улись за ним. Мы, выстроившись цепочкой, направились за ротным, всего нас было двадцать четыре человека. - Ни пуха вам! - крикнул нам Туркмен. Я махнул ему рукой и побежал вслед за ротным. - Командир, там у оврага ловушки, надо спуститься к реке, там как раз овраг заканчивается и можно его перепрыгнуть, - предложил я, подбежав ближе к ротному. - Давай вперед, - ответил ротный и слегка подтолкнул меня за плечо. После чего ротный подозвал к себе нашего взводного, Грека и Пупсика, и на ходу выложил им обстановку: - Надо быстрее продвинуться к горам, там возле озера есть небольшой кишлак, за кишлаком тропа ведет на ту сторону гор, а дальше Иран. Тропу надо перекрыть, тропа эта одна, дальше влево и вправо сплошные горы, поэтому духи попытаются пройти именно здесь. Летчики видели духов в пяти километрах от этой тропы, так что надо их опередить. Мы подбежали к оврагу и, перепрыгнув его, побежали друг за другом вдоль речки. Ротный, обогнав меня, побежал впереди, за ним пристроился радист с радиостанцией на спине, за мной бежали Хасан с Сапогом. Это было как раз то место, где я недавно лазил, дальше был спуск в долину. - Вон озеро, - показал пальцем ротный в виднеющуюся внизу гладь воды с зеленкой, - а выше, у подножия гор, должен быть кишлак. Сейчас направляемся к озеру. Ротный показал три пальца и махнул рукой, показывая вперед. Мы разделились на три группы по взводам, продолжая спускаться вниз к озеру. Ротный в таких случаях всегда оставался с первым взводом, то есть с нами. Высокая трава хлестала по коленям, но она не мешало нам бежать, это куда лучше, чем бежать по песку, где ноги вязнут, и кажется, будто не бежишь, а ползешь как черепаха. - Юра, ты же хотел к озеру смотаться. Как тебе, - нравится эта прогулка? - крикнул, поравнявшись со мной, Хасан. - Я безумно рад. Вот только я собирался туда не бегом, и без этого железа, - ответил я, хлопнув рукой по бронежилету. Дальше мы бежали молча, потому как разговаривать во время бега было тяжело. В данный момент я больше всего не завидовал нашим чижам. Мосейко бежал самый последний, он с вываленным языком тащил на горбу АГС, а взводный бежал рядом и подгонял его. "Сука, лучше б помог, чем материть салабона", подумал я. Закирчик бежал чуть спереди, ему было тоже нелегко тащить на горбу станину, на шее автомат и две коробки с гранатами в руках. Я подождал, пока Закирчик поравняется со мной и, протянув руку, попросил у него коробки с гранатами. - Да нет, я сам, - запыхавшись, проговорил он. - Давай сюда эти коробки, и не вы...бывайся. Лучше помоги, вон, Масейке АГС тащить, а то он скоро ноги протянет. Я забрал у Закирова два ящика с гранатами и побежал вперед, поближе к Хасану с Уралом. Подбежав к ним, я оттолкнул плечом в сторону Сапога, который как всегда хвостом бежал возле Хасана, чуть ли не тычась головой ему в спину. Поравнявшись с Хасаном, я протянул ему одну коробку с гранатами. - Че эт такое? - удивился Хасан. - Не видишь что ли, гранаты от АГСа. - Да на хер они мне нужны! - Бери давай, а то я зае....ался уже. - Отдай тому, где взял. - Хасан, сука! Бери ящик! - крикнул я на него. Хасан не стал дальше спорить и со злостью выхватил у меня из руки коробку. Мы спускались уже около получаса, но до озера было еще далеко, а до гор еще дальше, это мне сверху казалось, что озеро рядом. Приближаясь к озеру, я заметил, будто бы в озере кто-то плещется, а по берегу бегает то ли пацаненок, то ли девочка. Они нас по всей вероятности не замечали, потому что солнце светило как раз из-за нашей спины, да к тому же берег был покрыт растительностью, а чуть в стороне находилась зеленка. Чуть дальше к горам был заметен и кишлак, его дувалы были разбросаны у подножия гор, чуть выше тоже виднелись дувалы, они были кучнее, и со стороны похожи на ступеньки ведущие вверх. Сразу же за кишлаком виднелась расщелина, которая уходила в глубину гор. Ротный тоже заметил плескание в озере, он жестом показал всем остановиться, подняв руку вверх, мы остановились. Ротный достал бинокль и посмотрел в сторону озера. - Это дети из кишлака. Пошли дальше, - сказал спокойно ротный и махнул рукой. Мы двинулись дальше. Поравнявшись с озером, ротный подозвал к себе Грека и Пупсика, потом меня и Хасана. - Лейтенант, берешь своих бойцов и дуешь по быстрому в кишлак. Гараев! Пойдешь с третьим взводом, может, понадобится переводчик в кишлаке. Саня, - обратился ротный к Греку, - ты со своими обойдешь кишлак вон оттуда, - ротный показал пальцем на сопки слева от кишлака, - потом тоже войдете в кишлак и будете ждать нас там, следите за вон той расщелиной, возможно духи появятся оттуда. Бережной, сходи к озеру и посмотри, нет ли там еще кого-нибудь, только осторожней там. А мы пока прочешем зеленку. Ну, давайте пошли быстрее, - закончил ротный. Грек с Пупсиком, взяв своих бойцов, побежали дальше, а я отдал ящик с гранатами Закирову и, не торопясь, направился к озеру. Подходя к озеру я пригнулся и, прячась в густом кустарнике, стал пробираться к берегу. Метрах в ста в стороне раздавались всплески воды и смех. По кустам, растущим у берега, я начал пробираться ближе к купающимся детям, держа автомат наготове. Вполне возможно, что какой-нибудь старикан с буром сидит неподалеку, и охраняет детей. В кишлаке наверняка знают, что мы стоим на блоке, пусть и не так близко от них, но наше присутствие у мирных жителей всегда вызывает определенную тревогу и опасение. Подобравшись поближе, я раздвинул кусты и обалдел от увиденного. В озере голышом купалась девушка, на ребенка она похожа не была, на вид ей было лет 17-18, и была эта девка довольно таки симпатичная на первый взгляд, хотя на лицо я не смотрел, мой взгляд был прикован немного ниже ее головы. Она в этот момент стояла боком ко мне, находясь по пояс в воде, и махала рукой своей подружке или сестренке, которая стояла на берегу. Той - другой, на вид было лет 10-12 не больше, они что-то кричали друг другу, не подозревая, что за ними следят. А я, обалдевший и с отвисшей челюстью, пялился на эту девку, думая про себя - "хоть бы она вышла на берег". Я голых баб лет сто уже в глаза не видел, а тут такое перед глазами, и я напрочь забыл, зачем сюда приперся. Я еще минуты три любовался верхней частью ее тела, чувствуя как оттопырилась ширинка на моих штанах, после чего она зашла поглубже, и из воды стала видна лишь ее голова. Я очнулся от увиденного и, еще немного прокравшись вдоль берега, встал во весь рост и направился к девчонке стоявшей на берегу. Она некоторое время не замечала меня, потом, повернув голову в мою сторону, завизжала и, отбежав в сторону, присела на корточки, глядя на меня перепуганными глазами. Я подошел к одежде, лежащей на берегу. Место это было похоже на маленький песчаный пляж, метров десять в окружности, от него в сторону кишлака вела истоптанная тропинка. Я прищурившись взглянул на девушку, которая купалась в озере. Солнце слепило мне глаза, и я ни как не мог разглядеть ее лицо, а заметил только длинные черные волосы заплетенные в тонкие косички. - Ну, чего уставился?! - на чисто русском языке крикнула мне девушка из воды. Я от удивления разинул рот, если б я точно не знал, что она азиатка, ни за что не поверил бы в это. - Отвернись, дай мне выйти и одеться! - опять крикнула она. Я как по команде повернулся кругом и молча стал ждать. Сзади послышался легкий всплеск, и я первый раз в жизни пожалел о том, что у меня нет глаз на затылке. Я, конечно, мог бы повернуться и посмотреть на нее, и что она смогла бы сделать, эта слабая и беззащитная девчонка, но что-то сдерживало меня от этого поступка, я не скажу, что я был ярым джентльменом, но и наглым дикарем я тоже не был. Единственное, чего я испугался, так это того, что эта мусульманка воткнет мне нож в шею, пока я стою к ней спиной. Я вытащил из кармана гранату и, выдернув кольцо, поднял руку вверх. - Только не вздумай чего-нибудь учудить, красавица. Если что, взлетим на воздух вместе! - громко сказал я. - Не бойся, шурави, я не такая уж дура, как ты думаешь, - услышал я голос за спиной. - Откуда русский так хорошо знаешь? - спросил я и, опустив руку, засунул шплинт от гранаты на место и положил ее обратно в карман. - Закончила русскую школу в Ташкенте, - ответила она. Сзади послышалось шуршание одежды, а я стоял как пень и, стиснув зубы, рисовал в мыслях похабные картины, смысл которых я описывать не буду, и без того не трудно догадаться, о чем я думал в данный момент. - А здесь как оказалась? - снова спросил я. - Долгая история, это из-за отца. При Андропове в Узбекистане начались преследования тех, кто входил в окружение Рашидова, и нашей семье пришлось в спешке бежать из Союза сюда, - ответила она, продолжая одеваться. - А, ну понятно, слышал про эту историю с Рашидовым в Союзе. А это подружка твоя? - Сестренка. Ну что, мы пойдем? А то вон твои товарищи идут. Я повернулся, девушка, прикрыв лицо рукой, промелькнула мимо меня, я успел заметить ее спину и длинные, мокрые косички. На ней была одета широкая рубаха пестрой расцветки и шаровары, мне приходилось бывать в Ташкенте, и там часто попадались женщины в таком одеянии. - Как тебя зовут, красавица? - крикнул я ее вслед. - Лейла! - ответила она, не оборачиваясь позвала сестренку, и они быстрым шагом направилась в сторону кишлака. Я несколько минут стоял и смотрел им вслед, хоть я и не разглядел лица Лейлы, но ее голос мне показался очень приятным. Оно и понятно, я уже два года не слышал девичьего голоса, одни лишь приказы, крики, маты и грохот канонады. - Бережной! Ну ты чего, уснул там что ли? - услышал я голос ротного и, очнувшись от мечтаний, обернулся назад. Ротный с бойцами шли вдоль берега. - Ну как, все нормально? - опять спросил ротный, подходя ко мне. - Да нормально, это девчонки из кишлака купались здесь. Может, тоже окунемся? - предложил я ротному. - Некогда купаться, пошли давай быстрее. И мы всем взводом направились в сторону кишлака. "Эх, не было бы на мне этого железа, можно было б окунутся в озеро прямо в одежде, а то может уже никогда не придется этого сделать", с грустью подумал я. Находясь в Афгане, где каждый миг может стать последним, поистине ценишь каждый приятный момент, произошедший с тобой, даже самый не значительный. Хотя в мирной жизни такие вот незначительные моменты я просто бы не заметил. В РОЛИ ПАЛАЧА Мы приближались к кишлаку, внутри его было видно передвижение наших бойцов, судя по спокойному их поведению и отсутствию стрельбы, было ясно, что вошли они туда без происшествий. Когда мы приблизились к крайним дувалам, к ротному подошел Грек и доложил: - Все спокойно командир, я расставил бойцов на подходе к расщелине. - Хорошо, что все спокойно, всегда б так. Надо прощупать эту расщелину до темна, - ответил ротный. После чего мы направились вглубь кишлака. Мирные жители попадались нам редко, в основном это были дети, женщин почти не было видно, за исключением одной старухи, которая чего-то колдовала возле самодельной глиняной печки, расположенной во дворе одного из дувалов. Иногда попадались старики, они были похожи на одиноких призраков; завидев нас, они останавливались и угрюмо смотрели, как бы говоря: "ну вот, явились гости незваные, провалиться бы вам всем сквозь землю". А мы спокойно шли по кишлаку, как у себя дома, и болтали о всякой ерунде. Я искал взглядом Хасана, но его не было видно. "Вот чертила, наверное, засел в каком-нибудь дувале и жрет, или чилим долбит", подумал я. Ко мне подбежал какой-то баченок лет пяти и, протянув руку, пролепетал: - Патлона, шулави? - Я те щас дам патрона. А ну вали отсюда! - крикнул я ему. Он отбежал и скорчил мне гримасу, я скорчил такую же рожицу ему в ответ и пошел дальше. Пацаны разбрелись по кишлаку, большинство из них направилось в сторону двух небольших дуканов. Дуканы эти были расположены в стороне, метрах в трехстах от меня. Я тоже было хотел заскочить в дукан, но потом передумал, чего там толпиться, успею еще, никуда они не денутся. Пройдя немного вглубь кишлака, я увидел Ивана со Степаном - двух земляков из-под Тулы, мы называли их Пряник с Самоваром, родом они были из одной деревни. Иван был маленьким и щуплым, потому и кличка его была - Пряник, Степан был толстым как колобок, и потому его обозвали Самоваром. Оба они были "дедами", постоянно везде ходили вместе. Я даже не помню случая, когда кто-нибудь из них где-то появился один без другого. Ездили они в одном БТРе, и кровати в палатке у них стояли рядом, и в наряды их ставили вместе. Они оба сидели в тени под стенкой дувала и болтали о чем-то, добивая косяк. Я направился к ним. - Хасана видели? - спросил я. - В районе верхних дувалов недавно был. Они там с Пупсиком со стариками трепались о чем-то, - ответил Степан и протянул мне косяк. - Не, я не буду, сами добивайте. Вошли как, нормально? - Да нормально, мы еще со стороны заметили, что жители кишлака шарабохаются по нему. А из этого следует, что духов в кишлаке нет. Я верно мыслю, Юра? - заявил Иван, он поднял указательный палец вверх и застыл в этой позе, вылупив на меня обдолбленные очи. - Ты еще в состоянии мыслить - чудило? - сказал я ему, и махнув на них рукой побрел дальше, в сторону верхних дувалов. Жара стояла невыносимая, я снял панаму и вытер рукавом пот со лба. Идя по кишлаку, я озирался вокруг, заглядывал во все дворы, в надежде встретить, где-нибудь Лейлу, хотя понимал, что это маловероятно, но мало ли. Взвод Грека расположился, по всей видимости, у расщелины, а третий взвод шарахался по кишлаку. На первый взгляд, кишлак казался не тронутым войной, все дувалы были целыми, и если повнимательней посмотреть, то не видно было даже следов от пуль, не говоря уже о взрывах. В тех кишлаках, где наши частенько бывали, жители были хоть и не приветливы, но менее пуганы, так как привыкли к нашим частым визитам. А здесь наверно думают, что мы сейчас начнем их грабить и убивать. Оно и понятно, в пяти километрах отсюда, недалеко от наших блоков, находился наглухо разгромленный кишлак. Судя по разрушениям, пахали его добросовестно, а жители этого кишлака были очевидцами этого месива. Как я и предполагал, кишлак этот был почти не заметен, даже с малого расстояния. Дувалы его сливались со склоном гор, у подножия которых кишлак был расположен. Караваны из Ирана через него, наверное, шастали частенько, да разве ж все дыры позаткнешь по этим чертовым горам. Где-то сзади послышался крик ротного: - А ну быстро все собрались, и бегом наверх к расщелине!!! Я обернулся назад, ротный находился где-то в районе дуканов, потому как большинство бойцов находилось именно там. Мне волноваться было не о чем, я и так направлялся к расщелине, и был уже на полпути к верхним дуканам, в районе которых она находилась. Наконец-то на горизонте показался Хасан, рядом с ним стояли - Пупсик, братья близнецы и Бача. Я поспешил к ним, ускорив шаг. Хасан, увидев меня, замахал руками: - Юра, где ты лазишь? Иди сюда быстрее! - крикнул он, и направился мне навстречу. - Че случилось? - спросил я. - Ротный где? - Там сзади, остатки роты собирает. Сейчас расщелину чесать пойдем. - Я со стариками базарил, они не советуют туда лезть. - А че ты предлагаешь? - По рации саперов вызовем, пусть минируют эту дыру. - Ну скажи это ротному, че ты мне говоришь. Вон ротный бежит с бойцами. - Щас я с ним побазарю. - Че еще эти деды сказали? - Говорят, что им проблемы не нужны, ни с нами - ни с духами. Караваны иногда ходят по этой тропе, но жители кишлака к ним отношения не имеют. Говорят, что их сыновья у сарбосов служат. - А ты не спросил, сколько ихних сыновей в бандах служат? Ты же знаешь, как они делают, любой нормальный декханин отдает одного сына в армию, а другого в банду. Мы придем, они говорят, что сыновья мои в амии служат и защищают революцию. Духи придут, они говорят, что их сыновья в банде, воюют за свободу, и оказывается, что они везде как бы молодцы. Суки - одним словом. Пока мы болтали, рядом появился ротный с Греком. Ротный приказал Греку взять оставшихся бойцов и идти к расщелине, а сам подошел к нам. - Ну, чего стоите? Пошли. Мы направились вслед за ротным, выходя на окраину нижних дувалов, я почувствовал под ногами каменистую почву, подъем стал еще круче, часто попадались огромные камни торчащие из земли, которые приходилось то и дело обходить. - Командир, старики говорят, чтоб мы туда не лезли, - сказал Хасан подойдя к ротному. Ротный повернулся к Хасану и, сделав удивленное лицо, сказал: - А не пошли бы они нахрен, эти твои старики. - Я не знаю, но они так говорят. - А ты не узнал, чего это они так пекутся о нас? - спросил я Хасана. - Они не о нас пекутся, а о себе. Говорят, если начнется перестрелка, то достанется кишлаку. С тем разъеб...ным кишлаком, возле которого наши блоки стоят, такое уже было. Два года назад наши с духами там сцепились, духи после боя ушли по оврагу, а наши вертушки кишлак разбомбили, - закончил Хасан. - Может, вызовем саперов и заминируем эту расщелину к чертям. Для нас ведь главное - караваны не пропустить, а не за духами по горам бегать, - внес я предложение. - Для нас главное приказы выполнять, а не пиз...еть языком. Довожу до вашего сведения, что наш легендарный замполит, приказал банду уничтожить, - ответил ротный. - А причем здесь замполит? - спросил я удивившись. - Командир улетел в Шиндант, а временно командовать полком оставил замполита, - ответил ротный со злостью. - Лучше б он Турана (главарь банды в провинции Герат) за себя оставил, - ляпнул Хасан. - Гараев, заткнись, и без тебя тошно! - крикнул ротный на Хасана. - И что теперь? Как мы будем брать духов в засаде? - обратился я к ротному. - Каком кверху! Понял как? - ответил язвительно ротный. - Пусть замполит придет сюда, и покажет, как это сделать, а то пиз....ть со стороны я тоже могу, - сказал Хасан. - Ну все, хорош мне голову еб...ть! Бегом за остальными, а то время идет! - крикнул нам ротный, и мы побежали догонять остальных. Слева от нас виднелось нагромождение дувалов, а за ними скалы. До расщелины оставалось примерно полкилометра, все уже собрались на подходе к ней и ждали нас. Через несколько минут мы были на месте. Второй взвод расположился полукольцом на подходе к расщелине, они наблюдали за этой расщелиной, Мосейко с Закировым тоже находились возле них с развернутым АГСом. Наш взводный о чем-то болтал с Пупсиком, остальные, разбившись на небольшие группы, сидели, спрятавшись от палящего солнца за каменные валуны, которых у подножья было навалом. Мы с Хасаном тоже собрались припасть за какой-нибудь валун и отдохнуть от жары. Я увидел в стороне Урала с Сапогом, и махнув Хасану направился к ним. Примерно в трехстах метрах от нас находились высокие отвесные скалы, но от солнца они не закрывали, так как оно палило с другой стороны. - Бережной, Гараев, идите сюда, - окликнул нас ротный. Мы развернулись и направились к ротному, он в это время рассматривал в бинокль расщелину, она была небольшая, метров десять в ширину, и со стороны похожа была на трещину в скале. Ротный опустил бинокль и посмотрел на нас. - Где ваши каски? - спросил ротный. - В БТРе остались, - ответил я, и взглянул на кепку ротного. Мне не терпелось сказать, "вы ведь тоже без каски", но я промолчал. - Почему бронежилеты Б-2? - ротный стукнул тыльной стороной руки по моему бронежилету. - Других не было, - ответил Хасан. - Гараев, в полк вернемся, я на твою шею пять штук Б-4 напялю, и ты до самого дембеля будешь в них ходить. Понял? - У вас же тоже Б-2, - негромко сказал Хасан ротному. - Старшим в жопу не заглядывают! - ротный в упор посмотрел на Хасана. - Все-все, молчу, товарищ старший лейтенант, - проговорил Хасан. - Дембеля, е... вашу мать. Дембель должен надевать на себя три бронежилета и две каски на голову, потому что скоро домой. Расщелину видите? - Да, видим, - ответил я. - Коридор примерно метров двести, дальше не видать ни хрена. Если нарвемся на засаду, нас как щенков перешлепают. Надо бы из вертушек прох...ярить этот коридор, а уже потом лезть. - Может, все же заминируем эту дыру, и ну ее нахер, - опять предложил я. - Да че ты заладил, заминируем-заминируем, очко что ли играет? - подколол меня ротный. - Да просто знаю я, чем все это кончится. Не нравятся мне эти походы. - Мы пойдем туда, нравится это вам или нет, - сказал спокойно ротный и крикнул: - Где этот мудило с антенной?! В то же мгновение из-за камня выскочил радист и бегом направился к нам, пробежав немного, он споткнулся и упал, автомат его отлетел в сторону, он тут же поднялся, подобрал автомат и прихрамывая подбежал к ротному. - Только разбей мне рацию - сучара, я тебя убью сразу. Тебе же было сказано, постоянно находись рядом со мной. Неужели не понятно? - Все понятно, - ответил радист, и посмотрел на ротного виноватыми глазами, поправляя каску. - Сюда давай рацию, тормоз, - ротный взял радиостанцию и попытался вызвать на связь комбата. Мы с Хасаном присели на корточки и закурили по сигарете. Настроение было хреновое, глядя на эти скалы, душу скребла какая-то тревога. Я всегда боялся этих проклятых гор, духи здесь чувствовали себя как рыба в воде. Если мы уходили в горы, то возвращались обратно не все, это стало уже закономерностью. Проческа кишлаков меня так не пугала, как эти скалы, идя по ним, чувствуешь себя как в каменном мешке. В горах духи запросто могут устроить обвал, они прекрасно маскируются среди скал, и поэтому, устраивая засады, духи почти всегда имеют преимущество над нами. И если им угрожает опасность, то духи очень грамотно уходят от погони. Горы - это их стихия, и поэтому, находясь там, нам нужно быть предельно осторожными. Без прикрытия авиации есть огромная вероятность, что бой в горах может закончиться не в нашу пользу. Зная все это, мы все равно шли в горы, шли с тревогой и страхом, не теряя надежды на возвращение. После некоторых усилий ротному удалось соединиться с комбатом. Услышав его ответ, ротный сел на корточки и начал громко говорить: - Я Березка, нужно подтянуть бронетехнику к кишлаку, пару танков хотя бы, на случай если ничего не выйдет с расщелиной, установим здесь блоки. Как поняли? Комбат что-то отвечал ротному, но я толком ни чего не мог разобрать. Наша радиостанция вообще работала плохо, часто прерывалась, и в эфире постоянно стоял треск. К тому же духи часто пеленговали наш эфир, и что бы мы ни предприняли, они уже были в курсе всех дел. Выслушав комбата, ротный снова стал кричать в рацию: - Там есть овраг возле крайнего блока, чуть ниже к речке он сужается, пусть тягач с лопатой засыплет его, и тогда можно будет пройти танкам. Высылайте пару вертушек, надо прострелять вход в расщелину, потом пойдем мы. И пусть они пролетят вдоль расщелины, может, засекут там чего-нибудь. Как поняли? Как поняли?! Тфу, бляха-муха. Что за рация, е... твою мать! - ротный махнул рукой и встал, потом потянулся и сказал зевая: - Если вертушки через десять минут не появятся, выходим. - Ага, а когда мы в расщелину войдем, они появятся и ракеты пустят нам вдогонку. Нормально будет, спереди духи влупят, а сзади наши их поддержат, - высказал свое мнение Хасан. - Молчи, таджик, если через десять минут их не будет, значит их не будет вообще, - ответил ему ротный. К нам подошел Пупсик, и с ним наш взводный. Пупсик, как и наш взводный, был весь на стреме, и рвался на подвиги. У Пупсика это был второй выезд на боевые действия. Первый рейд с его участием, помню, был беспонтовый, помотались в пригороде Герата и вернулись обратно. А молодому лейтенанту не терпелось проявить себя, он еще не до конца осознавал, что значит иди в горы, чтоб найти и уничтожить банду. Замполит, оставшись за командира, тоже не прочь был очко срубить, дескать, под его четким руководством была уничтожена банда, пытавшаяся проникнуть из Ирана на территорию Афганистана. Он уже представлял, наверное, как будет рапортовать комдиву, и как загорится на его груди алый орден Красной Звезды. А если операция провалится, то он, как бы, не причем, он только лишь на время исполнял обязанности. Но как бы там ни было, лезть в эти проклятые скалы придется нам. - Ну что, когда выходим? - спросил Пупсик. - Не терпится что ли? Успеешь еще свинца глотнуть, - ответил спокойно ротный. - Да я не о том, время идет, - сказал Пупсик, присаживаясь на камень. - Хватит время, не волнуйся. Со стороны блоков показались две вертушки, они держали курс в нашу сторону. - Вон вертушки, - сказал я, показывая в их сторону. - Ну вот и прекрасно, - тихо сказал ротный, после чего крикнул: - Готовьтесь, сейчас выходим! Саша, иди сюда! - позвал он Грека. Грек подошел к ротному, за ним подошли Урал с Сапогом. - Значит, сделаем так, мы пойдем первыми, ты, Саня, со своими пойдешь слева и чуть сзади нас, ты, Каша, со своими будешь идти справа. Если вдруг засада, вы нас прикрываете, пока мы не отойдем. Каша, и никаких геройств не проявлять, слушать только мои команды. Тебя это тоже касается, - ротный посмотрел на взводного и добавил: - Держаться будешь рядом со мной. Понял? - Понятно, - браво ответил взводный. - Если что со мной, командовать остается за меня прапорщик Евстафиади. Всем ясно? Взводный с Пупсиком молчали, на лице их отражалась обида, как никак они офицеры, а ротный после себя отметил прапорщика. Вертушки тем временем подлетали к нам, они с гулом пронеслись над нашими головами и одна за другой выпустили ракеты в расщелину. Пара ракет не попали в расщелину, они ударились в скалы рядом с ней, раздались взрывы, мы все попадали на землю, прячась за камни. Расстояние до расщелины было метров триста, и нас вполне могли зацепить осколки от ракет. Вертушки между тем, описав круг, пальнули еще раз в расщелину. - Выпустите кто-нибудь сигнальную ракету, а то они весь вход завалят нах...й! - крикнул ротный. С обоих боков от нас один за другим раздались шипения, и несколько сигнальных ракет взлетели в воздух. Вертушки, прекратив бомбить расщелину, поднялись вверх и скрылись за горами. Мы все встали из-за камней и, матерясь в адрес летчиков, стали поправлять на себе арсенал с обмундированием. Я подошел к Хасану Сапогом. - Сапог, держись постоянно рядом с Хасаном, - предупредил я Сапога. - Юра, нахрена такое базаришь, он и так меня заеб...л, постоянно в спину тычится, а теперь ваще на шею залезет. - Ну все, пошли, делаем как договорились! - крикнул ротный. Мы выдвинулись в сторону гор, над расщелиной стоял черный дым после взрывов. Ротный побежал первый, рядом ним бежали радист и взводный. Я, Хасан, Сапог и Урал бежали рядом друг с другом, за нами ковыляли Мосейко с Закировым, неся на себе АГС, две коробки с гранатами Закирчик всучил Сапогу. Второй и третий взвод, разделившись на две группы, бежали чуть сзади. Урал бежал и матерился поправляя РПК, который с непривычки мешал ему бежать, за спиной у него болтался ручной гранатомет, а на поясе как погремушки висели гранаты к гранатомету и подсумок с парой магазинов в придачу, два других магазина, перетянутые изолентой, торчали в пулемете. Я только сейчас заметил, как Уралу было тяжело и не удобно во всем этом арсенале, если еще учесть его маленький рост, к тому же бронежилет на нем был Б-3, который весил 12 килограммов. Мы пробежали всего лишь метров двести, а бедный Урал был уже весь в мыле, каска его при беге съезжала на бок, и он то и дело ее поправлял. - Татарин давай сюда РПК, - предложил я ему, пожалев о том, что заставил его взять этот пулемет. Урал молча снял с шеи пулемет и протянул мне, я взял у него из рук РПК. - А где ночной прибор? - спросил я Урала. - Выкинул в овраг, потом подберу. - Нах...я! - Да че я тебе, верблюд что ли. Может, еще башню от танка мне на голову оденешь, - возмутился Урал. Приблизившись вплотную к расщелине, ротный остановился. - Подождем пока дым рассеется, - сказал он. В проеме между скалами стоял дым, ветра не было, и поэтому дым стоял сплошной стеной. Дым был не густой, но видимость все равно была не очень хорошая. Постояв несколько минут, ротный быстрым шагом направился в коридор, мы двинулись за ним. Ротный замедлил шаг, видимость была в радиусе десяти метров. Рядом со мной откуда-то взялся Пряник. - Сейчас из дыма выйдем, а там ДШКа нам в харю, - ляпнул он. - Ты че здесь делаешь - сухарь с глазурью, где ваш взвод? - спросил я, повернувшись к нему. - Да он наверно заблудился в дыму, - сказал Хасан. - А где Самовара потерял? - спросил я его. - Да здесь мы рядом идем, коридор-то узкий, вон они сзади. - Хорош там пизд...ть! Идите молча, - прикрикнул на нас ротный. Дым почти рассеялся, и уже хорошо было видно, что творится впереди, чуть дальше расщелина становилась шире и сворачивала немного в бок. Ракеты ни чуть не повредили скалы, только дыму напустили. С обеих сторон возвышались каменные стены, между которыми виднелась узкая полоска неба, стены эти были высотой примерно с пятиэтажный дом. Ноги постоянно натыкались на острые края камней, торчащих из земли, идти было трудно. Я передернул затвор РПК и передал его Уралу, потом приготовил к стрельбе свой автомат и повесил его на шею, или, как говорят, наперевес. Мы шли, озираясь по сторонам, периодически бросая взгляд под ноги, чтоб не нарваться на растяжку, или не наступить на противопехотную мину - "лепешку", которую трудно заметить среди камней. Вверху послышался шум винтов, он, удаляясь, растворился где-то впереди, это наши вертушки делали облет вдоль расщелины. Вдруг впереди послышались несколько разрывов, потом несколько коротких очередей, предположительно из ДШК, они эхом пронеслись по горам. Мне показались странными, эти очереди вроде из ДШКа, а вроде и не из ДШКа, обычно с такой частотой лупит зенитка. "Наверное, показалось", - подумал я. Расстояние до стрельбы на слух определить было невозможно, вроде где-то рядом, но из-за эха не разберешь. - Вертушки наверно засекли банду, - сказал ротный, повернувшись к нам. - Да, вроде того. Но вот где они? - спросил Взводный. - Слышали разрывы? - спросил Грек, подбежав к нам, за ним появился Пупсик. - Так, судя по времени, если прикинуть, когда над нами пролетели вертушки, то это где-то рядом. Если духов летчики засекли, это нам на руку. Давайте быстро вперед, нам нельзя терять время, - скомандовал ротный и быстрым шагом направился вперед, а мы все двинулись за ним. Метров через двести коридор круто свернул вправо, и перед нами раскрылась площадь. Правда площадью ее можно назвать не совсем, так как была она не ровная, везде по сторонам торчали глыбы огромных камней, это была, если точнее сказать - открытая местность среди скал. Ротный резко остановился и, сделав несколько шагов назад, спрятался за каменной стеной, и показал нам жестом, чтобы мы не высовывались. Потом, повернувшись к нам, произнес: - Впереди виден столб черного дыма, обычно так горит подбитая вертушка. Что ж там такое - черт побери? Неужели вертушка горит? Собирайте АГС, и заправляйте в него ленту. Готовый потащите. - обратился ротный к Масейке с Закировым. Те быстро развернули станину, и стали крепить на нее гранатомет. Ротный повернулся к взводному и сказал: - Пусть они будут постоянно рядом с тобой, АГС должен быть в любой момент готов к стрельбе. - Хорошо, понял, - ответил взводный. Ротный посмотрел в бинокль. - Ни черта не видно, надо подойти поближе. Саня, обойдете с того края, - ротный показал рукой вправо. - Каша, ты со своими останешься здесь, следите за этим пролетом, особенно, откуда подымается дым. Когда я махну рукой, двигайтесь за нами, мы попробуем подойти к источнику дыма. АГС несите рядом со мной. - Товарищ старший лейтенант, комбат на связи, - обратился к ротному радист. - Попозже я сам выйду на связь, сейчас докладывать не о чем, и некогда, - ответил ротный, он махнул нам рукой, и пригнувшись побежал вперед, за ним сразу двинулся радист. Я, Хасан и Сапог побежали за ними, а сзади нас, неся АГС и спотыкаясь, бежали "чижи", рядом с ними пристроился Урал. Пробежав метров двести, ротный махнул рукой Пупсику, и они двинулись следом. Грек со своим взводом передвигался по правую сторону от нас. Мы подбежали к небольшой скале и, обогнув ее, выскочили на открытую местность. Впереди был крутой спуск, я и ротный первыми выскочили из-за скалы. В километре по спуску находились две горы, между ними что-то горело, извергая черный дым, рядом с факелом мелькали две фигуры, это были духи. Мы с ротным заскочили обратно за скалу, с автомата конечно можно было достать, но вероятность попадания была не велика. - Давайте сюда АГС - быстро, - негромко сказал ротный. - Да зачем АГС, с пулемета достанем. Татарин давай сюда РПК - быстрее. Я выхватил у Урала пулемет и выбежал из-за скалы. Два духа крутились на том же месте, пока я вскинул пулемет, две фигурки замерли, наверное, засекли меня, еще секунда - и они смоются. Я, не целясь, выпустил в них длинную очередь, один дух согнулся, а другой метнулся в сторону и упал. Ну надо же! Я сам с себя удивился, бывает, что целишься и промахиваешься, а тут не целясь, и сразу двоих, да еще с такого расстояния. Ротный взглянул на меня и сделал жест рукой, мол, все ништяк - базара нет, после чего крикнул: - Быстро вниз! И мы начали быстро спускаться, перепрыгивая и оббегая камни. Я бежал первым, держа в руке РПК, другой рукой я на бегу переставлял магазин, он был на тридцать патронов, и поэтому за одну очередь вылетел весь магазин. Вскоре стало видно, что это горела вертушка, духи сбили таки одну, а те двое, наверное, проверяли, остались ли в живых летчики, и можно ли снять что-нибудь с этой вертушки. По всему было видно, что летчики погибли, вертушка вся полыхала, горючее и боекомплект, скорее всего, взорвались сразу. Когда мы подбежали к горящей вертушке, раненый дух пытался уползти, но у него была прострелены нога и плечо, он барахтался как паук в банке, стеная от боли. Я подбежал к этому духу, и пинком заехал ему в простреленное плечо, дух завыл и упал на спину, закрывая лицо рукой. Это был молодой дух, на вид ему было лет двадцать, как и мне, наверное, у него была молодая редкая бородка и такие же редкие усы. "Пацан еще", - подумал я. Потом подбежали ротный и Хасан, а за ними все остальные. Второй дух лежал с простреленной головой, пуля попала ему в затылок и вылетела между глаз, это был зрелый дух, лет сорок на вид, у него была черная густая борода и гнилые зубы, которые торчали из полуоткрытого рта, лицо было залито кровью. Ротный, подбежав, крикнул: - Стоп - Юра! Не убивай его пока. Гараев, спроси этого духа, сколько человек в банде и далеко ли они сейчас. Хасан начал что-то говорить духу, убрав его руку от лица, но дух ничего не отвечая, плюнул в Хасана. Я с размаху заехал этому духу по зубам прикладом от РПК, он харкая кровью перевернулся на бок, и скрутился калачиком. Я передал пулемет Уралу и, схватив духа за шкварник халата, поволок его к горящей вертушке, дух брыкался и упирался, издавая хриплые стоны. Подойдя поближе к огню, я, поднатужившись приподнял его двумя руками, и с силой швырнул в огонь, мое лицо обдало жаром, я отпрыгнул назад, закрываясь рукой. Дух был худой и не тяжелый, и поэтому залетел в самое пламя. Все остальные, стояли и молча наблюдали за моими действиями, никто не проронил ни слова, каждый понимал, что дух заслужил такую смерть, расплачиваясь за сгоревших летчиков. - На, сука, почувствуй то, что чувствовали наши летчики, - прошипел я сквозь зубы, глядя как он, кувыркаясь в огне, кричит и корчится от боли. Дух поначалу дико завыл, пытаясь вскочить на ноги, схватился рукой за раскаленный метал, но моментально одернул руку и упав на колени согнулся, пряча лицо от огня, одежда его полыхала. Потом он резко разогнулся и, издав протяжный стон, упал на спину. Он отчаянно дергал ногами и махал руками перед собой, как бы отгоняя огонь, но вскоре затих, объятый пламенем горящей вертушки и собственной одежды. Я же тем временем стоял как завороженный, и не отрываясь смотрел на муки этого молодого духа, совсем еще пацана. У меня не было к нему ни капли сожаления, я стоял перед ним как палач. Хотя, почему как, я в данный момент и был самым что ни на есть палачом, смотрящим, как от моих рук умирает в страшных муках жертва. Я опомнился и отошел в сторону лишь тогда, когда почувствовал запах жареного мяса. На войне мы порой совершали жестокие поступки, не свойственные психике нормального человека. Подчас, не задумываясь над тем, что руки наши запачканы кровью, которую отмыть мы уже не сможем никогда, так и будем нести это в себе до конца. И как бы не оправдывались наши действия: войной, обстоятельствами, или еще чем-нибудь, все это лишь повод для оправдания. И как-нибудь, оставаясь наедине с собой, задумываешься, что в некоторых случаях ты был в жизни не прав. И самое страшное в том, что себя ведь не обманешь. ПЕРЕСТРЕЛКА - Ну что, Бережной, налюбовался зрелищем? - услышал я голос ротного. - Да, налюбовался. - Садист ты, Бережной, - ляпнул ротный. Но сказал он это не с укором, а так, к слову. - Бывает командир, - спокойно ответил я. В глазах все еще мелькал образ извивающегося в огне духа. В сознании начали всплывать жуткие картины одна за другой, Пипок с дыркой в глазу, Приходько с оторванным куском черепа, Мамед с оторванной рукой и много еще всяких жутких моментов, которых за два года в Афгане накопилось немало. Мы все боялись попадать к духам в плен, и поэтому всегда держали при себе один патрон в запасе, для себя. У меня и у Хасана были штык-ножи разведчика, с пистолетным патроном в рукоятке, застрелиться вполне хватало. Но и духи попадать к нам в руки живыми желания особого тоже не испытывали. Хотя самоубийц среди них я не наблюдал, за исключением одного случая. Это произошло год назад в горах, в районе Герата. Мы зажали банду в кольцо и стеснили ее к обрыву, сзади них была пропасть. Сопротивлялись они отчаянно, хотя положение у них было безвыходное. Но в плен духи не сдавались, так и умирали от наших пуль. И вот когда вся банда была уничтожена, я заметил одного раненого духа у края обрыва, оружия у него в руках не было. Я направился к нему, но когда стал подходить, дух что-то выкрикнул в мой адрес, и два раза перекатившись со спины на живот, свалился в пропасть. Вот это единственный случай самоубийства среди духов, который я видел своими глазами. Как известно, афганцы народ очень религиозный, а по религии им нельзя лишать себя жизни, чтоб не попасть в ад. Мы же, советские, ада не боялись, потому как считали, что в данный момент мы в нем и находимся. А что касается рая, то для нас он был по ту сторону речки, то есть, в Союзе. Я осмотрелся вокруг себя. Второй взвод занял оборону, остальные стояли и смотрели, кто на меня, кто на горящую вертушку. Пупсик с бойцами тоже стоял здесь. - А нельзя ли было просто пристрелить? - спросил язвительно Пупсик. - Нет, нельзя. Мне хотелось, чтоб он живьем сгорел, - с той же интонацией в голосе, ответил я. - Где ты набрался столько жестокости? - не унимался Пупсик. - Уж точно не на политзанятиях. - Перестань умничать, сержант, - со злостью в голосе сказал Пупсик. - А вы бы лучше сидели у себя в штабе, и не учили нас, как обращаться с духами. - Вот с такими как ты потом на гражданке появляются проблемы, - стиснув зубы, прошипел Пупсик. - А с такими как вы они появляются в армии, - не уступал я. - Ну все, хватит! Нашли место выяснять отношения, - перебил нас ротный, и мы оба заткнулись. Я увидел в руках у Сапога два духовских автомата. - Сапог, дай-ка сюда духовский арсенал, - я подошел к Сапогу и взял у него один автомат. - Китайский ширпотреб, - сказал я разглядывая оружие. Это был АКМ китайского производства, калибр 7.62, приклад у него откидывался снизу. Я передернул затвор и выпустил по горам короткую очередь. - Ху...та! - вынес я вердикт. Китайцы хоть и копировали наши автоматы один к одному, но все же разница чувствовалась, стреляли они как-то жестко. А стволы у них были вообще дерьмо, быстро нагревались и начинали плевать пулями. Хотя АКМ сам по себе неплохой автомат, правда, если это наш - советский. - Куда их? - спросил я ротного. - В костер, куда же еще. Неужели мы будем с собой таскать это железо. Я отстегнул "магазин" от духовского автомата, и швырнул его в огонь, а "магазин" выбросил в сторону. Сапог отстегнул магазин от другого духовского автомата, и тоже выбросил автомат в огонь. - Ну, что будем делать? - спросил Грек, подойдя к нам. - Гадать, где духи находятся, - ответил ротный. - Духи, наверно, не думали, что мы здесь окажемся, иначе не бродили бы так спокойно возле горящей вертушки, - сделал умозаключение Хасан. - Считай, что уже думают, - ответил я. - Надо идти дальше. Интересно, чем же они вертушку сбили? - произнес задумчиво ротный, и подозвал к себе радиста. Ротный вызвал на связь комбата и доложил ему о сбитой вертушке. После чего попросил связаться с летчиками и узнать, где находятся духи. Только ротный договорил, как со стороны второго взвода, который занял оборону, раздались выстрелы. Не успели мы отреагировать на это, как прогремел взрыв рядом с горящей вертушкой, и горящие ошметки полетели в разные стороны. Все моментально рассыпались по сторонам, кто куда. Я заскочил за ближайший камень, рядом со мной приземлился Урал с пулеметом, за ним следом подскочил Сапог. Глыба, за которой мы спрятались, была приличных размеров, за ней свободно могли укрыться пять-шесть человек. - Че такое? - спросил Урал. - Откуда я знаю, - ответил я, озираясь вокруг. Справа я заметил Пупсика с Бачей и братьями-близнецами, они прижались к стенке скалы, за горящей вертушкой. Слева под откосом, у подножия горы, лежали взводный и "чижи" с АГС. Ротного с Хасаном поблизости видно не было. Впереди, где располагался второй взвод, продолжалась стрельба из автоматов. - Саня, откуда стреляют?! - раздался голос ротного. - Духи за горой, слева от нас! - крикнул в ответ Грек. Я высунул голову из-за камня, ротный с радистом лежали метрах в десяти от камня, за которым сидели мы. Хасана не было видно, "Где же этот таджик?" подумал я, и повернул голову влево. Мне показалось, что сверху промелькнули какие-то тени, я взглянул на вершину горы, и заметил две фигуры, в тот же миг пули просвистели над моей головой, я нырнул обратно, несколько пуль ударились о камень, как раз в том месте, откуда я только что выглядывал. Справа кто-то вскрикнул, я резко высунулся, и не целясь выпустил очередь из автомата по духам, после чего снова заскочил за камень. - Бача ранен! - крикнул Урал. Я повернулся и увидел, как Бача стоит на коленях, он то сгибался, то разгибался, стеная от боли, и держался за кисть левой руки, прижав ее к животу. К нему подбежал Серега, и схватив Бачу за шкварник, потащил куда-то в сторону. Пупсик в это время кричал что-то невнятное, стреляя из автомата непонятно куда. - Серега, тащи Бачу сюда! - крикнул я. - Где духи?! Кто-нибудь видит, где духи?! - крикнул ротный. - Сверху, над нами, на горе! - ответил я ротному. - Держите их там, не давайте спуститься, я ко второму взводу! - крикнул ротный. Со стороны второго взвода велась интенсивная стрельба, судя по всему, духи напирали на них капитально. Пупсик с бойцами тоже начали перемещаться в район второго взвода. Серега потащил Бачу к нам, пули снова засвистели над нашими головами, и легли как раз в том месте, где недавно сидел Бача. Вокруг раздавалась стрельба, пули свистели со всех сторон, то и дело ударяясь об камень, за которым мы сидели. По нам долбили с двух сторон, сверху с горы, и со стороны второго взвода. Второй взвод залег в небольшой ложбине, которая находилась в ста метрах впереди нас. Духовские пули пролетали у них над головами и летели в нашу сторону. Над камнем, за которым мы сидели, с гулом пронеслась граната, выпущенная из гранатомета, и взорвалась где-то сзади нас. - Татарин, пизд...ни из трубы по вершине горы, заеб...ли они уже! - крикнул я Уралу. Урал, бросив пулемет, стал готовить трубу к стрельбе. Серега в это время затащил за наш камень Бачу, как оказалось, у него кроме кисти была еще простреляна нога чуть ниже колена. Серега с Сапогом взялись перевязывать Бачу. Взводный с чижами в это время усердно поливали из АГСа соседнюю гору, хотя духи находились как раз у них над головами, но духи их не видели из-за крутого откоса под горой, естественно, и те не видели духов. - Куда стреляют эти долба...бы?! - услышал я голос Хасана за спиной. - А ты откуда взялся? - удивился я. - Да здесь я рядом был, сзади вас. - Духи на горе, - сказал я Хасану. - Да знаю я, - ответил Хасан. Он швырнул патрон от автомата в сторону взводного, чтоб привлечь их внимание, и крикнул, показывая пальцем вверх: - Сверху духи! Сверху!!! Вдруг раздался хлопок, и струя огня от выхлопа гранатомета ударила мне в ботинок. - Татарин, ты че оху...л!!! - крикнул я и отскочил в сторону. Запахло горелой тряпкой, это от моих штанов. Я по быстрому затушил тлеющую штанину, и замахнулся автоматом на Урала. - Сам же сказал, еба...и по горе из "трубы", - стал оправдываться Урал. - Смотри, куда "трубу" направляешь, так и рожу кому-нибудь можешь поджарить. И тут я увидел, как Масейко с Закирчиком оттаскивают АГС от горы, а взводный, сидя под откосом, указывал им направление. У меня шары на лоб вылезли, чижы с гранатометом лезли под перекрестный огонь духов. - Куда вы, е... вашу мать! Назад! Назад! - я кричал и махал руками, высунувшись из-за камня. Но чижи не обращали на меня внимания, они продолжали тащить станину с АГСом. Я схватил РПК, быстро перекинув рожки со своего автомата на пулемет, выкатился из-за камня и выпустил длинную очередь по вершине горы, и сразу же заскочил обратно, через секунду сзади меня засвистели пули. Заскакивая обратно, я мельком заметил духа с ручным гранатометом и одного автоматчика, они держали на прицеле камень, за которым мы сидели, заскочи я секунду позже, из меня бы сделали решето. Хасан с Сапогом пытались стрелять по духам с другой стороны камня, но у духов было преимущество, они находились сверху, и стоило нам высунуться из-за камня, как мы попадали под прицельный огонь. Урал пытался выстрелить из гранатомета, высунувшись сверху камня, но роста у него не хватало, тогда он подпрыгнул и с криком "Внимание, залп!" пальнул из "трубы", после чего свалился на задницу. - Ну че, в гору-то хоть попал? - спросил я, глядя на Урала. - Да хрен его знает, - ответил Урал, вскакивая на ноги. - Пизд...ц этим двум чижам! - крикнул Хасан. Я выглянул из-за камня, Закирчик с Мосейкой, оттащив АГС подальше от горы, крутили его, пытаясь как можно круче поднять ствол вверх. В это время дух с гранатометом стоя на одном колене целился в них. - Уйдите оттуда!!! - заорал я во всю глотку, и выкатившись из-за камня выстрелил очередью из РПК в духа с гранатометом. В духа я не попал, и он успел выпустить гранату, в тот же миг я услышал хлопок от выстрела, это Урал выстрелил из гранатомета. Граната взорвалась рядом с духом, и тот упал, но его не убило взрывом, а ранило, и дух попытался уползти, но Хасан достал его из автомата. Куда делся второй дух, я не заметил, но на горе его видно не было. Мосейко, услышав мой крик, бросился в сторону, и это спасло его, а Закиров остался возле АГСа. Духовская граната взорвалась под станиной, гранатомет подлетел в воздух, коробка с лентой гранат, отлетела в одну сторону, сам АГС в другую, станина в третью, а Закиров раскинув руки, рухнул на спину. Мосейко, отскочив сторону, упал плашмя на землю, после чего вскочил и бросился под гору, где сидел взводный. От нас, до места, где лежал Закиров, было метров тридцать. - Хасан, там где-то дух был на горе с автоматом, он может появиться, смотрите за ним, а я вытащу Закирчика, - обратился я к Хасану. Я выскочил из-за камня и, пригнувшись, побежал к лежащему Закирову. На бегу я взглянул вверх на гору, духа с автоматом там видно не было. Подбежав к Закирову, я первым делом проверил его пульс, сердце билось, значит, он жив. Лицо Закирова было залито кровью, каска съехала, закрыв ему верхнюю часть лица. Я снял с него каску и отбросил ее в сторону, потом, став на колени, я положил его голову себе на ноги и стал разглядывать лицо, пытаясь определить, куда он ранен. Проведя по его лицу рукой, я с ужасом заметил, что чуть выше левой брови у него со лба содрана кожа и проломлена лобовая кость. Плюс ко всему, все лицо его было побито осколками, и кровь лилась отовсюду, я натянул панаму Закирову на брови, чтоб хоть немного остановить кровь, которая лилась из пробитого лба ручьем, хотя толку от этого было мало. За ту минуту, пока я с ним возился, меня всего залило кровью. Подняв глаза, я встретился взглядом со взводным, они с Мосейко сидели под откосом, метрах в пятидесяти от меня. - Это на твоей совести, лейтенант! Ты понял - да?! - крикнул я со злостью на взводного. Я еще много чего хотел высказать в адрес взводного, но времени не было изливать свою злость, раненый терял много крови, я продел ремень от РПК под мышки Закирову, и приготовился его тащить, но тут подбежали Хасан с Сапогом, мы втроем схватили раненого за руки и ноги, побежали в укрытие. - Он живой? - спросил Хасан. - Пульс есть, но у него проломлен лоб, - ответил я, и тут же спросил: - А где все наши, что-то выстрелы далеко слишком? - Спустились чуть ниже, духи вроде отошли немного, и тот душара, который на горе был, тоже вроде съеб...лся. - Летеха - козел, чижей заслал под обстрел, а сам остался под горой. Если б ротный это видел, он бы убил этого салабона. - Я ротному скажу, что этот козел чижей подставил, - сказал Хасан. - Не надо Хасан, это будет выглядеть как подляна. Ты же ведь не козел. И тут я увидел на ногах Хасана кроссовки синего цвета, я поначалу не понял, у Хасана не было раньше таких кроссовок. - Хасан, откуда красы? - С духа снял. - Когда ты успел? - Возле горящей вертушки, когда ты того духа жарил, я со второго "колеса" стянул. Размер точно как у меня, сороковой. Ну, как они тебе? - Мне они никак, это тебе они как раз. Как это я не заметил их раньше тебя, - произнес я с досадой. Мы затащили раненого Закирова за камень. - Сапог, быстро перевяжи Закирова, только осторожней - у него лоб проломлен, и оставайся тут с ранеными, а мы пошли за своими. Только сиди здесь и не куда не уходи. Понял? - Да, понял, - ответил Сапог, осторожно снимая с Закирчика панаму. - Бача, ты как? - Х...ево! Не видишь что ли?! - кривясь от боли, выкрикнул Бача. - Ну, ты хоть осознаешь это. А вот Закирчику действительно х...ево, - сказал я Баче, и обратился к Уралу: - Может, тоже останешься, Сапогу поможешь, да и мало ли чего? - Не, я пойду, чего здесь толпой делать. А гранатомет может там пригодится. К нам подбежали взводный и Мосейко: - Ну, как он? - спросил виновато взводный, присев возле раненого Закирова. - Ну, ты че, лейтенант? Нахрена так делать?! - закричал на взводного Хасан. Взводный молчал, опустив голову. Он понимал, что это случилось по его вине, и он очень не хотел, чтоб об этом узнал ротный, или еще кто-нибудь из командования. - Мужики, мне очень жаль, я виноват, не буду спорить. Вы только не говорите никому об этом, я же не специально. - Хули толку с твоих извинений! Пацана - вон, покалечило из-за тебя, и еще неизвестно, чем это для него закончится, - высказал я взводному, срываясь на крик. - Да ладно, что толку орать теперь. Пошли быстрей к нашим, - перебил меня Хасан. - Моська, останешься здесь вместе с Сапогом. АГС найди обязательно, главное ствол найди, остальное ху...ня. Понял? - обратился я к Мосейко. - Да, да, конечно, - ответил Мосейко, испуганно глядя на то, как Сапог перевязывает раненого Закирова. - Сапог, поглядывай на гору, этот душара может появиться в любой момент, - сказал я Сапогу. - Хорошо, Юра, я понял. Ну, давайте, мужики, ни пуха вам, - высказал напутствие Сапог. И мы один за другим двинулись в сторону выстрелов, которые раздавались за горой. Я и Хасан бежали первыми, за нами пристроился взводный и Урал. Спускаясь вниз по склону, мы заметили наших бойцов, они залегли у подножия горы и отстреливались от духов. Ротный и Грек сидели под обрывом, рядом с ними валялась рация, но радиста рядом видно не было. Я, Хасан и Урал направились к ним, взводный побежал к Пупсику, который находился немного в стороне за небольшим бугорком, там же находились братья близнецы и Пряник с Самоваром. - Ну, что здесь? - спросил Хасан ротного. - За горой открытая местность, духи залегли с той стороны, и не дают нам высунуться отсюда, вот так и сидим, - ответил ротный, набивая "магазин" патронами. - Что будем делать? - спросил я. - Я уже почти не командир, спроси вон у Каши! - воскликнул ротный, криво улыбаясь. - Не понял. Как это не командир? - удивленно спросил я. - Я отказался нахрапом брать эту банду, передал по рации замполиту, что если дальше полезем, то зря людей положим. Попросил в поддержку вертушки. Замполит ответил, что вертушек нет, шинданские на перевале зашиваются, всю авиацию задействовали там. Так что придется своими силами разьеб...ваться. А если я откажусь выполнить приказ, то он отстранит меня от командования группой и назначит на мое место лейтенанта Кашкина. Понятно?! - ответил ротный. - Ну, ни х...я себе дела. А летеха об этом знает? - спросил Хасан. - А ты хочешь, чтоб он узнал об этом? Тогда иди и передай ему. Он тут же поднимет всех в атаку, - прокомментировал ротный, и пристегнув рожок, передернул затвор автомата. - Значит, будем выполнять приказ замполита? - спросил я ротного, и сел на землю, бросив рядом автомат. Хасан тоже приземлился рядом со мной и, положив автомат на колени, уперся в него лбом. - Мои приказы будете выполнять! Ясно? - Яснее не бывает, - ответил я. - Бережной, ты че, ранен? - взглянув на меня, спросил ротный. - Нет, это не моя кровь, Закирова дух подорвал. - Насмерть? - Вроде живой, но безнадежный. АГС разнесло нахер, - ответил я. - Спасибо, обрадовал. Еще какие новости? - Бача ранен, нога простреляна и левая кисть. С ранеными остались Сапог и Мосейко. - Ну, бля, дела, - произнес с досадой ротный. - А тут как, радист-то где? - спросил я. - Радиста слегка осколком задело, ловушку зацепил, хорошо, что хоть успел за камень запрыгнуть. Рацию повредило, то ли взрывом, то ли радист ее долбанул, когда падал, короче, без связи остались, - ответил Грек. - А как с ранеными-то быть? Закиров долго не протянет. - Обратился я к ротному. - Говорят же тебе, связи нет, придется самим выносить. Всем уходить нельзя, духи нам выйти все равно не дадут. Зашли кого-нибудь, пусть вынесут раненых к кишлаку, туда должны подойти наши танки и БТРы, скорее всего они уже там, - сказал ротный. - Где Соломон? - спросил я. Соломон - это Денис Толстов, наш радист. Он был родом из сибирской деревни, и хорошо эмитировал голоса зверей, животных и птиц, поэтому и прозвали его - Соломон. - Там он, со вторым взводом где-то, - ответил Грек. - Соломон!!! Давай бегом сюда! - крикнул я. Спустя минуту появился Соломон, у него была перебинтована шея. - Ты как, нормально? - спросил я его. - Да нормально, осколком немного шею чиркнуло. - Там сзади наши пацаны сидят за камнем, Сапог и Мосейко. Пойдешь к ним, и поможешь вынести раненых к кишлаку, рядом с кишлаком должны быть наши танки или БТРы. - Кто ранен? - спросил Соломон. - Закиров и Бача. Закиров тяжело. Там сам увидишь. Давай дуй быстрее. - Свяжешься по рации с комбатом, передай, что банду засекли, пусть вышлют в подмогу еще людей, скажи - связь у нас не работает, так что рация тоже нужна, - добавил ротный. - Хорошо, я понял, - ответил Соломон и отправился выполнять приказ. - Каша! За горой смотрите, духи могут сверху появиться! - крикнул ротный. Пупсик показал бойцам, чтоб следили за верхушкой горы, а сам направился к нам. Он бежал не торопясь, почти шагом, слегка пригнувшись. Со стороны духов раздалась короткая очередь из ДШКа, и несколько пуль врезались в землю в нескольких метрах от Пупсика. Тот от неожиданности подпрыгнул, после чего рванул во весь опор, петляя на бегу. В мгновение ока Пупсик оказался с нами, присел на корточки рядом с ротным, резко выдохнул и тряхнул головой. Взводный тоже, было, кинулся вслед за Пупсиком, но после духовского залпа, он остановился и вернулся обратно. Я глянул на ошарашенного Пупсика, потом опустил голову, с трудом сдерживая смех. - Ну ты, Каша, сиганул. Прям как ракетница, да еще с таким нарезом, - подколол Пупсика ротный, смеясь и крутя пальцем, изображая спираль. Грек с Хасаном не выдержали и заржали, я тоже, глядя на них, рассмеялся. Один Урал смотрел на нас и не мог понять, с чего мы прикалываемся, он до этого сидел спиной к нам и ковырялся в своей "трубе". - Д-да пошли вы все! - крикнул заикаясь Пупсик. - Да ладно не психуй, успокойся. Забыл, где находишься? Пиз...уешь как проспекту, - сказал ему ротный. - Вам не кажется, что духи притихли? - объявил Грек. Со стороны духов стрельба прекратилась, наши же продолжали короткими очередями стрелять в сторону духов, иногда хлопая из подствольников. - Хорош палить без толку! Андрей беги сюда! - Крикнул ротный, и махнул взводному. Спустя минуту к нам подбежал взводный, сел на землю рядом с Пупсиком и, глотнув воды из фляги, произнес. - Что делать будем? - Что вы все заладили, что делать будем, что делать будем. Разобраться надо сначала. До темноты еще далеко, так что время у нас предостаточно. Ну, давайте думать, как быть дальше, - обратился к нам ротный. - С другой стороны нельзя обойти эту гору? - спросил Грек. - Нет, там крутой откос, взбираться на него нет смысла, - ответил Хасан. - Духи притихли, это не к добру. Надо теперь ждать от них падляны. - Произнес Хасан. - Не каркай, таджик, - перебил его ротный. - А че, не так что ли? - Так или не так, а надо разобраться в этой ситуации. Сколько там духов, и что они намерены делать дальше, мы не знаем. Судя по тому, как они нас встретили, в их планы не входило нарываться на нас. Иначе ситуация была бы намного хуже. Скорее всего, им нужно было просто прощупать тропу, чтоб провести караван. Теперь, убедившись, что путь им закрыт, они уйдут обратно в Иран, - высказал свое предположение ротный. - Но в бой они все же ввязались, - сказал Грек. - А что им оставалось делать, мы же засекли их. Они нас задержали на какое-то время небольшой группой, а сам караван, скорее всего, ушел обратно. Гоняться за ним нет смысла, Иранская граница рядом. Нам надо попробовать продвинутся дальше, чтоб убедится, ушли духи, или нет. А то не хотелось бы выходить отсюда, не зная, есть духи за спиной или нет. Разделимся как обычно на три группы и попробуем проскочить этот пустырь. Саня, ты со своими заляжешь за тем бугорком и будешь прикрывать нас. Каша, пойдешь со своими с той стороны, будете передвигаться параллельно с нами. Идти будем цепочкой с двух сторон. Выдвигаемся по моей команде, - скомандовал ротный и повернувшись к взводному сказал: - Ты, Андрей, как всегда идешь за мной. - Да, хорошо, - ответил взводный. Грек отправился в ложбину к своим бойцам, Пупсик побежал готовить своих. - Где этот Мамай с гранатометом? - спросил ротный. - Я здесь, командир! - выкрикнул Урал. - Чего орешь - блин, как в лесу. Приготовь гранатомет, пойдешь за командиром взвода. - А так как больше никого нет с нашего взвода, мы с тобой будем замыкающие, - сказал я, глядя на Хасана. - Выходит так, - ответил Хасан, вставая. Жара стояла сумасшедшая, солнце находилось прямо у нас над головой, пот постоянно стекал со лба, и ел глаза. Во рту пересохло, я отстегнул флягу и глотнул воды, вода нагрелась, и была теплая. Потом я достал носовой платок и засунул его под панаму над бровями, чтоб пот не заливал глаза. От этой жары нигде не было спасения, даже тень не помогала, сам воздух был раскален до предела, и что в тени находишься, что на открытом солнце, один хрен. Вокруг были сплошные горы, куда ни кинь взгляд - везде скалы, эти проклятые, раскаленные голые скалы. Эх, глотнуть бы сейчас холодного пивка, и окунутся в прохладный бассейн, за минуту такого наслаждения я бы сейчас отдал жизнь, даже не задумываясь. Хотя, если честно признаться, в данный момент наша жизнь в этих проклятых горах и гроша ломаного не стоила. ХИТРАЯ ЛОВУШКА Когда все были готовы к выходу, ротный махнул рукой и мы не спеша направились за ним. Передвигались мы вдоль откоса горы. Пупсик с бойцами тоже выдвинулись по сигналу ротного, они шли с другой стороны. Дойдя до конца откоса, ротный поднял руку, и все остановились, чуть слева находилась открытая площадка метров двести в длину. Ротный, взглянув на Пупсика, показал двумя пальцами на свои глаза и указательным пальцем вперед. Мол, видишь что-нибудь? Нет, замахал головой Пупсик. Ротный дал нам знак двигаться, и мы один за другим направились дальше. Через минуту перед нами возникла открытая местность, ротный сбавил шаг и на ходу стал разглядывать в бинокль горы, которые были вокруг нас. Состояние у всех было напряженное, мы шли молча, озираясь вокруг. Если духи здесь устроили засаду, то мы были прекрасной мишенью, спрятаться было негде. Единственное спасение, это броситься обратно за горы, из-за которых мы вышли, но нам надо было идти дальше. С середины площадки местность суживалась, как бы клином, и в конце виднелась небольшая щель в скале, вот к ней и надо было добраться, как можно быстрей. Вскоре стало понятно, что духов здесь нет, им негде было устроить засаду, слева и справа были отвесные скалы, взобраться на которые человек был не в состоянии. Если даже духи засели в этом узком проходе, который находился впереди нас, то и нам прострелять этот проход особого труда не составляло, и мы, заметив это, немного успокоились. Дойдя до середины, нам стали попадаться стреляные гильзы от автомата, и стало ясно, что духи обстреливали нас отсюда. Ротный остановился, и стал внимательней осматривать в бинокль местность. Пупсик со своими тоже остановился, и уставился на ротного, в ожидании дальнейших действий. - Духи были здесь, - сказал Хасан. - Вижу, - ответил я и обернулся назад. Моему взору предстал холмик, за которым находился Грек с бойцами, а дальше вверх по склону видна была глыба, за которой мы прятались, но расстояние до нее было большое, с полкилометра примерно. Но стоило отойти немного в сторону к подножию скал, как холмик, за которым был Грек, исчезал за горой. - Духи скорее всего прятались там, - ротный показал пальцем в сторону скал, - они периодически выскакивали сюда, и обстреляв нас, заскакивали обратно к скалам, исчезая из зоны обстрела. - Но интересно, как они умудрялись обстреливать нас из ДШК? Неужели они бегали туда-сюда с этим станком? - спросил я, посмотрев на ротного. - Да хрен его знает, стреляных гильз от ДШК здесь вроде не видно. Может, где-то в другом месте станок стоял, - ответил ротный. - Но где? - удивленно спросил я, проводя рукой вокруг. - Да че ты прикопался?! Откуда я знаю? Мамай, пусти для верности гранату, вон в ту дыру, - ротный показал пальцем на щель между скал. Урал положил трубу на плечо и прицелившись выстрелил, внутри прохода мелькнула вспышка. - Ну, пошли, - скомандовал ротный, и мы направились в сторону расщелины. - Командир, странную позицию выбрали духи, стоило нам выскочить метров на пятьдесят вперед, и мы бы оказались перед духами, как гладиаторы на арене, - промолвил Хасан. - Да, таджик, ты прав, рисковые ребята, эти духи. Десантуру бы здесь выкинуть с вертушек, они бы в шесть секунд накрыли духов, - сказал ротный. - Духи прекрасно знали, что мы не десантура, а пехота, поэтому и вели себя соответственно, - сказал я. - И еще они знали, что в лобовую атаку мы не пойдем, - добавил Хасан и прикурил сигарету. В тот же миг мой нос уловил чуть заметный запах чарса. Я уже давно перестал удивляться приколам Хасана, но каждый раз он выкидывал что-нибудь новое. Но вот какого хрена ему понадобилось обдолбиться именно сейчас? Тут и без того весь на изменах, идешь, и каждого камня шарахаешься, а этот долбай, плюс ко всему, умудряется еще и обкуриться. Иногда я Хасана просто не понимал, у меня в голове не укладывались его выходки. "У него что, все сигареты чарсом забиты? Хотя, черт его знает, может оно так и есть на самом деле, надо как-нибудь проверить", - подумал я. Я обернулся и посмотрел на Хасана, тот вздернул брови, мол, чего пялишься? Я покрутил пальцем у виска, Хасан глубоко затянулся и махнул мне рукой, мол, иди дальше. - Гараев, а ну выкинь косяк - сука! Или хочешь, чтоб я тебе его в жопу засунул?! - раздался голос ротного. Хасан резко бросил сигарету под ноги и быстро затоптал ее, сделав при этом удивленную мину. - Командир, я не курю. Какой косяк? - возмутился Хасан, в спешке выдувая дым и размахивая ладонью перед лицом. Ротный остановился, потом подошел к Хасану и взял его за шкварник. - Ты че, за долба...ба меня считаешь? - Извиняюсь командир, виноват, больше не повторится, - затараторил Хасан, стараясь меньше выдыхать. При разговоре изо рта Хасана выходили остатки дыма, он пытался задержать этот дым в себе, судорожно сглатывая и отворачивая лицо, со стороны это выглядело прикольно. Я, Урал и взводный давились со смеху, глядя на Хасана. Я из-за спины ротного показывал Хасану, крутя пальцем вокруг своей шеи, мол, вешайся. Хасану - же было не до смеха, он отворачивался и щурил глаза, ожидая, что ротный заедет ему по роже. Ротный поймал Хасана за подбородок и, развернув его лицо к себе, сказал, твердо и с расстановкой: - Если еще раз увижу обкуренным на задании. Гараев, ты ведь меня знаешь? - Да командир, знаю, я понял, - выдавил Хасан, и в это время у него вдруг отрыгнулся воздух с дымом, которого он наглотался. - Фу-ууу, драконище, - произнес ротный, и положив свою пятерню Хасану на лицо, оттолкнул его от себя. Ротный прекрасно знал Хасана и понимал, что заставлять Хасана не курить гашиш дело бесполезное. Хасан вырос в таком месте, где курили гашиш испокон веков и не считали его наркотиком. Прадед Хасана курил гашиш, дед курил, отец курил, и естественно, что курит его и Хасан. В обычной непринужденной обстановке ротный закрывал глаза на эти слабости Хасана. Ротный также знал, что не только Хасан имел слабость к чарсу, и был в курсе, что мы и бражкой частенько балуемся. Но когда мы находились на задании, или еще в каких-нибудь экстремальных ситуациях, тут у ротного мнение было однозначное: никакого кайфа, и не дай бог попасться ему на этом деле. Ну а Хасану на этот раз просто крупно повезло. Пупсик с бойцами, находясь напротив, наблюдали за нами, они видели, как мы смеемся, но не могли понять, над чем. - Ну все, посмеялись и хватит. А ты таджик, помни, о чем я тебя предупредил. Тебе, таджик, в последнее время и так все прокатывает. Но смотри, ты у меня когда-нибудь отгребешь, мало не покажется. Поверь мне на слово, - сказал ротный, он вернулся на свое место, и мы продолжили свой путь. По глазам Хасана, было видно, что он с трудом верил, что его пронесло. Он облегченно выдохнул и негромко сказал: - Ну и нюх у ротного. - Таджик, ты чем-то не доволен? - услышали мы голос ротного. - Ну и слух, - почти шепотом произнес Хасан. - Это у него после контузии чувства прорезались, - прошептал я, повернувшись к Хасану. - А по роже-то как он бьет после контузии? Ты ведь недавно испытал, - так же шепотом спросил Хасан. - Жаль, что тебе не обломилось, а то бы понял разницу, - ответил я. Дальше мы шли молча, постоянно наблюдая за щелью между скал. Ротный не выпускал бинокль из руки, он шагал не спеша, и через каждые два-три шага оглядывал в бинокль местность. Это на первый взгляд казалось, что духи здесь не в состоянии устроить засаду. На самом деле, от духов можно ожидать всего, они могут замаскироваться на видном месте, как не раз уже бывало. Так что подобная уверенность не раз оборачивалась для нас трагически, поэтому осторожность ротного была для всех нас понятна. Взять, к примеру, духовских снайперов, эти черти вообще являли чудеса маскировки. Сидит в скалах этакий душок с "буром", накинув на себя мешковину, и щелкает преспокойно нашего брата. Если со стороны посмотреть, то на вид он ничем не отличается от обычного камня. Щелкнет разок, и замрет на месте, а звук от выстрела разносится эхом по горам, так что на слух ни хрена не определишь, откуда лупит этот гаденыш. Может он и не далеко сидит, а черта с два его увидишь, а если представить, что он не один? Снять такого снайпера можно только случайно, когда долбишь из автомата куда попало, обстреливая горы вокруг себя. Мы приближались к расщелине, я посмотрел на часы, они показывали три часа десять минут. "До заката еще далеко, так что палево это не скоро закончится" - подумал я и глянул на небо, солнце все еще висело высоко над головой, хотя уже заметно начало склоняться в сторону заката. Вот мы уже приблизились к проходу, он был узкий, метра два в ширину, далее в глубь он изгибался, поэтому выхода из него видно не было. Пупсик с бойцами тоже подошли к проходу и оказались рядом с нами. Ротный стоял в раздумье, он не мог решить, идти дальше или нет. - Надо заминировать эту щель, - вынес предложение взводный. - Чем заминировать? Саперов с нами нет. А ловушки ставить толку мало, для духов это семечки, они их поснимают в шесть секунд. Для них даже обычные противопехотки не проблема, - ответил ротный. - "Охоту" сюда надо, - ляпнул Хасан. - Еще один умник нашелся, - произнес ротный. - Может, Грека со своими подозвать. Чего они там зря сидеть будут? - предложил я. - Пусть сидят там. Еще не хватало, чтоб духи нас с двух сторон захлопнули, как крыс в ловушке. - Тоже верно, - согласился я. - Ладно, хватит ерунду молоть. Короче так, лезем в эту дыру. Оружие всем держать наготове, заходим по двое, - сказал ротный, и скомандовал: - Все за мной. Ротный с Пупсиком пошли первыми, за ними пошли взводный с Уралом, потом мы с Хасаном, за нами пристроились Пряник с Самоваром, и так далее. Шли мы медленно, в полшага, вполне могло оказаться, что проход этот заминирован. Пройдя немного дальше, я заметил, что щель немного сузилась, разрыв между скалами стал полтора метра. Состояние у меня было, мягко выражаясь, не ловкое. Мы находились как бы в каменных тисках, и все время казалось, что тиски эти вот-вот сомкнутся и раздавят нас в лепешку. Хотя реальная опасность, конечно же, не в том, что скалы эти сомкнутся, а совсем в другом, но на данный момент меня посетила именно эта бредовая мысль. - Стоп, всем стоять! - услышали мы голос ротного. Мы резко остановились, Пряник ткнулся мне в спину, сзади послышались возмущения. - Качан - падла, куда ты ломишься, урод, - возмущался Андрей, один из братьев близнецов. Качан, это кличка парнишки с нашей роты, он был одного призыва с Сапогом, звали его Володя, по нации он был лезгин. Сам Качан был небольшого роста, зато нос у него был шедевром природного мастерства, он был не просто большой, его нос был огромный и горбатый. Когда он попал к нам в роту, все падали со смеху, смотря на его нос, особенно смешно его голова смотрелась сбоку. Качан на первый взгляд казался немного чудаковатым, он, бывало, отвечал не впопад, задавал глупые вопросы, доходило до него как до жирафа, а иногда поговоришь с ним - вроде не глупый пацан. Его не поймешь, то ли он прикалывается, то ли он такой в натуре, но как бы там ни было, в нашей роте Кочан был ходячим приколом. - Что там такое? Урал, дай посмотрю, - сказал Хасан и стал протискиваться между взводным и Уралом, я тоже полез за ним. - Куда вы, блин, лезете? - с возмущением спросил нас взводный. - Ловушка! Отойдите немного назад. Не дотрагивайтесь до стен. Слышите меня, отойдите от стен, - услышали мы голос ротного. Я посмотрел через плечо Пупсика, но кроме сидячего на корточках ротного ничего не было видно. Я протиснулся между Пупсиком и взводным, и оказался за ротным. - Че там такое? - послышался голос Андрея, который находился позади цепочки. - Растяжка, - ответил ему Самовар. Ротный сидел и внимательно разглядывал духовское сооружение. Я заметил под левой стенкой скалы гранату Ф-1, она была прижата двумя камнями, от кольца этой гранаты, сантиметрах в двух от земли, тянулась нитка, идущая к противоположной стенке. Как мне на первый взгляд показалось, это была обыкновенная ловушка, вроде ничего особенного. Я сначала не понял в чем дело, почему ротный так долго разглядывает ловушку и не снимает ее? Растяжку снять легко, главное ее заметить вовремя. - Командир, почему не снимаем растяжку? - спросил я ротного. - Потому что она хитрая, - ответил ротный. - Как это понять? - удивился я. - А так, если попытаемся ее снять, взлетим на воздух, причем все сразу. - Не понял? - Смотри сюда, - ротный показал пальцем на кольцо от гранаты. И тут я увидел, что от кольца вдоль стенки скалы ответвляются в разные стороны две нитки, идущие вверх по диагонали, одна вперед, другая назад. Нитки были темно-серого цвета и гладкие, на фоне скалы они были едва заметны, такое ощущение, будто бы обычные конопляные нитки, из которых шьют мешки, смазали солидолом. Конопляные нитки почти незаметны на земле, но на фоне скал они заметней, наверно, поэтому духи и смазали их солидолом или еще чем-то, чтобы сделать эти нити невидимыми. Духи вообще щепетильны во всякого рода тонкостях, чтобы они не делали, все как-то замысловато и коварно, в военной хитроумности с ними тягаться тяжело. - Может, оставим так как есть, перешагнем и пойдем дальше, - предложил я. - А вдруг за нами кто пойдет, мы же подмогу вызвали, или Греку вздумается за нами пойти. Да и что впереди, неизвестно, может, придется ломиться обратно со всех ног. Уж лучше сейчас снять, а то потом жалеть об этом поздно будет, - разъяснил мне ротный. - Че там такое? - спросил Хасан. - Нитки вдоль стены натянуты, скажи задним, чтоб до этой стенки не дотрагивались, - ответил я. - Где нитка? - опять спросил Хасан, разглядывая стенку скалы. - Вот она, вверх идет по диагонали, - я показал пальцем на нитку. - Стойте все здесь и не двигайтесь. Гараев, проверь вторую нитку, - сказал ротный и, перешагнув через ловушку, не спеша пошагал вперед, разглядывая, куда ведет нитка вдоль скалы. - Отойдите подальше от стенки, - обратился Хасан к остальным, и направился вдоль нитки, натянутой в противоположном направлении. - Э-э Хасан, че такое, а? Ты че, камни разглядываешь? - раздался голос Качана. - Качан, стой и не рыпайся, потом объясню. Один хрен ты с первого раза не въедешь, - ответил Хасан. - Каша, подойди сюда! - крикнул ротный. Пупсик перешагнул через нитку и направился к ротному, который стоял метрах в пятнадцати от нас и смотрел куда-то вверх. - Что там такое? - спросил я ротного. - Еще одна граната лежит на выступе, я сам не дотянусь до нее, надо чтоб кто-то на плечи мне залез, - ответил ротный и спросил: - Третью нашли? - Хасан пошел по нитке, пока молчит, - ответил я. - Нашел, вон она торчит, но я не смогу ее достать! - крикнул Хасан. - Татарина на шею посади, он легкий, - посоветовал я Хасану, и обратился к Уралу: - Пошли, Татарин, снимем эту канитель. - Осторожней там, гранаты на выступе еле держатся! - услышали мы голос ротного. Мы с Уралом направились к Хасану, все остальные стояли на месте и молча наблюдали за происходящим. - Залазь мне на шею, снимешь вон ту гранату, - Хасан показал пальцем на "эфку" наверху. - Давай я залезу тебе на шею, я меньше Урала, - предложил Качан. - Качан, тебе учебную гранату в руки давать опасно, не говоря уже о боевой, - сказал я Качану. - Юра, ты че думаешь... - То, о чем я думаю, еще страшнее того, что говорю, - перебил я Качана. - Да ладно, Юра, - сказал обижено Качан. - Качан, стой и молчи, а то сейчас начнешь туфту городить, - ответил я ему. Урал в это время уже сидел на плечах Хасана и рассматривал гранату. - У нее кольца ни хрена нету, - сказал Урал. - А че там тогда? - спросил Хасан. - Граната вокруг обмотана веревкой на пару витков, она слегка держится на углу выступа, если б мы попытались снять ту ловушку, эта граната упала бы и пизд...нула. - Ты снимай давай, потом расскажешь, а то я уже запарился тебя держать. Какая у тебя здоровенная жопа, Татарин. - А говна в ней еще больше, - добавил Качан. - Осторожней же надо, это вам не шляпу с вешалки снять, - рассуждал Урал, копаясь с гранатой. - Ты там с веревкой осторожней, а то та, что внизу, шарахнет, - предупредил я Урала. - Ну что у вас там? - раздался голос ротного. - Сейчас, уже снимаем, - ответил я. - Все готово, опускайся, - сказал Урал Хасану. - Ну наконец-то, у меня уже шея затекла, - проговорил Хасан, медленно опуская Урала на землю. - И что теперь с ней делать? - спросил Урал, держа в руке гранату без кольца. - Ну, воткни туда чего-нибудь, проволоки кусок например, - посоветовал Андрей. - А где я ее тебе возьму? На, возьми гранату, и воткни туда чего-нибудь, если ты такой умный. - Да на хрена она мне, сам снял, сам и держи. - Когда выйдем отсюда, выкинешь, - посоветовал ему Хасан. - А сколько держать-то? Может, мы до вечера по этому коридору шарахаться будем, рука ведь устанет, - не унимался Урал. К нам подошли ротный с Пупсиком, в руке у ротного была граната, снятая внизу, она была с кольцом, а Пупсик, как и Урал, держал гранату без кольца. - Обмотайте пока веревкой, чтоб не держать в руке, - предложил ротный. - Во, блин, точно, а я думаю, что с ней делать, - сказал Урал, и потянулся за веревкой. Они с Пупсиком, как и велел ротный, примотали веревкой чеки к гранатам. - Да бросьте их здесь, чего с ними таскаться, не дай бог, еще рванет у кого-нибудь. Идти уже пора, мы и так здесь задержались, - сказал ротный. Урал с Пупсиком положили гранаты под стенку скалы, и привалили их камнями. Мы отправились дальше, по ходу разглядывая стены скал, нет ли там ниток или еще каких-нибудь хитроумных заморочек. Духи всегда нас озадачивают чем-нибудь, они не дают расслабиться нигде. Надо отдать им должное, они научили нас ведению партизанской войны, а мы оказались способными учениками, хотя заплатили за этот опыт дорогую цену. Командование наше со временем поняло, что манера греметь железом не всегда дает должный эффект в этой войне, для того чтобы раскрыть замыслы и уловки душманов, нужен изворотливый ум. Бывало, что разработанный накануне план действий рассыпался на первой его стадии, и тогда приходилось действовать при сложившейся ситуации, или как говорится, действовать по обстановке. И тут уж исход операции зависел не от штабных командиров, которые разработали ту или иную комбинацию и дали добро на ее проведение. Исход операции уже зависел от молодого старлея или лейтенанта, мало того, от него еще зависело, все ли вернутся назад. Бывали, конечно, у командиров и промашки, которые приводили к трагическим исходам. Но тот, кто не имел дело с душманами, не имеет право судить офицеров, допустивших эти промашки, эти офицеры не были трусами или глупыми, просто иногда душманы оказывались хитрее. Если честно признаться, душманы были отличными воинами, мало того, они навязали нам свои правила игры, и мы их принимали. Нередко бывало, что мы даже переигрывали их, в ихней же игре, а бывало, что и ошарашивали своими отчаянными выходками. К примеру, когда израненный солдат остается прикрывать отход взвода или роты, и отстреливается до последнего патрона, а потом подрывает себя гранатой, прихватив с собой нескольких духов, - это заставляло их относится к нам по иному. Без преувеличения скажу: мы заставили душманов, уважать советского солдата. Пройдя еще метров тридцать по этому коридору, мы вышли из него. Это был конец караванной тропы, перед нами открылась долина. Направо и налево простиралась цепь гор с отвесными скалами. Ротный долго разглядывал долину в бинокль, но душманского каравана видно не было. Вероятнее всего они ушли вдоль гор. Но вот в какую сторону? Горы ведь не забор, вдоль которого все видно. - Ну вот и пришли. Дальше Иран, можете взглянуть на Иранскую землю, - сказал ротный, и в полголоса добавил: - Хотя для кого-то это не впервой, - и многозначительно посмотрел на Хасана. - Воды бы где-нибудь набрать, командир, - промолвил Хасан, облизывая губы и прикинувшись валенком. - Я ссать хочу! - выкрикнул Качан. - Качан, я тебе сейчас нос отрублю по самую шею, - ответил ему Хасан. Ротный еще раз осмотрел местность в бинокль, после чего немного постоял в раздумье и, повернувшись к нам, сказал: - Пошли обратно, здесь нам делать больше нечего. Духи давно скрылись, пока мы с этой мудреной ловушкой возились. Ну, а в общем, задание мы выполнили, а там пусть решают, что делать с этой тропой. Мы, развернувшись, медленно пошли обратно, эта жара всех нас измотала, вода была на исходе, у многих фляжки были пусты, зато боеприпасов было еще достаточно. Да, действительно, задание мы выполнили, тропа разведана, а дальше решение за командованием. Ее или капитально заминируют, или завалят проходы взрывчаткой, но нас это уже не касается. - Может, посидим, перекурим. Ноги уже подкашиваются, - предложил взводный, когда мы вошли в коридор. - А может, ночевать здесь останемся? - спросил с издевкой ротный, продолжая идти дальше. От слов, "ночевать здесь", у меня мурашки по коже пробежали. Оказаться ночью в горах, это кошмар особенный, в подобной ситуации про сон, даже думать забудь. Ночь в горах, это царство духов. Кто коротал ночь в афганских горах, по соседству с духами, тот ощутил не только холод, но и постиг чувство настоящего страха. Страх бывает разный, бывает неожиданный, от прогремевшего вблизи взрыва, или от просвистевшей рядом пули, но подобный страх, как неожиданно приходит, так же быстро и уходит, это скорее всего даже не страх, а испуг. А бывает страх продолжительный, леденящий душу и разум, он как туман обволакивает тебя. Этот страх надвигается как ночь, медленно и неизбежно, ты осознаешь, что вырваться из его объятий невозможно. Время будто останавливается, и каждая минута кажется вечностью. В такие минуты поистине вдаришься в бога, молясь в душе и Аллаху и Иисусу, лишь бы только дожить до рассвета. То и дело судорожно сжимаешь холодный автомат, вглядываясь в ночную пропасть, вздрагивая при каждом шорохе, и постоянно озираешься вокруг, напряженно вслушиваясь в тишину. Каждую минуту тебе мерещится дух с кинжалом, вот он уже подкрался к тебе и сейчас перережет глотку, ты с ужасом проводишь ладонью по горлу, и представляешь себя лежащего в луже крови. И это не какой-нибудь напускной страх, который чувствует ребенок под одеялом после страшной сказки. Все, о чем думаешь, может обернуться для тебя роковой реальностью в любой момент. "Охота". Сам я эти мины не видел, но слышал о них: "Охота-1", "Охота-2", - противопехотные мины, которые срабатывают только на человека. На зверей и животных эти мины не реагируют. При приближении к ней человека, мина выпрыгивает из земли на уровень живота и взрывается, ее еще называют - "лягушка". Разминировать ее невозможно, через определенное время, примерно через год, мина самоуничтожается. Мины эти строго секретные, и применяются по особому распоряжению. Для душманов эти мины были огромной проблемой. Для НАТО - огромный секрет, за разгадку которого они готовы были щедро заплатить. За время своей службы я лично ни разу не слышал, чтобы хоть одна такая мина ушла налево. ВОЗВРАЩЕНИЕ Мы шли полностью расслабившись, напряжение спало, все, вроде, уже позади, и вот тут только навалилась усталость, которую до этого момента никто не замечал. Все шли молча, каждый думал о чем-то своем, жара была невыносимая, я не завидовал тому, у кого были бронежилеты Б-3, да еще и каски впридачу. Бедный Урал еле ноги волок, он тащил свою "трубу" на шее, две гранаты к ней болтались у него на поясе, а через плечо висел на ремне РПК. - Татарин, дай пулемет, а то ты свалишься скоро, - предложил я Уралу и протянул руку. Урал молча снял пулемет с плеча и протянул его мне, я взял у него РПК и повесил себе на плечо, и мы молча пошагали дальше. - Юра, вода есть? - услышал я голос Хасана. - Че, сушняк долбит? Я отстегнул ремень, снял флягу и протянул ее Хасану со словами: - Всю не выхлебай, я тоже воды хочу. - А горячая - падла, хоть чай заваривай, - промолвил Хасан, отхлебнув несколько глотков из фляги. - А че ты хотел? У меня нет на жопе холодильника, - ответил я, беря флягу у него из рук. Выйдя из коридора, мы заметили впереди своих, они шли нам навстречу. Подойдя поближе, стало видно, что это бойцы из первой роты, человек пятнадцать, примерно, во главе этой команды был прапор по фамилии Притуляк, рядом с ним шел радист. Этот прапор в данный момент был у них за ротного, куркуль жуткий, но командир опытный, по второму кругу в Афгане был, в общем счете четвертый год воевал. Сколько он из Афгана вещей вывез, одному богу известно. - Чего так долго ходите? - спросил ротный у прапора, когда мы подошли к ним. - Как нам передали, так мы и пришли. А я чего-то не вижу здесь бурного сражения. Грек со своими вообще лежит - загорает, - ответил прапор, улыбаясь. - Подольше надо было ходить. Теперь пошли обратно. - Ну как прогулка? - спросил прапор ротного. - Да никак, караван ушел, а дальше ходить нам нельзя, там уже Иран. А контингент у нас ограниченный, если мне память не изменяет. Пришлось вернуться. - Что, духи сильно потрепали? - Да так себе, постреляли слегка, духов было не очень много, да и в бой с нами ввязываться они явно не планировали. Им надо было караван провести, но они еще с той стороны на наши вертушки напоролись, обстреляли их и рассыпались. Основной караван, скорее всего, у входа остался, а небольшая группа вышла прощупать тропу. Мы попросили летчиков еще раз просмотреть местность, но духи спалили одну вертушку - мы уже были на подходе, когда они ее сбили. Нескольких мы успели положить, остальные смылись, но и нас потрепали немного. Я не пойму, чем они вертушку так зацепили, что она рухнула вниз, как камень. Неужели с ДШКа так приложили? - Как это не поймешь, чем сбили. Там под скалой гильзы от шилки валяются, - сказал Притуляк, глядя на ротного. - Где? - удивился ротный. - Да вот здесь, недалеко. Можешь сходить посмотреть, если не веришь. - Пизд. шь хохол! - ляпнул ротный, недоверчиво глянув на прапора. - Да ты че, за салабона меня принимаешь? Я ведь не первый день в Афгане, за три с лишним года я кое в чем научился разбираться, - произнес Притуляк с легкой обидой в голосе. - Каша, ты стреляные гильзы от шилки не видел? - спросил ротный, обращаясь к Пупсику. - Нет, - ответил Пупсик. - Да как вы смотрели? - Не было там никаких гильз. - Спали на ходу? Мудаки х... евы! - Ну не заметили, наверное. - Я видел несколько гильз в стороне, но не подумал ничего такого, мало ли всяких гильз по горам валяется, - отозвался Андрей. - Ты так когда-нибудь ловушку загребешь, если не будешь под ноги смотреть, - сказал с укором ротный, глядя на Пупсика. - Да ладно, чего вы тут развели базар, из-за какой-то ху... ни. Правильно, вон, боец говорит, мало ли тут всякой дряни валяется, - сказал Притуляк. - А как же они эту дуру сюда заперли? - спросил ротный, не переставая удивляться. - Элементарно, верблюд и тачка сзади, да эту херню и ишак утащит. Мне приходилось и не такие вещи здесь встречать, - ответил Притуляк, которого, казалось, мало чем можно удивить. - Я же говорил, что это не ДШК работает, частота выстрелов не та, - сказал Хасан. - Скоро духи против нас бронетехнику будут в горах применять, - недоумевал ротный. - Там боец ваш скончался. Пока вертушка прилетела, он в резиновый мешок перекочевал, - негромко произнес Притуляк. Ротный ничего не ответил, он опустил голову и пошел дальше. Ротный вообще не одобрял, когда брали "чижей" в рейды, он говорил, "солдат минимум полгода должен прослужить в подразделении, прежде чем выезжать на боевые задания". Но не один ротный был такого мнения, командование тоже это прекрасно понимало, однако ситуации складывались так, что людей всегда не хватало. Притуляк не стал ротному больше ничего говорить, он махнул своим бойцам и, засунув руки в карманы, пошагал вслед за ротным, тихонько насвистывая себе под нос. - Не выжил-таки Закирчик, - произнес я негромко. - Че ты говоришь? - спросил Хасан. - Закирчик, говорю, не выжил. - Да, жаль пацана, первый рейд и... Грек с бойцами сидели в тени под скалой и ждали нас. Когда мы поравнялись, они встали и пристроились позади. Подбитая вертушка полностью сгорела, и лишь слегка дымилась, от нее практически ничего не осталось. Мы молча проходили мимо нее, обнажив головы, от летчиков не осталось ничего, даже пепла не собрать. Примерно через час мы вышли к подножию гор, перед нами предстал кишлак, а дальше виднелась долина, за которой стояли наши блоки. Ну, вот и все, наш поход окончен, теперь осталось добраться до своего БТРа, снять с себя все железо, и спокойно отдохнуть от этого изматывающего лазанья по горам, от этой проклятой жары и подлянистых духов. Спускаясь к кишлаку, я заметил на окраине БТР, а чуть дальше, возле озера стоял танк. - Наши че, блоки передвинули? - обратился я к Хасану, показывая на БТР. - А вон в кишлаке еще один БТР, - раздался голос Урала. - Надо спросить у пацанов с первой роты, чей это БТР, - предложил Хасан. - Зуля!!! - крикнул я, увидев знакомого пацана с первой роты. Зуля обернулся и вопросительно посмотрел на меня. - Че за машина в кишлаке?! - Комбата! - А на окраине? - спросил Хасан. - Ваш БТР! - С нашей роты, что ли?! - крикнул я. - Ваш БТР, Туркмен там стоит! - ответил Зуля и пошел дальше. - Во, ни фига себе, наш БТР возле кишлака, - удивился я. - А че он там делает? - спросил Хасан. - Сейчас узнаем. Мы прибавили шаг, обрадовавшись, что не надо пешком лишние несколько километров пилить. Проходя по кишлаку, мы увидели, как возле машины комбата собралась толпа местных жителей, в основном это были старики, они оживленно беседовали с комбатом. Мы не стали выяснять, в чем там дело, а направились дальше, у Туркмена узнаем, что тут за ерунда творится, решили мы. Ротный с остальными направились к машине комбата. Подходя к своему БТРу, мы заметили костер, возле костра сидел Сапог. Туркмен, вышел нам на встречу, мы обнялись по братски, Туркмен не скрывал своей радости, увидев нас живыми и здоровыми. - Ну, как вы? - с довольной улыбкой спросил он? - Да вот, как видишь, живые пока, - ответил я. - Сапог мне рассказал тут немного. Про Закирова слыхали? - Да, прапор с первой роты нам поведал, - ответил Хасан. - Ну, пошли, мы с Сапогом увидели, как вы вышли, и стали сразу готовить мясо, сейчас похаваете, отдохнете. А то вид у вас не свежий. - Чай заварили? - спросил Хасан. - Да, заварили, Хасан, конечно, заварили, дорогой. Я же понимаю, что ты там, бедный, целый день без кайфа маешься, - проговорил Туркмен, хлопая Хасана по спине. - Да-да, конечно, маялся он там без кайфа. Сейчас расскажу, как он чуть по башке от ротного не получил за это дело, - сказал я. - А че наш БТР здесь делает? - спросил Хасан. - Стоит, как видишь, - спокойно ответил Туркмен. - Я вижу, что стоит. Почему стоит здесь? - Командир приказал растянуть блоки до кишлака. Пошли, сейчас я все вам расскажу, - ответил Туркмен, и мы все вместе направились к БТРу. - Нас опять поставили на самом интересном месте, - возмутился Хасан. - Как всегда, - ответил я. Мы подошли к БТРу, Сапог помахал нам рукой, он поджаривал на костре барана, которого нам так и не удалось поесть до обеда, рядом возле костра подогревались два котелка с чаем. - Сапог, ну что там? Давай готовь на стол! - крикнул Хасан. Возле БТРа в тени был расстелен кусок брезента, снятого с капонира, на нем лежали батоны в вакуумной упаковке, зелень, и полуторалитровая фляга браги, которую мы не допили. Мы начали снимать с себя амуницию, бросая все это в кучу, рядом с БТРом. Я снял с себя пропотевший насквозь и испачканный в крови комбез, и остался в одних трусах и тельнике. - Неужели мы дома, - пропел я, и подложив под голову бушлат, развалился на краю брезента. - Бля буду, если опять нас обломают, я не знаю что сделаю, - промолвил Хасан, крутясь вокруг так называемого стола. - Не напоминай, Хасан, при одной только мысли об этом, все настроение падает. И не мелькай перед глазами. Не ужели ты не заеб... ся по горам бегать? Ляг вон, полежи лучше, - сказал я. - Да не волнуйтесь вы, завтра саперы разнесут этот проход в скалах, и полк сразу возвращается, - обнадежил нас Туркмен. - Дай бог, дай бог, - сказал я, массируя затекшие ноги. Урал с Хасаном тоже скинули с себя ХБ и разлеглись по краю брезента. Сапог принес мясо и котелки с чаем. Понюхав запах жареного мяса, мы сразу подскочили и похватали штык-ножи, я моментально ощутил дикий голод, все остальные, судя по поведению, ощущали то же самое. Сапог налил всем по полкружки браги, мы взяли кружки в руки, всем не терпелось поскорее выпить и накинуться на мясо, запах которого сводил с ума. - Помянем Закирчика, - промолвил Туркмен, и мы молча выпили. Поставив пустые кружки, мы принялись за мясо. Немного подкрепившись, и выпив по второй, мы постепенно разговорились. От выпитой бражки в голове появился легкий кайф, от которого стало клонить на сон. Но спать еще было рано, хотелось немного поговорить, к тому же в котелках стоял нетронутый чай. - Закирчик-то как скончался? - спросил я Сапога. - Мы его до прохода донесли, все было нормально, мы пульс щупали постоянно, потом он начал хрипеть, мы его перевернули лицом вниз, а у него кровь изо рта потекла. Бача-то нормально, его Соломон только поддерживал, а так он на одной ноге сам прыгал. Когда вышли, я увидел БТР возле кишлака, выпустил ракетницу, к нам комбат подъехал. Мы на броню запрыгнули и к медикам помчались, по ходу вертушку вызвали по рации. Довезли, он еще живой был, а ему, как после оказалось, осколком еще и горло перебило. Постояли возле палатки медиков минут пять, потом Туркмен подъехал. Когда вертушка подлетела, медики мешок резиновый из палатки выносят, и говорят, что все, мол, скончался ваш раненый, кровью захлебнулся, поздно, говорят, вы его доставили. А как раньше-то? Мы и так почти бегом его тащили. Бача еще уперся, "не полечу, хоть убейте", комбат его еле затолкал в вертолет. - АГС нашли? - Да, нашли, треногу разнесло, а так он целый. - Гранаты не разорвались? - Нет, но мы их не стали тащить, бросили там, нам не до них было. - А как же вы перли этот аппарат? - Соломон тащил на горбу, у него морда здоровая. Мы рассказали про свои похождения, про то, как Хасан залетел ротному, про хитрую ловушку. - Где еще наши стоят? - спросил я Туркмена. - Взводного БТР стоит там, сзади, вверху у подножья гор, ротного машина у оврага возле речки, Грека БТР остался на месте, один танк возле озера поставили, а за танком на берегу речки стоит БТР с первой роты. - А комбат что делает в кишлаке? Там возле него весь кишлак собрался. - Старики просят не заваливать проход, кишлак живет этой тропой к Ирану. Если проход завалят, кишлак погибнет, они живут этими караванами, говорят, что тут в основном мирные - торговые караваны ходят. - Да кто их будет слушать, пошли они нахер. Вертушку нашу тоже мирный караван еб... нул? А нас обхерачили тоже мирные духи? Завалить к чертям эту дыру и кишлак снести к ибени матери. Да какого хера комбат вообще их слушает, - возмутился Хасан. - Да ладно, Хасан, не разоряйся, там без тебя решат, что делать с этим кишлаком. Все равно будет так, как скажет командир, - успокаивал я Хасана. - Ага, решат, а духи сегодня ночью придут и бошки нам отх... ярят. Мы тут как раз у них под боком, далеко ходить не надо, - не унимался Хасан. - А командир здесь? - спросил я Туркмена. - Да, прилетел час назад. Шиндандтские, вроде, закончили операцию. Я слышал, что духи их хорошо потрепали, один взвод в капкан зажали и положили весь, потеряли два МИГа и три вертушки. Хотели уже "газухи" (газовые бомбы) применить, но в последний момент передумали. - Да, "газухи" это серьезно, видно, жарко там было. Х... й с этими МИГами, на них сарбосы летают, а вот на вертушках наши мужики, - произнес я с сожалением. Послышался гул моторов, Хасан залез на броню. - Че там? - спросил я. - Два БТРа, один, по-моему, саперский. - Ну вот, а ты боялся, да они эту дыру сейчас завалят, - сказал я Хасану. - Тогда пусть блок отсюда снимают, я тут спать не останусь. - Тебя никто и не спросит. Хасан спрыгнул с брони и лег на свое место, он повернулся к Сапогу и произнес: - Сапог, тащи чай, хоть побалдеем напоследок. - О, Хасан уже себя хоронит, - сказал Туркмен. - Умирать, так с кайфом. Да Хасан? - добавил я. - Ты угадал, - ответил Хасан. Сапог поднес котелки и разлил чай по кружкам. Мы приступили к чаепитию, не спеша хлебая горячий напиток. Минут через десять мы все наслаждались приятным и легким кайфом. Ко всем вернулось настроение, сон и усталость как рукой сняло, жара казалась уже не такой палящей, а мир вокруг не таким ужасным. МУЛЛА В стороне от нас проехал БТР, на броне сидела толпа, там были наши мужики и бойцы с первой роты, наверное, поехали на свои блоки. Я на броне заметил взводного и Грека, ротного не увидел, слишком много народу там сидело. Машины комбата и саперов остались в кишлаке, скорее всего, они решили сегодня что-то решить с этой дырой. - Сапог, слетай к машине комбата, узнай у пацанов, что там решают наши командиры. И смотри, не залети там, а то глаза у тебя блестят как фары. К шакалам не подходи лучше, а то вычислят. Особенно ротного обходи десятой дорогой, а то нам из-за тебя достанется. Хотя ротный, скорее всего, уехал на свой блок, но мало ли чего, вдруг он остался там, - проинструктировал я Сапога. - Да, точно, не мешало бы узнать, как ночевать сегод