ых катеров из состава нашей 2-й БТК из Геленджика в освобожд?нный от врага порт Скадовск. Переброску нужно было осуществлять своим ходом, обойдя Крымский полуостров. А он ещ? был в руках врага. Наши торпедные катера Г-5 имели дюралевый корпус, водоизмещение - 15 тонн. Они предназначены действовать в прибрежной зоне, порядка 100-120 миль, и имели запас горючего на четыре часа полного хода. А тут предстояло совершить переход по времени равный двадцати часам. Решили снабдить катера дополнительными ?мкостями для горючего, и разместить их в желобах вместо торпед. Этого горючего вс? - же не хватало. И тогда решили первые пятьдесят миль от Геленджика сопровождать таким - же числом катеров, несущих на борту ещ? одну запасную заправку. Потом передать горючее в море, и разойтись. Катера уходящие в Скадовск направятся в обход Крымского полуострова ночью, а катера сопровождения возвратятся в Геленджик. Так и сделали. И уже в марте 1944 года часть торпедных катеров 2-й БТК, базировавшихся в Скадовске, перекрыли свободное движение немецким судам вдоль побережья из Севастополя в Констанцу и Варну. На переход ушли катера, прибывшие с Тихоокеанского флота. Естественно их командиры плохо знали район боевых действий на Ч?рном море. Вследствие этого один из торпедных катеров на переходе отстав от общей группы, потерял ориентировку и заш?л в порт Ак-Мечеть (Черноморск), расположенный в Крыму и занятый немцами. Зайдя в порт и обнаружив корабли с фашистскими флагами, командир понял свою ошибку, и развернул катер назад. Он приказал боцману и пулем?тчику открыть огонь по вражеским кораблям. Экипажу этого катера не повезло, потому, что в это время в Ак-Мечеть возвращались с моря несколько немецких катеров. Они, имея пятнадцатикратный перевес в огневых средствах, расстреляли наш катер в упор... Живым был взят в плен радист - матрос Агафонов, а остальные члены экипажа погибли. Агафонова трое суток с пытками допрашивали, добиваясь от него сведений: как он здесь оказался, и цель его появления. Но больше всего немцев интересовал код переговоров по радио наших катеров. Агафонов не выдал этих тайн, и его расстреляли. За этот подвиг матрос Агафонов посмертно получил звание Героя Советского Союза, и навечно зачислен в списки личного состава 2-й Гвардейской Новороссийской бригады торпедных катеров Черноморского флота. Так в конце марта 1944 года торпедные катера перекрыли путь немецким судам вдоль берега, и заставили их ходить из Севастополя в Констанцу только через открытое море, и только под прикрытием своей авиации. К этому времени Советская Армия уже имела достаточно сильную бомбардировочную авиацию. Бомбардировщики дн?м настигали вражеские суда и корабли в открытом море и наносили по ним торпедные и бомбовые удары. Катер, на котором я служил радио-электриком и пулем?тчиком, принадлежал ко второй группе катеров, в которой были катера с негодными к эксплуатации двигателями, полностью выработавшими моторесурс. По этой причине их оставили в Геленджике, а затем направили в Туапсе, для замены негодных двигателей на американские двигатели марки ''Паккард''. Когда на наши торпедные катера были установлены новые двигатели, мы сразу приступили к подготовке для перехода в Скадовск... 4-й Украинский фронт прорвал оборону фашистов в районе Перекопа, а корабли Черноморского флота и Азовской флотилии высадили десант в Крыму. ...Мы прибыли в Скадовск без потерь. Сразу приступили к ночным выходам в море под Одессу с целью: уничтожать вражеские плавсредства. Но наши выходы успеха не имели. Если первой группе катеров удалось потопить два транспорта, то уже к нашему приходу немцы не рисковали ходить у побережья. Помню только однажды, артиллерийские катера старшего лейтенанта Шенгура нанесли удар ''катюшами'' по нефтегавани Одессы, и вызвали там серию пожаров. А тем временем Советская Армия и морские пехотинцы успешно освобождали крымскую землю, и взяли в осаду Севастополь. Тут настала и наша очередь: закрыть доступ с моря фашистским судам и кораблям. Мы, 2-я БТК перебазировались в Евпаторию, а 1-я БТК в Ялту. Ночами, с двух сторон группами по 6 - 10 катеров подходили к Севастополю и мысу Херсонес, и торпедами топили все вражеские плавсредства. С конца апреля - по первую половину мая торпедные катера потопили более десятка разного типа судов и несколько вражеских катеров. Из пяти подходов к Севастополю нашему катеру не посчастливилось встретить вражеский конвой. Чаще всего, стоя группой, мы слышали как на высоте 300-400 метров, почти непрерывной цепочкой, летели ночами над нами немецкие самол?ты. Это немцы осуществляли эвакуацию своих войск из Севастополя. По команде старшего группы капитана 3-го ранга Туль - командира 1-го дивизиона 2-й БТК, открывали огонь по невидимым самол?там, в сторону шума двигателей. Но это не приносило успеха. На время курс самол?тов менялся, а мы уходили с этого места, и начинали ''рыскать'' вдоль побережья в двух - тр?х милях от берега в поисках вражеских судов. Было досадно, что проходили ночи, - а успеха нет. А тут ещ? в последнем походе катер наскочил на какое-то подводное препятствие, так называемый топляк, и один винт превратился в ''культышку'', а второй частично уцелел, что обеспечило нам своим ходом возвратиться в Евпаторию. А на второй день нас на буксире второго катера доставили в Скадовск на ремонт. За три дня нам на катер поставили новые гребные винты, и мы, испытав их, готовились идти в Евпаторию, а оттуда под осажд?нный Севастополь. Из экипажа у нас забрали боцмана, а взамен дали молодого. Каждый день приходили сообщения о встречах с немцами наших катеров, успешном потоплении судов и кораблей противника, а мы оставались в стороне... Обидно! Вот пришло сообщение, что старший лейтенант Першин встретился с конвоем немцев, идущим из Севастополя: два транспорта и несколько катеров. Он малым ходом вош?л в строй охранения конвойных судов... Немцы его приняли за своего. Он подош?л на дистанцию торпедного залпа и произв?л выстрел сначала по одному, а затем по второму транспорту... Взрывы обеих торпед раздались с небольшими интервалами по времени... Конвойные суда стали искать виновника атаки, но Першин и здесь принял оригинальное решение: он полным ходом пош?л между кораблями немцев... Те не могли сначала обстреливать катер Першина, опасаясь поразить огн?м свои корабли... Но когда торпедный катер стал отходить от конвоя, ему вслед полетели струи мелкокалиберных пушечных снарядов и пуль трассирующих пулем?тов... Першин скомандовал боцману сбросить в море дымовую шашку... Сброшенная шашка не только дымила, но и выбрасывала огненные языки... Эти языки пламени заставили немецких моряков принять это, как горящий советский катер и сосредоточить по этому огоньку весь свой палубный огонь... Но на катере у Першина появились пробоины, и был выведен из строя один двигатель. Ход ещ? был, но значительно меньший, чем у преследователей... Над катером нависла смертельная угроза... И неминуемо его - бы настигли немецкие катера и уничтожили. Но катера 1-й БТК поспешили на помощь товарищу. А получилось так. Невдалеке от идущего каравана немцев сосредоточилась группа торпедных катеров 1-й бригады. Они не заметили караван, но ясно видели два взрыва торпед, и по огненным трассам определили, что немцы преследуют катер нан?сший торпедный удар. Катерники ринулись навстречу преследователям... Выпустили по врагу несколько реактивных снарядов и открыли пулем?тный огонь... Боцман убегающего катера старшина 1-й статьи Мироненко тем временем стал швырять за борт глубинные бомбы, предварительно поставив их ключ глубины на 20 метров. Бомба, достигнув глубины двадцати метров, взрывалась по-носу преследователей, поднимая столб воды над поверхностью моря... Немцы прекратили преследование и повернули к месту катастрофы... Катер Першина окружили свои торпедные катера... Сентябрь 2001года. Свободное плавание. В тот период, когда в начале 1944 года катера 2-й БТК выполняли боевые задания у берегов Севастополя, наш торпедный катер три дня находился на ремонте в Скадовске. За эти три дня на катер поставили новые гребные винты, и мы были готовы идти в бой. Командир нашего катера, да и весь экипаж понимали, что настал благоприятный момент отличиться в боях под Севастополем и нашему экипажу, уничтожая вражеские суда и корабли эвакуирующие из города своих солдат. Командир катера старший лейтенант Попов связался с оперативным дежурным бригады и взял разрешение на выход катера в море в ночь на 6 мая в свободное плавание под Севастополем. Он объявил экипажу, что в ночь выйдем в море: ''Готовить катер к выходу!'' Дал команду боцману: ''Принять торпеды!'' Мотористам поставил задачу: ''Получить полный запас горючего!'' Приказал пулем?тчикам: ''Заправить все имеемые пулем?тные ленты!'' Повеселевшая команда принялась выполнять приказ командира. Когда доставили торпеды и попытались их погрузить в желоба, оказалось, что это торпеды старого образца, и на 20 сантиметров уже в диаметре наших штатных торпед. И их, естественно, нельзя грузить - они проваливаются в желоб. Надо приваривать к штатным направляющим новые направляющие. Командир обратился к механикам береговой службы с просьбой приварить новые направляющие. Те осмотрели катер и согласились вс? сделать через пару дней. Старший лейтенант Попов потребовал всю работу выполнить к пяти часам вечера. А требовать он умел... И работа закипела. Сварщики доставили стальные полосы, и в четыре часа дня мы уже погрузили на катер обе торпеды, а в пять вечера было получено ''добро'' от оперативной службы на выход в море. Море было неспокойное, волна три балла. Ид?м полным ходом. Удары корпуса о воду настолько сильны, что при перескакивании с волну на волну приходиться пружинить на ногах, стоять на полусогнутых ногах, и крепко упираться в корпус катера, чтобы смягчить удар грудью о защитную подушку в турели пулем?та. Мотористы в танкистских шлемах. Шлемы эти защищают голову от ударов об крышку машинного люка... Но все довольны! Наконец и нам представляется возможность показать себя. В сумерках прошли мимо Евпатории... В полной темноте подошли к Херсонесу. Ещ? за пару миль от берега увидели над городом непрерывно озаряемые вспышки от взрывов бомб и снарядов, и услышали грохот боя. Громовые раскаты от взрывов крупнокалиберных снарядов... Наконец, стало больно в ушах от разрывов, и хотелось заткнуть уши ватой или отойти чуть дальше от берега. В нескольких местах вдали от берега в море рассыпались мириадами искр трассирующие пули и снаряды... Это катерники атаковали суда и корабли противника. Береговая полоса укрыта плотной пеленой пыли и дыма... Катер сбавил ход. На воде различаем плавающие предметы... Море плотно покрыто обломками потопленных судов. В основном, это деревянные предметы, спасательные средства... Командир приказал мне отправиться в таранный отсек катера и показывать ему рукой чистые от мусора участки моря, а боцман и пулем?тчик старшина 2-й статьи Никитин отпорными крюками отталкивают массивные плавающие предметы от борта катера, чтобы они не пополи под винты. Лавируя, ид?м малым ходом... На воде местами попадаются плавающие трупы коров и немецких солдат. Часть немецких трупов в спасательных жилетах, а большинство всплыли от долгого нахождения в воде... Гарь и плотная стена пыли обступила катер. Видимость 2-3 метра... Командир направляет катер в сторону моря... Чтобы атаковать противника необходимо иметь вокруг катера чистую поверхность воды. ...Выходим на чистую воду. Увеличиваем ход и занимаем свои места по боевому расписанию. Мой сектор наблюдения - корма. Слышу доклад боцмана командиру: ''Вижу силуэт судна, правый борт - десять градусов!'' Сразу приказ командира: ''Приготовиться к атаке!'' Боцман пробежал мимо моей пулем?тной башни и стал открывать запирающие устройства на торпедах. Затем вскочил в рубку и зарядил пороховым зарядом оба торпедных аппарата. Катер набирает полную скорость и ложится на курс сближения с корабл?м... Отч?тливо виден густой дым из трубы идущего транспорта. Следует команда: ''Залп!'' Послышалось шипение, но торпеды не вышли из желобов. Командир: ''Что случилось, боцман?'' Боцман кричит в ответ: ''Не знаю!'' ''Приготовить торпеды к повторной атаке!'' - последовала команда, и далее: ''Старшина 1-й статьи Колесников проверьте положение торпед!'' Я выскакиваю с башни и прыгаю в желоба. Вижу: торпеды лежат на обшивке желобов, провалились вместе с направляющими, которые нам приварили на скорую руку в Скадовске. Стопора, удерживающие торпеду на направляющих, торчат из прорезов лапок на целых 30 сантиметров выше, чем положено. Это они не позволили выстрелить торпеды из желобов. Докладываю командиру об увиденном. Он командует: ''Отставить атаку!'' Наши мотористы, изнывающие от жары и угарного газа, открыли люк машинного отделения, чтобы легче дышалось. Из машинного отделения вышел пар. А в это время один самол?т У-2 из эскадрильи ночных бомбардировщиков под командованием Гризодубовой, заметив с воздуха светлое пятно на воде, нан?с по нам бомбовый удар, сбросив пятидесятикилограммовую бомбу. Поскольку мы шли полным ходом, бомба легла на воду впереди катера, метрах пяти-шести по ходу катера, а взрыв произош?л под кормой. На катере все услышали этот взрыв, похожий на сильный удар молотом по корпусу... Сбавили ход, и услышали характерное стрекотание двигателей У-2, летающего над нами. Командир приказал: ''Задраить машинный люк!''. И добавил: ''Вот, бабы, воевать толком не умеют, а своих бомбят''. ''Разрешите открыть огонь?'' - спросил я. ''Нет!'' - ответил Попов. Тут мы заметили, что что-то странное происходит с катером. Нос поднялся вверх, и лишил командира возможности видеть путь нашего движения, а корма погрузилась в воду. Поступила команда старшего лейтенанта Попова: ''Проверить отсеки катера!'' Эту работу бросились выполнять и мотористы, и боцманская команда. Проверили отсеки - все целые и сухие. Остался непроверенным только кормовой отсек. Люки, через которые можно было его проверить, закрыли своим корпусом торпеды. Катер ещ? движется, моторы работают, но полный ход давать нельзя: катер так поднимает носовую часть, что кажется, вот-вот переверн?тся через ''спину''. Мотористы докладывают: ''Переборка, отделяющая кормовой отсек от смежного - бензинового отсека, сильно прогнулась. Если она не выдержит, катер уйд?т на дно!'' Командир приказывает механику и боцману укрепить переборку всеми аварийными средствами. За атаку все уже забыли. Не до жиру - быть бы живу! ...Рассвет застал нас на переходе Севастополь - Евпатория. Мимо проскакивают наши катера, предлагая помощь. Но мы отказываемся. Это уже будет высшая точка позора для экипажа! Надо бы сбросить торпеды, но это сделать нет возможности. Стопора не позволят этого. Катер пока держится на воде... Радист сообщает командиру: ''Из полученных донесений командиров катеров на базу следует: утоплено пять единиц кораблей немцев. Наши катера потерь не имеют!'' ...И так мы, наконец, уткнулись носом в Евпаторийский берег. А через пару часов с катера выгрузили торпеды, и мы смогли попасть в кормовой отсек. Там обнаружилась пробоина в диаметре 0,5 метра. Наш катер подняли временным береговым сооружением. И на этом для нашего экипажа временно закончились боевые действия. А через три дня, 9 мая 1944 года Москва салютовала освободителям города Севастополя. Сентябрь 2001г. Провокация. После успешно провед?нной атаки на порт Анапа 12 мая 1942 года торпедными катерами лейтенантов Смирнова и Степаненко, когда была потоплена немецкая баржа с боеприпасами и три мелких катера, наш ТК 35 несколько ночей совершал набеги на порт Анапу. Но безуспешно. На рейде порта немецких судов не было, и мы возвращались ''не солоно хлебавши''. Неожиданно нашему командиру катера поступило приказание принять на борт вместо торпед четыре мины, и установить их на входе в порт Анапа. Сделать это скрытно и без шума. На выполнение этого задания катер вышел из Геленджика в ночь на 28 мая. К порту Анапа мы приблизились со стороны Керченского пролива. Этим стремились ввести в заблуждение немецкие посты: будто бы, идут немецкие катера. Море штормило... Шли под одним мотором, под глушителем... Очевидно, нам удалось обмануть немцев, потому что с берега нас не обстреляли. Не доходя до входа в порт, мы стали сбрасывать мины... Последнюю сбросили при самом входе в него. Затем, также под одним мотором, стали удаляться в сторону моря, и только после удаления от порта, на расстоянии одной мили завели второй двигатель и стремительно направились в свою базу. Ежедневно наши самол?ты-разведчики облетали территорию, занятую немцами на Таманском полуострове и порты на Тамани и в Керченском проливе. По результатам воздушной разведки командованию нашей бригады делались сообщения о находящихся в портах, занятых врагом, судах и кораблях. И вот в одном из донесений авиаторов сообщалось, что на подходе к порту Анапа лежит на дне погибшая немецкая БДБ (быстроходная десантная баржа). На радость всего нашего экипажа ТК 35 командование бригады объявило личному составу катера благодарность за победу и приказало нарисовать на лобовой части ходовой рубки зв?здочку, в которой на белом фоне в центре зв?здочки поместить цифру 1. Теперь в нашем отряде стало уже три катера, на каких имелись знаки отличия - ''зв?здочки'', означавшие, что экипажи этих катеров вышли из боя с немецкими кораблями победителями. ...В мае я получил письмо из Ростова-на-Дону от родных - отца и матери. В письме они известили меня, что мой младший брат младший лейтенант Николай Колесников погиб в боях при обороне Москвы в начале 1942 года. Погиб он в Тульской области, Кимовский район, станция Епифань. В этом горе, постигшем нашу семью, я ничем не мог помочь маме и отцу. В ответном письме домой в Ростов-на-Дону я написал, что пока жив, буду беспощадно уничтожать фашистских зверей. И далее сообщил им, что наш экипаж уже не раз сделал удар по немцам. Волею судьбы это письмо не дошло до моих родителей, а попало в руки гестаповцев. Они не преминули принять меры к родителям сын которых угрожает мстить за погибшего брата. Имея точный адрес, фамилию и имена они решили ''навестить'' моих родных. Как в последствии рассказывали наши соседи по дому 131 по улице Пушкинской: два эсэсовца (с одним погоном на плече) направились к квартире родителей. Но к счастью не застали их дома. Немцы стали расспрашивать соседей обо мне. Те рассказали, что моряк. Тогда эсэсовцы стали хвалить меня: он, мол, служит у них, у немцев, очень хороший и полезный для немцев, и имеет чин обербоцмансмаат. Но наши соседи по квартире хорошо знали меня и, заподозрив немцев в провокации, решили выйти на улицу, чтобы, дождавшись моих родителей, предупредить их не появляться в квартире. Узнав от соседей о визите непрошеных гостей, отец и мать просидели до полночи на бульваре. Только на рассвете рискнули зайти в квартиру. Они были убиты горем: один сын погиб, а второй, судя по сообщениям немцев, перекинулся на сторону врага. Этим сообщением немцы нанесли ещ? один удар по психическому состоянию моих родителей. А на самом деле я с первого и до последнего дня добросовестно воевал в составе торпедного соединения 2-й Новороссийской Краснознам?нной бригаде торпедных катеров, во 2-м Констанцком дивизионе. Так радости побед смешались со скорбью о погибшем брате. После освобождения Ростова от немецких захватчиков родные получили официальное уведомление о том, что их сын Николай пропал без вести. Так до сих пор он и числится в списке без вести пропавших, хотя на самом деле погиб, защищая Родину. Февраль 2002г. Десант у поселка Жибаряны. 9 мая 1944 года был освобожд?н город Севастополь от фашистских захватчиков. Через месяц после этого наша 2-я БТК уже базировалась в городе Очакове. В городе, где она была сформирована и где дислоцировалась до войны. Из восемнадцати торпедных катеров, имеемых в наличии в начале войны во втором дивизионе, в Очаков вернулись только четыре. Советская Армия успешно изгоняла с территории Украины оккупантов. Катерники в это спокойное для них время проводили ремонт катеров: латали дыры в корпусах и делали переборку изрядно изношенных моторов. В середине августа 1944 года катера, находящиеся к тому времени в освобожд?нном порту Одесса, получили боевое задание: принять на борт морскую пехоту и высадить е? у пос?лка Жибаряны. Дело для катерников привычное. Приняв на борт десантников, вооруж?нных стрелковым оружием и гранатами, четыре торпедных катера вышли в 10 часов утра в море из порта Одесса. Погода была жаркая. На море - штиль... Можно идти полным ходом со скоростью 45 узлов. Горячий воздух на такой скорости обжигает лицо, а редкие брызги охлаждают... Сидящие в желобах для торпед десантники расстегнули пуговицы на гимнаст?рках, и с наслаждением дышали ароматным морским воздухом... К месту высадки идти около четыр?х часов, и им можно расслабиться перед предстоящим боем. На переходе команда катера отвечает за их безопасность. Более всего необходимо зорко следить за воздухом и морем. Заранее обнаружить вражеские самол?ты, если они попытаются атаковать катер, и встретить их огн?м своих пулем?тов. За время следования к месту назначения над катером прошли три группы самол?тов, летящих встречным курсом. Это были наши пикирующие бомбардировщики ''Петляковы'', возвращающиеся после бомбардировки вражеских объектов. В группах было по три - четыре самол?та. Над нами пролетали две группы самол?тов, идущих нашим курсом. Такое движение радовало душу, - значит, в месте высадки десанта можно рассчитывать на помощь авиации. При подходе к Жибарянам, три ''Петлякова'' открыли огонь с пушек и пулем?тов. Мы решили, что наши самолеты атакуют истребители врага. Свои пулем?ты привели в готовность. В первую очередь проверили коробки с патронами, правильность заправки пулем?тной ленты... И тут видим: на берегу моря, в месте, куда мы должны высадить десант, мечется огромная масса людей. Мы решили, что самол?ты обстреливают вражеское войско, скопившееся на побережье. Катера по команде сбавили ход, и направились к берегу... Командир нашего катера старший лейтенант Попов скомандовал: ''Десанту - приготовиться к высадке! Боцман - замерять глубину через каждые пять метров! Пулем?ты к бою! Огонь без команды не открывать!'' Малым ходом, под одним мотором, мы стали сближаться с берегом... Боцман докладывает командиру: ''Пять метров, четыре метра, три метра''. Берег молчит. После доклада: ''Два метра!'', катер сбавляет ход. А после доклада: ''Один метр!'', катер прекращает движение к берегу. Огня с берега по-прежнему нет... Но с берега навстречу нашим катерам движется огромная масса людей без оружия и поднятыми вверх руками. Разда?тся команда старшего группы десантников: ''За борт!'' Десантники прыгают с борта катера в воду, подняв над головой автоматы... Выстраиваются в цепь параллельно берегу, и направляются навстречу приближающимся к катеру людям... Слышатся грозные выкрики десантников: ''Назад! Назад!'' Толпа останавливается, а затем медленно отступает к берегу... Стрельбы не слышно. Тоже самое происходит на остальных тр?х катерах. Только на соседнем катере прозвучал одиночный выстрел. Это стрелял боцман. Как потом стало известно, один, из бегущих по берегу людей, успел забраться на торпедный катер, и стал выкрикивать: ''Да здравствует Красная Армия! Да здравствуют Советские моряки!'' Боцман спросил его: кто он, и как сюда попал? Тот объяснил, что он служил у немцев, а теперь им капут, и что он сам татарин из Крыма! ...Позже, уже в Одессе, нам объяснили, что десантники выстроили в колонны пленных, в основном румын, и наплавили их в места лагерей военнопленных... А стрельбу из пулем?тов вели наши л?тчики с целью: напомнить пленным, что они должны выполнять указания прибывших десантников... ...После высадки десанта командир нашего катера старший лейтенант Попов получил на обратном пути в Одессу приказ Оперативного флота: ''Зайти на остров Змеиный и принять капитуляцию, расположенного на этом острове румынского гарнизона!'' Что мы, собственно, и сделали. Подошли к острову, и... Командир катера сообщил Оперативному флота: ''Вокруг острова расположены подводные скалы. Подходы безопасные неизвестны, и выполнить приказ без риска потерять катер - невозможно!'' Февраль 2002г. Дезертир Мемуары. В период самого трудного временного отрезка в боях с фашистами, а это был конец июня 1942 года, казалось, что у Советского Союза уже нет сил остановить стремительное наступление немецкой армии. У некоторых малодушных людей исчезла вера в победу над врагом... Наши торпедные катера 2-й БТК, базировавшиеся в порту Новороссийск, несли ночами дозорную службу в районе Керченского пролива с задачей: не допустить в Азовское море транспорта и военные корабли, доставляющие боезапасы, продовольствие и подкрепление наступающим немецким армиям на Кубани и Кавказском направлении. С этой задачей катерники успешно справлялись. Фарватеры пролива минировались... А дн?м немецкая авиация наносила массированные удары по прибрежным к Ч?рному морю городам Краснодарского края - Тамани, Анапе и Новороссийску. На главную базу Черноморского флота - Новороссийск почти ежедневно налетало по 100 - 120 самол?тов-бомбардировщиков. В порту гибли у причалов суда и военные корабли, доставляющие грузы в осажд?нный, но не сдающийся врагу Севастополь. Пришвартованные к стенкам причалов они дн?м загружались в Новороссийске топливом, продовольствием, боеприпасами и пополнением для защитников города Севастополь, а в ночь отправлялись в переход к Севастополю. Ночью на переходе их не могла бомбить вражеская авиация. А вот пришвартованные суда и корабли в порту были л?гкой добычей для самол?тов, так как, к тому времени уже у Советской Армии на этом участке фронта не было истребительной авиации, и потому город и порт охранялись от нападения с воздуха только зенитной артиллерией с кораблей и частично береговой обороны. Разрозненные части армии отступали с боями к побережью Ч?рного моря под натиском стремительного наступающих частей гитлеровских армий по Кубани... Торпедные катера 2-й БТК в сложившихся условиях выполняли задачу по эвакуации прижатых к морю частей Красной Армии в Новороссийск. Так первый отряд второго дивизиона 2-й БТК, базируясь на мысе Утрим, отслеживал побережье от Анапы до Соленых оз?р. ...В начале августа два наши торпедные катера зашли в порт Анапа. В городе не оказалось наших войск. Скопившиеся в порту запасы вина в бочках не все были уничтожены. Их уничтожали, чтобы не достались фашистам. Мы пришвартовались к песчаному берегу у пос?лка совхоза Джеметэ. Немцев там не оказалось. И мы с радио-электриком второго катера Женей Лиор обследовали склады и ?мкости с вином. Оказалось, что там вс? уничтожено. Об этом нам доложил один мужик из дирекции совхоза, и попросил взять его с семь?й на борт катера и эвакуировать в тыл. Я объяснил ему, что такой возможности у нас нет. Некуда поместить на катере пассажиров, да и неизвестно когда мы сможем возвратиться в Новороссийск. Он повторил свою просьбу и добавил, что он старый коммунист, а его сосед дезертир жд?т прихода немцев. -- В этом вы можете сами убедиться. Зайдите к нему во двор. Меня он выдаст немцам, и они меня и семью мою уничтожат, - произн?с он. Мы пошли с Женей к дому дезертира. Увиденное там нас поразило. Посреди двора под развесившейся кроной фруктовых деревьев стоял длинный стол, накрытый белой скатертью, с расставленными на н?м блюдами с различной снедью - мясом, вяленой рыбой, разнообразными овощами и графины с вином. А две женщины с полотенцами в руках отгоняли назойливых мух от продуктов. За столом сидел мужчина средних лет. При нашем появлении он резко поднялся, и с сияющей улыбкой на лице и распрост?ртыми объятиями пош?л к нам на встречу, с возгласом: -- Заходите родные! - и распорядился: - Женщины, угощайте защитников родины! Пьяной шатающейся походкой он подош?л к столу и, наполнив две огромные кружки вином, преподнес нам, и стал усаживать за стол. Мы выпили вино и стали закусывать... Он опять наполнил наши кружки вином, и говорит: -- Трудно вам, сынки. Выпейте ещ?, станет легче душе. Видите, какая сила пр?т на нас, невозможно остановить. После этого он уселся за стол, уронив голову. Уп?рся подбородком в стол, и заплетающимся сиплым голосом промолвил: -- Одно спасенье оста?тся. Я принесу вам старенькую свою одежду. Переоденетесь, и таким образом не попад?те в плен немцам. Такого поворота в рассуждениях этого человека мы не ожидали. Меня эта речь полоснула, как нож в сердце. Сознание подсказывало: нужно немедленно уничтожить гада. ''Сейчас морду порву! Голыми руками порву! Как учили...!'' - пронеслось в голове. Я, было, двинулся впер?д, но Женя, зная меня и уловив мои мысли, крепко сжал мою руку. И верно. Оружия у нас с собой не было, а убить его голыми руками на глазах у жены и дочери было бы неправильно. Я набрал в л?гкие воздуха, успокоился, и сказал, что мы подумаем над его предложением. Вот сходим на катер, предложим так поступить ещ? одному нашему другу, и верн?мся. А сам думал: верн?мся с пистолетами и покончим с тобой, сволочью, как положено с предателем - расстреляем. И мы двинулись к месту стоянки катеров. -- Вы подготовьте нам одежду, а мы через полчаса верн?мся! - уходя, крикнул Женя. Дезертир что-то приказал женщинам, и они направились в дом. А мы спешно пошли к берегу... Доложили командирам катеров: -- Немцев в пос?лке ещ? нет, но один житель пос?лка в ожидании их уже накрыл стол угощениями. Он предложил нам дезертировать. Дайте нам оружие, и мы уничтожим предателя! ...Вооруж?нные пистолетами мы спешно направились к дому ''гостеприимного'' хозяина. На ходу решили увести его в кукурузное поле, что окружало дом с тр?х сторон, и там расстрелять. Во дворе у стола нас встретила молодая хозяйка. Хозяина и его жены не было. -- Зови хозяина, - попросили мы е?: - Пусть нес?т нам одежду. В ответ она позвала: -- Папа, папа! Но никто не ответил на е? зов. Мы с Женей зашли в дом. Осмотрели комнаты, надеясь его там найти. Но безуспешно. Хозяина не оказалось. Женщина ласково предложила нам подождать: -- Папа скоро придет. Но ожидания наши не оправдались. Шумело рядом кукурузное поле... Хозяин так и не появился. Очевидно, догадался, зачем мы вернулись. Ему ведь было хорошо известно, что профессионалы - военные моряки, это не новобранцы из простой пехоты. Поэтому, он и скрылся в кукурузе, когда понял, что за сделанное подобного рода предложение морякам можно поплатиться жизнью. Повезло ему, гаду. Не нашли мы его. ...Как мы и предполагали, командиры катеров, посовещавшись, ответили отказом принять на борт семью коммуниста. Если бы в желобах катеров не было торпед, то можно было бы их принять на борт. Но на катерах было по две торпеды. Не знаю, как сложилась дальнейшая судьба этого человека и его семьи. ...После освобождения города Новороссийска, в беседе с десантниками - морскими пехотинцами узнал, что у немцев служили сотни предателей из числа жителей Кубани. Может, был среди них и наш ''гостеприимный'' хозяин из пос?лка Джеметэ. Апрель 2002г. Один эпизод войны Меня часто тревожит мысль о судьбе подводников Черноморского флота. Известно, что большинство лодок погибло в период войны. Некоторые моряки спасались, но о судьбе сотен людей нигде нет ни малейших сведений. Малая глубина у побережья Ч?рного моря, где в сво?м большинстве были позиции лодок, у занятых врагов портов, не позволяла скрытно поджидать суда врага, но, при этом, позволяла вражеским самол?там успешно обнаруживать лодки и уничтожать их. Ведь немецкие суда предпочитали ходить вдоль занятого побережья. Поэтому лодки гибли, ранее, чем могли нанести торпедный удар по вражеским судам... Вспомнился один эпизод, связанный с моряками-подводниками. В порту Новороссийск в период 1942-43 годов катера нашей, 2-я БТК стояли у причала ''Лесного'' вместе с подводниками. С одной стороны подводные лодки, напротив холодильника, а с другой стороны наши кубрики, в пакгаузах, расположенных на этом причале. Однажды авиация врага совершила дневной нал?т на порт и город Новороссийск. Было это, примерно, в августе 1942 года. Подводники на ''Лесном'' причале соорудили себе бомбоубежище. Сам причал насыпной, земли на н?м нет. Один песок. Бомбоубежище - это котлован два метра глубиной, обшитый со сторон бр?внами и сверху настил из бр?вен. От бомб он защиту не гарантировал, но от осколков защищал. В этот день о нал?те было сообщено сиренами минут за десять до прил?та самол?тов. Экипажи подлодок устремились к этому скрытому бомбоубежищу. С воздуха, очевидно, немцы увидели бегущих моряков и догадались, что это они пытаются скрыться в бомбоубежище. И тут же посыпались бомбы на этот объект. Хотя, немцы прилетели бомбить корабли и суда, стоящие в порту, и зенитные установки, прикрывающие порт, но соблазнились нанести удар и по бомбоубежищу. Одна из бомб легла рядом с бомбоубежищем, и сдвинула одну его сторону к другой. А в убежище было человек сорок подводников. В это время мы с товарищем тоже бежали к своему катеру, чтобы выскочить на н?м от причала на простор обширной бухты и этим спасти катер от прямого попадания. Ибо неподвижный катер, судно или боевой корабль - это наилучшая мишень для точного попадания бомбой. Взрыв! В бомбоубежище мы не смогли попасть, и нырнули в первый попавшийся водопроводный люк. После серии взрывов на причале, мы выскочили из него, и увидели, что немецкие самол?ты улетели, а бомбоубежище разрушено. Зная, что там наши друзья подводники, мы бросились их спасать. Сначала разгребали песок голыми руками, а потом подоспели другие краснофлотцы с лопатами. И мы стали извлекать из-под песчаного завала людей. Спасли не всех. Но тех, кого спасли, были, безусловно, счастливы остаться в живых. Последний залп. Выражаю благодарность за оказание помощи в написании этого рассказа боцману АК 126, старшине 1-й статьи(в период войны) Мироненко Петру Емельяновичу. В начале февраля 1943 года во 2-ю БТК прибыло пополнение из шести АК. Эти катера вошли отдельным отрядом в состав вновь формируемого 3-го дивизиона бригады. АК не был каким-то совершенно новым и не известным для нас катером. Это был хорошо знакомый нам, но переоборудованный Г-5. На АК были точно такие же два пулемета, как и на обычном Г-5, но торпед небыло. Вместо торпед на удлиненной рубке устанавливалась пусковая установка 24-М-13, для запуска 132-мм реактивных снарядов. Соответственно, катер этот нельзя уже было называть торпедным (ТК), а носил он название - артиллерийский катер (АК). Одним из первых заданий АК в конце февраля был налет на немецкий аэродром в городе Анапа. Ночью, скрытно приблизились к порту и нанесли залп по расположенному рядом с городом аэродрому. Удар был настолько неожиданным для немцев, что они не сумели даже обстрелять катера береговой артиллерией. Аэродром запылал, вместе с находившимися там самолетами. Возникли до десяти пожаров. А катера без потерь вернулись в Геленджик. В одном из ущелий мыса Хако немцы установили дальнобойную батарею, которая успешно действовала против наших войск, сдерживающих наступление гитлеровцев под Новороссийском, у стен цемзавода. Она обстреливала поселок Кабардинка, Геленджик, и мешала доставлять судами и катерами пополнение на Малую Землю. Вылазки наших десантников к этой батарее, с целью ее уничтожить, успеха не имели. Не смогли подавить эту батарею и наши артиллеристы, расположенные на северном берегу Цемесской бухты и на мысе Дооб. Тогда, для решения этой задачи командир Новороссийской Военно-морской базы отдал приказ катерникам 3-го дивизиона 2-й БТК, вооруженным "катюшами". По данным артиллеристов береговой обороны катерники рассчитали место нахождения батареи врага, и навесным огнем реактивными снарядами нанесли несколькими залпами удар с моря. На месте предполагаемой батареи возникло несколько пожаров, а потом раздались два сильных взрыва - взорвались склады боезапасов. После этого батарея противника замолчала навсегда. С появленим катеров АК, при встрече на море с немецкими катерами и десантными баржами, наши катера стали иметь перевес в огневой мощи, и всегда выходили из морских сражений победителями. Получив артиллерийский удар, немцы покидали арену боя, неся потери. К моменту изгнания немцев с Кавказа и Краснодарского края отряд катеров АК перебазировался на Азовское море. Отряд учавствовал в освобождении городов Мариуполь и Бердянск, нанося с моря ракетные удары по укреплениям и живой силе врага. В Керченском заливе было поставленно много морских мин, как немцами, так и, в свое время, нашим Черноморским флотом. Это мешало свободному мореплаванию судов и кораблей флота. Тогда, было принято решение привлечь торпедные катера, вернее, катера АК, к тралению - уничтожению мин. Катер, имея скорость на полном ходу свыше 100 км.ч., направлялся на минное поле. Наносил корпусом удар по мине, и до момента ее взрыва, успевал удалиться от нее на 100-200 метров. Артиллерийские катера активно участвовали в десантных операциях. Когда в ночь с 31 октября - на 1 ноября 1943 года были высажены десанты Черноморским флотом, совместно с кораблями Азовской флотилии на Крымский полуостров, западнее Керчи у поселка Эльтиген, наши АК принимали участие в высадке десанта восточнее Керчи, у поселков Глейки и Опасное. Предварительно катерники АК разминировали побережье у этих поселков, проскочив вдоль берега на больших скоростях, и этим уничтожили большую часть мин. Затем, нанесли ракетный удар по укрытиям немцев. После этих залпов, по договоренности, открыли огонь батареи, расположенные на косе Чушка, а затем подошли корабли с десантом и произвели успешную высадку. Десантники, в свою очередь, стали быстро продвигаться в глубь территории, и закрепляться на захваченном клочке освобожденной земли. Немцы, опасаясь, что десант, закрепившись и накопив достаточно сил, сможет нанести немецким частям удар "в спину", решили высадить свой десант в этом же месте. Для этого из Керчи вышли две немецкие БДБ (быстроходные десантные баржи) с десантом на борту, один буксир с несамоходной баржей, два катера охранения и взяли курс в Азовское море. Это мероприятие они решили выполнить в ночь с 6-го - на 7-е ноября, в надежде, что наши моряки и десантники будут заняты приготовлением к празднованию очередной годовщины Октябрьской революции. Стоящие на рейде у побережья нашего десанта два бронекатера и два АК обнаружили этот караван. Запросили: "Кто?" В ответ последовал невнятный световой сигнал. Тогда, дозорные открыли огонь по идущим судам. Один бронекатер снарядами поразил ходовую рубку вражеского буксира, а АК реактивным снарядом поразил одну из БДБ, и она утонула. Вражекие катера охранения удрали с места боя. Утром наши катера подошли к оставленной буксиром несамоходной барже. Команда подбитого буксира бежала на шлюпках. На барже оставалось двадцать шесть немецких десантников, больше половины из которых были женьщины - немецкие санитарки. Вторая БДБ успела скрыться в ночи. В этот период были потери и среди катерников наших соседей - 1-й БТК. Так, однажды днем обнаружили у побережья населенных пунктов Глейки и Опасное плавающие морские мины. При шторме некоторые мины, со временем, срываются с мест установки, и свободно плавают на поверхности моря. На этот раз у выше названных селений обнаружили несколько плавающих мин. Обычно на их уничтожение направлялись корабли имеющие артиллерию, а на этот раз приказали расстрелять мины торпедному катеру 111. Катер этот в шутку называли "михайловский", потому, что командир катера был старший лейтенант Михайлов, и боцман был тоже Михайлов, только мичман. Подойдя к мине на расстояние 300 метров, катерные пулеметчики открыли огонь по мине, и тут же, одновременно со взрывом обстрелянной мины, раздался взрыв мины под корпусом катера. Катер, вместе со всем экипажем, ушел под воду. На личном счету АК 126 в боях с немцами на Азовском море и при освобождении Севастополя числится 4 потопленных вражеских судна и 1 корабль, не считая десятка подавленных батарей и прожекторов противника. После освобождения Крыма, города и порта Севастополь, катера АК снова возвратились в свою родную 2-ю БТК. Четыре катера пришли из 1-й БТК, и два из Азовской флотилии. Провели текущие ремонты двигателей, корпусов катеров. 12 апреля 1945 года поступил приказ направиться на реку Дунай, в распоряжение командующего Дунайской флотилии контр-адмирала Холостякова. Командиром отряда АК был капитан-лейтенант Пилипенко. Командирами катеров были офицеры: Иванов А.И., Грибов Я.П., Буздыган, Бублик,... Боцманами на них были старшины: Милин, Мироненко, Степанов, Сазонов,... Всех трудно сразу припомнить. Перед отрядом была поставлена задача: полными ходами следовать по реке и пленить все плавсредства, следующие вверх по Дунаю, поднимая на них государственные флаги Советского Союза. Приняв на борт десантников с флагами СССР, катера устемились вперед. На своем пути предотвратили уход 69-ти судов в сторону наступающих с запада американских войск, и вернули их как трофеи Советской Армии. Успели дойти до Австрии. В числе трофеев было большинство самоходных барж, венгерский буксир "Фердинанд" и румынская королевская яхта с золотом короля Михая. Катера высаживали на задержанные суда по три десантника, а те срывали флаги европейских стран - помошников гитлеровской армии, и поднимали флаги СССР. Катера вошли в порт Альбинг, располагавшийся под австрийским городом Линц. Тут уже находился на бронекатере командующий Дунайской флотилией. Собрав командиров катеров, он дал команду нанести артиллерийский удар "катюшами" по окружающий город Альбинг холмам. По данным армейского командования там расположилась дивизия СС. 18 апреля 1945 года был нанесен огненный удар: 98-ми реактивных снарядов 86-го калибра. И сопротивление было сломленно. Только не многим уцелевшим эсэсовцам, все-же, удалось избежать гибели и сдаться в плен американским войскам. Двеннадцатикилометровая полоса отделяла в то время Советские и американские войска в районе города Альбинг. Так закончил свою военную эпопею 1-й отряд 3-го дивизиона 2-й Новороссийской Краснознаменной бригады торпедных катеров Черноморского флота. На Дунае были потери у катерников. Один катер, при подходе к порту Альбинг, проходя вблизи понтонного моста наведенного через Дунай саперами Советской Армии, зацепился винтами за оттяжки, и его мгновенно перевернуло быстрым течением. Три человека успели вынырнуть, и вылезли на мост, а четыре члена экипажа погибли. Их похоронили в городе Альбинг на главной площади города. Апрель 2002г. Дезертир. В период самого трудного временного отрезка в боях с фашистами, а это был конец июня 1942 года, казалось, что у Советского Союза уже нет сил остановить стремительное наступление немецкой армии. У некоторых малодушных людей исчезла вера в победу над врагом... Наши торпедные катера 2-й БТК, базировавшиеся в порту Новороссийск, несли ночами дозорную службу в районе Керченского пролива с задачей: не допустить в Азовское море транспорта и военные корабли, доставляющие боезапасы, продовольствие и подкрепление наступающим немецким армиям на Кубани и Кавказском направлении. С этой задачей катерники успешно справлялись. Фарватеры пролива минировались... А дн?м немецкая авиация наносила массированные удары по прибрежным к Ч?рному морю городам Краснодарского края - Тамани, Анапе и Новороссийску. На главную базу Черноморского флота - Новороссийск почти ежедневно налетало по 100 - 120 самол?тов-бомбардировщиков. В порту гибли у причалов суда и военные корабли, доставляющие грузы в осажд?нный, но не сдающийся врагу Севастополь. Пришвартованные к стенкам причалов они дн?м загружались в Новороссийске топливом, продовольствием, боеприпасами и пополнением для защитников города Севастополь, а в ночь отправлялись в переход к Севастополю. Ночью на переходе их не могла бомбить вражеская авиация. А вот пришвартованные суда и корабли в порту были л?гкой добычей для самол?тов, так как, к тому времени уже у Советской Армии на этом участке фронта не было истребительной авиации, и потому город и порт охранялись от нападения с воздуха только зенитной артиллерией с кораблей и частично береговой обороны. Разрозненные части армии отступали с боями к побережью Ч?рного моря под натиском стремительного наступающих частей гитлеровских армий по Кубани... Торпедные катера 2-й БТК в сложившихся условиях выполняли задачу по эвакуации прижатых к морю частей Красной Армии в Новороссийск. Так первый отряд второго дивизиона 2-й БТК, базируясь на мысе Утрим, отслеживал побережье от Анапы до Соленых оз?р. ...В начале августа два наши торпедные катера зашли в порт Анапа. В городе не оказалось наших войск. Скопившиеся в порту запасы вина в бочках не все были уничтожены. Их уничтожали, чтобы не достались фашистам. Мы пришвартовались к песчаному берегу у пос?лка совхоза Джеметэ. Немцев там не оказалось. И мы с радио-электриком второго катера Женей Лиор обследовали склады и ?мкости с вином. Оказалось, что там вс? уничтожено. Об этом нам доложил один мужик из дирекции совхоза, и попросил взять его с семь?й на борт катера и эвакуировать в тыл. Я объяснил ему, что такой возможности у нас нет. Некуда поместить на катере пассажиров, да и неизвестно когда мы сможем возвратиться в Новороссийск. Он повторил свою просьбу и добавил, что он старый коммунист, а его сосед дезертир жд?т прихода немцев. -- В этом вы можете сами убедиться. Зайдите к нему во двор. Меня он выдаст немцам, и они меня и семью мою уничтожат, - произн?с он. Мы пошли с Женей к дому дезертира. Увиденное там нас поразило. Посреди двора под развесившейся кроной фруктовых деревьев стоял длинный стол, накрытый белой скатертью, с расставленными на н?м блюдами с различной снедью - мясом, вяленой рыбой, разнообразными овощами и графины с вином. А две женщины с полотенцами в руках отгоняли назойливых мух от продуктов. За столом сидел мужчина средних лет. При нашем появлении он резко поднялся, и с сияющей улыбкой на лице и распрост?ртыми объятиями пош?л к нам на встречу, с возгласом: -- Заходите родные! - и распорядился: - Женщины, угощайте защитников родины! Пьяной шатающейся походкой он подош?л к столу и, наполнив две огромные кружки вином, преподнес нам, и стал усаживать за стол. Мы выпили вино и стали закусывать... Он опять наполнил наши кружки вином, и говорит: -- Трудно вам, сынки. Выпейте ещ?, станет легче душе. Видите, какая сила пр?т на нас, невозможно остановить. После этого он уселся за стол, уронив голову. Уп?рся подбородком в стол, и заплетающимся сиплым голосом промолвил: -- Одно спасенье оста?тся. Я принесу вам старенькую свою одежду. Переоденетесь, и таким образом не попад?те в плен немцам. Такого поворота в рассуждениях этого человека мы не ожидали. Меня эта речь полоснула, как нож в сердце. Сознание подсказывало: нужно немедленно уничтожить гада. ''Сейчас морду порву! Голыми руками порву! Как учили...!'' - пронеслось в голове. Я, было, двинулся впер?д, но Женя, зная меня и уловив мои мысли, крепко сжал мою руку. И верно. Оружия у нас с собой не было, а убить его голыми руками на глазах у жены и дочери было бы неправильно. Я набрал в л?гкие воздуха, успокоился, и сказал, что мы подумаем над его предложением. Вот сходим на катер, предложим так поступить ещ? одному нашему другу, и верн?мся. А сам думал: верн?мся с пистолетами и покончим с тобой, сволочью, как положено с предателем - расстреляем. И мы двинулись к месту стоянки катеров. -- Вы подготовьте нам одежду, а мы через полчаса верн?мся! - уходя, крикнул Женя. Дезертир что-то приказал женщинам, и они направились в дом. А мы спешно пошли к берегу... Доложили командирам катеров: -- Немцев в пос?лке ещ? нет, но один житель пос?лка в ожидании их уже накрыл стол угощениями. Он предложил нам дезертировать. Дайте нам оружие, и мы уничтожим предателя! ...Вооруж?нные пистолетами мы спешно направились к дому ''гостеприимного'' хозяина. На ходу решили увести его в кукурузное поле, что окружало дом с тр?х сторон, и там расстрелять. Во дворе у стола нас встретила молодая хозяйка. Хозяина и его жены не было. -- Зови хозяина, - попросили мы е?: - Пусть нес?т нам одежду. В ответ она позвала: -- Папа, папа! Но никто не ответил на е? зов. Мы с Женей зашли в дом. Осмотрели комнаты, надеясь его там найти. Но безуспешно. Хозяина не оказалось. Женщина ласково предложила нам подождать: -- Папа скоро придет. Но ожидания наши не оправдались. Шумело рядом кукурузное поле... Хозяин так и не появился. Очевидно, догадался, зачем мы вернулись. Ему ведь было хорошо известно, что профессионалы - военные моряки, это не новобранцы из простой пехоты. Поэтому, он и скрылся в кукурузе, когда понял, что за сделанное подобного рода предложение морякам можно поплатиться жизнью. Повезло ему, гаду. Не нашли мы его. ...Как мы и предполагали, командиры катеров, посовещавшись, ответили отказом принять на борт семью коммуниста. Если бы в желобах катеров не было торпед, то можно было бы их принять на борт. Но на катерах было по две торпеды. Не знаю, как сложилась дальнейшая судьба этого человека и его семьи. ...После освобождения города Новороссийска, в беседе с десантниками - морскими пехотинцами узнал, что у немцев служили сотни предателей из числа жителей Кубани. Может, был среди них и наш ''гостеприимный'' хозяин из пос?лка Джеметэ. Апрель 2002г.