но с подбором инструментов пришлось повозиться. Джеми никогда не бывал здесь прежде -- всем ремонтом занимались слуги, -- вид незнакомых предметов поверг его в растерянность. Он благоразумно устранился от выбора инструментов, предоставив каждому выбрать по вкусу. Алистер с Марком взяли ломы, неловко приподняв их, -- чувствовалось отсутствие привычки. Хок же подобрал для себя тяжелую кувалду на короткой ручке. По весу она вполне ему подходила -- будила ностальгические воспоминания о любимом топоре. Хок несколько раз замахнулся и засунул ее за пояс. Джеми последовал его примеру. Вес кувалды несколько удивил Макнейла, но он все же взял ее. Вооружившись подобным образом, мужчины снова вышли в коридор. В помещении заметно потемнело. Архитектор Башни не собирался тратить дорогое стекло на этаж, которым пользовались в основном слуги, поэтому здесь вместо- окон были бойницы. На стенах через равные промежутки висели лампы, но с тех пор, как слуги покинули замок, их никто не зажигал. Людей то заливало солнечным светом, то бросало в полумрак. Хок, держа руку на рукоятке кувалды, внимательно осматривался вокруг. Вторую потайную дверь Джеми нашел в столь же неожиданном месте, как и первую. Хок подергал за держатель лампы, но безрезультатно. Поиск скрытых рычагов тоже ни к чему не привел, поэтому пришлось прибегнуть к жесткому варианту. Хок и Джеми, засучив рукава, обрушили кувалды на стену в поисках более слабого места. Джеми следил за Хоком и следовал его примеру. Старинная кладка подалась на удивление легко, и скоро они сумели проделать довольно большую дыру. Пока Хок и Джеми отдыхали, Алистер и Марк ломами расширили отверстие. Когда оно стало достаточно большим, все отступили, предоставляя Джеми первым заглянуть в полумрак. -- Ну и?..-- поинтересовался Марк.-- Что там? -- Похоже на... письменный стол, -- удивленно произнес Джеми.-- На нем бумаги. Туда необходимо проникнуть. Давайте расширим отверстие. Он отступил, а все остальные обрушили свои инструменты на стену. Как только отверстие достаточно расширилось, Джеми пролез внутрь. Хок последовал за ним, остановив Марка и Алистера: -- Вам лучше остаться здесь -- место явно небезопасно. Следите за коридором. Если мы найдем что-то интересное, я вам крикну. Алистер недовольно фыркнул и отвернулся. Марк только кивнул. Хок подошел к Джеми, пробовавшему разобраться в бумагах при слабом свете, пробивавшемся через бойницу. На столе стояла лампа. Встряхнув ее, Хок услышал бульканье масла. Странно... Значит, в комнате кто-то недавно был. Они напали на верный след. Хок зажег лампу и направил ее свет на бумаги. Даже теперь разобрать корявый почерк было очень сложно, но то, что Хок сумел прочитать, заставило его похолодеть от ужаса. Судя по всему, автором записок был отец чудовища. Джеми, что-то бормоча про себя, разбирал бумаги. -- Они очень древние, Ричард, по-настоящему древние. Я должен их изучить. Скорее всего, они были написаны, как только Макнейл замуровал чудовище. Здесь есть описание монстра и указания, как с ним обращаться. Отец никогда не рассказывал мне таких подробностей. Ричард, мы наткнулись на золотую жилу! -- Не очень-то радуйтесь, -- понизив голос, предостерег Хок.-- Тут есть над чем подумать. Кто-то был в этой комнате незадолго до нас. -- Откуда вы знаете?-- недоверчиво спросил Джеми. -- В лампе свежее масло. Я не понимаю только, как ему удалось войти. -- Возможно, где-то есть секретный механизм, а мы не сумели его найти. -- Возможно, -- согласился Хок.-- А возможно, незваный гость воспользовался магией. Они посмотрели друг на друга. -- Что вы сказали?-- переспросил Джеми. -- Я не уверен, но, если в Башне Макнейлов есть таинственный маг, наша задача существенно усложняется. -- В нашей семье магом был отец; я не обладаю подобным даром. Он мог прийти сюда и оставить эти записки для меня. -- Возможно, -- согласился Хок.-- Но рассчитывать только на это мы не можем. Давайте заберем все бумаги. Если здесь есть маг, не хотелось бы с ним или с ней встретиться. Джеми решил что-то сказать, но замолчал, заметив заглядывающего в комнату Алистера. -- О чем вы там шепчетесь?-- спросил он. -- Ни о чем, -- ответил Хок.-- Мы нашли кипу старых бумаг. Разберемся с ними внизу. -- Правильно, -- подтвердил Джеми. Быстро подойдя к столу, он сгреб записки, свернул их в рулон и засунул под рубашку. -- Идемте, -- сказал он.-- Нам еще нужно найти третью комнату. Удача улыбнулась им раньше, чем они ожидали. Стоило лишь завернуть за угол, как они увидели огромную дыру в стене и осколки кирпича на полу. Зубчатые неровные края отверстия напоминали оскал звериной пасти. Казалось, кладку разрушил страшный взрыв изнутри. -- Это невозможно! -- вскрикнул Джеми.-- Мы проходили здесь всего полчаса назад, и все было в порядке! -- А теперь в беспорядке, -- спокойно ответил Хок. Опустившись на колени и посветив себе лампой, он тщательно осмотрел пол и осколки. -- Все произошло недавно, -- констатировал он.-- На полу лежит ровный слой пыли. Но вы правы, Джеми, мы уже проходили здесь -- я вижу следы наших ног на пыли. Странно. Нигде больше на полу нет такой грязи. -- Что же это означает?-- спросил Джеми. Хок пожал плечами: -- Убей меня Бог, если я знаю. Слуги почему-то не особенно тщательно здесь убирались. Поднявшись на ноги, он осмотрел пролом в стене. -- Любопытно, -- пробормотал Хок.-- Взгляните на характер разрушения. Кладку явно разрушили изнутри. Чудовище разбило свою тюрьму собственными руками. -- Господи, помилуй нас, -- прошептал Джеми. -- Что же это за монстр? Алистер осмотрел отверстие и задумчиво нахмурился. -- Человек не мог совершить подобного. Стена достаточно крепка -- замок строился на века.-- Он заглянул внутрь, и голос его изменился.-- Ричард, вы не можете посветить мне? Хок поднял лампу, и все смогли рассмотреть внутренность потайной комнаты. Весь пол тесной камеры покрывали сотни мелких косточек -- крыс, мышей, других ' животных. В комнате стоял тошнотворный запах разложения и затхлости -- словно открыли старинный • склеп. -- Теперь мы знаем, чем он питался, -- неестественно спокойным голосом сказал Джеми. -- Но как эти животные попадали в замурованную .комнату?-- спросил Хок.-- Кроме того, некоторые зверьки совсем не тронуты. Он отошел от пролома глотнуть свежего воздуха, остальные с радостью последовали его примеру. Они молча смотрели друг на друга. Хок пнул обломок кирпича, в царящей мертвой тишине звук покатившегося камня показался грохотом. -- Возможно, записки смогут нам все разъяснить, -- предположил Джеми.-- Я изучу их, как только мы спустимся. -- Есть только одно объяснение, -- произнес Алистер.-- Магия. Некоторый вид иллюзии. Отверстие в стене было и раньше, но мы прошли мимо, не заметив его. Черт, мы почти споткнулись об осколки. -- Тогда что же случилось с иллюзией сейчас?-- спросил Хок.-- Почему мы увидели пролом? -- Возможно, нам просто позволили увидеть, -- спокойно ответил Марк.-- Вероятно, чудовищу больше не нужно от нас прятаться. Все переглянулись. -- Ты хочешь сказать, -- медленно произнес Джеми, -- монстр знает, что мы здесь и чем мы заняты? -- А вы сами не чувствуете наблюдения?-- спросил Марк.-- Разве у вас нет такого ощущения с самого начала нашего пути? -- Чудовище должно обладать магической силой, -- вступил в разговор Алистер.-- Оно наложило заклинание, как только вырвалось из камеры, поэтому слуги не обнаружили пролом. И мы бы не увидели... если бы нам не позволили. Теперь монстр может скрываться где угодно, спрятавшись за любой иллюзией. Он смеялся над нами, пока мы лазили с этажа на этаж. -- Прекрасно, -- сказал Хок.-- Он не только нечеловечески силен, не только убийца, но еще и маг, который может как угодно заморочить нам мозги. Они еще немного постояли, молча глядя в камеру чудовища, потому что не смели взглянуть друг на друга и признаться в своем бессилии. Молчание нарушил Марк: -- Подумайте, что он перенес, запертый в тесной камере навсегда. Единственный способ определять время -- смена дня и ночи. Ни единого звука, кроме собственного голоса, ничего, кроме собственных мыслей. А годы шли, один за другим... Понимал ли он, что заперт и осужден к смерти за то, что был не похож на остальных? Вероятно, именно это и позволило ему прожить так долго -- медленно тлеющее пламя ненависти, выжидание подходящего момента для отмщения. -- Не пытайся вызвать жалость к чудовищу, -- оборвал его Алистер.-- Оно уже убило человека. И, несомненно, убило бы тебя, подвернись ему случай. -- Нет оснований утверждать, что убийца -- монстр, -- возразил Марк.-- Нет ни свидетельств, ни улик -- ничего, что связывало бы чудовище с убийством. Убийцей может быть любой из нас, ведь так... Хок задумчиво посмотрел на него, но промолчал. -- Лучше обсудим все внизу, -- предложил Джеми тоном, который ясно давал понять -- Макнейл приказывает, а не просит.-- Очевидно, чудовище больше не воспользуется комнатой, значит, продолжать поиски бессмысленно. Мы потратили уйму времени, дамы, вероятно, беспокоятся о нас. Он повернулся и в сопровождении остальных направился к лестнице. Мужчины молча спустились на первый этаж. Всю дорогу Хок думал о дохлых крысах на полу комнаты. Он тщательно изучил сохранившиеся в целости тушки и ни на одной не нашел никаких ран. Как и на трупе из трубы. Оставшиеся в зале, как только поисковая партия ушла, занялись возведением баррикады у дверей и справились с задачей быстро. Атмосфера накалялась с каждой минутой. Разговаривать никому не хотелось. Холли с бледным, бескровным лицом сидела, прислонившись к стене. Руки она крепко сжала, чтобы не вздрагивать от каждого шороха. Катрина, бросив попытки успокоить племянницу, элегантно расположилась в кресле с бокалом вина в руке и погрузилась в собственные мысли. Гривз и Бреннан застыли возле баррикады. Бреннан снял со стены старинный меч, а Гривз взял увесистую кочергу из камина. Лицо дворецкого, как всегда, ничего не выражало, менестрель же, напротив, преобразился, словно меч в его руках пробудил воспоминания о боевой молодости. Дэвид Брук и Артур Синклер сидели возле Холли, стараясь успокоить ее. Фишер, стоя спиной к камину, рассматривала присутствующих, втайне мечтая об оружии. Она не очень верила в рассказы о чудовище, но опасность, несомненно, оставалась. На ее взгляд, вокруг находилось достаточно убийц-людей, и нет необходимости прибегать к сверхъестественным объяснениям. Более чем вероятно, что убийство совершил шпион Фенрис. Переминаясь с ноги на ногу, Изабель надеялась на скорое возвращение Хока. Она всегда соображала быстрее мужа, ему стоит с ней посоветоваться. Лорд Артур поднялся и налил себе еще вина. Дэвид неприязненно взглянул на него. -- Не хватит ли, Артур? Пьяный ты не сможешь быть нам полезен. Артур улыбнулся. -- Я бесполезен в любом состоянии, пьяный или трезвый, Дэви. Ты прекрасно это знаешь. Кроме того, выпивохе со стажем вроде меня нелегко напиться. ' Чем больше я выпиваю, тем меньше действия оказывает на меня алкоголь. Скоро я достигну состояния, когда спиртное вообще перестанет на меня действовать, но надеюсь покинуть наш бренный мир до наступления столь прискорбного события. Когда это все же случится, Дэви, не кремируй меня, пожалуйста. В моем теле столько напитков -- оно будет гореть две недели. -- Не говорите о подобных вещах, -- оборвала лорда Холли.-- Вы меня пугаете. -- Прошу прощения, -- немедленно извинился Артур.-- Как ты себя чувствуешь, Холли? -- Спасибо, лучше.-- Она слабо улыбнулась.-- Можно мне глоток вина из твоего стакана? -- Разумеется, -- лорд Артур подал ей стакан.-- Только пей осторожнее -- вино чертовски крепкое. Холли осторожно отпила чуть-чуть и с трудом проглотила. Скривившись, она вернула стакан Синклер. -- И ты пьешь такую гадость, чтобы улучшить настроение? Ты крепче, чем кажешься, Артур. -- Благодарю, дорогая. Так приятно, когда тебя ценят. Оба улыбнулись. Дэвид обеспокоенно заерзал в кресле. -- Не поддерживай его, Холли. Нам еще может понадобиться его помощь. -- Если ситуация сложится так, что все будет зависеть от меня и моего умения фехтовать, -- удрученно произнес Артур, -- боюсь, у нас возникнут серьезные затруднения. Боевые повадки у меня, как у испуганного кролика. Я -- не рыцарь и всегда полагался на разум людей. Нет, Дэви, если возникнут трудности, все надежды на тебя. Здесь ты главный. -- Верно, -- подтвердила Холли.-- Ты всегда должен оставаться героем, Дэви, как в детстве, помнишь? Я всегда изображала принцессу, которую похитили, а тебе доставалась роль рыцаря в белоснежных доспехах, спешащего на помощь. Тогда мне постоянно требовалась защита. -- Я помню, -- сказал Артур.-- Мне всегда доставалась роль его оруженосца, хотя я и был старше. Но я не обижался. Зато мой отец просто сходил с ума, когда видел нас. "Ты же виконт! -- кричал он.-- Ты сын лорда! Веди себя достойно! " Я всегда его разочаровывал. -- Артур пожал плечами и отхлебнул солидный глоток вина.-- Да, славные были деньки. Тогда мир нам казался простым. -- А ты сентиментален, Артур, -- удивленно проговорил Дэвид. Повернувшись к Холли, он ободряюще улыбнулся ей.-- Нечего бояться, Холли. Я, как всегда, защищу тебя. -- И я сделаю все, что в моих силах, -- добавил Артур.-- Я буду защищать тебя до последней капли крови, дорогая. Холли впервые искренне улыбнулась и протянула своим защитникам обе руки. -- С вами я чувствую себя в безопасности, рыцари мои. -- Что-то они задерживаются, -- внезапно сказала Катрина.-- Неужели проверить несколько окон так сложно? Не случилось ли с ними чего-нибудь? -- Еще рано поднимать панику, -- ответила Фишер.-- Не прошло и часа, как они ушли. -- Правда?-- удивилась Холли.-- А мне показалось гораздо больше. -- Потому что мы ждем, -- объяснила Изабель.-- Когда чего-то ожидаешь, время течет медленнее. -- Да, кажется, прошла вечность, -- повторила Катрина.-- Уверена, Джеми не оставил бы нас одних так надолго. Определенно, что-то случилось. Думаю, кому-то надо пойти и выяснить. -- Не смотрите на меня, -- быстро сказал Артур.-- Я, может быть, и пьяница, но пока не сумасшедший. -- Черт побери, -- оборвала его Изабель.-- Никто не покинет галерею. Это опасно. -- По какому праву вы здесь распоряжаетесь?-- вспылила Катрина.-- Придержите язык и помните свое место. Дэвид, если Артур отказывается, может, ты... -- Не сейчас, Катрина, -- твердо ответил Дэвид.-- Впервые я согласен с Артуром. Если чудовище бродит поблизости, одинокий человек -- превосходная мишень. И не посылай никого из слуг. -- Благодарим вас, сэр, -- в один голос сказали Гривз и Бреннан. Катрина недовольно зашевелилась в кресле. -- Значит, мы будем вот так сидеть и ждать? А если они никогда не вернутся? -- Они вернутся, -- уверенно сказала Фишер. -- Как вы можете быть настолько уверенны?-- удивилась Холли. -- Я верю в своего брата, -- улыбнулась Изабель.-- Мы с ним очень близки. -- Да, -- мрачно произнесла Катрина-- Я убедилась в этом. Фишер взглянула на нее, подняв бровь, и Катрина предпочла замолчать. Поход по Башне казался бесконечным. Нескончаемые лестницы обвивали внутренние стены. Ноги Хока уже подкашивались от бесчисленных ступеней, а спина разламывалась от постоянного напряжения и ожидания, что сзади могут напасть. На лестнице они были особенно уязвимы, и чудовище прекрасно об этом знало. Но из углов на площадках никто не выскакивал, двери оставались закрытыми. Хок хмурился все сильнее. Он почти хотел, чтобы монстр наконец напал на них и положил конец кошмару. Но им удалось спуститься без происшествий, и Джеми повел их к дверям зала. Хок шел в арьергарде, держа меч наготове и внимательно всматриваясь во все закоулки. Он начинал жалеть, что оставил кувалду на третьем этаже. Марк и Алистер двигались рядом, тоже сжимая в руках мечи, почти наступая на пятки Джеми. Когда убежище близко, в кровь выбрасывается адреналин. В подобные моменты люди забывают о своей миссии и способны думать только о скором успокоении и отдыхе. И очень легко все потерять именно в последний момент, когда желанная цель совсем рядом. Хок слегка отстал, оставляя себе пространство для маневра, и окинул коридор профессиональным взглядом. Не похоже, чтобы чудовище собиралось их атаковать именно здесь, ведь раньше было столько удобных моментов, -- но Хок не переставал следить за всем. Подойдя к двери галереи, Джеми постучал кулаком по ней и выкрикнул свое имя. Марк и Алистер стояли вплотную к нему, пожирая глазами заветную дверь. Раздался шум разбираемой баррикады. Хок остался стоять спиной к двери, не переставая внимательно следить за коридором. Ему не хотелось стать жертвой случайности, которую он мог предвидеть и предотвратить. Справа от него возникло какое-то движение, Хок стремительно обернулся, но обнаружил только смущенного Алистера. -- Старею, -- ворчливо произнес Алистер.-- Забываю наблюдать за тылом, когда дом рядом. А ты -- хороший солдат, парень. У тебя верные инстинкты. Ты точно не проходил никакой подготовки? Хок судорожно подбирал правильный ответ, но его спас звук открываемой двери. Джеми, Марк и Алистер почти вбежали в зал. Хок, бросив последний взгляд на коридор, спиной вошел следом за ними. Захлопнув дверь, он снова задвинул ее тяжелыми креслами и только тогда опустил меч и немного расслабился. Холли и Катрина с причитаниями набросились на Джеми, Марку и Алистеру пришлось выдерживать натиск Дэвида и Артура, которые хлопали их по плечам и расспрашивали о находках. Гривз и Бреннан обратили свое внимание на Хока (тот как раз ставил найденную лампу на камин), поздравили его с благополучным возвращением и занялись восстановлением баррикады. К Хоку подошла Изабель со стаканом бренди в руках. -- Нашли чудовище?-- спросила она. -- Нашли его убежище, -- ответил он, -- но монстр давно ушел оттуда. Джеми обнаружил старинные документы, которые объяснят нам, кто же это таинственное существо. В общем, прогулка оказалась почти бесполезной. Да, еще одна неприятная новость: монстр обладает магическими способностями. На его убежище было наложено заклинание иллюзии. -- Этого нам только не хватало, -- сказала Фишер.-- А чего-нибудь связанного с Фенрисом ты не нашел? -- Ничего. Я начинаю сомневаться, удастся ли нам наша затея. Пока я не видел ничего, что бы указывало на его присутствие здесь. -- Но совет чародеев определенно утверждал, что Фенрис укрылся в Башне Макнейлов. -- Я бы не доверил своре стариканов составить даже собственный гороскоп, -- презрительно фыркнул Хок. -- Ты сам намерен доложить об этом командиру Стражи Дюбуа или предоставишь подобную честь мне?-- улыбнулась Фишер. Джеми несколько возбужденно рассказывал оставшимся о своем путешествии. Фишер выслушала его с известной долей скептицизма, а Хок от души наслаждался бренди. В тонкостях он, может быть, и не разбирался, но отличить хорошее бренди от плохого мог безошибочно. Стражам не часто попадались такие благородные напитки. Закончив рассказ, Джеми разложил найденные бумаги на большом столе, чтобы все могли рассмотреть их. Приложив небольшое усилие, Хок и Фишер оказались в первых рядах. Записки охватывали период с рождения монстра до момента его заключения. Их явно писал не один человек. Чернила выгорели, бумага потемнела и растрескалась. Одним из авторов несомненно был отец чудовища. Другими -- члены семьи Макнейлов и их телохранители. История, представшая с древних страниц, оказалась печальной. Ненормальность, проявленная чудовищем при рождении, поначалу не представляла опасности. Подобные несчастья у вырождающейся аристократии Хейвена случались часто. Но когда ребенок подрос, стала очевидна его нечеловеческая природа. Он не нуждался ни в пище, ни в воде: жизненную силу черпал от любого, кого мог коснуться рукой. Сначала никто не понимал происходящего. А потом кто-то на день рождения подарил ребенку щенка. Вся семья в ужасе наблюдала, как мальчик выпил энергию животного. Со счастливым смехом он гладил и гладил собачку и с каждым движением наливался здоровьем и силой, а несчастный щенок слабел на глазах. После этого случая монстра изолировали от людей. Ему доставляли только цыплят и мелких животных "для удовлетворения неестественных потребностей", однако никто, кроме отца и матери, больше его не видел. Но и родители приходили к нему только после того, как он поест. Отец годами пытался вылечить сына, он потратил на это почти все состояние семьи. А однажды мать пошла навестить сына и не вернулась. Прислуга спохватилась, что ее долго нет, но было уже поздно. Отец нашел сына сидящим на корточках около тела матери и разговаривающим ее голосом. Макнейла потрясло то, что чудовище говорило голосом его умершей жены. Казалось, оно не только высасывало из людей жизнь, но и впитывало их воспоминания. Сейчас оно считало себя собственной матерью. Пока... Тогда Макнейл решился наконец на тот шаг, который предлагала ему семья еще при рождении ребенка. На третьем этаже замка давно пустовала потайная комната. Макнейл замуровал ребенка в ней. Когда ему исполнилось десять лет, отец принес ему отравленный напиток. Яд не подействовал на чудовище. Монстр продолжал жить, впитывая жизненную силу из каждого, кто проходил мимо его камеры. Терпение Макнейла иссякало. Он сообщил о смерти старшего сына и назначил наследником второго. Все покинули Башню в надежде на то, что чудовище ослабнет или даже умрет. Но этого не произошло. Макнейл слышал, как оно стонет. Не выдержав, он вернулся, проделал маленькое отверстие в кладке и запустил внутрь крысу. Монстр медленно учился получать энергию только из пищи, а не из тех, кто ее ему приносит. Прошло много времени, но Макнейл не терял надежды. И когда обучение принесло результаты, он позволил семье вернуться в Башню. Семья не могла постоянно жить вне родового замка. Люди задавали вопросы, а убить чудовище родные не решались. Чем старше становился монстр, тем более сильными делались его магические способности. Он проникал в мозг людей, и те стали бояться раздражать era Но до тех пор, пока он получал пищу, он не беспокоил родных, и семья постепенно научилась жить рядом с ним. Шли годы. Те, кто знал о существовании чудовища, один за другим умирали. Со временем монстр превратился в Великую Тайну Макнейлов, передаваемую от отца к старшему сыну. Нужно было только кормить чудовище, и оно не причиняло беспокойства. Это продолжалось долгие годы. Чудовище жило в своей камере. Но Дункан Макнейл проявил беспечность и не успел рассказать о Тайне второму сыну, ставшему наследником после смерти старшего. Он погиб в бою, пишу чудовищу приносить перестали, и однажды монстр проснулся голодным. -- Остальное ясно, -- сказал Хок.-- Он начал со слуг, когда они, ничего не подозревая, проходили мимо потайной комнаты. Помните холод, о котором все говорили? А затем монстр вырвался и полностью выпил жизнь из кого-то. -- Из того бедолаги в трубе, -- предположил Джеми.-- Но зачем он сжег его лицо? -- Мне кажется, я понимаю, -- медленно произнес Хок.-- Но, боюсь, вам не понравится. Помните, когда монстр убил собственную мать, он унаследовал ее голос и ее память. На время он превратился в нее. Я думаю, Джеми, сейчас он убил одного из ваших гостей, уничтожил его лицо, чтобы труп стало невозможно опознать, и занял его место. Монстр забыл, кто он, и полностью перевоплотился в убитого. Вот почему на нас никто не напал -- один из нас, сам того не подозревая, -- чудовище Макнейлов. Долгое время все молча смотрели на него. -- Какой ужас! -- воскликнул Дэвид.-- Как это не знает, кто он есть на самом деле? Хок пожал плечами: -- Годы одиночества могли свести его с ума. Вероятно, его собственная личность стала настолько хрупкой... -- Подождите-ка, -- вмешался Алистер, -- а как же заклинание иллюзии? Чудовище наложило его, а затем, убедившись в бесполезности, сняло. Как же оно сумело это сделать, если не помнит себя? -- Возможно, оно иногда вспоминает что-то для собственной безопасности, -- предположил Хок.-- Откуда мне знать? Я не эксперт по монстрам и помешанным! -- Вы предполагаете, что один из нас монстр! -- взвизгнула Катрина.-- Это безумие! Джеми, скажи ему, что он сошел с ума! -- Спокойнее, тетя, -- оборвал ее Джеми. Катрина посмотрела на него укоризненно, но племянник остался непреклонен. Сейчас он до кончиков ногтей превратился в главу могущественного клана Макнейлов, и Катрине пришлось уступить, ограничившись возмущенным фырканьем. Джеми повернулся к Хоку: -- Если один из нас убийца и сам того не знает, как мы сумеем обнаружить его? -- Не исключено, что найденные бумаги нам помогут, -- сказал Дэвид.-- Мы могли что-то упустить. -- Нет, -- резко произнес Алистер.-- Молодой Ричард весьма произвольно толкует содержание записок. Он забывает об одной вещи. -- Мы должны что-то сделать, -- снова запричитала Катрина.-- Это... создание может высосать из нас жизнь в любой момент. -- Кто-нибудь чувствует себя плохо?-- осведомился Марк.-- Не ощущает ли кто-нибудь упадка сил, усталости? Все переглянулись, но никто ничего не сказал. Хок нахмурился, пытаясь определить собственное самочувствие. После бурных событий прошлой ночи и нынешнего утра он не удивлялся некоторой своей издерганности, но вот устал ли он больше обычного, сказать определенно не мог. Он покосился на Фишер, но та отрицательно покачала головой. -- Нам необходимо найти монстра, -- сказал Джеми.-- Найти и убить. Он слишком опасен, чтобы жить. -- Правильно, -- согласился Дэвид.-- Если мы не найдем его до того, как ему потребуется новая пища, он к моменту снятия заклятий может остаться единственным живым существом в Башне. Холли побледнела и отвернулась. Артур сурово взглянул на Дэвида. -- Полегче, старик. Ты пугаешь дам. -- А вы уверены, что мы сможем уничтожить монстра?-- спросил Марк.-- Он же не человек. Наверняка, его нельзя убить обычным способом. Алистер задумчиво кивнул. -- Вы хотите сказать, что нам нужны серебряная пуля для оборотня или деревянный кол для вампиров? -- Возможно, его не убили именно потому, что не смогли, -- медленно сказал Марк.-- В таком случае нам лучше разойтись по комнатам, забаррикадировать двери и дожидаться утра. Как только заклятия спадут, мы бросимся бежать отсюда. -- И позволим чудовищу вырваться в город?-- жестко произнес Джеми.-- Сотни людей погибнут прежде, чем найдется способ избавиться от него. Тайна Макнейлов станет Позором Макнейлов. Я не могу позволить произойти подобному. Монстр на нашей ответственности, это семейная проблема. Мы должны решить ее. -- Кроме того, -- вмешался Хок, -- предложение разойтись -- плохая идея. Мы должны противостоять чудовищу вместе. -- В чем дело, Ричард? -- усмехнулся Дэвид.-- Вы не можете справиться с убийцей собственными руками? -- Довольно, Дэвид! -- оборвал его Джеми.-- Ричарду и так досталось. Теперь все слушайте меня. Остался еще один источник информации, о котором мы забыли, -- завещание отца. Возможно, оно нам поможет, поэтому мы с Гривзом подготовим все необходимое для его оглашения. Это займет некоторое время, и я предлагаю всем отдохнуть. Вы можете подняться в свои комнаты и освежиться, пока мы вас не позовем. Но в целях безопасности никто не должен оставаться в одиночестве. Поэтому выберите себе партнеров для совместного отдыха. Доволен, Ричард? -- Не совсем, -- ответил Хок.-- Но это все же лучше, чем ничего. Я присмотрю за сестрой. -- Разумеется, -- согласился Джеми.-- Тетя Катрина, вы не будете столь любезны присмотреть за Холли?.. Раздался легкий гул голосов, пока все разбивались на пары. Дэвид и Артур остались вдвоем, предоставив Марка и Алистера друг другу. Никто особенно не радовался, но все дипломатично не возражали. Бреннан внезапно понял, что остался в одиночестве, и решил принять участие в подготовке к оглашению завещания. Настала пауза, все ждали, кто сделает первое движение. Молчание нарушил Джеми, приказав Гривзу и Бреннану разобрать баррикаду у дверей. Вскоре кресла стояли на своих местах, и гости начали расходиться по спальням, подозрительно поглядывая на остальных. Хоку не понравилась идея разбиться на группы, но спорить с Джеми он не стал. Он и так возбудил чересчур много подозрений. А кроме того, появлялась возможность поговорить с Изабель наедине. Он всегда соображал лучше, стоило ему с ней посоветоваться. А сейчас Хок как никогда нуждался в ее помощи. ПЛАНЫ И ТАЙНЫ Хок и Фишер внимательно наблюдали за тем, как гости расходятся по спальням, запоминая, кто с кем и куда пошел. Никогда не знаешь, что может пригодиться. Джеми подвел Хока и Изабель к их комнате и даже распахнул перед ними дверь. Хок подумал, не предложить ли чаевые, но потом решил, что Джеми к шуткам не расположен. После традиционных пожеланий хозяина удобно устроиться и спокойно отдохнуть, уверений в полном удовлетворении со стороны гостей и ослепительных улыбок Макнейл удалился. Хок немедленно захлопнул и запер дверь и прислонился к ней спиной. Наконец-то можно хоть чуть-чуть расслабиться. Изабель, постанывая от удовольствия, вытянулась на постели во весь рост, нисколько не заботясь о состоянии платья. -- Никогда не думал, что вести себя в соответствии с этикетом, --такая трудная работа, -- признался Хок.-- Я столько улыбался, что мне кажется, будто в рот мне запихнули одежную вешалку. Не знаю, сумею ли продержаться до завтрашнего утра. -- Не понимаю, чем ты недоволен, -- неодобрительно проворчала Фишер.-- В конце концов тебе не нужно быть женственным и затянутым в корсет одновременно. Мои ощущения словами не передать. Осторожно приподнявшись на постели, она скинула модные туфли и с наслаждением пошевелила пальцами. -- Не понимаю, как женщины носят подобные вещи. Ноги меня просто не слушаются. Рухнув в ближайшее кресло, Хок тяжело откинулся и вытянул ноги. Какое счастье -- расслабиться хотя бы на минутку. Кресло оказалось фантастически удобным, и он закрыл глаз, чтобы полнее насладиться отдыхом. Бывают моменты расслабленности, которые не хочется нарушать, но долго они не длятся. Слишком о многом необходимо поразмышлять. Хок открыл глаз и оглядел предоставленную им комнату -- хоть чем-нибудь отвлечься от беспокойных мыслей. Но интерьер комнаты ему не помог. Обстановка спальни отличалась роскошью, значительно превосходящей требования моды. На полу лежали толстые ковры, мебель поражала глаз изысканностью линий, а в перине, казалось, можно утонуть. На стенах висели картины, в большинстве своем изображавшие батальные сцены (военный стиль в этом сезоне вошел в моду), полдюжины маленьких статуэток обнаженных красавиц улыбались из разных углов. Окно наполовину закрывала тяжелая штора, через которую не пробивались солнечные лучи. Завершал обстановку спальни небольшой бар с разнообразными напитками. Хок улыбнулся -- вот что значит цивилизация. Он потянулся к бару, но Фишер отрицательно покачала головой. -- Тебе на сегодня достаточно, Хок. Давай напряжемся и обсудим все. Во-первых, что здесь происходит? Только я начинаю что-то понимать, как тут же случается нечто, выбивающее почву из-под ног. -- Все не так сложно, как кажется, -- проговорил Хок, снова откидываясь на спинку кресла. -- Просто мы не знаем всех фактов. Или знаем, но не можем правильно истолковать. Сложно только то, что нам приходится заниматься двумя делами сразу. С одной стороны, мы имеем сбежавшего убийцу-монстра, способного одурачить нас иллюзиями, а с другой -- мы до сих пор не нашли нашего шпиона Фенриса, тоже пользующегося трансформацией. И нам не отделить одно дело от другого, так как они явно связаны и нельзя сказать, к какому из них относятся имеющиеся улики. -- Стоит подумать, -- сказала Фишер, задумчиво массируя уставшие ноги и внимательно рассматривая пальцы.-- Возможно, Фенрис узнал нас, несмотря на маскировку, и позволил вырваться монстру, чтобы сбить со следа. -- Вряд ли, -- возразил Хок.-- Мы уже убедились -- нас не узнают даже наши кредиторы. А глядя на обломки стены камеры чудовища, я бы не сказал, чтобы ему потребовалась чья-то помощь. Но, разумеется, Фенрис может воспользоваться ситуацией и замутить воду. -- Наверное, ему известно, кто мы такие, -- настаивала Фишер.-- Не исключена утечка информации из Штаба. Черт побери, там же добрая половина давным-давно продалась. -- Правда Но кто знает о нас? Командир Стражи Дюбуа, миссис Мелани, чародей-доктор Вольфганг -- и все. -- Этого достаточно. Какую бы информацию Фен-рис ни похитил, она оказалась достаточной, чтобы поставить на уши весь Совет. А раз она так важна, то, значит, стоит немалых денег. -- Верно, -- согласился Хок.-- Возможно, Фенрис и знает, кто мы. А следовательно, никому нельзя доверять. -- Нам не привыкать, -- улыбнулась Изабель. -- И все же, проведя здесь столько времени, мы ни на шаг не приблизились к Фенрису, -- нахмурился Хок-- Смотри, нам известно: Фенрис обратился к чародею Гримму за новым обликом. Значит, тело, в котором он сейчас находится, тоже не его. Следовательно, мы можем исключить из числа подозреваемых тех людей, которые находятся в Башне более двадцати четырех часов. -- Блестяще, Хок, -- восхитилась Фишер.-- Почему мы не подумали об этом раньше? -- Нас занимали другие заботы. -- Верно. Значит, отбрасываем Джеми, Катрину и Холли. И еще обоих слуг, Гривза и Бреннана. -- И лорда Артура, -- добавил Хок.-- Я встречался с ним раньше. А поскольку Джеми и Артур знают Дэвида сто лет, остаются только Марк и Алистер. -- Он медленно кивнул в такт собственным мыслям.-- Мы уже установили, что Алистер солгал о том, откуда он прибыл, он не знает о наводнении на Красных Равнинах. -- Да, -- согласилась Фишер. Голос выдавал ее напряжение.-- Но он слишком много знает о семейной истории. Откуда шпиону знать такие подробности? -- Если он действительно друг Макнейла, то тут нет ничего странного. Джеми говорил -- у семьи нелады со двором. Возможно, Фенрис укрылся в Башне именно по этой причине. Но, с другой стороны... -- Мы не должны сбрасывать Марка со счетов. Есть ли у нас какие-нибудь улики против него? -- Почти ничего. Он очень осторожен, предпочитает не говорить о себе. По-моему, он чист, но нельзя с уверенностью утверждать...-- Хок нахмурился.-- Подожди-ка, все время, пока мы здесь, Марк ни единым словом не обмолвился о своем происхождении, прошлом или настоящем. Интересно! Изабель покачала головой: -- Он не рассказывал нам, но это не означает, что он не говорил с остальными. -- Верно. Значит, пока имеет смысл сосредоточиться на Алистере... Скорее всего, монстра будет вычислить труднее всего. -- Почему? Им окажется человек, менее всего известный остальным. Но ведь он мог воспринять всего лишь чью-то память, а не облик. Итак, мы снова вернулись к Алистеру и Марку. А если Алистер -- Фен-рис, то Марк, несомненно, монстр. Верно. Хок с сожалением покачал головой: -- Версия хорошая, Изабель, но все не так просто. Фишер застонала. -- Я так и знала! Хорошо, что я упустила на этот раз? -- Ты забыла о заклинании иллюзии, которое чудовище наложило на пролом в стене. Следовательно, оно способно заставить нас видеть его в любом облике. Монстр может казаться кем угодно, женщиной или мужчиной. А обладая полной памятью жертвы, ему нечего опасаться неожиданных вопросов. -- Прекрасно! Что же нам делать? -- Ждать, пока дела не пойдут хуже. Мне кажется, чудовище манипулирует нашим сознанием очень осторожно. Джеми все же разделил нас, несмотря на мои возражения, и все остальные спокойно согласились с ним. Вероятно, монстр воздействовал на них -- идея Джеми очень удобна для него. Фишер задумчиво посмотрела на мужа, все еще разминая ступни. -- Согласна, это возможно. Но и утверждать ничего доподлинно нельзя. Кроме того, если все находятся под влиянием монстра, почему мы с тобой его не ощущаем? Раз монстр контролирует сознание, подобная мысль вряд ли пришла бы нам в голову. Разве не так? -- Хороший вопрос, -- согласился Хок. -- Хотел бы я иметь такой же хороший ответ на него. -- Черт возьми, , меня бы устроил и плохой, -- проворчала Изабель. Холли безучастно сидела в кресле у камина, пока Катрина Доримант поправляла перед зеркалом грим. "Прекрасно выгляжу, -- думала Катрина.-- Не старше двадцати пяти. Неплохо для такой старой лошади, перевалившей за сорок. Грэхем никогда не ценил меня по-настоящему". Она улыбнулась. Грэхем, возможно, и не ценил, но кое-кто ценил очень высоко. Частенько в его собственной постели. Мужа ее похождения не беспокоили. Он сам виноват во всем -- если бы не тратил все время и деньги на чертову политику, они могли бы и сейчас быть вместе. Все стало ясно с первых же дней: она терпела многое, но довольствоваться вторым местом -- это уже слишком! Катрина требовала посвящать ей все внимание и все время. Она не упрямилась, понимала, что у него есть собственные дела, просто хотела, чтобы он находился рядом тогда, когда ей хочется. Что же в этом удивительного? Когда они впервые встретились, все было по-другому. Он постоянно находился возле нее, внимательный, ласковый, очаровательный, всегда готовый сказать комплимент или подарить великолепный букет. Наконец решившись сделать ей предложение (а принять его Катрина надумала давным-давно), он обещал ей, что она всегда будет занимать главное место в его жизни. Грэхем никогда не скупился на обещания. Ей следовало бы знать цену посулам политика. А кроме того, он казался таким веселым. По его шуткам Катрина скучала больше всего. Грэхем всегда умел развеселить ее, как бы печальна она ни была. В общем, она правильно сделала, что ушла от него. Она подписывала чеки, а он по-прежнему оплачивал их. А почему бы и нет? Для этого и существуют мужчины. Впрочем, еще кое для чего. Катрина улыбнулась. Высокий, смуглый, красивый и очаровательно наивный Ричард Макнейл обещал стать неожиданным подарком. Он краснеет каждый раз, когда она на него смотрит. Катрина еще на дюйм опустила декольте платья и посмотрела в зеркало. Нет, лучше не стоит. Ей хотелось привлечь внимание Ричарда, а не доводить его до исступления. Кроме того, подобный вид оскорбил бы Джеми, а ей сейчас совсем некстати ссориться с племянником. Милый Джеми столь молод и столь щепетилен. Насколько Катрина знала, у него ни разу не было подружки. Необходимо что-то придумать, дальше так продолжаться не может. Впрочем, пока стоит заняться Ричардом. Его нужно... подбодрить. Катрина вытащила из рукава маленькую серебряную коробочку и задумчиво взглянула на ее содержимое. -- Тетя Катрина, что вы делаете? Катрина обернулась к Холли. А, наконец-то ты пришла в себя. Я думала, ты будешь дуться весь день из-за того, что Джеми отправил тебя со мной, а не с обожаемым Дэвидом. -- Я вовсе не дуюсь! -- обиделась Холли. -- Разумеется, нет, моя дорогая, ты просто глубоко задумалась и непроизвольно нахмурилась. А теперь будь паинькой и не мешай тете чистить перышки. Вытащив из коробочки маленькую черную мушку, Катрина прицелилась и ловко посадила ее возле уголка рта. Получилось очень славно: скромно, но привлекательно. Катрина несколько раз повернула голову, любуясь достигнутым эффектом. -- Тетя, что это? -- Это -- пятнышко красоты, дорогая, последний крик моды. И прошу тебя, называй меня Катриной, особенно когда мы не одни. "Тетя" очень старит. -- Пятнышко красоты, -- с сомнением проговорила Холли.-- А для чего? -- Мушка привлекает внимание мужчин. Ею можно замаскировать дефекты лица, она волнует молодых джентльменов. Лично я нахожу ее совершенно очаровательной. Немного подумав, Холли отрицательно покачала головой: -- Нет, подобные штучки не в моем вкусе. -- Разумеется, в твоем возрасте можно обойтись и без ухищрений. Бог мой, я бы могла убить ради того, чтобы выглядеть, как ты. Но наконец-то ты проявила хоть к чему-то интерес. Как ты себя теперь чувствуешь, Холли, дорогая? -- Спасибо, лучше. Простите, я слишком ослабла, чтобы преодолеть' лестницу, но я очень плохо спала ночью. Уверена, если бы мне как следует отдохнуть, я чувствовала бы себя лучше. Вздохнув, Катрина отодвинула коробочку с ушками и повернулась к племяннице: -- Ты принимаешь лекарство, которое прописал доктор? -- Да, но оно не помогает. Я продолжаю грезить и из-за этого не сплю. Я боюсь. Мне постоянно снится один и тот же сон: я лежу в кровати, кругом темно, я не могу пошевелиться, а в комнате находится кто-то чужой. Я не вижу, но чувствую его присутствие. Он подходит все ближе и ближе, почти к самой моей постели. Мне уже слышен звук тяжелых шагов, прерывистое дыхание. И я знаю, он хочет сделать со мной что-то ужасное. Я понимаю -- все только сон, стараюсь проснуться, но не могу. Чужой забирается на мою постель, я чувствую, как под его тяжестью прогибается перина, чувствую на себе его вес, пытаюсь кричать, но не могу издать ни звука и наконец просыпаюсь. Каждую ночь ужасное создание подбирается ко мне все ближе. Поэтому мне так страшно спать, я знаю -- однажды мне не проснуться. -- Бедняжка! -- Порывисто вскочив, Катрина опустилась на колени перед племянницей. -- Почему же ты ничего не рассказала доктору? -- Я рассказала, но он заявил, что таков обычный сон девушки моего возраста, и посоветовал Джеми поскорее выдать меня замуж. Я не должна была этого знать, но подслушала за дверью. Джеми обещал подумать. Но мой сон -- реальность. Вот почему я начала молиться, чтобы Страж семьи пришел и спас меня. Теперь он -- моя единственная надежда. -- Мужчины! -- презрительно фыркнула Катрина.-- Тебе больше не о чем беспокоиться. Как только кошмар закончится, я заставлю Джеми показать тебя лучшим специалистам в Хейвене. Они разберутся, в чем дело, и вылечат тебя. А пока тебе следует чем-нибудь заняться. Пошли со мной, дорогая, пошли со мной! Решительно подхватив Холли под руку, тетка подвела ее к туалетному столику. Не обращая внимания на протесты, Катрина усадила ее перед зеркалом и вытащила свою коробочку. Она погладила кожу Холли, повертела ее голову в разные стороны, задумчиво изучая черты бледного, усталого лица. -- Не волнуйся, дорогая, сейчас тетя сделает тебе новое лицо. Когда я закончу, ты не узнаешь себя. А потом ты пойдешь к своим воздыхателям с высоко поднятой головой и сразишь их наповал. Дэвид не поверит собственным глазам, когда увидит тебя! -- Но, Катрина, я не пользуюсь гримом... Джеми не позволяет мне... -- Успокойся, дорогая, дай тете поработать. Думай о Дэвиде, а не о Джеми. О нем-то позабочусь я. Марк и Алистер сидели в креслах у противоположных стен, стараясь не смотреть друг на друга. Оба уже приняли душ и теперь дожидались, когда их позовут вниз. За все время, проведенное вместе, они не обменялись и десятком слов. Алистер, барабаня пальцами по подлокотнику кресла, скрещивал и разводил ноги. Мельком взглянув на бар, он отвернулся -- они здесь не за этим. Семье требуется его помощь, нельзя обмануть их ожидания. Алистер обвел взглядом отведенную им комнату. С тех пор, как он последний раз был в родном доме, здесь многое изменилось. Алистеру не понравились изменения в убранстве -- чересчур ярко и кричаще. Но мода меняется -- ведь прошло столько лет... Он покосился на Марка. Его спутник сидел, выпрямившись и сохраняя на лице прежнее невозмутимое выражение. Как в семье мог появиться столь холодный человек? Кровь Макнейлов заметно ухудшилась за столько лет. Этот парень походил скорее на распорядителя похорон, чем на молодого рыцаря. Алистер беспокойно заворочался -- молчание Марка начинало его раздражать. Ему нужно было с кем-то поговорить, обсудить некоторые вещи. Черт бы побрал Джеми, выбрал же ему спутника! Могильщик, давший обет молчания, скрывающий эмоции лучше садовой статуи! Маклистер сдержал растущее раздражение. Нельзя слишком сердиться на парня -- в конце концов он был один и так далеко от дома. Скорее всего, Марк просто застенчив и ждет от Алистера первого шага. Алистер уже десяток раз пытался заговорить, но от ледяного вида Марка слова застревали в горле. "Ну и черт с ним, обойдемся без прелюдий. Скажу все прямо", -- подумал Алистер. -- Чувствуется, вам есть о чем подумать, Марк, -- сказал он.-- Как вы считаете, кто чудовище? Марк спокойно выдержал взгляд старика. -- Не знаю, кузен, -- ответил он.-- Им может оказаться любой из нас. Если Ричард прав и монстр действительно не помнит, кто он на самом деле, тогда им можете оказаться вы, а могу и я, и мы оба не будем знать об этом. Страшная мысль -- самому оказаться не тем, кем себя считаешь, будто внутри тебя поселился чужак. Но я не уверен в правоте Ричарда. Чтобы превратиться в одного из нас, монстру надо наложить очень сложное заклинание иллюзии. Как он сделает это, не осознавая своей природы? -- Не знаю, -- сказал Алистер.-- Но разум -- странная штука. Возможно, часть его сохранила долю воспоминаний, достаточную для обеспечения безопасности, но не проникающую в новое сознание. Но даже в подобном случае мы -имеем дело с существом, которое провело в одиночном заточении большую часть жизни. Даже с новым сознанием оно может попасть в ситуации, с которыми не сумеет справиться. Тогда его истинная природа возьмет верх и выдаст себя. Марк задумчиво посмотрел на Алистера. -- Мне кажется, вы кого-то подозреваете. Кто-то ведет себя неадекватно? -- Возможно. Мне не нравится поведение Ричарда. Он происходит из очень отдаленной ветви семьи, живет в глухой провинции и, по собственному признанию, проводит большую часть времени, читая книги. Но с момента обнаружения трупа он распоряжается, отдает приказы, словом, ведет себя, как опытный солдат или Страж. Иногда он вспоминает о правилах поведения. И он единственный из нас всех не поддался страху. Возможно, он знает: ему бояться нечего. -- В ваших словах что-то есть, -- медленно произнес Марк.-- Я тоже присматриваюсь к Ричарду. Он очень быстро уловил историю чудовища из бумаг, найденных Джеми, не правда ли? Вы говорили кому-нибудь о своих подозрениях? -- Только Джеми, но он не стал меня слушать. -- Нужны доказательства. Пока у нас есть только подозрения. Мы не можем обвинить человека всего лишь на основании сомнений. -- Мы достанем доказательства, -- решительно сказал Алистер.-- Нам достаточно последить за ним. Раньше или позже он выдаст себя, тогда я убью его собственными руками. Дэвид задумчиво мерил комнату шагами, уставившись в пустоту, а Артур занялся баром. Синклер пересек комнату, уселся на кровать, прислонившись к спинке и вытянув перед собой ноги. Он снисходительно посматривал на Дэвида, потом деликатно кашлянул. Дэвид, словно очнувшись, посмотрел на него, но шагать не перестал. Артур улыбнулся. -- Остановись на минутку, Дэви. Ты протопчешь ковер, а у меня от твоего хождения уже кружится голова. Когда придет время, Джеми нас позовет. Дэвид неохотно сел в ближайшее кресло, поворочался, устраиваясь поудобнее, наконец сполз вперед, усевшись на самый краешек. -- Артур, как ты можешь сохранять спокойствие после всего, что случилось? Пьянство окончательно разъело твои внутренности и уже принялось за мозги? Один из нас убийца, обезумевшее чудовище только и ждет случая, чтобы убить кого-нибудь, а мы заперты в Башне! Артур на мгновение задумался. -- А какая разница -- в своем ли уме монстр? Думаешь, в здравом рассудке он менее опасен? Дэвид с отвращением посмотрел на приятеля. -- Я должен был знать, что от тебя нечего ожидать серьезного ответа. Единственный раз в жизни, Артур, попытайся задуматься над тем, что творится вокруг тебя! Холли в опасности. Неужели даже это ничего для тебя не значит? -- Значит, значит, и ты прекрасно знаешь. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы обеспечить ее безопасность. Но сейчас-то с ней все в порядке: она в спальне, дверь заперта -- так же, как и у нас. Что еще мы можем сделать, кроме как ждать, когда Джеми нас позовет? -- Не знаю! -- Дэвид покачал головой и слегка расслабился.-- Прости, Артур, я не должен был набрасываться на тебя. Просто я... напуган, да, напуган. Боюсь, с Холли может случиться что-то ужасное, а мне не защитить ее. Я всегда защищал ее даже больше, чем Джеми, всегда ограждал от опасностей внешнего мира, всегда принимал на себя все удары и синяки. Я готов умереть за Холли, Артур, а сейчас вынужден сидеть и ждать, пока что-то случится. Я чувствую себя абсолютно беспомощным! -- Мы все чувствуем себя беспомощными, Дэви. Береги силы -- они еще тебе понадобятся. Дэвид тяжело вздохнул. -- Всегда не любил ждать. Мне необходимо действовать, двигаться... -- Наше время еще придет. А пока почему бы нам не выпить? -- Твой единственный рецепт, -- презрительно посмотрел на Синклера Дэвид.-- Одурманить мозг, чтобы ничто уже не беспокоило. Неужели ты не понимаешь -- подобная привычка убьет тебя! -- Конечно, понимаю, -- ответил Артур.-- Но недостаточно просто жить, Дэви. Должна быть какая-то цель, какая-то причина, заставляющая тебя утром подниматься с постели. А я никогда не находил ее. Я долго пытался стать достойным членом семьи, но теперь родственники умерли, и мне стало все равно. Нет смысла пересиливать себя, если это никому не нужно. У меня достаточно денег, состояние растет само по себе, мне остается только славно проводить время. Поверь, Дэви, если бы ты знал, насколько скучным может оказаться хорошее времяпрепровождение, ты бы изумился. Одна вечеринка перерастает в другую, дни пролетают, иногда кажется, что ночь бесконечна. Меня больше ничто не интересует, не волнует. Только ты и Холли. Ты очень важен для меня, Дэви. Понимаешь? -- Конечно, -- растроганно ответил Дэвид. -- Мы всегда дружили втроем. И всегда останемся друзьями. -- Друзьями; -- повторил Артур.-- Да, конечно. Одним большим глотком он осушил стакан. -- Тебе нужна женщина, -- продолжил Дэвид.-- Уверен, на твоих вечеринках наверняка попадались женщины, заставлявшие твое сердце биться чаще... -- Я любил только одну женщину, но никогда не говорил ей об этом. -- Почему? -- Я слишком ее люблю, чтобы, став частью ее жизни, разрушить эту жизнь. Я давно погубил свою жизнь и не хочу погубить и ее тоже. Кроме того, у нее есть человек, который сумеет сделать ее гораздо счастливее. Дэвид покачал головой: -- Артур, ты не должен так плохо о себе думать. -- Почему? Все так думают, даже ты. -- Неправда, это совсем другое. Я -- твой друг. Все друзья беспокоятся о тебе. -- Друзья, -- повторил Артур, делая большой глоток.-- Я всегда считал, что у меня много друзей. Нет более популярного человека, чем богатый алкоголик. Но вот на следующей неделе я должен составить завещание, адвокат сообщил мне об этом. И я сел за стол и не мог вспомнить никого, кого мне хотелось бы упомянуть в последней воле. Я знаю уйму людей, но встречаюсь с ними по преимуществу на вечеринках. Никто из них не приходит ко мне просто поздороваться или поинтересоваться моим самочувствием, посидеть и выпить стаканчик у камина. В конце концов я вспомнил лишь троих, кого я мог бы упомянуть в завещании, -- тебя, Холли и Хайтауэра. И все... Надо быть честным. Кто из вас придет на мои похороны, если пойдет дождь? -- Ты несешь пьяную чушь, -- возмутился Дэвид.-- Если ты вздумал себя жалеть... -- Это пустое занятие, -- оборвал его Артур.-- Но кто-то же должен пожалеть меня. -- Прекрати! Разумеется, у тебя много друзей. А Джеми? -- Он твой друг, а не мой. Со мной он имеет дело только из-за тебя и Холли. -- Послушай, если ты определенно решил убить себя, почему ты с этим тянешь? Соберись с силами! Черт... Прости, Артур. Я должен был сдержаться, а не спорить, когда ты пьян. Забудь о моих словах Тебе еще долго жить. И в жизни есть вещи поважнее, чем выпивка. -- Наркотики меня не интересуют, -- меланхолично проговорил Артур.-- Я традиционалист по натуре. -- Ты хочешь вывести меня из себя, да? Послушай, ты не можешь убить себя. Подумай, как будет переживать Холли. Нам давно пора сменить тему. Депрессии порой случаются. В конце концов, ты не единственный, у кого есть проблемы. У меня тоже хватает трудностей, но я же не рыдаю над стаканом, как ты. Артур в упор взглянул на друга. -- У тебя никогда не бывает проблем. Ты очарователен и популярен, твоя семья обожает тебя, женщины готовы бежать за тобой по первому твоему слову. У тебя так много друзей, что твои вечеринки частенько заканчиваются в других домах. Какие у тебя проблемы, Дэви? Разве что какую рубашку выбрать на следующий день. Дэвид долго смотрел на Артура молча. -- Знаешь, в чем твоя трудность, Артур? Ты настолько привык жалеть сам себя, что не видишь дальше своего носа. Неужели ты никогда не задумывался, почему я провожу столько времени с Холли и с тобой вместо того, чтобы пойти в армию, повидать мир, как большинство моих друзей? -- Верно, -- нахмурился Артур.-- Твоя семья всегда отличалась на военной службе, правда? Говорят, служба -- почти обязанность у вас. Но я всегда считал, что у тебя больше здравого смысла, чем у твоих родственников. Расскажи же, почему ты не в армии? -- Потому что карьера не состоялась. Я провел два года, занимаясь с учителями, готовясь к вступительным экзаменам в военную академию. Два года подготовки, и я провалился. Меня даже близко не подпустили. Даже семья ничего не смогла сделать. Они дергали за все ниточки, и однажды меня все же приняли, но и их влияние не помогло мне удержаться на службе. Они не смогли устроить меня в дипломатический корпус, как поступают со всеми неудачниками в других семьях Отец пригрозил отречься от меня. Большинство родственников не разговаривает со мной, стараясь не вспоминать, как я опозорил семью. А все друзья, все, с кем я вырос, сейчас в армии, сражаются за Нижние Королевства, защищая наши границы. Некоторые уже погибли. Каждый раз, читая знакомое имя в списке погибших, я думаю: "На его месте мог быть я. Должен был быть я! " У нас больше общего, чем ты думаешь, Артур! Синклер печально посмотрел на друга. -- Прости, Дэви. Ты прав, мне следовало знать, но я никогда об этом не задумывался. Знаешь, ты -- единственный человек, кому я завидовал. У тебя есть то, чего мне никогда не получить. У тебя есть Холли. Они долго смотрели друг на друга, ничего не говоря. Дэвид не отвел взгляда. -- Значит, это она. Мы догадывались, но ты никогда ничего не говорил. Холли и я любим друг друга, Артур. И всегда любили. Мы собираемся вскоре пожениться. Я бы хотел... Все могло сложиться по-другому. Мы всегда были так близки, все втроем. -- Тогда мы были детьми, а дети вырастают. Внезапно раздался стук в дверь. Мужчины вскочили. Дверь отворилась, и в комнату вбежал Джеми. -- Что случилось?-- воскликнул Дэвид, пока Джеми закрывал дверь.-- Что с тобой? -- Успокойтесь, все в порядке. Мне просто нужно с кем-нибудь посоветоваться. Я не знаю, что делать. Мы возлагали все надежды на завещание отца, но это пустая надежда. В прошлом со всеми проблемами я шел к отцу, и он всегда знал, что делать. А теперь его место занял я, и все пошло наперекосяк. -- О, черт, -- выругался Дэвид.-- Еще один! -- Оставь его, -- быстро сказал Артур.-- Ты не должен винить себя, Джеми. Ты сделал все, что в твоих силах. Мы понимаем, насколько тебе тяжело. Нелегко научиться стоять на собственных ногах, некоторые учатся всю жизнь. Но ты сумеешь. Правда, Дэви? -- Конечно, правда. Ты нашел бумаги отца, не так ли? Без них мы никогда бы не узнали, с каким монстром имеем дело. -- Я не могу отделаться от мысли, что отец повел бы себя по-другому, -- пожаловался Джеми.-- Как рыцарь, как герой. Его уважали все, даже король. Я так гордился им... Правда, мне редко удавалось видеть его -- он постоянно уходил с армией, особенно после смерти матери. Но и в Башне отец проводил много времени, у нас была возможность узнать друг друга. И вдруг он ушел и погиб в идиотской стычке на границе. Когда я узнал, не мог поверить собственным ушам. Как отец мог погибнуть так глупо?! Человек его ранга вообще не должен был там оказаться. Он же знал, что это небезопасно! Но отец пошел, потому что не прятался от опасности. И он позволил убить себя и оставил нас с Холли одних. И ко всему прочему, не позаботился сообщить мне семейную Тайну! Джеми почти плакал, лицо его покраснело от гнева и разочарования. Обняв его, Артур спокойно, но твердо заставил Джеми сесть в кресло. -- У тебя есть основания для обиды, Джеми, -- сказал он.-- Я тоже сердился на своих родных за то, что они так внезапно умерли и оставили меня одного. Но твой отец не виноват. Он не хотел оставлять тебя. Просто он допустил оплошность, и все! -- Верно, -- подтвердил Дэвид, усаживаясь на ручку кресла.-- Все ошибаются, Джеми, даже великие герои, вроде твоего отца. -- Ситуация на границе сложная, -- продолжал Артур.-- Почти все мои знакомые потеряли родных в пограничных конфликтах. Если Аутремер не отступит, скоро начнется настоящая война. -- До этого не дойдет, -- сказал Дэвид.-- Никто не хочет войны, по крайней мере, вопрос границ никого всерьез не занимает. Все это только политика. Дипломаты разберутся. Наверняка. -- Мы отвлеклись от главного, -- произнес Синклер.-- Ты должен собраться с силами, Джеми, и выдержать все. Отец ожидал бы от тебя именно этого, и все мы ждем от тебя того же. Ты все сделаешь, как надо. Не позволяй никому влиять на тебя. Верно, Дэви? -- Конечно. Мы найдем чудовище, убьем его, и никто ничего не узнает. -- Правильно, -- согласился Артур.-- Выпьешь, Джеми? Оглядев библиотеку, Гривз удовлетворенно кивнул. Все находилось на своих местах, все готово к оглашению завещания. Дункан остался бы доволен, увидев, как тщательно исполняется его воля. Кресла расставили полукругом возле любимого стола старого Макнейла. Запечатанный конверт лежал почти в центре стола, ожидая момента, когда его вскроют. Недоставало только слушателей. Внезапно дыхание Гривза перехватило, и он отвернулся. Да, разумеется, старый хозяин умер, но оглашение завещания делало факт его смерти окончательно свершившимся. Дункан больше никогда не войдет в эти двери, не погреет руки возле старого камина, не закурит сигару, не выпьет любимого бренди. Как только огласят завещание, он станет всего лишь воспоминанием, портретом на стене, а юный Джеми будет Макнейлом не только по имени. Гривз вздохнул. Конечно, он послужит Джеми так же верно, как и Дункану, но все пойдет по-другому. Мистер Дункан был великим человеком, Гривзу будет его недоставать. Он внезапно ощутил какую-то усталость и присел в ближайшее кресло, чего никогда не позволял себе при людях. Но сейчас его никто не видел, и он мог решиться на подобную вольность. Робби Бреннан ушел выполнять поручение, а мистер Джеми поднялся к гостям наверх. Откинувшись на спинку кресла, Гривз осмотрелся вокруг. Библиотека всегда была его любимой комнатой в замке. Сколько раз ему доводилось прислуживать мистеру Дункану и его гостям, сидевшим здесь и рассказывавшим бесконечные истории о прекрасных днях своей боевой молодости. А Гривз бесшумно двигался от кресла к креслу, наполняя бокалы различными винами, поднося огонь к сигарам, находя себе все новые и новые занятия, лишь бы только послушать гостей подольше. Плотно сжав губы, дворецкий нахмурился. Все кончено. Больше не будет ни рассказов, ни замечательных вечеров с прекрасными людьми. А сам Макнейл убит так далеко отсюда, что невозможно даже навестить его могилу. Он придавал жизни Гривза некоторую теплоту. Разумеется, дворецкий знал свое место и свои обязанности, но мысль о том, что, сложись жизнь по-другому, он мог бы стать другом Дункана, согревала старика. Но теперь хозяин умер, и некому рассказать об этом. Услышав звук отворяемой двери, Гривз вскочил, но на пороге появился всего лишь Робби Бреннан, тащивший тяжелый канделябр, за которым его послали. Дворецкий молча указал, куда поставить подсвечник, и Робби с трудом водрузил его на место. Выпрямившись, он посмотрел на Гривза. -- Ну, вроде бы все. Мы принесли все, что могли. -- Макнейл вполне определенно высказал свою волю, -- ответил дворецкий.-- Все должно быть именно так. Но теперь все уже сделано. -- Слава Богу, -- вздохнул Бреннан.-- Я думал, моя спина сломается, пока мы тащили чертов стол. Пойду скажу Джеми и гостям, что можно спускаться. -- Подожди минуту... Я хочу с тобой поговорить. Бреннан с изумлением наблюдал, как дворецкий усаживается и жестом приглашает его сделать то же. Он сел и с любопытством взглянул на Гривза. -- Робби, расскажи мне о Дункане, -- попросил дворецкий.-- Расскажи о днях вашей молодости. -- Зачем?-- изумился Бреннан. -- Я хочу знать. Я скучаю по нему. Робби смущенно пожал плечами. -- Ты слышал песни, но можешь спокойно забыть их все. Баллады слагают для тщеславия, а не для истории. Мы с Дунканом встретились ровно сорок четыре года назад. Он тогда был совсем молодым офицером, еще чернила не просохли на офицерском свидетельстве, а я нанялся наемником к Хищникам Мердока в Туманных Скалах. Громкое имя для кучки убийц, половина из которых скрывалась от закона и носила совсем не те имена, которые им дали при рождении. Мы с Дунканом впервые вместе сражались на Мосту Корморана. Официальная версия гласит, что велось тактическое отступление. Мне довелось участвовать в сражении -- там была настоящая резня. За первые полчаса мы потеряли пятьсот человек, река покраснела от крови. Хищников Мердока уничтожили полностью, нас осталась всего лишь горстка. Разбитая вчистую, армия откатывалась назад, а преследователи гнались за ней по. пятам. Кругом валялись трупы, кровь текла рекой. Мухи черной тучей вились над полем боя, покрывая мертвых и умирающих шевелящимся ковром. Нас с Дунканом окружили на отмели, и наши враги не собирались брать пленных. Тогда мы встали спина к спине и решили захватить с собой столько врагов, сколько сумеем. К нашему удивлению, противник отступил, а мы остались в живых. Мы оба были в крови и грязи, но живы! После сражения мы подружились. Господь указал нам путь, и мы поняли его предначертания. Нам было хорошо вместе в сражениях, постепенно мы стали и друзьями. Вместе с армией мы воевали в весьма колоритных, по выражению менестрелей, местах, практически всегда где-то на краю света. Нам с Дунканом довелось участвовать в двадцати трех кампаниях, но ни одна из них не была столь кровавой, как первая. Нам удалось посмотреть мир. Мы славно проводили время, а о некоторых наших приключениях ты не узнаешь из песен, потому что они не из тех, о которых слагают легенды. Черт побери, Гривз, что я могу рассказать тебе, чего ты сам не знаешь? Дункан был хорошим солдатом и отличным другом. Конечно, нрав он имел суровый, но отходчивый, так что на него не обижались. Когда я не мог больше сражаться, он поселил меня в Башне и сделал почти полноправным членом семьи. Вот там на стене висит мой старый меч. И ты еще говоришь, что скучаешь по нему! Я не могу без него дышать. Первая мысль, приходящая мне на ум при пробуждении, -- его больше нет с нами. В моей жизни образовалась страшная пустота, мне холодно и печально. Я должен был быть там, Гривз, обязан был поехать с ним. Вдруг мне удалось бы... защитить его. Дункан никогда не заботился о том, что происходит у него за спиной. Но я не поехал с ним, мы оба решили, что я слишком стар. И он умер, умер один среди чужих людей, а я всю оставшуюся жизнь буду упрекать себя за то, что мог спасти его и не сделал этого. Что ты хотел услышать, Гривз? Что он любил тебя? Это правда, насколько мне известно. Подожди, пока огласят завещание, тогда я произнесу хвалебную речь, которую написал уже давно, а сейчас лишь подновил. Я расскажу только необходимые истории и умолчу о том, чего Дункан не хотел бы услышать. Я заставлю всех вспоминать о старом Макнейле только хорошее, и тогда мы сможем проститься с ним. Ты должен научиться прощаться, Гривз. Это первый урок, который получает каждый настоящий солдат. Бреннан замолчал, библиотека снова погрузилась в тишину. Гривз медленно кивнул. -- Спасибо, Робби. Мистер Дункан не рассказывал мне о своем прошлом, не хотел пугать. Но меня всегда интересовало о нем все. Ведь воспоминания -- часть его самого. Но Дункан навсегда останется с нами, ты же знаешь. Он жив в молодом хозяине, Джеми так похож на отца. -- Правда, -- согласился Бреннан.-- Он -- славный парень, наш Джеми. Еще что-нибудь нужно сделать или можно звать гостей? -- Мы должны защитить мистера Джеми! -- с силой / произнес Гривз.-- Теперь он -- Макнейл. Я думаю, что знаю, кто убийца. Он маскируется под дворянина, но в нем нет истинного аристократизма. Не спрашивай меня, пока я не могу указать на него, но когда придет время, убийца умрет. И мистеру Джеми не придется брать это на себя, он еще слишком молод и неопытен, мы выполним свой долг. Тайна не выйдет за пределы Башни, иначе мы предадим имя и добрую память Дункана. Хок, утирая лицо рукой, направился в ванную. Стукнув в дверь кулаком и убедившись, что никто не отвечает, вошел внутрь. Ногой захлопнув дверь, Хок начал наполнять ванну. Он умылся и осторожно вынул стеклянный глаз. Прислонившись к стене, ждал, когда боль наконец отпустит его. Отдышавшись, опустил глаз в стакан. Слабое утешение -- боль от собственного воображения, если от нее хочется лезть на стенку. Хок подошел к зеркалу и помассировал лицо. Ему заметно полегчало. Когда все закончится, придется серьезно побеседовать со своим мозгом, чтобы больше не выкидывал подобных штучек. Повернувшись, Хок принялся рассматривать себя в зеркале. С прикрытым правым глазом он имел какой-то хитрый, если не сказать хуже, вид. Если бы похожий тип попался ему на улице, он без колебаний арестовал бы его. Он посмотрел на протез в стакане. Боль почти прошла, но Хок не сомневался, что она вернется, стоит вставить стекляшку на место. Словно у него и так мало проблем. Дело с самого начала казалось сложным, а теперь совсем вышло из-под контроля. Во-первых, он должен отыскать Фенриса, во-вторых, убийцу-монстра, обладающего к тому же магическими способностями, а" в-третьих, необходимо постоянно следить за тем, чтобы никто не догадался, что Ричард и Изабель Макнейлы совсем не те, за кого они себя выдают. Тяжело вздохнув, Хок вытащил стеклянный глаз из стакана Он снова посмотрел в зеркало и чуть не упал, увидев, что дверь открывается. Притворно улыбаясь, Хок повернулся и оказался лицом к лицу с Катриной Доримант. Она приложила руку к губам и очаровательно покраснела. -- Простите, Ричард, но вы забыли запереть дверь. Я подожду в коридоре. -- Нет, нет, все в порядке, -- быстро ответил Хок.-- Я закончил. Входите, я уже ухожу. -- Не беспокойтесь, -- проворковала Катрина, медленно подходя к нему.-- Не стоит из-за меня прерываться. Я зашла только слегка освежиться. Кроме того, я с удовольствием посмотрю на вас. -- Правда? -- спросил Хок совсем не столь твердым голосом, как собирался.-- И что же вы хотите увидеть? -- Не стоит смущаться, Ричард, дорогой. В нашем возрасте уже не играют в игрушки. Мы можем открыто, без ложной скромности говорить о своих желаниях. Вы очень привлекательный мужчина, Ричард. Она остановилась настолько близко, что ее грудь при дыхании касалась его. Запрокинутое лицо так приблизилось к Хоку, что он ощущал на губах теплое дыхание Катрины. Хок проглотил слюну. -- Вы замужняя женщина, -- хрипло пробормотал он, хватаясь за последнюю соломинку. -- О Грэхеме можете не беспокоиться -- нет причин для волнений. Мы всего лишь должны быть осторожными. Я заметила ваш взгляд, Ричард, когда вы считали, что на вас никто не смотрит. Вы хотели меня, жаждали нашей встречи. Я чувствовала вашу страсть. Зачем противиться ей? Мое сердце бьется чаще только от одного вашего присутствия. Послушайте! Схватив его правую руку, она прижала ее к груди. Кожа Катрины оказалась необыкновенно свежа и нежна, от запаха духов кружилась голова. Хок подумал, не позвать ли на помощь, но отверг эту мысль. Если Изабель застанет их здесь, она убьет обоих или начнет хохотать, как безумная. Хок не знал, какой вариант хуже. Он попытался высвободить руку, но Катрина вцепилась в нее мертвой хваткой. -- Не сопротивляйтесь, Ричард, -- прошептала Катрина, выдыхая слова почти ему в рот. -- Вы же находите меня привлекательной, разве нет? -- О... да, конечно. Только... -- Только что? -- Вряд ли ванная подходящее место для романтического свидания, -- нашелся Хок.-- В любой момент кто-нибудь может войти. -- Мы бы могли запереть дверь. -- Это покажется подозрительным! Кроме того, Джеми скоро позовет нас вниз на оглашение завещания, а ведь нам не захочется прерываться, не так ли? -- Завещание. Да, вы правы.-- Катрина выпустила его руку и, нахмурившись, отошла.-- Вы правы, дорогой, сейчас не то время. Но не беспокойтесь, Ричард, я что-нибудь придумаю. Предоставьте все мне. В следующий раз мы встретимся в более подходящем месте, обещаю вам. Увидимся позже, милый. Поцеловав кончики пальцев, она прижала их к губам Хока, повернулась и вышла из ванной, осторожно прикрыв за собой дверь. Хок облизал пересохшие губы и прислонился спиной к стене. А он еще думал, что новых сложностей не возникнет! Дверь ванны скрипнула, Хок чуть не закричал. На пороге появилась Фишер. -- Что тебя так напугало? -- Ничего, абсолютно ничего. Что случилось? -- Джеми только что позвал нас на оглашение завещания. Ты в порядке? Что-то у тебя слишком смущенный вид. ВОЛЯ ПОКОЙНОГО Библиотеку проектировали специально для спокойных размышлений или ночных воспоминаний в кругу близких друзей. В уютной, удобной комнате забывались все невзгоды и тревоги окружающего мира. Сейчас, когда в ней собрались Макнейлы и их друзья, библиотека казалась маленькой и тесной. Хок и Фишер пришли последними и задержались в дверях, осматривая помещение, прежде чем сесть. Изабель особенно интересовало, кто и с кем беседует, Хок же высматривал Катрину, чтобы не оказаться рядом с ней, и приглядывался к выходам. Он всегда предпочитал знать, где выход: в случае непредвиденных осложнений это заметно облегчало жизнь. Определившись, он все свое внимание обратил на присутствующих. Дэвид, Холли и Артур стояли вокруг камина с бокалами пунша в руках. Они так весело смеялись, словно ничего не произошло, не было ни трупа, ни изголодавшегося чудовища. Пожав плечами, Хок отвернулся. Аристократы всегда старались не замечать то, что замечать им не хотелось. Позади молодежи на коленях стоял Гривз и тяжелой кочергой поправлял горящие поленья. Он снял ливрею, засучил рукава и, казалось, был полностью поглощен своим занятием. Раньше он нашел бы человека, которому поручил такую работу, но сейчас приходилось все делать самому. Марк зажал Катрину в угол и с серьезным видом втолковывал ей что-то важное, но непереносимо скучное. Разочарование Катрины росло с каждой минутой, она пристально смотрела за спину Марка, пытаясь найти способ отвязаться от докучливого кавалера. Хок быстро отвернулся, пока она не успела поймать его взгляд. Возле книжных полок он увидел Алистера, задумчиво перелистывающего какую-то книгу. Рядом с ним о чем-то спорили Джеми и Бреннан, но Алистер настолько погрузился в чтение, Что не слушал их. Взяв Изабель под руку, Хок подошел к нему. Он чувствовал, что Алистер скрывает не только место, откуда он прибыл, но и еще что-то очень важное. Алистер приветливо кивнул им. -- Интересная книга? -- полюбопытствовала Фишер, взглянув на фолиант. -- Не очень. Просто старинные семейные предания.-- Он закрыл книгу и поставил ее обратно на полку.-- Вы очаровательно выглядите, Изабель. Короткий отдых явно пошел вам на пользу. Вы просто ослепительны. Скажите, у вас есть кавалер? -- Разумеется. От них так трудно избавиться. А вы, Алистер? У вас есть родственники на ваших Красных Равнинах? -- Нет. Все умерли много лет назад, и с тех пор я живу один. Но когда семья Макнейлов зовет, я всегда прихожу. Как и все остальные.-- Он обвел глазами комнату и нахмурился.-- Хотя в прежние времена мы собирались ради семьи, а не ради самих себя. Взгляните на них: стая стервятников, которым не терпится узнать, кому достанется самый лакомый кусок.-- Алистер остановился и посмотрел на Хока.-- Надеюсь, я не обидел вас, Ричард. -- Разумеется, -- холодно ответил Хок.-- Мы с Изабель с благодарностью приняли бы то, что великий Дункан пожелал бы нам оставить, но прибыли сюда не за этим. Нам хотелось познакомиться с Джеми и подтвердить наше уважение главе клана. Мы и так давно не исполняли свой долг. -- Только ради этого вы проделали столь долгий путь? Нижний Маркхем чертовски далеко, я даже не слышал, что у нас там есть родственники. Расскажите, от какой ветви семьи идет ваш род? Наступила долгая пауза. Хок перебирал в уме десяток имен, не зная, на каком остановиться, и в глубине души надеясь, что Фишер поможет выкрутиться, но очень скоро стала ясна вся безосновательность его надежд. Хок, собравшись с силами и стараясь, чтобы голос звучал надменно и уверенно, произнес: -- Я полагаю, мы ведем свое происхождение от Джошуа Макнейла по отцовской линии. Алистер нахмурился. -- Джошуа? Я только что изучал фамильное генеалогическое древо, но не помню... -- Побочная линия, -- быстро вставила Изабель.-- Поэтому ему и пришлось покинуть Хейвен. Знаете, эти условности... -- О, понимаю. Разумеется, подобное случается и в лучших семьях...-- Алистер холодно улыбнулся и наклонил голову.-- Если вы меня извините... Он отошел, чтобы присоединиться к Катрине и Марку. Катрина глядела на него, как на спасителя. Хок и Фишер переглянулись и с трудом заставили себя улыбнуться. -- Тяжеловато пришлось, -- сказала Изабель. -- Да уж, -- согласился Хок.-- Еще чуть-чуть, и он бы нас вывел на чистую воду. Надо было лучше изучить легенду. Всегда можно проколоться на подобных вопросах. -- Ладно, потом разберемся. Время идет, а мы ни на шаг не приблизились к разгадке, не нашли ни шпиона, ни монстра. Что будем делать? -- Следить во все глаза и прислушиваться во все уши. Что еще нам остается? Не можем же мы арестовать их всех и потом выпускать по одному, выражая наше глубокое сожаление. Нам нужно следить за каждым и надеяться, что он выдаст себя. -- Полагаю, такой вариант возможен, -- ответила Фишер.--^ Они все напуганы. Некоторым удается это скрыть лучше других, но страх витает в воздухе. Маленький толчок, и возникнет паника. А пока они слишком громко смеются и чересчур много улыбаются, пытаясь сделать вид, что наслаждаются обществом друг друга и совсем не думают о случившемся. -- Их нельзя за это упрекнуть, -- заметил Хок.-- Кто-то из них убийца, а они спокойно разговаривают с ним, ничего не подозревая. Хуже того -- каждый из них может, сам об этом не зная, оказаться убийцей. -- Ужасно, -- вздрогнула Изабель. -- Страшно, -- согласился Хок. -- Давай разделимся и посмотрим, не сможем ли мы получить полезные ответы на заготовленные нами вопросы. Я снова попробую поговорить с Алистером, он явно положил на меня глаз, а ты займись Холли и ее ухажерами. Изабель ушла прежде, чем Хок успел ее задержать. Лорд Артур, возможно, и не узнал его, но испытывать судьбу больше не хотелось. Алкоголики порой замечают то, на что трезвые люди никогда не обратят внимания. Хок пожал плечами и направился к группе у камина. Гривз уже справился с огнем и удалился побеседовать с Джеми и Бреннаном. Дэвид и Холли сердечно приветствовали Хока, а Артур протянул ему чашу с пуншем. С благодарностью приняв напиток, Хок осторожно сделал маленький глоток. Пунш оказался горячим, с большим количеством специй, он обжег горло и взорвался в желудке как граната. -- Черт побери, -- выругался Хок, когда снова обрел дар речи.-- Неудивительно, что вы выглядите такими веселыми. Эта штука заставит смеяться и покойника. -- Благодарю вас, -- покраснела Холли.-- Я нашла старинный семейный рецепт в поваренной книге и попробовала приготовить. -- Если ваши предки частенько употребляли подобную адскую смесь, у них были луженые глотки, -- заметил Дэвид. -- Не знаю, что вас всех так удивляет, -- возразил лорд Артур, осушая свою чашу одним богатырским глотком. Хок остолбенело смотрел на него, словно ожидая, что у лорда вот-вот повалит дым из ушей. Артур же только улыбнулся и протянул чашу Холли за новой порцией. -- Думаю, тебе уже хватит, Артур, -- твердо сказала Холли.-- Не следует жадничать. Артур кивнул и повернулся к Дэвиду: -- Не позволяй ей и тобой так же командовать, Дэви. -- Конечно, не позволю, -- ответил Дэвид.-- Я всегда был самостоятельным, таким и останусь. -- Ты всегда был упрямым, -- возразила Холли, отталкивая руку Дэвида, когда тот попытался обнять ее за талию.-- Но я тоже упрямая, когда захочу. Можешь не надеяться, что все пойдет по-твоему, Дэвид Брук. -- Мы обсудим это позже, -- сказал Дэвид и что-то прошептал ей на ухо, от чего Холли покраснела и хихикнула. Артур внимательно посмотрел на Хока, и, хотя он порядочно выпил, как и в момент их первой встречи, взгляд его Хоку показался абсолютно Трезвым. Интересно... Холли же выглядела совершенно другой. Сначала Хок подумал, что она раскраснелась от огня, но потом заметил на ее щеках румяна. За время недолгого отсутствия Холли абсолютно изменила лицо косметикой. Сейчас она выглядела лет на десять старше, стала казаться более искушенной и вместе с тем более светской. Хотя, говоря по правде, косметика не прибавила ей ни очарования, ни привлекательности. -- Итак?-- спросила Холли, улыбаясь.-- Что вы скажете? -- Простите, -- пробормотал Хок.-- Я не заметил, что уставился на вас. Вы выглядите великолепно. К вашей перемене приложила руку Катрина? -- Разумеется. Взглянув в зеркало, я не узнала себя. --т Ты выглядишь потрясающе, -- согласился Дэвид. -- Просто убийственно, -- подтвердил Артур. -- А Джеми не нравится, -- опустив уголки рта, сказала Холли.-- Он все еще думает, что мне десять лет, и хотел отправить умываться, но Робби сказал, что пора читать завещание, а без меня нельзя. У Джеми такой бешеный темперамент! Это помогает ему выглядеть столь внушительно. -- Да, -- помолчав, проворчал Артур, -- осталось всего несколько минут до оглашения завещания и большой дележки. Полагаю, вы рассчитываете на свою долю, Ричард? -- Артур! -- возмущенно воскликнула Холли, но Дэвид остановил ее. -- Поскольку мы с Артуром не заинтересованы в завещании, это дает нам право на откровенность, -- сказал он ехидно.-- Даже перед лицом смерти и таинственного чудовища Макнейлы находят время подраться из-за денег. -- Разумеется, -- снова заговорил Артур.-- Зачем нам беспокоиться о завещании, если можно жениться... Дэвид резко повернулся к приятелю, не зная, как реагировать на его слова, потом принужденно улыбнулся и притянул Холли к себе. -- А ведь и правда, Холли. Я просто бессовестный охотник за приданым! Наверняка задушу тебя в первую же брачную ночь и сбегу из страны на угольно-черном коне. Кажется, так поется в крестьянских песнях? -- Похоже, не только Артур перебрал, -- заметила Холли сердито, хотя глаза ее улыбались.-- Не обращайте внимания, Ричард, они всегда такие. Я уверена, отец наверняка оставил вам что-то, чтобы вознаградить за столь трудный путь. -- О, я полагаю, что-то незначительное. Но мы приехали не за этим. Мы с Изабель достаточно обеспечены, ведь в нашей глуши не на что тратить деньги. -- Мне иногда хочется, чтобы и Хейвен превратился в подобное место, -- сухо проговорил Дэвид.-- Жизнь здесь безумно дорогая. Правда, Артур? -- Тебе лучше знать, Дэви. Ты, по-моему, теряешь деньги в каждой карточной игре, на каждых скачках в Хейвене. Скажу вам по секрету, Ричард, Дэвид не только самый плохой на свете игрок в карты, он еще большой специалист по выбору самых медленных лошадей на скачках. Дэвид покосился на приятеля. -- И я должен выслушивать подобное от человека, поставившего под заклад дом в споре о том, что он сможет выпить стакан любой жидкости, какую бы ему ни предложили! -- Я же выиграл пари, -- усмехнулся Артур. -- Все равно! -- Мальчики! Хватит пререкаться! -- Холли с извиняющимся видом посмотрела на Хока.-- Пунш, наверное, не удался. В нормальном состоянии они гораздо спокойнее. -- Ты права, -- заявил Дэвид.-- В конце концов это же только деньги. Перестанем думать о столь низменных вещах. Холли, давай посплетничаем, ты же любишь. Девушка нахмурилась. -- Любила раньше, когда слуги еще не ушли. Вы не представляете, чего они только не рассказывали. К примеру, вы знаете о Жаклин Фрезер? Муж, неожиданно вернувшись домой, застал ее в постели со старшим конюхом! Как оказалось, тот объезжал не только лошадей. Муж вышвырнул ее без единого пенни, ей пришлось обратиться за помощью к своей семье. Не могу отделаться от мысли, что подобное может случиться и с Катриной. Нет, я, конечно, не хочу ничего сказать, Грэхем всегда аккуратно оплачивает ее счета, но в конце концов его терпение иссякнет, и куда она тогда денется? -- Сюда, разумеется, под крылышко Джеми, -- грубовато ответил Дэвид.-- И у Жаклин и у нее есть семья, куда можно вернуться. Моя семья наверняка спокойно смотрела бы, как я тону, и не пошевелила бы и пальцем. Крутые ребята мои родственники. Слушай, какое несчастье для бедной Жаклин, я не знал об этом. Ее муж оказался слишком серьезным. Удивительно, сколько скандалов возникает в высшем свете в последнее время. Пора уже издавать газету, целиком посвященную слухам и сплетням, тогда нам было бы, чем заняться. Возможно, я сам начну издавать ее -- может, удастся заработать. -- Ну вот, Дэви, -- укоризненно произнес лорд Артур, -- ты снова заговариваешь о деньгах. Я не знал, что твои долги так выросли. Пожалуй, тебе придется бросить карты, если ты собираешься обеспечить Холли приличное существование. -- Мы сами разберемся, спасибо, -- холодно отрезал Дэвид. -- Ну конечно, разберемся, -- рассердилась Холли.-- Прекрати приставать к нему, Артур. -- Прости, дорогая. На другом конце комнаты беззаботно щебетала Катрина, не обращая внимания на настроение собеседников: Фишер улыбалась отсутствующей улыбкой, Алистер вежливо кивал, уставившись в чашу с пуншем, а мысли Марка витали где-то далеко. Изабель не могла укорить его, ей еще не доводилось встречать человека, говорящего так много, но сказавшего так мало. Болтовня Катрины утомила ее. Но вдруг Изабель навострила уши -- наконец она услышала кое-что интересное. -- Подождите-ка, -- вмешалась она в разговор, не заботясь о правилах хорошего тона, -- вы хотите сказать, что у Дункана могло не остаться денег для наследства? Совсем? -- Конечно, я этого не утверждаю, -- вспылила Катрина. Глаза ее метали молнии, она не терпела, когда ее прерывали.-- Брат был очень богатым человеком, состояние нашей семьи складывалось веками. Дункан всегда очень осторожно обращался с деньгами при жизни, и я' не понимаю, почему с его смертью что-то должно измениться. Разве что кого-то, стремящегося обогатиться на завещании, постигнет глубокое разочарование. Она пренебрежительно посмотрела на собеседников. Алистер холодно улыбнулся. -- Тот факт, что вы сами рассчитываете на приличное состояние, разумеется, не влияет на ваше мнение. Катрина слегка оторопела. -- Я не понимаю, о чем вы говорите. -- Разве? Из рассказов о вас я понял, что ваш муж -- сущий ангел, если продолжает оплачивать ваши счета. Ваша единственная надежда на независимость -- доля, которую выделит в наследстве ваш обожаемый, безвременно ушедший брат. Мне сдается, не нас одних постигнет разочарование. Какое-то мгновение Катрина смотрела на него, открыв рот, потом лицо ее окаменело, но наконец она сумела взять себя в руки и надменно улыбнулась Алистеру. -- Я думаю, что знаю своего брата лучше, чем некоторые распутники, изгнанные семьей так давно, что большинство из нас их даже не помнит. Изабель снова навострила уши. По-видимому, Алистер и Катрина знали друг друга до того, как Алистер был изгнан, но теперь Катрина утверждает, что никогда ранее не слышала о нем. Алистер явно не тот, за кого себя выдает... -- Деньги не важны, -- внезапно произнес Марк.-- Главное сейчас -- найти убийцу прежде, чем он снова ощутит голод. Или вы все забыли об этом? -- Нет, -- спокойно ответил Алистер.-- Не все. Но надо признать -- ничто так не отвлекает внимание, как приближающаяся дележка крупных сумм. Как только это случится, все снова переключатся на более важные проблемы. Пока мы должны следить друг за другом. А, вот и Джеми, значит, сейчас начнут. В библиотеке внезапно наступила тишина, все наблюдали за тем, как Джеми усаживается за стол. Опустив глаза на запечатанный конверт, он немного помедлил, а затем решительно взял его в руки. Посмотрев на притихших гостей, Джеми улыбнулся. -- Прошу прощения, что заставил вас так долго ждать. Холли, Катрина, Робби... пожалуйста, займите эти кресла перед столом. Мы можем начать. Холли, Катрина и Бреннан, переглядываясь, неуверенно направились к указанным Джеми креслам и уселись. Остальные расселись, кто как захотел. Хок выбрал кресло у самой двери, почти силой утащив туда Изабель. Ей пришлось сесть рядом. Тут он заметил, что ее правая рука по привычке лежала там, где обычно висел меч. Хок не винил ее за рассеянность. Оглашение завещания даже в нормальных условиях будит в людях не самые лучшие качества. А уж когда чувствами и мыслями руководит взбесившийся монстр, можно ожидать чего угодно. Джеми поднялся, ожидая тишины. Затем взял конверт, сломал сургучную печать и произнес Слово Освобождения. Ощущавшееся раньше напряжение внезапно исчезло, уступив место почти зримому присутствию умершего Макнейла. Джеми быстро обогнул стол и сел в заранее приготовленное для него кресло. Не успел он коснуться кресла, как воздух внезапно заколебался, начал сгущаться, принимая очертания гигантской фигуры, сидевшей там, где только что стоял Джеми. Хоку не пришлось объяснять, что перед ними сам Дункан Макнейл. Дункан оказался крупным, властным мужчиной с широкой грудью, резкими, но не лишенными привлекательности чертами лица и пшеничными волосами. Возраст его приближался к шестидесяти. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять -- этот человек проводит больше времени в сражениях, чем в домашнем кресле. Сейчас он был одет в вечерний костюм, но чувствовалось, что походная одежда или кольчуга пришлась бы ему больше по душе. Дункан Макнейл осмотрел собравшихся и слегка улыбнулся. -- Раз вы все собрались и приготовились слушать меня, значит, я уже умер. Меня нет с вами. Это только иллюзия, образ, сохраненный магией, чтобы я мог высказать свою волю после смерти. -- Он немного помолчал, удобнее устраиваясь в кресле.-- Вы знаете, для меня это очень тяжело, ведь я уже составлял завещание для Вильяма. Я думал, во второй раз будет легче, но нет... Бедный Билли. Он слишком хотел пойти по моим стопам, но так и не стал настоящим солдатом. Итак, Джеми, теперь ты -- глава нашего рода. Ты должен всегда помнить: что бы ни случалось -- я всегда гордился тобой. Надо было сказать об этом раньше, но все как-то времени не находилось. Мы обычно считаем, что времени у нас хватит на все, но оно выкидывает грязную шутку именно тогда, когда ожидаешь меньше всего. Мне следовало бы сделать завещание раньше. Не знаю, почему я так не поступил. Возможно, смерть Билли напомнила мне о собственной смертности... Не знаю. Факт в том, что осталось много дел, но перед отъездом я ими займусь. Простите, я отвлекся. Продолжим. Он посмотрел вниз и начал читать с листа, который держал в руках. -- Да будет известно: я оставляю все свое состояние сыну Джеми за исключением той части, которую я опишу ниже. Он должен стать главой рода Макнейлов, занять мое место и выступать от имени семьи. Заботься о сестре, Джеми. Проследи, чтобы она ни в чем не нуждалась и удачно вышла замуж. Теперь это твоя обязанность. Мертвец посмотрел на Холли. -- Дочери моей, Холли, я оставляю все драгоценности ее матери. Она всегда хотела, чтобы ее украшения принадлежали тебе, дочка. Мне бы хотелось проводить с тобой больше времени, дорогая. Ты выросла и превратилась в очаровательную юную леди, очень похожую на мать. Заботься о брате. Постарайся давать ему хорошие советы, когда он будет в них нуждаться. А когда оставишь его одного, не давай ему покоя, пока он не женится. Башня всегда становилась прекрасным домом, если по ней бегали маленькие ножки. -- И это все?-- сердито пробормотал Дэвид.-- Джеми все состояние, а тебе горсть старых побрякушек? -- Помолчи, Дэвид, -- оборвала его Холли.-- Не сейчас. Дэвид заворочался в кресле и сердито сжал подлокотники. Дункан Макнейл повернулся к Катрине и сухо улыбнулся. -- Тебе, дорогая сестра, я оставляю десять тысяч дукатов. Это все. Достаточно для завершения развода, но слишком мало, чтобы и дальше тянуть позорную историю. Зная тебя, могу предположить, что ты затянешь дело до тех пор, пока снова не вернешься к Дориманту, а я этого не хочу. Мне всегда нравился Грэхем. Гораздо больше, чем ты, если уж начистоту. Мы никогда не любили друг друга, правда, Кэт? Теперь уже слишком поздно. Я не грущу о наших отношениях и не жалею о них. Разведись с Грэхемом и начни все сначала с кем-нибудь другим. Зная тебя, не сомневаюсь -- ты найдешь человека, способного позаботиться о тебе. Дункан повернулся к Робби Бреннану, улыбка его потеплела. -- Робби, старый друг, тебе я оставляю двадцать тысяч дукатов. Надеюсь, ты не покинешь Башню и станешь моему сыну Джеми таким же верным другом, каким был для меня. Но если ты захочешь уйти, не считай деньги препятствием. Мы провели вместе много славных дней, ты и я. Я бы оставил тебе гораздо больше жалких двадцати тысяч, но, зная тебя, уверен -- ты бы их не принял. Деньги не для тебя. Богу известно, я пытался обеспечить тебя много раз, и всегда ты бежал от денег, как от огня. Но я надеюсь, ты хотя бы возьмешь мой меч. Знаю, ты всегда им восхищался, а мне он больше не пригодится. Что бы ты ни делал, Робби, будь счастлив. -- Они не смогли найти его меч, -- печально прошептал Бреннан.-- Он пропал где-то на поле битвы: Дункан посмотрел поверх голов, Хок почувствовал, как мурашки поползли по спине под взглядом безжизненных глаз. Дункан откашлялся и снова взглянул на завещание. -- Моему дворецкому, Гривзу, служившему мне верой и правдой, оставляю пять тысяч дукатов. И каждому из Макнейлов, прибывшему в Башню выразить уважение главе семьи, оставляю по пять тысяч дукатов. Это все. Такова моя воля. Господь спаси и сохрани вас всех. Воздух задрожал, и призрак исчез. Больше не было Дункана Макнейла из Башни Макнейлов. Настало долгое молчание. Хок покосился на Гривза, чтобы увидеть его реакцию на то, что его упомянули в завещании среди дальних родственников, а не особой строкой, как он рассчитывал. Дворецкий сидел в кресле очень прямо, вцепившись рукой в воротник, словно не мог дышать. Лицо его побледнело и покрылось испариной, он выглядел совсем больным. Внезапно Гривз поднялся на ноги и схватился за горло. Алистер быстро подскочил к нему, чтобы поддержать. Дворецкий ухватился за него, судорожно глотая воздух, глаза его вылезали из орбит. Хок подбежал к ним, но в этот момент тело Гривза внезапно обмякло, и Алистер опустил его на пол. Кожа дворецкого стала ледяной, он непрерывно мелко дрожал. -- Что с ним?-- спросил Джеми, перекрывая общий гул.-- Что случилось? Он заболел? -- Не знаю, -- ответил Хок, расстегивая воротник Гривза.-- Похоже, он отравлен. -- Нет, -- внезапно произнес Марк.-- Это не так. Посмотрите на него. Вы ничего не вспоминаете? Чудовище снова проголодалось! Оно выпило жизнь из этого человека, пока мы все стояли и смотрели! Он оглядел гостей так, что, кроме Хока и Алистера, все попятились. -- Оставь его в покое, ты, ублюдок! Оставь его в покое! -- Кто-нибудь, сделайте же что-нибудь! -- вскричала Холли.-- Неужели он так и умрет у нас на глазах? Гривз схватил Хока за руку и попытался что-то сказать, но дыхание его прервалось, и он умер. Хок пытался нащупать пульс, однако было уже поздно. Он закрыл глаза Гривза, повернулся к остальным и безнадежно покачал головой. Холли, прижавшись к Дэвиду, тихо заплакала. Он крепко обнял ее за плечи. Артур успокаивающе поглаживал Холли по плечу. Он был страшно бледен, но совершенно спокоен. Катрина рухнула в кресло, стараясь не смотреть на мертвеца. Робби Бренная переводил взгляд с одного на другого, словно хотел заметить печать убийцы. Хок медленно поднялся, Алистер с холодным и решительным выражением лица встал рядом с ним. -- Все зашло слишком далеко, -- сказал он, с трудом сдерживая гнев.-- Будь я проклят, если чудовище сумеет унести еще хоть одну жизнь! Я собирался хранить молчание до тех пор, пока не найду достаточно доказательств, но больше молчать не могу. Если бы я заговорил раньше, возможно, Гривз остался бы жив. Дэвид осторожно отстранил от себя Холли и потянулся к мечу. -- Вы хотите сказать, что знаете, кто -- монстр? -- Полегче, -- резко произнес Джеми.-- Если у вас есть доказательства против одного из нас, я готов вас выслушать. -- Гривз знал, кто чудовище, -- сказал Бреннан.-- Он говорил мне раньше, что этот человек не аристократ, хотя и выдает себя за дворянина. Но имени он не назвал. -- Поэтому он и умер, -- проговорил Алистер.-- Монстр убил Гривза, чтобы он не успел раскрыть его. Но я назову имя: Ричард Макнейл! Раздались возгласы ужаса и проклятия. Все бросились от Хока, только Фишер встала у него за спиной, да еще Алистер остался стоять прямо перед ним. Хок выпрямился, стараясь сохранить спокойное выражение лица -- Я не чудовище, Алистер. Против меня нет никаких улик, - и вы это прекрасно знаете. -- Отойди от него, Изабель, -- приказал Джеми. -- Вы все сошли с ума! -- закричала Фишер.-- Он не монстр! -- Ты не можешь быть уверена, -- возразила Катрина-- Даже сам монстр не осознает, кто он есть на самом деле. -- Отойди от него, Изабель, -- произнес Алистер. 13' -- На тот случай, если вы забыли, -- спокойно сказал Хок, -- я вам напомню, что мертвец, найденный в трубе, был уже некоторое время мертв. Его убили задолго до нашего приезда. -- Мы не знаем, когда он умер, -- вмешался Бреннан.-- Вы не доктор, Ричард. -- Кроме того, -- добавил Дэвид, -- монстр мог убить настоящего Ричарда Макнейла, как только тот приехал, и занять его место, а потом сбивать нас со следа. -- Слишком много "если" и "возможно", -- сказал Джеми.-- Нужны доказательства. -- Хорошо, -- согласился Алистер.-- Вы хотите доказательств? Как насчет того, что он лжет нам с самой первой минуты. Он утверждает, что живет в Нижнем Маркхеме, но никто из нас не слышал о родне в тех краях. Марк приехал из Верхнего Маркхема и никогда не слышал о Ричарде. Он утверждает, что происходит от Джошуа Макнейла, но в генеалогическом древе нет такого имени. И в семейной хронике нет ни одного упоминания о нем. Ричард утверждает, что проводит все время за чтением, но по его поступкам его легче принять за солдата или командира, чем за книжного червя. Вероятно, в нем говорит память убитого. Но кем бы он ни оказался, он не дворянин. Он не знает своего места. -- И он находился возле Гривза, когда тот умер, -- добавил Бреннан. -- Гривз схватился за него, когда понял, что умирает, и хотел назвать его имя. Мы все видели это! -- Это невозможно! -- воскликнула Фишер.-- Все, что Ричард говорит, чистая правда! Я подтверждаю его слова! -- Вы не можете быть уверены ни в чем, -- оборвал ее Алистер.-- Скорее всего, он контролировал ваш мозг с самого начала. Поэтому и вы вели себя несколько странно. А теперь, пожалуйста, Изабель, отойдите от него. Мы разберемся с монстром, пока он еще кого-нибудь не убил, мы не хотим причинить вам вред. Хок отскочил назад, осматриваясь вокруг, пока Алистер обнажал меч. Джеми и Дэвид уже выхватили свои. Хок обнажил меч, но без топора он чувствовал себя неуверенно. Он взглянул на Фишер, она подняла бровь и еле заметно указала ему на дверь. Он понял, схватил ближайшее кресло, швырнул его в преследователей и выскочил из библиотеки. Изабель, как всегда, прикрывала спину. Раздался вопль ярости, Алистер, круша все на своем пути, бросился в погоню. Хок выбежал в коридор, подождал Фишер и дверью ударил Алистера прямо в лицо. Удерживая натиск изнутри, он достал из кармана деревянный клин и подсунул его под дверь. Он всегда носил с собой подобные вещи, стремясь оградить себя от неожиданных вторжений, и сейчас такая предусмотрительность пригодилась ему, как никогда. Через весь коридор он бросился к лестнице и начал подниматься, прыгая через две ступени. Фишер бежала следом за ним, расстегнув платье, чтобы легче дышать. -- Куда мы?-- спросила она. -- Будь я проклят, если знаю, -- ответил Хок.-- Нам нужно оторваться от преследователей... Мы найдем выход, если сумеем где-нибудь укрыться и спокойно все обдумать. Единственная наша надежда на спасение -- настоящий монстр. -- Не забывай, нам надо отыскать еще и шпиона, -- напомнила Изабель. -- Дело принимает плохой оборот, -- нахмурился Хок.-- Нам следовало потребовать большей премии. -- Правильно, -- согласилась Фишер. Оба остановились и перевели дух перед следующей лестницей. СМЕРТЬ ОДИНОКОГО ЧЕЛОВЕКА Какое-то время в библиотеке царили бедлам и полнейший хаос. Все метались и кричали друг на друга. Наконец Алистер громовым голосом заставил всех замолчать. Под его свирепым взглядом наступила мертвая тишина. Джеми и Дэвид застыли с мечами в руках, преисполненные решимости пустить их в ход. Артур неуклюже пытался успокоить Холли, которая принимала его утешения, только чтобы не расстроить утешающего. Катрина застыла возле камина, подозрительно оглядывая гостей и сжимая в руках тяжелую кочергу. Робби Бреннан вооружился коротким мечом, а сейчас вытаскивал из ножен на стене старинный палаш. Ему явно не впервые приходилось обращаться с подобным оружием. Марк все еще стоял на коленях перед телом дворецкого, словно не в силах поверить, что тот и вправду умер. Алистер неодобрительно осмотрелся. -- Нет оснований для паники. Сейчас мы вскроем дверь, а чудовищу некуда деваться -- из Башни оно убежать не может. Не забывайте, что заклятие все еще в силе. Монстр по-прежнему где-то здесь, прячется вместе с девушкой, если, конечно, еще не убил ее. Найти его будет непросто, одному Богу известно, в какую щель он решит заб