в  один
неясный вихрь, в завершение которого он очутился в  тюремной  камере,  где
вскочил на ноги с угрожающим рычанием.
     - Я, - возвестил он, вцепляясь в решетку, - убивать! Арргх!
     - Двое за один вечер, - произнес в коридоре скучающий голос. И  обоих
взяли в Бел-Эйре. Думаешь, нанюхались кокаина? Первый тоже ничего  не  мог
толком объяснить.
     Решетка затряслась. Раздраженный голос с койки потребовал,  чтобы  он
заткнулся, и добавил, что ему хватит неприятностей от всяких идиотов и без
того, чтобы... Тут говоривший умолк, заколебался и испустил  пронзительный
отчаянный визг.
     На мгновение в  камере  наступила  мертвая  тишина:  Мамонтобой,  сын
Большой Волосатой, медленно повернулся к Раулю Сен-Сиру.