Пирс Энтони. С запутанным клубком ----------------------------------------------------------------------- Piers Anthony. With a Tangled Skein (1985) ("Incarnations of Immortality" #3). Пер. - В.Гольдич, И.Оганесова. Изд. "Полярис", 1997 ("Миры Пирса Энтони"). OCR & spellcheck by HarryFan, 20 December 2001 ----------------------------------------------------------------------- 1. ХОРОШЕНЬКИЙ МАЛЬЧИК У Ниобы, самой красивой женщины своего поколения, были волосы цвета гречишного меда, глаза словно небо туманного летнего утра и фигура, которую легче представить, чем описать. Однако и у нее имелись незначительные недостатки, например властная натура, воспитанная умением использовать свою красоту для того, чтобы всегда добиваться желаемого. - Но, отец! - мягко запротестовала Ниоба. - Седрику Кафтану шестнадцать лет, а мне двадцать один! Я никак не могу стать его женой! Старый Шон успокаивающе поднял руку: - Некоторые реки труднее перейти, чем другие, иные лодки кажутся совсем маленькими. Для Ирландии и всего мира наступили нелегкие времена, дочь моя. Седрик из прекрасной семьи фермеров и ученых, а они заботятся о своих отпрысках. Его возраст не имеет значения. - Не имеет значения! - фыркнула Ниоба. - Да он же еще ребенок! Отец, ты неправильно поступаешь со мной, заставляя выйти замуж за мальчишку! Шон сжал зубы. Для него была характерна властность патриарха, однако отец Ниобы предпочитал жить со всеми в гармонии. - Дочь моя, я не сделал тебе ничего плохого. Седрик действительно молод, но он растет. Когда меня не станет, он будет достоин тебя. - Пусть он будет достоин какого-нибудь маленького ничтожества одного с ним возраста! Я отказываюсь смириться с таким неуважением! Глаза девушки засверкали от гнева, их свет стал таким интенсивным, точно небосвод в полдень. Шон печально покачал головой, не равнодушный к обаянию дочери: - Ниоба, ты самая красивая девушка в графстве, великолепно умеешь ткать, но, наверное, самая упрямая! Дважды ты уже отклоняла прекрасные предложения, и я проявил слабость, соглашаясь с тобой. Ты становишься неприлично старой для девушки. Это потрясло Ниобу, однако она не сдавалась. - Ну да! Толстый старый денежный мешок и уродливый аристократ! И ты называешь их хорошей партией? - Над богатством не следует смеяться, как и над высоким происхождением. Ты вела бы очень приятную жизнь или благородную. Таких женихов не просто найти. - Почему я не могу выйти за красивого, зрелого мужчину примерно двадцати пяти лет? - резко спросила Ниоба. - Зачем навязывать мне ребенка, который наверняка не способен отличить собственного носа от... Взгляд Шона остановил Ниобу прежде, чем она успела зайти слишком далеко. Девушка могла противиться отцу лишь до определенного предела, как бы мягко он с ней ни разговаривал. - Война отняла у нас всех достойных мужчин. Я не отдам тебя замуж за крестьянина! Ты не станешь женой человека, имеющего низкое социальное положение. Седрик из хорошей семьи и достаточно богат, благодаря полученному наследству, и... - И он растет, - с возмущением закончила Ниоба. - А во мне начинает расти отвращение к одной только мысли о браке с ним! Я не стану выходить замуж за ребенка, и делу конец. Но дело на этом, само собой, не закончилось. Шон твердо стоял на своем. Ниоба ярилась, умоляла и плакала - все напрасно. Она прекрасно умела плакать, потому что ее имя означает "слезы", но отец оставался глух к ее мольбам. Он решил, что брак должен быть заключен. Так оно и случилось. Состоялась помолвка, потом свадьба - в начале лета, когда у жениха закончились занятия в школе. Все в соответствии с законом, однако Ниоба ничего не замечала: она была слишком раздосадована тем, что ей пришлось выйти замуж за такого молодого человека. Она даже не смотрела на жениха. Когда церемония завершилась, у него хватило ума даже не пытаться ее поцеловать. В конце концов они оказались в коттедже, который достался Седрику по наследству. Дом стоял на большой поляне, недалеко от болота - довольно приятное место днем для тех, кто любит дикую природу, но жутковатое по ночам. Видимо, выбор пал на этот коттедж не случайно: предполагалось, что после наступления темноты новобрачным ничего не останется, как проводить время вместе. Прекрасная основа для возникновения романтического настроения. Однако Ниоба легко противостояла подобным настроениям. Она заворачивала свое прелестное тело в роскошное стеганое одеяло - свадебный подарок - и отправлялась спать. Юный Седрик устраивался подле камина, откуда тянуло теплом догорающих дров. И по мере того как холод ночи становился все сильнее, каждый из них застывал в неподвижности на своем месте. Так они провели первую брачную ночь, женщина и мальчик, в молчаливой изоляции. Утром Седрик встал, поворошил золу в камине и вышел облегчиться и принести дров. Ниоба проснулась от ударов топора - ее муж колол дрова. Эти звуки обрадовали ее, поскольку утренний воздух был достаточно холодным; теперь в комнате станет тепло. А станет ли на самом деле? Ниоба вспомнила, что вчера камин так по-настоящему и не нагрел воздух в доме. Хорошая печка дает в шесть раз больше тепла при сжигании такого же количества дров. Здесь есть печка; Ниоба решила, что займется ею. Возможно, она и не гений, но Ниоба умела быть практичной, когда ей того хотелось. Кроме того, у нее должны быть теплые руки, чтобы успешно управлять ткацким станком. Девушка надела жакет поверх ночной рубашки и направилась в туалет во дворе. Рядом с деревянным сиденьем она нашла старый, наполовину использованный каталог и ведро с золой. Прежде чем использовать очередную страничку, ее можно прочитать или просто посмотреть картинки. Тело очищается, а разум не остается без работы. Золу насыпают сверху, чтобы отбить неприятный запах - в камине всегда найдется новая порция. А потом получится отличный компост, который можно использовать в саду. Старомодная система, но хорошая: ничто не пропадает зря. И все же Ниоба предпочла бы современный городской туалет. Через некоторое время, дрожа от холода, она вышла на воздух и остановилась посмотреть, как работает Седрик. Ему совсем не было холодно: работая, юноша согрелся, и Ниобе пришлось признать, что у него здорово получается; он ставил каждое полено на подставку и одним четким ударом топора раскалывал его на две части. Седрик был мальчиком - но уже большим мальчиком, и когда он взмахивал топором, Ниоба видела, что тело у него мускулистое и сильное. С каждым новым ударом светлые волосы, словно ореолом, окружали голову. Ниоба заметила, как сжимаются его челюсти. Действительно, хорошенький мальчик! Седрик увидел Ниобу и остановился. - Вы замерзли, мисс Ниоба, - сказал он с сильным провинциальным акцентом, который, как и формы Ниобы, легче вообразить, чем описать. - Вот, возьмите мою куртку, пока я буду переносить дрова в дом. Мне все равно жарко. - Не называй меня мисс, - запротестовала она. - В конце концов, я твоя жена. Ей совсем не хотелось это признавать, но отрицать сей факт не было никакой возможности. Замужество есть замужество. Седрик удивился и немного помолчал. - Конечно. Вы правы. Но знаете, мадам, мне совсем не хотелось так жениться; я ведь еще даже школу не закончил. Могла бы и сама догадаться! - Знаешь, это тоже не я придумала, - сказала Ниоба. - Во всяком случае, не... - Не за невежественного ребенка! - закончил за нее Седрик с грустной усмешкой. - А теперь возьмите куртку, а то вы совсем замерзнете, мисс... о, мадам. - Он подошел к ней, протягивая куртку. - Одну минутку, - промолвила Ниоба, полная решимости отстоять свою независимость даже в этом вопросе. - Такое впечатление, что ты чувствуешь себя гораздо лучше, чем я. Дай мне топор. - Это никак не женская есть работа, мадам! Я буду рубить дрова. - Просто: это не женская работа, - поправила Ниоба, раздраженная неправильным построением речи. - Но я именно так и сказал! - Тут Седрик, смутившись, замолчал. - Ах, вы имеете в виду, что я неправильно говорю... Извините. Я всего лишь мальчишка из провинции, мадам. Сожалею, что вам пришлось связаться с... - Что сделано, то сделано, Седрик, - твердо заявила Ниоба и отобрала у него топор, прекрасно понимая, что юноша не станет ей перечить - ведь она взрослая. Ниоба поставила полено, взмахнула топором - и попала в самый край. Лезвие отскочило и вонзилось в землю рядом с ее правой ногой. - О, мадам, пожалуйста... - встревоженно сказал Седрик. - Нет, я могу! - упрямо возразила Ниоба и неуверенно размахнулась снова. Седрик подскочил к ней: - Не обижайтесь, мадам, разрешите вам помочь. - Ты боишься, что я сломаю топор! - обвинила его Ниоба. - Нет, мадам! Я боюсь, что вы отрубите себе палец, а мне бы совсем не хотелось, чтобы что-нибудь случилось с такой изящной ножкой. Ниоба расслабилась. Его неуклюжая похвала оказалась эффективной. - Уж точно! Мне ведь почти удалось, не так ли? Я только изучала деревья, мне никогда не приходилось раскалывать дров... - Колоть дрова, мадам, - быстро поправил ее Седрик. Ниоба рассмеялась: - Конечно. Я говорю совсем не так, как следовало бы! - О нет, вы говорите просто замечательно, мадам. Вот посмотрите, нужно взяться за рукоять и... - Седрик подошел к ней сзади и положил свои ладони сверху ее рук; они оказались мозолистыми и сильными, слишком большими для его тела. "Интересно, - подумала она, - у мальчиков, как у щенков, слишком большие лапы. Если так, то Седрик должен вырасти в настоящего великана". - Почему у тебя такие грубые руки, ведь твоя семья занимается наукой? - не подумав, выпалила Ниоба. Седрик сразу отдернул руки. - Ну, знаете, это из-за драк, - смущенно ответил он. Драки. Понятно, мальчишка всегда остается мальчишкой. - Здесь у нас вряд ли возникнет подходящий повод, - мягко заметила она. - Да, конечно, да, - пробормотал он, шаркнув ногой. - Ты показывал мне, как следует рубить дрова, - напомнила Ниоба, пожалев юношу. Седрик поправил положение ее рук, показал, куда следует смотреть, и проделал вместе с ней все необходимые движения. Ниоба почувствовала немалую силу его рук и тела, когда он прикоснулся к ней; это ее удивило - ведь Седрик еще так молод. На этот раз лезвие топора попало точно по центру полена, и оно раскололось на две равные части, которые даже не отлетели в сторону, поскольку удар не был слишком сильным. Ниоба взялась за следующее полено самостоятельно, следуя указаниям Седрика. Ее удар пришелся почти в самый центр. В некотором роде она одержала победу. Скорее всего помогла координация, которая у нее появилась благодаря работе на ткацком станке; ей почти всегда удавалось поместить предмет туда, куда она хотела - если не приходилось иметь дело с чем-то слишком тяжелым. Однако топор застрял в дереве. Ниоба попыталась вытащить его, но у нее ничего не вышло. - Ничего страшного, нужно просто перевернуть его и ударить противоположной стороной, мадам, - посоветовал Седрик. Она так и сделала, с трудом приподняв тяжелое полено, которое в конце концов раскололось на две половинки. - Ой, получилось! - довольная, воскликнула Ниоба. - Конечно, мадам, - согласился Седрик. - У вас талент. - Не талент, а... - Тут Ниоба сообразила, что не хочет исправлять его речь; хорошей жене не следует так себя вести. - Вовсе нет! Я настоящая недотепа. Но это было так здорово! Ниоба еще несколько минут рубила дрова и вскоре смогла скинуть жакет. - Если бы я знала, как это приятно, - задыхаясь, проговорила она, - я бы давно научилась. - Должен сказать, что вы отлично выглядите, когда это делаете, - заметил Седрик. - Вот уж нет! - запротестовала довольная Ниоба. - Да, я говорю правду. Вы очень красивая женщина. - А ты хорошенький мальчик. Знаешь, я устала; пошли завтракать. - Нет, я правда так думаю, мадам. Вы самая красивая женщина из всех, кого мне приходилось видеть, особенно когда вы так двигаетесь. Ниоба посмотрела на себя. Она вся раскраснелась, немного задыхалась, а ночная рубашка прилипла к груди. Ее представления о женской красоте не слишком соответствовали такому виду, но все равно ей было приятно. - А я считаю тебя настоящим красавчиком, Седрик. Молодой Адонис. Когда ты немного вырастешь, все девушки будут в тебя влюбляться. - Она замолчала, сообразив, что сказала глупость. "Все девушки будут в тебя влюбляться". Он ведь уже женат - на ней. Ниоба почувствовала, как густо краснеет. Седрик ничего не ответил. Он наклонился, взял большую охапку дров и понес ее в дом. Но Ниоба догадалась, что он смутился не меньше, чем она. Для совсем еще молодого и неискушенного человека ситуация, в которой они оказались, была такой же тяжелой, как и для нее. - Седрик, я... Но что тут скажешь? Лучше уж промолчать. В доме она объяснила ему про плиту. - Конечно, мадам, - охотно согласился он. - Мы пользуемся печкой зимой. Оказалось, что Седрик прекрасно умеет с ней управляться - он позаботился о том, чтобы пепел не забил вентиляционных отверстий, передвинул дымовую заслонку в трубе" а потом аккуратно засунул в топку бумагу и дрова. - Холодную печку нужно растапливать понемногу, чтобы она не треснула. Уже довольно скоро печь нагрелась, и Ниоба начала делать блины. - Вы умеете готовить, мадам! - воскликнул Седрик, уплетая свою порцию. Как и всякий юноша его возраста, он отличался отменным аппетитом. - Я женщина, - сухо ответила Ниоба. - Да, конечно! - радостно согласился Седрик. Ниоба решила сменить тему разговора. - Насколько я поняла, ты не хотел... жениться? - О, мадам, я еще не готов! - кивнул он. - Я ничего не знаю о женщинах. И мечтал закончить школу, чтобы стать... ну, кем-нибудь. Но что я мог сделать, когда семья приняла решение. - Понимаю, - согласилась Ниоба. - Наверное, для тебя не секрет, что я возражала - мы даже не были знакомы, Седрик, мне просто сообщили твое имя и возраст и что ты из хорошей семьи. Тут нет ничего личного... - Да, у нас хорошая семья. Как и ваша - именно поэтому... вы знаете. - Он пожал плечами. - Просто я не совсем готов. Ниоба поняла, что ей нравится этот честный, скромный мальчик. Тут у нее возникла идея. - Послушай, Седрик, почему бы тебе не вернуться в школу? Мы можем себе это позволить, и если ты действительно хочешь получить образование... Его лицо прояснилось. - Вы и в самом деле так считаете, Мадам? Вы разрешите мне? - Я буду всячески тебя поддерживать. - Но вы останетесь здесь в одиночестве, мадам, и... - Со мной все будет в порядке. Насколько мне известно, в здешних лесах нет драконов. - Ниоба улыбнулась. Седрик молчал; казалось, он несколько ошеломлен. Ниоба знала, какое впечатление производит на мужчин. Потом он нахмурился. - Однако здесь есть волшебство, - мрачно заметил Седрик. - Деревья могут творить заклинания... - Только не против тех, кто их понимает, - возразила Ниоба. - Я изучала волшебство лесов, расположенных на болотистых землях. Деревья и растения хотят только одного - чтобы им дали спокойно существовать. Но когда ты приходишь к ним с топором... Юноша с удивлением посмотрел на Ниобу: - Надо же, мне такое даже в голову не приходило! Если бы я был дерево, мне бы никак не понравилось! - Он немного помолчал. - Скажите, я знаю... я неправильно говорю. Мадам, вы не могли бы... - Если бы я была деревом, мне бы тоже не понравилось, - осторожно произнесла Ниоба. - Нужно исключить двойное отрицание. - В каком месте? - Сослагательное наклонение используется тогда, когда ты хочешь высказать предположение. Я не дерево и никогда не смогу им быть, однако я пытаюсь поставить себя на его место, поэтому говорю: "Если бы я была деревом". - Конечно, так оно и есть! Теперь, когда вы объяснили, мадам, все встало на свои места. - Седрик, ты действительно не должен называть меня "мадам", - мягко сказала Ниоба. - Ну, так я обращаюсь к старшим... - Он остановился, не закончив предложения. Ниоба снова улыбнулась: - Теперь мы в расчете, Седрик. Я неудачно выразилась, когда мы были на улице, а ты сделал то же самое минуту назад. Мы оказались в сложной ситуации, но должны выйти из нее с наименьшими потерями. Со временем мы перестанем замечать пятилетнюю разницу в возрасте; это и в самом деле немного. Если бы все было наоборот... - Да, мужчины считают, что шестнадцать - самый лучший возраст для девушки, - согласился он. - Забавно, правда! - Может быть, и так - если человек не заинтересован в получении настоящего образования. Седрик снова стал серьезным. - Знаете, в моей семье все хорошо разбирались в... вы и в самом деле не возражаете, чтобы я вернулся в школу? - Да, если ты этого хочешь, Седрик. - Конечно, хочу! Я хочу стать умным. - Тут нужна удача, - пробормотала Ниоба. Юноша ей подмигнул, и она поняла, что он оценил иронию. Ниоба неожиданно сильно покраснела; Седрик оказался достаточно сообразителен, чтобы понять, что она о нем думает. - Я опять допустила бестактность, - смущенно заявила она. - Теперь ты у меня в долгу. - Нет, мы в расчете - вы же рассказали мне о сослагательном наклонении. Вот! Ниоба расхохоталась, Седрик присоединился к ней. Оба прекрасно понимали, что ничего смешного в его словах нет, но атмосфера заметно разрядилась. Завтрак они закончили в молчании. В доме потеплело. Ниоба оделась, помыла посуду и сделала уборку в доме - она верила в значение порядка. Седрик принес еще дров, чтобы на следующее утро не нужно было все начинать сначала. Потом им снова стало не по себе: они не представляли, чем еще можно заняться. Ниоба знала, что обычно у молодоженов не возникает подобных проблем, потому и не позаботилась заранее о том, как будет проводить свободное от домашней работы время. - Я могу установить свой ткацкий станок, - сказала она. Однако эта мысль показалась ей не самой лучшей - ведь шел первый день их брака. - А я поищу тропу, где заниматься бегом, - предложил Седрик. Верно; он упоминал о том, что интересуется бегом. Если Седрик вернется в школу, у него появится возможность серьезно тренироваться. Однако довольно быстро на лице юноши появилось сомнение - он тоже понимал, что медовый месяц должен протекать совсем не так. - Разреши мне помочь, - предложила Ниоба. - Мы можем погулять по лесу, осмотреть его. Мне не терпится увидеть местное волшебство. Седрик улыбнулся. Отправиться вместе на прогулку... Вполне подходящее занятие! - И не будем брать с собой топор. - Чтобы не пугать деревья, - согласилась Ниоба. Они пошли гулять. Лес оказался необыкновенно красивым. Листва еще не успела поникнуть под летним жаром, а яркий солнечный свет заставил комаров попрятаться. Вдоль тропинки, ведущей в сторону болот, стволы деревьев густо поросли мхом. Теперь у Ниобы появилась возможность продемонстрировать свои познания в диком волшебстве. Она показала Седрику, как огромные болотные дубы особыми заклинаниями защищают маленьких рыбок, живущих между их корней и удобряющих почву своим пометом, и как можно увидеть гамадриаду, древесную нимфу - надо проявить терпение и некоторое время постоять неподвижно. - Она умирает, если умирает ее дерево, - объяснила Ниоба. - Именно поэтому нимфы так болезненно относятся к... - девушка немного помолчала, а потом произнесла по буквам: - Т-О-П-О-Р-А-М. - Она действительно очень красивая, - согласился Седрик. - Почти такая же красивая, как вы. С этих поря ни... не буду рубить живые деревья. Ниоба почувствовала, как на нее нахлынула теплая волна удовольствия. Она знала, что это глупо, но ей нравилось, когда ей напоминали, что она красива, а нимфы всегда считались стандартом, с которым сравнивали смертных. Нимфы были вечно молодыми и гибкими - до тех пор, пока их деревья оставались здоровыми. Настоящему специалисту было достаточно взглянуть на нимфу, чтобы определить, в каком состоянии находится дерево. Они шли все дальше, теперь их ноги временами проваливались по щиколотку во влажную землю. - Может быть, следует осушить болото - почва здесь наверняка плодородная, - заметил Седрик. - Осушить болото! - повторила потрясенная Ниоба. - Но оно жизненно важно для леса! Здесь находятся резервы влаги, концентрируются излишки дождевой воды, которые так необходимы растениям в случае засухи. Без болотистых земель лес потеряет свои лучшие деревья, не говоря уже о тех, которые просто не вырастут. Под землей вода распространяется далеко от болот, и ее находят корни деревьев; кроме того, болота поддерживают влажность на определенном уровне. Энтузиазм настолько переполнял Ниобу, что она запела: Я хочу танцевать на болоте, На трясине, на топи и жиже, Да, хочу танцевать на болоте, Чтобы к тамошним тварям поближе. Седрик, разинув рот, слушал, пока Ниоба не закончила: Я хочу танцевать на болоте, где правит природа, Я... заплачу... заплачу, как только засохнут болота Да... заплачу... заплачу, как только засохнут болота. Ниоба так растрогалась, что слезы покатились по ее щекам. Седрик с благоговением посмотрел на девушку: - Ниоба, я не хочу, чтобы вы плакали! Я никогда не стану осушать болота. Никогда! Она улыбнулась, а потом взяла у него носовой платок, чтобы вытереть слезы. - Это всего лишь песня, Седрик. - Да, всего лишь песня, - согласился он, - но вы... вы особая. - Благодарю тебя, - растроганно сказала Ниоба. Она знала, что поет не очень хорошо. Вдохновение посетило ее так неожиданно, что Ниоба даже ожидала, что юноша будет смеяться. Однако ее пение, похоже, произвело на Седрика впечатление, и она осталась довольна. Они завершили осмотр окрестностей и вернулись домой. Тут только Ниоба сообразила, что Седрик впервые произнес вслух ее имя. Она не знала, как к этому относиться, но была недовольна, когда он говорил "мисс" или "мадам"; он имел полное право называть ее по имени. Ведь Седрик был ее мужем - по закону. - Я буду изучать болота! - неожиданно заявил он. О, нетерпение юности! - Да, они того стоят, - осторожно согласилась Ниоба. - Хотя тебе, безусловно, не следует ограничивать свои интересы. Седрик только посмотрел на Ниобу - она замечала такие взгляды у домашнего пса, когда его хвалили и гладили. Потребуется время, чтобы привыкнуть к дикой ситуации, в которой они оказались. Тем не менее теперь они чувствовали себя не так скованно, как раньше. Ниоба готовила еду, пользуясь запасами из кладовой, а когда запасы подошли к концу, Седрик отправился в город и принес огромное количество продуктов в рюкзаке. Ему нравились дальние прогулки; его переполняла юношеская энергия, он любил движение. Молодые частенько играли в разные игры, в том числе любили отгадывать загадки и решать головоломки. Ниоба быстро выяснила, что Седрик обладает гибким и быстрым умом и может легко ее победить. Она предложила ему любимую в их семье загадку: о шести людях, которым при определенных условиях нужно переправиться на другой берег в двухместной лодке. Седрик мгновенно ее решил, словно в ней не было ничего сложного. Кроме того, он очень быстро учился правильно говорить, и вскоре его речь стала безупречной. Ниоба поняла, почему в семье Седрика так много ученых. А он, в свою очередь, учил ее практическим вещам: как складывать дрова на зиму, чтобы они не сгнили, как чистить туалет. Однако Ниоба по-прежнему спала на кровати, а Седрик - возле камина; между ними не было физической близости. Через две недели Ниоба успела хорошо узнать Седрика, хотя он продолжал удивлять ее своими замечательными способностями. Он оказался сильным, дружелюбным и умным юношей, с прекрасным потенциалом - но слишком молодым. И он был ее мужем. Ниоба знала: может так случиться, что Седрик отправится в колледж, а их брак так и не станет настоящим. Ну и как следует действовать? У нее не было никакого опыта, и она не испытывала особого желания. Одно не вызывало сомнений - Седрик инициативу проявлять не станет; он относился к ней с уважением, граничащим с обожанием. Поэтому все зависело от Ниобы. - Седрик, - сказала она однажды приятным летним днем. Он встретил ее взгляд, потом смутился и отвел глаза. - О, Ниоба, неужели пришла пора? - Иногда он читал ее мысли. - Когда наш медовый месяц закончится, моя мать спросит у меня, а твой отец - у тебя. - Так оно и будет, - Седрик вздохнул. - Но я не настолько наивен, чтобы навязывать себя женщине, которая меня не любит. Он прекрасно понимал суть происходящего и сумел все очень четко изложить. - Да? А тебя раньше кто-нибудь любил? Седрик смущенно покачал головой: - Никогда. У меня нет опыта. - У меня тоже, - призналась Ниоба. - Но ведь так оно и предполагалось! Ниоба не выдержала и рассмеялась: - Седрик, я уверена, что, если бы тебе разрешили подождать с женитьбой и ты достиг бы моего возраста, у тебя наверняка появился бы опыт. Я не могу упрекать тебя за его отсутствие. Ты пришел ко мне чистым. - Мне всего лишь шестнадцать, - оправдываясь, напомнил ей Седрик. - Да, среди мальчишек идут всякие там разговоры, но могу спорить, что не я один никогда... - Он пожал плечами. - Конечно, - быстро согласилась Ниоба. - Двойной стандарт - это ханжество. Лучше всего, когда мужчина и женщина... - Она заколебалась. - Учатся вместе. - Трудно... - Седрик тоже сомневался. - Если бы вы любили меня так, как люблю вас я, не было бы... Он запнулся, когда заметил ее реакцию, и покраснел. - Что ты сказал, Седрик? - Так, сорвалось из языка. - Он еще сильнее покраснел, когда понял, что снова заговорил неправильно. - Прошу прощения. - Ты просишь прощения... за то, что любишь свою жену? - Вы же знаете, - с тоской произнес юноша. - Она не настоящая! - Женитьба или твоя любовь? Седрик шаркнул ногой: - Ну, вы понимаете... Вы такая замечательная, такая прелестная... У меня кружится голова, когда я на вас смотрю! И вы так много знаете, так уверены в себе, вы заслуживаете лучшего, и вы возражали против нашего брака. Я не хочу, чтобы вам было еще хуже. Я же совсем мальчишка. Ниоба, сердце которой учащенно билось, сосредоточилась на одном вопросе: - Когда? Когда ты понял, что любишь меня? Он пожал плечами, словно ответ был очевиден: - В самый первый день - когда вы запели на болоте. Когда вы заплакали из-за топей. Я никогда не слышал ничего подобного... - Он развел руки в стороны, будто не мог найти подходящего слова. - Но я не так уж и хорошо пою! - Вы верите! Вы действительно любите топи! И я теперь тоже - благодаря вам. То, что любите вы, люблю и я. - Седрик, ты никогда не говорил... - Чтобы выставить себя дураком? - с горечью спросил он. - И вызвать ваше раздражение? Чтобы надоедать глупыми приставаниями вздорного мальчишки? Я не такой болван. - Седрик, ты совсем не болван! Ты замечательный юноша - замечательный мужчина! Я уверена, что... - Пожалуйста, давайте забудем о моих словах, ладно? - Как же можно! Седрик, я не утверждаю, что люблю тебя - у женщин этот процесс занимает гораздо больше времени, и... - И на моем месте должен быть мужчина. - Седрик! Он взглянул на нее и отвернулся. Ниоба поняла, что не стоит отрицать правду: она и в самом деле видит в нем мальчика, а не мужчину. Обычно Ниоба получала все, что хотела. Но на этот раз ее красота обратилась против нее. Пришло время взрослеть, поняла Ниоба. Она должна сделать все как следует. - Седрик, мы уже множество раз обсуждали то, что с нами произошло. Мы пытаемся воевать с химерами. На самом деле все это не имеет значения. Любовь не имеет значения. Мы женаты. - Любовь не имеет значения?! - Я имела в виду другое. Конечно, любовь важна! Я хочу сказать, что готова исполнить свой долг, не дожидаясь того... что может никогда... я имела в виду, еще... - Я понимаю, что вы имеете в виду, - мрачно сказал Седрик. - Я уважаю тебя, Седрик, я твоя жена. Множество женщин, вышедших замуж за взрослых мужчин, делают то, что требуется, какими бы ни были их чувства. Пришло время сделать наш брак настоящим. - Нет! Только не с той, которая меня не любит. Это неправильно! Ниоба была согласна с ним, однако ей пришлось вступить в спор. - Почему ты так думаешь? - Это будет на... - Он не смог произнести слово. Ниоба покраснела: - Насилие? Седрик кивнул. Девушка почувствовала себя так, словно попала в яму, и чем больше пытается выбраться из нее, тем глубже она становится. Куда подевались эвфемизмы, хитрые доводы, которые покрывают глазурью малопривлекательную реальность? Седрик не станет лгать, да и она тоже - именно на этом с самого начала был основан их брак. Можно ли все исправить? Они оба пытались принять правильное решение, оба понимали, что это ложный шаг - о ирония судьбы! - однако им следовало его сделать. Конечно, необходима взаимная любовь! А ее не было. Ниоба могла отдать ему свое тело, подарить хорошее отношение, но не любовь. Пока нет. Она почувствовала, что щеки стали мокрыми от слез. - Пожалуйста, не надо! - взмолился Седрик. - Я не могу видеть, как вы страдаете. - Седрик, это не твоя вина. Ты прав. Тебе необходима женщина, которая тебя любит, и я бы так хотела... - Слезы покатились еще сильнее, и Ниоба замолчала. - О, мисс... - начал он. - Миссис, - поправила его Ниоба, с трудом улыбнувшись. - Я сделаю все, чтобы вы были счастливы! Но я не знаю как! - Тогда займись со мной любовью! - вспыхнула Ниоба. Оба осознали, что она секунду назад сказала, и наступило молчание. Седрик в недоумении покачал головой: - Как, Ниоба?.. - Точно так же, как это делают другие мужчины. Начни с ухаживания! Он искоса посмотрел на нее: - А вы будете сидеть неподвижно? - Седрик, ты думаешь, я чудовище? Если ты любишь меня, докажи! - Я так и сделаю! - воскликнул он. - Пойдем к черному дубу, где вы мне пели, и я спою для вас. - Да! - обрадовалась Ниоба, словно им удалось сделать огромный шаг вперед. И, в некотором роде, так оно и было. Когда девушка поняла, что Седрик ее любит, она почувствовала приятное возбуждение; до сих пор никто не испытывал к ней таких чувств. Они направились к черному дубу, и Ниоба уселась на одном из выступающих из воды корней, а спиной прислонилась к могучему стволу. Гамадриада с тревогой поглядывала из-за высокой листвы вниз, не понимая, зачем пришли люди. Седрик опустился перед девушкой на колено и принял драматическую позу. Ниоба сохраняла серьезное выражение лица, чтобы все не испортить. Он сделал вдох и запел: Стань жить со мной, любовью стань. Мы всех блаженств воспримем дань, Что нам несут холмы, поля и долы, и равнины. У Седрика был неумелый, но сильный голос, однако он обладал широким диапазоном и пел с большим чувством. Песня произвела на Ниобу впечатление, мелодия пробуждала чувства. На скалы мы с тобою сядем, На пастухов и стадо глядя... Он потянулся к Ниобе и взял ее за руку. Что в пойме рек, а в водах их Певучих птиц струится стих. Что-то случилось, когда Седрик прикоснулся к ней. Неожиданно родилась музыка, словно заиграл огромный оркестр, наполнивший лес своим звучанием. Голос Седрика усилился, стал мощным, красивым и пробуждающим чувства. Ниоба сидела ошеломленная, зачарованная его голосом и поразительной музыкой; только когда песня закончилась, она пришла в себя. Коль ты пленишься красотой, Любовью стань, живи со мной. Когда Седрик перестал петь, великолепная музыка тоже затихла. - Что это было? - восхищенно спросила Ниоба, продолжая держать его за руку. Юноша казался обеспокоенным. - Что-нибудь не так? - Эта... эта музыка! Откуда она взялась? - А, вот вы о чем. Я думал, вы знаете. Мой дар, волшебство. Оно передается в нашей семье по наследству. Сожалею, если я... - Сожалею!.. - воскликнула Ниоба. - Ты пел так красиво! Как ты это делаешь? Седрик пожал плечами, отпустив ее руку: - Так происходит всякий раз, когда я пою, прикасаясь к чему-то. Смотрите. - Он положил руку на ствол дерева и запел: Стань жить со мной, любовью стань. Ниоба не услышала ничего необычного - но дерево вздрогнуло, словно завибрировало от какого-то могучего звука, дриада чуть не упала со своей ветки. Ниоба прижала руку к коре дуба, и оркестр вернулся. Мы всех блаженств воспримем дань. - Седрик, это великолепно! Какое удивительное переживание! - Ниоба не могла больше говорить. - Оно просто существует, и все. - Казалось, реакция Ниобы привела юношу в замешательство. - Спой мне еще, - попросила Ниоба. - Но песня закончилась. Далее следует ответ девушки. Ниоба взяла его за руку: - Тогда спой мне ответ девушки, Седрик! Он запел, и оркестр сопровождал его, поддерживая прежнее великолепие - не просто пение и не просто музыку; казалось, звук имеет больше трех измерений, словно чувства перемешались с мелодией. "Может ли любовь, - спросила себя Ниоба, - быть чем-то большим?" Вот будь пастух правдив и честен, И молод мир с любовью вместе, Я бы, пленившись красотой, Пришла любить и жить с тобой. В этих словах содержалось отрицание, отказ, но это не имело значения; волшебная сила осталась. Ниоба поняла: что бы ни пел Седрик, эффект будет такой же. Она погрузилась в магическое очарование его музыки, пока он не пропел последний куплет: Но ведь ничто не длится вечно, Любовь и радость быстротечны, А то, пленившись красотой, могла б любить и жить с тобой. Песня закончилась, а вместе с ней и волшебство. Но теперь Ниоба смотрела на Седрика совсем иначе. Он обладал магией, и любовь была возможна. - Отведи меня домой, - попросила она. Однако к тому моменту когда они добрались до дома, Ниоба успела прийти в себя. В конце концов, это всего лишь волшебство; Седрик остался таким же, и их положение практически не изменилось. Нет никакого смысла совершать поступки, о которых впоследствии можно пожалеть. Поэтому Ниоба решила не форсировать события, Седрик тоже не стал ничего предпринимать, и их брак так и остался незавершенным. Прошла еще неделя, и Ниоба поняла, что время уходит. Они на целый месяц были предоставлены самим себе; скоро их начнут навещать родственники. Девушка поняла это, когда собиралась ложиться спать. - Они узнают, - сказала она, садясь на постели. - Да, - согласился Седрик со своего места у камина. - Седрик, иди сюда, - повелительно сказала Ниоба. - Мы должны. Иначе не сможем посмотреть им в глаза. Он подошел к ней и устроился в ногах кровати. Казалось, он боится Ниобы. - Седрик, это совсем не так уж сложно. Нам обоим рассказывали о птичках и пчелках, и мы видели животных. - Вы не животное! - с ужасом в голосе воскликнул Седрик. Ниоба задумалась. Какая неловкая ситуация! Если бы он набросился на нее, как бык в загоне для спаривания, она пришла бы в смятение, но сумела бы вытерпеть; мать предупреждала ее, что мужчины так устроены. По крайней мере, лед, как принято говорить, был бы сломан. Ниобе стало не по себе от этой метафоры, однако она явно подходила. Так или иначе, они попали в трудное положение. - Забудь о животных! Иди ко мне в постель. Просто смешно спать отдельно. Седрик подвинулся и робко вытянулся рядом с девушкой. - Но кто же спит в одежде! - воскликнула она. - О, мадам, я не могу... Ниоба потянулась и взяла Седрика за руку. Она была холодной. - Седрик, ты меня боишься? - О нет, мадам! - запротестовал он, продолжая дрожать. - Значит, страшишься того, что мы должны сделать? - Я в ужасе. - Седрик, это же смешно. Ты знаешь, что нравишься мне, и если ты споешь... - Но это будет волшебство, а не я. Он хотел, чтобы Ниоба любила его самого, а не магию, которой он обладал. Тут трудно было что-то возразить. Однако Ниоба подозревала, что это всего лишь предлог для того, чтобы оправдать свой страх. - Седрик, я знаю, что ты не трус. Что тебя тревожит на самом деле? - Я не могу - не могу этого сделать с вами, мадам. И снова "мадам"! Она пытается сблизиться с ним, а в результате они только отдаляются друг от друга. - Но почему? - Потому что вы такая... такая красивая и замечательная и... Он пожал плечами, не в силах выразить свои мысли более внятно. - Седрик, я же твоя жена! - Не по собственному выбору! Знакомые мотивы; нужно немедленно уйти в сторону. - Но и не по твоему, Седрик. Мы - двое людей, которых обстоятельства свели вместе, обстоятельства и воля родителей, они старались сделать для нас все, что в их силах, а теперь мы... - Женщина и мальчик, - сказал он. Вот оно, опять. Седрик чувствовал свою неадекватность - и Ниоба не могла убедить его в обратном. И все же она понимала, что должна как-то переломить ситуацию. - Но ты растешь! - Не думаю, что когда-нибудь вырасту настолько, что буду вам соответствовать. - Седрик, это неправда! - запротестовала Ниоба, вдруг почувствовав, что стала похожа на мать, утешающую своего ребенка. Их диалог ни к чему не приведет. Как и все предыдущие. Ниоба лежала в неловком молчании и размышляла. Наконец она промолвила: - Седрик, может быть, мы слишком торопимся. Давай действовать постепенно. Сними одежду, ложись рядом со мной под одеяло. Мы просто будем вместе спать. И ничего больше. - Вы обещаете? Ниоба засмеялась: - Обещаю, Седрик. Ну что я могу с тобой сделать? Он тоже рассмеялся, но его смех был каким-то вымученным. - А если станет холодно? - Тогда мы придвинемся друг к другу, чтобы согреться. Ведь люди спят вместе именно для этого, не так ли? - Но вы... на вас почти ничего не надето! Ниоба села и расстегнула ночную рубашку, довольная собственной смелостью. - Я останусь совсем без одежды. Седрик откатился в сторону и с громким стуком упал с кровати на пол. Ниоба с тревогой соскочила с постели и склонилась над ним, чтобы помочь подняться. - Седрик, извини меня! Ты не ушибся? - Пожалуйста, мадам, ваша рубашка... - Он отвернулся. Ниоба посмотрела на себя и в тусклом свете гаснущего огня увидела, что ночная рубашка распахнулась, обнажив часть груди. - Ради Бога, Седрик, ты можешь посмотреть на меня! Я твоя жена! - Это неправильно, - заявил он, не поворачиваясь. - Седрик, посмотри на меня! - приказала Ниоба. Но он ее не послушался. Гнев запылал в ее обнаженной груди. Она встала, обошла кровать и снова улеглась со своей стороны. Ну что ты будешь делать с упрямым мальчишкой? И тут, сквозь пелену медленно отступающей ярости, Ниоба услышала какой-то звук. Седрик сидел, прижав лицо к постели, и плакал, отчаянно стараясь, чтобы она ни о чем не поняла. Ее чувства разом переменились. - О, Седрик! - выдохнула девушка и придвинулась к нему, чтобы утешить, затем сообразила, что это худшее из всего, что она могла бы сделать. Она не мать, а он не ребенок - этой роли ей следовало избегать, как чумы. Раньше Ниоба думала только о своих горестях, каково это - быть замужем за мальчиком; теперь же поняла, что Седрику гораздо тяжелее. Нужно найти выход, заставить его по-другому воспринимать происходящее, чтобы она оставалась женщиной, а он стал мужчиной. На следующий день Ниоба предприняла новую попытку. - Седрик, давай напьемся. Он удивился: - Я и в рот не беру алкоголь, мадам. - Ниоба, - твердо поправила она. - Называй меня по имени. - Ниоба, - неохотно повторил он. - Я не пью, Ниоба. - Я тоже. Но на полке стоит бутылка белого вина. - Даже не знаю... Некоторые становятся дикими после того, как выпьют. - Да, именно так! Седрик улыбнулся. Казалось, он пришел в себя после огорчений прошлой ночи, и Ниоба поняла, что поступила правильно, оставив его в покое. Сегодня он окажется в ее постели! После ужина они открыли бутылку, уселись рядышком на склоне холма, возле коттеджа, и принялись наблюдать за закатом солнца. Каждый держал в руке маленький бокал с золотистой жидкостью. - О, как оно обжигает! - воскликнула Ниоба. - Точно, - согласился Седрик. - Мне нравится. И он снова наполнил свой бокал. Ниоба последовала его примеру, хотя выпила не так быстро, как Седрик, обнаружив, что ей вовсе и не нравится обжигающий напиток. К тому же она не собиралась напиваться. Прошло совсем немного времени, и вино разошлось по жилам. - Ой, у меня такая легкость в голове! - радостно воскликнул Седрик. - И у меня, - кивнула Ниоба. - Может, не стоит торопиться? - Не стоит? Почему? Как весело! - Седрик снова наполнил бокал, не замечая, что Ниоба еще не выпила свое вино, и залпом осушил его. Ниоба забеспокоилась: алкоголь начал сильно действовать на Седрика, и девушка не знала, к чему это может привести. - Седрик, давай споем! - предложила она, взяв его за руку, чтобы он не смог налить себе следующий бокал. - Конечно, Ниоба, - с радостью согласился юноша. И сразу же запел: Пей за меня лишь глазами одними, Я тебе просто отвечу своими. Вступил оркестр - ведь Ниоба касалась руки Седрика - и сразу добавил очарования простой песне. И снова Ниобу заворожили звуки. Испытав на себе волшебство Седрика в первый раз, Ниоба поняла, что ее хорошенький мальчик совсем не так прост, как ей показалось вначале. Сейчас же она ощутила к нему влечение. Пройдет время, и она его полюбит. В это было так легко поверить, когда звучала музыка! Потом Седрик спел застольную песню "Три веселых кучера", в которой сообщалось, как весело провела время троица, сожалеющая лишь о том, что назавтра они будут трезвыми и совсем не такими счастливыми. Их веселый приятель пил крепкий эль - вот молодец! С важным видом они стали говорить, указывая на человека, который пил легкое пиво: Он упадет, как желтый лист осенний! Сопровождающая музыка стала неровной - сознание Седрика обволакивали винные пары, создавалось впечатление, что оркестранты тоже навеселе. Ниобе это показалось ужасно забавным. Выяснилось, что она знает эту песню и даже может пропеть пару строк: За ту, что первый поцелуй тотчас же маме описала, Но не получит больше их, чтоб глупостей не совершала! Повеселевший Седрик кивнул и рассмеялся. Тогда Ниоба наклонилась к нему и поцеловала в губы. Юноша вздрогнул, огляделся по сторонам, наклонился вперед, и его вырвало на землю. О нет! Седрик перепил, и ему стало плохо. Он был не слишком огорчен, но Ниоба знала, что сегодняшний вечер опять испорчен. Она помогла ему вернуться в дом и помыться, а потом уложила в постель. На этот раз она сама спала у камина. На следующий день Седрик, страдая от похмелья, взял в руки бутылку с остатками вина. - Оно напоминает мочу! - сердито заявил он и вышел за дверь, чтобы вышвырнуть бутылку. Нет, он совсем не похож на веселого кучера. Вечером Ниоба предприняла еще одну попытку. Она усадила Седрика на постель рядом с собой, взяла за руку и попросила спеть. Она пела вместе с ним, и волшебство окружало их - все было так похоже на любовь. Но когда пришло время закрепить чувство физическим действием, Седрик не смог. Он спасовал перед трудностью стоящей перед ним задачи. Он был раздосадован, однако Ниоба в глубине души почувствовала облегчение: она сделала все, что могла, но ее постигла неудача. Видимо, время еще не пришло. - Седрик, - сказала она. - С этих пор ты будешь спать в одной со мной постели без одежды, как и я. Он с отчаянием посмотрел на нее: - А... - Чтобы мы могли честно сказать, что спим вместе, - объяснила Ниоба. - Ведь тогда нам поверят, что все идет как положено, верно? На лице у Седрика появилась понимающая улыбка, он с облегчением вздохнул и, раздевшись, улегся рядом с ней. Дешевый компромисс, но ничего другого им не оставалось. 2. КОЛЛЕДЖ Осенью Седрик отправился в местный колледж. Он находился не слишком далеко, но ходить туда пешком каждый день было бы слишком затруднительно, а с лошадью возникли сложности. Идеально решил бы проблему волшебный ковер, однако хороший стоил так дорого, что покупать его не имело смысла. Самым разумным было снять комнату рядом с колледжем - романтические соображения во внимание не принимались. Ниоба поцеловала мужа на прощание и уронила слезу, наблюдая за тем, как уходит от нее Седрик с рюкзаком на плечах, полным одежды. Он купит в колледже книги и заплатит за обучение и содержание; они все посчитали - выяснилось, что это им вполне по карману. Когда Седрик ушел, Ниоба загрустила: она осталась одна, а их брак так и не закреплен. Седрик, безусловно, очень милый юноша, одаренный удивительным волшебством, и она прониклась к нему самыми теплыми чувствами. Конечно, никто не узнал о том, что их брак пока неудачен; во всяком случае, родственники держали свои сомнения при себе. Если повезет, все исправится, через год или два пребывания в колледже Седрик возмужает, и все будет в порядке. В самом крайнем случае она купит приворотное зелье и выпьет его; однако Седрик будет недоволен, а Ниобе совсем не хотелось его обманывать. Между тем Ниоба чувствовала себя одинокой. Она могла бы на семестр поехать к родителям, но понимала, что в этом случае мать обязательно выведает правду. Не стоит огорчать стариков. Нужно справиться со своими проблемами самостоятельно. Вести хозяйство было совсем нетрудно, и у Ниобы оставалось много времени на чтение и работу за ткацким станком. Кроме того, она подружилась с дриадой с черного дуба на болоте. Пока подобное существование ее не тяготило. Она все устроила в доме так, чтобы ей было удобно, много времени проводила во дворе, и вскоре там тоже стало очень хорошо. Когда Ниоба навела порядок в ближайшей к дому части болота, она решила, что пришло время навестить Седрика. Она наняла повозку без лошади - заметно дешевле, чем ковер, зато и гораздо медленнее, к тому же колеса подскакивали на неровной дороге. Тем не менее после дня пути Ниоба благополучно добралась до колледжа, хотя ее строгое дорожное платье совсем запылилось. Она заметила Седрика на дорожке, ведущей от студенческого общежития к зданию колледжа. Прошло всего два месяца, но Ниобе показалось, будто он сильно вырос. Седрик был самым высоким юношей среди других студентов, несмотря на то что учился на первом курсе; две студентки отчаянно с ним флиртовали, когда он направлялся на занятия. Тут он заметил Ниобу и улыбнулся. Седрик стал еще красивее! Здесь он выглядел гораздо более уверенным в себе, чем дома, однако, оказавшись рядом с ней, отчаянно смутился. Их проблема так и осталось нерешенной. Ниоба зашла в его комнату в общежитие и познакомилась с соседом - пухлым и весьма ученым на вид. Седрик показал ей свои проекты, связанные с изучением болотистых земель и естественного волшебства. Было видно, что он серьезно относится к обучению и уже многое узнал. Ниоба не сомневалась, что педагоги им довольны. - Дай мне твою шапочку, - на прощание сказала она. - Шапочку? - удивленно переспросил Седрик. - Фуражку, которую ты носишь, чтобы показать, что ты студент колледжа. Я полагаю, ты сумеешь найти ее у себя на голове. Седрик с недоумением снял фуражку и протянул Ниобе. Она привезла с собой нитку с иголкой и быстро пришила вокруг околыша яркую шелковую ленту. - Чтобы девушки из колледжа знали, что ты женат, - решительно заявила Ниоба, возвращая мужу фуражку. - Да, конечно. - Казалось, Седрик пришел в замешательство. Ниоба поцеловала его в щеку и уселась в свой экипаж. Возвращаясь домой, она обнаружила, что охвачена противоречивыми чувствами. Прошло некоторое время, прежде чем ей удалось в них разобраться. В конечном счете Ниоба решила, что довольна успехами Седрика, ее приятно удивило, что он стал таким красивым и уверенным в себе; в то же время она ревновала его к девушкам-ровесницам, проявлявшим к нему такой живой интерес. Женатый человек не должен привлекать к себе столько внимания. Поэтому она и сделала то, что требовалось, но все равно ее мучило беспокойство. В конце концов, чего она добилась за целое лето, когда они были предоставлены самим себе? У Ниобы возникло подозрение, что она потерпела неудачу - или не сделала всего, что в ее силах. Удалось бы им закрепить брак, если бы она отнеслась к проблеме более серьезно? Если бы по-настоящему оценила чувства Седрика? Если бы не стала без конца исправлять его ошибки и вести себя, как безупречная леди, а обращалась с ним, как девушка из колледжа? Ничего удивительного нет в том, что он испытывает рядом с ней робость! Разобравшись со своими мыслями, Ниоба вернулась к привычной жизни. Ей удалось создать несколько очень удачных гобеленов, изображающих лес и болота. На одном был изображен черный дуб с устроившейся на нижней ветке гамадриадой. Потребовалось много времени и терпения, чтобы подружиться с нимфой. Она далеко не сразу согласилась позировать для Ниобы, которая прекрасно знала, что лишь очень немногим людям так везло. Ниоба была довольна. Если бы только рядом с ней оказался Седрик! Ближе к концу семестра она снова его навестила. Седрик регулярно присылал ей письма, рассказывал о своих успехах в колледже; Ниоба замечала, что он пишет все лучше и лучше. Молодой человек развивался не только физически, но и в интеллектуальном и социальном планах; обучение в колледже пошло ему на пользу. Он выбрал в качестве основного предмета Волшебство Болотных Земель и уже знал многое из того, что не преподавалось, когда сама Ниоба училась в колледже. Он умел определять специфическую магию каждого дерева, изучил все экологические циклы, а в следующем семестре собирался пройти курс о Фауне Болотистых Земель и ее связи с растительной жизнью. Седрик видел, как много еще ему предстоит изучить, и был полон решимости овладеть всеми необходимыми знаниями. Однако Ниобе хотелось убедиться в этом самой, выяснить, не преувеличивает ли Седрик своих успехов. Ведь всем известно: порывистая юность склонна неверно оценивать собственные достижения. Седрик еще больше вырос и был удивительно красив, а его быстрая улыбка очаровала Ниобу. Ему оставалось посетить еще одну лекцию, после чего он мог посвятить ей все свое время. - Прошу меня простить, - извинился юноша, но по его улыбке Ниоба поняла, что ему не терпится уйти. - Я не могу пропустить занятие: мне предстоит делать доклад. А потом я смогу побыть с вами. Кстати, вас хочет видеть мой учитель Водяной Магии, так что вам не придется скучать. Как выросла его уверенность в себе! Ниоба даже немного встревожилась, увидев, что ее муж прекрасно обходится без нее - впрочем, как и она без него. Преподаватель ее уже ждал. Он был типичным представителем своей профессии: пожилой, сутулый, с копной седых волос и морщинистым лицом, с которого внимательно смотрели умные глаза. - О, миссис Кафтан! - воскликнул он. - Вы и в самом деле удивительно красивы! - Перестаньте, пожалуйста! - запротестовала польщенная Ниоба. - Нет, это действительно так! - громогласно заявил он. Все учительские голоса устроены так, чтобы их слышал каждый ученик. - Я спросил у Седрика, как я вас узнаю, а он сказал, что, когда я увижу самую прекрасную смертную женщину нашего мира, это будете вы, Ниоба. Так оно и есть! Он восхищается вами, и мне совсем нетрудно его понять. Вы производите потрясающее впечатление! - Достаточно, профессор! Я уже немолодая замужняя женщина! Почему вы хотели поговорить со мной? У Седрика проблемы с выбором предметов? - Как раз наоборот, моя дорогая! - энергично запротестовал преподаватель. - За последние десять лет таких умных и добросовестных студентов, как Седрик, у меня было немного. Он написал выдающуюся работу! Знаете, миссис Кафтан, такие умы редко попадают в застойные воды - если вы мне позволите подобное выражение, - коими является колледж Экологии Болот. Я хотел поблагодарить вас за то, что вы убедили его заняться нашей дисциплиной. Не сомневаюсь, что Седрик поднимет науку на новые высоты. Ниоба удивилась. Похоже, профессор склонен к преувеличениям! - Я всего лишь показала ему окрестности... я действительно интересовалась... - Именно, миссис Кафтан! - согласился профессор. - Седрик говорил, что своим интересом к нашему предмету он обязан вам. Он сказал, что вы показали невежественному провинциалу болотистые земли с такой неожиданной стороны, что это изменило всю его жизнь. Миссис Кафтан, вы поразительная женщина, и я салютую вам! Ниоба почувствовала, что энтузиазм профессора начинает захватывать и ее тоже. - Значит, Седрик хорошо учится? - Слова показались Ниобе довольно глупыми, но ничего другого ей в голову не пришло. - На отлично. А у нас совсем не просто учиться! Но оценки не соответствуют его потенциалу. Знаете, миссис Кафтан, позвольте быть с вами откровенным: сначала я удивлялся, почему такая прелестная женщина стала женой юного Седрика, ведь вы могли выйти за любого из тех, кого оставила нам война. Однако теперь, когда я узнал его получше, мне стало ясно, что вы действительно выбрали лучшего. В каждом поколении бывает только один такой юноша. Я уверен, вы никогда не пожалеете о своем решении! - О да, - тихо проговорила Ниоба. - Седрик боготворит землю, по которой вы ступаете, и мне кажется, что это не просто фигура речи. Если бы вы послали его в экономическую школу, он бы очень скоро стал миллионером. Какая была бы потеря для науки и магии! Благодаря вам он обратился к болотистым землям... - Профессор покачал головой, потом импульсивно схватил руку Ниобы, поднес к губам и поцеловал. - Я вам чрезвычайно благодарен, миссис Кафтан. Если потребуется моя помощь, обращайтесь без малейших колебаний! Ошеломленная Ниоба вышла на солнце. Ничего удивительного нет в том, что Седрик так успешно учится: профессор является превосходным катализатором. Может быть, он так ведет себя со всеми, заставляя каждого студента работать в полную силу. И все же у него не было причин так превозносить Седрика... если только его слова не соответствовали действительности. Ниоба знала, что Седрик умен; видимо, она недооценила его. Обстановка в колледже вызвала к жизни его лучшие стороны. После окончания лекции Седрик нашел Ниобу. Он оставался все тем же мальчишкой с буйной шевелюрой под фуражкой с лентой, но теперь Ниобе казалось, что по его лицу она видит, как он умен. Она вспомнила его музыкальное волшебство. Да, он совсем не обычный юноша! Однако, оказавшись с ней наедине, Седрик вновь стал стеснительным и неловким. - Я... так здорово снова видеть вас, Ниоба, - пролепетал он. - Чем бы вы хотели заняться? - Мне кажется, следует обновить твой гардероб, - ответила она. - Твоя одежда поизносилась и нуждается в пристальном внимании. На самом деле Ниобе хотелось сказать многое другое, но это подходило под категорию Вещей, Которые Никогда Не Следует Произносить Вслух, потому что обычно это говорят матери. Впрочем, Ниоба чувствовала некоторую растерянность и не знала, как себя вести. Слова профессора открыли перед ней новые перспективы, но она еще не успела привыкнуть к изменившейся ситуации. Ей нравилось поддерживать порядок, чтобы все было как полагается - совсем как в гобелене, где каждая нить должна иметь свое собственное место. Ниоба терпеть не могла, когда какая-нибудь из них рвалась - непростой процесс связывания нитей требовал длительного времени и серьезного внимания. - Ну, наверное, - запинаясь, согласился Седрик, - вы всегда так заботитесь обо мне. Проклятье! Ниоба рассердилась на себя. Она опять поставила его на место младшего. Он никогда не станет для нее настоящим мужем, если она будет постоянно совершать такие ошибки! Ниоба вернулась домой расстроенная. Может быть, она и специалист по сложным гобеленам, но совершенно не разбирается в том, как быть хорошей женой. Она ожидала, что ее мужем окажется наделенный опытом человек, и не ощущала себя способной научить всему, что требовалось, молоденького мальчика. Если бы только в колледже имелся соответствующий курс... Ниоба тут же отбросила эту мысль. Нет, она определенно не хочет, чтобы Седрик занимался подобными вещами! Да еще с девушками! Брак - частное дело двух людей. Зима оказалась довольно унылой, а когда на поверхности болот растаял лед, Ниоба снова отправилась в колледж. Все студенты высыпали на воздух, наслаждаясь первым по-настоящему теплым днем. Самые привлекательные девушки были одеты совсем легко, чтобы побыстрее загореть, а юноши носили шорты. Ниоба, не забывшая комплиментов, которые расточал ей профессор, решила одеться консервативно, чтобы никто не спутал ее со студенткой. На ней была длинная старомодная юбка, когда-то принадлежавшая ее матери, скрывающий фигуру жакет и высокие сапоги. Волосы Ниоба туго стянула в хвост на затылке и не стала краситься. Неожиданно она почувствовала, что одета ужасно безвкусно. Ниоба зашла в комнату в общежитии Седрика, но его там не оказалось, а на какую лекцию он пошел, никто не знал. Она приехала слишком рано, Седрик ждал ее только через час. Поэтому Ниоба присела на скамейку возле общежития и стала ждать его возвращения - здесь, на солнышке, было так хорошо. Чтобы не терять времени попусту, она принялась за вязание - у нее это тоже прекрасно получалось; на самом деле Ниоба ловко управлялась с любой пряжей... На дорожке появилось несколько студентов. Они явно успели немало выпить; более того, один из них в руках держал початую бутылку красного вина. Ниоба наморщила нос, потому что не переносила вино в любом виде с тех пор, как потерпела неудачу в отношениях с Седриком. Она была удивлена и недовольна, что студентам разрешается пить на территории кампуса. Подвержен ли Седрик дурному влиянию? Когда компания проходила мимо скамейки, на которой сидела Ниоба, один из юношей замедлил шаг. - Скажите, кто эта старая леди? - полушутливо спросил он, глядя на нее. Она знала, что выглядит старше, чем девушки из колледжа - это входило в ее намерения, - но парень явно преувеличивал. Именно он держал в руках бутылку и был самым пьяным из всей компании. Остановившись, наглец поднес бутылку к губам, рыгнул и сделал большой глоток. Ручеек бледно-красной жидкости побежал по его подбородку. - Чья-то мамаша, - пошутил другой юноша. Это больно ужалило Ниобу, но она никогда бы в этом не призналась. - Ну, и чья же вы мамаша? - осведомился первый. - Ничья, - строго ответила Ниоба. - Я жена Седрика. - Жена! - воскликнул студент. - Выходит, он совершил налет на дом престарелых! А утверждает, что у него красивая баба! Все четверо принялись хохотать. Ниоба попыталась не обращать внимания на болтовню глупых юнцов, надеясь, что они уйдут, но вино придавало им храбрости. Они окружили Ниобу, дыша на нее винным перегаром. - Пожалуйста, уйдите, - наконец не выдержала она. - Но мы же только что пришли! - заявил обладатель бутылки. - И это наше общежитие. Пойдем, старушка, разве ты не хочешь повеселиться? - Он схватил Ниобу за отворот жакета и дернул так, что отлетела пуговица. - Могу спорить, что там спрятано кое-что интересное! Ниоба отстранилась и ударила его по руке. - Эй! - воскликнул он, а остальные рассмеялись. Потом его рот перекосила злая гримаса. - Ты меня ударила? Ну а как тебе это понравится? - И он начал лить ей на голову красное вино. Ниоба вскрикнула и вскочила на ноги, пытаясь не попасть под отвратительную струю, но парень схватил ее за руку. - Красивая женщина, чертовское вранье! - хрипло прошипел он. - Ты просто проклятая потаскуха! Ниоба лягнула его по голени и рванулась в сторону, понимая, что пытаться урезонить пьяного бессмысленно. Однако другой студент обхватил ее за плечи и приподнял над землей. Третий схватил за ноги. - Давай посмотрим, из чего она сделана! - закричал он. - Сдери с нее юбку! Ниоба отчаянно сопротивлялась, согнула ноги в коленях, а потом решительно ударила ими, но парни оказались слишком сильными. Они держали ее за плечи и ноги, а владелец бутылки, отбросив в сторону свое сокровище, вцепился в юбку Ниобы, рванул вниз... Стало видно нижнее белье. - Смотри-ка, она не такая старая! - заявил он, сжав левое бедро Ниобы. Ниоба закричала. Это не помогло. Один из парней стянул юбку к щиколоткам, а тот, что держал девушку за ноги, выпустил одну, чтобы снять юбку. Ниоба попыталась ударить его, но он снова схватил ее за щиколотку и принялся раздвигать ей ноги. - Вы только взгляните на эти ножки! - Опустите ее на землю, - скомандовал вожак. - Держите крепко, и мы все позабавимся по очереди. Он облизнул губы и начал расстегивать ремень. - Что вы будете делать по очереди? - резко спросил другой голос. Ниоба узнала его. - Седрик! - закричала она. Это действительно был он, высокий и сильный. Седрик отбросил в сторону куртку. - Это моя жена, - произнес он. Казалось, на кампус спустилась туча, отчего его обычна солнечное лицо стало мрачным и бледным. Отступать было некуда - дело зашло слишком далеко. - Хватайте его! - закричал обладатель бутылки. Юноши бросили Ниобу, все как один повернулись к Седрику и стали окружать его с четырех сторон - не такие уж они были пьяные, чтобы дать ему возможность драться честно. - Нет! - закричала Ниоба, понимая, что Седрик не справится со всеми четырьмя. Она попыталась встать, но запуталась в юбке, ей пришлось сначала снова ее натянуть. После этого она с тоской смотрела, как потерявшая над собой контроль четверка атакует ее мужа. Двое схватили Седрика за руки, третий ударил кулаком в живот. Ниоба поморщилась, но Седрик только улыбнулся. - Господи, я словно по камню ударил! - с удивлением воскликнул студент. - Что ж, ты сделал первый удар, - заявил Седрик, - последний останется за мной. Неожиданно он свел руки вместе, и парни, державшие его, словно куклы отлетели в разные стороны. В следующее мгновение руки Седрика были свободны. Он сделал несколько шагов вперед, и его кулаки заработали, как два молота. Один попал в живот типа, который ударил его - этот живот больше походил на кашу, чем на камень. Парень наклонился вперед - как раз в тот момент, когда второй кулак Седрика угодил ему в голову. Волосы студента взметнулись, он зашатался и рухнул на землю, потеряв сознание. Седрик развернулся и ударил в грудь парня с бутылкой. Тот сразу упал на колени. Однако оставшиеся двое успели подняться и снова бросились в бой. Седрик нырнул в сторону, подхватил одного из них за руку и за ногу, взвалил на плечи и швырнул во второго. Драка, не успев начаться, закончилась. Седрик стоял, его грудь высоко вздымалась, перекатывались мускулы на руках и плечах; все четверо юнцов в унизительных позах валялись на лужайке. Ниоба зачарованно смотрела на своего мужа. Ей вдруг показалось, что он стал гораздо выше. Он подошел к ней и помог подняться. - С вами все в порядке, Ниоба? Я услышал, как вы закричали, и выскочил из класса... - Седрик, ты никогда не говорил мне, что умеешь так здорово драться! Он пожал плечами: - Вы сказали, что я должен с этим покончить. Теперь Ниоба вспомнила. Ему нравилось драться. Тогда она подумала, что он шутит. Она оглядела распростертую на земле четверку. Ничего себе шутки! - Возможно, я погорячилась. А чем именно ты занимался? - Ну, я был в своем районе чемпионом по кулачному бою среди юниоров. Но вы правы, после женитьбы я должен оставить детские игры. - Детские игры! - повторила Ниоба, покачав головой. Она еще не забыла, как его ударили в живот. Как двое парней чуть не упали, когда он только пошевелил плечами, а потом рухнули на землю, будто тряпичные куклы. Теперь Ниоба чувствовала силу рук, которые ее поддерживали. Она могла бы догадаться по тому, как он колет дрова. - И я называла тебя хорошеньким мальчиком! Начала собираться толпа, и Ниоба увидела профессора, с которым говорила во время своего прошлого визита. - Что здесь произошло? - спросил он. Парень с бутылкой с трудом поднялся на ноги. - Он набросился на нас! - завопил негодяй, указывая на Седрика. - Без всякой на то причины! От такой наглой лжи Ниоба открыла рот. Однако тут же поняла, что никто не видел, что здесь произошло - только она и четверо юнцов. Ее слово против слова четверых парней. - Давайте посмотрим? - совершенно спокойно предложил профессор. Он заметил бутылку, поднял и принялся внимательно разглядывать. - Отлично - капелька осталась. Применим водяное заклинание. Он принес небольшой плоский сосуд с тонким слоем плесени, осторожно поставил его на землю, наклонил бутылку. Тоненькая струйка вина вылилась в сосуд. Все молчали. Потом над сосудом появилось красноватое сияние. Оно стало расти, превратилось в облачко, вино испарялось под воздействием мощных волшебных стимуляторов. Водяная магия, никаких сомнений. Ниоба была зачарована. Она слышала о подобном волшебстве, но никогда его не видела. - Отойдите в сторону, - предупредил профессор. - Не следует мешать восстановлению событий. Все сделали несколько шагов назад, даже юнцы, окончательно присмиревшие после появления профессора. Облако заполнило всю лужайку и стабилизировалось, отбрасывая красноватые отблески. Потом внутри что-то забурлило, и глазам собравшихся предстала сидящая на скамейке женщина. - Это десятиминутное заклинание, - пояснил профессор. - Его должно хватить. - Но ведь вина тогда здесь не было, - вмешался Седрик. - Оно появилось вместе с ними. - Именно поэтому изображение такое смазанное, - кивнул профессор. - Надеюсь, ты не думаешь, что магия даст нам невнятный ответ, мой мальчик? Вино еще далеко, но волшебство находится здесь; оно воссоздает неподвижное изображение, пока не возникнет возможность уточнить картину. Прошло несколько минут. Никто не двигался. Всем хотелось увидеть в действии водяную магию. Затем неожиданно изображение стало ярким и четким. Женщина превратилась в Ниобу, лишь красноватый оттенок вина придавал зрелищу немного жутковатый оттенок. Появилась подвыпившая четверка - призрачные фигуры, но вполне узнаваемые. Перед глазами собравшихся прошла вся сцена безобразного поведения парней. Ниоба почувствовала, как вздрогнул Седрик, когда на голову ее изображения полилось вино; у него возникли такие же чувства, как и у нее. - Значит, вот что означает ваше "без всякой причины", - пробормотал профессор, бросив взгляд на притихших дебоширов. В тот момент когда юнцы напали на Ниобу, появился Седрик. Теперь Ниоба смотрела на него со стороны, и он произвел на нее еще более яркое впечатление. Седрик действительно вырос: стал на несколько дюймов выше, чем во время их свадьбы. Он был так красив в своем праведном гневе, что ей даже показалось, будто его окружает нимб. Или всего лишь алый ореол вина? Теперь Ниоба поняла, что Седрик совершенно сознательно позволил парням схватить себя за руки и нанести первый удар. Она увидела, как затряс от боли правым кулаком студент. Потом Седрик начал драться, и через несколько мгновений все было кончено. Чемпион по кулачному бою? Кто же в этом усомнится! Сцена закончилась, и красноватое облако исчезло. Однако улики были налицо. - Освободите свои комнаты, - обратился профессор к четверке студентов. - Вы с позором исключены из колледжа; незаконно принесенное сюда вино вынесло вам приговор. Парни быстро удалились. Профессор повернулся к Седрику: - Ты поступил очень разумно, предоставив им возможность напасть первыми; никто не скажет, что ты воспользовался своей силой без всяких на то оснований. Тебе известно, что люди, обладающие таким умением драться, с удовольствием его используют? Седрик серьезно кивнул: - Я знаю, что у меня была на то причина, но если бы я кого-нибудь убил... - Причина была, и ты никого не убил, - согласился профессор. - Могу лишь похвалить тебя за осмотрительность. А сейчас отведи жену в домик для гостей; она нуждается в хорошей ванне и утешении. Теперь, когда угроза миновала, Ниоба почувствовала, что наступила реакция. Ее чуть не изнасиловали, а Седрик был вынужден выступить против четверых пьяных типов, впавших в ярость!.. Девушка закрыла лицо руками и обнаружила, что оно залито слезами, покрасневшими от вина. Ниоба попыталась стереть их, но от этого стало еще хуже, и скоро она уже отчаянно рыдала. Седрик взял ее на руки и понес в домик для гостей. Ей показалось, что руки у него из гибкой стали, а грудь и живот - железные. Ему исполнилось семнадцать, Седрик был в расцвете физических сил. И продолжал расти... Ниоба привыкла иметь дело с мальчиком и не заметила появления мужчины. Седрик осторожно опустил Ниобу на постель. - Я позову медсестру, - с беспокойством сказал он. - Вы ранены. Но она прижалась к нему: - Седрик, ты мне очень нужен! Я тебя люблю! Он немного помолчал. - Вы расстроены, и не без причины. Сейчас вам нужно принять ванну и немного отдохнуть... Ниоба привлекла его к себе: - Я была такой дурой, и от меня разит вином! Прости меня, Седрик! - Мне нечего прощать, - мягко сказал он. Однако не стал противиться и улегся рядом с ней на кровать. - Вы всегда были само совершенство, Ниоба, - прошептал он ей на ухо. Она повернулась и прижалась к нему. Мокрые от слез губы девушки нашли губы Седрика, и она поцеловала его с такой страстью, которая удивила ее. Грудь Ниобы переполняли чувства; она никак не могла насытиться. Он ответил на поцелуи, почувствовав в ней огонь страсти. Неожиданно Ниоба рассмеялась. Седрик поднял голову и удивленно посмотрел на нее. Ниоба села и расстегнула его рубашку. - Вот! - воскликнула она, улыбаясь. - Я нанесла первый удар. - Но это же не бой, - улыбнувшись, ответил он. - Ты уверен? Мы пытались... почти целый год и всякий раз терпели поражение из-за собственной сдержанности. Седрик, ты дрался за меня, бесстрашно и умело, и ты меня завоевал. Возьми свой трофей! - Трофей! - пробормотал он. - Вы женщина, которую я люблю. - А ты мужчина, которого люблю я, - с радостью ответила Ниоба. - Я хочу быть твоей - до конца. Он поцеловал ее. А потом раздел. Ее блузка была липкой от засохшего вина, волосы грязными, но Ниоба знала, что нельзя упускать момент. Пришло время решительных действий! Седрик не отворачивался и смотрел на ее тело. Ниоба с улыбкой потянулась к нему, понимая, что ее поведение более важно, чем его, и что физическое слияние является лишь частью их эмоциональной близости. Впервые она по-настоящему желала его, а он только сейчас поверил, что заслужил ее любовь. И все же он по-прежнему не имел опыта, как и она. Ниоба помогала ему, стараясь не смутить; когда он заколебался, она прижалась к нему и начала страстно целовать. В тот момент когда Седрик вошел в нее и обнаружил, что путь закрыт, он в смятении остановился, и тогда Ниоба сделала решительное движение и сама уничтожила преграду. Ей было больно - но боль пришла вместе с невыразимым наслаждением и близостью, которой она до тех пор не знала. - Седрик... Седрик... - прошептала Ниоба и нежно укусила мужа за обнаженное плечо. А в следующее мгновение оказалась на болоте, возле черного дуба, причем смотрела на него сразу с трех сторон. С одной стороны она видела свежесть юности и невинности, словно дерево впервые предстало перед ее глазами, с другой - смотрела на него циничными глазами опыта, понимая и принимая его природу. А с третьей - наблюдала за ним с высот возраста. Ниоба обладала чередой воспоминаний всех времен года, растянутых в бесконечную нить, будто с ручной прялки. Она знала всю его историю. И все же три разных взгляда присутствовали одновременно, не сливаясь и не разделяясь; все три создавали впечатление целого, как цветы или контрасты. Но каким-то непостижимым образом был еще и четвертый, смутный вид, и Ниоба поняла, что не хочет его воспринимать, потому что он наводил ужас. Однако и он был частью целого, болезненный аспект в единстве приемлемой реальности. Потом момент прошел, и ее ощущения стали более привычными и не такими яркими. Ниоба оставалась в объятиях Седрика, пока могучий прилив не отступил. Повинуясь импульсу, она снова поцеловала мужа. - Теперь мной овладели, - прошептала она. Слово имело три значения: собственность, сексуальный смысл и одержимость дьяволом. Видение черного дуба, казалось, разделило на части ее сознание, и теперь простое предстало перед ней во всем великолепии сложности. Прошло некоторое время, и Седрик, желания которого исполнились, заснул. Теперь Ниоба почувствовала неудобство. Она встала, тщательно почистила одежду, вымыла волосы и наложила на тело целебную мазь. Ей не хотелось, чтобы Седрик думал, что причинил ей боль, которая изменила всю ее жизнь. Потом она осмотрела постель и заметила капли крови на простыне. Как же их скрыть? Конечно же, ей совсем не хотелось отправляться в прачечную колледжа, чтобы там узнали не только, что они занимались с Седриком любовью, но и что это произошло в первый раз. Ниоба нашла губку, намочила ее и терла пятнышки до тех пор, пока они почти совсем не исчезли. Только после этого она смогла наконец расслабиться. Ниоба легла - и Седрик зашевелился. Она взяла его руку, поцеловала и прошептала несколько ласковых слов. Он снова погрузился в сон. Ниоба вздохнула с облегчением; она любила мужа, но сейчас ей хотелось поспать. Утром она вернулась домой, оставив Седрика наедине с его новыми воспоминаниями. Ему нужно было продолжать занятия. Однако Ниоба не стала слишком долго ждать и довольно скоро снова его навестила. И дело вовсе не в том, что она вдруг начала придавать первостепенное значение сексуальной жизни - мать объяснила ей, что в этом отношении ни одна женщина не в состоянии сравниться аппетитами с мужчинами. Ниоба скучала по мужу и хотела проводить с ним как можно больше времени. Аккуратный дом, в котором она жила одна, больше ее не устраивал. Ей хотелось, чтобы его оживило присутствие Седрика. Ниоба по-настоящему влюбилась. Они снова занимались любовью в домике для гостей. Теперь у них получилось лучше, потому что появился какой-то опыт. А кроме того, подумала Ниоба, она перестала быть девственницей. И снова она отдалась страсти почти с таким же нетерпением, как и Седрик, хотя мать предупреждала ее о необходимости сдержанности. И снова в критический момент у нее возникло видение. На сей раз, когда Ниоба стояла перед черным дубом, она заметила паука, который взбирался по невидимой нити. "Я тоже так могу", - подумала она. Ниоба протянула руку, коснулась собственной невидимой нити и начала подниматься по ней. Теперь у нее было четыре ноги и четыре руки - она превратилась в паука, самого лучшего мастера ткацкого дела. Какую чудесную паутину она сможет сплести!.. Но тут наслаждение отхлынуло, и Ниоба вновь стала человеком и расслабилась в объятиях своего возлюбленного. Ей хотелось спросить у Седрика, были ли и у него видения, но она не решилась - вдруг ему покажется, будто ей надоело заниматься с ним любовью? Это было совсем не так; скорее яркие картинки означали, что наслаждение слишком острое. Когда система перегружена, может произойти короткое замыкание или даже взрыв; наверное, именно поэтому видения показались ей такими странными, выходящими за границы ее опыта. У Ниобы не нашлось достойного ответа на мучившие ее вопросы, однако она с удовольствием собиралась продолжить исследования. Ей нравилось заниматься любовью с Седриком, и нравились видения, даже несмотря на то, что связь между ними оставалось неясной. - О, Седрик! - воскликнула она, снова обнимая его. - Я так рада, что мы наконец нашли друг друга! - Ты по-прежнему идеальная женщина, - ответил он и погрузился в сон. - Ах ты, глупый мужчина, - ласково пробормотала Ниоба, покусывая его за мочку уха. Седрик закончил первый год обучения в колледже с выдающимися результатами и вернулся на лето домой. Теперь он знал о болотах больше, чем Ниоба, и она завороженно его слушала. Он садился на корточки рядом со стоячим прудом, зачерпывал пригоршню густой массы и показывал, как водоросли производят маленькие заклинания тошноты, чтобы воспрепятствовать вмешательству в их существование. Это было правдой - когда Ниоба в первый раз приблизила к ним лицо, ее чуть не вырвало, но стоило поднять голову, как все прошло. Конечно, дело могло быть в запахе, однако, если она зажимала нос, это не помогало. И Ниоба поверила в волшебство. Седрик умел определять виды черных дубов, растущих рядом с их домом, знал, где прячется чудный лесной олень и чем он больше всего любит лакомиться. - И все это благодаря тебе, Ниоба. Ты показала мне болота! - Я заплачу, я заплачу, как только засохнут болота, - с улыбкой согласилась она. Ниоба и представить себе не могла, что незамысловатая песенка окажет на него такое влияние! И, конечно, они занялись любовью, первый раз дома, разгоняя призраки прежних неудач; И снова Ниоба погрузилась в видение - на этот раз жуткое. Она увидела мрачное мужское лицо: неизвестный, с перекошенным в злобной усмешке ртом, ей подмигнул. Она закричала, и видение исчезло, а Седрик застыл в неподвижности, испугавшись, что сделал ей больно. - Нет-нет, - сразу успокоила его Ниоба. - Ты здесь ни при чем. Я просто увидела плохой сон. - Ты заснула? - с удивлением спросил Седрик. Ей пришлось рассказать ему о видениях, потому что возникшее непонимание было бы гораздо страшнее правды. Седрик признался, что у него не бывает ничего подобного, но он слышал о похожих случаях. - По большей части у женщин, - сказал он в заключение. - Да? А откуда ты знаешь о женщинах? - лукаво осведомилась Ниоба. - Прочитал в учебнике по биологии. Это один из обязательных предметов для первокурсников. Значит, ее опыт не уникален. - Но ужасное лицо... Почему я увидела его в тот момент, когда так наслаждалась близостью с тобой? Седрик пожал плечами: - Может быть, нам следует остановить эти видения. - Седрик, я не хочу прекращать... - Я сказал видения, а не любовь! - ответил он, рассмеявшись. Седрик больше не стеснялся, когда речь заходила о сексе. - В следующий раз я попробую спеть для тебя. Его идея понравилась Ниобе. Восторг от прекрасной музыки, наложенной на любовную игру, - какое поразительное переживание! Они попробовали, и все получилось. Седрику даже не требовалось петь вслух; если песня звучала в его сознании, оркестр играл для Ниобы, а видения больше не приходили, какими бы сильными ни были ее ощущения. Потом лето закончилось. Пришло время снова отправляться в колледж, и Ниоба собирала вещи Седрика с искренним сожалением. Но после завершения обучения перед ним открывались прекрасные перспективы, и она не могла отказать ему в этом. Ниоба решила, что постарается почаще навещать мужа, хотя ей и придется скучать. Однако Ниобе пришлось гораздо тяжелее, чем она ожидала. Она постоянно чувствовала себя не в своей тарелке, иногда ей даже казалась, что она заболела. Что с ней происходит? И вдруг Ниоба поняла: она совсем не больна - просто у нее будет ребенок. 3. СТРЕЛЯЮЩИЙ ОЛЕНЬ Конечно, нужно было сообщить новость Седрику. Так она и сделала во время своего следующего визита. Седрик удивился своим деяниям и остался весьма доволен. - Я стану отцом! - воскликнул он, словно это было чем-то сверхъестественным. - Ну, нельзя сказать, что ты не старался! - напомнила ему Ниоба. - Боюсь, теперь нам следует остановиться, - с огорчением сказал он. - Нет, пока еще нет. Только нужно быть осторожными. И они соблюдали осторожность. Прошла зима, ребенок рос. Когда пошел восьмой месяц, приехала мать Ниобы, чтобы помочь во время родов, если они начнутся раньше времени, поскольку рядом не было подходящей больницы. Седрик собирался расстаться с колледжем и вернуться домой, но Ниоба воспротивилась - он прошел слишком долгий путь, чтобы бросить все у самого финиша. Таким образом, перед тем как Седрику исполнилось восемнадцать лет, он стал отцом здорового сына и вернулся домой на лето, успешно завершив учебный год. Он был счастлив - но понимал, что за это придется платить. Если раньше Ниоба могла обходиться одна, то теперь она нуждалась в его помощи. Седрик не возражал, однако Ниоба знала: ему жаль, что придется бросить колледж и окончательно стать семейным человеком. Не вызывало сомнений, что если бы он продолжал занятия в колледже, то стал бы высококлассным специалистом, а может быть, даже профессором. У него и сейчас оставалась такая возможность - но кто знает, какой будет ситуация к тому моменту, когда через несколько лет он сможет вернуться к занятиям? Так что карьера Седрика оказалась под угрозой. Иногда Ниоба даже жалела, что ребенок родился у них так рано. - Не огорчайся, - сказал как-то раз Седрик. - Наступает время, когда мужчина должен выполнять свой долг, а я хочу находиться рядом с тобой. - Какой ты милый! - воскликнула Ниоба и наградила его поцелуем. И все же она чувствовала себя виноватой. - Профессор сказал мне, что если бы у него была такая же жена, как у меня, то ребенок у них родился бы еще быстрее, - добавил Седрик. - Но ведь перед тобой открывались такие замечательные перспективы; ты должен вернуться в колледж как можно быстрее. - Посмотрим, - только и ответил Седрик. Но как только Ниоба начинала думать о ребенке, настроение у нее сразу менялось. Сын был источником такой несказанной радости!.. Ниоба не сомневалась, что он будет гением, как и его отец - и обязательно получит самое лучшее образование. О, какие планы она строила для своего сына! Седрик сразу с головой окунулся в хозяйство и поддерживал дом в полном порядке, пока Ниоба окончательно не оправилась после родов. Потом, когда появилось свободное время, молодой человек стал проводить его на болотах. Седрик решил составить таблицу местной флоры и фауны: деревья, кустарники, животные, насекомые, водоросли, водопады и то, как они между собой взаимодействуют. По лесам в поисках дичи рыскали охотники, часто нарушая законы охотничьих сезонов. Седрик находил их следы и ужасно сердился. - Если бы олени могли стрелять, охотники вели бы себя не так нагло! - однажды воскликнул он. Потом немного подумал и заявил: - Возможно, я сумею сделать, чтобы олень мог выстрелить в ответ! Ниоба рассмеялась, но он говорил серьезно, Седрик специализировался в колледже на болотистых землях, а не на магии, и все же достал толстую книгу заклинаний и начал ее изучать. Вот если бы волшебство заставило стрелу или пулю возвращаться к тому, кто ее послал - тогда получилось бы, что охотник стреляет сам в себя... Однако волшебство, как и наука, - малоподходящий предмет для любителей. Требуются годы и суровая самодисциплина, чтобы овладеть основными понятиями - и все равно вы не гарантированы от неприятностей. Седрик был умен, но этого оказалось недостаточно. - У меня просто нет времени! - грустно воскликнул он. - Ты можешь искать нужное заклинание, сколько потребуется, дорогой, - сказала Ниоба. Она кормила сына, и ей ужасно не нравилось, когда Седрик был не в духе. Его плохое настроение каким-то образом передавалось ей, у нее портилось молоко, и у сына начинались колики - а хуже недовольного мужа только колики у маленького сына. Седрик помолчал, словно что-то взвешивая. - Конечно, - согласился он и вышел из дома. Неужели она его обидела? В последнее время муж стал нервным и раздражительным. Наверное, следует нанять девушку, чтобы она помогала по дому, тогда Седрик сможет вернуться в колледж. Ниоба знала, какую жертву ему пришлось принести, и ей хотелось, чтобы все было честно. Но когда вечером того же дня она заговорила об этом с Седриком, он даже слушать ее не стал. - Я покончил с колледжем! Моя судьба здесь. - Профессор восхищался твоим удивительным потенциалом! Мне кажется, он мечтает о том, чтобы ты стал... Седрик накрыл своей большой ладонью руку жены. Ниоба ощутила, как в нем зазвучала музыка - на этот раз какая-то диковинная, неблагозвучная и тревожная. - Оно того не стоит, - произнес Седрик. - Профессор понимает. Ниобу охватило неприятное предчувствие, но она не понимала его причин. Мерцающее изображение демонического лица предстало перед ее мысленным взором, а вместе с ним и один из черных дубов, три взгляда на который были позитивными, а четвертый - отвратительным. Какая цена? Разлука? Однако ранее Седрик легко ее переносил и преуспел в своих занятиях. Почему он принял такое решение? - Седрик, что-нибудь не так? - Нет, конечно, - быстро ответил он. Ниоба ему не поверила, хотя и поняла, что правды Седрик ей не скажет. Она встревожилась еще больше, даже перестала кормить сына. Ниоба не сомневалась, что Седрик ее по-прежнему любит; тут все было в порядке. Он стал отцом, настоящим мужчиной, однако даже и сейчас, работая за ткацким станком, Ниоба нередко ловила на себе полные обожания взгляды мужа. Нет, он любил ее и хотел быть рядом. И все же... Она положила сына в колыбель. - Седрик, мы можем переехать поближе к колледжу, и тогда ты... Он обнял ее и поцеловал. - Это наш дом. Я люблю тебя - и болотистые земли. Моя жизнь здесь. Ниоба не пыталась с ним больше спорить, им действительно было хорошо вместе. Когда Ниоба окончательно оправилась от родов, они возобновили занятия любовью. Седрик был очень нежным и частенько пел для нее; в такие моменты казалось, что все остальное не имеет значения. По мере того как Ниоба становилась сильнее, она начала отправляться с сыном на прогулки, ведь свежий воздух полезен для детей. Казалось, ребенку нравятся болота, и особенно огромный черный дуб. Ниоба обычно садилась у его подножия и пела, а сын внимательно слушал. Гамадриада привыкла к их посещениям, и ей полюбился мальчик. Она не очень доверяла Ниобе, потому что взрослые нередко скептически относятся к волшебству, но когда Ниоба оставляла коляску с ребенком возле дерева и немного отходила, дриада спускалась и играла с младенцем. Ниоба была удивлена и обрадована одновременно; очень немногие смертные могут приблизиться к диким существам, обычным или волшебным, и если кому-нибудь такое удавалось, это считалось знаком особого расположения. А вдруг ее сын вырастет и станет знаменитым естествоиспытателем! Ниоба не сомневалась, что от дриады не может исходить никакое зло; так сказал Седрик, а она ему верила. В присутствии дриады мальчик всегда казался веселым и довольным. События в окружающем мире были не такими радужными. Какая-то компания купила большой кусок земли, на котором находились болота. И хотя Ниоба и Седрик считали его своим, в глазах закона дело обстояло иначе. Представители компании объявили, что они планируют осушить болота и построить множество одинаковых коттеджей. Седрик возмутился. Он обошел окрестных жителей и убедил их сделать все, чтобы сохранить болота; даже создали специальный комитет - писали письма в газеты и властям графства, а когда это не помогло остановить строительную компанию, начали устраивать ловушки для бульдозеров. Затем подали на компанию в суд, с тем чтобы запретить строительство. Когда адвокат компании попытался убедить судей, что болота представляют собой угрозу для здоровья людей - мол, там плодятся разносящие болезни москиты, - Седрик уверенно доказал, что москиты не являются разносчиками болезней, а служат пищей для красивых птиц и даже не приблизятся к людям, защищенным специальной мазью или заклинанием. Потом он поведал о жизни болотистых земель: рыбах и земноводных, лисах и оленях, деревьях, которые не могут расти в других местах, и особой интерактивной магии, которую выработали эти существа, чтобы выжить. - Здесь нет плохой воды, - сказал Седрик в заключение и представил документы, подтверждающие его слова: изыскание произвел колледж. - Тут нет эрозии, не бывает наводнений. Болотистые земли очищают воду и сохраняют ее. Мы должны жить в мире с природой. Осталось совсем немного подобных уголков; еще один отвратительный город уничтожит его! Он говорил так убедительно, что все находившиеся в зале суда встретили его речь аплодисментами. Мало кто интересовался болотами: теперь же все поняли, что это такое. Однако закон оставался на стороне строительной компании, и судья с искренним сожалением был вынужден вынести решение в ее пользу. Бульдозеры получили разрешение войти в болота. - Мне очень жаль, - сказала Ниоба, но Седрик только пожал плечами. - Они будут остановлены, - мрачно заявил он. Только не сказал как. Одним туманным утром Седрик поцеловал Ниобу с особой нежностью и вытащил сына из колыбели. - Я возьму его с собой к дубу. Ниоба обрадовалась - и одновременно встревожилась. Что-то насторожило ее в тоне мужа. Черный дуб едва ли не самое безопасное место для ребенка; гамадриада превратилась в настоящую заботливую няньку. Более того, нимфа начала учить малыша дикой магии, что вообще случалось крайне редко. Мальчик был еще слишком маленьким, чтобы ходить или разговаривать, однако создавалось впечатление, что он все понимает и почти готов сотворить заклинание. Почему тогда она так нервничает? Ниоба понимала, что поступает глупо. Ей пришлось решительно напомнить себе, что их сыну не может угрожать никакая опасность. Она работала за ткацким станком, на ковре уже вырисовывалось великолепное изображение дерева и дриады, руки двигались сами, и молодая женщина погрузилась в мечтания. Неожиданно образ дерева затуманился, и на его месте возникло злобное ухмыляющееся лицо. - Сегодня я приду за тобой! - услышала Ниоба. - Мой посланник уже в пути, его невозможно остановить. Ты обречена, госпожа клубка! Ниоба закричала. Образ исчез, перед ней снова возник незаконченный рисунок. Она дрожала от перенесенного ужаса - ведь именно это видение возникало перед ней, когда они с Седриком занимались любовью. Ее мужу удалось справиться с ним при помощи волшебной музыки, но теперь страшное лицо стало преследовать ее среди бела дня! Что это значит? И тут раздался выстрел. От неожиданности Ниоба подскочила на месте. Кто-то выстрелил из ружья. Звук донесся со стороны болота - там был Седрик с сыном. Но он не брал с собой ружья! В страшной тревоге Ниоба бросилась по тропинке к дубу и, приблизившись, услышала тоненький голосок дриады. Она висела на ветке и отчаянно кричала. Под ней лежала перевернутая коляска. - Сынок! - воскликнула Ниоба в ужасе. Она подбежала к дереву и подхватила коляску. В ней, как и полагается, лежал ее сын, только он весь перемазался грязью и жалобно плакал. Ниобе показалось, что он не пострадал. Коляска перевернулась, и малыш испугался - вот и все. Ниоба взглянула на дриаду. Нет, нимфа не могла причинить вред ребенку! Более того, она продолжала кричать, показывая маленькой ручкой куда-то в сторону от дерева, где над болотом сгущался мрак. Ниоба посмотрела - и увидела в кустах распростертое тело Седрика. Предчувствие ее не обмануло, только беда случилась не с ребенком, а с мужем! Седрик лежал лицом вниз, а из раны в животе текла кровь. В него стреляли! Молодой человек был без сознания, но сердце продолжало биться. Ниоба подняла голову и увидела дриаду, которая - редчайший случай - спустилась с дерева. - Что... кто?.. - спросила Ниоба, позабыв, что дриада не умеет разговаривать. Нимфа взяла палку и приложила ее к плечу, точно ружье, потом тряхнула ею, чтобы показать выстрел. Но Ниоба уже и так поняла, что в Седрика кто-то стрелял. - У тебя есть какое-нибудь волшебство для его раны? - резко спросила она. Дриада быстро, как белка, взобралась вверх по дереву и скрылась в густой листве. Вскоре она вернулась с маленькой веточкой в руках. Ниоба взяла ее и прикоснулась к ране. Кровотечение сразу прекратилось. Волшебство нимфы помогло! - Спасибо тебе, - сказала Ниоба. Но как отнести Седрика в дом? Он весил гораздо больше, чем сама Ниоба, она не в силах даже сдвинуть его с места, к тому же резкие движения могут и вовсе его убить! Кроме того, у нее на руках ребенок! Дриада показала на дерево. - Ты поможешь? - спросила Ниоба. - Он здесь будет в безопасности? Нимфа кивнула. Ниоба с трудом подтащила Седрика к дереву и посадила его так, чтобы он опирался спиной о животворный ствол. - Я приведу помощь, - сказала она дриаде, подхватила сына и торопливо зашагала к дому. Через несколько часов эта часть кошмара закончилась. Седрика забрали в больницу, где ему был обеспечен прекрасный уход; кроме того, Ниоба поставила в известность его и свою семьи. Родственники сразу приехали. Однако на этом хорошие новости заканчивались. Седрик находился в критическом состоянии, и оно постепенно ухудшалось. Пуля повредила позвоночник и внесла неизвестную инфекцию, которая быстро распространялась по его ослабленному организму. - Мы сможем поддерживать в нем жизнь около недели, - мрачно сообщил врач. - У него очень крепкий организм - в противном случае он уже был бы мертв. Даже если мы сумеем спасти его, он останется инвалидом - не будет владеть своим телом ниже пояса, кроме того, его будет преследовать постоянная боль. Должен с прискорбием сказать, что было бы милосерднее дать ему умереть. - Нет! - воскликнула Ниоба. - Я люблю его! - Мы все его любим, - ответил врач. - Он сделал очень много для нашей земли, но спасти Седрика мы не в силах. - Мы за него отомстим, - заявил адвокат, защищавший болотистые земли. - Очевидно, покушение организовано строительной компанией, чтобы нам было не на кого опереться в борьбе с ней. - Но компания одержала победу! - запротестовала Ниоба. - Зачем им убивать Седрика? - Вероятно, они боялись, что он планирует следующие шаги. Ниоба вспомнила, с какой уверенностью Седрик утверждал, что строительная компания будет остановлена. Видимо, он и в самом деле что-то придумал. Слабое утешение! Ей хотелось только одного - чтобы Седрик поправился. - Как я могу спасти его? - спросила она, цепляясь за последнюю надежду. Врач и адвокат переглянулись. - Нужно обратиться к высшему суду, - ответил адвокат. - Что вы имеете в виду? - К воплощению Смерти, - ответил врач. - Если Танатос согласится пощадить Седрика, он будет жить. Ниоба была готова ухватиться за любую соломинку. - Значит, я встречусь со Смертью! Где искать это воплощение? Мужчины развели руки в стороны. Они не знали. - Мы не ищем Смерть, - сказал врач. - Смерть приходит к нам тогда, когда посчитает нужным. Ниоба взяла сына и отправилась в колледж. Там она нашла профессора. - Как мне отыскать Смерть? Профессор с грустью посмотрел на нее: - Прелестная женщина, вы ведь не хотите встречи со Смертью! - Не нужно ничего говорить! - воскликнула она. - Я его люблю! Профессор все прекрасно понял. Она любила Седрика, а не Смерть. - Но вы ведь любите и своего ребенка? Ниоба замерла. - То есть... мне придется выбирать между ними? - В некотором смысле. Возможно, вам удастся добраться до Танатоса - но ваш ребенок пока лишен свободы выбора. Он умрет. Если вы настаиваете на том, чтобы отправиться в это страшное путешествие, вы просто обязаны оставить сына. Ниоба в тоске посмотрела на малыша: - Смогу ли я вернуться к нему? - Если вам будет сопутствовать успех. Но, миссис Кафтан, тут не может быть никаких гарантий. Вам предстоит искать не обычного человека; Танатос обладает невероятными способностями. Никто не ведает, чем закончится ваше путешествие. - Предположим, я оставлю ребенка в хороших руках, - с трудом проговорила Ниоба. - Чтобы если я не... не вернусь... о нем позаботились? - Другого пути нет. Естественно, вам придется прибегнуть к заклинанию, которое остановит образование молока в вашей груди, организовать ребенку питание, пока... - И тогда вы скажете мне, как найти Смерть? - Да, тогда скажу, - неохотно проговорил профессор. - Ведь я же обещал вам помощь. Ниоба, не теряя времени, отвезла сына на ферму к Пасиану, двенадцатилетнему кузену Седрика. Она знала, что его родители добрые люди, для которых благополучие семьи имеет существенное значение. Да, они согласны взять ее сына; ведь они близкие родственники. Пасиан, открытым лицом живо напоминавший Ниобе Седрика, приветствовал ребенка, как младшего братика. Затем, уронив не одну слезу, Ниоба вернулась в колледж. Они взяли старую, ненадежную лодку и постарались привести ее в порядок - замазали щели и подняли над маленьким суденышком парус. Лодка могла плыть только прямо по ветру. Впрочем, в данном случае направление не имело значения; все определялось намерениями. На палубе сложили политый керосином хворост - от малейшей искры он мигом превратится в пылающий костер. На угольно-черном парусе нарисовали череп со скрещенными костями - не знак пиратства, а символ смерти. Действительно, то была лодка смерти. Ниоба вышла на пирс. Она надела свое самое элегантное черное вечернее платье, черные перчатки и туфли, а летящие золотые волосы перевязала черной лентой. Раздался восхищенный шепот собравшихся на берегу студентов, когда Ниоба появилась перед своим маленьким корабликом. Специальное заклинание остановило молоко, но грудь ее оставалась еще достаточно большой. Смертельно бледный профессор, постаревший и сгорбившийся, стоял на пирсе рядом с лодкой. - О прелестная женщина, на твоем лице ужас! - прошептал он. - Ты действительно уверена?.. - Если Седрик умрет, зачем мне жить? - задала Ниоба риторический вопрос. Потом, опираясь на руку профессора, взошла на палубу. Легкая лодочка сразу же закачалась, и Ниоба торопливо присела на скамью. - Может быть, мы еще встретимся, - сказал профессор. - Конечно, встретимся, - ответила Ниоба и послала ему воздушный поцелуй. Она знала, что профессор сделал все, что мог, и верила в его волшебство. Однако уверенность на ее лице была всего лишь маской, скрывающей ужас. Подобный ужас охватил ее, когда она увидела то чудовищное лицо вместо черного дуба. Она чувствовала себя как олень, на которого наведено ружье охотника. В некотором смысле начался сезон охоты, а в роли охотника выступала сама Смерть. - Помните, - повторил профессор, - вы можете выпрыгнуть в воду, и пловцы вытащат вас на берег. Он показал на трех крепких парней, стоящих у самой воды. - И навсегда утратить свою любовь? - с негодованием ответила Ниоба. - Я не будут прыгать. - Да пребудет с тобой Господь, - сказал профессор, и на лице у него появилось восхищение. Он сложил руки, словно собирался прочесть молитву, и обратил взор к небесам. "Где был Господь, когда стреляли в Седрика?" - подумала Ниоба. - Отдайте концы, - с улыбкой попросила девушка. Профессор наклонился и отвязал канат. Ветер надул парус и суденышко поплыло в озеро. Если ничего не произойдет, через некоторое время оно ткнется в противоположный берег - однако у Ниобы были совсем другие планы. Она повернулась и посмотрела на собравшихся на берегу людей. Потом открыла сумочку, достала большую деревянную спичку и чиркнула ею о шершавую поверхность палубы. Загорелся огонь. Мгновение Ниоба подержала горящую спичку перед собой, а потом, прикусив нижнюю губу, закрыла глаза и бросила спичку в кучу хвороста. Если костер не загорится, хватит ли у нее мужества зажечь вторую спичку? Но огонь сразу занялся, и в один момент сухой хворост затрещал. Вверх взметнулись пламя и дым. Прошло еще несколько секунд, прежде чем костер окончательно разгорелся и жар обдал тело Ниобы. Парус вспыхнул и превратился в пылающую колонну. Теперь пришло самое время прыгать, пока огонь не окружил ее плотным кольцом... Эта мысль вдруг показалась Ниобе очень привлекательной. Потом она подумала о лежащем на больничной койке Седрике, и ее уверенность в правильности сделанного выбора упрочилась. Она затаила дыхание и шагнула прямо навстречу столбу огня. "Седрик! Седрик! - прошептала она в тот момент, когда огонь поглотил ее. - Я люблю тебя!" Загорелось платье, потом волосы, но Ниоба сделала еще один шаг вперед, готовясь к боли. И она пришла. Весь мир превратился в алый, ослепи