Тогда Цао Жуй повелел разослать военачальникам приказ держать оборону, а сам, оставив Го Хуая и Чжан Го охранять Чанань и выдав награды войску, вернулся в Лоян. Чжугэ Лян, возвратившись в Ханьчжун, устроил своему войску смотр. Заметив отсутствие Чжао Юня и Дэн Чжи, Чжугэ Лян приказал Гуань Сину и Чжан Бао отправиться на поиски старого военачальника. Но не успели они выступить в путь, как он пришел вместе с Дэн Чжи. Они не понесли никаких потерь и сохранили весь обоз. Увидев, что Чжугэ Лян сам вышел их встречать, Чжао Юнь соскочил с коня и, низко поклонившись, сказал: -- Господин чэн-сян, зачем вы утруждаете себя? Вышли встречать военачальника, потерпевшего поражение... -- Это я сам по своему невежеству довел дело до провала, -- отвечал Чжугэ Лян, поднимая Чжао Юня. -- Войско мое разбито, и только ваш отряд не понес никаких потерь. Расскажите мне, как это случилось? -- Я с войском шел впереди, а Чжао Юнь прикрывал тыл, -- торопливо начал Дэн Чжи. -- В схватке с врагом он убил военачальника Су Юна и навел на врага страх. Вот почему нам удалось спасти все снаряжение и обоз! -- Чжао Юнь -- настоящий полководец! -- воскликнул Чжугэ Лян и распорядился выдать Чжао Юню в награду пятьдесят цзиней золота и десять тысяч кусков шелка. -- Мое войско не добилось победы, и в этом моя вина! -- твердо заявил Чжао Юнь и отказался принять дары. -- Господин чэн-сян награждает за то, за что следует наказывать! Оставьте золото и шелк в кладовых. Придет время, когда вы наградите ими воинов... -- Покойный государь недаром восхвалял добродетели полководца Чжао Юня! -- с восхищением произнес Чжугэ Лян, проникаясь к старому воину еще большим уважением. В это время Чжугэ Ляну доложили о прибытии военачальников Ма Шу, Ван Пина, Вэй Яня и Гао Сяна. Чжугэ Лян первым позвал в шатер Ван Пина и с укором сказал ему: -- Я поручил тебе и Ма Шу охранять Цзетин, а вы не удержали его! -- Я трижды уговаривал Ма Шу выполнить ваш приказ и построить укрепление на дороге, -- оправдывался Ван Пин, -- но он не послушался. Тогда я ушел от него и расположился лагерем в десяти ли от горы, а вэйские войска окружили Ма Шу на горе. Я пытался помочь ему, но не смог пробиться, так как у меня было всего пять тысяч воинов. На следующий день Ма Шу был разгромлен. Один я ничего не мог сделать и послал за подмогой к Вэй Яню. Но враг взял меня в кольцо, и я насилу вырвался. Однако лагерь мой был уже захвачен противником, и я пошел к Лелючэну. По дороге мы встретились с Гао Сяном и решили отвоевать Цзетин. Вернувшись туда, мы не нашли вэйских войск и стали остерегаться засады. Взойдя на гору, мы увидели, что Вэй Янь окружен врагом. Я поспешил ему на помощь, и нам удалось уйти на заставу Янпингуань. Ма Шу тоже явился туда. Если чэн-сян не верит мне, можете спросить любого воина!.. Чжугэ Лян прогнал Ван Пина из шатра и велел привести Ма Шу. Тот знал, что его ждет, заранее приказал связать себя и поставить на колени перед шатром. -- Ты читал книги по военному искусству и знаешь, как надо вести войну! -- воскликнул Чжугэ Лян, мрачно глядя на Ма Шу. -- Сколько раз я тебя предупреждал, что Цзетин -- главная опора! Ты поручился жизнью своей семьи, что выполнишь мой приказ! Почему ты не послушался Ван Пина? Ты виноват в том, что потерян Цзетин, что разбито наше войско! Если сами военачальники нарушают приказы, что требовать от простых воинов! Ты преступил военный закон и теперь не прогневайся!.. О семье не беспокойся, я позабочусь о ней... И он приказал страже вывести и обезглавить Ма Шу. -- Вы обращались со мной как с сыном, и я вас считал своим отцом! -- со слезами заговорил Ма Шу. -- Вина моя велика, я заслуживаю суровой казни и готов безропотно принять смерть. Я прошу только об одном: вспомните, господин чэн-сян, как в древности император Шунь казнил Гуня(*1), но взял на службу Юя... Если вы не забудете об этом, я в стране Девяти источников не стану роптать. Ма Шу громко зарыдал. Роняя слезы, Чжугэ Лян сказал: -- Мы были с тобой как братья! Твои дети -- это мои дети. Можешь мне не напоминать... Стража повела Ма Шу к воротам, чтобы исполнить приказание чэн-сяна, но советник Цзян Вань, только что прибывший из Чэнду, приостановил казнь и поспешил к Чжугэ Ляну. -- Помните, как радовался Вэнь-гун, когда чуский правитель казнил Дэ Чэня? Не казните верного слугу! -- вскричал он. -- Не предавайте смерти умного человека в то время, когда власть ваша в Поднебесной еще не утвердилась! -- Я помню и о том, как в старину Сунь У, неуклонно применяя законы, одерживал победы в Поднебесной, -- со слезами отвечал Чжугэ Лян, -- и если не блюсти закон в наше время, когда по всей стране идут войны, значит быть слабее врага. Ма Шу должен быть казнен. Вскоре воины положили у ступеней отрубленную голову Ма Шу. Взглянув на нее, Чжугэ Лян зарыдал. -- Военачальник Ма Шу преступил военный закон, и за это вы его казнили, -- произнес Цзян Вань. -- Так почему же вы плачете? -- Я плачу не о Ма Шу, -- отвечал Чжугэ Лян. -- Мне вспомнилось, как наш прежний государь перед кончиной в Байдичэне сказал мне: "Ма Шу не годен для большого дела". Государь был прав, и я не могу простить себе своей глупости... Так кончил свою жизнь военачальник Ма Шу тридцати девяти лет от роду. Произошло это в пятом месяце шестого года периода Цзянь-син [228 г.]. Потомки сложили об этом такие стихи: Он потерял Цзетин -- вина его огромна. Он обезглавлен был -- таков войны закон. Лил слезы Чжугэ Лян не о Ма Шу казненном: О мудрости правителя, рыдая, думал он. После того как отрубленную голову Ма Шу показали во всех лагерях, Чжугэ Лян велел пришить ее к телу и похоронить останки. Чжугэ Лян сам прочитал жертвенное поминание и распорядился ежемесячно выдавать пособие семье Ма Шу. Затем Чжугэ Лян написал доклад и велел советнику Цзян Ваню доставить его императору Хоу-чжу. В докладе Чжугэ Лян просил освободить его от должности чэн-сяна. Прибыв в Чэнду, Цзян Вань вручил доклад государю. Приближенный сановник прочитал послание вслух: "Способности у меня заурядные, я незаслуженно держал в своих руках бунчук и секиру, пользуясь военной властью. Я не сумел вразумить подчиненных, и мой приказ был нарушен в Цзетине. Меня самого, по моей неосторожности, постигла неудача в Цигу. Я укоряю и порицаю себя лишь за то, что не разбирался в людях и допускал упущение в делах. Нельзя оставить меня ненаказанным. Умоляю государя понизить меня в звании на три ступени. Не скрывая своего стыда, склоняюсь перед Сыном неба в ожидании высочайших распоряжений". Хоу-чжу, выслушав доклад, произнес: -- Победы и поражения -- обычное дело воина. Почему чэн-сяну вздумалось докладывать нам об этом? -- Я слышал, что для того, кто облечен государственной властью, важней всего требовать исполнение законов, -- промолвил ши-чжун Фэй Вэй. -- Если никто не будет подчиняться законам, как же тогда управлять? Чэн-сян сам потерпел поражение, и его долг просить о наказании. Подумав, Хоу-чжу решил понизить Чжугэ Ляна в звании до военачальника правой руки, но оставил его при исполнении обязанностей чэн-сяна и главного полководца. С указом к Чжугэ Ляну в Ханьчжун поехал Фэй Вэй. Передавая указ чэн-сяну, Фэй Вэй боялся обидеть его и потому начал с поздравлений: -- Знаете ли вы, как радовался народ, когда пришла весть о том, что вы заняли четыре уезда! -- Что вы болтаете! -- медленно проговорил Чжугэ Лян, меняясь в лице. -- Взять и отдать -- это еще хуже, чем вовсе не взять! Ваше поздравление звучит как насмешка!.. -- Но вы захватили Цзян Вэя, и Сын неба очень этому обрадовался, -- торопливо поправил себя Фэй Вэй. -- Разгромленное войско возвращается из похода, не заняв у противника ни одного вершка земли! В этом я виноват! -- с болью вскричал Чжугэ Лян. -- Царству Вэй мало ущерба от того, что я увел к нам Цзян Вэя! -- Но, господин чэн-сян, под вашей властью несметное войско, и вы можете еще раз выступить против царства Вэй! -- отвечал Фэй Вэй. -- Мы пришли в долину Цигу и горы Цишань с войском, превосходящим силы врага, и все же не сумели одержать победу, -- возразил Чжугэ Лян. -- Это доказывает, что победа зависит не от числа войск, а от способностей полководца. Ныне я намерен сократить армию, но поднять ее боевой дух и заставить каждого воина осознать, что он делает, и относиться с уважением к законам. Я сам буду действовать по-иному! Если этого не добиться, никакой пользы государству не будет и от самой многочисленной армии. Отныне и впредь я буду полагаться на людей, которые думают о судьбе государства и сурово судят меня за промахи и недостатки. Только так можно совершать великие подвиги и объединить Поднебесную! Фэй Вэй не мог не согласиться с доводами Чжугэ Ляна и, попрощавшись, уехал обратно в Чэнду. Чжугэ Лян остался в Ханьчжуне. Он был внимателен к войску и народу: терпеливо обучал воинов военному мастерству, заготавливал снаряжение для штурма городов и переправ через реки, запасался провиантом и снаряжал военные корабли. Так Чжугэ Лян готовился к новому походу. Обо всем, что делалось у Чжугэ Ляна, лазутчики доносили в Лоян. Вэйский государь призвал Сыма И на совет. -- Сейчас на царство Шу невыгодно идти войной, -- сказал Сыма И. -- Погода стоит знойная, и воины не смогут как следует драться. А противник засядет в неприступных горах, где мы не одолеем его. -- Что делать, если Чжугэ Лян опять нападет на наши владения? -- спросил Цао Жуй. -- Мне кажется, что на этот раз он поступит так, как когда-то поступил Хань Синь, -- промолвил Сыма И. -- Чжугэ Лян попытается окольными путями вывести свое войско к Чэньцану. И я уже послал туда людей строить крепость. Никакого просчета у нас здесь не может быть. В этом не сомневайтесь. В Чэньцане стоит искусный военачальник, который справится с Чжугэ Ляном. Он ловок, силен и прекрасно стреляет из лука... -- Кто это такой? -- заинтересовался Цао Жуй. -- Хэ Чжао из Тайюаня, -- ответил Сыма И. -- В последнее время он охранял Хэси. Государь пожаловал Хэ Чжао звание полководца Покорителя запада и послал к нему гонца с указом, повелевающим охранять Чэньцан. В это время привезли доклад от янчжоуского ду-ду Цао Сю, который сообщал, что правитель округа Поян, принадлежащего Восточному У, по имени Чжоу Фан, изъявляет желание покориться царству Вэй вместе со всем своим округом. Он прислал доверенного человека, которому поручено договориться о семи условиях. Человек этот привез план наступления и заявляет, что разгромить Сунь Цюаня можно очень легко. В заключение Цао Сю просил прислать ему войско. Цао Жуй развернул на своем императорском ложе план нападения на земли У и подозвал к себе Сыма И. -- В этом плане действительно есть много разумного, -- сказал Сыма И, разглядывая карту. -- Восточный У можно разгромить. Разрешите мне повести войско и помочь Цао Сю. -- В Восточном У люди непостоянны, ни одному их слову верить нельзя, -- раздался голос одного из присутствующих. -- Этот Чжоу Фан слишком умен для того, чтобы так просто покориться нам. Вижу в этом хитрость, рассчитанную на то, чтобы завлечь наше войско в ловушку. Слова эти принадлежали военачальнику Цзя Кую. -- Мысль Цзя Куя, возможно, и правильна, -- промолвил Сыма И, -- но удобный случай тоже нельзя терять. -- Сыма И и Цзя Куй вместе пойдут на помощь Цао Сю! -- решил вэйский император. Вскоре огромная армия Цао Сю выступила к Хуаньчэну. Цзя Куй во главе передового отряда, вместе с военачальником Мань Чуном и дунхуаньским правителем Ху Чжи, направился к Янчэну, а оттуда на Дунгуань. Сыма И повел войско на Цзянлин. В это время государь Восточного У Сунь Цюань созвал в Учане большой совет, на котором присутствовали гражданские и военные чиновники. -- Мы получили доклад от поянского тай-шоу Чжоу Фана, -- сообщал сам Сунь Цюань. -- Чжоу Фан извещает нас о том, что вэйский ду-ду Цао Сю собирается вторгнуться в наши владения. Узнав об этом, Чжоу Фан решил пойти на хитрость и вступил с Цао Сю в переговоры на семи условиях; Цао Сю этому поверил. Но как только он вторгнется в наши границы, Чжоу Фан захватит его в плен. Вэйские войска уже начали наступление. Жду, что вы посоветуете нам? -- Без Лу Суня в таком деле невозможно обойтись, -- сказал советник Гу Юн. Сунь Цюань повелел немедленно вызвать Лу Суня. Пожаловав ему высокое военное звание и вручив бунчук и секиру, он поставил Лу Суня во главе всего войска. Требуя от чиновников полного послушания воле главного полководца, Сунь Цюань в присутствии всех передал Лу Суню знак даруемой ему власти -- плеть. Лу Сунь почтительно поблагодарил государя за высокую милость и назвал имена двух военачальников, которых он желал бы иметь своими помощниками. Главный полководец готовился к выступлению в поход по трем направлениям. Сунь Цюань дал свое согласие и назначил помощниками Лу Суня названных им военачальников: храброго Чжу Хуаня и полководца Умиротворителя юга -- Цюань Цзуна. При этом Чжу Хуань получил звание ду-ду левой руки, а Цюань Цзун -- ду-ду правой руки. Лу Сунь собрал в Цзяннани и Цзинху семьсот тысяч войска и выступил в поход. Сам Лу Сунь возглавил основные силы: слева от него вел свой отряд Чжу Хуань, справа -- Цюань Цзун. Военачальник Чжу Хуань предложил Лу Суню такой план действий: -- Цао Сю, как я убедился, не слишком храбрый полководец и большим умом не отличается. Чжоу Фану легко удалось заманить его в наши земли, и теперь вы можете его разгромить. Войско Цао Сю отступит по двум дорогам: на Цзяши и Гуйчэ. Это даже не дороги, а тропы, пролегающие в глухих горах. Если вы разрешите, мы с Цюань Цзуном завалим эти проходы бревнами и захватим Цао Сю в плен. Как только он будет в наших руках, мы перейдем в стремительное нападение на Шоучунь. А оттуда рукой подать до Сюйчана и Лояна. Столь удобный случай представляется раз в десять тысяч веков! -- Я с вами не согласен, -- возразил Лу Сунь. -- У меня есть лучший план. Чжу Хуань ушел недовольный. А Лу Сунь приказал Чжугэ Цзиню охранять Цзянлин от нападения Сыма И и закрыть движение по всем дорогам. Когда войско Цао Сю подошло к Хуаньчэну, Чжоу Фан выехал навстречу и явился в шатер Цао Сю. Тот обратился к нему с такими словами: -- Я получил ваше письмо и семь условий. Ваши предложения очень разумны, и я доложил о них Сыну неба. Государь разрешил мне выступить в поход. Если я овладею землями Цзяндуна, немалая заслуга в этом будет принадлежать вам. Люди говорят о вас как о человеке хитром, но мне искренне хочется верить, что это не так! Я уверен, что вы не обманете меня!.. Чжоу Фан сделал вид, что такое подозрение обидело его до глубины души, и зарыдал. Потом он выхватил висевший у пояса меч и хотел заколоть себя. Цао Сю поспешил удержать его. -- Жаль, что мне не удалось вложить душу в мое письмо! -- воскликнул Чжоу Фан, все еще не выпуская из рук меч. -- Вы подозреваете меня в неискренности!.. Наверно, враги мои пытаются посеять в вашей душе недоверие ко мне! Если вы будете их слушать, я покончу с собой! Призываю небо в свидетели честности моих намерений!.. Он снова поднял меч, как бы собираясь пронзить свою грудь. -- Я пошутил! -- заволновался Цао Сю, поспешно обнимая Чжоу Фана. -- Не обижайтесь на меня! Тогда Чжоу Фан отсек мечом клок волос и, бросив его на землю, воскликнул: -- С чистым сердцем я ждал вас, а вы шутите! На отрезанной мною пряди волос, которые дали мне мои родители, я клянусь вам в своей верности! Цао Сю поверил Чжоу Фану и устроил в честь него пир. После пиршества Чжоу Фан распрощался и удалился. В это время доложили о прибытии полководца Цзя Куя. -- Зачем вы явились сюда? -- спросил Цао Сю, едва тот вошел к нему. -- Предупредить вас, чтобы вы действовали осторожнее, -- сказал Цзя Куй. -- Чтобы разгромить противника, надо взять его в клещи. -- Ты хочешь предвосхитить мой подвиг! -- недовольным тоном заметил Цао Сю. -- Я слышал, что Чжоу Фан на своих волосах поклялся вам в верности, -- произнес Цзя Куй. -- Не верьте ему! Если б он отрубил себе руку или даже заколол себя, как когда-то сделал Цин Цзи(*2), все равно ему нельзя верить! -- Что ты клевещешь! -- разгневался Цао Сю. -- Я готовлюсь к походу, а ты подрываешь дух моих воинов!.. Эй, стража! Взять его! Но тут вступились военачальники. -- Предание смерти воина перед самым выступлением в поход -- предвестник несчастья! -- сказали они. -- Лучше повременить с наказанием. Цао Сю отменил свое решение и оставил Цзя Куя в лагере, а сам повел армию на Дунгуань. Когда Чжоу Фану стало известно, что Цзя Куй отстранен от должности, он обрадовался и подумал: "Небо ниспослало мне удачу! Стоит Цао Сю послушаться Цзя Куя -- и нам не миновать разгрома!" Чжоу Фан послал гонца оповестить об этом Лу Суня, который находился в Хуаньчэне. Лу Сунь сразу же созвал военачальников и дал приказ: часть войск оставить в засаде по дороге к Шитину, а остальным выйти к самому городу и построиться на равнине в боевые порядки и ожидать подхода вэйской армии. Назначив Сюй Шэна начальником передового отряда, Лу Сунь приказал выступить в поход. А Цао Сю приказал вести свое войско Чжоу Фану. Во время похода Цао Сю спросил у него: -- По каким местам мы проходим? -- Мы приближаемся к Шитину, -- ответил Чжоу Фан. -- Шитин -- подходящее место для расположения войск. Послушав его, Цао Сю направил свое войско и обоз прямо к Шитину, а на следующий день дозорные донесли, что все проходы в горах заняты войсками Восточного У. -- Но ведь Чжоу Фан уверял меня, что здесь войск нет! -- заволновался Цао Сю. Он приказал найти Чжоу Фана, но тот скрылся неизвестно куда. -- Попался я в ловушку разбойников! -- жаловался Цао Сю. -- Ну что ж! Бояться нам нечего!.. И он приказал начальнику передового отряда Чжан Пу вступить в бой с противником. Обе армии расположились друг против друга двумя полукругами в боевых порядках. Чжан Пу выехал на коне вперед и крикнул: -- Эй, злодеи, сдавайтесь!.. Навстречу ему поскакал Сюй Шэн и после нескольких схваток обратил Чжан Пу в бегство. Скрывшись среди воинов, тот заявил Цао Сю, что Сюй Шэна победить невозможно. -- Лучшие мои воины одолеют его! -- уверенно заявил Цао Сю. Он приказал Чжан Пу с двадцатью тысячами воинов устроить засаду южнее Шитина, а Се Цяо -- с таким же количеством войск засесть севернее Шитина. Цао Сю готовился на следующий день завязать бой с войсками Лу Суня, завлечь их к северным горам и там разгромить. Военачальники исполнили приказ Цао Сю. Тем временем Лу Сунь вызвал к себе военачальников Чжу Хуаня и Цюань Цзуна и сказал так: -- Возьмите тридцать тысяч воинов и зайдите в тыл войскам Цао Сю. Когда проберетесь туда, дайте сигнал огнем. По вашему знаку я перейду в наступление по главной дороге, и мы захватим Цао Сю в плен. В сумерки Чжу Хуань и Цюань Цзун выступили в путь. Во время второй стражи Чжу Хуань зашел в тыл лагеря вэйцев, но там натолкнулся на отряд Чжан Пу, сидевший в засаде. Чжан Пу, не зная, что подошел враг, вышел, и Чжу Хуань поразил его насмерть ударом меча. Вэйские воины бежали, а Чжу Хуань приказал зажечь сигнальный огонь. Цюань Цзун, пробираясь в тыл вэйцев, попал в расположение войск Се Цяо. Завязалась схватка, и Се Цяо обратился в бегство. Воины его бросились к главному лагерю. Чжу Хуань и Цюань Цзун преследовали их по двум направлениям. В лагере Цао Сю поднялась суматоха. Цао Сю вскочил на коня и повел свое войско в горы. В это время на вэйцев напал Сюй Шэн с большим отрядом конницы, следовавшим по главной дороге. Вэйские воины бежали, бросая одежду и оружие. Цао Сю очень устал, конь его выбился из сил. Внезапно на тропе появился отряд войск, во главе которого был военачальник Цзя Куй. Цао Сю обрадовался его появлению и сразу осмелел. -- Я не воспользовался вашим советом и понес поражение! -- смущенно сказал он, обращаясь к Цзя Кую. -- Поскорее уходите с этой дороги! -- предупредил Цзя Куй. -- Если враг устроит на ней завал, мы погибли!.. Цао Сю поскакал вперед. Цзя Куй следовал за ним. По пути его воины расставляли среди зарослей и скал множество знамен, чтобы ввести противника в заблуждение. Действительно, когда Сюй Шэн увидел вэйские знамена, он решил, что здесь засада, и не посмел преследовать уходящего противника. Так спас свою жизнь Цао Сю. Когда о его поражении узнал Сыма И, он тоже отступил. Лу Сунь сидел в шатре и ожидал донесений о победе. Первыми к нему явились военачальники Сюй Шэн, Чжу Хуань и Цюань Цзун. Невозможно было счесть захваченных ими у врага повозок, буйволов, коней, ослов, мулов, оружия и снаряжения. Десятки тысяч вэйских воинов сдались в плен. Лу Сунь торжествовал. Собрав все свое войско, он вместе с Чжоу Фаном возвратился домой в Восточный У. Государь в сопровождении свиты гражданских и военных чиновников выехал из Учана встречать победителя. В город Лу Сунь ехал под одним зонтом с Сунь Цюанем. Военачальники, принимавшие участие в походе, получили большие повышения и награды. Особенно Сунь Цюань был благодарен Чжоу Фану. Заметив, что он отрезал себе прядь волос, Сунь Цюань воскликнул: -- Мы понимаем, что вы отрезали себе волосы во имя того, чтобы увенчалось успехом великое дело! Ваше славное имя, ваше славное деяние будет записано на страницах истории! Государь пожаловал Чжоу Фану титул Гуаньнэйского хоу. Затем состоялся торжественный пир. Спустя некоторое время Лу Сунь обратился к государю с такими словами: -- Теперь, когда вэйские войска понесли поражение и дух их подорван, следовало бы отправить послание в Сычуань и уговорить Чжугэ Ляна предпринять новый поход против царства Вэй. Следуя этому совету, Сунь Цюань отправил посла в царство Шу. Поистине: Лишь потому, что усцы отвагу проявили, Воинственные шусцы поход возобновили. Если вы желаете узнать, как Чжугэ Лян пошел в новый поход на царство Вэй, прочитайте следующую главу. ГЛАВА ДЕВЯНОСТО СЕДЬМАЯ в которой речь пойдет о том, как Чжугэ Лян во второй раз представил доклад о походе против царства Вэй, и как Цзян Вэй с помощью подложного письма разгромил войско Цао Чжэня Осенью, в девятом месяце шестого года периода Цзянь-син [228 г.] по летоисчислению династии Шу-Хань, вэйский ду-ду Цао Сю потерпел поражение от полководца Лу Суня под Шитином. Цао Сю потерял весь свой обоз, вооружение и коней. Вернувшись в Лоян, он не мог оправиться от пережитого потрясения и тяжело заболел. На спине у него появились неизлечимые язвы, и вскоре Цао Сю умер. Вэйский государь распорядился устроить ему торжественные похороны. Возвратился в Лоян и Сыма И. Государь встретил его вопросом: -- Что заставило вас так поспешно вернуться в столицу? Ведь в поражении Цао Сю в значительной степени виноваты вы!.. -- Теперь, после поражения нашего войска в войне с Восточным У, мне думается, Чжугэ Лян не замедлит напасть на Чанань, -- отвечал Сыма И. -- Кто же будет защищать город? Я был обязан приехать сюда. Никто не поверил Сыма И, что Чжугэ Лян действительно может напасть на Чанань. Слова его вызвали у чиновников только усмешки. Между тем посол из Восточного У прибыл в царство Шу. Он привез весть о разгроме войск вэйского полководца Цао Сю и стал уговаривать императора Хоу-чжу начать войну против царства Вэй. Всемерно восхваляя силу царства У, он предлагал государю царства Шу вечный мир и союз. Хоу-чжу был этим весьма обрадован и повелел известить Чжугэ Ляна о прибытии посла из Восточного У. К этому времени Чжугэ Лян успел создать могучее войско и заготовить все необходимое для предстоящего похода. Когда к нему прибыл гонец от Хоу-чжу, Чжугэ Лян устроил пир для своих военачальников и после веселья созвал военный совет. Во время пиршества сильным порывом ветра сломало сосну, стоявшую перед домом. Дерево повалилось со страшным треском. Военачальники замерли в испуге. Чжугэ Лян погадал и сказал военачальникам, что знамение это означает гибель полководца. Никто ему не поверил, но тут Чжугэ Ляну доложили, что прибыли сыновья полководца Чжао Юня -- старший по имени Чжао Тун и младший -- Чжао Гуан. -- Чжао Юнь умер! -- горестно закричал Чжугэ Лян и бросил свой кубок на землю. Вошли двое юношей в белых траурных одеждах, поклонились Чжугэ Ляну до самой земли и промолвили: -- Вчера ночью наш батюшка умер от тяжелого недуга!.. У Чжугэ Ляна подкосились ноги. -- Еще одну опору потеряло государство! -- с грустью сказал он. -- Словно отрубили мне руку!.. Военачальники утирали слезы. Чжугэ Лян приказал обоим юношам ехать в Чэнду и сообщить печальную весть государю. Когда Хоу-чжу узнал о смерти старого полководца, у него вырвался горестный вопль: -- Скончался Чжао Юнь, который спас нашу жизнь, когда мы были малым ребенком! Без него мы погибли бы еще во время разгрома войск моего батюшки! Хоу-чжу указом присвоил посмертно Чжао Юню титул Шуньпинского хоу и звание великого полководца. По распоряжению государя, старого воина с большими почестями похоронили у горы Цзиньбин восточнее Чэнду, и поставили там кумирню, где четыре раза в год совершались жертвоприношения. Потомки сложили о Чжао Юне такие стихи: Был воин в Чаншане, свирепый, как тигр разъяренный. Он в битву бросался, как с гор раскаленная лава. В прибрежье Ханьшуя доныне гремит его подвиг, Сияет в Данъяне его непоблекшая слава. Правителю юному дважды в беде помогал он, Служить Поднебесной готовый делами своими. Навеки в историю вписана храбрость героя, И сто поколений хранят его громкое имя. В память о заслугах покойного полководца Хоу-чжу пожаловал старшему его сыну, Чжао Туну, звание полководца Тигра, а второму сыну, Чжао Гуану, -- звание я-мынь-цзян и повелел ему охранять могилу отца. Через некоторое время приближенный сановник доложил Хоу-чжу, что Чжугэ Лян закончил подготовку войска и в ближайшие дни собирается выступить в поход против царства Вэй. Хоу-чжу спросил придворных сановников, что они об этом думают. Большинство отвечало, что, по их мнению, выступить в поход пока еще нельзя. Хоу-чжу заколебался. В это время прибыл военачальник Ян И и привез доклад чэн-сяна. Хоу-чжу распечатал доклад, разложил его на своем императорском столе и начал читать: "Покойный государь Сянь-чжу неоднократно поучал меня, что Ханьская династия не может терпеть существования злодея Цао Цао и что в государственных делах нельзя предаваться праздности и лени. Сын неба возложил на меня великий долг покарать злодея. Император ясным умом своим понимал, что у меня нет больших талантов и что мне трудно придется в борьбе против сильного врага Цао Цао. Но все же надо было идти войной на злодея, чтобы спасти государство. Невозможно было сидеть сложа руки! И наш покойный государь повелел мне не поддаваться сомнениям! С тех пор как я принял последнюю волю Сына неба, я потерял покой. Мне не спалось на моей цыновке, еда мне казалась горькой, на уме у меня были только думы о походе на север. Но для того, чтобы пойти на север, мне раньше пришлось покорить юг. Летом, в пятом месяце, наши войска перешли реку Лушуй и углубились в бесплодные земли маньских племен. Овладеть ими удалось в короткое время и без больших жертв. Не забывая о том, что государственные дела в столице царства Шу также не должны быть в забросе, я, невзирая на все опасности и трудности, все-таки решил исполнить последнюю волю покойного государя. Но недоброжелатели мои утверждают, что действую я необдуманно. Для нас наступил благоприятный момент. Войска противника утомлены западным походом, и у них еще много дел на востоке. В "Законах войны" сказано: "Воспользуйся утомлением врага и наступай". Ниже я почтительно излагаю, как осуществить это наступление. В древности ханьский император Гао-цзу обладал светлым, как солнце и луна, умом, и у него было много мудрых и проницательных советников. Однако он в свое время претерпел много бед и напастей. Лишь после неоднократных неудач ему удалось установить мир и спокойствие в Поднебесной. Вы, государь, не можете сравниться с императором Гао-цзу, а советники ваши не столь дальновидны, как Чжан Лян и Чэнь Пин. Но мы рассчитываем добиться великой победы и объединить все земли Поднебесной. Это первое, что мне предстоит решить. Лю Яо и Ван Лан владели обширными землями. Изучив труды мудрецов, они рассуждали в спокойствии и строили планы, но души их точили сомнения и опасения. Это угрожает и нам: не иметь решимости начать войну теперь, откладывать ее на будущее -- значит дать возможность Сунь Цюаню провозгласить себя императором и овладеть всеми землями Цзяндуна. Это второе, что мне предстоит решить. Цао Цао отличался выдающимся умом и редким коварством. Он владел искусством войны почти так же, как Сунь-цзы и У-цзы. Но это не спасало его от неудач: он терпел поражения в Наньяне, в Ухуане и под Лияном; он едва не погиб в Циляне, военная удача несколько раз изменяла ему в Бэйшане, смерть едва не постигла его у Тунгуаня -- и все же он добился успеха! Как же мне с моими ничтожными способностями одержать победу над врагом, не подвергаясь риску? Это третье, чего я еще не решил. Цао Цао пять раз тщетно пытался взять Чанба и четыре раза перейти озеро Чаоху; он прибег к помощи Ли Фу, но тот изменил ему; он поручил это дело Сяхоу Юаню, а тот погиб. Наш покойный император отзывался о Цао Цао как о человеке талантливом. Тем не менее Цао Цао испытывал большие поражения. Можно ли требовать, чтобы я, ничтожный, всегда побеждал? Это четвертое, что мне предстоит решить. Прошли годы, как я в Ханьчжуне. За это время мы похоронили Чжао Юня, Ян Цюна, Ма Юя, Янь Чжи, Дин Ли, Бай Шоу, Лю Го, Дэн Туна и более семидесяти других военачальников и начальников военных поселений. Умерли многие военачальники сычуаньских и тангутских войск, мы лишились более тысячи всадников постоянных войск и ополчения. И это всего за несколько лет! Это был цвет воинства, собранного со всех концов страны, а не достояние какого-нибудь одного округа! Пройдет еще несколько лет, и войско наше убавится на две трети. Чем же тогда воевать? Это пятое, что я должен решить. Народ истощен, войско устало, но война для нас неизбежна. А раз неизбежна война, расход сил и средств одинаков, независимо от того, наступать или обороняться. Если мы не выступим первыми, нам придется воевать силами одного округа, и тогда вести продолжительную войну будет невозможно. Это шестое, что я должен решить. Труднее всего поддаются устройству дела государственные. Когда войско нашего покойного государя Сянь-чжу потерпело поражение в землях Чу, Цао Цао потирал руки, считая, что Поднебесная завоевана. Но наш император объединился с Восточным У, взял Башу на западе, поднял войско в поход на север, и вэйский военачальник Сяхоу Юань сложил свою голову. Это было крушением планов Цао Цао, и требовалось еще лишь одно усилие, чтобы поправить пошатнувшиеся дела Ханьской династии. Потом княжество У нарушило союз; потерпел поражение и погиб Гуань Юй, за этим последовал разгром наших войск в Цзыгуе, и Цао Пэй провозгласил себя императором. В любом деле -- трудно предусмотреть все заранее. Меня сломила болезнь. Скоро я умру, и мне не доведется своими глазами узреть плоды собственных деяний". Выслушав доклад, Хоу-чжу дал Чжугэ Ляну разрешение на поход против царства Вэй. Не медля ни одного дня, Чжугэ Лян во главе трехсоттысячного войска выступил в направлении Чэньцана. Передовой отряд вел военачальник Вэй Янь. Лазутчики обо всем доносили в Лоян, и Сыма И известил вэйского государя о выступлении врага. Цао Жуй приказал созвать военный совет, где полководец Цао Чжэнь доложил: -- Я охранял земли Лунси и при нападении войск Сунь Цюаня струсил. Виноват! Желая смыть с себя позор, прошу разрешить мне изловить Чжугэ Ляна. У меня есть военачальник -- храбрый, как сто тысяч мужей. Он вооружен мечом весом в шестьдесят цзиней и тремя булавами "Падающая звезда". Ездит он на быстроногом коне и стреляет из лука без промаха. Из ста выстрелов он сто раз попадает в цель! Зовут его Ван Шуан, родом он из Лунси. Разрешите мне назначить его начальником передового отряда. Цао Жуй выразил желание взглянуть на Ван Шуана и приказал привести его во дворец. Вскоре вошел богатырь ростом в девять чи, со смуглым лицом и карими глазами. Государь улыбнулся: -- С таким воином ничто не страшно!.. Он подарил Ван Шуану парчовый халат, золотые латы и, пожаловав почетное звание полководца Тигра, назначил его начальником передового отряда. Цао Чжэнь получил звание да-ду-ду и, почтительно поблагодарив государя за милость, покинул дворец. Вскоре сто пятьдесят тысяч войска выступило в поход. Военачальники Го Хуай и Чжан Го, по приказу Цао Чжэня, охраняли проходы в горах. Дозор армии Чжугэ Ляна вышел к Чэньцану. Разведав обстановку, воины донесли: -- В Чэньцане построена крепость, и в ней обороняется вэйский военачальник Хэ Чжао. Он очень осторожен, окружил лагерь рвами, расставил "оленьи рога", насыпал высокий вал. Крепость можно обойти по дороге через хребет Тайболин и выйти к Цишаню. -- Прежде всего необходимо овладеть селением севернее Чэньцана, -- решил Чжугэ Лян, -- потом будем наступать дальше. Военачальнику Вэй Яню был дан приказ взять селение. Он несколько дней подряд безуспешно пытался выполнить приказ и в конце концов, явившись к Чжугэ Ляну, доложил, что городок взять невозможно. Чжугэ Лян разгневался и хотел предать смерти Вэй Яня, но один из военачальников, стоявших у шатра, вышел вперед и сказал: -- Господин чэн-сян, разрешите мне поехать в Чэньцан и уговорить Хэ Чжао сложить оружие. Я давно служу вам и должен хоть чем-нибудь отблагодарить вас за все милости... Это был советник Инь Сян. -- Как же ты сумеешь уговорить его? -- заинтересовался Чжугэ Лян. -- Мы с Хэ Чжао уроженцы Лунси, -- сказал Инь Сян. -- И в детстве были друзьями. Я растолкую ему, в чем его выигрыш и в чем проигрыш. Он послушается меня. -- Хорошо, поезжай! -- разрешил Чжугэ Лян. Инь Сян верхом поскакал к стенам Чэньцана. -- Хэ Чжао! Твой старый друг Инь Сян приехал к тебе! -- закричал он. Воины, находившиеся на городской стене, вызвали Хэ Чжао. Ворота открылись, Инь Сян въехал в город и поднялся на стену. -- Говори, друг, зачем приехал? -- спросил Хэ Чжао. -- Хочу поговорить с тобой, -- отвечал Инь Сян. -- Я служу в царстве Шу военным советником, и Чжугэ Лян относится ко мне с почетом. Он послал меня к тебе... Хэ Чжао вдруг изменился в лице. -- Чжугэ Лян злейший враг нашего царства! Прежде с тобой мы были друзьями, а сейчас стали врагами: ты служишь царству Шу, а я -- царству Вэй. Уходи из города! Не желаю тебя слушать!.. -- Друг мой... -- начал было Инь Сян, но Хэ Чжао повернулся к нему спиной и скрылся в башне. Воины подхватили Инь Сяна, посадили на коня и вытолкали за городские ворота. Инь Сян, обернувшись, вновь увидел Хэ Чжао и, указывая на него плетью, воскликнул: -- Друг мой Хэ Чжао! Почему ты так суров?.. -- Ты знаешь законы царства Вэй! -- отвечал Хэ Чжао. -- Наш государь милостив ко мне, и я готов за него умереть! Молчи! Скажи Чжугэ Ляну -- пусть берет город штурмом! Я не боюсь его!.. Инь Сян возвратился в лагерь и доложил Чжугэ Ляну, что Хэ Чжао не дал ему и слова сказать. -- Попытайся еще раз поговорить с ним, -- предложил ему Чжугэ Лян. Инь Сян опять поскакал к стенам города и вызвал Хэ Чжао. Тот поднялся на сторожевую башню. -- Хэ Чжао, друг мой! Выслушай меня! -- закричал Инь Сян. -- Что ты держишься за какой-то жалкий городишко? Неужели ты думаешь сопротивляться несметным полчищам Чжугэ Ляна? Сдавай город сейчас же, а то позже будешь раскаиваться! Неужели ты пойдешь против воли неба? Понимаешь ли ты, в чем твоя выгода? Подумай!.. -- Я уже сказал тебе свое решение! -- отвечал Хэ Чжао, угрожающе поднимая лук и натягивая тетиву. -- Довольно болтать! Уходи, пока цел!.. Инь Сян вернулся к Чжугэ Ляну и передал ему разговор с Хэ Чжао. -- Вот неотесанная дубина! -- воскликнул Чжугэ Лян. -- И он еще смеет оскорблять меня! Думает, я не смогу взять этот городишко! Чжугэ Лян велел привести местных жителей и стал их расспрашивать: -- Сколько войск в Чэньцане? -- Точно сказать не можем, но приблизительно тысячи три, -- отвечали жители. -- И такая капля собирается обороняться! -- рассмеялся Чжугэ Лян. -- Взять город немедленно, пока не подошла к нему подмога! В войске Чжугэ Ляна были припасены "облачные лестницы". На площадке такой лестницы умещалось по десятку воинов. Кроме того, у каждого воина была короткая лестница, веревки и деревянные щиты. По сигналу барабанов войско пошло на штурм. Хэ Чжао, стоя на сторожевой башне, приказал стрелять огненными стрелами, как только лестницы будут придвинуты к стенам. Чжугэ Лян не ожидал, что противник подготовится к обороне и встретит его войско тучами огненных стрел. Лестницы воспламенились, воины гибли, объятые пламенем. Шуская армия отступила. -- Ну что ж! -- говорил Чжугэ Лян. -- Хотя лестницы мои и сгорели, но я протараню городские стены. Ночью все тараны были наготове, и на рассвете под грохот барабанов войско вновь двинулось на штурм. Однако Хэ Чжао тоже не терял времени даром. По его приказу на стенах были заготовлены камни с просверленными дырами, в которые были продеты веревки. Как только тараны придвинулись к стенам, по их крышам стали бить тяжелыми камнями. Так все тараны были выведены из строя. Тогда Чжугэ Лян приказал воинам таскать землю и засыпать городской ров. А военачальник Ляо Хуа должен был за ночь прорыть ход под землей и провести свой отряд в город. Но Хэ Чжао успел прорыть вдоль стен ров двойной глубины, и подземный ход оказался бесполезным. Двадцать дней продолжалась осада, но город взять не удавалось. Чжугэ Лян задумался. Неожиданно ему донесли, что с востока на помощь врагу идет войско со знаменами, на которых написано: "Вэйский полководец Ван Шуан". -- Кто вступит с ним в бой? -- спросил Чжугэ Лян. -- Разрешите мне! -- вызвался Вэй Янь. -- Нет, ты стоишь во главе передового отряда, -- отказал Чжугэ Лян. -- Кто еще? Вперед вышел военачальник Се Сюн. Чжугэ Лян выделил ему отряд из трех тысяч воинов. -- Кто еще? -- опять спросил он. -- Пошлите в бой меня, -- отозвался младший военачальник Си Ци. Чжугэ Лян дал и ему три тысячи воинов. Опасаясь, как бы Хэ Чжао не предпринял неожиданную вылазку, Чжугэ Лян приказал отойти от города на двадцать ли и расположиться там лагерем. Се Сюн вел свой отряд вперед. Вскоре они столкнулись с Ван Шуаном, и в первой же схватке Ван Шуан зарубил Се Сюна мечом. Воины его бежали без оглядки. Ван Шуан бросился преследовать бегущих, но налетел на Си Ци и тоже убил его. Разгромленный отряд вернулся в лагерь Чжугэ Ляна. Встревоженный Чжугэ Лян выслал навстречу противнику военачальников Ляо Хуа, Ван Пина и Чжан Ни. Вскоре шуские войска встретились с воинами Ван Шуана. Противники выстроились в боевые порядки друг против друга. Ван Пин и Ляо Хуа стали по сторонам своих войск, а на поединок с Ван Шуаном выехал Чжан Ни. Завязался яростный поединок, но противники не могли одолеть друг друга. Тогда Ван Шуан пустился на хитрость: он притворился побежденным и бросился бежать. Чжан Ни погнался за ним. -- Стой! -- закричал ему Ван Пин, разгадавший хитрость Ван Шуана. Чжан Ни поспешил повернуть назад, но Ван Шуан успел метнуть булаву "Летающая звезда", и она попала Чжан Ни в спину. Чжан Ни склонился на шею коня, и конь унес его к своим. Ван Шуан поскакал было за ним, но Ляо Хуа и Ван Пин стали на его пути. Войско Ван Шуана перешло в наступление. Шуские войска потеряли много воинов убитыми и отступили. Чжан Ни несколько раз рвало кровью. Он с трудом добрался до лагеря Чжугэ Ляна и рассказал ему о геройстве Ван Шуана. А Ван Шуан тем временем подошел к Чэньцану, построил укрепленный лагерь с двойной стеной, обнес его глубоким рвом и занял оборону. Дух шуских войск упал, Чжан Ни был ранен, и Чжугэ Лян, вызвав к себе Цзян Вэя, сказал: -- Нам нужно что-то придумать. Очевидно, по Чэньцанской дороге нам не пройти... -- Да, действительно, Чэньцан не возьмешь: Хэ Чжао обороняется стойко, на помощь ему пришел Ван Шуан, -- согласился Цзян Вэй. -- Пусть кто-нибудь из военачальников останется здесь, а другой прикроет нас от удара со стороны Цзетина, и мы обрушимся на Цишань. Тогда сам Цао Чжэнь попадет в наши руки. Чжугэ Лян согласился с Цзян Вэем и приказал Ван Пину и Ляо Хуа занять малую дорогу, ведущую к Цзетину. Вэй Янь остался под Чэньцаном, а Чжугэ Лян, поставив Ма Дая во главе передового отряда и Чжан Бао во главе тылового, вступил с главными силами в долину Сегу и направился к Цишаню. Сейчас мы оставим Чжугэ Ляна и обратимся к Цао Чжэню, который все еще не мог забыть, как в прошлом Сыма И перехватил его славу, и твердо решил на этот раз не прозевать. Цао Чжэнь прибыл в Лукоу и поручил оборону города Го Хуаю и Сунь Ли, а Ван Шуана послал на помощь в Чэньцан. Весть о том, что Ван Шуан убил двух военачальников Чжугэ Ляна, доставила Цао Чжэню немалую радость. В это время ему доложили, что в горной долине изловили неприятельского шпиона. Пойманного привели и поставили перед Цао Чжэнем на колени. -- Я не шпион, -- вскричал неизвестный, -- я послан к полководцу Цао Чжэню по секретному делу, но дорогой меня схватили дозорные. Мне приказано говорить с господином полководцем только с глазу на глаз... Цао Чжэнь попросил всех удалиться. -- Я -- доверенный военачальника Цзян Вэя, -- продолжал воин, -- и удостоился его поручения отвезти вам письмо. -- Где письмо? -- спросил Цао Чжэнь. -- Вот оно... -- Воин вытащил письмо из-под нижней одежды и передал его Цао Чжэню. Тот вскрыл письмо и начал читать: "Провинившийся военачальник Цзян Вэй сто раз почтительно кланяется и обращается к великому ду-ду Цао Чжэню. Долгое время служил я царству Вэй, но не по заслугам пользовался его милостями: неумело охранял пограничный город. Недавно я попался в ловушку, расставленную Чжугэ Ляном, с этого и начались мои беды. Но у меня нет сил забыть о своей прежней службе! Ныне Чжугэ Лян выступил в поход. Он уверен, что сражаться с ним будете вы. И я прошу вас во время боя притвориться и бежать, а я тем временем сожгу провиант и все запасы шуского войска. Как только увидите огонь, возвращайтесь и снова вступайте в бой. Вы захватите самого Чжугэ Ляна. Не подвига я жажду -- хочу лишь искупить свою позорную вину. Если вы согласны -- дайте мне ваши указания". -- Небо желает, чтоб я совершил подвиг! -- вскричал Цао Чжэнь, прочитав письмо. Наградив посланца, Цао Чжэнь приказал ему возвратиться к Цзян Вэю и сообщить назначенный день встречи. Затем Цао Чжэнь вызвал Фэй Яо и рассказал ему обо всем. -- Чжугэ Лян хитер, и Цзян Вэю тоже нельзя отказать в сообразительности, -- предостерег Фэй Яо. -- Возможно, что это коварный замысел -- Чжугэ Лян надоумил Цзян Вэя вас обмануть! -- Наш военачальник Цзян Вэй сложил оружие по принуждению, -- возразил Цао Чжэнь. -- Какой тут может быть обман? -- И все же вам самому не следует идти в бой! -- продолжал настаивать Фэй Яо. -- Оставайтесь в лагере, а я пойду навстречу Цзян Вэю. Если все окончится успешно, мы оба явимся к вам, а если здесь кроется хитрость, все беды упадут на меня. Цао Чжэнь не стал возражать, и вскоре Фэй Яо повел пятьдесят тысяч воинов к долине Сегу. Пройдя два-три перехода, Фэй Яо остановил войско и выслал вперед разведчиков. После полудня они вернулись и доложили ему, что в долине стоят шуские войска. Фэй Яо тут же вступил в долину, но враг отошел без боя. Фэй Яо двинулся следом. К шускому войску подошел еще один отряд. Фэй Яо приготовился к бою, но противник опять отступил. Так повторялось три раза. Ожидая нападения Чжугэ Ляна, вэйские воины сутки не отдыхали. Наконец усталость взяла свое -- они остановились и начали готовить еду. И вот тут-то раздались крики, загремели барабаны, затрубили рога -- враг перешел в наступление. В центре расположения шуских войск раздвинулись знамена, и вперед выехала колесница, в которой, выпрямившись, сидел Чжугэ Лян. Он сделал знак воинам пригласить Фэй Яо на переговоры. Глядя на Чжугэ Ляна, Фэй Яо предвкушал близкую победу и в душе ликовал. Не умея скрыть свою радость, он сказал военачальникам: -- Как только враги начнут наступать, бегите! Но когда за горой вспыхнет огонь, поворачивайте назад и переходите в наступление! Я буду с вами... Подняв коня на дыбы, Фэй Яо дерзко закричал: -- Эй, битый полководец! Как ты посмел явиться еще раз? -- Пусть выходит на переговоры сам Цао Чжэнь, -- крикнул в ответ Чжугэ Лян. -- Цао Чжэнь -- золотая ветвь и яшмовый лист, не пристало ему разговаривать с мятежником! В этот момент Чжугэ Лян махнул рукой, и на вэйцев одновременно напали Ма Дай и Чжан Ни. Вэйские войска не выдержали натиска и обратились в бегство. Отступив на тридцать ли, они вдруг увидели, как за горой, в тылу врага, подымается дым. Фэй Яо принял это за условный сигнал и дал команду войскам повернуться и напасть на противника. Тот начал отступать. Фэй Яо с обнаженным мечом мчался на коне впереди своих воинов, направляясь к тому месту, откуда подымался дым. Внезапно загремели барабаны, затрубили рога, и на отряд Фэй Яо слева напал Гуань Син, а справа Чжан Бао. С горы дождем сыпались стрелы. Фэй Яо понял, что попался в ловушку. Он стал отходить, но войско едва передвигалось от усталости, а Гуань Син гнался за ним со свежими силами. Вэйские воины отступали, давя друг друга. Многие из них погибли в горной реке. Сам Фэй Яо пытался спастись бегством в горы, но натолкнулся на Цзян Вэя. -- Изменник! Нет тебе веры! -- в ярости закричал Фэй Яо. -- По несчастью я попал в твою западню! -- Я хотел поймать самого Цао Чжэня, а попался ты! -- засмеялся Цзян Вэй. -- Слезай с коня и сдавайся! Фэй Яо, хлестнув коня, бросился в долину, но там бушевал огонь и не было пути вперед, а позади настигали преследователи. Оказавшись в безвыходном положении, Фэй Яо сам лишил себя жизни, а воины его сдались в плен. Тем временем Чжугэ Лян вывел войско к Цишаню и расположился лагерем. Здесь он собрал все войска и щедро наградил Цзян Вэя. -- Жаль, что мне не удалось захватить самого Цао Чжэня! -- сокрушался Цзян Вэй. -- Да, досадно, что в большую сеть поймали мелкую рыбешку! -- согласился с ним Чжугэ Лян. Цао Чжэнь, узнав о гибели Фэй Яо, горько раскаивался в своем легковерии. Решив отступить, он позвал на совет Го Хуая. А сановники Сунь Ли и Синь Пи доложили вэйскому правителю Цао Жую о поражении Цао Чжэня и о выходе шуских войск к Цишаню. Встревоженный дурными вестями, Цао Жуй вызвал к себе Сыма И: -- Цао Чжэнь отступил с большим уроном, а Чжугэ Лян снова вышел к Цишаньским горам! Как же теперь отразить врага? -- Я уже обдумал это, -- отвечал Сыма И. -- Чжугэ Лян сам уведет свои войска. Поистине: Отважный Цао Сю таланты показал свои, И вдруг прекрасный план предложен Сыма И. О том, что сказал вэйскому государю полководец Сыма И, вы узнаете в следующей главе. ГЛАВА ДЕВЯНОСТО ВОСЬМАЯ из которой читатель узнает о том, как погиб Ван Шуан, и о том, как Чжугэ Лян завоевал Чэньцан Сыма И сказал Цао Жую: -- Я уже докладывал вам, государь, что Чжугэ Лян пойдет на Чэньцан, и поэтому поручил охранять городок храброму военачальнику Хэ Чжао. Если Чжугэ Лян вторгнется через Чэньцан, ему будет очень удобно подвозить провиант. Но Хэ Чжао и Ван Шуан нарушили все расчеты Чжугэ Ляна. Я подсчитал, что теперь ему хватит провианта лишь на месяц, и пришел к выводу, что Чжугэ Ляну выгоднее вести войну короткую. Нашим же войскам, наоборот, выгодна война затяжная. Прикажите Цао Чжэню занять оборону и не ввязываться в открытые бои -- шуские войска скоро сами уйдут. Тогда мы на них нападем и захватим самого Чжугэ Ляна. -- Как вы мудро все рассудили! -- обрадовался Цао Жуй. -- Почему бы вам самому не пойти в поход? -- Я не щажу свои силы на службе вам, государь, -- отвечал Сыма И, -- но войско свое я не хотел бы сейчас бросать в сражение. Надо ждать нападения Лу Суня из Восточного У. Сунь Цюань со дня на день может присвоить себе высокий императорский титул, и тогда он нападет на нас из опасения, что вы, государь, захотите его покарать... -- Ду-ду Цао Чжэнь прислал вам, государь, подробное донесение о положении своего войска! -- громко возвестил вошедший сановник. -- Предупредите Цао Чжэня, чтобы он соблюдал осторожность, когда начнет преследовать шуские войска, -- посоветовал Сыма И. -- Пусть не углубляется в неприятельские земли, иначе попадет в ловушку, поставленную Чжугэ Ляном. Надо действовать, исходя из обстановки. Цао Жуй повелел написать приказ и послал придворного сановника Хань Цзи при бунчуке и секире предупредить Цао Чжэня, чтобы тот не вступал в открытый бой с шускими войсками. Сыма И, провожая Хань Цзи в путь, сказал такие слова: -- Я уступаю Цао Чжэню победу, которая по праву должна принадлежать мне, но не говорите ему об этом. Передайте только, что Сын неба повелевает ему обороняться. И пусть он остерегается посылать в погоню за противником вспыльчивых и горячих военачальников. Хань Цзи попрощался с Сыма И и уехал. Тем временем Цао Чжэнь созвал военный совет, во время которого ему доложили о прибытии Хань Цзи. Получив от него приказ вэйского государя, Цао Чжэнь удалился вместе с Го Хуаем и Сунь Ли, чтобы наметить, в соответствии с приказом, план дальнейших действий против врага. -- Этот приказ продиктован полководцем Сыма И, -- уверенно произнес Го Хуай. -- Откуда вы знаете? -- спросил Цао Чжэнь. -- Стратегу Чжугэ Ляну может противостоять только стратег Сыма И, -- отвечал Го Хуай. -- А между строк приказа видно, что его составил Сыма И. -- Если шуские войска не отступят, как предусмотрено в приказе, -- продолжал Цао Чжэнь, -- что тогда делать? -- Скажите Ван Шуану, чтобы он всеми силами мешал противнику подвозить провиант. Как только у них в лагере кончатся запасы, шуские войска начнут отступать, вот тогда мы и ударим на них. -- А мне с отрядом разрешите отправиться к горе Цишань, -- вмешался в разговор Сунь Ли. -- Мы пойдем под видом обоза -- нагрузим повозки хворостом и обольем их жидкой селитрой. Наши люди сообщат Чжугэ Ляну, что в вэйский лагерь везут провиант из Лунси, и Чжугэ Лян устроит нападение на обоз, чтобы захватить провиант. А мы подожжем повозки и ударим на врата. -- Неплохо придумано! -- воскликнул Цао Чжэнь. Сунь Ли получил приказ выполнить предложенный им план. Ван Шуану было приказано держать под наблюдением все горные тропинки. Отряд Го Хуая вышел в долину Цигу и занял Цзетин. Начальнику передового отряда Чжан Ху и его помощнику Ио Линю поручалось держать оборону в главном лагере и было строго-настрого запрещено вступать с противником в открытый бой. По приказу Чжугэ Ляна, шуские воины старались навязать неприятелю бои, но войска Цао Чжэня не выходили из укреплений. Тогда Чжугэ Лян вызвал Цзян Вэя и еще некоторых военачальников и сказал: -- Враг знает, что у нас мало провианта, и решил взять нас измором. Через Чэньцан подвоза нет, другие дороги -- труднопроходимы. Наши запасы больше чем на один месяц не растянешь. А потом? В это время Чжугэ Ляну доложили, что к вэйской армии из Лунси идет обоз с провиантом под охраной военачальника Сунь Ли; обоз обнаружили западнее горы Цишань. -- Кто такой этот Сунь Ли? -- спросил Чжугэ Лян. -- Один из лучших военачальников Цао Чжэня, -- ответил вэйский военачальник, перешедший на сторону Чжугэ Ляна. -- Мне рассказывали, как он однажды сопровождал Вэйского вана в поездке через горы Дашишань. Они вспугнули свирепого тигра. Тигр бросился на них, но Сунь Ли, соскочив с коня, выхватил меч и зарубил разъяренного зверя. За такую отвагу он получил высокое военное звание, и Цао Чжэнь приблизил его к себе. -- О, этот Сунь Ли знает, что у нас туго с провиантом, и решил поймать меня на удочку! -- улыбнулся Чжугэ Лян. -- Не сомневаюсь, что его обоз нагружен горючим материалом. Сунь Ли рассчитывает завлечь нас в горы и сжечь. Но меня не проведешь! Я сам люблю применять огневые нападения! Ответим хитростью на хитрость! Он ждет, что наше войско нападет на его обоз, а он тем временем захватит наш лагерь. Прекрасно! Подозвав к себе Ма Дая, Чжугэ Лян сказал ему: -- Возьми три тысячи воинов и иди на запад к горе Цишань, где находится вэйский обоз. Зайди с подветренной стороны и подожги повозки. Как только они запылают, враг нападет на наш лагерь. Ма Дай ушел. Чжугэ Лян подозвал Чжан Ни и Ма Чжуна и приказал каждому с пятью тысячами воинов засесть в засаду возле лагеря. Затем Чжугэ Лян сказал Гуань Сину и Чжан Бао: -- К вэйскому лагерю ведут четыре дороги. Сегодня ночью в западных горах вы увидите зарево, которое послужит сигналом врагу для нападения на наш лагерь. К этому времени вы должны устроить засаду вблизи лагеря противника и, как только его войска уйдут, взять этот лагерь. -- А вы, -- обратился он к военачальникам У Баню и У И, -- со своими отрядами отрежете вэйским войскам путь к отступлению. Сделав все распоряжения, Чжугэ Лян поднялся на вершину горы и стал ждать дальнейших событий. Как он и предвидел, вэйские разведчики донесли Сунь Ли, что Чжугэ Лян готовит нападение на обоз. Сунь Ли оповестил об этом Цао Чжэня; тот вызвал Чжан Ху и Ио Линя и дал им указания, как действовать, когда на западе в горах загорится огонь. Чжан Ху и Ио Линь выставили на вышке наблюдателей, которые следили за тем, когда появится огонь. Сунь Ли находился в засаде, поджидая шуское войско. Во время второй стражи к месту расположения вэйского обоза подошел Ма Дай с тремя тысячами всадников; воины завязали морды коней тряпками, а сами держали во рту палочки. Стояла полная тишина. Множество тяжело нагруженных повозок было расположено четырехугольником, образуя укрепление. На каждой повозке развевался флаг. Ветер дул с юго-запада. Ма Дай приказал воинам зайти с южной стороны и поджечь повозки. Пламя взметнулось к небу. Сидевший неподалеку в засаде Сунь Ли понял, что шуские воины подобрались к обозу и зажгли огонь, который должен оповестить Чжугэ Ляна об успешном выполнении его приказа. Но прежде чем Сунь Ли успел напасть на врага, загремели барабаны, оглушительно затрубили рога, и отряды Ма Чжуна и Чжан Ни окружили его. Сунь Ли растерялся, а тут еще подоспели и воины Ма Дая. Сильный ветер раздувал огонь. В тяжелом бою вэйское войско потерпело поражение. Увлекая за собой остатки разгромленного отряда, Сунь Ли бежал. А в вэйском лагере в это время произошло следующее. Чжан Ху, увидев на западе зарево, вышел из лагеря и направился к стоянке шуского войска. Но там не оказалось ни души, и Чжан Ху понял, что попался в ловушку. Когда он хотел увести своих воинов, путь им отрезали отряды У Баня и У И. Стремительным рывком Чжан Ху и его помощнику Ио Линю удалось вырваться из окружения. Они помчались к своему лагерю, но оттуда на них полетели стрелы. Оказалось, что Гуань Син и Чжан Бао уже заняли этот лагерь. Вэйские войска отступали к лагерю Цао Чжэня. Туда же подошел и разгромленный отряд Сунь Ли. Потерпевшие поражение военачальники явились к Цао Чжэню и доложили ему о случившемся. Цао Чжэнь запретил устраивать вылазки и приказал обороняться. Шуские войска с победой возвратились в свой лагерь. Чжугэ Лян дал указания Вэй Яню, как действовать дальше, а все другие военачальники получили приказ отступать. -- Почему вы решили отвести войска? -- с удивлением спросил Ян И. -- Ведь мы только что одержали победу и подорвали дух вэйских войск. -- Нам выгодны короткие бои, -- сказал Чжугэ Лян. -- А противник идет на затяжную войну, и мы от этого пострадаем. Поражение вэйцев временное, из Чжунъюани к ним придет пополнение. Они зайдут нам в тыл и отрежут пути подвоза провианта. Надо успеть пройти, пока враг держит оборону. Правда, меня сильно тревожит Вэй Янь, который должен преградить Ван Шуану выход на Чэньцанскую дорогу. Сумеет ли он без потерь оторваться от противника? Я уже дал секретное указание уничтожить Ван Шуана, и вэйцы не будут нас долго преследовать. Ночью войска Чжугэ Ляна выступили в путь. В лагере оставили знамена и несколько воинов, которым было приказано отбивать время страж, чтобы ввести противника в заблуждение. Цао Чжэнь в задумчивости сидел у себя в шатре, когда ему доложили, что из столицы пришла подмога -- военачальник левой руки Чжан Го с отрядом. Чжан Го вошел в шатер и, приветствуя Цао Чжэня, сказал: -- Я получил повеление государя оказать вам помощь. -- Говорил ли вам что-нибудь Сыма И перед тем, как вы собирались покинуть столицу? -- спросил Цао Чжэнь. -- Сыма И сказал, что если наше войско одержит победу, то Чжугэ Лян будет отступать медленно, а если победу одержит он, то уведет свое войско неожиданно для нас, -- ответил Чжан Го и тут же спросил: -- Господин ду-ду, следят ли наши дозорные за действиями противника после того, как армию постигла неудача? -- Нет, -- произнес Цао Чжэнь и распорядился послать разведку. Вскоре разведчики обнаружили, что шуский лагерь пустует уже два дня. Цао Чжэнь не мог простить себе такой оплошности. Тем временем Вэй Янь, выполняя секретный приказ Чжугэ Ляна, шел в направлении Ханьчжуна, а Ван Шуан, узнав об этом от лазутчиков, бросился в погоню за ним. Пройдя около двадцати ли, он впереди увидел знамена и значки войска Вэй Яня. -- Стой, Вэй Янь! -- во весь голос закричал Ван Шуан, хотя и не видел своего врага. Шуские воины, даже не обернувшись на крик, продолжали уходить. Тогда Ван Шуан, хлестнув коня, рванулся вперед. Позади послышались испуганные возгласы: -- В нашем лагере пожар! Мы в западне! Ван Шуан быстро обернулся и, увидев огонь, приказал отступать. Но вдруг из леса на левый склон горы вылетел всадник и закричал: -- Стой! Вэй Янь здесь! Ван Шуан не успел опомниться, как Вэй Янь ударом меча поразил его насмерть. Вэйские воины бросились врассыпную, а Вэй Янь, у которого было всего лишь тридцать всадников, ушел своей дорогой. Об этом событии потомки сложили такие стихи: Опять, как луна в небесах, сияет талант Чжугэ Ляна: Он в битве Сунь Ли победил, прекрасному следуя плану. В высоком искусстве войны был неистощим его гений. Так был им хитро Ван Шуан убит на дороге к Чэньцану. А произошло все это так: Вэй Янь по указанию Чжугэ Ляна оставил тридцать воинов в засаде возле лагеря Ван Шуана. Когда тот ушел из лагеря, воины Вэй Яня подожгли его. Тогда Ван Шуан бросился назад, чтобы спасти свой лагерь, но на него внезапно налетел Вэй Янь и отрубил ему голову. Так был выполнен приказ Чжугэ Ляна. Отрубленную голову Ван Шуана доставили в Ханьчжун. О том, как Чжугэ Лян наградил Вэй Яня за подвиг и как в честь его устроил пир, мы рассказывать не будем, а обратимся сейчас к Чжан Го. Он пытался догнать шускую армию, но это ему не удалось, и ему пришлось ни с чем вернуться в свой лагерь. Вскоре пришло известие из Чэньцана о гибели Ван Шуана. Цао Чжэнь был так удручен, что даже занемог. Приказав Го Хуаю, Сунь Ли и Чжан Го охранять дороги, ведущие к Чананю, он уехал в Лоян лечиться. В то время правитель княжества У Сунь Цюань собирался принять императорское звание. Лазутчики донесли, что Чжугэ Лян разгромил вэйского ду-ду Цао Чжэня, и сановники настойчиво советовали Сунь Цюаню объявить войну царству Вэй и идти в поход на Срединную равнину. Сунь Цюань колебался. Тогда советник Чжан Чжао сказал: -- Недавно в горах вблизи Учана люди видели чету фениксов, а на великой реке Янцзы несколько раз появлялся желтый дракон. Вы, господин, столь же добродетельны, как герои древности -- императоры Поднебесной Яо и Шунь, а ясный ум ваш можно сравнить лишь с мудростью Вэнь-вана и У-вана. Вы достойны принять императорский титул и присоединить к своим землям царство Вэй! -- Чжан Чжао прав! -- откликнулось большинство сановников. Итак, летом, в третий день четвертого месяца, в южном пригороде Учана был воздвигнут высокий помост. Приближенные Сунь Цюаня помогли ему подняться на это возвышение и совершили обряд возведения на престол. После великой церемонии Сунь Цюань назвал новый период своего правления [229 г.] Хуан-лун, что означает Желтый дракон. Своему покойному отцу Сунь Цзяню он присвоил титул Уле-хуанди, матери, происходившей из рода У, -- титул Уле-хуанхоу, и старшему брату Сунь Цэ -- титул Чаншаского Хуань-вана. Наследником престола был провозглашен сын Сунь Цюаня по имени Сунь Дэн. На должности старшего и младшего советников Сунь Дэна были назначены сын Чжугэ Цзиня по имени Чжугэ Кэ и сын Чжан Чжао по имени Чжан Сю. Чжугэ Кэ, по прозванию Юань-сунь, был ростом в семь чи. Он отличался находчивостью и остроумием в спорах, за что пользовался большим расположением Сунь Цюаня. Когда Чжугэ Кэ было всего шесть лет, отец взял его с собой на пир во дворец. Сунь Цюань был весел и вздумал потешиться над Чжугэ Цзинем. Он приказал привести в пиршественный зал осла, на морде которого мелом было написано: "Чжугэ Цзинь". Гости так и покатились со смеху. Но маленький Чжугэ Кэ молниеносно выбежал вперед, схватил мел и исправил надпись: "Осел Чжугэ Цзиня". Присутствующие ахнули от удивления, а Сунь Цюань, плененный находчивостью мальчика, подарил ему осла. В другой раз во время пира, устроенного для чиновников, Сунь Цюань велел Чжугэ Кэ поднести кубок вина советнику Чжан Чжао. -- Разве здесь место, где кормят старцев! -- возмутился Чжан Чжао и отказался пить. -- А ты можешь заставить Чжан Чжао выпить вино? -- спросил мальчика Сунь Цюань. -- Могу, -- ответил Чжугэ Кэ и, подойдя к Чжан Чжао, сказал: -- Почему вы думаете, что здесь нельзя устроить кормление старцев? Ведь Цзян Цзы-я было девяносто лет, а он все еще не расставался со знаками власти -- бунчуком и секирой и никогда не говорил, что стар. Вы же всегда впереди, когда пьют вино, и позади, когда предстоит идти в бой... Чжан Чжао растерялся и молча выпил вино. С тех пор Сунь Цюань полюбил Чжугэ Кэ и теперь назначил его старшим советником наследника престола. А Чжан Сю получил должность младшего советника потому, что его отец Чжан Чжао носил звание выше, чем звание трех гунов, и часто оказывал Сунь Цюаню значительные услуги. Советник Гу Юн был назначен чэн-сяном, Лу Сунь -- главным полководцем и получил приказ помогать наследнику престола в охране Учана. Сунь Цюань уехал в Цзянье. Туда же съехались советники, чтобы обсудить план похода против царства Вэй. На совете Чжан Чжао сказал Сунь Цюаню: -- Государь только что вступил на высочайший престол; было бы неблагоразумно сразу затевать войну. Следует действовать не спеша, совершенствовать свое управление, сокращать военные расходы, усиленно строить школы и распространять просвещение, чтобы тем самым успокоить умы и сердца нашего народа. Я позволю себе дать совет государю: отправить посла в царство Шу и предложить Хоу-чжу поровну поделить Поднебесную. Сунь Цюань склонился к совету Чжан Чжао и направил посла в Сычуань. Посол предстал перед Хоу-чжу и изложил ему суть дела. Хоу-чжу внимательно выслушал посла, но, прежде чем дать окончательный ответ, решил посоветоваться с сановниками. -- Сунь Цюань узурпировал власть, -- сказал он. -- Не следует ли отвергнуть союз с ним? -- Государю лучше спросить совета у Чжугэ Ляна, -- произнес Цзян Вань. Хоу-чжу отправил гонца в Ханьчжун. Чжугэ Лян не замедлил с ответом. "Отправьте в Восточный У посла с подарками и поздравлениями и посоветуйте Сунь Цюаню послать Лу Суня в поход против царства Вэй, -- писал Чжугэ Лян. -- Тогда бы вэйский правитель приказал выступить Сыма И, а я, воспользовавшись этим, снова повел бы войско к Цишаню и взял Чанань". По распоряжению Хоу-чжу послом в Восточный У поехал тай-вэй Чэнь Чжэнь. Он вез подарки: доброго коня, яшмовый пояс, жемчуга и другие драгоценности. Сунь Цюань с почетом принял Чэнь Чжэня, который вручил ему послание Хоу-чжу и богатые дары. В честь посла был устроен пир, и затем его пышно проводили в царство Шу. Когда посол уехал, Сунь Цюань вызвал Лу Суня и рассказал ему, что вступил в союз с царством Шу и будет вместе с ним воевать против царства Вэй. -- Это значит, что Чжугэ Лян боится Сыма И, -- заключил Лу Сунь. -- Но раз уж мы стали союзниками, придется сделать вид, что готовы воевать. А там посмотрим. Если Чжугэ Лян будет побеждать, мы воспользуемся поражением царства Вэй и овладеем Срединной равниной. Сунь Цюань отдал приказ обучать войска в округах Цзинчжоу и Сянъян, широко оповещая о дне выступления в поход. Шуский посол Чэнь Чжэнь, возвратившись в Ханьчжун, доложил Чжугэ Ляну о том, как его принял правитель царства У. Чжугэ Лян, все еще обеспокоенный тем, что в прошлый поход ему не удалось взять Чэньцан, на этот раз решил действовать осторожнее. Он послал разведку, которая донесла, что Хэ Чжао, охраняющий Чэньцан, заболел. -- Значит, нас ждет победа! -- воскликнул Чжугэ Лян и вызвал к себе Вэй Яня и Цзян Вэя. -- Приказываю отобрать, -- сказал он, -- пять тысяч воинов и немедленно идти к Чэньцану. Увидите сигнальный огонь -- нападайте на врага! -- Когда нам выступать? -- переспросили военачальники, все еще не понимая намерений Чжугэ Ляна, -- Сейчас же! -- последовал ответ. -- И через три дня быть на месте. Перед уходом можете со мной не прощаться. Военачальники удалились. Тогда Чжугэ Лян вызвал Гуань Сина и Чжан Бао и шепотом растолковал им, что они должны делать. Полководец Го Хуай, узнав о тяжелой болезни Хэ Чжао, сказал Чжан Го: -- Хэ Чжао болен, его надо сменить. Я пошлю донесение государю, а вы замените его. Хэ Чжао действительно был тяжко болен. Но когда ему доложили о нападении шуских войск, он приказал стойко обороняться на стенах. Однако противнику удалось поджечь городские ворота, и в городе началось смятение. Когда Хэ Чжао узнал, что враг ворвался в город, с ним случился удар, и он умер, не приходя в сознание. Тем временем Вэй Янь и Цзян Вэй подошли к Чэньцану; первоначально им показалось, что город вымер: на стенах не видно было ни одного воина, ни одного знамени. Они не решались идти на штурм. Но внезапно раздался треск хлопушек, на городской стене поднялись флаги и знамена, на сторожевой башне появился человек в шелковой повязке на голове, в даосском одеянии из пуха аиста и с веером из перьев в руках. -- Поздно пришли! -- закричал человек на башне. Вэй Янь и Цзян Вэй тотчас же узнали Чжугэ Ляна. Соскочив с коней, они поклонились до земли и воскликнули: -- Господин чэн-сян, искусство ваше непостижимо! Чжугэ Лян распорядился впустить их в город и, когда они предстали перед ним, сказал: -- Мне было известно, что Хэ Чжао болен. Но я приказал вам за три дня овладеть городом, чтобы никто не мог догадаться о моих истинных намерениях. Между тем я сам вместе с Гуань Сином и Чжан Бао выступил из Ханьчжуна и двойными переходами добрался до Чэньцана, не давая врагу времени подготовиться и подтянуть войска. В городе у меня были лазутчики, которые зажгли сигнальный огонь и подняли шум. Ведь войско, в котором нет полководца, очень легко испугать, поэтому мне и удалось так быстро овладеть городом. В "Законах войны" сказано: "Выступай, когда враг не ожидает; нападай, когда он не подготовлен". Вэй Янь и Цзян Вэй еще раз низко поклонились Чжугэ Ляну. Выражая сожаление о смерти Хэ Чжао и желая подчеркнуть его преданность своему правителю, Чжугэ Лян отпустил всю семью с телом покойного в царство Вэй. Спустя некоторое время Чжугэ Лян сказал Цзян Вэю и Вэй Яню: -- Отдыхать вам не придется, пока вы не овладеете заставой Саньгуань. Там мало войска, и они разбегутся при одном вашем появлении. Только не медлите, а то вэйцы подтянут подкрепления, и тогда заставу не возьмешь! Вэй Янь и Цзян Вэй поспешили к Саньгуаню. Защитники заставы действительно разбежались. Шуские воины вступили на заставу и собрались располагаться на отдых. В это время вдали поднялся столб пыли -- это приближалась вэйская армия. -- Прозорливость нашего чэн-сяна изумительна! -- в восхищении воскликнули Цзян Вэй и Вэй Янь. К заставе подходило войско во главе с вэйским полководцем Чжан Го. Шусцы преградили ему главную дорогу. Чжан Го увидел, что застава занята противником, и приказал отходить. Вэй Янь бросил свой отряд в погоню. Завязалась ожесточенная схватка, в которой Чжан Го потерял многих воинов убитыми и ранеными. Вэй Янь вернулся на заставу и послал гонца с докладом чэн-сяну. Чжугэ Лян, воспользовавшись поражением вэйских войск, прошел через Чэньцанскую долину и занял город Цзяньвэй. Следом за ним непрерывным потоком двинулись все шуские войска. В это время по приказу Хоу-чжу на помощь Чжугэ Ляну прибыл полководец Чэнь Ши. Войска царства Шу, продвигаясь стремительным маршем, вышли к горам Цишань и расположились лагерем. Чжугэ Лян собрал к себе в шатер военачальников и сказал: -- Мы уже дважды подходили к Цишаню, но победы не добились. И нам пришлось прийти сюда в третий раз. Как мне кажется, вэйские войска будут обороняться на прежних местах. Однако они боятся, как бы я не захватил города Юнчэн и Мэйчэн, и подготовились там к обороне. Но я туда не пойду, мы пройдем через города Иньпин и Уду и выйдем к Ханьчжуну, разрезав таким образом вэйскую армию на две части. Кто пойдет брать эти города? -- Я пойду! -- первым вызвался Цзян Вэй. -- Разрешите и мне! -- присоединился к нему Ван Пин. Чжугэ Лян обрадовался и приказал Цзян Вэю с десятитысячным войском овладеть Уду, а Ван Пину -- взять Иньпин. Чжан Го с остатками своего разгромленного отряда ушел в Чанань. Полководцы Го Хуай и Сунь Ли от него узнали о падении Чэньцана, о смерти Хэ Чжао, о потере заставы Саньгуань, о выходе Чжугэ Ляна к Цишаньским горам и дальнейшем наступлении его армии. -- Он пойдет на Мэйчэн и Юнчэн! -- заволновался Го Хуай. Поручив Чжан Го оборону Чананя, а Сунь Ли -- Юнчэна, Го Хуай сам повел войско на выручку Мэйчэна. Одновременно он послал доклад вэйскому правителю, извещая его о создавшейся опасности. Приближенный сановник доложил вэйскому правителю Цао Жую о смерти Хэ Чжао и поражениях, понесенных вэйскими войсками. Цао Жуй всполошился. В это время с юга еще прибыл гонец с докладом от Мань Чуна. Мань Чун сообщал, что Сунь Цюань незаконно присвоил себе императорский титул, вступил в союз с царством Шу и приказал своему полководцу Лу Суню обучать войско в Учане и готовиться к вторжению в границы царства Вэй, Опасность, угрожающая царству одновременно с двух сторон, не на шутку напугала Цао Жуя. Его главный полководец Цао Чжэнь еще не оправился от болезни, и он вызвал на совет Сыма И. -- Сунь Цюань не пойдет на нас войной, -- поспешил успокоить правителя Сыма И. -- Откуда вам это известно? -- спросил Цао Жуй. -- Здесь все ясно, -- отвечал Сыма И. -- Чжугэ Лян помнит поражение у Сяотина и мечтает за него отомстить. Он сам бы не прочь захватить Восточный У, но вынужден был временно вступить с Сунь Цюанем в союз, потому что боится нашего нападения. Лу Сунь это прекрасно понимает и только делает вид, что собирается воевать с нами, а на самом деле он будет сидеть и наблюдать со стороны за ходом событий. Враждебных действий со стороны царства У нечего бояться -- сейчас необходимо заняться царством Шу. -- Вы мудро рассуждаете, -- согласился Цао Жуй. Он пожаловал Сыма И звание да-ду-ду и поставил его во главе всех войск в Лунси, повелев при этом одному из сановников пойти к Цао Чжэню и взять у него печать полководца. -- Разрешите мне самому пойти к Цао Чжэню, -- попросил Сыма И. Получив согласие государя, Сыма И отправился во дворец Цао Чжэня и велел слуге доложить о нем, Его проводили в комнату больного. Справившись о его здоровье, Сыма И сказал: -- Царства У и Шу заключили против нас союз. Чжугэ Лян вновь вышел к Цишаньским горам. Вам это известно? Цао Чжэнь изумился: -- Видно, мои домашние ничего мне не говорят, чтобы меня не тревожить. Но меня удивляет, почему государь в такой грозный час не пожаловал вам звание да-ду-ду и не поручил отразить нападение врага? -- Слишком ничтожны мои способности, я не подхожу для такой высокой должности, -- отвечал Сыма И. -- Возьмите печать и отдайте ее Сыма И! -- приказал Цао Чжэнь, обращаясь к своим приближенным. -- Я не смею принять вашу печать! -- вскричал Сыма И. -- Но если хотите, я буду вам помогать, насколько хватит моих сил! -- Если вы не примете звания полководца, Срединное царство погибнет! -- решительно сказал Цао Чжэнь, поднимаясь с ложа. -- Я пойду во дворец и поговорю с государем! -- Не утруждайте себя понапрасну! -- удержал его Сыма И. -- Сын неба уже удостоил меня высоким назначением, но я не посмел его принять без вашего ведома. -- Соглашайтесь, соглашайтесь немедленно! -- обрадовался Цао Чжэнь. -- И отразите противника! Сыма И, наконец, уступил настояниям Цао Чжэня. После прощального приема у вэйского правителя Сыма И выехал в Чанань, чтобы оттуда двинуть свои войска на решительный бой с Чжугэ Ляном. Поистине: Если новый полководец взял от старого печать, Значит встретятся два войска и войны не миновать. О том, кто в этом походе победил и кто понес поражение, вы узнаете в следующей главе. ГЛАВА ДЕВЯНОСТО ДЕВЯТАЯ в которой повествуется о том, как Чжугэ Лян нанес поражение вэйским войскам, и о том, как Сыма И вторгся в царство Шу Итак, летом, в четвертом месяце седьмого года периода Цзянь-син [229 г.] по летоисчислению династии Шу-Хань, войска Чжугэ Ляна вышли к Цишаньским горам и, раскинув там три укрепленных лагеря, стали ожидать прихода вэйской армии. Тем временем Сыма И приехал в Чанань. Его встретил военачальник Чжан Го и рассказал, как сложилась обстановка. Сыма И назначил Чжан Го начальником своего передового отряда, в помощники дал ему младшего военачальника Дай Лина и приказал с десятью тысячами воинов идти к Цишаню и расположиться лагерем на южном берегу реки Вэйшуй. К Сыма И пришли также военачальники Го Хуай и Сунь Ли; без всяких предисловий он спросил: -- Можете ли вы в открытом бою сразиться с шускими войсками? -- Нет! -- сразу ответили они. -- Чжугэ Лян привел войско издалека, -- продолжал Сыма И, -- ему выгодна война короткая, и если он не навязывает нам боя, значит это неспроста! Есть вести из Лунси? -- Разведчики доносят, что там усиленно строят укрепления и готовятся к обороне, -- сказал Го Хуай. -- Неизвестно только, что происходит в Уду и Иньпине. -- Против Чжугэ Ляна я уже послал войско, -- произнес Сыма И. -- А вы проберитесь к Иньпину и Уду и посмотрите, что там делает противник. Действуйте скрытно, в бой не вступайте, но беспокойте врага непрерывно. Получив приказ, Го Хуай и Сунь Ли с пятью тысячами воинов вышли из Чананя. По дороге Го Хуай задал Сунь Ли такой вопрос: -- Как вы полагаете, можно ли сравнить Сыма И с Чжугэ Ляном? -- Нет, -- ответил Сунь Ли. -- Чжугэ Лян намного превосходит его. -- И все же приказ, который дал нам Сыма И, показывает, что он умнее многих военачальников, -- возразил Го Хуай. -- Разве шуские войска, вступившие на землю Иньпина и Уду, не растеряются при нашем неожиданном появлении? Тут рысью подскакал дозорный и сообщил Го Хуаю, что шуские военачальники Ван Пин и Цзян Вэй вышли из городов Иньпин и Уду. -- Как же так получилось: они взяли города, а войска их стоят в поле? -- недоумевал Сунь Ли. -- Опять Чжугэ Лян приготовил нам западню! Давайте лучше отступать, пока не поздно! Го Хуай был такого же мнения и уже хотел было отдать приказ об отступлении, как раздался оглушительный треск хлопушек и из-за гор вышел отряд со знаменами, на которых было начертано: "Ханьский чэн-сян Чжугэ Лян". Сам Чжугэ Лян сидел в небольшой коляске впереди своего войска. С левой руки от него был Гуань Син, с правой -- Чжан Бао. Го Хуай и Сунь Ли задрожали от страха. Чжугэ Лян, заметив их смятение, громко рассмеялся: -- Стойте, Го Хуай и Сунь Ли! Неужто вы думаете, что Сыма И удалось бы меня перехитрить? Я давно разгадал его замысел: он послал войско навстречу мне, пытаясь этим отвлечь мое внимание, а вам приказал тревожить мою армию в тылу! Что вы ждете? Почему вы не сдаетесь? Может быть, собираетесь драться со мной насмерть? Го Хуай и Сунь Ли еще больше перепугались. Не успели они оглянуться, как со всех сторон их окружили воины Ван Пина и Цзян Вэя, Гуань Сина и Чжан Бао. Го Хуай и Сунь Ли оказались в тисках. Они бросили коней и полезли вверх по крутой горе. Чжан Бао погнался было за ними, но его конь оступился и вместе с всадником грохнулся в бурливший внизу горный поток. Воины вытащили Чжан Бао из воды: у него оказалась поврежденной голова, и Чжугэ Лян отправил его лечиться в Чэнду. Го Хуаю и Сунь Ли удалось скрыться. С большим трудом добрались они до лагеря Сыма И. -- Чжугэ Лян, -- сказали они, -- занял Иньпин и Уду, а сам засел на дороге и взял нас в кольцо. Нам пришлось бросить коней и сражаться пешими... -- Вы ни в чем не виноваты, -- поспешил успокоить их Сыма И. -- Чжугэ Лян оказался умнее меня. Теперь нам придется оборонять Юнчэн и Мэйчэн и не выходить в открытый бой. Я уже обдумал план разгрома врага. Сейчас Чжугэ Лян занят наведением порядка в Уду и Иньпине. Приказываю напасть на его лагерь. Я сам приду вам на помощь, и общими усилиями мы одержим победу! Вскоре Чжан Го выступил в путь по тропинке, проходившей справа, а Дай Лин -- слева. Зайдя в тыл врагу, они вновь сошлись на большой дороге и дальше двинулись вместе. Едва прошли они тридцать ли, как передовой отряд неожиданно остановился. Чжан Го и Дай Лин устремились разузнать, в чем дело. Оказалось, что несколько сотен повозок, груженных сеном, преграждали путь. -- Скорее назад! -- закричал Чжан Го. -- Чжугэ Лян опять разгадал наш замысел! Воины бросились назад, но уже было поздно. Горы озарились ярким светом, загремели барабаны, затрубили рога, и с четырех сторон из засады появился противник. Вэйцы были окружены. Чжугэ Лян, стоя на вершине горы, громко прокричал: -- Слушайте, Чжан Го и Дай Лин! Сыма И думал, что я навожу порядок в городах, и приказал вам захватить мой лагерь! Но вы оба попались в мою ловушку! Жалкие военачальники! Слезайте с коней и сдавайтесь -- я не причиню вам зла! Чжан Го охватила ярость. Протянув руку в сторону Чжугэ Ляна, он закричал: -- Деревенщина! Вторгся в пределы великого государства и еще смеешь городить вздор! Погоди! Поймаю тебя -- изрублю на десять тысяч кусков! Хлестнув коня, Чжан Го с копьем наперевес бросился на гору. Сверху посыпались на него стрелы и камни. Взобраться на гору ему не удалось; орудуя копьем, он вырвался из окружения и бежал. Никто не посмел его остановить. Дай Лин остался в окружении. Выбравшись на волю, Чжан Го оглянулся и не увидел своего помощника. Не раздумывая, он бросился назад, вырвал Дай Лина из кольца, и они умчались вместе. Чжугэ Лян с горы видел, как бился Чжан Го, и, обратившись к своим приближенным, промолвил: -- Мне приходилось слышать, что когда Чжан Фэй дрался с Чжан Го, все дрожали от страха! Теперь я сам убедился в необыкновенной храбрости этого человека! Он очень опасен для царства Шу. Собрав свое войско, Чжугэ Лян возвратился в лагерь. А между тем Сыма И, построив свое войско в боевой порядок, ждал, когда в рядах противника начнется смятение, чтобы до конца разгромить их. Но вместо этого к нему примчались Чжан Го и Дай Лин. -- Чжугэ Лян все предугадал и разбил наш отряд! -- коротко сообщили они. -- Воистину, Чжугэ Лян -- небесный дух! -- вскричал потрясенный поражением своих войск Сыма И. -- Нам придется отступить. И он отдал приказ отводить войска. Отказавшись от боя с шускими войсками, Сыма И занял оборону. Чжугэ Лян одержал великую победу, захватив бессчетное множество коней и оружия. Вернувшись в свой лагерь, он приказал Вэй Яню не давать покоя противнику и ежедневно вызывать его на бой. Однако вэйские войска не показывались. Так продолжалось с полмесяца. Однажды Чжугэ Лян, задумавшись, сидел у себя в шатре, когда ему доложили, что от Сына неба прибыл ши-чжун Фэй Вэй с указом. Чжугэ Лян встретил посла со всеми подобающими церемониями и принял указ, который гласил: "Сражение при Цзетине было проиграно всецело по вине военачальника Ма Шу, но вы взяли всю вину на себя. Были вы виноваты лишь в том, что поверили обещаниям Ма Шу и поручили ему оборону Цзетина. В прошлом году во всем блеске вы показали свое полководческое искусство: убили Ван Шуана и обратили в бегство Го Хуая. Вы покорили на севере племена ди и на западе -- тангутов, присоединив к нашим владениям еще две окраины. Величие ваше заставляет трепетать от страха всех злодеев и мятежников. Заслуги ваши -- как звезды! Ныне опаснейший враг нашего государства еще не уничтожен! А вы, выполняя нашу волю, задумали унизить себя, отказавшись от высокого звания чэн-сяна! Это не увеличивает вашу славу! Восстанавливаем вас в прежней должности чэн-сяна, и вы не должны отказываться". Прочитав указ, Чжугэ Лян сказал Фэй Вэю: -- Наше государственное дело еще не завершилось успехом. Не рано ли восстанавливать меня в должности? И хотел ответить Сыну неба решительным отказом. Но Фэй Вэй возражал ему: -- Отказом своим вы нарушите волю Сына неба и охладите пыл воинов. Вы должны согласиться! Чжугэ Лян уступил его настойчивым просьбам, и Фэй Вэй, почтительно попрощавшись с чэн-сяном, уехал. Видя, что Сыма И вовсе и не собирается выходить на бой, Чжугэ Лян отдал приказ своим войскам сниматься с лагерей. Лазутчики донесли об этом Сыма И. -- Всем оставаться на месте! -- приказал Сыма И. -- Чжугэ Лян задумал какую-то новую хитрость! -- Да у него просто вышел весь провиант! -- уверенно сказал Чжан Го. -- Почему вы не хотите его преследовать? -- В прошлом году в землях Шу был обильный урожай, и в этом году там уже поспела пшеница, -- отвечал Сыма И. -- Провианта у него хватит. Конечно, есть трудности, связанные с подвозом, но все равно они могут продержаться не менее полугода. Зачем им отступать? Чжугэ Лян решил выманить нас из укреплений. Сейчас главное -- разослать по разным направлениям разведчиков и тщательно следить за передвижением вражеских войск. Сыма И приказал выслать несколько разведывательных отрядов. Вскоре лазутчики донесли, что Чжугэ Лян отошел на тридцать ли и разбил лагерь. -- Я уверен, что Чжугэ Лян никуда не уйдет, -- снова повторил Сыма И. -- Останемся и мы на месте. Однако новая разведка донесла, что шуские войска вышли из лагеря. Сыма И и тут не поверил и, переодевшись простым воином, поехал сам проверять донесение. Действительно, противник отступил еще на тридцать ли и опять расположился лагерем. Возвратившись к себе, Сыма И сказал Чжан Го: -- Чжугэ Лян хитрит. Он ждет, что мы начнем преследовать его, а мы на это не пойдем! Так прошло еще десять дней. Затем разведчики сообщили, что враг снова отступил на тридцать ли. -- Чжугэ Лян постепенно отходит к Ханьчжуну, -- сказал Чжан Го. -- В этом нет никакого сомнения. Разрешите мне, господин ду-ду, догнать его и вступить в бой! -- Сейчас нельзя! -- возразил Сыма И. -- Чжугэ Лян хитер и коварен. Случись с вами неудача, это подорвет дух наших воинов. -- Накажите меня, если я понесу поражение! -- вскричал Чжан Го, которому не терпелось схватиться с врагом. -- Хорошо, -- уступил, наконец, Сыма И. -- Раз уж вы так хотите драться, разделим войско на два отряда. -- Вы пойдете вперед, а я следом за вами -- нам надо остерегаться засады. Выступайте завтра. В пути дайте воинам отдохнуть, чтобы вступить в бой со свежими силами. Чжан Го и его помощник Дай Лин во главе тридцати тысяч воинов смело двинулись вперед. Пройдя половину дневного перехода, они остановились на отдых. Сыма И, оставив в лагере охрану, вышел следом за Чжан Го. Когда разведчики донесли Чжугэ Ляну, что вэйские войска выступили по большой дороге, но сейчас остановились, он вызвал военачальников и сказал: -- Вэйцы решили дать нам бой. Имейте в виду, что, пока я зайду противнику в тыл и устрою там засаду, вам придется драться одному против десяти. Для предстоящего сражения нужны умные и проницательные военачальники. -- При этих словах Чжугэ Лян бросил взгляд на Вэй Яня. Тот молча опустил голову. -- Разрешите мне драться с врагом! -- вызвался Ван Пин, выходя вперед. -- А если вас постигнет неудача? -- спросил Чжугэ Лян. -- Тогда накажите меня, как того требует закон войны! -- Ван Пин хочет пожертвовать собой! -- промолвил Чжугэ Лян. -- Вот это настоящий воин! Но вэйские войска могут прийти двумя отрядами, и тогда наша засада окажется между ними. Как ни храбр Ван Пин, но отбиваться сразу с двух сторон он не сможет. Нам нужен еще один смелый военачальник. Неужели в нашем войске не найдется такого? -- Разрешите мне! -- вышел вперед Чжан И. -- Нет, вы не соперник такому храбрецу, как Чжан Го! -- Если меня постигнет неудача, я готов сложить свою голову тут, перед вашим шатром! -- Хорошо! -- согласился Чжугэ Лян. -- Идите вместе с Ван Пином. Я выделю вам обоим двадцать тысяч воинов, и вы устроите засаду в ущелье. Когда вэйские войска подойдут, пропустите их вперед и ударьте с тыла. Если следом за Чжан Го будет идти Сыма И, разделите войско на два отряда: Ван Пин пусть сдерживает Чжан Го, а вы отразите Сыма И. Бейтесь насмерть! Я не оставлю вас без подмоги. Военачальники поклонились Чжугэ Ляну и отправились выполнять приказ. А Чжугэ Лян подозвал к себе Цзян Вэя и Ляо Хуа и, протягивая шелковую сумку, сказал: -- Возьмите эту сумку. В ней находится план вашего наступления. Пока устройте засаду в горах. Если вэйцы окружат Ван Пина и Чжан И, не помогайте им, а разверните план и прочтите его. Тогда узнаете, что вам следует делать. Взяв сумку, Цзян Вэй и Ляо Хуа удалились. После этого Чжугэ Лян, обратившись к У Баню, У И, Ма Чжуну и Чжан Ни, тихо сказал: -- Завтра могут подойти вэйские войска, но не вступайте с ними в бой -- сейчас они горят жаждой боя. Отходите до тех пор, пока Гуань Син не ударит на них, а потом поворачивайте назад и нападайте. Я вам помогу, когда будет необходимо. Получив указания, военачальники пошли к своим войскам. Наконец Чжугэ Лян подозвал Гуань Сина и сказал: -- Тебе с пятью тысячами отборных воинов придется засесть в засаду в ущелье. Наблюдай за вершиной горы -- как только увидишь красный флаг, выступай. Гуань Син также пошел выполнять приказ. Отряд Чжан Го и Дай Лина стремительно продвигался вперед. Первыми им повстречались Ма Чжун, У И, У Бань и Чжан Ни. Чжан Го напал на них, но шуские войска отступили без боя. Вэйцы преследовали их более двадцати ли. Дело было в шестом месяце, погода стояла знойная, от быстрой ходьбы с людей ручьями лил пот. Пройдя около пятидесяти ли, вэйские воины совсем задохнулись от жары. В это время Чжугэ Лян с высокой горы махнул красным флагом, и по этому сигналу Гуань Син ударил на врага. Ма Чжун, У И, У Бань и Чжан Ни тоже повернули свое войско и вступили в бой. Не отступая ни на шаг, отважно бились Чжан Го и Дай Лин. Но тут с оглушительными криками на подмогу шускому войску подошли отряды Ван Пина и Чжан И. Они с ходу бросились в бой и отрезали вэйцам путь к отступлению. -- Чего мешкаете? -- закричал Чжан Го своим военачальникам. -- Отступать не позволю -- будем драться до последнего! Вэйские воины с удвоенной силой бились с противником. Но все было напрасно -- вырваться из окружения они не могли. Где-то позади, потрясая небо, загремели барабаны и затрубили в рога: это подоспел Сыма И со своим отборным войском и взял в кольцо Ван Пина и Чжан И. -- Наш чэн-сян -- настоящий провидец! -- воскликнул Чжан И. -- Все получилось так, как он говорил! Мы должны биться насмерть -- он нас не оставит! Разделив свое войско на два отряда, они отбивались от Чжан Го и Дай Лина и сдерживали натиск Сыма И. Разгорелся ожесточенный бой. Шум битвы доходил до самых небес. Цзян Вэй и Ляо Хуа наблюдали за сражением с горы. Когда шуские воины под натиском врага стали подаваться назад, Цзян Вэй сказал, обращаясь к Ляо Хуа: -- Открывайте сумку, посмотрим план Чжугэ Ляна. Они нашли в сумке письмо, в котором было сказано: "Если войска Сыма И окружат Ван Пина и Чжан И, разделите свое войско на два отряда и быстро идите к вэйскому лагерю. Сыма И поспешит тогда на выручку, а вы по дороге нападете на него. Лагерь вы не возьмете, но победу мы одержим полную". Цзян Вэй и Ляо Хуа разделили войско и устремились к лагерю Сыма И. Но случилось так, что Сыма И, опасавшийся западни, по всей дороге цепью расставил воинов, которые из уст в уста передавали ему донесения из лагеря. Как раз в самый разгар битвы к Сыма И как ветер примчался всадник с известием, что шуские войска двумя отрядами подходят к его лагерю. Сыма И побледнел и закричал на военачальников: -- Я говорил вам, что Чжугэ Лян хитер и коварен! А вы не верили мне и уговаривали начать преследование! Теперь видите, что из этого получилось! Собрав войско, Сыма И поспешил к лагерю. Но по пятам за ним следовал Чжан И, беспощадно избивая его воинов; они в страхе бежали толпою, не соблюдая никакого порядка. Отряд Сыма И был разгромлен. Чжан Го и Дай Лин, оставшиеся без поддержки, по глухой тропинке бежали в горы. Уже после боя подошел к месту сражения и отряд Гуань Сина. Войска Чжугэ Ляна одержали полную победу. Когда остатки разбитого войска Сыма И добрались до своего лагеря, вражеских войск там уже не оказалось. Сыма И горько укорял военачальников: -- Вы не знаете "Законов войны"! Только игра крови возбуждает у вас храбрость. Рвались в бой! Вот вам и поражение! Отныне я запрещаю всякие безрассудные действия, и если кто-либо из вас нарушит мой приказ, буду карать по военным законам! Смущенные и огорченные военачальники молча разошлись. В этом сражении вэйские войска понесли большие потери убитыми и оставили на поле боя много коней и оружия. Собрав свое победоносное войско, Чжугэ Лян вернулся в лагерь и стал готовиться к дальнейшему наступлению, но из Чэнду прибыл гонец с вестью о неожиданной смерти Чжан Бао. Горестный вопль вырвался из груди Чжугэ Ляна. Из горла у него хлынула кровь, и он в беспамятстве рухнул на землю. Военачальники с трудом привели его в чувство. От потрясения Чжугэ Лян заболел и плашмя лежал в шатре. Военачальники были сильно обеспокоены. Потомки в стихах оплакивают гибель героя: Смелый, преданный Чжан Бао подвиг думал совершить. Жаль, без помощи небесной оказался он в беде. Обратясь лицом на запад, горько плачет Чжугэ Лян: Кто ему теперь поможет в тяжком горе и нужде! Лишь спустя десять дней Чжугэ Лян позвал в шатер Дун Цзюэ и Фань Цзяня. -- Сейчас я не в состоянии выполнять свои обязанности, -- сказал он. -- Придется возвратиться в Ханьчжун и лечиться. Когда поправлюсь, подумаем о дальнейшем наступлении. Только смотрите не болтайте о том, что я сказал, а то Сыма И узнает и нападет на нас. Ночью был дан приказ без шума сняться с лагерей; Сыма И узнал об этом лишь через пять дней. -- Чжугэ Лян творит дела, которые вызывают духов и изгоняют демонов! -- со вздохом произнес Сыма И. -- Мне никогда с ним не сравниться! Оставив один отряд в лагере и отрядив часть войск для охраны горных проходов, Сыма И возвратился в столицу. Огромное войско Чжугэ Ляна расположилось в Ханьчжуне, а сам он уехал лечиться в Чэнду. Гражданские и военные чиновники выехали далеко за город встречать его и сопровождали до дому. Хоу-чжу лично прибыл к нему справиться о здоровье и приставил к больному своего лекаря. С каждым днем Чжугэ Лян чувствовал себя лучше. Осенью, в седьмом месяце восьмого года периода Цзянь-син [230 г.], вэйский полководец Цао Чжэнь, оправившись от болезни, представил государю доклад, в котором писал: "Шуские войска неоднократно нарушали наши границы и вторгались на Срединную равнину. Если их не уничтожить сейчас, позже они принесут нам большую беду. Ныне стоит прохладная осенняя погода, и войска наши отдохнули. Разрешите мне вместе с Сыма И отправиться в поход на Ханьчжун. Мы уничтожим шайку изменников и обезопасим границы нашего царства". Вэйский государь Цао Жуй возликовал и спросил советника Лю Е: -- Как вы смотрите на то, что Цао Чжэнь советует мне предпринять новый поход против царства Шу? -- Он прав, -- отвечал Лю Е. -- Если сейчас не уничтожить врага, то потом нам придется худо. Государь, разрешите этот поход! Цао Жуй кивнул головой в знак согласия. Советник Лю Е покинул дворец. Сановники, прослышав о его разговоре с императором, наперебой донимали его вопросами: -- Говорят, Сын неба спрашивал ваше мнение о походе против царства Шу? Что же вы ему ответили? -- Ничего подобного не было, -- ответил Лю Е. -- Царство Шу защищено неприступными горами и быстрыми реками, воевать с ним -- только напрасно тратить силы. Нам не будет от этого никакой пользы. Сановники разошлись, так ничего и не узнав. На следующий день Ян Цзи явился во дворец и сказал Цао Жую: -- Вчера Лю Е советовал вам предпринять поход против царства Шу, а сановникам он говорит, что против Шу воевать невозможно. Он вас обманул, государь! Почему вы не призовете его к ответу? Цао Жуй вызвал Лю Е к себе в покои и спросил: -- Что случилось? Вы уговаривали меня воевать с царством Шу, а теперь утверждаете, что война невозможна? -- Все мной обдумано, и я пришел к выводу, что с царством Шу воевать нельзя! -- ответил Лю Е. Цао Жуй рассмеялся. Когда присутствовавший при разговоре Ян Цзи вышел, Лю Е тихо добавил: -- Война против Шу -- великое государственное дело! Можно ли с каждым болтать об этом? Военные планы требуют тайны, и пока замысел не осуществлен, незачем о нем говорить! -- Вы правы! -- согласился государь. С тех пор Цао Жуй проникся к Лю Е еще большим уважением. Через десять дней к императорскому двору явился Сыма И. Государь показал ему доклад Цао Чжэня. -- Я думаю, что мы можем выступить в поход против Шу, -- сказал Сыма И. -- Войска Восточного У все равно напасть на нас не посмеют. Цао Жуй пожаловал Цао Чжэню звание да-сы-ма и да-ду-ду Западного похода; Сыма И был назначен его помощником, а Лю Е занял место главного советника при войске. Попрощавшись с вэйским государем, Цао Чжэнь, Сыма И и Лю Е выступили в поход во главе четырехсоттысячной армии. Добравшись до Чананя, они, не задерживаясь, направились к Цзяньгэ, решив оттуда идти на Ханьчжун. Го Хуай со своим помощником Сунь Ли и другие военачальники, принимавшие участие в прежнем походе, двигались по нескольким направлениям. Разведчики донесли из Ханьчжуна в Чэнду о наступлении противника. В это время Чжугэ Лян выздоровел и ежедневно занимался тщательным обучением войска; он обдумывал способы восьми расположений войск и знакомил с ними своих военачальников. Чжугэ Лян готовился к захвату Срединной равнины. Получив известие о нападении вэйцев, он вызвал к себе Чжан Ни и Ван Пина и сказал: -- Вы будете с тысячей воинов охранять старую дорогу в Чэньцане. А я с большим войском приду вам на помощь. -- У врага четыреста тысяч войска! -- в один голос воскликнули оба военачальника, не понимая, всерьез ли Чжугэ Лян предлагает им выступить с одной тысячей воинов. -- Ходят слухи, что у них даже восемьсот тысяч! Что же мы будем делать? -- Я дал бы вам больше, -- ответил Чжугэ Лян, -- но мне просто жаль воинов, которым понапрасну придется терпеть лишения. Чжан Ни и Ван Пин переглянулись, все еще не решаясь уходить. -- Если вам не повезет, я вас обвинять не буду, -- успокоил их Чжугэ Лян. -- Не рассуждайте, прошу вас, и сейчас же выступайте в поход. -- Вы хотите нас погубить! -- в отчаянии вскричали Ван Пин и Чжан Ни. -- Тогда убейте нас, но мы не пойдем! -- Ну, и глупы же вы! -- рассмеялся Чжугэ Лян. -- Я знаю, что делаю. Вчера ночью я наблюдал небесные знамения и видел, как звезда Би передвинулась в ту часть неба, где находится Тайинь, а это предвещает в ближайшее время проливные дожди. Пусть вэйских войск будет четыреста тысяч -- все равно они не смогут продвинуться ни на шаг и не посмеют углубиться в горы! Вам никакая беда не грозит. Я сам с армией буду находиться в Ханьчжуне, и как только враг начнет отступать, двину на него стотысячное войско и одержу полную победу! Ван Пин и Чжан Ни, наконец, все поняли и повели свой отряд на старую дорогу к Чэньцану. А Чжугэ Лян вслед за ними пошел с основными силами армии в Ханьчжун. Там он приказал во всех ущельях сделать запасы топлива, сена и провианта, которых хватило бы войску на период осенних дождей. Прошел месяц. За это время воины ни в чем не терпели недостатка: им выдавали еду и одежду, а их коням -- корм. Воины спокойно ждали приказа о выступлении в поход. Цао Чжэнь и Сыма И прибыли в Чэньцан. Там не осталось ни одного целого дома, все было разрушено. Они разыскали местных жителей, и те рассказали, что в прошлый раз перед уходом Чжугэ Лян приказал сжечь городок. Цао Чжэнь хотел двинуться дальше по Чэньцанской дороге, но Сыма И удержал его: -- Идти дальше нельзя. Сегодня ночью я наблюдал небесные знамения. Расположение светил предвещает большие дожди. Пройти-то мы пройдем, но в случае неудачи отступить будет невозможно. Придется строить временные убежища от дождей в Чэньцане. Цао Чжэнь согласился и остался в Чэньцане. Через пятнадцать дней действительно начались проливные дожди. На равнине вокруг Чэньцана стояла вода глубиною в три чи, оружие воинов отсырело, спать было негде. Дни и ночи люди проводили в тревоге. Ливни шли без перерыва тридцать дней. Много коней околело от недостатка корма, воины роптали, громко выражая свое недовольство. Слух об этом дошел до Лояна. Вэйский государь молился о ниспослании хорошей погоды, но небо осталось глухо к его молитвам. Ши-лан Ван Су обратился к Цао Жую с докладом: "В древних книгах есть такая запись: "Провиант и фураж подвозили за тысячу ли. Воины были голодны, им приходилось сушить сено и хворост, чтобы готовить еду. Войско не имело ни места для ночлега, ни провианта". Это записки одного из участников похода. А ведь если сейчас вступить в горные ущелья и продвигаться вперед, прокладывая дороги, придется в сто раз труднее! Ныне ко всем прочим лишениям прибавились ливни, горные склоны сделались скользкими, люди не могут свободно передвигаться. Провиант приходится возить издалека и с большим трудом. Все это служит непреодолимым препятствием для дальнейшего похода. За пятнадцать дней Цао Чжэню удалось пройти незначительное расстояние. Как известно, воинский подвиг может быть велик лишь в том случае, если войском управляют разумно и при этом сами воины активны. Полководец не должен допускать бездеятельности в начале похода, полагаясь на то, что он все совершит под конец. Примерами могут служить деяния древних. Когда У-ван шел в поход против иньского Чжоу-синя, он вернулся с половины пути. Можно подыскать такие же примеры из сравнительно недавних времен. Так У-ди(*1) и Вэнь-ди(*2), воюя с Сунь Цюанем, доходили до самой реки Янцзы, но переправиться через нее не могли, потому что не было благоприятных условий. Действовать надо, сообразуясь с велением неба, временем и обстоятельствами! Прошу вас, государь, вспомнить о том, что с дождями и реками шутить опасно. Дайте сейчас войску возможность отдохнуть, позже используйте его. Всегда найдутся предлоги для войны с царством Шу. Вы создадите такие условия, при которых воины с воодушевлением берутся за преодоление трудностей, а народ забывает о погибших". Доклад Ван Су навел Цао Жуя на размышления. В таком же духе доклады подали Ян Фу и Хуа Синь. Вэйский государь, наконец, решился и приказал прекратить войну. В то время Цао Чжэнь сказал Сыма И: -- Тридцать дней идут дожди, и у наших воинов совсем исчезло желание сражаться. Посоветуйте, как пресечь их стремление поскорее возвратиться домой? -- Самим вернуться! -- ответил Сыма И. -- Но уйдем ли мы невредимыми, если вдруг Чжугэ Ляну вздумается напасть на нас? -- усомнился Цао Чжэнь. -- А мы прикроем наш тыл, посадив в засаду два отряда, -- сказал Сыма И. Тут как раз прибыл гонец с указом вэйского правителя о прекращении войны. Цао Чжэнь и Сыма И перевели свой передовой отряд в тыл и начали отход. Чжугэ Лян давно знал, что надвигается время проливных дождей, и расположил свое войско в городе Чэнгу и у склона Чибо. Затем он созвал военачальников и сказал: -- Вэйский правитель должен прислать указ об отводе своей армии. Цао Чжэнь и Сыма И ждут этого и приняли меры на случай нашего нападения. Пусть они уходят, не будем им мешать. В это время примчался гонец от Ван Пина, который сообщал, что вэйские войска ушли. Чжугэ Лян приказал гонцу передать Ван Пину, чтобы тот оставался на месте и ждал нового распоряжения. Поистине: Отступая, войско Вэй в тылу оставило засады, Но не думал Чжугэ Лян нападать на их отряды. О том, как Чжугэ Лян собирался разгромить врага, вы узнаете из следующей главы. ГЛАВА СОТАЯ в которой повествуется о том, как ханьские войска разгромили Цао Чжэня, и о том, как Чжугэ Лян опозорил Сыма И Когда военачальники узнали, что вэйские войска отступают и Чжугэ Лян не собирается их преследовать, они явились в шатер и сказали: -- Господин чэн-сян, враг уходит. Мы теряем время! Почему вы решили оставаться на месте? -- Потому, что Сыма И искусный полководец, -- отвечал Чжугэ Лян. -- Он оставил засаду