ие, если отбить донышко. Он поднял бутылку. Внутри угадывалось неясное движение, похожее на клубящийся туман. На пробке лежала массивная металлическая печать с единственным словом: дурак. Загремел подумал, что надпись адресована тому, кто захочет вскрыть бутылку, и удовлетворенно отметил, что он, будучи огром, вполне соответствует этому определению. Что ж, такова природа огров. Кроме того, в этой жаре он начал ощущать жажду; возможно, бутылка содержит неплохой напиток. А еще неизвестно, когда он сумеет найти в тыкве что-нибудь пригодное для питья. Загремел сорвал печать и зубами вытащил пробку. В действиях огра явно прослеживалось влияние интеллекта косящих глаз, делавшего его любознательным. Когда пробка вылетела из бутылки, из горлышка потек подозрительный туман. Запах он издавал весьма неприятный. Скверно - это явно нельзя ни есть, ни пить; к тому же оно так воняло серой, что Загремел чихнул. Туман собрался в зеленоватое облако, клубящееся, но не тающее в воздухе. Через мгновение из него вытянулись две мускулистые руки, а затем показались голова и торс особи мужского пола ростом с самого Загремела. - Кто ты, тыквенная тварь? - спросил Загремел. - Хо-хо-хо! - раскатисто отозвалась тварь. - Я джинн из бутылки. Моим освободителем явился ты, и ныне в награду тебе я милостиво предоставлю возможность избрать, какою смертью возжелаешь ты умереть. - А, ты один из этих. - На Загремела речь джинна не произвела впечатления. - Чертик из бутылки. Теперь, припомнив, Загремел узнал это существо - он видел его на карте в бумажном дворце и принял за огра, но у огров плоскостопые волосатые нога, а не дымный хвост. - Уж не глумишься ли ты надо мною, ты, экскрементирующий экземпляр? - гневно заколыхавшись, вопросил джинн. - Укороти же ныне дерзостный язык свой, дабы не обратил я тебя в ничтожный кубик и не изготовил из тебя бульон! - Слушай, джинн, у меня нет времени на такие глупости, - сказал Загремел, хотя упоминание о бульонном кубике заставило его почувствовать голод. Однажды он превратил в бульонный кубик быка и сварил из него суп. Сейчас это бы ему пригодилось! - Я хочу только отыскать коня тьмы и расторгнуть заклад на мою душу. Если ты не собираешься мне помочь, убирайся с дороги. - Без сомнения, на этом месте надлежит тебе быть уничтоженным мною! - разъярился джинн, став мутно-красным от гнева. Он потянулся к горлу огра громадными когтистыми лапами. Загремел ухватил джинна за руки, связал их и начал запихивать джинна головой вперед в зеленую бутылку. - Я тебя предупреждал, - сказал Загремел, указательным пальцем заталкивая джинна поглубже. - Не связывайся с ограми. У них нет чувства юмора. Несмотря на все усилия, джинн не мог оказать Загремелу достойного сопротивления. - О-о-о, у-ух! - донесся приглушенный стеклом голос из бутылки. - О-о-о!! - Это палец Загремела ткнул джинна в газообразный зад. Потом из бутылки показалась рука, размахивающая белым флагом. Загремел знал, что это означает капитуляцию. - А почему, собственно, я должен обращать на тебя внимание? - спросил он. - М-мак мамей искренней доброй воли, - откликнулся голос из бутылки. Это звучало многообещающе. - Но мне вовсе не хочется выбирать себе смерть по твоей доброй воле. - М-м-м-м, о-ом-м! - Хорошо, джинн. Исполни-ка какое-нибудь мое желание. - Загремел убрал палец. Джинн снова выполз из бутылки. - Каково же будет твое желание, о ужасающий? - спросил он, потирая зад. - Я хочу знать путь в иной мир. - О, не туда ли желал я послать тебя! - огорченно вскричал джинн. - В следующий из тыквенных миров. Как мне туда попасть? - О... - Джинн задумался. - Недалече здесь место имеет зеркальный мир. Но место это не приличествует подобным тебе. Ибо самый образ твой способен мир тот в прах повергнуть. Теперь это существо пыталось подольститься к нему! - Все-таки скажи. - Да падет это на неразумную главу твою. - Джинн сделал драматический жест. Вспышка света ослепила огра. - И возрыдаешь ты об этом горько-о-о!.. - донесся до него голос джинна, затихая, словно удаляясь со скоростью звука. Загремел протер глаза, и к нему постепенно вернулось зрение. Он стоял среди ужасающе огромной толпы огров. Некоторые были гораздо больше его, другие гораздо меньше; одни раздавшиеся вширь, другие худые, как спички; у некоторых раздутые громадные головы и коротенькие ножки, у других - наоборот. - Это что? - спросил он и почесал в затылке, хотя блох у него уже не было. - Что... что... что... что... - откликнулись угасающим эхом остальные огры, скребя в затылках. Его интеллект получил достаточно информации, чтобы сделать логичный вывод: - Зеркала! - Ла... ла... ла... ла... - согласилось эхо. Загремел зашагал среди зеркал, видя себя, проходящего мимо своих разнообразных отражений. Коридор был прямым, но через некоторое время отражения начали повторяться. Заподозрив неладное, огр царапнул когтем угол одного из зеркал и пошел по коридору, осматривая все углы. Вскоре он набрел на другое зеркало с царапиной - как раз на том месте, где оставил метку. Это и было то же самое зеркало. Коридор являлся бесконечным отражением, как два зеркала, отражающие друг друга, - одна из тех бесконечных петель пространства, от которых его предостерегали. Да Загремел и сам уже видел три веревки вместо одной - он ходил по собственным следам. Он попал в ловушку. Джинн оказался прав - это место не для таких, как он. К тому же он еще больше проголодался, а еды здесь нет. Как же выбраться отсюда? Разумеется, можно проломиться сквозь зеркало и стену за ним, но достигнет ли он так чего-либо? Бывают, конечно, ситуации, требующие применения грубой силы, но во многих случаях, напомнил ему его интеллект, необходим более тонкий подход. Вся штука в том, чтобы разделить эти случаи. Нельзя покорить зеркало, разбив его; так можно только проиграть. Загремел уставился в поцарапанное зеркало - оттуда пялилось его искаженное отражение. Оно было почти таким же безобразным, как и он сам, но искажение смягчало черты, делая огра менее отталкивающим, чем на самом деле. Вероятно, поэтому отражение и ворчало. Он повернулся и взглянул на три веревочных следа на полу. Он видел, где начинается первый след, - веревка выходила из зеркала. Итак, сюда он попал сквозь зеркало. Вероятно, так же можно и выбраться отсюда. Если найти способ вызвать еще одну ослепительную вспышку, может быть, он, как и в первый раз, сумеет шагнуть сквозь зеркало? Но материала, подходящего для того, чтобы устроить такую вспышку, под рукой не было. И тут он вспомнил то, что услышал ухом провального дракона. Может, услышанное имело отношение именно к этой ситуации? Ему показалось тогда, что это его собственный голос, говоривший о зеркале. Он решил попытаться. Встав точно напротив зеркала, огр поднял свой массивный кулак. - Зеркало, слушай и исполняй, - произнес он, стараясь подражать своему голосу, услышанному ухом дракона, - треснешь ли, нет, но дорогу мне дай. Кулак устремился вперед... и сквозь стекло врезался в находившуюся позади стену. Зеркало звенящими осколками осыпалось на пол. Загремел наклонился вперед, чтобы заглянуть через дыру в стене. За ней открывался еще один зеркальный коридор. Можно было с уверенностью сказать, что выход не здесь. А значит, ему, Загремелу, суждено оставаться в зеркальной ловушке до тех пор, пока он не отыщет выход. Он подошел к следующему зеркалу. Снова поднял кулак и прочитал стишок. Потом ударил - с тем же результатом. Похоже, это не работало. Но другого ключа у него нет. Может быть, когда другие зеркала увидят, что происходит, они решат сдаться. В конце концов, с теми бьющими током дверными ручками такой подход оказался вполне эффективным. Неодушевленное, как правило, является также и безмозглым, как убедительно показал принц Дор, но со временем оно начинало разбираться, что для него хорошо, а что плохо. Изменения проявились раньше, чем ожидал Загремел. Его кулак не врезался в третье зеркало, он прошел насквозь, не встретив сопротивления. За кулаком последовала рука, за ней все тело, и он оказался в Зазеркалье, перевалившись через проем. Покатился по чему-то мягкому, потом сел. Принюхался. Втянул носом воздух. Облизнулся. Он восседал на огромном пироге, покрытом ванильной глазурью. Вокруг возвышались горы выпечки и сладостей: орешки в сахаре, струдели, эклеры, еще какие-то пирожные, пирожки, взбитые сливки, пряники и более изысканные яства. Загремел хотел есть - прошло уже больше часа с тех пор, как он набил брюхо в последний раз. Теперь же голод сделался просто зверским. Но снова вмешалось окаянное проклятие косящих глаз. Цель любого из тыквенных миров, похоже, заключалась в том, чтобы сделать его несчастным. Вся эта еда, казалось, была частью очередной ловушки. А вдруг она отравлена? Не то чтобы яды особо действовали на огров, но лучше бы этого избежать. Есть только один способ проверить это. Загремел отломил кусок пирога и отправил его в свой широкий рот. Пирог был великолепен. Затем огр встал и принялся изучать помещение, решив, что следует чем-то заняться в ожидании действия яда. Съедено не так много, чтобы причинить существенный вред луженому желудку огра, но, если он почувствует недомогание, это послужит предостережением. Загремел находился в огромном, наполненном едой зале. Выхода не было видно. Ради эксперимента он попытался пробить насквозь стену из фруктового пирога, но тому, похоже, не было конца. Загремел подозревал, что может вечно ломиться сквозь эту стену, выковыривая из нее все новые и новые куски начинки. Судя по всему, тыквенные миры не подчинялись привычным законам. Но как же тогда выбраться из этого места? Его желудок страдал только от приступов неутоленного голода, а потому Загремел сделал вывод, что еда не отравлена. И все же он сомневался. Должна же быть какая-то ловушка, что-то, что принесет ему вред! И если это не яд, тогда что? Никакой видимой угрозы здесь не было - ни плюющихся бумагой танков, ни джиннов, ни даже возможности голодной смерти... Ну а если рискнуть и наесться до отвала? Где он окажется? Здесь же, в том же безвыходном положении. Если он останется здесь достаточно долго и будет есть досыта, в три месяца он потеряет свою душу. Так что в этом нет смысла. Но нет смысла и оставаться голодным. Загремел схватил пирог из райских яблочек и проглотил его. И ощутил райское блаженство. Вовсе не огрское ощущение! Он попробовал дьявольской стряпни - и почувствовал себя дьяволом. Это еще куда ни шло. Он отведал немного пирога-грезы - и начал грезить о победе над конем тьмы и о возвращении своей души... Стоп. Он заставил себя отвалиться от еды, чтобы не впасть в сытую дремоту. Лучше оставаться голодным и настороже, предупредил его интеллект. Что эти косящие глаза знают о голоде?! Им-то есть не нужно! Но он последовал совету, зная, что иначе его неусыпный косящий страж не успокоится. Он сумеет вознаградить себя, только решив задачу. Невыносимая жизнь для огра! Однако время шло, а что делать, Загремел все еще не знал. Должно же быть хоть какое-то решение! Не похоже, что можно просто проесть себе дорогу отсюда. Эта мысль заставила его остановиться А почему бы не проесть дорогу? Сделать дыру в стене и есть, пока не закончится еда, - а там будет другой мир. Нет. Здесь слишком много пирога даже для огра. Если только он не найдет в этих стенах слабое место... А это мысль! Слабое место, вероятно, должно чем-то отличаться от всего остального. Загремел принялся отколупывать и пробовать кусочки пирога в разных местах, стараясь найти отличие. Вся еда была великолепна. Эту комнату явно изготовил кулинар высокого класса. И тут он наткнулся на лакричную жилу. Это была единственная сладость, которую Загремел не любил; она почему-то напоминала ему навоз. Некоторые огры не только ели навоз, но и любили его, но у Загремела были другие вкусы. Разумеется, он постарался обойти эту жилу. И тут снова вмешался его проклятый, раздражающе въедливый интеллект. Глаза лозы видели слишком многое, в частности то, чему здесь было не место. Навоз. Кто может оставить навоз в форме сладостей? Ответ: кто-то, являющий хозяином этой комнаты. Возможно, конь тьмы. Ускакав прочь, он оставил знак своего презрения. Большие коричневые шары сладкого помета. Каким выходом воспользовался бы конь тьмы? Как найти этот выход? Ответ: дорогу укажет след навоза. Лошади не особенно заботятся о том, где они его оставляют, ведь это все равно где-то позади. Они оставляют его беззаботно, не задумываясь, часто на бегу. Загремел начал выкапывать лакрицу. Но по мере того как он делал это, вонючее вещество растекалось по пирогам, делая их несъедобными. Так можно потерять след. С этим надо что-то делать. Он размышлял некоторое время и наконец остановился на наименее приятном решении. Придется это съесть! Единственный способ избавиться от этого. Сожрать помет коня тьмы. По счастью, огры не страдают излишней брезгливостью по отношению к еде. Загремел собрался с силами и откусил. Лакричный пирог был действительно отвратительным, поистине дерьмовым, но Загремел все-таки проглотил кусок. Теперь его начало невыносимо тошнить. Огров никогда не тошнит, какую бы дрянь они ни жрали. Но ведь это был навоз! Загремел продолжал есть. Он добрался до круглой дыры в стене зала. След привел его сюда - это был именно тот выход, которым воспользовался конь тьмы. Загремел полз по тоннелю, сознавая, что, если сумеет еще немного удержать в повиновении свой бунтующий возмущенный желудок, он выиграет и эту битву. Он дополз до выхода и вывалился наружу, несколько раз перевернувшись в воздухе. Теперь он падал сквозь темноту. Невесомость оказалась последней каплей. Желудок окончательно взбунтовался и начал яростно извергать содержимое. Отдача швырнула Загремела назад. Загремелу казалось, что его тошнит уже века, а скорость, которую он набрал в результате этого, можно было сравнить только со скоростью медного корабля. Он надеялся, что хотя бы не затеряется в небе среди звезд. Глава 10 ВОЛШЕБНЫЙ ЖЕЗЛ Загремел растянулся на тыквенной грядке. Похоже, он вытолкнул себя из тыквы! Чем с помощью затвердевшей кожуры пустой тыквы убирала рвотную массу, освобождая место для новой, потоком лившейся у Загремела изо рта. Когда он понял, где находится, тошнота прекратилась. Он огляделся. Его спутницы находились в плачевном состоянии. Все они были порядком заляпаны. - Мы решили вытащить тебя из тыквы, пока не стало еще хуже, - извиняющимся тоном произнесла Танди. - Что случилось? - Мне пришлось съесть массу лошадиного... э-э... навоза, - сказал Загремел, - вместо пирога и сладостей. - Странные вкусы у огров, - заметила Джон. Загремел слабо хохотнул: - А где какая-нибудь еда, кроме тыкв? Я больше не хочу есть тыквы, а как только почувствую себя лучше, сразу окажется, что я голоден. - В Стране гоблинов еда найдется, - сказала Голди. - И далеко эта страна? Чем развернула свою карту: - Насколько я понимаю, мы от нее недалеко. Из того, что мне рассказала Голди, я сделала вывод, что главное гоблинское племя находится совсем близко, в одном полете дракона. Это несколько часов пешком; правда, на пути горы, так что нам придется обойти их - через земную сферу. Это усложняет дело. Но думаю, лава уже остыла. Лучше перейти через нее прежде, чем она снова потечет. - Как рвота, - пробормотала Голди. Загремел взглянул на конусообразную гору. Она слегка дымилась, но признаков активности не проявляла. - Да, надо перебраться побыстрее. Они отправились в путь. Голди знала применявшееся гоблинами простенькое заклятие, позволявшее остудить ноги, и обучила ему остальных. Не то чтобы это была настоящая магия, скорее просто полезный в определенных условиях навык. Косящие глаза Загремела смотрели на ситуацию довольно цинично, подозревая, что преимущество, которое дает заклятие, просто иллюзия, главное - верить, что твоим ногам прохладно. Но его ногам действительно было прохладно. Им требовалось обогнуть восточный склон вулкана. Конус возмущенно зарычал, но у него начался период пассивности, и никакого серьезного вреда причинить сейчас он не мог. Но оставалась земля. А у нее хватало энергии. Она дрожала под ногами, затрудняя продвижение. Толчки становились все заметнее, застывшая лава трескалась, оголяя огненно-алый раскаленный камень. - Поторапливайтесь! - крикнула Чем, пританцовывая на шевелящихся камнях. Загремел вспомнил, что она начинает нервничать, не чувствуя твердой почвы под ногами. И осознал, что его самого это тоже нервирует. - Если бы я снова могла летать! - в ужасе воскликнула Джон. Она споткнулась и чуть не упала в расширяющуюся трещину. Чем подхватила ее. - Забирайся ко мне на спину, - скомандовала она. Фея грациозно вспорхнула на круп кентаврицы. Земля снова задрожала. Под ногами сирены проломилась лавовая корка, и сирена рухнула вниз. Загремел подхватил ее, поднял высоко над землей и увидел, что она вывихнула ногу. Придется нести ее на руках. Вулкан снова зарычал. Может, он и пассивен, но не абсолютно беспомощен. В его склоне открылась новая трещина, и из нее потоком хлынула алая лава, похожая на свежую кровь. Она подползала к путешественникам, лавируя, чтобы не промахнуться. - Она подбирается к нам! - в панике закричала Танди. - Мы не нравимся этой земле! Загремел посмотрел на северо-восток. Гоблинские земли были еще далеко, и добираться до них надо по предательски трясущимся камням. Лава растекалась огненным океаном, пытаясь вырваться из сравнительно прохладных берегов. Загремел понимал, что, если земля будет продолжать трескаться, они все провалятся вниз, прямо в жидкое пекло. - Слишком далеко! - с отчаянием воскликнула Танди. - Мы не доберемся! - На север! - сказала Чем. - Там спокойнее! Они направились на север, хотя горизонт в этой стороне выглядел сплошной огненной стеной. Корка лавы трескалась сначала на крупные, потом на все более мелкие фрагменты, которые медленно погружались в лаву под ногами идущих. Их края омывала алая лава, огненные языки лизали поверхность. В то же время лава все выплескивалась и выплескивалась из трещины на склоне горы и стекала вниз, вливаясь в океан огня и растапливая куски застывшей корки. Теперь дороги назад нет. - Нужно рассредоточиться! - крикнула Голди. - Чтобы ни на одну плиту не давила слишком большая тяжесть! Так они и сделали. Гоблинка была самой ловкой, а потому указывала дорогу, отыскивая самые устойчивые островки и самые удобные переходы. Танди следовала за ней, нервно оглядываясь на Загремела, словно боялась, что он окажется слишком неуклюжим. Она действительно беспокоилась за него; теперь, когда Бантик намекнула ему на это, это стало очевидным. Но сейчас беспокоиться стоило не только об огре. Вскоре все они могли погибнуть. Следующей в цепочке была Чем, везшая на спине Джон; ее четыре ноги позволяли хорошо удерживать равновесие. За ней шел Загремел, державший на руках сирену. Ее ноги снова превратились в хвост; вероятно, так она не ощущала боли от вывиха. Как бы то ни было, в своей хвостатой форме она оставалась также и с обнаженной грудью, и вид этой колышущейся плоти снова заставил огра почувствовать голод. Он надеялся, что никогда не проголодается настолько, чтобы забыть, что это его друзья. Плиты застывшей лавы опасно глубоко погружались под Загремелом, поскольку его вес концентрировался на меньшей площади, чем вес кентаврицы. Один раз плита под ним разломилась, и он еле выбрался, угодив пальцем ноги в жидкую лаву; было чертовски больно, но он продолжал бежать. - Твой палец! - воскликнула сирена. - Ты обжегся! - Всяко лучше, чем провалиться, - проворчал он. - Если мы все-таки не выберемся, - сказала сирена, - я хочу, чтобы ты знал: ты отличный большой парень, Загремел. - Огры велики, - согласился он. - Ты и сама - хорошенький лакомый кусочек. И действительно, сирена с каждым мгновением все больше молодела и представляла собой роскошное зрелище для любого мужчины. По крайней мере, Загремелу так казалось. - Ты лучше, чем мы все думаем. Ты бы уже добрался туда, куда направляешься, если бы не позволил нам навязаться тебе. - Вовсе нет. Я согласился взять с собой Танди, а все остальные нам очень помогли. Я не уверен, что в одиночку сумел бы справиться с драконами или выбраться из тыквы. - Ты один никогда бы и не попал в тыкву, - сказала она. - И встречи с драконами мог бы избежать. Скажи, какой-нибудь другой огр взял бы с собой Танди? Он рассмеялся. После приключения в интеллектуальных дебрях он часто делал это, поскольку во многих вещах теперь видел иронию, которой раньше не замечал. - Другой огр попросту сожрал бы вас всех! - Остаюсь при своем мнении - без нас тебе было бы гораздо проще путешествовать. - Останься и при своем хвосте, так ты сможешь отдохнуть. Если я провалюсь, тебе придется идти самой. Настала ее очередь рассмеяться, но как-то невесело у нее это вышло. - Или плыть, - сказала она, взглянув вниз, в лавовую пропасть. Теперь путь им преградила огненная стена; рядом с ней в растерянности стояла Голди. - Я не знаю, сколько здесь огня, - сказала она. - Легенды гоблинов говорят, что она тонка, но... - Мы не можем оставаться здесь, - заявила Танди. - Я проверю. - И, набрав полную грудь воздуха, она прыгнула прямо в огонь. Остальные в ужасе застыли на плитах затвердевшей лавы. И тут до них донесся голос Танди: - Все в порядке! Прыгайте сюда! Загремел закрыл глаза и бросился на ее голос. Пламя опалило его шерсть и длинные развевающиеся волосы русалки; и тут же оба, кашляя от дыма, оказались на твердой земле. Загремел стоял посреди выжженного поля. Кое-где поднимались струйки дыма, но пепел уже почти остыл. Дальше к северу полыхал лесной пожар, и, когда ветер изменял направление, до путешественников долетали дым и новые хлопья пепла. На западе находилось нечто, казавшееся огненным озером, из которого вырывались грибовидные столбы дыма. На востоке простиралось огненное поле. Время от времени и на нем вырастали дымные столбы. Чем и Джон приземлились рядом с Загремелом. Фея деловито гасила искры, упавшие в гриву кентаврицы. - Конечно, здесь лучше, но ненамного, - сказала Чем. - Давайте-ка выбираться из этой гари! - Надо бы, - согласилась Танди. Она тоже пострадала во время необычной переправы: ее каштановые волосы кое-где почернели. Появилась Голди - в таком же состоянии. Ни одна из девушек не сохранила своей красоты в полном блеске. Они направились на восток вдоль тонкой стены пламени. Путники попали в огненную сферу, но, поскольку огню нужна хоть какая-то пища, чтобы гореть, на некоторое время они оказались в безопасности. Внезапно прямо перед ними взметнулся столб белого пламени. Жар заставил всех отступить - только для того, чтобы их обжег другой такой же столб, возникший сбоку. - Газ, - сказала сирена. - Он вырывается из земли, вспыхивает и выгорает. Можно ли угадать, когда он вырвется в следующий раз? Несколько мгновений они наблюдали. - Только там, где он уже появлялся, - заметила Чем. - Очередности не существует. - А значит, нас обожжет, - сказала сирена, - если только мы не сумеем это обойти. Но обойти было невозможно - на севере бушевал лесной пожар, а на юге, за огненной стеной, струились лавовые потоки. Кое-где из-под пепла пробивались ростки зелени, но они трещали от жара и быстро сгорали. Пепел служил великолепным удобрением, но растениям не хватало воды, а потому они вырастали обезвоженными. Здесь, в огненной сфере, невозможно чувствовать себя в безопасности. - Как же мы пройдем? - беспомощно спросила Танди. Загремел вновь заставил работать свой проклятый интеллект. Он поразился, обнаружив, как часто эта штука оказывается ему необходима теперь, когда она у него есть, а ведь прежде, когда у него не было и намека на интеллект, огр абсолютно в нем не нуждался. Похоже, интеллект сам находил себе все новое и новое применение. Загремел был также поражен тем, как много способен сделать мозг огра, состоящий, как известно, из костей и мускулов, когда он отравлен интеллектуальным виноградным ядом и когда его подстегивает необходимость. - Надо идти только там, где недавно вспыхивало пламя, - сказал он. Остальные не сразу его поняли, и он подал им пример: - За мной! Он понаблюдал за угасающей огненной колонной, потом, когда она догорела, прошел рядом с ней. Достаточное количество газа наберется не сразу, поэтому место, куда он пошел, было относительно безопасным. Пройдя немного вперед, Загремел остановился и выждал, наблюдая за другими огненными колоннами. Когда рядом с ним погасла еще одна, он перешагнул на освободившееся место. Спутницы последовали за ним. - Насколько я понимаю, это не удача, а разум, - прошептала сирена. Загремел по-прежнему нес ее на руках, хотя она снова изменилась и была теперь с ногами и в платье - на случай, если он вдруг опустит ее на землю. Когда они дошли до третьей газовой скважины, первая вспыхнула снова. Эти штуки не любили подолгу прохлаждаться без дела! Теперь вся компания брела среди огненных колонн. Шансов остаться невредимыми, казалось, было немного. Но Загремел снова шагнул вперед, в угасающее пламя; конечно, жарковато, но он даже шерсти не опалил. Таким вот образом вся компания и преодолела долгий и малоприятный путь сквозь огонь, пока не достигла наконец восточной огненной границы. Они перепрыгнули через нее и обнаружили, что находятся в чудесных каменистых гоблинских землях. - Что за пейзаж! - воскликнула Танди. - Хуже может быть только в тыкве, да и то вряд ли. - Мы еще не встретились с местными гоблинами, - пробормотала Голди. Параллельно стене огня бежал прохладный чистый поток. Все напились, отдыхая от чересчур долгого пребывания среди огня. Потом умылись и осмотрели свои раны. Сирена забинтовала ногу марлей с марлевого куста, а Танди заботливо перевязала обожженный палец Загремела. - Голди найдет здесь себе мужа, - сказал Загремел, пока она этим занималась. - А скоро мы и тебе найдем мужа-человека. Он надеялся, что поступает правильно, решив прояснить этот вопрос. Танди проницательно взглянула на него. - Кто тебе об этом сказал? - поинтересовалась она. - Бантик сказала, что ты ищешь... - Много она знает! - перебила Танди. Загремел смущенно пожал плечами. Похоже, что-то он сделал не так. - Может, и немного. - Когда придет время, я сама все решу. С этим Загремел не мог поспорить. Может, медная девица и ошибалась. Сердце у Бантик, как она заметила сама, медное, и, возможно, она не до конца понимала тех, у кого сердца из другого материала. Но его неотступно преследовала мысль, что это не так. Женщины понимали природу друг друга значительно лучше, чем мужчины. Может быть, просто потому, что всех их интересовало одно. - Хорошо. Так или иначе, но Голди мы скоро пристроим. Не найдя никакой еды, путники отправились вдоль реки, которая изгибалась к востоку на север от горного хребта, разделявшего землю гоблинов и землю драконов. Гоблины должны были находиться где-то поблизости, возможно, и в самих горах. Они вообще предпочитали темные норы и глубокие пещеры, а потому редко появлялись на поверхности Ксанфа, хотя, насколько понимал Загремел, в древние времена на земле преобладали именно гоблины. За минувшие века они стали менее уродливыми и злобными, что неизбежно вело к уменьшению их влияния. Он слышал также, что некоторые изолированные гоблинские племена стали настолько мирными и дружелюбными, что их почти невозможно отличить от гномов. Эволюция гоблинов вызывала у Загремела легкое отвращение. Все равно как огры превратились бы в добродушных великанов. Река стала шире и обмелела, превратившись в конце концов в большое унылое болото. Из тины высовывались яркие плавники и ноздри, венчающие зубастые пасти. Очевидно, тела скрывалась под водой. Ступить в это болото значило совершить не самый мудрый шаг. Особенно с больным пальцем. Они обогнули болото, пройдя по склону у подножия горного хребта. День клонился к вечеру, и голод Загремела становился нестерпимым. Где же гоблины? Тут и появились гоблины. Их было около сотни, целая армия, и они окружили путников. - Что вы тут делаете, убогие? - спросил предводитель гоблинов со свойственной гоблинам любезностью. Вперед выступила Голди. - Я Голди Гоблин, дочь Горби, предводителя гоблинов Провала Горби, - с достоинством представилась она. - Никогда о таких не слышал, - фыркнул вождь. - Убирайся с нашей территории, смазливая мордочка. - Что?.. - Голди поразилась. Она действительно была очень красива для гоблинки, но растерялась не только из-за этих слов. - Я сказал: убирайтесь, или мы приготовим из вас ужин. - Но я пришла сюда, чтобы выйти замуж! - возразила она. Гоблинский вождь ударил ее тыльной стороной ладони по щеке с такой силой, что она упала: - Ни фига тебе не обломится, сучка забугорная. Он развернулся, и гоблинское войско собралось уйти вслед за ним. Но тут вмешалась Танди. Она была в ярости. - Как ты смеешь так обращаться с Голди? - спросила она. - Она прошла такой путь с риском для жизни, чтобы выйти замуж за одного из твоих деревенщин, ничего не стоящих в сравнении с ней, а ты... ты... Гоблинский вождь замахнулся на нее, как перед этим на Голди, но Танди оказалась проворнее. Она сделала такой жест, словно что-то швыряла; лицо ее при этом покраснело, а глаза сузились. Гоблин перекувырнулся через голову и, приземлившись, остался лежать неподвижно. Девушка снова дала волю своему гневу. Загремел вздохнул. Он знал законы межвидового общения. Как гоблины обращаются друг с другом - личное дело гоблинов, вот почему они оставили Загремела и его компанию в покое. Они могли грубо обходиться со своими сородичами, но не желали никаких проблем в отношениях с ограми, кентаврами или людьми. В отличие от предыдущего гоблинского племени, эти соблюдали конвенции. Но Танди вмешалась, а значит, она является законной добычей. Вокруг нее немедленно сомкнулись гоблинские лейтенанты, а Танди не могла защитить себя хотя бы новой вспышкой гнева. Но рядом с ней встали Чем, Джон и сирена. - Как вы смеете нападать на людей? - спросила сирена. Она припадала на больную ногу, но от этого ее ярость не казалась менее устрашающей. - А вы не люди, - возразил гоблинский лейтенант. - Вы кентавр, фея и сирена, а эта похожа на нимфу, и она напала на нашего предводителя. По законам джунглей она заплатит жизнью. Загремел предпочел бы избежать конфликта, но теперь ему пришлось вмешаться. - Те трое со мною, - прорычал он, от потрясения неожиданно заговорив в обычной огрской манере. Он показал пальцем на Танди: - Она мне нужна! Лейтенант задумался. Вероятно, у гоблинов существовала некая иерархия, и, когда вождь выходил из строя, всю полноту власти получал лейтенант. Начав атаку, гоблины обычно не отступают, особенно имея численное преимущество. Но этот гоблин пребывал в сомнении. Три-четыре девицы - одно дело; огр - совсем другое. Сотня целеустремленных гоблинов, может, с ним и справится, но многие при этом превратятся в лепешку, еще больше хорошенько шарахнутся головами о стволы деревьев, а некоторые взлетят слишком высоко, рискуя плюхнуться прямо на луну. Остальным повезет еще меньше. А потому этот гоблин взвешивал все "за" и "против", пока остальные оттаскивали в сторону бесчувственного вождя. - Она должна быть наказана, - сказал лейтенант. - Если умрет наш вождь, придется умереть и ей. Так гласит устное соглашение: око за око, пасть за пасть. Загремел умел вести переговоры с гоблинами. Надо просто говорить с ними на их языке. Он продемонстрировал здоровенный кулак, сверкающий сталью. - Ее убьешь - сам пропадешь, - предупредил огр. Лейтенант прекрасно его понял, но он оказался в весьма трудном положении. Похоже, не миновать свалки. Тут предводитель гоблинов пошевелился - возможно, просто потому, что ощущал некоторое неудобство, когда его тащили за уши по каменистой земле. Сознание возвращалось к нему. - Он не умер, - с облегчением сказал лейтенант. Это давало ему более широкий выбор. - Но она все равно должна быть наказана. Мы изолируем ее на острове. Изоляция? Звучит неплохо. Однако Загремел не слишком доверял удаче. - Скребу макушку. Где ловушка? - сказал он, с глуповатым видом скребя свою покинутую блохами голову. Гоблин уставился на Загремела, очевидно, пытаясь постичь всю бездну его тупости. - Остров погружается в воду, - объяснил он. - Если захочешь, можешь ее спасти. Но только там, в болоте, водятся не слишком приятные твари. Загремел знал это. Он не хотел видеть Танди на тонущем острове посреди этого болота. Но огр был не в полной силе, а голод сделал его еще слабее, и поэтому он не мог позволить себе драку с гоблинами. К тому же, напомнил ему его неумолимый интеллект, Танди действительно причинила вред вождю гоблинов, а значит, подпадает под статью их законодательства. Гоблинский лейтенант, казалось, понял, какая борьба происходит в душе огра. Гоблины и огры разнятся габаритами и интеллектом, но сходны по духу. Обе стороны старались избежать увечий, которыми непременно закончилась бы их схватка. - Мы дадим тебе шанс спасти ее. - Шанс - не беда, давай его сюда! - иронически отозвался Загремел, притопывая ногой так, что земля задрожала. - Волшебный жезл! - скомандовал лейтенант, и один из гоблинов принес элегантный черный жезл. - Я не друг волшебных штук, - туповато сказал Загремел. Он продолжал говорить огрскими рифмами, придя к выводу, что глупость - или ее видимость - может служить хорошим прикрытием. - Тебе нужно только выяснить, как им пользоваться, - сказал гоблин. - Тогда на помощь тебе придет волшебство жезла, и ты спасешь девчонку. Мы не знаем его секрета, но знаем, что он волшебный. Мы готовы помочь тебе выяснить это, если захочешь. Риск был велик! Нужно разобраться в механизме действия жезла, сила которого настолько озадачивала гоблинов, что они готовы помочь огру использовать его для отмены их же приговора! Должно быть, они потратили на разгадку тайны жезла дни, месяцы, а может, и годы; у Загремела имелось, возможно, только несколько минут. Много ли шансов преуспеть было бы у умного человека? Так что уж говорить о глупом огре... Какой умник согласился бы на подобную сделку... Почему гоблины рискуют оставлять такую вещь в руках чужака? Предположим, слепая удача позволит ему угадать, как действует жезл, и тогда он станет для них вдвое опаснее, чем сейчас. А, вот и ответ. Огр глуп по природе. И потому его можно лишить этого преимущества гораздо легче, чем умного человека. Кроме того, действующий жезл может быть не просто опасен - он способен обернуться и против своего владельца. Конечно, гоблины готовы даже помочь огру решить эту задачу, ведь если жезл уничтожит его, для них это не потеря! Только абсолютный, непроходимый, глупый до идиотизма тупица - или совершенно отчаявшийся - пойдет на такой риск. Джон скользнула к Загремелу. - Гоблины - хитрые бестии, - прошептала она. - Нам, феям, иногда приходилось иметь с ними дело. Я думаю, они так обращались с Голди намеренно, чтобы впутать тебя во все это. - Я в этом уверена, - подтвердила Голди; на ее щеке расплылся синяк, но в остальном она не пострадала. - Мое родное племя именно таково. Мой отец угрожал съесть вас, хотя он не любит ни огрского, ни кентаврового мяса, только чтобы заставить вас провести меня сюда. - И уловка сработала, - прошептал в ответ Загремел. - Но если бы мы тебя знали, мы бы и так взяли тебя с собой. Если медные девицы меднели от смущения, то гоблинки темнели. - Ты хочешь сказать, что я вам нравлюсь? - Конечно! - подтвердила Танди. - И ты помогла нам перебраться по островкам застывшей лавы, показывая дорогу. И рассказала массу всего о гипнотыквах, так что Загремел теперь знает, как спасти свою душу. - Ну, вообще-то гоблины не пользуются большой популярностью у других народов, - сказала Голди, смахнув слезинку. - У своего народа, похоже, тоже, - заметила Танди. - Потому что вождь меня ударил? Забудь об этом. Гоблины в этом отношении похожи на огров. Это помогает им верить, что мир держится на них. - Огры тоже не пользуются популярностью у других народов, - согласился Загремел. - Они тоже бьют своих женщин. - Это сравнение систем ухаживания, конечно, чрезвычайно занимательно, - заметила Джон. - Но не надо забывать, что мы в беде. - Хватай Танди и беги отсюда, - посоветовала Голди. - С нами, гоблинами, только так и нужно обращаться! Но Загремел знал, что за такое решение придется расплачиваться всем остальным. Он попал в гоблинскую ловушку и должен выбраться из нее сам. Единственное его преимущество в том, что он значительно умнее, чем полагали гоблины. - Огр будет пытаться о тайне жезла догадаться, - сообщил он лейтенанту. - Отлично, огр, - чопорно согласился гоблин. - Возьми этот жезл, экспериментируй с ним, а мы пока отвезем девчонку на остров. Гоблины подхватили Танди и затолкали в лодку. Она сопротивлялась, но они таки справились с ней. Она послала Загремелу беспомощный взгляд, и он почувствовал себя предателем. Но на другой чаше весов находилось благополучие всей компании, поэтому следовало действовать с несвойственной ограм осторожностью. Тяжелая необходимость! Если жезл не заработает, Загремел бросится в болото, населенное чудовищами, плавники которых постоянно двигались неподалеку от острова, и спасет Танди. Даже если чудовища его одолеют, он еще успеет перебросить ее на безопасный берег, прежде чем утонуть. Танди высадили на островок, который казался просто скоплением камышей. Приняв ее вес, все сооружение зашипело, забулькало и начало погружаться в темную болотную воду. Из воды показался пурпурный плавник и принялся кружить вокруг погружающегося острова. Загремел сосредоточился на жезле, гоблины и девушки молча наблюдали за ним. Он очертил жезлом круг, махнул им вверх и вниз, потыкал вперед, словно прокалывая невидимые воздушные шары, потряс. Ничего не произошло. - Валяй, негодяй' - приказал он, но жезл проигнорировал это приглашение. Огр согнул жезл, тот поддался, потом упруго разогнулся. Жезл был гибок и сделан великолепно, но никаких волшебных свойств не проявлял. Между тем островок продолжал тонуть. Пурпурный плавник все сужал круги. Танди, охваченная ужасом, стояла в центре тонущего островка. Но у Загремела не было времени даже посмотреть на нее. Он обязан сосредоточиться на жезле. Было ясно, что его хаотические движения успеха не приносят. Так где же ответ? "Интеллект, найди ответ!" - с чувством подумал он. Давно пора использовать проклятие! Интеллект принялся за работу. Он воспринимал подобные загадки как вызов. Прямо-таки наслаждался возможностью хорошенько подумать. Предположим, жезл активизируется в результате определенного движения, поскольку природа жезлов именно такова. Они созданы для того, чтобы ими размахивать. Предположим, метод проб и ошибок ничего не даст, поскольку гоблины наверняка испробовали все. Предположим, что, несмотря на это, ключ очень прост и может быстро привести жезл в действие в случае необходимости. Какое же движение является одновременно и простым, и сложным? Подпись, решил он. Особое движение, которое никто не разгадает, индивидуальное для каждого. Но как разобраться в его природе? - Чтобы тайну разгадать, надо огру помогать! - крикнул Загремел. В конце концов, гоблины тоже хотели узнать секрет. - Огр, мы знаем только, что эта штука работала у старой карги, у которой мы ее стащили, - ответил лейтенант. - Она тыкала им в кого-нибудь или что-нибудь, и это начинало левитировать. То есть подниматься. - Гоблин решил, что сложный термин огр не поймет. - Но когда мы попытались сделать то же самое, у нас ничего не вышло... Левитация. Это действительно выручит Танди! Но это нужно сделать как можно скорее. - Хватит болтать! Скажи, как начать! - перебивая лейтенанта, закричал Загремел. - Она выписывала им какие-то петли, - ответил гоблин. - Но когда мы рисовали такие же, ничего не случалось. Ноги Танди постепенно исчезали в болотной жиже. Только спутанная масса камышей, из которой состоял остров, еще удерживала плавник - до времени. - Надо скорей подсказать, как им петлять, - потребовал Загремел. - Вот так. - Гоблин изобразил крюкообразную фигуру. - Похоже на "Г", - заметила Джон. Очевидно, феи тоже были грамотными. "Г". Буква человеческого алфавита? Внезапно интеллект Загремела нашел зацепку. Что такое подпись, помимо ряда букв? Написанное имя? На примере самой Джон понятно, как важно имя; ее единственным желанием было найти свое истинное имя. Нельзя просто выбрать первое попавшееся, потому что силой обладало только истинное. Это должно относиться не только к феям, но и к жезлам - по крайней мере здесь, в Ксанфе. Может, в тыкве, где имя меняют по желанию, дела и обстояли по-другому. - Как прозванье этой даме? - Гранджи Грул, - ответил гоблин. - Она была ведьмой. Ведьма с инициалами Г. Г. Предположим, что жезл настраивается на подпись своего хозяина. Загремел начертил большое аккуратное "3". Ничего не произошло. Стараясь сдержать разочарование, он приписал букву "О". Его инициалы - Загремел, огр. По-прежнему ничего. Жезл не дрогнул в его руке. Что теперь? Танди взвизгнула. Островок погружался все глубже в болотную топь - А с ним и девушка. Загремел прицелился жезлом наподобие копья, готовясь метнуть его в плавник. Падение Танди задержалось на полдороге. Она висела над болотом слегка под углом, как раз там, куда указывал жезл Загремела. - Жезл работает! - с радостным изумлением вскричала Джон. Загремел медленно поднял жезл. Танди, подчиняясь его власти, поплыла по воздуху. Жезл не шевелился в его руке, он работал по другому принципу. Загремел сам должен был двигать жезл, чтобы заставить реагировать какой-либо объект. - Я лечу! - закричала Танди. - Он заставил эту штуку работать! - изумленно воскликнул гоблинский лейтенант. Загремел осторожно провел Танди над землей и опустил ее вниз. Ее ноги были в тине, она дрожала от пережитого ужаса, но в остальном была цела и невредима. Загремел знал, что такая шустрая маленькая девчонка быстро очухается. Подбежал гоблинский лейтенант: - Отдай мне жезл, огр! - Не делай этого! - крикнула Джон. Но Загремел - по-прежнему тупой огр - покорно отдал жезл. - Это гоблинское имущество, - пробормотал он, забыв о рифмах. Гоблин схватил жезл, ткнул им в сторону Загремела и поднял. Загремел, однако, на воздух не взлетел. Жезл не был настроен на гоблина. Он был бесполезен для окружающих, как и тогда, когда его отняли у ведьмы, первой его владелицы. Загремел подозревал, что так и случится. - Но ты же заставил его работать! - зло воскликнул гоблин. - А ты попытался обратить жезл против него! - крикнула Голди. - Это и называется честью гоблина? - Ну, ведь он всего лишь глупый огр, - пробормотал гоблин. - Что он может знать? - Я тебе скажу, что он может знать! - вспыхнула Голди. - Он умней... - Я умней - в глубине, - перебил ее Загремел. Голди осеклась и обменялась понимающим взглядом с огром. - ...умней, чем обычный огр, - закончила она. На лице гоблинского лейтенанта возникло странное выражение - слишком неуловимое, чтобы его мог разгадать обычный огр. - Хорошо, огр. Научи ее обращаться с жезлом, если это все не туфта. - Он отдал жезл Голди. Итак, гоблины решили вызнать секрет у нее. Загремел все прекрасно понял. Однако улыбнулся вполне невинно: - Так и быть! Буду счастлив обучить. - Меня? - с удивлением спросила Голди. - Загремел, не хочешь же ты в самом деле... Загремел накрыл ее руку своей здоровенной лапой, одетой в сталь. - У тебя есть голова на плечах, дочь вождя, - прошептал он. - Так воспользуйся же ею. Он начал осторожно двигать ее рукой, заставив жезл написать в воздухе буквы "Г. Г." - ее инициалы. Потом отошел в сторону. - Я не понимаю, - сказала Голди, взмахнув жезлом. Трое гоблинов, на которых случайно указал жезл, взмыли в воздух. - Она сделала это! - воскликнул гоблинский лейтенант. - Отлично! Давай его сюда, девчонка! - Он направился к ней. Голди нацелила на него жезл и подняла его в воздух. - Дать-то куда, глупец? - невинно поинтересовалась она. Лейтенант изо всех сил замахал руками и ногами, но только без пользы сотрясал воздух. - Поставь меня на землю, тварь! - взвизгнул он. Голди беспечно помахала жезлом, заставив гоблина описать широкий круг в воздухе: - Что сделать? Кому? - Ты за это заплатишь, ты, ду... - Гоблин умолк, повиснув вверх ногами прямо над болотом. Пурпурный плавник рассек воду и принялся кружить прямо под его носом. - Загремел, - мило улыбнулась Голди, - почему бы тебе и твоим друзьям не подкрепиться как следует, пока я учусь обращаться с этим жезлом? Мне понадобится совет, как с ним обращаться, чтобы случайно не повредить кому-нибудь. - И лейтенант гоблинов с безумной скоростью устремился вперед, едва не врезавшись в дерево. - Накормите! Накормите их! - заорал он. - Эта чокнутая иди... э-э... юная леди гоблинка - смерть моя! - Может, так и случится, если я не научусь как следует обращаться с этой штукой, - невинно согласилась Голди. Жезл дрогнул в ее руке, и гоблин, выписав в воздухе головокружительную петлю, оказался в пределах досягаемости пурпурного плавника. Гоблины спешно принесли еду. Загремел набил себе брюхо в лучших огрских традициях - пещерными грибами с ароматом земляники и творогом из молока морской коровы, пока гоблинка упражнялась с жезлом, поднимая в воздух то одного, то другого гоблина. - Дай и другим попробовать! - хитро предложил какой-то гоблин. Голди посмотрела на Загремела, тот кивнул. Тогда она передала жезл первому попавшемуся гоблину. Жезл снова перестал действовать. Несколько гоблинов попытались включить его - безрезультатно. Загремелу пришло в голову, что, если у кого-нибудь из них окажутся инициалы "Г. Г.", что, по теории вероятности, вполне возможно, жезл может и заработать, однако этого не произошло. Возможно, важен не только сам ключ, но и тот, кто им пользовался. Другой "Г. Г." должен изобразить собственное написание инициалов. Да, чрезвычайно хитрый инструмент! - Отдайте его мне, - сказала Голди, забирая жезл. В ее руках жезл снова заработал. Будучи настроенным на хозяина, того, кто последним начертил им в воздухе свои инициалы, жезл продолжал слушаться только его, в скольких бы руках ни побывал. Поскольку гоблины были неграмотны, скорее всего, они никогда не разберутся в этом механизме. Трапеза окончилась. Загремел погладил живот и позволил себе сыто рыгнуть, отчего с соседних деревьев облетели листья. - Не могу сказать, что это было плохим развлечением, - сказала Голди, возвращая жезл Загремелу. Загремел отрицательно покачал головой. - Ты хочешь сказать, что я могу оставить его себе? - изумилась она. - Оставь, - сказала сирена. - Думаю, теперь у тебя не будет проблем с тем, чтобы найти себе здесь подходящего мужа. Может быть, вождя. Кого захочешь. Голди задумалась, разглядывая жезл. - Это верно. Власть и сила - тот язык, который гоблины понимают лучше всего. - Она снова посмотрела на Загремела: - Огр, не знаю, что и сказать. Ни один гоблин не сделал бы такого для тебя. - Он не обычный огр, - сказала Танди, сжав руку Загремела. - Оставь жезл себе. Пусть это пойдет тебе на пользу. - Хорошо, - согласилась Голди; на глаза ей навернулись негоблинские слезы. - Если кому-нибудь из вас когда-нибудь понадобится помощь гоблинов... - Только для того, чтобы выбраться отсюда, - сказала Чем. - Любая информация о географии севера будет принята с благодарностью. Голди ткнула жезлом в лейтенанта: - Информация! Быстро! Гоблины поспешили ознакомить Чем со всем, что они знали о северных землях, а знали они не так уж много. Наевшись, компания в сумерках отправилась в путь, пройдя вдоль болота к реке, а вдоль реки - до ее истока. Они устроились на ночлег возле огненной стены, перекусив остатками грибов, которые дала им в дорогу Голди. Им снова придется пересечь огненную сферу, чтобы попасть туда, куда они направлялись, поскольку гоблины уверяли, что огненные земли граничат с землями грифонов, не слишком привечающих чужаков. - Ты поступил благородно, Загремел, - сказала сирена. - Ты имел полное право оставить жезл себе после того, как они попытались выманить его и использовать против тебя. - Голди он нужнее, - ответил Загремел. - К чему отру желать большей власти? - Но вот чего я не понимаю, - промолвила Джон. - Ты сказал, что стал жертвой интеллектуального виноградника - косящих глаз - и это сделало тебя умнее обычного огра, чей череп состоит почти сплошь из кости. - Верно, - согласился Загремел, чувствуя себя несколько неуютно. - Но ведь это не объясняет твоего благородства и щедрости? Ты позволил нам навязаться тебе, и ты действительно очень помог Голди, а я думаю, ни один огр, даже умный, не сделал бы этого. Гоблины такие же, как огры, только поменьше и поумнее, а они ничего не делают для других. Загремел поскреб в затылке. Блох по-прежнему не было. - Может быть, у меня что-то перепуталось? - Может быть, - задумчиво ответила фея. Танди, Чем и сирена закивали, улыбаясь с тем все знающим видом истинных женщин, который так тревожит мужчин. Глава 11 ЖАРКАЯ ВОЛНА Интеллект Загремела не желал успокаиваться - это была самая отвратительная его черта. Утро нового дня он встретил в сомнениях. - Откуда мы знаем, что грифоны недружелюбны? - сказал Загремел. - Можно ли доверять информации гоблинов? С другой стороны, мы знаем, как опасен огонь. - Да, знаем! - согласилась Джон. - Мои крылышки никогда не вырастут снова, если я все время буду их обжигать! Однако грифоны действительно злобные существа, и они действительно едят людей. - Давайте пойдем вдоль огненной стены, - предложила сирена. - А если грифоны окажутся слишком злобными, мы рискнем опять пройти через огонь. Так они и сделали. Измученные трудностями и опасностями, с которыми путникам пришлось встретиться вчера, сирена и Джон еле двигались. Загремелу пришлось время от времени нести их на руках. Чем и Танди выглядели усталыми, но держались молодцом. И только огр, казалось, набрался сил, борясь со стихиями и спасая Танди от гоблинов. Вскоре болото подступило слишком близко к огненной стене, и плавники чудовищ разрезали воду совсем рядом. Теперь были видны не только пурпурные, но и голубые, зеленые, оранжевые плавники. Чем остановилась. - Думаю, нам надо принять решение, - сказала она, сверившись с картой. - Я проверю другую сторону, - сказал Загремел, поставив на землю сирену. И шагнул сквозь огненную стену. Он оказался на краю газовых скважин, среди еще теплого пепла. Недалеко, на севере, продолжал бушевать лесной пожар. Здесь безопасного пути не было. Среди пепла он увидел очертания какого-то предмета и с любопытством принялся его раскапывать. Это оказался большой древесный ствол, выгоревший изнутри и еще дымящийся. Падающий пепел завалил ствол и погасил огонь прежде, чем он полностью сгорел. Загремел задумался о том, как вообще здесь успело вырасти такое большое дерево. Скорее всего, оно рухнуло сюда из-за огненной стены. Тут его осенило. Он взялся защищенными стальными перчатками руками за обгорелый ствол, сунул его сквозь стену и шагнул вслед. - Лодка, - объявил он. - Лодка! - восхищенно подхватила Танди. - Ну конечно! Все принялись за работу, счищая пепел, кусочки обгорелого дерева и щепки. Затем они спустили импровизированную лодку на воду болота. Загремел выдрал небольшое деревце - вместо весла, чтобы толкать лодку вперед, - и сразу вспомнил, что почти так же они путешествовали с принцем Дором. Но сейчас ситуация серьезнее, поскольку он в ответе за всю компанию. Цветные плавники сгрудились вокруг скользящей по болоту лодки. Наконец Загремелу это надоело, и он ткнул в ближайший плавник концом весла. Раздался хруст, и весло стало заметно короче. Загремел в гневе вытянул руку в стальной перчатке и схватил нахальный плавник. Он вытащил чудовище из воды. Тварь оказалась похожей на рыбу с сильным хвостом и острыми зубами. - Кто ты такая? - спросил Загремел, встряхнув ее. Рыба была тяжелой, но и Загремел уже почти вернул себе былую силу и крепко держал свою пленницу. - Я - акула капитализма, идиот! - ответила рыба, и Загремел даже не подумал удивиться, пока интеллект не указал ему на то, что рыба, говорящая, как человек, - это чудо. - Хочешь что-нибудь взять в долг? Быстрое обслуживание, выгодные условия. - Не делай этого! - крикнула Джон. - Ты займешь что-нибудь у одной из них, а она взамен заберет у тебя руку и ногу. Так они и живут. - Ты уже взяла в долг часть моего весла, - сказал Загремел акуле. - Насколько я понимаю, это ты мне должна. Я возьму хвост и плавник. - Это не по правилам! - возмутилась акула. - Никто не обдирает акул! - Надо же когда-то начинать, - сказал Загремел. Он без труда вникал в суть таких сделок. Огр сжал в руке хвост твари и потянул. Акула зарычала и задергалась, но вырваться не смогла. - Чего ты хочешь? - завопила она. - Хочу выбраться из этого болота, - ответил Загремел. - Я вытащу тебя! - Оказавшись в скверном положении, акула стала на удивление сговорчива. - Только отпусти меня! - Доверяй ей ровно настолько, на сколько можешь ее зашвырнуть, - посоветовала Джон. Загремел и не собирался этого делать. Он одним пальцем проткнул дыру в зеленом плавнике акулы и протащил сквозь него веревку Чем. Потом швырнул рыбину вперед. Она приземлилась перед лодкой, подняв фонтаны грязи и болотной жижи и до предела натянув веревку. - Настолько далеко я могу ее зашвырнуть, - прокомментировал свои действия Загремел. Акула попыталась удрать, но, двигаясь вперед, она тащила за собой лодку. Ей, возможно, нельзя доверять, но ее можно использовать. - Теперь можешь плыть куда хочешь, акула, - крикнул ей Загремел, - но я отвяжу веревку только тогда, когда мы выберемся из этого болота на северный берег. - На помощь! На помощь, братцы! - заорала акула своим сородичам, кружившим поблизости. - Ты беспомощна? - откликнулась одна из них. - В таком случае я с удовольствием разорву тебя на части. - Акулы никогда не помогают друг другу, - заметила Джон. - Вот поэтому они и не правят Ксанфом. - Огры тоже не помогают друг другу, - сказал Загремел. - Так же, как и большинство драконов. И вдруг он осознал, что его постигло новое важное озарение, касающееся природы власти. Люди помогают друг другу, а потому достигли в Ксанфе большей власти, чем может дать сила, большой рост или магия. Между тем акула капитализма рванула на север, рассекая мутную болотную воду. Вскоре лодка достигла северного берега. Когда все выбрались на берег, Загремел отвязал веревку. Акула мгновенно исчезла. Никто ей не сочувствовал - с ней поступили так же, как она поступала с другими. Но тут появились грифоны. Может, другая акула донесла на путников, поэтому грифоны были настороже. Поскольку эти существа, очевидно, замышляли дурное, Загремел быстро шагнул сквозь огненную стену, чтобы оценить положение. И обнаружил, что стоит в центре лесного пожара. Там спасения не было. Он вернулся назад. Огромные птицеголовые существа с львиными телами выстроились шеренгой, изучая путников. Цветом они напоминали ваксу. А потом они начали приближаться. Загремел отреагировал автоматически. Он выбросил вперед весло, отбросив первого грифона. Затем прыгнул сквозь огненную стену, выдрал из земли горящее деревце, рванул назад и швырнул огненную массу в других грифонов. Деревце оказалось побегом огнедуба, который горит, даже будучи зеленым; через мгновение огонь перекинулся на оперенные крылья грифонов. Монстры взвыли и бросились в болото, чтобы погасить огонь. К ним приблизились цветные плавники акул. - Вы пользовались нашей грязью! - заорала одна из акул. - Вы должны нам лапу и крыло! Грифонам такой ультиматум пришелся явно не по душе. Завязалась драка. Грязь, перья и куски плавников разлетались в разные стороны, болотная жижа кипела. Оставив грифонов выяснять отношения с акулами, Загремел и девушки направились на северо-запад, следуя за изгибом огненной стены. Ландшафт менялся, изредка стали попадаться даже фруктовые и ореховые деревья, так что путники могли перекусить по дороге. Сирена, отдохнувшая в лодке, где она могла к тому же периодически смачивать водой хвост, обнаружила, что уже в состоянии идти. Это облегчило ношу Загремелу. Здесь было множество птиц, порхавших среди деревьев, сидевших на стволах, даже рывших землю. Чем дальше шли путники, тем больше становилось пернатых. Временами стаи заслоняли солнце. Птиц не только становилось больше, больше становились и они сами. Дружелюбны они или враждебны? С неба свалился говорящий попугай. - Ого-го, странники! - приветствовал он их. - Какие песни привели вас в Страну птиц? Загремел взглянул на попугая. Тот был красно-зеленым, с огромным загнутым клювом. - Мы только хотим пройти через нее, - ответил он. - Мы направляемся на север. - Вы направляетесь на запад, - сказала птица. Это было правдой - медленно изгибавшаяся стена свернула на запад. Путники изменили направление и пошли на север. - Приглашаем вас пройти через Страну птиц, - сказал попугай. - Такса за проход - двадцать процентов. Одному из вас придется остаться здесь. - Это нечестно! - возразила Танди. - У нас у всех свои дела. - Честность нас не интересует, - ответил сборщик податей. В это время ужасающе огромные птицы рок снизились, выставив жуткие когти. - Мы действуем по необходимости. Нам нужны те, кто сможет обрабатывать наши поля, чтобы нам хватало зерен для еды. Поэтому мы оставляем у себя разумное количество всех проходящих через наши земли- - Разумное количество рабов? - спросила Танди; ее непокорный дух снова возмутился. - Называйте это как хотите. Один из вас останется - или останутся все. Подать должна быть уплачена. - Птицы рок спустились еще ниже. - Выберите среди вас того, кто останется. Загремел знал, что драться бесполезно. Он сможет обломать когти одной из птиц рок, но остальные унесут девушек. Эти огромные птицы слишком сильны. - Посмотрим, - сказал он. Танди повернулась к нему: - Посмотрим? Ты хочешь сказать, что способен примириться с этой вопиющей несправедливостью? - У нас небогатый выбор, - ответил Загремел; интеллект снова подавил его лучшие огрские качества. - Сначала мы пересечем эту землю, а потом решим, кто останется здесь. - Ты трус! - взорвалась Танди. - Ты... ты предатель! Сирена попыталась ее успокоить, но Танди отстранилась; лицо ее покраснело, тело напряглось - и ее гнев излился на Загремела. Удар пришелся ему в грудь, и эффект превзошел все ожидания. Загремел отступил на шаг, дыхание у него перехватило. Ничего удивительного, что гоблинского вождя сбило с ног. Гнев Танди был страшен! Наконец Загремел пришел в себя. Он обнаружил, что сидит на земле; вокруг все плавало, как в тумане. Танди была рядом и пыталась изо всех сил встряхнуть огра своими маленькими ручками. - О, прости меня, прости, Загремел. Я не должна была этого делать! Я знаю, что ты только пытался вести себя разумно. - Огры неразумны, - пробормотал он. - Просто... один из нас... ну не можем же мы выбросить одного из нас как добычу волкам! Я имею в виду птицам. Это неправильно! - Я не знаю, - отозвался Загремел. - Надо подумать. - Хотела бы я, чтобы у нас был жезл, - вздохнула Танди. К ним подошла сирена. - У нас есть ухо, - напомнила она. - Точно! - подтвердила Танди. - Давайте послушаем. - Она взяла драконье ухо и внимательно прислушалась. - Тишина, - возвестила она. Загремел забрал у нее ухо и прислушался, но тоже услышал только молчание. У Чем результат был не лучше. - Боюсь, оно умерло - или у нас нет будущего, - сказала она. - Идти некуда. Последней слушала Джон. Ее лицо просияло. - Я слышу! - воскликнула она. - Поют! Феи поют! Где-то поблизости должны быть феи! - Ну вот, это то, что ты ищешь, - сказала сирена. - Давай посмотрим, может, они в Стране птиц. Может быть, там нам подскажут, куда идти дальше. Ничего лучшего, похоже, все равно не придумать. Загремел поднялся на ноги, пораженный силой гнева Танди, - он до сих пор чувствовал слабость. Вряд ли даже огрица смогла бы приложить его сильнее! Но даже больше, чем ее гнев, его поразила смена ее настроений. Сначала дикий гнев, потом вполне человеческое сочувствие. Жаль, подумал он, что она рождена не огрицей. Этот гнев - он напомнил ему проклятия его матери. Он потряс головой. Все это бессмысленные глупые фантазии. Надо прочистить затуманившиеся мозги, и идти дальше, и найти Танди хорошего человека, чтобы демон ее больше не беспокоил. Добрый волшебник Хамфри, должно быть, знал, что в этих диких землях для нее есть подходящий человек - человек, которого она никогда не встретила бы, не отправься в путешествие. Поскольку Загремел все равно шел в ту же сторону, ему не составило труда взять ее с собой. Правду сказать, она оказалась приятной спутницей, такая маленькая и такая темпераментная. У него никогда не было таких спутников, но к ней он уже начал привыкать. Он знал, что это несвойственно ограм. Возможно, нелепые чувства исчезнут, как только он избавится от проклятого интеллекта. Они шли, следуя за Джон, которая ориентировалась на фей при помощи уха. Над ними кружили птицы рок; им не удастся покинуть Страну птиц, не уплатив пошлины. Одно живое тело... Вообще-то Загремел мог обойти это условие. Если он вернется в тыкву, сразится с конем тьмы и проиграет, то вскоре потеряет душу и в пути на север не будет смысла. В этом случае он вполне мог сам здесь остаться. Единственная проблема - как без него выживут остальные? Он вовсе не был уверен, что они уже миновали самое худшее из того, что может предложить путникам центральный Ксанф. На пути попадалось все больше и больше птиц. Одни расцвечены яркими перьями, другие невзрачны; одни маленькие, другие огромные; одни устрашающего вида, с огромными клювами, похожими на ножи, другие миленькие, с мягонькими маленькими перышками. Здесь были яркие зимородки, унылые дрозды и тусклые птички в яркую крапинку. Здесь были толстенькие кругленькие малиновки и изящные стремительные стрижи. Здесь были взъерошенные тетерева-ворчуны, раздраженно жалующиеся на судьбу; сороки, стрекочущие о разных глупостях; птицы-перевозчики, играющие на флейтах у перевоза; водяные пастушки, пасущие рыбьи стада; птицы-пекари, приступившие к утренней выпечке; печальные голуби, то и дело всхлипывающие от неведомой печали; ястреба-тетеревятники, плотоядно высматривающие тетеревов; колодезный журавль, со скрипом вытаскивающий ведра воды; и несколько здоровенных красных сов-олухов, тупо таращившихся по сторонам. Неподалеку паслись козодои и коньки, и мяукающая иволга, подергивая пушистым кошачьим хвостом, подкрадывалась к жалобно попискивающей крынке пеночек. - Занятный народец птицы, - пробормотала сирена. - Никогда не думала, что они бывают такими разными. Вскоре путники подошли к дворцу птицы королька. - Лучше пред птицей пониже склониться, - посоветовал попугай. - Его величество перистый король, владыка Ксанфа, первый кавалер Ордена птичьей лапы, не любит непочтительного отношения со стороны низших существ. - Владыка Ксанфа! - воскликнула Чем. - А как быть с кентаврами? - А как быть с королем Трентом? - спросила Танди. - С кем? - переспросил попугай. - С человеком, правящим Ксанфом из замка Ругна. - Никогда о нем не слышал. Правит птица королек. Загремел понял, что, по мнению птиц, именно они правят миром. Гоблины считали владыками себя. Вероятно, то же было справедливо и для драконов, грифонов, мух и прочих живых существ. И кто скажет, что они не правы? Каждый почитает своих королей. Загремел, будучи огром, готов подойти к этому вопросу объективно. К птицам залететь - по-птичьи свистеть. Он поклонился корольку, как поклонился бы королю Тренту. Каждому - свой знак почтения. Королек читал фолиант, озаглавленный "Авиартефакты", автор Орнит О'Логия, и явно не интересовался посетителями. Вскоре Загремел и компания снова направились в путь. Они подошли к дивному цветочному лугу. - Это наши поля, - разъяснил попугай. - У нас есть еще червячные и рыбоводческие фермы, и, кроме того, мы совершаем охотничьи вылазки в мушиные земли, но в основном наша пища поступает с полей, подобных этому. Мы не знатоки агрономии - отстрел вредных птиц нам непонятен, поэтому мы привлекаем к подобным работам низших существ вроде вас. И действительно, Загремел увидел разнообразных существ, работавших на поле. Здесь было несколько гоблинов, эльф, брауни, гремлин, русалка и фея. Очевидно они были рабами, однако выглядели довольно счастливыми и здоровыми; похоже, они уже смирились со своей долей. И тут Загремела осенила мысль: - Джон, прислушайся еще раз к уху. Фея так и сделала. - Водопад почти заглушает все, но мне кажется, что я слышу фей совсем близко. Сориентировавшись на звук, она пошла в ту сторону, где он был громче; остальные последовали за ней. Они обогнули аккуратный холм, спустились в долину, куда сбегал водопад, и наткнулись на фей. Те занимались починкой перьев. Похоже, птицы не желали ждать, пока у них вырастут новые перья, а потому отдавали сломанные в починку. Только феи могли делать столь тонкую работу. Перед каждой стоял маленький столик с миниатюрными инструментами, позволявшими выполнять сложные операции. И у большинства были повреждены крылышки. - Птицы... - в ужасе проговорила Танди. - Они покалечили фей, чтобы те не улетели! - Нет, - ответил попугай, - мы не причиняем вреда нашим работникам, иначе у них портится настроение и они плохо выполняют работу. Скорее, мы предлагаем лучшие условия тем, кто по какой-то причине был обделен на родине. Большинство этих фей изгнано из Страны фей. Однако подозрения Танди не рассеялись. Она подошла к ближайшей фее: - Это правда? Вам здесь нравится? Фея, вернее, фей был красив по меркам своего народа. Он на минуту прервал работу. - О да, это жизнь! - ответил он. - С тех пор как потерял крылья, я не мог больше жить в Стране фей. Поэтому я с радостью примирился со своей участью. Здесь на меня монстры не нападают, никто не дразнит из-за моего увечья, еды хватает, а работа неутомительна. Я бы с большим удовольствием летал, но надо быть реалистом - я больше никогда не взлечу. Немного дальше Загремел углядел одну фею со здоровыми крыльями, вернее, опять-таки фея. - А что он? - поинтересовался огр. - Он-то почему не улетит? Фей фыркнул: - У него личные проблемы. По-моему, лучше его не трогать. Но Загремел хотел проверить свою догадку: - Это что, касается его имени? - Послушай, - сказал фей, - мы же не пытаемся портить вам жизнь; почему бы вам не оставить нас в покое? Не трогайте его. До Джон дошло: - О Загремел, я боюсь спрашивать! - Я - бесчувственный огр, - сказал Загремел. - Я спрошу. Он потопал к этому фею. - Хочу узнать, как тебя звать, - спросил он в своей туповатой манере. Фей, вероятно, решил, что перед ним обычный огр - дурак по сравнению с обычными феями. Дуракам можно рассказывать секреты, потому что они не так много знают, чтобы посмеяться. - Меня зовут Джоан, - ответил он. - А теперь уходи, монстр. Загремел отбросил напускную глупость. - Вероятно, для тебя это так же неудобно, как интеллект для огра, - заметил он. Глаза Джоан расширились, его крылышки затрепетали, и облачный рисунок на них начал меняться. - Да, - согласился он. Загремел жестом подозвал Джон. Она неуверенно приблизилась. - Вот тот, у кого твое имя или по крайней мере одна буква из него, - сказал Загремел. - Забери у него его "А", и вы оба останетесь довольны. Фей и фея посмотрели друг на друга. - Джоан? - спросила Джон. - Джон? - спросил Джоан. - Подозреваю, что, поскольку вы одного возраста, имена вам доставил один и тот же курьер, - сказал Загремел. - Почтовая служба, вероятно; они вечно все путают. Вы должны сравнить послания. Джоан взял Джон за руку. Загремел, конечно, не мог компетентно судить о внешности феев, но полагал, что Джоан - чрезвычайно привлекательный молодой человек, а Джон несомненно красива, несмотря на свои утраченные крылышки. Здесь, в Стране птиц, этот физический недостаток не имел большого значения. И Джон, и Джоан вспыхнули, когда их руки соприкоснулись. Чем, Танди и сирена присоединились к Загремелу. - Что случилось? - спросила Танди. - Что-то не так? - Нет, - ответила Чем. - Я читала о подобном, но никогда не надеялась увидеть своими глазами. Это любовь, вспыхнувшая с первого взгляда. - Тогда... - сказал Загремел, которого наконец озарило. - Они предназначены друг для друга. Вот почему были перепутаны их имена: чтобы они обязательно встретились. - Да! - согласилась кентаврица. - Я думаю, Джон, полагаю, теперь она Джоан, останется здесь, в Стране птиц. Решение проблемы феи оказалось решением и для всей компании! Одна из них не просто останется - она будет счастлива остаться! Все шло просто прекрасно, как по нотам. Но ведь именно таковы пути Судьбы, и лишь мы можем считать их цепочкой случайностей... Они выяснили, как им выбраться отсюда, и оставили свою маленькую приятельницу-фею на милость ее счастливой судьбы. Удовлетворенные птицы легко отпустили их. Лучшая дорога на север, как заверил их попугай, проходила через Водное Крыло. Там почти нет монстров, и до северной границы Ксанфа тоже ближе. Они решили отправиться этим путем. Монстров они насмотрелись уже более чем достаточно, а поскольку птицы уверяли, что в Водном Крыле нет ни огня, ни землетрясений, дорога действительно обещала быть легкой. Кроме того, в ухе слышался шум водопада, предвещающий их ближайшее будущее. Когда они собирались пересечь границу, к ним поспешила Джон - Джоан. - Вот жаркая волна, - сказала она. - Мой нареченный берег ее для себя на случай, если соберется покинуть Страну птиц, но теперь она ему не нужна. Когда придет время, просто разверните ее. - Благодарю, - сказал Загремел. Он взял жаркую волну. Она походила на волнообразно изогнутую проволоку, запечатанную в прозрачном конверте. Девушки обняли на прощание свою подругу, а Загремел протянул мизинец, чтобы фея смогла обменяться с ним рукопожатием. И они переступили границу, готовые ко всему. Все, может, они и не получили, но по крайней мере кое-что. Они попали в страшный ливень. Недаром птицы назвали эти земли Водным Крылом! Под ногами была земля, но ее невозможно было различить из-за сплошной завесы дождя. Чем вытащила свою веревку, все снова обвязались ею и с хлюпаньем, вымокшей цепочкой направились к северу. Загремелу приходилось дышать сквозь стиснутые зубы, чтобы не наглотаться воды. По счастью, вода оказалась не холодной - все это было похоже на купание. Через час они с трудом поднялись по скользкому склону. Дождь поутих, но и воздух стал уже значительно холоднее, поэтому особого облегчения окончание дождя не принесло. Вскоре вода превратилась в грязь, а потом в снег. Бедные девушки посинели от холода. Настало время воспользоваться жаркой волной. Загремел развернул проволоку. Она тотчас же начала распространять вокруг жару, просушив окрестности, а заодно и путников. Подарок феи был хорош, хотя и попал к ним по случайному стечению обстоятельств. Снег прекратился, но подъем продолжался. Они поднимались в гору, покрытую толстым покровом снега. К ночи они все еще не сумели перевалить через гребень горы, и им пришлось заночевать на склоне. Все проголодались, а Загремел просто умирал от голода. Он передал жаркую волну сирене, а сам зарылся в снег в поисках какой-нибудь еды. Он нашел несколько ароматных сосулек в ледяной пещере и погнался за снежным зайцем, но не поймал его, а потому снова занялся сосульками - всяко лучше, чем ничего. Придется обойтись ими. Снаружи было холоднее, чем он думал. Дыхание превращалось в висящее перед его лицом облако морозного тумана. Туман оседал на шерсти и покрывал шкуру ледяной коркой, делая огра похожим на снежного человека. Ноги и руки онемели от холода. Загремел не мог различить, где кончается его нос и начинается лед; когда он фыркал, сосульки стрелами разлетались в стороны. Движения огра замедлились, его клонило в сон. Налетел резкий ветер, такой сильный, что огр споткнулся. Он мешком свалился на землю - снег смягчил удар. Загремел хотел подняться, поскольку оказался значительно ниже их маленького лагеря, но очень хотелось полежать здесь еще чуть-чуть. Его интеллект вопил об опасности, но через некоторое время умолк. Загремел уснул. И снился ему Кромби, отец Танди, по обыкновению куда-то спешащий, с поднятым указующим перстом. Перст остановился, указав на север. Но на что он указывал? Загремел вспомнил, как Кромби говорил: по дороге Танди потеряет три вещи; должно быть, там это и случится. И тут Загремела буквально вытряхнули из сна. Это было значительно менее приятно, чем обволакивающая дремота. Руки и ноги болели, словно обожженные холодным огнем, голова напоминала оттаявший кусок гнилого мяса, а живот жгло так, словно его подвесили над костром. - Он жив! - радостно воскликнул чей-то голос. Более-менее придя в себя, Загремел осознал, что произошло. Он замерзал на склоне. Встревоженные тем, что он не возвращается, девушки пошли его искать и обнаружили замерзшим. Он был твердым, как лед, чем, собственно, и стал. Они боялись, что он умер, но положили жаркую волну ему на брюхо и оттаяли его. Огры, похоже, способны сохраняться и в замороженном виде. Теперь, когда он очнулся, пришло время для сна. Все устроились вокруг жаркой волны; Танди положила голову на шерстистое предплечье Загремела. Ну, возможно, так было безопаснее. - Я рада, что мы оттаяли тебя, монстр, - прошептала она. - Больше не отпущу тебя одного! - Огры тоже попадают в беду, - согласился он. Странно представить, что кто-то может присматривать за ним, и еще более странным было то, что такое внимание могло ему понадобиться, однако, похоже, могло. По крайней мере, в этом случае. Среди ночи раздался ужасающий рев. Загремел, смотревший очередной сон - он обычно занимался этим, когда спал, - подумал, что это огрица, и широко улыбнулся. Но три девушки вскочили, перепуганные до смерти. - Проснись, Загремел! - горячо зашептала Танди. - Монстр приближается! Но дремлющий Загремел не пошевелился. Он не боялся даже самой жуткой огрицы. Монстр приблизился, сверкая глазами, скаля зубы, выдыхая густые облака морозного тумана. Он был абсолютно белым, а каждый его волосок казался сосулькой. - Загремел! - прошипела Танди. - Это невы... невыра... жуткий снежник! На помощь! Белый, как буран, снежник смотрел на них. Он потянулся, чтобы схватить первое же съедобное, что попадется под лапу. Девушки спрятались за Загремела, почти с головой укрытого прекрасным снежным покрывалом; ему было достаточно тепло. Но снежный покров обманул зрение снежника - монстр схватил Загремела за нос и потянул. Ух-х! Загремел внезапно совершенно проснулся. Его охватила истинно огрская ярость. Он вытащил из-под одеяла здоровенную волосатую лапу и схватил монстра за горло. Снежник удивился. До сих пор он не встречал монстра более чудовищного, чем он сам. Он вообще не знал, что такие существуют, а потому не понимал, что делать в этой ситуации. По счастью, это знал Загремел. Он встал, не ослабляя хватки, и тряхнул злосчастного монстра. - Гр-р-р-р! - прорычал он и швырнул снежника прямо в волны жара. Раздалось бульканье и шипение, ледяной зад снежника моментально превратился в пар, и монстр взмыл в воздух, как снаряд из пушки. Загремел и не подумал его преследовать; он уже знал, что из тепла лучше не выбираться. Он же не снежник! - Не скоро эта тварь решится снова потревожить путников, - с удовлетворением отметила Чем. - Да, на нашей стороне еще более страшный монстр, - подтвердила Танди, гладя колено Загремела. Похоже, эта мысль ей понравилась. Загремел радовался, что теперь у него достаточно сил, чтобы справиться с тварью вроде снежного монстра. Но вскоре ему придется встретиться с конем тьмы, и тогда на карту будет поставлено все. Лучше бы ему прежде успеть провести девушек через опасные земли - на всякий случай. Они снова улеглись, стараясь держаться поближе к жаркой волне. К утру благодаря ее жару они погрузились глубоко в снег, оказавшись в цилиндрическом колодце, вытаявшем вокруг них. Казалось, этому снегу конца нет; может, вся гора состоит из снега? Что, впрочем, вполне возможно - это же Водное Крыло, а снег - застывшая вода. Загремел пробил дыру на поверхность, и компания снова отправилась в путь. Теперь все они проголодались, но пришлось удовольствоваться пригоршнями снега. Когда они добрались до ледяного хребта, солнце растопило оставшиеся облака и всерьез принялось за снег. Снег начал таять. Загремел убрал жаркую волну назад в пакет, но вскоре они все равно брели по снежной каше. Затем снежная каша превратилась в воду, а сам склон - в бегущий по льду речной поток. Все четверо пытались удержаться на ногах, но гора, казалось, растворялась. Предательски скользкая опора подалась под ногами, и их, беспомощных, подхватил поток. Чем, похоже, умела довольно прилично держаться на воде; сирена, разумеется, приняла облик русалки и плыла как рыба. Но Танди не могла совладать со стремительным потоком. В спокойной воде она плавала неплохо, но сейчас попала в водоворот. Загремел попытался подплыть к ней, но его самого затянуло в воронку. Огр не очень хорошо плавал; обычно он просто переходил реки вброд. К тому же сила еще не полностью вернулась к нему - сначала он замерз, а потом оттаял. Эта вода была слишком стремительной и глубокой для него. Это уж действительно слишком! Загремел попытался вдохнуть - и вместо воздуха глотнул воды. Он закашлялся, хватанул воздуха, но только затем, чтобы доверху заполнить легкие водой. Это было ужасно! Он вцепился когтями в горло, пытаясь выплюнуть воду; его тело боролось за глоток воздуха. Все напрасно. Поток кружился вокруг него, его большое грубое тело было отличной добычей, а дышать ему нечем. Удушье становилось невыносимым. Потом что-то захлопнулось, как люк, над его головой, и часть его сознания отключилась. Загремел решил, что он совсем пропал. Еще он подумал, что замерзать гораздо приятнее, чем тонуть. Потом он успокоился, смирившись с неизбежным. Обходиться без воздуха было даже приятно. Может, на самом деле это вовсе не хуже, чем замерзнуть. Он отдался медленному течению, чувствуя себя плавучей водорослью. Как это приятно - плыть по течению... И тут что-то отчаянно потянуло его наверх. Это была сирена. Она обхватила обеими руками лапу огра и бешено работала хвостом, таща его за собой. Но он был слишком тяжел для нее. Движение замедлилось; русалка и сама нуждалась в воздухе после подобных упражнений. Сирена отпустила огра, и тот начал блаженно погружаться в глубину, в то время как она рванулась к поверхности. Загремел не сразу понял, что его снова куда-то тянут, на сей раз за обе руки. Он попытался вырваться, но руки его не слушались. Он наблюдал, как его влекут наверх, из мрака к свету. Ему виделись две полурыбьи фигуры, по одной с каждой стороны, но возможно, у него просто двоилось в глазах. Загремел не знал, долго ли и далеко ли его тащили, - время не то сжалось, не то растянулось для него. Наконец он осознал, что лежит на песчаном берегу, и ночная кобылица нажимает копытами на его спину. Впрочем, он ошибся - это была взрослая кентаврица. Чем выдавливала воду из его тела. Ощущение было столь же скверным, как и тогда, когда его тошнило от помета коня тьмы после известных событий в тыкве. Почти. В конце концов Загремел пришел в себя настолько, что смог сесть. Он изрыгнул из легких еще ведро-другое воды. - Ты меня спасла, - укорил он сирену. - Я пыталась, - ответила она. - Но ты слишком тяжелый - Моррис мне помог. - Моррис?.. - Привет, монстр! - крикнул кто-то из воды. Это был никс, то есть тритон. Теперь Загремел понял, почему ему казалось, что его тащат двое. Сирена и тритон Моррис. - Мы потеряли ухо и жаркую волну, но спасли тебя, - сообщила сирена. - А Чем спасла Танди. Теперь Загремел увидел Танди, лежавшую на песке лицом вниз. Чем выжимала из нее воду, на этот раз пользуясь руками, а не копытами. - Ты тоже наглоталась воды? - спросил Загремел. Танди подняла голову. - Угу, - пробурчала она. - Ты плыл?.. - По течению - когда бывал под водой, - подтвердил Загремел. - Если смерть такова, то она не так уж и плоха. - Давайте не будем говорить о смерти, - предложила Чем. - Для таких разговоров здесь слишком хорошее место. Я и так уже расстроилась, что потеряла ухо. - Не больше, чем я из-за того, что потеряла жаркую волну, - подхватила сирена. - Надо было бросить Загремела и меня и спасать магические игрушки, - натужно улыбнулась Танди. - Было предопределено, что мы их потеряем, - сказал Загремел, припомнив свой сон. - Солдат Кромби сказал, что Танди потеряет три вещи, а наши потери - и ее потери тоже. - Верно! - согласилась Танди. - Но что же третье? Загремел пожал плечами: - Нет третьей вещи, которую мы можем потерять. Может, хватило и двух. - Нет, мой отец всегда верно указывает на то, что должно произойти. Я уверена, что мы потеряли что-то еще. Мы просто не знаем, что это. - Может, один из вас останется и поищет потерянное, - предложил тритон. Он был крепким красивым мужчиной средних лет, хотя и несколько грубоватым. Было очевидно, что он не может ходить по земле, превратив хвост в пару ног, как сирена, он был обычным тритоном. - Может, один и останется, - задумчиво промолвила сирена. В конце концов, все складывалось удачно. Это были приятные земли на самом краю Водного Крыла, где поток, спускавшийся с ледяной горы, разливался озером. Здесь же была и колония никсов, в большинстве своем мужчин средних лет; женщин ощутимо не хватало. Для сирены все это выглядело многообещающим. Глава 12 ЗРИМАЯ ПУСТОТА Трое - Загремел, Танди и Чем - продолжили путь на север к границам Пустоты, последней из странных земель центрального Ксанфа. - Эти пять сфер имеют огромное значение, - сказала Чем. - Исторически Воздух, Земля, Огонь, Вода и Пустота всегда являлись основами магии. Потому логично, что они представлены в центральном Ксанфе, и я чрезвычайно благодарна обстоятельствам, позволившим мне нанести их на свою карту. - Все это были неплохие приключения, - согласился Загремел. - Но что же такое Пустота? Все остальное имеет для меня смысл, но этого я пока понять не могу. - Я не знаю, - призналась Чем. - Но очень хочу узнать. Не думаю, что кто-либо вообще наносил эти земли на карту. - Ну, теперь время пришло, - сказала Танди. - Я надеюсь, что здесь не будет таких экстремальных условий, как в остальных землях. Чем вытащила свою веревку: - Давайте не будем рассуждать об этом впустую! Я должна была связать нас всех в цепочку, когда снежная гора начала таять, но все произошло так быстро... Приблизившись к границе, они составили связку. Пограничная полоса резко обрывалась. На ближней стороне к югу тянулись чудесные земли жителей озера Никсов. На дальней находилось нечто, чего они не могли разглядеть. - Я самая легкая, - сказала Танди. - Я пойду впереди. Если свалюсь в дыру, вы вытащите меня. Она отбросила назад свои слегка опаленные спутанные каштановые волосы и перешагнула черту. Загремел и Чем подождали. Веревка продолжала медленно разматываться; очевидно, Танди шла, а не падала и не попала в беду. - Все в порядке, Танди? - задала риторический вопрос Чем. Никакого ответа. Веревка продолжала разматываться. - Ты меня слышишь? Ответь, пожалуйста, - нахмурившись, прокричала Чем. Теперь веревка натянулась. Чем уперлась ногами, чтобы ее не перетянуло на ту сторону. Загремел вглядывался в Пустоту, но с этой стороны мог разглядеть только слабо колеблющийся туман. - Думаю, лучше вытянуть ее назад, - сказала Чем, нервно помахивая хвостом, тоже слегка пострадавшим в предыдущих приключениях. - Я не уверена, что с Танди ничего не случилось. Может быть, она просто не слышит меня. Чем потянула, ощутив явное сопротивление. Она заколебалась, не желая без необходимости применять силу: - Что ты думаешь, Загремел? Загремел заставил работать свой разум, но на этот раз без особых результатов. Он не мог понять, что случилось с Танди. - У меня, кажется, нет мнения на этот счет, - сознался он. Чем взглянула на него с удивлением: - Нет мнения? У тебя, с твоим неогрским интеллектом? Ты шутишь! - Лучше быть, мне шутить, - дружелюбно согласился Загремел. Чем присмотрелась к нему повнимательнее: - Загремел... что случилось с твоими косящими глазами? Я и следа их не вижу на твоей голове! Загремел провел по шерсти на голове - она была гладкой. Никаких шероховатостей. - Не нашел - он ушел, - сказал он. - О нет! Должно быть, их смыло, когда ты едва не утонул! Вот та третья вещь, которую мы потеряли: косящие глаза, а с ними и твой интеллект! Это уменьшает шансы Танди там. Ты снова стал глупым! Загремел пришел в ужас. Именно тогда, когда интеллект так нужен ему, он его утратил! Что теперь делать в этой кризисной ситуации? Кентаврица была озабочена не меньше, однако у нее имелось решение: - Нам придется пользоваться одним моим интеллектом на двоих, Загремел. Ты согласен слушаться меня, по крайней мере до тех пор, пока мы не минуем Пустоту? Загремелу это показалось разумным: - Мне идти, тебе вести. - Я попытаюсь вытянуть ее назад. - Чем сильнее потянула за веревку, налегая на нее всей массой. Внезапно веревка ослабла, и ее свободный конец выскользнул назад, на эту сторону границы. - Какой ужас! - вскричала кентаврица. Она бешено хлестала хвостом, пытаясь справиться с потрясением. - Мы ее потеряли! - Какой ужас! - эхом отозвался Загремел, поскольку оригинальность мыслей исчезла вместе с интеллектом. Что случилось с Танди? - Думаю, надо попробовать заглянуть туда, посмотреть, в чем дело, но полностью в Пустоту не спускаться, - решила Чем. - Оставайся на этой стороне и не удерживай меня. Через минуту, если я не выберусь сама, втащи меня потихоньку назад. Договорились? - Без сомненья, соглашенье, - сказал огр. Он был разгневан: эти косящие глаза и интеллект - так предать его в столь трудный час. Конечно, он хотел избавиться от проклятия, но не в такую же минуту! Не на краю Пустоты. А теперь он способен выкинуть что-нибудь по-огрски идиотское, что будет стоить жизни его друзьям. Даже его рифмы казались сейчас нелепыми - что в них толку? Пока на него не пало интеллектуальное проклятие, он не осознавал, насколько же туп обычный огр - буйный грубиян, слишком глупый, чтобы делать что-то полезное, способный лишь крушить и ломать. Загремел - и все! Кентаврица медленно сделала один шажок через границу. Ее передняя часть исчезла в тумане. Хотя задняя часть Чем и осталась с ним, Загремел почувствовал себя очень одиноким. Он недоумевал, как Танди, такая умная и красивая, могла заинтересоваться им. Должно быть, ее привлекали косящие глаза, интеллект, заявивший вдруг о себе у самого тупого из обитателей Ксан-фа, аномалия - твердолобый гений. Ее интерес к нему угаснет, как только она обнаружит, что произошло. Это, конечно же, наилучший вариант: она целиком сосредоточится на поисках своей идеальной половины, кем бы и где бы ни был этот человек. Однако Загремел испытывал беспокойство. Дело в том, что, как он осознал сейчас, проклятие имело свои положительные стороны. Как проклятие луны, лежавшее на человеческих женщинах, одно из их отличий от нимф: неловко, неудобно, но открывает широкие перспективы. Женщины могли продолжать род, интеллект позволял лучше оценивать новые аспекты реальности. Теперь же, изведав эти новые возможности, Загремел возвратился в прежнее тупое состояние. Прошла и уже успела отойти на некоторое расстояние минута, а Чем все не возвращалась. Более того, она даже пыталась перейти на ту сторону. Загремел знал, что ее нужно остановить, даже если теперь он стал слишком глуп для того, чтобы понять, каким опасным может оказаться невозвращение. Он хорошо помнил распоряжения кентаврицы. - Надо веревку тянуть, чтоб ее вернуть, - сказал он, мысленно проклиная неуклюжую огрскую речь. Возможно, он глуп, но зачем это еще и демонстрировать? Это послужило началом новой цепи размышлений. Отчасти демонстративная тупость огров не являлась врожденной - они сами настаивали на такой отличительной черте. Загремел мог бы сказать: "Поскольку эта кентаврица, принадлежащая к числу моих друзей, умное и интеллигентное существо, обладающее магическими способностями в области правописания, может оказаться в затруднительном положении, я должен действовать в соответствии с тем желанием, которое она выразила, и бережно вернуть ее на эту сторону разграничительной линии между двумя данными областями. Затем мы сможем решить, как действовать дальше". Вместо этого он выдал идиотскую фразу в нелепых традициях своего племени. Косящие глаза интеллекта стали таким же проклятием при своем окончательном исчезновении, как и при своем появлении. Он ощутил сопротивление. Либо Чем не хотела возвращаться назад, либо какая-то сила тянула ее вперед. Загремел налег на веревку, но Чем уперлась, стараясь противостоять ему. Там что-то происходило - это даже идиоту понятно. Загремел чувствовал искушение рвануть веревку изо всех сил, чтобы Чем перелетела назад вверх тормашками; так сделал бы любой нормальный огр, но его удерживало от этого несколько соображений. Во-первых, масса кентаврицы равна его собственной - он может потерять равновесие и перелететь на ту сторону, вместо того чтобы вытащить ее сюда. Во-вторых, веревка обвязана вокруг ее человеческой талии, тоненькой и нежной; грубая сила могла поранить ее. В-третьих, он не в лучшей форме, а потому не смог бы перетащить ее, даже имея хорошую опору. И тут веревка ослабла. Чем последовала в пустоту вслед за Танди. Загремел попытался ухватиться за ее исчезающий в тумане круп - огрская реакция опередила осмысленное действие. Он опоздал. Чем пересекла границу. Только хвост мелькнул - словно она отгоняла муху. Загремел ухватился за этот хвост и начал тянуть за него. Сила, с которой Чем устремилась вперед, подтащила его к самой границе. Тут он обрел равновесие, зарылся ногами в землю и сумел остановить себя и кентаврицу. Он собрал все силы и вытащил Чем назад. Сил хватило - вскоре появился круп. Когда по эту сторону границы появились задние ноги, он осторожно перехватил их, отпустив хвост, и поволок кентаврицу назад. Пока ее ноги болтались в воздухе, она не могла противостоять огру. Наконец он перетащил ее целиком на свою сторону. Она была в целости и сохранности. Одной проблемой меньше. - Не пойму - отвязалась почему? - тихо прорычал он, не отпуская ее. Чем выглядела какой-то сонной, но вскоре пришла в себя: - Это не то, что ты думаешь, Загремел. В Пустоте просто замечательно! Облака, туман, и мягкие зеленые луга, и стада пасущихся кентавров... Загремел был глуп, но не до такой степени: - Никак не проснется! Кентавр не пасется! Ее глаза расширились от удивления: - И правда! Пасутся морские коровы, морские коньки, черные овцы, а кентавры едят, как люди. О чем только я думаю? Может быть, Чем увидела стадо каких-то пасущихся животных, и почему-то это навело ее на такую мысль. Но в данный момент это не имело значения. - Все хлам. Танди там? - О, Танди! Я ее не видела. - Чем была опечалена. - Я пересекла черту, чтобы найти ее, но так увлеклась красотой этой земли, что забыла о своем задании. Обычно я не так легкомысленна! Верно. Чем предпочитала стоять на земле всеми четырьмя копытами. Она была не такой агрессивной, как ее отец Честер, и не такой властной, как ее мать Чери, тем не менее решительность и твердость присутствовали в ее характере. Легкомысленность и забывчивость - это на нее не похоже. Тут Загремелу в голову пришло еще кое-что. В Ксанфе множество магических потоков, которые только и ждут неосторожных. Некоторые заставляют влюбляться без памяти в первое попавшееся существо противоположного пола - так появились кентавры. Некоторые превращают людей в рыб. Некоторые исцеляют раны, да так, что даже следа не остается. Если бы раньше компания наткнулась на источник последней разновидности, Джон могла бы восстановить свои утраченные крылышки. А некоторые отшибают память. - Шерсть намочила - все позабыла? - спросил Загремел, жалея, что не может выразиться красноречивее. Будь проклята его дубовая голова! - Намочила? - Чем растерялась. - О, ты имеешь в виду - как в потоке Аеты? Нет, я позабыла не поэтому; как видишь, я уверена, что с Танди такого тоже не произошло. Во-первых, там нет поблизости ни одной реки, по крайней мере такой, чтобы до нее доставала веревка. Там что-то другое. Такая прекрасная земля, такая спокойная и мирная - я просто обязана была ее исследовать. Все остальное уже не имело значения. Я знала, что дальше будет еще чудеснее, и... - Она немного помолчала. - И я просто не могла вернуться назад. Понимаю, я вела себя очень глупо. Но я уверена, что дорога безопасна. Я имею в виду, там нет ни монстров, ни стихийных бедствий. Сомнения Загремела не рассеялись. Танди пропала, и едва не пропала Чем. Ведь не рассеянность же задержала ее там - она отвязала страховочную веревку и всеми силами противилась возвращению. Однако сейчас она, кажется, в полном порядке. Танди, вероятно, была совращена подобным же образом. Она научилась теперь остерегаться легких дорог, ведущих к путанам или муральвам, но такого обольщения еще не испытывала. Здесь не было приятного пути, ведущего к крупным неприятностям, здесь зачаровывала сама земля. Может, потому эта область и называлась Пустотой - никто и никогда не возвращался отсюда, а потому об этих местах ничего и не известно?.. А если это так, как можно оставить Танди в подобном месте? Ее надо срочно спасать! - Насколько я понимаю, - сказала Чем, - нам придется отправиться в Пустоту, отыскать Танди и вытащить ее оттуда. Мы рискуем сами попасть в ловушку, не расставленную монстром, конечно, а просто окажемся под властью очарования этой земли. Мы не захотим покидать ее. - Она нервно замахала хвостом. - Я понимаю, что требую от тебя слишком многого, но... что ты об этом думаешь, Загремел? Какая насмешка! Если бы проклятие не покинуло огра столь внезапно, он употребил бы всю его поразительную силу, чтобы красноречиво изложить своевременную и важную мысль, которая могла бы полностью прояснить запутанную ситуацию. Что-то вроде: "Чем, я предлагаю тебе использовать твою трехмерную голографическую проекцию для получения карты Пустоты по мере того, как мы будем изучать ее, чтобы не только быстрее отыскать Танди, но и найти дорогу назад". Но проклятие покинуло огра, поэтому он не мог даже подумать о такой фразе, не говоря уже о том, чтобы сформулировать ее. Все, что у него вышло, звучало так: - Рисуй завитушки, как уйти из ловушки. - Завитушки? Ловушки? - переспросила Чем, морща лоб. - Я хочу нанести Пустоту на карту, как и все остальное, но не понимаю, как... Было ясно, что Загремел не сумел объясниться. Он попробовал еще раз: - Как назад добраться, чтоб там не остаться. - Воспользоваться моей волшебной картой, чтобы найти дорогу назад? - Она просияла: - Ну разумеется! Мы не заблудимся, если я буду фиксировать путь. Я отмечу его пунктиром; если возникнут какие-то сложности, мы сможем вернуться назад по карте. Прекрасная мысль, Загремел. Она произнесла это успокаивающе, словно говорила с глупым ребенком. И разумеется, с точки зрения интеллекта таким он и был. То, чем он являлся прежде, когда был поражен растительным разумом, теперь не имело значения. Ему придется смириться с теперешним состоянием, как бы это ни было печально. Он не был - и никогда уже не будет - существом интеллектуальным. В конце концов, он огр. "Это определенно решит проблему", - подумал Загремел. Танди, возможно, просто по-девчоночьи увлеклась им, но это было лишь очарование его интеллекта, обаяние косящих глаз. Теперь, когда он снова стал обычным огром, она, скорее всего, будет относиться к нему как к зверю, кем он, собственно, и является. Разумеется, это к лучшему - хотя он слишком глуп для того, чтобы оценить все преимущества ситуации. Ее внимание, даже незаслуженное, вознесло его в собственных глазах, заставило чувствовать собственную значимость, он наслаждался ее обществом и их невинной близостью. Мысль о том, чтобы продолжить путь в одиночку, не доставляла ему удовольствия. Но у него нет выбора. Огр должен идти путем огров. - Давай попробуем, - сказала Чем, сворачивая веревку. - Будем держаться рядом, не теряя друг друга из вида, и обмениваться новостями об увиденном. Наша цель - найти Танди, а потом вместе добраться до северной границы Пустоты. Ты согласен? - Стратегия нравится, девица-кентаврица, - бессмысленно подтвердил Загремел. Чем коротко улыбнулась, и огр увидел, что она нервничает. Она боялась того, что может им встретиться в Пустоте, хотя ее первые впечатления оказались приятными. Она знала, что их планы, да и сама судьба изменятся - стоит пересечь черту, и они могут вообще не вернуться. - Пожелай нам удачи, монстр. - Удачи, Чем, нам всем, - сказал он. Они вместе переступили черту. Чем была права. Ландшафт оказался ровным, вперед уходил пологий склон, над которым неспешно проплывали облака. Земля стелилась под ноги мягким зеленым ковром, выглядевшим вполне невинно. От него поднимался чудесный аромат, а сквозь траву пробивались мелкие белые цветочки. Здесь не заметно никакой явной опасности. И это, как боялся Загремел, как раз и было самой большой опасностью. Чем развернула свою волшебную карту. Рядом с ее головой в воздухе возникло изображение. Но на этот раз карта развернулась невероятно широко, стремительно покрывая землю, на которой они стояли; изображение всего Ксанфа прошло перед их глазами. Горы, реки и Провал - вероятно, чары забвения не вредили картам. Затем деревья