лаевне было бы сегодня за 90. В истории же она так и останется 17-летней Княжной, одним из последних осколочков до- ма Романовых. Или все-таки нет? "Я дала обет Господу и должна возвратиться в свой монастырь. Если Со- ветское правительство сочтет возможным выполнить мою единственную прось- бу, я просила бы негласно похоронить меня в царской усыпальнице в Ле- нинграде". Даже если бы это была всего лишь красивая легенда, в нее стоило бы поверить... ГЛАВА 10 У СТАРЫХ ГРЕХОВ ДЛИННЫЕ ТЕНИ 1 декабря 1950 года Военной коллегией Верховного суда СССР были осуж- дены к высшей мере наказания - расстрелу член Политбюро ЦК ВКП(б), за- меститель Председателя Совета Министров СССР Н. А. Вознесенский, член Оргбюро, секретарь ЦК А. А. Кузнецов, член Оргбюро ЦК, Председатель Со- вета Министров РСФСР М. И. Родионов, кандидат в члены ЦК, первый секре- тарь Ленинградского обкома и горкома ВКП(б) П. С. Попков, второй секре- тарь Ленинградского горкома Я. Ф. Капустин и председатель Ленинградского горисполкома П. Г. Лазутин. К длительному тюремному заключению были при- говорены тогда же несколько других партийных работников, обвиненных, как и остальные подсудимые, в том, что, создав антипартийную группу, они проводили, как было сказано на суде, вредительско-подрывную работу, нап- равленную на отрыв и противопоставление Ленинградской партийной органи- зации Центральному Комитету партии, превращение ее в опору для борьбы с партией и ее ЦК. Так называемое "Ленинградское дело" - один из актов послевоенных массовых репрессий, в организации которого уже много лет обвиняют моего отца. Жертвами репрессий тогда стали не только все руко- водители Ленинградских городской, областной, районных организаций, но и почти все советские и государственные деятели, выдвинутые в свое время в центральный партийный и советский аппарат, в областные партийные органи- зации страны. Только в Ленинградской области по официальным данным прес- ледованиям подверглись свыше двух тысяч человек. Были репрессированы и члены семей осужденных. Хотел бы сразу же опровергнуть обвинения в адрес отца. Судьбу Кузне- цова, Вознесенского, да и всего так называемого "Ленинградского дела" решала комиссия ЦК, что вполне понятно, учитывая положение обвиняемых. В ее состав входили Маленков, Хрущев и Шкирятов. Смерть ленинградских ру- ководителей в первую очередь на их совести. Лишь одна деталь, на которую в течение многих лет предпочитают закрывать глаза отечественные истори- ки: все допросы обвиняемых, проходивших по этому "делу", вели не следо- ватели МГБ, а члены партийной комиссии. Мой отец никакого отношения к этим гнусным вещам не имел. Помню, он сразу же сказал, что это очередная затея по захвату командных высот с помощью разгрома Ленинградской пар- тийной организации, которая очень поддерживала Вознесенского. А Возне- сенского, которого уважал и ценил мой отец, что было хорошо известно, в Кремле не любили. Одна из причин - благосклонность к этому талантливому руководителю Сталина. Проще говоря, в Вознесенском видели конкурента... Как и мой отец, Вознесенский крайне отрицательно относился ко всяким группировкам и внутрипартийной борьбе. Это был в тот период один из са- мых молодых и, что было ясно, перспективных руководителей. Взлет его пришелся на годы войны. Насколько знаю, Сталин считал его очень сильным экономистом, а это не могло не раздражать сталинское окружение. Таких не жаловали... Но здесь важно заметить, что эти события происходили не только в об- щем контексте борьбы за власть, что всегда было присуще верхушке больше- вистской партии, а и столь же ожесточенной борьбы за форму правления. И Хрущев, и Маленков считали, что партия должна быть во главе всего, хо- зяйственная деятельность в их глазах была чем-то второстепенным. Возне- сенский, отец, все руководители промышленности никогда не скрывали, что с этим согласиться не могут: доминировать должна экономика, а не полити- ка. Другими словами, не отвергая, разумеется, большевистскую идеологию в целом, эти люди ставили под сомнение сами формы управления государством, настаивали на проведении реформ. Вознесенского, как позднее и отца, убрал партийный аппарат. В 1964 году уберут и самого партийного лидера Хрущева. Причем сделают это лег- ко. Причины - он затронул интересы того же аппарата. А тогда аппарат выступил против Вознесенского. Не случись этого, страна, вне всяких сом- нений, уже в самые ближайшие годы могла иметь очень сильного Председате- ля Совета Министров. Так что организаторы и вдохновители "Ленинградского дела" проанализировали ситуацию совершенно точно... Знаю, что бытует версия о том, что Сталин всегда люто ненавидел Ле- нинград и в конце жизни расправился с его руководителями. Убежден, что это не так. Из тех разговоров, которые вели при мне и Жуков, и мой отец, я знаю, что Сталин очень любил Ленинград, потому что с этим городом у него были связаны самые хорошие воспоминания. Он, кстати, не поддержал предложение Ленина о переезде советского правительства из Петрограда в Москву, но, видимо, той власти, которую он получил позднее, у него еще не было, и к его мнению не прислушались. Он даже считал, что столица государства непременно должна быть порто- вым городом. Возможно, сказывалась любовь к Петру. Он вообще историю России прекрасно знал и тут же прекращал разговор, если кто-либо в его присутствии позволял себе дилетантски рассуждать о прошлом государства. Иногда выдвигают такой аргумент: Сталина раздражала ленинградская оп- позиция. Но это не совсем верно, таких же оппозиционных группировок хва- тало ему и в Москве... Столь же несерьезно и утверждение, что давняя неприязнь Сталина к Ленинграду связана с Кировым. Знаю, что смерть Киро- ва, вернее убийство его ближайшего соратника, Сталина очень задела. Не знаю, красит ли это Кирова или нет, но, судя по всем выступлениям Сергея Мироновича, он был одним из преданнейших Сталину людей. Достаточно почи- тать его выступления на партийном съезде, да и на других форумах. В какой-то мере я неплохо знал обстановку, сложившуюся после войны в Ленинграде, так как оказался в городе еще до снятия блокады. У нас в академии бывал и не раз выступал перед нами Кузнецов. Мы, слушатели, считали руководителя Ленинграда очень грамотным, энергичным и коммуника- бельным человеком. Знаю, что его действия импонировали и горожанам. Об- винения в его адрес абсолютно несостоятельны. Возможно, и он, и другие ленинградские товарищи хотели, чтобы права Ленинграда соответствовали тому потенциалу, которым город обладал. Но это вполне естественно. Союз- ные партийные структуры, насколько понимаю, препятствовали экономическо- му развитию Ленинграда, не считаясь с мнением горкома. Фактически круп- ный промышленный, научный и культурный центр мирового значения номенкла- тура пыталась свести к провинциальному городу. А любые действия ленинг- радских руководителей подавались Сталину с определенным политическим привкусом: вот, мол, Ленинградский комитет стремится стать еще одной столицей. Думаю, Сталина это настораживало. На деле же, повторяю, никакого противопоставления Центру там не было - партийная верхушка просто оттесняла Вознесенского и крупнейшую партий- ную организацию, которая его поддерживала. В феврале сорок девятого на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) было приня- то постановление "Об антипартийных действиях члена ЦК ВКП(б) товарища Кузнецова А. А. и кандидатов в члены ЦК ВКП(б) тт. Родионова М. И. и Попкова П. С.", в котором говорилось, что их "противогосударственные действия явились следствием нездорового, небольшевистского уклона, выра- жающегося в демагогическом заигрывании с Ленинградской организацией, охаивании ЦК ВКП(б), в попытках представить себя в качестве особых за- щитников Ленинграда, в попытках создать средостение между ЦК ВКП(б) и Ленинградской организацией и отдалить таким образом Ленинградскую орга- низацию от ЦК ВКП(б)". Этим же постановлением Политбюро Кузнецов, Попков и Родионов были сняты со своих постов, а через несколько дней с группой работников ЦК в Ленинград выехал Маленков. Вначале он провел объединенное заседание бюро обкома и горкома, на котором добивался признания в организации "враждеб- ной антипартийной группировки", а затем, на следующий день, объединенный пленум. Все проходило в "лучших традициях" политических процессов 30-х годов: несусветные обвинения, угрозы, покаяния. Позднее к этому "делу" подключили МГБ во главе с Абакумовым... Ведомство Абакумова играло лишь вспомогательную роль: арестовали по подозрению в связях с английской разведкой Капустина и "выбили" соот- ветствующие признания. Впрочем, судя по известным документам, шпионаж в пользу Великобритании МГБ интересовал мало, в основном допросы велись на темы, связанные с "антипартийной группой". Как всегда, подозрения в шпи- онаже были лишь поводом к аресту. 13 августа 1949 года в кабинете Маленкова без санкции прокурора (не удосужились сделать даже это!) были арестованы Кузнецов, Попков, Родио- нов, Лазутин, Соловьев. Еще раньше освобождается с поста председателя Госплана СССР Вознесенский. Любопытно, на мой взгляд, проследить дальнейшую хронологию событий. 9 сентября Шкирятов представляет Политбюро решение КПК: "Предлагаем исклю- чить Н. А. Вознесенского из членов ЦК ВКП(б) и привлечь его к судебной ответственности". Затем - заседание Политбюро, Пленум ЦК... 27 октября Хрущев и Маленков вздохнут, наконец, свободно: первый претендент на пост главы правительства арестован. Спустя десятилетия после расстрела Вознесенского и его товарищей Ко- митет партийного контроля при ЦК КПСС признает: "С целью получения вымышленных показаний о существовании в Ленинграде антипартийной группы Г. М. Маленков лично руководил ходом следствия по делу и приписал в допросах непосредственное участие. Ко всем арестован- ным применялись незаконные методы следствия, мучительные пытки, побои и истязания. Для создания видимости о существовании в Ленинграде антипар- тийной группировки по указанию Г. М. Маленкова были произведены массовые аресты... Более года арестованных готовили к суду, подвергали грубым из- девательствам, зверским истязаниям, угрожали расправиться с семьями, по- мещали в карцер и т. д. Психологическая обработка обвиняемых усилилась накануне и в ходе самого судебного разбирательства. Подсудимых заставля- ли учить наизусть протоколы допросов и не отклоняться от заранее состав- ленного сценария судебного фарса. Их обманывали, уверяя, что признания "во враждебной деятельности" важны и нужны для партии, которой необходи- мо преподать соответствующий урок на примере разоблачения вражеской группы, убеждали, что каким бы ни был приговор, его никогда не приведут в исполнение... Вопрос о физическом уничтожении Н. А. Вознесенского, А. А. Кузнецова, М. И. Родионова, П. С. Попкова, Я. Ф. Капустина, П. Г. Ла- зутина был предрешен задолго до судебного процесса". Приговор огласили в час ночи, в два никого из осужденных уже не было в живых... Подобные процессы над обвиняемыми, проходившими по "Ленинградскому делу", состоялись позднее еще в нескольких городах. Среди расстрелянных - сестра и брат Вознесенского, большая группа партийных и советских ра- ботников. Всех "ленинградцев" реабилитировали лишь в апреле 1954 года. В том же году расстреляют и Абакумова и "его сообщников, которые попрали социа- листическую законность". А вдохновитель преступления товарищ Маленков, как и прежде, будет благополучно пребывать в кресле главы правительства. В феврале пятьдесят шестого на XX съезде КПСС Хрущев назовет органи- затором "Ленинградского дела" Л. П. Берия. Никаких доказательств того, естественно, не представит, что, впрочем, не помешает даже в наши дни приписывать моему отцу и это преступление. В лучшем случае историки ссы- лаются на... выступление самого Хрущева. А что же вышедший сухим из воды Маленков? "Вопрос о преступной роли Г. М. Маленкова в организации так называе- мого "Ленинградского дела" был поставлен после июньского (1957 г.) Пле- нума ЦК КПСС. Однако Г. М. Маленков, заметая следы преступлений, почти полностью уничтожил документы, относящиеся к "Ленинградскому делу". Быв- ший заведующий секретариатом Г. М. Маленкова - А. М. Петроковский сооб- щил в КПК при ЦК КПСС, что в 1957 г. он произвел опись документов, изъ- ятых из сейфа арестованного помощника Г. М. Маленкова - Д. Н. Сухано- ва... Во время заседаний июньского (1957 г.) Пленума ЦК КПСС Г. М. Ма- ленков несколько раз просматривал документы, хранившиеся в сейфе Д. Н. Суханова, многие брал с собой, а после того, как был выведен из состава ЦК КПСС, не вернул материалы из папки "Ленинградское дело", заявив, что уничтожил их как личные документы. Г. М. Маленков на заседании КПК при ЦК КПСС подтвердил, что уничтожил эти документы... Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС Комитет партийного контроля при ЦК КПСС" Отца даже умудрились обвинить в организации еще одного крупного "де- ла" - так называемого Мингрельского. Пострадали тогда десятки тысяч гру- зин - людей совершенно невиновных. ЦК принял в ноябре 1951 года резолю- цию о существовании в Грузии мингрельской националистической организа- ции, готовившей свержение Советской власти в республике. Абсурд, конеч- но. Никакой контрреволюционной организации в Мингрелии не было. "Минг- рельское дело", как признается незадолго до смерти Хрущев, было направ- лено против отца. Правда, Никита Сергеевич обвиняет в его организации единственного человека - Сталина, но это не совсем так. Партийная вер- хушка, включая, естественно, самого Хрущева, пыталась таким образом уст- ранить Берия руками Сталина. Неправда, что диктаторы порой не поддаются влиянию. Во всяком случае, есть немало примеров, что Сталин шел на ус- тупки своему ближайшему окружению. Так было и тогда. Предполагалось, что массовые репрессии в Грузии смогут дискредитировать моего отца, после чего, естественно, его можно будет "убрать". И на XX съезде КПСС, и в своих воспоминаниях, опубликованных на Запа- де, Хрущев говорил о произволе Сталина, о своей же роли в организации "Мингрельского дела" в силу вполне понятных причин умолчал. Точно так же ушел он от ответственности и за самое активное участие в организации не- безызвестного "Дела врачей". Из воспоминаний Н. С. Хрущева: "Однажды Сталин пригласил нас к себе в Кремль и зачитал письмо. Некая Тимашук сообщала, что она работает в медицинской лаборатории и была на Валдае, когда умер Дацанов. Она писала, что Жданов умер потому, что вра- чи лечили его неправильно: ему назначались такие процедуры, которые не- минуемо должны были привести к смерти, и все это делалось преднамерен- но... Если бы Сталин оставался нормальным в ту пору, то он по-другому отреагировал на это письмо. Одним словом, врачи были арестованы... Види- мо, многие члены Президиума ЦК КПСС чувствовали несостоятельность этих обвинений. Но они не обсуждали их, потому что раз про это сказал Сталин, раз он сам "ведет" этот вопрос, то говорить больше не о чем. Когда же мы сходились не за столом Президиума и обменивались между собой мнениями, то больше всего возмущались письмом, полученным от Конева... Письмо, ко- торое прислал Конев, клеймило не только тех, которые уже были "выявле- ны", но толкало Сталина на расширение круга подозреваемых и вообще на недоверие к врачам... Конечно, это произошло в результате болезненного характера человека и некоего "сродства душ". А у Конева и Сталина дейс- твительно имело место частичное сродство душ. Потому-то Конев по сей час переживает, что XX съезд партии осудил злодеяния Сталина, а XXI съезд партии еще "добавил". Начались допросы "виновных". Я лично слышал, как Сталин не раз звонил Игнатьеву. Тогда министром госбезопасности был Игнатьев. Я знал его. Это был крайне больной, мягкого характера, вдумчивый, располагающий к себе человек. Я к нему относился очень хорошо... Он (Сталин) требовал от Иг- натьева: несчастных врачей надо бить и бить, лупить нещадно, заковать их в кандалы..." Обратите внимание: "Дело врачей-вредителей" Хрущев с именем отца не связывает. Листаем доклад Первого секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева XX съезду КПСС. Выступая 25 февраля 1956 года, партийный лидер подробно ос- тановился и на "Мингрельском", и на "Ленинградском" делах, заметив по- путно, что "большинство членов Политбюро того периода не знало всех обс- тоятельств дела". Вспомнил и о врачах, но виновным в репрессиях против этих людей назвал лишь Сталина. Об отце - ни слова. А вот когда подводил черту под сказанным, довольно тонко переключил внимание аудитории на не- го: "В организации различных грязных и позорных дел гнусную роль играл махровый враг нашей партии, агент иностранной разведки Берия, втершийся в доверие к Сталину. Как этот провокатор смог добиться такого положения в партии и государстве, что стал первым заместителем Председателя Совета Министров Советского Союза и членом Политбюро ЦК? Теперь установлено, что этот мерзавец шел вверх по государственной лестнице через множество трупов на каждой ступеньке". Все, что говорил дальше Первый секретарь ЦК, уже не имело ровным сче- том никакого значения: у слушателей отложилось в памяти, что руку ко всем "различным грязным и позорным делам" приложил Берия. И не столь важно, что, кроме ругани в адрес бывшего товарища, не прозвучало ни од- ного конкретного обвинения. Цель достигнута - кто посмеет уличить во лжи главу государства? Первое сообщение об аресте "врачей-вредителей" передал 13 января 1953 года ТАСС: "Некоторое время тому назад органами госбезопасности была раскрыта террористическая группа врачей, ставивших своей целью, путем вредитель- ского лечения, сокращать жизнь активным деятелям Советского Союза. В числе участников этой террористической группы оказались: профессор Вовси М. С., врач-терапевт; профессор Виноградов В. Н" врач-терапевт; профес- сор Коган М. Б., врач-терапевт; профессор Коган Б. Б., врач-терапевт; профессор Егоров П. И., врач-терапевт; профессор Фельдман А. И., врач-отоларинголог; профессор Этингер Я. Г., врач-терапевт; профессор Гринпгтейн А. М., врач-невропатолог; Майоров Г. И., врач-терапевт. Документальными данными, исследованиями, заключениями медицинских экспертов и признаниями арестованных установлено, что преступники, явля- ясь скрытыми врагами народа, осуществляли вредительское лечение больных и подрывали их здоровье... Преступники признались, что они, воспользовавшись болезнью товарища А. А. Жданова, неправильно диагностировали его заболевание, скрыв имев- шийся у него инфаркт миокарда, назначили противопоказанный этому тяжело- му заболеванию режим и тем самым умертвили товарища А. А. Жданова. Следствием установлено, что преступники также сократили жизнь товарища А. С. Щербакова, неправильно применяли при его лечении сильнодействующие лекарственные средства, установили пагубный для него режим и довели его таким путем до смерти. Врачи-преступники старались в первую очередь подорвать здоровье со- ветских руководящих военных кадров, вывести их из строя и ослабить обо- рону страны. Они старались вывести из строя маршала Василевского, марша- ла Говорова, маршала Конева, генерала армии Штеменко, адмирала Левченко и др. Однако арест расстроил их злодейские планы и преступникам не уда- лось добиться своей цели. Установлено, что все эти врачи-убийцы, ставшие извергами человеческо- го рода, растоптавшие священное знамя науки и осквернившие честь деяте- лей науки, состояли в наемных агентах у иностранной разведки. Большинс- тво участников террористической группы (Вовси, Коган, Фельдман, Гринш- тейн, Этингер и чр.) были связаны с международной еврейской буржуаз- но-националистической организацией "Джойнт", созданной американской раз- ведкой якобы для оказания международной помощи евреям в других странах. На самом же деле эта организация проводит под руководством американской разведки широкую шпионскую, террористическую и иную подрывную деятель- ность в ряде стран, в том числе и в Советском Союзе. Арестованный Вовси заявил следствию, что он получил директиву "об истреблении руководящих кадров СССР" из США от организации "Джойнт" через врача в Москве Шимели- овича и известного еврейского буржуазного националиста Михоэлса. Другие участники террористической группы (Виноградов, Коган М. Б., Егоров) ока- зались давнишними агентами английской разведки. Следствие будет законче- но в ближайшее время (ТАСС)". Люди старшего поколения конечно же помнят атмосферу истерии, создава- емую прессой тех дней. Журнал "Огонек", в частности, писал: "Неописуемо чудовищны преступления банды врагов народа! Гнев и омер- зение охватывают всех честных людей, узнавших о злодеяниях наемных убийц, скрывавшихся под личиной профессоров медицины". У нас в доме, как и в каждой семье, арест известных врачей конечно же обсуждался. Не стоит говорить, что мой отец не имел к этой подлости ни малейшего отношения. Наше возмущение было связано еще и с тем, что я, скажем, был обязан одному из арестованных врачей жизнью. За несколько лет до войны (мы жили еще в Тбилиси) у меня началось тяжелое осложнение после гриппа. Местные врачи, хорошие специалисты, помочь не смогли. На нашу беду, в эти же дни отцу пришлось уехать по делам в Москву. Звонил домой, разумеется, каждый день, но ничего утешительного мама ему сказать не могла - болезнь прогрессировала. Не знаю, какой разговор состоялся у отца тогда с Серго Орджоникидзе) но когда тот узнал, что произошло, пообещал помочь. По его просьбе в Тбилиси приехали два замечательных врача - Этингер и Раппопорт. Пробыли Яков Гиляриевич Этингер и его коллега у нас почти две недели, позднее еще около двух месяцев меня долечивали местные врачи. Но жизнью я, бе- зусловно, обязан Этингеру, известному профессору-кардиологу, и Раппопор- ту. И отец, и мать, вполне понятно) всю жизнь вспоминали этих московских врачей с огромной благодарностью. Часто бывал у нас в доме профессор Виноградов. Лечащим врачом он не был, но мы с удовольствием общались с этим интересным человеком. Уже после того, как отец прикрыл "Дело врачей", Виноградов и профессор Его- ров, руководивший IV управлением Минздрава, рассказывали у нас дома за столом, что в действительности тогда произошло. - Вы знаете, - говорил профессор Виноградов, - я старый человек, и конечно же физически выдержать все это сил уже не было. Мне пришлось да- вать им показания, но я давал их только на тех людей, которые умерли еще до моего ареста. Хотя понимал, что могут репрессировать их семьи. Но что оставалось делать? Утешаюсь лишь тем, что таким образом нанес меньше вреда. Говорили, естественно, и о Этингере, и об остальных врачах, ставших жертвами произвола. А началось "Дело врачей" действительно с писем Конева и Лидии Тима- шук. Из официальных источников: Лидия Тимашук. Родилась в 1898 году в Брест-Литовске. В 1918-м посту- пила на медицинский факультет Самарского университета. С 1926 года - врач Лечебно-санитарного управления Кремля, где проработала до выхода на пенсию в 1964 году. В январе 1953-го Указом Президиума Верховного Совета СССР награждена орденом Ленина "за помощь, оказанную правительству в де- ле разоблачения врачей-убийц". В апреле того же пятьдесят третьего Указ о награждении Тимашук отменен. Скончалась в 1983 году в возрасте 85 лет. Рассказывают, до конца жизни Лидия Феодосьевна была обижена на то, как с ней обошлись. Правда, вместо отобранного ордена уже через год ей вручат другой - Трудового Красного Знамени, который, надо полагать, за- ведующая электрокардиографическим кабинетом Кремлевской больницы дейс- твительно заслужила. Но обида останется, потому что имя ее войдет в соз- нание миллионов людей как символ человеческой подлости. В последнее вре- мя появилось немало публикаций, где врач Тимашук представлена как невин- ная жертва обстоятельств. Но это скорее полуправда, потому что, отправ- ляя письмо генерал-лейтенанту Власику (не Сталину!), Лидия Феодосьевна не могла не догадываться, чем это может обернуться для известных врачей. Достаточно взглянуть на фотографию, запечатлевшую счастливый миг награж- дения Тимашук, и все сомнения по поводу душевных терзаний отпадают сами собой: это был действительно звездный час доселе никому не известного сотрудника "Кремлевки". Улыбнется фортуна и такому же неизвестному Михаилу Рюмину, подполков- нику, следователю следственной части по особо важным делам МГБ СССР. Как и его патрон Абакумов, он будет активно участвовать в допросах профессо- ра Этингера, арестованного еще в ноябре 1950 года. Спустя несколько ме- сяцев арестуют и самого шефа МГБ. Поводом послужит донос подполковника Рюмина. Как водится, в ЦК от "сигнала" не отмахнулись и о письме было доложено Сталину. Трудно поверить, что рядовой следователь мог пойти на столь дерзкий шаг, вне всяких сомнений, сама идея "разоблачения" Абакумова рождалась на Старой площади. Ну а Рюмина просто использовали. Правда, обижаться бдительному следователю особо не приходилось - вскоре Рюмин стал полков- ником, начальником Следственной части по особо важным делам МГБ СССР, а затем и заместителем самого товарища Игнатьева - новоиспеченного главы МГБ. Карьера Рюмина завершится вместе с "Делом врачей", к которому он приложил руку. Рюмина арестуют после прихода отца в МВД. 4 апреля 1953 года по радио несколько раз будут читать сообщение МВД СССР: "Министерство внутренний дел СССР произвело тщательную проверку всех материалов предварительного следствия и других данных по делу группы врачей, обвинявшихся во вредительстве и других действиях в отношении ак- тивных деятелей Советского государства. В результате проверки установле- но, что привлеченные по этому делу профессор Вовси, профессор Виногра- дов, профессор Коган, профессор Этингер, профессор Егоров... были арес- тованы бывшим Министерством государственной безопасности СССР неоправ- данно, без каких-либо законных оснований. Проверка показала, что обвинения, выдвинутые против перечисленных лиц, являются ложными, а документальные данные, на которые опирались ра- ботники следствия, несостоятельными. Установлено, что показания аресто- ванных, якобы подтверждающие выдвинутые против них обвинения, получены работниками следственной части бывшего Министерства государственной бе- зопасности путем применения недопустимых и строжайше запрещенных советс- кими законами приемов следствия. На основании заключения следственной комиссии, специально выдвинутой Министерством внутренних дел СССР для проверки этого дела, арестован- ные... и другие, привлеченные по этому делу, полностью реабилитированы в предъявленных им обвинениях во вредительской, террористической и шпионс- кой деятельности и в соответствии со ст. 4, п. 5 Уголовно-процессуально- го кодекса РСФСР из-под стражи освобождены. Лица. виновные в неправиль- ном ведении следствия, арестованы и привлечены к уголовной ответствен- ности". Сорок лет спустя сын погибшего в Лефортовской тюрьме профессора Этин- гера доктор исторических наук профессор Яков Этингер расскажет о своих встречах в 1970 году с бывшим членом Политбюро Николаем Булганиным: "Булганин считал, что главными организаторами "Дела врачей" и намечаемых антиеврейских акций были Сталин, Маленков и Суслов, которым, как он вы- разился, "помогала" группа других ответственных партийно-государственных деятелей того времени. Я спросил, кто конкретно. Он усмехнулся и отве- тил: "Вы хотите, чтобы я назвал ряд нынешних руководителей страны? Мно- гие из людей 1953 года и сейчас играют ключевую роль. Я хочу спокойно умереть". Видимо, те люди, о которых говорил Булганин, и сделали все для того, чтобы страна забыла, кто повинен в репрессиях против известных советских ученых-медиков и кто поставил в "Деле врачей" последнюю точку. Как всег- да, и тогда, в пятидесятые, партийная верхушка и Берия оказались по раз- ные стороны баррикад. Этого новому министру внутренних дел тоже никогда не простят... Из выступления члена Президиума ЦК КПСС, первого заместителя Предсе- дателя Совета Министров СССР, министра обороны СССР П. А. Булганина на июльском (1953 года) Пленуме ЦК КПСС: "Товарищи, приходилось слышать о якобы положительной роли Берия в его делах по освобождению врачей, по ликвидации грузинского дела, по ликви- дации дела Шахурина и Новикова, дела маршала Яковлева. Надо развенчать его и здесь. Никакой положительной роли в этих делах у него нет. Наобо- рот, все это делалось для того, чтобы создал" себе видимость популярнос- ти". Неотразимая большевистская логика... Кстати, о деле Шахурина, Новико- ва, Яковлева. Веской сорок шестого Главное управление контрразведки "СМЕРШ", которое возглавлял Абакумов, арестовало наркома авиапромышлен- ности СССР А. И. Шахурина, командующего ВВС Советской Армии А. А. Нови- кова и ряд других руководящих работников авиапромышленности и представи- телей высшего командования Военно-Воздушных Сил. В вину им вменялось умышленное вредительство. Якобы одни поставляли, а другие принимали на вооружение советской военной авиации некачественные самолеты. В том же сорок шестом Военная коллегия Верховного суда СССР осудила "вредителей" к различным срокам лишения свободы. В декабре 1951 года были отданы под суд маршал артиллерии, заместитель военного министра Н. Д. Яковлев, на- чальник Главного артиллерийского управления генерал-полковник И. И. Вол- котрубенко, заместитель министра вооружения И. А. Мирзаханов. В феврале пятьдесят второго все они были арестованы. 17 апреля 1953 года мой отец направил записку в Президиум ЦК КПСС с предложением освободить из-под стражи маршала артиллерии Н. Д. Яковлева и остальных людей, проходивших по этому делу, как арестованных без вся- ких на то оснований. В мае было прекращено уголовное дело за отсутствием состава преступления и в отношении наркома А. И. Шахурина, командующего ВВС А. А. Новикова и других товарищей. Несколько лет назад партийные ор- ганы вынуждены были наконец признать роль Берия в освобождении всех этих людей официально - соответствующие документы опубликованы. 10 апреля, как известно, Президиум ЦК КПСС отменил свои же постанов- ления по "Мингрельскому делу". Так что с приходом отца в объединенное Министерство внутренних дел весной пятьдесят третьего действительно было сделано немало. Ему просто не позволили завершить массовую реабилитацию людей, пострадавших в ходе предвоенных и послевоенных репрессий. И еще один вопрос. Не раз приходилось читать, что мой отец на протя- жении всей жизни отличался крайним антисемитизмом, но вместе с тем, как утверждают западные источники, он во время войны создал вместе с Михоэл- сом Еврейский антифашистский комитет для установления связей с междуна- родными еврейскими организациями. Например, известный французский исто- рик Николя Верт считает: "Гипотеза о международном еврейском заговоре также могла быть исполь- зована против Берия. Весьма вероятно, следовательно, что в данном случае Берия не только не участвовал в подготовке очередной чистки, но и мог стать одной из ее жертв вместе с другими руководителями, бывшими предме- том особой заботы Сталина, в том числе Молотовым (его жена-еврейка была депортирована), Ворошиловым и Микояном. Однако пока напоминавшая о худ- ших временах ежовщины идея широкого заговора интеллигентов, евреев, во- енных, высших руководителей партии и экономики, партийно-хозяйственной элиты из нерусских республик вызревала, в ночь на 1 марта 1953 года у Сталина произошло кровоизлияние в мозг..." Антисемитизм, как и у любого порядочного человека, вызывал у отца чувство омерзения. Это вполне понятно. Но, на мой взгляд, симпатия, при- чем симпатия давняя, к людям еврейской национальности вызвана, как мне кажется, в первую очередь тем, что отец их хорошо знал. Дело в том, что таких людей очень много было в разведке, в технике, то есть в тех облас- тях, в которых всю жизнь он проработал. Отсюда и глубокое уважение к ев- реям. Кстати, таких людей при отце довольно много было на очень высоких должностях, чего после его смерти больше не допускали... Скажем, Райх- ман, начальник крупного управления, Мильштейн, тоже начальник управле- ния. Знаю, что в целом ряде крупнейших операций, проводившихся за рубе- жом советской разведкой, тоже стояли евреи. Никакого особого секрета я не открываю, это общеизвестные вещи. Обвинение отца в антисемитизме - лишь одно из многих. Если бы обстоятельства сложились несколько иначе, его столь же рьяно обвинили бы в пособничестве мировому сионизму. К это- му, кстати, шло... Отец действительно был инициатором создания Еврейско- го антифашистского комитета. Целый ряд видных деятелей, связанных с сио- низмом были связаны - я этого не отрицаю - и с моим отцом. Это не зна- чит, что все они работали на советскую разведку, но они, скажем так, вы- полняли функции, которые были чрезвычайно полезны в тот период как для еврейского движения, так и для Советского Союза. Такие компромиссы, счи- тал отец, вполне допустимы. Причем все делалось совершенно открыто, с согласия ЦК. Нравилось это партийному аппарату или нет, но они вынуждены были соглашаться с такой политикой. Но потом этот же ЦК при самом актив- ном участии Сталина начал проводить ту политику) которая была партийной верхушке гораздо ближе - политику арестов, провокаций, политических убийств, как это было, скажем, с Михоэлсом. Виновных отец назвал впос- ледствии в своем обращении в ЦК. Отец одним из первых активно выступил в поддержку создания государс- тва Израиль. Мотивировал он свою позицию тем, что очень большое число людей еврейской национальности, включая техническую интеллигенцию, рас- сеяны по всему миру, и в интересах Советского Союза всех этих людей сде- лать своими союзниками. Создание государства, о котором еврейский народ мечтал столько сотен лет, считал отец, станет актом восстановления исто- рической справедливости, а поддержка Советского Союза будет воспринята с благодарностью. Так что почва для того, чтобы объявить моего отца аген- том мирового сионизма, как видите, была... Он никогда не выделял людей по национальному признаку. Для него ров- ным счетом не имело никакого значения, русский ты или еврей, украинец или грузин. Но близких ему людей среди евреев было немало. Ванников, скажем. В то время это обстоятельство не помешало ему стать генерал-пол- ковником, министром, трижды Героем Социалистического Труда. В атомном проекте успешно работал Славский, министр среднего машиностроения СССР. Интернационализм тогда был настоящий. Это позднее все свелось лишь к декларациям... Но были в тогдашнем кремлевском руководстве и махровые антисемиты. Скажем, Андрей Жданов и его сын, заведующий отделом науки ЦК. Эти никог- да и не скрывали своих убеждений. Отъявленным антисемитом, тоже не считавшим это скрывать, был Хрущев. Маленков, возможно, таким не был, во всяком случае открыто не выступал. Но один случай я хорошо помню. Дочь Маленкова, замечательная девушка, умница - ее звали Воля - полюбила хорошего парня. Кажется, его фамилия была Штернберг. Отец этого парня заведовал отделом в ЦК. Когда начал на- бирать силу зоологический антисемитизм, Маленков тут же настоял на их разводе... Точно так же Сталин заставил свою дочь Светлану разойтись с Гришей Морозовым. А человек был замечательный. Кстати, жив-здоров и поныне. Уже будучи мужем Светланы, окончил Институт международных отношений, работал в МИДе. И отец, и я очень хорошо к нему относились. Поддерживали его, как могли, и после их развода со Светланой. Всю его семью арестова- ли, и время для него наступило очень тяжелое. Честный, порядочный чело- век, он, не сделав ничего дурного, из зятя главы государства превратился в изгоя. Но наш дом для него, как и прежде, был всегда открыт. Как-то зашел и рассказал, что его вызывал Юрий Жданов, новый муж Светланы. - В хамской форме предложил мне, мерзавец, убраться из Москвы, - воз- мущался Гриша. - А что я? А я ответил: слушай, я понимаю, что ты очень большой человек, но чего ты от меня еще хочешь? Со Светланой я больше не встречаюсь, а где живу, какое тебе дело? Морозов мог в таком тоне говорить со Ждановыммладшим лишь потому, что не потерял связи с нашим домом... Но Сталин, хотя и допускал подобные вещи, а некоторые и инспирировал, антисемитом не был. С его стороны это была скорее политическая игра. Ев- рейскую карту и до него, и после него так или иначе использовали, как клапан, едва ли не все руководители. И не только в России. Есть народ, который традиционно, так сказать, виноват во всех бедах... Это ведь так удобно - сыграть на пещерном антисемитизме. И в тот период Сталин не ус- тоял перед соблазном обвинить в очередной раз во всех проблемах евреев. А партийная верхушка, как всегда, умело подыграла. В то же время и в секретариате Сталина, и в его окружении людей еврейской национальности всегда было немало, что его никогда не смущало. Вспомните Мехлиса, Кага- новича... Еврейский антифашистский комитет, созданный по инициативе моего отца, начал работать уже в начале сорок второго. Возглавил его народный артист СССР С. Михоэлс. В конце 1946 года ЦК ВКП(б) внес предложение о ликвида- ции ЕАК. Еврейским антифашистским комитетом занялось и МГБ. По делу ЕАК привлекли большую группу людей, в том числе секретаря Еврейского антифа- шистского комитета поэта Исаака Фефера, академика, директора Института физиологии АН СССР Лину Штерн, поэта Переца Маркиша, бывшего начальника Совинформбюро Соломона Лозовского, главного врача Центральной клиничес- кой больницы имени Боткина Бориса Шимелиовича, журналиста Леона Тальми, многих других людей. 13 человек Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила тогда к расстрелу. Почти через сорок лет после случившегося Комитет партийного контроля при ЦК КПСС скажет если и не всю правду, то хотя бы частицу ее: "Непос- редственным предлогом к возбуждению уголовного дела на руководителей ЕАК послужили, как это установлено впоследствии, сфальсифицированные и полу- ченные в результате незаконных методов следствия показания старшего на- учного сотрудника Института экономики АН СССР И. И. Гольдштейна, аресто- ванного 19 декабря 1947 г., и старшего научного сотрудника Института ми- ровой литературы АН СССР 3. Н. Гринберга, арестованного 28 декабря 1947 г. В своих показаниях они утверждали о якобы проводимой С. А. Лозовским, И. С. Фефером и другими членами ЕАК антисоветской националистической де- ятельности. Протоколы допросов И. И. Гольдштейна и 3. Н. Гринберга, изобличающие указанных лиц, 10 января и 1 марта 1948 г. были направлены министром госбезопасности В. С. Абакумовым в ЦК ВКП(б). ...Установлено, что прямую ответственность за незаконные репрессии лиц, привлеченных по "Делу Еврейского антифашистского комитета", несет Г. М. Маленков, который имел непосредственное отношение к следствию и судебному разбирательству. 13 января 1949 г. он вызвал к себе С. А. Ло- зовского и в процессе длительной беседы, на которой присутствовал пред- седатель КПК при ЦК ВКП(б) М. Ф. Шкирятов, домогался от С. А. Лозовского признания в проведении им преступной деятельности. В этих целях Г. М. Маленковым было использовано направленное И. В. Сталину 5 лет назад - 15 февраля 1944 г. - за подписью С. М. Михоэлса, Ш. Эпштейна, И. С. Фефера (членов ЕАК) и отредактированное С. А. Лозовским письмо с предложением о создании на территории Крыма Еврейской социалистической республики. Пос- ле беседы Г. М. Маленков и М. Ф. Шкирятов составили на имя И. В. Сталина записку с предложением вывести С. А. Лозовского из членов ЦК ВКП(б) со следующей формулировкой: "за политически неблагонадежные связи и недос- тойное члена ЦК поведение"... Установлено, что следствие велось с грубы- ми нарушениями закона и применением недозволенных методов для получения "признательных показаний". Несмотря на это, на первых допросах С. А. Ло- зовский, И. С. Фефер и другие отрицали свою враждебную деятельность. За- тем всех, кроме Б. А. Шимелиовича, вынудили "признать" себя виновными и дать показания о проводимой членами ЕАК шпионской и антисоветской дея- тельности... ...Обвинение невиновных людей и подписание им несправедливого приго- вора было предопределено заранее вышестоящим руководством (3 апреля 1952 г. С. Д. Игнатьев направил Сталину обвинительное заключение, сопровож- давшееся предложением о мере наказания - расстрел для всех обвиняемых, кроме академика Лины Штерн). Как указывает далее А. А. Чепцов (председа- тель Военной коллегии), он в присутствии С. Д. Игнатьева и М. Д. Рюмина был принят Г. М. Маленковым и высказал соображения о необходимости нап- равления дела на дополнительное расследование. Однако Г. М. Маленков от- ветил: "Этим делом Политбюро ЦК занималось 3 раза, выполняйте решение ПБ". Из официальных источников: В 1948-1952 годах в связи с так называемым "Делом Еврейского антифа- шистского комитета" были арестованы и привлечены к уголовной ответствен- ности по обвинению в шпионаже и антисоветской националистической дея- тельности свыше ста писателей, поэтов, ученых, артистов, служащих, пар- тийных и советских работников еврейской национальности. Десять из них были приговорены к расстрелу, двадцать - к 25 годам исправительно-трудо- вых лагерей. Все остальные, как правило, получили тогда от 10 до 15 лет тюрьмы. Впрочем, даже до так называемого суда в застенках МГБ дожили не все... Еще больше грехов перед своим народом оставила большевистская партия в довоенный период. Одна из совершенных ею подлостей - "Дело академика Вавилова". Знаю, что и гибель этого выдающегося ученого приписывают мое- му отцу. А вот что произошло в действительности, полагаю, читателю уз- нать будет небезынтересно. Николай Иванович был приговорен к расстрелу не пресловутой "тройкой", как иногда пишут, а Верховным судом. Моя мама работала в Сельскохозяйственной академии и случившееся с академиком Ва- виловым переживала тяжело. Обсуждалась эта тема и у нас дома, и, естест- венно, в среде ученых. После одного из таких разговоров мама попросила отца уже не только от себя, но и от коллег что-то предпринять. Так сос- тоялась встреча отца с академиком Прянишниковым и некоторыми другими учеными, обеспокоенными судьбой Николая Ивановича. Разговор, знаю, был долгим, и отец пообещал ученым, хотя приговор Верховным судом подписан, как-то помочь академику Вавилову. К сожалению, до сих пор не хотят признать, что в деле Вавилова не все было однозначно. Затребовав его, отец в этом убедился. В честности Нико- лая Ивановича, знаю по рассказам отца, он не сомневался, но у следствия были "зацепки", отрицать которые было невозможно. Как известно, академик Вавилов, собирая свою знаменитую коллекцию злаков, объездил весь мир. Никаких антигосударственных действий он никогда не предпринимал, но следствие доказало, что среди многих людей, с кем приходилось общаться академику, были и явные противники Советской власти. Не мог Николай Ива- нович отрицать и того, что было написано в доносах. Стечение обстоятель- ств оказалось для этого честного человека роковым. Тем не менее отец смог добиться смягчения приговора академику Вавилову. Да и тот, первый приговор, насколько понимаю, не спешили приводить в исполнение. Когда представилась первая же возможность, отец добился его смягчения. О пол- ной отмене, к сожалению, речь не шла. Но отец не терял надежды на полное освобождение Вавилова, а чтобы Николай Иванович смог дожить до него, отец решил перевести его в один из закрытых институтов. Главным было вырвать его из тюрьмы. К сожалению, ученый тяжело заболел и умер. Мама была очень подавлена случившимся, и у них с отцом состоялся тог- да тяжелый для обоих разговор. Вавилова очень любили люди, работавшие вместе с мамой, и хотя большинство прекрасно понимали, что арестовал и осудил академика не отец, ей конечно же психологически было тяжелей, чем кому-либо. Естественно, и он был раздосадован, сказав тогда: - Ты ведь знаешь, что я могу влиять на какие-то отдельные вещи, но отменить приговор Верховного суда даже нарком не может. То, что мог, я сделал, ты ведь знаешь, Вавилова не расстреляли. К сожалению, Нина, та- ких судеб еще очень и очень много... Знаю от отца, что пагубную роль в "Деле академика Вавилова" сыграл небезызвестный Трофим Лысенко. Из официальных источников: Трофим Лысенко. Родился в селе Карловка (Украина) в 1898 году. Учился в школе садовода и в сельскохозяйственном институте в Киеве, работал на Белоцерковской опытной станции, в Институте хлопка в Азербайджане. На научном горизонте появился в конце двадцатых годов, доказывая, что про- веденные им опыты гарантируют повышение урожайности зерновых благодаря яровизации. Проще говоря, Лысенко предлагал замачивать и проращивать се- мена озимых, отличающихся устойчивостью к перепадам температуры, и высе- вать их как яровые культуры. Вскоре имя полтавского агронома уже гремело по всей стране, хотя сама идея Лысенко так и не была проверена на деле. Новатор стал кавалером ор- дена Трудового Красного Знамени, а в 1934 году - академиком АН Украинс- кой ССР. С 1933 года - академик ВАСХНИЛ - Всесоюзной академии сельскохо- зяйственных наук имени В. И. Ленина. Как ни странно сегодня это звучит, но среди тех, кто поддержал энергичного инициативного агронома, был и Николай Иванович Вавилов. Повинен в разгроме советской биологии и гибели многих отечественных ученых. Герой Социалистического Труда, трижды лауреат Сталинской премии. Награжден 8 орденами Ленина. Скончался бывший президент ВАСХНИЛ Трофим Лысенко в 1976 году в воз- расте 78 лет. От мамы, ученого-агрохимика (она была в школе академиков Вавилова и Прянишникова), о Лысенко ни одного доброго слова мне слышать не приходи- лось. Мнение ученых Тимирязевской академии было единодушным: авантюрист, а его идеи - лженаука. Но он ведь был лишь одним из так называемых на- родных академиков, которых противопоставляли настоящим ученым. Так было и при Сталине, и при Хрущеве. Там, где доминирует ненаучный подход, это вполне естественно. Тем не менее вина Лысенко в трагической судьбе ака- демика Вавилова, многих других советских ученых очевидна. Но я бы не ог- раничился упреками в адрес Сталина, хотя он и поддерживал Лысенко. Впос- ледствии, как известно, столь же рьяно покровительствовал "народному академику" и Хрущев. Позднее, уже после войны, точно так же, как и в истории с академиком Вавиловым, благодаря отцу не был расстрелян и выдающийся русский генетик Николай Тимофеев-Ресовский. Большинство читателей, должно быть, помнят его по повести Даниила Гранина "Зубр". Тимофеев-Ресовский во время войны находился в Германии на правах крупного ученого, заведовал лабораторией. В сорок пятом его привезли в Советский Союз и осудили на десять лет. Находился он в довольно сносных условиях, а затем его направили в специальную лабораторию на Южный Урал, в Сунгул. Когда-то там был санаторий МВД, а затем - один из объектов, связанных с ядерным проектом. По воспоминаниям самого Николая Владимиро- вича, место там было замечательное, на берегу прелестного озера. Не так давно одна из газет опубликовала записанный когда-то коллегами устный рассказ Тимофеева-Ресовского. Зубр вспоминал, что хотя и был заключенным официально, имел шеф-повара и портного, а заодно в подчинении у Тимофее- ва-Ресовского было около полусотни "вольных" специалистов и десятка пол- тора иностранцев. Говорю это, разумеется, не к тому, что быть заключен- ным хорошо - по себе знаю, что это такое, - но в тех условиях так назы- ваемые "шарашки", о которых столько написано, спасли жизнь очень многим людям. Судьба Тимофеева-Ресовского - лишь один пример. Кстати, благополучно провел в Германии всю войну не только он, многие ученые тесно сотрудничали с немцами и добились там неплохих результатов. То, что всех их в сорок пятом могли расстрелять или повесить, понятно. Основания были - связь с врагом. Этого вполне достаточно. Партийный ап- парат готов был расправиться с каждым из них, но были люди, которые ду- мали о будущем. Эти ученые могли быть полезны стране. Так, по крайней мере, считал мой отец, когда доказывал, что и Тимофеева-Ресовского, и остальных надо привлечь к работе, а не карать. И, насколько знаю, Зубр честно трудился и добился в науке многого. Партийные же структуры целесообразность никогда не интересовала. Та- кой пример. В сорок третьем лауреатом Сталинской премии стал Леонид Константинович Рамзин, опередивший на десятилетия всех своих коллег и создавший приметочный котел. Величина был в локомотивестроении! Один из организаторов и первый директор Всесоюзного теплотехнического института. В тридцатом он проходил по "делу" промпартии, был приговорен к расстре- лу. А сколько таких судеб! Сколько написано о депортации народов - и чеченцев, и ингушей, и кал- мыков, и крымских татар... А об участии в этой низости Жданова, Хрущева, вообще партийного аппарата - ни слова. А кто же все это затеял, кто от- давал приказы? Известно ведь уже, что решение принималось Политбюро. Когда только обсуждался вопрос о депортации, отец в присутствии многих людей, хотя всегда следил за своей речью и никогда не ругался, не выдер- жал и, не выбирая литературных выражений, высказал все, что думает о вы- селении народов Кавказа одному из тех, кто активно проводил эту подлую политику. Этим человеком был Щербаков. - Ты идиот, - сказал отец, - неужели не понимаешь, что тебя использу- ют как последнего дурака?! Полностью этот разговор цитировать, разумеется, не буду, но смысл, надеюсь, понятен. Больше всего отца возмутило, что эту гнусность партий- ная верхушка решила проделать после того, как немцев отогнали от Кавка- за. Теперь те, кто с армейскими частями отстоял Кавказ, а это были мест- ные жители, были уже не нужны. Отец официально высказался против депор- тации этих людей. К нему тогда приехали несколько руководителей из тех мест, тоже участвовавшие в обороне Кавказа. Отец их хорошо знал - вместе налаживали эту оборону в сорок втором. Сказал им откровенно: - Единственное, что я могу сделать, это спасти хотя бы ваши семьи. Политбюро меня не поддержало... Они отказались и пошли со своим народом. Страшная трагедия. Мне позднее некоторые командиры частей, которых зас- тавили в этом участвовать, рассказывали, как солдаты и офицеры встретили этот приказ. Но что поделаешь - приказ! Это с позиций сегодняшнего дня можно рассуждать на эти темы, а тогда эти части вынуждены были подчи- ниться решению партийной верхушки. Спрашивать надо не с них... Но почитайте опубликованные в последние годы материалы, связанные с депортацией. Все приказы, телеграммы, докладные записки подписаны лишь руководителями НКВД, НКГБ и начальниками управлений этих ведомств. Речь идет о количестве эшелонов, выделенных для депортации и привлечении к ней соответствующих войсковых частей. Подписывали эти документы и мой отец, и Круглов, и Меркулов, и другие. Все это, повторяю, широко публи- куется. И лишь однажды встречаю его докладную записку Сталину и Молотову от 2 января 1944 года: "В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР и Постановлением Совета Народных Комиссаров от 28 октября 1943 года НКВД СССР осуществлена операция по переселению лиц калмыцкой национальности в восточные районы страны". "В соответствии с Указом..." Но историки, как правило, стараются под- бирать для публикации лишь сообщения на имя наркома внутренних дел Берия или наркома государственной безопасности Меркулова. Вот и создается впе- чатление, что инициаторы этой подлой акции сидели на Лубянке, а не в ЦК. Если заметили, партия и здесь прикрылась Указом Президиума Верховного Совета и Постановлением СНК, о решении Политбюро, а именно оно положило начало изгнанию целых народов из родных мест, ни слова. А карательные органы "подставили" уже традиционно. Так ведь всегда было. Когда несколько лет назад началось огульное шельмование органов безо- пасности, милиции, партия лишь подливала масло в огонь, время от времени предавая гласности те или иные документы, как, скажем, связанные с де- портацией. Формировалось соответствующим образом общественное мнение. Тщательно скрывалась лишь связь КГБ с партией, не раскрывались докумен- ты, из которых видно, что на Лубянке делали всегда лишь то, что их зас- тавляла делать Старая площадь. Партийной верхушке не хотелось отказы- ваться от навязанного стране стереотипа: органы вышли из-под контроля. Сколько правильных слов было сказано в осуждение политических убийств, совершенных чекистами! Политические убийства оправдать нельзя, но кто отдал приказ о "ликвидации", например, Троцкого, Степана Бандеры? 15 октября 1959 года сотрудник КГБ Богдан Сташинский убивает в Мюнхене лидера украинских националистов Степана Бандеру. По чьему приказу? Пи- шут, что эту акцию поручил провести тогдашний Председатель КГБ СССР Александр Шелепин. Неправда, ни один руководитель спецслужб это на себя не возьмет. В последних публикациях появилось утверждение, что решение "убрать" Бандеру принял Первый секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хру- щев. А ведь это было доказано еще 30 лет назад, в октябре 1962 года на судебном процессе в Карлсруэ (ФРГ), где судили Сташинского. И наказа- ние-то он получил относительно мягкое - несколько лет тюрьмы, потому что суд возложил основную вину на главного виновника случившегося - советс- кое руководство. Собственно, тому и крыть было нечем - Указом Президиума Верховного Совета СССР убийца Бандеры был награжден орденом Красного Знамени. А кто сделал Героем Советского Союза убийцу Льва Троцкого, испанского коммуниста Рамона Меркадера? Золотую Звезду Героя ему вручили уже в 1961 году. Где же логика? Партия, государство осуждают чисто политические убийства, совершенные в период культа личности, но сами в это время од- ного убийцу посылают в Мюнхен, а другого, отбывшего наказание за совер- шенное преступление, награждают Золотой Звездой. Гадкая политика! Троцкий был выслан из пределов СССР в ноябре 1929 года. Как сообщали тогда газеты, "за антисоветскую деятельность постановлением Особого Со- вещания при ОГПУ". Лгали и тогда - никакое Особое Совещание такое реше- ние самостоятельно принять конечно же не могло, оно было продиктовано высшим руководством, включая самого Сталина. Никакой необходимости в по- литическом убийстве, совершенном впоследствии, не было. Какого-то влия- ния Троцкий уже не имел, хотя и был последователен в своей борьбе с быв- шими соратниками. Его авторитет заметно возрос как раз из-за этого убийства. Умри он своей смертью, его скорей всего давно бы забыли. Шпионом он не был, конечно, но на содержании иностранных разведок, хотел он того или нет, был. Есть документы, которые это подтверждают. Компромиссы такие в политике, наверное, вещь обычная. Не считаем же мы Ленина немецким шпионом, хотя он и принял предложение немецких спецслужб о его переброске в Россию. Отец с Троцким был знаком в начале 20-х; еще до смерти Ленина тот приезжал в Закавказье. Бывал и позднее. По словам отца, это был жестокий человек и с непомерными амбициями. Сейчас такими принято считать фунда- менталистов. Троцкий был абсолютно убежден в правоте своих воззрений. Мировая революция - на меньшее он был не согласен. Такие масштабы... Отец характеризовал его и как очень заносчивого человека, который ни- когда не спускается со своего Олимпа и не утруждает себя общением с "чернью". Митинги - это одно, но судьбы людей Троцкого, как и больше- вистских вождей вообще, интересовали мало, Троцкому нужен был целый мир. Наверное, в этом и была его ошибка. Будь он ближе к массам, еще неиз- вестно, как бы все повернулось в двадцатые... Но, мне кажется, окажись на месте Сталина Троцкий, мир содрогнулся бы еще больше. И наверняка раньше... О том, что концлагеря создавались по указанию Троцкого и Лени- на, впервые я тоже узнал от отца. Десятки тысяч расстрелянных заложников - ни в чем не повинных людей - тоже на совести Троцкого. Институт комис- саров - тоже изобретение Льва Давидовича. Это был его собственный кара- тельный аппарат в Красной Армии. Невероятно, но в тот период с этим бо- ролся не кто иной, как Сталин. Сегодня об этом предпочитают не вспоми- нать... Впоследствии Сталин пойдет тем же путем, но тогда предложения Троцкого он встречал в штыки. Борьба между ними продолжалась годами. Выиграл соперничество Сталин, потому что опирался в этой борьбе на "чернь", к которой издевательски относился Троцкий. Сталин просто оказался умнее и дальновиднее. Позднее, когда увидел, что Троцкий и за границей не может угомониться, спецслужбы получили известный приказ. Из последней статьи Льва Троцкого, опубликованной в 1940 году в "Ли- берти лайбрэри корпорейшн": "Месть истории страшнее мести самого могу- щественного Генерального секретаря". Слова оказались пророческими... Попыток покушения на Троцкого было много, 10-12. Отец, как нарком НКВД, допускаю, каким-то образом был причастен к этому делу. Потому что была задействована советская разведка. Одну из таких операций проводила группа, которую возглавлял знаменитый мексиканский художник Давид Альфа- ро Сикейрос. В мае сорокового года вместе со своими людьми он обстрелял и атаковал виллу Троцкого, но нападение было отбито. 20 августа 1940 года испанский коммунист Рамон Меркадер проник на тщательно охраняемую виллу, представился бельгийским последователем Троцкого и тогда же в его кабинете смертельно ранил ледорубом опального вождя. На следующий день Троцкий скончался в больнице. Организатором этой операции был кадровый разведчик генерал Наум Эй- тингон. С Меркадером и его матерью Каридад он познакомился еще в период гражданской войны в Испании. Сам Меркадер был задержан и помещен в центральную тюрьму Мехико "Ле- кумберри". По приговору суда он отбыл 20-летний срок заключения и позд- нее жил в СССР и на Кубе. Похоронен на Кунцевском кладбище в Москве под именем Рамона Лопеса. Судьбы участников покушений на Троцкого сложились по-разному. Генерал Эйтингон незадолго до смерти Сталина был арестован и освобожден в 1953 году, как и многие другие. А после убийства моего отца Эйтингона снова арестовали, и ему пришлось 12 лет провести во Владимирской тюрьме. Участник одного из покушений на Троцкого - это он вместе с Сикейросом штурмовал виллу в Койоакане - Иосиф Григулевич закрытым Указом Президиу- ма Верховного Совета СССР был награжден орденом Красной Звезды. В 70-е бывшего разведчика-нелегала избрали членомкорреспондентом Академии наук СССР. Он известен как видный ученый-латиноамериканист, автор нескольких книг из серии ЖЗЛ о Че Геваре, Сальвадоре Альенде, Боливаре. Слышал, что он воевал в Испании в одной интербригаде с Сикейросом и там был завербо- ван советской разведкой. По некоторым источникам он несколько лет прора- ботал в Ватикане откуда и возвратился в СССР. Я не могу согласиться с утверждениями, что все эти люди - а в Мексику была направлена большая группа разведчиков, владевших испанским, - "преступники, организовавшие самое громкое в нынешнем столетии полити- ческое убийство", как написала одна популярная газета. Все они шли на самопожертвование добровольно и конечно же не ради денег. Сикейрос, нап- ример, считал, что поступал совершенно правильно. Исходя из своих убеж- дений, действовали и Меркадер, и Эйтингон, и другие. Еще важнее, чей приказ они выполняли. Участники тех операций считали, что выполняют при- каз большевистской партии, и, как мы знаем, не без оснований. Партия всегда умела приложить руку к грязным вещам и при удобном слу- чае переложить ответственность на кого угодно, только не на высшее пар- тийное руководство. Даже в так называемые перестроечные времена не была, скажем, сказана вся правда о Катынской трагедии. Долгое время все руко- водители страны пытались "списать" массовые захоронения на немцев. Лишь в апреле 1990 года ТАСС сообщил, что "советская сторона, выражая глубо- кое сожаление в связи с Катынской трагедией, заявляет, что она представ- ляет одно из тяжких преступлений сталинизма". Было названо и общее число польских офицеров, чьи имена нигде больше в статистических отчетах НКВД не упоминаются, - "примерно 15 тысяч". Тогда же Генеральный секретарь ЦК КПСС М. Горбачев сказал: "В последнее время найдены документы, которые косвенно, но убедитель- но свидетельствуют о том, что тысячи польских граждан, погибших в смо- ленских лесах ровно полвека назад, стали жертвами Берия и его подручных. Могилы польских офицеров - рядом с могилами советских людей, павших от той же злой руки. Говорить об этой трагедии нелегко, но нужно, ибо толь- ко через правду лежит путь к подлинному обновлению и к подлинному взаи- мопониманию". Цитирую Михаила Сергеевича по сборнику "Катынская драма", выпущенному в 1991 году издательством политической литературы. Само появление сбор- ника документов об одной из страшных преступлений Системы было прорывом к гласности, но и тогда была сказана лишь полуправда. Я сразу же обратил внимание на фотокопии опубликованных документов. Часть из них в апреле 1990 года Горбачев уже передал Президенту Республики Польша В. Ярузель- скому, а некоторые были представлены читателю как новые. Прочитал и по- нял, что обман продолжается: главного документа, о существовании которо- го я знал, в книге не было. Во время официального визита Ярузельского в Москву Горбачев передал ему лишь копии найденных в советских архивах списков и других материалов бывшего Главного управления по делам военнопленных и интернированных НКВД СССР. В копиях значатся фамилии польских граждан, находившихся в 1939-1940 годах в Козельском, Осташковском и Старобельском лагерях НКВД. Ни в одном из этих документов речь об участии НКВД в расстреле военноп- ленных не идет. Документы свидетельствуют лишь об отправке эшелонов с польскими гражданами в Смоленск. Когда мы стали узнавать правду о Катыни, о существовании "Особой пап- ки" с решением Политбюро, мир еще не знал, что старая тайна давно из- вестна Генеральному секретарю ЦК КПСС. Горбачев просто лгал, когда ссы- лался на отсутствие соответствующих документов в архивах Советского Сою- за. Впрочем, давно привыкшие к "трюкам" советской стороны поляки, надо полагать, не очень поверили "отцу перестройки". И оказались правы. Прав- да, когда обанкротившегося экс-президента уже несуществующего СССР ули- чили в очередной лжи, краснеть тому не пришлось - Горбачев уже был в отставке... Из интервью руководителя аппарата экс-президента СССР Валерия Болдина зарубежной прессе: "По вопросу секретных протоколов и документов по Катыни Горбачев ут- верждает, что он не знал ни о чем, что они для него - как снег на голо- ву, и узнал-то он о них будто бы в один день и час вместе с Ельциным, когда передавал ему все дела в Кремле. "Ну вот теперь это твой груз..." Так вот, в данном случае правда в том, что, во-первых, Горбачев получал все документы... Особенно когда возник вопрос по Катыни. К тому времени уже работала советско-польская комиссия. Начался поиск материалов. Гор- бачев знал, что такие материалы есть, и на этот раз сам попросил меня показать их. Я дал команду найти в архиве все относящееся к Катыни. Вскоре мне принесли законвертованный пакет. И хотя, по существовавшим тогда правилам, я имел возможность вскрыть пакет, я не стал этого де- лать, как не вскрывал ни одного из тех полутора тысяч пакетов, что так и остались лежать в архиве. Я отнес пакет Горбачеву, он сам вскрыл его, не показав, прочитал, что там написано, сам законвертовал, заклеил лентой и сказал: "Это то, что ищут. Это о расстреле НКВД польских офицеров". И этот документ я более не видел. Конверт был при мне запечатан. А когда я спросил, надо ли давать информацию по Катыни, Горбачев сказал, кому на- до, он сообщит сам. - Как вы думаете, говорил ли Горбачев кому-нибудь об этих документах? - Этого я не знаю. Во всяком случае, он еще дважды спрашивал меня - уничтожены ли секретные протоколы и материалы, связанные с Катынью. - Он хотел, чтобы они были уничтожены? - Ну, конечно, особенно секретные протоколы, потому что они были для него по существу миной замедленного действия. Их обнаружение и рассекре- чивание грозило ему моральной и политической смертью. Ведь, будучи осве- домленным об их существовании, он обманул Верховный Совет и Съезд народ- ных депутатов, общественность страны, да и мировую - тоже. Как только я вступил в должность заведующего Общим отделом, то пер- вое, о чем узнал, были материалы закрытого порядка, к которым можно от- нести секретные протоколы Молотова - Риббентропа и информацию по Катыни. А поскольку события, стоящие за ними, к тому времени начали муссировать- ся в печати, то я немедленно доложил Генсеку: документы имеются. Я при- нес и показал ему секретные материалы, завизированную карту. Он рассте- лил карту и долго изучал ее. Он изучал линию границы, которая была сог- ласована. Насколько помню, там стояли две подписи: Сталина и Риббентро- па. Горбачев изучал документы долго, потом сказал: "Убери, и подальше!" А на первом Съезде народных депутатов СССР он заявляет, что "все попытки найти этот подлинник секретного договора не увенчались успехом". Вскоре после этого он спросил как бы между прочим, уничтожил ли я эти докумен- ты. Я ответил, что на это нужно специальное решение. Он: "Ты понимаешь, что представляет сейчас этот документ?" То, что он большой мистификатор, секрета не представляет..." По меньшей мере наивно было бы морализировать на сей счет: мол, низко и подло обманывать и собственный народ, и народ соседней державы, поте- рявшей по вине большевистской партии тысячи своих сыновей - цвет нации. Но все случившееся в Кремле, увы, вполне закономерно. И то, что вчераш- ний слуга охотно "сдает" сегодня обанкротившегося хозяина и что послед- ний, такой же партийный аппаратчик, только более изощренный, поступил именно так, а не иначе. Довольно примечательна записка, адресованная Горбачеву еще одним ап- паратчиком - В. Фалиным: "Наш аргумент - в госархивах СССР не обнаружено материалов, раскрыва- ющих подоплеку Катынской трагедии, - стал бы недостоверным. Выявленные учеными материалы, а ими, несомненно, вскрыта лишь часть тайников, в со- четании с данными, на которые опирается в своих оценках польская сторо- на, вряд ли позволят нам дальше придерживаться прежних версий и уходить от подведения черты... Видимо, с наименьшими издержками сопряжен следую- щий вариант: сообщить В. Ярузельскому, что в результате тщательной про- верки соответствующих архивохранилищ нами не найдено прямых свидетельств (приказов, распоряжений и т. д.), позволяющих назвать точное время и конкретных виновников Катынской трагедии. Вместе с том в архивном насле- дии Главного управления НКВД по делам военнопленных и интернированных, а также Управления конвойных войск НКВД за 1940 год обнаружены индиции, которые подвергают сомнению достоверность "доклада Н. Бурденко". На ос- новании означенных индиции можно сделать вывод о том, что гибель поль- ских офицеров в районе Катыни - дело рук НКВД и персонально Берия и Мер- кулова. Встает вопрос, в какой форме и когда довести до сведения польской и советской общественности этот вывод..." Записка датирована февралем 1990 года. Примечателен и совет Фалина Горбачеву: "Можно сделать вывод..." Так и сделали, потому что "подстав- лять" правящую партию ни сам Горбачев, ни его окружение явно не собира- лись. Впоследствии Михаил Сергеевич, нисколько не смущаясь, попробует пере- ложить ответственность на Ельцина: мол, я Борису Николаевичу все матери- алы по Катыни передал, но почему он не проинформировал польскую сторону, я не знаю... Последний Генеральный секретарь и после ухода в отставку остался ве- рен себе - Горбачев, как всегда, "был не в курсе". Президент России Борис Ельцин на вопросы журналистов ответил более откровенно: - Горбачев и в Конституционный суд не пришел потому, что боялся этого вопроса... Как ни парадоксально, но всей правды не решилось сказать и само руко- водство посткоммунистической России. Официально было заявлено, что к Ка- тынской трагедии причастен тогдашний нарком внутренних дел Лаврентий Бе- рия. Подхватившие старую версию средства массовой информации сделали, правда, одну оговорку: "Первоначально в документах фигурировала фамилия Берия, но потом чья-то рука его вычеркнула..." Это обстоятельство поче- му-то никого особенно не смутило. А зря. И в материалах заседания Полит- бюро, состоявшегося 5 марта 1940 года, и в других документах подписи мо- его отца нет. Лукавили устроители шумной пресс-конференции, что возра- жавших против зловещей акции не оказалось. А правда такова. За расстрел польских офицеров, а их, кстати, было гораздо больше, чем признал Горбачев, - 20857 человек - единогласно про- голосовали Сталин, Ворошилов, Молотов, Микоян, Каганович, Калинин, сло- вом, вся партийная верхушка. Особенно настаивали на этом Ворошилов и Жданов. Единственным человеком из кремлевского руководства, выступившим совершенно открыто против этой подлости, стал отец. Свою позицию на за- седании Политбюро он объяснил так: - Война неизбежна. Польский офицерский корпус - потенциальный союзник в борьбе с Гитлером. Так или иначе мы войдем в Польшу, и конечно же польская армия должна оказаться в будущей войне на нашей стороне. Реакцию партийной верхушки предположить нетрудно - отец за стропти- вость едва не лишился должности. Жданов прямо заявил: "Тогда я могу встать во главе органов!" Но и это не заставило отца подписать смертный приговор польским офицерам. Хотя, безусловно, всем было понятно, что особое мнение одного человека уже ничего изменить не может - поляки были обречены. Отцу приказали в недельный срок передать пленных польских офицеров Красной Армии, а саму экзекуцию было поручено провести руководству Нар- комата обороны Допускаю, что какие-то подразделения из состава конвойных частей все же привлекли, но расстреливала поляков, как это ни горько признать, Красная Армия. Это та правда, которую тщательно скрывают и по сей день... Так случилось, что отец - случай беспрецедентный в сталинском окруже- нии! - демонстративно отказался поддержать преступное решение большинс- тва и Сталин ему это простил. Сталин этого не забыл... Но факт остается фактом: отец отказался участвовать в преступлении, хотя и знал, что спасти эти 20857 жизней уже не в силах. Учтите еще вот что. Он далеко не всегда соглашался со Стали- ным. Нравилось это Иосифу Виссарионовичу или нет - другой вопрос, но слушать он умел. Я много лет ждал, когда кто-нибудь из Генеральных секретарей, хотя, если честно, понимал, что это невозможно, признается в существовании папки с материалами "Катынского дела". Я-то прекрасно знал, что это за документы и под каким грифом они хранятся еще с сорокового года. Знаю совершенно точно, что отец мотивировал свое принципиальное несогласие с расстрелом польских офицеров и в письменной форме. Где эти документы? В 1993 году мне довелось побывать в Польше, и у меня сложилось твер- дое убеждение, что там все давно прекрасно поняли: вся правда о Катыни не сказана и сегодня... В Польше у меня было немало интересных встреч и разговоров на самом разном уровне, и, думаю, мои собеседники, в том числе и польские журна- листы, давно занимающиеся катынской проблемой, явно не удовлетворены и новой версией выдвинутой уже российским руководством. В Польше прекрасно понимают, что и это - полуправда, не больше. Почему, например, не сказа- но до сих пор, что, когда отец отказался исполнить преступный приказ, Ворошилов тут же предложил поручить акцию армии, а Политбюро его поддер- жало? Потому что это нанесет ущерб престижу армии? Но почему армия, ос- вободившая Польшу от фашизма, должна нести сегодня ответственность за преступные решения политического руководства той поры? Есть, видимо, и другие причины: если сказать правду о "Деле Берия" здесь, неизбежно при- дется сказать и об остальном... Несколько человек мой отец все же вытащил из лагеря. Удалось спасти и будущего командующего сформированной в сорок втором на территории СССР польской армии Владислава Андерса. Какое-то время он жил у нас в особня- ке на Малоникитской. Естественно, многие подробности, связанные с его пребыванием в нашем доме, помню и поныне. Из воспоминаний адъютанта командующего польскими вооруженными силами в СССР Ежи Климковского, написанных в Иерусалиме и Риме в 1945-1947 го- дах: "Андерс знал, что НКВД еще за несколько месяцев до заключения июль- ского договора предлагал Пшездецкому формирование в СССР польского леги- она... 12 августа 1941 года по радио передали, что во исполнение Поль- ско-советского договора Президиум Верховного Совета СССР объявил амнис- тию для всех польских граждан, находящихся на территории СССР. Таким об- разом, для многотысячных масс поляков, разбросанных по бескрайним прос- торам советской земли, закончились дни неуверенности, дни без просвета, ночи без сна... Одни находились в концлагерях, другие работали в колхо- зах и на лесозаготовках или же на дорожных работах, пребывали в свобод- ной ссылке, другие в так называемых стройбатальонах, а часть находилась в рядах Красной Армии. Считалось, что в Советском Союзе находится около трехсот тысяч польских граждан, годных к военной службе, поэтому две ди- визии совсем немного. Но передавалось шепотом, что это будут лишь первые части будущей армии..." Конечно, это всего лишь мои предположения, но, думаю, Сталин знал, что генерал Андерс не расстрелян и находится в нашем доме. Если бы отец не имел в тот период хотя бы косвенной поддержки Сталина, наверняка все было бы совершенно иначе и свой замысел - создать союзную нам польскую армию на территории СССР - отцу вряд ли удалось бы реализовать. Он предлагал начать формирование польских частей еще в тридцать девя- том, но тогда его предложение отклонили. Когда к отцу попала Директива N 21, подписанная Гитлером - план "Барбаросса", - уже никто не мог отмах- нуться от таких предложений, и в принципе вопрос был решен. Но тогда ре- шили из соображений секретности формирование польских частей не начинать - это сразу же насторожило бы немцев: Советский Союз знает о приготовле- ниях Германии к войне. Чтобы избежать этого, поляков оставили в лагерях, изменив режим их содержания, и на базе этих лагерей начали втайне созда- вать воинские формирования. Именно поэтому так быстро - уже официально! - была сформирована впоследствии польская армия. Первое соединение - опять же официально - было сформировано, кажется, за два-три месяца... С Андерсом, к слову, отец поддерживал отношения и позднее, когда его армия была переброшена на Ближний Восток и находилась в подчинении бри- танского командования. Логика действий моего отца вполне понятна. Здесь речь даже не о ка- ком-то исключительном гуманизме, а о целесообразности. Приближение войны сомнений не вызывало - отец ежедневно получал соответствующие подтверж- дения по каналам разведки, следовательно, считал он, все эти люди, ока- завшиеся на территории СССР, могут стать костяком польской армии, кото- рая вместе с нами войдет в Польшу. Другого пути в Германию просто не бы- ло... Почему настаивали на расстреле Ворошилов, Жданов и остальные, тоже понятно: если бы им дали развернуться, расстреляли бы и загнали в лагеря еще полстраны... А почему категорически высказался за расстрел Сталин?.. Исходил он, как сейчас говорят, из имперских интересов. Объяснял, во всяком случае, свою позицию так: из этого офицерства и придут люди к власти, и это будет уже не та Польша, которая нам нужна. Уже тогда Ста- лин видел Польшу социалистической... После решения Политбюро эшелонами этих людей отправили из лагерей в Смоленск, меняя по дороге охрану НКВД на армейскую. Подписи отца есть на справках, кто именно и куда отправлен, но ни на одном расстрельном доку- менте. Впрочем, это не мешает и сегодня, когда многое известно, кое-кому продолжать заниматься фальсификацией. Приведу такой пример. Теледокументалисты трех стран - Польши, Герма- нии и России сняли неплохой фильм "Катынское дело". И вновь - ложь: "Приказ расстреливать, означавший для 20 тысяч 857 невиновных смерть, был предложен Сталину Лаврентием Берия... НКВД считает неизбежным приме- нить к ним высшую меру наказания - расстрел. Народный комиссар Минис- терства внутренних дел Союза Советских Социалистических Республик Лав- рентий Берия". Наверняка кто-то из телезрителей воспринял эту ложь как цитируемый документ. А на деле - фальсификация. Не было никогда такого чудовищного предложения моего отца. Кстати, ложь эта видна невооруженным глазом: ми- нистерств в СССР до 1946 года, как известно, не было вообще были нарко- маты так что, как бы того ни хотелось фальсификаторам подписываться так нарком внутренних дел не мог. Подобных примеров явной подтасовки и фаль- сификации документов и фактов можно при желании привести много, но в данном случае речь даже не об этом. Тот же фильм, на первый взгляд, осуждающий Политбюро, повинное в преступлении, дезориентирует зрителя: "Это решение было принято в узком кругу первых лиц Политбюро: Сталин, Ворошилов, Молотов, Микоян подтвердили своей подписью смертельный приго- вор, вынесенный Берия" Не убили этих людей, а всего лишь "подтвердили своей подписью смер- тельный приговор, вынесенный Берия". Порой мне кажется, что ЦК КПСС еще не распущен, а некогда правившая партия продолжает манипулировать об- щественным сознанием. А иначе чем объяснить, что средства массовой ин- формации, как и прежде, без устали готовы тиражировать ложь, рожденную на Старой площади? Собственно, вся многолетняя история, связанная с катынской драмой, - нагромождение лжи. Когда в апреле сорок третьего германское радио сооб- щило, что оккупационные власти обнаружили вблизи Катыни могилы несколь- ких тысяч польских офицеров, расстрелянных "еврейскими комиссарами", Со- ветский Союз тут же от своего участия в этой акции отмежевался. Столь однозначно отреагировал СССР и на результаты международной комиссии, ра- ботавшей во время войны в Катыни. После освобождения Смоленска в Катынь была послана комиссия во главе с известным хирургом академиком Н. Бур- денко. Вполне понятно, что ее выводы не разошлись с официальной версией: польские офицеры расстреляны не в 1940 году, а осенью сорок первого нем- цами. На Нюрнбергском процессе Руденко, обвинитель от СССР, заявил, что поляков расстреляли солдаты 537-го саперного батальона немецкой армии. Международный трибунал эту версию не признал. Теперь известно, что к сокрытию тайны Катыни причастны не только ста- линское Политбюро, но и все Генеральные секретари ЦК КПСС, включая пос- леднего. Абсолютно достоверные польские источники утверждают, что во время войны Меркулов, когда речь зашла об исчезнувших польских офицерах, ска- зал их соотечественникам, что "их больше нет... Мы допустили большую ошибку..." Вполне допускаю, что Меркулов мог в такой форме дать понять полякам, участвовавшим в формировании польской армии, что дальнейшие поиски этих людей бессмысленны. Поляки ведь и тогда настойчиво добивались правды. А Меркулов был одним из немногих людей, кто ее хорошо знал, так как был первым заместителем моего отца. Уж если мы дома все знали... Такая деталь. Когда у нас в доме жил Андерс, за ним всегда приезжал Меркулов, что меня очень удивляло. О том, кем был наш гость, я узнал позднее, а тогда я все думал, что же это за персона, которую сопровожда- ет первый заместитель наркома?.. Из официальных источников. Владислав Андерс. Видный военный и государственный деятель Польши. Родился близ Варшавы в семье земельного агента в 1892 году. Учился в Рижском политехническом институте, из которого в 1914 году призван на военную службу. Окончил Военную академию в Петербурге. Участвовал в боях в составе кавалерийского корпуса хана Нахичеванского. После февраля 1917-го - в 1-м полку креховецких уланов, с ноября - начальник штаба 7-й дивизии польских стрелков польского армейского корпуса, действовавшего в Белоруссии. В 1920 году участвовал в боях с Красной Армией. Позднее учился в Шко- ле Верховного командования в Париже, командовал кавалерийскими бригадами в Ровно, Кременце, Бродах, Барановичах. К началу второй мировой войны - командир кавалерийской бригады в Лидзбарке. Польские части генерала Ан- дерса сыграли главную роль в освобождении адриатического побережья Ита- лии. С 1945 года - исполняющий обязанности верховного командующего поль- скими вооруженными силами. В 1946 году лишен правительством ПНР польского гражданства. С 1954 года - фактический лидер польской эмиграции. Польское правительство не признал и на родину не возвратился. Лишь недавно стало известно, что на совести советского руководства не только расстрел польских офицеров, но и военнослужащих Советской Армии, причем уже в 50-е годы. Опубликованные в ФРГ неизвестные ранее документы из секретных архивов Социалистической Единой Партии Германии свидетель- ствуют о том, что после подавления восстания 17 июня 1953 года в ГДР бы- ло расстреляно более сорока советских солдат, отказавшихся открыть огонь по восставшим. Наших соотечественников расстреливали в Берлине и Магде- бурге свои же... Все повторилось в пятьдесят шестом в Венгрии. Там ведь тех, кто отка- зывался стрелять, тоже убивали свои же. Но кто, кроме политического ру- ководства, мог отдать такой приказ?.. Я хорошо помню ситуацию, сложившуюся накануне восстания в ГДР. Отец считал немецкий вопрос ключевым в Европе. Больше того, он говорил, что ключевым вопросом является и союз СССР с Германией. Экономика Советского Союза настолько была ослаблена войной и уровень жизни в СССР был настолько низок, что весь экономический потенциал, счи- тал отец, следует направить на поднятие уровня жизни людей. И сделать это, говорил отец, надо не только из гуманитарных соображений. Десятки миллионов советских людей увидели, как живет Европа, побежденная, заме- тим, Европа, и естественно, сравнили с тем, что имели дома. Победители возвращались в нищету из Германии, пусть разоренной войной, но в сравне- нии с СССР довольно благополучной. Еще при жизни Сталина он отстаивал свою точку зрения: Германия должна быть объединенной. И не надо, говорил отец, навязывать немцам концепцию социализма. Для нас важно, чтобы Германия стала демократическим госу- дарством. Это позволит иметь нам в лице немецкого народа и этого мощного государства надежного союзника. Отец был убежден, что таким образом Со- ветский Союз сможет опереться на экономический потенциал Германии и в течение 25, а может, и больше лет использовать этот козырь. Обратные же наши действия, направленные на раскол Германии и создание социалистичес- кого немецкого государства, неизбежно подтолкнут Западную Германию в ло- но американцев и англичан. Отец же хотел видеть свободную Германию про- тивовесом нашим союзникам по антигитлеровской коалиции. Инициатива объединения нейтральной Германии должна исходить от нас, - убеждал отец членов кремлевского руководства. Германия это обязательно оценит, и пока Англия и Америка будут разбираться со своими послевоенны- ми проблемами, колониями и т. д., весь их интерес будет сосредоточен на этих вещах. А мы, опираясь на потенциал Германии, получим солидный выиг- рыш во времени. Это позволит нам обновить экономику, поднять жизненный уровень в стране и, разумеется, решить оборонные задачи. Помню, отец смеялся: - Ну, что за глупость они предлагают?! Попробуй разделить Рязанскую и Смоленскую область и заставить этих людей воевать друг против друга. Противоестественно ведь! Два германских государства - такая же глупость. Из стенограммы июльского (1953 г.) Пленума ЦК КПСС: "МОЛОТОВ. При обсуждении германского вопроса в Президиуме Совета Ми- нистров вскрылось, однако, что Берия стоит на совершенно чуждых нашей партии позициях. Он заговорил тогда о том, что нечего заниматься строи- тельством социализма в Восточной Германии, что достаточно и того, что Западная и Восточная Германия объединились, как буржуазное миролюбивое государство. Эти речи Берия не могли пройти мимо нашего внимания... Для нас, как марксистов, было и остается ясным, что при существующем положе- нии, то есть в условиях нынешней империалистической эпохи, исходить из перспективы, будто буржуазная Германия может стать миролюбивым или нейт- ральным в отношении СССР государством, - является не только иллюзией, но и означает фактический переход на позиции, чуждые коммунизму... Во вне- сенном Берия проекте постановления Президиума Совета Министров по этому вопросу было предложено - признать "ошибочным в нынешних условиях курс на строительство социализма, проводимый в Германской Демократической Республике". В связи с этим предлагалось "отказаться в настоящее время от курса на строительство социализма в ГДР". Этого мы, конечно, не могли принять... Стало ясно обнаруживаться, что Берия стоит не на коммунисти- ческих позициях. При таком положении мы почувствовали, что в лице Берия мы имеем человека, который не имеет ничего общего с нашей партией, что это человек буржуазного лагеря, что это - враг Советского Союза. Капитулянтский смысл предложений Берия по германскому вопросу очеви- ден. Фактически он требовал капитуляции перед так называемыми "западны- ми" буржуазными государствами... Нам стало ясно, что это - чужой чело- век, что это - человек антисоветского лагеря. (Голоса: правильно!..) МАЛЕНКОВ. Надо сказать, что Берия при обсуждении германского вопроса предлагал не поправить курс на форсированное строительство социализма, а отказаться от всякого курса на социализм в ГДР и держать курс на буржу- азную Германию. В свете всего, что, узнали теперь о Берия, мы должны но-новому оценить эту его точку зрения. Ясно, что этот факт характеризу- ет его как буржуазного перерожденца... Президиум решил снять Берия с за- нимаемых им постов и исключить из партии. Президиум пришел к выводу, что нельзя с таким авантюристом останавливаться на полпути, и решил аресто- вать Берия как врага партии и народа. (Голоса: правильно! Бурные апло- дисменты.) Разоблачив и изгнав такого перерожденца, каким оказался Берия, наш ЦК будет еще более сплоченным и монолитным. Принимая эти крутые меры. Президиум ЦК руководствовался убеждением, что в данном случае единственно правильными являются именно эти меры. Президиум ЦК руководствовался убеждением, что так поступил бы Ленин, так поступил бы Сталин. (Бурные аплодисменты.) Мы уверены, что наши действия будут единодушно одобрены Пленумом ЦК. (Бурные аплодисменты.) Что же ка- сается отдельных ошибок и неправильностей, допущенных нами в период, когда мы после смерти товарища Сталина на протяжении 3-4 месяцев разоб- лачали Берия, эти ошибки и неправильности мы дружно исправим. Я бы ска- зал - хорошо, что понадобилось только 3 месяца (возгласы: правильно!), чтобы разглядеть подлинное лицо авантюриста и, невзирая на его положение и значительные возможности, вполне единодушно осечь эту гадину, этот больной нарост на здоровом теле. (Аплодисменты.)" Был период, когда Сталин соглашался с отцом, и официально предприняли рад шагов - документы сохранились - к объединению оккупационных зон. Со- ветское правительство предлагало англо-франко-американскому командованию провести в Германии всеобщие свободные выборы. В тот период, должен ска- зать, отец был одним из инициаторов объединения Германии. Целесообраз- ность этого видели и другие. Позднее, чувствуя колоссальное сопротивле- ние партийной верхушки, сторонники единой демократической Германии ста- рались ее больше не раздражать. А отец продолжал доказывать, что курс, взятый советским руководством, приведет к печальным последствиям. Из- вестно ведь было, что сотни тысяч граждан ГДР уже перебежали в Западную Германию, а в ГДР с каждым днем растет недовольство населения. Это и привело к восстанию... Любопытна позиция американцев. В то время их аналитики просчитывали варианты дальнейшего развития событий и пришли к выводу - соответствую- щие документы были получены Советским Союзом по линии разведки, - что допустить объединения Германии по предложению СССР ни в коем случае нельзя, а для того, чтобы сделать свое заключение более удобоваримым для своих кругов, выдвинули лозунг: если в Германии пройдут всеобщие выборы на условиях, предлагаемых русскими, то мир получит социалистическую Гер- манию. Даже если она будет несоциалистической по форме, то по существу станет союзником СССР. Этого американцы допустить не могли. Они отвергли всеобщие выборы, точно так же отреагировали на советское предложение англичане и французы. Фактически тогда Запад поддержал советскую правя- щую верхушку, которая выступала за расчленение Германии. Все дальнейшие попытки добиться объединения немецкого государства на- талкивались на сопротивление как внутри СССР и западных держав, так и в ГДР. Немецкая партийная верхушка, почувствовав сладость власти, уже не хотела ее отдавать... Вильгельм Пик, первый президент ГДР, был уже пожилым человеком, но какую-то сдерживающую роль играл и согласен был на объединение Германии на любых началах. Остальные видели в объединении потерю личной власти. Особенно - Вальтер Ульбрихт, генеральный секретарь ЦК. СЕПГ После смерти Пика он стал и Председателем Госсовета ГДР. Об интеллектуальном уровне Ульбрихта хорошо было известно и в самой ГДР, и в СССР, но, видимо, это не помешало оставаться этому человеку у власти несколько десятилетий. В 1963 году он даже стал Героем Советского Союза... Войну он благополучно пережил в СССР, но впоследствии был представлен немецкому народу как активный борец с фашизмом. В советском обозе его и привезли в Германию. А между тем не кто иной, как товарищ Ульбрихт, выступал в свое время против настоящего антифашиста Эрнста Тельмана, убитого в Бухенвальде. Но этот факт из биографии Ульбрихта, понятно, не афишировали ни у нас, ни в ГДР. Когда начались волнения в Германии, восставшие потребовали отставки Ульбрихта и его правительства, проведения свободных выборов, вывода со- ветских войск. Против восставших бросили танки. Сотни людей погибли, ты- сячи были арестованы. На Пленуме ЦК тогдашние руководители партии и государства признали, что ситуация в ГДР их серьезно беспокоила, и было принято решение "осу- ществить меры по оздоровлению политической и экономической обстановки". Ульбрихту объяснили, что в таких условиях нельзя проводить курс на фор- сированное строительство социализма. Но от участников Пленума скрыли, что это были предложения Берия, с которыми само же партийное руководство СССР вынуждено было согласиться. Но время было упущено. По сути, ничего для предотвращения восстания политическими, а не силовыми методами предпринято не было. Партийная верхушка все прикидывала, будет единая Германия социалистическим государством или не будет. - Что вы друг с другом в прятки играете, - возмущался отец. - Допус- тим, что все население ГДР проголосует за социалистический путь разви- тия, что в принципе невозможно, но и тогда это будет лишь четверть всего населения объединенной Германии. В любом случае, даже при какой-то под- держке жителей Западной Германии, ваш вариант не пройдет. Но что здесь страшного? Наоборот, это может быть даже полезно, потому что не будет требовать нашего вмешательства, мы не будем тратить собственные ресурсы, как это сейчас происходит. И все это было одобрено, но на Пленуме, как известно, предложения от- ца, его аргументы не прозвучали. Но самое страшное, что немецкий вопрос так и не был решен. Отец очень хорошо знал Германию, ее историю, проблемы. Связано это с тем, что Германия интересовала его еще до войны. Мы имели там разветв- ленную разведсеть и позднее, уже в войну. Так что недостатка в достовер- ной информации у отца, как руководителя советской стратегической развед- ки, никогда не было. Особый интерес вызывали у него разработки немецких конструкторов, достижения ученых Германии. После разгрома фашизма мы многое получили от немцев. Так, например, был заложен фундамент нашего ракетостроения, соз- дания ядерных двигателей. Ознакомление с немецким научно-техническим по- тенциалом было чрезвычайно полезно и для наших конструкторов, и для уче- ных. В Советском Союзе работали десятки немецких специалистов, причем охотно, с большой отдачей. Остается только сожалеть, что мечта отца о демократической объединенной Германии, тесно сотрудничающей с Советским Союзом во всех областях, была реализована почти через 40 лет после его смерти. Сложись обстоятельства иначе, не было бы ни многолетней конфрон- тации с ФРГ, ни пресловутой берлинской стены, ни человеческих жертв, ни колоссальных материальных потерь, вызванных многолетним пребыванием та- кого количества советских войск в ГДР. До сих пор ведь никто не подсчи- тал, в какую копеечку влетело стране за несколько десятилетий утопичес- кое желание партийных бонз иметь "западный форпост социалистического ла- геря"... Из стенограммы июльского (1953 г.) Пленума ЦК КПСС: "МАЛЕНКОВ. На прошлой неделе, накануне того дня, как мы решили расс- мотреть в Президиуме ЦК дело Берия (в докладе члена Президиума ЦК КПСС, Председателя Совета Министров СССР Г. М. Маленкова, предложенного, кста- ти, на этот высокий пост после смерти Сталина Лаврентием Берия, шла речь о заседании Президиума ЦК 26 июня 1953 года, на котором якобы был арес- тован Л. П. Берия. Протокола заседания - случай беспрецедентный! - в ар- хиве ЦК КПСС нет. Уже задним числом, на заседании Президиума ЦК 29 июня будет принято постановление "Об организации следствия по делу о преступ- ных антипартийных и антигосударственных действиях Берия"), он пришел ко мне с предложением предпринять через МВД шаги к нормализации отношений с Югославией. Я заявил ему, что надо этот вопрос обсудить в ЦК. Какое же это было предложение? В изъятых теперь у Берия материалах есть следующий документ: "Пользуюсь случаем, чтобы передать Вам, товарищ Ранкович, большой привет от товарища Берия, который хорошо помнит Вас. Товарищ Берия поручил мне сообщить лично Вам строго конфиденциально, что он и его друзья стоят за необходимость коренного пересмотра и улуч- шения взаимоотношений обеих стран. В связи с этим товарищ Берия просил Вас лично информировать об этом товарища Тито, и если Вы и товарищ Тито разделяете эту точку зрения, то было бы целесообразно организовать конфиденциальную встречу особо на то уполномоченных лиц. Встречу можно было бы провести в Москве, но если вы считаете это почему-либо неприемлемым, то и в Белграде. Товарищ Берия выразил уверенность в том, что об этом разговоре, кроме Вас и товарища Тито, никому не станет известно". Осуществить эту меру Берия не успел ввиду того, что мы повернули со- бытия в отношении его лично в другом направлении... МОЛОТОВ. Президиум ЦК пришел к выводу, что нельзя дальше продолжать проводившуюся в послед- нее время линию в отношениях с Югославией. Стало ясно, что поскольку нам не удалось решить определенную задачу лобовым ударом, то следует перейти к другим методам. Было решено установить с Югославией такие же отноше- ния, как и с другими буржуазными государствами, связанными с Северо-Ат- лантическим агрессивным блоком, - послы, официальные телеграммы, деловые встречи и пр. Совсем по-другому захотел использовать этот момент Берия. По разработанному им плану соответствующий представитель МВД в Югославии должен был передать в Белграде письмо Ранковичу, в котором от имени Бе- рия излагались взгляды, чуждые нашей партии, чуждые Советской власти... По проекту Берия представитель МВД при встрече с Ранковичем должен был заявить: "Пользуюсь случаем, чтобы передать Вам, тов. Ранкович, большой привет от тов. Берия". ...Все это составленное Берия письмо рассчитано на установление тесных отношений с "тов. Ранковичем" и с "тов. Тито". Берия не удалось послать это письмо в Югославию - с проектом этого пись- ма в кармане он был арестован как предатель. Но разве не ясно, что означает эта попытка Берия сговориться с Ранко- вичем и Тито, которые ведут себя как враги Советского Союза? Разве не ясно, что это письмо, составленное Берия втайне от нашего Правительства, было еще одной наглой попыткой ударить в спину Советского государства и оказать прямую услугу империалистическому лагерю? Одного этого факта бы- ло бы достаточно, чтобы сделать вывод: Берия - агент чужого лагеря, агент классового врага. (Голоса: правильно!)" Из постановления Пленума ЦК КПСС "О преступных антипартийных и анти- государственных действиях Берия" (Принято единогласно на заседании Пле- нума ЦК КПСС 7 июля 1953 года)- "В самые последние дни обнаружились преступные замыслы Берия устано- вить через свою агентуру личную связь с Тито и Ранковичем в Югославии". Отец и "югославский вопрос" Хрущев и его окружение утверждали, что если бы Берия и Абакумов "Сталина не подзуживали, верно информировали, он изучил бы положение дел более глубоко и, бесспорно, нашел бы пути для правильного решения этого вопроса, не допустив дела до разрыва с Югосла- вией". Когда говорят, что разрыв с Югославией произошел по вине Сталина, это не совсем так. Из МГБ, которым в тот период руководил Абакумов, на имя Сталина поступила информация что югославы, грубо говоря, идут не тем пу- тем, отказываются от советского опыта партийной и хозяйственной деятель- ности в каких-то вещах. Словом, ищут свой, югославский, путь построения общества. Никакого секрета, собственно, в этом не было. Ни Тито, ни дру- гие руководители Югославии ничего от нас не скрывали, но давали понять, что не хотят вмешательства в свои дела. Но при этом важно заметить, что о разрыве с СССР, КПСС они и не помышляли. В распоряжение Советского Со- юза были предоставлены военноморские базы для наших кораблей и подводных лодок, аэродромы для нашей авиации. Отец относился к этому совершенно спокойно и не разделял беспокойства партийного руководства страны: Югославия, мол, сворачивает с пути пост- роения коммунизма. Он считал, что построение той или иной системы в каж- дой стране происходит исходя из местных условий и копировать бездумно чей-то опыт бессмысленно. Скажем, Югославия не могла принять колхозный строй, потому что имела массу мелких хозяйств, объединить которые было невозможно. В этом отношении Югославия очень напоминала Кавказ. В горной же местности создавать колхозы непросто, отец это хорошо знал. - Не следует навязывать им наши взгляды, - говорил он. - Пусть строят то общество, какое считают нужным. Главное, что Югославия с нами в одной упряжке. Они ведь не возражают даже против размещения наших гарнизонов, если это будет необходимо. Так что не надо осложнять наши отношения, жесткая позиция с нашей стороны непременно вызовет у них раздражение. Сталин в какой-то период соглашался с этой точкой зрения и даже шутя называл членов Политбюро, ратовавших за укрепление связей с Югославией, титоистами. К титоистам он, естественно, относил и моего отца. Как ни удивительно, но Вячеслав Михайлович Молотов, который клеймил отца на том Пленуме за связь с Ранковичем и Тито, при Сталине тоже был "титоистом". - С точки зрения долговременных целей нашей политики выход к Среди- земному морю чрезвычайно важен, - говорил он, поддерживая моего отца. - Настолько важно, что если бы даже в Югославии был не Тито, а король, это нас вполне устраивало бы. Это, разумеется, была шутка, но Сталин эти слова запомнил и позднее уже всерьез рассматривал вопрос о возвращении короля в Югославию. В один из приездов Тито в Москву Сталин даже спросил у него: - А как вы, товарищ Тито, смотрите на конституционную монархию в Югославии?.. Король в виде английской королевы, а товарищ Тито в виде несменяемого премьер-министра... После этого разговора у Сталина они приехали к нам на дачу, и Тито с Маленковым и моим отцом обсуждали это предложение со смехом. Тито тогда сказал: - Надо было столько лет бороться, чтобы теперь возвращать короля... Позднее, знаю, советским руководством, точнее партийной верхушкой, с ведома Сталина предпринимались попытки заменить Тито, как человека, ко- торый не очень поддается воздействию с нашей стороны. Не знаю, почему не написал об этом в своих воспоминаниях Джилас. Насколько помню, и ему де- лались определенные предложения, когда пытались заменить Тито более удобным лидером... Ранковичу тоже предлагали подобное. Но еще тогда отец говорил Сталину, что из этой затеи ничего не выйдет. И Джилас, и Ранко- вич, и другие люди из окружения Тито настолько преданы ему, что на такое предложение не согласятся. Они ведь рядом с Тито прошли войну, а это лю- дей очень сплачивает. Вообще, югославское руководство резко отличалось от советского. Это из числа нашего партийного руководства многие не зна- ли, что такое война, а соратники Тито всю войну рисковали жизнью, как и он сам. Видимо, это тоже наложило определенный отпечаток на отношения в югославском руководстве. И отец все это хорошо понимал. После разрыва с Югославией органам безопасности, знаю, было поручено убрать Тито. Дошло ли дело до покушения или нет, мне неизвестно, но ре- акцию отца на такое решение помню. Он говорил, что надо любой ценой по- мешать этому. "Они хотят расправиться с ним таким же образом, как в свое время с Троцким. Тогда я ничего изменить не мог. Дело тянулось с двад- цать девятого года и зашло слишком далеко. Сейчас ситуация иная и допус- тить убийства Тито ни в коем случае нельзя" Из официальных источников: По версии Дмитрия Волкогонова, "где-то к поздней осени 1952 года ро- дилось несколько вариантов ликвидации Иосифа Броз Тито, близкого союзни- ка Сталина в годы войны и сразу пос