да, в тюрьме, по сути, Пэрри заклинал демона, однако делал это ради Лилы. Его заинтересовала песнь, о которой упомянула дьяволица, однако ему не хотелось выказывать своего невежества - вдруг это окажется на руку Люциферу? Пэрри спел для нее то, что пришло в голову, а Лила смотрела на бывшего благочестивого монаха полными обожания глазами. Впрочем, он не очень верил этим глазам, а лишь старался доставить ей удовольствие - как будто она по-прежнему лишь расплачивалась с ним. Пэрри стремился к новому злу, чтобы Лила знала, что он успешно работает. Вскоре такая возможность появилась. Французский король Луи IX, гордый человек и великолепный правитель, более других европейских монархов казался настоящим рыцарем. Он много трудился над установлением в стране надлежащего правопорядка. Это вело к постепенному отстранению Инквизиции от проведения расследований и, естественно, вредило Люциферу. Отец лжи с удовольствием убрал бы Луи со сцены. Наиболее приемлемым способом для этого Пэрри показался крестовый поход, о котором многие годы только лишь говорили. Использовав свое негласное влияние, Пэрри подтолкнул процесс. В тысяча двести сорок восьмом году Луи отправился в плавание к берегам Египта, чтобы оттуда приблизиться к Святой Земле. На первый взгляд, все шло прекрасно - в тысяча двести сорок девятом году крестоносцы без боя взяли расположенный в дельте Нила город Дамиетта. Однако Пэрри знал, что это ловушка. Как только войско двинулось на юг, к Каиру, оно оказалось разгромлено. Солдаты были перебиты, а самого Луи в тысяча двести пятидесятом году захватили в плен сарацины. Пэрри выполнил свое задание, однако его время заканчивалось. Он старел и задыхался, даже когда Лила дарила ему молодость. Его легкие постепенно разрушались. То же самое было и с сердцем, которое часто давало сбои. - Наконец, совершенно развращенный, ты умираешь, - сказала однажды Лила. - Ты знаешь, что тебе уготован Ад. - Да, знаю. И все же девять лет с тобой стоят того. Ты рассмеешься, дьяволица, однако я с радостью начал бы все с начала. Будешь ли ты навещать меня в Аду? - Боюсь, что нет. Пэрри вздохнул. Что ж, разлука с дьяволицей и вечная тоска по ней тоже являлись своего рода наказанием. - Но ты хоть поцелуешь меня еще разок на прощанье? Пэрри ожидал, что, упиваясь своей окончательной победой, Лила снова ответит ему отказом, однако она приблизилась к нему. Казалось, ее глаза сияли. - Пэрри, - шепнула Лила. - Этого не должно случиться! Пэрри попытался засмеяться, но смех так и застрял в его горле. Ему оставалось прожить какой-нибудь час, а быть может, всего несколько минут. Затем его ждала вечность, и, уж конечно, не в Раю! - Пэрри, - настойчиво повторила дьяволица. - Ведь ты колдун! И очень могущественный! Если бы попытался, ты стал бы самым лучшим! Об этом говорит и твое пение. Воспользуйся тем, что тебе известно, чтобы... - Что здесь происходит? - вмешался чей-то голос. Узнав Люцифера, Лила тотчас же стушевалась. Прокашлявшись, Пэрри смог наконец проговорить: - Неужели Отец лжи лично явился за мной? - Для мщения я всегда прихожу сам, - ответил Люцифер. - Нельзя же лишать себя удовольствия помучить своих врагов. Ты хорошо послужил мне, смертный, и теперь заплатишь за это вечными страданиями в самом жестоком адском пламени. - Я готов, - прохрипел Пэрри. - Но у тебя еще есть несколько минут, чтобы испытать предсмертные муки. Я желаю, чтобы ты полностью осознал всю безвыходность своего положения. - Злобный взгляд Люцифера метнулся к Лиле: - Унизь его, девка! Услышав давно забытое слово, в груди Пэрри шевельнулась ярость. Его кровь закипела, а ум прояснился. Понимая, что это будет его последним усилием, Пэрри все равно захотелось нанести ответный удар. Пусть он действительно служил Люциферу, это вовсе не означало, что он его любил. Склонившись над постелью Пэрри, Лила молча смотрела на него. О чем же она собиралась ему сказать? Воспользоваться магией, чтобы... - Чего же ты молчишь, сука! - снова обратился к ней Люцифер. Лила по-прежнему не сводила с Пэрри глаз, проникнутых бесконечным преклонением - последние три года он часто замечал на себе именно такой ее взгляд. Что же ему нужно сделать? Лила сказала, что этого не должно случиться... Неужели у него есть выбор? - Так, значит, ты, бесплотное ничтожество, смеешь меня ослушаться?! - набросился Люцифер на Лилу. - Что с тобой? А ну плюнь на него! Лила молча смотрела на Пэрри - на ее щеке показалась слеза. - Позорная шлюха! - изумленно воскликнул Люцифер. - Да ты влюбилась в него! Влюбилась? Опустившись на колени. Лила изо всех сил обняла безвольное тело Пэрри. Ее слезы замочили ему лицо. - О, Пэрри, я не могу этого произнести! Пэрри понял, что дьяволица не в силах признаться ему в любви. Однако теперь он знал - Лила любит его, и обожание, с которым она на него смотрела, было искренним... - Когда это случилось? - пробормотал удивленный не менее Люцифера Пэрри. - Действительно, скажи нам, когда?! - бросил Люцифер с такой яростью, что от него повалил дым. - В следующий раз я постараюсь не допустить подобной ошибки. - Когда своим пением ты помог мне выбраться из Ада, - призналась Лила Пэрри. - Когда потом я слушала твое пение, по силе подобное Ллано. Ты заклинал демонов - а я одна из них. - Когда он пел? - недоверчиво переспросил Люцифер. - Выходит, ты променяла меня на какую-то песенку? - Я променяла тебя на другого, - поправила его Лила. Люцифер задумался. - Смертный способен любить - от этого с ним ничего не делается. Но любовь демонов может быть только абсолютной. Когда объект любви исчезает, вместе с ним исчезает и демон. Значит, ты предпочла вечности несколько жалких лет с умирающим человечишкой. - Они того стоили, - прошептала Лила, целуя Пэрри в губы. Теперь ему стало ясно, почему Лила никогда не навестит его в Аду - с его смертью она перестанет существовать. Она прекрасно понимала это, так же, как он знал, что, связавшись с нею, обрекает свою душу на вечное проклятие. Более верной любви нельзя было и представить... - Но я заставлю тебя страдать! - злобно бросил Люцифер Лиле. - Никому не удастся предать меня безнаказанно! - Я и так уже страдаю, - ответила Лила, еще крепче прижимаясь к Пэрри. - Этого мало, - мрачно заявил Люцифер. Подняв руку, возле которой тотчас же взыграло пламя, он направил ее на дьяволицу. - Гори же, тварь, а он будет на это смотреть! Пэрри собрался с последними силами: - Нет! Губы Люцифера скривила насмешка: - Я пошлю ее в то же самое пламя, которое ждет тебя, болван! Но она будет страдать только до тех пор, пока ты жив. Затем ее заменит твоя душа, а она сгинет. Так что твой час пробил! Люцифер взмахнул рукой. Лила приникла к Пэрри. Тогда он сделал единственное, что пришло в голову - вызвал зеркальное заклятие, которое защищало от враждебной магии. Пэрри вложил в него все оставшиеся силы, понимая, что сейчас его сердце разорвется и он погибнет, но зато избавит Лилу от разрушительного пламени. Чары Люцифера обратились на него самого, и, вспыхнув в огне, он с жутким воплем пропал. Лила подняла голову. - У тебя все-таки получилось! - радостно крикнула она. - Принимай дела! Становись у власти! Сердце Пэрри едва трепетало, в любую секунду готовое остановиться. - Что? - Вступай в его должность! Мозг затуманился, Пэрри почувствовал, что сейчас он потеряет сознание. И, в угоду ей, сделал последнее усилие. - Я... вступаю... в должность, - задыхаясь, пролепетал он. Тут же его охватило и как будто соединилось с ним пламя, однако совсем не обожгло. - Назови себя! - воскликнула Лила. "Что она такое говорит?" - пронеслось в голове у Пэрри. - Послушай, Лила, я... - Имя! Возьми себе имя! Сейчас же! Оно должно быть иным, чем у твоего предшественника. Например, Нечистый или Сатана... Второе показалось ему более приемлемым. - Сатана, - повторил он. - Выбери внешность! - торопила Лила. - Что? - Это необходимо сделать сейчас же! В каком облике ты хотел бы оказаться у власти? Выбирай! - Я... хотел бы стать таким же, как в двадцатипятилетнем возрасте, - ответил Пэрри. Внезапно его сердце перестало трепетать и забилось размеренно и четко. К Пэрри вновь вернулись силы. - Теперь избери супругу! - обратилась к нему Лила. Он не совсем понимал, что от него требуется. - Я хочу остаться с тобой. Лила обняла и поцеловала его: - До тех пор пока ты этого пожелаешь, мой Повелитель Зла! - Кто?! - изумленно воскликнул он. - Победив прежнего Хозяина, ты занял его место, Господин! Теперь ты вечно останешься таким же, пока кто-нибудь не обманет тебя, как это сделал ты, и не лишит власти. Но вряд ли это случится. - Так я теперь... Люцифер? - пораженный, спросил Пэрри. - Нет, твое имя - Сатана. Ты сам выбрал его. - Н-неужели новый хозяин Ада - я? - Да, Господин Зла, - подтвердила Лила. - В своем человеческом облике, то есть таким, каким ты был в возрасте двадцати пяти лет. А я - твоя супруга. Все остальное можно изменить. - Но я только пытался избавить тебя от мучений! Мне и не снилось, что чары способны уничтожить самого Люцифера! - Ты спас меня от гибели, - сказала Лила. - Ведь я не могу существовать без любви к тебе. Теперь я буду выполнять любое твое желание и служить так же верно, как я служила своему предыдущему Господину Зла, когда любила его. От всего этого у Пэрри едва не пошла кругом голова. - Ты так ко мне обращаешься... Лила рассмеялась: - Ты теперь Божество, мой Господин! Равное своему противнику. Как я смею обращаться с тобой иначе? - Значит... Адом теперь управляю я? - Да, и вершишь зло, как прежде твой предшественник. Как ты творил зло последние девять лет, находясь у него на службе. - Не думаю, что мне знакома вся эта кухня... - Я помогу тебе, чем только сумею, - заверила его Лила. - Ты быстро привыкнешь к власти и поймешь, что Зло - это противоположный аспект... можно, я произнесу это слово? - Конечно, - разрешил Пэрри, сомневаясь, что ей вообще следовало его об этом спрашивать. - Добра, - заключила она. - Каждое из этих понятий имеет смысл, только если существует другое. Б... Б... - Бог, - проговорил Пэрри за нее. - Можешь сказать сама. - Бог... Бог является воплощением Добра, а Сатана - Зла, и борьба между вами является основой человеческого существования. Твое место не менее важно, чем его. - Могу я наделить тебя властью произносить слова, которые употребляю я сам и которые не могут произносить демоны? - Да, мой Господин. Твоя власть над слугами безгранична. Твой предшественник наложил на эти слова запрет, но теперь мы подчиняемся твоему закону. Пэрри недоуменно покачал головой. Тогда Лила снова обняла и поцеловала его. Молодое и сильное тело с жаром откликнулось - и Пэрри поверил... Его переход от Добра ко Злу окончательно завершился. Теперь он сам стал Господином Зла. 9. АД - И что теперь? - спросил Пэрри у Лилы, когда они наконец как следует отпраздновали его неожиданную победу. - Теперь ты должен установить свое господство над Адом. - А разве я уже этого не сделал, заняв место воплощения Зла? Лила отрицательно покачала головой: - Ты сместил Люцифера, но еще не доказал, что способен занять его трон. - Вот как? А что, если я этого не докажу? - В твоем распоряжении тридцать дней. Если за это время выяснится, что ты не подходишь для поста, тебе придется смириться с той участью, которую уготовал тебе Люцифер. Воплощением Зла снова станет он - если, конечно, его не опередит какой-нибудь более достойный этого звания смертный. Пэрри сразу помрачнел: - Ты знала это - и все равно поддерживала меня? - И дьяволица может быть глупой - это одна из немногих черт, которые сближают меня с простой смертной. Полюбив тебя, я не оставила себе выбора. Поэтому и не предупредила своего господина Люцифера о грозящей опасности. - О какой опасности? - Он не мог послать тебя в Ад, не разделив предварительно с душой, с которой ты связан. В другой раз я непременно напомнила бы ему об этом, так же как теперь напоминаю тебе о том, что тебе необходимо знать. - Душа, с которой я связан... - в недоумении повторил Пэрри. Ему вдруг стало понятно. - Джоли! - Которая обитает в капельке крови на твоем запястье, - подтвердила Лила. - Но ведь ее давным-давно отправили в Ад... Ты сама разлучила нас. - Нет, мой господин. Она лишь спряталась в своей капельке и заснула. Ее душа все еще в равновесии между добром и злом, поэтому не может быть передана ни в Ад, ни в... - Можешь произнести. Пока ты мне служишь, не ограничивайся в выборе слов. - Ни в Рай. Она будет оставаться с тобой, пока равновесие не нарушится. Она и теперь с тобой, хотя не может показаться. - Она не страдает? - с тревогой спросил Пэрри. - Нет, мой господин. Она ничего не знает и, пока не проснется, так и останется в неведении. А проснуться она сможет, только когда ты лишишься власти. - Значит, из-за ее незримого присутствия заклятие Люцифера и обратилось на него самого? - Нет, это сделал ты сам, повелитель. Люцифер знал о твоих способностях, хотя не верил, что ты способен ему противостоять. Однако никакое колдовство не смогло бы отправить твою жену вместе с тобой в Ад. Поэтому твоя магия и оказалась гораздо сильнее, чем ожидал Люцифер. - Подобно спрятанному в буханке хлеба железному пруту, - согласился Пэрри. - Да, мой господин. Если бы я его предупредила, он сначала лишил бы тебя руки, а уж затем наложил заклятие. - Но ведь была же она со мной, когда мы спускались в Ад? - Все верно. Ты можешь попасть в Ад по своему собственному желанию, а она - вместе с тобой. Это еще ничего не значит. Но нельзя обречь ее на вечное проклятие, а это как раз и пытался невольно сделать Люцифер. Значит, Лила прекрасно сознавала, что происходит. - Выходит, своим спасением... - Пэрри на секунду задумался. - Своим нынешним положением я обязан Джоли... и тебе. Невероятно, тут вы оказались заодно! - Согласна, хозяин. Но ты многим обязан и себе. Ты так разозлил Люцифера, что он проявил преступную небрежность. Наверное, его время близилось к концу. - Потому что ты пренебрегла им, - заметил Пэрри. - Можно сказать и так. - Лила, мне вдруг захотелось узнать о тебе больше. - Спрашивай, мой господин, и я, как всегда, отвечу тебе. - Улыбнувшись, она обняла его. - Кто ты? Конечно, я знаю, что ты дьяволица, но откуда ты взялась? И каким образом ты связана с воплощением Зла? Лила сморщила нос: - Это будет длинная история, мой повелитель. - Ты отказываешься отвечать? - Ни в коем случае, мой господин! Но если я стану подробно рассказывать о себе, уйдет целый месяц, и ты не сделаешь то, что тебе необходимо сделать. - Тогда позволь мне подвести итог самому: ты отступилась от Люцифера, и это привело его к краху. Мне хочется хорошенько тебя понять - не бросишь ли ты и меня. - Ну, это совсем просто. До тех пор пока я существую, я буду верно служить тебе. Ты обладаешь властью уничтожить любого демона и создать из эфира нового. Однако если ты разрушишь меня, то лишишься помощницы. Впрочем, если ты даже этого не сделаешь, но станешь обращаться со мной с презрением, когда-нибудь моя любовь обратится на другого, и я буду служить тебе менее рьяно. Но в полном смысле слова я никогда тебя не предам. "Как не предала Люцифера", - догадался Пэрри. Она лишь не сделала того, что могла бы сделать. Что ж, разница почти несущественна... - А Люцифер плохо с тобой обходился? - Последнее время - да. Пренебрегая мною, он брал себе в любовницы грешные души умерших и даже путался с живыми - с ведьмами. Приказал мне совратить смертного, а сам и не подумал наградить меня за это. Кроме того, грозил навеки заточить в Ад, а потом и вовсе уничтожить. Пэрри кивнул: - Этим смертным оказался я? - Ты. - Значит, ты полюбила меня, когда я спас тебя от наказания? - Да, хотя все не так просто. Я ведь не пошла на то, чтобы открыто бросить своего хозяина. Это он, а не я пренебрег мною - ты же показал, что вполне достоин моей любви. Теперь мой господин - ты, и я не предам тебя, если ты не поступишь со мною так же, как Люцифер. - Что ж, вполне понимаю. Даже отвернувшись от Люцифера, ты не выступила против него, а просто не предложила ему свою помощь. - Он был моим повелителем. - Выходит, если когда-нибудь я обойдусь с тобой так же, как он, меня ждет та же участь. - Для нас обоих было бы лучше, если бы ты просто уничтожил меня и сотворил себе новую дьяволицу. - Я вовсе не намерен тебя уничтожать, Лила! Но вдруг мне все-таки понадобится избавиться от кого-нибудь из демонов - каким образом? - А вот этого я тебе не скажу, мой господин. Заклятие так опасно, что известно лишь немногим. Если бы любой демон или душа могли уничтожить друг друга, не было бы никакого порядка. - Значит, Люцифер удерживал свою власть, потому что мог разрушить любого, а остальные не могли его уничтожить? - Да, хозяин. - Отличная зашита от бунтов и заговоров! Но как мне воспользоваться ею, если я не знаю заклятия? - Ты должен узнать его, мой господин. Так же, как это сделал Люцифер и все его предшественники. - О нем, наверное, невозможно догадаться или просто случайно открыть? - Разумеется, мой господин. Заклятию тебя должен обучить тот, кому оно известно. - Можешь ли ты хотя бы назвать мне тех, кому оно известно? - Да, это Бог, Гея и Люцифер. Вероятно, знает кто-то еще, но я понятия не имею кто. Пэрри задумался. - Уж Бог, конечно, не откроет этот секрет своему врагу! А Люцифер... наверное, он теперь в самой огненной адской бездне? - Да, повелитель. - Вряд ли он мне поможет! Тем более что в случае моего провала, после окончания испытательного срока, он снова вернется на свое место. Остается Гея... - Мне кажется, что Люцифер узнал заклятие именно от нее, - согласилась Лила. - Придется ее расспросить. - Боюсь, что у тебя ничего не выйдет, мой господин. - Почему же? Ведь мы оба инкарнации - должна же быть какая-то профессиональная этика! - Другие инкарнации выступают против тебя, хозяин. Их цель - помешать тебе. - Но если Люцифер... - Мне не известно, как ему это удалось - тогда он не взял меня с собой. Вероятно, ему просто повезло - в то время Гея только что приняла должность. Но теперь совсем другое дело, и ее уже так просто не проведешь. Пэрри вздохнул: - Что ж, посмотрим, нельзя ли как-нибудь обойтись без этого заклятия. Только сначала мне все-таки хотелось бы услышать о тебе - просто расскажи то, что сочтешь для меня интересным. - С удовольствием, мой повелитель. Я всегда была дьяволицей; прежде меня назвали Лилит и предназначили в жены первому человеку, Адаму. - Так это ты и есть? - удивился Пэрри. - Сколько же тебе лет? - Столько, сколько человечеству, мой господин. Сотворив Адама, Бог забыл сотворить женщину. Поэтому Самуил создал меня из эфира, чтобы я стала спутницей Адама в Эдеме. - Кто создал? - Самуил. Первый Князь Демонов, известный еще как Ангел Смерти. - А как же Люцифер? - Воплощения Зла присваивали себе разные имена - каждый выбирал то, которое ему больше нравилось. То же самое сделал и ты, хозяин. Все они равны по значению. - Я... поэтому ты и заставила меня выбрать имя? Поскольку у каждого должно быть свое? - Как только он займет пост. Годится любое, но лучше, если имя уже знакомо - так поступают и ваши папы, - тогда сразу становится понятно, кто ты таков. - Я оставлю то имя, которое ты мне подсказала, - решил Пэрри. Очевидно, Лиле хотелось, чтобы он успешно прошел испытание и утвердился в своем новом качестве. Поэтому она с самого начала побудила его выбрать все необходимое - внешность, имя, супругу. - Так, значит, ты стала первой женой Адама? - Да, и хорошей женой. Хотя во мне не текла человеческая кровь, я была такой же нежной и ласковой, как женщина - только гораздо выносливее и надежнее. Все, что он узнал о радостях соединения, он узнал от меня. - Не сомневаюсь. Но разве Бог не возражал против этого? Лила засмеялась: - В то время он не был таким ханжой, как сейчас! В конце концов Адам оказался при деле. Но затем я все испортила. - Ты? Лила нахмурилась от нахлынувших неприятных воспоминаний. - У Адама всегда были грубые замашки. Он вбил себе в голову, что главнее меня только потому, что мужчина. Конечно же, я не могла с этим примириться! Ладно бы он объяснил свое превосходство тем, что он человек, а я - нет... В общем, я пригрозила лишить его удовольствия. Он уперся как упрямый осел, и мне пришлось дать ему почувствовать, что значит воздержание. Это так его взбесило!.. И что ты думаешь? Он пожаловался Богу, что я ему не подхожу, и Бог изгнал меня из Эдема. - Как же он мог прогнать творение Самуила? - Сад принадлежал Богу. Он не имел права меня уничтожить, хотя вполне мог выселить из своих владений. Конечно, мне это не понравилось, а уж тем более - моему Создателю, но нам ничего не оставалось делать. Я ушла, а Бог из ребра Адама сотворил девицу, которую назвал Евой. Разумеется, она была начисто лишена женского честолюбия! Впрочем, я к ним еще вернулась... - Только не говори, что под личиной змея скрывалась ты! Лила улыбнулась: - Ты ведь знаешь, Пэрри, - то есть мой господин, - в Аду нет ничего страшнее, чем оскорбленная дьяволица. Тогда я сама была с характером. Самуил послал меня совратить Еву - это оказалось моим первым заданием такого рода. Приняв облик змея, я убедила дуреху вкусить плода от древа познания добра и зла. Видишь ли, до этого люди даже не подозревали о том, что их нагота и совокупление греховны. Внезапно они это осознали, и вся их жизнь круто переменилась. Бог вышвырнул их из Сада. Мы отомстили. - Ты отомстила, - пораженный услышанным, повторил Пэрри. - Неужели ты и есть то самое созданье? - Да, и с того времени я стала служить каждому Хозяину Зла. За некоторых я выходила замуж, другим просто оказывала определенные услуги. Спустя несколько столетий каждый уставал от меня и лишался моей помощи, что неизменно приводило к одному - он совершал промах, который стоил ему трона. И с тобой непременно случится то же самое - ведь в мужчинах заложено непостоянство. Но пока нас ждет с тобою много интересного. - Почему ты никогда не становилась у власти сама? Уверен, ты прекрасно бы справилась! - Не забывай, повелитель, я дьяволица. У меня нет души. А Хозяином Зла может стать только смертный. - Но ведь я умер! - Нет, господин. Ты жив. Ты вступил в должность в последнюю минуту жизни, став бессмертным и вечно молодым. Ты можешь умереть, только когда отойдешь от власти. И то твой последователь способен не позволить тебе умереть - так же как ты не дал умереть Люциферу. - Разве? - Ты заточил его, подобно грешной душе, но он не сможет умереть, пока ты ему не разрешишь. Это право ты приобретешь, когда утвердишься на своем посту. - А что с предыдущими воплощениями Зла? Они умерли? - Конечно - со временем. Безопаснее дать им умереть, чтобы ни один из них снова не занял свое прежнее место. Теперь каждый по-своему служит в Аду - ведь их опыт бесценен. - Не вредят ли они тому, кто у власти? Побывав инкарнацией, наверное, трудно привыкнуть к положению обычной грешной души. - Можешь смело им доверять - у них уже нет прежнего честолюбия. Пэрри внезапно загорелся: - Когда-то они стояли у власти! Следовательно, знают разрушающее демонов заклятие! Лила улыбнулась: - Разумеется, знают, мой господин. Но тебе они его не скажут. - Неужели так никто и не скажет? - Скорее всего нет. Ни уговоры, ни лесть на них не подействуют. Они будут служить тебе из гордости, однако не станут помогать добиться власти. Это ты должен сделать сам. Пэрри тяжело вздохнул: - Ты, наверное, могла бы выведать у кого-нибудь из них заклятие, прибегнув к своим чарам? - Не забывай, властитель, я была с каждым из них не одно столетие. Теперь для них во мне не осталось ни прежней тайны, ни привлекательности... Пэрри пристально вгляделся в дьяволицу - ее напоминание вовсе не доставило ему удовольствия. Ведь он оказался лишь последним в бесконечной череде ее любовников. Не удивительно, что Лила столь искусна в своем деле! - Ладно, вернемся к Аду, - грубовато бросил он. Догадываясь о том, что Пэрри ревнует, дьяволица взяла его за руку. - Помни, мой господин, я сотворена из ничего. С самого начала я была создана, чтобы угождать мужчине - и делаю это так, как умею. Теперь я обращаю на тебя всю свою преданность, с которой служила каждому из Властителей. Меня можно упрекнуть только за то, что я плохо справляюсь со своими обязанностями, но не за то, что мною веками пользовались другие. Пэрри понял, что она права - невозможно ревновать ее к прежним любовникам. Ведь Лила не женщина, а дьяволица. Сотворив в воздухе круглое отверстие, вместе с Пэрри она отправилась в Ад. На сей раз путешественники воспользовались другим путем, спускаясь вдоль внешней границы Ада. Туннель вывел их в дремучий лес, в котором корявые сучья деревьев цеплялись за каждого, кто едва сходил с петляющей тропы. - Новые грешные души? - спросил Пэрри. - Да, мой владыка. Чем больше души отягощены грехом, тем быстрее после смерти они опускаются в этот лес. Смотри, у некоторых уже начались неприятности, - Лила показала ему рукой. Взглянув, Пэрри заметил запутавшиеся высоко в ветвях фигурки. Вероятно, они неудачно приземлились на деревья и теперь изо всех сил пытались освободиться. Пэрри и Лила присоединились к бредущим по тропе путникам. Похоже, никто не обратил на них внимания. Проклятые души выглядели совсем такими же, как живые люди. Все они были одеты, однако их лица отличались необычайной угрюмостью. На счастье, тропа вскоре расширилась. Впереди показались огромные ворота с аркой. Приблизившись, Пэрри прочел слова: "ВХОДЯЩИЕ, ОСТАВЬТЕ УПОВАНЬЯ!" Хотя вновь прибывшие были разных национальностей, к тому же в большинстве своем безграмотные, казалось, все они отлично понимали смысл зловещего приветствия. Ведь все они были грешниками... Пэрри прошел под аркой. Дорога привела к унылому берегу какой-то мрачной реки. - Это Ахерон, - пояснила Лила. - Река Скорби, омывающая берега Ада. Придется подождать Харона. Через некоторое время они увидели паром - в сущности, обычный плот, который покачивался на волнах. При помощи шеста паромщик быстро подогнал его к берегу и, шагнув на землю, протянул иссохшую руку, требуя платы. Глаза его сверкали, как угли. Каждая из душ должна была дать мелкую монетку. Тех, у кого ее не оказывалось, на паром не пускали. - Такие монетки кладут на глаза умерших, - объяснила Лила. - К сожалению, не всех хоронят, как положено... - Но что происходит с теми, кто не может попасть в Ад? - спросил Пэрри. - По мере того как их тела гниют в могилах, необходимость переправиться становится нестерпимой. Тогда они должны сделать это, как могут - перейти вброд или переплыть. Пэрри посмотрел на реку, теперь почувствовав все исходящее от нее зловоние. Вдали он разглядел над волнами рябь - казалось, во мраке беспомощно барахтаются в воде какие-то существа. Кто-то кричал - Пэрри увидел женщину, которая отчаянно боролась с волнами. - Но они не могут утонуть. Ведь они уже мертвы! - Ты прав, зато они испытывают те же самые предсмертные муки, как если бы тонули на самом деле. И этим мукам нет конца, - ответила Лила. Пэрри задумчиво наблюдал, как несчастная женщина то всплывает на поверхность, то исчезает под водой. - Все понятно. Но я все равно хочу, чтобы эту женщину спасли. - Ты можешь приказать Харону, - с сомнением бросила дьяволица. - Харон! - крикнул Пэрри. - Вытащи вон ту женщину из воды! Взглянув на него, угрюмый паромщик безразлично отвернулся. Пэрри подавил гнев. - Хозяин я здесь или нет? - спросил он у Лилы. - И да и нет, - уклончиво отозвалась она. - Ты получил титул, однако должен еще добиться того, чтобы тебе подчинялись. - А для этого мне необходимо узнать разрушающее демонов проклятие... - Да, мой господин. Это же самое заклятие не может уничтожить души, но способно отправить их в заточение, что в сущности почти равнозначно. - Посмотрим, не удастся ли мне как-нибудь его обойти, - недовольно проворчал Пэрри. Пройдя мимо ожидающих своей очереди душ, он шагнул на паром. Харон поднял на него свою безобразную голову. - Харон, я новое воплощение Зла. Если тебе дорого твое место, ты сделаешь все, что я тебе прикажу. Подбери вон ту женщину! Снова не повиновавшись, Харон отвернулся. - Отвечай, когда к тебе обращаются, пугало! - заорал Пэрри, хватая паромщика за плечо. Однако его рука свободно прошла через тело Харона. "Ах вот оно как!" - подумал Пэрри, а затем открыл рот и запел: Мрачный паромщик, мне внимай! Я воплощение Зла. Выбора нет - что скажу, выполняй. Женщину ту спаси; Вытащи из воды! С помощью пения Пэрри добился того, чего не смог добиться силой. Оно заворожило Харона так же, как демонов в зале с горящими кострами. Ведь в музыке Пэрри всегда присутствовало волшебство. Харон медленно повернулся. Затем, подняв шест, стал отгонять плот от берега. Вскоре они подплыли к тому месту, где пыталась удержаться над волнами женщина - теперь его можно было угадать лишь по вырывающимся из воды пузырькам воздуха. Сунув костлявую руку в темную воду, Харон что-то поймал. Вскоре на поверхности показалась задыхающаяся женщина - крепко держа несчастную за запястье, паромщик втащил ее на плот и направился за остальными пассажирами. С берега зааплодировали. Пэрри все-таки удалось заставить Харона повиноваться! - С этих пор, Харон, если ты заметишь, что в отчаянии души пытаются переплывать реку сами, подбирай их на свой паром бесплатно, - приказал Пэрри. - Если не будешь этого делать, то лишишься места. Ты понял меня? Паромщик мрачно кивнул. Отвернувшись от него, Пэрри заметил, что Лила пытается скрыть довольную улыбку. Он понимал - одобрение дьяволицы вызвано вовсе не тем, что ее спутник совершил доброе дело, а тем, что он дал почувствовать свою власть. Харон стал заполнять плот. Пэрри присел на корточки перед спасенной. - Как тебя зовут? - Грэтхен, господин. Благодарю вас за то, что заплатили за меня. - Я за тебя не платил, а просто приказал, чтобы тебя взяли бесплатно. Подняв голову, она внимательно взглянула на него: - Могу ли я узнать, кто вы, господин? - Я Хозяин Ада. Ее глаза округлились от ужаса. Затем женщина потеряла сознание. Души грешников в страхе отпрянули от Пэрри, а некоторые даже попадали в воду. Пэрри вздохнул. Что ж, придется привыкать. Ведь грешные души всегда будут его бояться. - Я здесь не для того, чтобы наказывать вас, я лишь проверяю порядок, - объявил он всем. - Вы прокляты, но я не собираюсь усугублять ваше положение. Похоже, ему не очень поверили. Пэрри объяснил это тем, что теперь он еще и Отец лжи. Грешники боялись, что, напрасно вселив в них надежду, он готовит для них еще худшую участь. Однако те, кто свалился в воду, все равно карабкались на плот. Снова склонившись над женщиной, Пэрри потряс ее за плечо: - Очнись, я просто не так выразился. Я не сделаю тебе ничего дурного. Что привело тебя сюда? Несчастная смогла наконец сесть. - Мой господин, я обманывала и воровала. Знала, что гублю свою душу, но моя семья голодала - надо же было хоть как-то добывать пропитание... Пэрри вспомнил бедняков из своей родной деревни, которым честность была просто не по карману. Феодализм удерживал их на самом дне жизни. - А остальные? - спросил Пэрри, оглядываясь по сторонам. - Вам тоже приходилось лгать и изворачиваться, чтобы выжить? Вокруг согласно закивали головами. Все они оказались жертвами обстоятельств - их прокляли за жизнь, над которой, они, в сущности, были не властны. Едва ли вечное пребывание в Аду являлось для них справедливым наказанием. Но сможет ли он что-нибудь изменить? Они достигли острова, унылого и голого. Толпившийся там народ, казалось, молча ждал чего-то. - Что это? - спросил Пэрри у Лилы. - Лимб - первый круг Ада, - ответила она. - Здесь остаются души некрещеных - без наказания и без вознаграждения. - Некрещеные? Ты имеешь в виду, что они не христиане? - Многие - нет, - согласилась Лила. - Другие ничем не опорочили себя при жизни, однако оказались прокляты за неверие. - Но другие верования тоже нельзя сбрасывать со счетов! - возразил Пэрри. - Возможно, - согласилась Лила. - Наверное, что-нибудь напутано в записях. - Придется этим заняться. Кто отвечает за учет грешников? - Вельзевул, Повелитель Мух, один из предшественников Люцифера. "Значит, у нее и с ним что-то было", - промелькнуло в голове у Пэрри. - Надо нам как-нибудь поговорить. - По-моему, сначала тебе следует утвердиться. Конечно, следует! Однако Пэрри уже знал, что ему предстоит многое изменить. - А где же трехголовый пес? Разве он больше не охраняет врата Ада? - Цербер? Он в третьем круге, вместе с чревоугодниками. - Что он там делает? Ведь врата Ада не там! И с каких пор чревоугодие карается вечным проклятием? Тогда следовало бы заполнить этот круг всякими господами, епископами и даже папами! - Они и так там, - подтвердила Лила. Пэрри решил не спорить. - Цербера нужно переместить. А кто занимается устройством Ада? - Асмодей, король чертей. - Еще одна инкарнация? - Да. - Что ж, пойдем дальше. Они миновали второй круг, где содержались те, кто предавался блуду. - Неужели их прокляли только за то, что они испытывали вожделение? - удивился Пэрри. - Удавалось ли кому-нибудь хоть раз избежать этого? - В Рай вообще попадают единицы, - отозвалась Лила. - Но если столь многие прокляты за свойственные человеку черты, кто тогда считается настоящими злодеями? Убийцы, насильники, предатели? - Они в следующих кругах, - пояснила дьяволица. - Предатели - в девятом, в одном из внутренних кругов Ада, который подразделен еще на четыре: для тех, кто предавал родственников, Родину, друзей и благодетелей, соответственно. - По-моему, такое подразделение совершенно излишне. Дальше, наверное, содержатся колдуны! - Они в восьмом круге, вместе с лицемерами, ворами, кляузниками и совратителями. - Значит, колдовство равносильно всем этим порокам? - возмутился Пэрри. - Но оно даже не запрещено законом! Лила пожала плечами: - Я бы никогда не совратила тебя, если бы ты не был к этому внутренне готов. Не последнюю роль сыграло именно колдовство. - Необходимо кое-что пересмотреть! В Аду полно тех, кому здесь совсем не место! Дьяволица, более искушенная в подобных делах, лишь промолчала. Миновав третий, четвертый и пятый круги, они увидели заключенные там души чревоугодников, скупцов и подверженных гневу. В шестом круге Пэрри и Лила натолкнулись на трех крылатых фурий - отвратительных существ со змеями вместо волос. В седьмом круге путникам встретилась Река Крови - ведь именно здесь, подгоняемые Адскими псами, гарпиями и кентаврами, обитали те, кто "насилье ближнему нанес" [Данте Алигьери "Божественная комедия" (Песнь двенадцатая)]. - Да тут все перепутано, - заметил Пэрри. - Псам следует охранять ворота, а кентавры вполне справились бы с учетом грешников. Песок, по которому шли Пэрри и дьяволица, стал нестерпимо горячим. Неподалеку грохотал вулкан, извергая огненные хлопья. Заточенные здесь души стенали от боли. Пэрри тоже невольно вскрикнул, когда его обожгло огнем. - Что за безобразие?! Они не должны трогать тебя, - сердито проворчала Лила. - Похоже, кому-то не нравятся перемены, - заметил Пэрри. - Естественно, что главные демоны стремятся меня сбросить. И пока я не узнаю заклятия, я ничего не смогу с этим поделать. - Ты прав, - согласилась разгневанная дьяволица. - Уверена, что за этим стоит Асмодей. Он по-прежнему верен Люциферу. - По-моему, нам лучше отсюда убраться. Пэрри снова запел, и падающий на него огненный дождь теперь проходил сквозь его тело, не причиняя вреда. Своим голосом он мог добиться многого, однако понимал, что главных дьяволов этим уже не возьмешь. Достаточно повидав и узнав, Пэрри решил, что углубляться в Ад дальше не имеет смысла. Предстояло многое изменить, а для этого ему надо было выведать дающее власть над демонами и грешными душами заклятие. Лила открыла туннель, и, шагнув в него, вскоре оба покинули Ад. Стемнело. Пэрри почувствовал, что устал - не из-за большой физической нагрузки, а скорее от множества новых впечатлений. - Давай устроимся где-нибудь поудобнее и отдохнем, - предложил он, вовсе не собираясь возвращаться в свою монастырскую келью. Ведь его, наверное, уже сочли мертвым... Начертив на стволе огромного дуба круг. Лила открыла его, как дверь. Просторное дупло оказалось уютно застелено мягкими подушками. Войдя туда вместе с Пэрри, Лила закрыла за собой дверь. Обняв дьяволицу, Пэрри сразу заснул. На самом деле он не нуждался больше в такого рода отдыхе. Однако психологически Пэрри был еще не готов обходиться без него. Ему просто требовалось время, чтобы привыкнуть. Утром, ощутив новый прилив сил, Пэрри решил сразу взяться за дело. - Если я справился с Люцифером, то наверняка сумею отослать назад души, которые победил он, - заявил Пэрри. - Мой господин, здесь у тебя еще совсем нет опыта, - предостерегла Лила. - Чтобы полностью освоиться, нужно время. За твоими противниками - целые столетия. Не связывайся с ними, пока не узнаешь заклятия. - При случае я смогу воспользоваться пением, - напомнил он. - Это покорило и тебя, и Харона. - Я дьяволица, а он... - Лила замялась. - Он не демон? - попытался угадать Пэрри. - Не совсем. Но я как раз подумала о том, что его мать Нокс - моя старая знакомая, возможно, она что-нибудь и знает. - Ты сказала Нокс? - Ночь, дочь Хаоса, одна из наших первых богинь. Когда она появилась, даже меня еще не было. Нокс вступила в брак со своим братом Эребом, воплощением Тьмы между Землей и Царством Теней. Теперь эта область поделена на части между Лимбом и Чистилищем. Кроме Харона, от них произошли воплощения Воздуха, Дня, Судьбы, Смерти, Возмездия, Снов и другие, которых я сразу и не припомню. Она... - Неужели Мать воплощений? - пораженный, спросил Пэрри. - Тогда почему же не ее дети оказались у власти? - Рано или поздно все, что не обновляется, надоедает. Что бы со мной было, если бы воплощение Зла время от времени не менялось! Вот и ранние инкарнации, постепенно теряя интерес, позволяли занять свои места смертным. Нокс, пожалуй, единственная из подлинных воплощений, которая сохранила свой пост. Вероятно, причина этого - непреходящее очарование ее тайны. Если кто-то из Бессмертных и знает заклятие, так это должна быть Нокс. Пэрри не стал возлагать слишком больших надежд. - Нокс с самого начала была воплощением Бессмертных, а не грешной душой, но, наверное, она могла как-нибудь узнать заклятие? - Именно так мне и кажется. Если эта тайна хоть раз произносилась под покровом ночи, она ей известна. - Тогда пойдем скорее к ней! - Не спеши, мой господин! Я не уверена, что Нокс откроет ее тебе. Да и какова окажется плата? - Плата? - Царством Зла правит вовсе не альтруизм. Пэрри кивнул: - А что, по-твоему, она может запросить? - Придется ответить тебе, мой повелитель, хотя мне бы очень этого не хотелось. Она единственная женщина, которая знает о страсти гораздо больше, чем я. Постоянно обновляясь, она никогда не стареет. И если она сочтет тебя привлекательным... - Ого! Тогда давай оставим ее на крайний случай. Если уж у меня ничего не получится и ты предпочтешь, чтобы я не лишился поста, а отправился к Нокс - тогда я именно так и сделаю. - Ты великодушнее Люцифера, - заметила Лила. - А у него было что-то с Нокс? - Никто не в силах отказать ей, если она того захочет. - Буду держаться от нее подальше. Но я все равно должен заняться Адом. Поднявшись, Пэрри распахнул дверь и выбрался из дерева - в каком-то парке. День был в полном разгаре. Удивленно уставившись на незнакомца, маленький мальчик побежал рассказать о необычном появлении матери. Улыбнувшись, Лила тоже выбралась наружу и закрыла за собой дверь. - Она ни за что не поверит! Миновав несколько кругов Ада, Пэрри и дьяволица направились в расположенную в ледяном строении контору. Глыба льда возвышалась прямо над замерзшим озером, где-то в глубине Ада. Войдя в зал, они увидели огромный пустой трон. Пэрри вспомнил, что его встреча с Люцифером происходила в другом зале, потеплее. Вероятно, он предназначался для менее важных случаев. Владения Асмодея располагались неподалеку. Пэрри ждали - никого, кроме Асмодея, обладавшего крыльями, рогами и хвостом с шипами, в конторе не было. - Ты знаешь, кто я, - обратился к нему Пэрри. - И видел, на кого обращаешь огненный дождь. - Мне известно, что ты претендуешь на трон того, кто счел бы ниже своего достоинства плюнуть в твое лицо, - бесстрастно проговорил Асмодей. - Пожалуй, тебе больше подойдет круг, в котором содержат предателей. - Я победил Люцифера! - возразил Пэрри. - Теперь я главный, а ты обязан мне служить. - Ты лишь воспользовался проявленной Люцифером небрежностью. Нам придется целый месяц терпеть здесь твое присутствие, пока ты не получишь то, что заслуживаешь. Сгинь, самозванец, или я жестоко проучу тебя! - Да это бунт! - вскричал Пэрри. - Ты знаешь, как он карается! - Убирайся с моих глаз, мошенник, и блудница, что тебе помогает, тоже! Асмодей взмахнул рукой, Пэрри и Лилу тотчас же окружил сгусток энергии. Неведомая сила подняла их в воздух и куда-то понесла. Внезапно все стихло. Пэрри обнаружил, что они в мрачном лесу. - Этого я как раз и опасалась, - пробормотала Лила. - Седьмой круг Ада. - Здесь ведь должна течь Река Крови и идти огненный дождь. - Правильно - в первом и третьем кольце. А это - второе, в прошлый раз мы прошли мимо. Мы в Лесу Самоубийц. Пэрри огляделся: - И чем же он так плох? - Смотри сам. Издалека прямо на них неслась свора свирепых собак - из разинутых в лае пастей капала слюна. - Адские Псы! - догадался Пэрри. - Но мы можем легко укрыться от них на деревьях. - А вот кое-что еще. - Лила показала наверх. Подняв голову, Пэрри увидел рассевшуюся на ветвях деревьев стаю отвратительных существ. Туловищем и крыльями они походили на огромных птиц, однако головы и груди у них были как у безобразных старух. - Гарпии. Мы оказались между двух огней. - Так же как и самоубийцы, которых постоянно рвут на части, где бы они ни укрылись, - добавила Лила. - Выходит, Асмодей нарочно отправил нас сюда, чтобы подчеркнуть, что спор с ним равносилен самоубийству... - Или для того, чтобы испытать. Если ты не сможешь выпутаться из этой ситуации, значит, ты для него не опасен. Пэрри воздал должное справедливости подобной проверки. Ведь магия Асмодея не должна быть сильнее магии Хозяина Ада. Только неопытность Пэрри сделала его уязвимым. - И те и другие - демоны. Я смогу утихомирить их пением. - Не думаю... - начала было Лила. Однако Пэрри уже открывал рот. Едва он начал петь, как гарпии принялись заглушать его хриплыми голосами. На этом фоне не стало слышно даже собачьего лая. Однако Псы вовсе не собирались успокаиваться - ведь пение Пэрри совсем не действовало на них, поскольку перекрывалось мощным хором крылатых чудищ. Пэрри и Лила бросились к деревьям. Как правило, дьяволица свободно поднималась в воздух, но, похоже, здесь, в Аду, ей приходилось довольствоваться обычными человеческими возможностями. Карабкаться по сучковатым деревьям не составляло труда, зато с резкими криками на беглецов тут же налетели гарпии, простирая к ним острые когти. Отыскав высохший сук, Пэрри отломил его и, словно дубинкой, с размаху ударил подлетевшую тварь. Сук легко прошел сквозь призрачное тело, в то время как ее когти, словно железные тиски, сжали ему руку. Пэрри уже не первый раз очутился в положении, когда адские существа нападали на него, а он не мог ответить им тем же. Наверное, все сводилось к тому, чтобы души грешников постоянно преследовали страдания, а они даже не могли сопротивляться. Едва ли такой порядок назовешь справедливым. Впрочем, рассчитывать на какую-то справедливость в Аду явно не имело смысла... Пэрри попытался стряхнуть гарпию, но та крепко вцепилась ему в руку - раскрытый зловонный рот брызгал разноцветной слюной. Чудовище махало крыльями, отчего ее безобразные обвислые груди раскачивались из стороны в сторону. Каждая капля слюны, которая попадала на Пэрри, жгла его. Он никак не мог освободиться, а к нему уже приближалась еще одна гарпия. Казалось, Лила была не в лучшем положении... Внезапно Пэрри осенило. Приподняв руку вместе с тварью, он с силой ударил ею о подоспевшую вторую гарпию. Жалобно вскрикнув, обе упали на землю. На секунду Пэрри удалось освободиться. Однако рядом уже кружили другие крылатые чудища, которые видели, что произошло. То и дело устремляясь вниз, они стали рвать Пэрри когтями и снова отлетать прочь. Пэрри попытался уворачиваться и едва не упал с дерева, под которым нетерпеливо прыгали злобные псы. Словно кинжал, его руку полоснул острый коготь. Вероятно, на него еще попала ядовитая слюна, потому что Пэрри обожгла нестерпимая боль. Казалось, спасения нет... Впрочем, почему бы не воспользоваться магией? Ведь он, в конце концов, колдун! Пэрри поспешно спрятался за вызванный им образ огромного разъяренного медведя, который с силой хватил лапой одну из гарпий. Та испуганно шарахнулась назад. Однако омерзительные созданья очень быстро догадались, что медведь не настоящий, и снова бросились на Пэрри. Ему как раз хватило их замешательства, чтобы сотворить новые иллюзии: на этот раз три гарпии, которые ринулись к псам. Пэрри наколдовал также пса - подпрыгнув, тот ухватил зубами крыло воображаемой гарпии. А когда та очень натурально грохнулась оземь, свернул ей шею. Все вокруг обагрилось кровью. Добиться более убедительного обмана зрения Пэрри еще ни разу не удавалось, и он был очень горд своей работой. Увидев это, стая гарпий, как и следовало ожидать, пришла в ярость. Забыв о Пэрри, они набросились на псов, уверенные, что те на них напали. Свора оказала ожесточенное сопротивление, и вскоре разгорелся яростный бой. Приблизившись к Лиле, Пэрри окружил себя и ее заклятием, делавшим их неприкосновенными. В отличие от ее чар, его магия превосходно работала. Впрочем, ничего удивительного. Лила была дьяволицей и подчинялась законам Ада, в то время как Пэрри являлся инкарнацией, а не какой-нибудь там грешной душой. Все его могущество осталось при нем. Асмодей прибегнул к тому же, к чему обратился Пэрри, пытаясь избавиться от гарпий, - к обману чувств. - Сотвори выход, - сказал Пэрри Лиле, когда они отошли подальше от страшного побоища. - Но я лишена силы, мой господин, - возразила дьяволица. - Зато я - нет, - гордо бросил он. - Я подлинный Хозяин Ада, и ты делаешь то, что я приказываю. Твоя сила возвращена. Нам нужен выход. Лила очертила рукой круг, который тут же превратился в дверцу. Открыв ее, они взобрались в туннель и молча пошли по нему. Пэрри чувствовал на себе восхищенные взгляды дьяволицы, которая отлично понимала - только что он сделал огромный шаг на пути к утверждению своей власти. Впрочем, пока ему удалось лишь избежать расставленной Асмодеем ловушки. До того чтобы добиться полного господства над Адом, было еще слишком далеко. Предстояло узнать заклятие - вот только как? - Мой господин, - обратилась к нему Лила, когда они наконец вышли на свет. - Я сделала глупость, заставив тебя страдать. Можно было легко избежать этого. Я должна отвести тебя к Нокс. Пэрри молча кивнул. Теперь ее предложение показалось ему единственно разумным. 10. ВОПЛОЩЕНИЯ Предстоящая встреча с Нокс тревожила Лилу. Она решила, что им с Пэрри следует заняться любовью, не дожидаясь вечера. Пыталась ли дьяволица как-то заглушить его интерес к воплощению Ночи или боялась, что позже у них уже просто не будет случая, Пэрри не знал. Он вовсе не собирался пускаться во все тяжкие, однако его любопытство возрастало. Впрочем, покидать Джоли у него тоже когда-то не было намерения... Пэрри по-прежнему вспоминал о ней с любовью, но Джоли умерла, а он оказался развращен злом и недостоин ее. Если бы представилась возможность освободить ее из капельки крови и позволить улететь в Рай, Пэрри с радостью сделал бы это. И уж, конечно, он ни за что не отпустит ее в Ад. Нокс жила в Чистилище, где обитали остальные инкарнации. У Пэрри тоже был там великолепный дворец, который обслуживали души, не имеющие права отправиться ни в Рай, ни в Ад. Удивление, с каким там встретили хозяина, показало, что воплощение Зла редко останавливался в своих покоях. Пэрри действительно не стал задерживаться, почти сразу отправившись во владения Нокс. Оказалось, что там царит вечная ночь. Черных туч не было - просто свет как будто померк, и, независимо от времени суток, всегда мерцали звезды. Дворец Нокс скорее напоминал призрачную туманность или отрезок Млечного Пути, чем обычное здание. Лила уверенно показывала Пэрри дорогу. Вступив во владения хозяйки, они поплыли над землей, словно призраки. "Добро пожаловать". Приветствие не было произнесено ни вслух, ни даже мысленно; пожалуй, оно больше походило на обрывок сна. - Нокс, я обнимаю тебя, - сказала Лила, простирая вперед руки. В самом деле, она как будто обхватила ими что-то, вот только Пэрри не мог понять, что именно. - Какими судьбами ты оказалась здесь, моя древняя сестра? Пэрри вздрогнул. Сестра? - Пэрри только что занял трон Зла, - пояснила Лила. - Но он еще многого не знает. Тьма сгустилась и стала совершенно непроницаемой. Пэрри увидел перед собой очертания окутанной плащом прекрасной женщины. Ее глазами были звезды, которые, мерцая, смотрели на него. - Тебе жаль его, Лил? - Да. Он пришел просить... Раскрыв плащ, Нокс шагнула вперед. Пэрри показалось, будто его обнимает нечто неуловимое, но присущее только женщине. Губы едва почувствовали поцелуй, нежнее, чем дуновение ветерка, к груди прикоснулась незримая грудь, и Пэрри ощутил, как до его ног бесстыдно дотронулись ее ноги - словно на нем и не было одежды... Ее женственность ошеломила Пэрри, пробуждая страсть. Внезапно он понял, что у него теперь только одно желание - обнять ее, даже если это желание невыполнимо. Все его стремления исчезли - осталась лишь Нокс, Богиня Ночи. Никогда прежде он не встречал подобной женщины, ни среди живущих на земле, ни среди бессмертных. Все, о чем он только мог мечтать, - абсолютное совершенство. Нокс отпрянула, оставив после себя неистовую страсть и тоску. Пэрри захотелось позвать ее, но он не смог, протянуть к ней руки - и тоже не смог. Ведь она подчинялась только собственному повелению, и потому была бесконечно желанна. "Я оставляю его тебе, сестра, - беззвучно обратилась Нокс к Лиле. - Он особенный". - Большое спасибо тебе, сестра, - с облегчением проговорила дьяволица. Пэрри медленно пришел в себя после ощущения столь поразительной близости и вспомнил, кто он и зачем сюда пришел. - Мы выражаемся образно, - объяснила ему Лила. - Она - старейшее воплощение, а я - самое древнее женское существо. Но она богиня, я же всего лишь дьяволица. Мы сестры только по возрасту да еще потому, что обе женщины. Не в силах что-нибудь ответить, Пэрри молча кивнул. Богиня! Не удивительно, что его так потрясло! - Ему нужно разрушающее бесов заклятие, - сказала Лила. - Понятно... но у меня его нет. Какое горькое разочарование! Связано ли оно с тем, что Нокс ему не помогла, или с тем, что ему придется ее покинуть?.. - Возможно, Хронос... - Благодарим тебя, Нокс, - отозвалась Лила. - Мы спросим у него первого. - Последнего. Лила улыбнулась: - Ну да, конечно. Именно это я и хотела сказать. Когда дурманящее свидание с воплощением Ночи закончилось, гости стали выбираться из темноты. - Она отпустила тебя! - радостно прошептала Лила, как будто все еще не в силах поверить. В глубине души Пэрри предпочел бы, чтобы богиня его задержала. Казалось, Лила все понимала без слов. - Уж так сильно она действует на мужчин, - заметила дьяволица. - Со временем это пройдет. Теперь тебе ясно, почему я боялась этой встречи. - Очарование ночи, - наконец проговорил Пэрри. - Все, к чему вы, мужчины, стремитесь под покровом тьмы, - согласилась Лила. - Ни одна смертная или дьяволица не может сравниться с Нокс. Пэрри только вздохнул. Пройдет немало времени, прежде чем из его памяти сотрется воспоминание о столь необыкновенной встрече. - Теперь нам придется опросить воплощения, которые только посмеются над нами. - Тогда зачем с ними вообще связываться? Если Хронос... - Мы должны сказать ему, что он наша последняя надежда. Если тебе удастся удержать власть, необходимо, чтобы ваша дружба чего-то стоила. Хронос не такой, как остальные. - Я что-то не понимаю. - Хронос отсчитывает время в обратную сторону. - Не представляю, как это... - Пойдем, - нетерпеливо бросила Лила. - Для начала встретимся с Танатосом. - Танатосом - Смертью?! Когда-то давно я с ним встречался! - Что-то не припомню... - Это случилось более сорока лет назад, когда я потерял Джоли. Ее душа оказалась в равновесии между добром и злом, хотя она и прожила безгрешную жизнь. Причина как-то связана с ее смертью. Мне надо спросить его об этом. - Что ж, спроси, - согласилась Лила. Вскоре они приблизились к дворцу Смерти. Постучав во внушительного вида дверь, Пэрри услышал, как внутри прозвенел погребальный колокол. Им открыл слуга. - Я воплощение Зла, пришел задать воплощению Смерти некоторые вопросы, - сообщил Пэрри. Слуга захлопнул дверь прямо перед его лицом. Пэрри пришел в ярость. - С каких это пор одно воплощение отказывается даже разговаривать с другим?! - вопросил он, ни к кому не обращаясь. - С тех пор, как другое - воплощение Зла, - с кривой ухмылкой ответила Лила. - Сорок лет назад он вел себя совсем по-другому! - Но ведь и ты сорок лет назад не был воплощением Зла. Пэрри поморщился: - Мог хотя бы поговорить со мною. Ведь я лишь пытаюсь найти способ, чтобы выполнить свою работу... - Все остальные инкарнации на стороне Бога. Раздосадованный, Пэрри пошел прочь, проворчав напоследок: - Никогда не забуду, как он со мною обошелся. То и дело петлявшая тропа в конце концов привела их в обиталище Судьбы, похожее на гигантскую паутину. - Принимая облик паука. Судьба незаметно ведет свои нити туда, куда ей надо, - объяснила Лила. Но Судьба тоже не захотела увидеться с Пэрри. Еще больше помрачнев, он приблизился к замку Войны. На этот раз воплощение само вышло ему навстречу в облике крестоносца. - Прочь, изверг! - вскричала инкарнация, размахивая огромным алым мечом. - Не то я снесу тебе башку! - Я только хочу спросить... Пэрри пришлось пригнуться, так как меч со свистом уже летел к его шее. Похоже, разговора не получится! - Эти болваны действительно нарываются! - буркнул Пэрри, когда они с Лилой отошли подальше. - Я пришел с миром, но... - Что же ты хочешь от воплощения Войны? - резонно заметила она. Пэрри не смог сдержать улыбки. - Едва ли таким могущественным существам следует за что-то браться, если они столь необъективны. Даже воюющие страны и то при случае как-то договариваются. Иначе был бы просто хаос. - Крестоносцы никогда не отличались здравым смыслом. Тут уж Пэрри расхохотался: - Верно подмечено, дьяволица! Тем временем они добрались до подобного дереву жилища Природы - вероятно, сильнейшего из всех воплощений. Перед путниками простирались сплошные заросли ежевики. Пэрри попытался пробиться сквозь них, но шипы и колючки больно впивались в его тело. Пусть он теперь бессмертен - Пэрри давно позабыл о еде, вовсе не страдая при этом от голода, однако он по-прежнему испытывал те же чувства, как прежде, и боль оставалась одним из неприятнейших. Немного потерпев, Пэрри без труда преодолел бы препятствие - но зачем? Ведь где-то наверняка существовал нормальный вход. - Такова уж ее натура, - пробормотала Лила. - Тайны Природы нелегко раскрыть, хотя обычно они стоят того. - Тогда сыграем по ее правилам, - сказал Пэрри, в душе не рассчитывая на многое. Ему просто хотелось показать воплощению Природы свои дружелюбные намерения. Покамест его не соизволили даже выслушать. Все воплощения держались на расстоянии, вероятно, искренне надеясь на провал новичка. Незваные гости стали обходить заросли ежевики, пытаясь отыскать тропинку, когда наткнулись на грязный свинарник, по которому неторопливо расхаживала огромная свинья. Дальше кусты ежевики смыкались в непроходимую чащу. Свинья подняла рыло. - Что-то ищете? - спросила она. Вероятно, Гея отличалась своеобразным чувством юмора. Но Пэрри невозмутимо ответил: - Я ищу вход во владения Геи, чтобы поговорить с нею. - Поцелуй меня в морду, - сказала свинья. Только твердое решение не терять самообладание не позволило Пэрри взорваться от столь дерзкого предложения. Он отвернулся. - А я покажу тебе вход, - добавила свинья. Взглянув на Лилу, Пэрри уловил в ее глазах насмешку. Не станет же он целовать свинью! Но если таким образом Гея рассчитывала... почему бы не обмануть ее ожидания? Подойдя поближе, Пэрри перегнулся через ограждение. Свинья подняла голову. Ее пятачок был вымазан грязью и остатками недавней трапезы. Подавив отвращение, Пэрри поцеловал ее морду. - Вам туда, - сообщила свинья, показывая на огромный лаз, который она вырыла под изгородью в дальнем конце загона. Дыра казалась невероятно глубокой. Перебравшись через забор, Пэрри едва не увяз в навозной жиже. Затем он пересек свинарник, встал на четвереньки и пополз в подземелье. Пожав плечами. Лила последовала за ним. Веками прислуживая воплощениям Зла, ей, наверное, приходилось и не так пачкаться... Дыра вела все глубже под землю, однако там было не совсем темно. Пэрри смог даже немного оглядеться. Потолок и стены поддерживались корнями дерева, дно устилали рыбьи головы и завядшая морковная ботва. Пришлось с трудом пробираться через все это да еще терпеть отвратительную вонь. Мусора становилось все больше. Теперь Пэрри брел по настоящей луже, в которой чего только не было: устричные раковины, заплесневелые корки хлеба и сыра, прокисшее вино, куриные лапки и гнилые овощи... - Какие же вы, люди, неряшливые, - бубнила за его спиной Лила. Однако впереди их ожидало еще худшее. Лужа оказалась наполнена не просто мутной водой, а мочой, в которой плавали испражнения. Кое-где на поверхности виднелись коричневатые комочки - вероятно, сгустки крови - и нечто походившее на рвотную массу. Неожиданно рука Пэрри натолкнулась в этой зловонной клоаке на что-то твердое, и он вытащил на поверхность оторванную человеческую ступню. И все же Пэрри решил избавить Гею от удовольствия сбить его с пути и твердо продирался вперед. Как раз когда сточная канава грозила заполнить собою весь туннель, она вдруг нырнула в подземную реку. Одежда Пэрри и Лилы насквозь промокла и пропахла всякой гадостью. Пэрри мог бы очиститься при помощи магии, однако ему хотелось сначала убедиться в том, что впереди им не грозит нечто подобное. Тропа повела путников дальше, пока не закончилась тупиком. Их окружила пещера. Впрочем, по поверхности скал было видно, что эту пещеру выдолбили специально и что камни раздвигаются, образуя проход. - Отлично, - громко сказал Пэрри. - Что же дальше? - Мне уже попадалось нечто в этом роде, - заметила-Лила. - Скорее всего, чтобы пройти вперед, необходимо произнести заклинание. Пэрри попытался последовать ее совету, но сразу понял, что его колдовство здесь бессильно. Очевидно, каждая инкарнация безраздельно правила своим царством, и другие не могли прибегнуть к магии без его или ее на это разрешения. - Попробуй просто спросить, - предложила Лила. - Я воплощение Зла, - проговорил Пэрри. - И хотел бы проникнуть внутрь, чтобы побеседовать с воплощением Природы. Ему никто не ответил. - Вероятно, Гея пытается тебя унизить, - высказала догадку Лила. - Быть может, она хочет, чтобы ты перед нею расшаркался? Пэрри проскрежетал зубами: - Это воплощение Зла. Я прошу, чтобы меня допустили к Гее. Ответа не последовало. - Умоляю пропустить меня, - сказал Пэрри. И снова тишина. Пэрри стиснул зубы. - Я Повелитель Дерьма, недостойнейший из недостойных, смиренно молю тех, кто выше меня, о снисхождении, - выпалил тогда Пэрри. Скала поползла в сторону. Очевидно, Гея осталась довольна. Впрочем, тотчас же из-за ниши, задрапированной шторами, раздался голос: - Никто не допускается до аудиенции без обыска на предмет оружия и смертоносных веществ. - Меня еще будут обыскивать?! - воскликнул Пэрри в бешенстве, но тут же понял, что зашел слишком далеко и отступать поздно. Пэрри шагнул в зашторенную нишу. Там царила тьма. Чьи-то руки принялись его ощупывать и раздевать. Пэрри не сопротивлялся, сознавая, что оружие обычно прячут в одежде. Но вот руки скользнули вниз по его телу, слишком тщательно его обследуя. Затем... Пэрри подпрыгнул. - Это еще что такое?! - Оружие можно спрятать внутри, - произнес тот же голос. - Наклонитесь. Дрожа от злости, Пэрри повиновался. Ему грубо затолкнули внутрь палец, отыскивая оружие, которого там не было - и Гея наверняка об этом знала. Внезапно вспыхнул яркий свет, на секунду ослепивший Пэрри. Затем донесся хохот. Мигая, он посмотрел по сторонам. За стеклянными стенами стояли воплощения Смерти, Судьбы, Войны и Природы. Глядя на него, все они смеялись. Голый и согнувшийся пополам, Пэрри все еще терпел нелепый обыск чьих-то бесцеремонных рук. Оглянувшись, он увидел обезьяну, которая унизила его на глазах у воплощений Бессмертных. Вероятно, они неплохо позабавились! Однако Пэрри подавил гнев. Было бы нелепо устраивать сцену, которая лишь добавила бы зрителям веселья. Выпрямившись, он со всем достоинством, на которое оказался способен, отстранился от обезьяны. - Надеюсь, теперь мы можем поговорить, Гея? - Нет, - отчеканила она. Свет померк, и Пэрри остался ни с чем. К нему приблизилась Лила. - Я опасалась, что она выкинет нечто подобное, - буркнула дьяволица. - Все воплощения Зла почти с самого начала понимали, что не следует связываться с другими инкарнациями. - Давай-ка лучше выберемся отсюда, - с удивительным спокойствием сказал Пэрри и вошел в отвратительный туннель. Итак, воплощения Бессмертных лишь насмеялись над ним. Что ж, сегодня они взяли верх. Однако они еще за это заплатят. И дорогой ценой! Прошло два дня, прежде чем Пэрри решил отправиться к Хроносу. После злополучного свидания с воплощением Природы, Лила увела своего господина в расположенное в стволе дерева гнездышко, поскольку о Чистилище он и слушать не хотел. Теперь Пэрри прекрасно понимал, почему Люцифер редко наведывался во дворец Зла. Вероятно, он гораздо лучше чувствовал себя в Аду, к которому принадлежал... Впрочем, свою способность управлять Адом Пэрри еще так и не доказал. Что ж, воплощения Бессмертных обошлись с ним ничуть не хуже, чем Асмодей. Все они проявили враждебность. - Все, кроме меня, - заметила Лила, прочитав мысли Пэрри. - Я бесконечно предана тебе, мой господин, и всегда останусь тебе верна, пока ты меня не бросишь. - Я никогда тебя не брошу, - сказал Пэрри, обнимая ее. Пусть она дьяволица, зато гораздо лучше ставших воплощениями людей. - Бросишь-бросишь, мой повелитель! Со временем так всегда случается. - Ну, тогда уж не раньше чем через столетия! - с жаром воскликнул он. - Возможно, если нам удастся продержаться этот месяц, - кивнула Лила. Что ж, вполне разумное замечание. Пэрри постарался забыться в ее объятиях, стремясь к близости, которой уже не мог достигнуть ни с одной смертной... Дворец Хроноса произвел на Пэрри более скромное впечатление, чем владения остальных инкарнаций. Но Лила предупредила, что его ждет много странного. - Там все наоборот, так же как и в жизни Хроноса, - попыталась объяснить она. - Ты покинешь дворец прежде, чем в него войдешь. Помни об этом, иначе не избежать парадокса. - Я выйду прежде, чем войду? Но это невозможно! - Поверь мне, господин! И прими это во внимание, или ты сам себе навредишь. - Лила, я понимаю, что царство Хроноса необычно. Но ничто не заставит меня поверить, будто... Пэрри осекся, увидев, как из дворца выходит он сам, а следом за ним - точная копия дьяволицы. Второй Пэрри помахал им рукой, то же самое сделала и вторая Лила. Глубоко потрясенный, Пэрри помахал в ответ. Затем двойники свернули в сторону и скрылись из виду. - Ну вот, а ты говорил... - самодовольно протянула Лила. - Обман зрения, - решил Пэрри, но к двери не подошел. - На самом деле все не так сложно, - заверила его Лила. - Когда попадаешь туда, где события разворачиваются в обратную сторону, то сначала не входишь, а выходишь. Когда Хронос не во дворце, для того чтобы взаимодействовать с другими, ему приходится обращаться назад. Он помнит то, что ожидает нас в будущем, однако еще не знает нашего прошлого. Для него это трудно. Например, много веков назад я... - Ты была и с ним? - недовольно спросил Пэрри. - Мой господин, я была с каждым, кто оказывался этого достоин, а значит, с очень многими. Когда я надоедала своим хозяевам, я сбивалась с пути - ведь я не такая, как обычные женщины. Я никогда не обманывала тебя. Теперь я твоя и буду твоей до тех пор, пока ты этого захочешь. - Прости, Лила. Во всем виноваты мои человеческие привычки. Но если ты... и он... - Однажды, не так давно, мы действительно встречались. Тогда он был особенно одинок и нуждался в друге, а мой господин Люцифер как раз кутил с... Впрочем, это неважно. Как только я тебя полюбила, я хранила тебе верность, хозяин. В прошлом я была с каждым воплощением Зла. Ну а Хронос очень одинок. Для него серьезные отношения с обычной женщиной почти невозможны. - Но если ты всегда служила Злу... - Добро и Зло не обязательно враждебны друг другу. Они лишь противоположности. Одно не может существовать без другого. Все инкарнации выступают против Хаоса, от которого произошла Нокс, и когда, для того чтобы не дать вернуться Хаосу, необходимо объединить силы, они так и поступают. Ссориться с Хроносом - не в твоих интересах. Он с легкостью способен изменить прошлое. - У меня и в мыслях не было с кем бы то ни было ссориться! - воскликнул Пэрри. - Это они настроили меня против! За исключением Нокс... но если она дочь настоящего врага, почему же она не сделала мне ничего плохого? - Никто не в силах понять Нокс, - ответила Лила. - Она - вся в себе. Вероятно, сейчас твои подвиги кажутся ей более занимательными. Пэрри расправил плечи: - Пора бы покончить с этим. Надеюсь, Хронос мне поможет. - Он был единственным из главных инкарнаций, кто не участвовал в оргии Геи, - подчеркнула Лила. - Возможно, просто не успел к ним присоединиться, находясь где-то по другую сторону событий. Но мне хочется думать, что он питает к тебе уважение. - Он меня даже не знает! - Ты забыл - он наверняка знает тебя уже целые десятилетия. Пэрри вздохнул: - Верно. Все так запутано... - Кстати, и Нокс сказала, что Хронос может помочь, - напомнила Лила. Нокс... Пэрри захлестнули воспоминания. Олицетворение снов! Лила резко вернула его к действительности: - Мне знакомо подобное выражение на лицах мужчин. Не думай о ней, мой господин, иначе ты пропал, даже не приблизившись к началу. Что ж, следует прислушаться к доброму совету. Подойдя к двери, они постучались. Им открыл сам воплощение Времени - дородный и седовласый мужчина примерно одного возраста с Пэрри. Его костюм показался Пэрри немного несовременным, но не старомодным. Такую одежду скорее всего будут носить лет через десять. Пэрри напомнил себе, что этот человек отсчитывает года в обратную сторону. Хронос взял гостя за руку. - Ты обещал заходить ко мне. Сатана, - с теплотой произнес он. - Жаль только, что наше знакомство должно уже закончиться. - А мы... давно ли мы знакомы? - осторожно спросил Пэрри, не осмеливаясь принимать всерьез подобное заявление. - Ну конечно! - искренне подтвердил Хронос. - Ты всегда был добр ко мне, Сатана, а я не забываю прошлые услуги. Ты говорил, что хотел бы спросить о чем-то важном, и я с удовольствием отвечу, если смогу. Пэрри все показалось слишком уж просто. Неуверенный в том, что правильно понял Хроноса, он не решался задавать вопросы. Ведь если Хронос уже давно его знает, значит, ему, Пэрри, удалось выдержать испытательный срок и стать настоящим воплощением Зла, Сатаной. Но можно ли этому верить? - А, Лила, дорогая! - сказал Хронос, шагнув вперед и сердечно обнимая ее. Казалось, дьяволица, как и Пэрри, испытывала неловкость. - Хронос, имей в виду, что пока нам все это ново, - предупредил Пэрри. - Мы еще не знаем, как сложатся наши с тобою отношения. Я бы тебе посоветовал, чтобы другие инкарнации... - Да, это сбивает с толку, - поспешно перебил его Хронос. - Конечно, мне не следует слишком много болтать. Хотя могу признаться, что вы с Лилой всегда были моими настоящими друзьями. Все тридцать лет, пока я здесь управляю. Но, разумеется, только друзьями. - Он снова взглянул на Лилу. - Не скажу, что мне бы не хотелось большего - не примите это за оскорбление... Лила улыбнулась: - Возможно, я зайду года через три-четыре, если будет нужно. - Она бросила на Пэрри многозначительный взгляд, и он тут же вспомнил то, о чем она только что намекала. В прошлом она уже вознаградила Хроноса за услугу, которую он собирался теперь оказать Пэрри. Тогда она еще этого не понимала, теперь же все встало на свои места. Пэрри почувствовал, что даже не может ее ревновать - в конце концов, случай был из ряда вон... Однако его все-таки заинтересовало, когда именно Лила отлучалась, чтобы нанести визит Хроносу. Казалось, тогда ее единственной задачей было совращение своего подопечного. Зачем она отправилась к Хроносу? - Буду рад видеть тебя, Лила, - сказал Хронос, который, судя по всему, отлично понимал, кто она такая, и его это вполне устраивало. - При необходимости я дам тебе знать. Вот и ответ: значит, Хронос сам позвал Лилу, а она, правильно оценив его возможности, не стала сомневаться в том, надо ли ей идти к нему. Теперь Пэрри был доволен, что она поступила именно так. Хронос снова обратился к Пэрри: - Но я все равно помог бы тебе, мой друг. Так что же тебе нужно? - Тайное заклятие, которое разрушает демонов, - ответил Пэрри. Хронос сокрушенно поджал губы: - К сожалению, я его не знаю. Ни ты, ни кто-либо другой не соизволили мне его сообщить. Разочарование Пэрри было слишком велико. - Нокс сказала, что, возможно... - Он пожал плечами. - Я надеялся, ты знаешь. - Нокс... - улыбнулся воспоминаниям Хронос. - Воистину влиятельная особа! Так она сочла, что я знаю заклятие? - Она посоветовала спросить у тебя. - Я и впрямь помог бы, если бы это было возможно. - Хронос зашагал по комнате. - Впрочем, когда-то давно ты, кажется, намекал... Тогда я не придал этому значения... Постой-ка... Нет-нет, я прочел это в книге, которую оставил мой предшественник. Сейчас-сейчас. - Хронос поспешно вышел. - Книга из будущего? - в недоумении спросил Пэрри. Хронос вернулся с книгой в богато украшенном переплете. - Сборник стихов Перси Биши Шелли, - объявил он. - Тысяча восемьсот тридцать девятый год. - Что? - Пэрри решил, что ослышался. - Насколько я понимаю, английский поэт. Разумеется, он жил прежде меня, но после тебя. Наверное, этот томик стихов принес один из моих предшественников - и забыл о нем. Теперь книга с каждым годом становится все более древней. Там есть несколько прелестных мест - даже не берусь судить о чем! Но я имел в виду одну пометку на полях... Ах вот она! Стихотворение "Смерть". - Танатос? - спросил Пэрри, с неприязнью вспоминая само это имя. Недавно его уважение к инкарнации Смерти оказалось безвозвратно подорвано. - Нет, я ошибся. Сонет "Ассаргадон". Смотри, здесь пометка на полях: "Он знает тайну". Понятия не имею, о чем речь, но, возможно, тебе пригодится. - Хронос протянул открытую книгу Пэрри, который взглянул на страницу. - Поразительный почерк! Как могла человеческая рука оказаться такой точной? Буква к букве, и такие аккуратные! - А сколько страниц! - удивленная не меньше его, добавила Лила. - Десятки, сотни - и все как-то собраны воедино! Какому переписчику удалось это сделать? Хронос покачал головой: - Вероятно, в девятнадцатом веке были способы... В конце концов, нас разделяет шесть столетий. Их колдуны наверняка обладали редким умением. Впрочем, раньше мне и в голову не приходило удивляться этому... Несколько секунд все трое, как зачарованные, смотрели на книгу. Затем, соединяя друг с другом, непривычно выведенные по-английски буквы - в этом языке Пэрри был не особенно силен, - он прочел приписку и само стихотворение, к которому она относилась: - Я - вождь земных царей и царь Ассаргадон. Владыки и вожди, вам говорю я: горе! Пэрри поднял голову. - Дальше говорится, что после него ничего не осталось - одни пески. Лила рассмеялась: - Все его труды оказались забыты! Достойная плата за надменность! Я его помню, но не думала, что кто-нибудь еще - тоже. Пэрри и Хронос в изумлении взглянули на дьяволицу. - Ты знала Ассаргадона? - спросил Пэрри. - Конечно. В свое время он был весьма знаменит. Я... я уже объясняла тебе, мой господин. Выходит, она была даже с этим давно забытым царем!.. На сей раз Пэрри слишком удивился, чтобы ревновать. - Как ты думаешь, известна ли ему тайна, которая вам нужна? - спросил Хронос. - Неспроста же здесь эта приписка... - Вполне возможно, - согласилась Лила. - Он не был ученым, но обладал невероятным тщеславием и хотел иметь лишь все самое лучшее. Поэтому он окружил себя известными учеными и могучими волшебниками. Уж если ему хотелось раскрыть важную тайну, у него были способы сделать это. - Но если он умер так давно, что все его труды пропали и стерлись из памяти, мы вряд ли сможем о чем-то Ассаргадона спросить, - заметил Пэрри. - Ну, это как раз не составит труда, - сияя, ответила Лила. - Ведь теперь он, конечно же, в Аду. Пэрри и Хронос переглянулись. Значит, с Ассаргадоном можно связаться! Внезапно Пэрри одолело нетерпение. - Благодарю тебя, Хронос! Возможно, ты дал мне именно то, что я ищу! - Очень надеюсь, дружище. Хронос протянул руку, и Пэрри сердечно пожал ее, заранее зная, что еще навестит воплощение Времени, которое уже полюбил. Вероятно, их сблизило одиночество - ведь остальные инкарнации пренебрегали ими. Покинув дворец, Пэрри и Лила увидели, как к нему приближаются другие Пэрри и Лила. Пэрри помахал своему двойнику рукой - тот смутился. Лила знала, где искать Ассаргадона - в ужасном девятом круге, который предназначался для предателей. - Он добился власти, умертвив своих родных, - пояснила дьяволица. - Незаконно захватив трон, предал своих благодетелей, друзей и, в конце концов, страну, использовав все ее богатства для своего возвеличивания. Впрочем, благодаря своей жестокости, из него получился отличный правитель. Из всех тех, что подверглись забвению, империя Ассаргадона была самой могущественной. Думаю, чрезмерной самонадеянностью он разозлил саму Судьбу, которая и устроила так, чтобы после смерти все его наследие пропало. Теперь, кроме адских мук, он страдает еще и от осознания своей ничтожности. Было бы чудно навестить его снова! Пэрри понадеялся, что ее встреча с Ассаргадоном все-таки окажется не такой "чудной", как предыдущие. Прямолинейность Лилы порой действовала Пэрри на нервы. Они спустились глубоко в Ад, где царил вечный холод. Лила принялась вглядываться в лица закованных подо льдом грешников. - Привет, Брут, - весело прощебетала она. - Ты знакома с Брутом - с римлянином? - с неудовольствием спросил Пэрри. - Разумеется. И с Цезарем, которого он предал. Цезарь просто потрясающий человек; о таком, как он, мечтает каждая женщина и... каждый мужчина. Чтобы не наскучить ему, мне приходилось то и дело скакать из одной крайности в другую. Помню, однажды... - Это к делу не относится, - резко оборвал ее Пэрри. Теперь он понимал, от кого дьяволица научилась столь изощренной технике. - Мы ищем не Цезаря. - А вон Иуда, - заметила Лила. - Ученик Иисуса Христа, который... - Как, и с ним тоже? - удивился Пэрри. - Конечно. А ты думаешь, кто его совратил? Вельзевул остался очень доволен... - Довольно! Просто отыщи Ассаргадона! - Да вот он, - сказала Лила, останавливаясь над грешником, на лице которого застыло вечное презрение. Пэрри вгляделся в него: - Да он заморожен! Как я буду с ним разговаривать? - Я могла бы растопить лед, - доверительно сообщила Лила. - Но тебе может не понравиться способ, которым мне придется для этого воспользоваться... - Мне наплевать, каким способом ты воспользуешься! Сделай так, чтобы я смог с ним разговаривать. - Помни, он самый высокомерный и гордый правитель во всей истории. Тебе придется обращаться с ним соответственно. - Я буду ему петь, - отрезал Пэрри. - Хорошо, - согласилась Лила. Она пошла по льду, при этом ее одежда с каждым шагом преображалась. На дьяволице возникло богато украшенное платье со множеством нижних юбок и плотно облегающим кружевным корсетом. В ушах засверкали серьги, а на голове - тиара. Теперь Лила походила на настоящую принцессу. Расставив ноги, она остановилась прямо над Ассаргадоном, который смотрел вверх. Пэрри стало ясно, почему Лила предупредила его о том, что ему может не понравиться ее способ. Ведь дьяволица специально расположилась так, чтобы древний царь видел под платьем ее наготу. Затем она начала танцевать, не сходя при этом с места. Ее бедра раскачивались, грудь колыхалась, а длинные волосы обвивались вокруг тела. Пэрри пожалел, что нельзя тотчас же забраться с нею в гнездышко в стволе дерева... У Ассаргадона был еще лучший обзор. Его глаза принялись вращаться, следя за движениями ног Лилы. Лед немного подтаял! По мере того как дразнящий танец продолжался, таяние льда усиливалось. Вероятно, царю становилось все жарче - с него уже ручьем стекала вода. Примерно то же самое, но в меньшей степени творилось со всеми обитателями замерзшего озера. И не удивительно - всякий, кто хотя бы краем глаза наблюдал за танцующей Лилой, не мог остаться равнодушным. Когда лед растопился совсем, дьяволице пришлось немного отступить в сторону. Однако она продолжала кружиться над погруженным в озеро царем, поднимая юбки, чтобы тот мог любоваться ее ножками. Пэрри обнаружил, что сам стоит в луже. Лед таял и от его тепла! Наконец над поверхностью воды показалась голова царя. Лила остановилась - ее обернутая кружевами грудь высоко вздымалась и опускалась. - О царь царей! - обратилась она к Ассаргадону. - Я привела к тебе гостя. Царь ответил на незнакомом языке, однако Пэрри понял его. Ведь в Аду все языки, независимо от их происхождения, были общими. - Сначала я желаю насладиться тобою, сладчайшая обольстительница моей юности, - ответил Ассаргадон, выбираясь из проруби. - Твое слово, господин, - обратилась Лила к Пэрри, отступая. - Или ты предпочитаешь подождать? Пэрри даже рассмеялся. Ведь если бы он решил "подождать", ему пришлось бы стать свидетелем весьма пикантной сцены. С другой стороны, наблюдать за тем, как Ассаргадон тешит свою похоть с дьяволицей, ему совсем не хотелось. Собравшись с мыслями, Пэрри запел, намереваясь сыграть на тщеславии царя. Несмотря на всю страсть, которую разожгла в грешнике Лила, Пэрри надеялся, что надменность Ассаргадона окажется сильнее. На его языке импровизированные стихи обладали и строго заданным размером, и ритмом, которые терялись при переводе строк на родной язык Пэрри. - О царь Ассаргадон, послушай меня! Прошу я смиренно и робко. Лишь ты мог бы тайны покров приподнять, Лишь ты, величайший правитель! Ассаргадон перестал пожирать взглядом дьяволицу. Когда-то привычная его уху лесть подействовала и теперь. - Проси быстрее - у меня неотложное дело к этой искусительнице! Пэрри не решился перейти на обычную речь, опасаясь, что тогда собеседник оставит его слова без внимания. - К тебе обращаюсь я, царь из царей! Прослышав про мощь и великую славу, Про то, как, взглянув на деянья твои, впадали в отчаянье даже владыки. Один среди смертных мне можешь помочь. Никто не сравнится с тобою. Известно и то мне, о царь всемогущий, Как ум твой глубок и познанья обширны, Что все мог постичь ты, Едва возжелав, Правитель земель и наук повелитель. Осведомленность певца, видимо, приятно удивила Ассаргадона, который наконец взглянул на него. - Говори же, проситель! Подобного голоса я не слышал со времен пения Ллано! Излагай то, с чем пришел! Быть может, я и внемлю твоей просьбе. - Я тайну хотел бы узнать, о великий, Заклятия тайну, что демонов губит. Один среди смертных... Смех Ассаргадона не дал Пэрри закончить. - Ты слишком много хочешь, проситель! Здесь тебе никто не поможет. Пэрри понял, что должен что-нибудь предложить в обмен. Вероятно, царь сумел бы ему помочь, если бы захотел. Но что добавить, кроме бесконечных восхвалений? Пэрри ломал себе голову, понимая, что времени слишком мало. Вода в проруби постепенно затягивалась тонким ледком. Если, чтобы растопить ее, Лиле снова придется танцевать... Дьяволица оказалась рядом. - Сонет, - подсказала она. В сонете действительно упоминался Ассаргадон, но ведь его напишут только спустя многие столетия. Будет ли от него сейчас толк? - Это единственное свидетельство его величия, - настойчиво продолжала Лила. Тогда Пэрри понял, что у него осталась последняя надежда. - Слушай меня, Ассаргадон, о царь царей и народов! После того как ты умер. Судьба над тобой надругалась жестоко, Даже следа от великих творений твоих не оставив. Я же могу обещать, что в поэзии имя твое воссияет навеки. Царь заинтересовался: - Моя слава будет восстановлена? И увековечена письменно? Пэрри решил, что теперь можно перейти и на обычную речь. - Да, в стихотворении, которое будет известно в девятнадцатом столетии, а может быть, и позже. Оно поведает миру о твоем памятнике и твоих последних словах. Ассаргадон задумался. - Какой властью ты обладаешь, чтобы раздавать подобные обещания? - Я стану воплощением Зла. Царь одобрительно кивнул: - Что ж, отлично, я поделюсь с тобою тайной. Но тебе не станет от этого легче. Самому Ассаргадону, похоже, тоже было нелегко. Без зажигательного танца Лилы он вновь опускался в замерзающую прорубь. - Чтобы добиться власти, я пойду на все. Думаю, тебе понятно это чувство, величайший из царей. - Кому, как не мне! - Ассаргадон уже оказался по пояс в воде. Оглядевшись по сторонам, он удостоверился, что никто не подслушивает. - Вся тайна в том, о простодушный проситель, что никакой тайны нет. Заклятия вообще не существует - смертные не способны уничтожать демонов. - Но... - Это правда! - сказал Ассаргадон, скользя вниз. - Делай какие угодно выводы! - Теперь на поверхности оставалась лишь его голова. - Я исчерпал до дна тебя, земная слава! И вот стою один, величьем упоен... С этими словами царь погрузился под воду со зловещей ухмылкой на лице. Вероятно, произведенный на Пэрри эффект доставил ему искреннее удовольствие. Тот, пораженный, все еще не сводил глаз с Ассаргадона, нисколько не сомневаясь в том, что услышал правду. Но какой же горькой она оказалась! К Пэрри подошла Лила. - Он открыл тебе тайну? - спросила дьяволица. - Да, открыл, - печально подтвердил Пэрри. - Значит, теперь ты можешь править Адом! - Теперь я могу править Адом, - насмешливо повторил он, понимая, почему прежние хозяева Ада никогда не раскрывали свой секрет. Ведь он разрушил бы их власть, которая полностью основывалась на обмане. И тем не менее они ею обладали. Им удавалось править! Тогда этого сможет добиться и он! Ведь для того чтобы достичь успеха, требовалось лишь блефовать и обманывать. Пэрри отправился к Асмодею. Взволнованная Лила последовала за ним. - Ты собираешься его уничтожить, мой господин? - Посмотрим, - угрюмо процедил Пэрри. Асмодей оказался на месте. - Итак, тебе все же удалось освободиться, самозванец! - приветствовал он гостя. - И у тебя еще хватило дерзости вернуться! Что ж, на сей раз я отправлю тебя в менее приятное место! - Ну-ну, не кипятись так, дружище! - осадил его Пэрри, который сознательно встал в позу, понимая, что именно такого поведения ждут от подлинного хозяина Ада. Асмодей щелкнул пальцами, прибегая к магии. Однако на Пэрри она совсем не подействовала. - Я воплощение Зла, - заявил он. - А ты мой подчиненный. Ты не можешь ничего со мною сделать, потому что теперь я знаю тайну. Подчинись моей власти или ты испытаешь ее на собственной шкуре. Отныне меня следует называть Сатаной, Господином всех этих владений. Асмодей замешкался. Он точно знал, что Пэрри разговаривал с Ассаргадоном. После этой встречи обитатели Ада непременно поверят в законность нового правителя, как уже поверила Лила. Если же подвергнуть его власть сомнению, то Пэрри, чего доброго, откроет секрет всем. И уже ни одно воплощение Зла не сможет обладать прежним могуществом. Более того, станет известно, что все предыдущие воплощения, включая самого Асмодея, только и занимались тем, что блефовали. Уверенные, что Повелитель Ада обладает силой уничтожить их, демоны покорно отправлялись в небытие. Они оказались настоящими жертвами самого великого обмана Ада... Пэрри поднял руку, готовый щелкнуть пальцами. После этого Асмодею придется или исчезнуть или доказать, что власть Пэрри ненастоящая. Предстояло сделать нелегкий выбор. - Как у всякого воплощения, у меня есть душа, - сказал он. - Следовательно, ты не в силах меня уничтожить. - Согласен, - подтвердил Пэрри. - Но я могу разрушить всех твоих слуг и заменить их теми, кто предан мне. Возможно, ты и знаешь заклятие, но не ты, а я теперь воплощение Зла. Власть принадлежит мне. Опровергни это, если хочешь. Асмодею пришлось сдаться. - Да, власть принадлежит тебе, Сатана. Оставь меня на прежнем месте, как это сделал твой предшественник, и я стану служить тебе так же, как служил ему. - Оставайся, - коротко бросил Пэрри. - До тех пор пока ты будешь служить мне усердно и верно, я буду постоянно снабжать тебя новыми помощниками. В Аду необходимо многое изменить. - Хорошо, - покорно согласился Асмодей. Пэрри развернулся. - Пойдем, девка! - прикрикнул он на Лилу. С помощью колдовства Пэрри перенесся вместе с нею в расположенное в дереве убежище, оставляя за собой постепенно рассыпающийся огненный шар. Ведь только так и подобало вести себя настоящему Сатане. 11. ЧУМА Преобразование Ада явилось задачей не из легких. Казалось, Люцифер давно пустил все на самотек, предоставив управление различными частями своих владений помощникам. Ад был огромен и, несмотря на безупречный порядок в каждом отдельном круге, в целом довольно неорганизован. Тем не менее Пэрри обнаружил, что все в нем тесно взаимосвязано - едва он пытался хоть что-то сдвинуть с места, как это влекло за собою необходимость дальнейших изменений. Пэрри думал, что делает определенные успехи, однако спустя некоторое время понял, что достиг совсем немногого. Бюрократизм Ада постоянно вставал у него на пути. - Будь оно все проклято! - в ярости воскликнул он однажды. - Все и так уже проклято, - пробормотала Лила, которая на этот раз в угоду ему приняла образ Елены Прекрасной. После очередного никчемного дня в Аду Пэрри чувствовал потребность в ее ласках, на которые дьяволица никогда не скупилась. Но он замечал, что постепенно, вместо того чтобы завершить планы, уделяет им все больше времени. Впрочем, даже самые изощренные любовные утехи приедались. Чтобы доставить своему господину удовольствие, Лила тысячу раз менялась, примеривая на себя, словно новое платье, облик той или иной женщины, включая красивейших в истории. Стоило ему что-то захотеть, и дьяволица с быстротой выполняла любую прихоть. Однако Пэрри понимал, что под различными личинами скрывается все та же самая сущность, и его снова одолевала скука. Боясь потерять поддержку Лилы, он, конечно, не решился бы признаться в том, что теряет к дьяволице интерес... - Мои предшественники сталкивались с теми же самыми трудностями, когда принимались за дела? - Конечно, господин Сатана, - подтвердила Лила. - Каждый примерно сто лет тратил на то, чтобы преобразовать Ад, а вторую сотню лет - на то, чтобы прийти к соглашению с Богом. Затем правители постепенно пасовали, лишь иногда придумывая что-нибудь действительно великое. Вот почему Люцифер был вне себя от ярости, когда ты разрушил его единственный достойный замысел за все столетие. - Монгольское нашествие, - согласился Пэрри. - Теперь я лучше понимаю Люцифера. - Дело в том, что в целом ничего не меняется - и не только в Аду. Добро - вечно, и Зло - вечно, а человечество постоянно копошится между двумя этими крайностями. Как видишь, все довольно скучно. Дьяволица понимала, что говорит. Не удивительно, что со временем воплощения Зла пренебрегали своими обязанностями - ими овладевала апатия. Должно быть, они даже чувствовали облегчение, освобождая дорогу преемникам... Дела Пэрри в мире смертных обстояли не лучше. За исключением Хроноса и Нокс, остальные инкарнации встречали каждый его шаг в штыки, вероятно, испытывая от этого бесконечное удовлетворение. Насколько мог судить Пэрри, сами они достигли немногим больше, чем он. Казалось, воплощения Бессмертных занимались бессмысленной возней, таким образом, возможно, борясь с собственной скукой. Не питая к ним уважения, Пэрри понимал, однако, что противники очень хитры и способны привести его в замешательство, в то время как сам он не мог ответить им тем же. Такая возможность появлялась у Властелина Ада, только когда инкарнации менялись. Правда, поначалу Пэрри упускал ее, так же как не пожелал навредить новому Хроносу, который на протяжении всей своей службы относился к нему с дружелюбием. Затем Хроноса сменил его предшественник, обладающий огромным опытом, который тоже стал другом Пэрри. - Сколько я уже у власти? - неожиданно спросил он как-то у Лилы, вспомнив о времени. - Девяносто пять лет, мой господин Сатана, - тотчас же ответила она. - Целых девяносто пять! - ошеломленный, повторил Пэрри. - А мне показалось, что прошло всего несколько лет! - Все верно - только несколько лет. Ведь не прошло даже столетия. - Мне нужно что-то делать! - Ты и так пытаешься, мой повелитель! - Нет, я имею в виду что-нибудь значительное. Пришло время дать всем почувствовать, что к власти пришел Сатана. - Как скажешь, хозяин, - не стала спорить она. Должно быть. Лила не верила, что он на это способен. Нахмурившись, Пэрри стал обдумывать, за что взяться. У него было две области влияния - Ад и царство смертных. Прежние усилия не оправдались ни в одной из них. Пэрри нуждался в лучшем управлении и пытался осуществлять его сам, да не очень-то удавалось. Возможно, пришло время заменить Асмодея. Но кем? Вряд ли с приходом Мефистофеля что-то улучшится, а Люциферу Пэрри не доверял... Внезапно он вспомнил. - Лила, пойди и растопи Ассаргадона. - Как вы сказали, мой господин? - Впервые он застал ее врасплох. - Я собираюсь лет на десять поручить ему Ад и посмотреть, что из этого выйдет. Ведь он вполне опытный правитель? - Несомненно, повелитель. Но... - И он будет мне предан, не так ли? - В данных обстоятельствах - да. Но... - Тогда в чем же дело? - Он проклят. Закован в лед. Ты ведь знаешь, как в прошлый раз мне пришлось его размораживать. Если он освободится ото льда, то непременно захочет... - Гм-м, ты права. Чтобы поддерживать его в нормальном состоянии, нам придется приставить к нему дьяволицу. Кого бы ты посоветовала? - Мой господин, он прекрасно разбирается в подобных вещах и будет настаивать только на мне. Уж я его знаю - он всегда требует самое лучшее... Пэрри задумался. - У этого парня хороший вкус. Ну, тогда и согревай его сама. А я пока возьму себе другую дьяволицу или душу грешницы. Например, Нефертити. Возможно, меня это даже немного развлечет. - С грешной душой египтянки он встретился по ходу своих преобразований Ада, и та, взамен на послабления, выразила готовность помочь Пэрри. Уж она-то провела в Аду немало времени, чтобы отдавать себе отчет в том, какого рода "помощь" от нее потребуется. Приняв обычный облик, Лила пристально посмотрела на своего хозяина: - Ты прогоняешь меня, господин? - Ну что ты. Лила! Но если мне придется какое-то время обходиться без тебя, должен же я иметь замену. Ведь Повелителю Зла не годится оставаться одному - так же как и прослыть примерным супругом. Брать кого попало - тоже недостойно. Положение обязывает иметь лишь самое лучшее - а это, конечно, ты. Впрочем, на крайний случай сгодится и Нефертити. Ну а когда наскучишь Ассаргадону, можешь сразу возвращаться ко мне. - Ты очень великодушен, господин Сатана, - с иронией бросила Лила, которую его доводы, похоже, нисколько не убедили. Пэрри нахмурился: - Лила, я уже устал от безделья! Я обязан действовать! Если у тебя есть другие предложения, скажи! - Я бы не осмелилась возражать, мой господин, - ответила она. - Но ты ведь знаешь, Ассаргадон очень сильная личность, именно такие меня всегда притягивали... - Думаю, теперь не тот случай, - возразил Пэрри. - Ассаргадон - уже история, а я - еще нет. Ступай к нему, дьяволица. Разлука будет на пользу нам обоим. Вместо того чтобы просто исчезнуть. Лила предпочла с достоинством покинуть комнату. Перед этим она обнажилась, выставив напоказ изысканной формы ягодицы, красивее которых не было ни у кого среди смертных или демонов. К тому же по удивительной способности выражать различные чувства эта часть ее тела могла бы сравниться только с лицом... Пэрри так и подмывало ее окликнуть, однако он сдержался. Не следует давать дьяволице лишний повод думать, будто она имеет над ним власть. Ассаргадон немедленно взялся за дело, довольный тем, что ему предоставили возможность проявить себя. Ад сразу ожил - некоторые надсмотрщики тут же оказались заменены другими, а души грешников перемещены. Похоже, Лила отлично справлялась со своими обязанностями, однако Пэрри подозревал, что царь, благодаря чрезмерной любви повелевать, продолжил бы работу и без нее. Безусловно, теперь он чувствовал себя гораздо лучше, чем под толщей льда. Нефертити действительно внесла в жизнь Пэрри определенную новизну. Новая любовница оказалась гораздо наивнее Лилы, к тому же еще не совсем утратила царственную надменность и гордость. Теперь Пэрри понял, почему ему стало скучно с Лилой - слишком та была услужлива и подобострастна. Нефертити же, напротив, от некоторых его предложений приходила в неописуемый ужас - "просвещать" ее доставляло Пэрри подлинный интерес и удовольствие. К сожалению, со временем очарование неприступности неизбежно должно было исчезнуть. И все же Пэрри испытывал недовольство. Пройдут годы, десятилетия или даже века, прежде чем Ад будет полностью обновлен. А ведь ему хотелось оставить след и в мире смертных, а также отплатить воплощениям за то, что когда-то они его унизили. Неожиданно такая возможность представилась. Место воплощения Природы должна была занять другая правительница. Больше всего Пэрри желал бы отомстить именно Гее, которая задела его самолюбие больнее остальных. Подобраться к ней Пэрри не мог, однако надеялся, что новое воплощение Природы по неопытности способна совершить промахи, которыми он и воспользуется. Час пробил! Хотя новая Гея не сделала Пэрри ничего дурного, ее поддержала предшественница. Она еще проклянет тот день, когда покинула свой пост! Но повлиять на дела других инкарнаций почти невозможно. Редкий случай выпадал, только когда они проявляли беспечность или еще не совсем освоились. Вот почему Пэрри следовало спешить. В тысяча триста тридцать первом году в Китае разразилась страшная чума. Монголы соединили его с Западом торговыми путями, поэтому вспышки страшного заболевания возникали и за пределами Китая. Когда-то давно Пэрри с надеждой ждал с Востока спасительную весть; теперь оттуда же он ожидал приближения смертельной болезни. Чума приведет воплощение Природы в отчаяние - возможно. Гее никогда не удастся ее остановить. Ее унижение будет безмерно! К тому же сотни душ отправятся в загробную жизнь прежде времени, смешав нити Судьбы и доставив Танатосу массу лишних хлопот. Грешники не успеют подготовиться к вечности и очистить свои души, а значит. Ад окажется только в выигрыше... План показался Пэрри восхитительным! Оставалось только немедленно осуществить его, прежде чем другие воплощения заподозрят неладное и постараются ему помешать. Никому не доверив столь серьезный замысел, Пэрри сам отправился в Самарканд, через который пролегал восточный торговый путь. В этом малонаселенном горном районе чума еще не успела распространиться, но Пэрри разыскал в одном из караванов зараженного ею человека, выносливого и крепкого. Его спутники не хотели брать в столь утомительное путешествие больного, руководствуясь вовсе не добрыми побуждениями, а здравым смыслом. Кому нужны лишние хлопоты, связанные с похоронами, к тому же умирающий лишь напрасно задержал бы в пути остальных... Приняв подходящий случаю вид, Пэрри приблизился к хозяину каравана. - Мне нужно кое-что переправить, - обратился он к нему на местном наречии, для достижения своей цели прибегнув к привилегии Отца лжи. - Но я никому не могу это доверить. Я нашел больного - в страхе подцепить заразу разбойники побоятся его тронуть. Поэтому я отдал свой груз именно ему. Я хорошо заплачу - не проследите ли вы за тем, чтобы этого человека везли отдельно от других? Хозяин каравана приготовился было отказать, но увидел протянутые ему золотые монеты. Так много он не выручал даже за самые удачные походы. Караванщик решил принять и деньги, и больного, который, конечно же, предпочел выполнить поручение и поскорее попасть домой, вместо того чтобы провести на чужбине лишние три месяца. Ему предстояло передать ювелиру бесценную восточную жемчужину. Разумеется, для Пэрри это было лишь предлогом... Через несколько месяцев чума поразила Малую Азию. Проникнув через восточные области Анатолии, она достигла Оттоманской империи. Уже в следующем году болезнь пересекла Дарданеллы и оказалась в Константинополе, а затем и в Европе. Чума расползалась. Новая Гея, а также другие инкарнации в панике метались, пытаясь встать на пути страшного бедствия. В один из таких дней к Пэрри пришел Хронос. - Не хотел бы вмешиваться в твои дела, дружище, - печально начал он. - Но не окажешь ли ты мне одну услугу? Отказать Хроносу Пэрри не мог. - Речь идет о том, чтобы пощадить город и окрестности Милана, что в Италии. Этой области предназначено сыграть ведущую роль в развитии Ренессанса, и... Пэрри понятия не имел, о чем говорит Хронос, однако спорить не стал. - Милан будет спасен. Затем он вызвал Вельзевула и поручил ему проследить за тем, чтобы "черная смерть" обошла Милан стороной. В тысяча