али талисманы. Шагая по коридорам, Зейн не мог избавиться от неприятного ощущения. Он не любил больницы, особенно с тех пор как слегла мать. Ничего не поделаешь, Смерти наверняка приходится часто навещать такие заведения. Сколько людей проводят здесь свои последние часы! Хотя он явился в неурочный час, персонал не обращал внимания на посетителя. Очевидно, его принимали за врача или санитара. Что ж, возможно, они не так уж далеки от истины. Во всяком случае, его работа гораздо важнее! Зейн разыскал клиента - старика, лежавшего в палате вместе с тремя такими же пожилыми пациентами. Каждого опутывали какие-то трубки, провода, соединенные с мудреной аппаратурой. Очевидно, безнадежные случаи. Господи, как он ненавидит все это! Зейн с великим удовольствием сбежал бы отсюда. Он опасался, что появление Танатоса сильно испугает клиента, но остаться незамеченным тут никак нельзя. В довершение всего он пришел рано: оставалось еще две минуты. На сей раз Зейн решил действовать прямо. В конце концов, сработать хуже, чем в прошлый раз, просто невозможно. Он решительно подошел к кровати: - Привет. Слово прозвучало как-то странно, словно его повторили второй раз. Поскольку ни один из больных не отреагировал, Зейн решил посмотреть, откуда исходит звук. В кармане лежала серьга, которую он взял у своего предшественника. Неужели дело в ней? - Привет, - повторил он. Да, все верно. Старик медленно повернулся к нему и с трудом произнес: - Ну наконец-то! Я уж заждался тебя, Смерть! Он говорил на другом языке, но Зейн его прекрасно понимал, потому что крошечная драгоценность, которую он держал на ладони, повторяла каждое слово по-английски. Магический синхронный переводчик! В самом деле, без него Танатосу никак не обойтись, ведь ему надо постоянно путешествовать по всему земному шару. Зейн торопливо засунул серьгу в ухо; когда выдастся свободное время, следует подумать, как пристроить ее поудобнее. Увлеченный своим маленьким открытием, он забыл о работе. Во взгляде клиента читалось облегчение. Странно! - Вы ждали меня? Не боитесь? - Ждал? Я ищу тебя уже целых полгода! Боюсь? Ха! Я уж решил, что никогда не вырвусь из этой клетки! - Вы о госпитале? По-моему, здесь не так плохо. - О своем теле. Ясно... А серьга, оказывается, помогает не только ему, но и собеседнику. Клиент прекрасно понимал Зейна. - Значит, вы хотите умереть? Старик искоса посмотрел на него: - Что, сынок, новенький, верно? От неожиданности Зейн чуть не поперхнулся. - Откуда вы знаете? Его собеседник растянул бескровные губы в улыбке: - Однажды я уже столкнулся со Смертью. Тот был старше вас - на черепе гораздо больше морщин. Зрелище так потрясло меня, что я как бы воскрес, и операция, вопреки всем прогнозам, прошла успешно. На первый раз пронесло. А вот сейчас... - Я знаю, как страшно увидеть такое. - Перед глазами Зейна снова возникло искаженное лицо матери. - В то время мне очень хотелось жить, и это придало сил. Но сейчас все скверно, очень скверно. Медицина, магия - ничто не помогает. Чтобы снять боль, приходится постоянно использовать средства, от которых отключается мозг, - последнее дело! Думаю, для таких, как я, смерть - просто переход к иной форме существования, где душу не обременяет тело. Говорят, некоторые даже не осознают, когда прекращают дышать. Мне-то все равно, как отдать концы, лишь бы боль прекратилась. За жизнь я уже не цепляюсь, готов уйти. Надеюсь, ты знаешь свое дело. Зейн взглянул на часы. За разговором он не заметил, что упустил нужное время и опоздал на целую минуту! - Я тоже на это надеюсь. Я беседовал с вами дольше, чем следовало. Старик снова улыбнулся: - Ты меня поддержал. Смерть. И дал небольшую отсрочку. Хочешь совет? Если когда-нибудь увидишь, что человек уже не желает жить, освободи его! Наверное, мне пора... Зейн снова вспомнил мать. - Я так и поступил однажды, - вполголоса произнес он. - Каждый имеет право уйти из жизни, когда захочет. Так я считаю. Хотя многие назовут это убийством. - Да, - кивнул клиент. - Но они просто дураки! - Неожиданно его лицо исказилось от боли. - Пора, Смерть, - прошептал он, задыхаясь. - Скорее, скорее! Зейн протянул руку. Его пальцы прошли сквозь плоть и дотянулись до шелковистой паутинки - души. На сей раз удалось аккуратно вытащить ее. Глаза клиента потускнели, старик наконец получил то, что хотел. Остальные обитатели палаты никак не отреагировали. То ли они не сообразили, кто пришел навестить их товарища по несчастью, то ли поняли, что бедолага уже умер и незачем звать сестру. Зейн сложил душу и опустил ее в сумку. Он справился с задачей намного лучше, чем в первый раз. Да и чувствовал себя теперь совершенно по-другому, сознавая, что сделал доброе дело, избавил несчастного от лишних страданий. Возможно, в подобной работе есть и светлые стороны. Он посмотрел на часы. Красная стрелка снова двигалась, но у него в запасе целых полчаса! Удлиненный зрачок на оранжевом камне был большим, значит, цель где-то недалеко. В кои-то веки не придется спешить. Зейн направил машину в пустынный парк за городом и остановился на обочине. Открыл сумку, вытащил одну из душ, аккуратно развернул ее, положил на ветровое стекло и осторожно расправил. "Пленка" не разорвана; значит, это второй клиент. Переливающаяся под светом фар, душа представляла собой сложное переплетение светлых и матово-темных участков и узелков, образующих настоящий лабиринт, словно предназначалась для тестов, которые так любят психоаналитики. Зейн с трудом оторвал взгляд от завораживающей загадочной картины. Но сколько ее ни рассматривай, делу это не поможет. Как определить, в царство Бога или Сатаны должна отправиться душа? Странный образ неожиданно выплыл из глубин подсознания. Словно по наитию, Зейн отогнул краешек полупрозрачной "пленки" и открыл панель приборов. Предчувствие не обмануло: внутри лежало еще несколько талисманов. Как только Зейн вступил в должность, хроническая нехватка средств к существованию сменилась переизбытком предметов роскоши! Камни слабо мерцали. Он вытащил их и рассмотрел. Две гладкие полусферы: тускло-коричневая и бледно-желтая. Зейн сложил их, и они образовали круг, немного напоминавший спутник Земли, со светлой и темной сторонами. Возможно, это были лунные камни. Понятно, что они должны работать вместе, но как их использовать? Снова повинуясь интуиции, он разъединил талисманы и поднес коричневый к распростертой душе. Тот замерцал, словно впитывая исходящую от нее эманацию. Зейн медленно исследовал всю поверхность. Камень светился над каждым темным участком. Понятно! Настал черед желтого талисмана. Как Зейн и думал, он реагировал на светлые части. Итак, если предположить, что черное - накопившееся зло, а белое - добро, у него в руках приспособление для оценки неопределившихся душ. Он способен теперь проводить строго объективный научный анализ с помощью магических приборов. Неясно одно: как определить, каков результат? Возможно, аккумулируя информацию, камни становятся тяжелее? Тогда где-то в машине должны быть весы. Он еще раз обшарил панель, но ничего не обнаружил. Что ж, остается надеяться, что все прояснится в нужный момент. Сейчас нет времени на раздумья. Зейн начал равномерно водить коричневым камнем по полупрозрачной пленке. Талисман отзывался вспышкой на каждую темную область. Когда он проходил над какой-то частью души второй раз, то никак не реагировал - любой совершенный грех учитывался лишь единожды. Камень постепенно темнел, хотя, кажется, не тяжелел. Впрочем, Зейн мог просто не почувствовать изменений. Когда он закончил, камень стал почти черным. Сколько грехов! Интересно, что именно он совершил, но как узнать подробности? До того как рак уложил его в больницу, клиент прожил сложную жизнь. Вероятно, больше Смерти знать ничего не положено. Зейн отложил темный талисман, взял желтый. По мере того как тот впитывал все добрые дела, камень становился все ярче, а в конце сиял, будто полная луна. Что теперь? Как определить, какой из двух изменился больше? Черный стал тяжелее; значит ли это, что зло в душе превалирует? Светлый теперь казался намного легче. Возможно, добро, которое впитала желтая полусфера, стремится воспарить к Небесам. Первый тянет вниз, в Ад, второй - в заоблачную высь, в Райские сады... Наверное, нужно подвести окончательный итог. Но как? И тут Зейна осенило. Он соединил полусферы. Они прилипли друг к другу, как магниты, а линия соприкосновения причудливо изогнулась, превратив окружность в символ китайской философии, противоположные начала "инь" и "янь". Иссиня-черная и янтарно-желтая половинки слились воедино. Он разжал руку, и сияющий как миниатюрная луна шар повис в воздухе. Почти идеальное равновесие... Куда же отправится старик? Наконец, очень медленно, шар начал подниматься. Добро все-таки перевесило! Зейн с трудом перевел дыхание. Он только сейчас осознал, что волновался не столько о том, как освоить свою работу, сколько о судьбе симпатичного клиента. Симпатичного? Не так уж он хорош, если на его совести столько дурных поступков! Сверкающий шар между тем достиг верха кабины и уткнулся в обивку. Ничего страшного, окна закрыты, наружу вылететь он не мог. Теперь надо отправить душу на Небеса. Как? Зейн снова открыл приборную панель. Там лежал рулон прозрачной клейкой ленты и два пакета шариков. Одни просто рвались из рук, грозя улететь, как маленькие ракеты; другие были словно налиты свинцом. Теперь все ясно! Зейн вновь сложил душу, так что получился совсем маленький сверток, обернул его лентой и прикрепил к легкому шарику. Потом открыл окно и выпустил драгоценную посылку из рук. Та поднялась в воздух и через несколько секунд скрылась из виду. Зейн от всей души надеялся, что старик благополучно доберется до Рая. Вообще такой примитивный способ доставки совсем не подходил для самой драгоценной субстанции на Земле. В эпоху магических ковров и роскошных авиалайнеров следовало изобрести более надежный и безопасный метод. Но так работал его предшественник; может быть, ему, новому Танатосу, удастся придумать что-нибудь пооригинальнее, когда он освоится. Слившиеся в единое целое камни распались, к ним вернулись блеклые цвета. Что ж, дело сделано! Зейн положил их на прежнее место. До следующего задания осталось всего десять минут. Перерыв кончился, пора в путь. Он определил направление и нажал на кнопку, сообщавшую автомобилю сверхзвуковую скорость. Полет длился намного дольше, чем предыдущие. Зейн выглянул в окно. Внизу расстилались бесконечные океанские просторы. Судя по показаниям компаса (он лишь сейчас разглядел его на приборной доске), цель находится на востоке. Только что на небе мерцали звезды, а теперь сияло утреннее солнце. Зейн вдруг вспомнил, что стал Смертью поздним вечером, первого клиента - несчастную женщину - разыскал в полдень, а когда добрался до госпиталя в Фениксе, снова наступил вечер! Мир продолжал жить по своим законам, но Зейн, словно кузнечик, перескакивал из одного времени суток в другое... Через несколько мгновений показалось побережье. Автомобиль стал резко снижаться и приземлился на пляже, узкой полоской опоясывавшем море. Он миновал стройку, группу гигантских ультрасовременных двадцатиэтажных строений, тускло-коричневые отроги горного хребта, поселок с аккуратными, словно игрушечными белыми домиками, уютно примостившийся в небольшой долине, проехал мимо оливковой рощи, мирно пасущихся лошадей и оказался в открытом поле. Клиент где-то близко. Странно, почему нельзя нажать на кнопку и сразу очутиться в нужном месте? Возможно, магические приборы на большом расстоянии не способны точно определить цель?.. Нет, скорее причина в том, что появление Смерти не должно привлекать внимания. Внезапное появление таинственной машины возле места катастрофы или другого инцидента с трагическими последствиями обязательно породит всевозможные слухи. Даже самая мощная магия не совершенна. Тот, кто придумывает правила, решил на всякий случай подстраховаться. С помощью "кошачьего глаза" и талисмана со стрелкой Зейн быстро сориентировался и прибыл даже раньше срока, имея в запасе целую минуту. Он остановился возле полуразвалившейся фермы, окруженной запущенными полями. Люди, живущие здесь, наверняка бедствуют. Зейн открыл дверь и вошел в дом. Сказались старые привычки, и он чуть было не постучал, но потом сообразил, что скорее всего никто на него не обратит внимания. Здесь уже наступил рассвет; сонные члены семейства натыкались друг на друга, бранились и кричали, шаркая по ледяному полу - печку еще не растопили. Конечно, они говорили на незнакомом языке, однако серьга, которую Зейн так и не вытащил из уха, мгновенно переводила каждую фразу. Проклинали судьбу, ненастное промозглое утро, скудный завтрак, крысу, нагло бегающую возле стола... Магические камни привели Зейна в спальню. На кровати сидела женщина и, закусив губу, пыталась натянуть на себя слишком узкие теплые чулки. Она задрала ногу, согнула колено, так что Зейну открылась весьма интимная картина... Нет, скорее ужасная: вся кожа на бедрах покрыта красной сыпью. Да и в остальном бедняжка выглядела очень скверно - на щеках горят лихорадочные пятна, волосы спутаны и неухожены, зубы гнилые. И хотя это была молодая и недурно сложенная женщина, болезнь превратила ее в настоящее страшилище. Круги под запавшими глазами казались кровоподтеками. Нет, ее и в самом деле кто-то избил: всюду синяки и ссадины. Что ж, смерть станет для такой избавлением от страданий. Но стрелка на камне не показывала на несчастную! Она была направлена в дальний угол комнаты, где стояли ясли со спящим младенцем. Ребенок? Разве можно забрать невинную душу? Зейн прошел мимо женщины, даже не повернувшей голову в его сторону, склонился над маленьким тельцем. За ночь узенькое одеяло сползло с ребенка, и теперь он лежал раскрытый, лицом вниз, с посиневшей кожей. На пеленках расплылось мокрое пятно. Неужели это существо должно умереть, даже не научившись говорить? Но как же правило, о котором говорила Судьба? Ведь именно из-за него приходится "обслуживать" людей, чья судьба после смерти не определена! Большинство душ совершали переход без прямого вмешательства Танатоса. Лишь тот, кто накопил столько зла, что его Спасение становилось проблематичным, нуждался в персональной помощи. Новорожденный безгрешен, поэтому его душа должна направиться на Небеса. Он ведь еще не "капитан своей души", как выразилась Лахесис! Какие злые дела мог совершить младенец? Все верно, однако именно он через несколько мгновений станет клиентом Зейна: ребенок угасал прямо на глазах. Пора! Он протянул руку, осторожно потянул... Мать была так поглощена возней с чулками, что ничего не заметила. Зейн прошел мимо нее и быстро покинул мрачное жилище. Он чувствовал себя так, словно сам заболел. В машине он с помощью камней исследовал маленькую душу - совершенно непохожую на ту, которую приходилось рассматривать раньше. Странная структура, точнее, полное отсутствие таковой. Вместо причудливого сплетения белых и черных узелков, составляющих светлые и темные участки, - одинаковый серый цвет. Очевидно, при полном отсутствии жизненного опыта душа просто еще не сформировалась. Талисманы, благодаря которым Зейн решил судьбу предыдущего клиента, тоже никак не помогли. Маленький шар завис в центре салона, словно крошечная модель луны, отказываясь подняться или опуститься. Что произошло? Какое зло сотворил младенец? И как он вообще мог совершить что бы то ни было, прикованный к своей колыбели, на попечении больной матери? Ответа Зейн пока не знал. Он аккуратно сложил душу и опустил ее в сумку. Красная стрелка вновь начала двигаться. Господи, когда наконец это кончится? Когда он получит хотя бы небольшую передышку, чтобы спокойно обдумать все, что с ним произошло? Увы, ответ напрашивался сам собой. На Земле каждую минуту кто-то умирает, в том числе и те, кому нужно помочь. Рано или поздно случится так, что клиенты, живущие на разных полушариях планеты, должны будут скончаться в одно и то же время. И что тогда делать? Зейн начал понимать, почему его предшественник утратил бдительность. При такой спешке легко забыть об осторожности. Чтобы успеть вовремя, приходится не думать о частностях, иначе можно опоздать. Что происходит с Танатосом, если он допускает слишком большое отставание от графика? Зейн стал внимательно разглядывать часы. С одной стороны находились три кнопки. Очевидно, здесь они выполняют те же функции, что и у обычных секундомеров: одна служит для пуска и остановки таймера, другая - для его обнуления, а с помощью вот этой небольшой, посередине, при желании можно установить обычное время и календарь. Но ведь механизм каким-то непонятным, магическим способом настраивал сам себя, откликаясь на исходящий откуда-то сигнал. Быть может, часы впрямую связаны с Раем, Адом или еще каким-то местом, куда попадают после смерти души? Наверное, тут замешана и Судьба, ведь именно она измеряет длину нитей жизни. В любом случае Танатос не определял, когда происходят события; скорее наоборот, они определяли его действия. Зачем тогда нужны лишние кнопки? Чем они управляют? Проверить? Он почти решился на эксперимент, однако в последний момент заколебался - опасно играть с неведомым. Впрочем, как иначе узнать все премудрости новой работы? Зейн всегда, вплоть до почти свершившейся смерти, действовал под влиянием настроения. Так что надо по крайней мере оставаться верным себе. Он нажал на нижнюю кнопку. Ничего не произошло. Она легко утопилась в металлический корпус и выскочила наружу. Может, ни с чем не соединена? Вовсе не обязательно. Хороший секундомер должен быть защищен от ошибок. Бывает, на скачках зритель, не в силах оторвать взгляда от скакунов, которые через несколько мгновений завершат очередной забег, тычет пальцем не на ту кнопку. Наверное, она служит для контроля обнуления и действует лишь в определенное время, скажем, только после финиша... Теперь он нажал на верхнюю. Щелчок. Обратный отсчет мгновенно прекратился. Зейн вгляделся. Перестали двигаться стрелки на двух миниатюрных циферблатах, в том числе большая красная, показывающая, сколько осталось жить очередному клиенту. Хотя третья по-прежнему отсчитывала секунды. Зейн остановил обратный отсчет, а реальное время текло по-прежнему. Как это понимать? От таймера зависело, когда расстанутся с душой подопечные Танатоса. Значит, сейчас все они не могут уйти в мир иной? Трудно поверить!.. А разве не выглядит невероятным все, что с ним произошло после визита к продавцу талисманов? Судьба говорила, что, пока он не приступит к своим обязанностям, ни одна душа не расстанется с телом. Кстати, вот и ответ на вопрос, казавшийся неразрешимым. Если его присутствие потребуется в двух местах одновременно, надо просто "заморозить" смерть одного из клиентов, пока он будет работать с другим. И, конечно, использовать эту кнопку можно, когда захочется отдохнуть: в буквальном смысле отключиться, чтобы выспаться, поесть или обдумать что-то важное. Ну и часики! Они не просто показывали, когда что-то случится, но замедляли или ускоряли события по желанию хозяина. До следующего задания оставалось только две минуты двадцать три секунды; зеленый камень показывал, что клиент находится на другом конце Земли. Так не годится! Зейн нажал на среднюю кнопку, и стрелка таймера немного сдвинулась. Теперь в его распоряжении десять минут: вполне достаточно, чтобы не торопясь добраться до цели. Его чудо-автомобиль успеет долететь до любого места на земном шаре. Но зачем тогда нужен циферблат, показывающий часы? Если время сдвигается только до десяти минут... Ладно, не все сразу. Над этой проблемой он подумает позднее. Сейчас надо наметить порядок действий. Как, например, поступить с душой младенца? Нельзя дарить ее Сатане, но и ангелы скорее всего не примут такое послание. Наверное, ее следует доставить в Чистилище, а там пусть решают профессионалы. Ведь если Ад и Рай - реальность, значит, где-то должно быть и вместилище для "спорных" случаев. Но как его найти? Поглощенный своими мыслями, Зейн горько вздохнул: - Господи, я ведь совсем ничего не знаю! - И в этом тебе поможет только время, - раздался совсем рядом незнакомый голос. 3. "ОВЦЫ" И "КРОЛЬЧИХИ" Зейн подпрыгнул от неожиданности. Рядом сидел мужчина лет пятидесяти. У него были проницательные голубые глаза, усы, небольшая бородка. В руке незнакомец держал странное приспособление - небольшой прибор в форме восьмерки. - Вы, должно быть, бессмертный, - выдавил из себя Зейн, когда к нему вернулась способность соображать. - В некотором роде, - согласился мужчина. - Точнее, инкарнация, подобно Судьбе и Смерти. Зейн внимательно изучил собеседника. Очевидно, следует самому догадаться, за что отвечает его коллега. Но после напряженных размышлений он сдался. - А кто... - Я Хронос, или, попросту. Время. - Мужчина наклонил свое приспособление. Из одного стеклянного конуса в другой посыпался чистый мелкий порошок. Да это обычные песочные часы! - Но вы так молоды! По крайней мере, не седовласый старец, - быстро добавил Зейн, сообразив, что юношей собеседника назвать никак нельзя. - Я не имею возраста, - поправил его Хронос. - С легкой руки невежественных ремесленников меня представляют древней развалиной; мне удобнее работать в таком облике. - Значит, это из-за моей возни с часами... - Да, Смерть, вы вынудили меня явиться, когда переставили обратный отсчет на десять минут и "заморозили" свои вызовы. Хронос отмечает все манипуляции со временем, особенно если их источник - одно из воплощений вечных начал. Как правило, Смерть либо останавливает таймер, либо переставляет его, чтобы успеть обслужить клиента, но делать одновременно и то и другое не принято. Естественно, я пришел узнать, в чем причина - ведь мы, инкарнации, стараемся всегда согласовывать свои действия. В конце концов, живем на одном небе! - Но я понятия не имел, что вызываю вас, - смущенно произнес Зейн. - Я только что приступил к работе и многого не знаю... Честно говоря, всегда думал, что время - абстракция, а не существо из плоти и крови. - Инкарнация, - поправил его Хронос. - Воплощение одного из важнейших начал бытия. Персонификации приходят и уходят, но сущность остается неизменной. - К этому я тоже пока никак не могу привыкнуть. Время и Смерть - обычные должности, а не физические законы или что там еще... Просто уму непостижимо! - Инкарнации - это и законы, и должности, и многое-многое другое, - объявил Хронос. - Кстати, мы, кроме прочего, обычные люди, что также очень важно! - Я не хотел никого отрывать от дела, только пытался выяснить, как работает механизм. Непонятно, зачем понадобился циферблат для часов на таймере. - Он фиксирует задержку графика работы. - Хронос короткой фразой объяснил загадку, над которой тщетно ломал голову Зейн. - Вы перенесли смерть очередного клиента на семь минут тридцать семь секунд и заморозили все, что относится к вашей деятельности. Это, конечно, ваше право, вы ведь Смерть. Можете даже остановить само время, если вытащите вот эту кнопку в центре. Однако, если отставание превысит тридцать минут, оно будет отмечено на часовых делениях циферблата. Его потом необходимо ликвидировать. Когда оно составит больше двенадцати часов, уполномоченные лица в Чистилище проведут служебное расследование инцидента, что может серьезно снизить общие показатели работы. - А что произойдет, если они ухудшатся? - Подобные вещи приравниваются к грехам и при окончательном расчете отягощают душу, увеличивая шансы попасть после смерти в Ад. Конечно, пока вы осваиваетесь на новом месте, соотношение добра и зла будет абсолютно одинаковым; каждому из нас дается время для проб и ошибок. Когда же этот период закончится, оплошности станут фиксировать, и как только вы по той или иной причине расстанетесь с должностью, плохие показатели могут очень навредить! Ясно. Хоть он и стал инкарнацией, но продолжал жить, словно обыкновенный смертный, а значит, подводить какие-то итоги еще рано. - А мой предшественник - куда он попал? - В целом он выполнял свои обязанности добросовестно. Я уверен, что его душа сейчас там, где находят приют все порядочные и старательные - в Раю. У Зейна отлегло от сердца. - И если я буду работать добросовестно, смогу попасть на Небеса, когда придет время? - Если оно вообще придет. Почему же нет? Поскольку, когда вы стали Танатосом, соотношение добра и зла в вас было равным, не так уж трудно изменить положение в свою пользу. - Как вы узнали о состоянии моей души? - Разве к вам не явилась Смерть? Зейн рассмеялся: - Знаете, мне почему-то это раньше в голову не приходило! Действительно, моя судьба в загробном мире оставалась неясной, и когда я решил покончить счеты с жизнью, то стал клиентом вроде тех, которых обслуживаю сам. Сейчас лежал бы в гробу - если бы не увидел перед собой живой скелет. Нелепо! - Необычная ситуация, - согласился Хронос. - И в то же время вполне нормальная для вашей работы. Каждый Танатос убивает своего предшественника, отягощая душу новым злом, однако откладывает собственную кончину на неопределенное время и получает возможность исправить ситуацию. Да, вам не позавидуешь. С таким порядком вступления в должность... - А у вас иначе? - Несомненно. У каждой инкарнации свои правила; где-то они мягче, где-то, как у вас, более жесткие. Но все мы сотрудничаем и с должным уважением относимся к обязанностям коллег. Я в долгу перед вашим предшественником, он в свое время оказал мне важную услугу. Очень жаль, что ему пришлось оставить службу. Теперь я постараюсь помочь новому Танатосу. Уверен, бедняга хотел этого. - Разве он не ненавидит меня? - На Небесах нет места ненависти. - Но ведь я убил его! - Вам предстоит испытать то же самое. Вы ненавидите своего будущего преемника? - Да я его даже не знаю! - Он тоже не знал вас. Иначе принял бы меры предосторожности. Зейн решил сменить тему. - Я только что забрал душу младенца. Она вся серая, ни единого светлого участка. Не понимаю, откуда там столько греха, почему зло распределилось равномерно. Что с ним делать, тоже неясно. Вы мне можете что-то подсказать? - Да, конечно. Ребенок, вероятно, печальный результат кровосмешения или изнасилования, поэтому несет на себе печать особо тяжкого первородного греха. Такие дети не начинают жизнь с чистого листа. - Первородный грех! - воскликнул Зейн. - А я-то думал, что от этой доктрины давно отказались! - Увы, нет. Возможно, она не имеет силы в нехристианских областях мира, но здесь, несомненно, действует. Вера - одна из основ человеческого существования, а понятие греха - важная часть религии, поэтому он передается из поколения в поколение. - Это несправедливо! - воскликнул Зейн. - У ребенка нет свободной воли, тем более если он еще не появился на свет. Он не может выбирать, как произойдет зачатие. - К несчастью, вы не творец, а всего лишь составная часть системы. У всех нас есть свои возражения по поводу отдельных аспектов, однако наше влияние весьма ограничено. - Но куда отправить душу ребенка? Я не знаю, как добраться до Чистилища, если, конечно, подобными случаями занимаются именно там. Хронос рассмеялся: - Разумеется, там, а добраться до него проще простого. Вы живете в Чистилище, Танатос! - Живу? - Да, отдыхаете от нелегкого труда по ловле душ. Великолепный особняк на Небесах, резиденция Смерти. - Я никогда там не был, - немного задетый, произнес Зейн. - А как до нее... - Добраться? На своем прекрасном бледном скакуне, естественно. - Скакуне? - Смерть ездит на коне бледном. Неужели не знали? Морт всегда при вас. - Конечно, знаю! Но где добыть этого коня? - Не где, а как, мой друг. - Хронос покровительственно улыбнулся и похлопал по приборной панели. - Он перед вами! - Автомобиль? - Зейн совсем запутался. - Да, на номерном знаке написано "МОРТ". Но при чем здесь машина? - Нажмите вот сюда, - Хронос указал на одну из кнопок на приборной доске, которую Зейн раньше не замечал. На ней красовалось стилизованное изображение головы шахматного коня. Зейн повиновался. Он сидел верхом на великолепном жеребце. Шкура жеребца была светлой, словно выбеленный дождями и ветром череп, а грива походила на переливающиеся серебряные нити; сверкающие копыта казались стальными. Конь поднял красивую голову, насторожил уши и фыркнул, выпустив клубы пара. Как давно Зейн мечтал приобрести летающую лошадь! Сегодня грезы стали явью. Правда, у его скакуна не было крыльев, но при таких возможностях они не понадобятся. - Хотите узнать еще что-нибудь? - сухо осведомился Хронос. Он теперь примостился на крупе жеребца позади Зейна. - У меня столько вопросов, что, боюсь, нам не хватит даже вечности, - ответил Зейн, ошарашенный мгновенной трансформацией уже ставшего привычным автомобиля в живое существо. Да, наука и магия сейчас стали союзниками, однако такое и представить себе невозможно!.. Он чувствовал, как подрагивают могучие мускулы волшебного жеребца, и был взволнован будто ребенок, неожиданно получивший невероятный подарок. - Но сейчас почему-то все кажется не таким уж важным. В это мгновение я понял... - Кстати, "это мгновение" в каком-то смысле мы остановили, - напомнил ему собеседник и слез с коня. - Я должен идти. - Песочные часы в руке Хроноса сверкнули; он исчез. - Время летит, - меланхолично заметил Зейн и, стряхнув с себя грусть, потрепал по холке жеребца. - Я знаю, мы подружимся, Морт. Только я не очень-то ловко езжу верхом, поэтому для обычных вызовов в город удобнее использовать тебя как автомобиль. Так что, если нам не надо срочно в Чистилище... Или стоит отправиться туда прямо сейчас? Жеребец фыркнул. Он явно не одобрил предложение хозяина. Что ж, ему виднее. Зейн опустил глаза на седло, обнаружил там кнопку и нажал на нее. - Наверное, это снова превратит тебя в лимузин? В то же мгновение он оказался в кресле водителя. Неплохо! Конечно, он с удовольствием поговорил бы с волшебным конем, но дело не ждет. Зейн нажал на часах кнопку "Старт", отметив про себя, что они педантично зафиксировали задержку на полчаса и ее потом придется ликвидировать. Что ж, время не прошло напрасно; по крайней мере стало понятно, каковы правила работы. Он определил направление и включил сверхзвуковую скорость. Лошадь превращается в автомобиль... Довольно необычно, зато очень удобно. Интересно, кто из них машина, а кто - живое существо? Надо потом выяснить. Теперь ясно, почему вести Морт-мобиль было так легко. Водитель может зазеваться и, скажем, врезаться в дерево, но разве такое когда-нибудь случится с всадником? Лошадь соображает не хуже хозяина. Все хорошо, только чувствуешь себя человеком, который едет не верхом на своем скакуне, а внутри его! Морт доставил Зейна на место для парковки возле большого стадиона. Уже стемнело, но арена была освещена так ярко, что вокруг нее вечер превратился в день. Зейн присмотрелся к талисманам на браслете. Может, произошла ошибка? Нет, "кошачий глаз" стал огромным, а стрелка уверенно указывала на спортивный комплекс. - Что же, значит, все правильно, - произнес Зейн, вышел из машины и подошел к входу. Контролер, проверявший билеты, молча пропустил его; наверное, принял за здешнего служащего. Зейн зашагал вперед, сверяясь со стрелкой. Он появился в кульминационный момент матча. Играли в американский женский футбол. Над полем реяли флаги с названиями команд: "Крольчихи" против "Овец". Мяч находился на девяностофутовой линии "Овец", и девушки как раз вводили его в игру. Талисман указывал на поле. Игра, впрочем, пока шла на другой его половине. Зейн, с трудом проталкиваясь сквозь возбужденную толпу, обошел трибуны. Наконец стрелка на камне дрогнула, повернувшись к отметке рядом с пятидесятифутовой линией "Крольчих". Там никого не было. Неужели произошел сбой? Но тут Зейн сообразил, что изменил график и поэтому прибыл слишком рано; до смерти клиента оставалось еще целых три минуты. Что ж, придется немного подождать. Он опустился на удобную скамейку возле стопятидесятифутовой линии. На ней сидели игроки команды "Овец" - рослые, крепко сбитые девушки, по-своему привлекательные, особенно для любителя мускулистых сильных дам. Их непомерно развитые выпуклости выпирали из узких маек и шорт. Та, что сидела рядом, взглянула на Зейна и, увидев скелет, в страхе отпрянула. Потом, сообразив, что ей почудилось, отвернулась и вновь принялась следить за игрой. Ни один из многотысячной толпы болельщиков не обратил внимания на Смерть, сидящую на скамейке запасных. "Крольчихи", облаченные в синюю форму, яростно атаковали. Многочисленные защитные накладки подчеркивали их формы, увеличивая до невероятных размеров. Это уж слишком: такого вымени не бывает даже у дойных коров... Возможно, Зейн просто сидел слишком близко. Когда он наблюдал за подобным зрелищем по телевизору (пока тот не забрали в счет долгов), невероятные габариты спортсменок даже возбуждали. Полузащитница "Крольчих" подхватила мяч и изогнулась, приготовившись к броску. Она успела метнуть его, но к ней, сломя голову, уже неслись две "Овцы". Яркая вспышка: заклинание мяча пробило блокирующую магию обороны, и он устремился к цели. Принимающий игрок левитировал, поднявшись в воздух под углом, чем спутал защитника, уже предвкушавшего возможность применить сбивающее заклинание. "Крольчиха", радостно завопив, поймала мяч, прижала к своей массивной груди, а затем пушечным ударом послала в зону. Ударившись о дерн, он вырвал из него добрый кусок. Красивая игра!.. Трибуны содрогнулись от восторженного рева зрителей. И вдруг взвился черный флаг. Судьи, одетые в полосатую форму, похожую на шкуру скунса, посовещались между собой и решили, что было применено незаконное заклинание, ослепившее оборону "Овец". Игру остановили и назначили пенальти. Поскольку "Крольчихи" оставались в голевой зоне, капитан "Овец" предпочла удару по мячу магический прием - призвала ветер, дующий в лицо соперницам. Действие заклинания продлится две минуты - достаточно, чтобы атака провалилась. Команда "Крольчих", сомкнув ряды, продолжала наступать. Их болельщики ободряли своих любимиц, скандируя: - Кроли! Кроли! Кроли! Зейн сначала решил, что они так переиначили для краткости название команды, затем увидел на большом плакате инициалы и имя полузащитницы: Кроли. Он вспомнил, что, когда еще был смертным, видел ее по телевизору. Лучший игрок "Крольчих" подхватила мяч и выполнила финальную пробежку, умело, как и подобает настоящему профессионалу, удерживая своих блокировщиков на расстоянии вытянутой руки при помощи серии разрешенных магических приемов. Но как только она пересекла линию, футболистка попала в зону действия раздевающего заклинания, ловко запущенного кем-то из недругов. Неожиданно девушка оказалась обнаженной, по крайней мере выглядела таковой. Форма, конечно, осталась на ней, защищая от травм, просто стала невидимой. Без всех своих уродливых обезличивающих накладок она оказалась вполне привлекательной, даже соблазнительной. Трибуны словно взбесились. Кроли опустила глаза и поняла, чем вызван ажиотаж болельщиков. Она густо покраснела чуть ли не до пояса, но не от смущения, а от праведного гнева. Поравнявшись с очередной защитницей, девушка схватила ее за волосы и развернула на сто восемьдесят градусов. Игрок "Овец" не осталась в долгу, вцепившись в гриву Кроли, пытаясь бросить ее через плечо приемом дзюдо. Однако та вовремя повернулась и теперь изо всех сил тянула противницу в противоположную сторону. Две женщины закружились по арене в некоем подобии танца, спиной к спине. Зрители взвыли от восторга при виде нового неожиданного представления; подыгрывая настроению толпы, оркестр заиграл ритмичную танцевальную мелодию. Глядя на них, другие игроки чуть было не включились в этот неспортивный поединок, но вмешались служители и, к немалому разочарованию болельщиков, пустили в ход усмиряющие чары. Судьи растащили соперниц в стороны. Когда над полем битвы рассеялась пыль, все увидели штрафной флажок арбитра. Неудивительно! Внос мяча был признан неправильным. Команда "Крольчих" потеряла часть территории. Полузащитница ушла с поля, чтобы получить контрзаклинание и вновь сделать видимой одежду. Хихикающие соперницы провожали ее насмешливыми взглядами. По-видимому, подобное применение магии было не запрещено, поскольку не причиняло игроку физического, а в случае с Кроли - и морального ущерба: у многих болельщиков плотоядно горели глаза. - Наша Кроли хороша во всякой роли! - выкрикнул какой-то фанат. Волшебный ветер унял атакующий порыв "Крольчих". Их соперницы получили мяч на пятидесятифутовой линии и не теряли времени даром: удачная пробежка через центр игрового поля дала лишних тридцать пять футов пространства. Никакой магии, просто правильная тактика и слаженные действия, но они принесли успех, а вот противницы, не разгадав замысел вовремя, даром расходовали свои контрзаклинания. Оборона "Крольчих" стала более жесткой. Заклинания отражали волшебные блоки, и атака "Овец" завязла. Казалось, нападавшие только имитируют движение, а тут еще прошли две минуты и стих ветер, который помогал нести мяч. Их болельщики на трибунах притихли. Неожиданно в игре наступил перелом. Полузащитница "Овец" в последней отчаянной попытке, подкрепленной заклинанием левитации, послала мяч на сто двадцать футов. Принимающая почти дотянулась до него, но защитница под номером 69 буквально смела противника со своего пути и перехватила добычу. Болельщики "Крольчих" разразились восторженными воплями, а дирижировавшие ими люди из группы поддержки едва не обезумели от радости, потому что удачно наложенные отвлекающие чары скрыли нарушение от судейской бригады. Но "Овцы", зарычав от ярости как волки, развернулись; сразу несколько игроков со всего разгона врезались в соперницу. От мощного удара ту подбросило в воздух. Пролетев несколько метров, девушка камнем рухнула на землю. Воцарилась тишина - защитница под номером 69 каталась по траве, не в силах подняться. К ней поспешил врач команды. Внезапно Зейн вспомнил про свою работу. Таймер часов стоял, на нуле, стрелка указывала на упавшего игрока. Он устремился к ней, сознавая, что несчастная обречена. Не останавливаясь, растолкал "Крольчих", обступивших тело подруги, и быстро извлек душу. Никто ничего не заметил. Номер 69, которая только что корчилась от нестерпимой боли, вдруг успокоилась. Смерть стала для нее избавлением, потому что у девушки был сломан позвоночник. Зейн повернулся и зашагал к Морту, на ходу складывая свой драгоценный груз. Он снова проявил непрофессионализм, позволил себе увлечься игрой. Из-за него бедняжка мучилась на целую минуту дольше. Непрофессионализм? Кто он такой, чтобы вообразить себя специалистом? И все-таки, взявшись за эту страшную работу, надо делать ее как следует. По крайней мере его долг - облегчать страдания умирающих, а не продлевать их! Часы снова вели обратный отсчет. В его распоряжении пять минут. Зейн поспешил к машине, завел двигатель, покинул стоянку, определил, куда ехать. Он нервничал и, переходя на сверхзвуковую скорость, ткнул в кнопку так сильно, что заболел палец. Да, Зейн злился на себя! Никогда больше он не отвлечется от работы. Он решил проверить новую душу, однако никак не мог собраться и уронил один из талисманов. Теперь все придется начать с начала, а времени уже не оставалось. Подняв коричневый камень, он случайно поднес его к себе. Талисман засветился. Он работал даже с живыми! А почему бы и нет? Ведь предназначение атрибута Смерти - подсчитывать количество зла, все остальное его не касается. На самом деле душа нетленна, гибнет только плоть. Так что можно определить соотношение добрых и дурных поступков независимо от того, умер человек или жив. Интересно проверить самого себя... Зейн хлопнул ладонью по лбу. Какой же он идиот, ведь до конца "испытательного срока" его душа пребывает в полном равновесии! Сейчас он, подобно несчастному младенцу, ставшему жертвой чужих грехов, не господин своей судьбы! Да, у него имеется более чем веская причина старательно выполнять обязанности! Над Зейном нависла угроза вечных мук. Раньше он особенно не беспокоился, но, узнав, что Ад существует реально, постоянно думал об этом. Надо сделать все, чтобы после смерти не попасть к Сатане в лапы! Выход один - добросовестно работать, накапливать добро в душе, чтобы получить право войти в Райские кущи. Но тогда он перестанет бояться вечного проклятия, в какой-то момент проявит беспечность и разделит судьбу своего предшественника... Морт-мобиль остановился возле школы. Зейн вошел в здание и, следуя указаниям талисмана, зашагал по длинным извилистым коридорам. Была перемена; подростки десяти - двенадцати лет сломя голову носились вокруг, не обращая внимания ни на Зейна, ни на грозные плакаты "Не бегать!". Неожиданно из-за угла выскочил мальчишка и как маленькая ракета понесся прямо навстречу. Столкновение было весьма ощутимым! У Зейна даже перехватило дыхание. Паренек задрал голову и уставился на неожиданно возникшую преграду. - Ух ты, классно! - воскликнул он. - Череп, как в "Байках из склепа"! Хэллоуин! - и умчался прочь. Хэллоуин? Да, действительно... Мальчик даже представить себе не мог, насколько он близок к истине. Наверное, какой-нибудь юный гений. Зейн миновал классную комнату, где скучающим ребятам рассказывали о компьютерах. На стенах в алфавитном порядке развесили плакаты, расписывающие достоинства разных моделей. Хорошо жить в век электроники! Зейн даже не мечтал приобрести такое чудо. Насколько он знал, умные машины использовались и в магических целях, например, для того, чтобы, не рискуя, вызывать могущественных демонов. Ведь компьютер, в отличие от человека, никогда не ошибется, активируя целый комплекс сложных заклинаний, которые нужны, чтобы существо повиновалось и не стало опасным. Жаль, что ему никогда уже не быть простым смертным. Сколько интересного он так и не узнал! Рядом изучали технические аспекты использования магии в современном обществе. И тут ученики не слушали преподавателя. На плакатах красовались образцы амулетов, любовных снадобий, заклятий, магических зеркал, волшебных ракушек для беспроводной связи, рогов изобилия, кукол для вудуизма, привидений, которых можно заказать по почте, подробных справочников заклинаний и волшебных камней. В пользе последних Зейн убедился на личном опыте! Талисманы привели его в школьный медпункт - комнату без окон. На кушетке неподвижно лежал парнишка, как две капли воды похожий на того, который только что столкнулся с Зейном. Он умирал. Рядом медсестра раздраженно с кем-то спорила по телефону: - ...Не можем ждать разрешения родителей! Я пытаюсь связаться с ними в течение всего дня, но безуспешно. Нам немедленно нужен ковер "скорой помощи"! Парня надо немедленно доставить в больницу, иначе... Она скользнула взглядом по страшной фигуре в темном плаще и онемела. Потом со стоном положила трубку. - Господи, какой ужас! Уже поздно, да? Зейн взглянул на часы. Секунда в секунду. - Да, - произнес он, подошел к мальчику и извлек душу. Медсестра прикрыла рукой глаза. - У меня, должно быть, галлюцинации, - упавшим голосом произнесла она. - Ужасно, когда уходят такие юные... Зейн стоял у кушетки, неловко держа в руке маленькую душу. Он чувствовал себя виноватым. Почему несчастный ребенок должен умереть? - Я просто делаю свое дело, - сказал он сестре. - Объясните мне, пожалуйста, что это за мальчик? - Я, должно быть, сошла с ума, - промолвила она, глядя на Смерть расширившимися от страха глазами. - Разговариваю с видением! Ладно, какая разница? Он был самым молодым наркоманом из всех, которых я знала. Ну, может, не самым... По крайней мере так далеко в его возрасте не заходил никто! Он потреблял все, что только мог заполучить: марихуану, героин, клей, волшебную пыль, - любое зелье, лишь бы получить кайф и отвлечься от скучной реальности! Парнишка лгал, воровал и даже... ну знаете, провоцировал мужчин на всякие мерзости - что угодно, лишь бы получить деньги и купить очередную дозу отравы. А вот сегодня принял что-то чудовищное - должно быть, всучили неочищенную адскую пыль, а он не поверил и попробовал, - и попал в лапы к Сатане. - Почему вы так в этом уверены? - сказал Зейн. - В его душе накопилось столько же добра, сколько зла. Возможно, ей еще удастся спастись. - Надеюсь... Он ведь на самом деле был добрым мальчиком. Время от времени, когда он лежал здесь, спасаясь от ломки, мы разговаривали. Он хотел порвать с порочной привычкой, но уже не мог себя сдерживать. Думаю, виноват не он, а какая-то врожденная аномалия в организме, химический дисбаланс, вызывающий страшную депрессию, от которой мальчик спасался любыми способами. Я-то знаю, что он так поступать не хотел. Я несколько раз выдавала парня - для его же блага! - а он никогда не обижался. На малолеток там смотрят сквозь пальцы - мол, образумятся... Ох, я должна была принять к нему более жесткие меры. Каждый раз надеялась, что он выправится, что... Дверь распахнулась, вошли люди, и Зейн счел за лучшее удалиться. Что ж, он получил достаточно пищи для размышлений. Оказывается, не только клиенты и те, кто верит в его существование, способны видеть Танатоса. Возможно, необходимо особое стечение обстоятельств; нервы медсестры, например, были напряжены до предела, она по-настоящему переживала за пациента и ожидала, что к нему придет Смерть, пусть и не во плоти. Во-вторых, даже дети способны накопить в душе немало зла. Чтобы получить очередную дозу наркотика, его последний клиент совершал ужасные вещи. Страшно даже подумать, конечно, но он умер очень вовремя: сейчас у него оставался шанс спастись. Еще немного, и Сатана получил бы очередного грешника. Выходит, бедняге повезло, что он ушел из жизни сегодня. Зейну не давали покоя слова медсестры о врожденной причине наркомании. Он по собственному опыту знал, какая страшная и коварная штука депрессия. Она проявлялась по-разному; вполне вероятно, корни недуга - не психическая, а органическая аномалия. Разве справедливо считать грехом порок организма, от которого человек при всем желании не способен избавиться? Зейн пока не знал ответа на этот вопрос. Таймер снова вел обратный отсчет. Так будет, пока новый Танатос не ликвидирует отставание. Однако именно сейчас Зейн чувствовал потребность снова сделать паузу и нажал на кнопку "Стоп". Он попытался сформулировать проблему, которая его терзает. Смерть - пограничный этап существования. Нельзя целую вечность бездумно собирать души, надо хоть как-то осмыслить то, что приходится делать. Зейн устроился на сиденье Морт-мобиля. Чтобы узнать ответ, нужно верно задать вопрос. Чего он хочет? Зейн знал одно - что-то он сейчас делает не так... Его отвлекла передача по радио, доносящаяся из проезжавшей мимо машины. Очередное творение рекламного агентства Ада, наложенное на мелодию рождественского гимна "Слышишь, ангелы трубят?". - Слышишь, ангелы орут: десять лет ты будешь тут! Жить - что срок мотать в тюрьме. Смерть, скорей приди ко мне! Слуги Сатаны работают не покладая рук! Зейн не считал себя святым, однако такое вульгарное издевательство над небесным соперником ему активно не нравилось. А вдруг подобные мерзости и вправду действуют на колеблющихся, неуверенных и слабых? Ведь совсем недавно он сам был одним из тех, на кого все это рассчитывалось. Не узнай Зейн ничего о равном соотношении добра и зла в своей душе, все равно сознавал бы, что положение у него весьма шаткое. Есть много вещей, которые нельзя исправить, смыть с совести, как грязное пятно. Теперь нужно признаться в том, что он понимал всегда, но боялся произнести даже про себя: фактически он совершил убийство и когда-то даже считал, что попадет в Ад, хотя раньше не верил всерьез в его существование. И такой осмеливается судить других? Да, парнишка употреблял наркотики, но сам-то он разве лучше? Хотя выбора нет. Все рассуждения сводятся к одному и тому же выводу. Если Зейн не будет выполнять свою работу, никому не полегчает. Танатосом назначат кого-то другого, и все продолжится. - Уж лучше тогда ничего не менять, - сказал Зейн, нажимая кнопку, чтобы прервать паузу. Но душу по-прежнему терзали сомнения. Ведь ответ так и не найден. Придется смириться, потому что иной выход из ситуации не найден; кроме того, он не готов расстаться с жизнью (если существование в роли инкарнации можно назвать таковой), которую ему навязали. Ведь в свой мир он уже не вернется! Он решил убить себя в момент отчаяния, секунду истеричной слабости, которая затем прошла; на самом деле он не хотел умирать. А сейчас покорно выполняет все, что требует работа, потому что боится высших сил. Да, не очень-то красиво! Как ни горько, приходится признать - он ничтожество. Посредственность, только засоряющая собой Вселенную. Мир ничего не потерял бы, если бы человек по имени Зейн вообще не появился на свет. И по иронии судьбы (а может, по прихоти воплощающей ее женщины?) именно его сделали воплощением одного из главных начал бытия! Двигатель тихонько зарычал. Зейн сверился, с талисманами и через несколько мгновений полетел над Землей. Кажется, это уже шестой клиент. Что ж, он потихоньку свыкается с работой. Конечно, многое еще предстоит выяснить... За обманчиво бесконечной океанской гладью показалась суша. Внизу мелькнула полоска пляжа, зеленая прибрежная зона, затем машина промчалась над горами и углубилась в пустыню. Вокруг, словно застывшие морские волны, высились дюны. Все дальше и дальше на юг... Наконец Морт-мобиль перешел на обычную скорость. Под ними раскинулся огромный остров... нет, целый материк! Автомобиль спустился на землю и замер. Зейн осмотрелся. Здесь кончалась грунтовая дорога. Вокруг были горы. На таймере оставалось четыре минуты. Где же клиент? Впервые стрелка на талисмане не могла сориентироваться. Как Зейн ни поворачивал браслет, она каждый раз указывала новое направление. Ни жилья, ни других примет цивилизации нигде не было. Казалось, сюда не ступала нога человека. Только сейчас он заметил, что на панели приборов что-то светится. Мерцала кнопка с изображением лошадиной головы. Зейн не колеблясь нажал на нее. Он снова сидел верхом на могучем жеребце; сильный бриз развевал полы плаща. - Куда теперь, друг? Конь стал быстро подниматься по крутому откосу горы. Он легко проходил там, где не смогла бы сделать и шага обычная лошадь. Показалась вершина. К скале, словно птичье гнездо, прилепилась убогая хижина. Они добрались до цели. Внизу стрелка могла обозначить ее, только если наклонить талисман, а он держал браслет прямо. Автомобиль не приземлился здесь, потому что, оказавшись в недоступном для обычной машины месте, привлек бы внимание, а Смерть всегда появлялась и уходила незаметно. Пока они пересекали уступ горы, Зейна снова одолели мысли о своем нынешнем положении. Инстинктивное чувство страха, возникшее, когда они карабкались по склону, пробудило самые мрачные предчувствия. Если он считает, что не подходит для должности Танатоса, не имеет права судить других, зачем нести непосильное бремя? Очевидно, после добровольного ухода его ожидает запоздалая смерть. Наверное, это справедливо. Если он попадет в Ад, то тоже по заслугам. В конце концов, человек, убивший собственную мать, вряд ли может надеяться повстречать ее в Раю! Да, лучше понести наказание, чем цепляться за жизнь, как сейчас. - Я ухожу! - крикнул Зейн, как всегда, повинуясь настроению. - Отправьте меня в Ад! Но ничего не произошло. Морт, не обратив внимания на слова хозяина, рысью скакал к хижине. Ну конечно! Он не может просто отказаться. Кто-то должен убить его - скорее всего клиент, который обратит оружие против символа вечного забвения, как поступил сам Зейн, - и стать новым Танатосом. Что ж, отлично! Совсем рядом его ждет очередной подопечный. Он передаст ему должность и покончит со всем этим раз и навсегда. Они добрались до домика, когда оставалось еще две минуты. Дверь со скрипом открылась, навстречу вышла женщина. - Я готова, Смерть, - произнесла она. - Посади меня на своего волшебного коня и доставь на Небеса! Досадно! Зейн почему-то надеялся, что увидит мужчину, сжимающего в руке какое-нибудь оружие. Захочет ли женщина взвалить на себя такое бремя? Наверняка придется ее долго убеждать... - Не обещаю, что вы попадете именно в Рай, - ответил он. - Сейчас в вашей душе почти равное соотношение добрых и дурных поступков. Так что пока неясно, куда ее следует отправить. - Но я выпила яд специально, чтобы самой выбрать время! - протестующе воскликнула незнакомка. - Меня ждет вечное блаженство! - Скорее примите противоядие! Правда, Зейн сомневался в том, что женщина может спастись. Разве его вызвали бы к человеку, смерть которого не предопределена? И как она убьет Танатоса? Даже отравы, наверное, уже не осталось. Его план рассыпался, как карточный домик. - Продлите себе жизнь хоть ненадолго, и мы поговорим. Женщина колебалась: - Ну, не знаю... - Скорее! - воскликнул Зейн. Он должен использовать свой шанс, даже если надежды на успех почти нет. Если она умрет, придется отложить задуманное; кто знает, хватит ли у него смелости на вторую попытку? - У меня, конечно, есть исцеляющий бальзам, но... - Примите его немедленно! Она повиновалась. - А сейчас найдите револьвер или хотя бы нож. - Что?! Значит, тебе не понравилось, что я выбрала яд, и теперь, в угоду Смерти, придется покончить счеты с жизнью каким-нибудь жутким и кровавым способом? - Нет! Я хочу, чтобы вы убили меня. У нее отвисла челюсть. - Убила? За кого ты меня принимаешь? Да, конечно, она не способна на такое. Зейн спешился, взял ее за руку и повел во внутренний дворик, где стояли раскладные стулья и стол. - Почему вы решили умереть? - А тебе какое дело. Смерть? - спросила женщина настороженно, хотя в ней уже проснулось любопытство. Говорила она с сильным австралийским акцентом. - Не так давно я тоже пытался покончить с собой, а потом передумал... В двух словах трудно объяснить почему. Сейчас я снова хочу умереть. - Ты же Смерть! Как ты можешь... - Поверьте мне, могу. Это всего лишь должность. Сейчас ее занимаю я, но она может перейти к вам, если... - Бред какой-то! Не хочу даже слушать! Зейн вздохнул: - Расскажите, что с вами стряслось. - Он, конечно, не психиатр, просто как-то надо выйти из неловкого положения, в которое сам себя поставил. - Мой муж бросил меня, - мрачно промолвила женщина. - Пятнадцать лет вдвоем! Нашел себе молодую девку... Ну, теперь он у меня попляшет! - Разве согласно вашей религии самоубийство не грех? Она нахмурилась, помолчала. - Да, наверное. Ну и что... - И вы пошли на такое, только чтобы насолить ему? Муж поступил с вами дурно; в ответ вы решили причинить себе еще больший вред! Подумайте, какой в этом смысл? - Я ведь женщина, - сказала она, усмехнувшись, заметно нервничая. - Я подчиняюсь чувствам, а не логике. Зейн улыбнулся в ответ. Ни одна представительница прекрасного пола, какой бы эмоциональной она ни была, в действительности не считает себя существом нерациональным, однако, повинуясь моде, постоянно подчеркивает алогичность женской натуры. - В вашей душе сейчас почти поровну добра и зла. Любой дурной поступок нарушит баланс, и вы угодите прямиком к Сатане. Мой совет - поступите правильно, сейчас вам нельзя ошибаться! Вы знаете, что я имею в виду. Тогда обязательно попадете на Небеса. - Господи, об этом я не подумала! Я не хочу в Ад! - Поверьте мне, вы сейчас на волоске от него. В жизни вы совершили немало плохого. Добавьте еще один грех, и... Она вздохнула: - Все верно. Я столько раз поступала как ведьма... Я ведь его выгнала. Да что тут рассказывать! Наверняка сам знаешь, какой стервой может быть баба, когда захочет. - Честно говоря, нет. Всегда думал, что женщины - чистые и непорочные создания, - признался Зейн. - Большая часть зла гнездится в мужчинах. Вас всех после смерти надо отправлять в Рай! Она горько рассмеялась: - Вот идиот! В нас куда больше пакости, чем в вашем брате! Мой муж просто дурит, как все мужики, а я делала все нарочно. С чего я взяла, что мне светит Рай? Просто обманывала себя! - Вовсе нет, - горячо возразил Зейн. - Я ведь не утверждал, что вы обречены; сказал только, что еще один грех - и уже ничего не исправишь. Вы можете спасти себя от вечных мук! Поверьте, это не пустые слова. Я ведь собираю именно такие души, как ваша. Посвятите остаток жизни добрым делам, и вы попадете в Рай. Согласитесь, такая цель заслуживает некоторого самопожертвования. - А как же! Но с чего Смерть вдруг решила помочь мне? Если ты не заберешь мою душу, разве это не повредит карьере, или как там у вас принято? - Понятия не имею, - признался Зейн. - Я ведь совсем недавно начал работать. Просто не могу равнодушно смотреть, как бездумно губит себя навеки человек, которого можно спасти. - Но ты хотел, чтобы я тебя убила! - Теперь я понимаю, что был не прав. Давайте договоримся: вы отказываетесь от своего замысла, а я - от своего. Женщина широко улыбнулась и сразу словно помолодела, стала привлекательной. - Идет! Плевать я хотела на мужа! На черта он мне сдался! Зейн встал: - К сожалению, меня ждут другие клиенты. Надеюсь, мы больше никогда не увидимся. - Он протянул ей руку. Она сжала костлявые пальцы скелета: - Сделка со Смертью! Кто бы мог подумать! Зейн рассмеялся: - Наверное, это все-таки лучше, чем то, что вы чуть было не совершили. - И то, что предлагал мне ты! Он кивнул, подошел к Морту. Перед тем как отправиться в обратный путь, помахал ей на прощание рукой. 4. МАГ Таймер снова вел обратный отсчет. Осталось всего полторы минуты. - Нет времени, Морт, - сказал Зейн коню. - Доставь меня прямо к клиенту! Жеребец заржал, встал на дыбы и взмыл в воздух. Внизу, под рваным покрывалом облаков, мелькали скалы, морские просторы, побережье, леса... Невероятная скорость! Всего несколько секунд - и они снова оказались в Америке. Зейн огляделся. Он прожил в Кильваро всю жизнь и сразу узнал свой родной город. Что ж, здесь, как и в любом другом месте, умирают тысячи людей, в том числе те, кто нуждается в помощи Танатоса. Морт доставил хозяина к большому особняку. Участок окружал частый забор из заостренных металлических прутьев, за оградой бродили поджарые молодые грифоны, днем и ночью охраняющие поместье: наделенные магическими свойствами великолепные существа с могучими мускулами, мощными клювами и когтями. Выведенные путем скрещивания орла и льва, по-собачьи преданные хозяину, они стали идеальными сторожами. Держать грифонов мог себе позволить только очень богатый человек, так что они свидетельствовали о высоком положении в обществе даже больше, чем сам роскошный дом. Заметив непрошеных гостей, звери напряглись, приготовившись к прыжку, однако Морт угрожающе поднял сверкающее стальное копыто, и они отступили. Грифоны, конечно, не боялись лошадей, но почуяли, что перед ними не обычный конь и лучше держаться от него подальше. Зейн не хотел остаться без своего защитника, но Морт не сможет войти внутрь, так что деваться некуда. А если они нападут, чем отбиваться? Он огляделся. К седлу было что-то приторочено. Зейн изучил странный предмет - длинное изогнутое древко с двумя короткими ручками, расположенными перпендикулярно друг другу. Он взялся за них. Негромкий щелчок, блеск стали. Коса с выкидным лезвием! Зейн получил кое-какие навыки обращения с ней еще в школе, на практических занятиях по старинным методам земледелия. Некоторые магические растения теряли свои свойства, когда их убирали с помощью современных машин, поэтому порой все еще использовались древние сельскохозяйственные приспособления. Но одно дело - знать, что такое коса, как ею работать, и совсем другое - использовать для устрашения или убийства. И все же, держа ее в руках, Зейн почему-то не сомневался в своих силах. Здесь чувствовалась магия; если придется туго, волшебство поможет ему, пригодятся и полученные в детстве навыки. В конце концов, коса издавна ассоциируется со Смертью, собирающей свою страшную жатву. Зейн спешился. Теперь он почувствовал себя настоящим Танатосом. Он справится! Осталось тридцать секунд. Зейн быстро зашагал к дому. Грифоны расправили крылья и встали на дыбы, подобно геральдическим зверям со старинных гербов. На передних лапах, словно кинжалы, блеснули кривые когти, щелкнули клювы, послышалось глухое рычание. Зейн надвинул капюшон и поднял косу. Грифоны отпрянули; он продолжал уверенно идти вперед, следя за грозными противниками сквозь узкую прорезь в зачарованной ткани. Получилось! Твари не боялись никого на свете, но, как и все смертные существа, трепетали перед воплощением небытия. Стоило им увидеть, кто нарушил покой хозяина дома, и они отступили. Зейн вошел в гостиную; в этот момент последние секунды истекли. В удобном кресле с подлокотниками сидел благообразный старик. - Подожди, Танатос, - произнес он спокойно. - Я хотел бы побеседовать с тобой. - Время не ждет, - возразил Зейн, уже не удивляясь, что его увидели. Ясно, что каждый, кто действительно этого хочет, может говорить с воплощением Смерти. Старик улыбнулся: - Должен предупредить, что перед тобой маг высшего, тридцать второго ранга, имя которого для тебя останется тайной, ибо мое искусство скроет его. Я могу бороться с тобой - да, даже с тобой, инкарнация! - правда, недолго. Но я хочу только поговорить. Отложи оружие, предоставь мне всего несколько лишних минут, и за такую малость ты получишь нечто неизмеримо более ценное. - Хотите подкупить Смерть? - Зейн разозлился, однако ему любопытно было услышать предложение таинственного клиента. Он сложил лезвие, поставил косу возле двери. - Интересно, чем же? - Я уже дал тебе больше, чем ты можешь вообразить. Ладно, пустое... Позволь мне изложить суть сделки. Останови часы, и если после пяти минут беседы не захочешь продолжать разговор, я без малейшего сопротивления позволю забрать свою душу. Взамен я предоставляю тебе возможность получить мою дочь. Слова старика ничуть не вдохновили Зейна. Он до сих пор еще не забыл о прекрасной Анжелике, которую так нелепо потерял. Проклятый торгаш! - Зачем Танатосу обыкновенная женщина? - За маской инкарнации скрывается обыкновенный мужчина. Даже самая прилежная Смерть не может существовать одной лишь работой. - Как я должен относиться к человеку, который предлагает свою дочь, как проститутку, за несколько лишних минут жизни? - Зейна переполняло презрение. - Тем более если учесть, что он продает единственное чадо тому, кто убил собственную мать, - подхватил маг. Зейн остановил отсчет времени. - Хорошо, показывайте свой товар, - глухо произнес он. - Я позову ее, - отозвался собеседник и постучал согнутым пальцем по подлокотнику. Раздался мелодичный звук, словно старик позвонил в маленький колокольчик. Зейн смутился. Он вовсе не это имел в виду! Но он счел за лучшее промолчать. Маг оказался крепким орешком: хорошо подготовился к встрече, сумел узнать все секреты Зейна. Непонятно, зачем клиенту понадобилось вовлекать в свои дела дочь, но, в конце концов, какое ему дело! Возможно, она так непривлекательна, что других шансов получить кавалера у нее попросту нет. В гостиную вошла девушка лет двадцати. Она была обнажена; скрученные в пучок волосы спрятаны под резиновой шапочкой. Наверное, только что вылезла из ванны. Стройное, гибкое тело, ничего сверхъестественного. Довольно привлекательна, но никак не красавица. - Что случилось, отец? - осведомилась она мягким приятным голосом. - Луна, я предложил нашему гостю твое сердце, - сказал маг, показав на Зейна. Девушка недоуменно огляделась по сторонам: - Какому гостю? Мы одни! - Ты можешь его увидеть, если постараешься. Познакомься: новая Смерть. - Смерть! - воскликнула она испуганно. - Так рано? - Моя дорогая девочка, не бойся, он пришел за мной, и вскоре нам придется покинуть тебя. Прежде чем обучить молодого человека любовному заклинанию с твоим именем, мне хотелось вас познакомить. Девушка, прищурившись, посмотрела на Зейна. Она увидела его! - Но ведь я не одета! - Что ж, тогда накинь на себя что-нибудь, прихорошись, - заявил старик. Судя по всему, его совершенно не волновало, что дочь стоит голой перед посетителем. - Я хочу, чтобы ты произвела на него впечатление. - Как скажешь, отец, - покорно кивнула девушка. - Я еще не встречала мужчину, которого не сумела бы очаровать. Сомневаюсь, правда, что мой союз с таким, как Танатос, станет счастливым. Она повернулась и вышла, плавно покачивая бедрами. Соблазнительно, однако ничего особенного... И маг, и его дочь отличались изрядным самомнением. Неужели они и впрямь вообразили, что в состоянии купить Смерть с помощью таких немудреных средств? А может, не новые обязанности, а навсегда врезавшийся в память облик прекрасной Анжелики отвратил его от других женщин? - Я должен сообщить вот что, - отрывисто произнес маг. - Существует весьма опасный план определенных сил, представляющий смертельную угрозу для моей дочери. До сих пор я защищал ее, но теперь, как ты понимаешь, не смогу. Поэтому прошу тебя позаботиться о ней. - Я, наверное, плохо расслышал. Кажется, только что вы предлагали мне благосклонность своей дочери в обмен на лишние пять минут жизни. Маг рассмеялся: - Что ж, немного цинично, зато справедливо. Действительно, я слегка схитрил. Расчет прост. Клюнешь на приманку - красивую женщину - и постепенно привяжешься к ней. А ты - идеальный охранник! - Но я ведь Смерть! Я не смогу обеспечить ее безопасность! - Зейн нервничал. Его снова хотят втравить в какую-то неприятную историю. - Напротив, ты, и только ты способен спасти ее, - настаивал собеседник. - Когда я с помощью черной магии узнал о заговоре и понял, что он направлен против дочери, сразу стал искать идеального телохранителя, который справится лучше меня. Я забросил все, испортил здоровье, но в конце концов нашел такого человека. Тебя. - Меня? Как Танатос я способен устроить как раз то, что вы пытаетесь предотвратить. Ну а простой смертный по имени Зейн вообще не в состоянии что-либо сделать. Вы не можете не знать этого! - Да, яркой личностью тебя не назовешь, - кивнул маг. - И все же ты обладаешь уникальными качествами, благодаря которым должен разрушить зловещие планы... Нам остается лишь надеяться, что, став инкарнацией, ты изменишься и в конце концов обретешь черты, которых сейчас лишен. Зейна насторожила последняя фраза старика. - Вы что-то знаете о том, как я стал новой Смертью? - Именно я убедил Судьбу устроить так, чтобы должность досталась тебе. - Убедили Судьбу?.. - Кажется, ты до сих пор не осознал, какую роль призван сыграть. - Ну почему же, каждый когда-нибудь умрет, так что... - Верно. Но подумай, в принципе любой может более или менее успешно работать на твоей должности. Тем не менее, исходя из сложившейся ситуации, выбрали именно тебя! - Ничего не понимаю! Все произошло совершенно случайно. Никто меня не выбирал... Зейн оборвал фразу: в комнату вновь вошла дочь мага. Теперь Луна была одета, что сделало ее намного более привлекательной и даже соблазнительной. Она распустила волосы, искусно наложила макияж. Всего несколько штрихов - и какой эффект! Прекрасные темно-каштановые локоны, спускавшиеся до плеч, блестели так, словно сделаны из шелка. Зейн не сомневался, что девушка использовала лучшее косметическое заклинание. Странно, раньше он не заметил, какие у нее удивительные глаза: огромные, темно-серые, как озера или как волшебная шерсть его бледного скакуна. Она немного подрумянила щеки; между яркими лепестками припухлых чувственных губ блестела ровная белая полоска зубов. Камни в серьгах отбрасывали разноцветные блики, и на гладкой коже сверкали сотни огоньков. С той же тщательностью девушка подобрала наряд. Серая блуза с длинными рукавами мягко подчеркивала линию плеч и выделяла бюст, так что он казался больше. Талию плотно охватывал украшенный камнями широкий пояс - очевидно, левитационный. Коричневая, к тону волос, юбка облегала стройные ноги. Зейн никогда не думал, что миниатюрная хрупкая женщина может выглядеть так эффектно: элегантно и волнующе-сексуально одновременно. Даже ножки, обутые в изящные зеленые тапочки с крылышками, как у ночной "лунной" бабочки - ее тезки, - были прелестны. На шее блестела изящная золотая цепочка; в центре ее, уютно примостившись в ложбинке между грудей, красовался большой лунный камень. Такие талисманы меняли свечение в зависимости от фаз спутника Земли, всегда считавшегося олицетворением непостоянного женского начала. Луна не хвасталась! Она стала просто неотразимой и могла сейчас соперничать с любой фотомоделью. Не надо забывать, что перед ним дочь могущественного волшебника. Все, что он сейчас видит и чувствует, - наверняка иллюзия. Выполняя волю отца, девушка прибегла к магическим средствам. Но Зейн все равно не мог не восхищаться. Он словно смотрел на нее другими глазами. Так драгоценный камень зачастую кажется тусклой стекляшкой, но вот его коснулся луч света, и он засверкал, завораживая своей неземной красотой. Удивительно: когда она предстала перед ним обнаженной, Зейн не смог разглядеть ее по-настоящему. Даже Анжелика не способна сравниться... - Потанцевать для вас? - произнесла девушка с манящей улыбкой. - Даже не верится, - пробормотал Зейн. - Почему? - В ее голосе послышались озорные нотки. - Полно, вы ведь видели меня раздетой! Зейн покачал головой: - Не верится, что такую, как вы, запросто предлагают ничем не примечательной личности вроде меня. - О нет, тебе ее не дарят, - вмешался маг. - Луну еще нужно завоевать, и это будет не просто! Я даю тебе фору, так сказать. - Не хочу никого завоевывать! - В Зейне снова проснулись подозрения. Хитрый старик только что предлагал гораздо больше, но, увидев, какое впечатление произвела Луна, сразу поменял условия. Нельзя позволить собой манипулировать! - Как угодно. Камень любви лежит там. - Маг указал на небольшой голубой талисман. - Такими штуками я не пользуюсь! - резко ответил Зейн. Зачем только он встретил Анжелику! Скольких переживаний удалось бы избежать! - Ты, наверное, неправильно понял, - сказал маг. - Перед тобой не обычный талисман, показывающий, где владелец может встретить свою любовь; он сам ее вызывает. Возьми его, посмотри на предмет твоей страсти, и в ней сразу пробудится ответное чувство. Такие камни не продаются в какой-нибудь лавчонке! Да, это не дешевка, которой торговал хозяин "Чечевичной похлебки"! Стоит сделать так, как сказал маг, и Луна станет его послушной рабой. Время заклинания наверняка ограничено; иначе как избавиться от надоевшей женщины? В любом случае обладатель камня получает огромную власть над любым, стоит только пожелать. Как относиться к человеку, который предлагает подвергнуть такому воздействию собственную дочь? А Луна, зная все, спокойно ждет, когда произойдет надругательство! Что подумать о ней? - Нет, спасибо. Девушка слегка наклонила голову - похоже, в знак одобрения. Неужели это проверка? Маг сказал, что ее благосклонность придется завоевать, а прибегать к помощи камня - нечестный прием. Скорее всего талисман вызывал страсть, а не любовь. В любом случае Зейн выбрал бы второе. Старик повернулся: - Время не ждет: продлевающее жизнь заклинание слабеет, а я не могу применить еще одно. - Не можете? - подозрительно спросил Зейн. - Почему? Разве вашего искусства недостаточно... - Чародейство как наркотик - притягивает к себе снова и снова. Белая магия, которая так популярна сейчас, безвредна, но со временем может привести к знакомству с более могущественной - черной, а она шаг за шагом утяжеляет душу грехом и в конце концов обрекает ее на вечные муки. Все мало-мальски серьезные специалисты используют нечистое искусство из-за неисчерпаемых возможностей и власти, которую оно дает. Я уже обрек себя на адское пламя и не могу усугублять положение. - Но соотношение добра и зла у вас равное, иначе не понадобилась бы моя помощь! - Формально, да. Я должен был поговорить с тобой. А другого способа вызвать воплощение Смерти, не привлекая внимания того, кого нельзя назвать, нет. - Того, кого нельзя... - Не произноси его имя, он сразу почувствует это! Мои чары скрывают нас, но стоит ему обратить сюда свой взор, и ничто уже не поможет. Разговор должен остаться в тайне. Что со мной произойдет потом, неважно. Главное, как можно дольше избегать Ада, иначе мой план провалится. Тот, чье имя нельзя назвать, исследует мысли всех, кто к нему поступает. Чтобы не возникло никаких подозрений, наша встреча должна выглядеть как обычный визит Танатоса к клиенту. - Вы организовали собственную смерть только для того, чтобы поговорить со мной, не привлекая внимания Са... некоей высшей силы? И это учитывая, что именно вы убедили Судьбу устроить меня на должность? - Да, ситуация со стороны действительно выглядит забавно. Но затевается адская интрига, ставки очень высоки, так что приходится многим жертвовать... - Например, своей жизнью и непорочностью дочери? Луна улыбнулась, не выказав никакой обиды: - Да, уж таков отец. Вот почему он стал великим магом, перед искусством которого преклоняются даже инкарнации. В последнем Зейн не сомневался. - Какая интрига? - Этого я раскрыть тебе сейчас не вправе, - ответил старик. - Как же я помогу, если не знаю, чего вы хотите? - Я уже сказал: спасти свою дочь. - Странный способ вы избрали! - Зейн ткнул пальцем в камень любви. - То, что вы просите, - наверняка лишь предлог, за которым скрываются какие-то хитрые планы. Чего вы добиваетесь на самом деле? Маг опустил глаза, как будто обдумывал ответ. - Того же, что и любой мало-мальски уважающий себя человек: сознавать, что жизнь прошла не напрасно, что я хоть ненамного обогатил Вселенную. Использование черной магии настолько увеличило количество зла в душе, что дочери пришлось взять на себя часть грехов отца, иначе я бы отправился прямиком в Ад и наша встреча не состоялась. Теперь ей тоже грозят вечные муки. Но если мой план сработает, у Луны останется достаточно времени, чтобы исправить положение и попасть в Рай. - Она смогла принять часть ваших грехов? - удивился Зейн. - Я думал, что такое невозможно, каждый отвечает за собственные злые дела. - Так оно и есть. Однако высшая магия помогает обойти это правило. Сейчас у нас равное соотношение добра и зла. Зейн снова посмотрел на девушку. На лице ее не было заметно и тени порока. Он облегченно вздохнул. Ведь грехи, отяготившие душу, сотворила не она. Нравственная красота довольно редко сопутствует физической; Луна обладала и тем и другим. Девушка склонилась над стариком, поцеловала его: - Пора, отец. Я никогда не найду равного тебе. - Потом выпрямилась и пристально посмотрела на Зейна. - Смерть, делай свое дело, - сказала она и отвернулась. Он снова запустил таймер. Маг запрокинул голову, тело его изогнулось в агонии. Зейн подошел к умирающему, извлек душу, быстро сложил ее и спрятал в сумку. Все еще не глядя на него, Луна произнесла: - Отец договорился с вами. Я выполню его волю, не прибегая к помощи камня любви. Вы, я думаю, сами понимаете, что особой радости по этому поводу я не испытываю. Я вас провожу. Часы уже показывали, сколько минут осталось до встречи с очередным клиентом, но Зейн не торопился уйти. - Только что умер ваш отец, которого, судя по всему, вы очень любили, - изумленно произнес он. - Как можно сейчас говорить о подобных вещах? Где ваше горе? Девушка остановилась, но не стала оборачиваться. - Я поступлю так, как велел отец, потому что доверяю ему больше, чем любому другому. Осознав, что он скоро умрет, я активировала заранее приготовленное им заклинание. А еще надела талисман, который приглушает чувства. Когда вы уйдете, я сниму его и не использую снова, пока душевные муки не станут невыносимыми. Так будет продолжаться, пока я не свыкнусь с тем, что его нет. Но мое горе останется со мной; я не собираюсь делить его с вами. Зейн покачал головой, ошарашенный таким объяснением: - Никогда не считал себя идеальным человеком или хорошей Смертью. В основном я довольствовался тем, что не требовало особых усилий. Совсем недавно как последний дурак упустил возможность жениться на прекрасной девушке, которая... - Все устроила Судьба по просьбе отца, - прервала его рассуждения Луна. - Так что не терзайтесь, тут вы ни при чем. Так, значит, и это не случайность! Невероятно! - Вот и сейчас собираюсь поступить как идиот. Насколько я знаю, ваш отец мне ничем не обязан. В любом случае я не заслуживаю такой жертвы с вашей стороны и не хочу... Луна наконец повернулась к нему. Ее красота ослепила Зейна. Глаза как темные жемчужины... Она обладает уникальным даром производить впечатление! - Да, разумеется, вы правы. Вам не нужен фальшивый экстаз. Воспользуйтесь камнем любви - и получите настоящую страсть. Я совершенно напрасно пыталась избежать этого. Если хотите, я тоже применю его, и ваши колебания исчезнут. - Вы меня неправильно поняли! - возмущенно воскликнул Зейн. - Я не заслуживаю внимания и тем более любви женщины, подобной вам. Заберите талисман, я не собираюсь насиловать вашу волю! Раньше я, наверное, поддался бы искушению, но Танатос, призванный играть важную роль в мироздании, не вправе порочить свой пост. Не хочу мешать вам в такое время. Он повернулся к двери, в душе кляня себя за упрямство. Вся сцена нехарактерна для него; надо было просто воспользоваться представившейся возможностью! - Но почему? - произнесла девушка. Они замерли, стоя спиной друг к другу. Между ними распростерся на стуле мертвый маг. Зейн и сам задавал себе тот же вопрос. Он разглагольствовал о важности своей работы, но совсем недавно пытался избавиться от нее. Где тут смысл? - Послушайте, как раз такие женщины мне нравятся. Да что я говорю, вы понравитесь любому! Хотели произвести впечатление? Что ж, вам это удалось. В первый раз - то есть когда я увидел вас гол... В общем, тогда я не очень-то вдохновился, зато сейчас вы - воплощение всего, о чем только можно мечтать. Но... Наверное, дело в том, что сказал ваш отец. Помните? Я тоже хочу, пока еще не поздно, оставить свой след, сделать что-то важное, по крайней мере как инкарнация. Каждый должен к чему-то стремиться, приносить пользу, иначе какой смысл в существовании? Раньше мне это не удавалось, поэтому, очевидно, я так быстро пришел к решению покончить с собой. Я стараюсь хорошо делать свое дело, чтобы убедить себя, что способен хоть на что-то стоящее. Воспользоваться тем, что вы попали в трудное положение, особенно сейчас, почти так же плохо, как... Я когда-то совершил страшный грех, он лег несмываемым пятном на душу, и... В общем. Смерти такое не пристало, вот и все! Постараюсь вписаться в отведенную мне роль, хотя, наверное - нет, наверняка! - исполнитель из меня никудышный. - Вы идете против воли отца, - произнесла девушка. - Он организовал собственную смерть только для того, чтобы вы явились и смогли встретиться со мной. Судьба лишила вас той женщины, чтобы у меня не было соперницы. Теперь я ваша должница. - Что ж, во-первых, свидание состоялось, так что он добился своего. Во-вторых, вы ничего мне не должны за то, что сделала другая инкарнация. Вероятно, я переживаю из-за навсегда потерянной любви. Или просто разозлился, потому что чувствую себя марионеткой. Наверное... Нет, не знаю. А если ваш отец ошибся во мне? - Возможно, - кивнула Луна. - И все же я должна постараться выполнить его волю. Иначе буду чувствовать себя виноватой. Давайте договоримся так: еще одно свидание. Идет? - Если я стану часто встречаться с вами, появятся непозволительные желания... - Почему же непозволительные? Стоит только захотеть, и вы их осуществите. - Я не могу... то есть Смерть не вправе отвлекаться от своих обязанностей. - Тогда приходите, когда свободны. Не в силах противиться желанию увидеть Луну снова, Зейн кивнул головой: - Хорошо. Еще одна встреча. - Да. Продолжать разговор не имело смысла. Он распахнул дверь, взял косу и подошел к коню. - К следующему клиенту, Морт! Жеребец взмыл в воздух. Близился рассвет, и гряда облаков на востоке начинала светлеть. Волшебный скакун бежал по мутно-белым небесным островам, словно по песчаным дюнам, потом снова прыгнул, и они очутились там, где уже ярко сияло солнце. Но внизу расстилались бесконечные просторы Атлантики. Копыта Морта чуть касались воды; необыкновенный конь мог скакать по волнам! Темная полоска на небе разрасталась, пока не превратилась в гигантское облако, которое словно слилось с океаном - шторм! Жеребец направился прямо в его черную пасть. Зейн с тревогой осматривался по сторонам. Он бессмертен, одеяние защищает его от пуль и ударов. А утонуть Танатос может? Океан будто кипел, волны становились все больше. - Что-то мне это не нравится... Кто заменит меня, если я здесь утону? На самом деле последнее обстоятельство не волновало Зейна. Неважно, кто займет место Смерти; сейчас он не хотел освобождать его! Но зачем он тогда пытался уговорить клиента убить его? Чего он добивается? Очевидно, ключ к разгадке - возможность выбора. Одно дело добровольно передать должность определенному человеку, и совсем другое - стать случайной жертвой слепой стихии. Вот почему он сейчас боится. На изгибе седла замигала маленькая кнопка. Зейн нажал ее, и конь стал скоростным катамараном, легко скользившим по огромным волнам. Чудеса да и только! - Молодец, Морт! Однако шторм разыгрался не на шутку, и его судно начало крениться. Оно умело маневрировало, пытаясь обмануть стихию, но океан, очевидно, твердо решил заполучить добычу. - Лучше снова стань лошадью! - закричал Зейн, когда, оказавшись на гребне волны, кораблик зачерпнул воды и чуть не перевернулся. Он торопливо нажал на кнопку, замерцавшую на приборной панели. Морт превратился в коня, скакавшего по бушующему океану. Зейн оказался прав; так гораздо удобнее и безопаснее, ведь катамаран раскачивался, его то и дело заливало. - Без тебя я бы пропал, - с трудом произнес Зейн, изо всех сил стараясь удержаться в седле. Неожиданно он увидел клиента, юношу, цеплявшегося за какой-то обломок - все, что осталось от корабля. Тот тоже заметил его, слабо взмахнул рукой, и тут несчастного накрыла очередная волна-великан. - Но почему он должен умереть? - негодующе воскликнул Зейн, наверняка выражая чувства и своего подопечного, не способного сейчас спорить о своей участи... Морт неодобрительно фыркнул. Что ж, его можно понять: с такими трудностями доставил хозяина, чтобы тот сделал свое дело - извлек душу, - и все насмарку! - Я должен спасти его, - решительно сказал Зейн. - Спокойно наблюдать, как человек тонет, - обыкновенное убийство! Конь молча остановился за спиной юноши. Зейн осторожно слез и обнаружил, что, как и его скакун, способен ходить по воде. Судьба говорила ему что-то об особых свойствах обуви, но только сейчас он принял ее слова всерьез. Он нагнулся, сжал протянутую руку и вытащил утопающего. Зейн спокойно стоял на воде, а клиент по-прежнему барахтался, держась за него; пальцы Танатоса не проникли сквозь плоть, потому что он не пожелал этого. Магия действовала сообразно обстоятельствам. Однако их тут же захлестнула волна. Юноша скрылся под кипящей водой; он вот-вот отпустит руку, и тогда... Неужели все напрасно? Ну нет! Придется остановить время. Зейн торопливо ткнул в центральную кнопку на часах. Ничего не произошло. Да, ведь кнопку надо не нажать, а вытянуть! Так он и сделал. Беснующийся океан мгновенно замер. Клочья пены, косые струи дождя, буруны - все вокруг застыло, как на фотографии. Воцарилась полная тишина. Зейн крепче сжал руку утопающего и вытащил его. По-видимому, на Морта, Танатоса и того, кого он касался, не распространялось действие магических часов. Какую могучую власть вложил ему в руки Хронос! Но и она, к сожалению, уже не поможет - клиент угасал на глазах, вода попала ему в легкие. Зейн опустил почти безжизненное тело на круп коня лицом вниз и изо всех сил нажал на спину. Бесполезно. Вмешался Морт. Конь взбрыкнул, подбросив юношу в воздух. Изо рта сразу хлынула вода, несчастный закашлялся и начал дышать. Зейн помог ему подняться. Несостоявшийся клиент в ужасе и недоумении глядел на закутанный в черный плащ скелет. - Смерть, ты не убила меня! Почему? - Я доставлю вас на берег, - сказал Зейн. - Садитесь позади и держитесь крепче. Оба без труда уместились на широкой спине Морта. - Не понимаю... - высоким дрожащим от волнения голосом начал юноша. Зейн нажал на центральную кнопку, и вокруг вновь начал бушевать шторм. Конь, как на гору, поднялся на вершину крутой волны. Ветер попытался сбросить седоков, но они уже не боялись. - Почему? - вновь спросил спасенный. Зейн сам не знал, зачем сделал это. На сей раз он наверняка превысил свои полномочия и должен быть наказан. Но иначе он поступить не мог. Скоро шторм утих. Показался остров; Морт всегда знал, куда везти хозяина. Они выбрались на безлюдный пляж. Пустые бутылки, валяющиеся на песке, - явный признак близости цивилизации, то есть туристов. Юноша спустился. Он стоял на влажном песке, все еще не веря в спасение от казавшейся неминуемой гибели. - Почему? Ведь... Надо что-то ответить ему, хотя бы для того, чтобы самому себе как-то объяснить подобный поступок. - Вашей душе грозит Ад. Постарайтесь остаток жизни в этом мире посвятить добрым делам, чтобы избежать печальной участи в загробном существовании. Парень, приоткрыв от изумления рот, уставился на него. В конце двадцатого века такие предупреждения никто не воспринимает всерьез! - Прощайте. Морт взмыл в воздух. Сколько требуется заклинаний, чтобы уберечь всадника от падения при таких гигантских прыжках! Да, слететь с коня на полном скаку так же трудно, как и слететь с должности! Зейн повернулся и кинул последний взгляд на юношу, который не отрываясь смотрел вслед всаднику на прекрасном бледном коне. Правильно ли он поступил? Наверное, нет. Второй раз Зейн наперекор судьбе спасает клиента от уготованной участи. Наверное, он действовал, повинуясь не долгу и рассудку, а эмоциям. Но ничего с собой поделать Зейн не мог и при аналогичных обстоятельствах поступит так же. Он не способен стать бесстрастным и холодным, как робот. Часы снова вели обратный отсчет. Зейн решительно нажал на кнопку "СТОП", подарив очередному клиенту несколько лишних минут жизни, но не останавливая само течение времени. - Хватит с меня! - сказал он коню. - Хочу немного передохнуть. А у тебя есть свое любимое пастбище? Вези меня туда. Морт безропотно принялся забираться все выше и выше; стала видна тонкая пелена облаков, походившая на гигантский континент в бесконечном голубом море. Когда они приблизились, Зейн увидел, что наверху действительно расстилается равнина, покрытая яркой зеленой травой и кустами. - Значит, вот где твое пастбище, приятель! На небе! Конь приземлился на лужайке и направился к раскидистому дереву, растущему неподалеку. Зейн спешился. - Ты будешь рядом, когда понадобишься? Жеребец молча склонил голову и отправился щипать траву. Зейн заметил, что уздечки и седла на нем нет - попросту исчезли, как только в них отпала нужда. Он сел на траву и прислонился к могучему стволу дерева. - Что я здесь делаю? - спросил он себя. - Почему отлыниваю от работы? Тишина. Морт мирно пасся на лужайке неподалеку. Полное умиротворение, лишь легкий бриз шевелил странные, словно изрезанные кем-то листья дерева. Рядом на тончайшей серебристой нити повис маленький паучок. - Что со мной происходит, восьминожка? Пожаловаться не на что: неплохая работа, сбор неопределившихся душ. Почему я иду против правил, позволяю им жить? Я ведь хотел все делать как следует... Неужели я такой лицемер? Паук начал расти. Четыре ножки опустились, сформировали две конечности, остальные вытянулись, превратились в руки. Брюшко сжалось, стало вытягиваться. Восемь диковинных паучьих органов зрения тоже соединились, сформировав глаза и уши. Через несколько секунд перед Зейном стояла средних лет женщина, держащая в вытянутых руках эластичную переливающуюся нить. - Мы называем это состояние синдром запоздалой реакции, - произнесла она. - Мгновенная трансформация обыкновенного человека в Бессмертного не может пройти безнаказанно. В результате - нервное расстройство. Ничего, скоро пройдет. - Кто вы? - Какая у тебя короткая память, - шутливо упрекнула женщина и превратилась в юную красавицу. Теперь он узнал ее. - Судьба! Господи, как я рад снова тебя видеть! - Я тебя в это втянула, а стало быть, должна помочь благополучно преодолеть самый сложный период. В сущности, все, что требуется, - принять новую реальность и адаптироваться к ней. Тогда все будет в порядке. - Но я вполне трезво отношусь к тому, что произошло! - протестующе воскликнул Зейн. - Прекрасно знаю свои обязанности. И не выполняю их! Вернее, не всегда выполняю... Сначала отговорил от самоубийства женщину, а теперь спас утопающего, вместо того чтобы спокойно забрать его душу. - Да, это все усложняет, - задумчиво произнесла она. - Никогда не доводилось слышать о Смерти, которая помогает людям остаться в живых. Не уверена, что такие случаи вообще имели место. Кроме, пожалуй... - Да? - К сожалению, не могу тебе об этом рассказать. Зейн пожал плечами: - Значит, есть некие обстоятельства, которые ты от меня скрываешь? - Он вспомнил, что однажды она уже прервала себя на полуслове. - Увы. В свое время ты узнаешь все. Бесполезно пытаться вытянуть у нее правду. - Ну ладно, может, посоветуешь что-нибудь? - Конечно. Чтобы освоиться окончательно, доставь собранные души в Чистилище. Когда ты поймешь, как работает этот элемент нашей небесной системы, работа уже не будет в тягость. - Чистилище? Я и сам хотел там побывать, да не знаю, где оно находится. Хронос говорил, что туда меня доставит Морт, но как... - Вот оно! - прервала его Судьба. Зейн повернул голову туда, куда она указывала. За полем возвышалась группа современных зданий - точь-в-точь университетский комплекс. - Это и есть Чистилище? Не может быть! - А ты думал, увидишь средневековый замок, который охраняет дракон? - Ну уж скорее замок, чем это. Ведь само понятие Чистилища... - Сейчас двадцатый век, эпоха расцвета науки и магии. Чистилище не отстает от времени, впрочем, как и Рай или Ад. Почему-то такое никогда не приходило ему в голову. - Мне надо просто прийти и отдать им души? - Только те, которые не смог сам отнести к праведным или греховным. Зейну снова показалось, что в ее словах есть что-то неискреннее. - А что там с ними делают? - Просто сортируют. Сам увидишь. Ну, пора идти. Зейн замялся, не в силах избавиться от подозрений. - Сначала отберу несложные случаи, с которыми разберусь сам. - Хорошо. - Судьба превратилась в паучка, тот быстро заскользил по своей серебристой нити и исчез в густой листве. Зейн весь ушел в работу. В итоге лишь две души - младенца и мага - так и не удалось отправить на Небеса либо к Сатане. Первая, казалось, была начисто лишена признаков добра или зла, так что ее не удавалось проверить с помощью камней; зато вторая представляла собой настолько сложное переплетение светлых и темных участков, что даже талисманы оказались бессильны. Зейн зашагал к главному зданию Чистилища - массивному сооружению из красного кирпича. Вьющиеся по стенам виноградные лозы немного оживляли картину. Огромный вход никем не охранялся. Зейн поплотнее закутался в плащ, с трудом открыл дверь и вошел. Он увидел обыкновенный стол, за которым сидела хорошенькая девушка-администратор, как две капли воды похожая на своих сестричек на Земле - милых, но совершенно бесполезных, словно неизменная ваза с искусственными цветами в офисе. - Слушаю вас? - промурлыкала девушка. - Я - Смерть, - произнес он неуверенно. - Да-да, конечно. Идите по черной линии. Зейн опустил глаза. По полу змеилась темная полоса. Он зашагал вперед. Какой-то просторный зал, потом узкий коридор... Наконец Зейн оказался в совершенно безлюдной современной лаборатории. Видимо, Танатос должен знать, что делать дальше. Он был немного разочарован отсутствием какой-либо реакции со стороны служащей. Наверное, Смерть часто заходила сюда. Оглядевшись, Зейн заметил компьютер. Отлично! На машине отсутствовала марка выпустившей его фирмы, но в остальном это была распространенная, не очень мощная модель. Очевидно, лучшего и не требовалось. Стандартную клавиатуру дополняли несколько неизвестных клавиш. Он нажал на кнопку, и экран засветился. На светлом фоне возникли ярко-зеленые буквы: "ПРИВЕТСТВУЮ ТЕБЯ, СМЕРТЬ. ЧЕМ МОГУ ПОМОЧЬ?" Зейн неплохо умел печатать на машинке и быстро набрал: "НАДО ИССЛЕДОВАТЬ ДВЕ ДУШИ". Слова, набранные красным шрифтом, появились под фразой компьютера. Машина не реагировала. Он вспомнил, что надо четко сформулировать вопрос или дать ясный приказ. "ЧТО МНЕ С НИМИ ДЕЛАТЬ?" "ПОЛОЖИ ПО ОДНОЙ В КАЖДЫЙ ПРИБОР". Зейн снова огляделся. Вдоль стен стояли два диковинных приспособления. Он хотел подняться... Компьютер пронзительно запищал: "КОГДА НЕ ПОЛЬЗУЕШЬСЯ, ВЫКЛЮЧАЙ МЕНЯ!" Ах да. Зейн протянул руку к кнопке, но не стал нажимать на нее. Он напечатал: "НЕУЖЕЛИ НЕЛЬЗЯ ОБОЙТИСЬ БЕЗ ЭТОГО?" "НЕДОПУСТИМО ВПУСТУЮ РАСХОДОВАТЬ ЭНЕРГИЮ". "Я ИМЕЛ В ВИДУ ДРУГОЕ. ПОЧЕМУ НА СЛУЧАЙ, ЕСЛИ ОПЕРАТОР УХОДИТ, У ТЕБЯ НЕ ПРЕДУСМОТРЕНА ФУНКЦИЯ САМОВЫКЛЮЧЕНИЯ? БУДЕТ НАДЕЖНЕЕ И УДОБНЕЕ". "А ТЫ КОГДА-НИБУДЬ ПЫТАЛСЯ ПРОВЕСТИ ПОЛЕЗНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ ЧЕРЕЗ БЮРОКРАТИЧЕСКУЮ СИСТЕМУ?" Компьютер выразил справедливое возмущение небесными порядками, набрав строку красным шрифтом. Зейн усмехнулся и ткнул в кнопку. Экран погас. А этот компьютер на самом деле вовсе не обычная машина! Он подошел к первому прибору, похожему на центрифугу стиральной машины, извлек из сумки душу младенца и бережно положил в приемное отверстие. Приспособление загудело, с каждым разом наращивая обороты. Драгоценная пленка попала во вращающийся барабан. Тот двигался все быстрее, душа распласталась по стенкам. Ага! Зло выделяют центробежной силой, чтобы потом произвести замеры. Что ж, вполне логично. После его устранения добро, очевидно, "добывают" тем же способом в другой центрифуге, а затем как-то сравнивают результаты. Однако ничего не произошло. Через некоторое время машина остановилась, и на поддоне внизу появилась совершенно не изменившаяся душа. Зейн подобрал ее, вернулся к компьютеру, включил его и защелкал по клавишам. "НИЧЕГО НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ. ЧТО ДЕЛАТЬ ТЕПЕРЬ?" "ОПИШИ ПРЕДМЕТ ИССЛЕДОВАНИЯ". "ДУША МЛАДЕНЦА. РАВНОМЕРНО СЕРАЯ, БЕЗ ОТТЕНКОВ". "НУ, НЕУДИВИТЕЛЬНО, - ответил компьютер, проявляя несвойственные машинам чувства. - БЕЗВАРИАНТНЫЙ СЛУЧАЙ. НАПРАВИТЬ НА ПОВТОРНЫЙ ЦИКЛ". Совершенно непонятно! Нет, надо разобраться до конца. "ЧТО ЗНАЧИТ - БЕЗВАРИАНТНЫЙ СЛУЧАЙ?" "КАТЕГОРИЯ В КЛАССИФИКАЦИИ, - с готовностью проинформировала его машина, выбрав для ответа синий цвет. Компьютер явно любил поучать. - ДУШИ, КОТОРЫЕ АВТОМАТИЧЕСКИ ПОЛУЧАЮТ АБСОЛЮТНО РАВНЫЕ ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЕ И ОТРИЦАТЕЛЬНЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ". Тут все ясно. В них поровну добра и зла. Как раз с такими и работал Зейн; впрочем, и сам он принадлежал к их числу. "КАК ТАКОЕ ВОЗМОЖНО У НЕВИННОГО МЛАДЕНЦА?" "РЕБЕНОК БЫЛ ЗАЧАТ ВО ГРЕХЕ. НАПРИМЕР: ИЗНАСИЛОВАНИЕ, КРОВОСМЕШЕНИЕ, СОИТИЕ ПОСРЕДСТВОМ ОБМАНА ИЛИ УГРОЗЫ. НЕЖЕЛАННЫЙ РЕБЕНОК ПРИНОСИТ РОДИТЕЛЯМ ЛИШНИЕ ЗАБОТЫ, ЧТО ВЕДЕТ К ВРАЖДЕБНОМУ ОТНОШЕНИЮ ТАКОВЫХ К МЛАДЕНЦУ. В ДУШЕ ИЗНАЧАЛЬНО ЗАЛОЖЕНЫ РАВНЫЕ ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЕ И ОТРИЦАТЕЛЬНЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ. ТАКОЕ СОСТОЯНИЕ ДЛИТСЯ, ПОКА ОН НЕ ПОЛУЧАЕТ ВОЗМОЖНОСТЬ ВЫБОРА. ОБЫЧНО НА ДАННОЙ СТАДИИ РАВНОВЕСИЕ НАРУШАЕТСЯ, И ОН УЖЕ НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ТВОИМ КЛИЕНТОМ". Значит, вот как обстояло дело. Хронос оказался прав. Младенец умер от болезни, не успев хоть немного вырасти и совершить дурной или хороший поступок. Поэтому вызвали Танатоса, и Зейн извлек душу, у которой полностью отсутствовал жизненный опыт. "НО ЗАЧЕМ? - напечатал он. - ЗАЧЕМ ТАК ПОСТУПАТЬ С РЕБЕНКОМ?" "ЧТОБЫ ГАРАНТИРОВАТЬ ПРАВО ВЫБОРА". "НО ВЕДЬ У НЕГО НЕ БЫЛО ВЫБОРА! ОН ПОГИБ, НЕ УСПЕВ СЕБЯ ПРОЯВИТЬ!" "ВОТ И ПРИЧИНА. - Компьютер принял восклицание за вопрос. - НИ ОДНА ДУША НЕ НАПРАВЛЯЕТСЯ К ВЕЧНЫМ, НЕ ПОЛУЧИВ ВОЗМОЖНОСТЬ НА ПРОТЯЖЕНИИ ОПРЕДЕЛЕННОГО ВРЕМЕНИ ПУТЕМ СВОБОДНОГО ВЫБОРА ЛИЧНО ОПРЕДЕЛИТЬ СВОЕ СООТНОШЕНИЕ ДОБРА И ЗЛА. СЛЕДОВАТЕЛЬНО, ОБЪЕКТЫ, В КОТОРЫХ УКАЗАННЫЙ ПРИЗНАК ОТСУТСТВУЕТ, ДОЛЖНЫ ЗАДЕРЖИВАТЬСЯ". Зейн начал понимать. Несправедливо приговаривать кого-то за чужие проступки к вечному пребыванию в Аду без малейшего шанса показать себя; да и у Рая наверняка существуют какие-то свои условия приема! Нет, подобный порядок ему все равно не нравится. Каждый должен отвечать лишь за свои грехи. Если бы Зейн только имел необходимые полномочия, обязательно изменил бы парочку "категорий" в небесной классификации! Но такого права у Танатоса нет. Не он придумывает правила. Он не Бог и не Сатана. Его дело - подчиняться предписаниям. И все же именно Смерть явилась к младенцу. Зейн чувствовал ответственность за его судьбу. "ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА ДУШУ ЗАДЕРЖИВАЮТ?" "ОНА НАВСЕГДА ОСТАЕТСЯ В ЧИСТИЛИЩЕ". "НАВСЕГДА?! - Зейн был ошеломлен. - НО ВЕДЬ ДАЖЕ ГРЕШНЫЕ ДУШИ НЕ СОДЕРЖАТСЯ ЗДЕСЬ ВЕЧНО, ВЕРНО?" "ВЕРНО. ГРЕШНЫЕ ДУШИ НАВСЕГДА ОТПРАВЛЯЮТСЯ В АД". Данное обстоятельство все меняет! Несомненно, лучше вечно торчать в этом уголке загробного мира, чем гореть в Аду. "ЧТО ЗДЕСЬ ДЕЛАЮТ ЗАДЕРЖАННЫЕ ДУШИ?" "ОНИ УПРАВЛЯЮТ ЧИСТИЛИЩЕМ". Понятно. "ДЕВУШКА НА ВХОДЕ - ОДНА ИЗ НИХ?" "ПРАВИЛЬНОЕ УМОЗАКЛЮЧЕНИЕ". Что ж, не очень весело, но и не так уж плохо. За столетия монотонная работа чиновника надоедает ужасно. Что поделать, здесь нечто вроде нейтральной зоны. Лучше вечно пребывать в подвешенном состоянии, чем попасть в Ад. Зейн выключил компьютер и направился ко второму прибору, на ходу вытаскивая из сумки душу мага. Прибор представлял собой человекоподобного робота, который сидел за столом, заваленным кипами бумаг. Зейн поместил душу в приемное отверстие на металлической спине. Секунду спустя машина ожила, засветились глаза-линзы, металлические конечности лязгнули и шевельнулись. Робот повернул голову и взглянул на Зейна. - Я уже мертв? - спросил он голосом мага. - Да, - ответил Зейн, захваченный врасплох. Ни одна из душ раньше с ним не разговаривала. - Тогда где я?