. Как ни горько, но даже Сергей Миронович Киров, если уж быть до конца объективным, давал согласия на аресты того или иного дея- теля. Этот человек никогда не был сторонником репрессий, но что было, то было... Почему он так иногда поступал, разговор особый. А вот Орджоникидзе не оставил после себя ни одного такого документа. В архивах наверняка долж- ны сохраниться другие документы, где он категорически возражает против арестов. Пусть эти специалисты не любят Советскую власть, говорил Серго Орджоникидзе, но если они работают на нее, страдать за свои взгляды не должны. Здесь они с отцом были единомышленники. Никто не может опровергнуть такой факт: во время войны в тех отрас- лях, которыми руководил Берия, не было ни одного ареста, ни одного сня- тия с должности. Так было и в период, когда шла работа над бомбой. И совсем не потому, что не пытались это делать. Пытались. Но отец санкции не давал, требуя у органов реального обоснования обвинения. Другие пос- тупали иначе. Когда с такими предложениями приходили к Ворошилову, тот подписывал тут же или сам садился писать... И не он, к сожалению, один. - Дайте мне факты, что этот ученый действительно сотрудничает с раз- ведкой, а не рассказывайте, что он английский шпион, - говорил отец. Фактов, разумеется, не было, и человек, даже не догадываясь о том, что ему угрожало, продолжал спокойно работать. Отец никогда не допускал шельмования людей. Почитайте материалы Пленума ЦК, где его обвиняли в том, что он прикрывал политически не преданных людей. Такие обвинения звучали и раньше, но отец был последователен: - То, что этот ученый считает, что мы сволочи, это его личное дело, но ведь работает он честно? Эти принципы он исповедовал на протяжении всей жизни, как я рассказы- вал. И когда на том Пленуме ЦК говорили, что Берия всегда исходил не из партийной сущности человека, а исключительно из деловых качеств, это бы- ло правдой. А для партийной верхушки это и было как раз самым большим нарушением большевистских принципов... Из выступления А. П. Завенягина, члена ЦК КПСС, заместителя министра среднего машиностроения на июльском (1953 г.) Пленуме ЦК КПСС: "...товарищ Маленков говорил в своем докладе о практике Берия игнори- ровать Центральный Комитет и правительство в важнейших вопросах, в том числе в вопросе относительно использования атомной энергии. Товарищ Ма- ленков сказал, что решение по испытанию водородной бомбы не было доложе- но правительству, не было доложено Центральному Комитету и принято Берия единолично. Я был свидетелем этой истории. Мы подготовили проект решения правительства. Некоторое время он поле- жал у Берия, затем он взял его с собой почитать. У нас была мысль, что он хочет поговорить с товарищем Маленковым. Недели через две он пригла- шает нас и начинает смотреть документ. Доходит до конца. Подпись - Пред- седатель Совета Министров Г. Маленков. Зачеркивает ее. Говорит - это не требуется. И ставит свою подпись. Что такое, товарищи, водородная бомба? Это сейчас важнейший вопрос не только техники, не только вопрос работы бывшего первого главного управ- ления (теперь нового Министерства среднего машиностроения), это вопрос мирового значения. В свое время американцы создали атомную бомбу, взор- вали ее. Через некоторое время, при помощи наших ученых, нашей промыш- ленности, под руководством нашего правительства мы ликвидировали эту мо- нополию атомной бомбы США. Американцы увидели, что преимущества потеря- ны, и по распоряжению Трумэна начали работу по водородной бомбе. Наш на- род и наша страна не лыком шиты, мы тоже взялись за это дело, и, нас- колько можем судить, мы думаем, что не отстали от американцев. Водород- ная бомба в десятки раз сильнее обычной атомной бомбы, и взрыв ее будет означать ликвидацию готовящейся второй монополии американцев, то есть будет важнейшим событием в мировой политике. И подлец Берия позволил се- бе такой вопрос решать помимо Центрального Комитета. ...Мне кажется, в оценке Берия, как работника, имеется преувеличение его некоторых положительных качеств. Всем известно, что он человек бес- церемонный, нажимистый, он не считался ни с кем и мог продвинуть дело. Это качество у него было... Без лести членам Президиума ЦК могу сказать: любой член Президиума ЦК гораздо быстрее и глубже может разобраться в любом вопросе, чем Берия. Берия слыл организатором, а в действительности был отчаянным бюрокра- том. После смерти товарища Сталина Берия особенно заметно стал демагоги- чески вести игру в экономию. Американцы строят новые большие заводы по производству взрывчатых атомных веществ. Тратят на это огромные средс- тва. Когда мы ставили вопрос о новом строительстве, Берия нам говорил: "К черту, вы тратите много денег, укладывайтесь в пятилетку". Мы не мог- ли с этим мириться, государство не может мириться. Берия же повторял нам: "К черту, укладывайтесь в утвержденные цифры". Товарищи, с изъятием Берия из состава Президиума ЦК и руководства на- шей партии... Центральный Комитет, Президиум ЦК поведут нашу партию и государство вперед, к новым успехам". И повели... В Комитет, занимающийся ядерными делами, входили... Маленков и Булга- нин. И отец, конечно. О чем тогда может идти речь? Кто от кого что скрыл? Абсурд. В день так называемого ареста моего отца мы как раз долж- ны были докладывать с генералом Ванниковым, Курчатовым и еще целым рядом людей проект решения правительства по этому вопросу. Я сам участвовал в работе над этим документом. Там прямо говорилось: "Принять предложения Комитета... Поручить Комитету..." Речь шла о водородной бомбе. Мы сдела- ли ее на год раньше американцев. В тот день и должны были решить, как и где взрывать. Даже человек с такой властью, как отец, не мог втайне от ЦК, прави- тельства принять эти решения. Министром обороны был Булганин, военные, естественно, подчинялись ему. А ведь именно они только и могли взорвать бомбу. Да и зачем отцу надо было кого-то обходить? Я сам видел на этом документе подписи членов Политбюро, но формально мы должны были получить еще и решение расширенного президиума Совета Министров. Это была узако- ненная система. Так было еще при Сталине. Правда лишь в том, что отец - об этом тоже шла речь на Пленуме ЦК - с сарказмом относился к партийным работникам и не допускал их к участию в ядерном проекте. И он действительно требовал экономии средств. И когда ему говорили, что Соединенные Штаты в сто раз больше вкладывают в воору- жение, он отвечал, что и экономика у них более сильная. Пора соизмерять свои желания с возможностями страны. Дальнейшее напряжение равносильно самоубийству. Ведь это были тяжелейшие послевоенные годы... Было время, когда его точно так же обвиняли в расточительстве. Отец курировал нефтяную промышленность. Созданное в те годы нефтяное оборудо- вание превосходило американское. Кто сегодня помнит, что турбобуры соз- дали не американцы, а мы. Теперь мы покупаем их у США... Тогда по насто- янию моего отца впервые началось бурение шельфов. Это было еще до войны. Целые промыслы в Азербайджане заработали по его инициативе. Но - дорого. Его обвинили, что не экономит средства. Зачем, мол, в море лезть, на земле-то дешевле... Такая логика. Один отец знал, чего ему стоило обойти Центр, но делу помочь. Он был очень дружен с академиком Иваном Михайловичем Губкиным, осно- вателем советской нефтяной геологии. Тот, кстати, говорил отцу, что нефть непременно должна быть и в Татарстане. Позднее отец в этом убедил- ся, и тогда начали закладывать там первые промыслы. Нефтяную промышлен- ность, как и угольную, некоторые другие отрасли он курировал как член Государственного Комитета Обороны. Возвращаясь к тому Пленуму ЦК, могу добавить, что столь же абсурдны были и обвинения Маленкова. Он тоже сказал, что "Берия без ведома ЦК и правительства принял решение о взрыве водородной бомбы". Из доклада члена Президиума ЦК КПСС, Председателя Совета Министров СССР Г. М. Маленкова: "...известно, что Берия ведал Специальным комитетом, занятым атомными делами. Мы обязаны доложить Пленуму, что и здесь он обособился и стал действовать, игнорируя ЦК и правительство в важнейших вопросах работы Специального комитета". Кстати, зададимся вопросом, почему именно отцу было поручено руко- водство работами по созданию ядерного оружия? Первая комиссия, которая рассматривала реальность и необходимость атомного проекта, была создана по инициативе моего отца. Как человек, руководивший стратегической разведкой, он располагал той информацией, с которой все и началось. Возглавлял эту комиссию Молотов, в ее состав входили Иоффе, Капица, другие видные советские ученые. Разговор был предметный - отец представил убедительные разведданные, полученные к тому времени из Германии, Франции, Англии. Тем не менее проект был отклонен. Комиссия признала, правда, что теоретически проблема существует, но практически реализация такого проекта требует десятилетий. Следовательно, не время, да еще при нависшей угрозе войны вкладывать средства в то, что в обозри- мом будущем не обещает отдачу. Отец с такими выводами был категорически не согласен - западные источники говорили о другом. Это была первая попытка отца убедить ЦК и правительство, но дальше работы комиссии, на создании которой он настоял, дело не пошло. Но разведка свое дело делала - отец организовал сбор данных из запад- ных стран, причем любых данных, связанных с этой проблемой. Еще тогда он убеждал: - Нельзя допустить, чтобы Германия получила такое оружие раньше нас. В начале 1940 года отец повторно обращается в Центральный Комитет партии и к Сталину с предложением начать работы по атомному оружию. В основу этой записки были положены новые материалы, добытые разведкой. К тому же к этому времени и наши, и западные ученые уже не сомневались, что такой проект реализуем. Но у Сталина и ЦК были свои контрдоводы: война приближается, надо пе- ревооружать армию. Стране нужны новые самолеты, танки. Словом, не время. А там и полный план "Барбаросса" наша разведка получила, началась разра- ботка контрударов по будущему противнику. Вопрос с бомбой отложили до лучших времен. А донесения разведки продолжали беспокоить отца. Отец докладывал в ЦК и Сталину, что уран из Чехословакии не экспортируется, так как полностью уходит на исследовательские работы в Германию. Все запасы тяжелой воды в Европе немцы также пытаются захватить. Помешали французы - почти весь запас тяжелой воды попал к Жолио-Кюри. По всей вероятности, эти развед- данные поступали тогда из Франции. И самое интересное, что тогда же разведка сообщила, что из Африки тайно переправляется в Америку запас обогащенного урана. Аналитикам не составило особого труда сделать соответствующие выводы - работы за границей переходят в инженерную стадию. Отец был крайне обеспокоен, что Запад может получить какой-то результат. Отец предлагал хотя бы не в полном объеме, но развернуть такие работы и в СССР. Технологию мы уже имели... А потом началась война. Всем уже было не до этого. В сорок втором, когда полным ходом шла работа над созданием атомной бомбы в Америке, где были собраны научные кадры из Италии, Германии, Франции, Англии, отец вновь обратился к Сталину: "Больше ждать нельзя". И вновь, как и прежде, были представлены материалы разведки. И наконец дело сдвинулось с мертвой точки. Пусть в нешироком объеме, но работы таки развернули. Было создано Главное управление по реализации уранового проекта. А это уже было что-то. И хотя тогда, в условиях вой- ны, не было ни ресурсов, ни средств, начало было положено. Возглавил но- вое управление Борис Льво вич Ванников, впоследствии трижды Герой Социа- листического Труда, первый заместитель министра среднего машиностроения, дважды лауреат Государственной премии. А в годы войны, как нарком, гене- рал Ванников занимался вооружением и боеприпасами. А подчинили это уп- равление моему отцу. Почему именно ему? Потому что это был единственный человек, который последовательно, начиная с 1939 года, настаивал на не- обходимости разворота этих работ. Учли и то, что он, как член ГКО, сумел наладить выпуск танков, воору- жения, боеприпасов. Успешно работали на оборону страны и другие отрасли, которые отец курировал. Скажем, металлургия. А проект, о котором мы с вами говорим, требовал подключения всей промышленности. Нужен был чело- век, знающий дело, умеющий организовать работу в условиях военного вре- мени. Знаю, что этими обстоятельствами и был обусловлен такой выбор. Кроме того, вся разведывательная информация продолжала проходить через его аппарат, а следовательно, поступала к отцу. Разумеется, проект такого масштаба требует и специальных знаний. Он не мог рассчитать то или иное устройство, но результаты этого расчета, физическую суть получал с помощью ученых. Этого было вполне достаточно, чтобы определить направление, поставить вопрос. Отец, помню это с детства, всегда много работал над теми проблемами, которые ему поручались. Когда он работал в Грузии, ему пришлось зани- маться субтропиками, например. Конечно, он не был специалистом в этой области. Приглашал агрономов, почвоведов, других специалистов сельского хозяйства, советовался. Это была обычная практика. Он ездил по колхозам, смотрел, анализировал, то есть готовил себя к пониманию вопроса. Это не значит, что он мог стать таким образом селекционером или ученым-почвове- дом, но вопросы, связанные с организацией этих работ, он изучал доста- точно хорошо. Докопаться до сути он стремился и здесь. Вообще он был че- ловеком с острым умом. Знаю от самих ученыхядерщиков, с которыми он ра- ботал, как они удивлялись тому, что он схватывал суть мгновенно. Ему не нужно было заниматься конструкцией бомбы или теоретическими проблемами. От него ждали другого - нужны были диффузионные заводы, цик- лотроны, ускорители и многое-многое другое, без чего бомбу создать не- возможно. Работал он тогда особенно много. Нередко беседы с учеными проходили у меня на глазах. Проходили они и у нас дома, и за городом. Вставал он, как всегда, рано и до девяти утра успевал часа три поработать над мате- риалами. А дальше обычная круговерть - организационных вопросов была масса. В 1946 году по предложению отца к решению поставленных задач были подключены большие мощности. Тогда же был создан Специальный комитет при Совете Министров СССР, который он и возглавил. Но, повторяю, работы шли и в войну. Создавались специальные лаборатории, строились диффузионные заводы, ядерные котлы. В тяжелейших условиях, но дело делалось. Практи- чески с 1943 года эти работы были развернуты. Все минувшие десятилетия приоритет советской науки никогда не ставил- ся под сомнение, но когда были обнародованы некоторые материалы развед- ки, тут пошли разговоры о том, что ядерное оружие мы позаимствовали у американцев... Но ничего подобного! Фактор времени! И только он. Разведка в значи- тельной мере облегчила задачу, поставленную перед советскими учеными, и они справились с ней в более сжатые сроки. Не секрет, какое это было время. Те отрасли промышленности, которые должны были работать на бомбу, находились после войны в удручающем сос- тоянии. Начни мы работы без каких-либо данных, результат был бы получен лет на десять позднее. То есть наши ученые разрабатывали ту технологию, которая дала резуль- тат. Но должен ради объективности сказать еще вот о чем. Наши уче- ные-ядерщики не копировали американскую бомбу. Скажем, у нашей бомбы иная конструкция. Это заслуга академика Харитона. Бомба создана на прин- ципиально иной основе. Да, ядерное топливо одно - плутоний, но у амери- канцев, грубо говоря, заряд выстреливается в стволе и за счет сжатия на- чинается цепная реакция и выделение энергии. У нас вместо ствола приме- нили обжатие шара. Это более сложная конструкция, но она дает лучшее сжатие, лучший КПД. Получив от разведки очень и очень много, советские ученые все же пош- ли своим путем. Так было не только с ядерным оружием... Вопреки распространенному мнению о том, что ученые не знали, откуда поступают материалы, в которых содержалась информация о ходе аналогичных работ на Западе, должен заметить, что это неправда. Знали, разумеется, что эти данные добыты разведкой. Не знали источники этой информации, но это вполне объяснимо. Больше того, в Советский Союз были нелегально переправлены крупнейшие ученые западных стран. Некоторые имена могу назвать. Скажем, Бруно Пон- текорво был доставлен в СССР из Англии на подводной лодке. Из официальных источников: Бруно Макс Понтекорво. Родился в 1913 году. Как утверждают советские источники, "член КПСС с 1955 года, советский физик, академик АН СССР, лауреат Ленинской и Государственной премий. Автор трудов по замедлению нейтронов и их захвату атомными ядрами, ядерной изомерии, слабым взаимо- действиям, нейтрино, астрофизике". Родился в Италии, член Итальянской компартии с 1939 года. С 1940 года работал в США, Канаде, Великобритании. По официальным данным, в СССР с 1950 года... Понтекорво работал над аналогичным проектом еще на Западе. Через Че- хословакию были переправлены в Советский Союз и два крупнейших радиоэ- лектронщика, американцы по происхождению... Можно было бы назвать еще десятки людей, но я не считаю себя вправе о них говорить. И объясню почему. Дело не в том, что сегодня это какая-то сверхтайна. Наверное, разведслужбам эти имена давно известны. Говерить о других людях было бы просто непорядочно. У них есть дети, внуки... Гово- рить можно, убежден, лишь о раскрытых источниках информации, а коль ни в зарубежной, ни в нашей печати их имена до сих пор не всплыли, называть их не стоит. Вспомните суд над супругами Розенбергами, который ровно сорок лет на- зад проходил в США. Трагическая история. По неосторожности или по глу- пости Хрущев признал в США, что Этель и Лилиан Розенберги были нашими разведчиками. Его спросили, он и ответил... Эти люди были казнены, хотя так и не признали, что работали на Советский Союз. У спецслужб были лишь косвенные данные о передаче СССР атомных секретов, а прямых никаких. Нет их, к слову, у американцев и по сей день, если не считать признание Хру- щева. А выдал Розенбергов брат Этель, на чем неплохо заработал - на полу- ченные миллионы открыл свое дело... Очень многие люди работали на Советский Союз, многие, кто в большей степени, кто в меньшей, причастны и к реализации ядерного проекта, но существуют законы разведки: страна, на которую работает разведчик, ни- когда его не выдает. Должны же быть этические нормы. Правда, мы о них стали забывать... Интерес к урановому проекту возник у моего отца задолго до соответс- твующего решения Политбюро, принятого на базе материалов разведки, полу- ченных из Германии, Франции, Англии и уже впоследствии из Америки. Нас- колько знаю, первыми были получены в середине или в конце 1939 года ма- териалы из Франции. Речь в них шла о работах Жолио-Кюри. Тогда же стали поступать представляющие несомненный интерес материалы из Германии. Если коротко, стало известно, что сделано крупнейшее открытие: уран расщепля- ется, при реакции урана выделяется большое количество энергии, и сразу в нескольких странах одновременно - хотел бы это подчеркнуть - в Германии, Франции, может быть, в Англии - ученым-физикам стало понятно, что цепная реакция возможна, а коль так, возможно и создание устройств, которые способны выделять в очень короткое время колоссальную энергию. Другими словами, тогда впервые зашла речь и о том, что возможно создание нового оружия. Разведка - и техническая, и экономическая - в структуре Народного Ко- миссариата внутренних дел занимала значительное место. Вполне понятно, что наряду со специалистами высочайшего класса в области, так сказать, "чистой" разведки, там работали и серьезные аналитики, к которым и попа- дала соответствующая информация из Германии, Франции, Англии, Америки. Думаю, сегодня было бы довольно любопытно проанализировать те суммарные сводки с тенденцией наиболее интересных направлений, требующие дальней- шей разработки, которые они составляли. Вместе с офицерами НКВД над эти- ми материалами столь же серьезно работали эксперты, консультанты из чис- ла специалистов, привлеченных к анализу разведданных. Знаю, что в данном случае для экспертной оценки привлекались видные советские ученые. Та- кие, как, скажем, академик Иоффе, Капица, Семенов и целый ряд их учени- ков. Материалы накапливались, и пришло время, когда аналитики сделали вы- воды: как и у нас, в СССР, наука в нескольких странах подошла к тому, что эта проблема из области фантастики превратилась в реализуемую гипо- тезу. О вкладе наших ученых в создание нового оружия разговор дальше, а по- ка я хотел бы сделать одно уточнение. Разумеется, никто тогда, до войны, меня в эти вещи не посвящал. Лишь со временем от самых разных людей я узнал предысторию создания атомной бомбы. Сам я, не догадываясь об этом, прикоснулся к тайне будущего оружия в конце 1939 года. В это время у нас в доме появился молодой человек. Так как он говорил по-английски, я считал, что он англичанин. Жил он у нас недели две. Отец его не представлял, просто сказал, что это молодой ученый, Ро- берт, который приехал для ознакомления с рядом вопросов. Никаких разго- воров больше не было. Роберт оказался довольно высоким, худощавым человеком лет тридцати, с характерным лицом. С достаточной степенью вероятности можно было судить лишь о его еврейском происхождении. А кто он и откуда, можно было только гадать. Обедали мы, как правило, вместе. Куда он уезжал, я не знал, а спраши- вать о чем-то подобном было не велено. Да и у отца я в таких случаях ни- когда ни о чем не расспрашивал. Знал, что многие годы его жизнь связана с разведкой. Если считал необходимым, он сам чтото говорил. Роберт знал немецкий, но проще ему было говорить по-английски. Язык я знал, поэтому проблем в общении у нас не возникало. К тому же отец поп- росил меня в те дни, когда Роберт никуда не уезжает, тоже оставаться до- ма и не ходить в школу. С тобой ему будет не так скучно, сказал отец. Наш гость много читал, а когда заканчивал работу, охотно расспрашивал меня, как и чему учат в советских школах, что сейчас по физике проходим, что по математике, химии. Словом, обычное любопытство взрослого челове- ка. Показал мне ряд приемов быстрого счета. Я понял, что этот человек имеет какое-то отношение к технике. - Рассказывай обо всем, что его интересует, но сам не расспрашивай ни о чем, - говорил отец. Так мы и общались. Роберт расспрашивал - я отве- чал. Отец вообще никогда не рассказывал в те годы о людях, которые ста- новились гостями в нашем доме. Уж не помню точно, то ли в конце сорок второго или в самом начале со- рок третьего как-то за столом, помню, были Ванников, нарком боеприпасов, Устинов, нарком вооружения, зашел разговор о новом оружии. Речь шла о том, что американцы форсируют какие-то разработки, связанные с бомбой колоссальной разрушительной силы. Говорили о ядерной реакции и прочих вещах. Тогда и услышал я, что работы эти возглавляет в Америке Роберт Оппенгеймер. Я приехал накануне из академии, где учился, от предмета разговора был далек, а когда гости разошлись, поинтересовался у отца: - Помнишь, у нас несколько лет назад гостил Роберт... Фамилию Оппенгеймер отец мне тогда не назвал, ответил коротко: - Не забыл? Он приезжал к нам для того, чтобы предложить реализовать этот проект, о котором ты слышал. Сейчас работает в Америке. - Человек, который гостил у вас до войны, приезжал в СССР нелегально? - Думаю, да. В противном случае его бы не допустили к тем работам, которые он возглавлял впоследствии в официальном учреждении. Я спросил тогда у отца, помогает ли он нам сейчас. Отец ответил, что теперь такой возможности нет, но и без него есть немало людей, которые нам помогают. Из официальных источников: Роберт Оппенгеймер. Американский физик. В 1943 - 1945 годах руководил созданием американской атомной бомбы. Впоследствии председатель Гене- рального консультативного комитета Комиссии по атомной энергии США, ди- ректор Института фундаментальных исследований в Принстонс. Советский эн- циклопедический словарь называет его противником создания водородной бомбы, обвиненным в 1953 году в нелояльности и лишенным допуска к сек- ретным сведениям. Скончался в 1967 году в возрасте 63 лет. Американская контрразведка не смогла доказать его сотрудничество с СССР, но такие обвинения в адрес Оппенгеймера попали даже в печать. Его отстранили от секретных работ, не дали возможности заниматься водородной бомбой. Обвинения в шпионаже в пользу русских, жена - коммунистка... Этого было вполне достаточно. Тогда, в Москве, мы не говорили с ним о его биографии, и лишь спустя много лет я узнал, что Юлиус Роберт Оппенгеймер родился 22 апреля 1904 года в Нью-Йорке. Его отец попал в Америку из Германии еще четырнадцати- летним мальчишкой и, кажется, разбогател на торговле тканями. Его женой стала уроженка Балтиморы Элла Фридман, художница, преподавательница жи вописи. Семья обладала, к слову, довольно приличной коллекцией картин, включая полотна Ван Гога. В этой семье и выросли Роберт и его брат Франк, тоже, кстати, ставший ученым. Роберт с юности был разносторонне одаренным человеком. Писал стихи и даже мечтал в свое время стать поэтом, изучал физику, химию, греческий, латынь, историю... Гарвардский университет он окончил в 1925 году всего за три года. За- тем, как многие американские студенты тех лет, решил продолжить образо- вание в Европе. Так он оказался в Кембриджском университете и начал ра- ботать в лаборатории Кавендиша под руководством Резерфорда. За глаза ученики называли великого ученого "Крокодил". Петр Капица, тоже один из его учеников, даже украсил фасад построенной для него в Кембридже лабо- ратории фигуркой крокодила, с известной долей остроумия объяснив это так: крокодил, мол, подобен научному прогрессу - так же перемалывает че- люстями все, что попадается ему на пути, и при этом никогда не оборачи- вается назад... Еще там, в Англии, Оппенгеймеру предсказали блестящую научную карь- еру. Он получил степень доктора и в 1928 году возвратился в Америку. В здешних университетах к тому времени уже широко были известны его науч- ные работы, опубликованные в Англии и Германии. Оппенгеймер избрал Кали- форнийский университет в Беркли, это вблизи Сан-Франциско. Утверждают, что свой выбор он мотивировал тем, что в университетской библиотеке было превосходное собрание французской поэзии XVI-XVII века... Как и многие другие западные ученые, Роберт Оппенгеймер долгое время оставался безразличным к политическим событиям, и лишь после прихода Гитлера к власти, когда в Германии началось притеснение интеллигенции, его отношение к политике заметно изменилось. Скажем, он открыто выступил в поддержку Испанской республики. После смерти отца в 1937 году Роберт, получивший солидное наследство, активно помогает материально антифашис- там. Прокоммунистические настроения вообще были характерны для многих интеллигентов Запада. Интерес к проблеме создания бомбы проявился у него еще в 1939 году. Он прекрасно понимал значение научных открытий, сделанных в лабораториях Европы. Уже с осени 1941 года по приглашению Нобелевского лауреата Комп- тона Оппенгеймер работает в специальной комиссии Национальной академии наук, занимавшейся проблемами использования атомной энергии в военных целях. Именно тогда - и советская разведка об этом своевременно сообщала в Москву - Белый дом принял решение об ассигновании больших средств на создание ядерного оружия. В сорок втором Оппенгеймер возглавил группу теоретиков, создававших модель будущей бомбы. Этот коллектив впервые серьезно исследовал возмож- ность высвобождения ядерной энергии в процессе синтеза легких ядер, в частности, водорода. В это же время все исследовательские работы стали вестись по единому плану, который и получил название "Манхэттенский про- ект". Накануне было подписано соглашение с англичанами, по которому аме- риканской армии поручалось официально организовать совместную работу английских и американских ученых-ядерщиков. На такой централизации настаивал и сам Оппенгеймер, спешивший опере- дить нацистов. Он давно предлагал, чтобы были собраны в одной лаборато- рии ученыефизики из разных стран. Осенью сорок второго начальник "Ман- хэттенского проекта" генерал Гровс и предложил Оппенгеймеру возглавить такую лабораторию. Роберту было тогда 38 лет... Впоследствии по предложению Оппенгеймера было выбрано и место для та- кой лаборатории - плато ЛосАламос в Нью-Мехико. С 1942 года, когда руководители США и Великобритании сосредоточили в Америке всю работу ученыхядерщиков и начал претворяться в жизнь "Манхэт- тенский проект", активно заработала и служба безопасности. Насколько из- вестно, первые неприятности, с которыми столкнулся Оппенгеймер, начались именно тогда. Принадлежность в прошлом к левым политическим организаци- ям, а Роберт, видимо, этого не скрывал, серьезно осложнила его пребыва- ние в секретной лаборатории. Генералу Гровсу даже доложили, что Оппен- геймера по соображениям безопасности нельзя использовать в должности ру- ководителя Лос-Аламосской лаборатории. Гровс удовлетворился заверениями ученого на предмет того, что тот давно порвал с коммунистами и никаких связей с левыми поддерживать впредь не намерен. Вопреки желанию конт- рразведки, Оппенгеймера оставили в должности. Затем, как знаете, работы по созданию бомбы активно продолжались и завершились испытанием в районе Аламогордо. В обстановке полной секрет- ности составные части снаряда подняли на металлическую башню, установ- ленную в пустыне, и в пять тридцать утра 16 июля сорок пятого года раз- дался взрыв первой в мире атомной бомбы. В августе - и это тоже широко известно - американцы бомбили Хиросиму и Нагасаки... А в октябре Оппенгеймер ушел с поста директора Лос-Аламосской лабора- тории. Водородную бомбу делал уже Эдвард Теллер, эмигрировавший в годы фашизма из Германии. Оппенгеймер же возглавлял одно время Принстонский институт перспективных исследований, позднее был председателем Консуль- тативного комитета Комиссии по атомной энергии. В 1949 году он входил в состав комиссии, изучавшей фотоснимки верхних слоев атмосферы, достав- ленные американским бомбардировщиком. Интерес американцев был вызван тем, что на снимках были видны следы первого советского атомного взры- ва... В конце 1953 года президент Эйзенхауэр отдал распоряжение "возвес- ти глухую стену между Оппенгеймером и секретными сведениями". Ученому выдвинули тогда целый ряд обвинений. Его обвиняли в том, что он матери- ально помогал коммунистам, поддерживал с ними связь, был любовником ком- мунистки и женился на бывшей коммунистке, принимал коммунистов на работу в Лос-Аламосскую лабораторию. Словом, все крутилось вокруг этого. Через несколько месяцев началось официальное разбирательство. Процесс продол- жался три недели. Оппенгеймеру исполнилось в те дни 50 лет. Доказать, что Оппенгеймер был советским агентом и прочее, в чем обви- няли ученого, комиссия не смогла, но решение было таким: кандидатура Оп- пенгеймера нежелательна на любых должностях, связанных с доступом к во- енным секретам. Его тут же убрали из Комиссии по атомной энергии, а ког- да он подал апелляцию, ее отклонили. Комитет безопасности пришел тогда к выводу, что "Оппенгеймер не всег- да поступал согласно принципам безопасности Соединенных Штатов и мог в будущем угрожать этой безопасности, он не был искренним до конца, пос- тупки Оппенгеймера в деле создания водородной бомбы заставляют сомне- ваться в том, что в будущем он будет действовать так, как этого требуют интересы безопасности страны". В 1963 году, за четыре года до смерти ученого, Комиссия по атомной энергии пересмотрела это решение. Оппенгеймеру была присуждена премия имени Энрико Ферми за особый вклад в дело овладения и использования атомной энергии, но, строго говоря, это не было полной реабилитацией ученого. Иначе сложилась судьба Эдварда Теллера. Из официальных источников: Эдвард Теллер. Родился в 1908 году в Будапеште в семье адвоката. Учился в Карлсруз, Мюнхене, Лейпциге. С 1934 года - в Дании у Бора, с 1935 года - в США, в университете имени Дж. Вашингтона. В 1941 году получает приглашение работать над атомной бомбой. Покинул Лос-Аламос в результате конфликтов с Оппенгеймером. Вопреки мнению Оп- пенгеймера, добился после войны создания для себя новой лаборатории не- подалеку от Лос-Аламоса. Участник создания американской атомной и термоядерной бомб. По ут- верждению советских источников, "выступал против разоружения и разрядки международной напряженности". Их конфликт начался в Лос-Аламосе. Оппенгеймер не препятствовал рабо- там Теллера над термоядерной бомбой и даже освободил его от работы над атомным оружием. Впоследствии их взгляды разделились окончательно. Оп- пенгеймер отстаивал свою позицию, Теллер всячески настаивал на создании водородной бомбы. Он и возглавил в США эти работы. Правительство США, разумеется, поддержало Теллера. В октябре сорок девятого Консультативный комитет под руководством Оп- пенгеймера рассмотрел проект создания водородной бомбы и пришел к выво- ду, что создание термоядерного оружия неизбежно нанесет моральный ущерб Соединенным Штатам. Эдвард Теллер и другие ученые в состав этого комите- та не входили, но проект отстаивали рьяно. В начале 1950-го президент Трумэн приказал начать работы... Первая реакция атомного синтеза была осуществлена американцами на поверхности земли на островке посередине Тихого океана 1 ноября 1952 года. Взрыв был произведен в 7 часов 14 минут. Мощность взрыва "Майка" - такое кодовое название получило взрывное устройство - достигла примерно 12 мегатонн. Местом взрыва избрали коралловый риф на атолле Эниветок. Но американский снаряд еще не являлся транспортабельным оружием - он был чрезмерно велик и его лишь предстояло уменьшить до величины бомбы. 20 августа 1953 года в советской печати было опубликовано правитель- ственное сообщение: "На днях в Советском Союзе в испытательных целях был произведен взрыв одного из видов водородной бомбы". Правда, я об этом узнал позднее, уже после освобождения из тюрьмы... Это была действительно термоядерная бомба. Так что американцев мы опередили. А в 1954 году под руководством Игоря Васильевича Курчатова под Моск- вой была пущена первая в мире атомная электростанция. Со времени взрыва первой нашей атомной бомбы прошло всего несколько лет... Как-то Роберт Оппенгеймер сказал: "Мы сделали работу за дьявола". Да, было создано страшное оружие, которое, к счастью, не вошло в арсенал на- цистов. У Советского Союза не оставалось выбора. Даже после второй миро- вой войны мы не могли чувствовать себя в безопасности. Так что и атом- ная, и водородная бомба отнюдь не прихоть Сталина, моего отца или ко- го-то другого. Не создай мы первыми водородное оружие, нам оставалось бы идти вслед за американцами. В истории же создания атомной бомбы так и получилось. Нам не оставалось ничего другого, как принять вызов... Сотрудник Токийской резидентуры КГБ, майор Станислав Левченко, приго- воренный за измену Родине в августе 1981 года к расстрелу, оказавшись после побега на Западе, охотно делился своими воспоминаниями об учебе в разведшколе, располагавшейся в Подмосковье. По словам бывшего разведчи- ка, он был "прямо-таки потрясен" впервые услышанной им от преподавателей историей советского проникновения в тайны "Манхэттенского проекта". Сек- реты своей ядерной программы американцам удалось полностью утаить и от немецкой, и от японской разведок. И лишь в Советский Союз информация о ходе реализации "Манхэттенского проекта" поступала бесперебойно. Мы выиграли таким образом несколько лет, в течение которых в против- ном случае мы бы полностью зависели от милости Америки, - подчеркивали преподаватели разведшколы, иллюстрируя высокоэффективную работу советс- кой разведки. Наверное, на этом действительно классическом примере будет воспиты- ваться еще не одно поколение разведчиков. И наверняка не только российс- ких. Это был поистине ошеломляющий успех советских спецслужб. Людей, помогавших тогда нам, было много. Например, Клаус Фукс. Впос- ледствии этот ученый вынужден был признать, что он работал на Советский Союз. Но, повторяю, это был далеко не единственный источник информации. Таких, как Фукс, были десятки... Из официальных источников: Клаус Фукс. По оценкам западных разведслужб, один из самых ценных со- ветских агентов. Родился 29 октября 1911 года в г. Рюсельхейме вблизи Дормштадта в семье известного протестантского религиозного деятеля, доктора богосло- вия Эмиля Фукса. Его отец одним из первых священнослужителей в молодости вступил в члены Социалистической партии Германии. В 1928 году Клаус Фукс оканчивает с медалью школу и поступает в Лейп- цигский университет, где становится членом Социалистической партии. Пос- ле прихода нацистов к власти находится на нелегальном положении в под- полье. В июле 1933 года направляется Компартией Германии в Париж, затем в Англию. Три года жил в доме известного промышленника, симпатизирующего СССР, Рональда Ганна. Работал в лаборатории физика Невиля Нотта в Бристольском университете. В декабре 1936 года в возрасте 25 лет защитил докторскую диссертацию. Впоследствии по рекомендации доктора Невиля Нотта продолжил работы в лаборатории профессора Макса Борна. Совместно с Борном написал в Эдинбургском университете ряд научных работ. В мае 1940 года интернирован, как немец, и помещен в лагерь на остро- ве Мэн, позднее вместе с другими интернированными переведен в Канаду и заключен в лагерь, расположенный в Квебеке. Возвращен в Англию по хода- тайству промышленника Рональда Ганна и некоторых видных ученых в конце декабря 1940 года. В начале 1942 года Клаус Фукс принял английское подданство и был привлечен к секретным работам, связанным с созданием ядерного оружия. Работал в группе немецкого эмигранта физика Р. Пайерлса. По роду деятельности наблюдал за аналогичными работами, которые ве- лись в нацистской Германии, имел постоянный допуск к совершенно секрет- ным материалам, полученным от зарубежной агентуры Сикрет Интеллидженс Сервис (СИС), в частности, к разведданным, поступавшим на протяжении всей войны от ученого Пауля Росбауда. С декабря 1943 года - в США, куда прибыл в составе английской миссии для участия в "Манхэттен проджект" - американской ядерной программе. С 1943 по 1946 год, вместе с группой Р. Пайерлса, Клаус Фукс работал в Лос-Аламосе у Ганса Бете, а в июне переехал в Англию, в Харуэлл, где бы- ла создана новая энергетическая установка. Арестован в январе 1950 года. 1 марта того же года приговором лон- донского суда осужден на 14 лет тюремного заключения. Освобожден досроч- но 24 июня 1959 года. В возрасте 48 лет переезжает в Восточный Берлин, где через два дня получает гражданство ГДР и должность заместителя директора Института ядерной физики. С 1972 года - член Академии наук ГДР, член ЦК СЕПГ. В 1975 году удостоен Государственной премии 1 степени, награжден орденом Карла Маркса. Скончался 28 февраля 1988 года. "За обширную информацию, которую передавал для советских физиков Кла- ус Фукс, весь советский народ должен быть ему глубоко благодарен, - лишь недавно признался академик Юлий Борисович Харитон. - В СССР эта помощь, как и все, связанное с деятельностью НКВД, держалось в секрете. После освобождения Фукса в 1959 году я обращался к Д. Устинову с просьбой хо- датайствовать о награждении Фукса за помощь, которую он оказал СССР. Дмитрий Федорович занимал высокие посты в государственном и партийном аппарате и внимательно следил за работами по созданию ядерного оружия. Он согласился с тем, что это следует сделать, и сказал, что попытается. Но положительного результата не получилось". Рассказывают, несколько лет назад, когда в СССР впервые начали гово- рить о Клаусе Фуксе, тогдашний президент Академии наук СССР академик Анатолий Александров, возглавлявший после смерти Игоря Васильевича Кур- чатова Институт атомной энергии и почти 30 лет руководивший программами по разработке и сооружению ядерных реакторов различного назначения, нев- нятно и с видимым раздражением пробормотал: "Фукс? Что-то было, кажет- ся... Ничего существенного..." Мстислав Келдыш, предшественник Александрова на посту президента Ака- демии наук, по некоторым источникам, тоже не любил вспоминать о Клаусе Фуксе. В бывшем КГБ, надо полагать не без оснований, утверждали, что предложение органов безопасности о награждении советского агента "зару- бил" именно он, мотивируя тем, что такая награда "бросит тень на советс- ких ученых". Достоверно известно одно: Клаус Фукс, по запоздалому признанию акаде- мика Юлия Харитона, так много сделавший для реализации советского ядер- ного проекта, действительно не был отмечен правительством СССР. Мало то- го, по свидетельству очевидцев, на траурной церемонии члена ЦК "братс- кой" СЕПГ Клауса Фукса не было ни одного советского представителя. Впрочем, удивляться особо не приходится. Советские власти оказались в данном случае на редкость последовательны. Еще в марте 1950 года, сразу же после вынесения приговора советскому разведчику, правительство Со- ветского Союза поспешило откреститься от Фукса. Из сообщения ТАСС от 8 марта 1950 года: "Агентство Рейтер сообщило о состоявшемся на днях в Лондоне судебном процессе над английским ученым-атомщиком Фуксом, который был приговорен за нарушение государственной тайны к 14 годам тюремного заключения. Выс- тупая на этом процессе в качестве обвинителя, генеральный прокурор Вели- кобритании Шоукросс заявил, будто Фукс передавал атомные секреты "аген- там Советского правительства". ТАСС уполномочен сообщить, что это заяв- ление является грубым вымыслом, так как Фукс неизвестен Советскому пра- вительству и никакие "агенты" Советского правительства не имели к Фуксу никакого отношения". Тогда, в пятидесятом, такое заявление, как бы мы ни относились к нему с позиций сегодняшнего дня, скорей всего было оправдано хотя бы с точки зрения интересов спецслужб. Не зря ведь бывший резидент советской внеш- ней разведки в Дании полковник Михаил Любимов как-то поделился выводом, сделанным в результате многолетней службы в Первом главном управлении КГБ: "Разведчик - профессия лицемера..." Но чем объяснить лицемерие Со- ветского правительства, академика Александрова и ему подобных в семиде- сятые, восьмидесятые годы? В какой-то мере, допускаю, такое отношение было продиктовано не толь- ко боязнью "бросить тень на советских ученых" и официально признать не- сомненные заслуги в реализации советского ядерного проекта советской разведки. Как бы того ни хотелось тогдашней партийной верхушке, а неиз- бежно пришлось бы признать и куда более страшное для советской системы - роль преданного анафеме Лаврентия Берия, державшего в своих руках полто- ра десятилетия все нити советской разведки. А уж это никак не вписыва- лось в планы советского руководства... Американцы считают, что Клаус Фукс помог Советскому Союзу ускорить решение атомной проблемы на срок от трех до десяти лет. По их же утверж- дению, информация, полученная от Фукса, позволила начать работы по соз- данию термоядерного оружия раньше, чем в США. Могу только сказать, что этот ученый действительно сделал немало. Вот что пишет, скажем, академик Ю. Харитон: "Информация, переданная Фуксом и другими агентами, охватыва- ла широкий круг разделов науки и техники, необходимых для создания ядер- ного оружия. Например, ядерный реактор, в котором под действием мощного потока нейтронов образовывался плутоний, различные расчеты и, наконец, подробная схема первого ядерного заряда США". Добавлю, что столь же ценную информацию передал Фукс советской раз- ведке и о ходе работ по созданию водородной бомбы в лаборатории уже из- вестного читателю физика-теоретика Эдварда Теллера. По официальным данным, на сотрудничество с СССР Клаус Фукс пошел главным образом потому, что все работы по созданию ядерного оружия аме- риканцы и англичане вели в глубокой тайне от своего союзника по антигит- леровской коалиции. Ученый-антифашист "вышел" на советскую военную раз- ведку - ГРУ - в Лондоне и стал передавать соответствующую информацию. Этой версии придерживается, например, академик Юлий Харитон. По другим данным, советская разведка установила связь с Фуксом осенью 1941 года. В принципе эта информация не очень расходится с официальной. Во всяком случае, с достаточной долей вероятности можно утверждать, что вербовка немецкого ученого-антифашиста была произведена примерно в этот период. В 1942-1943 годах Клаус Фукс активно сотрудничает с резидентурой ГРУ - Главного разведывательного управления Генерального штаба, а позднее с Первым (внешняя разведка) управлением МГБ - КГБ. Связь с Фуксом была установлена советской военной разведкой через Ур- сулу Косинскую, немку по происхождению. Из официальных источников: Урсула Косинская. Советская разведчица. Рабочий псевдоним "Соня". С помощью радиопередатчика, установленного в ее доме неподалеку от Оксфор- да, передавала в Москву информацию, поступающую от физика-атомщика Клау- са Фукса. Незадолго до суда над Фуксом бежала вместе с детьми в Советс- кий Союз. Впоследствии жила в ГДР. После объединения Германии живет в ФРГ. Не так давно 85-летняя Руфь Вернер (Урсула Косинская) заявила, что не считает себя предателем Германии и с 17-ти лет, когда стала комму- нисткой, всегда действовала в соответствии со своими убеждениями. "Такие вещи делаются только по идейным соображениям", - призналась советская разведчица. В США с Клаусом Фуксом поддерживал связь агент "Раймонд" - американс- кий гражданин Гарри Голд. Это через него шла в Центр информация о строи- тельстве в Окридже, штат Теннесси, диффузионного завода, научноисследо- вательских работах, которые проводили в годы войны английские и амери- канские ученые-атомщики. Возвратившись в Англию, Фукс передавал подробнейшую информацию о хи- мическом заводе по производству плутония в Уиндскейле, атомных реакто- рах, планы строительства предприятий по разделению изотопов, принципи- альную схему водородной бомбы. Пригодились советским ученым и сообщенные им в Москву совершенно секретные данные о результатах испытаний амери- канских ураново-плутониевых бомб в районе атола Энивиток, сравнительный анализ работы урановых котлов с воздушным и водяным охлаждением. Кстати, 16 июня 1945 года советский агент Фукс присутствовал на испытаниях пер- вой американской атомной бомбы... Сотрудничество ученого-ядерщика с советской разведкой продолжалось почти до лета 1949 года. К тому времени американская контрразведка уже вела активную разработку всех, кто так или иначе был связан с реализаци- ей "Манхэттенского проекта". В поле зрения ФБР попал и Клаус Фукс. Всплыли документы о его участии в немецком подполье после прихода нацис- тов к власти, доброжелательные высказывания ученого-антифашиста о Со- ветском Союзе. Тогда же выяснилось, что в захваченных союзниками архивах гестапо Клаус числился под N 210. В случае обнаружения физика на терри- тории СССР оккупационным властям предлагалось срочно доставить противни- ка режима в Германию... И сегодня в СНГ почти ничего не известно об обстоятельствах, пред- шествовавших аресту советского агента Фукса. Оказывается, разоблачение ученого непосредственно связано с "Веноной" (кодовое название операции по дешифровке нескольких тысяч шифрограмм советских органов безопаснос- ти). Еще в сентябре 1945 года в Оттаве сбежал шифровальщик советского посольства Игорь Гузенко. Переданная им Западу информация была связана в основном с деятельностью ГРУ в Северной Америке и с так называемым атом- ным шпионажем. Спустя три года блестящий лингвист и криптолог отдела бе- зопасности американской армии Мередит Гарднер сумел проникнуть еще глуб- же в тайны советских шифров. В одной из шифрограмм, переданных перебеж- чиком Гузенко канадским властям и дешифрованных американскими специалис- тами, и содержалась "наводка" на Клауса Фукса и его сестру Кристель, проживавшую в Кембридже. В 1945 году не остался незамеченным приход к ней на квартиру "Раймонда" - Гарри Голда, сотрудничавшего с разведкой НКВД еще с 1936 года. Показания на связного дала некая Елизавета Бентли, а уж "Раймонд" в свою очередь дал их на Фукса... Передачи дела в американский суд настойчиво требовали США, но англи- чане на это не пошли. О дальнейшей судьбе советского агента читатель уже знает. Людей, передававших Советскому Союзу ядерные секреты, было немало. Достаточно, видимо, вспомнить хотя бы Морриса и Лону Коэн, многие годы известных американским спецслужбам как Питер и Хелен Крогер. В свое время они входили в группу супругов Розенбергов, а последние шесть лет до ареста в 1961 году обеспечивали связь с Центром известного советского разведчика Гордона Лонгсдейла. Из официальных источников: Гордон Лонгсдейл. Настоящее имя Конон Трофимович Молодый. Советский разведчик. Работал в военные и послевоенные годы в нескольких странах Запада. Войну закончил в Берлине, обеспечивая связь между резидентом со- ветской разведки в столице рейха и Центром. Передал в Москву информацию о сепаратных переговорах союзников с генералом СС Вольфом. Впоследствии оказался причастным к "атомному" шпионажу. Скончался в 1970 году в Моск- ве в возрасте 48 лет. По западным источникам, Моррис Коэн был завербован советской развед- кой в Испании, где он сражался на стороне республиканцев. Ценнейшую ин- формацию он передал в Москву из США, а затем из Англии. В Великобритании супруги Коэн работали под прикрытием преуспевающих букинистов. Во время обыска, произведенного службой безопасности МИ-5 на квартире Коэнов в предместье Лондона, у советских агентов были обнаруже- ны достаточно мощный передатчик, вмонтированный в карманный фонарик, приемное устройство, работающее в высокочастотном диапазоне, шифроваль- ные блокноты, микроточечное считывающее устройство, магнитный железоок- сид, используемый при нанесении на пленку радиограмм для скоростной пе- редачи. Гордон Лонгсдейл (Конон Молодый) был приговорен в 1961 году к 25 го- дам тюремного заключения, его ближайшие помощники супруги Коэн (Питер и Хелен Крогер), связанные в свое время с Клаусом Фуксом и супругами Ро- зенбергами, - к 20 годам тюрьмы. Впоследствии, в 1969 году Моррис и Лона Коэн были обменены на англи- чанина Джеральда Брука, арестованного в Москве за распространение анти- советской пропаганды. Живут в Москве. Несколько лет назад английское те- левидение в сотрудничестве с КГБ СССР сняло фильм об этих "атомных" агентах советской разведки "Странные соседи". Пришло, наверное, время назвать и другие имена людей, в основной сво- ей массе передававших Советскому Союзу секреты американской и английской ядерных программ абсолютно безвозмездно. Именно так поступал Клаус Фукс, отказывались от материального вознаграждения и многие другие. Зачастую это было одним из условий сотрудничества таких людей с Советским Союзом. Впрочем, услуги некоторых советских агентов органами безопасности все же оплачивались. Дэвид Грингласс, военнослужащий американской армии, проходил службу в Лос-Аламосе, когда там работал Фукс. Гринглассу плати- ли. Благо, было за что - информация этого агента того стоила. Дэвид Грингласс, старший брат Этель Розенберг, как раз и сыграл роко- вую роль в судьбе семьи сестры. Связанный с Джулисом Розенбергом, он и сам признался в сотрудничестве с советской разведкой и заодно выдал контрразведке мужа сестры. Этель и Джулис оказались единственными со- ветскими агентами, окончившими свой жизненный путь на электрическом сту- ле. Случилось это, напомним, 19 июня 1953 года в нью-йоркской тюрьме Синг Синг. Но, как выяснилось, жив человек, работавший в свое время с Дэвидом Гринглассом. Это бывший сотрудник советского консульства в Нью-Йорке, а точнее легальной резидентуры НКВД. Нелишним, очевидно, будет и другое уточнение. В США его знали как Анатолия Яковлева. Настоящее же имя со- ветского разведчика - Анатолий Яцков. Лишь недавно он признал, что полу- чал информацию и от Клауса Фукса, и от супругов Розенбергов. Из официальных источников: Анатолий Яцков. Работал с начала 1941 года в Нью-Йорке под "крышей" советского консульства. В Соединенные Штаты прибыл как дипломат Анатолий Яковлев. С 1943 года целиком переключился на работу по "Манхэттенскому проек- ту". Впоследствии возглавлял факультет разведшколы КГБ. С 1985 года в отставке. По признанию разведчика газете "Вашингтон пост", ФБР смогло раскрыть "лишь половину или даже того меньше" агентурной сети, работавшей в США. А раскрыты все же немногие. Сам офицер разведки, Анатолий Яцков вы- нужден был покинуть Соединенные Штаты после провала Розенбергов - его имя, пусть вымышленное, - даже прозвучало на суде. Известно на Западе и другое имя. Анатолий Горский, советский развед- чик, работавший в Лондоне, был связан с Дональдом Маклином, тем самым, из знаменитой "кембриджской пятерки"... Из официальных источников: Дональд Маклин. Член одной из самых эффективных разведывательных групп советской разведки за рубежом. В течение нескольких лет передавал в Советский Союз информацию о ходе ядерных исследований в лабораториях Запада. Отец, сэр Дональд Маклин, адвокат, либерал, шотландец по происхожде- нию. Возглавлял Совет по образованию в национальном правительстве Рамсе- ла Макдональда в начале тридцатых годов. Заинтересовался коммунистическими идеями еще до поступления в Тринити Холл-колледж. Предположительно завербован советским агентом Берджесом в 1933 году. Дипломатическую карьеру начал в министерстве иностранных дел Великобритании. С сентября 1938 года - третий секретарь английского по- сольства в Париже. После возвращения из Франции получил повышение в чине и должности - стал вторым секретарем - сотрудником Генерального управле- ния МИД Великобритании. С весны 1944 года - первый секретарь посольства в Вашингтоне. Занимался вопросами сотрудничества ученых Великобритании и США в реализации ядерного проекта. С февраля 1947 года - в Смешанном по- литическом комитете, координировавшем англо-американо-канадскую ядерную политику. Опасаясь угрозы ареста, бежал вместе с Гаем Берджесом в 1951 году в СССР. Только спустя пять лет. Советское правительство официально призна- ло, что Маклин и Берджес получили убежище в Советском Союзе. Первые годы пребывания в СССР находился на преподавательской работе в Куйбышеве, впоследствии до самой смерти работал в Институте мировой эко- номики и международных отношений АН СССР в Москве. Находясь в СССР, на- писал книгу "Внешняя политика Великобритании после Сузца". Среди "атомных" разведчиков и еще один англичанин - Джон Кэрнкросс. В свое время он был личным секретарем лорда Хэнки, возглавлявшего Британс- кий комитет по науке. С осени 1940 года вопросы, связанные с созданием ядерного оружия с использованием урана-235, неоднократно обсуждались на его заседаниях. Через год Хэнки стал членом созданного в Великобритании Консультативного комитета "Тьюб эллойз", плодотворно сотрудничавшего в годы войны с учеными, занятыми реализацией американской ядерной програм- мы. Соответствующая информация о ядерных исследованиях поступала в Центр бесперебойно... Ты еще встретишься, читатель, с Дональдом Маклином и Джоном Кэрнкрос- сом в главе "В лабиринтах разведки", а пока вспомним еще одного англича- нина, работавшего в те годы на Советский Союз. Алан Нанн Мей, просоветс- ки настроенный английский ученый, занимался ядерными исследованиями в Канаде с сорок второго года. На вербовку он пошел по личной инициативе. Было это почти в конце второй мировой войны. С Меем работало ГРУ. Когда в одну из встреч агент принес секретный доклад о ядерных исследованиях, информацию о бомбе, сброшенной на Хиро- симу, и образцы обогащенного урана, резидент военной разведки в Оттаве был потрясен. Впрочем, это чувство, рассказывают, за период сотрудни- чества с Меем полковнику ГРУ пришлось пережить еще не раз - за работу с такой агентурой разведчик получил один за другим два боевых ордена... Вспомним и выдающегося ученого-физика, эмигранта из Италии Бруно Пон- текорво. По данным Первого главного управления КГБ, ученый-ядерщик начал передавать совершенно секретную информацию о работах западных коллег в 1943 году, когда работал в монреальской англоканадской группе, занимав- шейся атомными проблемами. Специалисты считают, что он, как и Клаус Фукс, внесли особый вклад в обеспечение СССР важнейшей разведывательной информацией. Но только ли они? И в СНГ, и на Западе до сих пор немало кривотолков о физике, имевшем агентурный псевдоним "Персей". По некоторым данным, подтвержденным бывшими разведчиками, этот человек начал работать в "Ман- хэттенском проекте" еще за полтора месяца до приезда в США Клауса Фукса. Кто он, остается пока только гадать. Особый интерес вызывает то обстоя- тельство, что, по заявлению Анатолия Яцкова, советский разведчик, к счастью, жив. Этим, мол, и объясняется все остальное... Да, драматическая история проникновения советской разведки в тайны ядерной программы Соединенных Штатов Америки или, как кто-то довольно точно заметил, "расщепления" американского атома, до сих пор полна тайн и загадок. И хотя "холодная война", кажется, позади, а участников тех далеких событий остались единицы, ни на Востоке, ни на Западе "карты" раскрывать, похоже, не спешат. Что ж, видимо, у спецслужб есть на то ка- кие-то лишь им ведомые серьезные причины. Сегодня уже почти никто не помнит, что у нас с союзниками существова- ла договоренность об обмене секретной военной и технологической информа- цией. Такое соглашение было подписано еще в начальный период войны. Увы... Уже летом сорок третьего Рузвельт и Черчилль на встрече в Квебеке подписали секретное соглашение о совместных работах в области ядерной энергетики. Был там один любопытный, имеющий прямое касательство к СССР пунктик - союзники договорились не посвящать в свои секреты третьи стра- ны... Как мы уже знаем, "за бортом" атомной проблемы Советский Союз ос- тавить не удалось - научная, политическая, военная разведка работала превосходно. После успешных испытаний первой советской атомной бомбы Игорь Васильевич Курчатов даже написал специальное письмо, в котором от имени ученых благодарил разведчиков... Выдающиеся ученые... Выдающиеся разведчики... У каждого из них в ис- тории создания советского ядерного щита свое, особое место. Пожалуй, лишь один человек вычеркнут из списка создателей оружия XX века. А ведь именно он, мой отец, тогда, полвека назад, оказался на острие ядерной проблемы. И что бы ни писали сегодня о бывшем председателе Специального комитета, за грандиозный проект отвечал перед страной именно он. Это в его руках был сосредоточен и колоссальный научный потенциал, и разведка. Так стоит ли переписывать прошлое? После освобождения из тюрьмы мне, к сожалению, всего лишь дважды до- велось встречаться с Игорем Васильевичем Курчатовым. Мы много говорили и о роли моего отца в создании ядерного оружия, и о том по-своему замеча- тельном времени, когда в сложнейших условиях в беспрецедентно короткие сроки усилиями советских ученых была решена глобальная проблема. Тогда и узнал от Игоря Васильевича, как его, Бориса Львовича Ванникова и многих ученых, участвовавших вместе с моим отцом в реализации ядерного проекта, вызывали к себе Маленков и Хрущев и требовали: "Дайте показания на Бе- рия! Партии необходимо показать его злодейскую роль". Как и Курчатов, большинство ученых, знавших отца по совместной работе многие годы, в этом спектакле участвовать отказались, и я лишний раз убедился в честности и порядочности этих людей. Могу лишь догадываться, чего каждому из них это стоило. Но это был подвиг.... Пожалуй, единственное, в чем им пришлось уступить, так это не преда- ваться публичным воспоминаниям... Но с этим они вынуждены были считать- ся. Прошло уже много лет, но я, повторяю, с теплотой вспоминаю ученых, работавших с отцом. Для меня важно, как ОНИ, люди, хорошо знавшие его, видевшие его в самых критических ситуациях, отзывались о нем, как доби- вались моего освобождения из тюрьмы, как стремились помочь... Я не мог принять от этих людей материальную помощь, потому что в самые трудные для себя времена считал это неприемлемым, но моральная поддержка, а я ее ощущал постоянно, была для меня крайне важна. Наверное, читатель меня поймет... ГЛАВА 9 ТАЙНА ВЕЛИКОЙ КНЯГИНИ "5 июня. Вторник. Дорогой Анастасии минуло уже 17 лет... Гуляли всей семьей перед чаем. Со вчерашнего дня Харитонов готовит нам еду, провизию приносят раз в два дня. Дочери учатся у него готовить и по вечерам месят муку, а по утрам пекут хлеб! Недурно!.. 14 июня. Четверг. Нашей дорогой Марии минуло 19 лет. Провели тревож- ную ночь и бодрствовали одетые... Все это произошло от того, что на днях мы получили два письма, одно за другим, в которых нам сообщали, чтобы мы приготовились быть похищенными какими-то преданными людьми! Но дни про- ходили, и ничего не сочилось, а ожидание и неуверенность были очень му- чительны... 30 июня. Суббота. Алексей принял первую ванну после Тобольска. Колено его поправляется, но совершенно разогнуть его он не может. Погода теплая и приятная. Вестей извне никаких не имеем". На этой записи дневник последнего российского монарха обрывается - через несколько дней Николая II, всю его семью и приближенных расстреля- ли. О трагической судьбе царской семьи сейчас пишут и говорят много. Могу в связи с этим рассказать одну любопытную историю, приключившуюся со мной спустя три или четыре года после войны... Но прежде напомню читателям некоторые подробности, связанные с наход- кой под Екатеринбургом останков Николая II и его семьи. 1991 год. Мировая пресса сообщает о сенсационной находке вблизи Ека- теринбурга. Около года в России ведется кропотливая работа по изучению останков девятерых погибших от пуль и штыков людей. Российские ученые проводят экспертизы на установление возраста, пола найденных и воссоз- данных скелетов, осуществляют компьютерное фотосовмещение прижизненных снимков и снимков черепов. Главный судмедэксперт России Владислав Плак- син заявляет, что из девяти скелетов монаршей семьи и ее окружения иден- тифицированы останки Николая II, царицы Александры Федоровны и доктора Боткина. Якобы к такому же выводу пришли и американские специалисты из штата Флорида. 1992 год. В Екатеринбурге закладывают первый камень в основание хра- ма-памятника на месте расстрела царской семьи. Вопреки ожиданиям, на Урал не прибыли Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II и члены вели- кокняжеской семьи Романовых. Патриарх заявляет, что пока нет ясности в канонизации Николая II и всех членов его семьи, он не может присутство- вать на закладке камня храма, что, по сути, возводит погибших в ранг святых. Объяснение кривотолков не вызывает. А что же члены великокняжес- кой семьи? Их-то заявление и вызывает настороженность: "Не хотим давать повод общественному мнению, которое свяжет наш приезд с признанием ос- танков, найденных в окрестностях Екатеринбурга, останками царской семьи. Есть сомнения..." Впрочем, одинокий тревожный звоночек многоголосая пресса не замечает. Расставаться с такой сенсацией, похоже, никому не хочется. Предполагае- мые останки берутся под государственную опеку, о чем заявляет Президент России Борис Ельцин. Пресса СНГ сообщает, что именно с такой просьбой обратилась к Борису Николаевичу вдова Великого Князя Владимира Кирилло- вича Великая Княгиня Леонида Георгиевна. "Мы хотим только одного, - пишет Великая Княгиня, - восстановления истины и справедливости в деле коварного убийства Николая II и его семьи во имя очищения России". А дальше события разворачиваются так. Цитирую английскую прессу: "Британские ученые помогают разгадать тайну, окружающую человеческие ос- танки, найденные в 1991 году неподалеку от Екатеринбурга. Считают, что это скелеты царя Николая II и монаршей семьи. В Центре исследований и поддержки при Службе судебной медицины (ССМ) в Олдермастоне в Южной Анг- лии уже начат трудоемкий и тщательный процесс лабораторных тестов на пробах, взятых из костей, которые привез в Британию доктор Павел Иванов из Института молекулярной биологии при Российской академии наук. Метод полимеризованной цепной реакции, известный также под названием метода усиления ДНК, будет играть важнейшую роль в обеспечении идентификации останков. Этот метод можно применять к пробам волос, костей, крови или других тканей даже тогда, когда количество имеющейся для обычных иссле- дований ДНК недостаточно или ее качество недостаточно высоко. Первая за- дача группы ученых - получить в найденных костях ДНК и подтвердить, что все пять скелетов принадлежат членам одной семьи. Затем ученые смогут сравнить ДНК в костях с ДНК в прядях волос, принадлежащих прямым потом- кам семьи Романовых" Сенсация лопнула уже в 1993-м. Как сообщила английская газета "Сан- ди-экспресс", лаборатория в Олдермастоне стала "жертвой преднамеренного обмана с российской стороны. Британские ученые, исследующие сейчас на предмет идентификации останки членов российской царской семьи, заявили, что они почти наверняка являются подложными". Мало того, пресса не иск- лючает, что останки были "подставлены" предпринимателями, планировавшими прилично заработать на туристических возможностях места захоронения царской семьи. Проскользнули в печати даже имена некоторых видных рос- сийских чиновников, мечтавших о пышных мероприятиях, связанных с захоро- нением императорской семьи и возможным приездом британской королевы. Впрочем, все это уже за рамками нашей темы. Как я уже рассказывал, произошло это через несколько лет после войны. К тому времени я уже был офицером, окончил Военную академию и служил в Москве. У военных свободного времени не так много, но когда удавалось, охотно посещал театры. Зная мою страсть, мама как-то предложила: "Серго, сегодня идем в театр. В Большом - "Иван Сусанин"..." - Мама, - говорю, - я ведь не Иосиф Виссарионович. Это он может "Су- санина" по сорок раз слушать... А Сталин действительно полюбившиеся оперы мог слушать по многу раз. - Пойдем, Серго, - уговаривает мама. - Покажу тебе очень интересного человека. Места у нас оказались в шестом или седьмом ряду, довольно близко к ложе, где сидела незнакомая женщина. - Это ради нее я тебя и уговаривала, - говорит мама. Смотрю: седая уже женщина в темной одежде, с очень выразительным ли- цом. Весь спектакль она проплакала. - А знаешь, кто она? - спрашивает мама. - Понятия не имею, - отвечаю. - Дочь Николая II. Великая Княгиня Анастасия... Я, конечно, опешил. Знал ведь, что всю царскую семью еще в восемнадцатом на Урале расстреля- ли. - Все дома расскажу, - пообещала мама. Итак, послевоенная Москва, Большой театр. И возникшая из небытия Ее императорское высочество Вели- кая Княгиня Анастасия Николаевна. В нескольких минутах ходьбы от Кремля, где в эти вечерние часы, как всегда, работает Сталин. Тот самый Сталин, который многие десятилетия олицетворял Систему, перемоловшую в своих жерновах миллионы и миллионы жизней, отнятых у "классового врага". Сколько их, дворян, царских чиновников и офицеров поплатились за одно лишь происхождение... А здесь дочь последнего российского императора! Из официальных источников: Противоречивые слухи о чудесном спасении Великой Княгини ходят уже много лет. Заметим, речь всегда шла именно о ней, Анастасии, а не о Татьяне, Ольге, Марии. Уже в годы так называемой перестроечной гласности в советской печати появилась новая версия. Ссылаясь на бывшего узника ГУЛАГа, некоего Евге- ния Парханова, журналисты поведали совсем уж невероятную историю. Якобы в 1952 году, когда этот заключенный находился в печально известной Ка- занской психиатрической больнице, он узнал, что в "этом закрытом и стро- го засекреченном учреждении пожизненно содержатся те, кого по разным причинам нельзя было расстреливать или сажать в лагеря и, как поговари- вали, по личной подписи самого Берия. Начнем, пожалуй, с "личной подписи самого Берия". Никакого отношения к системе лагерей, тюрем и тюремных больниц, как уже знает читатель, бывший нарком еще задолго до 1952 года не имел. Скорей всего фамилия упомянута, так сказать, для "красного словца". Серьезное сомнение вызы- вает и другое утверждение поделившегося своими воспоминаниями пенсионе- ра. Это кого же, позвольте спросить, нельзя было в те годы "расстрели- вать или сажать в лагеря"? Пусть и "по разным причинам"? Насколько из- вестно, подобной проблемы тоталитарное государство, кажется, никогда не знало. Но вернемся к воспоминаниям господина Парханова. "Даже уборщицы, мыв- шие туалеты, и те имели чин младшего лейтенанта НКВД. Весь обслуживающий персонал имел офицерские звания". Простим и это. И то, что к тому времени НКВД не существовало в приро- де почти семь лет, и даже то, что уборщицы щеголяли в офицерских пого- нах. Мало ли какие разговоры могли ходить среди обитателей "психушки", тем более о "вольных". Любопытно другое. Со ссылкой на непосредственного свидетеля, газеты рассказали о том, что в закрытой больнице содержали людей чуть ли не с 1917 года, и далеко не всегда, как вы понимаете, су- масшедших. Первое прикосновение к тайне? "Я жил в палате на шестом, последнем, этаже, а эти двое, за много лет борьбы и голодовок добившиеся для себя права относительно свободно пе- редвигаться по территории больницы, были с первого, самого привилегиро- ванного этажа. Дословно помню наш разговор: - Вы русский и православный ли? - Да, и даже крещеный. - У нас будет к вам маленькая просьба: завтра у нас большой всерос- сийский праздник - тезоименитство Дома Романовых. Вы суть этого слова понимаете? Празднуется 300-летие Дома Романовых. Фамилии, - поправился. - И убиенного нашего царя-батюшки Николая II с семьей в доме Ипатьевых в Екатеринбурге. А для этого мы должны преподнести презент одной из уце- левших дочерей семьи нашего царя - принцессе Анастасии Николаевне Рома- новой. Уделите нам для подношения толику своей посылки. - Они отрезали заточенной алюминиевой ложкой кусочек пирога, колбасы, взяли конфет, коржиков, завернули все в бумагу и ушли. Перед уходом сказали: "Завтра в десять утра вы будете иметь счастливую возможность наблюдать из вашего окна церемонию тезоименитства". В продолжение всего разговора в дверях палаты стоял санитар-надзиратель и внимательно слушал". Все эти события, по утверждению автора воспоминаний, происходили "между 14-м и 20 января 1952 года". На следующий день заключенный Парха- нов, по его словам, наблюдал, как к калитке женского отделения Казанской больницы подошли четверо одетых в черные костюмы мужчин, построенных ромбом, во главе с приходившим накануне к нему в палату стариком. "Сзади стоял в белом халате капитан НКВД. Ровно в 10 часов со ступе- нек сошла Анастасия, почтительно поддерживаемая под локти двумя фрейли- нами. Она была в траурном наряде с густой вуалью и длинным шлейфом, ко- торый несли за ней две молоденькие девочки, а третья шла сзади, замыкая процессию. Они остановились в пяти метрах от калитки в мужскую половину. Капитан открыл калитку, и мужчины, не доходя до Анастасии метра два, стали на одно колено. Она со свитой приблизилась к ним, они поздравили ее с праздником, передали подарки". Опять же по словам бывшего заключенного: "Все, что они говорили, записывают на магнитофон капитан НКВД. Анас- тасия подала мужчине руку, он поцеловал ее, а затем она обняла его, тро- екратно поцеловала в щеки. Затем дамы и мужчины галантно поклонились друг другу и разошлись". За всей церемонией, утверждает автор воспоминаний, наблюдали многие пациенты, как он называет заключенных Казанской больницы. Обратили вни- мание? Вся церемония проходила на глазах администрации и, надо полагать, с ее разрешения. К тому же записывалась на магнитофон. Для чего? Для чь- их ушей предназначалась такая запись? Впрочем, этот вопрос в данном слу- чае не единственный и, разумеется, далеко не самый главный. Как спустя десятилетия после гибели имераторской семьи Анастасия мог- ла оказаться в Казанской "психушке"? Основываясь на утверждении Евгения Парханова, пресса предложила чита- телю такую версию. Якобы еще до ареста царской семьи Великая Княгиня Анастасия уехала погостить в имение крестного отца. Когда князь узнал об аресте Николая II и его близких, он попытался перейти с Анастасией финс- кую границу, но был задержан. Беглецов вернули на место и о случившемся якобы доложили Ленину. Евгений Парханов слышал от одного из заключенных, бывшего военного летчика, и других старожилов Казанской психбольницы, что Ленин и распорядился Анастасию "ни в коем случае не расстреливать и поместить в специальный детский дом закрытого типа". Князя препроводили в тюрьму. Второе более правдоподобно. Что же касается "специальных детс- ких домов закрытого типа", позволю себе усомниться в существовании тако- вых в России в 1918 году. Но как бы там ни было, легенда гуляет по свету. Ильич, как в "старые добрые времена", сама гуманность: "Ни в коем случае не расстреливать!" Его преемники свято выполняют завет великого вождя и позволяют дочери расстрелянного царя доживать свой век пусть в строгой изоляции и глубо- кой тайне от общественности, но жить! Причем с фрейлинами, лакеями и т. д. Вот только с государственной тайной все это, согласитесь, вяжется плохо. Какая уж тайна при стольких-то свидетелях, которые не сегод- ня-завтра выйдут из стен "психушки"... Увы, все это действительно легенда. И не больше того. Никаких следов многолетнего пребывания Великой Княгини в Казани не обнаружено. Любой историк и просто человек, интересующийся хотя бы немного рос- сийской историей, всегда готов рассказать еще пару-тройку легенд о чу- десном спасении Анастасии Николаевны. Как и в случае с "казанской исто- рией", ни одна из них не получила документального подтверждения. Но ведь дыма без огня не бывает. Хочешь не хочешь, а вновь закрадывается все та же мысль: почему речь во всех случаях идет именно о Великой Княгине Анастасии? Заведомо "дутые" сенсации последних лет, когда на страницы советской прессы недобросовестные авторы выплеснули множество сомнительных версий, выдавая их за исторические изыскания, конечно же не в счет. Ну, чего, скажем, стоит хотя бы такое утверждение: "Николай II скончался 6 февраля 1957 года"? Якобы некий рижский юрист пришел к такому выводу в результа- те двухлетнего исследования. Мало того, волею случая он познакомился с человеком, который поведал ему о существовании в Сухуми семьи Березки- ных, в действительности являющейся наследниками императорской семьи. Сам Николай II жил в Абхазии под именем Сергея Давыдовича Березкина, в чем и признался незадолго до смерти. В живых его новоявленный исследователь не застал, но нашел людей, видевших будто бы у Березкина-Романова золотые часы с гравировкой "Николаю II", не раз слышавших о какой-то тайне, соп- ровождающей жизнь этой семьи. Если верить документам, Сергей Давыдович сидел почему-то в тюрьме, а с двадцатых годов начал работать на железной дороге, позднее - в столовой госбезопасности (!), в НИИ чая и цитрусо- вых. После его смерти, по слухам, могилу неоднократно раскапывали, сни- мали на кинопленку. Несколько лет назад в Сухуми, утверждала пресса, проживали несколько потомков Березкина-Романова. Старшей дочери уже за девяносто. Свое имя Великая Княгиня не открыла... Якобы эта удивительная история имеет даже документальное подтвержде- ние. Как утверждала советская пресса, в Прибалтике одна из лабораторий судебно-медицинских экспертиз идентифицировала фотографии Березкиных и Романовых. Позвольте, а кого же расстреляли в Екатеринбурге? Двойников! В день расстрела из Ипатьевского дома царская семья была вывезена не кем дру- гим, как Юровским. Мы еще поговорим, читатель, об этом человеке, если его можно таковым назвать. А пока возвратимся к Николаю II и его семье. По той же версии, Юровский выполнил приказ из Центра. Советское прави- тельство сохранило жизнь императору и его близким, выполняя секретную статью Брестского договора. Другими словами, речь идет о величайшей тай- не большевиков. Тайна? Может быть. Правда, я знаю другое. Николай II и его семья были расстреляны. Инициатором расстрела был Владимир Ильич Ленин... Свердлов? Он тоже настаивал на расстреле, хотя никакой опасности, что царскую семью захватят, скажем, белочехи или кто другой, совершенно не было. Все это было придумано уже потом... Я говорю лишь то, что узнал от отца. Отец, в свою очередь, рассказывал мне со слов Сталина. Расстрелять детей, женщин... Конечно же величайшая подлость. Точно так же считал и мой отец. Да и Сталин, насколько слышал, не поддержал это решение. Разговоры, помню, были такие: самого царя, может, и следо- вало в той обстановке расстрелять, но уж остальных, включая детей, абсо- лютно никакой необходимости казнить не было. Во всяком случае, Сталин так считал. Ленин, повторяю, настоял на расстреле... Вот вам еще одно подтверждение причастности Ленина к гибели царской семьи! Но не нам ли с тобой, читатель, и по сей день рассказывают, что это преступление на совести Екатеринбургского Совета. Якобы там приняли решение о расстреле. Ленина и Свердлова уральцы, черт бы их побрал, пос- тавили перед печальным фактом. Ну, надо же, какие мерзавцы! "Председателю Совнаркома тов. Ленину. Председателю ВЦИК тов. Свердло- ву. У аппарата Президиум Областного Совета рабочекрестьянского прави- тельства. Ввиду приближения неприятеля к Екатеринбургу и раскрытия Чрез- вычайной комиссией большого белогвардейского заговора, имевшего целью похищение бывшего царя и его семьи (документы в наших руках), по поста- новлению Президиума Областного Совета в ночь на 16 июля (так в телеграм- ме, на самом деле роковой для последних Романовых стала ночь с 16-го на 17 июля 1918 года) расстрелян Николай Романов. Семья его эвакуирована в надежное место. По этому поводу нами выпускается следующее извещение: "Ввиду приближения контрреволюционных банд к красной столице Урала и возможности того, что коронованный палач избежит народного суда (раскрыт заговор белогвардейцев, пытавшихся похитить его, и найдены компрометиру- ющие документы). Президиум Областного Совета постановил расстрелять быв- шего царя Н. Романова, виновного в бесчисленных кровавых насилиях против русского народа. В ночь на 16 июля 1918 г. приговор приведен в исполне- ние. Семья Романовых, содержащаяся вместе с ним под стражей, в интересах общественной безопасности, эвакуирована из города Екатеринбурга. Прези- диум Областного Совета. Документы о заговоре высылаются срочно курьером Совнаркому и ЦИК. Просим ответ экстренно. Ждем у аппарата". Нужны ли здесь какие-либо комментарии. Цинизм - отнюдь не инородное тело, привнесенное Сталиным в годы своего единоличного правления. Вовсе нет. Все, как видим, начиналось при Ленине... А что же Москва? "Сегодня же доложу о вашем решении Президиуму ВЦИК. Нет сомнения, что оно будет одобрено". Это Яков Свердлов. "Слушали: Сообщение о расстреле Николая Романова (телеграмма из Ека- теринбурга). Постановили: По обсуждении принимается следующая резолюция: Президиум признает решение Уралоблсовета правильным. Поручить тт. Сверд- лову, Сосновскому и Аванесову составить соответствующие извещения для печати". Это уже из протокола состоявшегося в те же сутки вечернего заседания Президиума ВЦИК. Небезынтересны, на наш взгляд, и некоторые другие документы, связан- ные с судьбой Николая II и его близких. Сошлемся хотя бы на газету "Из- вестия" от 19 июля 1918 года: "18 июля состоялось первое заседание Президиума ЦИК. 5-го созыва. Председательствовал тов. Свердлов... Расстрел Николая Романова. Предсе- датель тов. Свердлов оглашает только что полученное по прямому проводу сообщение Областного Уральского Совета о расстреле бывшего царя Николая Романова. В последние дни столице красного Урала, Екатеринбургу, серьез- но угрожала опасность приближения чехословацких банд. В то же время был раскрыт новый заговор контрреволюционеров, имевших целью вырвать из рук Советской власти коронованного палача. Ввиду этого... Жена и сын Николая Романова отправлены в надежное место..." Стоп! Жена и сын. А дочери? Ни слова и о тех, кто до последнего мгно- вения находился с семьей российского императора в особняке, конфискован- ном большевиками у инженера Ипатьева (в официальных документах здание именуется домом особого назначения). Не странно ли? Где же Татьяна, Оль- га, Мария, Анастасия? Где, наконец, доктор Е. С. Боткин, горничная А. С. Демидова, повар И. М. Харитонов, лакей А. Е. Трупп?.. Анализируя уже известные документы, многочисленные западные источни- ки, материалы, рассекреченные совсем недавно Министерством безопасности России, попытаюсь хотя бы штрихами показать истинную картину событий. После отречения Николай II не терял надежды, что правительство А. Ке- ренского разрешит ему и его семье выехать в Англию. Британское прави- тельство - и это широко известно - готово было принять семью бывшего главы союзного государства, двоюродного брата короля Георга V. Лично доставить Романовых в Мурман публично пообещал сам Керенский. Оттуда британским военным кораблем Романовых и предполагалось переправить в Англию. Временное правительство своего слова не сдержало - против отъез- да категорически возражал Петроградский Совет рабочих и солдатских депу- татов. Домашний арест в Царскосельском дворце, переезд в Тобольск, что в 250 километрах от Тюмени... Там и застало Николая II и его близких сообщение об октябрьском перевороте. Как известно, позднее по договоренности с ис- полкомом Уралоблсовета, Романовых перевозят из Тобольска в Екатеринбург, где и содержат под арестом в Ипатьевском доме. И вновь слово документам. Из записок чекиста А. Кабанова, обнаруженных недавно в Хабаровском госархиве: "В конце апреля или в начале мая секретарь УОЧК. (Уральская областная чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией) с небольшим вооружен- ным отрядом привез из Тобольска в Екатеринбург бывшего царя Николая II, его жену Александру, дочерей Ольгу, Анастасию, Марию, Татьяну, сына Алексея. (Записки датированы концом 50-х годов, и память явно подвела бывшего чекиста. Николай II, императрица Александра Федоровна, Великая Княгиня Мария Николаевна, князь В. А. Долгоруков, доктор Е. С. Боткин, камердинер царя Т. И. Чемодуров, лакей И. Д. Седнев, горничная А. С. Де- мидова прибыли в Екатеринбург 30 апреля 1918 года. Анастасия, Татьяна и Ольга, а также цесаревич Алексей и сопровождающие их лица (всего 26 человек) были доставлены в Екатеринбург 23 мая.) При них был придворный врач профессор Боткин, фрейлина (фамилии не помню), 14-летний мальчик, который возил на тележке Алексея, так как он не ходил вследствие болезни. Свиту бывшего царя в составе князей - Льво- ва, Голицына, Долгорукова и графа Татищева и двух поваров поместили в бывший дом предварительного заключения, начальником которого назначили моего старшего брата Михаила, а комиссаром - моего младшего брата, тоже Михаила. Николая II, его жену, дочерей Ольгу, Татьяну, Марию, Анастасию и сына Алексея, профессора Боткина, фрейлину, двух поваров и мальчика поместили в дом Ипатьева... Этот дом обнесли двухметровым забором. Мне поручили негласно наблюдать за этим домом. Так как Николай 11 становился на подоконник и через забор наблюдал, что делается в городе, вокруг дома поставили более высокий забор... Выполняя эти обязанности, я очень устал и был очень недоволен тем, что мы так гуманны к нашим врагам... 10 июля 1918 года тов. Юровский объявил мне, что я назначаюсь начальником пуле- метной команды охраны дома особого назначения. Мне была представлена пу- леметная команда, состоящая из четырех коренастых латышей, каждому около 35 лет, прослуживших в армии по 12 лет. Эти и еще четыре человека сос- тавляли всю команду на четыре пулемета вместо 28 человек. При прежнем коменданте Николаю II и его семье разрешалось в садике гулять весь све- товой день, а тов. Юровский разрешил им прогуливаться, и то под конвоем, только в продолжение двух часов. Кроме возглавляемой мной пулеметной ко- манды, дом особого назначения охранялся батальоном, состоящим главным образом из рабочих. Николай II, его жена и дочери размещались в одной большой комнате, спали они на походных офицерских кроватях, сын Николая Алексей спал в небольшой комнате, с ним же постоянно находилась фрейли- на, профессор Боткин и два повара спали в столовой. ...Дочери Николая: Анастасия, Татьяна и Мария значительно красивее Ольги, как и Ольга, веселые, жизнерадостные, во время прогулки в садике пели деревенские частушки... Алексей, 14 лет, болезненный, ноги его не действовали, поэтому на прогулку в садик его выносили на руках, усажива- ли в детскую коляску, которую возил 14-летний племянник одного из пова- ров Николая Романова. Этот повар был расстрелян в первые дни по прибытии из Тобольска. План ликвидации последней династии России был составлен следующий: сам акт произвести в общежитии нашей пулеметной команды. Это помещение имело толстые кирпичные стены, сводчатый кирпичный потолок, в окнах двойные рамы и железные решетки. Это помещение было обнесено в два ряда дощатым забором, и, по нашему мнению, выстрелов в городе слышно не бу- дет. Кроме этого, под окно было решено поставить автомашину "форд" пер- вых выпусков с очень плохим глушителем, на время акции завести у этой машины мотор, который будет заглушать своим шумом выстрелы. Ночью 17 ию- ля 1918 года я со своей командой убрал из нашего помещения кровати и другие вещи, оставил только один венский стул для Алексея... Тов. Юровс- кий пошел в помещение, занимаемое Николаем и его семьей, и сказал: "В городе неспокойно, поэтому в целях безопасности прошу сейчас же сойти вниз". Не говоря ни слова, Николай Романов взял своего сына на руки и пошел по лестнице вниз, а за ним пошли все остальные члены его семьи. Николай посадил на венский стул сына и сам стал посреди комнаты, а все остальные стали справа и слева фронтом, лицом к двери. Товарищи, в том числе и я, стали стрелять. Несмотря на то что сильно шумела заведенная автомашина, хорошо были слышны выстрелы и сильный лай четырех собак Ни- колая Романова, находившихся при нем. В расположенном напротив дома осо- бого назначения горном институте и маленьком домике зажглись огни. После этого стрельба прекратилась, три собаки повешены, а четвертая собака Джек молчала, поэтому ее не тронули. Оставшиеся в живых, подлежащие каз- ни, были умерщвлены холодным оружием... Всего было уложено в машину И трупов людей и 3 трупа собак. Все эти трупы были укрыты брезентом, и ав- томашина с ними в сопровождении четырех товарищей, сидящих в машине, и двух верхом сидящих на лошадях отошли от дома особого назначения..." Сохранилось и свидетельство еще одного палача, Я. Юровского. Из официальных источников: Яков Юровский. Родился в 1876 году в Томске в семье стекольщика и швеи. Окончил два класса еврейско-русской школы. Учился у портного и ча- совщика. Отбывал наказание за убийство. В РСДРП с 1905 года. Арестовы- вался за революционную деятельность. После революции - член коллегии уральской ЧК, председатель следственной комиссии Уральской области, член военного отдела облисполкома, комендант дома особого назначения. Впос- ледствии - председатель губернской ЧК, заведующий отделом Государствен- ного хранилища при Народном комиссариате финансов. С 1924 года - на хозяйственной работе. Умер в кремлевской больнице в 1938 году. Лично стрелял в Николая II и его сына Алексея. Репрессиям со стороны Советской власти не подвергался. Я. Юровского высоко ценил В. И. Ленин. Из воспоминаний Якова Юровского: "16. 7 была получена телеграмма из Перми на условном языке, содержа- щая приказ об истреблении Р-ых. 16-го в шесть часов вечера Филипп Г-н (Голощекин, член Президиума исполкома Уральского Совета, областной воен- ный комиссар) предписал привести приказ в исполнение. В 12 часов должна была приехать машина для отвоза трупов. Грузовик в 12 часов не пришел, пришел только в половине второго. Это отсрочило приведение приказа в ис- полнение. Тем временем были сделаны все приготовления, отобрано 12 чело- век с наганами. Двое из латышей отказались стрелять в девиц. Когда прие- хал автомобиль, все спали. Разбудили Боткина, а он всех остальных. Внизу была выбрана комната с деревянной оштукатуренной перегородкой (чтобы из- бежать рикошетов), из нее была вынесена вся мебель. Команда была нагото- ве в соседней комнате. Р-вы ни о чем не догадывались. Команде заранее было указано, кому в кого стрелять, и приказано целить прямо в сердце, чтоб избежать большого количества крови и покончить скорее... Алексей, три из его сестер, фрейлина и Боткин были еще живы. Их пришлось пристре- ливать. Когда одну из девиц пытались доколоть штыком, то штык не мог пробить корсаж. Благодаря этому вся процедура, считая проверку (щупанье пульса и т. д.), заняла минут двадцать. Потом стали выносить трупы и ук- ладывать в автомобиль, выстланный сукном, чтобы не протекала кровь. Тут начались кражи: пришлось поставить трех надежных товарищей для охраны трупов, пока продолжалась переноска (трупы выносили по одному). Под уг- розой расстрела все похищенное было возвращено (золотые часы, портсигар с бриллиантами и т. д.). Около трех часов выехали на место, которое должен был приготовить Ер- маков за Верхне-Исетским заводом. Сначала предполагалось везти на авто- мобиле, а после известного места на лошадях (т. к. автомобиль дальше проехать не мог, выбранным местом была брошенная шахта). Проехав Верх- не-Исетский завод в верстах пяти, наткнулись на целый табор - человек 25 верховых, в пролетках и т. д. Это были рабочие (члены Совета исполкома и т. д.), которых приготовил Ермаков. Первое, что они закричали: "Что ж вы нам их неживыми привезли?!" Они думали, что казнь Романовых будет пору- чена им. Начали перегружать трупы на пролетки. Сейчас же начали очищать карманы - пришлось и тут пригрозить расстрелом..." И Юровский, и другой палач - Кабанов заявили однозначно: живым никто не ушел. Разночтение лишь в числе расстрелянных. Историки утверждают, что Юровский ошибся и убитых было II. Все без исключения источники утверждают, что среди расстрелянных была и Великая Княгиня Анастасия Николаевна. Вот что писал, скажем, в 20-е годы в вышедших в Вене своих воспоминаниях бывший наставник наследника Алексея П. Жильяр: "Для большинства заключенных смерть наступила почти немедленно, одна- ко Алексей Николаевич слабо застонал. Юровский прикончил его выстрелом из револьвера. Анастасия Николаевна была только ранена и при приближении убийц стала кричать; она падает под ударами штыков. Анна Демидова тоже уцелела, благодаря подушкам, за которыми пряталась. Она бросается из стороны в сторону и, наконец, в свою очередь, падает под ударами убийц". Не оставляет, казалось бы, ни единого шанса на чудесное спасение Анастасии и свидетельство Н. А. Соколова, белогвардейского следователя, занимавшегося делом об убийстве императорской семьи, как говорят крими- налисты, по "горячим следам". И тем не менее... Уже после войны к моему отцу обратился один офицер. То ли капитан, то ли майор. То, что он рассказал, на первый взгляд выглядело довольно странно. Во время войны он был тяжело ранен на территории Польши. Подоб- рали его монахини какого-то православного монастыря, выходили. Там, в монастыре, наш офицер знакомится с настоятельницей и у них складываются доверительные отношения. Настоятельнице, как он рассказывал, было инте- ресно общаться с русским. Позднее, предварительно взяв с него слово о молчании, она призналась ему: "Я - дочь Николая II. Анастасия..." Не знаю, что побудило того офицера, вернувшись на Родину после войны, рассказать о ней моему отцу, но такое обращение - факт. Естественно, выслушав эту невероятную историю, отец доложил обо всем Сталину. Правда, и офицер взял с отца слово, что ничего худого с Анастасией не случится. Сталин усомнился: "Может, самозванка? Проверьте". Так что приезд ее в Советский Союз конечно же был организован с ведома Сталина. Иосиф Виссарионович решил так: пусть, мол, офицер этот едет в Польшу и предложит той женщине приехать в СССР. Разумеется, если будет на то ее воля. Видимо, в какой-то мере доверие вызвало то обстоятельство, что насто- ятельница монастыря просила русского офицера никому и никогда не расска- зывать о том, что он узнал. Знаю, что Анастасия Николаевна согласилась приехать в СССР. Две неде- ли жила в Москве, в выделенном для нее особняке. А тот офицер был с ней. Никто, естественно, не знал о том, что она дочь последнего российского царя. Посещала музеи, театры. Съездила в Ленинград. Деталей проверки и тому подобное я не знаю, но слышал от отца, что ей было предложено полное государственное обеспечение. Анастасия Николаевна поблагодарила за приглашение остаться в СССР, но отказалась. Сказала, что дала обет Господу и должна возвращаться в монастырь. Вот, пожалуй, и все, что я могу рассказать. Знаю только, что она возвратилась тогда же в Польшу. Больше никогда о дочери Николая II мне слышать не приходилось. Советский офицер, которому спасает жизнь дочь последнего российского императора... Слово, которое дает мой отец вчерашнему фронтовику... Ста- лин, приглашающий Великую Княгиню на ее Родину... Согласись, читатель, есть от чего прийти в недоумение. Может, здесь и ключик к многолетней тайне принцессы Анастасии? Принимали-то в Москве настоятельницу правос- лавного польского монастыря на самом высоком уровне. Да и приглашение остаться в СССР тоже о чем-то говорит. Какой бы глубокой тайной не было окутано ее пребывание в Москве, Ленинграде, наверняка остались какие-то следы. А упоминание о монастыре, где она была настоятельницей, разве не след? Есть для историков еще одна "зацепка". Великая Княгиня обратилась к Советскому правительству с единственной просьбой - негласно похоронить ее в царской усыпальнице в Ленинграде... Последнее слово конечно же за историками, но, согласись, читатель, никак не напоминает вся эта удивительная история очередной рассказ о са- мозванке. Кстати, о самозванках. Как мы уже говорили, лжеАнастасий (ни Марий, ни Ольг, ни Татьян!) было немало. Последняя - некая Анна Андерсон - умерла в феврале 1984 года. Глава Российского Императорского Дома Вели- кий Князь Владимир Кириллович так рассказывал о ней в мае 1991 года: "Самозванцев всегда было много. Было очевидно, что окружавшие эту женщи- ну люди верили, что императорская семья оставила деньги в английском банке. А ведь Император как патриот первым перевел эти деньги в Россию в самом начале войны, считая, что и другие должны поступить так же. Невер- но говорят, что это были его личные деньги. Это были государственные деньги для нужд войны, державшиеся у союзников России. Интересно, что однажды сын бывшего президента одной южноамериканской страны спросил у нашего знакомого, правда ли, что Великий Князь не вывез из страны капи- тала? Как же это может быть? Мой отец, говорил он, был президентом всего 10 или 12 лет, и все в нашей семье миллионеры. А эти дураки были 300 лет у власти и остались без всего... Ему это было дико. А нам как раз непо- нятно другое отношение к вещам... Анна Андерсон должна была прежде всего поехать к своей бабушке, императрице Марии Федоровне, жившей в Дании и никогда в сердце своем не верившей, что ее сын погиб вместе со всей сво- ей семьей. Казалось, поезжай к ней, и дело будет решено. Однако она на это не осмелилась, хотя была в Берлине, в нескольких часах езды от Да- нии..." "Позвольте, - спросит прочитавший все это недоверчивый читатель. - А каким же образом удалось уцелеть Великой Княгине? Ведь все известные и у нас, и на Западе источники довольно убедительно опровергают такую воз- можность". Но я уверен, что в Ипатьевском доме стреляли не в... Анастасию. По ее же рассказам, своим спасением она обязана доктору Боткину, отправившему на смерть собственную дочь. Девушка погибла ради того, чтобы не засохла последняя веточка императорского дома... Доктор Боткин, идя на такую жертву, спасал Россию. Вернее, пытался спасти. И еще одно утверждение Анастасии Николаевны. По ее словам, в ту страшную июльскую ночь проклятого Историей 1918-го, наследник последнего Императора и Самодержца Всероссийского цесаревич Алексей тоже не был убит. Вне всяких сомнений, Ее императорское высочество Великая Княгиня Анастасия Николаевна рассказала тогда в Москве все до малейших подроб- ностей. Наверняка были подняты какие-то документы, хотя бы косвенно подтверждающие ее рассказ. Помните, чем в первую очередь поинтересовался Сталин? "Не самозванка? Проверьте". Не могли не проверить. И если Анас- тасия что-то рассказала о подробностях спасения цесаревича Алексея, точ- но так же проверялись тогда, в сороковых годах, и они. Словом, истори- кам, вероятно, есть над чем подумать. И все же в кого стрелял Юровский? Участники преступления, и он в том числе, были уверены, что в Алексея. Или кто-то знал правду? Кто? Допустим, что вместо цесаревича принял смерть какой-то его ровесник. Были ли такие в его окружении? Были! Чекист А. Кабанов в оставленных "благодарным потомкам" записках ут- верждал, как помните, что 14-летнего сына Николая II выносили на руках в садик, усаживали в детскую коляску, "которую возил 14-летний (!) племян- ник одного из поваров". А теперь возвратимся к рассказу Якова Юровского: "В шесть часов увез- ли мальчика, что очень обеспокоило Р-ых и их людей. Приходил д-р Боткин спросить, чем это вызвано? Было объяснено, что дядя мальчика, который был арестован, потом сбежал, теперь опять вернулся и хочет увидеть пле- мянника. Мальчик на следующий день был отправлен на родину (кажется, в Тульскую губернию). Был арестован, потом сбежал, теперь опять вернул- ся..." Звучит такое объяснение, по меньшей мере, странно. Вернулся после удачного побега из-под ареста? Зачем? А ведь, если помните, другой участник событий в Ипатьевском доме, А. Кабанов, утверждал, что дядя 14-летнего мальчика "был расстрелян в первые дни по прибытии из Тоболь- ска". Как же все это понимать? Еще одна загадка? Похоже, что так. "В шесть часов увезли мальчика, что очень обеспокоило Р-ых и их лю- дей..." Чем вызвана такая реакция? Увезли... цесаревича Алексея? Но ка- ким образом прошла подмена? А если допустить, что и сам Николай II, и его окружение, включая док- тора Боткина, заблаговременно получили информацию о готовящейся казни? Есть одна любопытная деталь. В ту ночь семья отошла ко сну на три (!) часа позже обычного, что и отметили с некоторым удивлением сами участни- ки "акции". Было же у доктора Боткина время спасти Анастасию. Следовательно, знал, что всех их ждет впереди?.. Разумеется, все это из области домыслов. В конце концов цесаревича могли просто не добить, а если учесть неразбериху, царившую ночью (одно сплошное мародерство чего стоит!), вполне можно допустить и его счастли- вое исчезновение. С чьей-то помощью, разумеется. Рискую навлечь на себя гнев историков, но, учитывая характеристики людей, содержащих под арестом императорскую семью, нетрудно предполо- жить, что за драгоценности, а их у Романовых - это подтверждено много- численными документами - было предостаточно, кто-то мог оказать "классо- вому врагу" любую услугу. Трудно сказать, уместна ли такая аналогия, но, перечитывая многочис- ленные документы, связанные с расстрелом в Екатеринбурге, не раз вспоми- нал Михаила Булгакова. Окажись его незабвенный Шариков в составе карау- ла, охранявшего Ипатьевский дом, отлично бы вписался в эту большую ком- панию отборных мерзавцев и негодяев, готовых за княжеские украшения про- дать не то что пролетарскую революцию - мать родную... Почему бы в таком случае не предположить, что у императорской семьи и ее окружения были и такие союзники? И вот тогда кое-что может проясниться. Контакт с такими людьми вполне мог поддерживать, скажем, без особых подозрений доктор Боткин. Но это уже, повторяем, из области предположений, не имеющих, увы, под собой каких-либо документальных подтверждений. Единственная надежда лишь на то, что в российских архивах отыщутся следы пребывания Великой Княги- ни Анастасии в послевоенной Москве. Возможно, тогда же узнаем мы и о судьбе цесаревича Алексея. К сожалению, ничего не известно и о дальнейшей судьбе офицера, кото- рому спасла жизнь дочь Всероссийского Самодержца. Неужели он никому и никогда не рассказал о своем знакомстве в польском монастыре, о встрече с Берия, о неделях, проведенных в Москве вместе с Великой Княгиней? Весьма сомнительно, хотя если учесть, что государственная тайна была до- верена боевому офицеру, в лучшем случае эта история могла стать достоя- нием самых близких людей. Не больше. Возможно, кто-то из них отзовется? Надежды на то, что сам этот офицер еще жив, не так много - прошло столь- ко лет... И уж совершенно ни одного шанса на то, что Великая Княгиня до- жила до наших дней. Помните Юлию Борисову в роли Анастасии в картине "Цареубийца"? Добавьте ни много ни мало семь с половиной десятилетий... Следовательно, Анастасии Нико