Что он родился в Сталинграде, Где видел пламя каждый дом. Не дрогнут длинные ресницы Легко закрытых спящих глаз. И ничего ему не снится, А то, что снится, - не для нас. Но молча требует ребенок Заботы доброй тишины. Пусть не увидит он спросонок Над миром зарева войны! Недаром же на всей планете Война объявлена войне, Чтоб сном счастливым спали дети И по часам росли во сне. ^TДЕНЬ РЕБЕНКА^U Сегодня - только день Ребенка, А предстоят десятки лет Ребятам, что смеются звонко, Едва в окно забрезжит свет. Они, проснувшись утром ранним, Встают для радостной игры. И мы, большие, не обманем Доверья нашей детворы. Мы защитить сумеем детство Того, кому отец и мать Должны бесценное наследство Любви и мысли передать. ^TПЕСНЯ О ДВУХ ЛАДОНЯХ^U Одной ладонью в ладоши не ударишь. Узбекская поговорка В ладоши Ладонью одной Не ударишь. Дорог в дороге Друг и товарищ. Две неразлучных струны У дутара. В дружбе живет Их счастливая пара. Строчка В стихах Не живет Одиночкой. Дружно рифмуются Строчка со строчкой. С другом вдвоем Не устанешь от ноши, В лад ударяют Под песню В ладоши. В лад Ударяет Ладонь о ладонь. Сталь и кремень Высекают огонь. ^TСЛУЧАЙ В МОСКВЕ^U Огни автомобилей Мелькали с двух сторон. А меж огней бродили В ту ночь верблюд и слон. Как по пескам пустыни, Шагал, высок и худ, Исполненный гордыни Египетский верблюд. А сзади шел индийский В защитной маске слон И с каждым шагом низкий Отвешивал поклон. Протер стекло рукою Шофер грузовика, Не зная, что такое Валит издалека. Глядел он вдаль, покуда Застлал глаза туман, И принял он верблюда За аварийный кран. Потом решил, что снится Ему, должно быть, сон... Неужто по столице Бредут верблюд и слон? Все правила движенья Нарушили они И шли без разрешенья На красные огни. Сотрудники ОРУДа Пытались их ловить. Но как слона, верблюда Свистком остановить? Списал бы, вслед им глядя, Их номер старшина, Когда бы номер сзади Имелся у слона. Виденьем или чудом, Бродящим по ночам, В потемках слон с верблюдом Казались москвичам... Нет, попросту шагали Обратно в свой загон, Побыв на фестивале, В ту ночь верблюд и слон. Они меж иностранцев На улицах нашли Индийцев, африканцев - Людей родной земли. Припомнил берег Нила На празднике верблюд, Припомнил край свой милый, Где финики растут. Как дома, в Индостане, Увидел старый слон Белеющие ткани Бенгальских смуглых жен. И рады были люди Других материков В слоне или верблюде Увидеть земляков. В те дни все части света Сошлись на торжестве, - Как будто вся планета Была у нас в Москве. ^TРАЗГОВОР С ВНУКОМ^U Позвал я внука со двора К открытому окну. - Во что идет у вас игра? - В подводную войну! - В войну? К чему тебе война? Послушай, командир: Война народам не нужна. Играйте лучше в мир. Ушел он, выслушав совет. Потом пришел опять И тихо спрашивает: - Дед, А как же в мир играть?.. Ловя известья, что с утра Передавал эфир, Я думал: перестать пора Играть с войной, чтоб детвора Играть училась в мир! ^TРОЖДЕНЬЯ ГОД СОРОКОВОЙ^U Санкт-Петербург и Петроград, Суровый, строгий и богатый. С фронтоном греческим фасад. Солдат у будки полосатой. На Невском звон гвардейских шпор По следу лаковых ботинок. Разряженный Гостиный двор. Сенноторговцев буйный рынок. Немые сфинксы над Невой, И невдали городовой В перчатках, - видно, что столичный. И тут же Питер - трудовой В поту и в копоти фабричной, В густой завесе дымовой. Но дрогнул Петербург богатых, Когда хозяева земли В шинелях, куртках и бушлатах На площадь Зимнего пошли. В старинном Смольном, где с докладом В тот вечер Ленин выступал, - Его, ликуя, встретил зал. И Питер был уж Ленинградом, Хоть так никто его не звал. И вот справляет величавый Бессмертный город над Невой Со всей Советскою державой Рожденья год сороковой. Он знал и голод и осаду, Чертила смерть над ним круги, Но не прошлись по Ленинграду Ни разу дерзкие враги. Он сохранил, веков наследник, Черты первоначальных дней, Но стал за сорок лет последних Еще моложе и стройней. Уж стариков сменили внуки, Вступив в законные права Здесь, в этом городе науки, Труда, искусства, мастерства. ^TОНИ ВЕРНУЛИСЬ^U Еще никто с начала мира Таких не видывал чудес. Три необычных пассажира Летели вверх, теряя вес. А на Земле следил ученый За поведеньем всех троих: Нормально или учащенно Сердца работают у них. Но для чего с такой заботой Отправил небывалый груз В столь отдаленные высоты Неугомонный наш Союз! Пусть, отделившись от ракеты, Вернется к нам один отсек, Чтоб в ту же высь взлетел с планеты Ее хозяин - Человек. И вот вернулись пассажиры - Два молодых, здоровых пса И этот первый кролик мира, Орлом взлетевший в небеса. Навек запомнится ракета И две собаки - умный груз! - И кролик, доказавший свету, Что он, хоть кролик, но не трус. Взметнув снаряд в такие дали И опустив его назад, Мы снова миру доказали, Что нашей мысли нет преград. ^T"ЗДРАВСТВУЙ, МЕСЯЦ МЕСЯЦОВИЧ!"^U Помню, в книжечке дешевой Сказки дедушки Ершова Мчался на коне Русский парень, сын крестьянский Из земли своей землянской К Месяцу - к Луне. Конь горбатый, быстроногий По лазоревой дороге Всадника домчал. - Здравствуй, Месяц Месяцович! Я Иванушка Петрович! - Парень закричал. А теперь не в сказке детской И не в смутном сне Гордый вымпел наш советский Рдеет на Луне. ^TВОЗДУШНАЯ КОЛЫБЕЛЬНАЯ^U Есть детская кроватка На самолете "ТУ". Как дома, спят в ней сладко Ребята на лету. И мы пробили с вами Немало туч насквозь, Но спать над облаками Нам в детстве не пришлось. x x x Преодолев столетий косность, Мы покорили целину И в целину другую - в космос - Взметнули новую луну. С тех пор, как спутник из металла Кругом обходит шар земной, Никто не скажет, как бывало: "Ничто не ново под луной!" x x x 12.IV -1961 г. Своей судьбе я благодарен За то, что дожил я, старик, До той поры, когда Гагарин В пространство космоса проник. Желаю я литературе Дружить с пространством мировым, Где наш земляк Гагарин Юрий Был первым спутником живым. ^TЛАТВИЙСКИМ ДРУЗЬЯМ^U Давно я не был в стройной Риге У Даугавы на берегу, Но в сердце у себя и в книге О вас я память берегу. Из песен вашего народа, Где столько радости и слез, Как золотые капли меда, С собой я несколько увез. Пересказал я песни эти, И склад и лад их сохранив, Чтоб и у нас читали дети Про серебро рыбачьей сети И золото латвийских нив. ^TОБЛАВА^U Бежали женщины и дети И прятались в лесу глухом... Но их настигли на рассвете Солдаты Гитлера верхом. Белоголовому ребенку Кричала мать: - Сынок! Беги! - А убегающим вдогонку Стреляли под ноги враги. Но вот отбой - конец облаве, И в кучку собранный народ Погнали немцы к переправе - - Шагать велели прямо вброд. На лошадях, встревожив заводь, Спокойно двинулся конвой. А пеших, не умевших плавать, Вода покрыла с головой. И стон стоял над той рекою, Что бесконечные века В непотревоженном покое Текла, темна и глубока. ^TМОСКОВСКИЕ ГОЛУБИ^U Есть на крыше соседнего дома У меня молчаливый знакомый. Хоть по правде сказать, он со мной незнаком И не знает, что я существую, Но я вижу частенько его за окном Ранним утром в погоду любую. По железным ступенькам ползет паренек, Поднимаясь все выше и выше. Доползет до конца - и шальной ветерок Хохолок его треплет на крыше. Рыжеватый подросток с крутым хохолком - Удалой командир эскадрильи. Вот он целится в небо, - как будто снежком, Белой птицей, раскинувшей крылья. А за голубем первым семья голубей Вылетает из рук командира. И проносятся - горного снега белей - Длинноперые вестники мира. Голубиная стая летит в высоту, Серебристая в солнечном блеске, И трепещет, меняя свой путь на лету, Словно белой бумаги обрезки. Над Москвою за крышами солнце встает, И на крышу ползет мой знакомый. Он воркующих птиц отправляет в полет С голубиного аэродрома. Он тревожит их мирный и сонный покой, Поднимает лентяев на крылья. И над улицей слышится шелест такой, Будто сто вееров вы раскрыли. Нераздельными стаями птицы летят И на крыше живут неразлучно. Не забавою занят сосед мой - юннат, Он ведет это дело научно. По утрам я из комнаты вижу своей, Как над краем приподнятым крыши Чуть мелькают, волнуясь, чубы голубей И один - человечий - повыше... x x x От имени множества матерей, Изведавших боль одиночества, Мы просим Верховный Совет поскорей Вернуть их ребятам отчество. От имени граждан будущих лет, Еще не имеющих почерка, Мы, взрослые, просим Верховный Совет Дать отчество им вместо прочерка. Мы просим родившимся отчество дать Взамен этих прочерков-клякс, - Пускай не ходили отец их и мать Любовь регистрировать в загс. У Родины нет незаконных детей. Не может она не признать Детей всех народов, краев, областей. На то она Родина-мать. Мы знаем, что детям свободной страны Свободно живется на свете. Так пусть же и в метриках будут равны Для счастья рожденные дети! ^TВ АФИНСКОЙ ТЮРЬМЕ^U Жене и дочери Никоса Белоянниса, казненного в афинской тюрьме Есть земля прекрасная - Эллада, Древняя и славная страна. Зеленью плюща и винограда Белая увита колоннада, Южною зарей озарена. Вижу я, как от зари румянясь, Пробудились первые дома. Но слепа холодная тюрьма, Где бряцал цепями Белояннис. В камере тюремной - в одиночке - Он томился и погиб в плену. И в тюрьме оставил он жену Незадолго до рожденья дочки. Дочка родилась в тюрьме сырой. Ей пошел недавно год второй, Но она не знает сада, поля И не знает, что растет в неволе. В те часы, когда гремит затвор И отряд солдат вооруженных Выпускает на тюремный двор - На прогулку - женщин заключенных, С матерью выходит и она, Смотрит в небо и смеется звонко. Но в тюрьму вернуться мать должна И соседке отдает ребенка. Мать уходит снова под замок, А соседка, отгуляв свой срок, Дочку отдает другой соседке, На прогулку вышедшей из клетки. На глазах конвоя у дверей Переходит дочка к смене новой. У ребенка столько матерей, Что за ручку взять ее готовы. Так гуляет несколько часов Девочка с другой и третьей сменой До тех пор, когда гремит засов За последней женщиною пленной. Но сырей, короче дни к зиме, Холоднее каменные своды... Слава стойким женщинам в тюрьме И позор душителям свободы! САТИРИЧЕСКИЕ СТИХИ "1937 - 1963" ^TАКУЛА^U На Дальнем Востоке акула Охотой была занята: Злодейка-акула Дерзнула Напасть на соседа-кита. "Сожру половину кита я, И буду, наверно, сыта я Денек или два, а затем И все остальное доем!" Подумав об этом, акула Зубастый разинула рот, Шершавое брюхо раздула И ринулась дерзко вперед. Но слопать живьем, как селедку, Акула кита не могла: Не лезет он в жадную глотку - Для этого глотка мала!.. Китом подавилась акула И, лопнув по швам, потонула. 1937 ^TНОВОГОДНЯЯ РЕЧЬ В ПАРЛАМЕНТЕ 31 ДЕКАБРЯ 1938 ГОДА^U В палату общин, в сумрачный Вестминстер, Под Новый год заходит человек С высоким лбом, с волнистой шевелюрой, С клочком волос на бритом подбородке, В широком кружевном воротнике. Свободное он занимает место. Его соседи смотрят удивленно На строгого таинственного гостя И говорят вполголоса друг другу: - Кто он такой? Его я видел где-то, Но где, когда, - ей-богу, не припомню! Мне кажется, немного он похож На старого писателя Шекспира, Которого в студенческие годы Мы нехотя зубрили наизусть! - Но вот встает знакомый незнакомец И глухо говорит: - Почтенный спикер, Из Стратфорда явился я сюда, Из старого собора, где под камнем Я пролежал три сотни с чем-то лет. Сквозь землю доходили до меня Недобрые загадочные вести... Пришло в упадок наше королевство. Я слышал, что почтенный Чемберлен И Галифакс, не менее почтенный, Покинув жен и замки родовые, Скитаются по городам Европы, То в Мюнхен держат путь, то в Годесберг, Чтобы задобрить щедрыми дарами... - Как бишь его? - мне трудно это имя Припомнить сразу: Дудлер, Тутлер, Титлер... Смиренно ниц склонившись перед ним - Властителем страны, откуда к небу Несутся вопли вдов и плач сирот, - Британские вельможи вопрошают: "На всю ли Польшу вы идете, сударь, Иль на какую-либо из окраин?" * Я слышал, что британские суда В чужих морях отныне беззащитны. Любой пират на Средиземном море Десятками пускает их ко дну. И раки ползают и бродят крабы По опустевшим кубрикам и трапам. А между тем вельможи короля Со свитой едут в Рим, как пилигримы, - Не на поклон к святейшему отцу, Не для того, чтоб отслужить обедню, Молясь об отпущении грехов, А в гости к покровителю пиратов, К безбожному Бенито Муссолини... О здравый смысл! Ты убежал к зверям, А люди потеряли свой рассудок!.. Я - человек отсталый. Сотни лет Я пролежал под насыпью могильной И многого не понимаю ныне. С кем Англия в союзе? Кто ей друг? Она в союз вступить готова с чертом И прежнего союзника предать, Забыв слова, которые лорд Пемброк В моей старинной драме говорит Другому лорду - графу Салисбюри: "Скорее в бой! одушевляй французов, Коль их побьют, и нам несдобровать!.." ** - Так говорил в Вестминстерском дворце, В палате общин, строгий незнакомец В полуистлевшем бархатном кафтане, В широком кружевном воротнике... Он речь свою прервал на полуслове И вдруг исчез - растаял без следа, Едва на старом медном циферблате Минутная и часовая стрелки Соединились на числе двенадцать - И наступил тридцать девятый год. Декабрь, 1938 г. * {Заключенные в кавычки строчки - из трагедии Шекспира Гамлет". (Прим. С. Маршака.)} ** {Две строчки из "Короля Джона" Шекспира. (Прим. С. Маршака.)} ^TВСЯ ЕВРОПА^U Кличет Гитлер Риббентропа, Кличет Геббельса к себе: - Я хочу, чтоб вся Европа Поддержала нас в борьбе! - Нас поддержит вся Европа! - Отвечали два холопа. И пустились вербовать Многочисленную рать. Швед Из города Берлина, Три бельгийца С половиной Да подручный Дорио Встать готовы Под ружье. Опереточный Испанец С шайкой жуликов И пьяниц - Вот фашистский Легион Всех мастей И всех племен. Вызвал Гитлер Риббентропа И спросил, Нахмурив лоб: - Это что же - Вся Европа? - Вся! - ответил Риббентроп. ^T"АРАПСКИЕ" СКАЗКИ НЕМЕЦКОГО ВЕРХОВНОГО КОМАНДОВАНИЯ, или ТЫСЯЧА И ОДНА ЛОЖЬ^U Фашистский сумрачный калиф, Кальян душистый закурив, Велел войти с докладом Своим Шехерезадам. И вот вошел Шехерезад И прочитал ему доклад: - Один немецкий пулемет Разбил сто тысяч дотов И триста тысяч девятьсот Семнадцать самолетов! Два "мессершмитта" на лету Забрали в плен Алма-Ату С воздушным загражденьем, С луной и затемненьем... Калиф прервал его доклад, Прикрыв плотнее двери: - А каковы, Шехерезад, Немецкие потери? - Калиф, ты задал мне вопрос Весьма замысловатый, Я на советский счет отнес Немецкие утраты! ^T"ЛЮДОЕД-ВЕГЕТАРИАНЕЦ", или "ДВЕ СТОРОНЫ ОДНОЙ МЕДАЛИ"^U Гитлер объявил себя убежденным вегетарианцем. Он выпустил медаль со своим портретом и надписью. "Я - ре- шительный противник убоя животных. Адольф Гитлер".. Этот добрый Человечек Заказал себе медаль: "Мне зарезанных Овечек И барашков Очень жаль". Как известно, У медали Есть другая сторона, И на ней мы прочитали Роковые письмена: "Не нужна мне кровь овечья, А нужна мне человечья!" ^TФАШИСТСКАЯ ПСАРНЯ^U Гитлер вымолвит в Берлине: "Муссолини, куш!" - Ляжет в Риме Муссолини, Толст и неуклюж. Если Гитлер скажет резко: "Мой Трезор, ату!" - Вихрем мчится Антонеску С плеткою во рту. Если Гитлер палку бросит, Говоря: "Апорт!" - Маннергейм ее приносит, Радостен и горд. У стола сидят собачки, Образуя круг, Ждут какой-нибудь подачки Из хозяйских рук. Но обещанные кости Ест хозяин сам, Только плети, только трости Оставляя псам. ^TСАПОГИ^U Инструкция генерального штаба гер- манской армии от 13 июля 1941 г. за Э И касается захвата трофейной обуви на востоке и дает указание, как заби- рать обувь не только у живых, но и у мертвых. Из газет Смотрят жадные враги, Чем бы поживиться, Износились сапоги У солдата Фрица. Новой пары не дадут В роте, будь спокоен! А поскольку ты разут, Ты уже не воин. Фриц ногами собирал Васильки и травы. Встретил Фрица генерал, Важный, величавый. - Сапоги себе добудь, - Молвил он сурово, - Можешь мертвого разуть Или снять с живого! Фриц дослушал до конца, Повернулся круто И подумал: "С мертвеца Снять - одна минута!" Отправляется он в путь Поступью героя, Чтобы мертвого разуть В поле после боя. Раздобыл он сапоги, Прочные, воловьи. Только пахнут сапоги Человечьей кровью. Только эти сапоги Из воловьей кожи Будут стоить вам, враги, С каждым днем дороже! ^TЮНЫЙ ФРИЦ, или ЭКЗАМЕН НА АТТЕСТАТ "ЗВЕРОСТИ"^U Юный Фриц, любимец мамин, В класс явился на экзамен. Задают ему вопрос: - Для чего фашисту нос? Заорал на всю он школу: - Чтоб вынюхивать крамолу И строчить на всех донос. Вот зачем фашисту нос! Говорят ему: - Послушай, А на что фашистам уши? - Ухо держим мы востро, Носим за ухом перо. Все, что ухом мы услышим, Мы пером в тетрадку пишем - В наш секретный "ташен-бух" * Вот зачем фашисту слух! Вопрошает жрец науки: - Для чего фашисту руки? - Чтоб держать топор и меч, Чтобы красть, рубить и сечь. - Для чего фашисту йоги? - Чтобы топать по дороге - Левой, правой, раз и два! - Для чего же голова? - Чтоб носить стальную каску Или газовую маску, Чтоб не думать ничего. (Фюрер мыслит за него!) Похвалил учитель Фрица: - Этот парень пригодится. Из такого молодца Можно сделать подлеца! Рада мама, счастлив папа: Фрица приняли в гестапо. {Записная книжка (нем.).}. ^TПАРТИЗАНСКИЙ ПЛАКАТ^U Днем барон сказал крестьянам: "Шапку с головы долой!" Ночью отдал партизанам Каску вместе с головой. ^TВ НЕМЕЦКОЙ МЕРТВЕЦКОЙ^U Между трупов, Как в мертвецкой, Гитлер с Геббельсом Бродили. Вдруг чуть слышно По-немецки Черепа заговорили: - Мы на Гитлера Сердиты И за то, Что мы убиты, И за то, Что он в газете Сократил нас на две трети! ^TБЕШЕНЫЕ^U В одном из захваченных городов не- мецкие и итальянские бандиты похитили животных из лаборатории бактериологи- ческого института. Впоследствии выяс- нилось, что этим животным незадолго до этого было привито бешенство. Из газет Фашистским грабителям нынче везет - Ну прямо везет, как повешенным! Они у науки похитили скот, А тот Оказался бешеным! Вчера укусил пехотинца танкист. Сегодня пехота кусается. И два генерала, фон Буш и фон Лист, На всех, как собаки, бросаются. Взбесились фашисты один за другим - Все те, что в хищенье замешаны. Один только Гитлер пока невредим, Но Гитлер давно уже бешеный! ^TДЛЯ МИЛОГО ДРУЖКА И СЕРЕЖКА ИЗ УШКА^U Правительство Виши согласилось предоставить странам оси тунисские порты, через которые будет идти снаб- жение германских войск в Африке. Из газет Паркетный адмирал Дарлан Живет себе в тиши. Пред ним не море-океан, А гладь воды Виши. Он все порты отдать готов И жить на свете без портов. ^TПАРАЗИТ НА ПАРАЗИТЕ^U (Плакат) Сверкая глазами, полковник-барон Скомандовал: "Руки по швам!" Но, видя, что чешется весь батальон, Скомандовал: "Руки по вшам!" ^TПЯТНА КРОВИ^U "Мой Фриц, сокровище мое, Пиши нам о своем здоровье, Пришли нам теплое белье, Хотя бы залитое кровью. Его могу я постирать. Оно малютке пригодится..." Так пишет женщина и мать, Достойная подруга Фрица. Когда устраивал погром Фашист, клейменный смертным знаком, Незримо с ним врывалась в дом Она - с кошелкой и рюкзаком. ^TСТЫД И ДЫМ^U Берлинский лжец в своей газете От англичан оставил треть. Потом еще скостил две трети, - Чего их, нехристей, жалеть! Берлинский лжец, ты врешь бесцельно. Пусть стыд - не дым, глаза не ест, Но черный дым пожарищ Кельна Заметен далеко окрест! ^TО ТОМ, КАК ГИТЛЕР ПРОШЛОГОДНИЙ УВИДЕЛ ГИТЛЕРА СЕГОДНЯ^U Гордый Гитлер прошлогодний Смотрит с пыльного холста, Неожиданно сегодня Он раскрыл свои уста. Гитлер Гитлера спросил: "Где ты обувь износил? Где порвал ты свой мундир, Истрепал его до дыр? Ты сумел занять Париж - Что ж Москву не покоришь? Отчего не взял реванш - Не шагнул через Ла-Манш? Ты ж недавно говорил, Что Европу покорил. Вспомни, Гитлер: на трибуне Обещал ты блиц-войну, Бросив армию в июне На Советскую страну!" Поглядев на свой портрет, Гитлер Гитлеру в ответ: "Либер готт *, всего лишь год, Как пустился я в поход. Да погода все не та - То мороз, то духота. Дождь стальной, свинцовый град Не война, а сущий ад. А на псарне у меня Целый день идет грызня: На моих косится финн, А на Венгрию - румын. А Румыния венгерцу - Тоже будто не по сердцу..." Гитлер Гитлеру всерьез Задает такой вопрос: "Что же делать нам, герой, Если будет фронт второй?.." Глянул Гитлер исподлобья На зловещий горизонт И велел свое подобье В тыл отправить - на ремонт. * {О, боже (нем.).} ^T(НАДПИСИ НА ПОСЫЛКАХ В ДЕЙСТВУЮЩУЮ АРМИЮ)^U ^TПАПИРОСЫ-ГВАРДЕЙЦАМ^U В бой, дивизия гвардейская, Под огнем твоих атак Отступает рать злодейская. Дело Гитлера - табак! ^TГРЕЧНЕВАЯ КАША^U - Посмотри, у русских каша, Будем кашу Есть. - Извините, каша наша Не про вашу Честь! ^TПШЕННАЯ КАША^U Кто ты - пеший или конный, Моторист, артиллерист? Подкрепившись кашей пшенной, Крепче с недругом дерись! ^TНА ПАКЕТЕ С КОНЦЕНТРАТОМ ГОРОХОВОГО СУПА^U Пообедал немец плохо - На чужих живет хлебах. Захотел поесть гороха, А остался на бобах. ^TКИСЛЫЕ ЩИ^U Шлем тебе на фронт из тыла Кислых щей пакет - Чтоб фашистам кисло было От твоих побед. ^TМАХОРКА^U Бойцу махорка дорога. Кури - и выкури врага! ^T"НЕ" И "НИ"^U Мне рассказывал смоленский Паренек: - В нашей школе деревенской Шел урок. Проходили мы частицы "Не" и "ни". А в селе стояли фрицы В эти дни. Обобрали наши школы И дома. Наша школа стала голой, Как тюрьма. Из ворот избы соседской Угловой К нам в окно глядел немецкий Часовой. И сказал учитель: "Фразу Дайте мне, Чтобы в ней встречались сразу "Ни" и "не"." Мы взглянули на солдата У ворот И сказали: "От расплаты НИ один фашист проклятый НЕ уйдет!" ^TО РУССКОМ ГОРОДЕ И НЕМЕЦКОМ ПОДПОЛКОВНИКЕ^U Возвратились Великие Луки Из немецких в советские руки, И в плену оказался у нас Господин подполковник фон Засс. Неизвестная эта персона Командиром была гарнизона, И в делах господина фон Засс Обнаружен секретный приказ. Пишет Гитлер: "Держись, подполковник! Если город отнимут у нас, Поражения главный виновник Будешь ты, подполковник фон Засс! Не сдавайся! За все твои муки Мы достойно тебя наградим. Называться Великие Луки Будут именем громким твоим. Повторять будут дети и внуки Это имя во веки веков. Назовем мы Великие Луки Зассенштадт, Зассенбург, Зассенгоф!" Коротки у разбойника руки Несмотря на секретный приказ, На свободе - Великие Луки, А в плену - подполковник фон Засс! ^TВОДЯНОЕ ЛЕЧЕНИЕ^U (Плакат) Скорее, доктор, пропиши Больному Гитлеру "Виши"! От русских Минеральных Вод Болит у Гитлера живот. ^TСЧАСТЛИВОЕ ПРЕДЗНАМЕНОВАНИЕ^U В боях за Харьков наши войска раз- громили немецкие дивизии "Адольф Гитлер", "Райх" и "Великая Германия". "Адольфа Гитлера" с "Великою Германией" Разбили вдребезги советские войска, И эта весть звучит как предсказание, Что гибель Гитлера не так уж далека. Неосторожно выбраны названия - И "Гитлер" и "Великая Германия". ^TPOMMEЛЕВСКИЙ МАРШ^U Шел фон Роммель на войну В африканскую страну. Шли за Роммелем дивизии И везли запас провизии. Барабаны - впереди, Караваны - позади. Тра-та-та-та! Ехал к Нилу он верхом На слоне своем лихом, Предвкушал победу близкую Над державою английскою, Но у самых пирамид Был британцами разбит. Тра-та-та-та! В знойной Ливии и Триполи Генералу снова всыпали. Отступает он пешком, Подгоняемый штыком. Караваны - Впереди. Барабаны - Позади. Тра-та-та-та. Отступив пред англичанами, Шел степями он песчаными И, дойдя до мыса Бон, Из Туниса Смылся вон! ^TВОЙНА, КАК ТАКОВАЯ^U Война является естественным состоянием человека. А. Гитлер ...Никому из нас не придет в голову расхваливать войну, как таковую. Из фашистской газеты "Вестдейтчер беобахтер" "Нет, война, как таковая, Не легка и не сладка!" - Говорит передовая Из фашистского листка. А когда-то, в дни былые, Клялся фюрер, что война, Как родимая стихия, Немцам истинным нужна. Почему же неизвестный Журналист в передовой Отзывается нелестно О войне, как таковой? Потому что на Востоке В грозной схватке боевой Немцам дал урок жестокий Сталинград, как таковой. Потому что с небосклона Самолетов слышен вой И летит за тонной тонна На Берлин, как таковой. Так, в минуту роковую Фюрер смутно разобрал, Что войну, как таковую, Навсегда он проиграл! ^TВЕСНА... ВЫСТАВЛЯЕТСЯ ПЕРВАЯ РАМА^U Швейцарские газеты сообщают, что капитуляция итальянских островов вы- звала волнение во Франции. В Лионе и Гренобле толпа разбила окна магази- нов, принадлежащих фашистским аген- там. Сдался остров Лампионе, Сдался остров Лампедуза, А на севере - в Лионе Стали стекла бить французы. В это утро закрывали Погребки свои в испуге Все сообщники Лаваля, Палачей немецких слуги. И недаром всем газетам Сообщают телеграммы, Что в стране французской летом Были выставлены рамы! Каждый бой на нашем фронте Или в водах Средиземных - Это свет на горизонте Для народов подъяремных! ^T"ВСЕ ВРУТ КАЛЕНДАРИ"^U Молниеносную войну Он обещал в июне, И целый час метал слюну, Беснуясь на трибуне. Он говорил: "Исход войны Решу я в две недели!" И дураки его страны В ответ ему галдели. Когда же этот срок истек, Бессовестный оракул Двухмесячный назначил срок, А Геббельс "хох!" проквакал. То к ноябрю, то к рождеству, То первого апреля Грозился фюрер взять Москву, А месяцы летели... "Не думать о конце войны!" - Таков приказ последний. "Немедля сдать в казну штаны!" Гласит приказ соседний. Уже листков календаря Не остается, кроме Сорок восьмого мартобря На стенке в желтом доме... ^TНОВЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ МАКСА И МОРИЦА^U В автобусе встретился с Морицем Макс. Спросил он: - Как ваши делишки? Веселого мало, находите? Так-с! Отмечу я в памятной книжке!.. Встревоженный Мориц прервал его: - Вас? Вас заген зи * старый знакомый? Я тоже могу донести, что у вас Приемник имеется дома! У Макса в глазах замелькали огни, Слетела от ужаса шляпа. И оба стремглав побежали они Кратчайшей дорогой в гестапо. * {Что? Что вы сказали (нем.).} ^TСМОТРЕТЬ ЗАПРЕЩАЕТСЯ^U Полицей-президент Берлина издал приказ, предоставляющий полиции право отправлять на принудительные работы всех лиц, которые будут осматривать районы, подвергшиеся разрушениям в результате воздушных налетов. Из газет Меж развалин Бруннен-платца Полицейский грозный страж Запрещает озираться На причудливый пейзаж. - Предъявите разрешенье Посмотреть на разрушенья! А не то я вас возьму На работы иль в тюрьму. Не косить лукавым глазом! Не глазеть по сторонам! Верьте Геббельса рассказам, А не собственным глазам. Завтра в утренней газете Вы прочтете обо всем: Кто из вас на этом свете, Кто из вас уже на том. ^TИСПАНСКИЙ МАСКАРАД^U Превратилась в испанца испанка. Не поймете: она или он? Голубую дивизию Франко Перекрасить велел в легион. Но и в новой защитной окраске Потерпели франкисты урон. Оставляя оружье и каски, Откатился назад легион. Пострадал он не только морально. Потерял он не меньше чем треть. Как обидно, считаясь нейтральным, Пораженья на фронте терпеть!.. ^TКОЛЛЕКЦИОНЕР ПАСПОРТОВ^U Опасаясь народного гнева, гитлеро- вец Жан Люшер, владелец парижской газеты "Тан нуво", запасся уже двумя паспортами - для Испании и Швеции. Из газет Живет в Париже Жан Люшер - Издатель "Тан нуво". "Как поживаешь ты, мон шер?" Спросили у него. "Мерси, покамест ничего!" - Сказал владелец "Тан нуво". "Но почему же весь Париж Упорно говорит, Что улизнуть ты норовишь В Стокгольм или Мадрид?" "Все это сплетни парижан!" - Сказал в ответ издатель Жан. "Но твой шофер вчера сказал Шоферам в гараже, Что ты в посольствах заказал Два паспорта уже!" "Все это вздор и клевета, Сказал издатель Жан, - Я собираю паспорта И марки разных стран". На этот раз ты не соврал, Издатель Жан Люшер: Немало марок ты собрал - Германских, например! * {Мой милый (франц.)} 1944 ^TБИТЫЙ БИТОГО СТЕРЕЖЕТ^U На прибывшего в Будапешт гитле- ровского министра внутренних дел и командующего германской "внутренней армией" Гиммлера было совершено по- кушение. Неизвестным лицом в Гиммле- ра было сделано несколько выстрелов. Гиммлер ранен, начальник его личной охраны убит. Из газет Охранник начальника личной охраны Убит неизвестным лицом. Начальник охраны вздыхает: "Ох, раны!" И все это пахнет концом. 1944 ^TСЛУХИ В ГЕРМАНИИ^U По сведениям, поступающим из Гер- мании, среди населения страны все шире распространяются пораженческие настроения. Все более учащаются слу- чаи арестов за так называемые "слухи" о поражениях гитлеровской армии. Из газет Один старик сказал старухе: "Ты знаешь, мюттерхен *, в Крыму..." И в ту же ночь за эти слухи Попал в берлинскую тюрьму. Глухонемые немы, глухи, Но - неизвестно почему - Глухонемой кузнец за слухи Попал в немецкую тюрьму. У Шнабеля звенело в ухе. "Что это значит и к чему?" - Спросил несчастный, но за слухи Его упрятали в тюрьму. У Лемпеля урчало в брюхе. И, вероятно, потому За недозволенные слухи Его отправили в тюрьму. Сегодня Гитлер был не в духе: Фон Геринг доложил ему, Что пол-Германии за слухи Вчера отправлено в тюрьму. * {Мамочка (нем.).} ^TО ЛАВАЛЕ И ЕГО ПЕЧАЛИ^U Пьер Лаваль высказал в печати свою скорбь по поводу начавшегося освобож- дения Франции. Из газет Они вдвоем смотрели вдаль Из-за бетонных стен. - Стреляют! - вымолвил Лаваль. - Палят!.. - сказал Петэн. "Беда!" -подумал Пьер Лаваль И впал в глубокую печаль. Он, как премьер и как француз, Не может не грустить: Его страну от рабских уз Хотят освободить. Врагам запродал он давно И совесть и страну, И вместе с ними суждено Ему идти ко дну! ^TГЕББЕЛЬС-ГИТЛЕРУ ПОСЛЕ ВТОРЖЕНИЯ СОЮЗНЫХ АРМИЙ^U Вы - предсказатель! Вы - пророк! Предвидели вторжение. Вот вам на голову венок - И наше поздравление!.. ^TНЕМЦЫ ПРИВЕТСТВУЮТ...^U Германское радио передавало 7 июня 1944 г., что "на Вильгельмштрассе (ре- зиденция Гитлера) с большим удовле- творением приветствуют то обстоятель- ство, что англичане и американцы осуществили вторжение в Северную Францию". Пишут немцы: "Как мы рады Наступлению Врагов, Появлению Армады У французских берегов! Нашей радости конца нет, Что войсками англичан Пункт Байе сегодня занят, Атакован город Кан. Рады грому канонады И тому, что занят Рим, Всем десантам очень рады, И воздушным и морским. И погрузке и разгрузке... Нас и хлебом не корми. Лишь какой-нибудь французский Иль немецкий пункт возьми! Рады мы, что отступили От Приволжья до Карпат После яростных усилий И немыслимых затрат. Очень рады пораженью Под Одессой и в Крыму И вчерашнему вторженью. В общем, рады мы всему!.." Так поет сейчас германец, Удивительно поет, Но его веселый танец Панихидой отдает. ^TПАРАД АЛЛЕ!^U Приказом Геббельса в империи Закрыты цирки и зверинцы. Жокеи служат в кавалерии, Канатоходцы - пехотинцы. Жонглеры-клоуны отправлены В ряды немецкой авиации, Чревовещатели оставлены При министерстве информации. А укротители Германии Из львиных клеток и слоновников Назначены для обуздания Германских генерал-полковников. ^TПОСЛЕДНИЕ ИТОГИ, или ДИТМАР В ТОГЕ^U Перед последней "тотальной" моби- лизацией 1945 года фашистский генерал Дитмар озаглавил свой очередной обзор: "Дело дошло до триариев". Когда, бывало, в старину Вели латиняне войну С народом Галлии, Швейцарии, В несчастье обращался Рим К последним воинам свом: "(До вас дошел черед, триарии!" И нынче Дитмар-генерал В минуту краха и аварии, Накинув тогу, пропищал: "До вас дошел черед, триарии!" Откликнулись на этот зов - И то под страхом наказания - Ряды тотальных стариков, Мобилизованных в Германии. Они идут - за взводом взвод - Из Вюртемберга, из Баварии. Спросил фон Дитмар: "Что за сброд?" "А это, батюшка, триарии!"" ^TНЕДОЛГОВРЕМЕННЫЙ "ДОТ"^U (Подпись к рисунку) Костюм ефрейтора домашний Довольно легок, строг и прост. Он состоит из круглой башни И пары пулеметных гнезд. В таком наряде ходит дома Немецкий фюрер в дни приема. А шьет ему костюм стальной Известный Крупп, мужской портной. 1944 ^TЗА ЧТО КАЗНИЛИ НЕМЕЦКУЮ МАШИНИСТКУ?^U Жила она в Берлине. Служила машинисткой, Строчила что есть мочи отчеты и счета И этой бесконечной, трескучей перепиской Была с утра до ночи усердно занята. Накинув пелеринку на вздернутые плечи, Весь день она писала, а вечером опять Садилась за машинку, чтоб Гитлеровы речи Под синюю копирку семь раз переписать. Быть может, машинистка была антифашистка Или писала просто для тренировки рук, - Никто не знает точно, но только еженощно Выстукивала срочно речей по двадцать штук. Писала: "В две недели большевики разбиты, И нам пути открыты в Москву и Ленинград. Почти достиг я цели, и у кремлевских елей Я в октябре устрою торжественный парад!" Иль, скажем: "Англичанам нанес я пораженье. На всех морях мы топим бессчетные суда, И я могу ручаться: британского вторженья В фашистскую Европу не будет никогда!" Должно быть, машинистку за эту переписку Сам Гитлер похвалил бы немного лет назад. Теперь ее цитаты не только староваты - Теперь ее цитаты пощечиной звучат! И вот за переписку казнили машинистку... А впрочем, машинисток хоть сотню перебей, Но сказанного слова ты не воротишь снова. По русской поговорке - оно не воробей! ^TКОНЕЧНЫЙ МАРШРУТ^U Проходит поезд бронированный Глубокой ночью без огней. Сидит в вагоне, как прикованный, Злодей, боящийся людей. Кочует фюрер по Германии, От всех скрывая свой маршрут, Но все равно без опоздания Прибудет к станции Капут. ^T"УКОРОТИШЬ - НЕ ВОРОТИШЬ"^U Геббельс заверяет немцев, что в При- балтике гитлеровская армия всего-на- всего занимает "более выгодные пози- ции", так как далеко выдвинувшийся ду- гообразный выступ фронта больше не оправдывает себя. Из газет На всех фронтах фашистов бьют, Громят их дни и ночи. А Дитмар с Геббельсом поют: "Зато наш фронт короче!" Что ж сокращать - так сокращать До самого Берлина. Мы можем фронт вам обещать Длиною в три аршина! 1944 ^TУ ВОРОТ ВОСТОЧНОЙ ПРУССИИ^U (Плакат) - Мой генерал, в стекло бинокля Вы посмотрите: фронт далек ли? - Настолько близок он, увы, Что я уже без головы!.. 1944 ^TВИД НА МОСКВУ И ОБРАТНО^U На башни и московские дома В трубу смотрели Гитлер с Муссолини. Теперь Москва идет в Берлин сама И без трубы видна уже в Берлине. ^T"ЗАПИСКИ ИЗ МЕРТВОГО ДОМА"^U Французское радио сообщает, что увезенные в Германию Петэн и Лаваль лишены права встречаться. Они заня- лись составлением мемуаров... Из газет Второпях упаковали В два дорожных сундука Немцы грузного Лаваля И Петэна-старика. Увезли через границу Поздней ночью на восток, Не в германскую столицу, А в заштатный городок. И Петэна и Лаваля Увезли без всяких виз. Только мелом написали На рогоже "верх" и "низ". Двух предателей из Франции, Двух нечаянных гостей Мрачно встретили на станции Представители властей. Развезли их по квартирам, Разлучив между собой. А для связи с внешним миром К ним приставили конвой. Устрашась грядущей кары Иль соскучившись в глуши, Принялись за мемуары Экс-правители Виши. Не теряют ни минутки, Мелким почерком строча "Мемуары проститутки" Иль "Записки палача". Утаить свою измену Удается им едва ль... И неведомо Петэну, Что строчит о нем Лаваль! И неведомо Лавалю, Что строчит о нем Петэн, И куда они попали - К немцам в гости или в плен! ^TДУРНОЕ ВОСПИТАНИЕ^U Сейчас неуместен разгул животных инстинктов, как за рубежом. Из фашистских газет 1944 года Из-за границ Вернулся Фриц К себе домой - в Германию. И слышит, он Со всех сторон Такие восклицания: "Послушай, Фриц! - Со всех страниц Кричат ему газеты. - Зачем ты грабишь частных лиц? Зачем насилуешь девиц? Очнись, подумай, где ты! Ты не во Франции теперь, Не в селах Украины. Послушай, Фриц, скорей умерь Ты свой инстинкт звериный. Когда-то грабил ты и жег Деревни Белоруссии, А нынче грабишь ты, дружок, Дома Восточной Пруссии... За рубежом Ты грабежом Был занят непрестанно. Но грабить свой, немецкий, дом - По меньшей мере странно!" В ответ раздался стекол звон И хриплый голос Фрица: - Я не могу, - воскликнул он, Уже остановиться! ^TЗАГАДКА И ОТГАДКА^U (Подпись к рисунку} - Куда ведешь ты этих баб, Повязанных платками? - Нет, я веду немецкий штаб С отборными полками! ^TНОВОГОДНИЙ ПОДАРОК^U 1945 год Пришел к фашистам Дед-Мороз В укромное местечко И говорит: "Я вам принес Чудесное колечко... Мое колечко из пеньки, Но всех других прочнее. Оно просторно для руки, Но вам как раз по шее! Ушел сорок четвертый год, Приходит сорок пятый. Он вам кольцо на память шлет В счет будущей расплаты..." В подушку фюрер спрятал нос И толстый Геринг - тоже. Такой ужасный Дед-Мороз Прошел у них по коже! ^TРАЗГОВОР ЕФРЕЙТОРА С ГЕНЕРАЛЬСКИМ МУНДИРОМ^U Прощай, мой мундир, мой надежный слуга. Приходит минута разлуки. Навеки прощай!.. Уж не ступит нога В мои генеральские брюки! С тобой покорить я надеялся мир, Мечтал о добыче и славе. С тобою в Париж я вступил, мой мундир, В тебе гарцевал по Варшаве. В тебе я когда-то всходил на Парнас С веселой подвыпившей свитой. В тебе я летал по Европе не раз От фьордов норвежских до Крита. Осталась прореха в твоем рукаве, Прореха огромная - сзади На память о тщетном стремленье к Москве, О том, что стряслось в Сталинграде... Вот эти заплаты оставил Донбасс. Карелия... Крым... Украина... Вот Венгрия, Польша... А эти сейчас Нашиты вблизи от Берлина. Теперь ты скучаешь в грязи и в пыли, Лишившись подкладки атласной, И тихо дрожишь, услыхав невдали Орудия Армии Красной. С тобою дождались мы черного дня. Свой век доживем мы в разлуке. И скоро повесят тебя и меня Суровые, твердые руки. Меня до костей пробирает озноб, - Так сильно грохочут орудья. Тебя бы - в мой гроб, а меня - в гардероб! Да только найдут меня судьи... Давно уложил я тебя в чемодан, Мечтая лететь в Аргентину. Увы, далеко от меня океан, А фронт подступает к Берлину! Прощай, мой мундир, мой надежный слуга. Приходит минута разлуки. Навеки прощай... Уж не ступит нога В мои генеральские брюки... ^TСКОЛЬКО ВЕСИТ КВИСЛИНГ?^U Желая вызвать чувство сожаления, Предатель Квислинг пишет заявления О том, что он в тюрьме теряет вес, Пока в суде готовится процесс. Пусть подождет предатель два-три месяца: В последний раз ему придется взвеситься! 1945 ^TБЕЗРАБОТНЫЕ ПАЛАЧИ^U ...Не для торжественных речей, Не для банкетов светских Собралась шайка палачей, Гаулейтеров немецких. Один-единственный вопрос Интересует их всерьез, А суть вопроса вкратце: Куда им всем деваться? Кули таскать? Рубить дрова? За это платят скудно. Притом дрова - не голова. Рубить их очень трудно! Лудить, паять, кроить, дубить Труднее, чем дубасить. Носить трудней, чем доносить, И легче красть, чем красить. Так что же делать? Вот вопрос. Ответа ждет гаулейтер. Но, хвост поджав, как битый пес, Дрожит и сам ефрейтор... ^TБЕЗБИЛЕТНЫЕ ПАССАЖИРЫ, или МЕЖДУНАРОДНЫЕ ЗАЙЦЫ^U ...за неделю до объявления арген- тинским правительством войны странам оси в Аргентине состоялось тайное сове- щание немецких фашистов, которые признали, что объявление войны необ- ходимо для сохранения нацистского центра в Латинской Америке. Из газет Что за чудная картина: В бурную весну Объявила Аргентина Гитлеру войну. Тихо-тихо объявила, Опустив вуаль, Улыбнувшись очень мило, Затаив печаль. Написала на прощанье Другу своему И назначила свиданье Тайное ему... Грохот поезда победы С каждым днем слышней. Разглядели даже шведы Блеск его огней. Переполнены вокзалы. Паровоз гудит. И попутчик запоздалый На вещах сидит. Не один турист нейтральный Вышел на перрон. - Проводник, нельзя ли в спальный Мне попасть вагон? Но в вагон международный Зайцам ходу нет. - Вам не будет ли угодно Предъявить билет? ^TГЕББЕЛЬС И ПРИРОДА^U В течение всей войны я каждую не- делю публично обращался к народу. Если иногда мне приходилось заблуж- даться, то эти заблуждения являются следствием несовершенства человече- ской природы. Геббельс. "Дас райх" Статьи сдавал он в свой журнал, Как немец, аккуратно. И каждый раз при этом врал В печати непечатно. Но, притупив перо свое, Он пишет на прощанье: "Одно последнее вранье, И кончено сказанье". Он просит, опуская взгляд, Пардона у народа: "Не я в ошибках виноват, А, так сказать, природа". Конечно, в этом спору нет. Виновна та природа, Что породить могла на свет Подобного урода! ^TБЕРЛИНСКАЯ ЭПИГРАММА^U "Год восемнадцатый не повторится ныне!" - Кричат со стен слова фашистских лидеров. А сверху надпись мелом: "Я в Берлине". И подпись выразительная: "Сидоров". ^TЖИВОЙ ТРУП^U Многие гитлеровцы, пытаясь избе- жать ответственности за свои преступ- ления, объявляют себя умершими, изме- няют свои фамилии и направляются в Испанию и другие "нейтральные" страны. Из газет Его везут на черной колеснице К испанской, дорогой ему границе. А он кричит: "Полегче, дуралеи, Не то я в самом деле околею!" 1945 ^TИЗ КОТЛА В КОТПЛ^U Один котел... Другой котел... Скажу без лишних слов, Что он старательно прошел На фронте курс котлов. Котел на Волге, на Днепре И у Балтийских вод... Но он не думал, что на Шпрее В котел он попадет. И не мерещилось ему, Когда в поход он шел, Что есть возможность "на дому" "Штудировать" котел. Зачем блуждать, покинув дом, Среди чужих равнин, Когда прекраснейшим котлом Является Берлин? Кидайте в печь побольше дров, Товарищи-друзья, Пока в последнем из котлов Не сварится свинья! ^TБЕСПОКОЙНЫЙ "ПОКОЙНИК"^U Надгробная надпись Покойник Был такой разбойник, Такой подлец, мошенник, плут, Что смерти вы его не верьте, Покуда трупа не найдут! 1945 ^TРОКОВАЯ ОШИБКА ЕФРЕЙТОРА^U На площади в Германии Хвалился он заранее: - Со мною во главе Берлинские дивизии, Штеттинские дивизии, Бригады Бранденбургские, Полки Мариенбургские Пройдут по всей Москве! Ответ на предсказание Последовал один: Нет Гитлера в Германии, Освобожден Берлин! И вот на всенародном Советском торжестве Дивизии Берлинские, Тильзитские, Штеттинские, Бригады Бранденбургские Полки Мариенбургские Проходят по Москве... Но это - наши воины. Их чествует страна. За подвиг им присвоены Такие имена! ^TНА ПРИВАЛЕ^U (Подпись к рисунку) Словом и делом вели мы борьбу, Кистью, пером - до победы. Ах, как приятно сидеть на гробу. Если в гробу - людоеды! Правду сказать, надоели нам всем Геббельсы эти бессчетные... Нынче, в предчувствии будущих тем, Все мы - на миг безработные. Ганф, Эренбург, Кукрыниксы, Маршак, И Черемных и Бродаты Передохнут после жарких атак, Как отдыхают солдаты. Вспомнят Ефимов Борис и Дени Битвы, где вместе рубились они. ^TБЕРЛИН И ТОКИО^U ...Основные цели, которые заставили Японию и Германию взяться за оружие, были одни и те же... Японская газета "Ниппон таймс", декабрь 1944 г. Они сознались, что имели Одни намеренья и цели: Они свою ковали ось, Чтоб шар земной проткнуть насквозь. Но разлучилась эта пара... Один исчез не так давно И на коре земного шара Оставил грязное пятно. Теперь другой узнал на деле, Что грозный суд неотвратим, Что одинаковые цели Ведут к последствиям одним. За преступления жестокие Враги дадут ответ один. Приехал к финишу Берлин, За ним последует и Токио. 1945 ^TПЕРЕД СУДОМ^U Из Нюрнберга, где ждут процесса, На днях известье пришло о том, Что у фашиста Рудольфа Гесса Отшибло память перед судом... Как сообщает об этом пресса, Забыл он десять последних лет. В разбитом сердце Рудольфа Гесса Воспоминаний о прошлом нет! Забыл, что звали его Рудольфом, Забыл свой город, свою страну. Забыл, как с другом своим Адольфом Он мировую зажег войну. На все былое легла завеса... Но не избегнет злодей суда. Пусть злая память Рудольфа Гесса Исчезнет скоро - и навсегда! ^TКАПИТУЛЯЦИЯ С КРУПНОЙ СПЕКУЛЯЦИЕЙ^U Владелец заводов Круппа Альфред Крупп фон Болен Гальбах заявил, что он готов работать "на новые рынки". Из газет Известный Крупп, король стальной, Торгаш с фамилией тройной И четырьмя приставками, Понес убытки на войне И рад служить любой стране Военными поставками. "Кому паять, Ковать, Сверлить? Кому орудие отлить?" 1945 ^TПОСЛЕДНЯЯ ЛИНИЯ ОБОРОНЫ^U Фашистских армий оборона Была у Волги и у Дона. Потом прошла по Белоруссии, Затем была в Восточной Пруссии. А передвинулась сюда - В зал Нюрнбергского суда. Сидят в траншее адвокаты, Сжимая перья-автоматы. Но им не вычеркнуть пером, Что вырублено топором. И нет на свете красноречья Краснее крови человечьей. Ноябрь, 1945 г. ^T1946^U Была тесна когда-то им Европа, - Теперь их всех вместил тюремный дом. Вот Геринга жилье, вот - Риббентропа. Здесь Франк проводит ночь перед судом. Фон Розенберг, как волк, по клетке бродит, И ничего он в будущем не ждет. Он знает: год сорок шестой приходит И не вернется сорок первый год. Злодеям поздравлять друг друга не с чем. От мира отделяет их засов. И кажется им тяжким и зловещим Полночный голос башенных часов. Вдруг на стене явилась единица. За ней девятка место заняла. Четверка не замедлила явиться. Шестерка рядом на стену легла. И чудится злодеям, что шестерка Искусно сплетена из конопли И, ежели в нее вглядеться зорко, Имеет вид затянутой петли! ^TМЫСЛИ ВСЛУХ^U Всемирной пользуется славой Американец Вашингтон. Его упорством в битве правой Восставший край освобожден. Мы чтим великого Линкольна, Которому нанес удар Работорговец недовольный, Теряя прибыльный товар. Нам ярко светит из тумана Воспоминанье о втором, О лучшем Рузвельте - Делано, Не запятнавшем Белый Дом. Он был силен, благоразумен, Великодушию открыт, Он был не то, что мистер... Пусть мистер Смит меня простит. Я не желаю инцидентов И на уста кладу печать, Но сто процентов президентов Я не обязан обожать! ^TНЕ СТАЯ ВОРОНОВ^U В отеле избранных - "Астории" Звенит стеклом банкетный стол. Читает беглый курс истории Своим собратьям Форрестол. Он говорит: - Миллионеры Не отвечают за войну. Еще и жители пещеры Дрались камнями в старину. И путь развитья человека Увидеть можно только в том, Что ядра каменного века Сменились атомным ядром. Не мог когда-то стать богатым Дикарь, точивший свой голыш. А в наше время каждый атом Дает значительный барыш. Джемс Форрестол в заздравном тосте Благодарит от всей души Гостей за хлопоты, а гости Благодарят за барыши. Они - различного калибра, Но интерес у них один И простирается до Тибра, До стен Китая и Афин. Они обеденного часа, На дверь поглядывая, ждут: Когда им пушечное мясо Официанты подадут. Чтоб дать доход бездонным кассам, Не пощадят они затрат... Но быть для этих пушек мясом Народы мира не хотят. Пускай слетаются банкиры, Как стая воронов на пир, - Плечом к плечу народы мира Оборонить сумеют мир! ^TХОЛОДНЫЙ ДОМ^U В газетах сказано о том, Что продан Диккенсовский дом. Публично, именем закона, Дом "Копперфильда" и "Сверчка" Оценщики аукциона На днях пустили с молотка. Бедняга Диккенс много лет Лежит в Вестминстерском аббатстве. Он не узнает из газет Об этом новом святотатстве... Клубится лондонский туман И с фонарями улиц спорит, Как в дни, когда писал роман Покойный автор "Крошки Доррит". По-прежнему издалека Мы слышим крик зеленщика, И запах устрицы и травки Доносится из ближней лавки. Во мгле, продрогнув до костей, По переулкам бродят дети... Но нет уж Диккенса на свете. Певца заброшенных детей. Его уж нет. И продан дом, Где жил поэт, чудак, мечтатель. Пойдет ли здание внаем Иль будет отдано на слом, - Решит случайный покупатель... Будь этот дом в стране труда, А не в краю капиталистов, Его бы, право, никогда Не описал судебный пристав. В музей он был бы превращен, Очищен от столетней пыли. Туда бы школьники ходили По воскресеньям на поклон. И вновь бы ожил дом холодный, Видавший столько перемен... Среди его старинных стен Не умолкал бы шум народный. Согрел бы их людской поток. И жадно слушали бы дети, Не затрещит ли в кабинете Приятель Диккенса - сверчок... ^TДВЕНАДЦАТЬ СТУЛЬЕВ^U Греческие монархо-фашисты обрати- лись к США с просьбой поставить им по "плану Маршалла" 12 электрических стульев для массовой расправы над де- мократическими элементами. Из иностранной печати Не для своих парадных зал, Приемных и столовых Палач афинский заказал Двенадцать стульев новых. Не будет греческая знать Сидеть на них в концерте, А будет пленников сажать На эти стулья смерти. Усадят на короткий срок Здорового, живого. Включит палач смертельный ток. Мгновенье - и готово! При этой казни будет врач С жандармским офицером. И будет числиться палач Электроинженером. Без украшений, без резьбы Заказаны заводам Двенадцать стульев для борьбы Тюремщиков с народом. Двенадцать стульев - первый сорт С устройством электрическим Плывут, качаясь, в дальний порт По водам атлантическим. Включая в маршалловский план Такие гарнитуры, Банкиры шлют за океан Образчики культуры. Пусть их журналы сеют ложь И ловят на соблазне, - Но "образ жизни" их похож На способ смертной казни! ^TБОМБЫ И БОНБОНЬЕРКИ^U В Нью-Гавре (Америка, Коннектикут) Висит объявленье... О чем бы? О том, что на фабрике выпуска ждут Игрушечной атомной бомбы! Румяный ребенок с папашей своим Придет в магазин, и приказчик, Сияя улыбкой, откроет пред ним Наполненный бомбами ящик. - Вам бомбочку нужно? Пожалуйста, сэр. Швырните одну для проверки. Вот мелкий, вот средний, вот крупный размер. А это для них - бомбоньерки! Выходит малыш из стеклянных дверей Еще веселей и румянее. Спешит он домой, чтоб начать поскорей Учебное бомбометание. Для практики бомбу бросает дитя В кота, петуха и наседку, Потом в гувернантку швыряет шутя, И в тетку, и в бабку, и в дедку! Всерьез ли такою игрушкой бомбят Иль только немного калечат, - Пока неизвестно. Но души ребят, Наверно, она изувечит! Убийцы, детей превращая в калек, Дают им игрушечный "атом". Но мирный, здоровый, простой человек Защитником будет ребятам! Намного сильнее он всех королей - Железных, стальных или пушечных. Так пусть же он землю избавит скорей От бомб настоящих, а малых детей - От самых зловредных: игрушечных! ^TЕЩЕ ОДНА ТРАГЕДИЯ ШЕКСПИРА^U Одно из американских издательств выпускает пьесы Шекспира в виде цвет- ных картинок с коротким текстом. Будет выпущен "Юлий Цезарь", затем "Гамлет" и другие трагедии. Текст пе- чатается рядом с изображенными персо- нажами, как это принято в так назы- ваемой серии "комикс". Из газет "Шекспир - и несть ему конца!" Воскликнул Гете. Но на рынок Загнать великого певца Спешат издатели картинок. Какой-то денежный мешок Удешевить решил Шекспира - Стереть в яичный порошок "Ромео", "Цезаря" и "Лира". Шекспира янки взяли в плен, Как всю Британскую империю. Включил "Отелло" бизнесмен В свою коммерческую серию. Оставив в пьесе имена, Делец над ней напишет смело: "О том, как белая жена Убита ниггером Отелло". Слепой торгаш, несущий тьму. Послал бойцов за дело мира - Живых писателей - в тюрьму И осквернил труды Шекспира. ^TГОЛЛИВУД И ГАЙАВАТА^U Если спросите: откуда Изгнан старый Гайавата, Я скажу: из Голливуда, Я отвечу вам: из Штатов. Те, кто любит в день погожий Слушать древние сказанья, Спросят, может быть: за что же Гайавате наказанье? Я отвечу им: Поквана - Трубка Мира - виновата В том, что вынужден с экрана Удалиться Гайавата. Вы узнаете, в чем дело, Прочитав две-три цитаты Из описанных Лонгфелло Похождений Гайаваты: "...Из долины Тавазэнта, Из долины Вайоминга, Из лесистой Тоскалузы, От скалистых гор далеких, От озер страны полночной Все народы увидали Отдаленный дым Покваны, Дым призывный Трубки Мира..." Голливуд, читая строки Из народного сказанья, Обнаружил в них намеки На Стокгольмское воззванье. Сразу отдал он команду: "Чтоб спасти от бунта Штаты, Прекратите пропаганду Коммуниста Гайаваты!.." ^TРАСПРОДАЖА^U В Лондоне была продана с аукциона переписка артистки Патрик Кэмпбелл и Бернарда Шоу. Письма приобретены по телеграфу дельцом из Нью-Йорка. Сказать по правде, хорошо Дельцы не знают, кем был Покойный мистер Бернард Шоу И кто такая Кэмпбелл. И все ж владелец кошелька, Отнюдь не склонный к риску, По телеграфу с молотка Купил их переписку. Вот молоток стучит о стол. Растут на письма цены. На сотни фунтов счет пошел... - Кто больше, джентльмены?! Пока ведет над Темзой торг Компания скупая, Телеграфирует Нью-Йорк: "Бернарда покупаю". Побили янки англичан, Почти удвоив цену. И вот идет за океан Посылка к бизнесмену. И говорит своим друзьям Владелец переписки: - Вот эти письма сам Вильям Шекспир писал артистке! - Шекспир? - Нет, впрочем, Шеридан... Не помню точно, с кем был Когда-то в Лондоне роман У этой самой Кэмпбелл... Как жаль, что Шоу Джордж Бернард Не написал комедии О том, как лондонский ломбард Сбывал его наследие! ^TКАК СПАСТИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО ОТ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА^U Доктор философии, священник Виль- ям Сноу, выступая с проповедью в Юж- ной Англии, заявил, что миру угрожает не война, а перенаселение... Он предло- жил создать международный парламент, который устанавливал бы определенную квоту рождаемости для каждой страны на каждый год. Вещает проповедник тленья: - Опасна людям не война. Опасно перенаселенье, Деторождаемость страшна. Он восклицает: - О народы! Пусть вам парламент каждый год Дает лицензии на роды И регулирует приплод. Зовет к войне, зовет к разбою Оратор, не жалея сил. Ах, очень жаль, что он собою Планету перенаселил! И если есть еще к тому У проповедника наследник, Спросить уместно: почему Мировоззренью своему Неверен мрачный проповедник, Зовущий мор, войну, чуму? И если надо в самом деле Слегка уменьшить род людской, Он должен был для этой цели Свое потомство в колыбели Прихлопнуть пастырской рукой!.. ^TСТИХИ О СТИХАХ, КОТОРЫЕ ВЗБУДОРАЖИЛИ ПАРЛАМЕНТ^U Американская газета "Дейли пиплз уорлд" сообщает: недавно возмущенный представитель оппозиции в канадском парламенте Дональд Флеминг зачитал "крамольные" стихи, обнаруженные им в документах правительственной "Ко- миссии по страхованию безработных го- рода Монреаля". В парламенте разгоре- лась жаркая дискуссия на тему: стоит ли в дальнейшем расходовать средства на деятельность этой комиссии? Взволнован парламент в Канаде, - Одна из комиссий в докладе Среди прозаических строк Такой допустила стишок: "У древних варварских племен В глубокой тьме веков Существовал простой закон Страховки стариков: Когда родитель был без сил И становился стар, Ему потомок наносил По голове удар. Но в просвещенный, тонкий век, В котором мы живем, Считает грубым человек Такой простой прием. Когда, трудами изнурен, Старик здоровьем плох, Его с работы гонят вон, Чтоб с голоду подох!.." Взволнован парламент в Канаде: Такого обычая нет, Чтоб в скучном служебном докладе Звучал стихотворный куплет! С трибуны несутся угрозы: "Страна на опасном пути, Коль наше правительство с прозы Могло на стихи перейти!" В трескучих речах депутаты Нещадно громят кабинет: Зачем разрешил он затраты На этот колючий памфлет?.. А лучше сказали о том бы, Зачем трудовые гроши Правительство тратит на бомбы, Дельцам принося барыши! ^TКАРЛ И КАРЛИК^U Муниципалитет города Аахена при- судил Аденауэру "Международную пре- мию мира имени Карла Великого". Из газет Удивился Карл Великий: - Из газет я узнаю, Что кому-то в боннской клике Дали премию мою. Был главой я полумира, Рим склонился предо мной. Но отнюдь не делом мира Был я занят, а войной. Многих жен одел я в траур. Много крови пролил встарь... Кто же этот Аденауэр? - Боннский канцлер, государь! - Что ж, он впрямь стоит на вахте Дела мира? - Нет, ничуть. Он печется о вермахте И к войне готовит путь. - Почему ж он премирован? Потому, что слово "мир" Быть должно ему покровом, Маскирующим мундир. - Нет, таким лукавым крысам Я дипломов не даю. Пусть пометит Карлом Лысым Эту премию свою! 1954 ^TСИМЕОНЫ БЕЗ КОРОНЫ^U Гостит в Мадриде Симеон - Без отчества, фамилии, Но Симеона почтальон Отыщет без усилия. Не нужно для таких персон Фамилии и отчества. Ведь он - не просто Симеон, А бывшее "высочество"! В Мадрид приехав, Симеон Сказал корреспондентам, Что он себя на царский трон Считает претендентом, Что по рожденью своему Он бывший принц болгарский И очень хочется ему Присвоить титул царский. "По Сеньке шапка", говорят. Но в лавках шапочных навряд Отыщется корона Для принца Симеона. На свете принцев - что котят - Несметное количество! И все "высочества" хотят Пробраться в "их величества". Для этих принцев и принцесс, Напрасно ждущих царства, Холодный душ или компресс - Отличное лекарство! ^TБАЛЛАДА О МЕДНОМ ГЕНЕРАЛЕ^U Посвящается Эмрису Хьюзу Пришла в столицу англичан Посылка из Хартума. В порту грузоподъемный кран Извлек ее из трюма. И стали думать и гадать Стоявшие у крана: "Что за таинственную кладь Прислали из Судана? Быть может, это саркофаг, Где был во время оно Пропитанный бальзамом прах Супруги фараона?" Нет, прорезиненный брезент