скам одновременно. Таким образом, распространение лфэ по галактике ограничивалось только скоростью их сборки в условиях космических путешествий и доступностью пригодных миров. Через несколько тысяч лет они заселили полгалактики. В отличие от них ЕеоО воспроизводились посредством своеобразного соития. Минимум четыре существа - по одному "Е", "е", "о" и "О" - расплавлялись и сливались в некую общую лужу, из которой вытекали четыре крохотных ЕеоО, иногда больше, если лужа была крупнее. Когда дети вырастали, они делились сначала на близнецов Ео и еО, а затем на взрослые особи "Е", "о", "е" и "О". Теперь они и сами готовы были к соитию - добровольному или по необходимости - предпочтительно с особями от других родителей ради объединяющей вид экзогамии. Но в период соития они были очень уязвимы, поскольку любого рода раздражение или осушение родительской лужи прерывало процесс, препятствовало воспроизведению и губило его участников. В результате ЕеоО заселили лишь одну пятую часть галактики, хотя начали свою космическую экспансию раньше, чем лфэ. Ксесты размножались делением - любой кусочек их тела, отделившись от него, порождал новое существо, с самого начала совершенное и дееспособное и наделенное всем умственным багажом своего родителя. Поэтому возможности для воспроизведения были у них самые большие во всей галактике. Но ксесты придавали непомерное значение экономности и неистово оберегали свои запасы, контролируя рождаемость и воздерживаясь от сношений с другими галактическими видами, кроме самых необходимых. Они также заняли лишь одну пятую часть галактики. Люди последними начали осваивать космос, но их экспансия напоминала взрыв даже в зыбких рамках Жизни. Способ их размножения не был особенно производительным, но еще до выхода в космос на их родной планете накопился огромный переизбыток населения. Они обладали половыми различиями и для порождения новой особи составляли пару из одного мужчины и одной женщины. Мужчина вводил семя в женское тело, которое после этого делилось на два: взрослое и детское. Взрослые защищали и кормили ребенка до тех пор, пока тот сам не становился взрослым - этот процесс занимал треть жизни обычного человека. Однако пара взрослых могла зачать нескольких детей друг за другом и заботиться о них, а детская смертность была очень низкой. Результатом стал неизбежный рост населения с сильной культурной преемственностью. Менее чем за четыреста лет люди заселили десятую часть галактики. Первая встреча между разумами жизни и нежизни произошла в небольшом Человеческом секторе галактики, вероятно, потому, что люди склонны вторгаться в неорганические внутренности своих планет. Поэтому сначала люди преобладали - но вскоре три других органических разума тоже осознали общую угрозу и вступили в битву. Голова у Арло пошла кругом. Слишком много открытий, слишком много сведений. Гораздо больше, чем он ожидал. - Но... но... - начал он и замолк, с удивлением обнаружив, что в видении присутствует его голос. - Как... как?.. - Он не мог сформулировать вопроса: понятие не было еще настолько сжатым, чтобы описать его словами. А Хтон находился рядом - некое нематериальное присутствие, мягко его обволакивающее. Место действия сместилось в лабораторию на поверхности Древней Земли - нерестилище людей. - Вот точное голографическое изображение, - сказал один мужчина, вынимая какой-то кубик из кармана своего белого одеяния из растительных волокон. - Вопросов больше нет, но нет и ответов. Это устройство ускоряется до тех пор, пока его скорость не превосходит наши способности прямого измерения. - На замкнутой орбите вокруг сердечника? - спросил другой, скептически подняв мохнатые брови, в то время как его пальцы вертели блестящие металлические пуговицы на темном кителе из кожи какого-то животного. - Куда же оно девается? - Оно по-прежнему здесь - должно быть, - но, тем не менее, вне поля нашего зрения. Почему бы вам не взглянуть самому? Я, честно говоря, сам еще не до конца в это верю. Они рассматривали голографическое изображение - опытную сферу внутри вакуумированного тора. Сфера была величиной с кулак человека, а тор представлял собой полупрозрачный бублик (Арло читал об этом лакомстве в ДЗЛ и упросил мать приготовить его: к разочарованию Арло бублик оказался всего-навсего сдобным печеным тестом) метров пятнадцати в поперечнике. Его внешний край был обхвачен двенадцатидюймовыми стальными прутьями и покрыт шестиметровым слоем бетона, а все вместе помещалось в коренной породе. В середине тора находился громадный электромагнит, его элементы окружали вакуумированную камеру с трех сторон: сверху, снизу и изнутри. Хтон объяснил все, не используя слова, поскольку Арло вряд ли бы Понял их значение. Металлическая сфера притягивалась магнитной силой такой величины, что теоретически она сохраняла устойчивость при скоростях до 99% от скорости света. Магнит не включали до тех пор, пока не достигался значительный разгон, и у сферы не было возможности двигаться иным образом. - Автономный источник питания, - сказал мужчина в белом халате. - Разгон сначала медленный. - Вижу, - сказал другой в черном кителе. Шарик двигался благодаря начальному импульсу, полученному при введении его в тор, со скоростью три сантиметра в секунду. Он медленно разгонялся... - Я перемотаю пленку на час вперед, - сказал мужчина в белом халате. - Медленный старт, но сейчас вы увидите... Сфера двигалась со скоростью тридцать сантиметров в секунду. - Неплохо! - усмехнулся Черный Китель. - За час она разогналась почти до одного километра в час. В час пик это очень неплохо. ("Час пик?" - спросил Арло. - "Давка, человеческих машин в узких местах, постоянный источник раздражения", - пояснил голос Хтона.) - Еще один час. Сфера делала уже десять километров в час. - Ее ускорение, безусловно, возрастает, - сказал Черный Китель. - Но, честно говоря, при таком соотношении... - Разве вы не понимаете?.. Это геометрическая прогрессия! За каждый час скорость сферы возрастает в десять раз. - Точно... пока. Давайте посмотрим _с_л_е_д_у_ю_щ_и_е_ три часа. Изображение сменилось. Теперь сфера кружила по каналу со скоростью сто километров в час. Еще одна перемотка - и она стала размытой, невидимой. - Назад! - воскликнул Черный Китель. - Это... - Тысяча километров в час, - самодовольно произнес Белый Халат. - Мы слишком близко к ней, а она слишком мала, чтобы различить ее при такой скорости. - Вернемся к сотне километров и понаблюдаем ее непосредственно. Что они и сделали. Скорость сферы плавно возросла с сотни до тысячи километров в час, затем до двух, четырех и десяти тысяч километров в час. - Вы обесточили магнит? - Магнит отключен. На внешнем вводе ничего нет. Поэтому вследствие трения о наружную поверхность сфера _к_а_т_и_т_с_я_. Магнит задавал бы ей другую орбиту без касания к физической поверхности. По-видимому, эта штуковина черпает энергию из _к_а_к_о_г_о_-_т_о_ внешнего источника, а не из нашего магнита или чего-либо другого, что мы способны обнаружить. У_й_м_у_ энергии. Более того, похоже, происходит перекачка энергии в обратном направлении: от опытной сферы к магниту. Иначе бы сфера вырвалась наружу... - Звучит так, словно вы говорите о вечном движении! - Вероятно. На самом деле, вечное движение отсутствует, например, у предмета, несущегося за пределами галактики. Но... - Х_о_р_о_ш_о_! - вскинул брови Черный Китель. - Вы знаете, что я имею в виду... - Все зависит от того, насколько велик запас скрытой энергии. Как мы предполагаем, он связан со строением вселенной - вероятно, скорость инерции первоначального космического взрыва... - Вы хотите сказать, что, если мы истощим эту энергию, вселенная прекратит расширение и начнет сжиматься? - Да, на несколько секунд раньше, чем без нас. Принимая во внимание десятки миллиардов лет на нашей шкале времени, даже если мы и создадим такой сдвиг, его воздействие будет бесконечно малым и обнаружится лишь много лет спустя, когда наш вид уже сойдет со сцены. - Значит, свободная энергия. - Похоже на то, сударь. Черный Китель кивнул. - Очень скоро мы повнимательнее заглянем в зубы этому дареному коню. ("Дареный конь?" - спросил Арло. - "Четырехногое млекопитающее..." - "Я знаю из ДЗЛ, что такое конь. Но при чем тут..." - "Землянский конь стоил очень дорого, если не имел изъянов. Старость - это изъян. Изношенные зубы указывали на его старость. Поэтому..." - "Понятно", - с сомнением сказал Арло.) - Если здесь какое-то жульничество... - продолжал Черный Китель, многозначительно повертев ладонью. - Мы одобряем ваше расследование, - сказал Белый Халат. - Штатские хотят знать так же, как и военные, уверяю вас. Честно говоря, мы не понимаем этого эффекта и не доверяем ему, но подозреваем, что воздействие открытия на нашу экономику будет очень глубоким. - Глубоким! Если это правда, оно напомнит ядерную реакцию. - Вот-вот! Этого-то мы и боимся. - С какой скоростью она движется? - Наши измерения не совсем точны. Но если сохраняется наблюдаемое соответствие... - взмахом руки он описал лежащую на боку цифру 8. - Да ну вас! С _к_а_к_о_й _с_к_о_р_о_с_т_ь_ю_? - Примерно через девять часов сфера движется со скоростью света в вакууме. - Так-так. Мы, вояки, не полные идиоты. Вы понимаете, что говорите? - Вполне. С точки зрения теории относительности... - Парадокс. Давайте поищем слабое место. Как долго вы проводили опыт? - Трое суток. - Семьдесят два часа? Почему не выключили? - Мы не в силах воздействовать на систему управления этим устройством. - Что за опыты вы проводите? Все должно быть безотказным! - Теоретически, да. Но... - Так возьмите и просто отключите рубильник! - Уже пытались. - Послушайте, доктор... - По-видимому, рубильник не действует. - Ну так почините его! Принимая во внимание миллиарды, спущенные в этот гальюн... - Рубильник в рабочем состоянии. Проблема в том, что воздействие нашего дистанционного управления ограничено скоростью света. И распространения электромагнитной энергии. Черный Китель некоторое время молчал. - Вы говорите, что сфера не остановилась на скорости света? Что эта штуковина движется слишком быстро... со _с_в_е_р_х_с_в_е_т_о_в_о_й скоростью? Белый Халат кивнул. - Кажется, именно так. Мы обнаружили черенковское излучение... - Что? - Черенковское излучение. Импульс, возникающий, когда скорость распространения энергии превосходит скорость света в данной среде. Дело в том, что свет в определенных веществах движется медленнее, чем в вакууме, где он набирает абсолютную скорость. - А в вашем опытном торе - вакуум? - Да. Не абсолютный, конечно, но весьма приличный. Никогда еще черенковское излучение не наблюдалось в столь глубоком вакууме. Оно возникло, когда наша сфера превзошла скорость света в вакууме - теоретически, самую высокую из достижимых скоростей - по крайней мере когда-то мы так считали. - Я не физик. Но если то, что вы говорите, верно... - Вполне. Мы могли бы получить средство для полного покорения космоса. И они его получили. С этого открытия началось $-летоисчисление, которое в течение следующего столетия заменило традиционный календарь. Как ньютоновская физика стала частным случаем теории относительности, так теория относительности стала частным случаем $-физики. Все было законно - с определенной точки зрения. Поскольку подробности прорыва держались в тайне, вакуум заполнили легенды... ("Вакуум! - Арло расхохотался. - Забавно!"), назвавшие некого "профессора Фитла" случайным изобретателем $-привода. Были построены большие модели логарифмического $-ускорителя и установлены на космокораблях. Внутри сферы пространство и время были обычными, но сфера двигалась по галактическому и межгалактическому пространству со скоростями, в сущности, останавливающими свет. Вселенная стала доступна людям - за какие-то часы. Вид "человек" стал четвертым - и последним - из галактических разумов, получивших $. Первое крупное межзвездное расселение людей началось в $ 20. Поскольку время и энергия больше его не ограничивали, на переселение влияли лишь стоимость строительства, его организация и подбор личного состава. Так же, как и на сверхновое расширение человеческих владений, напоминающее вспышку звезды. За столетие они стали настолько обширны, насколько позволяли здравые соображения об интересах других галактических империй. Продолжалась усиливающаяся колонизация все менее и менее идеальных планет. Годы от $ 50 до $ 100 принято считать золотыми годами колонизации, в течение которых были открыты и обжиты лучшие из доступных планета в $ 71 - райская планета Идиллия, в $ 79 - мир-сад Хвеи. Особого внимания заслуживает здесь Ионафан Пункт ($ 41 - 154), не только первоклассный звездный разведчик, но и весьма расторопный предприниматель. В $ 75 он открыл идеальную звезду и сделал крупное состояние, продав ее некой частной группе. Конечно, это противоречило закону, но на Земле у него нашелся столь же усердный, сколь и нещепетильный адвокат: тот искусно обстряпал дело. Пункт назвал звезду в честь себя, а планеты - размерами шрифта, определяемые числом "пунктов". В результате планеты звездной системы Пункт были названы Эксцельсиор, Диамант, Перл, Нонпарель, Миньон, Петит, Боргес и Элита - названия соответствовали их расстоянию от светила (две ближайшие планеты были необитаемыми и безымянными) и количеству пунктов. Эксцельсиор - 3 пункта, Диамант - 4 пункта, лучшая планета, Миньон, седьмая - 7 пунктов. Поселившаяся на Миньоне группа занималась генетикой, разрабатывая некий секретный, в общем незаконный проект. Члены группы собирались добиться благосостояния, производя самых красивых, умных и покорных женщин в галактике для продажи богатым властелинам в качестве гурий или гетер. Они должны были быть полутелепатками, чтобы лучше откликаться на скрытые желания своих хозяев, и оставаться привлекательными и верными до самой их смерти, не имея в жизни иной цели, кроме как угождать им. За физический образец была взята самая красивая женщина того времени - зеленоглазое, рыжеволосое создание с идеальными пропорциями, явно созданное природой для любви. Была получена тысяча клонов, в сущности, тождественных, которые для совершенствования были узкородственно размножены. Но значительные модификации привели к неудачному побочному эффекту: извращению чувств или его видимости. Подлинные чувства гетер напоминали чувства обычных женщин, но телепатия, словно фотографический негатив, выворачивала их наизнанку. Как следствие, сбыт этих женщин пришлось ограничить: они привлекали разве что неисправимых садистов, что придавало торговле ими дурную славу. Вскоре планету Миньон стали избегать, а, позднее внесли в список запрещенных и забыли. Местные жители были предоставлены сами себе, лишены как контроля, так и преимуществ развитой технологии. Они, тем не менее, выжили, приспособившись к своей природе: кровосмесительной, садистской моногамии. О них сложился ужасный и прелестный миф: роковой роман с миньонеткой. (Арло прервал еще раз: "Миньонетки - такие же люди, как и мы! Они не таят никакого зла - просто они такие, какие есть!") "_М_и_н_ь_о_н_е_т_к_и_ - _в_р_а_г_и_, - ответил Хтон мысленно и вслух. - _И_х _и_з_в_р_а_щ_е_н_н_ы_е _ч_у_в_с_т_в_а _о_т_м_е_н_я_ю_т д_е_й_с_т_в_и_е _м_и_к_с_ы_, _о_с_л_а_б_л_я_ю_т _н_а_ш_у _м_о_щ_ь_. Е_с_л_и _и_х _н_е _о_б_у_з_д_а_т_ь_, _о_н_и _н_а_с _у_н_и_ч_т_о_ж_а_т_". "Но они давно могли бы тебя уничтожить - взорвав планету из космоса!" "_Н_е_т_", - и Хтон объяснил, почему. Первой и по-настоящему грозной проблемой, с которой столкнулись люди в космосе, стал так называемый озноб. Он косил их и не поддавался никакому лечению. Однако это было случайным совпадением, ибо озноб являлся лишь побочным следствием некого послания-сигнала. Когда озноб достиг Хтона - не непосредственно, но в образе Кокены, пораженной таинственной болезнью, - Хтон распознал в нем творение себе подобного: неорганического разума. Похожие на Хтона в других галактиках сумели породить такой импульс, чтобы сигнализировать себе подобным. Осознав сигнал, Хтон приступил к выполнению своей роли. Он создал излучение, не допускающее химические и ядерные взрывы. Излучение не задерживало $-корабли, но они были слишком дороги, чтобы обстреливать ими планету как снарядами. Это помешало силам Жизни атаковать Хтон современной технологией. Использовать лазеры и взрывометы было бесполезно - они оказывали ничтожное воздействие на твердый камень и оказались менее действенными, чем простейшее оружие. Между тем Хтон разработал видоизмененное излучение озноба, которое распространялось со скоростью света и вызывало соединение всех связанных с жизнью форм фтора с кислородом, истребляя в непосредственной близости от себя любую жизнь. В живых организмах фтор и кислород встречаются повсеместно, а тем немногим организмам, что не нуждаются в кислороде, все равно было не избежать этого воздействия, поскольку кислород имеется и в воздухе, и в воде. Галактика велика, и задуманное Хтоном разрушение заняло бы немало времени, но уже через сто тысяч лет была бы достигнута полная стерильность. Хтон восстановил бы в этой области вселенной изначальную чистоту и, присоединился бы к содружеству неорганических разумов других галактик. Сверхозноб являлся на самом деле видоизменением обычного озноба. Он мог возникнуть только после появления озноба в Хтоне в $Ъ426, ибо внегалактические существа преуспели в технологии излучения гораздо больше, чем Хтон. Ключ к усилению озноба до неодолимо смертельной мощи находился в самой волне озноба, и Хтон не мог выявить его тайну. Он активизировал все свои основные конуры и ждал новой волны озноба. Но каким-то образом силы Жизни, предупрежденные, вероятно, Вениамином, прониклись этой угрозой и предприняли вторжение в пещеры еще до того, как подошла волна озноба. Они застали Хтона врасплох: никогда еще органические формы жизни не спускались добровольно в пещеры. Лишенные самого сильного оружия захватчики воспользовались ручным вооружением и послали ударные войска, стойкие к опасностям Хтона. Таковой была армия миньонеток, воспринимающих миксу как величайшее наслаждение. Началась беспощадная и изощренная кампания, в которой наступавшие поставили себе задачу сокрушить человеческую составляющую обороны Хтона. "Досада!" - воскликнул Арло, понимая теперь, насколько она преуспела. Звук этого имени привел его в смятение. "Что происходит?" - спросил он, желая вернуться. "_С_т_о_л_к_н_о_в_е_н_и_е _м_е_ж_д_у _м_и_н_ь_о_н_а_м_и _Х_т_о_н_а _и Ж_и_з_н_и_", - умственно объяснил Хтон. Арло тотчас же понял намек. "Бедокур и Досада? Она, должно быть, настроилась на меня, когда я думал о ней, и пришла..." - Ибо он по-прежнему любил свою миньонетку и желал ее больше всех на свете. Если бы она вернулась к нему... "_Т_о, _ч_т_о _о_н_а _п_р_е_д_л_а_г_а_е_т_ - _н_е _д_л_я _т_е_б_я_", - предупредил Хтон. "Я решу это сам!" - и Арло вновь оказался в своем теле. С великим усилием он раскрыл глаза. Бедокур и Досада дрались - в буквальном смысле слова, физически. В руке Бедокур держал скальпель, нацелив его прямо на девушку, но сумасшедший доктор не нападал. Досада, казалось, не обращала внимания на лезвие, однако, осторожно подкрадываясь к Бедокуру, она ни разу не раскрылась. Вдруг Досада сделала обманное движение вправо, резко крутанулась влево, левой рукой ухватила кисть со скальпелем, а правой заломила правое плечо Бедокура. Продолжая вращение, она согнула колени и подставила под Бедокура свое плечо. Арло узнал прием. Это был один из бросков, которым владел его отец - дзюдо космогардов, чьи приемы были заимствованы из древних боевых искусств Земли. Наверняка где-то имелся том, подобный ДЗЛ, только не Древнеземлянской литературы, а ДЗЕ: древнеземлянских единоборств. Если эта книга так же богата, как ДЗЛ, это воистину опустошающий текст! Арло уже видел, как Бедокур, задрав ноги, перелетает через ее плечо и падает лицом на каменный пол. Головоломное приземление! Но предчувствия обманули Арло - Бедокур на прием не попался. Вместо этого он дернулся влево, сделал шаг вперед, его правый локоть проскочил у Досады над головой, и она осталась ни с чем. Досада тут же вновь напала на него, и Бедокур повернулся к ней лицом - скальпель наготове. Ее бросок был замечательный, но, кажется, он его ожидал и легко отразил. Вероятно, Хтон читал замыслы Досады и управлял ответными действиями доктора. Нет-нет, Хтон не мог проникнуть в ум миньонетке! Бедокур же, хотя и говорил вполне разумно, действовал, в основном, под управлением Хтона. Несомненно Досада была прекрасно подготовлена к единоборству и при первой встрече с Арло пропустила его удар лишь для того, чтобы вселить в него вину и раскаяние, которые так его подломили. Но теперь ее противником был не обычный человек - Бедокур под управлением Хтона мог делать то, что человеку не под силу. Но Бедокур, хотя и управляемый, похоже, не старался ее убить. Арло сообразил, что суть не в Досаде, а в нем, Арло: в договоре, который он заключил с Хтоном. Ни одного нападения на миньонетку. Бедокур лишь уклонялся от ее ударов. Досада - лишь нападала. Почему? Ведь она по обычаю миньонеток ушла к своему отцу Атону. Или, во всяком случае, неизбежно _у_й_д_е_т_. Почему она вернулась к Арло, как бы ни тосковал он по ней? Конечно, не для того, чтобы его убить: его хвея по-прежнему сияла в ее волосах голубым светом. Неужели она отреклась от неодолимого зова предков и возвратилась к своему брату? Или ее отверг Атон? Какая, впрочем, разница, если она все равно вернулась! Досада шагнула в сторону Арло. Бедокур предупредительно загородил дорогу скальпелем. Это была ошибка. Она ударила ногой по его руке, затем схватила запястье, крутанула и с силой оттолкнула Бедокура от себя. Он отступил назад, устояв на ногах, но она швырнула его в стену пещеры, оглушив прежде, чем Хтон успел подсказать защитное действие. Из-за того, что Досада среагировала на удар Бедокура, вместо того чтобы продолжить задуманное нападение, Хтон не успел предугадать ее шаги. Рефлексы у нее были, как у саламандры: опасный соперник, особенно когда лишен рассудка. Досада ударила Бедокура по руке, и тот выронил скальпель. Затем сжала ладонью его шею, перекрыв приток крови к мозгу. Даже Хтон не смог сразу его оживить, а лишь секунды и были ей нужны, чтобы прорваться к Арло. - Арло, любимый... Я знаю, ты меня слышишь, - проговорила она. Ее телепатия конечно же сообщила Досаде, что он в сознании. Арло не двигался. Он видел ее, но решил, что нецелесообразно давать ей об этом знать. Она дралась, чтобы пробиться к нему: какие у нее намерения? - Я много думала, - сказала Досада, опускаясь рядом на колени, так что ее груди оказались над ним. - Тебе известно, что моя мать, твоя бабушка Злоба, мертва. Мне суждено занять ее место, так заведено на Миньоне. Это не значит, что я не люблю тебя - просто я не могу противиться своей природе. Арло, клянусь, я не знала, что мой отец жив... Арло ждал. Отвечать ему не, хотелось. Она лишь подтвердила то, о чем уже предупреждал Хтон. Ничего нового. - Я пришла погубить тебя, ты это знаешь. Но мне не сказали, что ты сын моего отца. Я думала, ты - совершенно посторонний человек, пока ты не заговорил о Злобе. И даже тогда, встретившись с Атоном, я не поняла, что он - _т_о_т _с_а_м_ы_й_ Атон Пятый, которого я считала мертвым. Быть может, не хотела этого понять. Я видела в тебе брата, не замечая очевидности, вероятно, потому что твоя мать Кокена не была миньонеткой. Пока Бедокур не обрушил на меня истину. На Миньоне нет братьев и сестер, наши головы плохо в этом разбираются. Поэтому я ошиблась и дала тебе обещание, которое не смогла сдержать: в этом моя вина. Арло прекрасно мог это понять. Согласно закону, Атон умер, когда его послали в Хтон, а миньонетка рожает от одного мужчины лишь одного ребенка. Связь Атона с двумя миньонетками и человеческой женщиной воспринималась на Миньоне как из ряда вон выходящая. Те, кто вырос на Миньоне, оказывали подобным мыслям сильнейшее сопротивление. Нелегко начать думать о мертвом по закону человеке как о живом, если каким-то особым образом не разрешить это противоречие. У Досады лицо было в слезах, свидетельствовавших, что она страдает точно так же, как страдала бы на ее месте обычная девушка. Досада не воспринимала его чувств, которые в этот момент замерли. Она переживала свои собственные чувства, и это делало ей честь. - Арло, я знаю, что причиняю тебе боль, и, какая бы я ни была, я ни за что не стала бы делать этого, ведь мы были с тобой помолвлены... "_Б_ы_л_и_..." - Но мы забыли, что причиняем боль еще одному человеку. Я никому не хочу причинять боль. У миньонеток такие же чувства, как у тебя, - ты на четверть миньон и знаешь, что это правда, - но телепатия переворачивает их. Мы забыли твою мать Кокену, а у нее никого не осталось, и она даже не может покинуть свою пещеру. Надо принять ее во внимание: несправедливо забрать у нее Атона и никого не оставить. Она не миньонетка. Выходит, у Досады есть человеческая совесть? Неужели она отказалась от наследия Миньона? Она права в отношении Кокены: раковина не заслуживает такого обращения! - Я нашла компромисс, - сказала Досада, - и хочу, чтобы ты знал. Нет нужды в чьих-то страданиях. Доктор Бедокур встал, но не вмешивался. По какой причине? Арло любит Досаду. Если бы она принадлежала ему, Хтон отступил бы к себе в камень и был бы забыт - если бы потребовалась именно такая цена. _Е_с_л_и _б_ы о_н_а_ д_е_й_с_т_в_и_т_е_л_ь_н_о _п_р_и_н_а_д_л_е_ж_а_л_а _е_м_у_. Отказ от Хтона заставил бы Арло страдать, но это страдание еще сильнее привязало бы ее к нему. Миньонская логика и обычаи отличались от обычных человеческих, но логика ситуации взывала к очевидному решению. Двое не могли красть свое счастье у двух других. Арло собрался с силами, приготовившись выйти из забытья сразу после ее слов. - Пока я буду с Атоном, - с подъемом проговорила Досада, - ты будешь с Кокеной. Возникнут две законные генетические лестницы, и никто не будет исключен. оо Арло удалился в мир ДЗЛ - сад своей души. Он оставил в стороне мифы об Эдипе и Электре в поисках менее болезненного и все-таки подходящего чтения. Обрамление для его судьбы, сокрытое в недрах этой мудрой книги. оо ИНТЕРЛОГ Yggdrasil Великое Мировое Древо, Чьи корни проникают В три Царства Богов Великанов Мертвых Радуя Цивилизации Галактики Рай-Чистилище-Ад Идиллия-Тюрьма-Пещеры Асы - Ваны Зомби Хтон История слияния Атона Пятого с Хтоном Шестиугольная форма Ограненного граната, Изделие неорганического разума История отхода Арло от Хтона Схема буквы Y. Усики, обозначающие раздвоенное будущее: Победа Хтона Победа Жизни Середина обозначает решение. оо И очутился в Древней Скандинавии. Его умерший брат Ас. В скандинавской мифологии асы были боги, обитатели Асгарда - большого, обнесенного стеной города. Главным среди богов был Один - одноглазый создатель золотых колец. Арло замер, потрясенный узнаванием. Этот образ ему знаком! Его отец Атон! У Одина был восьминогий конь по кличке Слейпнир. Появился Слейпнир, когда друг-враг Одина бог Локи превратился в кобылу, чтобы завлечь замечательного жеребца одного великана, в результате чего родился Слейпнир. Точно так же Бедокур создал скакуна для Атона, слившись с гусеницей. Следовательно. Локи - это Бедокур. Как все отлично сходится! У Одина было две жены. Первая - Фрейя, валькирия или дева-воительница в одной из своих ипостасей. Миньонетка Злоба! С нарастающим волнением Арло исследовал другие подобия. Второй женой едина была Фригга, мать двух сыновей - хотя у него наверняка были и другие, менее законные дети (Утренний Туман) - и не столь причудливая женщина, как Фрейя. Это, конечно, Кокена. А первым законным сыном был прекрасный Бальдр. Но когда Бальдр вырос, его стали мучить кошмары, он почувствовал свою неминуемую гибель, исполнился уныния. Встревоженный Один отправился в мир мертвых, чтобы разузнать о будущем сына. Он поехал на своем восьминогом скакуне (Арло задумался: явный анахронизм, но время было текучим, а подобия - зыбкими) по трудной и опасной дороге и пересек мост через реку, отделявшую этот мир от подземного. Там он увидел повсюду приготовления к большому празднику. На его вопрос ему сказали, что Подземный Мир готовится принять Бальдра. Он спросил, как именно умрет его сын, но больше ничего не узнал. Фригга решила спасти своего сына от неизбежного. Она взяла у всех вещей и существ на свете клятву, что никто из них не причинит Бальдру вреда. Все дали клятву, кроме побега омелы, о котором Фригга забыла. Отныне Бальдр, как всем казалось, находился в безопасности. Боги устроили игру и стали стрелять в него из всевозможного оружия, ибо знали, что ничто не причинит Бальдру вреда. Но Локи вырезал стрелу из омелы и подсунул ее одному слепому богу. Стрела попала в Бальдра и убила его. Так вот как Бедокур убил Аса! Фригга отправила к Хели, богине Подземного Мира, посланника, умолявшего вернуть Бальдра. "Вся природа скорбит по нему", - сказал он. Хель объявила посланнику, что не освободит Бальдра, если хотя бы одно-единственное существо не оплакивает его. Они провели осмотр, а Локи, принявший облик старухи, не плакал. Так мир потерял Бальдра. Это ознаменовало начало конца, ибо боги оказались не в силах сохранить в живых своего любимого бога. Это предвещало гибель богов в Рагнарек - последнюю битву между Добром и Злом. (И вновь Арло задумался: в пределах скандинавской мифологии весь пантеон богов, великанов и мертвецов был, согласно древним верованиям, "добрым". Он весь погиб в схватке с христианством, и в этом смысле христианство оказалось победоносным Злом. Но так ли восприняло происшедшее само христианство? Каким образом человек вообще мог отличить Добро от Зла?) Проделки Локи стали известны богам, и они жестоко его наказали, приковав в глубокой пещере под капающим ядом. Пытка над ним продолжалась до самого Рагнарека. Арло разобрался и в этом. Месть Вениамина удерживала Бедокура в пещерах. Хтон загнал его в гусеницу. Бедокур заплатил за свое преступление и душевно, и физически! Вторым сыном Одина и Фригги был Тор - рыжебородый бог грома. Это был... сам Арло! А женой Тора стала златовласая Сифь, называемая в некоторых мифах перевоплощением Фрейи. Короче говоря, это Досада, еще одна миньонетка, дочь Злобы. Бедокур обрезал Досаде волосы, совсем как Локи - Сифи. Все подобия стали на свои места: он должен был сообразить это давным-давно! Но разве это помогало ему разрешить проблему с Досадой? Он любил ее под любым именем, хотя она и его сестра. _Х_о_т_я_? Кровь миньона принуждала к истине: _п_о_т_о_м_у _ч_т_о_ она его сестра. Сифь могла быть перевоплощением Фрейи, и боги были терпимы к браку отца и дочери, но Арло хотел Досаду для самого себя. Он обратился к своему другу: "Ты прав. У миньонетки нет для меня ничего. А что дашь мне ты?" И Хтон ему показал. Мощь неорганического разума втекла в Арло, и он сумел управлять пещерными животными: заставлял их замирать, поворачивать, двигаться - по своей воле, а не по их. Он воспринимал окружающий мир их органами чувств - поодиночке и вместе. Он располагал их с трех сторон сталагмита и видел колонну всеобъемлюще, голографически. Намного совершеннее, чем его человеческий глаз! Все пещеры раскрылись его пониманию, для которого не требовалось физического передвижения. Воистину богоподобная мощь! Миньонетки по-прежнему наступали. Их разум был непроницаем: они не поддались воздействию миксы и не стали собственностью Хтона. Это было грубое, чуждое вторжение, внедрившееся в средоточие живых пещер, губившее глаза, уши и носы Хтона. "Если бы я вел эту войну..." - пробормотал Арло. "_В_е_д_и_, - ответил Хтон. - _Д_л_я _э_т_о_г_о _т_ы_ и в_з_р_а_щ_е_н_". Так вот оно что! Хтон был неспособен сражаться с массированным нападением миньонеток и нуждался в предводителе войска. Хтон предвидел возможную нужду в военачальнике с человеческим разумом для отражения такого вторжения - по крайней мере, пока не настала пора сверхозноба. "Но тогда и я умру!" - осознав это, вскрикнул Аула. "_Н_е_т_. _Я _и_з_б_а_в_и_л _т_в_о_ю _м_а_т_ь _о_т _о_з_н_о_б_а_, _и я _и_з_б_а_в_л_ю _т_е_б_я _о_т _с_в_е_р_х_о_з_н_о_б_а_". "И всю мою семью!" - поставил условие Арло. "_М_ы _с_о_х_р_а_н_и_м _ж_и_з_н_ь _в_н_у_т_р_и _п_л_а_н_е_т_ы_, - уверил его Хтон. - _В_с_я _п_р_о_ч_а_я _ж_и_з_н_ь _б_у_д_е_т и_с_к_о_р_е_н_е_н_а_". Арло задумался. Какое ему дело до жизни вне пещер? Его мир - здесь. "Хорошо!" Арло сосредоточился. Он призвал самых подвижных пещерных тварей: крупных камнетесок, летучих химер, маленьких саламандр и тому подобное, гусеницы, китомедузы и драконы были ограничены средой обитания: они могли быть полезны, но не в качестве мобильных отрядов. Арло направил своих тварей в лабиринт, окружавший передовую колонну миньонеток. Затем послал их в наступление несколькими волнами - бьющих, толкающих, кусающих. Миньонетки, атакованные со всех сторон, сражались храбро, но были сокрушены. Самый большой вред принес яд саламандр, которые появились незаметно тогда, когда внимание миньонеток отвлекли более крупные звери. Арло не пришлось даже направлять их: заприметив добычу, они нападали беспощадно - такова их природа. А миньонетки, наслаждаясь лютой ненавистью крохотных мозгов саламандр, не старались особенно защищаться от их укусов, хотя яд оказывал на них точно такое же воздействие, как и на обычную человеческую плоть. "Организация и нападение, - сказал Арло Хтону. - Найди свое место, собери все силы - и победа будет за тобой. Не жди, пока ударят _о_н_и_! Они никогда еще не сталкивались со строем животных и не верят, что такое возможно. Истреби атакованную часть отряда, и пройдет немало времени, прежде чем они поймут, что произошло. Если нам повезет, мы добьемся того, что они утратят свою действенность". В этот момент что-то новое привлекло его внимание. Он сосредоточился - и оказался в мозгу доктора Бедокура. Это было занятно: управлять им удавалось лишь наполовину, но он очень быстро реагировал на внушения, а его мозг был гораздо сложнее, чем у животных. Если такой была половина человеческого мозга, то каков же был _ц_е_л_ы_й_! А целым мозгом был сам Арло. Как и пещерные животные, он вырос прямо на лоне Хтона, так что общение между ними удавалось без посредства миксы. Удавалось, но не всегда: только при условии податливости человеческого мозга. Когда человек не зомби, а соучастник, черпающий из несметных запасов Хтона и вверяющий ему свои собственные ресурсы. Идеальное сотрудничество? Арло не пытался управлять Бедокуром, а просто извлекал ощущения сумасшедшего доктора. В этот момент они были направлены на Досаду: это-то и привлекло внимание Арло. Он с удивлением узнал, что Бедокур находит Досаду физически привлекательной, но какой бы мужчина этого не н_а_ш_е_л_? Бедокур и Досада, тем не менее, оставались врагами. - Пропусти меня, или я пробью твоей башкой стену! - крикнула Досада. - Я хочу поговорить с Арло. - Поговори со мной, - сказал Бедокур. - Арло на совещании с Хтоном, его нельзя беспокоить. Досада набросилась на него. Тогда Арло взял управление Бедокуром на себя. Он перехватил его поднятую руку, подвинул ногу к ее ступням, перенес тяжесть тела доктора так, чтобы Досада потеряла равновесие, и перевернул ее вокруг него. Та споткнулась, но на ногах удержалась. Она тяжело дышала, а восприятие Бедокуром ее вздымающейся идеальной груди ничем не отличалось от восприятия Арло. - Так ты драться? - сердито проговорила она. - Я - Арло, - сказал Арло устами Бедокура. Слова получились несколько скомканными (это была первая его попытка), но он знал, что скоро приспособится. Досада в изумлении уставилась на него и, несмотря на непроницаемость ее мозга, он уловил очертание ее чувств: довольное приятие. В действительности, это было конечно же раздраженное недоверие, при условии, что переворачивание касалось не только приемника Досады, но и передатчика. В любом случае, смешанные чувства трудно было истолковать. - Так это ты? Но как?.. - Что ты хотела мне сказать? Досада запнулась. - Могу ли я поговорить с тобой лично? Я не желаю, чтобы он слушал, - она имела в виду Бедокура. - Слушают все пещеры, - сказал Арло со сдержанной, но намеренной жестокостью. - Но он получает от этого слишком большое удовольствие! Верное наблюдение? Бедокур был бы счастлив, если бы Арло занялся с Досадой любовью, воспользовавшись для этого телом Бедокура. Возник бы тот же комплекс чувств, что у Утреннего Тумана, Невзгоды и умирающего ксеста. Арло отослал Бедокура прочь. Досада приблизилась к Арло. Он оживил свое тело, как только что тело Бедокура, в сущности, не входя в него. Его разум оставался с Хтоном: на физический механизм распространялись лишь восприятие и управление. Хтон был прав: мозг Арло - здоровый, способный и совместимый - был самым изощренным орудием, доступным в пещерах. С этим оружием Хтон мог выиграть войну против миньонеток. Но пока он лишь слушал, никак не реагируя. Досада опустилась рядом на колени, как она делала и прежде. - Я пыталась найти компромисс, Арло, и все ради тебя. Но ты бы на него не пошел, и думала по-миньонски, а не по-человечески, и очень об этом жалею. Пришла пора для полной откровенности между нами. Твои родители хотели, чтобы у тебя была человеческая девушка, чтобы ты рос не один и смог полюбить. Бедокур с согласия Хтона обещал все устроить. Но твой дедушка. Вениамин всех перехитрил, и здесь появилась я. Когда вы узнали, что я миньонетка, было уже слишком поздно. Тогда Хтон изменил замысел и свел меня с Атоном. Что-то вроде рукопашного боя, и мы с тобой в нем лишь пешки. Но я люблю тебя, Арло. На Миньоне, чтобы завладеть мной, ты бы убил своего отца, и все было бы в порядке. Вспомни, что Атон убил _с_в_о_е_г_о отца, чтобы завладеть моей матерью. Вот только миньонской крови в тебе мало. Что ж, я должна выполнить свою задачу, пусть даже ценой собственной природы. Поскольку без ее выполнения не будет ничего, совсем ничего - кроме Хтона. Ни любви, ни жизни, ни природы. Итак, я должна убедить себя, что мой отец умер и что старший из выживших Пятых - ты. Ибо мы действительно в тебе нуждаемся, Арло. Ты лучше всех людей знаешь пещеры - и ни один человек в галактике не сможет противостоять миксе. Миньонетки, в конце концов, обязаны следовать за мужчиной: так мы устроены. Не воодушевленные сильным мужчиной, мужчиной с кровью миньона, наши усилия будут ослабевать и провалятся, что уже и происходит. Тебе придется пройти испытание, но я в тебя верю, и не только потому, что люблю тебя. Я знаю, ты это сможешь. Ты победил, Арло. Я стану твоей невестой, я буду верна тебе. Только вернись к нам и возглавь силы Жизни. Она ждала, но он не отвечал. - Я даже не буду дразнить тебя, Арло, - добавила она. - Твоя любовь - моя боль, но ведь я на четверть человек. Я могу принять твою любовь и не умереть. Делай со мной что угодно, чувствуй, как пожелаешь. Я никогда не рожу в замену тебе сына, если ты этого не захочешь. Все что угодно... "_Н_и_ч_е_г_о _н_е _в_ы_й_д_е_т_, - предупредил Хтон. - _Т_е_б_е _н_е н_у_ж_н_а _с_л_о_м_л_е_н_н_а_я _ж_е_н_щ_и_н_а_. _М_у_ч_е_н_и_е_ - _н_е т_в_о_й _п_у_т_ь_". "_М_н_е _н_у_ж_н_а _л_и_ш_ь _о_н_а_, - ответил Арло. - _Я _п_р_и_м_у е_е _п_р_е_д_л_о_ж_е_н_и_е_, _н_е _в_ы_п_о_л_н_я_я _е_г_о_. Д_о_в_о_л_ь_н_о _т_о_г_о_, _ч_т_о _о_н_а _п_р_и_ш_л_а _к_о _м_н_е_". "_Н_о_ я _д_а_м _т_е_б_е _н_а_м_н_о_г_о _б_о_л_ь_ш_е_, - сказал Хтон. - _З_а_ч_е_м _б_р_о_с_а_т_ь _в_с_е _р_а_д_и _о_д_н_о_й _д_е_в_у_ш_к_и_, _с к_о_т_о_р_о_й _т_ы _н_е _м_о_ж_е_ш_ь _б_ы_т_ь _с_ч_а_с_т_л_и_в_?" Хтон был прав, Хтон был благоразумен, Хтон не угрожал. Хтон оставался его другом даже в несчастье. Но Арло уже сидел, крепко обнимая Досаду.  * ЧАСТЬ ПЯТАЯ. ТОР *  $ 426 Волна битвы покатилась в обратную сторону. Теперь пещерные твари были организованы и брошены в атаку, отрезавшую и окружавшую части армии миньонеток и уничтожавшую их наступлением своего живого моря. Арло распознал стратегию, поскольку сам ее разработал. Сейчас Хтон для организации отдельных боевых действий наверняка использовал мозг Бедокура. Бедокур не достиг бы такой удачи, но у Хтона имелся избыток пушечного мяса, который мог быстро истребить силы Жизни. Достаточно было одной-единственной искры творческой мысли, которую высек Арло. Неудивительно, что Хтон отпустил его без борьбы. Арло уже дал ему ключ к победе. Согласно мифам ДЗЛ, силы Добра должны потерпеть в Рагнарек поражение. Даже пренебрегая вопросом, на чьей стороне Добро, а на чьей Зло, - ибо Арло не был уверен, допустимо ли уравнивать Жизнь с Добром, - оставались существенные сомнения. Боги не достигли цели, неважно какой. Это был конец мира. Какой в таком случае смысл сражаться? - Хтон побеждает, - сказал Арло Досаде, изучив положение дел. - Чем дальше наши войска проникают в пещеры, тем труднее становится. Линия фронта удлиняется, и управляемых животных становится все больше. Еще один Тяжелый Поход. Мы не вправе нести такие потери, как сейчас, - иначе мы будем истреблены. - Мы это прекрасно знаем, - сказала она. - Стоило тебе перейти к Хтону, как начались бедствия. Наши силы представляют четыре главных разума галактики, но мы не можем их должным образом согласовать. Поэтому пришлось вернуть тебя. Ты - ключ к победе. - Сомневаюсь. Я уже научил Хтона необходимому: построению чудовищ. Я не могу расстроить их ряды теперь, когда перешел на другую сторону. Кроме того... в ДЗЛ написано, что боги потерпят в Рагнарек поражение. - Чепуха! - вспыхнула Досада, и Арло с удовольствием отметил, что ее умственные реакции вполне человеческие. Миньонетка без телепатии подобна любой женщине, только покрасивее. - Разве ты не понимаешь, что Хтон напичкал тебя скандинавской мифологией, зная, что, восприняв все эти подобия - Аса, пори и этого чертова восьминогого коня? - проглотив их, тебе придется принять и поражение в Рагнарек? Ты - ключ. Если ты решишь, что мы проиграем, то мы проиграем, независимо от того, на чьей стороне ты будешь сражаться. Почему, по-твоему, Хтон с такой легкостью отпустил тебя? Потому что в действительности ты воюешь на его стороне - _п_о_к_а в_е_р_и_ш_ь_ в _п_о_р_а_ж_е_н_и_е_. - Не знаю, - Арло колебался, пораженный ее логикой. Миловидный трудный ребенок, которого он спас, отшлифовал свой ум не менее основательно, чем тело? - Чудовищ так много, что во что бы я ни верил, битва все равно... - Ты должен верить в победу Жизни? - закричала Досада. - Твой дух перевернут, как перевернуты мои чувства, но мы оба должны разумом преодолеть наши недостатки. И _м_ы _с_м_о_ж_е_м_! Ты поведешь нас в бой! Ведь ты - Тор, правитель богов! Арло рассмеялся: - Видишь? Ты сама веришь в скандинавских богов! - Я не верю! Это просто оборот речи... - Ты ужасно привлекательна, когда бесишься. Досада повернулась, обнажив зубы далеко не в улыбке. - Итак, тебе нужна повозка, запряженная двумя козлами, чтобы уподобиться Тору? Не забудь только надеть перчатка, пояс и... Но Арло поцеловал ее. - Это по-миньонски, - сказал он. - Чем больше ты бесишься, тем сильнее я тебя люблю. Давай займемся любовью. - Черт! Он поднял указательный палец перед ее лицом. - У тебя короткая память. Она промолчала, и постепенно вспышка погасла. - С твоей стороны... это выглядит именно так? - Да. Разве ты не знала? Ты должна была рассердить меня, после чего становилась привлекательной. Поворот кругом... - Кажется, _з_н_а_л_а_. _Н_о _н_е _ч_у_в_с_т_в_о_в_а_л_а_. Если ты понимаешь, что я имею в виду. - Поделом тебе, - он привлек ее к себе, и она без сопротивления, как и прежде, покорилась. - Было бы прекрасно, - с грустью пробормотала, она, - если бы удалось обратить телепатию так, чтобы мы оба воспринимали любовь одинаково. Чтобы оба находились в одной фазе - вместе бесились, вместе любили. - Тогда история планеты Миньон была бы другой, - сказал он, продолжая совершать любовный акт. Это было то, чего он хотел, но его одностороннему действию не хватало прежнего огня. Одно слово, обращенное к Досаде, и она выдала бы необходимое количество страсти - но это было вовсе не то, чего он хотел. - Миньонетки не смогли бы противиться миксе... - Но Атона не послали бы в Хтон, и этого сражения не было бы. - И ты бы никогда не родилась... и я, - сказал он. Когда он достиг оргазма. Досада закричала от боли. На миг ему показалось, что он убил ее, как Атон - Злобу. Испытывая угрызения совести, он склонился над ней. Досада улыбалась. - Я же _с_к_а_з_а_л_а_, что выживу. Ведь я на четверть человек, - и она потеряла сознание. Досада выжила, но Арло это ни в чем не убедило. Она была прекрасна, и под ее изумительной женской внешностью осталось много от девочки-проказницы, что и отличало ее от остальных миньонеток. Эта девочка пленила его. И все же она принадлежала ему не больше, чем рабыня, прикованная к стене ему в утеху. Люби она его так, как он любил ее, она бы наверняка умерла. Но... она хотела именно этого, какой бы ни была причина, и хвея сияла. Арло отбросил эти мысли и задумался над другим. Чтобы изменить ход битвы, необходимо перестроить силы Жизни. Ведь для этого его и призвали. Досада права: вероятно, наступил Рагнарек, но истинное размежевание Добра и Зла неизвестно, и исход схватки невозможно предсказать. Надо осмотреть войска, продумать новые возможности, разработать новую стратегию. Хтон видел одновременно все участки пещер. При условии, что там находятся животные... а Хтон мог послать своих животных куда угодно. Если только... Если только полностью не очистить какой-нибудь участок пещер от животных. Это бы лишило Хтона восприятия и позволило миньонеткам нанести неожиданный удар - из этой непрозрачной области. Но как удалить всех живых тварей, включая крохотных насекомых? И как скрыть от Хтона свои намерения, как изгнать пещерный разум из своего сознания? Лучше всего, если бы Хтон думал, что Арло действует по-старому, а потом совершить неожиданный прыжок в сторону. Он покинул Досаду, настроившись на ее ауру, чтобы быть уверенным, что ей не причинят вреда. Эту способность он сохранил после своего опыта с Хтоном: Арло не мог управлять пещерными животными, зато естественная его миньонская чувственная телепатия усилилась. Подобно тому, как он указал Хтону приемы боевых действий против миньонеток, Хтон открыл ему ключ к управляемой силе разума. Арло поспешил к пещере, где работал Атон - мастерил на мощной газовой струе кольца из драгоценных металлов. - Я должен побыстрее объехать пещеры, - сказал Арло. - Мне нужно надежное средство передвижения. Можно взять Слейпнира? Атон задумался. На глазу у него был прилажен осколок стекловидного камня, защищающий от жаркого пламени, на руках надеты толстые перчатки. На ремесленника он, пожалуй, не был похож, но был им, - столь искусные он ковал кольца. - Сынок, мы тоже участники этой битвы. Нашему перемирию пришел конец. Выведи Кокену из пещер, а я сам поскачу на Слейпнире помогать армии Жизни. Тебя он не послушается. - Разве мать может покинуть пещеры? - спросил Арло. - Ее ведь убьет озноб! - Но все было верно: необходимо вызволить мать из заложниц, поскольку Хтон мог убить ее с той же легкостью, что и озноб. - Не убьет, если на поверхности установить нагревательные устройства, телепатически настроенные на нее. Вряд ли это получится, но Хтону больше доверять нельзя. - Верно. - Однако Арло было не по себе. Почему Хтон до сих пор не выступил против Атона и Кокены? Относительно Кокены он понял, почему. Если бы с ней что-нибудь случилось, Атон немедленно отбросил бы любые эмоциональные ограничения. Он бы поддался обольщению миньонетки - своей дочери Досады. Против нее было не устоять, и Арло потерял бы Досаду, несмотря на ее уступки. В этом случае ему ничего не оставалось, как вернуться к Хтону. Но... уничтожение ради этого Кокены навсегда бы отвернуло Арло от Хтона. Он не стал бы сотрудничать ни с убийцей матери, ни с тем, кто привел в действие цепочку событий, лишивших его невесты. - Нет, - сказал Арло. - Мать останется здесь, Хтон не причинит ей вреда. А если мы выведем ее из пещер и она умрет, Хтон только выиграет. - Ее смерть не была бы деянием Хтона, и Арло было бы это известно. Атон, прищурившись, взглянул на него, и Арло тут же вспомнил, что его отец - полуминьон. Насколько сильна его телепатия? - А Досада? - спросил Атон. С ней все было запутаннее. Если бы Досада умерла, у Арло исчезла бы главная причина его сотрудничества с Жизнью. Но опять-таки, если бы она умерла в результате действий Хтона, Арло вдвойне бы хотел истребить Хтона. Пока Досада была живой, оставалась возможность ее связи с Атоном, которая разобщила бы силы Жизни и вернула Арло к пещерному Богу. Хтон играл событиями, убежденный, вероятно, что в этом направлении возможностей для победы больше, даже если физическая битва окажется проиграна. Война велась на самых разных уровнях. - Она тоже в безопасности, - сказал Арло. - Но мы-то с тобой - нет? - спросил Атон. Еще один сложный вопрос. Если бы Атон выступил против Хтона и погиб, мог ли бы Арло обвинить в этом пещерный разум? Однако это устранило бы всякую возможность связи между Атоном и Досадой. Так что, похоже, Атон тоже в безопасности. Что касается самого Арло, Хтон не убьет его до тех пор, пока существует вероятность перетянуть его на свою сторону. Если же такая вероятность исчезнет и действия Арло будут угрожать самому существованию Хтона, то выбора не останется: Хтон выступит против Арло. Но если Арло погибнет, Атон, Кокена и Досада погибнут вслед за ним. - Мы в меньшей безопасности, чем женщины, - сказал Арло, - но поначалу Хтон вряд ли будет действовать против нас. - Так тебе нужно средство передвижения, - сказал Атон, возвращаясь к исходной теме. - Два козла и тележка, - согласился Арло, отчасти в шутку. - Сложность с животными заключается в том, что они подчиняются Хтону, - сказал Атон. - Тележку сделать нетрудно, но животные будут тащить ее туда, куда укажет Хтон. Кроме того, от тележки на колесах в пещерах мало толку... - Конечно! - с сожалением согласился Арло. В мифологии покачнулся еще один столп. А жаль, поскольку образ был по-своему привлекательный и Арло хотел как можно точнее следовать древнескандинавскому примеру, дабы убедить Хтона в своем якобы подражательном мышлении. - Может быть, сани? - сказал Атон. - Они будут скользить по неровностям. Отличная мысль? Голова у Атона работала, как всегда, превосходно. В сущности, он был умнее Арло, как Один - умнее Тора. И все же... - Чтобы тащить сани, понадобится сильное животное. - Или пара. Только вот править... - Как ты правишь Слейпниром? - Сам не знаю. По-моему, пребывание в гусенице настолько разрушило его разум, что Хтону от него почти ничего не осталось Впрочем, я не уверен, пробовал ли Хтон когда-нибудь управлять им. - Может, освободить пару сегментов от другой гусеницы?.. - Можно попробовать, - согласился Атон. Он отложил кольцо в сторону и снял защитное стекло. Арло согласие отца удивило и польстило. Слишком поздно он осознал, что Досада вызывает нежелательный антагонизм между ним и Атоном. Насколько лучше работать вместе! Атон попытался помочь своему сыну, доставив снаружи человеческую девушку. Он, естественно, не знал, ни что ее подменят миньонеткой, ни того, кем окажется миньонетка. Да и откуда ему было знать? Ведь он и не подозревал, что у него _е_с_т_ь_ дочь! В этой нечестной сделке под вопрос была поставлена нравственность вождей Жизни. Вероятно, Жизнь находилась на стороне Зла, и значит, ей суждено победить. Хотел ли он этого? Какую бы сторону он ни выбрал, та в случае победы становилась стороной Зла. Мифологические подобия невозможно было принять, но они пронизывали собой битву. В этом несложном предприятии по изготовлению удобного средства передвижения отец и сын не только вели борьбу с Хтоном. Они противостояли зловещему влиянию Миньона, кровь которого, проистекавшая из общего истока - Злобы, соединила их обоих с Досадой. Трудное человеческое уравнение - но, вероятно, решаемое. Атон достал свой огромный обоюдоострый топор и вручил его Арло. - Обряд перехода, - сказал он. Арло принял топор. Он не знал буквального смысла этого выражения, но понял, что, если он должен исполнять роль вождя, топор ее подтверждал. Отец помогал ему стать тем человеком, которым он должен был стать. Арло отчасти боялся ревности или соперничества Атона, но теперь видел, что отца заботило исключительно благоденствие Жизни и успех сына. Замечательная поддержка! Не успели они выехать, как... появилась Досада. - Куда? - спросила она. - Охотиться на гусеницу, - кратко ответил Арло. Он не хотел ее в это впутывать, и не только из-за опасности. - Я тоже воюю, - сказала она. - Хочу помочь. С этим Арло спорить не мог. Более того, он мог бы призвать на помощь несколько миньонеток, зная, что теперь они ему подчинятся, но боялся встревожить этим Хтона. Он полагал, что обилие сообщений, поступающих изо всех пещер, полностью займет Хтона и пещерный бог не обратит внимания на действия Арло, пока они кажутся безобидными и не выходят за рамки скандинавского мифа. Рагнарек - дело не простое! И поскольку Хтон не мог войти к нему в мозг без его ведома, утечки информации быть не могло. Атон и Досада также находились в безопасности: Хтону придется наблюдать за ними глазами животных. Все будет выглядеть как обычная заготовка мяса. Досада уселась на Слейпнира, оседлав средний горб трех передних сегментов между Арло и Атоном. Естественно, Атон помог ей забраться, чтобы животное не противилось: вполне законный знак внимания. Встретились ли на миг их глаза? Арло не был уверен. Она была так экс-прелестна, сзади, как и спереди - тонкая талия и роскошные широкие бедра. Совсем недавно Арло владел этим телом и вновь хотел его. Тот, кто выбрал исходный образец для миньонетки, знал свое дело! Конечно, все миньонетки похожи, если не считать короткие волосы Досады и ее слегка человеческие черты. Волосы в конце концов отрастут и станут великолепными. Но это ничуть не умаляло совершенства его миньонетки. Если бы она действительно была его... Почему бы ему не взять какую-нибудь миньонетку из отряда? Например, Боль, которую он встретил в тот день, когда узнал о вторжении. Он уверен, что Боль охотно на это пойдет, а ведь она точно так же прелестна, как и Досада. Конечно, она годится ему в бабушки, но это совершенно неважно. Она же не его бабушка! Но вызвать интерес к Боли Арло не смог даже в воображении. Только Досада была его прямой родственницей. Он пытался подавить в себе миньонскую составляющую, но не мог. То, что она его сестра, играло-таки значение и с силой увлекало к ней, словно его чувства были заострены режущей кромкой его человеческой вины. Он уже пережил это в душе и не нашел выхода. Так что же тогда говорить об отношениях между Атоном и Досадой, которые еще точнее отвечали миньонскому образцу? И почему он без конца думает об этом? Какое-то время Досада принадлежала ему, она согласилась, а обманывать было не по-миньонски. Однако хотя он видел ее спину, она видела перед собой спину Атона. Что же она в действительности видела? Слейпнир ступил на тропу самой крупной из местных гусениц. Казалось, не было предела их расширительной способности: эта состояла из сотни сегментов, но продолжала добавлять к себе новые. Вероятно, потому, что ее громадное туловище нуждалось в постоянном притоке органического сырья. Во всяком случае, у нее наверняка есть несколько больших, недавно включенных сегментов, не усохших еще до полной бесформенности. Сейчас у них было две возможности: выследить гусеницу или подманить ее, каждый со своими минусами. Гусеница могла отлеживаться в каком-нибудь узком канале за много километров отсюда, и им не удалось бы подобраться к ней сбоку. А если бы они стали ее подманивать, тварь была бы настороже и очень опасна. Вероятность отсечь нужные сегменты в этом случае уменьшилась бы, а вероятность самим _с_т_а_т_ь_ сегментами - выросла бы. - Я ее подманю, - сказала Досада. - А вы вдвоем устройте засаду на перекрестке. Очевидная мысль! Но Арло она не обрадовала. Это было его дело, решения должен принимать он. Он готов был прислушаться к мнению отца, но выходки Досады его раздражали. Сначала советы, а потом будет выбирать, с кем в паре ей лучше охотиться. Впрочем, гневался он напрасно. Она распределила роли так, чтобы самой оказаться поодаль от обоих. Эта опасная охота могла решить проблему и по-иному: если кто-то из них будет убит, треугольник распадется. От этой мысли Арло охватил ужас. Он любил отца, любил Досаду, любил собственную жизнь. Он не хотел, чтобы кто-то из них погиб! И если бы ему пришлось принимать какое-то решение, то хрупкое перемирие с Хтоном было бы нарушено и начались бы крупные неприятности. Досада поспешила по тропе гусеницы к озеру китомедузы. Арло и Атон двинулись в обратном направлении в поисках удобного перекрестка. Теперь они молчали, чтобы не спугнуть добычу. - Этот топор, - сказал Арло, когда они расположились в засаде. Он говорил тихо, в надежде, что звук отнесет ветром. - Откуда он взялся? Прежде чем ответить, Атон какое-то время молчал. - Он был у вожака заключенных, - наконец сказал он. - Его звали Старшой. Я убил Старшого, когда его одолела микса, и топор стал моим. Арло почесал свою пробивавшуюся рыжую бороду. Ему хотелось знать больше, но он понимал, что подталкивать отца бесполезно. Арло стал уже выше и сильнее Атона, но ему так не хватало отцовского ума. Арло с радостью обменял бы часть своих мышц на знание! Далеко в туннеле Досада подняла суматоху. Она с пронзительным криком прыгнула в озеро, подняв во все стороны брызги. Звук прекрасно распространялся в туннеле: по-видимому, ловушка гусеницы обладала отличными акустическими свойствами. Арло приложил ухо к камню. Послышался довольно отчетливый, хотя и слабый топот марширующих ног. Гусеница, не могла долго медлить, иначе добыча выберется из ловушки или попадет к Китомедузе. У Арло мелькнула мысль: что, интересно, гусеница и китомедуза думают друг о друге? Были ли они друзьями, или каждое чудовище стремилось избавиться от соперника? Вели ли они диалог: "Вот вам кусочек, угощайтесь". - "Нет-нет, спасибо. Только после вас". Арло сдержал улыбку. Гусеница и китомедуза были двумя самыми старыми и самыми мерзкими чудовищами пещер. Составленное из сегментов чудовище двигалось на удивление быстро. Топот шагов ускорился до бега - все ноги с одной стороны одновременно ударяли по камню. В случае необходимости тварь двигалась очень тихо, но сейчас, когда добыча могла убежать, скорость была существенна. И вот что еще в гусенице любопытно: ее сегменты могли терять головы и передние конечности, но ноги всегда были на месте и очень крепкие! Сейчас, когда чудовище неслось по тропе, у Арло возникло дурное предчувствие. Он и Атон в безопасности: гусеница не свернет с Дороги и не сможет поймать их. Но Досада... она плавает в озере. А что, если им не удастся отделить сегменты? Досада окажется в ловушке? Ответ был один: надо отрубить задние сегменты и лишить гусеницу ее колющего хвоста. Со временем она вновь отрастит хвост-копье, но пока страшная угроза исчезнет. Топот тяжелых ног становился все громче. Арло подавил желание убежать. Прежде чудовище останавливал Хтон, впервые Арло приходится иметь дело с гусеницей один на один. Он встал и поднял вверх топор, готовый ударить, едва последние сегменты окажутся в пределах досягаемости. Появилась передняя часть. Голова была громадной, с большими фасеточными глазами и усиками в палец толщиной и длиной в полметра. Над глазами находились костяные брови - втянутые отростки защитной решетки, которую тварь могла опускать на морду. Но самое ужасное, что у нее не было рта. На какой-то миг огромный глаз уставился на Арло. Затем голова двинулась дальше. Пока монстр проносился мимо, Арло стоял, прикованный к месту душевным страхом, сходным с физическим страхом перед хвостом этой твари. Каждая из фасеток искаженно отражала его образ, словно сущность Арло отпечаталась в мозгу гусеницы - множеством разновидностей будущего сегмента... Между тем сегменты мчались мимо, словно вагоны товарного поезда из ДЗЛ, заставляя с головокружительной скоростью мигать зеленое свечение стены. - Руби! - крикнул Атон. Арло не шевельнулся. Страх перед единственным, но многократно умноженным взглядом гусеницы загипнотизировал его. Он попытался сдвинуться с места, опустить топор - мышцы ему не подчинялись. - Ну же! - вновь крикнул Атон, слегка подталкивая его. Арло попытался еще раз, и вновь неудача. Замаха у топора не получилось, тот просто упал... и последний сегмент гусеницы защемил лезвие и вырвал топор из рук. Арло остался безоружным, а топот ног уже затихал. В горле у него застыл ком, глаза слезились. Он ощутил себя вдруг не то что не богом, но даже не человеком. Очевидно, возглавить силы Жизни должен не он, а Атон. Ум, опыт и смелость значили гораздо больше, чем юношеский пыл? И тут Атон подтвердил свою мудрость, как, вероятно, сделал бы в подобном положении тысячелетия тому назад Один. Он не произносил громких слов, не осуждал Арло. - В первый раз я тоже онемел, - сказал он спокойно. - Поднимай топор и пошли, нужно перехватить гусеницу у озера, пока она не добралась до Досады. - И Атон побежал по тропе. Оцепенение у Арло прошло. Он поднял топор и устремился вслед за отцом. Слейпнир побежал за ними. Озеро было недалеко, в километре отсюда - в древних человеческих единицах измерения. Но пещерный хищник двигался с такой скоростью, что перехватить его не удалось. Им следовало бы вновь оседлать Слейпнира. Еще одна их ошибка, но в узком туннеле не было места, чтобы забраться на скакуна, если, конечно, не прыгать ему через голову. У входа в купольную пещеру гусенице пришлось замедлить ход, поскольку здесь она действовала согласованно с китомедузой. Большие сегменты едва протиснулись в проем. Еще одна особенность ловушки: тело гусеницы закрывало вход настолько плотно, что добыча не могла протиснуться рядом с ним и убежать. Арло не понимал, каким образом эта тварь расширяет при необходимости туннели: он ни разу не видел, чтобы гусеница грызла камень, но какой-то способ у нее, конечно, имелся. Наверное, стесывала его головой. Арло и Атон враз остановились. Они не смели приблизиться к длинному хвосту-острию! Придется ждать, когда гусеница освободит проем. Она медленно сделала это. Арло, держа топор перед собой, проскользнул внутрь - и обнаружил новое препятствие. Тропа гусеницы шла вокруг озера. Голова чудовища предназначалась для того, чтобы запугивать добычу (Арло оценил теперь, насколько хорошо она это делала!) и загонять ее по круговой тропе к хвосту. После чего, пронзая добычу, выстреливал хвост и включал ее в гусеницу еще одним ходячим сегментом. Гусеница начала пятиться и преградила хвостом вход. Ближние к хвосту сегменты возвращались теперь в проем, по-прежнему закрывая его. - Черт возьми! - в сердцах выругался Арло, находя удовольствие в брани из ДЗЛ. - Мне не пройти. Атон взглянул на него: - А ты очень хочешь? - Там же Досада! - Тогда руби. Арло разинул рот. Он упустил самое очевидное: находясь в купольной пещере, он вряд ли сумеет помочь Досаде. Гусеница и китомедуза полностью там господствовали. Необходимо напасть _с_б_о_к_у_, и здесь Атон и Арло находились в идеальном положении! - В первый раз не стыдно и растеряться, - проговорил Атон. - Запомни: всегда есть другой способ - возможно, лучший. Старайся найти его. Ценный урок! Арло понял, что руководство не ограничивается приказами и выработкой общей линии поведения. Он должен работать головой и принимать советы тех, у кого она работает лучше. Арло взял себя в руки, выждал, когда узкая перемычка между двумя сегментами поравняется с проемом, и ударил по ней топором. Удар получился не таким сильным, как хотелось бы, поскольку у Арло не было места для полного замаха. К его изумлению, топор напрочь разрубил связку, расчленив сегменты. Отлично? У гусеницы, такой крепкой в других отношениях, сочленения оказались явно слабым местом. Но инерция твари была столь велика, что она продолжала двигаться. Через мгновение путь преградил новый сегмент. - Тем лучше, - сказал Арло, отрубая и его. После трех новых ударов гусеница изменила направление движения, и проем наконец освободился. Оба мужчины вошли в купольную пещеру. Потолок в ней был с высоким сводом, как в той пещере, где Арло наблюдал за вторжением миньонеток, только гораздо больше. Пещера была совершенно круглой и заполнена водой почти до тропинки гусеницы. Места на тропинке оставалось лишь для одного человека, и разминуться с гусеницей было нельзя. В это время голова с передней частью твари двигалась в одну сторону, а отсеченный хвост в сопровождении десяти сегментов - в другую. Между ними замерли три сегмента, лишившихся управления. Досада стояла на противоположном берегу. Она не могла пойти ни в ту, ни в другую сторону, поскольку к ней медленно двигалась голова, а хвост замыкал пространство позади. Похоже, что часть с хвостовым сегментом была достаточно велика, чтобы согласовывать свои действия в целом, хотя связи с головой у нее не было. Ритмично шагали ноги: десять вверх, десять вниз. - Поплывешь? - крикнул Арло. Досада замотала головой и показала вниз. На поверхность всплыла чудовищная черная туша китомедузы. Не мелюзга, вроде тех, величиной с ладонь, что Арло находил в неглубоких котловинах, а взрослая китомедуза в тридцать метров в поперечнике. В середине виднелся круглый рот, достаточно большой, чтобы проглотить человека, с длинным липучим языком. Кит рыгнул. Вырвалось облако желтого пара, наполнившее купол отвратительной вонью. В отверстие хлынула вода, омывая скользкую поверхность кожи. Выкинулся язык, на ощупь отыскивая добычу. Арло понимал, что он быстро найдет Досаду, если она попробует пробраться по этой твари. Но хвостовой сегмент гусеницы уже замыкал круг. Через минуту ей придется выбирать свою судьбу, как и всем животным, по глупости попавшим, сюда. - Я отрублю киту язык! - сказал Арло. Атон предупреждающе поднял руку: - Это единственный способ? Арло заставил себя остановиться и подумать, что в данных условиях сделать было непросто. И наткнулся на лучший вариант. - Можно отвлечь его сегментами гусеницы! - крикнул он. - Которые нам не понадобятся. Это предотвратит обе угрозы. Атон кивнул: - Столкни пару вниз и направляйся к хвосту. Отруби самый последний сегмент, чтобы хвост отпал. Меньше будет риска. Арло двинулся по кругу. Ближайший сегмент был слишком аморфный, у него не было и намека на голову, так что он не смог бы выполнять команды. Арло вклинился между ним и стеной, уперся в сегмент коленом и отпихнул его. Тот кувырнулся в мелководье у края кита. К сегменту прошлепал язык. Кит ощутил тяжесть сегмента и сориентировался на него. Его ничуть не волновало, что это часть его сообщницы-гусеницы. Попытка Арло пересечь озеро напрямую могла кончиться для него плохо! Он подошел к следующему сегменту и тоже скинул его в воду. Затем третий: ни один из них ему не годился. Наконец направился к объединенным сегментам хвоста. Здесь у Арло возникла трудность. Он не мог пробраться мимо них, но они были слишком громоздкими, чтобы сбросить их целиком в озеро. К тому же там было несколько славных сегментов - камнетески с головами и передними лапами, которые вполне бы ему сгодились. Он хотел их сохранить. Между тем хвостовые сегменты продолжали двигаться, загоняя Досаду в угол. Через минуту колющий хвост сможет ее достать. Арло спрыгнул вниз. Пока между ним и языком находятся три сегмента, он в безопасности - на какое-то время. Ноги у него поехали. Кожа китомедузы была пористой и скользкой и не давала твердой опоры, к тому же под его весом она прогнулась. Но чтобы плыть, воды было недостаточно. Арло буксовал на месте, не продвигаясь вперед. - Другой способ! - крикнул Атон. - Другой способ! - отозвался Арло. Он с трудом поднял топор, чтобы, вонзив его в блестящую черную плоть, вырубить опору для ноги. Но тут же остановился: боль наверняка переключит внимание кита, а извергающаяся кровь сделает эту опору еще менее надежной, чем раньше. Что же придумать? Он протянул руку и ухватил ближайший сегмент гусеницы за лапу. Теперь у него была точка опоры. Зажав топор между колен, он подтянулся вперед. Он нашел другой способ! Добравшись до страшного хвоста, выступающего на полроста человека, Арло вновь остановился. Чтобы ударить по нему, нужна была опора! Но тот в любой миг может выстрелить, поскольку Досада находится уже в пределах его досягаемости. Меньше всего Арло хотел увидеть ее пронзенной. Он заметил, что хвост укоротился: это означало, что он вот-вот выскочит. Ухватившись левой рукой за последнюю ногу, правой Арло нанес удар. Удар оказался слабым, а панцирь хвоста прочным. Лезвие отскочило, едва не угодив Арло в левую руку. Так гусеницу было не остановить. Хвост задрожал. Он начал совершать выпад! Арло отбросил топор и ухватился обеими руками за удлиняющийся стержень. В это же мгновение он услышал всплеск. Хвост выстрелил, его толщина резко уменьшилась, а длина возросла. Арло повис на нем, упершись ногами в стену и отталкиваясь. Это ему удалось: хвост изогнулся в сторону воды и в цель не попал. Но и цели на месте не оказалось. Досада спрыгнула с выступа. - О_т_п_у_с_к_а_й_! - крикнула она. Арло глянул на свои ладони и сразу все понял Хвост служит для прокалывания добычи и для включения ее в гусеницу путем впрыскивания каких-то парализующих веществ. Сейчас на его поверхности виднелось какое-то блестящее клейкое вещество - ладони же у Арло онемели. - Н_е _м_о_г_у_! - крикнул он. Досада схватила его и, с силой оттолкнувшись от стены, оттащила в сторону. Она была на удивление сильна, но это свойственно миньонетке, ибо позволяет ей переносить садистские наказания. Его руки отцепились, и он увидел, что на поверхности вытянутого хвоста открылись поры. Конечно, эта жидкость намного действеннее. Когда попадает на обширную рану, вроде сквозного прокола. Кожа и мозоли как-то защитили Арло, хотя не вполне. Действие вещества продолжалось. Арло упал и не шевелился. Яд гусеницы проник в организм, парализовав его. Он видел, слышал, ощущал - и это все. - Н_е_т_! - воскликнула Досада. Она положила Арло навзничь на спину китомедузы и окунула его руки в воду. Воды здесь было мало, и отмывать их было слишком поздно. Она оставила это занятие и ухватилась руками за сегмент гусеницы так же, как недавно Арло. - Атон! - заорала она. А Арло подумал, насколько ей удобнее просто оставить его и уйти с Атоном. Ничего не надо было _д_е_л_а_т_ь_; она пыталась спасти его и не смогла. Что еще можно требовать? Если бы он умер, он не смог бы помогать Хтону в войне с миньонетками, и в этом смысле она бы выполнила свое задание. Вскоре она родила бы сына от своего отца, продолжив обычай... Язык уже засунул в рот третий сегмент и теперь нацелился на Арло. Тот двигаться по-прежнему не мог. Досада достигла крутого конца хвостовой части, и Атон помог ей забраться на выступ. Арло видел это скорее сердцем, чем глазами вероятно, он улавливал зрительные образы, воспринимаемые другими. Досада подняла топор, который отбросил Арло. К счастью, тот не проскользнул между китомедузой и берегом на дно озера. Они вдвоем пошли прочь. "Пошли прочь..." Арло боролся, но яд гусеницы сделал его неподвижным. Миллионы лет эволюции ушли на совершенствование этой сыворотки, и она прекрасно выполняла свою задачу - даже в случае таких чуждых форм жизни, как Арло. Двигаться он ног лишь по приказу мозга гусеницы, причем только его ноги, синхронизированные с метрономом гусеницы. А сигналов не поступало, поскольку не было связи. Как Бедокур переборол этот наркотик и снова стал человеком - пусть даже сумасшедшим? Язык шлепнул его по ноге, обвился вокруг, дернул. Арло заскользил по китомедузе ко рту. "_Д_р_у_г_о_й _с_п_о_с_о_б_..." Десятисегментный обрубок... он шагал и действовал, хотя у него не было мозга гусеницы! Мозг Бедокура тоже управлял небольшим сегментом. То есть могли действовать и части гусеницы! Если ведущий сегмент все делает верно... "_Я_ - _г_у_с_е_н_и_ц_а_, - подумал Арло. - _Я _и_д_у _д_о_м_о_й_!" И его ноги задвигались. Он был гусеницей, состоящей из одного сегмента. "_Я _б_е_г_у _д_о_м_о_й_!" Ноги подхватили быстрый ритм, задаваемый разумом. Они больше не повиновались непосредственному мозгу, подобно половому органу, но, как и тот, находились под влиянием видений, вызываемых разумом. Мозг умен, ноги глупы, их можно одурачить. Язык китомедузы крепче сжал его ногу и подтянул к выпуклости, окружающей рот, не обращая внимания на движение. Арло почувствовал прогорклые кишечные газы, парившие над ртом, услышал глубоко внутри урчание. "_М_о_и_м _н_о_г_а_м _м_е_ш_а_ю_т _д_в_и_г_а_т_ь_с_я_. _О_н_и д_о_л_ж_н_ы _б_о_р_о_т_ь_с_я_, _ч_т_о_б_ы _п_о_д_д_е_р_ж_и_в_а_т_ь м_е_р_н_ы_й _ш_а_г_". Ноги дико забрыкались. Свободная нога уперлась в язык, прижав его к ноге пойманной. Еще раз, сильнее. И уязвленный язык ослаб. Нога выскользнула из петли. Арло покатился вниз под уклон, прочь ото рта, а ноги его по-прежнему работали. Он перевернулся, уткнувшись лицом в черную поверхность, потом перевернулся снова и увидел переднюю часть гусеницы. Атон и Досада сидели на ней верхом; один у головы, другая - у отрубленного конца. - Раз... два... взяли! - крикнул Атон, и оба с силой оттолкнулись от стены как раз в тот момент, когда внешний ряд ног двинулся вниз. Потеряв равновесие, гусеница качнулась. - Взяли! И длинное тело гусеницы медленно свалилось с выступа в озеро. Многочисленные ноги вспенили воду. Всплеск был очень громаден. Китомедуза так и просела под дополнительной тяжестью. Какой бы огромной она ни была, сообразил Арло, она должна быть тонкой и плоской, как лист, а не круглой, как булыжник. Не такой объемистой, как казалась. Изо рта китомедузы вырвался хрип удивления. После чего язык втянулся внутрь и отверстие закрылось. Вода хлынула через край. Чудовище погружалось! Арло, неспособный плыть из-за действия яда, понял, что сменил один вид смерти на другой. Его не съедят, он просто утонет. Сейчас его не спасет и сам Хтон, да Хтону это и ни к чему. Арло подхватили вдруг чьи-то сильные руки. Атон и Досада плыли к берегу, буксируя его за собой. Это они спасли его. Яд гусеницы оказался сильнодействующим. Арло пробивал себе дорогу к сознанию, изнуренный удушающим жаром, - но по-прежнему не двигался по собственной воле. Теперь отказали даже ноги. И глаза. Но он мог ощущать, мог слышать. Кто-то гладил его во лбу. Нежное, прохладное прикосновение его матери Кокены: прохладное из-за ее болезни - озноба. Она находилась в своей жаркой пещере и ухаживала за ним, как в те давние времена, когда он был ребенком. Его выручили, здесь он чувствовал себя в безопасности, ему приятно было оказаться в центре ее внимания и давать ей понять, что он в ней нуждается. Она все отдала ради Атона, а теперь Атона теряла. Приблизились чьи-то шаги и остановились у входа, где, как знал Арло, занавески из плетеного лыка сохраняли тепло, необходимое для выживания Кокены. - Входи, Досада, - сказала Кокена. Разум Арло среагировал, хотя тело не смогло. Что делает _з_д_е_с_ь миньонетка? Ведь, в сущности, эти женщины должны быть врагами! Послышалось шуршание раздвигаемых занавесок, легкое дуновение, и в пещеру вошла Досада. - Надень что-нибудь, - с некоторым вызовом сказала Кокена. Последовал шелест. Это Досада влезала в одно из платьев Кокены - наверняка оно ей узко! - после чего заговорила: - Я принесла плоды из сада Арло. Ему лучше? - Пока нет. Но за плоды большое спасибо, - Кокена говорила вежливо, почти официально. - Я знаю, что поход в сад в одиночку для тебя опасен. - Со мной ходил Атон, - ладонь матери застыла у Арло на лбу - почти в буквальном смысле слова: казалось, она стала мертвенно-холодной. И неудивительно! Кокена встала. - Нет нужды сообщать мне об этом. - Прошу вас... Я _д_о_л_ж_н_а_ вам рассказать. Я... вот. - Вероятно, Досада что-то протянула Кокене. Арло силился воспринять окружающую среду, увидеть женщин глазами. Что это? Последовало короткое молчание. Затем: - Он... дал тебе хвею? Арло в точности знал, что чувствует мать: он чувствовал то же самое. Если Атон дал Досаде хвею, для Кокены все кончено - и для Арло. - Он... послал ее, - тихо оказала Досада. - Это... подарок вам. Пожалуйста, примите ее. "_Ч_т_о_? Хвею нельзя так передавать!" Кокена ее взяла. - Она не вянет. Как это возможно? - Атон вас любит, - сказала Досада. - Мы в саду ничего не делали. Он сорвал этот цветок, сориентировал на себя. Видите, он не сочетается с моим голубым от Арло. Вы ведь его любите... - Но как ты ее донесла? - А как можно нести хвею? Я тоже его люблю. "_Н_е_в_е_р_н_о_, - подумал Арло. - Хвея любит своего хозяина и любит того, кого любит хозяин, но не может просто так переходить от одного любящего человека к другому. Она, строго говоря, п_о_с_л_е_д_о_в_а_т_е_л_ь_н_а_, а не _п_а_р_а_л_л_е_л_ь_н_а_. Ибо когда мужчину любит несколько женщин, рождается соперничество, разрушающее любовь - и хвею. Здесь что-то не так. Хвея должна была завянуть - но не завяла". Кокена отошла от Арло и приблизилась к Досаде. "_О _н_е_т_! - подумал Арло. - _О_н_и _н_е _м_о_г_у_т _с_т_а_т_ь в_р_а_г_а_м_и_... _м_о_я _м_а_т_ь_ и _м_о_я _с_е_с_т_р_а_, _д_в_е с_а_м_ы_х _л_ю_б_и_м_ы_х _м_о_и_х _ж_е_н_щ_и_н_ы_!" - Атон показал мне кое-что, чего я не знала, - нежно проговорила Кокена. - Иди сюда, дитя мое... сядь рядом со мной. Я тебя не задержу. - Ее голос был на удивление мягок. - Мне неловко, - сказала Досада. - Какое-то странное и страшное чувство, только не знаю, от кого оно исходит: от вас, от Арло или от вас обоих. - Мой сын в сознании? - спросила Кокена. "_К_о_н_е_ч_н_о_, _Д_о_с_а_д_а _з_н_а_е_т_ - _в_е_д_ь _о_н_а т_е_л_е_п_а_т_к_а_", - у Арло не было от нее никаких тайн! Вероятно, Досада кивнула утвердительно, поскольку Кокена продолжила: - Хорошо, что он тоже это знает. - Вам известно, кто я такая! - воскликнула Досада с неожиданным жаром. - И известно, чем все должно закончиться! Как вы можете после этого со мной говорить! Теперь Арло воспринял ее чувства: в основном, переживание блаженства, отчасти - мрачная пропасть. Подействовала, наконец, телепатия, которая стала сильнее из-за отказа обычных его органов чувств. На три четверти человек, он воспринял отрицательные чувства Досады как положительные: на четверть миньон, он принял их такими, каковы они есть. Он и впрямь был смесью двух видов. Однако двойственность наделяла его широтой восприятия, которой иначе у него не было бы, хотя чтобы вникнуть в любое свое чувство, ему требовалось две точки зрения. Хтон мог видеть физические предметы с нескольких сторон, но о такой душевной голографии и не подозревал. - Я помню твою мать, - сказала Кокена. - Прекрасная женщина - первая любовь Атона. Я никогда к ней не ревновала. - Я не знала, что мой отец жив! - с болью вымолвила Досада. - Официально он считался мертвым, поскольку был сослан в тюрьму Хтона. Я встретила Атона, но моя убежденность помешала мне узнать его. Когда Арло рассказал мне, что его бабушка - Злоба... - Успокойся, дитя мое! Мне известно, что ты этого не знала. Когда ты убежала от меня при нашей первой встрече, я догадалась, что ты миньонетка, и уловила во внешнем облике твое возможное происхождение. Я вспомнила, насколько умен дядя Вениамин Пятый, и поняла некоторые из его побуждений. От Атона в тебе было то, что... - Я не собиралась предавать Арло! Смотрите... я по-прежнему ношу его хвею, и она жива. Я поклялась... - Знаю, Досада. Понимаю. Позволь мне объяснить о хвее. Почему Кокена внезапно успокоилась? Сейчас Арло улавливал ее чувства, отделяя их от Досадиных. Они в основном были положительными, лишь отчасти отрицательными - а это означало, что все они возникли как положительные, но были частично перевернуты ее особым восприятием. Она не притворялась, она была уверена и умиротворена. - Теперь я знаю, что испытывает обычный человек, который любит миньонетку, - сказала Досада. - Я никому не хотела сделать больно, но я не могу обманывать свою природу. Будь Атон мертв, как я думала... Возникла рябь ужаса, вызванная упоминанием о смерти Атона. Любовь Кокены была сверхъестественна, Арло никогда прежде не обозревал ее глубины. - Когда Атону было семь лет, - сказала Кокена, - миньонетка Злоба - твоя и его мать - встретилась с ним и подарила ему хвею. Тогда-то он и полюбил ее. Много лет спустя он дал эту хвею мне, забыв о ее происхождении. Я не знала, что она принадлежит Злобе, но хвея этого не забыла, и поскольку я любила Атона, цветок остался живым. Даже когда Злоба умерла, хвея жила, ибо не могла понять, что произошло, ведь хвея неразумна. Но когда я вернула хвею Атону, она обнаружила, что его любовь к Злобе иссякла - миньонетка умерла, а он знал о том, что хвея принадлежит ей - и тогда хвея умерла. Досаде предстояло во всем разобраться. - Вы знали о смерти Злобы, но не знали, что носили ее хвею, - и цветок жил? - Да. Хвея любила меня, поскольку я любила Атона, который любил ее истинную хозяйку. В цепочке привязанностей хвея видит не дальше одного звена. Умственное знание человека обо всей цепочке не воздействует на хвею, она должна приблизиться к каждому звену, чтобы понять его своим собственным, чисто эмоциональным способом. Любой разрыв цепочки способен ее убить, если разорвано ближайшее звено. - Но у хвеи, которую я принесла, нет никакой цепочки... - Е_с_т_ь_! Это и показал нам Атон. Хвея не различает виды любви. Обычно ее соотносят с любовью мужчины и женщины, но и отец вполне может подарить хвею сыну или дед - внуку, если он действительно его любит. Порой хвеями обмениваются близкие друзья и подруги, не подразумевая при этом ничего неблаговидного. Арло об этом тоже не знал. Хвея жила там, где была любовь - какая угодно, не обязательно обусловленная полом. - Но я могла лишь _п_е_р_е_д_а_т_ь_ хвею Атона... нерешительно проговорила Досада. - Я-то _з_н_а_л_а_, что она предназначена не для меня... - Она смущенно умолкла. - Ведь я ношу хвею _А_р_л_о_! - Да. Это почти так. Ты любишь Атона - и ты любишь Арло. Они оба - твои близкие родственники. Ты - миньонетка, ты должна любить их, того или другого - в зависимости от обстоятельств. А можно любить сразу обоих, и хвея подтвердит это: - Но сейчас хвея у вас... - Я отдам ее моему сыну, - сказала Кокена. Она воткнула цветок Арло в волосы, и ее любовь стала буквально осязаемой для него. - Видишь - она не вянет. - Потому что он любит вас, - сказала Досада. - Я знаю, что и меня он любит. Но чтобы передать хвею от меня к вам... - Она в изумлении прервалась. - _В_ы_ должны любить _м_е_н_я_! - Ты очень похожа на свою мать, - сказала Кокена. - И на Атона. Многое из того, что я люблю в нем, есть отражение его матери - которую я тоже любила. У меня не было дочери... - Но я же миньонетка! - Миньонетки тоже люди. - Но Арло... Атон... - Мы вступаем в Рагнарек. Если Хтон проиграет, то умру я, ибо нахожусь в зависимости от него. Если Хтон выиграет, то, вероятно, умрем мы все, ибо пещерному существу мы больше не понадобимся. Чувствую, что в этой жуткой битве погибнет мой сын. Если Атон выживет, ему лучше всего вернуться на Миньон. Я знаю, что ты позаботишься о нем, когда придет время и меня уже не будет. Он рожден, чтобы любить миньонетку. Последовало долгое молчание; Арло улавливал постепенно изменяющиеся и усиливающиеся чувства миньонетки. Наконец она спросила: - Если вы меня любите, почему я не чувствую боли? - Ты почти нормальна, дитя мое. Далеко не _в_с_е_ твои чувства перевернуты. - У меня никогда не было матери... - Грустно быть миньонеткой. Ты ориентирована исключительно на противоположный пол, причем сексуально, и никогда не узнаешь подлинных радостей семейной жизни. Таким образом модель твоего поведения постоянно усиливается. - Кажется, теперь у меня есть мать. - Да... Силы покинули Арло. Он снова погрузился в бессознательное состояние, но теперь ему было лучше, чем прежде. - Надо что-то сделать с твоими руками, - проговорил Атон. - Смотри, с них сходит кожа. На заживание потребуются недели. Арло взглянул на отца. Они находились в доме-пещере. Дальше по туннелю располагалась пещера Кокены, слишком душная и жаркая для нормального уюта. А здесь было славно. Вероятно, его перенесли сюда, когда в болезни наступил перелом. - Почему вы меня спасли? Атон и Досада переглянулись. Арло видел и чувствовал их взаимную тягу. Ни один из них не собирался ей поддаваться, но оба испытывали ее силу. Арло надеялся, что они не понимают, насколько хорошо он читает теперь их чувства. - Ты нам нужен, - сказала Досада. - Мы спасли тебя от Хтона не для того, чтобы уступить китомедузе. Честный ответ. Все трое понимали положение: нет нужды его пересказывать. Арло осмотрел руки. - Может быть, перчатки? Они не болят... в сущности, я их почти не чувствую... - Воздействие яда гусеницы, - сказал Атон. - Проходить оно будет медленно. Мы должны защитить кожу, но у нас нет перевязочных средств... - Поэтому мы и достали перчатки, - закончила Досада. - У миньонеток. - Она говорила так, словно сама не была миньонеткой, и ее слова звучали вполне естественно. - Вот. Перчатки? Огромные латные рукавицы! Каждый палец был устроен из скользящих, налегающих друг на друга чешуек и мог свободно двигаться и сгибаться. Мягкая подкладка крепко связывала все воедино. Снаружи перчатки были противоударны: они могли, не погнувшись, выдержать удар молота, а изнутри изумительно удобны: легкие как пух, несмотря на изрядный вес. - Их носят механики, - объяснил Атон. - У меня были такие на космокорабле, где приходилось заниматься точной работой в условиях очень узкого диапазона, вплоть до смертельных. Можно вдеть нитку в иголку, можно ковать железо... - Он прервался. - Я знаю, что такое иголка, - с улыбкой ответил Арло. - Металлическая щепка, используемая при шитье одежды. У Кокены они есть. - Он посмотрел на свои руки. Казалось, перчатки сидели на них, как живая плоть. Кожа по-прежнему была онемевшей, но каким-то образом перчатки передавали ощущения от прикосновения внутренним рецепторам, как будто металл мог чувствовать. Арло похлопал по каменному полу. Никакой боли. Он стукнул посильнее, по-прежнему не чувствуя особых неудобств. Потом, преодолевая слабость и головокружение, и со всего размаха ударил кулаком по стене. Отвалилась плесень свечения, откололся кусок камня, но отдача в руку была самая незначительная. - Перчатки Тора... - пробормотал он. - Мы сохранили лучшие сегменты гусеницы и впрягли их в сани, - сказал Атон. - Кажется, то, что нужно. Наверняка Атону и Досаде нравилось работать вместе! Но что мог сказать Арло? Они сделали для него сани и сделали их хорошо. - А чем занимается сейчас Хтон? - спросил Арло. - Выигрывает войну, - кратко ответила Досада. - Если мы не наведем в ближайшее время порядок, будет слишком поздно. - Я прослежу за этим, - сказал Арло. - Только будь осторожен, - предостерег Атон. - Хтон действует без лишних предупреждений. - Твой глаз! - воскликнул Арло, внезапно догадавшись. - Это предупреждение? - Как ты его _п_о_т_е_р_я_л_? - спросила Досада. Атон с неохотой ответил: - Я искал благородные металлы - давно, когда я начал ковать кольца. Мне нужно было податливое золото почти в чистом виде, чтобы обрабатывать его молотком и резцом, а золото трудно было найти. Я исследовал туннели, покрытые льдом и снегом, и обнаружил закрытую область, искусственный тупик, намного ниже обычного уровня. Каким-то образом я понял, что за этой преградой скрывается главная тайна Хтона, и мне захотелось ею овладеть. Я начал пробивать перегородку, как вдруг появилась химера. Я пытался с ней бороться, но тварь двигалась слишком быстро... она выклевала мне глаз и исчезла. Химера легко могла убить меня, но Хтон отогнал ее. Так я получил предупреждение: сторонись запретных тайн Хтона. Так узнал о назначенных мне пределах и впредь не нарушал их. А через несколько дней камнетеска вскрыла рядом с моим домом-пещерой богатую золотую жилу, и я понял, что вместо знания, к которому я стремился, Хтон дал мне золото. - Один спустился к основанию великого Мирового Древа Иггдрасиль, - проговорил Арло, будто вспоминая сон. - Там он обнаружил источник Мимира, воды которого дарили вдохновение и знание грядущего. За глоток из этого источника Один отдал свой глаз. - Очень мило, - сказала Досада. Для нее, естественно, так оно и было. Они показали Арло запряженную козлами повозку. Две огромные камнетески отлично сохранились, их передние конечности были не тронуты, так что они могли бежать на всех четырех. Сани были собраны из гибких деревянных жердей, доставленных с поверхности, и оплетены лыком. Передняя их часть, которую поддерживали камнетески, земли не касалась. Сани располагались наклонно и легко преодолевали любое препятствие. К задней части было прикручено лыком сиденье из сталактита с мощными поручнями. Оно напоминало трон. Арло забрался на него и взял поводья. - Козлы еще не объезжены, - предупредил Атон. - Стоит им разбежаться, и их не остановишь, так что особо не усердствуй. Тебе придется с ними поработать, чтобы они ориентировались на тебя. - Конечно, - сказал Арло. Теперь ему было гораздо лучше. Он хорошенько потянул поводья. Две камнетески рванулись по туннелю. Атон и Досада отскочили в сторону, а то их бы растоптали. С угрожающей скоростью проносились мимо стены пещер. - Тпру! Тпру! - закричал Арло, но камнетески мчались еще быстрее. Они еще не усвоили смысл и порядок команд, и к тому же были очень сильны. Сани подскакивали на неровностях. Вот камнетески перескочили через узкий ручей, сани за нами. Казалось, что они летят. Поначалу езда вызывала у Арло страх, во вскоре он понял, что ноги камнетесок устойчивые: они не врежутся в стену и не упадут со скалы. Отлично. Пусть напрягут все свои силы. Арло обнаружил, что может править, дергая поводья в ту или иную сторону, поскольку удила были вдеты камнетескам в пасти. Он сам почувствовал боль, переданную ограниченным сознанием животных. Арло повернул к пещерам-воздуходувкам, где разбили свой лагерь миньонетки. Путешествие, которое пешком заняло бы несколько часов, на санях пролетело гораздо быстрее. Более того, он прибыл в лагерь более свежим, чем выезжал - ограниченные движения восстановили его силы. Арло сосредоточился на сознании камнетесок и, усиливая телепатическую связь, знакомил их с собой, как будто был ведущим сегментом гусеницы. В каком-то смысле так оно и стало. Его миньонский, хтонический и гусеничный опыт внесли свой вклад в его власть. Уставшие наконец камнетески охотно подчинялись его командам. Так как приказывать в уме оказалось проще и действеннее, Арло снял удила, а поводья оставил разве что, для формы. Теперь никто, кроме него, не сможет управлять этими изумительными животными? В лагере его встретила Боль. Она знала, что должна наладить с Арло связь взаимодействия. - Мы слышали, у тебя неприятности. - Чуточку позабавился с гусеницей. Теперь уже лучше. Насколько я понимаю, у вас и самих неприятности. - Мы потеряли треть войска, - сказала она. - Можно, конечно, восполнить его, но неограниченно растрачивать силы, да еще с такой скоростью, мы не можем. Население Миньона не беспредельно, а миньонеток заменить трудно. - Поедешь со мной, - сказал Арло. - Я хочу осмотреть пещеры. Боль изящно уселась к нему в сани. В ее облике и поведении было то, что отличало ее от Досады, демонстрируя, что она - уже зрелая полнокровная миньонетка, а не девчонка. Она была привлекательна и изысканна. - Твои животные устали, - заметила она. Арло наклонился со своего кресла и поцеловал ее, впитывая ее красоту, так напоминавшую Досадину, и все же столь соблазнительно иную. Боль в изумлении открыла рот и откинулась назад, едва удержавшись в санях. - Ты хочешь меня убить? - Вопрос не был риторическим или шуточным: Арло нанес ей жестокий удар. - Мне нужно, чтобы они устали, - сказал он. - Я их объезжаю. - Если я показалась тебе снисходительной, то впредь такой не буду, - сказала Боль. Она верно поняла его желание - Арло хотел объезжать и миньонеток. Он не мог гневно их наказывать, но мог по забывчивости целовать. - Твари Хтона организованы и находятся теперь под общим командованием, - объяснил он. - Мы сможем одолеть их, если будем организованы еще лучше. Вы можете установить друг с другом телепатическую связь? - До некоторой степени. Смерть одной из нас причиняет боль всем, среди нас самих переворачивания эмоций нет. Поэтому мы и стараемся подавлять телепатию. - А мне кажется, что переворачивание _е_с_т_ь_, - сказал Арло, - только двойное, сводящее себя на нет. Вы передаете, переворачивая, и, переворачивая, принимаете. Боль кивнула: - Кажется, ты становишься умнее. - За последние несколько дней я многому научился и кое-что узнал о телепатии. Вам надо ее усилить, а не подавлять. Миньонетки должны быть объединены. - Он оглядел пустые туннели-воздуходувки. - Прежде всего я хочу организовать безопасную базу для военных действий. - Часовые стоят у нас на каждом... Арло бросил на нее любящий взгляд, подкрепленный импульсом положительных чувств. Она вздрогнула. - Что у тебя на уме? - Любое живое существо в пещерах, кроме людей, - исполнитель воли Хтона, - сказал он. - Не только гусеницы и камнетески, но и саламандры и псевдомухи. Надо полностью очистить один участок от всех живых тварей. Тогда мы сможем втайне готовить наши военные планы. Боль кивнула, и это движение послало по ее волосам цветную волну. Ему пришло в голову, что здесь, в зеленом свечении пещер, волосы миньонеток не должны казаться огненно-красными, но они были именно такими. Вероятно, образ этот создавали не только его глаза, но и мозг: еще одно маленькое чудо телепатии. - Можно сделать это в районе старой тюрьмы, - предложила она. - Там есть несколько подходящих мест. Мы используем несколько узников в качестве слуг. Их тоже убрать? Арло послал ей взрыв гнева, чтобы засвидетельствовать свое удовлетворение, и Боль улыбнулась. - Ты умеешь с нами обращаться, - пробормотала она. На протяжении нескольких часов они опечатывали верхние пещеры и отлавливали там всех существ - и людей, и животных. - Теперь мы в безопасности, - сказал Арло. - Пора привести ванов. - Ванов? - в смущении спросила Воль. - Галактических союзников, - объяснил он. - В скандинавской мифологии ваны - низшие божества, воевавшие с надменными асами. Борьба была равной, и асам пришлось наконец заключить с ними мир и на равных ввести ванов в Асгард. Богиня Фрейя, первая жена Одина, происходила из ванов. Она была валькирией. Новые боги, вроде Тора, рождались от брачных союзов асов и ванов, и всякое различие в конце концов исчезло. - Валькирия... миньонетка, - пробормотала Боль. - Девы-воительницы, сопровождавшие мертвых в Валгаллу. Очень мило. - Ванами могли бы стать нечеловеческие цивилизации галактики: лфэ, ЕеоО, ксесты. - Он перечислил главные особенности трех галактических союзников. - Я узнал о них от Хтона. Мои сведения верны? - Да. Хтону, похоже, известно очень многое. - Подвержены ли они миксе? - Кажется, да. Трудно... - ...работать с иномирянами, - закончил Арло ее фразу. - У них свои пути, потребности и вожди. - Он замолчал. Они остановились возле главного лагеря, и миньонетки столпились вокруг, слушая его. - Что ж, теперь они знают, какова ставка в этой игре. Если мы проиграем битву в пещерах, вся галактика разделит нашу участь. Мне открылось это в видении будущего. На уничтожение жизни в галактике потребуются тысячелетия, но оно неизбежно, и нет никаких надежд на восстановление. Скажи ванам, что я беру на себя командование силами Жизни, поскольку только я знаю, как успешно противостоять Хтону. Ваны будут получать приказы от меня. Пусть их отряды прибудут сюда, в безопасные пещеры, в течение двенадцати часов. Все это время - никаких вылазок за пределы лагеря. - Он с улыбкой оглядел миньонеток. - Я займусь нежнейшей любовью с каждой женщиной, нарушившей мой приказ. Арло сосредоточился на их роскошных фигурах, вообразил Досаду и своим восставшим половым органом дал всем понять, что он их не обманывает, хотя делал именно это. Угроза оказалась действенной: услышав его любовные обещания, миньонетки отпрянули в стороны с выражением испытываемой боли. Каждая из них с радостью была бы им изнасилована, но боялась его нежной любви. - Мы подготовим несколько тайных выходов в главные пещеры, - продолжал Арло. - Погасим огонь в одном из факельных туннелей - надеюсь, вам удастся достать огнетушители и пожарные костюмы, - и спустим отряд через тыловые туннели. Нам потребуется несколько глубоких и узких скважин в полу. Нужны бурильные установки. Доставьте их сюда через три часа. Никто