твоей жизни. Посылаю тебе стихи. Не помню, что из них я уже посылал тебе. Но сонетов Китса и Мильтона ты, вероятно, еще не знаешь - так же, как и народных детских песенок. Напиши или скажи по телефону, что тебе больше всего понравится. Посылаю и стихи, которые были в "Комсомольской правде" [2]. Я очень много работаю, сплю мало. Работаю и в газетах, и над стихами для нового сборника "Баллад и песен" [3], и над большой сказочной пьесой "Двенадцать месяцев". Две трети пьесы написано уже. С мамой говорил на днях по телефону. Она и Яша здоровы. У Яши пульс еще учащен (это следствие перенесенной болезни). Его оставили в институте до 1 июня, а там видно будет. Пиши им почаще. (...) Напиши о Мане4 и очень поклонись ей. Я попрошу Елену Васильевну написать мне подробно, как ты живешь и как выглядишь. Идут ли сейчас у тебя испытания и каковы результаты? Есть ли у тебя помощники? Занят ли ты только одной работой или несколькими параллельно? Что с кандидатской работой и экзаменами? Сергея Алексеевича [5] давно не видел. Что передать ему от тебя, когда увижу? Встречаешь ли ты Абрама Федоровича [6], Шальникова [7], Олега Николаевича? [8] Не переутомляешься ли на работе? Работа идет плодотворнее, когда даешь себе отдых. Недавно до поздней ночи я бился над стихами, а утром написал их в несколько минут, потому что заставил себя забыть о своих неудачах и как следует отдохнуть. Очень радуют успехи на фронте. Как замечательно, что прорвана блокада Ленинграда. Я послал поздравление генералу Говорову [9] и получил от него очень сердечный ответ. Он превосходный человек, очень любит стихи, музыку. Целые дни я провожу в работе. Может быть, через некоторое время лягу опять недели на две в Кремлевку или поеду на несколько дней в одну из пригородных санаторий. Маме об этом не пиши - будет беспокоиться. Я просто переутомлен. Крепко целую тебя, мой мальчик. Очень тебя люблю. Твой С. М. Напиши подробно, в чем нуждаешься. Посылаю немного сладкого. Жаль, что не мог достать для тебя сахару. Письмо адресовано старшему сыну в Казань. 1 Е. В. Ляпунова-Наметкина - мать М. А. Ляпуновой (см. прим. 4 к письму). 2 Стихотворение "Письмо к отцу" ("Комсомольская правда", 1943, 15 августа). К письму, адресованному в Казань, приложены были также тексты переводов из Р. Бернса "Песня бродячего лудильщика", из В. Блейка "В одном мгновенье видеть вечность..." и "Радость с грустью пополам..." и английских народных песенок "Ключ от королевства", "В гостях у королевы", "Честное слово", "Барашек" и других. 3 В Гослитиздате готовилось повое издание сб. "Английские баллады и песни" (два издания вышли в свет в 1944 г.). 4 М. А. Ляпунова - впоследствии жена И. С. Маршака. 5 С. А. Данилин, генерал-майор инженерно-авиационной службы, по заданию которого работал И. С. Маршак. 6 Академик А. Ф. Иоффе, директор ленинградского физико-технического института, эвакуированного в Казань. 7 А. И. Шальников, научный сотрудник института физических проблем, также эвакуированного в Казань. 8 Писатель О. Н. Писаржевский. 9 С. Я. Маршак познакомился с генералом Л. А. Говоровым во время поездки на фронт в июле 1942 года; тогда Л. А. Говоров командовал 5-й армией. 138. Л. М. ВЛАДИМИРОВОЙ  Москва, 12 февраля 1943 г. Мой дорогой друг, моя милая Лидия Михайловна, Спасибо Вам за письмо [1]. Я был рад ему, как бывал рад Вашим письмам во времена своей юности. Пишу Вам сейчас всего несколько строк, так как тороплюсь отправить письмецо. В Ленинград едет превосходная пианистка и замечательный человек - Мария Вениаминовна Юдина, - она обещает проведать Вас и передать эти строки. Очень хотел бы знать, здоровы ли Вы, как питаетесь, где Ваши сыновья. Передайте мой нежный привет Сереже - доблестному юноше [2]. Я всегда знал, что из него выйдет незаурядный человек. Жалею, что ничего съестного послать Вам не могу, - нет. Посылаю только немножко водки - довольно странный подарок даме, но Вы уж простите меня и наше суровое время. Живу я только работой - занят день и ночь. Главная радость в эти дни - "Последний час" - вести о победах. Наступает "праздник и на нашей улице". Надеюсь, что мы еще увидимся с Вами. Крепко жму Вашу руку, дорогая. Привет Вашим сыновьям и милой Евдокии Дмитриевне3. Как ее здоровье и дела? Ваш С. Маршак 1 Письмо от 21 января 1943 года Л. М. Владимировой (Ленинград), друга юности С. Я. Маршака. 2 С. В. Владимиров, сын Лидии Михайловны, литературовед, критик. 3 Е. Д. Горвиц, родственница Л. М. Владимировой. 139. С. М. и Я. С. МАРШАК (Москва), 19 февраля 1943 г. Моя милая, дорогая Софьюшка, мой хороший мальчик Яшенька, Мое письмо немного задержалось, так как инженер Гербановский, который любезно согласился взять его, уезжает только сегодня. Спасибо огромное за посылку. Я получил ее вчера вместе с письмом. Очень боюсь, что, посылая мне продукты, вы лишили себя самого необходимого. Не надо больше посылать. Спасибо тебе и за твое хорошее, милое письмо, моя Софьюшка. Оно чудесно написано - даже со стороны стиля, хоть ты, очевидно, мало думала о стиле, когда писала второпях. А сердечная теплота его очень меня согрела. Вот наш сынок Яков - тот скуповат на письма, а ведь на письма близким людям, так же, как и на чувства и мысли, скупым не следует быть. Я говорю о скупости, конечно, в шутку, так как знаю, что Яшенька очень занят, что, несмотря на перенесенную им болезнь, он отлично учится и поддерживает Маршаковскую репутацию. (...) Работаю я по-прежнему много. Пьеса [1] вчерне готова, - кажется, удалась, но, должно быть, потребуются еще переделки, исправления, дополнения. (...) Был я несколько дней на фронте. Эти дни очень меня освежили и дали много содержания. Какой чудесный народ! У меня был разговор с полковыми почтальонами, так как я собираюсь (если хватит эпизодов) написать вторую книжку о почте - на этот раз о военной. Я говорил с людьми, которые разносят письма под огнем вражеской артиллерии и говорят об этом очень просто и скромно, не скрывая, что подчас бывает очень страшно. Я спрашиваю: - Страшно вам? А один из почтальонов, веселый и находчивый курский парень, отвечает прибауткой: - Страшно красть идти! Но потом признается, что ползти от траншеи до траншеи тоже страшно, только по-другому. Очень мне понравилась письмоносица Аня Каторжнова, девушка из Сибири, которой удалось однажды доставить письмо одному бойцу Ивану Ивановичу, фамилия которого не была указана на конверте. Встречали меня бойцы очень хорошо, ласково, сердечно. Жаль, что мало пробыл в армии, хоть очень переутомился, почти не спал, несмотря на то, что генерал, у которого я находился [2], всячески заботился о моем уюте. Дела на фронтах очень меня радуют, как и вас, конечно. Эта зима надолго останется в памяти. (...) Крепко, горячо целую всех вас, мои любимые. Ваш С. М. В Детгизе всего одна моя книга - "Живые буквы". 1 "Двенадцать месяцев". 2 Генерал-майор П. Ф. Иванов, член военного совета 5-й армии. 140. С. М. и Я. С. МАРШАК (Москва), 8 июня 1943 г. Мои милые, дорогие Софьюшка и Яшенька! Скоро надеюсь увидеться с вами. Предполагаю выехать числа 17-го. 14-го - 15-го буду читать пьесу труппе [1]. До сих пор читал ее трижды - литературной части театра, его руководству и монтировочной части - художникам, декораторам, специалистам по освещению и т. д., от которых во многом зависит судьба постановки. Чтение пьесы труппе и разговор с ней о характере действующих лиц возможны будут только после того, как роли будут распределены, а это еще не сделано, обещают распределить на днях. Работы у меня - кроме тех поправок, которые нужно внести в пьесу - сейчас много. Как всегда, только в последнюю минуту пришли корректуры, о которых я заблаговременно просил - уже несколько месяцев: корректура "Баллад и песен" из Гослитиздата (в двух изданиях, из которых одно - "дополненное и исправленное"). На днях еще придет корректура второй книги сатир, для которой еще нет названия (с Кукрыниксами, тоже - Гослитиздат) [2]. В книгу "Баллад и песен" входят стихи, входившие в издание "Советского писателя" [3], и все новые баллады и стихи (Шекспир, Мильтон, Вордсворт, Ките, Теннисон, Браунинг, Киплинг, Йейтс, детские стихи и т. д.). Работаю для газет (видели ли последние стихи?), для "Окон", и, кроме того, в последнее время было очень много неожиданных и срочных заказов - стихи для газеты Метро, для шахтеров, для фронтовых газет, для открыток и т. д. Очень устал. Надеюсь кончить всю эту работу в ближайшее время. (...) Крепко, горячо целую вас, мои милые! Ваш С. М. 1 Пьесу "Двенадцать месяцев" - труппе Московского Художественного театра. 2 Книга под названием "Черным по белому" вышла в свет В 1945 году. 3 Имеется в виду издание сборника "Английские баллады и песни" 1941 года. 141. С. М. и Я. С. МАРШАК (Москва), пятница, 18 июня <1943 г.>, 9 ч. утра Мои дорогие Софьюшка и Яшенька, Тороплюсь написать вам несколько слов, чтобы успеть отправить письмо. Пьесу [1] сегодня (в 1 час дня) читаю труппе МХАТ. До сих пор читал только руководству театра и монтировочной его части, от которой в постановке этой волшебной сказки многое зависит. Чтение труппе задержалось из-за смены режиссера. (...) Только два дня тому назад режиссером моей пьесы был назначен Станицын, ставивший "Пиквика" и "Пушкина". Он очень занят пока другой постановкой. Был у меня позавчера вместе с худ(ожником) Вильямсом, которому поручены декорации и костюмы. Жалко, что до моего отъезда он будет очень занят и не удастся как следует поговорить о постановке, к которой они приступают с 15 июля. Очень важно сговориться вначале, до репетиций. Музыку будет писать Шостакович [2]. Интересно, как встретит пьесу труппа [3]. На конец июня назначено большое совещание писателей на тему "О сатире". Мне руководящими организациями был предложен основной доклад [4]. Я просил освободить меня от него, но участвовать в совещании, думаю, было бы для меня важно. Не знаю, как быть - оставаться или не оставаться до конца июня. Все остальное у меня закончено, за исключением нескольких корректур (два издания книги баллад в Гослитиздате и 2-я книга сатир с Кукрыниксами [5]). (...) Ваш С. Маршак 1 "Двенадцать месяцев". 2 Музыку к спектаклю написал композитор Б. В. Асафьев. 3 На обороте страницы письма - приписка секретаря С. Я. Маршака Р. И. Вилтцин: "18/VI. 3 часа. Сейчас звонил С. Я., чтение пьесы прошло очень хорошо. Целую. Р. И.". 4 С. Я. Маршак опубликовал к совещанию статью "О нашей сатире" (см. т. 6 наст. изд.). 5 Книга сатир С. Я. Маршака с карикатурами Кукрыниксов была издана в 1945 году (Гослитиздат, М.). 142. Р. З. ЛЕВОНЯН  Москва, 20 апреля 1944 г. Уважаемая Рима Захаровна, Мне передали в больницу Ваше письмо [1]. В свое время тов. Еонисян [2], знакомя меня с целым рядом армянских стихов и сказок, познакомила меня и со сказкой "Летучая мышь". Работая над этой сказкой, я не стеснял себя точностью перевода, свободно придумывал детали - так, как мне подсказывало чувство народной поэзии, собственный поэтический вкус и воспоминания об этом народном сюжете в различных вариантах. При такой вольности перевода я считал правильным ограничиться подзаголовком, который стоит перед стихами в книге ("Армянская сказка"). Кстати, эта сказка существует и у других народов. Так, например, она была опубликована в сборнике "Алтайские сказки". Если Вас не смущает расхождение моего варианта с Вашим текстом в подробностях, в отдельных мотивах и в стихотворном ритме, я укажу Ваше имя в моем сборнике, который сейчас готовится к печати. С приветом. С. Маршак Печатается по рукописной копии. 1 В письме от 13 апреля 1944 года из Еревана армянская детская писательница Р. З. Левонян (псевд. Рабел) указывала, что помещенная в сборнике С. Я. Маршака "Сказки, песни, загадки" (Детгиз, М. - Л. 1942) армянская сказка "Крылатый зверь" является переводом ее сочинения "Летучая мышь" (отдельное издание в 1938 г.). 2 Правильнее: А. И. Иоаннисян, дочь армянского поэта Иоаннеса Иоаннисяна, переводчица армянской литературы на русский язык. 143. ТАМАРЕ СЕМЕНОВОЙ  Москва, 7 января 1945 г. Дорогая Тамара, Мне очень трудно посоветовать Вам, как приступить к литературной работе. Я не знаю, что и как Вы пишете, что Вам удается лучше всего и что Вас особенно затрудняет. Но все-таки я попытаюсь дать Вам несколько советов. Если Вам так сильно хочется писать, пишите. Пишите стихами или прозой, как покажется Вам вернее, к чему больше будет лежать душа. Записываите то, что видели, стараясь быть правдивой, искренней, точной. Ведите дневник - рассказывайте в нем о людях, которые показались Вам достойными внимания, о событиях, которые происходили у Вас на глазах. Это научит Вас находить правдивые и точные слова. Читайте побольше книг - прозу и стихи Пушкина и Лермонтова, прозу Гоголя, Льва Толстого, Тургенева, Чехова, Горького, Короленко. Читайте стихи Некрасова, Жуковского, Фета, Тютчева, Полонского. Из иностранных писателей - Диккенса, Виктора Гюго, Вальтера Скотта, Марк Твена. Можно было бы назвать еще много замечательных писателей и много полезных книг, но я не знаю, что найдется в Вашей библиотеке. Читайте внимательно, вдумчиво, старайтесь понять, чем отличается один писатель от другого, что именно нравится Вам в прочитанной книге, чему Вы хотели бы у автора научиться. Внимательное чтение поможет Вам избавиться и от грамматических ошибок. А кроме того, не худо бы немножко подзаняться и грамматикой. Не обращайте внимания на недоверие подруг, подозревающих Вас в том, что Вы где-то "списали" стихи. Работайте спокойно, но помните, что это дело трудное и что хорошие стихи, рассказы и пьесы удаются только тем, кто умеет горячо чувствовать, глубоко вдумываться в жизнь и тонко наблюдать ее. Попробуйте найти себе руководителя среди окружающих Вас людей - учителей, библиотекарей. Попросите их помочь Вам в поисках хороших книг. Сейчас это для Вас самое главное. Желаю Вам счастья и успехов в работе. С. Маршак Печатается по черновику письма. 1 В письме от 25 декабря 1944 года Т. Семенова (Воронеж), ученица школы ФЗО, рассказала о своей жизни, о желании писать стихи об увиденном; жаловалась, что подруги смеются над ее стихами, говорят, что она списывает чужие; написала пьесу, но ее некому показать. 144. С. П. ЗЛОБИНУ  Москва, 4 апреля 1945 г. Дорогой Степан Павлович, Получил Ваше письмо [1]. Со всей живостью представляю себе сложность Вашего душевного состояния [2]. Надеюсь, что возвращение в круг советских людей будет для Вас целительным. Пока пишу Вам очень коротко. Я узнал, что Ваши жена и сын живы и находятся в Москве [3]. Как только я получу о них подробные сведения, я сообщу Вам. Попытаюсь узнать и о Ваших книгах, поговорить о Вас в Союзе писателей [4]. Желаю Вам сил, бодрости, здоровья, желаю - не то, что забыть обо всем перенесенном, - а преодолеть всю горечь этих страшных лет неволи. Надеюсь скоро написать Вам опять. Шлю Вам свой сердечный привет. С. Маршак 1 Письмо писателя С. П. Злобина (1903-1965) от 26 февраля 1945 года. "Милый и дорогой Самуил Яковлевич, - писал в нем С. П. Злобин, - как ни странно, пишу не с того света. Это я - живой Степан Злобин. Три с половиной года пробыл в гитлеровском плену и жив, и нахожусь в Красной Армии". 2 "В течение последних двух лет, - писал С. П. Злобин, участник лагерной группы сопротивления, - я ежедневно ждал, что схватят и повесят, и так это ощущение приелось, что не было, собственно, по этому поводу никакого страха - считал себя неминуемым потенциальным удавленником и настолько буднично, как бухгалтер считает себя бухгалтером. После освобождения даже странно было - неужели никто не удавит?!" 3 С. П. Злобин спрашивал: "Ничего не знаю о своей семье. Написал, но ответа еще не получил. Живы ли? Как живут? Ничего не знаю". * "Что с моими почти законченными книгами (их было две больших книги)?.. - писал далее С. П. Злобин. - Прошу Вас помочь мне войти в советскую жизнь, в жизнь советского писателя как человеку, не запятнавшему этого звания". 145. Е. Л. ШВАРЦУ Москва, 7 февраля 1946 г. Дорогой мой Женя, Ты совсем забыл меня, а у меня времена трудные: очень, очень болен мой младший сын Яков [1]. Живу в постоянной лихорадке и тревоге. Вот о чем я прошу тебя. Юрий Капралов, очень талантливый молодой поэт (ты помнишь его стихи "Паровоз", "Петергоф", премированные на Кировском конкурсе) [2]" С тех пор он много работал. Некоторую гениальную, ребяческую наивность он, конечно, потерял, но и в последних его стихах есть свежесть, лиричность, умение мыслить, чувствовать и видеть. Товарищи и сверстники его - Хаустов, Глеб Семенов - приняты в Союз писателей. Он имеет не меньше прав на это. Печатался. Поведения и нрава хорошего. Если будет работать, выйдет в люди. (...) Я пишу о его приеме Прокофьеву, Шкловский - Ахматовой. Поговори о нем и читай от времени до времени его стихи. Что ты делаешь, здоров ли ты и твои? Крепко целую. Твой С. Маршак Автограф письма хранится в ЦГАЛИ (фонд 2215). 1 Я. С. Маршак умер от туберкулеза 10 февраля 1946 г. 2 Конкурс проводился в 1934 году (см. письмо Э 178). 146. И. М. ЛЕВИТИНУ  Москва, <20 мая 1946 г.> Дорогой товарищ Левитин, К сожалению, я так занят, что не мог ответить Вам сразу [1]. Стихи Ваши я внимательно прочел. Полагаю, что у Вас есть литературные способности, но для того, чтобы добиться профессионального умения, придется еще немало поработать. Впрочем, процесс этой работы сам по себе доставит Вам много удовлетворения и радости, если только Вы найдете возможность тратить на это столько времени и сил, сколько потребуется. Прежде всего надо выяснить, какой жанр литературы - проза или стихи, рассказы или сказки, очерки или повести, стихи для детей или для взрослых - больше всего соответствует Вашим способностям и дает Вам возможность проявить свои мысли, чувства, жизненный опыт и наблюдения. Вопрос этот решить - не так просто. Жалко, что я не видел Вашей прозы и не знаю, что Вы еще пробовали писать. В Ваших стихах для маленьких детей есть и хорошее и плохое. В некоторых Ваших стихах есть живые строки, естественные по интонации, энергичные по размеру. Например: Лишь одна Дорога к бору - Раньше псов Забраться в гору. Или такая концовка: Он свернулся, Как клубок, Вниз скатился И - в лесок! (Однако "как клубок" не хорошо потому, что столкновение двух "К" неблагозвучно. Этого следовало бы избежать.) В начале стихотворения "Пчелка" первое четверостишие хорошо слажено. Вам не пришлось ломать фразу, чтобы вместить ее в стихотворную строфу. Это неплохое начало для маленького рассказа в стихах. Но во второй же строфе Вы нарушаете лад, переходя от дактилической, трехсложной рифмы (хол-ми-ке - до-ми-ке) к женской, двухсложной (забо-ты - со-ты). А дальше - в седьмой строфе - Вы совсем меняете размер ("Сядет плавно и легонько").. Менять размер внутри стихотворения можно. Но это следует делать сознательно, когда этого почему-либо требует содержание, то есть когда по ходу дела нужно передать ускорение или замедление действия. Кроме того, такие переходы должны быть музыкальны. Посмотрите песню рыбки в поэме "Мцыри" Лермонтова. Этой песне предшествует другой стихотворный ритм. Но как радует слух этот неожиданный и в то же время естественный переход. Но самое главное, о чем я хотел бы сказать Вам, заключается в следующем. Даже самые простые стихи для самых маленьких ребят не должны состоять из "общих мест", то есть из материала, всем известного до Вас и без Вас. В каждую простейшую песенку надо вложить частицу себя: что-то, что Вы по-настоящему любите, помните, хорошо заметили, что стало для Вас дорогим. А если шутка, прибаутка, - то она должна быть такая, чтобы автору самому было от нее весело и смешно. Если в Ленинграде есть кому о Вас позаботиться (Союз писателей, Детгиз или хотя бы та же "Ленинградская правда"), - пусть раздобудут для Вас побольше книг. Познакомьтесь с народной детской поэзией. Лучше всего, если для Вас достанут в Публичной библиотеке или в другой (напр(имер), в Академии наук) сборничек народных песенок Бессонова [2]. Читайте поэтов - не только детских и не только современных. Поэту, который пишет для детей, необходимо развить вкус, овладеть настоящим мастерством. Читайте уже известных Вам поэтов (таких, как Пушкин, Баратынский, Тютчев, Некрасов, Фет, Блок), но читайте заново, вникая в строй их мысли и ритма. То же относится и к прозе. Прозу Лермонтова, Гоголя, Чехова, Лескова, Толстого Вам следует не только перечесть, но и обдумать самым тщательным образом. Мне, конечно, трудно давать Вам советы. Я не знаю Ваших обстоятельств, а потому не знаю, насколько все Это для Вас осуществимо. На всякий случай я говорил о Вас в здешнем Детгизе и просил, чтобы директор (т. Дубровина) поручил Ленинградскому отделению Детгиза позаботиться о Вас. Там есть хорошие, достойные люди. Я думаю, что, несмотря на Вашу молодость, Вы успели накопить богатый жизненный опыт, большой запас впечатлений, наблюдений и чувств. Все это Вам пригодится в литературной работе. В. этом смысле песенки для самых маленьких представляют собою не слишком емкую, не слишком вместительную форму. Я не мог познакомиться с Вами, как с человеком, только по Вашим песенкам о зайцах. Даже, простое письмо Ваше, приложенное к стихам, сказало мне о Вас гораздо больше. А ведь художественное произведение должно говорить об авторе его больше, чем обыкновенное письмо. Может быть, когда Вы добьетесь настоящего мастерства, Вы окажетесь в состоянии проявлять свою индивидуальность, характер, вкус, свои чувства и наблюдения даже в стихах для детей, в стихах о зайцах и дерущихся петухах. Пока же Вам следует брать темы, которые Вас больше трогают или волнуют. А форму ищите такую, где Вы будете себя чувствовать свободнее. Если захотите мне прислать еще что-нибудь, пришлите - я прочитаю. Желаю Вам бодрости, сил и удачи. С. Маршак 1 И. М. Левитин (Ленинград), инвалид Отечественной войны, прислал стихи для детей на просмотр С. Я. Маршаку; в письме (без даты) рассказал о своей судьбе. 2 Сборник русского литературоведа-слависта П. А. Бессонова (1828-1898) "Детские песни", М. 1868. 147. А. С. СМОЛЯНУ  Москва, 19 ноября 1946 г. Многоуважаемый т. Смолян, Вы совершенно правы [1]. Только 14 строк в стихотворении "Обезьянка" принадлежат мне и представляют собою первоначальный вариант стихотворной подписи к рисунку Остина Олдина в книге "Детки в клетке". В дальнейших изданиях рисунки Олдина были заменены рисунками Е. Чарушина и многие тексты были подвергнуты мною переработке или заменены новыми. В частности, к рисунку, изображавшему обезьяну, я сделал новый текст, так как прежний, соответствовавший рисунку Олдина, казался мне слишком меланхоличным. Новый текст был короче, острее и живее. Как Вы знаете, "Детки в клетке" были одной из моих первых детских книжек. Она постепенно совершенствовалась, и только текст последних изданий я считаю вполне законченным. Что же касается второй половины приведенного Вами стихотворения (со слов "Ворча, как старый какаду"), то она целиком присочинена неизвестным мне автором. Насколько мне помнится, много лет тому назад известная пианистка и композитор Ирина Сергеевна Миклашевская просила меня однажды по телефону увеличить текст моей маленькой стихотворной подписи, так как для музыки этот текст ей казался слишком коротким. Я не мог удовлетворить ее просьбу, и тогда она поручила это дело - насколько мне не изменяет память - своему сыну, а может быть, и дописала текст сама. Этот вариант песенки я никогда не видел в печати и не слышал в публичном исполнении. Поэтому я против него не возражал. И. С. Миклашевская - очень талантливая артистка и очень деликатный человек. Я уверен, что она не позволила бы себе напечатать текст, не получив предварительно моего согласия. Вот и вся история этого дела. Вы хорошо сделали, что уведомили меня о том, что по радио исполняется искаженный вариант моего стихотворения. С искренним приветом. С. Маршак Печатается по машинописной копии. 1 В письме от 15 ноября 1946 года А. С. Смолян (Ленинград), сотрудник газеты "Смена", прислал текст песенки об обезьяне, исполнявшейся по ленинградскому радио (музыка И. С. Миклашевской); спрашивал, является ли С. Я. Маршак автором текста второй половины песенки. 148. П. И. БУРЕНИНУ  Москва, 16 января 1947 г. Дорогой Павел Иванович, Простите, что так долго не отвечал на Ваше письмо [1]. У меня сейчас очень трудные обстоятельства. Болезнь жены совсем выбивает меня из колеи. Но все-таки я дважды разговаривал о Вас с генералом Смирновым [2]. Я передал ему Ваше желание работать в хорошей клинике. Но он склоняется больше к тому, чтобы предоставить Вам возможность стать адъюнктом Академии. Для этого надо будет сдать экзамен. Ген(ерал) Смирнов обещал мне, что Вам будет послана программа. Получили ли Вы ее? Имеете ли возможность готовиться к экзамену? Напишите мне об этом. Судьба Ваша меня живейшим образом интересует. Что касается баллады, то она, должно быть, будет напечатана в февральской книжке журнала "Знамя" [3]. Как только у меня будет экземпляр, я Вам пришлю его, если Вы к тому времени не будете уже в Москве. А пока жду от Вас вестей. Пишите мне, если даже ответ от меня задерживается. У меня не всегда находится время для немедленного ответа. Но письмам Вашим я буду всегда рад. Ваш С. Маршак 1 В письме от 17 декабря 1946 года П. И. Буренин, военврач, герой баллады С. Я. Маршака "Ледяной остров" (см. т. 1 наст. изд.)" писал о своем желании работать в хирургической клинике. 2 Генерал-полковник медицинской службы Е. И. Смирнов - начальник Военно-медицинской службы Советской Армии. 3 Баллада "Ледяной остров" впервые была напечатана в журнале "Знамя", 1947, Э 2. 149. М. Н. ОСТРОВЕРХОВУ  (Москва), 24 марта 1947 г. Уважаемый Михаил Николаевич, Разбирая свою переписку, я нашел Ваше письмо, которое, в силу трудных обстоятельств моей жизни в последние годы, осталось без ответа [1]. Но лучше поздно, чем никогда. Надеюсь, что мое письмо еще застанет Вас на старом месте. В стихах Ваших есть искра каких-то способностей. Чувствуется искренность, некоторая музыкальность. В стихах "Осень", "Зимние мечтания", "Коноплянка" попадаются живые строчки. В "Осени" верно найден стихотворный ход, ритм, соответствующий настроению осеннего, хмурого денька. Утром инеем сверкают Луг, сухой камыш. Листья вяло опадают. На озерах - тишь. В этом есть хорошая простота, свое наблюдение, а не только общие места, как в стихотворении "Романс", которое похоже на множество плохих старомодных романсов и ни в малейшей степени не выражает ни подлинного характера автора, ни нашего времени. Если бы эти стихи попались мне без подписи, я никак не мог бы предположить, что их писал 36-летний человек, слесарь сахарного Завода, знающий жизнь, людей, труд. С этой точки зрения хотелось бы, чтобы в таких стихах, как "Посевная", больше проявлялось чувство жизни, наблюдательность, поэтическая память, сохраняющая дорогие нам подробности. Именно из таких точных, замеченных неравнодушными глазами подробностей и создается поэтическая картина. Прочитайте внимательнее Пушкина, Лермонтова, Фета, Некрасова. Если судить по Вашим стихам, Вы, должно быть, любите больше других нашего общего земляка - Никитина (он и мой земляк, потому что по рождению и первым годам жизни я - тоже воронежец). Это хороший, честный, искренний поэт, но немного однообразный по размерам и ритмам, "одноголосый" поэт. Наши поэты-классики покажут Вам большие возможности, большее разнообразие русского стиха. Если у Вас есть хоть немного свободного времени, поработайте над классиками. Читайте их внимательно, по-взрослому, вглядывайтесь и вдумывайтесь и в содержание, и в форму. Когда окрепнете, переходите к современникам. Вам, я думаю, интереснее других Александр Твардовский, Исаковский. Читайте много хорошей поэзии. И у поэзии, и у прозы один закон: чем больше в них умещается пережитого, наблюденного, прочувствованного - тем ближе произведение к настоящему искусству. Желаю Вам всего лучшего. С. Маршак Печатается по рукописной копии. 1 М. Н. Островерхое (г. Эртиль Воронежской обл.), слесарь ТЭЦ сахарного завода, прислал поэту три своих стихотворения на отзыв. 150. Г. ТИМОФЕЕВУ  (Москва), 24 марта 1947 г. Дорогой Георгий Тимофеев (отчества Вашего не знаю), Очень тронуло меня Ваше письмо [1]. Я вспомнил и Съезд писателей, и Алексея Максимовича, и ребят, которые пришли нас приветствовать. Портрет Вашей работы [2] у меня хранится до сих пор и, кажется, почти не изменился. Мы с Вами, вероятно, переменились больше. Если будет у Вас время и охота, напишите о себе больше. Меня живейшим образом интересует, какими людьми стали мальчики, которых я встречал в двадцатых, тридцатых годах. Вы много видели, много пережили, и Вам, несомненно, есть о чем рассказать. Посылаю Вам фотографию (не слишком удачную, но другой сейчас у меня нет) и одну из моих книжек, написанную и для детей, и для взрослых. Вы когда-то в детстве читали мою первую "Почту". Вот Вам "Почта" вторая - военная. Крепко жму Вашу руку. Желаю здоровья и счастья. С. Маршак Печатается по рукописной копии. 1 В письме от 2 марта 1947 года Г. Тимофеев, морской офицер, вспоминал, что он был в группе пионеров, беседовавших с С. Я. Маршаком в перерыве между заседаниями Первого съезда советских писателей; С. Я. Маршак познакомил тогда ребят с А. М. Горьким. 2 Во время заседания съезда Г. Тимофеев нарисовал портрет С. Я. Маршака и подарил его поэту. 151. А. А. СМИРНОВУ  <Москва>, 21 апреля 1947 г. Дорогой Александр Александрович, Извините меня за промедление в ответе. Болезнь и другие трудные обстоятельства помешали мне написать Вам сразу же после получения Вашего письма [1]. Мне было очень приятно узнать, что сонеты, над которыми я работал в последние годы, пришлись Вам по сердцу. Кроме тех, что напечатаны в журналах, мною переведено еще несколько. Теперь их уже около пятидесяти. Я не умею и не люблю переводить без любви и выбора, сплошь, подряд. Мне кажется, что перевод только тогда выполняет свое назначение, когда он перестает быть переводом и входит в нашу поэзию. А это возможно только при постепенном накоплении переводов. Постараюсь дать Вам столько, сколько успею при максимальном из Ваших сроков [2]. Еще сложнее обстоит дело с "Венерой и Адонисом" [3]. Я с молодости облюбовал этот отрывок, и поэтому, вероятно, он мне в какой-то степени удался. Два сонета, которые беспокоят Вас со стороны метрической, уже давно приведены мною в норму и даже печатались в новых вариантах [4]. Буду очень рад, если моя работа будет Вам полезна при издании творений нашего общего друга Шекспира. Жму Вашу руку. С. Маршак Печатается по черновику письма. 1 В письме от 29 марта 1947 года из Ленинграда известный шекспировед А. А. Смирнов (1883-1962), в связи с подготовкой восьмого тома Полного собрания сочинений В. Шекспира, предложил С. Я. Маршаку закончить перевод всех сонетов английского поэта. 2 В т. VIII Полного собрания сочинений В. Шекспира (Гослитиздат, М. 1949) все сонеты были напечатаны в переводе С. Я. Маршака. 3 В январском номере журнала "Знамя" был опубликован отрывок из поэмы В. Шекспира "Венера и Адонис" (фрагмент под названием "Конь" - см. т. 3 наст. изд.). К этой шекспировской поэме С. Я. Маршак более не обращался. 4 См. письмо Э 135 и прим. 4 к нему. 152. ПИОНЕРАМ-ТУРИСТАМ  <Москва, 6 июня 1947 г.> Дорогие ребята, Сказать по правде, я завидую вам. Сколько дорог лежит перед вами, как много вам предстоит увидеть во время летних путешествий по родной стране, туристских, походов, поездок в лагеря. Как я любил в юности ходить пешком по незнакомым дорогам, ночевать где придется, слушать рассказы случайных попутчиков. Помню, мы ходили вдвоем с товарищем из Ялты в Севастополь по горным тропинкам Яйлы. Мы заблудились, ночью на склонах гор нас застиг шумный, теплый ливень, ночевали мы в охотничьем шалашике, пропускавшем струи дождя, как решето, - и все это кажется теперь чем-то праздничным, чудесным, почти сказочным. Я долго был неутомимым и выносливым пешеходом. О путнике-пешеходе писал я стихи, которые начинались так: ...В пути с утра до первых звезд, От бурь не знает он защиты, Но много дней и много верст Его терпению открыты... [1] Но во времена моей юности по-настоящему путешествовать ребятам было не так-то легко. Не было туристских баз, нельзя было остановиться на ночевку в чужой школе, трудно было найти взрослого человека - умелого руководителя, который согласился бы предпринять с ребятами дальний поход. На мальчишек, которые бродили по окрестностям без взрослых, местные жители поглядывали искоса. Дескать, зачем пожаловали? Уж не для того ли, чтобы стянуть с веревки белье или набрать в чужом саду полную шапку слив? Советским ребятам открыты все пути и все дороги нашей страны. Их гостеприимно встретят и в любом колхозе, и в рыбачьем поселке на Черном или Белом море, и в лесном заповеднике, и в промышленном комбинате. Им охотно покажут все, чем богат каждый край. А страна у нас разнообразная и привольная. Человек, который в молодости измерил ее собственными шагами и всю жизнь любовно и пристально изучал по книгам и рассказам бывалых людей, Алексей Максимович Горький так писал детям Заполярья: "... Большие и изумительные радости ждут вас, ребята!.. Пред вами развернутся разнообразнейшие красоты великой нашей страны, увидите Алтай, Памир, Урал, Кавказ, поля пшеницы размером в тысячи гектаров, гигантские фабрики, заводы, колоссальные электростанции, хлопковые плантации Средней Азии, виноградники Крыма, свекловичные поля, фабрики сахара, удивительные города - Москва, Ленинград, Киев, Харьков, Тифлис, Эривань, Ташкент, столицы маленьких братских республик - например, Чувашии, - столицы, которые до революции очень мало отличались от больших сел..." [2] Все, о чем говорит Алексей Максимович Горький, вы можете увидеть своими глазами. И это еще далеко не все! Надо только уметь видеть, а это искусство дается не сразу. Ему надо учиться, как и всякому другому искусству. Иной ходит и ездит много, а замечает мало или совсем ничего, как чемодан, который совершает кругосветное путешествие и остается все тем же чемоданом, только что с потертыми углами... Для того, чтобы многое узнать, вовсе не всегда надо ездить далеко. Путешествие по своему краю или даже району может дать иной раз больше для изучения нашей замечательной родины, чем беглый проезд по всей стране. Черноморские ребята в прошлом году сделали замечательные открытия, не выходя за пределы своего района. Они нашли стоянку первобытного человека, нашли горючие сланцы. Чем лучше вы будете знать свою родину, тем больше вы будете ее любить. Вам выпало счастье родиться и жить в стране, где каждый человек может найти свое место в большом всенародном деле. Вас всех ждет интересная, разнообразная, плодотворная работа для блага родной земли. Изучайте же родную землю не только за школьной партой по учебнику географии. Будьте с самых ранних лет путешественниками, исследователями, зоркими наблюдателями жизни и природы. (С. Маршак) Обращение по радио. Печатается по машинописной копии. 1 Первая строфа стихотворения С. Я. Маршака "Пешеход" (см. т. 5 наст. изд.). 2 Из письма А. М. Горького двум тысячам пионеров заполярного города Игарки. - М. Горький, Собрание сочинений в 30-ти томах, Гослитиздат, т. 30, М. 1955, стр. 422. 153. М. М. РАДУЛУ  <Москва, июнь 1947 г.> Уважаемый товарищ Радул, Я получил Вашу телеграмму [1] и спешу ответить на нее. Мне думается, что сборник стихов молдавских поэтов в русских переводах [2] после тех исправлений и дополнений, которые были сделаны в последнее время, даст довольно верное представление о характере и направлении современной молдавской поэзии. Надо надеяться, что этим сборником положено хорошее начало содружеству молдавских и русских поэтов. Но в дальнейшем, на мой взгляд, следовало бы вести работу несколько иначе. Лучшие поэтические книги - в том числе сборники и антологии - создаются не путем заказа, всегда ограниченного тесными сроками, а путем медленного и тщательного отбора и накопления. Для этого русским поэтам надо знакомиться с молдавской поэзией (а молдавским - с русской) не только тогда, когда надо спешно выпускать сборники. Эта работа должна идти непрерывно, систематически отражаясь в журналах, а потом из лучшего следует выбирать лучшее. Но тем не менее и в настоящем сборнике есть подлинные удачи. Я думаю, что читателю книга будет интересна и полезна. Шлю Вам искренний привет и прошу передать мои лучшие пожелания товарищам, с которыми я познакомился по их стихам. С. Маршак Печатается по машинописной копии. 1 Телеграмма из Кишинева от М. М. Радула, секретаря ЦК ВКП(б) Молдавии по пропаганде и агитации, не сохранилась. 2 Сб. "Поэты Советской Молдавии" под редакцией С. Маршака и М. Голодного, Кишинев, 1947. 154. А. Г. ВИКТОРОВОЙ  <Москва, 3 августа 1947 г.> Дорогая Анна Григорьевна, Не знаю, найдет ли Вас по этому адресу мое письмо. Я отвечаю Вам с таким опозданием только потому, что был долго болен и находился в санатории, куда мне писем не пересылали. Ваше письмо [1] напомнило мне далекие времена нашей юности и глубоко тронуло меня. Хоть в беглых чертах, я представил себе всю Вашу жизнь и почувствовал, что у Вас до сих пор молодое сердце. Пишу Вам сейчас второпях, так как опять уезжаю сегодня. На этот раз - ненадолго, недели на две. Если буду уверен в Вашем адресе, пришлю Вам новые свои книги и напишу подробнее. Буду рад, если Вы мне напишете о себе и больше расскажете о тех временах, когда мы с Вами виделись. Было это около сорока лет тому назад, - не так ли? - и многого память не сохранила. А между тем воспоминания о юношеских годах нам бесконечно дороги. Пишите мне в Москву, Чкаловская улица, дом 14/16, квартира 113. Жму Вашу руку. С. Маршак 1 В письме от 5 января 1947 года А. Г. Викторова (г. Дубна Тульской обл.), врач районной больницы, вспоминала о том, как в 1905 году в Ялте, в семье врача Миклашевского, она слышала чтение стихов молодым поэтом С. Маршаком. 155. КОЛЕ БИРЮКОВУ  <Москва, октябрь 1947 г.> Милый Коля Бирюков, Ты говоришь, что любишь читать, пишешь сочинения, но не можешь понять, для чего нужно изучать причастия [1]. Ведь русский язык ты и без того знаешь. Я тоже люблю читать книги и тоже немного сочиняю. Но должен сказать, что знание склонений, спряжений, причастий и даже деепричастий, то есть знание грамматики, не раз оказывало мне услугу. Тот, кто не изучал грамматики, не знает законов языка. Научившись с малых лет говорить, он склоняет, спрягает, строит предложения по всем правилам грамматики, даже не подозревая, что такие правила существуют. Он говорит более или менее правильно, если его родители и другие люди, которые научили его говорить, сами владеют хорошей русской речью. Но такого человека очень легко сбить с толку. Он может незаметно для себя самого испортить свой язык, усвоить неправильные обороты, речи. Ведь он не изучал правил языка и не знает, что правильно и что неправильно. Да и речь его довольно бедна: склонять, спрягать, соединять отдельные слова в предложения он научился бессознательно, как научился ходить. Этого знания языка ему хватает для выражения самых простых мыслей. Но когда ему понадобится выразить мысль сложную, требующую различных пояснений и дополнений, - вот тогда ему трудно придется, если он не знает законов языка, то есть грамматики. Играть на любом музыкальном инструменте можно и без нот - по слуху. Но тот, кто занимается серьезной музыкой, а не подбирает одним пальцем "Чижика", никогда не довольствуется игрой по слуху. Конечно, нас учит правильно и толково говорить не одна только грамматика. Надо читать хорошие книги, прислушиваться к живому человеческому слову. Но грамматика дисциплинирует наш язык и объясняет нам, почему следует говорить так, а не иначе. Кроме того, она учит нас правильно писать. Если без грамматики еще можно научиться кое-как разговаривать, выражать свои мысли устно, то писать без нее уж никак не научишься. Будешь до старости делать самые грубые ошибки. Это, я думаю, ясно и без доказательств. Не знаю, удалось ли мне убедить тебя в том, что грамматику изучать необходимо и полезно. Если ты остаешься при