жно было бы с ними сотрудничать.
     -  Видеть тебя в роли политика как-то непривычно, - усмехнулся Хэн.  Он
действительно сомневался, что Люка волнуют политические пристрастия Вару. Но
молодой Джедай был явно  очарован и  не хотел  упускать Вару из поля зрения,
даже более того - хотел еще поучиться у него.
     - Честно говоря, Хэн и сам  толком не понимал, почему Ксаверри  считает
Вару опасным для Республики.
     "Ну ладно, разберемся,- подумал он.- Поживем - увидим!"
     Затем  он  вдруг  показал  свой  излюбленный  фокус  -  слегка  щелкнул
пальцами, и в них, как будто бы из воздуха, появилась монетка.
     Люк, несмотря на свою взволнованность, невольно улыбнулся.
     - Неплохо!-сказал он.
     - Я же сказал, что деньги у нас будут. -  Хэн опять щелкнул пальцами, и
монетка исчезла.
     Трипио вновь дал о себе знать металлическим побрякиванием.
     - А как это вы это делаете. Мастер Хэн?- спросил любознательный дройд.
     Хэн улыбнулся и вытащил еще одну монетку изо рта Трипио.
     Дройд пришел в восторг:
     - Мастер Хэн, вы можете сделать это еще раз?
     - Легко! - ответил Хэн и проделал тот же трюк.
     - Ничего себе! - восхищенно сказал Трипио.- Вот это ловкость рук!
     - И никакого мошенничества, - добавил  Хэн. - Трипио, а ты видел, чтобы
Вару мог такое сделать?
     -Мне очень жаль, но нет, сэр,- со всей серьезностью  ответил Трипио.- Я
не мог следить за всем, что делает Вару, потому что мое внимание было занято
Ксаверри.
     - Кстати, а где она сейчас? - спросил Хэн.-Пошла домой?
     - Нет, она осталась на церемонии, - нерешительно сказал Люк.
     - Ты оставил ее там?
     - Да.
     Хэн схватил свои ботинки и немедленно надел их.
     - Послушай, она  прожила здесь много лет, - начал  убеждать  его Люк. -
Ксаверри давно хотела повидаться с Вару. И уж будь уверен, она всегда сможет
о себе позаботиться!
     - А разве не ты говорил, что предчувствуешь что-то нехорошее?
     - Зато ты сказал, что все это ерунда!
     - Может быть, и ерунда, я не знаю.  Но ты  сам видел, как странно  вела
себя Ксаверри вчера на церемонии.
     Хэн лихорадочно начал искать куртку, но потом  сообразил,  что тая и не
успел снять ее.
     Он стремительно выбежал за дверь.
     Риллао все еще лежала, не  шевелясь, но  глаза ее уже ожили.  Ее взгляд
медленно  скользил   по  кабинету,  останавливаясь  на  каждом  предмете   и
осматривая каждый уголок. Она искала  выход отсюда, едва  сдерживая  в горле
клокочущие рыдания.
     Лепила стояла в дверях, безучастно глядя на фирреррео.
     "Все мое  сочувствие уже без  остатка  потрачено  на  того, безымянного
фирреррео, -  думала она. -  Кроме того, я и не могу  себе сейчас  позволить
испытывать сочувствие. Даже к себе".
     Лепила молча  ждала,  когда  блуждающий взгляд Риллао наткнется ва нее,
потом   не   выдержала   и  сделала   несколько  осторожных  шагов   вперед,
остановившись возле ее кровати. Взгляд Риллао тут же пронзил ее.
     - Я спасла вас,- сказала Лелила.
     - А кто просил вас об этом? - хрипло отозвалась Риллао.
     - Я спасла вас от пытки, Риллао,-  Лелила  хорошо  усвоила  приемы речи
безымянного  фирреррео  -  частое  повторение  имени  собеседника  позволяет
установить над ним власть.- Я освободила вас из паутины, вытащила из спящего
фрейтера и взяла на свой корабль. Риллао! Я вылечила вас.
     Выражение   лица  Риллао  немного  изменилось.   Вместо  высокомерия  и
недоверчивости на нем отразилась попытка понимания.
     - Вы  употребляете мое имя, то есть владеете им, - сказала она. - Может
быть, вы так же владеете и мной?
     - Может быть,  и  владела, но только на миг,  - все  так же  безучастно
отозвалась Лелила.- Теперь я возвращаю вам все.
     - Очень великодушно  с вашей стороны,- сказала Риллао и, приподнявшись,
еще   раз    оглядела    медицинский   кабинет,   оснащенный    великолепным
самоуправляемым оборудованием.-  Я вижу, вы не бедны, тогда  не знаю,  какую
выгоду вы хотите извлечь из этой ситуации.
     - Выгоду? - удивленно переспросила Лелила.
     Риллао опять недоверчиво  посмотрела  на нее, сделав  при этом  попытку
приподняться  на  локтях  и  скинув  с  себя при  этом  сенсоры медицинского
оборудования.  Волосы  ее  были спутаны  в  какие-то жуткие  потные  клубки.
Медицинский робот тут  же подтянулся к потолку, поскольку в его программе не
было  предусмотрено вступать  в  какие-либо  взаимоотношения  со строптивыми
пациентами.
     -  Фрейтер  увели  и  бросили далеко от всех  торговых  путей,- сказала
Риллао.- Если вы не работорговцы,  то как же вы нашли  его? И вообще, что вы
здесь делаете?
     Лелила почувствовала  слабость в коленях и с трудом  взяла себя в руки.
Втайне  радуясь, что  волосы  почти  совсем закрывают  ее лицо, она  все  же
почувствовала, что побледнела.
     "Надо было не жалеть косметики",- запоздало подумала она.
     За ее спиной зарычал Геиахаб. Лелила сделала шаг назад, не оглядываясь,
нашла его руку и сжала, призывая к молчанию.
     Работорговля существовала в  Империи, но Республика положила конец этой
порочной практике.  Правительство Республики разыскивало людей, пострадавших
от произвола имперцев, освобождало их и возвращало к родным очагам.  Империи
больше не существовало,  так  же  как  и  ее  гнусных законов  - продавать в
рабство политических заключенных и, что самое гнусное,- их детей.
     "Откуда же взялись эти работорговцы, которые похитили Джайну, Джесина и
Анакина?" - думала Лепила.
     - Давно вы  здесь?  - спросила она Риллао.- Как вы думаете, долго ли вы
спали?
     - Я вообще  не спала,- тихо сказала Риллао.- Я никогда  не сплю.  Я  не
такая, как все те, что находятся на фрейтере.
     - Но вы знали, что Империя...
     - Меня привезли сюда пять лет назад,- сказала Риллао.
     -...  разрушена? - продолжила Лепила.- Вы  должны были  это знать.  При
Республике работорговля прекратилась.
     -  Да,  многие  охотно  поддерживают  веру  в   это,  -  Риллао  горько
усмехнулась. - Но тайное похищение людей продолжается.
     Чубакка - нет, Геиахаб! - напомнила себе Лелила, крепко сжал ее руку, и
Лелила с благодарностью ощутила его силу.
     Риллао протянула  правую руку к Лелиле. Глубокий, необычной  формы шрам
обезобразил ее ладонь. Метка раба. Лелиле приходилось видеть  подобные шрамы
раньше на  руках людей, которым требовалась немедленная медицинская помощь,-
при этом они просили убрать их прежде всякого другого лечения.
     Наверное, у Геиахаба тоже есть подобная метка.
     -  Мы  уберем  шрам,-  сказала  Лелила.-  Сейчас  это  невозможно,  мой
медицинский робот  не  сможет  этого сделать, но как только  мы доберемся до
цивилизации...
     Риляао сжала руку в кулак и прижала к груди.
     - Нет,- сказала она.- У меня есть причины сохранить этот шрам навсегда.
     Она привстала на койке, затем неловко опустилась на колени, пошатываясь
от слабости.
     - Как вы нашли это место? - спросила она.
     Самым  важным   моментом  в  отношениях  Лелилы  и   Риллао  был  обмен
информацией. Лелила решила, что надо немного рассказать.
     -  Я  преследовала  здесь  одии  корабль.  Риллао судорожным  движением
вцепилась в одеяло так, что разорвала его.
     - Вы уничтожили его? - глухо спросила она.- Вы уничтожили корабль?
     -  Нет. Конечно, нет! - воскликнула  Лелила.- Ложитесь, Риллао, вам еще
нельзя вставать.
     - Вы...
     - Ложитесь, и я все расскажу.
     Риллао  неохотно  легла на койку, натянув на себя  разорванное одеяло и
беспрестанно теребя его края.
     - Я преследовала один корабль,- снова сказала Лелила.
     - Через гиперпространство? Это невозможно!
     - У меня свои  возможности,  Риллао, - Лелиле было жаль Риллао, которая
каждый  раз  вздрагивала,  когда  произносилось  ее  имя.  Но  она  не могла
удержаться от возможности иметь над
     Риллао некоторую власть. Это могло бы помочь докопаться до истины.
     - Вы видели, что это был за корабль?
     - Нет. Он был слишком далека Мелькнул к исчез.
     - Почему же вы же попытались его догнать?
     - Я пыталась. Но мне... помешали, - Лелила не могла сказать, что именно
Риллао стала  тому  невольной  причиной.  - И  корабль исчез  в  неизвестном
направлении.
     Риллао откинулась на подушку к глухо застонала.
     - А вы знаете, куда он мог улететь? - спросила Лелила.
     Риллао помотала головой.
     - Он  мог улететь куда  угодно,- сказала  она.-  В  одних  местах осели
работорговцы, в других  они  спрятались под маской добропорядочных  граждан,
дожидаясь своего часа и планируя возрождение Империи.
     - Возрождение  Империи?  -  нахмурилась  Лелила.- Ну,  на этот счет они
заблуждаются.
     Ни Лея из Новой  Республики,  ни  Лелила  -  одинокий охотник  не могли
понять,  как  кто-то  может  сохранять  верность  Империи  и  мечтать  о  ее
возрождении.  Она  разрушена  до  основания,  и  после ее  падения открылось
столысо злодеяний!  Точно так же ни Лея, ни Лелила не  могли понять,  почему
Риллао хочет навсегда сохранить метку раба.
     - Последователи Возрожденной Империи могущественны и  обладают огромной
властью.   Они  связали  себя  кровавой  клятвой  посвященных   и  соблюдают
строжайшую секретность,-
     сказала Риллао.
     Она назвала несколько миров, где имеют власть последователи Империи.
     Все названия удивили Лелилу.
     - А Манто Кодру тоже? - спросила она.
     -  Ну что вы!  Манто  Кодру  -  тихая заводь,-  пожала плечами Риллао.-
Слишком удалена от других планет и слишком независима. Манто  Кадру  никогда
не  подчинялась   Империи.  И  я  никогда  не  слышала,  чтобы  какие-нибудь
приверженцы Империи хотели спрятаться на Манто Кодру.
     Лелила решила больше не думать о возрождении Империи. Когда  дети будут
спасены, она  непременно  займется этим  вопросом.  А сейчас надо заниматься
только спасением детей.
     - Почему вы подумали, что я могла уничтожить тот корабль?
     - У них достаточно много врагов, - неохотно сказала Риллао.
     - Включая вас, я полагаю, - заметила Лелила.
     "У  Лелилы-охотника нет  детей,  - настраивала  она себя. - Нет никаких
детей, которых похитили  и увезли на том  корабле. У  нее нет никаких причин
беспокоиться,  что  тому  кораблю  что-то  угрожает.  Из всех многочисленных
врагов наверняка кому-то удастся его уничтожить".
     -  Почему это  так волнует вас, Риллао? Почему вы были в  панике, когда
подумали, что я уничтожила корабль? - глядя ей в глаза, спросила Лелила.
     Риллао молча вертела в руках разодранные куски одеяла.
     - Ответьте мне, Риллао,- мягко сказала Лея.
     - На том корабле - на  корабле работорговцев - мой сын!  - Голос Риллао
дрогнул, и  она вдруг завыла так отчаянно, что у Лелилы мурашки пробежали по
спине.
     Она  почувствовала  прикосновение   Геиахаба.  Посмотрев  на  Лелилу  с
выражением безысходной грусти, он прошел мимо нее  и уселся на пол  рядам  с
кроватью  Риллао,  затем  молча  положил  свою огромную ручищу  на ее  руку,
искаженную жутким шрамом.
     Лелиле тоже  хотелось подойти к  ней, обнять и немного приободрить,  но
она боялась,  что тем  самым выдаст себя, Лелила-охотник осталась безучастно
стоять в дверях.
     Она молча ждала, когда прекратятся рыдания  Риллао, но ее горе, видимо,
было безутешным.  Геиахаб нежно  похлопал  ее по плечу  и  вдруг замурлыкал.
Ничего подобного Лелила раньше не слышала от вуки.
     - Риллао,- сказала Лелила, подождав, пока наступит тишина.
     Та с усилием подняла голову и взглянула на Лелилу.
     - Мы найдем его, - сказала Лелила. - Мы найдем твоего  сына. Мы разыщем
тот корабль, и  твой сын  вернется  к тебе.  Но  ты  знаешь  о работорговцах
гораздо больше,  чем я. Ты должна  мне помочь. Тогда  я  смогу  понять, куда
лететь и как поймать их.
     Хэн уже начал задыхаться, изо всех сил мчась к Вару  по самой  короткой
дороге.
     Площадка вокруг знакомого  здания  была  пуста.  Хэн  немного подождал,
переводя дух, возле изящной арки с надписью:  "Вход  воспрещен  после начала
службы".
     "Лучше  сказать  - после  начала представления",-  подумал  Хэн. Меньше
всего его волновали слова "Вход воспрещен".
     Он  прошел под  арку  и пересек  внутренний дворик. Невольно ожидая воя
какой-нибудь сирены, Хэн удивился, что его окружала полная тишина.
     - Я могу здесь даже кричать, если захочу! - крикнул он.
     Никакого ответа. Хэн тихонько проскользнул в театр.
     Зал  был,  как  и  Прежде,  заполнен   просителями.  Они  занимали  все
зрительские места, уголки, ниши  и даже проходы,  не  оставляя  Хэну никакой
возможности добраться до помоста Вару.
     Привстав  на  цыпочки, он вглядывался  поверх голов, спин и панцирей  в
надежде отыскать  Ксаверри и наконец увидел ее. Она стояла рядом с  Вару,  с
опущенными  плечами,  низко  наклонив голову. Как будто  она  была  в полном
порядке, но все же Хэну не очень понравился ее вид.
     "Может, она опять не в себе? - подумал Хэн.- Что же мне делать?"
     Он еще раз окинул взглядом  огромное помещение, ища  хоть  какой-нибудь
способ добраться до Ксаверри, но все было тщетно.
     Вару в этот момент устремил свое внимание на  членов иторианской семьи,
державших на руках что-то, закутанное в одеяло.
     -  Желаешь ли  ты, чтобы я исцелил  тебя, проситель?  - раздался  голос
Вару. Аудитория замерла.
     - Если да, то я постараюсь тебе помочь, - величественно произнес Вару.
     Хэн  не удержался  и презрительно фыркнул.  Какой-то  детина,  стоявший
перед ним,  тут  же обернулся и смерил  Хэна  с головы до  ног  взглядом, не
предвещавшим ничего хорошего.
     - Прошу прощения, у меня просто небольшая аллергия, - прошептал Хэн.
     Детина,  удовлетворившись  ответом,  вновь  расправил  уши  и  проникся
глубочайшим вниманием к тому, что происходило у алтаря.
     Хан  понял,  что  ему  ни  за  что туда  не пробраться.  Зал был просто
переполнен  людьми  и  прочими  возможными  и  невозможными  существами. Хэн
старался  не потерять из виду Ксаверри  и в то же время не мог оторваться от
зрелища, которое устраивал Вару.
     Иторианцы подошли к алтарю и протянули Вару нечто, закутанное в одеяло.
Их  было  пятеро -  странных существ  с немыслимо изогнутыми шеями.  Старший
иторианец развернул одеяло, в  котором  оказалось болезненно истощенное юное
существо с  широко расставленными,  неистово  горящими глазами. Он все время
пытался встать на ноли, но  эта ему не удавалось из-за  слабости и  болезни.
Родственники  поддерживали его, поглаживая и  шепча что-то на своем  языке -
вероятно,  успокаивали  его, обещая, что  скоро  все будет хорошо. Их голоса
напоминали журчание,  переливчатые трели  доносились да самых  задних  рядов
театра.
     Юное существо было невероятно ослабленным. Семья, оставив его под сенью
Вару, почтительно поклонилась и отступила назад.
     Вару начал проводить сеанс исцеления.
     Сначала  все  шло  как  обычно.   Вару  сделался  выше,  золотая  чешуя
сжималась, выдавливая жидкую субстанцию, обволакивающую пациента.
     Но внезапно все изменилось.
     Вару  задрожал, издавая  ужасные  крики, меняющиеся  от  пронзительного
визга до грохочущего рева. Высокие ноты его вопля резанули слух Хэва, и  ему
на миг показалось, что его мозг пронзен жуткой  звуковой волной. Стены и пол
театра завибрировали. Хэн почувствовал, что весь дрожит.
     Теперь  звуки  стали  напоминать  рычание  огромного  кота,  поймавшего
добычу.
     Просители завыли и, закрыв  глаза,  стали падать на  пол перед алтарем.
Пожалуй, во всем  театре на  ногах  остался стоять  только  один  Хэн.  Даже
Ксаверри опустилась на колени перед Вару.
     Золотой  алтарь  продолжал  содрогаться   и  трястись.  Хэн  готов  был
поклясться,  что в этой процедуре  сеанса было что-то необычное. Вместо того
чтобы  растекаться,  жидкость  начала  застывать,  коконом обволакивая  тело
ребенка, пока не скрыла его целиком. Вдруг кокон  стая сжиматься, как  будто
хотел  задушить его,  и  наконец лопнул.  Светящийся  вихрь искр поднялся  в
воздух. Дым и пламя, закрученные в спираль, стали распространяться  по залу.
На лице Хэна выступила испарина. Ему было по-настоящему страшно.
     Внезапно Вару перестал дрожать, золотая чешуя разгладилась. Иторианский
ребенок лежал у его  подножия бездыханный. Члены его семьи, держа друг друга
эй руки, что-то жалобно кричали, боясь посмотреть в сторону алтаря.
     - Мне очень жаль, - сказал  Вару. -  Очень, очень жаль. Но  я не всегда
могу получить желаемый результат. Вам надо было раньше обратиться ко  мне за
помощью. А может быть, ему был отпущен такой срок.
     Иторианцы, держась за руки, упали на колени перед алтарем.
     -  Мы глубоко  чтим  тебя.  Вару,- хором  произнесли  они.  Затем,  уже
шепотом, повторили: - Глубоко тебя чтим.
     - Я обессилен,- сказал Вару.- Мне надо отдохнуть.
     Молча поднявшись с колен, иторианцы завернули своего ребенка в одеяло -
теперь уже саван - и понесли его сквозь толпу. Все расступались перед ними и
присоединялись к процессии, следовавшей из театра.
     Хэн прислонился к стене  и  закрыл глаза. Пот  градом  струился  по его
лицу. Он пытался забыть все, что только что видел.
     - Пойдем, Соло! - раздался голос Ксаверри.
     Он  открыл глаза.  Понимая его  состояние, Ксаверри успокаивающе пожала
его  руку.  Хан не  мог вымолвить  ни слова, он  едва дышал. Ксаверри  молча
увлекла его за собой.
     Так же молча они пересекли двор, затем миновали арку.
     Навстречу им бежал Люк, полы его плаща развевались, как крылья.  За ним
неуклюже несся Трипио.
     Люк остановился перед Хэном и схватил его за плечи.
     - Что случилось? Ты в порядке?
     - Вару... не знаю...  Я в порядке, но... - Хэн  сделал глубокий  выдох,
стараясь взять себя в руки.
     -  Я  ощущал  какую-то тревогу... Я  беспокоился о тебе.  -  Люк нервно
взъерошил  волосы. - Что происходит, Хэн? Я ничего не понимаю -  знаешь, как
будто стою на зыбучем песке и не могу нащупать твердую почву.
     - Там умер ребенок,- тихо сказал Хэн.- Ладно, пошли домой.
     Не спрашивая больше ни о чем, Люк и Трипио - даже разговорчивый Трипио!
- повернулись и молча зашагали рядом с Хэном.
     Хэн шел, опустив голову и еле волоча ноги.
     Когда  они  отошли  на порядочное  расстояние  от  светящегося  здания,
Ксаверри  вдруг  крепко  сжала его  руку и  посмотрела  в  глаза. Хэн устало
попытался отстраниться от нее. Ему больше не хотелось ни о чем думать.
     - Теперь  ты  понимаешь,- спросила Ксаверри,  - почему я  говорила, что
Вару - это не обман? И что он страшно опасен?
     - Да, - хриплым голосом ответил Хэн.
     Иторианцы доверили своего ребенка Вару. А Вару просто взял и убил  его.
Убил, да еще потребовал к себе почтения и благодарности.
     "Я  видел, как  Вару  убивал ребенка,-  подумал Хэн.-  И ничего  не мог
сделать".
     Хэну   вновь  почудился   рев   удовлетворения,  который   издал  Вару,
наслаждаясь безграничной властью над жизнью ребенка.
     - Да, - повторил Хэн Соло. - Теперь я понимаю.




        ГЛАВА 8

     Силы быстро возвращались к Риллао. Она сидела на кровати  и с аппетитом
ела  мясо,  проделывая  ту  же процедуру, что  и безымянный фирреррео, когда
Лепила  угощала его ужином, -  сначала съедала  кусочки мяса, потом выпивала
поданный  к нему соус. Лелила  и  Геиахаб сидели рядом  с ней и  планировали
стратегию будущих поисков.
     Они вновь настроили приборы на далекое кладбище кораблей, среди которых
уже  едва заметен  был медленно удалявшийся фрейтер со спящими  фирреррео на
борту.
     Риллао задумчиво посмотрела на него.
     - Лелила,- сказала она.-  Когда вы обнаружили меня, вы не нашли  там...
еще кое-что странное?
     - Кроме паутины, опутавшей твое тело?  Кроме спящих в стеклянных гробах
людей? Что же еще?
     - Что-то  вроде небольшой машинки,  которая может  уместиться  у тебя в
руке. Может быть, она лежала на столе. Или упала на пол.
     - Нет, не видела. А что это такое?
     - Да ничего особенного,- сказала Риллао.- Неважно.
     Она опять взглянула на дисплей. Фрейтер со спящими фирреррео потихоньку
набирал  скорость. Торопиться ему было некуда - впереди был долгий медленный
полет в неизвестность.
     - Что ты будешь делать, когда найдешь своего сына? - спросила Лелила. -
Куда вы отправитесь потом?
     - Не знаю. Я об этом не думаю. Сначала надо найти его. Лелила встала.
     -  Куда ты?  -  спросила  Риллао.  -  Надо вернуться  к  тем  кораблям,
разбудить, людей и спросить - может быть,  они что-нибудь знают,  - ответила
Лепила.- И сказать, что они свободны.
     - Напрасно потеряем время.
     - Освободить их-это напрасно потерять время?
     - Да. Они ничего не знают о тех, кто их похитил. Они никому не поверят.
Если ты освободишь их сейчас, тебе придется помочь им вернуться к нормальной
жизни, а на это потребуется много дней.
     - Так неужели  бросить их здесь на произвол судьбы? - сказала Лелила и,
спохватившись,  что слишком много на себя берет, добавила: - Я просто скажу,
что они свободны, вот и все. А дальше пусть они сами решают свою судьбу.
     - Они не  в том состоянии, чтобы самим что-то решать. Они не будут даже
в  состоянии поблагодарить тебя за  избавление  из. плена,- печально сказала
Риллао.-  Они  изгнанники,  утратившие  свои корни  и  не имеющие надежд  на
возрождение их цивилизации. Им надо помочь. И ты  всегда сможешь вернуться и
сделать это. Но не сейчас.
     - Почему ты так уверена, что  никто из  них не  знает хоть что-нибудь о
тех, кого мы преследуем? - Садись, и я расскажу тебе.
     Лелила неохотно села на стул.  Ее нервы были напряжены до  предела. Она
боялась выдать  себя и изо всех сил старалась  выглядеть спокойной -  ведь у
Лелилы-охотника нет никаких причин волноваться!
     Риллао  закрыла  глаза  и глубоко  вздохнула.  Видимо, ей было  нелегко
начать свой рассказ.
     -  Один  ужасный  человек  -  я  назову  тебе  его  имя -  распоряжался
кораблями,  брошенными здесь, в  этой  пустыне,-  наконец  сказала она.-  Он
считал,  что  у него  есть на  это  право.  Единоличное  право распоряжаться
судьбами  людей,  заключенных в этих  кораблях-тюрьмах. Любые  миры, которые
оказывали  сопротивление Императору,  он  предавал  проклятию и  обрекал  на
уничтожение.
     Риллао замолчала и взглянула на Лелилу.
     - Этот  ужасный человек - я назову  тебе  его имя -  проклял даже  свой
собственный  мир. Свою  родную планету Фиррерре!  И свой собственный народ,-
продолжала она.- Он вынес приговор своей  родине, своему народу и даже своей
семье.  Он сделал их  изгнанниками и  послал осваивать  новые планеты,  а их
родные дома разрушил.
     Риллао  опять замолчала.  Лелила тоже сидела молча, не задавая  никаких
вопросов.
     - Этот ужасный человек - я назову тебе его имя - считал, что господство
Империи будет  длиться вечно. Он считал,  что  и  сам будет  жить вечно.  Он
думал,  что, когда  через  тысячи лет вернется  к  людям,  которым  причинил
столько  зла, их потомки будут  считать его богом. Злым  и всемогущим богом,
которому они должны поклоняться.
     Ридлао взглянула Лелиле в глаза. Та не шелохнулась.
     - Этот ужасный человек - я назову тебе его имя - олицетворял Высший Суд
Империи. Он был ее  Прокуратором.-  Тут голос  Риллао дрогнул, к она закрыла
лицо руками.
     Геиахаб зарычал, выражая понимание и гнев.
     Прокуратор  Высшего  Суда Империи был самой  загадочной фигурой  за все
время  ее господства. Никто  никогда не видел его изображений и не звал  его
имени. Одно слово "прокуратор" вызывало у людей смертельный страх.
     Он творил свои злодеяния от  имени справедливости. И  Лелила, и Геиахаб
хорошо помнили имперскую справедливость.
     -  Но  его  планы рухнули,- Риллао взяла себя в руки и вновь продолжила
рассказ.- Империя пала, и он лишился своей безграничной  власти. Ему удалось
спастись   бегством  -   он   спрятался   на   своей  собственной  маленькой
искусственной   планете  вместе  со  своими  приспешниками  и   награбленным
богатством.  Он отправил  пассажирские фрейтеры в гиперпространство и бросил
их там. Он мог бы освободить бывших узников, вернуть  их на родину,  к своим
семьям.
     Он мог бы  сдаться  на  милость  Новой Республике -  ведь она  объявила
амнистию тем, кто сдастся добровольно...
     Лелила бросила быстрый взгляд  на  Риллао -  не узнала ли  она  в своей
собеседнице  Главу  Правительства  Новой Республики? -  но  ее опасения были
напрасны.
     -...  и, может быть, Республика простила  бы его и дала  бы возможность
искупить вину.  Но этот ужасный  человек -  я  назову его  имя  - не захотел
просить у  своего  народа  прощения.  Он  бросил своих  соотечественников  в
гиперпространстве. Иногда  он  прилетает  сюда и расхаживает  по кораблям  с
видом мстительного бога. Он отбирает детей и продает их в рабство. Иногда он
будит  их  родителей и рассказывает об  этом, наслаждаясь их страданиями. Он
может  продать  в  рабство  и  их  самих. Он  живет  в роскоши,  готовясь  к
возрождению Империи. Готовясь стать Императором!
     Риллао вздохнула и стиснула кулаки.
     -  Его  зовут...  Хетрир,- на лице ее мелькнула  тень удовлетворения от
того, что она открыла имя Прокуратора.
     - И то же самое он сделал с тобой? - спросила Лелила.- Он разбудил тебя
и заставил смотреть, как уводят твоего сына?
     -  Моя  история  куда  более  сложна,-  тихо   ответила  Риллао.-   Мои
взаимоотношения с Хетриром... уникальны.
     -  Почему  же  твой народ  остается  здесь, зная,  что детей продали  в
рабство? Я же сказала безымянному фирреррео, что теперь они свободны!
     -  Их детей не  продали в  рабство.  Мой  сын -  единственный из  детей
фирреррео, кто  остался жив. Хетрир не заставлял  мой  народ  смотреть,  как
отбирают  их детей. Он просто увез мой  народ, оставив детей  на Фиррерре, а
потом  разрушил наш мир. Он  заставил их смотреть  из космоса,  как погибает
наша планета вместе с детьми и теми людьми, которые на ней остались.
     Испарина выступила у Риллао на лбу. Она легла на койку и закрыла глаза.
     Лелила не могла  произнести  ни слова. Она  была в  ужасе от того,  что
услышала. Значит, таинственный зловещий Хетрир не исчез,  он просто затаился
и продолжает творить зло, мечтая о господстве над Вселенной.
     Его необходимо найти  и  сурово  покарать!  А  "Возрожденную  Империю",
окопавшуюся на его искусственной планете, уничтожить под корень!
     - На том корабле, который ты преследовала,- похищенные дети. Неужели он
начал  красть  детей   из  миров  Новой  Республики?  Ты  хотела  освободить
кого-нибудь из них? - неожиданно спросила Риллао.
     Лелила задумалась, потом все же решила рассказать хотя бы часть правды.
     - Сначала родители подумали, что это  обычное похищение. С целью выкупа
или чего-нибудь еще,- сказала она.
     - Но поскольку требования выкупа не поступили, они решили нанять тебя?
     - Да.
     -  Но  ты...- Риллао  помедлила,  подбирая подходящие  слова,  чтобы не
обидеть Лелилу. - Но ты новичок в своей профессии?
     - Да, я совсем недавно стала заниматься этим.
     - Я помогу тебе,- сказала Риллао.- А ты поможешь мне.
     - Да.
     -  Надо взять курс на  Халцедон. С этими словами Риллао закрыла глаза и
заснула.
     Тигрис с Анакином на руках замыкал  процессию,  двигавшуюся по длинному
узкому туннелю к взлетному полю искусственной планеты. Впереди величественно
вышагивал  Лорд  Хетрир,  за  ним  маршировали одиннадцать лучших, тщательно
отобранных Прокторов. Последним из одиннадцати был новый Проктор, выдвинутый
из помощников. Тигрис ускорил шаг и поравнялся с ним.
     -  Ты, нянька! - презрительно  скривился новый Проктор.- Как ты  смеешь
идти рядом со мной? Твое место позади меня!
     Краска бросилась Тигрису  в лицо. Он  остановился и, подождав несколько
мгновений, снова вошел в хвосте процессии.
     "Надеюсь, что ты умрешь, - злобно пожелал он новому Проктору. - Узнаешь
тогда, что такое обряд очищения!"
     Все случаи смертельного исхода во время  обряда  очищения  хранились  в
строжайшей тайне.
     Прокторы  давали кровавую клятву не говорить никому  ни  слова о смерти
какого-нибудь  их товарища. С Тигриса  клятву не взяли,  поэтому он с чистым
сердцем мог напугать нового Проктора, рассказав ему об этих смертях. Его так
и  подмывало  подойти к  этому  выскочке и хорошенько постращать его. С него
мигом бы слетела спесь!
     Но  Тигрис  решил не делать  этого. Он всей душой хотел быть  преданным
лорду Хетриру, даже безо всякой клятвы.
     Тигрис уже устал  нести Анакина - малыш был довольно тяжелым.  Его руки
затекли, и ему очень хотелось размять их. Тигрис мечтал быть очень сильным и
часами тренировался  с  учебным  мечом. Частенько  он тайком выскальзывал из
спальни по  ночам,  чтобы снова  и  снова тренироваться. На следующий  день,
конечно, ему приходилось клевать носом,  но Тигрис  постоянно  контролировал
себя,  стараясь  быть  собранным  и  сосредоточенным,  чтобы  не  пропустить
каких-нибудь указаний лорда Хетрира. Как жаль, что на этой маленькой планете
ночи  были такими же  короткими, как и  дни, и иногда  время, отведенное для
сна, приходилось на светлое время  суток. Тигрис предпочитал тренироваться в
темноте, чтобы никто не  мог его увидеть.  Он боялся насмешек - ведь его меч
был простым учебным, а не Огненным, как у Прокторов.
     Анакин  крепко  держался  за   шею  Тигриса.  Тигрис  считал  себя  уже
достаточно сильным и натренированным, но все же он мечтал поскорее добраться
до  корабля  и отдохнуть от постоянного ношения  тяжелого малыша. Наконец  в
конце  туннеля  появился  свет,  и  процессия  вышла  наружу, направляясь  к
кораблю, стоявшему на взлетной площадке.
     Тигрис подумал, что Анакин  спокойно мог идти сам, и опустил  малыша на
землях
     - Нет! - закричал Анакин.- Нет, нет, нет! - Он больно  вцепился Тигрису
в ногу.
     -  Перестань, -  сказал Тигрис,  пытаясь освободиться.  - Ну что ты как
маленький!
     - Не хочу идти,- капризничал Авакин и вдруг оглушительно завизжал.
     -  Успокойся! Прекрати!  Но  Анакин стал визжать  еще сильнее.  Тигрису
удалось освободить ногу из цепкой  хватки  ребенка.  Он взял его  за  руки и
наклонился над ним.
     - Малыш,- мягко сказал он.- Ну что ты так расшумелся? Все будет хорошо.
     Анакин перестал плакать, но  только для  того, чтобы  набрать  в  грудь
побольше воздуха перед новым воплем.
     Тигрис обнял его.
     - Все будет хорошо,- повторил он. Анакин обвил ручонками шею Тигриса и,
прижавшись к его плечу, сразу успокоился.
     Тигрис пытался вспомнить, когда последний раз кто-нибудь так прикасался
к нему.  Лорд Хетрир не прикоснулся  к нему ни  разу, а  он так ждал  этого!
Тигрис  с горечью  вспоминал  те  моменты,  когда лорд Хетрир  величественно
возлагал свою руку на голову кому-нибудь из Прокторов. Или  когда прикреплял
кому-нибудь медаль. Или пожимал руку.
     "Последней, кто ко мне прикасался, была моя  мама, -  подумал Тигрис. -
Мне тогда было десять  лет. Она обняла меня, погладила по голове и  сказала,
что очень меня  любит.  Но все это время она губила мои способности,  мешала
мне прикоснуться  к Силе. Теперь  даже лорд Хетрир не может мне их вернуть.-
Тигрис испытал внезапную ярость.- Значит, последней, кто ко мне  прикасался,
была предательница. Изменница. Враг".
     Он вдруг заметил,  что Прокторы уже пересекли взлетное поле и поднялись
на борт корабля. Сам лорд Хетрир стоял у трапа в ожидании Тигриса и Анакина,
неодобрительно глядя на них.
     Тигрис вскочил на ноги и схватил Анакина за руку.
     - Больше не плачь! - шепнул он малышу.
     Он попытался сделать несколько  шагов, таща Анакина  за  собой, но  тот
опять стал яростно  вырываться и цепляться Тигрису за штанину. Скрестив руки
на груди, лорд Хетрир наблюдал за ними.
     Тогда Тигрис взял Анакина  на руки  и  побежал к кораблю.  Лорд  Хетрир
повернулся и стал подниматься по трапу. Едва запыхавшийся Тигрис, взлетев по
трапу, вбежал в тамбур корабля, как наружная дверь тотчас закрылась за ним.
     Анакин еще ерзал  у Тигриса на  руках, но  в  присутствии лорда Хетрира
замер и посмотрел на него  широко раскрытыми глазами. Он почувствовал власть
Хетрира, узнал ее и принял.
     Хетрир  молча  прошел  во  внутреннюю  часть  корабля.  В  пассажирском
отделении уже  расположились Прокторы. Когда Тигрис вошел туда,  они сделали
вид, что не замечают его, и только один из них прошептал: "Нянька!"
     Тигрис вспыхнул, но сдержался и сделал вид, что ничего не слышал.
     Хетрир  указал на  один из диванов. Тигрис, освободившись от цепких рук
малыша, усадил его  туда. Анакин заерзал, недовольно сопя. Тигрис мягко сжал
его руку  и только тут заметил,  что его собственные руки кажутся невероятно
огромными по сравнению с маленькими ручками Анакина. Его руки  действительно
казались  неуклюжими и непропорционально большими. Тигрис быстро рос и много
тренировался. Он постоянно хотел есть.
     Тигрис сел на диван рядом с Анакином.
     -  Оставь  его и иди за мной, - резко приказал лорд Хетрир  и вышел  из
пассажирского отделения.
     Тигрис вскочил  на ноги.  Прокторы  с  обидой и завистью посмотрели  на
него. Анакин вцепился  ему в руку,  но Тигрис вырвал ее и поспешил за лордом
Хетриром.
     Анакин начал плакать.
     Тигрис нерешительно остановился и, повернувшись, посмотрел на  ребенка,
потом перевел взгляд на лорда Хетрира.
     - Оставь его! - скомандовал Хетрир. - Он должен учиться.
     Тигрис повиновался. Он знал, что Анакин  должен  учиться контролировать
себя,  но  малыш  был  еще слишком мал, и несколько  ласковых  слов  быстрее
помогли бы ему успокоиться.
     Лорд Хетрир вошел в пилотскую кабину. Тигрис  последовал за ним,  думая
об Анакине, отчаянные  вопли которого разносились  по всему  кораблю. Тигрис
хотел побежать в пассажирское отделение, чтобы успокоить ребенка,  но боялся
ослушаться лорда Хетрира.  Кроме того, лорд  Хетрир еще ни разу  не позволял
ему входить в кабину. Сегодня, видимо, какой-то  особый случай, и Тигрису не
терпелось узнать, за что ему оказана такая честь.
     Может быть, кто-нибудь  из  Прокторов успокоит ребенка. А  может  быть,
Анакин  успокоится   сам.   Ведь  лорд  Хетрир   хочет,  чтобы   он   учился
контролировать себя.
     Лорд Хетрир  указал на кресло второго пилота. Тигрис сел, чувствуя, что
взмок от волнения. Может быть, лорд Хетрир сейчас будет учить его  управлять
космопланом? Или скажет, что отныне Тигрис становится помощником?
     -  Когда  я  даю  тебе  какие-нибудь указания, ты  не должен мешкать ни
секунды,- мягко сказал лорд Хетрир.- Ты должен немедленно их исполнять.
     Тигрис побледнел и вцепился пальцами в подлокотники кресла, чтобы унять
дрожь.
     - Ты понял?
     - Да, лорд Хетрир. Но Анакин был так возбужден...
     - Ты должен немедленно исполнять мои указания.
     Тигрис молчал.
     - Ты понял?
     - Да, мой лорд,- прошептал Тигрис.
     Лорд  Хетрир повернулся и  стал смотреть  на приборы, не обращая уже на
Тигриса никакого внимания.
     Космоплан прошел уже сквозь тонкий слой атмосферы искусственной планеты
и устремился в черное пространство, усеянное сверкающими огоньками звезд.
     Тигрис  смотрел,  как  лорд Хетрир  управляет кораблем,  и  не  решался
сказать ни  слова. Тишину нарушали  только крики  Анакина,  доносившиеся  из
пассажирского отделения.
     Наконец ребенок замолчал.
     Корабль вышел  в гиперпространство. Тигрис, забыв обо  всем, смотрел  в
иллюминатор. Гиперпространство завораживало его. Он мечтал, что когда-нибудь
настанет день, и он сможет выйти в него из своего собственного космоплана. В
красивом блестящем скафандре.
     Вернувшись  в  свою  комнату, Хзн сел в  кресло, испытывая усталость  и
опустошение. Стеклянные двери, ведущие на террасу,  были слегка  приоткрыты.
Тяжелый  душный воздух  окутывал Хэна,  и он, не  выдержав,  встал и  рывком
распахнул их. Монотонный гул и далекие огоньки ночных заведений Станции Крси
не  успокоили его, а  жара  заставила с тоской  вспомнить  прохладный чистый
воздух ночей Манто Кодру.
     Хэн  услышал ворчание Трипио, сокрушавшегося  о том, что  в доме нет ни
крошки еды и нет денег, чтобы купить ее.
     -  Нет ни  бокала  вина,  ни  даже чашки  чая,  Мастер  Хэн,- продолжал
драматизировать Трипио.
     - Ну и не надо,- вяло отозвался Хэн.- Только не переживай.
     - Чай всегда успокаивает после шока.
     Хэн пожал плечами.
     Трипио  еще  немного  побубнил и пошел в комнату  Люка в надежде  найти
что-нибудь там или хотя бы просто поговорить с Люком.
     Но Люк в это время входил  в  комнату  Хэна.  Он тоже не был расположен
говорить с Трипио.
     Ксаверри стояла у входной двери, скрестив руки на груди.
     - Ты не должен был ходить к Вару один,  - сказала  она, не сводя с Хэна
жесткого взгляда. - Я же просила не  торопиться. Но ты никогда не делал, как
я просила.
     - Я беспокоился о тебе. Тебе тоже нельзя ходить туда одной!
     - Я  всегда  была там одна  -  именно одна, а не  с толпой просителей -
сотни раз. Вару доверяет мне. Но если ты будешь продолжать в том же духе, он
перестанет мне доверять.
     -  Иторианцы доверили Вару своего ребенка,  и ты  сама видела,  что  из
этого вышло!
     Хэн устало махнул  рукой и отвернулся. Перед его  глазами опять  возник
образ  маленького  иторианца   с  горящими  широко  расставленными  глазами.
Постепенно  этот  образ  стал трансформироваться в его  воспаленном мозгу  в
образ Анакина, лежащего у подножия алтаря.  Хэн тряхнул головой, но образ не
исчезал.  До сих  пор  Хэн  был  уверен, что с его детьми никогда  не  может
случиться  ничего  плохого,  но  теперь какое-то  странное  ощущение  словно
пронзило его. Перед ним  замелькали смутные  образы  Леи, Джайны и  Джесина,
стоящих на коленях и умоляющих Вару исцелить Анакина.
     Хэн  застонал.  Он  сотни  раз  рисковал  жизнью,  но  никогда  еще  не
чувствовал себя таким незащищенным и беспомощным.
     "Дети на  Манто Кодру,- говорил  он себе, пытаясь успокоиться.-  Джайна
разбирает на  части механизм  старых  часов,  Джесин пытается  подружиться с
каким-нибудь жуком, которого  мы  позже  обнаружим  в своей  спальне. Анакин
наблюдает за ними, задает им  свои серьезные вопросы  и внимательно  изучает
каждую вещь, которую берет в руки. С ними Лея  и Чубакка. У них  все хорошо,
они в полной безопасности".
     Но он так и не смог успокоиться. Его била дрожь.
     Хэн сел в кресло и закрыл лицо руками.
     -  Ты  знала,  что  должно  было  произойти? -  спросил он  Ксаверри  с
внезапной яростью. - Ты знала, что Вару собирается убить ребенка?
     - Я знала...
     Хэн в ужасе вскочил, но Ксаверри подняла руку, давая понять, что еще не
все сказала.
     - Я знала,  что кто-то  умрет, но не знала когда и кто. Я не знала, что
умрет иторианский  ребенок. Невозможно знать,  кто именно  умрет из тех, что
доверят свои  жизни Вару.  Можно только смотреть и ждать.- Она вздохнула.- Я
не  хотела, чтобы ты  видел это без предупреждения. Я бы  предупредила тебя,
если бы ты подождал, как я просила.
     - Вару - целитель,- внезапно сказал Люк, молчавший все это время. - А у
каждого целителя бывают случаи, когда они бессильны что-либо сделать, и люди
умирают. Печально, но никуда от этого не денешься. Люди умирают, иногда даже
совсем молодые.
     - Ты же не видел,  как это все происходило! - крикнул  Хэн.- Это не тот
случай,  когда  лекарь  был  бессилен.  Вару  запланировал  эту  смерть.  Он
сознательно убил ребенка, и... - его голос дрогнул,- Вару наслаждался этим.
     - Теперь ты веришь, что Вару - не фокусник? - спросила Ксаверри.
     - Мне  плевать, фокусник он или  нет,- мрачно ответил Хэн.- Он убийца.-
Он опять  начал дрожать,  хотя  в  комнате  было  жарко.-  Вару  - это самое
страшное зло, какое я видел,- с трудом сказал он.- Это дьявол.
     - Ты не можешь этого знать, - сказал Люк.
     - Еще как могу! Я знаю.
     - Откуда?
     Хэн взглянул на него и ничего не сказал.
     - Я думаю, ты торопишься с выводами,- сказал Люк.
     - Зато  я не тороплюсь,- Ксаверри вышла на  середину  комнаты.- Я давно
наблюдаю за  Вару. У меня  было  много  времени, чтобы прийти к определенным
выводам. Теперь мне нужна ваша помощь.
     - А откуда он взялся? - спросил Хэн.- И кто он вообще? Или что?
     - Когда Станция Крси принадлежала Империи,  прокуратор  использовал  ее
как свою штаб-квартиру,- сказала  Ксаверри.-  Здесь была тюрьма  для  врагов
Империи. Здесь  была камера  пыток для личных  врагов  прокуратора. Здесь он
проводил  свои дикие обрядах. Говорят, что Вару появился из этих  обрядов, -
жертвы Прокуратора своими заклинаниями сотворили его из пустого пространства
и  укрепили его мощь своими собственными  жизнями.  Жизни людей - вот пища и
воздух Вару. Прокуратор заключил с ним договор, что, когда Вару насытится до
предела, он в награду даст Прокуратору абсолютную власть.
     Холодок пробежал у Хэна по спине.
     - Прокуратор Империи мертв! - сказал он. Ксаверри покачала головой.
     - Неужели он один из  тех, кто выжил и спрятался? Один из  тех, кого ты
выслеживаешь? Ксаверри кивнула:
     - Я долгое время пыталась поймать его. Я узнала, что он приезжает сюда.
Теперь я жду этого.
     - Но Вару все-таки целитель,-сказал Люк.
     - Нет нужды объяснять тебе, что  настоящий целитель  не использует свои
способности, чтобы убивать. А Вару убивает, - сказала Ксаверри.
     - У тебя есть доказательства?
     - Хэн видел доказательства.
     - Люк, мне очень жаль, но тебе придется признать, что это не то, что ты
ищешь, - сказал Хэн.- С ним надо покончить.
     Люк  с  вызовом посмотрел Хэну  в  глаза, в его  дерзком упрямстве было
что-то мальчишеское.
     - А если Вару и является проявлением чего-то, то только Темной Стороны,
- сказал Хэн.
     - Нет, - отозвался Люк. - Это не Темная Сторона.
     - Откуда ты знаешь?
     - Не знаю, откуда. Знаю только то, что я знаю.
     - Не очень-то убедительньй ответ, - заметил Хэн.
     - Я знаю,  что испытываешь в присутствии Темной  Стороны. Здесь  совсем
другое опущение.
     Трилио вернулся из комнаты Люка.
     - Мастер Люк, у нас совсем нечего есть.
     - Мы поедим где-нибудь в другом месте. Не беспокойся, Трипио.
     - Это невозможно. У нас нет денег.
     - Ладно, подумаем об этом завтра.
     - Может быть, я пойду на "Сокол" и возьму там что-нибудь из запасов?
     - Бе-е-егом! - скомандовал Хэн, не в силах выслушивать сейчас разговоры
о еде и деньгах.
     Трипио вышел из комнаты и исчез в темном коридоре.
     - Не надо было его сейчас посылать, - сказал Люк.
     Хэн не ответил. Его по-прежнему била дрожь. Ксаверри взглянула на Люка.
     - Оставьте нас на минутку, Мастер Люк, - сказала она.
     Люк не двигался с места, недоуменно глядя то на нее, то на Хэна.
     - С ним все будет  в порядке, - сказала Ксаверри. - Только, пожалуйста,
всего на одну минуту.
     Шурша плащом, Люк молча прошел, в свою комнату и закрыл дверь.
     Ксаверри  села  на диван рядом с Хэном и взяла  его за  руку. Он ощутил
знакомое тепло ее рук. и его дрожь стала утихать.
     - Соло,-  сказала Ксаверри.- Я все понимаю. Мы покончим с Вару,  ты и я
вместе. Он очень могуществен,  но мы  найдем, как это сделать. А теперь тебе
надо отдохнуть и поспать.
     Она обняла его. Перед глазами Хэна все поплыло, он как будто вернулся в
старые добрые времена, когда они с Ксаверри были  вместе. Он заснул у нее на
плече.
     Корабль   лорда  Хетрира,   преодолев  гиперпространство,   выходил   в
нормальное  пространство, освещенное сиянием звезд. Тигрис неотрывно смотрел
в иллюминатор.
     Защитные экраны корабля ожили  и выставили мощный заслон радиоактивному
излучению, которое было в этом регионе.
     Они приближались к Черной Дыре.
     - Когда я смогу путешествовать в комфорте,- лорд Хетрир впервые нарушил
молчание с  того самого момента, как они взлетели. - Когда мне не надо будет
прятать  мой искусственный мир от  этих проходимцев из  Новой  Республики, я
буду счастлив. Я ненавижу выходить из дома через черный ход.
     - Мой  лорд, - осмелился подать  волос  Тигрис.-Если я  могу  быть  вам
полезен-если я могу...
     - Нет.
     - Я прошу вашего, прощения, мой лорд.
     - Осталось несколько часов полета до  Станции Крси. Мне нужно  заняться
медитацией. Я должен подготовиться к обряду очищения ребенка.
     Лорд Хетрир встал. Тигрис тоже немедленно поднялся на ноги.
     Лорд Хетрир посмотрел на него.
     "Что это? - подумал Тигрис. - Может быть, мне только кажется, но он так
ласково смотрит  на меня! Ах да, он же думает об обряде очищения, а вовсе не
обо мне".
     - Ты сейчас должен спать,- сказал лорд Хетрир.- Ты можешь спать за моей
дверью.
     Тигрис был  изумлен  и  взволнован. Спать  у  дверей лорда Хетрира было
великой честью, не такой великой, конечно, как быть выдвинутым в Прокторы. И
не  такой,  как прислуживать ему  за столом.  Но  все  же это было честью  -
первой, которую оказал ему лорд Хетрир.
     - Благодарю вас, мой лорд, - Тигрис низко склонил голову.
     Лепила взяла курс на Халцедон. До сих пор "Альтераан" медленно кружил в
пространстве, то удаляясь от брошенных кораблей, то  приближаясь к ним, пока
Лепила не знала, какое направление выбрать.
     Она  испытывала чувство  вины, что бросает их  здесь, но  понимала, что
Риллао права. Несколько дней ничего не изменят в жизни спящих  пассажиров. А
для Лелилы и Риллао они значат очень много, и если они их  упустят, то могут
навсегда потерять своих детей.
     Лелила отправила анонимное сообщение - сигнал О  - генералу Хэну  Соло.
Если бы он  был  сейчас здесь!  Но  Лелила-охотник не  могла  себе позволить
мечтать об этом.
     Она  нажала  на  скорость.  "Альтераан"  стремительно  пошел по  курсу,
высвеченному на дисплее.
     Геиахаб радостно зарычал.
     Они ворвались в гиперпространство.
     Хэна  мучили кошмары.  Ему снилось, что Ана-кин  в  опасности. Огромная
светящаяся змея подбиралась к  нему, но  Анакин смотрел на нее с интересом и
безо  всякого  страха.  Змея  вдруг  превратилась  в  охотника  Бобу  Фетта,
собиравшегося  похитить  детей Хэна.  От его  каски исходило золотое сияние,
мерцающее  из-за кровоточащих вен, выступающих  на  ней. Боба Фетт свистящим
шепотом произносил проклятья. Золотое свечение и  красная кровь разрастались
в  огромное  облако,   приобретавшее  черты   облика  Вару,   существа,  чье
происхождение не мог определить даже Трипио. Вару зашептал что-то Анакину, и
малыш вскочил на ноги и подбежал к нему.
     Хэн знал, что если он побежит  за Анакином или хотя бы  крикнет ему, то
сможет схватить  его и уберечь  от зла, которое  готовил ему  Вару.  Но  его
сковал  паралич, он не мог шевельнуть ни одним мускулом.  Он знал, что спит,
но не мог вырваться из плена этого кошмарного сна.
     - Соло, Соло, проснись!
     Ксаверри трясла его  за плечо, и это помогло, наконец, Хэну стряхнуть с
себя кошмар - еще до того момента,  как Анакин достиг помоста Вару. Хэн сел,
испытывая и чувство страха, и чувство облегчения.
     Ксаверри стояла рядом с его кроватью.
     - Кошмарный  сон, - сказала она.  - У тебя был  просто кошмарный сон, и
больше ничего.
     Свет и  тени  падали  в открытую  стеклянную  дверь  -  странный  свет,
странные тени.
     - Это могло быть и в реальности, - с трудом пробормотал Хэн.
     - Я знаю, - мягко произнесла Ксаверри. Он не стал спрашивать, видела ли
она тоже кошмарные сны с Вару. Хэн был все еще под впечатлением собственного
сна.
     - Как я оказался в  кровати? - спросил он, увидев, что укрыт одеялом, а
ботинки и куртка с него сняты.
     - Я  перетащила тебя сюда,  -  ответила  Ксаверри. -  Ты  уже  не в том
возрасте, чтобы спать сидя.
     Хэн вспомнил, как однажды они с  Ксаверри спали  сидя посреди какого-то
грязного  болота,  притулившись  на кочке.  Им  пришлось  спать по  очереди,
поддерживая один другого, иначе они запросто увязли бы в жуткой трясине.
     Ксаверри улыбнулась.
     - Не бойся, я не покушалась на твою невинность, сказала она.
     - У тебя есть семья? - вдруг спросил Хан. Она помрачнела.
     - Ты  же знаешь, у меня была семья до того, как мы с тобой встретились!
И ты знаешь, что Империя...
     - Я  имею в виду сейчас,- мягко сказал Хэн.  - Империи  давно уже  нет.
Сейчас ты одна? Или нашла кого-нибудь?
     - Я всегда  буду одна,- ответила  Кеаверри. - Я больше никогда... - Она
помолчала, кусая губы. -  Я всегда  буду одна. Если бы я не  дала ту клятву.
Соло, я никогда не бросила бы тебя.
     - Ты сама себя обманываешь.
     - Ну, это ты так думаешь. Соло, представь себе,  что твой ночной кошмар
был реальностью... Хэн вздрогнул, ощутив холод на спине.
     - Это был всего лишь сон! - он замотал головой.
     -  Если  твой ночной  кошмар был бы  реальностью, разве ты не принял бы
меры,  чтобы это больше не повторилось? И  неважно,  сколько  лет  назад это
было.
     -  Это  был  всего лишь  сон! -  повторил  Хэн.  Ощущение  ужаса  снова
вернулось к нему, еще сильнее, чем  ночью. На миг ему показалось, что он уже
никогда не сможет обнять Лею и детей, никогда  не услышит их веселые голоса,
не ощутит прикосновение их губ на своих щеках.
     "Они в  безопасности,-  снова сказал он себе.- В полной безопасности на
Манто Кодру".
     - То, что ты  испытал, был всего лишь сон, - Ксаверри поднялась и пошла
к дверям, потом обернулась и посмотрела на Хэна.- А то, что испытала я, было
реальностью. И неважно, сколько лет прошло.
     Она вышла из комнаты. Дверь тихо закрылась за ней.
     Хэн сбросил одеяло  на пол и  встал. Он  подошел к двери комнаты  Люка,
постучал и, не дожидаясь ответа, вошел.
     Все  окна  были  распахнуты,  а занавески  отдернуты.  Белый  карлик  -
хрустальная звезда - находился в зените.  Пылающий диск  Черной Дыры набирал
энергию,  готовясь к  очередному  ее  выбросу.  Свет падал  в  открытые окна
комнаты  с двух  направлений, но  постепенно сияние  диска  поглотило сияние
Белого  карлика, и комната озарилась яркой иллюминацией.  По  стенам и  полу
плясали причудливые зловещие тени.
     Люк сидел на балконе, спиной к Хэну.
     Трипио  хлопотал  у  стола, раскладывая  на  нем  пакеты  с  провизией,
принесенные  с  "Сокола".  Вместо салфеток он постелил  махровые мочалки  из
ванной комнаты.
     В  центре  стола красовался  букетик  каких-то немыслимых  искривленных
цветов.  В  те далекие  времена, когда на Станцию  Крси  еще не обрушивались
такие бешеные дозы радиации,  сюда завезли  вполне обычные  виды растений  и
цветов.  Но  с течением времени радиация в почве накапливалась,  несмотря на
защитные  экраны,  и  цветы  стали мутантами,  превратившись  в  монстров  с
толстыми кривыми ножками.
     - Мастер Хэн!  -  сказал  Трипио.-  Не хотите ли  поесть? Я  приготовил
легкий завтрак.
     - Я  хотел поесть,- ответил  Хэн.-  До того момента, пока не увидел эти
цветы.
     - Но, сэр, они такие занятные...
     - Ничего более отвратительного я  в жизни не видел.- Хэн сел  за стол.-
Да они еще и пахнут!
     - Конечно,  ведь это же цветы, сэр,-  обиженно сказал  Трипио. -  Они и
должны пахнуть.  Я просто хотел  как-то  украсить  наше скромное  жилище.  Я
вынужден был даже просить нашего хозяина собрать их.
     "Так,  прекрасно!  - подумал Хэн.  -  Когда  он  выставит  нам  счет за
комнаты, там появится еще один пункт".
     Он повернулся в сторону балкона и крикнул:
     - Люк! Завтрак!
     Хэн открыл свой, не вызывающий никакого аппетита, пакет с сухим пайком.
"Интересно, когда же я  засунул туда всю эту дрянь?" - подумал он,  взглянул
на дату, обозначенную на упаковке, и поморщился.
     - Трипио, почему ты не принес какой-нибудь нормальной еды с "Сокола"?
     - Потому что, Мастер Хэн, она уже несвежая.
     - А эта, по-твоему, свежайшая?
     - Нет, сэр. Но она законсервирована.
     - Нет уж, я лучше закажу какую-нибудь приличную еду!
     -  Это невозможно, сэр. Наш призрак -  я  хотел сказать, хозяин  дома -
настаивает, чтобы мы сначала заплатили за комнаты.
     Хэн вздохнул и решил больше не спорить.
     - Эй, Люк! - снова крикнул он.
     Люк медленно  поднялся. "Я  сам пойду  на  "Сокол",-  подумал  Хэн.-  И
посмотрю хорошенько, что там есть". Люк грозной тенью навис над столом.
     - Садись, чего ты... - Хэн взглянул на Люка и оторопел.- Что с тобой?
     - Значит, оставить вас одних на минутку? На минутку?
     - Что? Ты о чем? - Хэн был совершенно сбит с толку, но через  мгновение
до него дошло. - А, ты имеешь в виду, что Ксаверри  попросила тебя...  А  ты
хотел еще о чем-то поговорить? Ну, извини, я заснул.
     - И она не уходила от тебя до утра,- ледяным тоном произнес Люк.
     - Нет, она... Подожди-ка! На что ты намекаешь?
     - Сам знаешь!
     - Послушай, малыш...
     - Не называй меня малышом! Люк сунул руку под плащ, как будто собирался
достать свой Огненный Меч.
     - Какого черта ты так взбесился? - спросил Хэн, теряя терпение.- Что ты
собрался  делать? Разорвать  меня на куски, потому  что я  провел  несколько
часов со старым другом?
     Он не  хотел оправдываться.  Его  глубоко оскорбило то, что Люк обвинял
его во всех смертных грехах, не пытаясь разобраться в ситуации.
     - Я еще не знаю, что буду делать, - сказал Люк.
     - Для начала извинись.
     Люк молчал, свирепо глядя на Хэна.
     -  Если ты мне не веришь,- раздраженно  сказал Хэн, - если ты  думаешь,
что  Лея  мне  не  доверяет,  то  какого черта  ты  поехал  со  мной  в  это
путешествие? Или, может быть, именно поэтому и поехал?
     Пакет  с сухим пайком  хрустнул и разорвался в яростно  стиснутой  руке
Хэна, и на стол посыпались протеиновые шарики.
     - Я ухожу,- сказал Люк.-  Хочу  немного освежиться.  Надеюсь, пока меня
нет, ты не побежишь к "старому другу"?
     - Оставь Ксаверри в покое!
     - Тогда, может быть, я побегу. Хочу посмотреть ей в глаза.
     - Она тут ни  при чем! А  вот  твое мнение обо мне не такое уж высокое,
как я наивно думал.
     - Я не могу сейчас с тобой разговаривать, - Люк подошел к двери,  и она
открылась перед ним. - Я не буду сейчас с тобой ни о чем разговаривать.
     Он вышел из комнаты. Дверь бесшумно закрылась.
     Хэн в бешенстве сбросил со стола протеиновые шарики.
     - Безмозглый, самодовольный Джедай - джедайский малыш!
     - Мастер Хэн! - сказал недоуменно  молчавший до сих пор  Трипио.-  Я не
понял, что...
     - Это долго объяснять,- Хэн решительно направился в свою комнату.
     -  Неужели  Мастеру Люку не понравился  его  завтрак? - жалобно спросил
Трипио ему вслед.




        ГЛАВА 9

     "Альтераан" пронесся через  гиперпространство. Лелила-охотник сидела  в
пилотском  кресле  и,  глядя  на  фейерверк  огней,   горевший  на  дисплее,
погружалась в  гипнотический  сон.  Это  не  помогло.  Красную  нить -  след
исчезнувшего корабля - она так и не увидела. Лелила вздохнула.
     В кресле второго пилота сидел Геиахаб, вытянув вперед  раненую ногу. Он
явно еще страдал от боли, но не показывал виду. Лелила  решила не  тревожить
его вопросами о ране.
     - А тебе идет серебристо-черный цвет,- с улыбкой сказала она.
     Он  дотронулся  до ее волос  и  повертел между  пальцами зеленую прядь,
издав какой-то неопределенный звук.
     - О да,  согласна! - рассмеялась Лелила. - Ты  не  можешь  мне  сказать
подобный комплимент. Но ничего,  я  потерплю,- главное, чтобы  меня никто не
узнал.
     "Альтераан"  вырвался  из  гиперпространства  и  устремился  в  сторону
Халцедона. Лелила  отправила сообщение с просьбой зарезервировать посадочное
место для корабля, и изысканно вежливый диспетчер любезно принял его.
     Лелила вглядывалась в планету, к которой они приближались. Она казалась
каменной,  видны  были   несколько  огромных  вулканических  вершин,  сильно
деформировавших  ее  форму.  Непонятно,  как   при  этом  планета  сохраняла
устойчивую орбиту.
     Климат   планеты  был  сухим,  атмосфера  едва   позволяла  дышать  без
скафандра. Лелила  увидела несколько небольших озер и рек,  но  не  заметила
никаких признаков туземной цивилизации. Зато то тут,  то там по  поверхности
были разбросаны  синие и  зеленые  пятна домов,  принадлежащих  двум  разным
колониям.
     - Неужели кому-то нравится жить здесь? - спросила Лелила.
     Геиахаб оставил без ответа этот риторический вопрос. Он  накинул ремень
безопасности, готовясь к  посадке, и сделал  нетерпеливое  движение, требуя,
чтобы  Лелила сделала то же  самое. Она починилась и  кивнула Арту, чтобы он
хорошенько укрепил ремень на койке Риллао.
     Корабль сел  на взлетное поле. Лелила взглянула в иллюминатор и увидела
небольшую речушку, в чистой прозрачной воде которой  весело резвились  рыбы.
Наверное, им одним нравилось жить здесь. Несколько других кораблей стояло на
взлетной площадке.
     Лелила услышала голос Риллао и,  скинув ремень безопасности, вскочила и
побежала  к  ней.  Риллао,  завернувшись  в   простыню,  медленно  брела  ей
навстречу. Ее длинные волосы были собраны в узел.
     - У тебя есть какая-нибудь одежда?-спросила она Лелилу.
     Лелила смутилась, зная, что ничего нет.
     - Но твой безымянный друг...
     - Он мне не друг! - резко сказала Риллао.
     -... не был ни во что одет, и я подумала, что твой народ...
     -  Никто  не  спит  в  одежде.  Даже  имперские  надзиратели,  насильно
укладывая людей спать, снимали с них одежду.
     Лелила  задумалась,  припоминая, нет ли в  стенном  шкафу какого-нибудь
барахла. Она  повела Риллао  в свою комнату  и принялась  выгребать из шкафа
содержимое.  Лелила не  держала  на  корабле  обычной  одежды  - здесь  было
несколько  маскарадных  костюмов,  снаряжение для  лазания  по горам  и тому
подобное. Наконец она нашла длинную толстую зеленую робу.
     - Может быть, это подойдет?
     - Вполне,- ответила Риллао, взяла робу,  просунула свои длинные  руки в
рукава  и одним  движением натянула  ее  на  себя, дважды обмотавшись вокруг
талии  кушаком, потом подобрала длинные полы робы и  закрепила  их так,  что
получилось некое подобие брюк.
     - Вот так-то лучше,- сказала она.- Теперь можно идти.
     Геиахаб ждал их в тамбуре.
     - Пожалуйста, останься и присмотри за кораблем,- сказала ему Лелила. Он
зарычал в знак протеста.
     - Кто-то все равно  должен  остаться.- Лелила чувствовала необходимость
как можно дольше скрывать вуки от  посторонних глаз.  Ей не хотелось обижать
его, но она боялась, что его может кто-нибудь узнать.
     Лелила  взглянула  на  Геиахаба  и  на  миг  заколебалась. Может  быть,
рискнуть? Ведь теперь он совсем другой - серебристо-черный-
     Она  решительно  тряхнула головой  и отказалась от этой мысли. Риск был
слишком велик.
     -  Пожалуйста,-  еще  раз  попросила  она.  Геиахаб   тяжело  вздохнул,
повернулся и пошел обратно в кабину.
     Едва Лелила и Риллао спустились на каменистую почву, как она дрогнула и
поехала  у  них под ногами.  Чтобы  не  упасть, Лелила  ухватилась  за  край
наружной дверцы люка,
     - Землетрясение,- сказала Риллао.- Обычное дело здесь.
     Она шагнула вперед,  не обращая внимания  на колеблющуюся почву. Лелила
поспешила за ней.
     Вскоре  они  обе  замедлили   шаг,  потому  что  начали  задыхаться   в
разреженном и едком  воздухе. Вулканический газ  обжигал легкие при малейшей
попытке вдохнуть поглубже.
     Риллао, шедшая впереди, обернулась.
     - Тот маленький дройд идет за нами, - сказала она.
     Обернувшись,  Лелила  увидела Арту,  катившегося за ними на  расстоянии
шагов  в  сто,  тщательно соблюдая  дистанцию  при  помощи  телеметрического
сигнала.
     - Ну  и хорошо, - сказала  Лелила.- Мы купим еду и медикаменты, а дройд
отнесет их обратно на корабль.
     Почва под ногами успокоилась,  и они  торопливо  направились в  сторону
базара, расположенного  на территории космопорта. Со всех сторон их окружили
крики торговцев и звуки флейт уличных музыкантов.
     -  Довольно  колоритный   базар,  -  безо  всякого  энтузиазма  сказала
Лепила.-Терпеть не могу всю эту суету!
     - А мы здесь и не ради базара, - отозвалась  Риллао. Она остановилась и
закашлялась.- Отвратительный воздух!
     Несколько торговцев, с надеждой глядя на них,  засуетились, раскладывая
получше  свои  товары -  кто фрукты, рябые от едких вулканических химикалий,
кто чащи и кубки из местного вулканического стекла.
     Группа твилеков танцевала в тени  стены.  Крутя своими  щупальцевидными
головами  во  все  стороны,  они  запрыгали  вокруг  Лелилы и  Риллао.  Один
перебирал струны маленькой арфы, другой разгонял воздух у Лелилы перед лицом
прозрачными,   как   у  насекомого,  крыльями,  сквозь  которые  преломлялся
солнечный свет,  отбрасывая  на ее лицо и одежду оттенки всех цветов радуги.
Лелила взглянула на Риллао - та  тоже вся  светилась разноцветными красками.
Танцоры все теснее  сжимали кольцо вокруг Лелилы и  Риллао, пока у обеих  не
начало иссякать терпение.
     Словно почувствовав это, танцующая группа исчезла  так же внезапно, как
и  появилась. Риллао шла  впереди, уверенио лавируя между  рядов  торговцев,
пока,  наконец,  не  вышла на мощенную булыжником  улицу города. Лепила едва
поспевала за ней, теряясь в догадках, куда они направляются.
     По  обеим  сторонам  улицы  тянулись  низкие здания  из  черного камня,
обтесанного и подогнанного так тщательно, что не  потребовалось известкового
раствора.  Через  некоторое  время  булыжная  мостовая  переросла  в  улицу,
выложенную  стеклянными плитами. Дома в  этой части города тоже были сделаны
из стеклянных блоков. Их  окружали высокие  стены - в два  роста Риллао -  и
создавали  непроходимый  барьер.  Сквозь  мутное вулканическое стекло  почти
ничего не просматривалось.
     Риллао вошла в глубокую арочную вишу я остановилась у стеклянной двери.
К  вей присоединилась Лепила, а через некоторое  время  и Арту. Они  стаяли,
заполняя собой все пространство ниши.
     "Почему нас не встречают? - подумала Лелила и тут же спохватилась.  - А
кто  ты такая? Принцесса,  которую радостно должны встречать везде, где  она
соизволит появиться? Ты - Лелила-охотник, которую никто не знает".
     Риллао  постучала кончиками пальцев  по  стеклянным плиткам, из которых
была выложена дверь. Дверь ответила многотональным переливом кристаллической
музыки и открылась.
     Стеклянная стена окружала неглубокий бассейн, дно которого было усыпано
полированными  агатами.  Вода  журчала,  омывая  камни,  они перекатывались,
издавая мелодичный звон... Над бассейном  была  натянута сетка из прозрачных
стеклянных  волокон,  напоминавшая  паутину. В  отличие от  мутного  стекла,
котором были выложены стены домов, она была столь прозрачна, что ее почти не
было видно. Сетка-паутина тоже издавала тихий мелодичный звон.
     Несколько   бескостных  существ  нежились  в  паутине,   лениво  шевеля
щупальцевидными  конечностями.  Другие  такие  же существа столь же  праздно
лежали на дне мелкого бассейна, лишь иногда  всплескивая фонтанчики воды или
зарываясь  в агаты по самую  голову. Одно  из существ вдруг высунуло из воды
длинный тонкий хобот и выпустило в небо струйку воды, которая, раздробившись
на капли, засверкала всеми  цветами радуги. Несколько капель удало на другое
существо, лениво  развалившееся  на стеклянной  паутине.  Оно зашевелилось и
недовольно загудело, оскорбленное тем, что его покой был нарушен.
     Риллао повела Лелилу и Арту по узкому стеклянному мостику, проложенному
между волокнами паутины.
     "Должно быть,  существа, которые живут здесь, очень богаты,  - подумала
Лелила.- Построить  такой агатовый  рай  посреди  голых камней!  И  еще они,
должно  быть,  очень  храбрые.  Ну  кто  бы  решился   в   зоне   постоянных
землетрясений соорудить такие тончайшие стеклянные конструкции!"
     - Они не похожи на тех, кого мы видели на  базаре, - прошептала Лепила,
обращаясь к Риллао. Они  вообще  не были  похожи ни на кого из  тех существ,
которых Лелиле приходилось когда-либо видеть.
     - Конечно, - вполголоса подтвердила Риллао.- И никто из них не является
уроженцем этого мира. Те, на базаре, были крестьянами и торговцами, а  эти -
чиновниками. Они и здесь, в колонии, сохранили свой статус.
     Они медленно шли по качающемуся мостику. Никто из существ не обращал на
них никакого внимания. Арту двигался на некотором расстоянии, замирая каждый
раз,  когда  ему  приходилось  подкатываться  к резкому повороту извилистого
мостика.
     Лепила  и  Риллао,  достигнув  центральной  точки  стеклянной  паутины,
остановились. Неподалеку  от  них  одно  из  существ  нежилось  в вырытом им
глубоком агатовом гнезде. Одно щупальце у него было высунуто  из воды, чтобы
заглатывать  воздух,  остальные плавно шевелились  под  водой,  периодически
булькая пузырьками воздуха.
     Риллао присела  на корточки  и замерла в  ожидании,  глядя  на агатовое
гнездо.
     У  Лелилы  не было  ни  малейшего  желания  сделать то же самое,  и она
осталась  стоять, с  любопытством  оглядываясь вокруг.  Затем она  встала на
колени,  низко   наклонилась  и,  просунув  руку  сквозь  стеклянную  сетку,
дотронулась до агатового камушка.
     Риллао резко схватила ее за руку, проявив при этом неожиданную силу.
     - Где твои хорошие манеры? - прошипела она.- Сиди спокойно  и смотри во
все глаза. И следи за своими руками!
     - Пусти! - Лелила попыталась вырвать руку.
     Ногти  Риллао так впились в  нее, что она  громко вскрикнула  от  боли.
Вырвав, наконец, руку, Лелила увидела пятнышко крови - след от ногтя Риллао.
Она слизнула его языком, надеясь,  что в ногтях Риллао нет какого-нибудь яда
или аллергена.
     "Я,  в конце  концов, всего лишь начинающий охотник,  а не какая-нибудь
принцесса, - с обидой подумала она. - Где я могла научиться хорошим манерам?
И почему меня так больно наказывают, если у меня их нет?"
     -  Следи  за  своими руками -  и  за своим  голосом! -  так же  сердито
прошипела Риллао.
     "Ладно,-  подумала  Лелила.- Раз я охотник,  я могу сидеть тихо и ждать
добычу. Знать бы только какую!"
     Она  села  рядом  с  Риллао,  скрестив  ноги,  и  стала  наблюдать   за
бескостными существами, лениво перебиравшими камни агата.
     Риллао все  так же сидела на корточках, слегка покачиваясь. Взглянув на
нее, Лелила с изумлением увидела, что ее глаза закрыты.
     "Это называется  - смотреть  во все глаза!  -  подумала она.- Однако не
самое подходящее место и время она выбрала для сна".
     Лелила чувствовала закипающее раздражение.  Чего  они ждут  здесь? Пока
Риллао выспится?
     Вдруг что-то  словно  вспыхнуло  в  ее  мозгу.  Делила поняла,  что так
нельзя. Она должна успокоиться. Она должна быть вся внимание.
     Существо,  лежавшее в  агатовом гнезде,  подалось  вперед и, высунув из
воды все свои щупальца, неожиданно фонтаном окатило Лелилу с головы до ног.
     Вздрогнув, она отряхнулась и отодвинулась подальше  от непредсказуемого
существа.  Хорошо, что  ее  волосы были такими длинными и густыми  -  одежда
практически  не  намокла.  Но  вспышка  света, мелькнувшая  в  ее  сознании,
исчезла.
     Арту катался взад  и вперед, тряся всем своим корпусом, чтобы стряхнуть
воду. Он напоминал собаку, вылезшую из реки.
     - Хватит, перестань! - крикнуло существо через одно из своих щупальцев,
которых  всего  было   по   крайней   мере   десять.   Множество   блестящих
кристаллических глаз уставилось на Лелилу и Риллао.
     Риллао, которая не шелохнулась, когда ее облили водой, при звуке голоса
медленно открыла глаза.
     - У меня к тебе дело, Индексер, - спокойно сказала она.
     - Дело! Говори с моими ассистентами Почему  ты здесь, почему ты мешаешь
мне сконцентрироваться?
     - Мне нужно решить одну  сложную  проблему - сказала  Риллао. -  Только
Индексер с его связями может мне помочь.
     Успокоившись, Индексер плавно осел на агатовое дно.
     - Сложная проблема, говоришь?-опросил он.
     - Очень сложная.
     - Изложи суть дела.
     -  Мы занимаемся торговлей,  -  ровным,  бесстрастным  голосом  сказала
Риллао.  -  У  нас  есть  хозяева, которые  нас наняли,  и  мы  выполняем их
требования.
     - А хозяева из вашего мира?
     - Да.
     - Они желают того же?
     - Да.
     Лелила тщетно пыталась понять суть этого странного разговора. Какие еще
хозяева?  Ей  хотелось сказать, что она-то сама  себе  хозяйка. Но, вспомнив
предупреждение Риллао следить за своим голосом,  она промолчала и посмотрела
на крошечную ранку, оставленную ногтем фирреррео.
     - Это сложная задача,- сказал Индексер.- Для тебя, по крайней мере.
     Он перевел взгляд всех своих многочисленных глаз на Лелилу.
     - А что  касается ее - кто знает?  О ней мы поговорим позже.-  Он опять
сфокусировал взгляд на Риллао.- А я думал, твой народ вымер.
     - Нет... не весь, - голос Риллао едва заметно дрогнул.
     - Я думал, что фирреррео не занимаются торговлей.
     - Нам пришлось научиться этому.
     -  Понятно,  понятно.  Это  хорошо.  Это  хороший  способ предотвратить
вымирание. Понимаю, вы хотите увеличить свой генофонд.
     Риллао хранила молчание.
     -  А  своих  людей  избавить  от  занятия  торговлей.  Хлопотное  дело,
понятно...
     - Я хотела бы знать, во что это обойдется.
     До  Лелилы   наконец  дошел  смысл  закодированного  разговора.  Риллао
договаривалась с Индексером о покупке раба.
     "Твоя жизнь была слишком спокойной,- сказала она себе.- Это хорошо, что
ты стала охотником".
     Лелила  взглянула в сторону  Риллао сквозь занавес  своих густых волос.
Волосы  надежно  скрывали  лицо Лелилы  от  посторонних  глаз  -  иначе  как
объяснить,  что лицо покупателя,  явившегося  к посреднику  в  работорговле,
горит от ярости и унижения?
     "Успокойся, - сказала она  себе. - Что с того,  что Индексер верит, что
ты занимаешься грязными  делами? Считает тебя такой же дрянью, как и он сам?
Какое  тебе  дело,  что  думает  Индексер?  Вспомни  свою  задачу  -  искать
исчезнувший  корабль.  И если обман является средством  для достижения цели,
подумай о награде, которая тебя ждет, когда ты победишь!"
     -  Поиск будет стоить достаточно дорого,- сказал  Индексер.-  Ты должна
это  понимать. Надо  тщательно  перебрать  большое  количество  данных  ради
маленькой информации.
     Индексер назвал цену.
     Риллао посмотрела на Лелилу, которая внезапно  поняла, что у Риллао нет
денег. У нее вообще ничего не было.
     - Заплати ему, сколько он хочет, - сказала она Лелиле.
     -  Но у  меня... -  Лелила  запнулась, сообразив, что  хороший  охотник
всегда должен иметь при себе деньги,
     Смутившись,  она вскочила  на ноги  так  резко,  что едва  не  потеряла
равновесие.  Риллао  подхватила ее под руку,  чтобы удержать,  и на миг была
поражена странной галлюцинацией - перед  ней были как будто  бы  две Лелилы.
Одна - охотник,  уравновешенный и флегматичный, другая - совсем непохожая, с
горящими глазами и страшная в своей ярости.
     - Дороговато,- сказала Лелила.- Ну да ладно, я заплачу.
     Перед Риллао была прежняя Лелила-охотник,  которую  она знала. Странный
призрак другой женщины исчез.
     Риллао отпустила руку Лелилы, но не отвела от нее любопытного взгляда.
     Боясь посмотреть ей в глаза, Лелила повернулась к Индексеру:
     - Так сколько я должна?
     Индексер пристально посмотрел на нее и ничего не ответил.
     Лелила почувствовала, как мурашки поползли у нее по спине.
     Индексер поднял кверху несколько  щупальцев  и  коснулся ими стеклянной
паутины. Бескостные существа, лежавшие на ней, зашевелились и начали  ползти
со  всех сторон  к  Индексеру,  издавая  мелодичные  звуки  разной  высоты и
интенсивности, сливавшиеся  в  воздушную,  неземную  мелодию. Чем  ближе они
подползали, тем выше звучала мелодия, становясь уже почти
     невыносимой для восприятия. Риллао закрыла глаза  и  подняла плечи, как
будто это могло  спасти  от нестерпимо  высокого звука. Лелила уже ничего не
слышала, но  более  тонкий  слух  Риллао  еще улавливал  запредельные  ноты.
Наконец она не выдержала и закрыла уши руками.
     Все существа  из  окружения Индексер сползлись к  нему,  расположившись
ровным  кольцом.  Каждое   существо  обвивало  щупальцами  соседей,  образуя
спплошную  шевелящуюся массу, отбрасыавя колеблющуюся  кольцевую тень вокруг
Индексера. Кристаллические  глаза Индексера  сфокусировались  на  мостике, а
щупальца, оставшиеся в воде, начали интенсивно рыться в агатовом гравии.
     - Что он делает? - прошептала Лелила.
     - Тсс!
     Ноги Лелилы ужасно затекли от сидения на корточках. Ей  хотелось встать
и  размять  их,  но она  боялась  даже  шелохнуться. Мокрые волосы неприятно
холодили ее. Она начала дрожать.
     Индексер перестал копаться в агатах и расслабленно замер.
     Остальные существа расцепили свои объятия и поползли на  прежние места.
До  слуха Лелилы вновь донеслась прежняя неземная мелодия, оборвавшаяся, как
только Индексер убрал свои щупальца со стеклянной паутины.
     Он еще немного пошевелил щупальцами в  воде, потом одно из них внезапно
высунулось и замаячило у самого лица Лелилы.
     - Так какова же цена? - спртояла Риллао.
     Цена оказалась еще выше той, которую он назвал вначале.
     - Сразу трудно  назвать точную цену,- сказал Индексер. -  Окончательную
сумму я называю по окончании работы,  в зависимости от  того, сколько усилий
мне пришлось приложить.
     Лепила вынула пачку банкнот, составлявшую  весьма значительную часть их
ресурсов,  и сунула в  щупальце Индексера. Оно тотчас  стремительно ушло под
воду и  зарыло деньги  в агатовом  дне.  Когда щупальце  Индексера появилось
вновь, в нем ничего не было.
     - Я не нашел  никого из  твоего рода, фирреррео,- сказал  Индексер.- Ни
одного, кто был бы продан в рабство.
     Лелила вскочила на ноги, вне себя от гнева.
     - Значит, ты ничего для нас не сделал!
     -  Я потратил свое время и использовал свой опыт, который дорого стоит.
Но  я не могу сделать то, чего  вы от меня ждете, потому  что этого нет. Вам
нужен результат, которого не существует.
     - Ты мог бы предупредить нас!
     Индексер отпрянул назад.
     Риллао положила Лелиле руку на плечо.
     - Не волнуйся,- сказала она.
     - Но нас же обманули!
     -  Не  делай  необоснованных  обвинений,-  угрожающим   тоном  произнес
Индексер.
     - Индексер не отвечает за результаты, которых  не  существует,- сказала
Риллао.  В  ее голосе слышалось  не столько  подчинение  порядкам Индексера,
сколько облегчение.
     Лелилу  поразило, что  Риллао не  впала  в ярость,  не  набросилась  на
Индексера, не оборвала ему все щупальца и не разбросала их по бассейну. Сама
Лелила с удовольствием бы это сделала.
     - Спасибо, Индексер,- спокойно сказала Риллао.
     - Фирреррео! - вдруг сказал он.
     - Да, Индексер?
     - Я не нашел официальной записи. Но бывали и тайные сделки.
     Риллао напряглась, ее пальцы впились Лелиле в плечо.
     - Я слышал кое-что. Я расскажу тебе,  если ты  обещаешь подтвердить или
разрушить этот слух.
     - Говори, -  глухим голосом сказала Риллао. - Ходят слухи, что  Станция
Асилум воображает, что может соперничать  с Халцедоном. Арту издал тревожный
свист.
     -  Асилум?  -  переспросила  Лелила.  Она  никогда  не  слышала  такого
названия.
     - Я думаю, что Республика разрушит это дьявольское логово при первой же
удобной возможности,- сказала Риллао.
     Кристаллические глаза Индексера сфокусировались на ней.
     - Что  ж, Республике виднее, - сказал он и скрылся под водой, приняв ту
же позу, в которой они его впервые увидели.
     Лелила, Риллао  и  Арту  двинулись  обратно.  Выйдя  на  улицу,  Лелила
повернулась к Риллао.
     - Почему Республика должна уничтожить Станцию Асилум? - спросила она.
     - Это место, где Империя испытывает свои методы принуждения,  насилия и
смерти... на бесчувственных существах.
     - Но с этим было покончено! - крикнула Лелила. - С этим было покончено,
когда Империя пала. Разве не так?
     - Не знаю,- ответили Риллао. - Меня тогда не было.
     Выскочив из дома, Хэн зашагал по тропинке.
     Он  был  вне  себя  от  ярости.  От  ярости  на Люка  - скачала  за его
необоснованные  подозрения  в  адрес  Хэна,  а  потом  за  отказ   нормально
поговорить и во всем разобраться.
     Конечно,  Хзн все еще испытывал какие-то  чувства к  Ксаверри,  он и не
стал  бы  это  отрицать.  Но  то, что  Люк  счел его  гнусным предателем  по
отношению к Лее, было просто оскорбительно.
     "Разве я в чем-то провинился из-за того, что когда-то любил Ксаверри? -
думал  Хэн.  - Я  выбрал Лею, она  выбрала меня. Потому  что мы  любили друг
друга.  И ничто не изменилось. Я все так же люблю ее. А то, что я чувствовал
к Ксаверри, было много лет назад".
     Он не  знал, что делать  - то ли  найти Ксаверри и  настроить ее против
Люка, то ли найти их обоих и втроем поговорить о минувшей ночи.
     Но Хэн не знал, где  живет  Ксаверри.  Он не знал, где искать ее, разве
что  только в  доме  Вару.  Идти туда еще раз ему до смерти  не хотелось,  и
оставалось только одно  -  вернуться домой и  спросить Трипио, где  он нашел
Ксаверри, когда искал загадочного связника.
     Но домой идти ему тоже не хотелось.
     "Прямо  как  список вещей,  которые или  нельзя сделать, или  очень  не
хочется, - подумал Хэн. - Надо просто  выкинуть все это из  головы. Ксаверри
сама  может позаботиться о  себе - так в свое время  сказал Люк. А Люк может
злиться сколько угодно, но ведь он же не дурак. Когда он остынет, сам придет
домой, и мы спокойно поговорим".
     Единственная вещь, не  входившая в этот  список,- та, которую Хэн мог и
хотел  сделать,- это просто  отвлечься от  всего. Ноги  сами  понесли его  к
знакомым тавернам и игорным домам.
     "Именно там я и начну думать - крепко думать, - как поступить с Вару",-
подумал он.
     Джайна  осторожно открыла дверь и выглянула наружу.  Свет,  сотворенный
ею, последовал за ней, отбросив длинную тень Джайны на темпом каменном полу.
Она быстро погасила его, боясь, что ее кто-нибудь заметит.
     Джайна внимательно прислушалась и уловила слабое жужжание.
     Неужели  это  дройд-наблаодатель?  Она  быстро шмыгнула  в  свою келью,
оставив дверь слегка приоткрытой.  Дройд-наблюдатель мог видеть в  темноте и
поднять тревогу. Тогда немедленно заявится кто-нибудь  из Прокторов и запрет
Джайну в ее келье.
     Может быть, навсегда!
     Жужжащий  звук не приближался, да и вообще он не был  похож на жужжание
дройда.
     Испуганная, но решительная, Джайна снова сделала слабый свет из молекул
воздуха и направила его в середину общего зала.
     У входа в коридор  стоял Проктор. Вернее, предполагалось,  что он будет
стоять  - на самом деле он лежал. И спал. Жужжание было не чем иным, как его
слабым похрапыванием.
     Джайна выскользнула из  комнаты,  плотно прикрыв дверь.  Она  уменьшила
свет до еле заметного свечения и сделала  несколько осторожных шагов вперед,
но потом испуганно остановилась. Проктор мог проснуться в любой момент. Если
она сейчас вернется в свою комнату, ей  не придется больше бояться. Там  она
сможет зажечь свет, который согреет ее.
     Но если она сделает это, она  может больше  никогда не увидеть Джесина,
не увидеть маму и папу и никогда не узнать, что случилось с Анакином.
     В противоположном конце зала Джайна увидела узенькую полоску света. Она
устремилась  туда, стараясь  идти бесшумно,  выставив  вперед руки, чтобы не
наткнуться  на что-нибудь в темноте. Полоска света пробивалась из-под  двери
одной из комнат.
     - Джесин? - прошептала она.
     - Выпусти меня отсюда,- прошептал Джесин.
     - Тсс!
     Как  было бы хорошо,  если  бы они могли сейчас  мысленно разговаривать
друг с другом! Но если бы они это сделали,  Хетрир  сразу бы узнал. Мысль  о
холодном мокром одеяле привела Джайну в ужас.
     Она  посмотрела  на Проктора.  Он  дернул головой,  хрюкнул и  едва  не
проснулся. Джайна похолодела.
     Проктор что-то пробормотал во сне и принялся опять похрапывать.
     Джайна потерла несколько  Молекул  воздуха друг о  друга, пока  они  не
начали издавать  слабый  гудящий звук. Она  надеялась, что Проктор ничего не
услышит.
     - Быстрее! - прошептал Джесин.
     Джайна дотронулась до двери и почувствовала облегчение.
     Дверь была не заперта, а только закрыта на задвижку. Изнутри открыть ее
было нельзя,  а  в наружных замках  не было необходимости. Хетрир никогда не
думал, что кто-то  из детей сможет открыть  дверь  изнутри,  а потом открыть
снаружи другие двери.
     Джайна отодвинула щеколду и приоткрыла дверь.
     И вдруг дверь скрипнула.
     - Что? Кто там? - Проктор вскочил на ноги.
     Джайна спряталась за дверь.
     Проктор подбежал к открытой комнате.
     - Что здесь происходит? Как ты открыл дверь?
     - Я не знаю, - сказал Джесин. - Она сама открылась!
     Джайна  не видела Проктора, но слышала,  как он ковыряется в  задвижке,
стоя на пороге комнаты.
     Что есть  силы она толкнула тяжелую  массивную дверь. Проктор взвыл  и,
влетев  в комнату  Джесина, шлепнулся на пол. Джесин  стремительно  выбежал.
Джайна захлопнула дверь и закрыла ее на задвижку.
     Запертый внутри Проктор заорал и  стал колотить по  двери, но Джайна не
обращала на него ни малейшего внимания.
     Джесин порывисто обнял ее. Они прижались друг к другу щеками.
     - Джаса, Джаса, как я рада тебя видеть!
     - Джая, я думал, они тебя забрали... - ... но где же Анакин? И...
     -... надо его найти...
     -... это самое ужасное место...
     -... эти занятия такие...
     -... отвратительные! Все они вруны...
     -... они врут про Империю...
     -... они врут, что мама и папа...
     - Они не умерли! - сказал Джесин. - Они живы!
     - Я знаю,- сказала Джайна.- Эти вруны хотят, чтобы мы так думали.
     Они стояли в  слабом  облачке  света, соединившемся из  молекул воздуха
Джайны я Джесина.
     Проктор опять стал отчаянно колотить по двери.
     - Выпустите меня!
     - Нет!  -  сказала Джайна. Она была рада, что  не ударила его дверью по
голове. Пусть лучше посидит взаперти.
     Джесин рассмеялся. Передний зуб у него тоже шатался, но еще не выпал.
     -  Смотри! -  сказала Джайна.-  А у  меня уже растет коренной зуб.  Она
показала Джесину место, где действительно уже пробивался новый зуб.
     - И у меня тоже очень скоро вырастет.
     - Пойдем! - Джайна схватила брата  за  руку и  потащила его в еще более
темный, чем зал, коридор.
     - Подожди! Что мы сейчас будем делать? И как быть с остальными?
     - Мы сейчас как-нибудь проскочим мимо дракона  и убежим, и, может быть,
мы  сможем  убежать  так   далеко  от  Хетрира,  что  нам  удастся  мысленно
соединиться с мамой и дядей Люном,- о других  детях Джайна  сейчас  не могла
думать.
     - Может быть, они хотят пойти с нами. Или убежать куда хотят?
     Джайна сгорала от нетерпения немедленно бежать, но признала, что Джесин
прав.  Она  подбежала к  ближайшей  двери и  открыла  ее, потом сделала свет
поярче:
     - Мы убегаем! Ты можешь бежать с нами или остаться здесь.
     Джесин открыл дверь до другую сторону от его комнаты:
     - Мы убегаем! Хочешь бежать с вами? Большинство детей вскочило с пода и
выбежало  в  зал, но некоторые  стали испуганно жаться в углы своих  комнат.
Джайна не уговаривала их - на это просто не было времени. Она оставила двери
открытыми, на тот случай, если они переменят свое решение.
     Наконец она открыла последнюю дверь.
     - Мы убегаем! Ты...
     На пороге стоял Врам. Джайна застыла.
     Значит,  Хетрир  запирает  и  Врама  тоже  на  ночь!  Он  назначил  его
помощником, но по-настоящему все равно не доверяет.
     У Врама в комнате была кровать с настоящим одеялом, можно было включить
свет. Но все равно он был заперт!
     Врам испуганно отпрянул.
     - Нет! - крикнул он.- Не бейте меня, а то я расскажу Хетриру!
     Джайна  и сама  была  напугана. Все  другие  дети возбужденно толпились
вокруг  нее,  сияя  от  счастья и надежды,  но  при  этом немного трясясь от
страха.  Джайна  не  думала,  что  кто-нибудь  из  них  побежит и  расскажет
Прокторам о том, что случилось. Только один Врам мог такое сделать - ведь на
нем была новая оранжево-красная туника.
     - Ты... ты хочешь пойти с нами? - наконец решилась спросить Джайна.
     - Вы будете бить меня! Вы убьете меня!
     - Нет.
     Врам набрал побольше воздуха в легкие.
     -  Помогите! -  заорал  он. Джайна в  ярости  захлопнула  дверь. Джесин
схватил  ее за  руку, и они  вместе  побежали в темный  коридор, освещая его
своим светом, сотворенным из молекул воздуха. Все остальные дети ринулись за
ними.
     Когда  они  подбежали  к  выходу  на  улицу,  маленькое  солнце как раз
садилось.  Джайна взбежала  по  ступенькам  и осторожно выглянула  наружу. В
каньоне было пусто.
     - А как мы пробежим мимо дракона?-прошептал кто-то из детей.
     -  Не  знаю,-сказала  Джайна.-  Джесин,  мы   не  сможем   использовать
универсальный инструмент-солнце уже садится!
     Джесин начал усиливать свечение  молекул воздуха, пока  не возник яркий
свет - он был даже ярче, чем солнечный зайчик. Джесин направил его в сторону
изгороди и побежал за ним, все остальные помчались туда же.
     - Госпожа драконша! - крикнул Джесин.- Эй, где ты?
     Драконша  выскочила  из  песка  и  зарычала.  Увидев  яркое  светящееся
облачко,  она  тут  же попыталась поймать  его,  но облачко переместилось  к
верхнему краю изгороди. Драконша прыгнула к изгороди  и положила на нее свою
огромную морду.
     Джесин  подошел поближе и погладил  ее  по  чешуйчатой  щеке.  Драконша
заурчала.
     Джайне тоже  хотелось  погладить  драконшу  и  подружиться  с ней,  как
Джесин. Но она понимала, что брат тоже имеет право в чем-то превосходить ее.
Он всегда немного  завидовал умению Джайны разобрать любой механизм и  снова
собрать его  -  у  него так  не  получалось.  Так пусть по части контактов с
другими существами он будет непревзойденным специалистом!
     Джесин стоял нос к носу с драконшей. Она урчала. Джесин заурчал тоже, и
звук был очень  похож.  Он погладил драконшу по голове, она высунула  язык и
лизнула Джесина.
     Джайна затаила дыхание.
     -  Она пробует меня на  вкус, -  прошептал Джесин.  - Как ящерицы у нас
дома.
     - Пробует на вкус! Значит, она может съесть тебя?
     - Нет, теперь она знает, что это я. Пошли!
     - Ты уверен? - дрогнувшим голосом спросила Джайна.
     Но  у  них  уже не было выбора -  неожиданно громко  зазвенели  сигналы
тревоги.
     Джесин быстро перелез через изгородь и спрыгнул на песок по ту сторону.
Джайна немедленно последовала за ним.
     Остальные дети  тоже ринулись  к изгороди и начали  карабкаться по ней.
Они прыгали  на песок по  ту  сторону,  но оставались стоять  на  месте,  не
решаясь приблизиться к дракону.
     Драконша лизнула языком ботинки Джесина.
     - Она хочет быть уверенной, что узнала меня,- сказал Джесин. Он подошел
к драконше  сбоку  и  ловко  вскарабкался  ей  на спину.-  Ну, как,  госпожа
драконша? Все нормально? Можно покататься на тебе верхом?
     Драконша фыркнула и подняла голову,  но не сделала ни  малейшей попытки
скинуть Джесина. Кажется,  она  была  совсем  не  против  верховой прогулки.
Джесин направил световое облачко перед ее носом.
     - Давай быстрее! - Джесин протянул руку Джайне и помог ей вскарабкаться
на  спину  драконши.   Задняя  часть  чудовища  начала  подниматься.  Джайна
вскрикнула от неожиданности и вцепилась  в  Джесина" Драконша встала сначала
на задние лапы, потянулась и только потом поднялась и на передние.
     Остальные  дети  подбежали к драконше. Джайна  и  Джесин протягивали им
руки  и втаскивали наверх. Скоро вся  спина драконши была  покрыта галдящими
ребятишками; некоторые, которым не хватило места  на  спине, примостились на
хвосте и даже на лапах.
     - Вам не  очень  тяжело, госпожа драконша? -  спросил Джесин.- Возьмете
нас  всех  покататься? -  Он  взглянул  на Джайну.  - Я не  думаю,  что  она
возражает.
     -  Скорее,  вам надо торопиться!  -  крикнула  Джайна,  услышав шум  со
стороны каньона.
     Она все еще со страхом ожидала, что власть Хетрира вот-вот окутает ее и
Джесина своим  мокрым одеялом или  просто  свалит их на землю, как это  было
тогда, когда Джайна пыталась  защитить Лузу.  А сейчас, когда он узнает, что
они убежали, то наверняка сделает что-нибудь ужасное!
     Джесин медленно повел световое пятнышко вперед.
     Джайну бросило в дрожь.
     - Осторожно, Джаса,- прошептала она.- Осторожно!
     Покачиваясь  в  зыбком  песке,  драконша  двинулась вслед за светящимся
облачком, все дальше и дальше удаляясь от изгороди.
     Джайне хотелось, чтобы Луза сейчас была здесь. Интересно, а как бы  она
разместилась на драконе?  Джайна  невольно  улыбнулась, представив себе, как
маленький  кентаврик карабкается на  спину  огромного дракона. Но потом  она
подумала, что  Луза  прекрасно могла бы скакать сама - ведь  у нее же четыре
ноги!
     Где теперь Луза? И где вирвулф мистера Айона? Джайна очень беспокоилась
о них.
     "Я обязательно  найду  их, - подумала она. - Чего бы мне это ни стоило.
Обязательно найду и спасу их! И меня не волнует, что будет делать Хетрир!"
     Драконша начала взбираться на  высокую  дюну, скользя по песку.  Джесин
вцепился  ей в шею,  Джайна ухватила Джесина за пояс, а ребенок, сидевший за
ней, схватил за пояс  ее.  Так же вцепились друг в друга  и все остальные, а
потом все вместе стали сползать назад.  Тогда драконша подняла хвост кверху,
удерживая детей на своей спине.
     - Она любит нас! -  прошептала  Джайна, стараясь не показывать, что  ей
страшно.
     Джесин  с  улыбкой  кивнул,  но тотчас лицо  его  стало  серьезным.  Он
обернулся и посмотрел на Джайну.
     - А куда мы едем?
     - Главное - подальше от Хетрира! - ответила она.
     Драконша добралась до вершины дюны и остановилась, переводя дух. Джесин
наклонился  К  ней  и  что-то  прошептал.  Драконша  прыгнула  с  вершины  и
стремительно заскользила вниз.  Все завопили от восторга.  Вот это катание с
горы!
     Госпожа драконша  достигла  подножия  дюны и понеслась в сторону реки и
леса. Когда хотела, она умела бегать очень быстро.
     Джесин потрогал что-то у себя на груди под рубашкой.
     - Что с тобой? - Джайна  подумала, что он поцарапался.- Тебя кто-нибудь
укусил?
     - Укусил меня? - рассмеялся Джесин.
     - Когда-нибудь кто-нибудь укусит.
     -  Никогда  такого не  будет!  - Джесин сунул руку под  рубашку, достал
оттуда  что-то и показал Джайне. При свете звезд Джайна  увидела  у  него на
ладони крошечное создание, смотревшее на нее своими блестящими глазками.
     - Что это? Оно было в твоей комнате?
     -  Нет...- Джесин с улыбкой посмотрел  на малютку, которая уцепилась за
палец мальчика двумя своими передними лапками и расправила крылышки.
     -  Она с Манто Кодру! - воскликнула Джайна.-  Это же карликовая летучая
мышь! Вот уж не думала, что ты будешь играть с летучими мышами!
     - А я и не играл,- сказал Джесин.- Я наблюдал за ней. Это действительно
интересно.
     Летучая мышь  вдруг  зевнула; при свете  звезд  блеснули ее  остренькие
зубки.
     - Но она же ядовитая! - сказала Джайна.
     -  Я наблюдал за ней,- снова  сказал Джесин.- Я не собирался брать ее с
собой, но разве я думал, что кто-то в этот момент придет и похитит нас?
     - И  что ты собираешься теперь с  ней делать? Летучая  мышь  ползала по
ладони  Джесина, периодически взмахивая крыльями. Джесин провел по ее  спине
кончиками пальцев.
     -  Отпустить ее, - сказал он. - Она так долго была взаперти. Она ужасно
соскучилась.
     Джесин взмахнул рукой, летучая мышь  взлетела  и, сделав  круг над  его
головой, исчезла в темноте.
     А госпожа  драконша  тем  временем  шла все  дальше  и  дальше.  Джайна
всматривалась  в темноту, пытаясь найти скиф - маленький корабль Хетрира, на
котором он увез их с Манто Кодру. Этот корабль был очень подвижным, он легко
перемещался с  места  на  места даже в пределах  одной планеты,  и Джайна со
страхом  ожидала,  что  вот-вот  скиф  возникнет перед ними, из  него выйдет
Хетрир со своими Прокторами и схватит их. Они ехали уже целый световой день,
который на этой  маленькой планете  составлял, всего  лишь половину обычного
дня.  Солнце   уже  давно   село,  на  небе   ярко  горели  звезды,  освещая
приближающийся лес. Джайна вздохнула с облегчением, подумав, что  в лесу они
могут надежно спрятаться от погони.
     Драконша подняла голову и принюхалась.  Почуяв  запах  свежей воды, она
стремительно  понеслась к  реке.  Добежав до  нее, драконша  остановилась  и
склонила голову. Джесин скатился с нее на песок. Джайна уцепилась за чешую и
повисла, не решаясь спрыгнуть.
     Госпожа драконша  явно  хотела искупаться.  Она вошла в  воду и  легла,
блаженно мурлыкая. Джайна  и  все другие  дети мгновенно спрыгнули с нее и с
визгом побежали на  берег. Драконша  опустила,  голову  под  воду  и  начала
булькать пузырьками.
     Джайна  тоже  с  удовольствием  окунулась.  Она понимала,  что  им надо
торопиться, но не смогла удержаться.  Кроме того, ей ужасно хотелось пить, и
она с удовольствием глотала воду из чистой прозрачной реки.
     Небо тем временем светлело,  из  темно-синего оно  становилось  сначала
пурпурным, потом  розовьм,  потом желтым  и, наконец, стало голубым.  Взошло
солнце, и  деревья  начали отбрасывать длинные тени, в которых  момжно  было
укрыться от наступающей жары.
     Джайне  очень  хотелось  есть.  Но берегам  реки  росли  кусты,  сплошь
покрытые ягодами, но попробовать их она не решалась.
     Она не  хотела  притрагиваться  ни к чему в  этом мире, кроме разве что
дракона. Это был  лживый мир. Хетрир лгал  им, говоря, что он друг их семьи,
пытаясь заставить их зубрить его лживые уроки. И даже Тигрис, который иногда
был не таким уж плохим, тоже лгал, говоря, что дракон ест детей.
     Драконша между  тем  вошла во вкус и начала  весело плескаться  в воде,
вздымая своим хвостом  огромные фовтаны воды, - смотреть на  это зрелище без
смеха было невозможно.
     Джесин, сидевший на песке,  внезапно  вскочил, почувствовав, что ему на
голову села знакомая летучая мышь. Она что-то пропела  ему,  и  он  кивнул и
направился к ближайшим  кустам.  Набрав  полные  горсти  ягод, он  принес их
Джайне.
     - Джесин, ведь они, может быть, ядовитые! Джесин улыбнулся и отправил в
рот целую пригоршню ягод.
     - Ты стала очень недоверчивой, Джая, - сказал он.
     - Да нет...- растерянно произнесла Джайна.
     - Ведь кто-то построил это место. Так?
     - Да.
     - Значит, он позаботился о том, чтобы здесь росло что-нибудь съедобное.
     Джесин  протянул  сестре   горсть   ягод.  Джайна   съела  их,   ощутив
необыкновенно приятный вкус. Все дети бросились к кустам и начали лакомиться
ягодами.  Один из  них, примерно того же возраста, что  и Анакин,  с набитым
ягодами ртом дернул Джайну за рукав:
     - А мы поедем домой?
     - Конечно, - ответила она. - И очень скоро.
     - Я хочу к маме, - сказал малыш и захлюпал носом.
     - Я тоже,- сказала Джайна.  Она обняла его и почувствовала, что вот-вот
расплачется.  Ей  хотелось дать  волю  слезам,  но она  не  могла  себе  это
позволить  в присутствии всех детей. Они верили ей, надеялись на нее, но, по
правде говоря, она и сама не знала, что делать дальше.  Джайна посмотрела на
брата и поняла, что он тоже не знает, что делать.
     - Нам надо найти место, куда не смогут добраться Прокторы,- шепнула она
ему. - У тебя есть идея? - тоже шепотом спросил Джесин. .
     Джайна посмотрела  ему в  глаза, и Джесин  понял,  что  она собирается,
сделать.
     - Нет, Джайна! - крикнул он.
     Но даже до того, как он произнес слово "нет", Джайна поняла, что сейчас
нельзя  использовать  свои  способности.  Она сама  испугалась  своей  мысли
спрятаться в камнях, сделав из них  что-то вроде пещеры, - ведь тогда Хетрир
сразу найдет их и припечатает к земле. То, что  он  не заметил использования
молекул воздуха, еще не значит, что он не заметит чего-нибудь другого.
     - Посмотри, Джайна,- сказал Джесин, указав на  кусты.-  Мы маленькие, а
они большие. Это уже неплохо.
     -  Да,  -  Джайна  с благодарностью  взглянула  на брата.  -  Мы  очень
маленькие. А они очень большие.
     Она  посмотрела на  противоположный берег реки, где кусты были  гораздо
выше, чем на этом.
     -Я думаю, туда они не доберутся. А мы доберемся!
     - Вот это и будет нашей пещерой,-согласился Джесин.
     -  А  потом, когда  окончательно стемнеет, мы выберемся оттуда и поищем
корабль.
     - Или хотя бы место, откуда можно послать сообщение.
     - Лучше все-таки корабль. Так хочется домой!
     - Конечно, лучше! Мы угоним его и полетим. Джайна посмотрела на  брата,
пытаясь понять,  шутит он  или  нет.  Она  и  сама не знала,  смогут ли  они
проникнуть на корабль и тем более завести его.
     - Ну что, пошли? - сказал Джесин.
     - Эй, ребята!-крикнула Джайна. Дети  оторвались  от своих занятий - кто
от сбора ягод, кто от игры в воде с драконом - и сбежались к Джайне.
     - Нам пора, - сказала Джайна.
     -  Иначе  эти Прокторы найдут нас и опять засунут  в тюрьму,  - добавил
Джесин.
     К Джайне подошла маленькая девочка и обняла ее за талию.
     -  Я  так  устала, Джая,-  сказала она.  Ее  голос был похож  на  голос
Анакина, и у Джайны защемило сердце.
     - Я знаю, - сказала Джайна.  - Я тоже устала. Давай сейчас пойдем к тем
кустам и спрячемся там. И даже немного поспим.
     - Пойдем, Джая, - радостно отозвалась малышка.
     Джайна взяла ее за руку,  Джесин тоже взял за руку  какого-то малыша, и
они вошли в реку и поплыли. Когда они поравнялись с драконшей,  напоминавшей
островок посреди реки, Джесин
     нежно погладил ее по щеке.
     -  Вы прекрасны, госпожа драконша,- нежно прошептал ей  Джесин.-  Но вы
слишком велики, чтобы спрятаться в кустах.  Может быть, вы вернетесь обратно
и спрячетесь в песок? И сделаете вид, что вы ничего не знаете?
     Драконша немного подумала и окунулась с головой в воду.
     - Она думает, что спряталась, - с улыбкой сказала Джайна.
     Но Джесину было не смешно. Он с тревогой смотрел на драконшу.
     - Нам пора,  Джесин,  - Джайна взяла  брата за руку и попыталась увлечь
его  за собой. - Она не пропадет. Может быть,  они действительно думают, что
она ест детей. И сейчас, может быть,  они подумали, что она нас съела,  и не
будут вес искать. Но спрятаться все-таки нужно.
     Дети уже  вылезали  на  противоположный берег и,  отряхиваясь, бежали к
ближайшим кустам.
     Но  Джесин не отплывал от  драконши.  Он  задумчиво  смотрел на  нее  и
обдумывал какую-то мысль. На его голове сидела летучая мышь.
     Он снял мышку с головы и посадил ее  себе  на ладонь. Джайна со страхом
смотрела  на него,  ожидая,  что  Джесин  сейчас превратится в  какое-нибудь
животное. Может быть, Джайна  и сама была не против того, чтобы превратиться
в какое-нибудь животное, но  почему-то  ее  больше всею  смущало, чта у  нее
будут остренькие зубки и хищный оскал.
     "Вообще-то у госпожи драконши тоже не слабые зубы, -  подумала Джайна.-
Но при всем при том онв же очаровашка!"
     Но  Джесин  просто взмахнул  рукой,  и летучая  мышь  снова  исчезла  к
темноте.
     - Сейчас она подыщет нам подходящее местечко, - сказал Джесин.
     Джайна  не скрывала восхищения, глядя на брата. Он умел разговаривать с
мирминами, с драконшей  и, наконец, с таким не  поддающимся влиянию человека
существом, как летучая мышь.
     Они поплыли в том направлении, которое указала летучая мышь. Выбравшись
на берег, Джайна прислушалась и поняла, что погоня приближается.
     Какой-то малыш подбежал к Джайне и доверчиво протянул к ней руки.
     - Джайна! - прошептал он, содрогаясь от страха.- Ты слышала?..
     - Тес!  Всем замереть и не высовываться! Джайна вглядывалась в темноту,
не  видя Джесина, но веря, что летучая мышь  покажет  ему место,  где  можно
надежно  спрятаться.  Голоса Прокторов  уже  звучали совсем близко. Драконша
внезапно грозно  зарычала и, высунувшись из воды, перекрыла Прокторам путь к
реке.
     Джайна  затаила   дыхание,  ожидая  услышать  гудение  Огненных   Мечей
Прокторов.  Она боялась в первую очередь за маленького добродушного дракона,
которого Прокторы непременно накажут, как наказали крошечных мирминов.
     Но  госпожа драконша  внезапно  проявила  солдатскую  смекалку.  Она  с
головой ушла под воду и неторопливо поплыла к противоположному берегу, делая
вид, что ее вообще тут нет.
     - Смотрите! - крикнул один из Прокторов.- Следы ног! Они там!
     - Скорее! - шепнула Джайна, в любую секунду ожидая, что холодное мокрое
одеяло вот-вот накроет ее.
     Они выбрались на берег и поползли к кустам. Джайна чувствовала, что она
вся перепачкана грязью, но сейчас ей  было не  до этого. Ее беспокоило  лишь
то, чтобы кто-нибудь из малышей не вскрикнул, задев колючку.
     - Там колючие кусты! - крикнул один из Прокторов.- Я туда не полезу!
     - Еще как полезешь!  -  отозвался Главный Проктор.-  Иначе очень сильно
пожалеешь!
     Джайна доползла  до кустов  и  замерла, переводя  дух.  Внезапно  среди
кустов она увидела тропинку и наткнулась на лежащего на ней Джесина.
     - Где мы, Джаса? - спросила она.
     - Не знаю, - ответил  Джесин. - Там какая-то поляна. Сюда  привела  нас
летучая мышь.
     По  другую сторону  поляны среди кустов  возвышалось огромное  дерево с
невероятно разветвленными и причудливо переплетенными корнями.
     -  Смотри!  - Джесин указал  на летучую  мышь, подлетевшую  к дереву  и
скрывшуюся среди корней.
     - Это похоже на какой-то туннель,- сказала Джайна.
     - Вот именно! И я уверен, что он ведет внутрь дерева, как в лесах вуки.
     Летучая мышь опять подлетела  к  ним и, немного покружившись, исчезла в
темноте.
     - А как мы туда проберемся? - спросила Джайна.
     - Пока  не  знаю,- ответил  Джесин.- Но мне кажется,  что летучая  мышь
забыла, что мы не умеем летать. Она хочет нас куда-то позвать.
     -  Нам надо  скорее  спрятаться! - раздался голос одного из детей.-  Вы
слышите? - Он испуганно замер.
     Голоса Прокторов звучали  все ближе и ближе. Джесин решительно шагнул в
темноту  и сразу  же провалился в болото, которое  в  темноте  он  принял за
поляну.  Джайна схватила его за руку  и принялась  отчаянно тащить назад. На
миг  она подумала,  что можно  было  бы  прибегнуть к Силе,  но страх  перед
властью Хетрира пересилил  это  желание.  Она еще сильнее  принялась  тащить
Джесина,  но вскоре почувствовала, что у нее не  хватает сил.  И  вдруг  все
дети, находившиеся рядом, вцепились в руки Джесина и вырвали его  из ужасной
трясины.
     Джайна  обняла  брата, чувствуя, как он дрожит, но не показывает  виду,
что испугался. Джесин сдерживался  изо всех  сил, чтобы не  закричать  и  не
заплакать, - ведь где-то рядом были  Прокторы. - Вы спасли меня! - прошептал
он. Джайна смотрела на него, и  в ее душе уже рождалась решимость. Хетрир до
сих пор ничего не сделал с ними. Может быть, теперь можно попробовать? Всего
несколько молекул...
     Она начала замедлять движение молекул воды в болоте.
     Медленнее, медленнее, наконец они совсем остановились.
     Грязная  жижа  застыла,  превратившись  в  лед. В воздухе тоже  заметно
похолодало.
     Джесин увидел, что делает его сестра, и присоединился к ней. Вдвоем они
заморозили узкую тропинку, пролегшую через все болото.
     Джайна осторожно ступила на тропинку. Увидев, что тройника прогибается,
она наклонилась и усилила замораживание молекул воды.  Убедившись, что  путь
проложен, Джайна перебежала на другой берег бо