нистру мы не по душе. - Скорее похоже на то, что мне придется кое-что разъяснить почтенному Пондии Субату, - процедил Сарабиан. - Полагаю, он забыл, что его должность не наследственная... и что его голова не настолько крепко сидит на плечах, чтобы я не смог, когда сочту нужным, найти ей другое место. - А какое обвинение ты выдвинул бы против него, Сарабиан? - с любопытством спросила Элана. - Обвинения? Да о чем это ты говоришь, Элана? Здесь Тамульская империя. Обвинения мне совершенно ни к чему. Я бы мог снести голову Пондии Субату, если бы решил, что мне не нравится его прическа, вот и все. Я позабочусь о Пондии Субате, друзья мои. Отныне я обещаю вам полную поддержку первого министра - Субата либо его преемника. Пожалуйста, лорд Вэнион, продолжайте. - Итак, - сказал Вэнион, - патриарх Эмбан сосредоточит свое внимание на первом министре - кто бы это ни был. Сэр Бевьер будет проводить время с профессорами университета. Ученые, как правило, собирают обширную информацию, а правительства обычно игнорируют их находки - пока не становится слишком поздно. Улаф, Кринг и Тиниен займутся верховным командованием имперской армии - не атанами, а тамульцами, потому что своими соотечественниками займется атан Энгесса. Милорд Стрейджен и Телэн будут служить связью с ворами Материона, а Халэд и Алиэн поразведают среди дворцовой прислуги. Сефрения и Заласта поговорят с местной стирикской общиной, ну а Мелидира и сэр Берит очаруют всех придворных. - Разве сэр Берит не чуточку молод для такой задачи? - спросил Сарабиан. - Мои придворные - весьма искушенные люди. - У сэра Берита, ваше величество, есть кое-какие особые качества, - улыбнулась Мелидира. - Молодые - и не слишком молодые - дамы вашего двора сделают для него почти все. Возможно, пару раз ему придется принести в жертву свою добродетель, но он весьма добросовестный молодой человек, так что мы можем положиться на него. Берит отчаянно покраснел. - И зачем только вы всегда говорите такие вещи, баронесса? - жалобно пробормотал он. - Я ведь только шучу, Берит, - ласково отозвалась она. - Мужчинам этого не постичь, ваше величество, - объяснил Келтэн императору, - но Берит отчего-то оказывает на юных дам весьма странное воздействие. - Келтэн и Миртаи будут находиться при Спархоке и королеве, - продолжал Вэнион. - Мы не знаем точно, насколько далеко могут зайти наши противники, так что лишняя охрана вам не помешает. - А вы, лорд Вэнион? - спросил император. - Вэнион и Оскайн займутся составлением общей картины, Сарабиан, - ответила Элана. - Мы будем доставлять им все, что узнаем, а они будут разбирать эти сведения и указывать нам на пропуски, чтобы мы знали, куда направлять дальнейшие усилия. - Вы, эленийцы, весьма методичный народ, - заметил Сарабиан. - Это плод их зависимости от логики, ваше величество, - пояснила Сефрения. - Пристрастие эленийцев к точности кого хочешь сведет с ума, однако оно приносит свои плоды. Хороший элениец будет наблюдать полдня, прежде чем позволит себе заметить, что идет дождь. - Да, - сказал Эмбан, - но зато уж если элениец скажет, что идет дождь, можно быть уверенным, что он говорит правду. - Ну, а вы, ваше высочество? - Сарабиан улыбнулся девочке, сидевшей у него на коленях. - Какова ваша роль в этом гигантском заговоре? - Я должна отвлекать тебя, Сарабиан, чтобы задавал поменьше вопросов, - хладнокровно ответила Даная. - Твои новые друзья собираются делать кое-что не очень хорошее, и я намерена мешать тебе это заметить. - Даная! - воскликнула Элана. - А разве это не так, мама? Вы будете лгать людям, шпионить за ними и, вероятно, убивать тех, кто встанет у вас на пути. Разве это не то, что вы зовете "политикой"? Сарабиан расхохотался. - Она права, Элана, ей-богу, права, - все еще смеясь, проговорил он. - Ее определение политики слегка прямолинейно, зато очень точно. Из нее выйдет отличная королева. - Спасибо, Сарабиан, - нежно сказала Даная, чмокнув его в щеку. И тут Спархок ощутил уже знакомое леденящее дуновение, и, хотя он знал, что это бесполезно, рука его сама собой метнулась к рукояти меча. Он выругался - наполовину по-эленийски, наполовину по-тамульски, - осознав, что все их замыслы теперь открыты загадочной тени, которая все эти месяцы преследовала их по пятам. ГЛАВА 26 - Поверьте моему слову, ваше величество, - говорил Заласта недоверчивому Сарабиану, - это явление никак нельзя было назвать природным. - Тебе лучше знать, Заласта, - с сомнением отозвался Сарабиан. - Однако все мои чувства требуют искать прежде всего естественное объяснение - к примеру, облако набежало на солнце. - Уже вечер, Сарабиан, - напомнила Элана, - солнце давно зашло. - Да, этот довод некоторым образом ослабляет мое объяснение. Значит, вы все и раньше видели эту тень? - Почти все, ваше величество, - заверил его Оскайн. - Однажды - на корабле - ее видел даже я, и тогда никакое облако не заслоняло солнце. Думаю, что нам следует довериться суждению наших эленийских друзей. Они и прежде сталкивались с этим необычным явлением. - Тупица, - пробормотал Спархок. - Прошу прощения? - мягко отозвался Сарабиан. - Простите, ваше величество, - извинился Спархок. - Разумеется, я имел в виду не вас. Это наш загадочный гость не слишком умен. Если уж берешься за кем-то шпионить, не стоит возвещать о своем присутствии фанфарами и барабанным боем. - Он делал это и прежде, Спархок, - напомнил ему Эмбан. - Он являлся нам в Дарсасе, в кабинете архимандрита Монсела. - Быть может, он просто не подозревает о том, что мы его видим, - предположил Келтэн. - Когда Адус только начал работать на Мартэла, он пытался заниматься соглядатайством - но потом Мартэлу пришлось нанять Крегера. - Кто такой Адус? - спросил Сарабиан. - Наш давний знакомый, ваше величество, - ответил Келтэн. - Шпиона из него не вышло, потому что всякий на сто ярдов в округе мог догадаться о его присутствии. Адус не признавал мытья, а потому обладал весьма неповторимым ароматом. - Неужели это возможно? - обратился Вэнион к Сефрении. - Неужели именно Келтэн мог случайно наткнуться на правильный ответ? - Вэнион! - возмущенно воскликнул Келтэн. - Извини, Келтэн. Я совсем не то хотел сказать. Серьезно, Сефрения, может наш гость понятия не иметь о том, что он отбрасывает тень? - Я полагаю, дорогой, что все возможно. - Зрительная вонь? - недоверчиво предположил Келтэн. - Не знаю, можно ли использовать именно это выражение, но... - Сефрения взглянула на Заласту. - Такое возможно? - Во всяком случае, это многое объясняет, - после минутного размышления ответил он. - Боги - существа примечательные не только глубиной своего понимания, но и своими недостатками. Вполне вероятно, что наш гость и не подозревает о том, как легко мы можем унюхать его присутствие - если мне будет дозволено воспользоваться выражением сэра Келтэна. Он вполне может полагать, что остается незримым для нас и что мы не замечаем его соглядатайства. Бевьер с сомнением покачал головой. - Мы ведь говорим об этой тени всякий раз, когда она появляется, - сказал он. - Он слышит нас, так что должен знать, что он себя выдал. - Совсем не обязательно, Бевьер, - возразил Келтэн. - Адус понятия не имел, что от него несет, как от выгребной ямы, да и не всякий признает за собой подобное качество. Возможно, с этой тенью тот же случай - этакая непримиримая враждебность, что-то вроде дурного запаха изо рта или непристойного поведения за столом. - Что за чудесная идея! - рассмеялся патриарх Эмбан. - Из одного этого случая мы могли бы вывести целую книгу о божественном этикете. - Для какой цели, ваша светлость? - осведомился Оскайн. - Для благороднейшей, ваше превосходительство, - большего постижения Бога. Разве мы не для этого живем на свете? - Не думаю, Эмбан, чтобы ученый труд о поведении богов за столом внес значительный вклад в познания человечества, - заметил Вэнион. - Можем мы надеяться, что ваше величество облегчит нам доступ во внутренние круги вашего правительства? - обратился он к Сарабиану. - Облегчу, лорд Вэнион, - ухмыльнулся Сарабиан, - независимо от того, понравится им это или нет. Я помогу вам проникнуть в министерства. После того как я поставлю на место Пондию Субата, я займусь другими министрами - всеми по очереди. Думаю, им пора наконец уяснить, кто здесь главный. - Сарабиан вдруг расхохотался, явно довольный собой. - До чего же хорошо, Элана, что ты решила меня навестить! Ты и твои друзья помогли мне осознать, что все эти годы я сидел на абсолютной власти, и мне никогда не приходило в голову ею воспользоваться. Пожалуй, настало время вытащить ее на свет божий, стряхнуть пыль и немножко ею помахать. - О боги, - пробормотал Оскайн, и на лице его отразилась смесь огорчения и досады. - Что же это я натворил? - У нас тут одна закавыка, Стрейджен, - промурлыкал Кааладор по-эленийски. - Наши желтые братцы не больно-то визжат от восторга, что надо, стало быть, плюнуть на всякие там условности. - Пожалуйста, Кааладор, - сказал Стрейджен, - избавь нас от своих простонародных предисловий. Переходи прямо к делу. - Так сразу? Это ж супротив естества, Стрейджен. - Ты так думаешь? Стрейджен, Телэн и Кааладор встретились в погребе в одном из прибрежных кварталов. Было позднее утро, и местные воры только-только начали свою деятельность. - Как тебе уже известно, воровское братство в Материоне отягощено кастовыми предрассудками, - продолжал Кааладор. - Воры не разговаривают с мошенниками, нищие со шлюхами - разве что, само собой, по делу, - а гильдия убийц и вовсе отверженные. - Вот это уж точно супротив естества, - заметил Телэн. - Сжалься, Телэн, - страдальчески попросил Стрейджен. - Одного из вас с меня вполне достаточно. Двое - это уже чересчур. Почему это убийц так презирают? - Потому что они нарушают один из основных принципов тамульской культуры, - пояснил Кааладор. - Это ведь наемные убийцы, и они не раскланиваются и не расшаркиваются перед своими жертвами, прежде чем перерезать им горло. Тамульцы просто помешаны на вежливости. Они вовсе не против того, чтобы кто-нибудь резал благородных господ за плату. Им не по душе грубость. - Кааладор покачал головой. - Вот почему тамульских воров так часто ловят и обезглавливают. Им кажется невежливым удирать, когда их застукали. - Невероятно, - пробормотал Телэн. - Стрейджен, это еще хуже, чем мы думали. Если эти люди не разговаривают друг с другом, мы никогда не узнаем от них ничего полезного. - Я ведь предупреждал вас, друзья мои, чтобы вы в Материоне не надеялись на слишком многое, - напомнил Кааладор. - А что, прочие гильдии боятся убийц? - спросил Стрейджен. - Еще как! - ответил Кааладор. - Тогда с них и начнем. Как местные воры относятся к императору? - С трепетом, само собой, и обожанием, которое граничит с откровенным обожествлением. - Отлично. Свяжись с гильдией убийц. Когда Телэн передаст тебе от меня весточку, пусть головорезы схватят тех, кто возглавляет другие гильдии, и доставят во дворец. - Чегой-то ты там замышляешь, дружочек? - Я поговорю с императором и попробую убедить его произнести речь перед нашими Материонскими братьями, - пожал плечами Стрейджен. - Ты, случаем, не спятил? - Конечно нет. Тамульцы беспрекословно подчиняются традициям, и одна из традиций состоит в том, что император может на время отменить любую традицию. - Ты понимаешь, к чему он клонит? - обратился Кааладор к Телэну. - Я отстал от его мысли на последнем крутом повороте. - Дай-ка я попробую пересказать твою идею своими словами, - сказал Кааладор светловолосому талесийцу. - Ты намерен нарушить все известные обычаи преступного мира в Материоне, приказав убийцам похитить главарей других гильдий. - Верно, - кивнул Стрейджен. - Далее, ты собираешься доставить их всех в императорскую резиденцию, куда вход им категорически запрещен. - Верно. - Затем ты хочешь упросить императора произнести речь перед людьми, о существовании которых он даже не должен подозревать. - Примерно это и было у меня на уме. - И император должен приказать им презреть освященную веками традицию и начать работать вместе? - По-твоему, с этим будут какие-то трудности? - Ну что ты, что ты. Я только хотел убедиться, что правильно понял тебя, вот и все. - Так значит, все в порядке, старина? - осведомился Стрейджен. - Тогда я пойду поговорю с императором. x x x Сефрения вздохнула. - Ты несносен, как ребенок, - сказала она. У Саллы глаза полезли на лоб. - Как ты смеешь? - почти взвизгнул он. Лицо стирикского старейшины побелело. - Ты забываешься, старейшина Салла, - заметил разъяренному стирику Заласта. - Советник Сефрения говорит от имени Тысячи. Или ты откажешься подчиниться решению Тысячи? И богов, которых она представляет? - Тысяча заблуждается! - вспыхнул Салла. - Не может быть никаких соглашений между стириками и свиноедами! - Это решать Тысяче, - твердым, как кремень, голосом сказал Заласта. - Вспомните, что творят с нами эти эленийские варвары! - воскликнул Салла, задыхаясь от бешенства. - Ты всю жизнь прожил в стирикском квартале Материона, старейшина Салла, - сказал Заласта. - Ты, наверное, ни разу в жизни и не видел эленийца. - Я умею читать, Заласта. - Счастлив это слышать. Впрочем, мы явились сюда не для того, чтобы обсуждать решение Тысячи. Верховная жрица Афраэли известила тебя об этом решении. Нравится оно тебе или нет, а тебе придется его исполнять. Глаза Саллы наполнились слезами. - Они убивают нас! - всхлипнул он. - Для убитого, Салла, ты выглядишь просто великолепно, - заметила Сефрения. - Скажи, это было очень больно? - Ты знаешь, что я имею в виду, жрица. - Ах, да, - сказала она, - вечное и утомительное стирикское стремление присвоить себе чужую боль. Кто-то на другом конце земли протыкает ножом стирика, а у тебя идет кровь. Ты сидишь здесь, в Материоне, в роскоши и безопасности, жалеешь себя и втайне мучаешься от зависти, что тебе отказали в праве стать невинной жертвой. Что же, Салла, если тебе так хочется пожертвовать собой, я могу это устроить. - Лепет этого болвана вверг Сефрению в состояние холодной ярости. - Тысяча приняла решение, - жестко сказала она. - Я не обязана объяснять тебе почему, но все же объясню - чтобы ты мог передать это объяснение своей общине. И тебе придется сделать это, Салла. И быть при этом весьма убедительным, иначе мне придется тебя сместить. - Моя должность пожизненная! - заносчиво заявил он. - Именно об этом я и говорю, - зловещим тоном пояснила Сефрения. Салла уставился на нее. - Ты не посмеешь! - выдохнул он. - А ты проверь. - Сефрения давно уже мечтала сказать кому-нибудь эту фразу, и теперь обнаружила, что это весьма приятно. - Суть дела вот в чем, Салла, - можешь прервать меня, если я буду говорить слишком быстро для тебя. Эленийцы - варвары, которые ищут повода прикончить всякого стирика, попавшегося им на глаза. Если мы не поможем им в этом кризисе, мы поднесем им искомый повод на бархатной подушечке. Мы поможем им, потому что если мы этого не сделаем, они перебьют всех стириков в Эозии. А ведь мы не хотим, чтобы это случилось, не так ли? - Но... - Салла, если я услышу от тебя еще одно "но", я тебя уничтожу. - Сефрения с некоторым изумлением обнаружила, что вести себя по-эленийски очень даже приятно. - Я передала тебе решение Тысячи, а Тысяча говорит от имени богов. Предмет не подлежит обсуждению, так что прекрати ныть и изворачиваться. Ты подчинишься или умрешь. Таков твой выбор, и выбирай побыстрее, потому что я спешу. Эти слова потрясли даже Заласту. - Твоя богиня жестока, советник Сефрения! - выпалил Салла. Сефрения ударила его прежде, чем успела подумать, что делает, - ее рука, казалось, двигалась сама по себе. Она воспитывала много поколений пандионцев и знала, как нужно блокировать плечо для удара. У нее вышло гораздо большее, чем обычная оплеуха. Костяшки ее кулака с силой впечатались в подбородок Саллы, и стирик с остекленевшими глазами отлетел назад. Сефрения начала выговаривать слова смертоносного заклинания, выплетая пальцами соответствующие жесты. "Я не сделаю этого, Сефрения!" - резко прозвенел в ее мыслях голос Афраэли. "Знаю, - мысленно ответила Сефрения. - Я просто хочу привлечь его внимание, вот и все". Осознав, что она делает, Салла задохнулся. Затем он пронзительно завопил и рухнул на колени, бессвязно лопоча и моля о милосердии. - Ты исполнишь то, что я тебе повелела? - грозно спросила она. - Да, высокая жрица! Да! Умоляю, не убивай меня! - Я оборвала заклинание, но не отменила его. В любую минуту я могу его завершить. Твое сердце в моем кулаке, Салла. Помни об этом всякий раз, когда тебе вновь захочется оскорбить мою богиню. А теперь вставай и выполняй то, что тебе приказано. Пойдем, Заласта. Меня уже тошнит от этого нытья. - Ты стала жестокой, Сефрения, - укоризненно сказал Заласта, когда они вышли на узкие улочки стирикского квартала. - Я только припугнула его, мой старый друг, - ответила Сефрения. - Афраэль ни за что не стала бы отзываться на это заклинание. - Она осторожно пощупала руку. - Ты случайно не знаешь, Заласта, где бы я могла найти хорошего лекаря? Кажется, я вывихнула запястье. - Они не слишком впечатляющи, верно? - заметил Улаф, когда он, Тиниен и Кринг шагали по ухоженным лужайкам императорской резиденции, направляясь к эленийскому замку. - Воистину, - согласился Кринг. - Похоже, они все время думают только о парадах. - Все трое возвращались со встречи с высшим командованием имперской армии. - Да они только для парадов и годятся, - заключил доми. - На них нельзя положиться. - Придворные в мундирах! - взмахом руки Улаф отмел разом весь генеральный штаб Тамульской империи. - Согласен, - подхватил Тиниен. - Настоящая военная сила в Тамуле и во всей Империи - это атаны. Правительство решает, а генеральный штаб попросту передает его решения командирам атанов. Я начал сомневаться в надежности имперской армии, еще когда они сказали, что должности в ней наследственные. Не хотел бы я полагаться на них в случае нужды! - Истинная правда, друг Тиниен, - согласился Кринг. - Их кавалерийский генерал отвел меня в конюшни и показал то, что здесь именуется лошадьми. - Кринга передернуло. - Что, так плохо? - спросил Улаф. - Ужасно, друг Улаф! Их лошади не годятся даже для пахоты! Никогда бы не поверил, что коня можно так раскормить. Все, что быстрее шага, попросту прикончит бедную скотинку. - Стало быть, в этом мы сходимся? - спросил Тиниен. - Имперская армия абсолютно бесполезна для нас? - По-моему, Тиниен, ты им льстишь, - отозвался Улаф. - Нам нужно составлять доклад с большой осторожностью, - пояснил альсионский рыцарь. - Мы ведь не хотим оскорбить императора. Как насчет "недостаточной подготовки"? - Уж это точно, - согласился Кринг. - "Незнание современной тактики и стратегии"? - Не спорю, - проворчал Улаф. - "Плохое снаряжение"? - Это не совсем так, друг Тиниен, - покачал головой Кринг. - У них очень хорошее снаряжение. Это лучшее оружие двенадцатого века, которое я когда-либо видел. - Ладно, - рассмеялся Тиниен, - тогда - "устаревшее вооружение"? - С этим я могу согласиться, - уступил доми. - Ты, конечно, не станешь употреблять слов "разжиревшие, ленивые, никуда не годные болваны"? - осведомился Улаф. - Это было бы слегка недипломатично, Улаф? - Зато верно, - мрачно заметил генидианец. Пондия Субат источал неодобрение. Эмбан и Вэнион отчетливо ощущали это, хотя лицо и манеры первого министра оставались дипломатично бесстрастными. Император Сарабиан, как и обещал, поговорил по душам со своим первым министром, и теперь Пондия Субат готов был лезть из кожи, только бы показать свою готовность к совместным действиям и скрыть свои истинные чувства. - Подробности весьма обыкновенны, лорды, - неодобрительным тоном говорил он, - но, впрочем, подробности ежедневной деятельности правительства неизбежно будут таковы, не так ли? - Разумеется, Пондия, - пожал плечами Эмбан, - тем не менее, согласись, эти обыденные подробности, сведенные вместе, выражают совокупную картину образа правления. Из того, что я видел сегодня утром, я уже могу сделать некоторые выводы. - Вот как? - голос Субата прозвучал совершенно бесстрастно. - Судя по всему, главенствующий принцип здешнего правительства - защита императора, - продолжал Эмбан. - Мне знаком такой принцип, поскольку он совпадает с тем, который управляет нашим мышлением в Чиреллосе. Церковное правительство существует почти исключительно для того, чтобы защищать архипрелата. - Возможно, и так, ваша светлость, но вы должны признать, что существуют определенные различия. - О да, конечно, но то, что император Сарабиан не так могуществен, как архипрелат Долмант, не так уж существенно изменяет основную картину. - Глаза Субата слегка расширились, но он тотчас овладел собой. - Я понимаю, что подобная идея чужда тебе, Пондия, - вкрадчиво продолжал Эмбан, - однако архипрелат говорит от имени Бога, и это делает его могущественнейшим человеком на земле. Конечно, это чисто эленийский взгляд на вещи, и вполне вероятно, что он имеет очень мало общего с реальностью. Тем не менее, пока мы все верим в это - это правда. Именно этим и занято наше церковное правительство. Мы прилагаем изрядную долю усилий к обеспечению того, чтобы все эленийцы продолжали искренне считать Долманта голосом Бога. Покуда эленийцы верят в это, архипрелатству ничто не грозит. - Толстяк священник ненадолго задумался. - Если ты не против выслушать одно мое наблюдение, Пондия Субат, я сказал бы, что ваша главная проблема в Материоне коренится в том факте, что у вас, тамульцев, светский склад ума. Ваша церковь имеет весьма незначительное влияние, быть может, потому, что вы не можете приучить себя к мысли, что какая-то власть может быть равной императорской или даже выше ее. Вы изъяли элемент веры из своего национального характера. Сам по себе скептицизм не так уж плох, но он склонен выходить из повиновения. Стоит вам скептически отнестись к своему богу - или богам - как скептицизм перехлестывает через край, и люди начинают подвергать сомнению другие вещи - как, например, правоту правительства, мудрость императора, справедливость налоговой системы и тому подобное. Иными словами, император должен быть обожествлен, и тогда церковь и государство станут единым целым. - Эмбан хохотнул с некоторым самоуничижением. - Прости, Пондия Субат. Я вовсе не хотел читать проповеди. Боюсь, это издержки моего ремесла. Суть в том, что и тамульцы, и эленийцы совершили одну ошибку. Вы не сделали своего императора богом, а мы не сделали нашего архипрелата императором. И мы, и вы обманули людей, поставив над ними неполную власть. Они все-таки заслужили лучшего. Однако я вижу, что у тебя много дел, а желудок настойчиво напоминает мне, что уже время обеда. Мы еще поговорим с тобой - и очень скоро. Пойдем, лорд Вэнион? - Эмбан, ты что же, и вправду считаешь так, как только что наговорил? - шепотом спросил Вэнион, когда два эленийца покинули министерство. - Пожалуй, что нет, - пожал плечами Эмбан, - но надо же нам как-то расширить трещину в каменной скорлупе, которая окружает мозг Субата. Я уверен, что предложение императора снести его голову с плеч слегка открыло глаза Субату, но покуда он не начнет думать, вместо того чтобы трусить по протоптанным дорожкам своих предвзятых мнений, нам не будет от него никакого прока. Несмотря на его неприязнь к нам, он все же остается самым важным человеком в правительстве, и я предпочел бы, чтобы он был на нашей стороне. А теперь, Вэнион, не могли бы мы отвлечься от этой темы? Я решительно проголодался. - Все-таки он должен быть синий, - говорила Даная. Держа на руках Мурр, она сидела на коленях у императора Сарабиана и смотрела ему в глаза. - Для эленийца - несомненно, но... - В голосе императора звучало сомнение. - Верно, - согласилась она. - К цвету кожи тамульца больше подойдет... - Только не красный. Скорее уж алый, быть может даже... - Нет. Коричневый слишком темный. Это же бал, а не... - Мы не одеваемся в темное на похоронах. Мы носим... - В самом деле? Как интересно. Почему вы... - Это считается оскорбительным для... - Мертвым все равно, Сарабиан. Они уже принадлежат другому миру. - Можешь ты понять, о чем они говорят? - спросила Элана у Спархока. - Более или менее. Они думают об одном и том же, так что им нет нужды договаривать фразы. Император Сарабиан радостно рассмеялся. - Ваше королевское высочество, - сказал он девочке, сидевшей у него на коленях, - вы самый лучший собеседник из всех, кого я знаю. - Благодарю, ваше императорское величество, - ответила она. - Вы тоже, знаете ли, неплохи. - Даная! - резко сказала Элана. - Да ладно, мама. Мы с Сарабианом уже привыкли друг к другу. - Могу ли я надеяться... - задумчиво начал Сарабиан. - Боюсь, что нет, ваше величество, - ответила Даная. - Не хочу показаться непочтительной, но наследный принц для меня слишком молод. Когда жена старше мужа, люди неизбежно начинают сплетничать. Он, конечно, очень славный малыш, но я уже решила, за кого я... - Уже? В таком-то нежном возрасте? - Это помогает избежать недоразумений в будущем. Когда девушки достигают брачного возраста, они обычно глупеют. Лучше уж решить все заранее, когда еще можешь соображать, - верно, мама? - Элана покраснела до кончиков ушей. - Моя мама начала готовить западню для отца, когда была примерно моих лет, - пояснила Даная тамульскому императору. - Это правда, Элана? - спросил Сарабиан. - В общем, да, но не стоит говорить об этом вслух. - Он же был совсем не против попасть в западню, мама, - сказала Даная. - Во всяком случае, после того, как привык к этой мысли. В конце концов, они оказались замечательными родителями - если не считать того, что мама время от времени вспоминает о своем титуле. - Довольно, принцесса Даная, - официальным тоном предостерегла Элана. - Теперь понимаешь, о чем я говорю? - усмехнулась Даная императору. - Ваша дочь будет замечательно одаренной королевой, - поздравил Сарабиан Спархока и Элану. - Элении повезло, что на ее троне подряд будут править две такие женщины. Проблемой наследственной власти всегда были и остаются плачевные проявления бездарности. Сильного короля или императора почти неизбежно сменяет бессильное ничтожество. - Какова процедура наследования здесь, в Империи? - спросила Элана. - Насколько я помню, у тебя девять жен. Наследным принцем становится первенец независимо от того, к какой расе принадлежит его мать? - Разумеется, нет. Трон переходит старшему сыну старшей жены, а она всегда тамулка, потому что первый брак наследный принц заключает с тамульской принцессой. Меня самого женили в возрасте двух лет. С остальными женами я сочетался браком сразу после коронации. У нас была общая свадьба - восемь невест и один жених. Это помогает избежать ревности и споров о рангах. На следующее утро я был совершенно без сил. - Ты хочешь сказать, что... - Ну да. Таков закон. Это еще один способ избежать упомянутых мной недоразумений. И со всем этим нужно было управиться до восхода солнца. - Как же они решили, кто будет первой? - с неподдельным интересом спросила Элана. - Понятия не имею. Может быть, бросали кости. По обе стороны длинного коридора было по четыре спальни. Я должен был пройти по этому бесконечному коридору и нанести визит каждой своей невесте. Именно эта процедура прикончила моего деда. Он вступил на трон не в самом юном возрасте и попросту не выдержал такого напряжения. - Не могли бы мы переменить тему? - осведомился Спархок. - Ханжа, - поддела его Элана. - Интересно, - задумчиво сказала Даная, - Долмант разрешит мне иметь нескольких мужей? - Даже и не думай, - очень твердо сказал ей Спархок. Пришли остальные, и все расселись вокруг большого стола, на котором был накрыт обед из блюд, по большей части экзотических. - Как вы нашли Субата, ваша светлость? - спросил Сарабиан у патриарха Укеры. - Мы пошли прямиком в его кабинет, ваше величество, и он оказался там. - Эмбан! - укорила Сефрения толстяка церковника, который с подозрением рассматривал непонятное мясное блюдо. - Прошу прощения, ваше величество, - извинился Эмбан. - Ваш первый министр, похоже, до сих пор не избавился от своей предвзятости. - А, так вы это заметили, - сухо сказал Сарабиан. - Еще как заметили, ваше величество, - отозвался Вэнион. - Впрочем, его светлость слегка перевернул мысли Субата с ног на голову. Он объявил, что мир нуждается в императоре-боге либо архипрелате-монархе. В нынешнем виде обе эти должности выглядят слегка незавершенно. - Сделать меня богом? Меня? Что за чушь, Эмбан! Мне довольно проблем с одним правительством. Не хватало только связаться со жречеством. - Я говорил это не всерьез, ваше величество, - пояснил Эмбан. - Мне просто хотелось немного его встряхнуть. Ваш разговор открыл ему глаза, не мешало бы сделать то же самое и с его мозгами. - Что у тебя с рукой? - спросил Вэнион у своей возлюбленной. Сефрения как раз завернула рукав, обнажив перебинтованное запястье. - Я слегка повредила ее, - ответила она. - О тупую стирикскую голову, - хихикнул Заласта. - Сефрения! - Вэнион потрясенно воззрился на нее. - Я применила свое пандионское обучение, дорогой, - улыбнулась она. - Жаль, никто не сказал мне, что при ударе нужно блокировать запястье. - Ты и вправду ударила кого-то? - Келтэн явно не верил собственным ушам. - Именно так, сэр Келтэн, - ухмыляясь, заверил Заласта. - От ее удара он пролетел половину комнаты. Она также угрожала убить его и зашла так далеко, что начала произносить смертоносное заклинание. После этого он стал на редкость сговорчив. Все, как один, недоверчиво уставились на маленькую стирикскую женщину. - О, прекратите, - сказала она и негромко рассмеялась. - Впрочем, это было очень весело. Мне никогда прежде не приходилось никого запугивать. Весьма приятное занятие, не правда ли? - Нам нравится, - ухмыльнулся Улаф. - Стирики всемерно помогут нам, - заключила Сефрения. - Что скажете об армии? - обратился Эмбан к Тиниену. - Не думаю, ваша светлость, что нам следует много от них ожидать, - осторожно ответил Тиниен, косясь на императора. - Это главным образом церемониальные войска. - Они происходят из лучших семей, сэр рыцарь, - вступился Сарабиан за своих офицеров. - В этом-то и трудность, ваше величество, - в этом и в том, что им никогда не приходилось участвовать в настоящих сражениях. Так или иначе мы будем зависеть от атанов, так что имперская армия нам и не понадобится. - Он взглянул на Энгессу. - Каково состояние местного гарнизона, атан Энгесса? - Они слегка размякли, Тиниен-рыцарь. Сегодня утром я взял их на пробежку, и через двадцать миль они начали проявлять признаки слабости. Я отдал кое-какие приказы. К концу недели они будут в форме. - Это кстати, - одобрил Вэнион. - Дворцовой прислуге, лорд Вэнион, присущи все обычные для слуг пороки, - сказал Халэд. - Они обожают посплетничать. У Алиэн, однако, дела идут лучше, чем у меня, - наверное, потому, что она красивее. - Спасибо, - пробормотала девушка, опуская длинные ресницы. - Это не слишком лестное сравнение, Алиэн, - сказал ей Телэн. - Мой брат отнюдь не красавец, да и все наше семейство красотой не блещет. Наши лица сотворены для повседневного использования, а не для того, чтобы ими выхваляться. - Полагаю, что к концу недели мы достаточно войдем к ним в доверие, чтобы начать выведывание секретов, - задумчиво добавил Халэд. - Вы, эленийцы, потрясающий народ, - восхищенно проговорил Сарабиан. - У вас просто врожденный талант к интригам. - Просто перед вами, ваше величество, весьма избранная компания, - пояснила Элана. - Мы еще в Чиреллосе знали, что главным нашим делом здесь будет сбор ценных сведений, а потому подобрали людей, которые искушены в этом занятии. - В университете, на факультете современной истории, я наткнулся на одного ученого, - перешел к своему докладу Бевьер. - Большинство тех, кто трудится на факультете, уже создали себе прочные репутации на изучении того или иного события из недавнего прошлого. Привычка почивать на лаврах - один из главных недостатков ученой братии. Они способны целыми десятилетиями держаться на плаву за счет одной-единственной монографии. Как бы то ни было, ученый, о котором я упомянул, из молодых и голодных. Он создал теорию и теперь вовсю погоняет этого своего любимого конька. Он абсолютно убежден, что все нынешние беспорядки арджунского происхождения - быть может, потому, что больше никто на факультете не разрабатывал еще эту тему. Он убежден также, что за всем этим заговором стоит Скарпа. - Кто такой Скарпа? - спросил Келтэн. - Заласта рассказывал нам о нем, - напомнил ему Улаф. - В Арджуне он то же самое, что Сабр в Астеле и Геррих в Ламорканде. - Ах да, теперь вспомнил. - Как бы то ни было, - продолжал Бевьер, - наш ученый собрал множество подтверждений своей теории, правда, среди них есть и весьма шаткие. Он готов говорить об этом часами со всяким, кто пожелает его слушать. - Еще кто-нибудь в университете занимается этой темой? - спросил Эмбан. - Не слишком охотно, ваша светлость. Никто не хочет рисковать своей репутацией, пойдя по неверному пути. Ученая братия скромно предпочитает занять выжидательную позицию. Мой молодой приятель еще не успел заработать себе весомую репутацию, а потому всегда готов рискнуть. - Займись им, Бевьер, - решил Вэнион. - Даже неверные заключения помогут нам сузить пределы поиска. - И я того же мнения, лорд Вэнион. - Могу ли я положиться на ваше величество? - обратился Стрейджен к императору. - Для чего же еще существует хозяин дома? - ухмыльнулся Сарабиан. - Полагайся, сколько твоей душе угодно. - Надеюсь, вам известно, что в Материоне есть преступники? - Ты имеешь в виду - еще кто-то, кроме моих министров? Стрейджен расхохотался. - Очко в вашу пользу, ваше величество, - сказал он. - В каждом большом городе мира существует еще один, потайной город. Это - сообщество воров, карманников, взломщиков, нищих, шлюх, мошенников и убийц. Они добывают свой ненадежный заработок из карманов и кошельков почтенного общества. - Разумеется, мы знаем, что такие люди существуют, - сказал Сарабиан. - Для чего же еще у нас есть полиция и тюрьмы? - Да, ваше величество, в жизни преступников встречаются свои мелкие неудобства. Однако не всем известно, что преступники во всем мире до определенной степени связаны друг с другом и действуют сообща. - Продолжай. - У меня в прошлом были кое-какие встречи с такими людьми, ваше величество, - продолжал Стрейджен, тщательно выбирая слова. - Они могут быть весьма полезными. Почти ни одно происшествие в городе не ускользнет от глаз преступников. Если дать им понять, что вас не интересует их обычная деятельность, они охотно продадут вам все сведения, которые им удалось собрать. - Стало быть, деловое соглашение? - Совершенно верно. Что-то вроде скупки краденого. Это, конечно, не слишком честное занятие, но ведь многие зарабатывают им на жизнь. - Разумеется. - Пойдем дальше. Этот дух сотрудничества, о котором я уже говорил, здесь, в Материоне, отсутствует. Отчего-то у тамульцев не выходит действовать сообща. Преступники одной профессии цепко держатся друг за друга. Они даже создали гильдии, и одна гильдия относится к другим с презрением и недоверием. Если мы хотим использовать этих людей, нам придется сломать эти стены. - Весьма здраво, милорд. Стрейджен вздохнул полегче. - Я сделал кое-какие приготовления, ваше величество, - сказал он. - Главари различных преступных гильдий скоро появятся здесь. Они в высшей степени почтительно относятся к вашему величеству и подчинятся каждому вашему слову. - Стрейджен помолчал. - Если, конечно, вы не велите им начать честную жизнь. - Само собой. Нельзя же требовать от человека, чтобы он отказался от своего ремесла. - Именно. Однако, ваше величество, вы можете приказать им забыть о кастовых предрассудках и начать разговаривать друг с другом. Если мы будем их использовать, они должны по собственной воле передавать все сведения одному человеку. Если бы нам пришлось получать ее у каждого главаря по отдельности, самые свежие новости давно бы выдохлись, не дойдя до наших рук. - Понимаю. Теперь, милорд Стрейджен, поправь меня, если я ошибусь. Ты хочешь, чтобы я организовал преступников Материона, дабы им легче было обчищать кошельки и карманы честных граждан, - в обмен на некие важные сведения, которые они могут услышать на улицах, а могут и не услышать. Я тебя правильно понял? Стрейджен моргнул. - Я боялся, что ваше величество именно так посмотрит на мое предложение, - сказал он. - Тебе не стоило бояться, милорд Стрейджен. Я буду счастлив поболтать по душам с этими верноподданными головорезами. Тяжесть нынешнего кризиса превышает мое естественное отвращение к общению с жуликами и мошенниками. А что, милорд, ты - хороший вор? - Думаю, что я недооценил ваше величество, - вздохнул Стрейджен. - Да, я действительно хороший вор. Мне не хотелось бы показаться нескромным, но я, наверное, лучший вор в мире. - И как идут твои дела? - В последнее время не слишком хорошо, император Сарабиан. Неспокойные времена не способствуют успеху в делах. Честные люди становятся нервными и слишком беспокоятся о своих драгоценностях. Да, кстати, ваше величество. Преступники, перед которыми вам предстоит держать речь, будут в масках. Они весьма уважают вас, но все же предпочитают, чтобы вы не знали их в лицо. - Думаю, это я могу понять. Я уже предвкушаю беседу с твоими друзьями, Стрейджен. Мы усядемся рядком и мирно потолкуем о том, как лучше обвести вокруг пальца власти. - Это не самая лучшая идея, ваше величество, - сказал Телэн. - Никогда не позволяйте вору подходить к вам ближе чем на десять футов. - Он поднял руку и показал Сарабиану усыпанный драгоценными камнями браслет. Ошеломленный император глянул на свое запястье, где только что красовался этот самый браслет. - Это только для примера, ваше величество, - ухмыльнулся Телэн. - Я и не собирался оставлять его себе. - Отдай и все остальное, Телэн, - велел Стрейджен мальчику. Телэн вздохнул. - Ты слишком зоркий, Стрейджен. - Он запустил руку под камзол и извлек оттуда пригоршню драгоценных безделушек. - Когда собираешься говорить с ворами, ваше величество, лучше вообще не иметь при себе никаких драгоценностей. - Ты настоящий мастер, Телэн, - похвалил мальчика Сарабиан. - Ловкость рук, и ничего более, - пожал плечами Телэн. - Обожаю эленийцев, - сказал Сарабиан. - Тамульцы народ скучный и однообразный, а вот с вами не соскучишься. - Он лукаво улыбнулся Мелидире. - Какие поразительные открытия приготовили для меня вы, баронесса? - Увы, ваше величество, ничего поразительного, - улыбнулась она. - Виляние бедрами в дворцовых коридорах принесло мне несколько вполне ожидаемых предложений - и множество щипков. Тамульцы, кажется, обожают щипаться еще больше, чем эленийцы. Впрочем, я стараюсь держаться спиной к стене. Один-два шутливых щипка - не страшно, но вот синяки сходят очень долго. Затем все взглянули на Берита. Молодой пандионец залился краской. - Мне совсем не о чем сообщить, мои лорды и леди, - пробормотал он. - Берит, - мягко сказала Элана, - ты же знаешь, что врать нехорошо. - Но мне и в самом деле не о чем сообщать, ваше величество, - слабо возразил он. - Я уверен, что это было недоразумение - быть может, из-за того, что я неважно говорю по-тамульски. - Что же случилось, мой юный друг? - спросил Сарабиан. - Ну... это была ваша супруга, ваше величество, императрица Элисун - та самая, в... м-м... необычном наряде. - Да, я знаком с ней. - Ну вот, ваше величество, она подошла ко мне в коридоре и сказала, что у меня усталый вид, - наверное, потому, что я закрыл глаза. - Зачем же ты закрывал глаза? - Э-э... ее наряд, понимаете, ваше величество. Я подумал, что невежливо было бы глазеть на нее. - В случае с Элисун куда невежливее не смотреть на нее. Она очень гордится своими статями и любит, чтобы и другие любовались ими. Берит покраснел еще гуще. - Одним словом, - продолжал он с запинкой, - она сказала, что у меня усталый вид, а в ее покоях есть очень удобная кровать, и я мог бы там отдохнуть. Келтэн уставился на молодого рыцаря с откровенной завистью. - Что же ты ответил? - спросил он, затаив дыхание. - Ну, я, конечно, поблагодарил ее и сказал, что мне не хочется спать. Келтэн уронил лицо в ладони и застонал от отчаяния. - Ну-ну, - добродушно сказал Улаф, утешающе похлопывая его по спине. ГЛАВА 27 - Стал-быть, так, вашш-величество, - разливался Кааладор своим протяжным простонародным говорком, - энти штукенции, доложу я вам, дорогущие, только вот, хоть режь меня, не пойму, какой от них прок-то. - С этими словами он протянул Элане пару статуэток из слоновой кости. - Кааладор! - воскликнула она. - Да они просто великолепны! - Стражник убрался? - шепотом спросил Кааладор у Спархока. Спархок кивнул. - Миртаи просто выставила его за дверь. - Я уж думал, он тут весь день будет торчать. - Тебе трудно было попасть в резиденцию? - спросила Элана. - Нисколечко, ваше величество. - Неудивительно - после того, как я устроила такой шум... - Элана пристальнее всмотрелась в статуэтки. - Они просто прелесть, Кааладор. Откуда ты их взял? - Их украли из университетского музея, - пожал он плечами. - Это тэганские статуэтки девятого столетия - очень редкие и очень ценные. - Кааладор проказливо ухмыльнулся королеве. - Уж коли вашш-величеству припекло завести груду старья, пущай старье-то будет что надо. - Обожаю слушать, как он говорит! - вздохнула Элана. Баронесса Мелидира ввела в королевские покои остальных. - Были трудности? - спросил Стрейджен у своего собрата по ремеслу. - Прошмыгнул, точно ласочка в курятник. - Пожалуйста, Кааладор, избавь меня от своего красноречия. Кааладор служил королеве Элении "поставщиком древностей" и по ее приказу имел свободный доступ к ней в любое время. В минувшие недели то один, то другой рыцарь несколько раз проводил его в резиденцию, чтобы стражники запомнили его лицо, но сегодня впервые Кааладор прошел в резиденцию самостоятельно. Их маскировка становилась все более и более изощренной. - Вы узнали что-нибудь важное, мастер Кааладор? - спросил Заласта. - Не уверен, мудрый, - Кааладор нахмурился. - Мы все время натыкаемся на одну странную мелочь. - Вот как? - Самые разные люди говорят о каком-то "Потаенном Городе". А поскольку это те самые люди, за которыми мы следим, мы решили, что все это может что-то значить. - Это и впрямь немного странно, - согласился Заласта. - Нечасто такие слова услышишь на улице. - Так они и вправду что-то означают? Заласта кивнул. - Это старое тамульское присловье, и касается оно трудов разума. Эти люди говорят: "Долог путь в Потаенный Город, но наградой будут сокровища, не имеющие цены"? - Именно так, мудрый. Двое встречаются на улице, один из них говорит первую часть фразы, другой - вторую. Заласта снова кивнул. - Считается, что присловье намекает на награду за поиски знания и просвещения. В этом случае я подозреваю совсем иное значение. Ваши люди слышали эти слова не только от тамульцев? - Не только, мудрый, - подтвердил Кааладор. - Только вчера этим приветствием обменялись на перекрестке два эленийских купца. - Весьма похоже на пароль и отзыв, - заметил Вэнион. - Я бы не хотел, чтобы мы сосредоточили все наши усилия на подобной мелочи в ущерб чему-то еще, - осторожно заметил Заласта. - Да Боже ж мой, вашш-магичество, велико дело! - отозвался Кааладор. - Я ж по самые ушки в нищих, шлюхах и плюгавом ворье. Как говорится, плюнуть некуда. Заласта озадаченно воззрился на него. - Он говорит, Заласта, что в его распоряжении достаточно людей, чтобы позаботиться обо всем, - перевела Сефрения. - Какой сочный говор, не правда ли? - мягко заметил Заласта. Улаф нахмурился. - Не могу сказать точно, - проговорил он, - но сдается мне, я слышал, как пару дней назад два дворцовых стражника толковали о Потаенном Городе. Возможно, в этот заговор вовлечено куда больше людей, чем мы думаем. Вэнион кивнул. - Быть может, этот след и никуда не ведет, - сказал он, - но нам всем не повредит держать ушки на макушке. Если Кааладор и впрямь наткнулся на пароль наших врагов, это поможет нам установить заговорщиков, которых иначе мы бы упустили. Давайте-ка составим список. Соберем все имена людей, которые алчут и жаждут Потаенного Города разума. Если это действительно пароль и отзыв, если он хоть как-то связан с тем, что мы ищем, - пусть у нас будут имена, от которых можно отталкиваться, чтобы пойти дальше. - Вы говорите почти как полицейский, лорд Вэнион, - укоризненно заметил Телэн. - Сможешь ли ты простить мне это? - Да, кстати, - с усмешкой вставил Бевьер, - я видел в университете нашего старого знакомого. Судя по всему, шурин барона Котэка прибыл в Материон, дабы осчастливить факультет современной литературы своим невыразимым искусством. - Может быть, ты хотел сказать "невыносимым"? - осведомился Улаф. - Мне ведь доводилось слышать вирши Элрона. - Кто такой Элрон? - спросила Сефрения. Спархок и Эмбан обменялись долгим взглядом. Они все еще были связаны клятвой, которую дали архимандриту Монселу. - Видишь ли... - начал Спархок, тщательно подбирая слова, - это астелиец... этакий полуаристократ с литературными замашками. Мы не уверены, насколько глубоко он увяз в беспорядках в Астеле, но, судя по его же словам, он сторонник человека, известного как Сабр. - Разве может быть совпадением, что он решил отправиться в Материон именно тогда, когда на здешних улицах крепко запахло жареным? - спросил Тиниен. - С чего бы ему являться в центр культуры безбожных желтокожих дьяволов, которых он так сильно ненавидит? - Да, это необычно, - согласился Улаф. - А все, что необычно, - подозрительно, - объявил Келтэн. - Это слишком грубое обобщение, - заметил Спархок. - Разве? - Хотя в данном случае ты можешь быть и прав. Возможно, нам лучше присмотреть за Элроном. Придется тебе, Телэн, опять взяться за рисование. - Знаешь, Спархок, - отозвался мальчик, - я бы мог заработать на этих рисунках кучу денег, если бы ты так упорно не стремился сделать из меня пандионца и вбить мне в голову все эти высокие идеалы. - Быть полезным - уже награда, Телэн, - набожно пояснил Спархок. - Кааладор, - задумчиво окликнула Сефрения. - Слушаю, ваш-ш-магичество? - Пожалуйста, оставь это, - устало попросила она. - В Империи есть несколько людей, которых можно назвать подстрекателями беспорядков. Возможно ли, чтобы кто-нибудь из местных воров видел их в городе? - Я поспрашиваю, леди Сефрения, и если понадобится, пошлю в соседние королевства за людьми, которые знают их в лицо. Я, правда, не уверен, насколько хорошо они смогут их описать. Если нам, к примеру, скажут, что такой-то человек среднего роста, нам придется обшаривать почти что половину населения Империи. - Она сможет дать куда больше, чем простое описание, Кааладор, - заверил его Телэн. - Она повертит пальцами в воздухе перед твоими свидетелями и поместит образ человека, которого они видели, в таз с водой. Я смогу сделать с него рисунок. - Это совсем неплохая мысль - запастись портретами всех этих патриотов, - пробормотала Сефрения. - Если Элрон и Крегер уже здесь, другим тоже может прийти в голову посетить Материон. Если они собираются устроить сборище, неплохо бы нам об этом знать, верно? - Может быть, вы добавите к этим рисункам портрет графа Герриха? - предложила Даная. - Но, принцесса, - сказал Келтэн, - он же на другом краю мира, в Ламорканде. - Но он тоже один из них, Келтэн, - отозвалась она. - Если уж вы собираетесь что-то сделать, делайте основательно. Разве это так дорого обойдется? Пару листов бумаги да полчаса Телэнова труда. - Хорошо, добавим и Герриха. Мне, в общем, все равно. Не думаю, что он когда-либо здесь появится, да ладно уж, пускай Телэн и его рисует, если уж тебе так хочется. - О, спасибо тебе, Келтэн! - с воодушевлением воскликнула она. - Спасибо, спасибо, спасибо! - Разве ей еще не пора спать? - кисло осведомился Келтэн. - Кстати, о Крегере, - сказал Спархок, - он не появлялся снова? - Только те два раза, о которых я уже рассказывал, - ответил Кааладор. - Он, кажется, из тех, кто любит затаиться и выжидать удобного момента? - Точно, - сказал Келтэн, - это очень похоже на Крегера. Он способен уютно отсиживаться на помойке среди крыс - он ведь и сам наполовину крыса. Пока будет кому доставлять ему вино, он и полгода кряду просидит в крысиной норе, и будет счастлив. - Он мне очень нужен, Кааладор, - Спархок явственно скрипнул зубами. - Мои друзья замечательно развлекаются, объясняя мне, что они же, мол, мне говорили. - Что-то я не понял, - озадаченно сказал Кааладор. - Они все считают, что я должен был убить Крегера. Даже Сефрения жаждет его крови. - Ну дак, дружочек, - промурлыкал Кааладор, - я ж могу тебе сказать, до чего ж нам подфартило, что ты не пришил энтого хорька. Вы же все знаете, что Крегер энтот торчит в столице, а ведь он важнющая шишка на той стороне. Кабы ты его пристукнул, был бы он здесь? Ага, то-то! Мы его морду знаем, мы его все едино сцапаем и подпалим ему окорока, чтоб болтал, как нанятый. А вот был бы то не Крегер, а другой какой хорек, как бы мы узнали, за кем нам гоняться, а? Спархок одарил своих друзей блаженной улыбкой. - Вот видите, - сказал он им, - я ведь говорил вам, что знаю, что делаю. В тот же день позже Спархок и Элана встретились с императором Сарабианом и министром иностранных дел Оскайном, чтобы обсудить вместе свои последние находки. - Возможно ли, ваше превосходительство, чтобы кто-нибудь из правительства уже наталкивался на людей, использующих этот пароль и отзыв? - спросил Спархок у Оскайна. - Вполне возможно, принц Спархок, - ответил Оскайн. - Шпионы министерства внутренних дел шныряют везде и всюду, однако до их докладов можно будет добраться разве что через полгода, а то и год. В этом министерстве засели сплошные волокитчики. - У Субата есть собственные шпионы, - мрачно сказал Сарабиан, - но мне он, даже если что-то и обнаружит, не расскажет ничего. Сомневаюсь, что он поставил бы меня в известность, даже если бы кто-то сдернул остров Тэга с подводного основания и угнал его своим ходом в океан. - Традиции велят первому министру защищать вас, ваше императорское величество, - пояснил Оскайн. - Несмотря на ваш задушевный разговор, вам, видимо, все еще нужно силой извлекать из него нужные сведения. Он фанатически убежден, что его обязанность - избавлять вас от огорчений, которые приносят неприятные новости. - Если мой дом горит, я предпочел бы огорчиться, но узнать об этом, - язвительно заметил Сарабиан. - У меня есть свои осведомители в других министерствах, ваше величество. Я поручу им поискать в этом направлении. Кстати, если уж речь зашла об этом, министерство внутренних дел получает великое множество сообщений о беспорядках - куда больше, чем прежде. Колата вне себя. - Колата? - переспросил Спархок. - Министр внутренних дел, - пояснил Сарабиан, - глава имперской полиции. Он почти так же успешно прячет от меня правду, как и Субат. Что же там творится, Оскайн? - Мертвецы встают из могил, ваше величество. Кто-то вырывает из земли недавно умерших и воскрешает их. Они бродят по округе с бессмысленным взглядом и жуткими стонами. Из-за них в Эдоме обезлюдели целые селения. В Даконии стаями бродят оборотни, в джунглях Арджуны роятся вампиры, точно перелетные птицы, в окрестностях Дасана сеют ужас сияющие. Добавить к этому троллей, рыщущих в северном Атане, и то, что Сарну уже дважды атаковали войска, очень похожие по описанию на киргаев, - и мы получаем недвусмысленное подтверждение того, что события дошли до критической точки. Еще недавно все эти явления были редкими и не повсеместными. Теперь они происходят повсюду. - Чудесно, - с кислым видом пробормотал Сарабиан. - Думаю, мне пора удалиться в изгнание. - Вы пропустите самое интересное, ваше величество, - сказал Спархок. - Интересное? - Мы ведь еще даже не начали предпринимать контрмеры. С вампирами и им подобными мы вряд ли сумеем управиться, но наверняка сможем приструнить троллей и киргаев. Энгесса сейчас обучает местных атанов кое-каким приемам эленийской тактики. Я думаю, - прибавил Спархок, - что атаны Энгессы смогут справиться с троллями и киргаями. Сарабиан слегка удивился. - Атан Энгесса - командир гарнизона в Канае, - сказал он. - У него нет никакой власти над атанами здесь, в Материоне. - Выходит, что есть, ваше величество, - возразил Спархок. - Насколько я понимаю, он получил особые полномочия от короля Андрола - или, что куда вероятнее, от королевы Бетуаны. Другим командирам атанов велено подчиняться его распоряжениям. - Почему же мне об этом никто не сказал? - Имперская политика, ваше величество, - усмехнулся Оскайн. - Если вы будете знать слишком много, вы начнете вмешиваться в деятельность правительства. - Как бы то ни было, - продолжал Спархок, - на Энгессу произвела большое впечатление тактика, которую мы использовали в нескольких стычках по пути в Материон. Мы обучаем некоторых его атанов западной тактике боя. - Это удивительно, - заметил Сарабиан. - Я не думал, что атаны могут прислушаться к кому-то еще, когда речь заходит о боевом искусстве. - Энгесса - профессионал, ваше величество, - пояснил Спархок, - а профессионалы всегда интересуются новым оружием и тактикой. Мы отыскали достаточно крупных лошадей-тяжеловозов, чтобы посадить в седло целый отряд атанов, а Келтэн и Тиниен обучают их обращаться с копьем. Это, как мы обнаружили, самый безопасный способ сражения с троллями. Другой группой атанов занялся Бевьер - он учит их строить осадные машины. Когда мы в окрестностях Сарсоса столкнулись с киргаями, катапульты Бевьера разнесли в клочья их фалангу. Очень трудно сохранять боевое построение под градом булыжников. Да, кстати, вот еще о чем нам нужно бы помнить. Халэд обнаружил за городом дерево, истыканное короткими стальными стрелами. Кто-то там упражнялся с арбалетом. - Что такое арбалет? - спросил Сарабиан. - Ламоркское оружие, ваше величество, - Спархок наскоро сделал набросок. - Вот так примерно оно выглядит. Оно стреляет дальше, чем обычный лук, и обладает большей убойной силой. Это серьезная угроза для рыцаря в доспехах. Кто-то в Материоне ищет способа свести на нет преимущество, которое дают нам доспехи. - Похоже, трон подо мной совсем расшатался, - мрачно заключил Сарабиан. - Элана, могу я просить у тебя политического убежища? - Я бы с радостью приютила тебя, Сарабиан, - отозвалась она, - но давай не будем терять надежды на Спархока. Он неистощим на выдумки. - Как я уже говорил, - продолжал Спархок, - нам вряд ли по силам справиться с вурдалаками, оборотнями или сияющими, но, думается мне, мы вполне сможем устроить парочку неприятных сюрпризов троллям и киргаям. Когда атаны еще немного поупражняются в конном бою и применении боевых машин Бевьера, настанет время дать понять нашему противнику, что эта война не будет для него легкой прогулкой. Я бы особенно хотел сократить количество троллей. Наш враг изрядно рассчитывает на помощь Троллей-Богов, а они откажутся от союза, если погибнет слишком много их приверженцев. Думаю, что в начале следующей недели мы сможем отправить два отряда - один в северный Атан, где рыщут тролли, а другой в Сарну. Пора дать знать, что мы уже здесь и действуем. - А как насчет местных дел? - спросил Оскайн. - Я имею в виду это повальное увлечение Потаенным Городом разума. - Этим займется Кааладор. У нас теперь есть их пароль, а это откроет нам все двери. Вэнион сейчас составляет список имен. Очень скоро мы будем знать всех, кто в Материоне толкует о Потаенном Городе. - Спархок взглянул на Сарабиана. - Могу ли я получить разрешение вашего величества на арест этих людей, если это понадобится? Если мы первыми нанесем удар и схватим их прежде, чем они начнут осуществлять свой замысел, мы разрушим этот заговор прежде, чем он зайдет слишком далеко. - Валяй, Спархок, арестовывай, - ухмыльнулся Сарабиан. - У меня в достатке зданий, которые можно пустить под тюрьмы. - Итак, юная леди, - твердо сказал Спархок своей дочери несколько дней спустя, - один из нищих Кааладора видел на улице неподалеку отсюда графа Герриха. Как ты узнала, что он появится в Материоне? - Я и не знала, Спархок. У меня было предчувствие. Намек. - Даная спокойно сидела в большом кресле, почесывая за ушами свою кошку. Мурр оглушительно урчала. - Намек? - Интуиция, если это слово больше тебе нравится. Мне просто казалось неверным, если Крегер и Элрон уже здесь, а остальные не появятся - а это логически включает и Герриха, разве нет? - Пожалуйста, не смешивай в одном выводе слова "логика" и "интуиция". - Ой, Спархок, не будь ребенком. Логика и есть не что иное, как подтверждение намеков интуиции. Или ты знаешь кого-нибудь, кто использовал бы логику, чтобы опровергнуть то, в чем он уже убежден? - Ну... лично я таких не знаю, но уверен, что где-то они есть. - Я подожду, пока ты отыщешь хоть одного. Я бессмертна, так что время для меня не имеет особого значения. - Это уже оскорбление, Афраэль. - Прости, отец, - извинилась она без особого энтузиазма. - Твой разум, Спархок, собирает информацию самыми разными способами - что-то ты видишь, что-то слышишь, осязаешь и далее обоняешь. Затем твой разум сводит все вместе и уже оттуда перепрыгивает к заключению. Вот это и есть намеки. Интуиция на самом деле так же точна, как логика, просто ей не нужен этот долгий и утомительный процесс продвижения шаг за шагом от факта к факту. Она сразу перепрыгивает от факта к заключению, пропуская скучные подробности. Сефрения не любит логики именно потому, что логика такая скучная. Она уже знает ответы, которые ты так усердно стараешься вывести из фактов, - да и ты тоже, если быть честным, их уже знаешь. - Фольклор полон подобных намеков, Афраэль, и все они, как правило, ложные. Как насчет расхожего мнения, что от грома киснет молоко? - Это ошибка в логике, Спархок, а не в интуиции. - Может быть, объяснишь? - Точно так же, знаешь ли, можно сказать, что гром происходит от скисшего молока. - Чепуха! - Разумеется, чепуха. И гром, и скисшее молоко - следствия, а не причины. - Тебе бы потолковать с Долмантом. Хотел бы я видеть, как ты будешь убеждать его, что все эти годы он впустую трудился над изучением логики. - Он это уже знает, - пожала плечами Афраэль. - Долмант куда больше полагается на интуицию, чем ты мог бы подозревать. Он понял, кто я такая, едва увидел меня, - а вот о тебе, отец, я никак не могу этого сказать. Я уж думала, что мне придется немножко полетать, чтобы убедить тебя. - Не вредничай. - Я и не вредничаю, отец. Я и так не говорю о тебе многого, что следовало бы сказать. Что слышно о Крегере? - Ничего. - Он нам очень нужен, Спархок. - Я знаю. Мне он нужен даже больше, чем тебе. Я намерен развлечься, выжимая его, как сырой носок. - Будь серьезнее, Спархок. Ты же знаешь Крегера. Тебе стоит только нахмуриться, и он сразу исповедуется тебе во всех своих грехах. Спархок вздохнул. - Наверное, ты права, - признал он, - но это лишает меня львиной доли будущего развлечения. - Ты здесь не для того, чтобы развлекаться, Спархок. Что тебе, в конце концов, предпочтительнее? Информация или месть? - А разве нельзя получить и то, и другое? Даная закатила глаза. - Эленийцы, - со вздохом сказала она. В начале следующей недели Бевьер с отрядом новообученных атанских инженеров отправился на запад, в Сарну. На следующий день Келтэн, Тиниен и Энгесса увели две сотни конных атанов на север, в земли, где рыскали тролли. По настоянию Вэниона члены отрядов покидали Материон по двое-трое, чтобы собраться уже за городом. "Не стоит возвещать всему миру о наших замыслах", - пояснил Вэнион. Через несколько дней после отправки отрядов Заласта уехал в Сарсос. - Я не задержусь надолго, - обещал он. - У нас есть согласие Тысячи, но я бы хотел получить конкретное подтверждение тому, что они готовы придерживаться этого решения. Слова - это прекрасно, но пора бы увидеть и дела - просто как доказательство доброй воли. Я хорошо знаю своих стирикских братьев. Ничто в мире не доставит им такого удовольствия, как возможность пожинать плоды союза с нами "в принципе" - не утруждая себя неприятной обязанностью хоть что-то сделать на самом деле. Они более всего пригодны для борьбы со сверхъестественными явлениями, так что я намерен согнать их с нагретых местечек в Сарсосе и разогнать по местам, где являются эти сверхъестественные ужасы. - Заласта тонко улыбнулся Вэниону, глядя на него из-под мохнатых бровей. - Долгое путешествие немного закалит их, мой лорд, - добавил он, - и, быть может, нам удастся избежать в будущем необходимости калечить твои лодыжки, дабы доказать моим стирикским братьям их лень и мягкотелость. - Буду рад, Заласта, - рассмеялся Вэнион. Дел было слишком много, а времени - досадно мало. Церемонии и "мероприятия", окружавшие визит королевы Элении, занимали добрую половину дня и весь вечер, так что Спархоку и его друзьям приходилось трудиться допоздна и вставать ни свет ни заря, чтобы заниматься своими тайными делами в городе и императорской резиденции. От недостатка сна все они стали раздражительными, а Миртаи донимала Спархока упреками, что он плохо заботится о здоровье своей жены. И в самом деле, под глазами у Эланы легли темные круги, а ее нрав стал куда язвительней и несносней обычного. Прорыв наступил дней через десять после того, как два отряда отбыли в Сарну и новое местообитание троллей. Рано утром явился Кааладор со сдержанным восторгом на лице и большой холщовой сумкой в руке. - Чистое везение, Спархок! - возвестил он со сдавленным хихиканьем, когда они остались вдвоем в королевских покоях. - Мы заслужили немного везения, - отозвался Спархок. - Что ты обнаружил? - Тебе хотелось бы знать точный день и час, когда начнется заварушка с Потаенным Городом? - Да, пожалуй, меня бы это немного заинтересовало. Судя по твоей сияющей самодовольством физиономии, ты явился не с пустыми руками. - Это уж точно, Спархок, причем добыча сама свалилась ко мне в руки, точно перезрелая слива. - Кааладор с привычной легкостью перешел на свой излюбленный говор. - Парни с той стороны, видать, не больно-то осторожничают со своими тайными писульками. Ходит у меня в знакомых один воришка - славный такой паренек, не промах, и с острым ножичком - так вот, он чикнул сумку у одного жирного торгаша-дакона, а оттуда чего только не посыпалось - серебро там, медяки, полным-полно добра, да еще и писулька от какого-то там дружка-заговорщика... - Элана еще спит, Кааладор, - сказал Спархок, - а меня необязательно развлекать этим говором. - Извини. Это я так, для практики. Как бы там ни было, а записка оказалась прелюбопытная. Знаешь, что в ней сказано? "Скоро грядет день открытия Потаенного Города. Все готово. Мы придем в твой склад за оружием во втором часу после заката через десять дней, начиная с сегодняшнего". Ну как, интересно? - Очень интересно, Кааладор, - но ведь записка может быть недельной давности. - В том-то и дело, что нет. Можешь ты поверить, что идиот, написавший ее, проставил дату? - Ты шутишь! - Чтоб у меня язык отсох, если вру! - Может твой воришка отыскать этого даконского купца? Мне бы очень хотелось найти этот склад и узнать, какое там хранится оружие. - Тут я тебя опередил, Спархок, - ухмыльнулся Кааладор. - Мы выследили дакита, и я лично вспомнил свой опыт охоты по чужим курятникам, чтобы пробраться на его склад. - Он развязал большую сумку, которую принес с собой, и достал оттуда... новенький арбалет. - В энтом курятнике полным-полно таких курочек - сотни, чтоб мне сдохнуть, да еще гора дрянного железа из Леброса, что в Каммории - тамошний народец хлебом не корми, а дай всучить простаку какую-никакую дешевку. Спархок вертел в руках арбалет. - Сделан он не слишком тщательно, - заметил он. - Но стрелять-то эта штука может, да и в цель, пожалуй, попадет. - Это объясняет, почему Халэд нашел дерево, истыканное арбалетными болтами. Похоже, нас здесь давно ждали. Наш приятель не стал бы запасаться арбалетами, если бы не знал заранее, что ему придется иметь дело с людьми в доспехах. Обычный лук куда удобнее - он стреляет быстрее, чем арбалет. - Я думаю, Спархок, надо готовиться к чему-то нешуточному, - мрачно сказал Кааладор. - Несколько сотен арбалетов - это несколько сотен заговорщиков, не считая тех, кому достанутся мечи, а это ясно говорит, что цель заговора - устроить неприятности не только в самом Материоне, но и в прибрежных кварталах. Готовься увидеть взбунтовавшуюся толпу - и уличные бои. - Скорее всего, ты прав, друг мой. Что ж, посмотрим, что мы сможем сделать, чтобы вырвать пару ядовитых клыков у этой змеи. Спархок подошел к двери и распахнул ее. Как обычно, у двери сидела Миртаи, положив меч на колени. - Не могла бы ты прислать ко мне Халэда, атана? - вежливо спросил он. - А кто будет охранять дверь, когда я уйду? - осведомилась она. - Я позабочусь об этом. - Почему бы тебе самому не сбегать за ним? Я останусь здесь и прослежу, чтобы с Эланой ничего не случилось. Спархок вздохнул. - Пожалуйста, Миртаи, - только для меня. - Если что-то случится с Эланой, покуда меня не будет, ты мне за это ответишь, Спархок. - Я постараюсь запомнить. - Славная девочка, верно? - заметил Кааладор, когда великанша отправилась на поиски оруженосца Спархока. - На твоем месте, друг мой, я не говорил бы этого слишком громко в присутствии Кринга. Они помолвлены, а он очень ревнив. - Что же мне, говорить, что она уродина? - Это, пожалуй, тоже не самая удачная мысль. Тогда тебя убьет она. - Экие они чувствительные! - Да, причем оба. Их семейная жизнь обещает быть весьма оживленной. Через несколько минут вернулась Миртаи в сопровождении Халэда. - Ты посылал за мной, мой лорд? - спросил сын Кьюрика. - Как бы ты испортил вот этот арбалет, чтобы никто не заметил, что его испортили? - спросил Спархок, протягивая юноше арбалет, который принес Кааладор. Халэд осмотрел оружие. - Можно надрезать тетиву - вот здесь, где она прикрепляется к дуге, - предложил он. - Тогда она лопнет, едва ее попытаются натянуть. Спархок покачал головой. - Они могут зарядить арбалеты заранее, - сказал он. - Кто-то приготовился использовать их против нас, и я не хочу, чтобы он обнаружил неладное слишком рано. - Я могу сломать спусковой механизм, - сказал Халэд. - Стрелок сможет зарядить арбалет, натянуть тетиву, но не сумеет выстрелить - или, во всяком случае, прицелиться. - А спусковой крючок при этом останется взведенным? - Наверное. Арбалет сделан не слишком тщательно, так что стрелок вряд ли будет ожидать от него исправной работы. Нужно только выдернуть вот этот шплинт - он закрепляет спусковой механизм - и загнать в отверстия пару железных штырьков, чтобы не было заметно исчезновение шплинта. Вот эта пружинка натягивает тетиву, но без шплинта спусковой крючок не спустит тетиву. Они смогут зарядить арбалет, но не сумеют выстрелить. - Целиком доверяюсь твоему суждению. Сколько времени тебе понадобится, чтобы выдернуть эту штуковину? - Несколько минут. - Значит, друг мой, впереди у тебя несколько долгих-долгих ночей. Тебе предстоит иметь дело с несколькими сотнями арбалетов - да еще вдобавок проделать все это без шума и почти в темноте. Кааладор, ты можешь провести моего друга на склад того купца-дакона? - Ясное дело, могу, ежели только он не топает ножищами, ровно конь. - Думаю, что он умеет двигаться бесшумно. Он, как и ты, вырос в деревне и, верно, точно так же искушен в ловле кроликов силками и воровстве кур. - Спархок! - возмутился Халэд. - Это слишком ценные умения, Халэд, чтобы их не включили в твое обучение, а я, если помнишь, хорошо знал твоего отца. - Они знали, что мы проедем там, Спархок, - со злостью говорил Келтэн. - Мы разделились на небольшие группы и держались подальше от городов и селений, и все-таки они знали, где и когда мы проедем! Они устроили нам засаду на западном берегу озера Самма. - Тролли? - Голос Спархока прозвучал натянуто. - Хуже. Шайка негодяев с арбалетами. Они совершили промах, выстрелив все одновременно. Если бы не это, никто из нас не смог бы, пожалуй, вернуться в Материон, чтобы рассказать тебе, что случилось. Тем не менее им удалось опустошить ряды конных атанов. Энгессу это сильно разгневало. Нескольких паршивцев он прикончил голыми руками. Ледяная рука страха стиснула вдруг сердце Спархока. - Где Тиниен? - спросил он. - Под присмотром лекарей. Ему в плечо попал арбалетный болт и что-то там повредил. - Но он поправится? - Скорее всего, да. Эта рана, впрочем, не смягчила его нрава. Меч в его левой руке действует не хуже, чем в правой. Когда бандиты бросились бежать, нам пришлось удерживать его. Он уже хотел погнаться за ними в одиночку, а уж кровь из него хлестала, как из свиньи. Спархок, я думаю, что в этой копии эленийского замка засели шпионы. Эти люди не могли так удачно устроить засаду, не зная в точности, куда и какой дорогой мы поедем. - Значит, мы снова обшарим все потайные укрытия. - Хорошая мысль, и на сей раз те, кого мы изловим, не должны получить только упреки за дурные привычки. Ни один шпион не сумеет ползать по тайным ходам с переломанными ногами. - Лицо светловолосого пандионца было мрачным. - Я сам займусь переломами, - предложил он. - Я хочу быть уверен, что не случится никаких чудесных выздоровлений. Сломанная берцовая кость срастается за пару месяцев, но если обработать коленные чашечки кувалдой, человек выходит из строя очень и очень надолго. Бевьер, который двумя днями позже привел в Материон остатки своего отряда, пошел даже дальше, чем Келтэн. Его предложение касалось ампутации ног от бедра. Глубоко верующий сириникиец был очень зол оттого, что попал в засаду, и употреблял такие выражения, каких Спархок прежде от него никогда не слышал. Впрочем, окончательно успокоившись, Бевьер отправился смиренно молить отпущения грехов у патриарха Эмбана. Эмбан не только отпустил ему этот грех, но и дал отпущение на будущее - на тот случай, если Бевьеру повезет отыскать новые бранные слова. Тщательный осмотр блистающего перламутром замка не выявил укрытых соглядатаев, и на следующий день после возвращения сэра Бевьера эозийцы встретились с императором Сарабианом и министром иностранных дел Оскайном. Они собрались в покоях на вершине донжона - просто спокойствия ради - и Сефрения добавила стирикское заклинание, дабы упрочить уверенность, что никто не подслушает их разговора. - Я никого не собираюсь обвинять, - сказал Вэнион, - так что не вздумайте принять это на свой счет. Каким-то образом наши планы становятся известными врагу, а потому я считаю, что все мы должны сейчас поклясться, что даже намек на то, о чем мы будем говорить, не выйдет за пределы этой комнаты. - Клятва молчания, лорд Вэнион? - удивился Келтэн. К этому пандионскому обычаю перестали прибегать еще в минувшем столетии. - Что-то в этом роде, я полагаю, хотя, конечно, не все мы, здесь собравшиеся, принадлежим к Пандионскому ордену. - Он огляделся. - Итак, подведем итоги. Заговор, обнаруженный нами в Материоне, явно выходит за пределы обычного шпионажа. Я полагаю, нам стоит быть готовыми к возможности вооруженного мятежа, направленного на императорскую резиденцию. Наш противник теряет терпение. - Или же испугался, - вставил Оскайн. - Присутствие здесь, в Материоне, рыцарей церкви - и принца Спархока - представляет для него некоторую угрозу. Его кампания по распространению ужаса, гражданских беспорядков и мятежей в подвластных Империи королевствах до сих пор шла успешно, однако, судя по всему, он счел ее чересчур медленной. Теперь он намерен ударить в самое сердце имперской власти. - И, я полагаю, прямо по мне, - добавил император Сарабиан. - Это немыслимо, ваше величество, - возразил Оскайн. - За всю историю Империи никто еще не покушался впрямую на жизнь императора. - Пожалуйста, Оскайн, - сказал Сарабиан, - не считай меня совсем уж идиотом. Изрядное число моих предшественников рассталось с жизнью из-за "несчастного случая" или смертельной болезни - причем при довольно-таки странных обстоятельствах. От неудобных императоров избавлялись и прежде. - Но никогда - открыто, ваше величество. Это было бы чудовищно невежливо. Сарабиан расхохотался. - Уверен, Оскайн, что три министра, которые сбросили моего прапрадеда с вершины самой высокой башни в императорской резиденции, соблюдали при этом все правила придворного этикета. Итак, мы окажемся перед лицом вооруженной толпы на улицах, с воодушевлением требующей моей крови? - Я бы не отбрасывал такой возможности, ваше величество, - признал Вэнион. - Ненавижу все это, - мрачно объявил Улаф. - Что именно? - осведомился Келтэн. - Разве не ясно? В нашем распоряжении эленийский замок. Может, он и не так хорош, как тот, который мог бы построить Бевьер, но все равно это самое крепкое строение во всем Материоне. У нас есть три дня до того, как улицы заполнятся вооруженными бездельниками. Нам просто не остается другого выбора. Нам придется укрыться за этими стенами и выдерживать осаду, пока атаны не наведут порядок в городе. А я ненавижу осады! - Уверен, сэр Улаф, что до этого дело не дойдет, - возразил Оскайн. - Едва только я услышал об открытиях мастера Кааладора, я послал гонца к Норкану. В двадцати лигах от города дожидаются сигнала десять тысяч атанов. В назначенный день заговорщики не выйдут на улицы до темноты, а я могу наводнить улицы семифутовыми атанами до полудня того же дня. Мятеж потерпит поражение, даже не успев начаться. - А мы потеряем возможность выловить всех мятежников? - отозвался Улаф. - С военной точки зрения это никуда не годится, ваше превосходительство. У нас есть укрепленный замок. Бевьер сможет защищать его по меньшей мере два года. - Пять, - поправил Бевьер. - В замке есть колодец, а это добавляет еще три года. - Тем лучше, - сказал Улаф. - Итак, мы трудимся над укреплениями - очень тихо и большей частью по ночам. Мы запасаемся бочонками со смолой и гарным маслом. Бевьер строит осадные машины. Затем, перед самым заходом солнца, мы вводим в замок все правительство и атанский гарнизон. Толпа ворвется в императорскую резиденцию и будет долго рыскать по залам всех этих великолепных дворцов, не встречая ни малейшего сопротивления - покуда не наткнется на нас. Они пойдут штурмовать стены и будут при этом уверены в своих силах, потому что до сих пор никто не пытался с ними сражаться. Они никак не будут ожидать, что на них просыплется град булыжников или прольется кипящая смола. Прибавим к этому, что их арбалеты не сработают, потому что Халэд уже две ночи подряд возится с их спусковыми крючками на известном вам даконском складе, - и перед нами большая группа людей, столкнувшихся с серьезной проблемой. Они будут метаться под нашими стенами в страхе и смятении, и тогда, примерно около полуночи, атаны войдут в город, появятся в императорской резиденции и вгонят мятежников в землю по самую макушку. - Так! - с восторгом воскликнул Энгесса. - Это же великолепный план, сэр Улаф, - сказал Сарабиан рослому талесийцу. - Почему ты им недоволен? - Потому что я терпеть не могу осады, ваше величество. - Улаф, - вмешался Тиниен, слегка поморщившись от боли в задетом плече, - не кажется ли тебе, что давно пора покончить с этой позой? Ты никогда не отстаешь от всех нас с предложением укрепиться и держать осаду, едва того потребует ситуация. - Талесийцы должны ненавидеть осады, Тиниен. Это составная часть нашего национального характера. Мы обязаны быть порывистыми, нетерпеливыми и склонными скорее к грубой силе, чем к хорошо рассчитанной стойкости. - Сэр Улаф, - проговорил Бевьер с легкой улыбкой, - отец короля Воргуна выдержал осаду в Хейде, которая длилась семнадцать лет. И вышел он оттуда безо всяких признаков усталости. - Это так, Бевьер, но он не получил никакого удовольствия. Об этом я и толкую. - Мне кажется, друзья мои, что мы упускаем одну замечательную возможность, - заметил Кринг. - Мятежники собираются ворваться в императорскую резиденцию, верно? - Да, - кивнул Тиниен, - если мы верно разгадали их намерения. - Некоторые из них несомненно одержимы политическими страстями - но не думаю, что таких много. Большинство их куда больше заинтересовано в том, чтобы всласть пограбить во дворцах. Лицо Сарабиана побелело. - Смерть и преисподняя! - выругался он. - Об этом я даже не подумал! - Не тревожься, друг император, - сказал ему доми. - Ведет ли мятежников политическая страсть или жажда наживы, но все они окажутся в резиденции. Внешние стены резиденции вполне высокие, а ворота весьма крепкие. Почему бы нам не впустить бунтовщиков - но позаботиться о том, чтобы они не смогли выйти? Я могу спрятать у ворот своих людей. Когда толпа ворвется в резиденцию, мы запрем ворота снаружи. Таким образом мятежники благополучно дождутся прибытия атанов. Добыча заманит их внутрь, ворота не дадут выбраться наружу. Грабить, само собой, они будут долго и много, но что проку в грабеже, если не можешь удрать с добычей? Так мы переловим их всех, и не придется потом по одному извлекать их из кроличьих норок. - А знаешь, Кринг, ведь это вполне может получиться! - восхищенно проговорил Келтэн. - Я и не ожидала от него меньшего, - сказала Миртаи. - Он замечательный воин - и мой нареченный. Кринг просиял. - Один последний штрих, - сказал Стрейджен. - Я полагаю, все мы сгораем от любопытства по кое-каким поводам, и у нас имеется список людей, которые могли бы ответить на самые насущные наши вопросы. В бою случается всякое, и порой ценных людей нечаянно убивают. Думаю, в Материоне найдутся люди, которых следовало бы укрыть в безопасности еще до начала сражения. - Хорошая идея, милорд Стрейджен, - согласился Сарабиан. - Утром назначенного дня я вышлю несколько отрядов полиции, дабы прибрать к рукам тех, кого бы мы хотели получить живыми. - Э-э... пожалуй, это не самый лучший способ, ваше величество. Почему бы нам не поручить эту заботу Кааладору? Когда полицейские арестовывают кого-то, они слишком бросаются в глаза - мундиры, кандалы, маршировка и все такое прочее. Профессиональные убийцы куда более неприметны. Да и надевать на человека кандалы, когда берешь его под арест, вовсе не обязательно. Острие кинжала, незаметно приставленное к его боку, действует, как я обнаружил, так же хорошо. Сарабиан хитро глянул на него. - Полагаю, ты исходишь из личного опыта? - задумчиво протянул он. - Убийство - тоже преступление, ваше величество, - пояснил Стрейджен, - а я как главарь преступников должен обладать некоторым опытом во всех разновидностях преступлений. Профессиональная честь, знаете ли. ГЛАВА 28 - Спархок, это совершенно точно был Скарпа, - заверил Кааладор рослого пандионца. - Мы полагались не только на рисунок Телэна. Одна местная шлюха родом из Арджуны, и в прошлом ей доводилось иметь с ним дело. Она без колебаний опознала его. Они стояли на вершине замковой стены, где можно было поговорить, не опасаясь соглядатаев. - Стало быть, все в сборе, кроме барона Парока из Даконии, - заключил Спархок. - Мы видели Крегера, Герриха, Ребала из Эдома, Скарпу из Арджуны и Элрона из Астела. - Я думал, астелийского подстрекателя зовут Сабр, - заметил Кааладор. Спархок мысленно проклял свой неосторожный язык. - Сабр скрывает свое лицо, - сказал он. - Элрон его сторонник, а может быть, и нечто большее. Кааладор кивнул. - Я знавал нескольких астелийцев, - сказал он, - да и даконов тоже. Я отнюдь не уверен, что барон Парок не рыскает сейчас где-нибудь в сумерках. Определенно вся эта компания решила собраться в Материоне. - Он задумчиво посмотрел со сверкающей стены на лежавший внизу ров. - Вы думаете, эта канава будет подходящим препятствием? У нее такие пологие склоны, что на них устроили лужайку. - Эта канава станет куда менее уютной, когда мы утыкаем дно острыми кольями, - заверил его Спархок. - Мы сделаем это в последнюю минуту. А что, не было ли в последнее время в Материоне наплыва приезжих? Толпа, собравшаяся на улицах, - это одно, но орда бунтовщиков со всех концов Империи - совсем другое дело. - Мы не замечали, чтобы в городе было слишком много чужаков, - отозвался Кааладор, - да и в окрестностях не видели больших сборищ - по крайней мере, в пределах пяти лиг от города. - Их могут собирать где-то подальше, - сказал Спархок. - Если б у меня была где-нибудь армия сторонников, я не пускал бы ее в ход до последней минуты. Кааладор обернулся и подчеркнуто поглядел на гавань. - Вот где наше слабое место, Спархок. В этих бухточках и заливах на побережье может прятаться целый флот. Мы не заметим его, покуда он не покажется на горизонте. Я, конечно, приказал пиратам и контрабандистам обшарить побережье, но... - Он развел руками. - Боюсь, что с этим мы мало что можем поделать, - сказал Спархок. - Впрочем, у нас под рукой есть армия атанов, и она войдет в город, как только начнется бунт. Твои люди сумели определить, где прячутся наши избранные гости? Если дела пойдут как задумано, я бы хотел схватить их всех разом. - Похоже, Спархок, они еще не облюбовали для себя укрытий. Они все время шныряют по городу. Мои люди следят за ними. Если хочешь, мы можем сцапать их и раньше. - Не стоит выдавать наших приготовлений. Если мы сумеем схватить их в день бунта - отлично, если нет - мы выследим их потом. Я не намерен подвергать опасности наши замыслы только ради удовольствия находиться в их компании. Твои люди неплохо справляются, Кааладор. - Их усердие слегка вынужденное, Спархок, - с горечью сознался Кааладор. - Мне пришлось собрать побольше дюжих парней с дубинками - постоянно напоминать тамульцам, что в этом деле мы все работаем сообща. - Это уже мелочи. - Предложение ее величества имеет некоторые преимущества, лорд Вэнион, - подумав, сказал Бевьер. - Как бы то ни было, а именно для этого и предназначен ров. В нем должна быть вода, а не трава. - Но так мы сразу выдадим, что готовим замок к осаде, Бевьер, - возразил Вэнион. - Если мы начнем заполнять ров водой, через час об этом будет знать весь Материон. - Ты не выслушал меня до конца, Вэнион, - терпеливо проговорила Элана. - С тех пор как мы приехали сюда, мы посещали самые разные балы, пиры и праздники. Правила вежливости требуют, чтобы я ответила на все эти благодеяния, а потому я задумала грандиозный праздник, дабы исполнить свой светский долг. Не моя же вина в том, что он придется как раз на вечер, когда должен начаться бунт? У нас эленийский замок, так что и празднество будет на эленийский манер. Мы поставим оркестр на крепостном валу, разукрасим стены разноцветными флажками и фонариками, а во рву будут плавать праздничные барки с навесами и накрытыми столами, как полагается. Я приглашу императора и весь его двор. - Это будет как нельзя кстати, лорд Вэнион, - заметил Тиниен. - Все, кого мы хотим защитить от превратностей боя, будут у нас под рукой. Нам не придется их разыскивать, и мы ни у кого не вызовем подозрений, гоняясь по лужайкам за императорскими министрами. Оруженосец Спархока качал головой. - В чем дело, Халэд? - спросила Элана. - Дно этого рва не предназначалось для того, чтобы удерживать воду, ваше величество. Мы не знаем, насколько здесь пористая почва. Может случиться так, что вода, которую вы закачаете в ров, попросту впитается в землю, и ров снова опустеет через несколько часов после того, как вы его наполнили. - О Боже! - огорчилась Элана. - Об этом я как-то не подумала. - Об этом позабочусь я, Элана, - улыбнулась Сефрения. - Нельзя отказываться от хорошей идеи только потому, что она нарушает два-три закона природы. - Ты хочешь сделать это прежде, чем мы начнем заполнять ров? - спросил у нее Стрейджен. - Так легче и удобнее. Талесиец нахмурился. - В чем дело? - спросила она. - Под этим рвом проходят три туннеля, которые ведут к потайным ходам и укрытиям для соглядатаев внутри замка. - Вернее будет сказать, что мы знаем о трех туннелях, - вставил Улаф. - К этому я и клоню. Не будет ли нам всем спокойнее, если все эти туннели - и те, о которых мы знаем, и те, что нам неизвестны, - окажутся залитыми водой до начала бунта? - Отличная мысль, - одобрил Спархок. - Тогда я подожду с укреплением дна, пока вы не затопите все туннели, - сказала Сефрения. - Что ты об этом думаешь, Вэнион? - спросил Эмбан. - Приготовления к королевскому празднику скроют какую угодно деятельность, - сдался наконец Вэнион. - Это и в самом деле очень хороший план. - Мне нравится все, кроме барок, - сказал Спархок. - Прости, Элана, но эти барки только облегчат бунтовщикам доступ к нашим стенам. Они лишат крепостной ров того преимущества, для которого, собственно, он и создан в первую очередь. - Я как раз подхожу к этому, Спархок. Насколько я помню, гарное масло легче воды? - Да, но какое это имеет отношение к делу? - Как тебе известно, барка - это не просто плавучая платформа. Под ее палубой имеется трюм. Теперь представь себе, что мы загрузили трюмы бочками с маслом. Когда начинается суматоха, мы бросаем со стен камни, и барки трескаются, словно яичная скорлупа. Масло растечется по воде, мы подожжем его, и замок будет окружен стеной огня. Разве это не станет помехой людям, которые пытаются штурмом взять замок? - Вы - гений, моя королева! - воскликнул Келтэн. - Как мило с твоей стороны, сэр Келтэн, что ты это заметил, - самодовольно отозвалась она. - И главная прелесть моей идеи в том, что мы сможем готовиться к осаде прямо на виду, ни от кого не прячась по ночам и не жертвуя своим сном. Этот грандиозный прием дает нам возможность делать в замке почти что угодно под предлогом украшения к празднику. Миртаи вдруг заключила свою хозяйку в объятия и крепко расцеловала. - Я горжусь тобой, моя мать! - объявила она. - Я рада этому, моя дочь, - скромно отозвалась Элана, - но все-таки тебе нужно вести себя посдержаннее. Вспомни, что ты мне говорила о женщинах, которые целуют женщин. - Мы нашли еще два туннеля, Спархок, - сообщил Халэд, когда его лорд присоединился к нему на парапете. Поверх кожаного жилета Халэд надел холщовую рубаху. Спархок поглядел на ров - там кишели рабочие, вгоняя в мягкую землю на дне длинные стальные стержни. - Это не слишком бросается в глаза? - спросил он. - Нам же нужно к чему-то причалить барки, верно? Туннели на глубине примерно пяти футов. Большинство рабочих с кувалдами понятия не имеет, чем занимается, но я загнал в ров еще нескольких рыцарей. Когда мы начнем заполнять ров, своды этих туннелей окажутся на редкость дырявыми. - Халэд перевел взгляд на лужайку и вдруг поднес ко рту сложенные чашечкой руки. - Осторожнее с баркой! - проревел он по-тамульски. - Если вы повредите швы, она потонет! Десятник тамульских рабочих, трудолюбиво тянувших по лужайке широкую барку, поднял голову. - Она очень тяжелая, почтенный господин! - прокричал он в ответ. - Что вы положили вовнутрь? - Балласт, идиот! - огрызнулся Халэд. - Нынче вечером по этой палубе будет топтаться целая толпа. Если барка перевернется и император свалится в воду, нам всем достанется на орехи! Спархок вопросительно взглянул на своего оруженосца. - Мы загружаем трюмы бочками с гарным маслом, - пояснил Халэд. - Мы решили, что это лучше проделывать подальше от чужих глаз. - Он взглянул на Спархока. - Не стоит передавать Элане эти мои слова, но в ее замысле есть кое-какие недочеты. Гарное масло само по себе неплохая идея, но мы добавили к нему смолы - чтобы уж наверняка занялось как следует и в нужную минуту. К тому же бочки с маслом слишком прочные. Мало нам будет проку, если они просто затонут, когда мы разобьем барки. Я хочу посадить в каждый трюм по паре пелоев Кринга. В последнюю минуту они вскроют бочки топорами. - Ты обо всем успеваешь подумать, Халэд. - Должен же быть в вашей компании хоть один здравомыслящий человек. - Теперь ты говоришь совсем как твой отец. - Вот что еще я хочу сказать тебе, Спархок. Ваши гости должны быть очень, очень осторожны. На барках будут гореть фонари и наверняка свечи. Один нечаянный промах - и все вспыхнет гораздо раньше, чем мы намечали, так что... э-э, собственно, мы немного опережаем график, ваше высочество, - добавил он по-тамульски - специально для полудюжины рабочих, которые толкали по парапету двухколесную тележку. Тележка была нагружена фонарями, которые рабочие развешивали на крепостном валу. - Нет-нет-нет! - прикрикнул на них Халэд. - Нельзя вешать рядом два зеленых фонаря! Я же вам тысячу раз говорил: белый, зеленый, красный, синий. Делайте, как вам сказано, а творчеством будете заниматься в свободное время. - Он преувеличенно горестно вздохнул. - До чего же трудно в наши дни найти хорошую прислугу, ваше высочество! - Ты переигрываешь, Халэд, - пробормотал Спархок. - Знаю, но я хочу быть уверен, что до них дойдет. По парапету к ним подошел Кринг, потирая ладонью покрытую шрамами макушку. - Мне бы надо побрить голову, - сказал он рассеянно, - а Миртаи слишком занята, чтобы об этом позаботиться. - Это пелойский обычай, доми? - спросил Спархок. - Брить голову мужа - обязанность пелойской женщины? - Нет, это, собственно говоря, идея самой Миртаи. Очень трудно увидеть, что творится у тебя на затылке, и я все время что-нибудь пропускал. Вскоре после нашего обручения она отняла у меня бритву и сказала, что с этих пор она сама будет брить меня. У нее это очень хорошо выходит - конечно, когда она не слишком занята. - Кринг приосанился, расправил плечи. - Они отказались, Спархок. Категорически. Собственно, я знал, что так будет, но все же предложил им это, как ты велел. Они не станут сидеть взаперти в замке во время боя. Впрочем, если хорошенько подумать, мы так или иначе больше будем полезны за стенами замка и верхом. Несколько десятков конных пелоев взогреют этих бунтовщиков не хуже котелка с кипящим супом. Если завтра вечером тебе нужно замешательство в толпе, замешательством мы тебя обеспечим. Человек, который боится получить саблей по затылку, вряд ли сможет штурмовать крепость. - Особенно когда обнаружит, что его оружие не действует, - добавил Халэд. - Это при условии, что склад с арбалетами, который нашел Кааладор, - единственный, - проворчал Спархок. - Боюсь, что до завтрашнего вечера нам это выяснить не удастся, - согласился Халэд. - Я испортил около шести сотен арбалетов. Если завтра под стенами замка соберется двенадцать сотен арбалетчиков, мы будем знать, что по крайней мере половина из них сможет стрелять. Нам нужно будет подумать об убежище на этот случай. Эй, ты! - вдруг рявкнул он, задрав голову. - Повесь этот флаг! Нечего его так натягивать! - И он погрозил кулаком рабочему, который легкомысленно высунулся из верхнего окна одной из башен. x x x Хотя ученый, которого привел к Элане Бевьер, был еще молод, он успел основательно облысеть. Он очень нервничал, и тем не менее глаза его горели огнем, выдавая в нем фанатика. Ученый простерся перед креслом Эланы, похожим на трон, и усердно стукнул лбом по полу. - Не делай этого, парень, - проворчал Улаф. - Это оскорбляет королеву, а кроме того, ты разобьешь плитки. Ученый неуклюже поднялся на ноги, испуганно поглядывая по сторонам. - Это Эмуда, - представил его Бевьер, - тот самый ученый, о котором я вам рассказывал. Тот, что создал любопытную теорию о Скарпе из Арджуна. - О да, - сказала Элана по-тамульски. - Добро пожаловать, мастер Эмуда. Сэр Бевьер весьма похвально отзывался о тебе. - На деле, конечно, было не так, но королеве позволено несколько вольно обращаться с истиной. Эмуда раболепно воззрился на нее. Спархок поспешно выступил вперед, стремясь предотвратить длиннейшее и бессвязное предисловие. - Поправь меня, если я ошибаюсь, мастер Эмуда, - сказал он, - но, как мы поняли, из твоей теории следует, что за всеми беспорядками в Тамульской империи стоит Скарпа. - Это немного упрощенный подход, сэр. - Эмуда вопросительно взглянул на рослого пандионца. - Спархок, - подсказал Улаф. Эмуда побелел и затрясся. - Я человек простой, приятель, - сказал ему Спархок. - Будь добр, не приводи меня в замешательство. Так какие же факты позволяют тебе свалить все на Скарпу? - Это довольно сложно, сэр Спархок, - извиняющимся тоном начал Эмуда. - Ну так упрости. Говори вкратце, приятель. Мне некогда. Эмуда с немалым трудом сглотнул. - Ну... э-э... - он запнулся. - Нам известно... то есть мы совершенно точно уверены, что Скарпа первым стал известен как глашатай одного из этих так называемых героев древности. - Почему ты говоришь "так называемых", мастер Эмуда? - спросил сэр Тиниен, правая рука которого все еще висела на перевязи. - Разве это не очевидно, сэр рыцарь? - в голосе Эмуды промелькнула тень снисходительности. - Сама идея воскрешения мертвых - полная чепуха. Совершенно ясно, что мы имеем дело с мошенничеством. Некий подручный переодевается в старинную одежду, появляется во вспышке света - что под силу устроить любому ярмарочному шарлатану - и начинает нести бессмыслицу, которую его "глашатай" преподносит как древний язык. Что же это еще, как не мошенничество? - Как умно с твоей стороны разоблачить его, - пробормотала Сефрения. - Мы-то полагали, что это какая-то магия. - Магии не существует, мадам. - Вот как? - мягко переспросила она. - Потрясающе! - Я готов поручиться в этом своей репутацией. - Как это храбро. - Так ты говоришь, что Скарпа появился первым из всех этих мятежников? - спросил Вэнион. - Да, сэр рыцарь, он опередил их примерно на год с небольшим. Первые сообщения о его деятельности появились в дипломатических докладах из столицы Арджуна четыре с лишним года назад. Следующим стал барон Парок, и у меня есть подписанное свидетельство некоего капитана корабля, что Скарпа отплыл из Кафтала, что в юго-западном Арджуне, в Ахар, город в Даконии. Ахар - родина барона Парока, а он начал свою деятельность около трех лет назад. Связь между этими событиями очевидна. - Во всяком случае, кажется очевидной, - пробормотал Спархок. - У меня есть письменное свидетельство из Ахара - о путешествиях этих двоих. Парок отправился в Эдом, где проживал в родном городе Ребала - эта связь доставила мне немало хлопот, поскольку Ребал - не настоящее имя этого человека. Тем не менее нам удалось определить местность, из которой он родом, а город, который посетил Парок, - центральный именно в этой местности. Полагаю, можно без опасений заключить, что встреча Парока и Ребала произошла именно тогда. Покуда Парок был в Эдоме, Скарпа отправился в Астел. Я не могу точно назвать все пункты его маршрута, но, насколько мне известно, он направлялся к северным топям на эдомско-астелийской границе, а именно в тех краях находится логово Сабра. Беспорядки в Эдоме и Астеле начались вскоре после того, как в этих королевствах побывали Скарпа и Парок. Связь между этими четырьмя очевидна. - А как же все эти сообщения о сверхъестественных явлениях? - осведомился Тиниен. - Тоже мошенничества, сэр рыцарь. - Лицо Эмуды приняло оскорбительно самодовольное выражение. - Чистой воды шарлатанство. Вы, вероятно, заметили, что все эти случаи якобы происходят в сельских местностях, и единственные их свидетели - суеверные крестьяне и невежественные крепостные. Людей цивилизованных невозможно обмануть подобными трюками. - Я так и думал, - сказал Спархок. - Так ты твердо уверен в этом своем расписании? Зачинщиком всех беспорядков был именно Скарпа? - Определенно, сэр Спархок. - Куда он отправился после того, как покинул Астел, завербовав Сабра? - На время, сэр Спархок, я потерял его след. Он уехал в эленийские королевства западной Империи примерно два с половиной года назад и вернулся в Арджун только через восемь-десять месяцев. Я понятия не имею, чем он занимался в этот отрезок времени. Да, вот еще что. Так называемые вампиры начали появляться в Арджуне почти в то же время, когда Скарпа начал говорить арджунам, что он - глашатай Шегуана, их национального героя. Традиционные чудовища в других королевствах также появлялись тогда же, когда все эти мятежники начинали свою деятельность. Поверьте мне, ваше величество, - искренне и серьезно обратился он к Элане, - если вы ищете зачинщика, то Скарпа - именно тот человек, который вам нужен. - Благодарим тебя за ценные сведения, мастер Эмуда, - сладким голосом отозвалась она. - Не будешь ли ты так добр снабдить сэра Бевьера своими письменными доказательствами и подробнее рассказать ему обо всех своих открытиях? Неотложные дела, увы, сокращают время, которое мы могли бы провести в твоем обществе, какими бы увлекательными мы ни находили твои заключения. - Ваше величество, я буду счастлив поделиться всеми своими познаниями с сэром Бевьером. Сэр Бевьер закатил глаза к потолку и вздохнул. Все молча наблюдали, как ученый фанатик увлекает бедного Бевьера из комнаты. - Не хотел бы я защищать это дело в суде - все равно, церковном или светском, - фыркнул Эмбан. - Да уж, - согласился Стрейджен, - доказательства слабоваты. - Единственное, что заставляет меня вообще обратить внимание на него, - это его знаменитое расписание, - сказал Спархок. - Прошлой зимой Долмант отправил меня в Ламорканд разобраться в деятельности графа Герриха. Будучи там, я услышал все эти невероятные россказни о Дрегнате. Судя по всему, наш доисторический ламорк начал являться примерно тогда же, когда наш ученейший друг потерял след Скарпы. Эмуда такой полный осел, что я только с содроганием и великой неохотой, но все же готов признать, что он мог прийти к верному выво