, вероятно, старейшине
Ир'кхаиму  было  бы  приятно любоваться видом  из  иллюминатора  в  переднем
отсеке. Проводи его, пожалуйста, туда.
     -  Да, мой лорд.  -  Рукх встал. -  Старейшина Ир'кхаим... - сказал он,
жестом указывая на переднюю бронированную дверь.
     Какое-то  мгновение  старейшина не  двигался.  Затем с  явной  неохотой
поднялся.
     - Мой лорд, - чопорно изрек он и зашагал по проходу.
     Траун  подождал, пока за чужаками закрылась дверь, и снова повернулся к
Пелеону.
     - Хабарух  что-то  скрывает,  капитан, -  сказал  он, и  в его  взгляде
вспыхнул холодный огонь. - Я не сомневаюсь в этом.
     -  Да, сэр,  -  согласился  Пелеон, недоумевая, каким  образом  Великий
Адмирал пришел  к такому заключению. Нет никакого  сомнения,  что только что
осуществленным  стандартным сканированием  обнаружить  не  удалось абсолютно
ничего. - Следует ли мне приказать сфокусировать сканер на деревне?
     - Это не то, что я имею в виду, - отрицательно покачал головой Траун. -
Он  не  мог  привезти  на  Хоногр  ничего  такого,  что  уличило  бы  его  в
преступлении,  - ни  в  одной из этих  тесно  связанных деревень  невозможно
что-то утаить надолго. Нет, это что-то, касающееся его месячного отсутствия.
Что-то скрывается за заявлением об уединенном созерцании.
     - Мы  можем  что-нибудь  узнать, обследовав  его  корабль, -  предложил
Пелеон.
     - Согласен,  -  кивнул Траун. - Пошлите поисковую команду до  того, как
техники  приступят  к  работе.  Пусть  осмотрят каждый кубический  миллиметр
внутри  и каждый квадратный  миллиметр  снаружи. И поставьте  кого-нибудь из
Службы надзора наблюдать за Хабарухом.
     - А... Да, сэр, - сказал Пелеон. - Кого-то из наших или ногри?
     Траун посмотрел на него, вскинув бровь.
     - Что-нибудь явно  смехотворное или головотяпно политическое, на это вы
намекаете?  - сухо спросил  он.  - Да,  конечно, вы правы. Давайте попробуем
третий вариант: есть на "Химере" дройды-шпионы?
     -  Слабо верится,  сэр, - сказал Пелеон, набирая запрос по компьютерной
связи  челнока. - Нет. Только несколько дройдов с зондами  типа  "гадюка", и
больше никакого переносного оборудования шпионского класса.
     - Тогда нам придется усовершенствовать одного  из этих, - сказал Траун.
-  Пусть  инженерная  служба  запихнет   двигательную   систему  "гадюки"  в
дройда-обеззараживателя,  снабдит   его   широкодиапазонными  оптическими  и
слуховыми сенсорами  и встроит самописец. Мы подсунем  его в группу дройдов,
которые обслуживают деревню Хабаруха.
     - Да, сэр, -  сказал Пелеон, набирая на клавиатуре приказ. -  Не хотите
ли установить и передатчик?
     Траун отрицательно покачал головой.
     -  Нет, достаточно самописца. Антенну трудно спрятать. Нам меньше всего
нужно,  чтобы  какой-нибудь  любопытный ногри  обратил  внимание на  отличие
нашего подставного дройда от остальных.
     Пелеон  понимающе  кивнул.  Особенно  если  после  этого  чужаки начнут
проявлять интерес к тому, что у дройдов внутри.
     - Да, сэр. Я прикажу заняться этим немедленно.
     Траун покосился на иллюминатор.
     - Спешить некуда, -  задумчиво проговорил он.  -  И сейчас незачем. Это
затишье перед  штормом, капитан; и,  пока шторм не  будет готов сорваться  с
цепи, нам следует посвятить время  и энергию обеспечению  уверенности в том,
что наш прославленный Мастер пожелает помочь нам, когда это потребуется.
     - А это значит, что мы должны доставить ему Лею Органу Соло.
     - Так  точно. -  Траун посмотрел  на  переднюю бронированную дверь. - И
если мое присутствие здесь необходимо, чтобы воодушевить ногри, мне придется
продолжать оказывать им эту честь.
     - И как долго? - спросил Пелеон. Траун натянуто улыбнулся.
     - Столько, сколько потребуется.

     <b>ГЛАВА 11</b>

     -   Хэн?   -   раздался   голос  Ландо  из  динамика  каютного   радио,
установленного возле койки. - Просыпайся.
     -  Да,  да,  я  проснулся, - буркнул Хэн, одной рукой протирая глаза, а
другой поворачивая к себе дисплей-репитер. Если годы жизни по другую сторону
закона  и вдолбили в него что-то  полезное, так  это  умение  переходить  из
состояния глубокого  сна в режим полного бодрствования в течение  промежутка
времени между двумя ударами сердца. - Что новенького?
     - Мы уже на месте, - объявил Ландо, - где бы это место ни было.
     - Сейчас буду.
     Пока он одевался  и  дошел до кабины "Госпожи Удачи",  планету их места
назначения стало видно невооруженным глазом.
     - Где Айринз? - спросил  Хэн, вглядываясь в пестрящий голубым и зеленым
полумесяц, к  которому они быстро приближались. Зрелище ничем не  отличалось
от тысячи других планет, которые ему приходилось видеть с такого расстояния.
     - Она отправилась  в кормовую станцию управления, - ответил Ландо. -  У
меня  создалось   впечатление,   что   ей   захотелось   отправить  какой-то
опознавательный код так, чтобы мы не подглядывали через плечо.
     - Есть соображения о том, где мы?
     - Никаких, - ответил Ландо. - Время в  пути - сорок семь часов,  но это
мало о чем говорит.
     Хэн кивнул, копаясь в памяти.
     - Дредноуты могут давать что-то около ноль-четыре?
     - Около того,  - согласился Ландо, -  правда, когда  они  действительно
спешат.
     - А это означает, что мы  не более чем в ста пятидесяти  световых годах
от Нью-Кова.
     -  Я то  полагаю, что гораздо ближе, - сказал Ландо. - Не было никакого
смысла использовать Нью-Ков в качестве  места встречи,  если до этой планеты
так далеко.
     - Только в том случае, если Нью-Ков - их идея, а не Брей'лиа, - заметил
Хэн.
     - Возможно, - сказал Ландо, - и все же я  думаю,  что мы ближе полутора
сотен  световых лет. Они могли тащиться так  долго, просто чтобы сбить нас с
толку.
     Хэн поглядел вверх на  дредноут,  который возил их  в гиперпространстве
последние двое суток.
     - Или иметь время на создание комитета, который примет нас.
     - В этом что-то есть, - кивнул Ландо. - Не помню, говорил ли я тебе, но
после  их  извинения  за  то,  что  магнитное  стыковочное  устройство  было
установлено вне пределов нашего люка, я вернулся и посмотрел повнимательнее.
     - Ты не говорил, но я сделал то же самое, - угрюмо промолвил Хэн. - Все
выглядело так, будто сделано преднамеренно, тебе не показалось?
     -  Я пришел к той же мысли, - сказал Ландо. - Возможно, извинялись  они
за то, что  пожелали держать  нас  взаперти  и  не позволить бродить  по  их
кораблю.
     - На это может быть множество добрых и невинных причин, -  напомнил ему
Хэн.
     -  Так же как множество не таких  уж невинных, -  возразил Ландо. -  Ты
уверен, что у тебя нет никаких соображений о том, кто этот их командир?
     - Совершенно не догадываюсь. Хотя, наверное, мы скоро это узнаем.
     Из переговорного устройства послышался щелчок.
     - "Госпожа Удача", это Сена, - произнес знакомый голос. - Мы прибыли.
     - Да,  мы  заметили, -  ответил  ей  Ландо.  -  Мне  кажется, вы хотите
пригласить нас следовать за вами вниз.
     -  Верно,  -  сказала  она.  "Странник"  отдаст  магнитное  стыковочное
устройство, как только вы будете готовы к полету.
     Хэн  уставился  на  динамик,  почти не  слушая  ответы  Ландо.  Корабль
называется "Странник"?..,,
     - Ты еще здесь?
     Хэн  вернулся  взглядом  к  Ландо, с удивлением заметив,  что  тот  уже
закончил разговор с Сеной.
     -  Да,  -  сказал  он,  - конечно. Просто...  это  название  "Странник"
прозвучало как удары старинного колокола.
     - Ты о нем слышал?
     - Не о корабле,  нет. -  Хэн тряхнул головой. - Странник - это персонаж
из  старинной  кореллианской  легенды, которую мне рассказывали, когда я был
ребенком.  Это некий древний призрак, на  котором  лежит заклятье бродить по
миру вечно в поисках пристанища и никогда не находить его. Всякий раз, когда
я ее слышал, меня по-настоящему бросало в дрожь.
     Сверху  раздался щелчок, корабль тряхнуло, и  они  освободились из  лап
дредноута. Ландо медленно отчаливал от  громадного корабля, поглядывая вверх
на его проплывавшее над головой днище.
     - Ну, попробуй  вспомнить, это  действительно  была  только легенда?  -
продолжил он разговор. Хэн тоже посмотрел на дредноут.
     - Несомненно,  -  ответил  он с некоторой поспешностью.  - Я  это точно
знаю.
     Они следовали за грузовым судном Сены вниз  и вскоре уже скользили  над
громадной  поросшей  травой  долиной  с множеством  пятен,  утыканных  пнями
хвойных деревьев.  Впереди, прямо по курсу;  неясно  вырисовывалась отвесная
стена   утеса   -   идеальное  место,   подсказал  Хэну   инстинкт   старого
контрабандиста, чтобы спрятать оборудование обеспечения космических кораблей
и   базу  их  обслуживания.   Несколькими   минутами   позже   его   догадка
подтвердилась, когда, перемахнув через низкий гребень, они подошли к лагерю.
     Лагерю, который оказался слишком большим, чтобы  быть  всего лишь базой
обслуживания. Ряд  за рядом укрытые  маскировкой строения заполняли долину у
самого  утеса:  разные по  размерам, от  небольших жилых  домиков  до  более
крупных  административных построек  и складов снабжения,  еще более  крупных
механических цехов и станций технического обслуживания, вплоть  до громадных
ремонтных   ангаров  с  окрашенными  маскировочными  пятнами  крышами.  Весь
периметр лагеря  был  утыкан  башенными  короткоствольными  противопехотными
батареями    типа   "кентавр",    чередовавшимися    с   несколькими   более
длинноствольными  бронебойными  орудиями  типа  "молот", рядом  с  которыми,
готовые к обороне, были припаркованы штурмовые машины класса "мустанг".
     Ландо тихо присвистнул.
     - Ты только погляди! - сказал он. - Это что, чья-то личная армия?
     - Похоже  на  то,  - согласился  Хэн,  чувствуя побежавшие  по  затылку
мурашки.  Ему приходилось  прежде попадать в расположение частных армий,  из
этого не получалось ничего, кроме неприятностей.
     - Кажется, мне начинает это не нравиться, - решил Ландо, робко замедляя
скорость "Госпожи Удачи"  перед  внешней линией обороны. Грузовое судно Сены
впереди уже приближалось к посадочной площадке,  которую с трудом можно было
отличить от окружающего ее грунта.  - Ты  уверен, что нам  хочется через это
пройти?
     - А что остается,  когда  над головой три дредноута, -  хрипло  ответил
Хэн. - Не думаю, что у нас есть хоть какой-нибудь выбор. Во всяком случае, в
этом гробу.
     - Вероятно, ты прав, - признал Ландо, видимо слишком озабоченный, чтобы
обижаться на подобную оценку своего корабля. - Так что же нам делать?
     Судно Сены выпустило посадочные салазки и приземлилось на площадку.
     - Думаю, придется выйти и вести себя как званые гости, - ответил Хэн.
     Ландо кивнул на бластер Хэна.
     - А ты не думаешь, что они будут возражать, если их званые гости явятся
с оружием?
     -  Пусть  сперва возразят,  - мрачно  процедил Хэн,  - и  тогда  мы это
обсудим.
     Ландо  опустил  "Госпожу  Удачу" возле  грузового судна, и они  с Хэном
направились  к  кормовому  люку.   Айринз,   ее   поденщина  у   передатчика
закончилась, ждала их там с пристегнутым на боку бластером. Снаружи уже  был
припаркован транспортный скиф, и, как только  они  втроем  двинулись вниз по
трапу,  из-за носовой  оконечности "Госпожи  Удачи" появилась Сена со  своей
многочисленной  свитой.  Большинство  людей  были одеты  в  желто-коричневую
форму,   совершенно   незнакомую,   но   смутно   напоминавшую   по   покрою
кореллианскую;   Сена,  в   отличие   от  них,   -   в  гражданском   платье
неопределенного покроя, которое было на ней еще на Нью-Кове.
     - Добро  пожаловать  на нашу оперативную базу, - сказала  Сена,  обводя
рукой  окружавшие их  строения лагеря. - Если  вы не  возражаете отправиться
вместе с нами, командир будет рад повидаться с вами.
     -  У всего этого  очень  деловой  вид, -  заметил  Хэн, когда  они  все
поднялись на борт скифа. - Готовитесь начать войну или дело в чем-то другом?
     - Мы не занимаемся разжиганием войн, - холодно ответила Сена.
     - Ага, -  кивнул  Хэн,  он еще раз  оглядел  все вокруг,  пока водитель
разворачивал скиф  и  затем направил  его в глубь  лагеря. Планировка что-то
смутно ему напоминала.
     Ландо догадался первым.
     - Вы знаете, это место выглядит очень уж похожим на старые базы  Союза,
с которых  мы  действовали, - обратился он  к  Сене. - Только  здесь все  на
поверхности, а мы прятали это под землей.
     - Лагерь действительно выглядит так же,  неужели у вас есть сомнения? -
согласилась Сена ничего не выражающим тоном.
     - Значит,  вы имели дело с Союзом? - Ландо осторожно попробовал вызвать
ее на разговор.
     Сена  не ответила.  Ландо взглянул на Хэна, подняв брови.  Хэн легонько
пожал плечами  в ответ. Что бы  здесь ни происходило, очевидно только одно -
не в привычках наемников распространяться о деле.
     Скиф остановился возле административного  типа здания, отличающегося от
соседних только тем,  что по бокам входа в  него стояли два часовых в форме.
Они отдали честь Сене, затем один из них открыл перед нею дверь.
     - Командир просил, чтобы  вы вошли к нему на минуту один, капитан Соло,
-  сказала  Сена, остановившись возле открытой двери. - Мы с генералом Ландо
подождем здесь.
     - Хорошо, - ответил Хэн. Сделав глубокий вдох, он шагнул внутрь.
     Судя  по  внешнему  виду, он ожидал  увидеть  обычное  административное
помещение  с  большим  холлом и множеством  уютных  служебных  кабинетов,  к
которым ведут  расходящиеся  во все стороны коридоры. Он был немало удивлен,
когда обнаружил, что  оказался в  прекрасно оборудованном  центре управления
боевыми  действиями. Вдоль  всех  стен  тянулись пульты связи и слежения  за
целями, в том числе, по крайней мере один, рецептор гравитационной ловушки и
то, что  выглядело  пультом управления  диапазоном  ионной пушки планетарной
обороны, похожей на  те,  какими располагал  Альянс на Хоте. Установленный в
центре   помещения  голографический   дисплей  показывал   солидный   сектор
пространства  с множеством  звезд  и  сотнями  многоцветных  меток  и  линий
направлений между ярко светящимися белыми точками.
     Возле него сидел мужчина.
     Черты его лица искажали разноцветные  отсветы дисплейного  изображения;
однако, несмотря на игру красок,  Хэн  не сомневался,  что  видел  это  лицо
только  на портретах.  Узнав мужчину,  он вздрогнул, как от внезапного удара
грома.
     - Сенатор Бел Иблис, - прошептал Хэн.
     - Добро  пожаловать  в  Приют  Странника,  капитан Соло,  - раскатистым
голосом  ответил тот и  двинулся ему навстречу. - Мне лестно, что вы  узнали
меня.
     - Любому кореллианцу  было бы трудно забыть вас, сэр, - сказал Хэн, его
ошеломленный разум как-то  вскользь отметил, что во всей  галактике найдется
очень  немного таких,  кто  услышал бы  от  него автоматическое  "сэр". - Но
вас...
     - Не было в живых? - договорил за него Бел Иблис, и  на его морщинистом
лице появилась полуулыбка.
     - Ну... да,  - запинаясь  произнес Хэн. - Я хочу сказать,  все считали,
что вы умерли на Анкероне.
     -  В  определенном  смысле  действительно  умер, -  тихо подтвердил его
собеседник,  и улыбка исчезла с его лица.  Находясь теперь к нему ближе, Хэн
отчетливо  видел,  как напряжены  иссеченные морщинами  возраста черты  лица
сенатора. - Император был  не в  состоянии просто убить меня на Анкероне, но
вполне  мог  сделать то,  что  сделал.  Он отобрал у меня все,  кроме жизни:
семью, профессию, даже все возможности будущих  контактов с основными слоями
кореллианского  общества.  Он  поставил  меня  вне  закона,  на  создание  и
соблюдение которого я положил все свои силы. - На его лицо вернулась улыбка,
напоминающая слабый намек на проблеск солнечного  света  из-за кромки черной
тучи.  -  Он  заставил  меня  сделаться  Повстанцем.  Полагаю,  вам  знакомы
возникающие в такой ситуации чувства.
     -  И хорошо знакомы, - сказал Хэн, криво усмехнувшись в  ответ. В школе
он читал о легендарном сенаторе Гарме  Беле Иблисе, теперь он предстал перед
ним на расстоянии вытянутой руки. Это заставило его снова почувствовать себя
школьником. - Я все еще не верю своим глазам. Если бы знать об этом раньше -
мы могли бы по-настоящему использовать эту вашу армию во время войны.
     Ему показалось, что в тот же миг по лицу Бела Иблиса пробежала тень.
     -  От  нас, вероятно,  было бы мало  проку, - сказал он. -  На создание
того, что  вы видели, у нас ушло  очень много  времени. - На его  лице снова
появилась улыбка.  - Но у нас еще будет  время поговорить об этом. А сейчас,
как я вижу, вы мучительно пытаетесь вспомнить, когда мы встречались.
     В  действительности Хэн  даже  позабыл об  упоминании Сеной  предыдущей
встречи.
     - Сказать вам правду, мне просто не за что зацепиться, - смутился он. -
Если это было не после Анкерона и вы не были переодеты или что-нибудь в этом
роде.
     Бел Иблис отрицательно покачал головой.
     -  Никаких переодеваний; я и не  ожидал, что вы действительно запомнили
эту  встречу.  Но  позволю  себе  намекнуть:  вам  было  в  то  время  всего
одиннадцать лет.
     Хэн от удивления заморгал.
     - Одиннадцать? - повторил он, словно эхо. - Вы хотите сказать, в школе?
     - Правильно, - кивнул Бел Иблис. - Просто абсолютно точно. Встреча была
на школьном собрании,  где вас  заставили  слушать политические  речи группы
таких же, как я, ископаемых.
     Хэн почувствовал, что у него начинает гореть лицо. В памяти по-прежнему
было  пусто, но зато он вспомнил, как в тот  период  своей жизни относился к
политикам.  Но  если  хорошенько  подумать,  то  мнение  о  них  не  слишком
изменилось за истекшие годы.
     - Извините меня, но я все еще не могу вспомнить.
     - Я уже сказал, что и не надеялся на это, - сказал Бел  Иблис. - Но сам
очень хорошо запомнил этот случай.  Когда после  наших речей наступило время
вопросов, вы задали их два; мне не  восстановить их точные формулировки,  но
вопросы  были  исключительно  острыми:  первый  касался  этики   предвзятого
отношения  к  чужеземцам,   которое  начинало   набирать  силу  во  властных
структурах  Республики,  а второй -  некоторых очень специфических  примеров
коррупции, в которой были замешаны мои коллеги по Сенату.
     Ситуация  начала  проясняться,   по  крайней  мере,  появилось  смутное
представление о том, какого сорта была эта встреча.
     -  Да,  теперь я  припоминаю,  -  медленно заговорил  Хэн.  -  Полагаю,
какой-нибудь из  моих  приятелей  подзадорил  меня ляпнуть  вам эти вопросы.
Вероятно, решил организовать мне наказание за невоспитанность. Но меня и без
того было  за что наказывать,  поэтому  дополнительные  неприятности меня не
беспокоили.
     - У вас уже  тогда сформировалось ваше жизненное кредо,  вы  это хотите
сказать? - сухо заметил Бел Иблис. - В любом  случае это были вопросы, каких
я  не ожидал от одиннадцатилетнего ребенка,  и  они настолько  заинтриговали
меня, что я о вас осведомился. С тех самых пор я не спускал с вас глаз.
     Хэн поморщился.
     - Вероятно, вы не были в восторге от того, что пришлось увидеть.
     - Одно время, да, - согласился Бел Иблис. - Должен  признать,  что меня
очень  огорчил  ваш  уход из  Имперской  Академии  -  вы  показали себя  там
многообещающим курсантом,  а у меня в то время  было ощущение, что убежденно
преданный  офицерский  корпус  оставался одной  из  немногих  оборонительных
цитаделей Республики, еще не рухнувших под напором становления Империи. - Он
пожал плечами. - В сложившихся обстоятельствах  просто замечательно, что  вы
поступили именно так, как  поступили.  При вашем  очевидном  пренебрежении к
авторитетам  вас  бы  тихо  ликвидировали  во  время  императорской  чистки,
коснувшейся  офицеров, которых  ему не удалось заманить на  свою сторону.  И
тогда все могло бы пойти совсем по-другому, не так ли?
     -  Возможно, немного  по-другому, - скромно согласился Хэн. Он  оглядел
помещение. - Как долго вы  базируетесь в  этом... как вы его назвали, Приюте
Странника?
     - О, мы  никогда не засиживаемся  на  одном месте, - сказал Бел  Иблис,
сжав  плечо Хэна  и  вежливо,  но твердо поворачивая  его лицом  к двери.  -
Обоснуйся надолго, и имперцы рано  или поздно найдут тебя. Однако  о деле мы
потолкуем позднее. Ваш друг за дверью,  вероятно, уже нервничает.  Выйдем, и
вы познакомите меня с ним.
     Ландо действительно  выглядел  немного  возбужденным, когда  Хэн и  Бел
Иблис вышли на освещенное солнцем крыльцо.
     - Все  в порядке,  - заверил его  Хэн. - Мы среди друзей. Сенатор,  это
Ландо-калриссит, одно  время генерал Альянса Повстанцев. Ландо, сенатор Гарм
Бел Иблис.
     Он, конечно, не ожидал, что Ландо вспомнит имя кореллианского  политика
давнего прошлого. И оказался прав.
     - Сенатор Бел Иблис, - совершенно нейтральным тоном  повторил имя Ландо
и поклонился.
     -  Считаю честью знакомство с вами, генерал,  - сказал Бел  Иблис.  - Я
много слышал о вас.
     Калриссит взглянул на Хэна.
     - Просто Ландо, - сказал он. - Генералом меня величают теперь больше из
вежливости.
     -  В этом  мы с вами  равны,  - улыбнулся Иблис. -  Я  тоже  больше  не
сенатор. - Он повел  рукой  в сторону  Сены. -  Вы  знакомы  с моим  главным
Советником и неофициальным  послом  с  широкими  полномочиями Сеной Леквольд
Мидейнл. И... - Он осекся и стал оглядываться. - Как я понимаю,  Айринз была
с вами?
     - Ей потребовалось вернуться  на корабль, сэр,  - ответила  ему Сена. -
Оказалось необходимым успокоить другого нашего гостя.
     - Да,  адъютант  сенатора  Брей'лиа,  - сказал  Иблис, бросив взгляд  в
сторону  посадочной  площадки.  -  Из-за  этого  можно  попасть  в  неловкое
положение.
     - Да, сэр, - сказала  Сена. - Возможно, мне не следовало доставлять его
сюда, но в тот момент я не видела другого выхода.
     - О, я согласен, - успокоил ее Иблис. - Оставить его совершающим  набег
имперцам означало бы попасть более чем в неловкое положение.
     Хэн ощутил пробежавший по телу холодок. В порыве возбуждения от встречи
с Белом Иблисом он совершенно забыл о том, что привело его на Нью-Ков.
     - Вы,  кажется,  в хороших отношениях с Брей'лиа, сенатор?  - осторожно
заметил он. Иблис пристально посмотрел на него.
     -  И  вам  хотелось  бы  знать,  что  за  этими  хорошими   отношениями
скрывается?
     Хэн заставил себя обрести твердость.
     - Собственно говоря, сэр... да, хотелось бы.
     На лице бывшего сенатора появилась слабая улыбка.
     - Вы по-прежнему верны отказу  пасовать  перед  авторитетами, ведь так?
Хорошо. Давайте  посидим  в  холле штаб-квартиры, и я расскажу вам обо всем,
что вас интересует. -  Он едва заметно  натянуто  улыбнулся. - А потом  и  я
задам вам несколько вопросов.

     Скользящая дверь открылась, и Пелеон  шагнул в  темную переднюю личного
штаба Трауна. Темную и, вероятно, пустую; но Пелеон знал, что это не так.
     - У меня важная  информация для Адмирала, - сказал  он громко,  - и нет
времени на все эти твои маленькие шалости.
     - Это не шалости, - раздалось раскатистое мурлыкание Рукха у самого уха
Пелеона, заставившее  его отпрянуть в сторону, несмотря на усилия удержаться
от  этого. -  Техника  незаметного появления требует  постоянной тренировки,
иначе можно потерять навыки.
     - Тренируйся на  ком-нибудь другом, - проворчал Пелеон. - У меня  много
работы.
     Он двинулся к двери во внутреннее помещение,  кляня  Рукха и его  расу.
Полезное орудие Империи, ничего не скажешь; но  ему прежде приходилось иметь
дело  с  такого рода структурами тесно связанных  родов; из общения с  этими
примитивными   цивилизациями    никогда   не   получалось    ничего,   кроме
неприятностей,  если  нянчиться  с ними  достаточно  долго. Дверь  в штабные
апартаменты Трауна открылась...
     Царившую и там темноту разбавлял лишь мягкий свет свечей.
     Пелеон резко  остановился, вспышка памяти  вернула  его в тот вселявший
суеверный страх склеп на Вейленде, где тысячи  свечей символизировали могилы
отправленных  в мир иной за  несколько  последних лет  только  в  результате
кровопролитий,  у   истоков  которых  стоял  Йорус  К'баот.  Выходит,  Траун
превратил свой штаб в некую копию этого...
     - Нет, я не попал под влияние нашего кающегося Джедая, - сухо прозвучал
голос Трауна из глубины помещения. -  Над  горящими свечами тут же вспыхнули
красные огоньки в глазах Адмирала. - Взгляните поближе.
     Пелеон  приблизился, как  было велено; то, что он принял за свечи, было
на самом деле голографическими изображениями изысканно утонченных, сотканных
из света скульптур.
     -  Красиво,  не  правда  ли?  -  сказал  Траун созерцательно-задумчивым
голосом. - Это кореллианские пламенеющие  миниатюры,  одна из немногих  форм
искусства, за копирование которой принимались многие, но повторить так никто
и не смог. Ничего, кроме придания определенной  формы  передающим оптическим
волокнам, псевдолюминесцирующий  растительный  материал да  пара  гурлишских
источников света;  в самом деле больше ничего, и тем не менее факт  остается
фактом - в них есть нечто такое, чего не может постичь никакой другой народ.
-  Голографические  пламенеющие  фигурки  погасли,   и  в  центре  помещения
появилось замершее изображение трех дредноутов. - Эта голограмма сделана два
дня назад "Неумолимым" возле планеты Нью-Ков, капитан, - продолжил Траун тем
же задумчивым тоном. - Смотрите внимательно.
     Он включил воспроизведение записи. В полной  тишине Пелеон наблюдал  за
тем, как дредноуты, выстроившиеся в форме треугольника, открыли огонь ионных
орудий в направлении снимавшей их камеры. Едва различимые в неистовом потоке
ионного огня, грузовое  судно и какая-то посудина,  напоминающая прогулочную
яхту,  мчались  к  безопасному  месту  в  центре  образованного  дредноутами
треугольника.  Не переставая стрелять, дредноуты стали  пятиться, а  минутой
позже  вся   группа   совершила  скачок   перехода   на  световую  скорость.
Голографическое  изображение  погасло,  и  освещение   помещения  постепенно
увеличилось до полной яркости.
     - Ваши комментарии? - подбодрил Пелеона Траун.
     - Похоже, возвращаются старые  друзья, - сказал Пелеон. - Оправились от
испуга после того, что мы устроили им на Лайнури. Досадно, особенно сейчас.
     -  К  сожалению, все говорит а  том, что дело начинает  принимать более
серьезный характер, чем просто досадная неприятность, -  возразил ему Траун.
- Один из спасенных ими кораблей идентифицирован экипажем "Неумолимого" как,
"Госпожа Удача". С Хэном Соло и Ландо-калрисситом на борту.
     Пелеон нахмурился.
     - Соло и калриссит? Но... - Он резко оборвал себя.
     -  Но  они,  как  предполагалось,  должны были  отправиться  в  систему
Паланхо,  -  договорил  за него  Траун. -  Да. Эта ошибка  на  моей совести.
Очевидно,  появилось  нечто  более   важное,  чем  их  заинтересованность  в
сохранении репутации Акбара.
     Пелеон обернулся к тому месту, где только что была голограмма.
     - Например, дополнительное усиление военной машины Повстанцев.
     -  Я  не  верю, что они  уже зашли  так далеко, - сказал Траун, его лоб
покрылся  морщинами,  свидетельствовавшими о  напряженной работе мысли. - Не
верю я и в то, что такой союз неизбежен. Этими оперативными силами руководил
кореллианец, капитан, - теперь я в этом уверен. И существует не так уж много
возможных ответов на вопрос, кто он такой.
     Память Пелеона озарилась внезапной вспышкой.
     - Соло - кореллианец, не так ли?
     - Да, -  подтвердил Траун. - Это, думаю,  одна из  причин того, что они
еще  не вышли  из  стадии переговоров. Если их  руководитель  - тот,  кого я
подразумеваю,  то  он, скорее  всего,  предпочтет  послушать кого-нибудь  из
кореллианцев, прежде чем пойдет на контакт с руководителями Повстанцев.
     Слева от Трауна загудело переговорное устройство.
     - Адмирал Траун? Мы установили запрошенную вами связь с "Неумолимым".
     - Спасибо, - сказал Траун, нажимая переключатель.
     Перед  двойным  кругом  репитерного  дисплея  возникло  голографическое
изображение пожилого имперского офицера в три четверти натуральной величины,
который стоял  возле стойки управления, похожей на  пульт блока арестантских
камер.
     - Адмирал. - Изображение степенно поклонилось.
     - Добрый день, капитан Дори. - Траун  поклонился  в ответ. - Пленник, о
котором я спрашивал, у вас?
     - Он здесь, сэр, - ответил Дори.
     Его  взгляд и жест были направлены  в  сторону от него, и  камера  дала
изображение  громадного верзилы человеческой породы - на руках наручники, на
обрамленном  опрятной, хорошо ухоженной  бородой лице искусно  разыгрываемое
выражение безразличия.
     - Его имя Найлз Феррье, - сказал Дори. - Мы схватили  этого типа вместе
с его экипажем во время набега на Нью-Ков.
     -  Набега,  завершившегося бегством  Скайвокера,  Соло  и калриссита, -
добавил Траун. Дори вздрогнул.
     - Да, сэр.
     Траун сосредоточил внимание на Феррье.
     - Капитан  Феррье.  - Он поклонился. - Наши  архивы  показывают, что вы
специализируетесь  на  воровстве космических  кораблей.  Тем  не  менее  вас
задержали на Нью-Кове с грузом биомолекул на борту корабля. Не соблаговолите
ли дать объяснение?
     Феррье едва шевельнул плечами.
     - Подбираться к кораблям - это не такое  дело, которым можно заниматься
ежедневно,  -   сказал  он.   -  Требуются  благоприятные  обстоятельства  и
тщательная подготовка операции. Приходится браться за случайную транспортную
работу, чтобы сводить концы с концами.
     - Вы, конечно, отдаете себе отчет в  том, что биомолекулы не  проходили
таможенный контроль.
     -  Да, капитан  Дори  сказал  мне об  этом, - ответил  Феррье с  хорошо
составленной смесью  удивления и негодования в голосе. - Поверьте, если бы я
знал, что меня втянули в мошенничество, затрагивающее интересы Империи...
     - Полагаю, вы  также  отдаете себе отчет в том, -  оборвал его Траун, -
что  за  подобные действия  я могу  конфисковать  не только груз,  но и  ваш
корабль.
     Феррье  осознавал, сомнений не было. Пелеон понял это  по тому, как  он
прищурил глаза.
     -  Я  оказывал  немалые   услуги  Империи,  Адмирал,  -  сказал  Феррье
совершенно  ровным голосом. - Я  занимаюсь  контрабандным  вывозом грузов из
Новой Республики  и только  за последнее  время  доставил  вашим  людям  три
сейнарских сторожевых корабля.
     - И потребовали  выплаты  вопиюще  громадных  сумм денег  во всех  трех
случаях, - напомнил ему Траун. -  Если вы пытаетесь убедить меня  в том, что
мы у вас в долгу за былую доброту, то зря  беспокоитесь. Однако... возможно,
есть  способ, который  позволит оплатить нынешний  ваш  должок.  Вам удалось
заметить  корабли, атаковавшие  "Неумолимого",  когда  вы  пытались удрать с
планеты?
     -   Конечно,  -   ответил  Феррье  с   оттенком  ущемленного  самолюбия
профессионала в голосе, - это были рендайлийские дредноуты звездно-круизного
класса.  Старые  на  вид,  но  довольно  прыткие.  Вероятно,  кто-то  хорошо
потрудился на поприще их модернизации.
     - В самом деле потрудились. - На лице Трауна появилась слабая улыбка. -
Они нужны мне.
     Феррье  потребовалось  несколько секунд,  прежде чем он смог придумать,
как отреагировать. И когда это произошло, его рот так и остался открытым.
     - Вы хотите, чтобы... я?
     - Разве для вас это проблема? - холодно спросил Траун.
     - Э-э... - Феррье сглотнул. - Адмирал, при всем уважении...
     - У вас есть три месяца, чтобы доставить мне эти корабли или указать их
точное местонахождение, - оборвал его Траун. - Капитан Дори?
     Дори снова выступил вперед.
     - Сэр.
     -   Освободите   капитана  Феррье  и  его  экипаж,  предоставьте  в  их
распоряжение  не  имеющее  опознавательных  знаков   грузовое  судно  Службы
разведки, а их корабль оставьте на борту "Неумолимого" до тех пор,  пока они
не выполнят свою миссию.
     - Понятно, - поклонился Дори. Траун вскинул бровь.
     -  Еще вот  что, капитан  Феррье. Чтобы  лишить  вас  возможности  даже
чувствовать  себя  способным  отвертеться от этого дела и  сбежать, грузовое
судно, которое вы получите, будет оборудовано внушающим уважение и абсолютно
неразборным  и неуничтожимым механизмом судного дня. Он отсчитает вам  ровно
три месяца. Я уверен, что вы понимаете, о чем идет речь.
     Обрамленное бородой лицо Феррье стало болезненно-бледным.
     - Да, - пробормотал он.
     - Замечательно.  -  Траун снова обратился к Дори. - Детали этого дела я
передаю в ваши руки, капитан. Информируйте меня о его продвижении.
     Он нажал кнопку переключателя, и голограмма растаяла.
     - Как я говорил, капитан, - сказал Траун, повернувшись к Пелеону, - мне
не кажется, что его союз с Сопротивлением не так уж неизбежен.
     - Если Феррье сможет предотвратить его, - выразил сомнение Пелеон.
     - У него есть возможность разумно использовать свой шанс, - заверил его
Траун. - И у нас,  в конце концов, есть общие  соображения  о  том, где  они
могут  прятаться. Просто сейчас нет ни  времени, ни  людских ресурсов, чтобы
надлежащим  образом  вырвать  их   с   корнем.  Да   и  если  мы  предпримем
крупномасштабное нападение, вероятнее  всего, от  этих дредноутов  ничего не
останется, а я предпочел бы захватить их нетронутыми.
     - Да, сэр, -  мрачно  изрек  Пелеон. Слово  "захватить" напомнило  ему,
каким образом  он сам  оказался здесь. -  Адмирал, пришел  рапорт  поисковой
команды  о состоянии  корабля Хабаруха. -  Он  подал  информационную  карту,
протянув руку над двойным кругом дисплея.
     Какое-то мгновение  горящие красные глаза Трауна обжигали лицо Пелеона,
словно он пытался прочитать на нем причину явно подчеркиваемой субординации;
затем, не  проронив ни слова, Траун взял у капитана карту и сунул в читающее
устройство. Пелеон  ждал,  плотно  сжав  губы, пока  Великий  Адмирал  бегло
просматривал рапорт.
     Дочитав до конца, он откинулся на спинку кресла и замер с непроницаемым
лицом.
     - Шерсть вуки, - услышал наконец капитан.
     - Да, сэр, - кивнул Пелеон, - всюду на корабле.
     Он насчитал несколько ударов сердца, пока Траун заговорил снова.
     - Как вы это объясняете?
     Пелеон старательно пытался подбодрить себя.
     - Я вижу только одно объяснение, сэр. Хабарух вовсе не сбежал от вуки с
Кашуука. Они поймали его... а потом позволили уйти.
     -  Продержав месяц в  плену.  -  Траун поднял взгляд  на  Пелеона.  - И
подвергая допросам.
     -  Почти  наверняка,  -  согласился Пелеон.  - Вопрос  в  том,  что  он
рассказал им.
     - Есть единственный способ узнать это. -  Траун включил связь. - Ангар,
говорит Адмирал. Подготовьте мой челнок, я  направляюсь на планету. Хотелось
бы,  чтобы меня  сопровождал  пехотно-десантный  шаттл с удвоенным  расчетом
гвардейцев, а с воздуха прикрывали два звена штурмовиков.
     Он получил подтверждение приема и выключил связь.
     -  Не  исключено,  капитан,  что  ногри  забыли  о  таком понятии,  как
"преданность", - сказал он Пелеону, вставая и обходя дисплей. - Думаю, самое
время  напомнить  им,  что здесь  командует Империя.  Я вернусь на мостик  и
подготовлю подходящую демонстрацию.
     - Да, сэр.  - Пелеон запнулся. - Вы хотите  всего лишь напомнить,  а не
проучить по-настоящему?
     Траун сверкнул взглядом.
     - В данный момент да, - сказал он ледяным голосом. - Пусть молятся всем
богам, чтобы я не изменил своего намерения.

     <b>ГЛАВА 12</b>

     Первое, на  что обратила внимание Лея,  просыпаясь,  был  запах:  запах
дыма, напомнивший о кострах эвоков на Эндоре, но по-особенному острый сам по
себе. Более теплый, домашний аромат,  который она помнила  со времен детских
лагерей на Альтераане.
     И тогда она проснулась настолько, что вспомнила наконец, где находится.
Полностью вырвавшись из сна, Лея решительно открыла глаза...
     И обнаружила, что лежит на жестком  соломенном тюфяке в углу ногрийской
общественной пекарни.  В том самом месте, куда рухнула  словно подкошенная и
сразу же погрузилась в сон прошлым поздним вечером.
     Она  села,   почувствовав   облегчение  и  немного  устыдившись.  После
неожиданного  позднего визита Великого  Адмирала  ее сознание  не  исключало
возможности  проснуться   в  арестантской  камере   звездного   истребителя.
Совершенно  очевидно,  что  она недооценивала  способность ногри  оставаться
верными своим обещаниям.
     В желудке забурчало, и это напомнило ей, как много прошло времени с тех
пор, когда она ела последний раз; чуть ниже желудка один из близнецов пинком
напомнил, что это упущение не безразлично и ему.
     - Порядок, - успокоила она его, - намек поняла. Время завтрака.
     Она сорвала упаковку с плитки пайка, которыми  была набита одна  из  ее
сумок, откусила кусочек и,  пока жевала, оглядела пекарню. У противоположной
стены  возле  двери лежали два тюфяка, на которых спал  Чубакка, но они были
пусты.  Какое-то  мгновение страх  снова  зашептал  ей  о  предательстве, но
небольшая  сосредоточенность  с  использованием   Силы  утихомирила   всякие
подозрения.  Чубакка  был где-то поблизости,  и в  его  настроении  не  было
признаков опасности.  Расслабься,  строго приказала она себе, вытащив свежий
комбинезон из сумки и начав одеваться. Кем бы ни были эти  ногри, совершенно
ясно, что дикарями их не назовешь. Это люди с собственным пониманием  чести,
и они не выдадут ее Империи. По крайней мере до тех пор, пока не выслушают.
     Она осилила последний кусочек  пайка  и  закончила туалет,  как  всегда
проверив, не  слишком  ли туго  перетягивает  пояс ее  сильно  увеличившийся
живот.  Достав спрятанный  под  тюфяком  Меч,  она пристегнула его сбоку  на
поясе. Она вспомнила,  что Хабаруха, как ей показалось, больше всего убедило
в  том,  что  она - это она,  наличие оружия  Джедая; можно надеяться, что и
остальные  ногри  отреагируют  точно  так же. По пути к  двери  пекарни  Лея
выполнила придающие спокойствие упражнения Джедай и вышла наружу.
     Три маленьких ногри играли с надувным мячом на заросшей травой площадке
перед входом в пекарню,  их серовато-белая кожа  блестела  от пота  в  лучах
яркого  утреннего солнца. Лея  видела, что  этот солнечный свет  не  намерен
долго радовать детей:  ровный слой темных облаков,  тянущихся  до  западного
горизонта, уже  почти  дополз до поднимающегося на востоке  светила. И это к
лучшему: толстый  слой  облаков  воспрепятствует  наблюдению  за  деревней с
помощью  телескопов звездного истребителя, так же  как рассеет  неногрийские
инфракрасные отражения, которые дают они с Чубаккой.
     Она оторвала  взгляд  от облаков и увидела, что  трое ребятишек бросили
игру и выстроились перед ней в шеренгу.
     - Здравствуйте, - сказала она, пытаясь им улыбнуться.
     Стоявший  в  центре ребенок  сделал  шаг вперед и опустился на  колени,
неуклюже, но вполне сносно исполнил жест уважения, копируя взрослых ногри.
     - Мал'ари'ух, - замурлыкал  он, -  мишх'ха'ра  исф грак'ми'сокх. Мир'эс
кха.
     - Я понимаю, - сказала Лея, горько сожалея, что рядом с нею нет Трипио.
Она терялась в догадках, стоит  ли вызывать его по переговорному устройству,
когда ребенок  заговорил  снова.  - Хья пхриветзю вхаз, мал'ари'уш, - сказал
он, коверкая слова интерлингвы, но стараясь быть  понятным. - Майтакха шхдед
вхаз ву дукха.
     - Спасибо. - Лея чинно  поклонилась ему. Стражи у двери прошлой  ночью,
официальные встречающие  лица  нынешним  утром. Похоже,  ногрийских детей  с
раннего возраста знакомят с ритуалами и ответственностью перед культурой.  -
Пожалуйста, проводите меня к ней.
     Ребенок  повторил  жест уважения,  встал на ноги и направился в сторону
большого  круглого  строения,   возле  которого  вчера  вечером  приземлился
Хабарух. Лея последовала за ним, а двое  других ребятишек зашагали  по бокам
рядом с нею. Она поймала себя на том, что бросает взгляд то на одного, то на
другого,  удивляясь светлому тону их кожи.  У Хабаруха кожа стального серого
цвета, кожа  Майтакхи много  темнее.  Среди ногри  есть несколько  различных
народностей?  Или  потемнение  кожи  -  один  из  признаков  их   возрастных
изменений? Надо взять на заметку и при случае спросить об этом у Хабаруха.
     Дукха  при  дневном  освещении   выглядела  гораздо  более  совершенным
сооружением, чем Лея представляла себе. Колонны,  расставленные в нескольких
метрах друг  от друга по окружности стены,  изготовлены из  цельных  бревен,
отполированных  до   черного  мраморного   блеска.  Более  светлое   дерево,
заполнявшее промежутки между ними, примерно до половины высоты стены покрыто
замысловатой резьбой. Когда они подошли ближе,  она заметила, что  крепежная
металлическая полоса, окружающая здание под самой крышей, тоже разукрашена -
совершенно ясно,  что ногри умеют  сочетать  функциональный и художественный
аспекты архитектуры. Все сооружение было около двадцати метров в поперечнике
и  примерно четыре метра высотой плюс  трех  или четырехметровая  коническая
крыша, и  она  заметила,  что мысленно подсчитывает, сколько же  еще  колонн
пришлось строителям поставить внутри, чтобы поддержать такую громадину.
     По  обе  стороны высоких двустворчатых дверей, занимавших целый  пролет
между  колоннами, замерли два ногрийских  ребенка, позы которых не оставляли
сомнения в том, что они стоят на  часах.  Как только Лея приблизилась,  дети
распахнули перед ней двери; кивнув в знак благодарности, она шагнула внутрь.
     Интерьер дукхи оказался не менее  впечатляющим, чем ее внешний вид. Это
было  ничем не разделенное помещение с поставленным в двух третях расстояния
от входа до противоположной стены  креслом,  которое напоминало трон; справа
на расстоянии четверти окружности  от  входа между двумя  колоннами к  стене
была пристроена небольшая будка с наклонной крышей и забранным темной сеткой
окном; слева, точно напротив будки, стена представляла собой какую-то карту.
Внутренних колонн  не  было  вовсе;  на  тяжелых цепях,  протянутых от верха
каждой  колонны,  над  центром  круглого  помещения  была укреплена  большая
вогнутая тарелка. В тарелке -  по всему ее краю, решила Лея, - были спрятаны
лампы;  отражаемый  потолком свет  давал мягкое рассеянное  освещение  всего
внутреннего пространства.
     В  нескольких  метрах  от  стены  с  картой сидела  группа  примерно из
двадцати  маленьких  детей,  образовавших  полукруг  возле  Трипио,  который
настолько   преуспел  в  изучении  ногрийского  языка,   что  наверняка  уже
рассказывал им какую-нибудь  историю с впечатляющим концом. Ей пришел на  ум
конспективный  вариант рассказа об  их борьбе с Империей, который заложили в
его память на Юоксе; Лея надеялась, что дройд не забудет,  что Дарта Вейдера
нельзя рисовать здесь в темных тонах. По-видимому, не забудет, не зря же она
так часто напоминала ему об этом в дороге.
     Ее внимание привлекло какое-то движение слева: Чубакка и Хабарух сидели
лицом друг к другу возле двери, увлеченно  хватая один другого за запястья и
не произнося при этом ни звука. Вуки прекратил это занятие  и  вопросительно
поглядел в ее сторону. Лея  кивком головы дала  ему  понять, что с ней все в
порядке,  и  попыталась  выяснить  по его  настроению,  чем они с  Хабарухом
занимаются. По  крайней мере,  было не  похоже, что ногри  дает  волю выходу
своих рук из вертлюжных впадин; однако происходило что-то недоброе.
     -  Госпожа Вейдер, - услышала она степенный голос ногри и обернулась: к
ней приближалась Майтакха. - Приветствую вас. Вы хорошо спали?
     - Очень хорошо, - ответила Лея. - Ваше гостеприимство делает вам честь.
-  Она  поглядела  на Трипио,  думая,  не  позвать  ли  его  для  выполнения
обязанностей переводчика.
     Майтакха неправильно истолковала ее взгляд.
     - У детей урок истории, -  сказала она. - Ваша машина любезно вызвалась
рассказать им последнюю легенду из жизни нашего лорда Дарта Вейдера.
     Конец Вейдера, равносильный самопожертвованию  вызов Императору,  когда
жизнь Люка висела на волоске.
     - Да,  - прошептала Лея,  - все кончилось его  гибелью, но он  в  конце
концов смог вырваться из сетей императорских хитростей.
     Майтакха помолчала. Потом сказала, выйдя из задумчивости:
     - Пойдемте со мной, леди Вейдер.
     Она  повернулась  и  зашагала  вдоль  стены. Лея  догнала ее и  впервые
заметила,  что  стены  внутри  дукхи  тоже  украшены  резьбой.  Может  быть,
запечатлены исторические события их семьи?
     - Мой  правнук проникся уважением  к вашему вуки, -  сказала  Майтакха,
жестом  указывая  в  сторону Чубакки и Хабаруха. - Наш лорд  Великий Адмирал
явился накануне ночи в поисках  доказательств того, что правнук обманул его,
доложив о  поломке корабля. Благодаря вуки, никаких доказательств  ему найти
не удалось.
     Лея кивнула.
     - Да, Чуви рассказал мне ночью о своей проделке. У меня  нет его знаний
устройства  космических  кораблей,  но  мне  известно,   что  очень  нелегко
искусственно устроить две неисправности линий связи так,  как сделал это он.
То,  что у него хватило  ума и смекалки устроить эти поломки,  - наше с вами
везение.
     - Вуки не  из вашей семьи и даже не из вашего рода, - сказала Майтакха.
- Почему же вы доверяете ему как другу?
     Лея глубоко вздохнула:
     -  Я не  знала  своего  настоящего отца  лорда Вейдера,  пока  не стала
взрослой. Меня  забрал на Альтераан  и воспитывал  как  собственного ребенка
тамошний  наместник. На Альтераане, по-видимому, так же как  здесь, семейные
взаимоотношения были основой культуры  и  общественного устройства. Я росла,
заучивая списки тетушек, дядюшек, двоюродных сестер и братьев, разбираясь, в
каком порядке их следует соотносить по близости родства к моей  линии. - Она
махнула  рукой  в сторону Чубакки. - Чуви сперва был просто  хорошим другом.
Теперь он член моей семьи. Такой же, как муж и брат.
     Они прошли не  менее  четверти  периметра  дукхи,  прежде чем  Майтакха
заговорила снова:
     - Зачем вы явились сюда?
     - Хабарух сказал мне, что его народ  нуждается в помощи, - ответила она
просто. - Мне подумалось, что я могу что-то для вас сделать.
     - Кое-кто скажет, что вы пришли сеять раздор среди нас.
     - Вы сами сказали это вчера  вечером, - напомнила ей Лея.  - Могу  лишь
дать вам слово, что у меня нет намерения поссорить вас.
     У  Майтакхи  вырвался  долгий   шипящий  звук,   завершившийся  двойным
клацанием ее острых, как шипы, зубов.
     - Намерение и результат  не  всегда совпадают, леди  Вейдер. Сейчас  мы
служим  только одному стоящему над нами роду. Вы потребуете служить другому.
Это и есть семя раздора и смерти.
     Лея поджала губы.
     -  Значит, служба Империи вас удовлетворяет? - спросила она. - Она дает
вашему народу лучшую жизнь или более почетна?
     -  Мы служим Империи  как  единый  род, - ответила Майтакха.  - Если вы
потребуете  верности  вам, это возродит  былые  распри. -  Они  уже дошли до
настенной  карты, и  Майтакха  подняла  к  ней тонкую руку. - Вы видите  эту
наглядную картину нашей истории, леди Вейдер?
     Лея вытянула шею, пытаясь  разглядеть эту картину. Замысловатая  резьба
чужеземного  письма покрывала  стену  на две трети  ее высоты,  каждое слово
соединялось  с   дюжиной  других,  образуя  сбивающие  с  толку  пересечения
вертикальных, горизонтальных и наклонных линий,  ширина и  глубина каждой из
которых,  по-видимому,  что-то  означали.  Наконец  она  поняла:  перед  ней
генеалогическое дерево либо всего рода Кихм'бар, либо только этой семьи.
     - Да, вижу, - ответила она.
     - Тогда вы видите и жуткую картину уничтожения жизней в былых раздорах,
-  сказала  Майтакха.  Она  жестом указала  три  или четыре места  на карте,
которые,  на  взгляд Леи, ничем  не отличались от  других.  Овладеть  беглым
чтением ногрийской генеалогии, вероятно,  задача  не из легких. - Я не  хочу
возврата  тех дней,  - продолжала Майтакха, -  даже ради дочери лорда  Дарта
Вейдера.
     - Я понимаю, - тихо  сказала  Лея, содрогнувшись от промелькнувших в ее
сознании  призраков Явина, Хота, Эндора  и сотни других. - За свою жизнь мне
пришлось видеть столько конфликтов и смертей, что и подумать страшно. У меня
нет желания увеличивать их список.
     - Тогда вы должны покинуть нас, - твердо сказала Майтакха. - Покинуть и
не возвращаться сюда, пока жива Империя.
     Они снова двинулись вдоль стены.
     -  И  этому нет никакой альтернативы? -  спросила Лея. - Что,  если мне
удастся убедить весь ваш народ отказаться от службы Империи? В этом случае у
вас не возникнут конфликты.
     - Император помог нам, когда больше  никто даже не подумал  об  этом, -
напомнила ей Майтакха.
     -  Только  потому, что нам были неизвестны ваши  беды,  -  сказала Лея,
ощущая боль от сознания полуправды этого заявления.  Да,  Союз действительно
не  знал  о  возникшей здесь отчаянной  ситуации;  да,  Мон  Мотма и  другие
руководители определенно пожелали  бы помочь,  если бы это было им по силам.
Но располагали ли они ресурсами,  чтобы сделать что-то реальное, - отдельный
и очень сложный вопрос. - Теперь мы узнали и предлагаем вам помощь.
     -  Вы  предлагаете нам помощь ради нас самих? - Майтакха бросила на нее
многозначительный взгляд. - Или вам  важно просто лишить Империю наших услуг
в свою  пользу?  Мы не хотим  превращать  себя в  кость, за которую  дерутся
голодные ставы.
     - Император использовал вас, - решительно возразила  Лея, -  так же как
сейчас использует Адмирал.  Стоит  ли оказываемая им помощь сыновей, которых
он забирает у вас и отправляет на смерть?
     Они шагов двадцать прошли молча, прежде чем Майтакха ответила ей.
     - Наши сыновья гибнут, - сказала она мягко, -  но их  служба  дает  нам
жизнь.  Вы прилетели из космоса,  леди Вейдер.  Вы видели,  что представляет
собой наша планета.
     - Да, -  ответила  Лея, и ее голос дрогнул.  -  Это... мне  было трудно
поверить, что ее гибель так широкомасштабна.
     -  Жизнь  на  Хоногре  всегда  была  борьбой,  -  сказала  Майтакха.  -
Возделывание земли требовало  огромных усилий. По нашей карте вы видели, чем
иногда кончалась эта борьба. Но после той битвы в небесах...
     Она пожала плечами, но, казалось, какая-то странная судорога, начавшись
с  бедер,  передернула  всю  верхнюю  часть  ее  тела  и   закончилась  этим
вздрагиванием плеч.
     - Все походило на войну богов. Теперь мы знаем, что это были всего лишь
корабли над нашими головами.  Но тогда нам об  этом ничего не было известно.
Их  прожекторы  озаряли вспышками небо всю ночь, а весь следующий день яркие
молнии  освещали дальние горы  безумным шквалом огня. И  еще, эти  молнии не
сопровождались громом, словно сражающиеся боги были в таком гневе, что у них
не было ни желания, ни  сил поднимать друг на друга голос. Я  помню, что эта
тишина  пугала меня гораздо  больше,  чем  все остальное.  Только  один  раз
издалека  донесся грохот, похожий на гром. Много позднее  мы узнали, что это
рухнула  одна  из  самых  высоких вершин  наших  гор. И  после  этого молнии
перестали сверкать, у нас появилась надежда, что боги  перенесли  свою войну
куда-нибудь подальше  от  нас. Надежда  не покидала  нас,  пока не  началось
землетрясение.
     Она замолчала, и новая судорога пробежала по ее телу.
     -  Молнии  были  гневом  богов.  Землетрясение  -  грохотом  их  боевых
барабанов. Целые города исчезли в  недрах разверзшейся под ними  земли. Горы
превратились в  горящие  факелы,  которые еще  долго изрыгали пламя  и  дым,
окутавший черным покрывалом всю планету. Сгорели леса и поля, выгорели дотла
города и деревни, оставшиеся  нетронутыми  землетрясением.  Умерли  все, кто
были слабы,  чтобы  пытаться  спастись, следом за ними погибло еще множество
народа. Все выглядело так, будто неистовую схватку небесных богов подхватили
земные и войне между ними не было конца. А потом,  когда мы снова осмелились
надеяться, что все позади, полились дожди, несущие страшные запахи.
     Лея  кивнула,  вся  последовательность  событий  предстала  перед ней с
болезненной явственностью. Один  из сражавшихся кораблей рухнул на  планету,
вызвав громадную волну землетрясений  и разлив  токсичные химикаты,  которые
ветер  и  дождь разнесли по всей ее поверхности.  Какое-то количество  таких
химикатов используется и на современном боевом корабле,  но только на старых
кораблях могли быть настолько ядовитыми.
     Старые  корабли...  которые,  в сущности,  только и были  на вооружении
Повстанцев в самом начале их борьбы.
     Новая волна чувства вины,  словно лезвиями  бритвы, полосовала  все  ее
внутренности. Мы сделали  это, сокрушенно размышляла она. Наш  корабль. Наша
вина.
     - Этот дождь и уничтожил растительность?
     - Имперские люди как-то называли то, что принес  тот  дождь, -  сказала
Майтакха. - Я не помню название.
     - Значит, они появились здесь вскоре после этого несчастья. Лорд Вейдер
и другие.
     -  Да.  - Майтакха обвела рукой  помещение. - Мы собрались здесь - все,
кто остался в живых  и  смог  выдержать путешествие.  Это место  всегда было
землей, где заключались перемирия между родами. Мы пришли  сюда, чтобы найти
способ выжить. Здесь и нашел нас лорд Вейдер.
     Они целую минуту шли вдоль стены, не произнося ни слова.
     - Некоторые были тогда уверены, что он - бог, - сказала Майтакха. - Все
боялись его, спустившегося с небес на  могучем  серебряном  корабле со своей
свитой. Но даже и в страхе народ не оставляла злоба на богов  за то, что они
сделали с нами, и около двадцати воинов бросились на пришельцев.
     - И были  тут же уничтожены, - мрачно продолжила Лея. Мысленная картина
горстки  безоружных  дикарей, набросившихся на имперское  воинство, потрясла
ее.
     - Их не  уничтожили, - возразила Майтакха, и Лея безошибочно распознала
гордость в тоне  ее  голоса.  - В этой схватке  было  убито  только трое  из
двадцати. Но  сами они лишили жизни  очень многих из  свиты  лорда  Вейдера,
несмотря на  их метавшее молнии оружие  и крепкую, как скалы, одежду. Только
когда сам лорд Вейдер ввязался в драку, были побеждены наши воины. Но вместо
того  чтобы  уничтожить  нас,  хотя некоторые  из его  свиты советовали  ему
сделать это, он предложил нам мир. Мир, благословение и помощь Императора.
     Лея  кивнула  -  еще  одна  деталь  этой трудной загадки. Она  задалась
вопросом, зачем Императору потребовалось беспокоиться о жалкой горстке живых
существ,  которые  были всего  лишь первобытными  существами  нечеловеческой
породы. Но первобытные существа,  обладающие столь поразительными природными
бойцовскими качествами, - это нечто совсем иное.
     - Какого сорта помощь он оказал вам?
     - Он дал нам все, в чем мы нуждались, - ответила Майтакха. - И  пищу, и
лекарства, и разные орудия труда появились сразу. Позднее, когда выяснилось,
что   из-за   этого  необычного  дождя   гибнут  наши  посевы,   он  прислал
металлических дройдов, чтобы очистить поля от ядов.
     Лея вздрогнула, словно впервые осознала, сколь  уязвимы ее близнецы. Но
прихваченный  с  собой  комплект  анализаторов  не  обнаружил   даже  следов
токсичности  в  пробах  воздуха, которые они  взяли сразу  же  по прибытии в
деревню, проделанный  Чубаккой  вместе  с Хабарухом  анализ почвы дал те  же
результаты. Что  бы ни было в том дожде,  дройды-обеззараживатели поработали
хорошо.
     - А на землях вне очищенной зоны по-прежнему так ничего и не растет?
     - Только трава кхолм, - сказала Майтакха. - Жалкое растение, которое не
годится в  пищу.  Но теперь  растет  только оно, да и  то его  запах стал не
таким, как прежде.
     Этим и объясняется  однообразно  бурый  цвет, поразивший их с Чубаккой,
когда  они смотрели на планету из космоса. Каким-то образом это единственное
растение приспособилось к токсичной почве.
     - Остались ли в живых какие-нибудь животные? - спросила она.
     -  Немногие. Те,  которые  могут питаться  травой  кхолм,  да  хищники,
пожирающие этих травоядных. Но и тех, и других совсем мало.
     Майтакха подняла голову, будто унеслась мыслями к далеким холмам.
     - Эти места  никогда не были богаты жизнью, леди  Вейдер. Возможно,  по
этой причине их и выбрали для  заключения перемирий между  родами. Но даже в
таком изолированном  месте разнообразие животных и растений было  несчетным.
Всего этого теперь нет.
     Она выпрямилась, явно не желая больше бередить воспоминания.
     -  Лорд  Вейдер  помог нам  и  в  другом  отношении. Он  прислал  своих
помощников,  чтобы те научили наших сыновей и дочерей образу жизни и обычаям
Империи.  Он   издал   новые  законы,  позволяющие   всем  родам   совместно
пользоваться Чистой Землей, хотя спокон веку  им не приходилось жить в таком
тесном соседстве друг с другом. - Она обвела взглядом  помещение. - И еще он
разослал  мощные  воздушные корабли по опустошенным местам, чтобы отыскать и
доставить сюда наши дукхи.
     Она повернулась к Лее и подняла на нее свои темные глаза.
     - Мы получили почетный мир, леди Вейдер. Сколько бы он ни стоил нам, мы
с радостью платим за него.
     Было похоже,  что у детей, сидевших на  противоположной от них  стороне
помещения, урок кончился и они поднимались на ноги. Один, из них обратился к
Трипио,  проделав какой-то  усеченный  вариант  ногрийского  поклона.  Дройд
что-то ответил, и  вся группа  разом повернулась и направилась к выходу, где
ее ожидали двое взрослых.
     - Перемена? - спросила Лея.
     - На сегодня  уроки  закончились, -  ответила Майтакха.  -  Теперь дети
должны выполнить свою  долю работы в деревне. Позднее,  вечером, у них будут
уроки,  которые подготовят их  к тому дню, когда им  придется начать служить
Империи.
     Лея возмущенно тряхнула головой.
     - Это неправильно, - сказала она Майтакхе, когда дети покинули дукху. -
Ни один народ не должен продавать своих детей в обмен на жизнь.
     Майтакха издала долгое шипение.
     - Мы  в долгу у  Империи, - сказала она, - как иначе можно отплатить за
это?
     Лея  стиснула большой и указательный пальцы. Как, в самом  деле, иначе?
Нет сомнения, что Империя  была  рада  заполучить  таких  должников; повидав
ногрийских диверсантов в деле, она прекрасно понимала, насколько выгодна для
имперцев   эта  сделка.  Они   не   заинтересованы  в  предоставлении  ногри
возможности откупиться каким-либо  другим способом. А  поскольку  сами ногри
считают это делом чести по отношению к своим спасителям...
     - Не знаю, - призналась она.
     Какое-то движение привлекло ее внимание:  Хабарух, все  еще сидевший на
полу у противоположной от них стены, повалился набок, увлекая  вцепившуюся в
его запястье руку Чубакки. Это было похоже на драку с той лишь разницей, что
в ощущениях Чубакки она не обнаружила признаков озлобления.
     - Чем они там занимаются? - спросила Лея.
     - Ваш вуки попросил моего правнука научить его нашим приемам борьбы,  -
ответила Майтакха, и  нотки гордости снова зазвучали  в  ее голосе.  -  Вуки
обладают громадной силой, но несведущи в искусстве единоборства.
     Сами вуки  вряд  ли  согласились бы  с  подобным  утверждением. Но  Лее
приходилось  признать,  что,  по крайней  мере,  Чубакка  всегда  полагается
главным образом на свою неимоверную силу и точность стреломета.
     - Поражаюсь,  что  ему  пришло  в голову  просить об этом  Хабаруха,  -
сказала она. - По существу, он никогда не доверял ему.
     -  Возможно,  былое  недоверие  и послужило  отправной точкой  для  его
интереса, - сухо ответила Майтакха.
     Лея была вынуждена улыбнуться в ответ.
     - Возможно.
     Некоторое время они молча  наблюдали за парой новых захватов запястья и
предплечья,  которые Хабарух  продемонстрировал Чубакке. Лее показалось, что
они чем-то напоминают те  приемы, которым  ее обучали на Альтераане,  и  она
снова вздрогнула,  представив, как  могло бы выглядеть все  это в исполнении
обладателей мускулатуры вуки.
     - Теперь вы понимаете,  как выглядит цикл  нашей жизни, леди  Вейдер, -
тихо  сказала  Майтакха.  - Вы  должны  осознать,  что  мы по-прежнему висим
подобно шелкопряду на тонкой  паутинке.  Нам и сейчас  еще не хватает чистой
земли,  чтобы  выращивать  достаточно  продуктов  питания.  Нам   приходится
покупать их у Империи.
     - А в уплату требуется посылать на  службу еще больше  ваших сыновей, -
поморщившись, кивнула  головой Лея. Непрерывный  долг  - самая древняя форма
скрытого рабства в галактике.
     -  Это   тоже  заставляет  отсылать  сыновей,  -  с  горечью  в  голосе
подтвердила Майтакха. - Даже если бы Империя согласилась отпустить их, мы не
смогли бы  сейчас  принять  всех  наших сыновей.  Мы даже не  смогли  бы  их
прокормить.
     Лея снова  согласно кивнула. Это самая хитрая и очень коварная западня,
с какой  ей когда-либо приходилось встречаться. Ничего менее изощренного она
и не ожидала от Вейдера и Императора.
     - Вы никогда не выберетесь  из  этого долга,  -  сказала она,  поглядев
Майтакхе  прямо  в глаза. - Вы  ведь знаете  это, не так ли? И  можете  быть
уверены, что это  будет продолжаться до тех пор, пока Великий Адмирал сможет
извлекать пользу из вашей службы.
     -  Да,  -  мягко ответила  Майтакха,  - так  будет  продолжаться немало
времени,  но  теперь  я верю, что предел  наступит. Если в это  поверят  все
ногри, то изменения, возможно, и произойдут.
     - Но все остальные пока уверены, что Империя - их друг?
     -  Не все.  Но достаточно многие. - Она  замолчала  и  жестом  показала
наверх. - Видите вы свет звезд, леди Вейдер?
     Лея  подняла  взгляд  на вогнутую  тарелку, висевшую на четырехметровой
высоте над землей на прикрепленных к стене цепях. Примерно полутораметрового
диаметра,   она   была   из  какого-то   черного   или   черненого  металла,
перфорированного сотнями  крошечных  отверстий. Свет  размещенных  по  ободу
тарелки  ламп  мерцал сквозь  эти  отверстия подобно звездам, и диск в целом
создавал удивительно яркое впечатление стилизованного ночного неба.
     - Да, вижу.
     - Ногри всегда любили звезды, - сказала Майтакха задумчивым и звучавшим
как бы издалека голосом. - Когда-то, очень давно, мы поклонялись им. Но даже
узнав, чем они на самом деле являются, мы не перестали  считать их друзьями.
Было много таких, кто был рад отправиться с  лордом Вейдером, даже и не будь
этого долга, просто ради удовольствия путешествовать среди звезд.
     - Понимаю, - прошептала Лея. - Многие в галактике  думают точно так же.
Звезды светят всем нам.
     - Для нас их свет потерян.
     - Не потерян, - сказала Лея, отрывая взгляд от тарелки, - просто светит
пока  не туда,  куда нужно. - Она  поглядела на Хабаруха и Чубакку. -  Может
быть, мне стоит поговорить со всеми ногрийскими вождями сразу?
     - Что вы могли бы им сказать? - возразила Майтакха.
     Лея прикусила губу. Что она могла бы  сказать?  Что  Империя использует
их?  Но  ногри  воспринимают это  как  долг  чести.  Что  Империя производит
обеззараживание  так, чтобы держать  их на  грани половины  потребности,  не
давая сойти с нее? Но при той интенсивности, с которой ведутся эти работы, у
нее едва  ли достаточно аргументов доказать это даже  самой себе. Что  она и
Новая Республика вернут ногри положенные им по  рождению права? Что заставит
их поверить в это?
     - Как видите, леди Вейдер,  - нарушила молчание Майтакха, - возможно, и
наступит  день,  когда  дела  пойдут  по-другому.  Но  до  этого  дня   ваше
присутствие здесь опасно для нас, так же как  и  для вас. Я даю слово  чести
предоставить обещанную  вам  правнуком  защиту  и  не  выдавать  вас  нашему
Адмиралу. Но вам следует оставить нас.
     Лея сделала глубокий вдох.
     - Да, - сказала она, и сказанное слово больно отозвалось в горле.
     Она так рассчитывала  на свой  талант  дипломата и  способности Джедая.
Надеялась,  что  эта  способность  в  сочетании  с  фактом ее  происхождения
позволит ей вырвать ногри из имперского кулака и перетащить на сторону Новой
Республики.   И  вот   соперничество  завершилось,   даже  по-настоящему  не
начавшись.  "О  чем я  думала,  направляясь  сюда  с  такими намерениями?" -
казнила она себя в душе.
     - Я оставлю вас, - сказала Лея вслух, - потому что не желаю  доставлять
неприятности  ни вам, ни вашей семье.  Но придет день, Майтакха,  когда  ваш
народ увидит  сам,  что с  ним  делает  Империя. Когда  это  произойдет,  не
забудьте, что я всегда готова помочь вам.
     Майтакха низко поклонилась.
     - Возможно, этот день придет  скоро, леди  Вейдер.  Я  его жду. Ждут  и
другие.
     Лея кивнула и заставила себя улыбнуться. Еще до того, как он придет...
     - Тогда нам надо приготовиться к...
     Она не успела договорить, как двустворчатые  двери  распахнулись и один
из детей-часовых, споткнувшись, влетел в помещение.
     - Майтакха! -  почти завизжал  он. - Мирк'кх  саар кхие  храч'мани вхер
ахк!
     Хабарух  мгновенно   вскочил  на  ноги,  уголком   глаза  Лея  заметила
оцепеневшего Трипио.
     - В чем дело? - требовательно спросила она.
     - Это воздушный корабль нашего  лорда Адмирала,  - сказала Майтакха, ее
голос внезапно  прозвучал  очень  напряженно  и показался незнакомым. - И он
летит сюда.

     <b>ГЛАВА 13</b>

     Словно  в шоке, с  оцепеневшими мышцами всего тела,  Лея уставилась  на
Майтакху, а ее разум, словно шагая по льду, сопротивлялся одной-единственной
навязчивой мысли. Нет, этого не может быть. Этого не может быть. Адмирал был
здесь  прошедшей  ночью  -  ему наверняка  незачем  возвращаться  сюда.  Это
продолжалось не дольше одного удара сердца.
     А потом ее слуха коснулся долетевший издалека слабый приближающийся гул
работающих репульсорных подъемников, и оцепенение исчезло.
     - Нам надо выбираться отсюда, - сказала она. - Чуви?..
     -  Нет  времени,  - отозвался  Хабарух,  подбежавший  к  ним  вместе  с
Чубаккой,  едва не  наступавшим  ему  на  пятки.  -  Челнок  уже,  наверное,
спустился ниже облаков, они заметят вас.
     Лея   быстро   оглядела   помещение,   кляня   про   себя   собственную
нерешительность.  Ни одного  окна, никакой другой двери,  никакого  укрытия,
кроме  маленькой будки,  глядящей  на  генеалогическую  карту  через  пустое
пространство дукхи.
     Никакой возможности сбежать.
     -  Вы  уверены,  что он  направляется  сюда? -  спросила Лея  Хабаруха,
осознавая,  что попусту тратит время. - Что явится прямо в дукху, я  имею  в
виду?
     - Куда ему еще идти? - уклончиво ответил Хабарух вопросом на вопрос, не
сводя глаз с Майтакхи. - Видимо, не такой он дурак, как мы думали.
     Лея  еще  раз  оглядела дукху.  Если  челнок  приземлится  прямо  перед
дверями, пройдет всего несколько секунд, прежде чем имперцы войдут внутрь, и
в течение этих секунд  задняя часть здания не  будет у них на  виду.  За эти
несколько секунд она успеет проделать Мечом в задней стене дыру...
     Предложение, которое проревел Чубакка, было эхом ее собственных мыслей.
     - Да, вырезать дыру не проблема, - подчеркнула она, - вопрос в том, как
ее потом заделать.
     Вуки зарычал снова, тыча громадной ручищей в сторону будки.
     - Хорошо, как-нибудь закрыть дыру изнутри еще  можно,  - с  сомнением в
голосе согласилась Лея. - Полагаю, это лучше, чем ничего. - Она взглянула на
Майтакху, внезапно  осознав, что поломка части  дукху их древнего рода может
быть воспринята как надругательство. -- Майтакха...
     -  Если  это  необходимо  сделать,  то  делайте, -  резко  оборвала  ее
Майтакха.  Она сама еще  не вышла из оцепенения,  но  на  глазах у Леи снова
взяла себя в руки. - Вас не должны обнаружить здесь.
     Лея закусила губу. Она  несколько  раз  видела то же самое выражение на
лице  Хабаруха во время  перелета  с Эндора.  Она воспринимала его тогда как
сожаление о принятом решении доставить ее на свою планету.
     -  Мы постараемся  сделать  это как  можно  аккуратнее, - заверила  она
Майтакху, снимая Меч с пояса, - а как только Адмирал отбудет, Хабарух сможет
взять свой корабль и увезти нас.
     Она не договорила,  молчание нарушило  сердитое  ворчание  Чубакки. Все
прислушались к уже хорошо различимому  шуму приближающегося челнока; а затем
совершенно внезапно  к  нему  присоединился другой, слишком хорошо  знакомый
хныкающий вой неподалеку за дукхой.
     - Штурмовики типа "ятаган", - едва слышно прошептала Лея, прислушиваясь
к  свисту,  разрушившему  надежду  на выполнение  ее экспромтного  плана.  С
повисшими  над  головой  имперскими  кораблями  им  не  выбраться  из  дукхи
незамеченными. Значит, остался единственный вариант.
     - Мы спрячемся в будке, -  сказала она Чубакке и заторопилась к ней, на
ходу  прикидывая  размеры.  Только бы  наклон  крыши, поднимающейся к  стене
дукхи,  не  оказался  настолько  небольшим, что  они  с Чубаккой  не  смогут
поместиться внутри...
     - Вы хотите, чтобы и я залез туда вместе с вами, Ваша Честь?
     Лея  притормозила  и,  едва не  упав, резко  обернулась, потрясенная  и
обескураженная, - она совсем о нем забыла.
     - Там на всех не хватит места, - прошипела Майтакха. - Ваше присутствие
здесь выдаст нас с головой, леди Вейдер...
     -  Тихо, - рявкнула  Лея, бросая  еще  один  взгляд  отчаяния в пустоту
дукхи. Больше нет ни единого места, где можно было бы что-нибудь спрятать.
     Если...
     Она  взглянула на  звездную тарелку,  повисшую  над  серединой круглого
помещения.
     -  Мы затолкаем его  туда, - сказала она  Чубакке, показывая пальцем. -
Подумай, как ты мог бы...
     Нужды  договаривать не  было.  Чубакка  уже сгреб  Трипио  и  бежал  на
предельной  скорости  к  ближайшей  деревянной  колонне,  на  ходу  забросив
неистово протестующего дройда на плечо. Вуки запрыгнул на столб,  будучи еще
метрах в двух  от  него, убирающиеся хватательные  когти  крепко вонзились в
дерево. За три перехвата он поднялся на самый верх стены; с дройдом, который
в полуистерическом состоянии с трудом удерживал ненадежное равновесие на его
плече, Чубакка отправился в путешествие по цепи, перехватывая ее руками.
     -  Замолчи, Трипио, -  крикнула Лея  от  двери будки,  не оборачиваясь,
потому  что  оглядывала  ее  внутреннюю  обстановку.  Потолок  действительно
повторял  наклонную  крышу,  поэтому  задняя  стена  была  значительно более
высокой,  чем  передняя,  и  вдоль  всей ее  длины  тянулась  низкая  лавка.
Тесновато, но придется выдержать. - А еще лучше выключись, у них  могут быть
с собой сенсоры, - добавила она.
     Хотя  если  они  у  них  есть,  то игра  уже кончена.  Прислушиваясь  к
приближающемуся вою подъемников, она могла  лишь надеяться, что после ничего
не давшего сенсорного сканирования прошлой ночью, они  не побеспокоили  себя
новой проверкой.
     Чубакка уже добрался до центрального круга. Подтянувшись на одной руке,
он бесцеремонно  сбросил  Трипио  с плеча в  звездную  тарелку.  Дроид издал
последний громкий визг протеста, визг,  который тут же оборвался, потому что
Чубакка  протянул вниз  руку и выключил Трипио.  С глухим стуком спрыгнув на
пол, вуки метнулся к будке, когда подъемники за дверями дукхи уже прекратили
работу.
     - Поторопись, - зашипела Лея, держа для него открытой дверь.
     Чубакка пересек дукху, нырнул в узкий для него проход, прыгнул на лавку
и повернулся лицом к входу; его голова плотно прижалась к наклонному потолку
у  одной  боковой  стенки,   а  ноги  вытянулись  до   противоположной.  Лея
проскользнула следом за ним и с трудом втиснулась  в узкую щель между ногами
вуки и стеной.
     Времени  хватило только на  то, чтобы закрыть  за  собой дверь как  раз
перед тем, как с шумом распахнулись двойные двери дукхи.
     Лея, зажатая  между задней  стенкой будки  и ногами Чубакки, заставляла
себя  сдерживать  дыхание и старалась расширить зону действия своих  органов
чувств теми  методами Джедая, которым обучил ее  Люк. Сверху ей  резало слух
дыхание Чубакки, тепло его тела низвергалось  подобно невидимому водопаду на
ее  голову и плечи.  Внезапно она  как-то  по-особому остро стала осознавать
тяжесть и громоздкость своего  живота,  слабые  движения двойни внутри него,
жесткую  скамью под собой, смесь  запахов шерсти вуки, чужепланетного дерева
вокруг  себя и собственного  пота. Позади себя, за стеной дукхи она услышала
целеустремленный  топот  сапог  и  клацание  лазерных  ружей  о  бронезащиту
гвардейцев,  молча  радуясь  тому,  что  имперцы помешали  осуществлению  ее
первоначального плана побега.
     А изнутри дукхи до ее слуха доносились голоса.
     -  Доброе  утро,  Майтакха,  -  произнес хорошо поставленный  спокойный
голос. - Вижу, ваш правнук Хабарух здесь, с вами. Это очень кстати.
     Лея  вздрогнула,  шуршание трущейся о ее  кожу одежды  отдалось  жутким
грохотом  в  ушах. В  этом  голосе явственно  слышались  командирские  нотки
имперского военачальника, но за его спокойствием ощущался вес непререкаемого
авторитета.  Авторитета, превосходящего даже самодовольную снисходительность
губернатора Таркина, с которым ей  пришлось оказаться лицом к лицу на  борту
Звезды Смерти.
     Это мог быть только Адмирал.
     - Приветствую вас, мой лорд, - замяукала Майтакха, и Лея почувствовала,
что она очень строго следит за своим тоном. - Ваш визит - большая честь  для
нас.
     - Благодарю, - сказал Адмирал по-прежнему вежливым голосом, за  которым
крылась  холодность стального лезвия. -  А ты, Хабарух из  рода Кихм'бар. Ты
тоже рад моему появлению здесь?
     Медленно  и  очень  осторожно  Лея  подалась  немного  вправо,  надеясь
разглядеть  вновь прибывших сквозь темную сетку окна будки. Ничего не вышло:
их все еще  скрывали распахнутые двойные двери, а  наклониться ближе к  окну
она не осмелилась. Но  устраиваясь  в  прежнем положении, она услыхала  звук
размеренных  шагов...  и  мгновением позже  в  самом центре  дукхи  появился
Адмирал.
     Лея  уставилась  на него сквозь сетку, леденящий  холод пронизал все ее
существо. Она помнила описание Хэном мужчины, которого он видел  на Миркаре,
- голубая кожа, горящие красные глаза, белый имперский мундир. Слышала она и
то, как Фей'лиа  пренебрежительно  развенчал этого мужчину, сказав,  что  он
самозванец  или,  в  лучшем  случае,  претендующий  на  главенствующую  роль
какой-нибудь Мофф. Она и сама задавалась тогда вопросом, не ошибся ли Хэн.
     Теперь она поняла, что ошибки не было.
     - Конечно,  мой лорд,  - ответил Хабарух на вопрос Адмирала.  -  Почему
меня не должно это радовать?
     - Ты  смеешь разговаривать в  подобном  тоне  со своим  лордом  Великим
Адмиралом? - послышался не терпящий возражений незнакомый ногрийский голос.
     -  Прошу прощения, - сказал  Хабарух, - у меня и в мыслях не было вести
себя неуважительно.
     Лея вздрогнула. Несомненно, не было, но  он уже навредил себе. Даже при
ее сравнительно небольшом опыте знакомства с нюансами речи ногри она поняла,
что  ответ  был  слишком  поспешным  и звучал как  попытка  оправдаться. Для
Адмирала, который знает эту расу значительно лучше нее...
     - Что же было у  тебя в мыслях? - спросил Адмирал, повернувшись лицом к
Майтакхе и Хабаруху.
     - Я... - Хабарух  не находил слов. Адмирал молча ждал,  не сводя с него
глаз. -  Виноват,  мой лорд, - заговорил наконец ногри, -  ваш  визит в нашу
маленькую деревушку поверг меня в суеверный страх.
     - Это, несомненно, простительно, - сказал Адмирал, - можно было бы даже
поверить...  если  бы в  такой же  суеверный  страх, тебя  поверг  мой визит
прошлой  ночью.  - Он вскинул бровь. - Или ты не  ожидал встретиться со мной
лицом к лицу снова так скоро?
     - Мой лорд...
     - Какое наказание полагается  ногри за преднамеренный  обман лорда всех
родов?  - внезапно оборвал его Адмирал. -  Не  наказание ли это смертью, как
бывало в  древние времена?  Или у ногри больше не в  почете такие устаревшие
понятия, как честность?
     - Мой лорд не имеет права выдвигать подобные обвинения против сына рода
Кихм'бар, - решительным голосом заговорила Майтакха.
     Великий Адмирал перевел на нее взгляд.
     -  Вам  лучше придержать свои советы при себе, Майтакха. Этот самый сын
рода Кихм'бар солгал мне,  а я такие  вещи на самотек не пускаю.  -  Горящие
глаза повернулись к  Хабаруху. - Расскажи-ка мне, сын рода Кихм'бар, о своем
пленении на Кашууке.
     Лея  крепко  сжала  рукоять  Меча  Джедая,  насечка  холодного  металла
врезалась в ладонь. Именно во время непродолжительного содержания  в  тюрьме
на Кашууке Хабарух убедил ее отправиться на Хоногр. Если Хабарух проболтался
обо всей этой истории...
     - Не понимаю, - сказал Хабарух.
     - В самом деле? - возразил Адмирал.  - Тогда  позволь мне освежить твою
память. Ты не сбежал с  Кашуука, как заявил  в  своем рапорте и повторил эту
ложь  прошлым вечером  в моем присутствии, в присутствии своей семьи и вождя
рода. На самом деле ты был схвачен вуки после провала твоей миссии. И провел
ты этот потерянный месяц не в самосозерцании, а на  допросах в  тюрьме вуки.
Помогает это твоей слабой памяти?
     Лея  осторожно вздохнула,  не  осмеливаясь поверить тому, что услышала.
Адмиралу  как-то удалось дознаться о  пленении  Хабаруха, однако, исходя  из
этого  факта, он  двинулся  в совершенно  неправильном  направлении.  У  них
появился еще один шанс... если Хабарух сможет быть начеку и продержится  еще
немного.
     Видимо, Майтакха тоже не очень верила в его стойкость.
     - Мой  правнук не стал бы скрывать подобные вещи, мой  лорд, -  заявила
она, не  дав  Хабаруху ответить. - Он  всегда  понимал,  что  такое  долг  и
требования чести.
     - Понимает ли он это сейчас? - парировал Адмирал. - Диверсант ногри был
схвачен  врагом, подвергнут  допросу и все еще  жив? Это и  есть  выполнение
долга и соблюдение требований чести?
     - Я не был схвачен, мой лорд, - решительно заявил Хабарух.  - Мой побег
с Кашуука произошел именно так, как я докладывал.
     Лея насчитала полдюжины  ударов сердца, пока Адмирал  молча не сводил с
него взгляда.
     - А я утверждаю, что это ложь, Хабарух из рода Кихм'бар, - мягко сказал
он. - Но не в этом дело. В сотрудничестве с тобой или без него, но я добьюсь
правды об этом потерянном месяце... и той цене, которая  была  заплачена  за
твою свободу. Рукх?
     - Мой лорд... - произнес голос третьего ногри.
     - Хабарух  из рода Кихм'бар находится под арестом. Ты  отведешь его под
конвоем  второго отделения на  борт пехотно-десантного шаттла и доставишь на
"Химеру" для допроса.
     Раздалось резкое шипение.
     - Мой лорд, это нарушение...
     - Помолчите,  Майтакха,  -  оборвал главу  семьи  Адмирал,  - иначе вам
придется разделить с ним тюремную камеру.
     - Я не буду  молчать, - повысила голос Майтакха. - Ногри,  обвиненный в
измене верховному роду, должен быть отдан в распоряжение старейшин родов для
проведения  ими  дознания и вынесения судебного решения.  Так гласят древние
заповеди. Таков закон.
     - Я  не  подчиняюсь закону  ногри, - холодно ответил Адмирал. - Хабарух
изменил Империи. Его  будет судить имперский  суд  и вынесет  ему приговор в
соответствии с законами Империи.
     - Старейшины родов потребуют...
     -  Не  таково  положение  старейшин  родов,  чтобы  они  могли  чего-то
требовать,   -  рявкнул  Адмирал,  прикасаясь  к  цилиндрику   переговорного
устройства, прикрепленному  к кителю  возле  адмиральской  эмблемы. -  Может
быть, вам необходимо напомнить, что значит перечить Империи?
     Лея услыхала слабый вздох Майтакхи.
     - Нет, мой лорд, - сказала она, выражая тоном голоса покорность судьбе.
     Адмирал окинул ее изучающим взглядом.
     - Как бы там ни было, вы получите мое напоминание.
     Он снова прикоснулся к устройству связи...
     И  тут же  все помещение дукхи  озарила вспышка ослепительного зеленого
света.
     Лея резко отшатнулась, погрузившись  затылком  в  шерсть  ног  вуки,  и
зажмурилась от  внезапной боли,  поразившей глаза.  Казалось,  прошла  целая
вечность!  Лея была  уверена,  что  удар пришелся  прямо  по дукхе; мощности
одного  выстрела  турболазера вполне  достаточно,  чтобы превратить все  это
строение в пылающие руины.  Но вспыхнувший на  сетчатке ее  глаз  мыслеобраз
запечатлел Адмирала,  гордо  стоявшего  посередине  дукхи;  на его  лице  не
дрогнул ни один мускул. И с опозданием Лея поняла, в чем дело.
     Отчаянными  усилиями  она   старалась  вернуться  в  нормальную   сферу
чувственного восприятия, после  того как раскат грома потряс ее, словно удар
в висок ручищи озлобленного вуки.
     Позднее она смутно вспоминала еще  несколько ударов  турболазера,  едва
услышанных  сквозь серую дымку, окутавшую  плотным  облаком  ее разум, и это
означало, что не оставлявший свою орбиту звездный истребитель  снова и снова
палил по окружавшим деревню холмам. К тому времени, когда ее раскалывавшаяся
от невыносимого биения  височных  артерий голова обрела  наконец способность
полного    осознания   происходящего,   напоминание   Адмирала   завершилось
докатившимся откуда-то издалека последним громовым раскатом.
     Она осторожно открыла глаза, немного щурясь  от боли.  Великий  Адмирал
стоял  на  прежнем  месте в  центре дукхи... и, как только  замер  последний
грохот канонады, он нарушил наступившую тишину.
     - Сейчас я - закон на Хоногре, Майтакха, - сказал он тихим, замогильным
голосом. -  Если  для меня предпочтительнее следовать  древним законам  этой
планеты, я последую им. Если мне предпочтительнее игнорировать их, они будут
игнорироваться. Ясно вам это?
     Голос, ответивший на этот вопрос, прозвучал  настолько отчужденно,  что
его почти невозможно было  узнать. Если цель  Адмирала состояла в том, чтобы
напугать Майтакху до потери разума, то он, очевидно, добился успеха.
     - Да, мой лорд.
     - Хорошо. -  Адмирал  позволил  еще  одно мгновение повисеть в  воздухе
хрупкой зловещей  тишине. - Однако для преданных  слуг Империи я готов пойти
на компромисс. Хабарух будет допрошен на борту "Химеры", но перед этим я даю
разрешение на проведение в жизнь древних законов,  касающихся первой стадии,
- дознания.  - Он слегка  повернул голову. - Рукх, ты перевезешь Хабаруха из
рода  Кихм'бар  в  Нистао  и  передашь его старейшинам  родов. Возможно, его
трехдневный публичный позор напомнит остальному народу ногри, что мы все еще
на войне.
     - Да, мой лорд.
     Послышались   звуки   шагов,   затем   открылись  и   снова   закрылись
двустворчатые  двери.  Сгорбившийся под  низким  потолком Чубакка  в  полной
неразберихе обуревавших его чувств что-то ласково  урчал себе  под  нос. Лея
стиснула  зубы, достаточно сильно, чтобы  вспышки  боли  достигли ее все еще
болезненно реагирующей головы. Публичный позор... и что-то, носящее название
законов о дознании.
     Повстанцы нечаянно принесли гибель Хоногру. Теперь она, похоже, доводит
до того же Хабаруха.
     Адмирал все еще стоял в центре дукхи.
     - Вы выглядите очень спокойной, Майтакха, - сказал он.
     - Мой лорд приказал мне молчать, - возразила она.
     - Конечно. - Он изучающе поглядел на нее. - Преданность роду и семье  -
очень  хорошее дело, Майтакха.  Но распространять  ее на  предателя было  бы
глупо.  Тем более учитывая потенциальную возможность  гонений по отношению к
вашему роду и вашей семье.
     - Я не услышала доказательств предательства моего правнука.
     Губы Великого Адмирала дрогнули.
     - Вы их услышите, - пообещал он ласково.
     Он зашагал  к двустворчатым  дверям,  исчез из  поля зрения Леи,  и она
услыхала шум  распахнувшихся  дверей.  Шаги  замерли - очевидно, он ждал;  и
мгновением  позже  более тихие шаги Майтакхи тоже направились  к выходу. Они
покинули помещение вместе, двери закрылись, Лея и Чубакка остались одни.
     Одни. На вражеской территории. Без корабля. И с единственным союзником,
которого в скором времени подвергнут имперскому допросу.
     - Я думаю, Чуви, - мягко сказала она, - что мы попали в беду.

     <b>ГЛАВА 14</b>

     Каждый   наблюдательный   путешественник,  побывавший   в   межзвездном
перелете,  прежде  всего  усваивает одну из не самых важных истин  - планета
никогда не выглядит из космоса  похожей на то, как рисуют  ее на официальных
картах.  Россыпи  облачности,  тени  горных хребтов, эффекты  переменчивости
контуров больших пространств, занятых растительностью, и обыкновенные фокусы
света   и  тени  до  неузнаваемости  искажают  и   нарушают  милые,  четкие,
компьютером  подчищенные   линии,   которые   вычерчены  картографами.   Это
обстоятельство,  вероятно,  доставляет   основную  массу  неприятных   минут
новичкам  навигаторам,  так  же  как  поставляет боезапас  для  бесчисленных
шуток-подвохов, которые устраивают этим новичкам  их более опытные  товарищи
по перелету.
     Поэтому было что-то удивительное в том, что именно в  этот день, именно
под этим углом приближения к планете главный континент Йомарка на самом деле
выглядел почти точно так же, как  на детальнейшей карте. Ради справедливости
надо,  конечно, для  начала принять  во внимание, что это очень уж маленький
континент.
     Где-то  на этом  картинно-безукоризненном континенте  находится  Мастер
Джедай.
     Люк ласково постукивал  пальцами по  краю пульта управления, пристально
вглядываясь  в  зеленовато-бурый клочок суши,  теперь уже видимый из  кабины
крестокрыла. Он  ощущал  присутствие другого Джедая - оказался  в  состоянии
ощутить  это, фактически  едва  выпав  из гиперпространства, -  но на  таком
большом расстоянии еще не мог установить непосредственного контакта.
     "Мастер  К'баот? - попытался он еще раз направить молчаливый вызов. - Я
- Люк Скайвокер. Вы слышите меня?"
     Ответа  не было. Либо  он действовал неправильно, либо К'баот  был не в
состоянии ответить... либо это преднамеренная проверка способностей Люка.
     Ладно, игра принимается.
     -  Давай-ка  установим  фокусировку  сенсора  на   континент,  Арту,  -
предложил он,  поглядывая на свои дисплеи  и пытаясь поставить себя в  рамки
разума Джедая-Мастера, который на время вышел из  его восприятия. Почти  вся
суша  Йомарка  определяется  одним  этим  крохотным  континентом  -  он,  по
существу, немногим больше того, что можно было бы назвать необычайно крупным
островом, -  но есть здесь и тысячи мелких островов,  гроздьями разбросанных
по громадному  океану. Все  вместе  они, вероятно,  составляют что-то  около
трехсот тысяч квадратных километров, а это  означает, что неправильно ткнуть
впустую пальцем можно  в непостижимо  громадное  число мест. - Ищи  сканером
технологические объекты и  поглядывай, не  попадутся  ли солидные населенные
центры.
     Арту тихо  посвистывал, прогоняя  показания  сенсора  крестокрыла через
свои запрограммированные алгоритмы контроля  жизненных форм.  Он выдал серию
зуммерных сигналов, и на экране сенсора стал появляться узор, составляющийся
из добавляемых одна за другой точек.
     - Спасибо, - сказал Люк, изучая картинку.
     Ничего  удивительного,  большая часть населения живет,  кажется,  вдоль
побережья. Но  достаточно много небольших центров и в глубине  континента. В
том числе и нечто похожее на гроздь деревень к югу от озера, берега которого
представляют собой почти концентрические окружности.
     Он  хмуро поглядел на изображение и набрал команду добавления  высотной
характеристики.
     Теперь  стало видно, что это  необычное  озеро; оно образовалось внутри
остатков конусообразной горы  с конусом еще меньшего  размера,  который стал
островом в центре озера.  Вероятно, когда-то все это было  вулканом,  давшим
начало гористой местности.
     Дикая  горная  пустыня, где  Джедай-Мастер  долгое  время  может жить в
уединении. И скопление деревень неподалеку, в любой  из которых ему нетрудно
появиться, как только он решит, что готов отказаться от полной изоляции.
     Место было самым подходящим для начала поисков.
     - Порядок, Арту,  это  будет точкой приземления,  -  сказал  он дройду,
сделав отметку на экранном  изображении. - Я начинаю спуск, а ты наблюдай за
сенсорами и дай мне знать, если обнаружишь что-нибудь интересное.
     Арту затрещал зуммером, что-то нервозно переспрашивая.
     -  Да,  и  если  что-то  подозрительное,  -  согласился Люк.  Арту  так
окончательно  и  не  поверил, что  нападение  на  них  имперцев, когда они в
последний раз попытались попасть сюда, было чистым совпадением.
     Они провалились в атмосферу, включив  репульсорные  подъемники примерно
на  полпути к поверхности, и погасили скорость  на чуть большей  высоте, чем
вершины  самых высоких  гор. С близкого  расстояния эта  местность выглядела
достаточно пересеченной, но не настолько изолированной, как сначала думалось
Люку.  Долины между  горами  были  покрыты богатой растительностью,  хотя на
скалистых склонах она становилась редкой. В большинстве ущелий, над которыми
они пролетали, ютилось по меньшей мере одна-две пары домов, а иногда и целая
деревня, правда,  слишком  небольшая  для ее  детальной оценки ограниченными
сенсорными средствами крестокрыла.
     Они уже подходили к озеру с юго-западной стороны,  когда Арту обнаружил
большое строение на внешнем его берегу.
     - Никогда  не видал подобной архитектуры прежде, - заметил Люк.  - Есть
показания присутствия там живых существ?
     Арту некоторое время потрещал зуммером: достоверно утверждать нельзя.
     - Ну, давай-ка  попробуем, - решил Люк, набирая команду  приземления. -
Если мы ошибаемся, сможем по крайней мере прогуляться вниз и поискать где-то
в другом месте.
     Громадное строение располагалось  внутри сравнительно небольшого двора,
обнесенного   оградой,   которая   выглядела   скорее   декоративной,    чем
предназначенной  для обороны.  Погасив скорость корабля, он развернул машину
так, чтобы двигаться параллельно  ограде, и  опустил  ее в нескольких метрах
снаружи, возле единственных ворот.  Уже начав  процедуру  вывода  системы из
рабочего режима, Люк услыхал предупредительную трель Арту, которая заставила
его оторвать взгляд от приборов.
     За воротами стоял поджидающий их мужчина.
     Люк бросил на него пристальный взгляд и почувствовал небольшое усиление
собственного сердцебиения. Мужчина, несомненно,  был стар - совершенно седые
волосы и длинная белая  борода, развеваемые высокогорным ветром,  наполовину
скрывали     его    иссеченное    морщинами    лицо.    Но     глаза    были
проницательно-настороженными; он стоял  в наполовину  распахнутой коричневой
рясе, гордо выпрямившись и  не обращая  внимания на порывы ветра, обдувающие
его обнаженную мускулистую грудь.
     -  Заканчивай  вывод  систем из  работы,  Арту,  -  сказал  Люк, снимая
шлемофон и откидывая крышку  кабины крестокрыла;  он заметил  слабую дрожь в
собственном голосе. Поднявшись  на  ноги,  он  легко выпрыгнул из кабины  на
землю.
     Старик не шелохнулся. Сделав глубокий вдох, Люк направился к нему.
     - Мастер К'баот, - сказал он,  кивнув головой в знак приветствия. - Я -
Люк Скайвокер.
     На лице старика появилась едва заметная улыбка.
     - Да, - сказал он. - Я знаю. Добро пожаловать на Йомарк.
     -  Благодарю  вас,  - сказал Люк, тихо  выдохнув  переполнявший  легкие
воздух.  Наконец-то. Это был  долгий и  окольный путь  с  незапланированными
остановками на Миркаре и Слуис-Ване. Но теперь он завершил его.
     К'баот в состоянии читать его мысли. Вероятно, этим он и занимается.
     - Я ждал твоего прибытия значительно раньше, - сказал он с укоризной.
     - Да, сэр, - ответил Люк. - Я виноват. В последнее время обстоятельства
часто выходили из под моего контроля.
     - Почему? - спросил К'баот.
     Это вопрос поверг Люка в изумление.
     - Я вас не понимаю.
     Старик прищурил глаза.
     - Что ты хочешь сказать своим "не понимаю"? - требовательно изрек он. -
Джедай ты или нет?
     - Ну да...
     -  Значит, контроль всегда  должен  быть в твоих руках, - твердо сказал
К'баот. - Контроль над самим собой, контроль над людьми и событиями, которые
тебя касаются. Всегда.
     -  Да, Мастер, - осторожно согласился Люк,  стараясь  скрыть  смущение.
Единственным знакомым ему до этой встречи  Мастером  Джедаем был  Йода... но
Йода никогда не говорил подобных вещей.
     Еще   одно   мгновение  К'баот,   казалось,  изучал   его.   Затем  его
непреклонность внезапно исчезла.
     - Но  ты  прибыл,  - сказал он, и морщины старческого  лица сложились в
улыбку. - Это самое главное. Им не удалось остановить тебя.
     -  Нет, - сказал Люк, - хотя и старались. Мне  пришлось отразить четыре
нападения имперцев с тех пор, как я наметил этот путь.
     К'баот бросил на него озабоченно-проницательный взгляд.
     - Теперь ты здесь. Эти нападения были нацелены именно на тебя?
     -  Одно из них  - да, - ответил Люк. - Что касается других, то я просто
оказывался не в том  месте  и не в то время.  Или, может быть, как раз в том
самом месте и в самое нужное время, - поправил он себя.
     Озабоченность   исчезла   с  лица  К'баота,  и   на  смену  ей   пришла
задумчивость, которая унесла его куда-то очень далеко.
     - Да, - пробормотал он,  глядя в сторону кромки утеса и кольцеобразного
озера, видневшегося за ней. - Не в  том месте  и не  в то время.  Надгробная
надпись на могилах  стольких Джедаев. - Он  снова  посмотрел  на  Люка. - Их
уничтожила Империя, ты ведь знаешь.
     - Да, знаю,  -  сказал Люк. - Император и Дарт  Вейдер устроили на  них
настоящую охоту.
     - Вместе с одним-двумя  Темными Джедаями, - мрачно добавил К'баот, уйдя
взглядом внутрь себя. - Темные Джедай вроде Вейдера. Я  сражался с последним
из них  на... - Он оборвал себя и  медленно  покачал головой. - Это было так
давно.
     Люк кивнул, ощущая неловкость, как  если бы  вдруг обнаружил, что стоит
на  зыбучем песке.  За этими  странными изменениями темы беседы и настроений
собеседника было трудно уследить. Результат изолированности К'баота? Или еще
одна проверка, на этот раз терпения Люка?
     - Действительно, давным-давно, - согласился он, - но Джедай могут снова
пустить корни. У нас есть шанс восстановить былое.
     К К'баоту возвратилось самообладание.
     -   Твоя  сестра,   -   сказал   он.   -  Да,   скоро   она  разродится
близнецами-Джедаями.
     -  Во  всяком случае,  потенциальными Джедаями,  -  уточнил  Скайвокер,
слегка удивленный тем,  что  К'баот  слышал о беременности  Леи.  Журналисты
Новой  Республики  позволили широко распространиться  этой  новости,  но ему
казалось, что  Йомарк находится  далеко  в  стороне  от  главных направлений
информационных  потоков.  -  Эти  близнецы и есть та действительная причина,
которая заставила меня прибыть сюда.
     - Нет, - сказал К'баот, -  причина заключена в том, что я  позвал  тебя
сюда.
     - Ну... конечно. Но...
     - Никаких но,  Скайвокер, - резко оборвал его К'баот.  - Быть Джедаем -
значит быть  слугой Силы. Я позвал тебя через посредство Силы, а когда зовет
Сила, ты обязан повиноваться.
     - Я понимаю, - снова кивнул Люк,  очень желая, чтобы  это действительно
было так. К'баот просто витиевато выражается? Или это еще одна тема, которую
он пропустил в своей  Джедай-подготовке? Ему достаточно хорошо знакомы общие
аспекты управления  Силой; именно эти знания позволяли ему  оставаться живым
каждый  раз,  когда приходилось противопоставлять Меч  бластерному  огню. Но
буквальное  "зовет" - нечто совершенно  иное.  - Когда вы говорите, что Сила
зовет вас, К'баот, вы имеете в виду?..
     -  Я позвал  тебя  по  двум  причинам,  - снова прервал его  К'баот.  -
Во-первых, чтобы  завершить твое обучение. И во-вторых, потому что мне нужна
твоя помощь.
     Люк заморгал от удивления:
     - Моя помощь?
     К'баот  принужденно  улыбнулся,  и внезапно  в  его  взгляде  появилась
усталость.
     -  Я почти в конце  моей  жизни,  Скайвокер. Очень скоро  мне предстоит
совершить  долгое  путешествие  из  этой  жизни  к  тому, что  лежит  за  ее
пределами.
     Комок застрял в горле Люка.
     - Простите. - Он не смог придумать ничего другого в ответ.
     - Таков конец всякой жизни, - пожал плечами К'баот, - и Джедаев, и всех
более слабых существ.
     В памяти Люка снова вспыхнул образ Йоды на его смертном ложе в  доме на
Дагобахе... и его  собственное ощущение беспомощности, когда ему не осталось
ничего  другого, кроме лицезрения неминуемого конца.  Ему вовсе  не хотелось
снова пройти через это.
     - Чем я могу помочь вам? - спросил он тихо.
     - Взять мои  знания,  - сказал  К'баот. - Открыться  мне,  впитать  мои
мудрость,  опыт и  могущество.  И с их  помощью исполнить цель  моей жизни и
завершить начатую мной работу.
     - Понимаю, - кивнул  Люк, недоумевая, о  какой  начатой  работе говорит
старик,  - хотя вы, наверное,  тоже понимаете, что у  меня есть  собственная
работа, которую я должен делать...
     - А ты готов ее делать? - спросил К'баот,  дугой выгнув брови; - Вполне
готов? Или ты явился сюда, не имея за душой ни одного вопроса ко мне?
     - Ну, по существу  это так, - признался Люк. -  Я прибыл от имени Новой
Республики, чтобы просить вас помочь в ее борьбе с Империей.
     - С какой конечной целью?
     Люк нахмурился. Он полагал, что цели самоочевидны.
     - Устранение тирании Империи. Установление свободы и справедливости для
всех живых существ галактики.
     - Справедливость.  -  Губы К'баота  тряслись.  -  Незачем  заботиться о
справедливости для  тех, кто меньше нас, Скайвокер. - Он дважды шлепнул себя
по груди,  сделал два  быстрых движения  кончиками пальцев.  - Мы - истинная
справедливость этой галактики. Мы двое и новое потомство Джедай, которое нам
предстоит выковать и направить  следом за  нами.  Оставь  мелочные  сражения
другим и готовь себя к такому будущему.
     - Я... - Люк в замешательстве искал ответ.
     - Что нужнее  всего близнецам, которых еще не  произвела  на свет  твоя
сестра? - требовательно спросил К'баот.
     - Им  необходимо... ну, наступит день,  когда им потребуется учитель, -
ответил Люк, но слова сходили  с его языка с какой-то  странной неохотой. Он
знал, что первое  впечатление  всегда  обманчиво; но сейчас он совсем не был
уверен,  что перед ним был человек, которого ему хотелось бы видеть учителем
своих  племянницы  и племянника.  К'баот казался ему  слишком  переменчивым,
почти   на  грани   внутренней  неуравновешенности.  -  Как-то  само   собой
разумелось, что, когда они достигнут подходящего возраста, я буду обучать их
так  же, как  обучаю  Лею.  Проблема состоит  в  том,  что  быть Джедаем  не
обязательно означает и быть  хорошим  учителем. - Он засомневался,  стоит ли
продолжать. - Оби ван  Кеноби проклял себя за то, что Вейдер переметнулся на
Темную Сторону.  Мне бы  не  хотелось,  чтобы то же самое произошло с детьми
Леи.  Я  полагал,  что, может быть, вы согласитесь  научить меня  правильным
методам преподавания искусства Джедай...
     - Пустая  трата времени, - сказал К'баот, бесцеремонно  перебив  его. -
Доставь их сюда. Я обучу их сам.
     - Да, Мастер,  - сказал Люк, тщательно подбирая слова.  - Я признателен
вам за это предложение.  Но, как вы  сказали, у вас есть своя работа. Все, в
чем я нуждаюсь, - несколько указаний...
     - А как насчет тебя, Скайвокер? - снова не дад ему договорить К'баот. -
Сам-то ты не нуждаешься в дальнейшем совершенствовании? Например, в вопросах
справедливости?
     Люк скрипнул  зубами.  Вся  эта беседа оставляла у  него  ощущение, что
степень  ее откровенности значительно более высока, чем ему хотелось бы быть
откровенным.
     -  Да, мне бы не помешал кое-какой инструктаж в этой области, - уступил
он. - Иногда  я думаю, что Мастер, который учил меня, ожидал, что мне самому
удастся разобраться в этой проблеме.
     -  Для этого всего  лишь  необходимо  прислушиваться к  голосу Силы,  -
оживленно  подхватил К'баот. Одно  мгновение его  взгляд, казалось,  потерял
фокус,  затем снова обрел его.  - Но пойдем. Мы спустимся в деревню, и там я
покажу тебе, что это такое.
     Люк почувствовал, что его брови поползли вверх:
     - Прямо сейчас?
     -  Почему бы  и нет?  - пожал плечами К'баот. - Я вызвал  водителя,  он
встретит нас  на дороге. -  Его взгляд переместился куда-то за спину Люка. -
Нет, оставайся здесь, - рявкнул он.
     Люк  обернулся.  Арту   выбрался  из  дройдного  гнезда  крестокрыла  и
карабкался по верхней части корпуса.
     - Это мой дройд, - сказал Люк К'баоту.
     -  Он  должен  оставаться  там,  -   не   сдержался  К'баот.  -  Дройды
омерзительные... создания,  у них есть  разум,  но они  не есть неотъемлемая
часть Силы.
     Люк нахмурился. Дройды действительно уникальны в этом отношении, но это
едва ли веская причина считать их омерзительными. Однако не время и не место
оспаривать подобную точку зрения.
     - Пойду помогу ему забраться в гнездо, - успокоил он К'баота, торопливо
направившись  к  кораблю.   Подхваченный  Силой,  он  запрыгнул  на  корпус,
опустившись рядом с Арту. - Извини, Арту, но тебе придется остаться здесь, -
сказал он дройду. - Пойдем-ка, тебе надо вернуться на место.
     Арту возмущенно затрещал.
     - Понимаю,  я виноват, - сказал Люк, загоняя  приземистый металлический
цилиндр обратно в его гнездо. - Но мастер К'баот  не  желает, чтобы ты шел с
нами. Тебе придется набраться такого же терпения здесь, как и на земле, - по
крайней мере ты сможешь пообщаться с компьютером корабля.
     Дройд снова зачирикал, жалобно и на этот раз немного нервозно.
     - Нет, не думаю, что существует  какая-нибудь  опасность, - заверил его
Люк. - Если  тебя это беспокоит,  можешь не спускать  с меня глаз  с помощью
сенсоров крестокрыла.  - Он понизил  голос  до шепота. -  И уж раз ты будешь
заниматься   этим,  мне  бы   хотелось,  чтобы  ты  начал  полное  сенсорное
сканирование  этого  района.  Погляди, может быть,  тебе  удастся обнаружить
какую-нибудь растительность,  которая  покажется  искореженной,  вроде  того
скрученного дерева, которое росло над темной стороной пещеры на Дагобахе. Ты
в порядке?
     Арту ответил обнаруживающим его смущение сигналом подтверждения.
     - Хорошо. Увидимся позже, - сказал Люк и спрыгнул на землю.  - Я готов,
- обратился он к К'баоту.
     Тот кивнул.
     - Нам сюда, - сказал он и зашагал по ведущей вниз тропе.
     Люк  заспешил, стараясь не отставать. Он  понимал,  что это было чем-то
вроде  стрельбы  по далекой  мишени:  даже если  то место, которое  он ищет,
окажется в доступном сенсору Арту диапазоне, нет никакой гарантии, что дройд
сможет отличить  здоровые чужеземные растения от ненормальных. Но попытаться
стоило. Йода, как он давно подозревал,  ухитрялся  прятаться от Императора и
Вейдера только  благодаря тому,  что темная  сторона пещеры возле  его  дома
каким-то образом экранировала его влияние на Силу. К'баоту, чтобы оставаться
незамеченным,  тоже необходимо иметь  где-то  такую  же  затененную  сторону
фокусировки могущества.
     Если,  конечно, он  не явился  сюда  вовсе  не незамеченным.  Возможно,
Император все о нем знал, но умышленно оставил в покое.
     Что, в свою очередь, наводит на мысль... о чем?
     Люк  не  знал.  Но  это  нечто  такое,  до  чего  лучше  всего  быстрее
докопаться.
     Они  прошли  не более  сотни метров, когда  прибыл  вызванный  К'баотом
транспорт  с  водителем:  долговязый   мужчина   на  старом  восстановленном
скоростном велосипеде Соро-Сююб с прицепленной позади замысловатой тележкой.
     - Боюсь, что это не более чем переделанный фермерский самокат, - сказал
К'баот,  пропуская Люка в коляску и забираясь в  нее следом  за ним. Большая
часть этого транспортного средства,