Сталин запросил мнение Жукова, который ответил категорическим отказом. Он хорошо знал храбрейшего из храбрейших генералов, но в тех условиях одной отваги было мало. Сталин заметил, что Ефремов опытный военачальник и ему на месте виднее. Ефремов повел свою группу по пути, избранному им. К сожалению, враг разгадал его замысел и по ставил сильный заслон. Пылкий генерал поднял бойцов в решительную атаку Немногие выжившие запомнили его в тот час - высокого, стройного, в расстегнутой шинели, с автоматом в руке и даже веселого под плотным огнем. С Михаилом Григорьевичем Ефремовым полегли честнейшей солдатской смертью большинство выходивших с ним. Красная Армия потеряла талантливого командарма. По-другому сложилась судьба частей под командованием спокойного и рассудительного Белова. Умело маневрируя, они избегли множества ловушек и, нанося гитлеровцам короткие удары, двигались к участку прорыва, указанному командованием фронта Жуков лично занимался всем связанным с рейдом мужественных кавалеристов. Белов получал подробные указания от Жукова, которые в копии обычно шли Сталину. Незадолго до завершения рейда Жуков счел необходимым вновь предупредить 6 июня 1942 года Белова. "Особо требую не нарушать установленную внутри группы систему связи, а также обратить внимание на связь со мною. При всех условиях иметь постоянно при себе две рации "Север" или "Партизанка", для поддержания радиосвязи с фронтом... Операция по выходу чрезвычайно сложна, поэтому Вам надлежит тщательно, не торопясь, подготовить план и практические мероприятия по выходу группы Непродуманный и неподготовленный выход может привести к серьезным последствиям". Жуков ни в чем не связывал инициативы Белова. Он действовал не столько как старший по положению, сколько как старший товарищ, подсказывавший наиболее разумные решения. А ведь попытками уничтожить группу Белова руководили немецкие командные инстанции вплоть до гитлеровскою генерального штаба сухопутных войск! Гальдер многократно фиксировал донесения с мест, что они вот вот ликвидируют окруженные войска Надежды не сбылись. Одна из итоговых записей озлобленного Гальдера относительно операции, в ходе которой были скованы крупные фашистские силы, гласит: "На фронте группы армий "Центр" войска русского генерала Белова снова прорвались в направлений Кирова. (Калужск. обл - Н. Я,) Нам это но делает чести" (15 июня 1942 года ) Бойцы Белова наконец встретились со своими. Жуков от всего сердца приветствовал боевого соратника, его отважных командиров и красноармейцев. Обнявшись с Беловым, обычно суровый, Жуков расцвел. Он был рад за старого товарища, конармейца. Слушая о беспримерном пятимесячном рейде, Георгий Константинович на глазах помолодел, на усталом лице проступил румянец, ведь именно в коннице прошла военная юность генерала армии. Бесконечно взволнованным собеседникам немного взгрустнулось. боевые генералы понимали, что прекрасная операция Белова - исключение, "лебединая песня" благороднейшего рода войск в нынешней войне. Кавалерийские корпуса сражались до самого конца Великой Отечественной. Но кавалеристы шли в бой в основном спешенными или действовали в составе конно-механизированных групп. Да разве был бы возможен этот рейд без снабжения с воздуха и безумно храброй "воздушной пехоты" - бойцов авиадесантного корпуса, дравшихся рука об руку с кавалеристами В ГОД СТАЛИНГРАДА Новые испытания Шла первая военная весна. Таяли снега, постепенно обнажая с юга на север гигантскую пульсирующую кровоточащую рану - фронт, протянувшийся через европейскую часть нашей страны от Азовского до Баренцева моря Все помыслы советских людей были направлены на то, чтобы скорее закрыть ее, выгнав врага из пределов Отчизны. В директивном письме Ставки Верховного Главнокомандования Военным советам фронтов и армий ставилась задача- с приходом весны обеспечить "полный разгром гитлеровских войск в 1942 году. Но для осуществления этой задачи необходимо, чтобы наши войска научились взламывать оборонительную линию противника, научились организовывать прорыв обороны противника на всю ее глубину и тем открыли дорогу для продвижения нашей пехоты, наших танков, нашей кавалерии. У немцев имеется не одна оборонительная линия - они строят и будут иметь скоро вторую и третью оборонительные линии. Если наши войска не научатся быстро и основательно взламывать и прорывать оборонительную линию противника, наше продвижение вперед станет невозможным". Долгие часы размышлял Жуков над директивой, написанной своеобразным сталинским стилем. Указания принципиально верные. По каково же сейчас соотношение сил на фронте наступающей (мы) и обороняющейся (гитлеровцы) сторон? К маю 1942 года Советские Вооруженные Силы только в действующей армии имели 5,1 миллиона человек, почти 3,9 тысячи танков, 2,2 тысячи самолетов, 44,9 тысячи орудий и минометов. Германия с сателлитами - 6,2 миллиона человек, 3400 боевых самолетов, свыше 3 тысяч танков, до 57 тысяч Орудий и минометов. Силы, в сущности, равные, Как добиться превосходства? Возможности нашей промышленности грандиозны, с каждым месяцем ширится приток на фронт вооружения, снаряжения и боеприпасов. Мы уже превосходили, и порядочно, военную экономику Германии. В 1942 году мы выпустили 25,4 тысячи самолетов, 24,5 тысячи танков, 33,1 тысячи орудий калибра свыше 76 миллиметров. Германия произвела у себя, в оккупированных и союзных страдах 14,7 тысячи самолетов, 6,1 тысячи танков, 14 тысяч орудий калибром более 77 миллиметров. Враг, узнавший силу советского оружия, не был полностью в неведении о нарас1авшем неблагоприятном для него изменении в соотношении сил, но на деялся сломать этот процесс новым, неслыханным по мощи и жестокости натиском. Директива Гитлера от 5 апреля 1942 года ставила решительные цели на лето "окончательно уничтожить" нашу армию и лишить "по мере возможности" СССР военно-промышленных центров. Естественно, Жуков не мог знать се содержание, но он понимал: немцы будут действовать так, а не иначе. Генштаб стоял за то, чтобы изменить сначала соотношение сил в нашу пользу стратегической обороной, а затем летом перейти в наступление. Соглашаясь с этим, Жуков асе же считал необходимым мощным ударом в начале лета разгромить ржевско-вяземскую группировку противника, стоявшую все еще в 130 километрах от Москвы. "Разгром противника на Западном направлении, - писал Жуков в мемуарах, - должен был серьезно ослабить немецкие силы и принудить их отказаться ог крупных наступательных операций, по крайней мере на ближайшее время. Конечно, при ретроспективной оценке событий этот вывод не является бесспорным, но в то время при отсутствии полных данных о противнике я был уверен в своей правоте". В конце марта 1942 года в Кремле обсуждались возможные действия Красной Армии летом 1942 го^ да. В совещаниях участвовали И. В. Сталин, Г. К. Жуков, К. Е. Ворошилов, С. К. Тимошенко, Б. М. Шапошников, А- М. Василевский и другие Генеральный штаб стоял за активную оборону. Командование юго-западного направления настаивало на проведении наступательных операций, в первую очередь под Харьковом и в Крыму. Сталин высказался за это наступление. Он знал о том, что Жуков против такого образа действия, и на узком совещании в Кремле в конце марта особо выделил: - Не сидеть же нам в обороне сложа руки и ждать, пока немцы нанесут удар первыми? Надо самим нанести ряд упреждающих ударов на широком фронте и прощупать готовность противника. Жуков предлагает развернуть наступление на западном направлении, а на остальных фронтах обороняться. Я думаю, что это полумера. Сталин говорил четко, чеканя слова с большой внутренней убежденностью. В такой же манере ответил взявший слово Жуков. Он повторил свои доводы против нескольких наступательных операций, надеясь получить поддержку начальника Генерального штаба Шапошникова, который в целом придерживался точки зрения Жукова. Но Шапошников "на этот раз, к сожалению, промолчал", предложение Верховного было принято, а "события мая и июня показали просчеты Ставки", лаконично заметил в своих мемуарах Жуков. В чем они заключались? С конца декабря 1941 года в Крыму с переменным успехом шли напряженные бои. Во второй половине апреля Ставка приказала Крымскому фронту наконец перейти к жесткой обороне. Войска, однако, не успели перестроить свои боевые порядки. В первой половине мая противник внезапно сам открыл наступление в Крыму и овладел Керчью. Сталин в беседе с Жуковым с большой болью отозвался о поражении в Крыму. И тут же осведомился: - Вы не изменили своего мнения, по-прежнему против наступления на юге? Речь шла о намеченном на 12 мая крупном наступлений Юго-Западного фронта. Жуков коротко ответил: - Нет. Считаю, что на юге надо встретить противника ударами авиации и мощным огнем, нанести ему поражение упорной обороной, а затем перейти в наступление. Доводы Жукова, отражавшие и мнение Генштаба, не были приняты во внимание. Наши войска вломились в боевые порядки врага, уже стянувшего силы для большого наступления на южном крыле советско-германского фронта. Наступление Юго-Западного фронта закончилось через несколько дней крупной неудачей под Харьковом, повлекшей за собой тяжелые потери. Это поражение облегчило вермахту проведение удара, приведшего гитлеровцев в конечном счете к выходу к Сталинграду и на Кавказ. "Должен сказать, - указывал в мемуарах Жуков, - Верховный понял, что неблагоприятная обстановка, сложившаяся летом 1942 года, является следствием и его личной ошибки, допущенной при утверждений плана действий наших войск в летней кампаний 1942 года И он не искал других виновников среди руководящих лиц Ставки и Генерального штаба". Ошибка заключалась в том, что Ставка допускала возможным одновременное немецкое наступление на двух направлениях - Московском и на юге. Причем предполагалось, что решительный удар последует все же по Москве. Как командующий Западным фронтом Жуков, выполняя указание Ставки, готовился встретить врага, если он снова пойдет на столицу. Сталин постоянно справлялся о положении на Западном фронте Жуков подробно, систематически информировал его обо всем. 30 мая 1942 года он, например, докладывал Сталину "В период 21 - 28,5 мною лично проверены 5, 43, 49, 50, 10, 16 армии. Армии фронта за май проделали большую работу по приведению войск фронта в боевую готовность. Оборона во всех армиях организована хорошо" В другом донесении в это же время Жуков просит Сталина издать приказ, уточняющий, кто должен быть на командных пунктах частей, иначе "толчея", прибывающие "машины и хождение" демаскируют их. Когда речь заходит о таких частностях, тогда уже можно заключить Западный фронт стоял прочно. К тому же его подпирали страгегические резервы, которые в основном разместились на центральном направлении и частично в районе Воронежа. Но вот это и оказалось фатальным для южного крыла наше го фронта "Если бы на оперативных тыловых рубежах юго западного направления стояло несколько резервных армий Ставки, - с горечью говорил в своих мемуарах Жуков, - тогда бы не случилось катастрофы с войсками юго-западного направления летом 1942 года". Когда 28 июня грянул гром - враг перешел в наступление на юге, и нечем было подкрепить пробитый сидьнейшим ударом наш слабый фронт, - в образовавшуюся брешь в 300 километров грязным половодьем хлынули немецкие танковые и моторизованные дивизии. Их вели генералы, решившие взять реванш за зимние поражения и панически боявшиеся фюрера Не считаясь с потерями, они заставляли войска идти напролом, не заботясь о флангах. Как через прорванную плотину, мутная волна нашествия растекалась по нашей земле. Ее накат к северу был отбит относительно быстро - 6 июля немцев остановили в самом Воронеже. Гитлер прогоняет командующего группой "Юг". Он делит ее на две группы армий - "А" и "Б". Первая устремляется на Кавказ, вторая - прямо на восток к Волге. С юга доходили горестные вести - гитлеровское наступление продолжалось. Хотя лето 1942 года никак не походило на лето 1941 года - наши войска нигде не отходили, чтобы не нанести врагу чувствительных потерь, нигде не попадали в окружение и в целом сберегли боевую технику, - все это не снимало гнетущей тревоги: захватчики топчут улицы Ростова, Краснодара, миллионы мирных жителей ввергнуты в ад фашистского "нового порядка". В конце июля был издан приказ наркома обороны No 227, требовавший: "Паникеры и трусы должны истребляться на месте" "Ни шагу назад!" - таков был основной его смысл. В своих мемуарах Г. К. Жуков подчеркнул. "В июне ЦК партии рассмотрел в целом состояние политической работы в Красной Армии и выработал пути ее дальнейшего улучшения. ЦК потребовал от политорганов более широкого развертывания идейно-политической работы в войсках. Всем командирам и политработникам, в том числе высшего звена, было предложено лично вести агитацию и пропаганду среди воинов". В это же время Западный фронт по приказу Верховного Главнокомандующего провел ряд наступательных операций, чтобы сковать резервы врага, предотвратив их переброску к Сталинграду и на Кавказ Первое наше широкое наступление летом. Сражаться предстояло в лесистой, кое-где заболоченной местности с небольшими, но полноводными реками. С началом операции совпали проливные дожди, сделавшие почти непроходимыми грунтовые дороги, а других в этих местах не было. Жуков, как всегда, добивался обеспечения полной внезапности. Из его приказа от 10 июля 1942 года "Особое внимание обратить на скрытность подготовки, внезапность и стремительность удара, подготовку артогня по целям, а также на организацию четкого взаимодействия . Всю подготовку провести лично, не отдавая никаких письменных приказов". Подтягиваемые к фронту ударные корпуса и дивизии укрывались в густых лесах и выдвинулись на исходные рубежи только перед наступлением Чтобы скрыть направления главных ударов (там собралась основная масса артиллерии), в течение нескольких дней "пристреливали" цели на других участках. Немцы немедленно их усилили. Система введения противника в заблуждение оправдала себя. Когда после позиционной войны, длившейся полгода, пришел наконец "артиллерийский рассвет", тысячи тонн стали обрушились на окопы Ничего не подозревавших гитлеровцев. Впервые за войну нам приходилось штурмовать такую сильную оборону врага. Жуков потребовал самой тщательной подготовки операции с учетом новейшей немецкой тактики оборонительного боя. Он разъяснял всем командирам в приказе от 12 июля, что противник теперь строит боевые порядки расчлененно и в глубину. Причина понятна, гитлеровцы уже неоднократно испытали сокрушительную мощь советской артиллерии. "Необходимо глубокой обороне и контратакам противника противопоставить глубокое построение наступательных боевых порядков", - заключал Жуков и подробно объяснял, как это сделать. При наступлении передовые подразделения закрепляются в захваченных опорных пунктах, "но для того, чтобы наступление не тормозилось, не терялся бы темп наступления наших боевых порядков, последующий боевой эшелон части должен немедленно и стремительно наступать, перекатываясь через передовой эшелон... Особое внимание обращать на предотвращение фланговых контратак противника. Для противодействия танкам противника, контратакующим наши боевые порядки, вместе с последними всегда должны наступать противотанковые средства, подразделения ПТР и отдельные противотанковые орудия батальонной и полковой артиллерии. Для этой же цели должны использоваться и отдельные наши танки, которые должны огнем встречать танки противника с места, преимущественно из засад... Безостановочность, быстрота действий перекатами наших боевых порядков должны обеспечить успех нашим наступающим частям и соединениям Настоящие указания разъяснить всему командному составу и потребовать их выполнения". В этом приказе, как и в раде других, полководец выступает в роли ученого, своею рода профессора военного искусства, не упускающего возможности обучать людей в самой суровой академии - на воине Приказом, конечно, не исчерпывалась подготовка войск к наступлению, а подводился ито1 напряженным занятиям в поле, опабпым играм. На опсратив пых совещаниях ррорабашвзлась предложенная жуковым тактика прорыва глубоко эшелонированной немецкой обороны. На левом крыле фронта три наши армии действовали в направлении Брянска, а на правом усиленная 20 я армия, взаимодействовавшая с соседним Калининским фронтом, стремилась разбить вражескую группировку в районе Ржева. Завязалась редкая по напряженности и совершенно выходившая из ряда вон по потерям борьба, продолжавшаяся около месяца У Ржева удалось пробиться вплотную к городу Немецкая 9-я армия, чтобы предотвратить широкий прорыв, бросила в бой танковые и пехотные дивизии, назначенные к отправке на юг. Уже к началу операции Жуков выдвинул командный пункт Западного фронта к местечку Погорелое Городище, всего в нескольких "километрах от места самых напряженных боев Он требовательно и жестко руководил войсками. Враг сообразил, русские наступают не очень большими силами. Вести с юга ободряли гитлеровцев. Но тут, в сырых лесах, откуда то взявшиеся русские выгнали немцев из обжитых за полгода позиционной войны окопов и все теснят их. Командование вражеской 9-й армии выдвинуло к месту прорыва два танковых корпуса - 700 танков. 9 - 10 августа на очень ограниченном пространстве разыгралось встречное танковое сражение Жуков, предвидевший контрудар, сосредоточил вблизи 800 танков, которые ввел в бой Враг предвкушал победу, а получил жестокое поражение. - Подумать только, - сказал командующий нашей 20-й армией генерал М. А. Рейтер, - год тому назад два таких немецких танковых корпуса прорвались от Десны на юг за Ромны, перерезали коммуникации Юго Западного фронта. Позже такие же силы неприятеля прорвались от Орла до Тулы. А теперь два полнокровных танковых корпуса разбиты относительно равными силами нашей армии и спешно переходят к обороне, зарываются в землю. Причем вражеские танковые корпуса донесли поражение летом, когда, по заверениям немецкого командования, немцам нет равных! Жесточайшее сражение на истребление продол жалось. Как в мясорубке, перемалывались все новые фашистские дивизии, густые леса, обгоревшие и пострадавшие от артогня и бомбежек, были завалены вражескими трупами. Неделями нельзя было продохнуть. Сырой воздух был пропитан отталкивающим запахом тления. Несли потери и наши войска. "Я убит подо Ржевом" - глухое эхо тех страшных боев, постоянное напоминание живым помнить и чтить тех, кто погиб в исконно русских местах. Во время этих боев немецко фашистские войска, терпевшие тяжелый урон на фронте, вымещали свою злобу на мирном населении. 22 июля Жуков считает необходимым довести до Сталина сведения о беспримерных зверствах гитлеровцев "Немецким карательным отрядом сожжена деревня Красница, все жители расстреляны, убито 600 человек, ранено 146 Сожжен рабочий поселок Встремка. Причина расстрела - связь с партизанами" Газета "Красная звезда" после освобождения большой кровью местечка Погорелое Городище писала. "Политика истребления русского населения проводилась в Погорелом Городище систематически и методично. В октябре 1941 года здесь проживало 3076 человек. Из этого числа фашистскими палачами 37 человек расстреляны, 94 сожжены живьем за сопротивление "эвакуации" в германский тыл и 60 человек увезены в рабство в Германию. 1980 человек умерли от голода и болезней. В живых осталось 905 человек. Так современные варвары осуществляли свою злодейскую программу истребления русского на рода". Руководя боями под Ржевом, Жуков ни на минуту не упускал из внимания полосу, находившуюся южнее вверенного ему фронта. Там случились серьезные осложнения На другой день после поражения немецких танковых корпусов у Ржева по приказу Гитлера вторая танковая армия затеяла операцию "Смерч" у Сухиничей Операция провалилась, фашисты подверглись неслыханному избиению и здесь. С чувством большого удовлетворения и гордости Жуков докладывает Сталину 21 августа, "После не удачных попыток прорвать фронт в направлении Дрегово - Козельск противник главные усилия перенес на Сухиничское направление. 19 - 20.8.42 противник вел атаки пехотой и танками.. Силами 16 армии и 9 танкового корпуса все атаки противника отражены. Во время боев противник потерял до 380 танков, 25 - 30 тысяч убитых солдат и офицеров. Наши войска дерутся с исключительным упорством". Враг отражен, значит, нужно не дать ему опомниться, постараться добить его. "Подготовка частей к наступлению проведена. Не вся прибыла артиллерия. Железная дорога не справилась с переброской. Решил, не ожидая двух последних полков артиллерии, атаковать противника утром 22 8, т. к. ждать дальше опасно". Жуков продолжил сражения Потом, после войны, он напишет. "Если бы в нашем распоряжении были одна две армии, можно было бы.. не только разгромить ржевскую группировку, но и всю ржевско-вяземскую группу немецких войск и значительно улучшить оперативное положение на всем Западном стратегическом направлении. К сожалению, эта реальная возможность была упущена Верховным Главнокомандованием". Войска Западного фронта под командованием Жукова обескровили группу армии "Центр", хотя в ходе этих боев ей было подано дополнительно 12 дивизий, в том числе некоторые с юга. Тем не менее Жуков оставался недовольным продвижение все же было небольшим. Тогда он не мог знать, как отдалось сражение в августе 1942 года под Ржевом и у Сухиничей в высшем руководстве Германии. Штабы немецкой группы армий "Центр", распознав с некоторым запозданием, что нашими войсками руководит Г. К. Жуков, оробели. Когда после 9 - 10 августа Гитлер приказал обрушить на русских "Смерч", командующий группой армий "Центр" фельдмаршал Клюге запротестовал. надо отдать выделенные для него дивизии - 500 танков для "спасения" 9-й армии у Ржева. Хотя бы отбиться, а не дерзать наступать. Гитлер отказал, Клюге патетически воскликнул: "Тогда, мой фюрер, ответственность на вас!" Английский историк Д. Ирвинг, перерыв немецкие архивы, в книге "Война Гитлера" (1977) так восстановил дальнейшие события в "Волчьем логове"(2). "Смерч" разразился 11 августа против русских укреплений в заболоченных лесах, где везде таились минные поля. Клюге допустил расхождение дивизий, они несли ужасающие потери. Операция не удалась. 22 августа разочарованный Гитлер снова вызвал Клюге в "Волчье логово" и приказал превратить операцию "Смерч" в чисто оборонительную. Это первое серьезное поражение в 1942 году угнетало Гитлера". Тем временем 9-я армия Моделя у Ржева уже истекала кровью. Гитлер двинул моторизованную дивизию "Великая Германия", которая была переброшена из группы армий "А". Однако на бурном штабном совещании 24 августа Гальдер потребовал разрешить Моделю отступить, ибо армия больше не могла позволить себе таких больших потерь. В одном из полков, например, за неделю сменилось восемь командиров. Перед мысленным взором Гитлера предстала параллель с кризисом под Москвой "У вас только одно предложение - отступать! - бушевал фюрер. - Я требую, - закончил он свою яростную тираду, - чтобы генералы были не менее тверды, чем солдаты!" Впервые за всю службу Гальдер потерял самообладание. "Я тверд, мой фюрер, но там наши прекрасные солдаты и лейтенанты гибнут тысячами". Побагровевший Гитлер осыпал своего начальника генерального штаба бранью. Дни Гальдера на его посту отныне были сочтены. Все они во главе с фюрером, вознамерившиеся было разбить войска под командованием Жукова, сами оказались побитыми и в бессильной ярости набрасывались друг на друга. Они искали виновных у себя, размахивали кулаками после битвы, втайне боясь признаться - выдающийся стратег Г. К. Жуков нанес сокрушительное поражение вермахту, в то время когда, казалось, Германия достигла зенита своих успехов, гитлеровская солдатня как раз в эти дни увидела наконец Волгу, Сталинград и стала карабкаться на Кавказские горы. Сталинград 27 августа на командном пункте у Погорелого Городища раздался звонок из Москвы Секретарь Сталина А Н. Поскребышев сообщил Жукову, что накануне состоялось решение Государственного Комитета Обороны о назначении его заместителем Верховного Главнокомандующего. Новый успех Жукова был оценен по достоинству. Вскоре позвонил Сталин и потребовал "как можно быстрее приехать в Ставку". Не заезжая в штаб фронта, Жуков тотчас вылетел в Москву. Его командование Западным фронтом продолжалось -без нескольких дней десять месяцев. Поздним вечером Жуков вошел в кабинет Сталина. Хотя он знал, что положение на юге тяжелое, но то, что он услышал от Сталина, его потрясло "Может случиться, что немцы возьмут Сталинград" ГКО решил послать туда Жукова. Сталин, видимо, обратил внимание на измотанный вид своего заместителя и предложил подкрепиться. Выпили чаю с бутербродами Коротко поговорили. Сталин обрисовал обстановку: немцы вышли к Волге в северной части Сталинграда и ворвались в город. Задача, как виделось Ставке, состояла в том, чтобы силами трех армий, которые передавались Сталинградскому фронту (а он тянулся почти на 400 километров от Волги на запад вдоль левого берега Дона), нанести с севера контрудар и соединиться с 62-й армией, оборонявшей город. Эта армия вместе с тремя другими входила в Юго-Восточный фронт под командованием А. И. Еременко. Сталин приказал начать наступление уже 2 сентября, "иначе мы потеряем Сталинград". Сутки на работу с документами в Генштабе, и утром 29 августа Жуков вылетел с такого знакомого Центрального аэродрома в Москве. Он отлично понимал, что направлен па самый ответственный участок советско-германского фронта, где происходило решающее сражение. На Сталинград наступает 6 я немецкая армия, лучшая в вермахте. Она зарекомендовала себя в 1940 году в кампаниях на Западе, была преисполнена уверенности в своей непобедимости. Ее солдаты и офицеры не знали поражений. Но каким бы силъным ни был противник, его надо остановить и разбить. Прежде всего прекратить пятиться перед врагом. 31 августа командующему 62-й армией генерал лейтенанту Лопатину дано указание: "Генерал армии Жуков приказал Вам донести, почему до сих пор имеются случаи отхода частей 62А без приказа командира". Жуков спешит в войска, знакомится на месте с положением. Ему памятен разговор со Сталиным в Москве, и он торопит. 3 сентября в 12.35 в Москве получают телеграмму от Жукова, вероятно задержавшуюся при передаче: "Прошу передать тов. Сталину и Военному совету фронта... Во всех деталях разработан план наступления, собирал командиров всех соединений для личного разговора и объяснений по данной атаке. Атака намечена на 10.00 2.9. Боюсь, что не успеют части выйти на исходное положение, подвезти горючее и боеприпасы". Когда в Ставке изучалось это донесение Жукова, он своей властью уже перенес наступление на 3 сентября. Тут новая телеграмма из Ставки. "Положение со Сталинградом ухудшилось. Противник находится в трех верстах от Сталинграда. Сталинград могут взять сегодня или завтра, если северная группа войск не окажет немедленною помощь. Потребуйте от командующих войсками, стоящих к северу и северо-западу от Сталинграда, немедленно ударить по противнику и прийти на помощь к сталинградцам. Недопустимо никакое промедление. Промедление теперь равносильно преступлению..." Распоряжение подписал И. В. Сталин. Редкое по резкости тона указание. Жуков тут же ответил Верховному по телефону, что можно отдать приказ войскам наступать с утра. Говоря это, он мысленно был с измученной пехотой, едва успевшей отрыть мелкие окопы, когорые враг засыпал снарядами и минами. Она, повинуясь приказу, поднимется и пойдет в атаку по гладкой, как стол, степи навстречу верной смерти. Артиллерия нс сможет поддержать атаку, снаряды еще подвозят, танки только подходят. В трубке Жуков отчетливо слышал дыхание Верховного, Сталин помолчал, а затем слегка смягчившимся тоном произнес: - Думаете, что противник будет ждать, пока вы раскачаетесь? Еременко утверждает что противник может взять Сталинград при первом же нажиме, если вы немедленно не ударите с севера. Жуков со всей страстью ответил, что не разделяет этой точки зрения, и попросил отложить наступление до 5 сентября. - Ну хорошо, - согласился наконец Верховный. - Если противник начнет общее наступление на грод, немедленно атакуйте его, не дожидаясь окончательной готовности войск. С. 5 по 11 сентября три наши армии бросались на вражеские позиции, стрелковые дивизии шли в атаку прямо с пятидесятикилометрового марша. Ценой очень больших потерь отвоевывались считанные километры. Большего не получалось. А из Москвы Сталин требовал, атаки не прекращать! "Ваша главная задача - оттянуть от Сталинграда возможно больше сил противника". На исходе десятого дня беспрерывною сражения, 12 сентября, Жуков направляет своею рода итоговое донесение в Ставку: "Начатое наступление 1, 24 и 66 армий мы нс прекращаем и проводим его настойчиво. В проводимом наступлении, как об этом мы Вам доносили, участвуют все наличные силы и средства. Соединения со Сталинградом не удалось осуществить потому, что мы оказались слабее противника в артиллерийском отношении и отношении авиации... Сегодняшний день наши настуающие части, так же как и в предыдущие дни, продвинулись незначительно и имеют большие потери от огня и авиации, но мы не считаем возможным останавливать наступление, так как это развяжет руки противнику для действий против Сталин!рада. Мы считаем обязательным для себя даже в тяжелых условиях продолжать наступление, перемалывать противника, который не менее нас несет погери, и одновременно будем готовить более организованный и сильный удар". На верное, он припомнил свой последний объезд частей и соединений, когда заключил, что прорвать оборону врага и соединиться с 62-й армией наличными силами невозможно. И добавил: "Вступление в бой армий по частям и без средств усиления не дало нам возможности прорвать оборону противника и соединиться со сталинградцами, но зато наш быстрый удар заставил противника повернуть от Сталинграда его главные силы против нашей группировки, чем облегчилось положение защитников города, который без этого удара был бы взят противником. Никаких других и неизвестных Ставке задач мы перед собой не ставили". Последняя фраза как молния освещает величайшее внутреннее напряжение, которое испытывал в это время Жуков Вероятно, это донесение еще не успели получить и расшифровать в Ставке, ибо последовал вызов в Москву. 12 сентября Г. К. Жуков и А. М. Василевский, недавно назначенный начальником Генерального штаба, докладывали Верховному Главнокомандующему об обстановке на Кавказе и под Сталинградом Верховный задал вопрос, что нужно Сталинградскому фронту, чтобы ликвидировать коридор противника и соединиться с Юго-Восточным фронтом^ Жуков доложил, не менее одной армии с крупными силами усиления. Сталин углубился в размышления над картой. Жуков и Василевский, чтобы не мешать, отошли от стола и переговаривались вполголоса о том, что нужно искать какое-то иное решение. Сталин немедленно поднял голову. - Какое "иное" решение? - спросил он. Произошла небольшая пауза. Сталин предложил отправиться в Генштаб и хорошо подумать, что предпринять в районе Сталинграда. Весь следующий день Жуков и Василевский проработали в Генштабе. Перебрав все возможные варианты, они сформулировали выводы В наступлении на юге гитлеровское руководство сумело овладеть инициативой, мы отражали натиск врага, а нужно навязать ему свою волю. Как? Опять столкнуться с сильнейшей группировкой, ударить снова по флангам 6-й армии Паулюса и 4-й танковой армии Гота, штурмовавших Сталинград? Бесполезно, вблизи города масса вражеских войск. Но ведь эта группировка - острие гигантского клина. Его стороны протянулись на сотни километров, прикрыты менее стойкими румынскими, венгерскими, итальянскими войсками. К тому же солдаты стран-сателлитов Германии не рвались сложить головы за дело фашистского рейха Следовательно, нужно бить здесь, поближе к основанию клина. Чем бить? В октябре завершалось формирование новых резервных армий Ставки. В ноябре их можно вывести на фланги вражеской группировки. Успех, однако, возможен только в том случае, если воины-сталинградцы удержатся в городе на время, необходимое для подготовки этой операции. Вечером 13 сентября Жуков и Василевский с картами и расчетами снова в кабинете Верховного. Сталин внимательно изучив предварительный план. Он ставил точные вопросы, прежде всего: хватит ли сил для спланированной большой операции? Затем: не лучше ли ограничиться ударам с севера на юг и с юга на север вдоль Дона? Жуков объяснил, что это будет не больше, чем повторением безуспешных боев начала сентября: Паулюс и Гот тут же выведут из города часть танковых дивизий и снова парируют наш удар. И все же, повторил Верховный, недалеко ли замахнулись ударными группировками? Жуков и Василевский снова объясняли: операция будет развиваться в два этапа. На первом - прорыв обороны врага, окружение сталинградской группировки и создание прочного внешнего фронта обороны, который отразит любые попытки немцев оказать помощь. На втором - уничтожаются окруженные. Сталин ходил по кабинету, обдумывая сказанное. Внешне он никак не выразил своего отношения к доложенному. Наконец сказал, что над планом надо еще подумать. - А сейчас главная задача - удержать Сталинград... Разговор прервал звонок Еременко. Он сообщил, что завтра ожидается новый натиск врага. Положив трубку, Сталин приказал Жукову немедленно вылететь на Сталинградский фронт и изучить возможности осуществления предложенного плана. Через несколько дней Василевский направится на Юго-Восточный фронт с той же задачей. Когда они были в дверях, Сталин строго наказал: - То, что мы здесь обсуждали, кроме нас троих пока никто не должен знать. Через час Жуков был в воздухе. Он прибыл в Сталинград в неимоверно тяжелое для героических защитников время. 13 сентября враг бросился на генеральный штурм города, уже обращенного в руины и пепел. Накал Сталинградской битвы достиг предела. В последующие с 13 сентября два месяца время для Жукова сжалось, он практически не отдыхал и часа, готовя на месте контрнаступление. Но одновременно приходилось каждодневно принимать участие в руководстве отпором врагу. Ставка не была удовлетворена командующим Сталинградским фронтом генералом Гордовым. Он не мог наладить отношения со штабом и командным составом. На вопрос Сталина, кого назначить на этот ответственнейший пост, Жуков без колебаний ответил" Рокоссовского. Б самом конце сентября Жуков вылетел с ним в Сталинград. Четыре часа полета. Сели на импровизированный аэродром - площадку в поле. Там поджидали машины, и сразу - на наблюдательный пункт командующего Сталинградским фронтом. Открылась безотрадная картина. Насколько хватает глаз - частокол взрывов вражеских снарядов и мин. Среди догоравших наших танков залегла пехота. Сам рельеф местности - немцы находились на высотах, а мы в низине - затруднял продвижение наших танков. Стоило хоть одному из них подняться на гребень ската, как он поражался прямой наводкой. Немцы пристрелялись, ведь наши войска почти месяц пытались продвинуться в междуречье Дона и Волга, западнее Сталинграда. В небе фашистские самолеты. Они бомбят войска, уязвимые в степи, и методично продолжают разрушать город. Над Сталинградом исполинское, зловещее облако дыма. На наблюдательном пункте какая-то суета, разговоры и приказания в повышенном тоне, причем, как писал позже Рокоссовский, не очень-то выбирались слова. "Жуков не вытерпел. - Криком и бранью тут не поможешь, - сказал он, - нужно умение организовать бой". 30 сентября Рокоссовский принял командование Донским фронтом (так был переименован Сталинградский фронт). Жуков работал в штабах и войсках как этого фронта, так и созданного севернее к концу октября Юго-Западного фронта под командованием Н. Ф. Ватутина. Оба, и Рокоссовский и Ватутин, - волевые военачальника, обладавшие сильными характерами. Они знали службу И, став командующими, высоко ценили свои посты и права. Иной раз положение Г. К. Жукова, заместителя Верховного Главнокомандующего, оказывалось сложным. Донской фронт продолжал оттягивать на себя значительные силы врага от города. Следовательно, все атаковал, но безуспешно. Сколько раз Жукову не терпелось вмешаться, но он держал себя в руках и только в крайних случаях тактично советовал, как поступить Косте, как он звал с молодости Рокоссовского. Прямые приказы Жукова в это время на фронте - редкость и отдавались только в крайних случаях. Один из таких случаев приходится на начало октября. Командующий авиацией дальнего действия Голованов получает указание из штаба ВВС: "Жуков приказал в ночь на 2.10.42 авиации дальнего действия: 1. Уничтожить авиацию противника на аэродроме Обливская... 2. Уничтожить бомбардировщики противника на аэродроме Морозовский. 3. Нарушить подвоз: бомбардированном железнодорожного узла и эшелонов на станции Лихая... Тов. Жуков считает: на Сталинградском направлении действует очень мало самолетов". Далеко не все понимали тогда поведение Жукова, иногда казавшегося сторонним наблюдателем Зачем Жуков на фронте? Проводит рекогносцировки, часами просиживает па передовой.. Аналогичные вопросы, несомненно, возникали и по поводу пребывания начальника Генерального штаба А. М. Василевскою в войсках Сталинградского фронта, как стал именоваться Юго Восточный фронт. Ни словом, ни намеком Жуков и Василевский не дали понять, что они отрабатывают детали будущей грандиозной операции. Они оба помнили категорический приказ Сталина ничего не сообщать о подготовке контрнаступления даже членам ГКО! Как то в конце сентября Еременко с разрешения Верховного Главнокомандующего приехал к Жукову обсудить обстановку, Жуков ограничился разговором о текущих фронтовых делах. "На вопрос А. И. Еременко о плане более мощного контрудара, - вспоминал Жуков, - но уклоняясь от ответа, я сказал, что Ставка в будущем проведет контрудары большей силы, но пока для такого плана нет ни сил, ни средств" Жукова спрашивал не кто другой, как командующий фронтом, державшим Сталинград! По всей вероятности, не удовлетворенный расспросами Жукова, Еременко вместе с членом Военного совета Хрущевым 6 октября обращаются к Сталину. Они докладывали свои собственные соображения как разбить врага. Сначала объяснение прошлых событий: "Благодаря тому, что мы возлагали большие надежды на помощь с севера, в которой, безусловно, были уверены и рассчитывали, что она -придет через 3 - 5 дней, а поэтому но усилили своевременно войск, дерущихся за Сталинград; в результате - помощь с севера не пришла, а войска, защищающие Сталинград, понесли большие потери, помощь же по их усилению запоздала. Это и привело к тому, что противник подошел к стенам Сталинграда, а на отдельных участках вклинился в город". Затем сообщалось, что "решение задачи по уничтожению противника в районе Сталинграда нужно искать в ударе сильными группами с севера в направлении Калач и в ударе с юга с фронта 57-й и 51-й армий в направлении Абганерово... Если эти соображения будут Вами утверждены, план операции немедленно будет Вам представлен". Ставка изъявила готовность ознакомиться с планом. 9 октября на ее рассмотрение приходит новый документ: "Я уже в течение месяца обдумываю этот вопрос .. Как мыслится сам план проведения операции? В этой операции должны сыграть решающую роль 3-й гвардейский кавалерийский корпус и две-три мехбригады, которые должны, невзирая ни на какие трудности марша, выйти в район Калач, где взорвать все переправы от Вертячий до Калач и занять оборону фронтом на восток. Этим закупорить противника на восточном берегу Дона одной кавдивизией, а мех-бригадой прикрыться на реке Лисичка фронтом на запад, порвать все переправы на этой реке... Я считаю, что нужно, наконец, потребовать от конницы решать задачи, по ее характеру по глубокому вторжению рейдом. Эта задача легко выполнима за сутки, так как расстояние всего 60 - 80 километров... Операцию нужно начать 20 - 22.10.42, так как в этот период появляется полнолуние, и ночь становится светлой. Этим нужно воспользоваться, и большую часть пространства преодолевать ночью... Нужно войск - 100 истребителей, танков КВ - 10, Т-34 - 48, Т-70 - 40, обученных бойцов 15 тысяч. Прошу утвердить план операции. Еременко. Хрущев". План приняли к сведению. Подготовка разгрома гитлеровцев под Сталинградом шла своим ходом. Уже в начале октября Верховный Главнокомандующий написал "утверждаю" на карте-плане контрнаступления, подписанном Г К. Жуковым и А. М. Василевским. План, зашифрованный под кодовым названием "Уран", предусматривал концентрическими ударами из района Серафимовича (северо-западнее Сталинграда) и из дефиле озер Цаца и Барманцак (южнее Сталинграда) в направлении на Калач окружить 6-ю и 4-ю танковую гитлеровские армии, завязшие в городе Напряженная работа в войсках, частые полеты в Москву и обратно, доклады Сталину, совещания с руководством Генштаба - и все в глубокой тайне, срочно, сверхсрочно. Ничего нельзя откладывать. Чуть не каждую неделю повторялось одно и то же. Машина Жукова подкатывает к транспортному Ли-2, а по аэродрому уже идут на взлет истребители сопровождения - четыре - шесть машин. Впрочем, он скоро положил конец полетам с эскортом истребителям должно воевать, а не жечь "горючее, сопровождая его. О нападении фашистских самолетов он не думал. Да и без "мессершмиттов" некоторые полеты едва не кончились катастрофой. Как-то самолет Жукова обледенел и плюхнулся рядом с аэродромом. В другой раз, несмотря на туман, окутавший столицу, Жуков приказал садиться на Центральном аэродромов Москве. Сталин ждал. "Пролетая над Москвой, - писал Жуков, - мы неожиданно увидели в 10 - 15 метрах от левого крыла горловину фабричной трубы. Я взглянул на летчика, он, что называется не моргнув глазом, поднял самолет чуть выше и через 2 - 3 минуты повел самолет на посадку. Когда мы приземлились, я сказал: - Кажется, счастливо вышли из той ситуации, про которую говорят "дело - труба"! Улыбаясь, он ответил: - В воздухе все бывает, если летный состав игнорирует погодные условия. - Моя вина! - ответил я летчику, пожав при этом ему крепко руку". Жуков хладнокровно относился к собственной безопасности и жизни, когда шла речь об интересах дела. Чем он лучше или хуже солдат, беззаветно умиравших в Сталинграде! Ожесточенное сражение за Сталинград шло более трех месяцев Героизм бойцов и командиров, отстоявших город, но померкнет в веках. "Чем определялась стойкость наших писал начальник политотдела 62 и армии генерал-майор И. В. Васильев. - Прежде всего верой в победу, и главное, что их цементировало, вселяло в них веру в победу, - это сила нашей партии. Вера в победу партии подтверждается тем, что в это время рост партийной организации был очень высоким". В войсках Сталинградского фронта в сентябре - ноябре было принято в партию 14500 человек. Удерживая свои позиции на правом берегу Волги, сталинградцы готовили предпосылки для успеха контрнаступления. А Донской фронт и 64-я армия южнее Сталинграда не давали покоя врагу, снова и снова предпринимали наступательные операции. Верховный Главнокомандующий напутствовал Жукова при его вылетах к Сталинграду: "Принимайте все меры, чтобы еще больше намотать и обессилить противника". Г. К. Жуков впоследствии подчеркивал: "Не будь помощи со стороны Донского фронта и 64-й армии< 62-я армия не смогла бы устоять, и Сталинград, возможно, был бы взят противником". Тем временем подтягивались войска к участкам будущих прорывов по плану операции "Уран", что было отнюдь не легким делом местность открытая^ дорог мало, а враг внимательно следил за происходившим в советском тылу- Комплекс мер для введения в заблуждение врага был поистине необъятен. С середины октября, когда сталинградцы отбили очередной жесточайший штурм города, всем фронтам сталинградского направления спустили директиву: больше никакие частных наступательных операций! Приказы об этом отдал Генштаб по прямому проводу, незашифрованными. Подробно расписывалось, как устроить на зиму жестокую оборону: возводить укрепления, накапливать в опорных пунктах запасы продовольствия, боеприпасов, снаряжения. На глубину 25 километров в прифронтовой полосе выселялось в тыл гражданское население. Немецкая разведка вскоре узнала об этом, контрольная аэрофотосъемка подтвердила, что русские становятся в оборону. Одновременно на западном направлении у Москвы имитировалась подготовка к большому зимнему наступлению. Окончательный вывод руководства немецкой разведки, доложенный ставке Гитлера в конце октября: "Противник не намеревается в ближайшем будущем предпринимать крупные наступательные операции на Донском фронте". Значившиеся на немецких картах районы как "оборонительные" на деле были исходными позициями Красной Армии для наступления. Войска выводились в эти районы только по ночам и тщательно маскировались. Соотношение сил и средств "а сталинградском направлении в этот момент было таково, у нас - личный состав 1103 тысячи человек, орудий и минометов 15501, танков 1463, самолотов 1350; у немцев - личный состав 1011 тысяч человек, орудий и минометов 10290, танков 675, самолетов 1216. Наше превосходство было незначительным, судьбу великой операции должно было решить воинское мастерство. Жуков в последние две недели перед наступлением провел ряд совещаний с генералами, уточняя стоявшие перед ними задачи. Он придирчиво проверял как боеспособность войск, так и обеспечение их боеприпасами, горючим, зимним обмундированием. Выявившиеся недостатки и нехватки побудили его просить Ставку несколько раз переносить день начала наступления. Согласно было дано. 13 ноября у Сталина в последний раз обсудили детали предстоявшего конрнаступления. Оно должно было перейти в широкое наступление на всем южном крыле советско-германского, фронта. Гитлеровцы, конечно, потянут туда войска с других районов, несомненно, и из-под Вязьмы, где в предвидении зимпеи операции наших войск они держали мощный кулак. Жуков уже договорился с Генштабом о том, что нс^ обходимо разгромить немцев в первую очередь в Ржевском выступе. - Это было бы хорошо, - сказал Сталин Жукову и Василевскому, - но кто из вас возьмется за это дело? Ответ у Жукова был продуман: - Сталинградская операция во всех отношениях уже подготовлена. Василевский может взять на себя координацию действий войск в районе Сталинграда, я могу взять на себя подготовку наступления Кали-пинского и Западного фронтов. Сталин согласился, а пока вновь направил Жукова в Сталинград еще раз проверить готовность войск и командования к наступлению. Он уполномочил Жукова и Василевского установить день перехода в наступление по своему усмотрению. Срок для Юго-Западного и Донского фронтов был определен на 19 ноября а для Сталинградского - 20 ноября. В назначенные дни под гром артиллерийской канонады (недаром наша страна ежегодно празднует День артиллерии 19 ноября) наши войска ударили по вражеским флангам. С упорными боями они взломали вражескую оборону и рванулись навстречу друг другу. В 16 часов 23 ноября немецкие войска в Сталинграде и у города были окружены С утра 24 ноября, во исполнение приказов Ставки, приступили к их уничтожению. Однако А. М. Василевский, координировавший действия наших фронтов, констатировал: "К сожалению, ожидаемых результатов наступление не принесло. Общая численность окруженной группировки, которой командовал генерал полковник Паулюс, определялась в то время в 85 - 90 тыс. человек. Фактически же в ней насчитывалось, как мы узнали позднее, более 300 тыс. Значительно преуменьшенными была наши представления и о боевой технике, особенно артиллерии и танках, и вооружении, которыми располагали окруженные фашисты". Наступление на войска Паулюса затормозилось. К этому времени Жукова уже не было под Сталинградом, Сталин отозвал его еще 17 ноября. 28 ноября Жукову, находившемуся в штабе Калининского фронта и готовившему здесь наступление, позвонил Сталин и спросил его мнение, как лучше уничтожить окруженные немецкие войска под Сталинградом. "Снова главнокомандующему потребовался спокойный анализ его заместителем серьезнейшей обстановки" - замечает об этом обращении Сталина к Жукову американский историк У. Крейг в кнгее "Враг у ворот. Битва за Сталинград" (1973). 29 ноября Жуков ответил Сталину, что на этом этапе самое важное - не выпустить из окружения группировку Паулюса Ход рассуждений Жукова сводился к следующему. "Окруженные немецкие войска сейчас, при создавшейся обстановке, без вспомогательного удара противника из района Нижне-Чирская - Котельниково на прорыв и выход из окружения не рискнут. Немецкое командование, видимо, будет стараться... в кратчайший срок собрать в районе Нижне-Чирская - Котельниково ударную группу для прорыва фронта наших войск... Чтобы не допустить соединения нижне-чирской и котельниковской группировок противника со сталинградской и образования коридора, необходимо: - как можно быстрее отбросить нижне-чирскую и котельниковскую группировки и создать плотный боевой порядок на линии Обливская - Тормосин - Котельниково. В районе Нижне-Чирская - Котельниково держать две группы танков, не менее 100 танков в каждой в качестве резерва". Только после отражения неизбежного удара извне, подчеркивал Жуков, можно приступить к ликвидации окруженных немцев под Сталинградом, и он давал конкретные рекомендации, как лучше это выполнить Запомним дату: документ отослан Сталину 29 ноября 1942 года. Теперь заглянем в карты другой стораны, посмотрим, что планировал немецкий фельдмаршал Манштейн, назначенный 27 ноября командующим срочна созданной группой армий "Дон" для высвобождения окруженных. Именно в то время, буквально день в день, когда Жуков пришел к описанным выводам, штаб Манштейна заключил: "6 армия на первом этапе не могла рассчитывать на помощь немецких войск, даже если бы ей удалось прорвать вражеский фронт окружения в юго-западном направлении." Было ясно, что рано или поздно армия, не поддержанная другими немецкими войсками, была бы вновь остановлена противником в степи, не имея достаточного количества боеприпасов, горючего и продовольствия! Уничтожение 6 армии было бы предрешено!.. Был, видимо, упущен момент, когда армия без помощи извне смогла бы завоевать себе свободу". По плану Манштейпа, войска группы "Дон" должны были действовать точно так, как предвидел Жуков: "начать наступление основными силами из района Котельниково". Почему здесь? Манштейн заключил- "Не приходилось бы преодолевать Дона. Можно также надеяться, что противник меньше всего будет ожидать такое наступление на восточном берегу Дона. При существовавшей на фронте обстановке сосредоточение в этом районе крупных сил связано для немцев с большим риском. Поэтому противник вначале выдвинул только относительно слабые силы в направлении на Когельниково". Если же, планировал далее Манштейн, "количество войск противника перед Котельниково значительно возрастет", тогда "приказом был предусмотрен запасной вариант: танковые дивизии срочно и скрытно перебрасываются по западному берегу Дона на север, на донско-чирский плацдарм у Нижне-Чирской и наносят главный удар отсюда". Гитлеровский фельдмаршал просчитал основной и запасной варианты, упустив только одно - прозорливость Жукова С Калининскою фронта, более чем да тысячу километров от Сталинграда, за две недели до последовавшего немецкого наступления Жуков указал совершенно точно, где ждать врага, - у Котельниково и Нижне-Чирской. В беседах по телефону он сообщил свою оценку возможных намерений противника Василевскому, который согласился с высказанными соображениями. Принял их к сведению и с удвоенной энерией вместе с командованием фронтов, действия которых он координировал, принялся готовить ликвидацию группировки Паулюса. Василевский, Рокоссовский и Еременко наметили с 18 декабря приступить к ее уничтожению. Напряженная, творческая работа полководцев, в которую и нс замедлил "внести свои коррективы противник", - огорчился Василевский. 12 декабря разразилась "Зимняя гроза", как претенциозно назвал свою операцию Манштейн На узком фронте от Котельниково немецкие войска прорвали наши позиции и поползли к Сталинграду. По словам Василевского, под удар попали наши три "до вольно слабые стрелковые дивизии", две кавалерийские дивизии и танковая бригада. На них навалилось свыше 500 фашистских танков, в том числе "тигры". Против этой махины мы смогли выставить только 77 танков. Оказалось, что предупреждения и предостережения Жукова не были должным образом учтены. Потребовался нечеловеческий героизм, срочная переброска резервов, чтобы задержать продвижение Манштейна к Паулюсу. 16 декабря последовал внезапный удар Юю-Западного и Воронежского фронтов на среднем Дону - операция "Сатурн". Изменив первоначально намеченное направление, наши войска вместо Ростова пошли на юго-восток, пряма в тыл Манштейну. Уже потеряв при попытке пробиться к Сталинграду до поло вины танков и 60 процентов пехоты, противник стал постепенно отходить. Отныне кольцо попавшей в окружение группировки Паулюса стало методически сжиматься Тем временем врага изгоняли с Северного Кавказа. Из контрнаступления у Сталинграда выросло широкое движение всего южного крыла нашего фронта на запад. А Жуков? Какова его роль в этих операциях? В начале декабря он был предельно занят в других местах: координировал действия Калининского и Западного фронтов, пытавшихся "срезать" Ржевский выступ. В ходе наступления во второй половине декабря не удалось достичь поставленной цели, но враг понес тяжкий урон. Немцы не смогли не только снять из-под Вязьмы войска и направить их на юг, но и, больше того, им пришлось подбросить сюда четыре танковые и одну моторизованную дивизии. В германских штабах поняли, что еще одного натиска в районе Ржева и Вязьмы вермахт не выдержит. В декабре Жукову вновь и вновь пришлось обращаться к делам фронтов, громивших на юге гитлеровцев и добивавших группировку Паулюса, В Качестве заместителя Верховного Главнокомандующего он рассматривал документы по планированию операции "Сатурн" Пришло время, когда со всей силой сказался рост могущества Красной Армии В двадцатых числах декабря наши танковые корпуса, введенные в прорыв на Юго Западном фронте Ватутина, Стремительно пошли на запад и юго-запад. Беспримерны свершения 24-го танкового корпуса В. М Баданова. Пройдя с боями за пять суток около 300 километров, корпус на рассвете 24 декабря как снег на голову свалился на вражеский гарнизон станицы Тацинской, откуда с большого аэродрома снабжалась по воздуху группировка Паулюса. Танкисты Баданова начисто разгромили важнейшую базу, уничтожив 431 фашистский самолет. В страшное ярости немецкое командование бросило все, что было поблизости, и окружило дерзких танкистов. Судьба героев-танкистов, дравшихся в далеком тылу врага, глубоко взволновала Ставку. Сталин связался с командующим Юго Западным фронтом Ватутиным и потребовал проявить гибкость и в крайнем случае уйти из Тацинской Корпус слишком далеко оторвался от основных сил наших наступавших армий. Сталин подчеркнул: "Вообще вам надо иметь в виду, чго танковые корпуса лучше пускать на дальнее расстояние парой, а не в одиночку, чтобы не попасть в положение Баданова". Разговор с Ватутиным продолжил Жуков, который прибыл в Ставку с Западного фронта: - Где сейчас 18-й танковый корпус? - 18-й танковый находится непосредственно восточнее Миллерово... Он не будет изолирован. - Помните Баданова, не забывайте Баданова, выручайте его во что бы то ни стало! Ватутин приказал корпусу Баданова вырваться из кольца окружения. Через пять дней танкисты Баданова соединились со своими. Одновременно по прямому указанию Ставки Жукову пришлось принять участие в доработке замысла окончательного разгрома Паулюса. Планы, доложенные штабами Донского и Сталинградского фронтов, не устроили Ставку в них не предусматривалось смыкание главных и вспомогательных ударов по рассечению окруженной группировки За подписями Сталина и Жукова была отдана новая директива по выполнению операции "Кольцо". Уничтожение войск Паулюса отныне поручалось одному фронту. Донскому, которым командовал Рокоссовский. По получении этих указаний, в самый канун нового, 1943 года темпы разгрома немцев под Сталинградом резко ускорились 2 февраля 1943 года остатки 330-тысячной немецкой группировки капитулировали. "Битва в районе Сталинграда, - писал Жуков, - была исключительно ожесточенной. Лично я сравниваю ее лишь с битвой под Москвой . Общие потери вражеских войск в районе Дона, Волги, Сталинграда составили около 1,5 миллиона человек, до 3500 танков и штурмовых орудий, 12 тысяч орудий и минометов, до 3 тысяч самолетов и большое количество другой техники". Победа Красной Армии на Волге внесла решающий вклад в достижение коренного перелома как в ходе Великой Отечественной воины, так и всей второй мировой войны Жуков- считал "Здесь я получил гораздо большую практику в организации контрнаступления, чем в 1941 году в районе Москвы, где ограниченные силы не позволяли осуществить контрнаступление с целью окружения вражеской группировки". За успешное общее руководство контрнаступлением в районе Сталинграда Г. К Жуков среди других был награжден вновь учрежденным орденом Суворова I степени. На орденском знаке, врученном ему, стоял No 1. Полководческое мастерство Г. К. Жукова, наглядно выявившееся в исполинском сражении, безоговорочно признано во всем мире. Американский исследователь Г. Солсбери почти через три десятка лет писал в книге "Великие битвы маршала Жукова": "В час смертельной опасности Сталин снова обратился к Жукову. Сталинград висел на волоске. Его судьба и, возможно, России были вверены в руки Жукова. Битва под Москвой сделала Жукова национальным героем. ...После Сталинграда никто не оспаривал первенства Жукова И после Сталинграда никто больше не сомневался - Россия, имея во главе своих армий Жукова, в конечном итоге разгромит Германию" Свидетельствует немаловажный американский публицист, не замеченный ни в симпатиях к нашей стране, ни к социализму. Так кто жебыл автором последовавшего разгрома немцев под Сталинградом? На этот вопрос исчерпывающий ответ дал сам Георгий Константинович "Еще раз повторяю, - писал он, - основная и решающая роль во всестороннем планировании и обеспечении котрнаступления неоспоримо принадлежит Ставке Верховного Главнокомандования и Генераль ному штабу... Заслуга Ставки Верховного Главнокомандования и Генштаба состоит в том, что они оказались способными с научной точностью проанализировать все факторы этой грандиозной операции, сумели предвидеть ход ее развития и завершение". Маршал Советского Союза Еще гремели орудия в Сталинграде, когда Г. К. Жуков получил новый приказ выехать в Ленинград, координировать усилия по прорыву блокады города-героя. Он уже принимал участие в подготовке этой исторической операции, которую ждали героические ленинградцы, весь наш народ, гордившийся подвигом города Ленина. Прежние попытки прорвать блокаду оставили тяжкую память Жукрв считал, что теперь неудачи не может быть Операция получила название "Искра", и это было глубоко символичным Отлично знавший план наступления, рассмотренный. в Ставке еще в декабре, Жуков придирчиво проверил все на месте. Впечатление самое отрадное: воины Ленинградского фронта хорошо подготовились к труднейшему делу, - предстояло брать высокий, сильно укрепленный берег Невы, где засели гитлеровцы Бросок через лед пехоты с легкими танками под прикрытием артиллерийской завесы рассчитали едва ли не по секундам. А в частях Волховского фронта, которым предстояло продвигаться навстречу через торфяные болота, было сделано все, чтобы провести через топи тяжелую технику. Бойцы и командиры фронтов дали клятву прорвать блокаду. Волховцы писали. "Наступил долгожданный час. Мы идем к тебе, многострадальный Ленинград Мы будем идти вперед и только вперед. Среди нас не будет трусов и малодушных. Мы будем равняться по вашей доблести и мужеству, дорогие ленинградцы. Другого пути у нас нет. Смерть или победа. Мы Клянемся тебе, Ленинград- только победа" Партийно политическая работа пробуждала величайшее воодушевление в войсках, гордившихся тем, что они участвуют в эпохальном наступлении. 12 января 1943 года Ленинградский и Волховский фронты ударили по обеим сторонам вражеского коридора, упиравшегося в Ладожское озеро и не допускавшего связи Ленинграда со страной по суше. Отчаянное сопротивление врага не поддается описанию. Гитлеровцы понимали: идет битва за вызволение Ленинграда из тисков блокады, что навсегда похоронит их надежды уничтожить город. Звериному упорству гитлеровцев наши воины противопоставили исключительное мужество. На седьмые сутки не прерывавшегося ни на минуту сражения войска Ленинградского и Волховского фронтов соединились в районе рабочих поселков No 1 и No 5. "Находясь в это время в районе поселка No 1, - писал Жуков, - я видел, с какой радостью бросились навстречу друг другу бойцы фронтов, прорвавших блокаду. Не обращая внимания на артиллерийский обстрел противника из района Синявских высот, солдаты обнимали друг друга. Это была воистину долгожданная радость". В этот же день, 18 января 1943 года. Президиум Верховного Совета СССР присвоил Георгию Константиновичу Жукову звание Маршала Советского Союза. Весть о получении высшего воинского звания настигла Жукова, как и подобает солдату, на поле боя - он находился в передовых боевых порядках войск, которые вели напряженный бой. После снятия блокады Жуков побывал в Ленинграде. Город оставался прифронтовым- фашисты злобствовали, подвергая его артиллерийским обстрелам. Но времена изменились, контрбатарейная борьба была отлично налажена, и вражеские орудия быстро подавлялись. Как все бывавшие в Ленинграде в то время, Жуков был потрясен и взволнован до глубины души. Ленинградцы, лица которых носили следы страшной блокады, не жаловались на жизнь, а с энтузиазмом говорили о том, что сделал и сделает теперь город для фронта! Наступила развязка на западном и северо западном направлениях. Противник, укреплявший оборону на протяжении года полутора лет, серией операций наших войск частично был сбит с позиций и отводил войска, находившиеся в невыгодном оперативном положении - наследие жуковских ударов в.1941 - 1942 годах С начала марта гитлеровцы, преследуемые по пятам, вынуждены были бросить Ржевско Вяземский выступ, оставив обильно политый кровью плацдарм Они ушли от Москвы еще на 130 - 160 километров Германское командование страшилось возобновления борьбы на рубежах, куда их в свое время загнали войны Западного фронта под командованием Жукова. А в феврале-марте маршал Жуков координирует действия фронтов на Северо-Западном направлении, где выполнялась операция "Полярная звезда". Боевые действия шли в болотистой местности, каждый шаг даже медленного продвижения давался там с трудом. Немцы при первых признаках, что фронт переходит в наступление, оставили демянский плацдарм, вытянувшийся на восток, который держали 17 месяцев. После Сталинграда они отнюдь не горели желанием попасть в еще один котел. Наше наступление, однако, не получило большего развития, необычно ранняя оттепель сделала болотистые места непроходимыми, а враг успел укрыться за разлившейся рекой Ловатью Жуков доложил Сталину, что нужно на время остановиться Верховный согласился. Было это в середине марта 1943 года. Линия фронта на западном и севере западном направлениях на рубеже 1942 - 1943 годов перемещалась в местах, где нет крупных городов. Исключение, быть может, составило освобождение древнего русского города Великие Луки. Штаб 3-й ударной армии принял решение об этой операции в знаменательный день, 19 ноября 1942 года, - в этот день наши войска перешли в контрнаступление" под Сталинградом. И именно тогда на совещание в штаб армии прибыл маршал Жуков. Генералы 3-й ударной ожидали увидеть сурового военачальника и были удивлены, когда во время обстоятельного ознакомления с делами их армии он был с ними прост, спокоен, шутил. Заметив на одном юнерале добротную новую шинель, Георгий Константинович, вспоминал командующий армией К. Н. Галицкий, улыбнулся и сказал: "А я, как видите, в форме командира 4-й донской кавалерийской дивизии, которой командовал в середине 30-х годов, да и генеральские знаки довоенные". Все рассмеялись. Эта шутка как-то сразу сняла напряженность минуты. А Галицкий подумал тогда. "Шутливое замечание, которое Г. К. Жуков неожиданно сделал, не меняя серьезного выражения лица, выдает в нем отнюдь не человека высокомерного, как это кажется на первый взгляд. Ведь он готов подшутить и над собой". Масштабы операции 3-й ударной,, конечно, были куда как скромными по сравнению с тем, что происходило в это время под Сталинградом, но Жуков отнесся к ней со всей серьезностью. Когда Галицкий доложил свое решение (уже одобренное командованием фронта) действовать стремительно, Жуков спокойно иояснил: "Все равно задачу будем считать выполненной, если вы притянете на себя силы противника и он не сможет снять их с вашего участка для переброски на юг. Итак, своими действиями сковать на длительное время, повторяю, на длительное время сковать противостоящие войска". Присутствовавшие недоуменно переглянулись, а Жуков добавил: "Нс бойтесь и обороны, главное, перемолоть побольше сил противника". С двадцатых чисел ноября 1942 года войска 3-й ударной армии перешли в наступление и. медленно продвигаясь вперед, в начале января 1943 года обложили Великие Луки. Жуков несколько раз наезжал в армию, бывал в штабах дивизий, на переднем крае. "Не торопиться", - неизменно подчеркивал он. Когда один из его приездов совпал с подготовкой гитлеровцев к деблокированию своего гарнизона в Великих Луках, он отвел предложение о нанесении упреждающих ударов, указав: "Нужно и резервы и части, снятые с других участков, эшелонированию ставить перед фронтом наступающих немецких дивизий. Пусть они сами разобьются о нашу оборону. В этом случае их потери будут несравненно больше. Да и в город им так и не прорваться". Своевременное напоминание! Яростные атаки противника по кольцу наших войск оказались безрезультатными. Незадолго до решительного штурма Великих Лук сюда снова приехал Жуков. Теперь прямо в город, часть которого уже была освобождена. Он не мог не заметить, что командование армии, командиры соединений и частей, предвкушая победу., видимо, на радостях забыли, что гитлеровские войска могут внезапно обрушиться на них. Жуков серьезно предупредил Галицкого: "Пусть действующие в городе части готовятся по вашим планам к штурму, вы же все свое внимание по-прежнему направьте на отражение прорыва извне". 16 января 1943 года поело почти двухмесячных боев Великие Луки были освобождены относительно небольшой ценой, а немцам пришлось долго зализывать тяжелые раны. Итак, линия фронта на западном и северо-западном направлениях неуклонно перемещалась на запад. Главное - умный нажим наших фронтов связал все силы, которыми располагал здесь вермахт. Много их было или мало? В самом авторитетном исследовании, советской двенадцатитомной "Истории второй миро вой войны", сказано: "На этих направлениях вражеское командование имело 124 соединения, или более половины всех сил, находившихся на совстско-германском фронте. Это были наиболее боеспособные войска противниках". В первой половине февраля в сводках Верховного Главнокомандования появлялись названия все новых городов, которые освобождали войска Воронежского, Юго-Западного и Южного фронтов. Они наступали в широкой полосе - 800 километров - и к январским успехам добавили продвижение еще на 150--300 километров, вызволив из фашистской неволи Курск, Белгород, Ростов. 16 февраля очищен от гитлеровской нечисти Харьков. Казалось, наступление, начавшееся у Волги, скоро докатится до Днепра. Величайшим оптимизмом было проникнуто уже само название операции, к которой приступили наши фронты на юге, - "Скачок": имелось в виду освободить Донбасс, захватить основные переправы через Днепр у Запорожья и Днепропетровска. Командование Юго-Западного и Воронежского фронтов свыклось с победами от самого Сталинграда, в их штабах оптимистически подсчитывали соотношение сил, как-то упустили, что войска поредели, измотались, тылы далеко отстали, а задачи перед фронтами грандиозные. Больше того, в штабах не сразу поняли смысл усиления сопротивления врага. Когда к двадцатым числам февраля наконец заметили, то рассудили: дерутся-то арьергарды, прикрывающие отход. Значит, только вперед, смелость города берет! Между тем осатаневший, Гитлер решил здесь взять реванш за Сталинград. Сюда перебросили танковые дивизии СС "Адольф Гитлер", "Рейх", "Мертвая голова", из группы армий "Центр" моторизованную дивизию "Великая Германия". Словом, собралась вся нацистская "гвардия", не говоря уже о многих новых частях и соединениях. 12 февраля 1943 года группу армий "Дон" по вполне понятной причине переименовали - разбитых гитлеровцев далеко отогнали рт этой великой реки, - и назвали ее, оставшуюся подкомандованием Манштейна, группой армий "Юг" со штабом в Запорожье. 17 февраля туда пожаловал Гитлер со всей спитой. Фюрер явился собственной персоной, чтобы напутствовать эсэсовцев на "подвиги" во славу рейха. 18 февраля немецкое радио передало иа всю Европу истерическую речь Геббельса в Берлине отныне идет "тотальная война". В Запорожье фюрер совещался с командующими, но с утра 19-го преступная банда отчетливо услышала в отдалении гулкие удары: били пушки советских танков, катившихся к Запорожью. Некоторые германские генералы предложили продлить совещание, а то произведет "дурное впечатление", если фюрер поспешно покинет юрод под грохот советских орудий. Гитлер надулся и объявил: он улетает по делам совещаться с Гудерианом, вызванным из отставки и назначенным генеральным инспектором германских бронетанковых войск. На аэродроме, где выстрелы танковых пушек были еще слышнее, фюрер торопливо распрощался с Манштейном и был таков. Он, по-видимому, знал: между Запорожьем и советскими танками не было германских войск, кроме 200 зенитных орудий, выставленных на прямую наводку с приказом держаться до последнего снаряда. гитлер оставил обращение к солдатам группы армий "Юг", сообщив, что на пути к ним новые дивизии и уникальное и до сих пор неизвестное оружие,-Выслушав обращение фюрера - его читали в частях, верноподданные танкисты захлопнули люки танков и в тот же день, когда Гитлер удрал на запад, двинулись на восток. Они контратаковали наши войска с диким озлоблением и в полной уверенности, что вот-вот их подопрет некое "тайное" оружие" обещанное самим фюрером. К сожалению, эсэсовский натиск застиг нас врасплох. На главных направлениях на нас внезапно навалились 800 танков, у немцев было в 2,4 раза больше самолетов. Наши командующие недооценили решимость и силы врага и медлили с отходом обидно отступать в 25-ю годовщину Красной Армии. Только 25 февраля решено было оттянуть назад вырвавшиеся части. Конечно, особой трагедии не было, "наш отход не носил на себе следов растерянности и сумятицы Ни порядок, ни руководство войсками не нарушилось, хотя все тяжело расставались со столь дорогими нашему сердцу городами и районами", - напишет впоследствии А. М. Василевский. С первых чисел марта Василевский, получивший 16 февраля звание Маршала Советского Союза, был здесь представителем Ставки Вместе с ним командовали наши полководцы Ф. И. Голиков, Н Ф. Ватутин, Р. Я Малиновский и другие. Тут выявился замысел противника, наступая через Белгород, прорваться к Курску, а навстречу ударить со стороны Орла. Следовательно, наши войска, взявшие примерно за месяц до этого Курск и выдвинувшиеся на запад, могли быть отрезаны Это было серьезно, о чем Ставка 10 марта предупредила маршала Василевского. В дополнение к уже прибывшим на фронт резервам Ставка направила Василевскому еще три армии, включая одну танковую. 14 марта оставили Харьков, с 20-х чисел февраля вражеские войска оттеснили Юго-Западный и Воронежский фронты на 100 - 150 километров. В середине этого дня на командном пункте Северо-Западного фронта раздался звонок из Ставки. Жукову приказано ^прибыть в Кремль Рано поутру он выехал, добирался до Москвы весь день На вездеходе по ужасающим дорогам. Поздним вечером доложил о приезде и тут же был вызван к Сталину, у которого шло совещание. В кабинете Верховного Главнокомандующего Жуков получил редкую возможность выслушать доклады о положении военной экономики страны. "Отчетливо была видна. - отметил в мемуарах Георгий Константинович, - все еще существовавшая большая напряженность в промышленности, в том числе и на таких важнейших заводах, как авиационные и артиллерийские". По всей вероятности, Сталин намеренно пригласил маршала на совещание напомнить о подвиге тыла Василевский, примерно в это время восторженно рассказавший в Москве директору столичного автозавода И. А. Лихачеву о победе под Сталинградом, услышал в ответ "Что же ты так плохо хвастаешься Мы Мы.. Мы!.. А мы что, не участвовали. в достижении этой победы? Не забывай, у нас воюет вся страна У нас что ни завод - фронт, что ни колхоз - фронт. Этой победой гордится каждый советский труженик". Но вернемся к Жукову. Совещание с руководителями промышленности закончилось около трех часов ночи. Сталин подошел к Жукову: - Вы обедали? - Нет. - Ну тогда пойдемте ко мне да заодно и поговорим о положении в районе Харькова. "Обед" затянулся до пяти утра Изучили карту обстановки на Юго-3ападном и Воронежском фронтах, которая резко ухудшилась гитлеровский танковый корпус СС, взяв Харьков, шел на Белгород. Как выяснилось. Воронежский фронт (командующий Ф. И. Голиков, член Военного совета Н С. Хрущев) не сумел вовремя принять должные меры, чтобы остановить продвижение врага. Сталин тут же позвонил - Хрущеву и, по словам Жукова, "резко отчитал его". К рассвету "обед" закончился словами С Галина: - Придется вам утром вылететь на фронт. На рассвете с Центральною аэродрома в Москве стартовал самолет. Жуков вылетел в штаб Воронежского фронта. Всю дорогу смертельно усталый маршал проспал и проснулся только от удара при посадке. Немедленно в войска, на передовую Под вечер приехал на командный пункт Воронежского фронта в Обоянь Там оживленно совещались маршал Василевский, генерал Голиков. Хрущев и другие Генерал Л. И. Сандалов, бывший на КП, позже вспоминал. "Георгий Константинович развернул на столе свою карту и сухо, но очень корректно, обращаясь к Голикову, сказал- - Положение войск фронта нанес на карту ваш штаб. Но на ряде направлений войска свои позиции уже оставили, а на некоторых участках б9-й армии мы вообще никаких наших войск не нашли и едва не заехали к противнику. Развернулся длительный и подробный анализ обстановки, вносились и тут же обсуждались предложения, как остановить дальнейшее наступление противника". Жуков не задержался на совещании, а по прямому проводу доложил Верховному Главнокомандующему, что обстановка на месте хуже доложенной ему В Генштабе в Москве. Самое печальное - "части противника без особого сопротивления продвигаются на белгородском направлении", необходимо "срочно двинуть сюда все, что можно, из резерва Ставки и с соседних фронтов, в противном случае немцы захватят -Белгород и будут развивать удар на Курском направлении". Через час после этого разговора Жуков узнал от Василевского, что Верховный Главнокомандующий уже распорядился отправить на это направление две общевойсковые и одну танковую армии. Ближе всех подошла 21-я армия, переброшенная из-под Сталинграда. Ее войска выгрузились в районе Ельца и уже 11 марта получили приказ срочно идти к Курску и южнее. Шли пешком только ночью по дорогам, угадывавшимся под снежными сугробами- Днем люди, танки, орудия укрывались в лесах и балках. Утром 18 марта, когда армия вышла южнее Обояни, стало известно, что гитлеровцы уже овладели Белгородом Высланный передовой отряд армии - стрелковый полк - к исходу дня вступил в соприкосновение с противником и задержал его дальнейшее продвижение. Подошедшая 52-я гвардейская дивизия прочно оседлала шоссе на Обоянь, на ее флангах развернулась еще две дивизии. Вражеский накат раз бился о них - на пути эсэсовцев встали солдаты Сталинграда Гитлеровцы засыпали наши позиции листовками, угрожая перебить сталинградцов, 21-ю армию до последнего человека. Дружный смех в на скоро выдолбленных в мерзлой земле окопах. Не мог сдержать улыбки и Жуков, по указанию Ставки уже прочно взявший руководство боями в свои руки. 20 марта прямо на позициях Жуков вручал боевые награды отличившимся солдатам и офицерам. Герои спокойно смотрели в глаза маршала, благодарили за награды, но не видели за собой особой заслуги, выполнили боевой приказ, и все тут. В Сталинграде бывало тяжелее. С сердца Жукова упал камень - на этих воинов можно положиться 22 марта отбыл в Москву Василевский, вместо Голикова командование Воронежским фронтом принял Ватутин. До конца марта враг пытался возобновить наступление, но не продвинулся ни на шаг. Подбитые и сгоревшие танки, как вехи, обозначили, куда он дополз. Не в обычае Жукова поминать старое, но когда фронт стабилизировался, он иной раз крепко выражался в адрес "разгильдяев", допустивших "нелепость" - отход победоносных войск. Для истории бывший командующий Воронежским фронтом Голиков написал в отчете о причинах неудач "Необходимо признать, что на этом этапе я имел неправильную оценку намерении и возможностей противника. Ощибка в оценке противника заключалась в том, что мы рассматривали массовое движение мотомеханизированных сил противника на Полтаву как его отход. Между тем противник отводил главные силы своего танкового корпуса СС в район Полтавы для того, чтобы начать оттуда свой контрудар". История не зафиксировала, как маршал Г. К. Жуков реагировал на подобного рода объяснения. Да, вероятно, у него не было времени вглядываться в прошлое, он заботился о настоящем и будущем Вот как видится американскому военному исследователю М Кайдену в книге "Тигры горят!" (1974) сделанное Жуковым в эти несколько решающих дней. "Ведь тогда сложилась критическая ситуация и катастрофа едва была предотвращена. 18 марта немцы взяли Белгород и натолкнулись на возросшее сопротивление. Уже через три дня русские зарылись в землю непосредственно у Белгорода. Севернее сдан иого немцам города возникали новые оборонительные рубежи Жуков выдвинул 1-ю танковую армию южнее Обояни, где ее можно было использовать либо для обороны, либо, если позволит обстановка, для наступления. На время неустойчивое затишье воцарилось на фронте. Никто не мог игнорировать присутствия здесь Жукова. В прошлом он уже многократно тупил германскую сталь одной стороной меча, а другой уничтожал немецкие армии. Время. Оно теперь было на стороне русских, поджидающих, нового немецкого натиска" Жестокий отпор воспрянувшим было духом гитлеровцам в конце марта 1943 года на промерзлом шоссе от Белгорода к Обоянйд подчеркивает Кайден, был типичным для Жукова "Невероятные достижения Жукова против самого лучшего, что могли бросить нацисты против русских, представляются потрясающими, стоит обратиться к изучению битв, проведенных под его командованием. Жуков редко имел превосходство в силах в данной операции. Он поистине был "пожарным" русского фронта когда все остальные терпели неудачи, когда других генералов били, когда обороняющихся вот вот должна была по глотить катастрофа, тогда Сталин обращался к Жукову. Он появлялся на сцене - военный гений, человек, наделенный стальным характером, решимостью, не допускавшей ничего, кроме его воли, и превращал катастрофу в ничью, а избавление - в блистательную победу" К началу апреля 1943 года севернее Белгорода действительно сложилась "ничья". Жуков не считал ее приемлемым исходом, размышляя над путями разгрома врага. Тут случилось новое осложнение. Н Ф Ватутин, вступив в командование Воронежским фронтом, пишет Жуков, "с присущей ему энергией взялся за укрепление войск фронта и создание глубокоэшелонированной обороны" Это было прекрасно. Но одно временно вместе с членом Военного совета фронта Хрущевым он с не меньшей энергией принялся соблазнять Ставку - немцы непременно возобновят наступление и поэтому лучше нанести упреждающий удар на белгородско-харьковском направлении. СОКРУШЕНИЕ "ЦИТАДЕЛИ" Где ударит враг? Что же, дело до боли знакомое. В который раз в паузу между сражениями как грибы в штабах прорастали планы, представлявшиеся их составителям самыми многообещающими. О чем они торопились доложить Верховному Главнокомандованию. К предложениям с фронта И В Сталин относился более чем серьезно по причине, описанной А. М Василевским: "Проскальзывала у И В Сталина, как я уже отмечал, некоторая недооценка работы аппарата Генерального штаба. Многих руководящих работников Генштаба он стремился отослать в войска. На мое возражение против посылки очередного работника из аппарата Генштаба на фронт он неизменно отвечал: - Там он более нужен, а с этой канцелярией мы управимся. А когда я обратился к Сталину с просьбой вернуть из войск Н Ф Ватутина, ибо мы, что называется, задыхались без квалифицированных штабных работников, он серьезно спросил: "А что, он не годится на фронте?" 8 апреля 1943 года Маршал Советского Союза Г К Жуков послал И В Сталину доклад также с фронта. Воронежского Доклад отражал мнение Генштаба, с руководством которого Жуков обговорил, как содержание, так и выводы поистине исторического документа. Доклад был обсужден с командующими Воронежского и Центрального фронтов. Жуков писал: "Докладываю свое мнение о возможных действиях противника весной и летом 1943 юда и соображения о наших оборонительных боях на ближайший период. 1. Понеся большие потери в зимней кампании 42/43 года, видимо.. ввиду ограниченности крупных резервов противник вынужден будет весной и в первой половине лета 1943 года развернуть свои наступательные действия на более узком фронте. Исходя из наличия в данный момент группировок против ваших Центрального, Воронежского и Юго-Западиого фронтов, я считаю, что главные наступательные действия противник развернет против этих трех фронтов... 2. Нанесет удар своей орловско-кромской группировкой в обход Курска с северо-востока и белгородско-харьковской группировкой в обход Курска с юго-востока . 5. Следует ожидать, что противник в этом году основную ставку при наступательных действиях будет делать/ на свои танковые дивизии и авиацию, так как его пехота сейчас значительно слабее подготовлена к наступательным действиям, чем в прошлом году. В настоящее время перед Центральным и Воронежским фронтами противник имеет до 12 танковых дивизий и, подтянув с других участков 3 - 4 танковые дивизии, может бросить против нашей курской группировки до 15 - 16 танковых дивизий общей численностью до 2500 танков. 6. Для того чтобы противник разбился о нашу оборону, кроме мер по усилению ПТО Центрального и Воронежского фронтов, нам необходимо как можно быстрее собрать с пассивных участков и перебросить в резерв Ставки на угрожаемые направления 30 полков ИПТАП, все полки самоходной артиллерии сосредоточить на участке Ливны - Касторное - Ст. Оскол. Часть полков желательно сейчас же дать на усиление Рокоссовскому и Ватутину и сосредоточить как можно больше авиации в резерве Ставки, чтобы массированными ударами авиации во взаимодействии с танками и стрелковыми соединениями разбить ударные группировки и сорвать план наступления противника. Я не знаком с окончательным расположением наших оперативных резервов, потому счтаю целесообразным предложить расположить их в районе Ефремов - Ливны - Касторное - Новый Оскол - Валуйки - Россошь - Лиски - Воронеж - Елец. При этом главную массу резервов расположить в районе Елец - Воронеж Более глубокие резервы расположить в районе Ряжска, Раненбурга, Мичуринска, Тамбова В районе Тула - Сталиногорск необходимо иметь одну резервную армию. Переход наших войск в наступление в ближайшие дни с целью упреждения противника считаю нецелесообразным. Лучше будет, если мы измотаем противника в нашей обороне, выбьем его танки, а затем, введя свежие резервы, переходом в общее наступление окончательно добьем основную группировку противника Константинов (Жуков)". Когда Сталин получил доклад Жукова, у него был Василевский, тогда уже начальник Генштаба. Внимательно прочитав документ, Верховный какое то время молча прохаживался по кабинету, попыхивая трубкой и разглядывая портреты Александра Суворова и Михаила Кутузова (вскоре после начала войны он распорядился повесить эти портреты в кабинете). Наконец сказал: - Надо посоветоваться с командующими фронтами. Верховный велел собрать совещание для обсуждения летней кампании 1943 года. Вечером 11 апреля Жуков вернулся в Москву и весь следующий день согласовывал с Василевским и его заместителем Антоновым доклад Верховному. Они трое сошлись во мнении: гитлеровцы пытаются ликвидировать далеко вдававшийся в их расположение Курский выступ, или Курскую дугу. Если они преуспеют и разгромят наши войска внутри Курского выступа, может претерпеть изменения общая стратегическая обстановка в пользу врага. Конечно, соотношение сил на фронте отнюдь нс благоприятствовало гитлеровцам. Путем тотальной мобилизации Германии удалось довести численность войск на советско-германском фронте к лету 1943 го-да до 4,8 миллиона человек (плюс 525 тысяч войск ее сателлитов), имевших более 54 тысяч орудий и минометов, 5,8 тысячи танков и штурмовых орудий, до трех тысяч самолетов. Но Германии не удалось восполнить потери и вернуться к уровню максимальной численности своих армий на Восточном фронте^ достигавшей осенью 1942 года 6,2 миллиона человек. Наша действующая армия выросла к лету 1943 года до 6,6 миллиона человек при 105 тысячах орудии и минометов, 2200 реактивных установок, 10 199 танков и самоходных орудий, почти 10252 самолетов. В армии на 1 июня 1943 года было 1 818385 коммунистов и 2 493 396 комсомольцев. С начала 1943 года армия и флот с гордостью носили погоны - символ почетного воинского долга перед Родиной. Перечень наград отличившимся пополнили введенные новые боевые ордена - Суворова, Кутузова, Александра Невского, Нахимова. Новыми подвигами советские воины умножали вековечные ратные традиции России. Немало политработников были переведены на командирские должносги, а 160 из них получали генеральские звания. В руках нашего Верховного Главнокомандования на исходе второго года Великой Отечественной войны сосредоточилась исполинская вооруженная мощь. Но и враг все еще был силен- Хотя у вас были союзники - США и Англия, к этому времени отчетливо прояснилось: основное бремя боевых действий придется нести Советскому Союзу. Нужно было заранее думать о том, какой выйдет наша Родина из величайшей в истории человечества войны. Следовательно, громить врага необходимо по возможности меньшей кровью. Вечером 12 апреля 1943 года Жуков и Василевский докладывали в Ставке: если гитлеровцы возобновят активные действия весной и летом 1943 года, надо встретить их на заранее и тщательно оборудованных позициях, обескровить и только потом переходить в наступление. "Верховный, пожалуй, как никогда, - пиеал Жуков, - внимательно выслушал наши соображения. Он согласился с тем, что главные усилия сосредоточить в районе Курска . Таким образом, оборона наших войск была, безусловно, не вынужденной, а сугубо преднамеренной, а выбор момента для перехода в наступление Ставка поставила в зависимость от обстановки. Имелось в виду не торопиться с ним, но и не затягивать его". Было принято решение всячески укреплять позиции по Курскому выступу, северный фас которого держал Центральный фронт Рокоссовского, а южный - Воронежский фронт Ватутина. Генеральный штаб и командование этих фронтов занялись подробной разработкой плана сосредоточения в этом районе наших сил. Итак, 8 апреля Жуков определил место предстоящею сражения и предложил способ разгрома вермахта, 12 апреля Ставка согласилась с ним. Что же происходило в ставке другой стороны, Гитлера? В директиве No 6, отданной Гитлером 15 апреля 1943 года, вермахту ставились задачи, продсказанйые Г. К Жуковым. Советский маршал точно предвидел и силы, которые сумеет собрать вермахт - 2500 танков В бигве под Курском немцы использовали 2700 танков. Их количество точно определил Г. К. Жуков почти за три месяца, как они поползли на наши позиции Ход мысли в директиве Гитлера был разобран Жуковым в докладе Сталину 8 апреля, т. е. за неделю до ее издания. Единственное различие - Гитлер верил, удар по Курской дуге принесег Германии гигантскую победу. Жуков считал: последует ее катастрофическое поражение Итак, заглянем в директиву Гитлера. "Я решил, как только позволят ^ условия,погоды, провести наступление "Цитадель" - первое наступление в этом году. Этому наступлению придается решающее значение. Оно должно завершиться быстрым и решающим успехом Наступление должно дать в наши руки инициативу на весну и лето текущего года. В связи с этим все подготовительные мероприятия необходимо провести с величайшей тщательностью и энергией. На направлении главных ударов должны быть использованы лучшие соединения, наилучшее оружие, лучшие командиры и большое количество боеприпасов. Каждый командир, каждый рядовой солдат обязан проникнуться сознанием решающего значения этого наступления. Победа под Курском должна явиться факелом для всего мира. Приказываю: 1 Целью наступления является сосредоточенным ударом, проведенным решительно и быстро силами одной ударной армии из района Белгорода и другой - из района южнее Орла, путем концентрического наступления окружить находящиеся в районе Курска войска противника и уничтожить их.. 5 ...Следует принять все меры по маскировке, сохранению тайны и введению противника в заблуждение. Самым ранним сроком наступления является 3 5. Выдвижение на исходные позиций для наступления должно осуществляться только ночью при соблюдении всех правил маскировки... 7. В целях соблюдения тайны в замысел операции должны быть посвящены только те лица, привлечение которых абсолютно необходимо. Новые лица должны знакомиться с замыслом постепенно и по возможности позже. На этот раз необходимо непременно избежать того, чтобы вследствие неосторожности или небрежности противнику стало что-либо известно о наших замыслах. Путем усиления контрразведки обеспечить постоянную борьбу с вражеским шпионажем". Длинная была директива, изобиловавшая самоуверенными указаниями, что и как делать после разгрома советских войск, например, "о немедленном и полном учете всех захваченных пленных, местных жителей и трофеев" Упорядочение бандитской бухгалтерии имело свою историю. При подготовке операции "Цитадель" Гитлер сначала постановил - пленных не брать, а расстреливать на месте Узнав об этом от. своих приятелей - профессиональных убийц генералов СС, министр вооружений А Шпеер обомлел - на военных заводах Германии не хватает рабов, а тут заранее собираются уничтожить "сотни тысяч" здоровых мужчин. Он уговорил фюрера отказаться от своего намерения. Посему директива еще была до полнена рекомендациями "о ведении пропаганды по разложению противника". Ах, споры эти по поводу будущих пленных "оказались беспредметными", сокрушался позднее Шпеер, ввиду известных результатов операции "Цитадель" - очередного разгрома вермахта. Только политические кретины, какими изобиловало высшее руководство рейха, могли вообразить, чго на исходе второго года войны кому-нибудь могло прийти в голову поднять руки перед фашистами На Курской дуге стояли наши солдаты, уже прошедшие сотни километров на запад, освобождая родную землю На каждом шагу они видели, что пес фашизм нашему народу. Командующий 65 и армией, державшей "вершину" Курского выступа, генерал П И. Батов рассказывает типичный случай в ходе зимнего наступления. Он осведомляется по телефону у подчиненного командира, как идут дела Ответ: "Имеем трофеи - шестьдесят автомашин и сорок пять орудий разных калибров.. Вы спрашиваете про пленных? Немного, десятка три. Но мы сегодня освободили сто шестнадцать красноармейцев из фашистского плена. Глядеть страшно, товарищ командующий! Одни скелеты. Раны гниют. Тряпье на них гниет. Будь она проклята, эта "западная цивилизация"! Доложить, каково настроение? Я их кормлю, товарищ командующий, у самого небогато, но откормлю. Это будут самые неистовые бойцы - таково настроение..." Наши войска захватили инструкцию "Двенадцать заповедей на Востоке и обхождения с русскими", скрепленную подписью Гитлера. Там значилось "Вы должны осознать, что являетесь на столетия представителями великой Германии и знаменосцами новой Европы. Вы должны поэтому с достоинством проводить наитвердейшие и наибеспощаднейшие меры..." Вот и "решили" гитлеровские пропагандисты давнюю проблему - Запад и Россия "Политработники 65-й армии использовали "заповеди" в беседах с бойцами", - заканчивает П. И. Батов. Курская битва Наступление на Курскую дугу, первоначально намеченное на начало мая, немцы в последующие два месяца откладывали несколько раз. Гитлер замахнулся, но боялся действовать. Что таится за зловещим спокойствием на Восточном фронте? Разведка не могла доложить ничего определенного, меры предосторожности, введенные советским командованием, дали свои плоды: над нашими армиями сгустилась непроницаемая завеса. Гитлер запросил мнение генерала Моделя - ему предстояло наступать с севера от Орла, - сколько времени потребуется для достижения Курска Три дня, гласил ответ. Через год Гитлер плакался. "У меня похолодели ноги", немецкие войска за трехдневный бой будут истреблены. Гитлеровское руководство полагалось на то, что новая техника - танки "ти"р", "пантера", штурмовые орудия "фердинанд" - принесет победу. Эти тяжеловесные машины немецких конструкторов имели очень толстую броню, были малоподвижны. На "фердинандах" и части "тигров" не были установлены пулеметы, и эти машины были уязвимы в ближнем бою Но тевтонская гигантомания сделала свое дело: Гитлер и высший генералитет уверовали, что в их руках чудо-оружие. Они пригнали и свезли под Курск все, что считалось лучшим в вермахте. К началу июля на Курском направлении гитлеровцы имели свыше 900 тысяч личного состава, около 10 тысяч орудий и минометов, до 2700 танков и штурмовых орудий, примерно две тысячи самолетов. Противостоящие им фронты - Центральный и Воронежский - имели более 1300 тысяч человек личного состава, 19 тысяч орудий и минометов, около 3500 танков, более двух тысяч самолетов. Непосредственно в их тылу раэвернулся еще Степной фронт под командованием И. С. Конева - до 600 тысяч человек личного состава, 8400 орудий и минометов, более 1500 танков. Как видим, мы существенно превосходили врага в силах и средствах. В районе Курского выступа у нас было восемь оборонительных полос общей глубиной до 300 километров. Объем быстро проведенных работ поражает: только окопов и траншей отрыли почти 10 тысяч километров! На всех танкоопасных направлениях - минные поля, противотанковые районы" рвы. Везде широкие полосы проволочных заграждений, некоторые из них под током. Наши саперы сумели замаскировать огромные оборонительные сооружения. Противнику даже при разведке с воздуха не удалось установить, что таится в глубине нашей обороны. "Трудно перечислить весь круг мероприятий, которые были проведены Государственным Комитетом Обороны, Ставкой и Генеральным штабом в интересах подготовки и решающей битвы на Курской дуге, - писал А. М. Василевский в своих мемуарах. - Это была огромная, поистине титаническая работа". Американец М- Кайден в книге "Тигры горят", посвященной Курской битве, пишет. "При изучении подготовки русских к битве под Курском ясно одно - немцы давно имели репутацию готовившихся к сражению методически, эффективно, не упуская ничего. Теперь русские превзошли врага в детальной и основательной подготовке... Под твердым руководством Ж)кова русские трудились круглосуточно, наполняя людскими и материальными ресурсами Курский выступ. Основной замысел, предложенный Жуковым в предстоящей операции, был развитием мер, которые он применял в яростных боях под Москвой и планировал в битве под Сталинградом. Сначала оборона. Затем, в классическом стиле жуковских операций, по мере того как немецкий натиск утрачивал свою силу, а вражеские войска уничтожались превосходящей русской огневой мощью, ход сражения изменится. Жуков, тщательно следящий за всеми перипетиями боя, определяет момент - немецкое наступление выдохлось. Именно в этот момент Жуков и бросит свои армии на ордьг вермахта". Два месяца - май и июнь - Жуков безотлучно провел в войсках Воронежского и Центрального фронтов. Он вникал в самые мельчайшие детали подготовки к сражению. Ничто не проходило мимо его внимания. Вот как в это время была построена здесь система принятия решений. Например, донесение командования Центрального фронта в Генштаб от 26 мая 1943 года по вопросу отнюдь не решающему, с учетом масштабов предстоявшего сражения: "С разрешения маршала Жукова и товарища Сталина, Романенко усиливается всего двумя дивизиями - 202 и 170 сд (стрелковые дивизии. - Н. Я.) из резерва фронта. Рокоссовский, Телегин". Жуков ежедневно, а иногда и несколько раз в день направляет телеграммы Верховному Главнокомандующему, оповещая о принятии тех или иных мер, с просьбой одобрить их Предложения представителей Ставки - Жукова, Василевского, командования фронтов самым внимательным образом рассматривались в Ставке и Генштабе и отправлялись фронтам в виде директив Верховного Главнокомандования. Подготовка к сражению под Курском - выдающийся пример коллективной