Уолтер Йон Уильямс. Имперская реликвия ----------------------------------------------------------------------- Walter Jon Williams. The Crown Jewels (1987) ("Maijstral" #1). Пер. - Н.Сосновская. Авт.сб. "На крыльях удачи". М., "АСТ", 1997. Изд. "АСТ" www.ast.ru ? http://www.ast.ru OCR & spellcheck by HarryFan, 14 September 2001 ----------------------------------------------------------------------- Джону и Бет. Давно пора было! Вульгарных преступлений не бывает, но любая вульгарность преступна Оскар Уайльд 1 Дрейк Майджстраль, мягко ступая кожаными ботинками на высоких каблуках, бесшумно вышел на середину бального зала города Пеленг. Ступать бесшумно приучила его работа. Вверху, чуть пониже высоченного потолка, плыли светящиеся буквы приветствий типа: "Доброго здоровья" и "Добро пожаловать, дорогие гости". Голографические приветствия озаряли комнату более ярко, чем обычно, в основном чтобы обеспечить освещение для работы многочисленных информационных сфер, которые вместе с приветствиями парили над головами собравшихся. А собравшиеся, среди которых попадались как люди, так и инопланетяне, реагировали на яркий свет каждый по-своему - в зависимости от характера и целей, которые преследовали. Некоторые вовсе не желали, чтобы их опознали, и потому искали местечко потемнее или поворачивались лицом к стене. Те же, что жаждали засветиться, разгуливали под вертящимися сферами, а то и взлетали повыше с помощью антигравитационных устройств в надежде попасть в объектив и оказаться объектом для интервью. Другие также разгуливали на свету, но при этом, казалось, были поглощены собственными мыслями или рассеянны. Третьи изо всех сил старались вести себя естественно, что в конце концов заставляло их самим себе задать вопрос о том, что же такое "естественно", а особенно в такой обстановке. Майджстраль не стал делать ни того, ни другого, ни третьего. Он был приучен к разным способам сохранять спокойствие в самой непривычной обстановке, привык к определенному вниманию со стороны масс-медиа, и, хотя дело у него тут было, скажем прямо, не совсем законное, он не чувствовал необходимости прятаться по углам и говорить вполголоса. Этикет, которому следовало большинство гостей, требовал распрямить плечи и отвести их назад, спину держать чуть изогнуто, но все же прямо и не вилять бедрами. Такая походка и осанка для хозалихов были вполне естественны, а вот люди нуждались в определенной тренировке. И то, что Майджстралю удавалось добавить к такой манере держаться еще и некоторую грациозность, следовало записать на его счет. Ростом Дрейк был всего на несколько дюймов выше, чем средний человек, но, несмотря на это, казался высоким. Надо отдать ему должное, и одет он был, как принято в высшем свете: в черное и белое - цвета траура землян и хозалихов. Украшений на Дрейке было немного - только серебряные заколки, скреплявшие длинные каштановые волосы, да перстень с крупным бриллиантом. Глаза у него были приятного неяркого зеленого цвета, а полуприкрытые веки придавали взгляду усталость. На вид ему было слегка за двадцать. Майджстраль подошел к мужчине чуть постарше себя - высокому, элегантному, который вошел в зал в полном одиночестве. В глазу у мужчины поблескивало стеклышко монокля. Он был одним из тех трехсот людей, которые довольствовались единственным именем. Черный кожаный костюм с алыми манжетами сидел на нем идеально. В тон манжетам были и ботинки. - Этьен, - сказал Майджстраль. - Майджстраль. Как приятно. Они обнюхались согласно этикету. Навощенный кончик усов пощекотал щеку Майджстраля. - А ты все еще в трауре, как я погляжу, - отметил Этьен. - Мой отец все еще мертв, - ответил Майджстраль. Разговаривали они на Высокопарном Хозалихском. Большинству людей без труда давались и странная интонация такой речи, и носовые гласные, но вот привыкнуть к сложному синтаксису, когда строй каждого предложения - комментарий к предыдущей фразе, высказыванию или мысли, было сложно, а тем более сложно было ухитриться строить разговор так, чтобы его тема касалась общего положения дел во Вселенной. - Вроде бы я слышал новости о твоем отце с год назад. Надежды на поправку нет? - Боюсь, что нет. Он засыпает меня письмами с жалобами на свое состояние. - Да, мертвые - это, видимо, большая обуза. Но траур тебе очень к лицу, Майджстраль. - Благодарю. А ты, как водится, элегантен. Правда, не сказал бы, что тебе идет монокль. Думаю, ты еще молод для таких штучек. Этьен понизил голос: - Понимаешь, это в качестве косметики. Меня тут вызвала на дуэль Жемчужница на Малой Пустоши и выбила глаз. Я поскользнулся, будь я проклят. Мне вставили новый глаз, но вокруг него еще ужасный кровоподтек. - Он немного помолчал, словно забеспокоился. - А ты слышал об этом? - Боюсь, что нет. Я только что вернулся из дальних странствий и пока не в курсе последних событий. - А-а-а, - успокоенно протянул Этьен. - Ну, бери меня под руку и пошли. Горожане, похоже, занервничали. Майджстраль приноровился к шагу Этьена. Местные испуганно расступались, давая им дорогу. - А я нисколько не удивлен, - сказал Майджстраль. - С каких пор члены Диадемы тут носа не показывали? - Сорок стандартных лет. А посмотришь на эту берлогу, так сразу ясно почему. Майджстраль дипломатично промолчал. Отдадим должное его учителям - он даже головы не поднял, чтобы понять, что одна из информационных сфер подслушала слова Этьена. А Этьен шагал дальше и, судя по тому, как он строил фразы, был раздражен. - И дело тут не в том, как именно здесь принимают, а в том, с какой готовностью. Слишком много низкопоклонства. - Они скоро научатся расслабляться в твоем обществе, уверен. - Дорогой мой Майджстраль, но я же не хочу, чтобы они расслаблялись. Я не должен быть им соседом, я для них богом должен быть. "Если человеку, - подумал Майджстраль, - сначала протыкают глаз рапирой, а потом он узнает, что старый приятель об этом даже не слыхал, ему можно простить язвительность, пусть даже беспричинную". Майджстраль пожал плечами: - В таком случае их низкопоклонство тебе просто по штату положено. Воспринимай его как должное, это плата за то, чтобы быть богом. Эта фраза была сказана так, что прямиком относила предмет разговора к условиям существования вообще. Этьен был не настолько раздражен, чтобы не заметить, что Майджстраль попал в точку, но из неприятной ситуации выкрутился крайне изящно. Он поклонился высокой блондинке, которая ленивой походкой шла им навстречу. На ней было весьма элегантное голубое с серебром платье, и выглядела она немного моложе своих тридцати двух лет. - А, Николь. Майджстраль только что о тебе спрашивал. Знакомый запах донесся до Майджстраля, он ощутил нечто, подобное шлепку шелковой перчаткой. - Моя госпожа. Я в восхищении. Прежде чем обнюхать уши, Майджстраль коснулся губами ее руки. Николь ростом была выше Майджстраля и очень бледна. Она, как и Этьен, не имела фамилии. Она улыбнулась Майджстралю белозубой улыбкой: - Дрейк. Так приятно тебя видеть наконец. Траур тебе к лицу. Николь говорила на человеческом стандарте. - Спасибо. И позволь поблагодарить тебя за соболезнования по поводу смерти отца. - Как он, кстати? Информационные сферы над головой Николь пытались растолкать друг дружку. Этьен извинился, обнюхался с ними и ушел. Николь взяла Майджстраля под руку. Ее близость напоминала о былом романе, сулила новые надежды. Прижавшись друг к другу, они прошествовали через весь зал. Не меньше пятидесяти мужчин побагровели и мысленно укокошили Майджстраля. - Этьен, похоже, обиделся на меня за то, что я не слышал о его дуэли. - Его популярность упала, понимаешь? Affaire de coeur [дела сердечные (фр.)] с протеже Жемчужницы, а потом affaire d'honneur [дело чести (фр.)] с самой Жемчужницей, а потом еще и монокль. Глупо. Вторая дуэль в рядах Диадемы за год. Жемчужница была вне себя. - Он мне сказал, что поскользнулся. - Может, и так. Все надеются, что случившееся излечит его от задиристости. Дуэлянство входит в привычку - к счастью, этого не скажешь о самоубийствах. Даже хозалихи, которые и возобновили в людском обществе дуэли и самоубийства, по-разному относились к этим ритуалам, принятым в высшем свете. Есть хозалихская поговорка: "На дуэли погибнуть всякий дурак может" (подобная же поговорка существует и по поводу самоубийства). Тон Николь, хотя она и говорила на человеческом стандарте, в котором отсутствует смысловая тонкость Высокопарного Хозалихского, сумел все же передать суть хозалихского выражения, хотя она его и не произнесла. Нюансы, нюансы. Сферам нравилось, когда они их слышали. - Как Роман? Здоров? Майджстраль улыбнулся: - Роман - это Роман. Он будет рад слышать, что ты о нем спрашивала, но втайне, конечно. Разговаривая, они поглядывали друг на друга, слушали, касались друг друга. Мысленно исследовали вероятности. Каждый искал какого-то вывода или разрешения. - Значит, он такой же, как всегда. А как ты? Майджстраль склонил голову набок, раздумывая над вопросом. - Да пожалуй, неплохо. - Ты слишком молод, чтобы скучать. Мне это больше подходит. - А что, прозвучало так, словно я скучаю? А я хотел просто поскромничать. - Ты нескромный человек, Дрейк. Не приписывай себе добродетелей, которых лишен. Сказала она это весело, но не без язвительности. Она переменилась за прошедшие четыре года. - Приходится хоть какие-то приписывать, - отшутился Майджстраль, - а иначе их у меня вовсе не останется. Николь коснулась руки Майджстраля: - А вот это больше похоже на того Дрейка Майджстраля, которого я помню. Рука Николь легла на его руку - это означало, что она приняла решение. Он такое же решение принял на несколько мгновений раньше. Пожалуй, это было и невежливо, и самонадеянно с его стороны - так скоро принять такое решение. Николь посмотрела на стоящую неподалеку компанию хозалихов: - Эти империалисты, они что, от нас отвернулись? Стоят лицом к стене. - Это барон Синн и его дружки. У него вечно были какие-то тайны с моим папашей. Подозреваю, что он шпион. Наверное, он вообще жалеет, что попал сюда, учитывая внимание прессы, и все такое прочее. - Да за чем тут шпионить? Провинциальная планетка, и довольно далеко от границ, чтобы иметь хоть какое-то стратегическое значение. - Надо же ему как-то на хлеб зарабатывать. В оркестре, парящем под потолком с помощью антигравитационных устройств, запели фанфары. Народ начал разбиваться на парочки, выстраиваться в ряды. - А-а-а, - понимающе протянул Майджстраль. - "Паломничество в Коричный Храм". Составишь мне компанию? - С радостью, сэр. "Паломничество" прежде представляло собой куда более веселую пляску и называлось "Пойдем на Ярмарку", но восемьсот лет назад, в годы правления пожилого, страдавшего артритом императора, темп танца замедлился и он получил более сдержанное название. У этой перемены оказались необычные преимущества. Из-за того, что происходила частая смена партнеров, медленный темп позволял успеть обнюхать уши, обменяться приветствиями и остротами, а если у тебя острот недоставало, ты мог смело отпускать одну и ту же каждому партнеру, не боясь наскучить. Поэтому "Коричный Храм" стал на редкость подходящим танцем для заведения знакомств. Фанфары запели вновь, и танец начался. Майджстраль обнял свою партнершу и обнюхал ее уши. - Навестишь меня завтра? - спросила Николь. - С удовольствием, - ответил он. Николь пошла по кругу около Майджстраля, держась прямо и согнув в локте руку так, словно на ней висела воображаемая корзинка. - Можешь зайти в шестнадцать? В восемнадцать мне надо посмотреть имитатора Элвиса, и ты, если захочешь, можешь сопровождать меня. Майджстраль сделал антраша. - Тогда я оденусь соответственно. - Одному Богу известно, на что это будет похоже, - вздохнула Николь. - Наверное, он даже "Отель, где разбиваются сердца" толком спеть не сумеет. Майджстраль повернулся к мужчине справа от себя и представился. Танец продолжался. - Не нравится мне это, Педро. Ну то, что барон Синн здесь. Педро был молодым человеком среднего роста, довольно неуклюжим. Его партнерша была на несколько лет старше, темноволосая, коротко стриженная, насупившаяся женщина. Педро казался выше нее, но только за счет каблуков. - Мне тоже это не нравится, мисс Йенсен, - ответил Педро. - Возможно, он намеревается вмешаться в аукцион. - Проклятие. Нам его не одолеть, если он начнет вздувать цену. Жаль, что Тартальи тут нет. Я отправила ему донесение, но ответа нет. - Ох. Жалко. - Не танцевал бы ты с такими каблуками, пока не... О черт. Ладно, Педро, потом. - Барон, на пару слов. Синн был хозалихом - высоким, остролицым, с кожей цвета черного дерева, покрытой темным мехом. Танцевал он с женщиной-человеком - невысокой, светловолосой, с ярко-синими глазами, которые сверкали, словно алмазный песок. Дамочке было за пятьдесят, но выглядела она лет на десять моложе. Барон прижался теплым носом к ее щеке: - Графиня. Ее уши навострились. - Могут возникнуть осложнения. Я тут заметила Майджстраля. - К его услугам все, что есть на планете, мадам. Я бы не волновался. Вряд ли наши с ним интересы совпадают. - Может быть, проще всего поинтересоваться? - Мне не хотелось бы выдавать наши намерения такому ненадежному человеку. Мы просто подождем и посмотрим. Графиня раскрыла рот и высунула язык - то бишь изобразила хозалихскую улыбку. - А все-таки я его сто лет не видела. Встретимся после танца? - С удовольствием, графиня. Вот моя рука. - Дрейк Майджстраль, сэр. Взаимное обнюхивание. - Лейтенант Наварра, сэр. Я вижу, мы оба в трауре. С Майджстралем в паре танцевал высокий смуглокожий мужчина, лет тридцати, в военной форме и траурном плаще. - Боюсь, не признаю вашей формы. Местные части? Извиняющий смешок. - Нет. Я с Помпеи. Просто мне не так давно кое-что тут перепало по наследству, вот и приехал посмотреть. - Надеюсь, крупно перепало? - О, нет. Всего лишь дом и немного земли. Куча всяких безделушек. У моего дядюшки были странные вкусы, но он не был богат. Теперь я все продаю. - Надеюсь, вы не сочтете мое любопытство неприличным? Наварра пожал плечами: - Вовсе нет. О чем еще поговорить двум незнакомым людям? - ...Да. Поскользнулся, вот проклятие. - А какой был красивый глаз. Ведь именно за красивые глазки я в вас влюбилась много лет назад, когда была совсем девчонкой. - А? Да. Вот это да. - Дрейк Майджстраль, сэр. - Педро Кихано, сэр. А вы, скажите, тот самый Дрейк Майджстраль? - О, простите великодушно, сэр. Ботинки, понимаете, новые. - Ничего, сэр. А что касается вашего вопроса, то боюсь, что да. Пауза. - Сэр? А что за вопрос я вам задал? - Привет, Николь. Как изящно ты только что покружилась. - Хотелось ввернуть что-нибудь новенькое. Я этот танец уже столько раз танцевала... - Ну так и кто же из нас скучает? Легкий смешок. - Я только что танцевала фигуру с жуткой бабой. С графиней Анастасией. Дрейк, ты побледнел. - Наверное, она припозднилась, а то я бы ее заметил. - Даже полуприкрытые веки не смогли скрыть волнения Майджстраля. - Призрак дней моей юности. - Наверное, она вызнала, что здесь барон Синн. Вряд ли она явилась, чтобы повидаться с тобой. - Мой отец ее жутко боялся, и не зря. А если честно, и я тоже. - Майджстраль наклонил голову, как того требовала очередная фигура. - Надеюсь, она меня не заметит. - А я бы на это не рассчитывала, Дрейк. По-моему, эта женщина замечает все. - Привет, Педро. - Мне так весело, мисс Йенсен. - Отрадно слышать. - Надо же, мы тут, участвуем в такой потрясающей интриге, и кругом такая куча знаменитостей... совсем как на Волшебной Планете Приключений. - Совсем как - где? - А вы, когда были маленькая, не смотрели "Ронни Ромпера"? А я смотрел. - Смотрела, конечно. Просто я забыла. - А знаете, кто тут, мисс Йенсен? Тут Дрейк Майджстраль. Тот самый Дрейк Майджстраль. - Прости за тупость, Педро, но я не понимаю, о ком ты говоришь. - Вы разве не следите за новостями спорта? Ну, "Ковенбургский Ледник", дело о взломе? - А-а-а. Вот теперь вспомнила. И который же? - А вон он. Болтает с каким-то луковицеголовым. Я и подумал... может, он нам поможет в нашем, так сказать, дельце. - О! - проговорила мисс Йенсен удивленно. - А это идея, Педро. Пауза на два такта. - Правда? - Да. Не повезло. Я поскользнулся. - Дрейк Майджстраль, сэр. Партнер отозвался тоненьким писклявым голоском, полным напыщенной интонации: - Граф Квик. Граф был троксанцем, ростом не более четырех футов, со здоровенной круглой башкой, состоявшей из сменяющих друг друга слоев мозговой ткани и хряща. Ушей у него не было, поскольку строение головы вызывало в ней резонанс и выполняло приблизительно такую же функцию, как уши. При ритуальном обнюхивании Майджстралю пришлось сделать на это скидку. - Дела безо всякого посещаю я планету эту, - пояснил граф. - Человечество мне интересует. Грандиозное путешествие предпринимается мне. На Земле заканчивать собираться оное, знакомиться дабы там. Майджстраль подумал о том, ухитрятся ли когда-нибудь обучающие имплантанты придумать что-то для освоения троксанцами человеческого стандарта, как положено. - Вам можно позавидовать, - сказал он. - Я на Земле никогда не бывал. - Путешествование надо вы. Родина Элвис и древние греки. - Это ведь неподалеку от границы, а я как раз в ту сторону направляюсь. Надо подумать. Да. Определенно. - Лейтенант Наварра, мадам. - Николь. Помпейская Морская Разведка, если не ошибаюсь? - Вам знакома моя форма? Вы потрясающе осведомлены, мадам. Вы бывали на Помпее? - Увы, нет. Но мне всегда нравились мужчины в военной форме. - Дрейк Майджстраль, мадам. - Амалия Йенсен, сэр. Вы тот Майджстраль, что ограбил Зеркальную Колокольню? - Боюсь, то был Джефф Фу Джордж, мадам. - Прошу прощения. - Не стоит, напротив, я вам благодарен. Это сравнение мне льстит. - Я вот подумала... может быть, поговорим о деле? - Весь внимание, мадам. - Антикварная вещь. Будет выставлена на аукционе. Боюсь, мне перебьют цену. - Я вас с радостью выслушаю. Продолжим разговор, когда сойдемся в следующей фигуре. - С радостью. - Стыд какой. Надеюсь, ты подобрал себе к новому глазу новую дамочку. - Майджстраль, сэр. - Пааво Куусинен. Поджарый мужчина, спокойный, средних лет. - Костюм у вас имперского покроя. Сопровождаете Синна? - Нет, я путешествую один, сэр. По делу. Что на это ответить, Майджстралю в голову не приходило, и мужчина явно откровенничать не собирался. Танец продолжался. - Дрейк. - Николь. - А ты знаешь, оказывается на Помпее ежегодно по четыреста человек погибает на море от несчастных случаев. - Понятно. Видимо, ты поболтала с мужичком в военной форме. - Он оперирует фактами, Майджстраль. Знаешь, как давно я ни от кого не слышала фактов? Чтобы не высказывали предположения, не выбалтывали слухи или сплетни, а выдавали голые, неприкрытые факты? Четыреста смертей в год. Это факт. - Факт то, что ты красива. - Факт то, что я это, увы, отлично знаю. - Педро Кихано. - Генерал Джеральд. Морской флот. В отставке. Генерал был осанистым широкоплечим мужчиной, на лице которого застыло гневное выражение. - К вашим услугам, сэр. - Ну и идиотское же занятие этот танец. Я сегодня уже столько немытых шей нанюхался, просто сил нет. Тебе бы, кстати, свою тоже слегка помыть не мешало. - А? Всенепременно. Прямо сейчас и вымою. А вот знаете, с кем я только что познакомился? С Дрейком Майджстралем. Ну, знаете - Ковенбургский Ледник. Дело о Швейцарском Сыре. - Майджстраль? Здесь? Где он? - Вот он. В трауре. - Ага! Какой вызов! И где - в таком обществе! - О. Прошу прощения, сэр. - Тебе, молодой человек, не стоит носить высокие каблуки, и так в тебе роста предостаточно. - О. - (Пауза.) - Вы правда так думаете? - Николь. - Пааво Куусинен. Слуга покорный, мадам. - Вы из Империи? - Да, мадам. А что, так заметно? - Если хотите, чтобы было незаметно, поменяйте костюм. - Какая жалость. Я наблюдаю за людьми, изучаю их поведение, и я так надеялся, что мне удается не привлекать к себе внимание и спокойно наблюдать за поведением людей. Мой портной уверял меня, что мой костюм - последний писк моды. - Моды к нам теперь не из Империи приходят. Но тут найдутся некоторые, которые считают, что это большое упущение. - Дрейк Майджстраль. - Генерал Джеральд. Морской флот. В отставке. Только притронься к чему-нибудь моему, и я тебя прихлопну. Удивление. Антраша прервано на середине. - Прошу прощения сэр, но у меня и в мыслях не было... - Плевать я хотел на твои мысли. Действия - вот что меня волнует. Только шагни ко мне, и я тебя прикончу, если не сам, так найму кого надо. Считай, я тебя честно предупредил. - Вполне честно, сэр. - И нечего тут распространяться - честно или нечестно, будь ты проклят. Ступай, нюхай шею вон той дамочки и уберись с глаз моих долой! - Мисс Йенсен, если все так, как вы говорите, я возьму с вас не меньше шестидесяти. Но если работа окажется труднее, ставка возрастет. - Вы сомневаетесь в предоставленной мною информации? - Ваша информация могла устареть. - Вы просите... много, Майджстраль. - Вы не доверяете мне авторских прав. В этом случае цена бы понизилась. - Извините, но тут я непоколебима. - В таком случае и я непоколебим насчет назначенной цены. Мои извинения, мисс. - Видел я эту твою драчку. Халтура треклятая. - Да, генерал. К несчастью, я поскользнулся. - Ха! Да ты враль и еще и идиот вдобавок. Она тебе ножку подставила, ты растерялся, а она отразила твой удар и заполучила тебя. Гардемарин - и тот бы лучше управился. - Сэр! - Нечего передо мной-то храбреца разыгрывать. Я уже, правда, давно в отставке, только меня на мякине не проведешь. Да я бы тебя на кусочки искромсал! - Майджстраль. - Графиня. Нервы Дрейка готовы были сдать, ноги - задрожать, а выдержка - изменить ему. Неприятно обнаружить, что детские страхи до сих пор не беззубы, до сих пор способны заставлять сердце биться чаще, диафрагму - напрягаться и вызывать дрожь в коленках. - Позвольте выразить вам признательность за искренние соболезнования по поводу кончины моего батюшки. - Он был достойным сыном великого человека. Для вас нет ничего лучше, как только следовать во всем его примеру. Графиня говорила на Высокопарном Хозалихском с безукоризненным произношением. Майджстраль отвел назад кончики ушей - так по Высшему Этикету выражалось утонченное согласие. (Высший Этикет требует колоссальной подвижности ушей. Жаль графа Квика - он лишен такого ценного средства выражения эмоций.) - Учитывая характер нашего времени, - ответил он, - это невозможно. Ответ прозвучал на хозалихском стандарте, что, как рассчитывал Майджстраль, несколько выведет графиню из равновесия и собьет с нее спесь. Уши ее блестели, словно кусочки отполированного голубого камня. - Учитывая _ваш_ характер, вы хотели сказать. Майджстраль пожал плечами: - Может быть. Как вам будет угодно. - Вы тут по делу, связанному с вашей... профессией, видимо? Он улыбнулся: - Конечно же, нет, графиня. Я здесь для того, чтобы побывать в зоопарке и посмотреть на метанитов. - Ах, в зоопарке... - Выражение лица графини Анастасии несколько изменилось - она уставилась на Майджстраля так пристально, что ему стало несколько не по себе уже не от страха, а скорее от удивления. - Ваш отец был человеком постоянным. - В долги он попадал постоянно, это точно. - Я могла бы подыскать вам работу, если хотите. - Я предпочитаю не пользоваться старыми знакомствами, графиня. "Ой, скорее бы закончилась эта фигура!" Уши графини опустились - для хозалихов это означало неприязнь. - Гордыня. Гордыня и непостоянство. Не слишком удачная комбинация. - Да и времена нынче не самые удачные, графиня. О чем, я уверен, вы сожалеете, так же, как и я. Фигура закончилась, и Майджстраль развернулся к мужчине справа. Нервишки у него пока еще шалили. "Похоже, ничья, - подумал он. - Совсем неплохо для человека, которого вынудили вспомнить о детских страхах". - Барон Синн. - А, шпион. - Прошу прощения, сэр? - Генерал Джеральд. Морской флот. В отставке. А ты - хозалихский шпион. - Вы ошибаетесь, сэр, - холодно отозвался барон и вытянулся во весь рост, что не помогло ему сравняться с генералом. - Ты - военнослужащий, путешествуешь якобы по делам бизнеса, с двумя хозалихами, у которых вид таких же вояк, как и у тебя. Если шпики не так выглядят, то я уж и не знаю как. - Полагаю, сэр, что после этого нам нечего друг другу сказать. - Ошибаешься. Я бы тебе много чего мог сказать. Но я лучше помолчу, с твоего позволения. - Ох. Последняя фигура. Тут просто с ума сойти можно от новых знакомств. Николь посмотрела на Майджстраля с удивленной улыбкой: - А ты, похоже, доволен собой, Дрейк. Успел какое-то дельце обстряпать? - Я успел отбиться от жуткой графини и при этом сказал не больше колкостей, чем она. - А-а-а! Ну тогда у тебя точно есть причина веселиться. Танец окончился, и танцоры потопали ногами в знак восхищения. Еще один пункт этикета. Хорошо еще, что ушами вертеть не пришлось. Николь взяла Майджстраля под руку, и они стали пробираться между распадающимися мало-помалу парочками. - У Этьена неважнецкий вид, - отметила Николь. - С чего бы это? - Может быть, он пообещал следующий танец графине Анастасии. Позволь принести тебе чего-нибудь прохладительного. - Спасибо. Информационные сферы подобрались поближе, их объективы мягко настроились на крупный план и сфокусировались на лицах Майджстраля и Николь. Где-то далеко, в студиях, специалисты, читающие по губам, склонились к экранам мониторов. Из-за того, что они уделили такое пристальное внимание этому малозначительному разговору, они отпустили три отборных ругательства, которые отпустил по адресу Майджстраля побагровевший генерал Джеральд, проводивший его полным отвращения взглядом. Майджстраль принес Николь шербет, а себе - стакан ринка. Осмотрев толпу гостей, он заметил, что графиня ведет оживленную беседу с бароном Синном. Вот они оба обернулись и быстро посмотрели в ту сторону, где стояли Майджстраль и Николь, и столь же быстро отвернулись. Майджстраль задумался о том, готов ли он к еще одной стычке с графиней сегодня вечером, и решил, что не готов. - Я, пожалуй, пойду, Николь, - сказал он. - Я только сегодня утром прилетел на Пеленг, а путь у меня был долгий. Сиесты совсем не получилось. Я и пришел-то только для того, чтобы тебя увидеть. Если Николь и обиделась, она этого не показала. Услышав последнюю фразу Майджстраля, она обдумала принятое ею ранее решение и утвердилась в нем. - Ну, значит, завтра утром увидимся, - сказала она, и они обнюхались, согласно этикету. - Я так рада, что ты здесь, Дрейк. Старые друзья всегда придают очарование новой обстановке. - Как всегда, к твоим услугам, Николь. Оркестр снова заиграл. Парящая под потолком голограмма оповестила гостей о том, что следующий танец - "Поиски тропинки". К Николь, топая высокими каблуками, пробрался возбужденный молодой человек и поклонился ей: - Педро Кихано, мисс. Может быть, вы меня запомнили? Не удостоите ли меня согласием потанцевать? Если Николь и не пришлось по нраву приглашение, она это умело скрыла. - Ну, конечно, - улыбнулась она. Информационные сферы потащились за ними. Майджстраль, покинутый сферами и ощутивший вследствие этого немалое облегчение, допил свой ринк. Он стал пробираться вдоль стены к выходу, по пути коротко переговорил с Амалией, подтвердил все, о чем они говорили раньше, и пообещал держать с ней связь. Он направился к выходу и уже почти дошел до широкой, обрамленной голографической подсветкой двери, когда его остановили. - Прошу прощения, сэр. "Человек в военной форме, - вспомнил Майджстраль. - Человек, который оперирует фактами". - Лейтенант Наварра? - Прошу меня извинить, сэр, за бестактный вопрос. Майджстраль пристально глянул на него из-под полуприкрытых век: - Спрашивайте, сэр. - Та молодая дама, с которой вы только что разговаривали, - она, видимо, ваша старая приятельница? - Вы о мисс Амалии Йенсен? Мы только что познакомились, во время танца. Наварра, похоже, обрадовался: - Значит, она свободна? - Абсолютно, сэр. Можете действовать. Мужчина ухмыльнулся: - Благодарю вас, сэр. Еще раз простите за бестактность. - К вашим услугам. Майджстраль поклонился и вышел в теплую пеленгскую ночь. Информационная сфера пристала к нему с просьбой дать интервью, но получила отказ. Он уже вдоволь наобщался. 2 Если вам суждено быть покоренными инопланетянами, нет ничего лучше, как оказаться покоренными хозалихами. Хозалихи покорили десятки различных цивилизаций и набрали в этом деле изрядный опыт. А значит, при покорении гибнет минимум представителей расы и практически сразу может начаться воспроизведение. Землю хозалихи захватили, можно сказать, без боя. Человечество только-только научилось отлетать от своей планеты - маленького камешка в безбрежных космических просторах. И тут, откуда ни возьмись, на орбите появилось сразу сто тысяч военных кораблей инопланетян, и все сто тысяч нацелили все свое оружие, в том числе и смертоносные лучевые пушки, на жителей планеты. Тогда лишь несколько сотен людей - обитателей военных орбитальных станций - отважились оказать сопротивление, и как только их перебили, земляне сразу же сдались. Подобным образом осуществлялись почти все завоевания хозалихов. Им попалось всего несколько цивилизаций, которые повели себя не так разумно, как человечество, - вот их-то, к сожалению, перебили до последнего и потом искренне оплакали. Хозалихи - раса замечательная во многих отношениях - совершенно не понимают таких шуток, как стремление к независимости. Главный принцип их Имперской Системы состоит в беспрекословном повиновении императору, а если кто-то не желает этому принципу следовать, он обращается во прах. Хозалихи, следует отдать им должное, - завоеватели просвещенные. Если могут, они не вмешиваются в местные институты религии. Если вводят налоги, то такие, что с ними вполне можно смириться. Они засылают на покоренные планеты десятки тысяч миссионеров, дабы те способствовали повышению культурного уровня населения и обучали его правилам Высшего Этикета. И как только покоренная цивилизация достигает определенного уровня, ее представители мало-помалу входят в Имперский Совет и занимают важные посты по всей Империи. Но наступают, конечно, и некоторые перемены. Существуют воинские гарнизоны, вводится цензура в службах новостей - хозалихи милостивы, но не глупы. Правила Высшего Этикета четко определяют, чего именно хозалихи хотят для себя: формальности, элегантности, непоколебимого идеализма. Хозалихи почитают Высший Этикет универсальным, однако суть Высшего Этикета в том, что это - испытание. Если чужаку удается освоить все тонкости Высшего Этикета, он становится тем, с кем хозалихи согласны разговаривать и иметь дело. На самом деле миссионеры - ловцы человеков, которые забрасывают свои снасти в самые глубины чужих рас и вылавливают тех, кто способен стать посредником между хозалихами и представителями собственной расы. Тех, кто способен общаться и с теми, и с другими и служить переводчиками для тех и других. Счастливым избранникам судьбы порой везет - они получают благородные титулы. Это, конечно, глупо, но хозалихи стоят на своем. Что это за Имперская Система, если в ней отсутствует наследная аристократия? Земля уже столько раз содрогалась в конвульсиях, пытаясь исторгнуть с лица своего собственную наследную аристократию, а тут они возьми да и вернись - графы и бароны, принцы и герцоги, и что самое смешное - почти все поголовно инопланетяне. Высший Этикет, таким образом, может быть, и не универсален, зато универсально поведение аристократов. Новая земная аристократия оказалась весьма способной к величию, просвещенности, одухотворенному правлению, культивированию высокого искусства и талантов. Взять хотя бы достижения виконта Ченга или Соломона Неподкупного. Но аристократы оказались также весьма склонными к грубости, близорукости, беспутности, алчности и сущим безумствам. Взять хотя бы Роберта-Мясника или Юлия Безумного. Человечество и радовалось, и страдало в обстановке, созданной новой аристократией. Великое созерцали, от невежества страдали. И все это было вполне предсказуемо. А вот что оказалось гораздо менее предсказуемо, так это отношения между людьми и хозалихами. У той и другой расы были специфические достоинства, которые восхищали противоположные стороны, но были и недостатки, которые у тех и других вызывали отвращение. Как только люди познакомились с хозалихами, они сочли их неглупыми, но скучными. Эти длинноносые, широкоплечие, покрытые черной шерстью завоеватели боготворили императора, старались вести себя сдержанно, обожали парады и военную музыку, детей воспитывали строго, прививали им светские манеры и приучали быть законопослушными гражданами, продолжателями рода. Они были прирожденными консерваторами и эстетами, слыли мастерами тратить время на ерунду, ну и, конечно, поборниками строгого руководства Империей. Ничего сверхужасного в таких привычках не было. У всех у нас в конце концов бывают дядюшки, которые отличаются примерно таким поведением, но в общем и целом это совершенно чудные старикашки. Правда, вы ведь не станете своего занудного дядюшку звать на развеселую вечеринку, верно? Непочтительность не радует хозалихов. Не поощряют они также фривольность, безответственность, нечестность, излишнее рвение, не жалуют тех, кто появился на свет с врожденным чувством юмора, с ощущением, что мир сошел с ума. Они не станут доверять тем, кто свистит в компании, отпускает сальные шуточки или напивается на спортивных соревнованиях. Хозалихи искренне верят, что таких можно исправить исключительно колесованием, дабы они в дальнейшем более строго следовали Имперским Принципам. Как ни грустно, примерно так они относятся ко всему человечеству. Да, считают они, люди, может быть, фривольны и милы, но их нельзя принимать всерьез. Однако такое отношение к человечеству несправедливо - отыщутся миллионы людей, готовые последовать всем хозалихским требованиям, их представлениям о том, каким должен быть образцовый гражданин. Многие пробивались на имперскую службу и добивались хороших рекомендаций от педантичных и добросовестных начальников. Некоторые даже становились еще более ярыми империалистами, чем сами хозалихи, - посмотрите только на подвиги Роберта-Мясника, который без разбору укокошил сотни тысяч во имя императора, - на такое не отваживался ни один хозалихский губернатор. Но и наше стереотипное отношение к хозалихам не всегда справедливо. Попадаются среди них и те, что ведут себя фривольно и непочтительно, а еще больше среди них тех, кто с восторгом бы повел себя фривольно и непочтительно, предоставься им такая возможность. В потаенных мечтах пьяные хозалихи танцуют при лунном свете и обнимаются с мокроносыми дамочками. Просто они об этом помалкивают. В общем, хозалихи не лишены тайных страстишек. У них имеется обширная популярная литература, в которой описываются мятежи и похождения жуликов и выражается скрытый восторг в отношении тех, кому удается победить условности, да еще и жить-поживать в свое удовольствие. Они снисходительнее относятся к своим беспутным кузенам и кузинам, чем те того заслуживают, и не менее уязвимы в отношении обаяния, чем люди. Даже Высший Этикет оставляет место и право на существование пьяницам, шарлатанам, дурачкам, лишь бы только их поведение было достаточно (в меру) вызывающим и носило признаки стиля. Стиль - вот что тут главное: никто не станет восторгаться пьяницей, который туп, или шарлатаном, на которого скучно смотреть. В Высшем Этикете есть много всякого разного помимо сдержанных танцев и обнюхивания ушей. И если вы способны проделывать это стильно, закон даже позволит вам зарабатывать на жизнь кражами. Майджстраль оставил флайер на лужайке около снятой им виллы и прошел через звуковой экран, служивший дверью. По пути он расшнуровал камзол - настолько, насколько позволял покрой: Высший Этикет требовал, чтобы одежду нельзя было снять или надеть без помощи слуги. В то время почти все использовали в качестве прислуги роботов, по крайней мере в Человеческом Созвездии. А у Майджстраля был слуга-хозалих по имени Роман. Роман был высоченного роста - он был высок даже по хозалихским меркам - и очень силен. Годичные кольца, что залегли вокруг его носа, показывали, что ему сорок пять. Уже пятнадцать поколений его предков служили семейству Майджстралей, а Дрейку Роман достался от отца. Слугу он время от времени использовал для выполнения боевых операций, которые тому большей частью не нравились. Но свое неодобрение, как и многое другое, Роман держал при себе. Он гордился своей репутацией безупречного, вышколенного слуги семейства, хотя это семейство порой и приводило его в отчаяние. Роман, как всегда подтянутый, появился в холле и тихо направился к Майджстралю. Умение слуги передвигаться бесшумно радовало Дрейка и как эстета, и как профессионала. - Грегор вернулся? - спросил Дрейк на стандарте. - Пока нет, сэр. - В голосе Романа чувствовалось спокойствие стоячих вод. - Надеюсь, никаких проблем? - Думаю, никаких. Роман расшнуровал Майджстралю камзол, помог снять обувь, взял у него пистолет, нож, манишку и манжеты - все с отточенным профессионализмом и при минимуме движений. Это было так же знакомо, как старый, привычный диван. Майджстраль чувствовал, как спадает напряжение. Роман был единственным якорем в его бурной, беспокойной жизни и скорее отождествлялся с домом, чем просто со слугой, а дом для него был местом, где можно расслабиться. Майджстраль упал на диван и пошевелил пальцами ног в плотных серых носках. Голографические произведения искусства медленно вращались на подставках в нишах, отбрасывая на Дрейка, улегшегося на диване, мягкий свет. Он посмотрел на Романа: - Там была Николь. Она спрашивала про тебя. - Надеюсь, она в добром здравии. Майджстраль снова взглянул на слугу. Глаза у того заблестели, ноздри слегка расширились. "Тайная радость", - решил Майджстраль, наслаждаясь предсказуемостью Романа. Никаких сомнений. Николь всегда была одной из любимиц его слуги. - Да, она в добром здравии. Ну, может быть, немного пресыщена. Завтра я сопровождаю ее на просмотр какого-то Элвиса. Значит, снова придется появиться в обществе. Для дела отлично. - Пришло письмо, сэр. От вашего отца. Сердце Майджстраля сжалось от скрытого отчаяния. Тематика отцовских посланий крутилась вокруг двух тем, и обе были грустные. - Я прочту. Роман взял с секретера письмо и принес его хозяину на подносе. Письмо было отправлено по системе СЧП - Сугубо Частной Переписки, а значит, вложено в конверт и передавалось из рук в руки. Все это стоило немалых денег. Майджстраль распечатал конверт и прочел письмо. "Не понимаю, зачем тебе понадобилось мотаться к границе. Наверняка ты проведешь сезон на Нане в связи со своими благотворительными делами. Если ты попадешь на границу до начала сезона, ты должен засвидетельствовать почтение графине Анастасии. Может быть, тебе удастся помочь ей в чем-то, касательно Дела. Если понадобится, можно продать Каподистрийские участки. Ко мне обратился лорд Гиддон, у которого я несколько лет назад одолжил сумму в 450 н. Я, видимо, сообщал тебе об этом обязательстве, но ты почему-то не в курсе. Если бы ты не перекрыл мне доступ к нашим сбережениям, я бы об этом и не упомянул, но положение требует, чтобы ты сохранил честь семьи и выплатил долг. Если ты сейчас не при деньгах, можно продать участки на Каподистрии. Надеюсь, ты сделаешь это побыстрее. Твой бедный отец. Экс-Дорнье, и т.д. P.S.: Оборудование для моего гроба будет готово через два месяца. Надеюсь, ты не заставишь меня снова пережить разочарование от того, что оно не будет встречено вовремя". Вот как - обе темы сразу, да еще и с подробностями. "Дело" и старые долги. Майджстраль вложил письмо в конверт и отдал Роману. - Сожги, пожалуйста, - попросил он. Роман молча понес письмо к сжигателю бумаг. Майджстраль нахмурился и постучал перстнем по стиснутым зубам. Долг лорду Гиддону - это новость, но не такая уж неожиданная: старые кредиторы теперь частенько заявляли об отцовских долгах. Участки на Каподистрии давным-давно были заложены - отец Майджстраля сам их и заложил, да, видно, позабыл. Память у него на финансовые дела всегда хромала, а после смерти и вообще отнялась. У Майджстраля не было денег на благотворительность, не было их и чтобы уплатить долг лорду Гиддону, да и на жизнь не было тоже. Майджстралю приходилось много тратить на себя: хозяйства у него практически никакого не было, но появление в свете стоило немало. Он посмотрел на свой перстень, поднес его к свету. Бриллиант был поддельный - настоящий пришлось продать два месяца назад, чтобы наскрести денег на эту поездку. Даже Роман не знал, что настоящий бриллиант продан. Может, и правда стоило принять предложение графини Анастасии? Дрейк прикинул, как он будет выглядеть: простофиля, участвующий в совершенно безнадежном деле, бормочущий комплименты, которые на самом деле вовсе не хочется бормотать. Короче, некто весьма похожий на папашу. Нет, только не это. Роман вернулся со стаканом холодного ринка. Майджстраль взял стакан и рассеянно пригубил напиток. Послышался шум флайера, опускающегося на лужайку перед домом. Уши слуги развернулись к дверям. Он повернулся, выглянул в окно из поляризованного стекла и объявил: - Грегор. При этом он немного напрягся. Роман не одобрял причуды Майджстраля, а Грегора считал одной из таких причуд. - Хорошо. - Майджстраль снова пошевелил пальцами ног и задумчиво проговорил: - Можно будет сказать ему о нашем деле. Вошел Грегор Норман, стаскивая на ходу темно-синюю кепку с рыжей шевелюры. Грегору недавно исполнилось двадцать, он был долговяз и подвижен. Одевался он исключительно в одежду темных тонов, а многочисленные карманы его были набиты в основном электронными штучками. Грегор тараторил и разговаривал с хулиганским акцентом. К высшему свету он определенно не принадлежал. - Дело сделано, босс. С превеликой. "С превеликой", "с превеликими" - это было жаргонное выражение, которое обожал употреблять Норман. Так он сокращал фразы типа "с превеликой легкостью", "с превеликой радостью", "с превеликим удовольствием". - Отлично. Информационные сферы нынче вечером будут транслировать мою встречу с Николь, а паника начнется с самого утра. Грегор расхохотался. Он был явно доволен собой. За последние четыре часа он успел совершить четыре взлома, причем все - тонко и четко, без сучка и задоринки, в каждом случае применив десятки маленьких электронных устройств. Роман посмотрел на них по очереди. Ноздри его нервно подергивались. - Вы, сэр, говорили о заказе. - Точно. - Майджстраль поднялся, опустил ноги на пол, наклонился вперед. - Садись, Грегор. Я тебе все расскажу. - Роману он садиться не предложил: понимал, что слуга ни за что не сядет в присутствии хозяина. Он подождал, пока Грегор усядется, и продолжил: - Женщина по имени Амалия Йенсен хочет, чтобы мы похитили для нее одну вещицу из поместья некоего адмирала Шолдера, офицера флота, в отставке, покойного. Через несколько недель поместье будет выставлено на аукцион, и мисс Йенсен боится, что ей перебьют цену. Уши Романа навострились. - А кто нынешний владелец, сэр? - Наследник Шолдера - его племянник лейтенант Наварра. Я с ним нынче познакомился. Не думаю, что его больно-то интересует поместье дядюшки. И уж точно, он не заботится об охране. Как мне показалось, от этого наследства ему одни хлопоты. Грегор ухмыльнулся. - Да, они нескоро заметят, что какой-то безделушки не хватает. - Говоря это, он отстукивал кончиками пальцев по бедрам ритм какой-то мелодии, которую, видимо, мурлыкал про себя. Он никогда не мог сидеть на месте спокойно. - Это хорошо. Значит, мы сможем тем временем посвятить себя другим планам. Но я хочу. Роман, чтобы ты завтра же начал наводить справки о мисс Йенсен. Сомневаюсь, что она чей-то агент или провокатор, но как знать. Она отказалась предоставить нам авторские права на съемку, а это, как я подозреваю, означает, что тут есть какие-то подводные течения, о которых мы не догадываемся. - Хорошо, сэр. - С ней был спутник - молодой человек по имени Педро Кихано. Может, он в этом как-то замешан, а может, и нет. Как бы то ни было, им тоже следует поинтересоваться. - Завтра - первым делом, сэр. Дрейк посмотрел на Грегора: - Мне бы хотелось, чтобы ты совершил облет поместья Шолдера и посмотрел, как там и что. Смотри в оба - ну да ладно, ты меня понимаешь. Грегор небрежно отдал Майджстралю честь двумя пальцами: - С превеликим, босс. Дрейк на миг задумался. - О. Да. Еще одно дельце. Если в ходе наведения справок вы выйдете на собственность генерала Джеральда - Морфлот, в отставке, - держитесь от него подальше. Он может создать ненужные осложнения. Роман внимательно посмотрел на хозяина: - Можно поинтересоваться какие, сэр? Майджстраль глубоко вздохнул, обдумывая, что бы соврать. - Связанные со службой безопасности на этой планете, - сказал он. - Мне не хотелось бы наткнуться на контршпионаж. Это противоречит той роли, в которой я тут пытаюсь выступать. - Конечно, сэр. Понимаю. Майджстраль согнул ноги, поставил их на диван и положил подбородок на колени. - Ну а пока вы будете развлекаться таким образом, я отправлюсь на просмотр имитатора Элвиса. - Вот ужас-то, сэр. Диафрагма Романа дернулась раз, потом еще раз - у хозалихов это означало глубокий, искренний вздох. Не великосветский, это точно. Причуды Майджстраля порой были совершенно непредсказуемы. 3 Элвис оказался человеком, и одет он был в белый с блестками костюм. Его движения - то, как он впивался в хромированный микрофон, как вихлял бедрами, даже то, как утирал пот со лба красным шелковым носовым платком, - все было стильно, отточено и ритуально, как шаги балетного танцора. Голографический оркестр разместился в полутени в глубине сцены. Штабели громоздких и совершенно ненужных усилителей и колонок занимали порталы просцениума, и с их стороны доносились такие оглушительные звуки, словно вся аппаратура была самая что ни на есть настоящая. "Как горит моя любовь", - распевал Король рок-н-ролла. В ответ на эти бессмысленные слова над сценой раздавались восторженные выкрики дебютантов, которые уже сто лет как почили. Элвис наклонился, утер пот над бровью и подарил платок одному из своих ассистентов, сидевших в зале. Ассистент преподнес платок Николь - почетной гостье. Она поклонилась и изящно взяла платок у ассистента. В этот миг на нее устремился свет всех прожекторов. Аудитория вежливо похлопала. - Майджстраль, какого черта мне теперь с этим платком делать? - прошептала Николь, прикрыв губы рукой, чтобы вездесущие информационные сферы ничего не прочли по ее губам. - Не сидеть же мне тут весь вечер с этой мокрой тряпкой в руках. Майджстраль сочувственно глянул на нее. В ее костюме - голубом платье из нескольких полупрозрачных слоев ткани, напоминающей черепаший панцирь, - карманов, конечно, не было. - Если хочешь, отдай мне, - предложил он. - Или я могу тебе его завязать на руку. Прожектора перестали освещать Николь. Ее алмазные серьги и колье потускнели. - Я пошлю его Этьену, - сказала она. - С его цветовой гаммой он лучше будет сочетаться. Она жестом подозвала одного из своих камердинеров и прошептала распоряжение. Этьен, сидевший в соседней ложе, зевал и прикрывал рот ладонью. Он явно скучал на Пеленге. До концерта Майджстраль с Николь успели позавтракать, поболтав о жизни, о времени, о старых приятелях. Майджстраль понял, что Николь почему-то считает его намного более осведомленным в делах Диадемы, чем то было на самом деле, однако неведение свое он вроде бы умело скрыл. Если честно, слухи до него доходили с опозданием. Майджстраль откинулся на спинку кресла и почувствовал, как оно приняло очертания его тела. Глянув на противоположный ряд лож, он увидел графиню Анастасию в обществе барона Синна. Графиня не сводила с Дрейка блестящих ярко-синих глаз. Майджстралю стало здорово не по себе. Он поклонился ей, она кивнула в ответ. "Она считает, что я веду беспорядочный образ жизни, - думал Майджстраль. - Неправильный". А ведь это хозалихи сделали Элвиса частью Высшего Этикета и списали со счетов Шекспира. "Наверное, потому, - решил Майджстраль, - что в пьесах Шекспира так много успешных восстаний против деспотизма. А Элвис был фальшивым бунтарем, который в конце концов стал оплотом общественного порядка". Майджстраль очень любил Шекспира и читал его в новейших переводах Максвелла Аристида. Особенно ему нравились комедии. Но это он считал показателем низменности собственных вкусов. Большинство людей шекспировские комедии считало непристойными. Стены фойе были затянуты красной кожей и сверкали таким количеством отполированных медяшек, что их казалось много даже для украшения. Информационные сферы неловко разворачивались под невысоким потолком, наставив объективы на слоняющуюся толпу. Половина зрителей, решив, что уже вдосталь поприсутствовали для того, чтобы их заметили, улизнули с безрадостного представления. Майджстраль потягивал холодный ринк. Его взгляд лениво скользил по толпе, оценивая одежду, аксессуары, драгоценности. Майджстраль делал в уме заметки. - Да, - сказал он. - Драматург. Очень хороший. Власти Созвездия раскопали его и распорядились, чтобы Аристид перевел. - Непременно полюбопытствую, сэр, - ответил Педро Кихано. Он наморщил лоб и закусил губу. - Думаете, тут пахнет политикой, сэр? - Я ничего такого вызывающего не заметил. Но хозалихи его по какой-то причине схоронили, так что - кто знает? Педро снова закусил губу. Майджстраль посмотрел туда, куда был направлен взгляд Педро, и увидел, что Амалия Йенсен болтает с лейтенантом Наваррой. Наварра кивал и улыбался Амалии. Педро нахмурился еще сильнее. Майджстраль допил ринк. - С вашего позволения, сэр, - извинился он, - пойду поинтересуюсь, не хочет ли Николь выпить. - Конечно, - хмуро пробормотал Педро, отвел взгляд от Амалии и немного просветлел. - Она так чудесно танцует. Прошу вас, передайте ей мое восхищение. - Непременно. Майджстраль направился туда, где Николь давала интервью одной особенно навязчивой информационной сфере. - Да, мы старые и добрые друзья, - отвечала она. - Боюсь, больше я ничего не скажу - это было бы нехорошо. Сказано это было слегка растерянно, Николь часто заморгала. "Нюансы", - подумал Майджстраль. Он давно считал, что Николь мастерица по этой части, но за последние четыре года она стала настоящей актрисой. Взяв интервью, информационная сфера улетела в сторону, и Николь взяла Майджстраля под руку. Дрейк передал ей восхищение Педро. - Жутко танцует, - призналась Николь. - Эти треклятые каблуки - он на них стоять толком не может. - Но ты уж, наверное, постаралась, чтобы у него получалось получше? Глаза Николь озорно сверкнули. - А как же! Посмотри, вон наш бравый моряк. Видишь? Майджстраль снова посмотрел на лейтенанта Наварру - тот по-прежнему не сводил глаз с Амалии Йенсен и самым внимательным образом ее слушал. - Конечно. - Не мог бы ты оказать мне услугу и попросить его поужинать со мной вечером? Я бы и сама его пригласила, но сферы заметят и тогда измучают его, бедолагу. Насколько помнил Дрейк, четыре года назад Николь ни за что не попросила бы мужчину о подобной услуге. Это она всегда проделывала сама. Он вспомнил о своем ранее принятом решении и порадовался, что ничем не выдал себя. - Непременно, - ответил он. - Время? - Ну, где-то в тридцать. - Николь улыбнулась. - Я бы пригласила тебя, но ты наверняка будешь занят. Майджстраль ответил Николь улыбкой: - Боюсь, мне теперь лучше промолчать. - Я так и думала, - понимающе отозвалась Николь и похлопала его по руке. - А вот завтра я бы тебя с удовольствием приняла. Позавтракаем снова? - С удовольствием. Николь подняла глаза и увидела, что к ней спешат сразу несколько информационных сфер. Не сказать, чтобы у нее вытянулось лицо, но она как-то мгновенно подтянулась и посерьезнела. И стала менее естественной и веселой. - Пожалуйста, принеси мне шампанского, Дрейк, ладно? - попросила она, и голосок у нее стал ну просто шелковый. Майджстраль обнюхал ее уши - в конце концов этого требовал этикет, - после чего поклонился и ушел. - Мало будет таза, - прозвучал тонкий голосок с дивным резонансом. - Троксанцев Элвис выходить будет плохо. Проходя мимо круглоголового инопланетянина, Майджстраль отвесил графу Квику поклон. Амалия Йенсен громко смеялась, лейтенант Наварра ее явно забавлял. Майджстраль протиснулся к ним и коснулся руки смуглокожего лейтенанта: - С позволения мисс Йенсен, на пару слов, сэр. Мисс Йенсен согласно кивнула. Майджстраль передал Наварре приглашение Николь. Наварра, похоже, растерялся. - О, я польщен. И рад. Но боюсь... - Он глянул на Амалию, которая улыбалась, но теперь уже больше Майджстралю, чем ему. - Я сегодня вечером занят. Я обещал мисс Йенсен. Прошу вас, передайте мисс Николь мои искренние извинения. Майджстраль обернулся в ту сторону, откуда донесся звон стекла, и увидел Педро. Тот стоял футах в десяти от Наварры, пытаясь выбраться из лужи пролитых напитков и кучи осколков разбитых бокалов. Официантка взирала на него, презрительно и осуждающе поджав губы. - Я передам ваши извинения, - кивнул Майджстраль. - Уверен, Николь все поймет. Он направился к бару и попросил налить шампанского. Получив бокал, он обернулся и лицом к лицу столкнулся с графиней Анастасией, которая в упор смотрела на него. У нее за спиной возвышалась внушительная фигура барона Синна. Майджстраль похолодел - опять этот старый рефлекс, - однако улыбнулся и обнюхал уши графини. - Шампанского, графиня? - Я поклялась не пить шампанского в границах Созвездия, - объявила она, - до тех пор, пока не будет реставрирована империя. - Боюсь, вам придется ждать долго, - сказал Майджстраль. - Ваш отец... - начала графиня. Сердце Дрейка сжалось от злости. - Мертв, - договорил он, обнюхал ее уши и извинился. Эта женщина всегда его доставала - вот проклятие. Выждав несколько минут, пока от Николь не отвязались информационные сферы, Дрейк немного успокоился. Николь, услышав его сообщение, удивилась не на шутку: - Он ответил мне отказом, Майджстраль. Что же мне делать нынче вечером? Ведь у меня выдался редкий свободный вечер в расписании! - Я бы тебе предложил свое общество, но... - Глаза Майджстраля, полуприкрытые тяжелыми веками, излучали скрытое лукавство. - Но у меня действительно другие планы, моя госпожа. - Вряд ли ты позволишь мне присутствовать. Майджстраль поцеловал ей руку. - Боюсь, твое присутствие привлекло бы нежелательное внимание. Николь вздохнула: - Ну, может, хотя бы видеозапись мне пришлешь? - Может, мне удастся порадовать тебя чем-нибудь интересным, пока ты здесь. Но большей частью работа у меня невпечатляющая. Николь указала на камень в перстне Майджстраля: - Я всегда узнаю тебя по этому камню. Когда я его вижу, я радуюсь. Майджстраль улыбнулся: - Этот перстень - моя торговая марка. Лицо и фигуру на видеозаписях меняют, но обязательно нужна какая-то примета, чтобы держаться в чартах [таблицы рейтинга в хит-парадах]. - Кстати, а тебе нравится, как тебя играет Лоуренс? Он больше похож на тебя, хотя, как мне кажется, Анайя лучше передает твой характер. - По правде говоря, моя госпожа, я вообще эти фильмы не смотрю. Николь скептически рассмеялась. Майджстраль посмотрел на нее. - Я это все уже пережил, - сказал он. - И не желаю смотреть на имитацию. - Как хочешь, Майджстраль. Дрейк коснулся кончиками пальцев грозди бриллиантов, украшавших сережку Николь. В глазах его вспыхнул огонек профессионального интереса. - Красивые, кстати говоря. Ты не боишься расхаживать с ними в такой опасной компании? - Если я не смогу доверять тебе, Дрейк, то кому же мне тогда доверять? И потом, они не мои. Компания "Лэндор" дает мне их напрокат. Они, может быть, даже порадовались бы, если бы бриллианты пропали - это сделало бы им рекламу. - Это можно обсудить, - сказал Майджстраль. - За завтраком. Завтра. Он снова поцеловал руку Николь: - Конечно. Из зала понеслись вопли голографической публики - это означало, что вот-вот начнется второе отделение. Николь взяла Майджстраля под руку: - Придется смириться и провести вечер в одиночестве. И ведь никто этого не оценит. - А вы, моя госпожа, оцените это самолично. Лелейте эту мысль, - посоветовал Майджстраль. - Такие редкие случаи заслуживают того, чтобы их ценили. - П-ф-ф! - фыркнула Николь в ответ, и они направились к ложе. - Это всего-навсего означает, что я старею. Или устареваю. Однако вид у нее был довольный. Одним из следствий странных и сложных взаимоотношений между людьми и хозалихами является то, что, как это ни странно, многих хозалихов интересуют человеческие беспечность и бунтарство, а особую притягательность являет для них именно то, как люди эти самые беспечность и бунтарство проявляют. Человек с легкостью вытворяет такое, о чем зануда-хозалих может только мечтать. Люди танцуют до пяти утра и опаздывают на работу, перекошенные от похмелья. Люди пишут памфлеты об имперских чиновниках и фарсы, которые обычно заканчиваются тем, что десятки персонажей прячутся в шкафах или под кроватью. Люди вступают в любовные связи с другими людьми, не заключая при этом официальных браков, да еще порой утверждают, что такие отношения им на пользу, и зачастую даже не собираются кончать с собой после того, как грех их выставлен на всеобщее осуждение. А некоторые совершают еще более тяжкий грех - осмеливаются после всего этого жить припеваючи. И хотя Диадема была создана на потребу людям, то, как ее члены веселились, дурачились и развратничали, спровоцировало некоторых хозалихов на то, чтобы подражать им. Даже тогда, когда хозалихи оказывали влияние на человечество вроде бы на все сто, им порой казалось, что люди посмеиваются у них за спиной. Хозалихи знали немного, но одно знали наверняка: если уж люди с Земли разойдутся, то разойдутся не на шутку. А "разойдутся" - это означало, к примеру. Великий Мятеж, за счет которого хозалихи избавились от Имперской Системы, от Имперской касты и от пенджалийского императора - бедолаги Нниса CVI, который, увы, был взят на мушку в собственном дворце коммандос из Эскадрона Смерти под командованием Шолдера. Ннису было предъявлено условие мирного соглашения - оставить Человеческое Созвездие в покое, и, надо сказать, он это условие пока что выполнял. То был единственный мятеж, вернее сказать, единственный успешный мятеж, предпринятый покоренной цивилизацией после завоевания. Это беспрецедентное событие настолько шокировало Нниса, что он отрекся от престола и сошел в криогенный склеп раньше срока, где и покоится по сию пору в полном одиночестве, не имея наследников. Однако отречение императора от престола и его исчезновение вовсе не означают, что объявленное им прекращение войны заставляет противников думать по-другому. Как это ни позорно для людской идеологии, среди людей попадаются такие, что готовы довольно-таки безбедно существовать в рамках Имперской Системы и не имеют ни малейшего желания эмигрировать в Созвездие. И наоборот, попадаются хозалихи, которые совсем неплохо чувствуют себя в Созвездии, и в отношении Системы выражают одну только сентиментальную привязанность. Ну и конечно, попадаются такие, кто создает проблемы. Человеческое Созвездие отмечено существованием немногочисленной, но крайне шумной Имперской партии. Ее члены твердят, что Мятеж был ошибкой. Большей частью члены этой партии - всякие презренные и никчемные неудачники, в основном среди них - люди. Однако на последних выборах на Бароде они набрали девятнадцать процентов голосов, что обеспокоило даже победившую партию Символического Содружества и вынудило их объявить результаты выборов недействительными и потребовать, чтобы они были отложены до тех пор, пока бародеанцы не разживутся более высоким чувством ответственности перед обществом. А по имперскую сторону границы находились немногие, кто довольно громко заявлял, что объявление независимости Созвездия - величайшая ошибка и что совершенно необходимо присоединить его к Империи. Пока что Город Семи Сверкающих Колец мог особо к этим голосам не прислушиваться, поскольку исходили они большей частью от униженных потомков тех, кто проиграл из-за Мятежа - многие военные посты в Империи передаются по наследству; партизанская часть человечества утверждает, что именно поэтому и удался Мятеж. Однако постоянные выбрыки Партии Реконкисты служат основанием для роста налогов в Созвездии - они намного выше тех, что собирает Империя, и нужны для содержания крупного флота на тот случай, если Империи вздумается снова завоевать Землю. Однако по большому счету на Партию Реконкисты особого внимания не обращают. Ннис не желает новой войны - и первая была достаточно ужасна, - и вдобавок остальные части Империи еще не оправились от шока, вызванного действиями людей. То, что сотворили земляне, открывало новые горизонты, и другие покоренные цивилизации начинали это понимать. Как ни странно, раньше о возможности бунта даже не задумывались. Но несмотря на Мятеж и его последствия, Высший Этикет до сих пор в ходу по обе стороны границы - нет ему альтернативы, нет такого стандарта поведения, с которым согласились бы все люди. Правда, в границах Созвездия постоянно ведется поиск истинной культуры, которая была бы основана на универсальных человеческих принципах. Отчет Комитета Созвездия по Традициям об этих поисках получил значительное одобрение, и говорят, что он находится на стадии завершения. Ну а пока КСТ завершает свою работу, на большей части территории Созвездия приняты Имперские законы и традиции. Здесь даже присуждаются в порядке любезности Имперские титулы и аристократические награды, хотя никаким законом они не подкреплены. Впервые за всю историю существования Имперской касты она оказалась предоставленной самой себе, и ее представители стали вынуждены подниматься по жизненной лестнице и падать с нее исключительно самостоятельно. А у них такой привычки нет. Аристократия до сих пор считает, что работать, к примеру, в торговле - не ее дело, но некоторые этот предрассудок побороли. А многие потерянные души так и скитаются с места на место, придерживаясь, если возможно, правил Высшего Этикета и находясь в поисках пристанища. Да, скитальцев хватает. В конце концов, если вы обнаруживаете, что у вас настолько богатая родословная, что вам достались титулы барона Драго, виконта Синга, герцога Дорнье, принца-епископа Наны и ранг наследного капитан-генерала Зеленого Легиона, вам вряд ли удастся все эти титулы игнорировать, да и не только вам, как вы вскоре убедитесь. Вам также не удастся избежать понимания того, что все эти титулы делают вас потомственным экземпляром той социальной системы, которая не то чтобы более не действует, но даже и не упоминается, которая и существует-то исключительно в силу некоей культурной инерции. Ну и что же вам тогда делать? Тосковать по прошлому? Пытаться приспособиться к настоящему? Пробовать создать себе более или менее приемлемое будущее? Может случиться и так, что вы решите красть, чтобы обеспечить себе сносное существование. Кто знает? В нишах теперь вертелся совсем другой набор голографических репродукций. Дневные произведения искусства выгодно отличались от ночных - они были ярче и живее. - Беда, босс, - сообщил Грегор, и глаза его сбежались к переносице: он пытался раскурить безнадежно погасшую сигаретку с марихуаной. - За нами хвост нынче был. И за мной, и за Романом. В ушах у Майджстраля до сих пор шумели отзвуки концерта. Роман принялся за непростое дело - расшнуровку камзола Майджстраля. - Полиция? - спросил он, нахмурясь. - Разве полиция может себе позволить новехонькие флайеры системы "Джефферсон-Синг"? - скривился Грегор. Брови Майджстраля подпрыгнули. - Правда? - спросил он и оглянулся через плечо на Романа. - Оба "хвоста" - хозалихи, - сообщил Роман. - За мной шла женщина лет двадцати. Я ее не замечал до тех пор, пока не закончил наводить справки насчет мисс Йенсен. Потом я от нее улизнул. - А я своего "хвоста" сразу вычислил, - сказал Грегор и отбросил с лица длинные пряди волос. - Тоже хозалих, мужик. Здоровяк жуткий - я отчасти потому его сразу и засек. Но от него я быстро смылся. - Может быть, искатели приключений, - предположил Майджстраль и освободился от камзола. Роман взял у него пистолет и принялся расшнуровывать боковые завязки узких панталон. - Может, хотят денежками разжиться за то, что нас словят. А может, просто хотят понаблюдать за тем, как мы работаем. - Мой "хвост" вряд ли просто так развлекался, - возразил Грегор. - Видок у него такой был, будто он готов четвертовать меня голыми руками. - Ну, может, все-таки полиция. - Мой на полицейского смахивал. Только, похоже, тут не без комиссионных. - Грегор снова попробовал раскурить сигаретку. - Скажи хозяину, что ты разнюхал, Роман. - Мисс Йенсен возглавляет местный филиал организации "Расцвет Человечества", - негромко проговорил Роман. Уши его подрагивали - он изо всех сил подавлял желание опустить их кончики книзу и выразить тем самым неодобрение. - А мистер Кихано - казначей. - Ясно, - отозвался Майджстраль. Организация "Расцвет Человечества" заботилась о преобладании в Созвездии людей, и в ее рядах попадались как самые уважаемые граждане, так и обитатели трущоб. Наиболее респектабельные поддерживали такие положительные начинания, как деятельность Комитета Созвездия по Традициям, занимались пропагандой воззрений, ставящих под вопрос необходимость абсурдных положений Высшего Этикета, призывали к увеличению рождаемости среди людей, дабы человечество численно обогнало инопланетян, и призывали к заселению новых планет. Они также пристально следили за развитием военной техники и вооружений в Империи и всячески поддерживали людскую военщину в ее вечных поисках субсидирования и наращивании потенциала. Менее же респектабельные члены "Расцвета Человечества" разительно отличались от вышеупомянутых. К ним относились полувоенные формирования, образуемые с целью отражения атак инопланетян, а также группы, занимающиеся распространением слухов, порочащих выдающихся инопланетян. Они поддерживали в населении чувство постоянной тревоги, засылали лазутчиков, которые вносили сумятицу в имперские дела, а порой прибегали к натуральному террору. Руководство "Расцвета Человечества" неустанно призывало к недопустимости подобных актов насилия и объясняло всем и каждому, что подобная грубая тактика не соответствует целям и задачам организации. Но как-то уже так выходило, что верхушка не занималась ликвидацией тех самых групп, которые вроде бы вредили ее репутации. У Майджстраля и у самого кончики ушей чуть было не опустились. С партизанами от человечества у него и в прошлом случались стычки. - Думаете, группа хозалихов следит за Йенсен и ее контактами? - спросил он. - Не исключено, сэр, - ответил Роман. Майджстраль не дал слуге снять с себя панталоны и отошел к окну, придерживая их рукой. Нажав кнопку смены поляризации стекла, он выглянул на улицу. Вечерело. Солнце отбрасывало закатные лучи на синевшую за лужайкой рощицу. Хромово-желтые листья приобрели зеленоватый оттенок. - Они все еще там? - спросил Дрейк. - В роще, сэр? Да. - Будь они прокляты, - с трудом скрывая злость, произнес Майджстраль. - Чего им надо? Роман неуверенно проговорил: - Позволено ли мне будет, сэр, высказать предположение? - Конечно. - Группа Йенсен наверняка знакома с вашей родословной. Может быть, они хотят вас подставить и сообщить в полицию о вашей сделке. Не исключено, что вы можете угодить в ловушку. - Стало быть, хозалихи, которые затаились в рощице, могут оказаться нашими друзьями? - Чушь полная, Роман, - встрял Грегор, и голос его прозвучал вполне оскорбительно. Краешки ноздрей Романа покраснели. - Если этот ублюдок, что тащился за мной нынче утром, мне друг, то я готов сожрать свои ботинки. А если им не по нутру то, что задумала Йенсен, почему им просто не взять да и не предупредить нас, вместо того чтобы учинять за нами слежку? - Грегор разломал окурок пополам, потом разломал половинки на кусочки. Поискал глазами, куда их выкинуть, не нашел и сунул в карман. - Если спросите меня, то я вам вот что скажу: они гоняются за тем же, за чем и мы. И хотят спереть у нас то, что мы собираемся спереть. Майджстраль все обдумал и пришел к выводу, что аргументы Грегора звучат более убедительно. Но оставались вопросы, оставались неясности. А Майджстраль пока в своей карьере не добился такого статуса, чтобы позволить себе много ошибок. - Мы переработаем наши планы, - подвел итог он и сменил поляризацию окна. - Роман, вечером я тебя нагружу на полную катушку. Придется тебе нанести несколько визитов. В антигравитационном невидимом коконе Майджстраль повис во мраке над поместьем покойного адмирала Шолдера. Его личные информационные сферы летали вокруг и все записывали - мало ли, вдруг Йенсен передумает насчет авторских прав. Он уже отключил систему внешней сигнализации - элементарное полусферическое холодовое поле - и теперь обдумывал, каким путем лучше проникнуть в дом. Через застекленную крышу, в дверь или в окно? Ну если повыпендриваться, то можно и вообще сквозь стену прорубиться. Сердце билось быстро, но ровно. Каждое движение было строго выверено. К счастью, вся система охраны и сигнализации в доме автоматизирована. При одной только мысли о наличии живого охранника у Майджстраля пересохло во рту. "Охранники непредсказуемы, - любил он поучать Грегора. - Лучше полагайся на автоматизированные системы. Они отвечают тебе именно так, как ожидаешь". Но Майджстраль никогда не мог понять, верит ему Грегор до конца или нет. Правда, сейчас не время гадать об этом. В конце концов он решил забраться в дом через одно из световых окон. Дрейк бесшумно опустился на крышу - тихая непрозрачная ночная тучка. Даже сейчас он чувствовал, как над ним нависает треклятый Высший Этикет. Даже сейчас он выполнял одну из множества ролей, дозволенных Высшим Этикетом, - роль Вора в Законе. Высший Этикет позволял совершать кражи ради заработка, лишь бы при этом выполнялись определенные правила: работу эту вор должен выполнять самостоятельно. Тот, у кого крадут, должен быть способен пережить утрату. Грубое насилие не допускалось - позволялось, правда, стукнуть охранника по голове, но вот раскроить череп - это уже нельзя. Похищаемый предмет должен представлять художественную, культурную или историческую ценность или же быть просто пикантным (не дозволялось, скажем, похищение крупных сумм наличности или необработанных камней, хотя в правилах никак не оговаривалось то, что их нельзя прихватить, окажись они в одном сейфе с Костикианским Изумрудом). Похищенные вещи должны оставаться собственностью похитителя до следующей полуночи, и похититель никогда не должен отрицать, что свое дело он делает исключительно ради заработка. О результатах он обязан оповещать широкую общественность, а на дело выходить с идентификационной карточкой. Что очень важно, Вор в Законе должен осуществлять свою работу стильно, красиво, с savoir faire [со знанием дела (фр.)]. Стиль давал целых десять очков в рейтинге, и ничего удивительного. Воры в Законе считались частицей Высшего Этикета, и если бы они не сочетались с остальным набором суровых требований к таким занятиям, как джентльменское пьянство, утонченное, изысканное шарлатанство и шулерство с ясными глазами, кто бы стал позволять им расхищать чужую собственность, если на то пошло? Майджстраль завис над световым окном, не касаясь его, вынул детектор в форме пистолета, обследовал поверхность стекла и раму, дабы удостовериться в отсутствии электромагнитного излучения. Амалия и Педро заранее обследовали систему сигнализации особняка Шолдера и ничего опасного не обнаружили, но Майджстраль предпочитал сам обследовать все лишний раз. Рисковал-то он, а не Йенсен. Ловушка. Неуверенность и опасения Романа овладели Майджстралем. Он прикусил нижнюю губу и убрал детектор внутрь костюма-невидимки. Рука его слегка дрожала, когда он достал антигравитационное устройство и поднес его к стеклянному колпаку. Прежде чем выдвинуть режущий инструмент в форме карандаша и приступить к резке стекла, он на миг задержал дыхание и постарался успокоиться. Внизу, в комнате, на самом деле могло быть полным-полно полиции. Но скорее всего там самая обычная пустая комната. Майджстраль постарался остановиться на этой мысли. Он покончил с резкой, и стеклянный колпак плавно взмыл в воздух. Антигравитационное устройство отнесет колпак на положенное место и опустит на землю. Майджстраль набрал в легкие побольше воздуха, перевернулся и вниз головой вплыл в комнату. Просунув в отверстие светового окна плечи и голову, он осторожно осмотрелся. Мансарда оказалась высотой в два этажа, с выходом на крышу и балконом вдоль трех стен. В темноте виднелись контуры мебели, затянутой чехлами. У одной из стен разместился белокаменный камин. За всем, что находилось у Майджстраля за спиной, пристально наблюдали детекторы и передавали изображение прямо в зрительный центр мозга. Таким образом, угол зрения практически равнялся тремстам шестидесяти градусам, но, несмотря на это, Дрейк все-таки поворачивал голову, чтобы располагать преимуществами параллакса. Инфракрасные и ультрафиолетовые сканеры занимались выявлением излучений, типичных для полицейской техники. Подслушивающие устройства самым внимательным образом улавливали все шумы на уровне падения пылинки. Майджстраль вплыл в комнату на полночных голографических крыльях. Фальшивый бриллиант в перстне сверкал в лучах звездного света. Судя по отчету Йенсен, охранная система дома обеспечивалась большей частью детекторами, которые улавливали мельчайшие компрессионные волны, вызываемые перемещением тела в пространстве. Система эта стоила немалых денежек: для того чтобы она исправно функционировала, детекторы должны были отличать волны, излучаемые грабителем, от тех, что исходят от хозяина дома, домашних животных, роботов, от теплового излучения нагревательных приборов и холодильников, смены температуры в доме и тому подобных колебаний. Костюм-невидимка Майджстраля был оборудован системой, позволяющей автоматически исключить обнаружение подобными детекторами, - эта система обеспечивала отставание по времени и излучение воли такого диапазона, что они перекрывали диапазон волн, исходящих от Майджстраля при перемещении. Мало кто верил, что современная физика могла достичь подобных успехов. А костюм-невидимка Майджстраля был из самых лучших. Цель - то, за чем он сюда явился, - мерцала в гордом одиночестве в нише у камина. Майджстраль бесшумно облетел комнату по кругу, высматривая, нет ли здесь еще чего-нибудь, представляющего ценность. Но тут большей частью находились самые разные сувениры времен Мятежа - оружие, медали в коробочках, портреты героев. У Майджстраля вдруг кровь застыла в жилах. Он неожиданно понял, что адмирал Шолдер и юный лейтенант Шолдер, чьи коммандос из Эскадрона Смерти ворвались в Город Семи Сверкающих Колец и захватили императора во время последней, решающей битвы Мятежа, - одно лицо. "Ладно, спокойно, - подумал Майджстраль. - Я имею дело с Историей, вот и все". Никакой ценности сувениры не представляли - так, военные безделушки, - посему Майджстраль направился к своей цели и рассмотрел ее, увеличив изображение с помощью визуальных сканеров. Предмет был размером с дыню, формой несколько походил на седло, на нем были выгравированы тонкие, четкие строчки. Дрейк разглядел эмблему Империи - заковыристую букву "Н", означавшую инициал Нниса CVI, оплетенную пенджалийскими лозами, а также слова "удача" и "счастье", заключенные в фигуру Зутской Черепахи. Майджстраль понял, что перед ним священная Имперская Реликвия. Забавно. Осуществив электромагнитное сканирование, он обнаружил фоновое излучение диапазона частоты, характерное, помимо всего прочего, для некоторых систем охранной сигнализации. Дрейк повнимательнее присмотрелся к предмету и понял, что излучение исходит от него самого, а не от чего-либо, к чему тот был бы присоединен. "Странно", - подумал он и прикинул, не станет ли этот предмет вопить: "На помощь!", стоит только к нему притронуться, как это бывает в сказочках. Собственно, не впервой. За последнее время системы сигнализации усовершенствовали до умопомрачительной хитрости, что очень огорчало. Майджстраль самым тщательным образом обследовал подставку, не обнаружил ничего похожего на ловушку или сигнальное устройство, после чего отдал своему костюму-невидимке мысленный приказ надуть заплечный мешок. Пора заканчивать работу и убираться. Рука в перчатке дотронулась до предмета, пальцы сомкнулись вокруг него, и стало ясно, что весит предмет немало. Майджстраль схватил его и одним быстрым и ловким движением убрал в заплечный мешок, который тут же автоматически закрылся. Подлетев к балкону, Дрейк направился к световому окну. Предмет холодил ему спину. Где-то в дальней комнате скрипнула, отворяясь, дверь. Сердце Майджстраля чуть не выскочило из груди. Его безинерционный полет тут же прекратился. Сканеры заработали со скоростью мысли. Маленький домашний робот на бесшумных колесиках вкатился в комнату. Он подкатился к развешанному на стене оружию эпохи Мятежа и принялся смахивать с него пыль метелкой из перьев. Майджстраль успокоился. Робот его не заметил. Надежно укрытый костюмом-невидимкой, он снова полетел в направлении светового окна. А робот покончил с протиркой лучевых ружей и покатился к нише. Вдруг он остановился и завопил истеричным женским голосом: - На помощь! На помощь! Нас ограбили! Откуда-то из глубины дома отозвался мужской голос: - В чем дело, Дениза? - Грабители! Наверное, он еще здесь! Давайте сюда Фелисити и тащите свои пистолеты! Еще один женский голос: - Мы идем, Дениза! Сейчас эти грабители получат по заслугам! Наверное, этот разговор продолжился бы еще какое-то время - конструкторы домашних роботов сочиняли для них такие программы, что вполне могли бы подвизаться на написании сценариев мыльных опер для Диадемы, но Майджстраль заглушил робота выстрелом из парализатора. Он бы это сделал и раньше, если бы успел половчее выхватить пистолет. Словно стремительно мчащееся облако, Майджстраль вылетел из светового окна и понесся над лужайкой, а за ним помчалась сверкающая свита информационных сфер. Костюм-невидимка известил его о том, что черные ящики, расставленные вокруг дома, функционируют нормально и не дают хозяевам заявить о краже в полицию. Майджстраль спокойно преодолел холодовое поле, автоматически нейтрализовав его с помощью вмонтированных в костюм устройств, после чего полетел в ту сторону, где поджидал во флайере Грегор, работавший с отдельным черным ящиком. Ящик старательно прощупывал всю округу на предмет каких-либо опасных излучений. Дрейк плюхнулся в кресло пилота, и Грегор довольно ухмыльнулся: - Ну что вы мне всегда втираете насчет того, что автоматическая охрана более, так сказать, предсказуема и безопасна? Майджстраль нажал стартовую кнопку, и флайер тихо взмыл в ночное небо. Похищенный предмет давил на спину. Информационные сферы мчались за флайером, словно блохи-светлячки за собачьим хвостом. Майджстраль решил, что видеозапись этого ограбления ни в коем случае не следует продавать телевизионщикам. Характер Майджстраля сформировался совершенно случайно, когда ему было шестнадцать лет. Собственно говоря, на ту пору его характеру пора было бы уже сложиться - он был старостой класса в Нноиварльской академии, одной из самых престижных школ в Империи, в которой мальчики были обречены либо сформировать собственный характер, либо быть убитыми на этапе попыток сделать это. Так же, как его одноклассники, Майджстраль изучил массу тонкостей Высшего Этикета, языки, либеральное искусство хозалихов и еще уйму всякой чепухи. В результате он приобрел не то чтобы характер, а скорее внешний лоск, который во многих ситуациях помогал, а в других, наоборот, частенько мешал. Тем не менее многие потом только тем и занимались, что всю жизнь оттачивали этот самый внешний лоск, и, если их характеры не подвергались проверке, они так никогда и не узнавали, в чем же состоит разница. Майджстралю особенно не повезло в том, что его характер подвергся испытанию тогда, когда он к этому совсем не был готов. А ведь вообще-то такая проверка именно так и происходит - человек не понимает, каков он, до тех пор, пока не выпадет испытание, - а тогда может оказаться слишком поздно. Как старшекласснику, готовящемуся к экзаменам, Майджстралю была предоставлена большая свобода, он мог без разрешения покидать Академию и разгуливать без форменной одежды. И он пользовался этой неожиданной свободой на всю катушку, особенно в случае с досточтимой Зоей Эндерби, ясноглазой дочерью местного аристократа, чей тринадцатилетний брат учился в Академии. Девушка была на четыре года старше Майджстраля, и уж ее-то характер сформировался полностью. Майджстраль познакомился с Зоей на соревнованиях по фехтованию, в которых ее брат участия не принимал. С годами такое положение дел заставило бы Дрейка призадуматься. Но не в шестнадцать лет. Утро было в разгаре. В комнате пахло краскорастворителем - досточтимая Зоя училась у местного художника. Приглушенный желтый свет, рассеянный кронами тропических растений, танцевал в оконных витражах. Майджстраль, запахнувшись в халатик Зои, уставился в журнал, попыхивая сигаретой (в том году он начал курить). Зоя сидела в соседней комнате и говорила по телефону с матерью. - Милая. Я тебе кое-что принес. Майджстраль не слышал, как в комнату кто-то вошел. Тут он понял, что еще ночью надо было бы закрыть дверь на замок и что теперь, когда он, длинноволосый, сидел в кресле в Зоином халате, его приняли за нее. - Так жаль, что мы дрались. Посмотри. "Бедняга", - подумал Майджстраль. Встал, обернулся и увидел Марка Джулиана, запасного капитана фехтовальной команды, - тот стоял, облаченный в серую неуклюжую форму Нноиварльской академии и держал в длинных руках какой-то сверток. Джулиан еще был и графом Хитти, однако в школе титулами не пользовались. - Извини, Джулиан, - сказал Майджстраль. - Я так понимаю, что поговорить ты хотел с Зоей, верно? Как было указано выше, светский лоск уже был приобретен. Майджстраль оставил остолбеневшего парня в холле и отправился на поиски Зои. Он зашел в спальню, сообщил ей о приходе Джулиана и принялся отрабатывать новый карточный фокус (в Академии он прославился как заправский карточный шулер). К тому времени как Зоя закончила разговор с матерью и вышла в холл, Джулиан уже ретировался. Зоя хотела рассказать Майджстралю все за завтраком, но он заметил, что тут и так все ясно, что она вовсе не обязана отчитываться в том, в чем не хочет отчитываться. Он и на самом деле не желал узнавать подробности этой истории. Дрейк пробыл у Зои все утро, потом оделся и вернулся в Академию, чтобы готовиться к экзамену по философии. Нынешний Майджстраль после такого и думать бы забыл про всякую там любовь. Но тогдашний изо всех сил старался убедить себя в том, что влюблен по уши, и уж во всяком случае он хотел все что можно выжать из оставшихся последних недель перед возвращением к отцу и в Человеческое Созвездие. Впоследствии Дрейк так и не выяснил, помог ли кто-то Джулиану. Он вышел из здания, где проходили экзамены, и шел со своим дружком, Асадом. Оба были уверены, что сдали все успешно, шутили и смеялись, и вдруг... Майджстраль за что-то запнулся и покачнулся. Получив неизвестно откуда удар в спину, он споткнулся и упал на гордо вышагивавшего впереди Марка Джулиана. - Ты меня ударил, Майджстраль, - объявил Марк, и глаза его злорадно блеснули из-под козырька форменной фуражки. - Прости, Джулиан, - извинился Майджстраль. - Кто-то мне подно... - Это тебе так не пройдет, - ледяным тоном парировал Джулиан. - Моим секундантом будет Зах. Майджстраль приосанился. - А моим - Асад, - так же холодно ответил он и только тут совсем рядом увидел Заха - капитана фехтовальной сборной. Майджстраль понял, что все это время тот находился у него за спиной. Дрейк почувствовал, как рука Асада дружески опустилась ему на плечо. Однако это не успокоило его, а скорее напугало, напомнило о том, что помимо светского обмена любезностями существует суровая реальность, с которой ему предстояло столкнуться. Он автоматически отвернулся и, шагая дальше, закурил сигарету - так, словно больше ему делать было нечего. Дуэли между учащимися были запрещены, однако они все равно происходили. Из предосторожности старшеклассники наблюдали за дуэлями младших, но если дрались старшеклассники, тут уж не вмешивался никто. Самое худшее, что грозило за дуэль, - исключение из школы. - Джулиан не желает слушать моих объяснений, - сообщил Майджстралю Асад попозже, когда пришел в комнату Майджстраля. - Упирается, хочет драться. Майджстраль кивнул и выпустил облачко дыма. - Ну и хорошо. - Драться будете на пистолетах, конечно. Если бы ты согласился на холодное оружие, он бы тебя на кусочки искромсал. Я хочу поговорить с Джозефом Бобом насчет его пары чаггеров. - Отлично. Хочешь бренди дернуть перед тем, как пойдешь к нему? Асад покачал головой: - Нет. Лучше пойду сразу. Дуэль - завтра утром. - Уже? - испугался Майджстраль. Асад вымученно рассмеялся: - Лучше покончить с этим поскорее, а? Ты же не хочешь, чтобы дуэль помешала учебе? Дверь за Асадом захлопнулась. Майджстраль подлил себе бренди, закурил новую сигарету и сел к терминалу. Он поинтересовался успехами Джулиана в стрельбе и похолодел. Почему-то ему вспомнился один из рисунков досточтимой Зои - торжественное полотно, на котором были изображены тускло-красное солнце и ярчайшие, блестящие, как железо и никель, астероиды. Через несколько минут Асад вернулся. Глянув на Майджстраля, он восторженно расхохотался: - Ну у тебя и нервы! Готовишься к экзаменам как ни в чем не бывало. Майджстраль отключил дисплей. - Как дела, Асад? - Джозеф Боб проверяет пистолеты. Мы выбрали разрывные пули. Так честнее - Джулиан стреляет лучше. Если хочешь послушаться моего совета, стреляй, как только я дам знак. Если выстрелишь первым, возможно, прострелишь ему руку или ногу и тогда он может даже и не выстрелить в ответ. Он лучше тебя стреляет, так что если выстрелит, тебе здорово достанется. - Постараюсь не забыть. - Майджстраль отхлебнул бренди. - Жалко, что на нервах не подерешься. Тут бы ты ему мозги-то повышиб. И у него никакой защиты бы не было. - Я уже об этом подумал. Хочешь перекинуться в картишки? - Ну ты даешь, Майджстраль, - восхищенно проговорил Асад. - Ну давай, только недолго. Только чур не мухлевать. Они час проиграли в "чизап". Асад выиграл сорок очков, после чего встал и сказал, что ему пора. Ему нужно было подготовиться к экзамену по истории. - Забери счет, ладно? Отец мне вечно деньги с опозданием присылает. На самом деле деньги опаздывали на целый год. Еще чудо, что Майджстраль не залез в долги по уши. - Заберу, чего уж там. Спасибо. - Уверен, отец оплатит, если... - Майджстраль решил не договаривать. Асад неловко улыбнулся. - Ну, я за тобой зайду в шесть восемьдесят, идет? - Он сжал плечо Майджстраля. - До встречи. Майджстралю не хотелось, чтобы Асад уходил. Он не хотел оставаться наедине со своими мыслями. Он услышал, как хлопнула дверь. Долго-долго он смотрел, как подрагивает в бокале бренди. Бренди оставалось всего на два пальца, и Майджстраль решил, что больше пить не станет. Он мог протестовать сколько душе угодно; мог сделать сколько угодно заявлений на предмет того, какая глупость - эти дуэли, как непроходимо туп Высший Этикет, но это ничего не изменило бы. А если бы Дрейк сбежал, с ним потом никто разговаривать бы не стал. Разрывные пули. Оторвут руку или ногу. Или разнесут к чертям легкие прямо в грудной клетке. Майджстраль занялся карточными фокусами. Пальцы не слушались. В ту ночь он не спал. Лежал в кровати, покрытый холодным потом, и пялился в потолок. Выкурил все до последней сигареты. Через два часа после полуночи он окончательно уверился в том, что против Джулиана ему не устоять. И тогда он стал искать выход из положения. Майджстраль бесшумно притаился около двери в комнату Джозефа Боба и присмотрелся к замку. Дышать он старался медленно. К собственному удивлению, чувствовал себя спокойнее, чем тогда, когда писал экзаменационную работу. Он вынул игральную карту и вставил ее между дверью и косяком. Последние сорок минут Дрейк потратил на то, чтобы раскусить систему охранной сигнализации компьютера, ведавшего спальнями, и добился того, что смог отомкнуть замок с помощью дистанционного пульта. Но оставалось еще отодвинуть задвижку, а это могло произвести шум. Задвижка щелкнула. У Майджстраля замерло сердце. Он выждал несколько мгновений, прислушиваясь изо всех сил. Тишина. Приоткрыв дверь, Майджстраль услышал ровное дыхание Джозефа Боба и, бесшумно ступая босыми ногами, вошел в комнату. Он нацепил очки ночного видения, которые позаимствовал в гимнастическом зале, - ими пользовались бегуны, тренировавшиеся по ночам. Увидев ящик с пистолетами на письменном столе Джозефа, он прикрыл дверь и шагнул к столу. Джозеф Боб пошевелился и что-то пробормотал во сне. Дрейк замер. Кровь бешено стучала в висках. Джозеф Боб вздохнул и снова ровно и глубоко задышал. Майджстраль немного успокоился. Но он понимал, что все-таки потревожил сон землянина и надо передвигаться как можно осторожнее. Каждое движение, казалось, длилось вечность. Наконец он протянул руку и открыл коробку. Старинные чаггеры лежали на красном бархате и через очки ночного видения были видны очень хорошо. Сверху, над тонкой резной серебряной пластинкой, торчала мушка. Майджстраль накрыл мушку первого пистолета носовым платком, вынул из кармана небольшие щипчики и чуть-чуть свернул ее в сторону. Отняв носовой платок, он осмотрел свою работу. Вышло не слишком грубо и почти незаметно. Ту же процедуру он произвел со вторым пистолетом и закрыл крышку ящика. Теперь, обретя время на раздумья, он сам удивился собственной выдержке. Только выйдя из комнаты, Майджстраль ощутил страх. Что, если Джулиан станет стрелять, не прицеливаясь? Может, он настолько блестящий стрелок? Тогда выходило, что Майджстраль и собственные зыбкие шансы на победу загубил. Той ночью он так и не уснул. Оставшееся в бутылке бренди - на два пальца - понадобилось, чтобы хоть как-то взбодриться, заставить себя принять душ и одеться. Он попробовал связать волосы в хвост, но пальцы не пожелали слушаться. Когда за ним зашел Асад, то по просьбе Майджстраля сделал это за него. Оделся Дрейк в самые темные тона - любая белая деталь одежды могла послужить мишенью. Прибыв на место дуэли, он обнаружил, что Джулиан оделся примерно так же. Местом для дуэли был избран сад за часовней. Майджстраль молчал. Он спрятал подбородок в высокий воротник, чтобы не было заметно, как дрожит нижняя губа. - Помни, - прошептал Асад. - Левую руку убери за спину, чтобы ее и видно не было. Стань к нему боком, чтобы сделать себя менее удобной целью. До пояса прикрывайся согнутой в локте правой рукой. И если сможешь, стреляй первым. - Он сжал руку Майджстраля. - Молодцом. Все произошло очень быстро. Зах выкрикнул: "Раз, два, три!" и уронил платок. Пистолет Джулиана выстрелил раньше, чем Майджстраль успел допетрить, что же, собственно, означает падение белого кружевного платка. За спиной Майджстраля раздался треск - пуля угодила в садовую стену. Майджстраль ошарашенно смотрел на перепуганного Джулиана. Тот побагровел, нижняя челюсть его беззвучно двигалась. Майджстраль вспомнил, как выглядел Джулиан, когда вызывал его на поединок, и в сердце его проснулось желание убить противника. Он изо всех сил старался вспомнить, как стояла мушка раньше, чтобы убить Джулиана, но выстрелил не слишком метко, и пуля его пробила небольшую воронку в стене старой часовни. А потом Асад принялся радостно колотить Майджстраля по спине, а Джулиан стал вытирать кровь с нижней губы - он так психовал, что прокусил ее. Майджстраль опустил пистолет и отдал его Асаду. - Поблагодари от моего имени Джозефа Боба, - сказал он и попробовал улыбнуться. - Хочешь посмотреть новый фокус? Я ночью придумал тут один новенький. - Ну ты даешь... - только и выговорил Асад и, подталкивая, увел его с поля боя. Мало кому удавалось понять собственную натуру так хорошо, как Майджстралю в день семнадцатилетия. Он был трусом и знал это. Высший Этикет трусости не дозволял - ты мог быть вором, мошенником, только не трусом, - но Майджстраль знал выход. Он должен был изучить тонкости Высшего Этикета вдоль и поперек, он должен был научиться обращать его в свою пользу. Он должен был передвигаться по миру Высшего Этикета не запинаясь, скользя как по маслу, опасаясь расставленных капканов. "На дуэли погибнуть всякий дурак может" - так гласила хозалихская пословица. Майджстраль твердо решил не быть дураком. 4 Генерал Джеральд приготовился отразить абордаж. Притаившись в углу собственной комнаты, генерал, при полной амуниции, тихо посмеивался, радуясь тому, какой он великий и хитроумный стратег. Сенсоры, расставленные по всему дому, передавали сведения через его доспехи прямо в зрительные центры мозга. Джеральд наблюдал за домом с холодным и счастливым торжеством. Майджстраль мог одолеть его - генерал учитывал такую возможность, хотя она и была ему неприятна, - но враг встретит отпор. Майджстралю придется драться, чтобы сохранить свою жизнь. Он понимал, что ни один вор уровня Майджстраля не вынес бы брошенного ему в лицо вызова. Он угрожал Дрейку смертью, понимая, что тот скорее всего не испугается. "Ха, - подумает этот Майджстраль, - дряхлый старикан будет еще указывать, что мне делать, а что - нет!" А потом грабитель решит проучить старика и проникнуть в его дом, чтобы что-нибудь стащить. Вот только не будет Майджстраль знать, что Джеральд ждет его, что он предвидит реакцию своего врага и готовит ему теплую встречу. Вся беда генерала состояла в том, что он был воякой, который провел сорок лет без войны. Десятками лет, ни разу не участвуя в сражении, он готовился к неизбежной реставрации Империи, оттачивая свое боевое мастерство, а Джеральд изучал тактику врага, организовывал бесконечные кампании в поисках субсидий и сражался с Империей только во время самомуштры, понарошку, сутками напролет. Когда генералу пришло время уходить в отставку, трусливый Имперский флот так ни разу и не выступил в бой с врагами. Генерал так и не дождался Армагеддона. Истинному патриоту такое вынести не по силам. И вот теперь генерал Джеральд, облаченный в старые доспехи, ждал, разложив около себя полукругом оружие, злорадно усмехался, воспринимая информацию, идущую от сенсорных датчиков и чувствуя, как на покрытый испариной лоб дует струя прохладного воздуха из военного костюма. Он рисовал в уме картину появления Майджстраля - то, как грабитель проникает через окно, дверь или даже через дымовую трубу, не зная, что генерал потратил целое состояние на детекторную аппаратуру. Вор будет думать, что костюм-невидимка спрячет его от коварного экс-моряка, притаившегося в углу. Атаку Джеральд собирался начать с арканного ружья: оно выбросит веревку, и та обовьет грабителя кольцами... но наверняка костюм-невидимка устроен так, что путы сорвутся с него, и тогда Майджстраль, конечно, начнет палить из чаггера или парализатора. Доспехи генерала, конечно же, выстоят против этих выстрелов... а потом бой станет еще более горяч, в ход пойдет все более мощное оружие - разрывные пули, мапперы и огнеметы, а под конец дело может дойти и до рукопашной, и не выстоять тогда Майджстралю с его стилетом против абордажной сабли генерала. Воображение рисовало старому вояке картину триумфа: распростертого на полу грабителя, себя - триумфатора, комнату, объятую пламенем (каким, к черту, пламенем - дом же снабжен системой противопожарной безопасности). Впервые в жизни Майджстраль будет пойман и посрамлен - первоклассный вор спасует перед предвидением и хитростью генерала. "Подумаешь, Майджстраль, - думал генерал. - Ну, Майджстраль так Майджстраль. Конечно, не адмирал Имперского флота, но на безрыбье сойдет". На Пеленге оказалось совсем невесело. Сержант Тви из подразделения Тайных Драгунов Его Императорского Величества в молчаливом отчаянии смотрела на коммуникационный дисплей. Из особняка Шолдера звали на помощь. Это точно. А за ночь Имперскую Реликвию не вернуть. Диафрагму Тви скрутил спазм злости. Сержант забралась в скоростной флайер системы "Джефферсон-Синг" и взлетела высоко в верхние ряды воздушного сообщения, притворившись самым обычным водителем. Оглянувшись через плечо на лежавшие на заднем сиденье костюм-невидимку и оборудование, она ощутила дикое желание выбросить все за борт. "Нет, - подумав, решила она. - Не все еще потеряно, еще можно доказать, на что я способна". Честно говоря, сержант Тви была отъявленной шалопайкой. Родители ее были верными слугами Империи и происходили от столь же верных слуг, гордых своей примерной службой. Детство Тви досталось скучное, полное тоски и мечтаний. Не будь она одарена богатым воображением, то подохла бы с тоски. Ее среда была ограничена кислой атмосферой Ваннгриана и бесконечными безжизненными пустынями Зинзлипа. Но Тви постоянно следила за рейтингом профессиональных взломщиков, смотрела все передачи о звездах мошенничества и рэкета, упивалась сплетнями о членах Диадемы, изучала биографии Элвиса... и думала о том, что если бы только, если бы только ей представилась возможность, она бы сумела показать Джеффу Фу Джорджу или барону Драго, где раки зимуют. Однако ее карьера взломщицы оказалась далекой от успеха. Два стандартных года назад она имела несчастье попасться при выполнении первого в жизни заказа, и спасти от стро