ном произведении ни слова, больше всего тронуло их. Это было радостное увлечение обычной, ничем словно не приметной красотой, которая встречается на каждом шагу и которую человек привык не замечать. Рассказывал я четырнадцатилетним подросткам "Палату No б" А. Чехова. Жестокое духовное закабаление в условиях эксплуататорского строя, беззащитность человека - все это потрясло моих воспитанников. Когда я закончил рассказ, им захотелось пойти в поле. Особое место в художественном рассказе я отводил жизни и борьбе выдающихся людей. Эти рассказы о нравственной красоте и доблести были непосредственным обращением к духовному миру отдельных мальчиков и девочек. Ни слова не говоря о слабоволии Володи, я рассказывал о Феликсе Дзержинском прежде всего для него. Я видел некоторый успех на трудном поле воспитания уже в том, что мальчик переживал восхищение идейной стойкостью, мужеством. Это непременное условие видения самого себя. Не надеясь на легкий успех с помощью какого-то одного способа, я придавал художественному раскрытию моральной красоты особое значение. Без ощущения сердцем нравственного величия, благородства не может быть и речи о чуткой совести и самовоспитании. Опыт убедил меня в том, что лирика и поэтическая проза - не единственный в своем роде способ воспитания чувств. В диапазоне средств эмоционального и эстетического воспитания лирика (в узком понимании этого слова) лежит между эпосом и музыкой. Эмоциональная насыщенность, тонкость и многогранность оттенков слова, глубокий подтекст образов лирического произведения - все это роднит лирику с музыкой. Без понимания и ощущения лирических произведений и поэтической прозы человек остается глух, равнодушен к музыке. Большое значение я придавал тому, чтобы воспитанники научились ощущать музыкальное звучание слова в стихе. Богатство и благородство чувств подростков немыслимо без сопереживания тончайших движений человеческой души, которые являют собой духовное богатство и завоевания человечества. Речь идет о чувствах, переживаниях, воплощенных в выдающихся произведениях мировой поэзии. Подростки должны пройти школу сопереживания эмоционального богатства поэзии. Среди природы, в Уголке красоты, в Комнате сказки я читал мальчикам и девочкам отрывки из произведений Толстого, Гоголя, Тургенева, Чехова, Панаса Мирного, Нечуя-Левицкого, Горького, Шолохова. Для чтения отбирал те поэтические строчки прозы, которые с детства вошли в мое сознание и которые я считаю такси же поэзией, как бессмертные стихи Гомера и Данте, Пушкина и Шевченко, Лермонтова и Некрасова, Леси Украинки и Франко. Поэтическое слово с его тонкими оттенками пробуждало в подростках радостное чувство приобщения к самому светлому и прекрасному, к бесценным богатствам человечества. У них возникало желание читать и перечитывать именно эти строки художественной прозы, в которых нет четко очерченного сюжета, но есть мысли и чувства писателя, его пристальный взгляд в окружающий мир. С этого начинается жизнь в мире книг. Любовь к поэзии и духовную потребность в чтении, переживание поэтического слова можно воспитать только тогда, когда слово живет в душе учителя. Лирические стихи я всегда читал наизусть. Это один из способов непосредственного обращения к духовному миру детей. Отдельным воспитанникам нужно было сказать: "Будьте чуткими к своим матерям, облегчайте их труд, берегите их жизнь". Научить чувствовать можно, только обращаясь к языку чувств, а этот язык начинается с поэтического слова. Я читал поэму Т. Шевченко "Наймичка", стихотворение Н. Некрасова "Внимая ужасам войны...", в которых с гигантской силой поэтического вдохновения высказана любовь к творцу жизни - матери. Читал мудрые поэтические строки М. Горького о величии и красоте материнства. В лесу, на берегу реки и пруда, в саду, в степи я читал лирические произведения о красоте родной природы, о высоком чувстве любви к Родине. Эти стихи настраивали мальчиков и девочек на мечту о далеких уголках нашей страны, о неоглядных просторах родной земли. Совершалось одно из тончайших явлений, необходимых для патриотического воспитания,- поэтическое, художественное познание Родины. Какой-нибудь маленький, неприметный уголок родного села - верба, склонившаяся над прудом, вишневый сад под горой, могучий дуб в ярком осеннем уборе, заросший кустарником овраг-воспринимался как частица Родины. Большое значение я придавал чтению лирических стихов о духовном мире человека. Познание мира чувств-это тонкое и вдохновенное познание, которое возвеличивает, возносит, облагораживает. Стихи Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Шевченко, Леси Украинки, Есенина, Брюсова, в которых отражено жизнерадостное мировосприятие, открывали подросткам те уголки души, то неуловимое душевное состояние, о котором не рассказать никакими пояснениями. Никогда не забуду торжественной, величественной тишины в дубраве на берегу Днепра, когда мы Сидели на залитой осенним солнцем поляне, над нами синело глубокое, вымытое дождями (слова Любы) небо, в теплом предвечернем воздухе пел сверчок и курлыкали журавли. В эти минуты я прочитал стихотворение Пушкина "Брожу ли я вдоль улиц шумных". Оно глубоко поразило моих воспитанников. Они ощутили, пережили величие, красоту чувств человека, его радостей и печалей, его желание познать мир и самого себя. Стихотворение запомнилось тут же. Одно из богатейших мыслями и чувствами произведение великого поэта вошло в духовный мир мальчиков и девочек как слово того языка чувств, без которого нельзя представить эмоционально и эстетически культурного человека. Я с радостью замечал, что, вкладывая одно за другим такие слова в душу воспитанников, я достигаю мягкости, изящества, сердечной чуткости. Поэтическое слово о любви, верности, преданности-могучая сила, облагораживающая юную душу. Когда у моих воспитанников совершался таинственный процесс рождения мужчины и женщины, я читал им пушкинское "Я помню чудное мгновенье", "Еду ли ночью по улице темной" Некрасова, балладу Т. Шевченко "Порченая", стихи и отрывки из прозаических произведений других писателей. Никакими поучениями и разъяснениями, как бы тонки они ни были, не донесешь до юных сердец всей красоты чувства любви к человеческой красоте так, как поэтическим словом. Познание красоты любви становится возможным лишь тогда, когда человек обожествляет самое чистое и самое сокровенное в том мире, о котором писал К. Маркс21,-женщину, мать, рождение человека. Без этого познания человек не может понять и достичь человеческой культуры. И если мы, воспитатели, хотим, чтобы из школы не выходил ни один недоученный и невоспитанный, мы должны давать эти познания нашему воспитаннику в годы отрочества - именно тогда, когда в человеке рождается мужчина и женщина. Я с радостью убеждался в том, что, благодаря познанию чувств, у каждого подростка появляются свои любимые лирические стихотворения, книги, авторы. Для меня большое счастье, что мальчики и девочки любят читать и перечитывать прежде всего поэтов. Любовь к поэтическому слову отображает индивидуальные черты моих воспитанников. Для Вари, очень тонкой, чуткой, впечатлительной души, любимыми поэтами стали Леся Украинка и Есенин. Нина читала и перечитывала Шевченка и Мицкевича. Ваня полюбил Франко. Любимыми книгами Сашка стали "Записки охотника" Тургенева и рассказы Олеся Гончара. Таня полюбила тонкие поэтические повести Паустовского. Книги в домашних библиотеках стали духовным богатством, их любят читать и перечитывать, как любят слушать хорошую музыку. МУЗЫКА Музыка тесно связана с лирической поэзией и является как бы следующим этапом в духовном развитии человека. Музыка объединяет моральную, эмоциональную и эстетическую сферы человека. Музыка - это язык чувств. Мелодия передает тончайшие оттенки переживаний, недоступные слову. Музыка начинается там, где кончается слово. И если словом ограничивается проникновение воспитателя в сокровенные уголки юного сердца, если после слова не начинается более тонкое и глубокое проникновение - музыка, воспитание не может быть полноценным. Музыка и пение в школах не только учебный предмет, но и могучее средство воспитания, которое должно эмоционально и эстетически окрасить всю духовную жизнь человека. Познание мира чувств невозможно без понимания и переживания музыки, без глубокой духовной потребности слушать музыку и получать наслаждение от нее. Без музыки трудно убедить человека, который вступает в мир, в том, что человек прекрасен, а это убеждение, по сути является основой эмоциональной, эстетической, моральной культуры. Я усматривал важную воспитательную задачу в том, чтобы сделать язык чувств доступным юной душе, научить владеть этим языком, слушать и пользоваться им как средством самовыражения. Если музыка является книгой для чтения на языке чувств, то букварь этого предмета начинается со слушания музыки природы, с познания красоты звуков, которые рождаются вокруг нас. В детстве мои воспитанники любили слушать музыку цветущего сада и цветущего поля гречихи, весенних лугов и осеннего дождя. Они ощущали, переживали красоту окружающего мира, и это облагораживало их душу. Но какой бы прекрасной ни была музыка природы, это, строго говоря, еще не музыка. Это буквы, выучив которые, человек может приступить к книге для чтения на языке чувств. Самая простая мелодия, сыгранная на свирели, в тысячу раз ближе к музыкальной культуре, чем самая красивая песня соловья или жаворонка. От слушания музыки природы мы уже в детстве постепенно переходили к музыкальному творчеству: играли на свирели. В годы отрочества это творчество стало любимым только для некоторых подростков. Кое-кто уже стыдился своего увлечения. Это меня не удивляло. Главная цель музыкального воспитания - воспитать не музыкантов, а людей. Перед началом учебного года мы просматривали программу и отмечали, какие музыкальные произведения прослушают подростки на уроках и какие-в неурочное время. Это не были какие-то "сверхурочные" воспитательные средства. Ценность и необходимость музыкального воспитания, кроме того, что оно является постижением языка чувств, состоит в том, что слушать музыку становится духовной потребностью. Как и в детские годы, мальчики и девочки слушали музыкальные произведения в Комнате сказки и Уголке мечты. И теперь большое значение имела обстановка: язык чувств лучше всего познать осенним вечером или когда за окном трескучий мороз. Вероятно, восприимчивость к языку чувств в эти дни и часы объясняется тем, что природа замирает, стихает многоголосый хор птиц, шум листвы, бледнеет игра красок и у человека обостряется чувствительность к внутреннему, духовному миру. Каждый музыкальный вечер посвящается, как правило, одному или нескольким произведениям. Труднейшее в познании языка чувств - это говорить о музыке. Слово никогда не может до конца объяснить всю глубину музыки, но без слова нельзя приблизиться к этой тончайшей сфере познания чувств. Я старался, чтобы слово, объяснение музыки было своеобразным эмоциональным стимулом, который пробуждает чувствительность к музыке как непосредственному языку души (А. Серов) 22. Слово должно настроить чуткие струны сердца, чтобы постичь язык чувств. Я находил слово, которое бы выразило какую-то яркую черту окружающего мира, что отражается в нашей эмоциональной памяти. Ведь объяснение музыки должно нести в себе что-то поэтическое, что-то такое, что приближало бы слово к музыке. Его я старался найти в эмоциональной памяти воспитанников: при помощи слова создавал картину, которая пробуждала воспоминания о пережитом, и ощущение, и слово, добытое из глубин эмоциональной памяти, настраивало струны сердца на восприятие музыки. Первые и самые яркие страницы для чтения на языке чувств - это народные песни. Долгими осенними и зимними вечерами мы слушали украинские песни. Это о нас писал Н. В. Гоголь 23: "Покажите мне народ, у которого было бы больше песен". Огромно эмоциональное богатство в прекрасной украинской песне "Стоит гора высокая", которую мальчикам и девочкам хотелось слушать десятки раз. Смысл и дух этой песни импонирует склонности подростков к философскому познанию мира. Все богатство песни - в глубоком подтексте, эмоциональную тонкость которого способна донести до сердца и сознания только музыка. Мир прекрасен, прекрасна вечная природа, но, кроме радости, есть и печаль... Стоят вербы, склонившись над прудом, и грустят; упадет лист, понесет его вода... К вербам вернется весна, а к человеку молодость никогда не вернется. Но тем и прекрасен человек, что его красота расцветает, словно ослепительное сияние падающей звезды. Как дать эмоциональный толчок для постижения тонкого подтекста песни, выраженного языком чувств - музыкой? Я говорю подросткам: "Припомните солнечный день ранней осени, когда мы, путешествуя по берегу реки, открыли прелестный уголок: зеркальная поверхность тихого залива, две вербы у самой реки, одна - старая, дуплистая, умирающая, а вторая - стройная, молодая, певучая, как сказала тогда Люда. Мы переживали сложные чувства - печаль и радость. Дерево, цветок не бессмертны, а жизнь бессмертна. И венцом бессмертия является человек. Именно о том, что мы переживали тогда, рассказывается в песне "Стоит гора высокая", но рассказывается тоньше и глубже". Открылись, заиграли родники эмоциональной памяти. Загорелись глаза, затрепетали сердца. Песня пробудила в юных сердцах желание глубже познать мир чувств. Плавная, широкая (это слово принадлежит кому-то из девочек) минорная мелодия словно подхватывает на могучие крылья; человек летит над землей, видит чарующую красоту; переживание красоты рождает философские мысли о вечном и проходящем. Передо мной совершается таинственный процесс постижения, познания тонкого, эмоционально-эстетического, философского подтекста музыки. Своим особенным, понятным только душе языком песня говорит каждому подростку: "Человек прекрасен, дорожи высоким именем Человека. Тебя окружает мир красоты, эта красота вечна, основа этой вечности и красоты-ты, Человек". В тихие зимние вечера мы слушали песню А. Лядова "Колыбельная", созданную по мотивам народной русской колыбельной песни, и армянскую народную песню "Куропатка", записанную и обработанную композитором С. Комитасом. Подростки услыхали в "Колыбельной" А. Лядова не только размеренное покачивание люльки, а и тихое спокойное дыхание ребенка, нежное, бережное, любящее прикосновение рук матери к детскому телу. Нет слов, какими бы можно было передать материнские чувства, выраженные в прекрасной мелодии этой песни. Они играют, волнуют сердца подростков. При помощи музыки мальчики и девочки познают глубину, тонкость, сердечность отношения человека к человеку. Когда звучит тихий заключительный аккорд "Колыбельной", я вижу в глазах своих воспитанников самое чистое человеческое чувство - нежность. Нежность, ласковость, сердечность, задушевность - именно эти чувства я старался пробудить музыкой, которая, "чудесно прикасаясь к глубине души" (М. Горький), открывает самое дорогое, что есть в человеке,- любовь к людям, готовность творить и утверждать красоту. Чувство сердечной нежности, утонченной ласковости пробуждает в юных сердцах музыка, которая раскрывает тонкую красоту природы, любви, восхищения, удивления, благоговения перед женщиной. Каждый раз, когда в музыкальной мелодии выражалась эта волшебная, чарующая красота, о которой невозможно рассказать словами, я ощущал, что сердца моих мальчиков и девочек делаются доверчиво открытыми, чрезвычайно чуткими к слову, взгляду, призыву, просьбе - тем тонким прикосновениям человека к человеку, в которых выражается чуткость, сердечность отношений. Волшебной силой обладает музыка, которая выражает восхищение величественностью природы. Это восхищение передавалось моим воспитанникам, когда они слушали "Куропатку" С. Комитаса или отрывок из финала Четвертой симфонии П. Чайковского, мировосприятие детей становилось жизнерадостным. А это и является важнейшим источником человеческой нежности, ласковости, задушевности. Я стремился донести до юных сердец тончайшие оттенки человеческого чувства - любви. Воспитывающее влияние музыки в этой сфере духовной жизни подростков огромно. Музыка, воплотившая в себе голос любящего сердца, восхищенного, зачарованного красотой женщины, воспитывает в будущих женах и мужьях, матерях и отцах романтическое, чистое, благородное чувство нежности. Познания непосредственного языка души тех музыкальных произведений, которые воспевают любовь, я бы назвал эмоционально-эстетической школой воспитания будущих мужей и жен. Прежде чем предложить послушать музыкальное произведение о любви, я долго думал над словом, которое бы помогло понять язык чувств в этой таинственной сфере человеческих взаимоотношений. Я заботился о том, чтобы музыка о любви сказала юным сердцам то, что невозможно выразить словами. Я бы советовал воспитателям подростков: пусть будет меньше бесед и лекций, диспутов и вечеров вопросов и ответов про любовь; пусть тихо, безмолвно вслушиваются подростки в музыку о любви. живопись Произведения изобразительного искусства утверждают в юной душе чувства величия и красоты человека, поднимают личность в ее собственных глазах. Рассматривание с детьми картин - такой же сложный способ эмоционально-эстетического влияния, как и музыка. Конкретность, образность мышления в детские годы утрудняет раскрытие перед воспитанниками обобщающего содержания изобразительного искусства. Рассматривая картину И. Шишкина "Рожь", ребенок видит только рожь, и для того, чтобы он увидел что-то более значительное,- мир человеческих чувств, нужна большая подготовительная работа. Азбукой познания живописи является непосредственное наблюдение природы. Чтобы понимать, переживать и любить живопись, человеку необходимо пройти длительную школу чувств именно в мире природы. Уже в детские годы каждый должен учиться открывать красоту природы, чтобы духовная жизнь ребенка и природа словно бы связывались интеллектуальными, эмоциональными, эстетическими, творческими нитями. Важно, чтобы источником мысли и чувств было познание явлений природы, ее красоты. Долгие месяцы приходилось ждать, пока ребенок остановится от удивления перед каким-нибудь неприметным на первый взгляд степным островком или полянкой в лесу, перед украшенным янтарными ягодами кустом шиповника или укрытой легкой дымкой степной могилой,- остановится, одухотворенный красотой. Это открытие красоты говорило мне много, и прежде всего о том, что у ребенка появилось в природе что-то свое, личное. Чем раньше поднялся ребенок на эту ступеньку эстетического и эмоционального развития, тем больше он подготовлен к рассматриванию произведений живописи. Рассматривание картин-это углубленное познание вещей и- что особенно важно - познание мира чувств. Есть картины, недоступные ребенку, их нужно рассматривать в отрочестве и юности, но нет картин, которые бы можно было "пройти" в детстве и не возвращаться к ним всю жизнь. В настоящем искусстве нет ничего элементарного. Каждое произведение являет собой неисчерпаемый мир чувств. Такие "элементарные" картины, как "Рожь" И. Шишкина, "Грачи прилетели" А. Саврасова, "Золотая осень" и "Березовый лес" И. Левитана, "Русская зима" К. Юона, "Первый снег" А. Пластова, нужно рассматривать и в детстве, и в отрочестве, и в ранней юности; каждый раз человек видит в них что-то новое. .Повторное рассматривание картин обогащает, развивает эмоциональную память, воспитывает то, что можно назвать обостренностью восприятия красоты. Именно благодаря повторному восприятию изобразительное искусство и входит в духовную жизнь подростков. Поэтому с каждым новым периодом интеллектуального, эмоционального и эстетического развития в воспитание включаются все новые произведения живописи и в то же время повторно рассматриваются картины, которые уже рассматривались. В годы отрочества каждый мой воспитанник уже открыл и полюбил свой неповторимый, единственный уголок природы. Обычные, ничем не примечательные пруд, дерево, кустарник, нива приобрели в сознании мальчиков и девочек эмоциональную окраску. Именно на эмоциональном богатстве, приобретенном в процессе общения с природой, строилось повторное рассматривание картин, знакомых с детства. Картины "Золотая осень" И. Остроухова и "Золотая осень" И. Левитана рассматривались в часы ранних зимних сумерек, когда на землю тихо падали снежинки. Контраст между тем, что рассматривается, и тем, что происходит в это время в природе, является дополнительным стимулом, который открывает источники эмоциональной памяти. У подростков пробуждают желание снова видеть золотую осень не на картине, а в живой природе. И именно потому, что сейчас это невозможно, повышался интерес к произведению искусства. Я стремился, чтобы каждый наш поход в природу, каждая встреча с красотой окружающего мира оставляли в детских и юношеских сердцах капельку радости. Это важное условие того, чтобы повторное рассматривание произведения искусства было новой ступенькой эмоционального развития. В переживании радости огромная притягательная сила искусства. Уже в годы обучения в третьем и особенно в четвертом классах мальчики и девочки стали создавать свои маленькие картинные галереи: сохраняли репродукции картин. Меня радовало, что им хотелось рассматривать картины. Эта индивидуальная жизнь в мире искусства несравненно ценнее, чем создание так называемых "школьных третьяковок" и т. п. Если картины висят на стене несколько месяцев, ученики перестают обращать на них внимание, произведения искусства утрачивают значительную часть эмоционального и эстетического влияния. В подростковые годы мальчики и девочки ознакамливались с изобразительным искусством в историческом плане. Систему бесед и рассматривание картин нельзя построить в строго хронологическом плане. В один и тот же период мы рассматривали такие картины, как "Допрос коммунистов" Б. йогансона, "Сенокос" А. Пластова, "Бурлаки на Волге" И. Ренина, скульптурную группу "Граждане Кале" О. Родена, "Сикстинская мадонна" Рафаэля, "Монна Лиза" Леонардо да Винчи. Особенности возраста требуют большого внимания воспитателя к тем произведениям искусства, в которых изображен человек с его сложным и многообразным духовным миром. На первый план я ставил картины, изображающие моральную красоту, моральный подвиг человека - борца за высокие идеалы. Искусство должно быть источником познания мира чувств. Это правило эстетического воспитания особенно важно в познании живописи и изобразительного искусства вообще. Подросткам, конечно, нужно говорить о картине значительно больше и глубже, чем детям. Несколько раз мы рассматривали картину В. Серова "Ходоки у В. И. Ленина". В слове об этом произведении я объяснял тонкость характеров и отношений. Подростки понимали и ощущали доверчивость, вдумчивость, сердечность рассказа крестьян о своей жизни. Дальше речь шла об идеалах трудового народа, о величии исторических событий, воплощенных в картине, о судьбе нашей Родины. Этот философский фон необходим не только для углубленного понимания искусства, но и для познания гражданских чувств как высшей ступени эмоциональной жизни человека. После характеристики содержания картины "Допрос коммунистов" Б. Йогансона я перешел к психологическому и идейному обобщению: в образах героев, которые презирают смерть, художник показал мужество народа, величие и победу идеалов коммунизма. Рассказ о работе Е. Вучетича над скульптурой воина-освободителя (Берлин, Трептов парк) пробудил у мальчиков и девочек глубокое чувство гордости за великий подвиг нашего народа, спасшего мир от фашизма. Беседа о героизме, мужестве советского народа является словно бы отправным пунктом для ознакомления подростков с рядом других произведений искусства о человеке - герое, патриоте, борце за свободу и независимость своей Родины. Волнующие размышления о судьбе Отчизны вызывают картины "Богатыри" В. Васнецова, "В отряд к Буденному" М. Грекова, "Сибирские партизаны" В. Серова, "У Бабьего Яра" Б. Пророкова. Глубокое чувство ненависти к фашизму, к темным силам вызывает картина Кукрыниксов "Конец", скульптурная группа немецкого художника-антифашиста Ф. Кремера "Жертвы Бухенвальда", картина Б. Пророкова "Мать". Я раскрывал гражданскую идею верности Родине и стойкости в борьбе с врагом. Мальчиков п девочек трогает величие духа, непримиримость к врагу. Скульптурную группу Кремера мы рассматривали в пятом классе и потом повторяли каждый год. Каждый раз мальчики и девочки открывали новые детали в духовном облике людей, измученных голодом, пытками, но не покорившихся. Рассматривание этой скульптурной группы было эмоциональной и эстетической подготовкой к восприятию и эмоционально-эстетической оценке других прекрасных произведений: скульптуры "Непокоренные" О. Фивейского и "Мать" П. Иокубониса. Я считал очень важной воспитательной задачей раскрыть все величие и красоту человеческого духа. Человек, одухотворенный идеей служения народу, Родине, высшим идеалам человечества, непобедим. Эта мысль красной нитью проходила через беседы о тех произведениях искусства, в которых художники воплотили идею патриотизма. Глубокий след в душе моих воспитанников оставило бессмертное произведение О. Родена "Граждане Кале". Мы рассматривали его через несколько дней после художественного рассказа романа Шарля де Костера "Тиль Уленшпигель". Затаив дыхание, слушали подростки художественный пересказ хроники города Кале. В их воображении ожили давно прошедшие события Столетней войны между Англией и Францией. Английский король, войска которого обложили Кале, послал гражданам города суровый ультиматум: город не будет стерт с лица земли только при одном условии, если шесть именитых, наиболее уважаемых граждан, сняв с себя одежду, оставшись в одних сорочках, накинут на ше;; веревки и принесут победителю ключ от города. Король заранее обрек этих граждан на смерть. Во имя спасения города шесть патриотов обрекли себя на смерть. Вот они идут, исполненные героической решимости, охваченные тоской и ужасом перед смертью; они колеблются, исполненные страдания и печали прощания с жизнью. Трагизм и героику этого произведения, воплотившего в себе величие человека, одухотворенного любовью к отчизне, я рассматривал как эмоционально-эстетическую подготовку к восприятию произведений советского изобразительного искусства, посвященных подвигу нашего народа в годы Великой Отечественной войны. Осмысление и глубокое переживание идеи патриотического подвига народа является вершиной самоутверждения личности. Искусство - огромная сила, способная пробуждать в юном гражданине чувство гордости за человека. Нужно, чтобы это чувство пробуждалось и крепло в связи с патриотическими идеями, суть которых раскрывается в художественных образах. Мои воспитанники рассматривали картины, которые изображают героическую борьбу нашего народа за свободу и независимость Родины как в недавней битве с фашизмом, так и в далеком прошлом. Чувство гордости за подвиги наших предков пробудило рассматривание картин "Утро на Куликовом поле" А. Бубнова, "Поединок Пересвета с Челубеем" А. Авилова, "Переход Суворова через Альпы" В. Сурикова. Изобразительное искусство - могучий способ проникновения в духовную жизнь народа. Воспитание души юного гражданина было бы односторонним, если бы он не познавал сердцем, не чувствовал, не переживал тех страшных бедствий и страданий, которые пришлось перенести нашему народу в прошлом. Специальные вечера были посвящены рассматриванию картин "Бурлаки на Волге" И. Репина, "Проводы покойника" и "Тройка" В. Перова, "Земство обедает" Г. Мясоедова, "Смерть переселенца" С. Иванова, "Прачки" А. Архипова. "Проводы на войну" и "Ремонтные работы на железной дороге" К. Савицкого, "Смертельно раненый" и "Апофеоз войны" В. Верещагина. Только поняв и пережив все, что выпало на долю трудового народа в прошлом, молодое поколение будет дорожить материальными и духовными благами социалистического общества. Особенно сильным средством интеллектуального, эмоционального и эстетического воспитания в подростковом возрасте является портретная живопись. В системе воспитательной работы нашего педагогического коллектива большое место занимает воспитание способности чувствовать человека-чувствовать сердцем тончайшие движения души, уметь увидеть в глазах горе, обиду, страдание, смятение, одиночество. А самое главное - нужно уметь видеть и чувствовать в глазах своего ближнего потребность в человеческом сочувствии, помощи. Одной из самых тонких и самых трудных проблем воспитательной работы я считаю развитие эмоциональной чувствительности и чуткости к мыслям и чувствам другого человека. Зеркалом мысли и чувств являются глаза. Какую бы картину мы ни рассматривали, я всегда обращал внимание подростков на глаза человека, образ которого воплотил в своем произведении художник. Картины и скульптурные произведения с этой точки зрения составляют целую школу эмоционально-эстетического воспитания. Глаза-это сложнейший мир мыслей, чувств, переживаний. Целая система бесед, связанных с рассматриванием картин, у нас была посвящена этому миру. Я стремился, чтобы человеческое благородство, изображенное художниками разных времен и народов, переходило в моих воспитанников, а духовные пороки, ярко выраженные прежде всего в человеческих глазах, пробуждали в подростках чувство презрения. Школе посчастливилось приобрести репродукцию фрески Леонардо да Винчи "Тайная вечеря". Этой картине было посвящено несколько бесед. Рассказав о религиозной основе произведения, я ввел мальчиков и девочек в сложный мир человеческих чувств, убедив, что религиозный мир - это только внешняя оболочка, предлог для раскрытия глубоко индивидуального мира человеческих страстей. Увлеченные стихией познания чувств, мальчики и девочки, конечно, забывают, что перед ними картина на библейскую тему. Они видят сложный мир человеческих страстей, столкновение добра и зла, благородства и морального падения - предательства. Пленительными, полными неповторимой поэзии были для подростков вечера, посвященные рассматриванию картин "Монна Лиза" Леонардо да Винчи, "Мадонна с цветком" и "Сикстинская мадонна" Рафаэля. Я хотел, чтобы мои воспитанники пережили чувство одухотворения красотой человеческих чувств, чтобы эта красота породила внутреннюю красоту переживаний в человеческой душе в тот период становления мировоззрения, когда мысль становится особенно пытливой, чуткой к человеку-его моральному облику, духовному богатству, интеллекту. Десятилетия работы в школе убедили меня в том, что познание человека должно быть одухотворено живым трепетом чувств. Мало сказать подростку: "Человек прекрасен благородными чувствами". Эти слова могут ничего не сказать душе, если красота чувств не будет пережита, ощутима. Во время рассматриваниякартин Леонардо да Винчи и Рафаэля я особенно остро ощутил необходимость соединить эстетическую культуру восприятия и слово. Тут каждое слово воспитателя должно быть эмоционально-эстетическим стимулом, пробуждающим поэтическое мышление. Только там, где есть поэтическое мышление, есть глубоко эстетическое чувствование красоты человека. Поясняя историю создания шедевров мирового искусства, я говорил не только о том, что изображено. Плоть и кровь слова как эмоционально-эстетического стимула - это подтекст, то, что переживал художник, что он видел в окружающем мире. Я рассказал о том, что могло вызвать улыбку, увековеченную художником на устах и в глазах Монны Лизы. Тут с особенной глубиной и поэтической выразительностью говорят человеческие глаза. Мгновение, отраженное гением в глазах молодой женщины,-это целый мир чувств. Нелегко было найти слово для того, чтобы создать в воображении мальчиков и девочек то поэтическое понятие о неясных, неопределенных, быстропроходящих переживаниях, без которых сердце остается глухим к поэтическим чувствам. И трудными, и в то же время радостными, исполненными очарования были для меня вечера, посвященные картинам Рафаэля. Я думал, как в произведениях искусства, в которых слились христианство и античность, экстаз наивной веры в неминуемость жертвы, приносимый во имя спасения человечества, и высокая красота человеческого, материнского чувства, раскрыть ту настоящую человеческую красоту, которая облагораживает чувства людей, отдаленных от эпохи Возрождения не только столетиями, но и совсем иным мировоззрением. Чем удачнее слово я находил, чтобы раскрыть то земное, вечное, что поднимает человека над богом, тем сильнее трогала, волновала подростков красота искусства и красота человеческого. Я старался найти слова, которые создавали бы у мальчиков и девочек живое, яркое представление о тех человеческих чувствах, которые выражают отношение к самому дорогому - сыну, дочери, человеческому счастью. В образе божественной девы, которая несет миру как жертву для спасения людей частицу самой себя - своего сына, мои воспитанники увидели наивысшую красоту мира - силу материнской любви. В глазах матери не только тревога и предчувствие страданий; в уголках ее дрожащих губ не только покорная неизбежность, но и твердая решимость. Нет в мире другого произведения искусства, которое бы в человеческих глазах передавало бы такую могучую силу материнства. "Портрет того, что думали народы,- так назвал "Сикстинскую мадонну" И. Крамской.- Даже когда человечество перестанет верить... и тогда картина не утратит ценности". В этих словах Крамского выражено понимание общечеловеческого в творении Рафаэля. К названному произведению Рафаэля, к "Рождению Венеры" С. Боттичелли, "Девушке, читающей письмо" Я. Вермеера Делфтского, "Свободе на баррикадах" Э. Делакруа, "Роднику" Ж. Энгра, "Елене Формен с детьми" и "Камеристке" П. Рубенса, "Девочке с персиками" В. Серова, портрету М. И. Лопухиной В. Боровиковского и "Курсистке" Н. Ярошенко мы возвращались не раз в тот период, когда в мальчиках и девочках рождались мужчина и женщина. Я твердо убежден, что, когда в юношескую душу невнятно стучат первые ветры неосмысленных желаний и порывов, очень важно раскрыть всю глубину красоты женщины как высшего воплощения общечеловеческой красоты. Я старался, чтобы мальчики и девочки обожествляли красоту женщины, относились к ней как к чему-то идеальному, неприкосновенному, а в девочках чтобы утвердилось чувство интимности, целомудренности. Никакие моральные поучения, как бы мудро они ни были освещены жизненным опытом и чувством благоговения перед человеческой красотой, не могут утвердить в юных сердцах эти благородные, высокие чувства, если рядом со словом не стоит искусство. Мне долго не удавалось найти "ключ" к пониманию моими воспитанниками глубины и красоты портретной живописи. Когда они были в пятом классе, читая "Три смерти" Л. Толстого, я показал им портрет великого писателя, созданный И. Крамским. Слушая и переживая прекрасное произведение Л. Толстого, подростки все внимательней всматривались в черты его лица, особенно в глаза. Перед ними постепенно раскрывалось "глубокое знание сокровенных движений человеческой жизни" (слова Н. Г. Чернышевского о молодом Толстом) 24. Волевое, одухотворенное мыслью лицо с проникновенным взглядом, который замечает то, что не каждому дано увидеть, сосредоточенность, пытливость, неугасимая жажда найти истину - все это под влиянием чтения воспринималось как живая реальность и в то же время поэтически сложное, непостижимое богатство души, которую нужно познавать всю жизнь и она останется не до конца познанной. Я никогда не забуду, как, читая восьмиклассникам "Анну Каренину", я выставил перед ними большую репродукцию. Я знал, что этот портрет Л. Толстого писался тогда, когда писатель работал над этим романом, но не говорил об этом подросткам. И вот, слушая высказывания и реплики героев романа, Лариса взволнованно сказала: "Так это же мысли Толстого. Он сам так думает". Я не помню другого факта, в котором бы с такой значительностью, как в этом маленьком эпизоде, проявилась могучая сила искусства. Потом, через год, мы читали "Войну и мир", и перед нами стоял большой портрет Л. Толстого, созданный И. Репиным через пятнадцать лет после портрета И. Крамского. В глазах того же мыслителя мои воспитанники увидели теперь иное: лицо Л. Толстого, по их словам, "озарено мудростью и покоем". Слушая отрывки из произведений М. Мусоргского, мальчики и девочки всматривались в портрет композитора работы И. Репина. Именно музыка помогла понять, ощутить то вдохновение, ту вершину творчества, на какой сумел увидеть композитора художник и написать его портрет - написать огненно, по восторженной характеристике В. Стасова. ТВОРЧЕСТВО-МОГУЧИЙ СТИМУЛ ДУХОВНОЙ ЖИЗНИ Проблема творчества - один из участков педагогической целины, и чтобы только приступить к ее освоению, нужно создать книгу о педагогическом аспекте творчества. Тут я коснусь только творчества, связанного с эмоционально-эстетической сферой духовной жизни подростков. Почему "зубной болью сердца" (Гейне) 25 подростков является их охлаждение, часто равнодушие к учебе, а то и просто нежелание учиться? Одна из главнейших причин этого явления - отсутствие или убогость творческого начала в духовной жизни. Подростку уже маловато тех стимулов, которых было достаточно для младшего школьника: выполнения воли и желания дорогого человека, похвалы, поощрения. Подросток стремится выразить себя, и выразить не только в результатах своей учебы, но и во внутреннем духовном мире. Ему уже не хочется быть только пассивным потребителем духовных благ и ценностей. Он хочет быть творцом. Творческое вдохновение трудом, создающим какие-то духовные ценности, является важнейшим условием полноты его духовной жизни. Творческое вдохновение - человеческая потребность, в которой личность находит счастье. Переживая духовное удовлетворение от того, что он творит, человек по-настоящему ощущает, что он живет. Без творчества невозможно представить жизнь подростков. Творчество было той "живой водою", которая вливала свежие силы в моих мальчиков и девочек, помогая преодолевать трудности. Без творческого начала они просто не могли бы справиться с тем, что делали. Творчество начинается там, где интеллектуальные и эстетические богатства, освоенные, добытые раньше, становятся средством познания, освоения, преобразования мира, при этом человеческая личность словно сливается со своим духовным достоянием. Важнейшим первоисточником творчества как самовыражения и самоутверждения личности является слово. И творческое вдохновение, которое переживается уже в детские годы, начинается с того, что слово как духовное богатство личности становится строительным материалом, из которого ребенок что-то создает. Сочинение, сказка были первой сферой творчества, в котором ребенок утверждал свои способности, познавал себя, переживал первое чувство гордости от того, что он что-то создает. Детская сказка, сложенная среди природы, является, по моему убеждению, целым духовным миром, который определяет содержание и направленность мыслей, чувств, переживаний. В детстве каждый мой воспитанник сложил от двадцати до пятидесяти сказок. В отрочестве мальчикам и девочкам не хотелось разлучаться со своим любимым миром сказки. Но горизонты мира у подростка уже не те, что у ребенка,- не те и сказки. Стремление углубленно познавать, обобщать вещи и явления наложило отпечаток и на творчество. В отрочестве мои воспитанники тоже слагали много сказок, но в них ярко проявлялось стремление к раздумьям, обобщениям. Вот сказка, сложенная Катей: Красета и Уродство На солнечной поляне живет красавица - Краса. У нее много-много цветов. Какие только есть в мире цветы - все растут у нее в цветнике. Когда тихие сумерки опускаются на землю и все живое ложится спать, Краса идет к людям. Заходит в дом, подходит к спящему человеку, кладет в головах цветок... Если человек спит чутко, он слышит приход Красы, просыпается, берет цветок, любуется им. И этот человек уже счастлив. Но если человек спит так, что не слышит ни завывания ветра, ни грохота грема, он никогда не видит подарка Красы. Потому что следом за Красою идет от дома к дому, от человека к человеку Уродство. Это отвратительное существо. В его злых глазах ненависть и презрение к людям. Оно живет где-то в смердящем болоте. Кто не ощутил Красы, не проснулся, не взял цветка, не залюбовался им,- оно к тому и заходит. Берет цветок и пожирает, словно ястреб птенца, который выпал из гнезда. И сон человека, к которому пришло Уродство, делается тяжелым и тревожным. Снятся ему голые ветви деревьев и высохшее поле. Тут хорошо выражена пытливая обобщающая мысль, стремление воплотить идею в яркие художественные образы. Значительное место в духовной жизни детей и подростков занимает драматическое творчество. В детстве у моих воспитанников был Театр сказки и кукольный театр. Дети инсценировали сказки. В отрочестве интерес к кукольному театру не угас. Варя стала руководителем кукольного театра октябрят. Неожиданно вспыхнул интерес к этому виду драматического творчества у Кости: он организовал кукольный театр, в котором действующими лицами были исключительно цветы, растения. Для своего театра Костя сам сочинял маленькие пьесы, ему помогала Люба. Мальчиков и девочек теперь больше интересовали сказки, в которых раскрывались моральные отношения между людьми. Своеобразным творчеством подростков был художественный рассказ. Катя, Лариса, Миша стали руководителями маленьких кружков художественного слова. ТРУД В ДУХОВНОЙ ЖИЗНИ ПОДРОСТКА ТРУД ВО ВСЕСТОРОННЕМ РАЗВИТИИ ЛИЧНОСТИ Труд называют могучим воспитателем. Но его воспитательная сила еще не раскрывается тогда, когда руки подростка чем-то заняты. Труд, оторванный от идейного, интеллектуального, морального, эстетического, эмоционального, физического воспитания, от творчества, от интересов и потребностей, от многогранных отношений между воспитанниками, становится повинностью, которую им хочется побыстрее "отбыть", чтобы осталось больше времени на более интересные дела. Большим злом во многих школах является то, что труд не становится духовной потребностью. Это обедняет духовную жизнь человека в годы становления его взглядов, убеждений. Лень часто расцветает как тяжкая беда и порок не потому, что человек ничего не делает, а потому, что работа не вдохновляет, не одухотворяет его, не оставляет положительного следа в эмоциональной памяти. Углубленное познание мира, самого себя и самовоспитание как определяющие черты духовной жизни в годы отрочества невозможны без самоутверждения в труде. И совершенно невозможно представить гармоничное всеобщее развитие личности без переживания, без ощущения гордости человеком за то, что он создает. В этом источник счастья и полноты жизни. В отрочестве к человеку должна прийти, овладеть его сознанием мысль: "Кто я? Где мое место в жизни? Где мой жизненный путь? На что я способен?" Эта мысль может возникнуть в человеке лишь тогда, когда он в чем-то проявил, выразил себя, чем-то увлекся, в чем-то достиг значительных для своего возраста результатов. Каждого воспитанника я помню прежде всего как личность, чем-то увлеченную, одухотворенную мечтой о цели творческого труда, одержимую стремлением постичь секреты трудового мастерства. Что означает идея: труд - основа всестороннего гармонического развития? В практической работе с детьми и подростками это означает, что от труда идут крепкие нити к интеллектуальному, моральному, эстетическому, эмоциональному, физическому развитию, к становлению идейной, гражданской основы личности. Обучение и труд нельзя представлять упрощенно, как практическое закрепление, проверку на практике знаний, полученных на уроке. Проблема эта глубже и тоньше: умственное развитие-труд, ум-труд. Умелое решение этой проблемы в воспитании подростков имеет исключительное значение. Найти такой труд, который бы развивал умственные силы и способности, вводил бы человека в мир творчества - одна из главных задач умственного и трудового воспитания, и успеха тут можно достичь тогда, когда их решают в единстве. Труд становится основой гармонического развития личности также и потому, что в трудовой деятельности человек утверждает себя как гражданин, переживает чувство гражданского достоинства. Он чувствует, что способен добывать не только хлеб насущный, но и материализовать свой ум, свое творчество. Гражданское должно быть не в звонкой фразе, а в душе - это одно из важнейших правил трудового воспитания. Чувство гражданской значимости труда - это наряду с радостью познания, освоения мира очень сильный эмоциональный стимул, одухотворяющий нелегкий труд, а труд только тогда воспитывает, когда он нелегок. Один из тончайших секретов воспитания-суметь увидеть, найти, открыть гражданское, идейное начало труда. Единство труда и эмоционально-эстетического воспитания достигается тем, что человек, познавая мир трудом, создает красоту, утверждая этим в себе чувство красоты труда, творчества, познания. Создание красоты труда - это целая область воспитания, которая тоже относится, к сожалению, к педагогической целине. ПРИВЫЧКА ТРУДИТЬСЯ В годы отрочества привычка трудиться объединяется с осмыслением роли труда как важной духовной потребности. Подросток задумывается над своим местом в жизни, сознательно стремится выразить свою индивидуальность. В этот период важно не только то, сколько и как работает человек, но и то, что он думает о труде. Создавая в воображении подростков картину коммунистического общества, нельзя вселять в них мысль, что при коммунизме жизнь будет легкой, рабочий день сократится до минимума и в этом будет состоять главное благо человека. К использованию самого большого блага коммунистической жизни - свободного времени - человека нужно внутренне подготовить. Полнота духовной жизни зависит от того, чем человек наполнит свое свободное время. Только труд во всей его многогранности, направленный на познание, освоение мира, на самовыражение, самоутверждение личности в творчестве, только насыщение свободного времени трудом, обогащающим духовную жизнь, может дать человеку счастье. Без труда он будет обречен на муки Тантала: в обстановке материального богатства он останется нищим и, как сказал Тарас Шевченко, "душеубогим". Дисциплина труда в годы отрочества приобретает особое значение. В выполнении режима дня, преодолении трудностей каждый подросток должен видеть средства волевого самовоспитания. Я твердо убежден, что для умственного, трудового воспитания необходимо прежде всего свободное время. Лишь при этом условии подросток может выразить самого себя в том труде, который в больше"! степени раскрывает его способности и задатки. Чем больше работает подросток по собственному желанию, тем глубже входит в его духовную жизнь любимая работа, тем больше ценит он свободное время и умеет пользоваться им как источником благ и радостей. ТРУД И ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЕ РАЗВИТИЕ Интеллектуальное богатство школьной жизни в большинстве своем определяется тем, насколько тесно связаны умственная жизнь и физический труд. Уже в годы детства мои воспитанники видели, как богата умственная жизнь в небольших трудовых коллективах - технических и сельскохозяйственных кружках. Эти кружки - важная форма воспитания подростков. Ценность кружковой работы состоит в том, что каждый может в течение длительного времени испытывать свои задатки, способности, выражать в конкретном деле свои склонности, находить любимую работу. По учебному плану раз в неделю подростки работают в школьной мастерской: учатся обрабатывать дерево и металл, изготовляют модели машин и механизмов. Этим, по существу, и исчерпывается программный труд. Может ли он удовлетворить разнообразные интересы и запросы подростков? Конечно, не может. Для единения труда и интеллектуальной жизни, для насыщения свободного времени деятельностью большой духовной значимости как раз и существуют кружки юных растениеводов, селекционеров, садовников, пасечников, механизаторов, электротехников, радиотехников, слесарей-конструкторов, токарей, животноводов, цветоводов. Без кружков, в которых бурлит пытливая мысль, нельзя представить ни интеллектуального, ни эмоционально-эстетического воспитания. Если бы руки не были мудрым учителем разума, у подростков не было бы интереса к знаниям, из процесса обучения выпал бы один из самых сильных эмоциональных стимулов. Уже в третьем и четвертом классах мальчики и девочки стали включаться в кружковую работу. На первых порах, конечно, не было и не могло быть сознательного выбора. Необходим длительный период поиска самого себя. Ученик переходит от одного дела к другому, одно увлечение сменяется другим. Это необходимо для сознательного выбора любимой работы. Наступает время, когда подросток находит то, что в большей степени отвечает его задаткам. Поспешность воспитателя в этом деле недопустима. Нельзя "прикреплять" подростка .к тому или другому кружку. Но нельзя и отдавать стихии сложный процесс самоутверждения в труде. Нужно зажечь в каждом сердце огонек увлечения трудом. Это значит помочь подростку приложить руки к такому делу и таким способом, чтобы они стали учителем разума. Юрко увлекался работой на школьной пасеке, на кроликоферме и в кружке юных селекционеров. Он научился прививать плодовое дерево к дичку, готовить семена и сеять, обрабатывать почву и ухаживать за телятами. Но по-настоящему захватила его только работа в кружке юных механизаторов. Он не мог оторвать глаз от миниатюрной автомашины, которой учились управлять его ровесники-Пятиклассники. Но чтобы иметь право учиться управлять машиной, нужно было изучить двигатель внутреннего сгорания. Юрко посещал занятия одного из кружков юных механизаторов, которым руководил десятиклассник. Мальчик с интересом изучал двигатель, учился запускать его, разбирать и собирать отдельные узлы. Двигатель изучен, и Юрко учится управлять маленькой автомашиной. А в это время в кружке появились новые интересные дела: под руководством учителя труда и старшеклассников подростки монтируют новую автомашину. Увлекся этой работой и Юрко. В ней много однообразных, ничем не привлекательных трудовых операций - нужно шлифовать металлические пластинки, очищать от ржавчины железо для рамы. Но все это подчинено интересному замыслу, который одухотворяет работу. С работой рук связывалось интересное творчество. И чем теснее была связь мысли и рук, тем глубже входил труд в духовную жизнь, становился любимым. Творчество в труде было одним из самых сильных стимулов, которые развивали умственные силы подростков. Чем глубже вдохновлял Юрка замысел сделать красивую, удобную, послушную в управлении автомашину, тем большим был интерес к книге, чтению. Уже в шестом классе у подростка была маленькая техническая библиотека, она все время пополнялась. Значительное место в духовной жизни мальчика заняло чтение, не связанное с необходимостью запоминать, удерживать в памяти, заучивать. Это было чтение, побуждаемое интересом к творческому труду, желание достичь успехов в работе рук. Оно играло большую роль в воспитании разума, в расширении кругозора и - что особенно важно - в становлении стиля, характера умственного труда в процессе обучения. Такое чтение воспитывает способность глубоко осмысливать, вдумываться в суть прочитанного. Этот подход к чтению стал характерным и для работы над учебниками. Кто увлекается творческим трудом, никогда не зубрит. Зубрежка, которая истощает умственные силы и опустошает душу, может быть там, где нет духовной жизни в труде. Каждый кружок - центр творческого труда и полнокровной интеллектуальной жизни. Мы стремились, чтобы каждый подросток был тружеником, мыслителем и искателем, чтобы познание мира и самого себя совершалось в интересном, вдохновенном творчестве. Самоутверждение, самовоспитание в годы отрочества состоит в том, что познание истины, ее открытие сливается с творческими силами личности: человек ощущает, что благодаря мысли, пытливости природа открывает свои тайны. Работа в кружках носила исследовательский характер. Когда мои воспитанники вступили в пору отрочества, в школе было несколько кружков юных селекционеров и почвоведов. Мальчики и девочки отбирали семена для высеивания, собирали и сохраняли местные удобрения, вносили их в почву, перекапывали участки. Труд стал бы в этих кружках однообразной и надоедливой обязанностью, если бы мальчиков и девочек не вдохновляли исследовательские замыслы. Эти замыслы нужно было донести к юным сердцам, чтобы зажечь огонек любознательности. Вместе с преподавателем биологии и агрономом колхоза учителя рассказали юным исследователям о том, как можно вырастить зерно пшеницы вдвое больше, чем выращивается обычное. Мысль о крупном, тяжелом зерне вдохновляла мальчиков и девочек. Перед сбором урожая мы с кружковцами отправлялись в поля, искали крупные колоски для опытов на грядках учебно-исследовательского участка; вносили в почву удобрения, старательно обрабатывали грядки. Каждая грядка становилась маленькой исследовательской лабораторией. Мальчики и девочки работали лопатой, а после этого шли в уголок почвоведения, читали литературу, исследовали жизнь микробов, которые создают плодородие. Наблюдения над развитием и созреванием пшеницы, сбор урожая, старательное взвешивание, определение веса одного зернышка -все это была очень тонкая и интересная работа. Люда, Сашко, Ваня, Лида, Петрик, Нина несколько лет изучали жизнь почв, созданных на двадцати грядках. Это были настоящие исследования: почву создавали из смесей, различными веществами стимулировали бурную жизнедеятельность микроорганизмов, обогащавших почву азотом и фосфором. Уже на второй год юные исследователи вырастили пшеничное зерно на 70 процентов тяжелее среднего веса зерна, которое выращивается обычно в самые урожайные годы. На третий год отдельные грядки дали зерно вдвое тяжелее среднего веса. Мальчиков и девочек захватила новая цель: вырастить пшеничное зерно значительно богаче белком. Исследование по этой теме стало творческой работой, которая вдохновляла не только в годы отрочества, но и в ранней юности. В годы, предшествующие обучению моих воспитанников в пятом классе, в школе возник кружок юных конструкторов сельскохозяйственной техники. Вместе с учителем по труду А. А. Ворошило мы увлекли подростков конструированием и изготовлением механизмов и машин для обработки почвы, сева, уборки урожая, обмолота. Электричество все больше входило в производство, в быт, и мы поставили перед собой цель - использование электроэнергии в различных трудовых процессах сельского хозяйства. В этом кружке подростков вдохновляли конструкторские замыслы: как использовать силу электрического тока, чтобы заменить работу рук? Как приспособить электродвигатель к механизмам, которые действуют на почву, стебли, колоски? Юные конструкторы сделали маленькую косилку для собирания зерновых культур на грядках учебно-исследовательского участка. Со временем возникло желание сделать маленькую молотилку. Целый год Юрко, Толя, Нина, Шурко, Сергей, Зина, Федя, Володя работали над этим механизмом. По чертежам, сделанным учителем по труду, они вырезали, выпиливали, точили, шлифовали. Чем ближе к завершению была работа, тем больше вдохновлялись подростки, тем дороже становилось сделанное, тем ближе принимали они к сердцу замечания, связанные с оценкой качества работы. Это было настоящее богатство интеллектуальной жизни, слияние физического труда и мысли. Физический труд, напряжение никогда не были конечной 'целью, а только средством осуществления замысла. Основным была мысль. Но руки - не пассивный исполнитель. Они учили ум. Понять тонкости и огромную воспитательную силу этого обучения помогало нам, учителям, трудовое содружество с юными конструкторами, руки которых словно проверяют предположения, догадки. Под влиянием этой проверки мысль работает с большой интенсивностью, а открытия переживаются как достоинство личности. Связь учебы с трудом я усматривал в том, чтобы подросток думал работая и работал думая. Школу этого творческого труда каждый подросток проходил в течение нескольких лет. Меня волновал вопрос: как эта школа отразится на умственном развитии? Жизнь давала поучительный ответ: через слияние мысли и физического труда, где тонкие движения рук осуществляют такой же тонкий замысел, подростки становятся мудрыми мыслителями, исследователями и открывателями истины, а не потребителями готовых знаний. Я наблюдал, как относятся к теоретическим знаниям юные конструкторы, селекционеры, электротехники и радиотехники. В каждой истине они стремились прежде всего осмыслить реальную сущность фактов, вещей, предметов, явлений, зависимостей. Они словно присматриваются к суждению, вдумываются в логические связи между отдельными его частями. Творческая работа в кружках научила отдельных подростков думать. В мышлении Петрика с каждым месяцем все отчетливей проступала ценная черта: мальчик старался найти в своих знаниях то, с чем можно было связать новое, подтвердить истинность нового тем, что осмыслено и стало приобретением мысли и памяти раньше. Тот, кто проходил длительную школу трудового творчества, сознательно остерегался запоминания непонятного. На уроках алгебры, геометрии, физики, записав новую формулу, Нина и Петрик ощущали потребность просто подумать над нею, вдуматься в то, что обобщает формула. Для них это было необходимо точно так же, как попробовать прикоснуться рукой, пальцами к деталям, узлам механизмов. Выращивая крупное зерно пшеницы, мальчики и девочки исследовали зависимость жизнедеятельности растения от многих условий: от микрофлоры почвы, сохранения влажности в глубинных пластах, предпосевной обработки почвы, от энергии прорастания семени и пр. Труд являл собой исследование и обобщение многогранных комбинаций зависимостей между этими факторами, изучения, осмысления их взаимоотношений во времени и пространстве. Жизнь убедила, что если труд сливается с осмыслением важных зависимостей и причинно-следственных связей длительное время (например, в течение всего периода вегетации исследуется влияние микроэлементов на рост и созревание злаковых), если одна и та же мысль глубоко захватывает ум, волнует,- у подростка воспитывается очень ценная способность переживать мысль. Первым источником интеллектуальных чувств является слияние труда и разума. У тех моих воспитанников, которые медленно думали и с большими усилиями осмысливали обобщающие истины и закономерности математики, физики, химии, истории, были такие периоды, когда казалось, что вот сейчас иссякнут внутренние духовные силы и стимулы, настанет полное равнодушие, ум перестанет осмысливать знания. Это неминуемо случилось бы с Петриком, Ниной, Славком. Эта внутренняя усталость ума охватила бы н способных учеников, если бы не одухотворенность трудом, не переживание мыслей, порожденных слиянием работы рук и мысли. Каждый раз, когда была видна угроза этой внутренней опустошенности, я старался втянуть мальчиков и девочек в работу, которую они переживали как исследование, открытие истин. Когда мои воспитанники учились в пятом классе, в школе были созданы кружки радиотехники, электроники, биохимии, почвоведения. Тут тонкая работа с микроскопом, со сложными приборами чередовалась с обычной, однообразной физической работой, важнейшими инструментами для которой были зубило, молоток, тиски, лопата, грабли, ведро, вилы. В этом чередовании один из "секретов" гармонического слияния ума и рук: напряжение физических усилий переживается не как конечная цель, а как средство достижения цели. Это и является одним из стимулов к работе. В школе для подростков было создано несколько уголков творческого труда по радиотехнике, электронике, биохимии, почвоведению, гибридизации. Нельзя себе представить полноценного воспитания в годы отрочества без того, чтобы мальчик, девочка не засиделись над сложной схемой или прибором, забыв про все на свете, кроме своей интересной работы. Тут подростки становились мыслителями и исследователями, которые переживали глубокое удивление, благоговение перед величием научной мысли и подвигами ученых. Тут в этих уголках, вспыхивали искры мечты о будущем. Творческая мысль приобретала особый характер и стиль; предметом ее становились явления, которые во многих случаях невозможно видеть, наблюдать непосредственно. Размышление над этими явлениями, управление ими - это высшая ступень школьного единства труда и разума. Не было в моем классе ни одного ученика, который бы не увлекся интересной работой. Увлечения были разнообразные и, казалось, далекие друг от друга. Те, у кого любимым предметом была литература, кто жил богатой духовной жизнью в мире слова, вдруг увлекался антибиотиками. Юные механизаторы увлекались радиотехникой и электроникой. В духовной жизни многих мальчиков и девочек длительное время было два и даже три увлечения. Когда мои воспитанники учились в шестом-седьмом классах, в школе была открыта Комната сложных дел. На двери мальчики написали слова Маркса: "А у входа в науку, как и у входа в ад, должно быть выставлено требование: "Здесь нужно, чтоб душа была тверда: здесь страх пе должен подавать совета" (Данте, "Божественная комедия")*. В этой комнате было выставлено все самое * Маркс К. К критике политической экономии. Предисловие.- Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 13, с. 9. трудное, что при напряжении умственных сил может быть доступным подросткам: схемы по радиотехнике и электронике, по которым предлагалось изготовить приборы и модели; сложные задачи по физике, химии, математике, описание задач для исследования по биохимии и почвоведению. Переступая порог этой комнаты, мальчики и девочки входили словно бы в преддверие науки. Тут испытывался характер, закалялась воля; тут подростки на собственном опыте познавали, что такое самовоспитание. ГРАЖДАНСКОЕ НАЧАЛО ТРУДА "Светя другим, сгорай",- гласит древняя клятва врачей. Я стремился к тому, чтобы эта истина воодушевляла мальчиков и девочек, облагораживала их сердца, пробуждала чувство собственного достоинства. Настоящее счастье - служить людям. Эту идею я старался провести через все, о чем думали и что делали мои воспитанники. Подростков волновали рассказы о подвигах во имя блага и счастья людей. Но это только первая ступенька гражданского воспитания. Непосредственным стимулом светить другим является переживание того, что человек делает. На первый взгляд это кажется легким делом: юные граждане что-то сделали своими руками - значит, они уже переживают чувство любви к людям и долга перед ними. Но в жизни это не так просто. Если, работая, дети равнодушны или относятся к работе как к надоевшей обязанности, сколько бы они не работали, это не оставит доброго следа в их душе. Работать для людей юный гражданин должен с чистым сердцем и светлыми, жизнерадостными мыслями. Эта работа должна давать радость и вдохновлять высокими мыслями. Наибольшая усталость от этой работы-а без пота, усталости, мозолей невозможна настоящая работа - должна окрашиваться ощущением полноты жизни, счастливым переживанием. Как же открыть воспитанникам это светлое гражданское начало труда? Здесь нужно иметь в виду ряд правил педагогической техники. Идти работать для людей нужно со свежими не только физическими, но и духовными силами. Нужно духовно подготовить воспитанника к труду, который, по замыслу педагога, имеет яркое гражданское звучание. Нужно очистить юное сердце от всего случайного, преходящего. Плохое настроение коллектива, если в нем произошло что-то неладное, может отравить источник гражданских чувств. Перед тем как идти работать для людей, я старался достичь того, чтобы сознанием детей и особенно подростков овладели светлые мысли. Это прежде всего яркое, жизнерадостное представление о том, что мы создадим своими руками для людей, какую радость принесет им наш труд. Лишь тогда юные труженики оставят частицу своего сердца в том, что они сделали. На пустыре, где через год будут строить хозяйственное здание колхоза, растет дуб. Дереву уже лет десять, нелегко уничтожать его во время строительства. Может, спасти дуб? Перенесем в другое место, где он будет доставлять радость не одному поколению? Это нелегко сделать. Нужно вместе с корнем перенести с кубометр почвы. Нелегко, но какая бы это была радость для людей. Дуб растет двести и даже триста лет. Множество людей под его ветвями будут переживать радость бытия. Яркое представление о труде-творение радости - пробуждает у мальчиков и девочек те светлые мысли, без которых невозможны энтузиазм, вдохновение. Мы идем работать. Работаем несколько дней, и чем ближе завершение работы, тем глубже чувство радости. Очень важно, чтобы в годы отрочества мальчики и девочки видели материальные ценности, созданные собственными руками в детстве. Мои воспитанники каждый год что-то прибавляли к работе, которую они начали в первый или во второй год школьной жизни. Благодаря этому работа для людей становилась духовной жизнью коллектива. Гражданское начало труда органически сливается с чувством собственного достоинства. Труд во имя общего блага не означает самоотречения и обособления человека. Радость труда для людей имеет в своей основе глубоко личное чувство гордости, собственного достоинства. Важное задание коммунистического воспитания состоит в том, что в обществе не должно быть ни одного бесцветного человека. Сильно выраженная личность, по определению А. В. Луначарского,- это корень общества. Важно, чтобы в основе гражданских чувств лежала трудовая гордость подростка, переживание мысли, что в своей любимой работе он непревзойденный мастер. Найти, открыть, утвердить в человеке его трудовое призвание, добиться, чтобы каждый стал настоящим мастером в какой-то работе, чтобы трудовое творчество навсегда вошло в духовную жизнь и стало самым сильным эмоциональным стимулом деятельности,- в этом состоит единство идейного и трудового воспитания. Необходимо помочь каждому найти себя, проявить себя в любимой работе, овладеть необходимыми знаниями и умением, стать мастером. Это альфа и омега индивидуального подхода, воспитания личности и коллектива. Трудовое лицо коллектива - это не какая-то безликая масса, действующая по приказу или команде. Без ярко выраженных личностей нет коллектива. Воспитание коллектива я видел прежде всего в том, чтобы в каждом подростке раскрылась его живинка, пробудился талант. В годы отрочества подросток должен в чем-то одном добиться значительных успехов, что-то одно должно увлечь, одухотворить его, какая-то одна работа должна стать настоящим творчеством. Я с волнением и тревогой ждал, когда подросток настолько углубиться во что-то одно, что забудет обо всем другом. Речь идет об интеллектуальном, творческом, эмоциональном углублении в тонкости работы, в секреты мастерства. Этот момент является закономерным результатом творческого труда, каким подросток занимается в течение определенного времени. Для углубления в работу необходима такая конкретная деятельность, в которой бы особенно зримо, ощутимо выступало подчинение физических усилий творческому замыслу. Одухотворенность творческой работой, переживание чувства гордости от мысли, что я мастер своего дела, у меня "золотые руки", меня уважают за то, что я властелин труда,- все это является настоящим рождением гражданина. У Коли было много трудовых увлечений: он с интересом работал и на учебно-исследовательском участке, и в кружке юных конструкторов-моделистов. Было у него и увлечение живописью: Коля любил рисовать, собирал коллекцию репродукций произведений изобразительного искусства. Но вот в шестом классе он начал работать в кружке юных механизаторов. Он не мог оторваться от маленького двигателя, разбирал и собирал его, чистил, смазывал. В школьной мастерской тогда монтировали установку для распиливания досок. Пилу присоединяли к электромотору. Во время ремонта электросети возникла необходимость присоединить пилу к двигателю внутреннего сгорания. Эта работа стала для Коли как бы толчком к углублению в машинную технику. По его просьбе в помещении школьной учебной электростанции (для старшеклассников) отвели уголок, где Коля установил маленький двигатель внутреннего сгорания, присоединил к нему генератор переменного тока, подключил к сети электролампы. Все это было миниатюрное, электростанция казалась игрушкой, но она стала центром кружка младших школьников. Под руководством Коли тут запылал огонек нового увлечения. Юный мастер присоединял к электродвигателю маленькие механизмы-электролобзики, вентиляторы, электроплавильную печь. В седьмом и восьмом классах Коля стал настоящим мастером электромонтажного дела, прекрасно знал двигатель внутреннего сгорания. На глазах рождался гражданин, исполненный чувства собственного достоинства. Гордое, сознательное уважение к себе и людям - таков воспитательный результат того, что человек нашел себя, задумался серьезно над своим будущим. Чувство чести, собственного достоинства, переживание в связи с этим полноты жизни - это основы гражданского самосознания, которые своими корнями уходят в трудовое мастерство. Наверно, никто из мальчиков не пережил столько увлечений работой, как Толя. Он увлекался и цветоводством, и работой на животноводческой ферме, и выращиванием зерновых культур. Очень долго никакая работа не пробуждала в душе мальчика настоящего вдохновения. Но вот он стал отдавать предпочтение обработке металла на токарном станке, конструированию и моделированию. В конце шестого года обучения мальчик настолько увлекся металлом, что оставил иные виды труда. Обработка деталей механизмов, приборов, моделей ручным инструментом и на станке стала его любимой работой. Под руководством учителя труда подросток взялся за изготовление электролобзика. Он сам сделал чертеж, изготовил детали, смонтировал механизм. День, когда Толя соединил свой лобзик с маленьким электромотором, стал для него праздником. В глазах светилась радость. "В тот день я почувствовал себя человеком,- рассказывал Толя через несколько лет после окончания школы.- До этого мне порой казалось, что я не такой, как все, хуже других... А с того дня как-то по-другому открылся мир. Люди словно добрее стали..." Найдя в годы отрочества свою любимую работу, каждый подросток сделал большой шаг на пути к моральной зрелости. ТРУД И КРАСОТА Я старался, чтобы в годы отрочества труд облагораживал чувства моих воспитанников, открывал им красоту окружающего мира и человека. Первый источник эстетических чувств в труде - это творение красоты. В уголках красоты, во время праздников труда, в мастерской, на участке - всюду создавалась человеческая красота. В жизни каждого подростка наступал тот знаменательный, торжественный момент, когда со школьного учебно-исследовательского участка, из плодового сада, теплицы, мастерской, рабочей комнаты он переходил на колхозное поле. Этот шаг переживался как вступление в трудовую семью взрослых, как приобщение к общенародным делам. Это событие отмечалось, как трудовой праздник - Праздник первой борозды. Когда мои воспитанники перешли в шестой класс, это событие впервые было отмечено торжественным обрядом. Мальчики и девочки стали обрабатывать свой пионерский гектар. Они вышли в поле, вывезли удобрения, внесли в почву. С тех пор началась длительная, кропотливая работа на гектаре земли. Каждый год подростки выращивали тут пшеницу. Они старались как можно больше насытить землю удобрениями и влагой, хорошо подготавливали семена. Незабываемым был Праздник возрождения плодородия. Подростки праздновали его раз за все годы отрочества. Чувство радости труда, переживаемой в этот день, добывалось особенно дорогой ценой и оставляло неизгладимый след в сердцах. Несколько лет мальчики и девочки работали на небольшом участке неплодородной, негодной земли. Цель работы-вернуть земле плодородие. В тот торжественный день, когда сеяли зерно в землю, которая несколько лет назад была мертвым пустырем, а теперь стала плодородным черноземным полем, на участок приходили наиболее уважаемые в селе труженики. Они поздравляли подростков с победой. Чувство красоты труда утверждали также праздники первого снопа, винограда, сенокоса. В летние каникулы мальчики и девочки в течение двух-трех недель работали на сенокосе. Это были счастливые дни. Начало этой волнующей работы отмечалось традиционным Праздником сенокоса. Тихими солнечными утрами подростки выезжали в поле, каждый скашивал косой несколько десятков квадратных метров травы. После этого начинались трудовые будни: сено косили вручную и конными косилками, сушили, складывали. Жили в поле, варили еду, вечером читали, слушали рассказы бывалых людей. ТРУД И ВОСПИТАНИЕ ВОЛИ Радость труда своеобразна. Ее можно сравнить разве что с чувством, которое переживает человек, поднимаясь на вершину высокой горы. Тяжелый каменистый путь, каждый шаг дается ценою больших усилий, но перед человеком благородная цель - достичь вершины. Поднявшись на вершину, человек возвышает себя, утверждает собственное достоинство. Он ощущает себя сильным и мужественным, готовым к преодолению новых трудностей. Я видел очень важную воспитательную задачу в том, чтобы в годы отрочества каждый подросток поднялся на эту вершину. Труд должен быть своеобразной волевой закалкой; в этом правиле трудового воспитания выражается единство физического и духовного. Каждый выполнял работу, которая требовала значительного напряжения физических и духовных сил. В зимний холод, когда ветер обжигал лицо и забивал дыхание, подростки ехали в поле: нужно привезти сено для животноводческой фермы. Они понимали, что никакие трудности не могут освободить человека от труда: перестанешь работать - нечего будет есть. Жизнь на каждом шагу убеждала их, что работать нужно всегда. И они шли навстречу снежной буре и январскому морозу. Грузили сено, привозили на ферму. Возвращались с работы уставшие, но радостно возбужденные, переживали большую человеческую гордость. Это чувство гордости познается только трудом, и ни при каких других обстоятельствах в школьной жизни оно недоступно. Тот, кто познал это чувство, понял азы жизненной мудрости: радости жизни оплачиваются трудом, их нужно добыть. Эта мысль становится личным убеждением каждого подростка. НА ПОРОГЕ ЮНОСТИ Июньским днем мы пришли в лес. Устроились на своей любимой солнечной поляне. Завтра все мои воспитанники получат свидетельство об окончании восьмилетней школы. Я был рад: они приобрели прочные знания, полюбили науку и книгу, научились мыслить и понимать окружающий мир и самих себя. Каждый из них нашел себя - полюбил труд, пережил радость успеха в любимом деле, стал мастером, творцом. Настоящим человеком. В каждом юном сердце утвердилась чуткость к радостям и беде других людей. Все, что происходит в окружающем мире, глубоко волнует, тревожит юное сердце, переживается как личное. Сердца моих воспитанников стали непримиримыми к злу. Добро, правда, человечность радуют, одухотворяют благородными чувства- ми, а зло, неправда, лицемерие возмущают, пробуждают волю к борьбе. Мои воспитанники чувствительны к красоте и прежде всего к красоте в человеке. Я убежден, что никто из них не обидит человека, не унизит его достоинство. Но человечество любить легче, чем по-настоящему любить одного человека. Труднее помочь ближнему, чем твердить: "Я люблю людей". Высшей наградой за труд, за тревожные дни и бессонные ночи является для меня то, что воспитанники мои стали настоящими сыновьями своей Родины: они знают, какой дорогой ценой досталось их поколению счастье труда, материальные и духовные блага социализма. Им дорог каждый стебелек на родной земле, они готовы отдать жизнь за социалистическую Отчизну. ПИСЬМА к сыну /. Добрый день, дорогой сын! Вот ты и улетел из родительского гнезда - живешь в большом городе, учишься в вузе, хочешь чувствовать себя самостоятельным человеком. Знаю по собственному опыту, что, захваченный бурным вихрем новой для тебя жизни, ты мало вспоминаешь о родительском доме, о нас с матерью, и почти не скучаешь. Это придет позже, когда ты узнаешь жизнь. ...Первое письмо сыну, улетевшему из родительского гнезда... Хочется, чтобы оно осталось у тебя на всю жизнь, чтобы ты хранил его, перечитывал, думал над ним. Мы с матерью знаем, что каждое молодое поколение немного снисходительно относится к поучениям родителей: вы, мол, не можете видеть и понимать все то, что видим и понимаем мы. Может быть, это и так... Может быть, прочитав это письмо, ты захочешь положить его куда-нибудь подальше, чтобы оно меньше напоминало о бесконечных поучениях отца и матери. Ну что же, положи, но только хорошенько запомни, куда, потому что придет такой день, когда ты вспомнишь эти поучения, скажешь себе: а все-таки прав был отец... и тебе надо будет прочитать это старое полузабытое письмо. Ты найдешь и прочитаешь его. Сохрани же его на всю жизнь. Я тоже сохранил первое письмо от отца. Мне было 15 лет, когда я улетел из родительского гнезда - поступил учиться в Кременчугский педагогический институт. Был трудный 1934 год. Помню, как провожала меня мать на вступительные экзамены. В старенький чистый платок завязала новое, хранившееся на дне сундука рядно и узелок с продовольствием: лепешки, два стакана жареной сои... Экзамены я сдал хорошо. Абитуриентов со средним образованием тогда было мало, и в институт разрешали принимать выпускников семилетки. Началось мое учение. Трудно, очень трудно было овладевать знаниями, когда в желудке пусто. Но вот появился хлеб нового урожая. Никогда не забуду того дня, когда мать передала мне первый каравай, испеченный из новой ржи. Привез передачу дедушка Матвей, извозчик сельского потребительского общества, еженедельно приезжавший в город за товаром. Каравай был в чистой полотняной торбе - мягкий, душистый, с хрустящей корочкой. И рядом с караваем отцовское письмо-то первое письмо, о котором я говорю: оно хранится у меня, как первая заповедь... "Не забывай, сын, о хлебе насущном. Я не верю в бога, но хлеб называю святым. Пусть и для тебя он на всю жизнь останется святым. Помни, кто ты и откуда вышел. Помни, как трудно добывается этот хлеб. Помни, что дед твой, мой отец Омелько Сухомлин был крепостным и умер за плугом на ниве. Никогда не забывай о народном корне. Не забывай о том, что пока ты учишься - кто-то трудится, добывая тебе хлеб насущный. И выучишься, станешь учителем - тоже не забывай о хлебе. Хлеб - это труд человеческий, это и надежда на будущее, и мерка, которой всегда будет измеряться совесть твоя и твоих детей". Вот что писал отец в своем первом письме. Ну, была еще приписка о том, что получили рожь и пшеницу на трудодни, что каждую неделю будет привозить мне дед Матвей по караваю. Для чего я пишу тебе об этом, сын? Не забывай, что корень наш - трудовой народ, земля, хлеб святой. И проклят будет тот, кто хоть одним помыслом, одним словом, одним поступком своим выразит пренебрежение к хлебу и труду, к народу, давшему всем нам жизнь... Сотни тысяч слов в нашем языке, но на первое место я бы поставил три слова: хлеб, труд, народ. Это три корня, на которых держится наше государство. Это самая сущность нашего строя. И эти корни так прочно переплелись, что ни разорвать их, ни разделить невозможно. Кто не знает, что такое хлеб и труд, перестает быть сыном своего народа. Тот теряет лучшие духовные качества народные, становится отщепенцем, безликим существом, недостойным уважения. Кто забывает, что такое труд, пот и усталость, тот перестает дорожить хлебом. Какой бы из этих трех могучих корней ни был поврежден у человека, он перестает быть настоящим человеком, у него появляется внутри гниль, червоточинка. Я горжусь тем, что ты знаешь труд на хлеборобской ниве, знаешь, как нелегко добывается хлеб. Помнишь, как накануне первомайского праздника я пришел к вам в класс (кажется, учились вы тогда в девятом) и передал просьбу колхозных механизаторов: замените нас, пожалуйста, в поле в праздничные дни, мы хотим отдохнуть. Помнишь, как не хотелось всем вам, юношам, вместо праздничного костюма одевать комбинезон, садиться за руль трактора, быть прицепщиком? Но зато какая гордость светилась у вас в глазах, когда эти два дня прошли, когда вы вернулись домой, чувствуя себя тружениками. Я не верю в такое вот, я бы сказал, шоколадное представление о коммунизме: всех материальных благ будет предостаточно, всем человек будет обеспечен, все будет у него как будто бы по мановению руки, и все так легко ему будет доставаться: захотел - вот тебе на столе, что душе твоей угодно. Если бы все это было так, то человек превратился бы в черт знает что, наверное, в пресыщенное животное. К счастью, этого не будет. Ничто не будет доставаться человеку без напряжения, без усилий, без пота и усталости, без тревог и волнений. Будут и при коммунизме мозоли, будут и бессонные ночи. И самое главное, на чем всегда будет держаться человек - его ум, совесть, человеческая гордость - это то, что он всегда будет добывать хлеб в поте лица своего. Будет всегда тревога у вспаханного поля, будет сердечная забота, как о живом существе, о нежном стебельке пшеницы. Будет неудержимое стремление к тому, чтобы земля давала все больше и больше - на этом всегда будет держаться хлебный корень человека. И этот корень надо беречь в каждом. Ты пишешь, что скоро вас посылают на работу в колхоз. И очень хорошо. Я этому очень, очень рад. Работай хорошо, не подводи ни себя, ни отца, ни товарищей. Не выбирай чего-нибудь почище да полегче. Выбирай труд непосредственно в поле, на земле. Лопата-тоже инструмент, которым можно показать мастерство. А в летние каникулы будешь работать в тракторной бригаде у себя в колхозе (конечно, если не будут набирать желающих на целинные земли. Если же будут набирать - обязательно поезжай туда). "По колосу пшеницы узнают человека, вырастившего ее",- ты, наверное, хорошо знаешь эту нашу украинскую пословицу. Каждый человек гордится тем, что он делает для людей. Каждому честному человеку хочется оставить частицу себя в своем пшеничном колосе. Я живу на свете уже почти пятьдесят лет, и убедился, что ярче всего это желание выражается в том, кто трудится на земле. Дождемся твоих первых студенческих каникул - я познакомлю тебя с одним стариком из соседнего колхоза, он уже больше тридцати лет выращивает саженцы яблонь. Вот это настоящий художник в своем деле. В каждой веточке, в каждом листике выращенного деревца он видит себя. Если бы сегодня все люди были такими, можно было бы сказать, что мы достигли коммунистического труда... Желаю тебе здоровья, добра, счастья. Мама и сестричка обнимают тебя. Они написали тебе вчера. Целую тебя. Твой отец. 2. Добрый день, дорогой сын! Письмо твое из колхоза получил. Оно очень взволновало меня Не спал всю ночь. Думал о том, что ты пишешь, и о тебе. С одной стороны, хорошо, что тебя тревожат факты бесхозяйственности: в колхозе прекрасный сад, но уже тонн десять яблок скормили свиньям; гектара три помидоров остались неубранными, я председатель колхоза приказал трактористам перепахать участок, чтобы и следов не осталось... Но, с другой стороны, меня удивляет, что в твоем письме - только недоумение и больше ничего, растерянность перед этими возмутительными фактами. Что же это получается? Ты пишешь: "Когда я увидел утром этот участок вспаханным, у меня чуть сердце не вырвалось из груди..." А потом что? Все-таки, что же произошло с твоим сердцем? Успокоилось оно, по-видимому, и бьется ровненько? И сердца твоих товарищей-тоже ни у кого не вырвались из груди? Плохо, очень плохо... Ты помнишь, наверное, мои рассказы о Талейране, этом сверхцинике и архипрожженном политике. Он поучал молодежь бояться первого движения души, потому что оно, обыкновенно, самое благородное. А мы, коммунисты, учим другому: не давай погаснуть в себе первым движениям души, потому что они самые благородные. Делай так, как подсказывает первое движение души. Подавлять в себе голос совести - очень опасное дело. Если ты привыкнешь не обращать внимания на что-нибудь одно, ты вскоре не будешь обращать внимания ни на что. Не иди на компромисс со своей совестью, только так можно выковать характер. Запиши в свою записную книжку вот эти слова из "Мертвых душ": "Забирайте же с собой в путь, выходя из мягких юношеских лет в суровое, ожесточающее мужество, забирайте с собою все человеческие движения, не оставляйте их на дороге, не подымете потом!"'. Самое страшное для человека-это превратиться в спящего с открытыми глазами: смотреть и не видеть, видеть и не думать о том, что видишь, добру и злу внимать равнодушно; проходить спокойно мимо зла и неправды. Опасайся этого, сын, больше смерти, больше любой самой страшной опасности. Человек без убеждений - тряпка, ничтожество. Раз ты убежден, что на твоих глазах творится зло,- пусть сердце твое кричит об этом, борись против зла, добивайся торжества правды. Ты спросишь у меня: а что же я конкретно мог сделать, чтобы воспрепятствовать злу? Как бороться против зла? Не знаю и не буду прописывать рецептов. Если бы я был там, где ты работаешь, если бы увидел то, что увидел ты с товарищем,- я бы нашел, что мне делать. Ты с удивлением пишешь, что к таким фактам в колхозе все привыкли и не обращают на них внимания. Тем хуже для тебя и твоего товарища. Никогда не бойтесь выразить то, что вы чувствуете. даже если ваши мысли противоречат общепринятым 2. Эти слова Родена тоже не мешало бы тебе зарубить на носу. Я на своем месте сразу же пошел бы с товарищем в партийную организацию, сказал бы: что это делается? Если сами не можете убрать помидоров - мы, студенты, уберем, но нельзя допускать, чтобы погибал человеческий труд. Не получилось бы ничего в парторганизации - дошел бы до райкома, поднял бы на ноги группу народного контроля - не верю я в то, что все равнодушны ко злу, все притерпелись к недостаткам... Не может быть этого. Сейчас ты поднимаешься на ту ступеньку духовного развития, когда человек уже не должен оглядываться на других: что они делают? Как поступают? Надо думать самому, решать самому. Целую тебя. Твой отец. 3. Добрый день, дорогой сын! Я очень ряд, что ты пишешь обо всем откровенно, делишься своими думами, сомнениями и тревогами. И еше одно мне доставляет радость: то, что и в дни этого нелегкого, напряженного труда, когда приходится ложиться в двенадцать и подниматься в пять, тебя волнуют именно эти мысли. Ты пишешь, что если бы ты поднял голос против зла, которое происходит на твоих глазах, если бы стал бороться за правду, на тебя смотрели бы с удивлением - как на белую ворону. В этом письме я прочитал между строчками чувство уныния, какой-то растерянности. "Я чувствую, что идейность расценивается здесь как стремление накопить определенный нравственный капитал,- пишешь ты.- Я уже не раз слышал, как слово идейный произносят с иронией: какой ты очень идейный... Что же это такое? Неужели ценности, о которых я думал раньше с благоговением, при мысли о которых сердце мое учащенно билось, теряют смысл? Как же понимать жизнь во имя идеи?" Хорошо, мой сын, очень хорошо, что эти вопросы волнуют тебя. Я очень рад за тебя и за себя. Значит, тебе не безразлично, что говорят и что думают люди, окружающие тебя. Идейность, идея - великие, святые слова. И тот, кто вольно или невольно пытается опошлить красоту человеческой идейности, загрязнить чистое и величественное паутиной мещанского самодовольства и равнодушия, обывательского зубоскальства, тот поднимает руку, замахивается на Человека. Идейность - это подлинная человечность. Ты помнишь слова Гете: "Всякий, кто удаляется от идей, в конце концов остается при одних ощущениях" 3? Я помню, как в годы отрочества тебя поразили, изумили эти слова, и ты спросил у меня: "Значит, другими словами, превращается в животное?" Да, мой сын, тот, в чьем сердце нет идеи, начинает приближаться к животному существованию. Помни, еще раз говорю тебе, помни, что во имя идеи люди шли в огонь, на эшафот, под пули. Джордано Бруно мог спасти свою жизнь, сказав всего несколько слов: я отказываюсь от своих взглядов. Но он не сказал этих слов, потому что благородная идея одухотворяла его. Под крики и смех многотысячной толпы невежественных обывателей, в шутовском колпаке и халате, на котором были нарисованы черти, он шел к костру инквизиции - гордый, непоколебимый в своих убеждениях, одухотворенный идеей, и в туманной дали веков перед его взором, наверное, поднимались в звездное небо ракеты, направляясь в далекие миры. Александру Ульянову достаточно было написать верноподданическое письмо "на высочайшее имя", и царь даровал бы ему жизнь, но он не сделал, не мог сделать этого. Софье Перовской достаточно было сказать, что она не принимала участия в подготовке убийства царя, и ее освободили бы, прямых доказательств ее вины не было,- но она не могла сделать этого, потому что дороже собственной жизни была для нее идея свободы, идея уничтожения тирана. Идея делает человека мужественным и бесстрашным. Если бы каждый молодой человек, каждая девушка в нашей стране жили благородной, возвышенной идеей, если бы идея была у каждого стражем совести,- наше общество стало бы миром идеальной нравственной, духовной красоты. Люди сияли бы. как мечтал Горький, как звезда друг другу4. Но это время не приблизится само. За него надо бороться. Самое трудное, что предстоит нам сделать-и мне, и тебе, и твоим детям.-это одухотворить человека возвышенной коммунистической идеей. Она, эта идея, прекраснее всего на свете, мой сын. Я прочитал и посылаю тебе маленькую книжечку - "Сердце, врученное бурям",- речи, произнесенные на суде коммунистом Хосровом Рузбехом, руководителем компартии Ирана. Его жизнь очень поучительна вообще, а для молодежи, стремящейся познать смысл и красоту коммунистической идеи, эта жизнь является, образно говоря, букварем идейности. Хосров Рузбех - талантливый ученый-математик, он написал много научных трудов, перед ним открывалось блестящее будущее. Но его воодушевила борьба за освобождение Родины от тирании, угнетения. Он стал коммунистом. Несколько лет был в подполье. Предатель выдал его, Хосрова Рузбеха арестовали и судили. Ему угрожала смертная казнь. Суд даровал бы ему жизнь, если бы Хосров Рузбех попросил пощады. Но коммунист знал: в жестокой обстановке террора, царящей в стране, его спасение от смерти товарищи воспримут как предательство и заклеймят его позором. Вот его последнее слово: "Смерть всегда неприятна, особенно для людей, сердца которых полны надеждой на будущее, будущее светлое и прекрасное. Но оставаться в живых всеми правдами и неправдами - недостойно для настоящих людей. На жизненном пути никогда не следует терять свою основную цель. Если жизнь покупается ценой позора и посрамления, потерей чести, отказа от своих идей, своих заветных мечтаний и политических и социальных взглядов - смерть во сто крат честнее и почетнее. Я сам выбрал себе путь и иду им до конца... Я не считаю себя преступником, подлежащим наказанию и заслуживающим смертной казни, но, принимая во внимание, что моя честь в опасности, я официально требую от уважаемых судей вынести мне смертный приговор. Я требую это ради того, чтобы разделить славу моих погибших друзей и чтобы уничтожить обвинение, которое угрожает моей чести. Ни я, ни мои товарищи, которые были осуждены за политическую деятельность, не являемся преступниками, наоборот, мы - слуги нашей дорогой родины, и справедливый и честный иранский народ рассматривает эти приговоры как деспотические и оправдает своих самоотверженных сынов. Осуждайте Хосрова Рузбеха, но вам не осудить человечности, честности, патриотизма, гуманности и самоотверженности" 5. Запомни эти слова, мой сын. Пусть они будут огоньком, озаряющим твою жизнь. Мне понятны душевные движения тех, кто в слова идея, идейность вкладывает иронический смысл, а идейное мужество считает чуть ли не карьеризмом. Эти люди жалки своей убогостью, пустотой духовной жизни. Они не знают полноты высокоидейной духовной жизни, а значит не знают подлинного счастья вообще. Они думают, что быть одухотворенным идеей-это значит быть рабом идеи. По их мнению (мнение это не сегодня возникло, оно давно перекочевывает из одного исторического периода в другой), человек растворяется в идее, перестает существовать как личность, превращается в ходячую идею. Какое жалкое недомыслие! Только благодаря идее человек обретает свою личность, проявляет себя в творчестве, становится подлинным борцом за что-то. Человек не растворяется в идее, а становится могучей силой благодаря одухотворенности идеей. Есть у нас в области хороший учитель, мой друг Иван Гурьевич Ткаченко, директор Богдановской средней школы (может быть, ты помнишь его, он несколько раз приезжал к нам). Во время Великой Отечественной войны он сражался против фашистов в партизанском отряде - в Черном лесу, недалеко от Знаменки. Недавно он рассказал мне потрясающую историю, о которой надо знать тебе в связи с сомнениями об идее и идеале. Это было в трудные месяцы войны-поздней осенью 1941 года. Фашистская пропаганда кричала о том, что с Красной Армией покончено, скоро падет Москва. Но фашисты уже были напуганы первыми известиями о партизанах. Не давали покоя немцам партизаны и в нашей области. В одном из сел, расположенных недалеко от Черного леса, народные мстители сожгли штабную машину, радиостанцию и убили трех гитлеровцев. Фашисты решили пока не предпринимать карательных мер против жителей этого села. Они решили пойти по другому, более тонкому пути "психического ошеломления", как говорили их пропагандисты. В центре села они соорудили большую виселицу, прибили к ней табличку с надписью на немецком и украинском языках: "Если в селе появится хоть один партизан, если прольется хоть капля крови немецкого солдата от руки партизана, если будет произнесено хоть одно слово в оправдание или поддержку бандитских действий партизан,-на этой виселице будут повешены десять первых попавшихся жителей". Согнали к виселице все село, чтобы "объяснить" этот приказ, приехал фашистский майор-и говорит крестьянам: "Вашей Красной Армии нет, Советского Союза нет, все советские земли отныне принадлежат немецкому рейху". Приуныли крестьяне. И вот из толпы вышел к майору парень лет двадцати. "Не верьте фашистам,- крикнул он.- Жива Красная Армия, жива советская власть, стоит и вечно стоять будет Москва. Я партизанский разведчик". Фашисты до того были изумлены дерзостью героя, что в первые мгновенья растерялись. Парень успел сказать свои гневные слова, успел вынуть из рукава фуфайки пистолет и в упор застрелить майора. Спохватились фашисты только тогда, когда майор лежал мертвый. Схватили парня в фуфайке, связали. Приговорили к смертной казни. Перед казнью парень сидел в тюремной камере с одним партизаном, которому удалось бежать, благодаря ему и стало кое-что известно о герое. "Я не партизан,- сказал парень,- я попавший в плен к гитлеровцам советский воин. В плен меня взяли контуженным, потом удалось бежать. В селе, где гитлеровцы собрали крестьян на сходку, я оказался случайно. Я видел, как приуныли крестьяне, когда майор сказал о гибели нашей армии, о падении Москвы. Душа моя не выдержала. Я знал, что иду на смерть, но не мог поступить иначе. Мои слова зажгли в сердцах у людей огонек веры в победу нашей Родины. Меня будут вешать там же, в селе, на той же виселице. Соберут опять всех крестьян. Смерть будет для меня самым трудным испытанием. Все-таки страшно умирать. Страшно представить, что через минуту уйдешь в небытие. Хочется выдержать это испытание перед людьми. Меня поддерживает вера в победу. Этим я живу". Он выдержал испытание с честью. Перед тем как палач накинул ему петлю на шею, он воскликнул: "Не склоняйте головы перед палачами, люди. Свободу не повесить на виселице. Умираю за Родину". Тот, кто дорожит идеей,- дорожит собственным достоинством. Коммунистическая идея, говоря словами Маркса, превращается в узы, из которых нельзя вырваться, не разорвав своего сердца6. Я верю, что ты станешь настоящим человеком, что великая правда наших идей и твое сердце сольются воедино. Помни, что не все в жизни будет гладким и красивым. Встретятся тебе и уродливые, безобразные вещи. Надо уметь противопоставить им великую правду коммунизма. Идейность без человеческой страсти превращается в ханжество. Есть у нас в обществе много "борцов за правду", "искателей истины", которые не прочь "разоблачить" зло, а борется с ним пусть милиция. Эти демагоги, пустозвоны приносят много вреда. Задача заключается не в том, чтобы увидеть зло и во всеуслышание сказать о нем, а в том, чтобы преодолеть зло. Иногда надо не говорить, а действовать без разговоров. Илья Ильф и Евгений Петров очень хорошо сказали: надо не бороться за чистоту, а подметать. Подметать же у нас еще есть что. Верю в то, что мусор, который время от времени может встречаться тебе на жизненном пути, не вызовет у тебя ни уныния, ни растерянности, ни неверия в добро. Добро восторжествует, но истоки торжества добра - в человеке, в нас самих. Доброго тебе здоровья, бодрого духа и радости. Обнимаю и целую тебя. Твой отец. 4. Добрый день, дорогой сын! Как я рад, что тебя волнует все это: идеал, цель жизни, истина, красота. Давно я не помню у тебя такой "вспышки" интереса к этим проблемам. Рад, что мое письмо пробудило у тебя целый поток мыслей. Наверное, причиной такого взлета является то, что перед тобой сейчас новые люди, ты каждый день познаешь самое чудесное, самое удивительное, что есть в мире - Человека. А познание человека-это повторное познание самого себя. У себя я замечаю такой духовный подъем в те счастливые дни, когда прихожу в класс, где все ученики - совершенно новые для меня люди. Познавая их, я как бы "перетряхиваю" сам себя, "проверяю" свои взгляды, убеждения, стремлюсь увидеть в себе плохое и хорошее. Ты пишешь: "Вряд ли сейчас, в наше время, можно встретить человека, о котором можно было бы сказать: он идеален". Между строчек я прочитал здесь и вопрос, проникнутый недоумением: "Есть ли вообще в наши дни идеальные люди, возможен ли вообще человек без недостатков?" и безапелляционное юношеское утверждение: "Время идеальных людей прошло... Время героического миновало..." Я помню наш неоконченный спор накануне твоего отъезда на вступительные экзамены (помнишь, мы сидели в саду, под грушей, и в самом напряженном