ее окрестностях не будут больше получать продовольствия 500 тысяч человек..." Вот извлечение из записи о правительственном заседании от 24 августа 1942 г.: "Доктор Франк: При всех тех затруднениях, которые возникают в связи с заболеванием их рабочих или развалом их организаций, вы всегда должны помнить о том, что лучше видеть поверженным поляка, а не немца. То, что мы приговариваем к голодной смерти 1 - 2 миллиона евреев, само собой понятно. Если евреи не умрут с голоду, то это, вероятно, вызовет ускорение и активизацию мероприятий, направленных против них..." Привожу третью короткую выдержку из записи от 14 декабря 1942 г. о рабочем совещании политических руководителей трудового фронта генерал-губернаторства: "Это ставит перед нами следующую проблему: сможем ли мы, уже начиная со 2 февраля, лишить проживающих, в этой области 2 миллиона человек негерманской национальности общего снабжения продовольствием". Во вступительной речи Главный обвинитель от СССР, говоря о преступлениях против человечности, сослался на заметки Мартина Бормана. Заметки Мартина Бормана были уже предъявлены Суду под номером СССР-172. В частности, Главный обвинитель от СССР процитировал следующее место: "Резюмируя, фюрер установил еще раз: 1. Последний немецкий рабочий и последний немецкий крестьянин должен всегда стоять в экономическом отношении выше любого поляка". Как осуществлялись эти установки Гитлера, которые полностью разделял подсудимый Франк, на территории Польши? В числе других фашистских институтов, производивших всякого рода лженаучные эксперименты, немецкие преступники создали специальный институт, занимавшийся исследованием хозяйственной жизни. Этот институт издал документ, озаглавленный "Значение польского вопроса для военной промышленности Верхней Силезии". Подобным "исследованием" фашистский "научный" институт решил заняться для уяснения причин падения производительности труда польских рабочих. О целях этого "исследования" лучше всего будут свидетельствовать приводимые ниже два очень коротких извлечения из документа под номером СССР-282: "Исследованию чужда какая бы то ни было гуманная тенденция... Мы поднимаем наш голос не для защиты поляков, а для того, чтобы воспрепятствовать падению военной продукции, которая должна снабжать вермахт". Приведя две краткие цитаты, характеризующие цель и характер этого "исследования", я цитирую далее отдельные извлечения, показывающие положение поляков-рабочих и практическое осуществление подсудимым Франком приведенных выше указаний Гитлера: "Сообщения, касающиеся положения польского населения, и мнения о том, какие меры в связи с этим надо считать наиболее целесообразными, расходятся во многом. Однако все мнения согласны в одном пункте, который сводится к краткой формуле: "Поляки голодают". Уже немногие, иногда беглые наблюдения подтверждают эти выводы. Один из информаторов посетил военный завод во время обеденного перерыва. Рабочие апатично стоят или сидят, греясь на солнышке, некоторые курят папиросы. Наблюдатель насчитал 80 человек. Только один из них имеет кусок хлеба на завтрак; у остальных нет с собой никакой еды, хотя рабочий день продолжается 10 - 12 часов. Наблюдения, сделанные на заводах, доказывают, что нормы продовольствия, получаемые польскими рабочими, так ничтожны, что им недостает еды, чтобы захватить с собой завтрак на работу. У рабочих нет с собой даже куска хлеба, чтобы позавтракать во время полуденного перерыва на заводе. Если некоторые приносят с собой завтрак, то он состоит из тощего кофе и одного или двух кусков сухого хлеба или сырого картофеля, а в более трудные времена у них не хватает даже этой скудной пищи, и они довольствуются сырой морковью, которую во время работы подогревают на печке. В связи с этим надо сказать, что при посещении рудников оказалось, что почти у 10 процентов польских рабочих, отправляющихся на смены в копи, не было с собой никакой пищи, а около 50 процентов из них отправлялись на работу под землей, захватив с собой только сухой хлеб или разрезанный на куски сырой картофель, который они подогревают потом на плите". Институт занялся "научным" подсчетом числа калорий, получаемых поляками в Верхней Силезии, и сопоставлением их с числом калорий, получаемых немецким населением. Я не буду приводить обширных извлечений из цитируемого документа и ограничусь лишь короткими итоговыми данными: "Сравнение числа калорий, получаемых поляками в Верхней Силезии, с числом калорий, отводимых немецкому населению, доказывает, что поляки получают на 24 процента меньше немецких потребителей. Эта разница возрастает до 26 процентов по продовольственным карточкам, выдаваемым неработающим полякам. Для молодежи в возрасте от 14 до 20 лет эта разница между долями, отводимыми немцам и полякам, достигает почти 33 процентов. Недоедание польских детей в возрасте от 10 до 14 лет, в сравнении с тем, что получают немецкие дети, проявляется в еще большей степени. Здесь разница составляет не менее 65 процентов. Об этом свидетельствует уже внешний вид этой молодежи, получающей недостаточное питание. Польские дети моложе 10 лет получают питание на 60 процентов меньше немецких детей. Если врачи сообщают, что продовольственные условия младенцев не так уж неблагоприятны, то это только мнимое противоречие. Пока мать кормит младенца грудью, он получает все нужное из этого источника. Последствия недостаточного питания отражаются в этом периоде не на ребенке, а исключительно на матери, у которой здоровье и работоспособность падают, как это имело бы место при недостаточном питании... Из всех категорий потребителей польское юношество по сравнению с немецким находится в самом худшем положении. Разница в получаемых продуктах достигает 60 процентов и даже больше". Представляют также интерес приведенные в "исследовании" отрывки из доклада представителя немецкого трудового фронта от 10 октября 1941 г. после посещения им одной из угольных шахт в Польше. "Было установлено, что ежедневно в различных селениях польские шахтеры падают от изнеможения... Ввиду того, что рабочие постоянно жалуются на желудочные боли, были запрошены врачи, которые ответили, что причиной этих заболеваний является недостаточное питание". Я завершаю это сделанное самими немецкими преступниками, и притом "учеными" преступниками, описание физического состояния польских рабочих короткой цитатой из этого же "исследования": "Управления заводов постоянно подчеркивают, что нетрудоспособных, недоедающих людей невозможно больше понуждать к работе только угрозой ссылки в концентрационный лагерь. Все равно должен наступить день, когда ослабевшее тело станет больше неспособным к труду". В этом же документе содержится не оставляющая возможности для двоякого истолкования характеристика правового положения польских рабочих в период немецкой оккупации Польши. Эта характеристика тем более ценна, что, как уже говорилось выше, авторы "исследования" подчеркивали, что ему "чужда какая бы то ни была гуманная тенденция"... "Закон не дает лицам, принадлежащим к польской национальности, права требовать чего-нибудь в какой бы то ни было области. Все, что предоставлено полякам, - это добровольный дар немецких господ. Самое яркое выражение находит это юридическое положение в обездоленности поляков перед законом. В юридическом отношении поляки не имеют собственных представителей перед судом. Уголовное судопроизводство ведется в отношении их по принципу произвола. Проведение в жизнь законных распоряжений является делом полиции, которая решает дела по собственному усмотрению, а в некоторых случаях может передавать их на рассмотрение суда". Согласно указу от 26 августа 1942 г. польские рабочие обязаны были наравне с немцами платить взносы на страхование от болезни, несчастных случаев, инвалидности. Эти отчисления из зарплаты польских рабочих были большими, чем отчисления из зарплаты немцев. Однако если рабочий немец пользовался страховой помощью, то поляк фактически был лишен ее. В подтверждение этого я приведу два коротких извлечения из того же "исследования": "Страхование от несчастных случаев, которым ведают профессиональные союзы, очень ограничено по отношению к полякам. Признание инвалидности имеет место в гораздо более узких границах, чем для немцев. При потере глаза немец считается инвалидом на 30 процентов, поляк - только на 25 процентов. Для выплаты помощи требуется, чтобы поляк потерял 33 процента трудоспособности... Самым суровым образом ограничены права семей польских рабочих, погибших от несчастных случаев. Вдова только тогда получает пенсию и то в размере 50 процентов пенсии, предусмотренной для немцев, если она имеет на иждивении по крайней мере четырех детей или сама является инвалидом. Ограничение в правах поляков наглядно показывает пример: немецкая вдова, оставшаяся с тремя детьми, получает 80 процентов годичного заработка своего погибшего мужа или при заработке в 2000 марок пенсию в 1600 марок в год. Полячка в таком случае не получила бы ни гроша". Немецко-фашистские главные военные преступники направляли на территории временно оккупированных ими восточных областей не только солдат и эсэсовцев; следом за ними приезжали специально командированные фашистские "ученые", "консультанты по экономическим вопросам" и всевозможные другие "исследователи". Некоторые из них командировались по линии ведомства Риббентропа, другие посылались Розенбергом. Я предъявляю под номером СССР-218 донесения представителя министерства иностранных дел при 17-й армии Пфлайдерера, адресованные сотруднику отдела информации министерства иностранных дел фон Рантцау. Документы были обнаружены частями Красной Армии в имении фон Дирксена {Бывший посол Германии в Англии.}, в Верхней Силезии. На основании знакомства с документами можно заключить, что Пфлайдерер в 1941-1942 гг. совершил поездку по оккупированным областям по маршруту: Ярослав на Украине, Львов, Тернополь, Проскуров, Винница, Умань, Кировоград, Александрия, Кременчуг на Днепре. Целью поездки, по-видимому, было изучение экономической и политической обстановки в оккупированных областях Украины. О том, что автор этого документа был совершенно "свободен от каких бы то ни было гуманистических тенденций", свидетельствует следующее небольшое извлечение из его донесения, датированного 28 октября 1941 г., где Пфлайдерер пишет: "Существует крайняя необходимость выжать из страны все соки для обеспечения снабжения Германии". Но даже при такого рода жестоких и хищнических установках Пфлайдерер был, очевидно, смущен поведением соотечественников и считал необходимым специально привлечь к этому внимание руководства имперского министерства иностранных дел. Я цитирую донесение Пфлайдерера, озаглавленное: "Предпосылки, обеспечивающие снабжение и конфискацию наибольшего количества продовольствия на Украине. Настроение и положение населения в конце октября 1941 года". "...Настроение населения в большинстве случаев сразу же после оккупации территории нашими войсками значительно ухудшилось. В чем причина этого? Мы выражаем внутреннюю неприязнь, даже ненависть по отношению к этой стране и высокомерие по отношению к ее народу. Третий год войны и необходимость перезимовать в неприветливой стране вызывают ряд затруднений. Но их необходимо преодолевать со стойкостью и самодисциплиной. Мы не должны срывать на населении свое недовольство этой страной... Часто бывали случаи, когда мы поступали не логично и, вследствие ошибок, которых легко можно было избежать, теряли у населения всякую симпатию. Мы расстреливаем в деревнях и населенных пунктах выбившихся из сил пленных и оставляем их трупы на дороге, а эти факты не может понять население... Так как войскам даны широкие полномочия по самоснабжению, то вблизи больших магистралей и городов колхозы в большинстве случаев уже не имеют племенного скота, семян и посевного картофеля (Полтава). Снабжение собственных войск, безусловно, стоит на первом месте. Однако самый характер снабжения нам небезразличен. Реквизиция последней курицы с психологической стороны столь же неразумна, как и неразумно с хозяйственной точки зрения убийство опоросшей свиньи и последних телят... Население оказалось без руководства. Оно стоит в стороне. Оно чувствует, что мы смотрим на него сверху вниз, что мы видим саботаж в его темпе работы и методах, что мы совершенно не делаем никаких попыток, чтобы найти путь к нему". Документ, предъявляемый мною Суду под номером СССР-439, представляет собой политический отчет немецкого профессора доктора Пауля Томсона, написанный им на бланках государственного университета в Познани и снабженный самим автором грифом "не подлежит оглашению". Этот документ также вводит нас в обстановку полного бесправия и произвола по отношению к местному населению временно оккупированных районов Советского Союза, которую наблюдал профессор на протяжении всей своей поездки по временно оккупированным областям Советского Союза от Минска до Крыма. Об отсутствии у автора гуманистических тенденций свидетельствует само содержание оглашаемых мною цитат, и если, тем не менее, Пауль Томсон вынес из поездки, как он говорит, "самое тяжелое впечатление", это является лишним доказательством того, насколько бесчеловечен и жесток был режим, насажденный немецкими фашистами... Я продолжаю цитирование политического отчета профессора Пауля Томсона: "Хотя здесь, на Востоке, на меня возложены чисто научные задачи, я чувствую себя обязанным присоединить к моему деловому докладу общий политический отчет. Я должен откровенно и честно заявить, что возвращаюсь на родину с самыми тяжелыми впечатлениями. В этот час, когда решается судьба нашего народа, каждая ошибка может иметь роковые последствия. С польскими или чешскими вопросами мы можем разделаться, на это хватит биологических сил нашего народа. Такие маленькие национальности, как эстонцы, латыши и литовцы, должны либо приспособиться к нам, либо погибнуть. Совершенно иначе обстоят дела на колоссальном русском пространстве, которое крайне важно для нас как сырьевая база... Об экономических мероприятиях, например о закрытии свободного рынка в Киеве, воспринятом населением как тяжелый удар, я не берусь судить, так как не знаю общей ситуации. Но "унтерофицерский" тон, избиения и окрики на улице, бессмысленное уничтожение научных учреждений, что все еще имеет место в Днепропетровске, следует прекратить и виновных наказать. Киев, 19 октября 1942 г. Профессор, доктор Пауль Томсон". Уже хорошо известная Суду теория немецких фашистов о "германизации" гласила, что германизируются не народы, а территории. Я приведу Суду доказательство подобного рода преступлений гитлеровцев, которые они намеревались совершить в Югославии. Эти преступления не могли быть осуществлены в связи с вспыхнувшим по всей Югославии освободительным движением. Я привожу коротко извлечение из доклада правительства Югославии: "Немедленно по вступлении германских войск в Словению немцы приступили к осуществлению своего давно задуманного плана германизации "аннексированных" районов Словении. Руководящим нацистским кругам было совершенно ясно, что нельзя успешно провести германизацию в Словении, если предварительно не убрать из нее большую часть национально и социально сознательных элементов; а для того чтобы ослабить сопротивление народных масс, которое они оказывают нацистским властям при проведении германизации, необходимо их численно уменьшить и экономически уничтожить. Германский план предусматривал полное "очищение" отдельных районов Словении от словенцев и заселение их немцами... Несколько дней спустя после захвата Словении были созданы центральные органы по переселению. Штаб находился в Мариборе (Марбург на Драве) и в Бледе (Вельдес). Одновременно 22 апреля 1941 г. был опубликован закон об укреплении германского народного духа. Первой целью этого закона была конфискация имущества всех лиц и учреждений, "враждебно настроенных по отношению к Германии". К таковым, естественно, причислялись все те, кого по плану должны были изгнать из Словении. Гитлеровцы приступили к практическому осуществлению этого плана. Они арестовали большое количество лиц, которых намечалось выслать в Сербию и Хорватию. Обращение с арестованными было исключительно жестоким. Все имущество арестованных конфисковывалось в пользу рейха. Было организовано много сборных пунктов, превращенных фактически в концлагеря, в Мариборе, Целье и других местностях". По поводу обращения с арестованными в этих пунктах в докладе правительства Югославии сказано следующее: "Интернированных оставляли без пищи, в антисанитарных условиях; обслуживающий персонал лагерей подвергал их телесным и духовным пыткам. Весь персонал лагерей и коменданты были членами СС. Среди них было много немцев из Каринтии и Штирии, которые ненавидели все словенское и вообще югославское". Характерна следующая фраза: "Особенной жестокостью отличались члены "Союза культуры". В качестве доказательства преступлений гитлеровцев я представляю Трибуналу под номером СССР-139, ВБ-87, письмо германской военной комендатуры в Смередово югославскому квислинговцу, некоему комиссару Стефановичу. В письме содержится приказ сообщить о возможности переселения в Сербию большого количества словенцев. В докладе правительства Югославии сказано, что первоначально германские власти намеревались ввезти в Сербию 260 тысяч словенцев. Однако осуществление этого плана встретило ряд трудностей. "Но ввиду того, что переселение в Сербию такого большого количества словенцев натолкнулось на большие трудности, вскоре после этого между германскими властями и квислинговцами-усташами из управления в Загребе завязались переговоры по поводу транзита выселяемых словенцев через хорватскую территорию, а также по поводу поселения части словенцев в Хорватии и выселения из нее сербов". Представляю документ под номером СССР-195, ЮК-88: Это - протокол совещания, проведенного 4 июня 1941 г. в германской миссии в Загребе. На этом совещании председательствовал германский посланник в Загребе обергруп-пенфюрер СС Зигфрид Таше. Протокол совещания был захвачен в сербском переводе в архиве комиссариата по делам беженцев так называемого "правительства" Милана Недича. В протоколе так обозначена обсуждавшаяся тема: "Выселение словенцев из Германии в Хорватию и Сербию, а также сербов из Хорватии в Сербию". В протоколе дословно говорится следующее: "Совещание было одобрено имперским министерством иностранных дел в телеграмме за номером 389 от 31 мая. Согласие фюрера на переселение получено в телеграмме номер 344 от 24 мая". Таким образом, констатируется непосредственная ответственность подсудимого Риббентропа за это преступление против человечности. Одновременно с этим, как видно из доклада правительства Югославии, был произведен угон значительного количества словенцев в Германию. "Вскоре после этого началось само переселение. По утрам в деревню приходили грузовики. Солдаты и гестаповцы, вооруженные пулеметами и винтовками, врывались в дома и приказывали жильцам немедленно выходить из жилищ, причем разрешалось брать с собой только то, что каждый мог нести сам. Все эти несчастные люди должны были в несколько минут уйти из дома и оставить там все свое имущество. На грузовиках они были доставлены в монастырь католического ордена траппистов в Рейхенберге. Оттуда отходили эшелоны. Каждый эшелон забирал в Германию от 600 до 1200 человек. Округ Брежице был очищен от населения почти полностью, округ Кршко - на 90 процентов. Из обоих округов было угнано 56 тысяч жителей. Из общины Цирковцы и Птуя, сверх того, уведено 4 тысячи человек... Их заставляли выполнять самые тяжелые работы и жить в ужаснейших условиях. Вследствие этого среди них была массовая смертность. За малейший проступок к ним применялись самые суровые меры наказания". Прошу Суд принять в качестве доказательства дополнительный официальный доклад правительства Югославии, представляемый под номером СССР-357. Подобные же преступления были совершены немецкими захватчиками на территории оккупированной Польши. Я привожу краткие извлечения из доклада правительства Польской Республики. Этот раздел имеется в пункте "А" и называется "Германизация Польши". Ясные указания относительно программы в этом отношении найдены в публикации, распространявшейся среди членов национал-социалистской партии Германии в 1940 году. Она содержала изложение принципов немецкой политики на Востоке. Вот несколько цитат из нее: "...В военном смысле польский вопрос решен, но с точки зрения национальной политики он теперь только начинается для Германии. Национальный политический конфликт между немцами и поляками должен быть доведен до степени, невиданной до сих пор в истории. Цель, перед которой стоит немецкая политика на территории бывшего Польского государства, двоякая: 1) стремиться, чтобы известная часть этого пространства была очищена от чуждого населения и занята немцами, и 2) навязать немецкое руководство с целью предотвращения возможности вспышки на этой территории нового пожара против Германии. Ясно, что такой цели нельзя никогда достичь вместе с поляками, а только против них". Следующий раздел называется "Колонизация Польши немецкими поселенцами". Политика в этом отношении ясно выражена официальными немецкими властями. В "Остдейчер Беобахтер" от 7 мая 1941 г. напечатано следующее воззвание: "Впервые в истории Германии мы используем наши военные победы в политическом отношении. Никогда больше даже сантиметр земли, которую мы покорили, не будет принадлежать поляку". Таков был план, а факты, имевшие место на практике, были следующими: местность за местностью, деревня за деревней, местечки и города на присоединенных территориях были "очищены" от польских жителей. Это началось в октябре 1939 года, когда из местности Орлове были выселены все жившие и работавшие там поляки. Потом наступила очередь польского порта Гдыни. В феврале 1940 года около 40 тысяч человек было изгнано из города Познани. Их места были заняты 36 тысячами 342 балтийских немцев, семействами военных и немецких чиновников. Польское население было изгнано из следующих городов: Гнезно, Хелм, Постян, Нешив, Иновроцлав и многих других. Немецкая газета "Гренццеитунг" уведомляла, что в феврале 1940 года весь центр города Лодзи был "очищен" от поляков и предназначен для будущих немецких поселенцев. В сентябре 1940 года общее число поляков, вывезенных из Лодзи, достигло 150 тысяч. Приказ о вывозе людей, живущих в этих местностях, сопровождался запрещением брать с собой свою собственность; все предлагалось оставлять. Место этих поляков, депортированных из своих жилищ, предприятий и хозяйств, было занято немецкими пришельцами. В январе 1941 года более 450 тысяч немцев было поселено таким образом. Я опускаю следующую часть доклада, которую я хотел цитировать, и прошу Суд лишь обратить внимание на раздел "Германизация польских детей". Это короткая цитата, всего два небольших абзаца: "Тысячи польских детей (от 7 до 14 лет) были безжалостно уведены от родителей и семейств и вывезены в Германию". Сами немцы объяснили цель этой самой жестокой меры в "Кельнише цейтунг": "Их будут учить немецкому языку, им будут затем прививать немецкий дух, чтобы воспитать их как образцовых юношей и девушек". Я перехожу к следующему разделу моего доклада - "Дискриминация советских людей", что было обычным методом гитлеровских преступников. Предъявляю Суду под номером СССР-415 Сообщение Чрезвычайной Государственной Комиссии "О преступлениях, совершенных германским правительством и германским верховным командованием над советскими военнопленными в лагере "Ламсдорф". К этому Сообщению приложен ряд подлинных документов немецко-фашистских преступников, документов, изъятых из дел лагеря... На основании произведенного расследования Чрезвычайная Государственная Комиссия установила, что в Ламсдорфе, в районе города Оппельн, с 1941 года по март 1945 года существовал немецкий стационарный лагерь номер 344. В 1940-1941 гг. в этом лагере содержались польские, а с конца 1941 года в него стали поступать советские, английские и французские военнопленные... "У военнопленных, - говорится в Сообщении Чрезвычайной Комиссии, - отбирали верхнюю одежду и обувь, и они должны были даже зимой ходить босиком. За время существования лагеря через него прошло не менее 300 тысяч военнопленных, из них около 200 тысяч советских и 100 тысяч польских, английских, французских, бельгийских и греческих военнопленных. Наиболее распространенным методом истребления советских военнопленных в Ламсдорфском лагере была продажа заключенных для работы на предприятиях различных германских фирм, где их беспощадно эксплуатировали до полной потери сил и смерти. В отличие от многочисленных германских "бирж труда", где "уполномоченные" Заукеля продавали угнанных в немецкое рабство советских граждан немецким хозяйчикам "в розницу", в Ламсдорфском лагере была организована "оптовая" продажа предпринимателям военнопленных, сформированных в "рабочие команды". Таких "рабочих команд" в лагере было 1011". Я совсем не хочу сказать, что режим, созданный немцами в отношении британских, французских или других военнопленных, отличался мягкостью или гуманностью и только советских военнопленных администрация лагеря уничтожала, применяя для этого различные преступные методы. Отнюдь нет. Лагерь в Ламсдорфе по существу преследовал цель уничтожения военнопленных без различия их национальности или гражданства. Однако и в этом "лагере смерти", в этих тягчайших условиях, созданных для военнопленных всех национальностей, немецкие фашисты, совершая преступления против человечности, верные принципам своих "теорий", создавали особо мучительные условия для советских людей. Я предъявляю Суду в кратких извлечениях серию документов, изъятых из архива этого лагеря и предъявляемых Трибуналу в подлинниках. Все эти документы указывают на явную дискриминацию советских военнопленных, осуществлявшуюся администрацией лагеря по указаниям имперского правительства и верховного командования вооруженных сил гитлеровской Германии. Предъявляю под номером СССР-421 "Памятку об использовании труда советских военнопленных", адресованную начальником отдела по делам военнопленных VIII военного округа администрации промышленных предприятий, куда направлялись военнопленные. Относительно обращения с советскими военнопленными в ней имеются следующие указания: "Русские военнопленные прошли школу большевизма, их нужно рассматривать как большевиков и обращаться с ними как с большевиками. Согласно советским инструкциям они даже в плену должны активно бороться против государства, взявшего их в плен. Поэтому нужно с самого начала обращаться со всеми русскими военнопленными с беспощадной строгостью, если они дают для этого хотя бы малейший повод. Полнейшая изоляция военнопленных от гражданского населения как на работе, так и во время отдыха должна соблюдаться строжайшим образом. Все гражданские лица, пытающиеся каким-либо путем сблизиться с русскими военнопленными, находящимися на работе, беседовать с ними, передавать им деньги, продукты питания и прочее, должны, безусловно, задерживаться, допрашиваться и передаваться полиции". Штаб ОКВ издал указания об использовании труда советских военнопленных, согласно которым это использование допускалось лишь при условиях, значительно более строгих по сравнению с условиями работы военнопленных других национальностей. Таким образом, указания об особо жестоком режиме в отношении советских военнопленных, применяемом лишь за то, что они были советскими людьми, не являлись произвольным делом администрации лагеря Ламсдорф. Они были продиктованы главным образом штабом вооруженных сил. Составляя "памятку", администрация лагеря Ламсдорф лишь выполняла прямое приказание верховного командования германских вооруженных сил. "В противоположность повышенным требованиям, предъявляемым к обеспечению охраны жилых помещений для русских военнопленных, требования к этим помещениям с точки зрения жилищных удобств являются самыми минимальными... Размеры продовольственных пайков для находящихся на работе русских военнопленных отличаются от пайков, предоставляемых военнопленным других национальностей; о них будет сообщено дополнительно..." Такова была "памятка" для промышленников, на предприятия которых в качестве рабов были направлены советские военнопленные. Я представляю Суду под номером СССР-431 другую "памятку", адресованную уже охране советских военнопленных. Этот документ является приложением к распоряжению штаба ОКВ. "В первый раз в этой войне немецкий солдат встречается с противником, обученным не только в военном, но и в политическом отношении, идеалом которого является коммунизм и который видит в национал-социализме своего злейшего врага... Даже попавший в плен солдат, каким бы безобидным внешне он ни выглядел, будет использовать всякую возможность для того, чтобы проявить свою ненависть ко всему немецкому. Надо считаться с тем, что военнопленные получили соответствующие указания о поведении в плену... Поэтому по отношению к ним совершенно необходимы максимальная бдительность, величайшая осторожность и недоверчивость. Для охранных команд существуют следующие указания: 1. Применение строжайших мер при проявлении малейших признаков сопротивления и непослушания! Для подавления сопротивления беспощадно применять оружие. По военнопленным, пытающимся бежать, немедленно стрелять (без окрика), стараясь в них попасть... По отношению к трудолюбивым и послушным военнопленным также неуместно проявление мягкости, так как они рассматривают это как проявление слабости и делают из этого соответствующие выводы... 5. Мнимая безобидность большевистских военнопленных никогда не должна приводить к отклонению от вышеприведенных указаний". Я предъявляю документ под номером СССР-422. Это - отношение начальника снабжения и снаряжения армии от 17 октября 1941 г., разосланное заместителям командиров корпусами и управлениям военных округов: "Расквартирование советских военнопленных. На совещании, которое состоялось 19 сентября 1941 г. у начальника снабжения и снаряжения армии, было установлено, что путем постройки многоэтажных нар вместо кроватей в бараках, рассчитанных на 150 военнопленных, можно разместить на постоянное жительство 840 человек согласно чертежу барака для советских военнопленных". Из документа под номером СССР-433 - приказа по лагерю номер 86 от 5 ноября 1943 г. - я цитирую 12: "Расстрелы советских военнопленных (судебный офицер). О расстрелах советских военнопленных и о происходящих с ними несчастных случаях со смертельным исходом впредь не требуется доносить по телефону начальнику по делам военнопленных, как о чрезвычайных происшествиях..." Верховным командованием вооруженных сил Германии советские военнопленные ставились в условия значительно худшие, чем военнопленные других национальностей. Представляю директиву верховного командования вооруженных сил Германии, датированную 1 марта 1944 г., документ СССР-427: "...Военнопленные, работающие весь день, получают за один полный рабочий день основную плату: несоветские военнопленные - 0,70 рейхсмарок советские военнопленные - 0,35" ...Минимальная заработная плата составляет в день: 0,20 рейхсмарок для несоветских военнопленных, 0,10 рейхсмарок для советских военнопленных". Если другие военнопленные получали от немецко-фашистских убийц право на несколько глотков свежего воздуха в день, то советские люди были лишены и этого. Цитирую 7 приказа по лагерю номер 44, озаглавленный "Прогулки военнопленных", документ СССР-424: "В тех особых случаях, когда военнопленные в результате того, что их жилые помещения находятся внутри места работы, не имеют возможности пользоваться свежим воздухом, их можно для сохранения трудоспособности выводить на свежий воздух..." В приказе по лагерю номер 46, документ СССР-425, пункт 10 тоже озаглавлен "Прогулки военнопленных", причем в качестве основания для этого пункта указан приказ начальника отдела по делам военнопленных номер 1259 от 2 июня 1943 г. В приказе номер 46 говорится: "В дополнение к пункту 7 приказа по лагерю номер 44 от 8 июня 1943 г. разъясняется, что он не относится к советским военнопленным". Далее в документах указывается: "...Необходимость замены 104 английских военнопленных, работающих в составе рабочей команды военнопленных номер Е-351 на бумажной фабрике "Генрихсталь", 160 советскими военнопленными вызвана увеличившейся потребностью этой фабрики в рабочей силе. Пополнение команды английскими военнопленными до необходимой численности - 160 человек - является невозможным, так как после проверки лагеря соответствующими военными властями в течение последних месяцев было установлено, что имеющегося помещения хватает только на 104 английских военнопленных; однако в том же помещении можно без труда разместить 160 русских военнопленных". Инструкция номер 8 по этому лагерю, датированная 7 мая 1942 г., озаглавлена "Использование на работе советских военнопленных". Из этого документа, СССР-146, цитирую раздел, озаглавленный "Мероприятия по восстановлению полной работоспособности": "Почти все без исключения советские военнопленные находятся в состоянии истощения, что не позволяет использовать их в настоящее время для нормальной работы". Штаб ОКВ специально занимался двумя вопросами: во-первых, вопросом об одеялах для советских военнопленных и, во-вторых, вопросом о том, в каких формах должны проходить похороны умерщвленных безжалостным режимом концентрационных лагерей советских людей. Оба эти вопроса получили разрешение в одном документе. Я представляю его Суду под номером СССР-428. Это - отношение управления VIII военного округа, датированное 28 октября 1941 г.: "В соответствии с решениями, принятыми на совещании в Штабе ОКВ, сделаны следующие распоряжения: 1. Одеяла: Советские военнопленные получают бумажные одеяла, которые они должны изготовить сами по типу стеганых одеял, но из бумажной дерюги, заполненной скомканной бумагой или чем-либо подобным. Материал будет предоставлен штабом ОКВ. 2. Погребение советских военнопленных: Советских военнопленных следует зарывать в землю раздетыми, завернутыми только в оберточную бумагу и без гробов. Гробами разрешается пользоваться только для перевозки. В рабочих командах погребение производится соответствующими местными властями. Расходы по погребению оплачивает соответствующий стационарный лагерь для военнопленных. Раздевание военнопленных осуществляется охраной". Но не только управление военного округа занималось вопросом о способах погребения советских военнопленных; этим же занималось и министерство внутренних дел, направившее в лагеря срочное письмо, снабженное специальным грифом "Не подлежит опубликованию в прессе, даже в выдержках". Об этом свидетельствует документ под номером СССР-430: "Следует в целях экономии обращаться в армейские учреждения, например, по поводу перевозки трупов (предоставление автомашин). Для перевозки и погребения не требуется гробов. Тела умерших следует завертывать в бумагу (по возможности пропитанную маслом, смолой или асфальтом) или какой-либо другой подходящий материал. Перевозку и погребение следует производить незаметно. При одновременном поступлении многих трупов следует производить погребение в общей могиле. При этом трупы необходимо укладывать на обычной глубине друг возле друга (но не друг на друга). В качестве места погребения следует выбирать отдаленную часть кладбища, нельзя допускать украшения могил и совершения похоронных обрядов... Необходимо расходовать как можно меньше средств". Таким образом, даже в специальных учреждениях германского фашизма, созданных для уничтожения людей, преступники проводили политику дискриминации по расовым и политическим мотивам. Практически эта дискриминация могла означать лишь то, что одна часть заключенных в лагере приводилась к неизбежному концу - смерти - быстрее, чем другая часть, но преступники и здесь старались сделать наиболее мучительным конец тех своих жертв, которых с позиции своих человеконенавистнических "теорий" расценивали как "недочеловеков" или считали способными к активному сопротивлению. Документ под номером СССР-415 - Сообщение Чрезвычайной Государственной Комиссии о преступлениях в лагере "Ламсдорф" свидетельствует об объеме преступной деятельности гитлеровцев: "По заключению Специальной комиссии за время существования Ламсдорфского лагеря немцами было замучено более 100 тысяч советских военнопленных. Из них большая часть погибла в шахтах и на предприятиях или при обратной перевозке в лагерь, часть была задавлена в землянках, многие были убиты в пути при эвакуации лагеря, 40 тысяч военнопленных были замучены в самом лагере "Ламсдорф". Перехожу к разделу "Преследование евреев". Возведенный в зоологические формы крайний антисемитизм гитлеровских преступников общеизвестен. Я не буду приводить цитат из так называемых "теоретических произведений" главных военных преступников от Гиммлера и Геринга до Палена и Штрейхера, доказывающих это. В странах Восточной Европы антисемитизм гитлеровцев осуществлялся преимущественно в форме физического уничтожения невинных людей. В свое время американским обвинением уже был предъявлен Суду один из отчетов специальной преступной организации германских фашистов, так называемой эйнзатцгруппы "А". Он был предъявлен под номером Л-180. Наши американские коллеги представили отчет по 15 октября 1941 г. включительно. Советское обвинение располагает другим отчетом этой злодейской организации германских фашистов, охватывающим другой период и являющимся как бы продолжением первого документа, а именно отчетом эйнзатцгруппы "А" с 10 октября 1941 г. по 31 января 1942 г. Представляя фотостат этого отчета под номером СССР-357, прошу разрешения огласить цитаты из главы 3 отчета, озаглавленной "Евреи". Это данные по одной лишь организации, то есть эйнзатцгруппе "А". "...Систематическая работа по очищению Востока согласно основным приказам имела своей целью возможно полную ликвидацию евреев. Эта цель в основном достигнута. Исключая Белоруссию, экзекуции подвергнуто 229 052 еврея. Оставшиеся в прибалтийских провинциях евреи мобилизуются в срочном порядке на работы и размещаются в гетто..." Из подраздела "Эстония": "...Экзекуции над евреями, поскольку последние не были необходимы на работах, стали постепенно производиться силами полиции безопасности и СД. На сегодняшний день евреев в Эстонии больше нет..." Привожу далее короткие извлечения из подраздела "Латвия": "...При вступлении германских войск в Латвию там находилось еще 70 тысяч евреев... До октября 1941 года этими особыми командами было подвергнуто экзекуции ровно 30 тысяч евреев... В последующее время были произведены дальнейшие экзекуции. Так, 9 ноября 1941 г. в Двинске было подвергнуто экзекуции 11 034 еврея. В начале декабря 1941 года в результате проведенной по распоряжению бывшего руководителя СС и полиции безопасности операции в Риге была произведена экзекуция над 27 800 человек, в середине декабря 1941 года в Либаве - над 2350 евреями. В настоящее время в гетто находятся (кроме евреев из Германии) округленно: в Риге - 2500 человек, в Двинске - 950 человек и Либаве - 300 человек". Председатель: Скажите, пожалуйста, откуда взяты эти данные? Они содержатся в каком-либо официальном докладе или взяты из немецких источников? Смирнов: Это данные самих немцев. Этот документ в копии был изъят из архивов гестапо, захваченных в Латвии войсками Красной Армии. Разрешите мне продолжать, господин председатель? Председатель: Пожалуйста. Я цитирую из подраздела "Литва": "В результате многих отдельных операций было ликвидировано в общем 136 421 человек". Привожу более подробную цитату из раздела отчета эйнзатцгруппы "А" в Белоруссии: "Вопрос решительной и полной ликвидации евреев на территории Белоруссии после прихода немцев наталкивается на известные трудности. Как раз здесь евреи составляют чрезвычайно высокий процент специалистов, которые в этой области вследствие отсутствия других резервов являются необходимыми. Кроме того, эйнзатцгруппа "А" приняла эту территорию лишь с наступлением сильных морозов, которые очень затруднили проведение массовых экзекуций. Дальнейшая трудность заключается в том, что евреи живут разбросанно по всей территории. Учитывая большие расстояния, плохое состояние дорог, недостаток автотранспорта, бензина и незначительные силы полиции безопасности и СД, проведение расстрелов возможно только при максимальном напряжении всех сил. Несмотря на это, расстреляна уже 41 тысяча евреев. В это число не вошли расстрелянные прежними оперативными командами... Командиру полиции по Белоруссии, несмотря на тяжелое положение, даны указания как можно быстрее ликвидировать еврейский вопрос. Но все же для этого потребуется около двух месяцев в зависимости от погоды. Размещение оставшихся евреев в существующих гетто в лагерях Белоруссии подходит к концу". Документ под номером СССР-119 - заверенный Чрезвычайной Государственной Комиссией фотостат подлинного немецкого документа. Это - итоговый отчет командира одной из рот 12-го полицейского полка, производившего массовую акцию по уничтожению евреев города Пинска, загнанных в гетто 29 и 30 октября 1942г. Злодеи уничтожили в Пинске 26 200 евреев. Вот как описывает командир роты Зауэр это совершенное немцами преступление: "Оцепление было назначено на 4 ч. 30 м., и оказалось, что благодаря предшествующей личной разведке руководителей и соблюдению тайны оцепление было совершено в кратчайший срок и уклонение евреев оказалось невозможным. Прочесывание гетто следовало по приказу начальника в 6.00 часов. Но благодаря темноте начало было отодвинуто на полчаса. Евреи, обратившие внимание на происходящее, стали большей частью добровольно собираться на проверку на всех улицах. С помощью двух вахмистров удалось в первый же час привести несколько тысяч к месту сбора. Когда остальные евреи увидели, в чем дело, то они примкнули к колонне, так что предусмотренную охранной полицией на месте сбора проверку из-за громадного, неожиданного скопления народа провести не удалось. В первый день прочесывания рассчитывали только на 1-2 тысячи человек. Первое прочесывание закончилось в 17 часов и прошло без происшествий. В первый день было казнено около 10 тысяч человек. Ночью рота находилась в боевой готовности в солдатском клубе. 30 октября 1942 г. гетто было прочесано второй раз, 31 октября - в третий и 1 ноября - в четвертый раз. В общем к месту сбора было пригнано около 15 тысяч евреев. Больные евреи и оставленные в домах дети подвергались казни тут же в гетто, во дворе. В гетто было казнено около 1200 евреев... Даже когда нет подвалов, значительное количество лиц находится в малом пространстве подполья. Такие места следует взламывать снаружи, или направлять туда служебных собак (в Пинске замечательно оправдала себя при этом служебная собака Аста), или забросить туда ручную гранату, после чего во всех случаях евреи немедленно же выходят оттуда... Рекомендуем привлекать малолетних к указанию этих укрытий, обещая им за это жизнь. Этот метод хорошо оправдал себя". Пример полицейского полка, о роте которого я только что доложил, характерен для уничтожения евреев, загнанных в гетто, но немецко-фашистские захватчики не всегда прибегали к этому приему, предшествовавшему уничтожению мирного еврейского населения. Одним из таких же преступных приемов был сбор евреев данной местности под предлогом переселения в другую местность. Затем собранные таким образом в одно место евреи расстреливались. Я предъявляю Суду подлинное объявление, свидетельствующее о такого рода расстрелах в Кисловодске. Это объявление было расклеено немецкой комендатурой Кисловодска. "Всем евреям. С целью заселения малонаселенных районов Украины все евреи, проживающие в городе Кисловодске, и те евреи, которые не имеют постоянного местожительства, обязаны в среду, 9 сентября 1942 г., в 5 часов утра по берлинскому времени (в 6 часов по московскому времени) явиться на товарную станцию города Кисловодска. Эшелон отходит в 6 часов утра (в 7 часов по московскому времени). Каждому еврею взять багаж весом не более 20 килограммов, включая продовольственный минимум на два дня. Дальнейшее питание будет обеспечено на станциях германскими властями. Переселению подлежат и те евреи, которые приняли крещение". Для того чтобы уяснить, что случилось с еврейским населением Кисловодска (то же происходило и во многих других городах), я прошу Суд обратиться к документу под номером СССР-1 - Сообщению Чрезвычайной Государственной Комиссии по Ставропольскому краю. Там сказано, что собравшиеся на станции Кисловодск 2 тысячи евреев были отправлены на станцию Минеральные Воды и там расстреляны в противотанковом рву, в двух с половиной километрах от города. Там же были расстреляны тысячи евреев с их семьями, вывезенные из городов Ессентуки и Пятигорск. Для того чтобы показать объемы преступного уничтожения мирного еврейского населения в странах Восточной Европы, я обращаюсь к содержанию докладов правительств соответствующих стран Восточной Европы, представленных Трибуналу. Официальный статистический ежегодник Польши в 1931 году определял количество евреев в 3 миллиона 115 тысяч. По неофициальным данным, собранным в 1939 году, в Польше было 3,5 миллиона евреев. После освобождения Польши в ней насчитывалось менее 100 тысяч евреев, и 200 тысяч польских евреев до сих пор находится в СССР. Таким образом, в Польше погибло 3 миллиона евреев. В Чехословакии насчитывалось 118 тысяч евреев. В настоящее время во всей стране насчитывается только 6 тысяч евреев. Из общего числа 15 тысяч еврейских детей вернулось только 28. Из 75 тысяч югославских евреев и около 5 тысяч евреев-эмигрантов из других стран, находившихся во время наступления в Югославии, то есть из общего числа 80 тысяч евреев, после оккупации осталось в живых только 10 тысяч человек. Господин председатель, разрешите мне несколько видоизменить построение доклада и перейти к тому разделу моего доклада, который озаглавлен "Эксперименты над живыми людьми". Документ американского обвинения под номером ПС-400. Он касается опытов доктора Рашера: "Проще было бы, если бы я был переведен в части СС и смог бы поехать с племянником в Аушвиц, где бы я мог более быстро на ряде опытов разрешить вопрос отогревания обмораживаний, происшедших на суше... Для таких опытов Аушвиц во всех отношениях более приспособлен, чем Дахау, поскольку там более холодно и территория больше. Кроме того, это будет меньше привлекать к себе внимание (испытуемые кричат, когда замерзают). Если уважаемый рейхсфюрер в наших интересах ускорит важные для армии опыты в Аушвице (Люблине или в каком-либо другом лагере на Востоке), то я вас покорнейше прошу дать мне в ближайшее время приказание, чтобы я еще смог использовать последние зимние холода. С приветом и благодарностью. Хайль Гитлер! Всегда преданный вам С. Рашер". Это тяготение доктора Рашера к лагерю Аушвиц (я напоминаю Суду, что Аушвиц - это центральное отделение лагеря вокруг города Освенцима), конечно, не было случайным. Именно в Освенциме были развернуты опыты, значительно превышающие масштабы опытов в Дахау и 352 других концлагерях империи. Там проводились весьма жестокие эксперименты над людьми. К материалам дела уже приобщено под номером СССР-8 Сообщение Чрезвычайной Государственной Комиссии о чудовищных преступлениях германского правительства в Освенциме. "В лагере были организованы специальные больницы, хирургические блоки, гистологические лаборатории и другие учреждения, но существовали они не для лечения, а для истребления людей. Немецкие профессора и врачи производили в них массовые эксперименты над совершенно здоровыми мужчинами, женщинами и детьми. Они производили опыты по стерилизации женщин, кастрации мужчин, над детьми, по искусственному заражению массы людей раком, тифом, малярией и вели над ними наблюдения; производили на живых людях испытания действия отравляющих веществ". Мне хотелось бы подчеркнуть, что наибольшим развитием в лагере пользовались опыты по стерилизации женщин и кастрации мужчин. Для производства опытов по наиболее эффективным приемам стерилизации и кастрации были выделены специальные массовые блоки лагеря. "В больничных отделениях лагеря Аушвиц проводились эксперименты над женщинами. В 10 блоке лагеря содержалось одновременно до 400 заключенных женщин, над которыми производились опыты по стерилизации путем облучения рентгеном и последующего удаления яичников, опыты по привитию рака шейки матки, опыты по насильственному родоразрешению и по испытанию контрастных веществ для рентгенографии матки... В блоке номер 21 производились массовые опыты по кастрации мужчин с целью изучения возможности стерилизации рентгеновскими лучами. Кастрация производилась через известное время после облучения. Такими опытами облучения и кастрации занимались профессор Шуман и врач Деринг. Нередко операции заключались в том, что после облучения рентгеном у подопытных удаляли одно или оба яичка для исследования". Для доказательства объема опытов оглашаю краткие извлечения из показаний голландского подданного Де-Винда. Они содержатся в документе под номером СССР-52. Повторяю, что эти цифры касаются только одного блока, блока номер 10. Вот кто содержался в этом блоке: "50 женщин разных национальностей, прибывших в марте 1943 года; 100 гречанок, прибывших в марте 1943 года; 110 бельгиек, прибывших в апреле 1943 года; 50 француженок, прибывших в июле 1943 года; 40 голландских женщин, прибывших в августе 1943 года; 100 голландских женщин, прибывших 15 сентября 1943г.; 100 голландских женщин, прибывших неделей позднее, и 12 полячек..." Давая показания о профессоре Шумане, Де-Винд далее продолжает: "Таким опытам были подвергнуты 15 девушек от 17 до 18 лет, между прочим: Шимми Белла из города Салоники (Греция), Буэня Дора из города Салоники (Греция). Из 15 девушек остались в живых лишь несколько. Они находятся, к сожалению, во власти немцев, вследствие чего об этих зверских опытах у нас нет объективных данных. Несомненно следующее. Девушек ставили между двумя плитами с ультракоротковолновым полем, один электрод ставили на живот, а другой помещали на ягодицах. Фокус лучей направлялся на яичники, вследствие чего яичники сгорали. Из-за неправильной дозировки на животе и ягодицах появлялись серьезные ожоги. Одна девушка от таких страшных поражений умерла; других девушек отправили в Биркенау в санчасть или в рабочие группы. Через месяц они вернулись в Освенцим. В Освенциме им сделали две контрольные операции: один разрез в длину, другой поперек, причем удалили половые органы для исследования их состояния. Девушки совершенно изменились внешне вследствие выпадения гормональных проявлений и походили на старух". Опыты по стерилизации женщин и кастрации мужчин производились в Освенциме в массовом масштабе начиная с 1942 года; при этом через определенный период после стерилизации мужчины кастрировались для специального исследования тканей. Подтверждение этому мы находим в Сообщении Чрезвычайной Государственной Комиссии по Освенциму, где, в частности, приведены многочисленные показания отдельных узников лагеря, подвергшихся этим операциям. Подвергшийся экспериментам Валигура сообщил: "...Спустя несколько дней после того как меня привезли в Биркенау, кажется, в первых числах декабря 1942 года, всю молодежь в возрасте от 18 до 30 лет (мужчин) подвергли стерилизации путем просвечивания мошонки рентгеновским аппаратом. В числе стерилизованных был также и я. Спустя 11 месяцев после того, как меня подвергли стерилизации, то есть 1 ноября 1943 г., я был подвергнут кастрации... Со мной были подвергнуты стерилизации в один день 200 человек..." Свидетель Сурес Давид из города Салоники (Греция) дал следующие показания: "...Примерно в июле 1943 года меня и со мной еще 10 человек греков записали в какой-то список и направили в Биркенау. Там всех нас раздели и подвергли стерилизации рентгеновскими лучами. Через один месяц после стерилизации нас вызвали в центральное отделение лагеря, где всем стерилизованным была произведена операция - кастрация..." Мне кажется, не случайно, что опыты над людьми начались именно стерилизацией и кастрацией. Это было естественным продолжением "теоретических" установок немецкого фашизма о прекращении деторождения у народов, которых они считали покоренными. Это было частью гитлеровской "техники обезлюживания", и в подтверждение этого я хотел бы привести очень короткую цитату из I книги Раушнинга "Голос разрушения". Гитлер говорил Раушнингу: "Под словом "уничтожить" я не имею в виду непременное истребление этих людей. Я просто приму меры к систематической приостановке естественного прироста этого населения... Существует немало путей, при помощи которых можно систематически, сравнительно безболезненно и уже во всяком случае без кровопролития добиться вымирания нежелательных для нас народов". Стерилизация и кастрация широко вошли в преступную практику гитлеровцев в оккупированных ими странах Восточной Европы. Я прошу у Суда разрешение привлечь его внимание к документу под номером СССР-400. Это два очень коротких немецких документа, фотостаты которых заверены Государственной Чрезвычайной Комиссией. Речь идет об отношениях начальника отделения полиции безопасности лейтенанта Франка об условиях, при которых некая цыганка Люция Страздынш имеет право жить в городе Либаве. "Отделение полиции безопасности города Либавы. 10 декабря 1941 г. Бургомистру города Либавы. Решено, что цыганка Люция Страздынш имеет право здесь жить только в том случае, если она подвергнется стерилизации. Объявить ей об этом и доложить о результатах. Франк-лейтенант полиции безопасности и начальник отделения полиции безопасности". Второй документ - это отношение бургомистра города Либавы начальнику отделения полиции безопасности. Оглашаю текст: "Пересылая обратно ваше отношение от 10 декабря 1941 г. о стерилизации цыганки Люции Страздынш, сообщаю, что упомянутая особа 9 января с. г. стерилизована в местной больнице". Для доказательства объема опытов над живыми людьми, производившихся в Освенциме, я прошу уважаемых судей обратиться к содержанию Сообщения Чрезвычайной Государственной Комиссии по Освенциму. Здесь сказано о том, что в делах лагеря был обнаружен статистический обзор коменданта лагеря. Он подписан заместителем коменданта лагеря Селла. В нем имеется графа; " Заключенные, предназначенные для различных опытов". В этой графе значится: "Подопытных женщин на 15 мая 1944 г. - 400 человек, на 5 июня - 413 человек, на 19 июня - 400 человек..." и т. д. Я позволю себе процитировать заключение судебно-медицинской экспертизы, извлечение из которого содержится в том же Сообщении. Здесь указано, что в Освенциме производилось изучение действия разных химических препаратов по заказам немецких фирм. По показанию немецкого врача, доктора медицины Валентина Эрвина, был случай, когда для подобных опытов представители химической промышленности Германии врач-гинеколог Клауберг и химик Гебель специально закупили у администрации лагеря 150 женщин. В лагере производились также опыты над мужчинами для установления действия раздражающих химических веществ на кожу голени с целью искусственно вызывать язвы и флегмоны. Производился и ряд других опытов, таких, как искусственное заражение малярией, искусственное оплодотворение и т. д. Я хотел бы привлечь внимание Суда к другим преступлениям, совершенным немецкими медиками, а именно к уничтожению больных в психиатрических больницах. Цитирую абзац из Сообщения Чрезвычайной Государственной комиссии по городу Киеву: "14 октября 1941 г. в психиатрическую больницу во главе с немецким гарнизонным врачом Риковским ворвался отряд эсэсовцев. Гитлеровцы загнали 300 больных в одно из зданий, в котором продержали их без пищи и воды, а затем расстреляли в овраге Кирилловской рощи. Остальные больные были истреблены 7 января, 27 марта и 17 октября 1942 г." Далее, в тексте Сообщения Чрезвычайной Государственной Комиссии указывается на проверенное и подтвержденное расследованием заявление профессора Копыстынского, врача Дзевалтовской и медицинской сестры Троепольской. Я представляю под номером СССР-249 фотостат этого заявления. Привожу некоторые извлечения из этого документа: "Во время немецкой оккупации города Киева Киевской психиатрической больнице пришлось пережить трагические дни, закончившиеся полным разгромом и уничтожением больницы. Произошло небывалое в истории насилие над несчастными душевнобольными... 7 января 1942 г. прибыло в больницу гестапо. Везде на территории больницы были расставлены часовые. Вход и выход из больницы был запрещен. Представитель гестапо потребовал отобрать хронических больных для отправки в Житомир. Что ожидало больных, тщательно скрывалось от медперсонала. Затем в больницу прибыли машины. В эти машины начали вталкивать больных, приблизительно по 60-70 человек в каждую, тут же их умерщвляли и трупы выбрасывались у здания больницы. Зверства эти продолжались несколько дней, в течение которых было уничтожено 800 больных. Больные, способные понимать, что происходит, вскоре узнали истину. Наблюдались душераздирающие картины. Так, молодая девушка, больная Я., несмотря на все усилия врача, поняла, что ее ожидает смерть, вышла из палаты, обняла врача и тихо спросила: "Это конец?" Бледная, как смерть, направилась к карете и, отказавшись от помощи, вошла в нее. Весь персонал был предупрежден, что какая-либо критика и выражение неудовольствия совершенно недопустимы и будут рассматриваться как саботаж... Характерна подробность, что это беспримерное по гнусности убийство происходило в день рождества, когда немецким солдатам раздавались елки и на пряжках поясов исполнителей красовалась надпись - С нами Бог". Я прошу Суд принять в качестве доказательства фотостаты трех немецких документов, заверенных Чрезвычайной Комиссией, которые свидетельствуют о том, что для оформления убийства душевнобольных немецкими фашистами были выработаны специальные стандартные формы документов. Представляю эти документы. Первый из них - под номером СССР-397: "Бюро гражданских записей города Рига. Настоящим удостоверяю, что перечисленные в прилагаемом списке 368 неизлечимых душевнобольных умерли 29 января 1942 г. Кирсте - штурмбаннфюрер СС". Второй документ представляется под номером СССР-410. Это - отношение командующего полицией безопасности и СД Латвии за номером 357-42, датированное 28 мая 1942 г.: "Настоящим удостоверяю, что поименованные в прилагаемом списке 243 неизлечимых душевнобольных умерли 14 апреля 1942 г. Кирсте - штурмбаннфюрер СС". Третий документ представляю под номером СССР-398. Это - отношение начальника полиции безопасности и СД Латвии, датированное 15 марта 1943 г. Оглашаю один абзац из текста этого документа: "Настоящим удостоверяю, что перечисленные в прилагаемом списке 98 неизлечимых душевнобольных умерли 22 октября 1942 г. Кирсте - штурмбаннфюрер СС". Представляю документ под номером СССР-406, материалы об экспериментах в другом лагере, в Равенсбрюке. Это - материал исследований Польской комиссии по расследованию преступлений. Здесь очень характерные снимки. Я воздерживаюсь от их комментирования. Мне хотелось бы доложить Суду также очень короткое извлечение из документа, являющегося приложением к докладу польского правительства. Я говорю о данных под присягой показаниях польского следователя - судьи Лукашевича, запись которых мною представлена Суду. Я оглашу только то место, где он определяет объем злодеяний. Количество умерщвленных в Треблинке польский следователь исчисляет в 781 тысячу человек {Материалы расследования, произведенного советской военной прокуратурой, свидетельствуют о том, что количество жертв, умерщвленных в Треблинке, примерно в три раза больше названного Лукашевичем.}. При этом он отмечает, что допрошенные им свидетели показали, что при сортировке одежды заключенных они видели даже английские паспорта и дипломы Кембриджского университета. Таким образом, жертвы Треблинки свозились со всех сторон Европы. Я хочу привести далее в качестве доказательства данные о другом пункте тайного уничтожения людей, содержащиеся в показаниях Владислава Бенгажа и данные им перед Главной комиссией по расследованию немецких преступлений в Польше. Они являются официальным приложением к докладу польского правительства. "В деревне Хелмно находился необитаемый окруженный старым парком особняк - собственность государства. Вблизи сосновый лес. В нем находятся початки молодой рощи с густыми, непроходимыми зарослями. В этом именно месте немцы устроили лагерь истребления. Парк был огорожен высоким деревянным забором, так что нельзя было видеть, что происходило в парке и в самом особняке. Население деревни Хелмно было изгнано... Организация истребления людей была настолько хитро обдумана и выполнена, что следующий транспорт до последней минуты был не в состоянии угадать, какова была судьба людей предшествующей группы. Отправление всего транспорта (1-2 тысячи человек) из деревни Завадки в лагерь уничтожения и истребление прибывших продолжалось до 14 часов дня. Загруженные евреями автомашины, прибывшие в лагерь, останавливались перед особняком. К прибывшим обращался с речью представитель зондеркоманды. Он убеждал их в том, что они едут работать на Восток. Обещал справедливое к ним отношение властей и достаточное питание, объяснял одновременно, что перед отъездом они будут купаться, а одежда их будет дезинфицироваться. Со двора евреев провожали в теплый зал, находящийся во втором этаже особняка. Там они раздевались и только в белье спускались вниз, проходили через коридор, на стенах которого были вывески: "К врачу", "В купальню". Стрелка у надписи "В купальню" вела к проходным дверям. Выходящим из коридора во двор евреям немцы объявляли, что в купальню поедут на крытой автомашине. На самом деле вблизи выхода из коридора большая автомашина с дверью в задней стене была так установлена, что выходящие из особняка евреи попадали прямо на лестницу, ведущую внутрь автомашины. Погрузка евреев в автомашину происходила очень быстро. В коридоре и у автомашины находились жандармы. Криками и ударами они заставляли евреев быстро заходить в автомашину, делая невозможным проявление какого-нибудь защитного рефлекса. После того как все евреи входили внутрь автомашины, двери тщательно запирались, шофер включал мотор, и с того момента начиналось отравление газом находящихся внутри". Я полагаю, что нет надобности приводить ту часть сообщения, которая удостоверяет, что эта машина была хорошо известной Суду "душегубкой". "Итак, наименьшее число уничтоженных в Хелмно мужчин, женщин и детей, от новорожденных до глубоких стариков, надо принять равным 340 тысячам". Я считаю возможным на этом закончить раздел моего доклада, посвященный тайным пунктам уничтожения людей. Перехожу к разделу о преследовании по религиозным мотивам. Как в Советском Союзе, так и во временно оккупированных странах Восточной Европы немецко-фашистские преступники опозорили себя глумлением над религиозными чувствами и верованиями народов, преследованием и убийствами священнослужителей. Как видно из чехословацкого правительственного доклада, "самый тяжелый удар был нанесен чешской православной церкви. Православным приходам в Чехословакии берлинским министерством по церковным делам было приказано выйти из подчинения белградской и константинопольской епархий и подчиниться берлинскому епискому. Чешский епископ Горазд был казнен вместе с двумя православными священниками. По особому распоряжению протектора Далюге в сентябре 1942 года православная церковь сербской и константинопольской юрисдикции в чешских землях была уничтожена. Ее религиозная деятельность была запрещена, а имущество конфисковано". Чехословацкая национальная церковь подвергалась гонениям немецких фашистов, как сказано в докладе "из-за одного только названия, из-за гусистских симпатий, демократической и из-за связи с созданием Чехословацкой Республики". Чехословацкая церковь в Словакии была совершенно запрещена, и ее имущество было конфисковано немцами в 1940 году. Серьезным преследованиям подвергалась протестантская церковь в Чехословакии: "Протестантские церкви лишены свободы проповедовать евангелие. Немецкая тайная полиция зорко наблюдала за тем, чтобы духовенство соблюдало наложенные на него ограничения. Нацистская цензура доходила до того, что запрещала петь духовные песни, прославляющие бога за освобождение народа от власти неприятеля. Некоторые отрывки библии были запрещены для общественного чтения. Нацисты противились тому, чтобы некоторые христианские доктрины, а именно те, которые говорили о равенстве всех людей перед богом, о всемирном характере христовой церкви, о еврейском происхождении евангелия и т. д., провозглашались открыто. Ссылки на Гуса, Жижку, гусистов, и их достижения, так же как на Масарика и его легии, были строго воспрещены. Даже религиозные хрестоматии были изъяты. Церковные руководители были особенно преследуемы. Множество священников были брошены в концлагеря, между ними находился также генеральный секретарь студенческого христианского движения в Чехословакии. Один из товарищей председателя был казнен. В докладе чехословацкого правительства содержатся сведения о преследовании католической церкви в Чехословакии: "На территориях, отданных Германии после Мюнхена, целый ряд священников чешского происхождения были ограблены и выгнаны. Паломничество к национальным святыням было запрещено в 1939 году. В начале войны 437 католических священников находились между тысячами чешских патриотов, арестованных и посланных в концлагеря в качестве заложников. Почтенные церковные служители были брошены в концлагеря Германии. Было обычным явлением видеть на дороге около концлагерей оборванного священника, измученного, запряженного в телегу, а за ним юношу в форме СС с кнутом в руке". Жестоким преследованиям подвергались верующие и духовенство Польши. Я цитирую краткие извлечения из доклада правительства Польской Республики: "До января 1941 года около 700 священников были убиты. 3 тысячи были в тюрьме или в концлагерях". Преследования духовенства начались немедленно после захвата гитлеровцами территории Польши. В докладе Польского правительства по этому поводу сказано: "На следующий день после захвата Варшавы немцы арестовали 330 священников". "В Кракове арестованы были ближайшие сотрудники архиепископа и сосланы в Германию... Каноник Чаплицкий 75 лет и его заместитель были казнены в ноябре 1939 года..." В докладе польского правительства приведены следующие слова кардинала Глонда: "Духовенство преследуется самым сильным образом. Те, которым разрешено остаться, подвержены многочисленным унижениям, парализованы в исполнении своих духовных обязанностей и лишены своих приходских доходов и всех своих прав. Они зависят от милости гестапо..." На территории Советского Союза преследования религии и духовенства проходили в формах кощунственного осквернения храмов, разрушения святынь, связанных с патриотическим движением русского народа, убийств священников. Разрешите мне сказать несколько слов в заключение моего доклада. Господа судьи! В ноте от 6 ноября 1942 г. народный комиссар иностранных дел СССР говорил о том, что советское правительство считает своим долгом довести до сведения "всего цивилизованного человечества, всех честных людей во всем мире" о чудовищных преступлениях гитлеровских бандитов. Миллионы честных людей в боях величайшей в истории человечества войны добились победы над фашистской Германией. Волею миллионов честных людей был создан этот Международный военный трибунал для суда над главными военными преступниками. И каждый из представителей обвинения чувствовал за собой незримую поддержку миллионов честных людей, от имени которых он обвинял главарей преступного фашистского заговора. Мне выпала честь завершить представление доказательств советского обвинения. Я знаю, что в этот момент миллионы граждан моей Родины и вместе с ними миллионы честных людей во всех странах мира ждут скорого и справедливого приговора Суда. ВЫСТУПЛЕНИЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЯ ОБВИНЕНИЯ ОТ ФРАНЦИИ Е. ФОРА  {IMT, vol. 6, p. 427-567; IMT, vol, 7, р. 1-20.} <> ---------------------------- Стенограмма заседаний Международного военного трибунала от 1, 2, 4 и 5 февраля 1946 г. Господин председатель, господа судьи! Я имею честь представить Трибуналу заключительную часть доказательств французского обвинения, относящуюся к пунктам "I" и "J" раздела III обвинительного заключения - "Германизация" и пункту "В" раздела IV - "Преследование по политическим, расовым и религиозным мотивам". Я хотел бы прежде всего изложить в кратком вступлении основные идеи, которые определяют план представления мною доказательств обвинения. Понятие "германизация" рассматривалось в выступлении господина де Ментона. В основном оно заключалось в том, что жителям оккупированных территорий старались навязать такие условия социальной и политической жизни, которые соответствовали бы доктрине фашистов и их интересам. Совокупность всех действий, направленных к осуществлению целей германизации и являющихся незаконными, расценивается нами как преступление против человечности. Процесс германизации осуществлялся на территориях, которые нацисты собирались присоединить к Германии. Немцы намеревались еще до окончания войны включить эти территории в состав своей империи. На западе территориями, подлежавшими аннексии и германизации, были Люксембург, бельгийские районы: Эйпен, Мальмеди и Морене и три французских департамента: департаменты Верхнего Рейна, Нижнего Рейна и Мозеля. Эти территории по сравнению с теми землями, которые были оккупированы Германией, относительно невелики, но это никоим образом не умаляет преступного характера захвата их. Кроме того, я хочу отметить еще два положения: 1. Немцы составили план и подготовили проведение аннексий в более широких размерах, чем те, которые были осуществлены официально. За то время, которое оказалось в их распоряжении, немцы не успели приступить к намечавшейся аннексии. 2. Аннексии не были единственным и обязательным приемом германизации. Нацисты поняли, что они могут использовать различные средства для того, чтобы достичь своей цели - мирового господства. Такое варьирование средств в зависимости от обстоятельств для достижения определенных целей характеризует коварство нацистов и именуется "нацистским макиавеллизмом". Их концепция - более гибкая, более хитрая и опасная по сравнению с классической доктриной территориальных захватов. В этом смысле самый жестокий завоеватель имеет перед ними то преимущество, что он по крайней мере откровенен. Фашисты вначале рассчитывали произвести аннексии более обширных территорий. На это указывают многочисленные свидетельства. В этой связи я хочу огласить лишь два документа. Первый из них еще не был представлен Трибуналу. Это документ ПС-1155, РФ-601, датированный 20 июня 1940 г. На нем имеется надпись: "Секретный документ штаба". Он озаглавлен: "Запись беседы, состоявшейся 19 июня 1940 г. в ставке генерал-фельдмаршала Геринга". Таким образом, запись, приведенная в документе, отражает позиции руководства, и отнюдь не является толкованием отдельных лиц. Цитирую: "Общий план политического развития. Люксембург должен быть присоединен к рейху. Норвегия должна стать немецкой, Эльзас и Лотарингия снова возвращены империи, должно быть создано автономное государство Бретань; составляются некоторые проекты в отношении Бельгии и особого положения фламандцев, проживающих в этой стране, а также создания Бургундского государства". Вторая цитата, которую я хотел бы привести по этому поводу Трибуналу, взята из документа, который я представляю под номером РФ-602. Это протокол допроса доктора Глобке, бывшего помощника статс-секретаря министерства внутренних дел доктора Штуккарта. Допрос датирован 25 сентября 1945 года. Оглашаю выдержку из этого документа: "Вопрос: Знали ли вы о планах, которые предусматривали присоединение других французских территорий после заключения мира между Германией и Францией (Бельфор, Нанси, Бассен де Брие, Шарбоннаж дю Нор, Зон Руж), а также территорий, которые принадлежали Бельгии? Ответ: Да, такие планы существовали, они были разработаны доктором Штуккартом по личному приказу фюрера, и я их видел. О них было сообщено министерству иностранных дел, ОКБ и комиссии по перемирию в Висбадене. Все эти документы были уничтожены. Статс-секретарь Штуккарт составил предварительный проект для ставки фюрера в конце 1940 года до начала кампании в России. После рассмотрения фюрер нашел этот проект слиш-362 ком умеренным, и приказал разработать предложения по присоединению дополнительных территорий, в частности на побережье Ла-Манша. Доктор Штуккарт подготовил вторую редакцию. Была изготовлена даже карта, на которой была проведена приблизительная граница. Я ее видел и могу вам показать в общих чертах на карте Франции в крупном масштабе. Я не знаю, был ли одобрен этот второй проект Гитлером". Председатель: Не скажете ли Вы, кем был этот доктор? Фор: Доктор Глобке был помощником доктора Штуккарта, статс-секретаря министерства внутренних дел. Из допроса следует, что он был в министерстве внутренних дел с 1940 года экспертом по делам Эльзаса, Лотарингии и Люксембурга. Я оглашу выдержку из приложения к этому документу, уже представленному мной за номером РФ-602: "Проект передвинуть франко-германскую границу был разработан в министерстве внутренних дел статс-секретарем фон Штуккартом согласно личному приказу Гитлера. В этом проекте утверждалось, что северные и восточные области Франции в силу исторических, политических, расовых, географических и других причин якобы относятся не к Западной, а к Центральной Европе, поэтому должны быть возвращены Германии. Первая редакция проекта была вручена Гитлеру в его ставке. В целом она была им одобрена. Однако Гитлер выразил желание, чтобы к Германии были присоединены более обширные территории и, в частности, территории на побережье Ла-Манша. Окончательный проект должен был послужить предметом последующего обсуждения заинтересованных департаментов, однако это обсуждение так и не состоялось. Граница приблизительно должна была проходить от устья Соммы на восток по северной границе Парижского бассейна и Шампании до Аргонн, затем отклонялась на юг, пересекала Бургундию, шла вокруг Франс-Комте и кончалась у Женевского озера. В отношении некоторых провинций предлагались альтернативные решения". Об этих германских планах в ряде случаев свидетельствовали конкретные меры, принимавшиеся в отношении данных территорий, меры, которые можно было бы назвать преданнексионными. Перейду ко второму предложению, о котором уже упоминал. С помощью ли аннексий или без них нацисты предполагали добиться господства во всех оккупированных странах. Они выражали твердое намерение германизировать и нацифицировать всю Западную Европу и даже африканский материк. Это намерение вытекает из самого факта заговора, который столь полно был раскрыт перед Трибуналом моими коллегами из американского обвинения. Об этом же свидетельствует и осуществление заговора, основные этапы которого будут прослежены в заключительном выступлении. Я хочу привлечь внимание Трибунала к той общей позиции, что план германского господства формулируется в соответствии с тем толкованием, которое сама Германия давала официальному дипломатическому документу. Этим документом является Тройственный пакт от 27 сентября 1940 года, заключенный между Германией, Италией и Японией. В этой связи я хотел бы процитировать перед Трибуналом несколько фраз из официального комментария этого договора, принадлежащего перу немецкого автора фон Фрейтаг-Лорингхофена. Он был членом рейхстага, написал книгу о германской внешней политике в период с 1933 по 1941 гг. Книга была опубликована в Париже во время оккупации во французском переводе издательством Сорло. Я не намереваюсь представлять книгу как документ, а просто хочу представить цитаты из опубликованной работы, книги, которая находится у вас в руках. Читаю со странице 311: "Этот договор предоставлял Германии и Италии доминирующую позицию в новом европейском порядке, и предусматривал для Японии аналогичную роль в регионе Восточной Азии". Опускаю фразу, не имеющую значения. "При ознакомлении с Тройственным пактом сразу видно, что он преследует двойную цель". Опускаю следующую фразу и перехожу к фразе, где говорится о второй цели: "Более того, согласно пакту сторонам доверялась миссия на будущее, иными словами, создание нового порядка в Европе и в Восточной Азии. Не желая преуменьшить значение первого вопроса, хочу отметить, что вторая цель, касавшаяся будущего, вне сомнения охватывала более обширные проекты и фактически фиксировала основную задачу. В Тройственном пакте впервые в истории международных договоров понятия "пространство" и "ориентация" были применены так, что связывались друг с другом". Перехожу теперь к странице 314, где имеется замечание автора, представляющееся мне знаменательным: "Таким образом, Тройственный пакт четко размежевывает обширные пространства, созданные природой на нашей планете. Правда, концепция пространства применяется исключительно в отношении Дальнего Востока, но она в равной степени применима и к Европе, причем в концепцию Европы включается и Африка. Африка, вне сомнения, в политическом и экономическом отношении является дополнением Европы или, если хотите, ее придатком. Более того, очевидно, что Тройственный пакт фиксирует границы двух огромных регионов или пространств, резервируемых для партнеров, молчаливо признает существование третьего региона, собственно Азии, и оставляет в стороне четвертый регион, американский континент, предоставляя таким образом последний собственной судьбе. Таким образом оказывается учтенной вся поверхность планеты. При этом идее, которая до сих пор рассматривалась лишь теоретически, было придано значение политического принципа, заимствованного из международного права". Я полагал, что этот текст представляет интерес, потому что, с одной стороны, он проливает свет на тот факт, что сам африканский континент был включен в пространство, зарезервированное для Германии, и, с другой стороны, он гласит, что управление Германией таким огромным пространством считалось соответствующим международному праву. Делать вид, что поступаешь в соответствии с юридическими канонами - это одна из черт проводившейся в 1940-1945 гг. германизации мира. Вне сомнения, это одна из причин того, что нацистская Германия лишь в редких случаях прибегала к аннексии территорий. Аннексия не является обязательным элементом установления господства на протяженной территории. Взамен ее могут быть использованы иные методы скрытой аннексии, которые можно обозначить понятием "вассализация". Хочу позаимствовать выразительную формулировку у одного немецкого автора. Речь идет о докторе Шперле, в одной из своих статей в "Кранауэр цайтунг" он воспользовался выражением "дифференциация методов установления германского господства". Таким образом, прибегая к непрямым и дифференцированным методам установления господства, Германия действовала в политических вопросах, как мы видели выше, таким же образом, как она действовала в экономических вопросах. Я уже имел случай указать Трибуналу, в своем первом выступлении на то, что немцы немедленно захватывали в свои руки ключи экономической жизни. Хочу сказать, что в деле суверенитета в оккупированных странах, немцы закрепляли за собой "власть ключей". В каждой стране они захватывали ключи суверенитета. Таким образом перед ними не вставала необходимость официально упразднять национальный суверенитет, как это происходит в случае аннексии, и они получали возможность контролировать и направлять осуществление суверенитета. Завершив изложение этих принципиальных положений, я перехожу к своему основному выступлению, при этом я буду представлять доказательства в таком порядке: сначала я дам характеристику режима, установленного на аннексированных территориях, на которых был уничтожен национальный суверенитет. Потом я покажу, каким именно образом в интересах оккупантов лишались суверенитета те районы, которые не были аннексированы. Вслед за этим уместно будет рассмотреть, каковы были результаты такой узурпации суверенитета, и к каким нарушениям прав населения это привело. Я счел необходимым классифицировать эти результаты, и основные из них изложить в третьем и четвертом разделах. В третьем разделе моего выступления будет освещена духовная германизация, то есть пропаганда в широком понимании которой немцы придавали весьма большое значение. В четвертом и последнем разделе будут представлены доказательства организации преступных действий для осуществления намеченных целей... Теперь я попрошу Трибунал обратиться к досье, которое озаглавлено: "Аннексия Эйпена, Мальмеди и Морене". Осуществляя аннексию оккупированных территорий и не пытаясь при этом поступать законно, либо прикрываться законностью, Германия совершала нечто гораздо более серьезное, чем нарушение норм права. Речь шла об отрицании самой идеи международного права. С другой стороны, как я только что говорил, германизация не обязательно предполагала аннексию. Перевернув это высказывание, мы можем вывести заключение, что аннексия не обязательно означала германизацию. Мы докажем Трибуналу, что аннексия представляла собой лишь средство германизации, причем наиболее жестокое, иными словами, нацификацию. Аннексия Эйпена, Мальмеди и Морене была декларирована германским законом от 18 мая 1940 г. о практическом осуществлении аннексии. Официальный текст этого закона был опубликован в "Рейхсгезетцблатт". В соответствии с указанным декретом, подписанным Гитлером, Герингом, Фриком и Ламмерсом, три бельгийских округа были присоединены к району Ахена, и на их территории были введены германские законы. Декретом от 24 сентября 1940 г. в названных округах были назначены местные германские власти и введены германские муниципальные законы, а еще раньше - учреждены германские участковые и окружные суды. Немецкий апелляционный суд в Кельне заменил бельгийский кассационный суд и взял на себя компетенцию последнего. Декретом от 3 сентября 1949 года регулируются детали преобразования бельгийского права в германское право в сферах частного права, торгового права и процессуального права. Декретом об аннексии жителям этой бельгийской территории, имеющим этническое немецкое происхождение, предоставлялось германское гражданство. Подробности этой меры регулировались и предусматривались декретом от 23 сентября 1941 года. В силу этого декрета всем лицам, которые получили бельгийское гражданство в результате отхода этих территорий от Германии, возвращалось их германское гражданство - исключение, однако, составляли евреи и цыгане. Всем другим лицам при условии, что они являются этническими немцами, могло быть предоставлено германское гражданство, которое по прошествии 10 лет могло быть отменено. Я не намереваюсь долгое время останавливаться на положении, которое создалось в результате аннексии упомянутых бельгийских территорий, так как последовательное развитие событий аналогично тому, которое имело место в других странах, и мы еще будем на нем останавливаться. Я просто хотел бы привести в этой связи одну конкретную деталь: законом от 4 февраля 1941 года за подписью Гитлера, Геринга, Фрика и Ламмерса гражданам Эйпена, Мальмеди и Морене предоставлялось право быть представленными в рейхстаге, иными словами, за ними закреплялись преимущества германского парламентарного режима, демократический характер которого широко известен. Я прошу Трибунал обратиться к досье, озаглавленному "Эльзас и Лотарингия". В отличие от того, что было предпринято в отношении бельгийских округов; нацисты не декретировали аннексию трех французских департаментов, составляющих Эльзас и Лотарингию. Но распоряжались они в этих департаментах, как в присоединенных к Германии. Я желал бы в этой связи напомнить Трибуналу о выдержках из документа, уже представленного в качестве доказательства, это документ РФ-3. Это показание под присягой, которое дал перед Верховным судом Франции французский посол Леон Ноэль, входивший в состав делегации по перемирию. Посол Ноэль передает разговоры, которые происходили у него во время подписания Конвенции о перемирии с германскими представителями, в частности с подсудимыми пейтелем и Йодлем. Привожу фразу, о которой я хотел бы напомнить Трибуналу: "...и, аналогичным образом, имея в виду Эльзас и Лотарингию, я потребовал от них заверений, что административные и судебные органы оккупированных территорий сохранят свои положения и функции и им будет предоставлена возможность свободно связываться с правительством". Эти заверения датированы 22 июня 1940 года. Хочу теперь представить Трибуналу документ от 3 сентября 1940 года, представляющий собой ноту протеста французской делегации, адресованную Комиссии по перемирию. Представляю этот документ Трибуналу с тем, чтобы Трибунал мог убедиться, что в период между этими двумя датами, период протяженностью в два месяца, нацисты осуществили ряд мер, которые создали, неоспоримым образом, состояние аннексии. Это видно из документа РФ-701, находившегося в архивах Верховного суда Франции; подлинность предъявляемого экземпляра подтверждается подписью секретаря суда. Я оглашу документ РФ-701: "1. Префекты, супрефекты и мэры, а также ряд чиновников из местных жителей, убеждения которых вызывали сомнения, были устранены с должностей. 2. Монсеньер Гейц, епископ Меца, был изгнан из своей епархии. Многие представители как белого, так и черного духовенства были также изгнаны под тем предлогом, что они владеют французским языком и что у них французский образ мыслей. 3. Монсеньер Руш, епископ Страсбурга, был лишен права выполнять свои функции в епархии и освобожден от своих обязанностей... 5. Эльзас и Лотарингия были включены в сферу гражданского управления Германии. Государственная и таможенная границы были перемещены на западные пределы этих территорий. 6. Железные дороги были включены в железнодорожную сеть Германии. 7. Управление почт, телеграфа и телефона было передано в ведение германских почтовых органов, которые постепенно заменяли персонал этих учреждений своим персоналом. 8. Французский язык был запрещен как в учреждениях, так и в общественной жизни. 9. Названия местностей были онемечены. 10. В указанных районах было введено расовое законодательство Германии. В связи с этой мерой лица еврейского происхождения были изгнаны. Также были изгнаны представители всех национальностей, которых германские власти рассматривали как поселившихся незаконным образом. 11. Только эльзасцы и лотарингцы, которые выразили согласие признать себя лицами германского происхождения, получали разрешение оставаться у своих очагов. 12. Собственность политических организаций и собственность евреев была конфискована, так же как и собственность, приобретенная французами после 11 ноября 1918 г.". Наилучшим образом дух этих произвольных мер иллюстрируют слова, публично произнесенные 16 июля в Страсбурге Робертом Вагнером. Подчеркнув, что ликвидируются все элементы иностранных корней и иностранного гражданства, этот высокий чиновник подтвердил, что целью Германии является раз и навсегда "решить" вопрос Эльзаса. Такая политика, которая не могла быть функцией находящихся в подчиненном положении оккупационных властей, была равносильна скрытой аннексии и явно противоречит соглашениям, подписанным Германией в Ретонде. Впоследствии французская делегация внесла многочисленные протесты. Мы прилагаем к нашему досье список этих протестов, их всего 62. Этот список содержится в книге документов под номером РФ-702. Германская политика развивалась в трех направлениях. Во-первых, проводилась совокупность мер, которые имели - целью устранить все, что мы называем французским по духу, то есть все то, что связывало население этой страны со своими определенными условиями существования и национальными традициями. Во-вторых, - совокупность мер, предназначенных для того, чтобы навязать местному населению германские нормы во всех сферах жизни. И, наконец, производились перемещение и колонизация (здесь мы употребляем германскую терминологию). Остановимся вначале на устранении французского духа. Устранение французского гражданства и французского права автоматически явились результатом мер, которые будут рассматриваться нами в связи с насаждением германских норм. Я хотел бы особо отметить здесь, что немцы стремились прежде всего устранить такие элементы французского духа, которые смогли бы существовать даже при устранении условий национального существования с помощью юридических средств. Прежде всего они запретили в предельно грубой форме употребление французского языка. Об этом говорится в многочисленных приказах и распоряжениях. Распоряжение от 16 августа 1940 г. озаглавлено: "К вопросу о восстановлении родного языка". Этот документ был опубликован в бюллетене германских приказов и распоряжений за 1940 год , документ РФ-703. "В качестве дальнейшего проведения уже принятых мер в целях восстановления родного языка эльзасского населения, приказываю следующее: 1. Официальный язык. Все официальные учреждения в Эльзасе, в том числе администрация в общинах, управления корпораций общественные учреждения, а также церкви и судебные органы должны употреблять лишь немецкий язык как в устной, так и в письменной форме. Население Эльзаса должно пользоваться исключительно немецким языком в том случае, когда оно обращается к указанным учреждениям как в устной, так и в письменной форме. 2. Имена и фамилии. Впредь следует употреблять имена как в устной, так и в письменной форме лишь в их немецком виде даже в том случае, если они записаны в метрике о рождении по-французски. С момента вступления в силу настоящего приказа в метрики могут вписываться только немецкие имена. Эльзасцам, имеющим французские имена, которых не бывает у немцев, рекомендуется обратиться с ходатайством об изменении их с тем, чтобы выразить свою приверженность ко всему германскому. Это в такой же мере касается лиц, носящих французские фамилии... 3. Настоящим запрещается составление на французском языке контрактов, а также каких бы то ни было документов, которые должны быть заверены у нотариуса. Деловая переписка на специальных типографских бланках и на обычных бланках должна вестись на немецком языке. Бухгалтерские книги, финансовые расчеты предпринимателей учреждений и фирм также должны вестись на немецком языке. 4. Надписи на могилах. Впредь надписи на крестах и надгробных плитах могут составляться лишь на немецком языке. Это распоряжение касается составления новых надписей в такой же мере, как и восстановления ранее существовавших". Эти меры сопровождались кампанией в прессе. Так как население оказывало сопротивление проводившимся мероприятиям, эта кампания продолжалась в течение всего периода оккупации. В связи со сказанным я хотел бы процитировать выдержку из весьма примечательной статьи, которая была опубликована в "Дерньер Ну-вель де Страсбург" 30 марта 1943 г. Эта выдержка не предъявляется в качестве доказательства, так как она взята из статьи, которая была опубликована. При чтении ее создается впечатление, что эта шутка. Однако она касается серьезных вещей, так как в ней речь идет о репрессивных мерах в отношении лиц, которые отказывались употреблять немецкий язык. Цитирую: "Немцы приветствуют друг друга словами "хайль Гитлер". Нам больше не нужны французские приветствия, которые мы постоянно слышим в тысяче различных вариантов. Элегантное приветствие "бонжур" не предназначено для грубых эльзасских глоток, для которых немецкий язык был привычным с давней эпохи Осфрида фон Вейссенбурга. Когда эльзасец произносит "оревуар", французы думают, что тот говорит по-арабски. Когда эльзасцы употребляют французские слова, возникают фонетические чудища, искажающие наш прекрасный эльзасско-немецкий диалект, они подобны чертополоху на клумбе. Выкорчуем их! Они недостойны Эльзаса. Вы полагаете, что нанесете женщине обиду, если скажете "фрау" взамен "мадам"? Мы уверены, что эльзасцы откажутся от привычки проявлять капризы в пользовании языком, и властям не придется прибегать к жестким мерам по отношению к тем, кто бойкотирует немецкий язык. После запрещения французского языка национал-социалисты занялись музыкой. Таково содержание декрета от 1 марта 1941 г., подписанного начальником управления по пропаганде и просвещению Дресслером (документ РФ-704; он был опубликован в германском официозе "Журналь Офисиель Альман" за 1941 год, страница 170). "О нежелательной и вредной музыке. Музыкальные произведения, находящиеся в противоречии с культурными устремлениями национал-социализма, внесены управлением по пропаганде и просвещению в список нежелательных и вредных". После музыки нацисты принялись за головные уборы. Представляю в качестве доказательства документ под номером РФ-705 - декрет от 13 декабря 1941 г., опубликованный в официальном бюллетене за 1941 год, страница 744, в котором сказано: "Носить французские береты (баскские береты) в Эльзасе запрещается. Этот запрет касается всех головных уборов, которые по своей форме или своим видом напоминают французские береты". Нарушение этого запрещения каралось штрафом или тюрьмой. В этих регулирующих нормах смешное нередко соперничает с одиозным. Я почти готов просить у Трибунала извинения, но, действительно, мы ничего здесь не придумали. Нацистские руководители вели также упорную борьбу с жителями, хранящими французские флаги. В качестве примера я приведу выдержку из документа РФ-706, который по своему характеру является распоряжением германских административных властей; он был обнаружен в Страсбурге, в архиве управления гаулейтера. Этот документ датирован 19 февраля 1941 г. Я оглашу три абзаца из первой части этого документа, которые следуют за выдержкой общего порядка: "Гаулейтер считает желательным, чтобы управления блоклейтеров и целенлейтеров рекомендовали эльзасскому населению распороть имеющиеся у него французские флаги и использовать их для домашних нужд... К 1 мая с. г. ни одно частное лицо не должно иметь французских флагов. Это должно быть достигнуто следующим образом: блоклейтеры должны поочередно обойти все дома и рекомендовать семьям использовать флаги для домашних нужд. Следует также довести до сведения, что после 1-го мая этого года будут сделаны соответствующие выводы о взглядах тех лиц, в чьем владении будут обнаружены французские флаги". Следующий документ под номером РФ-707; он также является распоряжением на ту же тему, изданным 26 апреля 1941 г. в Страсбурге. Я хотел бы огласить лишь последнюю фразу из этого документа. "В том случае, если к 1 июня 1941 г. у кого-либо из эльзасцев будут обнаружены французские флаги, эти лица должны быть направлены на один год в концентрационные лагеря". Нацисты боялись французского влияния в такой степени, что даже приняли особые меры, чтобы помешать въехать в Эльзас рабочим из числа угнанных на принудительные работы жителей оккупированных территорий, французов по национальности. Об этом говорится в распоряжении представителя гражданской администрации в Эльзасе от 7 сентября 1942 г.; распоряжение представляется под номером РФ-708. Этот документ также был изъят из архива управления гаулейтера в Страсбурге. Я оглашаю первые строки документа РФ-708: "В связи со сложившейся обстановкой при наборе рабочей силы начальник гражданской администрации в Эльзасе принял решение о том, что иностранные рабочие из всех европейских стран впредь могут быть использованы в Эльзасе. Это не относится к французам и бельгийцам, которые не могут быть использованы в Эльзасе". Предпринимавшиеся немцами меры против французской ориентации эльзасцев получили дополняющий эти меры аспект, заключавшийся в попытке уничтожить также все внешние признаки, которые могли бы указывать на принадлежность Эльзаса к родине, Франции. В связи с этим пунктом приведу один пример. Представлю наш документ РФ-709. Это письмо немецкого посольства в Париже от 7 мая 1941 года, которое воспроизведено в меморандуме французской делегации, находящемся в правительственных архивах. Зачитываю документ РФ-709, он короткий: "Германское посольство имеет честь указать Генеральной делегации французского правительства на оккупированной территории на нижеследующее: "Германское посольство проинформировано о том, что в серии материалов по теме, касающейся отечества, французская радиостанция на оккупированной территории сделала радиопередачу о деревне Брумат; передача согласн