пару дюймов желтого жала. - Я уверен, наши взгляды совпадут в одном: вы не хотите отправиться на Тектон, чтобы там погибнуть. - Не забивайте себе голову этим. Нас убить не так-то легко. Подтвердите это разрешение на въезд и отпустите меня туда. Чтобы меня убить, понадобится нечто большее, чем Тектон. "Может, и так". Ребка наблюдал, как Перри распорядился увести новоприбывшего. Конечно, вне всякого сомнения, Тектон опасен, но... если самоуверенность является защитой, Луис Ненда всюду в безопасности. Быть может, это Тектон нуждается в защите. - Я бы хотел послушать ваши рекомендации, командор. "Но Перри на меня смотреть не хочет, - подумал Ребка. - Он думает, что знает мое решение. Но ошибается... потому что я сам его не знаю". - Как вам известно, я против допуска на Тектон. - Голос Перри стал едва слышным, а лицо побледнело. - Против допуска кому бы то ни было? - Совершенно верно. - Вы знаете, что у Грэйвза есть право отменить любое наше решение? Он может в любое время, когда захочет, охотиться за близнецами Кармел на Тектоне. - Такое право у него есть, и мы оба знаем, что он туда поедет. Но власть и это право не защитят его. Тектон во время Летнего Прилива убивает! - На последних словах Перри возвысил голос. - Очень хорошо, а как насчет остальных? Они готовы заплатить Добеллии весьма значительную сумму за право посещения Тектона. - Я дам им согласие на посещение Тектона... после Летнего Прилива. Дари Лэнг сможет изучать Пуповину, и не будучи на его поверхности. У Атвар Х'сиал будет целый остаток года, чтобы изучать поведение различных видов животных в условиях экологической напряженности. - Они никогда не согласятся. Откажете в допуске во время Летнего Прилива и потеряете и их, и деньги, которые они заплатили бы Добеллии. Что вы думаете о Луисе Ненде? Перри наконец посмотрел в глаза Ребке, и тон его изменился. Он даже улыбнулся. - Он врет, не так ли? - Уверен, что так. - И не очень умело. - А ему все равно. Иначе он выбрал бы более подходящую историю. Мне показалось, что он последний человек в этой ветви галактики, кто заинтересовался бы литосферными приливами. Меня тянет пойти к Джулиусу Грэйвзу и попросить его задать Ненде парочку технических вопросов по приливам, но это ничего не решит. Он приехал сюда издалека, почти за девятьсот световых лет... Если только это не вранье, как и все остальное, но он, точно, прибыл из Сообщества Зардалу, что, по меньшей мере, четыре Бозе-перехода. Есть хоть какие-то предположения относительно его реальных намерений? - Абсолютно никаких. - Перри снова как-то стих и ушел в себя. - Но я не думаю, что врет он один. Пришел ответ на запрос, который вы послали в разведку Круга насчет Дари Лэнг. Да, что она специалист по артефактам Строителей, однако у нее нет никакого повода спускаться на поверхность Тектона. Всю ее работу можно проделать здесь или на самой Пуповине. Правду она говорит или нет, мне все равно. Вы спрашивали мою рекомендацию, так вот я вам ее даю: никакого допуска для Лэнг, никакого допуска для Атвар Х'сиал, никакого допуска кому бы то ни было до того, как закончится Летний Прилив. А если Грэйвз будет настаивать на другом, что ж, его дело. - Вы позволите ему отправиться на Тектон одному? - Господи, нет, конечно. - Перри был искренне шокирован. - Это все равно что убить его на месте. Отправлюсь с ним. - Я так и думал. - Ребка решился. - И я тоже. "И все не по делу, все по совершенно ложным мотивам, - подумал он. - Если я разрешу доступ на Тектон, то, возможно, узнаю, почему все так стремятся туда. Но если я в этом откажу, то выясню, насколько им этого хочется. И, вероятнее всего, заставлю некоторых принять свои меры, а способа справиться с этим я не знаю". - Командор Перри, - продолжал он, - я принял решение и согласен с вашей рекомендацией. - Он внутренне улыбнулся при виде удивления, отразившегося на лице Перри. - Мы откажем в доступе на Тектон до окончания Летнего Прилива всем заинтересованным лицам. - Уверен, что это правильное решение. - Перри великолепно владел собой, но наступившего облегчения скрыть не мог. - Остается только один нерешенный вопрос, - сказал Ребка. - Может, нам бросить монетку, чтобы определить, кто будет сообщать эти плохие вести Дари Лэнг и Атвар Х'сиал? И, что всего неприятнее, Луису Ненде? АРТЕФАКТ: ЛИНЗА ВКА N_1023 ГАЛАКТИЧЕСКИЕ КООРДИНАТЫ: 29334,229/18339,895/-831,22 НАЗВАНИЕ: Линза МЕСТОПОЛОЖЕНИЕ (ЗВЕЗДА/ПЛАНЕТА): Существует в свободном пространстве УЗЛОВАЯ ТОЧКА БОЗЕ-СЕТИ: 108 ПРИБЛИЗИТЕЛЬНЫЙ ВОЗРАСТ: 9,138 +- 0,56 мегалет ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ. Полная история Линзы, по-видимому, никогда не будет известна. Поскольку она расположена в пределах клайда зардалу, все ранние записи утрачены при крушении империи зардалу. Однако с учетом пристрастия зардалу к биологическим исследованиям и их относительного безразличия к физике, предоставляется маловероятным, чтобы ими когда-либо предпринималось систематическое изучение Л. Письменные свидетельства о Л. начинаются с наблюдений в 122 г.Э., но ее долго считали явлением внегалактическим. Открытие ее местного характера, принадлежности к этой спиральной ветви, произошло в 388 г.Э. в результате измерения параллакса некоторых звезд. Первое прямое приближение к Л. осуществлено в 2101 г.Э. Кустрой (полет в одну сторону), но никаких физических свидетельств ее материальности получить не удалось. Пэйнерл и Ула Х'сагта (2377 г.Э.), измерив поляризацию лазерного излучения, проходящего через область Л., подтвердили ее местоположение и составили карту ее границ. ФИЗИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ. Л. представляет собой фокусирующую область пространства 0,23 световых года в диаметре и, по-видимому, нулевой толщины (измерения угла скольжения были проведены с точностью до микрона). Фокусирует только свет с длиной волны 0,110-2,335 микрон, падающий на Л. в пределах узкого конуса (угол падения меньше 0.77 радиан). Есть, однако, некоторые свидетельства взаимодействия с излучением, длиной волны более 0,1 светового года (низкая энергия этого излучения не позволяет с уверенностью выделить его на космическом фоне). Всякое другое электромагнитное излучение, все частицы и твердые объекты, все гравитационные волны проходят через Л. без заметных изменений. Фокусировка излучения ахроматическая для всех длин волн названного диапазона. В этом диапазоне Л. работает как устройство с дифракционно-органической эффективной апертурой в 0,22 светового года и фокусным расстоянием 427 световых лет. С ее помощью производились наблюдения планет в галактиках, отдаленных более чем на сто миллионов парсеков. ФИЗИЧЕСКАЯ ПРИРОДА. Здесь приходится представить перечень того, чем Л. не является. Современные наука и технология не позволяют высказать сколько-нибудь достоверного суждения о том, что она из себя представляет. Л. не состоит из частиц, известных в настоящее время обитателям этого спирального рукава галактики. Она не является пространственно-временной сингулярностью, так как сингулярности такого рода не способны воздействовать на свет определенной длины волны и оставлять прочие формы вещества и излучения без изменений. По той же причине, она не является ансамблем связанных гравитонов. Не обладает суперструнной или суперпетлевой структурой, так как не отмечалось никакой эмиссии, ни спонтанной, ни индуцированной. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАЗНАЧЕНИЕ. Не известно. Л. представляет собой макроинженерное сооружение Строителей, самое большое и самое загадочное. Однако специфический диапазон действия заставил некоторых исследователей этого артефакта предположить, что именно он соответствует спектральному диапазону, воспринимаемому глазами Строителей. Так как нет никаких свидетельств, что Строители обладали каким-то органом, эквивалентным глазу в человеческом или хайменоптском понимании, это допущение представляет лишь академический интерес. Высказывались также предположения, что Л. необъяснимым образом осуществляет модулирование проходящего через нее света. Если это так, то ее действие как фокусирующей системы является лишь побочным эффектом истинного назначения этой структуры. Д.Лэнг "Всеобщий каталог артефактов", 4-ое издание. 10. 18 ДНЕЙ ДО ЛЕТНЕГО ПРИЛИВА - Войдите! - машинально крикнула Дари Лэнг, услышав осторожный стук. Дверь распахнулась. - Войдите, - повторила она и увидела, что посетитель вошел, вернее, частично вошел. В футе над землей в открытую дверь заглядывала круглая черная голова с кольцом блестящих глазок. - Она ни черта не понимает, - произнес грубый голос. - Знает на человечьем языке лишь несколько команд. Заходи. Хмурый коренастый человек со смуглым лицом широкими шагами вошел в комнату, толкая перед собой миниатюрного чужака. Жесткий ремень вокруг круглой груди хайменопта был прикреплен к черной гибкой трости в руке мужчины. - Я Луис Ненда. А это... - он дернул тростью, - это Каллик. Принадлежит мне. - Привет! Я Дари Лэнг. - Я знаю. Нам надо поговорить. Никого неприятнее она не встречала. Дари уже надоели грубые манеры в Круге Фемуса, но они были заразительны. - Может, вам надо, но мне нет. Почему бы вам не убраться сразу. Он неожиданно ухмыльнулся. - Подождите. Где мы можем поговорить? - Прямо здесь. Но я не понимаю, зачем. Он покачал головой и дернул большим пальцем в сторону Ж'мерлии. Лотфианин уже достаточно выздоровел, и его освободили от поддерживающей упряжи, однако он предпочитал оставаться там, где мог подвешивать себя для сна. - А как насчет этого насекомого? - С ним все нормально. - Она наклонилась и поглядела в глазную мембрану. - Он просто отдыхает и не помешает нам. - Мне все равно, что он делает. То, что я хочу сказать, нельзя говорить в присутствии этого жука. - Тогда, думаю, и мне не стоит этого знать. Ж'мерлия не жук. Он лотфианин, и разумен так же, как и вы. - Ну, это меня не впечатляет. - Ненда снова ухмыльнулся. - Некоторые люди говорят, что я безумен, как варнианец. Пойдемте поговорим. - Можете вы назвать хоть одну причину, по которой я бы этого хотела? - Конечно. Я могу назвать их тысячу двести тридцать семь. Дари уставилась на него. - Вы говорите об артефактах Строителей? Их открыто только тысяча двести тридцать шесть. - Я сказал ПРИЧИН. И, ручаюсь, мы оба можем придумать по крайней мере одну причину для разговора, не являющуюся артефактом. - Я не знаю, что вы имеете в виду, - но Дари чувствовала, что лицо снова предательски ее выдало. - Каллик, стой. - Луис Ненда сопроводил эти слова серией свистов и ворчаний. Затем обернулся к Дари. - Говорите хоть немного по-хайменоптски? Так и думал, что нет. Я велел ей пойти и покараулить жука. Выйдем наружу. Она придет за нами, если жук проснется и вы ему понадобитесь. Он отцепил трость от ошейника Каллик и направился к двери, не беспокоясь, следует ли она за ним. Что ему было известно? Что он мог знать? Логика подсказывала - ничего. Но Дари поймала себя на том, что следует за ним к выходу и дальше, по размякшей от дождя поверхности Слинга. Центральная Погодная служба Звездной стороны предсказала еще один большой шторм сегодня днем, но сейчас ветры стихли. На небе были одновременно Мэндел и Амарант, просвечивая сквозь тучи яркими расплывчатыми заплатками, Амарант быстро увеличивал свою относительную яркость. Зеленые растения начали по краям отливать медью, небо на востоке приобрело рыжеватый оттенок. Луис Ненда уверенно шел по кустарнику... "Его-то гигантские черепахи не пугают, - подумала Дари. - Хотя сейчас они, наверное, уже благополучно в море или готовятся туда уплыть, стремясь избежать Летнего Прилива". - Мы уже достаточно отошли, - окликнула она его. - Объясните мне, чего вы хотите? Он обернулся и подошел к ней. - Ладно, здесь подходит. Мне просто не нужны чужие уши. Вот и все. И, полагаю, вам тоже. - Мне все равно. Что скрывать? - Да? - Он улыбнулся ей, слегка задрав голову, так как был на полголовы ниже. - Забавно, а мне кажется есть что. Вы же Дари Лэнг, эксперт Четвертого Альянса по истории и технологии Строителей. - Я не эксперт, но очень интересуюсь Строителями. Это не секрет. - Это не секрет. Ведь вы достаточно знамениты, чтобы исследователи Строителей в Сообществе Зардалу знали о вашей работе и вашем каталоге. Вас все время приглашают на встречи и конференции, ведь так? Но, говорят, что за последние двенадцать лет вы никуда не ездили. Тот, кто хочет видеть Дари Лэнг, должен поехать на Врата Стражника. Однако два месяца назад вас там найти не удалось. Вы внезапно снялись с места. И отправились на Добеллию. - Я захотела осмотреть Пуповину. - Разумеется. Все верно. За исключением того, что согласно Каталогу Лэнг, ВКА 279... - ВКА 269, - машинально поправила Дари. - Извините, ВКА 269. Ну, все равно, там сказано... ничего, если я вас процитирую?.. "Пуповина является одним из самых простых и понятных артефактов и поэтому не привлекает внимания серьезных исследователей технологии Строителей". Помните, что вы написали? - Конечно, помню. Что с того? Я свободна в своих поступках, я могу изменить мнение. И могу ездить, куда захочу. - Можете. За исключением того, что ваши начальники на Миранде допустили серьезную ошибку. Они должны были бы отвечать тем, кто спрашивает о вас, что вы отправились на Тантал, или Кокон, или Факел, или на одно из действительно больших сооружений Строителей. А может быть, им стоило просто сказать, что вы уехали в отпуск. - А что они сказали? - Ей не следовало спрашивать этого, но она хотела знать, что эти тупицы в центральном правительстве с ней сделали? - Они ничего не сказали. Они замкнулись и всем, кто спрашивал, отвечали: не беспокойте нас, приходите через два месяца. Такого не говорят людям, если не желают, чтобы те не стали вынюхивать, в чем дело. - Но вы же без труда нашли меня, - Дари почувствовала облегчение. Он был приставалой, но ничего не знал, и не ее вина, что он здесь оказался. - Конечно, нашел. Мы вас нашли. Это было не трудно, когда мы начали искать всерьез. Все Бозе-переходы регистрируются. - И вы последовали за мной сюда. Чего теперь вы от меня хотите? - Разве я сказал, что мы последовали за вами, профессор? - Он произнес ее звание так, что оно прозвучало как оскорбление. - Нет. Видите ли, мы уже направлялись сюда. И когда выяснилось, что вы тоже здесь, я понял, что нам надо встретиться. Пойдемте, дорогуша. Луис Ненда взял Дари за руку и повел ее сквозь кустарник. Они дошли до какого-то барьера из переплетенных виноградных лоз и горизонтальных древоподобных стеблей, образовавших вместе что-то вроде длинной неровной скамьи. Под давлением его руки она опустилась на нее. Она устала, и ноги уже не держали ее. - Нам надо держаться вместе, - повторил он. - И вам известно, почему, не так ли? Вы, Дари Лэнг, притворяетесь, но на самом деле все знаете чертовски хорошо. - Он уселся рядом с ней и фамильярно похлопал по колену. - Ну, давайте признавайтесь, пришел час исповедаться. Нам с вами, милочка, есть о чем рассказать друг другу. Кое-что по-настоящему интимное. Хотите, чтобы я начал первым? "Если эти выводы так очевидны для меня, почему бы другим тоже не прийти к такому же заключению?" Дари вспомнила, как сидела и размышляла об этом задолго до своего путешествия на Добеллию. Наконец она смогла ответить на этот вопрос. Другие пришли к такому же выводу. Непонятно только, мог это сделать такой неотесанный прямолинейный и неумный человек, как Луис Ненда. Он не стал церемониться. - Артефакты Строителей разбросаны по всей этой спиральной ветви галактики. Какие-то там у вас, на территории Четвертого Альянса, какие-то в Кекропийской Федерации, какие-то там, откуда я, в земле Зардалу. И один здесь, это - Пуповина. В вашем каталоге они перечислены все до единого. И вы пользовались универсальными галактическими эфемеридами, чтобы зафиксировать каждый случай, когда в каком-нибудь артефакте происходила перемена. В его внешнем виде, размере, функциях... в чем бы то ни было. - Насколько мне это удавалось. - Дари только подтвердила то, что уже было написано в ее каталоге. - В каких-то случаях сведения крайне неполны и не конкретны, какие-то изменения, наверняка, вообще не зафиксированы. И подозреваю, что некоторые описанные изменения на самом деле не отражают реальность. - Но вы показали наличие в среднем тридцати семи изменений для каждого артефакта, наблюдаемого около трех тысяч лет... и для артефактов на кекропийской территории, наблюдаемых девять тысяч лет. И никакой корреляции по времени. - Совершенно верно. - Дари очень не нравилась его ухмылка. Она кивнула и отвела глаза в сторону. Ненда сильными пальцами снова сжал ее колено. Рука у него была толстая и волосатая. - Я слишком близко подошел к критической точке? Не грустите, милочка. Продержитесь еще немного, и мы дойдем до сути. Время этих перемен не коррелировало, не так ли? Но в одном из ваших докладов вы бросили любопытную мысль. Вспоминаете? Сколько еще могла она тянуть? Если бы указания легата Перейры не были настолько четки и строги... "вы не должны никому, вне Альянса, ничего рассказывать о том, что обнаружили. Даже если покажется, что они это уже знают". Она сбросила его руку. - В своих работах я высказывала много разных мыслей. - Да, мне говорили. И еще я слышал, что вы их так просто не забываете. Но в любом случае, я освежу вашу память. Вы писали, что правильный способ корреляции времени перемен в артефактах не сопоставим с универсальными галактическими датами этих перемен. Следует рассматривать эти перемены, как отклики на сигналы, исходящие из общего центра и распространяющиеся со скоростью света. Так, через десять световых лет после того, как что-то случилось с артефактом, информация об этом станет доступна всюду на поверхности сферы радиусом в десять световых лет, центром которой является этот артефакт. Помните, как вы об этом писали? Дари пожала плечами. - И любые две такие сферы будут расширяться все дальше и дальше, пока не встретятся, - продолжал Луис Ненда. - Сначала они соприкоснутся в одной точке, затем, по мере своего роста, пересекутся, образуя круг, который будет становиться все больше и больше. Но когда мы имеем дело с тремя сферами, все происходит гораздо хитрее. По мере того как они начинают расти, их встреча возможна только в двух точках. Три или четыре сферы обычно не имеют общих точек. А когда у вас тридцать семь перемен в каждом артефакте, вам придется иметь дело почти с пятьюдесятью тысячами сфер распространяющихся от центров, то есть от артефактов, со скоростью света. Каковы же шансы на то, что двенадцать тысяч тридцать шесть таких сфер, по одной от каждого артефакта Строителей, встретятся в одном месте? Вероятность этого ничтожна, или, скажем точнее, пренебрежимо мала. Ее нельзя измерить. Но если все-таки, вопреки всему, они встретятся? Когда это произойдет? Звучит как вопрос о невероятном, не так ли? Но его нетрудно запрограммировать и попробовать вычислить ответ. Знаете, профессор Лэнг, какой будет ответ? - Почему я должна знать это? - Изворачиваться было поздно, однако она все же попыталась это сделать. - Потому что вы здесь! Проклятье, давайте бросим притворяться. Хотите, чтобы я произнес его по буквам? Его рука снова легла на прежнее место, он заставил ее наконец разозлиться, в первую очередь своим тоном. У нее возникло желание ударить его. - Вам вообще ничего не надо произносить по буквам. Вы... вы похотливый карлик. Вы, может, и пошли по моим следам, но это все, что вы сделали: пошли вслед за мной! Это была моя идея. Совершенно оригинальная. И уберите вашу мерзкую руку с моей ноги. Он победоносно ухмылялся. - Я и не говорил никогда, что это не ваша идея. И если вам не хочется дружить, я настаивать не буду. Все сферы сходятся, не так ли? Настолько точно, насколько можно просчитать, используя имеющиеся данные? Одно и то же время, одно и то же место. И мы оба знаем - какое. Поверхность Тектона во время Летнего Прилива. Вот почему вы здесь, и вот почему я здесь, и Атвар Х'сиал, и все, за исключением вашего дядюшки Джека. Он поднялся. - А теперь местные царьки говорят, что нам туда нельзя. Никому. - Что?! - Дари вскочила на ноги. - Вы этого еще не слыхали? Этот каменный болван Перри пришел ко мне час назад и сообщил об этом. Ни вам не видать Тектона, ни мне, ни жукам. Мы прибыли сюда, за тысячу световых лет, и теперь должны отсиживать здесь зад и пропустить весь спектакль. Он яростно хлестнул черной тростью по громадному стеблю бамбука. - Они говорят нельзя. А я говорю, насрать на них! Понимаете теперь. Дари Лэнг, почему нам надо что-то делать? Необходимо объединить наши знания... если, конечно, вам не хочется просиживать здесь штаны и слушаться приказов этих недоносков. Математика одинакова во всей вселенной. Но, пожалуй, больше во вселенной ничего такого нет. Дари пришла к этому выводу через полчаса после разговора с Луисом Нендой. Жуткий человек! Человек, встречи с которым ей изо всех сил хотелось избежать, но после обсуждения результатов статистического анализа (осторожно, неохотно, потому что каждый не хотел сказать собеседнику ни словечка лишнего) сходство выводов оказалось поразительным. И, разумеется, в каком-то смысле неизбежным. Исходя из одних и тех же посылок и тех же самых данных о расположении артефактов, они, естественно, пришли к тому, что есть лишь одна точка во времени и пространстве, которая всему этому соответствовала. Небольшие расхождения в окончательных ее координатах были следствием альтернативных критериев минимизации относительной ошибки или различных допустимых отклонений при решении нелинейных уравнений. Они использовали почти идентичные подходы и пользовались аналогичными допущениями и критериями сходимости. Результаты расчетов, ее и Луиса Ненды, сошлись в пятнадцати значащих цифрах. "Или, скорее, - пришла к выводу Дари еще через пятнадцать минут, - одинаковые результаты получили она и тот, кто делал расчеты для Ненды". Они явно проделаны не им самим. Представления его о предмете разговора были слишком общими. Судя по всему, он отвечал за работу, но непосредственным исполнителем являлся кто-то другой. - Итак, мы сошлись на времени, и оно должно быть за несколько секунд до Летнего Прилива, - сказал он, снова нахмурившись. - И еще нам известно, что это где-то на Тектоне. Почему вы не можете определить поточнее? Я-то думал, что мы сможем сделать это, когда сопоставим наши результаты. - Вы хотите чуда? Мы имеем дело с расстояниями в тысячи триллионов километров и временным интервалом в тысячи лет. И мы добились неопределенности при установке местоположения меньше, чем в двести километров, и меньше тридцати секунд во времени. Я считаю, что это чертовски здорово. В сущности, это само по себе уже чудо. - Может быть, так оно и есть, - он похлопал себя тростью по ноге, - и наша точка определенно находится на Тектоне, а не на Опале. Полагаю, это отвечает на мой второй вопрос. - О Строителях? - Пропади пропадом эти Строители. О жуках. Почему они рвутся на Тектон. - Атвар Х'сиал говорит, что хочет изучить поведение различных форм жизни в условиях экологической напряженности. - Угу. Экологическая напряженность... все это чушь. - Он двинулся обратно к зданиям космопорта. - Поверьте этому, и вы поверите в Потерянный Ковчег. Она здесь из-за того же, что и мы: ищет Строителей. Не забывайте - это и ее специализация. Луис Ненда был неотесанным, грубым и отвратительным Но как только он произнес это, все стало очевидным. Атвар Х'сиал приехала на Добеллию слишком хорошо подготовленной, у нее на все были планы, как будто она заранее знала, что заявки на посещение Тектона будут отклонены. - А как насчет Джулиуса Грэйвза? Он тоже специалист? Но Ненда лишь потряс головой. - Старый молчун? Не-а. Я бы сказал, что он здесь по тому же делу, что и мы, но он член Совета и даже если не верить половине того, что о них говорят... Я никогда не слыхал, чтобы хоть один из них врал. А вы? - Никогда. И он, прибыв сюда, вовсе не собирался на Тектон. Он думал, что близнецы, за которыми он гоняется, будут здесь. - Так что, может быть, он действительно не врет. В любом случае, лучше о нем забыть. Если он захочет отправиться на Тектон, он туда отправится. Здешние начальники его не остановят. - Они уже подошли к зданию, и Ненда остановился перед самой дверью. - Ладно, мы поговорили о наших делах. А теперь самый главный вопрос. Что именно, произойдет на Тектоне во время Летнего Прилива? Дари уставилась на него. Неужели он ждет, что она ему ответит? - Не знаю. - Ну-ну, вы снова увертываетесь от ответа. Вы должны знать... или вы не потащились бы сюда. - Вы все не так понимаете. Если бы я знала, что именно случится, или если бы у меня были какие-то мало-мальски подходящие предположения на этот счет, я никогда не уехала бы с Врат Стражника. Мне там очень нравится. Вы ведь тоже притащились издалека. Как вы думаете, что случится? Он вперился в нее взглядом яростным и недовольным одновременно. - Один Бог знает. Эй, вы же гений. Если не знаете вы, то уж я-то тем более. Вы действительно даже не догадываетесь? - Не совсем так. Это должно быть нечто очень серьезное. Я уверена. Именно на Тектоне. Это то, что даст нам новую информацию о Строителях. Больше мне ничего не известно. - Черт! - Он хлестнул тростью по влажной земле. У Дари было такое чувство, что если бы Каллик находилась рядом, то получила бы этот удар. - Так что будем делать, профессор? Дари Лэнг беспокоил тот же вопрос. Ненда, казалось, готов был к сотрудничеству, а ее затягивала в эти игры жажда новых сведений и теории по поводу Строителей. Но у него, вроде бы, ничего такого нет... по крайней мере, такого, чем он желал бы поделиться. Потом, она ведь уже договаривалась о совместной работе с Атвар Х'сиал и Ж'мерлией. Не работать же с ними всеми. Пусть определенной договоренности не было, нельзя даже упоминать Луису Ненде об этих разговорах с другими. - Вы предлагаете нам сотрудничать? Потому что, если вы это... Ей не пришлось закончить фразу. Он закинул голову и загоготал. - Леди, зачем мне это? Когда вы сообщили мне, что ничегошеньки не знаете? - Ну, мы же обменялись информацией. - Конечно. Вы это умеете, этим и знамениты. Информацией и теориями. А как вы насчет того, чтобы соврать или обвести вокруг пальца? Как вы в действии? Ручаюсь, это у вас не получится. А именно это нужно, чтобы попасть на Тектон. Да и Тектон, по слухам, вовсе не курорт. Здесь моя работа закончена. Думаете, мне хочется нянчиться с вами, дорогуша? И говорить вам, куда бежать и где спрятаться? Нет, спасибо, дорогуша. Свое путешествие устраивайте сами. Прежде чем она успела ответить, он вошел внутрь здания и двинулся в комнату, откуда они ранее вышли. Каллик и Ж'мерлия все еще находились там, они сидели, скорчившись, на полу, широко раскинув и переплетя свои многочисленные лапки. Между ними происходил обмен зловещими свистками и урчанием. Луис Ненда грубо схватил хайменопта за ошейник, прицепил к своей черной трости и потянул к себе. - Пойдем-ка. Я же приказал тебе: никаких драк. У нас есть дело. - Он повернулся к Дари. - Приятно было повстречаться с вами, профессор. Увижу ли я вас на Тектоне? - Увидите, Луис Ненда. - Голос Дари дрожал от гнева. - Будьте уверены. Он издевательски рассмеялся. - Чудно. Я оставлю вам выпить. Если Перри не врет, это понадобится нам обоим. Резко потянув за трость, он вытащил Каллик из комнаты. Все еще кипя от негодования. Дари подошла к медленно поднимавшемуся с пола Ж'мерлии. - Как Атвар Х'сиал? - Гораздо лучше. Она будет полностью готова возобновить работу через один добеллианский день. - Хорошо. Передайте ей, что я решилась и согласна с ней сотрудничать. Сделаю все, о чем мы говорили. Я готова отправиться на Тектоновую Сторону к Пуповине, как только она поправится. - Я сразу же передам ей ваши слова. Это хорошие новости. - Ж'мерлия придвинулась ближе, изучая лицо Дари. - У вас было какое-то неприятное переживание, Дари Лэнг. Этот человек причинил вам вред? - Нет. Не физический вред. Но он причинил мне боль, разозлил и расстроил. Сожалею, Ж'мерлия. Для разговора мы вышли наружу. Мне казалось, вы спите, и я не предполагала, что это его животное станет вам угрожать. Ж'мерлия уставился на нее и закачал своей жуткой головкой в жесте отрицания, которому научился у людей. - Угрожать? Оно? - Он указал на дверь. - Хайменопт? - Да. - Мне никто не угрожал. Каллик и я начали предразговор... первые шаги в изучении языка друг друга. - Языка? - Дари вспомнила черную трость и ошейник. - Ты хочешь сказать, что оно может разговаривать? Что это не просто животное? - Достопочтенная профессор Лэнг, Каллик, безусловно, может разговаривать. У нее никогда не было случая выучить хайменоптскую речь получше, потому что она редко встречает других хайменоптов, а ее хозяин не заботится о том, чтобы она больше знала. Но она учится. Мы начали менее чем с пятидесяти общих слов, а теперь у нас их сотня. - Ж'мерлия направился к двери, все еще подволакивая свою раненую ногу. - Извините меня, достопочтенная профессор. Я вынужден уйти, чтобы отыскать Атвар Х'сиал. Очень жаль, что Каллик покидает это место. Но, возможно, когда они снова прибудут, мы найдем возможность поговорить и поучиться. - Прибудут? Куда они отправляются? - Туда же, куда едут, кажется, все. - Ж'мерлия остановился на пороге. - На Тектон. Куда же еще? 11. 13 ДНЕЙ ДО ЛЕТНЕГО ПРИЛИВА Резкое сопротивление всегда создает проблему, но с отсутствием сопротивления справиться еще труднее. Ханс Ребка чувствовал себя, как боксер, который приготовился встретить удар, а тот так и не последовал. Подсознательно он все еще продолжал его ждать. - Они пытались побороться? - спросил он. Макс Перри кивнул. - Разумеется. По крайней мере, Луис Ненда. Но потом он объявил, что покончил с Добеллией, и мы можем подавиться своими допусками, а он отправляется отсюда так скоро, как только возможно. И он уехал. - А как насчет Дари Лэнг и Атвар Х'сиал? - Лэнг не сказала ни слова. А что думает Атвар Х'сиал, узнать невозможно. То, что переводит Ж'мерлия не создает впечатления гнева или волнения. Они отправились дуться на другой Слинг. Я их два дня не видел. Честно говоря, мне некогда было с ними возиться. Думаете, нам следует беспокоиться? Они вдвоем стояли, ожидая капсулы, следующей на Тектон. Шли последние минуты перед тем, как ее подсоединят к Пуповине. В руках они держали свой багаж, по одной маленькой сумке каждый. Джулиус Грэйвз суетился над своими двумя тяжелыми чемоданами около аэрокара, доставившего их со Звездной стороны. Ребка размышлял над вопросом Перри. Целью его собственного назначения на Добеллию являлась только реабилитация Макса Перри. В принципе оно не имело ничего общего с членами других клайдов или с тем, как к ним здесь относились. Но на Опале все считали его старшим начальником, и он имел соответствующие этому положению обязанности. Как раз перед отбытием со Звездной стороны он получил от штаба Круга новое кодированное послание, но не надеялся, что оно ему очень поможет, каково бы ни было его содержание. Советы и указания, поступающие издалека, чаще прибавляли проблем, а не разрешали их. - Я ожидал от них большей настойчивости, - наконец проговорил он. - Особенно от Луиса Ненды. Есть шанс, что, покинув Опал, он приземлится на Тектон прямо из космоса? Ведь у него собственный корабль. - Помешать ему нам, конечно, не под силу. Но у него возникнут трудности при посадке, если только его корабль не приспособлен садиться и взлетать без вспомогательных устройств. Сесть на Тектон он еще сможет, но взлететь - никогда. - А Дари Лэнг и Атвар Х'сиал? - Это невозможно. У них нет корабля, пригодного для этого, и им не нанять межпланетник. О них можно забыть. В ту же минуту Перри заколебался. Он не был полностью уверен в том, что сказал. В воздухе ощущалось что-то вроде затишья перед сильной бурей. И это не грозы, разряжавшиеся над Опалом каждые двадцать четыре часа. Летний Прилив. Ожидание его, словно тень, тяготело над всем и всеми. До него оставалось тринадцать добеллианских дней, Мэндел и Амарант нависали над Опалом, становясь все больше и ярче. Средняя температура поднялась на пять градусов. Темные тучи походили на расплавленную медь. За последние двенадцать часов даже воздух Опала стал другим. У него появился металлический привкус, так соответствовавший этому низкому небу. Носящаяся в воздухе пыль сушила губы, разъедала глаза до слез, раздражала нос, так что все время хотелось чихать. Мощные приливы приблизили морское дно к поверхности, подводные извержения и землетрясения выбрасывали едкие пары с пылью высоко в атмосферу. Джулиус Грэйвз, уже разместивший свои чемоданы на нижнем уровне капсулы, подошел к собеседникам и уставился в светящееся небо. - Снова надвигается шторм. Самое подходящее время, чтобы покинуть Опал. - Но худшее, чтобы отправиться на Тектон, - заметил Перри. Они залезли в капсулу. Перри предъявил личную, идентификационную карту и набрал сложную последовательность команд подъема. Подъем начался, но все трое чувствовали себя неловко. Когда Перри тихо объявил Грэйвзу, что доступ на Тектон закрыт до окончания Летнего Прилива, Грэйвз так же спокойно заявил о своих правах члена Совета. Он все равно поедет на Тектон. Перри указал на то, что Грэйвз не вправе помешать официальным представителям планеты сопровождать его. На них лежит ответственность за него, нельзя допустить самоубийства. Грэйвз кивнул. Все были вежливы, но это никого не радовало. Напряжение несколько ослабло после выхода капсулы из облачного слоя Опала. Теперь им троим было, чем занять мысли. В верхней части капсулы находились раздвижные смотровые окошки, а над головами размещалось большое широкое окно, дававшее пассажирам прекрасный обзор. Когда сквозь редеющие облака в небе проступил Тектон, все разговоры вообще прекратились. Джулиус Грэйвз поглядел на него, ахнул и больше не мог оторвать глаз от этого зрелища, Макс Перри бросил на Тектон один взгляд и ушел в себя, Ханс Ребка попытался не обращать внимания на окружающее и сосредоточился на предстоящей работе. Перри, возможно, все знал о Тектоне, а Грэйвз владел информацией о любом предмете под тысячей солнц, и все-таки Ребку не покидало предчувствие, что ему придется вытаскивать их обоих. Вытаскивать из чего? Или откуда? Он огляделся. У него дух захватило от увиденного, мысли смешались. Всего несколькими днями раньше он путешествовал по этой дороге на Тектон, но как все изменилось! Невероятно распухший Мэндел маячил слева. Созданная Строителями оболочка капсулы не пропускала опасного жесткого излучения и превращала сверкающий лик звезды в темный диск, испещренный швами и кляксами солнечных пятен и ярких вспышек. Он был так близок, что Ребке казалось, будто, протянув руку, можно коснуться его красно-коричневой поверхности. Амарант, уже не карлик, стоял над Тектоном. Звезда преобразилась. У нее изменился даже цвет. Ребка понял, что это искусственный эффект: когда стекла иллюминатора капсулы изменили свою пропускающую способность, чтобы экранировать излучение Мэндела, они также видоизменили и спектр излучения Амаранта. Из оранжево-красного он превратился в тускло-багровый. Даже Гаргантюа приблизился к точке рандеву. Отражая свет и Мэндела, и Амаранта, газовый гигант разросся из далекой искорки в ярко-оранжевый огонек величиной с ноготь. Участники парада заняли свои места, тяготение работало, вызывая нужные перемены - космический танец вот-вот начнется. Вовремя Летнего Прилива Мэндел и Амарант пройдут в пяти миллионах километров друг от друга, то есть, по космическим меркам, на расстоянии в ноготок. Гаргантюа пройдет около Мэндела со стороны, противоположной Амаранту, движимый по собственной орбите совместным притяжением обоих своих космических партнеров. А маленькая Добеллия, попавшая на этот парад гигантов, будет беспомощно болтаться в переплетении нитей динамической ткани тяготения. Орбита Добеллии была стабильной. Не было никаких признаков, что Опал и Тектон разъединятся, или что дублет улетит в бесконечность. Но, кроме этого, астрономы ничего не гарантировали. Обстановку на поверхности Опала и Тектона во время Летнего Прилива рассчитать невозможно. Ребка, не отрываясь, глядел на Тектон. Этот тусклый серо-голубой шар стал самой привычной деталью неба. Со времени их последней поездки по Пуповине он особенно не изменился. Или изменился? Ребка стал вглядываться внимательней. Не стал ли ореол вокруг планеты еще более размытым из-за пыли, которая сильнее насыщала тонкую кожуру воздушной оболочки Тектона? Путешественников практически ничто не отвлекало от созерцания. Их подъем происходил с постоянной скоростью, и внутри капсулы это движение совсем не ощущалось. Лишь очень внимательный наблюдатель обратил бы внимание на золотой узелок Станции-на-Полпути, который медленно увеличивался в размерах. Их путешествие проходило не в невесомости: воздействующие на них силы плавно уменьшались, но единственным отрезком пути, где гравитация и центробежная сила уравновешивались, то есть наступала невесомость, был короткий участок в двух тысячах километров за Станцией-на-Полпути. А после него начинался настоящий спуск на Тектон, когда капсула действительно падала к Тектону. Ребка вздохнул и поднялся. Очень легко дать заворожить себя этому космическому виду, подобно тому, как загипнотизировал Тектон Макса Перри. И не только Перри. Он посмотрел на Грэйвза. Советник прилип к иллюминатору. Ребка подошел к лестнице и начал спускаться на нижний уровень капсулы. Камбуз был примитивным, но у них с момента отъезда со Звездной стороны крошки не было во рту. Будучи голодным, он привередничать не стал и нажал на кнопки, почти не глядя. Вкус и запах заказанного им супа значения не имели. Из-за непрозрачных стен обстановка в нижней части капсулы была угнетающе спокойной. Ребка подошел к столу и выбрал для себя музыкальный отрывок. Сложная полифоническая музыка, сочиненная еще до Экспансии, зазвучала в его голове. Сплетающиеся голоса фуги как бы предвещали встречу Мэндела и его свиты. В течение десяти минут Ребка с удовольствием ел и слушал, наслаждаясь одновременно двумя старейшими и, пожалуй, самыми основными удовольствиями человечества. Неужели у кекропийцев, не имеющих музыки, нет какого-нибудь заменяющего ее вида искусства? Когда пьеса закончилась, он с удивлением обнаружил, что неподалеку стоит Грэйвз и наблюдает за ним. - Можно мне? - Советник сел за стол и показал на пустую миску. - Как? Рекомендуете? Ребка пожал плечами. Чего бы ни ждал от него Грэйвз, но рекомендация, какой суп есть, вряд ли была первоочередной. - Вам никогда не приходило в голову, - начал Грэйвз, - как это в сущности невероятно, что мы способны почти без вспомогательных средств есть и переваривать пищу тысячи разных миров? Все составные элементы этого супа произведены на Опале, но ваш желудок без труда с ним справляется. Мы, хайменопты и эти существа из кекропийского клайда - все совершенно различны по своей биологии. И все же с помощью нескольких типов моноклеточных бактерий в наших кишках мы можем есть ту же пищу, что и они. Удивительно, не правда ли? - Пожалуй. Ребка ненавидел эти разговоры с Грэйвзом один на один. Эти голубые с сумасшедшинкой глаза просто пугали его. Даже когда разговор казался общим, ему все равно чудились какие-то подводные камни. Кроме того, его все время сбивало с толку то, что он никогда точно не знал, с кем разговаривает: с Джулиусом Грэйвзом или с его мнемоническим близнецом. У Стивена была склонность к бесчисленным фактам и глупым шуткам. Джулиус отличался тонкостью мысли и ничего не говорил прямо. Нынешний разговор мог быть просто общением, если разговаривал один, или хитроумным подходом к чему-то, если говорил другой. Грэйвз продолжал, ухмыляясь: - Знаю, вы не считаете существенным то, что мы можем есть опальскую пищу или пищу Тектона. Но это очень много значит. Во-первых, это полностью расправляется с теорией, объясняющей, почему люди не вступили при первой же встрече в войну с кекропийцами. Люди говорят, что не стали воевать, так как не было предметов или ресурсов, нужных обоим. Но это чушь. Нам нужны те же, что и им, неорганические ресурсы, вроде металлов, и другое сырье. А они могут с помощью некоторых бактерий есть одинаковую с нами пищу. Если возникнет нужда, люди смогут есть кекропийцев и наоборот. Значит, перед нами еще одна загадка. Ребка кивнул, показывая, что слушает. Лучше было играть простого парня и не болтать лишнего. - Мы смотрим на кекропийца, - продолжил Грэйвз, - или лотфианина, или хайменопта и говорим: "Как чужды они нам! Как отличаются они от нас!" Но загадка совсем в другом. В противоположном. Мы должны бы спросить, почему все мы так похожи друг на друга. Как возможно такое, что существа из различных клайдов, зародившиеся в различных мирах, согретых солнцами самых разных спектральных классов, существа самого различного биологического строения, общественная история развития которых не имеет ни единой общей черты... Как могут они быть настолько похожи, что способны есть одну и ту же пищу? Как могут они быть так похожи по внешнему виду, что для названия живых существ с самых далеких звезд мы спокойно пользуемся названиями аналогичных земных насекомых: кекропийцы, хайменопты, хриземиды? Почему мы можем так или иначе разговаривать друг с другом и прекрасно все понимаем? Как это получается, что мы одинаково представляем себе нормы поведения? Настолько, что единый этический совет смог принять правила, пригодные для всей ветви галактики. Как может все это быть? Впрочем, вся наша галактическая ветвь представляет собой сплошную загадку. Рассуждения Грэйвза к чему-то подводили. В этом Ребка не сомневался. Однако тому еще надо было многое высказать, прежде чем он дойдет до сути. В эту минуту он, казалось, полностью погрузился в философствование. - Тайн и загадок чрезвычайно много, - разглагольствовал Грэйвз. - Например, Строители. Что с ними случилось? Каковы были их физиология, история, наука? Каково назначение Линзы, Парадокса, Факела, или Фагов? Из всех искусственных структур, созданных Строителями, Фаги, несомненно, самые бесполезные. Стивен, если дать ему слово, может часами рассуждать на эту тему. Ребка снова кивнул. "Не дай Бог!" - Есть и другие недавние загадки, которые я никак не могу разгадать. Возьмите, к примеру, зардалу. Несколько тысячелетий назад они правили больше чем тысячей миров. От подчинявшихся им существ мы знаем, что они были деспотичны и безжалостны. Но когда рухнула их империя, разве подневольные виды не восстали? Разве не уничтожили они всех зардалу до единого? Геноцид. Но были ли их действия более варварскими, чем действия самих зардалу? И почему те правили именно подобным образом? У них что, были другие этические нормы, непохожие на наши? Если так, тогда они и есть чужаки, но мы никогда не узнаем, чем они нам чужды. Что сделал бы этический Совет Зардалу? - ...единый этический Совет принял единые правила... Ребка увидел внезапную муку на морщинистом лице Грэйвза, и его мысли вернулись к предыдущему рассуждению. Неужели, говоря об альтернативном моральном кодексе Зардалу, Грэйвз подвергал сомнению кодекс, выработанный его Советом? Готов ли он подчиниться своим собственным правилам? Грэйвз явно не хотел смотреть Ребке в глаза. - Я иногда размышляю над тем, не являются ли наши этические нормы всего лишь местными обычаями, такими же как форма наших тел и образ мыслей. Наука Строителей действительно чужда нам. Она не соответствует нашим представлениям о мире. Мы не знаем, ни как они строили, ни зачем. Вместе с тем, наши ученые талдычат, что физические законы Вселенной едины... так же, как наши философы рассказывают, что законы этики универсальны! Я все время думаю, а не окажется ли этика Строителей такой же чуждой нам, как их наука? Или же наоборот, не исполнились ли бы они отвращения к нам, увидев, как обращаемся мы со многими видами живых существ, не ужаснулись ли бы они нашим предрассудкам и ложности наших суждений? Я считаю, капитан, что нам надо выучить один урок, очень простой: правила, которые устанавливает любой совет, должны быть динамичными, то есть видоизменяющимися. Как бы ни воспринимали их обычные средние личности, они не могут быть вечными. Не надо высекать их на камне и отливать из стали. Необходимо все время изучать их и постоянно стремиться улучшить. Внезапно Грэйвз яростно глянул на Ребку, повернулся и пошел по пандусу на верхний ярус капсулы. Ребка, оставшись сидеть, проводил его взглядом. В этих заключительных фразах было какое-то противоречие, как будто их произносили два голоса. Могло ли быть, что это спорили Джулиус и Стивен Грэйвз, а Ребка был просто сторонним наблюдателем? Возможно, Джулиус хотел одного, а Стивен другого. Это было нелепо, но не так уж невероятно. Не более, чем развитие отдельного сознания, индивидуальной личности у мнемонического близнеца. Если перспектива работать с Джулиусом Грэйвзом на Тектоне казалась достаточно неприятной, то иметь дело с неустойчивой смесью Джулиуса и Стивена представлялось просто невозможным. Антиподы, которые борются друг с другом за верховенство в одной общей голове?! Ребка встал, обратив при этом внимание на то, что палуба уже оказывала гораздо меньшее сопротивление его подошвам. Значит, вес его уменьшился на несколько фунтов. Должно быть, они приближаются к Станции-на-Полпути. Он направился к пандусу и стал соображать по дороге, сидит ли по-прежнему Макс Перри в оцепенении, разглядывая Тектон. Капитан нее больше и больше чувствовал себя опекуном талантливых безумцев. Во время первой поездки на Тектон Ребка рвался осмотреть Станцию-на-Полпути. Конечно, люди освоили и частично ограбили ее, но она все еще оставалась достижением техники Строителей, и поэтому интерес к ней не угасал. Однако, когда Макс Перри захотел проскочить ее, не заглядывая (его как будто несло мимо), Ребка в своем стремлении поскорее добраться до Тектона не стал с ним спорить. Теперь же поскорее достичь Тектона было совершенно необходимо: до Летнего Прилива осталось тринадцать добеллианских дней, всего лишь сто десять часов, и все-таки в этот раз Ребка настоял на посещении Станции. - Посмотрите сами, - Перри показал на приборы-индикаторы состояния капсулы, - видите, расход мощности слишком высокий. Ребка посмотрел, но никакого вывода сделать не смог. Грэйвз тоже. Если Перри говорил, что дела идут как-то не так, приходилось верить ему на слово. Непосредственный опыт нельзя заменить ничем, а во всем, что касалось Пуповины, Перри превосходил остальных. - Нам грозит опасность? - спросил Грэйвз. - Не сию минуту. - Перри задумчиво потер нос. - Но мы не можем рисковать и двигаться на Тектон, пока не узнаем, почему вырос расход мощности. Все главные приборы находятся на Станции-на-Полпути. Нам надо там остановиться и разобраться, в чем дело. По его командам капсула свернула с невидимых направляющих и двинулась налево к занимавшей полнеба массе уродливой формы. Когда люди впервые открыли Станцию-на-Полпути, она была сводчатым, почти совсем пустым склепом, трех километров в поперечнике, без воздуха, с прозрачными стенами. Если человек в космическом скафандре приближался к ее стороне, выходящей на Опал, то чувствовал, что падает на нее. Сильный толчок переносил его во внутреннее помещение станции. Затем он дрейфовал дальше, двигаясь все медленнее и медленнее, пока его не останавливала противоположная стенка. Станция точно обозначала центр масс двойной системы Тектон-Опал. Как использовали Станцию-на-Полпути Строители, оставалось непонятным, но большинству людей было на это наплевать. Они заполнили открытый шар герметичными комнатами с искусственной атмосферой и превратили их во временные жилища и склады для всякой всячины, начиная с теплых сапог и кончая сублимированной пищей. Подчиняясь какому-то древнему пещерному инстинкту, люди отдавали предпочтение закрытым помещениям, и поэтому покрыли внешние стены блестящим непрозрачным монослоем. Спустя четыре тысячи лет с начала Экспансии, они по-прежнему чувствовали себя неуютно в бесконечном открытом пространстве, находящемся за пределами Станции-на-Полпути. Капсула прошла сквозь первый воздушный шлюз, а затем, как крот, стала осторожно двигаться вдоль темного коридора, такого узкого, что она едва в нем проходила. Двумя минутами позже она оказалась в цилиндрическом зале, по стенам которого на стеллажах плотно размещались дисплеи и приборные панели. Перри выждал пару минут, пока сравняется внутреннее и внешнее давление, затем открыл люк капсулы и выплыл наружу. К тому времени, как остальные последовали за ним, он уже работал за одним из дисплеев. - Вот, - указал он, - теперь ясно, в чем дело. Одновременно с нами по Пуповине движется еще одна капсула. - Где? - Ребка впился взглядом в дисплей. На нем были изображения камер и мониторов по всей длине Пуповины. Но Ребка ничего не увидел. - Нет, вы ее не увидите. - Перри заметил, куда смотрит Ребка. - Утечка мощности уже прекратилась. Это значит, что вторая капсула больше не соединена с Пуповиной. - Так где же она? - спросил Грэйвз. Перри пожал плечами. - Найдем. Надеюсь, там кто-то дежурит. Я пошлю сигнал срочного вызова. - Он подошел к коммуникационному устройству и быстро набрал нужный код. Через двадцать секунд не экране появилось лицо Берди Келли. Он задыхался, волосы его были взъерошены. - Макс? Командор Перри? Что-то не так? - Это ты нам скажи, Берди. Посмотри на утечку мощности за последние два часа. У нас в работе две капсулы. - Все правильно. Нет проблем. Мы все проверили, энергии хватит. - Возможно. Проблема не в этом. У этой второй капсулы нет разрешения. На лице Берди отразилось недоумение. - Разумеется, есть. У этой женщины было разрешение от тебя. Лично. Секунду. Он на мгновение исчез с экрана и затем появился, держа в руке листок с какими-то записями. - Вот твоя подпись... видишь? Прямо вот тут. - Ты дал ей капсулу? - Конечно. - Берди уже не оборонялся, его голос звучал скорее раздраженно. - У нее было разрешение, и она, должно быть, знала точный набор команд для движения по Пуповине. Если бы она их не знала, то они не поднялись бы даже на метр над уровнем океана. - Они? - Конечно. Мы решили, что вы все об этом знаете. Эта женщина, - Берди Келли заглянул в бумажку, - Дари Лэнг. С ней двое чужаков. Кекропийка и еще один, я точно не знаю, что за форма жизни. А что, собственно, происходит? - Берди, это разрешение - фальшивка. Моя подпись подделана. - Перри посмотрел на другую панель. - Судя по приборам, они уже не на Пуповине. - Верно. Они должны уже быть на Тектоне. Надеюсь, им там лучше, чем нам здесь. - Стена за спиной Келли задрожала и перекосилась, сквозь трещину раздался свист ветра. На мгновение он отвернулся от экрана. - Командор, если вы больше ничего не хотите у меня спросить, я пойду. - Снова шторм? - Хуже обычного. Пять минут назад мы получили вызов по коммуникационной сети Слингов. Слинг Паучок начинает разваливаться. Мы задействовали автокары, но они никак не могут сесть на Слинг, чтобы забрать людей. - Иди, помогай. Мы снова отправляемся в путь. Удачи тебе, Берди. Берди Келли исчез. Перри тоже. К тому времени, когда Ребка и Грэйвз нагнали его, он уже закрывал шлюз. - Они обогнали нас на девять часов, - сказал он. - Слишком близко к Летнему Приливу. Их может двадцать раз убить. Он набрал последовательность команд спуска, и капсула двинулась по узкому коридору назад. Ханс Ребка откинулся на сиденье и стал смотреть вперед, ожидая первого явления Тектона, когда они выедут со Станции-на-Полпути. Он был как-то напряжен и одновременно странно удовлетворен. Инстинкт не подвел его. Удар, которого он ждал с той минуты, как Перри сообщил остальным, что Тектон для них под запретом, наконец был нанесен. По крайней мере, один удар. Его предчувствие грядущих откровений не ушло совсем. Внутренний голос говорил, что это еще не конец, и последуют новые удары. АРТЕФАКТ: ФАГ ВКА N_1067 ГАЛАКТИЧЕСКИЕ КООРДИНАТЫ: Понятие неприменимо НАЗВАНИЕ: Фаг МЕСТОПОЛОЖЕНИЕ (ЗВЕЗДА/ПЛАНЕТА): Понятие неприменимо УЗЛОВАЯ ТОЧКА БОЗЕ-СЕТИ: Все ПРИБЛИЗИТЕЛЬНЫЙ ВОЗРАСТ: Варьируется от 3,6 до 8,2 мегалет ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ. Первые Фаги были описаны людьми во время исследования Факела в 1233 г.Э. Позже было установлено, что кекропийцы наблюдали Ф. и избегали контактов с ними в течение, по крайней мере, пяти тысяч лет. Первое проникновение людей внутрь Ф. осуществлено в 1234 г.Э. во время Мальстремского конфликта (уцелевших не было). Детекторы Ф. получили широкое распространение с 2103 г.Э. и являются в настоящее время стандартным снаряжением исследователей, работающих на артефактах Строителей. ФИЗИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ. Все Ф. полностью идентичны внешне и, весьма вероятно, внутренне, хотя функции их варьируются. Ни один датчик (или исследователь) не вернулся из Ф. Каждый Ф. имеет форму серого правильного додекаэдра с ребром сорок восемь метров. Поверхность его грубо текстурирована, с множеством сенсоров, расположенных по краям каждой грани. Внутрь Ф. можно попасть через отверстия, открывающиеся в середине каждой грани. Туда захватываются объекты, размером до тридцати метров в поперечнике и, по-видимому, бесконечной длины. (В 2238 г.Э. Сойер и С'крона скормили Ф. артефакта Дендрит фрагмент конструкции артефакта из твердого кремнезема. Цилиндр радиусом двадцать пять метров поглощался со скоростью один километр в день. Было поглощено четыреста двадцать пять километров названного материала, что соответствует полной длине фрагмента. При этом не было отмечено никаких изменений ни Ф., ни его физических параметров.) Ф. способны к медленному поступательному движению со средней скоростью 1-2 метра за стандартные сутки. Никогда не наблюдалось движение Ф. со скоростью, превышающей один метр в час относительно места его расположения. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАЗНАЧЕНИЕ. Неизвестно. На принадлежность Ф. Строителям указывает только то, что они найдены на более чем трехстах из тысячи двухсот сорока шести известных артефактов, и только на них. Они существенно отличаются по числу и масштабу от остальных сооружений Строителей. Высказывалось предположение, что Ф. служат чем-то вроде мусорщиков общего действия, так как они, по-видимому, способны поглощать и ликвидировать любые материалы, сделанные всеми клайдами, а также все сделанное Строителями, за исключением каркасов структур и параформ (внешней оболочки Парадокса, поверхности Стражника и полых концентрических труб Мальстрема). Д.Лэнг "Всеобщий каталог артефактов", 4-ое издание. 12. 11 ДНЕЙ ДО ЛЕТНЕГО ПРИЛИВА У Дари Лэнг появилось страшное подозрение, что она зря прожила половину жизни. Там у себя, на Вратах Стражник, она верила семье, утверждавшей, что она живет в лучшем месте Вселенной. Как говорила поговорка: "От Стражника до рая всего полшага". Будучи подключенной к коммуникационной сети и имея все для исследований, она не стремилась путешествовать. Но сперва Опал, а теперь Тектон научили ее другому. Ей нравилась новизна всего, что она видела и испытывала, контакт с миром, где все так странно и волнующе. С момента выхода из капсулы на сухую пыльную землю Тектона она почувствовала, как все ее чувства обострились в сотню раз. Первым сообщил ей об этом ее нос. В воздухе Тектона носилась мощная смесь запахов. Наверняка, это был запах цветов, но не пышной экстравагантности цветочного богатства Врат Стражника. Ей пришлось их выискивать. И они нашлись, всего в пяти шагах от нее, крохотные лиловые и фиолетовые колокольчики, выглядывавшие из-под серо-зеленого жесткого, как проволока, дрока. Густая их поросль окаймляла края узкой длинной расщелины, слишком маленькой, чтобы ее можно было назвать долиной. От миниатюрных лепестков шел густой полуденный аромат, совершенно не соответствующий их размеру. Казалось, они так спешат расцвести, опылиться и дать семена, словно не могут ждать лишнего часа. "Может быть, и не могут", - подумала Дари Лэнг, почувствовав, что на их одуряющий аромат накладывается зловещий сернистый запашок отдаленных вулканических выбросов - свирепое дыхание Тектона накануне Летнего Прилива. Остановившись, она глубоко вдохнула воздух Тектона и поняла, что запомнит эту смесь запахов на всю жизнь. Потом начала чихать. И чихала, чихала... В воздухе стояла тонкая пыль, раздражавшая слизистую оболочку носа. Подняв глаза. Дари посмотрела вдаль на маленькую долинку с ковром из цветов, на равнину, на дымный горизонт в пятнадцати километрах отсюда. Там эффект присутствия пыли был виден еще лучше: если цвета земли вблизи были резкими охряными и темно-коричневыми, то на расстоянии эта палитра смягчалась серой дымкой до приглушенных, почти пастельных тонов. Сам горизонт не был виден, разве что на востоке глаз ее мог проследить или вообразить едва различимую линию вулканических пиков, красно-коричневых, зазубренных. Высоко в небе стоял Мэндел. Пока она любовалась пейзажем, он начал медленно заползать за щит Опала. Блистающий полумесяц становился все меньше и меньше. В это время года затмение было лишь частичным, но и этого было достаточно, чтобы изменить освещение. В цвета пейзажа начали вкрадываться более красные оттенки Амаранта, будто кровь сочилась в воздух. Поверхность Тектона приобрела мрачный оттенок подземного огня. И тут же Дари услышала первый голос Летнего Прилива. Глухой ропот наполнил воздух, словно храп спящего гиганта. Земля задрожала. Она почувствовала ее колебание и приятное покалывание в подошвах. - Профессор Лэнг, - раздался сзади голос Ж'мерлии, - Атвар Х'сиал напоминает вам, что нам еще далеко добираться, а времени мало. Если бы мы отправились в путь... Дари вдруг осознала, что еще не сделала первого шага на землю Тектона, и Атвар Х'сиал и Ж'мерлия все еще стоят на лестнице капсулы. Когда Дари отодвинулась в сторону, кекропийка проползла мимо нее и застыла в неподвижности, мотая из стороны в сторону своей широкой головой. Ж'мерлия спустился и тут же скорчился за ее панцирем. Дари наблюдала, как раструбы ушей поворачиваются из стороны в сторону, словно прослушивая все окружающее. Что "видела" на Тектоне Атвар Х'сиал? Что "слышали" ее чувствительные органы обоняния здесь, где каждая молекула воздуха имела свою историю? Они уже обсуждали то, каким представляется мир, если информация о нем получена эхолокацией, но объяснения были какие-то неудовлетворительные. Самой лучшей аналогией, какую удалось подобрать Дари, пожалуй, был образ человека, стоящего на дне моря в таком месте, где вода мутна и света не хватает. Обзор у него будет очень невелик, не более десятка метров, и все выглядит одноцветным. Но это была не совсем точная аналогия. Атвар Х'сиал воспринимала огромный диапазон звуковых частот и, несомненно, могла "видеть" отдаленное ворчание вулканов. Этим сигналам не хватало тонкого пространственного разрешения, какое давал ее сонар, но они наверняка фиксировались сенсорами. И потом, были, вероятно, еще другие факторы, а, может быть, и другие чувства, о которых Дари имела лишь туманное представление. Например, в эту самую минуту кекропийка поднимала один из своих передних члеников, указывая куда-то вверх. Неужели органы ее обоняния настолько чувствительны, что дуновение отдаленных запахов, даже их след, рассказывали ей о многом? - Там есть животные, - перевел Ж'мерлия, - крылатые формы. Это предполагает еще один метод выживания во время Летнего Прилива, о котором командор Перри не упомянул. Оставаясь все время в тени и находясь постоянно в полете, они имеют шанс уцелеть. Дари смогла разглядеть летающих существ, но лишь едва-едва. Они были длиной в полметра с темными телами и легкими прозрачными крыльями, на вид слишком нежными, чтобы выдержать бурные вихри Летнего Прилива. Гораздо вероятнее представлялась мысль, что они уже отложили яйца и в ближайшие несколько дней погибнут. Но Атвар Х'сиал была права в одном: люди знают о Тектоне слишком мало. Возможно, Макс Перри знал что-то еще, но не говорил. И снова ей пришло в голову, что раскинувшаяся перед ними планета представляет собой особый мир, со своим очень сложным экологическим равновесием, мир сотен миллионов квадратных километров суши и мелких озер, где не было разумных обитателей, ни людей, ни кого-то другого. Здесь существовало бесчисленное количество животных и растений, и для того, чтобы их изучить и узнать, не хватило бы целой жизни. "Все это верно, - подсказал ей здравый смысл, - но у нас нет для этого целой жизни. Необходимо закончить все наши исследования за восемьдесят часов и поскорее отправиться назад". Предоставив Атвар Х'сиал продолжать ее слепое сканирование пейзажа. Дари решила обойти Пуповину и направилась к стоянке аэрокаров. Их там было восемь; они стояли рядком, под прикрытием защитной пленки из материала Строителей. Под ними было нечто вроде поддона, присоединенного канатами из силиконовых волокон к Пуповине, чтобы во время Летнего Прилива легко забирать аппараты с поверхности планеты. Дари залезла в аэрокар и осмотрела его приборную панель. Как и предсказывала Атвар Х'сиал, машина была сделана людьми и ничем не отличалась от той, которой они пользовались на Опале. Она была полностью заряжена, и Дари легко справилась бы с управлением, разумеется, если им не придется снова столкнуться с таким же штормом, который чуть не уничтожил их в прошлый раз. При мысли об этом у Дари заныла поджившая ключица. Она подняла раскрытую ладонь, определяя направление ветра. В эту минуту он, скорее, напоминал сильный бриз, тревожиться было не о чем. Хотя то тут, то там крутились пыльные вихри, видимость была неплохая: по крайней мере километра на три-четыре, что вполне достаточно для выбора места посадки и приземления, а лететь они могли и поднявшись над любой пыльной бурей. Подчиняясь ее призыву, Атвар Х'сиал и Ж'мерлия забрались в машину и приготовились к полету. Дари, взлетев, резко пошла вверх, чтобы сразу достичь такой высоты, на которой меньше завихрений и пыли. Ж'мерлия присел на корточки рядом с ней в передней части кабины. Дари начала объяснять ему, как управлять аэрокаром еще на Опале и, в случае необходимости, он, вероятно, смог бы пилотировать этот кораблик. Однако очевидно, что ему и в голову не придет ничего подобного без прямого указания Атвар Х'сиал. Дари попыталась поговорить с ним, но попытка не удалась. Она воображала, что после их разговора в палате, где они поправлялись после аварии, он будет вести себя иначе по отношению к ней. Она ошиблась. В присутствии Атвар Х'сиал он отказывался самостоятельно двинуться даже на шаг, и первые три часа их поездки открывал рот только по приказу кекропийки. Лишь на четвертом часу полета Ж'мерлия сам, не понукаемый своей хозяйкой, проявил себя. Внезапно выпрямившись, он указал куда-то. - Вон там, наверху. Они курсировали на автопилоте, где-то в двадцати тысячах метров от поверхности Тектона, гораздо выше его атмосферы и за пределами всех пыльных бурь. Дари даже не смотрела вверх. Она оглядывала землю под ними, используя чувствительные сенсоры аэрокара. На пределе их разрешающей способности она заметила множество проявлений жизни на Тектоне. На испещренных озерами грядах холмов паслись громадные стада белоспинных животных. Они удалялись от возвышенностей и, с неотвратимостью отлива, неуклонно двигались к воде. Она наблюдала, как их плотная масса, разделяясь, обтекала валуны и каменистые гряды. Несколькими километрами далее холмистая местность кончалась и становились различимы извилистые линии темной зелени, указывающей на существование влажного гравия в местах выхода пара. Сухие русла потоков оканчивались карманами, плотными зарослями каких-то растений, совершенно скрывающие от взгляда сверху дно каньонов. В ответ на слова Ж'мерлии Дари подняла глаза, и он, перегнувшись через ее плечо, указал тонкой многосуставчатой рукой в черно-синее звездное небо. Атвар Х'сиал что-то прошипела. - Другой аэрокар, - перевел Ж'мерлия. - Нас выследили на Пуповине, и гораздо быстрей, чем мы ожидали. Движущийся прямо над ними светящийся предмет следовал их курсом, но на большей высоте. Он быстро нагонял их. Предоставив автопилоту продолжать полет. Дари стала настраивать высокочувствительный сенсор, старалась получше разглядеть это новое явление. - Нет, - проговорила она через некоторое время, - это не аэрокар. - Она дала задание маленькому бортовому компьютеру рассчитать траекторию объекта. - Он слишком высоко и движется быстро. И глядите... он становится ярче. Это не огни аэрокара. - Тогда что же это? - Это космический корабль. А такое яркое свечение означает, что он вошел в атмосферу Тектона. - Дари посмотрела на экран компьютера, сообщавшего предварительные данные траекторий космического корабля. - Нам лучше сесть где-нибудь и решить, что мы будем делать дальше. - Нет. - Возражение Атвар Х'сиал выразилось в протестующем бормотании Ж'мерлия. - Я тоже не хочу этого, - сказала Дари, - но придется, если только вы не располагаете сведениями, неизвестными мне. Компьютеру нужно больше данных, чтобы окончательно разобраться, с чем мы имеем дело, но предварительные данные он уже выдал. Корабль приземляется. Я не знаю, кто в нем, но он следует в нежелательном для нас направлении, почти туда же, куда летим мы сами. Сумерки на Тектоне... если можно назвать сумерками внезапный и зловещий приход ночи, красной, как драконья кровь. Мэндел взойдет через три часа. Амарант висел низко над горизонтом, и его красноватый диск закрывали тучи пыли. Только сверкающий Гаргантюа одиноко красовался посреди неба, словно мраморный шарик, покрытый оранжевыми и лососево-розовыми полосками. Аэрокар стоял на ровной полоске гравия, готовый взлететь в любую минуту. Дари Лэнг посадила его между двумя маленькими водоемами. На карте этот участок местности обильно украшали голубые пятнышки проточных озер. Вскоре стало ясно, что карта врала по меньшей мере в одном. Атвар Х'сиал приникла к первому же из прудов и шумно всосала хоботком воду. Ж'мерлия объявил, что ее можно пить. Дари глотнула из того же источника и с отвращением стала плеваться, удивляясь кекропийскому вкусу и обмену веществ. Вода была горькой и жесткой, сильно щелочной. Она пить ее не могла. Оставалось рассчитывать только на запасы в аэрокаре. Вернувшись в него, Дари приготовилась ко сну. Напряженное, даже при автопилоте, путешествие вокруг Тектона страшно утомило ее. Хотя планета под ними казалась безвредной, она не осмеливалась расслабиться ни на минуту. А теперь когда было можно отдохнуть, она не позволяла себе расслабиться. Слишком многое надо было увидеть, слишком о многом поразмыслить. По словам Перри, Тектон на пороге Летнего Прилива должен был представлять собой сущий ад, где земная кора трескается, вздымаясь и опускаясь, на поверхности бушуют пожары, растения высыхают на глазах от обжигающе жаркого воздуха, дышать которым почти невозможно. Животные должны были давно скрыться или погибнуть, или спрятаться где-то глубоко под землей. Вместо этого она и дышала, и ходила, и сидела, причем достаточно легко, а вокруг хватало признаков продолжающейся жизни. Дари вынесла свою раскладушку наружу, поставила около одного из озер в тени высоких камышей и стала слушать, как пробираются сквозь них, не обращая на нее внимания, какие-то мелкие животные. Судя по испещренности прибрежного песка дырками разной формы и разного размера, масса всевозможных существ устроила на берегу свои норы. Когда вдали замерло грохотание вулканов, она даже расслышала, как они возились и шуршали, зарываясь поглубже в сохнущую землю. "Здесь очень тепло", - подумала она. Уход Мэндела с небосвода облегчения не принес. Капли пота стекали по шее в ложбинку на груди. Она прилегла на свою раскладушку. Хотя Тектон казался вполне безопасным, она тревожилась по поводу предстоящего. Космический корабль, наверное, прилетел с Опала, чтобы забрать их. Продолжи они свой путь, их поймают и выдворят с Тектона. Если же они останутся на месте, то не достигнут своей цели. Пока она раздумывала над этим, подошла Атвар Х'сиал и, что было удивительно, предложила еду: захваченные с Опала фрукты и воду. Дари взяла их и поблагодарила кивком - жестом, общим для обеих рас. Кекропийка кивнула в ответ и исчезла внутри аэрокара. Дари начала есть, продолжая удивляться своим спутникам. Она ни разу не видела, чтобы кто-то из них ел. Возможно, как люди в некоторых мирах Альянса, они считали прием пищи интимной функцией организма. А может, были похожи на черепах Опала, которые, по словам служащих космопорта Звездной стороны, запросто существовали целый год на одной воде. Но тогда почему Атвар Х'сиал пришло в голову покормить единственного в их группе человека? Она откинулась на раскладушке, натянула до подбородка водонепроницаемую простыню и стала глядеть в крутящееся над головой небо. Звезды здесь двигались очень быстро... На Вратах Стражника, с его тридцативосьмичасовым днем, движение звезд на небе было еле заметно. Где, в какой стороне небосвода лежал ее родной мир? Она разглядывала незнакомые созвездия. Там... или там... Мысли унеслись к звездам. Усилием воли она заставила себя вернуться в настоящее. Еще предстояло принять решение. Продолжать ли им движение к месту, где по ее расчетам находится центр, фокус активности при Летнем Приливе? Можно полететь туда, зная, что и остальные тоже будут двигаться туда постепенно... с остановками... Наверное, надо с остановками... Дари погрузилась в сон без сновидений, такой глубокий, что ее не разбудил ни шум по соседству, ни вибрация. Наступил краткий рассвет, прошел день, и снова настала ночь, а за ней пылающий день. Шорохи зарывающихся в землю зверьков прекратились. Опал и Тектон завершили два полных оборота друг вокруг друга, и только тогда Дари проснулась. Она просыпалась медленно. Амарант лил слабый свет. Прошла целая минута, пока сознание не подсказало, где она. Затем она почувствовала, что готова встать и оглядеться. Атвар Х'сиал и Ж'мерлии нигде не было видно. Аэрокар исчез. Небольшая кучка припасов и оборудования лежала под тонкой водоотталкивающей пленкой рядом с ее раскладушкой. Ничто вокруг, от горизонта до горизонта, не указывало на то, что здесь когда бы то ни было появлялись люди или чужаки. Она упала на колени и стала перебирать оставленное имущество в поисках письма. Не было ни записки, ни пленки с записью, ни какого бы то ни было знака. Ничего, что помогло бы ей, кроме небольшого количества еды и питья, миниатюрного радиомаяка, ружья и фонаря-вспышки. Дари посмотрела на часы. Еще девять добеллианских суток. Семьдесят два часа до худшего из всех Летних Приливов. А она оказалась на Тектоне, одна, за шесть тысяч километров от спасательной Пуповины. Паника, которую она ощущала, покидая в первый раз Врата Стражника, снова охватила ее. 13 ...Оранжевое зарево на горизонте тлело и тлело, горящая земля бросала свой отблеск на высокие облака пыли и сама освещалась ими. Они глядели и не могли наглядеться. В это время новый столб алого света вспыхнул на расстоянии не более километра и, становясь все выше, распустил свои дымные щупальца. Вскоре он дотянется до самого неба. Когда лава запузырилась почти у края кратера, он обернулся к Эми. Несмотря на его предупреждения, она все еще стояла около машины. При виде того, как вспышка взрыва перешла в калено-красное свечение лавы, она захлопала в ладоши, восторгаясь изумительными переливами цвета и изменчивостью форм. Громовые раскаты взрыва достигли дальних холмов и эхом вернулись обратно. Поток огня, показавшись на вершине, пополз к ним. Нет, не пополз, покатился, полился легко и стремительно, как бегущий ручей. Там, где он коснулся холодной земли, взметнулись белые фонтанчики пара и заиграли, засверкали... Макс не мог оторвать глаз от ее лица. На нем был не страх, а только восторженное наслаждение ребенка на своем дне рождения. В этом было все дело... Она воспринимала происходящее как праздничный фейерверк. Осторожность должен был проявить он... Свесившись с переднего сиденья аэрокара, он подергал ее за рукав. - Забирайся. - Ему пришлось кричать, чтобы быть услышанным. - Нам надо в обратный путь к Стволу. Ты же знаешь, это пять часов лета. Эми гневно взглянула на него и выдернула руку. Он так хорошо знал эти надутые губки. - Не сейчас, Макс. - Он прочел слова по ее губам, потому что расслышать их было невозможно. - Я хочу дождаться, когда лава достигнет воды. - Нет! - заорал он. - Категорически нет. Я больше не хочу рисковать! Там все кипит, и здесь скоро будет также. Она отходила, не слушая его. Он почувствовал стеснение в груди, его бросило в жар, несмотря на воздушный экран, который задерживал холодный воздух в кабине. Это только воображение, он знал это... его сжигало в огненной топке беспокойства за нее. Но снаружи... снаружи жар был настоящим. Спотыкаясь, он выбрался из аэрокара и последовал за ней по дымящейся почве. - Перестань дергать меня. Я через минуту вернусь. - Эми оглядывалась кругом, чтобы впитать в себя все великолепие этого адского зрелища. Слава Богу, не было видно никаких признаков другого извержения, но оно могло начаться в любую секунду. - Макс, ты должен расслабиться. - Она подошла к нему вплотную и кричала прямо в ухо. - Научись развлекаться. За все время, что мы здесь, ты только сидишь, как мешок, на Слинге. Дай себе волю, отдайся потоку жизни. Он взял ее за руку и потащил к аэрокару. После минутного сопротивления она позволила повести себя. Глаза ее были все еще устремлены на бешеную ярость вулкана, и она не смотрела, куда идет. А затем, на расстоянии нескольких метров от машины, она вдруг вырвалась и, смеясь, побежала по дымящейся ровной поверхности раскаленной земли. Их разделяли лишь десять шагов, когда он устремился за ней. Но было уже поздно. 10 ДНЕЙ ДО ЛЕТНЕГО ПРИЛИВА По словам Грэйвза и Перри, все выходило просто. Ребка спорил, доказывая, что это невозможно. - Посмотрите на цифры, - сказал он, когда их капсула мягко опустилась на поверхность Тектона. - Планетарный радиус пять тысяч сто километров, и лишь три процента поверхности покрыто водой. Это дает нам более трехсот миллионов квадратных километров суши. Триста миллионов! Подумайте, сколько времени требуется, чтобы обыскать _о_д_и_н_ квадратный километр. Мы можем искать годами и так и не найти их. - Мы не располагаем годами, - ответил Перри, - и я понимаю, что это большая территория. Но вы, кажется, решили, что мы будем вести случайный поиск, а мы поступим не так. Я могу, еще до начала поиска, большинство районов исключить. - А я знаю, что близнецы Кармел будут избегать открытых пространств, - добавил Грэйвз. - Откуда вы можете это знать? - Ребка оставался скептиком. - Потому что на Тектоне обычно безоблачно, - на Грэйвза скептицизм спутника явно не действовал, - а в их родном мире Шасте существует система постоянного слежения за поверхностью планеты, обладающая высокой разрешающей способностью. - Но на Тектоне ее нет. - Нет, но близнецы-то этого не знают и считают, что на открытом пространстве их заметят и заберут, поэтому забьются куда-нибудь в укрытие и будут сидеть. - Теперь я объясню вам, - продолжил Перри, - что заставляет сузить пределы поиска. На Тектоне есть только три места, где может искать убежище нормальный разумный человек. Мы начнем с этих трех районов... и уверен, что на них и закончим. - Но если мы их там не найдем, - добавил Грэйвз, - мы сможем расширить... - Нет, не сможем, - оборвал его Перри. - Летний Прилив, советник. Меньше чем за восемьдесят часов он достигнет своего пика. И лучше нам в это время здесь не находиться. Ни вам, ни мне, ни близнецам. Макс Перри перечислил три наиболее вероятных района: в высокогорных лесах нагорья Моргенштерна, на одном... или, точнее, в одном из Тысячи Озер или в глубине зарослей Пятиконечной впадины. - Это уменьшает площадь поиска в тысячи раз, - заключил он. - И все-таки оставляет для осмотра десятки тысяч километров, - возразил Ребка, - причем тщательного осмотра. И не забудьте, что это не просто обычная задачка по поиску и спасению потерпевших. Обычно потерявшиеся люди _х_о_т_я_т_, чтобы их нашли. Они помогают поискам, как могут. Но близнецы не пошлют сигнала о помощи, пока условия не станут совсем невыносимыми. А тогда, вероятно, и сигналить будет поздно. Насколько эти доводы убедили Джулиуса Грэйвза, понять по его ухмыляющемуся лицу было нельзя. Пока Макс Перри занимался осмотром аэрокаров, Грэйвз оттащил Ребку в сторону. - Мне надо спокойно поговорить с вами, капитан, - доверительно произнес он, - буквально одну-две минуты. Теплый пепел плавно пускался им на головы и плечи, словно бледно-серый снег. Почву уже покрывал почти сантиметровый слой. От низкорослых растений и мирных травоядных, которых Ребка видел в первое посещение Тектона, не осталось и следа. Даже само то озеро исчезло под вулканическим пеплом. Вместо предсказываемых грохота и рева землетрясений планета хранила жаркое и мрачное молчание. - Вы понимаете, - продолжил Грэйвз, - что нам необязательно оставаться вместе? Здесь есть свободные аэрокары. - Я знаю, мы в силах прочесать в три раза большую территорию, если разделимся, - ответил Ребка, - но я не уверен, что хочу этого. У Перри уникальный опыт работы на Тектоне, а вы здесь никогда раньше не бывали. - Ага! Вы думаете так же, как и я. - Грэйвз смахнул чешуйку пепла с кончика носа. - Следует поступить следующим образом: Перри установил три области Тектона, где могут прятаться беглецы. Они расположены на больших расстояниях друг от друга, но у нас достаточное количество аэрокаров, чтобы в каждую из них поехать по одному. Это подсказывает логика. Но я вас спрашиваю, кому нужна логика? Нам нужен результат. - Он наклонился к Ребке. - Честно говоря, я беспокоюсь о душевном равновесии командора Перри. Скажите ему "Тектон" и "Летний Прилив", и у него глаза на лоб полезут. Мы не можем отпустить его одного. Что скажете? "Я сказал бы, что вам с Перри нужны хорошие сторожа, но воздержусь". Ребка знал, что сейчас последует. На него повесят Перри, то самое глупое задание, которое привело его на Добеллию, а Грэйвз рванет без присмотра в дебри Тектона и, вероятнее всего, там погибнет. - Я согласен, советник, - командору Перри не надо ехать одному, но еще не хотелось бы зря... - Значит, мы с вами оба считаем, что мне следует отправиться с Перри, - продолжал Грэйвз, не обращая внимания на слова Ребки. - Видите ли, если он попадет в беду, я смогу ему помочь. Никто, кроме меня, не сделает этого. Итак, мы с ним отправимся к нагорью Моргенштерна, в то время как вы прочешете Тысячу Озер... Перри говорит, что эта местность ближе и ее можно осмотреть быстрее. Если же никто из нас не найдет близнецов, тот, кто освободится раньше, отправится к Пятиконечной впадине. Что делать, когда сумасшедший предлагает вам то, что вы и сами хотели бы сделать? Конечно, тревога не проходит, но... вероятнее всего, вы с ним согласитесь. В любом случае, Грэйвз явно не собирался вступать в дискуссию. И когда Ребка снова подчеркнул, насколько вообще невелики шансы найти близнецов, советник только щелкнул пальцами. - Пф-ф! Я знаю, что мы их найдем. Надо думать позитивно, капитан Ребка. Будьте оптимистом! Только так и можно жить. "И умереть", - подумал Ребка, но возражать не стал. Грэйвза переубедить не удастся, и, возможно, они с Перри стоили друг друга. Это было одним из первых жизненных правил, которое Ребка выучил еще шестилетним ребенком в горячих соляных копях Тойфеля. Если кто-то предлагает сделать то, что ты хочешь, уходи... уходи, пока он не передумал. - Очень хорошо, советник. Я отправлюсь, как только будет готов аэрокар. Ребка улетел на полчаса раньше. Грузовой отсек в скоростных аэрокарах не был приспособлен для размещения больших и тяжелых ящиков. Грэйвз долго пытался пристроить свой багаж и в конце концов оставил только маленький чемоданчик, положив остальное в капсулу Пуповины. Наконец он объявил, что готов отправиться в путь. После взлета Перри включил автопилот и установил курс к нагорью Моргенштерна. Они подлетели поближе и начали сканирование, прильнув к дисплеям. - Примитивное оборудование, - заметил Грэйвз Когда он сосредоточенно разглядывал изображение на экране, лицо его подергивалось от напряжения. - Будь это машина Альянса, мы бы сидели, развалившись, и ждали сообщения машины о том, где она нашла близнецов. Здесь же все наоборот. Я должен всматриваться в эту штуковину и сообщать ей, что она видит. Примитив! - Это лучшее, что есть на Опале или Тектоне. - Я верю вам. Но вы когда-нибудь спрашивали себя, почему все миры этой спиральной ветви не так богаты, как Земля или старые околоземные колонии? Почему не каждая планета пользуется новейшими технологиями? Почему не на всех мирах число обслуживающих роботов превышает число людей, как на Земле? Почему не все они так же богаты? Все и в каждой колонии? Мы же умеем делать передовую технику. Тогда почему не на каждой планете она есть? А лишь на некоторых? У Перри не было на это ответов, но он буркнул что-то, показывая, что слушает. На самом деле он ничего не слушал. Пока Джулиус Грэйвз разглядывал изображения, этой болтовней разразился Стивен. А Перри сам был занят, разбираясь с радиоприемником. Грэйвз не верил, что близнецы Кармел пошлют сигнал бедствия. Перри придерживался другого мнения. С приближением Летнего Прилива близнецы, стремясь к спасению, захотят, чтобы их арестовали. - А бедность Добеллии есть простое объяснение, - продолжал Грэйвз. - И в основе его - коренные свойства человека. Рациональная раса прежде, чем перейти к другим мирам, удостоверилась бы, что предыдущий мир полностью развит и удобен для людей. Но нам этого не дано! Нас тянет дальше. Планета еще толком не обжита, не обустроена и наполовину, а уже новые космические корабли готовы в путь, искать следующие миры. Очень немногие говорят: "Подождите минутку, давайте сначала приведем в порядок этот мир, и только потом пойдем дальше". Он повнимательней вгляделся в пару экранов и покачал головой, как бы отбрасывая их за ненадобностью. - Мы слишком любим повсюду совать свой нос, командор, - продолжал он, - у большинства людей порог терпения чрезвычайно низок, а любопытство чересчур велико. В этом кекропийцы такие же, как мы. И вот все богатства этой галактической ветви... и вся роскошь... достаются тем, кто сидит дома. Это странный парадокс, еще со времен до Экспансии: те, кто не создает богатства, ухитряются завладеть большей их частью, а те, кто делает всю работу, остаются почти ни с чем. Возможно, когда-нибудь это изменится. Может быть, еще через десять тысяч лет... - Радиомаяк, - прервал его Перри, - слабенький, но маяк. Грэйвз застыл на месте, не поднимая глаз. - Невозможно, - голос его прозвучал резко, это снова был Джулиус Грэйвз, - они не будут объявлять о своем присутствии на Тектоне. Не для этого они так далеко убегали. - Посмотрите сами. Грэйвз по сиденью скользнул к нему. - Как далеко это от нас? - Далеко. - Перри определил расстояние и пеленг. - По правде говоря, слишком далеко. Этот сигнал не из района нагорья Моргенштерна. Источник где-то в четырех тысячах километров от его края. Мы получаем ионосферное отражение, иначе мы бы его, возможно, не услышали. - А это не в районе Тысячи Озер? - Возможно. Пеленг не очень точный из-за помех, и расстояние трудно определить точно. - Тогда это Ребка. - Грэйвз хлопнул ладонью по пульту. - Должно быть, он отправился просто взглянуть, и не успели мы приступить к работе, как он уже попал в беду. Еще до того, как мы... - Это не Ребка. - Откуда вы знаете? - Это не его аэрокар. - Перри быстро просматривал данные. - И не один из наших. Не та частота и формат сигнала. Похоже на переносной передатчик, маломощный. - Тогда это близнецы Кармел! И они, должно быть, в страшной беде, если запросили о помощи. Можете доставить меня туда? - С легкостью. Мы просто пойдем на маяк. - Сколько на это уйдет времени? - Шесть или семь часов, при максимальной скорости. Говоря это, Перри смотрел на часы аэрокара. - Сколько? - Грэйвз проследил за его взглядом. - До Летнего Прилива чуть больше восьми здешних дней. Скажем, шестьдесят семь часов. - Семь часов до Тысячи Озер, восемь - до Пуповины. Потом вверх и назад, на Опал. Времени хватает. Мы сбежим с Тектона задолго до самого худшего. Перри покачал головой. - Вы не понимаете. Тектон неоднороден, его внутреннее строение очень различно. В любом месте землетрясения могут начаться задолго до Летнего Прилива. Это здесь, на нагорье, мы не видим больших подвижек коры, но оказаться сейчас у Тысячи Озер - это кошмар. - Ладно, вы такой же пессимист, как Ребка. Не может все быть так плохо, если близнецы Кармел там еще живы. - Вот это вы правильно сказали. Если они еще там живы. - Перри возился около приборов, поворачивая аэрокар. - Вы забываете об одном, советник. Радиомаяки - вещь прочная... гораздо прочнее человеческого тела. 14. 9 ДНЕЙ ДО ЛЕТНЕГО ПРИЛИВА Система наведения взяла аэрокар на прицел задолго до того, как он появился в поле зрения, и Луис Ненда привел все орудия, надежно упрятанные в корпусе его звездолета, в полную боевую готовность. Приближающийся аэрокар замедлил ход, как будто почувствовав исходившую от космического корабля угрозу. Он сначала двинулся в сторону, а затем вертикально опустился на каменистую возвышенность. Ненда, держа на пульте управления огнем, наблюдал, как открывается люк. - Кто это будет? - негромко пробормотал он на всеобщем языке, обращаясь больше к себе, чем к Каллик. - Делайте ставки, леди и джентльмены. Как зовут наших гостей? Знакомая пара фигур показалась на клубящемся паром склоне. Обе были вдыхательных масках, но, тем не менее, узнать их труда не составляло. Удовлетворенно хмыкнув, Луис Ненда поставил орудия на предохранители. - Годится. Открывай люк, Каллик. Окажи им некоторое гостеприимство. Атвар Х'сиал и Ж'мерлия осторожно пробирались между серо-синими валунами, стараясь не поскользнуться на гладких камешках. Луис Ненда выбрал место посадки на самом прочном с виду участке поверхности. Хотя и тут имелись следы недавних подвижек почвы, и пыль вздымалась при любом движении. Глубокая зигзагообразная расселина шла от холма, где только что приземлился аэрокар, почти до середины расстояния между ним и космическим кораблем. Атвар Х'сиал продвигалась вдоль трещины, время от времени заглядывая через ее край и нюхая воздух, чтобы определить глубину. Расселина могла оказаться единственно возможным убежищем. Эта часть Тектона была совершенно безжизненной, и на десять километров вокруг не было никакого укрытия. Орудия космического корабля, расположенные на его куполообразной части на тридцатиметровой высоте могли вести круговой обстрел и поразить любую цель в пределах видимости. Низко наклонившись, Атвар Х'сиал вошла в нижний люк, но не из уважения к Луису Ненде, а потому, что ей пришлось протискиваться в отверстие, предназначенное для существ, ростом в два раза меньше. Оказавшись внутри, она сдернула дыхательную маску. Ж'мерлия сделал то же самое и слегка свистнул, приветствуя Каллик. Затем он поспешно скорчился у ног хозяйки. Кекропийка выпрямилась и придвинулась к Ненде. - Вы не стали обращать против нас свое оружие, - перевел Ж'мерлия, - решение мудрое. - С вашей точки зрения? Не сомневаюсь, но что это за разговоры об оружии? - В голосе Ненды звучала насмешка. - Вы не найдете здесь оружия. - Возможно, вы и правы, - передала Атвар Х'сиал через Ж'мерлия, - если их не обнаружила инспекция на Опале, наверно, и мы не сможем. - Широкая белая голова Атвар Х'сиал повернулась, чтобы осмотреть потолок. - Однако если вы дадите мне полчаса и разрешите осмотреть верхнюю палубу вашего космического корабля... - О, думаю, что нет, - ухмыльнулся Луис Ненда, - это может оказаться забавным, но у нас нет времени на игры. Сейчас, когда Летний Прилив дышит нам в затылок может, перестанем фехтовать на некоторое время? Я не буду спрашивать у вас, какими инструментами и оружием владеете вы, а вы перестанете волноваться о том, что есть на этом корабле. У нас есть более важные темы для разговора. - А-а. Вы предлагаете перемирие? - Слова исходили от Ж'мерлия, но длинную переднюю ногу протянула Атвар Х'сиал. - Согласна. Но с чего мы начали? Как нам обсуждать возможности сотрудничества, не раскрывая при этом слишком многого из того, что знает каждый из нас? - Для начала давайте отошлем их, - Ненда указал на Ж'мерлию и Каллик, - наружу. Желтые раструбы рогов Атвар Х'сиал повернулись, осмотрели внимательно хайменопта, потом перешли к лотфианину, скорчившемуся около ее панциря. - А там безопасно? - перевел Ж'мерлия. - Не особенно. - Ненда вскинул кустистые брови. - Эй, а что вы хотите, карнавал на Примавере? Сейчас на Тектоне всюду небезопасно, и вы это прекрасно знаете. Ваш жук, что, очень чувствителен к жаре и свету? Я не хочу его зажарить. - Не слишком чувствителен, - безучастно перевел Ж'мерлия. - Если будет вода, Ж'мерлия сможет долгое время выдерживать жару и плохой воздух, даже без респиратора. Но как мы сможем общаться... - Доверьтесь мне. - Ненда направил большой палец на Каллик и Ж'мерлия и дернул им в сторону люка. - Вон! Оба! - Он перешел на общий язык: - Каллик, захвати с собой побольше воды для Ж'мерлии. Мы скажем вам, когда можно будет вернуться. Он выждал, пока двое инопланетян вышли наружу и люк закрылся, затем придвинулся к кекропийке и сел почти под ее панцирем. Он глубоко вздохнул и распахнул рубашку, обнажив грудь, сплошь покрытую серыми, похожими на родинки бугорками и глубокими оспинами. Закрыв глаза, он застыл. - Потерпите. - Феромоны начали медленно сочиться в воздух. - Это не легко... мне не хватает... давно не практиковался. - А-а, - Атвар Х'сиал закивала своей слепой головой и направила рецепторы на его грудь, - как я понимаю, это наращение Зардалу. Слыхала о таком, но никогда не встречала в жизни. Можно спросить? Какой ценой, физически, это получено? - Обычной. - Лицо Луиса Ненды выразило жестокое наслаждение. - Боль - вот цена любого наращения Зардалу. Это неважно, цель достигнута. Я хочу одновременно говорить и человеческим стилем, если не возражаете, чтобы точнее формулировать свои мысли. - Но в этом нет никакой необходимости! - Кроме буквального значения слов Луис Ненда уловил своими рецепторами презрение и насмешку Атвар Х'сиал. - Ж'мерлия абсолютно предан мне, как, полагаю, предана вам Каллик. Они скорее умрут, чем расскажут кому-то о нашем разговоре. - Это уж точно, скорее умрут. - Луис Ненда ухитрился передать смешок. - Я об этом позабочусь. Но я не знаю, насколько Ж'мерлия сообразителен. Что-то может выскочить случайно, особенно если задавать вопросы станет кто-то ловкий. Единственный способ по-настоящему сохранить секрет, это чтобы они его не слышали. - Смех перешел в недовольное ворчание. - Ладно, перейдем к делу и покончим с этим поскорее. Мне очень трудно. - Нам надо договориться о порядке обмена информацией. - Знаю. Вот что я предлагаю. Я делаю заявление. Вы можете согласиться, не согласиться или сделать свое заявление, но никто из нас не обязан отвечать ни на какие вопросы. Вот так. Факт: вас совершенно не интересует выживание жизненных форм в экстремальных условиях на Тектоне. Это все выдумка. Вы приехали сюда потому, что являетесь специалистом по Строителям. - Перед вами я этого отрицать не буду. - Атвар Х'сиал выпрямилась в полный рост. Белые и красные складки под подбородком раздулись. - Я не просто специалист, а самый крупный специалист по Строителям во всей Кекропийской Федерации. - Феромоны донесли до Ненды ее гордость сильнее, чем выразили бы слова. - Я первая разгадала тайну Тантала, я первая и единственная кекропийка, которая сумела выбраться живой с Факела. Я поняла все значение Летнего Прилива до того, как у Дари Лэнг хватило глупости опубликовать свою работу. Я... - Ладно. Вы - жуть какая умница, я все понял. - Дыхание Ненды успокоилось. - Расскажите-ка лучше то, что мне необходимо знать, иначе мы пробудем здесь до Летнего Прилива и зажаримся. - Хорошо. Вы здесь потому, что хотите узнать, что произойдет во время Летнего Прилива. Но, по-моему, это не ваша идея. Для этого вы слишком плохо знаете историю и науку. Кто-то еще сумел использовать идею Дари Лэнг и объяснил вам все значение этого времени и места. Интересно было бы знать, кто это сделал. - Это звучит как вопрос, хотя и не в вопросительной форме. Но я вам отвечу. - Ненда дернул большим пальцем в сторону люка. - Каллик. - Ваш хайменопт? Раб?! - Атвар Х'сиал была не просто поражена, она возмутилась. - Не подобает рабским видам заниматься работой, требующей такого высокого уровня знаний. - А, чушь! - ухмыльнулся Ненда. - У нее есть мозги... пусть поработает ими на пользу. В любом случае, ей доставляет удовольствие в свободное время читать и делать расчеты. Она увидела работу Лэнг, а потом провела компьютерные расчеты и определила время и место. Потом разволновалась и захотела с кем-то поделиться. Я запретил, объявив: "Так не пойдет. Мы этого никому не скажем, а сами отправимся на Тектон". И вот мы здесь. Мне хотелось бы сравнить наши выводы с вашими по более специфическому вопросу. Давайте поговорим о том, что случится здесь во время Летнего Прилива. - Похоже на вопрос. Я не буду на него отвечать. - Ладно, тогда я сделаю заявление. Разрешите рассказать вам, что говорит на основании своего анализа Каллик, а потом вы прокомментируете это, если хотите. Она говорит, что Строители собираются вернуться... сюда, во время Летнего Прилива. Тем, кто будет при этом присутствовать, откроются секреты их технологии и причины их исчезновения. Ну, как вам это? Впечатляет? - Это тоже вопрос, а не заявление, но я отвечу на него. Предположение Каллик вполне вероятно. Однако не безусловно. Не имеется никаких реальных свидетельств, что Строители появятся. - Что ж, на эту лошадку можно сделать ставку. А чего Каллик не сказала... и что я сам додумал, и меня не удивит, если вы в этом меня опередили: тот, кто получит в руки ключ к технологии Строителей, будет очень могущественной фигурой в этой ветви галактики. - Согласна. Это будет истинный куш. - Для некоторых. Но ведь это же не единственная причина, по которой вы здесь оказались. - Ненда придвинулся еще ближе, даже постучал указательным пальцем по блестящему брюшку. - Факт: вы еще один фанатик Строителей, точно такой же, как Лэнг и Каллик. Вы считаете, что через семьдесят часов встретитесь со Строителями. Знаете, как называет Каллик этот Летний Прилив? Эпифания, то есть явление богов. - Мое название этому - Пробуждение. Вы согласны, что это будет судьбоносное событие? - Черт, даже не знаю. Что вы имеете в виду под судьбоносным? Я абсолютно уверен, что боги к нам не явятся. Все это очень проблематично, но выигрыш в этих скачках чересчур велик. Это игра. А я игрок, и буду играть, даже с такими малыми шансами на успех. - Вы не правы. Нет здесь ничего проблематичного. Это случится. Убежденность Атвар Х'сиал не вызывала сомнений, феромоны передавали ее очень сильно. Ненда знал, что тонкости такого общения ему не доступны. И задумался, умеют ли кекропийцы лгать своими химическими "посланниками". - Этому уже есть свидетельства, - продолжала Атвар Х'сиал. - По всей ветви галактики артефакты в неспокойном состоянии. И указывают сюда. - Эй, меня убеждать не надо. Я пролетел восемьсот световых лет, чтобы сесть на этой куче мусора, и плевать я хотел на артефакты. Можете забрать их все себе... Вы такая же чокнутая, как Каллик. А я... я удовольствуюсь несколькими огрызками технологии Строителей. Но у меня к вам другой вопрос. Почему вы пришли сюда ко мне, зная, что я могу разнести вас в клочья? Уж, наверняка, не для того, чтобы сопоставить свои умозаключения с моими и Каллик. - А-а. Верно. Я пришла потому, что нужна вам. И потому, что вы нужны мне. - Атвар Х'сиал указала на левый борт и пустынные просторы Тектона за ним. - Если бы мы с вами были единственными разумными существами на этой планете, мы бы насладились тем, что одни узнаем новые технологии Строителей. Позже мы повоевали бы за обладание мощью Строителей, и я приняла бы этот бой. - Вот и зря. Ладно, ведь я пока еще не знаю, почему вы пришли ко мне. - Потому что сегодня мы не единственные на Тектоне. Здесь есть и другие существа, которые ради науки сделают эти новые знания общедоступными. А вы не ученый, вы авантюрист. Вы здесь ради личной выгоды. - Чертовски верно сказано. И вы тоже. - Возможно. - В феромонах Атвар Х'сиал появилась насмешливая нотка, и теперь Ненда знал, как ее прочесть. - И еще больше: мы с вами не хотим делить то, что дадут Строители. Ребка, Грэйвз и Перри на Тектоне. Они ехали по Пуповине сразу за нами. Они не сохранят полученные новые знания при себе. Нам надо что-то с этим сделать, но у нас нет никакой возможности узнать, где они. - Я полагаю, что они последуют сюда. А как насчет Дари Лэнг? Она приехала с вами. - Проблемы нет. Она... о ней уже позаботились. Феромоны точно передали ее ледяную решительность. Наступило долгое молчание. - Что ж, хорошо, - сказал наконец Луис Ненда. Голос его звучал мягко и тихо. - Ну, и сукина же вы дочь! Хоботок кекропийки затрясся. - Мы стараемся удовлетворить запросы.