т дал новый залп, выпустив на этот раз все шесть ракет разом. Бастиона больше не существовало. Там, где только что находились мощные оборонительные сооружения, высились груды камней, над которыми клубились облака дыма и пыли. Завершив свою часть задачи, Пешт прекратил огонь и удовлетворенно откинулся в кресле. Наступил черед Воста. Прежде чем двинуть вперед "Ягуара", Вост критически оценил работу своего предшественника. Что и говорить, даже на взгляд непрофессионала, результаты выстрелов оказались блестящими: ни один из возможных защитников бастиона, находись они на месте, не смог бы остаться в живых после атаки "Копьеносца". Для начала Вост несколькими пулеметными очередями разогнал наблюдателей, собравшихся на городских стенах. Затем он обратил внимание на главную цитадель города, над которой вздымалась громадная башня. Наклонившись к экрану сенсора, Вост понял, что не ошибся. На башне определенно кто-то находился. Не исключено, что его новый потенциальный клиент. Не желая ненароком лишиться возможного работодателя, Вост слегка сместил прицел и только потом нажал на кнопку пуска. Ракета с ревом пронеслась над городом, едва не сорвав пламенеющую под солнцем золотуй крышу башни. Результат сказался незамедлительно. Кто бы ни был этот наблюдатель, он отнюдь не собирался рисковать своей жизнью. На экране сенсора Вост с удовольствием наблюдал, как неизвестный быстро спустился по лестнице. Даже очень быстро. Выдержав еще пару минут, чтобы дать человеку возможность добраться до укрытия, Вост вторым залпом, направленным строго по центру башни, укоротил ее ровно наполовину. XXXVIII Разрывы ракет были слышны даже в бункере Такуды. Еще утром шо-са получил донесение, что на рассвете роботы наемников прошли мимо его позиций. Тогда он не придал этому особого значения, посчитав, что Вост и его команда отправились в новый анклав для ведения переговоров. Возбужденные крики титатае раздались у входа в бункер. Паркер Давуд раздвинул занавески и вошел внутрь. - Стрельба слышна из района Озио, сэр, - доложил он. - Можно подумать, что наши приятели решили разрушить город до основания. Сила взрывов чувствуется даже в окопах. Налицо полномасштабная атака с применением РБД. - Но почему Озио? - удивился Такуда. - Никогда прежде они не атаковали этот город. До сих пор намерения не шли дальше Аматуказа, да и то главный удар наносила армия Усугумо при поддержке боевых машин Воста. Следовательно, что-то кардинально изменилось. Такуда и Давуд вышли из бункера и увидели, что лагерь находится в состоянии близком к панике. Посланцы отдаленных племен спешили укрыться в густых зарослях. Титатае Дакодо старались сохранить контроль над ситуацией, что им не всегда удавалось. Со всех сторон доносился топот лап бегущих аборигенов. Наконец последний перепуганный титатае скрылся в лесу, и наступила внезапная тишина. - Я вижу их на ИКСе, сэр, - объявила Гудъолл, указывая на экран дальнего радиуса действия, основу которого составлял инфракрасный сенсор - ИКС. Этот прибор был ее особой гордостью. С помощью Марка Джекобса она ухитрилась сконструировать полустационарный аппарат, позволяющий держать под наблюдением всю равнину вплоть до самого горизонта. Они установили ИКС на вершине холма позади позиций ЭУК, и таким образом столицы всех трех анклавов оказались в пределах разрешающей способности аппарата. Разумеется, прибор был достаточно примитивным и требовал постоянной подстройки, но, во всяком случае, позволял больше не опасаться внезапного нападения противника. Первоначально он был задуман для предупреждения атаки "Феникса", который, имея скорость около 900 километров в час, мог, поднявшись в воздух у стен Усугумо, в считанные минуты добраться до лагеря. Это, конечно, не давало им времени подготовиться к отражению атаки с воздуха, но все же было лучше, чем ничего. Холли развернула экран таким образом, чтобы Такуда мог сам наблюдать за ходом сражения. Расплывчатые контуры роботов отчетливо виднелись на экране локатора. Траектории полета РБД то и дело пересекали его поверхность. Такуда ничего не мог понять. То, что он видел сейчас на экране дисплея, не укладывалось ни в какие понятия о тактике боя. Боевые машины заняли статическую позицию недалеко от стен Озио и вели обстрел города прямой наводкой. Только "Феникс", использовавшийся на этот раз в наземной обстановке, неторопливо "прогуливался" то взад, то вперед вдоль линии фронта. Лазеры не использовались, и наемники, очевидно, даже не помышляли о том, чтобы совершить попытку вступить в город. - Похоже, они всего лишь устроили небольшую демонстрацию силы, чтобы набить себе цену, - пробормотал Давуд, - и убедить жителей держаться от них подальше. Интересно, что заставило их изменить тактику? - Вы абсолютно правы, Паркер, - согласился Такуда. - Они рекламируют свой товар. Но какой цинизм! Взгляните сами. Никаких следов армии Усугумо. Вост сегодня работает на себя. Возможно, он решил подыскать нового клиента и теперь специально для него показывает, на что они способны. - Такуда задумчиво почесал затылок. - Ситуация складывается для нас не лучшим образом. Нам известно, что покупатели есть и в других анклавах. Их представители успели побывать и у нас. Вост и его ребята пытаются одним выстрелом убить двух зайцев: испугать население и убедить потенциальных клиентов, что лучших союзников, чем они, им не найти. Для Такуды не был тайной тот факт, что не он один в лагере стал объектом пристального внимания соперничающих сторон. Арсенольт сообщил шо-са, что агенты одного из анклавов уже предлагали ему перейти на их сторону. Санае тоже проинформировала командира, что нашлись желающие сформировать нечто вроде вольного отряда, чтобы подороже продать свои услуги. Очевидно, и Восту стало известно о ведении таких переговоров и он решил поднять престиж наемников. Война могла разразиться со дня на день, и при любом ее исходе участь проигравших выглядела весьма незавидной. - Мы должны остановить их, - решил Такуда. - Если Вост сейчас добьется своей цели, ситуация выйдет из-под нашего контроля. Население станет заложником его преступных амбиций. Война превратится во всеобщую. Лучшей ситуации для наемников и пожелать нельзя. Давуд, необходимо подготовить обе "Саранчи" к немедленному выступлению. Посмотрим, что сможет сделать Гудъолл. Десять минут спустя оба робота вышли на поляну, окружающую бункер. Несколько десятков титатае с восторженными воплями сновали между ног чудовищ, ежеминутно подвергая себя опасности быть раздавленными. Гудъолл и Джекобс открыли аварийные люки машин и вопросительно посмотрели на командира. Сегодня в первый раз они готовились принять участие в боевой операции со дня атаки объединенных сил Усугумо и наемников больше недели назад. Оба водителя были возбуждены, особенно Джекобс, уверенный в своей способности контролировать робота и довольный предоставившейся возможностью наконец-то проверить себя. Такуда предложил сначала кандидатуру Бюсто в качестве водителя, но Гудъолл сумела убедить его, что Джекобс лучше подходит для этой роли. Кроме того, у Бюсто имелись и свои прямые обязанности, которые, кроме него, никто не сумел бы исполнить. Сейчас Джекобс намеревался показать, на что он способен. Ежедневные многочасовые тренировки с Гудъолл и давние уроки отца, на его взгляд, давали все основания новоиспеченному водителю боевого робота рассчитывать на успех. В качестве последнего напутствия Гудъолл процитировала ему старую поговорку водителей боевых роботов: "Существуют опытные водители и самоуверенные водители, но не бывает самоуверенных опытных водителей". Джекобс пропустил поговорку мимо ушей и включил двигатели. Но прежде чем они покинули поляну, на нее вылетела странная бронированная машина, подняв облако пыли и выпустив ядовитую струю отработанных газов. Из открытого люка высунулась улыбающаяся физиономия Паркера Давуда, а за ним в радостном ожидании таращился Топи. - Прибыло пополнение, сэр! - весело откозырял Давуд. - Мы с Топи работали над ней с тех пор, как украли машину в Усугумо. Огневая мощь, конечно, слабовата, а о броне и говорить не приходится, но, если Санае даст нам ракету, мы повоюем за милую душу. Да и Иохан нам не помешал бы. Трудно даже представить себе, как многого можно добиться в результате одного удачного выстрела. Такуда с удивлением разглядывал допотопную машину. Он давно уже успел забыть о ее существовании. Польза от колымаги в предстоящем сражении представлялась довольно мизерной. В лучшем случае она пригодилась бы при обороне лагеря. - Я не могу позволить вам этого, Паркер, - объявил он. - Риск слишком велик, а выигрыш весьма проблематичен. - Еще какая польза! - стоял на своем Давуд. - Они ведь не ждут ее появления, и мы сумеем подобраться к неприятелю совсем близко. Сэр, уверяю вас, нам нужны только добровольцы. К удивлению Такуды, таковых оказалось больше чем достаточно. Нехотя он кивнул, выражая согласие. Вост расположил свои боевые машины напротив главных ворот Аматуказа. Операция в Озио прошла лучше, чем можно было ожидать, и он намеревался развить успех. Население в ужасе разбежалось, словно стайка перепуганных цыплят, когда после "Копьеносца" и "Ягуара" вышедший им на смену "Феникс" с помощью лазерного луча с ювелирной точностью уничтожил несколько заранее намеченных Сиагровсом целей. Для людей, незнакомых с современным оружием массового уничтожения, это было устрашающее зрелище. Решив, что желаемая цель достигнута, Вост приказал прекратить дальнейшее разрушение города и направил свой отряд в направлении Аматуказа. Все хорошо в меру. Чем заплатят ему новые клиенты, если все их средства уйдут на восстановление города? Анклав, славящийся своим богатством, был следующим в его списке. Операция по устрашению началась по тому же плану, что и предыдущая. "Копьеносец" крушил своими ракетами безлюдные бастионы, заранее покинутые защитниками. Вост, сидя в кабине "Ягуара", лениво наблюдал за профессиональной работой Пешта. Внезапно он уловил несколько вспышек на экране локатора. Вост присмотрелся внимательнее. Вначале он не увидел ничего интересного. Затем вспышки повторились на заднем экране. Так и есть! Ребята из ЭУК спешили на место действия, чтобы принять участие в игре. Вост пролаял несколько коротких приказов в микрофон, закрепленный на его нейрошлеме. Роботы изменили строй и приготовились встретить противника. Огневая мощь наемников во много раз превышала возможности солдат ЭУК, чем Вост и собирался незамедлительно воспользоваться. Несмотря на протесты Сиагровса, собиравшегося при появлении солдат Такуды поднять машину в воздух, РЗВ остался на земле по приказу командира наемников. Такуда рассчитывал на то, что его роботы смогут незаметно сблизиться с противником, прежде чем ракеты "Копьеносца" и "Ягуара" разнесут их в клочья. Но уже в тот момент, когда "Саранча" Гудъолл первой появилась на равнине, стало ясно, что его планы не оправдались. Обе машины Воста двигались им навстречу вместо того, чтобы продолжать методично крушить стены города. Дальность огня "Ягуара" более чем в два раза превышала возможности "Саранчи", что оставляло Гудъолл лишь призрачную надежду, используя высокую маневренность своей машины, нанести противнику сколько-нибудь серьезный урон. Достоинства "Саранчи" заключались в ее высокой скорости и неожиданности нападения. С утратой фактора внезапности ей оставалось уповать только на скорость. Дополнительное преимущество легкий робот получал лишь в том случае, если у него в кабине находился опытный водитель. Действия человека по сравнению с компьютером большей частью непредсказуемы. Но по мере сближения машин это качество не имело значения. Ракеты "Ягуара" могли уничтожить свою соперницу, прежде чем "Саранча" успела бы приблизиться на расстояние, с которого ей удалось бы нанести ответный удар и накрыть "Ягуара" залпом своих ракет. Но счастье было сегодня на стороне Воста. Гудъолл поняла это первой и подала напарнику сигнал к отступлению. Но Джекобс не был столь же искусным водителем. Сыграли тут свою роль его неопытность или самонадеянность - не имело решающего значения. Прежде чем он успел укрыть своего робота за деревьями, прямое попадание ракет "Ягуара" едва не уничтожило все честолюбивые надежды новоиспеченного водителя. Фонтан металлических обломков разлетелся во все стороны, и корпус робота, отброшенный силой удара, завалился назад. Скорее всего здесь бы и закончилась карьера водителя Джекобса, если бы танк Давуда, неожиданно выскочивший из леса, не помог роботу сохранить равновесие. Два последовавших один за другим страшных удара едва не разорвали "Саранчу", но помогли Джекобсу выровнять машину. Раскачиваясь из стороны в сторону, словно горький пьяница, "Саранча" нырнула в заросли, теряя на ходу листы обшивки и оставляя за собой шлейф черного дыма. XXXIX Согласно древнему философскому учению, все действия или предметы трансформируются в свою противоположность. Поражение ЭУК формально открыло наемникам Воста дорогу к власти и богатству. И тем не менее поражение привело к возрождению, а победа вызвала распад... В сгущавшихся сумерках наступающей ночи удрученный Такуда одиноко сидел в командном бункере. Ему не надо было объяснять, кто явился истинным виновником поражения. Именно он позволил своим людям ввязаться в безнадежное сражение с роботами Воста, но пожинать горькие плоды поражения им предстояло всем вместе. "Саранча" Джекобса уцелела благодаря чистой случайности, но на постоянное благоволение капризной фортуны трудно рассчитывать всерьез. Время работало против него. Надежды на лучшее будущее убывали с каждой минутой, словно песок, просачивающийся между пальцами. Уже вторично после высадки на планету Такуда всерьез рассматривал вопрос о неизбежности сеппуку как единственного достойного выхода из создавшегося положения. Занавески у входа в бункер дрогнули, и в помещение вошел Паркер Давуд. - У меня, как всегда, и плохие и хорошие новости для вас, командир. Не ожидая приглашения, Давуд отодвинул стул и уселся. - Хорошая новость заключается в том, что у нас появились новые рекруты из местного населения. Дурная новость сводится к тому, что очень немногие из них имеют при себе оружие. Удивленно подняв брови, Такуда бросил взгляд на офицера. Неужели его помощник сошел с ума? - Какие рекруты? - переспросил он. - Кто может желать присоединиться к нам после такого позора? Но Паркер Давуд нисколько не преувеличивал. Рекруты были, и их оказалось даже на удивление много. Новый приток добровольцев пополнил численность поредевшего отряда. Люди шли с одной целью - сражаться. Среди них были, хотя и совсем немного, профессиональные воины, явившиеся, как правило, в полном вооружении. К концу дня новобранцев набралось почти на целый взвод. Отныне отряд Такуды состоял из представителей всех трех анклавов, больше половины новоприбывших составляли женщины и дети. Оружие у них было самым разнообразным: от шпаг и мушкетов до легких пистолетов и охотничьих ружей. Люди продолжали прибывать в надежде, что пришельцы способны повести их на борьбу за лучшее будущее. Некоторых привлекали в Такуде его философские взгляды, других - незаурядность личности командира ЭУК, и лишь очень немногих - жажда возмездия. Во всех случаях Такуда одинаково радушно приветствовал волонтеров, кропотливо формируя и укрепляя ряды пополнения. В самих анклавах, и особенно среди представителей правящей верхушки, между тем царила эйфория. Впечатляющая демонстрация мощи боевых роботов вселяла оптимизм в ряды сторонников союза с Востом. Уже никто не сомневался, что с помощью боевых роботов они могут рассчитывать на осуществление самых фантастических желаний, включая полный контроль над всеми тремя анклавами. Чтобы обеспечить собственное будущее, они не скупились на обещания и не жалели денег. В их число входили не только официальные лидеры анклавов. Соратники Ахиро Кочиры неожиданно для себя оказались на равных с многочисленными конкурентами, домогающимися расположения Воста. Желающих воспользоваться плодами победы наемников оказалось настолько много, что конкуренция между ними превысила все мыслимые рамки, поэтому их представителям приходилось добиваться расположения отдельных водителей, рассчитывая, что им удастся заручиться поддержкой отряда в целом. Вост, Сиагровс и Пешт постоянно испытывали на себе это давление, и каждый по-своему стремился воспользоваться благоприятной конъюнктурой. Спрос на их услуги стал, как никогда, велик. Пристрастия каждого из наемников были уже достаточно хорошо известны, и потенциальные клиенты широко пользовались имеющейся у них информацией. Для ублажения Воста использовались роскошные женские тела и смазливые личики. Было от чего потерять голову. Вильсон, Сабина и Джиардин, не говоря уже о Хунд, были забыты. Старым приятельницам не оставалось ничего другого, как скучать в своих комнатах, пока бывший любовник тешился в объятиях местных красавиц. Сиагровс, хотя и с меньшим азартом, продолжал коллекционировать изделия из золота, и его апартаменты все больше напоминали дворец легендарного царя Мидаса. Брайан уже вошел во вкус и перестал отдавать ценные предметы в переплавку на золотые бруски. Хотя местные художники традиционно предпочитали работать с железом, медью и серебром, законы рынка заставили их поступиться своими принципами, и со временем в собрании Сиагровса появились настоящие произведения искусства. Пешт также не имел оснований жаловаться на судьбу, и хотя его честолюбивые замыслы и потерпели полный крах, он страдал скорее от избытка самых лестных предложений, нежели от их недостатка. Единственная серьезная проблема, которая его тревожила, состояла в том, как из десятка предложений выбрать самое лучшее. В конце концов правительства анклавов забили тревогу. Два основных фактора мешали стабилизации рынка: существование трех различных анклавов и присутствие в зарослях отряда ЭУК. После долгих колебаний они решили одним махом разрешить обе проблемы. Впервые за последние четыреста лет был подписан беспрецедентный договор о мире и сотрудничестве. По иронии судьбы, таким образом, было выполнено главное требование Такуды, и шо-са мог бы торжествовать, если бы новый союз не планировал полное уничтожение его отряда. Лидеры анклавов пришли к выводу, что с ликвидацией лесной группировки соответственно понизится и спрос на услуги наемников. Избавившись от Такуды, они надеялись покончить и с роботами наемников, используя опыт своих далеких предков, сумевших добиться ликвидации оружия массового уничтожения. Основным препятствием к осуществлению этого далеко идущего плана по-прежнему являлась группа Такуды. Диспозиция предусматривала создание объединенных сил с целью окончательного уничтожения пришельцев и их союзников, продолжавших оставаться в лесном лагере. Правители надеялись восстановить свой престиж и избавиться от пришельцев одним ударом. Лидеры всех трех анклавов обязались предоставить в распоряжение объединенного командования необходимое количество боевой техники и живой силы. Правда, в глубокой тайне от других каждый лидер рассчитывал обеспечить себя достаточным резервом на случай провала операции, но во всем остальном единодушие выглядело полным: много рукопожатий, речей и спиртных напитков, без чего немыслимы крупные сделки. Вскоре высокие договаривающиеся стороны благополучно разъехались по своим столицам, дабы на досуге обдумать последствия уже подписанных соглашений и разработать далеко идущие планы на будущее. На рассвете следующего дня вооруженные отряды союзников торжественно выступили из городских ворот трех столиц. Водители роботов из отряда наемников Воста были слишком заняты собственными делами, чтобы серьезно заинтересоваться этим событием. Только техи, все еще возившиеся возле неподвижно стоявших машин, обратили на него внимание, но никому из них даже в голову не пришло известить о происходящем своего предводителя. Две колонны, каждая из которых представляла собой весьма живописное зрелище, соединились в открытом поле между Усугумо и Аматуказом. Произошло легкое замешательство, когда выяснилось, что колонна из анклава Озио почему-то запаздывала. Поползли даже слухи о возможном предательстве, пока кто-то не вспомнил, что солдатам Озио предстояло преодолеть значительно большее расстояние, чем их соратникам из других городов. Когда же наконец воины Озио появились в районе сосредоточения войск, волнение улеглось. Для восстановления справедливости предводитель войска Озио испросил для себя и своих солдат почетное право возглавить будущую атаку, на что командующие армиями Аматуказа и Усугумо после недолгого обмена любезностями охотно согласились... С наблюдательных постов часовые Такуды следили за действиями разношерстной армии. Сначала они предполагали, что предстоит очередной конфликт между вечными соперниками, но по мере приближения отрядов к своим позициям заподозрили неладное. Рекруты, присоединившиеся к Такуде минувшей ночью, не могли помочь делу, так как не знали о заключении военного союза. Вероятно, они были удивлены не меньше самого Такуды, увидев объединенные армии недавних противников. Однако все сомнения относительно истинных намерений этих отрядов исчезли, едва колонна армии Озио развернулась фронтом к опушке леса. Ударную силу войска составляли легкие танки и бронетранспортеры. Тучи пыли и отработанных газов повисли над наступающими. Рев моторов сотрясал воздух. Во втором эшелоне двигалась тяжелая техника в сопровождении пехоты. Арьергард составляла гвардия, вооруженная традиционными мушкетами. Впрочем, даже это архаичное оружие представляло опасность для обороняющихся. Если превосходство Такуды в огневой мощи не оставляло сомнений, то преимущество атакующих в живой силе было подавляющим. Сражение началось залпом РБД солдат ЭУК, рассеявшим первую волну нападавших. Командующий армии Озио не колебался. По его приказу солдаты снова и снова шли вперед. Воины отряда Такуды встречали их треском пулеметных очередей и хлопками лазерных ружей. Потери атакующих росли с каждой минутой, но они продолжали волна за волной накатываться на вражеские позиции. Среди обороняющихся появились раненые, включая солдат ЭУК. Первыми дрогнули новобранцы, практически не имевшие боевого опыта. Такуда был готов выдвинуть на позицию "Саранчу", но его смущало отсутствие сведений о местоположении боевых роботов Воста. В случае новой ошибки "Феникс" мог в считанные минуты уничтожить последнего оставшегося в его распоряжении боевого робота. Беспокоила командира ЭУК и нехватка ракет. Несмотря на массивные удары по неуклюжим машинам противника и их союзников, нападавших было слишком много. Такуда с грустью подумал, что если дело и дальше пойдет таким образом, то скоро ординарная ракета БД станет дороже человеческой жизни. Огромный валун неожиданно взрыл землю у его ног. Такуда оцепенел. Противник ввел в действие катапульты - архаичное, но достаточно эффективное оружие. Сражение медленно, но верно приближалось к бункеру шо-са. Титатае самоотверженно сражались, используя пики и изогнутые, острые, как лезвия бритвы, мечи, но одной их храбрости было явно недостаточно. Маленькие аборигены гибли под огнем неприятеля. Доклады о нехватке боевых припасов поступали один за другим. Да и то, что происходило у шо-са перед глазами, не внушало ему особого оптимизма. Тщательно продуманная линия обороны трещала по швам. Солдаты ЭУК были, как всегда, на высоте, но их число было ничтожно мало в сравнении с армиями анклавов. Пора было принимать решение. Санае и Миранда без особых проблем могли уничтожить еще добрую половину техники противника, но уже становилось ясно, что рано или поздно им придется отойти, как только иссякнет запас ракет. Приходилось жертвовать гордостью ради спасения жизней доверившихся командиру ЭУК людей. Вздохнув, Такуда подал сигнал к отступлению. XL Секция легкого вооружения ЭУК прикрывала отход отряда, хотя защищать ей было практически некого. Большую часть новобранцев и титатае оттеснили атакующие силы союзников. Те немногие, кому удалось сохранить присутствие духа, несли свое оружие, но большинство рекрутов побросало его на поле боя. Нит и Арсенольт передвигались короткими перебежками, то и дело останавливаясь, чтобы одиночными выстрелами держать на расстоянии наиболее дерзких преследователей. В условиях леса лазерные ружья получили решающее преимущество перед допотопным вооружением правительственных войск. Скорострельное и практически бесшумное, оно позволяло солдатам Такуды вести прицельный огонь, оставаясь невидимыми для противника. К середине дня отряду удалось наконец оторваться от наседающего неприятеля. В арьергарде оставалось несколько разведчиков, которым шо-са поручил наблюдение за перемещением передовых отрядов врага. К этому времени боевые порядки наступающих врагов настолько перемешались, что они и сами были готовы прекратить преследование, чтобы перегруппировать свои ряды. В азарте победы у них не нашлось даже времени, чтобы подсчитать потери и воздать последние почести погибшим. О раненых и говорить не приходилось, они были предоставлены сами себе. Повсюду наблюдались небольшие группы пирующих солдат. Бутылки с вином переходили из рук в руки. Но веселились главным образом молодые солдаты групп поддержки. Опытные ветераны оставались в стороне, хорошо понимая, какие опасности может таить в себе лес. На опушке собирались подразделения тяжелой техники. Здесь воинам было не до веселья. Потери оказались огромными. Многие подразделения были уничтожены полностью. Не было даже раненых. Командиры мобильных групп пытались собрать и перегруппировать войска в максимально короткие сроки. Они понимали, что сражение не окончено. Да, союзные войска победили, но не разгромили врага. Судя по количеству убитых, численность отступающих была сравнительно невелика. Большую часть отряда Такуды удалось рассеять. Оставалось довершить разгром по возможности до наступления темноты. Такуда также использовал недолгую передышку для реорганизации поредевших рядов своих воинов. Помимо неизбежных потерь среди новобранцев и титатае, шо-са беспокоило тяжелое ранение, которое получил Бюсто. Огромный кусок свинца, выпущенный из допотопного ружья, застрял у него в груди. И хотя жизнь война находилась вне опасности, было очевидно, что еще длительное время он не сможет принимать участия в боевых действиях. Ранение Энди Холланд оказалось менее серьезным. Большая рваная рана на плече оставляла надежду, что уже через несколько дней Энди сможет вернуться в строй. Ужасную рану получил Иохан Миранда. Разорвавшийся неподалеку снаряд навсегда оборвал его карьеру снайпера, изуродовав лицо. Даже если воин останется в живых, все равно он никогда не сможет взять в руки снайперское ружье: Миранда ослеп. Такуда созвал командиров подразделений для короткого совещания. Давуд представлял ЭУК, Дакодо - титатае, Роберт Филлертон - новобранцев из Озио. В середине совещания к ним присоединилась и Холли Гудъолл. Положение отряда выглядело плачевным. Только среди солдат ЭУК не было ни одного убитого, но даже это обстоятельство не могло умерить горечи поражения. Из сорока пяти рекрутов только девять не получили ни единой царапины. Двенадцать человек имели ранения различной степени тяжести. Остальные были убиты, дезертировали или взяты в плен. По оценке Филлертона, на данный момент он располагал лишь двенадцатью относительно боеспособными бойцами, испытывавшими к тому же острый дефицит патронов. Доклад Дакодо оказался столь же безрадостным. Из более чем двух сотен титатае в наличии оставалось менее половины, да к тому же большинство из них получили ранения. В несколько лучшем положении оказалось отделение боевых роботов, не принимавших участия в сражении. Машина Джекобса утратила примерно пятьдесят процентов боеспособности, лишилась бронированной обшивки и гиростабилизаторов, но еще представляла собой грозную силу. Гудъолл предложила обменяться машинами с инженером. Она утверждала, что сможет принимать участие в боевых действиях, даже управляя поврежденной машиной, поскольку Джекобсу такая задача явно не по силам. Подготовка хорошего водителя требовала не менее десяти лет упорного труда, и хотя Джекобс проявил недюжинные способности, квалификации ему пока явно не хватало. Никакие тренировки не в силах заменить многолетнего опыта. Джекобс мог до известной степени управлять роботом или вести прицельный огонь, но не был еще готов делать то и другое одновременно. Общие рекомендации командиров подразделений сводились к тому, что немедленное отступление оставалось единственным выходом из создавшегося положения. В этом случае у них еще сохранялся шанс до ночи выйти из-под удара правительственных войск, отдохнуть и произвести перегруппировку рядов. Такуда молча выслушал мнения своих соратников. Оспаривать справедливость приведенных доводов не приходилось. Поражение есть поражение, и это жестокая реальность. Но как профессионал шо-са прекрасно понимал, что, если он сейчас примет это предложение, рано или поздно его отряд развалится на части. Двое членов ЭУК были тяжело ранены. Отступление неизбежно приведет к возникновению новых трещин в отряде, который и без того уже не являлся прежним монолитным коллективом. Такуда знал, что все без исключения члены ЭУК в разное время получали заманчивые предложения от правительств или влиятельных групп того или иного анклава. Отсутствие какой-либо перспективы может побудить их присоединиться к победителям. Кто решится осудить этих людей, если у них появится естественное желание провести остаток жизни в кругу семьи, иметь свой дом, жену и детей? То же самое можно сказать и о местных рекрутах. Предположим, что Филлертон и несколько других ополченцев согласились бы провести всю оставшуюся жизнь в лесу, но многие пришли сюда в поисках лучшей доли. Жизнь в сырых землянках, скудный рацион из ягод и лесных орехов вряд ли отвечали их представлениям о счастливой жизни. Кроме того, оставались титатае. Как бы ни претило Такуде их настойчивое желание видеть в нем спасителя племени, обстоятельства складывались так, что командиру ЭУК не оставалось ничего другого, как взвалить на себя эту ответственность. Наконец, и ему самому было трудно расстаться с давней мечтой о новом, справедливом обществе. Такуда резко повернулся к Гудъолл: - Холли, твои роботы готовы к бою? - Конечно, сэр, - без колебаний ответила Гудъолл. - Мы можем передвигаться и вести огонь. Я бы не стала утверждать, что горю желанием немедленно схватиться с роботами Воста, но свой долг мы выполним. Да и что мы, в конце концов, теряем? - Хорошо, - сказал Такуда, поднимаясь на ноги. - Как вы все понимаете, положение отряда исключительно тяжелое. Мы смяты, выбиты с наших позиций, понесли невосполнимые потери. Остается только один выход - контратаковать, и контратаковать немедленно. Его план был предельно прост. Ниту предписывалось разделить свое отделение на три части и занять линию обороны. В каждую группу включались один член ЭУК, несколько рекрутов и титатае. При соприкосновении с атакующим неприятелем они должны были не ввязываться в бой, а постепенно отходить в глубину леса, стараясь увлечь за собой наступающего противника. После решения этой задачи бойцам следовало уступить центр, занять круговую оборону на флангах и ждать развития событий. Когда техника противника вслед за пехотой втянется в образовавшийся мешок, начинают действовать роботы Гудъолл... В середине дня отряд Нита занял оборону, и почти сразу после этого из леса показались передовые отряды правительственных войск. Спустя полчаса Нит доложил, что давление на его фронт все больше усиливается. Создалась опасность, что мобильные отряды противника попытаются обойти его с флангов и зайти в тыл. Находясь чуть в стороне с подразделением резерва, Такуда не отдавал приказов. Он не принадлежал к типу командиров, стремящихся лично контролировать каждый десяток метров своих позиций. Да и с линией фронта, растянувшейся на несколько километров, подобная практика едва ли дала результаты. Он обрисовал лишь общую директиву, но принятие конкретных решений оставил в руках подчиненных. До тех пор, пока они могли информировать его об изменении ситуации, он не испытывал тревоги за исход боя. Его командиры были опытными и инициативными людьми. Между тем обе "Саранчи" при поддержке резерва скрытно выдвинулись на левый фланг. По звукам битвы и сообщениям своих помощников Такуда понял, что Нит начал запланированный отход. Шо-са выжидал до тех пор, пока тяжелая техника противника но втянулась в уготовленный для нее мешок. Настала нора действовать. Тяжелые танки и бронетранспортеры правительственных войск медленно преодолевали широкое открытое пространство. Они были отчетливо видны на экранах роботов отряда. Уверенные в своем полном превосходстве, командиры наступающих армий даже не потрудились продолжать наблюдение за густыми зарослями. Это было их последней ошибкой. Гудъолл поймала первую машину в перекрестье нитей своего видоискателя и нажала на кнопку пуска. Она не стала ждать информации, подтверждающей поражение цели, и направила лазер на вторую машину. Боевые роботы под командованием Гудъолл расположились таким образом, чтобы дым и разрывы снарядов не мешали им вести беглый прицельный огонь. У офицеров правительственных войск такого преимущества не было. Потеряв ориентацию, машины заметались по полю в поисках невидимого противника. Гудъолл и Джекобс мастерски воспользовались выгодой своего положения. В считанные минуты поляна превратилась в свалку дымящегося искореженного металла. Солдаты ЭУК, волонтеры и титатае, среди которых находился и сам Такуда, на время превратившийся из командира в рядового десантника, довершили полный разгром неприятеля. Давно уже шо-са не испытывал такого духовного подъема. Он словно вернулся в свою давно уже забытую молодость. Такуда стрелял с бедра из лазерного ружья, делал короткие перебежки, падал и снова стрелял. Из наушников до него доносились короткие распоряжения Нита, также поднявшего своих людей в атаку. Отступление правительственных войск превратилось в паническое бегство. Солдаты и офицеры покидали поле боя, оставляя оружие и думая только о том, как бы побыстрее вырваться из ловушки. К заходу солнца, когда облака на западе окрасились в кроваво-красные тона, на месте битвы не осталось ничего, кроме дымящихся останков искореженных машин и трупов их злополучных экипажей. Такуда вместе с отрядом вернулся в покинутый утром лагерь и спустился в бункер. Вокруг него собрались израненные, пропахшие дымом, до смерти уставшие, еле живые, но безмерно счастливые победители. Это был их день! XLI "Ничто другое, разве что проигранное сражение, не может принести столько грусти, сколько сражение выигранное", - сказал однажды некий древний полководец. Справедливость этого афоризма сполна испытали на себе Такуда и его солдаты. Пока измученные, отчаявшиеся воины разгромленных армий союзников беспорядочными толпами спешили на запад, стремясь найти укрытие за стенами своих городов, в это время утомленные победители спали на голой земле или бродили по полю недавнего сражения в поисках тел друзей, добычи или просто потому, что были слишком усталыми даже для того, чтобы уснуть. Такуда в пропитанной потом, забрызганной грязью и кровью одежде, с ввалившимися глазами, сидел в бункере и выслушивал доклады подчиненных, таких же грязных и обессиленных, как и он сам. О подобном успехе безумной контратаки никто из них не смел даже мечтать. Победа была полной, но далась она большой ценой. Еще одно серьезное повреждение получил и без того полуразрушенный робот Гудъолл, хотя она и оставалась на поле боя до того момента, когда исход сражения ни у кого уже не вызывал сомнений. "Саранча" еще сохранила способность передвигаться, но в таком состоянии ее даже с большой натяжкой трудно было считать боевой машиной. Все трое техов уже несколько часов возились с ней, пытаясь хоть как-то устранить многочисленные повреждения, полученные роботом в бою, но даже не надеялись, что им удастся завершить эту работу до утра. У Филлертона появилось еще двое раненых рекрутов, зато один из тяжело раненных утром неожиданно оправился настолько, что вызвался отправиться на поиски пропавших товарищей или скорее всего добычи. Титатае Дакодо вообще не понесли потерь. Люди нуждались в отдыхе, но не всем из них довелось отдыхать в эту ночь. Новой атаки союзников вряд ли стоило ожидать. На подготовку новой боеспособной армии противнику потребуется несколько дней или даже недель. Роботы Воста по-прежнему находились в Усугумо, и скорее всего им предстояло оставаться в бездействии до тех пор, пока командир наемников не подпишет новый, еще более выгодный контракт. Эта последняя информация была получена от Фионы; одного из техов Воста, рискнувшей в конце концов порвать со своим хозяином. Возмущенная поведением водителей роботов, особенно их презрительным равнодушием к, нуждам своих помощников, она решила покинуть Усугумо. Возможно, она была разочарована охлаждением к ней Воста, но предпочла не распространяться на эту тему. Сабина пробралась в лагерь Такуды сразу после наступления темноты и принесла новости о расколе, назревавшим среди наемников. И тем не менее Такуда решил принять хотя бы элементарные меры предосторожности. Оставшиеся в строю члены ЭУК были назначены командирами вновь организованных подразделений, состоявших из новобранцев и аборигенов. Вынужденные перестановки завершили реорганизацию отряда ЭУК. Теперь, кровь испытанных ветеранов, в воинские подразделения входили верные, но недисциплинированнее титатае и зеленые новобранцы, которые вообще не проявляли особого рвения при исполнении тяжелых солдатских обязанностей. Нельзя сказать, что они откровенно пренебрегали указаниями командиров, но заставить их провести ночь в карауле, особенно когда противника не было и в помине, оказалось нелегкой задачей даже для Такуды. Предстояло приложить еще немало сил, чтобы превратить их в настоящих солдат. К этому часу передняя линия обороны отряда Такуды уже находилась под постоянным давлением. На этот раз со стороны не правительственной армии анклавов, а рядовых граждан, решивших покинуть свои дома. Они приходили сюда из тех же соображений, что и первые добровольцы, но их число неизмеримо возросло. С передовой то и дело поступали донесения о появлении все новых и новых групп беженцев, прибывавших как поодиночке, так и целыми семьями. Едва державшийся на ногах Филлертон по мере сил пытался обеспечить их пищей и крышей над головой. Закончив совещание, Такуда обошел посты, чтобы хоть как-то подбодрить смертельно усталых людей. Луна стояла прямо над его головой. Из объяснений Паркера Давуда шо-са уже знал, что на самом деле это не спутник планеты, а самостоятельное небесное тело, расположенное не так уж далеко от их нынешнего убежища. Но как добраться до него, не имея под рукой даже самого примитивного десантного корабля? Проходя мимо костров, разведенных беженцами, Такуда невольно вслушивался в обрывки разговоров людей, гревшихся у огня. Темы были столь же не похожи одна на другую, как и судьбы. - ...Мне опостылела эта жизнь. Видели бы вы сами этих наших, с позволения сказать, духовных вождей... - ...Может быть, я и смирился бы с этим адом, но дети, дети... Право, они заслуживают лучшего... - ...Вам бы следовало пожить в Озио. Там такие порядки, что если вы захотите завести ребенка, необходимо подать прошение... - ...Надо покончить с этим раз и навсегда. Только тогда мы сможем решать, как жить дальше... - ...Я очень устал и голоден. Готов на все, что угодно, чтобы накормить семью. - ...Сотрем их в порошок. Вот что я тебе скажу. Теперь мы хозяева положения... - ...Вы бы видели, что творится в Усугумо. Если у тебя нет денег, ты уже не человек... - ...Трудно, очень трудно... И с каждым днем становится все хуже... - ...К черту их всех. Надо все начинать сначала. Но главное - никаких войн... Такуда остановился у границы леса. Впереди не было ничего, кроме темноты. Он обернулся назад, к огонькам костров. Сколько людей, столько и мнений... Он поднял голову и еще раз бросил взгляд на шар, висевший у него над головой. Может быть, именно этому миру суждено стать их настоящим домом и прибежищем для всех тех, кто так и не нашел своего места на этой забытой Богом планете. Такуда скорее почувствовал, нежели увидел, тень, промелькнувшую за его спиной. Резко обернувшись, он положил руку на рукоятку пистолета, висевшего в кобуре у пояса. - Доброй ночи, шо-са, - услышал он знакомый голос. - Доброй ночи, Дакодо. Захотелось немного пройтись. Надо подумать о том, что делать дальше. Если бы я остался в бункере, мне пришлось бы принимать новых посетителей. А я, увы, могу ответить далеко не на все вопросы. Такуда был неприятно поражен вырвавшимися у него словами. Командирам, особенно командирам-самураям, несвойственно жаловаться. "Может быть, - подумал он, - обстоятельства изменились даже сильнее, чем я предполагал? Только вопрос в том к худшему это или к лучшему?" - Пойдемте к нам, шо-са. Сегодня мы организовали поздний ужин. Тяжелый выдался день. Титатае не станут докучать вопросами. Вы и так уже сделали слишком много. У нас вы окажетесь среди друзей, которым дали надежду на будущее. - Я сделал пока очень немного, Дакодо. И очень опасаюсь, что ваше будущее может оказаться даже хуже настоящего. - Нет! Мы знаем, что нас ждет, и знаем, что мы ждем! Пойдемте со мной. Там вы услышите, что думают титатае. Такуда позволил своему маленькому другу взять себя под руку и увести в темноту леса. Титатае шел по темному лесу так же свободно, как и при свете дня, легко избегая многочисленных естественных ловушек. "Все-таки это их планета, - подумал Такуда. - Она создана для них, а они для нее". Совершенно неожиданно спутники оказались на небольшой поляне, где вокруг миниатюрного костра собралось несколько аборигенов. Дакодо указал командиру на свободное место, поближе к огню, и Такуда уселся рядом со своим лесным другом. Остальные аборигены никак не отреагировали на его появление. Такуда с интересом наблюдал за титатае, хотя и понимал, что никогда не сможет до конца узнать мысли этих странных существ. Он улыбнулся и потряс головой, отгоняя от себя нелепую, с точки зрения человека, но абсолютно верную мысль: они были хозяевами этой планеты, а он только чужаком, пришельцем, способным разве что осложнить жизнь этих миролюбивых и по-своему благородных существ. Согнувшийся за его спиной Дакодо начал переводить шо-са речь Дакодо, который, раскачиваясь всем телом, читал присутствующим заученную в детстве легенду. - Он рассказывает о первых людях, в огне сошедших с небес, - прошептал Дакодо. - Эти люди были совсем как дети, заблудившиеся в незнакомом лесу. Иногда они убивали от голода или страха, но чем больше они убивали, тем сильнее голодали и боялись. Когда им стало совсем плохо, титатае пришли к пришельцам на помощь. Они принесли им еды и воды, вылечили от болезней и рассказали о своей земле. Титатае и пришельцы стали друзьями. Затем все изменилось. Люди выздоровели и обрели силу. Они забрали землю у титатае и начали сами ее возделывать. Пришельцы снова стали охотиться на живых существ, а потом и убивать титатае. Пленных они уводили в города и заставляли работать на себя. Многие титатае вошли в ворота городов, но никто не вернулся назад. Но были и другие. Те, кто сошел на землю за Голубыми горами. Они не были похожи на людей, живущих в городах. Чужеземцы по-доброму относились к титатае и обещали отвести их в далекую страну - землю обетованную. - Вы думаете, что эта легенда имеет под собой какое-то основание? - прошептал Такуда. - Я имею в виду ту ее часть, где рассказывается о людях, приземлившихся за Голубыми горами? - Думаю, что да. Такуда замолчал, потрясенный важностью информации. - Следовательно, были и другие, - прошептал он. - Жаль, что я не узнал об этом чуть раньше. Впрочем, может быть, и сейчас еще не все потеряно. В любых легендах, как правило, присутствует рациональное зерно. Если это на самом деле так, то не исключено, что где-то за Голубыми горами существует еще одно поселение людей, других людей, отвергающих законы насилия. Значит, надо снова искать, искать, пока не найдешь или не убедишься в тщетности поисков. "Далекая страна, земля обетованная! - подумал он, улыбаясь. - Естественное убежище, скрытое за Голубыми горами. Рай для сирых и обездоленных". Дакодо продолжал говорить, но шо-са уже не вслушивался в его слова, целиком захваченный новой идеей. Небо на горизонте уже начинало светлеть, когда Дакодо закончил свой рассказ. Дакодо осторожно потянул Такуду за рукав. Пора было возвращаться в лагерь. XLII В большом зале одной из центральных гостиниц Усугумо собрались правители анклавов, богатые горожане и профессиональные посредники - все те, кто последние недели вел переговоры с наемниками. Каждый из них получил конфиденциальное приглашение Воста незамедлительно прибыть на эту встречу и поспешил явиться в обусловленное место, рассчитывая, что разговор пойдет тет-а-тет. В записке сообщалось, что предметом совещания должно стать подписание окончательного соглашения о финансировании действий наемников. Здесь, к своему огромному неудовольствию, лидеры анклавов впервые обнаружили, что они оказались далеко не единственными, кто рассчитывал заручиться услугами водителей боевых роботов... - Так вы вели переговоры с этими людьми за нашими спинами! - взревел Рису Тахо, - правитель Озио, обращаясь к Субаши Чи. - Кто мог бы подумать, что гордый верховный жрец Аматуказа снизойдет до переговоров с бандой обыкновенных наемников! Субаши надменно повернул голову в сторону своего оппонента. - Какой приятный сюрприз - встретить вас здесь, благородный Рису Тахо! - улыбнулся он. - Хотя понятно, что после того, как ваши войска оказались наголову разгромленными, вам не оставалось ничего другого, как просить помощи у тех, кто еще в состоянии спасти вашу шею. Недаром говорят о бойцах армии Озио, что они либо стоят на коленях перед более сильными, либо приставляют нож к горлу, нападая сзади. Лицо Тахо приобрело багровый оттенок от гнева и стыда. Он до сих пор не мог оправиться от сокрушительного поражения, которое потерпели его войска во время сражения в зарослях, но не склонен был брать на себя одного всю ответственность за случившееся. - Не спорю - наше войско пострадало больше других. - согласился он дрожащим от ярости голосом, - но не наши солдаты первыми бежали с поля боя. Напротив, они стояли до последнего, прикрывая своими телами отступление трусов. Но мне стало известно, - продолжил он, - что правители Аматуказа, впрочем, как и Усугумо, не выполнили полностью взятых на себя обязательств и оставили часть армии внутри стен своих городов. Похоже, ни вы, ни они не можете жить без предательства. - Мы не замышляли предательства, - вступил в разговор Хомма Сиракжи, услышав обмен любезностями между двумя высокопоставленными лицами. - Просто нам пришлось заплатить больше других за эту злосчастную экспедицию, и вполне естественно, что мы стремились свести к минимуму неизбежные потери. Лидер Усугумо первым предложил заключить соглашение с наемниками, но совет слишком затянул подписание контракта. В результате сделка сорвалась. Нынешний хаос - прямое следствие ваших просчетов. Так что лучше оставьте разговоры о предательстве. Всем хорошо известно, что мы всегда строго выполняли каждый параграф контракта. Мы обещали направить нашу армию на битву с отрядом Такуды, кроме сил, необходимых для поддержания внутреннего порядка и отражения внезапного нападения агрессора, и сдержали свое слово. - В самом деле, - прошипел Тахо, - все мы прекрасно знаем, что правители Усугумо всегда следуют букве договора, а не его духу. Таковы ваши понятия о чести. Озио и Аматуказ, напротив, больше заботятся о выполнении духа соглашения. Может быть, в этом и лежат корни взаимного недоверия и противостояния. - Если вы ненавидите нас, - презрительно фыркнул Сираюки, - то только потому, что мы более удачливы и богаты. Что стоит форма без содержания? Кроме того, я впервые слышу, чтобы Озио и Аматуказ были большими друзьями. Не в силах больше сдерживаться, Сираюки с кулаками набросился на Тахо. Только своевременное вмешательство охраны предотвратило неизбежную потасовку. Двух плюющихся и продолжавших выкрикивать взаимные оскорбления мужчин растащили в разные стороны. Впрочем, этот инцидент оказался далеко не единственным. В разных углах комнаты то и' дело вспыхивали ссоры. Взрыв ярости вызвало появление Ахиры Кочиры во главе группы из четырех человек. По общему мнению, во многом благодаря его интригам и возник весь этот бум вокруг наемников, что если и было верно, то всего лишь наполовину. Может быть, Кочира оказался более настойчив, чем другие, и более щедр в заманчивых предложениях, но во всяком случае не он начал эту закулисную борьбу. Тем не менее именно Ахира стал главным объектом нападок присутствующих. Дело снова едва не дошло до драки, когда появился Гарбер Вост. Ему пришлось изрядно поднапрячь свои голосовые связки, прежде чем в комнате установился относительный порядок. После этого Вост объявил свое решение. Он и его команда поступят на службу к тому, кто на открытых торгах предложит самую высокую цену. Наемникам все равно, будет ли это частное лицо, синдикат или правительство анклава, - они готовы служить любому. Объявив начальную сумму торгов, он покинул комнату. Вост имел все основания спешить. Хотя акции наемников котировались по-прежнему достаточно высоко, на поверку дело обстояло далеко не лучшим образом. Во время последней стычки с отрядом Такуды "Ягуар" предводителя наемников получил три удара лазерного луча "Саранчи" и нуждался в ремонте. Хотя повреждения выглядели не слишком серьезными, Вост не хотел рисковать. Команда техов, ослабленная недавним исчезновением Фионы, уже несколько дней трудилась над тем, чтобы вернуть "Ягуару" прежнюю силу. Вост был уверен, что его робот по-прежнему самая мощная боевая машина на планете, но не хотел давать противнику ни малейшего шанса на победу. Сказывался дефицит боевого запаса. Хуже всего дела обстояли с РБД у "Копьеносца". Пешт слишком щедро расходовал их в последних стычках. Разумеется, Вост мог найти заменитель РБД из собственного арсенала, но не собирался ослаблять огневую мощь "Ягуара" ради напарника. Пусть Пешт выкручивается как хочет. Он имел все основания не доверять прежнему сослуживцу. Поползновения Пешта стать первым лицом в отряде не остались незамеченными. Вост опасался, что тот мог просто украсть его ракеты, а это привело бы к открытой конфронтации между ними. Впрочем, на крайний случай он уже принял некоторые меры предосторожности. Тянуть и дальше с подписанием договора становилось просто опасно. Вост довольно улыбнулся, представив себе, какие сцены происходили сейчас за закрытыми дверями. Он вернется к ним позднее, когда ситуация более или менее прояснится. Сегодня командира наемников ожидала еще одна встреча. Марика, прелестная маленькая посредница из анклава Озио, должна была помочь ему сориентироваться в закулисной борьбе различных фракций, и не только для этого. Она не знала, да ей и не обязательно было знать об уже начавшихся торгах. В конце концов, она была только агентом одного из синдикатов, хоть и наделенная специфическими талантами. Вост вошел в свой номер, уже предвкушая удовольствие, которое он получит от запаха изысканных духов, очаровательной мордашки и прочих более интимных аксессуаров, сопровождавших их предыдущие встречи. Воста ожидал неприятный сюрприз. Вместо соблазнительной Марики он увидел трех женщин - Мишель Джиардин, Тами Вильсон и Элизабет Хунд, которые выглядели довольно воинственно. Слегка ошарашенный встречей, Вост все же нашел в себе мужество улыбнуться своим бывшим любовницам. - Вы пришли, вероятно, узнать у меня, чего ради я собрал эту конференцию? - спросил он. - Эту конференцию собрали мы, - бесстрастно поправила его Хунд, сделав особое ударение на словах "эту" и "мы". - И сейчас вы узнаете, ради чего она созвана. Так что садитесь и слушайте. Пожав плечами, Вост уселся на указанный ему стул с независимым видом. Джиардин и Вильсон были профессиональными техами, но Хунд только после побега Фионы была официально принята на службу. Вост до сих пор не мог понять, какая муха укусила сбежавшую девушку, да и не слишком этим интересовался. Может быть, ему все же следовало убедить ее вернуться, предложив более выгодные условия. "Надо было мне раньше подумать об этом, - решил он сердито. - Теперь, пожалуй, слишком поздно". - Так что же я могу сделать для вас, мои маленькие милые леди? - спросил он, игриво подмигивая Мишель. - Мы не "маленькие милые леди" для вас или для кого-то еще, - огрызнулась Хунд. - Пора бы вам понять это. Хотя какое нам дело, понимаете вы это или нет. Мы пришли сюда по делу. Вы или принимаете наши условия, или мы все уходим. Почему бы нам не последовать примеру Фионы? Что вы тогда станете делать со своими машинами? - А что случилось с Фионой? Что вы знаете о ней такого, что неизвестно мне? - Долго рассказывать, - отозвалась Тами Вильсон, главный тех и постоянный руководитель обслуживающего персонала. - Может быть, нам лучше сменить пластинку, чтобы не слишком вас расстраивать. - Не понимаю, что ты хочешь этим сказать, Тами. По-моему, раньше ты никогда не жаловалась на отсутствие внимания с моей стороны. - Прекрати паясничать, Гарбер Вост! - крикнула она, топнув ногой, - и веди себя как положено, иначе будешь сам копаться в своей машине. - Наговорились? - поинтересовалась Хунд, без церемоний отодвинув Вильсон в сторону. - У нас есть более важный предмет для разговора. - Пора понять, Гарбер, что мы техи, а не твои наложницы. Мы специалисты, без которых вы и ваши игрушки ничего не стоите. - Хорошо. Я понимаю это и уважаю ваш труд. Чего же ты еще хочешь... милашка? - Опять? - взвилась Вильсон. - Можешь использовать свои шуточки на Мишель или Фионе, но не на мне. - Успокойтесь, сержант Вильсон, - приказал Вост, переходя на официальный тон. - Я выслушаю все, что вы захотите сказать... По крайней мере, на вас приятнее смотреть, чем на Сиагровса или Пешта. - Не можешь пересилить себя, Вост? - презрительно поинтересовалась Хунд. - Черт с тобой! Поступай как знаешь. Мы будем разговаривать с тобой как техи. Придется тебе смириться с этим. Она уселась на стул, положила ноги на стол и бросила на Воста оценивающий взгляд. - Ты прав в одном. Речь пойдет о переговорах. До сих пор ты, Пешт и Сиагровс говорили от лица команды, хотя думали только о себе. С этим покончено. Надоело, что нас считают пешками. Мы имеем полное право знать, о чем вы договариваетесь, и хотим, чтобы наши интересы тоже учитывались. - О чем разговор, Лиззи? Неужели ты не доверяешь мне? Разумеется, все вы получите свою долю пирога. Как только тебе могло прийти в голову, что о вас могут забыть? Вы равноправные члены команды, делающие важную работу. Без вас мы я шагу ступить не можем... Кстати, кто дежурит на бастионе? Кто-то должен присматривать за роботами. - Понятия не имею. Мы сказали Пешту и Сиагровсу, что намерены провести вечер в городе. Как они распределят между собой обязанности, нас не интересует. Сегодня это их проблема. - Хунд наклонилась вперед. - Теперь выслушай наши требования. Заключите вы один общий контракт или на каждого в отдельности - нас не касается. Но в любом случае мы трое получаем половину суммы. Либо вы принимаете наши условия, либо мы бросаем работу. Если принимаете, мы подписываем с вами отдельный контракт. Ну что, по рукам? Вост растерянно посмотрел в глаза экс-навигатора Т-корабля. Они были холодны, как две ледышки. Он понял, что она говорит серьезно и не отступит от своих требований. "Чертова баба, - раздраженно подумал он. - Посмотрим, как ты запоешь, когда мы подыщем тебе замену из местных курочек! А пока придется соглашаться, черт бы вас всех побрал!" - Прекрасно, - добродушно согласился он. - Но вы нуждаетесь в помощи. Для обслуживания одного робота необходимо иметь не менее трех техов. Теперь, когда сбежала Сабина, эта проблема стоит еще более остро. Согласно первоначальному контракту каждой из вас полагалось по ассистенту. Подыщите себе помощниц из местного населения по своему вкусу. Каждая из вас получит должность старшего теха при одном роботе, кто при каком - решите между собой. Договорились? Вост повернулся к Мишель Джиардин и попытался заглянуть ей в глаза. Мишель покраснела и отвернулась. - Мишель, - произнес Вост, вкладывая в это слово всю нежность, которую сумел изобразить. - Как ты могла пойти на это? Как ты могла изменить мне? - Тем не менее она смогла, Вост, - прервала его Хунд. - Как и все другие, рано или поздно она поняла свои ошибки. Стоя у стены бастиона, Вост рассказал Пешту и Сиагровсу о бунте женщин-техов. Его слушатели по-своему отреагировали на неожиданную новость. - Эти бабы, вероятно, не подумали, сколько им придется выложить своим помощницам, - заметил Пешт злорадно. - Суки! Пусть это послужит им хорошим уроком. Сейчас никто не возьмется работать за гроши, особенно если станет известно, какой куш нам удалось отхватить. Сиагровс не сказал ничего. Разумеется, он подпишет контракт, но хотелось бы знать, каким способом любая из этих баб сможет вырвать у него половину добычи. До тех пор пока у "Феникса" есть горючее, - а он надеялся, что его хватит еще надолго, - он будет играть по собственным правилам. Пусть техи получат, что им положено по основному контракту. Какое ему дело! Лично он намерен добавить к нему солидную прибавку, которой ни с кем не собирается делиться. Если местным боссам нужен робот, способный летать, они его получат, но за дополнительную плату. Закон спроса и предложения. Пока "Феникс" считается монополистом на рынке, можно не беспокоиться о будущем. Так или иначе, он внакладе не останется. ХLIII Теопо ввалилась в бункер Такуды, припадая на раненую ногу и дрожа всем телом, как от лихорадки, так и от осознания того факта, что она находится в присутствии великого вождя. В длинной рулада чирикающих звуков гостьи Такуда сумел уловить только одно слово - "роботы", хотя за последнее время он существенно умножил свои познания в языке титатае. Все его попытки заставить Теопо говорить помедленнее ни к чему не привели. Появившийся Дакодо первым делом укутал маленькую гостью в шерстяное одеяло, а затем деловито допросил ее. Разговор продолжался довольно долго, и Такуда уже начал терять терпение, когда женщина-птица наконец умолкла. - Ее зовут Теопо, - объяснил Дакодо. - Она дочь Пикаете, нашего друга из Усугумо, который работает у шидоши города, а его дочь иногда помогает отцу при уборке дома. Пикаете поручил ей передать вам важную информацию о последних событиях в Усугумо. Теопо добиралась до нас три дня. За последнюю неделю в городе многое изменилось. Вожди Усугумо, Озио и Аматуказа сумели договориться с наемниками. Теперь они все заодно и готовят новое наступление. На этот раз в бою будут участвовать не только армия, но и роботы. Планы их никому не известны, но Пикаете удалось подслушать несколько слов, которые он заставил Теопо заучить наизусть. Эти слова - "молот и наковальня". Пикаете думает, что слово "молот" относится к роботам. Едва Дакодо закончил перевод, как в бункер ворвался Паркер Давуд. - Войска анклавов вышли на равнину и сейчас двигаются в нашу сторону, - доложил он. - Все в точности как и в прошлый раз, разве что сегодня они, по-видимому, не слишком торопятся ввязаться в бой. - Им и незачем спешить, - подтвердил Такуда, поднимаясь из-за стола. - Как следует из рассказа этой храброй девочки, они не собираются даже и нападать на нас. Настоящую атаку надо ожидать с другой стороны. Скорее всего - с левого фланга. Роботы Воста вместе со своими новыми союзниками намереваются стереть нас в порошок. Слушайте мой план. План Такуды был, как обычно, прост. Шо-са уже знал, что главная задача войск анклавов - запереть его в ловушке, и поэтому не ожидал от них особой агрессивности. В дополнение ко всему большая часть солдат противника уже испытала на себе боевую мощь отряда Такуды и не горела желанием повторить печальный опыт. Но даже если воспоминания о недавнем разгроме сумели выветриться у них из головы, обгоревшие остовы машин, разбросанные по всему полю, помогут нападавшим освежить память. Реальную опасность представляла лишь фланговая атака боевых машин. Впрочем, и Такуда приготовил сюрпризы для наемников. Численность его отряда за последние десять дней возросла в пять раз. Недовольные солдаты и горожане всех трех анклавов решили, что победа лесной армии дает им неплохой шанс улучшить свое материальное положение, а может быть, и поможет подняться на самый верх социальной лестницы, и поэтому примкнули к победителям. Число танков и бронетранспортеров увеличилось за счет машин, брошенных на поле боя. Сама по себе такая армия, конечно, не могла противостоять натиску роботов, но при поддержке "Саранчи" она уже превращалась в грозную силу, с которой нельзя было не считаться. Наконец, на руку Такуде играла и полная неосведомленность противника о его силах. Разумеется, местная тяжелая техника представляла собой не более чем деревянные каркасы, обшитые листами меди, но она выглядела достаточно внушительно, а главное - вселяла в сердца новоиспеченных солдат уверенность в своих силах. Подразделение Арсенольта, усиленное Давудом и его танками, должно было противостоять регулярной армии анклавов. Как и в прошлый раз, им предписывалось не ввязываться в тяжелый бой и в случае необходимости не мешкая отходить в сторону леса. Бригада титатае, вооруженная трофейными мушкетами, должна была вести огонь с дальней дистанции, чтобы затруднить продвижение атакующих. Все остальные силы отряда шо-са планировал сконцентрировать на левом фланге, расположенном ближе всего к Усугумо. Это был хорошо рассчитанный риск, но Такуда знал, что, если даже его предположения окажутся ошибочными и роботы ударят по правому флангу, он успеет перегруппироваться. Обе "Саранчи" до особого приказа оставались в засаде, получив приказ менять направления своих ударов в зависимости от обстановки. Отряд Такуды при минимуме удачи имел все шансы нанести противнику ощутимый урон и надолго отбить охоту к новым карательным экспедициям. Одна из вечных проблем вольных отрядов состояла в том, что от них ждали только победы, способной оправдать понесенные расходы. Клиенты не любят бросать деньги на ветер. Наемники должны были либо победить, либо умереть. Третьего не дано. Сами они, естественно, желали остаться в живых. Вост слишком хорошо понимал, что не может рассчитывать на свежее пополнение. То, что он имел, должно было служить ему до конца жизни. Именно в этих двух слабостях наемников Такуда и видел свой шанс на успех. Застывшие в строю бронированные машины выглядели как стадо гигантских буйволов на опушке леса. Отработанные газы из выхлопных труб стелились по земле. Настроение у командиров, водителей и солдат было превосходным. Младшие офицеры смеялись, шутили и обменивались непристойными жестами. Солдаты в кузове подхватывали их шутки, доводили до сведения своих сидевших поодаль приятелей, и все вместе корчились от смеха. Они были готовы! Они уже ощущали вкус победы! Справа и слева до них доносились звуки начавшегося сражения. По этим звукам наиболее опытные волны могли представить себе ход невидимого боя. Атака, короткая рукопашная схватка, еще одна атака, может быть, контратака. Свист пуль, каждая из которых означала чью-то смерть. Но опытных солдат было немного. Большинство новобранцев Такуды были зелеными новичками. Спустя некоторое время они увидели огромные фигуры медленно двигающихся роботов, полускрытых кронами деревьев. Устрашающие монстры, несущие смерть. Ничто из творений рук человека не могло противостоять этим чудовищам, кроме самого человека. Их гигантские головы неторопливо поворачивались из стороны в сторону, прощупывая чувствительными сенсорами пространство вокруг. Но люди, сидевшие в бронетранспортерах, не знали об этом. Более того, кажущееся бездействие роботов пробудило в них странное настойчивое желание бросить вызов металлическим чудовищам. Один за другим взревели моторы, огромные колеса врезались в землю, и лавина машин рванулась навстречу механическим чудовищам. Такуда лучше других понимал полную бессмысленность и опасность подобного маневра. Он сделал тщетную попытку отозвать машины назад, но сразу понял бесполезность этой затеи. Единственное, что он мог сделать при данных обстоятельствах, - это запросить помощи у "Саранчи". Сражение началось совсем не так, как он планировал. Такуда предпочел бы подпустить роботов поближе, дать им увязнуть в мелких стычках с бронетехникой, а затем нанести мощный ответный удар. Зеленые юнцы вынудили его слишком рано открыть козырные карты. Но приходилось учитывать новую ситуацию. Он включил микрофон и связался с Холли Гудъолл. Холли сразу же ответила, и спустя несколько минут обе "Саранчи" покинули надежное укрытие и двинулись к передовым позициям. Они слегка запаздывали, но оставалась надежда, что роботы успеют выйти на линию огня прежде, чем враг уничтожит все бронированные машины. Никто из них не заметил высоко в небе над полем битвы маленьких солнечных зайчиков, отражавшихся от полированной поверхности корпуса "Феникса". С высоты пяти километров сенсоры Сиагровса прощупывали позиции Такуды и мгновенно зафиксировали неожиданную активность на опушке леса. Сиагровс встрепенулся. Это было как раз то, чего он так долго ждал. Введя данные о цели в бортовой компьютер, Брайан перевел машину в пике и бросил ее к поверхности земли. Когда на экране загорелись зеленые цифры, Сиагровс нажал на кнопку лазерной батареи. Датчик компьютера бесстрастно доложил, что цель поражена. Теперь можно снова набирать высоту. Для Сиагровса это занятие было детской игрой. Снова и снова он повторял тот же маневр, и каждый раз на экране вспыхивала зеленая точка, свидетельствующая о поражении очередной мишени. Две машины взорвались прежде, чем люди на земле догадались о появлении "Феникса". Заметив РЗВ в тот момент, когда Сиагровс в первый раз выходил из пике, Такуда попытался снова связаться с водителями бронетранспортеров, но они либо не слышали его, либо не хотели слышать. Новобранцы слишком увлеклись новой для себя игрой, пытаясь незаметно подобраться к стоящим среди деревьев машинам, не отдавая отчета в том, что ведут игру со смертью. Когда они это поняли, было уже слишком поздно. В открытом поле молодые новобранцы стали легкой добычей РЗВ. Такуда скрипел зубами, видя, как у него на глазах погибали люди. Он снова запросил помощи у Гудъолл, но мощность лазера "Саранчи" была недостаточна, чтобы остановить "Феникса". Подоспевшие "Копьеносец" и "Ягуар" довершили полный разгром моторизованной бригады Такуды. Обе "Саранчи" находились уже близко. Джекобс торопливо выпускал одну ракету за другой, но без видимого успеха. Холли Гудъолл искусно маневрировала своей поврежденной машиной прямо под носом у Воста, пытаясь отвлечь огонь "Ягуара" от беззащитных бронетранспортеров ... Как обычно, Джекобс почти не следил за информацией, поступавшей на дисплей его компьютера. Новоиспеченному водителю было достаточно знать, что робот Гудъолл находится где-то впереди... Солдаты Такуды начали медленно отходить. Эффективность огня роботов Воста могла произвести впечатление на кого угодно... На экране дисплея Джекобса неожиданно появилось изображение "Саранчи" Гудъолл. Судя по всему, машина получила новое повреждение и была уже не способна вести активные боевые действия. С тыла к искалеченному роботу неторопливо приближался "Копьеносец", готовый в упор расстрелять своими ракетами обреченную машину. - Ходу, Джекобс, ходу! - раздался в его наушниках чей-то отчаянный голос. Как завороженный, Джекобс не мог оторвать взгляда от разыгравшейся на его глазах трагедии. Чего ждала Холли? Грудь "Копьеносца" расцвела языками пламени. Пешт дал залп сразу всеми десятью ракетами. "Саранча" Гудъолл исчезла в исполинском облаке дыма и пламени, поднявшемся на том месте, где только что стояла боевая машина. Чувствуя, как слезы закипают у него на глазах, Джекобс развернул робота и погнал его в сторону зарослей. Последний оставшийся в строю робот Такуды бежал с поля боя. XLIV РЗВ Сиагровса продолжал кружить над затянутым дымом полем. Зримых мишеней становилось все меньше. Правда, на экране дисплея время от времени мелькали контуры боевой техники, но невозможно было определить, стоит ли она его внимания. У Сиагровса не возникло ни малейшего желания тратить свой и без того ограниченный боевой комплект на уже подбитые машины, и он переключил компьютер на "поиск движущегося объекта". По крайней мере теперь у него появилось больше шансов обнаружить еще не пораженную цель. Он проверил запас горючего и с грустью обнаружил, что и третий бак почти пуст. Занятия высшим пилотажем обошлись РЗВ недешево. Сиагровс сбросил скорость и не спеша начал набирать высоту. Пора, как видно, закругляться. Наземные роботы завершат операцию и без его участия. Он возвращается домой. Что хорошо в профессии водителя, так это возможность сделать свою работу, засветло вернуться домой, принять душ, вкусно поесть и лечь на чистые простыни. Пусть Вост и Пешт сами ковыряются в дерьме. Между тем Такуда стоял в зарослях, наблюдая, как мимо него течет река обезумевших от страха людей - вот во что в считанные часы превратилась его армия. Некоторые шли с оружием, но таких насчитывалось немного. Какой-то беженец из Аматуказа внезапно остановился среди деревьев и начал палить по окружающим, вероятно, в надежде, что его примут за своего, когда войска победителей появятся на сцене. Такуда поднял лазерный пистолет, собираясь покончить с предателем, но не нашел в себе силы спустить курок. Вместо этого он зашел за спину стрелка и одним уверенным движением обезоружил его. Волонтер и не думал сопротивляться; прислонившись спиной к дереву, он разразился отчаянными рыданиями. Такуда поднял мушкет и, потрепав по плечу незадачливого вояку, спокойно удалился. Больше он ничего не мог для него сделать. Мимо прохромала Энди Холланд, у которой к ране руки, полученной в предыдущем сражении, добавилось серьезное повреждение левой ноги. Половина лица девушки превратилась в кровоточащее месиво - следствие удара неизвестного оружия. Двое титатае поддерживали ее под руки, взяв на себя заботу об оружии и вещевом мешке Холланд. Позднее Такуда узнал, что, помимо всего прочего, у Энди были сломаны три ребра и повреждена почка. Затем появился Хорг, которому тоже немало досталось в рукопашной схватке. Некий тяжелый предмет ударил его в верхнюю часть груди, смяв бронежилет и защитный щиток шлема. Он остановился возле шо-са и улегся на землю, готовый снова сражаться при появлении неприятеля. - Грудь болит только тогда, когда я кашляю, - пояснил он, ощутив на себе вопросительный взгляд командира. Последним показался Нит. Остановившись рядом с Такудой, он слабо улыбнулся, давая понять, что с ним все в порядке. Так и не дождавшись новых приказаний, он деловито принялся сооружать индивидуальный окоп. - Уходите отсюда, - приказал шо-са, но обычно дисциплинированный гун-со и не подумал исполнить распоряжение командира. Только когда Такуда повторил приказ, офицер неохотно поднял на него усталые глаза. - С вашего позволения я останусь здесь, сэр, - сказал он и, замявшись на секунду, твердо добавил: - Или уйду отсюда вместе с вами. Как бы ни обернулось дело, мы не можем позволить себе роскошь потерять командира в тот момент, когда больше всего в нем нуждаемся. Такуда почти физически ощутил, как груз ответственности снова лег на его плечи. Это было неудобно, но привычно. Он бросил взгляд на офицера и кивнул: - Все в порядке, гун-со Нит. Вы идете первым и подыскиваете подходящее место для ночлега. Я еще немного задержусь здесь и посмотрю, что надо сделать. Это займет не больше часа. Может быть, и меньше, если неприятель решится атаковать. Эта фраза означала, что командир снова контролирует ситуацию. Нит отдал честь и немедленно удалился... Такуда нашел сборный пункт уже после наступления темноты. Используя бинокль, функционирующий в инфракрасном диапазоне, он обнаружил костер в глубоком котловане, полностью закрытом маскировочной сеткой. Даже сверхчувствительные ИКС, которыми были оборудованы РЗВ и "Ягуар", не сумели бы обнаружить его, разве что с близкой дистанции. Когда Такуда подошел поближе, он заметил несколько теней, мгновенно исчезнувших среди деревьев. Это оказались титатае, разыскивающие своего командира, но предоставившие ему возможность самому найти путь домой. Среди них находился Паркер Давуд. За последние недели он превратился в образцового офицера. Ему и самому уже трудно было представить себя в роли капитана десантного корабля - профессии, которой он отдал многие годы своей жизни. Помимо качеств строевого офицера, в нем неожиданно проявился талант незаурядного интенданта, ни на минуту не забывающего, что боеспособность солдата во многом зависит от состояния его желудка. Даже во время отступления он умудрился прихватить с собой стол, два стула, походную кровать, портативную печь и - что выглядело совершенно невероятным - банку кофе. Где он ухитрился раздобыть кофе, оставалось только гадать, поскольку Такуда знал, что последнюю порцию этого напитка шо-са пробовал еще несколько недель назад. Короче, все происходящее выглядело маленьким чудом - чашка горячего кофе в девственном лесу. Давуд сообщил о смерти Ариаке Санае и Иохана Миранды, убитых прямым попаданием ракеты "Ягуара". Миранда, которому после ранения вообще не полагалось находиться в окопах, сумел уговорить маленького аборигена отвести его на передовые позиции. Отважный снайпер умер смертью солдата, глядя пустыми глазницами в лицо смерти. Погиб и Дана Ласт, не пожелавший оставить боевого поста до тех пор, пока вражеская пехота не окружила его со всех сторон. Окоп и стал для него могилой, впрочем, как и для дюжины солдат противника. Спустя несколько минут появился с рапортом Роберт Филлертон. Из пяти сотен воинов личного состава у него осталось чуть меньше двухсот. Остальные погибли или разбежались. - Могло быть и хуже, - сухо заметил он, заканчивая доклад. Заметно поредели и ряды титатае. Многие представители союзных племен после нового поражения сочли за благо разойтись по домам. Новости оказались не слишком обнадеживающими, и в котловане воцарилось тягостное молчание. Все думали только об одном. Что принесет завтрашний день. - Мы все еще члены элитной ударной команды Синдиката Драконов, - сказал Такуда, прерывая затянувшуюся паузу. - И у нас имеется только один выход. Смерть в бою во все времена считалась особенно почетной. Мы сумеем умереть, как и положено старым солдатам. Как сумели умереть сорок семь самураев из древней легенды. Сорок семь воинов умерли, чтобы сохранить свою честь и честь своего господина. Нам остается только последовать их примеру и тем самым дать возможность уйти больным, раненым и гражданским лицам. Не обижайтесь, Паркер, но я и вам рекомендую уйти. Все-таки официально вы не принадлежите к ЭУК. В ответ на слова Такуды наступила мертвая тишина. Не нашлось никого, кто решился бы ответить человеку, который только что объявил, что он и его соотечественники собираются совершить коллективное самоубийство, пусть и во имя благородной цели. Большинству присутствующих хотелось незаметно ускользнуть в темноту, но никто не рискнул первым нарушить молчание. - Людям, сошедшим со звезд в облаке огня, тоже был известен этот путь, - произнес Дакодо тихим мелодичным голосом. - Расскажи им легенду, которую я слышал вчера, - попросил Такуда. Дакодо поднялся и, закрыв глаза, начал свой рассказ: - Когда первые люди явились со звезд, они принесли много зла на землю, где жили титатае. Часть моих предков была убита, других лишили земли, третьих обратили в рабство. Но были еще и другие люди, появившиеся почти одновременно с первыми. Их корабль упал далеко от первого и не принес беды титатае. Легенда гласит, что это место находится где-то за Голубыми горами. Существует древнее пророчество, что придет время и новые люди появятся среди нас, чтобы защитить титатае и отвести их в далекую страну, землю обетованную. Там наконец титатае обретут мир и покой. - Что ты сам думаешь об этом, Дакодо? - спросил Такуда. - Мои собратья верят в пророчество. Сначала мы думали, что вы и есть те самые люди. Легенда говорит, что те, кого мы узнаем, приведут нас к тем, которых мы не знаем. Вы должны помочь нам отыскать эту далекую страну. Такуда пожал плечами: - Тебе известно, что я думаю по этому поводу, Дакодо. Я не хочу быть героем ваших легенд. Должность командира ЭУК возлагает на мои плечи бремя ответственности. Я готов стать вашим советчиком или далее вождем, но не пророком, частью ваших легенд, прошлых или будущих. - Я боюсь, шо-са Юбари Такуда, что у вас нет выбора. Что бы вы ни решили, некоторые мои собратья уже сделали свой выбор. Хорошо это или плохо, но вы уже стали частью наших легенд. Вам остается только исполнить свое предназначение. - Итак, я поставлен перед выбором - умереть здесь, защищая вас, или повести титатае на поиски легендарной далекой страны. А что делать с беженцами? Роберт Филлертон, до сих пор хранивший молчание, неожиданно подал голос: - От имени моих товарищей я скажу вот что. Мы пойдем за Такудой туда, куда он поведет нас. Почему бы нам не проверить истинность древнего предания? Возвращаться домой никто не хочет. Пусть Дакодо укажет путь к Голубым горам. Кто знает, может быть, мы и найдем там для себя новый дом. Люди поверили вам, шо-са, когда присоединились к отряду, продолжают верить и сейчас. Ведите нас! Такуда почувствовал, как груз новой ответственности прижимает его к земле. Ответственности за оставшихся в живых членов ЭУК, титатае и людей Филлертона. А что, если рассказ Дакодо не более чем красивая легенда? И все-таки перед ним забрезжила надежда. Пусть маленький, но шанс. Шанс на будущее, которое не ограничится завтрашним утром. XLV Как и следовало ожидать, реакция людей на предложение Дакодо оказалась далеко не однозначной. Мнения разделились. Часть воинов изъявила готовность хоть сейчас отправиться к неведомым горам на поиски затерянной цивилизации. Другие, более осторожные, придерживались мнения, что самое разумное в их положении - немедленно разойтись по домам. - Все проходит, - говорили они, - канут в вечность и события последних дней. При той сумятице, что творится сейчас в городах, никто не обратит внимания на наше недолгое отсутствие. Да и от самих роботов и их водителей скоро не останется и следа. И те и другие перейдут в область легенд. Жизнь вернется в привычную колею. Пора одуматься и вернуться домой, пока у нас есть хоть один шанс. Нашлись и такие, кто открыто посмеялся над предложением титатае. - Как можно вообще верить этим туземцам? - недоумевали они. - Этим глупым лесным птицам, не имеющим ни своей истории, ни культуры? Идея о возможности существования еще одного поселения людей на другом конце планеты столь же нелепа, как и утверждения о том, что человек способен летать. Конечно, надо идти по домам, а там видно будет. Тем не менее примерно половина беженцев решила отправиться к Голубым горам. Нашлись люди, не имеющие самостоятельного мнения. А некоторые искренне поверили в существование затерянной цивилизации. Все они отдали предпочтение идее поиска лучшего будущего перед безрадостной перспективой возвращения к родным очагам. Оживленный обмен мнениями был прерван неожиданным возвращением Холли Гудъолл, которая, спотыкаясь на каждом шагу, внезапно появилась между деревьями. Она без сил присела у костра и благодарно приняла из рук Паркера Давуда последнюю чашечку кофе. Присутствующие смотрели на нее во все глаза как на выходца с того света, но не осмеливались задавать вопросы, давая женщине возможность прийти в себя. Холли осушила чашку тремя глотками, кажется даже не поняв, что она выпила, и сразу начала говорить. Ей удалось выбраться из поврежденной "Саранчи" буквально за несколько минут до того, как залп ракет "Копьеносца" обратил машину в груду металлических обломков. Она была взята в плен солдатами и немедленно доставлена к Восту. Против ожидания предводитель наемников вел себя необычайно любезно, впрочем, как и всегда, когда это способствовало осуществлению его планов. Предложения Воста сводились к следующему. Он предлагал всем дезертирам присоединиться к его отряду, обещая полное прощение и щедрое вознаграждение за каждый день службы. Предложение распространялось и на беженцев, хотя для них размер вознаграждения составлял значительно меньшую сумму. Вост был готов принять всех мятежников в свои ряды, справедливо полагая, что из страха перед грозящим наказанием они предпочтут сражаться на его стороне. Ни на Такуду, ни тем более на титатае это предложение, естественно, не распространялось. Гудъолл говорила медленно, делая большие паузы после каждой фразы, и голос ее был едва слышен. Тем не менее, как только она закончила свой рассказ, в считанные минуты он облетел весь лагерь. Результат сказался незамедлительно. Ярко запылали бивачные костры. Люди свободно бродили по лагерю, собирались группами, оживленно обсуждали планы на будущее. Только одна Холли Гудъолл безучастно продолжала сидеть на прежнем месте, глядя на тлеющие угли костра. Роберт Филлертон во главе небольшой группы людей подошел к Такуде, сидевшему рядом с Гудъолл. Заслышав их шаги, шо-са поднял голову. Интуитивно он почувствовал, что новый разговор с лидером беженцев не сулил ничего хорошего. Такуда бросил вопросительный взгляд на Филлертона и стоящих за его спиной людей. - Вы хотите мне что-то сказать? - спросил он. - Мы обсудили ситуацию, - начал Филлертон, избегая встречаться взглядом с Такудой. Он сделал небольшую паузу и несколько секунд рассеянно ковырял носком ботинка кучу опавших листьев. - Некоторые из моих людей услышали о предложениях Воста и находят их вполне приемлемыми. Как вам, должно быть, известно, большинство из них присоединилось к вам в надежде подняться вверх по социальной лестнице. Но теперь получается, что выиграл Вост. - Они слышали всю историю? Понимают ли они, что им предлагают только временный контракт? И что произойдет с ними потом? - Более или менее, - отвечал Филлертон, продолжая разбрасывать опавшие листья. - Думаю, они понимают, что их ждет. Вы предложили людям пересечь горы в поисках легендарной цивилизации. Некоторые из них и сейчас не отказались от этой идеи. Но есть и другие, полагающие, что синица в руках надежнее журавля в небе. Они не желают больше покидать насиженные места и мечтают поскорее вернуться домой. - Как и все мы, - согласился Такуда, думая о маленьком домике на берегу горного озера в Юместа - крошечной деревушке, далекой от всяких войн, где он поселился после тяжелого ранения. Это был тот период его жизни, когда он еще люто ненавидел каждую минуту вынужденного бездействия. Место ему сразу понравилось. Домик нуждался в ремонте, но тем не менее он олицетворял собой спокойное будущее. Такуда всегда помнил о нем, хотя все это произошло очень давно, и ему больше так и не удалось побывать на берегу тихого озера. Он встряхнул головой, возвращаясь к действительности. - Я все понимаю, - медленно произнес он. - Но меня интересует ваше собственное решение. Вы приняли свое решение, Роберт Филлертон? Несколько секунд Филлертон смущенно молчал. - Да, - произнес он еле слышно, - я принял решение, сэр. Я склонен принять предложение Воста. Он поднял голову и впервые за все время разговора посмотрел прямо в глаза Такуды. Марк Джекобс присоединился к маленькому кругу людей, сидевших у огня. - Каждый выбирает то, что ему больше по душе, не так ли? - начал он, вступая в разговор. - Одних интересуют деньги, других - острые ощущения, третьих - еще что-то. Я зарабатывал вполне прилично, когда был бортинженером "Телиндайна", и не получил еще ни гроша, с тех пор как оказался на этой планете. Но вот что я вам скажу. Я просто не знал, что такое настоящая жизнь до того времени, пока не сел за пульт управления "Саранчой". Думаю, что мне лучше всего остаться с вами, сэр. - Я, конечно, всего лишь наемник, - неожиданно произнесла Гудъолл, заметно оживившись. - Мне предлагали наивыгоднейшие условия, и по логике вещей я должна была бы с радостью принять предложение Воста. Она снова опустила голову и уставилась на огонь. - Но я просто не могу этого сделать, - продолжала она тихим голосом. - Вост, на мой взгляд, всего лишь куча дерьма, самовлюбленный амбициозный ублюдок, хотя не могу отрицать: мне не нравится и само предложение. Я уверена: нет ничего плохого в профессии наемника, и я не вижу ничего позорного в том, чтобы сражаться за деньги. Но, по-видимому, внутри меня таится нечто такое, о чем я до недавнего времени и не подозревала. Такое, что заставляет думать не о деньгах, а о чем-то более высоком. С тех пор как я осталась в отряде, я сражалась за собственное будущее. Возможно, это глупость, в которой мне предстоит скоро раскаяться, но я предпочитаю пойти с вами, если, конечно, вы не возражаете, сэр. - Ваши слова делают мне честь, водитель Гудъолл, - ответил Такуда совершенно искренне. - Что ж, Роберт Филлертон, - продолжал он уже совсем другим тоном. - Вы заставили меня пережить несколько неприятных минут. Вы сделали свой выбор и имеете на то полное право, но, как вы сами сказали, обстановка изменилась. Вы узнали наши планы, что, в свою очередь, ставит меня перед нелегким выбором. Как я должен поступить? Люди за спиной Филлертона замерли в напряженном ожидании. - Если я позволю вам уйти, то так или иначе Вост узнает о наших намерениях. Единственный выход в создавшейся ситуации - успеть уйти так далеко, чтобы о преследовании не могло быть и речи. Нам необходимо как можно скорее уйти отсюда. Но если я отпущу вас и ваших людей, отряду вряд ли удастся уйти далеко. Вы понимаете, что я хочу сказать? - С другой стороны, - продолжал Такуда, не дожидаясь ответа Филлертона, - я могу приказать моим людям разоружить вас и увести с собой. Это будет нетрудно сделать. Мы хорошо вооружены, и, в конце концов, это наша профессия. Но меня не устраивает такое решение. В результате мы восстановим против себя даже тех людей, кто собирался добровольно пойти с нами. Да и себе создадим массу неудобств. Вы не сможете доверять нам, а мы вам. - Совершенно верно, сэр, - согласился Филлертон, облизывая пересохшие губы. - Мы ничего не выиграем, если вздумаем оказать сопротивление, да и вы ничего не добьетесь, разоружив нас. Будут только новые жертвы с обеих сторон, хотя я согласен с тем, что с нашей стороны их будет немного больше. Никто из присутствующих не хочет этого. Единственное, чего все мы действительно жаждем, - это иметь возможность каждому решать свою судьбу. Люди хотят жить. Некоторые из них имеют семьи, о которых надо позаботиться. Я не хочу нового конфликта, сэр. Наступила небольшая пауза. В томительной тишине и Такуда и Филлертон отчетливо услышали тревожное перешептывание людей, стоящих за спиной предводителя беженцев. В ответ прозвучали характерные звуки взводимых курков лазерных ружей солдат ЭУК. Прошло две-три минуты, прежде чем Филлертон снова заговорил: - Если вы разрешите нам собрать свои вещи в другом конце лагеря, я попробую объяснить людям, что, собственно, происходит. Тем временем вы могли бы уйти, пока еще темно. Я обещаю оставаться в лагере до рассвета. После чего мы тронемся в путь. Такуда бросил взгляд на человека, фактически уничтожившего его отряд. Роберт Филлертон всегда оставался лоялен по отношению к нему. Он четко выполнял возложенные на него обязанности офицера и всегда находился рядом с шо-са в самые трудные минуты битвы. Теперь их пути разошлись. Какое решение он должен принять сейчас? Как всякий хороший командир, Такуда заботился прежде всего о благополучии других людей и продолжал колебаться. - Хорошо, Роберт Филлертон, - произнес он наконец, - пусть будет по-вашему. Это решение не спасет нас от преследования, но даст фору в несколько часов. Собирайте своих людей. Объясните каждому, я повторяю, каждому суть дела и лично убедитесь, что они все поняли. Мы уходим. XLVI Такуда собирался поставить "Саранчу" в арьергарде колонны, но Дакодо решительно высказался против. По его мнению, в этом случае скорость передвижения значительно снизится, так как титатае, по-прежнему относившиеся к роботу с трогательным благоговением, без сомнения, задержали бы продвижение отряда. Таким образом, машина, за пульт управления которой попеременно садились Гудъолл и Джекобс, заняла место во главе колонны. Члены ЭУК и добровольцы из беженцев составляли ее арьергард. Титатае и гражданские лица находились в середине отряда. Помимо прочего на аборигенов возлагались обязанности по переноске груза и раненых. Фактически самую сложную проблему представляло для Такуды именно присутствие самих титатае. Наступило время выведения потомства, и яйца человеко-птиц оказались очень хрупкими и практически непригодными для транспортировки. Это обстоятельство снижало и без того не слишком высокую скорость передвижения колонны. В довершение ко всему титатае непременно хотели достичь "далекой страны" до рождения потомства. Для аборигенов представлялось чрезвычайно важным, чтобы новорожденные появились на свет уже на новом месте их поселения. По этой причине они порой настаивали на том, чтобы продолжать движение, несмотря на предельное утомление остальных членов отряда. Разумеется, обо всех будущих затруднениях им следовало бы известить людей еще до начала марша, но этого не произошло, и Такуде по ходу дела приходилось решать все новые и новые проблемы. За несколько часов до рассвета "Саранча" заняла место во главе колонны, и марш в неведомое начался. На первом этапе пути за пультом управления находилась Гудъолл. Джекобс в неудобной позе пристроился в задней части кабины. Особой необходимости для его присутствия в кабине не было, но он предпочитал находиться в обществе Гудъолл, нежели кого-либо другого. Дакодо, величественно восседавший на фронтальном выступе корпуса робота, указывал нужное направление. Небольшой с самого начала отряд Такуды уменьшился в численности ровно наполовину. Все, за исключением Паркера Давуда, получили хотя бы одно ранение, а Холланд, Бюсто и Хорг - даже по два. Шесть членов команды остались лежать в земле, которую их товарищи покидали скорее всего навсегда. Многих членов команды трепала лихорадка. Рекруты из местного населения находились едва ли не в худшем положении. Такуда был достаточно осмотрителен и принял все меры предосторожности, чтобы маршрут передвижения отряда остался неизвестен Филлертону и его товарищам. Разумеется, рано или поздно наемники найдут способ напасть на их след, но Такуде хотелось надеяться, что это произойдет еще не скоро. Если Вост решится использовать для подобной цели "Копьеносца" и "Ягуара", колонна скорее всего обнаружена не будет, но в результате предварительной воздушной разведки противника отряд Такуды ожидали крупные неприятности. Оставалось надеяться, что предводитель наемников предпочтет поберечь драгоценное горючее и оставит РЗВ в резерве. Кроме того, шо-са решил прибегнуть к еще одному, уже испытанному средству. Титатае, к которым он обратился за помощью, взялись за работу с присущим им энтузиазмом. Аборигены были хозяевами леса и соорудили ловушки на совесть. Как они радовались, когда чуть позднее "Копьеносец", гордящийся своей неуязвимостью, провалился в одну из искусно замаскированных ям... Увы, с самого начала не оправдалось большинство расчетов Такуды. Колонна сразу растянулась на многие километры, и скорость ее передвижения оказалась намного ниже, чем предполагалось. Да и командир наемников действовал довольно оперативно, чего от него никто не ожидал. Из кабины "Ягуара" Вост наблюдал за действиями противника. Хотя он сам стал однажды жертвой хитроумных сооружений лесного народа, Вост не мог удержаться от потока ядовитых замечаний, когда видел, как в ловушки попадали другие солдаты. Тем не менее этот случай заставил его изменить первоначальную тактику и запросить помощь пехоты и РЗВ. Найти движущуюся колонну в густых зарослях являлось непростой задачей, а Восту вовсе не хотелось рисковать своими драгоценными машинами. Зато он имел в распоряжении солдат, жизнь которых для него ничего не стоила. Именно этих людей, готовых на все, лишь бы доказать преданность новому хозяину, Вост послал на охоту за Такудой. "Даже если они и будут убиты, - рассуждал он, - я останусь только в выигрыше, сэкономив на их жалованье. А оставшихся в живых это заставит быть порасторопнее..." Наймиты Воста вцепились в хвост колонны с храбростью, достойной лучшего применения. Удача означала для них дополнительный заработок, поражение - почти верную смерть. - Покажите, на что вы способны, или катитесь на все четыре стороны, - напутствовал их Вост. Вся беда состояла в том, что идти им было уже некуда... Такуда и его люди издалека заметили погоню и успели вовремя подготовиться к атаке. Поэтому первый залп лазерных ружей был произведен поверх голов атакующих. К сожалению, эффект оказался прямо противоположным тому, на который рассчитывал Такуда. Незадачливые вояки приняли его как свидетельство того, что их бывшие товарищи просто не умеют стрелять. Подбадривая друг друга возбужденными криками, они с еще большим остервенением накинулись на арьергард противника. Пришлось воинам ЭУК браться за работу всерьез. Результат оказался плачевным для рекрутов Воста. Большинство из них так и осталось лежать в зарослях. Но стычки тем не менее продолжались. Несмотря на все усилия, людям Такуды никак не удавалось оторваться от вцепившегося в них мертвой хваткой противника. Беженцы, вооруженные в основном архаичными мушкетами и ружьями, как правило, не могли удержать врага на расстоянии, и дело обычно доходило до рукопашной, в которой доставалось обеим сторонам. В конце концов рекрутам и солдатам ЭУК удалось выработать общую тактику борьбы с наемниками. Когда один из беженцев замечал противника, он подавал сигнал тревоги, а на поле боя появлялся оказавшийся поблизости ветеран ЭУК, и тогда, обходилось без жертв, в противном случае заросли превращались в новые могилы. Отбив атаку, ветеран возвращался на прежнее место, и все начиналось сначала. Хуже всех приходилось титатае. Если волонтерам Воста удавалось захватить маленьких аборигенов врасплох, а это обычно происходило во время строительства очередной ловушки, титатае не могли позвать на помощь. Языковой барьер оставался непреодолимым, и подавляющее большинство людей так и не научилось понимать своих маленьких помощников. Результаты обычно выглядели плачевно. Титатае погибали прежде, чем приходила помощь. Пока под покровом леса одна за другой разыгрывались эти маленькие трагедии, высоко в небе Сиагровс на РЗВ тщетно пытался определить местонахождение авангарда Такуды. "Феникс" барражировал на небольшой высоте, пытаясь с помощью чувствительных сенсоров засечь неуловимого противника. Долгое время, несмотря на все ухищрения Сиагровса, результаты поисков оставались безрезультатными. Когда же он потерял всякую надежду, экраны ИКС, остававшиеся до сих пор безжизненными, вдруг вспыхнули разноцветными огнями, прямо указывая на движущуюся цель. Дрожащими от волнения руками Сиагровс настроил приборы на максимальное увеличение и увидел, что внизу движется "Саранча". Рассчитав положение робота, Сиагровс связался с Востом и сообщил ему о своей находке, после чего начал осторожно снижаться. Сенсоры компьютера выдавали достаточно точную информацию, но визуально заметить "Саранчу", находившуюся под прикрытием густых крон деревьев, было невозможно. Приходилось полностью полагаться на приборы. Снизившись до минимально допустимой высоты, Сиагровс вывел РЗВ на невидимую мишень и нажал на кнопку батареи лазера. К небу поднялось гигантское облако пара и дыма. Сделав второй заход, Сиагровс снова взглянул на экраны ИКС. "Саранча" как ни в чем не бывало продолжала двигаться вперед. Водитель РЗВ уже собирался повторить попытку атаки, когда на счетчике горючего вспыхнул первый предупредительный сигнал. Топливо было на исходе. Сиагровс задумался. Разумеется, горючего оставалось еще вполне достаточно для успешного завершения операции, но не мешало подумать о последствиях. Счетчик продолжал подавать тревожные сигналы, и Сиагровс раздраженно вырвал индикатор из гнезда. Разумеется, это было против всех правил, но Брайан уже успел забыть о тех временах, когда ему приходилось регулярно отчитываться о своих действиях перед начальством. Иногда Элизабет Хунд, его новый старший тех, позволяла себе несколько ядовитых замечаний по поводу эксплуатации РЗВ. Какого черта! Он снова включит прибор сразу после посадки. Даже если горючего не хватит, Сиагровс надеялся, что сумеет посадить машину и добраться до лагеря наземным путем. XLVII Марш продолжался всю ночь и весь день и еще много дней и ночей, пока свет и тьма не слились для переселенцев в одно целое и не осталось ничего, кроме усталости и страха. С каждым днем численность отряда уменьшалась. Одни солдаты отстали и попали в плен, другие были убиты бывшими соратниками, которые стали теперь наемниками Воста, третьи попросту дезертировали. Но марш продолжался. Переправившись через полноводную реку, обозначавшую границу владения людей, населяющих анклавы, отряд начал подниматься по пологому склону, которому не видно было конца. Сырые джунгли сменились широколиств