ое значение. Могу ли я поставить на тебя? Если нет, будем искать другие варианты. Голос Хана чуть смягчился, и все равно Наташа не могла отделаться от ощущения, словно предводитель рода рассматривает ее как бы через электронный микроскоп. Как какую-нибудь букашку. Холодно, отстраненно... - Тебе идет роль Хана, Ульрик. Ты накрепко сжился с ней. Род Керенских может гордиться тобой. - В твоих устах эта похвала мне особенно дорога. Итак, Черная Вдова еще на что-нибудь годится? Глаза у Наташи сузились, она бросила убийственный взгляд на Хана, но тот словно ничего не заметил. - Вы, надеюсь, слышали, - раздельно сказала она, - Черная Вдова - это паучиха. После спаривания она убивает своих самцов. Сама растит потомство. - Наташа включила мониторы, обозревающие поле сражения, и ткнула пальцем в один из них. - Вот взгляните... Ранна, например... Очень хороша. Другие мало чем уступают ей. Их умение обращаться с машинами куда выше, чем у солдат Внутренней Сферы. - Ты не ответила на мой вопрос. "Всегда неумолим. Всегда добивается того, чего хочет. Настоящий Хан!" - Наташа встряхнула головой, сказала вслух: - Я не увиливаю, я просто обдумываю ответ. Наблюдая за ними со стороны, я могу судить об их возможностях только как зритель. Я не могу сказать, как они поведут себя в реальном сражении со мной. А вы меня как раз об этом и спрашиваете. Смогу ли я пересилить их? Кто может ответить на подобный вопрос! Я бы сама хотела знать его. - Значит, тебе не хватает данных, чтобы ответить наверняка, квиафф? - Конечно. Тут ей пришло в голову, что быстрота реакции, молодость, повышенное содержание адреналина в крови - это хорошо. Но и опыт кое-что значит. Тем более такой богатый, как у нее. Она улыбнулась: - Не беспокойтесь, Хан. Я выдержу испытания. "Или умру..." XI Штаб-квартира Волчьих Драгун Аутрич, Маршрут Сарна Федеративное Содружество 6 апреля 3051 года Мать погладила Кая по плечу, по лоснящейся материи, из которой был сшит его офицерский френч. Тот в ответ улыбнулся: - Не беспокойся, мама. Все будет хорошо. Кандэйс провела ладонью по руке сына - от плеча до самой кисти, коснулась пальцев. Глаза ее стали печальны. - Ты убеждаешь меня, что это пустяки, но я-то знаю твою любезную тетушку. Она на все способна! Потом отмолит... Так всю жизнь говорила: не согрешишь - не покаешься. Подобных ей ханжей свет не видывал. Ведь это именно она настояла, чтобы перед началом Совета тебя вызвали и допросили как свидетеля. Боюсь, она прячет какую-то дохлую кошку в своем рукаве. То-то она ведет себя так смело. Джастин похлопал жену по плечу здоровой рукой. - Любимая, не пытайся приписать глупости какие-то зловещие, далеко идущие планы. Все трое Аллардов Ляо засмеялись. Кай очень любил такие моменты, когда его родители были рядом и с такой любовью смотрели друг на друга. Вроде бы уже не мальчик, офицер, взрослый человек, а ничего с собой поделать не мог - разве что скрыть умиление. Весь этот съезд, бесконечные учебные занятия оставляли мало времени для отдыха, поэтому особенно дорогими казались ему эти минуты. Кай взял руки матери, легонько зажал между ладоней, погладил пальцы и повторил: - Не беспокойся. Я готов ко всему, что Романо прячет за пазухой. Я доверяю полковнику Вульфу, он досконально во всем разберется, - а про себя он добавил: "Я вас не опозорю". Потом лукаво глянул на отца и добавил: - Между прочим, папа всегда сможет застрелить ее. Аллард фыркнул от смеха, затем покачал головой: - Слава Богу, ты наконец понял, почему я всегда сажусь слева от твоей матери. Чтобы она не смогла схватить и удержать мою левую руку. - Все это не так смешно, как вам кажется. - Глаза у Кандэйс вспыхнули. - С точки зрения умения воевать Романо, возможно, совершенная импотентка, но она далеко не глупа. И не бессильна... Я уверяю вас, что она одна из самых опасных женщин нашего времени. Взгляд ее серых глаз остановился на металлическом протезе мужа. - Мне бы очень не хотелось задевать ее. Никогда - ни сейчас, ни потом... Но если она поднимет руку на кого-нибудь из вас, ничто, даже сама смерть, не удержит меня от мщения. Кай почувствовал, как резко изменилось настроение отца. - Уже вечер, дорогая, самое время для клятв и обетов. В любом случае я готов разделить с тобой судьбу. Он крепко обнял ее и повел к выходу. Она покорно двинулась за ним. - Увидимся на Совете, Кай, - сказал отец. - Оставайся самим собой, и все будет в порядке. Ты нам очень дорог, Кай. Не знаю, есть ли во Внутренней Сфере родители, которые могли бы так гордиться сыном. Кай одернул френч и устроился в кресле на подиуме, рядом с полковником Вульфом. Тот занял место председательствующего. Вид у него был хмурый. Поерзав в кресле, Кай расправил обшлага кителя и украдкой оглядел зал. Ближе всего к нему сидели Джастин Аллард и Кандэйс - Кай нервно улыбнулся им. За ними расположились все члены королевских фамилий, творящих свою волю на просторах Внутренней Сферы. Здесь были и представители Федеративного Содружества, Лиги Свободных Миров, Свободной Республики Расалхаг, Синдиката Драконов и Конфедерации Капеллана. Все они собрались послушать молодого Алларда Ляо. Вот только никого из молодого поколения царствующих особ в зале не было. Кай не осуждал их - единственный свободный вечер им хотелось провести по своему усмотрению. Много ли радости торчать в душном зале на каких-то скучнейших слушаниях! Прежде всего Джеймс Вульф обратился к Каю: - Сожалею, что пришлось прервать ваш отдых, лейтенант Аллард Ляо. Денек сегодня выдался замечательный... Но это так, к слову. Мы все ознакомились с вашим докладом по поводу инцидента на Туаткроссе. Что касается меня, я нахожу, что этот документ составлен толково, сжато и отражает суть дела. Проведение расследования по этому делу не имеет смысла - таково мнение почти всех присутствующих здесь царствующих особ. Однако закон требует проведения подобного мероприятия, поэтому мы зададим тебе несколько вопросов, чтобы прояснить ситуацию. Вульф даже не делал попытки скрыть свое неудовольствие - в тот момент, когда вокруг было столько срочных важных дел, им приходилось тратить время на подобную чепуху! Кай прикинул, кому из Лордов-Наследников нужно было устраивать это представление. Никому, кроме Романо. Какие цели она преследовала, затевая этот процесс? Чего хотела добиться?.. Кай на мгновение встревожился - все это неспроста, все это, конечно, ради сохранения трона. Вон как смотрит на него, просто леденит взором. Презирает! Молодой лейтенант, к своему ужасу, почувствовал, как у него похолодело в желудке. Как бы угадать, в чем замысел Романо? На что она рассчитывает? - Спасибо, полковник Вульф. - Он наконец опомнился и вежливо поклонился в его сторону. - Я готов ответить на все ваши вопросы. Тут Кай спохватился - ах, как неудачно выстроил фразу. Готов ответить на все ваши вопросы! Зачем такая услужливость? Разве тебе известно, какие вопросы держит за спиной твоя дражайшая тетушка? Надо следить за своим языком. При случае не грех и отказаться отвечать на вопросы. Следовало сказать короче: "Я готов!" - или: "Готов служить!" И все. Это тебе вперед наука. - Отлично. - Вульф оглядел зал. - В таком случае, лейтенант, может, вы начнете с рассказа о том, что случилось десятого сентября прошлого года на планете Туаткросс? Кай с готовностью кивнул. Мысли его улетели в то далекое время. Начал он медленно, чуть запинаясь: - Десятый гвардейский лиранский легион должен был принять участие в освобождении Туаткросса. Тогда как раз пришли разведданные, что кланы - это был Клан Нефритового Сокола - уже успели продвинуть линию фронта в глубину нашей обороны. Таким образом, Туаткросс оставался у них в тылу, и мы считали, что при нападении на планету против нас будет действовать небольшой гарнизон. Туаткросс занимает очень выгодное стратегическое положение, и если бы нам удалось захватить его, то продвижение кланов резко замедлилось. Однако вернуть Туаткросс нелегко - им пришлось бы снять с фронта боевые части. На планете мы заняли позицию, изобилующую укрытиями. Плоскогорье было пересечено несколькими хребтами, отделявшими нас от кланов. Слабым местом нашей обороны можно было считать Большой Шрам. Это ущелье, разрезающее все плоскогорье. Мы заняли господствующие высоты над ним, построили глубокоэшелонированную оборону, а также поставили в засаду подразделения боевых роботов, занявших позиции у западного выхода из ущелья. - Хорошо, лейтенант. Верно, что Виктор Дэвион приказал вашему отделению занять оборону у восточного края ущелья? - Вульф одобрительно улыбнулся ему - не тушуйся, мол, парень, и Кай почувствовал, что напряжение несколько спало. - Да, сэр. Он распорядился, чтобы мы заняли сектор 0227. Мы имели наземную линию связи с полевым госпиталем. Виктор приказал мне использовать ее и докладывать обо всем, что происходит. Я... Он вздрогнул. Двери в дальнем конце зала распахнулись, и дежурный Драгун впустил посетительницу. Место ей предоставили на галерее для зрителей. Женщина была одета в обычную воинскую униформу, без всяких знаков различия. Кай тотчас узнал ее - все те же короткие черные волосы, и хотя цвет ее глаз не был виден с подиума, он точно звал, что они у нее голубые... "Что она здесь делает?" - подумал он. Только спустя несколько мгновений Кай нашел в себе силы продолжить рассказ: - Скоро сектор 0227 подвергся отчаянным атакам бронированной пехоты кланов или, как они сами себя называют, элементалов. Я ухлопал их с полдюжины, но напор не ослабевал. Чувствовалось, что они готовят решительный штурм. Я приказал эвакуировать госпиталь и весь персонал. - Простите, - вступила в разговор Романо, - вы также отдали приказ своим людям занять проход и подготовить его к взрыву? Кай с трудом сдержал голос. - Да. - Вы - опытный солдат и, конечно, знаете возможности элементалов. Вам не кажется, что на такое опасное дело следовало посылать исключительно мужчин, при этом их вооружение должно было позволить им успешно обороняться от вражеской пехоты? Заявление Романо словно кинжалом ударило в сердце Кая. Она между тем продолжила: - Я полагаю, что, зная об этом, вы, не обеспечив их всем необходимым, послали их на верную смерть. Вам не кажется, что подобные действия могут быть истолкованы, как безответственность, лейтенант? Кай невольно глотнул. - Да, госпожа канцлер, это именно так и должно быть истолковано. - Он поднял голову и изо всех сил попытался придать своему взгляду каменное спокойствие. - Я чувствую свою вину за их гибель. Признаю ее... Я допустил ошибку, которую уже нельзя исправить. Я только могу дать слово никогда больше не повторять ее. Глаза у Романо сузились, она в тот момент напоминала тигрицу, готовую броситься на свою жертву! - Вы допустили ошибку! - неожиданно визгливо воскликнула она. - Значит, вы так квалифицируете свои преступные действия! Значит, человеческая жизнь для вас ничто?! Хороша ошибка! Только ханжество и всепрощение, свившие себе гнездо в Федеративном Содружестве, могут мириться с тем, что подобные злодеяния признаются ошибкой!.. Этаким нелепым стечением обстоятельств!.. - Госпожа канцлер! - резко прервал ее полковник Вульф. - Ваши заявления весьма далеки от предмета сегодняшнего разговора. - Я не позво... - Хватит!! - Вульф неожиданно рявкнул с такой силой, что Романо невольно прикусила язык. Даже чуть присела. Между тем Вульф обратился к Каю: - После того как началась эвакуация госпиталя, элементалы усилили натиск? - Да. - Что произошло дальше? - Я сражался с жабами - ну, с элементалами. Их было по меньшей мере десятка два. Ну, я заставил их убраться из прохода. Я их преследовал и занял позицию на командной высоте - так, чтобы держать под наблюдением подходы к ущелью и дефиле, откуда кланы могли начать новую атаку. Оттуда увидал, как перед озерами разворачивается батальон боевых роботов кланов. В первую линию они вывели так называемые омнироботы. Воспользоваться радиосвязью я не мог - все переговоры прослушивались. У меня небыло выбора, единственный способ остановить врага - это взорвать проход. С этой целью мы его и заминировали. Кай бросил взгляд в сторону женщины, сидевшей на галерее для публики, и продолжил: - Я вызвал одного из воинов клана на поединок. Замысел сработал. Удалось выиграть время. Кланы на некоторое время отложили решительный штурм. За эти несколько минут проинструктированная мною, случайно оказавшаяся со мной в рубке доктор Дейра Лир сумела отключить электрические цепи, которые питали энергией контролирующую и обеспечивающую безопасность работы ядерного двигателя систему. Не успел приблизившийся ко мне омниробот выстрелить, как моя машина взорвалась, тем самым вызвав детонацию пентаглицериновой взрывчатки, заложенной в стены каньона. Кай на мгновение примолк, вспомнив картину, как гора подброшенной взрывом земли похоронила первую линию вражеских боевых роботов. - Мы с доктором Лир спаслись в катапультируемой капсуле. - Руки у Кая сами по себе сжались в кулаки. Он наклонил голову и тихо добавил: - У меня не было выбора. Романо тут же вскочила со своего места: - У тебя не было выбора! Ты рассказываешь об этом с таким гордым видом, словно хвалишься тем, что запросто расправился с бешеной собакой, а не с доблестными воинами, водителями боевых роботов. Ты обязан был победить их в честном поединке, но ты предпочел устроить большой бум! Ты считаешь, что это героический поступок?! - Нет, но... - попытался было возразить Кай, однако Романо не дала ему договорить: - Нет?! Еще бы! А ты подумал о тех своих солдатах, которые не успели покинуть проход? О, небеса, и после этого ты смеешь заикаться о чести! Кай повесил голову. В этот момент Хэнс Дэвион пристукнул кулаком по столу. - Полковник Вульф, я обращаю ваше внимание на то, что уважаемая коллега из Конфедерации Капеллана пытается свести счеты со своей сестрой. И это в присутствии такого высокого собрания!.. В который раз она пытается свернуть обсуждение частного военного эпизода в русло ее личных и не очень чистоплотных замыслов. Я требую обсудить вопрос о вынесении ей общего порицания за неуважение к присутствующим. Я настаиваю, чтобы вы предостерегли уважаемую коллегу и внушили ей, что необходимо соблюдать общие, установленные предками правила. Пусть ее вопросы, тем более эмоциональные восклицания, служат поиску истины и только по этому вопросу. Критиковать человека за принятое решение - а я уверен, что оно было верным и единственно возможным, - за то, что было сделано во время сражения, я считаю не только недопустимым, но и аморальным. Я не услышал ни одного обоснованного довода, который уважаемая коллега могла бы бросить на чашу весов справедливости. Глаза у Романо вспыхнули, в них сквозило откровенное безумие. Она заговорила быстро, взахлеб, выкрикивая отдельные слова: - А я продолжаю утверждать, что поведение Кая Алларда дает повод для разговора об очень серьезных вещах. Полковник Вульф ставит вопрос об объединении наших вооруженных сил перед лицом общей угрозы, не так ли? Так вот, поступок лейтенанта Алларда показывает, что не всем офицерам в штабе единого командования можно доверять. Не все из них обладают достаточным боевым опытом и понятием о чести. Как, скажите мне, я могу передать свои войска под общее командование, если не доверяю его представителям? Где гарантия, что мои солдаты не попадут под начало офицера, который бросит их на произвол судьбы, для которого нет разницы между своими и чужими - он готов угробить и тех и других! Ради чего, спросите вы? Сами знаете, ради чего. Она прищурилась, хитро улыбнулась и глянула на Дэвиона. - Всем известно, с каким вожделением Дэвионы-Штайнер поглядывают на мое государство. Где гарантии, что, послав войска против кланов, я не окажусь беззащитной перед агрессией с их стороны? Как я могу доверить безопасность своего государства такому человеку, как Аллард? - Она повернулась к Каю. - Твоим действиям, лейтенант, нет оправдания! Кай едва сдержал гнев, с трудом, отчаянным усилием воли ему удалось удержаться от возражений, яростных выкриков, ответных обвинений. Сначала он решил, что нельзя давать повод Романо вступить в перебранку - она только и ждет, чтобы он сорвался и здесь, в зале, разгорелся скандал. Она была мастерица замутить воду, а потом вылавливать в ней рыбку. Эта мысль была безусловно верна, но что-то еще таилось в сердце, на самом донышке. Вот это "что-то" и подкосило его. "Она права! Сам знаешь, что она права, - решил он. - И не в кланах дело - с ними-то мне нечего цацкаться, а вот погибшие с нашей стороны... Я ведь даже в тот момент не вспомнил о них. Не подумал. И пусть это бесполезно, пусть я не мог предупредить их - кланы бы сразу раскусили мой замысел, - все равно я не подумал о них. Выходит, не солдат ты, Кай, а мясник". Он заставил себя посмотреть прямо в глаза Романо. - Вы совершенно правы, госпожа канцлер. Моим действиям нет оправдания. Если начать их искать, то дело упрется в личные мотивы. Но вспоминать о них после смерти соратников недостойно. Не о враге речь... Да, я виновен в гибели своих товарищей. Их жизни важнее всего. К тому же я не могу заверить вас, что под мое начало никогда не попадут ваши солдаты, - я человек военный! Не могу поклясться и в том, что никогда больше не пошлю людей на верную смерть. Пошлю, если будет приказ или сложится безвыходная ситуация... - Ага! - не скрывая радости, воскликнула Романо. Она даже вперед подалась... Кай словно не услышал ее. - Но я вправе и готов поклясться в том, что в случае подобных обстоятельств сам поведу доверенных мне людей. Буду в первых рядах! Романо так и застыла с открытым ртом. В зале возникла напряженная тишина - все ждали, чем Кай закончит. Этот вопрос уже касался не его одного. За всеми этими обидами, взаимными обвинениями, оправданиями, надеждами вдруг возникло что-то объединяющее всех. Этот единый порыв, вдруг оформившись, требовал слов, выхода... И не Кай в ту минуту давал клятву, а все они, желая того или не желая, повторяли про себя или нет, присоединялись к ней или нет. Словно этот милый, но простоватый лейтенант задел ту струнку, которая подспудно жила в душе каждого из этих людей. Их сердца жаждали единения. И теперь, приняв признание Кая, встрепенулись. Все, затаив дыхание, смотрели на лейтенанта: договори он до конца, и делу объединения уже не будет преград. Будет сломан вековой психологический барьер, сняты бессознательные преграды, отделившие одних людей, живущих во Внутренней Сфере, от других. Ошибись он, сморозь глупость, выпяти свое "я", промямли что-нибудь невразумительное - и тогда, как уже много лет подряд, каждый замкнется в самом себе, будет думать свою думку и подозрительно поглядывать на соседа. Кай наконец вымолвил: - Я долго жил с этим кошмаром. Случившееся на Туаткроссе без конца преследовало меня. Больше всего на свете я желаю, чтобы мне больше никогда не пришлось отдавать приказы другим, посылать их на смерть, если я сам не способен встать в их ряды. Я понимаю, желание детское, может, глупое. Во время войны невыполнимое. Но в любом случае я постараюсь быть с теми, кого послал на смерть. Нет, не постараюсь - буду! Этот груз лежит на совести каждого командира. Я обязан его поднять. Может, этого мало, чтобы называться достойным, честным человеком, но для меня и этой крупицы хватит. С разрешения Вульфа с высоко поднятой головой Кай Аллард Ляо покинул зал. Шел, печатая шаг, и только когда створка входной двери закрылась за ним, он сгорбился, прислонился к стене. Как только Кай вышел, Джеймс Вульф пригласил к свидетельскому креслу Дейру Лир. Так требовал закон - Кай был уверен, что иначе нельзя. Ситуация, случившаяся тогда на Туаткроссе, должна быть разобрана до конца. По минутам... Иначе Романо не успокоится, будет придираться к каждому слову, искать любой повод, чтобы вывести из себя Кандэйс. "Боже, - взмолился Кай, - благодарю тебя, что ты не допустил, чтобы мое сердце переполнилось злобой. Сохрани меня от жажды мщения!.. Стать такой, как Романо? Бр-р-р!.." - А-а, это ты, Аллард? Из-за угла вышел Хосиро Курита. Руки у него были сжаты в кулаки. Кай выпрямился, вздохнул. - Я, шо-са. Видно было, что Хосиро едва сдерживает гнев. - Я ищу Виктора Дэвиона. Ты случайно не видал его? - Нет. - Кай пожал плечами. - Мне сейчас не до него. Выражение лица Кая несколько утихомирило Хосиро. Он поколебался, потом нарочито грубовато заявил: - А мне как раз до него. Неужели он опять прогуливается с моей сестрой? Кай не выдержал и улыбнулся: - А тебе-то что за дело? - Что значит, что за дело? - У Хосиро брови полезли вверх. - Он с моей сестрой, и я не знаю, где они. Это недопустимо для Драконов. Так у нас не поступают. - Но ведь мы же не на территории Синдиката. - Традиции царствующей семьи, нормы поведения предводителя Драконов и его домочадцев не могут зависеть от места и времени. Это считается бесчестным, если молодая девушка находится в компании мужчины, который не является ее родственником. Кай вскинул голову: - Что-то я не пойму... Ты на что намекаешь? Что Виктор Дэвион не джентльмен и способен предосудительно повести себя с девушкой? Тогда ты просто глуп. - Узкие глаза Кая сузились еще больше. - А-а, вот в чем дело. Ты же не о чести сестры печешься, Хосиро. Мне-то сказки не рассказывай. Ты же о себе печешься... Ты, помнится, заявил, чтобы Виктор не смел подходить к твоей сестре. А он посмел. Вот ты и бесишься - почему это он тебя ослушался! Хватит, Хосиро, ты же умный человек. Все же понимают, что вы без конца что-то делите между собой. Делите, делите, а что делите, никто понять не может. Только от вашей дележки всем нам может прийти конец. Это ты как будто не можешь понять. - Нет, это дело семейной чести! - Брось! - фыркнул Кай. - Это дело твоего "эго". Это желание доказать, кто из вас первее в нашей маленькой компании здесь, на Аутриче. Такое впечатление, что у вас у обоих слуха нет - Маккензи и Джеймс твердят одно и то же: надо быть вместе, надо объединиться, и не формально, а по существу, иначе не миновать беды, - а вам и горя мало. Если бы я не знал тебя, я бы решил, что твоим наставником является моя дражайшая тетушка. - Лейтенант Аллард Ляо, вы, верно, не до конца отдаете себе отчет... - Ах, отдаю я себе отчет! Во всем отдаю... Может, даже лучше, чем все остальные. Скоро на фронт, а вы тут цапаетесь... - Он в сердцах махнул рукой. В нем вскипел гнев против Романо. Ему не удалось сразу приглушить его. - Ты и Виктор считаете себя, только себя, наследниками славы воинов прежних лет. Для вас их заповеди священны. Для вас как будто не существует реальности! Ваши отцы уже заключили перемирие, и не ради каких-то философий, а исключительно в силу требований момента. Вопрос стоит - выжить нам или погибнуть, а вам наплевать! Вы оба используете все упражнения не для повышения боевого мастерства, а только с целью переплюнуть один другого. Хосиро, подумай: а дальше что? Вы готовы сдохнуть, но не уступить. Диву даюсь! Оба прекрасные водители боевых роботов. Для вас нет секретов ни в тактике, ни в вождении, ни в стрельбе. Оба сталкивались с кланами, знаете их не по рассказам. Убежден, вы совершенно точно знаете, что поодиночке против них не выстоять. Значит, придется вместе воевать. И вы в армии на виду у всех снова начнете выяснять отношения? Что же дальше? Я солдат, и мне придется служить под вашим началом, хотя я точно знаю, что ваша неуемность - первый шаг к трагедии. С каким сердцем я пойду в бой, Хосиро? Зная, что вы там, в штабе, того и гляди передеретесь. Ваши отцы... Да что отцы! Армия оказывает вам доверие, и, клянусь Богом, есть за что - вы и командиры, и воины что надо, но ведете себя как дети. Хосиро попытался принять невозмутимый вид, но Кай уже не мог остановиться. Плевать ему было на то, что принц метал в него сердитые взгляды. - А теперь еще эта глупость насчет запрещения встречаться Оми и Виктору. Вспомни, Оми и Виктор, как ты и я, - аристократы! Правители! Возможно, им никогда не придется испытать личное счастье. Родители подыщут жениха или невесту, договорятся, и дело будет слажено. Та же судьба ждет и тебя и меня. У нас нет права распоряжаться самими собой. В любом случае нашими женитьбами будет руководить холодный политический расчет. Тем более у наследника Федеративного Содружества и дочери главы Драконов. Почему они не могут быть друзьями? Возможно, их дружба - залог того, что в конце концов мы все сможем понять друг друга. Ведь за нами стоят народы. Кто, как. не мы, должен показывать им пример? Хосиро, задумайся - в твоих ли личных интересах рвать этот росток? Давай посчитаем. Первое, Виктор никогда не простит тебе этого, и вы никогда не примиритесь. До конца жизни... Кланы могут заранее торжествовать победу. Сохранят Оми и Виктор дружбу - у тебя всегда будет личный канал связи с Виктором. Надежный, абсолютно защищенный от всех интриг царедворцев. Ты сможешь получать информацию, объяснения, оправдания из первых рук. Как друг Виктора, Оми для тебя лично очень много значит. Если ты уважаешь и любишь сестру, то ее статус и для тебя не пустой звук. Кай замолчал, потом обреченно махнул рукой. - Я не воображаю, что ты послушаешь меня. В тебе играет молодая кровь, ты самурай до мозга костей. А жаль. Вместе с Виктором, будучи друзьями, вы - сила. Порознь? Не знаю, но грядущее видится мрачным. Кай замолчал, опять безнадежно махнул рукой, собрался было уходить, однако Хосиро придержал его за плечо. Аллард быстро повернулся, готовый ответить на любой выпад Хосиро. Заглянул ему в глаза, расслабился... - Сумимасен3, Аллард-сан. - Хосиро отвесил ему церемонный поклон. - Я, конечно, вел себя глупо, в этом ты, безусловно, прав. Все, что ты здесь сказал... не так все просто. И события оцениваешь ты не совсем точно, но в целом... Благодарю за то, что надоумил меня. Мне теперь есть о чем поразмышлять на досуге. Тут он слегка улыбнулся. - Я очень тревожился за свою сестру, но твои соображения заставили меня пересмотреть все обстоятельства. Ладно, Кай, что уж там - ты прав! Возможно, ты сможешь разъяснить мои опасения Виктору. В Синдикате слухи разносятся с такой скоростью, что глазом не успеешь моргнуть, а отмыться потом очень трудно. Я просто хочу, чтобы никому не пришло в голову трепать имя моей сестры. Я так понимаю, что это и в интересах Виктора. Кай кивнул: - Обязательно! - Я со своей стороны пересмотрю под новым углом зрения наши с ним проблемы. Слушай, а ведь действительно был смысл в этой идее собрать всех на Аутриче. Это как раз то место, где старые традиции начинают обретать практический смысл. Кай ответил: - Туманно, но понятно. - Он улыбнулся, потом даже хихикнул и добавил: - Я тоже надеюсь на это. Когда они расстались, Каю пришла в голову ошеломляющая своей простотой мысль. Он даже замер, потер лоб. "Если вы, двое, пойдете плечом к плечу, тогда, Романо, я с тобой по-другому поговорю". XII Палата Верховного Совета кланов Зал Волка, Страна Мечты 25 апреля 3051 года Сирилла засмеялась, и Фелан Келл вопросительно глянул на нее: - Это же на самом деле ужасно! Что здесь смешного? Она, по-прежнему посмеиваясь, пожала плечами: - Я просто люблю наблюдать, как Фелан начинает строить из себя дурака. Неподалеку от них какая-то женщина убеждала товарищей по клану: - Мы стоим перед лицом самых важных выборов с тех пор, как много десятков лет назад покинули Внутреннюю Сферу. Скоро нам предстоят выборы нового ильХана, и, возможно, Хан, за которого мы проголосуем сегодня, станет следующим верховным предводителем. Поэтому мы должны проголосовать за того, кого хорошо знаем, - за Хана Ульрика Керенского. Фелан, слушая эти разговоры, никак не мог избавиться от тревожного ощущения, поэтому он поделился с Сириллой своими сомнениями: - Не знаю, не знаю, Сирилла. Ее голос ничего не значит. Ты бы послушала, как другие члены рода громят Ульрика. Если сейчас Крестоносцы выложат главный козырь - Ульрик, мол, давно находится у власти и его пора сменить, - положение стянет безнадежным. - Это все видимость. Хотя, впрочем... - Сирилла задумалась, потом назидательно сказала: - Если тебе известно, что скоро грянет буря, будет разумно заранее подготовиться к ней. Все аргументы, которые приводились против Ульрика, убедительны только на первый взгляд. Все эти доводы построены на песке. - Ой ли? - Фелан сузил глаза. - Ты послушай, как ораторы один за другим режут его. И за те компромиссы, на которые он пошел, когда кланы приступили к планированию вторжения во Внутреннюю Сферу, и за потерю авторитета в высших руководящих кругах. Послушай, в чем только его не обвиняют - и в глупости, и в прямой измене. Фелан кивком указал на красивого темноволосого мужчину, сидевшего ниже: - Вот он, Конал Уорд. Они, не стесняясь, впихивают его на место Ульрика. Это, мол, сама собой разумеющаяся альтернатива. Если поверить выступающим, если они хотя бы только наполовину врут, лучшего лидера для клана не найти. Сирилла невозмутимо сложила руки на груди. - Действительно, вождем Конал мог бы стать неплохим, однако, я смотрю, он перешел всякие границы. Именно он организовал вызов Невского, направленный против использования наследственных клеток Драгун в наших программах. За то, что эта попытка полностью провалилась, следует благодарить Эвенту. Помнишь, как она разделалась с этим гордецом? - Тут Сирилла сделала небольшую паузу, потом продолжила: - Ты уже достаточно разбираешься в том, как мы живем, в наших ценностях, традициях. Поэтому для тебя не будет новостью, что более всего мы ценим военное искусство. Мы ставим его выше всех других искусств. Хан, точнее, человек, который занимает этот пост, должен быть в какой-то мере воплощением наших представлений о том, каким следует быть военачальнику. Именно поэтому он пользуется особой поддержкой и уважением среди членов рода. Они верят, что Хан поведет их от победы к победе, причем с наименьшими потерями. В свете этого Конал показал себя больше политиком и риториком, чем полководцем. При всем его красноречии он не выиграл ни одного сражения во Внутренней Сфере. А Ульрик далеко не новичок не только в политике, но главным образом в военном деле. Ему есть что положить на чашу весов... Он будет переизбран. Молодой человек, не скрывая некоторой подозрительности, посмотрел на соседку: - Ага, в результате ваших закулисных махинаций. - Я была бы плохой руководительницей Дома попечителей, если бы не заботилась о всех своих питомцах. О всех Уордах без исключения. - Ее глаза ехидно блеснули. - Я уже предупредила Конала, чтобы тот не выдвигал свою кандидатуру на место Ульрика. Ему уже было объяснено, что в такой судьбоносный момент нельзя допустить, чтобы среди нашего народа началось противостояние. Его попытка выставить свою кандидатуру на выборах Хана будет способствовать расколу общества. Она подмигнула Фелану. - Мы, члены кланов, больше всего ценим в человеке умение подчиняться и отдавать приказы. Кто не умеет исполнять, тот не умеет командовать. - Значит, этим можно объяснить, почему все смотрят на меня с такой подозрительностью? - уныло спросил Фелан. - Ну, не с такой уж подозрительностью, как тебе кажется. - Сирилла откинулась к спинке кресла. - Не беспокойся, будущие испытания дадут точную картину. Сразу станет ясно, кто есть кто. Поговаривают, что твоя манера управления машиной далека от классических канонов. Я имею в виду - наших канонов. Однако результата ты добиваешься - для нас это самое главное. Не такие уж мы ортодоксы или националисты. Конечно, наше общество меньше внимания уделяет индивидуальности - подобным коллективистским образом и наши воспитательные программы построены, - но это совсем не значит, что мы не понимаем первостепенной важности каждой яркой, самобытной личности. Молодой человек посмотрел в ту сторону, где сидели Наташа и Ранна. - Как бы мне хотелось победить Ранну! Вот уж отрава! Так и норовит прищучить меня! Вот с кем надо держать ухо востро! Конечно, машину она водит безукоризненно, вот и приходится изыскивать способы, чтобы подобраться к ней поближе и стрелять в упор. - И как, получается? - Не совсем. Однако последнее слово все равно будет за мной. - Дурачок, она же любит тебя, а ты ее. А того, кого любишь, надо уважать. Кому, как не ей, знать тебя, со всеми твоими дурными и хорошими привычками? - Сирилла неожиданно тронула указательным пальцем губы, задумчиво пошлепала по ним. - Послушай, Фелан. Существуют определенные методы ведения боевых действий. Испытанные, опробованные веками... Когда ты встречаешься с противником, численно превосходящим тебя - ну, скажем, в соотношении три к одному, - как должен поступать обороняющийся? Он должен найти такую позицию, с которой можно нанести как можно больший урон атакующим его врагам. Он должен знать, что первым обычно пускают наименее опытного бойца, потом - уже поучаствовавшего в стычках и последним - самого искусного. А как ты ведешь себя в подобной ситуации? Ты берешь на себя роль охотника. В то время, когда охота идет на тебя. По меньшей мере странно. Или глупо... И потом, эта непонятная страсть стрелять сразу по двум целям. А то и по трем... Это просто мальчишество какое-то! - Ох, не скажите, Сирилла, - возразил Фелан. - Во-первых, я хочу сразу предупредить, что мальчишеством я считаю, когда суешься в воду, не зная броду. Если же твой маневр продуман, выверен - пусть даже он рискован, согласен, - я долго не размышляю. Я сражаюсь так, как привык во Внутренней Сфере. Кроме нескольких схваток с Драконами, в которых мне довелось участвовать, большинство других стычек представляет собой свободную охоту. Противостоящие стороны только в какой-то мере организуют продвижение своих машин, все, собственно, отдается на откуп водителям. Я не говорю, что это хорошо. Я просто говорю, что так у нас принято. В то же время подобная манера ведения боя тоже имеет свои положительные стороны. Дело в том, что воины кланов вследствие огромного технического превосходства могли себе позволить не обращать внимания на тактические приемы и уловки. Теперь же, когда я пересел на робот, равный по своим возможностям машинам противника, я вдруг обнаружил, что многое здесь делается по давным-давно отработанной схеме. Это в общем-то неплохо - зачем менять тактику, приносящую победу, но отношение ваших бойцов ко всяким новшествам, к так называемым запрещенным приемам меня очень удивило. Кто, где, когда устанавливал на войне правила? Он позволил себе улыбнуться, перевести дух, потом продолжил: - Я не думаю, что Ранна эффективно действует против меня потому, что мы любим друг друга. И не только потому, что она отличный водитель и стрелок. Она, в отличие от многих других, настойчива, а также не прочь поучиться. В ней нет этой спеси!.. Но главное, она терпелива. Этого качества многим из вас не хватает. Мне кажется, я догадываюсь, откуда этот врожденный недостаток. Случается, прут прямо в лоб, бросают такие позиции, оборонять которые - миленькое дельце! - Фелан даже кончики пальцев поцеловал. - Дело в том, что каждые пять лет у вас появляется новое поколение бойцов, выращенных в пробирках, лабораториях, не знаю, где еще... А в отставку, вчистую списывают уже в сорок пять. Странная, должен сказать, традиция!.. Далекая от общепринятых норм... В сорок пять самый расцвет! В большинстве ситуаций реакция - не самое главное. Очень многое определяет опыт, выносливость... Ну ладно, это к слову. Так вот вашей юной поросли с самого рождения долбят одно и то же - поспеши, времени на подвиг у тебя в обрез; замешкаешься - останешься без родового имени. Вот они и прут лбом! О чем разговор - можно и переть, когда враг слаб и в техническом и в тактическом плане. Ну а если они встретят равных противников? Боюсь, что похмелье будет горьким. Это совсем не значит, что кланы разучились воевать, что надо ломать устоявшиеся традиции, и прежде всего привычку биться в строю, в линии. Это - высший пилотаж. Сирилла, любо-дорого посмотреть, как они атакуют в строю. Только успевай поворачиваться и уносить зад. Но вот простой вопрос: что случится, если враг выдержит первый удар, устоит перед бронированным кулаком? А вот что - сражение тогда распадется на отдельные стычки, поединки. Тут и начнется... Вы говорите о соотношении один к трем, и у тебя уже готов тактический ход. А я прежде всего смотрю, с кем имею дело, и при этом упорно ищу позицию, с которой можно было бы легко смыться... Если первый прошляпил меня и продолжает докладывать, что я еще на прежнем месте, я тут же атакую третьего, самого опытного... Победив его, с теми двумя уже будет куда легче расправиться. Они порой не только присутствие духа теряют, но и ориентировку в пространстве. Но этот номер может пройти только с зелеными юнцами, а было бы бойцам за тридцать, когда и осторожности поболе, и терпения, - они бы прихлопнули меня как муху. Потому что трое против одного - это всегда трое против одного. - М-да, возможно, задумалась Сирилла. - Собственно, так рассуждал и сам Александр Керенский. Вот уж кто обладал железной выдержкой. И Ульрик тоже. Ранна, по-видимому, в них пошла. Это качество особенно закрепилось в их наследственной линии. Сирилла рассмеялась. - А вот Наташа не обладает подобным качеством. Она всегда более готова к действию, чем к размышлениям. Правда, она не относится к прямым потомкам Керенского и является только протеже этой фамилии. - Воспитанницей, что ли? - поинтересовался Фелан. - Нет, скорее приемной дочерью, - ответила Сирилла. - Одним словом, они оказывают ей официальную протекцию. Может, поэтому Наташу так долго не принимали в Совет Клана, и ей пришлось пробиваться туда своими силами. Поверь, для Керенских это очень важно, чтобы их протеже заняла как можно более высокое положение. Здесь все важно - поведение, акцент. Сирилла сказала это таким тоном, что молодой человек догадался - пожилую женщину поведение, тем более акцент подруги нисколько не шокируют. - Все-таки я не понимаю: что такое официальная протекция? - спросил Фелан. - Ох, поглядите-ка, там стоит Влад. Рядом с Коналом... С ними еще группа молодых людей. Вероятно, среди них тоже есть подобные воспитанники? Я знаю, какое огромное значение в жизни члена клана имеет принадлежность по крови, но вот чтобы без кровного родства - я что-то не понимаю. - Помнишь, я рассказывала, что претендентов на обладание родовым именем, на право носить его отбирают по комбинациям, на основании данных, представляемых Домом попечителей? - Точно, но, как вы сообщили, есть еще одна возможность попасть в их число - участвуя в сражениях. - Вот из таких юнцов и отбирают тех, кому будет оказана официальная протекция. Если провести подобного питомца в Совет Клана, причем имея в виду его потенциал, его возможность стать Ханом или Хранителем знаний рода, - это очень сильно подтверждает авторитет покровителей. Как бы утверждает его значимость... О таком человеке могут сказать - он знает, на кого ставить, на ком остановить взгляд. Например, Конал покровительствует Владу, а я - тебе. Фелан склонил голову: - Я горд. - Спасибо. Когда придет время, ты выиграешь право на родовое имя, тем самым и мне добавишь чести. - Обязательно. Приложу все силы. И все равно не понимаю. Если покровителю такая честь, то почему Керенские не стали помогать Наташе? Ведь все так делают. Сирилла пожала плечами. - Понимаешь, Керенские - это Керенские. Предположительно они не вмешиваются в политическую борьбу. Они считают, что это как бы ниже их достоинства. Их воспитанник должен пробиться сам. Эта традиция пошла с Николая, но, думаю, Наташа положит ей конец. Долгие годы, проведенные во Внутренней Сфере, очень изменили ее. Такое впечатление, будто она наточила нож и готова вонзить его в сердце кланов. - Если она провалит испытания на подтверждение звания водителя, то-то злопыхатели почешут языки, квиафф. - Еще как! Это событие имеет колоссальное значение. Впрочем, как и твое участие в соревнованиях. Если Наташа сумеет подтвердить свои права на вождение робота, то вполне реально будет поднять вопрос: не рано ли мы списываем из армии лучших, самых опытных бойцов? Если же ты одержишь победу, то можно будет устроить дискуссию - правильно ли мы воспитываем свою молодежь? Понимаешь, Фелан, реформы назрели, но подходить к ним следует очень осторожно, только при наличии общественного согласия и детально разработанной программы переустройства. Догадываешься, наверное, что обе проблемы определяют образ жизни кланов. Менять что-либо здесь очень трудно. Но надо. Теперь тебе понятна твоя роль? - Я приложу все силы, чтобы вы могли мною гордиться. Знаете, Сирилла, я долго не мог избавиться от сомнений, все ждал какого-то подвоха, уж слишком невероятен был мой взлет. Я не мог понять, чего от меня хотели, мучился от подозрительности. Теперь другое дело. Поверьте, когда мне стала ясна моя задача и я внутренне принял ее, посчитал очень важной, ответственной, - я горы сворочу. Сирилла вполне серьезно кивнула: - Это примерно одно и то же. Я уверена, ты сможешь победить. Меня теперь куда больше интересует Конал. Начинаю подозревать, что он что-то задумал. Фелан нахмурился. - Я тоже так полагаю. Он ни перед чем не остановится. Не такой он человек. Он жаждет власти, и смещение Ульрика - самый быстрый путь к ней. Мне кажется, вы его недооценили. - Да, приходится согласиться. Мы слишком рано поверили в успех. Мне не нравится, что каждый оратор только тем и занимается, что поносит Ульрика и поддерживает откровенных милитаристов ортодоксального направления. Мне следовало подумать о том, что Конал сумеет сплотить своих сторонников. Они никому слова не дают сказать. - Думаю, у Конала есть камень за пазухой. Возможно, Крестоносцам удалось договориться с колеблющимися, и теперь они в состоянии контролировать ход дебатов. Цель его ясна - бить в одну точку и не допустить, чтобы обсуждение свернуло с проторенной дорожки. - Занятный анализ. - Глаза Сириллы сузились. - С той поры, как мы отвели войска, наши политические противники ни разу не использовали подобный тактический прием. Хотя, несомненно, они тоже детально продумали весь ход сегодняшнего заседания. В этот момент слова попросил Конал Уорд. - Уважаемый Хранитель, уважаемые Ханы. Боевые товарищи! Много критических замечаний раздавалось сегодня в этом зале, и, можно сказать, их острие в основном было направлено на Хана Ульрика. Обвинения серьезные! Прежде всего ему указали на предосудительное поведение во время первого этапа вторжения. Многие отметили, что, завоевав больше миров, чем все остальные кланы, он якобы нарушил соглашение, которое было заключено перед началом великого похода. Далее, утверждалось, что в результате такого бездумного продвижения, которое оказалось не под силу другим кланам, он обесчестил и покрыл наше славное имя позором. Многие говорят, что подобное смешение всех наших планов, наплевательское отношение к нашим братьям послужило причиной серьезных поражений, которые потерпели Кланы Нефритовых Соколов и Медведя. Голос у Конала был сильный, поставленный, он в совершенстве владел им. Мастерство оратора тоже не было чуждо ему - он умел привлечь внимание аудитории. К тому же и внешность у него была представительная - настоящий воин: высок, широкоплеч, черты лица правильные, но немного грубоватые. - С другой стороны, - так же веско продолжил Конал, - многие из выступавших слишком превозносили мои боевые заслуги. Они заявляли, что именно во мне видят человека, способного заменить Ульрика на его посту. Они ссылались на тот опыт побед, который я приобрел, являясь командиром тяжелой галактической кавалерии, и в тех битвах, в которых мы сталкивались с Кланами Снежного Ворона и Медведя. Они старались напомнить, что в двадцать семь лет я выиграл право на обладание родовым именем, и четыре клана просили передать им мой наследственный материал. Они приводили примеры, что мои отпрыски в возрасте десяти и пятнадцати лет доминируют в своих сиб-группах. Он сделал паузу и оглядел зал. - Не скрою, мне приятно слышать такие слова, но я должен признать, что здесь не время и не место подобным похвалам. Мы, Волки, выбираем Хана, и я хочу со всей определенностью заявить, что высоко ценю деятельность на этом посту уважаемого Ульрика. Я не желаю, чтобы кто-то из присутствующих здесь расценил выступления таким образом, что у меня, мол, есть стремление занять его место. Поверьте, в зале присутствуют куда более достойные кандидаты: Сирилла Уорд, Наташа Керенская, Антон Фетларал, например... Они вполне могут справиться с такой ответственной работой. Сирилла и Антон уже побывали в этой роли, у них есть опыт. Фелан услышал, как хихикнула Сирилла: - Какой добрый, не правда ли, Фелан? Молодой человек никак не мог разделить ее веселое настроение: - Вы что, не понимаете, что он творит? - Конечно, понимаю и считаю, что, действуя подобным образом, он может добиться успеха. Конал между тем упер руки в бока. - Естественно, что, говоря об этих достойных гражданах, я не имею в виду, что Хан Ульрик менее достоин, чем они. Ни в коем случае! Не требую я и замены Ульрика!.. Это заявление вызвало переполох в рядах членов Совета. Некоторые начали ожесточенно перешептываться, другие погрузились в непроницаемое молчание. Фелан заметил, что особое смятение эти слова вызвали в рядах сторонников Конала. Они просто дар речи потеряли, лица их от гнева налились краской. Конал безмятежно улыбнулся. Владимир тоже... Выступавший, подождав, пока Хранитель, отчаянно колотя молотком, не наведет порядок в зале, продолжил: - Я никак не могу поддержать смещение Хана Ульрика на основании тех аргументов, которые выдвигались в этом зале. Все это несерьезно. И достаточно глупо. Как можно отказать в доверии человеку, который глубже других вторгся на вражескую территорию, закрепил за собой захваченные миры? Как можно наказывать человека за образцовое выполнение задания? За неуемное стремление раньше других добиться поставленной цели?.. Странно слышать и о том, что причины поражения других кланов якобы кроются в действиях Ульрика. Кто, как не Волки, вынесли основную тяжесть войны? Кто, как не Волки, шли по наиболее трудному и опасному пути? Перед нами лежали самые сильные миры, самые могучие крепости во всей Внутренней Сфере. Разве мы виноваты в том, что на Туаткроссе Нефритовые Соколы повели себя по меньшей мере глупо? Их, обвинения в наш адрес смехотворны. Это был всего-навсего тактический успех государств-наследников. Поражение в малозначащем для общего замысла сражении... Скажите, мы здесь при чем? Стоит ли обращать внимание на голоса из братских кланов, осуждающие Волков? Мы что, должны были высадиться на Туаткроссе? Вы этого хотите, этого?! - Нет! - заревел зал, потом голоса смешались. Конал победоносно оглядел захваченную единым порывом публику. Глаза его горели. - Вы требуете осудить его, а я заявляю: мы должны восхвалять его! Он человек, способный заглянуть в будущее, он обладает даром предвидения! Он различает сквозь дымку впереди лежащих лет контуры нашей великой победы. Благодаря ему Волки сумеют занять достойное место в истории не только кланов, но и человечества. Выступать против него, голосовать против - эти поступки граничат с изменой роду. Политика - непростое дело, но без нее нельзя. Должны ли ослепить нас его отдельные заблуждения и, я бы сказал, ошибки? Мы с Ульриком во многом расходились в прошлом, и тем не менее я признаю его. Он - выдающийся человек! Личность, достойная легенды... Теперь пришло время нам всем объединиться, слиться в единый кулак - пусть другие кланы завидуют нашим победам. Мы не должны идти на поводу у наших врагов. Мы должны стать непобедимой, все сокрушающей на своем пути силой, чтобы никто и подумать не мог бросить нам вызов. Гром аплодисментов заглушил его речь. Многие в зале встали и принялись аплодировать стоя. Фелан в недоумении обратился к Сирилле: - Он великолепен, не так ли? Женщина кивнула. - Если бы он не вывел себя из списка претендентов на пост Хана, после подобного выступления все было бы решено. Даже те, у кого его кандидатура вызывала сомнения, хлопали ему. Если он хотел сорвать овацию, он добился своего. - Ты считаешь, что он хотел только этого? Как только зал под стук молотка председателя успокоился, с места поднялась Керол Леруа. - Уважаемый господин Хранитель. Хотя мое предложение может показаться несколько необычным, я все же внесу его. Своей речью Конал Уорд доказал, что достоин уважения рода. Так как он сам отклонил свою кандидатуру на пост Хана, я прошу внести его имя в списки голосования на пост Хранителя. Сотни голосов поддержали это требование. Сирилла с досады ударила кулаком по подлокотнику: - У-у, хитрый пес. Конал, я недооценила тебя. Фелан тоже был смущен. - Я вообще перестал что-либо понимать. Это значит, Ульрик остается на своем посту? Сирилла отрицательно покачала головой: - Совсем наоборот. Это означает, что подковерная борьба из Совета Клана переместится в Верховный Совет. Там они смогут наложить вето на его выдвижение на должность ильХана. Даже хуже - подстроить разбор его поведения и лишить его веса и влияния. Он все еще будет оставаться Ханом Волков, но Хранитель перехватит все его функции. Самое страшное - наложит лапу на проведение голосования. - Значит, его надо остановить! - Как? Он сумел так повернуть дело, чтобы и Волки оказались сыты, и овцы целы. Он исполнил мой настоятельный совет и в то же время добился своей цели. Теперь, после такой речи, он вполне может плевать на мои советы. Он вырвался из моих рук, это обидно. Ну да ладно... Молодой человек сжал челюсти. - Но это означает, что Крестоносцы одержали победу. Как я понял из ваших с Наташей разговоров, в этом случае вторжение будет продолжено. У государств-наследников нет никаких шансов. Сирилла положила руку на плечо Фелана: - Не теряй присутствия духа. Впереди сражение в Верховном Совете. Пока Ульрик жив, он способен справиться с любой трудностью. Пока жив!.. XIII Жилой комплекс Дикерк Аутрич, Маршрут Сарна Федеративное Содружество 17 мая 3051 года Йодама Шин скользнул в чуть приоткрытую дверь и очутился в небольшой прихожей. Изысканная простота, даже аскетизм обстановки напомнили ему его собственное жилище на далеком Люсьене. Именно простота - не грубоватая, равнодушная бедность, а скромность в совершенном духе дзен... Он сразу почувствовал себя как дома - та же сосредоточенность на главном, та же невозмутимость, неброское радушие. Если к этому прибавить, что здесь проживает сам гайджин... Йодама погрузился в полное благоговение. Возле двери небольшой прямоугольный коврик, на нем пара уличной обуви и домашние тапочки. Йодама без раздумий разулся, надел мягкие домашние сандалии. Поставил свои ботинки рядом с хозяйскими. Выровнял носки... Затем прошел вперед по полированному деревянному полу и поклонился: - Коничи-ва4, майор Келл. Я благодарен вам за приглашение. Очень рад побывать в вашем непритязательном жилище, обители мудреца и воина. Темноволосый наемник в свою очередь поклонился гостю: - Спасибо за добрые слова, Йодама-сан. Он указал ему на гору подушек на полу. Шин обратил внимание, что хозяин, так же как и он сам, был одет в короткое кимоно и обычные холщовые штаны до середины голени. Различие было только в том, что на одежде Келл а не было изображений гербов дома Куриты. У него же они были и на груди, и на спине, и на рукавах - Шин гордился этими знаками отличия. В кругах, близких к Теодору Курите, ходило много слухов о Кристиане Келле. - Простите мою неделикатность, но я бы хотел сразу начать с того, что вынудило меня искать встречи с вами, - сказал Крис. В этот момент в маленькой кухоньке одноразово звякнул колокольчик. - Вот уже и саке согрелось, - улыбнулся хозяин. - Пожалуйста, чувствуйте себя как дома. Кристиан Келл направился на кухню. Шин принялся рассматривать выполненную на рисовой бумаге картину на стене. Нарисована она была кистью, однако кое-где автор применил перо. Чернила черные... Сюжет прост и странен - небрежно, легкими движениями нарисованный боевой робот защищает коронованную особу. Женщину-змею... Работа была лишена всего постороннего, и в этой простоте теплилось большое чувство. Неужели сам хозяин нарисовал ее? В таком случае он - серьезный художник. А вот и подпись, вернее, иероглиф. Точно, его работа. - Вы - прекрасный художник, - обратился он к хозяину, который вкатил в комнату столик на колесах. - Благодарю. Крис поставил поднос с фляжкой саке и двумя микроскопическими чашечками, потом устроился на подушках. - Тяга к искусству у меня в крови, - признался он. Шин тоже разместился на подушках и сказал: - Если вы унаследовали хотя бы половину таланта, которым обладал ваш отец, тогда я обеими руками за союз с Вульфом. У меня нет никакого желания встречаться с сыном Патрика Келла в бою. Крис, услышав эти слова, на мгновение замер, глянул на гостя - глаза у него были пронзительные, темно-зеленые. Шин почувствовал, как этот взгляд проникает в его душу. Наконец хозяин улыбнулся и отвесил церемонный поклон: - Вы очень добры, Йодама-сан. Вы проникли в суть дела, не задавая вопросов, - об этом свидетельствует ваше посещение. Надо было нам устроить встречу пораньше, многое могло бы разрешиться к обоюдному согласию. Шин посерьезнел. - Смысл ваших рассуждений ускользнул от меня. Я не собираю сплетен, но кое-что о вас, о вашем образе жизни доходило и до моих ушей. Во время занятий я убедился, что вы прирожденный боец и воспитатель. Поэтому вряд ли будет достойно скрывать, что я не совсем понимаю, что имеет в виду уважаемый сенсей. - Нет, нет, ваша точка зрения понятна. Искренность вызывает уважение. - Хозяин разлил саке по чашечкам и провозгласил: - За успех наших усилий понять друг друга. Шин тоже поднял чашку, поприветствовал ею хозяина. Они разом глотнули жгучую теплую жидкость. Вот тяжелая капля докатилась до желудка и словно взорвалась там. Это длилось какое-то мгновение. Следом появилось приятное, придающее бодрость и ясность мыслям тепло, разлилось по телу. - Хвалю, майор. Температура божественного саке - точка в точку. - О-о, вот этим умением я действительно горжусь. Мне потребовались годы, чтобы определить количество секунд и температуру - с точностью до десятой градуса, - которые надо выдержать в микроволновой печи. Они оба рассмеялись и отпили еще понемногу. - У меня, собственно, было две причины, чтобы пригласить вас сегодня. Первая касается группы обучаемых. Я заметил, что в течение последних недель напряженность, существовавшая между Виктором Дэвионом и Хосиро Куритой, заметно ослабла. Оба теперь заметно благосклонней стали относиться друг к другу. Друзья не друзья, но приятелями их уже можно назвать. - Хай5. Рассказывают, что Кай Аллард как-то поговорил с Хосиро и что Омисама также одобрила дружеские отношения, установившиеся между ее братом и Виктором. - Я знаю. - Крис улыбнулся, и Шин почувствовал прилив доверия к этому человеку. - Я уже имел разговор с Галеном Коксом по этому поводу - Виктору вполне по душе работать с Хосиро. Он так и выразился! В подобном содружестве он, Виктор, видит большой смысл, широкие перспективы. Я бы хотел попросить вас поговорить о том же самом с Хосиро. Конечно, не надо ему ничего навязывать, просто объяснить ситуацию. Мягко, намеками... - Обязательно, Крис-сан. - Домо6. Их готовность к сотрудничеству, готовность работать вместе - жизненно важная часть наших усилий. Хочу обратить ваше внимание, что я очень даже разделяю эти понятия. Одно дело готовность к сотрудничеству, другое - способность работать вместе. Если первое в руках Божьих, то во втором - верю и знаю - они могут составить прекрасную пару. Каждый из них лидер, каждый действует наособицу - они бы отлично дополняли друг друга. Весь вопрос - желают ли они... Это самая серьезная проблема. Если бы ее удалось решить, то и армии нам бы удалось в конце концов примирить, а затем, со временем, и подключить к выполнению общей боевой задачи. Я даю себе отчет, что это очень трудное дело, однако тропинка к взаимопониманию - вот она, у нас перед глазами. - Согласен. Я верю, что расширение круга боевых задач, которые необходимо решать сообща, научит их работать рука об руку. Ведь вы именно такие операции планировали на конец месяца. Если вы не против, я поговорю с Галеном Коксом один на один, и мы тоже начнем координировать наши действия. - Отлично! - Крис вновь налил саке в обе чашки. - Теперь о второй причине. Это вопрос деликатный, и все равно я бы хотел поговорить с вами на эту тему. Дело в том, что агенты вашей Службы безопасности так и вертятся вокруг меня. Точнее, кишат... Не дают прохода. В конце концов, это начинает надоедать. Лезут в мою личную жизнь, копаются в грязном белье... - Они никогда не отличались особой щепетильностью. - Нет, проблема в другом. Некоторые мои коллеги из Драгун рассказывают про меня такие небылицы, что уши вянут. Раздувают из мухи слона... А ваши ребята, словно завороженные, слушают их. Потом сломя голову бросаются на поиск подтверждающих фактов. Йодама-сан, если у вас есть ко мне вопросы, я готов ответить на них. Шин пожал плечами: - Майор, побывав в вашей квартире, ближе познакомившись с вами, я осознал, насколько глубоко вы прониклись духом и буквой того образа жизни, который определяет наше умонастроение в Синдикате Драконов. Вы можете быть уверены, что мы уважаем вашу частную жизнь, не делаем попыток насовать повсюду жучков, как то бывает в пошлых детективных голодрамах. Я горд, что для подобного разговора вы выбрали именно меня, однако боюсь, что я ничем не могу помочь. У меня практически нет связей с СБ. - Я так не думаю. - В глазах Криса мелькнула хитринка. - Что-то здесь не так, не правда ли, Шин Йодама из Курои-Кири? Мне кажется, я могу доверять тем слухам, которые касаются вас. Сказав это, Крис развязал пояс на кимоно и вытащил свою левую руку из рукава. Левая часть его торса оголилась - там обнаружилась яркая многоцветная татуировка. Рисунок начинался у шеи, затем шел по плечу и спускался почти до локтя. Заметно стилизованное, выполненное необыкновенно искусно изображение представляло схватку узкомордого, сильного волкодава и голубовато-зеленого дракона. Чудовища вцепились друг в друга. Силы их были равны, никто из них не мог одержать победу, и в то же время они были не в состоянии разорвать смертельные объятия. Кровь капала из их ран, стекала вниз и наполняла контур человека, выколотый на руке. Человеческую фигуру окружали звезды. В одной руке у нее был меч, в другой - пистолет. - Я - Кристиан Келл из Руи-но-ину-гуми, из Мерчисана. Я верю, что, как члены якудзы, мы можем говорить без утайки. Якудза?! Келл - якудза! Йодама расширившимися от удивления глазами посмотрел на майора, затем опустил глаза. - Сумимасен7, Кейру-сан. Прошу простить мне такой неприличный взгляд. Я даже подумать не мог... - Не стоит извиняться, Йодама-сан. Я ожидал, что это зрелище должно было произвести на вас серьезное впечатление. - Крис широко улыбнулся. - Вы сумели справиться с изумлением намного быстрее, чем мой дядя Морган, когда он впервые увидел эти сакральные знаки десять лет назад. Шин потряс головой: - Выходит, слухи, что вы выросли и воспитывались в Синдикате Драконов, верны? - Более-менее. - Крис отпил саке. - Мой отец - Патрик Келл. Я родился на Мерчисане за шесть месяцев до его гибели. Как я понимаю, он никогда не знал о моем существовании. Моя мать хотела рассказать ему, что ждет ребенка, однако она боялась, что, узнав об этом, он уйдет в отставку и окончательно остепенится. Мама хотела, чтобы он помучился, хотела поиграть у него на нервах и сама попала в ловушку, ею и расставленную. Она никогда не говорила об этом, но я-то знаю. Моя мать была художницей и имела связи с якудзой на Акимашиме. Когда она отправилась путешествовать по внешним мирам, меня отдали на воспитание в одну из семей, входящих в наше сообщество. Когда я подрос, я стал сопровождать мать в дальних экспедициях, хотя после войны 3039 года мы уже далеко не забирались. Глаза у Шина сузились. - Мерчисан как раз и был захвачен войсками Федеративного Содружества в 3039 году. - Да. Оккупанты расстреляли всех ее родственников, которые не пожелали жить под ярмом. Я не сомневаюсь, что эта атмосфера рабства, страха, ненависти погубила ее. Сразу после захвата планеты она заболела. Мне же пришлось покинуть Мерчисан. По ее воле... Я бы никогда не улетел с родной планеты, но что поделаешь... Понимаете, мама никогда не говорила мне, кто мой отец. Она простить себе не могла его гибель. Все твердила: если бы она призналась, что ждет ребенка, он бы ушел в отставку и не был бы убит на Стиксе. Когда Мерчисан вошел в Федеративное Содружество, там началась повальная проверка документов. От анализов крови до изучения родословных. Все искали наследников линии Штайнер-Дэвион. Этот факт, а также то обстоятельство, что с годами я все больше становился похож на отца, решили мою судьбу. Она отослала меня с планеты. Сама умерла. Шин сказал, глядя в подушки: - Примите мои соболезнования. - Спасибо. - Крис некоторое время молчал. - Я не осуждаю ее за то, что вынужден был уехать. Ее смерть потрясла меня - что там какие-то обиды. Мне переслали ее вещи, там я наткнулся на дневник, из которого узнал, кто мой отец. Я решил разыскать Моргана Келла. Руи-но-ину-гуми помогли мне. Я нашел дядю на Арборисе, как раз в звездной системе Сарна. Среди вещей моей матери обнаружилось послание к Моргану, где приводились доказательства нашего с ним родства. Дядя немедленно принял меня, оставил на время свой легион и отвез на Аутрич, где я поступил в военную школу. Это случилось в 3042 году. - Вас, должен заметить, превосходно обучали, - улыбнулся Шин. - В первый раз я услышал имя Кристиана Келла после Алибергристского кризиса в сорок пятом. Ходили слухи, что вы клон Патрика Келла, которого произвел Хэнс Дэвион в своей лаборатории в ИННА. Говорили, что вы ловко расправились с целым батальоном Ляо. Эта победа не прошла незамеченной. - С тех пор леди Романо волком смотрит на меня. Хотя, конечно, это я должен был смотреть на нее волком. В любом случае ее ненависть - лучшая награда. - Крис отпил саке. - Думаю, я дал вам достаточно информации, чтобы удовлетворить навязчивых молодцов из СБ, которые уже порядком надоели моим Драгунам своими расспросами. Шин кивнул, соглашаясь. - Что ж, - прибавил он. - Пусть лучше они займутся секретом богини Кали, которая позволила дочери Романо вынуть свое сердце, а потом вновь вложить его в грудь. И без всяких побочных эффектов. Теперь засмеялся Крис. - В культовых церемониях, процветающих в семье Ляо, нет никакого секрета. Психотропные средства так разнообразны, так сильны - они с любым человеком могут сотворить подобную злую шутку. Сначала умертвить, потом воскресить... Все остальное - умело создаваемые миражи. Нет, если этим парням так уж хочется раскрыть какую-нибудь тайну, пусть они займутся Ком-Старом. Вот уж где тайн полный мешок. - Ком-Стар? - Да. Регент по военным вопросам Ком-Стара прислал моему дяде послание. Странное, должен заметить, письмецо... Состоит всего из одной строчки, да и та - цитата из Марка Твена. Знаете, это знаменитое - "сообщения о моей смерти следует считать несколько преувеличенными". XIV Монтаянские холмы Аутрич, Маршрут Сарна Федеративное Содружество 1 июня 3051 года Как только погасли лучи солнца, темно-красного, непривычно огромного, Кай Аллард скинул с плеч рюкзак. Он прислонился спиной к большому валуну и почесал спину. Увесистые обломки скал окружали площадку, которую Виктор Дэвион выбрал для ночевки. От этого места до пункта назначения оставалось не более получаса ходьбы. Площадка была выбрана удачно - нависающий выступ и многочисленные трещины надежно защищали группу от разведывательного самолета или патрулирующего местность боевого робота. Слева от Кая Виктор и Гален тоже сняли рюкзаки. Рядом остановились Хосиро и Шин. Наконец Рагнар и Касандра добрались до места. Тут и Сун-Цу подоспел и начал выискивать свободное пространство. Ходил и вынюхивал. Как зверь... Кай глянул на часы: - У нас есть запас времени, мы можем отдохнуть здесь до рассвета. Прежде всего надо подкрепиться, потом поспать. Сун-Цу с презрением глянул на Рагнара и процедил сквозь зубы: - Эй ты, разведи костер. Кай тут же откликнулся: - Ни в коем случае. Сун-Цу нахмурился. - Но ведь кто-то должен заняться костром. Пусть тогда это сделают Кокс или якудза. - Я сказал - нет! Рагнар, чтобы снять напряженность, предложил: - Не беспокойся, Кай. Разведу я костер, в чем проблема! Кай положил руку ему на плечо: - Я запретил разжигать костер, потому что мы должны вести себя очень осторожно. - Он указал пальцем на север - там уже стыла непроглядная тьма. - Отблеск костра сразу выдаст наше местоположение. Стремительность и внезапность - вот наши козыри. Я не хочу их лишаться. Виктор Дэвион, рывшийся в своем рюкзаке, рассмеялся: - Я знаю, почему ты не рискуешь разогревать паек. Пока бутерброд холодный, с мяса можно соскрести застывший жир. Интересно, сколько лет этой тушенке? Должно быть, припасы лежали на складе со времен Второй войны за Наследство. - Тогда оставь их для будущего агрессора. Может, вкусив эту прелесть, он тут же уберется восвояси, - с ехидцей сказал Сун-Цу. Виктор, отлично понявший намек, иронически усмехнулся, потом ответил: - Если бы в ту войну капелланцы оказали нам хоть какое-то сопротивление, то и этих запасов бы не хватило. А так сразу - бах, и ручки кверху. Сун-Цу побелел и сделал было шаг в сторону Виктора, однако Гален Кокс тут же выпрямился и холодно посмотрел на Ляо. Тот что-то невнятно буркнул и вернулся к своему мешку. Здесь он опустился на колени лицом к уже зашедшему солнцу и закрыл глаза ладонями. Словно молился... Кай посмотрел на него и покачал головой. С той поры, как напряжение между Хосиро и Виктором спало и Сун-Цу стало некуда вбивать клинья раздора, он сосредоточился на самом себе. Боролся с внутренним разладом - это было нелегкое сражение. Кай сразу почувствовал это. Трудное у Сун-Цу было детство! Постоянно из огня да в полымя! В его душе никогда не было мира. Он постоянно метался - то осознавал себя ожившим богом, по крайней мере воплощением божества; то презирал себя за ничтожество, за мерзость, хлеставшую через край. Но в любом случае самой сладкой, самой греющей душу страстью принца было отыскание виноватых. Кто-то же внес сумятицу в его душу, кто-то навеял подобные мысли, и если первых, назвавших его богом, следовало отблагодарить, то вторым, свергнувшим его в пропасть отчаяния, - отомстить. Кай одернул себя - Бог с ним, с этим Сун-Цу! Ему еще предстоит с ним наплакаться, зачем сейчас забивать голову дурными мыслями! Он склонился к рюкзаку и уже в следующую минуту, нащупав банку со съестным, забыл обо всем остальном. Кай вытащил ее - это оказалось консервированное мясо с овощами. Высоко подняв в руке свою находку, он громко объявил: - У меня тушеное мясо с овощами. Никто не желает? Могу обменять. Желательно на сухое печенье. Или на что угодно. Гален Кокс уныло покачал головой: - А куска черствого хлеба для меня не найдется? Рагнар с готовностью предложил: - У меня здесь цыпленок в соусе и с лапшой. Идет? Кай даже руку опустил. - Ты хочешь обменять такую вкуснятину? Это единственная пища, которую можно взять в рот. Знали бы мы, когда собирались в экспедицию, что следовало взять с собой!.. Рагнар совсем по-мальчишески смутился: - А мне не жалко. Шин достал две консервные банки: - Рагнар, могу предложить холодную свинину с фасолью. Две штуки. Тут и Виктор Дэвион заторопился: - Я тоже дам две банки фасоли и половину плитки шоколада. - Ох, как богато! - Кай подмигнул Рагнару. - Послушай, ты получил выгодное предложение от принца Федеративного Содружества. Поторгуйся, поторгуйся, глядишь, он набавит цену. Может, даст в придачу целую планету. - Только будь настойчив, - поддержала брата Касандра. - В последний раз, когда Дэвионы начали возвращать миры, они отвалили капелланам сразу половину их территории. Все, исключая Сун-Цу, громко засмеялись. Тут же смех стих. Принц Ляо совершенно вышел из себя. Рагнар пожал плечами. - Я вовсе не имел в виду Виктора. Если хочешь, Кай, этот цыпленок твой. - Он сделал паузу, потом обратился сразу ко всем: - Может, я самый молодой из вас, но это не значит, что я только вчера родился. Или простофиля, каких свет не видывал. Так что вот мое условие: три банки фасоли и целая плитка шоколада - и жрите этого цыпленка в свое удовольствие. - Рагнар, - посоветовал Кай, - придержи ты эту банку. Или съешь сам. Лучше съешь, потому что завтра нам выпадет трудный денек, поверь. Аллард Ляо наконец открыл свою банку и сморщился, отвернул нос, учуяв исходящий оттуда запах. Потом осторожно поставил банку на камень. - Вот еще что, - добавил он. - Насчет часовых. Сегодня вместо часа на посту придется стоять по два. Сун-Цу - первый, его сменит Рагнар. Потом Касандра, следом я. Встанем затемно, двигаться придется во мраке. Навалимся на врагов, пока они не успели вылезти из своих спальных мешков. - Нет, - возразил Сун-Цу. - Я не хочу. Я устал. Я не буду первым. Кай мрачно посмотрел на него: - Я и исходил из того, кто больше устал. Не думаю, что у тебя сил меньше, чем у Рагнара или Касандры. Просто тебя, когда ты заснешь, не добудишься, так что ты встанешь на пост первым, пока не заснул. - А почему они не будут дежурить? Я понимаю, почему ты сделал исключение для Дэвиона, но почему Курита? Ты тоже, как твой папочка, замыслил измену? Касандра вскочила, сжала кулаки, однако брат успел шагнуть вперед и попытался успокоить ее взглядом. Этого оказалось мало - девушка была вне себе от ярости. Кай с намеком глянул в сторону Рагнара - тот тотчас сзади приблизился к Касандре, однако девушка уже успела справиться с вспышкой гнева. Она неохотно отступила, при этом все время пристально смотрела на двоюродного брата. Он сделал презрительную мину, словно его эта мышиная возня, мелочные обиды мелочных людишек не касаются. Однако вскоре и он поежился - трудно было сохранять спокойствие, когда тебя буквально сверлят взглядом. Кай перевел дух - даже Хосиро и Шин с удивлением смотрели в его сторону. Ну, парень, у тебя и выдержка. Ты, парень, держись, придет день, и ты посчитаешься с этим вонючкой. Мы тебе поможем, будь уверен. Очень хочется обломать ему ногти. Просто кулаки чешутся. Так это было или нет, только Кай почувствовал себя вольнее. - Слушайте все. Объясняю, чтобы потом никаких кривотолков не было. Виктор, Гален, Хосиро и Шин - наша главная ударная сила. Их задача захватить вражеские боевые роботы и обезвредить их экипажи. С этой целью я и предоставил им максимально возможный отдых. Вареным сонным куклам нечего делать в диверсионном рейде. Они должны быть в полной боевой форме, вот почему на эту ночь я освободил их от дежурства. Он помолчал, походил по площадке, потом продолжил: - Повторяю еще раз, мы - диверсионная группа. Наша задача - устроить панику в стане противника. Устроить такой шум, чтобы другие группы смогли без помех подобраться к боевым роботам. Судя по всему, наша группа пока не обнаружена, поэтому я решил дать людям возможность отдохнуть. Поэтому я поставил тебя на дежурство первым, чтобы потом ты мог поспать без помех. Ясно? - Вот теперь мне все ясно. - Сун-Цу погладил свои длиннющие ногти, потом резко вскочил. - Теперь все как стеклышко! Значит, вы здесь решили устроить заговор. Рагнар поставил на землю банку с едой. - Послушайте, я могу отдежурить первые два часа. Я вообще могу четыре часа не спать. Сун-Цу сразу взвился: - Заткнись, щенок! Я не нуждаюсь, чтобы меня защищали. Я сразу догадался, что это неспроста! Да тут целый заговор созрел, чтобы унизить и оскорбить Конфедерацию Капеллана! То-то я думал, чего ради они взяли в рейд этого молокососа и эту противную амазонку? Оказывается, чтобы у нашего уважаемого командира были подпевалы. Чтобы сподручнее было нанести оскорбление свободной нации. Значит, на этой почве Дэвион и Курита заключили перемирие. За наш счет! Кай спокойно ответил: - Сядь, Сун-Цу. Принц Конфедерации Капеллана передернул плечом: - Я не буду тебе подчиняться. Измена струится в твоих жилах. То, что Дом Дэвионов держит на иждивении Аллардов, ничего, кроме презрения, вызвать не может. - Потом он повернулся к Рагнару. - А ты? Ты просто смешон со своим угодничеством. Что такое ваша так называемая Свободная Республика Расалхаг? Ничего! Фикция! Нечто вроде шутовской игры, которую сочинили при дворе Куриты и в которую они с большим удовольствием играют. На чем основывается ваша свобода? Подумать только - на честном слове бывших хозяев. Когда же Синдикату наскучит эта игра, Драконам стоит только пасть разинуть. Ам - и нету никакой Свободной Республики Расалхаг. Нету - и все тут! И никто не остановит. Теперь кто вы есть? Ну, кто вы есть?.. Потеряли половину своих капиталов, половину звездных систем. Рагнар вскочил: - В таком случае ты должен понимать нас больше, чем кто-либо другой, Сун-Цу. Вы тоже потеряли половину своих наследственных владений. Нам бы следовало стать братьями, объединиться, чтобы не потерять все остальное. Его заявление произвело удивительное действие, совсем не то, на какое рассчитывал Рагнар. Сун-Цу сорвался на крик, в голосе его стали проскальзывать петушиные, истеричные нотки. - Не сметь! Ты не имеешь права даже помышлять о каком-то равенстве со мной! Можешь подхалимничать перед Каем и Касандрой, может, те и признают тебя ровней. Кто вы есть - жители вашей так называемой республики? Потомки бандитов, разбойничьего сброда, которые не имеют права на существование. Его понесло. - Вот и крутись возле них, как этот якудза крутится возле Куриты, а этот, из Содружества Лиры, возле Дэвиона. Все вы, как марионетки, пляшете под дудку Хэнса Дэвиона и этого Вульфа. А кто такой Вульф? Прямой отпрыск кланов, кровь от крови, плоть от плоти. Вульф сам заявил об этом. Он и собрал нас здесь только для того, чтобы оторвать от дел. Чтобы мы попусту потратили время, пока кланы взяли передышку для выборов нового ильХана. Рагнар первый толкнул Сун-Цу. Тот не успел ответить, так как Кай шагнул и крепко взял кузена за запястья. Тот пронзительно завизжал, совсем как дикий зверь, и попытался освободить руки из железных тисков Кая. Тот глянул в глаза брату и оторопел - злоба, живая, неукротимая, вскипела в глазах Сун-Цу. Затем он резко оборвал крик, взгляд его остановился, и он нанес брату предательский удар ногой. Кай упал на землю. Искры посыпались у него из глаз, земля набилась в рот. В левой стороне черепа разлилась адская боль, и уже сквозь нее, через ошеломляющее удивление, он услышал торжествующий крик Сун-Цу: - Не сметь прикасаться ко мне, предательское отродье! Это тебе урок. Будешь знать, какова она на вкус, землица-то! Что, горько? Только попытайся сотворить то, что совершили твои папочка и мамочка, еще получишь. Конфедерация Капеллана не ваша! Зарубите это себе на носу!.. Она - моя. Ты никогда не посмеешь наложить на нее свою лапу. Уж в этом я тебе могу поклясться! Чтобы ни случилось, запомни: она моя! Была и будет!.. Терпение Кая лопнуло - сносить это дальше? Значит, расписаться в собственном бессилии?! Мыслил он в тот момент холодно, даже спокойно. Его удержала в руках леденящая сила гнева. За ним такое водилось - в минуты бешенства его тело как бы наливалось холодом. Он откровенно начинал зябнуть, даже мурашки бежали по коже. Этот подонок все-таки достал его. Он должен проучить его, иначе это никогда не кончится. Он посмел ударить командира?! Да он ему в два счета рога обломает! Ну-ка, как оно тебе?.. Он вытянул руки и с силой ударил Сун-Цу под обе коленки - тот разом осел на землю. Кай изловчился и прыгнул на него, уселся на грудь, коленями прижал его руки к земле. - Надеюсь, этот урок будет тебе впрок. - Он два раза изо всех сил врезал ладонями по ушам Сун-Цу. - На первый раз достаточно. Я не хотел этого, но ты сам меня вынудил. На черта сдалась мне твоя Конфедерация! Ваш звездный трон, ваш!.. Вот и забирайте его себе. Владейте и помалкивайте. Даже если Виктор потребует, чтобы я возглавил вторжение в вашу Конфедерацию, я откажусь. Ты, дурак, учти: меня больше всего волнует, чтобы между нами был мир. Это, так сказать, наши семейные дела, а теперь получи за то, что посмел поднять руку на командира. - И он еще раз врезал ему по ушам. Тот сразу притих, замер. - Если еще раз посмеешь обсуждать, тем более отказываться выполнять приказ, я передам дело в суд чести. Понял? Кай поднялся и, дернув Сун-Цу за комбинезон, поставил его на ноги. - Первая смена твоя! Повторить?! Сун-Цу быстро отступил, однако огрызнуться не посмел. Голова у Алларда оказалась разбитой, кровь сочилась из уха. Ни слова не говоря, он покинул лагерь, спустился в низину и уже оттуда вскарабкался на вершину близлежащего холма. Здесь сел на камень, закрыл глаза, перевел дух. "Как можно было так сглупить?" - спросил он себя. Ну ударил он Сун-Цу, ну доказал, кто есть кто, но ведь силой ничего не решишь. Прошло около двадцати четырех часов после разбирательства, а он опять вляпался в постыдную историю. Теперь опять Романо поднимет вой, опять они соберутся, начнут задавать вопросы. Ох, как потешится Романо, как начнет кликушествовать - как же, ее сыночка обидели. Опять родителям краснеть. Ну, не так все плохо - у него же есть свидетели, Сун-Цу первым поднял руку. Тут Кая передернуло, жуткая мысль посетила его: а не спектакль ли это? Он вспомнил безумные глаза двоюродного брата. Такие ли уж они безумные? Не ведет ли он двойную игру? Ведь, разыграв этот скандал, он многого добился. Прежде всего обещания Кая оставить в покое трон Конфедерации Капеллана. Может, в этом и был тайный умысел подобных глупостей. Тогда Сун-Цу - опасный человек. Гений коварства. Строить из себя дурачка только для того, чтобы шаг за шагом укреплять свои права на престол. Нет, это слишком хитро. Даже для него. Позади него послышался шорох осыпающихся камней, кто-то шел в его сторону. Конечно, это не Сун-Цу. Тот в доверительные разговоры, в откровенность пока не играет. И топал бы как медведь, он и в походе шумел больше всех. Никакого понятия о маскировке. - Это ты, Сандра? - спросил он, не поворачивая головы, и, чтобы успокоить сестру, заявил: - Со мной все в порядке. - Простите, лейтенант Аллард, - сзади послышался голос Хосиро, - я не хотел мешать вам. Кай медленно повернулся. В небе повисла половинка луны, более десятка мелких спутников разноцветными точками бежали по темному своду. Света было маловато, так что лица Хосиро он не видел, только смутные очертания фигуры и неясные светлые пятна. - Ты не помешал, Хосиро. Я должен извиниться перед вами всеми за свое поведение. С тебя и начну. Прошу простить, что тебе довелось стать свидетелем подобной постыдной сцены. Больше это не повторится. - Да что ты, Кай! - Хосиро пожал плечами. - Ты считаешь, что потерял контроль? Не вздумай извиняться - все и так на твоей стороне. Я пришел сказать, что восхищаюсь тобой, ты лучший командир, которого я когда-либо встречал. Я бы так отделал его!.. До бесчувственности... - В том-то все и дело. Сун-Цу и так совсем бесчувственный. Странный какой-то... Создается впечатление, что чем больше его бить, тем он глубже будет уходить в себя. Он там ищет отдушину. С ним как раз битьем ничего хорошего не получится. С ним надо по-другому. Иначе он вконец свихнется. Курита ничего не ответил, прислонился спиной к каменной глыбе, потом наконец произнес: - Бывают такие обстоятельства, когда единственным решением становится сила. - Хосиро, ты и я - мы оба родились воинами. Для нас сила вполне обычное, приемлемое средство добиться результата. Это я понимаю, сам прибегаю к подобному лекарству. - В этот момент перед его глазами поплыла шеренга атакующих боевых роботов кланов; память услужливо подсказала те мгновения, когда он не испытывал жалости к врагу. - Но Сун-Цу - это другое дело. С ним это не выход. Сила, проще говоря, побои только увеличат его страх. - Его страх? - Принц задумчиво потер щетину на подбородке. - Я считал, что у него в душе нет ничего, кроме ненависти. Кай ответил не сразу - сначала растер шею, потом долго смотрел в мерцающее ночное небо, где перемигивались огоньки звезд, мелких спутников, соседних планет. Потом, вздохнув, он выговорил: - Нет, именно страх, поверь. Я увидел, как ему жутко, как глубоко засела боязнь в его душе. По глазам увидел... Еще до того, как он ударил меня. Поразмышляй над этим. Он вырос в сплошном кошмаре. Его постоянно натаскивали ненавидеть меня, моих родителей, моих сестер. В этом деле его родная мамочка не щадила себя - ведь она до смерти ненавидит мою мать. И боится ее... Ему было только пять лет, когда скончался наш дедушка, и все это время до совершеннолетия он слышал сплетни, что это его мамочка отравила деда. С той поры он вцепился в мать, в свою единственную опору и надежду. Та в свою очередь полюбила его с той же силой, с какой ненавидела весь мир. С той же самой легкостью, с невозмутимым, а то и ласковым лицом, с каким дарила ему игрушку, в следующую минуту она могла отправить на смерть сотню человек. Что там сотню - тысячи! Она узаконила пытки как испытание на верность. Вот и подумай, с тем же самым личиком, с каким она дарила ему подарки, Романо могла отправить его в камеру, где палачи начали бы проверять его верность. Кай невольно глотнул. - Ему удалось выжить в этом дурдоме. Спросишь - как? Не знаю. Он приложил много усилий, чтобы утихомирить матушку, как-то смягчить ее характер. Он все время стремится к тому, чтобы трон оставался в их семействе. С этой целью пытался прекратить массовые казни, так как понимает, что подобная безумная жестокость до добра не доведет. Во внешних делах он постоянно оглядывается на Федеративное Содружество и Объединение Святого Ива, потому что чувствует - мы можем вымести эту поганую семейку в два счета. Он прекрасно знает, что его так называемая армия развалится в первый же день войны. Единственный метод обороны против нас состоит в том, что в случае угрозы нападения он зальет кровью своих подданных всю вселенную. А ты думал, ради чего совершаются эти мрачные кровавые мистерии? Чтобы было легче всех разом принудить к самоубийству. - Но ведь ты же сам сказал, что не намерен драться за трон Конфедерации? Кай пожал плечами: - Чем больше я отказываюсь, тем глубже его подозрительность и страх. Он же судит по себе. Что еще мне остается делать, как не внушать ему, что не имею видов на его государство. В то же время точить за печкой кинжал. - Возможно, это потому, что он сам слышал, как ты говорил нечто совсем противоположное. - Когда? - Ранее. Мы оба с тобой воины. Мы оба знаем, что существуют проблемы, которые иначе как силой не решить. Мы понимаем, какую ответственность накладывают подобные решения. Ты говорил, что не желаешь править в Конфедерации Капеллана, но ты и я знаем, что даже если это искреннее желание, если это правда, то далеко не вся. Если Сун-Цу примет из рук матушки не только бразды правления, но и ее методы; если там будут продолжать резать людей пачками исключительно ради развлечения; если меньшинство решится на геноцид в отношении собственного народа, - я так понимаю, ты не будешь молча взирать на это. Ведь ты же захочешь прекратить бойню. - Нет! - Да-а!.. - Хосиро скрестил руки на груди. - Я давно присматриваюсь к тебе, Кай. Я прочитал все доклады, которые посвящает твоей персоне СБ. Наши аналитики считают тебя робким, нерешительным человеком. - Он помолчал, потом решительно добавил: - Что нам стесняться, мы свои люди. Они просто величают тебя трусом. Они заявляют, что ты постоянно испытываешь страх и только поэтому стал водителем боевых роботов. Мол, не хочешь испытать позор, которым покрыли себя твои родители, отказавшись применить силу. Они характеризуют твое беспримерное усердие как бессознательное замещение страха перед смертью, желание преодолеть неуверенность в себе, вытеснить робость из сферы подсознательного. Они настаивают, что твоя победа на Туаткроссе - случайность. Вместо того чтобы обстрелять врага РДД, ты взял и подорвал себя. Со страху! - Ты тоже так думаешь? Хосиро пожал плечами: - Я считаю, что ребята из Службы внешней разведки глупеют на глазах. То ли переучились, то ли пытаются втереть очки - вот, мол, как мы работаем. Только у них ум за разум зашел, это точно. Странно полагать, что ты боишься войны. Конечно, как у любого нормального человека, она не вызывает у тебя восторга. Но испытывать перед ней ужас - это уже слишком. Куда больше ты страшишься не выполнить боевую задачу. Боишься, что не сможешь остановиться в нужное время и в нужном месте. На Туаткроссе ты приказал своим подчиненным занять выгодные позиции и в крайнем случае взорвать проход. Потом не выдержал и сам сунулся туда. Ну что - так должен поступать всякий командир, испытывающий беспокойство за порученное дело. Тут ситуация резко изменилась, у тебя было несколько минут, чтобы принять решение. Ты взял на себя смелость взорвать проход. Вместе со своими людьми. Этот эпизод до сих пор мучает тебя. Как всякого нормального человека. Понимаешь, - после некоторой паузы продолжил Хосиро, - я так воспитан, что исполнение приказа - это все, а человеческая жизнь - ничто. Я даже не счел бы, что поступаю скверно, послав людям "приглашение на казнь". Хороший эвфемизм, не правда ли? Понимаешь, это страшное право - посылать на смерть. Не имеет значения - одного, двух или миллионы. Я тоже страшусь этого. Он замолчал, было видно, что сомнения мучают его, потом наконец закончил - решительно, веско: - Да, страшусь. - Он прошелся по вершине холма. - Понимаешь, я иной раз гляжу на себя в зеркало и ищу драконьи черты. Все жду, когда же я стану монстром. Слава небожителям, отец у меня толковый. Он всю жизнь учил меня, что если человек, тем более правитель, перестает пытать себя вопросом, зачем он послал вот этих, конкретных людей на смерть, то он может ненароком перейти границу, отделяющую ответственность от своеволия, необходимость - от жестокости. Если мы не задаем себе вопросов, не разглядываем себя в зеркале - это плохая примета. Первый звонок. А эти умники объявляют тебя сумасшедшим или трусом. Понятно, есть такое понятие, как бюрократическое чванство, - когда все данные ложатся в заготовленные тобой ячейки, ты ходишь гордый донельзя. Но вот наступает день, когда не все факты ложатся в клеточки, - один такой маленький-маленький, малозначащий-малозначащий не желает найти свое место. Тогда долой его. К себе же нет никаких претензий. Ткнешь такого чинодрала носом в подобную несуразицу, он даже обижается - я же от усердия. И-эх!.. - Точно! - всполошился Кай. Сказанное Хосиро ожгло ему сердце. Это были его мысли, его сомнения. Это было его тайное занятие - зеркало и вопросы. Много вопросов. - Прав ты, Хосиро. Во всем прав... Из темноты вышел Виктор Дэвион. Он кивком поприветствовал принца Синдиката Драконов. - Простите, что слышал ваш разговор, но уйти не смог. Ноги к земле приросли. Все один к одному, как и у меня. Правда, первым меня озадачил Морган Келл, еще в январе, когда мы только что прибыли на Аутрич. Он как-то сказал мне, что я отношусь к редкой категории солдат, которые, набросив на себя узду, стараются ни о чем не думать. Словно я опасаюсь того, кто живет во мне. "Не бойся его, - сказал Морган, - он на твоей стороне. Ты только не стесняйся и почаще обращайся к нему за советом". Так и заявил, а я потом ночь не спал. Все спрашивал... Хосиро кивнул в знак согласия: - Ну, Морган Келл! Вот умнейший человек, он тебя насквозь видит. - Принц приблизился к Каю, положил руку ему на плечо. - Кай, власть, которая сосредоточилась в наших руках, дается немногим в этом мире. Это страшная тяжесть, огромная ответственность. Судьба дала нам право решать, стоит ли пожертвовать несколькими, чтобы спасти многих. Даже в лучшие времена это был нелегкий выбор. Но что угнетает еще больше - это то, что мы являемся и собственными судьями. Кому мы можем довериться, к кому обратиться за советом, как не к самим себе? К своей совести. И колебаться нельзя. Промедление иной раз смерти подобно. Принял решение - исполни его. Кай Аллард уныло заметил: - Я тоже так считал. Верил, что мое внутреннее решение, если оно взвешено, досконально проверено, всегда будет правильным. Однако Туаткросс убедил меня, что я ошибался. И сильно ошибался! - Он сделал паузу, потом добавил: - Теперь я знаю, что значит посылать людей на смерть. В будущем, если возникнет необходимость, я не колеблясь отдам такой приказ. Но поведу эту группу сам. Лично. Он усмехнулся, потом заулыбался во весь рот. - А что, Хосиро, может, ваши мудрецы из СБ не так уж и не правы? Может, я на самом деле трусоват по натуре? Однако теперь я крепко убежден, что посылать людей на гибель, какие бы обстоятельства ни сложились, куда труднее, чем броситься в бой и умереть вместе с ними. XV Спортивный центр семьи Керенских Страна Мечты 1 июня 3051 года - Значит, первым делом сажаешь своего боевого робота на корточки, проверяешь устойчивость. Потом отклоняешь корпус назад для увеличения дальности стрельбы. Вот это упражнение ты должен освоить. Это очень полезный прием. - Спасибо, Керью. Фелан поблагодарил наставника, который закончил объяснения. Упражнение действительно было очень сложное. Керью был невысок, изящен и при этом очень крепок и гибок - обычный тип среди водителей боевых роботов. Огромная копна светлых волос делала его голову похожей на шар, но больше всего поражали его огромные, по-детски наивные глаза. Однако его менее, чем кого-либо другого, можно было считать ребенком. Особенно это становилось ясно, когда он садился в кресло водителя боевой машины. Керью пожал плечами. - С такими учителями, как Наташа, Ранна и я, ты, конечно, сдашь экзамены, пройдешь испытания. Вопрос в другом - будешь ли ты бороться за звание водителя или элементала. Затем они отправились на поле для рукопашных схваток. Оба были одеты в шорты и рубашки с короткими рукавами. Фелан и Керью спускались по склону, густо поросшему травой. Луг тянулся вдаль - туда, где расстилалась широкая степь. Само поле было разбито на отдельные участки, размеченные особым образом. Каждая площадка делилась пополам, и на каждой половине были вычерчены круги. В центре кругов располагались квадраты со стороной метра в два. На участниках состязаний, находившихся на одной из площадок, были надеты шлемы с сетками на лицах, толстые, подбитые войлоком нагрудники, краги и налокотники, предохранявшие руки. На нагрудниках были нашиты синие либо красные круги. Вооружены люди были палками разной длины, в зависимости от расположения игрока на квадратах. На одном из концов этих примитивных фехтовальных предметов были прикреплены прямоугольные сетки. Фелан заметил, что ряды обороняющихся в основном составляли элементалы - у них и палки были подлиннее. Все они были как на подбор - рослые, дюжие ребята. Двухметровая Эвента не показалась бы среди них диковинкой. Им противостояли водители боевых роботов. Ростом и сложением они напоминали Керью. В руках держали короткие палки, которые с неуловимой быстротой вращали перед собой. По краям поля размещались вратари - палки у них в руках были в метр с четвертью, а вот сетки раза в четыре шире, чем у остальных участников. Фелан обрадовался: - Это же лакросс! Мы часто играли в него на Аутриче. Я все время, что учился в Найджерлинге, входил в сборную команду академии. Керью кивнул: - Правильно, это - лакросс, только правила у нас немного другие. - Он поднял руку, чтобы предупредить вопрос Фелана. - Я уже разговаривал с историком, который составляет хронику деяний Наташи, насчет различий в правилах здесь и там. Дело в том, что, если ты выйдешь на поле с твердой уверенностью, что ты знаешь, как надо перебрасывать мяч, ты быстро погибнешь. Игроки носились по полю, стараясь отобрать друг у друга небольшой белый мяч. Те, у кого были красные нашивки, завладели им и, перебрасывая друг другу, наконец послали мяч в ворота противников. Голкипер поймал его и вновь вернул в поле. - Что-то я не вижу больших различий, - приглядываясь к игре, сказал Фелан. - Разве что игроки позволяют себе удары головой и захваты. Это является грубым нарушением. - Нарушением?! - Вот и концом палки нельзя тыкать в ребра. За это фол. - Фол? Как раз в этот момент один из "голубых" действительно ткнул "красного" концом палки. Тот полетел на землю. - Видишь, - обрадовался Фелан. - За это штрафной. - Фелан, у нас здесь нет штрафных и этих... как ты сказал? - фолов. Я даже не знаю, что это значит. - Как так? - Брови у Фелана полезли вверх. - Если существует игра, должны быть правила, а где правила, там и нарушения. Он не успел договорить - один из элементалов догнал коротышку и принялся его топтать. Фелан загрустил. - В общем-то мы в Найджерлинге тоже играли подобным образом. Я другое имел в виду... - Он сделал паузу. - Все-таки какую-то грань мы не переходили. Керью улыбнулся: - Ну, эта мелочь многого стоит. Если ты владеешь мячом, то как бы считаешься "живым". Тебя стараются сбить на землю, отнять мяч. Если это удается, то у твоей команды вычитают очки. Ты можешь сдачи дать - это даже приветствуется, однако пока ты с мячом, ты - мишень. Каждый забитый мяч приносит команде пятьдесят очков. Перед началом игры у каждой команды их по сотне. Забить гол трудно, куда легче лишить соперника принадлежащих ему очков. - Хм, интересный вариант, - заметил Фелан, затем вновь окинул взглядом игровое поле. - А что, это только мужская игра? Керью фыркнул: - Играть с женщинами? Еще чего не хватало. Нет уж, спасибо. Они такие злые. Я так понимаю, что нет ничего хуже, чем сражаться против женщины. Эта игра еще цветочки, вот во время состязаний на право обладать родовым именем получить в соперники женщину - это, я тебе скажу, подарочек. - Понятно, - кивнул Фелан. - Как ты думаешь, если на поле выйдут два свежих игрока, это разрешается? - Может быть... Не знаю. Тебя они могут взять в команду. "Красные" представляют дом Уорда, "голубые" - дом Демос. Тебя-то они должны взять. - Должны? - Видишь того парня, который забил последний гол? Это Влад. Как мне помнится, единственное, о чем вы можете договориться, что кому-то из вас нет места на этой земле. - Так и есть, - чуть нахмурившись, ответил Фелан. - А ты из какого дома? Керью немного помедлил с ответом: - Я был рожден в Нигрене. - Ты говоришь об этом так, словно на этом доме лежит проклятие. - В общем, так оно и есть. Я уже привык к подобному вопросу. Дом Нигрен никогда не давал хороших пилотов для боевых роботов. - Это ты плохой пилот? - изумился Фелан. Керью пожал плечами: - Так принято считать. Двадцать пять лет назад Волки разгромили Соколов в большом сражении. Дом Нигрен получил в качестве трофея наследственный материал из дома Мальтус. Все полагали, что в его банке хромосом были гены, которые давали водителям, рожденным в Мальтусе, некоторое преимущество в бою. Я как раз из той линии. - Так что ж ты такой хмурый? Если тебе не нравится этот дом, прими участие в соревнованиях на родовое имя. Докажи, что обладаешь этим самым преимуществом. Керью хмыкнул: - Если бы все было так просто. После победы наследственный материал Мальтуса был пущен в дело. Тут прошел слух, что Соколы подсунули нам не то, что мы требовали. Какой-то с бору по сосенке материал... Ученые рода Волка провели тщательные исследования и заявили, что наследственные клетки вполне качественные и попали к нам как раз из дома Мальтуса, однако сплетня уже пошла гулять. На всех нас из этой линии легло пятно, так что нам заказан путь участия в испытаниях на родовое имя через включение в списки домов. Собственно, никаких официальных запретов нет, и вслух об этом стараются не говорить, а вот попробуй пробейся. - Да, злые языки страшнее протонных пушек, - вздохнул Фелан. - И в сражениях, как я понимаю, бесполезно лезть из кожи, все равно не подпустят к испытаниям. Фелан положил руку на плечо Керью: - Прости, друг, я не знал. Все равно я считаю, что тебе - именно тебе, с твоим мастерством и выдержкой - путь к родовому имени не заказан. Когда мы вернемся во Внутреннюю Сферу, там в реальных сражениях ты сможешь показать, кто есть кто. Там сразу видно, кто воин, а кто пижон. Там никто не сможет поставить тебе заслон. - Может быть. - Керью указал на поле: - Смотри, перерыв. Это твой шанс вступить в игру. Я могу тебя порекомендовать. Дом Демос из худосочных. Считается, что у них плохая наследственность. Все их питомцы чересчур азартны и теряют голову в трудных ситуациях. Если ты покажешь себя с хорошей стороны, то и я заработаю несколько очков. Молодой человек засмеялся и направился к группе отдыхающих, вспотевших игроков, которые сидели на траве за кромкой поля. Лысоватый мужчина показался ему знакомым, он подошел к нему. Точно, ему приходилось встречаться с ним во время учебных занятий. - Прости, ты, квиафф, не Эмилио? Мужчина осушил пластмассовую бутылочку с водой и достал еще одну из переносного холодильника. - А-а, ты, должно быть, Фелан. - Точно. Вам игрок не нужен? Эмилио пожал плечами. - Влад! - крикнул он. - Хочешь еще одного свеженького? Мне совсем сбили дыхание. Думаю, последний удар Картера угодил между ребер. - Фелан? - удивился Влад. - Как это Сирилла решилась отпустить тебя? Неужели ты желаешь поучаствовать в такой грубой игре, как эта? Молодой человек обернулся и приметил своего давнего врага, окруженного игроками команды соперников. Большинство из них также косо поглядывали на чужака. В их взглядах сквозили пренебрежение и надменность. Другие же